В горниле Третьей Мировой (джен)

27 марта 46 года от основания Конохи. Страна Рек. Деревня Скрытой Долины

В этот раз пробуждение было резким — Рури проснулась мгновенно и тут же вспомнила, что с ней произошло. Она ехала в телеге с двумя мальчишками, потом оказалось, что она убила того щенка, а потом… Рури не поняла точно, что именно, но случилось что-то странное и страшное. В памяти остались только крик, рывок, тяжёлый удар и грохот. А сейчас… а где она сейчас?

Рури открыла глаза и огляделась. Она оказалась в довольно просторной комнате с немного низким потолком и десятком кроватей. Широкие окна были застеклены и пропускали яркий дневной свет — не то что их с матерью хижине. Сама Рури лежала на кровати под тонким покрывалом. На ней была надета какая-то странная ночнушка, остальная одежда обнаружилась аккуратно сложенной на тумбочке у кровати.

Не успела она как следует осмотреться, как дверь открылась и в комнату вошёл молодой мужчина в бежевом халате и такого же цвета шапочке.

— Очнулась? Вовремя ты, — деловито поинтересовался он. Так, словно Рури была его старой знакомой. — Как раз к дневному обходу.

Он быстрыми шагами приблизился и положил ладонь Рури на лоб. Она даже испугаться не успела, не то что протестующе вякнуть.

— А?..

— Можешь меня называть Сёмэй-сенсей, — подсказал он. — Я ирьёнин. Непонятно? Людей я лечу. Тебя вот, например..

Ладонь его светилась зелёным, и от неё шло по телу странное тепло.

— Жалобы есть?

— Н-нет, а что?..

— Тебя привезли вчера днём. Угодила под близкий взрыв и лёгкое сотрясение заработала. Но сейчас уже всё в порядке, так что одевайся, за тобой зайдут. Желаю больше к нам не попадать.

Последние слова Сёмэй-сенсей договаривал, уже направляясь к двери.

— Шиматта, — Рури озадаченно поскребла затылок.

Что вообще происходит?

Взгляд её упал на сложенную у кровати одежду. За ней зайдут? Торопливо откинув одеяло и спустив ноги на пол, она быстро принялась одеваться. Не хватало ещё, чтобы какой-то другой дядька зашёл, когда она переодевается…

Через минуту она была готова и оглядывалась по сторонам, ища, что бы сделать. Через пять минут — сидела на аккуратно заправленной кровати, болтая ногами и считая гвозди на потолке. Через десять — уже почти собралась сама выйти и посмотреть, что за дверью, когда та наконец открылась.

В приоткрывшуюся щель было видно полголовы и ухо.

— Рури-чан, ты готова? — спросило ухо голосом Инаби.

— Д-да, — осторожно ответила та, поднимаясь.

— О, круто, — Инаби сунулся в комнату уже весь, огляделся, улыбнулся Рури и призывно махнул рукой. — Пошли, нам ещё Ботана забирать!

— А…

— По дороге расскажу!

Они вышли в коридор, просторный и светлый, пошли куда-то мимо точно таких же дверей. Некоторые были открыты, и за ними Рури видела мальчишек и девчонок в таких же ночнушках, какая была у неё.

Её провожатый тем временем не умолкал ни на секунду.

— Сейчас заберём Инузуку, он тут рядышком, метнёмся на склад, взять на тебя шмотки, потом знакомимся с нашими… А потом личное время закончится, и все рванём на Весёлые Старты… Спрашивай.

— Что… — Рури замешкалась, не в силах выбрать, какой вопрос задать первым. — Что это у тебя с лицом?

— А? А, это… — Инаби провёл пальцами по широкой царапине через всю щёку. — Порезался, когда брился.

— Че-его?

— Хм, извини, — немного смутился он. — Глупая шутка. Просто ты уже десятая, кто спрашивает. Ты помнишь, что было вчера?

Рури осторожно кивнула:

— Мы ехали, говорили. Потом стали поправлять подушку Ямасита-сану. Потом…

— Потом на нас напали, — продолжил за неё посерьёзневший Инаби. — Бросили кунаи с примотанными кибакуфуда, это такие взрывающиеся бумажки. Тебя взрывом почти не задело — Ботан прикрыл. А мне морду лица покорябало немного.

— Я-асно, — соврала Рури.

— Зато меня не оставляли тут на ночь, — поделился с ней Инаби. — Обработали царапины только и в отряд отпустили.

Рури подумала.

— Значит, оставаться тут на ночь — это плохо?

— Нет, нет! Не плохо! Просто… — он неопределённо помахал рукой. — Скучно же!

Рури не очень поняла, почему спать в одном месте — скучно, а в другом — нет, но на всякий случай кивнула.

— Пришли, — Инаби махнул рукой в сторону очередной двери. — Нам сюда.

Рури вошла в распахнутую дверь вслед за Инаби и остановилась, напоровшись на хмурый взгляд глаз с вертикальным зрачком.

— Драсти, Сёмэй-сенсей, — бодро воскликнул Учиха. — Привет, Ботан-кун, мы за тобой!

Мальчишка с розоватыми волосами смерил их тяжёлым взглядом, фыркнул и отвернулся. Он сидел на кровати на коленях и одет был только в пижамные штаны. Стоящий у него за спиной уже знакомый Рури Сёмэй-сан неторопливо водил по спине Ботана руками, окутанными зелёным свечением. От поясницы мальчишки к его лопатке снизу вверх тянулась цепочка шрамов и ран. Часть из них была покрыта засохшей кровавой коркой, другая — уже облупилась и розовела молодой кожей. По правому плечу расползлось пятно ожога.

Рури широко распахнула глаза.

Этот… Ботан был серьёзно ранен. И если верить словам Инаби и её собственным отрывочным воспоминаниям, он прикрыл её собой, спас от вот таких ужасных ран. Рури представила, как ему, наверное, было больно, и передёрнула плечами.

— Раны закрылись, но от нагрузок пока лучше поберечься, — озабоченно проговорил Сёмэй-сан. — Никаких спаррингов, никаких этих ваших проделок. На Весёлых Стартах сидишь на скамеечке и никуда не лезешь. И менять повязку на ухе каждые...

— Три с половиной часа, Сёмэй-сенсей! — перебил его Инаби. — Мы знаем, Сёмэй-сенсей, вы же в курсе — наши отрядные ирьёнины — самые ирьёнинистые ирьёнины среди младших ирьёнинов. И никакие другие ирьёнины нас не переирьёниня…

— Хватит! — оборвал его болтовню Сёмэй-сан. Голос его звучал строго, но на лицо так и норовила выползти усмешка. — Как обычно, Инаби-кун. Под твою ответственность.

— Хай, сенсей! — Инаби изобразил поклон. — Идём, Ботан-кун, я договорился.

— Неужели? — фыркнул тот, осторожно, чтобы не сорвать с уха белую повязку, натягивая через голову серую майку с коротким рукавом. Взялся за сложенные на стуле у кровати штаны и посмотрел на Рури.

Та поспешно отвернулась.

Она машинально отметила, что собрался мальчишка едва ли не быстрее неё, хотя двигался неторопливо и плавно, берёг раны. Минута, и он уже стоял рядом, одёргивая куртку с мохнатым воротником. Заметив её смущённый взгляд, он криво ухмыльнулся, щёлкнул пальцами, словно подзывая кого-то… и тут же нахмурился. Сунув руки в карманы, он первым вышел из палаты.

Переглянувшись с Инаби, Рури поспешила за ним.

— Столько дел, столько дел, — Учиха вновь включился в болтовню. — Нужно прописать Рури-чан у нас, выбить у интенданта всё положенное, койко-место зарезервировать, в столовой «плюс один» поставить...

— Тебе разрешили её оставить? — буркнул Ботан, продолжая идти на шаг впереди.

— Нара-сан дал добро, но по всем хозяйственникам велел сам бегать, — отозвался Инаби. — Хотя, конечно, пока всё только временно — вдруг Рури-чан не захочет у нас оставаться.

— Что?

— Ага, Рури-чан, — беззаботно улыбнулся Инаби. Он шёл рядом, по-мальчишески заложив руки за затылок и щурясь от бьющего в глаза солнца. — Мы привезли тебя как очевидца и свидетеля произошедшего. Чтобы взрослые могли с тобой переговорить. Если после этого ты решишь вернуться обратно — посадим тебя на следующий караван до твоей деревни. Но я надеюсь, тебе у нас понравится больше.

— Значит, я смогу остаться здесь или вернуться домой? — переспросила она.

— У нас тут главные Хатаке-сан и Нара-сан, — Учиха пожал плечами. — Как они скажут, так и будет. Но я уверен, что сильнее всего всё будет зависеть от твоего решения.

— Э-э… что?

— Инаби-кун думает, что ты уедешь или останешься, — проговорил Ботан. — Как сама захочешь. Но решает не Инаби-кун, а Хатаке-сан и Нара-сан. Но Инаби уверен, что они решат то же, что и он.

— П-понятно, — проговорила Рури.

Дорожка, по которой они шли, обогнула каменистый утёс, и Рури ненадолго застыла, поражённая открывшимся видом. В долине перед ними раскинулась Танигакуре. Сразу от подножия скалы начинались аккуратные мощёные улочки, теснились, жались один к другому каменные дома с покрытыми яркой черепицей крышами. По улицам, крышам, кое-где даже по стенам сновали туда-сюда быстрые фигуры. От скорости и хаотичности их передвижения рябило в глазах. Но если присмотреться, оно обретало цель и смысл.

Рури зацепилась взглядом за какого-то лохматого парня, тащившего сразу два огромных ящика с красными яблоками. Он непринуждённо перемахивал с одной крыши на другую, ухитряясь громко здороваться с каждым встречным-поперечным.

— Гай-кун опять поспорил, что быстрее всех разгрузит подводу с фруктами, — хмыкнул Инаби.

Рури оглянулась и поняла, что оба мальчишки стоят рядом, смотрят на неё и ждут, пока она наглядится на необычайное зрелище.

Шиматта!

— Извините, — поклонилась она, — что заставила вас ждать.

— Ага, — Инаби пожал плечами. Ботан просто фыркнул.

— Куда сначала? — всё же подал он голос. — К интенданту?

— Сначала к мемориалу, — как о чём-то само собой разумеющемся сообщил Инаби.

— Да.

Больше ни тот, ни другой не произнесли ни слова и ни разу не остановились. Они прошли по той же дорожке вдоль скалы, не стали спускаться вниз, в Танигакуре, а наоборот, дойдя до конца, принялись карабкаться по отвесной тропинке в гору.

Оказавшись на вершине, Рури перевела дух и огляделась. Вид на Деревню, Скрытую в Долине отсюда был ещё более величественным и красивым. Со всех остальных сторон не было видно ничего, кроме покрытых густым лесом гор.

В центре площадки обнаружился странный камень красного цвета. Формой он напоминал застывшие языки пламени. Поодаль на траве расположилась компания из трёх девушек, они выглядели старше Рури года на три-пять. Сидящие в тесном кружке девушки смерили Рури и её спутников внимательными взглядами, затем отвернулись и продолжили что-то тихо обсуждать.

Инаби и Ботан подошли к красному камню и остановились в молчании. Рури несмело шагнула ближе. Помолчала, разглядывая испещрённую какими-то буквами поверхность. Набрала в грудь воздуха, чтобы спросить...

— Этот камень поставлен тут в память о наших погибших товарищах, — тихо проговорил Инаби. — Вчера здесь дописали десятое и одиннадцатое имена: Мицумару, Ямасита Кадо.

Справа раздался тяжёлый вздох. Рури скосила глаза. Ботан стоял, прикусив губу, и обводил пальцами короткий столбик букв.

— Значит они тут… ну…

— Похоронены? — переспросил Инаби. — Нет, их тел здесь нет, это просто камень. От них здесь только Воля Огня.

— Воля Огня?

— Хо-о… — протянул он в ответ. — Как тебе, Рури-чан, объяснить. Воля Огня — это самое великое, что сделал Хаширама Сенжу. Это… хм… обещание, что ли? Да, пусть будет обещание. Каждый из нас знает, что не умрёт.

— Э…

— Непонятно, да? — хмыкнул Учиха. — Ну вот смотри. В мире есть очень много злых людей. Они очень сильные, намного сильнее меня, и все хотят меня убить. Это очень страшно. Пока понятно?

— Ага, — Рури поёжилась. Перед глазами встала жуткая фигура, с рычанием летящая на неё.

— Шиноби-враги очень сильны. И их очень много, — продолжил Инаби. — Но я не боюсь. И Ботан не боится. И никто из нас. Почему?

— Почему?

— Потому что мы знаем, что прежде чем враг доберётся до нас, на его пути встанут наши старшие. Сакумо-сан, Нара-сан, другие взрослые. Они очень сильны. И я точно знаю, что они скорее сами умрут, но не позволят врагам меня убить. Понимаешь? Сильный всегда защищает слабого, что бы ни произошло. Поэтому я не шарахаюсь от каждого куста, опасаясь врагов. Я знаю, что под защитой. Я знаю, что сильнейшие люди этого мира жизнь положат, чтобы меня спасти.

Рури нахмурилась. Это звучало как-то слишком просто и невероятно.

— Пока меня защищают, я вырасту, — продолжал тем временем Инаби. — Я стану сильнее. И тогда уже я буду защищать тех, кто слабее меня. А потом вырастут другие. Понимаешь?

— Д-да…

— Херня! — Рури вздрогнула от раздавшегося сбоку голоса, высокого и противного. — Я вот не собираюсь погибать за такого придурка, как ты! И эта ваша коноховская чушь мне побоку!

Сидевшие поодаль девушки поднялись и подошли ближе, слушая речь Инаби. Говорила одна из них, высокая и худая.

— Ну конечно, — радостно закивал Инаби. — Конечно, ты не будешь за меня погибать, Незнакомка-чан! Я же говорил — сильный защищает слабого. А у тебя, я с прошлых Весёлых Стартов помню, даже Хенге фигово получается. Так что не бойся, я тебя защищу и спасу.

— Ах ты говнюк мелкий! — рванулась та вперёд, засучивая рукава.

— Митико-чан! — удержала её вторая девушка. — Не глупи.

— Да ладно тебе, Эйка-чан! — разулыбался Учиха, успокаивающе похлопывая по плечу напрягшегося Ботана. — Мы с Митико-чан сходим на Арену, покажем всем, как ярко пылает в нас Юность, выясним, что я сильнее…

— Пустая болтовня, — фыркнула Митико. Дёрнула худым плечом, вырываясь из хватки Эйки, но вперёд не полезла. — Ты, Учиха, себе яйца сначала отрасти, шпиздрик, а потом рассказывай про свою силу.

— Ах во-он оно что, — протянул Учиха. — Так бы и сказала, что докапываешься, потому что понравился я тебе. Ну, эт нормально. Я многим девчонкам нравлюсь. Так ты решила подраться, чтоб в штаны ко мне залезть и посмотреть, что там уже отросло? Ну ты и извращенка, Митико-чан!

Рури захихикала, глядя на вновь ринувшуюся в драку Митико, теперь её держали уже обе подруги. Обе при этом старательно прятали глаза и сдерживали улыбки.

— Успокойся, успокойся, Митико-чан!

— Митико-чан, пожалуйста!

— Хватит! — замерла та. — Пошли отсюда, девочки. Пусть эти коноховские придурки оплакивают свою собачку.

Над самым ухом раздалось тихое рычание. Рури скосила глаза. Ботан стоял, ссутулившись, из-под его верхней губы вылезли клыки, ногти на руках заострились и непроизвольно корябали воздух, словно сжимаясь на чём-то. Его полный ярости взгляд был сконцентрирован на Митико.

— Ну конечно! — звонко раздалось с другой стороны.

Рури оглянулась теперь на Учиху. Все остальные тоже удивлённо уставились на него. Даже Инузука примолк.

— Конечно, мы, коноховские дурачки, только затем и собираемся у этого камня, чтобы собачек своих оплакивать, — бодро проговорил Инаби. — Сегодняшнюю нашу «собачку» звали Ямасита Кадо. Он был чунином-наставником. Я знал его четыре с половиной года.

Постепенно голос его, бодрый и звонкий, становился всё тише и глубже. Он говорил со всё большим нажимом, и слова его отдавались в душе Рури.

— Я всегда считал его лентяем и нытиком. Он учил нас пользоваться чакрой и ныл, что ему достались глупые ученики, и что ему мало за это платят, и вообще он устал. Он вечно отлынивал, доходило до такого, что мы, ученики, подпинывали его — словами, — чтобы оторвал задницу от стула и сделал, что надо, — он перевёл дух и заговорил совсем тихо. Так, что девушки даже подались чуть вперёд, ловя его слова. — А вчера его ранило. Враг проткнул ему грудь насквозь. Это дико больно, и каждый вздох отдаётся болью во всём теле. Я знаю, самому так доставалось. Мы везли Ямаситу-сенсея к медикам. Мы втроём, на телеге. Уже подъезжали к Танигакуре, когда на нас напали снова. Кто-то кинул в нас шесть кунаёв. К каждому была привязана взрывная печать. И Кадо-сан… Он потратил оставшиеся секунды своей жизни, чтобы скинуть нас троих на землю и накрыть взрыв-теги своим телом.

Одна из девушек, третья, чьего имени Рури не знала, отвела взгляд и часто заморгала.

— Ботан-кун и Рури-чан после взрыва отключились и не видели, что было дальше, — Учиха сжал кулак. — А я видел. Его в фарш перемололо. Человек, которого я считал лентяем и слабаком, пожертвовал жизнью ради меня. Ради нас.

Эйка и Митико опустили глаза. Их третья подруга шмыгнула носом и, развернувшись, бросилась прочь с площадки.

— Ая-чан, подожди! — кинулись они за ней следом.

— Шиматта, — буркнула Рури.

Она никак не могла привыкнуть к той скорости, с которой шиноби бегали и прыгали с ветки на ветку.

— Вот такая фигня, малята, — пробормотал Инаби, глядя вслед скрывшейся троице.

— Значит… эта, ну... Воля Огня… — сбивчиво проговорила Рури. — Она про то, что сильные защищают слабых?

— Она про то, что товарищи помогают друг другу, — поправил её Инаби. — Но чаще, конечно, бывает, что сильный помогает слабому. А слабый старается стать сильнее и тоже кому-то помочь.

Он широко улыбнулся.

— Поэтому, Рури-чан, если решишь остаться с нами — тебя будут защищать все. Ведь ты пока что слабее нас.

— А если бы тогда, в телеге, рядом не было взрослых? — задала давно вертевшийся у неё на языке вопрос Рури.

— Тогда мы бы, скорее всего, погибли, — пожал плечами Инаби. — Взрослые шиноби сильны, но они не боги — как видишь, с момента нашего прихода в Страну Рек на камне появилось уже одиннадцать имён.

— Да… погоди-ка! — Рури широко распахнула глаза, ухватив за хвост ускользавшую доселе мысль. — Ты сказал, что я «пока что слаба». Я что, смогу…

— Ага, сможешь, — хмыкнул он. — Как-то же ты разрушила технику Звериного Клона.

Рури растерянно заморгала:

— Я-а… просто испугалась.

— Наверное, — кивнул Учиха. — Я думаю, от страха у тебя пробудился кеккей-генкай. Чакры в тебе больше, чем в обычных людях. Ты сможешь стать шиноби, такой же, как мы. Если захочешь.

— Шиматта… — Рури поражённо уставилась на него. — А ваши… старшие шиноби разрешат мне?..

— Вот сама у них и спроси, — кивнул он ей за спину.

— Что?

Резко развернувшись, она прикусила губу, чтобы не выругаться. Эти дурацкие шиноби просто обожали подкрадываться со спины!