Проверено на грамотность 
Ведьмак ещё ни разу не присутствовал на эльфских пирах и празднествах. Но теперь, в Каминном зале Ривенделла, он мог смело сказать, что разве что банкеты чародеев могут сравниться с ними по пафосно-утончённой атмосфере.
Несмотря на то, что в Последнем Домашнем Приюте никто не грузил Геральта и Лютика замысловатым церемониалом, как в Туссенте или ставке Эмгыра вар Эмрейса в Вызиме, все за столом как-то сами собой старались держать степенный и благородный фасон, задаваемый милсдарем Элрондом. А компания в Каминном зале подобралась самая разношёрстная.
По левую руку от Элронда, сразу за ведьмаком и трубадуром, за столом восседал самый натуральный краснолюд — важный, упитанный, краснолицый и с заплетёнными в косы усами и бородой. Гостям его представили как Двалина, "наместника Короля-под-Горой над гномами Эред Луина". Геральт пришёл к выводу, что краснолюдов и гномов в Средиземье не различают — но и те, и другие совершенно независимы от людей.
С краснолюдом о чём-то своём увлечённо болтал другой необычный обитатель Ривенделла — старенький низушек, или же хоббит, в накрахмаленной рубахе, яично-жёлтом жилете и мушино-зелёных штанишках. Его здесь все знали как Бильбо Бэггинса, историографа и литератора. Ведьмак уже слышал от следопыта Фаэрона, что далеко на западе, на самом конце Тракта, существует целое свободное государство хоббитов, но они нечасто выбираются за его границы и уж тем более доезжают до Ривенделла. Несмотря на своё пижонское платье, милсдарь Бэггинс, как истинный низушек, единственный из присутствующих ходил босиком.
Сбоку от низушка устроились-таки двое людей, судя по одежде — дунаданов вроде Фаэрона, правда, по случаю приёма у Элронда их платье было куда более чистым, чем на осенней лесной тропе. Звались они Бродяжником и Раданиром и были, судя по всему, важными шишками у следопытов.
По правую руку от Элронда Полуэльфа прямо напротив Геральта сидела совершенно обворожительная эльфка с пышными тёмными волосами и внимательными серыми глазами. Лютик, похоже, вознамерился в них утонуть, и ведьмаку приходилось порой пихать друга под столом, чтобы тот не пялился слишком откровенно. Ведь перед ними была единственная дочь Полуэльфа и сестра Элроира и Элладана — Арвен Ундомиэль, Вечерняя звезда эльфского народа.
На Лютика слегка осуждающе поглядывал сосед Арвен — глубоко пожилой сморчок с запущенной бородищей, в непотребной хламиде цвета размытой веленской дороги, пожалуй, самый затрапезный из гостей. Но хотя у него за ушами чуть ли не росли опята, он пребывал на одном из почётнейших мест — его посох, похожий на Гэндальфов, выдавал в нём чародея сопоставимой с Серым мощи. Вся честная публика звала его запросто Радагастом.
Далее места были сплошь заняты именитыми в Ривенделле эльфами — среди них были как уже известные ведьмаку Раваэдрон и Даэрвеллас или библиотекарь Имладриса Эрестор, с которым Геральт успел побеседовать, так и масса тех, кого он и вовсе не знал.
"Мечта "белок", мать их, — подумалось Геральту. — Рай для Старших народов, где люди не смотрят на них как на говно в проруби".
Снедь на столе была ничуть не менее разнообразна, чем публика за столом, но ведьмак не так уж много и отведал — его уста были заняты другим. Жители и гости Ривенделла насели на чужестранца с расспросами о природе и климате его мест, о государственном строе и торговле Севера и Нильфгаарда, о сортах вин и породах лошадей, о населяющих их расах и чудовищах, об эльфском вопросе, о магии и о том, каково это — пройти через Двери. На этот последний вопрос Геральт хотя бы мог ответить лаконично:
— Ненавижу порталы.
Но гвоздём вечера у Элронда несомненно стала дуэль менестрелей. По многочисленным просьбам публики и особенно романтически настроенных эльфиек мэтр Лютик впервые в истории Ривенделла исполнил свою прогремевшую в прошлом сезоне от Сансретуры до Буины "Балладу об иволге":
Кто скачет, кто мчится в полночную даль?
То доблестный рыцарь Гийом де Лонфаль —
Гремите, проклятые струны!
Стремится он в бой, чтоб представить сюрприз
Пред ясные очи Вивьен де Табрис —
Сильнее, проклятые струны!
"Да что ж такое, не так всё было!" — порывался воскликнуть Геральт, слушая, как виконт де Леттенхоф перелагает в стихах историю проклятия девушки-иволги и спасения оной, но сдержал язык за зубами, чтобы не портить другу дебют при явно взыскательном эльфском дворе. Когда Лютик завершил балладу на настолько трогательном месте, что аж сам прослезился, Каминный зал встретил его аплодисментами — хоть и не дотягивающими до овации, но очень убедительными. Громко хлопал даже Двалин, хоть ведьмак и подозревал, что краснолюд аплодирует любовной лирике чисто из вежества.
Но после Лютика Полуэльф пригласил выступить некоего Линдира — видимо, местную знаменитость.
— Ну посмотрим. Эльфы, конечно, сильные противники в пиитических поединках... — задумчиво сказал профессор элоквенции.
Черноволосый эльф с затейливо украшенной арфой вышел из-за стола и запел. Поначалу его баллада казалась полным эквивалентом Лютикова номера:
— Спустился Берен с хладных гор -
Он долго странствовал один -
Он устремлял печальный взор
Вперёд, к концу своих путей.
И наконец в лесной дали,
Где заливался птичий хор,
Узрел Тинувиэль в ночи -
И воспылал любовью к ней.
— Но как модулирует, стервец, — шепнул ведьмаку бард, да и сам заслушался. Казалось, что Линдир не поёт, а то шелестит качающейся на ветру листвой, то журчит потоками на стенах долины, то грохочет водопадом Имладрис, давшим в незапамятные времена войн с Сауроном имя долине.
Едва взглянув в её глаза,
Увидел Берен звёздный свет,
Что, отражённый, трепетал,
Подобно огоньку свечи.
Прекрасней всех эльфийских дев
И всех мудрей она была -
И жизнь свою Тинувиэль
Решила посвятить любви...
Высокий жребий был им дан;
И долгий путь они прошли
Чрез горы, чрез чертоги Зла
И чрез обители теней.
Моря меж ними пролегли -
Но всё ж судьба была добра,
И вместе счастье обрели
Они в конце своих путей.(1)
Аудитория молчала. Но по восхищённым огонькам, которые горели в глазах эльфов, следопытов, чародея Радагаста и низушка Бильбо, можно было понять: это молчание — золото. Геральт поймал себя на том, что пустил скупую мужскую слезу. Ему на миг показалось, что он слышит в Каминном зале запахи сирени и крыжовника.
— Милсдарь Линдир, признаю своё полное поражение. Вы были великолепны, — вывел ведьмака из забытья голос Лютика. А такое от барда его соперники слышали крайне нечасто!
— Теперь настало время поговорить о нашем деле, Геральт из Ривии.
Элронд отвёл ведьмака в небольшую палату, служившую ему кабинетом, и подвёл к письменному столу, над которым висела крупная карта с надписью "Эриадор". Очертания некоторых земель на юго-востоке Геральт узнал.
— Это — Эрегион и Митейтельская стрелка, откуда ты выдвинулся к нам. Но я для начала хотел бы, чтобы ты обратил внимание на другие места, помеченные здесь косым крестом.
Сначала здесь, на дальнем Западе, в горах Эред Луин, воскрес Скоргрим, бесчестный вождь гномов-Крепкохватов и злейший враг Eldar, павший тысячу шестьсот лет назад. Наместник Двалин, сообщив мне об этом, упомянул, что воскрешённого видели рядом с мерзкой тварью, которую он называл Ивар Кровавая Рука и от которой разило мертвечиной.
Затем от Бродяжника, предводителя дунаданов, я узнал, что его люди стали находить в самых разных местах Севера каменные плиты со зловещими рунами, подобными тем, что ты нашёл на ошейнике призрачного волка — и на северных рубежах страны хоббитов, и
в Каменье, что в Северном нагорье, и в могильных курганах Дунланда. А теперь мне поступают доклады из Минас Агора о разведчице, которая видела словно восставших с того света зверей, и о твоём приключении с духом-волком.
Сопоставив все эти факты, я пришёл к выводу — где-то в скалах на севере Пущи скрывается умрун или даже несколько умрунов. Они вполне способны поднимать мертвечину в таких количествах.
— Умрун? — заинтересовался Геральт. — А вот с этого места поподробнее. Кто такие умруны?
— Умруны — одни из многих тварей Моргота, Чёрного Врага Мира. За две тысячи лет до того, как были возведены эти стены в Имладрисе, Моргот, у которого сам нынешний Чёрный Властелин был лишь прислужником, вывел первых умрунов из пленников-Людей, исказив их чёрным чародейством и сделав вместилищем для падших духов. После того, как Моргот был повержен и изгнан за круги мира, уцелевшие умруны бежали неизвестно куда. Долгое время считалось, что силы их иссякли или они вовсе уничтожены, но теперь, когда поднимают голову и Мордор, и Ангмар с их чёрной мощью, видно, тоже скоро появятся.
— Как они выглядят? — уточнил Геральт.
— Умрун похож на бледного истощённого человека, безглазого, безносого, с частично выпавшими зубами. В отличие от умертвий, он более разумен, способен варить отраву и насылать порчу. В отличие от призраков и злых духов, облечён в плоть, — описал объект заказа Элронд.
— Похоже на вихта, только с магическими способностями покрепче, — сказал ведьмак. — С вихтами я ещё не так давно управлялся.
— Нам требуется, чтобы ты прочесал Нан Торнаэт — местность днях в четырёх пути к северо-западу от Имладриса. Это самый близкий к долине край, где есть признаки появления умруна. Опасно близкий, я бы сказал. Выяви умруна и уничтожь его, ведьмак.
Но берегись, если это Ферндур Бессмертный, к которому взывали горцы в стычке с твоим другом Иорветом. Ферндур — один из пяти самых могущественных умрунов, которых создал в неописуемо извращённом обряде Король-Призрак Ангмара в надежде, что они смогут противостоять на равных Мудрым вроде Гэндальфа. Скорее всего, он будет тебе не по зубам! В случае, если в рудаурских руинах Нан Торнаэт ты застанешь его, беги к нам за подмогой! — завершил наставление Элронд.
— Этот вопрос решать предстоит уже на месте. Теперь, как всякие порядочные мастер и заказчик, поговорим о награде, — сказал Геральт. В нём, как в старые добрые времена, снова просыпался ведьмачий азарт.
— Я осведомлён, что ты сражаешь чудовищ за плату, и не корю тебя — оплачен должен быть труд всякого мастера. Когда ты принимал заказы на наших заставах, тебе платили товаром или услугой. Но если тебя интересуют именно деньги, Имладрису есть что тебе предложить.
Полуэльф открыл какой-то незаметный ведьмаку ящик стола и вынул оттуда мешочек с деньгами.
— Здесь десять гномьих золотых и двадцать серебряных брийских пенни — итого примерно сто двадцать серебреников, — молвил Элронд.
— Не всё так просто, — покачал головой ведьмак. — Это ведь плата только за умруна, а по пути к нему наверняка придётся пробиваться через массу всякой дряни. На вашем месте я бы накинул ещё столько же или хотя бы до двухсот округлил, — Геральт рассматривал гномий золотой и прикидывал, насколько он по содержанию металла соответствует имперскому флорену.
— Боюсь, ты плохо представляешь себе настоящие цены на Тракте. За четверть этих денег можно заказать себе кольчугу(2), — покачал головой полуэльф.
— Так ведь когда Иорвет вам подсобит, мы с ним вернёмся отсюда. В край с более плотным населением. С большим числом богатеньких людей и краснолюдов. С другими расценками, — гнул своё ведьмак. — Двадцать.
В итоге Геральт и Элронд сошлись на четырнадцати гномьих золотых за умруна и на отдельной оплате прочей нежити по предъявлении ведьмаком трофеев с оной.
— Где вы научились торговаться? — спросил охотник на страховидл.
— Имладрис стоит у главного пути с востока Средиземья на Запад, и тут то и дело появляются купцы. Чаще всего это гномы, так что мы учились у лучших мастеров, — сказал Элронд ведьмаку. — Когда ты будешь готов выступить? Смотри, не затягивай с подготовкой, а то как бы нам не столкнуться с войском умертвий!
Гости постепенно расходились. За столом оставались только пара эльфов-менестрелей, Лютик и низушек Бильбо Бэггинс, вовлечённые в какой-то диспут о поэзии, Геральту неинтересный. Ведьмак проследовал за своим эльфским провожатым в гостевой домик минутах в десяти от Домашнего Приюта и, разобрав вещи, завалился было спать.
Но уже, наверное, через час Геральту пришлось вскочить со звучным "Зараза!". Сквозь сон ему показалось, что воет варг.
Хотя варгов в долине явно быть не могло, ведьмак на всякий случай схватился за стальной меч и аккуратно выглянул сквозь ставни. Под какой-то беседкой на скале в лунном свете стояла подозрительно знакомая фигура и пела:
Сто раз подряд влюблялся я
И только в вас одну,
Передо мной ваш гордый взгляд
Во сне и наяву…(3)
— Лютик, bleadd, — с чувством сказал Геральт и захлопнул ставни.
1) Стихи Дж.Р.Р. Толкина
2) Примерные цены на севере Средиземья взяты отсюда https://dzen.ru/media/id/5d88e9e5bc251400ad78bb28/ceny-na-tovary-v-sredizeme-vlastelina-kolec-skolko-stoit-poni-v-shire-62248f6e7d589c04fc8ddffb
3) Яков Халецкий.
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу