Кадет Поттер (джен)

Так за учёбой незаметно подкрался день прилёта делегаций от иностранных школ-участниц. Всех построили перед школой, нимало не заботясь о том, что на дворе не май месяц. Наконец с помпой прибыли французы и тут же шмыгнули в замок, а Гарри укорил себя за малодушие, стоять ему видите ли холодно, лягушатники вон и вовсе в шелках прибыли, по сравнению с французами на нём добротная телогрейка. Дурмстранг оказался более подготовленным к погодным реалиям, и Гарри в очередной раз пожалел, что не может учиться не в Хогвартсе. Каждое движение студентов Дурмстранга говорило о дисциплине.

«Кто-нибудь, заткните его», — мысленно взмолился Гарри, когда вот уже в третий раз Рональд «Свин» Уизли воскликнул, что в делегации Дурмстранга прибыл Виктор Крам, и это только за время, пока они поднимались по лестнице, ведущей в замок.

Затем был приветственный пир, очередная речь Дамблдора и единственным интересным моментом, по мнению Гарри, стало то, как прореагировал Рональд «Свин» Уизли на появление французской гостьи, которая с сильным акцентом попросила передать буйабес. Гарри не смог удержать интереса и оценил французскую гостью, после чего поднялся и, в ответ на просьбу, перенёс указанное блюдо на стол Рейвенкло, где расположились гости из Франции. Француженка оценила его жест и, поблагодарив, вернулась к прерванному разговору. Уже после ужина Гарри узнал, что их штатный свин выплюнул свой сок, когда увидел, что именно сделал Гарри.

На следующие несколько дней основным развлечением Хогвартса стало глазение на Кубок огня, а Гарри недоумевал, откуда такой ажиотаж. Наконец наступил вечер воскресенья, а с ним и окончание отбора.

— Кубок огня вот-вот примет решение, — начал Дамблдор, когда тарелки наконец опустели, — выбранные чемпионы должны будут проследовать вон в ту дверь, — директор Хогвартса сделал указующий жест. Повинуясь следующему его жесту, в Большом зале погасли огни, Кубок огня засиял ярче, полыхнул алым всполохом и выбросил чуть обгоревший кусочек пергамента

— «Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам», — оповестил директор Хогвартса, и болгарский ловец проследовал в указанную ранее дверь. Как только шум стих, кубок вновь вспыхнул:

— «Чемпион Шармбатона — Флёр Делакур!» — на этот раз к двери проследовала та самая француженка. Стоило ей скрыться за дверью, как кубок вспыхнул в третий раз и Дамблдор зачитал вердикт.

— «Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори». — Затем директор толкнул ещё одну речь, явно предназначенную в первую очередь для гостей и уже развернулся, когда кубок вспыхнул в четвёртый раз. Четвёртый листок не успел коснуться пола, как был пойман Дамблдором. Директор Хогвартса смотрел на пергамент, а зал замер в полной тишине. Наконец Дамблдор театрально кашлянул и прочитал:

— «Гарри Поттер».

Сидящий за столом Гриффиндора подросток удивлённо посмотрел на директора и получил недвусмысленное приглашение проследовать к остальным чемпионам. Проходя мимо Дамблдора, Гарри спокойно произнёс:

— Это очень неудачная шутка, профессор, и для всех будет только лучше, если вы не позволите происходящему превратиться в откровенный фарс, — после чего спокойно открыл дверь, за которой скрылись ранее выбранные чемпионы.

Виктор Крам, Седрик Диггори и Флёр Делакур стояли у камина и, когда Гарри зашёл, французская чемпионка удивлённо спросила:

— В чём дело? Надо вернуться в зал?

— Нет, мисс Делакур, судя по всему, у кого-то очень плохо с чувством юмора, и он кинул моё имя в кубок. Что ещё более интересно, кубок его принял, несмотря на все принятые меры и, что уже практически немыслимо, выдал в виде имени четвёртого чемпиона. Найду идиота, башку откручу и не посмотрю на возраст и статус, — ледяным тоном отчеканил Гарри, демонстрируя спокойствие, которого на деле, увы, не испытывал.

Позади него послышался дробный стук шагов, и в комнату вбежал представитель министерства, схватил руку ошарашенного таким поведением Гарри и начал её лихорадочно трясти, неся какой-то фееричный бред. Затем подтянулись директора, и, наконец, второй представитель министерства, замыкал же процессию профессор ЗОТИ.

Дамблдор испытующе уставился на Гарри, но быстро отвёл глаза и зябко поёжился, так и не сумев пробить ментальные щиты подростка, которые лишь укрепились с того дня, как Дамблдор их впервые обнаружил. Дабы скрыть возникшую паузу, директор Хогвартса как-то наигранно строго спросил, кидал ли Гарри своё имя в кубок, на что последовал закономерный, но совершенно неожиданный для присутствующих ответ:

— Я, Гарри Джеймс Поттер, наследник рода Поттер, клянусь магией рода, что не бросал своего имени в Кубок огня, а также не просил кого-либо из допущенных дирекцией Турнира лиц сделать это за меня. — Вспышка магии подтвердила принятие клятвы, после чего Гарри выждал десять секунд и зажёг Люмос. — Ещё вопросы? — холодно осведомился подросток. В комнате воцарилась гробовая тишина — никто из присутствующих не ожидал подобного, профессор Моуди тяжело сглотнул, что не укрылось от внимательного взгляда зелёных глаз.

А затем начался сущий фарс, по итогам которого его, несмотря ни на что, обязали участвовать. На следующий день в Хогвартс принёсся крёстный, и если бы не усилия Люпина, то живым Дамблдору оставалось бы быть недолго. Но Ремусу удалось оттащить разъярённого друга, а затем был обстоятельный разговор с крестником, где крёстный, потрясая сводом правил турнира, на пальцах объяснял, что Кубок заключает контракт не с именем на бумажке, а с тем, кто её кинул. Кубку-де вообще фиолетово, что написано на листке и так далее.

Гарри спокойно выслушал крёстного и, когда тот успокоился, рассказал, что при всех принёс магическую клятву и даже это никак не отрезвило дирекцию турнира от министерства и его всё равно обязали участвовать.

— Пойми, крёстный, я прекрасно понимаю, что это просто дичь какая-то, но меня никто не захотел слушать. Тот шутник, что кинул моё имя, заплатит сторицей, ты сам мне в уложение тыкал, что до меня — я приложу усилия, чтобы не пострадать на этом идиотском турнире. Кстати, ты не знаешь, есть ли какие-либо запреты касаемо применимых для прохождения испытаний средств?

— Э… нет, только одно условие — всё применяемое должно быть добыто или создано самим чемпионом.

— А подробнее? — На вопрос Гарри решил ответить Люпин.

— Ты вполне можешь использовать свою трансфигурацию и, даже если разнесёшь место проведения испытаний, тебе ничего не будет. Главное, чтобы это было сделано магией и без посторонней помощи.

— Ясно, значит они заплатят за свою идиотию втридорога, я превращу их турнир в ад и пусть попробуют помешать, — подвёл итог Гарри. — Крёстный, я настоятельно советую присутствовать на испытаниях, хочу, чтобы ты видел, кого они разозлили и почему этого делать не стоило.

— Хорошо, — только и смог ответить Сириус, поражённый тем холодом, что исходил от крестника.

С момента определения чемпионов прошло два дня и всех собрали для некой проверки палочек, при этом Гарри сорвали с урока зелий, и оставался вопрос, кто был более недовольным, профессор Снейп или сам Гарри. В комнате обнаружились остальные чемпионы, корреспондент (скорее всего, «Ежедневного Пророка» — подумал Гарри) и что-то без умолку трещащий представитель от министерства, которого, кажется, звали Бэгман. Гарри вежливо всех поприветствовал и прислонился к стене.

— Нельзя ли до начала церемонии взять у Гарри коротенькое интервью? — обратилась корреспондентка, а это была именно она, к Бэгмену. — Самый юный чемпион, несомненно, прибавит статье живости.

— Разумеется! Гарри, ты не возражаешь?

— Только в присутствии моего опекуна, — холодно произнёс Гарри и потерял всякий интерес к происходящему. Ошарашенная таким отпором Рита Скитер закусила нижнюю губу, но сделать что-либо не представлялось возможным, и она отступила. По прошествии ещё около десяти минут в комнату вошли директора школ-участниц и тот самый продавец, у которого Гарри купил свою волшебную палочку.

— Позвольте представить вам мистера Олливандера, — обратился к чемпионам Дамблдор, заняв место за столом судей. — Он проверит ваши палочки, дабы убедиться в их готовности к испытаниям турнира.

— Мадемуазель Делакур, начнём с вас, если не возражаете. — Мистер Олливандер вышел на середину класса. Одарив француженку букетом орхидей, Олливандер поочерёдно вызывал всех чемпионов, осматривал их палочки и выдавал заключение о их состоянии. Затем было групповое фото и попытка снять его отдельно, но Гарри вновь сообщил, что без присутствия своего опекуна никаких интервью и фото давать не намерен, так что пришлось репортёрам довольствоваться групповым снимком.

По прошествии двух суток "Пророк" разродился статьёй о турнире, правда, большую её часть почему-то занимало его, Гарри, жизнеописание и было бы ещё ничего, если бы оно было верным, но то, что понаписала Скитер, было переврано до такой степени, что Гарри задавался вопросом, как такой бред редактор вообще пропустил в печать? В общем, ещё до обеда к крёстному улетела сова с просьбой подать на "Ежедневный Пророк" в суд за клевету и заставить их, во-первых, выпустить опровержение, а во-вторых, выплатить компенсацию за публикацию позорящих честь и достоинство молодого наследника рода Поттеров пасквилей.

Редакция "Пророка" молчала до конца недели, а затем распространила спецвыпуск, в котором было опубликовано полное опровержение предыдущей статьи и извинения редакции с заверениями, что подобного более не повторится. У Драко Малфоя была форменная истерика, ведь его цитаты из статьи Скитер более никто не хотел слушать, а некоторые из однокурсников дали понять, что у него явные проблемы с головой, если он изначально поверил в то, что настрочила Скитер.

Первое испытание было назначено на утро воскресенья. Чемпионы собрались в палатке, Бэгман как всегда суетился и нёс какую-то хрень, Гарри же подпирал один из столбиков, поддерживающих шатёр, изображая полное равнодушие к происходящему

— Итак, все в сборе. И я сейчас сообщу вам, что делать! — бодро заявил Бэгман. — Прошу, подойдите ко мне! В мешке находятся ваши противники, всё, что вам нужно — это пройти мимо и забрать золотое яйцо. Леди, прошу вас, — объявил Бэгман, предлагая мешочек из красного шёлка Флёр.

Француженка опустила в него руку и вынула точную копию валлийского зелёного дракона с биркой номер два на шее, только уменьшенную так, чтобы легко поместиться на руке. По виду девушки нельзя было сказать, что она сильно удивлена. Следующим жребий тянул болгарин, ему достался китайский огненный шар с номером три и, как и Флёр, он не выглядел удивлённым, из чего Гарри заключил, что гости были в курсе предстоящего. Третьим был Седрик, ему достался сине-серый шведский тупорылый под номером один. Наконец настала очередь Гарри, ему досталась венгерская хвосторога, номер четыре.

— Мистер Бэгман?

— Да, Гарри? — живо откликнулся представитель дирекции

— Могу я оставить это себе?— улыбнулся Гарри, показывая на миниатюрную хвосторогу у себя на ладони.

— Разумеется, — рассеянно откликнулся представитель министерства.

— И ещё одно, согласно уложению о турнире напоминаю, что мне доступны любые способы прохождения испытания и единственным ограничением является то, что я не могу получить помощь извне.

— Да, всё верно, мистер Поттер, — озадаченно откликнулся Бэгман, явно не понимающий, о чём говорит этот подросток. В отличие от него Седрик тяжело сглотнул, явно вспомнив многотонную махину, созданную Поттером на втором курсе.

Согласно жеребьёвке, первым на охоту за золотым яйцом отправился Диггори, которому на выполнение задания потребовалось целых двадцать минут, но в итоге, судя по гулу трибун, он справился.

— Осталось трое! — провозгласил Бэгмен. — Мисс Делакур, прошу!

Флёр дрожала с головы до ног, и у Гарри даже шевельнулось толика сострадания. Она покинула палатку с высоко поднятой головой, сжимая в руке палочку. «Что ж, видимо, знание предстоящего ни в коей мере не помогло ей», — констатировал Гарри.

— Мистер Крам, ваш выход! — объявил Бэгмен спустя десять минут. Спустя ещё четыре минуты трибуны взорвались аплодисментами, возвещая о том, что болгарин справился с заданием.

— Мистер Поттер, ваш выход! — донеслось до Гарри, и юноша, поднявшись, спокойно проследовал навстречу своему дракону.

Сразу же выяснилось, что дракон таки прикован, что несколько облегчило задачу, и Гарри самым малодушным образом устроился за камнем, не предпринимая никаких попыток забрать трофей. Пока комментатор возмущался его бездействием, юноша обстоятельно готовился. Начал он с того, что создал себе баллистические наушники, а затем опробованную в этом году крупнокалиберную винтовку Barrett M82. Вес этой дуры такой, что не побегаешь, но как раз бегать-то и не требуется, уверенности, что что-то меньшего калибра сможет хотя бы поцарапать дракона, у Поттера не было, он и в Barrett M82 не очень-то верил, но надеялся, что если попадёт в глаз тварюги, то этого хватит.

Обстоятельная подготовка стрелковой позиции привлекла недоумённое внимание комментатора и тот теперь вопрошал, что это такое вытворяет четвёртый чемпион, а тем временем Гарри изготовился для снайперской стрельбы лёжа, а для пущей безопасности зафиксировал сошки, применив Аресто Моментум. Выцеливать тварь пришлось около минуты, а затем грянул громоподобный выстрел. Попадание было чистым, точно в правый глаз.

Дракониха дёрнулась, рыкнула и завалилась на бок. На трибунах воцарилась гробовая тишина, а четвёртый чемпион, выждав для верности ещё секунд тридцать, развеял своё снаряжение, совершенно не таясь подошёл к кладке и забрал из неё золотое яйцо. После чего поклонился публике и, не дожидаясь оценок, покинул загон.

Голос ошарашенного таким исходом поединка комментатора был словно гром среди ясного неба, трибуны, словно очнувшись, загудели, а судьи в неверии уставились на Дамблдора, словно бы директор Хогвартса мог сделать хоть что-нибудь. Спустя ещё пару минут осмотревшие дракониху драконологи подтвердили смерть животного, причиной которой было явно попадание неизвестного, судя по всему метательного, снаряда прямо в глаз.

— Кажется, это называется пуля, — неуверенно сообщил один из служащих заповедника.

— А меня вот больше всего интересует, кто возместит ущерб заповеднику? — откликнулся на слова сослуживца второй. — Это одна из редчайших пород, их всего в мире не более сотни!

— И ведь мальчишке ничего не предъявишь, в правилах турнира чётко указано, что он может применять любые средства для прохождения испытания, единственное, что запрещено, это помощь со стороны, — поникшим голосом сообщил третий драконолог.

Сидящий же на трибуне для гостей Сириус Блэк шокировано моргал и только по прошествии пяти минут тихо спросил у сидящего рядом друга:

— Рем, это что сейчас было?

— А, это, помнишь, я тебе говорил, что Гарри регулярно трансфигурирует очень странные вещи? Ну вот, это одна из таких вот вещей. Я же говорил тебе прочитать «Пророк» за девяносто второй, там было неплохое фото того, как Гарри расправился с Василиском.

— То есть он такое не впервой делает?

— Нет, такое точно впервые, в тот раз он материализовал над змеюкой нечто, называемое танком, по оценкам специалистов из отдела тайн тогдашний результат его трансфигурации весил 62 тонны и банально раздавил короля змей своим весом.

— Однако, — только и смог ответить Сириус и предпочёл более не смотреть в сторону мёртвой рептилии.

Комментарий к Глава шестнадцатая «отбор и первое испытание»

Я понимаю, что клятва магии — это штамп, но прошу понять, что с такими дебилами, которые в принципе одному из самых дисциплинированных учеников школы задают подобные вопросы, разговаривать не имеет смысла.

Вы же помните канон, даже если он не будет блеять, это не поможет, а так ему поверили те же французы, не обливали презрением, в школе не травили. Как так вся школа знала о том, что он поклялся? На Слизерине идиотов нет. В общем, всего за книгу он даст две клятвы, и обе будут подобны; их цель образумить дебилов, но, увы, дебилы образумятся плохо, но кому надо, тот всё услышал и к сведению принял.

Начать хотя бы с того, что если бы Гарри реально захотел участвовать, то на бумажке бы значилось Гарри Джеймс Поттер, факультет Гриффиндор, школа Хогвартс и никак иначе.