Диктатор (джен)

Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, что только что произошло и к кому я сейчас на всех парах должен был поспешать. Тем более, что намек еще прямее и откровеннее, чем уже полученный, с камином, и представить трудно. Если только прямо в лоб рявкнуть: "Катись отсюда стучать Волдеморту!".

И я послушно покатился, потому что это было и в моих интересах. Я отлично понимаю намеки не только уже сделанные, но и, хоть это и тавтология получается, намеки на них. В такой вот полуофициальной шпионской деятельности, в которую с легкой руки учителя я влип всеми четырьмя конечностями, есть определенные неписанные правила. Которые соблюдаются строго до тех пор, пока соблюдаются обеими сторонами. Взамен на корректное и вежливое поведение, формальное соблюдение законов, понимание намеков и передачи по неофициальным каналом предельно горячей, но вполне себе официальной информации, принимающая, так сказать, сторона обязуется шпиона — не убивать. Нет, с ним, конечно же, ведется борьба, но… цивилизованная, если можно так сказать. Могут сделать многое. Скомпрометировать — да. Перевербовать — с удовольствием. Выгнать дипломатическими пинками из страны — конечно. Захватить совсем уж подставившегося и потом обменять — без проблем… Но его не находят зарезанным в подворотне, или задушенным чулками в публичном доме для геев-мазохистов. А я отлично знаю, что нахожусь пока не в той весовой категории, чтобы позволить себе плевать на правила… Больше одного раза. И это тоже нужно иметь в виду.

Хотя и пришлось зайти в свои апартаменты, чтобы переодеться, широкого жеста Дамблдора с камином я не принял. И не только потому, что не хотел бросать тень подозрения на свой мэнор (не хватало еще, чтобы у меня там воскресшего Волдеморта обнаружили — для пожизненного на верхнем уровне Азкабана это готовый, так сказать, состав преступления), но и ради того, чтобы выиграть время. Нужно было прийти в себя и все увиденное разложить по полочкам.

Пока шел до "Трех Метел" — проветрился и успокоился. И зависть я свою обуздал. В прошлой, эх, жизни, я хорошо выучил данный мне судьбой урок, что ядовитая зависть к несбыточному — самое глупое и разрушительное чувство, какое только можно представить для личности. А так как заплатил я за это знание цену достаточно высокую, то запомнил полученный урок на всю жизнь. Даже, эх, и не на одну…

В обуздании помогало мне то, что, придя в себя, я смог более-менее связно размышлять. Ведь если немножко отойти от бьющего по эмоциям сплава мощи и мастерства, недавно продемонстрированных мне Дамблдором, то все не так уж абсолютно и ужасно.

Директор — Великий Волшебник, это да. Но помимо этого Дамблдор — в трансфигурации — особо одаренный, а это автоматом означает, что в других областях он будет не настолько же хорош. А еще Альбус находился в центре мощного места силы, которое полностью ему подконтрольно. Наверное. Кто ж о таком кричать будет? Плюс Хогвартс как подчиненный замок, скорее всего, тоже так или иначе помогает своему текущему хозяину. Да и песочек, наверняка, Выручай-комната предоставила какой-нибудь особый. К тому же в руке… НЕ ДУМАТЬ об этом!

Так. Короче. Если все эти факты как коэффициенты отбросить, то получается не все так уж и безнадежно плохо. Ведь в Атриуме Дамблдор не продемонстрировал настолько подавляющей мощи. От Волдеморта отбился — и то, далеко не с полпинка… "А если он тогда играл?.." — тихонько закралась мне в голову пораженческая мысль. — Нет, — помотал я головой. — И об этом я тоже не буду думать. Так можно легко свихнуться и даже не заметить этого! Паранойя у магов весьма и весьма распространенное, можно сказать, профессиональное заболевание…"

Но это что касается магической составляющей произошедшего. А вот чисто человеческих качеств… "Сукин ты сын, Альбус! Какой же ты сукин сын!" — продолжал как мантру повторять я, пока добирался до дома.

— Учитель, — подошел я к сидящему за столом Водеморту.

— Чего тебе, ученик? Я занят.

— Учитель, — пристально посмотрел я в глаза Темному Лорду.

— Ученик? Что ты молчишь? Круцио!

"Круцио! У! Опять! Вот и делай что-нибудь ему на пользу. Хотя сейчас лучше Круциатус, чем вопрос "расскажи"! — подумал я, ворочаясь на полу после достаточно демократично-короткого пыточного проклятия. — Так. Нужно продолжить. Если Волдеморт узнает об этом позже, а он обязательно узнает хотя бы от меня самого, будет гораздо хуже. Слабости, любой, он не терпит от слова совсем. Это мы уже проходили…"

— Достаточно? — спросил Темный Лорд, и отвернувшись, бросил. — Иди к себе и не отвлекай меня!

Я встал на ноги, обошел Волдеморта и опять уперся взглядом в его лицо.

— Учитель!

— Хм, — наконец до Волдеморта дошло, что "это жу-жу — неспроста", — легилименс!

Судя по произнесенным шипящим шепотом Волдеморта словам, напрочь отсутствующим в моем лексиконе, район, в котором он проживал в детстве был весьма и весьма далеким от аристократизма и благополучия. И то, что эффектное показательное выступление Великого Мага впечатлило моего учителя не меньше, чем меня.

— Так. Сядь в кресло, — Волдеморт крепостной башней навис надо мной и больно вдавил кончик своей волшебной палочки в мой висок. — Ученик. Не смей прятать от меня память! Иремия, — после этого заклинания я резко успокоился, даже боль от Круциатуса исчезла. — Легилименс.

Насколько хватило моих знаний окклюменции, теперь Волдеморт внимательно просматривал мою память в поисках подделки или подозрений на иллюзию. Но судя по его с каждой минутой все сильнее и сильнее мрачнеющему лицу, ничего такого не находил.

— Плохо, — Волдеморт закончил свои исследования. Я уже заметил, что от своего ученика Темный Лорд не таился и вел себя с ним, то есть со мной, поестественнее, чем с другими (ну, если по канону судить). И выглядел при этом не как идол самому себе, а более… человечным, что-ли? А с другой стороны, что ему таиться, если одним из первых требований к ученику было "не обсуждать учителя"?

— Старик все еще очень силен. Стал даже сильнее, чем был тогда… — задумчиво произнес Волдеморт.

— Тогда?

— Не важно. Потом, — о чем-то напряженно думающий Волдеморт отмахнулся от моего вопроса.

— Учитель, а что это за заклинание?

— Какое?

— Иремия.

— Иеримия? Заклинание спокойствия. Может использоваться как болеутоляющее.

— Хм, оно светло-целительское? — заинтересовался я.

— Нет. Так что тебе, темному магу, может быть, подойдет. Но учти. Пользоваться им нужно осторожно. Ценой спокойствия и полного отсутствия любой боли является убыстрение некоторых жизненных процессов в организме. И старение. Например, если ты применишь это заклинание на раненом, предположим, с отсеченной рукой, то тот успеет истечь кровью еще до того, как ты успеешь произнести "Ферула". Все. Не мешай мне.

Прошло около часа. Волдеморт замер статуей. Сидел и думал. Я тоже, не желая получить очередное круцио, молчал и не шевелился. "Не буди лихо, пока тихо." Блин! Прям, как про меня сказано…

— Так. — Темный Лорд сказал это настолько неожиданно, что я, как обычно глубоко ушедший в свои мысли, рефлекторно вздрогнул. — Слушай меня внимательно, ученик. Ты все понял правильно. Все, что ты видел — это послание. Послание не тебе, а мне. Чтобы я ужаснулся и отступился. Но Дамблдор ошибся. Я не боюсь! Я не боялся его тогда, а уж пройдя через Смерть и небытие, став бессмертным… Чего мне бояться сейчас?..

"Потери всех хоркруксов, учитель", — тихо подумал я, и тут же запретил себе развивать эту мысль дальше. Да. Навык думать осторожно — это удобный побочный эффект занятий окклюменцией. Как и культура мысли, то есть возможность запретить себе думать о "белой обезьяне".

— …Вторая его ошибка в том, что несмотря на эффектность угроз, любая демонстрация силы имеет и отрицательный для проводящего эффект. Ведь его жертва становится осведомленной и предупрежденной, знает, к чему готовиться, и если достаточно умна и сильна для того, чтобы правильно распорядиться полученным знанием… Предупрежден — вооружен! Так сила может внезапно превратиться в уязвимость. А уязвимость — это слабость. Так, теперь я тоже предупрежден. И приму меры, чтобы непобедимость Дамблдора стала призраком! Что же касательно тебя, именно ты, ученик, мне в этом поможешь! Слушай внимательно. Я тщательно посмотрел ритуалы, что тебе передали восточные маги. И третий меня заинтересовал. Очень. При небольшой модификации он способен направить свою силу не на массовый подъем нежити, а переплавить накопленную силу в мощный, сносящий любую магическую защиту таран. В том числе, даже такую мощную, как защита Хогвартса. Ну… Или достаточно серьезно ослабить ее. Было бы достаточно жертв... Нужные для подготовки ритуала реагенты у тебя уже запасены или всегда при себе. За пару лет ты, если напряжешься, вполне успеешь. Особенно, если подключишь к делу своих товарищей. Кстати! Сколько ты еще собирался скрывать от меня свой маленький кружок по интересам? Сколько тянуть, чтобы просить за них?

"Пизцец!"

— Эм…

— Не стесняйся. Неужели ты думал, что я оставлю без пристального внимания жизнь единственного мага, который раскрыл меня под личиной Квиррелла? И что Барти мне ничего не рассказывал? Да и без него у меня источников достаточно, чтобы понять все однозначным образом! Или что не прочту это в твоей памяти?

— Это… Я… Хм… Хотел сначала принести пользу, чтобы потом… в качестве награды… — начал было оправдываться я.

— Чтобы потом получить разрешение набрать собственный боевой отряд? Неподконтрольный никому, кроме тебя? Даже мне? И, самое главное, "не меченный", не так ли? Не ври мне ученик! Я вижу тебя насквозь!

"Даже намека на то, что он не читает меня, как открытую книгу, мне не осталось. Ладно. Действительно, давно пора, но удачного момента никак не представлялось. Что ж, придется выжимать все из неудачного…"

— Лорд Волдеморт, — я преклонил колено, — дозволяете ли вы создание дружины, которая не будет враждебна вашим планам и будет подчинятся мне… Для чего она нужна я уже объяснял… Вы и сами видели… Какую цену они готовы заплатить и за что, я в самом начале… — начав пафосно и твердо, под конец я совсем уж сбился. Потому что мои доказательства звучали совсем как-то оправдательно. Сущим лепетом, короче.

— Запомни, служить мне уже достаточная награда, а кое для кого уже — и непреложная обязанность. И попытка представить обязанность как товар в сделке, — голос Волдеморта заледенел, — отливает предательством. Или неповиновением. Или глупостью. А мне не нужны в рядах моих преданных соратников ни первые, ни вторые, ни третьи, — повисла долгая, насыщенная ментальным давлением пауза. — Впрочем… Я не против. Я не трону их… Однако, ответственность за них будешь нести лично ты. Согласен на такое условие?

— ДА! — быстро ответил я, преклонив в покорной позе голову. "Отличные условия! Что в них такого страшного?"

— И не радуйся, ученик, — очень… неприятно, усмехнулся Волдеморт. — Хотя мне и импонирует твоя верность, но просто Круциатусом ты не отделаешься. Отвечать будешь тем, что лично жестоко убьешь провинившегося… и его семью. Всю. Включая так любимых тобою детишек!

"А вот и ответ, что именно…" — тягуче смесь страха и отвращения поднялась откуда-то из глубин и тошнотворной горечью заполонила рот. В том, что Волдеморт ни капельки не шутил, я был уверен процентов на двести. Как и в том, что в случае чего мне придется сделать то, чем он меня пугал.

— Я не слышу, ученик, твоего ответа. Ты согласен? Или мне провести показательную…

— Да, — хрипло прошептал я, пока Волдеморт не договорился до чего-нибудь еще более страшного.

— Чудесно. Тогда первым заданием твоего отряда будет подготовка к ритуалу. На, — протянул мне Волдеморт свиток. — Просмотри ритуал и выучи его. И можешь начинать сразу же, как только вернешься в Хогвартс.

Я бегло посмотрел на текст и картинки. И с первого взгляда сложностью мне бросилась в глаза только огромная фигура, которая многолучевой звездой с нечетным количеством лучей-вершин заключала в себя весь замок. Некий принцип рычага, как я уже выучил, действовал и в магии. Если нужно "перевернуть что-то очень тяжелое", то и плечо растягивается, как в пространстве, так и во времени.

— Если начинать прямо сейчас, то… Хм, — прочистил я горло, — для этого мне нужны деньги.

— Зачем? — удивился учитель. — Реагенты уже все куплены.

— Для обеспечения свободного доступа за пределы крепостной стены в любое время.

— Сколько?

— Пятьсот галеонов, не меньше.

— Любопытно. Но у тебя же есть свои, не так ли?

— Они уже ушли.

— Это правда, ученик? Отвечать честно!

— Не совсем, — повинуясь магии ученической клятвы я

— В чем неправда, ученик? Отвечай правдиво!

— Деньги действительно нужны. Просто мои — уже распределены. Но еще не ушли.

В разговоре опять повисла нехорошая пауза.

— Ты очень часто удивляешь меня, ученик. К твоему сожалению, число моих неприятных открытий почти сравнялось с полезными, — заливающий елеем Волдеморт казался даже ужаснее, чем показно злящийся. — Ученик. Ты пытаешься меня обмануть. И оскорбить. Ты считаешь Темного Лорда настолько идиотом, что он не распознает твою ложь даже без клятвы? Я прощаю тебя первый и последний раз. С проблемой разберешься своими средствами. И больше так не делай. Если хочешь жить.

Я молча кивнул. В разговоре опять повисла пауза. Наконец, Волдеморту все надоело и он проговорил.

— Ученик. Трусов я тоже не люблю. Если я решу тебя убить, а я могу сделать это десятками способов, от которых ты никак не сможешь защититься. Так что бояться этого абсолютно глупо. Спрашивай. Я вижу, как тебя прямо распирает от вопросов.

— Почему? — это был крик души, правда, изрядно приглушенный состоявшейся выволочкой. — Ведь имея такую силу, можно не договариваться, а просто повелевать! И все будут обязаны выполнять твои приказы. И, самое главное, показывай такое представление Дамблдор на пиру после Распределения, то ряды наших… союзников… Да никто бы не пошел к нам! Испугались бы до дрожи!

— Хм… — как-то криво усмехнулся Волдеморт. — Все время забываю, какой ты все еще, несмотря на всю свою изворотливость… хм, молодой, ученик. Когда-то и я думал точно так же. Кстати, нужно поторопить Люциуса с представлением тебя нашему высшему обществу. Чтобы у тебя не осталось детских иллюзий. Ты все тогда поймешь сам…

— Но учитель, ведь столько силы!

— Хм… — Волдеморт неприязненно поморщился. — Дамблдор, насколько я знаю, никогда лично никого не убивал. Даже войну просидел безвылазно в Хогвартсе, чтобы не участвовать в боях и ненароком кого не убить. "Главное, защитить наше будущее… Каждый может найти в Хогвартсе убежище…", "Убийство разрывает душу…" Лицемерный хитрец! И ведь я из-за этого считал его совсем ослабшим, но сейчас… Не знаю. Может быть, это какой-то гейс… Может быть — условие клятвы. Непреложный обет данный в детстве, который снять теперь нельзя… Или просто брезгливость. Боится запачкать ручки!

— Снять? Непреложный обет? Это возможно?

— Ученик. Мы не же полуживотные-магглы! Для нас, волшебников, нет ничего невозможного! Вопрос только в том, какую цену ты готов заплатить за то, что тебе нужно. Проще всего снять непреложный обет — это принудить того, кому ты клялся и свидетельствовавшего мага отказаться от своих требований. Ритуал всем известен и такой же простой, как и само принесение обета. Намного все хуже для приносившего клятву становится, если хотя бы один из этих двух магов — мертв. Кстати, умертвить свидетеля — лучший способ для принимающего клятву сделать ее практически вечной. Поэтому абы кто абы какой обет старается не свидетельствовать. Опасно. В этом случае с обетом, превратившемся в некое проклятье, можно работать по правилам их разрушения и снятия. А ты, я помню, этот вопрос самостоятельно и подробно еще совсем недавно прорабатывал, не так ли?

Я кивнул и задал следующий вопрос.

— Учитель. Еще один вопрос.

— Да?

— Дамблдор вызвал меня к себе почти сразу же, как только я вернулся в Хогвартс. С первого же урока снял. Он ни о чем меня не спрашивал, хотя раньше задавал много и разных вопросов. Сейчас же — только показывал. Откуда Дамблдор узнал… все про меня и вас? И в таких подробностях?

— Хороший вопрос, — после долгой паузы согласился Волдеморт. — От тебя самого?

— У меня непробиваемая печать от всякой ментальной магии. Вы же видели в памяти условия и дары Основателей. Хогвартса я ночью не покидал. Плюс, ученическая клятва… Кстати, я могу своим подчиненным сказать про Вас?

— Под клятву неразглашения. Причем принимать ее должен именно ты, — машинально отмахнулся Волдеморт. — Тогда, получается, у нас завелась очень хитрая крыса.

— Может Снейп? — спросил я.

— Как ты помнишь, Снейп это сделать не мог. Обет давался тебе, свидетельствовал я. Нет. Это кто-то другой. Что ж. Давай подумаем… Кандидатур не слишком много… Питер! Подойди ко мне. Ты мне нужен.