Пересечение (гет)

Когда Роза уснула, Локи придвинул к себе ее кубок и залпом выпил остатки золотистой жидкости. Действительно, вкус практически ничем не отличался от того грефа, который Тор пил бочками на пирах. Заметив на себе пристальный взгляд Талиты, он криво усмехнулся.

— Так что, это была проверка или ты действительно забыла, что он валит с ног обычного человека?

Она неопределенно пожала плечами.

— К нам не так уж часто приходят гости из Внутреннего мира, чтобы помнить об их слабостях. А ты, значит, все-таки один из нас, хотя я даже не сомневалась в этом.

Локи оценивающе посмотрел на нее. Несмотря на кажущуюся простоту, старуха оказалась не так уж глупа. Хотя он сам подставился, выразив ей почтение в свойственной для асгардцев манере. Это произошло совершенно спонтанно, и виноваты в этом были только голубые глаза Талиты, так сильно похожие на глаза Фригги. Локи одновременно хотел и боялся узнать, кем она была. И что произошло с Тором, у которого вместо Мьёльнира теперь был обычный кузнечный молот.

— Я никогда не был одним из вас. Ты меня даже не знаешь.

— Это правда, — отозвалась она, и Локи почувствовал невольное разочарование.

Он и сам не знал, почему в нем жила затаенная надежда на то, что в этом мире существовал его двойник — если здесь был Тор, почему не мог быть и еще один Локи? Встреча с ним была бы крайне интересной, правда, ее последствия, скорее всего, носили бы самый печальный характер. И все же во взгляде Талиты он увидел столько волнения, словно она встретила старого знакомого, который был связан с давно забытыми, но приятными воспоминания.

— Тогда почему ты была так рада нас видеть? — невольно вырвалось у него. — Или думала, что сможешь напоить нас и сдать Поттеру? Если так, то ты просчиталась.

Хрипловатый смех Талиты был похож на шорох листьев.

— Осторожность — это хорошо, — несмотря на улыбку, в прищуренных глазах была задумчивость. — Но нет, Локи, я меньше всего хочу, чтобы вы попали в руки этого мерзавца. И я приложу все силы, чтобы этого не случилось, у вас с девочкой и без того тяжелая ка.

— Ка?..

Она вздохнула и принялась растирать в пальцах тонкую веточку с узкими длинными листьями. По комнате поплыл резкий запах хвои и лимона.

— Не думала я, что придется объяснять даже это. В отличие от Розы ты не похож на чужака, а потому я ждала от тебя… а впрочем, я и сама не знаю, чего ждала. У меня странное ощущение, что ты можешь рассказать о нас больше, чем я сама, — дрожащей ладонью она смела оторванные листья на пол. — Я хотела отложить этот разговор, но, видимо, чем скорее мы это обсудим, тем лучше.

Локи молча ждал, совершенно не представляя, что сейчас услышит. Предчувствия были самыми неприятными, а интуиция редко когда подводила его.

— Ка — почти как судьба, только в более широком понятии, — Талита чуть прикрыла глаза. — Можно сказать, долг, предназначение. Если судьбу иногда можно попытаться изменить, то ка неизбежна.

Чувствуя неимоверное раздражение, Локи сжал челюсти. Он меньше всего ожидал услышать еще одно упоминание о некоем великом предназначении.

— Еще скажи, что у тебя хранится пророчество о нас, — ехидно произнес он. — Могу поспорить, в нем говорится о спасении миров или чем-то подобном, не менее масштабном.

Старуха выпрямилась и внимательно посмотрела на него.

— Так и есть. Но прежде, чем ты снова перебьешь меня, сын Одина, подумай: не проще ли знать, что тебя ждет, чем идти вслепую?

Одного только упоминания о Всеотце хватило, чтобы Локи мгновенно забыл о предсказаниях и загадочной ка. Ненавистные слова обожгли, точно удар кнутом.

— Я не его сын! — прорычал он, с силой ударяя по столу. — И если Асгард пал, превратившись в это жалкое подобие деревни именно благодаря Одину, то я нисколько не жалею о случившемся! Он это заслужил!

В наступившей тишине, прерываемой потрескиванием веток в очаге, раздалось тихое бормотание — Розе явно что-то снилось.

— Отнеси девочку в соседнюю комнату, — сухо сказала Талита, лицо которой превратилось в застывшую маску. — Пусть поспит на кровати, подальше от твоих криков.

Но Локи был настолько охвачен жаждой узнать все до конца, что даже не посмотрел в ее сторону.

— Будет ей уроком не пить что попало. Так что, это правда? Мы действительно в Асгарде? А Один теперь подвизается стригалем овец или сколотил трон из ближайшей изгороди и по-прежнему считает себя царем?

Оглушительная пощечина заставила его скривиться, а Талита уже медленно опускалась на скамью, не сводя с Локи горящих от гнева глаз.

— Муж моей дочери умер, защищая свой народ, и никто не смеет очернять память о нем!

Фригга смотрела точно также, когда спорила с Одином, пытаясь в очередной раз оправдать Локи. Он видел тогда ее лицо, скрывшись за тяжелым золотистым занавесом и чувствуя странное волнение, словно ему действительно было жаль. Вот и сейчас внутри растекалось замешательство, заставляющее злиться на самого себя.

— Почему ты назвала меня так?

Старуха поджала губы.

— Все асгардцы считаются детьми Одина, независимо от кровного родства и возраста. Он пожертвовал собой, даровав нам жизнь — разве этого недостаточно, чтобы считать его Всеотцом? Даже ты, не питающий к нему надлежащего уважения, должен это понимать.

— А Фригга?.. — тихо спросил Локи, уже заранее зная ответ.

— Погибла вместе с ним. Как и ее братья, — Талита наклонилась вперед, опершись на стол. — А теперь скажи мне, как ты можешь знать их имена, но не знать, что с ними произошло?

— Потому что я из другой версии вашего мира, — он пожал плечами, чувствуя какую-то всепоглощающую усталость. — Один — царь Асгарда, защитник Девяти миров, отец могучего Тора, которому вот-вот дарует свой золотой трон, и все в таком духе. Список титулов велик, но я не собираюсь перечислять все, хватит и этих. Да и народ у нас живет куда лучше, чем здесь. Можно сказать, почти всеобщая идиллия.

— Выходит, там, откуда ты пришел, моя дочь по-прежнему жива?

— Лучшей царицы Асгард еще не видел.

По морщинистому лицу Талиты потекли слезы. Она порывисто сжала его ладонь, и Локи внезапно почувствовал неизъяснимую горечь. Так странно было видеть перед собой эту женщину, которая вполне могла когда-то вместе с Фриггой обучать его колдовским искусствам. Мать никогда не упоминала о своем прошлом, а Локи был слишком увлечен собственной жизнью, чтобы интересоваться чьей-то еще. Он помрачнел, снова вспомнив о том, что его изгнали и он вряд ли когда-нибудь сможет задать Фригге вопросы. Но, по крайней мере, в его мире она была жива и счастлива. Хотя насчет последнего Локи иногда сомневался.

— Как она погибла?

Но Талита лишь покачала головой, дрожащими пальцами вытирая глаза.

— Я не хочу об этом вспоминать. Слишком тяжело. Одно только радует: мне удалось спасти Тора и некоторых его братьев.

— Братьев? — Локи не смог скрыть удивления.

Скорее всего, Одина не стало до того, как он должен был добраться до льдов Йотунхейма и подобрать брошенного ледяными гигантами младенца — потому-то, полагал Локи, его и не существовало в этом мире. Однако тот факт, что Всеотец успел одарить Фриггу другими наследниками, почему-то сильно возмутил его.

— У меня было много детей, — вывела его из размышлений Талита. — Можно сказать, половина асгардцев, живущих в Срединном мире, является частью моего рода. В этом нет ничего удивительного — большие семьи всегда почитались. Жаль только, Тору чужды эти традиции — как был одиночкой с самого детства, так и остался.

Роза глухо застонала, и Локи наконец обратил на нее внимание. Вытянув руку, он коснулся пальцами ее затылка. Сновидения были неясными, смазанными, но нагоняли такую тревогу и безысходность, что становилось не по себе. Вздрогнув от громкого хлопанья дверей где-то на краю сознания, Локи мысленно превратил этот бессвязный поток образов в густой туман, который медленно начал исчезать, оставляя после себя чернильную тишину. Он не мог создавать приятные сны, да на это сейчас и желания не было. Поймав на себе изучающий взгляд Талиты, он поднял брови.

— Что?

— Я не настолько постарела, чтобы не заметить телепатическую связь между вами, — она невесело усмехнулась. — Еще одно доказательство того, что вы ка-тет — жизни, связанные ка для служения общей цели.

Это было уже чересчур. Локи рывком поднялся на ноги и, обогнув стол, направился к задней двери. Он не собирался продолжать дурацкий разговор о предсказаниях, с которого все и началось.

— Здесь есть речка или озеро?

— А то как же, — старуху откровенно позабавила его реакция. — Только если захочешь утопиться, ничего не выйдет: у ка на тебя другие планы.

Локи мог много чего сказать по этому поводу, но решил не искушать судьбу, чтобы Талита не успела вывалить на него то, что он и слышать не хотел. Однако она не дала ему спокойно уйти — заставила ждать во дворе, пока искала чистую одежду на смену грязному камзолу. К тому времени, когда Талита снова вышла из дома, Локи с досады превратил траву на крыше ближайших сараев в снежные шапки, покрытые длинными острыми наростами. Буйволы в загоне даже перестали мычать, очевидно, понимая, что дело может дойти и до них.

— Ты что творишь! — старуха швырнула в него мешок с вещами. — Разве не знаешь, что нельзя колдовать?!

— Мне можно, — он осклабился и, лениво шевельнув пальцами, возвел между собой и Талитой узорчатый ледяной забор. — Моя магия в этом мире чужеродна, и никакой Поттер ее не обнаружит. Не провожай, дорогу найду сам.

Ответом ему были такие выражения, которым позавидовали бы свартальвхеймовские кузнецы, но Локи только хмыкнул. Несмотря на все попытки старухи испортить ему настроение, она заведомо проигрывала.

* * *

Узкая тропинка, петлявшая между карликовыми соснами, вывела его к высоким холмам, за которыми и обнаружилось озеро. Оно было совсем небольшим, скрытым почти со всех сторон горной грядой из серого песчаника с редкими островками зелени. Из-за прошедшего ливня спуск к берегу оказался затопленным, и Локи пришлось раздеваться прямо среди колючих кустов можжевельника. Черно-зеленый камзол был в весьма плачевном состоянии, а про сапоги и говорить не стоило — с тех пор, как верхняя часть голенищ после случайной заморозки разлетелась на куски, они почти никуда не годились. Отшвырнув их в сторону, Локи вошел в воду и медленно поплыл.

Тишина вокруг стояла такая, что, казалось, он совершенно один на этой земле. В какой-то степени так оно и было. Локи всегда и везде был один, и, к своему собственному удивлению, он почти свыкся с этим.

Размышляя в очередной раз о том, чем займется, когда они с девчонкой наконец вернутся в привычные для них миры, он нырнул почти на самое дно. Вода в озере оказалась прозрачной, и каждый камень был отчетливо виден сквозь голубоватую толщу воды. Огромные темные валуны напомнили Локи каменный круг, в котором он получил сомнительное предсказание о мифической Темной Башне. Но даже тогда, на пике эмоций, он не собирался придавать услышанному большого значения — когда приходится иметь дело с теми, кто способен предсказывать будущее, всегда рискуешь. Поэтому Локи никогда не доверял оракулам, хоть те и неспособны были лгать — их слова чаще всего оказывались настолько туманны и многозначны, что не стоило и пытаться разгадать тайный смысл. К тому же предсказания, в отличие от пророчеств, имели свойство изменяться, а то и вовсе никогда не сбываться. Да и мысли Локи обычно занимали более практичные вещи — возможность воспламенить чью-нибудь душу, вкусное вино, хороший секс.

Конечно, Талита все-таки немного подпортила настроение своими намеками об имеющемся у нее пророчестве и неведомой ка, но он не собирался так просто сдаваться. Покинуть этот чертов мир — вот, что было для него самым главным. Ну или почти главным. Еще существовала девчонка, которая сводила с ума своими выходками. Локи нравилось, что податливость в Розе сочеталась с безграничной внутренней силой, но все-таки он ожидал от нее куда большей привязанности. Она была смертной, а, значит, более слабой. И то, что девчонка, несмотря на явное влечение к нему, умудрялась диктовать свои правила, просто выводило из себя. Локи понимал, что завелся на пустом месте, но неистребимое желание подчинить ее себе целиком и полностью с каждым днем становилось только сильнее.

Отфыркиваясь от воды, он направился к берегу, но не успел наклониться за одеждой, как тут же услышал сдавленное хихиканье.

Чуть выше по склону, среди разноцветных шапок люпина, стояли две девы и таращились на Локи во все глаза. Одна из них, поймав на себе его взгляд, не удержалась и громко прыснула. Вторая молча дернула подругу за руку и потащила прочь, то и дело оглядываясь назад с явным интересом. Скрывшись за ближайшим валуном, они громко расхохотались и побежали вверх — их светлые платья то и дело мелькали среди редких стволов деревьев.

Локи закатил глаза и принялся торопливо одеваться. Зная женский пол, если не поспешить, скоро здесь соберется полдеревни, чтобы поглазеть на него. С другой стороны, он и сам хотел поближе познакомиться с местными, хотя бы для того, чтобы наконец узнать другую историю Асгарда. И это не было праздным любопытством — если в какой-то из версий встречался подобный исход событий, он желал исключить его в собственном мире. Как минимум ради Фригги. Цивилизации все время менялись — расцветали, а затем снова приходили в упадок, и невозможно было предугадать, когда начнется новый виток истории. А Локи предпочитал иметь планы на все случаи жизни, даже самые непредсказуемые.

Помимо светлой туники, штанов на завязках и башмаков из мягкой кожи, на удивление подошедших по размеру, среди вещей обнаружилась серая накидка, сколотая с правой стороны фибулой. Бронзовый полукруг в виде оскалившейся змеи пронзал длинный меч, удерживая ткань на плечах и не стесняя движений при ходьбе. И все-таки этим вещам было далеко до той одежды, к которой привык Локи. Чувствуя себя жалким простолюдином, не имеющим даже пары карманов, чтобы переложить в них несколько ценных вещиц, хранившихся в подкладке камзола, он свернул старую одежду в узел и направился в сторону холмов, за которыми скрылись хихикающие девы.

При ближайшем рассмотрении поселение выглядело не так удручающе, как показалось на первый взгляд. Низкие дома были старыми, но крепкими, во дворах стояли чисто выскобленные столы, на острых кольях изгородей тут и там досушивались коричневые пласты овечьих шкур. Земля была неровная, и потому особенно глубокие канавы, частично затопленные водой, прикрывали деревянные мостки. Возле одного из них сидел темноволосый мальчишка и с усердием пытался выловить лягушку. Заметив приближающегося Локи, он округлил глаза и выронил палку.

— Вы волшебник!

— А вот и нет.

— А вот и да!

Окинув его оценивающим взглядом, мальчишка поднялся на ноги.

— Говорят, что старая Талита привезла к себе двух волшебников, — он шмыгнул носом и поспешно вытер его кулаком. — Только не все в это верят. А я верю!

— Ну и зря, — отозвался Локи. Он вовсе не собирался демонстрировать кому-либо, кроме Талиты, свою магию, особенно детям — самым надоедливым и неугомонным существам во всех мирах. — Я самый обычный путник, который был бы не прочь промочить горло. У вас в деревне есть какая-нибудь таверна?

На лице мальчишки проступило легкое разочарование.

— Там, — он неопределенно махнул рукой за спину. — Хотите, провожу?

— Нет.

— Я все-таки провожу! А то мне скучно. Мама говорит, я ей только мешаюсь в доме, а для выгона овец я еще слишком мал — братья не берут с собой. А вы видели, какая ночью была буря? Я думал, мы провалимся в самое сердце земли и останемся там навеки!

Локи подумал, что все бы от этого только выиграли. Он никогда не встречал таких болтливых детей, от которых нельзя было избавиться даже с помощью угроз. Мальчишка в ответ только фыркал и все спрашивал, правда ли Локи сможет зашвырнуть его на самый верх горы, и если да, тогда он точно волшебник.

Шагая по извилистым улицам, Локи то и дело ловил на себе изучающие взгляды. По большей части это были старики, плетущие сети, или уставшие от вечных хлопот женщины, пытавшиеся навести порядок во дворе после прошедшего землетрясения. В разгар рабочего дня основная часть жителей ушла в горы или на реку, что блестела тонкой лентой с левой стороны, и потому деревня казалась полупустой. Идея найти в таверне подходящего рассказчика уже не казалась Локи столь удачной. Кого он там сейчас найдет, кроме мух и, возможно, старого пьяницы, от которого все равно не будет никакого проку?

Мальчишка продолжал болтать обо всем на свете, и казалось, что дорога никогда не кончится. Локи уже хотел было развернуться и пойти назад, но внезапно в потоке ненужных сведений различил знакомое имя.

— А тут у нас кузница. Тор обещал сделать подковы для моей лошади. Ну… когда мне ее подарят, конечно. Лошадей у нас почти нет, и…

Локи уставился на каменное строение с крохотными закопченными окнами. Из приоткрытой двери доносился громкий стук молота. Что ж, это был не самый лучший вариант из всех возможных, но почему бы и не попробовать поговорить с этим Тором.

— Думаю, я тоже закажу что-нибудь у вашего кузнеца, — он развернулся к мальчику. — А таверну сам потом найду. Можешь идти.

— Я с вами! Сэй Тор не против, если я к нему иногда забегаю.

— Зато против я, — Локи так посмотрел на него, что тот попятился. — Иди, тебе говорят!

Надув губы, мальчишка одернул грязноватую жилетку и медленно побрел назад, то и дело оглядываясь в напрасной надежде, что его позовут обратно.

В кузнице было жарко, как в самом Мусппельхейме. Душная волна горячего воздуха ударила в лицо, и Локи едва не закашлялся от едкого запаха раскаленного железа. Мощная фигура брата в полумраке освещалась багровым сиянием, отбрасываемым ревущим пламенем в огромной печи. Швырнув шипящую подкову в холодную воду, Тор выпрямился и тут же нахмурился, заметив гостя.

— Что-то с Талитой?

— Нет, — осматриваясь, Локи заметил блестящие кинжалы, висящие на стене рядом с инструментами. Длинные, острые, с удобной рукоятью — мечта, а не оружие. — Но она сказала, что у тебя можно найти кое-что интересное. Вот я и зашел.

Тор проследил за его взглядом и отбросил со лба налипшие волосы.

— Чужакам не продаю.

— А если я предложу нечто более ценное, чем презренные монеты?

— Мне ничего от тебя не надо.

— Ты даже не знаешь, что я хочу предложить.

— Пошел вон!

Тяжелый молот полетел в ящик с инструментами. Наблюдая, как Тор вытирает грязные от пота и сажи руки собственной рубахой, Локи едва слышно вздохнул. Местная версия брата была даже хуже предыдущей. Того хотя бы можно было направить в нужное русло хитростями и лестью, да и мылся он все-таки почаще. Этот же казался полнейшей дубиной.

— Может, хотя бы просто поговорим?

Прорычав что-то невнятное, Тор быстрым шагом подошел к нему и, схватив за плечи, с силой встряхнул.

— Я тебе только одно скажу: убирайтесь из наших мест. От волшебников всегда одни только проблемы.

— Ну какие мы волшебники, — стараясь не морщиться от боли, Локи многозначительно улыбнулся. — Всего лишь обычные люди, пытающиеся найти безопасное место — разве это плохо?

— Не только Талита заметила вашу магию, — в глазах Тора по-прежнему читалась неприязнь. — Я не спал и тоже все видел. Огромный луч красного света, который остановил землетрясение, как раз в той стороне, откуда вы появились. Может, я и простой кузнец, но не дурак.

Насчет последнего Локи мог бы поспорить, но обстоятельства для этого были не самыми подходящими.

— Из-за вас теперь у всей деревни могут быть неприятности, — продолжал Тор. — Так что говорю в последний раз: чем скорее вы уйдете отсюда, тем лучше. Для всех.

Он отошел в сторону и, вынув остывшую подкову, принялся бить по ней другим молотом, явно не собираясь продолжать разговор. Локи молча смотрел на него, гадая, стоит ли доводить задуманное до конца или нет. С одной стороны, ему было плевать и на эти земли, и на их жителей, но в то же время видеть брата таким было крайне тягостно. Тор действительно был достоин стать царем. Даже сейчас в нем чувствовалась та мощь и сила, которую боялись во всех Девяти мирах, пусть в его руках сейчас и не было Мьёльнира. И как бы Локи ни пытался превзойти брата и доказать, что может быть лучше его, мысль о том, что Тор тоже достоин, всегда жила где-то на краю сознания. Так почему бы не дать ему шанс?

— Как же так вышло, что сын великого Одина живет в грязи и работает для скота?

Молот с грохотом опустился на стол. Медленно стянув через голову кожаный фартук, Тор обогнул стол и двинулся вперед. На его лице читалась мрачная решимость убить Локи прямо здесь. В горне треснуло полено, рассыпав по каменному полу раскаленные угли. Часть из них попала на руку Тора, но он даже не почувствовал этого.

— Ты забыл лицо собственного отца. Забыл, какая тебе дана сила, Тор, бог грома.

Фигура Локи исчезла в зеленоватом свечении ровно в тот самый момент, когда брат замахнулся для удара.

— Ты! — Тор развернулся и схватил тяжелый топор. — Не смей колдовать!

— Базы Поттера не фиксируют эту магию, потому что вы похоронили ее вместе со своим прошлым, — Локи снова пришлось прибегнуть к иллюзиям, чтобы увернуться от стремительного броска. — А ведь ты до сих пор хранишь в себе мощь Асгарда, только смелости не хватает, чтобы выпустить ее наружу! Трус!

Взревев, Тор бросился вперед, но Локи наперед знал приемы брата. Обманув его очередным фантомом, он скользнул вдоль стены, прихватив по дороге один из висевших на ней кинжалов, и быстро обернулся. С грохотом отбрасывая упавшие на него инструменты, Тор уже поднимался на ноги. В ладонях заискрили первые молнии.

— Ты мог бы править этим миром, убив Поттера одним взмахом руки, — вкрадчиво произнес Локи, медленно отходя к двери. — Всеотец, будь он жив, именно так бы и поступил.

Глаза Тора зажглись электрическим голубым светом. Сгустившийся воздух начал потрескивать, и Локи почувствовал, как у него зашевелились на голове волосы. Маленькая кузница была совершенно неподходящим местом для того, чтобы пробуждать подобные силы, но дороги назад уже не было.

— Он бы никогда не пошел на убийство! — прорычал Тор, с яростью ударяя кулаком о наковальню.

Слепящие белоснежные молнии брызнули во все стороны, высекая искры из металлических поверхностей, разбивая окна и обваливая ветхую крышу. Один из ударов пришелся прямо в грудь, и Локи, ошалев от боли, рухнул на пол.

Он не помнил, как оказался на улице. Где-то вдали слышались взволнованные крики, пахло горелой соломой и каленым железом. Над головой распластались бледные облака, сквозь которые по-прежнему тянулся перистый след Луча. Локи пошевелился и тут же охнул — было такое ощущение, будто он еще раз встретился с Халком. Причем снова неудачно.

— Милостивые боги, что случилось?

С трудом приподнявшись, Локи увидел нескольких женщин, которые с тревогой смотрели на то, что осталось от кузницы — три покосившиеся стены еще худо-бедно держались, а четвертой не было вовсе. Остатки травяной крыши медленно догорали среди разбросанных тут и там инструментов.

А Тор хорош.

— Печь взорвалась, — пробасил тот, оглядывая кучу обломков. — Наверное, слишком сильно натопил. Ничего, заново отстрою.

Терпеливо выслушав причитания соседок и повторно заверив, что все в порядке, Тор наконец спровадил их и не спеша подошел к Локи. В светлых глазах читалась задумчивость.

— Говоришь, это колдовство незаметно для машин Внутреннего мира? И оно теперь всегда будет со мной?

Усмехнувшись, Локи ухватился за протянутую руку и поднялся на ноги. В голосе брата слышалась заинтересованность, а значит, с ним теперь можно договориться, хоть и не стоило ожидать полного доверия.

Осмотрев дымящиеся руины и убедившись, что опасности распространения пожара нет, Тор внезапно произнес:

— Ты должен мне все рассказать. Я хочу знать, что произошло. И учти, я всегда чувствую ложь, так что даже не вздумай врать.

Локи едва сдержал улыбку. Брат вечно поддавался на провокации, а уж от этого экземпляра и вовсе не стоило ожидать проницательности. Но вместо ответа лишь сдержанно кивнул.

— Тогда пошли, — Тор покосился на мальчишек, с любопытством выглядывающих из-за чахлых кустов, растущих через дорогу. — Здесь теперь все равно нормально не поговорить.

Его дом находился почти в самом конце деревни. Серый, ничем непримечательный, он походил на большой сарай — даже забора, и того не было. Правда, с таким хозяином вряд ли кто-то осмелился бы залезть в него без спроса. Чуть в стороне, помахивая хвостами, паслись две лошади. Недалеко от них стояла уже знакомая повозка, справа от которой находилась лестница, сколоченная из тонкоствольной березы. Она доходила до самой крыши, по которой бродила черная коза и мирно щипала траву, растущую под ногами. Локи поднял брови, но снова решил ничего не комментировать. Он пришел сюда не за тем, чтобы учить брата вести хозяйство.

Тор между тем поднял огромную бочку, наполненную дождевой водой, и с легкостью вылил ее на себя. От громкого всплеска коза вздрогнула и жалобно заблеяла. Не обращая на нее внимания, он сорвал висевшую у входа серую ткань и, набросив себе на плечи, первым вошел в дом.

Обстановка внутри была крайне спартанской, но Локи и ожидал увидеть что-то подобное: широкая скамья, служившая, судя по всему, еще и кроватью, небольшой стол и печь. Разбавляла эту картину коллекция оружия, занимавшая едва ли не целую стену. Присвистнув, Локи подошел ближе, разглядывая огромную секиру, рукоять которой состояла из повторяющейся руны Эйваз, символизирующей Иггдрасиль. Тонкая работа.

— Ничего не трогай, — предупредил Тор.

— Я всего лишь смотрю.

— Ты уже на один мой кинжал посмотрел. Думаешь, я не заметил, как ты его стащил?

Локи лениво обернулся.

— Мы будем препираться из-за какого-то ножа или все-таки поговорим о более важных вещах?

Тор тяжело опустился на скамью.

— Был бы кинжал каким-то, ты бы не позарился на него.

— Можешь считать это комплиментом своему мастерству.

— Бьюсь об заклад, ты даже не умеешь с ним обращаться, — хмыкнул Тор и тут же пожалел о своих словах — острое лезвие пролетело в опасной близости от его лица и вонзилось в стену между двумя бревнами. — Совсем спятил?!

По его рукам снова пробежало несколько молний, и грязное окно рядом гулко треснуло.

— Тебе стоит научиться контролировать свою магию, если не хочешь взорвать полдеревни, — весело заметил Локи. — А теперь, раз мы выяснили, что я вполне достоин твоих творений, может, наконец обменяемся нужной информацией?

Судя по лицу Тора, тот сильно жалел о том, что не убил Локи еще в кузнице. Но, взглянув на свои ладони, из которых теперь в любую минуту могла вырваться магия, тяжело вздохнул и кивнул.

— Но ты рассказываешь первый.

Снисходительно улыбнувшись, Локи присел рядом. Возможно, брат не был так уж безнадежен, каким казался в начале, и в нужных руках из него действительно мог выйти толк.

* * *

Сложно было решить, какую часть истории стоило открывать Тору. Особенно учитывая его твердую убежденность в непогрешимости Всеотца. Этим он сильно напоминал того, другого Тора, и Локи едва сдержался, чтобы не ляпнуть лишнего. Однако были и плюсы — убедить брата, что отец в детстве наделил его магической силой именно для того, чтобы тот стал достойным защитником своего народа, не составило никакого труда. Осознание, что он способен искоренить творящуюся повсюду несправедливость, изменить жизнь к лучшему, ошеломило Тора. А повторное объяснение, почему никакие приборы не смогут зафиксировать его магию, окончательно сломили подозрительность. Он даже не спросил, откуда Локи все это знал. Просто сидел и невидящими глазами смотрел перед собой, упершись мощными руками в колени.

— Ты мог бы вывести из строя все отслеживающие устройства в округе одним взмахом руки, — тихий голос Локи, казалось, проникал в самую душу. — Только представь: никаких обысков и опасения, что на вас нападут из-за фокусов бродячего волшебника или магической твари. Поттер теперь ничего не сможет вам сделать — ты гораздо сильнее его. И, кстати, ты вполне мог бы его убить.

Тор вздрогнул и резко повернулся к нему.

— Чисто гипотетически, конечно, — быстро добавил Локи. — Кто знает, на что он может пойти в попытке добиться тотального контроля над вами. Ты же не хочешь, чтобы народ снова пострадал, как тогда. Когда погибли твои родители.

— Тогда было по-другому.

Локи замер. Он знал, что ничего не добьется, если спрашивать напрямую. Нужно лишь создать нужный настрой и немного выждать, и брат сам захочет рассказать о случившемся. Тор всегда был слишком предсказуем.

— Я почти не помню, как все произошло, — он опустил голову. — Дым, пламя, крики тех, кто не успел убежать и сгорал заживо. Почерневший от копоти мост, который всегда так ярко переливался разноцветными огнями. Какой-то огромный летучий дом, тесный, пахнущий металлом и подпаленной кожей. А потом мы оказались здесь. Позже я узнал от Талиты, что Асгард сгубил Рагнарёк, предсказанный несколько тысячелетий назад. Многие погибли. В том числе и мои родители.

Локи слышал о Рагнарёке — такое пророчество действительно существовало. И от панической мысли, что прямо в эту самую минуту оно может настигнуть и его мир, по спине пробежала неприятная дрожь. Не это он рассчитывал услышать от брата. С любой другой напастью можно было худо-бедно справиться. Даже нашествие ледяных гигантов казалось детской забавой в сравнении с тем, что ждало богов в конце их пути. Однако Локи не любил слишком долго думать о плохом. В данный момент он уж точно не мог ничего изменить, а потому решил оставить возможную угрозу для своего мира на потом. Проблем хватало пока и без этого.

— Мне жаль, что так вышло, — произнес он негромко. — Но ты можешь занять достойное место своего отца, став великим царем.

— Кем? — спросил недоверчиво Тор.

Пожалуй, с царем он поторопился.

— Начни хотя бы с этих земель, — Локи похлопал его по плечу. — Здесь уйма отслеживающих баз, которые только и ждут, чтобы их разнесли на куски. Поверь, это сразу поднимет твой авторитет. Народ будет в полном восторге.

На лице Тора проступило замешательство — он явно не видел здесь никакой связи, но Локи не слишком об этом беспокоился. Брат никогда не страдал умственной деятельностью, так что скоро он снова переключится на более обыденные проблемы. Куда больше Локи занимал тот факт, что в ближайшее время у Поттера и его людей начнется крайне веселая жизнь. Разрушение техники неизменно повлечет за собой приезд этого урода, а там стоит лишь один раз разозлить Тора, чтобы тот поджарил всех до единого. Конечно, жаль будет пропустить подобное зрелище — Локи всегда нравилось любоваться делом рук своих, но даже ради этого он не собирался здесь задерживаться. Неясная тревога, поселившаяся внутри из-за рассказа брата, никак не хотела проходить.

— Что ж, — он поднялся на ноги, — привыкай теперь к своему дару. А я, пожалуй, больше не буду злоупотреблять твоим гостеприимством.

— Подожди, — Тор встал следом за ним. — Я все равно собирался отвезти Талите четвертину буйвола. У нас после землетрясения пострадала часть скота, пришлось забить. Теперь мясо некуда девать. А она готовит отличный калопс⁽¹⁾, самый вкусный во всей округе.

Они вышли во двор, и Локи внезапно вспомнил про свой камзол. Легко было догадаться, где он его оставил — когда из тебя пытаются выбить дух магическими молниями, забудешь собственное имя. И все-таки нельзя было взять и бросить те штуки, которые он стащил у Малфоя. С их помощью Локи надеялся открыть сломанную технодверь, а значит, Тору просто придется проехать мимо кузницы, хочет он того или нет.

— Не боишься, что мальчишки растащат твои инструменты? — спросил он невинным тоном, забираясь в повозку. — Да и кинжалы все-таки неплохие, я бы еще парочку взял.

— Хватит с тебя и этого, — проворчал Тор, укрывая тканью здоровенный кусок туши. — А дети слишком слабые, они и раскатку не поднимут.

— Ну не знаю. Когда мы уходили, двое из них как раз держали в руках какую-то длинную штуку наподобие клещей.

На лице брата проступило беспокойство.

— Ладно, сделаем небольшой крюк, — решил он. — Я проверю, все ли на месте. Но на кинжалы даже не рассчитывай.

— Как скажешь, — покладисто согласился Локи, откидываясь назад и всматриваясь в дымчатое облако Луча, подсвеченное снизу оранжевыми отблесками предзакатного солнца.

Он все равно получит то, что хочет, нравится это Тору или нет.

1) Калопс — мясное блюдо из говядины, тушеной в моркови с душистым перцем.

Вернуться к тексту