Солнце над пропастью (гет)

Несмотря на ранний час, платформа, с которой отправлялся Хогвартс-экспресс, была переполнена народом. Небо заволокло облаками, сквозь которые пробивались золотистые, будто слегка запыленные лучи осеннего солнца, и Энид Лонгботтом достала из сумочки темные очки с причудливыми витыми дужками. Констанс чувствовала, что ее провожатая едва участвует в разговоре, не сводя внимательного взгляда с бредущего чуть поодаль племянника. За год Невилл почти не изменился, все так же едва заметно вздрагивая от резких интонаций тетки и стараясь не вступать в долгие споры с кузиной.

Вот Табита Меррисот, по наблюдениям Конни, даже похорошела — впрочем, секрет, возможно, таился в новом платье приятного оливкового цвета, который ее очень украшал, и высокой прическе, делающей ее похожей на настоящую леди. По рассказам Табиты, в этом году ей предстояли первые государственные экзамены по всем основным предметам. Кроме того, одна из ее ближайших подруг заканчивала школу, и этот факт тревожил девушку даже сильнее собственных перспектив.

Пожалуй, только Элджи Лонгботтома, невзирая на досаждающую толпу и ужасную духоту, не оставляло его привычное благодушие. Его густой бас и раскатистый хохот перекрывали даже гомон ребятни. То и дело он останавливался, чтобы поприветствовать очередного болтливого знакомого, судя по длине бороды, помнящего еще времена Основателей. С жарой Элджи решил бороться радикальным способом, наколдовав целый кувшин ледяной воды, которой с удовольствием умылся прямо посреди платформы, оставляя на светлой мантии уродливые мокрые пятна.

Энид неодобрительно поджала губы.

— Возле нашего дома был вырыт колодец, — со значением проговорила она. — Мы с сестрой, маленькие, любили приходить и смотреть, как работает водонос. Между прочим, он был местным магглом и из всего волшебного верил, разве что, в джиннов. Приходил с утра пораньше, и к нему тут же выстраивалась очередь из женщин, — Энид легко улыбнулась. — Я всегда надеялась, что однажды он вытащит из колодца что-нибудь необыкновенное, и очень разочаровывалась, когда в итоге каждый раз в ведре оказывалась только вода.

— Что же ты хотела найти в колодце? — рассмеялась Табита. — Если там что когда и спрятали, кладоискатели опустошили все ваши колодцы еще несколько столетий назад. Ты ведь рассказывала...

— В детстве легко веришь в чудеса, — покачала головой Энид. — Сестра однажды тоже поинтересовалась, чего я жду с таким нетерпением. И когда я сказала, что мечтаю найти древнее сокровище, ответила мне, что вода и есть самая большая в мире драгоценность.

— Неужели вы когда-нибудь знали недостаток в воде? — удивился Джастин. — Вы ведь могли использовать Агуаменти сколько душе угодно.

— Агуаменти не создает новую воду, — объяснила Энид. — Он лишь проецирует воду из ближайшего источника в твою волшебную палочку. Чем больше воды потребляли бы мы, тем меньше доставалось бы нашим соседям и слугам. И уж поверь, это не прибавило бы нам популярности, особенно в пустыне. Почему, ты думаешь, в былые времена, до принятия Статута о секретности, в каждой засухе винили ведьм?

— В Хогвартсе инквизицию всерьез изучают только на шестом курсе, бабушка, — поспешила вмешаться Табита. — Считают, что маленькие детишки могут испугаться и расплакаться, — пропела она неприятным голосом.

— Можно подумать, этих убийц волновал возраст тех, кого они жгли на кострах, — процедила Энид. Элджи вдруг рассмеялся и хлопнул Джастина по плечу.

— Так она и заявила вашему учителю, профессору Биннсу, прямо посреди лекции, — воскликнул он. — Именно в тот момент я сказал себе: на этой девушке я женюсь!

— Тетя Энид? Профессору Биннсу? — от удивления Невилл даже позабыл о своей робости. — Но ведь тетя училась в Шармбатоне.

Конни тоже вопросительно взглянула на леди Лонгботтом. Та неохотно пояснила:

— Во время войны, на непродолжительный период, вся школа Шармбатон была эвакуирована в Англию. О намерениях Геллерта Гринделвальда ходили разные слухи. После того, как он выбил свой знак на стенах Дурмстранга, стали поговаривать, что мы следующие на очереди. Мы приехали в Хогвартс осенью сорок третьего.

— И оставались четыре месяца и двадцать один день, — довольно уточнил Элджи. — Я даже успел сделать вашей бабушке предложение на ужине у старины Горация, нашего декана. Традиционные рождественские балы тогда уже отменили, а то еще снова кого ненароком убьют, но Слагхорну все было непочем, благо все потенциальные убийцы у него и собрались.

— Элджернон, сейчас не время предаваться воспоминаниям, не находишь? — резко оборвала его Энид. — Половины тех, кто был на ужине у Слагхорна, уже и в живых-то давно нет.

— Зря ты сердишься, дорогая, — возразил Элджи. — Вот Гораций до сих пор очень тепло о тебе отзывается. Да что там, со всего курса он только тебе и Риддлу и предрекал большое будущее.

— И в обоих случаях ошибся, — сухо обронила Энид. — Внученька, если вдруг ты что-то забыла, присылай сову. Элеонора собиралась в Хогсмид, можно будет с ней передать, — она перевела потяжелевший взгляд на Невилла. — Жаба твоя при тебе?

Невилл быстро кивнул и продемонстрировал новоприобретенную клетку с Тревором. Не то что бы это был подходящий дом для земноводного, но Табита вполне определенно заявила, что больше не позволит ему превращать себя в посмешище, разыскивая питомца по всему замку.

Констанс оставила Лонгботтомов отдавать последние наставления своим детям и подошла к Джастину, высматривающему в толпе знакомые лица.

— Ты сердишься? — положила она руку ему на плечо. — Отец очень хотел приехать тебя проводить. Наверно, по дороге из аэропорта большие пробки.

— Ничего, — постарался улыбнуться Джастин. — Лучше вместе приезжайте на Хэллоуин. В прошлом году ты так и не увидела праздника из-за тролля.

— Договорились, — Констанс потрепала его по щеке. — Джастин, у нас еще есть несколько минут до отправления поезда. И я бы хотела попросить тебя быть очень внимательным. Обо всем, что кажется тебе необычным или подозрительным, ты должен немедленно сообщать мне. Если бы я своевременно узнала о человеке в лесу, напавшем на единорога, неприятностей избежала бы не только Табита. И не забывай, мое пожелание насчет Гарри Поттера все еще остается в силе. Не может быть, чтобы девчонке Саксов удалось с ним подружиться, а тебе нет.

— Я сделаю все, что в моим силах, мам, — пообещал Джастин. — Кстати, я вижу Филлис. Вот же она, относит в багаж клетку со своей совой.

— Пойдем поздороваемся, — Констанс медленно растянула губы в улыбке. — Раз уж твой отец не смог приехать, я должна буду все ему пересказать в подробностях.

* * *

Кое-как припарковав машину, мистер Уизли выскочил на улицу, незаметным взмахом волшебной палочки открывая багажник. В тупике, где они припарковались, не было ни души, но даже сюда долетали гудки прибывающих и отходящих поездов. В их распоряжении оставалось не больше десяти минут. Гарри подумалось, что он не хотел бы повторно стать свидетелем сборов такого огромного семейства. Возвращаться за забытыми вещами им приходилось минимум трижды.

— Перси идет первый, — приказала миссис Уизли, нервно поглядывая на часы. Барьер, за которым находился вход в магическую часть вокзала, возвышался прямо перед ними, и Гарри невольно вспомнил, как в прошлом году мать Филлис помогла ему сделать первые шаги в новый мир. Тогда он счел ее появление предзнаменованием удачи.

Артур и близнецы исчезли в стене следом за Перси, а Молли повернулась к ним с Роном.

— Я возьму Джинни, а вы сразу за нами. И не мешкайте, поезд вот-вот отправится.

После неприятностей с летучим порохом Гарри не испытывал ни малейших опасений, готовясь пройти сквозь кирпичную стену. В конце концов, какие тут могут ждать его неожиданности? Поправив клетку с совой, он уверенно двинулся вперед, прибавляя шаг. Рон не отставал. Каково же было удивление ребят, когда тележки с грохотом врезались в камень и отскочили назад, сбивая их с ног. Чемоданы неуклюже повалились на землю, а прохожие уставились на них с недоумением и осуждением.

— Поезд ушел, — ошеломленно прошептал Рон и, не веря своим глазам, похлопал рукой по стене. — Почему вход не открылся?

— Мы опоздали, — пробормотал Гарри, собирая раскиданные вещи. — Что же теперь делать? Ждать твоих родителей?

— А что, если мама с папой выйдут не с той стороны, и мы с ними разойдемся? — в ужасе предположил Рон. — У тебя есть хоть сколько-нибудь маггловских денег?

— Откуда? — грустно хмыкнул Гарри. — Дурсли никогда не давали мне ни гроша на карманные расходы.

Толпа, собравшаяся в результате их непредвиденного падения, не спешила рассасываться. Многие неодобрительно шептались, указывая на вопящую в клетке сову. Гарри давно уже не чувствовал себя настолько неловко.

— Лучше нам вернуться к машине, — решил он. — Здесь на нас все смотрят.

Лицо Рона вдруг просияло, будто его только что озарила совершенно гениальная идея.

— Ну конечно! — хлопнул он в ладоши. — Автомобиль!

— Что автомобиль? — не понял Гарри.

— Мы можем полететь в Хогвартс на нашем автомобиле!

Гарри смутился. Подобное решение проблемы не приходило ему в голову.

— Но я думал... — неуверенно начал он.

— Мы ведь в безвыходном положении, так? — не слушая, рассуждал Рон. — Нам ведь надо ехать в школу. В безвыходном положении даже несовершеннолетним волшебникам разрешено применять магию. Кажется, параграф девять Уложения...

В душе Гарри бушевали крайне противоречивые эмоции. С одной стороны, ему, как никогда, хотелось согласиться с Роном. Полет через всю страну на заколдованном автомобиле обещал стать незабываемым приключением. В то же время, интуиция подсказывала ему, что не все в жизни так просто.

— Может, лучше дождаться твоего отца? — задумался он, торопясь за другом. — Если другого выбора нет, он сам отвезет нас в Хогвартс.

— Ерунда, — беззаботно махнул рукой Рон. — Водить такую машину — пара пустяков. Мы ведь будем единственными водителями в воздухе! Никаких правил!

Не поспоришь, звучало это весьма заманчиво.

— А что подумают твои родители, когда не обнаружат машины на месте? — резонно заметил Гарри. — Вспомни, что сказала твоя мама, когда вы полетели выручать меня. У нас нет даже карты.

— Нагоним Хогвартс-экспресс и сядем ему на хвост! — Рону его замечания начинали надоедать. — Да что с тобой, Гарри? Ты что, с Гермионой переобщался? Мы в два счета доберемся до школы. Уж лучше объясняться с мамой, чем снова со Снейпом и Синистрой! Думаешь, нам так просто забудут прошлый год? Да они только и ждут повода, чтобы отыграться.

Этот аргумент убедил Гарри окончательно, тем более, они уже успели добраться до машины. Рон открыл багажник и, кряхтя, принялся заталкивать туда тяжеленный чемодан.

В этот самый момент Гарри услышал за спиной хорошо знакомый голос.

— Гарри? Почему вы не уехали в школу?

Он резко повернулся. Перед ним стояла обеспокоенная Шерил Сакс и держала в руках бумажный пакет с продуктами.

— Я провожала Филлис в полной уверенности, что они отправляются в десять, — сказала она. — На обратном пути забежала в магазин, хотела уже ехать домой — я тут машину оставила. Вдруг вижу — вы куда-то собираетесь. Что случилось?

— Это все барьер на вокзале, — радостно объяснил Гарри. Появление хоть одного взрослого делало ситуации менее драматичной. — Он не пропустил ни меня, ни Рона. Мы не смогли сесть на поезд.

— И твои родители этого не заметили? — недоуменно взглянула на Рона Шерил. — Это ваша машина?

— Мы хотели сами полететь в Хогвартс, — признался Гарри, игнорируя возмущенное мычание друга. — Нам никак нельзя опаздывать в первый же день.

После того, как Гарри озвучил их идею Шерил, она показалась ему еще более глупой, чем вначале.

— Полететь? — переспросила Шерил. — В смысле, на метле полететь? С чемоданами? Несколько часов хода поезда?

— Не на метле, — рассмеялся Рон. — На машине. Это летающий фордик моего папы. Он может становиться невидимым.

Шерил, однако, технические характеристики чудо-автомобиля не впечатлили.

— Да вы с ума сошли! — сердито зашипела она. — Думаете, это игрушки? Вы бы могли разбиться! Вас бы могли увидеть! А может быть, вас и хотели увидеть? У вас нет разрешения на вождение автомобиля, вы даже не знаете, достаточно ли в баке горючего для того, чтобы добраться до школы! О чем вы вообще думали? — Шерил гневно взглянула на хлопающую крыльями Хедвиг. — У вас же с собой сова!

Рон огорченно вздохнул. Он бы никогда не признался в желании оказаться за рулем отцовской машины и совершить первое самостоятельное путешествие.

— Вы правы, — потупился он. — Придется ждать маму с папой.

Шерил еще немного повозмущалась, но потом все же погрузила покупки в свой автомобиль и предложила мальчикам присесть.

— Как прошло лето, Гарри? — осторожно коснулась она беспокоящей ее темы. — Знаешь, я тут разговаривала с твоей тетей. Как раз после того, как ты уехал гостить к своему другу.

Гарри прерывисто вздохнул. Он так и не рассказал Рону о проделках Добби, особенно в свете разговора с Расальхаг, но миссис Сакс держалась так, словно осведомлена о происходящем во всех подробностях. Признаться, это было удивительно: тетя Петунья столь старательно делала вид, будто волшебства в их жизни не существует, что вряд ли стала бы откровенничать с незнакомкой без серьезных на то причин. К тому же, когда Гарри попытался рассказать тете об эльфе, та заявила, что ни за что не поверит в эту неизобретательную и отвратительную отговорку.

Шерил коснулась его руки в успокаивающем жесте, давая понять, что уважает право мальчика на тайны.

— Филлис очень хотела поговорить с тобой, — только и сказала она. — У нее есть для тебя интересные новости. Расскажешь ей заодно и про барьер на платформе. Сдается мне, что-то помешало ему открыться. Или кто-то.

Увлеченный маггловской автомагнитолой Рон слушал их вполуха, поэтому не заметил, как изменился в лице его друг. Гарри же был шокирован неожиданной простотой объяснения. В самом деле, Добби ведь пообещал, что пойдет на все, лишь бы не пустить его в школу. С сумасшедшего домовика станется заблокировать проход на платформу. Он еще и будет уверен, что оказывает Гарри величайшую услугу.

Гарри пообещал себе в первый же свободный вечер прочитать в библиотеке все, что ему удастся найти о домовых эльфах. Если существует хотя бы микроскопическая вероятность того, что Добби удастся освободить от неподходящего хозяина, он просто обязан сделать все необходимое.

С первой же встречи в Косом переулке Гарри решил для себя, что ему страшно не нравится Люциус Малфой. Дело было даже не в том, что он в любом случае не стал бы симпатизировать человеку, воспитавшему Драко, и не в оскорбительном поведении Люциуса по отношению к семьям Рона и Гермионы. Однако в совокупности история Расальхаг и комментарии Андромеды Тонкс создавали крайне неприятную картину. Если Малфой, пусть и невольно, стал причиной смерти той, кто за два непродолжительных разговора успела стать для Гарри более близким человеком, чем большинство обитателей Хогвартса за целый год, или дядя с тетей — за всю жизнь, такое не должно оставаться безнаказанным. К тому же, не его ли Расальхаг имела в виду, говоря о врагах?

— Смотрите, папа идет, — обрадовался Рон. — Надо его позвать!

— Пойдемте, — улыбнулась Шерил. — Видите, как все просто? Подождать пришлось всего пятнадцать минут, а каких неприятностей вы двое только что избежали.

— Не говорите моим родителям о том, что мы собирались сделать! — взмолился Рон. — Ведь все же кончилось благополучно! Мы встретили вас! А если мама о чем-то догадается, нам еще как достанется!

— Проучить бы вас, чтобы неповадно было, — пригрозила Шерил. — В первый и последний раз иду у вас на поводу, так и знайте!

Успокоившийся Рон вылез из машины и побежал навстречу Артуру Уизли. Шерил же, прежде чем последовать его примеру, на несколько секунд задержала Гарри.

— То, что произошло летом, не простая случайность, — предупредила она мальчика. — Береги себя, хорошо?

Гарри молча кивнул. С улицы уже доносился полный возмущенного недоумения голос мистера Уизли.

— Это безобразие! Ни разу на моей памяти такого не случалось! Я выясню, кто несет за это ответственность.

— Мистер Уизли, — мягко остановила его подошедшая Шерил. Артур резко осекся, недоверчиво на нее уставившись.

— Вы? — враждебно уточнил он. — Что Вы здесь делаете?

Шерил немного удивленно склонила голову набок.

— Присматриваю за мальчиками, что же еще?

— Это миссис Сакс, пап, — представил ее Рон. — Мама Филлис, нашей однокурсницы с Рэйвенкло.

— Миссис Сакс? — Артур заметно растерялся. — Значит, Вы не Петунья Дурсли?

Шерил ничего не ответила, выразительно глядя на Артура, а Гарри рассмеялся.

— Ну что вы, мистер Уизли. Дурсли наверняка счастливы, что в этом году не им провожать меня на вокзал. Им бы и в голову не пришло приехать сюда, чтобы попрощаться.

Артур, как ему показалось, выдохнул с облегчением.

— Вот и славно. Значит, я был прав, Молли тогда обозналась... Не обращайте внимания, миссис Сакс.

— Зовите меня Шерил, — разрешила она. — Но что мы будем делать с мальчиками? Когда отходит следующий поезд до Хогсмида?

— Если расписание то же, что и пять лет назад, то только вечером, — задумался Артур. — Молли придется аппарировать с ними в Хогсмид. Я не могу бросить здесь машину.

— Мы бы могли полететь... — робко заикнулся Рон, но мистер Уизли протестующе замахал руками.

— Ни в коем случае! Я не знаю, выдержит ли машина такой долгий путь. Да и прибор невидимости в последнее время барахлит. Не говоря уже о том, что Вашей маме это совсем не понравится!

— Что-что мне не понравится? — Молли Уизли вышла из переулка и, как и несколько минут назад, Артур, пристально уставилась на Шерил.

И тут Гарри вдруг понял, почему миссис Сакс производит на других волшебников такое впечатление. Хотя он видел маму лишь на фотографиях в альбоме, подаренном ему Хагридом прошлой весной, он все же мог заметить неуловимое сходство между ней и мамой Филлис. Вьющиеся рыжие волосы, зеленые глаза, мягкая улыбка — да, присмотревшись, их сложно было спутать, но теперь он понимал, почему присутствие миссис Сакс действовало на него настолько успокаивающе.

Молли, разумеется, и слушать не захотела о том, чтобы подвергать фордик такому испытанию, как длительный перелет. Обычно Хогвартс-экспресс прибывал на станцию во второй половине дня, когда за окном начинало темнеть. Времени у них было хоть отбавляй.

— Вот как мы поступим, — решила она. — Сейчас Вам в Хогвартсе делать нечего. Все готовятся к праздничному пиру, замок стоит на ушах. Мы аппарируем на хогсмидскую платформу прямо к прибытию поезда и не станем привлекать внимания других учеников к этому происшествию. Миссис Сакс права, мне тоже с трудом верится, что многолетние чары без причины дали сбой. Как только мы прибудем домой, Артур сообщит обо всем директору. Пока же нам лучше вернуться в Нору. Шерил, — она приветливо улыбнулась, — Вы же будете нашей гостьей?

Шерил замялась — предложение Молли прозвучало неожиданно. Гарри же невероятно обрадовался возможности продолжить незавершенный разговор.

— Ну хорошо, — кивнула она. — Давайте я поеду прямо за Вами. Гарри, составишь мне компанию?

Дорога до Оттори Сэнт Кэчпоул была неблизкой, но, в такой час, полупустынной. Шерил только посмеивалась, наблюдая за неуклюжими попытками Артура вести машину. Нет никаких сомнений, фордик не создавал аварийных ситуаций лишь благодаря своей магической составляющей.

— Ты не захотел рассказать Уизли об эльфе, — констатировала Шерил. — Почему? Ты не доверяешь им?

— Не в этом дело, — замялся Гарри. — Они бы обо всем рассказали директору. Гермиона уж точно заставила бы меня пойти к профессору Макгонагалл.

— А ты не считаешь это самым лучшим решением? У директора больше возможностей выяснить, кому принадлежит эльф и чего, в действительности, добивается.

— Я знаю, кому принадлежит Добби, — Гарри сердито отвернулся, чтобы Шерил не могла видеть его глаза. — Не удивлюсь, если директор об этом тоже знает. Догадывался же он про профессора Квиррелла.

— Профессора так и не нашли? — Шерил на миг отвела взгляд от шоссе. — Что, если он вернется? Вы ведь расстроили его планы.

Гарри вздохнул. Нет, он не был готов настолько положиться на миссис Сакс. Только не в том, что затрагивает интересы леди Блэк.

— Не думаю, что он решит мстить, — уклончиво ответил он. — Профессор Дамблдор сказал, что Николас Фламель уничтожит философский камень и умрет. А значит, вся эта история теряет смысл. И потом, — фыркнул он, вспоминая сцену во "Флориш и Блоттс", — в этом году у нас будет новый учитель по защите. Все считают его героем. Он победил множество разных чудовищ. Квиррелл не станет так рисковать своей шкурой.

— Ты имеешь в виду мистера Локонса? — улыбнулась Шерил. — Должно быть, я мало что смыслю в учебной литературе, но мне его творения больше напомнили дамские романы. Иногда мне даже казалось, что я узнаю их сюжеты...

Меньше всего в данный момент Шерил хотелось обсуждать Локонса, но она не могла так явно давить на Гарри. Видимо, это Филлис придется выяснить, что именно известно мальчику об их родственниках, и как он намерен распорядиться этой информацией.

Нора произвела на Шерил двойственное впечатление. Дом идеально подходил для съемок комедийного фильма или обустройства музея магической жизни, но рассматривать его, как чье-то реальное жилище, было довольно непривычно. Удивительно, как хозяйке дома удавалось вообще что-либо обнаружить в этом хаосе.

— Вы только посмотрите! — всплеснула руками Молли, взяв со стола тетрадку в черной обложке. — Вот он, дневник бедняжки Джинни. Она вспомнила о том, что оставила его на столе, уже садясь в поезд. Так огорчилась, мое солнышко! Вот Рон ей и передаст. Куда бы его убрать, чтобы не забыть?

Молли огляделась по сторонам, пока ее взгляд не остановился на сумке миссис Сакс, брошенной на диван. Она покрутила головой, ища Шерил, но именно в этот момент Гарри и Рон повели ее на чердак показывать упыря.

— Пусть пока здесь полежит, так мы его точно не забудем, — решила Молли. — Артур, нам ведь стоит пригласить с собой Шерил, когда мы будем провожать мальчиков в Хогсмид? Вот ее дочка удивится!

— Надо спросить, что сама Шерил об этом думает, — пожал плечами мистер Уизли. — Лично я ничего не имею против. Сразу видно, что у них замечательная семья. А ты обратила внимание на это странное устройство на стеклах ее машины? Я как раз хотел спросить...

— Даже и не думай, Артур, — погрозила пальцем Молли. — Не смей терроризировать Шерил глупыми вопросами. Я не знала, куда глаза деть от стыда, когда ты налетел на Грейнджеров, как коршун. Им и так в тот день досталось.

— Это Малфой виноват, а не я, — развел руками Артур. — После того случая с драконом Хагрида он чувствует себя на редкость уверенно. Хотел бы я на чем-то его подловить...

— Осторожнее, Артур, — остановила его Молли. — Не зарься на кусок, который не сможешь проглотить.

— Что же, по-твоему, мне с Малфоем не потягаться? — возмутился Артур. — Он мне крупно задолжал за неприятности моих сыновей!

Супруги Уизли принялись спорить о Малфоях, затем разговор перешел на отвлеченные темы, а стол, тем временем, был готов к сытному праздничному обеду. Никто из них так и не вспомнил о дневнике Джинни, забытом в сумке Шерил.

Покидая Нору во второй раз за этот день, Гарри заранее подготовился к любому развитию событий. Магическим способам перемещений он, в свете последних происшествий, нисколько не доверял. Что касается Шерил, она перемещение в Хогсмид выдержала вполне стоически и, вопреки ожиданиям, в детский восторг при виде волшебной деревушки не впала. Можно было подумать, что она здесь не впервые, так уверенно она двигалась по направлению к платформе. Впрочем, Гарри, похоже, был единственным, кто заметил эту небольшую странность.

— До прибытия поезда по расписанию остается десять минут, — Артур взглянул на часы. — Ну что, ребята? Не жалеете, что пропустили поездку? Ничего, в следующем году наверстаете!

— Еще чего, — возмутился Рон. — Будь моя воля, всегда бы так аппарировал! Зато нормально пообедали и в кои-то веки никуда не спешили! Вот Фред с Джорджем обзавидуются!

— Рон, вспомни, о чем мы говорили, — закатила глаза Молли. — Не нужно обо всем болтать Фреду и Джорджу! Чем меньше народу знает о барьере, тем больше шансов, что мы сумеем выяснить, кто за этим стоит. И упаси тебя Мерлин, Рональд Биллиус Уизли, пытаться заниматься этим самому!

Однако, Гарри и Рон совсем ее не слушали. Вместо этого они, затаив дыхание, следили за фигурой в темной мантии, неторопливо приближающейся к их компании.

— Ценное замечание, Молли, — цедя слова, произнес Северус Снейп. — Боюсь, однако, совершенно бесполезное, когда речь идет о Поттере и Уизли.

Снейп остановился, обводя их нечитаемым мрачным взглядом. Вне всяких сомнений, он припас еще немало всевозможных колкостей, однако, они были благополучно забыты, стоило ему заметить Шерил.

— Профессор Снейп, — Шерил была сама доброжелательность, — как я рада Вас видеть. Как поживаете?

Снейп выглядел странно даже для самого себя и не произносил ни слова.

— Это не тетя Гарри, — не преминул встрять Рон. — Это мама Филлис Сакс.

— Не несите чепухи, Уизли, — неожиданно злобно рявкнул на него Снейп. — Я прекрасно вижу, что это не Петунья.

Гарри нахмурился — интересно, откуда Снейпу знать, как зовут его тетку? — а Шерил, напротив, весело рассмеялась.

— Я поняла, в чем дело. Вы меня не узнали. В прошлый раз мы встретились с профессором в страшний снегопад, — пояснила она остальным, — а в платке я сама на себя не похожа.

— Вас прислал Альбус, Северус? — спросил мистер Уизли. — Передайте ему, что я уже связался с Кингсли. Он сообщит, кому надо, в отделе магического транспорта. Мы не можем позволить себе такие сбои. Хорошо еще, это не случилось, когда кто-нибудь был там, внутри...

Выражение лица Снейпа говорило о том, что он всерьез сомневается в том, чтобы нечто подобное могло нанести хоть сколько-нибудь ощутимый ущерб школе, — более того, Гарри буквально чувствовал, что похожей участи и желает ему профессор.

Напряженность момента немного сгладили гудки подходящего поезда. Молли и Шерил, попрощавшись со Снейпом, пошли к поезду встречать девочек.

— Северус, — осторожно спросил Артур, — простите мое любопытство, но у этой юной леди, мисс Сакс... не было ли у нее волшебников в роду?

Снейп неопределенно передернул плечами.

— Я не занимаюсь исследованием чужих родословных, — глухо проговорил он. — Однако я никогда не слышал о магах, носящих фамилию Сакс. По крайней мере, если говорить о последних трех-четырех столетиях.

Артур не выглядел убежденным.

— Разумеется, на серьезный аргумент это не потянет, но если говорить о внешнем сходстве... Вы не могли не заметить...

— Не понимаю, о чем Вы, Артур, — бесстрастно произнес Снейп. — Однако поверьте мне на слово, непросто найти мать и дочь, настолько мало похожих друг на друга, как Шерил и Филлис Сакс.

Прибытие в Хогвартс мало отвечало восторженным ожиданиям, которые Гарри и Рон рисовали себе на вокзале. Гермиона, конечно, тут же бросилась к ним навстречу, обеспокоенная их отсутствием в поезде, однако всех остальных присутствие Снейпа явно отпугивало. Только Филлис, подойдя поздороваться, адресовала свои приветствия скорее профессору, чем друзьям. Хагрид, как и в прошлом году, повел первокурсников к лодкам, чтобы переправить их на другой берег озера, а остальные студенты рассаживались в небольшие кареты, которые по мере заполнения трогались с места без всяких лошадей или кучера. Рон едва успел перекинуться парой слов с Джинни, которую толпа тут же унесла к причалу.

Гарри запоздало понял, что им троим придется ехать в одной карете со Снейпом. Утешало только то, что профессору эта мысль доставляла еще больше отвращения, нежели всем им, вместе взятым.

— Эх, Хогвартс, — с ностальгией протянул мистер Уизли. — Жаль, нельзя вернуться сюда хоть на денек... Побродить по коридорам, узнать, чем живут нынешние студенты...

— Не зарекайтесь, Артур, — мрачно предостерег его Снейп. — Уолдену Макнейру вот весной удалось. Ваш сын будет рад обеспечить Вас дополнительной работой.

Гарри и Рон в ужасе переглянулись. Не то что бы они наотрез отказались от приключения, наподобие прошлогоднего, тем более, с таким же благополучным финалом, — но только без участия министерства магии и явно настроенных против них профессоров.

— Представь, что бы тут было, прилети мы на фордике твоего папы, — сказал Гарри Рону, когда они уже сидели вместе с друзьями за гриффиндорским столом. — Снейп бы нас на ингредиенты пустил.

— А Синистра? — Рон незаметно кивнул на преподавательницу астрономии, с подчеркнуто презрительным видом ковырявшую вилкой салат. — Говорят, стены астрономической башни внутри полые и там куча потайных ходов и лестниц, о которых никто не знает. Можно пойти ночью на урок и не вернуться.

Гермиона, услышав обрывок их разговора, тут же вмешалась с возражениями, а Гарри не сводил глаз с учительского стола. Долорес Амбридж, инспектор, еще больше ему не понравилась. Лицом она смахивала на сытую и довольно опасную тростниковую жабу.

— А Роба Хиллирда сделали в этом году старостой школы, — громким шепотом поделилась с ними Лаванда последними новостями. — Вот он какой важный сидит.

— Этого и следовало ожидать, — ответил Перси Уизли. — Рэйвенкло победил в школьном первенстве, а дисциплина на факультете у Роберта железная. Некоторым из присутствующих не помешало бы поучиться.

— Не спрашиваю, кто из девчонок получил значок, — усмехнулась Алиссия Спинетт. — Теперь она вам устроит бразильский карнавал.

— Вот и нет, — неожиданно для всех возразил Невилл. — Если ты намекаешь на Джемму Фарли, она еще летом написала Табите, что останется только старостой Слизерина.

— Неужели отказалась? — подивилась Алиссия. — Фарли можно не любить, но не поспоришь, со своими обязанностями она справляется лучше большинства. К тому же, она единственная староста-семикурсница.

Перси с сомнением обвел взглядом уставившихся на него товарищей по факультету, решая для себя, не навредит ли ему участие в этом разговоре. Наконец, оскорбившись предположению, будто бы кто-то в здравом уме мог отказаться от такой почетной должности, он тихо сказал:

— По большому секрету. Директор сам принял решение назначить старостой Пенелопу Кристалл вместо Фарли. По его мнению, она и так слишком много времени тратит на внеучебную деятельность. А для ее работы нужны высокие Тритоны.

— Пенелопа? — озадаченно переспросила Гермиона. — Но это же против правил! Я читала, нельзя делать старостами школы выходцев с одного и того же факультета! И ей всего лишь шестнадцать!

— Интересное исключение из правил, — торжествующе улыбнулась Алиссия. — Я всегда говорила, за подлости воздается по заслугам. Фарли давно пора было указать на ее место, а то ходит по школе, как королева.

— А по-моему, недолго Кристалл продержится, — пожала плечами Лаванда. — И не надо смотреть на меня, как на маленькую девочку. Еще десять раз пожалеет, что этой змее дорогу перешла.

Впрочем, пока что Джемма Фарли не выказывала ни малейшего намерения кому бы то ни было мстить. Как раз в этот момент она мило болтала о чем-то с Маркусом Флинтом, напомнив Гарри о квиддиче. Лето у тети прошло без единой тренировки, и Гарри всерьез опасался, что почти позабыл, как это — летать. А ведь ему еще предстояло противостояние с новым ловцом Слизерина. Как они ни старались, так и не смогли выяснить, кого Флинт решил поставить на позицию, полагающуюся Джемме. Если до кого-то и доходили слухи, делиться ими не спешили. Рассчитывать Гарри приходилось только на свое природное везение.

Церемония распределения прошла без неожиданностей. Джинни Уизли Шляпа безоговорочно отправила на Гриффиндор. Больше всего девочка сокрушалась о двух вещах: о том, что ее подруга и соседка в Оттори Сэнт Кэчпоул, Луна Лавгуд, поступила на Рэйвенкло, а также о том, что ее драгоценный дневник так и остался лежать дома, и мама позабыла привезти его на вокзал.

* * *

Сентябрь постепенно вступал в свои права, однако природа не торопилась с похолоданиями. Тем не менее, на Эвите Селвин было плотное глухое платье со старомодным огромным воротником и длинными рукавами, отделанными кружевными манжетами. От внимания Люциуса не ускользнула и причина столь сдержанного стиля: когда Эвита потянулась за солонкой, он смог угадать, что она снова до крови расцарапала себе запястья — как всегда, если нервничала.

— Столько времени прошло, и никаких новостей, — выговаривала она, кромсая салатный лист на мелкие кусочки. — Я рассчитывала, ты будешь порасторопнее.

— Все идет своим чередом, Селвин, — ответил Люциус. — Перестань создавать панику. Готовься лучше к свадьбе дочери.

— Тебе легко рассуждать, — процедила Эвита. — Твоя жена дома, а не в тюрьме. Правда, в случае Нарциссы, велика ли разница...

— Что-то не припоминаю за тобой такой тяги к освобождению Варда, пока не забрезжила перспектива возвращения Темного Лорда, — парировал Люциус. — Всякий, кто не дурак, прекрасно понимает, что Вард для тебя намного выгоднее в Азкабане, чем на свободе.

— Циник, — огрызнулась Эвита. — Все эти годы я не оставляла мужа ни в мыслях, ни на деле. Или остальных заключенных тоже регулярно навещают?

— Прекрати изображать лебединую верность, — закатил глаза Люциус. — О своих интересах ты тоже ни на минуту не забывала. Или попытаешься меня уверить, что приезжала в Англию только и исключительно разнообразить азкабанские будни Варда? Поговорим уже о деле.

— Действительно, — сверкнула глазами Эвита. — Может быть, тогда объяснишь, как тебя угораздило связаться с этой аферисткой Скотт?

— Скотт полезна, — пожал плечами Люциус. — Необходимо установить незаметное наблюдение за этим ребенком, а кто справится с задачей лучше, чем другой ребенок?

— Скотт — жадная и тупая маггла, — огрызнулась Эвита. — Она держится за родство с Блэками, лишь бы урвать хоть кусок от их богатств и продаст тебя первому, кто предложит ей больше.

— Селвин, кажется, мы договорились, что ты не станешь вмешиваться в мои дела, — проговорил Люциус, теряя терпение. — Скотт никто и ничего не станет предлагать. Она обивает порог дома Тонксов уже не первый год и всем там до смерти надоела. Да она уцепится за возможность насолить Андромеде. И я последний, кто станет ей в этом препятствовать.

— Андромеда, — Эвита рассмеялась. — Великая любовь Уолдена... Кто бы мог представить, что у них так все сложится.

— Любовь приказала долго жить, — отмахнулся Люциус. — Он и не вспоминает о ней.

— Думаешь? — прищурилась Эвита. — Чем, кстати, она сейчас занимается?

— Плетет интриги, — вздохнул Люциус. — Пару недель назад я встретил ее в Косом переулке в компании Гарри Поттера, и что-то мне подсказывает, эта прогулка не была запланированной. Уизли ждали мальчишку в книжном, и Андромеда очень торопилась, но мы все же успели перекинуться парой слов. Ее отношение к моей семье не изменилось ни на грамм.

— Оно могло бы кардинально измениться, знай Андромеда то, что знаю я, — недобро усмехнулась Эвита. — Она всегда считала исчезновение своей матери противоестественным. Стоит только намекнуть, что это ты приложил руку к избавлению миру от сторонников темных сил, как она вмиг забудет о своей лояльности магглам и Ордену феникса.

— Однако, если она и узнает правду, то не от тебя. У тебя не меньше причин ненавидеть Андромеду, чем у Эмили Скотт.

— Не смей сравнивать меня с этим отребьем, — возмутилась Эвита. — Ну а что с тетрадью, которая осталась от Расальхаг? Ты собирался изучить ее, прежде чем вернуть Повелителю.

Люциус помрачнел.

— Я сделал это. В нашем случае тетрадь абсолютно бесполезна. Да, когда-то давно она принадлежала Темному Лорду, но незаконченный ритуал моей дорогой тещи что-то изменил в ее магической структуре. Она не несет никакой информации и, что намного любопытнее, не подлежит уничтожению ни одним известным мне способом.

— Что это значит? — широко раскрыла глаза Эвита. — Ты пытался уничтожить последнюю память о Повелителе? Что ты можешь смыслить в таких вещах? Чудо, что тетрадь не пострадала!

— Я еще раз повторяю, Селвин. Тетрадь не имеет отношения к Темному Лорду. Я почти уверен, что это какой-то артефакт госпожи Расальхаг. И я уже нашел ему достойное применение.

— Какое именно, позволь узнать?

— Пусть с ним возятся аврорат и отдел тайн, — вкрадчиво произнес Люциус. — То-то они обрадуются, что к ним попала вещь самой леди Блэк.

— Ты отнес тетрадь аврорам? — неверяще воскликнула Эвита. — Отдал им из рук в руки?

— Селвин, за эти годы ты окончательно разучилась делать разумные выводы. Сейчас мы, как никогда, близки к возможности раз и навсегда избавиться от навязчивого внимания Дамблдора. Необходимо закрепить успех, достигнутый в прошлом году. Эта тетрадь первого сентября отправилась в Хогвартс вместе с одной из учениц. А именно, — Люциус выдержал паузу, — с дочерью Артура Уизли.

— И что? — все еще не понимала Эвита. — Как это может навредить Дамблдору?

— Темные артефакты в школе, да еще и второй год подряд, сильно компрометируют директора в глазах общественности, не находишь? Я уже молчу о том, что станет с репутацией Артура. Девчонка, сама того не зная, выпустит джинна из бутылки. Как только Дамблдор поймет, кому принадлежала эта тетрадь, все его подозрения сузятся до масштаба одного человека. Гарри Поттера.

— По-твоему, без Дамблдора наше положение сильно улучшится? — хмыкнула Эвита. — Старик все еще занимает кучу постов в разных государственных и международных организациях. Его знают и уважают во всем мире. Победителя Гринделвальда не станут судить строго за ошибку маленькой глупой девочки.

— Мы сможем назначить удобного нам директора, — не согласился Люциус. — Взять хотя бы эту Амбридж. Она уже зарекомендовала себя, как коррумпированную и управляемую злую дуру, к тому же, полностью зависимую от Фаджа. Если все они ополчатся на Гарри Поттера, такой расклад вполне будет отвечать интересам Темного Лорда.

— Не знаю, Люци, — задумчиво протянула Эвита. — Сдается мне, ты играешь с огнем. Я бы на твоем месте не разбрасывалась вещами Расальхаг. Эта ведьма всегда умела подстроить гадость, сама того не замечая.

— Готов биться о заклад, что к маю Дамблдора в школе не будет, — самоуверенно заметил Люциус. — И вот тогда настанет время подумать о второй части нашего плана.

— О чем это ты? — нахмурилась Эвита. — О разговоре с Повелителем?

— Нет, ждать так долго мы не будем, — покачал головой Люциус. — Я говорю о девчонке Розье.

— А она тут причем? Мы с таким трудом избавились от одной Розье не для того, чтобы расчищать дорожку следующей.

— Скажем, я бы не стал пренебрегать наследницей Эвана, к тому же, ничего не знающей об истории своей семьи. Кровь имеет огромное значение, Селвин, но не менее важно и воспитание. Все дочери Расальхаг вышли замуж. Драко принадлежит моему роду, Розье не признают его своим наследником. Энид и ее дети и внуки — Лонгботтом. Эта полукровная девчонка — единственная, кому фамилия Розье принадлежит по праву. А значит, и наследство госпожи Расальхаг.

— Ты все еще веришь в сказки о ее наследстве? — посмеялась Эвита. — Оставь эти пустые надежды, Люци, Расальхаг ничего не сберегла. Она, в сущности, ничем и не владела. Я слышала от Варда. Нынешний глава рода Розье позаботился о том, чтобы все имущество Расальхаг вернулось в семью. Они не признавали никаких обязательств по отношению к ней. Они равнодушно приняли приговор, вынесенный Белле, и ни один Розье не свидетельствовал в ее защиту. Эван, тот и вовсе малодушно сбежал. А эта девчонка, которой вы теперь уделяете неоправданно много внимания, все эти годы росла в доме своей магглы-матери, и никому не было до нее никакого дела.

— Времена и обстоятельства меняются, — неопределенно ответил Люциус. — Я не хочу, чтобы наш план рухнул из-за какой-нибудь крошечной неучтенной детали. Есть наследство или его нет, госпоже Расальхаг нельзя отказать в умении создавать темных лордов, и я не позволю ее наследнице бесконтрольно крутиться рядом с ней и Поттером.

— И как ты собираешься этому помешать? — насмешливо прищурилась Эвита. — Только не говори, что поручил эту миссию своему сыночку. Он наверняка провалил дело, не успев доехать до школы.

Люциус раздосадованно скривился.

— К сожалению, между Драко и Филлис Розье не сложилось теплых отношений. По понятным причинам я не могу посвятить его в подробности ее происхождения. Драко считает ее грязнокровкой и не опускается до открытых оскорблений лишь в силу покровительства, которое оказывают этой девочке на его факультете. Но есть одна вещь, которая меня заинтересовала. Вернувшись домой на летние каникулы, Драко пересказал мне нашумевшую историю о спрятанном в школе философском камне и подведении итогов на праздничном пиру. Рэйвенкло тогда победил благодаря дополнительным баллам, которые заработали три первокурсницы, среди них Филлис Розье. Девочки занимаются исследовательским проектом на крайне любопытную тему.

Люциус остановился, рассеянно глядя в окно.

— Ну же? — поторопила его Эвита. — На какую тему?

— Сохранение воспоминаний в материальном предмете, если упростить формулировку. Ты не можешь этого помнить, так как не присутствовала на собраниях такого рода, но госпожа Расальхаг занималась исследованиями диадемы Рэйвенкло и считала, что этот легендарный артефакт устроен аналогичным образом. По слухам, Темный Лорд даже предоставил ей доступ к этой диадеме. Странное совпадение. Откуда такие идеи в голове у девчонки, выросшей среди магглов?

— Ты полагаешь, — вздрогнула Эвита, — что Эван что-то успел ей рассказать? Он не скрывал свое волшебное происхождение от этих людей?

— Боюсь, нам уже никто не сможет ответить на этот вопрос, — сказал Люциус. — Но если в руках у Филлис Розье хотя бы некоторые крошечные ключики от множества дверей, ведущих к диадеме, много столетий считавшейся потерянной, мы глаз с нее спускать не должны.

* * *

Летние каникулы Том провел в Кордове, всерьез подозревая, что отец согласился его отпустить, лишь чтобы не вызывать подозрений у семьи Кортазаров. Впрочем, едва приехав, Том узнал от бабушки Мерседес, что тревоги Даррена оказались абсолютно беспочвенными. В доме на Цветочной улице жила теперь лишь сеньора Эсперанса с целым штатом сиделок и слуг, а также младшей внучкой, несносной Гвен. Эвита со старшими дочерьми уехала — по словам Эсперансы, в Барселону, к брату.

Кортазары готовились к обручению Элейны Селвин с каким-то многообещающим юношей из Англии. Том очень быстро осознал всю степень утомительности предсвадебных разговоров и мысленно благодарил Бога, когда Эсперанса и Гвен, наконец, покидали их дом. К себе они никогда не приглашали — бабушку Мерседес это как будто бы нисколько и не удивляло, а сам Том вовсе не горел желанием вернуться в особняк, где он пережил столько пугающих мгновений. Железная хватка змеи все еще свежа была в его памяти.

Сеньора Эсперанса об их последней встрече, как и задумывалось, ничего не помнила. При виде этой благообразной старушки Том и сам начинал сомневаться, что события той безумной ночи не привиделись ему в кошмаре. Гвен же капризничала и задирала нос ничуть не меньше остальных девчонок — их маггловских соседок.

Как и прошлым летом, от скуки спасали телефонные разговоры с Филлис. Теперь подруга была особенно занята, готовясь к изучению окклюменции. С точки зрений Тома, в выданных Филлис учебниках было чересчур много воды — вот ему вовсе не требовались долгие медитации и процедуры по так называемому очищению сознания. Филлис же скрупулезно выполняла инструкции и сердилась, что у нее ничего не выходит.

— Сегодня мы ходили в Косой переулок, — сообщила она за несколько дней до его возвращения домой. — Только я и мама. Купили, наконец, учебники Локонса. Я поняла, почему так расстраивалась Мораг. У нее защита — один из профильных предметов в проекте, а преподавать будет этот лгунишка.

— Почему ты считаешь, что он врет? — удивился Том. Фамилия Локонс ни о чем ему не говорила, хоть он и перечитал множество энциклопедий и сочинений о борцах с темными искусствами. — Неужели книги написаны настолько бездарно?

— Я и тебе купила подарок, — прыснула Филлис. — Биографию этого замечательного автора. Вот сам и убедишься. Одного не пойму — как его еще за такие заслуги не пригласили в начальники аврората? Объяснение одно: аврорат просто не занимается настолько серьезными расследованиями.

— Встретила кого-нибудь в Лондоне? — заинтересованно спросил Том. Хоть он никогда и не встречал сокурсников Филлис, благодаря переписке почти все они в его воображении уже обрели вполне осязаемые черты, а каждое имя влекло за собой целую ассоциативную цепочку, пусть и далеко не всегда положительную.

— Кэрроу, — Том явственно увидел неприязненную гримасу на лице девочки. — Все семейство в полном составе. Гестия и Флора, близняшки, в этом году поступают, и Алкиона водила их за покупками. Не повезло бедной Джемме — в три раза больше Кэрроу в Хогвартсе. Если младшие хоть вполовину такие же противные, как сама Алкиона, Слизерин станет жутко неприятным местом — и это я еще не успела рассказать об их тетке. Все-таки хорошо, что ты в школу не поехал.

Том и Филлис не раз затрагивали тему межфакультетской вражды и проблемы распределения, и она была непреклонна в своей убежденности: Шляпа непременно отправила бы Тома на змеиный факультет, и здесь не в чем сомневаться. Сам Том считал довольно-таки глупыми попытки самоутвердиться среди детей, выросших с осознанием принадлежности к волшебной аристократии, но спорить с Филлис было бесполезно. Девочка раз за разом заявляла, что если даже она со своими средними силами оказалась полукровкой, Том просто обязан изучить собственную родословную на предмет связи с Основателями.

— А что тетка? — спросил он, скорее для поддержания разговора. Алкиона Кэрроу не была ему интересна — казалось, она способна лишь серой тенью скользить по школьным коридорам и завидовать Фарли.

— Ее зовут Алекто, — сообщила Филлис. — Мама сказала, она типичная старая дева. Племянницы ее боятся, сразу видно, у Флоры буквально на лице написано, как она мечтает поскорее вырваться в школу. С леди Финч-Флетчли они не поладили. Когда миссис Забини ее представила, я думала, светопредставление начнется. Судя по всему, когда эта Алекто еще училась, в совете попечителей даже полукровку представить было нельзя. Чтобы ты лучше себе представил, Табита — милейшее создание на фоне этой мегеры.

— И чем все закончилось? — нахмурился Том. — Вы мирно разошлись?

— Если можно так сказать, — усмехнулась Филлис. — Леди Финч-Флетчли что-то сказала Алекто на ухо, я не знаю, что именно, но ту просто перекосило от злости. А потом они всю дорогу до магазина обсуждали эту встречу с Донной Забини и называли имя Карактакуса Бэрка.

— Владельца лавки в Лютном переулке? — рассеянно отозвался Том. Некоторые факты и имена всплывали в памяти моментально: так и сейчас, мрачный старик с редкими длинными волосами представился ему так живо, словно они расстались недавно, причем старыми-добрыми друзьями.

Филлис уже научилась ничему не удивляться.

— Ты и сам все знаешь лучше меня. У отца Алкионы были с ним общие дела, а когда заварили кашу с законом о защите магглов, Бэрк его выгнал. Поэтому Кэрроу так злится, что историю с драконом раскрыла Джемма, а не она.

Поступок вполне в духе старины Бэрка, подумалось Тому. Он не производил впечатления человека, который стал бы излишне печься о благе тех, кто на него работает.

Том вернулся домой в середине августа и успел несколько раз повидаться с Филлис перед ее отъездом. Подруга вела себя немного странно: хоть она беспечно болтала о своем проекте и вспоминала забавные случаи из школьной жизни, казалось, ее голову занимают совершенно иные мысли. После того, как она чуть не выронила чашку, едва заслышав громкий хлопок где-то на улице, миссис Сакс взяла дело в свои руки и предложила детям пойти погулять.

— Тебя что-то беспокоит, — констатировал Том немного погодя. — Что успело произойти, пока меня не было?

— А ты еще не выяснил? — скептически поджала губы Филлис. — Кому-кому, а тебе труда не составит узнать, что у меня на уме.

Похоже, он недооценил ситуацию. Филлис по-настоящему нервничала.

— Я никогда не прибегал к этому способу без твоего согласия, — подчеркнуто сдержанно произнес он. — И никогда не буду. Я обещал тебе.

Филлис немного смутилась.

— Мама не хотела, чтобы другие знали. Этим летом к нам наведался домашний эльф. Он утверждает, что служил моей тете.

Том пожал плечами.

— Я не удивлен. Очевидно, что Блэки могут позволить себе не одного домашнего эльфа.

— Это был не эльф Блэков, — возразила Филлис. — Он принадлежал Розье. Друэлла Расальхаг привезла его со своей родины.

— Тем лучше, — оживился Том. — В таком случае, ты ведь можешь отдавать приказы этому эльфу. Он обязан тебе служить, ты Розье по крови. Ты пыталась что-нибудь у него попросить?

— Разве что убраться подальше от моего дома, — хмыкнула Филлис. — Я была в растерянности. Добби пришел ко мне, чтобы поговорить о Гарри Поттере.

— Гарри Поттере? — переспросил Том. — Какое отношение ко всему этому имеет Гарри Поттер?

— Добби сказал, что пытается уберечь Поттера от опасности. Он уже сделал все возможное, чтобы родственники Поттера посадили его под домашний арест и запретили возвращаться в школу. Мама звонила его тете, это ужасная женщина. Она не сразу нам поверила.

— Но Поттер освобожден?

— Да, причем задолго до нашего вмешательства. Его друзья помогли ему бежать, и остаток каникул он проводит в их доме. Мы так думаем. Добби перехватывает все письма, адресованные Поттеру, а этот дом волшебный, и я не могу узнать, все ли с ним в порядке.

Том раздраженно закусил губу. Поттер начинал ему надоедать. Откровенно говоря, он надеялся, что назойливый мальчишка выучит преподанные ему в прошлом году уроки и впредь задумается, прежде чем пытаться сделать Филлис соучастницей своих бессмысленных проделок. Но последние события были тревожным сигналом, и, что самое неприятное, Тому все меньше удавалось их контролировать.

— Какой интерес твоим родственникам помогать Поттеру? — резко спросил он. — И зачем посылать эльфа, ведь это так ненадежно. Они хотят сохранить инкогнито?

— Добби сказал, что его хозяевам ничего не известно, — ответила Филлис. — Он сам хочет защитить Поттера. Вообще-то, мне показалось, он не слишком слушается кого-то, кроме своей старой хозяйки, Друэллы Расальхаг.

— Расальхаг мертва, — ровно проговорил Том. — Должен быть кто-то способный приструнить этого домовика. Неуправляемый эльф может натворить немало бед. Будет лучше, если мы поговорим с ним прежде, чем он успеет причинить ущерб.

— Ты хочешь приказать ему держаться подальше от Поттера? — удивилась Филлис.

Том прищурился.

— Мне плевать на то, что будет с Поттером. Я хочу приказать ему держаться подальше от тебя. А заодно расспросить его о твоих родственниках. Если память эльфов устроена так же, как и человеческая, можно сказать, мы нашли бесценный источник информации.

Решено было попытаться вызвать и допросить Добби через пару недель, во время ужина в доме Сандерсов, на который были приглашены и Шерил с дочерью. Мама хотела устроить для них как можно более запоминающийся праздник перед началом нового учебного года. И вот тут Тома ждал неприятный сюрприз.

Звали сюрприз Элизабет Скотт, и ей потребовалось произнести всего пару слов, чтобы вызвать у Тома жгучую и непримиримую ненависть.

— Дорогой, ты же поможешь Лиз освоиться в школе? — хотя мама ласково улыбалась, Том прочитал явное предупреждение в ее цепком взгляде. — Они с Эмили в нашем городе совсем недавно и еще не успели завести друзей.

Том был глубоко убежден, что Эмили и Лиз избрали заведомо проигрышный способ заводить друзей, но ничего не сказал. Так Лиз Скотт обосновалась в их доме.

Первые дни это просто раздражало. Лиз приходила на несколько часов и совала свой нос во все их дела. Непостижимым для Тома образом она ухитрилась расположить к себе Андреа: мама буквально глаз не спускала с мезкой девчонки, постоянно находя для нее новые занятия. Однажды утром Андреа сообщила сыну о том, что Лиз все же согласились принять в его школу. И хотя Тому предстояло покинуть ее через год, энтузиазма эта новость не вызвала. Впрочем, разочарование Тома продлилось недолго.

— Эта женщина глупа и бесцеремонна, зачем ты ее принимаешь? — в голосе отца слышалось искренне недоумение. Том спустился вниз за стаканом воды и вовсе не ожидал, что станет свидетелем разговора родителей. Он осторожно замер у основания лестницы и прислушался.

— Даррен, ты меня удивляешь, — вздохнула мама. — Даже больше удивляешь, чем Билл. Я должна понять, для чего к нам подослана эта женщина. Она ведь не волшебница, сразу видно. Волшебница, вроде Донны или Эвиты Кортазар, не позволила бы мне себя подозревать.

— Ты полагаешь, она как-то связана... с этими людьми? — усомнился отец. — На них ничего нет, Энди, трудно представить себе более типичную провинциальную семью. Такие не поверят в магию, даже если их самих превратить во что-нибудь.

— Тем проще ее обмануть или подкупить. У нее маленькая дочь. Этой женщине могли пообещать очень многое. Мне намного интереснее Нарцисса, которая за ней стоит.

Отец задумался.

— Ты говорила об этом с Биллом?

— Не раньше, чем она как-то себя выдаст. Пока она ведет себя слишком правильно и предсказуемо.

— Иногда отсутствие ошибок является самой большой ошибкой, — хмыкнул Даррен. — Как бы ты, Энди, не попала в ту же западню, что и в Кордове. Ни к чему их провоцировать!

— Насчет этого можешь быть спокоен, — улыбнулась мама. — Эмили не может сделать ничего такого, на что не была бы способна и я.

Несколькими днями позже, наблюдая за сидящей напротив за столом Эмили Скотт, Том пришел к выводу, что не может согласиться с матерью. Судя по мыслям, гнездящимся в голове миссис Скотт, способна она была на все, что угодно, хотя цели перед собой ставила мизерные и жалкие. Не в пример тем, кто был заинтересован в ее близости к Сандерсам.

Мужчина из воспоминаний Эмили определенно кого-то ему напоминал. Том не мог вспомнить его имени, да это сейчас и не имело особенного значения, поскольку тот упомянул дом Блэков.

— Дом Блэков? — Филлис взволнованно прошлась по комнате. — Дом, который никому не принадлежит?

— Если я правильно понял, номинально у дома есть хозяин. Правда, непонятно, где он. Еще один вопрос к твоему сумасшедшему эльфу.

— Я провела в замке целый год, и мне не удалось добиться того, что ты сделал за несколько дней, — возмутилась подруга. — Непременно научусь легиллименции!

Том на всякий случай еще раз выглянул за дверь. Музыка и смех доносились с первого этажа, их исчезновение пока не вызвало вопросов.

— Впервые я почти благодарен Конни Финч-Флетчли, — хмыкнул он. — Перетягивает все внимание на себя и своих сыновей.

— У нас от силы минут пятнадцать, — обеспокоенно сказала Филлис. — Лучше поторопиться.

— Ты уверена, что с домовиком следует разговаривать именно в гостевой спальне? — усомнился вдруг Том. — Нагайна могла бы предупредить, если нас кто-то хватится.

— Добби боится Нагайну, — не согласилась Филлис. — И еще не факт, что он явится на мой зов. Попробуй разберись, кого он признает своим господином.

Том присел на край кровати. Когда в прошлый раз здесь гостила бабушка Мерседес, она оставила на прикроватной тумбочке свои очки для чтения. Том должен был вернуть их ей, отправляясь на каникулы в Испанию, но в суматохе так и не вспомнил о забытой вещи. На стеклах уже успел собраться толстый стол пыли.

— Если только один способ это проверить, — тихо сказал он. Филлис сжала пальцами виски, настраиваясь, а затем решительно позвала:

— Добби! Добби!

В третий раз повторять имя домовика не пришлось: посреди комнаты возникла крошечная скрюченная фигурка, при виде девочки явно воспрявшая духом.

— Мисс Розье! — всплеснул он тощими ручками. — Такая честь для Добби снова служить Вам! — он прищурился, только теперь заметив Тома: — Ах, этот гадкий темный маг снова докучает моей госпоже!

Том недоуменно уставился на эльфа, а Филлис нахмурилась.

— Что за ерунду ты несешь? Ты можешь слышать меня на расстоянии? Или ты снова за мной следил?

Добби испуганно замотал головой.

— Почему госпожа сердится на Добби? Добби — послушный эльф. Госпожа приказала не беспокоить ее сову, и Добби лично следит за тем, чтобы почта госпожи приходила вовремя. Госпожа запретила Добби приходить в ее недостойное жилище, и Добби не приходит, хотя он мог бы навести там порядок, сделать все так, как любит моя госпожа...

Филлис на миг представила эльфа, хозяйничающего на маминой кухне, и ей стало дурно.

— В таком случае, я приказываю тебе ответить на вопросы Тома, — поспешила она направить мысли Добби в нужное русло. К ее удивлению, домовик вдруг насупился и сердито забормотал:

— Добби ничего не скажет мерзкому магу. Добби поклялся всегда защищать свою хозяйку. Один раз Добби уже не уберег госпожу Расальхаг, но во второй раз его никто не обманет, — он гневно погрозил пальцем Тому.

— Он совсем свихнулся, — расстроенно прошептала Тому Филлис и снова обратилась к эльфу: — Добби, я не госпожа Расальхаг. Я Филлис, помнишь? Ты все перепутал.

— Добби ничего не скажет при мерзком маге, — продолжал упорствовать домовик, поднимая голос все выше. — Госпожа должна уехать в Хогвартс! Хогвартс — самое безопасное для нее место! Госпоже следует уйти из этого дома!

— Он сейчас переполошит весь дом, — разозлился Том, выхватывая палочку. — Может быть, следует...

— Нет, — решительно запротестовала Филлис. — Это мой эльф. Если он заговорит, то сделает это по своей воле и в здравом рассудке. Добби, возвращайся к себе и никому не рассказывай о нашей встрече. Когда ты понадобишься, я тебя позову, хорошо?

Продолжая жаловаться и причитать, домовик исчез. Филлис перевела дух.

— Теперь ты видишь, что он не в своем уме? — спросила она. — Он даже не различает меня и Расальхаг.

— Вероятно, вы похожи, — осторожно сказал Том. — Вы даже носите один и тот же медальон. От меня Добби, очевидно, не в восторге.

— Глупости, — закатила глаза Филлис. — Ну что он может о тебе знать? Обознался, так же, как и в случае со мной. Добби бесполезно расспрашивать. В его голове перепутались прошлое с настоящим. Возможно, даже заговор, которым он нас стращает, уже давным-давно случился и позабыт. Это так печально.

Том и Филлис вскоре вернулись к гостям. Драматические завывания Добби произвели впечатление даже на невозмутимого Тома: когда он вышел из комнаты, ощущение постороннего взгляда его не покидало. Казалось, что безумный домовик всего лишь сделался невидимым и затаился, готовый в любое мгновение появиться, чтобы вновь обрушить на него шквал обвинений и упреков.

Том не мог согласиться с Филлис. Добби слишком верил в то, что говорит. Похоже, Тома он принял именно за того человека, которому принадлежали подчас тревожившие его воспоминания.

На этот раз Том снова не смог воспользоваться возможностью проводить Филлис на вокзал. Миссис Сакс так и не появилась в тот день на работе, а на следующий день подруга прислала радостное письмо: мама встретила ее прямо на хогсмидской платформе и, хоть и не могла увидеть замка, все же познакомилась с ее друзьями, а заодно помогла Гарри Поттеру добраться до школы.

Что же, по крайней мере, Добби был последователен в своем сумасшествии.

Учебные будни потянулись друг за другом серой вереницей ничем не отличающих друг от друга дней. Лиз Скотт даже в школе продолжала ходить за Томом по пятам, но что-то в ее поведении неуловимо изменилось: теперь она держалась настороженно и, как будто, даже побаивалась того, за кем была послана следить. Очевидно, мать приказала девчонке меньше проявлять свою заинтересованность.

Том уже готов был признать, что этот класс бьет все рекорды по показателям скуки и занудности, когда произошло нечто, заставившее его на время позабыть об уроках, Лиз Скотт и даже о Филлис. И он точно не предполагал такого расклада, когда после занятий мама привезла его в свой центр.

— Я заказала китайскую еду, — виновато улыбнулась она. — Папа сегодня задерживается на работе, Марта отпросилась, а с Эмили ты остаться, конечно же, не согласишься. Поэтому придется тебе потерпеть, пока мы с Шерил разберемся с бухгалтерией.

Том и не думал жаловаться: в его распоряжении был компьютер и несколько часов блаженного безделья.

— Пока заказ везут, можешь заняться уроками, — коварно продолжила Андреа. Увы, маме для того, чтобы читать его мысли, не требовалась даже легиллименция.

Том нехотя разложил на столе учебники. Математика всерьез угрожала превратить этот день в катастрофу. К своей большой радости, Том обнаружил, что у него закончилась тетрадь.

— Ничего страшного, — ухмыльнулась Андреа. — Попроси Шерил найти для тебя тетрадку. А я пойду работать.

Шерил страшно торопилась, едва успевая вынимать из принтера отпечатанные листы и сортировать их по группам.

— Не знаю, Том, посмотри в столе, — бросила она через плечо. — Если ничего не найдешь, возьми бумагу для печати. Потом перепишь в чистовик.

Письменный стол Шерил представлял собой нечто невообразимое. Уму непостижимо, как настолько дисциплинированная и скрупулезная в домашнем быту женщина, у которой комар не смел пролететь без спроса, может работать в таком творческом беспорядке. Тому едва удалось разыскать среди груды старых счетов, исписанных клочков бумаги, огрызков карандашей и недоеденного яблока относительно новую черную тетрадку наподобие ежедневника.

Том осторожно вытащил тетрадь из ящика и стряхнул с нее пыль. Похоже, Шерил купила ее давным-давно, но так и не воспользовалась: бумага местами даже пожелтела от старости. За неимением лучшего, Том расписал ручку, аккуратно вывел на полях сегодняшнее число и углубился в чтение задачи.

Домашнее задание в самом начале года еще не было слишком сложным, однако миссис Карпентер всегда находила, к чему придраться. Том уже собрался переписать в тетрадь условие, когда обнаружил, что дата бесследно пропала.

Сначала он не поверил своим глазам и даже провел рукой по странице. Никакого следа от нажима шариковой ручки. Пожав плечами, Том снова записал дату и принялся наблюдать за непослушными цифрами. И вправду, очень скоро они будто впитались в бумагу, и лист вновь обрел первозданную белизну.

Все это выглядело очень подозрительно. Знала ли Шерил, что за вещь хранит на работе, или она досталась ей случайно? Том приблизил лицо к ежедневнику: от страниц пахло пылью, чернилами и — Тому, должно быть, показалось от волнения, — кровью. Он резко отстранился и захлопнул тетрадь.

Только теперь он заметил полустертые от времени и прикосновений золотые буковки на обложке. Надпись он прочитал несколько раз, медленно, по складам, словно пытаясь уложить в своей голове саму возможность ее существования.

Хотел он верить этому или нет, на тетради было написано: "Дневник Тома Сандерса".

* * *

— Что у нас во второй половине дня? — Рон Уизли потянулся, первым выходя во внутренний двор замка. Несколько часов трансфигурации после летнего отдыха всем дались непросто — одна Гермиона держалась так, будто беспрерывно колдовала все два месяца каникул.

— Защита от темных искусств, — тут же отрапортовала она, уворачиваясь, чтобы Рон не мог выхватить ее расписание.

Филлис отвернулась, пряча лукавую улыбку. Уж она знала, что Грейнджер не поскупилась на сердечки возле фамилии нового преподавателя, без труда заслужившего ее уважение и восхищение. Джастин уже успел предупредить ее, что их ожидания насчет квалификации Локонса непомерно завышены. Профессор успел не лучшим образом зарекомендовать себя среди шестикурсников, и Доркас Труман вернулась с занятия в глубоком возмущении.

Впрочем, портить развлечение друзьям Филлис не собиралась. Что-то подсказывало ей, совсем скоро им представится возможность хорошенько повеселиться.

Гермиона уселась на ступеньки, уткнувшись в очередное творение Локонса в глянцевой обложке, Рон и присоединившийся к ним Дин Томас беседовали о квиддиче, а Филлис и Гарри, наконец, ненадолго остались без посторонних ушей.

— Твоя мама рассказала мне, что случилось, — признался Гарри. — Извини, что вас беспокоят из-за меня.

— Брось, ты не мог предугадать действий этого домовика, — запротестовала Филлис. — В школе он точно нас не потревожит. Другие эльфы тут же обнаружат чужака, и тогда ему не поздоровится.

— С Добби станется забыть об этом, — вздохнул Гарри. Он не мог рассказать Филлис о сумасшествии Добби и собственных безумных планах спасти этого эльфа. Филлис с ее рационализмом просто не поняла бы его.

Внимание ребят привлек мальчик с мышиного цвета волосами и огромным колдоаппаратом громоздкой и довольно дешевой модели. Мальчик смотрел на Гарри, не отрывая глаз, и густо покраснел, осознав, что его интерес замечен.

— Не сердись, Гарри. Я Колин Криви, — произнес он на одном дыхании, нерешительно шагнув вперед. — Я тоже гриффиндорец. Как ты думаешь… как ты посмотришь на то… если я сделаю снимок? — поднял он камеру.

— Снимок? — недоуменно переспросил Гарри, растерянно глядя на Филлис. Та лишь покачала головой.

— Ну да, снимок. В доказательство того, что мы с тобой знакомы, — продолжал Колин, приблизившись еще на шаг. — Я все о тебе знаю. Мне столько о тебе рассказывали: как Сам-Знаешь-Кто хотел тебя убить, как ты чудесно спасся, а он навсегда исчез, и все такое… Что у тебя на лбу есть метка, похожая на молнию... А один мальчик из нашего класса сказал, что если проявить пленку в особом растворе, то твои фотографии будут двигаться. — Колин буквально задыхался от переизбытка эмоций, — Как здесь замечательно! Дома со мной происходили странные вещи, а я и не знал, что это — волшебство. Но потом получил письмо из Хогвартса и все понял. Мой папа молочник, так он и сейчас не верит в магию. Я хочу послать ему много-много всяких фотографий. Будет здорово, если он получит твою. А твоя подруга не могла бы сфотографировать меня вместе с тобой, чтобы мы стояли рядом? А ты мог бы подписать фото?

Ситуация становилась критической. Рон и Дин уже откровенно веселились, наблюдая за этой сценой, и Гарри оставалось только молиться, чтобы сюда не принесло новых нежелательных свидетелей.

— Ты тоже магглорожденный волшебник? — оживилась Филлис. — Ну конечно, почему никому из нас не пришло в голову узнать у старост их имена? Мы могли бы помочь вам адаптироваться в школе. Я и сама выросла среди магглов. Меня зовут Филлис Сакс, и я учусь на...

— Филлис Сакс? — если на Гарри Колин смотрел с восторгом и любопытством, то теперь выражение на его лице сменилось на искреннее потрясение. — Погоди, но я ведь помню твое имя! Я читал о тебе в газете!

Филлис устало вздохнула. Несколько дней спустя после смерти ее отца, его друзья-газетчики написали проникновенный некролог, где поименно перечислили членов их небольшой семьи, выражая свои соболезнования. Принимая во внимание тот факт, что все последующие некрологи не отличались схожей теплотой и благодушием, имя ее вряд ли могло вызвать положительные ассоциации у мальчика, воспитанного магглами.

Однако, Колин ее удивил.

— Мой папа очень уважает твоего отца, — восторженно выпалил он. — Он читал все его статьи, что он публиковал в "Таймс", и в "Гардиан", и в своей авторской колонке! Папа всегда говорит, что все журналисты, кроме Тони Сакса, врут! А можно я и тебя сфотографирую вместе с Гарри? Гарри, ты ведь не обидишься? Если мой папа увидит тебя рядом с дочкой самого Тони Сакса, он окончательно убедится в том, что магия — это серьезное занятие, не хуже других ремесел!

— Не сейчас, Колин, — смутилась Филлис. — Я не готова к фотографированию. Но мы бы могли встретиться после уроков с тобой и другими магглорожденными студентами и познакомиться. Тогда и сделаем общую фотографию. Как ты на это посмотришь?

— Было бы здорово, — еще больше обрадовался Колин. — А Гарри тоже придет?

Гарри совсем не горел желанием проводить время в компании этого восторженного одиннадцатилетки, но суровый взгляд Филлис не оставлял места компромиссам.

— Конечно, — вежливо улыбнулся он. — В конце концов, я тоже рос, ничего не зная о волшебстве. Нам будет, что рассказать друг другу.

— Прекрасно, — хлопнула в ладоши Филлис. — Я поговорю с Пенелопой и узнаю, какова картина на Рэйвенкло, а расспросить хаффлпаффцев попросим Джастина Финч-Флетчли...

Обезьянье личико Колина просияло так, будто все праздники года пришлись на один день, и он получил целую гору подарков.

— Джастин Финч-Флетчли? — восхищенно прошептал он. — Сын леди Финч-Флетчли учится в Хогвартсе? — немного замявшись, он робко добавил: — А его можно будет сфотографировать?

* * *

Урок Златопуста Локонса не обманул худших ожиданий Джастина: он оказался феерическим провалом. Первые десять минут Джастин еще корпел над нелепым тестом, но потом даже рассердился на самого себя и принялся отвечать на вопросы наобум. Похоже, к моменту сдачи контрольных похожей стратегии стал придерживаться весь класс.

Локонс был весьма разочарован новыми студентами, хотя, конечно, ничто не могло сравниться с унижением на уроке у Гриффиндора. Вечером в хаффлпаффской гостиной со смехом обсуждали погром в кабинете, устроенный корнуэлльскими пикси. Незадачливый учитель выпустил их на волю и, не сумев загнать обратно в клетку, позорно бежал с поля боя. Класс после этого выглядел не лучше злополучного туалета, в котором состоялось сражение с горным троллем.

Джастин и Захария припозднились, задержавшись в библиотеке, и едва успели добраться до общей комнаты в положенный час. Вокруг царило оживление. Джастин заметил Ханну беседующей с незнакомой девочкой. Когда Ханна подняла глаза, она приветливо замахала ему рукой.

— Джастин! Как хорошо, что ты пришел. Помнишь, я рассказывала тебе о моей подруге, Луне Лавгуд?

Присмотревшись, Джастин узнал эту девочку. Он видел ее и в поезде, в странных светящихся очках, и в большом зале на Распределении. Шляпа не менее минуты обдумывала свое решение.

— Луна учится на Рэйвенкло, — напомнила Ханна. — Ее привела Пенелопа, повидаться. У нас тут снова скандал среди старост.

Действительно, Доркас и Пенелопа с Робертом стояли возле камина, и разговор велся на повышенных тонах.

— Доркас снова поспорила с Джоэлом, — рассказала Ханна. — Пообещала, что на следующий год точно добьется его отстранения от должности. Наговорила ему и Иоли кучу гадостей об их семьях. Я даже не знаю, как этому верить.

— Она права, вообще-то, — вмешалась Луна, и Джастину стало немного не по себе от ее протяжных интонаций. — В "Придире" однажды была статья о том, что Карактакус Бэрк лично выбрал последних четырех министров магии. У него же связи в Визенгамоте. Он может управлять их действиями через артефакт, который хранит в своем магазине. А когда Джоэл его унаследует, наверно, это будет делать он.

— В "Придире"? — громко расхохотался Захария Смит. — Всем известно, что этот журнал — дешевая макулатура. Они вечно пишут о каких-нибудь заговорах инопланетян или садовых гномов.

— Между прочим, мой папа — главный редактор "Придиры", — от мечтательности Луны не осталось и следа, на смену ей пришла холодная сдержанность. — И он очень рискует, донося до читателей такую важную информацию.

— По-моему, Луна, ты снова собрала все в одну кучу, — мягко заметила неожиданно подошедшая Пенелопа. — Достоверно известно лишь то, что Карактакус Бэрк был среди магов, подписавших петицию о вотуме недоверия министру Нобби Личу. Это единственный случай, когда Бэрки занимались политикой.

— Конечно, — насмешливо заметила со своего места Доркас Труман. — Бэркам некогда плести интриги, ведь они так заняты продажей краденых артефактов. Пусть твой отец напишет в своем журнале, девочка, что все воры Лютного переулка работают на Карактакуса Бэрка, который периодически сдает их аврорам, а сам имеет с этого большую прибыль. И Джоэл действительно унаследует семейное дело. Почему, ты думаешь, Дэвис так за него ухватилась?

— Так же, как и ты, — парировала Пенелопа. — Я тебя в последний раз предупреждаю, Доркас. Я не потерплю грязных сплетен и ссор. Директор прислушивается к мнению старосты школы, и если я решу, что вы не справляетесь, оба, как миленькие, сдадите значки.

— С таким отношением, Пенелопа, ты очень быстро наживешь себе врагов, — вспыхнула Труман. — Мы не похожи на твоих рэйвенкловцев. И я буду говорить все, что считаю правильным.

— В лицу Джоэлу ты бы никогда этого не сказала, — рассердилась Пенелопа. — Не говоря уже об Иоланте. К слову, я собираюсь быть старостой, а не всеобщей подружкой, так что можешь относиться ко мне, как тебе заблагорассудится, но будь готова ответить за каждое свое ядовитое слово. Луна, мы уходим.

Луна с сожалением сжала руку Ханны. Только теперь Джастин заметил на ее шее странное ожерелье, которое до сих пор почти не выделялось на фоне черной мантии. Изготовлено оно было из вороньих перьев и выглядело диковато.

— Я сама его сделала, — пояснила Луна, поймав его взгляд. — Мне оно не очень подходит. Такое должна носить Великая Королева. Когда я ее встречу, подарю ей его насовсем.

— Великая Королева? — переспросил Захария, а Пенелопа только вздохнула.

— С тех пор, как наши девочки увлеклись легендами о Ровене Рэйвенкло, воронах и старинных драгоценностях, на факультете нет спасу от разных мистических историй. Уже и первокурсницы попали под их влияние. Я поговорю с Мораг, это же никуда не годится...

Ханна долго смотрела вслед уходящей подруге.

— Вообще-то девочки с Рэйвенкло здесь не причем. Мы еще до школы видели знаки. Луна говорила о Морриган. Это не легенды. Не понимаю, как люди могут жить среди волшебства и ни во что не верить?

Захария к пророчествах однокурсницы отнесся скептически.

— Мало нам было одной Аббот с ее чудачествами, так теперь их двое! — притворно ужаснулся он. — А ведь ее папаша, в сущности, не так уж и бредит. Он тот еще жук, этот мистер Бэрк. Дома рассказывали, они были большими друзьями с Абраксасом Малфоем, профессором Слагхорном, предыдущим деканом слизеринцев... и даже с людьми из команды Гринделвальда. Артефакты — это так, для отвода глаз. И с Джоэлом лучше не ссориться.

— А как же Иоли? — спросил Джастин. — Она тоже об этом знает?

— Финч-Флетчли, иногда ты рассуждаешь, как наивный маггл, — процедил Смит. — Такой двуличной штучки, как Иоли Дэвис, во всем Хогвартсе не сыщешь. Они друг друга стоят, Дэвис и Бэрк.

Джастин предпочел не углубляться в споры. Иоли никак не могла соответствовать определению, данному ей Смитом. Лично он и вовсе не знал более доброго и отзывчивого человека. С другой стороны, некстати вспомнился разговор между этой парочкой по дороге с праздничного банкета. Иоли и Джоэл знали, кто такая Черная Дама. Очевидно, они скрывали не одну тайну. Впрочем, совершенно не обязательно, чтобы речь шла о чем-то негативном или противозаконном.

Противоречия не давали Джастину заснуть до поздней ночи. Чтобы избавиться от сомнений, он начал повторять про себя домашнее задание по астрономии. Встреча с профессором Синистрой была запланирована уже назавтра, и Джастин не сомневался, что и этот год для него будет состоять из бесконечных отработок.

Он и сам не заметил, как заснул, вспоминая названия лун Юпитера.