Жизнь, продиктованная Говорящей Шляпой (джен)

— Я закончил, — Гарри засунул книги обратно в рюкзак и растянулся на диване.

— Ты закончил?! — воскликнула Гермиона. — А как насчёт эссе по трансфигурации?

— Эссе по трансфигурации? — невинно переспросил Гарри.

— Твоё эссе по трансфигурации, которое задано на завтра?

— О, — беспечно ответил Гарри, вытаскивая первую игрушечную машинку, которую он сделал в классе, и «толкая» её вперёд и назад перед собой. — Вот оно.

— Это эссе? — Гермиона выглядела готовой к апоплексическому удару. — У тебя были все выходные! Ты что, даже не начал его писать?

— Нет.

В этот момент Блейз и Тео тоже прислушивались к разговору. Гарри заметил, что Рон по-прежнему пытался игнорировать его, но, казалось, был заинтригован тем, что Гарри продолжил играть со своей машинкой. Глаза Гермионы округлились, когда она поняла, что он не вытащил ни одного учебника.

— Ты даже не собираешься попытаться написать эссе?

— Нет.

— Почему? — похоже, до Гермионы дошло, что что-то происходит.

— Расслабься, Гермиона, — Гарри улыбнулся. — Я не написал эссе на понедельник, потому что у меня нет в понедельник трансфигурации. Я больше не буду ходить на эти уроки.

— Ты перепрыгнул на курс вперёд? — не успокаивалась Гермиона. — Но это невозможно. Расписание не сработает. Это нарушит все твои занятия!

— Нет, этого не будет.

— Тогда как?..

— Если бы ты позволила мне объяснить, тогда, может быть, не была бы в таком ступоре.

— Хм, — чуть свысока протянула Гермиона. — Тогда продолжай.

— Спасибо, что разрешила! — фыркнул Гарри. — Как бы там ни было, Макгонагалл решила, что мне полезнее не ходить на её занятия, а учиться индивидуально.

— Индивидуально? У тебя будут индивидуальные уроки? Ты же вообще ничего не учишь!

— Ему и не нужно, — вмешался наконец Тео. — Все знают, что Гарри лучший в трансфигурации. Ходят слухи, что ему удалось трансфигурировать целый костюм. — Он повернулся к Гарри. — Это правда? Ты переодел Флинта на зельеварении у пятикурсников?

— Ага, — Гарри улыбнулся. — И переобул тоже.

— Как ты узнал, что Перси не будет в тот день? — подозрительно спросила Гермиона.

— Ну, у меня была… проверенная информация… что Фред и Джордж собирались… задержать его… на этот час, — протянул Гарри, глядя на неё с насмешливой подначкой.

— Ты заставил братьев запереть его?! — Тео выглядел совершенно довольным.

— Что? — с изумлённым смешком выдохнул Рон. — Блестяще!

Минуту Гарри просто смотрел на него, слегка улыбаясь, в то время как Гермиона определённо кипела.

— Ну, это было… — Уши Рона покраснели, когда он понял, что заговорил с Гарри. — Во что ты вообще превратил одежду Флинта?

— Этот наряд я однажды видел в магазине в магловском Лондоне. Что-то вроде короткой ярко-зелёной штуковины с босоножками на ремешках. Одежда для распутной девки, я думаю.

— Ты хочешь сказать, — помедлив, Блейз недоверчиво усмехнулся, — что одел его в женское платье? Я думал, это просто слухи!

— Нет, — Гарри покраснел.

— Ты трансфигурировал всю его одежду? — У Гермионы отвисла челюсть. — Где ты этому научился?

— Нигде, — пожал плечами Гарри. — Я просто… ну, сделал, и всё.

— Вот почему у него будут специальные уроки трансфигурации, — вставил Тео. — Он блестяще в этом разбирается.

— Значит, у тебя занятия будут только раз в неделю, Гарри? — поинтересовался Блейз.

— Два. У меня ещё будут уроки беспалочковой магии у Снейпа из-за всех этих странных штучек, которые я делал на трансфигурации, когда мне было скучно.

— Ты про машинки? — спросил Рон. — Это правда беспалочковая магия?

— Ну да, — пожал плечами Гарри. — Я просто играл, а потом Макгонагалл уставилась на меня так, как будто у меня выросла вторая голова, и оказалось, что это какой-то особенный дар.

— Конечно, особенный, — сказал Тео. — Я никогда не видел, чтобы кто-то осознанно использовал стихийную магию!

— Использовал что? — удивлённо спросил Гарри.

— Стихийную магию. Это похоже, потому что ты не пользуешься палочкой, но она не стихийная, ведь ты делаешь это специально.

«Для Тео всё просто».

— Да, Тео. Снейп будет обучать меня стихийной магии. Также известной как беспалочковая магия.

— Эх, — разочарованно протянул Тео. — А я-то думал, что это что-то особенное.

— Беспалочковая магия и есть особенная, — глаза Гермионы округлились. — Так могут только Сам-Знаешь-Кто и Дамблдор.

— Поэтому ему и нужно учиться, — заметил Блейз.

— Я… наверное, — согласилась Гермиона. — Я просто… Чёрт побери, Гарри, я бы убила ради специальных уроков, а ты ничего не делаешь, и тебе их просто дают!

— Э-э-э… Прости? — попытался ответить Гарри, не зная, что и сказать.

— Э-э… Гарри, если только Дамблдор и Тёмный Лорд владеют беспалочковой магией, почему тебя будет учить Снейп? — спросил Блейз.

— Хороший вопрос, — ответил Гарри, — может быть, потому, что Дамблдор слишком занят?

«И слава Богу. Если и есть кто-то хуже Снейпа, то это точно директор. Он настаивал, чтобы я практиковался, так что, очевидно, он что-то знает об этом».

— Ну, — сказала Гермиона, — по крайней мере, теперь ты поверишь в то, что Снейп делает для тебя что-то хорошее.

— Вообще-то нет, Гермиона, — раздражённо ответил Гарри. — Я имею в виду, что, может, уроки и хороши, но разве я не говорил, что мне придётся торчать в кабинете и разговаривать с ним по часу раз в неделю?

— Правда? — спросил Рон. — Почему?

— Понятия не имею.

— Ну, это же очевидно, разве нет? — сердито фыркнула Гермиона. — Он хочет узнать тебя получше. Он, наверное, устал видеть тебя только тогда, когда ты делаешь что-то глупое.

— Или выдающееся, — вступился Рон и перечислил, загибая пальцы: — Волосы в цветах радуги, кабинет Снейпа, перевоплощение в Малфоя на уроке зелий, а теперь — одежда Флинта.

— Да, — встрял Блейз, глядя прямо на Гарри. — Или если чуть не умер, потому что не хватило ума пойти в лазарет, когда получил травму.

— Я же извинился, — Гарри выдержал его взгляд.

— Но ты всё равно не говорил, что в следующий раз поступишь по-другому. Я хочу сказать, возможно, Снейп понял, что тебе нужен взрослый, нужна помощь, и помогает. Он не виноват, что ты имеешь что-то против взрослых.

— Виноват, что не оставляет меня в покое.

— Конечно, он этого не сделает, Гарри! — вставила Гермиона. — Если он заботится о тебе, то просто так не отступит.

— Почему? У него нет причин оставаться рядом, и он знает, что я не хочу его видеть.

— Гарри, — поморщилась Гермиона, — он не прекратит заботиться только потому, что ты этого не хочешь.

— Э-э… Гермиона? Мы ведь всё ещё о Снейпе, да? — сказал Рон. — Даже ты называла его сальным мерзавцем. Я о том, что, может, даже согласен с тобой, будто он относится к Гарри иначе, чем к нам, но действительно ли мы так уверены, что он «заботится»? Я знаю, что сказал после того, как Гарри получил травму, но всё же… до сих пор всё, что он делает с Гарри — это ругает его и сажает под домашний арест.

— Но сейчас он согласился давать Гарри персональные уроки и пытается узнать его получше.

— Мы не знаем, почему он это делает. Может, он просто придурок, ведь знает, что Гарри это не понравится.

— Полегче, Рон, ты говоришь о нашем декане, — перебил Блейз. — Ты же не хочешь, чтобы мы так же выразились про Макгонагалл.

— Гарри всё время проклинает Снейпа.

— Он — Змея, — вставил Тео. — А ты Лев.

— А в дикой природе мы бы съели детёнышей друг друга, — перебил Гарри. — Это не значит, что мы должны спорить. Все Львы ненавидят Снейпа. Это в их духе.

— И в твоём, очевидно, тоже, — ухмыльнулся Рон. — Значит, мы все одна большая счастливая семья.

— Точно, мы слизендорцы. Или грифферины, если вам так больше нравится. Во всяком случае, теперь, когда мы пришли к согласию, давайте продолжим тему с этим обучением? — предложил Тео. — Какая разница, зачем Снейп это делает, это же круто! Гарри может стать таким же могущественным, как Тёмный Лорд!

— Или Дамблдор! — оголтело завопил Рон.

— Или не похожим ни на одного из них, — проворчал Гарри. — Мне всё равно. Беспалочковая магия — это здорово и всё такое, но последнее, чего я хочу, — стать ещё популярнее или проводить больше времени со Снейпом. С таким же успехом я вообще мог бы ничего не делать, раз это привлечёт ненужное внимание.

— Но… — начала Гермиона.

— И я больше не хочу об этом говорить.

— Ладно, Гарри, — вставил Блейз. — А что там с квиддичем? Будут проблемы из-за того, что Флинт ушёл?

— Об этом я как-то не подумал! — воскликнул Рон. — У вас нет капитана!

— Уже есть. Мы проголосовали за Майлза Блетчли, потому что именно ему пришла в голову мысль запустить Флинта в Гремучую иву. Потом мы просто вытащили одного из запасных на позицию охотника вместо Флинта, и вуаля, проблема решена.

— Вы выбрали капитана, основываясь на том, кто придумал розыгрыш? — недоверчиво спросила Гермиона.

— Конечно, — сказал Блейз, — почему бы и нет? Сама подумай, Гермиона. Капитан команды должен быть креативным и харизматичным. Майлз смог придумать эту идею и организовать её исполнение, и поэтому он взял на себя капитанство.

— Это больше похоже на переворот, чем на выборы, — возразила Гермиона.

— И что в этом плохого? — спросил Гарри. — У Майлза был драйв, необходимый для того, чтобы занять эту позицию, а у Флинта не хватило сил удержать её. Победил сильнейший!

— Но это же просто варварство!

— В этой шутке участвовала вся команда, Гермиона, — заметил Рон.

— О, здорово! Так это не переворот, а мятеж?

— Он это заслужил, — заявил Блейз, холодно глядя ей в глаза. — Он не был капитаном. Или ты забыла, что он избил твоего друга?

— Две ошибки — ещё не правило!

— Но два «правила» — только начало… — пробормотал Тео.

— Из-за двух ошибок Гарри едва остался в живых, Гермиона!

— …а потом как снежный ком…

— А если это не то, чего хочет Гарри?

— …всё нарастает и нарастает…

— Гарри вообще-то здесь, Гермиона. Что ж ты его не спросишь?

— …и так до бесконечности!

— Ладно, хорошо. Правда, Гарри? Ты хочешь, чтобы кто-то… избивал других ради тебя?

— Нет.

— Видишь?! — сказала Гермиона Блейзу.

— Вижу, — Блейз встретился взглядом с Гарри. — А теперь спроси его, не сделал бы он так сам.

У Гермионы отвисла челюсть, и она снова повернулась к Гарри.

— Ну? Сделал бы?

— Зависит от того, кто бы это был.

— А ты, Блейз? — Голос Гермионы прозвучал тонко, пронзительно.

«Почему она так нервничает?»

Гарри задумался и едва услышал, что сказал Блейз.

— Избить того, кто бьёт меня или моих друзей? Конечно. Я не хочу, но если нужно, сделаю. Как ты думаешь, что мы имеем в виду, когда говорим, что Слизерин стоит за своих? Ты сделал больно одному из нас, а значит, всем нам, и мы причиним боль тебе в ответ. Ты думаешь, почему с нами никто не связывается?

— Значит, Флинт?..

— Заслужил то, что получил. Абсолютно.

— Но он же один из ваших!

— Он перестал быть нашим, когда напал на Гарри. Старшекурсники нас защищают.

— И нападают на учеников других факультетов.

— Вообще-то только на Гриффиндор. Вороны и Барсуки не связываются с нами, как и мы с ними. Мы боремся со Львами только потому, что вы боретесь с нами. Вам просто не нравится, что мы практикуемся и совершенствуемся быстрее, чем вы, и побеждаем.

— Хочешь сказать, ты жесток?

Блейз пожал плечами, не потрудившись это отрицать.

— Только в случае нападения.

— Это месть, а не защита.

— Может, это и не ответ на предыдущее нападение, но чертовски хорошо уменьшает риск, что на нас нападут ещё раз, верно?

— Кто-то собирается на вас нападать? — недоверчиво спросила Гермиона.

Гарри переглянулся с Блейзом.

«Она никогда не поймёт».

— Так… — Рон наконец неловко пожал плечами. — Может, вернёмся к квиддичу?

* * *

Северус, думая максимально чётко о том, что ему нужно, трижды прошёлся взад-вперёд перед пустой стеной, в отличие от противоположной стены коридора, на которой висел уродливый гобелен. Северус даже не мог выразить словами то, о чём думал. Конечно, он мог бы сказать «комната-для-общения-с-Гарри», но очень плохо представлял, что может повлечь за собой «общение». В прошлом он обнаружил, что, если искомый предмет не был очень конкретным (например, туалет), лучше всего представить просто комнату и позволить ей самой решить, как она должна выглядеть. Обычно это приводило к вещам, о которых никто сам бы никогда не догадался.

На этот раз, открыв дверь, Северус не слишком удивился результату: небольшая комната с высоким потолком, двумя диванами и письменным столом. Высота потолка была немного необычной — ближе к тридцати футам, чем к десяти, в дальней от диванов стене виднелась странная небольшая дверь, но в остальном комната выглядела просто как уменьшенная гостиная факультета. У неё даже были правильные оттенки зелёного и серебристого.

«Значит, именно здесь мальчишке удобнее всего? — безучастно подумал Северус. — Или это всё ради меня?»

Вот что было замечательно в Выручай-комнате: она знала, что нужно человеку, ещё до того, как он сам это осознал и озвучил. Северус слышал рассказы об ученике, который скрылся в комнате после того, как получил травму, только чтобы оказаться в лазарете, не зная, как туда попасть. Это выглядело так, словно комната обладала разумом.

Северус самодовольно улыбнулся Гарри, который оглядывал комнату широко раскрытыми глазами.

«Сюрприз для него», — подумал Северус. Гарри откровенно скептически отнёсся к идее подняться по лестнице на седьмой этаж («чувак, у тебя достаточно магии, чтобы создать фальшивый потолок в Большом зале и окна в подземелье, и ты не можешь сделать это место более доступным?») и к странной ходьбе туда-сюда, необходимой для того, чтобы комната появилась, и поэтому Северус сейчас был несколько удовлетворён его реакцией.

— Но там не было никакой двери.

— Нет, ничего такого не было, — согласился Северус.

— Тогда что же вы сделали?

— Это магия.

— Да, я так и думал, — Гарри закатил глаза. — Что вы сделали? В конце концов, вы же не наколдовали всю комнату без палочки. — Его голос звучал далеко не так уверенно, как можно было бы предположить, исходя из слов.

— Нет, не наколдовал, — подтвердил Северус. — Я просто попросил её появиться. Это Выручай-комната, она появляется, когда тебе нужна, и исчезает, когда ты в ней не нуждаешься.

— Зачем вам понадобилась исчезающая гостиная?

— Кто сказал, что это гостиная?

— Никто. Она просто так выглядит.

— Тогда выходи.

— Что?

— Выходи. Я тебе покажу.

Гарри вышел из комнаты, бросив на Северуса странный взгляд. Затем профессор снова трижды прошёлся перед дверью и жестом подозвал Гарри.

— Открой.

Гарри бросил на Снейпа ещё один странный взгляд и открыл дверь. На этот раз у него отвисла челюсть, когда он уставился на красивую рощу, по всей видимости, залитую лунным светом. В три часа дня.

— Что за…?

— Комната может стать почти всем, что ты попросишь. Просто подумай об этом и трижды пройди мимо входа, и когда ты откроешь дверь, всё будет там.

— Всё что угодно? — недоверчиво спросил Гарри.

— Почему бы тебе не попробовать? — предложил Северус.

И они оба вышли, а Гарри трижды прошёлся перед дверью. Сдерживая любопытство, Северус вошёл следом за мальчиком и в замешательстве остановился на краю огромной ямы. Посмотрев вниз, потом вокруг, он широко раскрыл глаза. Комната заполнила гигантскую ёмкость глубиной в шесть футов разноцветными, размером с кулак, полыми пластиковыми шариками. Северус, недоумевая, смотрел, как Гарри поднялся по короткой лесенке к небольшому трамплину для прыжков в воду и спрыгнул, словно в бассейн. Шарики из манежа разлетелись повсюду, и Северус наконец понял.

«Он играет. Я даже не знал, что он это умеет».

Внезапно ему в голову пришла странная идея, и Северус ускользнул из Выручай-комнаты.

* * *

— Вы четверо, пойдёмте со мной.

Четверо учеников вопросительно переглянулись, но встали и, как было сказано, последовали за Снейпом.

— У нас неприятности? — прямо спросил Тео.

— Нет.

— Ладно… Подождите! С Гарри что-то случилось?

— Нет. С ним всё в порядке.

— Тогда куда мы идём?

— Увидите.

— Но…

— Если вы не хотите, чтобы вас наказали, мистер Нотт, воздержитесь от допроса. Через несколько минут всё узнаете.

Наконец они добрались до места назначения, и Северус прошёлся взад-вперёд, думая о комнате с ямой для игры с мячами. Вскоре появилась дверь, и Мастер зелий, открыв её, велел всем четверым:

— Заходите.

Они поспешили внутрь, и Северус услышал восторженный вопль Тео:

— Гарри!

— Тео! — радостно ответил Гарри. — Как ты сюда попал?

— Нас привёл Снейп.

— Нас?

— Он пришёл за всеми нами, слизендорцами, в вашу гостиную, — чопорно вставила Гермиона. Она выглядела удовлетворённой, как довольная кошка. Выражение её лица и тон буквально кричали: «Я же тебе говорила», но Гарри всё равно был рад её видеть. Игра с мячами стала веселее благодаря большему количеству участников.

«Слизендорцы? — удивился Северус. — Это термин, который я никогда не ожидал услышать. Удивительно уместно, учитывая этих пятерых…»

— Привет, ребята!

Гарри поднял глаза, когда Тео радостно прыгнул в яму с мячами. Рон взглянул на Северуса и, пожав плечами, последовал за Тео, оставив Гермиону и Блейза с профессором.

— Ну что? Идите.

— Спасибо, сэр, — сказала Гермиона, явно игнорируя его досаду. Северус удивлённо посмотрел на лохматую всезнайку и позволил ей заметить своё замешательство.

— За что, мисс Грейнджер?

— За Гарри, — просто ответила она. — По крайней мере я знаю, что вы пытаетесь помочь. Может быть, теперь и он тоже заметит. — Она прыгнула в яму, не сказав больше ни слова и оставив Северуса с разинутым ртом.

— Кто знает… Умная гриффиндорка, — прокомментировал Блейз, повернулся к лесенке и спустился вниз.

Оставшись один, Северус сел в шезлонг, который вдруг заметил в углу комнаты, и оставил детей играть в свои странные игры.

Некоторое время спустя Гарри поднял глаза и понял, что его «сеанс» со Снейпом уже давно закончился и что он начинает уставать.

— Мне уже поднадоело. Ребята, не хотите вернуться в гостиную?

— Змей или Львов? — уточнил Блейз.

— На этот раз мы можем подняться наверх? — спросил Рон. — Я оставил сумку в общежитии. 

— Конечно, — сказал Гарри. — Пошли.

На выходе Гарри в замешательстве посмотрел на Снейпа.

«Я был уверен, что он взбесится, когда я прыгну в эту яму, но он пошёл и привёл других слизендорцев».

Это напомнило ему о том, как этот человек пригласил Тонкс, чтобы научить его быть метаморфом, хотя у Гарри была отработка, а сама Тонкс Снейпу не нравилась.

«Зачем он это делает?»

— Спасибо, сэр.

— Не за что, Гарри.

* * *

— Итак, давай посмотрим, на что ты способен, хорошо? — предложила Макгонагалл. — Что было сложнее всего трансфигурировать?

Это был первый индивидуальный урок Гарри по трансфигурации, и он получил сомнительную привилегию сидеть за столом напротив заместителя директора в её кабинете.

— Эм… — Гарри покраснел, не решаясь рассказывать строгому учителю трансфигурации о своей шутке на зельеварении. — Я… эм… Я преобразил одежду Флинта.

— Да, я что-то об этом слышала. И что из одежды ты трансфигурировал? — спросила она без тени упрёка в голосе.

— Всё, — облегчённо вздохнув, с большей уверенностью ответил Гарри. — Ну… — он покраснел, — всё, что я видел на нём. Даже его туфли.

— С палочкой или без?

— Без. Я не знаю, как трансфигурировать вещи с помощью палочки.

— Ты весь семестр работал без волшебной палочки? — Макгонагалл изумлённо уставилась на него. Этого она не заметила. — С самого начала?

— Да. Я попробовал с палочкой на первой неделе, заклинания и прочее, но она только мешала…

— Хорошо, — сказала Макгонагалл, приходя в себя. — Я далека от того, чтобы говорить тебе перестать делать то, что кажется тебе наиболее естественным. На самом деле давай начнём с другого. Что ты считаешь самым простым для трансфигурации?

Внезапно Гарри понял, что профессор Снейп был единственным взрослым в школе, кто знал о способностях Гарри к метаморфизму. К его облегчению, те ученики и взрослые, которые знали, что Гарри замаскировался под Перси, предположили, что старшекурсник как-то помог ему или что он каким-то образом раздобыл нечто вроде оборотного зелья. Макгонагалл не знает, насколько «естественными» могут быть трансфигурации.

— Э-э-э-м-м…

— Так что, мистер Поттер?

— Ну…

— Уверяю вас, мистер Поттер, вы не первый ученик, который пользуется магией, чтобы нарушать школьные правила. Покончим с этим.

— Дело не в этом, просто… — Мог ли он рассказать Макгонагалл о своих способностях? Снейп не так уж плохо отреагировал, когда узнал, так что, может быть, всё в порядке? — Это немного… странно.

— Я не понимаю, о чём ты.

«Чувак, ты боишься, что Петуния не одобрит? Как будто всё остальное здесь было бы её любимым занятием. Знаешь, ты настоящий говнюк».

— Я давно так делал, вот и всё. Это… это пугало мою семью.

«Например, говорил со змеями и заставил стекло исчезнуть. К счастью, на самом деле там был всего лишь удав».

— Понятно, — сказала Макгонагалл, внезапно смягчаясь. — Всё в порядке. Ничто из того, что ты мне покажешь, не доставит тебе неприятностей, хорошо? И ничто не покинет эту комнату, если ты сам не захочешь.

— Вы не расскажете?

— Нет.

— Даже Дамблдору?

— Пока это не опасно — даже ему.

— Я… я не думаю, что это опасно. Снейп уже знает и, кажется, не против этого.

— Если профессор Снейп уже знает, то я уверена, что и беспокоиться не о чем. Ты мне покажешь?

— Хорошо.

Решив, что это проще всего, учитывая обстоятельства, Гарри сосредоточился на внешности Макгонагалл. Вскоре ему стала очевидна ошибка — его мантия оказалась слишком короткой. Покраснев, он сжал её рукой и представил себе мантию профессора. Это была более лёгкая трансформация, чем одежда Флинта, так как всё, что ему нужно было сделать, — это немного изменить размер и цвет, а не менять саму ткань, и вскоре профессор Макгонагалл обнаружила, что смотрит на… профессора Макгонагалл, словно в зеркало.

— Я крайне поражена, мистер Поттер, хотя и удивляюсь, почему профессор Снейп не сообщил мне об этом. Наверняка профессору трансфигурации стоило бы знать, что вы маг-метаморф?

— Он… он привёл ко мне Тонкс. Она научила меня кое-чему.

— О, тогда ещё лучше. Интересно. Мисс Тонкс тоже неплохо разбиралась в трансфигурации, хотя не думаю, что она когда-либо делала это без палочки. Может, ей следует попробовать.

Макгонагалл, казалось, на мгновение погрузилась в свои мысли, и Гарри воспользовался возможностью вернуть свою внешность с одним небольшим изменением. Теперь, когда ему не нужно было прятаться, он сменил причёску на ту, с которой экспериментировал прошлой ночью в общежитии и решил, что она ему нравится больше, чем растрёпанное воронье гнездо: длинные, прямые и густые волосы, чёрные с радужными вкраплениями. К сожалению, это оказалось как раз то, что нужно, чтобы привлечь внимание профессора.

— Мистер Поттер, неестественный цвет волос противоречит школьному дресс-коду.

— Для меня это естественный, — заметил Гарри.

— Возможно, так оно и есть. Тем не менее, я думаю, что цель этого правила ясна. Понимаю, что такие занятия необычны, но ты в классе. Выбери, пожалуйста, один тон.

Гарри сосредоточился и покрасил свои волосы в ярко-красный.

— Я так не думаю, мистер Поттер.

— Ну пожалуйста.

— Нет. Ты на уроке. Вне занятий можешь красить свои волосы как хочешь.

Гарри послушно сделал свои волосы малфоевскими, но кожу перекрасил в зелёный.

«Чего бы я только не отдал за зеркало. Наверное, я похож на какого-нибудь марсианина».

— Ты когда-нибудь слышал о следовании духу и букве правил? — сердито посмотрела на него Макгонагалл.

— Я никогда не был сторонником правил, профессор, — признался Гарри, всё ещё зелёный.

— Очень смешно, мистер Поттер. А теперь перекрасься обратно, пока я не рассердилась.

— Так хорошо? — Гарри наконец перестал валять дурака и привёл кожу и волосы в норму, а потом отрастил волосы вдоль спины до талии.

— Отлично. Хотя мне любопытно — почему такие длинные?

— Ну, у меня такой широкий выбор, почему я должен каждый раз делать одно и то же?

— Верно, но я не видела короткой стрижки с тех пор, как ты начал меняться.

— Как я уже сказал, — уклончиво ответил Гарри, — теперь у меня есть выбор.

— Ну что ж, хорошо, — Минерва решила не обращать на это внимания. — На следующей неделе в классе мы будем трансфигурировать перья в метёлки. — Она протянула Гарри перо. — Теперь… — Она умолкла. — Ты понимаешь, насколько это сложно? — спросила она, беря у Гарри метёлку из перьев.

— Э-э-э… простите?

— Нет, не извиняйся. Через неделю мы будем трансфигурировать…

Спустя сорок пять минут они прошли учебную программу за весь семестр, и оба начали уставать.

— Хорошо, Гарри, поскольку мы рассмотрели практическую сторону первого семестра, займёшься теорией. Прочитай первые тридцать страниц учебника и будь готов изложить мне устно к следующей неделе.

Гарри обмакнул перо в чернильницу и начал записывать задание, но в итоге на плотном пергаменте появилось огромное чернильное пятно.

«Это смешно», — подосадовал он, прикоснулся пальцем к пергаменту и превратил его в обычный блокнот. Однако, попытавшись снова писать пером, Гарри сделал ещё хуже — большое пятно растекающихся чернил пропитало бумагу.

«Я. Ненавижу. Перья».

В порыве досады Гарри крепко сжал перо, превратил его в тонкую шариковую ручку и положил на блокнот.

«К чёрту чернила!»

Сжимая чернильницу и ручку вместе между ладонями, Гарри попробовал ещё раз.

Минерва с удивлением наблюдала, как Гарри превратил три разных элемента — стеклянную чернильницу, чернила и преображённое перо — в странное, уже заправленное чернилами остекленевшее «перо», потом с довольной улыбкой записал своё задание в блокноте из странного тонкого пергамента.

— Что вы только что сделали, мистер Поттер?

— Авторучку, профессор, — Гарри ухмыльнулся. — Добро пожаловать в двадцатый век.

— Это магловский предмет?

— Ага. Это похоже на самопишущее перо, только у него ограничен запас чернил и они не капают.

— Это было бы весьма… полезно. Могу я взглянуть?

— Конечно. Только не превращайте назад. Я на самом деле не знаю, как это сделал.

— Уверяю вас, мистер Поттер, я не поврежу её.

Гарри протянул ручку, Макгонагалл осмотрела её, вернула ему и взмахнула палочкой над своим пером, искусно трансфигурировав его в такую же ручку.

— Спасибо, мистер Поттер. Вы свободны.