Диктатор (джен)

"Месть! Месть!!!"

…как Плеть Крови бессильно разбилась о невероятно знакомо строенный Протего!

— Ну что ж… — проговорил Нотт после очередного размахивания палочкой и шепота формул обновления щита. — Раз без этого, как показала история с Гольдштейном, ты не можешь… — еще одна Плеть Крови, на этот раз подведенная по-хитрому: снизу и невербально, взаимно распадается вместе с двумя верхними щитами слизеринца. И снова Нотт вынужден прервать свой пафосный монолог на восстановление защиты. — …Раз чтобы ты признал кого-то равным себе, тебя нужно хорошенько отметелить…

— Ступефай!

— Протего. Так уж и быть…

— Экспульсо!

— Протего. Я тебя…

— Авада Кедавра! — срывается с моей волшебной палочки ярко-зеленый от вложенной в него ненависти луч Третьего Непростительного… чтобы впиться и разрушить столешницу стоящей между нами парты, внезапно выросшей в ширину и высоту.

Видимо, разойдясь в паре локтей с жадно замахнувшейся на него своей косой Смертью, Нотт осознал, что шутить с ним тут никто не собирается, и слегка струхнул. Во всяком случае, болтать он прекратил, но и фиолетовый луч брошенного проклятья пролетел как мимо меня, так и мимо выставленного мной Протего.

"Косо-ой! Мимо! Ай, нет! Не мимо…" — подумал я, падая на пол. — "Но как?.." Впрочем, упав и рефлекторно ойкнув от иголкой впившейся в зад спинки стула, я мгновенно понял, что именно только что произошло. Нотт весьма и весьма хитро указал целью не меня, которого хрен уменьшишь не будучи Мерлином, не мою одежду или обувь, которая какой-никакой, а все же артефакт. И даже не магический щит, который с атакующим заклинанием взаимно уничтожится. Нет. Он своей магией воздействовал на торчащий из-за моей спины уголок стула! Причем: а) правильно сообразил, что можно сделать; б) сообразил моментально, как будто действовал на вбитых в спинной мозг рефлексах; и в) ювелирно исполнил свою задумку! Все это в сумме свидетельствовало строго об одном:

"А тихоня-Нотт, оказывается, полон сюрпризов! Как неожиданно хорош он в дуэлинге, а?! А я, дурак, повелся на его притворство! Забыл, что "не блещет" может быть не только синонимом слову "посредственность", но и "сильный и хитрый". Впрочем, судя по тому, что повелся не только я, секретность Нотт соблюдал просто безукоризненно. Вот уж действительно, "умеешь считать до десяти, остановись на семи"! Насколько же безжалостно нужно было Нотту-старшему все детство дрючить своего пацана, чтобы получить на выходе такое? Ведь чтобы скрыть…" — но даже молниеносно пришедшие в голову мысли додумать до конца я не успел.

Даже пяти секунд полежать и повосхищаться чужим мастерством, к сожалению, не посмертным, Нотт мне не позволил. "Энгоргио!" — услышал я голос слизеринца и рефлекторно крутанулся в сторону. Благодаря этому щепка, раздувшаяся до размеров среза столетнего дуба, сотрясая пол, упала не прямо мне на голову, а всего лишь рядом, придавив краешек рукава мантии. Прикинув, что случилось бы, не будь я таким резвым, я впервые испугался. Сильно испугался.

Нет. Страх и раньше часто становился моим верным спутником. Однако раньше этот страх был либо ровным и постоянным (вроде всего связанного с Дамблдором и Учителем, ибо общение с последним вообще никак не прогнозируемая "русская рулетка"), либо его гасила туманящая разум ненависть (вроде дуэли с Бейтсом), либо с ним составлением подробных и сильно разветвленных планов заранее боролся разум (типа налета на Азкабан). Но такой внезапный и из-за этого настолько неожиданно сильный приступ случился у меня впервые.

— Энгоргио! — и лежавший на полу рядом со мной обломок парты, мгновенно увеличившись из тонкой планки в немалое по толщине бревно, ничуть не слабее хорошего пинка ногой больно ударил меня по ребрам.

Я перекатываюсь в сторону, приподнимаюсь на колени, вытягиваю вперед руку… "Авад…" — но произнести до конца вербальную часть Непростительного я не успеваю, так как в мою сторону, перекрывая цель, летит очередной кусок дерева размером где-то полметра на метр.

Опять, чтобы увернуться, приходится падать. Ныряю за парту, как за бруствер, и через секунду она резко уменьшается в размерах, открывая пытающегося встать на ноги меня. Вижу, как Нотт швыряет в меня что-то, быстро растущее прямо в полете. Снова ныряю на пол вбок от траектории, одновременно чисто рефлекторно отмахиваясь плетью крови. Слышу, как Нотт кричит "Протего!".

"Значит попал!" — подумал я. — "У-у-у!" — от боли в отбитых ребрах и ободранных коленях мысленно, чтобы не доставить врагу даже тени удовольствия, показав свои мучения, провыл я. Пользуясь паузой, торопливо встаю сначала на четвереньки, а потом, из этакого импровизированного низкого старта, поднимаюсь на ноги и рву вперед.

К двери.

"Нахер-нахер такие переговоры! А с Ноттом я еще…" — но мысленно оправдаться перед самим собой я все равно не успеваю. Да и, как оказалось, оправдания были совсем не нужны, потому что:

— Ты никуда не скроешься от меня, Крэбб, — вставший на парту слизеринец взмахом палочки вырастил перед дверью каменную стену. Я было хотел снести ее Бомбардой, которую тренировал с Хвостом, но ощущение опасности за спиной стало воистину нестерпимым. Плюнув, я бросил на полпути подготовку взрывного заклинания и инстинктивно рванул вправо. И поэтому очередное увеличенное из щепки до размеров тарана бревно, обдав несоразмерно прохладным и ласковым ветерком, пролетело мимо меня и ударило в стену. А не пришпилило меня к ней, как жука на булавку.

— Попрыгай, Крэбб, попрыгай… — отыгрываясь за испуг, насмешливо покрикивал чертов Нотт. И продолжил кидать в меня десятикратно увеличиваемые на лету щепки, горсть которых держал в левой руке. И мне не оставалось ничего другого, как делать то, что "приказано".

Следующие минуты три (по ощущениям растянувшиеся как минимум часа на полтора), мне пришлось выложиться по полной. Физически, имеется в виду. Я только и делал, что бегал, прыгал, наклонялся, приседал и подпрыгивал. Если Нотт, судя по одухотворенному лицу, воображал себя Великим Мерлином, стоящим на горе перед бесчисленными рядами врагов и кидающим в толпу мощнейшие заклинания, то я чувствовал себя цирковой лошадью. Как тут не вспомнить добрым словом мои летние приключения?! Был бы канонным жирдяем, уже бы "сдох" и, быть может, сдох, придавленный очередным бревном. А так только "очень хорошо размялся".

Может от усиленного кровообращения (а, скорее, от банального испуга) голова у меня заработала предельно быстро и четко. Проанализировав схему поединка, я понял, что Нотт, к моему невероятному счастью, не является вторым Дамблдором. Удивительно, но в бою слизеринец использовал всего лишь два простейших, кстати, считавшихся совсем небоевыми, заклинания: Энгоргио и Редуцио. "Это, же не Авада! Это, блин, второй курс обучения в Хогвартсе! Проще только Левиоса! Да что вообще ими можно сделать?"

"А, например, вот что" — подумал я, уклоняясь от очередной неимоверно раздутой щепки. Которая, не попав в меня, с грохотом влетела в один из шкафов и превратила его из предмета мебели в набор дорогих, антикварных дров.

"Вот тебе и школьные заклинания… Даже ими, если владеть настолько… филигранно, надо признать это без всяких лести и преувеличения, можно победить..." И действительно, невербальные, быстрые, аккуратные и предельно акцентированные Энгоргио и Редуцио в исполнении Нотта просто не оставляли мне времени ни на что другое, кроме как только на уклонение! И судорожно перебрав все известные мне заклинания, я с ужасом осознал, что такой тактике мне противопоставить абсолютно нечего! Имеется в виду, с приемлемым результатом. Приемлемым считается результат, при котором я на сто процентов остаюсь живым и здоровым, а не превращаюсь в перееханную катком лягушку!

Можно было, конечно, попробовать закончить бег по кругу и жестко упереться лбом, стоя на одном месте. Закрепиться за перевернутой партой, отбрасывающими заклинаниями или щитовыми чарами поотбивать летящие в меня бревна, а потом, когда у Нотта образуется естественная пауза на поиск "боеприпасов" — перехватить инициативу… Вот только отличный щит от физических атак, показанный мне Волдемортом, до сих пор, несмотря на весьма болезненное неудовольствие учителя, получался у меня далеко не в ста процентах случаев. А Нотт — совсем не дурак, и времени подготовиться к бою, чем лично он занимался под видом уборки, мне не даст. Плюс, а что будет, если я промахнусь отталкивающим заклинанием? Но даже если у меня все и получиться, то это все равно пат. Плюс ноющие ребра настойчиво напоминали, что атака может последовать со всех сторон: и сверху, и снизу, и сзади, а не только спереди.

Короче, эта схема совсем не годится. Нужно придумать что-то оригинальное. С одной стороны время на это есть. К ритму атак слизеринца я уже приноровился и летящие почти в лицо колья… хм, короче, уже не так страшно. Однако нельзя сказать, что времени у меня прямо так уж и много. Ибо от такого "спорта", несмотря на нормальную форму, легкие уже начинают потихоньку "подгорать", а в боку дает о себе знать печень. Пока еще только намеком. Да и ободранные-отбитые рывками-падениями локти и колени… В общем, с разработкой плана нужно поторопиться.

А потом мне просто повезло. Я наконец увидел возможность победить. Ту самую, которую так судорожно искал последние минуты. Которые вполне могли (и все еще могут, если я не разыграю все правильно) стать последними в моей жизни. Конечно, потом за своего единственного ученика Волдеморт вывернет обоих Ноттов наизнанку (но мне от этого совсем не легче — призраком-то). Возможно, делать ему этого даже не придется, так как Нотт совсем не хочет меня убить. А, например, только лишь изметелить в мясо и под угрозой смерти принести непреложный обет. Проверять не буду.

Буду пытаться победить.

Тем более сейчас появился на это шанс.

Шанс, на первый взгляд, таким не являлся. Всего лишь одна из увеличенных Ноттом до размеров толстого кола щепок упала на опрокинутую лавку. Что здесь такого? А то, что одним своим концом она закатилась под ножку парты, на которой стоял слизеринец, а другой на уровне колена висел над полом. И что же это напоминает? А напоминает это простейший, известный с древнейших времен механизм. Рычаг.

Спустя еще две минуты и один "круг почета" запыхавшийся я, пробегая как бы мимо, внезапно рванул в сторону и двумя ногами, со всей силы, прыгнул на импровизированный трамплин. Расчет был почти правильный. Во всяком случае и парту, и стоящего на ней без всяких кавычек боевого мага снесло в сторону. При этом Нотт, явно обладающий хорошей чуйкой, еще успел поставить какие-то щитовые чары! Правда опрокинувшемуся "полу" на них было плевать.

Вот теперь каждое мгновение было крайне дорого. Пролетая сквозь разгромленную мебель класса я немного не успел. Пока я тратил секунды на поиск проходимой дороги к своему врагу, Нотт уже успел оправиться от падения. Привстать, направить на меня палочку и даже вырастить настоящий деревянный щит, готовый, когда я остановлюсь для произнесения заклятия, полететь мне навстречу и сбить с ног.

Понимая, что останавливаться и терять инициативу ни в коем случае нельзя, чисто на одних спинномозговых рефлексах я с теми же яростью и силой, с какими только что прыгал на трамплин, бросился вперед, вытянув палочку для заклинания.

Вот только Нотт оказался совсем не промах. Мало того, что он подготовил защиту, так он еще из этого положения пытался меня атаковать! Каким-то непонятным мне образом слизеринец не только успел наколдовать экспеллиармус, но и благодаря какому-то невероятному везенью умудрился в меня попасть!

Щит Протего я поставить не успел, и красный луч, от которого я совершенно нечеловечески раскорячась, попытался увернуться, совсем краешком задел мой локоть. Но здесь, увы, почти — не считается. Моя волшебная палочка, выдернутая магией из руки, полетела куда-то в кучу деревянного лома позади меня.

Честно, если бы хотя бы на секунду задумался, то на этом бы все и кончилось. Я бы без всяких сомнений проиграл. И Нотт после сделал бы со мной все, что бы ни захотел, и к чему так хорошо подготовился. Однако уже заряженное на движение тело, несмотря на рывок в правой руке, продолжило рывок и я со всей дури врезался ногами в подготовленный слизеринцем в качестве защиты от Авады трансфигурированный щит.

На этот раз удача оказалась на моей стороне. Нотт просчитался и, как оказалось, защитой от механических повреждений не озаботился. Наверное, не верил в то, что я смогу подобраться настолько близко. Или просто не успел. Как бы там ни было, но толстый кусок дерева, приняв импульс от моих ног, строго согласно закону сохранения энергии преобразовал его в свою скорость и полетел сонаправленно вектору моего удара. Правда полет этот был совсем недолог из-за того, что на пути движения оказалась преграда... в мантии и "рабочих" ботинках.

Друг за другом раздались: глухой удар, громкий полустон-полувыдох и еще один глухой удар, потише. Голова у слизеринца оказалась достаточно крепкой, и он не потерял (как я надеялся) сознания. Но теперь Нотт оказался придавлен куском дерева, из-под которого… торчала рука с волшебной палочкой!

Сосредоточившись, я, предельно четко шепча формулу и магически напрягаясь изо всех сил, вытягивал из пустой правой руки Плеть Крови. Увы. Беспалочковая плеть крови тянула всего лишь на недлинный нож. Который, будь он из металла, даже весьма пристрастная в этом вопросе родная милиция не признала бы за холодное оружие. Однако, если даже такой небольшой кинжальчик может без напряжения резать все, кроме разве что камня и металла…

Нотт ворочается подо мной, судорожно пытаясь вылезти из-под прессом вжимающего его в пол куска дерева. Рука с палочкой делает попытку сначала спрятаться под щит, а потом указать в мою сторону, но ничего путного из этого у моего противника не выходит. Прижимаюсь к деревянной поверхности, чтобы проще было парировать трепыхания лишенного мобильности противника. Перехватываю правую руку Нотта своей левой, а правой, с выросшим из ладони предвкушающе трепещущим кровяной кромкой ножом-плетью, резко опускаю на запястье Нота…

Чтобы упереться в невидимую пленку защиты!

Нотт подготовился ко "встрече" со мной не просто хорошо…

"Да бля! Артефакт!!! Ну что за херь?!" — мысленно возмутился я такой несправедливости и, рыча, перенес массу тела на правую руку. Защита не могла быть непреодолимой! И не была ею: я чувствовал, как с каждой следующей секундой, с каждым новым нажатием "режущая кромка" становится все ближе и ближе к коже слизеринца. А там, за ней, совсем близко такие желанные мясо и кости… рубить!

Однако, почувствовав, что давление на тело ослабло, Нотт интенсивнее задрыгался подо мной. И в этот раз не безрезультатно, так как деревяшка стала ощутимо сдвигаться в вбок. Пока еще не поехала совсем в сторону, открывая меня для контратаки, но это могло произойти в любой момент! Сейчас я оказался в положении охотника, схватившего медведя за лапы. После всего только что произошедшего вот никто не убедит меня в принципиальной невозможности того, что у Нотта в кармане окажется еще какой-нибудь артефакт. На этот раз — для нападения. А поэтому я был вынужден сдвинуться обратно, ослабив нажим на его руку.

В бессильной ярости сжимаю ладони в кулаки и слышу снизу сдавленный стон.

"Черт! Я дурак!" — запоздалым озарением доходит до меня факт того, что мои пальцы глубоко, почти до крови, вдавились в предплечье Нотта. — "Спокойно вдавились! Обычные предметы проходят без проблем!"

Быстро хватаю первый попавшийся под руку обломок мебели, я с силой опускаю его на кулак с торчащей из него крепко стиснутой волшебной палочкой. Вопль боли снизу прозвучал просто обезболивающим бальзамом по моим душевным ранам.

"Слово даю… — удар и вскрик слизеринца, — …На каникулах съезжу к испанцам и… — еще один удар и еще один вскрик. — …Выпрошу у них… — еще вскрик. -…знания в комплекте с поставленным навыком, — еще удар и еще вопль боли. — …Обращения с ножом. И никогда, даже в сортире, даже на бабе, свой клинок не буду…"

Что именно не буду делать с превратившимся в серьезный артефакт даром церковников, додумать я не успел. Потому что именно этот в этот момент Нотт пошел ва-банк. Как-то извернувшись, он поджал под себя ноги и, встав в практически классический борцовский мостик, сбросил и меня, и щит с себя. Правда, цену он за это заплатил серьезную. Ему пришлось быстро выбирать, чем именно пожертвовать: правой рукой с волшебной палочкой, которую я ни за что бы не отпустил и перехватывая, сломал бы, или просто волшебной палочкой. И он выбрал последнее. Резко дернув запястьем, превратившейся моими усилиями в окровавленный кусок мяса правой ладонью, он отшвырнул свою палочку под ближайшую перевернутую парту. Таким образом он с одной стороны спас ее от уничтожения (я бы точно не постеснялся сломать ему палочку, пусть это и одно из самых серьезных оскорблений среди английских магов; но чего уж тут стесняться-то, после Авады?), а с другой, остался безоружным.

Встали на ноги мы практически одновременно. И я сразу же бросился вперед. На Нотта. Артефакт, беспалочковое Акцио, что-нибудь еще "хрен-его-знает-что-это-было"… Выяснять, чем именно собирался меня приложить противник, заранее предусмотревший в драке не на жизнь, а насмерть возможность по тем или иным причина расстаться с основным оружием магов, я не желал. "А вот руками и ногами махать он явно не умеет… Или умеет, но точно не так хорошо, как я-маггл."

Я уже достаточно зауважал Нотта, чтобы не дать ему больше ни единого, даже самого призрачного шанса на победу.

Оказывается, недостаточно…

"Оу-йй-юююссссуаааа!" — прошипел-прохрипел я, встретив низом живота быстрый и отработанный удар ноги, обутой (видимо, в расчете именно на этот случай) в рабочие ботинки. Кстати, с ними Нотт перебдел. Будь на нем туфли с узким носом — все было бы намного печальнее. А так слишком округлый и широкий нос только самым краем задел непосредственно пах. Основную мощь приняла на себя верхняя часть бедра. "Синяк будет чудовищный…"

Впрочем, "и так неплохо вышло". От резкой боли я, чисто рефлекторно складываясь в поясе, ныряю головой вниз и… "Тук!" — примерно такой звук издают две головы, внезапно сталкиваясь друг с другом.

— А-а-а! Оуй! — в один голос простонали мы, ослепленные ярко вспыхнувшими в глазах "звездочками". Видимо, продолжая наработанную связку, Нотт ошибочно рано сорвал дистанцию, из-за чего со всей дури и получил моей головой по своей.

Понимая, что таким подарком судьбы пользоваться нужно незамедлительно, сквозь непроизвольно выступившие на глазах слезы, я нашариваю руками стонущего Нотта и начинаю его ломать. Получаю пару быстрых, но несильных ударов руками в живот. Причем после первого удара правой слизеринец громко ойкает и больше побитой рукой не пользуется. Поймав его замешательство, прикрывшись руками и чуть довернув бедра, а то слишком бодро Нотт машет ногами, ставлю подножку и мы падаем на пол. Драка из свободного бокса превращается в поединок борцов.

Мы катаемся по полу, метеля друг друга чем под руку попадется, вскрикивая попеременно то от боли, то от радости при особо удачно проведенных приемах или во всех смыслах удавшихся ударах. Помимо отражения чужих и нанесения своих я вынужден тщательно следить за тем, чтобы Нотт не сунул руку под мантию, доставая какой-нибудь магический артефакт. И только поэтому я еще не размазал эту тварь по полу!

Как-то незаметно мы опять оказываемся на ногах. Ловлю момент и перехватываю левую руку своего противника. Это было относительно несложно сделать, потому что покалеченную правую он берег, действуя больше другой. Стараясь вывести из строя и ее, я отходом в сторону выкручиваю ее, пытаясь взять Нота на болевой. Пытаясь ослабить резкую вспышку боли, Нотт делает несколько шагов, таща и меня за собой, спотыкается и… со всей дури врезается в единственный уцелевший шкаф!

"Тоже неплохо" — успел подумать я, как мне в лицо с огромной скоростью полетело что-то черное и плоское. Это, как в каком-то невозможном в реальном мире гонконгском боевике, Нотт хватается свободной рукой за створку шкафа и, наклоняясь в сторону, со всей силы дергает ее на себя. И на меня.

Отдергиваясь от удара мебелью, я вынужден отпустить завернутую руку, чем Нотт тут же воспользовался, разрывая дистанцию. Чтобы разрыв дистанции происходил быстрее и удобнее, сначала со всей силы бью его в спину ногой, а потом, в разворачивающегося Нотта двумя руками посылаю обратно створку шкафа.

"А хорошо ладили древние мебельщики!", подумал я, глядя как Нотта сносит в темную глубину. Громкий с треском "хлоп", с которым сворка впечатывается в шкаф, и наступает тишина, нарушаемая лишь моим хриплым дыханием.

Не сводя напряженного взгляда с дверцы, пытаюсь восстановить сбитое дыхание и вытереть затекающий в глаза пот.

Восстановил. Вытер. Нотт тихо сидит в шкафу.

Быстро осматриваю себя. Матерюсь на многочисленные болезненные синяки и ссадины. Со злостью отрываю особо некрасиво свисающие клочья от превратившейся после драки в лохмотья мантии.

Из шкафа не доносится ни звука.

Отдышавшись, отматерившись и чутка подостыв (ослепляюще яркая вспышка бешенства уже прошла), начинаю, наконец, нормально соображать. А подумать было над чем. Например, "что я только что сделал?" в смысле: "насколько же серьезную ошибку я только что совершил, позволив Нотту спрятаться в шкафу?".

Вооружаюсь длинным и толстым обломком парты. Осторожно подкрадываюсь с противоположного бока к шкафу. Прикладываю ухо с торца.

Тишина.

Нотт затаился внутри.

"Черт, а ситуация-то стала только хуже! — напряженно думаю я. — Нотт, конечно, за дверцами шкафа не видит, где и что я, но и я не вижу его! А учитывая, как хорошо он подготовился к бою, у него вполне может быть припрятана и вторая, "нелицензионная", палочка! Я же по-прежнему безоружен, дубина не в счет. Более того, я даже отойти в сторону, поискать свою, не могу! Ибо стоит Нотту с Авдой наперевес выскочить из шкафа в тот момент, когда я роюсь вон в том хламе…

С другой стороны, Нотт, вылезая, на некоторое время окажется дезориентированным. И если я в это время буду рядом, то легко, — я оценивающее покачиваю палкой, ощущая ее крепость и вес, — решу проблему.

С третьей, шкаф — вон какая громадина! Оба угла одним замахом не перекрыть. Так что если двери открываю я, то тут же лишаюсь всякого преимущества и оказываюсь на прицеле у Нотта.

Внутрь залезть — не могу. Отойти поискать палочку — не могу. Рывком убежать — тоже не могу, так как дверь класса все еще замурована… А Нотт, совершенно законно опасаясь огрести по шее поленом, тоже, не видя меня, вылезти не может. Так что, кто первый сделает свой ход — тот и проиграет. Цугцванг, однако…"

Затаив дыхание я еще раз прикладываюсь ухом к доскам, пытаясь услышать, что там делает Нотт. Но опять ничего не слышу.

"А ведь данная задача на тактику имеет довольно простое решение…" — решил подсказать мне внутренний голос.

"Если, конечно, ты уже вконец опустился…" — не осталась в стороне совесть.

"Это да. Решение простое. Увидел… Но грязноватое…"

"Это говорит человек, только что кидавшийся Авадами и получивший за это по яйцам?.."

Риторический вопрос внутреннего голоса остался без ответа.

Задача действительно решалась элементарно.

Если я не могу залезть внутрь, то вылезти первым должен Нотт. А если Нотт не хочет этого делать, нужно всего лишь сделать так, чтобы захотел. Привить же ему желание сделать это сейчас можно было только одним способом…

— Что, Тео, решил от меня спрятаться в шкафу? — настолько глумливо, насколько смог, громко произнес я. — Не выйдет! Выходи, подлый трус! — произнес я, стуча в створку шкафа.

…оскорблениями.

Нотт оказался крепким орешком. На все мои подначки, становящиеся с каждым следующим словом все более и более грязными, он продолжал отвечать гордым молчанием. Скрепя сердцем, ибо сам всегда ненавидел таковых, я даже прошелся по его помершей матушке, и все равно в ответ не получил никакой реакции.

Что-то пошло не так…

"Хм… А если у Нотта есть какие-то боевые артефакты, но запасной волшебной палочки все же нет? Тогда все сходится! Ему тоже страшно вылезать! А раз так…"

Продолжая поносить слизеринца, я тихонечко и аккуратненько подпираю двери шкафа обломками парт. Потом, компенсируя громкостью — удаление, крадусь к той куче щепы, куда вроде бы отлетела моя волшебная палочка, и начинаю осторожно разбирать ее.

Удача оказалась на моей стороне. Не успел я охрипнуть и посадить даже пару десятков заноз, как между куском наполовину сточенной сотнями студенческих туфель подставкой под ноги и обломком столешницы я увидел ее. Олливандеровскую волшебную палочку. Какой-либо другой после всех этих приключений у меня, увы, не осталось.

"Теперь повоюем!" — усмехнулся я, с наслаждением почувствовав у себя в руке универсальное оружие магов. И в качестве проверки сжег оставшиеся после первых неудачных попыток атаковать плетью капли моей крови.

Имея палочку, можно было серьезно пересмотреть сложившуюся позицию. В таком раскладе шкаф для Нотта из неприступного донжона превращается в раковину моллюска. И мне осталось только посильнее надавить на хрупкий панцирь, чтобы добраться до мягкой сердцевины…

Правда, прежде чем начинать это делать, нужно остыть и хорошенько подумать. Например, правильно ответить на вопрос: "что мне сделать с Ноттом?"

"Вроде бы, напрашивается очевидный ответ: "убить!"? Вот только, чего полезного мне этот вариант, кроме пряной сладости отомщения, принесет? Ничего. А вот проблем после такого образуется ой как сколько!

Убийство в Хогвартсе во время нахождения там Генерального Инспектора в обязательном порядке будут расследовать. Причем весьма и весьма пристрастно. А Дамблдор не преминет поставить меня в отрицательный пример остальным молодым магам и засадить в Азкабан. Лет на двести.

Это так сказать официальные власти. Что же касательно Волдеморта, я сомневаюсь, что у него хватит сил удержать Нотта-старшего от мести. Да и будет ли у него желание это делать? Кто ему дороже — молодой ученик или старый соратник? Вдруг, как раз не я?

С другой стороны, раз дошло аж до такого, просто так Нотта "понять и простить" нельзя. Что он там от меня хотел? Клятвы вассальной? Вот и хорошо. Это решает все проблемы! Пусть он мне такую принесет, и валит на все четыре стороны!"

"А если не согласится?" — спросила совесть.

"А если не согласится… Меня это тоже устроит. Я думаю, у меня сейчас достаточно удачное настроение, чтобы вволю попрактиковаться в круциатусе… Это будет даже справедливо. Боль за боль!"

"А дальше?"

"А дальше у него все равно не будет выбора. В конце концов, если он собирался меня поймать на выборе между смертью и магической клятвой, то и сам сделает правильный выбор…"

Собираю большую кучу деревянных обломков. Аккуратно приклеиваю чарами к ручкам шкафа по ножке от стула. Отхожу подальше и чуть вбок.

— Нотт! — громко кричу я. — Последний шанс выйти! Медленно открой двери и вытянув руки вперед выходи!

Ничего в ответ от слизеринца я не услышал. Похоже позору сдачи он предпочел разгромное поражение.

— Ну как знаешь!

Призываю деревяшки на руки с помощью Акцио. Крепко приклеенные сейчас к поверхности мебели, они тянут ее за собой, таким образом распахивая створки шкафа.

— Экспульсо! — наношу я магический удар по куче мусора перед дверцами шкафа.

За неимением гранаты внутрь шкафа чуть под углом полетели уже "готовые поражающие элементы" в виде деревянной щепы. Убить не убьет, но поранить и обрисовать контур фигуры невидимки (если Нотт использовал артефакт или чары) должно.

— Экспульсо! Экспульсо! — запасов снарядов хватило всего на три удара.

— Ступефай! — летит в тьму шкафа заклинание оглушения.

Напряженно, держа под прицелом шкаф, коротким приставными шагами по большой дуге "обрезаю" угол шкафа. Иногда останавливаюсь и швыряю на подозрительное шевеление в темноте Супефай. Никакой реакции от Нотта нет.

Поджигаю и швыряю внутрь кусок дерева. Теперь я вижу внутренности всего шкаф и… не вижу там Нотта.

— Фините, — колдую я в один угол шкафа. — Фините, — в другой. — Фините, — на всякий случай в потолок.

Ничего.

Для верности поводил и потыкал в стены палкой. Ни секретного хода, ни невидимого Нотта не нащупал.

Пустота и крепкие стенки.

Опустошенный я сел прямо перед шкафом, меланхолично пялясь на горящую лучину.

Следствий из факта того, что я не увидел внутри шкафа слизерница, было сразу три. Первое, очевидное и приятное: задача, как пытками заставить Нотта принести вассальную клятву, передо мной сейчас больше не стоит. Второе: Грехэм Монтегю теперь хорошо так должен Теодору Нотту. Ну и третье, я только что украл у Близнецов один из их позорных "подвигов".

Да.

Да-да-да.

Мне невероятно повезло. По какому-то невероятному стечению обстоятельств шкаф, в который я пинками затолкал Нотта оказался единственным на весь Хогварст Исчезательным…

Теодора Нотта с всевозрастающими тревогой и интенсивностью искали целую неделю. И, видимо, нашли, раз на восьмой день в Большом Зале со мной впервые случилось то, что очень часто происходило, например, с Близнецами Уизли. Мне впервые прислали красный конверт.

Громковещатель, однако, оказался совсем не громогласным. Развернувшееся в воздухе передо мной в Большом Зале за обедом письмо негромким, холодным мужским голосом произнесло:

"Лорд Крэбб. Я буду сегодня ждать ответа вашего секунданта о времени и месте дуэли. Надеюсь, затягивать вы не станете..."

— Bl… — начал было я вслух, но вовремя опомнился и продолжил мысленно: "…ядь! Как вы все меня заебали, гребанные аристократы!!! Один тут из себя рабовладельца строит, другой — мстителя за попранную честь… Эх! Скорее бы к вам всем пришли добрые и отзывчивые ребята, в длинных там штанишках или, как вариант, перепоясанные пулеметными лентами! И всех на фонарь!" — с оттенком безнадежности я поругался мысленно еще некоторое время, а потом с тяжким вздохом спросил сидящего рядом старосту: — Эрни. Ты, помнится, в прошлый раз хотел стать секундантом на моей дуэли. Как там поживает твое желание? Не хочешь его удовлетворить сейчас?