В горниле Третьей Мировой (джен)

— Ну, теперь наконец поговорим по-человечески, — присаживаюсь на пол и жестом приглашаю толпящихся детишек следовать моему примеру.

Доставшийся нам двухэтажный дом хоть и производит крайне удручающее впечатление — обветшалыми стенами, побитыми окнами и сколотой штукатуркой, но зато зал на первом этаже хороший и просторный. Только из грузового свитка татами вытащили, да по полу раскинули, а уже можно общее собрание проводить, вправляя спиногрызам мозги.

Хотя, конечно, ремонта тут… Так, не отвлекаться!

— То, что ты победил, ещё не означает, что мы тебя признаем главным, — Эйджи присаживается напротив меня. Хмурится.

— А я разве сказал, что буду главным? — недоумённо хлопаю глазами. — Это ты, Эйджи-кун, хотел всем показать, какой ты крутой и что это тебя все должны слушаться. Ну а теперь, раз с глупыми боданиями разобрались — можно нормально поговорить.

Замолкаю и делаю пару глубоких вдохов-выдохов. В голове немного шумит от перенапряжения, ноют полученные в двух драках подряд синяки и ссадины. Всё-таки эти победы мне дались непросто. Но иначе было нельзя — я просто обязан был отпинать этого козла!

Йоко, видя моё плачевное состояние, подсаживается ближе и, приподняв на мне футболку, прикладывает руки к спине. Уф-ф, хоть какое-то облегчение.

Благодарно улыбаюсь ей и продолжаю:

— Итак, первое, что я бы хотел вам сказать. Я не хочу быть главным! Ни «лидером», ни «альфой», ни «боссом», ни кем-либо ещё. Но!

Со значением оглядываю рассевшихся кружком детишек, давая им осознать, что пытаюсь до них донести.

— Но я действительно хочу, чтобы вы научились одной штуке, которая нам всем поможет — и мне, и вам. Поэтому сейчас вас собрал. Начну издалека!

Йоко перемещает руки на мою пострадавшую от богатырского махировского удара скулу, и я, чувствуя, как на глазах спадает опухоль и утихает боль, едва не мурлычу от удовольствия.

— Итак, до того, как мы пришли в Деревню Ремесленников, мы с командой были во Втором Отряде. И те, кто жили с нами в Танигакуре, знают — мы были одними из лучших. Я-то считаю, что самыми лучшими, но, надо признать, иногда первые места занимали другие. С этим все согласны? Никто не хочет возразить? Идём далее.

Йоко поднимается с колен и, обогнув сидящих кружком детишек, подходит к толстяку Махиро. Тот морщится, но даёт себя лечить, не брыкаясь.

Хе. А всё-таки бланш я ему знатный поставил. Так, не отвлекаться!

— Мой прежний отряд, «Ни Бутай», стал лучшим не сразу, далеко не сразу. Мы долго спорили, ругались, косячили и притирались друг к другу. Но потом всё-таки выработали общие правила, которые и позволяли нам быть столь успешными и крутыми. Я хочу вам рассказать об этих правилах и предложить жить по ним, чтобы и у нас с вами житуха была весёлая, радостная и дружная. Я не пытаюсь стать главным и заставлять вас что-то делать; просто рассказываю вам, как у нас было, и вы сами решаете, надо ли оно вам. Хорошо?

— Йош! Твоя забота о товарищах показывает, как ярко пылает твоя Юность, Инаби-кун!

— Хе. Спасибо, Гай. Сядь, пожалуйста, обратно. Так вот, первое правило, которое мы для себя принимаем — у нас нет главного!

Оглядываю детишек. Да, ошарашенных мордашек хватает.

— Мы все одинаково важны — я и Эйджи-кун. Эйка-чан и Ая-чан. Рури-чан и Махиро-кун. Никто не главнее.

Замечаю, как морщатся старшие детишки — неприятно, когда тебя уравнивают с десятилетней мелюзгой или вообще не владеющими чакрой неумехами.

— Нам очень легко признать главным того, кто намного сильнее. Если бы тут была Пакура-сан или Сакумо-сан — то мы бы даже не сомневались, кто главный, правда? — перевожу дух, обвожу присутствующих взглядом и продолжаю: — Но их здесь нет, и с нашими внутренними делами придётся разбираться только нам самим. А никто из нас не настолько силён, чтобы все сразу признали его главным, правда?

— Но ты победил двоих генинов из Суны, — замечает сидящий справа Ибики.

— Верно, — киваю. — Но я мог и проиграть. Может быть, в следующий раз, когда мы с Нагиса-куном устроим спарринг, выиграет он. А вот будь тут тот же Сакумо-сан, мы бы не сомневались, что он запросто уложит хоть Эйджи-куна, хоть всю его команду разом. И даже не запыхается. Правда же?

Детишки переглядываются и согласно шушукаются.

— Значит, чтобы мы не передрались завтра же, нам нужен кто-то, кто точно намного сильнее любого из нас, — подвожу итог я.

— И кто же это? — прищуривается Махиро. — Твой дружок Узумаки?

— Не угадал, — ухмыляюсь. Выдерживаю театральную паузу. — Кто единственно может нам тут помочь, это… сам Отряд Двадцать Шесть!

Замечаю, как кивает своим мыслям молчаливый Баки. Поясняю остальным:

— Нас тут двадцать четыре человека. Если кто-то, например… — смотрю на старшую команду из Суны долгим взглядом. — Например, я решу оборзеть и велеть вам всем делать какую-то фигню, то вас двадцать три, а я один. Вы настолько же сильнее меня, насколько Сакумо-сан сильнее. Даже если моя команда будет за меня — не то чтобы это сильно помогло, правда?

Отовсюду несётся согласный говорок.

— И что, ты предлагаешь нам по каждому вопросу советоваться всем вместе? — подняв руку, интересуется наша красавица Эйка-чан. — А если Нара-сан предложит нам выделить команду на миссию, что мы ему скажем? «Подождите, Нара-сан. мы соберём всех, посоветуемся и через полдня скажем вам, что решили»?

— Отличный вопрос, Эйка-чан! — едва удерживаюсь, чтобы не показать девчонке большой палец, уж больно она не любит ни меня, ни Гая и его закидоны. — На этот случай у нас будет дежурный по отряду! Кто-то, кто будет решать все мелкие вопросы в течение дня, говорить от нашего имени с Нара-саном, выбирать миссии и распределять работы. А вечером каждого дня давать отчёт о проделанной работе перед всеми.

Старшие детишки понимающе переглядываются. Думают, что раскусили мою «хитрость», не иначе.

— И кто же будет этим «дежурным», Учиха-кун? — с кривой улыбочкой интересуется Эйджи. — Неужели ты?

— Каждый из нас по очереди! — решительно рубанув рукой воздух, отвечаю я. — Мы генины. Нам не помешает научиться командовать боевыми товарищами. Ведь чунин — это боевой командир. Вот мы и потренируемся заодно, на будущее. А кто будет дежурным — выберем жребием. Такеши-кун, готово?

— Угу, — тот пододвигает перед собой ворох бумажек. Поднимает глаза на остальных и поясняет. — Я написал тут наши имена. Двадцать четыре бумажки. Засунем их в мешок, будем вытаскивать наугад. Так узнаем, кто за кем дежурит.

— Только я заранее хотел бы попросить вас отдать нашей команде первые три дня, — поднимаю руку, привлекая внимание обратно к себе. — Всё-таки именно мы знаем, как должна выглядеть жизнь в образцовом отряде. Мы покажем, как надо, поможем настроиться. Что скажете? Кто-то хочет возразить? Спросить что-то?

— А если за эти три дня ты сделаешь что-то глупое? — интересуется Махиро.

— Вечером того же дня я отчитаюсь вам, что делал и как. Если я сделал какую-то глупость, то общим решением мы сможем её отменить. А если я сотворю что-то совсем уж из ряда вон — то можно будет и побить меня, — ухмыляюсь. Может быть, у кого-то есть предложения, как устроить нашу жизнь получше, без всех этих выкрутасов? Говорите, пожалуйста.

Некоторое время все молчат.

— Ну что ж, раз возражений и вопросов больше нет, — прокашливаюсь. — Поднимите руку, кто за то, чтобы решать вопросы всем вместе, а текучку оставлять на дежурного? Кто против? Кто воздержался? Что ж, удивительно, но решено единогласно.

Кто бы мог подумать.

— Что ж, отлично. Я только добавлю, что если мы все вместе решим, что это правило нас не устраивает, то мы так же вместе сможем и отменить его. Далее. Кто за то, чтобы разрешить моей команде быть дежурными первые три дня? Кто против? — Эйка поднимает руку, а вслед за ней обе её подружки. А потом и Эйджи с Махиро. Вот же подкаблучники. Решили подмазаться? — Пятеро. Кто воздержался? Один Баки. Решено восемнадцатью голосами против пяти. Спасибо за оказанное доверие. Мы не подведём. Ну что, определим порядок дальнейших дежурств?

Такеши усмехается, ссыпает бумажки, кроме наших трёх, в завязанную кульком бандану и протягивает её Эйке:

— Тяни.

Та запускает руку в кулёк, читает первую бумажку:

— Баки.

— Хорошо, — Узумаки записывает имя в список дежурств четвёртым. — Следующую, пожалуйста…

Распределение занимает совсем немного времени. Позволяю детишкам немного пообсуждать произошедшее и снова беру слово:

— Ну, раз определились с тем, как жить, давайте перейдём к вопросам более простым и насущным, — обвожу рукой зал, в котором мы сидим. — Вы видели, что за дом нам достался. Нас мало. Другие отряды сильны. Нам нужно будет стать очень сплочёнными и очень тяжело работать, чтобы вечно не оставаться в хвосте и не получать всё самое худшее, как вот этот дом. Потому предлагаю договориться ещё о нескольких правилах. Во-первых, «своих не выдаём».

Детишки растерянно притихают.

— Мы тут собраны из разных Деревень, — поясняю свою мысль. — У нас могут возникать всякие разные… разногласия, правда, Махиро-кун?

Пережидаю смешки.

— Но какие бы разногласия между нами не возникали, я не стану орать на Махиро-куна, если рядом генины из других отрядов или чунины-наставники. Я дождусь, когда мы не вернёмся сюда, и уже тут… — выразительно смотрю на генина из Суны. — И тут уже между своими мы разберёмся. Если дело касается отряда, то все вместе. Если дело личное — то один на один. Но я в любом случае не стану говорить генинам из других отрядов ничего плохого про наших. Нам нужно быть дружными. Нельзя показывать другим разобщённость. Согласны?

Это правило принимается без проблем. Собственно, как и ожидалось. Старшие девчонки из Деревни Долины в этот раз чуть ли не первыми поднимают руку. Заранее подговорённый Узумаки тщательно вырисовывает формулировку каллиграфическим почерком на красивом свитке, чтобы потом повесить в рамочке на стену.

— Отлично. Следующее, что я хотел бы предложить…

Меня прерывает вежливое покашливание. За моей спиной кто-то вежливо стучит по косяку и говорит до боли знакомым голосом:

— Просим прощения, это здесь Двадцать Шестой Отряд?

Оборачиваюсь. Ма-ать моя Учиха Анда! Какие люди в нашем районе!

— Меня зовут Кедоин Киоко, — кланяется невысокая девочка с пепельно-серыми волосами. — Это мои напарники, Яманака Томео и Ямамото Хачиро. Мы только прибыли в Такуми-но-Сато, и Нара-сан определил нас к вам в отряд. пожалуйста, позаботьтесь о нас.

А жизнь-то налаживается!