От ненависти до любви одно заклинание (гет)

Вечер дня всех влюблённых был проведён в напряжении. Казалось, суетился весь замок. Мадам Помфри не справлялась в Больничном крыле, поэтому попросила Лили и Алису помочь ей. Они лечили раны Сириуса и Ремуса, пока сама целительница разбиралась с учениками, которые подверглись действию Непростительного заклинания. Таких оказалось восемь человек. Все они описывали целителю одни и те же ощущения. Дальше эти студенты отправлялись к своим деканам вновь рассказывать о произошедшем. Там же были и основные свидетели.

Так Джеймс оказался в кабинете профессора МакГонагалл и попытался объяснить, что это не очередная выходка и не действие алкоголя, как убеждал Роджер Сэпворфи. Пока там был Поттер и ждал своих друзей, что были в крыле, от целителя успели вернуться две третьекурсницы. Поэтому Минерве пришлось выставить старшекурсников, чтобы выслушать девочек.

В гостиных тоже был переполох. Старостам было поручено пересчитывать студентов и сопровождать их к деканам или в Больничное крыло, если они были очевидцами странностей или же сами подверглись неизвестному проклятию.

А вот в Хогсмиде мракоборцы прочёсывали все заведения, опрашивали свидетелей и хозяев пабов и кафе. Но им так и не удалось выяснить, чьих это рук дело.

Мадам Помфри с помощью диагностирующих чар не нашла никаких следов стирания памяти, поэтому напрашивался лишь один вывод. Впрочем, никто официально не заявлял, что ученики где-то напоролись на Империус. Преподаватели понимали это, но боялись сеять панику. Поэтому говорили, что использованное заклятие им неизвестно, говорили, что это что-то очень похожее на «Обливиэйт», а также просили в случае чего сразу обращаться к кому-то из преподавателей.

На следующее утро во всех гостиных появилось объявление, в котором говорилось, что все последующие прогулки в Хогсмид в текущем учебном году отменяются. Ниже висел список магазинов из волшебной деревни, где можно заказывать необходимые принадлежности и сладости прямо в Хогвартс вместе с совами. Всем, кто был старше третьего курса, и так было это известно. Памятки висели скорее для младших студентов.

Также не рекомендовалось ходить по замку в одиночку и запрещалось использовать магию в коридорах. За этим теперь следили портреты, висящие на стенах.

Более того, закрыли все входы в Хогвартс. Не то чтобы студентов теперь заперли в замке до окончания учебного года, но теперь нужно было получать специальное разрешение и иметь вескую причину для выхода. Отлучаться можно было к теплицам на Травологию, к загонам с животными на Уход за магическими существами или на тренировку по квиддичу. Матч решили не отменять, а оставить студентам возможность думать о чём-то не таком страшном. Теперь в каждой гостиной висел зачарованный пергамент, в который студент должен был сам вписывать своё имя и причину, почему ему нужно покинуть замок. А у главного выхода постоянно дежурил кто-то из преподавателей, проверяя списки и входящих и выходящих учеников. Вне замка студентов также должен был сопровождать кто-то из старших. Но если на занятиях это могли быть профессора, то на тренировках теперь было обязательным присутствие мадам Трюк.

Учителя стремились занять студентов большими объёмами домашнего задания и дополнительными занятиями, чтобы только было меньше времени гулять без дела или думать о том, что происходит вне школы. Поэтому профессор Ланкастер увеличил количество своих дополнительных занятий у старших курсов до двух раз в неделю. До этого он проводил собрания раз в две недели. Мародёры и их друзья были всего на одном таком занятии, потому что до этого Ланкастер учил вызывать патронуса, а ребята освоили этот навык сами. Теперь каждый из них с лёгкостью мог отправлять друг другу послания с помощью своих телесных патронусов.

Число желающих посещать дополнительные занятия Ланкастера сильно увеличилось, отчего профессору пришлось расширять кабинет, выделенный Дамблдором. После событий, произошедших в Хогсмиде, у Ланкастера сложился новый план уроков. Он посчитал, что в первую очередь стоит обучить ребят таким сложным разделам магии, как легилименция и окклюменция. Эти приёмы хоть и не спасали от Империуса, но давали огромное преимущество перед теми, у кого нет этих навыков.

— Ваши мысли — это не книга, которую сможет прочесть другой, поэтому словосочетание «чтение мыслей» совершенно бессмысленно, — говорил профессор, расхаживая в длинной светлой мантии посреди кабинета, пока студенты толпились у стен.

Кто-то стоял, кто-то сидел на трансфигурированных лавочках, а кто-то бесцеремонно развалился прямо на партах, слушая учителя. Сегодня здесь были даже некоторые слизеринцы.

— То, что сможет увидеть другой, скорее, воспоминания и чувства, вызванные этими воспоминаниями. Картинки, сказанные или услышанные слова и фразы. Хорошее владение легилименцией позволяет добыть необходимые сведения от человека, если тот не хочет с ними делиться. Заклинание, используемое для проникновения в чужой мозг, звучит как «Легилименс». Необходимо направить палочку на мага и чётко произнести заклинание. Также это заклинание можно использовать невербально. Однако если волшебник умеет защищать свой разум, умеет пользоваться окклюменцией, то все его тайны останутся при нём. Мы перейдём к его изучению сразу, как только более или менее овладеем легилименцией. Времени, к сожалению, у нас не так уж и много, поэтому я могу дать вам лишь основы. Если же вы хотите углубиться в изучение этих практик, у вас у всех есть доступ к библиотекам и самостоятельным тренировкам.

— Профессор, а разве не будет логичнее начинать с окклюменции? — спросил Сириус. — Нам в первую очередь необходимо уметь защищать свой разум, а не лезть в чужой.

— Да, мистер Блэк, так оно и есть, но учиться окклюменции нужно на практике. А точнее, нужно бороться с легилименцией, которой никто из вас не владеет. А мне заниматься с каждым из вас попросту некогда. Поэтому предлагаю разделиться на пары. Желательно выбирать себе пару из числа друзей, людей, которым вы всецело доверяете свои тайны, — ребята очень быстро разделились на малые группы. — Можете приступать. Пробуйте друг на друге «Легилименс» и не расстраивайтесь, если не получается с первого раза. Это очень сложный раздел магии, который поддается далеко не всем. Произнося заклинание, ребята, думайте, что именно хотите узнать о партнёре.

Бенджи Ланкастер стал перечислять, что именно можно попытаться узнать, пока ребята встали друг напротив друга.

Джеймс, только услышав, что они будут сегодня изучать, сразу понял, что хочет потренироваться с Лили. Ему не терпелось узнать, когда же именно она поняла, что он ей нравится. Но Сириус опередил его и попросил быть в паре с ним, объясняя, что Марлин не знает о Бродяге, и он боится, что она случайно увидит это. Это была наиболее веская причина, которой Джеймс точно не смог бы воспротивиться, но было и кое-что ещё. Сириус не хотел, чтобы Марлин хоть что-то узнала из его детства. Он не хотел её жалости.

Марлин, увидев парней вместе, а Фрэнка с Алисой, взяла под руку Лили. Она надеялась быть с Сириусом, но видно, не судьба. Девушки по очереди пробовали друг на друге новое заклинание. У Эванс первой из них двоих удалось добраться до сознания подруги.

Комната для занятий исчезла вместе с учениками. Воспоминания МакКиннон замелькали перед глазами Лили. В первую очередь Эванс хотела увидеть что-то связанное с её семьёй. И вот она уже видела, как Марлин летним вечером сидит со своими братьями и их друзьями, пьёт магловское пиво и смеётся над удачной шуткой. Эванс только подумала о Хагриде, как вдруг она оказалась в его хижине. Марлин была там с Сириусом и Джеймсом. Лили вспомнила, что это было на каникулах. Она опустила палочку и вернулась в класс, где они сейчас были. МакКиннон держалась за голову и, кажется, тоже только пришла в себя.

— Не самое приятное, что я испытывала, — пожаловалась она. — Но у тебя получилось! Ты видела всё то же, что и я?

— Наверное, — улыбнулась Лили.

У Джеймса со второго раза получилось проникнуть в голову Блэка. Поттеру было интересно узнать, о чём разговаривали братья Блэк в Хогсмиде. Но когда Джеймс подумал о Регулусе, не всплыло перед глазами ничего, связанного с волшебной деревней. Сириус ещё совсем мальчишкой сидел в своей комнате в родительском доме и что-то зло бормотал о своей матушке. Кажется, она ударила его по рукам и прогнала в комнату за то, что он пользовался на ужине не теми приборами, которыми должен был. В комнату постучался и тихо прокрался его младший брат, Регулус. Он тайком принёс ему тарелку печенья и стакан тёплого молока, чтобы Сириус не остался без ужина.

— Как хорошо, что я скоро уеду в Хогвартс и не буду жить с ними, — проворчал старший Блэк и благодарно взял принесённую еду. Он увидел погрустневший взгляд брата и, закинув печенье в рот, сказал: — Жаль, что мы не близнецы, уехали бы вместе.

Поттер почувствовал стыд за то, что смотрел такие личные воспоминания своего друга. Джеймс попытался подумать о чём-то, не связанном с семьёй. Первая мысль, пришедшая в голову, была о карте Мародёров. Теперь они, будучи третьекурсниками, крались посреди ночи, держа в руках пергаменты и карандаш, делая наброски. Джеймс увидел себя со стороны и хотел рассмеяться, но почему-то не мог.

«Ещё!» — подумал Поттер, и воспоминание сменилось. Он хорошо помнил увиденное и сам. Ремусу тогда дали разрешение в Запретную секцию в библиотеке. Но вместо книг об оборотнях, как наплёл Люпин МакГонагалл, они искали там книги, которые будут способны оживить карту. Показывать всех, кто перемещается по замку. Джеймс и Сириус пробрались в Запретную секцию под мантией-невидимкой. Под ней же они вынесли несколько книг с нужными заклинаниями.

Джеймс только вспомнил про мотоцикл Блэка, как перед его глазами появился он. Совсем новенький. Сириус прятал его во дворе Поттеров, поскольку большинство каникул всё равно проводил именно там. Там же он и начинил его такими чарами, что заставили мотоцикл летать в небе. В следующем воспоминании уже отец Джеймса расспрашивал Сириуса о его интересной покупке.

Поттер решил, что уже хватит, и прекратил действие заклинания.

— Ну, держись, Сохатый, — с азартом произнёс Блэк, когда снова увидел перед собой друга. — Легилименс!

У Сириуса получилось тоже. Появилась картинка, как Джеймс вместе с его отцом летали на мётлах, перекидывая друг другу квоффл.

«Дальше», — подумал Блэк. Воспоминания переместились на платформу девять и три четверти. Сириус тоже хотел найти что-то личное в голове друга, как это случайно сделал Поттер, но ничего не вышло. Тут он вспомнил, что Джеймс говорил, как он боролся с Империусом, и попытался увидеть это воспоминание.

Сириус оказался в Хогсмиде. Он видел свою драку с Ремусом со стороны и чувствовал, как он, находясь в теле Джеймса, хотел тоже ударить друга. Кулаки так и чесались. Но одновременно с этим и не хотелось вовсе. Он чётко понял, что этого нельзя делать.

Бродяга подумал о Лили, и теперь уже она была перед ним. Эванс сидела в их комнате, её лицо освещал мягкий свет керосиновой лампы, что стояла на прикроватной тумбочке. Она смеялась от чего-то, а затем её глаза хитро блеснули, и она схватилась за края своего свитера. Лили стянула его и осталась в одном бюстгальтере. Сириус уже и сам хотел перейти к другому воспоминанию, как его выдернуло из сознания Джеймса.

Рука Сириуса неприятно горела. Он глянул на неё и увидел кровь. Сам Поттер стоял злой и растерянный, направляя на него палочку.

— Совсем сдурел, Поттер? — удивился Сириус. — Зачем было резать меня?

— Я… я не знаю, это случайно, — ответил тот, немного задыхаясь. — Зачем надо было смотреть на это?

— Я тоже случайно.

— Вижу, мистер Поттер, вам уже даже удалось защитить свой разум, — профессор Ланкастер расхаживал между парами. — Очень похвально. Продолжайте в том же духе.

Преподаватель дал Сириусу настойку бадьяна, параллельно рассказывая об окклюменции, о том, что это вообще такое и как этим управлять.

Головы парней гудели, и они уселись на парту передохнуть, а заодно понаблюдать за успехами своих подружек. Они забавно смотрелись со стороны. Девушки стояли друг напротив друга с закрытыми глазами, почти не шевелясь. Судя по тому, что Марлин держала палочку, направленную на Лили, ей удалось добраться до её сознания.

Марлин видела, как Эванс вместе с маленьким Снейпом гуляли летом по своему городку. Северус привёл её к реке. С собой у него была сумка. Он начал вытаскивать оттуда учебники с первого курса по зельеварению и заклинаниям.

— Не знаю, Сев, мне письмо так и не пришло. Может, я совсем и не волшебница? — грустно спросила Лили, листая учебники.

— Что за глупости, Лил? Ты разве не помнишь, как прыгнула с качелей и вместо того, чтобы упасть, даже чуть-чуть полетала и с лёгкостью опустилась на землю? — говорил мальчик с длинными тёмными волосами в странной мешковатой одежде. — Письмо обязательно тебе придёт с кем-то из профессоров. Наверное, маглорождённых много, вот они и задерживаются.

Марлин подумала о первом походе Лили в Косую Аллею. Та со своими родителями по полчаса стояла у каждой витрины, рассматривая такие необычные вещицы. Марлин вспомнила себя. Она также с раскрытым ртом наблюдала за тем, как зелье само варилось на витрине магазина котлов.

МакКиннон подумала о Мародёрах и о тайнах одновременно. И вот уже она сидела в Больничном крыле. Джеймс выглядел бледнее обычного. На нём была больничная пижама. Но тут произошло что-то странное. Сириус встал и превратился в большую чёрную собаку, а вслед за ним то же самое продемонстрировал и Джеймс. Только он был оленем.

Марлин не смогла смотреть дальше. Она отпустила заклинание и взглядом стала искать Сириуса. Он сидел вместе с Джеймсом у стены. Они как всегда смеялись, изредка поглядывая на них. Они умели трансфигурировать людей в животных? МакГонагалл рассказывала об этом на уроках, но говорила, что это очень сложно, что это не изучается в школе. Почему тогда именно в этих животных? Может, потому, что у них были точно такие же патронусы? Она мучила себя догадками. Почему Сириус ничего не говорил ей об этом?

— Марлин, стой, — опомнилась Эванс, когда увидела, как подруга направляется к отдыхающим парням.

В другой части кабинета собралась небольшая кучка слизеринцев. Среди них были только парни. Снейп, Блэк, Крауч и Кэрроу. Они уже были знакомы с этой магией не понаслышке и, услышав тему сегодняшнего занятия, всё-таки решили прийти, чтобы попрактиковаться. Все они хотели служить Тёмному Лорду и знали о его достижении в этих областях магии. Но секреты были у всех, поэтому слизеринцы находили для себя полезным учиться окклюменции и легилименции.

Когда Регулус проник в голову Северуса, тот решил проверить, насколько он сам мог контролировать процесс. Мог ли он подкидывать воспоминания? Или и вовсе показывать ложные? И вроде бы у него даже получалось. Блэку было интересно узнать что-то об их дружбе с Лили, поэтому Северус давал ему безобидные воспоминания о ней. Как они делали домашнее задание, сидя под раскидистыми ветками огромной сосны неподалёку от замка. Как ходили в библиотеку, обсуждая придурка-Поттера. Как гуляли по Коукворту на летних каникулах. Но ничего из того, что могло бы выдать истинные чувства Снейпа.

Северусу даже в какой-то момент показалось, что это гораздо легче, чем он думал. Он расслабился, а потому Регулус забрался в глубоко спрятанное воспоминание. Снейп не стал останавливать его, но уже держал в руке палочку, готовясь останавливать заплутавшего Блэка.

Оба парня теперь видели Выручай-комнату и больших патронусов Джеймса и Лили. Вдогонку за этим воспоминанием последовало другое. Северус был в своей комнате и уже сам вызывал патронуса. Что удивительно, но наколдованная лань Снейпа был в точности такой же, как и у Эванс.

«Протего!» — пронеслось в голове у обоих.

Регулус с Северусом смотрели друг на друга, вот только Блэк глядел с отвращением.

— Как ты смог вызвать патронуса? — зашипел он, чтоб никто рядом не услышал. — Уже отказываешься от выбранного пути? От правильных идей? Ждёшь свою грязнокровку?

— Нет, Блэк, я хоть и хочу стать Пожирателем смерти, но дементоров боюсь так же, как и все вы. Я не хочу получить его поцелуй в случае чего, — ответил Северус, натягивая непроницаемую маску. «Нельзя больше расслабляться», — подумал он.

— Я же тебе говорил, что мне передал Малфой, — злился Регулус. — Они уже на нашей стороне.

— Кричи побольше об этом, — холодно отозвался Снейп. — Никто не может давать гарантий, что на уме у дементора. На себе я проверять не хочу. А в моём выборе не сомневайся.

— А что же Эванс? — недоверчиво усмехнулся Блэк.

— А она всё ещё грязнокровка, — произнесённое слово Северус презрительно выплюнул.

Он кивнул на гриффиндорцев. Джеймс, Сириус, Лили и Марлин что-то оживлённо обсуждали, немного отделившись от остальных.

— Твоя очередь, Блэк, — хмыкнул Снейп и произнёс заклинание.

Северус подумал о Сириусе. Поэтому теперь он видел старшего брата Блэк. Он сбегал вниз по какой-то лестнице. Снейп предположил, что это дом Блэков. Регулус бежал за ним.

— Стой, Сириус! — кричал он вслед. Блэк в надежде остановился. — Не уходи. Куда ты пойдёшь?

— Подальше отсюда. Ноги моей не будет здесь больше, — ругался Бродяга. Он уже хотел было уйти, но тут поднялся на пару ступенек. — Пошли со мной, Рег. Идём. У меня есть деньги, есть дом дяди Альфарда. А они… — он неопределённо махнул рукой. — Они совсем с ума сошли. Идём со мной. Давай же. Мы же вместе в детстве хотели сбежать от матери. Лучше момента не найти. Пошли.

Сириусу казалось, что он почти убедил брата. Но тот отрицательно качнул головой.

— А как же она без нас? — недоверчиво спросил Регулус. — Как же отец?

— Раньше думать надо было, — выплюнул Сириус. — К чёрту их, к чёрту шмотки, Рег. Идём.

— Сириус Орион Блэк! — взревела Вальбурга Блэк, появившись у Регулуса за спиной. — Ты не заберёшь у меня единственного сына! Уходи из дома сам, но помни, что пути назад нет.

Сириус ухмыльнулся так, что у Снейпа прошёлся холод по спине. Его взгляд в последний раз остановился на матери всего на секунду, прежде чем он развернулся и вновь бросился бежать. На прощание Сириус хлопнул дверью так, что одна из висящих картин упала.

Следующее воспоминание перенесло парней в Малфой-мэнор. Регулус кружился в танце с кузиной Нарциссой. Та была в белой мантии. Это была её свадьба.

— Всё будет хорошо, Цисси, Люциус хороший, порядочный. Он не обидит тебя, не обидит ваших будущих детей. Он любит тебя, — тихо шептал как мантру Блэк своей сестре. Она выглядела напуганной, загнанной в угол. Но только для него. Для Регулуса. Для всех остальных в этот вечер она была самой счастливой невестой.

Далее на Регулусе оказалась Распределяющая шляпа. Она налезла ему на глаза, поэтому Северус ничего не видел. Лишь слышал голос Шляпы.

— Сложный выбор, — говорила Шляпа. — Может, отправить тебя в Гриффиндор, к брату? Да… в тебе определённо есть качества гриффиндорца. Или, может, тебе подойдёт Рэйвенкло? Я вижу острый ум и тягу к знаниям.

— Я хочу в Слизерин! — возмутился Регулус. — Вся моя семья училась там. Я не могу быть в Гриффиндоре.

— Так уж и быть. СЛИЗЕРИН!

Снейп вернулся в кабинет. Он глядел на Регулуса. Теперь у обоих был компромат друг на друга. Поэтому Северус лишь усмехнулся Блэку.

Время занятия подходило к концу, поэтому ребята стали медленно покидать кабинет.

К четвёрке гриффиндорцев теперь присоединились ещё и Ремус с Питером. Услышав предмет спора друзей, Люпин вдруг побледнел.

Когда Марлин подошла к своему парню, она задала вполне логичный вопрос.

— Почему ты раньше не рассказывал, что вы умеете трансфигурировать людей в животных? Это же так здорово!

Джеймс с Сириусом переглянулись и одновременно посмотрели на Лили. Она виновато пожала плечами.

— Да как-то разговор об этом не заходил, — Блэк не знал, что говорить.

Отправив Марлин к Лили, он был уверен, что их тайна сохранится. Он искал помощи от Поттера, но и тот не знал, что делать. Они понимали, что рано или поздно, но МакКиннон узнала бы об анимагии. Однако говорить ей об этом без ведома Лунатика было бы неправильно.

Марлин видела, как её друзья напряглись. Они все что-то знали, но не хотели говорить. Она глянула на Эванс, чтобы убедиться в правильности своих выводов. Они же умели трансфигурировать друг друга? Марлин сама видела это из воспоминаний Эванс. Джеймсу на дне рождении Лили вон рога наколдовали. Но вдруг до неё дошло. В те моменты палочки в руках ни у кого не было.

— Вы анимаги? — взволнованно спросила она.

— Тише ты! — тихо возмутился Сириус.

— Серьёзно, Блэк? — МакКиннон скрестила руки на груди. Она совсем не знала своего парня, и это пугало её. Марлин посмотрела на Джеймса. — Это правда, Поттер? Лили, ты была в курсе и не сказала мне?

— Марлс, я всё понимаю, тебе обидно, что ты не узнала об этом раньше, но давайте будем обсуждать это не здесь, — Поттер увидел, как к ним подошёл Ремус.

— И они тоже? — Марлин махнула в сторону Люпина и Петтигрю.

У каждого были свои тайны. Никто не желал с ними делиться. Даже с самыми близкими людьми. Одни секреты были попросту стыдными, а другие же и вовсе могли привести к серьёзным последствиям. Это навело ребят на мысль, что всё-таки сейчас необходимо уметь защищать свой разум. Если не от Империуса, то хотя бы от легилименции.

Гриффиндорцы, тихо переругиваясь, вернулись в гостиную. Мародёры со своими девушками сразу же поднялись в комнату парней. Марлин кричала. Ругалась на всех. Сириус раздражённо кричал на неё в ответ. Парни ещё не успели поговорить с Ремусом насчёт случившегося. Да и он не высказывал своего мнения. Оказавшись в комнате, он не спешил вступать в ссору. Люпин лишь, взглянув на часы, включил радио. С начала февраля в одно и то же время передавали имена погибших, пострадавших и исчезнувших. Ремус слушал радио, надеясь не услышать ни одну знакомую фамилию. И пока ещё он не слышал.

— Да, МакКиннон, мы с Джеймсом анимаги. Что ещё ты хочешь знать? — Сириус устал ругаться.

— Да помолчите вы уже! — раздражённо прикрикнул Ремус. — Слушайте.

Все с удивлением обернулись на него. Люпин редко выходил из себя. Вместо привычного списка потерянных волшебников он услышал незнакомый голос. Мужской голос был глубоким, низким, в какой-то степени даже успокаивающим. Но говорил он совершенно страшные слова. Радиоприёмник сам вдруг включился на полную громкость. Так, чтобы его слышали все.

— Наступает время, когда все вы начнёте подчиняться мне. И я даю вам выбор: быть на сильной стороне, на моей стороне, или быть мёртвым. В замке вы пока ещё в безопасности, — речь вдруг прервалась, а радио заскрипело неприятными помехами и шумами. — …Не сможете уйти. Мы будем искать вас в каждом доме… — теперь слова были заглушены лязгом ржавого металла. Кто-то пытался оборвать заклинание, связывающее волшебника и радио, но не получилось сделать этого в полной мере. — Вы полностью будете подчинены мне. Всё случится очень скоро.

В гостиной или, может быть, во всём замке сразу повисла гробовая тишина.