Боже, только не снова! (джен)

Этим вечером Рон и Гермиона ввалились в гостиную через полчаса после отбоя с горящими глазами, позади них плёлся Невилл, вид у него был довольно обескураженный.

— Итак, — начал Гарри с искренним любопытством, — как всё прошло?

— Великолепно! — с восторгом отозвался Рон. — Мелкий засранец во всём признался!

— Я всё ещё не уверен, что это был… — встрял Невилл, но его перебила Гермиона.

— Да брось, Невилл, ты был там. Ты его слышал. Какие ещё тебе нужны доказательства? — сердито пристала к нему Гермиона. Очевидно, эта дискуссия продолжалась всю дорогу от подземелий до гриффиндорской гостиной.

— Ну, я не знаю… может быть, доказательства? — съязвил Невилл. — Признаюсь, то, что мы слышали, весьма компроментирующе, и я бы не удивился, если бы Малфой попытался выкинуть что-то подобное, но всё-таки. Ему двенадцать. И не то чтобы он так уж походил на криминального гения.

— Может, вам, ребята, начать сначала? — предложил Гарри. — А я могу выступить в роли честного и непредвзятого судьи.

— Честного и непредвзятого? — хмыкнул Рон. — Тебе нравится Малфой, забыл?

— Ты нравишься мне больше, — отвертелся Гарри, закатывая глаза. — Хотя Драко и менее склонен к поспешным выводам.

— Никто больше не говорит «поспешные выводы», — вмешалась Парвати по дороге к спальням девочек.

— Да, все знают, что они называются «скоропостижные», — добавила Лаванда, догоняя подругу.

Когда они скрылись, Гарри и его друзья остались в гостиной в одиночестве, и они смогли поведать ему свою историю.

— Мы немного опоздали, потому что Рон настоял, чтобы я использовала волосы Пэнси, которые, очевидно, оказались у тебя по чистой случайности, вместо волос Миллисенты, несмотря на тот факт, что она, в отличие от Пэнси, на каникулы осталась, — начала Гермиона, краем глаза бросив на Рона гневный взгляд за то, что переубедил её.

— Эй, не смотри на меня! — открестился Рон, поднимая руки в примиряющем жесте. — Это была идея Гарри, и раз Гарри сказал, что те волосы Миллисенты были кошачьи, то лучше было не рисковать. К тому же, не то чтобы Малфоя смутило, что тебя там не должно было быть.

— Это верно… — задумалась Гермиона. — Похоже, она ему не очень-то нравится.

— И кто может её винить? — засмеялся Рон. — Малфой — придурок.

— Эм, она сказала, что Драко не нравится Пэнси, а не наоборот, — поправил друга Гарри, с неохотой восприняв изменение курса рассказа, что грозило вылиться в беседу длиною на всю ночь, если они и дальше продолжат отвлекаться.

— Оу. Ну, он всё равно придурок, — сказал Рон. — Он…

— Без разницы, нужно было или нет Гермионе использовать волосы Пэнси, и пофиг на то, что Малфой и Пэнси испытывают друг к другу, — вмешался Невилл, возвращая друзей к делу. — Вскоре мы поняли, что понятия не имеем, где находится слизеринская гостиная.

— Почему вы не спросили у меня? — удивился Гарри.

— Откуда тебе знать, где находится гостиная Слизерина? — спросила Гермиона.

— Потому что Драко — мой друг? — высказал предположение Гарри.

— Гарри, ты разве не помнишь ту короткую беседу, которая состоялась у вас с Малфоем в конце прошлого года о преследовании? — невинно поинтересовалась Гермиона.

— Неа, вообще нет, — соврал Гарри. — Так что ты там говорил, Невилл?

— Точно. Мы не додумались спросить у тебя, хотя я догадывался, что ты наверняка знаешь — настолько ты одержим, — да и вообще, возвращаться, искать тебя и расспрашивать Малфоя — на всё это не хватило бы времени.

— Учитывая, что я не двинулся с места, а вам предстояло обыскать весь грёбаный замок, я не так уж в этом уверен, — возразил Гарри.

— Откуда нам было знать, что ты останешься в Большом зале? — риторически удивился Рон. — Мы видели, как к тебе подошла Луна, и она могла уговорить тебя пойти навестить тех невидимых зомби-лошадей, о которых она всё время рассказывает.

— Они зовутся фестралами, Рон, — строго заметил Гарри. — И всем известно, что их лучше всего навещать на рассвете.

— Кстати, давно хотел тебя об этом спросить, приятель, — продолжил Рон. — В смысле, я знаю, что вы оба говорите, что можете видеть их, но у вас обоих не совсем все дома, и, так как никто больше, кажется, их не видит, откуда нам знать, что вам не просто чудится? Или что вы не выдумываете?

Гарри застонал.

— Класс. Прошло только два года, а меня уже называют шизофреником и вруном. Приятно знать, что некоторые вещи остаются неизменными…

— Что? — спросила Гермиона, слегка взволнованная намёком Гарри на то, что его уже подозревали в проблемах с психикой ранее.

— Да ничего, — отмахнулся Гарри, в кой-то веки решив воздержаться от упоминания своего всевидящего шрама. — И, конечно же, не только мы с Луной можем видеть фестралов. Я точно знаю, что их видит Теодор Нотт — так же, как и большинство взрослых.

— Ну, Нотт — слизеринец, разве нет? — пожал плечами Рон. — Они все немного тронутые. И разве тебе не кажется, что взрослые так или иначе упомянули бы в разговоре, если бы кареты тащили невидимые зомби-лошади?

— Не говоря уже о том, зачем стоило разводить здесь животных, которые являются предвестниками беды, когда можно просто-напросто заколдовать кареты, чтобы они ехали сами, — подтвердила Гермиона. — К тому же, это было бы дешевле и не так трудоёмко.

— Это было бы разумно, не так ли? — воодушевлённо согласился Гарри. — Именно поэтому это никогда и не приходило им в голову. Ни единого раза.

— Луна и Гарри не единственные, кто могут видеть фестралов, — тихо сказал Невилл.

— В смысле, ты видишь их? — озабоченно спросил Рон. После того как Невилл неохотно кивнул, Рон принялся подталкивать его в сторону двери. — Нам надо сходить к мадам Помфри. Не могу поверить, что не заметил, что с тобой что-то не так! Ты, должно быть, думаешь, что я самый ужасный друг на свете. О Боже, надеюсь, это просто из-за стресса…

— У меня нет галлюцинаций, Рон, — возразил Невилл с лёгкой усмешкой.

— Нет, ты просто видишь невидимых зомбяческих лошадок, — поддержал его Рон.

— Ты не веришь в фестралов, Рон? Забавно. Могу поклясться, что слышала, как Гарри что-то говорил о том, что о них писали в «Придире», — язвительно произнесла Гермиона.

Гарри, который чувствовал себя покинутым, открыл было рот, чтобы сообщить, что он не говорил такой глупости, потому как фестралы, какими бы невидимыми, зомбиподобными и лошадинообразными они ни были, не представляли собой такую уж интересную новость. В особенности потому, что все, кто сдавал СОВ по Уходу за магическими существами, могли бы с уверенностью сказать, что они действительно существуют.

Но, прежде чем ему удалось вставить хоть слово, ответил Рон:

— Я не верю всему, что пишет «Придира», Гермиона.

— Нашёл дурочку. Не вижу разницы, почему в невидимых зомби-лошадей поверить сложнее, чем в, скажем, заговор Гнилозубов, — распалилась Гермиона.

— Я знал! — возликовал Гарри. — Всё это время ты смеялась над нами за то, что мы читаем «Придиру», но ты тоже читаешь её! У меня есть доказательство!

Рон, Гермиона и Невилл безмолвно уставились на него.

— Заткнулись же теперь.

— Фестралы существуют, — Невилл воспользовался тишиной, которую вызвал неожиданный выплеск Гарри. — Их могут видеть только те, кто видел смерть, поэтому не так много детей нашего возраста о них знает. Рискну предположить, что большая часть учителей их видит, особенно учитывая войну…

— Почему Гарри их видит? — спросила Гермиона. — Наверняка он бы сообщил, если бы увидел, как кто-то умер.

Гарри мимолётно удивился, почему то, что он видел смерть, более удивительно, чем что её видел Невилл. Принимая во внимание всё, что творилось вокруг, она должна была думать совсем иначе.

— Эм, Гермиона? Я говорил вам. Квиррелл, забыла? Мы с Невиллом видели, как он умер. Но я мог видеть их и раньше: я видел, как умерли мои родители.

Наступила тишина. А затем…

— Тебе был год, приятель, — заметил Рон, преисполненный такта слепого тролля.

Гарри закатил глаза.

— И что? Я всё равно видел.

— Но их смерть и её последствия не могли оказать на тебя воздействие в столь раннем возрасте, так что это никак не могло позволить тебе видеть фестралов, — возмутился Рон.

— Я думала, ты не веришь в фестралов, — несколько самодовольно заметила Гермиона.

— Я и не верю. Хотя я вырос в семье волшебников и кое-что о них слышал: Чарли любит всяких вычурных зверей наподобие этого, — пояснил Рон.

— Если твой брат рассказывал тебе о них, почему ты не веришь, что они существуют? — поинтересовался Невилл.

— Потому что они больно похожи на страшных существ из маггловских ужастиков, которые иногда смотрит папа, — признался Рон. — Он любит телебидение.

— Телевидение, Рон, — автоматически исправил друга Гарри. Хм, это интересно. Если основным источником информации о жизни магглов для отца Рона служило кабельное, это многое объясняло.

— Итак, мы снова каким-то образом жутко сбились с темы, так что ещё раз — поиск слизеринской гостиной, — надавил Невилл. — Мы натолкнулись на одну девчонку, и я попытался узнать у неё, где находится гостиная Слизерина…

— Но я его остановила, — вмешалась Гермиона, — потому что это была староста Рейвенкло Пенелопа Кристалл и, даже несмотря на то, что можно поверить, что Крэбб и Гойл настолько тупы, что забыли местонахождение своей гостиной, Пенелопа не смогла бы ничем помочь.

— Знаете, можно бы было подумать, что старостам следует знать расположение гостиных других факультетов на случай чрезвычайной ситуации, — задумался Гарри. — К слову, для чего вообще было прятать гостиные и навешивать на них пароли? Если только им не показалось, что оборотное зелье и метаморфомаги представляют собой достаточную угрозу для наложения дополнительной защиты, не могли, что ли, портреты распознавать учеников в лицо, и, может быть, следовало поставить пароли на спальни. И вообще, разве это честно, что только потому, что рейвенкловцы — главные умники, им приходится отвечать на всякие чудаковатые, абстрактные загадки каждый раз, когда им захочется выйти из гостиной? В смысле, серьёзно, один неправильный ответ — и ты застрял в коридоре? Невольно станешь задаваться вопросом, хочет ли кто-нибудь быть рейвенкловцем по доброй воле…

— Да, это замечательно, Гарри, — сказал ему Невилл. — Не уверен, что хочу знать, откуда у тебя вся эта информация, но попытайся сосредоточиться.

— Ой, кто бы говорил. Мы разговариваем уже больше десяти минут, а вы всё ещё так и не добрались до слизеринской гостиной, — ответил Гарри.

— Я говорю по теме, — оправдался Невилл. — Это Рон с Гермионой никак не перестанут ссориться, — бросив быстрый взгляд на одинаковые выражения возмущения на лицах упомянутой парочки, он поторопился продолжить: — После того как Пенелопа ушла, мы столкнулись с Перси, и Рон — может быть, да, а может быть — и нет — положил начало кровной вражде между фамильными домами Крэббов и Уизли.

— Да я тут вообще ни при чём! — запротестовал Рон.

Гарри послал ему Взгляд. Он не знал, что произошло, но был абсолютно уверен, что, что бы ни говорил Рон, он был очень даже при чём, потому как так обычно и бывало. Кроме того, Гарри уже начинал жалеть, что не пошёл с ними — если не для чего иного, так чтобы хотя бы уже знать, что случилось, вместо того, чтобы продолжать сейчас тянуть резину. Почти, но не совсем. В конце концов, они с Луной неплохо провели время. И всё же этот разговор чересчур затянулся. Может, пора рассмотреть вопрос о приобретении Омута памяти?

— Ладно, может быть, я немножко при чём, — сдался Рон, краснея. — Но откуда мне было знать, что он так оскорбится моей шутке по поводу Пенелопы?

— Ну, я даже и не знаю, — саркастически заметила Гермиона. — Потому что ты выглядел не как его брат, а как какой-то троллеподобный второкурсник, не уважающий его полномочия и положение?

— Но я не… — начал Рон.

— Ты его брат, так что это в порядке вещей, — сказал ему Невилл. — Но из уст Крэбба… Ты же знаешь, как серьёзно Перси относится к своему званию старосты.

— Да, да… — пробормотал Рон.

— По крайней мере, ты, кажется, наслаждаешься кровной враждой, — попытался подбодрить его Гарри.

Рон глянул на него озадаченно.

— Да брось, я видел, с каким удовольствием ты пререкаешься с Драко. На самом деле, думаю, я буду внимательно следить за вами, когда у вас начнётся пубертатный период: просто чтобы убедиться, что это не НСН⁽¹⁾.

Гермиона, очевидно единственная, кто понял аббревиатуру, хихикнула. Рон недовольно разинул рот, желая потребовать объяснений, но Невилл лишь покачал головой и зажал готовый извергнуться из него поток слов рукой.

— Нам лучше не знать, — серьёзно заметил он.

Рон, кажется, был согласен.

— Сразу после того как Перси ушёл прочь, нарисовался Малфой. Он отвёл нас в подземелья, где, как оказалось, находится слизеринская гостиная, — хреново же быть ими, должен сказать, особенно в это время года. Малфой посмеялся над нами за то, что мы забыли, где наша гостиная, и в ту же секунду выяснилось, что он не помнит пароля. Гермиона сказала ему его, и…

— Подождите-подождите-подождите, — перебил их Гарри, ухмыляясь. — Гермиона Грейнджер, золотая девочка Гриффиндора, сказала Драко Малфою, плохому слизеринскому парню, пароль от его гостиной? Что мы там до этого говорили насчёт преследований?

— О, так теперь ты об этом вспомнил! — Гермиона закатила глаза. — Как обычно. И я просто предложила «чистая кровь», потому что это Слизерин и это первое, что пришло мне в голову, — она остановилась на секунду. — Ну, после «василиска», но, учитывая обстоятельства, я подумала, что профессор Дамблдор не позволит им вести себя настолько бестактно.

— Как только мы вошли в гостиную, Малфой, который, кажется, так же наслаждается кровной враждой с Уизли, как и Рон, начал говорить о том, каким позорищем он их считает и что мистеру Уизли нужно бросить всё и стать магглом. Затем он уточнил, что расстроен, потому что мистер Уизли не так давно организовал обыск в его доме, и, даже несмотря на то, что они ничего не нашли, как оказалось, в гостиной Малфоев действительно спрятано несколько тёмномагических артефактов.

— Ненадолго: я отправил отцу письмо, — сообщил Рон, удивительно довольный собой.

— И что? — спросил Гарри. — Даже если он узнает, что Малфои что-то прячут, он ничего не сможет с этим поделать.

— Почему нет? — удивился Рон. — Он может вернуться и снова обыскать поместье Малфоев.

— Нет, не может, Рон, — Гарри покачал головой. — Обыскать дом однажды, когда проводятся обыски и у других, — это одно дело. Но чтобы устроить повторный обыск, нужны основания.

— Но у меня есть основания, я слышал…

— Всё это очень хорошо, Рон, — терпеливо объяснял ему Гарри, — и если ты хочешь полностью проигнорировать тот факт, что это — показания с чужих слов, то как ты собираешься объяснить, откуда получил эту информацию? Ты намереваешься рассказать, как ты, Невилл и Гермиона накачали снотворным двух сокурсников, а после — выдали себя за них? Или, быть может, ты подлил ему Сыворотку правды? Видит Бог, никто не поверит, что Драко сказал тебе это по доброй воле или что он настолько безрассуден, чтобы говорить об этом за пределами гостиной. Может, мистер Малфой и получит штраф, потеряет несколько владений, но вы трое можете быть отстранены, если не сразу же исключены из школы.

Рон побледнел.

— Я-я не думал об этом.

Гермиона была столь разгневана данной перспективой, что её сил хватило только на то, чтобы испепелить Рона взглядом.

— Слабо верится, что отец Малфоя до этого додумается, — произнёс наконец Невилл. — Чистокровные вроде него больше привыкли давать взятки, чтобы избегать проблем, чем использовать закон в своё преимущество.

— И всё-таки, — сказал Гарри задумчиво, — наверное, приятно сознавать, что ты прав хотя бы на этот раз. Нужно будет сообщить об этом Драко утром.

— Но Гарри! — надулся Рон.

— Слова «накачали и выдали себя» ни о чём тебе не говорят? — Гарри вновь покачал головой. — Строго говоря, полагаю, я ваш соучастник, но я могу попросту откупиться.

— Ты не станешь этого делать, — строго сказала ему Гермиона.

— Знаю, — согласился Гарри. — Но я мог бы.

— Всё равно это не важно, — вмешался Невилл. — Потому что, прежде чем мы ушли, Драко признался, что он — наследник Слизерина.

— Но ведь это не он, — запротестовал Гарри.

Гермиона снисходительно вздохнула.

— Слушай, Гарри, я знаю, что он твой друг, но, кроме того, он…

— Мелкий хладнокровный социопат? — предложил Рон.

— Серьёзно что-то возмещает своим поведением? — попытался Невилл.

— Жертва комплекса строгого отца, обеспокоенная слухами о своих родителях, которые распространяются последние полтора года? — вклинился Гарри.

— Нет! — Гермиона рассвирепела. — Я собиралась сказать, что…

— Не имеет значения, что ты хотела сказать, — сообщил ей Гарри, решив, что не стоит даже пытаться. — У нас уже был этот разговор. Драко даже не змееуст — он не может быть наследником Слизерина.

— Но он признался! — заныл Рон, словно кто-то сказал ему, что Рождество отменяется. А также завтрак.

— И ещё он — двенадцатилетний идиот, Рон, — вспылил Гарри.

— Ну, с этим не поспоришь… — протянул Рон. — Не может разве его идиотство послужить причиной, по которой он открыл Комнату?

— Нет. Нет, не может. Я уже говорил вам, что это Волдеморт открыл Тайную комнату, используя предположительно мёртвого…

— У нас был разговор и об этом тоже, — отрезала Гермиона. — Никто в это не верит, к твоему сведению.

— Луна верит, — парировал Гарри, ничуть не злясь, что его перебили.

— Ну, Луна — это… — замешкалась Гермиона в поисках подходящего слова, — Луна.

— Нет, серьёзно, Гермиона? — Гарри закатил глаза. — Нет смысла об этом спорить. Драко — слишком ребёнок, чтобы сознавать, что ему не следует кричать на каждом углу, что он организовал все эти нападения, даже если это и так, что на самом деле — неправда, к слову. А вы чересчур дети, чтобы понять, что он делает и почему, и я не могу заставить вас увидеть это.

Гермиона вскинулась, когда Гарри назвал её ребёнком, и открыла было рот, чтобы выпалить гневное замечание, но Гарри не позволил ей вставить и слова.

— Как я упоминал ранее, признание Драко попадает под категорию «чужих слов», и он почти со стопроцентной вероятностью будет всё отрицать, если об этом его спросит Дамблдор. Проще говоря, всё, что вам под силу, — это следить за ним до тех пор, пока вы не убедитесь, что он невиновен. Так как мы все поняли, что можно запланировать нападение заранее, алиби ничего не решает, так что вы не перестанете заниматься ерундой, пока я его не поймаю.

— Погоди… ты? — выкатил глаза Невилл.

— Конечно, — добродушно усмехнулся Гарри. — Мне говорили, что у меня галочка на спасение людей. И профессор Локхарт уверил меня, что драматическое убийство василиска станет увлекательным бестселлером.

1) UST; нереализованное сексуальное напряжение

Вернуться к тексту