Диктатор (джен)

Из-за переносов экзаменов вторая экзаменационная неделя в этом году стала чуть сложнее чем обычно для… предусмотрительных нехалявщиков. Традиционный набор лентяев — маггловедение и уход за магическими существами — уже прошли. Это, с одной стороны, давало всем им (и мне тоже) два очень важных, свободных от экзаменов дня на неделе прошлой, но с другой — автоматом же отнимало их на этой.

Начиналась неделя с истории магии. По воспоминаниям старшекурсников, на практической части этого экзамена в обязательном порядке задавали дополнительный вопрос по восстаниям гоблинов. Причем вопрос был с подковыркой: "Назовите хотя бы двух-трех самых известных волшебников, вставших на сторону гоблинов в восстании такого-то года". Если кто-то, кто на истории магии спал, теперь, не зная правильного ответа, пытался угадать, наобум по одной буковке вытягивая фамилию, то добрые экзаменаторы даже шли такому на встречу и давали подсказку, предлагая на выбор какие-нибудь фамилии. "Подлость" экзаменаторов заключалась в том, что правильным ответом было: "Никто из волшебников к гоблинам не присоединялся и не мог присоединиться даже в принципе!" Правда, Волдеморт, когда услышал это, почему-то криво ухмыльнулся. Но на мой прямой вопрос ничего не ответил.

Неожиданностей на истории не случилось. Получив от экзаменаторов: "Неплохо-неплохо, мистер Крэбб. Ваш покойный батюшка тоже отдавал должное самой главной науке…" и поощрительный кивок от довольной моими успехами (читать надо — успехами своего будущего мужа, бр-р-р) Амбридж, я вежливо наклонил голову в сторону стола наблюдателей и вышел из кабинета.

Кстати, про "лишних" на экзамене. Ожидаемо, на время экзаменационного периода в школу (и уж тем более непосредственно в экзаменационную аудиторию!) особо строго не допускались посторонние. Будь иначе, и отбоя от родителей, донимающих как экзаменаторов, так и экзаменуемых, вообще никому не было бы. Однако хогвартских преподавателей, как в некоторой мере не чуждых образовательному процессу, это не касалось. Они могли присутствовать на каком угодно количестве каких угодно экзаменов.

Правда, правом этим далеко не каждый учитель злоупотреблял. Я бы даже сказал совсем наоборот. Профессор мог вообще ни на один экзамен, даже по своей дисциплине, не явиться. Как, например, это сделала, точнее не сделала, Минерва Макгонагалл. Впрочем, существенным оправдательным фактом может служить то, что на ней, как на заме директора, в последние месяцы висел не только ало-золотой факультет, а вообще вся школа.

Преподаватель мог из приличия присутствовать только на своем предмете. Так делало большинство, в том числе и незаметно для экзаменаторов помогший мне на зельях Снейп. Ну а мог — почти на каждом, как делала Спраут, одним только своим присутствием успокаивая и подбадривая хаффлпаффцев. Все же она, в отличие от того же Снейпа с его подходом к воспитанию вроде: "я вам в няньки не набивался, взрослейте быстрее!", была очень заботливой и искренне радеющей за свой барсучатник. Какой подход тут лучше? До встречи с итонцем-Дэвидом я бы однозначно ответил "нашего декана Спраут", а сейчас… Сейчас — уже и не знаю.

Как бы там ни было, одно на экзамене оставалось неизменным. Говорить могли только члены экзаменационной комиссии и школьники во время ответа на вопрос, а все остальные обязаны были молчать. Поэтому я, как и зрители, ограничился только вежливым кивком.

И да. Амбридж в обязательном порядке присутствовала на каждом экзамене. Причем как на теории в Большом зале, не доверяя Макгонагалл и следя за тем, чтобы не списывали и не подсказывали, так и на практике.

Следующим экзаменом, во вторник, были древние руны.

Не очень любимый, малополезный на первый взгляд и редко выбираемый предмет. Однако если подойти к вопросу внимательно, то руны — это одна из поддисциплин такой серьезной области магической науки, как магия рисунка. Которая, помимо рун, включает в себя еще и японские печати, и магические пиктограммы, и ритуальные схемы, и даже вышивки-обереги на одежде. Ну а если смотреть совсем широко, то руны, как астрономия и нумерология, всего лишь маленький кусочек той самой, всеобъемлющей дисциплины — ритуальной магии. Причем если руны еще худо-бедно можно применять отдельно, то астрономия с нумерологией в одиночку малополезны. Как бы. Ведь даже применяя заклинания, желательно учесть положение небесных тел, влияющих (иногда достаточно сильно, иногда — практически незаметно) на все магические действия. Ну, если, конечно, хочется в итоге получить хороший результат… который в сложных случаях без знания нумерологии рассчитать невозможно. Зато в связке, да при серьезных задачах… Поэтому, хоть ритуалистику давно уже не преподают в Хогвартсе, каждый понимающий маг возьмет "пакетом" к обязательной астрономии именно нумерологию плюс руны, ибо одно отлично дополняет другое и бессмысленно без третьего. Пусть ценой этого и станет резко сократившееся свободное время и огромный массив информации, который вместо развлечений придется впихнуть в голову. Так что выбор, что брать, тут был очевиден для всех: как для желающих в дальнейшем быть не магглом с палочкой, а полноценным магом (те же нелюбимые Близнецы), так и для… прочего магглообразного колдуно-ведьмовского шлака.

В общем, я, поимев в свое время понимание что, к чему и для чего, прилежно, с полным осознанием важности для будущего, все время изучал как руны, так и астрономию с нумерологией. Поэтому и руны во вторник, и астрономию в среду, и нумерологию в четверг я сдал без всяких проблем. Пусть, по ощущениям, "превосходно" я не получу ни по какому из этих предметов, но понимание принципов применения каждой из дисциплин, на мой взгляд, гораздо важнее тупой зубрежки. Но на "выше ожидаемого" за них после успешной практики я вполне могу рассчитывать.

Надеюсь, это войдет в диапазон приемлемых оценок для моего Учителя. Подвиг Барти при всем желании мне не повторить.

В субботу сдавали прорицания, так что нам оставалось сдать последний, элементарнейший для моей команды экзамен — ЗОТИ. Таким образом, вполне можно было уже сказать, что СОВ для Отряда Крэбба благополучно закончились. За себя я тоже не беспокоился. Все же я не канонный Крэбб, и завалить ЗОТИ мне просто нереально. Не с такими приключениями, и не с такими учителями.

Написав теорию и плотно покушав, я отправился на практику. В отличие от всех предыдущих экзаменов на практику по ЗОТИ в аудиторию приглашали не по четыре ученика, а по одному, что серьезно сказывалось на времени экзамена. Как обычно отвергнув предложение пойти вперед всех, я честно дождался своей очереди. Легонько похлопав по плечу замершего в дверях Стефана Корнфута, который шел в списке студентов прямо передо мной и теперь, вывалившись после экзамена красным и запыхавшимся, преграждал мне дорогу, я спокойно зашел в комнату.

Среди членов волшебной экзаменационной комиссии, за последние две недели конкретно так намозоливших мне глаза, я с удивлением обнаружил новое лицо. Неизвестный мне маг неопределенно-средних на вид лет в форменной красной аврорской мантии со скучающей миной качался на стуле и вроде бы совершенно не интересовался происходящим. Вот только перехваченный его очень острый взгляд на меня разбивал всю благостную иллюзию.

Желая взглядом хотя бы поинтересоваться у Амбридж, что это за явление такое, я повернул голову в сторону наблюдателей и с резко возросшим подозрением впервые не обнаружил там генерального инспектора! Впрочем, легонько пожавшая плечами Спраут, как бы говорившая: "ничего страшного", слегка успокоила мою поднявшую голову паранойю.

— Добрый день, мистер Крэбб.

— Добрый день. Профессор Тофти. Комиссия, — легонько кивнул головой я. За время экзаменов я заметил, что в комиссии было неофициальное, но вполне заметное "разделение труда". Студенток в основном опрашивали профессора-женщины вплоть до самой главы комиссии — старой, сморщенной годами, но ничуть не потерявшей в мастерстве и магических силах волшебницы Гризельды Марчбенкс. Парней же тестировали маги-мужчины, неформальным лидером которых был этот самый профессор Тофти.

— Берите билет, прошу вас.

— Да, — сказал я и взял первый попавшийся со стола.

— Читайте задания.

— Продемонстрировать выполнение чар света, усиленных отталкивающих чар, щитовых чар, замораживающих чар, оглушающего проклятья. — "Люмос, Флиппендо дуо, Протего, Глациус, Ступефай. Короче, халява!" — мысленно выдохнул я. Экзамен был сдан.

— Сколько вам нужно времени на подготовку?

— Нисколько. Я готов.

— Отлично, — сказал Тофти. — Тогда начинайте.

— Люмос! — легко засветил я на кончике своей волшебной палочки огонек.

— Не пробовали невербально? — спросил меня один из экзаменаторов.

— Нет, — ответил я, не став раскрывать перед ними всех карт. Лестрейндж иногда во время тренировок говорила: "Вот наложат на тебя чары немоты, что делать будешь, кричать про себя под круциатусом?" И что характерно, кое-какие заклинания у меня теперь получались и невербально. Но... зачем этим хвастаться, тем более перед ними?

— Хорошо. Давайте, переходите к следующему заклинанию.

— На чем мне его показать?

— Да вон на этом, — и, повинуясь взмаху его волшебной палочки, на отдельно стоящем изящном столике совсем из ничего появился деревянный кубик. "Но это только на первый взгляд "из ничего". На самом же деле это было простейшее невербальное энгоргио", — понял я, рассмотрев кучу всякой деревянной мелочи, оставленной, видимо, специально для показательных выступлений учеников. Ну или оставшейся после таковых.

— Флиппендо дуо, — рисуясь, я небрежно, без всякой подготовки опрокинул кубик вместе с остальным мусором и самим столиком на пол.

— Неплохо. Дальше.

— Глациус, — повинуясь моей воле, волна холодного воздуха с кончика волшебной палочки заморозила лежащие на полу обломки.

— Хм-м… Следующее.

— Протего, — накинул я на себя щит, посмотрел на экзаменаторов и дождавшись кивка отменил его. — Фините.

— Ну давайте и последнее, мистер Крэбб.

— Куда его?

— Пустите, например, вон туда.

— Ступефай! — красный лучик без следа утонул в каменной стене.

— Что ж, кхе-кхе… — прокашлялся старенький маг. — Я считаю, что студент показал превосходные навыки… — начал было Тофти, но договорить не успел, так как был перебит возмущенной репликой сидевшего до этого совершенно спокойно аврора.

— Где же это превосходно? — воскликнул он. — Это даже на "приемлемо" не тянет!

— Кх-м-хм. Старший аврор Гилфорд Грей. Поясните нам, пожалуйста, свое мнение.

— Заклинание света выполнено нормально, но и только. Ничего особенного в этом, признаем честно, элементарнейшем заклинании ученик не показал. Все остальные — хуже некуда! Отталкивающие чары выполнены с явно видной неточностью: ему целью был указан только кубик, а не все содержимое поверхности стола. А это однозначно говорит отнюдь не о великой силе, а о самом что ни на есть примитивном отвратительном контроле. Аналогично с замораживающим заклинанием. Ну а уж про щитовые чары и "оглушалку" я и не говорю!

— То есть? — удивился маг из комиссии. — Все же было выполнено верно…

— Правильность выполнения таких заклинаний проверяется только на активной мишени.

— И? Что именно вы предлагаете? Где мне взять эту самую "активную мишень"? — едко поинтересовался Тофти. Никто не любит, когда ему перечат.

— Все очень просто. Ею побуду я. Я поставлю самый обыкновенный, слабенький протего. Ученик бросит в меня ступефай. Если щит не выдержит, то оглушающее проклятье выполнено верно. Если нет, то его заклинание — просто безобидная иллюзия.

— Хорошо, — посмотрев на безучастную Марчбенкс, кивнул Тофти. — Мистер Крэбб. Повторите пожалуйста.

— Протего, — поставил щит аврор.

— Ступефай, — послал я в него самое сильное, какое только мог, проклятье. "И почему я совсем не удивлен? — подумал я, глядя на то, как на мгновение вспыхнул радужными переливами выдержавший мой удар магический щит аврора. — Похоже, он здесь из-за меня и ради меня. Ради того, чтобы "завалить" меня".

— Видите!

— Хорошо. Ваше замечание принимается. Какой там у вас был следующий вопрос? Щитовые чары? Что ж… Мистер Крэбб, поставьте, пожалуйста, протего. Старший аврор выпустит в вас ступефай...

— И если ваш протего выполнен правильно, то ничего страшного не случится, — добавил аврор.

— А если нет, меня размажет по стене, то что? Вам не кажется, что меряться силами со школьником не совсем корректно? — с сарказмом спросил я.

— Не волнуйтесь. Я брошу самый слабенький из возможных. Каким второклашки балуются, — "успокоил" меня Грей.

— Хорошо. — На секунду возник соблазн показать строенные щиты, но здравым смыслом тот был, подобно попавшей под каток лягушке, раздавлен в тонкий блин. Поэтому щитовые чары были совершенно обычные. У меня они выдерживали от двух до четырех проклятий. Смотря кто швырял... — Протего.

— Чудно, — ответил аврор и без какой-либо вербальной составляющей направил в меня красный лучик проклятья. Похожий на вид, только ни фига это был не ступефай! Уж я-то это отлично почувствовал по силе удара о мгновенно схлопнувшийся щит! Это было что-то вроде специальной порчи, мгновенно испивающей любые неартефактные щиты. Такими не брезговали и Упивающиеся…

— Как я и думал, — спокойно и показно устало сказал Грей. — И протего — бездарно.

— На этом все? — спросил я. К удивлению, пробившее защиту проклятье растворилось в воздухе, не долетев до меня. А я уже мысленно составлял жалобу на Аврорат Фаджу… лежа на больничной койке.

— Нет. В связи с тем, что участились смертельные случаи с участием боггартов, Аврорат проводит комплекс мероприятий для повышения защищенности мест обитания магов и проверку их навыков защиты. В том числе, выборочную, среди школьников старших курсов. Продемонстрируйте мне, как вы выполняете заклинание Риддикулус.

— Но его нет в билете, — предчувствуя очередную подставу, попытался отбояриться я, но у меня ничего не вышло.

— В вашем билете. А так в список экзаменационных вопросов риддикулус вполне себе входит. Считайте это обычным дополнительным вопросом.

— А где…

— Шкафы с боггартами вон там, в углу. Выбирайте и показывайте. Скажете, когда будете готовы.

Подойдя к ближайшему шкафу, я замер в напряжении. "Интересно, кто будет на этот раз? Опять Дамблдор? Жаль, Амбридж не увидит, порадовалась бы…"

— Я готов.

Повинуясь жесту волшебной палочки Тофти, в сторону отлетела запирающая шкаф щеколда, и с мерзким скрипом дверца начала открываться. И там, за плавно полуоткрытой створкой и потоком страха скрывалась… черная мантия, зеленоватое лицо и читаемые по губам слова "Предатель! Умри!"

В книгах я частенько встречал уже порядком подзатасканную фразу: "время послушно замедлилось". И вот сейчас, впервые за две жизни, я впервые поймал этот самый эффект растянутого времени. Нет, в физическом мире, если можно так сказать, это не отразилось никак. Зато вот мысли стали невероятно четкими и быстрыми.

"В принципе, в таком боггарте ничего страшного нет…"

Дверь, к счастью открывающаяся в сторону экзаменаторов и поэтому пока заслоняющая от взглядов содержимое шкафа, сдвинулась на пару миллиметров.

"…вон, у половины волшебников старших поколений боггарт — Волдеморт".

…еще пара миллиметров…

"Однако, тут есть один нюанс. У всех у них Волдеморт-боггарт, по понятным причинам, предстает в виде старого-доброго Тома Реддла, но никак не того полуинфернала-полузмеи, каковой вид он имеет после воскрешения".

…низкий скрип и еще пара миллиметров, а с ними и долей секунды потеряно…

"А после битвы в Министерстве новая внешность старого ужаса станет достоянием широчайших кругов магической общественности. И в обязательном порядке — хотя бы одному члену экзаменационной комиссии".

…последние доли секунды истекают…

"Учитывая, что после ухода Фаджа с поста министра к власти придут силовики, обожающие "срубить палку" попроще и побыстрее: то есть, не утруждая себя поиском вменяемых доказательств, определить энное количество тел в Азкабан и отчитаться за это в прессе…"

…дверь вот-вот полностью распахнется!

"…то выбора, чем именно пожертвовать, как такового у меня и нет".

— Вербейра сангвинум!

Вылетевшая из кончика моей волшебной палочки, как когда-то на уроке с гребаным профессором-"мародером", нить многохвостой плети крови очень быстро несколько раз перечеркнула как боггарта, так и шкаф — место его магической привязки и обитания. Первый исчез с тихим хлопком, а второй — с громким грохотом по частям осыпался на пол. Плеть втянулась обратно.

"Хм… Ни капли крови не потеряно, — прислушался я к своему организму. — Расту!"

— Вот! Видели? Вы видели? — вскочил со своего места и с каким-то восторгом воскликнул аврор. — Все свидетели!

— Чему? — меланхолично спросил Тофти.

— Какое он использовал заклинание?!

— Оно ограниченно разрешено, — жестко посмотрел я на аврора. — И у меня есть…

— Да не о том сейчас речь вообще! — перебил меня Грей. — Главное, это же точно не риддикулус?!

— И что? Я же справился с боггартом? — как мне казалось совершенно справедливо возразил я.

— "Справился" он! Задание было не "справиться", юноша! Задание было применить заклинание Риддикулус к боггарту, что нам продемонстрировано не было! Это — чистый "тролль"! Вы забыли, что у нас тут не практика по дуэлингу, где для победы, в разумных пределах, конечно же, дозволяется все? И не аврорский полигон! У нас тут экзамен по предмету "защита от темных искусств", особо отмечу — школьному курсу, где нужно продемонстрировать знание и умение выполнять заклинания из строго формализованной программы!

— Может быть, мне на вас еще и аваду проверить? — буркнул я и мысленно добавил: "Могу даже несколькими способами". — Она тоже была в программе. На четвертом курсе…

— Конечно! В Азкабане всегда полно свободных камер. Я даже лично позабочусь, чтобы вам туда доставили результаты СОВ! Провальных!

— Почему провальных? — удивился кто-то из комиссии. — Юноша вроде бы вполне…

— В том-то и дело, что только "вроде бы"! А если внимательно посчитать? Одно заклинание, простейшее, на "приемлемо". Нет. Пусть даже "выше ожидаемого". Два на "приемлемо". Зато два других на "ужасно", а последнее и вовсе на "тролль"! Как в сумме все это может дать что-то выше неудовлетворительного балла?! Никак!

— Хм-м, — прочистил горло Тофти и почему-то посмотрел на пустующее место Амбридж. — Хорошо. Вы свободны, мистер Крэбб.