Пламя Инквизиции (джен)

20 Июня 1996 года. Лондон. Неподалёку от входа в Министерство Магии

По пустующим улочкам утреннего Лондона с рёвом неслась колонна тяжёлых грузовиков. Огромные восьмиколёсные тягачи, предназначенные ранее для транспортировки межконтинентальных баллистических ракет, теперь несли на себе сложные комплексы аппаратуры, скрытые под брезентом. Завывая форсированными двигателями, грузовики неслись, словно стадо носорогов по саванне, стремясь добраться до цели. Спустя несколько минут гонки, головной тягач колонны остановился около неприметной телефонной будки, хлопнули открытые двери, выпуская пассажиров, тут же принявшихся сбрасывать брезент, освобождая конструкции, выглядящие как хаотичное переплетение антенн, в основании которых виднелись различные провода. Следом за тягачами подъехали обычные армейские грузовики, из которых посыпался десант, рассредотачиваясь по улице и беря на прицел штурмовых винтовок всё, что вызывало хоть малейшее подозрение. С тихим гудением антенные установки ожили, волны статического электричества распространялись по улице, заставляя волосы вставать дыбом.

— Системы функционируют! Сапёры!

К старой телефонной будке, одиноко стоящей посреди тротуара, тут же бросилось несколько человек, устанавливая заряды взрывчатки. Минута, и лифтовая клетка, замаскированная под будку, окутывается пылью и с грохотом рушится вниз, открывая чрево шахты, ведущее глубоко под землю. Внизу виднеется светлое, обширное помещение, от рухнувшего лифта отбегают люди, к счастью, не пострадавшие от падения. Тут же в шахту сбрасываются тросы, одним концом прикреплённые к тротуару, а по ним спускается первая группа солдат, с оружием на изготовку. У тросов стоит вторая группа, а в воздухе уже слышен стрёкот вертолётов, доставляющих подкрепление.

* * *

20 Июня 1996 года. Лондон. Атриум Министерства Магии

— Ну и ну! Вот так встреча, господин Министр!

Корнелиус Фадж, уважаемый владелец выдающегося во всех смыслах брюшка — следствия любви вкусно и обильно поесть, — жидкой, частично седой поросли на голове — атрибута почтенной зрелости, — щегольского цилиндра, выглаженного фрака и затейливо украшенной тросточки, стоял посреди разгромленного Атриума, с недоверием разглядывая происходящее, словно бы надеясь что всё, что происходит перед ним, не более чем кошмарный сон, вызванный чересчур обильной вечерней трапезой. К его глубочайшему сожалению, ни члены Ордена Феникса — мутной, подозрительнейшей организацией, под крылом этой старой, хитрой лисы Дамблдора, — ни незнакомые, но ещё более подозрительные солдаты, один из которых сейчас стоял в нескольких метрах перед ним, капая на пыльный, выщербленный от разнообразных заклинаний пол, кровью, сочащейся из глаз. Ох Мерлин, какое же отвратительнейшее зрелище.

Может быть Дамблдор — этот старых, подлый, хитрый, коварный, подлый... Постойте, кажется он уже начал повторяться? Так вот, может быть это Дамблдор коварно ударил его проклятьем в спину, заставив увидеть Неназываемого, который только что трусливо сбежал, оставив трупы своих прислужников. Заставив его представить, что все эти жуткие солдафоны, стоящие плечом к плечу с шайкой имени Феникса, существуют на самом деле и только что именно они выбили из Министерства Магии Упивающихся Смертью. Они, а не доблестные авроры и служащие Министерства. Как бы Фадж был бы рад узнать, что это именно так, поскольку если бы дело происходило в реальности, а не кошмарном сне, его карьере пришёл бы конец скоропостижный и весьма печальный для уважаемого министра.

— Всем, займитесь раненными! — Его размышление прервали команды одного из солдат, по видимости, командира. — Райли, ты, жертва внематочной беременности, живо перестал щёлкать хлебалом и приставать к людям! Живо за работу!

— Сэр, есть сэр! — Урод дисциплинированно отвернулся от министерских телохранителей, готовых в любой момент начать бросаться заклинаниями, и поспешил к однорукому волшебнику, посеревшему от кровопотери. Подойдя к своей добыче, он вырубил её точным ударом и начал накладывать жгут, останавливая кровотечение.

— Корнелиус, Корнелиус. А я ведь вас предупреждал, и неоднократно. Как прискорбно, что вы смогли осознать то, что Волдеморт вернулся, только увидев его своими глазами.

— Дамблдор! Потрудитесь немедленно объяснить, что тут происходит! Авроры уже подняты по тревоге... — Фадж с ходу набросился на несомненного виновника разгрома, имевшего наглость поучать его даже тут, посреди разгромленного Атриума, в окружении трупов и кричащих от боли волшебников.

— Что тут происходит? — переспросил Дамблдор, в удивлении покачав головой. — Помилуй, Корнелиус, разве ты сам не видишь, что происходит? Волдеморт вернулся и атаковал Министерство Магии. И если бы не Орден Фениксов и магглы, которых все мы столь самонадеянно не брали в расчёт, вас бы встречали не оригинальным приветствием, а непростительными заклинаниями.

— Всё это вздор! Волдеморт давно уже...

— При всём уважении, сэр! — Перебил министра один из его телохранителей. — Но я готов поклясться своей жизнью, что всё, что мы сейчас видим, не инсценировка. Директор и мистер Поттер были правы, и Волдеморт только что был здесь.

— Я... — Фадж медленно выдохнул и печально произнёс: — Боюсь, вы правы. Министерство и я, как полномочный его представитель, ошиблись. Но раз Волдеморт на самом деле жив, то наш доблестный Аврорат позаботится о том, чтобы это было ненадолго! Теперь же я бы попросил вас и этих магглов покинуть здание Министерства. Нам предстоит ещё много работы, и в ваших же интересах не препятствовать нам!

— Вот же хитрожопое создание, — мрачно буркнул Грюм, сверля министра взглядом. Старый аврор, закончив колдовать над поверженным противником, поднялся, отчётливо щелкнув магическим протезом, заменявшим ногу. — Вы только посмотрите, вертится как кошка на раскалённых кирпичах.

— Политики! — Скрестив руки на груди, презрительно буркнул Прайс. — Хитрые, расчётливые ублюдки. Чёрт возьми, я думал, что если уж у вас есть единороги и драконы, то и честные политики найдутся.

— Хе! — Развеселился Грюм. — Слишком многого просишь!

— Не думаю, что твоя просьба осуществима, Корнелиус, — Дамблдор не повёл и бровью, с невозмутимостью проигнорировав слова министра. — Необходимо тщательно проверить здание Министерства на предмет укрывшихся Упивающихся, разумеется, оказать помощь раненным и проследить за безопасностью прибывающих сотрудников. Думаю, всем было бы лучше, если бы авроры оказали бы помощь в этом.

— Думаете? Вы думаете? — Фадж задохнулся от возмущения.

— Да, представьте себе. — Глаза директора Школы Чародейства И Волшебства Хогвартс весело заблестели. — Думать — очень полезное занятие, господин министр, я бы рекомендовал вам заниматься этим почаще.

— Да как вы смели! Авроры!

— Достаточно, Фадж! — На сцене появилось новое действующее лицо. Женщина — пожилая, но всё ещё сохраняющая идеальную осанку, голубоглазая, с коротко остриженными волосами, — трансгрессировала в разгромленный Атриум в окружении группы авроров, более многочисленной, чем охрана министра. По всей видимости, это и было подкрепление, которого и ждал Фадж. — Вы, как министр, продемонстрировали свою полную некомпетентность ещё во время Турнира Трёх Волшебников, позволив беглому преступнику, известному как Барти Крауч-Младший, превратить Кубок Огня в ловушку! Теперь же вы пытаетесь выпроводить людей, только что спасших вам жизнь, в попытке присвоить себе их славу!

— Это мятеж, Амелия? — Фадж подобрался, готовясь отдать приказ.

— Это Вотум Недоверия, Корнелиус! — Отбрила мадам Боунс. — Как глава Отдела Магического Правопорядка выдвигаю вам обвинение в злоупотреблении полномочиями Министра Магии! В мою поддержку выступают главы Отделов Магических Происшествий И Катастроф, Тайн и Международного Магического Сотрудничества!

Спустя несколько секунд после её слов, оживлённый Дамблдором кентавр, переступавший копытами рядом с членами Ордена, вдруг замер, а затем покрылся трещинами и медленно начал рассыпаться. Струйки воды, стекающие в фонтан становились всё тоньше и тоньше, пока не прекратили течь совсем, а огромные магические светильники, освещающие Атриум, стали понемногу темнеть, погружая зал в полумрак.

— Это что ещё за ерунда? — Потрясенно произнёс министр.

— Код А — три! — Обратилась мадам Боунс к маггловским солдатам.

Вот уже около полугода её отдел негласно сотрудничал с магглами, пользуясь тем, что Статут Секретности был частично снят несколько лет назад. Сначала предложение сотрудничать с обычными людьми вызвало у неё лишь удивление — что могут сделать люди там, где пасуют даже маги? Но успешные уничтожения великанов, решивших, что любой человек, забрёдший в их горы, ни что иное как бесплатная добавка к рациону, задобренные вампиры, не рискующие больше нападать ни на магглов, ни на волшебников, говорили лишь об эффективности и плодотворности сотрудничества. А месяц назад ей, равно как и директору Дамблдору, была предложена крайне интересная сделка. После ознакомления с возможностями магглов, мадам Боунс уже не сомневалась, что обнаружение магического мира было лишь делом времени, и, к счастью всех остальных магов, информация о их существовании не ушла дальше маггловских правительств. Иначе же, повторилась бы история трёхсотлетней давности, когда горели костры Инквизиции, а толпы озлобленных, напуганных людей норовили линчевать каждого, кто хоть в чем-то вызывает подозрения. Конечно, чаще всего на кострах оказывались простые магглы, которых подложно объявили колдунами завистливые соседи или чересчур ретивые церковники, но какая разница, что на каждых десятерых убитых приходился всего лишь один маг, если счёт убитых шёл на четырёхзначные числа?

Магглы предложили ей возглавить Министерство, в случае, если Фадж продемонстрирует свою несостоятельность. Предложили возглавить британских магов в тот переломный момент, когда обрушится старый уклад, при котором маги, словно крысы в норах, прятались в своём мирке, медленно варясь в собственном соку, вместо того, чтобы занимать места почётных членов мирового сообщества, пользующихся повсеместным уважением. Конечно, это было делом не нескольких дней, а пары десятков лет, но мадам Боунс получила твёрдые гарантии того, что даже когда общественность узнает о магах, структура Министерства Магии останется существовать, поскольку, кто же разберётся в магических делах кроме самих магов?

Кроме этого, ещё одной причиной того, что она согласилась на такое мероприятие, было то, что Фадж, пользуясь своим положением, позволял себе непозволительно вольную трактовку обязанностей министра, без всякого угрызения совести принимая "подарки" от "восхищённых избирателей", взамен пользуясь своими должностными полномочиями на благо этим избирателям. Попросту говоря, министр не гнушался взяточничеством, проталкивая нужные влиятельным и богатым персонам законы, а иногда и прикрывая их незаконные делишки. О, в каком же бешенстве она была, когда Фадж, пользуясь своим влиянием, остановил судебный процесс над парочкой зарвавшихся отпрысков чистокровных семейств, решивших после обильных возлияний "позабавиться" с магглорождённой девушкой, на свою беду, встретившейся им на дороге. Она только-только прижала поганцев к ногтю, готовясь уже вызвать дементоров, чтобы отправить обнаглевших сопляков в Азкабан, как министр, в сопровождении делегации чистокровных господ, не имеющих абсолютно никакого права присутствовать на суде, сунул ей под нос древний, невесть как оказавшийся у него в руках, свиток, гласивший что: "Если же чистокровный маг решит обратить своё благосклонное внимание на рождённую средь простецов, то должен после этого компенсировать ей неудобства в сумме, равной оплате работы девиц, для услаждения мужей трудящихся". На старой, истёршейся от времени бумаге, контрастом сверкала ярко-красная министерская печать, свидетельствующая о том, что закон принят к исполнению, поверх её головы! Конечно, после этого министр рассыпался в извинениях, сетовал на давление со стороны, попутно предупредив о том, что если Боунс дорого своё место, она должна сидеть и молчать, иначе, он припомнит и её грешки, которые она совершила в те времена, когда была моложе и горячее, предпочитая закрывать глаза на излишне вольное использование аврорами Непростительных при допросах. Деньги, которые Фадж якобы случайно оставил, уходя, она перевела на счёт пострадавшей, оплатив ей лечение. Девушка после этого, не выдержав плохо замаскированных намёков и оскорблений, покинула Министерство, уехав на континент, а мадам Боунс молча скрипела зубами, ожидая того дня, когда она сможет отплатить. И вот этот день настал. Главы других отделов, частично добровольно, частично после соответствующих обещаний — ничего серьёзного: тем увеличить финансирование, этим повысить оплату, — согласились в том, что Фадж, более не является устраивающих всех кандидатурой, а группировка чистокровных семейств, в которую входили и те, кто в прошлый раз умело откупился от тюремных кандалов, пользуясь влиянием и деньгами, непозволительно опасна для общего порядка. Конечно, нашлись и противники переворота, но их быстро блокировали авроры, воодушевлённые возможностью ткнуть зарвавшихся аристократов, считавших защитников правопорядка средним звеном между мальчиками на побегушках и досадной преградой, в грязь лицом.

— Так точно, мэм! — Маггловские солдаты рассредоточились по залу, беря на прицел телохранителей министра. С грохотом обрушилась шахта лифта, ведущего наверх, оттуда упали тросы, по которым стремительно спускались маггловские подкрепления, так же беря на прицел министра и сопровождающих.

— Дамблдор! Вы видите? Вопиющее нарушение Статута! Сделайте же что-нибудь! — Фадж в замешательстве обратился к бывшему противнику, сбитый с толку, чувствуя, как горит под ногами земля.

— Отчего же, Министр? Как вы видите, я делаю это ваше что-нибудь. Стою и смотрю, разве этого недостаточно? — Дамблдор открыто наслаждался зрелищем падения политического противника.

— Пройдёмте, господин министр. — Обратился к Фаджу его телохранитель. — Настало время признать, что ваше время ушло.

Министр хотел было что-то сказать, но затем опустил голову и пошёл к своему кабинету, сопровождаемый телохранителями и отрядом из большинства авроров.

Мадам Боунс обернулась к Дамблдору и Ордену Феникса. Многие члены Ордена смотрели настороженно, Поттера и его друзей загнали куда-то в центр группы, палочки, так и не убранные в карманы, были готовы выстрелить заклинаниями... Если бы этому не мешала работа подавляющих установок, на пределе дальности добивающих до Атриума.

— Спокойно, друзья. — Обратился к ним Дамблдор. — Всё идёт как и планировалось.

— Вы планировали захватить власть в Министерстве Магии? — Переспросил Сириус.

— Нет, — Дамблдор покачал головой. — Власть слишком тяжкое бремя для такого старика, как я. Главной целью Ордена было смещение министра, не видящего дальше собственного носа. Если бы этого не произошло, он бы продолжил уверять всех, что Министрество Магии держит всё под контролем, и это обернулось бы, в конце концов, потоками пролитой крови и множеством убитых.

— А теперь авроры наконец смогут сражаться с этой падалью в масках на равных! — зловеще оскалился Грюм.

— Кроме того, — добавила мадам Боунс. — Стоит сказать, что наш мир находится сейчас не только на переломе между тысячелетиями, но и перед окончательным сломом старого порядка, в котором мир маггловский и мир магический были разобщены, тормозя друг друга вместо того, чтобы объединить усилия.

— Вы собираетесь отказаться от Статута? — С недоверием спросил Люпин.

— Не сразу. — Маггл, одетый не в военную форму, в отличии от остальных, а в тщательно отглаженный костюм-тройку, спустился по тросу и, переступив ногами в лакированных туфлях, обломки лифта, коротко отрекомендовался присутствующим:

— Эдуард Смит. Полномочный представитель Коалиции. — Откашлявшись, он продолжил: — Интеграция магического и маггловского сообществ будет долгим и кропотливым процессом, занимающим не одно десятилетие. Но даже после этого, магический мир будет иметь весьма широкую автономию в тех областях, где он не пересекается с маггловским законодательством. Разумеется, над этим мы будем работать после того, как террористическая группировка, известная под названием Упивающиеся Смертью, будет полностью уничтожена, а её члены будут преданы суду.

— Вы могли бы сказать об этом нам всем, директор. — Недовольно произнёс Сириус.

— Увы, мой друг, чем меньше людей знало об этом, тем меньше шанс того, что об этом узнают простые маги. Факт отмены Статута может вызвать обширные волнения и, в конце концов, подтолкнуть многих к Волдеморту.

— Но магглы же знали!

— На самом деле нет, — маггл, закованный в титанические доспехи, опутанные различными тросами и проводами, снял шлем, открывая испещрённое шрамами лицо. — Код А — три подразумевает защиту произнёсшего эту фразу.

— Но об этом могут узнать Упивающиеся и устроить ловушку!

— Могут, если используют Оборотное зелье. — Согласился солдат. — Я запросил подтверждение по рации.

— Господа! — Хлопнула в ладоши мадам Боунс, привлекая всеобщее внимание. — Я предлагаю заняться первоочерёдными делами, оставив выяснение подробностей на потом.

— Поддерживаю. — Согласился с ней Эдуард Смит. — Предлагаю заняться поиском оставшихся в здании Упивающихся и сортировкой убитых и раненных. Медики уже на подходе.

— Авроры займутся этим. — Согласилась Боунс

— Есть ещё одно дело, которое необходимо обсудить нам всем. — Добавил Дамблдор. — Гарри, пророчество у тебя?

— Да, сэр. — Ответил Гарри, продемонстрировав зажатый в руке шар молочно белого цвета, словно бы с клубящимся туманом внутри.

— Отлично. — Дамблдор повернулся ко всем остальным. — Предлагаю прослушать его немедленно, мне известно его содержимое, однако же, эта информация может быть полезной вам.

— Согласна. Пройдёмте в мой кабинет, мистер Смит, директор, мистер Поттер.

— Постойте! Гарри мой крёстник! Я обязан быть с ним!

— Мистер Блэк. — Мадам Боунс смерила Сириуса взглядом. — Я была свидетельницей того, как вы отправились за решётку как виновный в убийстве четы Поттеров и пособничестве Неназываемому.

— Я готов принять Сыворотку Правды в доказательство своей непричастности! Согласен, я виновен в том, что Джеймс и Лили мертвы, виновен в том, что не разглядел в ближайшем друге и соратнике предателя!

— Что же... — Амелия Боунс ненадолго замолчала. — Если за вас ручается Дамблдор, то вы можете пройти с нами. Разбирательство отложим на потом, но молите всех богов, в которых верите, чтобы ваши слова оказались правдой.

— Я брат Сириуса и как его родственник... — Речь Регулуса прервал звук затрещины.

— Ты в первую очередь солдат непобедимой британской армии! А значит заткнулся, и принялся за уборку жмуров! — Прайс командирской затрещиной вселил в подчинённого любовь к труду и дисциплине.

Комиссар и Райли, переглянувшись, уселись прямо на пол, опираясь спиной на ограждение фонтана. На злобный оскал Прайса, Райли продемонстрировал часы и сообщил:

— Откат от стимов через минуту, сэр!

— Ленивые ублюдки. — Буркнул их командир, тем не менее, отстав от них.

— Эх-х-х, ща на стимуляторы наложится, так вштырит... — Комиссар достал фляжку из внутреннего кармана, щедро приложившись к ней.

— Алкота. — Обвиняюще бросил Соуп, волокущий за ногу убитого Упивающегося.

— Ничуть! — возмутился тот, протестующе взмахнув рукой, с зажатой в ней фляжкой. — Я пью только в дни, начинающиеся на "С". Среда там, суббота... Сегодня тоже пью.

— Послушай, — Райли выхватил у него фляжку и приложился к ней. — А что ты всё время комиссаром называешься, нормальное имя же у тебя есть?

— Р-разумеется, есть! — ничуть не заметив пропажи, буркнул его собеседник. — Самшитов Михаил я.

— Как, как? Some Shit? То есть твоё имя звучит как "Некоторое Дерьмо Михаил"?

— Вот поэтому я и называюсь Комиссаром, — злобно буркнул он и, закрыв глаза, захрапел, уронив голову на грудь.

— Ну спи, спи, мой дерьмистый друг, — хихикнул Райли и отрубился вслед за ним.

* * *

«Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...»

— Весьма любопытно. — Прервал затянувшуюся тишину голос Эдуарда. — Могу ли я узнать, являются ли эти пророчества некоторой необратимой истиной, либо их исполнения можно каким-либо избежать?

— Волдеморт мог избежать конкретно этого пророчества, если бы не явился шестнадцать лет назад в Годрикову Впадину, отметив Гарри как равного. — Пояснил сидящий в кресле Дамблдор, оглаживая свою пышную бороду. Перед ним всё ещё исходил белым паром шарик с пророчеством, теперь полностью прозрачный. Воспоминание, содержащееся в нём, развеялось, и теперь он был просто стеклянной игрушкой, годной разве что как ёлочное украшение.

— И я должен убить Волдеморта в бою, — потеряно сказал Гарри, сидящий по левую руку от директора. — Но как я это сделаю? Я и подойти близко к нему не могу!

— Я бы не сказал, что именно в поединке. — Задумчиво сказал сидящий напротив Эдуард. — Пророчество допускает весьма широкую трактовку. Сила, о которой Волдеморт не знает. Это с равной вероятностью может быть и незнакомое ему заклинание, и самая банальная бомба, пуля или снаряд, и какая-нибудь абстрактная вещь, вроде дружбы, веры, силы духа или чего-нибудь в этом роде. И в этом случае, у нас появится возможность выбирать, что именно будет упомянутой силой. Далее, один погибнет от руки другого. Вполне возможно, что вам, мистер Поттер, останется только добить Волдеморта, обездвиженного или смертельно раненного, а не вступать в красочный бой, в котором вас, скажем прямо, спасёт только чудо.

— Меня бы это вполне устроило. — Совершенно честно сказал Гарри, вспоминая то, как одно лишь присутствие Волдеморта чуть не свело его с ума болью в шраме.

— Значит, наиболее логичным выходом будет заманить Неназываемого в ловушку, где его и добьет мистер Поттер. — Добавила мадам Боунс. Сириус, сидящий за столом между ней и Гарри, согласно кивнул, отнюдь не горя желанием рисковать жизнью крёстника, пусть даже ради победы над Волдемортом.

— Увы, не всё так просто. Если Волдеморт смог выжить один раз, то где гарантия, что он не будет возвращаться снова и снова? — Дамблдор покачал головой.

— Согласен. — Эдуард кивнул. — По одной из наших теорий, Волдеморт озаботился своим бессмертием, воспользовавшись, так называемыми, крестажами.

Мадам Боунс потрясённо ахнула, Сириус выдохнул воздух сквозь сжатые зубы, а Дамблдор печально склонил голову.

— Крестражи? Что это такое? — Спросил Гарри.

— Творение самой темнейшей магии, — с отвращением сказал Сириус.

— Магический артефакт, способный вернуть его создателя из-за грани. В основе его создания лежит убийство человека, причём, насколько известно нам, процесс умерщвления растягивается на несколько дней, на протяжении которых жертва должна испытывать непрерывную агонию.

— Именно так. — Подтвердил Дамблдор слова Эдуарда. — Я тоже подозревал то, что Том окунулся в глубины наичернейшей магии, но достоверных доказательств у меня не было.

— У нас тоже. Только свидетельства мистера Блэка — младшего о том, что Волдеморт не раз заявлял, что прошёл по пути к бессмертию дальше кого бы то ни было.

— Дневник Реддла! — Громко произнёс Гарри. — Так вот чем он был!

— В свете вышесказанного, это именно так. — Согласился с ним Дамблдор.

— Насколько я могу понять, вы уже уничтожили один из крестажей?

— Один из? Вы думаете, что их может быть больше? — С недоверием переспросил Сириус. — Да никто в здравом уме... — Осознав, какую глупость он сказал, Сириус замолчал.

— Именно, Сириус. Том Реддл давно уже не находится в здравом уме, погружаясь в пучину безумия всё сильнее. Это не делает его слабее, наоборот, чем непредсказуемее он становится, тем труднее предугадать его следующие шаги.

— Но если он создал несколько крестражей... То как нам их найти? — Спросил Гарри. — Он же может превратить в крестраж обычный камень и закинуть его куда-нибудь в озеро, где никто, никогда его не найдёт.

— Это логичная и разумная мысль, — согласился с ним Эдуард. — Вот только Волдеморт не логичен, в принятом понимании. Он безумец, одержимый манией величия.

— Много лет назад, именно я забрал юного Тома из приюта, и уже тогда он показывал излишнюю жажду власти. Дети в приюте боялись Тома, а он пользовался этим страхом и своими способностями к магии, чтобы запугать их ещё больше, заставив подчиняться. Стал бы тот, кто позже начал называться Тёмным Лордом Волдемортом, доверять своё бессмертие, частичку собственной чёрной души обычному камню?

— А это значит, что для того, чтобы определить, где находятся крестажи Волдеморта, и что они из себя представляют, нам будет необходимо тщательно изучить его биографию. Думаю, я смогу подключить административные службы Визенгамота, пусть поднимут архивы. — Сказала мадам Боунс, задумчиво хмурясь.

— Я предоставлю свои воспоминания и воспоминания тех, кто, помимо меня, обучал юного Реддла. — Кивнул Дамблдор.

— С нашей стороны, мы поработаем над тем, чтобы отследить любую деятельность Тома Реддла в маггловском мире. Конечно, в те годы бушевала вторая мировая война, но я уверен, что приютские записи и документы могли остаться в архивах. Кроме того, мы подключим квалифицированных психологов для того, чтобы составить наиболее подробную психологическую картину Тёмного Лорда, определить его сильные и слабые стороны. И, в заключение, хочу сказать вот что. Мы с вами, господа и дамы, встали на хрупкую дорожку, и только от нас зависит, смогут ли наши миры существовать друг с другом, компенсируя свои слабые стороны и увеличивая сильные, либо они окажутся отброшены во времена инквизиции, когда сотнями и тысячами гибли как обычные люди, так и волшебники, пав жертвой суеверий и примитивного страха перед неведомым. Мир изменяется. Так давайте же проследим за тем, чтобы эти изменения обернулись благом для всех нас!