Диктатор (джен)

Позавчера утром, то есть в воскресенье, в Большой зал для последнего в учебном году завтрака я заходил с определенным трепетом. Кто его знает, как оно теперь все пошло из-за моих вмешательств? И в каноне-то все висело на волоске, а уж теперь…

Когда же я увидел невероятно возбужденную толпу детей вокруг напыщенных членов Отряда Дамблдора — "Живы, курилки! Их и поленом не убьешь!" — наверное, только благодаря лично вмешательству Мерлина и призраков Основателей никто не услышал грохота упавшего с моей души камня. Так что я, выдохнув и с облегчением улыбнувшись, уже со спокойной душой совместил два полезных процесса в одном: принятие пищи и получение самой свежей информации.

Конечно же, чтобы промолчать о ночных приключениях, нужно было быть выпускником и, желательно, слизеринцем, но никак не жадным до славы пятикурсником. Хотя и Лавгуд, и Лонгботтом больше отмалчивались, а Грейнджер и Поттер вообще отсутствовали, зато Шестой работал, как говорится, и за себя, и за того парня. Красочно расписал: и ужасных темных магов в масках, и полные омерзительных артефактов комнаты Отдела Тайн, и пару-тройку слов о подлых слизеринцах подложить не забыл. Ну и, естественно, в шахматном порядке все это чередовалось со скромными и ненавязчивыми упоминаниями о храбрости и отваге себя любимого и прочих помогавших ему совершать подвиги участников конфликта.

Рассказ про схватку против взрослых магов, тем более таких — овеществленного жупела Магической Британии нынешнего поколения волшебников, так захватил слушателей, что даже возвращение Дамблдора было замечено не сразу.

Нужно отдать непотопляемому директору должное. Он с юмором отнесся к переносу фокуса общественного внимания на новое поколение героев. Очень я сомневаюсь, что абсолютно любой человек среагировал бы так же спокойно. Более того, я уверен, что кое-кто другой, например — мой учитель, за такое бы... м-да. Впрочем, новости "от Дамблдора" очень быстро вернули все на свои места. Для начала Дамблдор сообщил, что вновь стал директором. Первые радостные возгласы. Потом — что генеральный инспектор со следующего года никого больше не потревожит, потому что решила покинуть Хогвартс. Опять бурная, выраженная неприлично громкими криками с мест радость. Ну и в качестве вишенки на торте приятных новостей директор небрежно накидывает Гриффиндору и Рейвенкло суммарно сразу полторы тысячи баллов (пропорционально количеству участвовавших от каждого факультета учеников). Крики и аплодисменты, переходящие в овации. Это моментально, несмотря на весь разгул безнаказанности последних месяцев в исполнении Амбридж и ее инспекторского отряда, вывело Гриффиндор на первое место в межфакультетском соревновании. Что только повысило градус неадекватности в ажиотаже вокруг героических борцов с Упивающимися. Достоин ли упоминания факт, что слизеринцы встретили новости того утра чрезвычайно кривыми улыбками? Нет, ибо это совершенно очевидно. Точно так же очевидно и то, что слиняли серебристо-зеленые в свои подземелья очень быстро. Благо завтрак и обед в плане посещения и этикета были достаточно свободным временем в общем распорядке дня. Ну а то, что проволдемортские настроения на Слизерине и, частично, на Рейвенкло благодаря таким новостям серьезно усилились, понятно было всем заинтересованным игрокам.

"Итак, — думал я, глядя на самоорганизовавшееся пиршество за столом Гриффиндора, — все прошло как надо. Поттер и компания успешно угробили пророчество. Министр встретился с Волдемортом. Амбридж без повреждений спасена от кентавров, и теперь очень неплохо должна мне. Ну или нам... План выполнен на сто процентов. Хотя… На девяносто девять. Как обычно, не обошлось без неприятных неожиданностей. Ни с того ни с сего выгорел кабинет профессора ЗОТИ! И бог-то с ними, с котятами и прочим хламом. Сгорели и сгорели. Амбридж, поди, будет только рада необходимости заказа новых. Зато в случае (совершенно гипотетическом) судебных разбирательств главного доказательства — артефакта со следами крови, которым она пытала Поттера, — у обвинения не будет. Но как теперь быть мне? Кровавое перо, на которое я возлагал такие надежды, — потеряно! А это в свою очередь означает, что мне либо нужно искать другое решение задачи нанесения на тело ритуальных символов, либо придется как-то договариваться с Амбридж о создании нового! И какую форму это самое "как-то" может принять, помня претензии Долорес на мою фамилию в качестве своей?.. Впрочем, это вполне можно отложить и на потом. Например, пристегнуть к вознаграждению за спасение. А сейчас сосредоточиться на… отдыхе. Даже простое ничегонеделанье — и то счастье после такого напряга!"

Но это было в воскресенье. И даже вчера я еще мог себе позволить грезы, что этим летом, впервые за долгое время, смогу спокойно отдохнуть. Без всяких там внезапных неприятных новостей, грозящих тяжкими последствиями. Без перманентного цейтнота. Без давления окружения… В общем, планировалось строго спокойное и приятное времяпровождение. Выспаться. Погулять по маггловскому миру (Любопытно же! Ведь в столице империи, над которой когда-то не заходило солнце, действительно есть много достойного, на что можно посмотреть!). Повозиться с мелким, но уже вовсю гугукающим и ползающим Краучем (и одновременно всерьез задуматься о том, что как можно скорее нужно ему подобрать настоящую, человеческую няню, чтобы развивалось мышление и речь). Немного потренироваться, чтобы не забывали, и намного больше потусить с "бригадой" по Магической Британии, а возможно, не только по ней. Заодно взыскать наконец выигрыш с недоверчивого Джастина. Погостить у испанцев, благо, возобновив еще зимой переписку с Навахой, приглашение я получил… Да в конце концов просто хоть немного попинать балду и поплевать в потолок! Ух — развернусь! Планов-то — громадье… Было! Потому что пять минут назад все эти розовые мечты рассыпались в труху, столкнувшись с суровой действительностью.

Ой я дурак! Как я мог хотя бы на мгновение позволить себе побыть настолько наивным, чтобы поверить, что непричастность будет достаточной защитой от наказания разъяренного Волдеморта?

Началось все с того, что в прихожей моего особняка раздался очень тихий хлопок аппарации. Если бы в этот самый миг не проходил рядом, то точно бы пропустил мимо ушей. Но — услышал. Конечно, поместье было защищено, но я решил проявить "постоянную бдительность": достал волшебную палочку, ослабил крепление ножен, сосредоточился... Большего сделать уже не успел.

— Экспеллиармус, — услышал я справа от себя. Невероятно серьезный Хвост проявился из невидимости и ловко левой — живой — рукой поймал выбитую из моих рук волшебную палочку. Одновременно правой, серебряной, наставил на меня свою, из числа временно выдаваемых ему суровым хозяином, и приказал:

— Возьмись за мое плечо и не отпускай!

Затем последовала сдвоенная, выворачивающая нутро наизнанку резкими приступами тошноты аппарация. Темные коридоры поместья Волдеморта. Кабинет учителя. Ледяной на ощупь коленями пол…

Жизнь устроена так, что если появляются победившие, то обязательно будут и побежденные. Каждое же поражение, если слегка переиначить известную максиму, имеет строго конкретные имя и фамилию. И обязательно найдется тот, кто готов с владельцев этих имен и фамилий без всякого снисхождения спрашивать. И, стоя сейчас на коленях перед Темным Лордом, я отчетливо осознавал, что пришло время. Мое время. Время максимально убедительно доказать, что я не только не однофамилец причинам случившегося поражения в Отделе Тайн, но даже, как говорится, и рядом не стоял. Иначе...

— Подними голову, — тихий шелест шепота Волдеморта. И после того, как я выполнил приказ, взглянув в его страшные, по-змеиному гипнотизирующие глаза, последовало ожидаемое: — Легилименс.

Перед глазами быстро пробежали события той субботы и воскресенья. Арест и побег членов поттеровского отряда. Схватка с кентаврами. Возвращение Дамблдора. Купе поезда, где мы обмывали с парнями победу… Судя по скорости "чтения", детали Волдеморта пока особо не интересовали. Его интересовало что-то другое:

— Крэбб! Я приказывал тебе оценить силу Поттера. Ты выполнил мой приказ?

— Я пытался, но…

— Круцио! Фините! Я ненавижу, — разъяренный Волдеморт шипел подобно растревоженному кублу змей, — оправдания!

— Мне помешали… — еле-еле в ответ просипел я. Сегодня круциатус у Волдеморта был особо лютым.

— Кто?

— В первый раз — драка. Во второй — меня вызвали к Дамблдору. А в третий…

— В третий? — прошипел Волдеморт. — Кто помешал тебе тогда? Кем ты попробуешь прикрыть свою лень и некомпетентность?

— Ва… Вами…

— Что-о-о? Кру...

— Вы, учитель… — быстро пояснил я. — Тогда вы призвали меня к себе…

— Легилименс… — Темный Лорд с вежливостью орды варваров, захватывающих деревню, врывается в мою память и не находит абсолютно никакой лжи в моих словах. — Ар-р-р-р! — подобно волку, рвущему добычу, рычит Волдеморт. И я его злость понимаю. Это всегда очень неприятно, когда тебя так лихо подставляют те, в ком ты вроде бы полностью уверен. — Пророчес-с-ство! Пророчес-ство хранит его! Лю-ю-юциу-у-у-с-с-с! — теперь в крайней ярости Темный Лорд шипит. — За мной!

Учитель вскочил с кресла и вышел из кабинета.

Короткий променад закончился в местном "Большом зале". Именно здесь стоял огромный черный как ночь стол для совещаний, за которым так любили пафосно заседать Упивающиеся Ближнего круга во главе со своим повелителем. Однако сейчас большая часть кресел вызывающе пустовала, а те, что нет… Сидящие в них сжались от невероятно давящей атмосферы, которая сопровождала разъяренного Темного Лорда. Страх, ужас, боль… Казалось, сами стены излучают их! Даже неистовая Лестрейндж выглядела сейчас какой-то потухшей и, как и остальные, прятала глаза.

Однако Ближним кругом дело не ограничилось. Чуть дальше в сумраке зала сегодня были расставлены простенькие скамьи, которые оккупировал средний круг. Ну и вдоль стен, подобно своре дементоров, колыхалась темно-балахонная масса избранных круга внешнего. Кандидаты, готовые в любой момент удачно подвернуться под руку и занять внезапно освободившееся местечко рангом повыше. Текучка кадров — она штука такая, да. Крайне неприятная для одних и невероятно перспективная — для других. Особенно при суровом повелителе, признающем увольнения только на тот свет…

С удивлением, пока шел к столу, увидел сидящих на скамье в первом ряду Драко и его мать. Судя по лицу Малфоя, удивление оказалось взаимным. Не удержавшись, улыбнулся и задорно подмигнул ему. Того в ответ перекосило. И то хлеб…

Сопровождаемый ропотом робких приветствий, Волдеморт опустился в свое кресло-трон. Я, не мешкая, примостился на пустое место по левую его руку и приготовился внимать…

— Крэбб! Встать! — внезапно проговорил, а точнее, почти прорычал Волдеморт.

— Да, повелитель? — удивленно вскочил я.

— Отойди туда! — Темный Лорд указал мне на место у стены позади его кресла. — На колени! — я послушно выполнил приказ. — Запомни, Крэбб, за этим столом места для тебя — нет! Ты сам выбрал путь. Ты сам отказался от метки! Так и стой там, пока я тебя не отпущу!

— Да, повелитель, — поклонился я, пытаясь скрыть непроизвольно выползшую на лицо кривую гримасу. Стоять на коленях и так было, мягко говоря, достаточно неприятным времяпрепровождением. А уж после круциатуса — тем более. Не говоря уже о том, насколько унизительным. И плохим для репутации…

Справившись с лицом, я, желая прочитать по лицам Упивающихся реакцию на слова и действия Волдеморта в отношении меня, окинул быстрым взглядом находившихся в комнате волшебников. Среди напряженных и в большей части равнодушных молодых и не очень лиц (кстати, масок ни на ком не было) резко выделялась сияющая от наблюдения моего унижения физиономия Драко. "Так его!" — если мне не послышалось, проговорил он, но был тут же одернут матерью.

— Итак, друзья мои, — негромко, уже справившись со вспышкой гнева просипел-прошипел Волдеморт, — вы знаете, что произошло. Знаете, что послужило причиной тому, что семь кресел сейчас свободны. Однако я очень хочу узнать ответ на вопрос: "Почему?" Почему, не согласовав со мной своих действий, в Отдел Тайн сорвалась часть магов Внутреннего круга? Почему они взяли с собой так мало сил? И как они посмели допустить, что предмет, за которым я охотился больше двух лет, оказался безвозвратно утрачен? Кто-нибудь или что-нибудь поможет мне избавиться от этого незнания? — мягко, вежливо и корректно поинтересовался у Упивающихся Волдеморт. Естественно, о том, что врать и молчать очень не рекомендовалось, объяснять никому не требовалось. — Кто первый желает ответить?..

— Повелитель, я… — начала было Лестрейндж, но была тут же остановлена.

— Помолчи, Белла. Тебя я уже выслушал.

Несмотря на тихий и спокойный голос господина, которым он задавал свои вопросы, почему-то многие маги откровенно с лица сбледнули. И ни одного героя, готового принять огонь на себя (может быть — и в буквальном смысле), в достаточно плотной толпе волшебников почему-то так и не нашлось.

— Думаете? Молчите? — после долгой паузы произнес Волдеморт. — Что ж… Думайте… пока есть время. А я пока порассуждаю вслух… Итак. От своего шпиона Люциус узнает, что Поттер с друзьями собирается прорваться в Отдел Тайн…

"Хм… Тайминг... А ведь, если прикинуть по времени, черт возьми, все сходится! Точно! Сцена в кабинете Амбридж произошла где-то около четырех вечера. Соответственно, где-то в это же время Поттер и компания решают все свои проблемы в лесу и намереваются рвануть в Отдел Тайн. Насколько фестралы быстрее паровоза — я хэ-зэ, но прилетают в Лондон они уже затемно, после окончания рабочего дня в Министерстве. Предположим, от девяти до одиннадцати часов вечера. Далее они идут в комнату пророчеств, где их сразу же принимают уже (!) сидящие там в засаде Люциус с уменьшившейся за счет моих действий на две единицы (Эйвери и Джагсон) командой поддержки. Примем за аксиому, что ожидавшие приказа Люциуса избранные из Внутреннего круга соберутся очень быстро. Плюс перемещение через камин или с помощью аппарации, в отличие от полета на фестралах, происходит практически мгновенно. Таким образом можно четко очертить временной промежуток, в течение которого стопроцентно достоверная информация попадает от неизвестного к Малфою. А если бы каким-нибудь образом можно было бы получить перечень лиц, с которыми он общался (включая переписку) за это время, то сам собой сформировался бы и список подозреваемых. Более того, учитывая тот факт, что Орден Феникса запоздал к началу горячей фазы конфликта, то получается, что информация поступила к ним даже позже, чем к Люцу! То есть это был точно не Снейп!

ДА! Вот оно! Есть шпион в Ордене! Причем, судя по времени реакции, очень высокопоставленный!" — отвлекся я на осмысление повернувшихся другой стороной фактов из канона.

— …Ну и самое главное: ни один из вас, ни он, ни ты, ни кто-либо другой не ставит в известность меня! — продолжал Темный Лорд стыдить Беллатрикс.

— Но Малфой сказал, что боится огласки. И поэтому… — тихо произнесла она.

— Огласки плана кому? — вкрадчиво перебил Волдеморт свою самую верную, но, как оказалось, не достаточно умную приспешницу. — Мне? То есть он таился от… меня?

— Нет-нет… Или да? — засомневалась Лестрейндж. — Я не знаю, повелитель…

— Ваша доверчивость меня разочаровывает. Хотя бы один из вас подумал, что строить план на такой зыбкой основе, как невозможно ущербная реакция Мальчика-который-выжил, просто… непрофессионально? И какой бы удобной она ни была, но вы всерьез считаете меня… идиотом? — дождавшись волны отрицаний шепотом и покачиванием голов, продолжил: — Так что же мы имеем в итоге? Мой план, который гарантировал попадание Поттера в наши руки еще до начала следующего учебного года, теперь можно использовать только на подкормку хогвартских теплиц. Тайна моего воскрешения, деморализующим эффектом которой я год назад пожертвовал ради нагнетания напряженности в отношениях Министерства и Дамблдора, — раскрыта. Волшебники, только-только оправившиеся от долгого тюремного заключения, опять попадают в Азкабан, тем самым серьезно ослабляя нашу совокупную боевую мощь. Причем один из них оказывается очень серьезно ранен, а другой — и вовсе убит! Наш общий товарищ, Олдас Нотт, покинул нас навсегда!..

"Оба-на! — подумал я, услышав такую приятную новость. — Жизнь Тео, однако, наказала..."

— …Счета Малфоя, на которых размещены наши с вами общие средства, стали теперь практически недоступны. Пусть временно, но в самый неудобный для этого момент… — продолжил нагнетать Волдеморт. И нельзя сказать, что без успеха. Упивающиеся напряженно молчали, Беллатрикс выглядела совсем поникшей, а на окаменевшем с миной "вежливое участие" лице леди Малфой явственно проступил испуг. — В связи со всем этим у меня возникает следующий, вполне закономерный на мой взгляд, вопрос. Что это было: невероятная глупость, граничащая со сказочным тупоумием, что на моего скользкого друга как-то совсем не похоже, или же… хитрая провокация изменника?

— Повелитель! — вскочила Беллатрикс чуть не плача. — Я всей душой предана вам и…

— Сядь, Белла. Я не сомневаюсь в тебе. И мало — в остальных. Однако. В измене. Люциуса. Малфоя. Я. Практически уверен. И думаю соответствующим образом наказать его. Полагаю, его участь послужит достойным уроком остальным, кто захочет…

— Лорд Волдеморт! — подпрыгнул Малфой, но тут же был усажен на место потянувшей его за мантию матерью. — Я клянусь, что мы искренне преданы вам! А все остальное — подлые наветы завистников!

— Ты можешь сколько угодно и как угодно быть уверен в своем отце, юный Малфой, — неожиданно спокойно и равнодушно произнес Волдеморт, даже не попеняв Драко за то, что его речь перебили. — Ты можешь сколь угодно долго кричать об этом… Только вот в чем твоя беда: мне абсолютно безразличны мнения тех, кто не входит в мой круг. Не входит в наше общее братство...

— Повелитель, — попробовал сидя склониться в вежливом в поклоне Драко. — Я готов присягнуть… — но небрежный жест руки Темного Лорда заставил его подавиться словами.

— Больше не смей перебивать меня.

Малфой понятливо и, что для его здоровья сейчас было особенно полезно, молча закивал.

— Ты можешь хотеть встать в наши ряды, но... достоин ли ты этого? Достоин ли занять место своего отца за этим столом? Достоин ли того, чтобы лично Я отдавал тебе приказы? Достоин ли принять метку? Или, — голос Волдеморта в один момент обрел мощь и пугающую глубину, — среди Малфоев теперь только никчёмные трусы и предатели?!

— НЕТ! — прокричал опять вскочивший с лавки Драко. — Мы не трусы! Повелитель! — Драко подбежал к Волдеморту и с коротким поклоном протянул ему свою левую руку с уже закатанным рукавом. Поза получилась очень… негармоничная. Как раз тот случай, когда "либо крестик снять, либо трусы надеть". А так получилось что-то вроде пять минут назад сидевшего на троне императора, теперь внезапно вынужденного первый раз в жизни просить милостыню. Короче, искренней покорности в его позе ни на грош не было.

Видимо, этот диссонанс отметил и учитель:

— Одного простого желания мало, мой юный друг. Ты готов мне доказать серьезность своих слов? — вкрадчиво усомнился Волдеморт, которому нехитрая игра в "кошки-мышки" с младшим Малфоем, похоже, доставляла несказанное удовольствие. Мстить отцам через их детей — что может быть приятнее этого и… проще?

— ДА!!!

— Чу-у-у-удно. Надеюсь, отец или тетя рассказывали тебе, как именно я принимаю присягу у Вальпургиевых Рыцарей?

— Эм-м… Нет. Это какое-то испытание?

— Да, Драко, ты прав. Испытание. Эй, — повысил голос Темный Лорд, — приведите ту магглу.

Из задних рядов в коридор черными молниями метнулась пара магов. Спустя пару минут они втащили и бросили на пол, прямо под ноги Темному лорду какую-то девушку. Когда-то, наверное, красивая или хотя бы просто милая крашеная брюнетка лет двадцати — двадцати пяти сейчас была до синевы избита, а ее недешевая одежда превратилась в рваные тряпки. Упав, она скрючилась и рефлекторным жестом попыталась руками прикрыть свой уже заметно выступающий живот.

Предчувствия чего-то очень нехорошего ледяным шаром битого стекла поселились у меня в груди.

— Совершенно случайно обнаружилось, что один наш общий друг… бывший, во всех смыслах этого слова, друг, — лежащая на полу девушка поняла все правильно и безутешно завыла, но накинутое небрежным жестом силенцио вновь восстановило тишину, — оказался непозволительно слаб духом и захотел связать свою судьбу с… магглой. — Волдеморт особым презрением выделил последнее слово и довольно кивнул, услышав поднявшийся глухой недовольный ропот. — Я бы еще мог понять, если бы отступник захотел просто использовать ее в качестве куклы для утоления похоти… В конце концов, магглы так похожи на настоящих людей, и некоторые… хм, кратковременные вольности тут допустимы. Но попытка создать с магглой, — голос Волдеморта взлетел вверх давящей волной злой магии, — даже не с магглорожденной, а с магглой, — семью! Семью! Родить общего ребенка! Какое прискорбное падение нравов и какое оскорбление самой Магии!

Согласное злобное ворчание толпы с несколькими верноподданническо-оскорбительными выкриками из задних рядов было вполне себе ожидаемой реакцией. Покупавшись в чужих эмоциях, Волдеморт жестом легко и быстро унял толпу и продолжил:

— Отступник уже получил свое. Ты же, Малфой, в доказательство преданности нашему делу покажешь свое мастерство владения темной магией. Кажется, Барти показывал вам боевые проклятья? И пыточное?

— Барти? — тупо переспросил Драко. Сейчас он изо всех сил старался изгнать из своих мыслей правильную догадку, что ему вот-вот придется сотворить.

— Тогда он был под личиной Моуди, — пояснил Темный Лорд. — Вот на ней и продемонстрируй нам, чему ты научился в Хогвартсе Дамблдора! Сейчас. При всех нас. Докажи свою верность нашим идеалам!

— То есть, это Крауч превратил меня в хорька?! — вспыхнул Малфой. Как любой законченный эгоист, он расслышал лишь первую, интересную только тем, что относилась к нему любимому, половину фразы, а вторую — пропустил мимо ушей.

— Мой юный друг, — тут даже такой толстокожий и набалованный сопляк, как Драко, не смог не почувствовать угрозу, которой было напитано каждое слово Темного Лорда. — Тебе следует быть повнимательнее и посдержаннее. Иначе… — аура угрозы, еще секунду назад казавшаяся предельно возможной концентрации, вышла на новый, невозможный уровень глубины и насыщенности. — Так что я жду.

— Чего? — тупо переспросил Малфой, все еще находясь под давлением магии Волдеморта.

— Пытай и убей ее! — раздраженно пояснил Темный Лорд.

— Т-т-то есть как? — до Малфоя наконец-то дошло, что именно от него требуют. И каким бы говнюком, помешанным на чистокровности, он ни был, своеобразной "невинности" в пролитии крови и отнятии жизни он еще не лишился. Тем более, так показательно.

— Как тебе будет угодно. Желательно поэффектнее.

— Но я… Но я… — заметался Малфой и грозно-жалобно (да-да, именно так!) посмотрел сначала на Волдеморта, потом перевел взгляд на мать, с нее — на тетю, на меня… Но ни у кого в глазах не увидел и тени сочувствия. Волдеморт — понятно, я — тоже, Белла — ненавидит слабаков, ну а Нарцисса… Она лучше кого-либо понимала, на каком тонком волоске повисли сейчас и ее, и ее сына жизни. И убийство какой-то магглы здесь — ничтожная цена, чтобы их сохранить. Тем более, рано или поздно его так и так пришлось бы совершить…

— Это просто маггла, Малфой. Человекообразное животное. Бессмысленно ее жалеть! Фините, — произнес Волдеморт.

— Будьте вы прокляты! — закричала женщина, когда заклинание молчания с нее спало. — Чтоб вы все сдохли!

— Не волнуйся, Драко. Она не волшебница и не может тебя проклясть.

— Но, повелитель… — бледный в прозелень Малфой, с ручейками пота, текущими из-под волос по вискам, нервно тискал в руках волшебную палочку.

— Ты имеешь нахальство перечить мне? — удивился Темный Лорд.

— Нет-нет! — Малфою не пришлось долго искать правильный ответ. — Но я никогда… Я не могу…

— То есть, ты отказываешься? — вкрадчиво спросил Волдеморт и картинно медленно потянулся к лежащей на столе волшебной палочке. Всякую ерунду вроде немоты он колдовал и без нее, ну а чтобы продолжить не дрессировку, а натуральную ломку сына того, кто так сильно ему не угодил, нужен был соответствующий инструмент. — Или тебе не нравится маггла в качестве жертвы? Может, нужна волшебница? Может, хочешь потренироваться, например, на… своей матери?

Услышав такое, и так не блещущая румянцем Нарцисса Малфой совсем побелела, однако даже не дернулась как-нибудь защититься. Только гордо подняла подбородок повыше, готовясь с честью принять неизбежное. Она-то никаких иллюзий относительно Волдеморта не питала, а ради сына готова была пойти и не на такое...

"Похоже, здесь учат не только Малфоя. Далеко не только Малфоя! Сейчас всем присутствующим на наглядном примере вбивается в голову одна непреложная истина: никакого формального "братства" или "ордена" реально больше нет. "Есть только трое: один единственный Хозяин, его рабы и трупы, бывшие до этого несогласными с распределением ролей". Такие вот Вальпургиевы Рыцари…" — подумал я, пытаясь отвлечься от иных, тяжелых мыслей. Например таких, что омерзительно не только то, что я вижу, но и мое молчаливое бездействие.

"Ты все равно ничего не сделаешь, да и не можешь сделать в принципе. Приказ учителя лучше якорных цепей приковывает тебя к этому пятачку пола. А если бы и не приковывал, то что? Разменял бы свою жизнь на пару лишних минут ее? Кто она тебе? Не сестра, не жена, ни даже соотечественница. Не все ли равно тебе, как англичане пытают и убивают англичан?" — холодно и предельно логично произнес внутренний голос.

"Тогда я не хочу этого видеть!" — я закрыл глаза. Это все, что я мог сейчас сделать.

— НЕТ! — услышал я крик Малфоя.

Закрытых глаз было явно недостаточно, чтобы полностью отрешиться от реальности.

— Так какие заклинания ты знаешь? — с интонацией доброго дедушки, расспрашивающего своего любимого внучка, просипел Волдеморт.

— Д-дифиндо… Редукто… Круциатус…

— Вот, продемонстрируй для начала последнее!

— Хорошо. Кру… Круц-ци-и-ио!

"И слышать не хочу…" — подумал я, услышав первые такты вербальной формы проклятия боли в исполнении Малфоя.

"Хорошо. Как знаешь. Хотя лучше бы тренировал свою слишком трепетную натуру спокойно принимать то, что невозможно изменить…" — неодобрительно "пожав плечами", произнес внутренний голос.