Жизнь, продиктованная Говорящей Шляпой (джен)

— Гарри.

— Что? — Гарри оторвал взгляд от страницы — он занимался в гостиной Слизерина с Блейзом — и окинул декана враждебным взглядом.

Что случилось на этот раз? Меньше всего ему хотелось сейчас разговаривать со Снейпом. Со вчерашнего разговора прошло совсем немного времени.

— Что, сэр.

— Это что-то новенькое.

— Прошу прощения?

— Меня называли по-разному, но никогда — сэром, — сказал Гарри. Почему-то придирки к профессору помогали успокоиться нервной дрожи внутри.

— Гарри.

В единственном слове прозвучало предупреждение, и Гарри решил сдаться, пока это не зашло слишком далеко. Вчерашних стычек и стресса было достаточно.

— Да, сэр? — невинно отозвался он, как будто и не грубил с самого начала. Глаза Снейпа сузились, но он, очевидно, решил проигнорировать выходку Гарри.

— Мне нужно с тобой поговорить.

Нервозность вернулась.

— О чём, сэр? — спросил Гарри с оттенком вызова.

«Потому что, если всё будет так же, как вчера, ты можешь оставить эту идею».

— Ничего, связанного с твоей домашней жизнью, и у тебя нет неприятностей, — Снейп быстро взглянул на Блейза, свернувшегося калачиком на противоположном конце дивана.

— А если я скажу «нет»?

— Это не приказ.

— Понятно.

— Пойдём, пожалуйста. Это займёт всего минут пятнадцать.

Гарри отложил учебники и последовал за профессором в кабинет.

* * *

— И что? — спросил Гарри, когда Снейп сел за стол.

— Мне нужно поговорить с тобой о воспоминании, которое ты предоставил мне вчера.

Гарри сразу насторожился.

— Вы же сказали, речь пойдёт не об этом, — процедил он сквозь зубы.

— Да, во всяком случае, не о том, что ты имеешь в виду. Я хочу поговорить с тобой о магии, которую ты использовал.

Гарри расслабился.

«Тогда это просто урок».

— А что с ней?

— Это называется легилименцией и чрезвычайно опасно. Я вынужден попросить тебя использовать её с осторожностью, а лучше не использовать вообще.

— Я даже не знаю, что я сделал.

— Ты атаковал мой разум своим, по сути, вторгаясь своими мыслями в мой мозг.

— И это опасно?

— То, как ты это сделал — очень.

— Я причинил вам боль? — Гарри почувствовал странное, неприятное ощущение в животе.

— Тебе не всё равно? — Снейп мрачно усмехнулся.

Гарри вздёрнул подбородок:

— Нет.

Поскольку Северус немного помедлил, Гарри переспросил:

— Так… я вас травмировал?

— От твоих действий у меня разболелась голова, вот и всё. Мой разум под защитой. Опасность в том, что защита есть не у всех. С такого рода магией не следует связываться без подготовки. Человеческий разум — хрупкая вещь.

— Значит, если бы вы не защитили себя…

— Скорее всего, ты не причинил бы никакого серьёзного вреда, но наверняка вырубил бы меня.

— Ох.

«Простите», — мысленно добавил он.

— Именно. Итак, как бы ты пользовался этим теперь, когда всё знаешь?

— Я думал, вы не хотите, чтобы я вообще пользовался этим.

— Нет, если этого можно избежать, то нет. В большинстве случаев применять легилименцию неэтично.

— Значит, дело не только в том, чтобы показать людям свои мысли?

— Вовсе нет, — сказал Снейп, переходя на лекторский тон. — На самом деле большинство пользуется этим, чтобы читать мысли других. По сути, легилименция позволяет волшебнику установить связь между своим разумом и разумом другого человека — связь, которую контролирует легилимент. Затем эта связь может быть использована либо для доступа к чужим мыслям, либо для внедрения своих мыслей в чужое сознание. С другой стороны, окклюмент может защитить разум от такой атаки. Окклюменция встречается гораздо чаще, чем легилименция. Если подумаешь немного, то поймёшь почему.

— Вы сказали, что лей… леги…

— Легилименция, — подсказал Снейп.

— Ну да, леги… ну эта штука — вы сказали, что это незаконно, да?

— Не всегда, но — да.

— Так вот оно что, значит. «Хорошие» волшебники предпочитают использовать окклю… эту штуку, а не… другую, в то время как «плохие» волшебники знают обе, поэтому защитная версия более популярна.

— Да, я надеялся, что ты до этого сам додумаешься. Легилименция, даже более законное её использование, рассматривается большей частью волшебного мира с подозрением из-за её связи с Тёмным Лордом и его последователями. Кроме того, все волшебники способны к окклюменции, и лишь немногие — к легилименции.

— О, здорово, значит, я ещё больший уро… странный, чем раньше.

— Я как раз собирался поговорить с тобой об этом.

— Я ничего не сказал!

— Нет, но это явно прочно засело в твоей психике. — Он достал кусок пергамента и протянул его через стол Гарри. — Пиши.

— Что писать?

— А ты не помнишь?

Наконец Гарри сообразил, чего хочет Снейп, и, поморщившись, начал писать.

1. Я не урод.

Написав одну строчку, он посмотрел на профессора, ища одобрения, и продолжил.

«Дурацкие строчки. Дурацкий Снейп».

— Итак, расскажи мне о законном применении легилименции.

— Вырубить кого-нибудь? — Гарри слегка улыбнулся.

— Конечно, есть более простые способы сделать это, — Снейп задумчиво наклонил голову, — но да, в некоторых обстоятельствах это было бы уместно. Что ещё?

— Я не понимаю, почему показывать свои мысли кому-то — это неправильно. Я имею в виду — если я не причиняю никому вреда.

— Есть разные виды вреда. Представь, если бы ты показал то воспоминание, которое продемонстрировал мне, ну, кому-нибудь вроде твоего друга Теодора, например, или маленькому ребёнку.

— Ладно, — Гарри закусил губу. — Но в других ситуациях всё было бы в порядке, да?

— Я бы не сказал, что всегда, но на данный момент я не могу придумать никаких конкретных возражений. Что ещё?

— Э… Вы сказали, что я могу читать чужие мысли?

— Да, — осторожно подтвердил Снейп.

— Для меня это звучит как серьёзное нарушение личного пространства.

— Вот именно. Но есть ситуации, когда это нужно. Попробуй.

— Если… если кто-то нападёт первым?

— Это будет зависеть от нападения.

— Почему? Если кто-то напал…

— Да, но не каждая атака позволяет использовать всю свою силу в ответ.

— В этом нет никакого смысла, — Гарри нахмурился.

— Разумеется, есть.

Гарри в замешательстве посмотрел Снейпу в глаза. Они были удивительно добрыми.

— Что, если маленький ребёнок ударит или укусит тебя, Гарри? Будет нормально ударить в ответ в полную силу, как ты мог бы поступить с мистером Малфоем?

Гарри покачал головой, начиная понимать, а Снейп продолжал:

— А если бы ты ударил меня, Гарри? Имею ли я право нанести ответный удар?

Гарри понятия не имел, что сказать, и Снейп нахмурился.

— Просто ответь, Гарри. С твоей стороны было бы неправильно бить ребёнка. Будет ли неправильно, если я ударю тебя?

— Да, — слегка кивнул Гарри, настороженно наблюдая за Снейпом. Он думал, что Снейп свяжет всё с Верноном, но профессор оставил это без внимания. Впрочем, значения это не имело: разум Гарри взял верх там, где отступила логика Снейпа.

«Ничто не заставит их относиться к тебе нормально».

Он отбросил эту мысль, сосредоточившись на том, что говорил Снейп.

— Хорошо. Очень важно, чтобы ты задавал себе подобные вопросы, Гарри, потому что совсем скоро ты станешь более сильным, чем твои сверстники. Ты не должен пользоваться этим в своих интересах, даже на тех, кто против тебя. Ты понимаешь?

Гарри внимательно посмотрел на профессора.

«Я буду сильнее их? Правда?»

— Вы имеете в виду Малфоя?

— Среди прочих, да. Ты практикуешь беспалочковую магию. Вполне вероятно, что скоро она превысит твою физическую силу. Малфой тебе противен. Он оскорбляет тебя и твоих друзей, и ты делаешь то же самое. Ты его ненавидишь?

— Может быть.

— Он заслуживает смерти?

— Нет, — Гарри нахмурился, но ответил без колебаний.

— Тогда не используй против него беспалочковую магию. Он не знает, как на это отвечать. Сейчас это просто сделало бы борьбу несправедливой. Когда-нибудь в будущем это может убить его.

Гарри задумался, а потом ему в голову внезапно пришла мысль.

«Лицемер».

— А как насчёт Флинта?

Северус напрягся, затем с усилием расслабился.

«Он имеет полное право спрашивать об этом».

— Туше. Это было определённо аморально. Единственный ответ, который у меня есть — я надеюсь, что ты вырастешь и станешь лучшим человеком, чем я.

Внезапно Гарри почувствовал, что надо разрядить обстановку.

— О, хорошо. Я подумал, что вы бы уже дали мне знать, если бы хотели, чтобы я стал Пожирателем Смерти, но я в этом не уверен и хочу сохранить свои руки для нескольких привлекательных татуировок. К тому же я наверняка не понравлюсь Большой Шишке.

Северус не знал, радоваться ему или тревожиться.

«Я совсем забыл, что он знает обо мне».

— Возможно, я всё ещё жду подходящего момента, чтобы представить вас двоих, — усмехнулся он.

— Простите, не мой тип… И в любом случае я абсолютно уверен, что я натурал.

— О, неужели?

— Ага. Никаких парней для меня. Особенно в-основном-дохлых-гадких-типов.

— Я буду иметь это в виду, — криво усмехнулся Снейп.

— Не волнуйтесь об этом. Я почти уверен, что в любом случае не хочу, чтобы вы меня сосватали, если это была ваша первоначальная идея.

— Наверное, очень умно с твоей стороны, — Снейп фыркнул с редким для него весельем. — И тебе снова удалось увести меня от темы. При каких обстоятельствах было бы этично использовать легилименцию, чтобы читать чьи-то мысли?

— Если кто-то пытается убить меня.

— Определённо. А ещё?

— Если я сначала спрошу?

— Тебе придётся говорить очень конкретно, но да.

— А зачем кому-то давать мне разрешение?

— Одно из распространённых применений — это общение.

— Хм…

— Например, если не хочешь что-то описывать, вместо этого можешь показать мне. Будь ты легилиментом, то мог бы сам инициировать это, а если нет — попросить кого-нибудь легилиментировать тебя. Если бы ты владел окклюменцией — мог бы контролировать то, что твой партнёр видит. В противном случае тебе придётся довериться ему, что он посмотрит только то, что ты хочешь показать. Легилименцию также используют, чтобы молча разговаривать друг с другом, но тут такие же ограничения, как и в остальных случаях.

— Значит, надо быть легилиментом, чтобы показывать свои воспоминания?

— Да. Я ведь говорил, не так ли?

— Ну да, я просто не понял… Вы тоже легилимент?

— Да.

— Вы читали мои мысли?!

— Нет. То, что я могу, не значит, что я сделал бы. Я же говорил тебе, что это неэтично, верно?

Гарри скептически посмотрел на Снейпа, и тот вздохнул, прежде чем, по-видимому, понял, в чём дело.

— Ещё одно применение легилименции — это узнать правду…

— Прекрасно. Значит, вы ещё и можете определить, вру ли я.

— Да, если бы я использовал легилименцию на тебе. Но, как я уже сказал, я не буду это делать. Мне интересно, не хочешь ли ты попробовать.

— Я думал… — Гарри уставился на него, — вы же только что сказали, что так нельзя!

— Нельзя — когда нет разрешения, а я его тебе дал.

— Я сделаю вам больно.

— Вот поэтому я сначала научу тебя относиться к этому деликатнее. Хочешь научиться?

— Почему вы позволите мне это сделать? — с подозрением спросил Гарри.

— Во-первых, я окклюмент, поэтому буду знать, где ты, и прослежу, чтобы ты не увидел ничего, чего я не хочу тебе показывать. Во-вторых, я хочу, чтобы ты поверил мне: я не стану использовать это против тебя.

Вздрогнув, Гарри понял, что уже поверил Снейпу. В конце концов, профессор никогда раньше не лгал ему.

«Это ты так думаешь. Но это не значит, что он честен — он просто знает, когда лгать, а когда нет».

И всё же он, тем не менее, верил этому человеку и не хотел копаться в чужом разуме.

— Всё хорошо. Я вам верю.

— Ты не хочешь учиться? — Снейп нахмурился.

— Нет.

— Почему нет?

— Это жутко. Я не хочу копаться в чужих мозгах.

— Ну хорошо. Дай мне знать, если передумаешь.

«Вряд ли», — подумал Гарри, но ничего не сказал.

— Теперь ты понимаешь, почему я хотел поговорить?

— Наверное. Вы хотели убедиться, что я никому не причиню вреда.

— В основном, да.

— А что ещё?

— Я хочу, чтобы ты позволил мне научить тебя окклюменции. Позже это может оказаться важным.

— Ещё уроки? — испуганно вскинулся Гарри.

— Раз в неделю, — ответил Снейп.

— Это может подождать? — спросил Гарри. «Например, до тех пор, пока ты не откажешься от меня?» — У меня уже есть куча занятий и всего такого.

— Это может подождать, — согласился Снейп. — Во-первых, это необязательно. Хотя я очень надеюсь, что ты передумаешь. Легилименты редки, но они есть. Хороший пример — Тёмный Лорд.

— Вы всё ещё называете его так, — рассеянно заметил Гарри.

— Боюсь, будет лучше, — Снейп выглядел очень смущённым, — если я продолжу это делать.

Гарри нахмурился.

— Как давно вы стали Пожирателем Смерти?

Северус напрягся.

«Я же задавал ему неудобные вопросы. Это будет только справедливо».

— Это зависит от того, что ты подразумеваешь под Пожирателем Смерти. Прошло много времени с тех пор, когда я был верен Тёмному Лорду.

— А что ещё я должен под этим понимать?

— Я всё ещё ношу его метку и пользуюсь благосклонностью его последователей. В его рядах всё ещё есть Пожиратели Смерти, которые делают то же, не испытывая особой преданности к самому Лорду.

— Есть Пожиратели Смерти, которым Тёмный Лорд не нравится?

— Не называй его так, — резко сказал Снейп, — он не твой Лорд.

— Что? Я должен это заслужить или что-то в этом роде?

— Вот именно. Ты не заслуживаешь его метки.

— А вы заслуживаете? — недоверчиво спросил Гарри.

«Какого чёрта? Я думал, он только что сказал, что не был ему верен?»

— Да. Даже очень.

— О, смотрите, Снейп Великий, последователь Тёмного Лорда. Все мечтают оказаться на его…

— Это не знак чести, Гарри!

«Ох».

Вдруг пара последних фраз обрели совершенно другой смысл.

— Думаешь, я горжусь своим прошлым? Я уже говорил, что я плохой человек!

— Люди… — Гарри закусил губу. — Люди могут меняться.

«Не могу поверить, что только что сказал это».

— Как я уже сказал, прошло много времени с тех пор, когда я был верен Тёмному Лорду. И хотя это не делает меня автоматически хорошим человеком, но как бы то ни было, я больше человек Дамблдора, чем Тёмного Лорда.

— Значит, если Пожиратели Смерти, которые были ему верны, узнают, что вы не…

— Они сделают всё, что в их силах, чтобы убить меня.

— Тогда почему то, что это знаю я — нормально?

Снейп встретился взглядом с Гарри, выражение его лица было необычно открытым.

— Я уже открыто заявил о своей преданности Дамблдору. Те Пожиратели Смерти, которые всё ещё думают, что я один из них, верят, что я шпион. Если повезёт, они также решат, что ты ошибаешься насчёт моей истинной преданности. — Он улыбнулся. — Так что твоя открытая неприязнь ко мне весьма полезна. Если ты действительно хочешь моей смерти, можешь бегать и восхвалять моё имя перед всеми, кто услышит.

— Да здравствует Снейп Великий, последователь Дамблдора?

— Можешь попробовать. Я не знаю, кто тебе поверит, но можешь. В конце концов люди поймут, и мой единственный шанс — что новость не распространится слишком быстро.

— Я никому не скажу, — пообещал Гарри.

— Я думал, — Снейп слегка улыбнулся, — ты хочешь моей смерти.

— Я всегда говорил, что убью вас, но это не значит, что я буду помогать другим в этом. Это совсем другое.

— Я понимаю. — Улыбка Снейпа стала шире.

В поисках способа сменить тему разговора Гарри пришла в голову случайная мысль.

— Если вы окклю… ну эта штука… почему вы не воспользовались этим, когда я… напал на вас в пятницу?

— Я воспользовался.

— Но вы же видели…

— Я использовал окклюменцию, чтобы смягчить удар, но не блокировать тебя.

— Ох, — сказал Гарри. — Почему же не заблокировали?

— Я хотел поговорить с тобой, — Снейп посмотрел на Гарри. — Поэтому был готов выслушать всё, что ты скажешь. В любой форме.

Внезапно Гарри сообразил, что снова разговаривает с Сальным Мерзавцем и что это ненормально.

— Я могу идти?

— Ты понял мою мысль о легилименции? — Снейпа, казалось, нисколько не смутила перемена в разговоре.

— Легили…мантия… очень опасная. На самом деле я не хочу превратить Малфою мозги в кашу. И вы хотите, чтобы я в конце концов научился окклю… этой штуке. Я понял.

— Можешь идти, — Снейп снова улыбнулся и покачал головой.

* * *

В тот вечер в гостиной Гриффиндора у Гарри состоялся очень важный разговор с друзьями.

— Итак… кем вы, ребята, будете на Хэллоуин? Собираетесь наряжаться?

— Нет, — ответил Блейз, отчасти сосредоточившись на заклинании, в котором он упражнялся для урока чар.

— Он слишком благороден, — прокомментировал Тео. — Наряжаться — ниже его достоинства.

— Никто не «слишком благороден», чтобы наряжаться на Хэллоуин, — возмутился Рон.

— Да, — добавил Гарри. — Даже Снейп наряжается.

— Что?! — воскликнула Гермиона. — ПРАВДА?

Когда Гарри просто загадочно улыбнулся, Блейз оторвался от своего занятия и поинтересовался:

— А Снейп знает, что он наряжается?

Гермиона просто разинула рот, когда Рон расхохотался, а потом, сдавшись, и сама рассмеялась.

— Ты труп. Он точно тебя убьёт.

— Но это блестяще, — возразил Рон.

— Рад, что ты так думаешь. Теперь, конечно, уместен вопрос: кем Снейп будет на Хэллоуин?

— Думаю, это совершенно очевидно, — важно заявила Гермиона. — Он явно будет вампиром… или, может быть, летучей мышью.

— Мы плохо влияем на тебя, Гермиона, — как ни в чём не бывало сказал Блейз. — Ты уверена, что тебе не лучше будет тусоваться с Перси Уизли?

— Эй! — воскликнул Рон. — Ты оскорбляешь моего брата!

— Я никогда не говорил, что быть напыщенным всезнайкой — это плохо.

— Хм-м-м…

— Расслабься, Рон. Твой брат нарочно взорвал котёл на уроке Снейпа, так что, по-моему, он в порядке.

— А ещё он позволил Фреду и Джорджу его похитить, чтобы я мог заменить его в классе и трансфигурировать мантию Флинта, — добавил Гарри.

— Правда? — спросил Рон, явно успокоившись. — Я этого не знал!

— Ну, я не совсем уверен, но Фред и Джордж сказали, что это было совсем просто, как только Перси понял, что им надо.

— Замечательно! — с восторгом воскликнул Рон. — Мы ещё сделаем из него человека!

Широко улыбнувшись, Тео вернулся к теме Хэллоуина.

— Разве тебе обычно не нужно прикоснуться к вещи, чтобы трансфигурировать её, Гарри? Это же будет трудно?

— Да, но прикасаться не обязательно, просто так легче, — сказал Гарри и задумался. Чёрт. — Хотя проработать все детали будет очень сложно. Прости, Миона.

— А что, если ты просто изменишь цвет или что-то в этом роде? — предложил Блейз.

— Это я могу.

— Знаю! — воскликнул Рон. — Сделай его гриффиндорцем!

— Можно, — улыбнулся Гарри. — Легко. Самое приятное, что это всего лишь эмблема. Он, наверное, даже не сразу заметит.

— Идеально! — воскликнул Рон. — Гарри, а кем ты будешь на Хэллоуин?

— Это секрет, — Гарри улыбнулся. — А ты?

— Ты не ответил!

— Да, но это потому, что будет веселее, если ты не будешь знать. Ну же, Рон, кем нарядишься?

— Думаю, никем, — Рон покраснел. — У меня есть только старый костюм лисы, но он мне всё равно уже мал. Надо отдать его Джинни.

У Гарри появилась идея.

— А кем ты хочешь быть?

— Ну, я видел клёвый костюм пирата у мадам Малкин, но тако-о-ой дорогой.

— На что он был похож?

— Не знаю, пират как пират. Ну, знаешь, с повязкой на глазу, в шляпе, с попугаем и всё такое.

— Думаю, я смогу это сделать.

— Ты… О! Вау, это круто! Спасибо!

— Вообще без проблем. Займёт пару дней, но я почти уверен, что успею к Хэллоуину.

— Эй! — возмутился Тео. — А как же я?! Я тоже хочу костюм!

— Мне надо сделать костюмы себе и Рону. Я не могу сразу много.

Тео стал совсем грустным, и Гарри улыбнулся.

— Я сделаю тебе причёску…

— Ладно! — тут же просиял Тео.

* * *

В четверг утром Гарри разбудил Тео — тот хотел сделать причёску до завтрака. Отец прислал ему костюм с хвостом, рогами и маленькими драконьими крыльями, и Тео заявил, что тёмные волосы с этим не сочетаются. Крылья, рога и шипы на хвосте были малиновые, и, чтобы соответствовать, цвет волос надо изменить. Гарри был рад услужить — ему тоже пришлось встать, чтобы попрактиковаться над собственным костюмом, — и скоро волосы Тео превратились в забавную смесь красных и оранжевых прядей.

Рону Гарри с ухмылкой вручил костюм накануне днём: ему удалось превратить старые джинсы Дадли в потрёпанные коричневые брюки, а из оставшейся ткани сделать повязку на глаз и платок. Поверх футболки полагалась плотная рубашка с длинными рукавами и широкими манжетами, которые обхватывали запястья.

Последним сделав попугая, Гарри принёс его на урок к Макгонагалл, чтобы та показала пару способов заставить птицу двигаться. По меркам волшебников, если двигаются только голова и крылья — это слишком примитивно, но с помощью близнецов ему удалось наделить попугая функцией, которой, он был уверен, не было в версии мадам Малкин. В общем, отправляясь на завтрак, Гарри волновался наравне с Тео.

Был Хэллоуин, и почти все спустились к завтраку, чтобы показать свои костюмы. Гарри решил продемонстрировать свой за обедом, а утром сосредоточиться на наряде Рона. Когда Гарри объяснил, что ему нужно быть относительно близко, чтобы всё работало, абсолютно счастливый Рон уселся рядом с ним, Тео и Блейзом за стол Слизерина, где к ним вскоре присоединились Фред и Джордж, которые хотели посмотреть, сработала ли их идея. Гермиона подошла к Рону, а за ними осторожно последовал и Невилл Лонгботтом, так что в целом за столом Слизерина сидело пять гриффиндорцев. К счастью или к сожалению, большое красное пятно за слизеринским столом привлекло изрядное количество внимания.

— Отвратительно, — скривился Малфой, — действительно отвратительно. Самое печальное, что пятеро из вас чистокровные. Неужели ты пал так низко, Забини, что водишь дружбу с гриффиндорцами и грязнокровками?

Все гриффиндорцы ощетинились при этих словах, но Блейз и бровью не повёл.

— Мы слизендорцы, — заявил он в своей обычной гордой манере, — мы сидим, где нам нравится и с кем нам нравится. Возможно, если бы твои запросы не ограничивались габаритами, чистокровностью и тупостью, у тебя было бы больше союзников.

— Я со своей семьёй, Забини, а ты свою забыл?

— На самом деле я верен своей семье, Малфой, — спокойно сказал Блейз. — Только я способен также и самостоятельно думать.

— Кроме того, Малфой, — добавил Гарри, — что ты за слизеринец? Прямо сейчас наезжаешь на группу из восьми человек, двое из которых старше тебя, а тебе помогают только две гориллы. На твоём месте я был бы повежливее.

Малфой незаметно огляделся и сглотнул.

«Похоже, пора показывать Крекерса», — подумал Гарри.

— Кар-р-рамба! Отправь его прогуляться по доске!

Малфой пошёл на звук и обнаружил попугая Рона. Секунду он помедлил с обескураженным и недовольным видом, а потом расхохотался.

— Очень жаль, что твоя семья не может купить тебе настоящую птицу, Уизли. Ты уже вырос из таких игрушек.

— Какое остроумие, спасатель Малибу! — вмешавшись прежде, чем Рон успел как следует разозлиться, холодно сказал Гарри. — Снова подчеркнуть, что ты богаче большинства. И так мило с твоей стороны указать на это и нам тоже. Иначе мы бы никогда не заметили, какой ты мелкий павлин.

— Кар-р-рамба! Павлин! — эхом отозвался Крекерс. Малфой в изумлении обернулся.

— Спасатель Малибу? — переспросил Блейз.

— Это американское телешоу, — объяснил Гарри. — Смазливые плейбои прыгают в океан, чтобы спасти из воды кучу симпатичных девчонок. Также широко известен как «Мальчики-красотки на пляже». Малфой выглядит красавчиком, отсюда и прозвище.

— Кар-р-рамба! Мальчик-красотка!

— Заткнись, попугай! — покраснев, крикнул Малфой.

— Его зовут Крекерс, — любезно подсказал Тео.

— Крекерс — умная птичка! — воскликнул Крекерс.

— Очень умная, — сказала Гермиона, с трудом сохраняя серьёзное выражение лица. — И хорошо разбирается в людях.

Малфой сдался и умчался, когда друзья ввосьмером захохотали.

— Заклинание чревовещания, Гарри? — поинтересовался Блейз.

— Стоит каждого пенни, — ответил Фред. — Особенно учитывая, что Гарри может им воспользоваться, чтобы заговорить чьим-то голосом везде, где захочет.

— Не везде, — возразил Гарри, — это должно быть где-то, где я легко могу наблюдать, но — да.

— Классно, — мечтательно сказал Рон. — Нереально классно.

— На очереди Снейп! — с энтузиазмом предложил Тео.

— Ладно, Тео, придержи коней!

Гарри посмотрел в переднюю часть зала, как можно лучше представляя эмблему Гриффиндора и время от времени поглядывая на грудь гриффиндорца для сверки. Через пару минут Снейп был одет как гриффиндорец. Что ещё лучше — он, казалось, совершенно не обращал на это внимания.

— У-у-у, никто и не заметил! — огорчился Тео.

— Потом заметят, — сказал Гарри. — Обязательно.

* * *

Незадолго до обеда Гарри вернулся в общежитие, чтобы перед зеркалом привести в порядок свой костюм. Снейп не единственный, кто, сам того не ведая, нарядится на Хэллоуин. Ухмыльнувшись, Гарри закрыл глаза и «нащупал» Малфоя. Он обнаружил, что, едва «становился» кем-то, начинал чувствовать, как этот кто-то выглядит, и ему больше не нужно было смотреть в зеркало или даже представлять детали, чтобы принять другой облик.

Когда Гарри открыл глаза, из зеркала на него смотрел Малфой. Затем началось самое забавное. Гарри сжал в руке мантию и представил свой «костюм» — маленький розовый наряд феи в пачке балерины. Ему даже удалось смастерить крошечные прозрачные крылышки на спине. Открыв глаза, Гарри посмотрел в зеркало и начал отращивать волосы и заплетать их в косички.

«О-о-о, Малфой точно меня убьёт, — подумал он. — Выглядеть, как он, уже ужасно, но выглядеть, как он, в балетной пачке?»

Гарри на мгновение подумал о собственном достоинстве, но пожал плечами. Последние десять лет он носил такую огромную одежду, что она буквально сваливалась. В пачке на самом деле лучше. По крайней мере, забавно.

А Малфой снова испортил ему зелье на прошлой неделе, почему Снейп и спросил Гарри, не случилось ли чего.

«Я ему покажу, как со мной связываться, — подумал Гарри. Он помнил предостережения Снейпа не причинять Малфою вреда, но защищаться от шалостей последнего имел полное право. — И кто знает, может быть, дело дойдёт до хорошей потасовки».

Драки с Малфоем отличались от тех, что были у Гарри дома. Вместо того чтобы остаться избитым и беспомощным, тут Гарри выходил из схватки избитым, но довольным, причём явно он не единственный, кто так думал — Малфой встревал в стычки так же часто, как и Гарри. А то, что это был именно Малфой, добавляло бонусов.

Ухмыльнувшись ещё раз самому себе в зеркале, Гарри отправился на обед.

* * *

— Ты же знаешь, что это больше не смешно, верно, Поттер? — сказал Гарри, столкнувшись с Малфоем в коридоре. — Тебе действительно следует наконец изобразить кого-то другого.

— Ты… — Малфой, покраснев, оглядел с ног до головы ухмыляющегося Гарри. — Ты ублюдок! Я убью тебя!

— Терпение, терпение, Поттер, — ехидно сказал Гарри, прежде чем отказаться от смены ролей. — Знаешь, это мог быть костюм стриптизёрши или кого-то подобного.

Внезапно Гарри вспомнил разговор со Снейпом об использовании его исключительной магии, что в данный момент это просто сделало бы борьбу несправедливой, а Гарри не хотел несправедливости, это совсем не весело. Нахмурившись, он прикоснулся к своему костюму и сменил его на всё ещё очень девчачий, но несколько лучший наряд чирлидерши, который идеально сочетался с заплетёнными косичками.

— Так лучше? — спросил он.

Гарри показалось, что за гневом Малфоя прячется облегчение, и хотя тот ничего не сказал, Гарри понимал, что не может остановиться. Вздохнув, он выдернул у себя пару волосков.

— Вот. Снейп хранит оборотное зелье в своей лаборатории рядом с большой партией успокоительного. Ты, конечно, поднимешь тревогу, но он наверняка решит, что это был я, так что флаг тебе в руки.

— Зачем ты это делаешь? — Малфой в замешательстве нахмурился.

— Понятия не имею, — Гарри нахмурился в ответ. — Просто прими это. Иначе играть неинтересно.

— Думаешь, это игра, Поттер?

— Конечно, что ещё это может быть?

— Ты… ты оскорбляешь меня на каждом шагу! Я испортил твоё зелье! Ты поставил мне синяк под глазом!

— А ты разбил мне губу. И что?

— А то, что это не игра! Я ненавижу тебя, Поттер. Тебя и всех твоих мелких дружков-грязнокровок!

— Эй, я тоже никогда не говорил, что я большой фанат твоего существования, но это уже мелочи.

— Мелочи?

— Да, мелочи. Как бы ты это назвал, если не игрой, Малфой? Какая-нибудь эпическая битва между ребёнком Пожирателя Смерти и Мальчиком-Который-Выжил? Ни один из нас не причинил другому серьёзного вреда. Мы даже не пытались. Это ребячество. Но это весело. И, как я уже сказал, это бесполезно, если ты не выполнишь свою часть игры.

— Значит, ты даёшь мне фору?

— Если ты хочешь видеть это таким образом… Я подожду.

— Ни за что. Делай, что хочешь, но это будет война, Поттер.

— Прекрасно, Малфой, — Гарри ухмыльнулся. Вот это уже больше похоже на правду. — Жду с нетерпением.

Гарри мог бы поклясться, что наследник Малфоев улыбнулся в ответ, совсем чуть-чуть, а потом развернулся на каблуках и вошёл в Большой зал раньше Гарри.

* * *

Когда Гарри появился в Большом зале, Малфой уже сидел со своими гориллами. Гарри с облегчением — у него и правда не было желания проводить время с этими животными, даже ради прикола — уселся за стол Гриффиндора рядом с Роном. Тот тут же поперхнулся, разбрызгав тыквенный сок на (к счастью, пустую) скамью через стол от него. Гарри ошеломлённо смотрел, как залитая соком еда была мгновенно убрана и заменена, а скатерть высохла.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты Гарри и это не Драко Малфой сел рядом со мной, одетый как чирлидерша? Пожалуйста…

— Откуда ты вообще знаешь, кто такие чирлидерши?

— У одного из маглорождённых есть пара плакатов с футболистами, — сообщил Джордж.

— Хорошо, но чирлидерши — это из американского футбола.

— О да, — рассмеялся Фред, сидевший по другую сторону от Гарри, и саркастически заметил: — Потому что единственное, чем интересуются четырнадцатилетние парни — это спорт.

— О, — Гарри тоже засмеялся. — Точно!

— Неудивительно, что Малфой выглядел таким взбешённым, когда вошёл, — прокомментировал Джордж. — Он видел тебя до того, как ты оказался тут?

— Ага.

— И вы не подрались?

— Мы пришли к взаимопониманию, — улыбнулся Гарри.

В этот момент разговор прервала Макгонагалл, торопливо подошедшая к столу.

— Мистер Поттер, я полагаю? — Она говорила так, словно не могла решить, сердиться ей или рассмеяться.

— Как вы догадались? — спросил он, улыбаясь.

— Назовём это просто удачным предположением. Ваш костюм неуместен, мистер Поттер.

— Почему? — невинно спросил Гарри. — Это же не против правил — выглядеть, как Малфой…

— Мистер Поттер…

— …или носить девчачью одежду…

— …вы прекрасно знаете…

— …так что плохого в том, чтобы выглядеть, как Малфой в девчачьей одежде?

Макгонагалл замолчала, так как веселье явно взяло верх над раздражением, а Фред, Джордж и Рон засмеялись.

— Ваш наряд, — наконец продолжила она, — слишком откровенен, мистер Поттер.

Юбка действительно была несколько коротковата.

— Не знаю-не знаю, профессор, — заговорил Тео. — Это ведь Малфой демонстрирует нам своё тело.

— Скорее, Гарри демонстрирует тело Малфоя, — вставил Джордж.

— Что доставит мистеру Поттеру ещё больше неприятностей, мистер Уизли, — заявила Макгонагалл, возвращая себе контроль над разговором.

— И то верно, — задумчиво протянул Фред. — Почти похоже на то, как Гарри трансфигурировал одежду Флинта, только теперь у него нет неофициального разрешения.

Макгонагалл покачала головой

— Просто исправьте это, мистер Поттер.

Гарри улыбнулся и, слегка сосредоточившись, вернул собственное лицо и чёрные волосы, сохранив при этом косички и наряд.

— Так хорошо?

— Ваш наряд остался таким же.

— Да, но сейчас я демонстрирую своё тело. Я не против побыть чирлидершей на Хэллоуин. Я просто подумал, что и Малфой так сделает.

— Ну хорошо, я позволю это, — Макгонагалл вздохнула и снова покачала головой. — Однако на сегодня никаких больше фокусов. Этого достаточно.

— Больше фокусов? — невинно переспросил Гарри. — Я сделал всего один!

— А Се… профессор Снейп лишь сегодня утром решил, что он будет гриффиндорцем на Хэллоуин?

— Именно, — гордо сказал Гарри, и тут до него дошло.

«Снейп всё ещё с гриффиндорской эмблемой! Макгонагалл ничего ему не сказала!»

Он просиял, глядя на профессора.

— И поскольку он, очевидно, уже знает об этом, — Гарри лучезарно улыбнулся, — говорить ему не обязательно, верно?

— Совершенно верно, мистер Поттер, — улыбнулась в ответ Макгонагалл. Когда она уходила, Гарри услышал её тихий шёпот: — Пять баллов Слизерину.

* * *

За ужином Рон снова сел за слизеринский стол, но Гермиона к нему не присоединилась. Более того, она вообще не появилась в Большом зале. Хотя не было ничего необычного в том, что она забывала о еде, когда что-то изучала, но это же Хэллоуин. Еды было больше, чем Гарри когда-либо видел, и украшения фантастические. Наверняка даже Гермиона не захотела бы пропустить это.

Гарри собрался уже спросить, но Блейз опередил его.

— Где Гермиона? — поинтересовался он.

Гарри заметил, что в последнее время они с Гермионой очень хорошо ладили. Блейз оказался гораздо терпимее к её привычке учиться и необычным интересам, чем Рон или Тео.

«Может, потому, что он такой умный, — подумал Гарри. — Гермиона иногда определённо тупит рядом с ним».

Оценки Блейза были ничуть не лучше, чем у Гарри, но если заставить его немного соображать, то чёрт возьми…

— Мы поссорились на чарах. Она прицепилась с произношением этого дурацкого заклинания левитации.

— Ну хорошо, — сказал Блейз, — это объясняет, почему её нет здесь, в зале, но её даже в коридорах нет. Куда она делась?

Рон, покраснев, что-то буркнул.

— Извини, Уизли, не расслышал, — отозвался Блейз.

— Ну ладно, ладно, я наорал на неё! Девчонки сказали, что она ревела в туалете.

Гарри и Блейз застонали.

— Значит, она проведёт весь праздник в туалете для девочек? — недоверчиво спросил Тео.

— Ну, я вряд ли мог пойти и вытащить её оттуда, правда?! — возмутился Рон. — И что мне теперь делать?

— Ладно, — примирительно сказал Блейз, — кого из девчонок мы знаем?

— Гермиону, — хором отозвались Гарри и Тео.

— А кроме неё? — раздосадованно глянул на них Блейз.

— И правда, — пробормотал Гарри, — мы же не можем просто попросить постороннюю девчонку сходить за Гермионой.

В этот момент распахнулись двери, и в зал вбежал профессор Квиррелл:

— Тролль! Тролль в подземельях!