Фиолетовый холм (гет)

«Ничто не бывает утеряно окончательно.

Просто оно лежит не на своём месте»,

— Сузан Меллер

Драко попрощался с Блейзом возле возвратившейся на место гаргульи. Забини не стал его ни о чём расспрашивать. Но это только пока. Кажется, друг понял, что ничего сейчас не добьётся.

Драко на несколько секунд замер на лестничной площадке, наблюдая за перестроением заколдованных лестниц. Он размышлял о том, как поскорее добраться до мэнора. Он мог бы выйти из школы и дойти до Запретного леса, но путь бы занял слишком много времени, а времени Драко как раз не хватало, вернее, он понятия не имел — сколько его было. Словно в подтверждение невесёлых мыслей, часы замка отбили начало нового часа и конец учебного дня.

«С другой стороны, — прикинул Драко, — я могу пройти через Исчезательный шкаф. Тогда я окажусь в лавке Горбина, а из Лютного переулка смогу спокойно и, главное, быстро аппарировать к мэнору».

К пролёту как раз приблизилась лестница, ведущая наверх.

Ноги сами понесли Драко на восьмой этаж — в Выручай-комнату. Он трижды прошёлся вдоль стены. Как же часто он бывал здесь и делал подобное на шестом курсе! Драко постарался отвлечься от неприятных воспоминаний, когда перед ним возникла заветная дверь.

«Как жаль, что Снейп куда-то прячет Летучий порох, — недовольно подумал Драко. — Подозрительный директор не мог позволить кому-либо покинуть Хогвартс без его ведома».

Драко оказался в знакомом огромном зале. Даже сейчас он поразился тому, какой же большой была секретная комната. Она больше походила на собор с высокими потолками, до которых практически доходили высоченные горы разнообразного хлама, скопившегося за сотни лет.

Драко прошёл привычным путём между залежами барахла и очутился в закутке между древними оконными рамами и развалюхой-диваном. Здесь, в этом углу, долгие годы пылился Исчезательный шкаф, связывающий Хогвартс и «Горбин и Бэркс».

Пылился, а сейчас куда-то пропал.

Драко не поверил своим глазам — громадины не было на месте. Исчезательный шкаф исчез.

«Может быть, это знак? Нужно оставить всё, как есть…»

Малфой присел на край дивана и сжал в кулаке пергамент с волшебными словами, записанными Блейзом. Уверенность в том, что теперь он ни за что не успеет сделать копию чаши, накрыла Драко волной уныния и жалости к себе.

— Что толку во всём этом! — громко воскликнул он, смяв пергамент с заклинанием и швырнув ком на пол. — Чего стоили пафосные речи о выручке? — отчаянно спросил он у немых стен. — В Хогвартсе тот, кто нуждается в помощи, всегда получает её… — Драко фыркнул, вспомнив слова Дамблдора на младших курсах. — Мне сейчас нужна помощь, и где она?!

Рядом раздался хлопок. Драко ошеломлённо уставился на облачённого в чистую серую наволочку эльфа-домовика.

— Добби?

— О-о, — протянул эльф, заметив Малфоя. — Бывший хозяин Драко.

— Ты чего это тут?

— Добби теперь живёт в Хогвартсе, мистер Малфой! — гордо заявил домовик. — Добби работает на школьной кухне и получает зарплату, ведь Добби теперь свободный эльф! Добби помогает Винки.

— Свободный, — усмехнулся Драко. — Меня бы кто освободил и помог бы.

— Может, маленький Добби в силах помочь мистеру Драко Малфою с его большой бедой?

Драко удивлённо заморгал. Он не слишком-то любезно обращался с Добби в мэноре и никак не ожидал услышать от эльфа подобное предложение.

— Если только… — с надеждой заговорил Драко, — …ты подскажешь, где сейчас большой старый шкаф, что стоял здесь раньше?

— Исчезательный шкаф? — переспросил эльф. — Добби знает. Добби может показать!

Драко, готовый на радостях расцеловать добродушное существо, воодушевлённо закивал и поднял с пола смятый пергамент:

— Я был бы очень благодарен! — неожиданно выпалил Малфой и тут же поймал на себе странный взгляд домовика.

— Когда юный мистер Малфой был хозяином Добби, он никогда так не говорил с Добби, — растроганно пролепетал эльф. — Я с радостью покажу Драко комнату, куда профессор Снейп перенёс шкаф!

Добби побежал между горами хлама, а Драко кинулся за ним.

Вот уже дверь Выручай-комнаты осталась позади, лестничные пролёты сменили друг друга, и прохлада подземелий встретила Малфоя, окутав сыростью.

Добби постоянно оглядывался на следующего за ним по пятам Драко, пока они не добрались до большой каменной статуи высотой до потолка.

— Это здесь, — прошептал Добби. — Кладовые подвалы школы.

Малфой обвёл взглядом статую. Это была выточенная из чёрного камня фигура женщины в остроконечной шляпе. В руке волшебница держала змею, опутавшую предплечье тонким хвостом.

— Драко должен подёргать змею за язык, — пропищал Добби.

Драко шагнул к статуе и нащупал под мордой чёрной змеи небольшой каменный язычок. Он сжал его пальцами и несколько раз дёрнул вниз. Глаза змейки тут же полыхнули зелёным, словно были сделаны из изумруда, а фигура волшебницы с тихим гулом отодвинулась в сторону, открывая тёмный коридор.

— Спасибо! — Драко кивнул домовику на прощание. Статуя за его спиной двинулась на место.

— Бывший хозяин всегда может обратиться к Добби! Добби поможет! — прокричал эльф. — Добби придёт на зов!

Драко двинулся по коридору, предварительно наколдовав Люмос на кончике палочки. Он шагал вперёд среди вязкой тьмы, но в его душе не возникло даже тени подозрения в том, что Добби его обманул.

Вскоре в коридоре стало светлее, и Драко понял, что туннель пошёл вверх. Показались маленькие окошки, охраняемые решётками, на стенах под самым потолком.

«Стоки у теплиц», — догадался Драко.

На полу в свете Люмоса блестела вода, местами лежал тающий снег, а где-то выглядывала зелёная трава, что росла здесь благодаря чарам, согревающим теплицы профессора Стебль. Наконец перед Драко появились двери. Он приоткрыл первую и увидел там парящие в воздухе книжные полки, пыльные листы бумаги и летающих между полками пикси. Несколько ярко-синих существ заметили гостя и бросились к Драко. Он молниеносно захлопнул перед ними дверь. Вторую он открыл с палочкой наготове, погасив Люмос, но там оказался очередной склад барахла. Тумбочки и столы, на которых лежали запечатанные коробки и диковинные предметы. Даже находясь у самого входа в каморку, Драко сразу же разглядел возвышающийся над всеми коробками Исчезательный шкаф.

Малфой облегчённо выдохнул и покосился на оставшуюся дверь, манившую его к себе неведомой силой.

Драко остро чувствовал, что надо торопиться, но любопытство победило. Он открыл дверь, и его встретил непроглядный мрак. Драко сделал неуверенный шаг вперёд и почувствовал под ногами что-то мягкое.

— Люмос!

Он вытянул руку с палочкой перед собой и встретил холодную тёмную гладь, отразившую огонёк. Драко отпрянул назад и стукнулся о косяк головой. Перед ним предстало огромное зеркало.

Это было красивейшее зеркало высотой до потолка в нарядной раме, украшенной орнаментом. Оно стояло на изящных подставках, утопавших в зелёной траве. Драко осмотрелся: трава была повсюду, во всей комнате. Он снова уставился на зеркало и приблизился к нему. На верхней части рамы была выгравирована надпись: «Еиналеж еечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя».

— Что за ерунда! — проговорил Драко. Он задумчиво обошёл зеркало, стягивая с себя мантию, потому как в комнате было душно и жарко, и вновь остановился перед удивительным предметом.

— Я показываю… не ваше лицо, — зачитал Малфой, возликовав, что ему удалось разгадать непонятную фразу, — но ваше самое… го-рячее желание. Я показываю не ваше лицо, но ваше самое горячее желание, — повторил Драко, теперь переведя взгляд на отражение.

«Волшебное зеркало, — он ожидал чуда, упрямо вглядываясь в него. — Самое горячее желание. Что же оно покажет мне?»

Он закрыл глаза, размышляя. Десятки мыслей пронеслись в уме. Сначала Малфой увидел себя ребёнком, счастливым и беззаботным, затем — мать и отца. Они стояли у него за спиной и улыбались. Неожиданно лицо матери сменилось другим, знакомым ему с одиннадцати лет. Гермиона? Но он никогда не был причиной улыбок Грейнджер. Скорее, наоборот, Драко умел мастерски портить ей настроение и их стирать. Девичье лицо потерялось в хороводе других образов — возможных желаний.

На долю секунды он даже увидел себя, облачённого в тёмную длинную мантию, сидящим в резном кресле, на котором в Малфой-мэноре обычно восседал во время собраний Тёмный Лорд. Драко вздрогнул и открыл глаза.

Странно, но отражение так и не изменилось. Он по-прежнему видел себя самого, и только.

Он был в зеркале один. Слизеринский галстук, белая рубашка, палочка из боярышника в руке. Но тот Драко… улыбался, весело смотрел на оригинал, тот Драко был счастлив.

Малфой удивлённо глядел на него, не понимая, из-за чего его отражение так радовалось. Он подошёл к стеклу ещё ближе и опёрся на него ладонями. Зеркальный юноша повторил движения. И тут Драко понял. Увидел. Расстегнувшийся рукав его рубашки сполз, оголив предплечье. На коже настоящего Малфоя темнела чёрная метка, но у счастливца в отражении её не было.

Драко упал на колени, опустив правую руку с палочкой. Вот оно, его самое горячее желание.

«Он получил свободу!» — болезненно отозвались в памяти слова домовика.

Малфой надавил на гладь зеркала, словно надеясь, что провалится сквозь неё и сможет поменяться местами с тем улыбающимся мальчишкой. Но нет. Слёзы обиды и разочарования всё-таки брызнули из глаз.

Самое горячее желание… Да! Ведь от него зависели чуть ли не все остальные…

На какой-то миг Драко почудилось, что его брошенная рядом мантия превратилась в чёрную маску Пожирателя смерти, взирающую на него пустыми глазницами.

Он спрашивал себя раньше: «Что я делаю, и, главное, для чего? Зачем я помогаю Поттеру? Почему мне становится легче рядом с Гермионой Грейнджер?»

Вот почему. Рядом с ней он чувствовал себя прежним — беззаботным, подтрунивающим над ней, свободным. Он казался себе чище. Он словно избавлялся от клейма на предплечье, помогая Гарри Поттеру.

Драко поднялся с колен и в последний раз оценил своё отражение. Оно всё также ему улыбалось. Малфой неловко улыбнулся ему в ответ, чувствуя на губах солёные слёзы. Хотя бы чуть-чуть, но он приблизился к зеркальному Драко.

* * *

У Малфоя тряслись руки, в которых он сжимал небольшую коробку от старых игрушек, а когда на него налетел образ Дамблдора, то и вовсе чуть не выронил её.

По четвергам Драко редко везло. Так уж сложилось в жизни. В четверг его предложение дружбы отклонил Гарри Поттер, в другой четверг ему сломал руку гиппогриф, ещё в один — отца посадили в Азкабан. Он мог бы припомнить ещё несколько неудачных четвергов, и у каждого из них была своя поучительная история.

Дом Блэков был пуст. Однако Драко знал, что наверху его уже ожидает Регулус. Малфой предупредил его о своём визите ещё в мэноре.

Драко протопал наверх, сочиняя на ходу очередную ложь — ответ на вопрос «Где он был утром?»

На втором этаже его внимание неожиданно привлекла распахнутая дверь комнаты, в которой на стене было изображено большое дерево. Драко зашёл внутрь, поставил коробку на тумбочку и осмотрел полотно. О, это была искусная работа! На полотне были изображены все Блэки, все поколения. Однако некоторые волшебники были выжжены с гобелена. Драко вчитался в их имена. «Альфард Блэк», «Исла Блэк», «Мариус», «Цедрелла» и «Финеас Блэк», на крайних погибших ветвях значились имена «Сириус Блэк» и «Андромеда Тонкс». Имя Регулуса было написано на чёрной ленте, видимо, только он из всех Блэков пропал без вести.

Драко достал волшебную палочку и, немного помедлив, скомандовал:

— Репаро! — Он был уверен, что и на этот раз его палочка произведёт настоящее чудо. Так и вышло. Одно за другим на гобелене появились улыбающиеся лица Мариуса, Альфарда и прочих Блэков. Вернулась и хитрющая физиономия Сириуса. Драко навёл палочку на Регулуса, и его лента стала из чёрной приятного цвета охры. Взмах, и на гобелене расцвела в улыбке Андромеда. Её ветвь потянулась дальше, на полотне появилось изображение Теда Тонкса, а затем и их дочери — Нимфадоры, с ней слилась веточка с именем Люпина, а между именами Доры и Ремуса появилось миленькое личико с надписью «Тед».

Волшебство закончилось, и Драко удовлетворённо осмотрел свои труды. Древо Блэков снова было цело, оно выросло на несколько ветвей, протянувшихся от когда-то выжженных лиц потомков.

Вдруг Драко заметил своё собственное лицо, Нарциссы и Люциуса и ощутил знакомую с детства гордость за то, что является частью великой семьи, и пусть он не носил фамилию Блэков, но генеалогического древа Малфоев Драко вообще никогда не видел.

— Чисты навек, — прочитал Драко надпись на ленте под гербом гордого семейства. Он посмотрел на лица Тонкса, Нимфадоры и оборотня-Люпина и хмыкнул. — В конце концов, — заключил Малфой, взяв коробку, — здесь не сказано, чем чисты…

Драко вышел из комнаты и продолжил подъём.

Блэк кивнул ему на пороге кабинета и мрачно сказал:

— Никогда бы не подумал, что в моём доме будет храниться эта «штука».

— В твоём доме уже хранилась другая подобная «штука», причём не один год. Ты даже не замечал.

— Всё равно! — недовольно произнёс Регулус. — Я, конечно, присмотрю за ней, но без особого энтузиазма.

— Я и не рассчитываю на твой энтузиазм, — пропыхтел Драко, пытаясь коленом подвинуть стол. — Но куда ещё я мог деть её? Здесь уже всё обыскано, всё ценное… разграблено. Никто сюда не сунется. А ты будешь приглядывать за чашей.

Драко поставил коробку на стол и открыл её, заглядывая внутрь:

— На месте, — прошептал он.

— Ну, спасибо! — процедил Регулус. — Ты что же, каждые пять минут её проверяешь?

— Я совершил подвиг всей своей жизни! — воскликнул Драко. — Я подменил крестраж Тёмного Лорда прямо у него под носом! И всё за одну ночь! Конечно, я должен быть уверен, что эта проклятая «штука» ещё здесь.

Регулус усмехнулся.

— Ты точно всё сделал правильно? Не напутал с заклинанием?

— Ты что же, каждые пять минут будешь меня об этом спрашивать? — передразнил его Драко. — Давай, говори, куда её девать.

— Есть тут у меня один тайничок… — Блэк кивнул в сторону окна. — Не зря же я запер этот кабинет на многие годы… Посмотри под ковром под пятой доской.

Драко подошёл к подоконнику и присел на корточки. Он отдёрнул ковёр и отсчитал пятую доску от стены.

— Что теперь?

— «Систем Аперио» поможет.

Драко взмахнул палочкой, и доска сама прыгнула ему в руки, открывая небольшую полость. В тайнике лежала настолько старая и потрёпанная книжка, что и поднять страшно.

— А это ещё что?

— Я же говорил, что читал о жизни Герпо Омерзительного, — откликнулся Регулус.

— Биографию этого колдуна…

— Автобиографию, — довольно проговорил Блэк. — Она досталась нашей семье от него самого много-много лет тому назад. Герпо описывает там различные заклинания. Обычно это тёмные чары, как ты понимаешь. Там же он и похвастался о своём крестраже и описал процесс его создания.

Драко покосился на дневник: теперь брать его в руки ему хотелось ещё меньше.

— В школьные годы отец давал его Тёмному Лорду, — проговорил Регулус. — Вот откуда тот узнал о крестражах, вот откуда о них знаю я… Как их создать, что чувствует маг, когда создаёт его…

— Я не хочу это слушать! — прервал его Малфой. — Я просто положу эту чёртову чашу сюда и сверху накрою этим дневником.

Регулус хмыкнул и пожал нарисованными плечами.

Драко поставил на дно тайника коробку с крестражем, а затем положил записи Герпо на место. Дощечка вернулась в пол и слилась с покрытием.

— Вот и всё! — Драко улыбнулся.

— Пока всё, — поправил его Регулус. — Знаешь… Сейчас я не против того, что ты забрал мою палочку.

Драко удивлённо посмотрел на него, и вдруг почувствовал, как нагрелся карман. Малфой вытащил зачарованный жетон и быстро прочитал появившуюся на его ребре надпись.

Регулус заинтересованно уставился на замершего на месте родственника.

Драко молчал некоторое время, а потом упавшим голосом неожиданно громко позвал:

— Добби! Пожалуйста, мне нужна твоя помощь!

Эльф-домовик тут же появился перед Малфоем.

— Дом мистера Гарри Поттера! — воскликнул он, а увидев Драко, легко кивнул.

— Добби, мне нужно, чтобы ты пошёл со мной…

— Да что там такое?! — не выдержал Блэк. — Что там написано?

Драко ошарашенно посмотрел на Регулуса и сказал:

— «Встречаемся у ворот Малфой-мэнора».