Последствия одного решения (джен)

Серые тучи равномерно застилали низкие небеса, давящие, придавливающие к земле любую букашку, осмелившуюся поднять глаза. Мутно-серые, едкие, щиплющие кожу капли равномерно срывались вниз, оставляя грязные потёки на сером же налёте — результате прошлых дождей. Серая равнина. Покрытая обломками камней, трещинами и воронками, она простиралась до горизонта и много дальше. У Гермионы равнина вызывала лишь одно чувство — уныние. Хотелось немедленно разноцветить её поярче: взорвать в небесах фейерверк или хотя бы разлить пару банок краски.

— Ты тоже это чувствуешь? — поинтересовался Гарри, напряжённо оглядываясь. Он выглядел на удивление уверенным — у самой Гермионы окончательно опустились руки, когда Гарри сказал, что они в другом мире и что все наложенные взрослыми чары и на монетке, и на них самих — развеялись без следа.

— Что?

— Уныние. Серость, — он передёрнул плечами.

— Да. Ой! — едкая капля попала прямо в глаз.

— Эл-рефлекто, — среагировал Гарри, накрыв их навесом щита, по которому забарабанил дождь… — Всё нормально?

— Немного щиплет, — проморгалась Гермиона. — Ого, это ты сделал?

— Ты про щит? Ну да. Меня Атика последние месяцы учила. С «рефлекто» и «протего» получается, но немного криво. Надеюсь, он выдержит подольше…

— Хотела бы я так же… — протянула девочка.

— А что такое? — удивился Гарри. — Можно и самой научиться, это же не комплексные чары.

— У меня волшебство не работает, — призналась Гермиона. — Сначала думали, что «эффект теоретика», а оказалось, какой-то непонятный ритуал.

— Это как — не работает? — Гарри прищурился — он всегда так делал, разглядывая что-то магическим зрением. — Попробуй «люмос». Он не должен помешать защите.

— Это бесполезно, — но Гарри ждал, и она решилась. — Люмос.

Палочка ярко вспыхнула. Гермиона с радостным изумлением смотрела на огонёк, поднесла поближе, провела рукой насквозь… Настоящий! Шепнула, чтобы не спугнуть чудо:

— Получилось.

— А не должно было? — в голосе Гарри чувствовался скептицизм.

— Раньше выходило тускло и недолго, — вздохнула она. — Правда, не уверена, что в Хогвартсе будет так же — твой учитель говорила что-то вроде «ритуал на половину Земли, если не больше».

— Ритуал?

— Фоновый ритуал, так она сказала. Никогда о таких не слышала.

— Я тоже. Вроде бы, есть фоновые проклятия, а проклятия бывают ритуальными, но что такое «фоновый ритуал»…

— Наверное, что-то редкое.

— Наверное…

Альбус Дамблдор работал. Сосредоточенно, узор за узором выводил он сложный ритуал. Однако не сам ритуал был сложен, а условия, в которых приходилось его творить. Спешка. С минуты на минуту сюда должны были прибыть призраки, вероятно, возглавляемые Дивором. Они не должны заметить ничего необычного.

Совсем недавно это место являлось воротами в скале, скрывающими материальную тьму. Теперь же — здоровенная дыра с воронкой в стене пещеры, полная потёков расплавленного камня. Жара Альбуса особо не волновала, а вот висящая посередине оранжевая дымка — очень даже. Древняя магия — он и примерно не представлял, что это такое. Одно было ясно — дымка достаточно хрупка, чтобы разрушиться от первого же мощного заклятия, а к чему это приведёт, учитывая количество энергии в ней — неясно. Как себя поведут призраки — тоже. Но тот факт, что заговор Таорена произошёл после снятия Ритуала Покоя, говорил, что чем-то эта дымка ценна, невероятно ценна для привидений Аркзасса, да и сам защитный ритуал — это не комплексный щит или стазис. Такой и сразу после создания не всякое Адское Пламя возьмёт. А уж по меркам древней магии, чаще изощрённой, чем могущественной…

Мешать призракам исследовать это место Дамблдор не собирался — они в своём праве. А вот проследить, что тут творится — почему бы и нет? Моральное право наблюдать он более чем заслужил. И реализовать это право втайне от жителей города — не такая уж и сложная задача. Ещё и внук пропал, надо спешить ставить вторую опорную точку для Атики, а приходится заниматься этим… Впрочем, за внука он был пока спокоен — страховка, собственноручно разработанный ритуал на основе магии времени, чётко сообщал, что Гарри в безопасности и сколько он ещё в ней будет. Слава Мерлину, достаточно одного маяка и очень хорошего сокрытия для него — наблюдение можно будет вести прямо из поместья.

Последняя руна заняла положенное место, и Альбус произнёс длинную формулу. Антиаппарационная защита Аркзасса в отдельно взятом месте ослабла на секунду — этого хватило, чтобы переместиться в Лондон. И почему проблемы имеют обыкновение наваливаться большим комом?

— Феерис Шэйел!

И ничего. Чёрный провал продолжил мозолить глаза. Атика раздражённо убила парочку вылезших теней и бросила парящему невдалеке Свайору:

— Есть идеи? Это ваша магия.

— Такие проходы или разрушаются сами собой, или сливаются с тканью мира, — объяснил тот. — Вы сами сохранили его, леди.

— Тогда это казалось хорошей идеей. Филиус?

— Уж если «Феерис Шэйел» не помог…

— Ясно, нет идей. Хм, — она внимательно осмотрела прорыв в иной мир. — Феерис Шэйел! Нет, не то. Да сгинь уже! — белое пламя слизнуло очередную проклятую тень. — Простая отмена не помогает — логично, разнесённый в пространстве ритуал, — размышляла она вслух. — Пространство не искажается — провал слишком естественен, а тратить на искажение все силы — увольте. Это уже не магическая структура — «Саори фламмо» не помогло, значит, Адский Огонь будет бессилен. Конечно, есть средство посильнее…

— Даже не думай! — мгновенно отозвался Флитвик.

— Я не настолько дура, — отмахнулась Атика. — Последствия слишком непредсказуемы. Остаётся… что? Лорд Свайор, вы можете показать, как создаётся подобный переход?

— Боюсь, это не в моих силах, леди, — извиняюще ответил тот. — Таорен и пара лучших чародеев — повелителей духов знает, как это делается. Ни я, ни даже лорд Дивор в их число не входим. Его Величество мог бы помочь, но… — Свайор развёл руками.

Король отбыл разбираться с последствиями катаклизма, выяснять, не пострадал ли кто из его подданных… и установить контроль над открытыми Вратами, в первую очередь. Как характерно! Такой же, как и все Сей-Тиор — дедушка, отец… Она скривилась. Политическая необходимость, репутация и слава рода, общее благо… Личные амбиции. Только и исключительно они. Она не злилась на Таорена — по прочитанным, вырванным из кратковременной памяти Фарука событиям и ощущениям, Таорен был таким, как Альбус, однажды свернувший с пути Гриндельвальда.

— Ясно, — Атика сделала круг около прорыва, рефлекторно снося пламенем духов Диххуса. — Если было бы больше времени… — и тут же повторила, осознав. — Времени. Время! Ну конечно!

Палочкой указала ровно в центр провала, глаза закрыла, оставив Флитвика заботиться о тенях. Перед внутренним взглядом, в пространстве воображения и памяти заплясали тензоры, графы ритуалов и буквы того, что она назвала Та-Ретой. Законы мира и течение времени, сеть вероятностей и паутина причинно-следственных связей… Быть магом пространства — значит быть и магом времени, магом пространства-времени, и она ощущала это кожей. Свободной рукой — не то мысленной, не то настоящей! — потянулась к дрожащим в воображении нитям, пульсирующим струнам, несуществующим, но одновременно реальным…

— Ретро темпус пространство-время, три часа.

Это было волшебство невероятной силы и столь же пронзительной тонкости. Она редко пользовалась им. Это было опасно. Это было сложно. Это было… кощунственно? Редкая магия, перед которой она действительно испытывала пиетет. Обращение к силам, во многом подобным, близким по природе к давешнему великому ритуалу в Дании. Она услышала тихий звон — как тот «тихий гром», когда Вика Эа-Тиайо помогла завершиться их ритуалу. Но этот звон был… её? По её воле и её желанию «естественность мира» — сместилась. Она открыла глаза. Провал исчез.

— Что это было? — с уважением вопросил Свайор — Флитвик же смотрел с восторгом, явно понимая.

— Капелька магии времени, — палочка в дрожащей от перенапряжения руке опустилась, Атика глубоко выдохнула, расслабляясь. — Как уже говорила, мы научились работать с пространством напрямую. Кое-что смогли сделать и для времени — эти понятия связаны.

— Я буду настаивать на значительной компенсации, — решил Свайор. — Сотрудничество с вами может быть очень полезным.

Рождественская ночь. Северус Снейп скривился, прокручивая на разный лад это слово в голове. Приятных ассоциаций — раз, два и обчёлся. Впрочем, посидеть со стаканом бодрящего зелья да смотреть на далёкие огни — и ночь становилась даже приятной.

Хорошее место. О нём, кроме Северуса, знал лишь один человек — тот, кто его показал. Альбус Дамблдор. Снейп не знал, скривиться ему или улыбнуться в ответ на имя в мыслях. В итоге не сделал ни того, ни другого, но просто отпил зелья.

Внизу волновалось море, с небес подмигивали яркие звёзды, холодный ветер трепал мантию, успокаивал разгорячённые мысли. Сон? В эту ночь Северус не спал. Что-то вроде традиции? Только он, звёзды, ночь и бодрящее зелье. Умному человеку не нужна ничья компания, кроме своей собственной, не так ли?

— Северус, — окликнул его кто-то. Кто-то? Кто мог обойти сторожевые чары и слабую, но искусную и незаметную защиту?

— Альбус, — Снейп даже не повернулся на голос. — Тоже решил провести ночь здесь?

— Нет, — резкий ответ заставил Северуса обернуться, чтобы увидеть усталое, сосредоточенное лицо старика, в своё время учившего не то что его, а, должно быть, и родителей Волдеморта. — Мне нужна твоя помощь, Северус.

— Что произошло? — бросил Снейп, выходя из состояния мечтательности.

— Ты помнишь, что обещал мне?

— Гарри Поттер, — после секундной паузы произнёс Снейп. Он не знал, что чувствовал по поводу мальчика — в тон проникала нотка неприязни, но на самом деле… А что на самом деле? Он так и не разобрался в себе.

— Всё верно, Северус. Он в опасности.

— Конкретней! — Снейп поставил бокал с зельем на каменный бортик, полной грудью вдыхая свежий воздух.

— Скажем так, в результате ошибки — неважно, чьей — он попал в другой мир. Нам нужно определить точную точку выхода. Гарри жив — в этом мы уверены — но Атика требует помощника для работы над ритуалом на той стороне. Тебя.

— Меня? — у Северуса даже бровь поднялась от удивления. — Не сказал бы, что понравился ей. Ты уверен, что я подхожу для этого дела? Магия пространства — не моя специальность, — он знал, что согласится всё равно — но ту ли роль отвёл ему Дамблдор?

— Ты искусный ритуалист — этого достаточно. Атика просила взять тебе запас магических компонентов — сама точно не знает, что пригодится.

— Куда и когда? — отрывисто спросил Снейп.

— Моё поместье, как можно быстрее — буду ждать там. На всякий случай приготовься к длительному походу — мы знаем, что Гарри жив и безопасности, но не знаем, откуда его придётся вызволять.

— Ясно, — короткий кивок, хлопок аппарации, затем ещё один — и каменная площадка на одинокой стометровой башне посреди северного моря опустела. Лишь волны продолжили биться о зачарованный камень — биться, как бились на протяжении полутора веков.

Сабрина появилась в комнате тихо, незаметно, точно призрак. Сапфир, привыкший отслеживать окружающее краешком внимания, вздрогнул и не атаковал только потому, что его руку перехватила прохладная девичья ручка.

— Дочь, — поднял Блу взгляд. — Что-то случилось?

Как же он устал! Не сказать, чтобы Сабрина выпивала из него все силы, но необходимость учитывать тысячи вариантов при общении с воплощённой эсселью… Каждое твоё слово, каждое чужое слово при определённых обстоятельствах могло стать фатальным! А если это ещё не сказанное слово, ещё не совершённый поступок — или, напротив, совершённый в далёком прошлом, возможно, не существовавшем, а познанным через восприятие меа-элээ…

— Доверие, — неестественно улыбнулась она. — Меа-элээ сиаринн ве-ро-шинн огао-лс. Анааниэ?

Анааниэ… Она видит его усталость. Она понимает её исток. И она просит доверия — так же, как его просил он сам при второй их встрече. Доверие… Может ли он довериться ей? Хочет ли он довериться той, кто не способен разделить его идеалы?

— Я способна, отец, — серьёзно посмотрела она, и ауры их рук переплелись. — Я учусь и я суарилл, свеаре-суарилл. Вика мне — не указ! Анааниэ?

Он вспомнил, как Вика скрепляла их ритуал. Он вспомнил, как впервые говорил с Саабрин, он вспомнил, как узнал, что такое Ирайя, как разговаривал с ней целыми днями, любуясь на хрустальную колонну, вздымающуюся в бесконечную высь, как впервые понял, что если у самого подножия посмотреть вертикально вверх, то можно увидеть будто бы кусочки чужих миров, плавно вращающихся вокруг оси, перетекающих друг в друга… И помнил, как она улыбалась его восхищению, как была польщена… Она ведь действительно доверилась ему. Позволить связать себя с материальным телом, позволить прикоснуться к своей душе — какая эссель пойдёт на это?

— Арн а-наа-ниэ, — твёрдо кивнул он ей — и расслабился внутри. В конце концов, она — энн-элээ. Если ты доверяешь энн-элээ, то тебе нечего бояться… в ближайшей перспективе. — Спасибо.

— Это нужно было мне настолько же, насколько и тебе, — заметила она. — Я вижу новую элээ к нашему вос-элээ, арфан-те виасток.

— Кто? — и почему в его планы вечно пытаются влезть? Казалось бы, летит себе по Эмпирею, никого не трогает, и организация сейчас не так активна, как годами ранее, сосредоточилась, прежде всего, на внутренних проектах… Но нет. Обязательно найдётся тот, кто захочет влезть и всё испортить!

— Таорен Инрии, — просто ответила Сабрина. — Ты сам…

— Знаю, — вздохнул Сапфир. Значит, у Таорена не получилось настолько, что он воспользовался подарком. «Подарок» был особенным портключом, который мог вынести призрака чуть ли не откуда угодно, а ещё — своеобразным «освободителем», рассчитанным лишь на одного. И без долгих вдумчивых бесед на высокой речи с Саабрин этого освободителя бы не было. Но причём здесь их вос-элээ?

— Смотри, — и встретилась с ним взглядом.

Как и говорил Блу раньше, эссели любили говорить вслух — но когда это слишком долго или слишком неэффективно, они могут и так. Её глаза стали бездонными колодцами, тоннелями в бездну — и он упал в эту бездну, растворился в ней, ею стал, своим огромным телом охватывая бесконечные пространства и времена, нечто, недоступное осознанию ни одного смертного, нечто величественное и прекрасное… Гармонию сфер? Танец пространств? Шёпот вечности?

А потом его разум вытолкнуло в определённую часть этой бесконечности, и он увидел, как Таорен сражается и как король Фарук защищает детей-заложников вместо того, чтобы напасть и подставиться, как рассчитывал старый друг. Он увидел, как дети ускользают в портал, и осознал, что второй ребёнок — его «избранная», Гермиона Грейнджер. Он видел, как сам Таорен вытолкнут, извергнут сквозь пролом, грубо разрезавший-склеивающий ми-ософф, и как он активирует подарок между, как вызывает конфликт арэао, как конфликт был разрешён и передан через… через то, для описания чего недостаточно его навыков высокой речи, и как, наконец, переопределён в арэао… Сабрины! А для реализации решения было использовано… И значит… Потому что… Следовательно… Да.

…Он пришёл в себя на той мысли, что действительно хотел «потянуться волей», чтобы… чтобы сделать что-то невыразимое, что должно было одновременно решить сразу несколько проблем, сущность которых, опять же, стёрлась из памяти. Моргана побери, насколько же другим должен быть разум эсселей, чтобы плавать в этой каше, которую они называют «восприятием мира» постоянно?!

— Нам кажется странным восприятие с одной точки зрения, — медленно, подбирая слова, ответила Саабрин. — Нам кажется, что в этом ваша сила. Мы расслоены, разделены, рассеяны по всему узору, вы сосредоточены, едины и можете фокусировать свои силы в одном месте. Нужный человек в конкретном месте может перевернуть мир — мы можем лишь его держать.

— Ты недооцениваешь возможности своего рода, — с невольной улыбкой качнул Сапфир головой, окончательно приходя в себя. — Ты и не представляешь, сколько можно сделать, если просто знать об этих нужных людях в конкретных местах…

— Тэу! — резко оборвала его Сабрина. Она выглядела не то возбуждённой, не то раздражённой, не то смущённой — понять можно было только, что некая эмоция её переполняет.

— «Тэу»? — повторил Блу, и не рассчитывая, что удастся верно произнести высокое слово с первого раза. — Что это?

— Столп, сила, единство, власть, действие, желание, способность, стойкость, сознание… — перечислила Саабрин. Замолчала и столь же резко, как и в первый раз, будто подводя черту. — Воля. У нас есть веэре, гармония естества единосущности, у вас есть тэу, властная воля миродержца. Вы можете хотеть, вы можете желать, вы можете достигать, вы можете отдаваться цели, и элээ меняются перед вашей жаждой… мы можем только созерцать. Сейчас-здесь, внутри-поверх Сабрины, я меньше веэре и больше тэу. Ты научишь меня хотеть? Ты научишь меня достигать? Могу ли быть сильной? Могу ли быть в одном месте? Рассеянны, раздроблены, распяты, лишены и прокляты…

И заплакала. Просто заплакала. Кажется, она и сама не понимала, что значат стекающие по лицу слёзы… Сапфир не обнял её. Она не понимает, что это значит. Вместо этого он потянулся разумом к её разуму, аурой к её ауре, душой к её душе, постаравшись как можно точней выразить, что же значит «арн а-наа-ниэ» для него, выразить свою искренность и… и «тэу», так? Только сейчас он начал понимать, почему Саабрин Ирайя согласилась пойти с ним и как же на самом деле повезло… им обоим.

— Разумеется, разумеется, — кивал Флитвик, продолжая колдовать. — Но поймите, Ваше Величество, у меня нет никакого желания следовать «настойчивым просьбам». Эта площадь мне нужна больше, чем вам.

Очередная огненная линия прочертила камень, вплетаясь в причудливый узор. Причудливый не только для любителя — сам Филиус понимал в нём не так много, как хотелось бы. Просто отпечатанный Атикой ритуал — сейчас он буквально жёг разум. С другой стороны, откуда бы он мог узнать столько о межмировой навигации? А разобраться, на самом деле, было вполне возможно, несмотря на витиеватый стиль Атики как ритуалиста — элементы были знакомыми все. Просто не было времени.

— Видите ли, я крайне разочарован Аркзассом. И не намерен подчиняться даже законным требованиям, пока Гермиона Грейнджер и Гарри Поттер не окажутся в безопасности.

Он продолжал творить — ритуал за ритуалом, комплекс заклятий за комплексом. Он не торопился и не медлил — выверенно, аккуратно, без единой ошибки. Так, как должен работать мастер чар. Он не чувствовал, но знал, что каждый новый элемент узора искривляет направляющие, создаёт своеобразную «складку» в линиях привязки ментального слоя реальности и физического, причём складку строго рассчитанной формы — такой, чтобы между ней и другой подобной складкой можно было «натянуть канат».

А два таких «каната» одновременно к некоей точке позволяют аппарировать, создавать портал или портключ к ней совершенно свободно — даже если она постоянно смещается относительно других двух, чьи абсолютные или относительные координаты известны. Такой «канат» и назывался «азимутом» в пространственной магии. Сам Флитвик использовал его, чтобы попадать на движущиеся точки. К себе домой, например — дом, должно быть, сейчас где-то высоко над Атлантикой.

— Силу? Да, вы можете применить силу. Только не ручаюсь потом за благополучие Аркзасса. Я? Нет, я не угрожаю. И не собираюсь мстить. Но кроме меня есть леди Сей-Тиор. Её характер несколько более… вспыльчив, и она не забывает такие «любезности».

Флитвик повернулся к парящим невдалеке привидениям, наставив палочку. Уж лучше действительно он, чем Атика. Филиус поёжился: она же на самом деле не может просто взять и устроить бойню?

— Я прошу всего лишь несколько дней. Не больше, а скорее, меньше. Разве то, что мы сделали, значит так мало?

Призраки молчали, взирая на человека, осмелившегося спорить в сердце их владений. Молчали — но в давящей тишине чувствовалось недовольство, исходящее от Фарука. Не такое уж сильное, по сравнению с тем, что частенько исходило от Дамблдора к концу педагогического совета.

— Лорд Огстейн, что скажете вы? -Филиус обратился к пустоте справа от себя. Он не видел и не ощущал там совершенно ничего необычного, он просто знал о чужом присутствии.

— Сирисайе, Филиус, — свистящим шёпотом ответила пустота. — Я и мои окинайе встанем на твою сторону.

— О, я никогда в вас не сомневался, лорд, — тонко улыбнулся пустоте Флитвик. — Вы не могли бы присмотреть, чтобы мои ритуалы не исказились случайным всплеском волшебства?

— Разумеется, элисэ Филиус.

Что дёрнуло Флитвика пойти к тому самому озеру и позвать? Чего стоил разговор с той, кто просила называть себя «просто Викой»? О чём был их договор и кто такой лорд Огстейн? Филиус надеялся, что ему не будут задавать вопросы по этому поводу.

Флитвик повернулся к королю и его свите — на этот раз давление не было односторонним. На миг между его и Фарука взглядами вспыхнула ожесточённая ментальная борьба — чтобы погаснуть, когда они синхронно отвели глаза. Не потому что Филиус оказался сильнее, а потому что Фарук Ситори ощутил, наконец, кто поддерживает его противника. И Филиус победно усмехнулся.

— Можешь заниматься, чем хочешь, Флитвик, — чётко, словно боясь сказать что-то не то, произнёс Фарук. — Шесть суток, и ни минутой больше!

— Лорд Огстейн, передай, пожалуйста, Вике, что её помощь не понадобится.

— Рад, что всё разрешилось миром, — просвистел воздух.

Флитвик на миг прикрыл глаза, прогоняя из сознания всё лишнее — и продолжил чародействовать.

— …мне тоже надоело, — сказал Гарри.

Уже который час они плелись под «эл-рефлекто», но пустоши не было видно ни конца ни края. Это угнетало. Однообразие пейзажа заставляло думать, они не прошли и шага. Единственное, что подбадривало — это знание, что в кольце Гарри находится в стазисе куча еды и питья. Поужинать решили, как стемнеет, благо внутреннее чувство времени, достаточно развитое у Гарри, подсказывало, что по местному сейчас около шести вечера.

— Если в сутках здесь двадцать четыре часа, — возражала Гермиона.

— Тогда прошло три четверти местных суток.

— Надеюсь, здесь не что-то вроде полярной ночи, — поёжилась она. Было довольно прохладно и безветренно.

— Я тоже, — вопросительный взгляд. — Ну, надеюсь.

Вдалеке показалась чёрная точка. После бесконечного однообразия, она сразу бросалась в глаза, контрастом выделялась из окружающей серости.

— Остановимся, — произнёс Гарри, напрягая зрение. Гермиона подчинилась — она уже признавала за спутником больший опыт подобных путешествий. А сам Гарри отчаянно боялся — но сжимал зубы, надеясь, что ничем не выдаёт страх. Это как в снежном мире, только теперь он вместо Атики, а вместо него — Гермиона!

— Что собираешься делать? — поинтересовалась она, следя за приближением неизвестного. Теперь уже ясно различались очертания фигуры, закутанной в чёрный плащ.

— Не знаю, — Гарри вертел волшебную палочку и сомневался. — Пытаюсь придумать, какое заклинание будет работать против кого угодно.

— А бывает, чтобы работало против кого угодно? — вздохнула Гермиона, держа приближающегося под прицелом собственной волшебной палочки. Правда, ничего боевого она не знала…

— Тёмная магия не сработает, — решил Гарри. На вопросительный взгляд пояснил. — Интуиция. Нужно что-то светлое, но из атакующего светлого я знаю только… Эльро! — комок белой энергии послушно выстрелил в небо.

Гермиона облегчённо вздохнула — она смогла придумать только «инсендио», но если это какой-нибудь призрак, то там просто нечего будет поджигать! И тут же заметила, что Гарри не по себе.

— Что случилось?

Гарри не отвечал. Как заворожённый, он смотрел на существо в чёрном плаще — нет, не плаще, а каком-то балахоне. Сквозь изорванный капюшон виднелась серая, покрытая струпьями кожа. Двигалось существо с равномерной скоростью, будто паря в паре миллиметров над землёй, с нечеловеческой точностью не задевая камни. Балахон чуть развевался на несуществующем ветру. Ментальные щиты дрогнули, и Гарри выдавил:

— Дементор.

— А, Северус, — Атика кивком поприветствовала вошедшего через прямой портал мага. — Потрудитесь закрыть за собой дверь.

Взмахом палочки тот уничтожил портал и, в свою очередь, ответил ей:

— Рад видеть в добром, — скептический взгляд по порванной мантии, опаленным волосам и воронке невдалеке, — здравии. Всё ещё не нравится причёска?

— Не мне, — хмыкнула Атика. — Есть тут эстеты… Увидите проклятую тень — бейте чем-нибудь потяжелее, тем же «конфринго», тёмной энергии они сопротивляются. Альбус ввёл в курс дела?

— Помочь с ритуалом поиска, цель — Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер.

— Ага. Мне нужен толчёный рог единорога и, пожалуй, немного чешуи дракона.

— Может, объясните, что собираетесь делать? — Снейп сунул руку в карман и извлёк небольшой футляр.

— Поиск по резонансу ритуальной связи второго порядка, если вам это о чём-то говорит.

— С кем связан Гарри?

— С этим кольцом, — она указала на серебряный ободок в центре маленького ритуального узора. — Связь кровная и немного духовная, если хотите классификацию — то R2-S5-B1-1743 по Дороу.

— Интересно, — Снейп внимательно посмотрел на кольцо. — Зачем использовать алхимические компоненты?

— Стабильность, — коротко ответила Атика, принимая извлекаемые Снейпом из футляра чешуйки. — Хватит. Теперь рог, ста граммов хватит. И защитный контур, пожалуйста, третьего уровня, универсальный.

— Зачем универсальный? — спросил Снейп, протягивая мешочек с просимым, а затем начиная творить защитный ритуал.

— Против проклятых теней — это духи такие, похожи на призраков-колдунов, но хуже. Ага! — палочка резко взлетела вверх, чтобы выпустить череду невидимых простому глазу зарядов «конфринго». — Опять появились. Умные. На пределе чувствительности летают, если бы не сенсосеть — не заметила. Будьте осторожней.

— Буду, — ответил Снейп, мрачно поглядывая по сторонам. — Контур готов. Что это за дымка?

— Точно не скажу, похоже на фоновое проклятие, — Атика пассами свободной руки заставила тёртый рог единорога струйкой распределиться по магическому узору, в узлах которого уже лежали чешуйки дракона. — Вероятно, наводится по сильным магическим всплескам.

— И вы не собираетесь ничего предпринимать? — Снейп позволил капле возмущения проникнуть в голос.

— А зачем? — равнодушным тоном ответила она. — Время детонации — через пару часов, ритуал мы закончим раньше. Займитесь лучше тенями, на северо-северо-восток, пятьдесят метров над землёй.

Снейп прищурился, сотворил пару поисковых чар — синий луч разрезал небеса, чтобы взорваться белой вспышкой, озарившей окрестности.

— За что люблю боевую светлую — так это за зрелищность, — прокомментировала Атика. — Будьте добры, Северус, защищайте меня с полчасика. Сенсосеть на вас настроить?

— Не обязательно, — скривился Снейп, сплетая собственную сеть. — Лучше уберите её.

— Ваше дело, — пожатие плечами — магическая конструкция, развёрнутая на пару километров кругом, рассеялась. — Всё, начинаю работать.

Узор засветился ярче, Атика присела, положила ладони в специально подготовленные выемки и целиком ушла в волшебство.

«Фокус на этот сектор. Альбус, поправка?»

«Вектор семь-семь-семь-десять, альфа-дельта-три».

«Приняла. Филиус?»

«Пробуй по Атике, у меня сбоит».

«Угу. Так. Ага. Теперь как?»

«Норма».

«Начинаем по старому направлению, сигма-тэ-шесть, без поправки, скользящий с расширением. Все готовы? Начали!»

— Нунду тебя раздери, — тихо выругался Снейп, посылая очередное «конфринго» в близко подлетевшую тень.

О, эти полчаса были не спокойными — совсем наоборот! Эти «проклятые тени» вели себя на удивление умно, будто их вёл какой-то разум. Кружась вокруг зоны охвата сенсосети, они успешно отклонялись от сгустков «игнис эльро», которыми он предпочитал бить слабых духов. Уклонялись — и продолжали кружить. Невидимые обычным глазом, тени периодически проверяли бдительность Снейпа, пикируя с разных сторон. Хорошо хоть что-то мешало им двигаться под землёй, иначе пришлось бы ставить стационарный защитный ритуал.

— …! — на этот раз Снейп выругался куда грязней, посылая сразу десяток заклятий. Он успел уже перечислить известные обороты и приступил к изобретению новых.

Тени решились на массированный прорыв. Три метко посланных синих луча, три вспышки — три десятка развеянных духов. Правда, самому Снейпу пришлось спешно колдовать «протего» — защитный контур маг держал про запас. И не зря. В пяти метрах от места ритуала «раскрылся» чёрный провал, а из него вынырнула тень сильнее всех остальных вместе взятых! Тень ринулась вперёд и ударилась о контур, едва не пробив.

— Реферис-таве! — на этот раз Снейп озвучил формулу, чтобы усилить её. Тень, оправившуюся от секундного замешательства, со страшным воплем отнесло на десяток метров — точно сонаправленно взмаху палочки. — Легилименс-нерго!

Мутно-белый луч ударил в дезориентированного духа, окончательно развеивая, а Снейп был вынужден вновь укрываться за «протего» и выцеливать светлой магией ринувшихся на него слабых теней.

— Спасибо, Северус, — наконец произнесла за спиной его Атика. — Думаю, мы тут задержались.

— Не откажусь покинуть этот гостеприимный край, — согласился Снейп, чарами высушивая себя и мантию — её, похоже, придётся менять. Вымотался он знатно — и эта «тренировка», несмотря ни на что, заставляла кровь быстрее течь в жилах. Как в старые добрые времена!

— Портал подан, прошу.

— Альбус, поторопимся! — воскликнула Атика, едва явившись из портала. — На той стороне что-то мутят с пространством.

— С первого раза откроешь? — вопросил тот.

— Не уверена, — вздохнула Атика. — Лучше в сторону, а там своим ходом.

— Ладно, действуй, — Дамблдор сжал палочку, смотря, как Атика неспешно настраивает портал.

— Что происходит, Альбус? — поинтересовался Снейп.

— Идём за Гарри, — коротко пояснил тот. — Приготовься к худшему.

Снейп молча выложил из карманов два футляра на траву — неиспользованные ингредиенты, которые в бою будут скорее обузой — и тоже перехватил палочку поудобней. Вот Атика закончила, тут же впрыгивая в раскрывшийся эллипс пространственных врат. Снейп, опережая Дамблдора, шагнул следом.

— Что за чёрт? — воскликнула Сей-Тиор, создавая поочерёдно «гоменум ревелио», «анима ревелио», «перквириус» и с дюжину других чар поиска и познания, заканчивая «тер-ритар» и сенсосетью. Бесполезно. Перед ними простиралась пустошь без признаков жизни, но с отчётливым следом аур Гарри, Гермионы и кого-то или чего-то ещё. Они опоздали.