Diamonds and Rust (джен)

В маленьком домике Лио-Лай стало слишком многолюдно, и поиск нового убежища стал первоочередной задачей. Однако нигде не было достаточно уединённых мест, откуда при желании можно было бы легко выбраться.

Наконец Мон-Со решил, что время терпит и можно спокойно дождаться возвращения субмира с обустроенным лагерем.

Пока же все занимались своими делами: Арк-Мин вернулся домой, чтобы разобраться со своими измерениями, Лиона и Элли корпели над расчётами волшебного цунами, а Дириэ продолжал возиться с картами.

Мон-Со же вызвали на допрос в Киро. Элара никто не упоминал, точно его не существовало, а вот о Кайрите расспрашивали много.

Сам полковник тоже кое-что узнал. Эсарийский конклав оказался объединением чудом выживших арзакских колдунов и, по сути, единственным очагом сопротивления режиму. Они прятались где-то на юге, и правительство никак не могло от них избавиться.

Впрочем, арзаки ничем масштабным не занимались — максимум крали детей-волшебников. А вот девятого они разошлись: устроили к северу от Бассании буран, вырезали авиабазу…

Мон-Со объявили благодарность за уничтожение опасного преступника и пообещали орден Алой луны. Довольно редкая награда, но сейчас совершенно не нужная.

Откуда вообще пошла эта традиция с орденами? Она ведь задолго до Гван-Ло появилась.

Курсанты, которых сегодня тоже допрашивали, передали просьбу Кади-Ро зайти к ней. Мон-Со не горел желанием ехать в О-Ми, но бабушка настаивала.

Тес-Ин и Ал-Рос хотели о чём-то поговорить, но молчали до самого городка. Только на пустой остановке Тес-Ин осмелился спросить, является ли Кади-Ро той самой капитанской бабушкой.

Отвечая, Мон-Со назвал Элара арзакским именем. Было любопытно, заметят или нет.

Тес-Ин заметил, занервничал. Разговор пошёл по очень странному пути. Мон-Со если и планировал пооткровенничать, то не больше, чем девятого. Но незаметно для себя он рассказал куда больше и спровоцировал у Ал-Рос истерику. А потом по привычке ей врезал.

После этого обоим стало легче, и Мон-Со, раз уж начал, решил довести обработку курсантов до конца.

Однако соседка Кади-Ро выскочила из дома и завопила, что бабушка в беде.

Когда Мон-Со взбежал на нужный этаж и рывком распахнул дверь квартиры, Кади-Ро сидела посреди прихожей на табуретке и рыдала в голос, причитая, что Кышик её покинул. Кышик? То есть беда у бабушки исключительно в этом?

Кышиком звали дряхлого седого ранвиша, который уже жил у неё, когда Лем-Ро только-только пошёл в школу.

Сейчас зверёк безвольной тряпкой лежал у неё на коленях, свесив хвост до пола. По тельцу Кышика змеились светящиеся ярко-красные полосы.

Мон-Со замер, оттолкнув курсантов обратно в подъезд. Он уже видел этот красный свет, когда на Ранавир напала Виллина.

— Вижу, вам знакома эта картина, — сказала Кади-Ро. — Так, мальчики и девочка, умирает волшебство.

— Ранвиши связаны с магией? — уточнил Мон-Со.

— Юноша, ранвиши не просто связаны с магией, они — её дети и главные хранители!

Вот как…

— Раз в триста лет рождается особый ранвиш, который знает тайны магии. Нам, людям, предписано беречь его, ибо на пороге конца он укажет нам верный путь. Мой Кышик был таким, но его жизнь оборвалась… Он ослабел и умер внезапно!..

Кади-Ро снова всхлипнула, а Кышик рассыпался алыми искорками прямо у неё на коленях. Две искорки, самые крупные, взмыли в воздух. Одна мигнула и исчезла, а другая устремилась к Ал-Рос и пропала, ярко вспыхнув у её носа. Девушка расчихалась.

— Вы сказали, на пороге конца. Имелся в виду конец света?

— Я не знаю, юноша. Про ранвишей ещё Феом сказал.

— Феом, значит. Спасибо, Кади-Ро, вы мне очень помогли.

— Что ж, в таком случае не откажите мне в ответной услуге, полковник. Расскажите, как погиб мой внук, если знаете.

— Я уже говорил вам: жив он. Влип, правда, основательно — его самого в ранвиша превращали. Но сейчас он в порядке. К концу месяца вернуться должен.

Кади-Ро недоуменно посмотрела на Мон-Со, на замерших морожеными тушканчиками курсантов и слабо улыбнулась:

— Я рада. Значит, вы вернулись не просто так, а с какой-то целью?

Мон-Со тоже взглянул на курсантов через висевшее в прихожей зеркало и кивнул.

— Мы вернулись, чтобы предотвратить конец света.

— Мой полковник, вы ведь пошутили? — умоляюще воскликнул Тес-Ин.

— Нет, лейтенант.

Тес-Ин вжал голову в плечи и просочился в прихожую, таща за собой Ал-Рос. Дверь захлопнулась и закрылась на замок.

— Вряд ли у вас получится, — покачала головой Кади-Ро. — Раз даже ранвиши умирают… Вы хоть знаете, что двигало Рамерию вперёд?

— Судя по нынешней Рамерии, не что, а кто. Насколько я помню историю нашего мира, за творчество отвечали по большей части арзаки. Сейчас его нет.

— И герои ушли, — повторил Тес-Ин. — Мой полковник, вы считаете, что мы должны быть этими героями? Раз уж творчество остаётся арзакам…

— Все так спокойно об этом говорят! — протянула Ал-Рос, театрально прижав ладони к щекам.

— Вы оба в шоке. Я дам вам время поразмыслить.

— А если донос напишем? — поинтересовался Тес-Ин. Мальчишка очень быстро научился думать самостоятельно.

— Пишите. Мне, кроме себя, терять некого.

Ложь. Гнусная ложь. Но разговор нельзя оставлять в подвешенном состоянии. Лейтенанты должны сделать выбор сейчас. Мон-Со не очень нравилась идея тащить курсантов в пекло, но если беречь всех, то сражаться будет некому. А ему нужны люди.

— Мой полковник, арзаки винят в будущем конце света нас? — вопросил Тес-Ин.

— Весьма вероятно.

— Тогда его стоит предотвратить хотя для того, чтобы доказать им, что мы не сволочи, — заявила Ал-Рос.

— Так мы сволочи и есть, — хмыкнула Кади-Ро. — Позволили такому случиться! Помню, по соседству семья арзакская жила. Она доктором работала, он — корректором в местной газетёнке, детки у них чудные были. А когда случилось всё это, никто за них не вступился. И так — везде.

— Честно говоря, я уже запутался в происходящем и, может быть, потом об этом пожалею, — осторожно произнёс Тес-Ин, — но конец света мне не нравится.

— Мы слишком молоды, чтобы умирать, — поддакнула Ал-Рос. — И я хочу… как бы сказать? Достичь чего-то более высокого, чем просто выжить. В отпуске такой возможности точно не будет.

— Собственно, в мои планы боевые действия пока тоже не входят, — усмехнулся Мон-Со.

Курсанты облегчённо выдохнули, думая, что он не заметит.

Полковник чувствовал себя редкостной тварью из-за того, что втягивал их во всё это. Но с другой стороны, пусть лучше они будут под присмотром, чем кто-нибудь объявит всех арзаков подобными Кайриту и курсанты станут врагами. Мон-Со всё-таки уже считал этих двоих частью своей эскадрильи.

Уточнив кое-что у Кади-Ро, полковник дал им первое настоящее задание, после чего вернулся к Лионе.

Едва спустившись под дуб, Мон-Со понял: он пропустил нечто важное.

Дириэ без лишних слов включил на своём коммуникаторе запись видеозвонка.

…На голоэкране появился канцлер Элт-Ран. Он выглядел как всегда безупречно и сдержанно. Убедившись, что абонент слушает, канцлер заговорил:

«Приветствую, Дириэ. Думаю, тебе известно, что полковник Кау-Рук арестован Службой контроля крови. Так вот, он нужен Рамерии для того, чтобы открыть заповедные земли Ро-Алиам, откуда можно добыть синие кристаллы для поддержания нашего мира. Однако без тебя Кау-Рук не справится. Чтобы воссоединиться с другом, тебе нужно прийти к нам. Если вы оба выполните наши условия, то у СКК и господина Тол-Дара больше не будет к вам никаких претензий. Надеюсь на положительный ответ. До встречи, Дириэ»…

Смотря запись повторно, Дириэ весь дрожал. Ирлен и Элли обняли его с двух сторон, а сам он заговорил:

— Элт-Ран был другом Кау-Рука. Он знал о нас почти с самого начала и относился вполне приемлемо. Говорил, что тоже не одобряет рабства, а теперь…

— Дириэ, он ведь приказ Верховного выполняет, — успокаивающе заговорил Ирлен. — Возможно, тот даже в кресле напротив во время звонка сидел.

— Кстати об Элт-Ране… — Мон-Со вдруг вспомнил, что давно уже собирался сообщить кое-что важное. — Когда мы беседовали в Киро, я видел его секретаря. Выглядит точь в точь как Элли.

— Это Мерит, — буркнул Дириэ. — Верховный любит делать подарки своим людям. Прости, Элли.

Девушка приняла задумчивый вид и прошлась пару раз вокруг лабораторного стола. Потом она резко остановилась и, хлопнув ладонями по столешнице, вопросила:

— Вам не кажется, друзья и товарищи, что нам пора перейти к решительным действиям?

Голубые глаза ярко блеснули, и чародейка принялась излагать свой план.

* * *

По дворцу который день носилась куча всяких устроителей, распорядителей, уборщиков и украшателей. Последние две категории смирно выполняли свои обязанности, а первые беспорядочно метались туда-сюда, зазвякивали друг друга звонками и ругались-ругались-ругались. В Розовой стране подготовка к балам проходила как-то спокойнее.

Таэль-Ло укрылась от суеты в уютном розовом салоне по соседству с собственной комнатой. Вокруг благоухали цветы, в уголке фрейлина-менвитка наигрывала на клавесине что-то из классики, а на маленьком столике у кресла стояла изящная цветочная чашечка с чаем.

Чашечка и блюдечко были из мастерской Ю-Ман, закрывшейся девяносто один год назад. Жаль! Эта чайная пара была последней — прекрасные дамы братца расколошматили весь сервиз, а теперь и новый заказать было негде.

После робкого стука в салон вошли две арзачки с кипами модных журналов. Таэль-Ло выгнала фрейлину и занялась их изучением.

Маникюр, макияж, причёски, сумочки, туфельки… Две недели со дня Конклава принцесса изучала снимки колдуний со всяких светских мероприятий. Волшебницы были невероятно красивы и угрожали своим видом затмить Таэль-Ло. Принцесса не могла этого допустить!

— Кари, носит ли кто-нибудь из нынешних колдуний пышные платья?

— Нет, госпожа. Колдуньи вообще не носили платьев до этого Новолетия.

Отлично! Таэль-Ло победно улыбнулась и приказала:

— Принесите мне платье, которое я надевала на Конклав, и скажите правителю, что я хочу, чтобы на мой бал все пришли в пышных платьях в пол.

— Будет сделано, госпожа.

Арзачки ушли, оставив принцессу наедине с журналами.

Таэль-Ло, поправ нормы этикета, откинулась на спинку кресла и закинула ноги в мягких носочках на столик. Для атмосферы триумфа недоставало лишь бокала с вином.

Глотнув чаю, принцесса усмехнулась. Даже если чьё-то платье окажется лучше её, Таэль-Ло всё равно затмит их, ведь лишь она умеет носить пышные юбки.

* * *

В кабинете Гван-Ло всё идеально гармонировало друг с другом — даже самый современный компьютер был художественно вписан в винтажный интерьер. Было красиво, но на вкус Элт-Рана, тяжеловато.

Канцлеру нравился шахматный столик, притулившийся у окна. Правитель любил сыграть партию-другую с теми, кого заносило в этот кабинет.

Сейчас он играл с Кау-Руком. Полковник происходил из древнего рода и хорошо играл, а значит, был желанным гостем в этом кабинете. Но крайне редко удостаивал его своим вниманием — избегал общества аристократов… да и всех остальных, как правило.

Гван-Ло просто не мог не воспользоваться возможностью. Он даже откопал в королевской сокровищнице особый артефакт, чтобы, как сам выразился, «не держать благородного человека в клетке».

Что ж, вместо клетки Кау-Рук получил поводок. Он мог пребывать в любом месте в пределах дворца, куда его перетащил угодливый Тол-Дар, но не дальше его стен.

Элт-Ран и представить не пытался, как это бесило Кау-Рука. Он всю жизнь ненавидел неволю и постоянно куда-то двигался. А тут…

Его вежливо, но неуклонно принуждали исполнить план Тол-Дара.

Пятнадцатого Элт-Ран получил от Гван-Ло приказ связаться с Дириэ — арзак, как рассудили правитель и доктор, обязательно захочет спасти менвита, который его защищает. Элт-Ран был не до конца согласен: гарантии собственной безопасности Дириэ интересовали меньше, чем сам Кау-Рук. Однако арзак и в самом деле согласится на всё… как думал канцлер.

Но прошло уже пять дней, а Дириэ молчал.

Элт-Ран должен был позвонить ему сегодня, но встреча с Шеннари выбила его из колеи. Ладно, завтра, после бала. Можно будет заодно дать ему поговорить с Кау-Руком.

— Моя взяла! — мрачно хмыкнул полковник, завершая партию.

— Весьма занятный ход, — похвалил Тол-Дар, потирая свою куцую бородёнку. — Я ещё не видел такого!

— Мне показала его одна прелестная голубоглазая особа древних кровей, — загадочно ухмыльнулся Кау-Рук.

— Познакомите? — тут же насторожился доктор.

— Однажды вы непременно встретите её.

Элт-Ран распознал в голосе полковника тщательно скрытую угрозу. Что это за особа такая, которая может грозить Тол-Дару?

В дверь постучали — явилась посланница принцессы.

— Господин правитель, — заговорила она, поклонившись, — Её Высочество принцесса Таэль-Ло приказала сообщить вам, что она желает видеть всех гостей бала в пышных платьях в пол.

— Пусть это внесут в приглашения, — распорядился Гван-Ло. — Желания принцессы должны исполняться.

Девушка ушла. Тол-Дар важно покивал словам Верховного, а в глазах Кау-Рука Элт-Ран различил едва сдерживаемый смех.