Диктатор (джен)

Резиденция старосты, до которой мы добрались минут за пять не очень быстрой ходьбы по грязной дороге, прихотливо вившейся между разрушенных домов, действительно оказалась в самом центре поселка. Ну, наверное, где-то в центре, ибо именно здесь можно было увидеть традиционную ратушу и не менее традиционную площадь, откуда в разные стороны разбегались такие же, как та, по которой мы пришли, улицы.

Конечно, все это тоже, как и остальное здесь, в сокрытом, несло на себе печать ветхости и нищеты. Площадь больше походила на пустырь, правда, в грязи утопающий заметно меньше, чем дорога (не по колено, а "всего лишь" по щиколотку). По единственному уцелевшему этажу трудно было представить прежнее богатство и величие здания магистрата, ну а в груде камней, из которой как будто обломком гигантского зуба торчали куски стен, — опознать вечевую башню.

— Нам сюда, — взмахнул рукой староста в сторону небольшого домика напротив развалин ратуши.

По внешнему виду легко было догадаться, что когда-то это являлось частью крепкого многоэтажного здания. Сейчас же не только этажи со второго и выше исчезли, сменившись на чуждо выглядевшую кривую-косую крышу, но даже и от первого остался жалкий обрубок.

Мы зашли внутрь. Я с легким любопытством — "чем живет местная элита" — огляделся. И с легким удовольствием ничего, что противоречило бы моим догадкам, не увидел. Каким, мягко говоря, непритязательным жилище старосты-мэра выглядело снаружи, таким же оно оказалось и внутри (во всяком случае, для дома, расположенного на самой статусной, "золотой" земле любого средневекового города). Примитивнейшая планировка. Одна большая комната — гостиная. Приятное впечатление от ее размера нивелировалось тем, что она же служила одновременно еще и кабинетом, и столовой, и спальней (за не до конца задернутой шторочкой я заметил кровать). Исходя из наличия межкомнатной двери, в доме была еще одна комната. Судя по внешним размерам здания — она должна была быть совсем небольшой.

Отделка и обстановка тоже были весьма и весьма небогатыми. Голые стены. Каменный пол засыпан по щиколотку вересковым сеном. Деревянная мебель откровенно топорной работы. Из освещения — маленькая лампадка. Одна. Сейчас незажженная, потому, что проходящего сквозь не закрытые ставнями широкие окна и прикрывающие их "тюлевые занавески" света вполне хватало.

Из стиля оформления в комнате выбивался один-единственный предмет: лежащая на высокой подставке в "красном углу" толстенная книга, формата этак А3. Когда-то ее оклад явно был богато убран драгоценными камнями, но сейчас это было совсем уже не так. Даже отсюда, от входа, были заметны грубые царапины от ножей, которыми выковыривали украшения.

Впрочем, надо сразу отдать должное хозяину, что все вокруг было очень чисто, будто бы здесь пахал озабоченный порядком домовой эльф. Стол отскоблен добела. Трава на полу — свежая, отчего внутри даже можно дышать спокойно. Не боясь, во всяком случае, при неудачно глубоком вдохе выдох дополнить содержимым желудка. В общем, на фоне всего остального здесь мной увиденного домик тянул на роскошное герцогское поместье. На Малфой-мэнор как минимум.

— Прошу, лорд Крэбб, — староста гостеприимно указал на один из придвинутых к столу стульев. — Чувствуйте себя как дома. Чай с бисквитами? — с улыбкой предложил он.

"У всех добрых дедушек в привычках поить гостей чаем?" — с легкой неприязнью подумал я. После Дамблдора к таким заходам у меня образовалась стойкая аллергия.

— Алекс, — тем временем позвал староста, приняв мое молчание за согласие. Дверь открылась, и в комнату вошел юноша. Бедно, но тоже чисто одетый.

"Судя по всему, это представитель местной команды пресловутых "не с теми связался". Что ж. Буду иметь в виду… Хотя — смешно. Я до сих пор не понимаю, зачем я здесь! Блин! Ну когда же это кончится? Я в поисках информации бьюсь как рыба об лед, сую свой нос куда только можно и даже куда нельзя, зачастую нешуточно рискуя свободой или даже жизнью, а что получаю в итоге?" — мысленно посетовал я на судьбу.

— Да, учитель? — сопровождая свой вопрос легким, вежливым поклоном, спросил Алекс.

— Чай. И на тарелку положи из дальнего ящика… — ответил староста. — А может, вы хотите чего-нибудь покрепче чая, лорд Крэбб?

— Нет. Я предпочитаю не смешивать алкоголь и серьезные вопросы.

— Как пожелаете… — пожал он плечами.

Удивительно, но традиционной застольной "беседы-ни-о-чем" не сложилось. Мы в тишине пили очень неплохой чай и закусывали сносным печеньем. Но памятуя, что времени у меня не вагон, я первый нарушил молчание.

— Хм…

— Да-да? — отставил кружку в сторону староста. — Готовы? Уже выбрали кого-нибудь? Или пойдем смотреть? Только мне хотелось бы сначала узнать, кого именно нужно собирать, а то в присланных бумагах это было сказано не очень понятно…

"Конечно, это глупо, но придется частично раскрыться. Что ж, хотя бы узнаю, что это за место", — подумал я и со вздохом начал объяснения.

— Понимаете, — я поставил кружку на стол и сложил руки в замок. — Я тоже хотел бы сначала узнать. Что, где, зачем — меня об этом не предупредили. Сказали только, что это будет невероятно полезно для моего рода.

— Понятно. Похоже, вам пожелали сделать приятный сюрприз. Что ж… Скорее всего, вас сюда отправили для того, чтобы купить… кх-м, найти себе преданных людей. Бойцов.

— Бойцов?

— Да.

— А они здесь есть? — не скрывая своего скептицизма, произнес я. — И, может быть, я здесь все же для чего-то другого?

— Ах! Не смешите меня! Сюда такие, как вы, приходят всего лишь ради трех вещей. Для того, чтобы найти чрево высшего качества для вынашивания наследника. Для того, чтобы нанять сильнейших бойцов в родовую дружину… и чтобы развлечься. Судя по тому, кто подписал ваше прошение, проблем с тем, чтобы найти себе жену, у вас нет. До особых развлечений вы, простите, просто еще не доросли. Что тех, что других. До всех. Так что в вашем случае остается только одно — преданные воины для воссоздания с нуля родовой дружины.

— С чего вы взяли?

Староста неприятно улыбнулся. С такой гримасой спутать его с Дамблдором было уже невозможно.

— Неужели вы думаете, что я совсем ничего не понимаю?

— Например?

— Например, ответ на вопрос: "Что должно случиться, чтобы главой рода, одного из тех самых пятисот, стал не взрослый, сильный и опытный маг, а еще не закончивший Хогвартс юноша?" О! — махнул староста рукой, и мина на его лице сменилась на сочувствующую.

"Какая богатая и быстрая мимика", — машинально отметил я.

— История знает много таких примеров. Но причина всегда одна, и она очень проста: все старшие — умерли! — достаточно острые слова были частично смягчены выражением лица, с которым они были произнесены. Но только частично.

"С женой — все понятно. Особые развлечения — это понравившуюся трахнуть, непонравившуюся — запытать насмерть? Тогда да… Этой грязи мне и даром не надо. А если вдруг захочу, то мне такие развлечения с лихвой обеспечит учитель. И не захочу если, к сожалению, тоже… Как же я хотел бы взглянуть на записку Амбридж старосте!.. Остается что? Только одно. Что ж, в умении делать выводы старику не откажешь. Ага… Понятными, правильно понятными, теперь стали слова Амбридж, говорившей что-то про "увеличивать численность рода таким способом" и "отдавать или нет тебе теперь". Вот только покупать кота в мешке я больше не хочу!"

— Хорошо. Пусть будет так. Пусть — бойцы. Этот вариант из предложенных вами действительно наиболее вероятен. И ситуация с… м-м-м… силовым обеспечением моих интересов тоже не ахти какая. Вы правильно догадались. Однако еще раз. Откуда здесь бойцы? Да еще "сильнейшие"? Как вы докажете, что человек, в которого вы произвольным порядком ткнули пальцем, именно такой волшебник, а не полумаггл-полусквиб? Даже если ваша оценка окажется истинной, то где и как мне проверить, что кандидаты мне подойдут? Тем более, за такие деньги! Почему бы мне на те же тысячи не взять наемников?

— Правильные вопросы, лорд Крэбб. Вам как на них ответить: быстро или понятно?

"Любит поговорить, — всплыло у меня в голове определение старосты, с барского плеча выданное Найтом. — Какая удобная, для меня удобная, слабость. Что ж…"

Не существует другой такой вещи из разряда "не стоит практически ничего", которая оценивалась бы потенциальными партнерами выше, чем искреннее внимание к рассказам об их любимом деле. На красочном доказательстве этой и других таких же, казалось бы, совершенно очевидных истин один автор в свое время смог сделать себе имя и получить мировое признание. Конечно, рассчитывать на что-то большее, чем легкая симпатия, было бы глупо, но и то хлеб. Иногда такие крупицы хорошего отношения имеют решающее значение при принятии решения: кому — жить, а кому — умереть.

— Если успеем, то лучше подробно, — после короткой паузы сказал я.

— Хорошо, — кивнул старик. — Тогда, для начала, ответьте на вопрос: по-вашему, что такое история?

"Тут явно от меня не определение из учебника требуется повторить".

— Это интересный заход — начинать ответ с вопроса. История… — немного подумав, начал я. — История — это фундамент, на котором стоит здание современности.

"Получилось, конечно, слегка пафосно, но сойдет для сельской местности".

— Хм… Емко и точно, — похвалил меня староста. — Интересуетесь?

— Достаточно, — кивнул я.

"Только и делаю, что рою!"

— Тогда есть шанс, что вы из моего рассказа почерпнете много уникальной информации. Знаю я, как любят бороться с историей… Впрочем, это тема для совсем другого разговора. Итак. Начать придется совсем издалека.

Сокрытые пространства были известны людям с древности. Даже у магглов можно найти осколки истины. Все эти легенды о "блаженных островах", "спрятанных городах", "полых холмах", "утонувших материках", "сияющих землях", куда попадают только самые сильные, удачливые или праведные. Но знаете ли вы, что все без исключения сокрытые пространства созданы нелюдью?

— Нет, — мотнул я в отрицании головой. Я действительно вообще о таких вещах не задумывался. Не до космогонии мне пока.

— Однако это именно так. Люди не умели и не умеют создавать сокрытые, но…

— А как же тогда… — машинально я дернул рукой, как на уроке. — Эм… — "Черт! Я дурак!" — Наверное, мне нужно извиниться. Я так и не узнал, как мне к вам обращаться, эм… мистер староста.

— Так и обращайтесь, "староста".

— А имя?

— Имени уже давно нет, — не дрогнув ни единой черточкой лица, ответил старик.

Я смутился.

— Что вы хотели спросить?

— М-м-м, как же тогда существующие?

— Хм. Если бы вы дослушали до конца, вопросов бы не было. С вашего разрешения, я продолжу. Так вот. Люди никогда не могли и не могут создавать сокрытые. В мое время была предложена так никем и не доказанная, но никем же и не опровергнутая гипотеза, что нелюдь тоже не умеет этого делать. Что сокрытые пространства вообще никем не созданы. Что они существовали всегда и везде, как поры на коже Земли-матери. — Здесь, явно для лучшего запоминания материала, староста сделал паузу. — "Как же тогда?" — спрашивают все новички, и вы в том числе. Ответ на этот вопрос прост. Не умея создавать сокрытые пространства, люди научились в полной мере использовать уже существующие. Захватывать. Расширять. Менять форму. Это знание необходимо для понимания причин произошедшего. А вот теперь непосредственно история этой св… этого сокрытого.

Как и во всех остальных случаях, первым его владельцем была нелюдь. А именно — гоблины. Было это давно. Очень давно. Несмотря на то что все так называемые "подземные" расы нелюди по объективным причинам любили селиться в сокрытых, они и "поверхностью" совсем не брезговали. Есть ведь что-то надо! А это сокрытое было расположено (или создано) в очень удачном месте. Плодородные поля. Рядом — река, вокруг — леса с дичью. Клан Грр'н-годс расы ф'мор (это их самоназвание, а "гоблины" — это уже наше прозвище), который владел этим сокрытым, благодаря такому удобному местоположению рос и богател быстрее остальных. В результате чего клан сначала стал просто одним из первых, а потом и вовсе — самым сильным и богатым. Ну а сокрытое Грр'н-годсов превратилось в центр политической жизни, стало местом жительства самых влиятельных семей, крупнейшим рынком, в том числе рабов-людей, и богатейшим хранилищем ценностей целой расы. В общем, нет ничего удивительного в том, что в один прекрасный момент это сокрытое стало столицей гоблинов.

Все у гоблинов было хорошо, пока не пришли люди. Нет, поначалу появлению таких удобных существ гоблины даже обрадовались. "Легко приручаемые, работящие, вкусные, быстро размножающиеся и живущие недостаточно долго для того, чтобы составить конкуренцию. Просто изумительные существа!" — наверное как-то так думали гоблины.

И действительно. Люди рождались, взрослели и умирали быстрее, чем средний гоблин достигал ранга подмастерья в кузнечном деле. Ну а сотворить шедевр не мог ни один человек даже в принципе. Даже если бы занялся этим буквально сразу же после рождения. Все же пятьдесят лет — это очень много для среднего человека того времени. Посчитав, что люди никогда не создадут нормального оружия, гоблины успокоились.

Но они не учли перспективы. Получив знания, как плавить металлы и создавать оружие и орудия труда (непрочные и уродливые по меркам гоблинов, готовых десятилетиями работать над одним, например, волшебным мечом), Сыновья Миля стали расти в численности еще более высокими темпами, чем раньше. И однажды случилось то, что рано или поздно должно было случиться. Люди перестали смиряться со статусом полуживотных и подняли восстание.

Война людей против гоблинов была тяжелой. Но постепенно чаша весов склонилась на нашу сторону. И хотя племена людей зачастую были разобщены, гоблины были разобщены еще больше. По крайней мере, люди не воевали с людьми… ежегодно. Поэтому, начав с самых слабых и мелких кланов, набираясь опыта и вооружаясь трофеями, объединяясь и усиливаясь, в конце концов соединенные войска людей подошли сюда. К этому сокрытому. К столице.

Тогда здесь собрались практически все гоблины, что предпочитали сражение бегству. Помимо гоблинов были небольшие силы еще и другой нелюди, а также некоторая часть рабов-людей, вставших на защиту хозяев. Битва за столицу оказалась очень кровавой и сопровождалась чудовищной резней. В плен не брали и не сдавались… — последние слова староста проговорил совсем хрипло и замолчал, потянувшись за кружкой промочить чаем горло.

— "Победа над гоблинами стоила людям рек, морей и океанов пролитой крови. Война шла за место под солнцем, за выживание расы, то есть — на уничтожение. Магия тогда была еще не такой сильной, каменное и костяное оружие и в подметки не годилось выкованным на подземном огне шедеврам гоблинов и гномов. Единственное, чем мы могли победить, это нашей кровью. Гоблины настолько кровожадны, что, пролив кровь единожды, мгновенно от нее пьянеют и не могут остановиться. Они, как ворвавшийся в овчарню волк, будут убивать, убивать, убивать и убивать до тех пор, пока вокруг не останется ничего живого. Выводя на поле боя стариков и калек, подставляя их под гоблинское железо, воины людей оставались на стенах. Стоя там со слезами на глазах, ждали, когда, пролив кровь беззащитных, гоблины потеряют разум и рванут вперед, стараясь убивать еще и еще…" — вспомнил и тихо прошептал я слова Спраут, которые когда-то, в пылу обиды и праведного гнева расправы над Уизли, пропустил мимо ушей. А вот сейчас они заиграли совсем другими красками.

— О! Я приятно удивлен, что хоть кто-то помнит истинную историю мира. Да. Именно так с гоблинами и воевали. Впрочем, у старых родов всегда были отличные библиотеки. Они, как никто другой, понимают, что память о прошлом — это ступенька к вершинам власти в настоящем. Тем более, кому, как не таким семьям, как ваша, лорд Крэбб, знать про кровь все?

— Например, вампирам? — предположил я, вспомнив одного клыкастого переговорщика, пришедшего на встречу с Волдемортом.

— Фу, — скривился в презрительной гримасе староста. — Я имел в виду людей, а не это…

"Хм-м… "Это"? Типа, неодушевленные предметы? Хотя-я-я… Если оценить такое "видоцентристское" мировоззрение с учетом не забытых фактов древней истории, то и ксенофобией его назвать как-то даже язык не поворачивается…"

— Ну… Может быть, — нейтральным тоном произнес я и пожал плечами. — А почему люди были разобщены?

— Жили так все. Естественный процесс, — развел руками староста. — Это потом, много позже, придумали, как растить больше еды на одной и той же территории. А тогда, чтобы охотой, рыболовством и земледелием надежно прокормить деревушку, нужны были огромные по теперешним меркам пространства. Плюс у всех почти все было одинаковое, так что торговать было незачем. Вот и жили люди далеко и обособленно друг от друга. От этого и разобщенность, когда любой чужак встречал… очень недоброжелательный прием.

— Понятно…

— Идем дальше?

— Да. И чуть побыстрее, если можно. Времени мало…

— Хорошо. Итак. Сыновья и Внуки Миля, пусть и понеся тяжелейшие потери, все же смогли прорваться внутрь. Сюда. И… испортить сокрытое. Сделать его непригодным для жизни. Как — не спрашивай. Это никому не известно.

Это стало величайшей победой нашего вида. Остатки гоблинов рассеялись по Острову и с тех пор больше никогда не были в состоянии создать угрозу существованию человеческой расы. Люди взяли просто сумасшедшие трофеи. Инструменты, оружие, знания, медь, бронзу, железо, серебро, драгоценные камни и золото… Да первые монеты людей у нас ковались из того металла, что был взят в развалинах поместий гоблинской столицы!

Само сокрытое тоже стало трофеем, но тогда ему особой цены не придали. "Зачем какие-то норы, если вся земля теперь принадлежит людям?" Лишь иногда считаные семьи пережидали здесь совсем уж холодные зимы, и то стараясь проводить как можно больше времени "на улице".

Долго так было, пока на Остров не стали прибывать чужаки. Кельты. Римляне. Англы и саксы. Викинги. Норманны с Вильямом-Ублюдком. И каждый хотел земли и рабов. Каждый новый завоеватель ломал потомков предыдущего. Уничтожал уклад прошлых лет и жестко насаждал новый, свой, лишь для того, чтобы спустя несколько веков повторить путь своих предшественников. Так, Сыновья Миля прятались в сокрытых от кельтов. Потомки кельтов — бритты — уже от римлян. Их общие потомки — от англов и саксов. Потомки завоевателей ничего не могли сделать завоевателям новым — викингам, только спрятаться от них. Как пришлось потом прятаться и тем от своих "двоюродных братьев" — норманнов. Таким образом, постепенно сокрытые стали использоваться все чаще и чаще, и ценность их росла.

Но пик спроса на сокрытые пришелся на то время, когда инквизиторы начали вести массовую охоту на волшебников, и после принятия Статута Секретности. По вполне понятным причинам. На все сокрытые, кроме этого.

— Да? — удивился я.

— Да. Парадокс? На первый взгляд, ведь ничего страшного нет. Здесь круглый год нехолодно. Есть воздух, чтобы дышать. Есть земля, чтобы растить пищу. Бьет несколько ключей. Иногда идет дождь… Да и расположение крайне удачное, вход недалеко от маггловской столицы. И все это взять и бросить? Вижу, что ты прямо сходу можешь назвать сразу несколько способов, как его использовать к всеобщей выгоде? — усмехнулся староста. — Ну-ну. Не стесняйся. Это очевидно же. Вот только не следует считать предков идиотами. Такому их решению была серьезная причина.

"Ничто не может произойти из ничего, и никак не может то, что есть, уничтожиться, а лишь изменить свою форму" — так говорит нам одна из древнейших истин. Справедливо это и для магии, иначе магглы бы не охотились на волшебников, как на диких зверей, не загоняли в резервации и, подобно гоблинам, не растили бы на мясо!

Так, любое сокрытое понемногу тянет магию. За счет этого и существует граница, отделяющая сокрытое от бесконечной пустоты с одной стороны и мира — с другой. Чтобы поддерживать ее в рабочем состоянии, чтобы сокрытое не "схлопнулось", выплюнув в мир все свое содержимое в виде перемолотого в труху мусора, требуются определенные… ритуалы. Сыновья Миля, прорвавшись внутрь, смогли сделать так, что это сокрытое стало тянуть магию просто невероятно сильно. Из-за этого гоблины были вынуждены покинуть его и все, что в нем оставалось. Ведь серьезного количества человеческих рабов, которых можно было бы возложить на алтарь и с помощью жертвенных сил поправить дело, у них тогда уже не стало! А нет поддерживающих ритуалов — и граница сокрытого начинает тянуть магию из всего, что только можно: из воздуха, земли, животных, растений, гоблинов, людей…

В результате почва здесь стала настолько бедной, что на ней не растут не то что деревья, а даже кустарники или хотя бы добрая трава, пригодная для выпаса коров или лошадей. В годы молодости моего деда арендаторов с таких земель сгоняли в море, потому что ничего, кроме овцы, не могло принести оттуда прибыли. К сожалению, тут так не поступишь, потому что никакие животные испивания магии и жизни не выдерживают. Даже крысы, а уж на что они живучие!

Люди, впрочем, тоже не выживают. Просто их агония растянута по времени. Сначала пропадает магия, потом истекает жизнь, причиняя невероятные муки и чудовищно уродуя тела. Ведь жизнь — это тоже магия. Лучшее доказательство старой теории…

— И сколько сейчас в среднем здесь срок жизни?

— В среднем? — непонятно почему удивился моему вопросу староста. А потом зло усмехнулся. — В среднем сейчас — пять лет…