Фиолетовый холм (гет)

«Быть может, я уже убил вас своей ложью. Если так, то простите»,

— Дж. Мартин

Над головой висели тяжёлые тучи: в Большом зале волновалось небо на заколдованном потолке. Драко задумчиво посмотрел на залетевших в окна сов, несущих в клювах или когтистых лапах послания для учеников. Совиная почта. Все прекрасно знали, что вся корреспонденция изначально проверялась на наличие «сведений, несущих общественную опасность для магического мира».

Сегодня Драко не ждал писем. Он хмуро поглядел на статную рыжую сову, принёсшую посылку для Винсента. Одно удачное заклинание забвения, и Крэбб ничего не помнил о том неприятном происшествии, когда его оглушил Блейз.

Раньше в Большом зале было шумно. Отовсюду раздавались громкие голоса учеников, смех и восторженные вздохи детей, получивших из дома весточки. Теперь все сидели притихшие и хмурые. Большая часть лавок пустовала. Это общее гнетущее настроение передалось и небу над головами.

Драко мельком взглянул на первую полосу «Ежедневного пророка» и поднялся из-за стола. Он вышел из Большого зала в вестибюль, где кружком собрались маленькие гриффиндорцы. Они обступили своего декана и наперебой рассказывали о чём-то. Минерва Макгонагалл свысока посмотрела на проходящего мимо Драко, и Малфой почувствовал себя наипротивнейшим существом на земле. Захотелось очистить себя «Экскуро» от тонны лжи и грязи, скопившейся на душе. Он в который раз восхитился этой женщиной: если бы не она, то ученикам со львиного факультета приходилось бы ещё хуже. Кэрроу никогда не жалели их, придумывая изощрённые наказания.

Драко поднялся по мраморной лестнице и свернул в пустынный коридор у статуи крылатого вепря. Здесь частенько видели Серую Даму.

Драко замедлил шаг и остановился. Обычно привидения любили тихонько подвывать или нашёптывать что-нибудь страшное, вырываясь из тени, но не Серая Дама. Всегда по-королевски спокойная, она сторонилась большого скопления учеников. Даже на Хеллоуин в Большом зале Хогвартса она не появлялась надолго: облетев все столы и сдержанно поприветствовав остальных призрачных обитателей школы, она исчезала.

Этот коридор вёл к башне Равенкло, и ждать Елену можно только здесь.

Жемчужно-белая фигура неспешно выплыла из стены, украшенной картиной с зелёным величественным лесом. Молодая женщина редкой красоты с длинными светлыми волосами чем-то отдалённо напомнила Драко Луну Лавгуд. Она парила над полом в прозрачно-синем старинном платье. Драко окликнул её, но призрак, увидев его, заскользил прочь.

— Вы Серая Дама? Остановитесь, пожалуйста! — крикнул Драко, понимая, что стоит ей пройти сквозь каменную стену, и вряд ли он её скоро найдёт.

Привидение обернулось к Малфою. Елена высокомерно смерила его колючим взглядом, словно зимним холодом пригвоздив к полу.

— Да, так оно и есть.

— О, благородная леди, — приятно улыбнулся Драко, — простите, что нарушаю ваше уединение и задерживаю вас. Я никогда не имел чести говорить с вами.

Серая Дама качнулась в сторону, отлетев выше, и внимательно оглядела Драко.

— Ты ученик Слизерина, — сказала она почти враждебно.

— Нет, это не так, — возразил Драко, посмев соврать ей, так как сразу понял, что особой любви привидение к его факультету не испытывает.

— Это ложь! Я всегда её чувствую! Ничем не могу помочь, — отозвалась Елена.

— Нет, нет! Постойте, прошу! Мне очень нужна ваша помощь! — Драко вытащил из кармана обгоревшую карточку из магазина Ирвина и поднял её, показывая Серой Даме. — Это же вы. Расскажите о диадеме, которая изображена на вашей голове.

— Один мальчик уже спрашивал о ней, — горько промолвила Серая Дама.

— Том Реддл, — прошептал Драко.

— Да, так его звали. Он был со Слизерина. Все вы такие. Одна лишь ложь, грязная ложь…

— Что? Простите, я не понимаю.

— Я ничего не скажу тебе! — отрезала Елена.

— Значит, вы знаете, где он её спрятал? Она ведь в Хогвартсе? — напирал Малфой.

— Знаю, — согласилась Елена, отворачиваясь и взлетая под потолок.

— Тогда вы знаете и о том, что стало с Реддлом. Кем он стал.

Серая Дама снова кивнула. Её голос упал до шёпота.

— Он очернил её, сделал нечто ужасное… из диадемы моей матери…

— Вы должны сказать мне, где она! Это очень важно! Иначе мы все умрём!

— Она придёт в своё время, — печально проговорила Серая Дама. — Смерть. — Елена оттянула накидку, скреплённую булавкой в виде птицы, и Драко увидел глубокую рану на груди женщины. — Моя пришла давно от кинжала человека, который меня любил, — сказало привидение. — Чего ты боишься, если уже виделся со Смертью? Ты такой же, как тот мальчик, как Реддл. Я ничего не скажу тебе больше.

Серая Дама выскользнула из коридора, исчезнув в стене.

Драко разочарованно ударил кулаком по ладони. Он так и не узнал ничего нового, только подтвердил догадки. Но, возможно, Серая Дама расскажет другому человеку о том, где сейчас диадема. Не слизеринцу, не мальчику…

* * *

Гермиона поёжилась и глубоко вздохнула, наслаждаясь чистым воздухом. Рядом звенел ручей. Под деревом из-под подтаявшей льдинки текла вода, прохладная и по-весеннему сладкая. Она неслась по дну канавки, образуя хрустальные лужицы. Гермиона присела на корточки и зачерпнула талую воду ладонями, умылась. Щёки тут же загорелись румянцем.

Полог палатки, расставляемой позади неё Гарри, хлопал, как крылья.

— Воздвигнись! — приказал Поттер, взмахнув палочкой, и палатка, дёрнувшись и подпрыгнув, приняла достойный вид.

Гермиона улыбнулась.

Новая палочка слушалась его прекрасно. Это была палочка Драко Малфоя — Гарри узнал её. Заклинания выходили мощными и быстрыми.

— Пожалуйста, скажите мне, что здесь я смогу выспаться, — простонал Рон, пиная ближайший валун. — Я нормально не спал уже дней пять, может, и больше.

— Прости, Рон, — усмехнулся Гарри. — Кто же знал, что дикие совы так облюбовали то место.

— Если тебе мешали их ночные голоса, — сказала Гермиона, вытирая ладони о джинсы, — ты мог бы наложить заглушающее заклинание.

— Ночные голоса? Это были целые ночные оркестры. Несносные птицы издевались надо мной, переговариваясь в темноте. Почему Букля и Сычик молчали? Сомневаюсь, что в совятне Хогвартса стоит такой гомон! — посетовал Рон. — Ты говоришь мне о заглушающем заклятье, но оно убирает все звуки, а я не могу спать в полной тишине.

— Согласен, — поддержал Гарри. — Я тоже не могу спать в тишине. Чувствую себя глухим или мёртвым.

Гермиона недовольно посмотрела на него.

— Хотя, — тут же добавил Поттер, — храп Рона разгоняет это впечатление.

— Неправда!

Друзья рассмеялись.

Это был замечательный день, солнечный. Если бы временами не налетал прохладный ветерок, было бы и вовсе идеально.

Гарри больше ничего не говорил о чаше, по крайней мере, при Гермионе. Она ничего так и не рассказала ему о крестраже. Вся её уверенность рассыпалась в ничто зимним февральским днём, опав в снег недалеко от Хогвартса.

Она была так уверена… Все признаки указывали на то, что перед ней стоял Регулус Блэк, но она ошиблась. Гермиона чувствовала себя виноватой. Его слова крутились у неё в голове заезженной пластинкой. Мистер Грейнджер любил коллекционировать виниловые пластинки и вечерами прослушивать их на патефоне.

«Я не Регулус Блэк, — играла личная пластинка Гермионы Грейнджер. — Это многое меняет, правда?»

«Правда, — согласилась Гермиона. — Но отчего так больно смотреть, как ты уходишь прочь? Прочь от меня».

Хлопья снега, сдуваемые ветром с холма, поднимались в воздух, и Гермиона провожала их взглядом, чтобы не смотреть на удаляющуюся спину Симуса Данти. Он не обернулся. Ни разу.

Вспоминая тот день, больше всего Гермиона корила себя даже не за то, что поцеловала его, не за то, что назвала чужим именем, а за то, что она расстроилась, осознав, что Симус Данти не Регулус Блэк. И ещё сильнее огорчили её его выводы.

«Можешь рассказать всё Поттеру, — жёстко сказал он, — ты бы всё равно это сделала, такова твоя природа».

И словно ему назло, Гермиона молчала.

Гарри и Рон убирали камни, которые испещряли влажную землю на поляне.

В последнее время Пожиратели смерти словно позабыли о них, а егеря куда-то пропали.

Гермиона по приобретённой привычке потянулась к карману, чтобы нащупать золотой кругляш. Она могла поручиться: Симус ещё свяжется с ней. Она была готова ждать, ждать и ждать, снова и снова стискивая пальцами жетон — единственную вещь, которая связывала её с Данти.

Самое удивительное, что она больше не думала о том, кем он был. Он не Регулус. Это главное.

Пальцы дотронулись до металла, обхватили поверхность. Жетон всегда оставался ледяным, обжигая пальцы холодом, не считая тех минут, когда Симус посылал сообщение. Предмет опять был тёплым, а на ребре отчётливо угадывалась появляющаяся надпись.

Гермиона отвернулась от смеющихся над чем-то друзей и достала жетон.

«Там же, где в прошлый раз. В шесть часов. Мы идём в Хогвартс».

— В Хогвартс, — произнесла Гермиона, не поверив своим глазам. Она прижала жетон к груди и воровато оглянулась. Её не услышали.

Совсем скоро она вернётся в свой второй дом, в любимую школу. Вдохнёт воздух волшебных коридоров и увидит стены замка не с далёкого холма, а прямо перед собой. Она была готова ждать. Ждать осталось недолго.

* * *

Гермионе нужна была мантия. Она подошла к Гарри и просто сказала ему об этом. Поттер молча достал мантию-невидимку из рюкзака и без слов протянул её Гермионе.

— Гермиона снова на вылазку, — пояснил Поттер Рону.

Она ожидала фонтан эмоций и категорическое «Нет», но Уизли лишь понимающе закивал головой.

— Я составил список необходимого, — сказал он, удалившись на их небольшую кухоньку. — У нас кончается зубная паста, а чистить зубы «Экскуро», извините, не приучен.

— «Экскуро» — очень полезное заклинание, — возразила Гермиона. — Я научила ему Невилла, чтобы он мог убирать лягушачьи кишки из-под ногтей.

— Спасибо, — отозвался Рон. — Мне стало легче.

Гарри рассмеялся.

— Как же я люблю вас! — выпалил он, улыбнувшись Гермионе.

— Ты это сейчас серьёзно? — спросил Рон.

— Абсолютно! — кивнул Поттер. — Вы самые дорогие мне люди!

Отчего-то Гермионе его слова жутко не понравились, но особенно нехорошее предчувствие накрыло её, когда Гарри вдруг поднялся и крепко её обнял.

— Ты мне очень дорога, — прошептал он ей в ухо.

— И ты мне, Гарри, — сказала она, растрепав ещё больше его волосы рукой. Ей вдруг подумалось, что Гарри в эту минуту жутко походит на своего отца, хотя Гермиона никогда не видела Джеймса Поттера вживую, только на колдографиях.

Гарри снова улыбнулся, и Гермиона поняла, как сильно она скучала по такому её другу. Вот бы им снова оказаться вместе в Хогвартсе, наверняка там ещё можно найти сугроб и где-нибудь за хижиной Хагрида поиграть в снежки. Как же она скучала по тем временам. Как она хотела вернуться в детство, чтобы Гарри искренне смеялся, обнимая её после долгой дороги из «Норы», приехав с каникул.

Гарри отстранился от неё и отвернулся, что-то прошептав себе под нос, но Гермиона ничего толком не расслышала.

— Эй, Гарри, куда ты дел список, что я подготовил?

— Как обычно, Рон, — отозвался Гарри странным голосом. — Ты теряешь, а я виноват.

Поттер отправился на поиски.

Гермиона убрала мантию в сумку и тут увидела выглядывающую из кармана рюкзака Гарри вещь, которая непременно ей пригодится. Карта Мародёров! Рука потянулась к ней, но Грейнджер одёрнула себя. Она не могла её взять без спроса.

«Но без неё путь в замок будет ещё опаснее, а рисковать я не могу».

Осторожность и благоразумие взяли верх, и Гермиона ловко вытянула Карту и спрятала во внутренний карман кофты. Как раз вовремя. Буквально через несколько секунд подошёл Рон с потрёпанной бумажкой в руке.

— Держи. Мы с Гарри будем ждать тебя здесь.

— Куда же мы денемся, — хмыкнул Поттер.

Гермиона улыбнулась им обоим на прощание и покинула палатку.

— Ушла, — грустно сказал Рон.

— Да, дружище, — Гарри подошёл к нему и сжал плечо. — Значит, нам пора действовать.

— Гермиона ни за что не одобрила бы твой план, — выдохнул Уизли. — Чёрт возьми, Гарри! Мы только что соврали Гермионе. Пожалуй, я воспользуюсь «Экскуро», чтобы хорошенько вымыть пеной свой лживый язык.

— Не советую, Рон, — отозвался Гарри, вспомнив увиденное в Омуте. Джеймс Поттер с помощью того же заклинания заставил молодого Северуса задыхаться розовой пеной.

— Без Гермионы мы можем не справиться…

— Мы справимся! — возразил Гарри. — Я уже был в пещере и знаю, что делать. Мы отправляемся за крестражем, и он будет наш, или я не Гарри Поттер!