Ничего не говори (гет)

Q.V. Прошу прощение за то, что уходила в подполье. Что случилось? Как говорится, жизнь случилась. Надеюсь, что больше таких перерывов не будет. Старалась не выходить за рамки рейтинга ни словом, ни движением. Нас же дети смотрят)))

Когда после скрипа двери прошло пару мгновений, в разных концах комнаты послышалось движение. К выходу понеслась целая толпа обезумевших «узников». Высыпав в коридор, они тяжело дышали, словно спаслись только что от огнедышащего дракона.

В этот момент из-за угла вывернула Джинни Уизли.

— Ах вот вы где? — сказала она, увидев компанию. — Только что они здесь делают?

— Джинни, объясню потом, — отмахнулся Гарри. — Сколько нас не было?

— Ты о чем? — нахмурились девушка. Гарри бросил короткий взгляд на Гермиону.

— Обед закончился? — сделав два шага к Джинни, спросил Грег. Вышло так, будто он собирается съесть её, если только она ответит утвердительно.

— Нет, возложение цветов сегодня затянулось, — Джинни всегда нутром чуяла подвох, поэтому сейчас держалась довольно настороженно.

— Так, погоди, — Рон взмахнул рукой. — Который час?

— Без пяти минут два, — ответила сестрёнка. — Я только разобралась с подарками для школы и обнаружила, что вас нет, а речь перед началом обеда никто не отменял. Меня попросили разыскать вас.

— И долго ты нас искала? — спросила Гермиона.

— Да только сюда поднялась, — сказала Джинни и нахмурилась ещё больше. — Что с вами происходит? Почему вы в такой компании, да ещё и в таком месте?

— Уф, как же много вопросов, — напомнил о себе Малфой. — Раз начало обеда мы не прозевали, то самое время отправиться на него, а уже потом раздумывать на всякие посторонние темы.

— Ты как всегда прав, милый, — проворовался Пэнси. Рон закатил глаза.

— Отлично, если дружба снова победила, то пора и честь знать, — Тео одарил улыбкой всех. — Было приятно повидаться, друзья мои. С тобой особенно, Гермиона. Всем приятного аппетита.

Тео картинно развернулся, разве что поклон не отвесил и зашагал к лестнице. Грег сразу пошёл за ним, Пэнси потянула Малфоя за рукав, а он на долю секунды взглянул на Гермиону. Она еле успела отвести глаза, потому что тоже на него смотрела. Его мучала только одна мысль: «Какого черта происходит между Тео и Грейнджер?!», но поскольку эмоций на сегодня было достаточно, Драко решил, что подумает об этом в другой раз и последовал за остальными.

Когда бывшие слизеринцы удалились, Джинни решила спросить с друзей.

— Так, ну а теперь начистоту, — она была серьёзна. — Я же вижу, что пропустила нечто интересное.

— Не бери в голову, — махнул рукой Гарри. — Комната открылась и…

— Что? Наша комната? — глаза Джинни были на пол лица.

— Не спрашивай, как и почему, мы не ничего не знаем, — сказала Гермиона. — Когда мы…

— Уважаемые ученики и гости школы, приглашаем вас на обед в Большой зал, — раздался голос на всю школу.

— Вы уловили, что Макгонагалл намекает, — улыбнулся Рон. — Все разговоры потом, я хочу убраться с этого этажа.

Все были согласны с ним и спустились вниз довольно быстро. В зале собрались уже все гости замка. Герои войны пришли одними из последних, поэтому заняли ближайшие места. Казалось, что ждали только их, потому что тут же послышался голос директора Макгонагалл.

— Гермиона, закончишь своё выступление, — она обратилась прямо к той, которой меньше всего хотелось снова стоять перед всеми. Гермиона хотела лишь уединиться в большой библиотеке Министерства и выяснить, может ли магия так себя проявлять, а не это всё. Но, естественно, когда столько лиц было обращено к ней, она не могла остаться незамеченной. Она поднялась и пошла к трибуне.

— Не буду долго томить вас, все хотят есть, я вижу, — Гермиона хотела разрядить обстановку и болтала чушь. Слегка улыбнувшись, она сдула со лба прядь волос, взглянула на присутствующих и в огромной толпе гостей выцепила единственную пару глаз, которая смотрела пристально, не моргая.

— Разрешите поблагодарить всех присутствующих за то, что не оставили без внимания это мероприятие, ведь только вместе мы можем верить, что всё позади. Министерство магии в лице своих представителей, администрация школы и герои войны благодарят вас. Сейчас, когда всё в прошлом, важнее всего помнить, чего стоит это спокойствие, какую цену заплатили все мы, чтобы дышать свободно…

Гермиона ещё что-то говорила, все слушали крайне внимательно, а Малфой не мог отвязаться от мысли, что за время своей вынужденной ссылки и затворничества пропустил целый пласт новой истории, в которой фамилия Грейнджер вызывает трепет, а Малфой ничего не стоит. Но досаднее всего было то, что он понимал: нет больше никакой ненависти, она умерла вместе со многими людьми в тот день, сгорела в Выручай-комнате, оставив после себя только пустоту неопределённости. Но Драко был совершенно не согласен с таким раскладом, он был намерен заявить о себе, а главное, добиться, чтобы она, он взглянул на Грейнджер, больше не смотрела на него с жалостью и пониманием. Только не она. Пусть лучше это будет взгляд страсти, но не понимания. Да, он желал именно этого, хотя вряд ли мог объяснить зачем.

* * *

Пришёл июнь, а вместе с ним и тёплое солнце. В этом году крайне странное погодное явление. Гермиона пришла на работу и обнаружила на столе записку от министра, где тот сообщал ей, что отбыл на неопределённый срок и плановые встречи ей придётся провести самой. Казалось бы, обычная формальность, встречи с предпринимателями, чтобы рассмотреть их проекты по улучшению архитектуры, разрушенной после войны. Всё бы ничего, но сегодня встреча была только одна. Гермиона чертыхнулась про себя и была практически уверена, что министр просто скинул на неё эту работу, а сам отсиживается где-нибудь с приятелями. В дверь постучали. Гермиона даже опомниться не успела, подготовиться морально, а гость уже стоял в дверном проёме.

— Уволь секретаршу, уже две минуты девятого, а её нет на месте, — Драко решил, что сразу обозначит свою позицию.

— У меня её нет, — ответила Гермиона, поправив предметы на столе. — Проходите, мистер Малфой, присаживайтесь.

— Серьёзно? — он поднял бровь. — На работе придерживаешься официального стиля. Хорошо, мисс Грейнджер, я присяду.

— Я впервые провожу встречу с вами мистер Малфой, а министр так торопился, что не предупредил меня о ваших прошлых беседах, — Гермиона теребила свитки и не смотрела Драко в глаза. Ещё бы, ведь с того дня в замке образ реабилитированного злодея часто всплывал в её памяти. — Поэтому я не знаю предмета ваших обсуждений.

— Умоляю, Грейнджер, избавь от этой приторной вежливости, — Малфой тяжело вздохнул. — Я предлагал министру проект застройки южной части Косого переулка под небольшую гостиницу, стилизованную под Лондон прошлого века.

— Мэнор в центре города? — спросила Гермиона.

— Абсолютно нет, — тут же сказал Драко, но понял, что она уловила его мысль. — Министр попросил принести на следующую встречу чертежи и макет, но если учитывать то, сколько раз он эту встречу откладывал, я думаю, он передумал давать добро.

— Почему именно Косой переулок? — спросила Гермиона, сосредоточившись на лице Малфоя. Он смотрел ей в глаза не в силах даже моргнуть.

— Он частично разрушен, — отвечал он медленно. — Я узнавал, никто другой не планирует там строительства.

— Почему именно гостиница? — продолжала спрашивать Гермиона.

— Люди вернулись к нормальной жизни, ходят в Косой за покупками, многие еду издалека, — говорил Драко, положив руку на стол. — Ты, наверно, не в курсе, но комнаты в Дырявом котле не видели ремонта со времён Мерлина, а многие хотели бы останавливаться в комфортных условиях. Тебе не понять, но…

— Да, Малфой, ты же знаешь, в каких условиях я выросла, — усмехнулась Гермиона, обошла стол, непроизвольно сократив расстояние между ними. — Предположим, задумка интересная, но ты же не думаешь, что Министерство возьмёт на себя всё финансирование.

— Часть моих счетов разморожена, я могу дать долю, — у Малфоя был готов ответ. — А в течение года после открытия гостиницы я обязуюсь вернуть средства, выданные Министерством.

— А почему бы не задумать проект с кем-то, у кого есть недостающая сумма? — рассуждала Гермиона. — Партнёрство, долевая собственность, слышал о таком?

— Никто не ввяжется в такую авантюру с Малфоем, — ответил Драко. Вышло немного грустно. Подобная идея приходила ему в голову не раз, но сотрудничать с кем-то из товарищей он не хотел, не хотел зависеть от кого-то из своего круга.

— Вот и мы не станем, — хлопнула в ладоши девушка. — До свидания.

Малфоя как будто окотили холодной водой. Что это только что произошло?!

— Что, прости? — переспросил он осипшим голосом, поднявшись со стула. Теперь они почти стояли лицом к лицу. — Не посмотрев чертежей, ты рубишь мой проект?

— Да, — ответила Гермиона. Самообладание Малфоя трещало по швам. Он нисколько не сомневался, что сумеет донести необходимость своего проекта, но когда услышал этот лёгкий отказ, ведь Грейнджер даже не сделала вид, что ей тяжело далось это решение или что она вынуждена так ответить, был обескуражен. Нет, к такому он был не готов.

— Да как ты смеешь?! — процедил он сквозь зубы, её глаза сузились.

— Серьёзно, Малфой? — Гермиона подошла ближе и проговорила ему почти в лицо. — Ты уверен, что Министерство должно вкладывать в проект, который не окупиться в ближайшие годы. Ты хоть исследовал рынок? Знаешь, какова посещаемость Косого переулка? Люди до сих пор бояться и ходят туда, только чтобы быстро закупиться и сбежать. А ты хочешь построить там крепость с номерами!

— Ты не понимаешь, — прошипел он.

— Это ты не понимаешь, — перебила она. — Так уж вышло, что я занимаюсь проектами восстановления разрушений, но пока не слышала ни одной идеи, чтобы задумка была для людей, а не наживы, поэтому, прости, но Министерство говорит: «нет».

— Министерство? Это ты так говоришь, — Драко почти наступил на Гермиону. — Хочешь доказать всем свою значимость, но это выглядит крайне дёшево!

— Дёшевы твои попытки, — парировала Гермиона. Она тяжело дышала. Он тоже. — Делай для людей, а не для себя, тогда посмотрим. Вернёт он заём в первый год… Пф-ф.

— Я тебя ненавижу, Грейнджер! — зубы Драко скрипели, а рука сжималась в кулак. — Тебе ни за что мне не помешать!

— Я уже, — Гермиона явно бросала вызов Драко. Чего она хотела добиться таким агрессивным поведением, даже ей самой было не ясно. Она не узнавала себя, что-то в ней изменилось.

Драко видел эти горящие глаза и не мог отделаться от мысли, что в них что-то не так, что-то отличное от их последней встречи. Да, пропало понимание, теперь это нечто другое. И это другое будоражило душу до самого нутра.

Гермиона сдула непослушную прядь, и она коснулась лица Драко. Он почувствовал еле уловимый запах её волос. Ему показалось, что где-то рядом варят карамель. Он на секунду прикрыл глаза, а потом решительно схватил Гермиону за затылок и поцеловал. Губы столкнулись почти больно, почти сокрушительно, но разве стоит предавать значение такой мелочи, когда поцелуй получил отклик с двух сторон. Комета входит в стратосферу, взрыв, вспышка, тишина…. Звенящая тишина, звуки замерли, поцелуй прервался. Гермиона медленно поднимала веки, а Малфой был словно оглушён. Их глаза встретились.

Гермиона выдохнула, потом ещё и ещё раз. Выдохи медленно переходили во всхлипы и заполняли собой пространство, а в звенящей тишине это было очень громко, запредельно остро…

В голове Малфоя была всего одна мысль, один порыв. Ему он и поддался.

Когда хлопнула входная дверь, звуки вернулись в мир. Гермиона стояла одна посреди кабинета и не могла сформулировать ни единой мысли, её голова отключилась.

Малфой пронёсся в коридоре мимо Пэнси и даже не заметил её. Она проводила его взглядом, имя застряло в горле. Она была растеряна, потому что всегда знала, что Драко никогда не будет с ней считаться так, как она бы этого хотела. В пустом коридоре он пробежал мимо, как будто так сложно было остановиться. Что бы сейчас не творилось в его голове, ведь было видно, что он чем-то озабочен, он не должен был её игнорировать. Они же…вместе.

Пэнси глубоко вздохнула. Она даже не знала, что Малфой сегодня собирается в Министерство, а ведь она трижды сказала ему, что пойдёт в отдел международных отношений по поводу пригласительных виз для иностранных гостей из списка подозрительных персон. Почему он не предложил пойти вместе, ведь это их свадьба?

Откинув назойливые мысли, Пэнси поспешила в кабинет № 22 на запланированную встречу. Дойдя до нужной двери, она постучала. Услышав одобрение, вошла.

— Здравствуйте, я… — Пэнси запнулась на половине фразы. — У тебя пять секунд, чтобы всё объяснить.

— Ты имя на двери видела? — Рон по-царски восседал за рабочим столом. — Когда утром увидел твою фамилию в списке, хотел сказаться больным, но Перкинс меня опередил: слёг с корью.

— Я могу заменить тебя кем-нибудь другим? — спросила Пэнси, всё ещё стоя в дверях.

— Я незаменим, Паркинсон, — хохотнул Рон. — Дверь закрывай, присаживайся, излагай.

— Мне нужны визы для ряда персон, — Пэнси прошла, села на предложенный стул. Она почему-то нервничала, словно на свидание пришла. Увидев Рона напротив себя, он испытала странное ощущение, а ещё Малфой, проигнорировавший её. Пэнси необходимо было чувствовать себя нужной, волнующей, Рон просто попался под руку. Так она сказала себе в этот момент и поверила в это.

— Это естественно, — Рон раскачивался на стуле, разглядывая потолок. — Я только этим и занимаюсь. Сколько человек?

— Двадцать пять, — ответила Пэнси. — Сколько времени займёт проверка?

— А что не сто? Двести? — Рон посмотрел на Пэнси. — Давай, я буду заниматься только твоими гостями, которые по совместительству в топ-100 подозрительных персон.

— Уизли, — Пэнси прищурилась. — Я уже молчу про то, что нам пришлось спрашивать разрешение на брак у Министерства! Нам поставили ограничение на количество гостей! Некоторые из моих родственников не увидят моего свадебного платья, так как въезд в страну им заказан!

— Не велика потеря, — скучающим тоном произнёс Рон. Он видел, как бесит посетительницу, но уже не мог остановиться. Его положение в этой ситуации было шикарным: она зависит от его решений. Это пьянило, воодушевляло. Впервые на этой работе он был крайне доволен собой. Нет, разумеется, его работа всегда была очень важна. Ведь он проводил серьёзные проверки и изучал всю подноготную иностранных волшебников, вызывавших когда-то подозрение, чтобы дать или не дать им разрешение посетить Англию. После падения Волдеморта правительства нескольких стран должны были объединиться, чтобы искоренить оставшиеся негативные веяния, но они предпочли отгородиться от остальных и отвечать только за свою территорию. В итоге пропало доверие, поэтому теперь любой иностранец, желающий попасть в Англию, проходил проверку отдела международных отношений. Рон Уизли и Питер Перкинс занимались теми случаями, когда визы просят люди из списка подозрительных персон Англии для тех, кто в списке других стран.

— Ты издеваешься надо мной, — Пэнси не спрашивала, а утверждала. Она вспомнила, какое дала обещание самой себе в Выручай-комнате и решила быть хитрой. — Но только я знаю, зачем ты всё это делаешь?

— Просвети, — Рон сел ровнее и положил руки на стол.

— Тебя волнует только слава, — Пэнси сделала ставку на самолюбие Рона. — Ты боишься, что о нашей свадьбе будут говорить, а о вашей напишут и всё, потому что она очевидна и предсказуема.

— Даже не пытайся, Паркинсон, — Рон немного напрягся, хоть и старался никак себя не выдать. — Никто не гонится за славой.

— Вечно скучные, вечно однообразные, — продолжала Пэнси, ей было важно вывести Рона на эмоции, а дальше он сам выдаст своё уязвимое место. — Уизли и Грейнджер, да у вас же на лбу написано, что вы пара этого столетия. Но помяни моё слово, через год, а может гораздо раньше, тебя начнёт тошнить от этой зажатой девчонки. Каждый ваш день будет похож один на другой. Со временем она будет выбирать работу, а не тебя, хотя, возможно, уже выбрала.

— Ты ничего не знаешь о нашей жизни, — проговорил Рон, сложив руки на груди. Пэнси с удовольствие заметила эту закрытую позу. Она медленно встала и обошла стол. Он проследил за ней взглядом. Она остановилась сбоку от его стола. Аккуратно Пэнси присела на свободный угол, сложив ногу на ногу и уперевшись рукой в стол. Юбка соскользнула, обнажив часть ноги. Рон это заметил и посмотрел на девушку. — В чём дело, Паркинсон? Слезь со стола!

— Ты давно работаешь в этом кабинете? — спросила Пэнси, изучая лицо собеседника.

— Какое это имеет отношение к тому, что ты сидишь на моём столе? — Рон понемногу выходил из себя.

— Просто ответь, — не унималась Пэнси.

— Почти год, — ответил он. — И что с того?

— Спорю на все деньги этого мира, — проговорила Пэнси, наклонившись к Рону. — Грейнджер ни разу не была на этом столе.

Рон чуть не задохнулся от услышанного и наглости, с которой Пэнси говорила. Она откровенно над ним издевалась. Он был зол, но понимал, что если проявит хоть каплю агрессии, то она использует это против него.

— У тебя нет всех денег этого мира, — только и смог произнести Рон. В голову ничего не шло, кроме того, что как бы его не раздражала эта идиотка Паркинсон, она была права. Безумства вроде случайных пересечений в рабочее время были не в стиле Гермионы. Они никогда не говорили об этом, да он бы и не стал, потому что подходить с такими вопросами к Грейнджер… Он бы провалился со стыда.

— Они мне и не нужны, — Пэнси была уверена в себе. Злость на Малфоя и незавидная участь в образе его жены внушали какую-то маниакальную жажду доказать себе, что она не безнадёжна, что есть те, чья жизнь намного хуже. — Я знаю, что права. А ты можешь сколько угодно гордиться благоразумием своей девушки, этому столу всё равно ничего не светит.

— С чего ты взяла, что мне это нужно? — Рон не заметил, как поддался на провокацию. Теперь он был в руках у Пэнси. В этом споре она его побеждала.

— Ты уже трижды взглянул на мои ноги, Уизли, — Пэнси наклонилась ближе к его лицу. А поскольку он сидел прямо, между их лицами было совсем небольшое расстояние. Она проговорила почти шёпотом: — Если хочешь, просто протяни руку.

Через секунду его ладонь была на её ноге. Сознание Пэнси ликовало. Она улыбнулась и резко ударила Рона по руке.

Он не успел опомниться, а она уже соскочила со стола и вернулась к своему стулу, но садиться не стала. Вместо этого она взмахнула палочкой, и на столе перед Роном появился пергамент со списком имён иностранных гостей.

— Будут визы, дай знать, — с насмешкой сказал Пэнси, моргнула Рону одним глазом, развернулась и под гробовое молчание покинула кабинет.

Идя по коридору, она поймала себя на мысли, что уже не злится на Малфоя за его поступок. Теперь он казался ей таким далёким и несущественным. Гораздо важнее была её новая игра. Она не сомневалась, что Рон вызовет её в ближайшие дни. Она была не против, даже наоборот хотела этого. Она до конца не понимала, во что ввязывается, но пока это вызывает улыбку и эмоции, она была готова продолжать.

Рон невидящим взглядом смотрел на тыльную сторону ладони. Следов от удара не было, но рука горела. Он ругал себя последними словами за то, что поддался, как школьник, впервые увидевший журнал для взрослых. Чёртова Пэнси, она даже не нравилась ему никогда! Но он мог поклясться, что в тот момент, когда она вот так над ним нависла, почти не контролировал свои движения. Он провёл рукой по своему столу, остановился на списке, оставленном Пэнси, пробежался по нему глазами, но не уловил ни единой буквы. Поняв, что это бесполезное занятие, он закинул список в верхний ящик стола. Он не мог думать ни о чём другом, перед глазами стоял только один образ. Это была катастрофа, но никто ещё не понимал её масштабов.