Причина жить (гет)

Грег был просто в восторге от путешествия с мальчишкой, который молчит, как рыба, и к тому же их на постоялых дворах принимали за отца и сына. У мальчугана получалось выводить мужчину из себя одним видом, но на ругань стражника тот не обращали внимание. На стоянках он зачастую читал книги или же пересматривал ингредиенты для зелий. Зачем это надо было, страж порядка не знал, да и не хотел.

Сам Грег пребывал в раздумьях о том, что сказать княжескому целителю, когда с ним вместо алхимика прибудет лишь его ученик? Конечно, лекарь будет в бешенстве, но крыть нечем.

Его грела мысль, что именно он нашел того, кто должен сделать лекарство, и он же получит вознаграждение.

— Господин, я бы советовал свернуть с этой дороги, — вдруг произнес мальчик, остановив свою лошадь.

— Это еще зачем? — возмутился стражник.

— Здесь водятся бруксы, потому, если хотите погибнуть, оставайтесь здесь, я поехал по другому пути, — обронил Фирен и повернул коня, направив животное на иную дорогу.

Говорил парнишка немного напуганно, потому мужчина и поверил его словам. Он все же считал, что лучше потерять полдня времени, нежели загубить жизнь.

— Откуда ты знаешь, что там были те твари?

— Когда мы направлялись в тот город, на нас напало одно существо, и только при помощи лука и стрел госпожи Ариенны удалось прикончить его, — произнес юный аптекарь, считая своей обязанностью отвечать на поставленный ему вопрос.

— Это та девка, что была в больнице? — уточнил Грег.

— Да, — прошипел мальчик.

Больше он с ним не разговаривал до конца дня.

* * *

Каждый раз, когда приходила сестра, Ариенна очень удачно притворялась спящей. Уж очень не хотелось ей рассказывать о своем самочувствии и выслушивать монологи с упреками. С Аннеттой общался исключительно алхимик, потом передавая ценные сведения лучнице. Одним из таких фактов стало то, что ее родственница уезжает на ярмарку в соседнюю деревню, а Дарел вновь отправился на охоту.

Как-то перед сном она обратилась к лекарю с просьбой.

— Кэрфен, я бы хотела завтра навестить своего дедушку, ведь никого из моих не будет в городе. Можно? — с мольбой в голосе спросила она, пока парень размешивал в воде какие-то зелья, готовя ей лекарство.

— Посмотрим по твоему состоянию, — ответил он, сомневаясь в мудрости такого визита.

— А ты разве не поможешь мне? — удивилась девушка, удобнее устраиваясь на двух подушках.

— Помогу, но согласись, будет по меньшей мере выглядеть странно, если я понесу тебя на руках.

Как бы не было обидно, пришлось ей признать его правоту — они бы так привлекали слишком много внимания.

Наблюдая за действиями алхимика, Ариенна все размышляла над ситуацией, в которую угодила. Живет практически с чужим человеком, но который о ней заботится больше, чем родная сестра. С ним было спокойно и хорошо. Но даже несмотря на доверие, ей было неловко, когда он видел ее синяки еще от побоев Дарела. Сразу находили мысли, что она испорченная и не достойна такого счастья — покоя, который ей дарил этот парень.

— А Фирен скоро вернется? — спросила лучница, дабы как-то разбавить тишину.

— Не знаю, возможно через пару дней. Там же людей надо вылечить, а это за час не сделаешь, — ответил аптекарь, завершив приготовление лекарства, и протянул стакан девушке.

Та выпила пахнущую травами жидкость, практически не раздумывая: Кэрфену незачем ее травить.

— Пойду я, надо еще кое-что доделать из рецептов, а тебе спокойной ночи…

— Мы завтра в лечебницу пойдем? — с надеждой спросила девушка, удобнее устраиваясь на кровати.

— Посмотрим еще, спи, — слегка улыбнулся он, забирая со стола нужные ему колбы.

— Спокойной, — ответила она, задув свечу.

«Три унции крови бруксы, стебель переступня… черт! Между ними надо было влить сок волчьего алоэ... Сосредоточься, тебе нельзя испортить лекарство для этих неблагодарных тварей! Хотя бы в память о Ренисе. Пусть вылечатся и оставят меня в покое, а потом хоть пусть чума — меня не волнует. Я не нанимался каждый раз спасать их жизни. Как же осточертело все… даже здесь нет покоя. А ведь осталось всего-то ничего, найти способ вытащить Ариенну из лап того паршивца и дождаться возвращения ученика».

Алхимик поставил на стол колбы и устало опустился в небольшое и не совсем удобное кресло рядом.

«Ну почему именно она? Как так вышло, что я не могу сейчас бросить абсолютно все и уйти? А ведь шанс идеальный — Фирен в отъезде, осталось только запереть дом на ключ и все. Все так просто и в то же время сложно, я не хочу отпускать ее, зная, что тот охотник уничтожит Ариенне жизнь. Еще одной жертвы моего эгоизма я не вынесу… Это слишком, даже для меня — сознательно загубить ей будущее и надежду в лучшее. Она не заслужила такой участи».

Он даже не думал над своими действиями, все было уже естественно: отмерить на весах нужное количество смеси, высыпать в колбу, залить дистиллятом, нагреть, добавить яд… Это было таким привычным, словно парень с рождения только и делал, что готовил зелья.

Потушив небольшой фитиль, на котором он кипятил отвары, Кэрфен спрятал все в шкаф, решив, что продолжит работу завтра.

Заперев двери в подвал, юноша поднялся наверх. Судьба или злой рок, но размышляя о чем-то своем, он застыл перед дверью в комнату Ариенны. Уже подумав было уйти, алхимик тихо открыл двери, дабы убедиться, что она спит.

Лунный свет слабо освещал комнату сквозь зашторенные окна. Но даже если бы сейчас ярко светило солнце, вряд ли аптекарь сходу определил бы, спит девушка или нет.

— Проходи…

Негромко произнесла она, не поднимаясь с кровати. Первое, на что он обратил внимание это на то, что поза ее была довольно-таки неестественна для сна. Подойдя ближе, парень сел на стул рядом со столом и внимательно взглянул на лучницу.

— У тебя что-то болит?

— С чего ты взял? — не очень правдоподобно удивилась она, пытаясь сменить позу.

— Ты лежишь всегда на предплечье левой руки, — холодно заметил Кэрфен, недоверчиво покосившись на девушку.

Та лишь пожала плечами, удобнее устроившись на подушке, приняв сидячее положение. Воспользовавшись этим, юноша пересел на край кровати, оказавшись у нее за спиной. Осторожно положив ей руки на плечи, он немного приспустил верх ее ночного одеяния, обнажая плечи. На спине, даже в темноте, были видны синяки.

— Это, по-твоему, нормально?

Ариенна лишь опустила голову, не зная, что сказать. Ему давно было известно об этих ушибах, юноша видел, как лучница осторожно передвигается. Алхимику судя по всему ответ и не нужен был.

— Снимай это, — обронил он, взяв со стола небольшую склянку с какой-то мазью.

По выражению лица было сложно понять, чего она хочет больше: приложить его прямо сейчас обо что-то тяжелое или выпустить стрелу в его сердце.

Тяжело вздохнув, аптекарь картинно отвернулся.

— Я хочу лишь помочь и не намерен к тебе лезть. Мне не очень приятно видеть, как ты мучаешься, разве не понятно? Шрамы и прочее будут сходить еще долго, если их не обрабатывать травяными настойками и…

— Можешь оборачиваться.

Пока Кэрфен декламировал свою речь, она стащила через голову сорочку и уселась к нему спиной, прижав ночное одеяние к груди. Голос ее был тихий, но страха в нем не было. Сев позади нее, юноша собрал ее волосы в хвост и перебросил их на перед, чтобы не мешали.

Зачерпнув буквально кончиками пальцев мази, он осторожно коснулся ее кожи, аккуратно втирая приятно пахнущее вещество. Ему не было видно, но девушка сидела с закрытыми глазами, а дыхание лучницы было спокойным. Уже ей не хотелось убивать его или сбежать — мазь дарила приятную прохладу. Она чувствовала мягкие руки аптекаря, который словно специально невыносимо медленно втирал эту мазь. Подумав, что за несколько таких лечебных дней все шрамы сойдут, Ариенна густо покраснела. От одной мысли, что придется еще раз сидеть вот так с ним…

Вдруг его рука скользнула вниз, практически на ее талию, от чего лучница моментально напряглась.

— Все, — произнес он, — пока что не ложись на спину, дай времени, чтобы мазь впиталась.

— Хорошо, — сдавленным голосом ответила она, крепче прижав к себе сорочку.

— Спокойной ночи… надеюсь, ты выспишься, так как завтра сложный день, надо рано проснуться, если ты еще не передумала навестить своего деда.

Взглянув в лицо Кэрфена, девушка успела перехватить лишь угасающий след недавней улыбки.