Фиолетовый холм (гет)

Сотни, тысячи различных звуков хлынули в уши. Грохот, крики, шелест листвы, плеск воды, близкий шёпот…

Драко открыл глаза.

Великолепное тёмно-синее небо раскинуло над ним свои объятия. На нём слабо мерцали далёкие звёзды. Такие красивые… Как никогда. Дым пытался приглушить их сияние, протягивал извилистые щупальца к тонкому серпу месяца.

Налетел ветер, и ветви сосны радостно с шумом вздохнули, принимая его прикосновение. Пахнуло хвоей. Несколько капель дождя, скопившихся на ветках, серебристыми нитями посыпались вниз, падая на лицо.

Что-то нежное коснулось щеки.

Драко медленно повернул голову направо и увидел пожар. Разгоралось всё сильнее, казалось, что пылал весь небосклон. Ветер принёс запах гари и небольшие клочки пепла. Огненными грядами вздымались ввысь языки пламени, похожие на могучие бичи, беспрестанно ударявшие, оглушающе трещавшие в воздухе.

Кто-то назвал его имя, и Драко вгляделся в смутный силуэт склонившейся над ним женщины.

— Драко, — настойчиво повторил голос.

— За что? — прохрипел он в ответ, заворожённо глядя, как пламя отражается в серебристо-золотых волосах матери.

— Милый мой, прости, — прошептала Нарцисса. — Ты живой, мальчик мой. Ты живой, Драко.

— Живой? — переспросил он. Разве только что профессор Снейп не стыдил его из-за глупых вопросов в духе Лонгботтома?

Он попытался сесть, ожидая, что тело пронзит мука боли, но боли не было. Ноги немного затекли, и когда Драко шевельнул ими, приятная дрожь пробежала от пяток до самой макушки. Нарцисса попыталась его остановить, но быстро сдалась под суровым взглядом сына и помогла ему подняться.

— Что произошло? — спросил Драко, оглядывая гряду. — Где все?

— Они ушли, — обеспокоенно выдохнула Нарцисса. — Ты в порядке, родной? Как ты себя чувствуешь?

— В порядке ли я? Ты спрашиваешь, мама, в порядке ли я?! — вспыхнул Драко. Он ощутил укол в горле и дотронулся дрожащими пальцами до кожи на шее. Рубцов и следов от верёвки не было. Драко вытянул руки. Ни единой царапины.

— Это ты меня вылечила? — недоверчиво спросил он, покосившись на мать.

— Нет, милый, — тихо ответила та. — Я ничего не делала. Всё прошло само, пока тебя не было.

— Что всё это значит, чёрт возьми?! — ледяным тоном поинтересовался Драко, раздражаясь. — Пока меня не было где? Что происходит?

— Сынок. — Нарцисса попыталась обнять его, но он отшатнулся. — Я всё тебе расскажу, мой мальчик. Прошу, пожалуйста, прости за то… что я сделала с тобой, но я знала, ты не умрёшь. Знала! Никто больше не знал. Они ушли штурмовать замок вместе с… — Нарцисса понизила голос до шёпота, — …Тёмным Лордом.

— Что? — Драко растерянно моргнул.

Он снова обратил взор на запад, где во всполохах огня и света стоял замок. Драко неуверенно ступил на край каменной насыпи, чтобы лучше рассмотреть округу перед школой. Огромное море огня плескалось внизу, пожирая всё больше и больше пространства. Там были вспышки заклинаний, крики ужаса, предсмертные оклики и вздохи, там боролись Пожиратели смерти с учениками и учителями школы, членами Ордена и друзьями Поттера, явившимися на подмогу, там шныряли между павшими телами гигантские пауки из Запретного леса, гремели булавами великаны и горные тролли. Там шла война. Там умирали.

— Там мальчик, — сказала Нарцисса. — Гарри Поттер в замке. Его друзья сражаются с Пожирателями смерти прямо сейчас. Взгляни, всё горит.

— Всё горит, — чуть слышно повторил Драко. Огни отражались в его глазах, наполняя сердце и разум страхом, жгучим страхом и тревогой. Он обернулся к Нарциссе. Её мантия была грязной, похоже, мама долго стояла на коленях рядом с ним, пока он был… Мёртв?

— Ты пообещала объяснить, — глухо сказал Драко.

— Да, обещала, — ответила Нарцисса. — Драко, ты помнишь тот день, когда Дотти принесла тебя в мэнор? Помнишь раны, которые вылечил Северус?

— Конечно, я помню это, — нехотя отозвался Драко.

— Ты знаешь, милый, что сказал Северус? — Глаза женщины наполнились слезами. Нарцисса сжала кулаки, пытаясь набраться смелости, чтобы сказать сыну правду, горькую правду, которая стала ей известна от Северуса и… Регулуса Блэка. — Часть тебя безвозвратно отсечена. Если «Сектумсемпрой» была отсечена какая-либо часть, восстановить её невозможно никакими заклятиями, никакими чарами, ничем. Ты помнишь, Драко, что ты говорил тогда, что чувствовал? — прошептала Нарцисса. — Пустоту. Вот здесь, — мама приложила руку к его груди. — Ты сказал, чего-то важного не хватает. Да, тело волшебника исчезает при аппарации раньше головы… и, как выяснилось, быстрее души. «Сектумпсемра» отсекла часть твоей души.

— Нет! — закричал Драко, закрыв уши ладонями. — Не желаю слушать! Это невозможно!

— Драко! — Нарцисса бросилась к нему, чтобы обнять. — Регулус рассказал мне. Мой кузен, изображённый на картине… Я не знаю, откуда ему всё известно. Он заверил, что признаки налицо, что ты почувствовал как раз то, что должен чувствовать волшебник, когда создаёт крестраж! — Нарцисса прижала любимого сына к себе и погладила его спутанные волосы. — Одно не могу понять, Драко… — выдохнула она, легко целуя его в лоб.

Он поднял на мать глаза.

— Регулус сказал, что обязательное условие для создания крестража… убийство. Кого же ты убил, сынок?

Драко дёрнулся, потрясённо взглянув на Нарциссу.

«Я чудовище! — прогремело у него в голове. — Такой же монстр, как Реддл! Бессмертное существо, волшебник с раздробленной душой, который даже все осколки сохранить при себе не смог».

— Драко?

— Прости, мама! — Он крепко обнял Нарциссу. — Я не хотел, честное слово! — прошептал Драко, точно маленький мальчик, разбивший невосстанавливаемую магией вазу. Как он мог плохо подумать о матери, когда та всегда была рядом, всегда поддерживала его. Она спасла Люциуса, спасла ему жизнь.

Хотя он и так бы не умер.

— Всё будет хорошо, — проговорила Нарцисса Малфой, передавая сыну его припрятанную палочку. — Уйдём отсюда! Ты расскажешь мне, откуда она у тебя? — Женщина кивнула на палочку кузена. — Мы, Блэки, так просто не сдаёмся, мальчик мой, а ты теперь Блэк! — Она с гордостью посмотрела на сына. — У меня всё готово, Дотти только и ждёт моего приказа, чтобы перенести все наши вещи в укромное место. Мы уедем с тобой из Англии. Сейчас самое время! А Люциус… он обязательно присоединится к нам позже…

— Отец отлучил меня от рода…

— Но не я от своего, — сказала Нарцисса.

— Нет, погоди! — Драко зажмурился. Он не понимал, что на него нашло. — Я не могу уйти. Не могу.

— Как же так? Разве тебя что-то держит? Здесь ты погибнешь, Драко.

— Нет. — Он вымученно улыбнулся. — Ты же знаешь, что нет, мама. Мы, Блэки, так просто не сдаёмся, ты сама только что сказала.

Нарцисса с изумлением посмотрела на него.

— Я должен быть в Хогвартсе. Я помогу им.

— Кому «им»?

— Мама, ты станешь похожа на Лонгботтома, если будешь задавать такие вопросы, — Драко усмехнулся. — Поттеру, конечно.

— И Гермионе Грейнджер, — прошелестела Нарцисса, осознав, что ни за что не удержит сына.

— И Гермионе Грейнджер, — покорно согласился тот.

Мама покачала головой.

Драко поцеловал её на прощание и крепко-крепко обнял — так Блейз обнимал миссис Забини на платформе тысячу тысяч лет тому назад, наплевав на манеры и условности.

Нарцисса выпустила его из рук и ласково потрепала по волосам.

— Профессор Снейп просил передать тебе привет, — пробормотал Драко.

Лицо Нарциссы потемнело.

— Беги, милый, — сказала она. — Помогай…

Драко невесело усмехнулся и начал спускаться с насыпи.

— Драко! — окликнула его мать.

Он оглянулся.

— Прости, что спрашиваю, но… А где же твой крестраж?

Драко так и замер на месте. И правда, он даже не подумал об этом. Его крестраж… Часть души, которая находилась сейчас неведомо где.

«Вот как бывает, — сказал он про себя, торопливо спускаясь со склона в Запретном лесу к Хогвартсу. — А ведь это лучший способ скрыть крестраж! — Драко горько усмехнулся. — Как же ты, Том, не додумался до этого? Отдай крестраж первому встречному — и всё, больше ты его никогда не увидишь, никто его не найдёт и не подумает разрушать чем-то вроде меча львиного факультета».

Иглы сосен кололи лицо, сыпались за шиворот. Руки стали липкими от смолы, въевшейся в кожу. Драко бежал вперёд, пробираясь между стволами и отталкивая мешающие хвойные лапы. Он проскальзывал между тесно стоящими деревьями, переплетавшимися ветвями, перепрыгивал кряжистые корни, выпиравшие из земли. Он уже бежал здесь, но тогда его путь лежал в другую сторону. Тогда он уходил прочь от замка, оплакивающего кончину доброго директора Дамблдора.

Драко бежал и раздумывал. Если бы у него был выбор, он бы никогда не хотел иметь крестраж. То мимолётное желание величия, тёмной власти в руках, промелькнувшее в мыслях перед зеркалом Еиналеж рассыпалось в ничто. Меньше всего на свете Драко хотел походить на Тёмного Лорда. Но раз у него было бессмертие в кармане, крестраж, Мерлин знает где… Драко желал этим воспользоваться сегодня!

* * *

Жар ударил в лицо. Вокруг все сражались. Близнецы Уизли весело перекидывались шутками, посылая при этом одно заклинание за другим в осаждавших Хогвартс неприятелей.

У северной стены замка великаны таранили многовековые камни, земля тряслась, мелкий гравий подпрыгивал в воздух после каждого удара коряги о кладку. Хогвартс сотрясся от грохота, стена проломилась, своды рухнули на головы Пожирателей и защищавших школу учеников.

Драко шмыгнул в провал, когда каменная крошка улеглась, и великаны, сделавшие своё дело, отступили туда, где Пожирателей теснили статуи у главных ворот.

Рядом с Драко прошагал, перекатываясь на столбообразных лапищах, тролль. Его ноги были короче рук, толстые и босые. Ороговевшая кожа защищала громадину от ударов толпящихся вокруг — Драко протёр глаза — домовых эльфов, вооружённых лопатами, вилами, половниками и поварскими ножами. Эльфы натянули под ногами тролля огромную верёвку — трос. Обычно на такие подвешивали хрустальные люстры. Похожий трос обрубил Добби в Малфой-мэноре. Тролль же не обратил на ловушку внимания, он вертел тяжёлой тупой головой на короткой бугристой шее и пытался добраться до шныряющих вокруг малышей-домовиков.

— Стянули разом! Ну же! — закричал один из эльфов. Это был Кикимер, возглавлявший отряд ушастых защитников Хогвартса.

Верёвка натянулась. Тролль с рёвом повалился на заваленный камнями пол, а в следующую секунду на него запрыгнули эльфы и замолотили его кухонной утварью и лопатами.

— Они проломили стену! Сюда, кто-нибудь! Скорее! Тонкс, Уизли!

Драко посмотрел наверх и удивился ещё больше. Там был Дамблдор. Самый настоящий Альбус Дамблдор, отдающий указания Нимфадоре Тонкс. Наваждение исчезло, когда мужчина поглядел вниз.

— Просто похож, — пробормотал Драко.

Группа школьников сбежала по ступеням. Они направили палочки на Драко, но он поднял руки, показывая, что безоружен и нападать не собирается.

— Уходи отсюда, Малфой! — выплюнул Финниган.

— Вы не трогаете меня, я не трогаю вас, — сказал Драко. — Но и уходить не собираюсь.

Гриффиндорец нехотя кивнул. Школьники расступились, пропуская Драко к лестнице.

— Где же ты, Грейнджер? — твердил он, поднимаясь по бесконечной лестнице. Ноги у него были как неживые. Несколько раз Драко споткнулся, рискуя сосчитать носом ступеньки, но удача была с ним, затягивая его на новые пролёты.

И вдруг…

Этот смех Драко способен был узнать всегда. Беллатриса неслась по коридору, безумная и радостная.

— Ещё одно! — кричала она. — Ещё одно пятно стёрто!

Тётка скрылась из вида, а Драко различил у статуи крылатого кабана тело молодой женщины с невероятными алыми волосами. Нимфадора Тонкс не была ранена, просто убита.

У неё, по всей видимости, не было за душой крестража. И она не оживёт по волшебству, как Драко.

— Знаю я сказку о глупом медведе, славном медведе, мёртвом медведе! — заорал появившийся под потолком Пивз, размахивая головой здоровяка-Селвина.

Джонатан Селвин всегда был тучным, как огромный медведь, и неразговорчивым человеком. Одним из самых жестоких и опасных сторонников Волан-де-Морта. Теперь он и вовсе не скажет ни слова.

— Кто ещё не знает? Кто ещё не слышал? — пел полтергейст, раскачиваясь из стороны в сторону и показывая трофей людям на картинах.

Драко отвёл взгляд от Пивза и побежал дальше. Кто-то налетел на него в полумраке у гобелена, и Малфой потянулся за палочкой.

— Кто ты? — спросил знакомый голос.

Драко вытянул руку вперёд и схватил стоящего напротив человека за отвороты мантии.

— Вот это да! Малфой?! А я всё думал, куда ты запропастился, — усмехнулся Блейз Забини.