Рики-Тики-Тави. Часть вторая (джен)

Роуз подошла к своей комнате в полном смятении. Она прекрасно отдавала себе отчёт в том, что мама была права. Но как скрыть от Кати правду о самоубийстве её матери? Въедливый голосок внутри напоминал ей о том, что она сама примчалась узнавать эту чёртову правду! Ну зачем этот мудак Бёрд такой мудак?!

Роуз с усилием втянула воздух и замерла прямо перед дверью собственной комнаты. Надо было успокоиться, Кати не станет лучше от правды, хватит с неё и того, что было в этих чёртовых воспоминаниях! Рука на автомате сжала волшебную палочку, начавшую искрить.

— Чёрт! — прошипела Роуз сквозь зубы — вот только выброса ей сейчас не хватало. Она направила палочку на другой конец коридора:

— Глациус! — коридор мгновенно заледенел. Свечи потухли и покрылись ледяной коркой. Иней стремительно расползался дальше, пытаясь проникнуть в комнаты.

— Финита! — Роуз прислонилась к ледяной стене, дрожа всем телом. Её маленькая наведённая зима исчезла, палочка больше не искрила. Надо было взять себя в руки и поговорить с Кати, как бы ей не хотелось после ледяного шоу устроить огненное. Роуз еще раз глубоко вздохнула и открыла дверь.

Кати дремала на её постели, видимо, всё ещё под действием зелья. Во сне она выглядела такой беззащитной и спокойной, что Роуз не захотела её будить. Она тихо прикрыла дверь и вышла из комнаты, поставив сигнальные чары, чтобы узнать сразу, когда подруга проснётся.

Роуз увлечённо играла с Рики в шахматы, когда чары сработали.

— Рози, я сейчас тебе шах поставлю, — он глядел на неё огромными серыми глазами, в которых плясали бесенята, — а ты убегаешь.

Роуз не стала сдерживаться, а просто взлохматила племяннику волосы, от чего он стал выглядеть ещё умильнее.

— Рози! — запротестовал Скорпиус. — Тебе шах!

— А тебе мат, — усмехнулась она, ставя коня на нужную позицию, и побежала к себе, по пути чуть не снеся маму и брата, идущих в столовую.

— И куда унёсся цветок моей памяти? — гулко отразил коридор комментарий Драко. Ответа мамы Роуз уже не услышала, поскольку вбежала к себе в комнату. Кати сидела на кровати и разглядывала мозаику, висевшую на стене.

— Миссис Малфой делала? — встретила она Роуз вопросом. Та немного ошалело кивнула, меньше всего ожидая вопроса про мозаику.

— Красиво, — протянула Кати. — Сколько раньше у тебя была, не обращала на неё внимания, Роз.

— Кати, — Роуз посмотрела на подругу, — мама считает, что тебе надо поговорить с бабушкой, а потом передать дело маме Тедди. Тогда есть шанс избежать огласки.

Кати грустно взглянула на неё. И столько тоски было в её карих глазах, что у Роуз ёкнуло сердце. Как же так? А Кати тем временем заговорила:

— Ты не понимаешь, Роз, это добьёт бабушку, если она узнает такое про своего сына. У неё же ничего, кроме памяти, не осталось. Даже портрета.

— У неё осталась ты, — твёрдо произнесла Роуз, садясь рядом с подругой, — а если это просочится в прессу, ей придётся гораздо хуже. Твой дядя — редкостный мудак!

— Мы можем попросить маму Тедди, не говоря бабушке? — Кати умоляюще посмотрела на нее. — Роз, прошу тебя!

— Но, Кати, — нахмурилась Роуз, — дай-ка мне записку этого мудака, пожалуйста. Там же были слова про "не удастся заставить меня молчать", я помню.

— Ты думаешь, бабушка знала про это? — Кати смертельно побледнела. — Знала?

Роуз мысленно выругалась, проклиная себя. Вот же засада!

— Кати, я думаю, что тебе стоит поговорить с бабушкой, раз уж эта история всплыла.

— А может, пусть его? — неожиданно жёстко усмехнулась Кати. — Пусть все услышат ещё раз о Пожирателях и Кэрроу!

Роуз поперхнулась воздухом от такого предложения. Пока она пыталась отдышаться, Кати говорила, но как это было непохоже на неё!

— Пусть, Роуз, ещё раз вспомнят, пусть почитают! Они хотят скандалов — они их получат, в конце концов!

— Кати, — Роуз глубоко вздохнула, мысленно сочувствуя собственной матери. — Кати, это ведь ударит по тебе с бабушкой! За твоей спиной будут шептаться! Твой отец шестнадцать лет уже в могиле, ему уже до фонаря! А ты — ты живая, ты замечательная, ты не заслуживаешь такого!

— Да? А вот дядя считает иначе! — Кати судорожно втянула воздух. — Роз, это так не работает! Думаешь, я не знаю, что ты меня защищала все эти годы? А я тебя об этом просила?

Роуз непонимающе смотрела на Кати, расчёсывая застарелый шрам.

— Может, я не хотела знать правду? — руки Кати нервно тряслись. — Может, мне проще было заплатить ему эти деньги, продав в Лютном свои волосы для оборотки!

— Но ты хотела знать правду, — тихо и твёрдо сказала Роуз, стискивая руки. — Если же ты не хотела, чтобы я защищала тебя, тебе было достаточно это сказать.

Внезапно Кати обмякла и глухо разрыдалась.

— Неужели действительно мой отец такое чудовище? — сквозь рыдания разобрала Роуз. Она в растерянности замерла, не зная, что предпринять. Слезы Кати не прекращались, и Роуз было страшно за неё. Она попробовала придвинуться к Кати, но та дёрнулась, как от удара. Смущённая Роуз встала, не зная, что предпринять.

— Агуаменти, — она направила палочку на подругу, окатив её струей воды. Шоковая терапия не подействовала, Кати продолжила рыдать, только теперь будучи ещё и мокрой. Роуз направила на неё поток тёплого воздуха, пытаясь высушить. От этих манипуляций всхлипы прекратились, и Кати зло посмотрела на Роуз:

— Ты издеваешься надо мной?!

— Нет, — покачала головой Роуз, — я пытаюсь тебе помочь!

Кати истерически рассмеялась:

— Мне? Помочь?

"Да Мерлинова борода! Что же делать?!" — озабоченно подумала Роуз. Она чётко понимала, что истерика Кати сейчас не поможет и её необходимо каким-то образом прекратить. Переключение внимания тут явно не сработает. Дать ещё одно успокоительное зелье? Возможна передозировка. Да что же тут делать-то?

Не придумав ничего лучше, Роуз всё-таки обняла Кати, к её удивлению, не сопротивлявшуюся. Истерической смех снова перешёл в рыдания — в этот раз на плече Роуз. Она молча продолжала обнимать подругу, пока Кати, выбившись из сил, не затихла. Роуз же тем временем впала в странное состояние. Она будто бы ощущала эмоции Кати, будто бы видела лицо её дяди, чувствовала боль, терзающую её. Это напоминало ей кошмары из проклятия Юфимии Роули, но в то же время это состояние явно от проклятия отличалось. Роуз казалось, что она будто бы ощущает эмоции Кати — и это пугало её. Почему-то её эмоции спутались в один клубок с эмоциями Кати. Роуз глубоко вздохнула и попробовала немного пошевелить затёкшей рукой. Не вышло. Кати задремала на её плече, её дыхание выровнялось, в то время как дыхание самой Роуз было сбивчивым и неровным. Роуз казалось, что она что-то сделала, только вот никак не получалось понять, что же.

Дверь тихо отворилась, в комнату вошла мама. Роуз прижала палец к губам, взглядом указывая на Кати. Нарцисса бесшумно присела рядом и помогла дочери переложить её на подушку. Роуз попробовала встать, но неожиданно сильно закружилась голова. Мама обеспокоенно взглянула на неё и предложила руку для опоры. Так, поддерживаемая Нарциссой, она добралась до родительского кабинета, где её уже ждали отец и горячий обед.

— Роуз, — Люциус вскочил ей навстречу, — что с тобой?

Вместо ответа та пожала плечами — она сама не понимала. Когда она успела так устать, будто бы колдовала несколько часов напропалую?

— Люциус, — негромко произнесла Нарцисса, помогая сесть Роуз, — это похоже на последствия выброса. Роузи, ты же не колдовала сознательно, верно? — Нарцисса внимательно посмотрела дочери в глаза. Та лишь качнула головой, с неимоверной скоростью поглощая луковый суп. Люциус обнял жену за талию и со вздохом сказал:

— Я так понимаю, уговорить твою подругу на разговор с бабушкой не получилось?

Роуз снова качнула головой, с сожалением проглотила последнюю ложку супа и, наконец, уточнила:

— У неё снова была истерика. Мам, пап, я не знала, что делать! Я только хотела её успокоить! Просто вдруг её эмоции будто бы перешли ко мне, а она успокоилась и заснула! Так бывает разве?

— Ох, ребенок, в жизни всё бывает, — задумчиво проговорил Люциус и, взглянув на жену, добавил: — Это похоже на спонтанную легилименцию. У тебя так было в детстве, когда ты во снах улавливала наши воспоминания о Волдеморте. Правда, там ты была то под его проклятием, то под проклятием Роули. В любом случае, тебе нужно учиться легилименции, а то, что у тебя есть способности, — это хорошо.

Роуз с сожалением отложила кусок жаркого, на который нацелилась:

— Вы будете меня учить?

Нарцисса странно улыбнулась:

— Основам мы можем, а вот всему остальному тебя научит Грегори, он великолепный легилимент и окклюмент. Тебе не нравится мясо, Роузи?

Люциус с нежностью взглянул на жену и улыбнулся:

— Нет, Цисси, она просто свято блюдет традицию не разговаривать с набитым ртом. Доешь спокойно, Роуз-Мария, а потом мы подумаем, как уговорить твою подругу.

Нарцисса села рядом с Роуз, ласково убирая кудрявые прядки с её лица:

— Ты же понимаешь, что миссис Крэбб имеет право и должна знать об этом?

Роуз кивнула, сосредоточенная на своем обеде — ей зверски хотелось есть. Но объективно мама была права, бабушка Кати имела право знать о происходящем, в конце концов, речь шла о её сыне и внучке.

— Розмари, если ты считаешь, что ты — неубедительна, — Драко посмотрел на неё папиным взглядом, — то я могу поговорить с ней. Я знал её отца, я знал её мать, — он немного нервно прошёлся по родительскому кабинету, где они остались вдвоем.

— Драко, я не знаю, — Роуз забралась на диван с ногами и запустила обе руки в волосы, — я абсолютно ничего не знаю!

— Розмари, прекрати паниковать! — он подошёл к ней и слегка тряхнул за плечи. — Ты хочешь помочь Кати?

Роуз кивнула, на автомате расчёсывая шрам на руке.

— Я попробую поговорить с ней, но ты посидишь здесь, хорошо? — Драко заглянул сестре в глаза.

— Почему? — вскинулась Роуз, мгновенно выскакивая с дивана. — Это же моя подруга!

— Именно поэтому, Розмари, именно поэтому. Захочет, сама потом расскажет, — он щёлкнул её по носу и вышел из комнаты. Роуз раздражённо пнула диван и нервно прошлась по комнате. Ну почему всё так по-дурацки? Попинав ещё немного ни в чем не повинную лично перед ней мебель, Роуз вышла из кабинета. Вышла, правда, нестандартно, через окно — ветви старой вишни почти лежали на подоконнике комнаты.

Кабинет родителей находился на втором этаже, прямо напротив их комнат, окна его выходили на парадный подъезд к дому. Сейчас в поместье гостей не ждали, поэтому можно было спуститься и по веткам дерева, раз оно так удачно было расположено. Жаль, конечно, что не в сад, но туда Роуз прогуляется пешком. Необходимость аккуратно спускаться по ветвям удачно заняла Роуз, позволяя загнать мысли о Кати на второй план. Чувство собственной беспомощности жутко нервировало, надо было чем-то занять себя. Методичный сбор яблок, а вернее, лазание по яблоням за ними, как сказала бы мама, с риском сломать себе шею, подошло для этого как нельзя лучше. Когда, наконец, перед ней возник Патронус Драко — хорёк, зовущий её в дом, десяток яблонь точно уже был обобран Роуз. Яблоки она складировала в трансфигурированные корзины. Корзины, конечно, были не идеальными, но для временного хранения вполне годились.

Кати она нашла расстроенной, но достаточно спокойной. Она говорила с бабушкой по камину при Роуз и Драко, кратко сообщив ей информацию о дяде.

— Ох, Кати, — миссис Крэбб печально посмотрела на внучку, — как же плохо-то вышло. Ну, ничего, ничего, справимся. Драко, ты говоришь, твоя кузина тут может помочь?

— Да, миссис Крэбб, — кивнул тот, будучи немного задумчивым, — но заявление должно быть от вас. Дора, конечно, сделает всё тихо, но официально, вы же понимаете, миссис Крэбб.

— Увы, Драко, — полное лицо женщины исказила гримаса, — увы. Кати, иди-ка ты домой, нам надо поговорить, — голова бабушки Кати исчезла из камина Роуз.

Кати немного заторможенно и запоздало кивнула и взглянула на Роуз.

— Я сейчас принесу порох, — криво улыбнулся Драко и вышел из комнаты. Роуз, не зная, что сказать, крепко обняла Кати.

— Роз, прости меня, — тихо шепнула Кати, обнимая её в ответ.

— За что? — удивилась Роуз. — За что, Кати?

Кати не стала отвечать, только пожала плечами, отворачиваясь от неё.

— Кати, даже если твой отец был в чём-то неправ, ты здесь ни при чём! — горячо воскликнула Роуз, подходя к ней. — Кати!

— Ох, Роз, если бы всё было так просто, — как-то бессильно пожала плечами Кати. В этот момент вошёл Драко с порохом, и Кати, скомканно пробормотав слова прощания и благодарности, бросилась в камин, исчезнув в всполохе зелёного дыма.