Пересечение (гет)

Высокая тележка, изъеденная пятнами ржавчины, стукнулась о лежащий поперек рельсов тускло блестящий предмет и медленно откатилась назад. Наступила тишина, изредка нарушаемая прерывистым гудением фонарей, развешанных вдоль закопченных кирпичных стен. Казалось, они работали из последних сил и могли погаснуть в любую секунду. Слабый свет не добирался до потолка, и потому толстые кабели, свисавшие с него, точно вырастали из темной бездны. Часть из них мертвыми змеями покоилась на огромной трубе, тянувшейся почти через весь ангар. Ее широкое отверстие, зиявшее, точно пасть застывшего в немом крике чудовища, было затянуто паутиной с застрявшими в ней мелкими кусочками ржавчины.

У дальней стены возвышалась гигантская конструкция, напоминавшая огромный цилиндр. Бронзовые гладкие бока были раскрыты, являя взору беспорядочное число стеклянных трубок, проводов и изогнутых металлических деталей. Все это находилось под защитой стеклянного купола, верхняя часть которого крепилась к стальному диску. От него во все стороны расходились кабели. Они скрывались во мраке потолка, тянулись к столбикам с толстыми блестящими спиралями, похожими на огромные пружины, уходили в панель с мелкими коричневыми кнопками или просто валялись на полу с торчащими из оторванных концов обрывками проволоки. Два самых толстых кабеля тянулись с двух сторон к дверной коробке, стоявшей на небольшом возвышении перед цилиндром.

Роза во все глаза смотрела на дверь, которая находилась перед ней и, несомненно, была самой главной частью этого странного места. Высокая, состоящая из кое-как скрепленных между собой стальных пластин и наспех выкрашенная синей краской, она словно выжидала, когда к ней кто-нибудь подойдет. На месте дверной ручки виднелся небольшой прямоугольник с двумя рядами кнопок. Не задаваясь вопросом, где она и что здесь делает, Роза шагнула вперед, чувствуя сильное желание поскорее открыть дверь и узнать, что за ней находится. И едва она двинулась с места, как за стеной раздалось глухое громыхание. Середина цилиндра ослепительно вспыхнула, и панель на двери слабо засветилась.

Опустившись на колени, Роза провела ладонью по круглым кнопкам с выдавленными на них цифрами. Количество крохотных окошек над ними не оставляло сомнений, что дверь открывалась с помощью кода, состоящего из шести цифр. Практически не задумываясь, Роза нажала на единицу, но в первом окошке загорелась шестерка. Нахмурившись, она зачем-то ткнула на девятку, однако и на этот раз показалась шестерка. Какую бы кнопку она ни нажимала, результат был одним — сплошные шестерки. Оставалась последняя попытка. Гудение за стеной внезапно перешло в громкий вой. Резко запахло горелым. Фонари на стенах замигали и начали гаснуть один за другим. Роза ощутила дикий ужас, чувствуя, как спину обожгло чье-то горячее зловонное дыхание, вырвавшееся из трубы. Она в панике заколотила руками в дверь, но в этот момент цилиндр, раскалившийся почти добела, с грохотом взорвался. Во все стороны полетела мелкая шрапнель из стеклянных и металлических осколков, от которых дверь почему-то совершенно не защищала. Роза завизжала от невыносимой боли, мгновенно пронзившей все ее тело.

А потом она проснулась.

Сердце колотилось, как сумасшедшее. Роза резко вдохнула и тут же закашлялась, чувствуя, как пересохшее горло саднит, словно она и впрямь только что кричала. С трудом сев на кровати, она дрожащей рукой дотянулась до чашки, стоявшей на прикроватном столике, и с жадностью выпила остатки вчерашнего чая. Пижама была мокрой и холодной от пота, и Роза поспешила обратно натянуть на себя одеяло, со стоном откидываясь на подушку.

Эта чертова дверь снилась ей уже в третий раз. И каждый раз все происходило по одному и тому же сценарию: дверь, попытка подобрать код, взрыв. Роза вытянула перед собой ладони, словно ожидая увидеть торчащие из них осколки, но, конечно же, руки были целыми. И все же такая реалистичность, такая яркость и детальность этих снов откровенно пугала. И ничего нельзя было изменить — каждый раз был как первый. Она не понимала, что это за место, куда вела эта дверь и почему так важно было открыть ее. Но пыталась изо всех сил, нажимая на все цифры подряд и получая, точно в насмешку, угловатые электронные шестерки. И смерть. Роза провела рукой по спутанным волосам. Возможно, она просто сходит с ума. Если в последнее время происходило столько странных вещей с магией, то мог ли быть защищен разум? Однако, кроме диких снов, никаких признаков помешательства Роза у себя не находила. По крайней мере, она в это верила, а природный оптимизм не давал впасть в излишне тревожное состояние.

Возможно, ей бы и не снились подобные кошмары, если бы родители не работали в Министерстве и не обсуждали за ужином те происшествия, которые тщательно скрывались не только от общественности, но и от ряда министерских сотрудников. Правда, в последнее время уровень катастроф перестал расти, так что объяснить себе причины появления этих снов Роза так и не смогла.

Часы показывали восемь утра. Снизу доносилась веселая мелодия популярной в последнее время песни «Полетаем на метле», которой, судя по всему, пыталась подпевать мама. За окном, нахохлившись, сидела белая сова, щурясь в лучах столь неожиданного для октября солнца.

Роза прикрыла глаза. Дурацкий сон. Дурацкая погода. И дурацкое волшебное радио, на которое ее не взяли, когда она несколько дней назад пыталась пройти дурацкое собеседование. Если бы вокруг было чуть более тихо и сумрачно, возможно, она бы не чувствовала себя такой разбитой и несчастной. Буквально заставив себя выползти из кровати, Роза впустила сову, ежась от холодного ветра, влетевшего в распахнутое окно, и принялась распечатывать пергамент.

Первые строчки, написанные знакомым круглым почерком, заставили Розу коротко выдохнуть.

Письмо было от Скорпиуса. И он приглашал ее на ужин.

Несмотря на сердитое уханье совы, которая явно ждала незамедлительного ответа, Роза отбросила пергамент и направилась в ванную. Ей просто необходимо было смыть с себя остатки ночного кошмара и взбодриться, прежде чем решить, что ответить. Конечно, после той встречи в Министерстве она не раз думала о Скорпиусе Малфое. Он был не из тех, кого можно быстро забыть. Несмотря на то, что их отношения изначально было сложными, Розе всегда казалось, что различие в жизненных ценностях не станет для них слишком большим препятствием. Однако вечное стремление Скорпиуса к карьере и высокому положению в обществе откровенно ее раздражало, равно как и ему было тяжело мириться с непредсказуемостью Розы и ее неизменной любовью к спонтанным поступкам.

Она выключила душ и потянулась за полотенцем. И все же ужин с ним был неплохой альтернативой бездумному походу по магазинам. Они собирались с Эммой, ее коллегой из соседнего отдела, пройтись вечером по Косому переулку и купить все, что им только понравится. И на что хватит аванса, полученного пару дней назад. Конечно, Эмма не слишком обрадуется, когда узнает, что выбирать между двумя практически одинаковыми платьями ей придется самой, не полагаясь на чьи-либо советы, но Роза была уверена, что горе подруги будет недолгим. Она быстро написала коротенькую записку, соглашаясь на встречу, и выпустила сову, которая за время ожидания успела наложить изрядную кучку помета на ее любимую кофту. Ворча про себя, Роза произнесла очищающее заклинание и внезапно замерла, услышав звон колокольчиков.

На этот раз он раздавался не в голове, как это случилось несколько дней назад на площади Гриммо. Пение было более чем реальным — назойливый звук доносился с первого этажа вперемешку с приглушенным голосом мамы. Но Розе все равно стало не по себе. В прошлый раз она твердо решила, что ей просто показалось, и нашла этому тысячу объяснений, начиная от переутомления на работе и заканчивая заевшей в ушах рекламной заставкой, когда она пыталась вести на «Волшебном радио» пробный эфир. О последнем не хотелось вспоминать, настолько ужасно все получилось: ей не доверили вести даже ночную передачу, когда аудитория была самой низкой и непритязательной, а значит, о том, чтобы наконец уволиться из Министерства, можно было забыть. И все равно эти неприятности бледнели на фоне того, что случилось в доме Блэков. Роза просто хотела забрать альбом, который забыла прихватить из-за Джеймса. А в итоге едва вспомнила о нем, когда услышала звон колокольчиков. Он был таким притягательным, что, если бы не внезапно появившийся Локи, с которым Роза надеялась не столкнуться, она бы точно поддалась этому зову и пошла за ним… Куда?

Она моргнула. Сложно было сказать, куда бы привела эта мелодия. Одно Роза внезапно поняла с отчетливой ясностью: все это было на самом деле, ей не показалось. Пение в голове настолько заглушило прочие чувства, что она только приблизительно помнила, о чем разговаривала с Локи. Правда, то, что их общение снова не заладилось, из памяти никуда не делось. Как и тот факт, что выглядел он куда более здоровым. И это тоже было странным. В таком мрачном доме, да еще в полном одиночестве скорее можно было впасть в депрессию, чем обрести хорошее настроение. А Локи был… Роза зачем-то посмотрела в зеркало, точно пытаясь найти ответы, но тут же отвела взгляд. Он был оживленным. Взволнованным и в то же время как будто гораздо более довольным жизнью, чем в первые дни. Локи даже улыбнулся на одну из ее фраз, что было совсем уж неожиданно. Роза вспомнила его обезоруживающую улыбку и помотала головой. Еще не хватало думать о нем. У нее и так в последнее время куча проблем, и прибавлять к ним увлечение Локи в ее планы точно не входило.

Размышляя обо всем этом, она вышла из комнаты и поплелась вниз. Есть совершенно не хотелось, но чашка кофе была просто необходима.

За столом сидела Гермиона и уверенными движениями водила по воздуху волшебной палочкой, заставляя оборачиваться вокруг квадратной коробки широкое полотно шуршащей ярко-фиолетовой бумаги.

— Доброе утро! — она на миг оторвалась от своего занятия и бросила быстрый взгляд на Розу. — Ты сегодня рановато. Обычно в выходной тебя можно увидеть только после обеда.

Та в ответ пробормотала что-то невнятное, налила себе кофе и села рядом.

— Это для малышки?

Гермиона кивнула, строго следя, чтобы атласные ленты равномерно обвили коробку, а потом завязались в пышный бант. Критически осмотрев упакованный подарок со всех сторон, она удовлетворенно кивнула и отставила его в сторону.

— Утром наконец пришла музыкальная подвеска, а то я уже начала переживать, что ее не доставят вовремя. Правда, я уже все запаковала, но если хочешь взглянуть…

-— Нет-нет, — поспешно возразила Роза. У нее не было никакого желания еще раз слышать звон колокольчиков. — Я из комнаты слышала, отлично поют.

Гермиона мягко улыбнулась и подперла рукой подбородок.

— Подумать только, — вздохнула она. — Кажется, Мари-Виктуар только-только научилась ходить, а вот уже стала матерью. Никогда не думала, как быстро будет лететь время — в молодости эта фраза казалась такой глупой. А теперь понимаешь, что с каждым годом оно все ускоряет и ускоряет свой бег. Не успеешь моргнуть, как вы с Хьюго тоже принесете нам внуков.

Роза поперхнулась. Не то чтобы она была против детей, но своих пока точно не планировала. У нее, можно сказать, целая жизнь впереди, что бы там мама ни говорила про быстротечность времени.

— Кстати, не помню, говорила тебе или нет: поскольку перебоев в работе с порталами не наблюдается, Чемпионат по квиддичу все-таки состоится. Спасибо Гарри, успел в этой суматохе купить нам всем билеты в одну ложу. Правда здорово? Я так устала за последнее время, что даже толпа в несколько десятков тысяч волшебников мне кажется отличным отдыхом.

— Класс, — отозвалась Роза.

— Что-то не так? — Гермиона подняла брови.

— Все нормально, просто не выспалась. Очень здорово, что дядя Гарри такой заботливый.

Роза отправила чашку в раковину и поднялась, прихватив из вазочки пару конфет. В последние дни мир и впрямь как будто замер — никаких новых происшествий, никаких катастроф. Так стоило ли портить маме настроение только потому, что у самой на душе было неспокойно?

— Я правда рада, что ты хоть куда-нибудь выберешься за последние два года, — она обняла Гермиону за плечи и уткнулась носом ей в макушку.

— Мы выберемся, — поправила она Розу. — Даже Хьюго будет. Все равно в выходные нет учебных занятий. Я договорилась с профессором МакГонагалл, что мы заберем его на пару дней. Она не против.

Роза как могла постаралась выразить свой восторг. Наверное, она и впрямь просто не выспалась, раз мысль о таком глобальном событии ее практически не радовала. Скорее наоборот: внутри поселилось неприятное, тянущее предчувствие чего-то плохого. И она очень надеялась, что ужин со Скорпиусом поможет ей справиться с внезапно накатившей тревогой. По крайней мере, отвлечет от мыслей о снах. И о Локи.

* * *

Кафе «Il Piacere»⁽¹⁾ не могло не подчеркнуть хороший вкус Скорпиуса: льняные скатерти, мягкие диванчики, незаметные официанты и приятная музыка. Роза расслабленно улыбнулась на очередное остроумное замечание насчет новых законов о защите магглов и внезапно почувствовала, что ей очень хорошо. Здесь и сейчас. И если вначале разговор не клеился, то после пары бокалов сухого вина общение стало налаживаться. Скорпиус непринужденно рассказывал о том, чем занимался в последнее время и что делал тогда в Министерстве. Но Розе уже не столь важно было узнать, что теперь он будет работать в департаменте магического правопорядка. Она и забыла, как ей нравится его улыбка, как идет ему белая рубашка и с какой легкостью он может справиться с рыбой, ловко орудуя крохотным ножиком и вилкой. Кажется, врожденные элегантность и чувство стиля были в крови у всех Малфоев. По крайней мере, Роза не раз об этом слышала.

— Между прочим, — усмехнулся Скорпиус, делая глоток вина, — я думал, ты испепелишь меня на месте за ту тарелку. Хорошо, твой дядюшка оказался поблизости и спас меня. Хотя лучше пасть от руки Розы Уизли, чем великого Гарри Поттера.

Он подмигнул ей, и Роза не смогла сдержать улыбку.

— Кстати, мы на днях столкнулись с ним в холле Министерства…

Она не слушала. Кажется, вино оказалось слишком крепким, потому что Роза смотрела на его губы и представляла себе, как он целует ее. Сначала мягко, потом все более настойчиво, дразня своим языком и вытворяя им такие вещи, на какие способен только Скорпиус Малфой. Как прижимает ее к стене и шепчет на ухо всякие непристойности. А правой рукой, которой сейчас небрежно качает почти опустевший бокал, ведет по ее бедру, задирает подол платья и пальцами…

— Какие люди! — раздался над ухом веселый голос.

Роза вздрогнула, ошалело глядя на Джеймса, который с улыбкой плюхнулся рядом с ней, протягивая Скорпиусу через стол руку.

— Сто лет тебя не видел, Скорп!

— И наверняка бы еще столько же не видел, — он издал смешок, игнорируя знак приветствия. — Не думаю, что кто-то из вашей семьи, кроме Ала, был бы рад встрече со мной.

Джеймс пожал плечами.

— Что поделать, Поттеры всегда недолюбливали Малфоев.

Роза залпом выпила остатки вина, едва сдерживаясь, чтобы не наорать при всех на кузена, и налила еще. Джеймс всегда умел выбирать неподходящий момент для вмешательства в личную жизнь других людей. И хотя какая-то ее часть понимала, что он делает это исключительно из добрых побуждений — в его понимании, — вечер казался испорченным. Да, именно на плече Джеймса Роза рыдала год назад и твердила, что любовь — сказка, выдуманная для маленьких детей. Это ему она говорила, что больше никогда и ни за что не заговорит со Скорпиусом. Но Джеймс явно не подозревал, что даже в таких вещах девушки иногда могут передумать.

— Мы как раз говорили о твоем отце, — Скорпиуса, казалось, не только не задело бестактное появление Джеймса, но даже как будто раззадорило. — В газетах недавно писали, что он упустил одну из главных группировок по поставкам наркотических зелий в Англию. Кажется, мистер Поттер теряет боевую хватку.

Напускное веселье Джеймса мгновенно сменилось злостью.

— Не знаю, в какой заднице дракона ты находишь подобные газетенки. Мой отец за всю свою жизнь не сорвал ни одной операции, и если я услышу от тебя еще хоть одно лживое слово…

Он резко замолчал и повернул раскрасневшееся лицо к Розе, которая уже в третий раз наступила ему на ногу.

— Что?

— Успокойся!

— Только не говори, что ты на стороне этого придурка!

— Замолчи, Джеймс! — прошипела она. — Тебя никто не просил приходить сюда и портить нам вечер!

— Да ты же сама!..

Он не договорил, во все глаза глядя на Розу, которая буквально прожигала его взглядом.

— Мордред меня раздери, — пробормотал он, неуклюже вставая из-за стола. — Только не приходи потом и не жалуйся, что этот змееныш опять сломал тебе жизнь.

Ссутулившись, Джеймс направился к выходу, а Роза почувствовала, как в глазах предательски жжет. Она бросила на стол салфетку, которую все это время, сама того не замечая, комкала в руках и подняла взгляд на Скорпиуса. На его лице не читалось ни единой эмоции.

— Значит, это я сломал твою жизнь? — ровным голосом спросил он. — А мне всегда казалось, это ты решила за нас двоих, что нам стоит разойтись. Лишила меня возможности выбора и сама поставила точку.

— Скорп, не начинай.

— А я хочу начать, — он старался говорить тихо, однако в голосе зазвенели стальные нотки. — Подумал, что теперь, когда ты остыла, согласишься начать все заново. Ведь нам же было так хорошо вместе, разве нет?

Роза молча смотрела на него, не зная, что ответить. Конечно, она предполагала, что Скорпиус затронет эту тему. Возможно, подсознательно даже желала этого, но теперь, глядя в его холодные глаза, внезапно поняла, что она действительно остыла. Только не в том смысле, которое вкладывал в свои слова Скорпиус. Физическое влечение никуда не делось, но этого было мало для тех отношений, которые были нужны ей.

— Наверное, зря я вообще согласилась прийти, — пробормотала она, поднимаясь и снимая с вешалки пальто. — Мы с тобой слишком разные, но, надеюсь, достаточно взрослые, чтобы наконец понять это.

Не оглядываясь, Роза направилась к выходу, боясь, что если он ответит, а она продолжит этот разговор, то в итоге позволит себя переубедить. Но он даже не окликнул ее. Лихорадочно застегивая крупные пуговицы, Роза не выдержала и оглянулась: Скорпиус о чем-то говорил официанту, указывая на свой бокал. Что ж, значит, так тому и быть.

Ночь была тихой и ясной, хотя звезд все равно практически не было видно. Яркие огни Лондона всегда их приглушали. Роза вдохнула холодный воздух, который бодрил не хуже антипохмельного зелья, и принялась искать глазами такси. Она не планировала сегодня самостоятельно добираться домой, а уж если быть откровенной, так и вовсе рассчитывала остаться у Скорпиуса. Однако теперь можно было забыть о своих надеждах, хотя Джеймса она вовсе не винила в случившемся. Возможно, он и впрямь появился вовремя.

— Вам куда, мисс?

Пожилой мужчина, чем-то напомнивший ей дедушку Артура — у того тоже были рыжеватые залысины и добрые глаза, — высунулся из окошка черной машины. Роза назвала адрес, и тот добродушно кивнул, пообещав, что домчит в два счета. В салоне было тепло, и она, расстегнув пальто, откинулась на заднее сиденье, глядя на бегущие мимо огни фонарей и неоновых вывесок и слушая негромкий джаз, играющий из старенькой магнитолы.

— Вам не мешает музыка, мисс?

— Нет, она просто чудесная, — улыбнулась Роза.

— Вот! — мужчина поднял указательный палец. — Как редко молодежь сейчас ценит настоящую музыку! Им подавай сплошную какофонию, играющую на всех радиостанциях с утра до ночи. А эти ведущие? Только и знают, что тарахтеть непонятные модные словечки да включать рекламу каждые пять минут!

— Я хотела стать радиоведущей, — тихо произнесла Роза, перебирая в руках тонкую цепочку от сумочки, — только меня не взяли.

Таксист глянул на нее в зеркальце заднего вида и покачал головой, поворачивая налево.

— Да разве ж это работа? — укоряюще сказал он. — Сидишь целый день и языком молотишь. Какая с того польза?

Роза внезапно рассмеялась. Она определенно не смотрела на должность диджея с такой стороны. Правда, волшебное радио все же несколько отличалось от маггловского, но, в общем и целом, он был прав.

— А какая бы мне тогда подошла работа? — спросила она лукаво.

— Ну нет, я не собираюсь брать на себя такую ответственность, — ответил он, но в голосе тоже слышалась улыбка. — Однако такая красивая юная леди, как вы, заслуживает, на мой взгляд, куда большего, чем обязанность вовремя ткнуть на кнопку, чтобы включить очередную бездарную песню, которую и музыкой-то стыдно назвать!

Доехали они и впрямь быстро. Роза порадовалась тому, что взяла достаточное количество маггловских денег, однако таксист отказался брать сверх положенного.

— Еще я буду брать чаевые у молодых леди, — проворчал он, надвигая на лоб потертое кепи. — Старый Джонас пока еще знает, с кого можно брать, а с кого нет. Доброго вечера, мисс! И помните, что жизнь у нас одна, и не стоит тратить ее на всякие пустяки да огорчения.

Шутливо козырнув ей, он нажал на газ и медленно поехал вдоль улицы. У Розы не сходила с лица улыбка, даже когда она рылась в сумочке в поисках ключей. Этот джентльмен, другим словом его нельзя было назвать, очень поднял ей настроение. Щелкнув замками, Роза вошла в дом. Несмотря на поздний час, в гостиной горел свет. Гермиона читала толстую книгу, уютно устроившись в кресле возле камина. Возле ее ног спал Живоглот, свернувшись огромным мохнатым клубком. Услышав шаги, она подняла глаза и поправила очки, которые с недавних пор начала носить.

— И давно ты ходишь по магазинам в таких нарядах?

— Ну не все же мне ходить в джинсах и кроссовках.

Роза плюхнулась в соседнее кресло и задрала ноги на подлокотник. От камина шло такое приятно тепло, что она расслабленно откинула голову назад и прикрыла глаза.

— А где папа?

— Вызвали на работу, — отозвалась Гермиона. — Вроде бы ничего серьезного, но я решила его дождаться. Так что за праздник? Или это как обычно не мое дело?

Роза открыла глаза и искоса посмотрела на нее. В причудливой игре теней и отблесках пламени мама казалась такой молодой, что вполне могла сойти за ее сверстницу.

— Неудачное свидание.

Гермиона подняла брови, но не стала задавать новых вопросов. Какое-то время они просто молчали, слушая треск поленьев в камине. Роза лениво размышляла, стоит ли рассказать маме о своих снах или все-таки нет, как посреди гостиной внезапно раздался громкий хлопок, и на ковре появился Кричер. Глянув на Гермиону, он слегка нахмурился, но тут же отвесил небольшой поклон и повернулся к Розе.

— Письмо для мисс Уизли, — его тоненькая морщинистая ручка выхватила из недр бесформенного одеяния небольшой пергамент, сложенный в несколько раз.

Роза с удивлением взяла его и начала разворачивать.

— Что-то с Гарри и Джинни? — взволнованно спросила Гермиона, однако Кричер уже исчез. — Мерлин великий! Читай быстрее!

Но Роза не могла вымолвить ни слова, перечитывая в третий раз коротенькую записку: «Мне скучно. Ты можешь принести книги?». Почерк был угловатый, но изящный, словно тот, кто писал, привык выводить сложные замысловатые символы. Или руны. И у Розы не возникало никаких сомнений, от кого была записка. Это было настолько неожиданно, что она даже не сразу заметила, как мама встала и попыталась прочитать ее содержимое.

— Это Джеймс, — выпалила она, поспешно сворачивая пергамент. — Хочет узнать, как прошло мое свидание, представляешь?

Гермиона вздохнула и вернулась в кресло.

— Иногда мне кажется, что вы как близнецы, — покачала она головой. — По-моему, Хьюго и вполовину так не волнует твоя жизнь, как Джеймса. И все же мне кажется, что ради таких пустяков не стоит гонять Кричера туда-сюда. Он уже в том преклонном возрасте, когда давно пора уйти на отдых. Я не раз говорила об этом Гарри.

Но Роза не слушала. Судьба старого домовика Поттеров сейчас волновала ее в самую последнюю очередь. Локи соизволил написать ей, даже снизошел до просьбы. Ему скучно. И как только Кричер вообще согласился передать эту записку? Наверняка дядя Гарри предусмотрел все возможные риски, в том числе запретил выполнять просьбы Локи. Это становилось интересным.

— Пожалуй, пойду к себе, — сказала она, прерывая мамину лекцию о том, что даже сейчас не всегда соблюдается бережное отношение к домовым эльфам. — День был тяжелый, и вообще…

— Ты всегда можешь поделиться со мной всем, что тебя беспокоит, — тут же отозвалась Гермиона, давая понять, что нисколько не забыла о теме провального свидания. — Если захочешь, конечно.

— Может быть, когда-нибудь, — уклончиво ответила Роза.

Она вышла из гостиной и направилась к лестнице. Записка жгла ладонь. Возможно, благодаря немаленькой порции алкоголя, превращавшей сейчас самые обычные вещи в нечто особенное. И все же Роза не могла не признать, что ее терзает любопытство. Кричер мог просто дождаться, пока она передаст ему книги. Вряд ли он так быстро исчез только потому, что столкнулся с Гермионой. Хотя, может, дело было как раз именно в этом, и никакого тайного смысла его скорый уход не имел.

Сняв с себя платье и дурацкий кружевной лифчик, который, хоть и был красивым, доставлял сплошные неудобства, Роза разлеглась на кровати, ощущая, как напряжение этого дня постепенно покидает ее. Очень хотелось спать. Она распустила волосы и принялась массировать виски, пытаясь хотя бы на время отогнать сон. На краю подсознания пульсировала какая-то важная мысль, и Розе непременно хотелось ее обдумать, но перед глазами вперемешку кружились события этого дня, мешая сосредоточиться. Она перевернулась на живот и снова развернула записку. Шесть слов. Локи написал всего лишь шесть слов, а она все никак не могла перестать думать о нем. И какие книги ему надо было принести? Роза понятия не имела, что он читал, пока жил в их доме.

Пожалуй, она подумает об этом завтра.

1) Il Piacere — удовольствие (итал.)

Вернуться к тексту