Просто Маша (джен)

— Тоби, прием, это я, бабушка Мэри.

— Чем обязан, мадам? — покосился он недоверчиво.

Ну да, ну да. Время прийти в себя у него уже было, так что благодаря кому у него половина дома в порядке, горячая вода бесплатно почти в любое время, на столе съедобная еда, но лоб приходится тщательно прикрывать волосами, Тоби теперь в курсе. Но еще не понял, лучше стала жизнь или наоборот. Ничего, сейчас узнаешь…

— Разговор есть.

— Ко мне?

— А кто глава семьи, в конце концов, не эта же, прости господи, курица…

— Вы еще и имя Господа поминаете?!

— А что ж не поминать, если я в этом выросла?

— Вот только врать не надо, что вы маггла.

— Прямо-таки врать? Если книжек много читать, то магглы еще и не на то способны!

— Что? Какие книжки? На что способны?

— В общем, хочешь — верь, хочешь — нет, но дела такие… Я не поручусь в стопроцентной вероятности, но…

И я рассказала все, как на духу. Ну, почти. Страну проживания указывать не стала, ну и еще кое-что по мелочи. Что забавно, про переселение душ мужик слышал. И вообще много читал. Ну так — инженер же. По идее не должен быть хуже тех же Эвансов, помнится, там отец именно инженером и был. На той самой фабрике. И раз они еще не уехали, работа есть. Но ткацкая промышленность из Британии постепенно переносится в бывшие и настоящие колонии, а значит, либо уезжать, либо перепрофилироваться…

— Что ты несешь… — прошипел Тобиас, в эмоциях сбившись на фамильярность, но мне это было совершенно безразлично. — Какие герои книги? Мы?! Да это просто бред какой-то!

— Хочешь, скажу, в котором году примерно загнется фабрика? Тебе ли не понимать, что самые бредово звучащие вещи как раз и могут быть правдой, тем более теперь?

— А… Эйлин знает?

— А смысл ей говорить? Нам что, очередной истерики и слез не хватает? Что она-то сделает, девчонка вообще к жизни не приспособлена!

— Это точно. И куда нам деваться? Волшебники же все равно найдут кого угодно и где угодно.

— Знаешь, не думаю, что вы очень уж им нужны. А на всякий случай у нас вроде своя волшебница есть. Даже двое, правда, один подрастающий.

— Отца ни во что не ставит…

— А ты их с матерью за кого держал? Да и руки распускать не надо было. Ничего, это поправимо. Правда, с трудом. Так что если ты этого действительно хочешь…

— Да я и сам не знаю теперь.

— Но жить-то еще хочешь?

— Эйлин… ей правда осталось так мало?

— Она тебе все еще нужна?

— Ну…

— Как ты ее в жены-то взять умудрился, случайно не поделишься?

В этот момент за окном кто-то просигналил, и Тоби встал.

— Знаете, что? Я тут, пока вы в разъездах были, Эйлин к врачу записал… И на сегодня взял отгул. И машину нашел, Билли нас свозит. Так что давайте, собирайтесь. Вдруг они помогут?

Не очень мне понравился этот заход почему-то… Хотя, если подумать — в кои-то веки Тоби проявил внимание к жене! Да и чем черт не шутит, может обычная медицина поддержать тело, так сказать, дом, в котором мы живем — так пусть поддерживает. Но все же что-то царапало внутри, как потом выяснилось, не зря. Во время переодевания я поняла, что он спер нашу палочку! Ну… будем считать, что с перепугу.

Тоби отвесил челюсть, увидев спорхнувшую к нему с крыльца супругу — к врачу «мы» решили одеться прилично, так что тот самый кремовый комплект — Эйлин, кстати, еще полоску кружев таки пришила на воротник и манжеты, пусть и все почти пальцы исколов — вот что женские разговорчики о моде делают!

Приятель мужа неопределенного возраста с квадратной челюстью и забавным светлым чубчиком надо лбом так же неопределенно хмыкнул, мы уселись в смешной желтый трехколесный драндулет, и Билли стартанул… Надеюсь, он не вообразит себя мистером Бином и с управлением таки справится?

Эх, не о том я волновалась, не о том! Стоящая на отшибе клиника, чем-то похожая на санаторий, но обнесенная довольно высоким забором, наводила на мысли. Ну… чему быть, того не миновать. Эйлин вон недавно просто мечтала от меня избавиться. Если Тобиас — тоже, то… А вот изображу я им успех отечественной медицины! Главное, поначалу продержаться.

На территории было… бедненько — ну ясно, приличное место Тоби материально не потянул, оставаться тут вообще не вариант. Хотя… Вон там, кажется, какой-то небольшой садик с розами и беседкой. Симпатичный… И я отступила, «передав бразды правления» Эйлин. Та долго себя ждать не заставила.

— Ты куда меня притащил? В маггловскую больницу?

«А рожала ты в Мунго?» — едва не спросила я, но… меня же нет!

— Здесь тебе помогут избавиться от этой, — Тоби крутанул шеей и охнул — в ней что-то хрустнуло. Ну и поделом тебе!

— А если нет? — обеспокоилась эта зараза.

— Я узнавал, тут все по-настоящему. Брат Билли свою тещу тут лечил — вернулась как шелковая… Все будет хорошо!

— Ты думаешь? Ох, это же, наверное, дорого?

— Мужики помогли собрать, пока на консультацию, но…

— Мистер и миссис Снейп? Доктор Томпсон вас ждет.

* * *

Эйлин вела себя, как герцогиня… Задрипещенского уезда. Выглядело это отвратительно, на мой взгляд. Хотя, если принять во внимание искреннее участие во взглядах психиатра, обращенных в сторону «моего» супруга, да и лицо самого Тоби… оба были впечатлены. Что, уж не раздумал ли зятек расставаться с «бабулей»? Нет уж, я их еще помучаю.

— Я правильно понимаю, что сейчас с нами общается э-э, альтер эго вашей супруги?

— Кто?

«В латыни Тоби не силен», — подумала я, но он быстро спохватился.

— А, нет, это она сама.

— Да? А та, вторая, значит, намного хуже?

Я едва не хихикнула — Тоби загрузился основательно. Похоже, Эйлин тоже. Но… кивнула, зараза!

— Лечение будет стоить приблизительно пять с половиной тысяч фунтов* в месяц.

* В среднем, стоимость лечения шизофрении — $13000. Минимальная цена — $9400.

— Скока-скока?! — дружно воскликнули мы… и я громче всех.

Потому что Эйлин, судя по всему, ушла в астрал.

— Но это с полным пансионом…

— А что представляет собой неполный? — поинтересовалась я, чувствуя, как пробуждается Эйлин вместе со своим любопытством — и правильно, я бы тоже на ее месте внимательно слушала. Жаль, что сама я уже спалилась. — Без завтраков или без ужинов?

Оказалось, совсем без еды — ее могут привозить родственники. Просто замечательно.

— А если не привезут? — я выразительно посмотрела на Тоби, так, что он покраснел. — Естественная убыль пациентов с помощью голодной смерти?

Эйлин опять самоустранилась. Даже тело подвело — коленочки подогнулись. Ох, непривычны английские барышни к таким стрессам, непривычны! Да и джентльмены… Вот, стоит один с раскрытым ртом. То есть два… только второй сидит. Доктор отмер первым — как ему по должности и положено.

— Здравствуйте, мадам. К сожалению, не мог быть представлен…

— Да я все слышала, — махнула я рукой. — Можете не трудиться.

— Но… а вы?

— Обойдетесь.

— Простите, если чем-то вас обидел…

— Голодной смертью? Какие мелочи, право.

— Но вы все не так поняли!

— Внимательно вас слушаю.

— Э… что?

— Разъяснения ваши, что именно я поняла не так. Если они, конечно, имеют место быть.

— Но видите ли, еще никто из родственников не отказывался кормить…

— И приезжали ежедневно? Со свежей пищей в судочках?

И почему я не верю?

— У нас прекрасные холодильные камеры, в которых продукты могут храниться более двух недель…

— Пять с половиной тысяч, — пискнула в моем горле Эйлин, и Тобиас встрепенулся.

— Семьдесят фунтов за консультацию, — пробормотал он.

— Какая роскошная клиническая картина! — возрадовался психиатр. — Я готов снизить оплату вдвое! Но времени, скорее всего, понадобится не менее двух месяцев.

— Те же яйца в профиль…

— Простите?

— В результате сумма та же, — перевела я собственную фразу в более приличный вариант.

— Но это за целых два месяца!

— В которые мистер Снейп будет усиленно работать, скорее всего, круглосуточно, содержать дом и воспитывать сына…

— У вас есть сын?

— Да, десять лет, мальчик, — ответила я и тут же возмутилась. — О котором эти два индюка постоянно забывают!

— А вы, мадам?

— А я стараюсь, чтобы он был сыт, прилично одет и обут и ходил в нормальную школу!

— А что же… вы этим не занимаетесь? — врач повернулся к Тобиасу.

— Да я… Я работаю! Я деньги домой приношу! Мне некогда…

— Между прочим, теперь деньги приносит не он единственный, — не без гордости заявила вдруг вынырнувшая Эйлин.

Видимо, не могла не похвастаться. Господи, какая же инфантилка. Ну-ну, интересно… Сейчас поговорим!

— А сколько ты мне крови выпила, пока я тебя уговорила?

— Это было только в первый раз. Я же не знала!

— А с платьем возились сколько?

— Ну, ты еще джинсы для Тоби вспомни…

— Какие джинсы? — удивился Тобиас, но мы дружно его проигнорировали, потому что нам задали куда более интересный вопрос:

— Леди, а не подскажете, как вы делите э-э, ресурсы, чтобы высказаться?

А и правда…

— Так интересно же, что она скажет! — выдали мы… хором? Одним горлом?

Вот так да.

— Потрясающе! — глаза психиатра горели энтузиазмом. — Я готов ходатайствовать перед попечителями и просить оставить вас совершенно бесплатно! Мою просьбу удовлетворят, я уверен!

— Бесплатно только сыр в мышеловке, — процедила я. — В чем ваш личный интерес?

— О, знаете, я пишу научную работу… как раз о раздвоении личности! Но такого потрясающего примера в жизни не видел!

— Ну, займитесь историей доктора Джекила и мистера Хайда, — посоветовала я.

— О, — расплылся в счастливой улыбке доктор. — Мадам знает толк… Но это же, простите, беллетристика, а не реальная практика!

— Мадам просто любит читать.

— А… другая мадам?

— Тоже, — выдавила Эйлин.

Ну-ну, ловлю на слове.

А доктор уже выписывал что-то в толстой тетради. Хм. А оно нам надо?

— Прошу меня подождать буквально пару минут, — он дописал и сорвался с места. — Я попробую договориться о срочной госпитализации! Такой случай! Такой случай!

Кажется, он готов был расцеловать меня… нас с Эйлин. Дверь за ним захлопнулась, и вот тут разыгралась почти настоящая драма.

— Бежим! — схватил меня за руку Тобиас.

— Денег жалко стало?

— Тебя! Вас!!!

— Как мы без вас, — добавила свой голос Эйлин.

— Ты же вроде согласна была.

— Я глупая!

— Отмаз не засчитан.

— Что?

— Мэри, хотите, я на колени встану? — выдал Тобиас и… сунул мне в руку палочку, которую я тут же автоматически спрятала в рукав.

— Это еще зачем?

— Ну как вас еще убедить? Мы без вас… Плохо все будет!

— Действительно? И как вам такое в голову пришло? Неужели само?

— Мэри, пожалуйста!

— Сейчас он придет, заколдуй его!

— Да-да! Быстрее! Чтобы все забыл!

— Вы оба спятили?

И тут дверь отворилась…

— Ну вот, я договорился, есть отдельная свободная палата! А я — ваш лечащий врач! — он взял в руки тетрадь, и…

— Обливиэйт!

— До свидания!

Воскликнули мы с Тобиасом хором, а тот еще ухитрился выцепить из рук доброго доктора тетрадь, и мы понеслись прочь. На лестнице я затормозила:

— Идем спокойно! А то примут за сбегающих психов.

Тобиас словно аршин проглотил и зашагал — нервно, но размеренно. Очень большими шагами. Я взяла его под руку, чтобы немного притормозить, правда, он аж подпрыгнул от неожиданности… Пришлось проговорить вполголоса:

— Мы чинно удаляемся после того, как посетили своего бедного дядюшку…

Только тогда он кивнул и немного расслабился. А вот и ворота, а за ними и машинка.

— Что, не взяли? — удивился Билли.

Благоверный что-то пробурчал, сгрузил меня на заднее сиденье (я не протестовала), а сам уселся рядом с приятелем.

— Домой… Кстати… деньги вот. Раздашь нашим.

О, ему еще и на консультации сэкономить удалось. Молодец. Но нет, ничего этим двоим я говорить не буду ближайшие пару дней как минимум. И делать не буду ничего, да. Пусть почувствуют разницу!

Единственное, что я позволила себе — это уже дома:

— Вы соображаете, что творите? Это было противозаконно! Нам с Эйлин, если бы авроры прибыли быстро, прямая дорога в Азкабан!

Ну вот. Она снова вне зоны. Ладно, к ней претензий немного, по крайней мере в этой ситуации. Я повернулась к Тоби.

— Ты, кретин! Ты понимаешь, что лишить человека памяти — все равно что лишить его личности?! Это могут делать только специалисты! На это специальная лицензия нужна, после обучения и нехилых экзаменов!

— Но ведь… так просто…

— Идиот, — простонала я. — Ты с больным зубом к кому пойдешь, к стоматологу или к столяру с киянкой? У него тоже все просто — с пары взмахов все удалит, нечему болеть будет!

— То есть… — Тобиас сменился в лице. — Ты… вы так думаете?..

— Кусочек памяти надо забирать, кусочек! Так вот знай — я такой же неспециалист! И теперь понятия не имею, что осталось у того бедняги в голове! Может быть, он сам станет… пациентом, — тут мой голос дрогнул, и я замолчала. Потому что это было действительно ужасно, как для меня.

Сволочь, какая же я сволочь… Заполошная. Глупость, кажется, заразна — вот, налиняла. Испугалась остаться в лечебнице! Да подумаешь! И не в таких местах выживали, одна перестройка чего стоила. Я тихо застонала и опустилась на диван, зарывшись руками в волосы. Карьера, а главное, личность человека такого уж точно не стоила. Вот только ничего уже не исправить.

— Эйлин… М-миссис Мэри… Простите, — меня погладили по голове. — Пожалуйста, простите!

— Не трогайте меня. Никто, — я стряхнула руку, встала и ушла в угол. Страдать.

* * *

— Мэри, вы здесь? Мэри, доброго утра…

— Может, кофе?

— Мэри…

— Бабушка Мэри?

Последнее было самым трудным, но я молчала. Я смотрела, как Тобиас задумчиво смотрит на Эйлин, снова сидящую на диване и гипнотизирующую стену напротив. Она пыталась говорить со мной, но я молча смотрела в стену. Я смотрела, как Северус уходит в школу — в новой одежде, причесанный и какой-то тихий. Я молчала, когда Эйлин сожгла сосиски и вареный, мать ее, картофель. Который она сама почистила. В три приема — сразу аккуратно у нее не получалось. Но когда Северус вернулся из школы с фингалом и в рваной курточке, а на все причитания матери спросил только:

— Она совсем ушла?

Я не выдержала.

— Ну все. Мы сегодня же переводим тебя в ту школу, что за рекой.

— Бабушка! — просияло побитое лицо «внучка» в грязных разводах слез, и меня обняли за талию.

— И научим тебя драться так, чтобы плакали только враги!

— Правда? А мама говорила, что драться нельзя. Что это совсем-совсем ниже достоинства волшебника…

— Эйлин?

— Я… Мэри, вы со мной! Я обещаю вас слушаться, только не уходите, Мэри!

— Да ладно? Что, вот так быстро? Ну… поглядим. Северус, твоя мама была права только в том, что действительно ниже достоинства мага драться с магглом с помощью волшебства. Ну, это как кто-то полез на тебя с кулаками, а ты на него — с ружьем.

— Даже если их пятеро?

— Если так, то можно. И даже нужно! Вот только ты же знаешь, что такое Статут?

— Детское волшебство не отслеживается, я знаю!

Кажется, в лице мы изменились вполне дружно.

— А с этого места поподробнее…