ll. Стеклянная кровь (гет)

После отъезда королей и королев из Кэр-Параваля Джил, Юстас и Стефани направились к Джейсону в лаборантскую и решили немного пообщаться. На улице поднялась вьюга, и из-за летающего во все стороны снега трудно было разглядеть небо. Казалось, что уже наступил поздний вечер, хотя на самом деле было всего лишь каких-то три часа дня.

— Зима в этом году запоздала, — сказал, взглянув в окно, Джейсон, вымывая все свои пробирки. Всем постоянно было интересно, чем он занят и какие химикаты выводит, но в последнее время пахло у него очень вкусно. — Обычно снег ложится уже к середине ноября.

— Не знаю, я ведь первый год в Нарнии, впервые вижу настоящую зиму, а не ту, которую устроила Колдунья. Даже осень не увидела, — скучающе вздохнула Стефани, просматривая меню для свадьбы. Они с братом решили заняться этим, пока Сьюзен в отъезде.

— Собственно, как и я, — согласился Юстас, — но иногда мне кажется, что у меня с зимой будут плохие ассоциации до конца жизни.

— Думаю, вы слишком сильно себя накручиваете. Важно то, чему вы придаете значение. Не стоит. Потому что приход зимы каждый год будет неизбежным, — Джейсон расставил все свои склянки по местам и присел к Стефани, чтобы посмотреть, что она уже выбрала. — Слушай, а ты уверена, что стоит в меню включать столько сладкого?

— Я просто знаю много сладкоежек. А вообще, в тот раз мы и зимой толком не повеселились. Только за артефактами побегали, а когда прибыли в Орландию, там наступила весна.

— Зимой бывает весело, — кивнул головой Джейсон.

— А вот я никогда зиму не любила, — в комнату вошла Джил и возразила скорее из чувства противоречия, чем по какой-то другой причине. Джейсона она всё еще на дух не переносила и порой даже почему-то боялась. — Дурацкое время года. Только ходишь и думаешь, как что-нибудь себе не отморозить.

— Да ты уже отмороженная, — прошептал себе под нос Джейсон, так, чтобы никто не услышал. — А вот Певенси зима наверняка больше не по нраву. Уж не могу представить, как жили нарнийцы после столетней зимы.

— Кстати, я очень скучаю по ребятам. Они уехали два дня назад, а без них замок какой-то пустой… — скучающе протянула Стефани.

— Согласен. Кстати, а что это такое? — Юстас рассматривал различные порошки, вещества и жидкости, стоящие на полках. Здесь было столько удивительного и необычного, что лаборантская могла бы сойти за своеобразный тематический парк.

— А это материалы, которые лучше не трогать. Что-то из этого очень редкое, а что-то попросту опасное. А вот то, что держишь ты, это порошок перемещения, который еще давно раздобыла Кэрол. Хватит на два применения.

— Ну, а крапива тебе зачем? — спросила Джил и дотронулась до листков, лежащих на подоконнике.

— Это не крапива, а ядовитый остролистник. Поздравляю, скоро ты сляжешь с температурой.

— Что?! — Джил тут же оторвала руку и начала судорожно её растирать. Она не собиралась так глупо умирать. — Как мне вылечиться?!

— Да шучу я, крапива это. Просто лучше, пожалуйста, здесь ничего не трогать, — посмеялся Джейсон, увидев испуганное лицо Джил.

— И мы тоже тоже думаем, — дверь внезапно распахнулась, ударившись об дверь, и в лаборантскую вошел лорд Дир в компании леди Кайли и четырех стражников, виновато опустивших глаза в пол. — Мало ли что еще придумал этот преступник.

— А, если вы про то, что там, на кухне, кто-то позаимствовал корешки от имбиря, то признаюсь, это я, — невозмутимо ответил Джейсон и отложил от себя меню. Его нагловатая ухмылка разбесила вошедших, и леди Кайли торжественно воскликнула:

— Джейсон Кэмбел, вы обвиняетесь в преступлении против Нарнии посредством попытки отравления королей и королев, а также в изобретении несанкционированных ядов и экспериментации его на людях, — леди Кайли и развернула свиток и продолжила: — Кроме того, вам в обвинение внедряется сотрудничество со злодеем Аргоном и королем Орландии Рендалом. Если подтвердится создание ядов, то суду придется заключить вас под стражу пожизненно. В случае, если остальные два из обвинений подтвердятся, суду надлежит в наказание приговорить вас к смертной казни, как за особо тяжкое преступление.

— Что?! Вы с ума сошли?! — Стефани волком посмотрела на вошедших и вскочила с дивана. — Вы спятили?! Он ни в чем невиновен! Откуда вы вообще это взяли?!

— С ума сойти, я уже в ответе за преступления, которые не совершал, — театрально вздохнул Джейсон и вскинул брови, а затем взглянул на лорда Дира так, что тот аж дрогнул. — А если я не согласен с обвинением?

— Об этом расскажете в суде, Кэмбел, а сейчас у вас нет выбора. Придется пройти с нами.

— Насколько мне известно, подобные обвинения предъявляются только с согласия Верховного короля или хотя бы одного из членов королевской семьи, — в лаборантскую влетел Азирафаэль, который торопился, чтобы предупредить Стефани о задуманном лордом Диром.

— В отсутствие Верховного короля я являюсь главным доверенным лицом, — с вызовом бросил Дир, приказав страже достать наручники. — И до его возвращения всё будет подготовлено к суду.

— Вы точно спятили… — Юстас вышел вперед и не пропустил стражу к Джейсону. — Что вы за идиоты такие?

— Ему придется пройти с нами, — настаивала Кайли.

— Но он с вами не пойдет! — вновь возразила Стефани и закрыла брата собой. Сейчас она жалела, что у нее нет магии.

— Стеф, я обязан. Не волнуйтесь, всё будет хорошо. Конечно, если мы все не сомневаемся в правосудии, — с недвусмысленным намеком бросил Джейсон, оттолкнул сестру и подал запястья. Двое стражников надели наручники, сковав руки за его спиной, и повели к башне. Юстас и Стефани долго смотрели ему вслед и не знали, что могут сделать. А делать что-то нужно было срочно.

Стефани, почувствовав невиданную ярость, схватила довольного лорда за плечо и развернула к себе. Её глаза наливались огнем, а руки дрожали от желания выплеснуть на кого-нибудь злость.

— Скоро короли и королевы вернутся, Дир, и все твои заговоры развалятся, как карточный домик.

— Даже когда они вернутся, обвинение сохранится. Закон стоит выше всего остального, и твоему братцу придется хорошо потрудиться, чтобы оправдаться. Смотри вот только, чтобы того же самого не случилось с тобой.

— Ах ты, коварный, наглый… — сквозь зубы процедила Стефани, но Дир уже покинул лаборантскую, притворно вежливо заперев за собой дверь.

— Стеф, а ведь у него правда есть пару ядов, которых он испытывал на Сильвере… Думаешь, он хорошо их спрятал?

— Зная Джея, я уверена, что они их не найдут и не смогут ничего доказать. Тем более заговор и измену, — Стефани без сил опустилась на диван и невольно заплакала.

— Они пытаются сделать всё, чтобы вы с Джеем не стали королем и королевой… Вот только почему?

— Дир и Кайли и всеми Певенси недовольны, — добавил Азирафаэль. — Они вообще мало чем довольны. Служили еще при Миразе, и Каспиан единственный, кого они хоть сколько-нибудь уважают.

— И если Верховный король здесь не он, то их с Лили ребенок, скорее всего, не сядет на трон Нарнии… — начала соображать Стефани, и в её голове мигом построилась логическая цепочка.

— Да. Каспиан не смог сместить Дира и Кайли, так как они были одними из самых верных тельмаринских придворных. Сами подумайте… — Вред принялся ходить туда-сюда. — Я помню, как они задвигали Люси на заседании, когда мы получили известие о возвращении Колдуньи, они грубили на совете даже Питеру и Сьюзен…

— И они пытаются ликвидировать всех, кроме Лили и Каспиана, одного за другим. Начали с Джейсона, так как его причастность к «преступлениям» можно на что-то списать, — Азирафаэль сел на плечо к своей подруге и нахмурил птичьи брови. — Потом они наверняка взялись бы за вас, Стефани и Юстас, а затем за Кэрол и, наконец, за Певенси.

— И что это им даст? — спросил Юстас.

— Это даст единственного нарнийского наследника, — немного погодя догадалась Стефани. — Вы хоть когда-нибудь слышали, о чем они говорят? Они постоянно выступают против коренных нарнийцев и относятся к ним с пренебрежением. Они пытались провернуть что-нибудь эдакое в наше отсутствие, чтобы избавиться от Кэрол, Эйлерта и Джейсона, да у них характера и доводов не хватило. Ребенок родится, и можно будет устроить Лили и Каспиану какой-нибудь несчастный случай. Дира, как лицо приближенное, назначат регентом. И тогда он воспитает из малыша настоящего ненавистника нарнийцев. Он вернет тельмаринские порядки, и Нарния вернется ко временам их владения. Докаспианским временам.

— Вам не кажется, что это всё притянуто за уши? — подала голос Поул и уставилась на Юстаса и Стефани. Она была в легком шоке от всего увиденного и слышанного, не осознавая всей серьезности ситуации. — Вы сами сказали, что Джейсон виновен в изобретении ядов и их применении на каком-то Сильвере. Вам не приходило в голову, что в таком случае ваш святой Джейсон и должен получить по заслугам? Откуда вы знаете, может, он и в остальном виновен?

— Будто ты что-то понимаешь в этих делах! — рявкнула и без того разозленная Стефани. — Мой брат пытал Сильвера с согласия Кэрол, Каспиана и Лили. А в остальном он не может быть виновен.

— Да где гарантия, что если он, как я знаю, предал вас тогда, то он не предал сейчас? Может, он хочет жениться на Сьюзен, избавиться от остальных и прийти к власти?

— Думай, что говоришь… — буквально зашипела Стефани.

— Лучше бы заботились, чтобы не попасть с ним под одну гребенку. Ведь если узнается, что вы знали про яды, то вас привлекут за соучастие, вы об этом не подумали?

— М-да, а я уже было подумал, что ты изменилась, Поул, — Юстас покинул лаборантскую с разочарованным взглядом и направился в свою комнату.

— Вред!.. — пыталась остановить Джил, но осеклась.

— Оставь нас в покое, — прервала её Стефани и пошла за Юстасом, с ней вылетел и Азирафаэль, предварительно нагадив на плечо Джил.

— Моральная компенсация, — развел крыльями расстроенный птах. Творится определенно что-то ужасное.

* * *

Люси, вдоволь нарыдавшись, вернулась в зал. Там веселье было в самом разгаре: танцы шли один за другим, некоторые гости отличились поразвлечься, оживленно велись беседы, а воздух наполнился запахом кальянного дыма.

— Ты где была? Я волновался, — к Люси подбежал Эйлерт сразу после того, как её увидел. — Я обыскал весь замок… Постой, ты что, плакала?..

— Эйлерт… я… я была с Аргоном… И это не всё, что мне нужно тебе сказать…

— Давай не сегодня, — Эйлерт очень крепко обнял Люси. — Сегодня дай себе расслабиться. Я не знаю, зачем ты пошла к Аргону, но никогда больше не ходи одна. Мы обязательно поговорим, но позже.

— Но это важно…

— Нет. Сегодня мне важно, чтобы ты отдохнула, — Эйлерт вывел её на танцевальную площадку и, поклонившись, повел танец. — Нам ведь тоже нужно хоть иногда отдыхать.

— А разве тебе не хочется поквитаться с Рендалом?

— Сегодня мы ничего не сможем сделать, к сожалению. Просто дождемся середины января, там мы с ними и разберемся, — Эйлерт крепко сжал талию Люси, не отрывая от нее взгляда.

— Что ж, надеюсь, что ты прав, — вздохнула Люси. С Эйлертом она всегда чувствовала себя лучше и спокойнее. Но только стоит подумать, что однажды придется признаться во всем… А может, не стоит? А может, если с Дереком все отношения выяснены, ничего не стоит говорить? А может, то, что Эйлерт её прервал, — знак, что нужно промолчать ради их отношений? Что ж, тогда пусть будет так.

— Люблю тебя, — прошептал Эйлерт на ухо Люси, вдыхая прекрасный запах её кожи и её волос.

— А я тебя, — Люси прикрыла глаза и провела ими по всему залу. На миг ей показалось, что она пересеклась взглядами с Аргоном в обличии ворона. И его взгляд не был ненавистным, а скорее каким-то разочарованным.

* * *

Кэрол еще долго стояла в большущем напряжении. Несмотря на то, что она верила в несбыточность обещаний Рендала, что-то внутри задело за живое и не отпускало. Прошлое всплывало в памяти, а как избавиться от этого — неизвестно. Все, кто подходил к королеве и пытался с ней заговорить, был послан далеко и надолго. Порой Кэрол, несмотря на кажущуюся милоту, превращалась в дьявола или же просто в закоренелую хамку.

Настроение стало еще хуже, когда Всемогущая королева потеряла из виду Питера, причем очень надолго. Он вернулся в зал спустя полтора часа в компании какой-то полуобнаженной красотки в топе и штанах и о чем-то заинтересованно с ней переговаривался.

— Нет, совсем оборзел, — Кэрол на эмоциях взяла в руки бокал с вином и тут же залила тархистанку сверху донизу.

— Что вы творите?! — воскликнула она и тут же убежала к столу за салфетками, надеясь вытереть штаны.

— Нет, Рамина, стойте! — позвал её Питер и хотел пойти следом.

— Ты за ней еще и бегаешь?! — взорвалась Кэрол и толкнула мужа в грудь. — Так бесстыдно?! Где ты был?!

— Рамина — это местный дизайнер одежды. Я ходил с ней, чтобы разузнать о тканях, хотел, пока я здесь, купить их для свадебного платья Сьюзен. Что-то еще не ясно? — Верховный король прожигал изменяющуюся в лице жену взглядом. Она виновато потупила глаза и еле промямлила:

— П-прости…

— Мне уже надоела твоя постоянная ревность! Надоело постоянно оправдываться перед тобой о том, где и с кем я был. То, что мы поженились, означает, что мы должны доверять друг другу, — Питер указал на свое обручальное кольцо. — Или вот это для тебя ничего не значит?

С этими словами Питер ушел к Эдмунду, который о чем-то увлеченно разговаривал с каким-то тархистанским юношей. Кэрол не осмелилась пойти за мужем и не заметила, как из её глаз потекли слезы. Ревнует она ведь не просто так…

— Кэрол, милая, всё в порядке? — Лили начала вытирать черные от потекшей туши щеки подруги салфетками. — Давай выйдем?

Лилиандиль взяла Кэрол под руку и вывела из душного зала. Здесь дышалось гораздо легче и свободнее. Еще бы, когда нет никаких посторонних дымов.

— Вы поругались с Питером?

— Он обиделся, что я его приревновала… — вздыхая и роняя слезы, подтвердила Кэрол.

— Если бы меня так ревновали, я бы тоже обиделась, если честно. Ты настолько ему не доверяешь?

— Нет, дело не в этом. Я ведь не королева, не какая-нибудь звезда, как ты, не прекрасная дриада… Я никчемная прислужка, которая вдобавок ко всему еще и предательница… Я боюсь, что он найдет кого-нибудь лучше меня. Я в постоянном страхе оказаться хуже кого-то… Понимаю, это глупо, но этот страх — реальность, от которой я не могу избавиться. Роза права: как бы высоко я ни забралась, я всегда останусь той, кем я была… — Кэрол не смогла говорить дальше и залилась слезами еще пуще прежнего.

— Кэрол, ну ты чего? — Лили обняла свою подругу с особой нежностью. — Ведь помнишь, что говорил Эдмунд? Сьюзен знакомила Питера с различными своими знакомыми, с роковыми красотками, а он ни с кем не хотел встречаться. А тебя он полюбил с первого взгляда, простил и очень быстро предложил выйти за него замуж. Это ведь что-то значит.

— А вдруг он ошибся?

— Нет, не ошибся. Мне тоже было обидно, когда Каспиан бегал за Сьюзен, но всё-таки он ведь пришел ко мне и позволил ей быть счастливой. Он просто запутался, и всё, это не страшно. Теперь у нас всё хорошо, и я жду от него ребенка без страхов и сомнений. Не бойся и ты.

— Я не знаю, как теперь извиниться перед Питером.

— Просто извинись, а потом покажи ему, что ты успокоилась и что ты ему веришь. Вот увидишь, он это оценит.

— Аслан… Как я рада, что с тобой познакомилась, — Кэрол вошла во вторую волну рыданий и легла к Лили на плечо. Они так сидели еще несколько минут, а затем пошли спать. Милосердной королеве уже становилось плохо, и Каспиан отправился в покои с ней, чтобы быть рядом, а Кэрол уже не хотелось никакого праздника.

Питер пришел в выделенные им покои и застал свою жену спящей. Когда он увидел её опухшие веки и дорожки высохших слез, то не смог больше сердиться. Он никогда не может злиться на кого-то из семьи долго. Питер поцеловал Кэрол в щеку и лег с ней под одно одеяло, предварительно обняв её за плечо и ключицу одной рукой.

* * *

Идущего с наглой ухмылкой Джейсона привели с тюрьму. Это было совершенно пустое и чахлое место без заключенных. Они вообще здесь редко пребывали. Дикие крысы бегали, дабы найти что-то съестное, и это был единственный звук, дающий понять, что ты не одинок в этом страшном месте.

Холод… Дикий зимний холод заморозил каменные стены настолько, что к ним было больно прикасаться. Джейсона завели в камеру и на обе руки надели длинные гремящие цепи, как на особо опасного подозреваемого. Они вились по всей площади комнаты, но не давали вырваться наружу даже в случае, если дверь откроют. Железо неприятно тяжелило руки и не давало им расслабиться. Вместо кровати здесь валялся стог колючего сена, а на полу было сыро и скользко. В мизерное решетчатое окно забирался зверский ветер и даже снег.

— Ради Аслана, просите, мистер Кэмбел, — закрывая решетку, лепетал стражник, — я никак не мог ослушаться приказа. Постараюсь распорядиться, чтобы вас хорошо кормили.

— Спасибо, я думаю, что я здесь надолго не задержусь, — слабо, но искренне улыбнулся Джейсон и опустился на сено.

— Если вам что-то понадобится, то говорите мне. Я, если буду на карауле, то обязательно выполню любую просьбу. Или хотя бы просто с вами пообщаюсь… Я знаю, что вы невиновны.

— Я благодарен вам, — Джейсон кое-как устроился более-менее удобно, чтобы цепи не давили, и впал в задумчивость. Стойкость характера и насмешки в глаза судьбе покинули его. Джейсону давно не было так страшно, с тюрьмами связаны его самые худшие воспоминания. Сначала это была тархистанская тюрьма, где его пытали, а затем разбойничья, где случилось вырезание имен. Кажется, будто стены готовы раздавить и задушить. Только бы быстрее отсюда выйти… Иначе можно сойти с ума.