ll. Стеклянная кровь (гет)

В Орландии изо всех сил готовились к войне. Рендал уже знал о том, что Джейсона арестовали, и ему это было совсем не на руку. Отомстить самому не то же самое, что если бы кто-то это сделал за тебя. Никакой иронии и величия в этом нет. Аргон прилетел с не очень-то хорошими вестями. Ввиду некоторых событий, ему пришлось изменить свой план, и теперь нельзя было допустить, чтобы Нарния первой пошла войной. Наступление Орландии планировалось на восемнадцатое декабря, прямо за несколько дней до Рождества.

— Хотел спросить у тебя кое-что, — с победоносным видом сказал Рендал, — как заманить всех врагов в одно место?

— Пытки, издевательство и обман, а что? — незаметно закатив глаза, ответил Аргон. За несколько лет общения Рендал успел ему порядком надоесть. И чем дольше они вместе работали, тем больше ворону хотелось его придушить. И он бы сделал это, если бы не его план.

— Мне нужны Эйлерт и Джейсон, очень нужны. А Кэрол я и так возьму, — на миг Рендал почувствовал некоторое возбуждение, стоило ему только подумать о Всемогущей королеве. — А, кстати, мне еще нужны их девчонки… Как их там? Сусанна и Лусия Рэвенси?

— Сьюзен и Люси Певенси, — нетерпеливо поправил Аргон. Ему уже плакать хотелось от того, насколько Рендал глуп. — Я напоминаю, что Тархистан тоже с Нарнией.

— Я помню, но у тебя, мой дорогой друг, ведь достаточно много зомби? Я не хочу вести людей, потому что они могут перейти на сторону нарнийцев и предать меня.

— Ага… — Аргон слегка ударился головой об стену от плохого скрываемого бешенства, а его лицо исказилось в желании плакать. Возможно, из-за удара, а, возможно, по другой причине, но его осенила прекрасная идея, которая вполне может решить все проблемы. Конечно, нужно поработать над королевой Люси, может, еще и получится избежать кровопролития, но, кажется, это уже практически нереально. Нужен надежный план, и он родился прямо на глазах.

Пока Рендал что-то там без устали твердил о том, как он хочет Кэрол, о том, как он утопит Эйлерта и до полусмерти изобьет Джейсона, Аргон погрузился в свои мысли и подумал, как ему получше кое-что устроить. Очень хорошо, что планы о мести Рендала и его собственные резоны совпадают!

Так, для начала нужно попытаться избежать войны, а потом, если не получится, вывести нарнийцев из нее одного за другим. Нужно было решить проблему с войском, потому что чертова умница Стефани додумалась до того, чтобы сжечь зомби. Ладно, не так уж это и сложно.

— …и я думаю, что обязательно нужно это сделать на глазах этой самой Сьюзен, дабы ему было от этого еще больнее. Как думаешь? — продолжал бубнить Рендал. Аргону даже не нужно было слушать, чтобы понять, о чем он говорит.

— Думаю, что я придумал, как вам отомстить, — с довольно злобной и в то же время завораживающей ухмылкой проговорил Аргон, превратился в ворона и улетел без объяснений.

Игра началась.

* * *

В три часа ночи в комнате Люси всё еще можно было увидеть слабый свет, льющийся от единственного канделябра. Кэрол несколько раз зажигала свечи и даже одну из них меняла. Спать ей хотелось невообразимо сильно, но хрупкую девочку не хотелось оставлять одну, она и так с трудом успокоилась.

Кэрол было действительно жаль Люси. Она столько всего натерпелась, столько нарыдалась… Каждый может оступиться и сделать что-то не так, и это не страшно. И не на одной только ней лежит вина за произошедшее.

— Ну, она заснула? — в покои очень тихо вошел Питер. Он еще не раздевался и не ложился. Все его мысли крутились вокруг младшей сестры и её поступка.

— Кое-как. Я думала, что придется звать лекаря, — вздохнула Кэрол и потерла глаза, чтобы они не сомкнулись. — Ты слишком строг с ней.

— Я слишком строг?! — возмущенно прошептал Питер.

— Да, — с напором ответила Кэрол. — В итоге ничего же страшного не случилось. Ну, погуляла несколько ночей по лесу с парнем, который, между прочим, вернул вас в Нарнию. Значит, у него благие намерения.

— Я не знаю… — Питер опустился на соседнее кресло и устало накрыл лицо руками. — Я так за нее боюсь, она кажется мне такой маленькой.

— Так ты и наставляй её, помогай ей. Сними ты хоть при своих младших свою верховную корону и напомни, что ты прежде всего их брат, а не начальник. И Сьюзен достали твои вечные запреты. И Эдмунда, и Люси тоже. А ты постоянно наступаешь на одни и те же грабли.

— Это на какие еще?

— Они хотят взрослеть, а ты перекрываешь им воздух. Я тебе уже об этом говорила. Ведь если бы ты доверял Люси и позволил ей самостоятельно решать за себя, то всего этого бы не случилось, — Кэрол присела к своему мужу на коленки и принялась перебирать его пшеничные волосы. — Тем более у нее сейчас начался такой сложный период. Она поссорилась Эйлертом и неизвестно когда помирится. Вы должны быть с ней рядом.

— Ох, Кэрол, что бы я без тебя делал? — выдохнул Питер и обнял жену покрепче. Она неожиданно зевнула и начала засыпать буквально у него на руках.

— Иди спать, я посижу с Люси, — с нежностью прошептал Питер.

— Уверен? Я могу потом тебя сменить.

— Нет, я сам хочу посидеть с ней. Иди, ты заслужила отдых, — супруги коротко поцеловались в губы на ночь, и Кэрол ушла спать. Она весь день была сонной и ждала, когда же можно будет лечь в постель.

Питер подошел поближе к сестре и увидел её опухшие от слез веки. Увидев это милое маленькое создание, он не смог более злиться за всё, что она наговорила. Сердце сжалось от тоски, и хотелось прямо сейчас разбудить этого ангелочка и попросить прощения, но пусть Люси лучше отдыхает. Она заслужила это после того, как все изрядно помотали ей нервы.

Поцеловав Люси в щеку, Питер накрыл её одеялом до самой шеи и присел на стул, чтобы более от нее этой ночью не отходить. Заходил и Эдмунд. Он тоже уже понял, что перегнул палку и со Стефани, и с младшей сестрой. Не имел он права лезть в её личную жизнь ни под каким предлогом.

Сьюзен, проспав в обнимку с листами пергамента в лаборантской, узнала о случившемся только рано утром. Ей всё в красках пересказали Лили и Каспиан, а Великодушная королева поспешила в комнату к младшей сестре. Знала бы она про всё это раньше, давно заступилась бы. А через несколько часов они все обнаружили Люси в нервном припадке. Видимо, снилось что-то не очень хорошее.

К девяти часам утра все Певенси были в полном сборе. Люси проснулась с огромной головной болью, будто бы и не спала вовсе. Она с трудом осознала, что вчера произошло и сильно удивилась, увидев возле своей кровати сначала Питера, а потом и всех остальных.

— Хочешь пить? — спросил Верховный король и подал сестре стакан с водой.

— Да, спасибо, — Люси несмело приняла стакан и, осушив его, отдала назад.

В комнате витали неловкость и напряженность. На несколько минут воцарилось молчание, которое первой решила нарушить Сьюзен:

— Как ты себя чувствуешь? Не заболела? Есть не хочешь?

— Чувствую себя так, будто по мне карета проехала, — улыбнулась Люси, и все тихо посмеялись вместе с ней. Неожиданно Питер взял её за руку и нежно погладил костяшки её пальцев.

— Прости меня, Лу, я сильно вчера с тобой погорячился, — медленно начал Питер, чувствуя раскаяние. — Просто до меня всё никак не может дойти, что моя самая младшая сестра становится взрослой. Если бы я давал тебе больше свободы, тебе бы не пришлось врать нам. Я был слишком строг.

— Мы оба, — улыбнулся Эдмунд.

— Тогда уж мы трое, — подтвердила Сьюзен и присела на кровать к Люси.

— Я не имел права осуждать тебя за твою личную жизнь, — вдруг сказал Эдмунд. — Это было неправильно и кошмарно с моей стороны.

Водрузилось молчание. Четверо Певенси глядели друг на друга и более не знали, что говорить. Всё и так было сказано без слов, одними лишь взглядами и жестами.

— Ты простишь нас? — наконец спросил Питер, устав от груза молчания и чувства вины.

— Если вы простите меня за то, что лгала вам и говорила такие жестокие слова. Я знаю, что вы просто мной дорожите, — из глаз Люси потекли слезы, и она бросилась на шею самому старшему брату, а он с улыбкой и нежностью прижал её к себе. Позже к ним присоединились Эдмунд и Сьюзен. Все вместе они вновь почувствовали себя одной семьей, как и раньше.

Когда старшие уже порывались уходить, Люси попросила остаться лишь Эдмунда, однако в дверях остановился Питер и, с секунду подумав, обернулся и произнес невнятное:

— Тебе пора подниматься, Лу. Дела не ждут.

— Какие еще дела? — недоумевала Люси.

— Ну, ты же хочешь участвовать в боях, а для этого нужно больше тренироваться. Прикрывать тебя будет некому, так что… Пора бы тебе самой учится сражаться.

— Ты что, хочешь в этот раз отправить меня в бой? Не в качестве целителя? — Люси вскочила с кровати, не веря своим ушам.

— Давай так договоримся: первую половину боя ты будешь бороться, а потом, когда устанешь, пойдешь в лагерь и будешь целить тяжело раненных. Тебе подойдет такой расклад для первого раза?

— Мне нравится. Я думаю, что и правда очень устану. Мы же будем сражаться с целым войском, — смущенно улыбнулась Люси, всё еще пытаясь переварить услышанное.

— Вот и договорились, — Питер подошел к сестре и потерпел её по и без того растрепанным волосам. — Так что сегодня Кассандра ждет тебя через полтора часа в лагере, готовься.

— Спасибо, — Люси прямо-таки заискрилась счастьем.

Питер бросил на сестру нежный взгляд и вышел из комнаты.

— Эд, а как думаешь: Пит разрешит мне видеться с Дереком? — спросила Люси, как только шаги Питера стихли.

— Мы с ним думали об этом, — честно признался Эдмунд. — Решили, что нельзя запрещать тебе с кем-то дружить и видеться. Только предупреждай, если захочешь к нему пойти, и желательно не ночью, чтобы мы не волновались.

— Я попробую вас с ним познакомить, если он пойдет. Я даже рада, что теперь по ночам я буду спать, — Люси выдохнула чуть свободнее и вновь свалилась на кровать. — Стеф очень на меня злится?

— Не знаю, мы с ней поссорились, — пожал плечами Эдмунд и упал на перину рядом с сестрой.

— Эй, не ложись на постель в повседневной одежде! — возмутилась Люси и согнала брата, ударив его подушкой. — И я знаю, что вы поссорились из-за меня, так что подойди к ней и помирись.

— А если не пойду?

— Значит, потащу тебя силой, — Люси посмеялась, схватила Эдмунда за запястье и поволокла его к комнате Стефани под громкие крики протестов.

Люси запихнула брата в покои Стефани, закрыла дверь и плотно облокотилась на нее спиной, чтобы не позволить Эдмунду выйти. Король потерял равновесие и натолкнулся прямо Эванс. Ей стоило титанических усилий не грохнуться на пол, но вот всё, что у нее было в руках, разлетелось во все стороны.

— Ой, прости, — неловко улыбнулся Эдмунд и принялся подбирать всё, что уронил: перья, чернильницу, пергамент и учебники.

— Не страшно, — сухо и рассеяно ответила Стефани. Их пальцы соприкоснулись, когда они собирались поднять одну и ту же книгу одновременно.

— Прости за вчерашнее, — Эдмунд крепко сжал ладонь Стефани и принялся растирать костяшки её пальцев. — Я знаю, ты бы сделала для меня то же самое, что и для Люси.

— Мне обидно, когда ты бросаешься резкими словами и выводами, ни в чем не разобравшись. Это неприятно, и я такого не заслужила, — Стефани наспех собрала все свои вещи и уже готова была выйти из комнаты, как поняла, что не может открыть дверь.

— Я не открою, пока не помиритесь! — прокричала Люси, прижавшись к двери еще сильнее. Стефани предприняла еще одну попытку, но королева держалась стойко.

— Лу, это не смешно!

Затем Эдмунд, уловив момент, в одно мгновение развернул Стефани к себе и поцеловал её. Она еще с несколько секунд норовила ударить его в плечо и оттолкнуть от себя, но всё же сдалась и ответила, как только он коснулся её губ кончиком языка. Не получалось у нее обижаться на Эдмунда, когда он так близко к ней.

— Что за чары у тебя такие? Всё-то тебе сходит с рук, — оторвавшись от его губ, сказала Стефани и закатила глаза. Она улыбнулась, хотя совсем этого не хотела, но это вышло непроизвольно.

— Ну, просто ты слишком сильно меня любишь, — произнес Эдмунд, сжимая её плечо. — Прости меня, я был не прав.

— Люблю и прощаю, — уверенно кивнула Стефани и беспрепятственно вышла в коридор, за которым стояла опустившая глаза в пол Люси.

— Мне, наверное, стоит извиниться, да? — Отважная королева подошла к подруге с некоторой робостью, и та крепко её обняла. Они обе поняли, что вчера между ними возникло простое недопонимание, и не более того.

Эдмунд и Люси вызвались проводить Стефани до кабинета Корнелиуса. По дороге она объяснила им, что сейчас старается усиленно заниматься и не забрасывать химию. Джейсон рано или поздно выйдет из-под ареста, и их занятия возобновятся. По крайней мере все в это свято верили. Стефани хотелось порадовать брата выученным материалом и хорошими знаниями.

Навстречу им шел Эйлерт. Он устало переставлял ноги, пошатываясь на ходу, и рукой, на которой была надета белая перчатка, хватался за голову. Юстас вчера принес ему много вина из погребов. Столько алкоголя организм орландского короля, который даже на светских приемах почти ничего не пил, выдержать не смог. Кажется, болеть с похмелья он будет весь сегодняшний день, а может даже и завтрашний.

Между Люси и Эйлертом разгорелась вспышка из непонятных для них самих эмоций. Эдмунд и Стефани поняли, что им самая пора удалиться и пообщаться где-нибудь в другом месте. Люси несмело подошла к королю, но он невольно от нее отшатнулся и едва не упал. Еще не был готов говорить о том, что произошло, ничего не обдумал и ничего не решил. Пока общаться им не стоило.

— Как себя чувствуешь? — несмело спросила Люси, но близко подойти больше не решилась. И только сейчас поняла, что стоит посреди коридора в одном только ночном платье.

— Не слишком хорошо, если говорить честно, — Эйлерт выпрямил осанку, но голова ужасно раскалывалась, и он снова схватился за нее рукой. — Прости, мне нужно отойти…

— Мы можем поговорить? Я просто хочу тебе всё объяснить, — Люси не хотелось ждать, потому что ей было больно думать о расставании. Она боялась, что Эйлерт уйдет на всегда, и надеялась выяснить всё здесь и сейчас. Ей казалось, что иначе она сойдет с ума.

— Люси… — тихо сказал Эйлерт. В его интонации не было ни злости, ни предвзятости, ни ярости. Он, как и всегда, был спокоен и в какой-то степени холоден. — Прости, но я не готов сейчас говорить с тобой. Я даю тебе слово, мы обязательно поговорим и всё выясним, но сейчас нам лучше не общаться. По крайней мере наедине. Я никому не скажу, что ты…

— Что я целовалась с Дереком? — закончила за него Люси и виновато закусила губу.

— Да. Не хочу порочить твою честь, — уверенно произнес Эйлерт и хотел было пойти дальше, но остановился. — Только не плачь и не расстраивайся, Люси. Ты сама вольна выбирать между мной и Дереком.

— Я никогда между вами не выбирала. Для меня всегда существовал ты, и только. Это знает и сам Дерек, — уверенно и искренне сказала Люси, надеясь на то, что её слова, если не смогут всё исправить, то хотя бы объяснить, что Эйлерт для нее значит. — И вопрос стоит не в моем выборе, а в том, простишь ли ты меня.

— Просто дай мне немного времени. Если ты готова подождать, то очень скоро мы обо всем поговорим.

— Тогда я буду ждать тебя. Сколько нужно, — кивнула Отважная королева. Её сердце наполнилось какой-никакой, но надеждой — надеждой на лучший исход и на прощение. Она не представляла себе жизнь без Эйлерта.

Люси вернулась в свои покои, чтобы привести себя в порядок. Её действия были медленны и несколько механичны, потому что она только и делала, что думала о произошедшем вчера. Пусть она и помирилась почти со всеми, она не переставала чувствовать себя виноватой, не понимала, как могла допустить, чтобы комок лжи стал настолько большим. И Люси стало понятно, что никакая она не взрослая, потому что не давала себе отчета в том, что делает, и не хотела нести ответственность за свои решения. А теперь придется. Но если Эйлерт уйдет от нее… Это будет худшим наказанием за то, что она натворила.

* * *

Следующим вечером, после ухода Сьюзен, Джейсону стало чуть лучше. Теперь он по крайней мере знал наверняка, что у всех всё хорошо и что его семья за него борется. Суда оставалось ждать не так долго, а потом можно будет спокойно отпраздновать Рождество, убить Рендала и, наконец, жениться. Уже так не терпелось увидеть Сьюзен в подвенечном платье, надеть ей на палец кольцо и официально назвать своей супругой. Этот миг, как и тот, когда Сьюзен на его предложение руки и сердца ответила «да», должен будет пополнить коллекцию одних из самых счастливых мгновений в жизни Джейсона. С тех пор, как у него появились Певенси и остальные члены семьи, таких моментов стало значительно больше.

Думая об этом, Джейсон улыбался уголком губ и мечтательно вздыхал. Тюрьма уже не давила так сильно, а приговор не казался таким страшным. В этот самый миг, когда Сьюзен с упоением читала стихи и обнимала бумагу, Джейсон думал о своей невесте и безумно хотел её поцеловать. Или хотя бы просто увидеть.

Покой Джейсона нарушил скрип двери. Сменился караул, и в коридор зашел совершенно незнакомый человек: то ли новый стражник, а то ли посыльный. Но интуиция подсказывала Джейсону, что что-то здесь не так.

— Мистер Кэмбел? — позвал вошедший.

— Да? — Джейсон осторожно встал, прогремев цепями. Близко к решетке в целях предосторожности он не подошел.

— Я принес вам еду вместо Роланда, он приболел, — в окошко для передачи пищи новый караульный поставил тарелку с кашей и стакан воды. Джейсон небрежно взял поднос и небрежно взглянул на содержимое стакана. По сравнению с чистой родниковой водой, которую приносили ранее, эта была слегка мутноватой, будто в ней что-то растворили, но не до конца. Делая вид, что пьет, Джейсон принюхался.

Его острое обоняние химика тут же учуяло запах горького миндаля. Будто бы случайно, Джейсон пролил каплю воды на звено цепи, и через некоторое время оно едва заметно посинел. Сомнений не оставалось — в стакан подлили KCN, большие известный как цианид — синильная кислота и один из самых быстродействующих ядов. Хорошо растворимый в воде, но довольно различимый по запаху для опытного человека. Видимо, дело Дир и Кайли явно проигрывали, раз пошли на такие ухищрения. В случае чего могли списать отравление на агентов Аргона и Рендала, которые решили избавиться от Джейсона, якобы он мог выдать их тайны.

— Мистер Кэмбел, вы не голодны? Почему вы не едите? — в, казалось бы, ровном голосе тюремщика Джейсону едва удалось различить беспокойство.

— Я не знаю… — Кэмбел взял в руки стакан и подошел к решетке. — Может, потому, что меня хотят отравить?

Через секунду вся жидкость полностью оказалась на стражнике. Он вытер лицо рукой и не успел оглянуться, как уже через секунду Джейсон схватил его за грудки и просверлил ненавидящим взглядом, да настолько сильным, что тюремщику показалось, будто он видит саму смерть.

— О чем вы думаете, мистер Кэмбел?.. Я же…

— Думаю, по вкусу ли тебе хлеб и вода, потому что именно таков тюремный рацион, — Джейсон взял себя в руки и успокоился. Однако от этого спокойствия веяло опасностью, и очень большой. — Какая оригинальность — попытаться отравить химика.

— Мистер Кэмбел, простите…

— Простить? Нет, нет, нет, это не ко мне. Однако ты окажешь мне большую услугу, если передашь Диру, что в следующий раз пусть хоть немного пошевелит извилинами и попробует бороться честно. Может быть, однажды у него получится.

— А сейчас вам принести что-нибудь?.. У меня есть брусничный лимонад…

— Слушай ты, брусничный долбанат, прямо сейчас иди к своему лорду и передай, что… — Кэмбел отпустил тюремщика и, чуть поразмыслив, передумал. — Нет, не так. Лучше иди прямо к королю Эйлерту и передай ему это.

Джейсон достал листок бумаги, один из тех, что ему приносили, оторвал клочок и написал там: «Древо пруда О’яхти». Тюремщик недоверчиво посмотрел на текст и подумал, что речь идет о какой-то дриаде. С этим он быстро удалился, но через минуту вернулся.

— Мистер Кэмбел, а что будет, если меня поймают?

— Ничего не будет, — безразлично бросил Джейсон.

— Но что мне тогда делать?!

— Расплакаться и не жить. Сам придумаешь, — с той же интонацией бросил Джейсон и наконец остался один.

Джейсон довольно ухмыльнулся. Если Эйлерт и Люси разгадают его загадку, то всё будет отлично. Что-то подсказывало, что война начнется намного раньше, чем он успеет выйти. Потому надо помочь хотя бы так.

* * *

Дело шло к вечеру. Люси целый день провела в тренировочном лагере и даже удивила Кассандру своими навыками. Позже к ним присоединились Эдмунд и Стефани, и вместе они образовали небольшой кружок по обмену опытом.

— Стеф, я сто раз тебе говорил, что нужно действовать не сразу в полную силу, а разогреваться постепенно, иначе выдохнешься! — в который раз повторил Эдмунд, вновь победив в их дружеской схватке.

— Да, а еще лучше сначала вести оборонительную тактику, а потом резко переходить в наступление, — шепотом подсказала Кассандра. В борьбе с Эдмундом она сначала наносила слабые удары, на которые он смело отвечал выпадами, а потом перешла в контрнаступление и едва не выбила у короля меч.

Кассандра довольно подала Эдмунду руку, на ладонь которой была надета черная перчатка без пальцев, но король встал сам с веселым «да иди ты». Воительница уже однажды украла его победу на турнире, но на его стороне были давно забытые древние нарнийские приемы.

Поняв тактику Кассандры, Эдмунд предложил ей сразиться еще раз. Справедливый король крутил эфес меча так, что ложная и правдивая стороны лезвий меняли свои позиции за жалкие доли секунды. Благодаря этому у соперницы не получилось его обезоружить. Кассандра вновь чуть приутихла и выбрала оборонительную тактику, чтобы передохнуть, а затем вновь принялась разить ударами, но уже по ногам. Эдмунд смело подпрыгивал и отбивал атаки, а затем с бешеной скоростью принялся разить лезвием, пока наконец не выбил у оппонентки оружие.

— Вынуждена признать вашу победу, — развела руками Кассандра и улыбнулась, поджав губы. Стефани и Люси всё это время с восторгом наблюдали за бойней и готовы были тренироваться дальше, если бы их не прервал подбежавший серый заяц с белым пышным воротником на шее.

— Королева Люси, королева Люси! — звал он, перебирая лапками.

— Да, Квази, что-то случилось? — спросила, улыбнувшись, Люси.

— У ворот вас требует к себе какой-то молодой человек. Нам его прогнать?

— Нет, конечно! Лучше отведите меня к нему! — Отважная королева сразу же поняла, что речь идет о Дереке. Он бы не стал приходить сюда просто так, без причины.

Через несколько минут Кассандра, Эдмунд, Стефани и Люси уже были у ворот. Там и правда стоял Дерек и громко ругался со стражниками, которые упорно старались его выгнать.

— Господа, это мой друг, — пояснила Люси стражникам, и те несмело кивнули и отошли. Однако на пришедшего смотрели с подозрением и неприязнью. — Дерек, у тебя что-то срочное?!

— Да. Я тут немного последил за Аргоном. Был в Анварде. Люси, они хотят начать войну против Нарнии уже где-то к середине декабря. Точной даты я не знаю.

— Сегодня же уже седьмое! — как громом пораженная, воскликнула Стефани. — Мы можем не успеть подготовиться!

— Я вас предупредил, — кивнул Дерек и хотел было уйти, но Отважная королева его остановила.

— Спасибо большое, — кивнула она ему и, набравшись смелости, задала вопрос: — Может, ты сам скажешь об этом Питеру?

— Нет… Я предупредил вас только потому, что ты мой друг, — развел руками Дерек, и на свету его приподнятый подбородок и тонкий нос показались еще более аристократичными. — А так сама помнишь: я останусь один!