Солнце над пропастью (гет)

Гарри и сам не успел понять, когда, поддавшись панике перепуганной толпы, выпустил руку Гермионы. Людской поток увлек его в противоположную сторону, прежде чем он успел сообразить, от кого они убегают. Сама идея акции возмездия Пожирателей смерти в палаточном городке болельщиков, по более позднему размышлению, казалась ему странной и мало соответствующей рассказам Расальхаг об этих людях. Сложно представить, что кто-то вроде Люциуса Малфоя или даже отца близняшек Кэрроу рискнет своим положением ради бессмысленного, по сути, издевательства над магглами. Наиболее же отчаянные соратники Волдеморта были заперты в Азкабане — да и случись им каким-то чудом выбраться оттуда, преодолев чары легендарного Экриздиса, они бы скорее атаковали одну из иностранных делегаций, стремясь продемонстрировать бессилие министерства.

Волшебников в масках логические выкладки Гарри волновали мало — свою миссию они толковали крайне однозначно и явно получали удовольствие от происходящего. Рассмотреть их толком времени не оставалось: тут уследить бы за дорогой и не растянуться у всех под ногами. Грузный рыжеволосый колдун в нелепом для летней погоды вязаном свитере с рождественскими оленями, чем-то похожий на дядю Вернона, то и дело утирал с лица пот и подталкивал Гарри в спину, будто бы он был виноват в том, что они двигаются недостаточно быстро. Заплаканная девчонка лет пяти вцепилась в его локоть и звала маму. Темнокожая ведьма что-то выкрикивала на незнакомом языке, скорее похожем на клекот хищной птицы. В этой безумной гонке можно было запросто сойти с ума без всяких заклятий.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они оказались в пропахшем бензином ангаре, где несколько волшебников в мантиях с эмблемами аврората спешно распределяли оставшиеся в их распоряжении портключи. Гарри с трудом дотянулся до непонятного железного приспособления, напоминающего деталь от мясорубки — компанию в этом путешествии ему составило еще двенадцать человек. На этот раз он действительно отправлялся в неизвестность: хотя аврор и назвал итоговую точку их маршрута, для Гарри оно значило не больше, чем любое случайное место на карте Англии.

Портключ выбросил их на темный пустырь в черте незнакомого города. Как и в прошлый раз, не удалось удержать равновесия: Гарри свалился прямо на груду мусора, поранив руку об острый камень. К тому времени, как он поднялся на ноги и привел в порядок одежду, половина его попутчиков уже успела спешно аппарировать, будто злодеи в масках могли настигнуть их даже здесь.

Толстяк в свитере с оленями задержался, подозрительно глядя на Гарри:

— Что-то непохоже, чтобы ты был в порядке. Ты как отсюда планируешь добираться домой? Где твои родители? Что за времена настали, человек уже не может спокойно пойти себе поддержать любимую команду… На глазах у всех! Нет у них ни стыда, ни совести!..

Справедливо рассудив, что не стоит называть свое имя первому встречному, Гарри на минуту задумался. Дурсли как вариант отпадали сразу же: после выходки близнецов Гарри не представлял, как на глаза им показаться. Самостоятельно вернуться в Нору он не мог: проведя так мало времени в гостях у Уизли, он даже не удосужился узнать их точный адрес. Следующей в голову пришла Шерил Сакс, но и тут Гарри подстерегал подвох: в их недавнем телефонном разговоре Филлис упоминала переезд, а ему приходилось бывать лишь в их старой квартире. Андреа Сандерс, родственница тетушки Мардж, что была так добра к нему прошлым летом, записала свой телефон на обрывке пергамента, забытом в доме дяди. Оставался только один адрес, сообщать который толстяку было, конечно, опрометчиво, но перспектива блуждать одному в потемках выглядела еще хуже.

— Мне нужно в Лондон, — помявшись, признался он. — Моя семья там. Площадь Гримо, если вы слышали…

— Отсюда до Лондона не меньше получаса езды, — скривился толстяк. — А аппарировать я с тобой не возьмусь, я не местный, эти края знаю скверно. Вызови себе “Ночного рыцаря” — и дело с концом! У тебя деньги есть?

— Ночного… рыцаря? — растерянно повторил Гарри, не вполне понимая, о чем идет речь. Толстяк недоверчиво рассмеялся.

— Ну, автобус! Ты что, с Луны свалился, что ли, если никогда не слышал о таком? С виду ты не похож на одного из тех маменькиных сынков, которых отпускают из дома только под надзором домашнего эльфа! Эх, ну и навязался же ты на мою голову! Мне домой надо позарез, если жена узнала о том, что творится, с ума сейчас сходит! Вот что, парень, мне возиться с тобой некогда! Возьми, — отвязав от пояса увесистый кошель, волшебник отсчитал несколько монет. — Здесь пятнадцать сиклей… нет, возьми еще пять. До Лондона точно хватит, а на остаток кофе себе закажи. Что за ночка… всем нам не помешает взбодриться. Ты, значит, пей свой кофе, а меня дома ждет что покрепче...

— Постойте, но как же я верну вам деньги? — растерялся Гарри. — Где мне вас найти?

— Чтобы я да на чужой беде наживался? — рассердился толстяк, с каждой минутой все меньше напоминая Гарри дядю. — Мой отец был магглом, хоть я его и не знал никогда. Стало быть, и я мог там вверх тормашками болтаться, если бы карта по-другому легла! Вот что парень, бери деньги и не глупи. Как автобус вызвать, знаешь? Вижу, не знаешь. Ну, тогда смотри и учись!

Гарри оставалось только завороженно наблюдать за тем, как перед ними, будто из ниоткуда, возник роскошный ярко-фиолетовый многоярусный автобус и сделал залихватский разворот, словно водитель нисколько не беспокоился о сохранности пассажиров. Двери распахнулись, и перед ними предстал кондуктор: несуразного вида юноша, тут же принявшийся о чем-то болтать с невольным спасителем Гарри. Судя по выражению лица волшебника, он знал этого типа довольно неплохо и не слишком обрадовался встрече.

— Иди уже, не волнуй родителей! — он снова подтолкнул Гарри в спину, а затем без лишних слов аппарировал. Гарри с сожалением подумал, что так и не узнал имени этого человека, и лишь понадеялся, что судьба еще предоставит ему шанс отплатить благодарностью за помощь.

— Площадь Гримо, — буркнул он, протягивая кондуктору деньги. Тот явно горел желанием вытрясти из нового пассажира все подробности о беспорядках, но Гарри не был расположен к беседам. Последовав совету толстяка, он попросил себе чашку кофе покрепче и устроился где-то в хвосте автобуса. А затем “Ночной рыцарь” двинулся с места, наводя на мысли о том, что бегство от Пожирателей смерти было, по сути, вполне приятной, спокойной прогулкой при свете звезд.

К тому моменту, как они добрались до дома Сириуса, Гарри уже был не рад, чтобы вообще покинул такой спокойный и надежный Литтл-Уингинг. Никакие впечатления от квиддича не стоили принесенных жертв: он мог бы сейчас спокойно общаться с Расальхаг и готовиться к школе, не испытывая ни малейших неудобств. К тому же, место, в котором его высадили, совсем не казалось ему волшебным. Обычная серая площадь, затянутая туманом, в Лондоне полно похожих мест.

И все же, стоило ему приблизиться к зачарованному дому, адрес которого он вызубрил наизусть, прежде чем уничтожить принесенный совой обрывок пергамента, как воздух вокруг буквально заискрился магией. Старинный особняк будто соткался из воздуха, все это время с затаенной надеждой ожидая хозяина, и Гарри показалось, что он уже бывал здесь, поднимался и не раз по этим отполированным временем ступеням, стучал в резную дверь из черного дерева, даже наблюдал неподдельное изумление в глазах крестного — или он просто так часто воображал себе эту встречу, что она отпечаталась в его сознании, как уже свершившийся факт.

— Поверить не могу, Гарри? — Сириус даже встряхнул головой, отгоняя морок. — Ты как здесь оказался? Ты что, приехал один?

— Это целая история, — усмехнулся Гарри. — Мне помогли. Вообще-то я только что с чемпионата.

— Вот как, — Сириус посторонился, пропуская его в дом. — Я слышал, Ирландия взяла кубок? У меня тут волшебное радио…

— При том, что снитч поймал Крам, — кивнул Гарри. — Но вообще-то там потом были Пожиратели смерти. Об этом, наверно, пока не сказали по радио…

Следующую четверть часа занял подробный пересказ событий после игры. Глаза Сириуса так и горели от с трудом сдерживаемого негодования: похоже, он готов был прямо сейчас броситься в бой, ухватившись за первую подвернувшуюся возможность. Впрочем, присутствие крестника его все же немного отрезвляло.

— Здорово, что ты здесь, — он сгреб его в крепкие объятия. — Даже не знаю, что бы я сделал, если бы услышал обо всем в новостях или потом, от Энди. Точно бы не простил себе, что сижу тут, сложив руки. Даррен запретил мне выходить до официального оправдания, а я чувствую себя в этом доме, как тигр в клетке. Хорошо, хоть Мэдди иногда заходит… Я бы пригласил Аврору, но ей пока нельзя, она свидетель. Ты же знаешь Аврору? Преподает у вас астрономию. Отличная девчонка, мой давний друг!

Гарри едва заметно вздрогнул. Он бы мог подобрать множество емких определений профессору Синистре, но отличной девчонки среди них точно не значилось. Не хватало только, чтобы Сириус еще и Снейпу выразил свою симпатию!

— Как думаешь, кто это был? — спросил Гарри. — Там, в масках? Их же поймают?

— Зависит от того, сколько они выпили, — отозвался Сириус. — Что ты так на меня смотришь? На трезвую голову они до такого не додумались бы. А кто… ты уже успел понять, в нашем мире всегда хватало сумасшедших.

— Когда мы только прибыли в лагерь, встретили леди Лонгботтом, — вспомнилось вдруг Гарри. — Ей эта идея с магглами-смотрителями совсем не понравилась. И Меррисот сердилась, сказала, что министерство обходится с ними жестоко.

— Вот поэтому, кого бы они там ни схватили, он отделается разве что штрафом и предупреждением, — мрачно предсказал Сириус. — Хотя, пожалуй, Мэдди способна сделать из этого историю. Незаконная коррекция памяти, угроза статуту, нарушение прав человека… Она из Америки, там эту тему обожают.

— А кто такая Мэдди? — поинтересовался Гарри. — Тоже твоя подруга?

— Пока что всего лишь мой адвокат, — ухмыльнулся Сириус. — Уже во второй раз вытаскивает меня из ада. А дальше, поживем — увидим, как знать! Тебе надо с ней познакомиться, вы друг другу понравитесь. Ее дочка с тобой на одном курсе. Слизеринка.

— Это кто еще? — нахмурился Гарри. — Только не говори, что Паркинсон!

— Какого же ты обо мне мнения, если считаешь, что я могу увлечься женой Паркинсона? — оскорбился Сириус. — Девочку зовут Трейси Дэвис.

— Теперь я понял, — кивнул Гарри. — Ее старшая сестра встречалась со старостой школы.

— И не просто встречалась, — уточнил Сириус. — Они поженились совсем недавно. Джоэл навещал меня не далее, как сегодня утром. Как жаль, что вы разминулись. Джемма Фарли здесь тоже была. Если знаешь Иоли, слышал, конечно, и о ней.

— Да ты тут времени даром не теряешь, — восхитился Гарри. — Я на свободе, и при этом у меня бывает гораздо меньше гостей. Если бы Уизли не забрали меня, так бы и просидел один все лето.

— Это все временно, поверь мне, — подмигнул ему Сириус. — Дай только уладить дела с оправданием. Следующее лето пройдет совсем по-другому, вечеринка только начинается.

— Жаль, что я не могу остаться здесь до отъезда в Хогвартс, — посетовал Гарри. — Нравится мне эта идея или нет, но я должен вернуться в Нору, прежде чем меня примутся разыскивать. Надеюсь, Рон и Гермиона уже дома, в безопасности. Вот только… Сириус, прежде, чем уйти… раз уж я оказался здесь, в особняке Блэков… У меня тут одно дело. Очень важное.

— Дело в доме моей матушки? — Сириус усмехнулся. — Что же, ты теперь мой законный наследник. Этот особняк по праву принадлежит тебе, ты волен распоряжаться тут всем по своему усмотрению.

— Я далек от мысли о том, чтобы чем-то распоряжаться, — послал ему Гарри ответную улыбку. — Но мне предстоит выполнить свой долг. Я знаю, что мои бабушка и дедушка похоронены в фамильном склепе Блэков. Понятия не имею, почему вышло именно так, но я бы хотел посетить этот склеп. Возложить хризантемы на надгробие. Слышал, бабушка их очень любила. Ты проводишь меня?

Сириус ответил не сразу — по лицу его пробежала заметная тень.

— Тебе рассказали о склепе? — глухо отозвался он. — Где она нашла тебя? И как Дамблдор ей позволил?

— Она? — Гарри постарался, чтобы его голос звучал как можно более невинно. — Кто она?

— Ну, передо мной ты можешь не притворяться, — Сириус прошел к шкафу с напитками и плеснул себе еще виски. — Тетку Друэллу я любил. Сейчас понимаю, главным образом, в пику матушке, та ее на дух не переносила, но мы ладили. Она всегда покрывала мои выходки, иначе бы меня выгнали из дома гораздо раньше. Знаю, она была еще та змея, но по твоему деду и леди Дорее искренне горевала. Матушка бы никогда не позволила похоронить их в нашем склепе, так что Друэлла провернула все тайно… ну а мы с твоим отцом помогли. Ей вообще нравилась идея Мародеров, а для нас это было очередным приключением, еще и с благородными целями. Ведь леди Дорея завещала похоронить ее именно здесь.

— Мой отец помогал леди Блэк? — хотя присутствие Джеймса Поттера на похоронах его родителей было более, чем логичным, отчего-то услышанное произвело на Гарри впечатление. Расальхаг никогда не упоминала об этом… впрочем, когда она говорила, что, кроме нее, лишь Сириусу известно о местонахождении могилы, она ведь имела в виду лишь тех, кто пока принадлежит миру живых.

— Ну а почему нет? — пожал плечами Сириус. — С Друэллой всегда можно было договориться. Вот ее сестрица — точно не подарок. Злобная, высокомерная, с вечно недовольной физиономией, ведьма в худшем смысле этого слова. Даже странно, что она заступилась за этих магглов. Не иначе, как играла на публику.

— Ты несправедлив к леди Лонгботтом, — возразил Гарри. — Ведь она помогла нам тогда, у озера. Если бы нас схватили дементоры, твоим адвокатам уже не с чем было бы работать, и прости-прощай, свобода.

— Не торопись называть это свободой, — отрезал Сириус. — С тех пор Энид так и не появилась здесь, а знаешь, почему? Выжидает, как кобра перед прыжком. Недаром они так дружны с Дамблдором, есть у них общая черта — собирать должников, где только возможно, оказывать услуги, как будто бы ничего не прося взамен. Черта-с-два. В самый неподходящий момент возьмут и напомнят о себе, а ты живи с этим, как знаешь. Ну ничего, дайте мне только выйти из этого дома, и первым делом я рассчитаюсь с Энид. В распоряжении Блэков много всякого бесполезного хлама, есть тут и имущество Розье, перешедшее в нашу собственность после замужества тетки Друэллы. Пусть забирает свои драгоценные реликвии и держится от нас подальше. И ты запомни это, Гарри. Не доверяй Энид Лонгботтом.

— Да я с ней толком и не говорил никогда, — примирительно развел руками Гарри. — А леди Блэк, ее сестра… она ведь умерла, Сириус. Что бы я ни видел, с кем бы ни разговаривал, я знаю, что это не реальный человек.

— Ты так думаешь? — Сириус залпом опустошил свой бокал и решительно поднялся на ноги: — Идем, не стоит откладывать дело в долгий ящик. А по пути в склеп я хочу показать тебе кое-что интересное. Гобелен с фамильным древом Блэков, начиная от основателя рода. У многих старых семей есть такой же, и он зачарован. В частности, он показывает рождение и смерть. За всю историю рода эта магия давала сбой лишь трижды. Первый раз — в случае моего младшего брата, Регулуса, который таинственным образом исчез незадолго до падения Того-Кого-нельзя-называть. Две других осечки — это сестры Розье, Друэлла и Энид.

Гарри почувствовал, как у него холодеют руки.

— Гобелен показал, что они умерли? — не узнавая собственного голоса, спросил он. Сириус покачал головой.

— Если бы все было так просто, моя мать не потратила бы так много сил и средств на поиски Регулуса. Да и я бы сейчас не старался. Хорошо бы расспросить Энид, вот только чутье подсказывает мне, что ни в чем она не признается, да и нехорошо тревожить призраков прошлого. Нет, согласно гобелену, они не умерли. Но и не живы. Как будто… я даже не знаю, как назвать это, Гарри, — он помолчал. — Как будто они находятся за пределами времени.

* * *

Полоску неба над лесом уже тронули первые лучи рассветного солнца. Хотелось принять душ, почистить зубы и завалиться спать на сутки. Нога ниже колена нещадно болела.

Табита знала, что эта ночь оставит на ее теле не один синяк, что, впрочем, меркло на фоне пережитого страха, в котором она не призналась бы даже допрашивающим ее аврорам. Впрочем, отголоски этого чувства терялись на фоне глухого раздражения, с каждой минутой все нарастающего, и причин тому имелось великое множество.

Взять хотя бы факт, что вместо того, чтобы ловить хулиганов в масках, весь цвет аврората сосредоточился на том, чтобы доставить как можно больше проблем их компании. Если вопросы к себе и даже к Малфою удивляли Табиту в меньшей степени — как-никак, не с их бэкграундом жаловаться на предвзятость, в чем, скажите на милость, эти бездельники рассчитывали уличить Лонгботтома, который палочку-то удержать не в силах? Или, еще того лучшего, сыночка Финч-Флетчли — вот кто даже чихнуть побоится без разрешения своей сумасшедшей мамаши! Странно, кстати, что она еще не заявилась сюда вопить об ущемлении прав магглорожденных — чтобы Конни да пропустила такой информационный повод? Скорее реки потекут вспять.

Еще больше Табиту бесил проходимец, использовавший символику Темного Лорда для того, чтобы помочь своим дружкам беспрепятственно покинуть лагерь. Не нужно было родиться семи пядей во лбу, чтобы сообразить, для чего была проделана эта отвратительная в своей вульгарности акция. Вероятно, кто-то из дорвавшихся до безнаказанной свободы скучающих идиотов напился чуть меньше остальных, и его мозг сумел выдать некое подобие эффективного плана бегства. Вот только Лорд бы таких демаршей точно не оценил: особенно если Джемма права, и вселился он действительно в мальчишку Поттера.

До чего же это все-таки унизительно — планировать свое будущее с оглядкой на ребенка, до сих пор шарахающегося от всего волшебного! Табита подозревала, в сентябре Поттера ждет немало откровений. Интересно, он вообще в курсе о существовании других школ магии, кроме Хогвартса?

Сказать по правде, Табита рассчитывала разыскать его в толпе и вытащить из этой переделки. Хотя — и в этот момент в ее душу закрадывалось весьма нехорошее подозрение, — быть может, Поттер и запустил метку, чтобы проверить, так ли хороши его псевдосторонники на деле, или, напротив, они бегут в панике, едва речь зайдет о чем-то более серьезном, чем унижение никому не нужных грязнокровок? И если эти недоумки проверку благополучно завалили — не задумается ли теперь Лорд о необходимой чистке в их стройных рядах, и не пришла ли пора ей, Табите, занять освободившееся место?

Возможно, не следовало размышлять обо всех этих глупостях пред светлым взором Дамблдора. Интересно, с какой это стати он сюда заявился? Или, по горячим следам, собрать Визенгамот в полном составе решили прямо здесь? Табита в глубине души считала, что все эти старики давным-давно приросли к своим креслам в здании суда, и появление на свежем воздухе может просто-напросто отправить их в нокаут без всяких оглушающих заклятий.

— И как давно вы здесь, мисс Тонкс? Где вы были, когда произошло нападение? — настойчиво расспрашивал Верховный Чародей бывшую однокурсницу Джеммы с невообразимыми разноцветными волосами, и Табита с трудом удерживалась от желания поинтересоваться, не мешают ли они этой милой беседе. В самом деле, похоже, что темная метка волнует здесь только ее одну!

— Они что, так и продолжат нас игнорировать? — возмущенно прошипел Малфой, озвучивая ее мысли. — Если мой отец узнает, что нас держат в этой дыре, вместо того, чтобы отпустить…

— Если хочешь, чтобы им действительно прилетело за превышение полномочий, бери пример с моего кузена, — в тон ему ответила Табита. — То есть, закрой рот и изображай из себя идиота. Если не мистер Малфой, так моя тетушка явятся сюда очень скоро, и мне бы не хотелось, чтобы нас обвинили в том, что мы скандалим и мешаем следствию.

— Но ты же сама чуть не ударила одного из тех авроров, что нас задерживали, — искренне удивился Малфой. — А моей так называемой кузине заявила, что она грязная дешевая…

— Малфой, ты хочешь, чтобы Слизерин открыл год в минусе? — холодно оборвала его Табита. — В самом деле, где там пропадает твой отец? Еще не хватало одалживаться у Дамблдора.

— А по-моему, это хороший знак, что он пришел, — подал голос Невилл. — Ведь он близкий друг тети Энид. Шахматы по воскресеньям и все такое…

— Все такое, — передразнила его Табита. — Гринделвальд, говорят, тоже был его близким другом — и где он теперь? Нет уж, да сохранят нас звезды от такой дружбы.

При других обстоятельствах она бы надавала кузену по ушам, чтобы не болтал лишнего, но сейчас ее внимание привлек Финч-Флетчли. Мальчишка, хоть и был порядком напуган, не ныл и не требовал оповестить его мать, что логично было бы ожидать от грязнокровки. Выглядел он исключительно сосредоточенным и крутил в руках что-то блестящее и малоприметное, похожее не то на монету, не то на… подвеску?

Висок неожиданно пронзила вспышка тупой боли, и Табита поморщилась, массируя голову. Усталость обрушилась на нее внезапно, и захотелось как можно скорее оказаться дома, упасть на кровать и сбросить с себя противоречивые впечатления от этого безумного дня.

Именно этот момент дядя Элджи выбрал для своего появления — и, как водится, тут же заполнил собой все свободное пространство.

— Альбус, что за дела! — гаркнул он, грузно опускаясь на край видавшего виды деревянного стола, который от такой бесцеремонности лишь жалобно заскрипел. — Тратить время на допросы четырех молокососов недостойно главы Визенгамота! Или ты в аврорате теперь замещаешь Грюма, покуда он шпионит на тебя в школе?

Лицо Малфоя так и вытянулось от изумления, а Табита невольно захихикала, даже позабыв обидеться на выбранный тон. За что она особенно обожала дядю Элджи — так это за виртуозность, с которой тот готов был снова и снова ставить в неловкое положение самых уважаемых персон волшебного мира.

— Элджернон, ты как раз вовремя, — Дамблдор, похоже, тоже не чувствовал себя оскорбленным, а выпад касательно Грюма и вовсе проигнорировал. — Как видишь, старые привычки неискоренимы: не могу остаться в стороне, когда дело касается моих бывших студентов. Кстати, позволь мне выразить свое восхищение. Теперь я вижу, что профессор Амбридж не ошиблась, назначив мисс Меррисот старостой школы. Хогвартс снова в надежных руках.

— Не морочь мне голову, Альбус, — дядя Элджи широко зевнул — похоже, новость о нападении вытащила его прямо из постели после сытного ужина. — Приходи к нам завтра ближе к вечеру и выражай свое восхищение, сколько душе угодно, а сейчас позволь откланяться. Моя супруга, сам знаешь, становится совершенно несносной, когда нервничает.

Дамблдор понимающе закивал.

— Конечно, конечно. С моей стороны никаких возражений. Кингсли?

— Мисс Меррисот и ее спутники могут идти, — подтвердил темнокожий аврор и тут же добавил: — Все, кроме мистера Малфоя.

— Вы ополоумели? — с обманчивой мягкостью поинтересовалась Табита. — Я кому только что два часа кряду рассказывала, что он все это время был с нами? Вам нечего ему предъявить.

— Табита! Где твои манеры? — укоризненно прошипел дядя Элджи. — И все-таки, аврор Шеклболт, моя внучка права. В аврорате знают достаточно о заклятии, необходимом для появления знака Вальпургиевых рыцарей. Даже если эти недоучки соберутся всем своим факультетом, чары им не по силам ввиду отсутствия ключевого условия…

— Мы не обвиняем мистера Малфоя в запуске метки, — развел руками Шеклболт. — И все же, прежде чем он вернется домой, я бы хотел побеседовать с его семьей.

— Моя жена — урожденная Розье, — сердито напомнил дядя Элджи. — Родная тетка Нарциссы Малфой. Какая еще семья вам требуется?

Шеклболт с достоинством выдержал его взгляд.

— Хотя бы его отец, — припечатал он, и только теперь Табита начала понимать, к чему был разыгран весь этот спектакль. — Но и с леди Малфой я бы тоже с удовольствием побеседовал. В конце концов, ребенок прибыл сюда вместе с ними, верно?

— Мы с мамой потеряли друг друга, когда… когда все началось, — быстро вставил Малфой. — Думаю, она поняла, что разыскивать меня в этой суматохе бессмысленно, и вернулась домой.

— Вот как? — ядовито подхватил Шеклболт. — Типичное поведение для любой матери в схожей ситуации.

— Матери Финч-Флетчли вы то же самое заявите? — нагло уточнил Малфой. — И вообще, вы проводите задержание не по форме.

— Похоже, все студенты Слизерина заучивают стандартный набор фраз на случай форсмажорных ситуаций, — Шеклболт быстро переглянулся с Дамблдором. — Вас, мистер Малфой, пока никто не задерживает, и все же… Леди Малфой, как вы утверждаете, вы потеряли. А что же ваш отец? Где в это время был Люциус Малфой?

— Отец покинул лагерь сразу после игры, — сухо отозвался Малфой. — У него была встреча.

— Встреча? — задумчиво повторил Шеклболт. — И вы, конечно, не знаете, с кем.

— Конечно, не знаю, — Малфой дерзко вскинул голову. — И, конечно, если бы даже и знал, уж точно не сказал бы этого вам.

Табите захотелось прикрыть лицо рукой и застонать. Сколько Джемма над ним не билась, так и не научила держать язык за зубами. Хотя, она и сама не могла гарантировать, что будь она на месте Малфоя, в Шеклболта уже не полетел бы графин с водой или что потяжелее…

— Вижу, нам придется задержаться на неопределенный срок, — подытожил дядя Элджи. — Во всяком случае, мне. Не в моих правилах пренебрегать безопасностью семьи, вы ведь и сами знаете, Альбус. Я только провожу Табиту и мальчиков, Энид уже заждалась.

Ободряюще кивнув Малфою, который хоть и старался держать лицо, все же был порядком напуган, Табита поспешила к выходу из палатки следом за дядей Элджи. В воздухе пахло свежескошенной травой и озоном — чувствовалось, что ночью здесь разразилась буря.

— Я разберусь, Табита, а вам на это смотреть незачем, — дядя Элджи выглядел уставшим, но был настроен решительно. — Похоже, у них давно зуб на Люциуса. Ты бабушке пока не говори, ей не понравится, что я заступаюсь за семейку Цисси, но я всегда с предубеждением относился к их бессмысленным дрязгам. Все будет хорошо, ты не волнуйся.

— Я не волнуюсь, — Табита с подозрением взглянула на молчаливых Невилла и Джастина, словно взвешивая, стоит ли озвучивать свои наблюдения при них: — А что здесь делает Дамблдор? Это ведь ему даже не по рангу, такие дела расследовать, а он вон как резво прибежал. И ни одного журналиста. Скитер, наверно, бесится.

— Есть над чем подумать, — дядя Элджи усмехнулся. — Видела, как он ловко ушел от ответа? Альбус — старый, ушлый лис, но Люциусу он никогда откровенно не вредил. Даже после того, как Люциус устроил его отставку.

— Мне кажется, он тут не из-за Малфоев, — покачала головой Табита. — Он на нас вообще едва смотрел, все доставал вопросами дочку Энди Блэк, авроршу. Где была, да что делала, а что во время игры, а что до, а что после… С каких это пор он ей так не доверяет?

— Нимфадора? — дядя Элджи заинтересованно хмыкнул. — И что она ему ответила?

— Да ничего особенного, — пожала плечами Табита. — Сказала, что была тут все время, смотрела игру. Потом засиделась с бывшими однокурсниками и друзьями по школе авроров. Когда все началось, сочла своим долгом вмешаться, а Шеклболт не стал ее прогонять, мол хорошая практика на будущее. Это вообще, законно — участвовать в таких операциях, пока ты еще студентка?

— О законности действий Шеклболта мы поговорим в другой раз, — усмехнулся дядя Элджи. — Знаю, знаю, что ты еще с ареста Джеммы его недолюбливаешь. Возвращайтесь домой, там ты с ней свяжешься и сможешь в подробностях все обсудить. Это ведь ей мы обязаны тем, что я разыскал вас так рано. Уж не знаю, откуда она добывает информацию. Кстати, Джастин, вам будет приятно узнать, что ваша мама уже ждет вас в нашем доме. Поспешите, она места себе не находит от волнения. Нев, Августа, к сожалению, тоже там. Держись.

— Без старой ведьмы никак не обойтись, — сквозь зубы прошипела Табита, принимая из рук дяди портключ. Джемма на ее месте, конечно, осталась бы, чтобы досмотреть представление до конца, но она не желала принимать на себя ответственность за еще одного избалованного мальчишку. Больше всего она мечтала о кофе — а еще о своей теплой и уютной постели.

Как бы Табита ни любила квиддич, она всерьез сомневалась, что в ближайшее время снова захочет посетить очередной матч — да и какое-либо другое соревнование. Увы, в Хогвартсе ее мнением поинтересоваться в который уже раз забыли.

* * *

— Ничего не забыл с собой в дорогу? Документы все на месте?

— Трижды уже проверили, Джемма. Ты хуже моего отца, честное слово.

— Если бы я была хуже твоего отца, я бы сейчас произносила речь о том, что ты безответственный и бесполезный тип, единственная цель жизни которого — развлекаться, а не беспокоилась о твоем благополучии.

— Ты о пользе дела беспокоишься, а не о моем благополучии. Миссия пройдет успешно, не волнуйся ты так. Не съедят же меня там.

— Не была бы так уверена…

Этот их разговор повторялся уже не по одному кругу: Джемма иронизировала, Маркус отшучивался. Нет, в некоторой степени его предложение было даже разумным. Великаны по всему миру, даже подотчетные одному и тому же гургу, жили разрозненно, порой расстояние между состоящими в родстве семьями составляло несколько дней пути. Они разорились бы на портключах и лицензиях на аппарацию, да еще и за рубежом, а привлекать связи и средства мистера Бэрка хотелось в последнюю очередь. И тогда Марк предложил гениальное в своей простоте решение — метлу.

Джемма, конечно, подозревала, что истинные мотивы ее друга продиктованы не столько трезвым расчетом, сколько желанием посмотреть мир. Марк и в школьные годы не славился любовью к наукам, зато в воздухе чувствовал себя, как птица. Путешествовать на метле, особенно такой хорошей, как досталась Флинту, было одно удовольствие, а отправить сову с подробным отчетом можно было из любой точки земного шара. Иоли даже предложила одолжить ему свое переговорное зеркальце, но вот тут Джемма категорически воспротивилась — с Марка сталось бы потерять его при первом же перелете.

— Когда ты вернешься, мы уже запустим несколько первых машин, — сосредоточенно говорила она. — Уизли пытался открывать рот, но Фадж сейчас на него зол. Амрита и Сурт настроены благожелательно, в Хогсмиде им нравится. Не вижу смысла тянуть. Джоэл разговаривал с Раканати, с Шаффиками… еще несколько ремесленников из Хогсмида, они заинтересованы в наших поставках. У Пия на этой неделе встреча в Гринготтсе. Все развивается просто блестяще.

— Тогда, может, полетели вместе? — без особой надежды на положительный ответ спросил Марк. — Отвлечешься, забудешь ненадолго об интригах Карактакуса и об Азкабане?

— Уехать, когда тут такие дела творятся? — рассмеялась Джемма. — Я до сих пор от разговора с Иоли никак не отойду. Сейчас тебя провожу — и прямиком в Малфой-мэнор. Любопытно, что Люциусу об этом известно.

— Думаешь, он непричастен? — с легкой ноткой сомнения осведомился Марк. — Мой отец рассказывал, он по молодости мог перебрать и натворить дел.

— И любой из нас может, — пожала плечами Джемма. — Но я не думаю. Нарцисса бы его прибила, а она там была. И Драко тоже. Нет, на их глазах он безобразничать не станет. Да и напиваться до такой степени тоже. Послушай, нацепить плащ с маской — дело нехитрое. Любой может.

— Но ты лучше других знакома со своеобразной логикой нашего аврората, — улыбнулся Марк. — Ладно, надеюсь, для всех обойдется. А ты жди от меня первый отчет.

— Постарайся не сильно отклоняться от намеченного маршрута, — кивнула Джемма. — И не уходи в загул, мы все на тебя рассчитываем.

Выпроводив Марка, она недолго посидела на ступеньках при входе, подставляя лицо ласковому августовскому солнцу. Что и говорить, времена им предстояли чрезвычайно интересные, — такого никто из вчерашних выпускников не мог и предположить даже полгода назад.

Время для визита, конечно, было ранним, но Джемма не сомневалась, что в особняке Малфоев этой ночью едва ли спали крепким сном. Следующим пунктом назначения значились Лонгботтомы, но вот туда как раз можно было не торопиться — недостаточно хорошо отдохнувшая Табита представляла собой бомбу замедленного действия. Пусть уж лучше ее домашние примут основной удар на себя.

С Люциусом они столкнулись у ворот — тот только возвращался домой и выглядел крайне раздраженным. При нем был и Драко, невыспавшийся и напуганный, почти тут же перехваченный бледной, как смерть, Нарциссой.

Как вскоре выяснилось, Флинт как будто в воду глядел, предрекая ее приятелю неприятности: авроры учинили Малфою весьма досаждающий допрос, подозревая его в участии в ночных беспорядках.

— А в чем проблема сказать, где ты был? — Джемма не стала торопиться входить в дом и уселась на одну из резных скамеек в парке, рассеянно наблюдая за важно вышагивающим по газону белоснежным павлином. — Или… это была встреча из разряда тех, о которых открыто не говорят?

— И почему вы все готовы думать обо мне самое худшее? — огрызнулся Люциус. — Я был у матери.

— В любовницу как-то проще верится, — хмыкнула Джемма. — Но допустим. Так пусть мать подтвердит.

— Она не может, — мрачно бросил Люциус. — Обет о неразглашении.

— Образцовая семья, — иронично протянула Джемма. — А я еще на своих жалуюсь! У вас всегда так сурово?

— Дело даже не в Морене! — продолжал возмущаться Люциус. — Сразу после матча, как раз по дороге к ней, я встретил в городе эту безродную мерзавку, которая приходится седьмой водой киселе Блэкам, да еще и по линии сквиба! Я попытался сослаться на нее, и знаешь, что она заявила аврорам? Что я лгу, и в тот вечер она меня в глаза не видела!

— Неловко получилось, — посочувствовала Джемма. — И за что она тебе мстит?

— За то, что Сириус Блэк вот-вот будет оправдан, и наследство леди Вальбурги бесповоротно уплывет в его руки, — мстительно произнес Люциус. — И знаешь, впервые я настолько этому рад. А эта неблагодарная змея еще свое получит. Подумать только, как дорого она мне в свое время обошлась! А ведь Селвин предупреждала меня!

— А за что ты ей платил? — удивилась Джемма. — Откуда она вообще взялась в Лондоне? Блэки, сквибы… я эту историю даже не слышала никогда.

— От Уолдена ты и не могла ее слышать, он с этой особой не знаком, да и с Регулусом едва общался, — отозвался Люциус. — Мне от нее была нужна информация. О том молодом человеке, о котором говорил с тобой когда-то.

— Юноша, которого ты считаешь Темным Лордом, — Джемма размеренно кивнула. — До сих пор не решила, как к этому относиться. Слишком много обстоятельств говорит в пользу Поттера.

— Не то что бы я считал своего сына абсолютно беспристрастным источником, — вздохнул Люциус, — но в его рассказах Поттер предстает посредственностью. Все, на что мы можем опираться в его отношении, это подозрения Дамблдора и мадам Фламель.

— Мы не знаем, точно ли это мадам Фламель, — поправила его Джемма. — Я могла ошибиться. Что-то не так понять.

— Вовсе нет, именно теперь ситуация с Амбридж, наконец, обрела смысл в моих глазах, — запротестовал Люциус. — До сих пор я ломал голову над причинами, по которым она решила бросить мне вызов. Согласись, со стороны настоящей Долорес это выглядело бы более чем странно.

— Тоже верно, — Джемма сцепила пальцы рук в замок. — Но если сама Пернелла Фламель до такой степени интересуется Поттером, что отказалась от своего уединения и лично возглавила Хогвартс, шансы, что она ошибается, ничтожно малы. Ты возьмешь на себя смелость поставить свои предположения против ее жизненного опыта?

— Ты знаешь Поттера лучше меня, — заметил Люциус. — Два года ты наблюдала за ним в школе. Согласись, не было ничего, наводящего на мысль о том, что от ночи на Самайн ему досталось что-то, кроме шрама. Сандерс же ведет себя именно так, как вел Повелитель в его возрасте, с поправкой на то, что знания его уже сейчас многократно превосходят уровень среднестатистического волшебника, тем более, необученного.

— Это не доказывает ничего, кроме того, что твой Сандерс — хитроумный и изворотливый малолетний мерзавец, — устало возразила Джемма. — Почему ты убедил себя, что твое благополучие входит в сферу его интересов? Только потому что он пообещал что-то неопределенное Вивиан? Лично я не скажу Сандерсу спасибо, если такой злобный ублюдок, как Вард Селвин, выйдет из Азкабана, где ему самое место. Вот только помяни мое слово, мальчишка и не думает исполнять свои обещания. Что касается Поттера… он не так глуп. Он собирает вокруг себя примечательных людей. И знает гораздо больше, чем показывает.

— Под примечательными людьми ты, похоже, подразумеваешь ту грязнокровку с Гриффиндора, Грейнджер? — Люциус язвительно хмыкнул. — Да, Драко рассказывал о том, как она заучивает наизусть учебники, веря, что таким путем постигает истинную магию.

Джемма утомленно прикрыла глаза. В самом деле, спорить с Люциусом всегда было делом неблагодарным, особенно сейчас, когда они с Драко звучали, как ровесники.

— Гермиона — исключительно целеустремленная и талантливая ведьма, хотя, как человек, она мне и не слишком симпатична. Люциус, она расположила к себе Иделису Флюм. Поначалу я не разделяла иллюзий о ее будущем в нашем мире, но чем дольше я за ней наблюдаю, тем крепче уверяюсь в том, что эта девочка нас еще очень удивит. Но если с ее происхождением ты смириться категорически не можешь, приведу еще один пример. Филлис Сакс.

— Филлис, да, — Люциус кивнул. — Близкая подруга Тома Сандерса, и не говори мне, что это случайность.

— Точно так же не случайность и то, что в Хогвартсе она нередко проводит время в обществе Гарри, — напомнила Джемма. — Как и Флора Кэрроу, сестра которой попала в плен к чудовищу Тайной комнаты и очень странно спаслась оттуда при помощи Локонса. Только не говори, что поверил в бредовую историю из его книги. Уолден бы посмеялся, если бы ему довелось это прочитать.

— Допустим, ты права, — Люциус лениво наблюдал за ней из-под полуприкрытых век. — Темный Лорд действительно выбрал тело Поттера своим пристанищем, произошел некий симбиоз их душ, возможно, полное слияние. По всему выходит, что воспоминаниями Поттер располагает исключительно своими, за четырнадцать лет жизни этого тела. Его воспитывали магглы, последние несколько лет он находится в Хогвартсе под надзором Дамблдора. Лично я не могу представить себе обстоятельства, при которых этот юноша, достигнув определенного возраста, сможет стать символом организации. Ордена Феникса — возможно, но не Вальпургиевых Рыцарей. И от него ты ждешь, что он поможет тебе вытащить Уолдена из Азкабана? Если так, ты гораздо наивнее Эвиты и ее девиц с их навязчивой идеей добиться амнистии для Варда.

Возразить на этот аргумент Джемме было решительно нечего. Она и сама не знала, почему незнакомый подросток, ни в чем не перешедший ей дорогу, вызывает у нее такое острое неприятие. И все-таки интуиция, раньше никогда ее не подводившая, подсказывала, что Люциус еще не раз пожалеет о своем выборе. При всех недостатках Поттера, он производил впечатление человека, к которому можно найти подход, если проявить немного внимания, сопереживания и такта. Иоли рассказала ей достаточно, чтобы сомневаться, что точно такие же отношения они смогут построить с Сандерсом. Том действительно куда больше походил на Волдеморта в последние годы его активной деятельности — и склонность к компромиссам не значилась среди его сильных сторон.

— Я разговаривала с Бэрком по поводу подозрений Эвиты, — предпочла она сменить тему. — Он говорит, что нужно допросить портреты и домовиков. В качестве свидетельских показаний их слова, конечно, не примут, но мы сможет понять, куда двигаться дальше.

— Как это сделать? — Люциус поморщился — подозрения авроров, попортивших ему немало крови этим утром, были весьма некстати и существенно связывали ему руки. — Дом опечатан, Крауч был последним в роду. Сейчас за мной наблюдают, я не могу предпринимать ничего… провоцирующего сомнения в моей лояльности.

— Через Блэков, возможно? — предположила Джемма. — Мы обсуждали такой вариант. Покойная мать Крауча, леди Чарис, была из Блэков. А кто глава рода Блэк на сегодняшний день? Сириус.

— Сириус согласится сотрудничать с Карактакусом? — Люциус с сомнением изогнул бровь. — Бэрк раньше не принадлежал к кругу его знакомых.

— Люди меняются, — Джемма, наконец, улыбнулась. — Мы уже успели познакомиться с Сириусом, занимаясь поисками его пропавшего брата — и возможным это стало только благодаря мистеру Бэрку. У Сириуса в этом деле есть личная заинтересованность, Люциус, а говоря словами того же Бэрка, что может быть лучшей мотивацией к успеху?

К Лонгботтомам Джемма отправилась в смешанных чувствах. Сбивчивый рассказ Драко о ночных событиях картины нисколько не прояснял, Иоли так и не давала о себе знать, не отвечая на вызовы по переговорному зеркальцу, а дискуссия с Люциусом могла длиться вечно, но так и не привести их к единому выводу касательно истинной личности Темного Лорда. Джемма даже не знала, разумно ли пытаться разворошить это змеиное гнездо, — ведь былые времена, как ни старайся, не вернуть. Вальпургиевы Рыцари просто не могли остаться прежними — но понимал ли это Волдеморт? И нуждался ли в таких слугах, если цели его нисколько не изменились?

Только одно Джемма знала наверняка: если она хочет сама разобраться в происходящем, не позволяя своему окружению себя запутать, она просто обязана присмотреться получше к этому загадочному Тому Сандерсу. И отчего-то она была уверена, что такая возможность выпадет ей в самое ближайшее время. Приближался новый учебный год, а вместе с ним — Турнир Зельеваров и Турнир Трех Волшебников, а также выборы нового мэра Хогсмида. Если этот молодой человек хотя бы вполовину соответствовал слухам о нем, он просто не мог остаться в стороне от надвигающегося безумия.

* * *

Том аппарировал к их двери рано утром, за пару часов до назначенного времени отъезда — сам он возвращаться в Итон, судя по расслабленной неторопливости, вовсе не спешил, а вот пожелать ей удачи в новом учебном году почитал своим священным долгом. Хотя остатки лета Филлис посвятила тому, чтобы сохранять спокойствие при виде друга, сердце невольно забилось учащенно, а руки похолодели. Недавние события на чемпионате мира по квиддичу не прибавляли уверенности: если бы она не знала точно, что в это время Том и Даррен вместе исследовали Литтл-Хэнглтон, подозрения бы сейчас ее мучили самые нехорошие.

Шерил бросила в ее сторону выразительный взгляд, прежде чем покинуть комнату, оставив на столе блюдо с домашним печеньем. Том сдержанно поблагодарил и чинно уселся напротив. Напряжение можно было буквально ощутить кожей, и Филлис уже приготовилась к долгой неловкой паузе, одной из тех, что неизбежно сопровождают подобные вымученные разговоры. Но тут Том снова застал ее врасплох, сбив с толку своей непредсказуемостью.

— Помнишь зеркальщика Раканати из Хогвартса, который когда-то тебя так напугал? Представляешь, я тут в дневнике вычитал, что он чуть было не женился на бабке Малфоя.

Воспоминания пронеслись перед Филлис в мгновение ока: их первый с Мораг и Падмой разговор о диадеме Рэйвенкло, предупреждения Фарли, темные коридоры ночного Хогвартса, сказка о тролле и его заколдованном зеркале, осколки которого обращают сердца в лед, семья, такая родная и любимая семья в полном сборе, и отражение Черной Дамы — ее первая и единственная встреча с Расальхаг. Любопытно, каким тетка помнила зеркальных дел мастера? Ведь на момент их знакомства он был еще совсем молод…

— Леди Блэк пишет, что ее сестра решила навестить Гектора Дагворт-Грейнджера, зельевара из Хогсмида. Я так понимаю, он был мужем целительницы, которая тебя осматривала. Они, если помнишь, знакомы еще с Италии, Винда Розье брала сестер на его свадьбу. Родерик Раканати — его сосед. Морена Олару тогда мечтала зацепиться в западном квартале… да хоть где-нибудь, лишь бы не возвращаться домой, где ее могли убить уцелевшие приспешники Гринделвальда. Любопытно, кстати, где ее семья перешла Гринделвальду дорожку, все же они были чистокровными, а истребили всех подчистую… Словом, Морена там принялась плакаться на судьбу, а Раканати в ответ пожаловался, что не наделен выдающимися внешними данными, а если займется ремеслом в полную силу, очень скоро превратится в полную развалину, так что перспективы на личную жизнь у него не ахти какие. Морене он предложил помолвку — а в будущем, если оба они не найдут лучшие партии, фиктивный брак.

— Отвратительно, — Филлис поморщилась, представив изуродованного тяжелой работой и обладающего крайне несговорчивым нравом зеркальщика. — Но если бы это случилось, мы бы не узнали Драко Малфоя. И жизнь в Хогвартсе могла бы показаться сказкой.

— Морена была так напугана картиной возможного будущего, что приняла первое же приглашение на свидание, последовавшее за этой встречей, — ухмыльнулся Том. — Не посмотрела даже на то, что исходило оно от Абраксаса Малфоя, которого до этого она на дух не переносила.

— А Раканати все-таки жалко, — посочувствовала Филлис. — Но он потом женился, я слышала. Сыновья у него, во всяком случае, есть.

— До этого я еще не успел дойти, — развел руками Том. — Леди Энид собиралась предложить ему знакомую девицу, в обмен на то, что Раканати уговорит ее на участие в каком-то заинтересовавшем ее ритуале. Странная история, не находишь? Где Энид и где ритуалы…

Филлис закусила губу, но все же решилась на признание: в конце концов, вреда оно не причинит, если не разглашать личность ее информатора.

— Том, я тут на досуге еще раз все обдумала. Мне кажется, мы неверно прочитанное толкуем. Перед нами дневник Энид, а вовсе не Расальхаг. Расальхаг — та самая сестра, о которой она все время рассказывает. Тогда все несоответствия сходятся.

Том на несколько мгновений замер, а затем раздосадованно хлопнул себя по коленке, будто злясь, что такая простая мысль сама собой не пришла в его голову.

— А ведь это многое объясняет! И с точки зрения характеров, и… Знаешь, я достаточно слышал об этом парне, Невилле, и от тебя, и от Джастина, и никак не мог понять его бабку. Леди Энид все предрекали большое будущее, но на основании чего, если она безвылазно сидит в своем поместье и выбирается оттуда разве что к Дамблдору на партию в шахматы. А теперь посмотри… она тоже была дружна с Волдемортом… и даже предлагала ему встретиться с родителями… отправиться в Литтл-Хэнглтон…

— Как там было, расскажи? — попросила Филлис. — Ты даже не позвонил после той ночи.

— Всем временно не до расследования, — поморщился Том. — После скандала в министерстве магии, вызванного этим нападением, события немного вышли из-под контроля. Представляешь, нашлись остолопы, обвинившие в организации этих беспорядков Блэка. Мол, бывший соратник Темного Лорда, сбежавший из Азкабана, живет себе неизвестно где, занимается неизвестно чем, а мы еще ищем виноватых? Скитер об этом целую статью накатала.

Филлис очень надеялась, что выражение лица ее не выдает, хотя от последнего заявления ей на минуту сделалось нехорошо.

— Ты же утверждал, что контролируешь Скитер, — осторожно заметила она. — И она свободно пишет такие вещи о подзащитном твоего отца?

— Наша договоренность со Скитер имеет свои границы, — уклончиво отозвался Том. — Она не согласовывает со мной каждую свою статью, ты же понимаешь. В итоге, отец теперь чуть ли не ночует на работе. Единственными свидетелями того, что Блэк был дома в ту ночь, оказались его спятивший эльф и Поттер. Показания эльфа немногого стоят, а вот Поттером заинтересовался сам Дамблдор. Джастин говорит, он вообще очень живо следит за ходом дела, вмешивается, куда не просят.

— Он глава Визенгамота, — пожала плечами Филлис. — В этом и состоят его обязанности.

— Не путай, он не должен брать на себя функции авроров, — возразил Том. — Словом, пока все отвлеклись на Блэка, а заодно на Малфоя, которого, если верить слухам, тоже кто-то будто бы видел среди нападавших, я могу немного подумать. Занятное местечко этот Литтл-Хэнглтон. Можем вместе туда наведаться в какой-нибудь выходной, если захочешь.

— И что там такого интересного? — Филлис изогнула бровь. — Я бы с подозрением относилась к любым уликам, что сохранились спустя столько лет. Как бы это все не оказалось ловушкой.

— Так и есть, — просто ответил Том. — Я даже в курсе, кто расставляет эти ловушки. Дамблдор следит за домом, представляешь? И был там совсем недавно.

А вот это уже звучало положительно интересно. Филлис могла сколько угодно злиться на Тома, но не пожелала бы ему такого противника, как бывший директор Хогвартса.

— Откуда тебе об этом известно? — ахнула она. — Кто-то из местных проговорился?

— От местных мы прятались, — Том ухмыльнулся. — Я знаю об этом от Грейнджер. Я встретил ее в этом Богом забытом месте. Вот тебе и первая улика.

Филлис даже встряхнула головой, стараясь уложить в сознании эту абсолютно нелепую новость. От Джастина она точно знала о том, что Гермиона была на матче со своими друзьями, она даже видела колдографию, сделанную на аппарат Констанс, где гриффиндорское трио мирно расположилось себе в министерской ложе по соседству с Фаджем.

— Расскажи по порядку, — просто попросила она. — Мне и без того будет, о чем подумать в Хогвартс-экспрессе, не запутывай меня еще больше.

— Тогда слушай, — самодовольно начал Том, явно получавший удовольствие от того, что ему удалось ее заинтриговать. — Мы приехали туда с папой, Джоэлом и Иоли. Папа и Джоэл пошли смотреть дом Гонтов, а мы — дом Риддлов и кладбище. На кладбище мы нашли могилу Тома Риддла-старшего, судя по всему, отца Волдеморта, маггла. Интересная такая могила, с роскошным инфернальным памятником. Потом пошли исследовать дом, и вот тут-то прямо по пути нам под ноги свалились Грейнджер и ее рыжий дружок, который все время вертится вокруг Поттера.

— Это Рон, — взволнованно кивнула Филлис. — Но как они вас нашли? И что значит, “свалились под ноги”?

— То и значит, — развеселился Том. — Тебе нужно лучше смотреть за своим браслетом. Лучше, если ты не будешь все время носить его на руке. Храни его там, где никто не найдет. Подвески крепятся ненадежно и теряются, твой Рон подобрал одну такую и смог активировать портключ. Он и сам не понял, как это сделал. А Грейнджер просто уцепилась за него, вот и ее утянуло прямо ко мне.

— Нарочно не придумаешь! — поразилась Филлис, внутри буквально ликуя. Все лето она думала о том, как избавиться от браслета, не осложняя отношений с Томом и не давая понять, что ей известно больше, чем она показывает, и вот он сам подсказал ей идеальное решение этой проблемы. Рон, сам того не ведая, оказал ей колоссальную услугу.

— Вот-вот, — Том списал ее воодушевление на следствие удивления. — Сама понимаешь, я не мог бросить отца и заниматься этими двумя. Пришлось взять их с собой, как ни крути, голова у Грейнджер работает отлично. И она действительно оказалась очень полезной. Знаешь, что она мне рассказала? Поттер видит кошмары, и последний был именно о доме Риддлов.

— Почему ты так уверен? — Филлис нахмурилась. — Этот дом чем-то уникален?

— Обычный заброшенный дом, включи любой мультфильм о привидениях — и найдешь нечто подобное, — отмахнулся Том. — Но потом Грейнджер проболталась, что Поттер видел в этом доме Дамблдора — и еще одного человека, старика-маггла. На это можно было бы не обратить внимание, если бы Иоли не пожаловалась мне, что за нами, стараясь показаться незаметным, наблюдает кто-то из соседей. Я решил познакомиться с ним поближе. Скажи честно, ты бы не поступила так же на моем месте?

— Не знаю, — Филлис действительно не могла сейчас подобрать других слов. — Я бы вряд ли оказалась в такой ситуации. Ты прочел его воспоминания, правда?

— У меня не оставалось выбора, — Том развел руками. — Мои родители уже однажды встречались с Дамблдором — и чудом не погибли после этого разговора. Если бы садовник, этот Фрэнк Брайс, сообщил Дамблдору о нас, отец снова оказался бы под ударом.

— Ты хочешь сказать, что садовник следил за домом по просьбе Дамблдора? — поразилась Филлис. — Но откуда Дамблдор знал, что вы туда явитесь?

— Брайс ничего не знал о нас, — покачал головой Том. — Он ждал Волдеморта. Дамблдор считает, что Волдеморт непременно должен вернуться в Литтл-Хэнглтон. Это навело меня на очень любопытную мысль, Филлис. Волдеморта нельзя назвать сентиментальным человеком. Мой отец попытался было развить теорию, будто бы убийца всегда возвращается на место преступления, но я в эту чушь не верю. Волдеморт что-то спрятал там. Что-то важное и, возможно, опасное. И вещь эта сейчас у Дамблдора.

— Это твои догадки, — отрезала Филлис. — У тебя нет доказательств, но даже если бы и были, что тебе за дело до этой вещи? Я думала, ваша цель — найти Регулуса Блэка, а не старый хлам Волдеморта.

— Именно поиски Регулуса привели нас в Литтл-Хэнглтон, — не согласился с ней Том. — Чем больше я узнаю об этом парне, тем больше убеждаюсь в том, что именно такого союзника нам не хватает. Если он оставил нам эту подсказку, она не может не быть важной. К тому же, после дома Риддлов мы прямиком направились в дом Гонтов. Вещь была там. Я не могу это объяснить, Филлис, я это чувствую. Черная магия оставляет следы.

— И ты, конечно, не можешь пройти мимо, — Филлис сердито поджала губы. — Ну а что с тем магглом? Ты стер ему память?

— Конечно, — Том невинно улыбнулся. — А что еще я мог с ним сделать, раз ты спрашиваешь об этом с таким видом? Не убивать же его теперь.

— Очень смешно, — Филлис закатила глаза. — Том, ты должен прямо сейчас пообещать мне одну вещь.

— Что я не буду избавляться от Брайса, равно как и от друзей Поттера, коль скоро им стали известны мои коварные планы? — Том рассмеялся. — Не волнуйся. Я даже не стал забирать у Рона его подвеску, ничем не показал, что мне вообще о ней известно. Но с информацией, которая уходит в общий доступ, теперь следует быть осторожнее. Хотя мы ничего такого скандального не обсуждали…

— Я сейчас не о Роне, — остановила его Филлис. — Меня больше волнует Дамблдор. Почему-то мне кажется, ты не перед чем не остановишься, чтобы заполучить эту загадочную вещь. И хотя вся эта история больше напоминает мне сказочный квест из серии “найди то, не знаю что”, обещай, что не будешь подвергать себя опасности.

— Например, взламывать кабинет Дамблдора в Визенгамоте или его дом в Годриковой Лощине и учинять обыск? — Том ухмыльнулся. — Звучит соблазнительно, но нет, это не мои методы. Да и вряд ли он прячет эту вещь там. На самом деле, у меня только два варианта. Один почти недосягаемый, а вот со вторым ты можешь мне помочь.

— Что? — Филлис показалось, что она ослышалась, но затем на нее снизошло озарение: — О нет, только не это!

— Ты же сама понимаешь, что эта идея не лишена смысла, — резонно заявил Том. — Дамблдор никогда всерьез не уходил из Хогвартса. Фламель там только для отвода глаз, он продолжает контролировать школу и водить министра и лорда-мэра Хогсмида за нос. А мы знаем, что ранее ему уже случалось приносить в Хогвартс подозрительные артефакты, один из них уже упоминался в сегодняшнем разговоре.

— Зеркало Еиналеж, — эхом отозвалась Филлис. — Но как я могу помочь тебе на этот раз, если даже не знаю, что надо искать?

— Не нужно искать, — успокоил ее Том. — Всего лишь чуть более внимательно, чем обычно, присматриваться к происходящему вокруг тебя — и вокруг Поттера. И обо всем подозрительном рассказывать мне. Дамблдор — мастер расставлять сети, а от леди Энид, спасибо моей маме, мы уже знаем о подозрениях, которые они питают в отношении Поттера.

— Ты думаешь, Дамблдор мог принести эту вещь Волдеморта в школу, чтобы вынудить Гарри завладеть ею? — Филлис даже прикрыла глаза от переполнявших ее эмоций. — И тогда уже точно доказать всему волшебному миру, что Гарри и есть возродившийся Волдеморт?

— Я успел неплохо узнать Дамблдора, — отозвался Том. — Комбинация вполне в его духе. Конечно, еще он мог спрятать артефакт в сейфе Гринготтса, там, где он пролежит себе целую вечность, но какое в этом удовольствие? А в Хогвартсе в этом году Турнир трех волшебников, в Хогсмиде выборы, все на ушах стоят, можно спрятать что угодно и в каких угодно целях. Ты, главное, береги себя. Поступай как обычно: наблюдай со стороны и ни во что не вмешивайся.

Филлис и рада была последовать совету Тома, но впервые в жизни годами оправдывавшая себя стратегия показалась ей не такой уж удачной идеей. Она о многом могла бы спросить друга. Как много пришлось забыть Фрэнку Брайсу, и какие воспоминания о той ночи заняли место утраченных? Почему такой осмотрительный Том на этот раз, впервые забыв о конспирации с того злополучного интервью Констанс Финч-Флэтчли, вообще позволил себя заметить? Сама ли Гермиона вдруг решила поделиться с ним секретами Гарри — или и ее сознание оказалось затуманенным? Чем, на самом деле, руководствовался Том, позволив Рону Уизли сохранить золотое солнце? В конце концов, она могла напрямую спросить его о Петтигрю — и тем самым окончательно перевести их непростые отношения в новую фазу.

Вместо этого Филлис улыбнулась и, придвинув к себе тарелку с печеньем, произнесла самым непринужденным тоном:

— Кажется, надежды на первый спокойный год в Хогвартсе еще до его начала полетели книззлу под хвост. Кстати, пока у нас еще есть несколько минут, не хочешь ли послушать о моих успехах в анимагии?

Становиться предметом гордости для родственников, похоже, начинало входить в привычку. Во всяком случае, тетушка Расальхаг бы сейчас, несомненно, ею гордилась.

* * *

Утро перед отъездом началось для Гермионы сумбурно. Сначала мистера Уизли срочно вызвали в министерство по делу их нового преподавателя защиты от темных сил, что априори настораживало. Потом прямо в Нору нагрянула вызывающе яркая блондинка в черном комбинезоне с принтом из оранжевых маков, оказавшаяся ни много, ни мало матерью Иоли Бэрк и успевшим сделать себе имя адвокатом, и задержала их на целых полчаса, задавая Гарри бесполезные, с точки зрения Гермионы, вопросы. Стоило ли удивляться, что все их разговоры в поезде вращались вокруг несправедливых проволочек в деле Сириуса?

— Нет, ну серьезно? — от возмущения Гермиона даже принялась расхаживать из одного угла купе в другой. — Самый опасный сторонник, якобы правая рука Того-Кого-нельзя-называть, сбежал из Азкабана, почти добился полного оправдания только ради того, чтобы дождаться чемпионата мира и устроить это безобразие? И они рассчитывают убедить в этом суд?

— Им не надо убеждать суд, — мрачно отозвался Гарри. — Только нам нервы попортить и время потянуть. И еще Карактакусу Бэрку гадость подстроить, так мне Мэдди объяснила.

— Ты тоже хорош, — сердито покосилась на него Гермиона. — Не нашел лучшего момента навестить крестного. Представляю, как тебя теперь встретит Амбридж. Даже на каникулах умудрился попасть в историю!

В глубине души Гермиона понимала, что ее история значительно уступает приключениям Гарри. Он, во всяком случае, четко представлял, куда именно хочет попасть. Это ее занесло в гости к самому Волдеморту.

В лачуге Гонтов, несмотря на ее абсолютно непрезентабельный вид, чувствовалась такая концентрация магической энергии, что сравнить ее можно было разве что с отголосками воспоминаний о Тайной комнате, доставшимися Гермионе от василиска. Непонятно, заметил ли это Том: в своих попытках разговорить его она каждый раз будто натыкалась на глухую стену.

Традиционный ужин в честь начала нового учебного года не принес особенных сюрпризов: разве что сообщение Дамблдора о скором прибытии делегаций Шармбатона и Дурмстранга оказалось любопытной неожиданностью. Гермиона не собиралась упускать возможность узнать побольше о других школах магии: миссис Дэвис утром обмолвилась, что заканчивала Салемскую академию, а затем изучала право в весьма престижном маггловском университете, и этот пример буквально завораживал.

Она и надеяться не могла, что участники соревнования и их свита разместятся прямо здесь, в Хогвартсе, и оставалось только предполагать, сможет ли старый замок предложить им достаточно условий. Пенелопа однажды рассказала ей, что Джемма Фарли в свою бытность старостой, следуя примеру своих предшественников, потратила немало времени на то, чтобы добиться переноса их факультетской гостиной в ту часть замка, где ранее находились личные покои семьи Слизерина, благоразумно удаленные от лабораторий, но не преуспела в этом. Окажутся ли новоприбывшие удачливее — они скоро узнают.

Новой старостой школы, как и следовало ожидать, стала Меррисот. Гермиона невесело вздохнула, но все же поздравила Невилла: после случившегося на каникулах его отношения с кузиной заметно потеплели. Во всяком случае, если верить его словам.

Громкое прибытие Аластора Грюма вкупе с его внешним видом и манерами произвело довольно зловещее впечатление. Гермиона даже не была уверена, что с нетерпением ждет уроков нового профессора. Близнецы Уизли, напротив, преисполнились восторга: от своего отца они уже успели наслушаться захватывающих историях о похождениях аврора, и им не терпелось увидеть его в действии.

— А мне кажется, ничего, кроме скандалов, из этого назначения не выйдет, — заметила Кэти Белл. — По сторонам смотрите хотя бы иногда. Немногие могут похвастаться, что у них нет родни или знакомых, отправившихся по милости Грюма за решетку. Или на тот свет.

— Было бы кому скандалить, — Алиссия Спиннет презрительно фыркнула. — Грюма бы сюда года два назад, Фарли на место поставить. Или с Кэрроу поцапаться. Сейчас разве что Меррисот примется разоряться.

— Ну не скажи, Лис, две Кэрроу у нас все еще есть, — возразила Кэти. — А у Грюма, я слышала, талант создавать хаос на пустом месте. Если он будет вести себя на уроках как обычно, боюсь, примеру Меррисот захотят последовать многие.

— Начнутся жалобы родителей, заседания Попечительского совета, потом он выкинет какую-нибудь особенно зашкаливающую глупость, и его отстранят, — вздохнула Анджелина. — Итог один: плакали в который раз наши экзамены.

— Никто его не отстранит, — уверенно заявила Алиссия. — Забыли про турнир? Про делегации студентов? Его сюда и пригласили для обеспечения порядка. Я слышала, лорд-мэр Бэгшот своих людей предлагал. Директор отказалась.

— Конечно, отказалась, — рассмеялась Кэти. — А Бэгшот — молодец. Подбивает клинья. Сначала его люди, а потом и он сам — из кресла лорда-мэра в кресло Амбридж.

— Дайте мне закончить школу! — взмолилась Алиссия. — Потом хоть каждый месяц директоров меняйте! Ну что они все за люди!

Взгляд Гермионы упал на стол Рэйвенкло. Разумеется, Сакс была там, окруженная многочисленными друзьями, и в данный момент как раз рассеянно слушала Мораг Макдугалл, эмоционально рассказывающую всем какую-то историю.

Гермиона с удивлением отметила, что за лето ее боевой настрой, похоже, полностью улетучился: она не просто не попыталась разыскать Филлис в поезде, но даже сейчас не испытывала ни малейшего желания перехватить ее после ужина и задать так тревожившие прежде вопросы о странном обмороке мамы. То ли время действительно сглаживало острые углы, то ли родители сумели убедить ее в необоснованности тревоги, то ли обещание Тома при случае взглянуть на Джин и оценить ее состояние дарило приятное чувство уверенности в благополучном исходе. К тому же, Гермиона отчасти сочувствовала Сакс: похоже, их дружба с Томом была не такой уж крепкой и незыблемой, как Филлис себя уверила.

— Гермиона Грейнджер? — старшекурсница в мантии с эмблемой Хаффлпаффа задержалась возле их стола, невесомо вложив в ее руку исписанный незнакомым почерком кусочек пергамента. — Директор Амбридж просила передать.

Быстро переглянувшись с Гарри, Гермиона кивнула, пробегая записку глазами. Амбридж была немногословна, указав лишь время встречи и пароль от своего кабинета, и единственной логично напрашивающейся причиной для того было вручение хроноворота.

— Что старой жабе от тебя понадобилось? — удивился Рон. — В прошлом году тебе вполне хватило наставления Макгонагалл.

— Понятия не имею, — пожала плечами Гермиона. — Надеюсь, обойдется без проблем. В этом году Амбридж есть, чем заняться, помимо того, чтобы строить нам козни.

И все же на встречу с директором она шла с тревожным сердцем. Кто знает, не стоит ли за этим леди Финч-Флетчли: вот кто всегда выкроит в своем насыщенном графике минутку для того, чтобы ей навредить. Гермиона подозревала, что Констанс захочет во всех подробностях выведать у нее, что именно произошло на чемпионате с Гарри, и признаваться в том, что ее мысли в ту ночь были весьма далеки от благополучия друга, не хотелось. Конечно, она всегда могла рассчитывать на поддержку Тома, но принимать его помощь по таким ничтожным поводам казалось не только глупым, но и попросту опасным. Том определенно был непрост, и его предложение обращаться к нему в любое время и по любому поводу ни в коем случае не следовало трактовать буквально. Разве что случится нечто, из ряда вон выходящее.

Каменная горгулья послушно отступила в сторону, открывая перед Гермионой уже знакомый подъем по спиралевидной лестнице. Она невесело хмыкнула: до сих пор посещение кабинета Дамблдора не приносило ей ничего благоприятного. Оставалось лишь надеяться, что этот раз окажется исключением.

Кабинет этот за год отсутствия Дамблдора не так уж сильно изменился. Довольно непривычно было видеть бывшего директора на огромном неподвижном полотне, обрамленном в том же стиле, что и изображения его предшественников на посту. После смерти Дамблдора холст, обработанный специальным раствором, должен был ожить, а пока что он лишь взирал на происходящее с молчаливым укором, будто способность оригинала читать чужие мысли передалась при создании и ему.

Вопреки ожиданиям, Амбридж встречала ее одна. Заняв предложенное ей место, Гермиона, набравшись смелости, посмотрела на директора и в очередной раз поразилась тому, насколько ее взгляд не соответствует внешности. Невозможно объяснить, что именно в нем было не так, но в груди укоренился неприятный холодок дурного предчувствия.

— Рада, что мы смогли встретиться без свидетелей, мисс Грейнджер, — в голосе Амбридж, впрочем, не прозвучало и намека на радость. — И рассчитываю, что вы проявите понимание и мудрость, которые, несомненно, свойственны ведьме, достигшей таких выдающихся успехов на поприще учебы.

— Я вся внимание, — неожиданная похвала застала Гермиону врасплох и, к ее собственному стыду, отчасти польстила. До сих пор она считала, что репутация ее в глазах директора безнадежно испорчена, и никаким отлично сданным экзаменам того не исправить.

— Тогда перейду сразу к делу, — коротко кивнула Амбридж. — Сегодня за ужином я объявила, что в этом году Хогвартс принимает у себя Турнир Трех Волшебников. Это мероприятие подразумевает повышенные меры безопасности для студентов, преподавателей, гостей и, разумеется, чемпионов. В этой связи с сожалением сообщаю вам, что вы больше не сможете пользоваться учебным хроноворотом.

Новость оказалась для Гермионы настолько ошеломительной, что она даже не могла достойно на нее отреагировать. Вместо этого, слова, сорвавшиеся с ее губ, прозвучали настолько странно и несчастно, что по определению должны были принадлежать кому угодно другому.

— Совсем никогда?

— Во всяком случае, не в этом году, — холодно повела плечом Амбридж. — Если на пятом курсе вопрос все еще сохранит свою актуальность, мы с коллегами снова соберемся для принятия решения. Разумеется, мы бы не хотели, чтобы эти изменения отразились на качестве вашего образования, мисс Грейнджер. В порядке исключения я готова позволить вам посещать внеурочные занятия. Завтра вы со своим деканом поработаете над составлением удобного расписания. Учиться, конечно, придется по вечерам, но выбор всегда остается за вами. Никто не может обязать вас изучать больше предписанного нормативами министерства.

— Но как мой хроноворот может навредить безопасности школы? — непонимающе спросила Гермиона. — Я никогда не нарушала правил… делала все так, как велела мне профессор Макгонагалл.

— Мисс Грейнджер, я не терплю неискренности и уловок, — резко перебила ее Амбридж. — Не пытайтесь юлить и хитрить, я хорошо знакома с такими приемами. Возрастной барьер при отборе участников Турнира был придуман не для того, чтобы какой-нибудь умник с вашей помощью или без нее незаконно заключил договор с Кубком и вынудил нас утвердить его участие в соревновании, и что, как не хроноворот поможет ему осуществить эту возмутительную аферу?

— Я бы никогда не позволила использовать хроноворот в дурных целях! — вознегодовала Гермиона. — Да и никому из моих друзей Турнир не интересен! Я бы первая воспротивилась их попыткам нарушить правила!

— Вот и противьтесь, моя дорогая, сколько вашей душе угодно, — отрезала Амбридж. — В Хогвартс с попустительства министерства заявится целая толпа посторонних. Я могу лишь догадываться, что взбредет им в голову, этим детям, впрочем, детьми их уже не назовешь. Мне некогда присматривать еще и за вашим трио. В конце концов, вам не помешает научиться расставлять приоритеты. Невозможно объять необъятное.

— Но я могла бы использовать хроноворот только в присутствии профессора Макгонагалл! — предприняла Гермиона последнюю попытку. — Пусть он и дальше хранится у нее, я буду приходить к ней в кабинет, я ничего не скажу моим друзьям, я…

— Вы немедленно прекратите свою истерику и отправитесь в гостиную Гриффиндора готовиться ко сну, мисс Грейнджер, — комната будто потускнела от холода и необъяснимого презрения, которые источала Амбридж. — Кем вы себя возомнили, королевой? Или Минерва теперь в школе для того, чтобы работать вашей нянькой? Возьмите себя в руки и ступайте. И определитесь уже наконец, каким вы хотите видеть свое будущее. На мой взгляд, до сих пор вам слишком многое сходило с рук. Настало время понять, что каждый выбор влечет за собой последствия, всегда. Это неписаные законы жизни, мисс Грейнджер, не вам их менять. Это все.

Гермиона сама не помнила, как нашла в себе силы последовать совету Амбридж и не расплакаться прямо у нее в кабинете. Это было даже хуже, чем она могла себе представить. Накопленные за прошлый год силы были на исходе, а до пятого курса ее очевидная неспособность колдовать на должном уровне станет заметна не только мадам Помфри. При других обстоятельствах она, возможно, даже согласилась бы с разумностью решения Амбридж, но сейчас оно стало крушением всех ее надежд.

Мысли в голове ее пребывали в полном смешении и разладе. Идти за помощью было решительно не к кому. Похоже, семья Раканати и вправду стала единственной ее надеждой. До ближайшего визита в Хогсмид оставалось продержаться еще полторы недели — и хотя Гермиона редко взывала о помощи к высшим силам, сейчас ей очень хотелось переложить ответственность на кого-нибудь невидимого и всемогущего, а самой погрузиться в зачарованный сон до того момента, как проблемы ее разрешатся сами собой.

Гарри дожидался ее возвращения в гостиной, что приятно удивило бы Гермиону, найди она в себе силы отвлечься от приводящих ее в настоящую панику переживаний. В последнее время ей трудно было общаться с другом, не испытывая некоторое чувство вины — ведь они так и не рассказали ему о встрече с Томом в Литтл-Хэнглтоне. Что поделать — Том был исключительно убедителен, говоря о том, что любая огласка деятельности его отца может серьезно навредить как самому детективу Сандерсу, так и Сириусу Блэку, интересы которого он защищает. Даже Рон, у которого никогда не было секретов от Гарри, проникся важностью этой задачи и как будто позабыл о их незапланированном путешествии. Иоли и Джоэл с готовностью проводили их домой и приняли благодарности за то, что помогли им выбраться из лагеря болельщиков — словом, шалость, определенно, удалась, вот только радости она не принесла. Да и чему тут было радоваться, когда даже аврорат затруднялся сказать, кто, собственно, стоит за беспорядками, а потому строил дурацкие и опасные для Сириуса гипотезы?

— Что там Амбридж? — устало поинтересовался Гарри, и Гермионе снова стало не по себе от его искреннего беспокойства. — Надеюсь, она не взялась терроризировать тебя из-за меня?

— Мне не дадут хроноворот, — Гермиона вздохнула и опустилась в свободное кресло. — Нечего даже и просить. Амбридж злая из-за Турнира. Боится, что мы воспользуемся хроноворотом, чтобы обмануть возрастной барьер.

— Если бы мы даже знали, как это сделать! — раздосадованно фыркнул Гарри. — И как же ты теперь? Придется бросить часть предметов?

— Вот еще, — оскорбленно вскинула голову Гермиона. — Я возьму дополнительные часы, а на следующий год снова попытаюсь получить хроноворот. Если Амбридж рассчитывает усложнить мне жизнь, ничего у нее не выйдет. Есть ведь еще и выходные...

— У тебя совсем не останется свободного времени, — напомнил ей Гарри. — А ты ведь еще хотела изучать книги из библиотеки Сириуса. Я поговорил с ним. Он не возражает. Мне показалось, ему вообще нет дела, даже если мы вынесем хоть половину ее содержимого. Он не очень-то дорожит наследством.

— Теперь наследник ты, — покачала головой Гермиона. — И если ты позволишь мне посетить эту библиотеку, я буду очень тебе признательна. Вот только пока мы дождемся каникул…

— Ждать не придется, — Гарри широко улыбнулся. — Нам нужно только покинуть Хогвартс. Когда я осматривал дом, я узнал об очень любопытной части своего наследства. У меня теперь есть домашний эльф. Такой же, как Добби, только раньше он служил Вальбурге Блэк и ее семье. Он в любой момент может перенести нас в дом Сириуса, только в школе ему лучше не появляться, Амбридж тут же донесут.

— Домашний эльф? — отчего-то эта крошечная деталь переполнила чашу терпения Гермионы. — Надеюсь, он находится не в таком же ужасном состоянии, как Добби? И ты… ты не освободишь его? Ты ведь хотел найти способ вернуть Добби свободу!

Гарри уставился на нее в некотором недоумении.

— Добби плохо у нынешних хозяев, он мечтает о свободе, но Кричер ведь — совсем другое дело. Сириуса он, правда, недолюбливал, обижался на него за ссору с родителями, но сейчас, когда тот делает все возможное, чтобы узнать, что случилось с его братом, Кричер очень радуется. И мы с ним, считай, подружились. Мои бабушка и дедушка… они ведь похоронены там, в склепе Блэков, рядом с братом леди Вальбурги. Я был там… цветы принес. По-моему, Кричера это расположило. Он так и вился вокруг нас, старался услужить.

— И ты не находишь это отвратительным? — Гермиона свела брови. — Да будет тебе известно, что вы пользуетесь рабским трудом! Не говоря уже о том, что это самые настоящие двойные стандарты. Ты позволяешь себе то, за что осуждаешь Малфоя!

— Гермиона, остынь, — Гарри встряхнул головой, поднимаясь на ноги. — В Хогвартсе живет целая община домовиков, свою борьбу за освобождение эльфов можешь начать с них. Если тебе не нужна моя библиотека — тем лучше, мы не будем нагружать Кричера дополнительной работой. Но если ты вдруг передумаешь — мы можем сделать это во время следующей прогулки в Хогсмид.

Гермиона замерла в нерешительности. Предложение Гарри звучало соблазнительно, но она ведь еще толком не представляла, что именно ей придется искать. До разговора с мастером Раканати и его женой все это не имело смысла — а у нее оставалось не так уж много времени на попытки отыскать путь к их сердцам. Действовать предстояло напрямую, не рассчитывая ни на друзей, ни на Викторию, ни на целителя Гекату, а значит, светские визиты в дом Блэков она пока что позволить себе не могла.

— Я подумаю, — извиняющимся тоном произнесла она. — Я бы очень хотела, Гарри, но не в этот раз. Я уже приглашена к Флюмам. Я обещала.

— Ну, будут и другие выходные, если только Амбридж не примется зверствовать, — усмехнулся Гарри. — Если тебе нужно что-то определенное, скажи мне — и я принесу. Честно скажу, я сам без понятия, где искать что-то о шрамах после проклятий.

Пожелав другу спокойной ночи, Гермиона задержалась в гостиной, рассеянно глядя на танцующее в камине пламя. Нет, рассказать Гарри о том, что ей нужно на самом деле, она никак не могла. Для помощи в таком непростом деле ей требовался человек, способный сотворить невозможное.

И она была знакома с таким человеком. В данный момент его сова с удобством обустраивалась в обжитом за прошлый год вольере. И хотя погода за окном мало располагала к тому, чтобы посылать Салазара на незапланированную прогулку до Итона, откладывание дел в долгий ящик становилось для Гермионы непозволительной роскошью.

Если даже Том с его невообразимыми магическими способностями и ошеломляющим количеством связей не сможет устроить ее встречу с мастером Раканати или не найдет другой способ снять проклятие, у Гермионы не останется никакого будущего в волшебном мире. А она никак не могла позволить себе проиграть. Только не из-за такого жалкого и незначительного препятствия, как капризы Амбридж.

Только не сейчас, когда Меррисот использует все свои возможности старосты для того, чтобы представить ее положение в как можно более унизительном свете.

Послание Тому Сандерсу было коротким, но совершенно отчаянным. Аккуратно свернув пергамент, Гермиона направилась в совятню. У нее оставалось еще около четверти часа до отбоя.

* * *

Грейнджер выскочила от Амбридж с настолько потерянным видом, будто столкнулась там, по меньшей мере, с боггартом, и пролетела мимо, не поздоровавшись: Табита даже не успела придраться к ее неуважительному поведению и снять баллы. Интересно, зачем это директору понадобилось приглашать к себе эту невоспитанную грязнокровку, прежде даже, чем встретиться со старостами? Не то что бы Табиту всерьез беспокоили проблемы этой девицы, но она умудрилась подружиться не только с Поттером, но и с ее бестолковым кузеном, а значит, с легкостью могла втянуть того в какую-нибудь сомнительную авантюру, как ей уже удавалось в прошлом. Табита не разделяла убеждений Августы Лонгботтом: героическое будущее Невиллу никоим образом не грозило, а вот публичного позора следовало избегать любой ценой.

— Что это с ней? — удивился Люциан Боул, ее однокурсник, удостоившийся второго значка старосты школы. — Не успел начаться год, у Гриффиндора уже проблемы?

— Даже если нет — так устроим, — Табита ухмыльнулась. — Ладно, сейчас наша задача — благополучно проспать разглагольствования Амбридж и поскорее вернуться к нашим. И даже не думай спорить с ней про квиддич!

— И все-таки я считаю это несправедливым, — не соглашался Боул, поднимаясь за ней по лестнице. — Отменить межфакультетские игры! Следующей осенью у меня уже не будет времени на полеты!

— Марк тоже так говорил, и посмотри на него теперь, — фыркнула Табита. — Колдографии шлет в обнимку с метлой, довольный собой, где-то в Нидерландах. Сейчас уже, наверно, до Центральной Европы долетел. И ведь охота…

— Представляю лицо своего деда, если я скажу ему, что тоже хочу так полетать по миру, — расхохотался Боул и тут же принял серьезный вид. — Ладно, Меррисот, если что, говорить с Амбридж будешь ты.

Табита закатила глаза, но все же первой переступила порог волчьего логова. Забавно, когда-то они с Джеммой строили такие планы, обсуждали невероятные стратегии того, как привести не самую блестящую, если не считать успехов в зельеварении и астрономии, студентку Меррисот на пост старосты школы, а сейчас, когда эта цель была достигнута, интерес Табиты безвозвратно улетучился.

После той ночи, когда прямо у них на глазах был выпущен знак Вальпургиевых рыцарей, она чувствовала лишь бесконечную усталость — и уж никак не готовность в один прекрасный день пополнить их ряды. А еще ее постоянно мучило ощущение тупого и раздражающего беспокойства, будто она упускает из виду или попросту не может вспомнить нечто очень важное.

В воздухе витал аромат сладковатых духов и свежесваренного кофе. На столе Амбридж громоздилось множество книг, часть из которых, как с удивлением успела заметить Табита, были изданы магглами — изображения на них не двигались. “Шива пурана”, прочитала она название одной из них, но лишь пожала плечами. Эти слова ни о чем ей не говорили.

— Добрый вечер, госпожа директор, — усилием воли подавив зевок, поздоровалась она. — Поздравляем вас с началом учебного года!

— Позвольте от всего факультета Слизерин пожелать вам успешного и плодотворного года, — подхватил Люциан. — И пусть его не омрачат никакие проблемы.

— Мистер Боул, мисс Меррисот, благодарю, — Амбридж скупо улыбнулась. — Располагайтесь. Вы, верно, устали с дороги, постараюсь не слишком вас задерживать.

Она прошлась по кабинету и остановилась возле окна, будто что-то высматривая в непроглядной темноте за горами.

— Примите и вы мои поздравления. Впервые за десять лет награду лучших учеников получили студенты одного и того же факультета. Предыдущие директора стремились сохранять баланс, вследствие чего старостами никогда не становились однокурсники. Я постаралась быть максимально объективной, ориентируясь исключительно на ваши достижения в учебе и общественной деятельности. Вы стоите здесь по праву сильных. От вас я ожидаю такой же беспристрастности. Если я увижу, что вы злоупотребляете своим положением исключительно в пользу Слизерина, я пересмотрю свое решение. Надеюсь, это ясно.

Табита и Люциан быстро переглянулись. Вступление прозвучало, как совершенно откровенное предупреждение — никакие внешние обстоятельства не помешают Амбридж следить за каждым их шагом. Любопытно, как бы в схожей ситуации повела себя Джемма. Табита понимала, что ее успех напрямую зависит от того, сможет ли она усвоить тактику поведения хитрой и предусмотрительной подруги. С Амбридж же, в любом случае, следовало дружить: пример Малфоя доказал, что она не самый простой противник.

— Теперь перейдем к основной цели этого разговора, — продолжила директор. — Турнир трех волшебников — ответственное и опасное мероприятие, и я сожалею, что не возглавляла школу в тот момент, когда было вынесено решение о его проведении. Что же, нет смысла плакать над пролитым зельем. В конце октября прибудут делегации Шармбатона и Дурмстранга. В ближайшие дни мы начнем подготовку к их встрече, и мне понадобятся ваша помощь и сотрудничество.

— Мы к вашим услугам, госпожа директор, — заверила ее Табита. — Ответственность за соблюдение дисциплины нашими студентами я беру на себя. Краснеть вам не придется.

— Речь не только о дисциплине и не только о наших студентах, — покачала головой Амбридж. — Сегодня я уже сообщила о возрастном ограничении. Тем не менее, я уверена, что найдутся отчаянные головы, которые пожелают поступить по-своему. Очень важно своевременно вычислить потенциальных нарушителей и помешать им обойти правила.

— Но разве сортировка будет производиться не комиссией судей? — удивилась Табита. — Выяснить возраст претендентов не так сложно.

— Каждый, кто пожелает, может ознакомиться с историей предыдущих Турниров, это вовсе не закрытая информация, — возразила Амбридж. — Сортировку осуществляет артефакт под названием Кубок Огня. Всякое его решение формирует магический договор, разорвать который чрезвычайно трудно. Невозможно, если только не нарушить ход всего Турнира. Чемпионы обязуются пройти все три испытания. Конечно, Кубок доставят в Хогвартс только после прибытия делегаций, и на то, чтобы выставить свою кандидатуру, остаются лишь сутки. В то же время, как у них, так и у нас есть целых два месяца на то, чтобы разузнать о Кубке Огня побольше и выработать стратегию. Я не ожидаю, что этим будут заниматься первокурсники, но студентов с четвертого по шестой курс отношу к группе риска.

— Справедливо, — Люциан кивнул. — А среди иностранцев такие нарушения возможны?

— Директора двух школ уже представили мне списки, — покачала головой Амбридж. — Первый этап отбора участников они произвели на местах, все, кто приедет, совершеннолетние. Мы находимся в более уязвимом положении. Излишне уточнять: вы, будучи старостами, не можете выдвинуть свои кандидатуры. Альбус, с которым я консультировалась ранее, с таким подходом не согласен, но я считаю, что первейшей ответственностью каждого является исполнение долга. Если ваше желание участвовать в Турнире непреодолимо, вы свободны в своем праве сложить с себя полномочия и вернуть мне значок. Со старостами факультетов аналогичные беседы проведут их деканы. Кстати, после Рождества состоятся также испытания Турнира по зельеварению. Леди Маккуойд уже прислала нам приглашение. Если вы связываете будущее с алхимией и хотите попробовать свои силы, мои требования остаются прежними. Или Турнир — или значок.

— Я остаюсь, госпожа директор, — тут же отрезал Боул. — Все эти игры не для меня.

— Я связываю будущее с астрономией, это всем известно, — поддержала его Табита. — Мы проследим за тем, чтобы правила Турнира строго соблюдались. Хогвартс будет представлять достойный участник, я вам обещаю.

— Хорошо, — Амбридж степенно кивнула и вдруг бросила испытывающий взгляд на Табиту. — Мисс Меррисот, я могу попросить вас задержаться еще на несколько минут? Мистер Боул, вы можете быть свободны.

Люциан с явным облегчением выдохнул и покинул кабинет Амбридж. Табита на мгновение зажмурилась: спать хотелось нестерпимо, но уж больно любопытно было узнать, что директору могло понадобиться лично от нее и нужно ли рассказывать об этом Снейпу. Джемма, что бы ни взбрело в голову Дамблдору, всегда координировала свои действия с деканом, но вот только Амбридж была особой куда более мстительной и неприятной, чем Верховный Чародей Визенгамота.

— Я слышала, летом с вами приключилась неприятная история, мисс Меррисот, — Амбридж начала издалека. — Я не большая поклонница спортивных соревнований, обо всем узнала из газет. А потом Альбус рассказал мне, что вас и вашего кузена задержали авроры.

— Хвала звездам, все обошлось, — осторожно отозвалась Табита. — Тем магглам повезло куда меньше.

— И все же вы проявили мужество, — заметила Амбридж. — Быстро сориентировались, не бросили своих младших товарищей, даже готовы были вступить в схватку с превосходящим вас по силам противником. Вижу, я не ошиблась, утвердив ваше назначение. Вот почему я на вас так рассчитываю. И хочу обратиться с деликатной просьбой, о которой не следует знать мистеру Боулу или кому бы то ни было еще. Даже вашим близким подругам или семье.

— О чем вы говорите, госпожа директор? — удивилась Табита. — Что я могу сделать для вас?

— Для школы, моя дорогая, для школы, — поправила ее Амбридж. — Я бы хотела, чтобы вы уделили особое внимание некоторым нашим студентам, а также гостям Хогвартса. Буду с вами откровенна, в первую очередь, я беспокоюсь о юном Лонгботтоме. Здесь интересы Хогвартса напрямую переплетаются с интересами вашей семьи.

От неожиданности данного заявления сон Табиты как рукой сняло.

— Вы хотите сказать, что Невиллу что-то угрожает? — переспросила она. — Да кому он нужен!.. Простите, госпожа директор, я хотела сказать, что уж мой кузен точно не попытается выставить свою кандидатуру в обход правил. Он труслив, как кролик. Не знаю, почему Шляпа вообще отправила его на Гриффиндор. Пожалела, наверно.

— В прошлом родители мистера Лонгботтома подверглись жестокому нападению, — холодно остановила ее Амбридж. — На чемпионате неизвестный злоумышленник выпустил метку, находясь не где-нибудь, а рядом с вами. Летом, будучи на попечении бабушки, вы могли позволить себе беспечность, но сейчас в школу прибудет слишком много посторонних лиц. Игорь Каркаров, директор Дурмстранга, бывший Пожиратель Смерти. Вивиан Кортасар, дочь заключенного в Азкабан Варда Селвина. Конрад Бруунхарт, наследник известного в Европе рода темных магов. Эстель Лафолль из Шармбатона, дочь Регины Лестрейндж, родственницы заключенных в Азкабане братьев Лестрейндж. Мне продолжить список?

— Если список составлен по принципу принадлежности к организации, я должна его возглавить, госпожа директор, — мрачно усмехнулась Табита. — Вы забываете о том, кем были мои родители.

— Ни в коем случае, — Амбридж села прямо напротив нее. — Но смею надеяться, вы мечтаете прожить более яркую и успешную жизнь. Было бы печально, если бы вы, столько лет находясь под влиянием Энид, вдруг решили последовать примеру ее сестры. Дорога мести приведет вас в пустоту, Табита. Вы не вернете своих родителей и не восстановите честь своего рода. Вы окажетесь еще одной глупой маленькой девочкой, решившей поиграть в богиню возмездия. Возможно, вы сейчас думаете, что терять вам нечего. Вы правы. Именно это делает бессмысленной и жалкой любую месть тем, кто сильнее вас.

— Словом, вы предлагаете мне стать ангелом-хранителем Невилла? — Табита закатила глаза. — А разве не этим я занималась до сих пор?

— Придется стараться лучше, — серьезно заявила Амбридж. — И вам, и мне. Я знаю, слизеринцы очень самостоятельны и скрытны, мисс Меррисот, но от вас я жду доверия. Я хочу своевременно узнавать о том, что происходит в школе. Это касается и взаимоотношений с делегациями других школ. Кроме того, у нас есть несколько проблемных студентов, о которых я бы также хотела получать достоверную и полную информацию.

— Если только это в моих силах, — развела руками Табита. — И кто же вас так беспокоит, госпожа директор?

— Все те же, кто и раньше, — Амбридж зловеще улыбнулась. — Гермиона Грейнджер. Рональд Уизли. Джастин Финч-Флетчли. Флора Кэрроу. Драко Малфой. Энтони Гольдштейн. Филлис Сакс. Гарри Поттер.

Табита еле слышно вздохнула. Все же Амбридж не зря занимала свое место подле Фаджа — в чем ей было не отказать, так это в деловой хватке. Моментально выделить среди множества студентов основных зачинщиков всяких беспорядков и сосредоточить внимание на них было очень умно. Целью всего этого, несомненно, являлся Поттер — а за компанию в черный список отправилось все его ближайшее окружение.

— И еще один важный момент, о котором я позабыла упомянуть в присутствие мистера Боула, — вдруг вспомнила Амбридж, словно они и не заключили только что крайне неприятный Табите договор. — Будем называть вещи своими именами, мисс Меррисот, в довесок ко всем нашим проблемам, в этом году в Хогвартсе начинает учиться маггл. Джереми, младший сын леди Финч-Флетчли, не проявивший никаких очевидных мне магических способностей.

— Да, я знаю этого мальчика, — кивнула Табита. — Наблюдала за ним во время нашего небольшого приключения. Он попал на Хаффлпафф, к счастью. На своем факультете я бы такого не перенесла. Там он хотя бы будет поближе к брату.

— Я почти уверена, что еще до конца года этому фарсу будет положен конец, — глаза Амбридж недобро сверкнули. — Тем не менее, по ряду причин я не могу пойти против воли Попечительского совета. Мальчик останется в замке, пока окончательно не докажет свою несостоятельность. Наша с вами задача — чтобы до этого времени он не убился ненароком.

Табита отрешенно кивнула. Если бы она заранее знала, с чем ей предстоит иметь дело, давно бы уже послала Фарли подальше с такими неадекватными идеями. Вот уж кому живется хорошо: она прекрасно проводит время в Хогсмиде, наверняка еще явится на соревнование понаблюдать за ее позором из первых рядов.

— С мелким Финч-Флетчли я справлюсь, госпожа директор, — пообещала Табита. — Я уже четыре года учебы Невилла пережила, а вы говорите...