Ледяная кровь (джен)

На Гериона словно опрокинули ведро ледяной воды, сердце сорвалось в бешеный галоп.

— Что? — выдохнул он, осознавая, что ужас отразился на его лице, и тут же постарался взять себя в руки. — Я не уверен, что про него вообще можно сказать, что он «поживает», сэр, — нарочито беспечно заявил Герион.

Дамблдор молчал, пронзительно глядя на него ярко-голубыми, совсем не старческими глазами. Гарри прочистил пересохшее горло и продолжил:

— Я имею в виду, вы же и сами тогда видели его дух. Не думаю, что с тех пор что-то изменилось. Поэтому, честно говоря, профессор, ваш вопрос меня удивляет.

— Мистер Розье, — мягко и немого устало произнес Дамблдор, — мне доподлинно известно, что человек, называющий себя Лордом Волдемортом, либо уже вернулся к жизни, либо готовится сделать это в самое ближайшее время. И я уверен, что вы об этом знаете, а возможно, даже уже успели встретиться с ним лично.

— Вы ошибаетесь, директор, — ответил Герион, бросив все свои силы на максимальное укрепление ментальных блоков.

Может ли Дамблдор вызвать авроров прямо сейчас?

— Не думаю, мистер Розье, хотя, несомненно, я был бы рад, если бы это оказалось так. Не переживайте — я хочу просто поговорить.

— Я не переживаю, сэр, — ответил Герион. — У меня нет для этого ни малейшего повода.

— Скажите, мистер Розье, вы ведь уже знаете, как погибли ваши родители? — внезапно спросил Дамблдор.

Герион почувствовал, как страх испарился, дотла сожженный поднимающейся в нем яростью. Нет, нельзя давать волю эмоциям — старик же только этого и добивается!..

— Вы правда хотите это обсудить, директор? — спросил он ледяным и ровным тоном.

— Да, хочу. Могу себе представить, как вы, должно быть, меня ненавидите, и мне очень жаль, что из-за меня ваша столь юная душа уже оказалась отравлена таким разрушительным чувством, — Дамблдор вздохнул, глядя на него очень серьезно и немного печально, даже привычный лукавый блеск в его глазах вдруг потух. — Мистер Розье, давайте поговорим откровенно. Я не стану перед вами извиняться. Во-первых, потому, что прекрасно знаю — такое простить невозможно, а во-вторых, потому, что не жалею о совершенном: было необходимо остановить кровопролитие любой ценой, закончить эту страшную войну, в которой погибло так много замечательных людей. А ваша мать, мистер Розье, была далеко не безгрешна. Я понимаю, насколько неприятно это слышать, и, вероятно, вам совсем не захочется получить от меня совет, но не дать его я не могу. Мистер Розье, вы совершите огромную ошибку, если, ведомый ненавистью ко мне, присоединитесь к Лорду Волдеморту. Он уничтожит вашу душу, обратив ее к тьме!

— Если он — тьма, значит ли это, что вы, профессор, — свет?

— Я? Я всего лишь человек, мистер Розье. Став старше, вы поймете, что без жертв выиграть войну невозможно. Уверяю вас, что каждый раз, принимая подобное решение, я делал это с огромной болью в сердце. А вот Волдеморт не таков — для него оборвать человеческую жизнь не сложнее, чем раздавить насекомое. И он требует, чтобы его сторонники не уступали ему в кровожадности. В этом и заключается главное отличие: сражаясь за мир, ты можешь сам выбирать, что для тебя допустимо, можешь выбирать, поддерживать жестокость или нет. А вот последователи Волдеморта всегда совершают зло, каждый из них. Впрочем, сейчас главное не это, — Дамблдор печально вздохнул. — Я просто надеюсь, что вы не пойдете по стопам своих предков, мистер Розье. Именно поэтому я отдал вас в маггловский мир: я надеялся, что Дурсли станут вашей семьей, и идеи пуристов не найдут отклика в вашем сердце. Но Петунья меня разочаровала… Я прекрасно понимаю, что после всего произошедшего вы ни за что не захотите оказаться со мной на одной стороне. Но помните: вам вообще не обязательно сражаться. Конечно, очень жаль, что вы пренебрегли моим советом и не выбрали себе в опекуны Андромеду Тонкс…

— Вашим советом? Так это вы послали то письмо! Но почерк…

— Ох, мистер Розье, неужели вы думаете, что в волшебном мире, где можно за пару мгновений создать себе новую внешность, нет способов изменить почерк? Я надеялся, что послание, полученное от таинственного незнакомца, окажется эффективней моих нотаций. Но вы выбрали другой путь. Жаль, но я хочу, чтобы вы знали: до тех пор, пока вы не совершили ничего непоправимого, в Хогвартсе вы всегда сможете получить помощь. И даже если будет казаться, что выхода нет, помните: не бывает такой тьмы, которую нельзя разогнать лучом света.

— Буду иметь в виду, сэр, — ответил Герион, надеясь как можно скорее закончить этот разговор. — И все же, могу я спросить, почему вы так уверены, что он возвращается?

Дамблдор ничего не ответил, только взглянул на Гериона с незлой, но весьма ироничной усмешкой.

— Так я могу идти, профессор? — спросил Герион, когда понял, что Дамблдор не стремится прерывать повисшую между ними тишину.

— Да, мистер Розье, идите.

Коротко кивнув, Герион встал и направился к двери.

— О! Еще кое-что, — произнес Дамблдор ему в спину.

Герион остановился, напряженный, словно натянутая тетива, непроизвольно готовый в любой момент вытащить из кобуры волшебную палочку — будто против Дамблдора она хоть как-то могла ему помочь!..

— Да, директор? — бесстрастно-ровно спросил он, обернувшись.

— Я совсем забыл сказать о мантии-невидимке.

Внутри Гериона вскипела ледяная слепящая ярость. Пусть старик даже не рассчитывает, что он ее отдаст! Дамблдор имеет ничуть не больше прав на наследство Поттеров!

— Настоящему владельцу ее передать невозможно, поэтому я полагаю, вы можете оставить ее себе. Пусть это будет небольшой компенсацией за то, что вам пришлось пережить, в том числе и по моей вине.

Так вот, значит, какую цену Дамблдор назначил за жизнь матери Гериона и годы пренебрежения и издевательств у Дурслей! Гериону захотелось швырнуть мантию-невидимку старику в лицо, а еще лучше — затолкать ему прямо в глотку, но внезапно он понял, что не сможет этого сделать: что-то внутри него яростно протестовало, требуя оставить мантию себе несмотря ни на что. Поэтому он только коротко кивнул и, сухо попрощавшись, вышел из кабинета.

Винтовая самодвижущаяся лестница неспешно везла Гериона вниз, а он безуспешно пытался прийти в себя. Его трясло от злости и нервного напряжения. Надо срочно сообщить Темному Лорду, что Дамблдор знает о его возвращении! Но как? Не письмо же ему писать, в самом деле!

Герион стремительно несся по коридору. Заглянув в библиотеку, он обнаружил там только Теодора Нотта, который сообщил, что друзья Гериона, не дождавшись его, уже вернулись на факультет и просили передать, что они переживают и очень просят его поторопиться. Отрывисто кивнув, Гарри поспешил удалиться. Шумная толпа студентов, толпившаяся на лестницах и в холле, жутко раздражала, и, оказавшись в родных подземельях, Герион вздохнул с облегчением. Сейчас он наконец-то сможет поделиться произошедшим с друзьями, рассказать им об отвратительно-гадких словах Дамблдора, и, возможно, после этого ему станет легче. А потом они вместе придумают, как им связаться с Темным Лордом.

Герион зашел за поворот и чуть не вскрикнул, нос к носу столкнувшись с профессором Снейпом.

— Ох! Простите, сэр, — быстро произнес он и попытался обойти декана, но тот заступил ему дорогу.

— Следуйте за мной, мистер Розье, — приказал Снейп, резко развернувшись и первым устремляясь вперед.

Герион мысленно выругался: ясно, о чем Снейп хочет поговорить. Вот ведь хитрая сволочь! Он точно знал, что Гарри будет возвращаться после беседы с Дамблдором, и специально караулил его тут! Очевидно, он надеялся, что Герион будет слишком уставшим, разозленным и растерянным, и из-за этого из него будет проще вытащить нужную информацию. И, следуя за Снейпом по переплетениям темных коридоров, Гарри думал о том, что, кажется, расчет декана оказался верным: мысли непослушно разбегались, в висках ныло, пока не сильно, но с каждой секундой боль лишь нарастала. Герион велел себе встряхнуться, взять себя в руки перед очередным опасным разговором, но безуспешно — все, о чем он сейчас мог думать, так это о том, как здорово было бы сунуть голову под кран с холодной водой.

Снейп привел Гериона в класс зельеварения и жестом велел ему зайти первым. Гарри едва заметно поморщился, но подчинился. Сейчас, без гомона одноклассников, это место казалось удивительно жутким: выступающие из полумрака ряды парт, тускло блестящие котлы, банки и колбы с плавающими в них жуткими заспиртованными тварями. Позади громко щелкнул замок, и Герион резко обернулся.

— Полагаю, мы оба заинтересованы в том, чтобы нам никто не помешал, — с кривой усмешкой пояснил Снейп. — И не подслушал.

Он взмахнул палочкой, накладывая Заглушающие Чары, отрезая их обоих от всего окружающего мира.

— Честно говоря, профессор, в данный момент я заинтересован только в том, чтобы как можно скорее вернуться в гостиную и сказать своим друзьям, что со мной все в порядке. Они давно меня ждут и уже наверняка начали беспокоиться...

— Это меня не волнует, — прервал его Снейп. — Вы уйдете отсюда не раньше, чем ответите на мои вопросы.

Герион нарочито-непринужденно оперся бедром о ближайшую парту и устремил на декана выжидающий взгляд. Снейп стремительно прошелся по кабинету — будто дикий зверь, запертый в тесной клетке — и замер напротив. Герион был абсолютно уверен, что сейчас декан спросит у него про возрождение Волдеморта, и поэтому вопрос Снейпа оказался для него совершенно неожиданным:

— Что произошло в Годриковой Впадине в ту ночь, когда исчез Темный Лорд?

Только тут Герион вспомнил, как лорд Малфой предупреждал, что Снейп может спрашивать его именно об этом, и велел ни в коем случае не говорить ему правду.

— Я не знаю, сэр, — ровно ответил он.

— Не смейте лгать! Я знаю, что он возродился! Он не мог вам не сказать! — взвился Снейп, метнувшись к Гериону и протянув к нему скрюченные пальцы так, словно собирался схватить его за грудки, но в последний момент передумал.

Отступив на шаг, Снейп глубоко вздохнул, успокаиваясь.

— Мистер Розье, я обещаю, никто и никогда не узнает о нашем разговоре, — мягко произнес он. — Просто скажите мне правду.

— Простите, профессор, но мне нечего вам сказать.

— Неужели? — точно рассерженная гадюка прошипел Снейп, а затем заговорил быстро, но очень вкрадчиво. — Обещаю, я превращу твою жизнь в ад. Ты у меня все вечера будешь проводить за потрошением крыс. Как декан я потребую твоего исключения из квиддичной команды. И даже не рассчитывай, что сможешь сдать экзамен по зельям!

— Вы правда думаете, что меня настолько легко напугать? — усмехнулся Герион.

Снейп стремительно приблизился, навис над Гарри так низко, что можно было рассмотреть каждую раннюю морщинку на его изжелта-бледной, точно восковой коже.

— Наглый сопляк! — выдохнул он. — Ты все равно скажешь мне правду по-хорошему или по-плохому! И про возвращение Темного Лорда, и про то, где сейчас настоящий Поттер, и почему ты занял его место!

— Знаете что, профессор? — вспылил Герион. — Я не намерен выслушивать ваши угрозы и оскорбления!

Он шагнул вбок, проскользнув между партой и нависшим над ним деканом, и решительно направился к входной двери, готовясь в любой момент выхватить волшебную палочку — такой Снейп определенно пугал, кто знает, на что он способен? Но декан молчал, хотя Герион спиной чувствовал пронзительный взгляд его пылающих темных глаз.

Гарри дернул за ручку, но, разумеется, дверь не открылась. Палочка тут же скользнула ему в ладонь, но, прежде чем он успел применить Алохомору, Снейп, неведомым образом оказавшись рядом, с силой впечатал его в стену. По спине Гериона пробежали ледяные мурашки — выглядел декан чудовищно, как самый настоящий безумец. А в следующую секунду, не успел Герион что-либо предпринять, Снейп, точно таран, проник в его сознание. Гарри вскрикнул от боли, когда его первый ментальный щит разлетелся вдребезги, и бросил все свои силы на удержание второго — и последнего. Но почти тут же понял, что это бесполезно: несмотря на колоссальные усилия, барьер уже шел трещинами. Секунда — и он обрушится, а Снейп все узнает. Снейп победит. Голова просто разрывалась, от боли Герион почти ослеп. Он перестал удерживать щит, но за мгновение до того, как тот рухнул, Герион изо всех сил вонзил волшебную палочку Снейпу под ребра, вложив в это движение всю свою ярость и все силы.

Снейпа вышвырнуло из его сознания, и Герион быстро заморгал, пытаясь увидеть хоть что-то кроме плавающих перед глазами разноцветных кругов. Снейп же может напасть в любую секунду! Во рту стоял тошнотворный привкус крови, Гарри чувствовал, что она продолжает идти у него из носа, заливая подбородок. Мгновение спустя зрение прояснилось, и Герион увидел своего противника: он умудрился отшвырнуть его довольно далеко, впечатав в тяжелую парту. Но Снейп уже пришел в себя, и абсолютно нечеловеческим движением выпрямился, кажется, на краткий миг взмыв в воздух, словно умел летать без метлы. Герион тут же направил на него палочку. Взгляд черных глаз Снейпа обещал ему как минимум Круциатус.

— А вот за это, — медленно произнес декан, тяжело роняя каждое слово, точно комья земли на крышку гроба, — за нападение на преподавателя…

— Вы напали первым, — огрызнулся Герион, сплюнув скопившуюся во рту кровь. — Как вы вообще посмели?!

— Что-о?! — изумленно выдохнул Снейп.

Герион шагнул вперед, внутри все дрожало от злости и нервного напряжения.

— Не на меня вы напали, не мои секреты пытались украсть, — процедил он, удивившись тому, насколько ровно звучит его голос. — Бросаете вызов Темному Лорду, профессор? Интересно, что он скажет об этом, когда узнает?

— А вы, мистер Розье, видимо успели возомнить себя крупной птицей, если полагаете, что он будет выслушивать ваши жалобы, — усмехнулся Снейп.

— Хотите узнать, есть ли у меня основания? Нападете еще раз — и подпишите себе смертный приговор.

— А разве он еще не подписан? — с холодным равнодушием произнес Снейп.

— Вы меня об этом спрашиваете? — изумился Герион.

— А кого же еще? Темный Лорд не хочет меня видеть, а вы, судя по всему, личность приближенная, — с издевкой ответил Снейп.

— Что ж, сэр, я отвечу, — произнес Гарри, сделав вид, что не заметил насмешки. — Темному Лорду угодно, чтобы вы ждали. И вы будете ждать. До тех пор, пока он не захочет вас видеть. Если кто и ответит на ваши вопросы, то только он сам, а среди нас самоубийц нет. Кстати, подумали ли вы о том, каково было бы тому же Драко, если бы он вам проговорился? А его родителям, с которыми вы, кажется, дружите?

— Вы собираетесь читать мне мораль, Розье?

— Что вы, профессор. Для этого у нас есть директор Дамблдор. И, между прочим, у него тоже есть столь нужные вам ответы.

В глазах декана вновь вспыхнул опасный огонек, и Герион понял, что лучше закончить этот разговор прямо сейчас. На этот раз Снейп его не остановил.

* * *

Сразу в гостиную Герион не пошел: как бы ему ни хотелось поскорее увидеть друзей, он понимал, что не может заявиться на факультет в таком виде. Больше не может — не та у него теперь репутация. Поэтому сперва он зашел в одно из пустующих помещений, при помощи заклинаний очистил свое лицо и одежду от крови, а затем как смог пригладил растрепанные волосы и, постаравшись выглядеть максимально спокойно и невозмутимо, отправился в гостиную.

Едва пройдя через проход, он тут же увидел друзей, сидящих в креслах у камина. Вид у них был крайне обеспокоенный.

— Гарри, ну наконец-то! — воскликнула Панси, как только он приблизился. — Мерлин великий, что с тобой?!

— А что не так?

Неужели он убрал не всю кровь? Вместо ответа Панси трансфигурировала забытое кем-то перо в зеркальце. Оно получилось совсем маленьким и мутным, но, несмотря на это, Герион прекрасно увидел, что так взволновало подругу: белки его глаз казались красными из-за жуткой сетки лопнувших капилляров.

— Спасибо Снейпу, — поморщился он, накрывая их Куполом Тишины. — Но давайте я начну сначала. Только сперва проверимся на подслушки.

 

— Дамблдор все знает, — простонал Драко, — Мерлиновы кальсоны! Это же катастрофа!

— Нужно как можно скорее сообщить Темному Лорду! — воскликнула Панси.

— Да, но как? — спросил Герион. — Ваши отцы до сих пор в отъезде, как и Селвины… Драко, думаю, единственный вариант — это связаться с леди Малфой при помощи Сквозного зеркала. Надеюсь, она сможет нам помочь…

— Как же жалко, что у нас с Грегом нет Зеркал, — сокрушенно вздохнул Винс, — наши-то отцы остались в Британии…

— Так что, я иду за Зеркалом или сначала расскажешь, что там со Снейпом? — спросил Драко.

— Не думаю, что несколько минут что-то изменят, — пожал плечами Герион и продолжил рассказ.

 

— Вот сволочь! — эмоционально воскликнула Панси, когда Герион закончил рассказ, и с восхищением посмотрела на него. — А ты просто молодец — выдержал атаку настолько сильного легилимента!

Гарри тут же почувствовал очень странное желание поведать, как после этого он героически обезоружил Снейпа на дуэли, но сдержался.

— Ты обязательно должен рассказать об этом Темному Лорду! — запальчиво воскликнул Драко. — Пусть Снейп получит по заслугам!

— Нет, я не буду этого делать.

— Но Гарри!.. Как ты можешь жалеть его после того, что он сделал?!

— А я и не жалею. Но думаю, Снейп не так уж неправ по поводу того, что Темный Лорд не будет выслушивать мои жалобы. Хотя нет, он выслушает, но сделает обо мне весьма нелицеприятные выводы. А этого мне уж точно не нужно.

— Что?! Но почему? Снейп пытался обойти его приказ…

— Нет, Драко, Темный Лорд ему ничего не приказывал. Мы не знаем, почему он не хочет с ним встречаться. А вдруг это проверка того, насколько Снейп хорош в качестве разведчика, и Темный Лорд рассчитывает именно на то, что он добудет сведения своими силами? Если на то пошло, приказ есть у нас — не выдавать Снейпу никакой информации. Я с этим справился, но, если я побегу рассказывать Темному Лорду о произошедшем, это будет выглядеть либо так, будто я доносчик, либо так, будто я настолько испугался Снейпа, что прошу защиты. А я не хочу ни того, ни другого.

— Я не согласен: Снейп — взрослый маг, и он на тебя напал! Ты и маме об этом не скажешь? А если бы он применил Круциатус, ты бы тоже молчал?!

— Незачем волновать леди Малфой — у нее и без того слишком много поводов для переживаний. Но, думаю, я расскажу Эйду, Ролену и, вероятно, твоему отцу, — Герион улыбнулся. — Но я не буду жаловаться, а просто похвастаюсь, что мне удалось победить такого сильного противника.

— Ну и дурак, — фыркнул Драко, закатив глаза, но продолжать спор не стал.

* * *

Выслушав Гериона, леди Нарцисса явно расстроилась, причем у него создалось впечатление, что ее больше огорчило не столько само известие об осведомленности Дамблдора, сколько факт их вовлеченности в происходящее.

— Кажется, будь ее воля, она бы стерла нам воспоминания о самом факте возвращения Темного Лорда, — недовольно буркнул Драко.

— Тебе ли жаловаться… — грустно вздохнула Панси.

— Ладно, главное, что у нас все получилось, — заметил Герион. — Надеюсь, Темный Лорд допускал вероятность подобного развития событий.

Волдеморта в мэноре не было, но леди Нарцисса сказала, что супруг регулярно выходит с ней на связь, и она все передаст через него. Так что, несмотря на все тревоги этого дня, спать слизеринцы ложились с чувством выполненного долга.

* * *

Школьные будни шли своим чередом. Вместо Элис магическим дуэлям их теперь обучал Делмар Горсей, и Гериона этот факт совсем не радовал — Горсею явно больше нравилось демонстрировать свое мастерство, а не тренировать их. Панси даже прозвала его вторым Локхартом, хотя, надо признать, в отличие от Гилдероя, Делмар в боевой магии действительно разбирался. Стала известна дата проведения отборочных испытаний в команду по квиддичу, и Драко лишился покоя.

— Как думаете, Флинт до сих пор зол на меня из-за того матча с Хаффлпаффом? — кажется, в сотый раз спросил он. — Но, с другой стороны, он же не может не понимать, что даже у самых лучших спортсменов бывают неудачные дни… Зато вы помните, как я обыграл Чанг? У нее не было ни единого шанса! Ну и не стоит забывать о том, что именно наша семья снабдила всю команду Нимбусами-2001…

Винс и Грег пробормотали что-то в знак поддержки, а Герион решительно отгородился от друзей книгой, всем своим видом продемонстрировав, что он страшно увлечен чтением.

— Драко, ты опять? — весело спросила подошедшая Панси, усаживаясь в свободное кресло. — Давай я сразу скажу, что ты — лучший и самый незаменимый ловец в мире, а потом обсудим более важные вещи.

— Не вижу ни малейшего повода для шуток! — тут же вскинулся Драко. — Отборочные через три дня, а ты…

— А я тут болтала с Дафной, и знаете, что она сказала? Говорят…

— Мерлин великий, Панси, и как давно ты собираешь сплетни? — протянул Герион.

— С тех самых пор, как ты начал читать любовные романы, — тут же парировала Паркинсон.

Герион резко захлопнул книгу:

— Это не любовный роман! И вообще, это из списка литературы, «обязательной для любого приличного человека», который дала мне мадам Блэк!

Панси ухмыльнулась:

— Да неужели? Знаменитая история любви юного волшебника и прекрасной колдуньи. И отвергнутый поклонник, который замыслил погубить их руками маггловской Инквизиции… Он ведь уже замыслил?

— Вот как раз, так что больше ни слова.

— Будто ты не знаешь, чем все закончится, — фыркнул Драко. — Погоди, правда не знаешь?! Но как?! Я имею в виду, это же классика!

— А так, что у магглов классика совсем другая. И вообще, Панси, расскажи лучше, что там с Дафной.

Панси огляделась и взмахнула палочкой, накрыв их Куполом Тишины:

— Она слышала, что вроде бы некоторые старшекурсники — те, которые планируют присоединиться к Темному Лорду — вместе занимаются темной магией. Я спросила у Итана Барнза, и он подтвердил, что это правда.

— Не просто боевыми заклинаниями, а именно темной магией? — оживился Драко. — В Хогвартсе, под носом у Дамблдора?!

— Не знаю, возможно, они как-то выбираются из школы. Но я уверена, что нам надо к ним присоединиться! Это же такой шанс! Не знаю, как вас, а меня отец точно этому учить не будет…

— Согласен, — кивнул Герион. — Это было бы очень полезно. Вот только раз нам не сказали о существовании этого клуба по интересам, то, вероятно, видеть нас там не хотят.

— Величайшая глупость с их стороны! — гневно воскликнул Драко. — Это в моем доме жил Темный Лорд! Это ты, Гарри, помог ему возродиться! Кто у них там главный?!

— Понятия не имею, — фыркнула Панси. — Но точно знаю, что среди них есть Горсей и Пьюси.

— Пьюси меня недолюбливает, с тех пор как я занял его место в команде, — поморщился Герион. — Думаю, я попробую поговорить с Делмаром, у нас же как раз завтра тренировка…

* * *

— Ну что, на боевых магов вы пока не сильно похожи, но от маггла с дубинкой отбиться сможете. Наверное, — объявил Горсей, эффектным взмахом палочки развеивая наколдованный им дуэльный помост. — Всем спасибо, все свободны. Можете идти играть в плюй-камни.

Панси, смерив Горсея яростным взглядом, первая направилась к двери, за ней потянулись и остальные. Когда они остались вдвоем, Герион решительно подошел ближе к шестикурснику.

— Делмар, можно с тобой поговорить?

— Ну попробуй, — усмехнулся Горсей, придирчиво разглядывая драгоценные перстни на своих длинных пальцах с холеными отполированными ногтями.

Герион глубоко вздохнул — он не позволит этому пижону вывести его из себя.

— Видишь ли, мы тут узнали о существовании некой группы по интересам, которая изучает определенную магию…

— У кого язык без костей?! — прошипел Делмар.

Выражение скуки мгновенно испарилось с его лица.

— Я уже успел убедиться, что слухи у нас на факультете разносятся стремительно, — ответил Герион, отзеркалив недавнюю усмешку своего собеседника. — И я хотел поинтересоваться, нет ли у вас свободных мест.

— Места-то есть… — протянул Делмар. — Вот только ты всего лишь на третьем курсе, не рановато ли для таких увлечений?

— Думаю, в самый раз. В конце концов, мы прекрасно знаем, какую карьеру будем строить после окончания Хогвартса.

— Мы? Постой, речь идет еще и о твоих друзьях?

— Да, разумеется.

— Тогда сразу нет, — фыркнул Делмар. — Не то чтобы я имел что-то против них лично, но вы же всего лишь третьекурсники, а у нас нет никого младше пятого, большинство же вообще выпускники. Тебя мы бы взяли, ну на худой конец, еще Малфоя, если бы ты за него поручился, но Крэбб и Гойл — это уже чересчур!

— И чем, позволь узнать, тебе не угодили Винсент и Грегори?

— Дай-ка подумать… Возможно, тем, что они Эспелиармус-то наколдовать не могут? А мы изучаем очень непростую магию. И в случае ошибки последствия могут быть очень серьезными. Я бы даже сказал, непростительными. Так что, думаю, нам стоит вернуться к этому разговору как минимум через год.

— Вероятно, через год нам подобные уроки будут уже не нужны, — нарочито спокойно ответил Герион, хотя все, чего ему сейчас хотелось — это отомстить за унизительный отказ, прокляв Делмара чем-нибудь крайне болезненным.

Тот издевательски усмехнулся в ответ:

— Сами справитесь, да? Ну-ну, только смотрите, детки, не попадитесь, а то мигом окажетесь в Азкабане. Ну это в том случае, если у вас хоть что-то получится.

— О, не переживай, — протянул Герион, вконец взбешенный этим пренебрежительным тоном. — Дементоры меня совершенно не пугают, тем более Темный Лорд быстро меня освободит — он, знаешь ли, очень заинтересован в моей скромной персоне.

— Тогда я спокоен, — ухмыльнулся Делмар, но Герион заметил, что в его глазах на мгновение промелькнула легкая тревога, призрачная тень страха.

Гарри холодно улыбнулся и, сухо кивнув на прощание, покинул дуэльный зал.

* * *

Герион развалился в кресле и запрокинул голову, меланхолично глядя в потолок. Панси и Драко проявили удивительное единодушие: возмущались они громко, долго и не всегда цензурно.

— Такое оскорбление!.. Я непременно сообщу отцу!

— О том, что противные старшекурсники отказались учить нас Непростительным? — фыркнул Гарри. — Представляю, что он ответит… Знаете, а я думаю, Делмар прав: мы действительно справимся сами.

— О чем ты? — Панси тут же подобралась, точно змея, приготовившаяся к броску.

— Я читал про Непростительные и знаю теорию. Нам только нужно найти подходящее место…

— Гарри, за них ведь и правда дают пожизненное, — тихо заметил Винс.

— Только если применить их к человеку.

— Ты что, собираешься мучить животных?!

— Нет, я… не знаю… — смешался Герион, — я подумал о пауках…

— А что, неплохая идея! — после паузы заявила Панси. — В конце концов, мы же порой прихлопываем пауков, так какая разница, как это сделать — газетой или Авадой?

— Надо все хорошо продумать, — заметил Драко. — Азкабан за это, конечно, не грозит, но, если нас поймают, тут же окажемся в аврорских списках потенциальных преступников. Честно говоря, мне бы этого совсем не хотелось.

— А как насчет Визжащей Хижины? — внезапно осенило Гериона.

— Отличный вариант! — вдруг горячо поддакнул Грегори и тут же смутился. — Я имею в виду, она же не в Хогвартсе…

— Гениальное наблюдение… — закатил глаза Драко.

— Вообще-то Грег прав, — заметил Гарри. — Хижина находится за пределами школы, а значит защитные щиты Хогвартса на нее не распространяются.

— И Дамблдор не почувствует темную магию! — подхватила Панси, возбужденно сияя глазами. — Это же идеально! Когда пойдем?

— Как только поймаем паука, — мягко ответил Герион, любуясь тем, как алый отсвет огня пляшет на ее лице.

* * *

Герион достал из сундука мантию-невидимку и бережно провел рукой по невесомой струящейся ткани. Так странно: он буквально был готов вцепиться Дамблдору в глотку, когда решил, что тот хочет ее забрать… Мантия, конечно, ценный артефакт, но Гериона все равно удивила внезапно поднявшаяся в нем ярость и алчное желание любой ценой сохранить мантию у себя.

— Гарри, ты скоро?

Он резко вынырнул из своих мыслей и обернулся к застывшему в дверях Гойлу.

— Да-да, Грег, уже иду.

 

— Паук с собой? — спросил Герион, оглядев взволнованных друзей.

Панси молча поболтала колбой, на дне которой застыл крупный черный паук.

— А ты точно хорошо знаешь Энгоргио? — спросил Малфой. — Не хотелось бы, чтобы он увеличился до размеров лошади.

— Я все знаю, Драко, — протянул Герион. — Даже вот это, — и, подойдя к другу, треснул его волшебной палочкой по макушке.

Малфой ойкнул, а мгновение спустя растворился в воздухе.

— Гарри, ты выучил Дезиллюминационное заклинание?! — восторженно воскликнула Панси.

— Ага, Ролен летом научил, — с нарочитой небрежностью кивнул Герион. — И теперь мы можем не бегать туда-сюда под мантией. Винс, Грег, подходите, я и вас заколдую.

Закончив, он обернулся к Панси:

— А ты можешь пойти со мной, если хочешь, — изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал невозмутимо, предложил он.

— Да, давай, — кивнула Панси, и Герион поспешно накинул на них мантию, надеясь, что в полумраке подземелий подруга не заметила, как он покраснел.

 

Они медленно шли по еще зеленой траве. До отбоя оставалось время, но большинство студентов уже вернулось в замок. От Панси пахло какими-то смутно знакомыми цветами. Герион изо всех сил боролся с желанием сделать максимально глубокий вдох, опасаясь, что это покажется Панси подозрительным.

На фоне оранжево-красного закатного неба изломанный черный силуэт Дракучей Ивы казался особенно нереальным и даже немного жутким. Она слегка покачивалась, лениво, будто со скуки, взмахивая смертоносными ветвями.

— Красиво, — тихо произнесла Панси.

Герион вгляделся дальше, туда, где ослепительно сияло Черное Озеро.

— Да… — прошептал он ей на ухо, и тут же поспешно отодвинулся. — Все здесь? — чуть повысив голос, спросил он.

В ответ раздались голоса Драко, Винса и Грега. Кого-то из них даже можно было заметить по легкому дрожанию воздуха — точно рядом горел невидимый огонь.

— Отлично, — произнес Герион и, вытащив палочку, направил ее на Дракучую Иву. — Домареграменус!

Ничего не произошло. Герион растерянно нахмурился и вновь вскинул палочку:

— Домареграменус!

Ива и не думала замирать, продолжая невозмутимо раскачиваться под отсутствующем ветром.

— Не получается? — прошептала Панси.

— Ничего не понимаю, — пробормотал Герион и, наколдовав на себя Дезиллюминационное заклинание, вылез из-под мантии.

— Осторожнее! — прошептал Винс, но Герион проигнорировал его слова, приблизившись к Иве.

Он глубоко вдохнул, сосредоточившись. Что это с ним?! Он ведь уже не раз выполнял это заклинание, и сейчас просто не может облажаться, опозориться перед друзьями, перед Панси!..

— Домареграменус!

Ива вздрогнула и замерла. Герион облегченно улыбнулся и шагнул ближе. Он даже не успел сообразить, что произошло, но, услышав свист, рефлекторно отпрыгнул, и мгновение спустя на то место, где он только что стоял, рухнула тяжелая ветвь. Сзади раздались крики. Герион бросился обратно, слыша, как взбесившаяся Ива хлещет землю в яростной попытке до него добраться.

— Я здесь! — выдохнул он, отбежав на безопасное расстояние. — Все целы?

— Да, как ни странно, — раздался рядом голос невидимого Драко. — А ты, как выяснилось, знаешь далеко не все…

— Как так получилось, что ты разучился применять это заклинание? — подхватила Панси.

— Я не разучился!

— Ну да, мы видим, — протянул Драко.

— Я докажу! — процедил Герион. — Жду вас у теплиц.

И он, не обращая внимания на зовущих его друзей, устремился вперед.

— Гарри, что ты задумал? — нервно прошептал Винсент, когда Герион замер около одной из теплиц, энергично помахав рукой, чтобы подоспевшие друзья смогли заметить его благодаря дрожанию воздуха.

— Кажется, это очевидно, — фыркнул он в ответ и взмахнул палочкой, открывая дверь.

Как только они вошли внутрь, к ним тут же потянулась фиолетовая лиана, усеянная мелкими разноцветными цветочками.

— Домареграменус! — лиана тут же покорно замерла и свернулась кольцами, точно змея.

Герион прошел теплицу насквозь, с легкостью заколдовывая каждое растение, которое встречалось у него на пути.

— Ну что, теперь убедились? — спросил он, вновь выйдя на улицу.

После влажного и теплого воздуха теплицы осенний ветер приятно холодил кожу.

— Еще как, — выдохнула Панси. — Но почему же с Ивой не вышло?

— Думаю, это из-за того, что Ива — растение-страж, вроде розы, которая охраняет Ремейнз Холл. Я читал, что на них подчиняющие чары действуют только в том случае, если они не используются по своему прямому назначению.

— Хочешь сказать, теперь Ива что-то охраняет? — Герион не видел Драко, но был уверен, что друг задумчиво нахмурил лоб.

— Ясно, что — вход в Визжащую Хижину! — фыркнула Панси.

— Кто-то еще понял, что Хижина — это идеальное укрытие? Уж не Горсей ли с приятелями?

— Нет, — покачал головой Герион. — Они бы не смогли заколдовать Иву — она же собственность школы. Мог только…

— Дамблдор! — хором воскликнули Панси и Драко.

— Именно. Но зачем ему это понадобилось? Ведь в прошлом году Иву никак не использовали…

— А что, если там проходят собрания Ордена Феникса?! — воскликнул Драко.

— Думаешь? — в голосе Панси звучало сомнение. — Как-то не верится, что они не смогли найти места понадежней…

— А у тебя есть другой вариант?

— Тише, — прервал их Герион. — Думаю, нам в любом случае не помешает узнать, в чем там дело. Но как?

— В Хижине окна забиты досками, так что между ними полно щелей, в которые можно заглянуть, — вдруг заявил Винс.

— Предлагаешь нам проводить так все визиты в Хогсмид в надежде, что именно в этот момент в Хижину заявятся орденцы? — протянул Драко. — Дурацкий план.

— А у тебя есть другой вариант? — передразнила его Панси.

— Представь себе. Отец научил меня наколдовывать прослушки. Пока самые простые, их хватит на три дня, но вообще-то это уже немалое достижение. Нам надо будет просто подкинуть одну такую в Хижину во время визита в Хогсмид, а во время следующего достать ее обратно. Только надо придумать, как…

— Легко, — вмешался Герион. — Я просто приманю ее Акцио. И вот тогда мы все узнаем… Но знаете, думаю, во время визита в Хогсмид нам стоит заняться кое-чем еще. Скажи-ка, Винс, есть там в окрестностях какие-нибудь укромные места, где мы все-таки сможем начать изучение темной магии?

— Ну да… там есть пещеры, — после паузы неохотно ответил Кребб. — А вы уверены, что точно хотите этому учиться?

— Разумеется, — отрезала Панси. — А сейчас предлагаю отойти подальше от теплиц, снять наконец невидимость и отпустить паука. Мерлин, он даже не представляет, насколько ему повезло…

— А ведь то, что этому пауку улыбнулась удача, означает лишь то, что теперь его место займет другой, — задумчиво произнес Герион.

— Знаешь, Гарри, философия явно не твой конек, — фыркнул Драко. — Пойдемте, скоро отбой, а я как-то не горю желанием встретиться с дементорами.

* * *

Магическая Швейцария по праву славилась своей колдомедициной и прекрасными горными курортами, на которые приезжали волшебники со всего света. Разумеется, только в том случае, если в их кошельках звенело достаточное количество золотых монет, потому что удовольствием это было совсем недешевым. У женщины, которая зарегистрировалась в отеле под именем Ханны Новак, деньги были, несмотря на то, что ни ее гардероб, ни украшения не могли похвастаться особым шиком. Да и ее манера держаться не отличалась ни спокойным благородством потомственной аристократки, ни пышной демонстративностью человека, на которого богатство свалилось внезапно. Казалось, что эту невысокую волшебницу средних лет постоянно одолевает то ли меланхолия, то ли тревога, взгляд ее больших темных глаз оставался напряженно-печальным, и когда она смотрела на заснеженные Альпы, и когда гуляла по прекрасному благоухающему розарию.

Те посетители курорта, которые имели склонность к сплетням, единогласно решили, что, вероятно, загадочная волшебница чем-то больна и потратила немалые для себя деньги в надежде обрести исцеление в этом дивном месте, надежно укрытом от любых посторонних глаз. Надо сказать, администрация отеля действительно уделяла очень большое внимание тому, чтобы никто со стороны не мог потревожить уединенный отдых их постояльцев: точное расположение курорта держали в тайне, а аппарировать на его территорию извне было совершенно невозможно.

Закатное солнце медленно опускалось к горизонту, раскрашивая скованные льдом горные вершины в переливчатую гамму из всех оттенков фиолетового, сиреневого, оранжевого и красного цветов.

— Госпожа Новак, госпожа Новак!

Волшебница, в одиночестве сидящая на лавочке в глубине сада, вздрогнула и обернулась. По извилистой дорожке к ней бежала худенькая девочка-подросток с фотоаппаратом в руках.

— Добрый вечер, госпожа Новак! Я вас не отвлекаю? Пожалуйста, снимите меня на фоне фонтана! А то дедушка вечно не так фотографирует!

Чуть поразмыслив, женщина согласно кивнула. Эти постояльцы, прибывшие пару дней назад, были единственными, с кем она хоть как-то общалась. Древний сгорбленный дедушка с добрыми бесцветными глазами и его тоненькая светловолосая внучка приехали из Канады и уже рассказали новой знакомой свою печальную историю. Девочка была тяжело больна: будучи совсем маленькой, ей не повезло вдохнуть семена красного заунывника. Эти коварные растения славились тем, что, попадая в организм, прорастали прямо в легких, постепенно разрушая их и обрекая человека на мучительную смерть от удушья. Шансы полностью избавиться от этой заразы были ничтожно-низкими, но семья не сдавалась, а сама девочка изо всех сил старалась не терять оптимизма. Вот и сейчас, едва они дошли до фонтана, она тут же вручила своей знакомой довольно тяжелый фотоаппарат, а сама весело закружилась на фоне переливчатых струй.

Госпожа Новак чуть прищурила темные глаза и подняла фотоаппарат, делая первый снимок. Затем еще и еще, и еще один. На ее тонких губах появилась едва заметная робкая улыбка… Внезапно девочка остановилась, согнувшись в приступе мучительного кашля. Волшебница тут же кинулась к ней.

— На лавку… пожалуйста… — выдохнула девочка.

Госпожа Новак беспомощно огляделась и, не увидев никого из персонала, поспешила исполнить эту просьбу.

— Принести тебе воды? — спросила она.

Девочка помотала головой. Она уже не кашляла, но сидела согнувшись, видимо, пережидая приступ боли.

— Ох, моя бусинка!

Госпожа Новак облегченно вздохнула, увидев старика, который уже спешил к ним.

— Все хорошо? — встревоженно спросил он, садясь.

И тут женщина поняла: что-то не так. Почему он сел не рядом со своей внучкой, а с другой стороны, так, что она оказалась зажата между ними? Она попыталась вскочить, но ее тело точно одеревенело, и волшебница с ужасом поняла, что не может пошевелиться.

— Ну и побегали мы за тобой, Элла Каркарова, — прошептал старик.

С двух сторон в нее вцепились жесткой, болезненной хваткой, а затем окружающий мир смазался, закружился перед глазами и исчез. Трепетно следя за тем, чтобы никто извне не нарушал покой отдыхающих, руководство отеля, разумеется, никак не ограничивало их свободу, и аппарировать отсюда было возможно в любой момент.