Никогда не говори: "Помнишь..." (джен)

Известный мир

Гарри параллельного мира 

Закончив все рассказывать своему папе (он не мог перестать мысленно так его называть), Гарри, чтобы успокоиться, съел еще несколько плодов буллы. Снейп по-прежнему сидел, замерев, бессмысленно уставившись на шкафы с ингредиентами, стоящие у стены перед ним. Через несколько минут Гарри начал беспокоиться. Он подошел и, взяв руку Снейпа, сжал ее. Тот моргнул, но продолжал смотреть на стену.

— Даже там я несу ответственность, — прошептал он.

Гарри потер кровоточащую губу. Он снова ее прокусил. Вспомнился первый раз, когда отец попытался объяснить, почему между ним и мамой каждые несколько месяцев бывали ужасные ссоры.

— Я сделал что-то… очень плохое, — сказал тогда папа, преклонив колени. Он вглядывался в лицо Гарри и стирал слезы с его щек. — И она заслуживает знать об этом.

Это все еще приводило Гарри в замешательство. Он не мог представить, что его отец совершит нечто такое, что может навредить маме. Реакция Снейпа отражала внутренние переживания Гарри на эту тему.

— Насколько сильно она пострадала? — спросил Снейп.

Гарри пожал плечами, делая вид, что ему все равно:

— У нее бывают хорошие и плохие дни.

Взгляд Снейпа, словно под воздействием гипноза, притянуло к Гарри.

— А в плохие дни?

— Зависит от того, насколько плох этот день. Иногда она может удержать в голове то, что происходит в течение почти целого часа. А потом бывает несколько дней… бывает несколько дней, когда все это тяжело для всех нас, — сказал он, вертя пальцами. — Скоро у нее будет очень плохой день. И меня там не будет.

Снейп, казалось, не слышал его. Гарри потянулся и взял в руки еще один пузырчатый плод. Внезапно Снейп судорожно вздохнул и засунул в рот плод буллы, раскусывая его. Через мгновение он, видимо, пришел в себя. Резко встал и, взглянув на Гарри сверху вниз, кивнул в сторону двери:

— Мне нужно поговорить об этом с директором.

Сердце Гарри сжалось.

— Прямо сейчас? Мы только что видели его.

Снейп выглядел раздраженным.

— Мне нужно поговорить с ним наедине.

— О-о.

Гарри огляделся:

— Не возражаете, если я поработаю над чем-нибудь, пока вас не будет? Я занимаюсь одним проектом…

— Ты не останешься здесь.

— Ваша встреча займет много времени?

— Большинство студентов проводят свободное время в общих гостиных.

— Но мне бы не помешала помощь с домашним заданием.

Гарри просмотрел книги и заметки местного Гарри, и в них было немного толка, поэтому он нуждался в руководстве и консультации не меньше, чем ему просто хотелось компании.

Однако рука, толкающая его к двери, не слишком обнадеживала.

— Я думал, мы могли бы поговорить еще о моем мире, и, э-э… о моей маме.

Гарри предполагал, что это было ключом к тому, чтобы проводить с этим человеком больше времени, и он не был разочарован. Рука остановилась, и, оглянувшись назад, Гарри увидел тоску, на долю мгновения вспыхнувшую в глазах Снейпа. Но глубины глаз тут же захлопнулись, больше ничего не открывая.

— Возможно, позже, — сказал Снейп. Он закрыл за ними дверь в свою квартиру. — И завтра, когда я увижу тебя в классе, я ожидаю, что ты будешь называть меня…

— Профессор или сэр, — сказал Гарри. — Я так делаю и в своем мире. Какой идиот войдет в класс и назовет учителя папой? У меня есть инстинкт самосохранения, знаете ли.

Снейп посмотрел на него оценивающе, затем что-то проворчал и поднялся по лестнице. Гарри пошел медленнее, поворачивая в сторону гриффиндорской башни. Он надеялся, что Гермиона поможет ему разобраться в школьных делах и был рад увидеть, что она сидела, свернувшись в кресле в общей гостиной.

— Все прошло хорошо? — спросила Гермиона, сведя брови.

— Да.

Хотя Гарри понимал, что должен быть Гарри Поттером этого мира, но все же за завтраком он кое-что ей рассказал, взяв клятву сохранить это в секрете.

— Рон выходит сегодня из больничного крыла. Утром у него болела голова, и мадам Помфри не отпустила его.

— Хорошо, — сказал Гарри.

И хотя после того, как он помог Рону найти пропавшего питомца, тот стал казаться нормальным парнем, Гарри не был особенно заинтересован в получении сводок о состоянии его здоровья. Мысли Гарри были заняты более практическими вопросами.

— Как насчет того, чтобы позаниматься? — спросил он, поднимая книгу с колен Гермионы.

Она пренебрежительно подняла бровь:

— Опять возникли проблемы с эссе по зельям?

— Я закончил его, — сказал Гарри, листая книгу о древних рунах. Он читал эссе, написанное другим Гарри, и уже решил, какие исправления следует внести.

— Мне бы не помешала помощь в трансфигурации. Я даже не знаю, что я должен превращать. Другой парень не оставил подробных указаний, — он выразительно посмотрел на Гермиону.

— О-о. О! Ну я записываю все задания здесь…

Гермиона полезла в свою сумку.

— Ты только начала это? — сказал Гарри, приподнимая книгу.

— Я читала ее весь день.

— Хм. Так какие же руны часто использовались в священных ритуалах?

Гермиона прекратила рыться в сумке и уставилась на Гарри.

— Я опрашиваю тебя, — сказал он. — Это то, что обычно делают на совместных учебных занятиях.

— Я… руны Баридов использовались в священных ритуалах с участием животных, в то время как руны Форал использовались вместе со священными ритуальными танцами.

— Как всегда, все абсолютно верно.

Гермиона просияла. Гарри нравилось, что ее разум был похож на стальную ловушку. Он опросил ее, хотя она вряд ли нуждалась в этом. Он даже нашел способы проверить ее на вещи, которые рассказал ей о своей жизни. Гарри ничего не мог с этим поделать. Каждый аспект его жизни, о котором она рассказала правильно, вызывал небольшую вспышку радости у него в груди. И Гермиона этой вселенной не бросала на него грустные, понимающие взгляды, декламируя доказательства его существования.

Через несколько часов он почувствовал себя более подготовленным к следующему дню занятий и уселся исправлять свое эссе по зельям.

— Ты уверен, что не хочешь, чтобы это сделала я?

— Тут мало что можно сделать. Он пропустил более тонкие моменты задания, и я никак не могу их впихнуть, не заставив все звучать как… ну будто это какая-то бурда. Плохо сваренная. Жаль, что у меня нет времени переписать его. Профессор ведь поймет, верно?

В общую гостиную вошел Рон. Он выглядел выбитым из колеи.

— Наконец-то! — сказала Гермиона. — Я думала, она никогда не отпустит тебя. Нам так много нужно тебе рассказать. Ты не поверишь!

— Гермиона, — предостерегающе сказал Гарри.

Она испуганно взглянула на него:

— Но ты, конечно, хочешь рассказать ему.

Рон переводил взгляд с Гермионы на Гарри.

— Сказать мне что?

Те долго молчали, и Рон побледнел:

— Это касается меня, верно? Мадам Помфри что-то сказала? Я умираю?

— Рон, ты в порядке, — сказала Гермиона. — Но когда ты спал в больничном крыле… — она выжидающе посмотрела на Гарри.

Гарри вздохнул:

— Ну что ж.

Он указал Рону на стул, а затем убедился, что никого больше не было в пределах слышимости.

— Я не из этого мира.

Рон наморщил нос:

— Что ты имеешь в виду, как в одном из тех магловских фильмов, в которых летают… поезда или как вы это называете? — Он возбужденно изобразил полет с помощью рук. — Или как в фильме, где какое-то существо вырывается из внутренностей парня, когда тот просто пытается нормально позавтракать…

— Он не инопланетянин, — сказала Гермиона. — И я говорила тебе не смотреть тот фильм.

— Я имею в виду, что я другой Гарри, — сказал Гарри и объяснил то, что Дамблдор рассказал ему о других реальностях.

Рон уставился на Гарри, когда тот закончил:

— Ты сошел с ума?

Гарри вспыхнул гневом:

— Я не псих.

— Тебя, вероятно, стукнуло по голове.

— Я знал, что он не поймет, — сказал Гарри. — Я ему никогда не нравился, еще с тех пор, как он увидел меня вместе с Драко на станции Кингс Кросс.

— Ты дружишь с Малфоем? — сказал Рон.

— Уже нет, — сказал Гарри.

Что было правдой — когда Драко стал больше походить на своего отца, Гарри поначалу испытывал к нему неприязнь, а со временем просто возненавидел.

— До Хогвартса мы играли вместе, когда у наших пап бывали встречи.

Гарри вспомнил, как однажды они сидели в гостиной Малфоев, и Малфой старший смотрел на него как-то по-особенному, что-то тихо шепча в ухо отца Гарри. Тогда Гарри почувствовал себя особо экзотическим волшебным существом. Как только ему позволили уйти, он схватил Драко и потащил играть в плюй-камни, чтобы быть как можно дальше от этого человека.

Рон покачал головой:

— Совершенный псих.

Гарри стиснул зубы:

— Прекрати использовать это слово.

Он слышал, как его часто шептали, обсуждая маму.

— Я ведь говорила тебе, — сказала Гермиона, — он другой Гарри. — Она остановилась. — И у него есть приемный отец.

— Он просто мой отец.

— Кто он? — спросил Рон.

И с этого момента разговор покатился вниз под гору.