Diamonds and Rust (джен)

Было трудно. Труднее даже, чем казалось поначалу. Каждый вечер к Ильсору обязательно подходили десятка два человек с такими вопросами, от которых хотелось побиться головой о стену.

Без гипноза появлялось много мыслей, и то, о чём раньше никто не думал, вдруг всплывало в виде ужасной проблемы. Иногда весьма серьёзной: кто-то не мог спать из-за кошмаров, кого-то настигали панические атаки… Некоторые просто терялись. А кое-кого переклинивало до степени «как размешивать сахар в чае: по часовой стрелке или против?».

Ильсор, если не мог дать совета, перенаправлял арзаков к Гелли. Ей помогал Лон-Гор, взявший на себя и менвитов, которых новый мир тоже вгонял в ступор. Зоологи готовы были поделиться опытом, и их охотно расспрашивали. Многое мог рассказать и Ирлен, но его сторонились — стыдились того, что наговорили ему в тот вечер в столовой.

Впрочем, он подходил к арзакам сам. Ильсор был благодарен Ирлену, что тот снял с него хотя бы некоторых. Увы, самые радикально настроенные техника игнорировали, и иметь с ними дело приходилось Ильсору.

Главного смутьяна не нашли ни живым, ни мёртвым, но и без Ланата горячих голов хватало. Эльни, несколько бывших подопечных Эн-Рал… Наверняка ещё кто-нибудь затаился.

А ведь и без них было полно работы! Местные поделились продуктами на первое время, а потом Кем-Нор предложил заняться самообеспечением, и теперь надо было быстро сочинить какую-нибудь агротехнику из имеющихся ресурсов. Кроме того, нужно было придумать, как общаться с Рамерией в обход Штаба… то есть как выйти на диверсионный отряд.

По-хорошему, думать над этим должен был Ол-Кет, но майор остался единственным старшим офицером на сотню с лишним солдат. Был ещё Дер-Раох, конечно, но его засадили за бюрократию, потому что этот майор вообще не понимал смысла происходящего и мог быть опасен.

Эскадрилья более или менее держалась за счёт вбитых Мон-Со привычек, но капитаны всё равно носились бешеными ранвишами. Лем-Ро — и вовсе в прямом смысле. Капитан освоился с новой способностью, и она ему даже нравилась, наверное. По крайней мере, он её использовал.

Увы, про Рин-Сая нельзя было сказать того же. Но он вроде бы оправился и сейчас много времени проводил с лингвистами, которые всё продолжали что-то систематизировать и классифицировать. Ильсор даже не знал, чем они занимаются, а Тинор не горел желанием делиться.

Третий бывший пленник колдуньи, Вел-Зор, кутался в бинты. Ильсор не видел, что под ними, но Гелли уже несколько месяцев билась над способом вернуть ему лицо.

На Гелли вообще свалилось как бы не больше, чем на всех остальных: колдовство, Ваэри, записи Виллины, Вел-Зор… До недавнего времени ещё и Арк-Мин был. И Элара надо было заколдовать перед отправкой. Хорошо, хоть трупом Оро-Эна занимался всё-таки Лон-Гор.

Майора нашли в холле дворца. Элли потом рассказала, что кто-то изрубил Оро-Эна саблей, снятой со стены. Майор, кажется, пытался защищаться, но его равномерно распределили по всему помещению. Что могло в этом месте случиться с Ланатом, было страшно даже представить.

Во всём этом была единственная отдушина — самолёт. Ильсор сумел создать колдоключ. Ему пришлось выскрести из закоулков памяти всё, что когда-то показывал отец, но ещё больше придумать самому.

Серебряные линии бессчётное количество раз осыпались разбитым стеклом, но Ильсор вновь и вновь собирал из них то, что мечтал получить.

Самолёт уже собрали в Фиолетовой стране. Это даже звучало безумно! Собрать. Новый. Самолёт. Здесь. Без технологий.

Однако на деле это оказалось возможно, ведь всю техническую начинку заменило колдовство.

С помощью драконов самолёт перенесли в Ранавир, и вот уже неделю он стоял посреди пустой вертолётной площадки, вызывая у лётчиков нервные смешки и брезгливые усмешки. Конечно, какой военный пилот обрадуется аграрному недоразумению вместо Роон-83?

Но вот вчера Ильсор закончил монтировать колдоключ на приборную панель, и сегодня должен был состояться тестовый полёт.

Лон-Гор, назначенный исполняющим обязанности командующего, одобрил идею — в конце концов, хоть какое-то развлечение для личного состава! И вот уже полчаса лётчики спорили, кому из них лететь.

Они все были прекрасными пилотами, но с колдоключом дел никогда не имели. Примерно это и сказал Ирлен, глядя куда-то мимо менвитов.

— Сам и лети, раз такой умный! — брякнул кто-то.

— И полечу! — насмешливо заявил техник.

Ильсор не стал его переубеждать — просто протянул ключ и отошёл подальше от самолёта.

— А он точно справится? — настороженно пробормотал тот же менвит, пока Ирлен лез в кабину.

— Справится, — решительно кивнул Сор-Ан. Он почему-то верил в любые начинания арзаков.

Вертолётная площадка опустела. Ирлен закрыл кабину, немного повозился, устраиваясь, и вот на корпусе самолёта загорелись алые кристаллы. Они были разного размера, и парням пришлось повозиться, чтобы сбалансировать их при сборке. Самолёт от этого выглядел, мягко говоря, не очень.

Однако же он зашипел как кипящий чайник и плавно поднялся в воздух. Юнсар и Хени схватились за голографы, заранее направив их объективы в разные точки. Ильсор покрепче сжал в пальцах стилус и слегка дрожащим почерком принялся заполнять журнал наблюдений, практически не глядя, что именно пишет.

Взлёт вертикальный, равномерный. Кабину не трясёт (по крайней мере, снаружи не видно). Десять метров, сорок, сто, сто пятьдесят… Полёт нормальный. Направление? Вперёд. Повороты? Ирлен, поверни куда-нибудь! Да, отлично.

Самолёт двигался ровно, но всё же неуверенно — пилот осторожничал. Но даже так…

Лётчики во все глаза смотрели на кружащую над ними машину. Изредка до Ильсора доносилось бормотание.

— Восторг! Это же почти Ле-15! А как летает! На петлю пошёл! Вуху-у! Парни, так даже я не умею!

Наконец самолёт пошёл на посадку, и Ильсор снова застрочил в журнале. Всё ровно, гладко, идеально.

Шасси коснулись травы, и Ирлен выскочил из кабины. Он начал спускаться по лестнице, но на полпути угодил в руки лётчиков. Техника несколько раз подбросили в воздух — так, по традиции, встречали после первого полёта или успешного испытания.

Ильсор, если честно, впервые видел, как первый улыбается.

— Легенда летает! — выкрикнул кто-то. — Ильсор, вы гений!

Инженер едва успел передать планшет Юнсару, когда его тоже резко выбросили вверх. Поймали и снова подбросили. А-а-а! И после этого они говорят, что у арзаков дикие традиции?!

— Пар-рни! — рявкнул кто-то, сымитировав интонации Мон-Со.

Балаган тотчас прекратился. Ильсора ещё раз похвалили и тут же, к его облегчению, переключились на Ирлена. Ну да, теперь же надо научиться пользоваться колдоключом…

— Так, спокойно! — разнёсся над толпой голос Мей-Киона. — Сначала теория, потом, если возможно, запасная машина, а практика — в конце. Ильсор, возможно ли собрать ещё один… э-э-э… как оно вообще называется?

— Самолёт с антигравитационным двигателем, управляемый колдоключом…

— Он имел в виду модель, — шепнул Арнис.

Ильсор растерялся. С названиями у него не складывалось — это отец и Мерит могли сходу сообразить, как назвать своё изобретение. «Воробей» получил название ещё на этапе сборки, а менвитское «Ле» было просто транслитерацией — странно, что не переименовали.

На вертолётной площадке установилась тишина. Вокруг стояли лётчики, техники, чуть подальше маячили Лон-Гор, Сион и Ол-Кет, рядом незаметно оказались Гелли и Ваэри… И все они выжидающе смотрели на Ильсора.

Сам он смотрел на самолёт⁽¹⁾. Чёрная коробка крыла из илисского гранита, корпус из светло-серого металла с пятнами фиолетовой краски, красные кристаллы по корпусу (к слову, надо будет убрать их под обшивку)…

Прибежали Камир и Сариа, снимавшие полёт с башни.

— Хорошо пролетел! — заявил четвёртый техник, хлопнув Ирлена по плечу.

— Издалека на квезаля похож, — поделился Камир.

Ильсор прищурился. Квезалем называли яркую птицу, изумрудную и краснобрюхую. Некогда её считали символом связи обычного и колдовского. Менвиты даже изобразили её на гербе провинции Ро-Алиам. Что ж…

— Пусть и называется «Квезаль», — решил Ильсор, улыбнувшись Камиру. Тот смутился и попытался спрятаться за Ирлена.

— Так можно запасной собрать? — спросил Мей-Кион.

— На крылья материала хватит, — кивнул Ирлен. — С прочим вообще проблем нет.

— Может, что-то стоит поправить? — поинтересовался Ильсор.

— Кристаллы переставить, чтобы не трясло. Но тут либо как-то их огранять, либо под каждый самолёт отдельно рассчитывать…

— Подумаю, что можно сделать.

Ильсор внёс в журнал замечание Ирлена, а того опять обступили лётчики. Кажется, придётся первому технику переквалифицироваться в учителя. Ну да ладно — летать они уже умеют, а колдоключ в управлении очень прост. Справятся.

* * *

Нить за нитью, нить за нитью. Толстые катушки становились всё меньше, а на раме создавалось полотно.

Рабочий стол в углу комнаты был завален листами бумаги. Копии хроник Изумрудного города, десяток писем от старейшины Кастальо, многочисленные наброски, упаковочная бумага от нитей…

Если Ментахо брался ткать исторический гобелен, то сперва досконально изучал событие, которое хотел запечатлеть.

Готовя гобелены для Страшилы Трижды Премудрого, он поставил на уши всю страну! Для первого гобелена Ментахо прошёл пешком от Голубой страны до Изумрудного города. Для второго — устроил масштабную реконструкцию боя с привлечением дуболомов и Урфина. Для третьего — спустился в Город Семи Владык, чтобы зарисовать дворец. Для четвёртого — посетил Фиолетовую страну и уговорил фею Элли сыграть в волейбол с марранами. Для пятого несколько часов наблюдал за Тилли-Вилли и пытал гномов на предмет внешности Арахны.

Сейчас Ментахо вновь создавал батальную сцену. Правитель Изумрудного города заказал себе в коллекцию гобелен «Битва орлов с менвитами». Да, почтенный Страшила погиб из-за козней злой (кто бы мог подумать!) колдуньи Виллины. Однако Ментахо собирался закончить гобелен хотя бы в память о нём и преподнести своё творение в дар Изумрудному городу — как раз к Новолетию поспеет.

Оставалось сделать совсем немного — всего-то подровнять края да заменить рабочую раму на постоянную.

Гобелен вышел просто превосходным: Ментахо, без сомнения, удалось передать опасность летающих машин, гордость орлов и красоту города на фоне. Нет-нет, это не сам Ментахо прихвастнул — это сказал Ружеро, заглянувший за тканью для платьев внучкам парой часов ранее.

Слова Хранителя времени давали робкую надежду на то, что он наконец разрешит Ментахо соткать «Великое усыпление».

Ткач хотел изобразить всех королей и их свиты с документальной точностью, а для этого надо было попасть в усыпальницы, куда их поместили. Но Реньо, смотритель усыпальниц, не пускал туда никого без письменного позволения Ружеро. Летописец Арриго тоже не желал делиться информацией, и Ментахо оставалось лишь обижаться: неужели они не верят в его способности точно передать историческое событие?

И вообще, как можно создать гобелены для всей истории Подземелья, пропустив этот, самый важный для народа момент?!

Предаваясь праведному возмущению, Ментахо завершил работу и, довольно потягиваясь, направился на кухню.

Милая жёнушка Эльвина позавчера уехала в Фиолетовую страну. Их старшая дочь перебралась туда, выйдя замуж за одного из мастеров Лестара. Ментахо остался здесь, но старушка приготовила ему еды на несколько дней.

Жареный цыплёнок — кушанье, достойное королей, м-м-м!

Когда Ментахо с довольным мурлыканьем убирал в шкаф только что вымытую тарелку, кто-то тихо постучал в заднюю дверь. Не постучал даже, а будто приподнял пару раз и тут же уронил слабенькую щеколду, висевшую там для вида.

Пожав плечами («И кто там такой вежливый на ночь глядя?»), Ментахо выглянул на улицу и обомлел.

Перед ним стоял полный человечек в драном зелёном кафтане, со свалявшимися светлыми волосами и едва различимыми чертами лица. Он немного пошатывался на ветру и шептал непослушными губами:

— Идём… со мной… Ментахо… Ты должен!.. это у…видеть…

Испуганный, но и весьма заинтригованный, ткач накинул сюртук поверх рубашки и пошёл за ним.

Они пересекли двор, прошли по неприметной лесной тропе до входа в Подземелье и спустились туда. Шахтёры сменились три дня назад, так что ни на дороге, ни в широких подземных коридорах никого не было.

Ментахо то и дело оглядывался. В последний раз он был здесь, когда проходил перевоспитание. Наставник Натаро сказал, что злой дух, заколдовавший Усыпительную воду, ещё и эпидемию на рудокопов наслал. Несколько семей заснули словно под действием воды и лишились памяти, хотя их и не усыпляли.

Было жутковато осознавать, что если бы не Элли и Анниа, то семья Ментахо никогда бы не очнулась, как и многие другие. Хотя того же Барбедо, толстяка-пекаря с соседней улицы, это скорее удручало: он мечтал поучаствовать в революции.

Коридоры сменялись арками, арки — развилками, развилки — залами… И вот, наконец, они пришли. Высокая арка, через которую без проблем прошёл бы и менвит, вела из длинного узкого коридора в небольшой — даже скорее маленький — зальчик.

Человек посторонился, пропуская Ментахо вперёд. Ткач настороженно вошёл да так и замер, поражённый увиденным.

Зал не превосходил размером обычной комнаты, но его потолок уходил ввысь на несколько маэ. Зал имел восемь углов, а стены его напоминали зеркала. Откуда-то из их глубины на Ментахо смотрели тёмные, мрачные лица.

Поверхности зеркал двигались, словно бесшумные и неторопливые водопады. Лица менялись, а перед ними, не давая ничего разглядеть, падали по зеркальной глади голубые светлячки. Они складывались в какие-то слова, из которых Ментахо не понимал и половины. Какой-то древний язык?

Ткач оглянулся на своего проводника. Его лицо в голубом свете казалось мёртвым и зловеще ледяным. Проводник стоял под аркой, не собираясь входить в зал.

— Здесь собрана память всех, кто когда-либо жил в Волшебной стране, — прошелестел голос, внезапно обретший ясность. — Ты желал узреть лики последних королей — так смотри же!

Ментахо глядел в тускло-голубые глаза и осознавал: вот оно — то, что ему было нужно. Он медленно повернулся и, каким-то неведомым образом зная, что делать, шагнул к третьему зеркалу справа.

«Коснись его», — послышался голос проводника, будто он подошёл совсем близко.

Ментахо не оборачивался — он точно знал, что тот всё ещё стоит под аркой. По-хорошему, это могло бы показаться подозрительным, однако Ментахо чувствовал: что бы ни сказал проводник, как бы он ни действовал, это будет правильно — так, как и должно быть.

Ткач коснулся зеркала и увидел вожделенные лики королей.

Они стояли перед ним как живые, друг за другом, и расходились в стороны, будто в танце, постепенно выстраивая радугу.

Первым был Карото, смазливый брюнет в красной пернатой шляпе, в браво расстёгнутой рубашке и со шпагой. Вторым — Ламенте, романтичный кудрявый юноша со стопкой толстых книг в фиолетовых обложках. Третьим — Барбедо, лысоватый толстяк в трещащем по швам оранжевом камзоле. Четвёртым — Бубала, глазастый темноволосый подросток в идеально выглаженном синем костюме. Пятым — Тевальто, младенец на руках у своей матери Раффиды, наряженной в жёлтое платье. Шестым — Арбусто, тощий белобородый старец в голубой мантии и с изящной тростью.

Ткач разглядывал их, вбирая в себя все детали для будущего гобелена, и не мог отделаться от мысли, что он знает всех этих людей.

Ну, конечно! Барбедо — дружище-пекарь, Ламенте — тот самый зануда, который переехал в Изумрудный город и стал там библиотекарем. Раффида работает учителем биологии в школе, где учится её подросший сынишка, а Бубала — самый молодой охотник на шестилапых за последние сто лет. Карото — известный в Гудвинии бард, Арбусто же входил в Совет при Хранителе времени, но несколько лет назад скончался.

И все эти люди пали жертвами той эпидемии. Что же это получается?

Тем временем в зеркале появился последний король — зелёный. Он был солиден и суров, и в нём ткач узнал самого себя.

— Что, приятель, одурачили тебя колдуньи? — усмехнулся Ментахо-в-зеркале.

— Одурачили… — сокрушённо покачал головой Ментахо-в-реальности, перед которым теперь вместо королей представали картины из его прошлой, забытой жизни. — Одурачили…

— Ты должен отомстить! — прозвучало в зале, и короли подхватили: — Отомстить! Мстить! Ить!

Ментахо не был уверен, сказал ли первую фразу он-в-зеркале или проводник за его спиной, однако она показалась совершенно правильной. Как непреложный закон, незыблемая истина.

И от неё нельзя было отказываться.

Примечания:

Квезаль:

https://img-fotki.yandex.ru/get/97884/79855262.b3a/0_cf893_b20d8431_XXL.jpg

1) Выглядит примерно как наш Ан-2.

Вернуться к тексту