ll. Стеклянная кровь (гет)

Уже глубокой ночью, когда подавляющая часть жителей дворца, а тем более нормальные люди, легла спать, досматривая третий сон, Джейсон завис где-то на книжной волне у себя в лаборантской. У них со Стефани вместо урока была взаимная консультация, где они делились хорошей литературой и взглядами на те или иные произведения. Лежа с карандашом в руках, Джейсон то и дело оставлял свои пометки, записывал вопросы, которые нужно было обдумать, подчеркивал цитаты и рассуждал. Правда, вряд ли его каракули кто-нибудь разберет, потому что почерк у него был просто ужасный. Джейсон спал очень мало. Ему очень нравилась ночь с её тайнами, её свежестью, её загадочной магией успокоения и её тишиной, а главное — безлюдностью. Да, он не особо любил людей как таковых, а порой даже презирал. Именно потому, что Джейсон обожал ночь, режим дня был не ахти какой. Спать больше восьми часов он просто не мог, а шесть для него — в самый раз, хоть никто этого и не понимал, такова привычка.

— Так и знала, что найду тебя здесь, — Сьюзен зашла в лаборантскую в одном ночном платье длиной до пола, держа в руке фитиль, и ласково улыбнулась.

— А я вроде больше нигде и не бываю, — Джейсон встал, поцеловал невесту в щеку и направился к камину, чтобы подкинуть туда дров, а то становилось всё холоднее, — а ты почему не спишь?

— Проснулась и не увидела тебя рядом, решила зайти, — Сьюзен заметила, как он двигает плечами, чтобы размяться, и доводит шею до хруста. Видимо, сильно засиделся. — Пойдешь спать?

— Да пока что-то не хочу, но ты можешь идти, — Джейсон устало улыбнулся и вновь принялся за книгу, но Сьюзен отняла её и положила на стол.

— Хочешь, я могу тебе что-нибудь рассказать? — она уселась за спиной жениха и начала массировать его плечи, отчего Джейсон издал вздох наслаждения. — И массаж прилагается.

— Давай лучше тогда вот так, что ли, — Джейсон снял с себя рубашку, закрыл дверь на ключ, а потом лег поперек дивана, оставшись в одних штанах.

— Так удобнее, пожалуй, — посмеялась Сьюзен и с нажимом провела пальцами вдоль позвоночника, — мне так нравится твое тело… Я помню, как в первый раз увидела тебя наполовину обнаженным, чуть в обморок не упала.

— Это когда такое было? — усмехнулся Джейсон.

— Я хотела зайти к тебе, чтобы позвать в лес, а ты там переодевался, и я в щелку двери увидела тебя, — Сьюзен слегка закраснелась и растерла ладони, чтобы разогреть мышцы лопаток Джейсона.

— Мне тоже твое тело нравится, а тебе, я вижу, не очень удобно сидеть на мне в этой пижаме, так что… — за эти слова Джейсон получил легкий подзатыльник и громко рассмеялся в подушку.

— Извращенец!

— А кому это тут мое тело нравится? — подзадоривал Джейсон, одним глазом видя смущенное лицо Сьюзен.

— Вот теперь всё время будешь вспоминать!

— Кто тебя научил так божественно делать массаж? — он решил перевести тему, дабы не раздувать скандал.

— Мама учила. В детстве она на ночь массировала нам с Питером спины, чтобы расслабить после тяжелого школьного дня, или когда мы грустили, она делала ноготками вот так, — Сьюзен начала водить по коже Джейсона ногтями, отчего он громко застонал от удовольствия. — Однажды она пришла с работы очень уставшей и расстроенной, и моей лучшей детской мыслью было помассировать ей плечики, а она вытирала слезы, смеялась и говорила, как правильно, чтобы было приятно. Ну, а потом я просто так училась уже сама.

— Скучаешь по маме? Ау! — Джейсон услышал хруст костей, когда Сьюзен схватила кожу у позвоночника с двух сторон и резко потянула вверх. Вслед за криком проснулась и мирно спящая на своем маленьком диванчике Веста и побежала к хозяину, чтобы удостовериться, что с ним всё в порядке.

— Всё хорошо, девочка, — успокоила её Сьюзен, почесав за ушком, чем сыскала полное доверие, — иди спи.

— Так что же, скучаешь?

— Иногда да, я начинаю по ней тосковать… — Сьюзен снизила темп, при котором делала массаж, и просто начала массировать шею. — Она всегда так заботилась о нас, спасала, на свой страх и риск отправила к профессору Керку, интересовалась нашими делами и старалась веселить и выслушивать, когда нам грустно, — Сьюзен грустно, но тепло усмехнулась. — Знала бы она, сколько раз мы её ослушались, хотя бы потому, что постоянно воюем. Это был такой удар, когда я узнала о смерти родителей. Я так отказывалась позже верить в Нарнию, в наше туда возвращение, потому что боялась, что неудача сломает меня окончательно.

— И удача тоже, — добавил Джейсон. Он сел позади Сьюзен и теперь сам принялся мять красивые точенные плечики, не тронутые солнцем, приспустив её ночное платье. — Ты ведь знала, что Каспиан женился, и потому боялась возвратиться.

— Это прошлое, Джей, — она повернула к нему голову и улыбнулась, — а мое будущее — ты. Я люблю тебя.

— Я знаю, — он ласково поцеловал её в щеку и продолжил массировать плечи. — Все, кого нет с нами, зачастую дают ответ, что же делать дальше. Если в чем-то сомневаешься, то ты всегда можешь попросить у близких совета, даже у тех, кто уже не рядом. Они подскажут правильный путь.

— А ты скучаешь по родителям?

— Нет, я почти не знал их, я даже почти не помню, как они выглядят. Всё, что у меня осталось от мамы, — мой именной платок. Он был у каждого из нашей семьи, но у Стефани, скорее всего, потеряла его в том мире, а платок Кэрол сгорел в печи, его сожгла мать Розы.

— Но ты ведь хотел бы их увидеть? Хоть разочек?

— Скорее всего, я уже видел маму, только вот все мои воспоминания о стране Аслана скрыты, будто меня там и не было, — Джейсон тяжело, но с улыбкой, вздохнул, нажимая пальцами вдоль позвоночника Сьюзен. — Однако почему-то в голове у меня её голосом звучит: «Ты был таким смелым, мальчик мой, я тобой горжусь». А еще, когда я был маленьким, она любила повторять, что нет ничего ценнее свободы, а свобода — это значит быть собой.

— Думаю, она была замечательной женщиной, и скорее всего твоя мама и правда говорила, что тобой гордится, и Аслан решил оставить тебе это воспоминание из своей страны.

— Что бы я без тебя делал? С тобой мне обо всем говорить проще, — Джейсон легким движением еще больше спустил ночное платье Сьюзен и, раздев её, начал оставлять цепочку поцелуев от шеи до середины позвоночника, за что сначала в награду получил тихие вздохи, а затем подушкой по лицу.

— Эй, нашел время! Я ведь спать хочу! — завозмущалась Сьюзен, не заметив, как её платье до конца стянула Веста и уволокла к своей кровати. Почему-то эта ткань выглядела очень заманчиво для того, чтобы её пожевать.

Джейсон ответил легким ударом маленькой красной подушечкой, за что вновь получил по носу.

— Вот сейчас я тебя запеленаю! — Джейсон слегка кинул Сьюзен на теплый плед и принялся сдерживать её руки, а затем, словно в кокон, замотал её в ткань, а она изо всех сил брыкалась и не могла сдержать смеха, но всё-таки умудрилась укусить тыльную сторону его ладони и поплатилась за это.

Услышав крики и навострив уши, Веста умудрилась с пятой попытки залезть на диван, подойти прямо к лицу Сьюзен и начать лизать глаза, да так, что королева совсем перестала что-либо видеть и активно пыталась сопротивляться.

— Нет, это нехорошо, — смеясь во весь голос, Джейсон убрал Весту обратно на пол, предварительно почесав ему спинку. — Видишь, у меня теперь есть защитница.

— А она должна бы меня защищать, я же девушка.

— Ох, надоели мне твои оправдания! — Джейсон наклонился к невесте, чтобы коротко поцеловать её в губы, а затем попытался найти её ночное платье, но ничего похожего здесь не было.

В конце концов Сьюзен с ужасом увидела одну из своих любимых пижам в кровати у собаки, и королеву чуть не хватил удар. Сьюзен тут же бросилась к своей одежде, но с отвращением откинула её, так как слюни трогать — не самое большое удовольствие.

— Придется тебе здесь остаться, пожалуй, — усмехнулся Джейсон.

— Еще чего! У тебя здесь диван неудобный.

— Ну, тогда держи, — Джейсон кинул прямо в руки невесте свою черную рубашку, которая была снята с него совсем недавно, и попросил примерить.

Вскоре Сьюзен уже стояла в великоватой ей рубашке, рукава которой доходили ей аж до флангов пальцев, а длина — до середины расстояния между бедром и коленом.

— Жутко выглядит? — надула она губки и какими-то жалобными глазами оглядела себя сверху донизу.

— Пойдет, — подмигнул Джейсон. Он потушил огонь в камине, взял королеву на руки и быстрым шагом поплелся в спальню, чтобы быть незамеченными, иначе можно сильно попортить себе репутацию. К несчастью, они наткнулись на Эдмунда.

Надо ли говорить, какое интересное зрелище ему открылось? Эдмунд переводил неоднозначные взгляды сначала на наполовину голого Джейсона, а затем на сестру в его рубашке с почти что обнаженными ногами.

— Ну вы, ребят, даете, — улыбнулся Эдмунд и закатил глаза. — Главное, чтобы Питер не узнал.

— Ну, коли не расскажешь, то не узнает.

— Ну, а если узнает… Ох, позор вам, грешными делами заниматься… Но я не скажу, если вы…

— Это что? Шантаж? — недоверчиво повела бровью Сьюзен.

— Ммм, нет! Аслан, я шучу, идите уже спать, бесстыдники! — Эдмунд уже было медленно пошел вперед, но его окликнул Джейсон:

— Эд, а ты сам случайно не к Стефани идешь?

— …в общем да, мы хотели с ней погулять… — замялся Эдмунд и издал неловкий смешок.

— Ну смотри, чтобы не сильно долго! — в шутку наказала Сьюзен, подражая голосу старшего брата.

— Эй, ты что, Питер?

— Нет, но я твоя старшая сестра! А тебе и восемнадцати нет!

— Зануда!

* * *

Чтобы более ни на кого не наткнуться, Эдмунд пошел самыми обходными путями, которые здесь только можно бвло найти. Благо, ночью по замку редко кто ходит. Можно было и не скрываться, но мало ли какие сплетни потом пойдут по замку. Эдмунд не успел постучать в дверь, как Стефани уже её открыла и дернула егл за руку.

— Мистер Справедливость, где вас носит? У меня уже всё готово, можем спускаться, — Стефани указала на веревки и крюки, торчащие с террасы.

— Вижу… А сама по себе-то ты готова? А то ты же вроде как высоты боишься, — в ответ на свой вопрос Эдмунд получил неоднозначный пугливый взгляд.

— Боюсь… Но ведь своим страхам нужно смотреть в лицо, правильно?

— Если что случится, я тебя поймаю, ты же знаешь. Тем более там много снега.

— Но упав с такой высоты, мы разобьемся! — на Стефани снова напал приступ паники, она пыталась успокоиться, вдыхая и выдыхая через нос, но, если честно, почти совсем не помогало.

Вместо лишних слов Эдмунд проверил то, насколько крепко привязаны веревки, а затем выпрыгнул на внешнюю сторону окна, уперевшись ногами в стену, и медленно полез вниз. Стефани с замиранием сердца наблюдала за Эдмундом и старалась запомнить всё вплоть до хватки пальцев, ибо своему страху в лицо сейчас было страшно смотреть как никогда.

Спустя несколько минут Эдмунд уже оказался на земле и побежал за лошадьми в конюшню. Пока он не видел, Стефани провела руками по дворцовой стене, проверяя, насколько она скользкая.

На всякий случай коснулась руками стен, чтобы растопить образовавшийся на них лед, а потом, дождавшись Эдмунда, на свой страх и риск полезла вниз. Одного раза преодолеть свой страх — недостаточно. Нужно постоянно тренировать волю, учиться принимать то, чего боишься, для себя, как что-то обыденное, ведь все навыки приходят не сразу.

Сама не заметив как, Стефани оказалась внизу. Всё прошло, как один страшный, просто чудовищный миг, и, наблюдая за её реакцией, Эдмунд рассмеялся. Иногда его возлюбленная бывала такой смелой, чуткой, даже порой жесткой, но порой она становилась таким ребенком, которого хочется оберегать, чтобы не поранился.

— Смешно тебе, что ли? А мне вовсе нет! — взбунтовалась Стефани, кинув с Эдмунда снежком и без помощи забравшись на Изабель.

— Прости, прости, просто со стороны ты выглядишь очень забавно! — Эдмунд легко просунул ногу в стремя и за долю секунды оказался на седле, пришпорив коня вперед. Путь лежал не особо близкий, хоть и несложный.

Ускакав на приличное расстояние от Кэр-Параваля, Стефани первая погнала свою лошадь рысцой, а потом даже галопом, призывая Эдмунда повторить за ней. Глубокой ночью, когда бродят хищники, может, и не стоило бы вести себя сильно привольно, но Эдмунд и Стефани, чувствуя на волосах снег, а на коже — прохладный ветерок, закричали от удовольствия, будто давным-давно не ездили верхом.

— Это гораздо круче, чем на балы! — перекрикивая свист, сказала Стефани, улыбаясь во все тридцать два зуба.

— Вижу, ты совсем не любишь светские приемы!

— Да, с самого первого раза. Думала, что привыкну, но ничего подобного!

Спустя пару часов, когда розовая полоска рассвета только-только начала появляться на горизонте, Эдмунд и Стефани достигли своей цели — кургана Аслана. Это был небольшой пригорок, покрытый снегом, на вершине которого летом было видно танцевальный луг и пляски фавнов с дриадами.

— Люблю это место, — мечтательно глядя свысока, сказал Эдмунд, помогая Стефани взобраться на холм. — Особенно когда тепло, здесь кипит жизнь, радость, по обычаю на танцевальном лугу празднуется несколько значимых в календаре дней, мы там устраиваем фестивали и просто проводим свободные вечера.

— Хотелось бы на это посмотреть, а то мне что-то никак не удается, — Стефани постелила теплый плед на холм и села, свесив ноги и положив голову на плечо Эдмунда.

— Мы ведь теперь здесь навсегда, так что всё успеешь. Возможно, однажды даже надоест. Я лишь жалею, что в Нарнии нет фотокамер, чтобы мы могли запечатлеть некоторые моменты жизни на пленке. Я бы сфотографировался с тобой хоть прямо сейчас, — Эдмунда вложил свою ладонь в нежную, всегда теплую, когда есть магия, руку. — Надо было захватить с что-нибудь.

— Ты сам говорил, что не нужно делать из этого мира наш. Нарния особенная, я здесь родилась, а толком ничего и не знаю, а ты знаешь. Я просто представляю, что впереди еще столько счастливых лет, дней, наполненных радостью и светом, любовью и дружбой, что дух захватывает. Я столько всего еще не пробовала, столького не знаю… И всей жизни не хватит, чтобы узнать.

— Питер так же говорил, даже после пятнадцати лет правления. Я просто счастлив, что Аслан нас возвращал туда и обратно до тех пор, пока каждый из нас не нашел свое счастье. Ты — мое счастье, Стефани, — Эдмунд нежно провел рукой по её щеке и притянул её голову к своей, запечатлев нежный поцелуй любви, и она тут же подалась вперед, получая наслаждение от каждого прикосновения его губ.

Часам к девяти утра лошади привезли в замок двоих путников, которые мечтали только о том, чтобы лечь спать и отдыхать. Они объездили довольно большую территорию, любуясь красотами зимней нарнийской природы и редких тельмаринских построек и ведя непринужденные беседы, содержание которых сейчас даже не вспомнят.

Но то, что происходило в Кэр-Паравале, они увидеть не ожидали. Под окнами спальни Стефани стояло несколько стражников, а во всем дворце была объявлена тревога, говорили, якобы забрались воры. Всё действительно выглядело так, будто бы Эдмунда и Стефани были похищены, а с помощью веревки кто-то умелый либо забрался наверх, либо слезал вниз и покинул территорию дворца. Следователи уже вовсю работали и искали улики, но ни следов борьбы, ни насильственного похищения не обнаружили. Стефани тут же ринулась во дворец, прямо к Каспиану, чтобы сообщить, что они здесь, живы и здоровы.

— Кас! — она буквально влетела в кабинет, едва не выбив входную дверь. — Отменяй расследование, мы вернулись, просто уезжали!

— Стеф?! Хвала Аслану! А где Эдмунд?

— Со мной, я вообще не знаю, почему вы устроили такой переполох во дворце просто потому, что мы куда-то ускакали. Ты же нас знаешь! — Стефани широко улыбнулась, а вслед за ней зашел Эдмунд с напряженным лицом, что выражалось в сведенных к переносице бровях.

— К сожалению, дело не только в вас. Мы думали, что бестии захватили вас в заложники, — Каспиан достал из ящика стола бумагу, на которой было изображено человекоподобное создание с изогнутой саблей в руке. На нем был надет увесистый высокий шлем из пирита, в центре которого прикреплен скелет летучей мыши, а забрало полностью закрывало лицо. Было видно лишь один выпирающий клык. Скакали эти существа на огромных гиенах с красными глазами и крупными ушами круглой формы.

— Бестии?.. — озадачился Эдмунд, внимательно рассмотрев картинку. — Они же когда-то служили у Колдунье, а потом мы выгнали их на Дикие Северные земли, что им сейчас понадобилось в Нарнии?

— Золото и камни, как ни странно, — Каспиан откинулся на спинку кресла и слегка прикрыл рукой лицо. — Сегодня ночью явились тельмарины с нашей границы и сказали, что на их селение напало около дюжины бестий, по описанию я догадался, о ком они говорят, но я не понимаю зачем, потому что я давно пресек их набеги. Говорят, что они дошли до самого Тенистого леса и повернули назад.

— Бестии всегда были падки на золото и драгоценности, но не в таком же количестве, чтобы так рисковать.

— Может быть, думали, что Нарния ослабла после войны и потому решили возобновить грабежи?

— Во всяком случае, нужно это выяснить. Поедем к ним, найдем и разберемся.

— Я уже об этом подумал и начал собирать экспедицию. Если хочешь, можешь к нам присоединиться, — Каспиан встал и направился к выходу из кабинета, чтобы отменить следствие о пропаже, а Эдмунд и Стефани направились на завтрак, попутно споря о том, стоит ли ей присоединиться к походу, или всё-таки нет.

* * *

Невзирая на поздние сборы, Кэрол и Питер опоздали на бал лишь на пару минут. Гости уже объявлялись, оркестр доигрывал третью композицию, а виновников торжества всё еще не было, и король Армандо начал переживать. Он ждал Доротею, чтобы дать ей последние указания о том, что нужно делать в дальнем углу парадного зала.

— Какими ты находишь нарнийцев, дочка? Тебе нравятся король и королева?

— О да, отец, — робко ответила принцесса, — они прелестнейшие люди, знающие толк в государственных делах и умеющие к себе расположить.

— Я знал, что они привлекут твое внимание. Теперь ты уже не считаешь породниться с их семьей столь плохой идеей? — улыбнулся король, взяв дочку за руку.

— Нет, отец, ты мудр, я уверена, что король Эдмунд будет столь же приятным мне человеком.

— Я не понимаю, зачем нужно заставлять ехать её так далеко, отец, — сказал Алессандро, закурив трубку. Табак для Гальмы был делом привычным и обыденным, в отличие от других стран, поэтому здесь часто можно было встретить дымящих мужчин, а иногда даже женщин. — Разве моей женитьбы на сестре тархистанского тисрока было недостаточно?

— Тархистанцы не дорожат женщинами, поэтому они нам не опора в таких делах, как война. Нарния — более надежный союзник.

— Это страна жутких тварей, без цивилизации и четких правил этикета. Неужели ты хочешь, чтобы твоя дочь находилась там, вдали от тебя? — не сдавался Алессандро, намерено очерняч Нарнию, чтобы не пустить туда Доротею.

— О, мой возлюбленный брат, не стоит беспокоиться. Я и сама бы не прочь познакомиться с потенциальным женихом поближе и посмотреть страну, в которой я, возможно, буду жить. Не стоит беспокоиться.

— Все мои действия продиктованы заботой о тебе, Доротея, помни об этом, — Алессандро кивнул сестре и, найдя в толпе хорошенькую девушку, тут же пригласил её на танец. Он не любил свою жену. Не очень привлекательная тархистанская царевна со смуглой кожей, горбинкой на носу и маленькой грудью мечтала сбежать из дворца, где ей было не комфортно из-за притеснений брата и ненавистной ей Самиры, и, будучи очарованной цесаревичем Гальмы, тут же согласилась выйти за него, но и здесь счастья она не нашла. Муж со второй ночи совместной жизни уже изменял ей, но молодая и неопытная Хавва на примере женщин своей родины принимала это, как что-то естественное в то время, как главная жена тисрока пыталась объяснить ей обратное, но в грубой форме.

Итак, Доротея приняла совет Армандо подружиться вначале с Кэрол, а затем с Питером, и пошла заводить непринужденные беседы о будущем обучении, о природе, о достопримечательностях и многом другом, однако Кэрол чуяла что-то неладное, хотя сама не знала почему, но задалась целью выяснить, отчего её сердце не доверяет этим странным гальмианцам. Всем, кроме юной принцессы.