Diamonds and Rust (джен)

С Раминой творилось что-то не то. Арк-Мин видел, как она день ото дня мрачнеет и замыкается в себе. Казалось, ею овладевает отчаяние, но менвит не мог найти ему причины.

С неё спало проклятье, к ней вернулся её облик, вернулись силы… Ну не из-за ушей же она так страдает?

Как выяснилось, именно из-за них.

Ранним утром двадцатого почти на голову Арк-Мину свалился пыльный и встрёпанный Сион, который принялся тараторить что-то настолько быстро и взволнованно, что даже Ораис попросил его заткнуться и говорить помедленнее.

Наконец Арк-Мин уяснил, что проклятье с Рамины сняла его любовь, но на самом деле не сняла, потому что её не было, а Рамина ошиблась. И теперь проклятье вернётся, а она от отчаяния решила то ли сдать свой кристалл Гван-Ло, то ли забрать его кристаллы и перестроить мир самостоятельно, а Арк-Мин должен её спасти или остановить.

На последнем предложении менвит чуть не проглотил сигарету. Какого Хоо он оказался главным героем сказки про Принцессу-мышку? Спасти древнюю волшебницу любовью… М-да-а…

— А вы её разве не любите? — удивилась Кади-Ро, кормившая ранвишей в компании Айни и Виена.

Арк-Мин пожал плечами. В его понимании любовь была обжигающей — такой, когда всем телом чувствуешь жар пробуждающегося вулкана и у тебя выбор: бежать и выжить или сгореть, любуясь им вблизи. Он раньше чувствовал нечто подобное к Лио-Лай, а в отношении Рамины — никогда.

Рамина была для него загадкой, полуреальным ночным видением. Он познакомился с ней ночью в туманных руинах. Они говорили — много, долго, обо всём. Спасали друг друга — от сокола, от смерти в руинах…

А ещё Рамина была очень красива. Арк-Мин не считал себя экспертом в женщинах, тем более в арзачках, но ему не доводилось видеть таких красавиц. Какие у неё были глаза! Он словно сам под гипнозом оказался.

— Так вы нам поможете? — спросил Сион.

— Конечно.

Арк-Мин не ответил на вопрос Кади-Ро, но остаться в стороне уже не мог.

Следующие несколько часов Арк-Мин чувствовал себя героем какой-нибудь второсортной дамской книжонки, где Она страдает Ниртай знает где, а Он мчит к ней на перекладных. Браслеты, дракон, ранвишева летающая доска… Ещё один дракон чуть не убил Арк-Мина — лишь каким-то чудом ему удалось проскользнуть под крылом. Это уже могло сойти за сказочное испытание, хотя дракона-охранника у Принцессы-мышки совершенно точно не было.

Во мгле Арк-Мин летел по прямой и увидел Рамину чисто случайно. Она падала, оставляя за собой брызги крови.

Доска неслась, кажется, на пределе своих возможностей, и всё равно Арк-Мин едва успел подхватить Рамину.

— Поймал!

— Прячемся, — шепнул показавшийся из темноты Элар. — Почтенная Рамина, не поделитесь ли вы кристаллом с достойнейшими реформаторами?

— Зачем? — опешил Арк-Мин, которому по пути сюда рассказали о планах Верховного.

— Иначе как Призмой мир уже не починить, — заявила Рамина, стуча зубами от холода.

Арк-Мин расстегнул куртку и прижал колдунью к себе. И чего она полезла сюда в лёгком платье?

— Я совсем забыла, что такое зима, — пробормотала Рамина, спрятав лицо.

Чуть поджатые уши выдали её смущение. Хоо, эти уши! Довольно жуткая особенность, если вдуматься в биологию, но до чего же милая!

Арк-Мин не удержался и провёл пальцами по тыльной стороне одного ушка. Шёрстка на нём оказалась мягкой как плюш. А Рамина удивилась — напряглась всем телом и уши торчком поставила.

— Кх-кхем! Кристалл… можно?

Рамина на миг отстранилась, вынула кристалл из кармана и, отдав его Элару, вновь спрятала нос в куртке Арк-Мина.

— Я снова обманываю себя, — пробормотала она.

— Это вы про проклятье? Мне сегодня рассказали, в чём его суть.

— И что вы?

— Вы мне нравитесь. Думаю, я в шаге от того, чтобы влюбиться.

— Обнадёживающе…

Не поверила.

— Приглашаю вас на свидание, когда наши здесь закончат.

— Приду. Поможете найти туфельку? Она куда-то пропала…

Принцесса-мышка расколдована, но превратилась в Тыквенную принцессу. Слишком много сказок на одного геолога.

Арк-Мин усмехнулся своим мыслям и, оставив Рамине доску в качестве скамейки, пошёл искать туфлю. Когда нашёл, разумеется, помог надеть.

Увы, едва туфелька заняла своё место, мир вспыхнул. Вокруг стало шумно, дымно и жарко. Послышались выстрелы и рёв. Тот самый чёрный дракон взлетел и принялся крушить мир.

— Только не снова!

Рамина на миг опустила голову и вдруг резко притянула Арк-Мина к себе.

В её алые губы Арк-Мин точно влюбился. Они оказались ещё коварнее её бездонных чёрных глаз.

* * *

На крыше башни удалось поспать минут двадцать. После двух суток — ничто, но этих двадцати минут всё же оказалось достаточно, чтобы поставить мозги на место.

Элар сообразил-таки: полковника фактически вынудили сказать то, что он сказал. Операция под прикрытием, отчаянный рывок — это было что угодно, но не предательство.

Вел-Зор не успел придумать плана побега, но это и не понадобилось. Огромный чёрный дракон разрушил башню и убил гвардейцев.

Элар, Вел-Зор и оказавшаяся тут же Лиона чуть не попали под его огонь. Пламя этого дракона почему-то было белым.

Когда появились колдуны и лётчики, башня больше напоминала руины. Вспомнилась Торренуола.

Элар будто бы вновь очутился в комнате Тиресии. Будто бы снова увидел Гудвинию. Она тогда просила его найти тех, кто решился.

Элар не пытался даже — эти люди просто обязаны были найтись сами. Хотя в последний последний день в СКК он всё-таки увидел их лица.

…Темно. Великан стоит посреди площади. Вокруг люди. Много. Они плачут. Лестница. Наверху — четверо: Гван-Ло, неизвестный арзак, Ильсор и Мон-Со — смотрят вниз. Летают бумажные самолётики…

Видение на этот раз свалило всё в одну кучу. Тилли-Вилли в Бассании, последняя битва безымянных и, собственно, искомые люди появились одновременно.

Неизвестный арзак — это, как выяснилось, Тейлан Диссари. И он действительно был здесь.

Правда, когда Элар добрался до Призмы, Верховный как раз убивал Тейлана.

Арк-Мин, опередивший остальных, и Рамина прятались чуть дальше. У них намечалось романтическое признание, так что Элар попросил кристалл и смылся оттуда.

Кристалл удалось закинуть на лестницу прямо перед Верховным. Тот подобрал его и, пробормотав что-то вроде «Даже Призма считает мой вариант лучшим», прошествовал наверх.

Элар поднялся за ним, но с другой стороны и какое-то время просто сидел на ступенях, не зная, что делать.

Мон-Со собирал кристаллы, Верховный представлял свой проект, Мерит тихо сходил с ума.

Появление Ильсора будто сдвинуло мир с мёртвой точки. Настал решающий момент.

Увидев пистолет, Элар вскочил, чтобы отвлечь Верховного. Не успел.

Пуля попала не в Ильсора, а в заслонившего его Мон-Со. И это была отнюдь не последняя пуля.

Элар рванул вперёд и с разворота ударил Верховного протезом по рукам. А потом соскочил вниз, чтобы поймать комэска.

Получилось, хотя протез при прыжке весьма зловеще хрустнул.

Рана у Мон-Со оказалась серьёзная, и он уже потерял много крови. Элар пытался как-то её остановить. Комэск не должен был умирать. И сам по себе, и потому что Элар не хотел его терять.

Мон-Со извинялся. За что? Понятно ведь, что он не мог иначе! А теперь на слова ушли последние силы, и он потерял сознание. С его раной — это смерть.

С лестницы спустилась Гелли. Элар её даже не заметил сначала.

— Что тут?

— Огнестрельное.

— Ох, полковник! — Девушка укоризненно покачала головой. — Вы выжили после своего прыжка в небо и собираетесь помереть от какой-то жалкой пули?

Она замолчала и сосредоточилась на ране. Нежно-жёлтые линии полились от тонких пальцев в кровь и дальше — под кожу, к разорванным органам.

Вокруг творилось нечто неописуемое — чудилось, будто сам мир раскалывается на части. В небесах ревел дракон. Ребята, наверное, уже погибли. А Гелли продолжала колдовать, словно находилась в удобной операционной, а не сидела по пояс в бурлящей чёрной воде под ветром и огненными всполохами.

— Как Миэль? — спросил Элар, лишь бы не молчать.

— Живой. Ильсор тоже в порядке, насчёт Мерита не уверена.

Через пару минут братья спустились с площадки. Миэль почти висел на плече Ильсора, а тот что-то недовольно ему выговаривал. Мерит шёл позади, как будто был не с ними.

— Готово, — улыбнулась Гелли.

— Спасибо. — Элар кивнул и повернулся к братьям. — Как прошло?

— Призма улетела, — сообщил Ильсор. — Теоретически, мы все умрём.

Печали в его голосе не чувствовалось. Это заметил даже Мерит, который чуть не навернулся со ступени. Ильсор еле успел схватить брата за куртку.

— Нам стоит уйти отсюда, — сказала Рамина.

Она и Арк-Мин подошли только сейчас. Фея успела наколдовать себе тёплый плащ, а вот свою шляпку несла в руках. Мышьи уши исчезли.

— К нам летит дракон! — вскрикнул Миэль.

Только этого не хватало!

Чёрный дракон действительно приближался. Он летел ниже, чем прежде, и, не моргая, смотрел на людей светящимися белыми глазами размером с колесо грузовика.

Вот дракон приземлился, пустив по воде волну и взметнув тучу брызг. Он наклонил голову и почти уронил Ильсора, ткнув в него носом. Внимательно посмотрел на Мон-Со, на Элара. Показал Рамине красный раздвоенный язык и вдруг отвернулся.

Дракон поставил одну из лап на лестницу и вытянул шею. Клац! — и труп Тейлана исчез в его пасти. Клац! — и следом с воем отправился забытый всеми Гван-Ло.

Удовлетворённо пыхнув паром, дракон влез на мраморную площадку, по-ранвишьи потоптался там и улёгся, положив кончик хвоста на нос.

Призма медленно спланировала на свой постамент и зависла там, окружённая стеной из дракона.

Буйство стихий незаметно стихло. Чернота тоже исчезла. Теперь вода отливала голубым, небо чуть розовело, а на востоке вставало робкое зимнее солнце.

Вскоре подошёл остальной отряд: колдуны, Риэм и Лиона со своим пока ещё очень маленьким дракончиком всего-то в пять метров с хвостом, лётчики… К Лем-Ро уже вернулся человеческий облик.

— Как его зовут? — спросила Лиона у Рамины, с почтительной любовью глядя на большого дракона.

— Не знаю. Он был здесь до всех нас.

— Хуу! — вздохнул дракон, приоткрыв один глаз.

— Понятно, — улыбнулась Лио-Лай. — Приятно познакомиться, Хоо! Мы пойдём. Не будем больше мешать.

— Долгих снов, Хоо! — присоединилась к ней Гелли.

Однако… Оказывается, Хоо существует. Интересно, Ниртай — это древнее название Призмы?

«Другим об этом не говори, — басовито фыркнул дракон в голове Элара. — Вы, люди, иногда такое мудрите! Ещё откажутся от колдовства с перепугу — чем мне тогда питаться?»

«Ты питаешься колдовством?»

«Нет. — Хоо снова фыркнул. — Я питаюсь чувствами, которые колдовство вам приносит. Да, кстати. Передай другим мои извинения. В мир оно давно вернулось, но сюда только сейчас дошло. Ну, я и одурел немного от такого количества еды. Тем более сегодня было лучшее блюдо — благородное единство. Я не помню, когда прежде столько людей хотели одного и того же, да ещё и сугубо мирного».

— Элар, что с тобой? — забеспокоилась Гелли.

— Хоо передаёт извинения. Он не хотел сегодня никого пугать — просто радовался, что у него теперь достаточно пищи.

— Если все драконы так радуются… — прошептала Ал-Рос. — Я так рада, что мне достались маленькие ранвиши!

Лиона согласно закивала. А вот ей, похоже, придётся регулярно перестраивать дом.

Хоо ещё раз фыркнул и собрался основательно заснуть.

Люди стали собираться в дорогу. Лиона предложила устроить Мон-Со на спине Риси, но Мей-Кион был против. В итоге Риси достались Миэль, Мерит и Элар, у которого при падении сломался протез, а комэска несли на руках Мей-Кион, Лем-Ро, Рин-Сай и Вел-Зор, привлечённый вместо Ал-Рос.

— Он сказал бы, что это нерационально, — заметил Ильсор.

— Но ведь ему никто об этом не скажет? — прищурился пятый.

— Никто, — подтвердил Дириэ.

* * *

Вокруг было довольно тихо — слышались лишь посвист ветра и негромкие голоса. Кто-то изредка обменивался даже не фразами — отдельными словами.

Лицо пригревало зимне-весеннее солнце. Оно же беззастенчиво лезло под веки, превращая кожу в яркий красный фонарь.

Мон-Со повернул голову вбок. Стало легче. Он открыл глаза и, привычно прищурив правый, осмотрелся.

Он лежал под белым зимним деревом недалеко от развалин Лаурейна. Рядом опять сидел Элар. Он, сбросив сапог, ковырял протез отвёрткой — кажется, поправлял разболтавшиеся шарниры.

Чуть дальше устроились Лем-Ро, Рин-Сай, Мей-Кион и Ал-Рос. Парни учили её играть в небесный бой прямо на снегу. В другой стороне Ки-Нат рассказывал сержантам про рыбалку, а Вел-Зор притворялся невидимым. За ними сидел привязанный к столбу Ши-Май. Он здесь откуда?

Между пехотинцами и лётчиками устроились арзаки. Сион доставал Дириэ с разметкой каких-то месторождений, Гелли плела Рамине косу, Ильсор общался с братьями.

Конечно, это сложно было назвать именно общением — все трое молчали. Но их молчание говорило больше любых слов. Мерит, похоже, спал, положив голову Ильсору на колени; Миэль сидел рядом, держа Мерита за руку; сам Ильсор просто смотрел куда-то вдаль.

В поле зрения возник Арк-Мин с невесть откуда взявшимся букетом подснежников, который, по-рыцарски опустившись на одно колено, вручил Рамине.

Сразу за геологом пришли, держась за руки, Риэм и Лиона. У неё тоже был букет, а у него — венок.

Где они взяли столько подснежников? Лей-Со, помнится, сетовала, что они вымерли много лет назад.

Послышался хруст сокрушаемого снега, и покой тишины уничтожил радостный Риси. Из сумки, притороченной к седлу, тоже торчали подснежники.

— С ботаниками поделитесь? — поинтересовалась Гелли.

— У Риси в сумке — рассада, — отозвался Риэм. — Там в поле — просто море подснежников!

Море… и подснежники. Лей-Со бы понравилось.

Элар закончил со своими шарнирами и, повернув голову, встретился с Мон-Со взглядом.

— Вы наконец очнулись!

Едва Мон-Со успел сесть, Элар попытался удушить его в объятьях или, по меньшей мере, сломать ему рёбра.

— Ладно, ладно! — усмехнулся Мон-Со, обняв его в ответ. — Успокойся, Элар, я всё-таки не умер.

— Точно. Не умерли. — Элар отодвинулся, улыбаясь как идиот.

— Как там мир?

— Пока непонятно. Мы тут ждём. Дириэ координаты вычисляет, чтобы полковник Кау-Рук нам портал открыл.

Остальные тоже заметили, что Мон-Со пришёл в себя. Лётчики тут же оказались рядом, Ильсор просто помахал рукой. Гелли подошла проверить состояние и вернулась к Рамине.

Вдруг в небе послышался соколиный клич, а Хин-Сан закричал, указывая рукой:

— Смотрите!

Все повернули головы на северо-восток. По скалисто-болотистой пустоши, которая заняла место черноты, шли люди. Группа военных двигалась кривым полумаршем, а впереди всех бежала тонкая фигурка с длинными чёрными косами.

Первым среагировал Вел-Зор. Он взял разбег прямо из положения сидя, в какие-то секунды достиг девушки и закружил её, подхватив на руки.

— Не ожидал от него, — пробормотал Элар.

— Ты что! — усмехнулся Лем-Ро. — Она ж его сколько недель охаживала! Хоо, страшная женщина, хоть и не ведьма.

— Ш-ш-ш! — пригрозила ему Ал-Рос, состроив зверскую физиономию.

— Эй, а там же и наши все! — воскликнул Элар, тоже подорвавшись с места. За ним последовал Рин-Сай.

Впрочем, никуда бежать им не понадобилось — недавние мертвецы уже пришли сами. Все: Рен-Сай, Тес-Ин, Сол-Дит, Ни-Дей, Ер-Вис… Сор-Ан и Тин-Мор тащили кого-то на руках.

— Отец?! —опешил Вел-Зор, отпустив наконец Ваэри.

— Нас с ними Сокол свёл, — пояснил Сор-Ан, уворачиваясь от хвоста Мрака, притворявшегося воротником. — Он же, собственно, и вывел.

Они с Тин-Мором опустили отца Вел-Зора на пригретый солнцем камень, и до Сор-Ана добрался Элар. Сестре сегодня тоже удушений перепало — Курьёз всё-таки действительно больше арзак.

* * *

Лимит всеобщего удивления был превышен до уровня поломки счётчика. Ильсор никогда бы не подумал, что возвращение кучи мертвецов пройдёт настолько обыденно.

Хотя потом поудивляться всё же пришлось. Когда Дириэ дозвонился до Бассании, там сказали, что Урхай таки уничтожен, страна полуразрушена, но жертв нет совсем. Ни одной. Они все вернулись.

Кау-Рук по требованию Лон-Гора открыл портал в Озёрный край, хотя Жемчужный дворец был ближе. Но врачи жаждали всех вылечить, а оборудованный лазарет во дворце отсутствовал.

Впрочем, магии в Лаурейне теперь было много, так что колдовать было просто.

Ильсор дождался вечера, когда все обследования закончились, а народ успокоился, и позвал семью пройтись до озера. Гелли была занята, а Элли задерживалась в Бассании, поэтому братья пошли втроём.

Миэль уже пришёл в себя, хотя был пока бледноват, а вот Мерит… он с момента встречи не произнёс ни слова. Просто шёл, куда скажут, и делал, что велят.

Вот и сейчас он прошёл с братьями по роще и сел на бревно на берегу, когда показали. Что с ним сотворили?

Ильсор опустился перед братом на колени и накрыл его ладони своими, заглядывая в почти пустые карие глаза.

— Рити, что тебя тревожит? — спросил он. — Всё уже кончилось. Ты с нами, а мы с тобой. И мир не погибнет. Всё хорошо.

Пальцы у Мерита были холодные, даже ледяные, хотя термометр в лазарете всего минут десять назад показывал девятнадцать градусов.

— Мерит, не молчи, пожалуйста, — попросил Миэль.

Он, к удивлению Ильсора, уселся слева от Мерита и обнял его. Казалось, младший брат после всего не слишком жаловал старшего. Но видимо, память о детстве оказалась сильнее.

— Я в порядке, — наконец выдавил из себя Мерит.

— Врать ты и в детстве не умел, — вздохнул Ильсор. — Ну скажи, что с тобой? Ты ранен? Или беспокоишься за кого-то другого? Или…

— Я умру в течение недели. Выгорел.

Он зачем-то старался держать лицо, но предательские слёзы всё-таки капали Ильсору на руки, выдавая Мерита с головой.

— Может, ты просто забыл, как летать? — уточнил Миэль.

— Может.

Ильсор пересел на бревно с другой стороны от Мерита и, тоже обняв его, погладил по голове.

Что с ним делать? Доски не помогут — принцип полёта не тот. А если Риси попросить?

— Пойдёмте. — Ильсор вскочил и потащил братьев на поиски драконьей семейки.

Их нигде не было — похоже, отправились на свидание, прихватив с собой дракона. Однако что-то снова пошло не так.

Первым, кого они увидели, был Риэм. Он взбежал по лестнице на площадку перед домиком и крикнул вышедшему на улицу Лон-Гору:

— Мой полковник, Лиона умирает!

— Что, опять? — брякнул ошивавшийся тут же Кау-Рук.

— На этот раз — действительно!

Прискакал Риси с бледной до синевы Лионой на спине. За ним неслась Ал-Рос с охапкой ранвишей.

— Вишня говорит, у неё всего пять минут! — крикнула девушка.

— Пять минут до чего? — осведомился Мон-Со.

Вокруг собралась толпа разбуженных воплем и ещё не ложившихся.

— Насколько я помню, — осторожно сказал Тес-Ин, — Лио-Лай пообещала, что двадцатого выйдет замуж за любимого. Это когда она кристалл забирала.

— Гван-Ло сказал, что она умрёт, если не выйдет замуж двадцатого рао, — неожиданно произнёс Мерит.

— Так и было, — подтвердила Лиона, спустившись со спины Риси.

Она была вроде как в порядке, но при повторном взгляде становилось понятно, что она вот-вот умрёт.

— Что мне делать? — немного растерянно спросила девушка.

— Выйти замуж, — предложил Риэм.

— За кого?

— Ч-что значит «за к-кого»?! — Риэм аж снова заикаться начал от возмущения. — За меня! Лиона, выходи за меня замуж!

— Четыре минуты до полуночи, — произнёс Кау-Рук. — Кто женить будет? Такое право есть у командующего, — подсказал он. — И я точно знаю, что он учил устав полностью, то есть и это знает.

— Три минуты до полуночи, — подключился к отсчёту Мей-Кион. — У нас клинков нет.

Клинков нет… Плохо. Хотя… свадьба же смешанная, так? Значит, и традиции можно смешать!

— Полковник, жените! — крикнул Ильсор и бросился в дом, в мастерскую.

Что-то — точнее, кто-то своей якобы перегоревшей магией — придало ему такого ускорения, что путь туда-обратно занял секунд сорок.

Шкатулки. В шкатулках, с которыми Ильсору едва удалось совладать, лежали арзакские свадебные украшения. Пять нитей бус с подвесками для невесты и пояс с подходящей к ним вышивкой для жениха.

Ильсор случайно открыл одну из шкатулок именно в тот момент, когда в комнату вошла Гелли. Повезло, что набор именно из этой шкатулки предназначался им.

Спасибо, мама!

Когда Ильсор вернулся, на ходу открывая шкатулку, осталось две минуты. Полковник глянул на украшения и заговорил:

— В знак будущего союза Лиона мен Лайден вручит жениху… этот пояс и сердце.

Лиона схватила пояс и завязала его простым двойным узлом. Фиолетовый поверх зелёного комбинезона смотрелся странно, но сейчас было не до красивостей.

Хоо, а Мон-Со ведь импровизировать приходится! И сейчас будет, насколько Ильсор помнил менвитские традиции, самая страшная фраза.

— В знак свершаемого союза Риэм… бесфамильный… преподнесёт невесте эти бусы и сердце.

Риэм взял бусы, словно они были ядовитыми змеями, и торопливо надел их на шею Лионы. Его руки тряслись, и фиолетовые нити разных оттенков постукивали в такт.

— В знак свершившегося союза Лиона мен Лайден и Риэм… мен Лайден…

Мон-Со замялся, подыскивая нужное действие. Пятнадцать секунд. Ильсор приложил пальцы к губам — говорить во время церемонии было запрещено, но полковнику нужна была помощь.

— …обменяются поцелуями.

Лиона немного наклонила голову и дотронулась губами до губ Риэма. Тот ответил неловко, чисто символически — не умел целоваться.

Ильсор, честно говоря, не знал ни одного арзака, кто бы это умел.

— Полночь, — произнёс Кау-Рук. — Двадцать первое рао.

— Успели! — выдохнула Кади-Ро. — Полковник, вы специально Риэма в менвитские аристократы определили? Раньше ж, если в смешанном союзе менвитскую фамилию выбирали, арзак её без приставки оставлял. Каори, например, просто Канейт, хотя её муж — менвит.

— Оговорился.

— Зато мама возмущаться меньше будет, когда я Эми с родителями познакомлю!

— Вообще-то, — смущённо заметил Риэм, — я уже с ними познакомился. Мои… кхм, тёща с тестем думают, что я — Ри-Эм, менвитский чародей, повелевающий драконами.

— Мама — такая мама!

— Эй, на скале! — крикнул кто-то со стороны палаток. — Вы хоть помашите нам в честь эпохального события!

Тут же по щелчку пальцев Гелли одежда Риэма и Лионы сменилась на свадебную — белую с жёлтым. Рамина зажгла волшебные светильники. Ну, а супруги шагнули к перилам.

— Это ведь взаправду эпохальное событие! — улыбнулся Мерит. — Теперь я верю.