Тёмный Командир - 2 (джен)

Перси резко остановился. Снова он.

За деревьями неподвижно застыла фигура в серой маске: на достаточном отдалении, но нарочито заметно. По плечам пробежали мурашки. Не первый день эта Тень преследовала его. Незаметно ступала следом, лишь изредка давала понять — Перси никто из вида не выпускал.

Что бы он ни делал, куда бы ни шёл, какими бы заклинаниями ни пользовался — наблюдатель появлялся вновь.

Перси сделал шаг в сторону и взял правее, намереваясь обойти персональное привидение, как делал это в последние разы. На пару секунд зажмурился, помотал головой.

Нет, это всё галлюцинации. Никто не смотрит. Никому он не сдался. Если бы Тени хотели — убили бы его сразу после побега, а не играли вот так. Перси медленно повернул голову. Наблюдатель исчез. Вздох облегчения вырвался несмотря на мысленные уговоры.

Обратная дорога до импровизированного лагеря прошла в иллюзорном одиночестве.

Перед собранным из веток и земли шалашом лежал небольшой короб. Перси снял маску, зацепил её у пояса, прилаживая к ремню. Ткнул палочкой в расползающееся с одной стороны жилище. Трансфигурация неумолимо откатывалась назад, если долго не обновлять чары.

Зачем он каждое утро отправлялся бродить по лесу, исследуя окрестности, Перси и сам себе ответить не мог. Не то пустым хождением пытался привести роящиеся мысли в порядок, не то вызнать, где оказался. Тихий интерес — не более.

Идти всё равно было некуда.

Перси без конца перебирал в голове места, куда мог бы аппарировать — попытаться хотя бы! — и неизменно их отметал. Он был лишним в любом известном кусочке мира. На любой стороне. Семья его уже оплакала, Орден Феникса не вызывал ничего, кроме снисходительной усмешки, Ольф же…

Вдох застыл в горле. Перси повёл плечами, спрятал горящее лицо в ладонях. Туда, в недра Отдела Тайн, тянуло сильнее всего — до щемящего сердца и невыносимой боли. В тревожных, сменяющихся с дикой скоростью снах Перси раз за разом возвращался в тот самый кабинет.

Переступал порог, вдыхал дурманящий запах…

…и встречал аваду распахнутыми объятиями.

Перси плюхнулся на вкопанное в землю полено. Запалил огонь в кострище. Кровь кипела, стучала в висках.

Ну уж нет. В тот же капкан он второй раз не попадётся. Всё, что его руками натворил Ольф, не исчезло по щелчку пальцев. Перси ведь верил! Думал, что следует собственным желаниям, принимал настойчивые доводы, скребущие внутри головы.

Ложь.

Всё это обман — с начала и до конца.

Пламя разгоралось, но тепла от него не было. Перси безотчётно вытянул ладонь — ничего. Глаза обожгло от навернувшихся слёз. Он резко выдохнул и зажмурился.

Может быть…

Перси прокрутил в пальцах волшебную палочку. Затаил дыхание. Одно заклинание — и всё закончится. Не так ли? Он облизал пересохшие губы.

Всего. Одно. Четырнадцатый использовал его много раз. Ему ничего не стоило… Перси Уизли и так уже мёртв. Чудовищная ошибка всё ещё позволяет ему двигаться и принимать решения.

Так прими же последнее. Слабак.

«Тогда как насчёт следовать нашим указаниям?»

Перси встряхнулся. Убрал палочку в крепление и потянулся за коробом. Обрывочные фразы крутились в мыслях — то ли действительно услышанные, то ли выдуманные. Перед глазами почему-то стоял образ незнакомой женщины со светлыми, чуть вьющимися волосами.

Кажется, он видел её сегодня во сне. В каком именно контексте — вспомнить не выходило. Зато ноющая головная боль, которая напоминала о себе каждую минуту после сумбурного побега, наконец отступила. И даже разблокированные воспоминания не бередили совесть.

Перси откинул крышку. Первый короб появился в то утро, когда он проснулся с адской ломотой и гудящей головой — рухнул под вечер, едва успев сгрести под себя валежник и укрыться защитными заклинаниями. Подозрительный предмет Перси осмотрел со всех сторон и провёл столько проверок, на сколько хватило магии и знаний — аж пальцы онемели, сигнализируя об истощении.

Заботливо упакованная, горячая и свежая еда в коробе выглядела миражом. Насмешкой воспалённого разума.

Или изощрённой ловушкой.

Страх перекрутил внутренности, и первый короб Перси сжёг нетронутым. Тотчас же отправился прочь от странного места. И не остановился, пока солнце не скрылось за деревьями, клонясь к закату, а боль из назойливой не превратилась в оглушающую.

Ко второй ночи Перси соорудил шалаш. Трансфигурировал основу из земли и камней, нарубил веток. Даже подстрелил зазевавшегося глухаря. Как мог, освежевал и поджарил на огне — проклял прошлого себя за недостаточное внимание, уделённое бытовым чарам. Ужин вышел, конечно, так себе, но организм хотя бы перестал протестовать.

На утро короб снова был на месте — прямо у входа в шалаш. А за деревьями, футах в двадцати, стояла Тень в маске, которую Охотники классифицировали как «небоевую». Из-под рисунка, напоминающего разбитое зеркало, выглядывали карие глаза.

Незнакомец исчез, стоило вскинуться и взять его на прицел. Просто шагнул за дерево и растворился в воздухе. Заклинание обнаружения никого постороннего не выявило, и Перси почти убедил себя в том, что ему привиделось. Смешно! Сам ведь фыркал и иронизировал по поводу Ольфа, который возле каждого поворота ожидал нападения. А теперь-то что!

Перси тяжело вздохнул. Он всё ещё был жив, значит, в предыдущих порциях еды не было ни проклятий, ни зелий. Впрочем… Не всё ли равно? Тому, кто без пяти минут готов был послать себе аваду в висок, глупо опасаться отравы. Или таинственных соглядатаев.

Треугольник сэндвича застыл, так и не донесённый до рта, когда Тень вдруг объявилась по ту сторону костра. Перси с силой зажмурился. Досчитал до пяти. Открыл один глаз, второй. Мираж не думал пропадать. Более того — галлюцинация расселась на невесть откуда возникшем раскладном стуле, повела палочкой в сторону короба и выудила оттуда ещё один сэндвич.

Перси медленно откусил кусок от своего. Страха не было. Ошеломление, полное непонимание происходящего — да, но не страх. Тень чуть сдвинула маску, просовывая под неё нечестно стащенный бутерброд, и снова махнула палочкой. Перси не успел остановить себя от вежливого, вбитого на уровне рефлекса, кивка, когда выловил подплывшую к нему по воздуху металлическую кружку с чаем. Отпил машинально, не сводя взгляда со знакомого незнакомца. Вяжущая, горько-сладкая жидкость прокатилась по языку и обожгла горло.

«Ну теперь-то точно яд», — мелькнуло в голове.

Тень хмыкнула, в несколько укусов прикончила сэндвич. Отряхнула ладонь о штанину. Перси склонил голову набок. Незнакомец сидел показательно расслабленно, но палочку из рук не выпускал. Чуть заметно дёргал ногой, на кистях вздулись вены.

Да ведь тот опасался! Его — Перси — опасался. Словно к дикому зверю приблизился, не зная наверняка, что у него на уме. Прикармливал, следил за реакцией. Выжидал.

«Да что вам всем от меня нужно?!» — вспыхнуло алыми буквами, но изо рта ни звука не вырвалось. За несколько дней молчания Перси разучился облекать мысли в речь. Остался ли вообще у него прежний голос? Проверять не хотелось.

Они ели в абсолютном молчании. Тень, закинув под маску ещё один сэндвич, вперилась взглядом в трещащее пламя и застыла как каменный истукан. Один раз отмерла — хлебнула чай из маленького термоса, запрокидывая голову. Перси успел заметить гладкий подбородок и пшеничного цвета волосы, выбившиеся из-под съехавшего капюшона.

Он покосился на палочку. В таких обстоятельствах предаваться внутренним терзаниям или исполнять задуманное — только же решился! — казалось неловким. Может… Перси шевельнулся и поймал внимательный взгляд.

Может, если он ввяжется в дуэль, то Тень сама исполнит приговор?

Сердце сдавило когтистой лапой. Решимость ушла вместе с голодом. И пусть цель существования всё так же не обнаружилась, помирать вдруг перехотелось.

Перси вздрогнул, когда опустевшую кружку магией вырвали из пальцев. Вскинул голову. Тень деловито завинтила термос и, спрятав уменьшенный стул в карман, шагнула в сторону леса.

— Погоди, — хрип продрался по глотке, и Перси вскочил на ноги.

Незнакомец нашёл его взглядом. Замер. Сжал до побелевших костяшек палочку. Невысокий, лёгкий — Перси с этого расстояния мог рассмотреть его получше. Получилось бы захватить эту Тень в плен?

Заиметь ценный трофей. Послать Ольфу Патронус. Выторговать себе… Перси недоумённо моргнул. Мысли бились о непреодолимую стену. Тупо и безостановочно возвращались на исходную и не приходили к ожидаемому выводу. Что в действительности он мог? Чего хотел? Дрожь сотрясала тело. Да что такое!

Душу разрывало на части.

Тень сделала шаг, и только тогда Перси понял, почему отчаянно хотелось шмыгнуть носом. Слёзы капали с подбородка совершенно по-дурацки. Язык прилип к нёбу.

Не уходи. Убей. Скажи, что делать. Что-нибудь.

Останьсяпомогипомогимне.

Колени предательски подогнулись. Перси пошатнулся, переступил с ноги на ногу, но устоял. С остервенением потёр рукавом лицо. Встряхнулся.

Тень отчётливо хмыкнула. Покачала головой, отступила. Перси как на привязи шагнул следом. Вытянул палочку из крепления, не представляя, что с ней делать дальше.

С шумом и тяжестью высоко над головой пролетели птицы. Костёр зашипел. Потух, повинуясь отрывистому жесту. Тень вздохнула, зябко повела плечами, огляделась…

А затем поманила за собой, отступая дальше в лес.

* * *

Гарольд помотал головой. По всем законам логики огромное помещение с несколькими столами и ярким — до рези в глазах — белым светом оставалось статичным. Дурацкие же мысли кричали: стоит оторвать взгляд, стены примутся толкаться и выезжать вперёд, смыкая пространство.

Что за глупости!

— Вторую привязку мы уже отрабатывали, она показала лучшие результаты, чем…

— Я тоже на жопе ровно не сидел! При вашем варианте нагрузка на зарядники и вот эти два узла будет предельная. Напортачим — придётся Гарольда по кускам склеивать.

Слава фыркнул, но Джефф обороты и не думал сбавлять.

— Что, возьмёшься и за это? Или, может, вон Блэку перекинешь честь возиться с ошмётками…

— Всё-всё, мы поняли, — Гарольд поднял ладонь. — Ты так красочно расписываешь, что я уже и сам готов на те куски развалиться.

Джефф цыкнул и поморщился. Нервничал он куда сильнее, чем демонстрировал. Скрипел зубами, перекладывал листы с места на место — сверял свои выкладки с расчётами Гарольда и Регулуса. Последний, к слову, в споре не участвовал. Отрешённо перемещался по комнате так, чтобы между ним и Джеффом оказывался буфер в виде Славы, да кидал молящие взгляды на командира.

— Времени мало. — Гарольд впечатал ладонь в столешницу. — Давайте в последний раз пройдёмся. Вдумчиво и поэтапно.

В общем виде алгоритм выходил простой: подготовить тело, усилив его рунами, извлечь крестраж из серьги, перенести и закрепить в новой оболочке. Желательно сохранить эту самую «оболочку» живой и невредимой. Каждый из пунктов, однако, скрывал в себе многоступенчатые последовательности операций и ритуалов… а ещё нёс огромные риски.

Подсчётом моментов, где могли возникнуть проблемы, занимался Слава. Джефф же, не отказывая себе в красноречии и многословности, превращал сухой перечень в экстравагантный фильм ужаса. Под конец даже Гарольда пробрало настолько, что он усомнился, будет ли вообще считаться человеком после заключительного ритуала.

И выдержит ли разум?

Напряжения в Выручай-комнате добавлял и Долохов, стоящий у стены. Он не двигался, был непохоже на себя молчалив и серьёзен. Неотрывно сверлил Джеффа тяжёлым взглядом и почти не моргал. Гарольд посматривал в сторону негласного заместителя с отчётливыми намёками, но те к сведению не принимались. Даже когда командир прошествовал в центр комнаты к массивному высоченному столу, напоминающему алтарь, Долохов не двинулся с места.

Гарольд опёрся на стол лопатками, чуть склонил голову набок. Провозился дольше обычного, выпутывая серёжку, — пальцы не слушались, да ещё и хвост за ночь совсем растрепался. Подумав немного, Гарольд сдёрнул резинку до конца. Волосы растеклись по плечам, качнулись в поле зрения. Он прочесал их назад и вздохнул.

— Долохов, на выход. Здесь будет опасно находиться посторо…

— Нет. — Все присутствующие замерли. Долохов мазнул взглядом по командиру и тут же вернулся к своему главному объекту наблюдения. — Я остаюсь.

Пальцы замерли на второй пуговице рубашки. Гарольд нахмурился.

— Антонин.

На этот раз взгляд задержался на командире чуть дольше.

— Я остаюсь, — твёрдо повторил Долохов. — Что хотите делайте, но с него я глаз не спущу.

Джефф хохотнул.

— Где-то я уже это слышал… Ах да! — Он оскалился в сторону Славы. — Хощеведов же твой дружок… Понятно, два сапога.

Гарольд недовольно цыкнул. Джефф разом подскочил, принял у него из рук рубашку и даже не стал бросать её, скомканную, а встряхнул и перекинул через предплечье. Терпеливо дождался, пока ему отдадут брюки. Стоило, конечно, раздеться в подготовительной зоне, но Гарольд об этом сразу не подумал, а возвращаться обратно уже не хотелось.

Стянув носки и ботинки, он оглянулся через плечо. Примерился — столешница была высоковата. Джефф — единственный, кто суетливо бегал туда-сюда, — без лишних слов и неловкости подсадил на неё Гарольда.

— Какой сервис, — шумно выдохнул тот, принимая помощь.

Повёл плечами, неловко качнув босыми ногами. Заправил волосы за уши и вскинул голову. Джефф уже оттащил в сторону ботинки и вернулся с рабочим чемоданчиком.

— Знаю, будет сложно, но постарайся не уснуть. — Щёлкнули застёжки.

— Если обойдёшься без колыбельной…

Гарольд сухо сглотнул. По коже пробежали мурашки. Сидеть в ярко освещённой комнате в одних трусах под внимательными взглядами не то чтобы очень беспокоило, но было малость нервно.

Волшебную палочку пришлось оставить в кармане мантии. Ему она не понадобится, а вносить дополнительные помехи в колдовство — неучтённые риски, которых и без того хватало. Эмпатия же — последнее доступное оружие — походила на оголённые нервы: с мазохистским упорством впивалась в Теней, рефлекторно отдёргивалась при малейших изменениях и возвращалась к ним снова.

Спины коснулась ледяная ладонь. Гарольд обернулся. Регулус стоял бледный и потерянный. Кусал губы и смотрел с надеждой, что всё обернётся розыгрышем или вот-вот они передумают. Гарольд подтянулся на руках ближе к центру и скрестил ноги. Слава беззвучной тенью возник за ним, встал рядом с Блэком. На белоснежной столешнице появились зеленоватые отблески от растянутой диагностической сети.

Джефф цокнул языком. Сверяясь со схемой, ткнул поочерёдно палочкой под ключицами, в солнечное сплетение, внутреннюю часть бёдер, стопы и последний — под подбородок. Чёрные точки въелись в кожу — маркеры, где следовало размещать главные зарядные руны.

— И вот тут, — он бормотал себе под нос, отрешившись от всего, — производные. Потом воспроизводящие. Здесь у нас поддерживающие, комплекс из… Твою-то мать, а где! Видел же только! А, вот они. Ретранслирующие и…

Под кончиком волшебной палочки кожа покрывалась сетью цветных точек и знаков — Джефф размечал вверенный ему объект для колдовства. Будто очередной артефакт для зачарования! Даром что живой. Гарольд послушно отклонялся, поворачивался и позволял выкручивать конечности так, чтобы было удобно. От правильности действий на первом этапе зависела половина успеха.

— Там, где будет сильно жечь, избыток магии. — Гарольд поднял взгляд на Джеффа, лицо которого из-за их положения оказалось в непривычной близости. — Нужно будет отводить её из-под рун, пока не скажу отпускать.

Гарольд кивнул. Он тренировался управлять магией внутри тела, ещё когда изучал анимагию. Дело было несложное… если бы не эмпатия, отвлекающая чужими страхами и волнением. Три из четырёх — просчитанная нагрузка, но вот четвёртый, изгнать которого не представлялось возможным, в планы не входил.

Воздух до предела заполнил лёгкие. Резкий выдох.

Ничего, они справятся. Слава, в случае чего, готов был экстренно вмешаться, а Рег поможет с локализацией магии, даже если Гарольд упустит её сам.

— Я готов. Давайте постараемся все выжить до прихода Тёмного Лорда.

Сдвоенный смешок взметнулся к потолку, и Джефф подался вперёд, едва носом не утыкаясь в ключицу. Кожу укололо обжигающим холодом.

Вот и всё. Назад дороги нет.

 

Поначалу Мстислав отмечал сухой репликой прошествие каждого получаса: так было пару-тройку раз. Позже всем стало не до этого — и за временем перестали следить.

Регулус отмахнулся от Джеффа, который навис над столом и рукой создал ненужную тень. Смириться с его присутствием в мире оказалось куда проще, чем решиться на эксперимент, запущенный командиром. Сам Гарольд уже не шутил и не пытался успокаивающими фразами разрядить напряжённую тишину. Тяжело дышал, морщился, но глаз не открывал — Слава погрузил его в сон под конец второго этапа, когда совместными усилиями получилось разделить крестраж на физическую и духовную составляющие.

Застывший в тот момент ужас на лице Гарольда выкинуть из головы не получалось до сих пор.

— Ниже, — едва слышный шёпот над ухом.

Регулус склонил голову. Сил дёрнуться от неожиданной подсказки не осталось.

— Да куда! — другое шипение: раздражённое и нервное. Разве что за руки Джефф перестал хватать после многословной выволочки от Мстислава. — Под них просовывай, не видишь, что ли?

— Вижу. — Зубы не разжимались, сколько бы усилий Регулус ни прикладывал. — Но если бы кое-кто замкнул контур аккуратнее, а не размазал шлейфом по…

— Хватит, вы оба. Нашли время. Я вам до равноденствия должен душу держать? Если вы не заметили, то…

— Так держи лучше! — Джефф смахнул пот со лба и одним движением рассёк неподвижное запястье, обнажая кость. Примерился, выцарапал сложный составной символ и кивнул Регулусу. — На словах-то они все гениальные проводники душ да жрецы Смерти, а на деле…

— Отторжение. — Потрескавшиеся губы неприятно стянуло. Фиолетовое пятно на диагностической сети больше не вызывало паники. Хотелось разрыдаться, опустить руки, но Регулус упрямо потянулся к месту рассоединения души и тела, бросая текущую работу по заживлению рабочего места рунолога. — Джефф, закрепи ещё раз треугольником… Полагаю, лучше будет впредь использовать этот метод, а не тот, к которому мы пришли ранее.

Джефф хмыкнул.

— Сразу и надо было меня слушать. Малышня.

Спор заглох, так и не начавшись. Гарольд рвано вдохнул, дёрнул локтем и выгнулся дугой. Хватанул ртом воздух.

— …нельзя… туда нельзя, она не примет… договор не… — свистящий шёпот то совсем замолкал, то нарастал, забиваясь в уши. — …не жизнь… не смерть…

Регулус поймал перепуганный взгляд Мстислава. Тот шарахнулся от Гарольда, как от Адского Пламени, прижал запястья к вискам, затряс головой, чтобы избавиться от раскладывающегося на бесконечные пласты шёпота. Многоголосого, пригибающего к земле и замораживающего кровь.

— …не взять… не перейти… граница неприступна…

Слава резко обернулся, рванул косу, выдёргивая её из лап кого-то невидимого. Изо рта вырвалось облачко пара.

— …ни для тени моей… ни для души…

— Какого хрена? Что с ними? — Крик Долохова булькнул в спрессованной многофутовой толще воздуха.

— А я почём знаю?! — огрызнулся Джефф, отпихивая влезшего в рабочее поле друга. — Стой где стоял и не мешай! Эй! Блэк! Дери тебя семеро… Осталось три точки, врубайся, говорю! Хощеведов! Грёбанная сила, вы ополоумели все, что ли?

Мстислав схватился за стол. Проскользил ботинками по полу — его толкало, отбрасывало назад.

— Рег, ты… Слышишь это?

Регулус отрывисто кивнул. Нечто глубоко внутри, в самой уязвимой и дальней точке сознания корчилось, визжало от ужаса и одновременно требовало пасть ниц, вымаливая прощение. Нос жгло. Остро пахло калёным железом и затхлостью. В голову забивали длинные, шершавые гвозди.

Бам. Бам… Ручейки крови — нет, чёрных пауков! — бежали из горящих огнём ран, капали на столешницу. Застывали смолой. Крик ужаса звенел внутри черепа, но собственный голос больше не Регулусу не подчинялся.

— Да о чём вы вообще? — Долохов схватил Мстислава за плечо, попытался поймать взгляд, но без толку.

— Эй… — Гарольд вдруг обмяк. Приоткрыл глаза, в которых не было ни зрачка, ни радужки. — Вы все… зачем здесь? Продолжаете пытаться… Отступите. Я всё понял — это лишнее, ненужное. Глупости. — Его голос становился слабее и тише, пока дыхание не замерло совсем. Грудь провалилась вовнутрь. — Отпусти меня… Слава. Я не буду больше…

Об пол громыхнул чемодан с инструментами, разбивая наваждение — Джефф смёл его рукой. Мстислав вздрогнул. Смотря куда-то сквозь пространство, положил ладонь на неподвижную грудь. Голубоватые искры плеснули во все стороны. Конвульсивное движение — одно, второе — и Гарольд задышал сам.

— // Нет уж, золотая рыбка. Врёшь. Такой номер со мной не пройдёт. //

Слава дёрнул плечом, сбрасывая с себя руку Долохова.

— Ну наконец-то, — рыкнул Джефф. — Доброе утро, страна!

Видно, ему многое ещё хотелось высказать, но в зубах оказалась деревянная ручка тонкого шила — и он сосредоточился на работе. Регулус перегнулся через стол. В ушах всё ещё скребло и звенело, а от резкости и насыщенности мира хотелось зажмуриться.

Три узла. Два.

Они почти закончили. Не время.

 

Из Выручай-комнаты Регулус вывалился, не в силах до конца распрямить ноги. Тут же рухнул на пол, едва успев шагнуть в сторону от двери. Ткнулся лбом в колени.

В голове крутились на повторе заметки — коррективы, которые следовало внести в записи. Вряд ли Тени готовы будут провернуть процедуру ещё раз… но инструкции Регулус обязан закончить.

В их трудах была неоценимая научная ценность.

После заключительного этапа они вместе со Славой ещё три часа честно караулили состояние Гарольда, перенесённого на кровать — Выручай-комната на их просьбы торжественно выдала что-то среднее между больничной койкой и люлькой. Убедились, что ничего серьёзного его жизни не угрожало, и только тогда смогли выдохнуть.

В вялом обмене впечатлениями выяснилось странное: Слава и Рег были единственными, кто расслышал связные слова в лихорадочном бормотании командира. Для Джеффа он впустую открывал рот, а Долохов с трудом описал даже не звук — ощущение, как если бы в мозгах шуршали полчища насекомых.

Регулус негромко застонал и сам же убоялся этого звука. Им всем следовало отдохнуть, отоспаться… Но сомкнуть глаза было до одури страшно. Стоило отпустить контроль и задремать, как внутри черепа принимались метаться шепотки.

«…ни для тени моей… ни для души…»

— Ой-ой, мистер! А вы же тоже из этих… Ну, товарищей Славика, да?

Приятный женский голос вырвал из сна. Регулус дёрнулся и ненароком пнул аккуратный ботинок перед собой. Задрал голову, скользя взглядом по стройным ногам в обтягивающих тёмных штанах. Плетёный ремешок, свитер крупной вязки, съехавший на одно плечо. Серебряная цепочка со спрятавшейся в горловине подвеской. Светлые локоны, убранные за спину. Пухлые губы, сложившиеся в идеальную удивлённую букву «о».

В голубых глазах плескался чистейший восторг.

Прежде чем Регулус успел извиниться или сказать что-либо ещё, незнакомка бухнулась перед ним на корточки. От неё повеяло чем-то цветочно-сладким.

— Велена. — Она протиснула между ними ладонь. — Можно просто Лена, если угодно.

Регулус поднял было руку, чтобы ответить на рукопожатие, но Велена потянулась дальше. Убрала выбившуюся прядь ему за ухо, мазнув кончиками пальцев по скуле.

— Регулус… Блэк, — выдавилось с трудом.

Регулус не был уверен, слышит ли она бешено частящее сердце, но в его голове оно громыхало исполинским колоколом.

— Очень приятно, — Велена просияла ещё больше. — Так вы… Со Славиком знакомы же, да?

Несмелый кивок — и она издала приглушённый восторженный звук.

— Нашла-нашла! Наконец-то… А то ваш мужчинка куда-то потерялся по пути…

От необходимости уточнять Рега избавил возмущённый оклик Мальсибера. Уилл размашистым шагом мчался от главной лестницы и выглядел гораздо более разозлённым, чем Тени привыкли его видеть.

— Мисс Хощ… — он запнулся, мотнул головой, — Хощеведова! Если я говорю подождать сопровождающего, то это означает, что надо стоять на месте и ждать дальнейших указаний.

Велена подскочила на ноги, хлопнула глазами.

— О-о-о, и этот нашёлся! — Она мило улыбнулась и замахала рукой, словно увидела старого знакомого. — Спасибо за заботу, я уже спросила дорогу! Мне не сложно.

Мальсибер, сократив расстояние, помрачнел.

— Посторонним передвигаться по замку — без сопровождения! — запрещено. Тем более «спрашивать дорогу»!

— Да ла-а-адно вам, тут очень милые привидения, — она скрестила руки под грудью. — И сами же упомянули «восьмой этаж», вот я и подумала, что мне сюда нужно.

— Эт-то… — Регулус с великим трудом оторвал взгляд от Велены, чтобы посмотреть на Уилла. — Мстислава…

— Старшая сестра, — выдохнул тот, всё ещё хмурясь. — Она от Барти. Командир нас предупредил на её счёт.

— По всей видимости, не всех… — Регулус слабо пошевелился, но на большие подвиги решимости не хватило.

Смириться с поражением ему не дали. Велена ожила, вздёрнула его за руку — откуда только силы взялись? — и толкнула к стене, с интересом всматриваясь. Мягкие, настойчивые ладони заключили лицо в ловушку, и Рег оцепенел.

— Так ты такой же! — Он с ужасом ощутил не своё сердцебиение, когда она прижалась к нему грудью. — Совсем как папа…

Мальсибер делано кашлянул, возвращая обоих в реальность.

— Рег, где командир?

— А, он… — Мысли разбегались, Регулус до предела вжался в стену, вцепился пальцами в прохладные камни за спиной. — В настоящий момент он…

Дверь распахнулась, едва не задев метнувшегося в сторону Мальсибера.

— // Умерь пыл, женщина. Два шага назад от Блэка, живо. //

Ледяной тон подействовал магическим образом, Велена моментально отлипла от Регулуса — наконец-то можно было сделать вдох полной грудью — и повисла на шее у брата.

— // Славик! Я та-ак соскучилась! //

— Охотно верю, — Мстислав отстранил её на вытянутую руку. — Мы виделись три дня назад.

— Четыре! — Велена показательно надулась.

— Не суть. — Мстислав окинул всех хмурым взглядом. — К командиру пока нельзя… И вообще посторонних в комнату по возможности не пускать.

Уилл вскинулся.

— У вас же всё прошло?..

— Приемлемо. — Вопреки словам, щека у Мстислава дёрнулась. — Точнее можно будет сказать, когда он проснётся.

— А?..

— Долохов и… Иван с ним сейчас. — Слава удручённо выдохнул. — Если хочешь, иди — только ближе чем на три метра… Или сколько там? — Он скривился, махнул рукой. — Пусть будет… десять футов не подходить. Понял?

Уилл медленно кивнул, метнулся взглядом к двери. Сделал шаг… и тут же снова отшатнулся — та приоткрылась.

По ногам потянуло стылым сквозняком.

 

Гарольд вскинул брови, когда взгляды сошлись на нём. Его теперь что, все будут встречать как обросшего плотью полтергейста? Сначала Долохов с Аттвудом, эти теперь…

— Командир? — Взгляд Мстислава пытался пригвоздить к месту, но Гарольд повёл плечами, с наслаждением ими прохрустев.

И что с ним делали, пока он в отключке был? Тело всё затекло. В каждой клеточке кипела неуёмная энергия, но мышцы слушались едва-едва. Приходилось обдумывать каждое мелкое движение, каждый вдох считать. Отвлечёшься — и тело неподвижно застынет.

Словно неживое.

Гарольд потёр лоб. Что-то навязчиво крутилось на краю сознания, неуловимое, но назойливое. Щекотало изнутри, лопалось миллионом пузырьков в носу, зудело и тянуло во все стороны. Взгляд остановился на Велене, игнорируя Теней.

— Это ты… Добралась, значит. Как всё прошло?

— Прекрасно! — Она, стушевавшаяся на пару мгновений, вновь озарилась светом: тёплым, ярко-жёлтым. — Мальчик у вас чудесный! — Велена сцепила руки перед собой, подалась вперёд и хихикнула. — Оба чудесные. Тот, который рыженький, просто сказка, представляете? Мы таких обычно называем ментально устойчивыми… Так вот! Он тогда — супер ментально устойчивый! Я такого никогда не видела, а ещё меня чуть метлой не вымели из разума! — Она сделала страшные глаза и всплеснула руками. — В общем, я сперва конечно не поверила, а потом гляжу — и правда сам почти со всем справился. Я совсем чуть-чуть пригладила да прибралась по мелочи.

Гарольд кивнул. Новости были хорошие, но нечто необъяснимое настораживало. Он никак не мог понять, что именно было не так.

— Ой, точно! — Велена полыхнула оранжевым, и щёки обдало жаром. — Барти ещё просил передать, что теперь ведёт его… — Она задумалась: пыталась дословно вспомнить фразу, которая на языке крутилась.

— Ведёт Перси сюда, потому что он сам пошёл на контакт, — закончил Гарольд.

— Да, верно, — Велена приблизилась ещё на шаг. — Ты прямо мысли мои читаешь! С ума сойти!

Гарольд отвернулся, рядом зашевелилось что-то тёмно-фиолетовое. Он оторопел. Нет, всё было как обычно. Откуда взялись цвета? Они не были видны обычным глазом, но отчётливо возникали в подсознании, вторя ощущениям.

Чужим ощущениям.

Регулус — испуганный, тревожный, перед внутренним взором переливался градиентом от тёмно-фиолетового до тускло-жёлтого. Слава — раздражённо-оранжевый, вспыхивал белым ободом — удивлением. Уилл терялся на фоне стен, окрашиваясь сепией и чуть заметным отблеском болотной зелени.

— Что за…

Эмпатия больше не виделась слабо контролируемыми отростками-щупальцами. Она раскладывалась на отдельные группы, сложнейшие механизмы и неясные приспособления, висящие в невидимом расширенном пространстве. Внутри его… тела?

Рука панически взметнулась, схватилась за ворот рубашки, торчащей из-под верхней мантии. Гарольд на мгновение — долю секунды — увидел себя со стороны. Серый, со впалыми горящими ярко-голубым огнём глазами и залёгшими глубокими тенями под ними. Пошатнулся, не найдя опоры в приоткрытой двери.

За плечи приобнял Мальсибер. Гарольд сперва почувствовал, как под пальцами сминается ткань, а уже потом — тепло чужого тела и крепкую хватку.

— Командир… Как себя чувствуешь? Всё в порядке? — Это спрашивал Слава, осторожно подбирая слова, пытался прощупать. Его что-то тяготило, но спрашивать напрямую он не решался.

Гарольд перенёс часть веса, вспомнил, что нужно дышать. Сознание дробилось. Он видел сразу пятью парами глаз. К горлу подкатывала тошнота. Разум, отвлечённый внешними раздражителями, забывал давать простейшие команды для поддержания жизнеспособности тела.

— Что-то пошло не так, да?

— Были небольшие… — Слава оглянулся на Регулуса в поисках поддержки, — неожиданности.

— Потом. Мы всё обсудим позже. Найдите пока Велене место, чтобы отдохнуть… — Даже с зажмуренными глазами Гарольд продолжал видеть проклятущий коридор с разных точек обзора. — Спросите Эйвери… младшего — он сейчас здесь за управляющего.

— С вами точно всё в норме? — Мальсибер крепче прижал его к себе.

— Нужно время на восстановление, не волнуйтесь. Я пока вернусь…

— А я могу помочь! — встрепенулась Велена, которая до этого странно притихла. — Ну, раз я здесь и всё такое.

— // Сиди уж… И не доставляй проблем. //

— // Как не стыдно, Славик! Я же от всей души… // — Она топнула ногой и прижала ладонь к груди. — // А ещё… Я не знаю, но чувство такое странное появилось тут, знаешь… Как будто мама по голове гладит. //

Мстислав, уже шагнувший в её сторону, чтобы сопроводить на выход, остановился. Прислушался.

— А ты… права, — выдохнул с шумом. — Не скажу, что прям «мама гладит», но как будто под тёплую воду погружаешься. Спокойно так… хорошо.

Гарольд открыл рот, но нужных слов не нашлось. К безумному вороху тактильных, световых и эмоциональных ощущений прибавилось ещё одно — нарастающее, вспыхивающее очагами жжение. Память подкинула воспоминание: именно в тех точках находились ключевые зарядные руны.

— Мне нужен… — Гарольд оборвал себя. — Нужно вернуться в Выручай-комнату. Слава — на тебе Велена. Регулус — ты сейчас отдыхаешь до особого распоряжения, понял? Уилл тебя проводит.

— Я могу… — Горло обожгло тоской и неким тревожно-щемящим чувством.

— У меня будет ещё одна просьба к тебе, Уилл. Возьми Сириуса, и при любых новостях о Тёмном Лорде сразу ко мне. Если он явится в Хогвартс — один остаётся рядом, другой оповещает меня. Немедленно. И не выпускайте его из вида.

— Понял.

— Кажется, я сейчас не только не боец… но и очень могу подставить вас всех, если не буду готов к моменту, когда Том прибудет в Хогвартс. Надеюсь, пара дней у нас всё-таки есть.

Распрощавшись с Тенями и стоически выдержав все обеспокоенные взгляды, Гарольд поспешил обратно в Выручай-комнату, где оставил до этого Антонина и Джеффа. Последний был слишком вымотан, чтобы барагозить, а Долохов странным образом боялся даже полслова возразить.

Что же всё-таки произошло? Не могли же какие-то «небольшие неожиданности» настолько впечатлить матёрых Теней… Гарольд выругался — запнулся об собственный ботинок. Спустя мгновение упал в заботливые руки, подхватившие его на полпути к кровати. Ноги окончательно перестали слушаться. Тело задеревенело.

Темнота, разверзшаяся следом, мелко дрожала и шуршала шепотками. Обрывки фраз мешались между собой. Страх выворачивал конечности, сводил зубы. Гарольд знал — ему ни за что нельзя было умирать.

Нечто билось в истерике от этого знания.

Его не примут. Он упустил свой шанс уйти за Грань. Давно обменял на возможность вернуться.

Вдох. Выдох. Вдох. Мерлин, почему это так трудно?

Сосредоточиться на дыхании. Игнорировать ноющую боль и отвратное тянущее чувство, распадающееся на восемь очагов. Магия утекала, концентрировалась в этих точках, словно там открылись бездонные воронки.

Вдох.

Раз-два-три.

Выдох.

— Что ты делаешь? — разрезали непрекращающийся шёпот грубые слова. Долохов.

— А на что похоже? Расслабься, Тони. Другого рунолога у вас всё равно нет. — Перед зажмуренными глазами резануло светом. Мистически сиреневым, далёким, но таким ярким. В голове щёлкнуло, и сразу стало легче дышать. Усталый голос прозвучал в следующий раз совсем рядом с ухом: — Посиди спокойно. Убьёшь меня потом, когда Гарольд умрёт… Если, конечно, окажешься к тому времени первым в очереди.

— И всё-таки? — Тёмно-красная фигура выросла из мрака по левую руку и тут же пропала.

— Это всё зарядки… Они слишком много магии тянут — а телу тоже восстанавливаться надо. Понимаешь? Гарольд сейчас, как бы так сказать… Как глиняный человечек на истёкшей подпитке. Ну или инфернал вдали от хозяина — как хочешь представляй.

Гарольд хотел было возмутиться, но получилось только лоб наморщить.

— Он нас слышит?

— Скорее всего, — хохотнула темнота голосом Джеффа. — Даже, может, узнаёт… Гарольд! Слышь, ты на связи там или мне можно не ковыряться дальше? Хоть знак какой подай… А то придёт твой Хощеведов и проведёт моё упокоение по всем канонам, не разбираясь.

Гарольд мысленно рассмеялся. Умереть на пути к бессмертию — судьба до невозможности ироничная. Забавная даже с какой-то стороны. Если, конечно, он не потянул бы за собой остальных Теней.

Ну нет, не дождётесь.

— О, есть контакт! Так, — судя по звукам, Джефф потёр ладони, — слушай. Ты сейчас, похоже, чтобы двигаться, магию используешь… Ну, знаешь, типа как поднятые мертвяки.

Гарольд дёрнул бровью — сам и не понял, наяву или нет.

— Да-да, и вот попробуй так не делать пока. Ладно? — Ключицы обдало холодом. — Я чутка подрегулирую руны… чтобы они сейчас помедленнее заряжались. Придётся воздержаться от заклинаний пару дней, но скорее всего, тебя перестанет так вырубать.

— Обнадёживающе, — голос прорвался едва слышным свистом.

— Командир!

Гарольд приоткрыл веки без особой надежды на успех. Картинка — чуть мутная и выцветшая — послушно появилась перед ним.

— А вот не будешь в следующий раз убегать без проверок. Тоже мне! — Джефф демонстративно закатил глаза, но искреннее облегчение и радость били из него ключом. — Хотя мне интересно, что мы такое упустили в расчётах… Ты, кстати, упустил.

Гарольд поджал губы. Он финальную версию раз десять проверил вдоль и поперёк. Уж в расчётах расхода магии он был уверен. Или же…

Сердце застыло в груди комом. Гарольд успел испугаться — неужели придётся научиться ещё и по команде кровь гонять? Но в следующее мгновение то запустилось вновь.

— Эмпатия. — Гарольд моргнул, прогоняя с глаз пелену. — С ней что-то странное творится… Вероятно, вот и наша разгадка. Я не могу её контролировать даже на прежнем уровне… и сил, вероятно, тратится больше.

Джефф и Антонин переглянулись. В воздухе словно струна задребезжала — Гарольд вдруг понял: так звучало недоверие.

Чёртов. Звук. Скепсиса.

Да что вообще с ним творилось? Куда он в очередной раз вляпался со своими экспериментами? А главное — насколько его вклад в науку разозлит теперь Тома?