Иммунитет (джен)

Примечания:

Автор упился кофе и наелся грибочков. А потому оказался в состоянии "родить" Гермионе сразу бабушку и дедушку. И каких...*запрокидывая голову* Загляденье...

Кстати, не забываем, что по канону (кто не вспомнил, тот если захочет, полистает) директор Шармбатона несмотря на свои размеры — очень красивая женщина, не то что в киноне. Так что...

— Рита… Даже не знаю, радоваться или пугаться.

Северус отошел от думосбора, взял подругу за плечи и посмотрел в глаза. Рита улыбнулась. Легилименция у нее не шла, если что и получалось, то с большим трудом, но читать прямо транслируемые мысли и образы он ее научил. Да и стимул был, еще какой…

Кроме информации, она училась воспринимать чувства. И теперь ее словно окатило теплом его гордости за нее, «боевую подругу». Она теперь не одна. Это было удивительно глубоко, потрясающе и… страшно. Жизнь совсем отучила ее доверять — и вот, надо же — опять.

Иногда они смотрелись друг в друга как в зеркало: журналист и шпион. Правдивое зеркало, не льстящее и не скрывающее ни одной детали. И ей все меньше хотелось делать скандальные статьи. Добытые ею сведения про Гарри и материалы про Дамблдора были куда опаснее, и по сравнению с ними ее предыдущие работы выглядели… Да никак не выглядели. Убого.

Даже в редакции заметили, что она стала серьезнее и… злее. Да, она за свой недавно выстроенный мир, в котором кроме нее еще были близкие ей люди, дракону пасть порвет. Если допрыгнет, конечно. Но она дотянется. Не своими руками, так найдет способ. Убьет за него. Умрет за него. И если отойти в сторону будет единственной возможностью сохранить свою жизнь — и не подумает сделать это. На что ей другая жизнь?

— Как будем детям рассказывать? — спросила она, чуть отстраняясь.

— Естественно, лучше обоим сразу, — Снейп, задумавшись, потер подбородок. — Лучше всего было бы привести их сюда, но пока ума не приложу, как.

— Они же гуляют в Хогсмиде.

— Полагаешь, директор хоть раз оставлял их без присмотра?

— И кто присматривал? Десять против одного — ты!

— И что? Кто отвечать будет, случись что?

— Это когда они с тобой-то?

— Ладно. Но ты уверена, что за мной в свою очередь никто не присматривает?

— Ну, с одним маячком ты уже разобрался…

— Директор — сильный маг. По крайней мере, артефакты у него высшего класса. Я не уверен, что на меня не нацепили еще чего-нибудь.

Рита радостно улыбнулась:

— Тогда позволь мне подарить тебе новый комплект одежды… абсолютно новый! И кстати… как продвигаются дела с мантией-невредимкой?

Северус скривился было, но кивнул и вздохнул, увидев довольное лицо подруги.

— Только не цветное, прошу тебя.

— Только не черное, это же твоя визитная карточка. Впрочем, у меня есть отличная идея. Тебе понравится.

— Гм-м-м.

— Не хмыкай! Лучше действительно расскажи, как там с мантией.

— Нужны испытания, а нет ни условий, ни времени. Где я теперь дементора возьму? А в гости, знаешь, что-то пока не хочется. Хотя Альбус грозился, было дело…

— Ну вот, не стоит волноваться, если что пойдет не так, он просто сопроводит тебя на полевые испытания. А потом вернет в целости и сохранности — он же не дурак, где он еще такого возьмет?

— Ты опустила слово «идиота»? — поднял бровь Северус.

— Я опустила словосочетание «талантливого зельевара», — ухмыльнулась Рита. — Ты точно решил, кем сам себя считаешь в первую очередь?

— Язва, — улыбнулся он, касаясь ее затылка и осторожно массируя, отчего у нее по всему телу пробежали мурашки. — Как жаль, что времени сейчас совсем нет.

* * *

Близнецы Уизли, недавно подключившиеся к проекту «Мантия-невредимка» (после успешного прохождения испытаний от самого Ужаса Подземелий), не испытывали никаких сомнений, принося Непреложный обет своему новому патрону. И ничуть не пожалели об этом: жить стало еще интереснее. А уж идею насчет того, чтобы изобразить Поттера и Грейнджер, они приняли на ура. Чего никак нельзя было сказать об их младшем братце, вытянувшем (как обычно) длинную соломинку.

— Пить что-то с волосом Снейпа? — беднягу перекосило. — А потом еще рассекать в таком виде по Хогсмиду? О нет… Можно, не я?

— Тогда ты будешь Грейнджер вместо меня, — хихикнул Фред. — Я знаю, она тебе нравится. И ты…

— Сможешь потрогать…

— Или посмотреть…

Рон покраснел как вареный рак, а братья продолжали изгаляться.

— Да ладно, там всего часок-другой, братец Фордж.

— Он просто не успеет, братец Дред.

— Тем более, не будет же он щупать себя на улице!

— А если в туалет захочет?

— Да выпью я, выпью! — взвыл Рон, от которого уже можно было бы смело прикуривать.

— Рончик согласен побыть девочкой? Молодец!

— Снейпом! И больше никем! — рявкнул младший брат. — А будете стебаться, повышиваю вам такое, что вы сами девочками станете!

— Как интересно…

— И откуда братец знает такие руны?

— Ставы, — принизил голос Рон и проворчал. — Вам еще не отчитывался.

— Что, правда знаешь? — Джордж не на шутку удивился. — О таком никто никогда не слышал!

— А вы приведите мне этого самого «никого», который «никогда» — неожиданно язвительно выдал Рон.

Братья дружно уставились на младшенького.

— Ну ладно, мы же только шутили. Он, конечно, уже показал себя нового, во всей красе, но что так… Блефует он или нет, уже не так и важно. Кажется, с ним лучше все-таки считаться — мало ли что.

— Извини…

— Если вы только кому…

— Брат, — положил ему ладонь на плечо Фред. — Это между собой мы языки распускать можем, а с другими — разве было такое хоть раз? Разве мы кого из своих закладывали, тебя, например?

Рон хмыкнул и попробовал повести бровью.

— О, а у него уже неплохо получается!

— Только масть не та.

— Это как раз поправимо, — буркнул Рон. Куда деваться-то, все уже решено. Укоротить близнецам их языки, видно, так и останется его недостижимой мечтой. Розовой в голубую полосочку, ага.

* * *

Когда Гарри с Гермионой под видом братьев Уизли отошли на задворки одного из самых дальний зданий в Хогсмиде — «Дэрвиш и Бэнгз», магазина волшебных вещиц, Рон, изображающий Снейпа, «пас» самих близнецов, естественно, под личиной Грейнджер и Поттера, и с совершенно непередаваемым выражением лица наблюдал, как Снейп под видом него самого толкается плечами с «его братьями» и хохочет.

— В жизни этого не забуду, — прошептал он себе под нос. — Мне же это сниться теперь будет!

И не видел, каким пронзительным взглядом следил за ними троими хозяин «Кабаньей головы» из-за хлипкого внешне забора загончика для коз.

Аберфорт Дамблдор, к счастью для них, углядел не так и много. Ненадолго растерявшегося Снейпа, словно решающего, за кем наблюдать: братьями Уизли или Поттером. Нечастое зрелище, но…

То, что среди Уизли явно верховодит младший, что довольно странно, прошло мимо его внимания. И никаких особых выводов он не сделал, кроме того, что Снейп не любит быть растерянным — ну а кто любит-то… Он даже посочувствовал немного — все-таки работать на его братца, определенно, не сахар. И даже не соль. Горчица… О чем это он? Ах да, надо же горчичной заправкой окорок обмазать! Что-что, а готовку мяса он не доверял никому. А потому быстро исчез за дверью собственной забегаловки. Ну… да, забегаловки. Для тех, кто не принадлежал к кругу особо доверенных лиц.

* * *

Гермиона и Гарри вынырнули из просмотра воспоминаний Риты Скитер одновременно. Глаза у них было одинаково стеклянные.

— Гарри, ущипни меня, — слабым голосом произнесла Гермиона. — Ай! Ну зачем же… а, ладно. Спасибо.

— Да-а-а, — только и смог сказать Гарри.

— Успокоительного? — предложил Снейп, и подростки благодарно кивнули.

Когда он вернулся в собственную гостиную-библиотеку и протянул им по фиалу с зельем, тишина стояла такая, что едва не звенела.

— Ну, что молчим? — нейтрально спросил он.

— От радости… дыханье сперло, — продолжая пребывать в прострации, ляпнула Грейнджер похоронным голосом, опрокинув в себя порцию успокоительного едва ли не жестом бывалого алкоголика.

— Поздравляю, мисс.

Гермиона наконец встрепенулась и, кажется, начала приходить в себя. По крайней мере, сумела пошевелиться, дойти до кресла и слабо и кривенько улыбнуться. Гарри быстро присел на стул рядом.

— Профессор Флитвик же!.. Это же хорошо, Гермиона! Ну что ты так? По-моему, очень даже замечательный дедушка из него получится!

— Думаешь, он обрадуется такой… человеческой внучке?

— Почему нет? — вставил Снейп, Гермиона посмотрела на него и опустила глаза, а он закончил фразу: — Особенно если человеческая внучка, как вы изволили выразиться, обрадуется ему.

— А когда он узнает про… бабушку? — она нервно хихикнула.

— Тут могут быть варианты, мисс, но думаю, что и профессор Флитвик, и мадам Максим — люди достаточно, гм, высокоразвитые.

Снейп произнес это таким тоном, что Гермионе стало стыдно.

— Но… скажите, а я кто теперь? Меня будут, как зверюшку, рассматривать? Если к грязнокровкам так относятся, то что будет со мной теперь?! — девочка была готова заплакать.

«Девочка… Девушка! — подумал Снейп. — Она же почти на год старше Гарри. И наверное, уже задумывается о… О. Действительно, непростой вопрос. Будущему жениху и его семье придется в любом случае рассказывать о том, что она на одну восьмую — гоблин и на одну восьмую — великан с примесью непонятно какой части вейлы и неизвестно чьей еще. Мда. А еще и родителей самой девочки придется ставить в известность. Интересно, оба они выглядят как обычные люди. Неужели мать Гермионы — дочь Филиуса? А отец — сынок Максим, вот уж воистину, ирония природы. Хотя у Филиуса получится навести мосты и в своем натуральном виде, я уверен. Но то, что эти двое встретились вот просто так? Не верю! Но ведь никакого наблюдения за девочкой не велось, я уверен. А вот насчет родителей… Придется еще поработать».

— Полагаю, никому из замешанных в этом и в голову не придет афишировать данную информацию.

— А может… Профессор уже знает?

— Пока нет.

— А… мадам Максим?

— Тоже нет, разумеется.

— А может… вообще никому не говорить, никогда-никогда?

— У вас есть поддержка в магическом мире, чтобы разбрасываться родственными связями с мастером чар и известным победителем Европейских дуэльных чемпионатов, — голос Снейпа все холодел, обидно было за старшего друга, — и директором ведущей европейской Школы волшебства? Они для вас — лишние? Вы не желаете признавать родство из-за…

— Нет-нет! Простите! Я вообще не о том… Просто все… так неожиданно свалилось. Нет, я могу только гордиться таким родством, просто после того, как… помните, когда мы гостили в Малфой-маноре? Мне просто страшно, что случится, если узнает кто-то!

— Кто-то вроде них? — голос Снейпа смягчился. — Не узнает. Думаю, мы с Филиусом сумеем обеспечить сохранность вашей тайны. Кроме того, никто из нас не пожелает вам, мисс Грейнджер, стать объектом интереса Отдела тайн.

— Благодарю вас… — Гермиона вздрогнула, часто заморгала, сдерживая слезы и сжимая руки. — Можно… нас обратно?

Ей хотелось зарыться головой в подушку и представить, что это не она. Или что это все просто странный сумасшедший сон. Она — внучка гоблина и великанши! Ох. Она тихо всхлипнула.

— Может, стоит немного посидеть, пока ты придешь в себя? — предложил Гарри, и Снейп одобрительно кивнул.

— Примерно полчаса у вас еще есть. Вот портал до Хогсмида, вы появитесь там же, откуда уходили. Я пойду раньше. Гарри, закроешь защиту дома, — он развернулся, сделал несколько своих обычных летящих шагов, и только дверь хлопнула.

— Мамочки, — пробормотала Гермиона и, поджав ноги и обхватив руками колени, надолго замолчала.

Гарри отправился заваривать чай — лучше успокоительный, но, может быть, еще добавить немного Умострильного зелья, хотя бы капельку? Наверное, не повредит. Он достал чайник и начал подогревать воду, а через некоторое время подруга все-таки присоединилась к его хлопотам.

— Ну что ты так волнуешься? — спросил Гарри, отхлебывая чай. — Мне бы таких крутых родственников…

— У тебя Малфои, Блэки и еще половина Англии. Так, к слову.

— А настоящих нет.

— Прости… Но старший брат у тебя очень даже настоящий.

— Это да. Но… он очень старший, понимаешь? Хотя так, наверное, и лучше, — Гарри широко улыбнулся.

— Не знаю, как ко всему этому отнесется Большая Мадам, но Флитвик точно обрадуется! А мадам что — закончится турнир, и видели мы ее. А если все хорошо будет, ты всегда сможешь в гости съездить. В библиотеке Шармбатона ты еще не была.

Гермиона наконец улыбнулась. Они спокойно допили чай и отправились в Хогсмид. Там все прошло спокойно: они немного посидели с братьями Уизли на заднем дворе, пока ко всем ним не вернулась их собственная внешность, а на Рона перестало действовать зелье Невидимости, выпитое им в назначенный срок. Потом зашли выпить горячего какао в «Три метлы» — захотелось согреться, и отправились в школу.

Только браться Уизли удивлялись, что Грейнджер вообще никак не реагировала ни на их подколы, ни на подкаты, которые они изображали исключительно чтобы позлить младшего братца. Особенно отличался Фред. Все-таки вести себя так же примерно, как Гермиона, стоило ему немалых усилий, и парню было просто необходимо отвести душу.

* * *

В это время Снейп был уже в Хогвартсе, у своего друга-наставника.

— Поздравляю тебя, Филиус… — начал он прямо с порога, — ты только присядь, хорошо?

— Ты хочешь меня сегодня удивить? Интересно, чем, — улыбнулся тот. — Я уже заинтригован. Новость, судя по твоему лицу, больше приятная, так не томи.

— Ты стал дедушкой.

— Что?! — маленький профессор едва не выпал из кресла. — Это исключено!

— Ты меня знаешь не первый год, думаешь, я способен шутить такими вещами?

— Тебя ввели в заблуждение. Я… я всегда принимал зелье бесплодия.

— Дорогое и качественное? Которое готовят только зельевары Мунго под контролем Отдела тайн? Как же ты его доставал, если в свое время это не смог сделать даже Малфой? Неужели в Лютном? Так там могли продавать что угодно, но не это.

— Я… У меня была договоренность с Отделом. Знаешь ли, я с момента появления на свет был, так сказать, под патронажем, — невесело усмехнулся полугоблин.

— То есть, если кому-то из того самого Отдела пришла некая фантазия, и ему подписали добро…

— Мордред. Ты прав, Северус. Кто мой внук, и где я могу его найти? И… у меня сын или дочь? Он… она… живы?

Снейп молча протянул портал к своему дому, и профессор Флитвик моментально вылетел вон. «Пошел через банк, — понял Снейп. — Да, так куда быстрее. А вызвать его сородичи могли в любой момент. Так, главное, что меня в его комнатах быть не должно. Да и не было», — он глотнул зелья невидимости и отправился к себе в подземелья. Хорошо, что большинство учеников еще не в школе — пришлось бы попотеть, уворачиваясь в единственном общем коридоре, который соединял все школьные лестницы и почти все проходы.

* * *

— Уважаемая мадам Максим, — начал профессор Флитвик, наконец договорившись с директором Шармбатона на встречу тет-а-тет. — Мы с вами, оказывается, в некотором роде, родственники. У нас есть общая внучка.

Олимпия Максим не поверила собственным ушам. Но и вид, и тон, каким это сказал полугоблин, не располагали ни к шуткам, ни даже к возмущению. Все более чем серьезно. И… прекрасно. Ее мальчик, ее Робер — выжил! Она тяжело вздохнула, постаравшись отвернуться подальше от собеседника. Ей было о чем вспомнить, но воспоминания были, мягко говоря, не самыми лучшими.

Тайная лаборатория Гриндевальда. Максим, единственный удачный опыт получения великана-колдуна, точнее, сильной и умной волшебницы. Первый будущий идеальный солдат: не чувствительный к чужой магии и при этом сильный волшебник. «Ребенок из пробирки», рожденный и воспитанный лучшими специалистами. Рост, конечно, великоват, зато когда созреет, сможет легко родить много таких же, как она, детей. Впрочем, клонирование никто не отменял, но это слишком дорого… Хотя на всякий случай было заложено несколько ее копий.

С ней обращались хорошо — она была слишком ценным существом… Вот только не всегда она могла вспомнить, чем заканчивались ее «медицинские процедуры». Она никогда не представляла себе, что такое семья, но что-то слышала из соседних комнат. Да, комнат, не камер — работать с волшебными существами и волшебниками там умели так, что те почти все делали добровольно.

Ее развитие шло ускоренными темпами: все-таки это был не человек. Так что через пару лет она была вполне взрослой девушкой, причем отнюдь не только внешне.

Много позже она поняла, насколько это было ужасно — по человеческим меркам. Ее способности развивали. С ней занимались некоторые из тех, кто жил по соседству, и уже пятилетняя Макс — так ее звали там, умела не меньше, чем старшекурсник любой современной магической школы. От одного такого учителя она узнала о другом мире, другой жизни и о движении Сопротивления.

Внешне все шло гладко: Большая девочка, как называли Максим сотрудники, росла и не задумывалась о том, о чем ей не полагалось знать. Месье Венсан очень просил ее молчать: он хотел пожить еще немного. А Большая девочка своего учителя уважала и любила, так что начала присматриваться и думать. И, конечно, много что заметила. Но далеко не все поняла.

Инстинкт включился, когда она забеременела. Нет, она не помнила, как. Очередная серия «процедур». Зато весь мир вдруг оказался совсем не таким, как она его себе представляла. То ли проснулась память предков, то ли сложились наконец в стройную картину все ее мысли и наблюдения.

Все ждали очень крупного, магически сильного ребенка.

А получился обычный мальчик. Еще на стадии обследования за месяц до предполагаемых родов вердикт был ясен: сквиб. Или даже маггл. В любом случае, это был смертный приговор для малыша. И с этим юная мать согласиться не могла.

От лаборатории мало что осталось.

Она смогла пристроить Робера, родившегося на полмесяца раньше срока, в лесу (роды прошли легче, чем у кошки — малыш был такой крохотный! Да и знала она, к кому обратиться, спасибо учителю. Но спрятаться самой, даже при все ее силе — не удалось. Не хватило опыта. От людей она легко скрывалась с помощью магии, но против магов, оснащенных зельями поиска на ее собственной крови, была бессильна.

Это потом она будет умнее и перед новым побегом уничтожит весь свой биологический материал. А пока придется прикидываться помешавшейся от проснувшегося материнского инстинкта… дурочкой.

Ей это удалось. Как и сбежать вторично, и найти в горах, до которых она не успела добраться в первый раз, пристанище для таких, как она. Спасибо месье Венсану. Но ребенок был потерян — ни одно зелье не давало ответа, но ведь и крови малыша у нее не было. Да и зельеварению ее не очень-то учили, в основном только чарам. Она быстро поняла, что отцом было какое-то очень отличное от нее существо… Почему бы и не гоблин?

Тогда она только могла надеяться на то, что ее малыш жив. И вот…

— Ее родители? — первое, что произнесла она, и профессор Флитвик покачал головой.

— Я не уверен, что мистер и миссис Грейнджер являются биологическими родителями Гермионы. Я хотел бы попросить у миссис Грейнджер немного крови на анализ, но… представить не могу, как это будет истолковано. Впрочем, сам я им свою кровь уже дал, точнее, мы сдавали ее в их местном… кажется, исследовательском центре.

— Это ужасно! За ней следят?

— Мы не замечали. Мне удалось получить данные о том, что моя дочь — сквиб, но жива она или нет…

— Вы их видели?!

— Грейнджеров? — переспросил Флитвик, всматриваясь в лицо мадам Максим, и нахмурился. — Конечно, я знаком с ними уже не первый год. Знаете, мне кажется, что у Роберта Грейнджера есть с вами определенное сходство.

— Роберта? — прошептала мадам. — Простите, я должна его увидеть. Моего… — она сглотнула от волнения, — моего сына звали Робер.

Она была благодарна этому ублюдку гоблинов за то, что тот просто принял все, как есть, ни о чем ее не расспрашивая. «Впрочем, — подумала она и окинула взглядом его маленькую, но крепкую, словно приплюснутую фигурку, — мы в одной лодке. Он такой же, как я».

— Но это будет крайне неосторожно!

— Неужели вы думаете, что я отправлюсь в открытую? Адрес, — потребовала она, и профессору чар не оставалось ничего, кроме как быть джентльменом и предложить доставить даму на место, так сказать, собственноручно.

Оборотное у них обоих оказалось на высоте, так что подходящие к дому Грейнджеров волшебники выглядели просто пожилой супружеской парой.

Мы опустим довольно эмоциональную встречу, точнее, даже две — в конце концов, это их и только их дело, ведь каково это — обрести собственного давно утерянного ребенка, без тебя ставшего взрослым, мало кому дано узнать. И слава богам…

* * *

В небольшом маггловском коттедже, снятом на один день, собрались все заинтересованные лица, кроме самых младших — Поттера (по инициативе Снейпа, конечно) решили пригласить тоже, вместе с мисс Грейнджер, но немного попозже. Все равно обо всем узнает. «Дедушка с бабушкой», на сей раз в своем собственном виде, рядом смотрелись… гротескно. Но на цирк это походило меньше всего.

— Мисс Скитер, как вы обнаружили документы, которые позволили сделать вам столь однозначные выводы?

— Как нашла? — усмехнулась Рита. — Уж позвольте даме иметь свои секреты. Сами документы не подлежат выносу…

— Или мы пока не нашли способ, — добавил Снейп.

— Да, в архивах Отдела тайн есть все данные о сквибах и их потомках до седьмого колена. В особо засекреченном месте, куда ходят только трое невыразимцев, вот их имена, — Рита протянула мадам Максим небольшой листок и продолжила.

— Также там есть документы, вывезенные после окончания войны с территории… Да.

— Аненербе?..

— Грифов на них нет. Опознать организацию, которой они принадлежали, не представляется возможным без специальных исследований.

— М… — мистер Грейнджер хотел было что-то сказать, но взглянул на ту, что оказалась его матерью, и промолчал… Его жизнь не была проста, но эта женщина, (анализ в лаборатории подтвердил родство) сделала все, чтобы он выжил. Не стоит быть неблагодарным. Собственно, они давно уже обсудили все с супругой… И, кажется, к их предложению все как раз и склоняются. Ну и отлично. Теперь они все знают свои корни и будут об этом молчать. А посторонние, — он посмотрел на Снейпа, — собственно, не такие уж они посторонние… Ну что, приглашаем молодое поколение?

* * *

Заново «знакомиться», если, конечно, можно так сказать, с новообретенными с дедушкой и бабушкой Гермионе в компании с родителями было намного легче. Тем боле, что они оказались — о счастье! — самыми настоящими, ее собственными родителями, а то жизнь уже подозрительно начинала напоминать то ли бразильский, то ли индийский сериал.

Главное, что все основные вопросы были решены к всеобщему удовольствию. Грейнджеры получали негласную поддержку в мире, едва не отобравшем у них дочь, а у Гермионы вообще мало что изменилось: Учитель приобрел статус деда, но при этом не перестал быть достаточно строгим, а главное, заинтересованным в ее успехах учителем. Разве что появился личный портал во Францию, кроме еще одного, семейного, который мадам… все же пока было трудновато думать о ней как о бабушке… в общем, мадам отдала такой же портал еще и родителям. То есть папе.

А Гарри Поттер первым взял подругу за руку и принес Непреложный Обет, который скрепил Флитвик. Снейп не замедлил сделать то же самое. Роберт удивился только, что его дочь покраснела, когда Снейп взял ее за руку. Супруга тронула его за локоть.

Джин Грейнджер поняла больше, чем ее супруг: кажется, их девочка влюблена… Но и ее любят, один по-своему, второй… Гарри, кажется, еще не понимает, но миссис Грейнджер все прекрасно прочитала на лице подростка, и не подумавшего изображать из себя кого-то, кем он не являлся.

«Мужчины иногда такие забавные, не видят не то что под собственным носом, а даже ближе. Впрочем, — подумала она, глядя на дочь, — некоторые женщины отличаются тем же. Но вести задушевные беседы по этому поводу пока, пожалуй, не стоит. Если дочке будет действительно нужно, она придет сама, и, как бы я ни беспокоилась за нее, лучше молчать».

Финалом же этой бурной недели стало письмо от Дагвортов, полученное Гермионой за день до выходных в Хогсмиде. Ну, то есть это она так подумала, когда его получила. Реальность же превзошла все ожидания…

* * *

— Гарри, что посоветуешь? Идти или нет? — Гермиона сжала губы и прищурилась, как она делала всегда, когда была чем-то очень недовольна.

— Ну… сначала, наверное, надо написать ответ. А что тебе так не нравится?

— Их наглость, — фыркнула подруга. — После того, как открестились от меня и оплевали, как могли, пишут как ни в чем не бывало! Хотя бы одно «извини, девочка», так ведь нет!

— Так к дедушке сходи. Кстати, лучше, наверное, к обоим.

— О, точно. Почему я не подумала? Гарри, кажется, я начинаю глупеть!

— Не паникуй. Во-первых, ты просто еще не привыкла. А во-вторых, ты была слишком рассержена.

— Эмоции плохо влияют на разум. Точно. Спасибо, Гарри, я обязательно буду теперь это учитывать. Ты… Ты просто самый замечательный друг на свете! — и она сжала его в объятиях.

Пушистые волосы, пахнущие какими-то травами и летом, щекотали Гарри щеку, и ему вовсе не хотелось выпускать из рук подругу, но ее дела долго ждать не могли: надо было написать ответ Дагворту и послать его до отбоя. А до этого посоветоваться с теми, кого еще поди поймай: в Хогвартсе более-менее уловим был только Флитвик.

А потому они после ужина решили сначала спросить мадам Максим.

Когда они пришли за празднично накрытые столы, то едва не растерялись.

— Я совсем забыла, что выбор Кубка состоится именно сегодня, — прошептала Гермиона, и Гарри кивнул. Ему как-то тоже было не до этого. Ну да ладно, чего там.

Они вежливо похлопали Краму, поддержали Флер, порадовались за Седрика, который просиял от счастья, и вот…

— Гарри Поттер! — объявил Дамблдор.

— Чего-о?! — обалдел Гарри. Довольно громко обалдел, соседние столы обернулись. — Вы что, сдурели?

— Ты что-то сказал, Гарри? — странно добрым голосом спросил директор, посверкивая очками.

— Откуда оно взялось?

— Что взялось?

— Кто и с какого перепугу бросил в кубок мое имя? Пусть выйдет, я ему засвечу! И вообще! Пусть кто кидал, тот и участвует!

— Поттер… Хотите сказать, это не вы? — гриффиндорцы еще не видели своего декана такой удивленной.

— Мне кажется, уже сказал и довольно ясно! — рявкнул разозленный Гарри, добавив Сонорус. — Что, этот несчастный Кубок не может определить, кто кидал? Четверокурсник, значит, может его задурить? А возраст ему тоже без разницы? И то, что я несовершеннолетний, и по сравнению с остальными, нормальными чемпионами — просто неуч, это как, нормально вообще?! У меня шансы выжить-то есть? Кто-то тут рехнулся, но это точно не я!

Дамблдор открыл было рот, но поперхнулся воздухом.

После скандального заявления чемпионы стали смотреть на Гарри уже другими глазами. Флер что-то шептала обоим парням, которые внимательно слушали и хмурились, бросая взгляды на директора Хогвартса и на Кубок.

Гриффиндор гудел, толком не зная, что делать: то ли поддержать своего, то ли устыдить… Примерно в том же состоянии были многие школьники и не только школьники.

Гарри продолжил бы свое сольное выступление, ему было еще что сказать, но Гермиона потянула его за рукав и что-то зашептала, когда он наклонился.

— Я… я требую экспертизы этой м-му… — распрямился Поттер и не подумав приглушить свой голос, но Гермиона дернула его за руку, сделала большие глаза, и он поправился: — Этой чокнутой чашки!

Зал зашумел. Снейп сидел мрачнее тучи. Каркаров приготовился было поскандалить, но, кажется, Поттер и без него неплохо справляется… Мадам Максим выдала сдержанное «фе» и собралась было покинуть собрание, но столкнулась взглядом с собственной внучкой и решила обождать. Все-таки дело касается ее лучшего друга.

Аластор Грюм, точнее, Барти Крауч-младший, который наслаждался было произведенным эффектом, напрягся и нехорошо посмотрел на Поттера, но Гарри было не до него.

Директор начал объяснять о нерасторжимости всех выброшенных кубком контрактов и, конечно, справился с этим блестяще.

— То есть, если я не хочу просто умереть, то должен участвовать? — переспросил Гарри. — Главное, умереть красиво? Вот спасибо-то!

— Мне очень жаль, что кто-то поставил всех нас в такое положение, и особенно тебя, мой мальчик, — оказывается, директор еще и соболезнования умел приносить. И вообще…

— Ну вашужма-а-ать… Как не вовремя-то, — прошипел Гарри на весь зал, и ему наконец поверили, правда, не все, но многие. Особенно те, кто был в курсе некоторых его занятий — они довольно быстро приняли сторону Поттера.

— В смысле, не вовремя? — переспросил кто-то, кто был не в курсе, и получил немного информации от Уизли-младшего.

— Поттер, ты правда этого не хотел?

— Да куча дел… а тут такая засада.

— Арри, ты действительно не бросал своего имени? — переспросила какая-то картавая девица. А-а-а, точно, француженка.

Гарри только зыркнул в ответ.

— Так вот как можно было, брат Фордж!..

— Мы идиоты, братец Дред. Можно было просто попросить…

— Или подкупить…

— Неужели? Вы решили продать ваш дом и выгнать родителей, чтобы подкупить старших студентов и героически помереть на глазах почтенной публики?

— Малфой… — скривился Рон, словно от зубной боли, но продолжать не стал. Даже наоборот, обратился к братьям: — Боюсь, в его словах есть рациональное зерно…

— Особенно в последних, — подхватил Гарри, и близнецы немного стушевались. Какой у Поттера может быть напор, они только что имели немалое удовольствие наблюдать. И становиться на пути этого паровоза?

Зрелища потрясенно трепещущего длинными белыми ресницами Драко тоже, наверное, стоило…

— Уизли соглашаются с Малфоем! Чьи еще имена выкинет кубок? Кто умер в Запретном лесу? Делаем ставки! — заорал было Забини, но остальные слизеринцы угомонили его почти моментально.

— Заклинания, говорите, — шустро мастерил из плотного пергамента самолетик маленький Колин Криви. — А если… Аэродинамика! — крикнул он и запустил в кубок самолетиком, со своим именем, конечно.

Дамблдор, который едва успел прийти в себя после того, как его едва не разорвали главы делегаций, министр и Людо Бэгмен, едва успел отбить его и побыстрей распорядился унести треклятый Кубок. Потому что мастерить самолетики начали многие магглорожденные, и кто там знает, что из этого могло получиться.

Кто-то из воронят, кажется, даже хлебную корку кинул с написанным именем, правда, она не долетела, но исключительно по причине криворукости хозяина. А остальные уже озирались в поисках того, на чем можно было бы писать… И ведь нашли бы, промедли он еще немного. Заклинание еще какое-то… Аэро… что-то связанное с воздухом, кажется, довольно сильное, откуда только выкопал его этот Криви, он же магглорожденный? Мерлин всемогущий, когда же этот вечер закончится?

— Мсье Поттер, — Гарри едва заметил, как подруга уже дотащила его за собой к столу преподавателей, откуда к нему обратилась мадам Максим. — Вы все подтверждаете?

— Естественно! У меня тут планов столько было… разных. Мне же четырнадцать, и так хотелось побыть просто зрителем, а не участником всяких жутко опасных мероприятий, хотя бы в этом году!

— Дамблёдо-ор? — повернулась мадам, и директор едва не пошел красными пятнами.

— А… это он в квиддич играет, — сориентировался он почти мгновенно и очень строго блеснул очками на Гарри, но мордредов мальчишка, кажется, больше на них не реагировал. — Опасная игра, а мальчик на все готов ради победы родного факультета, правда, Минерва?

* * *

«Кажется, сегодня я уже ни с кем и ни о чем не посоветуюсь, — поняла Гермиона. — Но моя проблема теперь кажется вовсе не такой уж и страшной. Вот Турнир — это да. И какой же гад кинул имя Гарри в кубок? Неужели не получится узнать?»

Она взяла небольшой листок пергамента подешевле и быстро написала «Хорошо, я буду в таверне «Три метлы» с половины третьего до четырех», аккуратно сложила и направилась в совятню. По пути ее нагнал Гарри, так что послание Дагвортам отнесла уже довольно известная в магическом мире сова…