Диктатор (джен)

Возвращение в Хогвартс новоявленного лорда не сопровождалось праздничным салютом или торжественными фанфарами. Никто не ждал меня у ворот с хлебом-солью, никто не раскатывал красную ковровую дорожку, никто не желал припасть ниц и поцеловать край моей мантии… И это правильно, иначе для чего я специально так подгадывал время возвращения, чтобы все дети и учителя точно были на уроках?

Никого не встретив по дороге, я добрался до факультетской спальни, кинул в сундук сумку с вещами и быстрым шагом отправился в свой личный читальный зал.

— Устав Хогвартса. Том о правах и обязанностях полноценных признанных лордов, обучающихся в школе, — сказал я в пустоту стойки библиотекарши старой советской районной детской библиотеки. Выручай-комната все еще продолжала принимать именно такой вид, несмотря на то, что пару раз я пытался представить себе отделанные мрамором залы Публички.

Тем временем на пюпитре передо мной появился толстый том Кодекса Хогвартса, услужливо раскрытый на нужной странице.

"Права, права, права…" — бормотал я, вчитываясь в вычурные строчки основного закона для всех учеников британской школы магии, и чем дальше, тем выше вверх лезли мои брови. Ибо прав у меня было… ну просто неприлично много!

Свободный выход из Хогвартса в любое время. В том числе, право не ночевать в его стенах любое количество ночей подряд.

Свободное посещение занятий. Официально свободное, а не как сейчас — ненаказуемое, но порицаемое. Именно порицаемое, как иначе назвать то, что за прогул могут назначить отработку, на которой можно спокойно филонить? Просто ученики, видимо, достаточно разумны, чтобы настолько открыто и нагло не идти наперекор системе.

Право на пищу, то есть обязанность администрации кормить и поить меня, сохранялось в полном объеме, причем теперь я еще мог разнообразить меню по своему собственному желанию в весьма широких пределах. Ура! Наконец-то уйдет в прошлое мерзкий тыквенный сок на завтраки и да здравствует нормальный чай. А уж отличнейшие стейки с кровью и рыбка… м-м-м. Аж слюнки потекли! Самое главное, что это не будет мне стоить ни одного лишнего кната! За все платит Хогвартс: "…за высокую честь учить в своих стенах лорда…"

"Лорд не должен нести урона ни в чем. Дела лорда невероятно важны. И другие ученики, и профессора не должны мешать ему вести их так, как подобает по Родовому Кодексу. Поэтому администрация обязана предоставить лорду соответствующие его статусу апартаменты…"

Ох-хо-хо! Личная квартира! Спальня, кабинет, туалет и ванная комната! О-о-о! Я просто в экстазе! Личный туалет и душ! Понять счастье этого может только тот, кто долго прожил в общежитии или казарме. Или вообще — в поле…

Что-то все подозрительно слишком шикарно. Так. А когда в последний раз в Хогвартсе учился полноправный лорд? Мда… Тысяча семисотый год. Давненько. Хм. Или просто с такими правилами, с которыми возможный ученик лордского достоинства будет обязательно ознакомлен, директора не спешат приглашать в школу эмансипированных, как источник серьезного возмущения для остальных школьников? Вполне реально. Ни за что не поверю, что за почти триста лет я тут единственный, кто принял бразды правления родом в столь юном возрасте.

Так. С правами понятно. Что там у меня с обязанностями?

Смешно, но обязанность профессоров учить перетекает в обязанность эмансипированного ученика учиться. Вполне логично — раз ты взрослый, то и следить за собой должен сам. Профессора тебе помогут, но палкой загонять в учебу не будут. Сам умный и должен понимать, что к чему.

Наказания… О! Это вообще песня. Итак. За неуспеваемость с меня преподавателям разрешено снимать баллы. Вполне корректно, но совершенно не действенно, особенно на нашем факультете. Дальше. Многофутовый реферат? Смешно! Прыткопишущее перо равнодушно перепишет под мою диктовку сколько угодно параграфов из учебника. Отработки? Мне могут назначить отработки, однако как полноправный лорд по Кодексу Хогвартса я имею право признать отработки задевающими мое достоинство. И забить на них. То есть не забить, а администрация может назначить мне отработку другого типа, которую… я точно так же могу признать недостойной моего лордства! И так далее, пока наиболее умному участнику конфликта не придет в голову мысль оставить студента в покое, чтобы не позориться своим бессилием.

Единственное, от чего я не мог никак отвертеться, это, как ни парадоксально, телесные наказания. Но опять же, после их получения, я могу посчитать себя оскорбленным и вызвать экзекутора или назначившего наказание на дуэль. Дуэли, кстати, могли проходить как чисто на "белом" оружии, совсем без магии (таких дуэлей в магическом мире, как я поискал, не случалось уже больше пятисот лет. Отголосок тех времен, когда маги не прятались еще за Статутом и часто встревали в жизнь обычных аристократов), так и "только магия" (самая распространенная в последнее время) или "железо и магия". Глупое на первый взгляд использование "железа" — это тяжкое наследие древних времен, когда в большинстве своем маги были слабее, а противники — драконы и магические расы, гораздо сильнее магглов — единственными оставшимися в наши времена естественными врагами магов. В те стародавние времена недостаток магической мощи и знаний волшебники возмещали либо ритуалистикой, что долго и не всегда применимо, либо использованием различных артефактов. Так что "железом" в этом случае могло быть все, что угодно, начиная от обычного маггловского засапожного ножа и заканчивая анимированными доспехами и големами. Того же Годрика вспомнить с изготовленным по его личному заказу гоблинами волшебным мечом. Да и Флитвик на нашей тренировке-отработке как раз показал класс в подготовке к дуэли типа: "железо и магия".

Ладно. Возвращаясь к телесным наказаниям: сейчас они отменены, или, как мне намекал Дамблдор, приостановлены, так что и тут бояться мне нечего.

Итак, в итоге, будучи лордом, я официально могу стать неподсудным и делать в Хогвартсе, что захочу. В теории. На практике же, естественно, если я буду вести себя похабно или, хуже того, ломать Дамблдору его планы, меня начнут различными "неуставными" мерами прессовать. Начиная от простейшего бойкота и подзуживания учеников превратить мою жизнь в ад, через всякие тонкости и спорности Кодекса, которые: "директор и верховный судья здесь я и решаю, что правильно, тоже я", и к закономерному концу истории в форме не смертельного "несчастного случая", как с бедной Салли. Так что нужно вспомнить и воспользоваться английской, кстати, поговоркой: "не все, что можно делать безнаказанно, стоит делать". То есть сидеть относительно тихо и ни в коем случае не идти на конфликт с Дамблдором. Книги из Библиотеки Основателей, пусть и в меньшем объеме, для него копировать все равно придется (кстати, не забыть подготовить список для Волдеморта, быть может, ему будет это интересно). Но отработки: "каждый день и до конца Хогвартса" — перебьются. Время мне теперь очень дорого.

Из Выручай-Комнаты я вышел совсем уже успокоившимся. Мои планы не должны были пострадать от сменившегося статуса. Более того, конечно, в глубине души я надеялся, что привилегии от лордства должны быть существенными, но не ожидал настолько огромной удачи. По сути своей я теперь волен был совсем забросить учебу и сосредоточиться на своих проработанных еще в мэноре планах, и никто мне ничего не мог бы сделать, но… Вот только я слегка ошибся факультетом. Был бы слизеринцем, все окружающие только плечами равнодушно пожали, но на нашем факультете такое поведение — это откровенный моветон. Ребята меня не поймут, да и учебу как раз следует не забрасывать, а максимально форсировать, ибо на шестом-седьмом курсе я буду слишком занят войной.

За разбором документов и размышлениями о будущем время пролетело совершенно незаметно. И только войдя в гостиную факультета, я осознал, что занятия уже давно закончились, дети успели пообедать и теперь убивают время в своих немудреных развлечениях. А еще то, что они по мне очень сильно соскучились.

— Винс! Ты вернулся! — у меня на шее повисла мисс Мун. И тут же совершенно простодушно поведала мне причину своей радости. — А нам сказали, что ты теперь лорд и доучиваться будешь у себя дома. А без тебя на зельях меня Снейп валит!

Здорово, черт возьми. Это, конечно, не у крестного на блинах, то есть, учитывая его национальность, на тортилье, но все равно приятно. Любят меня, ждут… Вон, десятка полтора младшеклассников в ожидании своей очереди выразить мне радость встречи образовали вокруг меня небольшую толпу. А вот чистокровные отпрыски старых родов прореагировали совершенно по-другому. Аккуратный легкий поклон, негромкое, полное внутреннего достоинства приветствие формата "младший — старшему" и обязательное вежливое обращение "лорд Крэбб". Но даже и это тоже приятно. Чай, не круциатус от Крэбба. Чувствуешь себя, как будто вернулся домой, в большую дружную семью.

Правда, приблизительно на пятой минуте мне эти танцы слегка надоели, и я скомандовал "без чинов":

— Так. Ребята, — кивнул я чистокровным. — На полном серьезе. Для вас всех я все тот же "Винс", что и раньше. Во всяком случае, не в совсем уж официальных случаях.

— Отлично!

— Мы согласны!

— Мы верили в тебя!

— Это же наш Винс! — загомонила вокруг меня малышня.

— А может, он недостоин называть нас просто по имени? А, лорд Крэбб? Проклятый отцеубийца! — послышался громкий, ломкий мальчишеский голос. Факультет замолчал, а некоторые младшие даже отшатнулись от меня.

"Чую, чую влияние любителя лимонных долек! Здравствуйте, мистер агент влияния и шпион директора Альбуса Дамблдора на факультете Хаффлпафф!" — Итак. Мэтью Барнетт. Второкурсник. Магглорожденный или, по смутным слухам, возможно, полукровка. До этого ни в чем таком замечен не был. Во всяком случае ни мной, ни слухами.

— Так. Похоже, нужно кое-что объяснить. Жаль, ни у кого нет артефактных очков…

— У меня есть! — быстро сказала Сьюзен и смутилась от скрестившихся на ней взглядов всего факультета. — Ну… мне тетя подарила. На всякий случай.

— Неси!

— Я сейчас! — по счастью, ранее заработанного мной авторитета хватило, чтобы Боунс выполнила мою просьбу, а не, к примеру, презрительно фыркнула и отвернулась.

Вскоре Сьюзен вернулась в гостиную, где, похоже, собрался весь факультет, и протянула мне монокль, брат близнец которого прописался в правом глазу у главы Департамента Магического Правопорядка.

— Возьми.

— Нет, Сьюз. Спасибо. Но воспользуйся им сама. Внимательно посмотри на меня и расскажи всем абсолютно без утайки все, что ты увидишь.

И опять девушка меня послушалась. Вставила монокль в правый глаз, зажмурила левый, что-то прошептала и махнула волшебной палочкой…

— Вижу метку отцеубийцы.

— Я же говорил! Я был прав! — с гордой яростью борца за правду закричал Барнетт.

Факультет недовольно заворчал. И ворчание все нарастало и нарастало, пока Боунс со словами "больше ничего нет" не вытащила монокль из глаза. Ворчание резко потеряло приблизительно половину своей силы. Чистокровные и полукровки из сильных магических родов сразу же поняли, что это означает. Но остались еще и другие…

— Мы должны изгнать его с факультета! Мы должны наказать… — зашелся в праведном гневе Барнетт.

— На нем нет клейма Предателя Крови, — прервал обличительный словесный понос младшего товарища староста.

— Ну и что?

— Объясните ему кто-нибудь! Я лицо заинтересованное, — попросил я. "А еще я нифига точно не знаю! Пусть уж кто-то другой раскроет магглорожденному глаза на неприглядную правду."

Прочитать небольшую лекцию вызвался мой одноклассник Эрни МакМиллан.

— Вот скажите мне, кто из вас хорошо знает маггловское общество? Вот ты? Тогда ответь на следующий вопрос: что будет, если родители обращаются со своим ребенком плохо или даже жестоко?

— Ну, у них будут проблемы. Штрафы. Суд. Вплоть до изъятия ребенка и тюремного срока для таких родителей, — сказал как о чем-то естественном кто-то из магглорожденных. Совершенно естественном для магглов, но диком, судя по открытым в изумлении ртам, для детей магов.

— В отличие от магглов, в Британском Магическом законодательстве нет такого преступления, как "жестокое обращение с детьми". Все еще не ясно? Тогда говорю по-простому. Глава семьи, лорд или леди могут сделать с младшими членами, в том числе со своими наследниками, все, что будет им угодно. Например, на прошлых каникулах, когда вы, мистер Барнетт, наслаждались семейным теплом и уютом, подарками на рождество и, быть может, огромной индейкой, Винсента в подвале его родного мэнора пытали круциатусом...

"Хм. Однако, скрыть что-либо в магическом мире практически невозможно. Интересно, а кто проболтался? Какой-нибудь Малфой? Или Снейп?" — подумал я. Тем временем лекция продолжалась.

— …пытал собственный отец, — факультет ахнул. — И никто, даже те, кто отлично знал об этом, ничего никому не сказали. А если бы и сказали, то даже ДМП ничего бы не могло сделать. Нужно официальное обращение в ДМП непосредственно от пострадавшего или его родственника, но его бы никто никогда не сделал. И знаешь почему? Именно потому, что дети до определенного возраста, который называется совершеннолетием, не имеют практически никаких прав!

— Но это дикость! Весь мир уже давно… — заблажил второкурсник, но Эрни его перебил.

— Это наш мир. Магический мир. В нем свои законы! Наши, в том числе и твои, законы. И извольте их знать, мистер Барнетт! — жестко, чрезвычайно жестко даже для взрослого, не то что для спокойного и покладистого хаффлпаффца, отчеканил МакМиллан.

"Вот, значит, какое у тебя хобби и оно же больное место, Эрни. Учту."

— Более того. Если не имеющий прав отпрыск попробует главу семьи убить, то волей самой Матери-Магии, защищающей своих детей, удачливый отцеубийца станет Предателем Крови!

"Хорошо бы тебе, Эрни, никогда не узнать, как именно Мать-Магия "любит своих детей". Это же не любовь — это настоящая ебля!"

— Это у магглов может процветать брато- и отцеубийство. Магический мир такого не терпит!

"Если вспомнить, насколько в Магической Британии все близкие родственники, то еще как терпит, Эрни. Но я, сам понимаешь, не буду тебя поправлять…"

— Однако бывают случаи, когда убийство все же происходит, но убивший отца не становится предателем крови. Отцеубийцей — да, но предателем крови — нет. Редко, но бывает. Такое случается, например, если смерть причинена по неосторожности, или глава рода сошел с ума, либо сама Мать-Магия вела палочку убийцы. А судя по тому, что Винсент стал сразу совершеннолетним и лордом, то никаких претензий Магии к нему не возникло. А если нет претензий у Магии, то обычно нет претензий и у магов.

— То есть я правильно тебя понял? Этот… лорд убил своего отца, и ваше хваленое Министерство даже не почешется?

— Наше, привыкайте мистер Барнетт, наше Министерство! Британское Министерство Магии! И да, вы правы. Дела рода — это дела рода. Если кто-то в роду этим недоволен и считает, что был нарушен какой-то закон, он может искать правды в Департаменте Магического Правопорядка, либо подать прошение в верховный суд Визенгамота.

— То есть я могу написать заявление в полицию…

— Аврорат. Даже не в Аврорат, это всего лишь одна из частей департамента, а прямо на имя главы ДМП. Это вполне по закону.

— Неважно. Написать, и этого убийцу посадят?

— Да. Можешь... написать. Но ДМП откажет тебе в рассмотрении претензии по причине твоей абсолютной непричастности к роду Крэбб. А твое прошение в верховный суд, скорее всего, даже не будет рассмотрено. Канцелярия суда ограничится стандартным письмом, смысл которого, если кратко: "не лезь не в свое дело".

"О, как мне повезло, что я остался последним в роду! Была бы у меня сестренка или братишка, они бы точно меня посадили за отцеубийство и ради отнятого титула".

— И что, если я такой наследник, мне и деваться некуда? Только слепо подчиняться любым приказам главы рода? — по-юношески горячий и свободолюбивый Мэтью никак не мог успокоиться. Директору, скорее всего, не пришлось сильно напрягаться, чтобы направить энергию ребенка в нужное русло. С такими замашками вообще непонятно, что Барнетт забыл в Хаффлпаффе. Чистый и незамутненный адепт Общего Блага, больной в тяжелой форме "гриффиндором головного мозга". Вот так и, похоже, Блэка охомутали и оторвали от семьи.

— В магическом мире все именно так. Подчинение младшего старшему абсолютно. Если же кому-то такое не нравится, он может выйти или быть выброшенным из семьи, оставив там… все. Фамилию, претензии на наследство, родовые магические дары, очень часто некоторую часть магии и иногда — жизнь. Ты согласен стать сквибом?

Барнетт мотнул головой и отвернулся. Он уже успел почувствовать ту силу и власть, что дарует своим адептам магия.

— Собственно, у меня все. Мои предположения по поводу случившегося верны? — спросил Эрни.

Я только согласно развел руками. "Не сказал — не соврал" — золотое правило любого манипулятора.

— Великолепный ответ, Эрни. Пять баллов Хаффлпаффу! К сожалению, я не староста и не имею права снимать и награждать…

— Зато это имею право делать я. Десять баллов, мистер МакМиллан, за отличное знание законов магического мира, — декан Спраут, когда надо, могла подкрадываться не хуже хвостатой формы Минервы МакГонагалл.

— Итак, вы все уже все знаете. Волей Магии наш товарищ, Винсент Крэбб, стал совершеннолетним и полноправным лордом Крэбб. В связи с этим ему положены некоторые особые права. Надеюсь, он не загордится, не так ли, лорд Крэбб?

— Что вы, профессор! Конечно же, нет!

— Хорошо. Надеюсь, вы меня не обманете. Так. Ученику-лорду положены свои собственные апартаменты в школе. Удачно, что мы в ожидании гостей расконсервировали комнат с огромным запасом, поэтому Винсенту не придется ждать. Согласно распоряжению директора лорд уже сегодня сможет переселиться в отдельное от остальных своих товарищей помещение.

Хм. Странные ударения сделала Помона Спраут. Что она этим хотела мне сказать? Что это интрига директора? Я это и так понимаю. Или она намекает, что мне следует отказаться от подарка? Не дождется. Но и на поводу у директора, который хочет отрезать меня от факультета, я не пойду. У меня планов на своих товарищей теперь — настоящее море.

— Итак. Кто хочет посмотреть на покои, в которых теперь будет жить Винсент?

— Я! — дружный возглас всего факультета стал ей ответом.

Дружной толпой практически весь факультет один за другим протиснулся через бочку-вход и вслед за деканом отправился наверх. В башню, стоящую над подземельями Хаффлпафф.

Вот любопытно. Факультетов, насколько это мне известно, всегда было по числу Основателей — четыре. А над нашей "барсучьей норой" есть комнаты, в которых поместится еще один факультет. И над слизеринцами тоже, именно там по слухам будут проживать дурмштранговцы. Скорее всего, и под башнями Гриффиндора и Рейвенкло есть подземелья, которые могут быть профилированы или изначально задумывались как общежития. Конечно, за все свои годы отработок с Филчем я ничего такого не видел, но с другой стороны, если вход замаскирован, то хрен его найдешь без подсказки. Глядя на то, как шифруются маги в своем собственном замке, можно в конспирологических фантазиях подняться в по-настоящему заатмосферные высоты. Дорого, похоже, в свое время встала магам инквизиция.

Поднимались мы недолго и вскоре остановились около картины, на которой был изображен пасторальный пейзаж. Небольшой табун невысоких лошадок спокойно пасся на зеленых пологих холмах под ярко-синим небом.

— Чтобы открыть дверь, нужно погладить вот этого красавца и прошептать про себя пароль, — декан ласково прикоснулась к гриве гордо гарцующего на переднем плане серого жеребца. Потом наклонилась к моему уху и тихонько, чтобы никто не услышал, прошептала: "Дружба выше гордости!"

"Хм. Пароль-то тоже с намеком. Ничего, я не обману ваших ожиданий, декан".

Дверь, фасадом которой была картина, открылась и мы с деканом, а за нами и остальные хаффлпаффцы, зашли внутрь.

Что я могу сказать — небогато. Спальня, с одной, хех, двуспальной кроватью под балдахином "а-ля Слизерин". Ванная комната: вполне современный душ и глубокая ванная, похоже, из настоящего мрамора, м-да. Я что-то говорил о скромности помещения? Хотя… Гостиная и рабочий кабинет были как раз обставлены весьма стандартно. Мебель — старая и недорогая, полки — пустые, в небольшом зельеварном закутке нет даже хотя б одного самого завалящего оловянного котелка.

Таких комнат, пока готовились к приему континентальных делегаций, я насмотрелся вдоволь. Но сейчас это все принадлежало мне, так что через призму собственности апартаменты выглядели совсем по-другому. "Мое!" — насколько же это сладкое слово!

Пока Помона рассказывала и показывала детям что здесь и как, я тихонько отозвал в сторону МакМиллана.

— Спасибо, Эрни! — протянул я ему руку.

— Не за что! — хлопнул по ней своей ладонью Эрни. — Я всегда готов просветить товарищей по поводу законов нашего общества. К сожалению, в последнее время наметилась тенденция по замалчиванию важнейшей информации, что может в будущем привести к весьма прискорбным последствиям. А Бинс-призрак и при жизни, как мне рассказывал отец, ненавидел читать лекции по новейшей истории. Но ведь это важнейший аспект нашей жизни! Не говоря уже о том, что о Статуте, правах и обязанностях нам говорят очень мало. И поработать с оригиналами не дают, хотя в других Школах это один из профильных предметов. А еще…

— Эрни! — я легонько, по-дружески потрепал своего приятеля по плечу, чем слегка успокоил начинавшего распаляться хаффлпаффца. — Стану Министром Магии, пост главы Департамента Магического Правопорядка или председателя верховного суда Визенгамота — твой по праву.

Мою шутку МакМиллан воспринял неожиданно серьезно. Пристально посмотрел на меня и согласно кивнул.

— Хорошо. Буду иметь в виду.

Вот и думай после этого, либо он тонко так надо мной посмеялся, либо действительно ожидает, что я стану Министром. Хотя... нельзя сказать, что у него нет для этого совсем никаких предпосылок. Если посмотреть на меня со стороны, то я достаточно сильно выделяюсь из общей массы. Достаточно для того, чтобы вспомнить, что нынешний министр магии, Корнелиус Фадж, кстати, тоже в прошлом закончил Хаффлпафф.

— Мисте… э-э-э, лорд Крэбб, — окликнула меня декан.

— А? Что? Да. Извините, задумался.

— Я спрашиваю, вас все устраивает в выделенной вам комнате?

— Угу. Очень понравилось, спасибо.

— Ну вот и отлично, — с слегка различимым разочарованием в голосе сказала мадам Спраут. — Тогда я прикажу эльфам, чтобы они перенесли ваши вещи в апартаменты и…

— Зачем?

— Что зачем?

— Зачем переносить вещи?

— Ну как же, — удивилась декан. — Вы же будете здесь жить, и поэтому бегать каждый раз за своими вещами в факультетскую спальню вам будет неудобно. Поэтому…

— А кто вам сказал, — перебил я профессора, — что я буду жить здесь?

— Но ведь эти апартаменты предоставлены вам. И вы должны в них тогда проживать.

— Давайте не будем передергивать, — сказал я. — В Кодексе сказано: "Дирекция обязана предоставить лорду достойные его титула условия проживания", а не "Лорд должен жить отдельно от своих друзей в шикарной комнате"! Я все же не слизеринец, а хаффлпаффец! — гордо ответил я.

Сзади меня очень довольно хмыкнул МакМиллан и весело хихикнула Боунс. Как не понаслышке знакомые с законами и судебной системой магического мира, они по достоинству оценили мое четкое понимание различия в понятиях "права" и "обязанности".

— Ну-ну, — с иронией посмотрела на меня мадам Спраут и перевела взгляд на поддержавший меня согласным гулом факультет. "Еще какой слизеринец," — еле слышно прошептала она. — Жаль тогда только, что помещение не будет использоваться. Бездумное разбазаривание всего и вся — это как-то не по-хаффлпаффски, да?

— Уважаемая декан. А кто вам сказал, что мои комнаты будут пустовать?

— ?

— Я, как всякий хаффлпаффец, к растрате отношусь очень отрицательно. Поэтому эти мои апартаменты будут всегда открыты для моих друзей и приятелей. Мало ли, кому понадобится комната. Каким бы ни был наш факультет дружелюбным, но иногда хочется побыть одному. Или вдвоем…

Дружный "ах" от стоящих сзади старшекурсников стал мне ответом. Уж они-то мой намек поняли абсолютно правильно. Впрочем, как и мадам Спраут.

— Я очень обижусь, если ты будешь брать за это с учеников деньги, — предельно серьезным тоном произнесла декан Хаффлпаффа.

— Нет, конечно! Я и не собирался! — "Ведь брать не мелкими монетками, а услугами будет гораздо выгоднее" вслух это не прозвучало, но было абсолютно понятно и мне, и декану. Да и большинству присутствующих здесь учеников, чьи глаза загорелись в предвкушении такой роскошной возможности уединиться, это было очень удобно и выгодно. Ведь откуда у детей взяться даже некрупным суммам? Неоткуда. А вот небольшая "услуга-за-услугу" — всем очевидный и естественный бартер.

Конечно, меня бы сейчас больше устроили деньги, но услуги — это неплохое вложение в будущее, тут с инквизиторами и Малфоем я вынужден полностью согласиться. Жаль, что нельзя получить и то, и это, ну да и ладно. Решать проблемы я буду в порядке первоочередности и важности. Денежная сейчас стоит не так остро… Хотя сейчас впереди меня ожидает внутрифакультетское празднование с соответственными тратами? Или нет?

Впрочем, я зря боялся, что мне придется как-то проставиться или, наоборот, меня завалят подарками, за которые потом нужно будет отдариваться. Ничего такого особенного на празднике не произошло. В принципе, как-то так похоже праздновались дни рождения факультетских старост. Весь факультет собрался, дети чинно поздравили меня с новым званием (мои друзья и любимчики из младших создали вокруг меня толпу, а недовольные корректно рассосались), попили чаю с пирожными. Немного посидели-поболтали, а потом разошлись по своим столикам или спальням.

Честно говоря, несмотря на свое новоявленное лордское достоинство, я тоже устал дай боже как. Ел в последнее время мало, позади был нелегкий день, а впереди — еще один такой же, так что когда моя кроватка в факультетской спаленке приняла меня в свои мягкие объятья, я недолго сопротивлялся сну. Последние сплетни от парней, вроде того, что Седрик успешно добивается взаимности у Чанг, или что одноклассник-рейвенкловец Энтони был несколько раз застукан и бит за неподобающее подглядывание в душе за парнями-старшекурсниками, я слушал вполуха, уже находясь на полпути в царство Морфея.