ll. Стеклянная кровь (гет)

Цикличность всех событий в мире неизбежна, и это факт. Смена дня и ночи, времен года, поколений всех растений и животных — это своеобразная цепь, которая вместо того, чтобы замыкаться, продолжается бесконечно, переходя виток за витком вперед и назад.

Мирное время порождает слабых людей, тяжелое военное — сильных. И прежде всего это касается правителей. Молодому, шестнадцатилетнему королю Эйлерту пришлось сосредоточить в своих юных руках всю полноту власти, что, конечно же, в одиночку давалось не очень-то и легко. Будучи самой разоренной за время военной разрухи, Орландия и союзная ей Нарния всё же вышли победителями в этой великой битве.

Эйлерта почти все результаты битвы вполне устраивали по многим причинам: во-первых, отныне не приходится нести этот крест опасной магии кристаллов, с ней покончено, во-вторых, удалось избавиться от мучившего годами проклятья, в-третьих, отныне пришло принятие себя, своей дикой и странной особенности в виде разного цвета глаз.

Орландия вышла из войны мощной страной, где каждый второй житель знал военное дело, где не прекращая работали кузницы, где теперь ковали не только оружие, но и всё, что понадобится для мирной жизни.

Люди тоже здесь стали совсем другими. Во время битвы в них расцвело чувство патриотизма и гордости за свою страну, поднялся национальный дух единения, вера в возможность вечного мира. Однако теперь каждый понимал, что добро должно быть с кулаками. Их король зарекомендовал себя как очень сильная личность, любящая свой народ и готовая всегда дать отпор врагам.

Самому же Эйлерту приходилось решать массу вопросов. Лорды, окружающие его отца, вернее, некоторые из них, делали ставку на его неопытность и всеми силами старались им управлять. Один даже пытался свести его со своей дочерью, пока сердце самого молодого короля пылало от воспоминаний о прекрасной Люси Певенси, чье имя грело душу и чей образ каждую ночь ласкал его сны.

Стоя в одиночестве на сторожевой башне, Эйлерт оглядывал просторы своей страны и, закрывая глаза, чувствовал прилив сил и головокружение от успешной политики. Конечно, ему нравилось этим заниматься, решать вопросы, но сердце ныло от тоски по новым друзьям и Люси, которая, он уверен, тоже по нему скучает. Однако гора дел никак не позволяет хотя бы на пару деньков посетить Нарнию.

— Отдыхаешь, Эйлерт? — рядом с королем возник силуэт со светло-русыми волосами и красивым черным воронов на плече.

— Рендал? — парень кивнул. — Не слышал, как ты вошел. Ты иногда подкрадываешься не хуже шпиона.

— Научился, пока жил у вас. Приходилось же лечить тебя от проклятья, — тот, кого назвали Рендалом, убрал руки за спину и тоже, будучи весьма довольным, но уставшим, оглядел просторы Орландии. — Однако с недавних пор в этих услугах не нуждаются.

— Ты был рядом со мной пять лет, мой дорогой друг. Лечил от ужасной болезни с помощью своих порошков и снадобий, ни раз выручал.

— Не подумай, что я жалуюсь, Эйлерт. Я наконец-то занял более-менее видную должность при дворе, в отличие от тайной личности твоего целителя, — уголки губ Рендала едва дрогнули в нахальной усмешке, и он двумя пальцами погладил своего ворона, отчего тот выгнул спину.

— Ты же знаешь, что мой отец скрывал твою личность, потому что люди боялись колдовства. Он просто оберегал тебя, чтобы твои способности могли служить не во вред, а во благо, — Эйлерт с сочувствием взглянул на друга.

— Это не колдовство, но мне это уже безразлично. Зато вот меня волнует кое-что другое.

— Что именно?

— Вчера я пришел к тебе с не очень хорошими вестями по поводу одного судебного дела. Неужели ты уже с этим справился?

— Знал бы, что закончу это так быстро, уже был бы в Нарнии, — Эйлерт тяжело вздохнул, и его белый глаз блекнул на солнце. — А ты выглядишь помятым, Рендал, бессонная ночь?

— Хах, ты меня раскусил, — приподнял брови Рендал и слегка приулыбнулся, вспоминая наслаждение от похищения Питера, — провел ночь с одной симпатичной блондинкой.

— Не перестаешь меня удивлять… — орландский король повернулся к собеседнику. — Я бы сейчас многое отдал за то, чтобы хотя бы обнять даму моего сердца.

— Ах, как я мог забыть! Я и пришел сюда, чтобы отдать тебе письмо от прелестной Люси, — Рендал вынул бумагу, а Эйлерт уже вспыхнул счастливым румянцем.

На удивление, на пергаменте было всего лишь пара строк. Само письмо совсем не обрадовало. Люси решила с ним расстаться?..

— Я сейчас же выезжаю в Нарнию! — воскликнул Эйлерт и ринулся к выходу из башни.

— Но как же заседание с министрами?! — вдогонку крикнул Рендал со взволнованным видом.

— Я доверяю тебе! Так что выполни это поручение, пожалуйста! Я не переживу, если потерю Люси!

— Оу, так и сделаю, — улыбнулся Рендал и вновь поднялся на башню, рассматривая из окна переливающиеся закатное солнце. Всё идет ровно так, как нужно. И даже еще лучше.

— Кажется, у вас получается ловко манипулировать людьми, — внезапно заговорил ворон, превратившись в человека.

— За годы я изучил этого мальчишку, так что это не сложно, — на указательном пальце Рендала блеснул крупный перстень с отшлифованным рубином. Если хорошо приглядеться, на нем можно было различить очертания розы.

— И что будем делать? Вы снова уезжаете?

— Вовсе нет. Улетаешь только ты, а я остаюсь выполнять поручения моего дорогого друга.

— Всё то же самое? — спросил ворон.

— Да, дружок, ты знаешь, что делать. Скоро мы отомстим всем нашим обидчикам и перестанем быть слугами знати.

— А если?..

— Я приготовил всё необходимое. Лети же, мой друг! Лети!

Ворон снова обернулся в птицу и взлетел.

* * *

Лили нервно расхаживала из стороны в сторону. На протяжении всей прошлой ночи она почти не спала, думала и переживала.

Каспиана рядом не было, поскольку он решал очень много вопросов политики и по поискам пропавших без вести друзей. Королева не знала, что с Джейсоном и Питером, добрались ли до них Сьюзен и Эдмунд, куда пропали Юстас и Кэрол.

Заснуть Лили удалось лишь на несколько часов, но лучше не стало. Она проснулась всё с теми же мыслями; не изменилось ровным счетом ничего. А еще говорят, что утро вечера мудренее…

Весь следующий день, пока Певенси ехали в Тельмар, Питера похищали, Джейсона держали привязанным в имении Али, а Эйлерт решал свои наболевшие и надоевшие задачи, Лили не находила себе места. Она осматривала комнату Кэрол в надежде найти хоть какую-то подсказку, хоть что-то, что могло пролить свет на происходящее, но ничего, совсем ничего не помогало. Как было загадкой, так и осталось.

Лилиандиль пробовала почитать или еще посидеть за финансовыми отчетами, но постоянно отвлекалась. Самого терпеливого и спокойного человека вывели из равновесия.

Лили со психу взяла в руки бумагу и, смяв её в три погибели, кинула в дверь, которую неожиданно открыл Каспиан. Весь уставший от организаций всего, чего можно было, он теперь еще больше расстроился от вида своей печальной жены.

— Есть что-нибудь новое? — спросила она, подперев руками голову, пока Каспиан успокаивающе приобнял её за плечи.

— Нет, совсем ничего. Их как будто след простыл.

— Я всё еще надеюсь, что это чей-то идиотский розыгрыш, — последние слова Лили произнесла хрипло и сдавленно, её усталость и нервы дали знать о себе слезами.

У Каспиана сжалось сердце. Он потянул жену за руку, как бы жестами упрашивая её встать, и, подняв на руки, положил на кровать. Король лег с ней рядом и заключил в крепкие объятья.

— С ними всё будет отлично, я тебе обещаю, — Каспиан гладил жену по шелковистым светлым волосам, пока она опускала слезы на его шею. Стало немного легче, ведь это был тот самый момент, когда она еще больше уверилась, что её муж любит её по-настоящему, полностью, а не наполовину.

— Я только хотела сделать что-нибудь интересное, чтобы нам отдохнуть всем вместе, — сказала Лили, убрав длинными пальцами тонкую прядь волос с глаз. — Пригласить Эйлерта, посидеть всем вместе, узнать друг друга поближе.

— Думаешь, мы за военное время мало друг о друге узнали? — посмеялся Каспиан. — Говорят, экстренные ситуации сближают людей лучше, чем целые годы знакомства.

— Меня почти не было с вами всю войну, и я очень хочу наверстать это время. Прежде всего с тобой, — Лили на мужа полные любви глаза.

— Потерпи немного, — Каспиан поцеловал её у корней шелковистых волос, выражая так свою нежность. — Уверен, нам не грозит еще одна такая война. Вот увидишь, меньше, чем через месяц, мы будем сидеть все вместе и смеяться.

— Надеюсь, ты прав, — Лили чуть приподнялась на локтях и улыбнулась мужу со всей добротой, которая у нее была.

Каспиан положил ладонь на шею своей любимой и, стерев большим пальцем остатки слез, медленно притянул её губы к своим и слил их в мягком нежном поцелуе, про себя отметив, что губы его жены согревают, словно бархат.

Нацеловавшись вдоволь и скинув обувь, они наконец-то уснули в объятьях друг друга до самого утра. Им давно так хорошо и спокойно вместе не было, когда все тревоги улетучиваются и остается только любовь.

* * *

Стефани сидела у себя в комнате за столом, оставляла очередную запись в дневнике и… Плакала…

Волшебство от прекрасного полета на чудесном и величественном грифоне прошло, а вместо него вернулись старые чувства переживаний, неясности и одиночества.

Ей так хотелось быть с Эдмундом каждую минуту, каждую секунду своего времени, но она чувствовала, как он холоден последние пару недель.Постоянные попытки побыть с ним оборачивались натянутыми диалогами и выпытанными фразами.

Эванс прокручивала события последнего времени и всё больше приходила к выводу, что своему мистеру Справедливости она становится попросту не нужна. Конечно, две недели — не срок, отчаиваться рано, но всё-таки…

Этот полет на грифоне был просто волшебным. Нет, нельзя так играть и притворяться… Когда Эдмунд заскочил в комнату к ней, пойти что спящей, Стефани лишь больше притворялась недовольной, а на деле просто ликовала от проявленного внимания.

Однако этот момент прошел и оставил за собой пустоту. Эдмунд даже не обнял её перед отъездом, даже не бросил и тени взгляда… Нет, об этом срочно нужно поговорить!

Весь прошедший вечер и день Стефани хоть немного отвлекали поиски того парня, который спас Люси. Однако они оказались безрезультатными.

Описывая всё это в дневнике, Стефани почувствовала себя чуть лучше. Она лишь жалела, что ни с кем пока не могла об этом поговорить. Джейсона, который обычно её слушает в трудные моменты и, считай, исцеляет своей поддержкой, не было. Кэрол пропала, Эдмунду не расскажешь, даже если бы он был здесь, а в остальном… Все слишком заняты. А тем более Люси и самой нужна была поддержка.

— Стеф, это кошмар! — только Эванс вспомнила о подруге, как она тут же влетела в её покои. — Куда он мог деться?!

— Слушай, Лу, город ведь огромный, не говорю уже о том, что этот твой загадочный парень может обитать за его пределами.

— Я знаю…

— Знаешь, о чем я подумала? — Стефани по-тихому стерла свои слезы, чтобы их никто не увидел. — Он ведь, кажется, говорил тебе, что любит ночные прогулки. Может, попробуешь сходить туда, где вы встретились, еще разок?

— Стеф, а если кто-то снова попытается меня убить? — Отважная королева поморщилась при воспоминании о сполохе. — Ведь тот, кто это сделал, явно похитил всех наших близких. Я боюсь идти одна.

— М-да… Ну, если хочешь, я могу подождать где-то вдалеке, посмотреть за тобой. Если что, я помогу.

— С тобой мне будет куда спокойнее, — Люси обняла Стефани, которая всегда готова прийти на помощь. За эти полтора года, проведенные вместе, девушки стали не просто лучшими подругами, а, считай, сестрами.

* * *

Вот уже около получаса девушки приводили свой план в действие. Люси, расхаживая вдоль теплого берега, уже даже совсем позабыв о своей миссии.

Рядом с водой Отважная королева чувствовала себя чудесно. Несмотря на то, что она занималась тем, чтобы найти своего спасителя, её не покидали одни и те же мысли. И все они были об Эйлерте.

Всплывающие образы любимого волновали душу, отравляли сердце. Невольно Люси ждала его на горизонте, вглядывалась в каждого прохожего, иногда забывая, что ищет другое лицо и другие глаза, которые были даже отдаленно не похожи на глаза Эйлерта.

Люси взглянула на мокрый песок и, сбросив с себя босоножки, наступила на него. Холодное море тут же омыло ступни, отчего стало немного щекотно. Королева невольно издала смешок и сделала еще пару шагов, погружаясь в соленую, еще немного теплую от солнца воду. Ветер едва развевал волосы, играя с локонами, и пронес мимо листочки деревьев. Видимо, это шалости дриад.

— Если вы надеетесь меня найти, снова тонув, то вы выбрали не совсем тот метод, Ваше Высочество, — Отважную королеву будто вырвало из состояния сладкой эйфории, и она обернулась на уже знакомый серьезный голос.

— Оу, нет, я вовсе… эм… Я просто люблю воду, — неловко улыбнулась Люси, стараясь в свете полной луны рассмотреть лицо парня.

— Я тоже, — коротко ответил он.

— Я очень хотела вас поблагодарить за то, что вы спасли меня, — сказала она, вспомнив о своей главной задаче, — ведь я упала не по своей воле.

— Иногда случаются неудачи.

— Нет, не в этом дело… Мы надеялись, что вы сможете пролить свет на эту историю. Ну, вдруг вы видели что-нибудь подозрительное…

— Кроме вас, совершенно ничего, — с минуту подумав, ответил незнакомец и сел на песок. Здесь Отважная королева заметила, что он совсем босой.

— Вашим ногам не холодно?

— Я закаленный, я привык, — был короткий ответ. — Но вы ведь пришли не в воде купаться, верно?

— Я хотела поблагодарить вас, — замямлила Люси, убрав прядь волос за ухо, — увидеть еще раз…

— Никак влюбились? — на полном серьезе, но с легким сарказмом, спросил парень, даже не обернувшись.

— Еще чего! — возмутилась Люси. — С чего вы взяли?!

— Женщинам, особенно таким юным, свойственно романтизировать спасение. И не говорите мне, что это не так. Ваши сердца могут устроить пир даже во время чумы, и за это вы по праву считаетесь очаровательными. Но вынужден расстроить, в этом никакой романтики. Я просто увидел, что вам нужна помощь, и оказал её.

— Это немного грубо, — нахмурилась Люси и хотела было сказать еще кое-что, как услышала душераздирающий крик Стефани, зовущий её.

Отважная королева дернулась и немедленно побежала вперед. Незнакомец почти что с равнодушным видом ушел в диаметрально противоположную сторону, что заметила Люси, на секунду остановившись.

— Постойте! — крикнула она, и парень тотчас обернулся. — Скажите только, как вас зовут?

— Это так важно?

— Для меня — да, — более спокойно произнесла она и просящими глазами пыталась вымолить ответ.

— Дерек.

— Дерек… — повторила шепотом Люси и, услышав еще раз призыв о помощи, немедленно побежала к подруге.

Там она увидела Стефани вовсе не одну. С ней стояла какая-то девушка, ужасно нервный и сбитый с толку Эдмунд и испуганный, как зверь в клетке, Джейсон, держащий на руках Сьюзен.

Великодушная королева была без сознания. Всё её платье было разорвано, а на животе, на шее и на лице ярко-красным горела кровь. Пояс туго был перевязан чем-то белым, и так еще больше было видно раны, будто нанесенные какими-то когтями.

— П-помоги, — часто дыша и едва не плача, шептал Кэмбел, прижимая к себе Сьюзен и пачкая себя её кровью.

— Во дворец, бегите немедленно, а я вперед вас за эликсиром! — выкрикнула Люси и побежала вперед, иногда запинаясь на ровном месте от спешки. Внезапно ей в волосы вцепился ворон, отчего королева вскрикнула.

Эдмунд, услышав сестру, метнулся за ней, прогнав птицу, и узнав, где лежит эликсир, сам побежал за ним. Жизнь Сьюзен висела на тонком волоске.