Бирюк (джен)

Злопастому Брандашмыгу, автору замечательной части заголовков посвящается.

На подписку Гарри особо не надеялся — время с «того самого дня» уже прошло, а ему хотелось знать, каков результат — по крайней мере, какова официальная версия — это было важно. А потому, заручившись распоряжением Вальбурги, отправил Кричера за не самой свежей прессой — по всем прикидкам, ему нужна была целая неделя.

Так что утро в доме на Гриммо выглядело весьма интересно: за столом, закрывшись газетами, сидели двое — пожилая дама и годовалый малыш. Около каждого стоял типичный английский завтрак, а в добавку к тому — по крохотной чашечке кофе. Лицо малыша, подносящего чашку к носику и млеющего от аромата, доставляло Вальбурге совершенно особое удовольствие. Ребенку нельзя? Так он вроде его пить и не собирается, слишком продуманный. Опытный, это она быстро поняла. Интересно все же, сколько реальных лет душе этого… Поттера? Определенно, немало. Впрочем, очень скоро она забыла об всем, потому что развернула газету.

Заголовки в утренней свежей и уже не очень свежей прессе гласили:

Мажоры-домушники. Цепь необъяснимых ранее ограблений раскрыта!

Богатство Лестрейнджей — старые традиции пиратства

Отец как прикрытие или Истинная история Барти Крауча-младшего

Крауч-младший — юношеский протест или плохая компания?

Рейды так называемых Пожирателей — политическая борьба или банальная нажива?

Семейные артефакты для взлома. На что ещё пойдёт аристократия?

Памятник в Годриковой лощине — мы помним своих героев.

Министерство объявило дом Поттеров в Годриковой лощине памятником беспримерному подвигу молодых волшебников, Джеймса и Лили Поттер, победивших Того, кто наводил ужас на всю Магическую Британию.

Исчезновение Гарри Поттера — где теперь годовалый ребенок семьи героев?

Кто похитил малыша Гарри?

Срочно разыскивается член известной террористической группировки Сириус Блэк!

В общем, вы догадались — было что почитать и кроме заголовков.

Тонкие брови Вальбурги Блэк взметнулись на лоб, к самым волосам, а глаза раскрылись, кажется, максимально… Гарри же захохотал, застучал ладонью по столешнице так, что разлил кофе — теперь он будет наслаждаться другим, совершенно другим!

Его поведение Вальбурге совершенно не понравилось — она считала, что такая писанина может служить поводом для мести или как минимум официального протеста, но никак не для смеха! Но такого же просто не могло быть! Она пробежала глазами текст.

— Мерлин, какой позор! Белла…

Судя по газетной статье, ссылающейся на документы Аврората, Беллатрикс Лейстрейндж была поймана с каким-то артефактом в руке, а Родольфус и Рабастан Лейстрейнджи — во время взлома секретера с семейными документами Лонгботтомов. Только Барти Крауч оказался «чист», хотя ему это не особо помогло. Зато аврор, тяжело, практически смертельно раненый Беллой, всем на удивление выжил. Про это тоже была отдельная статья на третьей полосе: «Скорость и профессионализм спасают жизни».

— Нет, это решительно невозможно, — практически одними губами прошептала Вальбурга.

И едва не прибила Кричера, голосом Поттера сообщившего, что вообще-то впору радоваться, мол, одно дело получить пару лет и чуток позора и совсем другое, когда законопатят пожизненно, как это случилось в известном ему варианте реальности.

Поэтому вместо того, чтобы доесть свою овсянку и вчитаться в то, что Гарри было интересней всего, а именно как теперь (и кем) интерпретируются события в Годриковой лощине, он вынужден был устроить еще один экскурс в будущее, благо, думосбор оставался в кабинете. В результате Вальбурге стало совершенно не до еды, особенно когда Гарри поведал ей душещипательную историю ее старшего сына.

О да, теперь она поняла, что маг-в-малыше действительно был спасителем. И нет, она не будет слишком торопиться лечить сына — пускай полежит подольше, ему полезно. А может, пригласить колдомедика из Мунго, получить, так сказать, алиби? Сейчас уже никто не определит, какой день болезни идет — вполне мог подхватить заразу еще до Хэллоуина. Гарри тоже был всеми руками «за».

Так она и сделала, благо, пока что тела обоих молодых людей были смирными и безгласными — просто заглядение. Только на всякий случай угостила обоих сонным зельем, чтоб подстраховаться. Любые лишние реплики во время визита врача ей были совершенно не нужны.

Колдомедик явился после обеда, осмотрел больных, установил факт начала выздоровления, подтвердил правильность лечения, сделал записи о начале острого периода, поблагодарил за грамотную изоляцию и долго удивлялся, откуда бы взялась эта странная болезнь.

Вальбурга поджала губы — мол, сын с ней подробностями своей жизни не делится, да и приятеля какого-то непонятного притащил… да-да, весь Самайн испортил, и оба были не в том состоянии, чтобы общаться.

Колдомедик пообещал заглянуть через неделю и попросил вызывать его совой, если вдруг, не дай Мерлин, конечно, возникнет ухудшение.

— Хотя, в принципе, не должно… — он склонился над Снейпом и поморщился.

Вальбурга почувствовала, что… краснеет. Потому что когда в таком виде собственный ребенок и его гость… Надо было хоть немного привести их в порядок! И едва за колдомедиком закрылся камин, позвала Кричера.

— Вымыть, причесать, переодеть, — распорядилась она.

Домовик часто закивал, но посмел задать вопрос:

— Гостя во что?

— Любую старую пижаму… Приличную пижаму!

Стоит ли говорить, что почувствовал Северус Снейп, в очередной раз очнувшись и проведя в этом состоянии на несколько минут дольше — болезнь хоть и медленно, но отступала.

Первым делом он осмотрелся, но так и не смог предположить, где находится. Помог Сириус — уж тот-то свой родной дом узнал. Ну и просветил, в лучших своих традициях для начала поржав над надетой на Снейпа шикарной атласной пижамой алой гриффиндорской расцветки — надо же, мать ее тогда отобрала, но все же не выбросила. Последнее его несколько озадачило, но обоим выздоравливающим скоро стало не до разговоров — слабость, головокружение — и вот оба снова дружно засопели, к счастью, наконец-то без искр и без натужного кашля.

Дни шли. Гарри общался с Вальбургой уже почти привыкнув использовать Кричера как в своеобразный микрофон, а сам домовик стал на удивление спокойным — по сравнению с тем чокнутым неврастеником, которого застал Гарри в прошлой жизни, конечно. Да и живая Вальбурга сильно отличалась от своего портрета и определенно в лучшую сторону.

А потому Гарри задумался, не совершить ли ему еще один прелюбопытный финт. Да, он предполагал, что едва он заикнется об этом, то получит немало неприятных слов и эмоций в свой адрес, но все же… Изменившееся отношение Вальбурги к сохранению крови Блэков, что важно, даже в разбавленном виде, сквозило во многом. Кстати, от него не укрылись ее пронзительные взгляды на Снейпа, которые Гарри немало заинтересовали, вот только как подкатиться с вопросом, чтобы на него ответили, а не послали, он пока даже не представлял. Все же он давненько не общался с людьми… а иногда это бывает полезно.

Гарри ухмыльнулся. Вот правда, еще Джинни говорила, что когда-нибудь он это оценит, а он отвечал, мол, не в этой жизни. Надо же — сбылось. Забавно.

* * *

И все-таки Гарри решился. Наверное потому, что все же ему было слишком скучно в этом доме. Библиотека? У него в прошлой жизни было достаточно времени, чтобы оценить ее всю, возможно, кроме некоторых специфических фамильных реликвий, одно упоминание которых окончательно отрезало все сомнения мадам Блэк в его, Гарри, рассказах и в том что тот действительно унаследовал этот дом.

— Я тут подумал, — начал он после завтрака, когда новые газеты были просмотрены. — Собрать всю кровь Блэков под одной крышей же надежнее?

— И к чему это ты? — прищурилась Вальбурга.

— Да вспомнил одну очень интересную личность, вашу внучатую племянницу, — Гарри зачастил, поскольку лицо Вальбурги начало багроветь: — Полный метаморф, это ведь один из ваших семейных даров, я же не ошибаюсь?

Вальбурга, уже обо всем догадавшаяся и готовая метать громы и молнии по поводу «опозорившей достойную фамилию» Андромеды поперхнулась.

— Как — полный? Во всей стране это было возможно только у нас, у чистокровных Блэков!

— Вот и я вдруг подумал, — Кричер покивал вслед за Гарри, — сквибов же вы, как и остальные, отправляли куда подальше?

— В приличном обществе о таком говорить не принято, — поджала губы Вальбурга.

— И где вы тут видите приличное общество? — ядовитенько озвучил Кричер, который, кажется, становился день ото дня талантливее — в том числе начал иногда передавать эмоции Гарри. — Старый кретин в теле младенца, благо хоть себя самого, старая курица, практически профукавшая будущее самой знаменитой в магической Британии семьи, и несравненный Кричер, домовик и микрофон! Во всех отношениях занятная компания, не находите?

Вальбурга усмехнулась. Надо же, а ведь она… привыкла!

И с Кричером общаться начала уже иначе — часто ей казалось, что какая-то часть мистера Поттера в том словно осела, вот и не получалось гонять его, как раньше. Иногда не получалось.

А Гарри, получивший возможность общения, разливался соловьем — в основном о законах наследственности. В конце же своей речи очень аккуратно построил предположение, что тот самый Тонкс, к которому сбежала Андромеда, был самым что ни на есть чистокровным Блэком, иначе их дочь попросту бы не смогла иметь такой дар. Вышло так убедительно, что Гарри и сам себе поверил.

В отличие от него, Вальбурга, хоть и поверила, но продолжала упираться — идея ей почему-то откровенно не нравилась. Пришлось заходить с козырей…

— Кстати, есть один славный способ определения степени родства…

— Это когда магию крови запретили окончательно? И что же это за способ такой? — в голосе Вальбурги веры было ни на ломаный кнат.

— Ну куда же без крови, — улыбнулся Гарри и вслед за ним Кричер. — Все с ней, родимой, все с ней.

— Лично изобрел?

— Почти, — махнул ножкой Гарри. — Главное выделить вещество наследственности у каждого индивида, поместить их вместе, а потом… чем ближе родство, тем плотней сплетаются моле… его нити.

— Ладно, — наконец согласилась Вальбурга то ли потому, что Гарри был невероятно убедителен, то ли потому, что сама заинтересовалась — и процессом, и результатом. — Как минимум на одну семейную встречу я согласна.

«Лед тронулся», — подумал Гарри, но до результата было еще далеко. Для начала надо было убедить Вальбургу отправиться к Андромеде самой, потому что — а кому еще-то? Разве только выздоровления Сириуса дожидаться. А это будет, судя по всему, долго.

Хотя все равно придется подождать. Фокусы показывать ему пока не придется… Гарри знал, как выделить ДНК, а главное, знал, что описанное им «определение родства» покажет весьма близкое родство даже если мистер Тонкс был бы прямым потомком шимпанзе — сравнивать-то Вальбурге не с кем! А настоящий тонкий анализ… Гарри помолчит. И с ностальгией вспомнит, как работал для криминалистов Тайного отдела, изготавливая тот самый артефакт — между прочим, после пары месяцев в лаборатории генетики Эдинбургского университета, где опыта набирался. Кстати, чтобы повторить его теперь придется напрячь всех находящихся в доме — штука у него тогда получилась весьма сложная. Можно ли что-то упростить?

Гарри зевнул. Ну вот опять. Стоит только дойти до чего-то по-настоящему интересного, как это хилое тельце готово отключиться снова.