Иммунитет (джен)

Рита Скитер и Гермиона Грейнджер сидели в дальнем крыле замка в старом классе, который уже привыкли использовать для встреч: погода давно не располагала к длительным прогулкам без теплой одежды. А стоило Гермионе выйти в гостиную в теплой мантии и сапожках, как Гарри тут же подхватывался и спрашивал, куда ее нужно проводить.

Так что уединиться для «чисто женского» разговора для нее представляло определенную проблему. Пока она не нашла этот самый класс, конечно.

Женский разговор на сей раз был весьма непрост. Они решали, как бы Гермионе поаккуратней оскандалиться, чтобы отвадить женихов. Ну или хотя бы их большую часть. И при этом не потерять лицо, что осложняло поиск решения многократно.

— Мисс Грейнджер очень амбициозная девочка, которая крутит мальчиками, как хочет… пойдет? Гарри подстрахует, я думаю. Главное, не бросает тени на твой ум, даже наоборот.

— А может, не надо? Я как-то совсем не представляю себя этой…

— Сердцеедкой? А надо бы, дорогая, надо.

Мисс Грейнджер душераздирающе вздохнула, но особого эффекта на прожженную журналистку это не произвело.

— Хорошо, давай что-нибудь другое — предлагай же, ну!

Как назло, голова у Гермионы в этом направлении работать совершенно не хотела. Да и не умела. В чем она честно Рите и призналась. А заодно и в том, что не представляет, что такое флирт и совершенно не умеет целоваться.

— Ну не могу же я писать читателям об этом твоем недостатке! Хотя фантазию все-таки надо развивать, дорогуша. Надо… Пожалуй, я тебе помогу. Есть много разных видов поцелуев, но начнем мы, пожалуй, с «мотылька»…

Гермиона во все глаза смотрела на вдохновленную мисс Скитер, которая явно знала предмет, а внутри нее боролись странные чувства: зависть к этой опытной женщине, интерес и любопытство, обида, что это не с ней… ох. Она прикусила краешек губы.

— Что ты так на меня смотришь, дорогая? Я постараюсь описать, а твое дело — представить. Справишься?

Гермиона сглотнула и кивнула.

— Представь легкое, невесомое прикосновение его губ к твоим или просто то, как вы делите на двоих одно дыхание, даже не касаясь друг друга: бережно, нежно, осторожно. Что ты чувствуешь, о чем думаешь? А, не надо, я вижу… Нет, на сегодня с тебя достаточно. Хорошо, в следующий раз… Значит, на роковую магглокровку ты согласна, вот и молодец. Кстати, что у тебя с нарядом? А с украшениями? Как?! Чтоб после занятий была возле выхода из антиаппарационной зоны!

* * *

Примерно в это же время в медицинском крыле Хогвартса собралось дамское общество, которое можно было бы назвать «малым женским педсоветом». Дамы были слишком разными, чтобы тесно общаться всем вместе, но сегодня вечером компанию в лице профессоров Синистры, Бабблинг, Вектор, а также мадам Помфри и мадам Пинс сплотил один незатейливый листочек со знакомым почти всем им почерком юного героя магической Британии.

Ну и еще, конечно, чай с добавкой, весьма вкусной и довольно крепкой, за авторством милейшей Помоны Спраут, которая от участия в собрании все же отказалась, мотивируя это семейным положением. Мол, что с бабушки взять.

Милые дамы насчет того, что с бабушки взять нечего, как раз очень даже сомневались, особенно Бабблинг, знакомая с коллегой накоротке. И были правы: настоечка была непростой… Они разрумянились и расслабились, даже не допив по первой чашке, а в кабинете колдомедика создалась теплая, дружественная обстановка и милых дам буквально накрыло атмосферой полного доверия.

Однако дамы были ведьмами опытными и за шутками с порцией обычного чая переждали, пока волна схлынет, и только потом принялись за дело. Но помощь оценили. Позитивно.

— Значит, Флитвик, Снейп и Грюм. Трое. Маловато будет, — деловито побарабанила пальчиками по столу мадам Вектор.

— Фактически один Снейп нормальный, но я его боюсь! — добавила Аврора Синистра.

— Нас пятеро… Кстати, Трелони брать будем, или ей после второй бутылки хереса все равно?

— Совсем девочка спивается… Может, возьмем?

— Думаешь, лучше будет? — Септима всегда отличалась некоторым скептицизмом.

— Предлагаю тянуть жребий…

— То есть пишем три имени и две — пустышки?

— Давайте три и три, я за Сивиллу возьму.

— Хочешь два шанса сразу? Обойдешься.

— Ну и ладно.

— Есть другие предложения?

— А давайте попробуем.

Шуршание кусочков пергамента, скрип перьев, звяканье стекла о края чашек тончайшего фарфора…

— Подлей еще…

— И мне…

— Ну все, кто первый тянет?

— Я!

— Нет, я!

— Что, еще один жребий? Перестаньте, что вы прямо как маленькие!

— О… — разочарованно протянула Аврора, вздохнула и повертела перед остальными бумажкой с именем. — У меня Флитвик. И что я буду с ним делать, на ручки и — вальсировать?

— Не огорчайся, мне вообще никого не досталось, — показала ей пустую бумажку Батшеда.

И они внимательно уставились на руку, тянущую следующий жребий.

— У меня Грюм, — нахмурилась Поппи.

— О, в самый раз, дорогая… Ты же колдомедик, он — раненый герой…

— Предлагаешь сразу на койку и лечить?

— Ой, ха-ха!

— Ха-ха-ха!

— Авроре больше не наливать. Самая молодая, а пошлячка, — фыркнула Поппи Помфри, но весьма, весьма благодушно.

— Кто-нибудь мне скажет, как танцевать с Флитвиком?

— А если взять зельице?

— Увеличения? М-м-м… Это надо к Снейпу идти. Я пас. Вчера МакКошку видела, какой она от него выходила. Как хотите, а я не пойду.

— Он на нее орал?

— Ничуточки…

— Да тяните уже кто-нибудь!

— Ирма, кто у тебя? Пустая?!

— Септима, значит, тебе повезло…

— Ага, повезло. Этот Снейп даже именем, написанным на бумажке, спрятался, чтобы никто не вытащил!

— Зато руки-ноги на месте. И рост…

— А ты его еще пригласи!..

— М-м-м… на танец — обязательно. А вообще… давай поменяемся? Филиус же такой душка!

— Нет, я не согласна! Как вы это себе представляете, я буду вальсировать с ним на ручках, что ли? Пусть его Трюк танцует, ей все равно.

— О, Мордред… Роланду не позвали. Она ж не простит!

— А кто ей расскажет? А? Ты? Буду зна-а-ать…

— Нет уж, не надо, я как-нибудь…

— Давай Флитвика мне!

— Я передумала!

— А вообще, почему все тебе одной? Подумаешь, по жребию он ей достался. Да ты даже не тянула!

— Все — это Снейп, ты хочешь сказать?! Может, еще скажешь, что мечта, а не кавалер?

— На! Забери себе мою пустую, если не нравится!

— Вот еще…

— Ах ты! Достался кто получше, так ей еще и посочувствовать?!

Накал страстей постепенно рос, пока ведьмы вдрызг не разругались и каждая не решила, что судьба ее бала — в ее руках и плевать на жребий. Заклинания и проклятия каждая из них знала весьма серьезные, и пользоваться ими все прекрасно умели. Поэтому по окончании "дебатов" они быстро оценили мудрость Поппи, собравшей всех у себя — лекарственные зелья были рядом. Их действие еще немного подняло рейтинг зельевара, и никто почему-то не задумался, чем собственно его профессиональные навыки могут помочь на балу.

Все это не замедлило с утра сказаться на Северусе Снейпе, которому с завтрака пришлось делать фирменный вылет с низкого старта и виртуозно огибать препятствия, понятно, в виде кого…

Пробраться в собственный кабинет тоже оказалось непростой задачей — возле его апартаментов маячила мисс Синистра с весьма красноречивым выражением лица. А в собственной комнате он имел короткую, но весьма содержательную беседу с одной ведьмой, которая теперь сидела на лацкане его мантии в виде симпатичной брошки: зеленого жучка, «совсем как живого».

* * *

Безумный день продолжался и грозил вылиться в нечто фееричное. Снейп смог слегка вздохнуть, когда Рита наконец посочувствовала ему, смилостивилась и благословила на «что угодно» при условии, что на бал он пойдет «с брошкой», и наконец осталась в его комнатах — на новой (ею же купленной к балу) мантии.

Увы, стоило ему выйти, как к нему с двух сторон бросились мадам Трюк и профессор Вектор с мадам Пинс, сумевшей на удивление легко оттереть преподавателя полетов в сторону. Записной шпион, однако, оказался ловчее и сумел проскользнуть, бросив дамам, что ему срочно нужно посоветоваться с директором…

Запыхавшийся Снейп притворил за собой дверь кабинета директора и увидел там два изумленных лица — самого Альбуса и его верной сподвижницы.

«Так, эта пара, кажется, уже сложилась», — подумал он и тут же услышал:

— Ты еще можешь пригласить Минерву, Северус… Нет, ты слишком громко думаешь, мальчик мой. Увы, сам я не могу идти с ней: как директор обязан составить пару коллеге, мадам Максим.

Представлять эту фееричную пару Снейпу было некогда — на лестнице уже слышался торопливый перестук каблучков.

— Минерва, окажи мне честь…

— Соглашайся, Минерва, спасай коллегу, — усмехнулся в бороду Дамблдор.

— Ну ла-адно… — почти мяукнула та. — Но, Северус, ты уверен?

— Да! — с необыкновенным жаром воскликнул тот, искренне надеясь, что уж она-то, как его бывшая учительница, точно не будет иметь на него никаких видов.

«И чтоб не приставала», — выплыло откуда-то из глубин памяти, и раздался заливистый хохот Долохова.

Но и на балу ему, конечно, покоя не было — Минерва спасала его сколько могла, пока не возмутилась, что ее уже давно пора бы усадить, покормить и напоить. Чем Снейп и занялся, почти поминутно перехватываемый всеми остальными коллегами. К Каркарову они первое время подходить почему-то опасались.

Он покосился на Флитвика. Тот подмигнул, и вскоре на его месте стоял весьма видный мужчина, очень похожий на молодого родственника Филиуса, не особо высокий, конечно, но уж никак не по пояс присутствующим дамам. Ближайшая к ним мисс Синистра моментально сменила вектор движения. Однако Филиус не мог «обезвредить» всех…

Поэтому Снейпу было совершенно не до Поттера и его компании и оставалось только надеяться, что те не учудят ничего из ряда вон. К счастью, мечта сбылась.

Чемпионы, объединившиеся под грозными взглядами своих директоров и деканов, танцевали и общались как ни в чем не бывало, и немногие, глядя на их беззаботный вид, понимали, что он как-то слегка чересчур беззаботный.

На самом деле в команде шли уже денежные расчеты. Крам прикинул максимальный размер популяции русалок исходя из опыта товарищей, пары добытых ими книг и объема воды в озере. Гермиона на салфетке тут же подсчитала, сколько понадобится мяса, Седрик прикинул, где его взять, и припомнил, почем они обычно покупали.

Гарри, получивший от тети Петуньи обстоятельное письмо с отчетом о посещении ювелирных магазинов, салонов и лавок бижутерии (с фотографиями), оказался в центре внимания всех. Особенно фотографии. Больше всего внимания, как ни странно, привлекла именно бижутерия…

Решили заказать пару комплектов и отдать Краму для испытаний. Чжоу Чанг была в восхищении и тоже предложила свои услуги, например, по зачаровыванию маггловских стекляшек. Ей это было любопытно как отличнице по чарам, да и задел на будущее, которое она связывала с артефакторикой, мог получиться очень даже интересным.

Так что у них бал проходил весьма, весьма по-деловому.

Золотая бронзовка хотела было полетать по залу, но внимание, оказываемое дамами ее — как бы это назвать? — основному аэродрому, было столь навязчивым, что Рита предпочла не отвлекаться. Хотя внимание педколлектива относительно поровну разделилось в конечном итоге между ним и Каркаровым, их двоих все же было явно недостаточно. Тем более когда явились и мадам Трюк, и Трелони.

Настоящий Грюм не без удовольствия общался со своей дамой, в том числе на ее профессиональные темы — Поппи была в ударе, а после принесенной настоечки — да, той самой — у нее разговорились бы и рыцарские латы.

Молодые люди из числа старшекурсников наконец сообразили, что им через полгода сдавать кое-кому экзамены, и Северус Снейп был спасен: польщенные вниманием симпатичных юношей, от него уплывали, к огромному его облегчению, одна дама за другой. Даже Минерву попытался пригласить кто-то из барсуков, правда, она поклялась, что не в силах больше двигаться, и Снейп обрел долгожданную свободу.

Только когда в его сторону направилась Гермиона Грейнджер, увернуться не успел. Или не захотел: ему было о чем расспросить ее, а ей — что рассказать. Так что к концу бала все оказались довольными…

Снейп — тем, что был проинформирован о решениях команды чемпионов и Поттера в частности, но более всего тем, что все закончилось. Гермиона — собственной смелостью: она таки потанцевала с профессором! Гарри — тем, что его подруга просто сияет от счастья и первой вложила ладонь в его руку, а танец потом получился сам по себе… Зря их, что ли, Флер натаскивала?

Сама Флер танцевала, сколько хотела и с кем хотела, а от самых нежелательных кавалеров ее дружно прикрывали Гарри, Виктор и даже Седрик, да еще удалось найти общий язык и с его девушкой, почти такой же умной, как Гермиона, вот уже действительно чудесно!

После «молодежной» части бала парни-чемпионы дружно проводили каждую из своих дам и дружески же расстались. Каркаров, конечно, пытался отвлечь Крама, но тот только плечами пожимал. Не мог же директор ходить за парнем по пятам!

В тот чудесный вечер в Хогвартсе грустило только одно существо — сидящий в покоях зельевара енот. Но что он мог поделать? Только вспоминать как можно точнее фамильный рецепт оборотного и думать, думать, думать…

* * *

— Как он? — первым делом спросила мисс Делакур, явившись заниматься своим проектом в лабораторию сразу после сокращенного последнего дня занятий.

— Хандрит, — коротко ответил Снейп и жестом показал ей на новое место енота — на окне. Тот повернулся на знакомый голос и грустными глазами смотрел, как девушка идет к нему…

— Барти, постарайся уже, а? — попросила она.

— Может быть, мисс, увезете его как фамильяра к себе? На континенте ему было бы лучше всего.

Флер радостно закивала, а енот, наоборот, замотал отрицательно.

— Ах да, — вспомнил Снейп. — Ты же поклялся. Ну вот что делать-то прикажешь теперь, а? Вместо тебя идти воскрешать Лорда я не имею ни возможности, ни, сам понимаешь, желания. А енотом ты вряд ли что-то сделаешь. Кстати, как ты его искать-то собирался?

Енот что-то сердито застрекотал.

— Он просит что-то, чтобы написать! — перевела Флер.

Как она ухитрялась понимать енотовы звуки, никто из них так и не понял, но и не до этого было. Есть переводчик с енотовского на человеческий, и слава Мерлину.

Снейп же впервые был доволен расположением своего факультета, классов и лабораторий: низкие потолки подземелий терпеть не могла директор Шармбатона, так что за Флер или в компанию к ней она посылала своих учениц и учеников, которых радостно «нейтрализовывали» старшекурсники Слизерина. Пожалуй, после этого года не так и мало будет международных брачных соглашений…

Флер ее однокурсницы стали ценить еще больше — она и не думала их выдавать, а они, взглянув один раз, как она увлечена работой, с удовольствием шли общаться в гостиную, особенно когда там не было строгого декана. Там было гораздо теплее, а уж про веселье и интерес можно и не говорить. Со своей стороны, мисс Делакур тоже весьма ценила их, скажем так, ненавязчивость. Еще не хватало, чтобы ее застукали с енотом и чтобы о нем слухи поползли.

Зверь схватил лапками карандаш, потер, словно тот казался ему грязным, и начал что-то выводить на старом черновике, высунув от старания язычок. Флер склонилась над ним. Енот постепенно начал прикрывать глаза, пока не прибалдел окончательно.

Снейп вздохнул и покашлял.

Флер с сияющими глазами схватила листок и сунула ему в руки.

— Смотрите! Он думает, что влияние может оказывать сама лаборатория и расположение дома.

— Хм... — Снейп задумался. — По крайней мере, это что-то новенькое. Я думал о подобном, но как это поможет решить нашу проблему, не вижу. Я, что ли, отправлюсь к Краучам варить это их оборотное? Да меня даже на порог не пустят… Грюм, как аврор, с обыском нагрянет — к Краучу-старшему, да? Его по службе сразу же к ответу призовут, и видели мы его.

Он сердито сверкнул глазами на енота и повернулся к мисс Делакур.

— Мисс, вы свой проект заканчивать собираетесь, или он вам уже без надобности? Вам же завтра уезжать, если мне память не изменяет.

И Флер бегом умчалась в лабораторию для ассистентов, а ее место в кресле кабинета декана Слизерина почти сразу занял профессор ЗОТИ. Енот, ткнувшись в закрытую Снейпом дверь, сердито фыркнул и удрал на свой подоконник.

— Да, задачка…

— Приветствую, Аластор. Как ваше после бала?

— А хорошо, Северус. На удивление хорошо. Давно не чувствовал себя так легко, словно десяток лет скинул. Ваша колдомедик та еще мастерица… Зелье для нее ты варил?

— Наша мадам Стебль мастерица. Хотя они обе достаточно неплохи в зельеварении. Что ж, рад за тебя. Как там с нашим списком? Твои ребята все добыли?

— Нет, вот это, — Грюм протянул Снейпу небольшой листочек, — идет из Австралии, так что придется подождать. Напрямую довольно рискованно, а обходные пути — это штука такая… Если быстро и надежно, то дорого, а если не дорого, то либо не надежно, либо… короче, еще недели две минимум.

— А максимум?

— Полтора месяца.

— Понял. Хорошо. Время у нас пока есть. До конца турнира, думаю, разберемся.

* * *

Дурсли в этот раз безрезультатно ждали племянника на каникулы. Хоть Гарри и писал, что вряд ли сможет приехать, надежды они не теряли. Да и Дадли всем уши проныл о том, как соскучился.

Зато почти в канун Рождества им на голову, точнее, в закрытый на время ремонта камин свалился совсем другой, можно сказать, родственничек. Хотя и весьма, весьма дальний. Через Гарри.

— Сириус Блэк! — воскликнула Петунья, и потрепанный маг, по-собачьи отряхиваясь, с ухмылкой приветствовал хозяев.

— И что ты тут забыл?

— И это встреча горячо любимого родственника?

Вернон сделал большие глаза, но промолчал. Зато Петунья никогда за словом в карман не лезла:

— Блэк, ты что, сбежал, не долечившись?

— А это так заметно?

— Еще как! — отрезала Петунья. — У нас камин вообще на профилактике, вон, дымоход ремонтировать надо. Как ты вообще в него попал, башкой пробил непутевой, что ли? Нет, я свяжусь с твоей кузиной, пусть она разбирается. С какой стати ты сюда-то явился?

— Так Гарри…

— Гарри написал, что не приедет!

— Да? А мне он ничего не писал…

— Как долго ты… путешествуешь? — прищурилась Петунья. — Ты дал шанс догнать себя хотя бы одной сове?

Сириус расхохотался привычно: лающе, но по-человечески заразительно.

— Петунья Дурсль шутит! И даже совсем не по-маггловски, это о чем-то говорит.

— О тесном общении с вашим миром, хотя он иногда слишком напрягает, — пояснил ее супруг. — И, вообще-то, мы тоже беспокоимся о Гарри, особенно с этим турниром.

— Вернон, я ненадолго. По правде, так только о Гарри и хотел узнать. Попробую пробраться в школу…

— На, читай, — протянула последнее письмо от племянника Петунья.

Вернон присел за стол и начал быстро что-то писать. А потом распахнул окно, несмотря на идущий снег, и пронзительно свистнул в два пальца. Сириус, уже прочитавший письмо, аж рот приоткрыл, глядя, как почтенный бизнесмен ловко снаряжает маленького, но крепкого молодого домового сыча почтовым посланием.

— Это… что?

— Чаю?

— А… благодарю. Но как?

Вернон развел руками:

— Если ты имел в виду совиную почту, то и сам все видел. Если подойти правильно, дрессировке поддаются все. И совы, и…

— Некоторые волшебники, — немного поежился Сириус. — Я прошу прощения за беспокойство…

— Да уж сиди, пей чай. Никто здесь тебе зла не желает, уж пора бы понять, — проворчала Петунья.

Сириус успокоился — пес, живущий внутри, говорил о том, что Дурсли совершенно правы. А еще он очень хотел пообщаться с Дадли, чем и занялся после того, как мальчик вернулся с прогулки и все они отдали должное новому кексу хозяйки дома.

А еще через пару часов за ним пришла кузина с супругом, так что Рождество более-менее удалось у всех. Сириус даже таскал в манор Малфоев Дадли, который пришел в полный восторг от дома и особенно от конюшен, но не с гиппогрифами, а с обыкновенными, хоть и очень породистыми лошадьми.

Сам хозяин дома, конечно, знать ничего не знал, но, когда увидел на своей территории мальчишку-маггла рядом с деверем верхом на его лучших лошадях, взял с обоих слово, что об этом не узнает ни одна живая душа.

Дадли поклялся с совершенно честным лицом и скрещенными за спиной пальцами обеих рук. Как это он с кузеном и не поделится? Вот уж дудки… Тот, небось, ни разу на лошади не сидел!

* * *

Когда занятия закончились и большинство школьников все-таки разъехались, Аластор Грюм наконец пришел в себя и нашел выход из, казалось бы, безвыходной (точнее было бы «безвходной», но слова такого нет) ситуации по проникновению в лабораторию Краучей. В собственном сундуке.

Этим выходом стала расческа Барти Крауча, на которой было ровно три его волоска — настоящих. Они проверяли — больше никому они принадлежать не могли.

Второй вариант выхода предложил Гарри — напоить оборотным енота. Мол, Сириус менял породу и масть, почему бы Краучу не попробовать поменять и вид?

Попробовали.

Удалось.

Барти тут же начал рваться на встречу с мисс Делакур, но каково же было его разочарование, когда ему ответили, что девушка проводит праздники с семьей, как, собственно, и полагается приличной девушке…

Так что Снейп под мантией уже через день после Рождества отправился вместе с флаконом оборотного для енота и самим ено… Барти, конечно же, к нему домой.

Молодой Крауч первым делом занялся отцом, благо зелий заготовил заранее, а Снейп осматривался в лаборатории.

Там они провели трое суток, навещаемые только домовиками, но к их окончанию Барти Крауч наконец, можно сказать, обрел самого себя. Пришлось Снейпу варить ему еще успокоительного — оборотное снова в Грюма Краучу-младшему пить было почему-то страшно…

* * *

— Северус, мальчик мой, спасибо, что зашел!

Снейп вздрогнул. Директор еще никогда не проявлял такой радости по поводу его появления. Конечно, дело в том, что он хочет узнать, разгадал ли Поттер загадку… Хорошо, чемпионы решили ни для кого не делать секрета из своего открытия.

Он рассказал вкратце о том, как Седрик подсказал Гарри искупаться с яйцом и дал пароль от ванной старост. Про «заговор чемпионов», конечно же, умолчал, но и так хорошо получилось. А вот потом ему пришлось созерцать очень, очень странную вещь: директор в раскаянии чуть не рвал себе бороду.

— Я, наверное, сошел с ума, Северус, ведь я должен был обезопасить мальчика, а я… Это так опасно! Озеро в феврале… Как ему помочь? У меня есть амулет с согревающими чарами, но в воде… он может не сработать или, что скорее всего, его не хватит надолго. Северус, что делать?

Менее всего ожидавший такого Снейп устало вздохнул:

— Озеро подогрейте… До второго тура еще месяц, директор, что-нибудь придумаем.

— Держи меня в курсе, Северус!

— Угу. Обязательно…

Альбус Дамблдор насторожился. Ему показалось, или в последней фразе Снейпа проскользнули какие-то издевательские нотки?

— За что ты так не любишь мальчика? Ему и так тяжело!

Снейп в ответ скривился так, что Альбус моментально успокоился. И даже не стал, как раньше, «воспитывать» его и просить, чтобы тот проявил чуть больше снисходительности к Гарри Поттеру…