Иммунитет (джен)

Драко Малфой был в глубоких раздумьях. В таких глубоких, пожалуй, даже впервые в жизни. Письмо из дома его немало озадачило, но если бы только оно одно! Последние месяцы, а то и весь учебный год были для него по меньшей мере странными — и чем дальше, тем больше. Все было не так и очень часто нарушало привычный порядок вещей, словно сговорились все.

Странный Поттер, странный Снейп, странная, ох, Грейнджер — вообще одна сплошная загадка! Недавно изменившееся поведение Уизли его едва окончательно не добило. Мир сошел с ума. И он, Драко Малфой, кажется, тоже.

И с отцом дела были совсем плохи, судя по его письму, в котором тот едва ли не предписывал сыну поухаживать за грязнокро… магглорожденной. Была бы хоть какая-то записка от матери — но нет! А ведь она всегда помогала прояснить ситуацию, благодаря ей причины поведения отца становились более-менее понятны, и Драко хоть как-то мог сориентироваться.

Он ждал сипуху матери несколько дней, но так и не дождался. И что теперь? Идти ухаживать за Грейнджер?! Зачем? Он еще так молод! За что?! Чтобы ему Поттер с Уизли устроили веселую жизнь?

Нет, Грейнджер внешне, конечно, в последний год стала очень так ничего. Легкую интрижку он бы завел, пожалуй, если бы это имело хоть какой-то смысл. Но — Грейнджер и интрижка? У нее интрижки могут быть разве что с новым выпуском «Чародей сегодня». А после Лабиринта она носит заколку с мехом Сфинкса, которая ее едва ли не родней признала, и всего лишь из-за аниформы, так что шансов у него… Нет, ему бы девушку из своего круга, чтобы была спокойной и предсказуемой, а самое главное — когда-нибудь потом.

Не то чтобы девушки его не привлекали, но не те, что были рядом. В зимние каникулы отец устроил ему поход в одно интересное заведение, где Драко получил несколько уроков… часть которых неоднократно пересматривал во сне. Вот и надо будет повторить, чтобы безо всяких обязательств и прочего выноса мозгов. Он давно насмотрелся на помолвленные парочки на своем факультете и окончательно уверился в том, что это сомнительное удовольствие лучше отложить как можно дальше.

Однако к словам отца придется отнестись серьезно в любом случае. Он представил рядом «Грейнджер» и «помолвка» и смог только тяжело вздохнуть. Правда, хотелось еще постучаться обо что-нибудь головой, вот только уподобляться домовику он, наследник Малфой, точно не будет. Грейнджер… пикси задери, она точно не про него! Но как это объяснить отцу?

Не сразу Драко удалось разглядеть в гриффиндорской заучке просто девчонку, любопытную, веселую и, в отличие ото всех девочек его круга, свободную. По-настоящему свободную, как и Поттер. Из-за чего ему всегда хотелось побольнее того задеть — просто так, потому что…

Потому что завидовал. По-черному завидовал сироте, которому никто ничего не диктовал.

Поттер был наследником рода, но, тем не менее, не должен был никому и ни в чем соответствовать. Он мог позволить себе таскать под мантией старые драные джинсы, растянутые футболки, учиться как попало, дружить с предателем крови, ходить с вороньим гнездом на голове, и плевать ему было на все с высокой башни. На все, чем его, Драко, доставали всю его сознательную жизнь. А Поттеру даже слова сказать никто не мог. Краем сознания Драко понимал, что некому, но…

Достаточно был вспомнить порицания, которые следовали, стоило Драко чуть-чуть не так наклонить голову или немного изменить тон, которым обратился к отцу. Чуть согнулся — и вот тебе выволочка о том, что Малфои так себя не держат. О внешнем виде и говорить не стоило — все должно было быть идеально подогнанным, самым качественным, волосы должны лежать волосок к волоску… А он не мог спокойно смотреть, как Поттер загребает старыми кроссовками пыль по дороге к оранжереям, собирая ее на маггловские джинсы и не обращая на это никакого внимания, мантикора его заешь!

Он пытался себя успокоить тем, что он, Драко, истинный аристократ, которого за версту видно, воспитанный, холодный гордец. Он изо всех сил удерживал ледяную маску, подобную отцовской, чтобы соответствовать, чтобы быть на него максимально похожим — дома это всегда вызывало одобрение. Но стоило появиться гнусному очкарику, как маска шла трещинами, а лед был готов взорваться или даже вспыхнуть, потому что это было невыносимо!

Он обзывал этого дикого гриффиндорца как только мог… И только недавно осознал, что да, Поттер дикий, а он, Драко Малфой — дрессированный. И от этого все еще иногда хотелось взвыть и настучать — по Поттеру, конечно. Вот только позволить себе поступить, как однажды Грейнджер — взять и дать в нос, он не мог. Воспитание не позволяло. Но, Мерлин и Моргана, как же хотелось просто взять и врезать кулаком, и наплевать, что потом будет.

Он не мог остановиться, чтобы не попробовать выбесить хоть одного из гриффиндорской троицы, стоило им показаться на горизонте. А однажды все пошло наперекосяк… И началось это с урока Хагрида, с того полета на диком гиппогрифе, о котором он никогда не расскажет ни отцу, ни матери. Зато мог бы прекрасно поговорить об этом с Поттером, потому что он-то поймет.

Драко тогда стало просто восхитительно легко. Оказалось, что он тоже может урвать себе кусочек свободы. Ради него он и в лабиринт поперся, а вовсе не ради славы, о которой знают только чемпионы. Ну и Грейнджер с Уизли. Видимо, он все же только наполовину Малфой. А на другую половину — Блэк, вот только этому отец точно не обрадуется.

Будь он полностью Блэк, то, может быть, и попробовал бы охмурить Грейнджер, потому что это — вызов. Но он все-таки Малфой, а поэтому просто не хотел. А может, она ему не настолько нравилась. Для несерьезного она точно не годится, а для чего-то серьезного… Он представил мать с отцом, а потом попробовал представить так же себя с Грейнджер, принимающими гостей в парадном зале особняка, и едва сдержал хохот, потому что это не шло вообще ни в какие ворота.

Такая, как она, никогда не сможет быть куклой на веревочках — марионетка, так, кажется, их называют? А иного в доме Малфоев ей не уготовано. Это он, Драко, может так жить и будет так жить, потому что так он был рожден. Иногда пощекотать нервы, по настроению, потакая части своей натуры, он теперь умеет. Но жить в таком режиме? Увольте.

Максимум, что он хотел бы предложить Грейнджер, это вассалитет. Прикрытие, взаимовыгодные отношения, то есть дружбу, как это понимает он сам. Интересно, как она понимает дружбу?

А ведь он никогда не узнает, если не спросит. Значит, он это сделает, и плевать, что это не по-слизерински!

* * *

Нарцисса не писала сыну не случайно: она еще надеялась хоть немного образумить супруга. Она посвятила немало времени, чтобы встретиться с Дагвортами, собрать все сведения о предполагаемой невестке, даже пообщалась со Скитер и — Моргана! — посетила дом семейства Грейнджеров в маггловском Лондоне. То есть окрестности дома, конечно. Но на родителей-магглов посмотрела.

В результате в ее досье на мисс Грейнджер появилось немало интересного, вот только самого главного она не нашла: причин того, что девчонка действительно такая сильная и способная волшебница. Самое старшее поколение предков так и оставалось неизвестной величиной. И в этом что-то было.

А ведь потенциал девчонки может еще подрасти — до совершеннолетия это очень даже возможно. Другой вопрос, нужна ли ей такая бунтарка в доме? В том, что Грейнджер именно такова, леди Малфой не имела больше никаких сомнений. И ей совершенно не улыбалось то, что ее сына попытаются загнать под каблук — а Грейнджер все время будет пытаться. Она, мать, такого точно не позволит — отравит или проклянет как минимум. И потом всю жизнь скрывать… Нет уж. Обойдется.

А не разыграть ли одну зацепочку? Ведь самой Грейнджер, кажется, нравится Северус Снейп? Хоть Нарцисса определила это по некоторым недомолвкам и наблюдениям, а не по чьим-то признаниям, она была склонна доверять собственным глазам куда больше, чем чьим-либо словам. Девчонка слишком умна, чтобы интересоваться своими сверстниками — да и старше них. А что, если…

Вечером, когда муж вернулся после каких-то дел весьма довольным, она завела разговор как раз об этом.

— Северус, значит… Ты уверена? — Люциус задумался. — А что, в принципе тоже неплохо.

— Я бы предпочла этот союз тому, чтобы вводить ее в семью как невесту Драко.

— Для тебя любая невеста нашего сына будет недостойной.

— Разумеется. Но с Грейнджер я вряд ли буду сдерживаться, дорогой.

Люциус задумчиво посмотрел на барельеф, потом перевел взгляд на любимую коллекцию фарфора и содрогнулся. Он давно собрал досье на Гермиону Грейнджер и мог представить, во что все это может вылиться.

Да, Грейнджер, несмотря на дружбу с Поттером, далека от того, чтобы иметь возможность влиять на общественное мнение, с ее-то происхождением. И пожаловаться на свекровь не сможет — некому, а значит, останавливать Нарциссу, если что, придется ему самому. Или в компании с Драко. Мда. Может, действительно оставить пока эту мысль? Но как же хочется прибрать к рукам перспективную ведьму!

Так что если девчонка действительно влюблена в Северуса, это им на руку. Может быть. Потому что договориться с самим Северусом, да насчет его личной жизни… Люциус Малфой представил, как начинает уговаривать Снейпа поухаживать за Грейнджер, и понял, что лучше придумать что-то другое. В любом случае. Разве только этим займется дорогая жена… И все-таки с сыном тоже что-то придется решать.

— Но кровь… где найти девушку из хорошей семьи, которая не была бы нам родней?

— На континенте. В Штатах. В Австралии.

— Для тебя даже кенгуру будет лучше, чем Грейнджер? — усмехнулся супруг.

— Фи. Кенгуру, говорят, плохо дрессируются, — холодно усмехнулась Нарцисса. — Но некоторая правда в твоих словах есть.

Люциус невольно посочувствовал своей будущей невестке.

— Бедный Драко, — в малую гостиную вошел Сириус Блэк, уже неделю гостивший у кузины в ожидании крестника и даже долеченный. — А со Снейпом вы точно обломаетесь, это я вам говорю.

— Кстати, — повернулся Люциус, — вот с кого надо начинать-то.

— Действительно, дорогой.

Когда чета Малфоев с подозрительно безмятежным выражением лиц повернулась к нему, Блэк попятился, но было поздно.

Да, женить Сириуса Блэка просто так нельзя — кто бы в этом сомневался. Но если за дело берется не одна его кузина, а две…

Яростная Беллатрикс? Да бросьте! Будучи урожденной Блэк поддерживать Темного Лорда, а потом войти в его ближний круг и стать пугалом для нечистокровных куда как проще, чем разорвать все связи и сбежать с магглорожденным, да еще и всем назло выйти за него замуж! И тем более родить ребенка и жить себе, словно ничего не случилось! Андромеда Тонкс тем не менее оставалась урожденной Блэк, со всеми вытекающими. И тоже беспокоилась за семью. У поумневшего, но все еще глупого кузена, не было шансов.

* * *

— Мне надо с тобой поговорить. Это серьезно. Сегодня после обеда возле картины с Горбатой ведьмой. Дэ-эМ, — Гермиона шепотом прочитала неизвестно как попавшую в ее конспект по трансфигурации записку.

— Малфой, — нахмурился Гарри. — Я иду с тобой, это не обсуждается.

— Под мантией?

— А, хорошо, что ты об этом подумала. Значит, ты не против?

— Это еще с чего бы? — изумилась Гермиона. — Ты вообще здоров? А ну-ка посмотри на меня!

Благодаря старшей подруге она была довольно неплохо посвящена в некоторые вопросы, так что ревность лучшего друга распознать сумела. Но… почему? Гарри вроде бы никогда не пытался за ней ухаживать, как это обычно бывает! Хотя… Что бы посоветовала Флер? Наверное, быть осторожной, если она не хочет оттолкнуть от себя Гарри. А она хочет?

Она попробовала представить, что они поссорятся, и поняла: однозначно — нет.

— Я вижу, что ты злишься, но не понимаю, на что, — нахмурилась она, хоть и с долей притворства. — Я иду на какой-то разговор с Малфоем вместе с тобой. Что тебя не устраивает?

Гарри замялся. Вот как сказать о том, что едва увидел записку и понял, от кого она, был готов пойти и закопать ее автора в теплицах мадам Спраут? А еще лучше за теплицами… Он невольно улыбнулся.

— Ну вот, — подхватила Гермиона, совершенно неправильно растолковав его улыбку. — Расслабься уже. Почему-то мне кажется, твоя голова не будет лишней.

Собственно, так и оказалось, и мисс Грейнджер по праву могла бы собой гордиться.

Драко совершенно спокойно отреагировал на появление Гарри, который не смог усидеть под своей мантией, стоило только озвучить проблему. Поначалу они едва не подрались, только реакция Гермионы и мощное агуаменти смогли отрезвить обоих. Разговор не сразу вошел в конструктивное русло, но все же у них получилось.

Чего это стоило самой Гермионе, она могла и очень хотела рассказать только одному человеку — Флер, но та, увы, была далеко. Зато у них имелись Протеевы блокноты, которые они сами зачаровали друг на дружку. Так что Гермиона, пока писала подруге, кое-что поняла сама, причем довольно многое.

Малфоя было жалко. Гарри сам удивился этому, когда они уже вдвоем вечером обсуждали этот разговор.

— Между прочим, тебе это тоже предстоит, вот только тебя некому заставить, — заметила Гермиона.

— Ну… ты что, я… Умеешь ты обрадовать, — растерялся Гарри. — Вот только я не чистокровный, и таких заморочек у меня нет!

— Но ты — наследник, и должен понимать, что будущее рода зависит от тебя.

— Какого рода, Гермиона? Вот он, весь род, — Гарри хлопнул себя руками по бедрам. — Весь, понимаешь? И что?

— Уточни у Малфоя сам, — устало вздохнула та. — И еще в Гринготтсе, кажется, у тебя там не только деньги, верно? Я не хочу тебе ничего доказывать, но уверена — у каждого человека должны быть свои корни. Те, которыми он мог бы гордиться. Те, на которые опираться будет не только он, но и его потомки.

— Ты что… ты когда успела набраться этого? От кого?

— Гарри, почитай почитай учебник биологии старшей школы, что ли. Ты вроде уже не тот, что был на первом и втором курсах, чтобы тебе все растолковывать.

Почему-то именно сейчас Гермиона почувствовала себя тем самым «другом и только другом». И вот как? Как ей относиться к внезапной и странной ревности Гарри? Почему стоит ей заговорить с Драко, как тот готов закипеть — вроде и понятно, с чего, но с какой стати-то? Ох уж эти мальчишки…

— Ты обиделась? Но на что?

— Знаешь, Гарри, разберись сначала в себе и пойми, что тебе вообще надо. А потом уже мне претензии предъявляй.

— Претензии? Тебе? Когда это было?

Но Гермиона уже поднималась по лестнице в спальню девочек.

* * *

Общаться с Малфоем после всего высказанного оказалось на удивление легко и даже интересно. Правда, удобней всего оказалось это делать не вместе с Гарри, а по отдельности, к счастью, тот хотя бы фыркать перестал, заставая их за разговорами. Но что странно, присоединялся довольно редко, хотя против никто не был. Гермиона же открывался новый, совершенно незнакомый кусочек мира.

— Понимаешь, Грейнджер, — Малфой был грустным и серьезным. — Я как-то сдуру предложил, чтобы родители обзавелись еще ребенком. На самом деле расти одному — не самое лучшее, что может быть с ребенком.

— Я недавно стала старшей сестрой, так что догадываюсь. Братика, правда, толком еще не видела, мы же тут весь год. Но мои родители и работой были заняты неплохо, а вот тебе с этим, кажется, не особо повезло.

— Я бы не сказал, что у отца много свободного времени.

— Но на тебя хватает.

— Хватило бы и на двух меня, — признался Драко. — Дело не в этом. Ни мать, ни ее сестры не могут родить больше одного здорового ребенка.

— Вот как? — Гермиона насторожилась. — А почему, ты знаешь? Если это проклятие, то можно же, наверное, как-то снять?

— Насколько я знаю, проклятие с моей матери снимал зельями Снейп, иначе я бы вообще не родился.

— О… А остальные?

— Чистота крови навек — слышала?

— Читала. Девиз Блэков, и что? Погоди… Это вырождение, что ли, так проявляется? Из-за близкородственных браков?

Гермиона прикусила губу, и Драко, кажется, понял, почему Поттер так хотел начистить ему, гм, лицо. Красивая…

— Погоди, Драко, кажется, я придумала. Вот только не знаю, пойдут ли они на это. Скорее всего, ты не слышал о суррогатном материнстве, но у магглов это уже возможно! Я тебе расскажу, ты сам решишь, говорить ли родителям. Или давай я соберу информацию, ты прочитаешь, а потом спросишь, если что-то будет непонятно. Только ты не сказал, твои родители правда хотели бы иметь еще ребенка?

— Конечно, — Драко нисколько не сомневался в этом. — Я когда первый раз об этом заговорил, из них обоих как будто весь воздух выпустили.

— Тогда нужно им помочь! — загорелась Гермиона.

— Грейнджер, если у тебя получится, я твой вечный должник! — провозгласил Драко.

— У нас получится, Малфой, у нас! Быстрее бы уже закончить эту учебу! — кажется, ей уже не терпелось взяться за новое, такое важное и вообще хорошее дело. — Это ведь не только у вас такая проблема, я правильно думаю?

— Наверное.

— Представляешь, — она прищурилась, глядя мимо него, словно что-то рассматривая вдали, — направление колдомедицины, которое сделает возможным иметь столько здоровых детей, сколько захотят родители, семья! Я бы там поработала.

У Драко что-то екнуло внутри. Это же будет прорыв! Если все удастся… о Мерлин! Дух захватывает от таких перспектив!

— Грейнджер! Ты не поверишь, но… я бы тоже.

— Проспонсировал?

— Нет. Отец пусть спонсирует. Поработал. Без зелий там точно будет не обойтись, верно?

— Думаю, там много без чего не обойтись. Нужна большая команда.

— Да, это не мантии для дементоров, — улыбнулся Драко.

— Так и мы уже не третьекурсники. Пора заняться чем-нибудь серьезным.