Время на моей стороне (джен)

Когда-то Годрикова Лощина была известна в первую очередь тем, что здесь выковали первый в мире снитч. Перед вылетом на чемпионат мира по квиддичу в другую страну игроки английской сборной приезжают сюда — совершают своеобразное паломничество. Кузница Райтов, в которой появился на свет маленький золотой снаряд, давным-давно перепродана — здание поменяло десяток владельцев и наконец попало в руки маггла. Возможно, крылатый шарик на флюгере покатой крыши напомнил ему об античном боге торговли, так что он открыл внутри бывшей волшебной кузницы обыкновенный маггловский ломбард с дубовой вывеской над дверью, где позолотой вывел: «Гермес».

Забавно, но так же называлась последняя модель гиганта по выпуску летающих мётел — «Юниверсал Брумз Лтд», правда продажи их «Гермеса» так и не взлетели. «Юниверсалы» обанкротились в семьдесят восьмом. Плохой год. Отвратительный, как ни крути.

Почти двадцать лет прошло, Годрикова Лощина прославилась вновь, на этот раз трагично. Одна магическая война закончилась, вторая началась… Как быстро летит время.

Кладбище Годриковой Лощины обрамляла кованая изгородь, обросшая мхом, она тянулась от церквушки и терялась в молочном тумане. Его тяжёлые складки бугрились у надгробий, как свалявшаяся овечья шерсть — бери и пряди. Борода старшего Дамблдора тоже её напоминала. Аберфорт стоял как истукан, пока Кингсли Шеклболт произносил проникновенную речь над закрытым гробом. Лицо под крышкой до того обезображено, что друзьям и близким было тяжело на него смотреть. Некоторые едва стояли на месте: то и дело дотрагивались до волос, нервно поправляли мантии, перетаптывались или слегка покачивались с пятки на носок. Они все слишком часто моргали. Их можно понять — речь Кингсли непозволительно длинная. Надо было дать слово Грюму, он бы не стал мешкать:

— Палочки вверх! — и готово.

Однако Аластор стоял чуть в стороне, опираясь то ли на посох, то ли на трость. Постарел вояка, обзавёлся новыми шрамами. Да и про нос его, конечно, писали в газетах, но увидеть воочию — другое дело. Выглядела рана откровенно скверно. Его волшебный глаз обшаривал кладбище и, разумеется, не оставил незамеченной фигуру в чёрной мантии, застывшую неподалёку. Грюма не провести, и поворачиваться к нему лицом — определённо плохая идея. Пришлось отойти подальше и навестить могилу некоего Певерелла — соседа кого-то из Абботов. Плющ оплёл её так, что местами раскрошил камень надгробной плиты. Это не дело. Хорошо, что волшебный ножик всегда под рукой. Ему по силам вскрыть любой замок, но и для красных стеблей хедеры, похожих на китайские нитки счастья, натянутые на гранитную доску призрачной швеёй, он тоже сгодится — ему не впервой сражаться с упрямыми побегами. Они рвались, а нож всё взлетал, разрезал, кромсал, вспарывал. Проклятые лианы, ненавистные вьюны, упрямый плющ. Казалось, дай им волю, и они оплетут весь земной шар, превратив сушу в гигантский зелёный лабиринт.

Певерелл. Соседа Абботов звали Игнотус Певерелл. Высеченная ниже имени надпись, показавшаяся из-под пёстрых листьев, гласила: «И встретил он Смерть как давнего друга». Что-то знакомое… Сказка? Да, детская сказка из сборника Бидля. Помнится, на старом издании нарисована высокая костлявая старуха в длинном тёмном плаще. Смерть всегда носит плащ — он легче воздуха, так что парит над землёй, он чернее ночи и холоднее льда. Он визжит, если его поджечь.

Нож в руке потяжелел, а туман вокруг стал гуще. Кингсли закончил речь. Волшебница рядом с Ремусом всхлипнула и уткнулась ему в грудь. Кто она? Почему вдруг напомнила человека из далёкого прошлого? Ещё несколько волшебников возложили цветы — незнакомцы. Орден Феникса? Скорее всего. Эти люди верны идеям Альбуса Дамблдора, но его самого не видать. Нашлись дела поважнее. Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся. Фадж подал в отставку. Директор Дурмстранга убит.

Волшебники подняли палочки вверх, разгоняя туманную дымку голубоватым светом Люмоса. Это скопление огней походило на свечи покойников. В народе говорили, что кладбищенские огни — души, зависшие между мирами, но сегодня здесь только одна застрявшая душа.

— Покойся с миром, — произнесла Гестия Джонс. Несколько голосов подхватили за ней эхом. ​‌‌‌​‌‌ ​​‌‌‌‌

Вот и всё. Люди, прибывшие в Годрикову Лощину, стали расходиться.

Туман вслед за опускающимся гробом щедро перелился через края могилы, окутывая деревянный футляр, обнимая его, заключая в призрачные объятия.

Сердце сжала ледяная рука. Земля покачнулась и поплыла под ногами, будто там в нескольких шагах впереди под дубовой крышкой не один человек, а двое.

Высоко в небе раздался рокот — приближалась гроза.

Почти все ушли. Грюм был последним — задержался у калитки, издалека взглянув на обелиск в центре площади. Затем и Аластор скрылся в витке аппарации.

Наконец-то можно подойти. Это сложно, но ноги пришли в движение. Всё ближе и ближе. Уже можно прочесть надпись, почувствовать аромат цветов. Всё кончено. Тайна ушла в могилу. Нужно попрощаться, приблизиться, посмотреть, простить всё, отпустить боль и зависть… Кто бы знал, как это сложно, невероятно тяжело — касаться холодного камня, на который нанесено имя. Особенно когда это имя — твоё.

Время на моей стороне, да, это так,

Время на моей стороне.

Ты ещё прибежишь обратно.

Так оно и будет.

Ты ещё прибежишь обратно ко мне,

— "Time is on my side" — "The Rolling Stones"

1978 год

— Замри! Иначе ты его убьёшь!

После крика МакДональд взгляды всех сидящих за столом устремились к тарелке Джеймса. Сохатый и сам таращился вниз — туда, где вилка в его руке зависла в дюйме от рожек слизняка. Скользкая тварь угрозы жизни не замечала и в счастливом неведении упоённо уплетала лист салата, на котором под одеялом из слизи блестела яичница с беконом — стандартный школьный завтрак. Блэк предпочёл бы ему что-то жареное, жирное и совершенно нездоровое, но Джеймс обожал этот чёртов хрустящий салат. Он мог бы смаковать его часами, перекатывать листья во рту, утрамбовывать в комочек, мять зубами и, не прекращая неприлично чавкать, трещать с друзьями о чём угодно. Издержки анимагической формы — ничего не поделать. И вот его завтрак был испорчен.

Слизняк шевельнул рожками.

«Диверсия», — мгновенно сообразил Сириус и свирепо воззрился на сидящих неподалёку слизеринцев. Как пить дать, акт агрессии совершил один из них! Что проще — прошептать заклинание, пока Джеймс пожирал глазами Эванс? Перемирие было нарушено. Грядёт мордобой. Нюниус уже давно сидел в печёнках. Его рук дело. Стопроцентно! Бродяга это ясно чуял: у него зачесался нос, потом спина, потом и кулаки зачесались.

С языка уже рвались проклятья, и у Сохатого, конечно, — тоже, он не безропотная фиалка, но при Лили сдерживался. Это потому что она «особенная», «воспитанная», «нежная», потому что к седьмому курсу Джеймс, видите ли, понял, что подход к будущей супруге пора менять. Слушая подобные излияния друга, Сириус лишь цокал языком. Ужас какой! Джеймс уже выбрал жену. Что дальше, во имя Мерлина? Наверное, он построит дом, посадит дерево во дворике с белым заборчиком, найдёт работу, а через годика эдак три-четыре вступит в клуб садоводов профессора Спраут и выпишет «Воскресный пророк». В Аврорат его не возьмут — курс зелий провален, да и Эванс не пустит. Самая тяжёлая вещь на свете — женский каблук.

Сириусу бы и в голову не пришло перекраивать себя кому-то в угоду. Он не галлеон, чтобы всем нравиться. Если он не любит корнишоны, то это решительно на всю жизнь. Если ненавидит Снейпа, то непоколебимо. Если ушёл из дома, то навсегда. Если когда-нибудь встретит девушку, с которой ему будет хорошо круглые сутки изо дня в день, а не пару горячих ночей в неделю, то ей придётся принять его таким, как он есть: от макушки до кончика хвоста.

Замешательство Джеймса продолжалось лишь пару секунд, но для Сириуса минула вечность.

— Я так голоден, что съел бы и так! — размазав слизь по тарелке, заявил Поттер.

Дружное «фу» разнеслось по залу, но инцидент был исчерпан. Вернее, его разрешение было отложено до выхода заинтересованных лиц из-под надзора деканов.

Мэри, как наседка, всё пеклась о живности на листе салата. Она обожала насекомых, жаб и улиток… одним словом — гадов.

Ремус превратил опустевшую сахарницу в банку, и МакДональд опустила на её дно слизняка.

— Он не виноват, что оказался не в том месте не в то время, — сказала она, баюкая нового питомца. — Вы только посмотрите, как трогательно трепещет его тельце.

Блэк сдержал смешок. Ещё вопрос, кто из этих двоих трепетал сильнее.

— Тебе виднее, Мэри.

— Спасибо за понимание, Сириус.

— Всегда пожалуйста, Мэри. Я восхищён твоей участливостью.

Жаль, профессор МакГонагалл не слышала — отвлеклась на почти отвалившуюся голову Почти Безголового Ника. Вот так всегда: декан всё время пропускала, когда Сириус вёл себя примерно. Родители не зря учили его манерам.

Он мог бы приударить за Мэри. МакДональд вполне ничего: не красавица, конечно, как Забини или хотя бы как Эванс, но вполне симпатичная девчонка. Регулус так и вовсе поедал её глазами. Но скорее кальмар восстанет из Чёрного озера и прочитает лекцию по ЗОТИ, чем младший брат сподобится подойти к магглорождённой однокурснице, наплевав с Астрономической башни на всё, что так любовно вдалбливала матушка в его головёнку. Сириус мельком посмотрел на него, выходящего из Большого зала с учебником под мышкой.

А вот и Нюниус выскользнул в вестибюль. Слизеринцы покидали Большой зал — поди, в подземелья ползли всем гадюшником. Пора действовать!

Ремус схватил вскочившего на ноги Сириуса за рукав форменной рубашки и вынудил плюхнуться обратно на скамью — перехватил на взлёте, потому что знал Блэка лучше остальных. Может, лучше Джеймса. Какая страшная мысль! Но факт оставался фактом: Ремус всегда мог разгадать его самый дурацкий и по-гриффиндорски необдуманный план.

— Сидеть, Сириус! — как команда. — Вам не по одиннадцать лет, чтобы швыряться друг в дружку проклятиями.

— Я и не собирался ни в кого швыряться.

— А палочку зачем достал?

— Так я…

— Не отвечай. Вопрос был риторическим.

Сириус лающе рассмеялся.

У Ремуса точно в родне были провидцы. Ему бы чаинки разбирать и не на луну смотреть по ночам, а на звёзды.

Звёзды… Сириус любил на них глядеть из окна гриффиндорской башни, но терпеть не мог, когда кто-то начинал их называть.

— Сегодня чётко виден пояс Ориона, — бывало как ляпнет Питер, делая задание для профессора Синистры, или: — Напомните, как называется альфа в созвездии Льва?

Сириус подумал, что надо бы спросить его, с чего он вдруг записался на курсы по астрономии. Хотя какая разница.

Ремус достал учебник. Он мог зубрить уроки даже в Большом зале в то время, как Сириусу удавалось сосредоточиться на книге только в полной тишине.

— Чем хотел стукнуть Снейпа? Надеюсь, ты придумал что-то оригинальнее заклятия «Ешь слизней»?

— Калворио, — признался Блэк. — Я собирался использовать чары выпадения волос. Снейпу пойдёт лысина, и волосы не будут лезть в котлы, над которыми он трясётся изо дня в день. Не зря же я прочёл «Как наслать проклятие и защититься, если проклятие наслали на вас», сгрыз от корки до корки!

Джеймс и Питер откровенно расхохотались. Последний даже пирог отложил, чтобы не подавиться.

— Спокойно, Лунатик. Это всего лишь фигура речи, — заверил Сириус, посмеиваясь. — Ни одна обложка не пострадала.

— Да? — Ремус посмотрел на него с подозрением. — Ну, хорошо. А вообще, если так будет продолжаться и ваша вражда со слизеринцами не закончится, то, вот увидите, утром мы сами проснёмся лысыми.

Сириус пожал плечами:

— Не в первый раз. Что читаешь?

— То, что и тебе бы следовало для экзамена по ЗОТИ — биографии знаменитых борцов с чудовищами.

— Ску-у-у-учно, — протянул Питер.

— Отнюдь, — возразил Ремус, подобравшись. — Из этих страниц можно узнать, как Гиффорд Оллертон справлялся с великанами без волшебной палочки, а Харви Риджбит поймал перуанского змеезуба.

— А это кто? — спросил Сириус, ткнув пальцем в изображение господина с огромными бакенбардами. — Гроза всех цирюльников в округе?

— Норвел Твонк, — прочёл Ремус. — Он спас маггловского ребёнка от мантикоры, пожертвовав при этом собственной жизнью. Награждён орденом Мерлина посмертно.

— Да уж, дело-то хорошее… Но какой смысл изучать биографию того, кто не справился с чудовищем? У него что — палочки с собой не было? Он не догадался выстрелить Конъюнктивитусом в глаза мантикоре? В чём его подвиг? Он просто прыгнул в пасть жуткой твари, чтобы отвлечь внимание от ребёнка. Что проще?

— По-моему, ты заблуждаешься, — чопорно произнёс Лунатик, прижав книгу к груди, как самое ценное сокровище. — Для того чтобы отдать свою жизнь за кого-то другого, требуется невероятная смелость.

— Смелость самоубийцы, — хмыкнул Сириус.

— Нет, это другое, — настаивал Ремус.

Сириус смекнул, что расшевелить его сейчас не удастся, и достал из сумки учебник по зельеварению. Он терпеть не мог этот предмет, но Лунатик настаивал, что знания зелий полезны во многих отраслях. Да и аврором не станешь без приличных оценок по травологии, ЗОТИ, зельеварению, трансфигурации и курсу заклинаний, а Сириус ещё не отмёл идею поступать в академию при Аврорате. Матушка была бы в ужасе, попади он туда.

— Яды животного происхождения, — громко озвучил название раздела Сириус и быстренько глянул главы. — Acanthaster planci…

— Это на каком языке ты теперь ругаешься? — усмехнулся Джеймс.

— Да если бы ругался… Латынь. Морская звезда акантастер, или «терновый венец». Её тело покрыто многочисленными острыми иглами, у оснований которых находятся ядовитые железы, поэтому уколы звезды очень болезненны и вызывают серьёзное отравление, — прочёл Сириус и закатил глаза. — А самый смак впереди! Послушайте, как этот монстр питается. Морская звезда выворачивает желудок. Выделяемые им ферменты проникают сквозь поры кораллов и превращают полипы в питательный бульон. Таким образом, акантастер оставляет после обеда лишь безжизненные известковые скелеты.

— Жуть, — сказала сидящая неподалёку Присси Паркер. Сириус давно на неё глаз положил, оттого так и красовался.

— Я бы не отказался поплавать в Большом Барьерном рифе — месте обитания этой звёздочки. А ты, Присси? Поныряла бы со мной? Вместе не так страшно.

Паркер зарделась.

— Почему бы и нет.

— Но предупреждаю, что я купаюсь голышом.

Благодаря болтовне Сириус снова расслабился. Глупые шутки, воспоминания, шалости — всё это отвлекало от страха за друзей, которые рисковали собой за границами волшебной школы. Ремус это тоже понимал — он вообще чертовски понимающий парень, даже не особо тиранил друзей с учёбой в последние недели.

Блэк заметил, что Хвост закончил завтрак и оттянул ремень брюк.

— Что такое, Пит? Третий кусок пирога оказался лишним? — Сириус встал, подтолкнув Петтигрю под локоть. — Пошли, пройдёмся.

Тот моргнул и уставился на него.

— Давай, я обещал зайти к Хагриду и помочь ему найти, где в его хижине спряталась демимаска,⁽¹⁾ пока он её не раздавил. Третья пара рук не повредит.

— А эта тварь не кусается?

— Этот зверь боится нас больше, чем ты его, Питер. Тебя, Джеймс, с нами не зову, — добавил Сириус, когда Сохатый, увлечённый рассказом Эванс о какой-то новой музыкальной группе из Бирмингема, поднял на него глаза. Сириус старался не прислушиваться, он хранил верность "Queen", от которых ждал выхода альбома. — Тебя, Ремус — тоже.

— Правильно делаешь.

— Давай, Пит, шевелись!

Сириус вышел из Большого зала и принюхался. Пахло весной. Путь от главных ворот до хижины Хагрида пролегал мимо каменного круга на покрытом вереском холме. Оттуда открывался замечательный вид на поле для квиддича. Сириус остановился, чтобы посмотреть, чья команда тренировалась на стадионе. Напоминая откормленных пчёл, в небе над трибунами носились хаффлпаффцы. В этом году у них крепкая команда — Кубок не возьмут, но серебро, пожалуй, у них в кармане. Если, конечно, Регулус не поймает снитч в последнем матче года на первых же минутах, а этот зараза мог.

Питер встал рядом с жадно следящим за пилотажными фигурами Блэком, а потом и вовсе расстелил мантию да сел. Сириус решил, что Хагрид подождёт, и тоже опустился на траву. Следить за тренировкой чужой сборной куда интереснее, чем разыскивать непонятную образину в хибаре школьного лесничего. Время позволяло потратить утро вот так — ничего не делая. Первое и единственное занятие начиналось только в четыре.

Солнце пригревало. Захотелось превратиться в пса и пробежаться вдоль берега озера, как вдруг знакомый до зубовного скрежета голос опустил Сириуса с небес на землю. Снейп! Снейп был где-то поблизости, споря с кем-то из-за третьего закона Голпаллота.⁽²⁾ О зельях Нюниус мог пререкаться с пеной у рта часами. Сириус не ожидал, что давний враг сам придёт к нему в руки. Блэк вскочил на ноги и поторопился навстречу Снейпу, который как раз показал свой нос из-за каменной арки.

— Нет! Всё не так! В учебнике закон не объясняется! — сердитое шипение Регулуса, шагающего за Снейпом, Бродяга бы ни с чем не спутал. — Я уверен, что нужно найти первопричину…

Регулус осёкся, увидев брата, а Снейп ещё не заметил возникшую на пути угрозу.

— Ну и делай, как хочешь, Блэк. Чего тогда спрашивал?! Такой же бестолковый…

Взгляды встретились. Снейп выхватил палочку, и Сириус злорадно рассмеялся.

— Вот ты и попался! Думал, тебе опять всё сойдёт с рук? Сегодня за завтраком ты испортил мне аппетит, Снейп, а это уже тянет на причину для дуэли.

Регулус по-кошачьи фыркнул. Он всегда так делал. Постоянно.

— Дуэли, говоришь? Раз такой смелый, то зачем пришёл с поддержкой?

Сириус оглянулся и увидел Питера. Тот тоже достал волшебную палочку и направлял её на Снейпа. Только бы хватило ума не лезть. Сириусу хотелось подраться. Всё равно с кем, где и как. Он почти не спал прошлой ночью: закрывал глаза и видел пылающий коттедж Боунсов. Эдгард с семьёй спаслись каким-то чудом. Сириус не понимал, как можно нападать на спящих, на беззащитных детей в их домах, на тех, кто не сможет дать сдачи. Даже в газетах всё выглядело ужасно. Две недели прошло, а он никак не мог успокоиться. А Снейп мог. У него неплохой арсенал проклятий. Вот бы ещё Регулус убрался восвояси, а не маячил на линии огня. Так и хотелось сказать: «Что ты мнёшься, как кошка на пороге. Брысь отсюда!» Но Регулусу уже шестнадцать. Он упрям, сообразителен и вместе с тем глуп. Чем ещё объяснить, что он тут донимал Снейпа, вместо того чтобы задать вопрос Лунатику? Только тупостью. Ремус — святой человек — даже троллю в случае чего объяснит закон Голпалотта.

Напряжение всё возрастало. Снейп пучил глаза и беззвучно шевелил губами, как тритон, но не нападал. Сириус принял красивую стойку и благородно ждал удара противника. Ведь Снейпу тоже неймётся. Сириус всё видел. Здесь они похожи, и от этого на душе ещё противнее.

— Хороша дуэль, — едко прокомментировал Регулус, бросив взгляд на наручные часы. — Дуэлянты ждут, когда соперник упадёт из-за затёкших ног. Или до тех пор, пока сосуды в глазах не полопаются? Долго ещё?

Сириус понятия не имел, зачем Регулус так сказал, почему Снейп после его слов нелепо дёрнулся, отчего это так впечатлило Питера, и откуда Питер знал режущее заклинание, но оно вырвалось из его палочки и полетело вперёд. Регулус увернулся — реакция не подвела. Луч заклинания вонзился в арку рядом с ним. Его глаза ошеломлённо сверкнули, он взмахнул палочкой, и всё завертелось.

Чутьё Сириуса вновь не подвело: мордобой.

Двое на двое. Не так уж плохо. Сириус смеялся, отбивая атаки Снейпа, а тот сосредоточенно сыпал проклятиями, не забывая время от времени одаривать ими и Хвоста. Не сказать, чтобы тот сам не нарвался.

Сириус чертыхнулся, пропустив удар, но не от боли, а от досады. Он должен быть внимательнее. Надо собраться! Ему незачем знать, как дела у Регулуса. Борода Мерлина! Плевать он хотел на него, но глаза так и следили, чтобы младшему брату не прилетело. Прилетало пока лишь Хвосту.

Сириус поднырнул под очередной луч заклинания и послал парализующее проклятье в ответ, но Снейп отпрыгнул, и чары, предательские искры, угодили ровнёхонько в грудь Регулусу. Младший брат упал, разминувшись с камнем затылком всего на пару дюймов. Перед глазами Сириуса тут же вспыхнуло. Раздался женский крик. Бок обожгло, и мир накрыла темнота.

* * *

— Отработка! Я даже слушать вас не собираюсь, — отрезала профессор МакГонагалл, потрясая палочкой Сириуса перед его же носом. — Драка на территории школы, мистер Блэк! Заклинание, которое видела Эммелина Вэнс, было из разряда недопустимых для использования в Хогвартсе.

— Это парализующие чары, — пробормотал Сириус, потупившись. Под грозным взглядом Минервы МакГонагалл он ощущал себя нашкодившим щенком.

— Опасные парализующие чары. Не заставляйте меня идти к директору и проверять вашу палочку на остаточную магию.

— Но Снейп… — подал голос Питер.

— И мистера Снейпа не минует ваша участь. Отработка, господа, и это не обсуждается!

Сириус прекрасно сознавал, что наказан по делу, но пререкался, чтобы профессор забыла снять баллы с факультета. Ребята не заслужили потерять набранные очки, которые так трудно вернуть в конце года. Казалось, его план сработал. МакГонагалл выпустила пар и отправила их к Филчу. Они были уже у двери, когда декан вдруг опомнилась и со вздохом процедила:

— Тридцать баллов с каждого.

Сириус восхищался этой женщиной.

По дороге к желчному завхозу Сириус узнал от Питера, что после того, как Регулус был нейтрализован, сам Сириус пробыл на ногах не дольше двух секунд. Снейп не церемонился и ударил его чем-то мерзким. При этих словах Сириус потёр рёбра — они ныли. Затем откуда ни возьмись в каменном круге взялась Вэнс — староста Равенкло — и попыталась разнять Снейпа и Питера, но из-за неудачного рикошета лишилась своей палочки. Та сломалась. Бродяга выругался. Разъярённая Вэнс была страшнее мантикоры. Затем прибежала профессор Помфри, а потом Хагрид, а за ними Ремус, Джеймс и все остальные. Дальше Сириус уже знал.

Он открыл дверь подсобки и выругался ещё красочнее. Вместе с Филчем их с Питером уже поджидали Регулус и Нюниус собственной персоной. Снейп сразу отвернулся, едва Сириус переступил порог. Регулус тоже отвёл лик от недостойного: видимо, шишку показывал. Он уткнулся взглядом в пол, состоящий из тёмных деревянных досок, которые скрипели под ногами при каждом шаге завхоза.

— Подождём ещё одного оболтуса, — проскрежетал Филч, довольно потирая ладони, — и пойдём.

В помещении повисло тягостное молчание.

Питер исподлобья косился на Снейпа. Снейп тихонько гипнотизировал Сириуса. Сириус сверлил глазами затылок брата. Регулус смотрел на часы.

— Сколько времени, Блэк? — спросил Снейп.

— Почти одиннадцать.

Дверь подсобки в тот же миг открылась, явив взору красное лицо Гилдероя Локхарта — пятикурсника из Равенкло, о котором был наслышан в школе каждый. Он затоптался на пороге, откинул волосы элегантным, как был уверен, движением головы, пока его бесцеремонно не втолкнула в комнату Вэнс. До этого момента Сириус был уверен, что у Снейпа самый тяжёлый взгляд в школе. Он ошибался. Эммелина готова была разорвать их всех голыми руками. Выбора-то у неё другого не было, как и волшебной палочки.

— Здесь все, — сказала она.

Филч кивнул.

— Пойдёмте.

А что делать? Пришлось идти за ним.

— Пойдёмте, пойдёмте, — приговаривал он, шаркая позади Сириуса. Школьный коридор казался Блэку бесконечным. Это была далеко не дебютная отработка в его жизни, но впервые ему предстояло провести несколько часов за уборкой в настолько скверной компании.

Вэнс деловито шла перед их колонной. В другой раз Сириус бы с ней заговорил, спросил, как жизнь, как подготовка к экзаменам. Она ведь вообще-то весёлая девчонка. В хорошие дни. Однако сегодняшний день был исключительно плохим.

Филч велел остановиться перед дверью какого-то кабинета. В то же время в коридоре раздалась тяжёлая поступь Хагрида. Поравнявшись с Сириусом, Рубеус улыбнулся и, тряся огромной керосиновой лампой, потрепал его по волосам.

— А зверюшку-то я сыскал. В моей кружке сидела и в ус не дула.

— Хагрид! — перебил Филч. — Мы здесь не для твоих занимательных историй. Эти паршивцы нарушили порядок и должны понести наказание. Открывай скорее!

— Да, да, — закивал Хагрид, звеня ключами, — видел я вас всех у каменного круга. Ох и ловкие вы, молодые…

Замки щёлкнули. Хагрид хватил по двери ручищей, и в следующий миг на них дохнуло затхлостью и пылью заброшенного класса.

— Это бывший класс ЗОТИ, — сказал Филч и прошёл внутрь кабинета, зажигая факелы на стенах. — Десять лет здесь никто не убирался — с тех самых пор, как профессор Зобраст пропал.

— Пропал? — переспросил Регулус, нахмурившись.

— Нехорошая должность, ох нехорошая, — закачал головой Хагрид.

— Был он, был, — жутко усмехнувшись, произнёс Филч, — а в один день — раз! — и исчез без следа.

— Тварь какая-нибудь сожрала, — предположил Снейп, презрительно посмотрев на вздрогнувшего Питера.

— Эх! Меня там не было! — залихватски сказал Локхарт. — Я непременно бы его отыскал. Мне отменно удаются поисковые чары!

— Займись лучше поиском пауков и сороконожек, — Эммелина сунула ему в руки швабру. — Вы все тоже берите инвентарь: веники, тряпки, вёдра…

Сириус вооружился метлой и окинул взглядом фронт работ. Война за чистоту обещала быть долгой.

— Да тут работы на неделю! — возмутился Питер.

— Закончите в три, — отрезал Филч. — Завтра продолжите.

— А у меня кружок по пению у профессора Флитвика, — ввернул Гилдерой. — В час дня!

— А у меня… — открыл было рот Регулус.

— В три! — гаркнул Филч так, что копна волос на голове Гилдероя встала дыбом. — И это не обсуждается. Профессор МакГонагалл сказала, что сегодня у вас нет важных курсов, а к экзаменам вы всё равно не готовитесь.

— Я прослежу за ними, чтобы никто не отлынивал от работы, — пообещала Вэнс насупленному Филчу и достала какую-то тетрадку. — Можете заняться другими делами.

— Ладно, — сдался тот. — Посмотрю, где сейчас Пивз.

За ним следом ушёл и Хагрид, но лучше бы за порядком в кабинете следил он, чем Эммелина, с настойчивостью нюхлера, учуявшего монетку в чужом кармане, надзирающая за несчастными тружениками.

— Тебя-то за что привлекли? — шёпотом спросил Питер, помогая Локхарту снять со шкафа огромный скелет пятилапого чудовища.

— Я выстриг свою подпись на поле для квиддича! — гордо заявил тот.

— Убить тебя мало, — заключил Регулус и выжал тряпку, скрутив до треска, словно на её месте была шея Гилдероя.

— Не отвлекайтесь! — скомандовала Вэнс, сев на уже очищенную от наслоений столетней грязи парту. — Скажите спасибо, что я Филча выпроводила. Он бы вам спуску не дал.

— Можно подумать, ты даёшь, — хмыкнул Снейп.

И будь Сириус проклят, но он чуть было не улыбнулся. От попытки сдержать себя свело скулы.

Время словно остановилось. Полки в трухлявых шкафах не кончались. Книги сами производили червей на свет. Мыши основали здесь колонию для захвата мира. Снейп тяжко вздохнул и выразительно посмотрел на Регулуса. Тот носом сдвинул в сторону рукав и бросил взгляд на свои почерневшие руки, потом на часы:

— Без пятнадцати двенадцать.

Сириус содрогнулся. Всего сорок пять минут! Он торчал в этом богом забытом классе каких-то сорок пять минут, но по ощущениям — не одни сутки.

Питер вытащил на свет коробку с барахлом и расчихался.

— Что за хлам? — Регулус поднял голову и покосился на содержимое, затем, опередив потянувшегося к коробке Локхарта, выхватил оттуда вредноскоп, а потом щипцы для завивки усов. У их отца были такие же.

— Похоже, личные вещи профессора, — проговорил Снейп, мельком оценив предметы в коробке. — Есть там что полезное?

Сириус собирался спросить то же самое, но теперь прикусил язык. Локхарт наконец протиснулся к коробке.

— Дайте мне посмотреть! Вдруг я найду записи профессора, которые объяснят его исчезновение.

Внезапно раздался стук. Сириус вздрогнул и обернулся к двери. Эммелина соскочила с парты и пошла открывать. Свежий воздух хлынул в помещение так, что пыль поднялась в воздух клочьями.

— Мерлин, какое ужасное место, — донеслось от двери. В проёме стояла молодая девушка с ярко накрашенными губами. На ней была приталенная зелёного цвета мантия, совершенно не подходящая к светлому оттенку волос самой волшебницы, и туфли, которые на первый взгляд выглядели модно, но Сириус, выросший среди по-настоящему хороших вещей, знал им цену: дешёвка. Девушка закашлялась и помахала ладонью перед личиком, которое Блэк мог бы с чистой совестью назвать миловидным.

— Я ищу мистера Локхарта, — сказала она. — Мне сказали, что я найду его здесь, — она воззрилась на Гилдероя, словно у него на лбу мигала надпись с именем. — Это вы?

— Да, это я! — просиял он. — Вы наверное журналистка из «Пророка»?

— Так и есть, — она явно не разделяла его энтузиазма. — Это вы написали в редакцию, что открыли секрет Философского камня?

Регулус фыркнул. Опять.

— Я близок к открытию, — поправил Локхарт. — Мне лестно, что редакция прислала сюда одного из лучших сотрудников. Вы узнали нужного человека с одного взгляда, мисс…

— Скитер. Рита Скитер, — на сей раз улыбнувшись ему, ответила волшебница.

— Сейчас он занят, — вмешалась Эммелина. — Пообщаетесь вдоволь попозже.

— А я никуда не тороплюсь, — пропела Скитер, заметив Сириуса.

Он, конечно, безумно привлекателен, талантлив и вполне обеспечен, но не настолько лишён тормозов, чтобы связываться с журналисткой старше его на несколько лет. Впрочем, ханжой он тоже не был.

— А вы случайно не Сириус Блэк? — в лоб спросила она, развеяв надежды Сириуса на то, что её заинтересовала исключительно его душевная организация. — Слышала, что вас не принимают в приличном обществе после того, как вы со скандалом покинули родной дом…

— Странно, что об этом скандале стало известно посторонним, — ледяным тоном произнёс Регулус. Он стоял в тени, поэтому Рита не заметила внешнего сходства братьев и непринуждённо продолжила:

— Я к вам не обращалась, юноша. Не лезьте. Когда добьётесь чего-то в жизни, я спрошу и вашу фамилию.

Лицо Регулуса вытянулось, и Сириус рассмеялся.

— Я не даю интервью. Обратитесь к моему агенту. Предупреждаю — он у меня зубастый.

Рита снова открыла накрашенный рот, как вдруг класс наполнился невероятно красивой мелодией. Все обернулись в сторону её источника. Музыка исходила из шкатулки, которую Питер достал из коробки с вещами Зобраста и открыл. Сириус никогда не слышал ничего прекраснее. Волшебство какое-то! Он был очарован. Пикси с этими "Queen", "The Rolling Stones" и "Pink Floyd". Они ничего не смыслили в музыке. Здесь и сейчас происходило чудо. Сириус подошёл к Хвосту, который держал шкатулку с тем же трепетом, что и Мэри — утреннего слизняка, и ревниво покосился на Вэнс и Снейпа. Они тоже подошли. Все приблизились к шкатулке.

Блэк не сводил глаз с миниатюрной танцовщицы. Она кружилась по бархатной ткани, которой изнутри была обита шкатулка. Фигурка остановилась. Раздался тихий щелчок, и мир для Сириуса исчез в водовороте.

* * *

Он лежал на спине, ощущая лопатками что-то твёрдое. Землю? Пол? Камень? Сириус попытался приподняться, но задачка оказалась не из лёгких. Он очутился в незнакомой комнате. В ней не было ни парт, ни шкафов с барахлом, ни чучел, ни скелетов — только люди, которые пару секунд назад стояли рядом с Сириусом и, кажется, слушали музыку. Регулус первым поднялся на ноги, а у Сириуса встать не получалось. Кажется, он здорово треснулся. Всё кружилось.

— Где мы? — спросил Сириус, тряхнув головой.

— Хороший вопрос, — проворчал Снейп, отпихивая от себя болезненно застонавшую Эммелину.

— Убери от неё клешни! — рявкнул Сириус. Рука метнулась к поясу, где обычно была приторочена палочка. Да только напрасно. Он безоружен. Он здесь со Снейпом и своим любезным братцем! И да, опять же — безоружен…

— Больно надо её трогать, — огрызнулся Нюниус, демонстративно отряхнув руки о штаны.

— Что случилось? — справа закряхтел Питер. У его плеча постепенно приходила в себя журналистка, а Локхарт — смельчак-герой — уже взвился на ноги и с тревогой озирался по сторонам.

— Как мы сюда попали? — спросила Эммелина, кое-как разогнувшись.

— Моя палочка! — взвизгнула Скитер, вытащив из кармана ломаную-переломаную деревяшку. — Это всё из-за вас! — она ткнула пальцем в Сириуса и Локхарта по очереди. — Вы купите мне новую!

— Разбежалась, дамочка, — огрызнулся Сириус. Его мутило. Свет резал глаза. Капризный высокий голос жалил его нервы. Блэк снова откинулся назад, давая себе время очухаться.

— Кажется, мы не в Хогвартсе, — пробормотала Эммелина, успевшая дойти до окна и раздвинуть шторы.

— Не может быть! — воскликнул Регулус, поспешив к ней. — Это невозможно!

— У меня голова кружится, — пожаловался Питер, подав Сириусу руку. — У тебя тоже?

— Не то слово, — согласился тот, приняв вертикальное положение. — Как при аппарации без предупреждения, — он, сощурившись, уставился на Снейпа: — Твоих рук дело?

— Моих?!

Сириус оскалился.

— Твоих или дружков-змеёнышей.

— Заткнись, Сириус! — Регулус пересёк комнату и выглянул наружу через другое окно.

— А ты мне рот не затыкай. Маме иди пожалуйся.

— У кого-нибудь здесь есть палочка? — спросила Скитер. — Попробуйте починить мою. У меня ещё и каблук сломался. Что за дурацкий день!

— Нет тут ничего ни у кого, — отрезал Сириус, раздражаясь всё больше и больше. И он ещё счёл эту писаку симпатичной. От её истеричного голоса хотелось взвыть. Заткнуть бы её чем-то…

— Мы не в Хогвартсе, — прошептала Вэнс.

— Заело? Скажи что-нибудь новенькое, — съязвил Снейп и, прихрамывая, подошёл к Регулусу. Туда же с туфлями в руках босиком прошлёпала Скитер. Вскоре и остальные потянулись к окнам. Сириус не был исключением.

— Что тут у вас? — он встал рядом с Вэнс, а не с Нюниусом, который наверняка был причастен к случившемуся. А случилось вот что: их всех закинуло неизвестно куда. По крайней мере, Сириус не узнавал это место. Снаружи был разбит декоративный лабиринт — зелёные стены высотой в человеческий рост ясно угадывались в нескольких ярдах впереди и простирались вдаль насколько хватало глаз. Сириус попробовал открыть окно, чтобы высунуться, но щеколда не поддалась. Он привстал на цыпочки и посмотрел вниз, чтобы узнать, что там за краем отлива. Похоже, они на третьем этаже здания.

— Куда вы меня затащили?! — Скитер всё никак не могла угомониться. — Меня ждут в редакции!

— Чем вы недовольны? — вклинился до сих пор обиженный на неё Регулус. — У вас же куча свободного времени!

— Надо понять, где мы, — прогнусавил Снейп.

Его спокойствие напрягало. Сириус снова завёлся. У них тут что, медаль выдают за образцовое поведение в стрессовых ситуациях, а ему не сообщили?

— Если это всё-таки ты…

— Включи мозги, Блэк! Это не я! Как бы я аппарировал из Хогвартса? Тем более с тобой. Я к тебе не прикасался.

Эммелина громко хлопнула в ладоши, заставив всех повернуться к ней и умолкнуть.

— Давайте рассуждать логически. Я помню, что играла музыка…

— Из шкатулки, — вставила Скитер.

— …потом она прекратилась, раздался странный щелчок, и я очутилась здесь на полу. Есть слабая вероятность, что мы заколдованы и до сих пор находимся в классе, но не воспринимаем реальность. Всё это — умелая иллюзия.

— Так мы под гипнозом? — уточнил Регулус. — А что, это вполне вероятно. У мамы есть музыкальная шкатулка, которая играет песню крикаду.⁽³⁾ Когда её слушаешь, то впадаешь в транс и ничего не соображаешь.

Сириусу стоило немало усилий, чтобы воздержаться от язвительных комментариев.

— Чары могут сами развеяться со временем, — сказала Эммелина, пожав плечами, — и тогда восприятие вернётся.

— А могут и не развеяться без антидота, — заметил Снейп. — Будем торчать тут, пока кто-нибудь не заглянет в заброшенный кабинет ЗОТИ и не найдёт семерых мечущихся по кабинету идиотов?

— Как ты самокритичен, Нюниус.

— Попробуем найти дверь из класса, — пробормотал Локхарт и начал ощупывать ближайшую стену, приговаривая: — Не верь глазам своим, ты в школе, тут кирпичи, тут парта…

— Что с ним? — шёпотом спросила Скитер. — Он дурачок?

— Они все здесь дурачки, — съехидничал Снейп. — Сейчас начнут пену изо рта пускать.

— Что искать — вот она, — Сириус направился к двери и подёргал ручку. Заперто. Выбрав местечко под ней, Сириус ударил полотно ногой. Оно содрогнулось, но устояло. Второй удар, и верхние петли вышибло из креплений. Сириус повторил манёвр, после чего дверь распахнулась наружу. Длинный тёмный коридор, оказавшийся за ней, выглядел угрюмо и неприветливо и совсем не походил на школьный. Это начинало выводить из себя.

— Может быть, мы спим? — предположил Питер. — И вы мне все чудитесь.

— Тогда мы все спим. Проваливай из моих снов, гнусная рожа! — воскликнул Снейп.

Сириус чуть не зарычал.

— Следи за языком, пучеглазый! Давно не получал?

— Без палочки ты только на словах смельчак, Блэк. Хочешь меня достать? Ну, попробуй!

— Вы можете хоть минуту помолчать, — жалобно попросила Вэнс. — Умоляю, просто помолчите. Сириус, угомонись.

— Ни черта это не сон! — воскликнул он вместо этого, подошёл к Эммелине и сграбастал её за плечи. — Чувствуешь, а? Как тебе? — Сириус грубо прижал ладонь Вэнс к стеклу. — Оно настоящее! Я настоящий! И это место — не класс ЗОТИ! Я не сплю, не одурманен…

— Откуда тебе знать? — буркнул Регулус.

— Да мне бы фантазии не хватило представить такое!

— Тогда найди другое объяснение.

— Запросто! Порт-ключ! — сказал Сириус. — Шкатулка оказалась порт-ключом! Она перенесла нас в эту комнату.

— Точно, — оживилась Скитер, осматривая пол. — Красивая шкатулочка. Где она? Кто последний держал её в руках?

— Я, — пискнул Питер. — Но сейчас её у меня нет. Я её уронил. Кажется…

— Всё потому, что кто-то тащит всякую гадость в руки! — отчитал Регулус, вперившись в Питера злобным взглядом.

— Да ты первый схватил вредноскоп из той коробки, — великодушно напомнила Эммелина.

— Ребята, ребята, — вмешался Локхарт, — может, это часть наказания? Филч подстроил всё так, чтобы мы перенеслись сюда.

— Филч? — драматично ахнул Регулус. — О да-а! Великий волшебник, великий…

Сириус тряхнул головой, устав слушать чушь, и снова направился к двери.

— Вы как хотите, а я пошёл. Тут должны быть люди. Их и спросим, где мы и почему здесь оказались.

— Я никуда не пойду! — объявила Скитер. — Если это чей-то розыгрыш, что весьма в духе коварного Альбуса Дамблдора, то через несколько минут, если мы не будем реагировать на глупую шутку, нас перенесут назад — в Хогвартс. Я знаю этого старого манипулятора с колокольчиками в бороде.

— Давайте подождём, — согласилась Вэнс. — Нас в любом случае вот-вот хватятся.

Сириус издал короткое «пф», но всё же сел на ближайший подоконник, сам не зная зачем. Никто их не хватится в ближайший час. Вариться здесь, когда за окнами был потрясающий солнечный денёк, представлялось пыткой. Не подумаешь, что идёт война, что в эту минуту где-то готовят теракты и планируют убийство министра. Волдеморт набирал силу и вербовал сторонников. Сириусу довелось участвовать в настоящем бою всего один раз — и то ровно до тех пор, пока Грозный Глаз его не заметил среди вспышек и не выволок из огненного ада, в который превратилась деревушка, где шёл бой.

— Убирайся отсюда, Блэк! Детям здесь не место.

Что за ерунда?! Он не ребёнок! Куда смотрел Грюм своим чудесным глазом, когда Сириус сразил двух Пожирателей смерти: одного связал, а второго так приложил Конфундусом, что гад перелетел через припаркованный у тротуара минивэн, словно гном, получивший пинка под задницу.

Скоро он, Сохатый, Лунатик и Хвост закончат Хогвартс, их жизнь станет полным хаосом, и перепалки в коридорах казались Сириусу утешением, помогали бороться с сумасшествием, с мыслью, что Регулус может пойти по стопам кузины Беллы и встать под знамёна сумасшедшего фанатика.

Сириуса передёрнуло, он вскочил на ноги.

— Не вижу смысла сидеть. Мы можем найти кого-нибудь и выбраться отсюда сами, но вы, конечно, оставайтесь здесь и дожидайтесь службу спасения волшебников. Я собираюсь осмотреться! Что такого страшного может случиться? Вы мозгами-то пораскиньте!

— Я с тобой! — Питер кинулся за ним.

Сириус замялся на пороге и скосил глаза на Регулуса. Тот не шевелился. Неужели останется здесь среди струсивших?

— Ладно, — пробормотал тот, передёрнув плечами. — Если это морок, и я уже околдован, так или иначе, хуже не будет. Сидеть на одном месте скучно даже во сне, — он пошёл за братом. Сириус внутренне возликовал, но радоваться долго не пришлось, так как четвёртым в коридор выскочил Локхарт, а за ним вылетела и Скитер, чьё любопытство пересилило страх перед неизвестностью. В зале остались два упрямца.

«И чёрт с ними!» — подумал Сириус. Он сжал кулаки и с гордо поднятой головой прошествовал навстречу приключениям. Кровь бурлила, и это было здорово. Он не боялся. Его гнало вперёд любопытство, чего не скажешь, судя по кислым рожам, о его отнюдь не воодушевлённых спутниках мужского пола. Питер вжал голову в плечи, отчего стал казаться ещё ниже. Локхарт с пришибленным видом озирался по сторонам при каждом шорохе. Регулус на их фоне держался бодрячком и молча дулся, да только Сириуса ему не одурачить. Брат был взволнован, а ещё этому чистюле невыносимо хотелось вымыть руки. Регулус даже пальцы держал чуть разведёнными и ни к чему не прикасался, словно был прокажённым. Уборка без волшебства явилась для него ударом. Ногти на его руках всегда были аккуратно подпилены и безукоризненно чисты. Он был очень брезглив. Одна Скитер казалась заинтересованной происходящим — включилось профессиональное чутьё.

Коридор выглядел так, словно в нём давно не убирались. По пути встретились ещё три двери, которые Сириус неизменно открывал первым. За каждой скрывалась спальня. Помещения тонули в пыли, и Блэка начала одолевать мысль, что дом необитаем. Стены были голыми, если не считать встречающихся в них крючков для картин.

Наконец показалась лестница. В ходе короткого совещания было принято решение идти вниз и искать выход там.

Пятеро волшебников, минуя площадку второго этажа, спустились сразу на первый и оказались в холле, соединённом с прихожей, освещённой солнечным светом. Он пробивался через круглое окошко в парадной двери насыщенного красного цвета. Локхарт дёрнулся было, чтобы подбежать к ней, но спасовал.

— Есть тут кто-нибудь?! — крикнул Сириус, остановившись посреди холла.

Никто не отозвался. Испуганная крыса выбежала из-за напольных часов и проскочила вдоль стены во тьму за лестницей.

— Выйдем наружу или ещё осмотримся? — спросила Скитер, с жадностью обшаривая помещение глазами.

— Конечно, наружу! — от неожиданно раздавшегося сзади голоса Вэнс все чуть ли не подпрыгнули.

— У меня душа ушла в пятки, — выдохнул Питер, прижав руку к груди и оставив на школьной мантии грязный отпечаток ладони.

Регулуса так и перекосило.

Эммелина спустилась с лестницы и, обойдя ребят, прошла в прихожую. Её фигуру очертил солнечный ореол. Раздался щелчок замка, и в следующий миг в холл щедро хлынули свет и свежий воздух.

Все высыпали во двор — небольшой открытый участок с разбегающимися в сторону дорожками, посыпанными гравием, через который тут и там проросли сорняки. Слева в нескольких футах от дома за кустарником виднелась небольшая постройка. Сириус решил, что это теплица — в её стенах и крыше было стекло. Солнце играло на нём бликами. Справа на возвышении росло дерево, чуть ли не упирающееся ветвями в окна особняка, а вокруг него располагался небольшой водоём. Вероятно, когда-то он был декоративным прудом с рыбками, но сейчас представлял собой миниатюрное болото, затянутое ряской. Мошкара над ним так и вилась. Подходящее место для логова Зеленозубой Дженни.⁽⁴⁾

Прямо по курсу находился вход в зелёный лабиринт, внешняя стена которого изгибалась вокруг участка перед домом и уходила за фасад с обеих сторон. Соваться туда не хотелось. Эммелина предложила обойти дом, из которого они только что вышли, — трёхэтажное здание с чердачной башенкой посередине. Обход подтвердил опасения Блэка — лабиринт брал их в кольцо, а дом находился в его центре. Можно прорубить другие входы-выходы в живой ограде, но на это уйдёт время. Тем более, что, казалось, за изгородью никто не ухаживал годами.

Сириус постоял у входа в лабиринт, оценивая узкую аллею между двумя его стенками — неуклюжим переплетением ветвей какого-то растения. Ремус узнал бы его по листьям…

— Как думаете, насколько он большой? — спросил Сириус, имея в виду лабиринт.

— Из окна казался огромным, — Эммелина оглянулась на дом, прикидывая расстояние. — Если поднимемся и составим план…

— Тогда возвращаемся! — объявил Локхарт. — И нас наверняка уже ищут. Спорим, Снейп уже в Хогвартсе попивает тыквенный сок?

— Делайте, что хотите, дети, — сказала Скитер, — а я поброжу по дому, — она оторвала каблук от второй туфли и обулась. — Это загадочное место не зря так огорожено, вот увидите!

Сириусу тоже не улыбалось идти обратно к Снейпу. План лабиринта набросают и без него. Да и к чему это? Скоро их вернут в замок. Он решил последовать примеру журналистки и разведать обстановку.

— Даже не думай, — встал у него на пути Регулус.

— О чём?

— Не прикидывайся, — в раздражении процедил брат. — Я по глазам вижу, что ты в восторге от происходящего. Дай тебе волю — и ты побежишь в лабиринт, сверкая пятками. Вероятно, нас уже ищут. В школе должны были хватиться. Когда сюда прибудет помощь, никто не захочет на ночь глядя идти за тобой в лабиринт.

— Ну и что?

— Ты там будешь один — вот что!

— Можно подумать…

— Один, — настойчиво повторил Регулус, заставив Сириуса замолчать и поджать губы. — Я же знаю, что для тебя нет ничего невыносимее одиночества даже на полчаса. Поэтому мама всегда наказывала тебя домашним арестом.

— Спасибо за напоминание, бабуля, — проворчал Сириус. — Всё удовольствие срезал на корню.

Когда все вернулись в холл, у подножия лестницы их встретил Снейп.

— Испугался, что мы тебя бросим? — не удержался от шпильки Сириус.

— Я нашёл хозяина дома, — проигнорировал его Снейп.

— И где же он?

— Наверху. Я бы его привёл, будь он жив.

* * *

Сириус по-прежнему не испытывал тревоги. Его забавляла их вереница, шагающая по лестнице наверх. Даже то, что возглавлял её Снейп, не сильно омрачало настроение.

Заброшенный дом с мертвецом. Джеймс умрёт от зависти!

— Так значит ты без нас по комнатам шарился? — едко спросил Сириус, поднимаясь по ступенькам.

— Я искал волшебную палочку или обратный порт-ключ.

— И как успехи?

— Не усугубляй, Блэк, — процедила Эммелина, замыкающая их процессию.

— Всё хорошо, всё хорошо, — как мантру повторял идущий перед Сириусом Локхарт. — Нас уже ищут.

— Само собой, — донёсся голос Риты. — Мой редактор наверняка поднял на уши весь Аврорат! Но сначала я должна увидеть мертвеца. От авроров потом ничего не добьёшься. Такой шанс! Такой шанс!

— Мы провели здесь два часа, шатаясь вокруг да около, — заметил Регулус, смешно изогнув запястье, чтобы свериться с циферблатом и не запачкать пальцами собственный рукав. — Нас уже должны были хватиться.

— При условии, что мы вообще не галлюционируем, — тоном старосты авторитетно добавила Вэнс.

Шаги отдавались глухо из-за столетнего зелёного ковра под ногами, узкой полоской убегающего за угол коридора, куда и завернула вся компания следом за Снейпом. В конце коридора, дважды свернувшего налево, было маленькое окошко — единственный источник света. Солнце утопало в гигантской налетевшей с севера туче, поэтому в доме, как и снаружи, стремительно темнело. Сириус разглядел на ковре отпечатки лап, похожих на собачьи.

— Кто-нибудь видел около дома собаку или крапа?

Регулуса тряхнуло. Он боялся собак с четырёх лет, когда соседский бульдог пролез на заколдованный участок дома под номером двенадцать на площади Гриммо. Рег напрасно решил с ним поиграть. Если бы не вовремя подоспевший Кричер, то сейчас у Блэков был бы один сын — Сириус.

— Этим следам может быть лет сто, — сказала Вэнс. — Я ничего живого здесь не видела, кроме гигантской тощей крысы.

— О да, — протянул Сириус, выразительно скосив глаза на Нюниуса, — я тоже.

Снейп толкнул дверь:

— Заходите.

В этот же миг в ноздри ударила жуткая вонь.

Несмотря на наличие здоровенного окна, в комнате было темнее, чем в коридоре, потому что за стеклом колыхались ветки дерева, загораживая дневной свет. Стены, потолок, пол, стеллажи с торчащими на полках бумагами — каждый предмет в кабинете казался серым, блёклым, обесцвеченным. Сириус ощутил себя частью чёрно-белого фильма, на который летом ходил с друзьями в маггловский кинотеатр. Это был ужастик со смешным названием, но Блэку он показался совсем не страшным. Высохшее тело, настоящее высохшее тело сидящего в кресле кабинета мужчины производило куда большее впечатление. Наверное, если бы Сириус наткнулся на мертвеца случайно, например, обходя комнаты, то мог бы всерьёз испугаться. Большая часть волос покойника выпала, а то, что осталось, напоминало некачественный парик. Провалы на месте глазниц. Рваная сухая кожа на лице была серой, будто состояла из корочки пыли.

— Он похож на мумию из Британского музея, — ослабив узел галстука, пролепетал Хвост. — Мы с мамой посещали его в прошлом году.

— Неправильно приготовленную мумию, — заметил Сириус. Он единственный не поморщился при виде трупа. — Не хватает бинтов, саркофага и полосатого платка, похожего на капюшон у кобры. Ну, вы поняли.

— Кто это? — надтреснутым голосом прошептал Локхарт.

— Полагаю, профессор Арчибальд Зобраст, — бесстрастно сообщил Снейп. — Здесь куча вещей, на которых стоит его имя.

Сириус окинул взглядом стопки книг на письменном столе, грамоту за участие в благотворительной акции в поддержку исчезающих видов крильмаров и бронзовый бюст какого-то мужика, от уха которого к лампе, стоящей по соседству, протянулась паутина. Похоже, паукообразные были единственными жителями верхних комнат, но им приходилось голодать — жертв в ловушке не было. Рядом стоял букет давно завядших цветов — труха от них осыпалась на колдоснимок в рамочке, на котором была запечатлена какая-то парочка.

— Пропавший профессор, — глухо констатировал Регулус, прикрыв нос сгибом локтя.

— Интересно, от чего он умер? — Эммелина приблизилась к покойнику и осмотрела его с интересом археолога. — Никаких видимых следов.

— Какая разница! — резко произнёс Снейп. — Пусть выясняют авроры. Важно, что при нём нет палочки.

— Тогда какого дьявола ты нас сюда привёл? — возмутился Сириус. — На экскурсию?

— А то тебя тащили сюда на аркане!

— Может, палочка куда-нибудь укатилась, — тихонько предположил Питер, постучав по торшеру лампы, но без магии та была бесполезна и не загорелась. — Давайте поищем. С палочкой один из нас сможет аппарировать и позвать на помощь.

Сириус не собирался корячиться на полу. Регулус не хотел заниматься этим ещё больше, поэтому сказал:

— Здесь слишком темно.

По карнизу застучали капли дождя. Погода сменилась слишком быстро, и Сириуса охватило дурное предчувствие. Он открыл окно, чтобы проветрить комнату и подышать свежим воздухом.

— Вообще-то мы намеревались набросать план лабиринта…

— План, — хмыкнул Снейп, скользя пальцем по корешкам книг. — Посмотрю, как ты сделаешь его во время ливня, Блэк. Ничего у вас не выйдет. Лабиринт огромен. С высоты третьего этажа, переходя от окна к окну, вы начертите только половину его веток — и это максимум.

Питер нервически засмеялся.

— Тогда что нам делать? Сидеть тут?! Я не проведу в этом доме ночь!

— Я устал, — заныл Локхарт с ним на пару, вызывая у Сириуса нестерпимое желание задать ему трёпку. Он напоминал ребёнка, которому отказали в походе в Хогсмид. — Сначала мы драили полки в классе ЗОТИ, теперь это… Мы пропустили ланч, и у меня уже руки чешутся от грязи.

— Самое время пузо набивать, — выплюнул Снейп.

— А у тебя есть предложения получше? — сварливым тоном осведомился Регулус.

— Нам нужны свет, еда и вода, — вмешалась Эммелина. — Думаю, всё это можно раздобыть на кухне.

— Опять плестись вниз? — обречённо выдохнул Сириус, но Пит, Локхарт и Регулус в числе первых бодро зашагали на выход.

— Можешь спуститься через окно, — бросил Нюниус, последовав за ними. — Так будет быстрее.

И снова коридор. Сириус шёл последним, подсознательно понимая, что торопиться-то уже некуда, и рассматривал стены, на которых местами клочьями свисали обои. Картин не было — ни волшебных, ни маггловских. На лестнице движение вовсе застопорилось. Ступеньки терялись в темноте. Сириус вытянул руку, ведя ладонью по шершавым перилам, и, как оказалось, не зря. Внезапно раздался такой жуткий крик, что даже в ушах зазвенело. Блэк дёрнулся от неожиданности. Казалось, в его голову воткнули иглы дикобраза и повернули их, чтобы ввинтить в мозг. Нога поехала, соскользнув со ступеньки. Сириус вцепился в перила, больно ударившись локтем о балясину, и нелепо плюхнулся на спину. Край ступеньки обжёг поясницу, сдирая кожу. Сириус застонал, но, главное, он не покатился вниз, как шарик для игры в плюй-камни. С площадки ниже донеслось приглушённое оханье, затем послышалась ругань.

— Все живы? — спросил Сириус, сдержав болезненный стон и проморгавшись. Он почувствовал, как что-то тёплое течёт по мочке левого уха и из носа — кровь.

Регулус помог ему встать, но не слишком ласково.

— Кто кричал?

— Понятия не имею.

Голос брата казался приглушённым, как будто в уши забилась вата.

— Питер, надеюсь, это был не ты, — нервно усмехнулся Сириус, встретив друга внизу.

— Что за жуткий вопль? — бешено озираясь по сторонам, прошептала Скитер.

— Мы в доме профессора ЗОТИ, — сказала Эммелина. — Тут может кричать что угодно.

— О-о, так мы уже не лунатим, — едко произнёс Снейп. — Проснулись.

— Закрой пасть, Нюниус, — устало отозвался Сириус. — Уже ясно, что мы телепортировались.

— Ничего не трогать без необходимости, — продолжила Вэнс, наградив Снейпа тяжёлым взглядом.

Из холла они прошли в столовую, где стоял длинный стол с расставленными вокруг него высокими стульями, а оттуда — на кухню. Регулус пересилил себя и покрутил ржавые ручки крана. Когда из него хлынула вода, Рег насупился. Лилась бурая жижа, будто закаченная из болота. Сириус усмехнулся. Через несколько секунд цвет воды изменился — пошла чистая. Регулус блаженно выдохнул и подставил под струю ладони, словно под манну небесную.

— Полегчало, господин чистюля? — прислонившись бедром к раковине, насмешливо спросил Сириус. — Счастлив?

— Безумно.

— Как выбираться-то будем? — Сириус почесал голову. — Идеи есть?

Регулус сердито поджал губы. Шестерёнки в его голове так и заскрипели. Неужели он в самом деле боялся покойника наверху? Это всего лишь старый заброшенный дом с мертвецом. Здесь даже призраки не водились.

— Директор осмотрит класс и поймёт, что мы наткнулись на порт-ключ. Он прибудет сюда за нами.

— Да? Не замечал за тобой раньше оптимизма. Директор, говоришь…

— И профессор Слизнорт. Я не знаю.

— Пит сказал, что выронил шкатулку.

— Ну и что?

— Никто так сразу не догадается, что безделушка на полу — виновница нашей пропажи.

Брат помрачнел. И тут где-то у них над головами раздался тихий натужный скрип, как будто некто топтался на втором этаже, и старые половицы ворчливо прогибались под его весом.

На кухне воцарилась тишина. Несколько секунд был слышен только плеск воды в мойке.

— Я думаю, мы тут все умрём, — нагнетал Сириус, отгоняя собственную тревогу привычными шутками. — Кровожадный призрак профессора Зобраста не оставит нас в покое. Он бродит по этому дому. Слыхали? И иногда он воет…

— У-у-у! — подыграл Питер, захихикав.

— Я хочу, чтобы вас он растерзал первыми, — в сердцах сказал Локхарт, поёжившись.

— А-а, вот и наш детектив года подал голос. Да ты и впрямь отыскал профессора, Гилдерой.

— Зря ёрничаете, — вмешалась Скитер, отодвинув Регулуса от крана. Она сполоснула лицо, смыв остатки косметики, и ухмыльнулась. — Я из этого такую статью состряпаю. Конфетку! Тогда меня уже не будут посылать, как сову на посылках, ради всякой чуши.

— Это пробежала крыса, — отчеканил Регулус, всё ещё буравя глазами потолок.

— Размером с мантикору, — протянул Снейп.

— Или гигантская голодная псина, — хмыкнул Сириус. — Что? — невинно поинтересовался он, когда брат метнул в него убийственный взгляд. — Ты сам видел следы.

— Смотрите-ка! — воскликнула Вэнс, выгребая что-то из шкафа. — Мешки с крупой.

— Овсянка, — развязав их, профессионально заключил Питер.

— Отсырела?

— Вроде нет. Мешки заговорённые. И мёд. Его придётся растопить. Сейчас как камень.

— А это что? — хмыкнул Сириус, указав подбородком на башенку жестяных банок в углу шкафа.

— Сейчас проинспектируем, — Эммелина вытащила верхнюю банку. — Похоже на консервы, но они прохудились. Боюсь, что внутри мы найдём неизвестную форму жизни. Только две штуки целы.

— Дай-ка сюда.

Вэнс передала ему банки. Сириус достал нож и вспорол крышки. Запахло тушёнкой.

— Хотя бы с голоду не умрём, — приободрился Питер, поведя носом над мясом.

— Лишь бы пожрать, — сказал Снейп, однако достал из посудного шкафа котёл.

— Зелье варить будешь?

— Отраву для тебя, Блэк.

— Хватит ругаться! Наверняка же все проголодались, — сказала Эммелина, осматривая кухонные шкафчики. — Должно же быть что-то для розжига…

— Это подойдёт, Эмс? — Сириус достал из кармана маггловскую зажигалку и щёлкнул ею, вызвав язычок пламени.

— Чего раньше молчал?! Мы могли бы осмотреть кабинет профессора получше, если у нас был огонь! — возмутился Локхарт.

— Тебя забыл спросить, Златовласка.

Питер выгреб золу из очага, и вскоре на её месте запыхтел котёл с кашей.

Запах готовящейся еды заставил Сириуса облизнуться. В животе заурчало. Он не подозревал, что так проголодался, пока не унюхал что-то съедобное. Хотя овсянка его достала ещё на Гриммо.

— Полезный завтрак, — гудел Кричер, вынося тарелки с ней из кухни. Регулус смиренно ел всё, что ему приносили, а Сириус всегда возмущался.

Чёртова овсянка! Даже масла в порции, которую плюхнула на тарелку Эммелина, не было, что уж мечтать о бутерброде с ветчиной. Тушёнку пришлось делить с Питером. Остальные категорично отказались. Их проблемы.

Все расселись в столовой, оставив место во главе стола пустовать. Ежесекундно раздавался стук ложек по тарелкам. Питер свою чуть ли не вылизал и пошёл за добавкой. Скитер к своей порции даже не притронулась. Регулус тоже не ел, хотя три раза перемыл ложку, выданную ему Вэнс. Не будь дураком, он ждал, что станет с теми, кто попробовал варево первыми.

При свете свечей, которые где-то достал Снейп, товарищи Сириуса по несчастью выглядели зловеще.

Казалось, что он ужинает с призраками — настолько бледный и неестественный вид был у собравшихся за столом. Загадочный крик, заставший всех врасплох на лестнице, снова стал темой обсуждения, но, кроме Вэнс и Скитер, никто разговор не поддержал: рот Питера наполняла каша, Сириусу было попросту плевать, а Локхарт поддался унынию и вяло ковырялся в тарелке, думая о чём-то своём.

— Похоже, нам всё-таки придётся заночевать здесь, — наконец признала Эммелина.

— Да, — согласился Снейп, впервые подав голос за последние полчаса.

— Почему нас до сих пор не нашли? — возмутился Локхарт, нервно потирая вспотевшие ладони. — Что? Разве можно вести себя так, будто ничего не происходит? Куда смотрит руководство школы?!

— А нас ищут? Филч наверняка решил, что мы благополучно смылись с отработки, — произнёс Сириус, потерев лоб.

— Или мы просто никому даром не сдались, — мерзко ухмыльнулся Снейп.

Сириус повернулся к нему.

— Нет, я всё-таки поражён уровню твоей самокритичности.

— Как и я многогранностью твоей тупости.

— Филч знает, что за нами следила Эммелина, — Питер подпёр рукой подбородок, — и что она бы нам спуску не дала.

— Глядишь, если бы дала, то нас бы тут не было, — проворчал Локхарт, и возникшая на губах Эммелины улыбка тут же погасла.

— Верно, ты могла бы одолжить нам палочку. С помощью магии мы бы управились с уборкой за минуту, — подхватил Питер, оживившись. — А потом разошлись по своим делам.

— О-о, — ядовито протянула Вэнс. — Я бы это сделала, если бы кто-то не превратил мою палочку в набор щепок.

Хвост уткнулся взглядом в пол, а Сириус рассмеялся.

— Не дуйся, Эмс, просто мы привыкли, что за нами надзирает Лили. Она тоже староста, но с ней легче договориться, — он покосился на Снейпа и елейным тоном продолжил: — У Джеймса есть некоторые привилегии, и мы все этим пользуемся.

— Только подружки твоего дружка нам и не хватало, — прокомментировал Регулус, отодвинув тарелку.

— Что за эвфемизмы, младший сын женщины, которая меня родила?

Когда с ужином было покончено, встал вопрос с ночёвкой. Скитер порывалась занять спальню наверху, но одна идти туда не решалась. Вэнс не жаждала составлять ей компанию, объявив, что будет спать внизу — в гостиной, где есть камин. Питер попросту боялся ночевать в одиночку и вообще только и делал, что прислушивался к малейшему шороху в стенах. Локхарт был уверен, что разделяться нельзя, так как в доме бродит нечто жутко кричащее. Снейп настаивал, что кричали снаружи дома, но проверять его версию, естественно, никто не торопился. Регулус с видом мученика всё обсуждение провёл на ногах. Ему даже сесть на пропитавшийся пылью диван представлялось моральным испытанием, не то что где-то лечь.

— Остаёмся здесь! — провозгласил Сириус, прервав споры. — Одну ночь как-нибудь потерпим волшебное общество друг друга, — подхватил диванную подушку и подкинул несколько раз в воздух, выбивая пыль. — Это местечко уже занято, — он бросил подушку возле камина, лёг и уложил на неё голову.

С трагическим вздохом Скитер заняла диван. Бурча о шелесте огромных пауков в стенах, Питер примостился в кресле. Вэнс — в другом, напротив.

Регулус угрюмо разглядывал пустую пиалу для волшебного пороха.

Снейп скрючился на широком подоконнике, укрывшись мантией до носа. Сириус, ощутив сквозняк ноющей поясницей, отчаянно ему позавидовал: собственная мантия сейчас в Хогвартсе на мягкой кровати с балдахином. Джеймс и Ремус в школе, как пить дать, всех на уши поставили — искали Бродягу. Ну ничего — ночку попереживают. Завтра они вновь увидятся.

Зябко. Придётся дрожать под жиденькой рубашкой. Сириус сел и пихнул носком ботинка выпавшее из очага полено. Пускай камин раскочегаривается. Тотчас раздался треск, дохнуло теплом и чем-то яблочным.

— Иди сюда, горемыка, — шепнул он, не в силах больше наблюдать за братом, который так и эдак пытался разложить свою мантию на полу. Регулус слишком любил страдать фигнёй. — Поделюсь с тобой уголком заветной подушки. Я её даже не обслюнявил.

— Потому что не успел.

Сириус отвернулся к огню и через несколько секунд, когда звуки возни стихли, почувствовал своей макушкой макушку младшего брата. Если закрыть глаза, можно было представить, что они лежали в саду дяди Альфарда после гонок на мётлах и пытались отдышаться. Полёты — единственное занятие, в котором Сириус уступал Регулусу подчистую. Или почти единственное — в детстве никто не умел так надувать пузыри из слюней, как малыш Рег. Сириус ему тогда дико завидовал.

— Который час?

Сириус закатил глаза — да что же Снейпу опять неймётся.

— Половина двенадцатого, — доложил Регулус, пристраивая голову поудобнее.

— Шишка покоя не даёт? — для разнообразия участливо поинтересовался Сириус.

— Спи уже, — буркнул Регулус.

Видимо, ему и правда было больно, и Сириус почувствовал что-то вроде стыда. Собственные рёбра тоже заныли в знак поддержки.

Регулус шумно вздохнул.

— Ненавижу тебя.

— А я всех вас, — живо откликнулся Снейп, но скорее устало, чем злобно. Сириус поленился вступать в «переговоры».

Где-то хлопнули ставни. Странно… Сириус рывком перевернулся на другой бок и уставился на закрытую дверь гостиной. За вечер он не встретил ни одного открытого окна. Это, конечно, не означало, что таких не было в спальнях на третьем этаже и в комнатах на втором, до которых он сегодня толком не добрался.

— Спокойной ночи, — сказала Эммелина, заворочавшись. — Я вас тоже «люблю», олухи.

— Кошмарных снов, — душевно пожелал Снейп.

1) Демимаска или камуфлори — волшебное животное, похожее на худенькую обезьянку с большими печальными глазами. Зверёк обладает способностью становиться невидимым, поэтому из его шкур шьют редкие даже для волшебников мантии-невидимки. Из-за этого зверь стал желанным трофеем браконьеров.

Вернуться к тексту

2) Третий закон Голпалотта — закон для изготовления противоядий, который гласит, что противоядие от яда, состоящего из нескольких ядов, не может быть создано путём смешивания противоядий от каждого из этих ядов, взятых по отдельности.

Вернуться к тексту

3) Фвупер (или крикаду) — африканская птица с исключительно ярким оперением. Пение фвуперов красиво, но постепенно оно сводит слушателя с ума.

Вернуться к тексту

4) Зеленозубая Дженни — болотная нечисть в английском фольклоре, повадившаяся утаскивать маленьких детей на дно водоёмов.

Вернуться к тексту

Есть в Нью-Орлеане дом один,

Известный как Солнца Восход.

Он многих несчастных парней загубил...

— "The House of the Rising Sun" — "The Animals"

— Я тебя убью!

Скитер трясла своей сумочкой и истерично кричала. Сириус едва разлепил глаза и приподнялся на локтях, чтобы тут же свалиться обратно. Он так надеялся, что произошедшее вчера лишь дурной сон. Лучше уж проснуться лысым.

— Ты раздавил моё Прытко Пишущее Перо! — негодовала Рита.

— Вы сами оставили сумку в кресле, я её не заметил, — оправдывался Питер.

— Ненавижу вас, ненавижу, ненавижу, — завернувшись в мантию, как в спасительный плащ, охрипшим ото сна голосом бубнил Регулус. — Почему я здесь? Почему вы здесь?

— Доброе утро, — вот только вид у разбуженной криками Вэнс добрым не был. Впрочем, хорошим настроением никто не мог похвастаться.

Бродяга встал и, зевая, потянулся. За окнами рассвело. Ну и движуха сейчас в Хогвартсе, а тут тишь да гладь, как в летнем домике тёти Касси. Вот только Сириус не бывал там последние три года. Интересно, который час? Сириус невольно покосился на запястье младшего брата, которое украшали фамильные часы.

Отец торжественно вручил их Сириусу перед пятым курсом. Красивая вещица. По тёмно-синему циферблату катились звёзды, оседая на шестьдесят секунд на минутной стрелке, а когда она двигалась с места, взлетали, чтобы тут же опуститься опять. Встряхнёшь часы — кинутся врассыпную. Сириусу не хватило духу взять подарок с собой в ночь побега из родительского дома. Он оставил часы на виду в гостиной, где висела фамильная тряпка, а через несколько недель уже в школе увидел реликвию на руке брата. Регулус никогда не оставит их на блюде, никогда не опозорит себя в глазах отца и матери. Он будет носить их с гордостью и чванством истинного Блэка и на смертном одре передаст своему сыну или внуку, в жилах которого будет течь чистейшая волшебная кровь. Сириуса это больше не касалось, но до чего же стало тошно, когда Снейп открыл рот и спросил:

— Сколько времени?

А Рег ответил:

— Восемь часов и тринадцать минут. Нет, уже четырнадцать.

Звёзды взмыли ввысь и уселись обратно на стрелки.

Сириус отвернулся.

Завтрак он поедал так, словно у него было три головы, как у рунеспура, а не одна. Нужно было набраться сил перед походом в лабиринт, если, конечно, МакГонагалл не объявится здесь раньше и не разнесёт дом и изгородь по досточкам. На сегодня был назначен тест по трансфигурации. Ремус вчера поди до ночи пропыхтел над учебником, а Джеймс едва заглянул в книгу перед сном. Почему же ребят до сих пор нет? Неужели так сложно найти шкатулку?

— Я отправляюсь наверх! — заявила Эммелина, вооружившись тем, что осталось от Прытко Пишущего Пера Скитер. — Кто со мной?

Регулус и Локхарт вызвались в сопровождающие. Снейп, ясное дело, и ухом не повёл. Рите и Сириусу не терпелось обследовать особняк, а Питер всегда был там, где один из друзей-мародёров. За неимением других вариантов под рукой он стал тенью Блэка.

Шестеро волшебников двинулись к лестнице вместе, но на втором этаже группа разделилась. Сириус проторённой дорогой направился в последнюю обитель Зобраста.

Было довольно проблематично игнорировать появившиеся за ночь кровавые пятна на ковре по пути к кабинету профессора ЗОТИ. Что об их природе думали его спутники, Блэк даже знать не желал, особенно версии впечатлительного Питера. С него станется: решит, что это бывший профессор восстал, алкая крови.

— Он здесь, не беспокойся, — шепнул Бродяга, когда дверь кабинета открылась, а в глаза бросилась высохшая фигура мертвеца.

— Я поэтому и беспокоюсь, — жалобно ответил Пит.

При дневном свете кабинет выглядел чуточку приветливее. Рита кинулась к ящикам стола, жужжа от восторга. Питер неприязненно посмотрел на неё. Если бы не журналистка, он мог бы обернуться в крысу и прошерстить все уголки в комнате. Чтобы избавиться от удушливой вони, Сириус кое-как сумел открыть окно и, упёршись ладонями в подоконник, на прямых руках высунулся наружу. Ветки дерева мазнули по щекам, щекоча мокрыми листьями. Дождь хлестал всю ночь, и сейчас веяло утренней прохладой.

Дверь хлопнула, но не от сквозняка: это Нюниус решил почтить покойного профессора своим присутствием.

Сириус закрыл окно и подошёл к столу, решив проверить ящики. Он дёрнул ручку верхнего, но тот оказался заперт. Все остальные — тоже. Сириус достал складной нож и выбрал подходящее под крохотную замочную скважину лезвие.

— В школе все носят с собой перочинные ножики? — съехидничала Рита. — Куда смотрит Дамблдор — светило наше луноликое?

— Волшебный есть только у меня, — ослепительно улыбнулся Сириус и, присев на корточки, принялся возиться с замками. На борьбу с ними ушло секунд пять. — Вуаля!

Сириус выдвинул ящики и приуныл. Внутри только бумаги. Видимо-невидимо. Снейп принялся осматривать их. Блэк же взял со стола колдографию в рамочке и сдул со стекла цветочную труху. Ну точно: вчера ему не показалось! На волшебном снимке запечатлена парочка: молодой Зобраст и с ним приятная женщина. Она целовала его в щёку, и потом они оба смущённо улыбались друг другу. В её руках была шкатулка, при виде которой у Сириуса задёргался глаз.

— Какая прелесть, — проворковала Рита, заглянув ему через плечо. — Наверное, это миссис Зобраст. Бедняжка.

— Почему бедняжка?

— Об этом писали в газетах, — Скитер щёлкнула Сириуса по носу. — Читайте прессу, юноша.

Про себя он прозвал Скитер созданием лжи, так как к прессе всегда относился с недоверием. Это прерогатива Регулуса — взахлёб упиваться статьями о Волдеморте, крахе системы образования при Дамблдоре, продажности министра, заговоре в клубе любителей волшебного тенниса и поиске шпиона из Парагвая в рядах стирателей памяти. Нет-нет! Сириус зарёкся читать новости. Вот так откроешь газету и наткнёшься на чью-нибудь крысиную морду. Оно ему надо?

— И всё-таки?

— Ходили слухи, что Мнемозина Зобраст стала жертвой какого-то жуткого эксперимента и превратилась в чудовище. Муж пытался её вылечить, а потом сдался и убил, прекратив её мучения.

— Очередная байка от «Пророка», — желчно прокомментировал Снейп и уткнулся в пергамент.

— А у тебя есть достоверная версия случившегося? И вообще, чем ты там так занят? Нашёл что-то любопытное? — не выдержала Скитер.

— Зобраст был невыразимцем, — нехотя сказал Северус. — Ещё до Хогвартса. У него есть записи о работе в Отделе тайн.

— Да ну?! — Сириус на мгновение забыл, к кому обращается. Регулус ещё пожалеет, что не пошёл с ними. В детстве он мечтал о карьере в самом загадочном учреждении Министерства магии. — И что там?

— Описание экспериментов, ритуалов, животных, о которых я даже не слышал, — перебирая свитки, взволнованно ответил Снейп. — Это государственная тайна. Не уверен, что такие вещи можно читать.

— Раз не уверен, отдай другим, — Скитер выхватила у него из рук несколько бумаг и жадно пробежалась глазами по записям. — Потрясающе!

— Невероятно! — подхватил Сириус, притиснувшись к ней и пожирая взглядом изображение огромной каменной арки в центре зала, напоминающего амфитеатр. Выглядело обалденно!

— Только не забрызгайте всё слюнями, — неприязненно произнёс Снейп.

— Да тут всё на рунах, — приуныла Скитер, бегло ознакомившись с содержимым свитков. — Кто-то умеет читать на них?

— Регулус, — сказал Сириус, удовлетворившись перекошенной рожей Снейпа, бросившего занятия по рунам на втором курсе. — Но он ничего не делает просто так.

Хвост застонал, наконец разогнув спину. Похоже, судьба волшебной палочки Зобраста беспокоила только его: он единственный занимался её поисками на полу.

— Ничего, — выдохнул Питер. — Одни пыльные зайчики.

Вставая, он опёрся рукой на полку шкафа, та не выдержала давления и переломилась. Книги посыпались на ковёр, кресло и покойного профессора. Особенно тяжёлый талмуд рухнул ему на грудь. Раздался хруст — несколько рёбер треснули от удара. Голова Зобраста наклонилась, а рука упала с подлокотника и повисла, качаясь над полом.

Сириус поймал себя на том, что задержал дыхание и смог вобрать воздух полной грудью лишь тогда, когда устроенный Питом обвал прекратился.

— Можно поосторожнее? — со свистящим шёпотом проговорил Снейп.

— Он всё равно уже мёртв, — слабым голосом оправдался Хвост.

Сириусу стало скучно. Сидеть здесь и разбираться в писанине мертвеца абсолютно не хотелось.

— Гляньте, сколько накропал, — Сириус выдвинул последний ящик стола, в котором — что неудивительно — тоже лежали бумаги.

Рита сгребла все свитки в сумочку и с сожалением посмотрела на тяжёлые книги, оставшиеся на стеллажах.

— Давайте прошерстим соседние комнаты и пойдём к ребятам, — предложил Питер, и в тот же миг Зобраст шевельнулся.

Сказать, что Сириус испугался, — значит ничего не сказать. Рука профессора вновь легла на подлокотник, а затем упавшие книги взмыли вверх и одна за другой стали укладываться на ставшей целой полке. Рита, Снейп, Питер и Сириус в оцепенении наблюдали за тем, как учинённый ими кавардак самоликвидируется.

— Чары наведения порядка, — выдохнул Снейп, когда последняя книга встала на место, а рёбра Зобраста щёлкнули, вернув грудной клетке прежний вид. — Очень мощные. Они устраняют беспорядок в помещении, расставляют и чинят вещи, иногда убирают пыль. Обычно их накладывают на предметы, но эти наложены на само помещение. Чары сработали, когда уровень хаоса в кабинете подскочил из-за патологической неуклюжести Петтигрю.

— Если я сломаю кому-то нос, они его тоже выправят? — агрессивно спросил Сириус.

— На живых организмах не подействуют, — Снейп либо намеренно пропустил сарказм, либо воспринял вопрос Блэка за чистую монету. — Зобраст стал частью комнаты. Вещью.

Рита ойкнула, когда из её сумки вылетели свитки и юркнули обратно в ящики стола.

— Отсюда ничего нельзя вынести?! — расстроилась Скитер.

— Попробуй взять меньше. Большие изменения нарушают порядок, — сказал Снейп. — Комната стремится его вернуть при заметных колебаниях.

Рита выбрала несколько штук с большим числом иллюстраций, убрала их в сумку и защёлкнула ту на замочек.

— Не нравится мне это, — пробормотал Питер. — Получается, мы тоже часть беспорядка. Нас не должно быть в доме.

— Ничего, скоро нас тут не будет. Будем уповать на наших художников, — заметил Сириус. — Они там сейчас трудятся, не покладая рук.

— Идёмте отсюда скорее, — прошептал Хвост.

На том и порешили. На втором этаже было ещё несколько помещений: санузел, лаборатория и комната для отдыха. Ребята старались нигде не задерживаться подолгу, но тут Сириус не мог устоять — он ощутил себя в своей стихии. На журнальном столике стоял граммофон с большой трубой-лилией — услада для глаз, ушей и сердца. Рядом горкой возвышались пластинки. Они даже пахли восхитительно: картоном, клеем, винилом — этот ни с чем несравнимый аромат… Райский уголок. Инструментальную классику Блэк отмёл сразу — это по части Регулуса. Тот уродился эстетом, а Сириус — ценителем. Что сравнится с обложкой "Abbey Road"⁽¹⁾, фигурами «Битлов» на пешеходной зебре? Или так разбередит душу, как фолк-баллада⁽²⁾ от "The Animals"? Или что может быть гениальнее "Paint It Black" от «Бродяг»?⁽³⁾

Слава Мерлину, Зобраст был полукровкой с отличным музыкальным вкусом!

Сириус вставил пластинку, с величайшей осторожностью опустил на неё иглу и закивал в такт гипнотическим звукам ситара.⁽⁴⁾ Снейп смерил граммофон тяжёлым взглядом и прошлёпал к шкафу с какими-то бутылочками и пузырьками. Каждому своё.

— Что там такое? — как ищейка, Скитер везде успевала вынюхивать.

— Если не огневиски, то мне всё равно, — рассмеялся Блэк, притопывая ногой под аккорды.

Снейп откупорил несколько пузырьков и понюхал.

— Кажется, бальзам Кунце… а в этом абсент…

— Уже кое-что! Не так уж и скучен наш профессор. Рано я его похоронил.

— …был, — мстительно закончил Северус, поставив пустую бутылку на полку.

— Я бы не отказалась от бокальчика вина, — сказала Рита. — Под него лучше пишутся статьи, а то, что здесь наклёвывается, тянет даже не на статью, а на целую книгу. Эта история привлечёт много внимания. А как иначе? Семь человек переносятся из Хогвартса в загадочное поместье, где находят труп пропавшего несколько лет назад профессора школы. Ставки повышаются, когда выясняется, что профессор был не так-то прост: он невыразимец в отставке. Как он умер? Почему его тело нашли только сейчас? Какие загадки таит в себе его дом? Об этом и многом другом читайте в романе Риты Скитер, лучшего репортёра в истории «Ежедневного пророка»! — Рита изобразила в воздухе транспарант или витрину, будто уже видела на ней свой бестселлер. — Внутри вас ждут эксклюзивные интервью свидетелей расследования.

— Сбавь обороты, дамочка, — прервал её грёзы Сириус. — Я не собираюсь давать тебе интервью. По крайней мере, за просто так.

— Гонорары обсудим позже, — приподняв его лицо за подбородок, выдохнула Рита и направилась к выходу из комнаты.

Эта волшебница определённо умела заводить мужчин, подумал Сириус, глядя ей вслед. Рите было под тридцать, но выглядела она очень даже ничего по его шкале одобрения. Ну, а то, что у неё папье-маше вместо мозгов, так это не важно при хорошенькой фигурке.

— Ладно, — Снейп отряхнул ладони. — Идёмте дальше.

Сириус нехотя убрал пластинку на место и погладил раструб граммофона.

— Ещё увидимся, красавец.

Граммофон чихнул, выпустив облако пыли.

— Я куплю себе такой же! — крикнул Блэк в спину удаляющимся Снейпу и Рите, потом обернулся к Хвосту: — Идём, Пит, а то без нас ведь пропадут.

— Да, пошли. Слушай, Бродяга, я при остальных не спрашивал, но что ты думаешь о пятнах крови в коридоре? Они могли накапать с клыков вампира?

— Упыри живут в склепах, Пит, а не в домах волшебников.

— А я слышал, что некоторые семьи держат домашних вампиров на чердаках в качестве питомца, — настаивал Хвост. — Представь семью, которая пристроила у себя упыря? Жуть!

— Это ж какими надо быть чудиками… — заметил Сириус.

Питер часто-часто закивал.

— Я бы в такой дом ни ногой!

* * *

Сириус вошёл в зал. Вчера помещение показалось ему не таким безжизненным и удручающе безликим. Сегодня же его стены словно давили, готовые вот-вот сорваться с места и схлопнуться, как в шуточном зажиме для пальца из «Зонко». Обстановка угнетала. Сириус списал ощущение беспокойства на усталость: из-за травмированной спины он плохо спал на жёстком полу.

Эммелина сидела у окна и сосредоточенно выводила что-то на листе бумаги. Регулуса нигде не было.

— Как думаете, что всё-таки убило профессора? — спросил Локхарт, сев на подоконник. — Вы его осмотрели, да? Я бы мог определить, но оставлю это аврорам.

Снейп собирался поделиться своим бесценным мнением — у него даже кадык дёрнулся, но неожиданно воздержался.

— Вариантов масса, — пустился в рассуждения Сириус. — Мы выяснили, что он работал в Отделе тайн и вынес оттуда много чего интересного.

— А я предупреждала, что ничего в доме лучше не трогать, — отвлеклась Эммелина.

Сириус потёр царапину на стекле и тоскливо вздохнул, глядя на лабиринт, возвышающийся над туманной дымкой.

— Там что-то блеснуло! — воскликнул Сириус, ткнув пальцем в стекло.

— Где?

— Там! Вот, уже пропало… Огонёк…

— Я ничего не видела.

Сириус нахмурился.

— Скорее бы отсюда выбраться.

— Ты же сам хотел осмотреться? — хмыкнула Вэнс.

— Да, но с волшебной палочкой в кармане у меня больше шансов не сломать себе шею в каком-нибудь секретном туннеле — как и найти его, для начала, — со смешком сказал Блэк. — И я уже насмотрелся. Ничего интересного, кроме пластинок из личной коллекции Зобраста, но и те отсюда не унесёшь.

— Почему?

— Заклинание порядка. Снейп так сказал, и я ему в кои-то веки верю.

Сириус посмотрел на рисунок Эммелины. Негусто. Туман свёл все их надежды на нет.

— Бесполезно! — сердито сказала Эммелина. — Всё равно что добывать воду из камня. Некоторые ответвления почти не просматриваются. За ними тянется лес, видишь? Думаю, что оказавшись ближе к границам изгороди, мы уже сориентируемся… Будь у нас метла…

— Не переживай, Эмс. Ты молодец, — положив руку ей на плечо, поощрил Сириус. — Не заблудимся.

— Очень на это надеюсь, — последовавшее за фразой родное сердцу фырканье заставило Сириуса обернуться. Регулус пребывал не в духе и едва удостоил его взглядом. — Скоро уже? — он обратился к Вэнс, как будто старшего брата вовсе не существовало.

— Пять минут — и выступаем.

Регулус кивнул.

— Хорошо. Скажу остальным и наберу воды — вдруг пригодится.

— Мистер чистоплюй, — хмыкнул Сириус ему вслед. — Сам же всю воду и потратит.

* * *

Когда они вошли в лабиринт, Сириус всерьёз задумался о том, чтобы по возвращению в Хогвартс наведаться к мадам Помфри в Больничное крыло. У него болела спина. Он содрал кожу. Чёртова лестница, чёртова ступенька, чёртов дом! Гадостное ощущение от того, что он тормозил всех остальных, разбавляло то, что Снейп прихрамывал и шёл так же медленно — он тоже вчера неудачно навернулся с лестницы. Наверное, ещё неудачнее. Теперь они оба плелись, как улитки.

Вэнс шла впереди, чуть ли не каждые три шага сверяясь с планом лабиринта. Локхарт, обретя бодрость духа, приплясывал рядом с ней. Гуськом за ними тащились Регулус, Питер и Рита.

В аллеях ближе к земле вихрился утренний туман, словно где-то сидел потягивающий сигару великан, время от времени выпускающий из гигантских ноздрей сизый дымок.

— Направо, — сказала Вэнс, свернув на очередной развилке.

Следующие несколько ярдов они всемером перешагивали через плети кустарника, который решил, что в отсутствие людей дорожки в лабиринте больше не нужны.

— Теперь налево.

Все повернули. Конца пути всё не было. Сириус некстати вспомнил о Карте Мародёров. Джеймс, разумеется, изучил её вдоль и поперёк, выискивая имя пропавших друзей на карте. А вдруг он показал её директору, доказывая, что Блэк и Петтигрю не в школе?! Или, что ещё хуже, самой МакГонагалл! Тогда на карте можно ставить крест.

Регулус откупорил бутылку и сделал глоток. Запасливый. Сириусу тоже захотелось пить. Сколько они уже кружили по извилистому маршруту? По самым скромным подсчётам — часа два.

— Сколько уже? — у Снейпа сдали нервы первым.

— Мы прошли примерно милю.

— Не расстояние, а время!

Регулус сверился с часами.

— Двенадцать часов и восемнадцать минут.

Час и пятьдесят минут они маялись среди зелёных насаждений, а выходом даже не пахло. Вдруг Блэк понял, что его беспокоило ещё больше: вокруг стояла мёртвая тишина. Ни звука. Ни птиц, ни насекомых — лишь ветер иногда напоминал о себе, шурша верхними листьями. Сириус жадно потянул носом, вызвав у Снейпа приступ брезгливости.

Скитер вся издёргалась, посматривая в небо, словно хотела улететь.

— Ещё три ответвления проверили, — Вэнс на ходу дорисовывала план лабиринта. — Здесь тупик. Придётся вернуться на четыре поворота назад.

Услышав это, Питер рухнул в траву.

— Я устал. Давайте передохнём пару минут.

— Нет, через пару минут мы дойдём до места, которое я видела из дома. Это круглая беседка или клумба, тогда и устроим привал!

Однако через пару минут перед ними выросла ещё одна стена, а за ней вторая и третья. Эммелина начала огрызаться, когда кто-нибудь робко спрашивал, не стоит ли вернуться туда, где на земле осталась вмятина от задницы Хвоста — эдакая узловая точка.

— Мы заблудились, — сказал Снейп.

Наконец кто-то озвучил то, о чём все думали последние минут тридцать.

— Это не так! — возразила Вэнс.

— Сама посмотри, — Снейп указал на порванный стебель в двух шагах от неё, который сочился соком. — Мы тут уже были.

— Ходим кругами, — поддакнул Питер и споткнулся, попав ботинком в заросшую травой выемку.

— Надо возвращаться ко входу и начинать заново, — сказал Регулус.

— Прекрасная задумка, да только мы понятия не имеем, в каком месте лабиринта сейчас находимся, — заметил Сириус.

— Давайте придерживаться правила правой руки, — предложил Гилдерой, сверкнув знаниями. — Если всё время будем поворачивать направо, то рано или поздно придём к разрыву в стене: либо входу, либо выходу.

— Делайте, как считаете нужным. Мне плевать на ваши рекомендации! — разъярилась Эммелина. — Моя карта верна! Она обрастает с каждым нашим шагом новыми деталями и рано или поздно выведет меня отсюда, — Вэнс упрямо зашагала вперёд.

Питер покачал головой.

— Поворачиваем, — сказал Снейп.

— Но план остался у неё! — возразила Рита.

— Он кната ломаного не стоит. Мы и так блуждаем по тем же самым коридорам.

Соглашаться было неприятно, но Сириус тоже замечал следы в примятой траве. Они ходили кругами. Вот только через двадцать минут, свернув несколько раз в, казалось бы, верном направлении, чтобы выйти к узловой точке, они вновь очутились там, где от их команды откололась Эммелина. Вторая попытка привела к тому же результату. Сириус подумал, что стены в лабиринте передвигаются, как в шкатулке фокусника. Питер взмок, снял мантию и нёс её в руке. Вернувшись к треклятому сломанному стеблю в третий раз, он вымучил ещё три-четыре шага, потом сел и вытянул ноги.

— Я подожду здесь.

— В смысле? — опешил Локхарт.

— Вы всё равно покружите немного и вернётесь. Я пока отдохну.

— Знаете, — с нервным смешком сказала Рита, — я тоже оставлю вашу мужскую компанию и поброжу немного в одиночестве.

— Вот уж нет! — рявкнул Сириус, подхватив Питера под мышки и рывком поставив на ноги. — Я всё понимаю: лишний повод поныть никогда не лишний! Но сейчас не тот случай, чтобы разбредаться кто куда. Мы пойдём на запах! Чуешь — что-то сладкое в воздухе? Раньше не было, значит, нужно двигаться туда, где запах сильнее всего. Пошевеливайся, Пит! Я тебя на спине не потащу. У тебя свои ноги есть.

Локхарт без конца выкликал Вэнс, но та не отзывалась. Сириуса начало мутить от вида одних и тех же стен, ветвей и физиономий. Он возлагал большие надежды на свой нюх, который уступал собачьему, но всё же был довольно обострён для человека. Он не хотел превращаться в пса у всех на глазах и разыгрывать ищейку.

— Мы здесь ещё не были, — задумчиво протянул Регулус. — Посмотрите, листья совсем другие.

В самом деле, это уже не те опостылевшие листочки, похожие на зелёные сердечки — то были незнакомые им вытянутые раздвоенные побеги. И пахло тут сильнее. Вскоре показались бледно-розовые бутоны. Изгородь цвела. Снейп сорвал один лист и растёр его в пальцах, а потом раздался странный звук, от которого у Сириуса сердце подскочило — Нюниус хихикнул! Он тут же зажал рот рукой, но это не особо помогло: второй смешок прорвался между пальцами. При этом взглядом Северус мог бы запросто убить, и это настолько не соответствовало звукам, которые он издавал, что Регулус переглянулся с братом и расхохотался. За ним прыснул и сам Сириус. Ничего уморительнее он в жизни не видывал.

— Хватит! — пропищал Снейп и хихикнул в третий раз. Тут уже и Питер схватился за живот от смеха.

— Похоже, это алихоция, — вытерев выступившие слёзы, пробормотал Регулус. — Или гиеновый куст. Его листья содержат фермент, способный вызывать неконтролируемый смех или даже истерику.

Снейп отряхнул ладони и злобно зыркнул на своих спутников. От его пыхтения Сириуса распирало ещё больше.

— Да, — проскрежетал Северус, безуспешно стараясь принять равнодушный вид, — но цветы алихоции вызывают ровно противоположный эффект. Они служат ингредиентом для ряда успокаивающих настоев. Их аромат способен погрузить в сон. Кончайте ржать, я сказал!

— Прости, но это правда было забавно, — выдохнул Сириус.

— Если ты кому-нибудь растреплешь об этом, я подолью тебе морочащую закваску в тыквенный сок, Блэк, и ты до конца своей жалкой жизни будешь считать себя пятилетней девочкой. Тебя это тоже касается, — Снейп угрожающе ткнул пальцем в сторону Питера. — Всех вас.

Сириус снисходительно похлопал его по плечу.

— Это будет моим тайным оружием.

Северус сузил глаза, став похожим на подслеповатого крота, и открыл рот, чтобы разразиться очередной нелицеприятной тирадой, как вдруг Регулус испуганно воскликнул:

— Там же Эммелина!

Вэнс лежала на земле посреди аллеи лабиринта в окружении благоухающих цветов алихоции и бледных полос туманной дымки.

— Надо забрать её оттуда, — сказал Сириус, мигом посерьёзнев.

Гилдерой стащил мантию с плеч и героически пожертвовал её частью для повязок на лица. Сириус оторвал полоску ткани и обвязал голову, чтобы прикрыть нос. То же самое проделал Питер. Вдвоём они бегом бросились к спящей Эммелине. Каких-то пять-шесть ярдов отделяло её от того места, где было безопасно, но Вэнс запуталась в вылезших из-под земли корнях, и Сириусу пришлось поспешно рвать их, чтобы высвободить однокурсницу из плена. Гибкие сочные корни алихоции поддавались с трудом, впиваясь в пальцы, брызжа соком в глаза. Сириус тряхнул головой, почувствовав лёгкое головокружение. Его стало клонить ко сну, а из горла в то же время рвалось неуместное хихиканье. Питер вообще что-нибудь делал? Кто-то схватил Сириуса за плечи и шикнул в ухо:

— Где нож?!

«Ах да!»

Блэк сунул руку в карман и выудил перочинный ножик. Или два ножика. Может, и три… Перед глазами поплыло.

Снейп выхватил нож из ладони и оттолкнул Сириуса в сторону, где его подхватил младший брат и поволок прочь. Блэк встрепенулся, когда поясница ударилась о какую-то корягу, и застонал от прострелившей тело боли. Регулуса это напугало. Он потащил его ещё быстрее. Ткань исчезла с носа. Сириус попытался сделать вдох, но по щекам хлестнула вода — Регулус плеснул ему в лицо из бутылки.

— Какого пикси ты творишь?! — воскликнул Сириус, отплевавшись.

— Пожалуйста, придурок, — прошипел Регулус и переключился на Эммелину, которую Снейп положил на траву рядом.

Сириус сел, встряхнулся, как собака, и осмотрелся. Питер переводил дыхание неподалёку. Рита и Регулус хлопотали над приходящей в себя Вэнс, а Снейп… Снейп протягивал ему нож рукоятью вперёд.

— Гриффиндорцы сначала делают, потом думают, — проворчал он, когда Сириус обхватил рукоятку. — Скажи спасибо, что я вспомнил, как ты им хвалился.

Как назло ни одного хлёсткого ответа в голове у Сириуса не крутилось. Он подполз к Эммелине и обнадёживающе улыбнулся.

— Ты как?

— Извините меня, — заплакала Вэнс, прижав ладонь к губам, и икнула. — Не знаю, что на меня нашло. Я потеряла сознание.

— Это из-за цветов, — сказала Рита, протянув ей бумажную салфетку.

— Мы тебя звали, — вставил Гилдерой. — Да только ты была уже в отключке. Хорошо, что я дал ребятам свою мантию, и они сделали из неё повязки на лицо.

— Герой, ничего не скажешь.

— Итак, выводы неутешительны, — заговорил Снейп, пока Сириус перевязывал платком свои раненные в бою с корнями пальцы. — Здесь нам не пройти.

— А так-то твой план был правильным, — улыбнулся Питер, помогая Эммелине подняться.

— Надо отыскать другое ответвление. Может, там не будет этих вонючих цветов.

— Верно, — согласился Регулус, — но на сегодня с меня хватит. Не хочу признавать, но я бы отведал сейчас даже клёклой овсянки в твоём исполнении.

— Да-а, — мечтательно протянул Питер. — Поесть бы.

— Весь смысл твоего существования, — произнёс Снейп, но побрёл за ними к дому.

Локхарт завладел планом лабиринта и по-журавлиному вышагивал впереди, сияя так, словно сам составил карту.

Сириус шёл рядом с братом, зубами пытаясь затянуть узел платка на ладони. Кровь на фалангах пальцев медленно, но верно подсыхала. Её металлический запах перебивал аромат древесного сока, впитавшегося в пощипывающую кожу.

— Что у тебя со спиной? — неожиданно спросил Регулус.

— Волчок куснул за бочок.

Рег вздохнул и посмотрел на часы. Он выглядел чем-то озабоченным, угнетённым. Он хотел что-то сказать. А может, показалось? Сириус протёр глаза. Усталость брала своё.

Регулус всё же сподобился возобновить разговор:

— Я подумал над твоими словами.

Сириус приподнял брови.

— Какими?! Я много болтаю.

Регулус слабо улыбнулся.

— Это точно, но я говорю о…

Узнать, чем же собирался поделиться Регулус, Сириусу помешал громкий протяжный вой, раздавшийся где-то неподалёку. У него волосы встали дыбом на затылке. Рита и Эмс вжались в стену лабиринта. Питер схватил Сириуса за руку и стиснул едва начавшие заживать пальцы так крепко, что Блэк сам чуть не заскулил. Жуткий вой оборвался, и Северус грязно выругался. Даже Джеймс так не умел и уронил бы очки в золотой оправе, услышав эталон манчестерской брани, вырвавшейся изо рта Снейпа.

— Что за чертовщина? — просипела Рита, прижав сумочку с украденными свитками к груди.

Страх, отступивший после вчерашнего крика, от которого кровь стыла в жилах, зашевелился в Сириусе с новой силой, как бы он ни открещивался. Ему стало не по себе. Все замерли, прислушиваясь, но кроме шелеста листьев до уха Сириуса не доносилось ни звука. Ему вдруг невообразимо захотелось вернуться в дом.

Вэнс будто прочла его мысли:

— Давайте поторапливаться.

Через несколько поворотов Сириус увидел крышу особняка — чердачная башенка, как маяк, указывала верное направление.

— Дом, милый дом, — пробормотал Регулус, и в то же время послышался радостный возглас Гилдероя:

— Я же говорил, что отменно ориентируюсь в пространстве!

Что-то зашуршало в траве возле его ног и резко метнулось вверх, опутав Локхарта чем-то тёмным и липким. Он удивлённо вскрикнул. Больше всего было похоже, что на него накинулся чёрный плащ — один из тех, что висели в гардеробной Блэков на Гриммо и норовили насильно обнять любого, кто пытался прошмыгнуть мимо шкафа. Края живого плаща затрепетали, с немыслимой скоростью смыкаясь у Гилдероя на груди.

Скитер завизжала и бросилась наутёк. Сириуса же словно парализовало. С любопытством кролика, замершего перед удавом, он следил за тем, как странная субстанция в мгновение ока опутала Локхарта, залепив ему лицо чёрной массой. Бедняга Гилдерой задёргался, но… Что он мог? Его руки были прижаты к телу, обёрнутые живым пульсирующим саваном.

Сириус очнулся, поднял с земли камень и швырнул в этот живой плащ, целясь примерно туда, где должна бы находиться голова под призрачным капюшоном. Затем пальцы нашли ветку или часть корня — неважно — и Сириус запустил её следом, потом вторую. Тварь, схватившая Гилдероя, издала мягкое ворчание. Снаряды Блэка вошли в её тело с хлюпающим звуком, будто камушки, брошенные в воду. Однако чёрная масса не спадала, не отступала, не прекращала держать Локхарта. С тем же результатом Сириус мог бы подойти к ней и защекотать — хотя, может, так бы оно вышло эффективнее.

Ещё одна тень шевельнулась неподалёку. Сириус не успел подумать, что, по-хорошему, надо бежать. Просто в какой-то миг он сделал шаг назад. Потом ещё один. И ещё. Пальцы дёрнулись и сжались в кулаки. Сириус развернулся на пятках и пустился наутёк, словно за ним гнались адские гончие.

Сердце забилось так, что, казалось, вот-вот разорвётся в груди или проломит рёбра и поскачет рядом. Сириус наобум свернул в зелёный коридор. Ноги утонули в высокой траве. Он споткнулся, согнулся, но устоял и припустил с удвоенной силой. Впереди мелькнула чья-то спина, а в соседней аллее закричала Рита. Схватившись за какую-то ветку, Сириус дёрнул её на себя и сразу же оторвал от избытка скакнувшего в крови адреналина. Он нёсся по лабиринту, не разбирая дороги и сжимая ветку, как будто она была волшебной палочкой. Если чудовище схватит его, то она не поможет. Тварь превратит его в живой кокон и выпьет из него все соки.

Стена, стена, стена. Сириуса заносило на поворотах. Спина нещадно болела. Он орал как безумный. На него налетел Питер и повис на руке. Теперь они оба орали. Оба бежали. Спотыкались, хватали друг друга и бежали дальше.

— Давай, давай! — завопил Сириус охрипшим голосом. Что-то плюхнулось ему на голову, будто жук, сорвавшийся с ветки, и заелозило в волосах, но ему было плевать. Он не мог отряхнуться, не мог остановиться, не мог перевести дыхание. Блэк боялся обернуться и увидеть стелющийся над землёй чёрный саван — плащ без тела внутри. Но тот напал не сзади, а выскочил откуда-то слева. Сириус чуть не врезался в его раскрытые «объятия». Он упёрся пятками в землю, чтобы затормозить, однако чудовище неожиданно свернулось, завизжало. Его объяло пламя. Сириус пролетел мимо скрючившейся в агонии твари, начисто забыв о Питере, но Хвост был рядом и рывком потянул Блэка за рукав, разворачивая к проёму в живой изгороди, где виднелось крыльцо особняка. Выход! Раздался треск, и хватка Питера исчезла. Хвост с белой тряпкой в руке — частью рубашки Сириуса — первым выскочил из лабиринта. Проламывая ограду, на участок перед домом вывалились Регулус и Вэнс. Как им хватило силы пробить дыру в стене? Они же оба весят, как голова Хагрида! Но детали не были важны. Не сейчас.

Сириус припустил к красной двери, бросив взгляд на брата. Выражение чистого ужаса в глазах Регулуса заставило поднажать. Они столкнулись на ступенях крыльца, кто-то наскочил сзади. Все упали, как кегли. Питер распахнул дверь и вслед за опередившей его Вэнс юркнул в дом. Слава Мерлину, не закрылся, как в норке! Сириус на четвереньках вскарабкался по ступенькам, воя от боли в содранных пальцах. Порог. Хлопок. Дверь. Блэк прижался спиной к ней. С него лил пот. В ногах копошились, путаясь в мантиях, Рита и Снейп. Он даже не понял, откуда взялась Скитер.

— Отойдите подальше! — вскричал Регулус, обзаведшийся внушительной коллекцией царапин на лице, руках и шее.

Сириус отшатнулся в сторону, ударившись о стену и отдавив пальцы Северусу. Клубок из рук и ног распутался. С бешеными глазами шестеро волшебников уставились на красную дверь особняка, на окошко, через которое проникал тусклый солнечный свет, образуя бледно-жёлтый островок на полу прихожей.

— Ч-что это было?! — воскликнула Скитер, покачнувшись. Сириус испугался, что она может упасть в обморок, и поспешил вперёд, намереваясь поймать её. Она шлёпнула его по руке. — Я в порядке, герой. Это туфли. Я оступилась, вот и всё. Дурацкая обувь!

Если честно, он вообще не понимал, как она могла в ней бежать и оказаться в доме одновременно с ним.

— Я не привыкла освещать криминальную колонку и зверские убийства, но нет ничего, с чем бы я не справилась. Перед тобой не какая-то сопливая девица, что валится с ног от вида… так что это вообще было?

— Смеркуты, — прижав руку к груди, просипел Снейп.

— Вы видели… он просто… он мёртв, да? Гилдерой…

— Да, Эмс, — прошептал Сириус, потерев осипшее горло. — Я видел.

* * *

Они не разговаривали, не пили и не ели. Первый час шесть человек просто сидели в гостиной и смотрели друг на друга, в потолок, в пол… Это было правильно — молчать, но долго это продолжаться не могло. Сириус пошёл наверх. Дурацкая мысль, что теперь в школе стало больше людей, способных видеть фестралов, промелькнула в мыслях, не задерживаясь. Обычно богатое воображение на этот раз прикусило язычок, и это тоже здорово. Он на автомате прошагал по длинному изломанному коридору, загребая носками туфель складки на ковре, свернул в ванную комнату…

Оказавшись перед зеркалом, Сириус подумал, что классно бы смотрелся в рубашке без рукавов. Он походил на рокера — неприлично лохматого парня в рванине с тёмно-каштановой копной на голове. Ему бы гитару… Волосы лезли в глаза — они сильно отросли с тех пор, как огненный цыплёнок дохнул ему в лицо на уроке ЗОТИ. Сириус отращивал волосы назло матери — ей не нравились его «патлы», но сейчас и сам был бы рад их укоротить. Они мешали ему в лабиринте, так что напомнить о необходимости подстричься взялось чувство самосохранения.

Сириус достал из встроенного в стену шкафчика аптечку. Увы, лекарства в ней уже никуда не годились. Ничего полезного, за исключением пары рулонов бинта и пачки чудесного пластыря. Упаковка, на которой был изображён плачущий пацан, шлёпнувшийся с парящей рядом с ним метлы, была даже не вскрыта. Сириус пригляделся к нарисованному древку. «Комета-65» — старьё с жёстким сиденьем! Неудивительно, что мальчуган так рыдал. «Кометы» за последние пятнадцать лет не выпустили ни единой годной метёлки.

Сириус отложил пластырь на край раковины, а аптечку убрал за корзину для белья, не сумев всунуть в шкаф — тот буквально на глазах уменьшился в размерах. В этом доме всё было не так. Вот и корзина щёлкнула крышкой, будто крокодильей пастью. Можно подумать, кто-то посягал на грязные носки в плетёном брюхе. Сириус подразнил её снова, используя собственную ладонь в качестве приманки, и внезапно вздрогнул, испугавшись тени на полу — тени собственного рваного рукава. Надо оторвать его совсем! Или повременить и пока что закатать до локтя?

Регулус, возникший у дверного косяка ванной комнаты, потрогал лоб: к жутковатого вида ссадине прилипли волосы. Сириус увидел его отражение в зеркале над раковиной и окинул цепким взглядом с головы до пят. В остальном брат вроде цел. Они оба относительно целы. Чего нельзя сказать о Гилдерое. Вот бедолага!

— Ты скоро? — нетерпеливо спросил Рег.

— Дай поплескаться без нравоучений.

— Тогда уж и землю смой под подбородком.

Сириус ополоснул лицо и издал громкий и совершенно неубедительный смех.

— Ты беспокоишься о том, как я выгляжу?

— Мне всё равно, но раз уж ты упомянул… Тебе ничего не стоит сойти за водяного чёрта.

— Мы оба выглядим, как водяные черти.

— Да уж, — вздохнул Регулус, безуспешно пытаясь пригладить чёлку.

Сириус брызнул на него водой, и тот возмущённо ахнул, не успев увернуться.

— Ты чумазый, как садовый гном, Рег! — довольно сказал Сириус. — Но так ты стал больше походить на человека. Парадокс.

— Иди ты.

— В общем, я хочу сказать спасибо, — произнёс Сириус, комкая в руках тряпку, которую провозгласил полотенцем. Он уступил место Регу, нарочно оставив пластырь на видном месте.

— Кажется, я уже в лабиринте ответил тебе «пожалуйста», и когда ты успел умыкнуть ножик деда?

— Ха-х! Бабушка Мелания по-прежнему винный буфет от него запирает? Ведёт борьбу за трезвость?

— Угу, — смыв грязь с лица и рук, промычал Регулус и покосился на упаковку с плачущим мальчишкой. — Она всё заклинания новые выискивает, потом на замки накладывает, а палочку деда прячет. Папа их втихаря для него открывает.

Сириус покачал головой, пряча улыбку. Иногда он скучал по некоторым странностям родственничков.

— А как на это смотрит мама?

— Ей лучше не знать.

Сириус хохотнул.

После долгих раздумий Регулус всё-таки открыл пачку пластыря, и мальчик на ней тут же перестал плакать. Рег наклеил на лоб телесного цвета полоску и придирчиво осмотрел себя в зеркале — как будто на светский вечер к Розье собирался, честное слово. Заметив пристальный взгляд, младший брат повернулся к Сириусу и протянул упаковку.

— Тебе надо?

— Шрамы украшают мужчин! — гордо ответил Сириус и пощупал кончиком языка прокушенную губу. Впервые в жизни он настолько испугался, что даже не почувствовал, как поранился, как получил порез над правой бровью и набил шишку на локте, как с вывихнутым суставом на пальце поворачивал дверную ручку. У него на глазах погиб человек. Гилдерой, конечно, был той ещё занозой в заднице, но он не заслуживал такого. Никто не заслуживал.

— Всё? Облобызали друг друга? — сердито поинтересовался Снейп, сунув нос в комнатушку.

— Да, мы теперь красивые.

— Вы про других-то не забывайте. Вода есть только в этой уборной на этаже, а наверху Вэнс.

— Снейп, вали в девчачий, — отмахнулся Сириус, — а то ноешь, как Миртл. И да — шампуня тут нет. Зря припёрся.

— Вмазал бы тебе, да, поди, загнёшься.

Сириус был не в том настроении, чтобы с ним лаяться, и направился вниз.

Питер в десятый раз маниакально проверял задвижки на окнах, а Скитер так впечатлилась произошедшим, что начала строчить статью и донимать «свидетелей», пока Вэнс не пригрозила выставить её за порог и там устроить опрос непосредственных виновников — смеркутов. Она надулась и нашла себе новое развлечение — начала переводить спички, которые Снейп нашёл за очагом. Одну за другой. Сириус как заворожённый глядел на ложащиеся на стол перед Ритой обугленные щепки. Захотелось закурить, хотя он поклялся Ремусу, что бросил.

Каша то ли на обед, то ли на ланч, то ли на ранний ужин (никто уже не следил за условностями) выпирала из котла. Пахло здорово, и в животе Блэка предвкушающе заурчало. Дикость! Как можно ощущать аппетит после увиденного в лабиринте? Но организм считал иначе. Рот Сириуса наполнился слюной, а взгляд прикипел к котелку.

Сегодня Вэнс поставила на стол шесть тарелок. Она винила себя в смерти Локхарта, смяла план лабиринта и бросила в угол.

Кроме Питера, никому не лез кусок в горло. Хотя Сириус бы с радостью поел, но чувство невесть откуда взявшегося стыда не позволяло взять в руки ложку.

— Это очень странно, — наконец сказал Регулус. — Смеркуты — ночные создания. Они редко нападают днём.

— А тебя не смущает, что смеркуты вообще не водятся в Англии? — с надменным хмыканьем произнёс Снейп, мешая свою порцию овсянки сначала по часовой стрелке, потом против.

— Может, мы тоже не в Англии, — прошептала Эммелина. — Кто знает, куда перенёс нас порт-ключ…

— Возможно, стоит получше изучить записи Зобраста, — Рита вытащила из сумочки парочку свитков. — Глядишь, поймём, где мы. Или даже как отсюда выбраться.

Сириус закинул руки за голову и поморщился: всё его тело — один сплошной синяк.

— Интересно, Гилдерой уже переварился? — в гробовой тишине произнёс Хвост. — От него остался скелет, как от кораллов после той морской звезды, да? Той, что выпивает их досуха.

Регулус, только-только отважившийся съесть первую ложку каши, подавился и закашлялся.

— Жрал бы ты и помалкивал, Пит, — злобно сказал Сириус. Почему у трусов такое богатое воображение?

— Ничего от Локхарта не осталось, даже косточек, — безжалостно заключил Северус и окинул мрачным взглядом присутствующих. — Я, конечно, не надеюсь, но всё же спрошу: кто-то из вас читал Флавиуса Белби?

Сириус закатил глаза.

— Давай без кривляний, Снейп. Выкладывай, к чему ведёшь.

— Он считается единственным волшебником, которому удалось отбиться от смеркута. Тварь подкралась к нему во сне и начала душить, но Белби очнулся и дал отпор. Ему удалось произвести заклинание Патронуса.

— Выходит, смеркуты боятся чистого света и огня, — протянул Сириус и вскинул голову. — Кстати, мой смеркут в лабиринте загорелся!

— Твой?

— Тот, что собирался напасть на меня. Питер, скажи!

— Ага.

— Ну вот! Я уже попрощался с вами, мои родные, — драматично прижав ладонь к сердцу, сказал Сириус, чем вызвал у младшего брата фырканье, — как вдруг мой оголодавший противник воспламенился, скорчился и завизжал так, что уши заложило. Пока его корёжило, мы с Питом и проскочили!

— Воспламенился? — недоверчиво переспросила Вэнс и повернулась к Регулусу, как будто он тут самый умный. — Это возможно?

Он открыл рот, чтобы ответить, но Сириус опередил:

— Почему нет? Это же ночные создания.

— Мне ясно одно, — провозгласила Рита, чиркнув очередной спичкой, — я не усну, зная, что кто-то может ползать по дому и напасть на меня во сне!

— Хватит, ты так все переведёшь, — Снейп забрал у неё коробок.

— У Блэка есть зажигалка!

— Которую он мне не даст.

Сириус хмыкнул.

— Нам нужен дежурный! — сказала Вэнс, ударив по коленям.

— Почему это звучит так, словно ты выбираешь, кто из старост будет обходить купе в Хогвартс-экспрессе? — пробормотал Регулус.

Эммелина резко повернулась к нему и с фальшивым участием проговорила:

— Ты всего год был старостой, Блэк, и вылетел с должности за драку с Джеймсом Поттером. Неужели до сих пор переживаешь, что Слизнорт тебя разжаловал?

— Я не знал, что ты уделал Поттера, — оживился Снейп.

— Это была не драка! — в то же время оправдывался Регулус, попавшись на крючок Эммелины. — Мы выясняли, кто лучше бросает квоффл в кольцо: охотник или ловец.

— Это ещё кто кого уделал! — в унисон с ними взъерепенился Сириус.

— Ага, — облизав ложку, сказал Хвост и отодвинул пустую тарелку.

После повисшей паузы в столовой грянул смех. Напряжение немного отпустило. После трапезы, как высокопарно окрестил их посиделки Регулус, Сириус вызвался помочь Эмс с мытьём тарелок.

Питер завозился с мешками, приговаривая, что запасов им хватит надолго. От его слов Сириус нахмурился — под лопатками зачесался огненный живчик. Что значит «надолго»? Он не собирался торчать в этом доме дольше следующих суток и глотать овсянку.

Рита заглянула на кухню. Маленькие жучиные глазки Скитер озорно поблёскивали.

— Снейп нашёл спуск в подвал.

— Так и шастает по дому, так и шастает… — Сириус со стуком поставил чашку на полку и обтёр ладони о брюки. — Всё удовольствие только себе.

Через несколько минут он стоял у спуска в подвал и смотрел в бездонную яму. У Снейпа стальные нервы, если он в одиночку решился туда сунуться. Питер похлопал Сириуса по плечу и передал свечку. Золотисто-оранжевый свет разлился по обшарпанным стенам и лесенке. Сириус проверял каждую ступеньку, прежде чем поставить ногу. Питер шёл за ним, держась за ветхие перила с правой стороны, но это была неудачная идея. Отсыревшее дерево треснуло, и Хвост с криком грохнулся в сторону, сметая оставшуюся часть перил. Сириус попытался схватить его за руку, но не успел. Раздался треск и глухой звук удара. Блэк посветил вниз, обнаружив, что Питу повезло: посадка была мягкой — не считая переломанных балясин, он свалился на какие-то мешки, да и высота оказалась небольшой. Подвал уходил вниз примерно на десять-одиннадцать футов. Держась ближе к стене, Сириус бегом спустился к другу и помог тому подняться.

— Ты как?

— Нормально, — откликнулся Хвост, потирая бок. — Зато высоту проверили.

— Что у вас стряслось? — из темноты вынырнул Снейп. Вместо свечи в его руке был магический факел, оранжевый свет которого заставил тени съёжиться и забиться в углы. Искры из него так и валили, с шипением стреляя во все стороны.

— Вы там целы? — сверху крикнула Рита.

— Да! — громко сказал Сириус. — Всего лишь встретили тут кровожадного упыря, похожего на Снейпа.

— И обделались от страха, — припечатал Северус, вставив факел в гнездо на стене — теперь лестница была видна отлично. Сириус обернулся и без труда разглядел ноги Вэнс, а за ними и туфли Регулуса. Скитер замыкала процессию.

— Что у нас тут? — спросил она, осматривая помещение. — Подсобка?

— Склад испорченных котлов, пустые мешки из-под удобрений, свалка консервных банок, — принялся перечислять Снейп. — Небольшой коридорчик и ещё одна комната. В ней есть кое-что интересное. — Он завернул за угол и протянул руку в полумрак, который тотчас рассеялся. Пальцы Северуса сомкнулись на втором факеле, и тот, почуяв волшебника, вспыхнул. От него исходил ровный голубоватый свет, заставивший влажные стены блестеть звёздным крошевом. Сириус отдал Питеру свечу и снял со стены между двумя пустыми гнёздами третий факел. Пламя в нём оказалось ярко-жёлтым, практически золотым. В лицо Блэку дохнуло теплом потрескивающего огня. Сириус сообразил, что факел Нюниуса уже доживал своё, поэтому его пламя было таким инфернальным и холодным.

— Эй, Снейп! — окликнул Сириус, поймав его в равной степени удивлённый и раздражённый взгляд. — А у меня ярче!

— А у меня рукоять длиннее, — парировал Снейп.

— Засчитано. Если уж больше нечем похвастать...

— Да-да, — закатив глаза, сказал прошагавший мимо Регулус. — Идёмте. Повзрослейте уже.

— Как взрослеть в мире, где взрослые ужасны? — пробурчал Сириус.

Он прошёл за братом в тесное жутковатое помещение — примерно так представлялись ему камеры в Азкабане: голые стены, холод, сырость в воздухе…

Регулус пнул клетку в углу среди тряпья. В неё мог бы поместиться Сириус в анимагической форме. Прутья были сломаны — загнуты наружу. Что бы ни сидело в ней, оно вырвалось.

— Похоже, наш бережливый профессор забрал из Отдела тайн не только макулатуру.

— Я слышала, что невыразимцы ставят опыты на волшебных животных, — с азартом отозвалась Скитер, как вдруг над их головами что-то загремело. Звук был такой, словно там прилёг великан или кому-то взбрело в голову передвинуть мебель, причём всю в доме разом.

— Что это? — слабым голосом пролепетал Питер.

Ответа ни у кого не нашлось. Шесть перепуганных волшебников уставились в потолок в ожидании неизвестно чего.

— Какая комната над нами? — тихо спросил Регулус.

Эммелина свела брови к переносице, как делала всегда при умственном напряжении.

— Кажется, над нами только лестница.

— На ней сейчас пляшут тролли, — заметил Сириус, подключив воображение. — Канкан.

— Тролли едва ли, но… Здесь пять клеток разной величины. Все пустые. Как думаете, какие твари в них были? — Откуда ни возьмись в руках Скитер оказались блокнот и карандаш. Она вовсю нарабатывала «эксклюзивчик» для своей газетёнки. — Ну, кроме смеркутов. Ваши версии?..

— Я бы не хотел это знать, — прошептал Питер, задрожав сильнее язычка свечи.

— Хватит сгущать краски! — одёрнула Вэнс. — Мы проверили весь дом и никого не нашли. Смеркуты не смогут пробраться внутрь. Всё закрыто.

— Обычно они просачиваются между рамами или в щели под дверями, — произнёс Регулус после долгой паузы.

— Утешил, братишка. Смеркуты — ночные твари, так? — уточнил Сириус, кусая мешающий заусенец. — Мы это выяснили. Почему же они напали днём? И как они не сдохли от голода за столько лет?

— Смеркуты могут впадать в спячку на годы. Что-то их разбудило, встревожило. Они были злы и голодны, раз не испугались дневного света. Лучше переждать немного здесь. Пустые клетки и плесень не представляют угрозы.

Сириус открыл было рот, чтобы начать перепалку, но неожиданно поддержка пришла от Нюнчика:

— Так и будем сидеть тут, как мыши?!

— Нет, если ты проверишь, кто там гремит наверху, Северус! — рассердился Регулус. — Я тебе дверь подержу.

Когда он был не в духе, как книззл, поглаженный против шерсти, к нему лезть не стоило. Сириус тоже не рисковал, вот и притих, радуясь, что под горячую руку брата попал Снейп.

— Посидим немножко, — робко предложил Питер.

— Это смешно, — бросил Снейп, но подвал не покинул. Он, словно маятник, заходил взад-вперёд между грудой дырявых котлов и шкафом с гнилым тряпьём.

Сириус сел на пустую клетку и начал играть с ножом. Сегодня эта вещица спасла человеческую жизнь.

Они провели в подвале полчаса, которые ощущались как пожизненное заключение в ледяной камере.

За окнами давным-давно стемнело, когда посиделки в подвале закончились. Пришло время готовиться ко сну. Скитер заявила, что не собирается проводить вторую ночь подряд на жёстком диване, когда наверху есть три свободные спальни. Тем более, Сириус, Питер и Регулус проверили все комнаты на втором и третьем этажах и никаких следов погрома не обнаружили. Загадка. Хвост успокоил себя тем, что это что-то бряцнуло по карнизу — например, осколок черепицы, сорвавшийся с декоративной башенки. Все единогласно согласились — так было проще.

В компании любовно прижатых к сердцу записей Зобраста Рита прошествовала на третий этаж. За ней наверх потянулся Питер, предложив Сириусу занять оставшиеся спальни.

— Вы вдвоём в одной потеснитесь! — объявил Регулус. — Третья спальня моя!

Сириус посмотрел на Пита, который тяжело дыша перекатывался по лестнице.

«Скорее уж потесниться придётся мне».

Вэнс нарочито прокашлялась и скрестила руки на груди:

— Я правильно понимаю, что дежурить никто не собирается?

— Пусть тот, кто предложил, сам и дежурит, — незатейливо сказал Снейп. — Я не вызывался сторожить ваши жалкие кости.

— Замечательно, — буркнула Эммелина. — Только не обессудьте, если ночью мне станет скучно и я засяду играть на рояле. Что инструмент зря здесь простаивает? Приятных снов.

В Регулусе проснулся маменькин джентльмен.

— Я сменю тебя в четыре, — он взглянул на часы. — Сейчас без пяти двенадцать.

Сириус протопал наверх, но не на третий этаж, а на второй. Его не смущало соседство с покойником. Вожделенная комната с пластинками так и манила. Снейп снова подвернулся под руку — встретился ему в коридоре. Сириус увидел его спину. Он шёл к лаборатории, которую не успел как следует обыскать днём. Хотя там и обыскивать особо нечего — полки-то практически пустые.

— Не терпится уединиться с пробирками? — беззлобно окликнул его Сириус.

Снейп так и застыл, потом медленно повернулся. Он выглядел уставшим. Синяки под глазами казались здоровеннее самих глаз на вытянутом лице, но в целом ему не было бы равных на конкурсе каменных изваяний.

— Я уже стал забывать, какой ты редкостный придурок, Сириус.

— Ладненько, кошмарных снов, Снейп. Увидимся утром, если тебя не сожрёт смеркут, призрачный пёс или неупокоенный дух Зобраста.

— Тебе того же, — пропыхтел Снейп и скрылся за дверью лаборатории.

Сириус хмыкнул и направился в комнату отдыха, неразборчиво напевая.

1) "Abbey Road" — одиннадцатый студийный альбом британской рок-группы "The Beatles". Работа над ним стала последним совместным проектом всех четырёх участников ансамбля.

Вернуться к тексту

2) "The House of the Rising Sun" (англ. — «Дом восходящего солнца») — американская песня, получившая наибольшую известность в исполнении британской группы "The Animals".

Вернуться к тексту

3) Британская рок-группа "The Rolling Stones" (букв. с англ. «катящиеся камни», идиоматический перевод — «вольные странники» или «бродяги»)

Вернуться к тексту

4) Ситар — многострунный восточный музыкальный инструмент. По словам Кита Ричардса (одного из авторов хита "Paint It Black" от "The Rolling Stones"), именно игра Брайана Джонса на ситаре сделала всю песню.

Вернуться к тексту

Не броди этой ночью —

Она заберёт твою жизнь,

Ведь восходит несчастливая луна.

Надеюсь, ты привёл дела в порядок.

Надеюсь, ты максимально готов к смерти.

Похоже, погода будет не из приятнейших,

— "Bad Moon Rising" — "Creedence Clearwater Revival"

— Она мертва!

Сириус ненавидел просыпаться от криков. Раньше дома его будили надсадные вопли Кричера, в школе — вой Джеймса, проспавшего утреннюю тренировку. В этот раз голосил Регулус, да ещё тряс так, что у Сириуса стучали зубы. Он отодрал пальцы брата от своих плеч и, сощурившись, покосился на свечу на столике рядом.

— Что ты несёшь?

— Эммелина, — сдавленно произнёс Регулус. — Я спустился… проверил! — он яростно замотал головой. — Я испугался собаки. Сириус, она там мертва.

Кто мёртв? Эммелина? Собака? Что вообще происходит?

Сириус выругался и откинул плед, найденный в тумбочке за секретером с напитками.

— Я не знаю, что делать, — тараторил Регулус, задыхаясь, пока Сириус торопливо завязывал шнурки. Он будто вернулся на Гриммо, словно это было вчера, а не лет десять назад. Вот младший брат вбежал к нему в комнату и, захлёбываясь от ужаса, стал пересказывать приснившийся кошмар. Фантазия маленького Регулуса всегда работала напропалую: то жуткий монстр, помесь змеи и человека, вылезал из-под кровати, садился ему на грудь и давил, то бледные руки проламывали пол и пытались затащить его в провал… Сириус привык, что Рег врывался в спальню и с порога начинал молоть языком. Так и сейчас.

— Стоп, — Сириус поймал его потрясённый взгляд. — Теперь спокойно и по делу.

Регулус шумно выдохнул через нос. Паника уступала место собранности.

— Четыре часа, — он продемонстрировал фамильные часы так резко, что Сириус отпрянул. — Я пошёл вниз, чтобы сменить Вэнс, но она не дышала. Идём скорее, там огромная собака!

— Да ты сама лаконичность, — проворчал Сириус, но, взяв свечу, последовал за Регулусом.

Они ринулись на первый этаж. На лестнице показалась Скитер — она перегнулась через перила и встревоженно смотрела вниз. Сириус задрал голову и встретился с ней глазами.

— Что случилось? Я слышала топот.

Регулус уже нёсся дальше. Сириус не стал отвечать, а поспешил за братом. Они выбежали в холл.

— Там! — Как в киношном детективе объявляют, где найден труп, так Регулус указал на дверь гостиной. Оранжевая полоска света, отбрасываемого пламенем камина, заполняла щель между полом и дверным полотном. Сириус осмотрелся в поисках чего-нибудь крепкого, что могло бы сойти за оружие. Взявшийся из темноты Хвост протянул ему половник.

— Что, столовый нож был слишком тяжёлым? — с досадой процедил Сириус и, вооружившись кухонной утварью, осторожно повернул латунную ручку двери. Раздался душераздирающий скрип. Петли взвизгнули. Кто-то вцепился ему в плечо, дёрнув назад.

— Спокойно! — рыкнул Сириус, сделав проём пошире, и заглянул в гостиную.

Тихо, лишь поленья потрескивали в камине. И пусто.

— Здесь никого.

— Не может быть! — Регулус не постеснялся отпихнуть его с прохода и сам сунулся в комнату. Смысла осторожничать уже не было, поэтому Сириус открыл дверь на максимум.

— Эммелина была здесь, — Регулус обошёл диван по кругу и, соединив ладони перед носом, покивал собственным мыслям. — Это точно. Но сейчас её нет. Невозможно…

Рита, сошедшая вниз, капризно надула губы и запахнула наспех накинутую мантию получше.

— Кто-нибудь объяснит, что за переполох?

— Вэнс пропала, — сказал Регулус.

«Опять начинается!»

— Пропала или мертва? — потирая переносицу, цинично уточнил Сириус. — Ты не мог бы определиться?

Регулус сузил глаза.

— Ты мне не веришь? — он развернулся к Питеру и Рите. — Вы тоже считаете, что я лгу? Я видел её, я решил, что Эммелина уснула и попытался разбудить… Вот только она не спала, она вообще не реагировала, не дышала. У неё даже рука была холодной!

— Её убил смеркут, — пропищал Питер. — Он напал на Вэнс во сне, задушил и переварил, даже одежды не осталось!

— Что за чушь, — скривился Сириус. Его виски простреливало болью, черепную коробку сдавливал невидимый обруч. Он собирался послушать парочку пластинок, но, едва опустившись на диванчик в комнате отдыха, моментально вырубился. Потом появился Регулус, который то ли видел, то ли не видел труп Эммелины. Что происходило? Нет, конечно, он доверял своему брату, его страх был подлинным, но у страха глаза велики.

— Куда же она делась? — ядовито спросила Скитер.

— Да-да, смеркут… — передразнил Сириус, разведя руками. — Где же он сейчас? Почему не напал на Регулуса?

— Значит, он утащил Эммелину про запас! — объявил Пит.

Бродяге никогда не хотелось так сильно всыпать Хвосту. Он снова повернулся к брату, который переворачивал диванные подушки, словно Эммелина истончилась и спряталась под ними.

— Что ты там нёс про собаку?

Регулус оскорблённо подобрался. Его глаза — серо-голубого цвета — вспыхнули, но затем гнев исчез так же быстро, как и пришёл.

— Не нёс, а говорил.

— Ах! Разумеется, сэр.

— Она выскочила на меня. Здоровенная зверюга! Я даже понять не успел, откуда взялось это чудовище! Едва успел захлопнуть дверь гостиной перед её носом и сразу же побежал за тобой.

Когда речь заходила о собаках, Рег был склонен преувеличивать. Спросонья он любую тень, похожую формой на щенка, окрестит Мотти Дугом.⁽¹⁾

— Опиши подробнее, — в руках Скитер опять как по волшебству появился блокнот. — Почему ты так уверен, что это была собака, а не оборотень или волк? Если собака, то какой породы? Она успела тебя укусить или оцарапать?

— Жуткая псина чуть не перегрызла мне горло, — прорычал Регулус, выхватив блокнот и швырнув его в камин под протестующий возглас Риты. — Мне некогда было её разглядывать и тем более выяснять, какой она породы.

— И эта тварь сейчас где-то в доме, — пробормотал Питер, озираясь по сторонам.

— Да, кстати, а где Снейп? — опомнился Сириус.

Кажется, остальные тоже напрочь забыли о самом ворчливом компаньоне. Сириус чертыхнулся, поняв, что ответа не дождётся.

— Ладно, носатый снова гуляет, где ему вздумается, но куда понесло Эмс на ночь глядя?

Регулус вновь завёлся:

— Она была мертва!

— Хорошо, хорошо. Я не спорю, но это не значит, что мы должны оставить всё как есть.

— Бардак! — воскликнула Рита. — Я здесь по вине моего редактора! Вот выберусь отсюда и уйду от Каффа к Лавгуду. Ксенофилиус с женой как раз открывают собственное издательство…

— Слушай, Рита, извини меня, конечно, но всем плевать, — отрезал Сириус, массируя лоб. Огненный живчик переселился туда и безжалостно кусался. — Я ужасно устал и хочу одного: убраться отсюда. Я насмотрелся, — он запрокинул голову и заорал в потолок: — Я всё осознал и хочу обратно в школу! Клянусь, что засяду в библиотеке и буду готовиться к экзаменам, как пай-мальчик!

— Шут гороховый, — буркнул Регулус, толкнув его плечом, и взял щипцы для поленьев. — Надо обойти комнаты.

— Давайте подождём до утра, — заартачился Питер.

— Снейп и Вэнс могут быть в беде и нуждаться в нашей помощи, — с неохотой признал Сириус, перехватив поудобнее ручку половника. Надо найти что-то посолиднее. Он должен выглядеть достаточно храбрым, чтобы Питер и Регулус хоть немного успокоились. — Поверить не могу, что говорю это, но нам надо найти их обоих. Разделимся.

— Нет! — в один голос перебила его троица.

Регулус смутился и откашлялся.

— Свечи надо беречь, у нас их осталось не так много. Нет смысла переводить все за раз.

— Как скажете, — пожал плечами Сириус. — Итак… начнём обход?

— Да, — кивнула Рита, — только дайте мне что-нибудь увесистое, чтобы я могла огреть оборотня, если он выскочит на меня из темноты. Я не позволю ему слопать моё сердце.

— Это выдумки. Оборотням не нужны человеческие сердца, они не едят определённые части тела, — великодушно продемонстрировал знания Хвост. — Они просто разрывают жертву на мелкие кусочки.

— Мерлин, Пит, просто заткнись.

* * *

Сириус лопался от ярости. Пока они, вздрагивая от каждого скрипа, шороха и стука, крались по коридорам точно мыши, Снейп дрых без задних ног.

И он ещё беспокоился об этом гаде! Хорошо, что Сохатого тут нет — Джеймс бы смеялся до колик. Питер — другое дело, он был так напуган, что кочерга в его руках ходила ходуном.

— Нюниус! — взревел Сириус, от души зарядив ногой по стулу Снейпа. — Ты салазаров змеёныш! Посмотрите на него — пускает пузыри, пока мы ищем его по всему проклятому дому! Как я тебя ненавижу! Ты меня бесишь, Снейп! Как же ты меня бесишь!

Северус подскочил, инстинктивно потянулся за волшебной палочкой и не нашёл её.

— С добрым утром! — прокричал Сириус. — Проснулся? Нет у тебя палочки! Ни черта нет! И у меня нет, могу шарахнуть половником!

— Чего ты горланишь?

Блэк чуть не задохнулся от возмущения. Причин горланить хватало: у него сдавали нервы, у него болели спина, рёбра и пальцы, у него кипели мозги, а с сердца только что упал гигантский камень — ровно в тот миг, когда Сириус увидел этого носатого кретина.

— Вэнс мертва, — вставил Регулус раньше, чем Сириус добавил парочку звучных оскорблений.

«И этот в своём репертуаре. Вот заладил!»

— Её утащил смеркут, — сказал Питер.

Сириус застонал.

— Или оборотень, — присовокупила Рита, сжав покрепче подсвечник.

Снейп потёр шею и поморщился.

— А с тобой-то что? — спросил Регулус.

— Голова болит.

— М-да? — гаркнул Сириус, злорадно ухмыльнувшись. — Шейку отлежал. Помассировать? А то у меня руки чешутся.

— Не понимаю, — пробормотал Регулус. Взглянув на него, Сириус немного успокоился, уж больно непривычно было видеть брата таким подавленным. — Я… я уверен, что видел Вэнс мёртвой.

— Мы тебе верим, — неожиданно мягко сказала Скитер. — В конце концов, куда-то же она делась.

— Если только Эмс не спит в одной из комнат, как некоторые, наплевав на своё дежурство, — сказал Сириус. — Она могла бы нас проучить.

— Вэнс? — хмыкнул Снейп. — Я ещё могу допустить, что она заставит второй раз протереть уже чистую полку, но чтобы так…

Как бы ни хотелось поспорить со старым неприятелем, но тот был прав.

— Ладно, сглупил, — огрызнулся Блэк. — Что теперь? Продолжим осмотр?

— А смысл? — сказал Регулус. — Мне кажется, что Эммелина больше не с нами. Её забрали.

— Кажется ему… забрали. Кто забрал? Инопланетяне? Магглы атакуют? Тогда что — баиньки?

— Я точно не усну! — сказал Питер.

— Вот мы и нашли нового дежурного, — съязвил Снейп.

— Тебе вообще слова не давали! — вспылил Сириус.

— Бессердечный! Вэнс пропала, а ты… Ты само зло во плоти, — добавил Пит.

— Нет, он не зло, дружище, он — ошмёток зла. Всё, что наскреблось из коуквортских подворотен.

— Тебя забыли спросить, жертва блэковского инцеста, — процедил Снейп.

— Сириус, сбавь обороты, — тихо сказал Регулус. — Вы оба. Северус не виноват в том, что спал. Тебя самого пришлось долго будить.

— Ну хорошо, хорошо! Снейп помилован, верните его голову на место, — Сириус подождал, пока брат отвернётся, и только тогда пристально посмотрел на школьного врага. — Временно.

Пока они шли из лаборатории, Регулус вполголоса во всех красках расписывал Снейпу случившееся. Сириус невольно прислушивался и фыркал, попутно подгоняя Хвоста.

— Подожди, я не могу отдышаться. Не так быстро, — пожаловался он, едва поспевая за их группой.

— Ты не можешь отдышаться, потому что слопал три порции каши за ужином! Это не является уважительной причиной, Пит, — проворчал Блэк, мысленно витая в другом месте и времени.

Эммелина умерла. Чушь! Вэнс была самой упрямой девчонкой из всех, кого он знал. Недаром её дед был родом из колдунов с исландских фьордов. Глыба, а не человек. Закалённый характер. Она бы вцепилась в смеркута и вывернула его наизнанку. Даже соратница Грюма Доркас Медоуз казалась не такой упёртой и нахрапистой на фоне Вэнс. Вспомнить хотя бы упорство Эммелины в лабиринте… Она не сомневалась в себе и следовала плану. Если бы не цветы алихоции, то Эмс смогла бы выбраться из этого проклятого места, оставив за спиной шестерых дураков, не доверившихся её чутью.

— Не хочу в гостиную, — заныл Питер. — Идёмте наверх — в зал, где мы впервые появились.

— Или в комнату отдыха, — подхватил Регулус, который тоже не горел желанием спускаться туда, где, как уверял, умерла Вэнс.

— Мне всё равно куда, — отозвался Сириус. — Только дайте лечь. При дневном свете продолжим поиски.

В итоге выбор пал на комнату с граммофоном. Регулус позаимствовал у Риты подсвечник и принялся изучать свитки Зобраста, пока остальные ребята повалились в кресла. Здесь было не так тепло, как внизу у камина, но как-то уютнее.

Сириус повертел в руках пластинку.

— Надеюсь, вы не имеете ничего против нескольких минут старого, доброго рока?

— Пусть играет, — милостиво разрешил Снейп, чем немало поразил Сириуса. — Ещё в древности люди отпугивали нечистую силу дикими воплями.

— Я пощажу ваши нервы и поставлю кое-что от простых парней с американского Юга.

Северус слабо кивнул и потёр шею. Сириус начал всерьёз подозревать в нём любителя рок-н-ролла и блюза.

Регулус имел иное мнение на сей счёт. Он бы предпочёл звуки скрипки или, на худой конец, поперебирать клавиши рояля самому. По крайней мере, он мог углубиться в чтение и отвлечься таким образом, хотя едва ли что-то понимал — заигравшая музыка отвлекала. Рег пялился в свитки, ворочая их туда-сюда. Наконец у него сдали нервы. Он повернулся к Сириусу с лицом волшебника, готового раскидывать Авады.

— О, Сириус, да ты знаешь толк в развлечениях. Почему я должен слушать о сбитой на кладбище собаке?⁽²⁾ Мерлин, это уже чересчур! Ты издеваешься надо мной?

— Ладно, ладно, — стушевался Сириус. — Возможно, мой выбор не совсем удачен.

Он быстро поставил другую пластинку, надеясь, что брат оценит хотя бы название песни. Заиграла "Break the Spell".⁽³⁾

Сириус убавил звук граммофона, чтобы уж совсем не прослыть эгоистом. Регулус немного успокоился и вернулся к чтению. Звуки возни брата действовали умиротворяюще. В Хогвартсе Бродяга часто засыпал под шелест страниц учебников Ремуса. Сейчас же он просто сел и закинул ноги на журнальный столик.

И всё-таки почему же Лунатик и Сохатый не шевелятся? Где Дамблдор со своим фениксом? Где МакГонагалл с отрядом авроров? Где… мама? Пусть мадам Блэк и махнула рукой на старшего непутёвого сына, но Регулуса-то она обожала. Отец стопроцентно распространил портреты в прессе, поднял связи...

Когда же их найдут?

* * *

— Дурацкая дверь!

— Сириус, перестань.

— Чёртова дурацкая дверь!

— Сириус!

Он вытер пот со лба и привалился к стене. Замок не поддавался. Впервые на памяти Сириуса ножик Арктуруса Блэка был бесполезен. Он и так и эдак засовывал лезвия в замочную скважину, и всё без толку. С другой стороны что-то мешало.

Регулус в десятый раз попробовал выбить дубовую дверь ногой, но скорее уж он сдвинет фамильный особняк на Гриммо, чем сладит с этой махиной.

— Никак, — прокряхтел Питер, навалившись по центру и засопев. Они атаковали дверь втроём — по очереди и одновременно, но результат был один — нулевой.

— Не больно-то и хотелось, — покривив против истины, сказала Скитер. Ей-то как раз не терпелось обследовать чердак.

— Я не сдамся, — прохрипел Сириус, погрозив двери пальцем и проклиная свою неудачу. — Я туда попаду, клянусь вставной челюстью Финеаса Найджелуса!

— Какое кощунство! — воскликнул Регулус. Он прислонился к двери и улыбнулся, перепачканный пылью, как фейри пыльцой.

— Эй, Снейп! — крикнул Сириус, наклонившись так, чтобы отыскать стоящего внизу под короткой лесенкой однокурсника. — Ты стращал меня отравой, которую можешь приготовить, а слабо сварганить какую-нибудь едкую гадость?

— И подлить тебе в кашу? — съехидничал Снейп.

— И плеснуть на дверь, — сказал Регулус. — Неужели в лаборатории нет ничего хорошего?

— Почему же? Есть. Могу сделать средство для укрепления ресниц или дыбоволосное зелье.⁽⁴⁾ Дохлых крыс в подвале целая куча.

Питер поёжился. Сириус слабо усмехнулся.

Пора признать: Эммелина бесследно исчезла. Её поиски были единогласно признаны провальными. Впрочем, Вэнс могла быть за пределами особняка.

Эта мысль не давала покоя, и ближе к вечеру от неё просто спасу не было.

— Надо выйти наружу, — Сириус наматывал двадцатый круг по гостиной. — В прошлый раз мы сразу пошли в лабиринт и не ожидали, что там водится всякая жуть. Теперь мы подготовимся.

— Я видел возле дома теплицу, — под этим Питер подразумевал, что неплохо раздобыть что-нибудь съестное.

Снейп издал совершенно неприличный звук губами, но промолчал.

— Стоит проверить, — согласился Сириус, от злости ковырнув носком ботинка плохо приколоченную половицу. — Овсянка опостылела — третий день жрём.

— Едим, — буркнул брат.

А ещё кто-то покусился на вторую банку тушёнки, слопал всё в одно горло и не признавался. Сириус сорвал голос, доказывая Регулусу, что не съел всё сам.

— Вы всерьёз считаете, что бывший невыразимец выращивал на заднем дворе репу и тыкву? — издевательски протянула Скитер. — Не удивлюсь, если у него там что-то пострашнее алихоции и кусачей герани.

— А ты что скажешь? — Сириус кивнул брату.

— Я не против, — немногословно отозвался Регулус, почёсывая подбородок и листая какой-то справочник из кабинета.

Сириус обменялся взглядами с Питером и снова посмотрел на Регулуса.

— А потом перекрасим твою спальню на Гриммо в красный. Тебе не кажется, что это разумно?

— Ага.

— И вручим Кричеру твои носки.

Регулус всё-таки оторвался от чтения и нахмурился. Сириус рассмеялся.

— Что ты там такое нашёл, что готов перекрасить обои в гриффиндорские цвета?

— У Зобраста хранятся очень редкие книги. Вот эта, — Регулус постучал пальцем по странице, — о мыслях, которые транслируют мозги, заражённые мозгошмыгами.

— Кем? — уточнил Питер, захлопав глазами.

— Мозгошмыгами, — терпеливо повторил Регулус. — Загадочные твари. Невыразимцы изучают их влияние на спинномозговую жидкость в желудочках… — он поджал губы, заметив, как все трясутся от едва сдерживаемого смеха. — Ясно. Вы уже меня не слышите.

— Я видела их! — воскликнула Рита, зарывшись в сумочке. — Видела мозги! Где-то был рисунок. Как чувствовала сенсацию!

Она выудила свиток и показала Регулусу.

— Тут всё на рунах.

— Но ты же понимаешь? — спросил Сириус.

— Словарь бы не помешал, но общий смысл понятен, — Регулус просмотрел ещё пару свитков, посыпавшихся из рук Риты. — Комната Смерти, Комната Жизни, Комната Памяти, Комната Времени…

Сириус присвистнул. Северус досадливо покосился на записи.

— Так тут описание экспериментов или что? — выпалила Рита.

— Или что. Чтобы разобраться в записях нужны месяцы. Я вам не справочник, — буркнул Регулус и, будто осознав, с кем откровенничал, неприязненно воззрился на Скитер. — К тому же я уверен, что эти сведения нельзя делать достоянием общественности. Приручить грима, чтобы выйти из какой-то арки… Это же неслыханно! Некоторые знания опасны, ими могут воспользоваться необдуманно. Взять хотя бы грязнокро…

— Не смей! — Снейп ударил кулаком по подлокотнику кресла. — Не произноси это слово!

Сириус ошарашенно перевёл взгляд с него на брата и обратно. Регулус и глазом не моргнул, с олимпийским спокойствием отложив справочник и продолжив:

— Иными словами, я считаю, что эти бумаги нужно оставить здесь до появления авроров. Я и так слишком многое сказал.

— Авроров ещё как-то надо вызвать.

— Авроров? — выплюнул Снейп. — Этих тупоголовых сюда на милю не подпустят! Невыразимцы возьмут всё под контроль, зачаруют, поставят защитные щиты и опечатают заклятиями каждый дюйм, чтобы такие, как мы, не шастали по напичканному секретами участку.

— Ну и хорошо, — сказал Регулус. — Так и должно быть!

— Я тут подумал, ребята, — проговорил Питер. — А вдруг мы не первые, кого сюда занесло, но просто останков нет из-за смеркутов…

— Не неси чепуху! — отрезал Снейп. — К шкатулке до тебя за десять лет никто не прикасался.

— Но это не исключает того, что где-то в мире есть другие ведущие сюда порт-ключи, — сказал Питер, и Сириус вновь изумился его богатому воображению. Всякие ужасы Хвост представлял с поразительной лёгкостью. Чтобы как-то разбавить сгустившиеся краски, Бродяга сказал:

— Я предлагаю выйти наружу. В доме сидеть бессмысленно.

— Солнце скрылось, — вздохнул Питер. — Сегодня идти в теплицу уже опасно.

— Тогда завтра, — не пал духом Сириус. — Мне не терпится размять лапы. Завтра с утра, хорошо? И смеркуты должны спать.

— Ага.

Несколько минут все молчали, думая каждый о своём. Регулусу претила давящая тишина, он пересел за рояль и сдул пыль с нотной тетради.

— Сейчас будет что-то бряцать, — прокомментировал Сириус, садясь поудобнее.

Брат кончиками пальцев перевернул парочку листов. Видно, уж очень хотел постучать по клавишам, раз пылища его не остановила. Ничего, сбегает в заработавший душ наверху. С тех пор как Снейп что-то подкрутил там, от желающих поплескаться в воде не было отбоя.

— Брамс! — объявил Регулус.

— Какой-то маггл? — подавив зевок, спросила Скитер.

— Не знаю. Наверное, — Регулус коснулся клавиш. — «Колыбельная».

— Подходит, — махнув рукой, сказал Сириус.

Среда подходила к концу.

1) Модди-Ду (Мотти Дуг) — жуткий призрачный пёс с острова Мэн.

Вернуться к тексту

2) Речь о мрачной песне "Graveyard Train" в исполнении "Creedence Clearwater Revival".

Вернуться к тексту

3) "Break the Spell" — хит "The Rolling Stones" ( англ. «Разрушить чары»).

Вернуться к тексту

4) Дыбоволосное зелье — зелье, которое заставляет волосы выпившего встать дыбом. Один из известных ингредиентов зелья — крысиные хвосты.

Вернуться к тексту

Ещё один свалился замертво,

Ещё один свалился замертво,

И ещё одного нет, ещё одного нет,

Ещё один свалился замертво, эх,

— "Another One Bites the Dust" — "Queen"

— Где вы пропадаете?! — притоптывая от нетерпения, воскликнул Сириус.

Часы в холле разразились звоном. Девять. Сириус сбежал с крыльца, держа ярко горящий золотым пламенем факел. Огонь был единственной защитой от смеркутов, но при свете дня его применение смотрелось… странно. Снейп не смог отодрать от крепления второй факел, только вывозился в паутине.

В качестве предводителя Сириус двинулся к теплице, остальные потянулись за ним, как утята за уткой, но он не возражал. Регулус едва плёлся: он нашёл среди книг Зобраста загадочный талмуд с не менее загадочным названием «Властелин колец» и читал его до утра, не отрываясь. Наверняка какая-то магически-научная тягомотина, которую младший брат просто обожал.

Крепления теплицы были выкрашены краской, но какого цвета — уже не распознать. Снейп вызвался обойти постройку, но вернулся с той же стороны, откуда начал.

— Северная стена обвалилась, — поделился он, сморщив лоб. — Из дыры лезут какие-то корни и лианы. Я не стал приближаться.

«Струсил».

Но Сириус и сам бы не рискнул соваться к неизвестному растению.

— Всё? Поворачиваем назад? — шмыгнула носом Рита.

— Давайте думать о проблемах по мере их возникновения, ладно? — сказал Сириус, поглядывая на бледного как мел Хвоста. Он выглядел болезненно.

Вход в теплицу тоже зарос какой-то лианой, которая плетьми оплела затворы, выбившись наружу там, где когда-то был витраж. Стеклянное крошево сверкало на земле. Когда Регулус подошёл поближе к двери, под его ногами захрустело.

— Погоди! — окликнул Сириус. Брат попятился, что позволило сунуть факел в лианы. Через несколько секунд начавшие тлеть побеги шевельнулись, заставив братьев отшатнуться. За их спинами раздался голос Снейпа:

— Дьявольские силки.

— Вот только этот вид дневного света не боится, — добавил Регулус и, стараясь не задеть острые края стекла, просунул руку в отверстие в двери и отпер её изнутри.

— Сегодня довольно пасмурно, — справедливости ради сказал Пит, вытерев пот со лба и шеи.

Сириус посмотрел вверх. Бледный диск едва просвечивал через дымку облаков. Скоро разразится гроза.

— Ох, — Питер оступился на ровном месте.

— Что с тобой такое? — заподозрив неладное, спросил Бродяга.

— Всё хорошо. Голова немного кружится.

— Что я говорила! — Скитер так и лучилась самодовольством, осматривая через стекло содержимое теплицы. — Тут вам не огород вашего лесника-недотёпы.

— Не трогай Хагрида! Может, он не так умён, но доброты у него будет побольше, чем у всего вашего террариума в «Пророке».

— А то что? Что ты мне сделаешь? Так и будешь на меня пялиться, как шарахнутый заклятьем долгопят?

— Вы идёте или нет? — крикнул Регулус уже с порога.

Рита хмыкнула, вздёрнув подбородок, и продефилировала мимо Сириуса внутрь.

Увы, она оказалась абсолютно права. Ничего съедобного Зобраст не выращивал. Снейп с видом знатока потоптался возле чемерицы и всласть повздыхал над похожим на трухлявый пень старым цапнем, воинственно прищёлкнувшим лозами-усами.

— Эй! — Регулус махнул рукой, подозвав Сириуса к горке свежевскопанной земли. — Мне это не нравится. Тут явно что-то совсем недавно рыли.

— Может, это местный призрачный пёс косточки прикопал, — легкомысленно сказала Рита.

— Например, Эммелины...

— Питер, я тебе врежу! — рявкнул Сириус. — Завязывай с этими шуточками, иначе сам плохо кончишь. Все и так на нервах.

— Простите, — пробормотал Пит, потянувшись к красноватым стручкам. — Это фасоль?

— Это дремоносные бобы, — едва взглянув на растение, определил Северус. — Советую ничего не трогать, хотя вон то растение похоже на имбирь…

— Будет с чем чай попить, — хмыкнул Регулус.

— Смотри, Сириус! — позвал Хвост. — Паффопод!

В самом деле, ярко-розовые стручки паффопода нельзя было спутать ни с чем. На третьем курсе мародёры целый месяц только и делали, что взрывали их в школьных коридорах. Разноцветные бобы выстреливали из лопнувшего стручка во все стороны и превращались в цветы. Девчонки были в восторге!

Питер сгрёб несколько стручков разом и бросил на землю. Пёстрый взрыв на мгновение ослепил Сириуса. Он попятился. Питер — тоже, и тут его нога поехала на незрелом бобе. Хвост взмахнул руками и упал, ударившись виском об одеревеневший цапень. Рита закричала. Сердце Сириуса пропустило удар. Он бросился к другу, заметив кровавую рану, расцветающую у того на голове, но был отброшен назад взвившимися в воздух плетьми цапня, который, казалось, только и ждал подходящего момента, чтобы напасть. Растение, напоминающее пень, в один миг выпустило с десяток плетей-щупалец: одна половина стянула грудь и шею Питера, вторая — щёлкала в воздухе, мешая Сириусу освободить задыхающегося друга из живого капкана.

— Помогите! — отчаянно вскричал Блэк, отдёрнув руку, получившую болезненный щипок. Факел выпал из неё и потух.

Снейп в мгновение ока оказался рядом, и вдвоём они стали бороться с отбивающимися лозами. Питер не двигался. Сириус локтями отбивался от цапня. Пальцы сомкнулись на лозе, обвившей горло друга, но от попыток освободить его из её захвата всё стало лишь хуже. Она затянулась туже. Рядом на землю плюхнулся Регулус со здоровенным осколком стекла в форме клина в руке и начал пилить плети, как кинжалом, но те были слишком жёсткие. Дерево. Он пытался стеклом откромсать часть дерева. Лицо Хвоста посинело. Сириус издал жуткий скулящий звук и ощутил на губах что-то солёное. Кровь? Побег цапня рассёк ему бровь. Нет. Не кровь. Слёзы. Горячие слёзы бежали по его щекам, затмевали глаза. Сириус не мог их вытереть. Он всё ещё пытался освободить Питера. Цепочка на шее Пита порвалась, и Сириус отбросил её в сторону.

Регулус выругался, когда стекло треснуло и раскрошилось в его пальцах, впившись в фаланги осколками. В тот же миг раздался хруст — странный звук, не похожий ни на один из когда-либо слышанных Сириусом. Шея хрустнула — шея Питера.

— Бесполезно, — прохрипел Снейп, получив особенно сильный удар. Он завалился назад и отполз.

Сириус замотал головой. Это невозможно! Он не мог оставить всё вот так! Ножик. У него был ножик! Он вытащил его и стал колоть проклятое растение, не заботясь о себе.

— Хватит! — кто-то попытался оттащить его, но Сириус дёрнул плечом, не позволяя. Он слышал плач. Рита плакала. Он сам задыхался от слёз.

— Перестань, Сириус! — Регулус обхватил его за туловище и потянул прочь. — Петтигрю мёртв. Слышишь меня? Он уже мёртв!

Мертв! Мёртв! Как подобное вообще могло случиться?

Мёртв.

— Перестань это говорить! — заорал Сириус, хотя Регулус молчал.

Цапень хлестнул их напоследок и сосредоточился на Питере, медленно оплетая его кольцами, как змея. Змея, заглотившая мышь.

Ox.

Сириус дёрнулся, но Регулус, как колючка, вцепился и удержал его на месте. Бродяга уставился на его исполосованные руки, затем — на свои. Кожа ладоней горела, но кровь застыла в жилах, словно Сириус наглотался ледяного зелья и вошёл в огонь.

Он так и не спросил, почему Хвост записался на уроки профессора Синистры… Что теперь? Наверное, Пит станет частью теплицы. Корни прорастут через его грудную клетку, а кровью напьётся бадьян. Так нельзя. Сириус должен был ему помочь. Что же он скажет Джеймсу, когда тот спросит, где же Пит? Где их приятель — немного неуклюжий, осторожный, бесхитростный Хвостик? Его имя никогда не отразится на Карте. Никто не будет чихать посреди ночи и раздражать своим чавканьем за завтраком…

Пожалуйста, пусть это будет сном.

Горло драло. Сириус попытался сказать Регулусу, чтобы тот оставил его здесь, но не получалось. Из носа текло. Ноги стали ватными, как будто кто-то наложил на них Локомотор Виббли.

Сириус брёл к дому. Он даже не заметил, когда покинул теплицу. Только что он был там, а теперь шагал к крыльцу.

Вдалеке раздался глухой рокот — гром. Однако силы раската хватило, чтобы стены теплицы тревожно задребезжали.

— Там что-то шевелится, — прошептала Рита, в ужасе оглянувшись назад.

Плевать! Даже если из болота выплывет сам Волдеморт с кузиной Беллой вместо Дженни на подхвате, Сириусу было плевать. В пахнущем надвигающимся ливнем воздухе раздался уже знакомый жутковатый вой — он исходил из недр особняка, а когда стих, в воздухе зазвенело его жалобное эхо. По спине продрало холодом. Рита не удержалась на ногах и упала, когда до крыльца оставалось около двух ярдов. Северус и Регулус встали как вкопанные. Сириус тоже остановился. Дождевая капля шлёпнулась ему на нос. Одна, вторая, третья…

Дело дрянь.

Куда идти?

Кажется, он задал вопрос вслух, потому что Снейп оглянулся на загудевший лабиринт, перед тем как посмотреть на Сириуса, и коротко бросил:

— В дом.

Из двух зол выбирать приходилось меньшее.

Регулус поднял сопротивляющуюся Риту и поволок к двери особняка. Сириус вскинул голову и увидел с боковой части здания между двумя пинаклями, установленными над карнизом особняка, неприметную башенку флигеля с четырёхскатной кровлей и круглым оконным проёмом, из которого исходило странное свечение. Третий этаж, машинально прикинул Блэк. Выходит, где-то есть ещё одна дверь, которую он пока не нашёл.

Сириус зашёл в дом, и в ту же секунду в небе сверкнула молния, осветив жуткий силуэт заскочившего следом за ним Снейпа. Грянул гром, на ступенях крыльца, усеянного мелкими осколками стекла, зашипели хлынувшие с неба капли.

По телу пробежала дрожь облегчения.

— Мне жаль, — прошептал Регулус.

— Да, мне тоже.

Говорить не хотелось. Ничего не хотелось. Сириус ощущал себя размазанным по огромному блюду жизни.

Снейп заварил успокаивающий чай или что-то отдалённо похожее. Ягодный привкус — в шкафу нашлись столетние залежи боярышника. Все пили молча. Столовая без Питера выглядела пустой. Сириус не подозревал, сколько места Хвост занимал… в его жизни.

До обеда ничего не изменилось. Все выдохлись. Рита уснула в гостиной. Регулус и Снейп о чём-то долго шёпотом совещались, потом пошли наверх ещё раз осмотреть кабинет Зобраста. Этих двоих отвлекала от стресса умственная работа, чего нельзя сказать о Сириусе. Он был человеком действий, эмоций. Несколько минут он тупо пялился в окно. Бесчисленные капли стекали по стеклу. Молнии прорезали небо. Блэк прошёлся по первому этажу, проверил спящую Скитер. Ей не мешал даже гром — это можно понять, ведь ночью они все почти не спали.

Сириус развёл огонь, чтобы девушка не продрогла, и поднялся наверх. Когда он оказался на площадке третьего этажа, послышался приглушённый женский голос.

«Эммелина!»

Бродяга бросился в коридор и начал остервенело проверять спальни — никого. Неужели послышалось? Сириус внимательно осмотрел стены, прощупывая подозрительные места, сдирая клочья обоев. Где-то должна быть дверь. Она наверняка замаскирована.

Ноги вновь привели его к залу на третьем этаже. Там не было мебели. Иногда в особняках чистокровных семей устраивали такие комнаты для волшебных дуэлей, но Вальбурга на Гриммо строго-настрого запрещала сыновьям драться. Неужели Зобраст был поклонником подобного времяпрепровождения? Вряд ли. С кем ему сражаться?

Сириус обошёл зал по периметру и вдруг на уровне коленей заметил торчащую из стены неприметную дверную ручку. Он сел на корточки, нажал на неё и провернул влево до глухого щелчка. Потянул на себя — безуспешно. Тогда прокрутил вправо. Звук повторился, но отчётливее. Сириус толкнул стену, где предположительно располагалась очередная секретная дверь. Послышался треск рвущихся обоев. Классика жанра: ещё один тайник!

И всё же Бродягу затопил восторг. Он оглянулся, чтобы поделиться находкой с Питером… Да только его за спиной не оказалось. Сириус ещё не привык к тому, что друг умер, что кого-то близкого однажды не окажется рядом. В прошлом году он переживал из-за смерти Элвиса, которого в глаза никогда не видел. Тогда и сейчас его страдания нельзя сравнить и близко.

Он очистил всю дверцу. Теперь она открылась наружу, и Сириуса охватило разочарование. Он ожидал найти путь во флигель, а отыскал… коробку — пустой шкаф, затянутый сетью паутины. Сириус запустил руку внутрь и простучал стенки. Пальцы нашли какой-то шнурок, потянули за него, и короб начал спускаться по шахте. Лифт! Кухонный подъёмник. Сириус подёргал шнур, проверяя прочность каната.

— Любопытно…

Он не побрезговал вручную избавиться от гирлянды паутины.

Сириус знал, что это сумасшедшая идея, но не мог ей сопротивляться — он превратился в пса и забрался в лифт, едва вместившись в крохотном пространстве, затем взял в зубы шнур, дёрнул и поехал вниз, придерживая скользящий трос передними лапами. Кабинка двигалась бесшумно, лишь однажды громыхнула — примерно на уровне второго этажа. Сириус усмехнулся, чуть не выпустив шнур из пасти, представив физиономии Регулуса и Снейпа, которые копались где-то за стенами. То, что он сам мог застрять в простенках, ему даже не приходило в голову.

Низ кабинки ударился о что-то твёрдое. Дальше она не опускалась. Приехали. Сириус впервые задумался о том, что за дверцей подъёмника может стоять нечто тяжёлое. Бродяга извернулся и навалился на дверь. С обратной стороны что-то сдвинулось. Ещё рывок…

Сириус выкатился на пол кухни, приземлившись на грохнувшийся посудный шкаф. Рёбра его не поблагодарили. Тарелки, стоявшие на полках, разбились вдребезги. Регулус ему шею за них свернёт. Сириус превратился в человека и захлопнул дверцу подъёмника — как раз вовремя, так как на шум уже сбежались остальные.

— Какие вы шустрые! Испугались за меня, да? — сказал он и раскинул руки, словно встречал друзей на подпольной вечеринке у Прюэттов. — Тронут вашей заботой.

Регулус открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба, пока не выдавил:

— Наши тарелки…

— Ах ты, неуклюжая скотина! — в сердцах бросил Снейп. — Кашу теперь из котла будешь жрать!

— Как и ты сам. У индейцев была трубка мира, а у нас… — Сириус безрадостно улыбнулся, — …мировой котёл. Лучше оцените мою находку — это кухонный лифт.

— Куда он ведёт? — полюбопытствовал брат, наклонившись и осмотрев подъёмник.

— Я спустил его с третьего этажа. Там есть для него окошко в зале.

— Так вот что нас напуг… — Регулус оттянул воротник и прокашлялся, когда Снейп метнул в него свирепый взгляд. — Я имею в виду, вот что грохотало в стенах, когда мы были в кабинете. Наверное, если отодвинуть какой-нибудь стеллаж с книгами, то можно найти дверцу подъёмника и там.

— А толку? — скривился Снейп. — Нам от него никакой пользы. Как ты его нашёл?

— С помощью призрачных молотка и зубила, но они уже растворились в воздухе.

— Идиот, — сказал Снейп, закатив глаза.

Сириус пожал плечами.

Регулус присел и со скорбным видом потрогал черепки, затем задумчиво посмотрел на мешки с крупой.

— А где ещё один? Было четыре, а сейчас три.

— Я не брал.

— Сириус, лучше признайся сейчас.

— Говорю же тебе, я не трогал твой завтрак, обед и ужин.

— А где же тогда мешок?

Сириус не следил за этим, но Регулус — тот ещё педант — всё подмечал. Оснований не доверять ему не было. Готовкой занимался Хвост, надо бы его спро…

— Вот заладил: мешок, мешок. Грим его уволок, — сказала Рита, показавшись в дверях кухни, прикрывая зевающий рот ладонью.

* * *

— Который час? — спросил Снейп.

Регулус отмахнулся.

— Какая разница? Мы здесь застряли навечно.

Сириус почесал подбородок. Надо бы побриться. И подстричься. В одной из уборных он видел волшебные ножницы и бритву. Сколько он здесь? Четыре дня. Скоро пойдёт пятый. Душ бы сейчас определённо не помешал. И нос чесался — нечего было шарить по тумбочкам в комнате отдыха. Пудра «Белоснежка» просыпалась Блэку на руки, и теперь пальцы у него чесались как проклятые, а флакон из-под высохшего зелья Мопсуса⁽¹⁾ мало того что пах гнилыми носками, так ещё вызвал у Сириуса неконтролируемое чихание. Он не мог унять его полчаса, раздражая этим остальных.

Сириус вытянул ноги к огню. Регулус, сидящий на полу рядом, лениво прикрыл глаза. Они будто сидели в пещере у костра и пережидали бурю, словно древние люди.

— Как поживает профессор Зобраст? — спросил Сириус.

— Он не поживает вот уже десять лет как, — отозвался Снейп из кресла и потёр левое предплечье. Регулус внезапно сделал то же самое. Сириус надулся — что ты, прям сиамские близнецы.

— Что будем делать завтра?

Ни Снейп, ни младший брат не отреагировали, и Сириус пихнул второго локтем под рёбра. Помогло. Регулус устало посмотрел на него из-под ресниц.

— Эй, Рег, чем будем заниматься утром?

— Тем же, чем и всегда, Сириус. Попробуем спастись.

— Это ясно. А как именно?

— Слушай, ты можешь немного помолчать? Я не успел порадоваться, что Скитер ушла наверх, и насладиться благословенной тишиной.

— Вечно из тебя ни слова не вытянешь, — обиделся Бродяга. Он ощущал сверхъестественную потребность с кем-то поговорить. Не хотелось оставаться наедине со своими мыслями, потому что они были жуткими, горькими, они рвали душу, как голодные падальщики.

Дежурить втроём представлялось ему хорошей идеей. Плохо, что глаза слипались, а засыпать он боялся. Казалось, что стоит закрыть глаза, и он увидит осуждающее лицо Хвостика. Он не спас его. Не смог, просто не смог. Сложно было не переживать всё заново — как оно могло повернуться, будь Сириус расторопнее. Кошмары пугали Блэка больше, чем практически пещерный сумрак в гостиной и загадочный похититель тел, но всё же не хотелось очнуться в чьём-то желудке. Это для Пита утро не наступит никогда, а Сириусу хотелось увидеть рассвет, хотелось жить, очень хотелось.

Он оглядел Северуса с видом серпентолога, который внезапно обнаружил новый вид гадюковых. Судьба подсунула ему Снейпа. С паршивой овцы хоть шерсти клок.

— Эй, Снейп! Ты прошлой ночью выспался, так что смотри в оба.

Тот по-совиному моргнул, потом со вздохом сказал:

— Ладно. Я покараулю.

Сириус прислонился к дивану, поёрзал полминуты и, закрыв глаза, пробормотал:

— Спокойной ночи.

Баста! Если он задремлет, тем лучше. К чёрту опасения! Ему нужно было отдохнуть после всего, что случилось.

1) Зелье Мопсуса — снадобье, дающее способности к провидению и телекинезу.

Вернуться к тексту

Чувствую себя таким живым!

А весь мир просто выворачивает наизнанку!

Я парю в экстазе.

Так не останавливайте же меня,

Не останавливайте меня сейчас!

Я — метеор, несущийся сквозь небеса...

— "Don't Stop Me Now" — "Queen"

— Её нет!

Сириус открыл глаза и уставился в высокий потолок, с разочарованием обнаружив, что по-прежнему лежал на полу гостиной Зобраста. От воспоминаний словно холодной водой окатило. Ему надо выпить. Может, в серванте завалялась ещё одна бутылочка абсента?

— Пропала! Она пропала!

Кажется, он слышал эту фразу брата примерно сутки назад. Сириус ударился затылком о боковую часть дивана — ещё и ещё, чтобы прийти в себя, чтобы все дурные предчувствия вышибло из черепной коробки. Может, весь вчерашний день был страшным сном, и Питер сейчас хозяйничает на проклятой кухне проклятого дома, раскладывает овсянку по проклятым тарелкам? Все в какой-то степени занимаются самообманом.

— Ты уверен? — голос Снейпа казался скрипом. Вот бы он исчез! Сириус зажмурился и мысленно сосчитал до десяти, пока Регулус в привычной манере выстреливал словами.

Пропала. Спальня пуста. Сумочка на кровати. Хозяйки нет.

— Может, она вышла в уборную? — пробормотал Сириус, борясь с болью за глазами. — Там смотрел?

На третьем этаже находился санузел, который ещё в первый день облюбовали девушки из-за красивого зеркала над раковиной. Правда, последние два дня перед ним крутилась только Скитер.

— Нет, — смутился Регулус, порозовев. Его взгляд стал испытующим. — Но я звал её! Будь она неподалёку, то откликнулась бы. Верно?

— Ты веришь, Блэк, что наша ушлая журналистка оставит без присмотра свою сумку с притыренными записями дольше часа? — хмыкнул Снейп, сверху вниз посмотрев на Сириуса.

— Дайте мне освежиться, и я буду готов к мозговому штурму, — вздохнул тот, решив не пререкаться, и уселся, нащупывая в полумраке ботинки.

— Нельзя было разделяться, — Регулус запустил руки в волосы и стиснул их у корней, став похожим на всклокоченного книззла. — Я должен был её остановить, а вместо этого радовался…

Винить себя было так в его стиле. Сириус оставил брата самоуничижаться — тут ничем не поможешь, пока Рега не отпустит — и прошагал в ванную. Там он наспех умылся и уныло всмотрелся в отражение в забрызганном зеркале. Оно не радовало. Взгляд побитой собаки. Грязной собаки.

— Красавчик, — оскалился Сириус, показав зеркалу зубы и причесав волосы пальцами. Хотелось переодеться во что-нибудь чистое. Может, порыскать наверху? Да, так он и сделает, когда отыщет вертихвостку Риту. Сириус брызнул в лицо водой, отгоняя остатки сна. Кран внезапно чихнул, стрельнув ему в глаз струёй воды — в этом доме всё было ненормальным, даже сантехника. Стоило признать, что спал Бродяга как убитый, несмотря на события вчерашнего дня. Питер ему снился, но во сне он был крысой, мёртвой крысой, которую Сириус нашёл посреди улицы и почему-то был уверен, что безжизненное тельце грызуна и есть его почивший друг. Он тогда подумал: нельзя же оставлять Пита так. Его сожрёт какая-нибудь кошка. Большой гроб ему был не нужен, и Ремус, взявшийся ниоткуда, предложил положить Хвоста в коробку из-под карамельных яблок.

— Пит любил эти яблоки.

— Да, ему бы хотелось ими пахнуть, — согласился Сириус.

Ремус взмахнул палочкой и отлевитировал горстку земли в сторону. Они стояли в лесу над крошечной ямкой с коробкой в руках. Сириус захохотал, когда Ремус положил в неё вовсе не Питера, а почему-то старый кед и закрыл картонной крышкой. Они торжественно, насколько это было возможно в их случае, опустили коробку из-под яблок в землю и прямо ногами забросали её землёй.

Это было неправильно. Сириус нахмурился, читая надпись на надгробии, которая гласила, что в могиле покоится Джеймс Поттер. Чушь какая-то! Они же хоронили Пита. Разве нет? И потом, Джеймс не мог поместиться в ту коробку ни в каком виде. Она же размером с футляр для очков, но куда-то же он вдруг запропастился. Его больше не было рядом.

— Здесь что-то не так. Неправильно.

— Всё правильно, — чопорно сказал Ремус, достал из кармана часы на цепочке — часы его отца, доставшиеся ему по наследству. — Я никому не скажу, что ты убил Джеймса. Ты предатель.

— Но я его и не убивал.

— Нет? — изумился Лунатик. — А кто?

Отличный вопрос. Сириус потёр подбородок большим и указательным пальцем, он глубоко задумался, кто бы мог это сделать? Ну не Снейп же… во всяком случае, не один. Волдеморт? Мерлин, зачем ему Поттер?

— Лили.

Ремус покачал головой. Он всё отрицал. Он её покрывал. Ремус Люпин был к ней неравнодушен, и Сириус это знал, всегда знал. Наверняка и Джеймс тоже. Ремус влюблён в Лили Эванс. Свет сошёлся клином на этой Лили, и вдруг Сириус почувствовал чудовищную ненависть по отношению к ней. Столько лет из-за Эванс страдали оба его друга! Один переживал тихо, втайне, второй — громко, выставляя себя на посмешище перед четырьмя факультетами. Из-за магглорождённой девчонки, которой повезло учиться с ними.

— Во всём виновата Лили! — заявил он намного увереннее.

— Не говори так.

— Да, это она.

— Перестань!

— Из-за неё Джеймс погиб, а Хвост превратился в дырявый кед.

Ремус толкнул его в грудь.

— Нет.

— Да!

— Заткнись, Сириус! Закрой рот!

— Да, да, да! Я теперь знаю. Всё знаю.

Ремус открыл рот и закричал:

— Её нет!

А потом оказалось, что голосил не он, а Регулус, и не во сне, а взаправду, и речь шла не о Лили, а о Рите…

Сириус сполоснул лицо ещё раз. Ему ещё не приходилось чувствовать себя столь паршиво. Даже после посиделок на свадьбе Лонгботтома, когда Мародёры перебрали с эльфийским вином, а Сириус добавил к вину ещё и виски, ему не было так плохо. С одной стороны, он был рад, что хотя бы во сне увиделся с друзьями, но с другой… лучше такие сны не видеть.

Он на пару минут приоткрыл слуховое окно и вдохнул свежий воздух. Решение уже созрело в голове, оставалось убедить в его правильности Снейпа и Регулуса.

— Надо искать в лабиринте! — заявил он, вернувшись к ним с цветущим, уверенным видом. — Мы только время потратим на розыски по комнатам. Мы уже упустили Эммелину, всё повторяется.

— Нет, надо всё здесь проверить, — настаивал Регулус. — Осмотреть каждый угол!

— Хорошо, но сделаем это быстро, а потом пойдём наружу. Моё мнение: в доме Риты нет, иначе бы она отозвалась.

— Похоже на то, — к удивлению Блэка, Снейп не возражал. — В любом случае, путь к свободе лежит через лабиринт. Алихоция цветёт долго, даже в букете стоит больше недели и, будучи срезанной, отращивает новые бутоны. Её нельзя держать в доме. Можем подождать, когда она завянет полностью — это около двенадцати-тринадцати дней, и тогда штурмовать лабиринт…

— А за это время будет кому его штурмовать? — уронив голову на скрещенные руки, вздохнул Регулус. — Запасов всё меньше, кто-то похищает наших друзей по ночам… Я не знаю, Северус, сколько мы ещё протянем.

— Эй, эй! — Сириус попытался растормошить Регулуса, хотя у самого на душе кошки скребли. — Выше нос, братишка! Пока я кручусь рядом, с тобой ничего дурного не случится!

Регулус изобразил на лице слабую нездоровую улыбку, но Сириусу и этого хватило, он немного приободрился:

— Смеркутов бояться — в лабиринт не ходить! У нас есть факел и свечи…

— И половник, — слабо усмехнулся Северус.

— Точно! Слушай, что говорят старшие. Нечего раскисать! Мы будем сражаться! Даже кролик бы сражался, оказавшись в лисьей норе. Возможно, из лабиринта есть другой выход, или мы попросту спалим его к пиксиной матери. Или у тебя есть идея получше?

— Нет, но... Маму-то зачем приплёл? — буркнул Рег, а у самого чёртики в глазах.

Блэки прыснули — то ли напряжение давало о себе знать, то ли шутка и правда удалась. Звонкий смех брата разгонял темноту, жмущуюся в углах особняка, подкрадывающуюся к Сириусу по ночам и стягивающую грудь своими путами.

Отсмеявшись, они немного помолчали, глядя друг на друга.

— Поджигать такую махину не рекомендую, — внезапно обрёл голос Снейп, — иначе умрём от удушья.

— Борода Мерлина, да ты весельчак, — нервно хохотнул Сириус. — Всем бы твоего оптимизма.

— Надо найти план Эммелины, — Регулус встал и принялся искать на полу бумажный ком, который мозолил всем глаза по возвращению из лабиринта. Он потряс шторы и заглянул под стол. — Как странно. Он же был тут.

— Нашёл, — сказал Снейп, вытащив смятый листок из-за подставки для сервиза и неуверенно расправив. Сириус разделял его опасения. Неизвестно, кто ещё бродил по участку вокруг дома. Девушки исчезли. Локхарт был убит. Пит лежал в теплице.

Нет, нет, нет. Ждать дольше нельзя! Никто не явится их спасать.

— Как считаете, если мы доберёмся до леса, то сколько будем плутать уже в нём? — невинно поинтересовался Бродяга.

— Оптимизмом заразился? — дёрнув уголком губ, произнёс Снейп. — Собираемся!

* * *

— Видишь что-нибудь? — буркнул Сириус. Колено, в которое впивался каблук левого ботинка Снейпа, уже порядком затекло, как и согнутая шея. Бродяге осточертело играть роль подставки и в полуприседе гипнотизировать взглядом траву под ногами, но выбора не было. Он не мог разогнуть спину, как не мог поднять голову, пока та служила опорой локтю Снейпа.

Тот некстати дёрнулся. Совершенно некстати. Пирамида из трёх тел пошатнулась, и, чтобы удержать равновесие, Снейп пальцами, всё равно что клещами, впился в волосы Сириуса, заставив его разразиться проклятьями. Но и этого Снейпу показалось мало: он нажал костлявым коленом на левое плечо Регулуса, служившее в качестве упора справа. Младший Блэк снёс пинок молча.

— Я не этажерка, — процедил Сириус сквозь зубы. — Ты понял, где мы свернули не туда, или нет?

Снейп немного приподнялся над изгородью, точно сыч, высунувшийся из гнездовья, и сверился с планом Вэнс. Каблук вошёл ещё глубже в кожу Бродяги.

Да это издевательство! Он нарочно.

— Понял бы, если бы вы не трясли меня всё время.

— Ну хватит! — Сириус буквально стряхнул ногу Снейпа с колена и выпрямился. — Надо было меня поднимать! Я хотя бы карты читать умею.

— В тебе веса, как в туше квинтолапа, вострый ты наш.

— Я люблю вкусно поесть, и что? Не всем быть чучелами гарпий без набивки.

Регулус, держась за поясницу, как столетний дедуля, злобно прервал перепалку:

— Я говорил, что ненавижу вас обоих?

Снейп возвёл очи горе:

— Это пятый раз за полчаса.

— Пусть будет шестой.

— Никак не пойму, — с досадой сказал Сириус, вырвав из клешней Снейпа план Эммелины. — Неужели мы тупее Локхарта? Он вывел нас из лабиринта с этой же треклятой бумажкой.

— Локхарт был сосредоточен на себе, а вы же собачились всю дорогу, выясняя, кто будет держать факел, — проворчал Регулус. — Чёрт! Я теперь не разогнусь.

Сириус хлопнул его по спине, и брат мигом расправил плечи, прошипев сквозь брызнувшие от боли слёзы:

— Чтоб тебя дементоры зацеловали, Сириус.

— Всё, что душе угодно, родной. Обращайся.

Они заблудились. Из-за прошедшего ливня земля стала мягкой, а воздух — сырым. Плюющийся искрами факел мигал, чихал и стрелял, как бенгальский огонь, но Сириус не осмелился идти в теплицу за другим, нормальным. Оставшийся же в подвале горел слабым синим холодным пламенем, едва ли способным остановить смеркута.

— Главное — выйти к перекрёстку. Мы проходили только один перекрёсток из четырёх ответвлений. Вот он на карте!

Снейп угрюмо кивнул, захлюпав по грязи.

— Который час?

— Без пяти пять, — сообщил Регулус.

Они смиренно потопали дальше, считая аллеи между зелёными стенами, казавшимися бесконечными. О том, чтобы выйти к лесу, уже никто не думал. Всем хотелось попасть в дом. Впереди над изгородью что-то блеснуло. Теплица! Солнечный луч отразился от какого-то стёклышка и подмигнул Сириусу, будто старому другу. Он улыбнулся Регулусу, замершему рядом.

— Да, я тоже видел, — кивнул тот.

Они стали пробираться к постройке. Сириус пошёл быстрее, когда под ногой что-то жалобно хрустнуло и зазмеилось.

Снейп потянул Сириуса назад за воротник.

— Силки, — выдохнул Северус.

Дьявольские силки, выбравшиеся за годы без ухода далеко за границы теплицы, тихонько перебирали плетьми, напоминая ленивых змеек в траве, напоминая о погибшем Питере. Но что ещё хуже — на сплетении дьявольских силков впереди лежала Рита.

— Каким ветром её сюда занесло? — шёпотом, будто мог разбудить своевольное растение, промолвил Регулус. — Она жива?

— Вроде дышит, — сказал Снейп.

— Эй! Рита! Рита! Нет, бесполезно. Она без сознания, — заключил Сириус, когда та не отреагировала на имя.

— Если очнётся и станет дёргаться, то всё кончится плохо.

— Мы не оставим её здесь! — объявил Регулус. — Если подойти осторожно… силки — не цапень, который кидается на любого.

— Стоит попробовать, — пробормотал Сириус, поняв его с полуслова. Они с величайшей осторожностью двинулись вперёд, избегая чёрных стеблей. Регулус шаркнул ногой по одному из них.

— Замри! — шикнул Снейп.

Младший Блэк застыл с нелепо поднятой ногой, стебель под ней лениво шевельнулся и снова улёгся в траву. Регулус вытер пот со лба.

Сириус только тогда понял, что тоже застыл.

Сосредоточься на силках, приказал он себе, продолжив путь. Только на них и ни на чём другом. В облике пса было бы куда проще проскочить через силки. Стоило ли дальше хранить свою тайну? Снейпу после такого, конечно, придётся подчистить память, иначе он всю жизнь потом будет донимать. Всю жизнь… Звучало здорово в их ситуации. Сириус шумно выдохнул через нос и остановился, чтобы перевести дух. Перед ним было практически минное поле.

Ну, осталось несколько ярдов, всего несколько! Сириус взглянул на брата.

Зрачки Регулуса внезапно расширились. Виной тому были два смеркута. Они скользили в тени ограды, приближаясь к Рите с противоположной стороны аллеи. Их тела-плащи не дотрагивались до плетей силков, что позволяло им беспрепятственно подкрадываться к намеченной жертве.

Регулус сжал факел до белых костяшек, и тот осыпал его сажей.

— Опоздали! — выплюнул Снейп, попятившись. — Уходим.

— Сириус, мы успеем её вытащить, — глаза брата умоляли о поддержке. — Прошу тебя. Я должен сделать что-то полезное.

Время шло на секунды. Сириус смерил взглядом расстояние до Скитер. Им не успеть. Ни за что не успеть! Один неверный шаг приведёт к смерти.

— Чокнутые. Вы оба, — бросил Северус и сделал ещё шаг назад, затем ещё и ещё, пока попросту не дал дёру. Он бросил их — только пятки и сверкали. Бродяга всерьёз планировал последовать его примеру, не имея представления, почему до сих пор этого не сделал.

— Чёрт! — взглянув из-под чёлки на остервенело кусающего нижнюю губу Регулуса, он никогда ещё не чувствовал себя таким жалким. — Рег…

Лицо брата потемнело от… Негодования? Разочарования? Регулус отвернулся и бросился вперёд — к Рите. Безумие и отвага. Сириус сорвался за ним, перепрыгивая через дьявольские силки, костеря его последними словами. Неслыханно! Слизеринец рвался спасать человека, а гриффиндорец чуть было не умчался восвояси, поджав хвост.

Тела смеркутов колыхались на ветру, как воздушные змеи, и стремительно плыли навстречу. Грязные, чёрные, свистящие. Голодные. Блэки подскочили к Рите. Регулус перебросил Сириусу факел, а сам подхватил Риту на руки, словно невесту, лишившуюся чувств перед алтарём.

Бродяга бросил взор на приближающихся тварей и покачнулся, но не от страха. Он не какой-то трусишка, норовивший грохнуться в обморок или обмочиться. Земля под ним пришла в движение. Да и не только земля. Зелёные стебли вырывались из-под неё, разбрасывая комья.

Регулус перехватил Риту поудобнее и побежал назад, топча потревоженные силки. Сириус снова оказался в отстающих. Он пролетел семь шагов, прежде чем его лодыжку кто-то сцапал. Сириус свалился как подкошенный и ударился лицом о землю. Зубы клацнули. Подбородок пронзило болью, а из глаз посыпались искры, хотя Сириус всегда думал, что так только в книжках у писак. Факел отлетел в сторону. Блэк перекатился и вскрикнул, ощутив, как в ноги впились дьявольские силки. Смеркут, точно рваная тряпка, навис над ним.

Джон Уэлби, капитан гриффиндорской сборной по квиддичу, мог сколько угодно разрабатывать тактические схемы перед матчем и скармливать их сокомандникам, рисуя стрелочки на грифельной доске посреди гостиной факультета. Сколько угодно. Этот самодур выгнал Сириуса из команды за то, что тот чихать хотел на его таблички и каракули. Он ошибался. Уэлби, чёртов придурок, где бы сейчас ни был, ошибался! Сириус искренне считал, что в игре важна не стратегия, а скорость. Замешкаешься — словишь бладжером в живот. Медленная метла — снитч поймает противник. Жизнь устроена так же. Скорость мысли и шустрые конечности — главные слагаемые успеха. Сириус обладал и тем и другим. Он перекинулся в пса и вытащил лапы из широкой петли силков. Бродяга извернулся и, несмотря на всепоглощающий ужас, облаял вонючего смеркута. Тому, конечно, хоть бы хны — и не шелохнулся. Но затем что-то вспыхнуло в аллее. Смеркут отшатнулся, освобождая путь к отступлению. Бродяга прижал уши и припустил от него прочь.

Наверное, так чувствовал себя сниджет, когда его выпускали в небо потехи ради, пока один кузнец из Годриковой Впадины не выковал первый в мире снитч. Маленькая, перепуганная до смерти птичка маневрировала в воздушных потоках, а два страшных волшебника — ловцы играющих команд — гнались за ней на мётлах, и от неё ничего не зависело. Только Фортуна решала, кто её схватит и как сильно пальцы игрока сожмут птичье тельце: раздавят в пылу борьбы или помилуют.

На четырёх лапах догнать Регулуса ничего не стоило. Тот чуть не выронил Риту, когда пёс поравнялся с ними. Рег с испугу ломанул вправо и побежал куда глаза глядят. Сириус мысленно ругнулся и превратился обратно.

Когда Рег обернулся, Сириус нагнал его уже в своём обличье.

— Там… там… там со… со… соб… — сбивчиво дышал брат, на ходу пытаясь рассмотреть пса за спиной Бродяги.

— Не останавливайся! — прохрипел Сириус, пытаясь вдохнуть воздух в опустошённые лёгкие.

Они свернули влево. На дорожку перед ними выскочил Снейп. Злющий-презлющий Снейп.

«Вернулся-таки!»

Он толкнул их в соседний коридор и поспешил следом. На развилке Сириус крикнул:

— Куда?

Северус снова безошибочно подсказал направление. Всё же страх делает с людьми странные вещи. Вот у Снейпа открылся дар экскурсовода. В какой-то момент Сириус заметил бурые пятна в траве… свежая кровь. Чья?

Ноги вынесли к дому Зобраста. Увидев красную дверь особняка, Сириус рассмеялся и заулюлюкал. Он не мог успокоиться. Его распирало от гордости за брата, за них всех, вырвавших Скитер из лап смерти. Он был болидом, вспоровшим слои атмосферы. Молнией. Ракетой лопающегося в полёте фейерверка.

Оказавшись в прихожей, Сириус согнулся пополам, упёрся ладонями в колени и, шумно глотнув воздуха, издал бессловесный радостный клич. Он чувствовал себя невероятно живым.

— Мы не будем упоминать о случившемся, — процедил Снейп, зашагав мимо него наверх. — Никогда. Забудь всё, ясно?

— То, что ты спас мою задницу? Да легко! Мне всё равно никто не поверит.

Снейп покачал головой.

— Спасибо, — брякнул Сириус ему в спину.

Тем временем Регулус укладывал Риту на диван.

— Живая? — на всякий случай уточнил Бродяга.

Регулус улыбнулся. Его глаза из-под растрёпанной чёлки сияли ярче звёзд.

— Да! Бледная, но живая. Надо расспросить её, как очнётся.

— Отлично!

Регулус замялся, но всё же спросил:

— Почему ты так на меня смотришь?

— Потому что сегодня ты меня удивил, — честно признался Сириус.

— Удивил?

— Ага, превзошёл ожидания.

Где-то там садилось солнце.

«Сегодня был хороший день», — решил Сириус и опять рассмеялся. Было чертовски приятно оказаться хозяевами положения!

Я хочу видеть всё покрашенным — покрашенным в чёрный,

Чёрный, как ночь, чёрный, как уголь.

Я хочу видеть солнце стёртым с неба,

Я хочу видеть всё окрашенным в чёрный цвет...

— "Paint It Black" — "The Rolling Stones"

— Это конец.

Сириус несколько раз моргнул, отгоняя дрёму. Голос Регулуса, когда его обладатель пребывал в уравновешенном состоянии, хорошо успокаивал. Регу бы сказки читать в детском отделении Мунго, мурлыкать детишкам.

— В каком смысле конец? — Снейп протянул руку, и Регулус вложил в неё свиток пергамента. Северуса перекосило. Ах да, он же ни черта не смыслил в рунах! — Ты сказал, что здесь написано о порталах, пространственных дырах и переходах между мирами.

— Верно, поэтому я два часа переводил для вас статью о Бермудском треугольнике, — терпеливо объяснял Регулус. — Но, как видишь, о шкатулке, способной перенести нас в школу, здесь нет ни единого слова.

— Тогда зачем мы тратили на это время?

Регулус пожал плечами.

— Мне было интересно. И потом, у тебя что, есть занятия получше, Северус? Иди мушек на стекле посчитай — это так захватывающе! Или помой раковину — это полезнее.

Ну точно — Регу надо работать с капризной малышнёй. Может, профессором стать в Хогвартсе. Зелья варить или малевать руны на дощечках. Сириус представил брата в чёрной мантии с воротничком под горло и лающе прыснул, зажав рот рукой. Мерлин! Маму бы удар хватил, заявись к ней младший сыночек и сообщи, что отдаёт себя в руки Альбуса Дамблдора, отныне Хогвартс — его вотчина, и жить ему на одну зарплату.

— А ты там чего гавкаешь?

— К твоему сведению, Снейп, я не гавкаю, а…

— О, умоляю, — простонал Регулус. — Давайте я ещё что-нибудь прочту, только бы вы заткнулись.

— Когда очнётся Рита? — сменил тему Сириус, потёр челюсть и поморщился. — Я скучаю по женскому голосу.

— Мой тебя, значит, не устраивает?

— Накликаешь сейчас, Блэк, — хмыкнул Снейп. — Мне и так хорошо. Лежит себе Скитер и пусть лежит. Смотришь на неё такую, молчаливую — глаз радуется.

— Сделаю вид, что я этого не слышал, — поёжившись, пробормотал Регулус.

Сумочку Скитер они вытряхнули прямо на пол — хотели найти что-нибудь, что помогло бы привести в себя её хозяйку. Осмотрев голову Риты и обнаружив здоровенную шишку, Регулус пришёл к выводу, что Скитер сильно ударилась. Они наложили повязку с самой простой заживляющей мазью, которую нашли на кухне в шкафу. Благодаря магии она даже не испортилась за десять лет. Тюбик был пуст наполовину. Регулус потратил остатки на рану Скитер и оставил журналистку отдыхать. Где взял бинты, Рег отмалчивался и вообще двигался как деревянный, переспрашивал всё по сто раз, точно находился не в себе.

Чтобы отвлечься, Регулус погрузился в чтение, периодически охая и сверяя отдельные закорючки между собой. Сириус не понимал, как можно что-то разобрать в череде палочек, ёлочек и кружочков. Ему самому оставалось только картинки смотреть. При других обстоятельствах Снейп бы не упустил случая, чтобы пройтись на эту тему своим ядовитым языком, но тут они не вышли умом оба.

Сириус слушал, как в холле мерно тикают настенные часы. Скоро обед. Сегодня у них будет мясо. Сириус лично поймал в местном болотце несколько лягушек. Регулуса чуть не стошнило при их виде. Он сказал, что к земноводным не притронется — ну, это пока они не захрустят на шпажках в очаге. Тогда и у него слюнки потекут.

Сириус придвинул к себе пергамент с изображением странной штуковины — это были маленькие песочные часы, посаженные на ось, которая в свою очередь крепилась к длинной цепочке.

— Что это?

Регулус бросил взгляд на рисунок.

— Хроноворот.

Сириусу это слово ни о чём не говорило. Вообще. Недоумение отразилось на его лице, и брат, отложив свои дела, принялся рассказывать:

— Это волшебный прибор, позволяющий вернуться в прошлое. Между прочим, одна из самых опасных разработок Отдела тайн.

— Самая бесполезная, — сказал Северус.

— Почему же? — Регулуса явно задело его категоричное высказывание. — Сол Крокер посвятил свою карьеру изучению хроноворотов и пришёл к выводу, что перемещение с их помощью возможно, но на непродолжительный период и с величайшей осторожностью, чтобы случайно не изменить ход событий.

— Поэтому и бесполезная, — гнул своё Снейп. — Зачем перемещаться во времени, если ты ничего не в силах исправить?

— Чтобы наблюдать, изучать, исследовать.

— Созерцание ради созерцания.

— Погодите-ка, — перебил Сириус. — Если я случайно задену стол и разобью мою любимую чашку с «Уимбурнскими Осами», воспользуюсь этой вашей секретной штукой, вернусь в прошлое и спрячу свою чашку от себя самого будущего в шкаф, разве это не спасёт её от моей неуклюжести?

— Но если чашка не разобьётся, то что заставит тебя воспользоваться хроноворотом, Блэк? — с развлечением в голосе спросил Снейп. — А если ты не воспользуешься хроноворотом, то кто переставит чашку?

— Так значит, — осмысливая его слова, протянул Сириус, — лежать моим «Осам» расколотыми?

Регулус тяжко вздохнул.

— Каждое действие подразумевает отрицание самого себя. Это временной парадокс. Избежать его можно, предположив, что прошлое изменить вообще нельзя, поскольку, что бы ты ни делал в нём, ты не сможешь изменить настоящее, потому что его последствия уже ощущаются. Что-то помешает тебе переставить чашку.

— Или ты создашь альтернативную линию времени, в которой чашка никогда не стояла на столе, — добавил Снейп. — Она всегда была в шкафу.

— Нет, — Регулус включил зануду на полную мощность. — Это не было доказано! Нельзя повреждать само время и нарушать его законы. Официально на сегодняшний день все эксперименты заморожены. Последний опыт над временем ставила Элоиз Минтамбл. Она оказалась в ловушке на пять дней в тысяча четыреста втором году. Когда невыразимцы смогли её вернуть, она постарела на несколько сотен лет, а вторник после её возвращения длился двое с половиной суток! Это катастрофа!

Сириус никакой катастрофы не видел и благополучно прослушал все предостережения. Мародёрам бы пригодилась такая волшебная вещица.

— Так можно все экзамены Ж.А.Б.А. сдать на «Превосходно»! — Сириус с азартом пихнул Регулуса в плечо. — Сначала посмотрел билет, потом — раз — метнулся назад на пару дней и рассказал самому себе, какие вопросы надо вызубрить! Ты бы с ума сошёл от счастья, братишка!

— Ты такой бестолковый, Сириус, — сказал тот, покачав головой. — Да, я бы с ума сошёл уже от того, что увидел бы самого себя! Можно только наблюдать! Не вмешиваясь, понимаешь? Иначе разразится…

— Да-а, да, — загробным голосом произнёс Бродяга. — Земля разверзнется по экватору, с неба посыплется саранча, а мама найдёт тебе в жёны магглорождённую. Ты скучный тип.

— И поэтому я проживу дольше.

— Ха-ха, — мрачно отозвался Сириус. — Что наша жизнь без риска? Попробовал бы разок.

— Я и так рискую: мне приходится каждый день употреблять овсянку, которая старше моей палочки.

— Сегодня у нас лягушки.

— Тьфу!

* * *

Прослонявшись без дела большую часть суток и переслушав все пластинки в комнате отдыха, Сириус решил заняться страшным занятием — чтением. Должно же было найтись в этом доме хоть что-то на человеческом языке. Может, Регулус что посоветует ему с ходу. Он облюбовал одну из трёх спален наверху, и, когда Сириус заглянул туда, брат лишь поджал губы.

— Рег, поговори со мной, — заканючил Сириус. — Я же помру от скуки. Она грызёт меня. Ты безжалостен — оставил меня внизу со Снейпом. Он там что-то готовит. Вонь стоит на всём этаже.

— Ты можешь представить эльфов, кующих волшебные мечи и доспехи, украшенные письменами? — в лоб спросил Регулус, оставшись глух к его жалобам на однокурсника. — А гоблинов — в качестве склонных к вандализму малограмотных разбойников?

— Шутишь, что ли?

— Нет, я серьёзно. Поразительная книга, — он любовно погладил корешок толстенного тома.

Сириус упал на кровать рядом с братом.

— Все гоблины разбойники: дерут проценты за сохранность ячейки в своём банке. Папа всегда так говорил, но эльфы… — Бродяга закатился заливистым хохотом. — Прости, я только что представил Кричера в броне, стоящим у наковальни и бьющимся об неё лбом.

— Не обижай Кричера.

— Но его здесь нет. Кстати, ты бы попробовал его позвать — вдруг этот сморчок тебя услышит и в развевающемся плаще явится на выручку.

— Я пробовал, — нехотя признался Регулус.

Сириус прищёлкнул языком. Досадно.

— Эта книга маггловская, — сказал Регулус. — Я удивлён. Мама говорила, что магглы глупы, испорчены и ограничены, но это… Лунные руны, Сириус, представляешь? Их можно прочесть только в свете звёзд или луны. Это так красиво. А видящие камни… Они напоминают мне сквозные зеркала. Кольца, делающие тебя невидимыми… Маггл пишет о магии, и она не уступает нашей.

— Ты бы послушал их музыку или попробовал прокатиться на роликовой доске.

Регулус закатил глаза и неожиданно скривился, схватившись за левое предплечье.

— Что с тобой? — обеспокоенно спросил Сириус. — Ты ранен?

— Нет, — сквозь зубы выдохнул брат, быстро спрятав руки за спину. — Всё в порядке!

— Ага, конечно, — не купился Сириус. — Давай посмотрю.

— Не надо.

Сириус попытался заглянуть ему за спину, но тот уклонился.

— Как в пять лет!

— Не трогай меня, пожалуйста, — в голосе послышались умоляющие нотки. Не может быть, что…

Сириус резко схватил Регулуса за локоть, дёрнул руку на себя и задрал рукав.

Клеймо. Чёрная уродливая змея шевелилась на коже его брата, выползая из черепа, раззявившего пасть. На неё было больно смотреть. Регулусу, казалось, — тоже. Он отвернулся. В груди Сириуса что-то зашевелилось, нечто невообразимое поднималось из глубины души, рвалось наружу, отчаянно ударяя о рёбра. Сердце. Его сердце готово было взорваться от ужаса. Он ослабил хватку, и Регулус почти тут же отдёрнул руку, натягивая ткань рубашки до запястья, стискивая в пальцах манжету. Ярость комом встала в горле и душила. Сириус издал страшный грудной звук, похожий на рык.

— Ты один из них!

У Регулуса хватало ума молчать, но его несчастное выражение лица от чего-то ещё больше подхлестнуло гнев Сириуса. Он с силой пихнул брата в грудь так, что тот едва удержался на кровати.

— Как ты мог? Чем ты думал? Служка на побегушках у Волдеморта! Тупоголовый слизняк!

— Сириус, я…

— Нет! Проклятье! Нет. Тебя больше нет, есть только метка! Он убивает невинных, слышишь? Твой обожаемый Лорд. Его цепные псы взорвали рог громамонта в маггловском квартале в прошлом месяце! И после этого… или… Погоди, ты тоже был среди них?!

— Нет! — воскликнул Регулус, ещё сильнее сжав запястье левой руки. — Меня там не было. Я не знал, клянусь! Я был в школе. Меня не вызывали. Я не думал…

— Ты жалок, — выплюнул Сириус, вскочив на ноги. А он-то беспокоился о нём, волновался…

В глазах Регулуса блеснули слёзы.

— Знаю, ты в бешенстве, и я не оправдываюсь. Я хотел сказать, но не так, не сейчас. Просто выслушай меня, пожалуйста…

Сириус провёл ладонью по лицу. Его мозг кипел.

— Когда? Когда это случилось?! Это Белла, да? Хотя нет! И знать не желаю! К чёрту. Делай, что хочешь. Поверить не могу, что мы одной крови. Ты…

— Скажи это! — воинственно потребовал Регулус с окаменевшим лицом.

— Ты больше не брат мне.

— Не брат? Не брат?! А что ты хотел? — взвился Регулус, на глазах теряя спокойствие. — Не желаешь знать меня, да? Как удобно, Сириус, — прошипел он. — Ты никогда не хотел ничего слышать и видеть, поэтому и удрал к Поттерам, — Регулус рванул рукав, обнажая метку. — На вот — посмотри теперь! Любуйся!

— Я ухожу.

Сириус взялся за дверную ручку. Казалось, он мог расплавить её касанием. Он весь горел. Его трясло.

— Я всегда был один, — прошептал Регулус, но Сириус услышал, точно голос был набатом. — Ты и не был мне братом.

«Заткнись! Заткнись! Заткнись!»

Сириус молниеносно обернулся.

— Ой, прости, что не вывел тебя за ручку, когда выстроилась очередь за меткой, и не усадил за детский столик.

Регулус опустил глаза на свои сцепленные ладони и процедил голосом, полным смертельной злобы:

— Убирайся.

— С удовольствием.

— Беги, — бросил Регулус, надменно изогнув губы. — Это ты умеешь! Беги к своим друзьям, с которыми тебе так радужно и весело. Да только одного уже не хватает, но для тебя главное, что это не драгоценный Джеймс.

Да как он посмел?! Сириус с нечеловеческим воплем накинулся на Регулуса, отбросив его назад. Они кубарем свалились с кровати, пихая друг друга локтями, нанося удары, не разбирая куда.

— Ненавижу тебя! — вскричал Сириус. Он тяжело дышал, отплёвывал лезущие в рот волосы и сжимал-разжимал кулаки, придавливая Регулуса к полу. — Бесхребетный рохля, — он встряхнул брата за грудки. — Ты никогда не был на моей стороне, только поддакивал мамочке. Её сокровище, как же!

Бродяга занёс кулак и опешил, когда Регулус содрогнулся от дикого хохота. Он смеялся сквозь слёзы, смеялся, как ненормальный.

— Мерлин! Это ты, дурачина! Ты был её любимчиком, Сириус, — выдохнул Рег и, не дав ему опомниться, с невероятной силой оттолкнул Бродягу от себя. На его лице отразилось отвращение, словно перед ним восседала рогатая жаба. Чистый яд сочился в его голосе. — Я был ребёнком, который хотел завоевать родительскую любовь, хотя бы частичку внимания, но мама была помешана на тебе. Ты жадный! Тебе всё мало. Сириус, Сириус, Сириус… Заевшая пластинка. Ненавидь меня и дальше, если тебе так легче.

— И буду! До конца жизни! — заорал Сириус и выскочил из комнаты, хлопнув дверью. Он сбежал вниз, изрыгая бессвязные угрозы и проклятья. Да, он будет ненавидеть его всем своим существом. Решено!

Снейп подвернулся под руку дьявольски невовремя.

— Что за шум?

— Ты тоже, да? — ядовито осведомился Сириус, грубо убрав его с дороги. — Вы оба — ублюдки в маскарадных тряпках?

Северус молча прожигал его убийственным взглядом. Они стояли и смотрели друг на друга, словно меряясь ростом. Бродяга расхохотался. Ярость охватила его и всколыхнула нечто грязное в душе, липкое, ледяное.

— О-о да! Я знаю! Теперь знаю. Когда мы выберемся отсюда, я сдам вас обоих аврорам, Нюниус! В Азкабане вам самое место! Будешь там стращать дементоров своими подштанниками. Или ты их больше не носишь — позволяешь магии течь свободно?

Оплеуха оказалась такой хлёсткой, что Сириус едва устоял на ногах. Он не дал Северусу сдачи, лишь толкнул плечом и прошагал мимо.

* * *

Тук-тук-тук. Дождь. Брызги летели в окна, пачкали стёкла и рамы, отскакивая от наличника. Сириус яростно жевал подгоревшее мясо. Гадость редкостная, но вкус едва ли его волновал.

Прошёл час с тех пор, как он узнал, что младший брат состоит в шайке убийц и военных преступников. Гнев, ещё тлеющий в груди, вспыхнул заново, когда Регулус показался в холле. Он встал на пороге столовой и прислонился плечом к дверному косяку. Он смотрел на Сириуса каким-то странным взглядом, который так и хотелось с себя стряхнуть. Сириус демонстративно отвернулся и принялся считать пустые кружки, усеивающие видимые с его места полки на кухне.

Регулус, как назло, прошагал туда и вполголоса зашушукался со Снейпом. Бродяга невольно прислушался, сохраняя нейтральное выражение лица, но внутри был раздражён. Опять какая-то муть о зельях. Какая мандрагора лучше: прыщавая или не прыщавая. Самое время!

Регулус прошёл мимо — теперь уже к Рите. Он снял повязку с её головы и удовлетворённо хмыкнул, когда Скитер слабо застонала.

— Всё хорошо, — сказал Регулус. — Не вставай пока.

Сириус обрадовался, что Рита очухивается, но подойти сейчас к ней означало столкнуться с братом.

Регулус рассеянно погладил спинку кресла у камина. Волосы, упавшие на лицо, скрыли выражение его глаз. Сириус не хотел на него смотреть, но шея затекла и требовала сменить положение — вот он и повернулся, буравя взглядом брата. Рег сжал кулаки и, не глядя больше на Сириуса, потопал обратно наверх.

Слабак.

Вскоре шаги на лестнице стихли. Сириус выждал несколько минут и сменил его у изголовья дивана. Рита открыла глаза и хрипло пробормотала:

— Что случилось? Где я?

— Ты дома, — Бродяга не удержался от циничного смешка. — А что случилось, я и сам бы послушал.

Снейп принёс ей воды с мёдом, чтобы смочить горло. Рита сделала несколько жадных глотков и сфокусировала взгляд на окружающей обстановке.

— Это был кошмар!

— Не сомневаюсь.

Сириус потянул её за руку, помогая приподняться. Рита села, поморщившись от боли, и чуть было сразу не завалилась назад.

— Не торопись, — сказал Сириус, придержав её за плечо.

— Где носит твоего брата? Схожу за ним, — сухо произнёс Снейп.

— Скатертью дорога!

Когда Снейп поплёлся наверх, Сириус достал платок, смочил его водой и вручил Рите. Она пролепетала слова благодарности и попросила своё зеркальце.

— Как же тебя угораздило, — со смешком спросил Сириус, перебирая содержимое сумочки. Наконец на глаза попался перламутрово-розовый футляр пудреницы. Он открыл её и подал взъерошенной Скитер.

— Держи.

Рита поднесла зеркальце к одному глазу, потом к другому, пошмыгала носом и посмотрела на Сириуса.

— Как я выгляжу?

— Отлично, как молодой Альбус Дамблдор. Неописуемо. А теперь выпей воды с мёдом, — он поднёс к губам Риты чашку. — Не торопись.

Она уставилась на него поверх ободка чашки.

— Молодец, — похвалил Сириус.

— Блэк! — жуткий крик Снейпа донёсся со стороны лестницы. — Сириус!

Чашка выскользнула из пальцев и звонко ударилась об пол, разлетевшись на черепки. Черепки похожи на косточки — белые птичьи косточки. Вот тогда он понял или даже скорее почувствовал: что-то случилось, что-то страшное. Очень-очень. Смеркуты. Грим. Призрак Зобраста. Пусть будет что угодно из этого.

Паника отразилась на лице Сириуса, а волоски встали дыбом на руках. Он бросился бежать. По нескончаемому ряду ступеней он в мгновение ока взлетел на третий этаж. Он ужасно боялся того, что мог найти там, что уже поздно. Слишком поздно. Северус встречал его в коридоре.

— Сириус… — дрогнувшим голосом выдохнул Снейп. Сожаление отразилось на его лице. — Он там…

Блэк отпихнул его в сторону, ворвался в комнату с открытой настежь дверью и застыл, увидев лежащего навзничь брата. На полу. Рядом с кроватью. Плечи Сириуса вздрогнули, он покачнулся и упёрся в дверной косяк.

— Нет, нет, — прохрипел Сириус, замотав головой. Он смотрел на Регулуса. На зануду и педанта Регулуса, что моет руки по сто раз на дню и несёт тарабарщину, если волнуется. На единственного брата, которому не дал даже шанса объясниться. От которого отказался! Но Регулусу уже всё равно.

Сириус осел на пол рядом с его неподвижным телом и позвал по имени, не получив в ответ ни хрипа, ни стона. Это несправедливо!

Глаза Регулуса, бледно-серые, цвета кварца, были закрыты. Чёлка закрывала лоб, пряча полученную во вторник ссадину. На скуле виднелся намёк на синяк — эту отметину Сириус оставил лично чуть больше часа назад. Но это всё неважно, это чушь, пыль, мелочи. Важно только одно: Регулус не дышал! Сириус похлопал его по груди, толкнул в бок. Может, в этой комнате нет кислорода? Дышать же абсолютно невозможно. Тычок. Ничего. Удар — уже сильнее. Голова Регулуса сместилась, вороные волосы разметались на макушке как пёрышки. Ещё, ещё, ещё…

— Не смей! — лютым шёпотом произнёс Сириус, схватил его за плечи и затряс. — Слышишь меня! Я обещал, что буду ненавидеть тебя до конца жизни! Но не твоей жизни, придурок, а своей! Я имел в виду это! Как ты посмел оставить меня расхлёбывать эту кашу самостоятельно?!

Перед глазами поплыло. Комната исчезла, мертвенно-бледное лицо брата — тоже, осталось только белое слепое пятно, проглотившее Сириуса целиком. Он услышал крик и понял, что кричал сам, но уже не разбирал слова. Всхлипы раздирали горло.

— Всю жизнь, — повторил он, сжав пальцы на подбородке Регулуса, словно хотел заставить его открыть рот и объявить, что это шутка. Тупая отместка за ссору.

Снейп что-то сказал. Его бормотание затерялось в грохоте пульса в ушах Сириуса.

— Как это произошло? — прохрипел Бродяга, взвившись на ноги. — Как?!

— Я нашёл его… таким, — выдавил Снейп. — Он уже был мёртв. Я проверил.

Все силы канули в небытие, ухнули, пропали. Сириус зажмурился, прижал подрагивающие ладони к лицу и дал волю горьким горячим слезам.

* * *

Звёзды коротко взмыли вверх и медленно осели обратно. Сириус не выпускал ладонь брата из рук и мрачно гипнотизировал стрелки часов. Ближе к ночи эмаль на циферблате потемнела, этот цвет уже нельзя было назвать синим. Пусть. Пусть всё вокруг станет чёрным, как его душа, разъедаемая виной и горем.

— Так нельзя, — настаивал Северус. — Ты сидишь возле него третий час. Ты тут спятишь.

— Отвали, — беззлобно бросил Сириус. Он с места не сдвинется. Он больше не оставит братишку одного. Сириус перенёс тело Регулуса на кровать и твёрдо решил не спускать с него глаз. Рег не пропадёт, как Эммелина.

— Рите стало получше…

Блэк волком глянул на Северуса.

— Мне плевать, Снейп, — и вновь отвернулся.

— Нюниус.

— Да, я помню, как тебя зовут.

— О-о, речь не обо мне. Это ты, Блэк, распустил здесь сопли и барахтаешься в них вместо того, чтобы найти, кто это сотворил с твоим братом.

Сириус сузил глаза, раздул ноздри.

— Я не нуждаюсь в нотациях Пожирателя смерти.

— Скажите, какая трепетная фея.

Сириус встал, с угрожающим видом сделав шаг в его сторону.

— Ещё слово, и я за себя не отвечаю…

— В этом и проблема, Блэк, — поморщился Северус. — Пора бы научиться отвечать. Порой люди умирают.

Сириус отшатнулся, не веря своим ушам. Его отчитывал школьный враг! Да и враг ли? Сириус старался найти внутри себя ростки неприязни к однокурснику, но те уже зачахли. За несколько дней, проведённых в особняке Зобраста, Сириус уяснил одно: враг — это тот, кто пытается тебя убить, кто хочет забрать твою жизнь, а Снейп… Мерлин, Снейп всего лишь подбрасывает слизняков в тарелки. Он тоже не собирался убивать Северуса, он вообще не думал о жизни и смерти, когда отправил его по лазу к Воющей хижине прямо навстречу Лунатику. Он мог потерять друга в лице Ремуса, который никогда бы его не простил, случись со Снейпом что-то плохое. Он мог бы погубить однокурсника. Две жизни в обмен на мимолётное удовлетворение.

— Ты не понимаешь. То, что я наговорил ему… — Сириус вымученно посмотрел на брата. — Я так не думаю. Ему было больно, он хотел объясниться. Я оттолкнул его, всегда отталкивал. Мне казалось, что он затянет меня обратно в ту дыру, из которой я выкарабкался, но я не учёл того, что мог бы вытащить оттуда его.

— Понятия не имею, что заставило Регулуса принять Чёрную метку, — сказал Северус, когда тишина стала невыносимой. — Однако уверен, что на убийство он не способен. О чём говорить, если Регулус собирает по гостиной Слизерина разбросанные вещи и складывает в кучку, чтобы школьным эльфам не приходилось лишний раз напрягаться.

Из горла Сириуса вырвался смешок, больше напоминающий всхлип. Собирает. Складывает. Уже нет. Правильнее будет: собирал, складывал. А что сейчас творилось дома? Ведь гобелен, ненавистная тряпка — наглядный список, кто кого родил — изменился. На нём появилась дата смерти Регулуса. Сама мысль об этом была невыносима.

— Рита утверждает, что в доме скрывается человек, — огорошил Северус. — Мы не одни.

Бродяга вскинул голову и вытаращил на него глаза.

— Если тебе интересно, то мы ждём тебя в гостиной, — Снейп покрутил дверную ручку в пальцах, словно решал, нужно ли добавить что-то ещё к сказанному, кивнул и вышел в коридор.

Праведный гнев — отличное обезболивающее. Слова Снейпа вдохнули в Сириуса энергию, столь необходимую, чтобы заставить мышцы и голову работать. Он снял с запястья брата часы и надел себе на руку. Так Регулус всё время будет с ним.

— Я убью того, кто это сделал с тобой, Рег. Клянусь!

Сириус аккуратно закрыл за собой дверь спальни и уверенно направился в гостиную.

Часы в холле пробили десять раз.

Щёки Риты порозовели. Она воодушевилась, заметив Сириуса, спустившегося с лестницы и двинувшегося к ней. Аудитория росла! Сейчас журналистке приходилось довольствоваться малым.

— Рассказывай, — хмуро произнёс Блэк, встав у окна и скрестив руки на груди. — Как ты очутилась в лабиринте? Почему покинула спальню?

Скитер перевела взгляд с него на Снейпа и обратно. Вздохнула.

— Мне не спалось, и я писала автобиографию. Она будет хорошо продаваться, когда мы вернёмся в большой мир. Я как раз дошла до описания героической гибели Гилдероя — он бы оценил, как вдруг краем глаза уловила какое-то движение за пределами дома. Мои окна выходят на теплицу, где трагически… Ну, вы сами знаете. Так вот, я прильнула к стеклу и увидела загадочный мужской силуэт.

— Это был человек? Не призрак? Откуда такая уверенность, что это был именно мужчина, а не женщина? — обрушил вопросы Снейп.

Рита оскорблённо ахнула.

— Вы принимаете меня за дилетанта? Я прекрасно разбираюсь в том, что касается подсматривания. Это был мужчина. Он двигался с осторожностью и держал свечу или что-то похожее. Сначала я приняла его за Джека-Фонарщика, но у него точно была голова на плечах. Что за лицо скрывалось за капюшоном, у меня не было возможности рассмотреть. Это было так захватывающе! — Рита с возбуждением глянула на Сириуса. Он и бровью не повёл. Его интересовали факты, не эмоции.

Рита немного поумерила пыл.

— В общем, я решила проследить за ним.

— Ненормальная, — припечатал Северус, и Сириус был с ним полностью согласен.

— Ну, знаете, сенсации стоят определённого риска, — обиженно откликнулась Рита, заёрзав под их осуждающими взглядами. — Я последовала за этим таинственным господином. Оказалось, он шёл к теплице…

— Постой-ка, — Сириус выставил ладонь, жестом подкрепляя слова. — Ты успела выбежать из особняка и догнать какое-то пугало раньше, чем оно добралось до теплицы? И тебя не заметили?!

Рита запнулась.

— Не юли, — нажал Северус.

— Если я признаюсь, то лишу себя стратегически важного преимущества.

— Во загнула! Заканчивай с недомолвками, солнышко, — обманчиво ласковым тоном проговорил Блэк. — Двумя этажами выше лежит тело моего брата, и я поклялся, что найду и прикончу того, кто виноват в его смерти. Если ты будешь мешать мне из-за каких-то выкрутасов, то тебе самой не поздоровится. Я предупредил.

— Вы должны дать мне Непреложный обет, — сглотнув, стояла на своём Скитер.

— Ага, сейчас. Только за палочкой сбегаю к Олливандеру, — невесело усмехнулся Сириус. — Говори уже!

— Я анимаг! — громко произнесла Рита и выпучила глаза, буравя ими Блэка. — Доволен?

— Это было неожиданно, — тихо сказал Северус, пока Сириус переваривал услышанное. — В кого ты… эм… превращаешься?

— В жужелицу, — выдохнула Скитер, признавая окончательное поражение.

— Что за гадость, — скривился Бродяга.

— Сам ты гадость! Это жук! Зелёный, блестящий и… симпатичный! Я могу продемонстрировать.

Сириус ощутил укол совести за то, что вынудил Скитер выдать ценный секрет. Видит Мерлин, он её отлично понимал. Незарегистрированный анимаг. Их таких в комнате двое, если только Снейп не обращается в свободное время в слепошарого при дневном свете нетопыря.

— Не надо, успеется, — смилостивился Сириус, передёрнув плечами. — Что потом?

— Я вылетела в окно и начала слежку. Мужчина зашёл в теплицу и начал рыскать между грядок. Он явно что-то искал, потом сел на корточки и начал обрывать стручки бобов…

Сириус потянул за галстук, который и так свободно болтался на шее. Питер ведь до сих пор лежал там, в теплице — гнил, превращаясь в удобрение для какой-нибудь кусачей герани. От одной мысли о нём Сириус ощутил тошноту.

— Он что-то бормотал, но неразборчиво. Я хотела увидеть его лицо, поэтому подлетела поближе, а потом он меня щёлкнул!

— Прости? — не понял Северус.

— Он меня щёлкнул! — возмущённо повторила Скитер. — Отмахнулся от меня пальцами, как от… от обычного жука!

На её личике отразилась буря негодования, и Сириус невольно улыбнулся.

— Кто-то слишком громко жужжит, — меланхолично заметил Северус.

Рита засопела.

— Я совершенно не ожидала. Мир перевернулся вверх ногами, всё закружилось. Меня чуть не слопала росянка! Я упала в траву и несколько минут пыталась перевернуться на живот.

Сириус откровенно прыснул от смеха. Ему казалось ненормальным предаваться веселью после всего, что свалилось на него за минувшие часы, но напряжение сказывалось самым неожиданным образом. Хотелось плакать и хохотать одновременно, крушить всё вокруг и вместе с тем свернуться калачиком да повыть на луну, которая, к слову, впервые показала сырный бок за шесть дней пребывания Сириуса в доме. Небо было ясным — ни облачка. Круглая луна, словно лампа, висела над лабиринтом, щедро освещая стены тюрьмы, которой служило жилище Зобраста для трёх человек в его недрах. Или четырёх? С этим стоило разобраться.

— Когда мне это всё же удалось, мой неудавшийся убийца уже закончил свои, вне сомнений, страшные дела. Он направился к выходу, а я решила вылететь через дыру в крыше. Вот тут-то удача окончательно от меня отвернулась. Налетел ветер, и дальше я почти ничего не помню. Меня швыряло в потоках воздуха и несло в сторону лабиринта. Мне ничего не удавалось с этим сделать. Затем я почувствовала удар, и всё.

— Всё?

— Да, всё, — огрызнулась Рита, задетая столь скупой реакцией на свой упоительный рассказ. — Я пришла в себя на этом грязном диване, когда Регулус… — она замолчала и опустила глаза. — Жаль этого мальчика.

Пальцы Сириуса дёрнулись и обхватили ремешок волшебных часов на запястье другой руки. Часы тикали, будто человеческое сердце.

— В доме есть кто-то ещё, — взволнованно проговорил Северус.

— А что, если это Зобраст? — Рита понизила голос и задрала голову, будто сквозь потолок хотела найти его высохшее тело в кабинете. — Может, он и не мёртв вовсе?

— Не выдумывай, — отрезал Сириус, но Рита уже оседлала любимого конька.

Её было не остановить:

— Мы должны потыкать в него серебром. Вдруг он вампир, который оживает по ночам и бродит по коридорам. Или инфернал! Проверять надо, он уже труп или нет пока.

— Проверять? Что там проверять, когда у него рёбра торчат костьми наружу? И потом, Регулуса убил не инфернал, — Северус устало потёр переносицу. — Я вообще не понимаю, что с ним. Как будто он просто перестал дышать, и всё — душа вылетела. Грим украл.

Сириус встрепенулся.

— А если так и оно и есть! Регулус видел собаку в день пропажи Эмс! Грима видят незадолго перед смертью.

— Жуть, — пискнула Рита, подтянув к себе колени.

— Да! — Сириус почувствовал прилив сил, пусть и отнюдь не светлых. — Вой, следы… всё сходится!

— Хочешь сказать, что здесь окопался грим?

— Хоть десять! Призрачных псов полно, их видят в разных уголках земли. В Британии их масса! На острове Мэн обитает пёс-призрак — Мотти Дуг, в Норфолке — Шак, в Шотландии — Баргест. Сколько там пустых клеток в подвале, не напомнишь?

— Всё равно это не объясняет, за кем следила Рита прошлой ночью.

Блэк отмахнулся. Он загорелся проверить догадки и поспешил наверх — в комнату Регулуса.

Комната Регулуса. Склеп Регулуса. Как ни назови, смысл не изменится. Когда они были маленькими, дядя Альфард рассказывал, что грима можно поймать и вырвать из его пасти украденную душу.

— Сказки, — сказал тогда Сириус, но сейчас согласен был поверить во что угодно, если это могло вернуть ему брата.

Он открыл дверь, стараясь не шуметь, хотя смысла вести себя тихо не было вовсе: Регулус не спал. Лунный свет затопил его комнату, посеребрив кромку штор. Нереальный свет, потусторонний. Он падал на пол, полоску ковра у кровати и протыкал покрывало на ней длинными копьями эфемерной ртути. А вот самого Регулуса на покрывале больше не было.

Где я буду завтра в это время?

Буду ли прыгать от радости или утопать в горе?

— "Doing All Right" — "Queen"

— По кирпичикам разберу!

Сириус метался между комнатами, распахивал двери и снова метался уже по самим комнатам. Он всё переворачивал вверх дном. Самое страшное — то, что никак и ничем не объясняется. Снейп больше не пытался до него достучаться, остановить, образумить. Сириус вознамерился обыскать каждый угол в доме. Сириус ничего не понимал. Пёс внутри него рвался наружу, визжа от бешенства. Волосы прилипли к взмокшим вискам.

Он чувствовал, что за ним кто-то наблюдает, в затылке словно проросла кусачая герань и клацала зубами над ухом: обернись, обернись… Сириус быстро обернулся, но никого не увидел. Что это? Неужели первый звоночек помешательства? Так нельзя, а то поедет крыша.

Паранойей страдал Грюм, не Сириус Блэк, хотя от волшебного глаза Аластора Бродяга бы сейчас не отказался: он бы каждую стенку просмотрел, каждый камень! Грюм — маниакальный перестраховщик, но ему простительно с его опытом борьбы с тёмными волшебниками, от которых можно ждать подлянки в любой момент. Вот так выпрыгнет из-под ног проклятый коврик — отправишься с переломом в Мунго. Подберёшь кнат под порчей — все деньги из кошелька пропадут. Воспользуешься заговорённым лезвием чарбритвы — без головы останешься… Это магия, детка. Живёшь в волшебном мире — будь готов проснуться лысым, нищим, тощим, слепым, рогатым или безголовым… Продолжать можно бесконечно. Хотя тот же сэр Николас и без головы недурно живёт, то есть — существует.

И всё же было в доме нечто, из-за чего инстинкты кричали Сириусу: беги! Беги, пока не поздно. Но куда же ему бежать? Он бы с радостью… и лишь когда отыщет брата, живого или мёртвого.

Дверь на чердак не поддалась. Сириус пинал её добрых полчаса, дёргал ручку до одурения. Он сломал ноготь в тщетной попытке отогнуть петли, молотил кулаками по дверному полотну, грозясь спалить огнём весь особняк, хрипел и захлёбывался словами. И снова кусачее чувство в башке. Блэк замер, выжидая. Пусть злоумышленник подойдёт поближе, не подозревая, что его раскусили. Сердце пропустило удар, давление подскочило так, что виски, казалось, взорвутся. Сириус с рыком обернулся, готовый наброситься на врага, кем бы тот ни был. И снова ничего. Пусто. Сириус быстро проверил пространство под лестницей, заглянул за вазу высотой чуть ли не до потолка, но не нашёл ни следа присутствия кого-то живого или мёртвого.

Он развернулся и направился вниз, по пути ещё раз осмотрев три спальни, туалет и даже шкаф для белья. При иных обстоятельствах он бы начал чувствовать себя глупо ещё при осмотре вазы с узким горлышком, но, Мерлин, в этом доме творилось что-то чудовищное, и Сириус остервенело стал выбрасывать из шкафа простыни, полотенца и наволочки, среди которых могло таиться нечто. Нечто! Сириус устал гадать, кем был его незримый противник. Он выгребал барахло с несвойственной для себя сосредоточенностью. Ничего. Ничего. Ничего!

Силы покидали его. Ноги отказывали держать. Так вот что обычно делают люди — просто сдаются? Нет! Он не сдастся!

Ночь. Огромная кипенно-белая луна глядела в окна.

— Ещё ничего не кончено, — выдохнул Бродяга, уткнувшись лбом в опустевшую полку. — Ничего…

Его захватило отчаяние, пережевало и выплюнуло. Сейчас он ляжет и больше не встанет. Он не встанет с этих разбросанных по полу полотенец и простыней, похожих на наряды для Хэллоуина.

Осталось чуть-чуть, ещё одна комната — зал. Он уже проверял его, но идти больше некуда, так какая разница, куда держать путь.

Сириус передвигал ноги на автомате. Он зашёл в огромную комнату, в которой в понедельник появились семь богом забытых человек, и остановился. На одной из стен что-то сверкало, отражая лунный свет, щедро льющийся из окна. Сириус приблизился и увидел, что это переливалась странной формы закорючка. Руна! Лунная руна. Сириус что было мочи заорал, зовя сюда Северуса и Риту, протёр манжетой замызганное окно и поглядел на руну. Бесполезно. Грязные капли прилипли к стеклу с той стороны, точно мухи к липкой ложке. Сириус нетерпеливо задёргал щеколду, сломав её, но главное — окно наконец-то открылось. Блэк обернулся. Да! Под чистым лунным светом символ засиял ярче.

— Ух ты!

Сириус обернулся к Рите, зашедшей в комнату. Снейп отодвинул её в сторону и сам протиснулся поближе к знаку на стене.

— А что это значит? — спросила Рита. Её голос отозвался под сводами зала эхом.

— Это лунная руна! — воодушевлённо объяснил Сириус, напрягая память, вспоминая всё, что говорил ему Регулус. — Её видно только в звёздном и лунном свете. Только знать бы, что здесь написано. Рег бы прочитал. Он был в этом мастером.

— Здесь и мастером быть не надо. Эту руну учат на первых занятиях, — сказал Северус и поскрёб её ногтем. — Она означает «откройся».

Раздался гул, похожий на рокотание механизма, запущенного в действие. Стена пошла, рябью как вода. В ней стало что-то проявляться. Ячейки, полочки… Она стала полупрозрачной и лишь слегка искрилась, будто кромка защитного купола. На полках лежали диковинные предметы, не похожие ни на что, что когда-либо доводилось видеть Сириусу. Там нечто деревянное, там — металлическое, но дышащее, а там — стеклянное, причудливо изогнутое. Удивительные часы, мешочки, затянутые лентами с загадочными буквами, коробочки с таинственными узорами. На одной было написано «При русалочьем кашле», на второй — «Для ветра с Венеры», на третьей — «От Меме»… Рядом с ней стоял собранный из перламутровых чешуек хамелеон — не отличить от настоящего.

— Сколько… — он даже не мог подобрать слова, чтоб описать представшие взгляду предметы, и среди них на подушечке из бархата лежал сияющий под луной хроноворот.

Сердце подпрыгнуло до горла. Сириус схватил Снейпа за плечи.

— Ты…

— Да, — ответил тот, как загипнотизированный глядя на крохотные песочные часики в золотом причудливом креплении.

— И это…

— Похож, по крайней мере.

— И мы…

Северус несколько секунд молчал, пока не выговорил:

— Да, Блэк. Наверное.

Рита… Да чёрт с ней, с Ритой! Она стояла с открытым ртом.

Сириус дрожащей рукой потянулся к хроновороту, готовый к тому, что наткнётся на незримую преграду, что стена лишь дразнит его, показывая содержимое тайника, но пальцы беспрепятственно прошли сквозь трепещущую завесу и сомкнулись на приборе. Сириус взял его и с благоговейным страхом выудил из хранилища. Осмотрел ближе. За стеклянным корпусом часов серебрился песок, а по золотым граням крепления тянулась надпись:

«Шесть дней даю тебе — приличный срок.

Пока минуют дни, мой сыплется песок.

Цена и польза для тебя определится

Лишь тем, как мною ты решишь распорядиться».

Сириус прижал хроноворот к груди. Цепочка прибора обнадёживающе звякнула.

— Я знаю, что с этим делать!

Северус поджал губы. Он пробежался глазами по остальным непонятным вещицам, но их предназначение было полнейшей загадкой.

— А если, — Рита нерешительно коснулась края полочки кончиками пальцев, — здесь есть то, что способно перенести нас отсюда? Я уверена, что видела среди записей Зобраста вот эту бандуру из стекла.

— Я не рискну её трогать, — сказал Снейп. — Она может превратить нас в пыль, уменьшить до размера муравья, испепелить, закинуть в космос…

— Я поняла, — сердито сказала Скитер, отдёрнув руку. — Чему вас в школе только учат? Эти руны знаю, эти не знаю…

— Регулус бы смог прочесть их все, — облизав пересохшие губы, откликнулся Сириус. — Все записи профессора.

— Их там немерено!

Сириус пропускал мимо ушей вялые доводы Снейпа. Он держал в руке ключ к спасению своих друзей и близких. Вместе, все вместе они найдут отсюда выход.

— Я спасу Регулуса! — сказал Сириус и, даже отчётливо увидев в глазах Риты и Северуса недоверие, с возрастающим воодушевлением продолжил: — Спасу Питера и Эммелину. Мы даже Гилдероя вытащим из лабиринта.

— Ну-у, я не знаю, — протянула Скитер, чем заслужила от него убийственный взгляд. Она подняла ладони, капитулируя. — Что? Это опасно!

— Верно, — поддакнул Северус. — Разве ты забыл, что говорил Регулус?

— На память пока не жаловался, — огрызнулся Сириус, отведя руку с прибором назад, когда Снейп намеревался дотронуться до цепочки. — Только наблюдать. Я не согласен.

Снейп заскрежетал зубами.

— Нельзя вмешиваться. Нельзя не потому, что запрещено, а потому что бесполезно.

Как же хотелось ему врезать!

— Надо всё обдумать, — серьёзно произнёс Снейп, запустив пальцы в волосы.

— Шесть дней. Я не собираюсь терять драгоценное время на пустые думы! Я не заставляю вас отправляться в прошлое со мной. Я сам предупрежу нас прошлых об опасности и не пущу в лабиринт.

— Тебе это не удастся. Что было, то было. Чашка разбилась.

— Я не видел разбитую чашку, я зажмурился и слышал только звон! — объявил Блэк. — А где звенело? Понятия не имею, где. Моя чашка всё ещё падает, и я, будущий я, собираюсь её поймать, пока другой я, тот прошлый я, закрыл глаза и не смотрит.

— Я окончательно запуталась, — пробормотала Рита.

Снейп опять открыл рот, собираясь возражать.

— Нельзя, нельзя, нельзя… не получится, катастрофа, — опередил его Сириус и накинул на шею цепочку. — Вот! — он потряс хроноворотом на ней. — Что там говорил Регулус? Чем пугал? Какой-то вторник, видите ли, продлился двое суток. И что? Ерунда! Пусть хоть неделю! Он будет жить! Время на моей стороне!

Северус снова задумался. Надолго. Сириус взглянул на часы на руке. Половина первого. Картины счастливого будущего уже вовсю штурмовали воображение.

— Одного тебя пускать нельзя. Ты разрушишь Вселенную, — сказал Снейп. — Отправить тебя в прошлое — всё равно что дать атомную бомбу обезьяне.

— Так ты согласен?! — оторопел Блэк, в глубине души и не надеясь на поддержку с его стороны. Он понятия не имел, что это за бомба, о которой вспомнил Снейп, но… Неужели тот и правда готов попытаться?

— Что мы теряем? — невесело ответил Северус. — Отсюда не выбраться.

Рита упёрла руки в бока.

— Я ни за что не пропущу сенсацию!

— Даже если грянет конец света?

— Даже если в ходе нашего вмешательства исчезнут все чернила, перья и карандаши в мире!

Сириус рассмеялся, прижав Риту свободной рукой к себе и чмокнул в щёку.

— Но нам стоит подготовиться, — Снейп спустил его на грешную землю.

Готовился он в основном морально, меряя шагами комнатушку. Время утекало, как песок сквозь пальцы. Колючки звёзд стали съёживаться под натиском рассвета.

— Надо запускать эту штуку! — сказал Сириус, устав от мельтешения Снейпа перед глазами. — Тогда у нас будет несколько часов до появления в доме нас самих.

Снейп опять заохал, как старушка, и сызнова запричитал о ткани мироздания.

— Ну всё! — терпение Сириуса кончилось. — Вы как хотите, а я отправляюсь, adiós!

Рита цепко взялась за цепочку хроноворота и обворожительно улыбнулась.

— Я в деле!

— В тебе я не сомневался, жучок. Люблю девушек, которые не боятся экспериментировать.

— Уединитесь, — бросил Северус, скроив гримасу.

— Как только появится свободная минутка. Ты составишь нам компанию?

— Это плохо кончится, — пробормотал Снейп, пока Сириус примерялся к прибору.

— Наверное, надо повернуть и покрутить…

— Или бросить об пол, — предложила Скитер. — И тогда нас подхватит волшебный вихрь и...

— Я вам брошу, Дороти и Тото, — тоном, не сулящим ничего хорошего, сказал Снейп, подошёл и стиснул звенья цепочки. — Никакой самодеятельности, Блэк.

— Кто такой Тото? — шёпотом спросил Сириус у Риты. Та лишь пожала плечами.

— Никакого безмозглого геройства. Мы не попадаемся себе прошлым на глаза, усёк? Я попробую спасти твоего более сообразительного брата.

— О, это так мило, Северус. Не исключено, что я решу поймать тебя на слове. Рожай уже, — не вытерпел Сириус. — Сгораем от любопытства. Ты уже что-то придумал?

— Пока нет.

— Мог бы и не спрашивать.

— Мог. Я участвую в этом безумии не потому что мне вас, придурков, жалко, а потому что только Регулус сможет прочесть руны и вызволить нас отсюда. Нас всех.

— Будет обидно, если порт-ключа среди этого хлама нет, — вставила Рита. — Зря только время потеряем.

— Вы двое просто чудовища, — сказал Сириус, шумно выдохнул ртом и бесшабашно взглянул на Северуса. — Последний шанс передумать.

— Крути давай!

И всё завертелось.

Пообещай мне, что я вернусь вовремя.

Я должен вернуться вовремя!

Не ставьте своё будущее на один бросок кости,

Лучше помните, молния никогда не бьет дважды,

— "Back in time" — Huey Lewis and "The News"

— Что-то изменилось? — шёпот Риты звучал обнадёживающе. Они живы — не распались на молекулы. Сириус похлопал по глухой стене — твёрдая, из литого камня — и обернулся к окну. Ни луна, ни солнце, ни звёзды не были видны за облаками. Пасмурно.

— Когда мы? — спросил Снейп.

— Чертовски актуальный вопрос! Предположительно сейчас понедельник, — Сириус поднял руку к глазам, благо звёзды слабо мерцали на циферблате, позволяя узнать время, и сверился со стрелками. Прошла всего минута с тех пор, как он перевернул песочные часики хроноворота, но который час на самом деле — вопрос на миллион галлеонов.

— В Хогвартсе было светло, — сказала Рита. — Я думала, мы вернёмся в школу!

— С чего бы? Нас перенесло во времени, но не в пространстве. Мы не в Хогвартсе. Хорошо, если в Британии, — заметил Сириус, убирая хроноворот под рубашку. — Жалко, в доме нет говорящего календаря. Впрочем, мы и так можем проверить, — он подошёл к тому месту в стене, где было отверстие для подъёмника, но дверка была закрыта, лифт запечатан старой краской по краям.

— Ты ещё не нашёл этот кухонный лифт, — сообразил Северус.

Они выбрались в коридор третьего этажа и осмотрелись.

— Надо разработать план действий! — Сириус ударил кулаком по ладони. — И пошустрее. Без пятнадцати двенадцать наши двойники перенесутся сюда.

Они спустились в холл. Сириус сверился с напольными часами и подвёл стрелки наручных. Теперь время совпадало. Маленькая победа грела ему сердце. Он прошёл следом за Ритой и Северусом в гостиную и плюхнулся в кресло. Скитер заняла излюбленное место на диване и подобрала под себя ноги. Воцарилась тишина. Сириус вдруг понял, что он абсолютно не представляет, с чего следует начать. Долгое время не было слышно ничего, кроме дыхания троих человек.

— Знаете, о чём я думаю, — протянула Рита, сощурившись. — Это кто-то из вас двоих чуть не прибил меня в теплице!

Сириус оторопело уставился на неё, не понимая, к чему она клонит, а Снейп усмехнулся под нос.

Скитер повернулась к нему.

— Сейчас я ясно вижу, что это мог быть только ты! Сутулость, нос крючком, костлявые пальцы. Я их прочувствовала на собственном панцире!

Сириус присвистнул, откидываясь на спинку кресла.

— Какое точное описание!

— Благодарю, — кивнула Рита. — Даже в полумраке и с сотрясением мозга я способна на многое.

— К слову, объём мозга у насекомых около одного кубического миллиметра.

Снейп уже откровенно потешался над ней. Она сложила руки на груди.

— Нахал! А я было решила, что вы мне сочувствовали, отпаивали меня медовой водой!

Северус развёл руками.

— Но я и правда за тебя немного переживал. Самую малость.

Рита возмущённо ахнула, и Сириус почувствовал, как что-то щекочет его щёки и тянет их в улыбке. Северус Снейп по-прежнему его раздражал, но теперь Бродяга считал это несовпадением характеров.

Снейп тихонько хохотнул, но быстро взял себя в руки.

— Не делай так больше! — воскликнула Рита.

— Ладно, теперь-то я знаю, что это ты жужжишь под ухом. Меня больше интересует, что я забыл в теплице?

— Ты там бобы собирал.

Сириус ощутил чесотку под лопаткой и изо всех сил постарался сидеть спокойно. Дурные предчувствия всегда отзывались в его теле схожим образом: кожа начинала зудеть. Ну да ничего! На сей раз в теплице ничего плохого не случится.

— Надо уничтожить цапень!

Северус скептично поджал губы.

— Как? Мы не можем его сжечь, не уничтожив всю постройку. Топора у нас нет.

— А зелья? Можно изготовить что-нибудь настолько ядовитое…

— Из чего? — перебил Северус и резко выдохнул. — Лаборатория…

Сириус закатил глаза.

— Там ничего путного нет.

— Вот именно! — Северус так и загорелся какой-то ведомой только ему идеей. Он поднялся и поспешил наверх, Сириусу и Рите пришлось догонять его, бурчащего на ходу о зельях, настойках и корешках.

Втроём они вошли в лабораторию, и в первую секунду Сириус не мог поверить своим глазам. Она выглядела совсем не так, как он её запомнил. На полках стояли пузырьки, которых раньше не было. Северус начал сгребать их в рабочий халат, который снял со спинки стула.

— Помогайте! Чего встали? Надо забрать всё самое ценное с собой, пока наши двойники не объявились! Понять бы, какое зелье я буду готовить, — нахмурившись, сказал Северус. — Зачем мне понадобились бобы…

— А где ты собрался это неведомое зелье готовить? — подхватил Сириус. Губы скривились, повторив озабоченное выражение лица Северуса. — Мы не должны попасться на глаза нашим двойникам. Это не мои слова. Но ты бери на всякий случай всё, что тут есть. Вдруг понадобится. Сгребай.

Северус его словно и не слышал. Застыл.

— Всё нам не унести. Ещё придём, если что.

— Да, и наткнёмся на нас самих.

— Мальчики, — вклинилась Рита. — Вы должны мне ноги целовать. Я всё запротоколировала для моей будущей книги. Регулус сжёг только один блокнот, но у меня есть копия, — она вытащила потёртую книжонку, смочила палец языком и перелистнула несколько страниц, вчитываясь в записи. — Впервые мы зашли в лабораторию, пока Вэнс рисовала карту лабиринта. Так, так… а в следующий раз…

Сириус недовольно уставился на Снейпа.

— …когда ты дрых там, пока мы искали Эммелину!

— Я вообще этого не помню, — оправдался Северус. — Я поднялся туда, чтобы ещё раз проверить полки — хотел найти зелье сна без сновидений, зашёл, а в следующую минуту ты уже орёшь мне в ухо!

— А я в лаборатории была лишь один раз, — сказала Рита, прижав драгоценный блокнот к груди, и посмотрела на Сириуса. — А ты?

— И я. Регулус тоже вряд ли бы туда сунулся, — вслух размышлял Сириус и с вопросительной миной повернулся к Снейпу.

— Ходил постоянно. Что?! Мне спокойнее в компании котлов и пробирок!

— Погоди! А чердак?!

— Он заперт.

— Да ну?

Сириус пребывал в полной уверенности, что сейчас дверь туда непременно поддастся, но не тут-то было. Все его попытки проникнуть на чердак снова не увенчались успехом. Покрутившись возле двери, он спустился вниз, стараясь игнорировать злорадную рожу Северуса.

— Всё не можешь смириться с тем, что куда-то не сунул свой нос, — издевался тот.

— Всё-таки давно ты от меня не получал.

— Меня нужно беречь. Я должен изготовить зелье, которое должно спасти твоего брата-зубрилу, который…

— Я уловил цепочку, можешь не продолжать.

— Это стратегия выживания.

— Ещё раз назовёшь Рега зубрилой и словишь в лобешник, Снейп. Я не шучу.

— Да твой портрет можно вешать на доску почёта старших братьев, Блэк.

Сириус пропустил шпильку мимо ушей. Им необходимо было работать вместе, слаженно. Они не должны пререкаться.

Перед тем как спрятать их добычу из лаборатории за бельевой корзиной, Северус ещё раз взглянул на колбочки, баночки и мешочки с ингредиентами для зелий, выудил какой-то корявый корешок из связки и повертел его в длинных пальцах.

— Корень асфоделя, — Северус свёл брови к переносице.

— Эй! Ты чего это? — осторожно спросил Сириус.

Тот, похоже, не слышал. Он встал, уставившись на свои руки.

Несколько секунд Сириус всерьёз раздумывал над его душевным здоровьем, так как выражение лица Снейпа начало стремительно меняться. Он запустил руки в куль с ингредиентами — что-то жалобно звякнуло — и начал перебирать склянки, вчитываясь в бумажки на их стеклянных боках.

— Мне кажется, я понял, — прошептал Северус. — Дремоносные бобы… Это многое объясняет… Ох, как же я сразу не сообразил, что к чему!

Сириус и сейчас не соображал, поэтому был вынужден выслушивать восторженный бубнёж Северуса.

— Бобы дремоносного растения, понимаешь? Название тебе о чём-нибудь говорит? Их используют для отваров, способных погружать человека в сон.

— Как зелье сна без сновидений? — уточнил Сириус, почесав шею.

Снейп посмотрел на него как на обретшего дар человеческой речи тролля.

— Зелье сна без сновидения готовят на первом курсе. Стыдно не знать, Блэк, основные его компоненты лаванда, валериана и флоббер-черви. Я говорю о настойке посерьёзнее — напитке живой смерти!

— Ясно, — протянул Сириус, глядя на то, как Снейп в сотый раз вернулся к перебиранию содержимого котомки. — Знакомое название. И откуда я его знаю?

— Из «Расширенного курса зельеварения», — отозвался Северус и поражённо вздохнул. — Нет, я всё перерыл. Полыни нет. Без неё напиток не сделать. На шестом курсе мне удалось значительно оптимизировать процесс его приготовления, я бы смог его сделать…

— Постой-ка! Как бы этот напиток нам помог? Хочешь притвориться мёртвым, когда по наши души явится грим?

— Не по наши, — поджав губы, ответил Снейп. — Речь о Регулусе и Вэнс.

Сириус обомлел, а Северус начал добивать его фактами о чудесном, но страшном зелье, которых в его голове хватило бы на целый учебник.

— Напиток живой смерти известен ещё со Средневековья: ведьма Сомноленс смочила веретено, которым впоследствии уколола палец принцесса. Если зелье сварено правильно, выпивший его погрузится в глубокий волшебный сон, неотличимый от смерти. Дыхание останавливается, сердце прекращает биться… Я подумал, что… ладно, уже не важно.

Сириус остервенело замотал головой.

— Нет, нет! Погоди, Северус! Это же гениально, это… Мы ещё обманем костлявую старуху! Чего тебе не хватает, говоришь? Что нужно для твоего варева?

— В рецепт входят экстракт горькой полыни, сок дремоносных бобов, корень валерианы и корень асфоделя. Валериану я видел в теплице, как и бобы, а вот полыни у нас нет.

— Много её надо? Какая концентрация?

— Небольшая.

Сириус нахмурился, почесав нос.

— Жди меня здесь и никуда не уходи.

— Смешно, — угрюмо отозвался Снейп. — У меня же так много вариантов, куда податься.

Сириус сорвался с места и в мгновение ока добрался до комнаты отдыха, где, к его безграничной радости, нашлось то, на что он возлагал свои надежды. К Северусу он возвращался не с пустыми руками.

— А что если я скажу, что у меня есть бутылочка домашнего абсента? Немаловажная составляющая «Зелёной феи» — экстракт полыни.

Снейп вперился неверящим взглядом в бутылку с изумрудной жидкостью в руках Блэка, затем достал банку с крыльями златоглазок и удостоверился, что она полна тел волшебных насекомых.

— Если мне удастся с помощью магических субстанций разделить абсент на составляющие, то…

Сириус широченно улыбнулся и хлопнул его по груди.

— Кому как не тебе?!

— Что я слышу, Блэк? Похвала?

— Констатация очевидных вещей, — Сириус придирчиво посмотрел на наручные часы — звёзды сидели в засаде. Скоро в особняке появится горемычная семёрка. — Надо пошевеливаться. Перелей абсент в колбу, и принимаемся за дело.

* * *

Теплица выглядела… странно. Она была цела. С одной стороны, это всё та же облезлая конструкция из стекла и дерева, но с другой — разлома в стене не наблюдалось, как и стеклянных осколков-кинжалов, а дверь была закрыта на простой засов. Никаких дьявольских силков. Рита вся издёргалась, посматривая в сторону лабиринта и крепко сжимая фонарь со свечой внутри, который сняла со стены в холле. Огарок жира за мутным стеклом едва ли мог спасти от смеркутов.

Снейп первым вошёл в теплицу и направился к грядке с валерианой. Сириусу было поручено собрать стручки бобов, пока Скитер дежурила у входа. Дремоносное растение раскинулось за отрядом мяты. Сириус исхитрился переступить через её ряды и принялся торопливо обрывать стручки, складывая их в носовой платок.

Снейп окликнул его, когда Сириус ободрал половину растения.

— Гляди! — Северус стоял над весело торчащими из земли пучками листьев. Когда на лист садилась мошка, тот дёргался, сгоняя её, и движение передавалось его собратьям — цепная реакция.

— Что это?

— Семейка мандрагор, — сказал Северус. — Но самое любопытное, что её здесь не было, когда мы приходили в теплицу в прошлый раз.

Сириус осмотрелся. А ведь Снейп прав! На месте грядки мандрагор была разрытая земля, и Питер как раз неудачно пошутил про лежащие в ней косточки.

— И как это понимать?

— Пока не знаю, — Северус наклонился и приподнял листья, чтобы получше изучить верхушки корневища. Из земли на него зыркнули злобные пуговки-глазёнки. Мандрагора заёрзала и зарылась глубже. — Прыщавая, — с неприязнью сказал Северус.

— Это хорошо или плохо?

— Юношеские прыщи на мандрагоре говорят о том, что ей надо подрасти — её свойства не так хороши. Она недоросль, — а вот этих трёх красоток… — он с видом знатока осмотрел её соседок, забурившихся в грунт после вторжения в личное пространство, — …можно шинковать хоть сейчас.

Снейп выпрямился и повернулся к Сириусу.

— Неси лопату.

— Зачем? — удивился Бродяга. — Они нам даром не сдались.

Северус покусал нижнюю губу и выдал:

— Вообще-то это вполне логично. Из мандрагор можно приготовить тонизирующий напиток.

— О! — оживился Сириус. — Я читал о таком. Им приводят в себя подвергнутых проклятью.

Снейп кивнул.

— Проклятью, порче, ошибочной трансфигурации… Довольно сильное зелье. Оно понадобится нам, чтобы привести в чувство Вэнс и твоего ненаглядного братца.

— Ловко придумано, — пробормотал Сириус. — Я принесу две лопаты, — он закатал единственный целый рукав рубашки. — Одной будем поддевать, а второй сразу же рубить, чтобы не оглохнуть.

Мандрагоры и пикнуть не успели: Сириус и Северус мигом с ними покончили. Прыщавый экземпляр гневно поглядывал на них из-под вороха листьев. Гибель горластых сородичей не оставила его равнодушным. Крючковатые пальцы мандрагоры подгребли поближе разрыхлённую землю. Посмотрев на это, Сириус вспомнил ванную старост в волшебном замке, куда вход ему был запрещён. Но когда это останавливало? После работы в земле он бы не отказался залезть в воду и сгрести к себе цветную мыльную пену, окунуться в неё с головой. А какая там витражная русалка на оконном стекле! Красотка!

— Ну что? — подала голос Рита. — Вы там скоро?

— Да, — Северус собрал части мандрагор в ведро и грязно выругался, задев ящик с магическим удобрением. Оно высыпалось на тоненький побег в земле, раздался хлопок, и Сириус лишь чудом успел отскочить от брызнувших в его сторону стеблей. Они ударились о стену теплицы, проломив её, и с шипением завихрились под солнцем, ища тень.

— А вот и дьявольские силки, — озадаченно произнёс Снейп. — Мы только что сделали им прикормку.

— Мы? — сердито переспросил Сириус, отобрав у него ведро с расчленёнными тельцами мандрагор. — Лучше бы ты придумал, что делать с цапнем. Он прекрасно себя чувствует и ждёт, когда к нему в объятья упадёт мой друг!

— Сколько времени?

— Не уходи от темы.

— Я серьёзно, Сириус. Который час?

Бродяга неохотно посмотрел на часы и чертыхнулся.

— С минуты на минуту появится наша честная компания неудачников.

Они покинули теплицу, прикидывая, где переждать ближайшие часы, пока их двойники будут слоняться по комнатам особняка.

— Надо идти в подвал, — настаивал Снейп. — Прошлый «я» обнаружу в него вход только во вторник, но как быть потом… не представляю.

Рита покосилась на содержимое ведра, которое Сириус потащил к дому, и скривилась.

— Мне понадобятся переносная горелка и котёл, а лучше два котла, — сказал Северус. — И то, и другое я видел в лаборатории.

— Я сбегаю! — вызвался Сириус, с облегчением передав ему ведро, тяжесть которого оттягивала руку.

— И черпак не забудь! — крикнул Северус ему вслед.

В доме было тихо. Без пятнадцати двенадцать. Блэк взбежал на второй этаж и застыл посреди коридора. На ковре виднелись большие собачьи следы. Совсем свежие. Это озадачивало. Сириус уже забыл о них, но… Похоже, в доме всё-таки был пёс. Грим? Почему он не показывался? Нет, это, конечно, хорошо, что Сириус его не встретил. Увидеть грима — дурной знак. Впрочем… Сириус мотнул головой. Он собирался переписать судьбу запертых в доме друзей, а это значит, что знаки Фортуны ему нипочём.

Когда он выбрался из лаборатории и спустился на первый этаж, держа под мышкой котелок, куда засунул горелку, ступку и доску для нарезки, то вспомнил о черпаке. Сириус ругнулся. В тот же миг где-то наверху раздались голоса. Время пришло. Проклятая шкатулка сработала.

Бродяга поставил котёл на нижней ступеньке, превратился в пса и припустил обратно к лаборатории. Теперь она выглядела привычно опустошённой. Сириус обхватил зубами рукоять черпака, лежащего на краю стола, и выскочил обратно в коридор. Так бы он и понёс свою ношу Снейпу, но чуть выше уровня глаз низ гобелена странно трепыхнулся, словно от сквозняка. Сириус положил утварь на пол и приблизился к нему, аккуратно поднырнул под тяжёлую ткань и привстал на задние лапы, нажав на стену. Она поддалась и пришла в движение. Из появившегося проёма повеяло ветром. Ветхая деревянная лестница вела наверх от порога, на котором стоял Сириус, и терялась во мраке.

Бродяга раздул ноздри и глубоко вдохнул. По крайней мере, мертвечиной не пахло. Он пощупал ступеньку лапой. Не хотелось провалиться или застрять здесь на веки вечные. Термиты постарались на славу. Каждый шаг представлялся Сириусу проходом по доске над кишащим акулами морем. Всё скрипело и ходило ходуном. Ещё одна дверь — из-под неё беспощадно дуло. Сириус пихнул старый засов, и тот рассыпался в труху. Блэк ввалился внутрь небольшого светлого помещения с огромными окнами и большим стеклянным плафоном. Флигель! От радости Сириус гавкнул. Этой ночью ему не придётся ютиться в подвале! Он хотел сообщить о находке Рите и Северусу, но не мог отказать себе в удовольствии хотя бы краешком глаза взглянуть на живых Питера и Рега, на Эмс и даже на пустозвона Гилдероя. Ведь Снейп ни за что не позволит ему к ним приблизиться.

Он прокрался наверх и остановился в нескольких шагах от двери, поведя ушами, прислушиваясь.

— А ты мне рот не затыкай. Маме иди пожалуйся.

Собственный голос, наполненный злобой, пригвоздил его к полу. Сириуса затопило чувство стыда. Там за дверями зала был он сам, кипящий от раздражения, старательно отмахивающийся от первых звоночков паники.

— У кого-нибудь здесь есть палочка? — спросила Скитер. — Попробуйте починить мою. У меня ещё и каблук сломался. Что за дурацкий день!

— Нет тут ничего ни у кого!

— Мы не в Хогвартсе, — а вот и Вэнс. Бродяга соскучился по её рассудительному тону. В груди защемило. Он вернулся в человеческий облик. Страшно захотелось ворваться в зал и встряхнуть самого себя — дурака, который храбрился перед всеми и пускал пыль в глаза. Тупица. Да, так нынешний Сириус и решил его впредь называть.

Когда ему на плечо легла рука, Сириус подпрыгнул от ужаса, но то была всего лишь всклокоченная Рита. Она посмотрела на двери зала и печально улыбнулась.

— Я тоже хотела послушать, вот и прилетела. Жаль, что напугала.

— Не напугала, — прошептал Сириус.

— Врунишка. Пора уходить.

Она права. Скоро двери откроются и тот — глупый, надменный — Сириус, предложит остальным осмотреть дом. Однако ноги не слушались — как приклеились любимым маминым заклятьем. Сириус жадно прислушивался и хмыкал, когда до ушей долетали собственные колючие слова, брошенные Снейпу или ни в чём неповинной Эмс.

— Пойдём, пока Северус не научился насылать беспалочковые проклятья.

— Лучше бы он аппарировать без палочки научился, — проговорил Сириус. — Или вызывать Патронуса. Было бы кстати.

Снейп действительно был крайне недоволен промедлением, но Сириус уже знал, чем загладить свою вину. Он тут же рассказал Рите и Северусу о флигеле и повёл их к гобелену.

Работать во флигеле будет куда приятнее, чем в тесном и сыром подвальном помещении, несмотря на статую грозного мужика с бакенбардами верхом на крылатом коне, которая занимала непозволительно много места для такой каморки.

— Лорд Визерс,⁽¹⁾ — уважительно сказал Снейп, едва взглянув на каменного волшебника.

Сириусу имя показалось смутно знакомым.

— Это кто-то связанный с квиддичем, да?

— Это английский магозоолог, Блэк, — словно первокурснику объяснил Снейп. — Известен тем, что разводил крылатых лошадей. Не всё на свете сводится к твоему любимому дикому спорту.

Сириус насупился и сделал мысленную пометку расспросить насчёт этого мужика на коне у Джеймса, когда они все вернутся в Хогвартс.

Теперь у них был стол, древняя софа и подставка для цветов, на которой Северус разложил ингредиенты. Он прихватил с кухни два табурета и нож. Сириус всё ждал похвалы — не каждый день он находил подходящее местечко для тайного убежища, но не тут-то было. Снейп не торопился расточать благодарности. От скуки Сириус провёл ревизию полок посудного шкафа, опасно накренившегося на трёх ножках, и откопал в его недрах странной формы кулёк. Он развернул его и обнаружил гнездо чёртовых докси! Взрослая особь выпорхнула из него и вцепилась Сириусу в волосы, в то время как взволнованные вторжением в жилище личинки посыпались ему на ботинки.

— Проклятье! — Сириус швырнул гнездо на пол и взвыл, когда докси умудрился вырвать клок волос.

— Я сейчас! — Рита взмахнула метлой и точным выпадом отправила крылатого паразита в нокаут.

Топая ногами, чтобы сбросить и уничтожить личинок, Сириус с усмешкой посмотрел на Скитер.

— Тебе бы биту, букашка, и ты станешь лучшим загонщиком в стране! Кручёный удар на загляденье!

— Спасибо за похвалу, малыш, но меня ждёт блестящая карьера в другой области.

— А как же запасной аэродром?

Рита отложила метлу и стряхнула с рукава Сириуса сухое крылышко докси.

— Нет никаких запасных аэродромов, плана «Б»… Я всегда мечтала стать журналистом! Я поставила на это всё!

— Ва-банк?

— Всё или ничего.

Сириус рассмеялся.

— Это мне понятно, хотя я предпочитаю иметь внезапные козыри в рукаве. К слову: я лучше всех на факультете играю в карты.

— Не люблю взрывные карты, — поморщилась Рита. — А вот колдовская рулетка мне по душе. Колесо Фортуны!

— Тысяча галлеонов на чёрное!

— Больше азарта, Блэк. Все ставки на зеро! Зелёный — мой цвет!

— Спускайтесь на землю грешную. К утру мы должны придумать, как будем спасать Локхарта, — вклинился Северус. — А до тех пор вы мои рабы, а рабы не должны тратить время попусту. Не стой столбом, Блэк! Мандрагора сама себя не нашинкует.

— А что делать мне?

— Женским рукам я готов доверить корень асфоделя. Бери ступку, Рита, и начинай толочь, а я займусь полынью и бобами. Их надо давить, а не резать…

— А вот в учебнике было написано...

— Ты же ничего не помнишь из курса зельеварения, Блэк. Дави.

При других обстоятельствах Сириус бы красочно расписал, куда идти брюзге Снейпу с его указаниями и замашками диктатора, но в этот дьявольский понедельник ему оставалось подчиниться, взять нож, сесть на табурет и начать крошить корявые тельца мандрагор. Их было всего три, но кожица на их клубнях была толщиной с палец. Сириусу казалось, что он возится с ними целую вечность. Он периодически поглядывал на часы брата и вздыхал, прислушиваясь. Без толку. Сюда не доносилось ни единого звука из дома.

Рита заметно халтурила. Когда Северус отрывался от котла и подозрительно косился на неё, Скитер сдувала прядь волос с глаз и толкла быстрее.

Глядя на руки, покрытые липким соком, словно чёрной запёкшейся кровью, стягивающей кожу на костяшках пальцев, Сириус мысленно прикидывал, что происходило за пределами флигеля. Скорее всего, ребята уже обнаружили тело Зобраста в кабинете и потянулись на кухню. Бродяга хотел спросить Снейпа, как им самим теперь быть с едой, но внезапно раздался душераздирающий крик. Рита выронила пестик, а Сириус промахнулся ножом и обрезал палец. Он хорошо помнил этот пробирающий морозом звук. Сейчас где-то в доме другой Сириус больно шмякнулся на лестнице. Поясница тоже, видимо, помнила его эпичное падение и слегка заныла.

Снейп обменялся взглядом с Блэком. Ком в горле так и не позволил тому задать вопрос.

Сириус выглянул в коридор, осмотрелся, прошёлся туда-сюда, не опасаясь быть замеченным, ведь прибывшие в дом ребята сгрудились на кухне и копошились на полках в поисках провизии. Он настолько осмелел, что спустился по лестнице и остановился на последней ступеньке, уловив звук бегущей из-под крана воды — Регулус намывал руки и посуду для первого обеда в проклятом доме. Увидеть бы его сейчас, живого… Сириус сжал кулаки. Нельзя. Только не когда рядом с Регом крутится Тупица.

Бродяга тихонько чертыхнулся и затопал во флигель.

— Нашёл, откуда был вопль? — поинтересовалась Рита, указав на вернувшегося Сириуса ступкой.

— Не-а.

Вместо приветствия Северус постучал черпаком по стенке котла:

— Не отвлекаемся.

Стальные нервы.

1) Лорд Стоддард Визерс — магозоолог, который придумал разновидность квиддича, отличную тем, что игроки летают не на мётлах, а на крылатых конях.

Вернуться к тексту

Не прекращай своей борьбы, но уходи вовремя.

Уходи вовремя, уходи вовремя!

Нет, у тебя нет ни одной свободной минуты...

— "Dead on Time" — "Queen"

Сириус пытался вспомнить, где был Гилдерой перед тем, как героически погиб в лабиринте. Получалось неважно. Локхарт тогда интересовал его меньше всего: рот болтливого равенкловца так и хотелось запечатать сургучом.

Гилдероя знала вся школа, и дело не в каких-то заслугах в учёбе или спорте. Локхарт просто всегда умел себя преподнести в хорошем свете перед преподавательским составом, участвовал во всевозможных внеклассных мероприятиях типа драматического кружка, клуба игроков в плюй-камни, пел в хоре… Он был везде. Сириус отлично помнил, как на День Всех Влюблённых в Большой зал влетели сотни почтовых сов и начали засыпать Локхарта валентинками. И всё бы ничего, если бы перья и птичий помёт не падали в тарелки окружающих. Потом Эйвери как-то выяснил, что Гилдерой отправил сов себе сам, но самоуверенность Локхарта не пошатнулась. Он раздражал, но в целом был безвреден. Хотя вон поле квиддичное попортил, за что и угодил на судьбоносную отработку в класс ЗОТИ.

Сириус вернулся мыслями к школе — месту, которое стало ему дороже дома. Он знал каждый уголок волшебного замка или, по крайней мере, так думал. На Карте мародёров прочерчен каждый узкий коридор, каждая лестница с секретными площадками и нишами в стенах. Сириус скучал по тем временам, когда Карты ещё не существовало: то были минуты безрассудного риска, адреналина в крови, возбуждённого перешёптывания под мантией-невидимкой и игры в кошки-мышки с желчным завхозом. По еде Блэк тоже скучал. Представив, что сейчас в Хогвартсе столы факультетов ломятся от плодов эльфийских стараний на кулинарном поприще, Сириус ощутил, как живот заурчал.

Рита понимающе взглянула на Сириуса. За вчерашний день у них во рту не побывало ни крошки. Сириус ощущал мозоли от ножа на пальцах. Руки придётся мыть в семи водах, чтобы кожа на них вновь стала розовой и мягкой. Нужен отдых, иначе он свалится в траву ещё на подходе к лабиринту.

Сириус поднялся, отхлебнул из колбы, в которой были остатки абсента, и протянул её Снейпу, но тот отрицательно покачал головой.

— По ночам пьют только алкоголики и чистокровные снобы.

— Нет так нет, — Сириус сделал ещё один глоток и тряхнул головой. Волосы лезли в глаза, мышцы болели. Хотелось пройтись и размяться. Он постоял у окна, гипнотизируя темноту ночного лабиринта.

Скитер села на край стола и заболтала ногами, сбросив сначала одну туфлю, а потом и вторую.

— Я не люблю летать — боюсь высоты.

Сириус по-доброму усмехнулся. Ночь — самое время для откровений.

— Жук, который боится летать, — это что-то новенькое.

— Некоторые рождены ползать, — не замедлил высказаться Снейп, ловко орудующий черпаком.

— Верно-верно, — поддакнул Сириус. — Для таких бедолаг целый факультет есть в школе. Как же он называется? — Бродяга нарочито задумчиво потёр подбородок. — Слизнерин? Слигневин? А где ты училась, Рита?

— Только не говори, что на Гриффиндоре, — сказал Северус. — Блэк тогда языком подавится.

— На Хаффлпаффе?! — ахнул Сириус.

Рита рассмеялась, взяла коробок стащенных с кухни спичек и зажгла одну от нечего делать.

— На Слизерине, Блэк, хотя сейчас я бы не отказалась оказаться в гостиной Хаффлпаффа — она ближе всего к школьной кухне. Там тепло, огонь горит в печи…

— Да-а, — сладко протянул Бродяга, и живот вновь напомнил о том, что в нём пусто. Спичка в руках Скитер почернела и погасла. Дымок с ароматом дерева защекотал ноздри. Сейчас бы очутиться на полянке в Запретном лесу и посидеть возле костра с хорошим куском говядины на огне.

Можно воспользоваться кухонным лифтом и спуститься на первый этаж, минуя открытую дверь гостиной, в которой сейчас спали ребята, но ведь подъёмник тихо не откроешь. Грохот их всех поднимет на ноги. Придётся ждать утра. Эммелина, Регулус и Локхарт отправятся в зал, а остальные — в кабинет Зобраста. Тогда же из подвала придётся умыкнуть парочку факелов — без них в лабиринт лучше не соваться, а Блэк был настроен довести дело до конца. Для этого они трое должны полностью доверять друг другу. Сириус прошёл в центр комнатки и прокашлялся, привлекая внимание.

— Прошу вас отвлечься и посмотреть на меня.

— Что я там не видел? — пробурчал Северус, шинкуя листья мандрагоры.

— И всё же, — настаивал Сириус. — И советую отложить нож, чтобы случайно не выронить его после увиденного и не отрезать себе что-то нужное.

Рита захихикала. Снейп неохотно уставился на Блэка.

— Дама и не дама, — сказал Сириус, затем повернулся и театрально отдал поклон изваянию некого лорда Визерса, — вас это тоже касается, сэр… сейчас я продемонстрирую взыскательной публике великолепный номер. Если что, мисс Скитер, в будущем мы сможем выступать в дуэте, — сказал Сириус, подмигнув ей, а в следующий миг упал на четвереньки и сразу же обратился в большого чёрного пса.

Это стоило проделать хотя бы ради потрясённого взгляда Снейпа. Он всё-таки отложил нож, но скорее уж чтобы не швырнуть его в Бродягу.

— Ещё один! Так и знал, что Поттером не обошлось! Олень и пёс. Петтигрю тоже анимаг?

Сириус завилял хвостом, потешаясь над шипящим проклятья однокурсником, и положил подбородок на колени Риты.

— Так не интересно. А я считала себя самой талантливой среди вас, оболтусов, — пробурчала она, покачав головой.

От её рук сильно пахло чем-то земляным и пряным. Она легонько щёлкнула его по носу.

Сириус чихнул и превратился в человека.

— Рождённый ползать, — насмешливо заметил Снейп, пока Блэк вставал с пола. — Тебе тоже место на Слизерине. Я в этом убедился, когда ты отправил меня в туннель под ивой.

Мерзкое воспоминание, как и сама ситуация. Сириусу было нечем гордиться. Возражения и хлёсткие подколы застряли в горле. Северус хмыкнул, так их и не дождавшись, но, странное дело, Сириусу даже не хотелось с ним ругаться, что-то ему доказывать. Сейчас они с Северусом союзники. Беда объединяет.

— Что ж… так даже проще. Днём пойдёте в лабиринт без меня. Я останусь здесь, — мрачно произнёс Снейп. — Вытяжка полыни ещё не готова, напиток живой смерти не сварен, тоник из мандрагоры — и подавно.

— Справимся сами, — неохотно сказал Сириус.

— Нужно продумать план действий, — озабоченно проговорила Рита.

— Утром придётся идти без подготовки, без карты.

— Без бумажки ты дворняжка, — вздохнул Снейп. — Выйдешь пораньше и порыскаешь там, чтобы немного освоиться. Нюх тебе на что?

— Я готова побыть воздушным навигатором, — удивила Рита, — к тому же у меня хорошая память. Я неплохо ориентируюсь на знакомой местности.

— Половина дела сделана, — Сириус кое-как устроился на подоконнике, прислонившись лбом к прохладному стеклу. До восьми утра можно и поспать. Он опрокинул в рот остатки абсента и закрыл глаза, оставив на стекле уменьшающееся пятнышко пара.

* * *

Сириус замер на нижних ступенях, ведущих, во флигель, — те так скрипели при движении, что могли бы запросто его выдать проходящим мимо гобелена ребятам. Те собрались при свете дня обыскать кабинет профессора. Питер замыкал их процессию, и Сириус, выглянувший из-за гобелена в последний момент, успел увидеть его спину. Живой и здоровый. Ему было страшно в этом доме, он старался держаться поближе к другу или Вэнс, но тот Сириус не обращал внимания на Петтигрю. Он не воспринимал Питера всерьёз и иногда задавался вопросом, как этот пухлый тихий мальчишка влился в их компанию. Питер не был глуп, но лень частенько одерживала победу над усидчивостью. Питер не был трусом: он участвовал во всех вылазках Мародёров, на него можно было положиться — он не сдаст. Но было в нём что-то… раздражающее Сириуса раболепие, умышленное принижение себя перед друзьями. Сейчас Сириус понимал, что Питер хотел быть нужным, хотел быть удобным. Казалось, если бы он мог выбирать анимагическую форму, то стал бы хамелеоном, а не крысой.

Со стороны главной лестницы раздались тяжёлые шаги, словно кто-то в грузных башмаках ступал по сельской дороге после проливного дождя, когда ступню приходится отрывать от земли, отвоёвывая каждый фут пути‌‌​​‌‌‌‌. Сириус отпустил край гобелена, позволив ткани разгладиться, и кашлянул в сгиб локтя от поднявшейся пыли. Теперь его обзор сузился до вертикальной полоски.

Снейп. Он тоже не смог побороть любопытство и направлялся в кабинет. Там никто долго не задержится, поэтому Сириус тоже не стал медлить. Он выбрался в коридор и двинулся вниз, чтобы взять факелы. По его расчётам Локхарт, Эммелина и Регулус сейчас должны быть в зале и мучиться с картой лабиринта.

Сириус выскочил в коридор и увидел пятна засохшей крови на ковре и стенах, протянувшиеся от кабинета Зобраста до самой лестницы. Они появились здесь за ночь.

«Нет, — Блэк принюхался и даже потрогал пару пятнышек на стене у ступеней. — Не кровь. Что-то другое… И пахнет чем-то немного травяным. Сок мандрагоры! Наверное, накапало с ведра». Выпрямившись, Сириус осознал, что рано списал всё на ведро — его они тащили до того, как Тупица впервые очутился в коридоре, и пятен ещё не было. Тогда откуда…

— Этот дом похож на особняк тёти Элладоры, не считаешь?

Сириус обернулся на утопленной в тени площадке и встретился взглядом с поднимающимся по лестнице Регулусом.

— А ты что здесь забыл?!

— Я оставил мантию в гостиной, пришлось вернуться, — задетый резкостью в тоне брата, уязвлённо пробормотал Регулус. — Сегодня довольно холодно.

— Ага, есть немного, — жадно осматривая его с головы до пят, отозвался Сириус. В глазах почему-то странно защипало, а пальцы начали нервно подёргиваться. В полумраке лестницы обиженный Регулус походил на третьекурсника, которому не хватило половины дюйма длины эссе до оценки «Превосходно».

— Послушай, Сириус, — с тяжким вздохом произнёс он. — Я знаю, что мы не ладим, но я чувствую, что с этим домом что-то не так. Сейчас нам нужно отодвинуть разногласия…

— По рукам!

Сириусу снова удалось его удивить. Регулус вскинул на него глаза.

— Это было… неожиданно, — и тут он робко улыбнулся. Улыбнулся как раньше, когда мама ловила их за поднятым в ванной комнате магическим цунами и отчитывала в гостиной, а они озорно переглядывались за её спиной, пока она ходила у окна туда-сюда и воодушевлённо рассказывала, как не стоит вести себя маленьким волшебникам.

Сириус вернул брату улыбку. Ему не терпелось поговорить с Регом, перекинуться хотя бы парой фраз, иначе бы он попросту лопнул, а тут представился отличный шанс. Преодолев разделяющие их ступени, он сжал его плечо. Часы на запястье тихо звякнули, и Сириус напрягся. Он совершенно забыл о них. Если Регулус заметит, то проблем не миновать. Да и драный рукав хоть и был закатан до локтя, но у того — другого Сириуса, Тупицы, что сейчас торчал где-то наверху — рукава были целы и опущены вниз. Рег всегда подмечает детали. Сириусу оставалось уповать лишь на темноту и везение. Или заболтать брата так, чтобы рассеять его внимание.

— Иногда я бываю резок, груб и глуп, но ничто не изменит того, что ты мне дорог.

Регулус нахмурился, пытаясь найти что-то в его глазах, будто не верил в искренность прозвучавших слов. Это недоверие причинило Сириусу больше боли, чем все синяки и ссадины, которые щедро украшали его тело.

— С тобой всё в порядке? С головой как? — осторожно уточнил Регулус и попытался рассмотреть его получше, но Сириус сильнее сжал плечо. — Ты вчера сильно ударился на лестнице.

Сириус хрипло рассмеялся.

— Я серьёзно, только не привыкай к этому. И ещё кое-что… Ты должен знать: никто не виноват в том, что я ушёл из дома. Мне хотелось свободы, а мама…

— Не надо.

— Ладно, — быстро согласился Сириус, но всё же не удержался и добавил: — Однако признай, что иногда она перегибает палку.

Регулус в некоторой растерянности кивнул.

— Просто слушаться родителей и слушать их во всём — разные вещи, Рег. Иногда следуй велению сердца, это принесёт пользу. Я знаю, например, что тебе нравится Мэри…

— Сириус… — Регулус снова выпустил колючки. Его щёки вспыхнули багровым румянцем.

— Она хорошая девчонка, а ещё она любит всяких тварей: лягушек, огнекрабов, улиток, слизняков, змеек… Вы с ней легко найдёте общий язык.

Регулус открыл рот от возмущения. Сириус же похлопал его по плечу. Циферблат часов сверкнул в случайном отблеске света.

— Когда мы выберемся отсюда, многое изменится. Я больше не хочу бодаться с тобой.

Брат внимательно посмотрел на него. Казалось, он сейчас же выложит всё о своём клейме на предплечье. Рано.

— Да, я тоже, — тихо сказал он. — Ты пугаешь меня, Сириус.

— Брось! Неужели тебя так легко испугать, дружок? Кстати, у тебя на мантии возле застёжки очень красивый бражник. Ты его сам туда посадил?

Регулус дёрнулся, стряхивая с себя ночное насекомое. Сириус по-доброму усмехнулся. Всё-таки его брат не изменился с годами.

— Всё? Ты видишь его на мне?! Он ещё здесь?

— Всё, всё, — снисходительно произнёс Сириус, спрятав руку за спину. — Он улетел.

Регулус насторожённо оглядел тетиву и балки нависающей над ними лестницы, ведущей наверх, будто в тенях между ними таился не безобидный мотылёк, а зубастая чупакабра.

И этого человека Сириус обвинял в убийстве магглов на ночном рейде… Регулус скоро взвоет от того, на что подписался, приняв метку Волдеморта. И что он будет делать тогда?

«Что ты наделал, Рег? Что же наделал…»

— Насчёт Мэри я не шутил.

— Перестань! — отрезал Регулус. — Я не хочу это обсуждать.

— Она бы из тебя дурь вышибла. Когда рядом симпатичная девчонка, думаешь только о ней и как бы не ляпнуть чего лишнего, а не о… не о Волдеморте.

Регулус сузил глаза. Губы изогнулись, щёки снова вспыхнули румянцем. Гневным.

— Ты ничего не понимаешь!

— Куда уж мне, недалёкому.

— Я не намерен выслушивать нотации, — произнёс Регулус и двинулся наверх, демонстративно обойдя Сириуса так, чтобы не задеть его даже рукавом мантии. Он закрылся, спрятался, как черепашка в свой панцирь. Интересно, как долго брат собирался скрывать, что принял Чёрную метку? Хотел преподнести сюрприз — столкнуться в какой-нибудь битве Ордена с Пожирателями смерти? Или хранить секрет вечно, пока его грудь не найдёт Авада Грюма? Какой же дурак!

Но его нельзя пускать наверх! Ведь там был Тупица!

— Эй, Рег! — окликнул Сириус. — Ты бы умылся, что ли, а то ходишь как извазюкавшийся в удобрениях садовый гном. От тебя пахнет.

Удар под дых.

Регулус глухо зарычал, но потопал в ванную. Предсказуем, как нюхлер, услышавший звон монет.

Спустившись, Сириус нырнул в закуток под лестницей и обнаружил там высокий засохший комнатный цветок в огромном вазоне. За ним находилась дверь, ведущая в подвал — неудивительно, что при первом обходе дома её никто не заметил. Блэк с трудом передвинул растение на пару футов вправо. Теперь Снейп не пройдёт мимо торчащей из стены ручки, а пока Сириус повернул её сам. Из-за сырости дверь и рама разбухли. Снизу из огромной щели несло сыростью. Ему понадобилось минут десять, чтобы с помощью ножа немного отжать ржавые петли в сгнившей древесине. Кончиком ногтя на указательном пальце тоже пришлось пожертвовать, но дело того стоило: Сириус получил доступ в подвал. Он достал зажигалку и начал спускаться.

Темнота давила со всех сторон, яростно кусая слабый язычок огня, а он всё уворачивался, как гибкая танцовщица. Его свет выхватил ступени и ещё целые перила, поблёскивающие паутиной между балясин. Сириус не прикасался к ним, зашагав в самый низ, грохоча по доскам и смотря под ноги, чтобы не упасть с лестницы и не переломать ноги.

Мешки, дырявые котлы, стеллажи с банками… Сириус всё это уже видел. Он двинулся вдоль стены и обнаружил на ней пять факелов, сидящих в гнёздах. Первый от прикосновения загорелся ярким оранжевым светом, но Сириус, опасаясь, что капризный предмет выстрелит искрами, отпрянул и не удержал его в руках. Факел упал на пол и брызнул сажей. Сириус поздно спохватился. Он всё испортил. Оставалось только вернуть сломанную вещь на её законное место. Следующий факел озарил пространство потусторонним голубым сиянием, но три других горели ровным золотым огнём. Сириус взял парочку и вздохнул. Способен ли он хоть что-то изменить в этом доме? Непреодолимое желание протеста из-за собственного бессилия заставило его схватить три оставшихся факела и поменять их местами. Потом, поразмыслив немного, Сириус вовсе спрятал тот, который сломал, под пустые мешки. Это было по-детски, но он целых десять секунд ощущал себя победителем великана по имени Время. Он сразил его с помощью упрямства и смекалки. На одиннадцатой секунде плюющийся факел вылетел из-под мешков и плавно опустился в своё крепление, а два других — нарочно перепутанных Блэком местами — с характерным металлическим лязгом вернулись в свои гнёзда. Дом счёл бессмысленную перестановку нарушением порядка и вернул всё, как было. Сириус почувствовал, как факелы норовят выскочить из его рук, и решил не ждать, когда это произойдёт. Он побежал прочь из подвала.

* * *

Туман клубился между стенами лабиринта, напоминая завитки овечьей шерсти. Сириус нервничал, но гордо нёс факел в руке, надеясь, что тот ему не понадобится раньше срока. Сейчас задача сводилась к тому, чтобы спрятаться в зелёном коридоре и ждать остальных. За спиной что-то треснуло, и Сириус в ужасе развернулся.

— Я помечаю дорогу, — шёпотом оправдалась Рита, выпустив из пальцев веточку изгороди.

— Из-за тебя прошлые мы заблудимся! Ты сказала, что хорошо ориентируешься в пространстве.

— Я да. А ты?

— Так ты для меня стараешься?

— Вдруг тебе придётся удирать от смеркутов.

— Я считаю повороты, и у меня есть огонь.

Рита хмыкнула и зашагала рядом.

Блэк считал повороты, хотя благодаря отличной памяти Риты в этом не было нужды. Они открывали всё новые развилки и каждый раз выбирали новую дорогу. Ни тупиков, ни возвращений. Время утекало, как песок сквозь пальцы. В глубине души Сириус надеялся, что сможет отыскать выход из лабиринта, и тогда всё изменится. Он выведет всех, спасёт каждого.

— Гляди! — Рита схватила его за локоть. — Там впереди на земле…

Среди тающего тумана в траве лежал чёрный каменный круг с отверстием посередине. Над ним на колоннах возвышалась башенка-оголовок. То, что Эммелина из окна приняла за беседку, оказалось заброшенным колодцем, наполненным густым липким мраком. Сириус присел на каменный бортик и посветил внутрь. Ничего не видать.

— Подожди меня здесь, — сказала Рита, превратилась в жужелицу и юркнула между сплетением ветвей неподалёку.

— Ты ку… — Сириус и рта не успел открыть. Он в раздражении сверился с часами. Если верить стрелкам, в лабиринт только что вошли семь человек.

Зелёный жук выскочил из листьев и уселся на бортик.

— Ну? — требовательно спросил Сириус. — Где была?

Насекомое пренебрежительно повело усами.

Бродяга прищурился.

— Э-э… Рита? Рита, это ты?

— Тс-с-с! Чего раскричался? — Скитер вышла из-за ограды, а жук мирно сполз в траву. — Как я и думала, мы рядом с зарослями алихоции. Через два коридора скоро будет видеть сладкие сны ваша Вэнс. Чувствую себя ужасно глупо, шпионя за самой собой, но не стану отрицать — это весело. Люблю свою работу!

— Подождём, когда Эммелину спасут, и пойдём следом.

Рита опять как-то странно хмыкнула. Она вообще не выглядела воодушевлённой.

— Выкладывай! Что не так?

— Знаешь… — она провела накрашенным ядовито-красным лаком ногтем по каменной кладке. — По-моему, спасение Локхарта — глупая затея. Мы видели его смерть. Это не изменить.

— Тогда зачем ты попёрлась сюда со мной? — прорычал Сириус сквозь зубы.

Рита пожала плечами.

— Потому что я рассчитываю найти выход. Гилдерой — забавный парень, мне его жаль…

Сириус скептично посмотрел на неё.

— Да, жаль, — подчеркнула Скитер, вздёрнув носик. — Но я трезво оцениваю ситуацию. Снейп — тоже. Одного тебя тянет геройствовать.

— Что же получается, ты сейчас снова превратишься в жучка и кинешь меня одного?

— Туман и ветер — не самая подходящая погода для полётов. Я уже думала об этом последние семь дней. Кроме того, никто не знает, до какой степени разрослась алихоция. Не хочу уснуть и не проснуться. Буду откровенна с тобой, Сириус: меня волнует только одна жизнь — моя.

Сириус оскалился.

— А спасти её может только тот, кто знает руны.

Рита кивнула.

— Твоего брата не должны сожрать смеркуты — это одна из причин, почему я здесь. Главная причина.

— Эгоистка.

— Слизеринка. Забыл?

Сириус задумчиво покусал губы. Неужели Снейп считал так же? Если следовать логике Риты, то шанс выбраться отсюда был только у Регулуса и Эммелины. Питер обречён. Нет! Сириус передёрнул плечами. Он не смирится с таким ходом вещей.

— Эммелина! — голос Гилдероя донёсся откуда-то справа.

— Началось, — шёпотом сказала Рита.

Сириус вскочил на ноги, но был усажен обратно.

— Рано, — шикнула Рита. — Не дёргайся.

Крики нарастали. Блэк слышал, как Питер, Регулус и тот, другой Сириус, выкликали пропавшую Вэнс. Тогда они все были живы и всерьёз рассчитывали, что выберутся наружу. Никто не думал, что особняк станет ловушкой, из которой не было выхода. Что, если это и правда так? Вдруг Зобраст не хотел покидать дом и уничтожил все пути отступления? Тогда покинуть это место невозможно. Тогда они все сгинут в четырёх стенах, сойдут с ума один за другим или умрут от голода — запасы овсянки не вечны. Может, Локхарту ещё повезло — его смерть была быстрой.

— Хватит! — Рита больно ущипнула Блэка за руку.

— Ай!

— Я по выражению твоего лица вижу, что ты накручиваешь себя всякими ужасами.

Сириус широко натянуто улыбнулся, потирая место щипка.

— Ничего подобного, красавица!

— Красавица… Ха! У меня ногти поломаны, волосы неделю не знали расчёски и синяк на голени размером с… — она взяла камень из раскрошившейся кладки бортика и взвесила на ладони, — …бладжер.

— Ну не хочешь быть красавицей, и пикси с тобой, — ухмыльнулся Блэк. — А я хорош в любом виде.

Рита рассмеялась, но резко смолкла, когда вопли Снейпа раздались совсем рядом.

— Ещё минут десять, и они пойдут обратно к дому.

— Ага, — согласился Сириус. — Понесутся.

Они посидели ещё несколько минут, прикинув, что этого должно хватить, чтобы Вэнс привели в чувство. Сириус перехватил факел поудобнее и встал, протянув руку Рите.

— Леди, наш выход.

Рита улыбнулась, бросила камень в чёрный зев колодца и вложила свою ладонь в его.

— Превращаемся? Так мы будем тише и незаметнее.

— А факел предлагаешь мне в зубах тащить?

— Почему бы и нет?

Сириус осторожно положил их единственное оружие в траву и обернулся в собаку. Так действительно было удобнее сесть на хвост их двойникам. Обоняние обострилось, а это тоже существенный плюс.

— Милый щеночек, — проговорила Рита, почесав его макушку. — В таком виде ты куда приятнее — меньше тявкаешь.

Он хотел сказать, что жуком ей идёт быть больше, но тут из колодца, возле которого они с Ритой только что сидели и пререкались, раздался гул, а затем хлынула чёрная жижа — она поднялась откуда-то снизу и перелилась через бортик, пачкая собой траву и землю. Смоляные лужицы причудливо пульсировали, но не растекались. Что-то клокотало внутри них, нечто неестественное, голодное, разбуженное. Зловоние, подобное запаху гнилой рыбы, наполнило воздух.

Сириус прижал уши, хвост, весь сжался от охватившего тело ужаса. Смеркуты! Смеркуты буквально сочились из колодца, поднимались, как вода из забитой раковины, а лучше сказать — вулканическая сера.

Рита пискнула и в одно мгновение перекинулась в анимагическую форму. Сириус сцапал факел и ломанул вместе с ним через кусты, удирая, спасая свою шкуру. Рита шлёпнулась ему на голову и укусила за ухо, чтобы удержаться. Дежавю. Сириус протяжно взвыл от неожиданности, выронил факел и оглянулся. Теперь позади него клубился не туман, а волны чёрных живых саванов. Ухо снова прострелило болью. Проклятье! Сейчас он готов был пообрывать Скитер все её лапки. Сириус схватил факел, рукоять которого вымазалась грязью, и снова побежал, ощущая траву на языке.

Мощные лапы — ключ к спасению, но неплохо было бы и сворачивать куда надо, а не абы как. Рита возмущённо зажужжала, когда Бродяга метнулся не в ту сторону. Он не разбирал дороги, все коридоры и аллеи слились воедино. Жуткий вопль Гилдероя заставил шерсть встать дыбом. Опоздали! Даже не так — погубили. Он и Рита стали причиной, по которой обозлённые смеркуты пробудились и кинулись в атаку.

Впереди на развилке промелькнул силуэт перепуганного Снейпа, за ним, крича во всё горло, давал дёру Питер, но потом он вдруг свернул вправо. Бродяга бросился за ним, игнорируя протестующие укусы Риты. Гамма разнообразных чувств подхватила его и понесла вперёд, будто за спиной выросли крылья. Он едва успел затормозить, когда увидел самого себя, улепётывающего от ожившего кошмара. Питер столкнулся с Тупицей, но оба даже не обратили внимания на пса в паре футах от них. Они тогда вообще ничего не видели, не слышали и не соображали. Они резко сменили курс, шмыгнув в соседний для Бродяги коридор. Он развернулся в своём и поспешил назад, опережая бегущих параллельно ему мальчишек. Чёрный саван колыхнулся впереди, скрывшись за поворотом. Бродяга поднажал.

Сейчас. Это должно произойти сейчас!

Вот оно!

Он завернул за угол ещё дважды и обомлел. Перед ним в воздухе громоздилась непроглядная туча из клочьев ткани — смеркут раскрыл губительные объятия, и Сириус, — тот другой Сириус — летел прямо в них.

Надо было принимать решение, и делать это быстро.

Бродяга мотнул головой и с размаху швырнул факел в спину чудовищу. Смеркут вздрогнул. Пламя охватило его эфемерную плоть в мгновение ока. Щупальца тьмы брызнули во все стороны, пытаясь стряхнуть огонь. Смрад ударил в ноздри.

Бродяга не стал любоваться проделанной работой — он кинулся наутёк. Остальное его не касалось. Он знал, что ребята (кроме почившего Гилдероя) выберутся сами. Вскоре раздался громкий хлопок — парадная дверь особняка закрылась.

Сириус выскочил на участок перед домом. О том, как теперь самому попасть внутрь, он раньше не задумывался. От раздавшегося плеска в мутном болотце рядом у него чуть не разорвалось сердце. Сириус задрал голову и увидел в открытом окне кабинета Северуса, скинувшего что-то в воду для привлечения внимания. Не рассчитывал же тот, что собаки внезапно, как кошки, начнут лазать по деревьям? Рита отцепилась от него и полетела к окну.

Замечательно!

Бродяга обернулся. У входа в лабиринт маячило нечто, сталкиваться с чем лишний раз совершенно не хотелось. Он сиганул в воду, распугав местное лягушачье семейство, добрался до ствола дерева и превратился в человека. Отплёвывая грязь и тину, Сириус вскарабкался по стволу и кое-как добрался до карниза.

— Давай руку! — шикнул Снейп.

Сириус подтянулся и с помощью Северуса перевалился через подоконник. Рита, успевшая принять человеческий облик, закрыла окно.

— Ну что?

Сириус сплюнул кровь — кажется, он прикусил щёку.

— Ясно, — коротко произнёс Северус.

— Что с зельем? — хмуро спросил Сириус.

— Напиток живой смерти готов, но я не уверен в том, что он на сто процентов правильно сработает. Экстракт полыни… меня немного смущает способ его получения.

— Что случится, если ты напортачил и сварил не то, что нужно?

— Тогда выпивший напиток умрёт, — с каменным лицом ответил Северус.

Рита шлёпнула его по плечу.

— Не говори так! — воскликнула она, тяжело дыша после пережитого. — Я и без того на грани истерики. Я предупреждала, что наш поход в лабиринт обернётся трагедией.

— Замолчи, — огрызнулся Блэк. — Я должен был попытаться.

Да, он был обязан. Он не хотел, чтобы однокурсники погибали у него на глазах. Но как же быть с Питером? Может, подложить ему что-то в еду, чтобы вывести Хвостика из строя. Если Пит не пойдёт в теплицу в четверг, то останется жив. Сириус озвучил предложение и наткнулся на очередную тираду Снейпа о том, что прошлое изменить нельзя, что все действия рассчитаны судьбой… Они со Скитер одинаковые! Мерзавцы!

— Ты не сможешь помочь своему другу, — вдалбливал Снейп. — Так суждено. Ты видел его смерть. Мы все видели.

— Твоё упрямство нас погубит, — добавила Рита. Безжалостная гарпия. — Из-за тебя пострадал Гилдерой.

— Из-за меня, да? — разъярился Сириус, подавшись к ней с кулаками. — Ты бросила камень в колодец! Чёртов камень! Так сложно было положить его рядом? Или в траву? А виноват, по-твоему, я?!

— Никто не виноват, — Северус надавил ему на грудь, увеличивая расстояние между Сириусом и вызывающе глядевшей ему в глаза журналисткой. — Соберитесь! Тоник из мандрагор почти готов. Вот рецепт, — Снейп взял Блэка за руку и насильно вложил бумажку в ладонь. — Помешай варево в котле столько раз, сколько написано в четвёртом пункте. Понял?

Сириус продолжал буравить Скитер злобным взором.

— Понял меня?

— Да! Да! Я не тупой! — откликнулся он, вырвав руку из цепких пальцев Снейпа. — А ты сам помешать уже не в состоянии? Мешалка отвалилась?

— Я должен рассчитать дозировку, чтобы напиток живой смерти не отправил Вэнс на небеса раньше времени. А ещё нам нужно раздобыть еду, иначе мы попросту загнёмся.

— Что я слышу? Снейп, ты, оказывается, не вампир, пьющий кровь невинных. Тебе тоже нужна человеческая пища?

Северус ничего не ответил, и Сириус громко выдохнул, потупившись в пол.

— Ладно… несу чушь, сам знаю. Я на взводе. Локхарт… Этот олух снова мёртв, и я ничего не мог поделать.

Всё, всё. Он погорюет о Гилдерое в другой раз, в другой день, в другой вторник. Сейчас ему надо сосредоточиться на грядущих проблемах.

— Я тоже погорячилась, — неожиданно пробормотала Рита и стрельнула взглядом в Снейпа. — Я извинилась, а теперь, будь добр, сойди с моей ноги. Твой башмак весит тонну!

Сириус слабо усмехнулся.

— От слаженности наших действий зависит слишком многое, — спокойно рассуждал Северус. — Из всей компании, с которой мне не посчастливилось оказаться тут запертым, вы раздражали и раздражаете меня больше всего, — Снейп положил левую руку на плечо Риты, а правую на плечо Сириуса, легонько сжал. Сириус так и застыл, поражённый этим дружеским прикосновением, несмотря на слова, которые любой другой человек на его месте счёл бы оскорбительными. — Я испытываю ежедневные муки, находясь в вашем обществе, но эта неприязнь вдохновляет меня усиленно работать на общее благо. Вы оба мне нужны. Это ужасно признавать, но мы команда.

Слышать такое от Снейпа… было чем-то невероятным. Почти как ругательство от воспитанного Ремуса.

— Я добуду еду, — тихо произнесла Рита. Видимо, растрогалась. Ну и странные же эти салазаровы выкормыши.

— Не сейчас, — предостерёг Снейп. — Подождём до вечера и начнём перестановки, когда кухня опустеет. Надо найти посуду, куда можно отсыпать крупу, и ещё чашку для мёда, набрать воды… но всё это опять-таки можно взять только на кухне.

Сириус ненавидел с ним соглашаться, но Северус снова и снова оказывался прав.

Вечером Рита превратилась в жука и отправилась вниз — караулить. Когда её двойник зашёл на кухню и объявил, что Снейп обнаружил спуск в подвал, Скитер взлетела на лестничную площадку.

— Всё чисто.

— Отправляемся мародёрствовать, — выдохнул Сириус и на цыпочках двинулся за едой. Снейп не отставал.

Северус встал у раковины и начал наполнять кувшин водой. Рита переливала мёд, без которого её вторая натура, очевидно, истосковалась. Сириус нашёл пустой мешок и сосредоточенно пересыпал овсяную крупу. Он так увлёкся, что опомнился лишь тогда, когда забрал половину. На полке за башенкой просроченных консервов ютилась соблазнительно сияющая медным боком банка тушёнки. Сириус сунул её в карман и озорно улыбнулся.

Северус что-то разглядывал, застыв в углу столовой.

— Что там такое? — полюбопытствовал Блэк.

Снейп наклонился и поднял с пола скомканный план лабиринта.

— Эммелина постаралась на славу, — прошептал Сириус. — Это мы с Ритой сбили всех с пути своими отметками.

— Я всё думаю, нужен он нам или нет, — сказал Северус.

— План? Мы можем его забрать?

— Нет, не можем, — с досадой произнёс Снейп.

Сириус качнулся с пятки на носок.

— Однако у нас есть день, чтобы сделать копию. Целый день! До пятницы этого клочка бумаги никто не хватится, а там подбросим его обратно.

Северус колебался.

— Ладно, можно даже не делать копию, а постараться запомнить. План в голове лучше, чем план на бумаге.

— Это точно!

— Уходим, — шёпотом сказал Снейп.

Этот раунд был сыгран в их пользу.

Ведь мародёры всегда побеждают. Эту фразу как-то обронил отец Джеймса, когда читал своим домашним газету, и Сириусу, гостившему тогда у Поттеров, она жутко понравилась. Он не вслушивался в текст статьи. Кажется, писали о каком-то конфликте на Голанских высотах, затронувшем как магов, так и магглов и позволившем ловкачам вроде Флетчера разжиться ближневосточными диковинками, а браконьерам под шумок вывезти трёх сфинксов… Не суть важно. Главное, звучало слово здорово, хлёстко, круто — короче, как надо. Джеймс, Пит и Ремус тоже оценили: так за их четвёркой и прижилось собственное «имя». Тогда они грезили о великом будущем, болтали всю ночь в спальне мальчиков, пока не пересыхало в горле или Пит не начинал чихать от волнения. Им было по тринадцать. Они хотели изменить мир.

Сейчас же, крадясь по лестнице с банкой тушёнки и мешком крупы, Сириус подумал, что не способен совладать не то что с миром, а даже с собственными ногами. Он оступился и при развороте случайно задел локтем идущего позади него Снейпа. Кувшин выскользнул из рук Северуса и со страшным грохотом покатился вниз по каменным ступенькам. Бац! Бац! Бац! Они оба замерли, хотя под свирепым взглядом Снейпа обратиться в камень было проще простого.

Рита согнулась от хохота.

— Что смешного? — процедил Снейп. — Надо убираться, пока сюда не прибежали…

— Никто не прибежит, — весело сказала Рита. — Наши двойники сейчас в подвале. Забыл, что тогда произошло?

— Мы услышали страшный грохот откуда-то сверху! — подхватил за ней Сириус.

— Выражение ваших лиц в тот момент было бесценно, — поддразнила Рита. — Следующие полчаса оттуда никто и носа не покажет.

— Придётся опять идти за водой, — проворчал Северус. Только это он и умел: ворчать. Ну-у, ещё варить зелья.

— Вытереть бы здесь, — сказал Сириус. — Вода на ступеньках.

— Само высохнет, — отмахнулась Рита. — В прошлый раз же никто ничего не заметил.

Никто не сказал тебе, когда бежать,

И ты прозевал выстрел стартового пистолета.

Ты бежал и бежал догоняя солнце, но оно ускользало...

— "Time" — "Pink Floyd"

Дежурный из Эммелины вышел никудышный. События минувшего дня так её измотали, что Вэнс заснула почти сразу, как осталась в гостиной одна. Сириус прошёл в столовую и бросил куда-то в угол скомканный план лабиринта. Каждое указанное там ответвление он вызубрил и знал теперь карту назубок.

Сириус подбирался к спящей Вэнс в полумраке, замирая от малейшего шороха, пока не остановился за диваном, скрытый в тени тяжёлых штор. Руки дрожали. Снейп сказал, что напиток живой смерти прошёл проверку на пригодность. Северус бросил в него зелёный листок, и тот скукожился на глазах. Но одно дело лист — его уже не отпоишь тоником из мандрагоры, не проверишь, убивает ли напиток временно или навсегда.

Сириус решил подождать. Миссия, которую ему доверили, внезапно показалась ему невыполнимой. Он обязан рискнуть и дать зелье Эмс. Но вдруг он в последний раз видит Эммелину живой? Через час Регулус войдёт в гостиную, чтобы сменить Эммелину на дежурстве. Брат твердил, что девушка мертва. Почему он был так уверен? Потому что зелье сработало, как надо? Или нет? Ох!

У Сириуса кружилась голова. Надо было посылать сюда хладнокровного Снейпа, но тот как-то перемудрил с тоником и — подумать только — взорвал котёл. Северус был вынужден отправиться в лабораторию за ещё одним.

Эммелина подложила руку под щёку и немного сдвинулась в кресле. Полено в очаге стрельнуло искрой, и снова стало тихо.

Сириус стиснул горлышко колбы и погладил большим пальцем шершавую пробку. Надо решаться. Или подождать? Он почти четыре часа на посту. Вдруг в доме правда есть кто-то или что-то ещё. И это оно напало на спящую девушку.

Он запутался.

Северус твердил, что всё предрешено. Означало ли это, что можно вообще ничего не делать? Сириус прикрыл глаза и постарался выровнять дыхание. Он представил любимую чашку с эмблемой квиддичной команды, за которую болел с шести лет. Регулус однажды разбил её, но папа починил простейшим Репаро.

Перед мысленным взором уставшего Сириуса чашка падала и падала, но до пола никак долетала. Магия времени. Магия восприятия. Всё взаимосвязано. Зобраст загадал последнюю загадку. Он же был профессором, наверняка ему нравилось озадачивать своих учеников — в основном, конечно, бездельников, у которых на уме не учёба, а девчонки и квиддич. Ремус говорил, что его придумали только с одной целью — ломать руки-ноги. Иногда шею. Сириус любил летать, но не на метле, а на мотоцикле — его самом удачном приобретении. Он сорвал куш, заглянув в мастерскую в пригороде Лондона. Маггл отдал байк почти даром — сказал, что этой рухляди пора на металлолом. Однако пара десятков заклинаний, усердие, которое словно по мановению волшебной палочки включалось в Сириусе, если он что-то вбил себе в голову, и рекомендация Артура Уизли по чарам левитации превратили железную «кобылу» в летящего быстрее ветра «скакуна». Будь он здесь, Сириус, не мешкая ни секунды, вскочил бы на сидение и взмыл в ночное небо — выше облаков, к звёздам. Он бы называл их одну за другой, выкрикивая слова во всё горло, сметая их колёсами, перетирая в звёздную пыль, разогнал бы все тучи и заарканил бы луну, чтобы её свет упал на тайник проклятого профессора раньше, чем наступит ночь с субботы на воскресенье.

Эммелина снова шевельнулась. Вздохнула. Сириус привстал на одно колено, словно бегун в ожидании залпа стартового пистолета. Пора! Он подался вперёд, но его планам не было суждено осуществиться. Сириус ощутил рывок за воротник. Удар, и всё померкло — остались только звёзды.

* * *

Сириус медленно приходил в себя. Он не понимал, где он. Было довольно темно. В воздухе висела красноватая дымка — тени подрагивали на стенах. Неподалёку, понурив голову, сидел Снейп. Судя по позе: либо он спал, либо был без сознания. Сириус предпочёл бы первый вариант, но чутьё подсказывало — верен второй. Позади раздался шум, что-то шуршало, затем звякнуло. На ум пришли жуткие кадры из ужастика, который Сириус когда-то посчитал смехотворным. Он попытался вывернуться и посмотреть, но не смог — виски прорезало болью, а в затылке проросли ядовитые шипы. Сдержать стон не удалось — Сириус с шипением втянул в себя воздух. В тот же миг тени на стене колыхнулись. Одна из них отделилась от подружек и стала расти, надвигаясь на Сириуса в абрисе красного цвета. Он заёрзал, скользя пятками по полу и чуть не умер от страха, когда бледная ладонь легла ему на плечо.

— Очнулся?

Сириус проморгался и почувствовал, как ладони вспотели.

— Снейп?

Северус озабоченно смотрел на него, потом вдруг пощупал лоб. Сириус решил, что свихнулся. Два Снейпа. Перед ним было два Снейпа, и один из них проверял его на наличие жара. Всё же приступ паники стих. Блэк покосился на стену, где теперь чётко угадывалась тень склонившегося над ним Северуса.

— Где мы?

— В лаборатории.

Сириус переборол боль и сосредоточился на обстановке помещения. Снейп не лгал.

— А это кто? — Сириус дёрнул подбородком в сторону… второго Снейпа.

— Тоже я, но тебе лучше его не трогать. Он получил в лицо порцию сонной смеси десятилетней давности — то немногое, что я оставил здесь, а не забрал наверх. Как знал, что пригодится.

Сириус помотал головой.

— Это точно ты, а не какой-нибудь злодей-маньяк под Оборотным?

— Ну спроси меня о чём-нибудь.

— Самый великий волшебник в мире?

— Гаспард Шинглтон — изобретатель самопомешивающегося котла, — непререкаемым тоном ответил Северус. — Никто ещё не сделал для зельеварения больше, чем этот святой человек.

Сириус кивнул, хотя сам бы назвал Дамблдора.

— Пойдёт. Долго я был в отключке?

— Хороший вопрос. Несколько минут…

И тут воспоминания обрушились шквалом.

— Эммелина!

— Да-а уж, — протянул Снейп. — Регулус так орал, что и Зобраста мог поднять из мёртвых. Твой брат пронёсся мимо как оголтелый. Сейчас вы оба пошли вниз, так что надо выбираться.

— Постой, — Сириус поднялся на ноги, стараясь сохранить равновесие. — Как я тут очутился?

— О, этот вопрос тоже весьма интересен, — отозвался Северус. — Мы обязательно его обсудим, когда вернёмся во флигель, а пока помоги мне перенести его, — он кивнул на свою спящую копию, — на стул. Только бережно, Блэк. Его и так ждёт неприятное пробуждение.

Сириус нахмурился, но поиски истины отложил на потом. Они усадили Снейпа на стул. Картина показалась знакомой. В таком же виде Сириус застал Снейпа в этих стенах, когда искал по всему дому пропавшую Вэнс. Что же всё-таки произошло?!

Северус выглянул в коридор, осмотрелся, убедившись, что тот пуст, и подал знак рукой — можно выходить. От двери в лабораторию до гобелена, скрывающего лестницу во флигель, было рукой подать. Рита вскочила с софы и кинулась им навстречу, стоило переступить порог.

— Я локти искусала, пока ждала вас? Что случилось? Где Вэнс?

— Я… я не знаю, — замялся Сириус. — Всё было нормально. Я пробрался в комнату и стал выжидать подходящий момент, чтобы приблизиться к ней.

— Выжидать момент? — эхом повторила Рита. — Какой ещё момент?! Ты должен был дать ей зелье и принести её сюда. Мы же договорились!

— Дать ей зелье, которое может её убить? — рассердился Сириус. — Она что — подопытный кролик? Я бы и жабе его не влил в глотку, не подумав сто раз.

— У нас нет времени думать сто раз!

Блэк обернулся к Снейпу в поисках поддержки, но тот и не думал её оказывать.

— Что произошло в гостиной? И где, скажи на милость, результат нашей многочасовой работы? Где напиток живой смерти?

Сириус непроизвольно сжал и разжал пальцы. Он понятия не имел, где сейчас колба с заветным варевом.

— Не знаю.

— Как это так? Зелье было у тебя в руках.

— Что именно во фразе «я не знаю» ускользает от понимания? Без понятия, ясно вам? — повторил Сириус, поймав недоверчивые взгляды. — Я собирался действовать, мне оставалось несколько шагов, но потом кто-то напал на меня сзади, — Блэк потёр затылок и заднюю сторону шеи. Колючие шипы, казалось, превратились в иголки поменьше. — А дальше я очнулся в лаборатории и увидел двух Снейпов.

Северус фыркнул.

— Ну, по крайней мере, это я могу объяснить. Когда ты отправился вниз караулить Вэнс, я пошёл за запасным котлом. Подходящий по размеру нашёлся на нижней полке. Я присел, чтобы достать его и немного увлёкся стоящими рядом инструкциями по эксплуатации котельных крышек с автоматическим проветриванием… Забудьте! Так вот — вдруг дверь открылась. Естественно, ждать гостей в такой час не приходилось. В лабораторию вошёл прошлый я. Стыдно признаться, я совсем забыл, что приходил сюда в ночь пропажи Эммелины. Делать нечего — пришлось спрятаться от самого себя и выжидать момент, как говорят некоторые…

Сириус скрестил руки на груди.

— …я сумел незаметно добраться до мешочка с сонными порошками и травами, подкрался к двойнику и, когда он обернулся, щедро осыпал его смесью. Слава Мерлину, это сработало.

— А ведь я тебя видел! — воскликнул Сириус. — Тот я!

Северус сразу его понял и чуть дёрнул уголком губ.

— Да. Тогда ты был ещё большим недотёпой, чем сейчас. Мне пришлось целый час слушать волосатых рокеров, когда ты заперся в комнате для отдыха.

— Волосатых? Кто бы говорил… — хмыкнул Сириус, уверенный, что Северусу рок всё же был по нутру. — Но каким образом я очутился в лаборатории?

Снейп выглядел растерянным.

— Я собирался уходить, когда услышал странные звуки за дверью, что-то ударилось об пол, как будто сбросили мешок. В общем, этим «мешком» оказался ты. Кто-то оставил тебя под дверью за несколько минут до того, как Регулус закричал, что Вэнс мертва. Я втянул тебя внутрь, а дальше ты сам знаешь.

— Я хочу проверить Зобраста! — объявил Сириус.

— Что? Ты же не думаешь, что он оживает по ночам и бродит по дому? — измывалась Рита.

— Я ни в чём уже не уверен. Эммелина пропала. Опять. И в этом замешаны не мы, а некто третий. В доме есть кто-то ещё, кто-то жуткий и опасный. Кто-то оставил пятна на полу, кричал… Возможно, у него есть магия, палочка, раз он так ловко прячется от нас. Палочка Зобраста! Мы ведь не нашли её.

Северус потёр веки, словно от этого жеста в следующий раз, когда он откроет глаза, увидит не пыльный флигель, а спальню мальчиков в Хогвартсе.

— Не будем списывать со счетов грима, — сказала Рита. — Настоящего адского пса, которого видел Регулус. Мы все слышали его вой, у меня до сих от воспоминаний мурашки бегут по коже. Ты же умеешь превращаться в собаку, Блэк. Почему ты его не чуешь?

Сириус непроизвольно раздул ноздри. Чего она хотела? Чтобы он унюхал призрачного пса? Он и так обследовал весь дом и посторонних запахов не обнаружил, но мертвецы, если это не полуразложившиеся инфери, вообще-то не пахнут.

— Грима видят те, кому суждено умереть, — проронил Снейп. — Это существо не из нашего мира. Мы пытались обмануть его с помощью напитка живой смерти. Что, если…

— Если?..

— …тем самым мы его разозлили?

Сириус любого грима разорвёт в клочья — пусть только рискнёт приблизиться к его брату.

— Надо найти записи Зобраста о Комнате Смерти, — произнёс Северус. — Я профан в рунах, но там точно было что-то сказано о гримах.

— Да, да. Регулус тоже болтал о чём-то таком, — припомнил Сириус. — Если вокруг дома рыщет эта потусторонняя псина, я её поймаю и заставлю вернуть мне Эммелину, а потом она может отправляться на все четыре стороны.

Пока в доме шёл обыск и топот ног раздавался то тут, то там, а Снейп скрипел зубами от злости из-за того, что напиток живой смерти придётся делать заново, Сириус разрабатывал план поимки церковного грима. Какой должна быть ловушка для привидения, которого страшатся даже другие призраки? Может, спуститься в подвал и осмотреть пустые клетки? Или перевернуть вверх дном кабинет профессора? Что это даст? Что делать? Почему он дрых на уроках ЗОТИ профессора Вуда? Тот, конечно, нудел, как монотонно жужжащий ипопаточник, но говорил-то по делу. Ремус даже что-то умудрялся вычленять из его бубнёжки и записывать.

За мрачными думами Сириус не заметил, как быстро пролетело время. Он опомнился лишь тогда, когда на этаже разлилась знакомая музыка — его двойник, Тупица — поставил пластинку в комнате отдыха. Кретин. Чем он занимался вместо того, чтобы пытаться отсюда выбраться? На кого рассчитывал? Они здесь одни, запертые в склепе мертвеца.

Из-за шторы вынырнула докси. Воскресла из мёртвых или это уже другая? Вот уж кому жилось в местной грязище припеваючи. Сириус схватил её за крыло и выставил брыкающееся создание в щель между стеклом и оконной рамой, затем заткнул щель мятой бумагой. Докси, безмозглая тварь, застучала по стеклу кулачками — рвалась в тепло, в дом.

— Убирайся отсюда, — прошептал Сириус, отворачиваясь. — Лети, пока можешь.

* * *

С рассветом поиски Эммелины возобновились. Тупица носился по этажам особняка, хлопал дверями и много ругался. Покидать стены флигеля было рискованно, но сидеть сложа руки не пришлось. Снейп нашёл в углу за софой ещё одно гнездо докси. Рита, прекрасно проведшая в их компании две ночи, теперь яростно настаивала на уничтожении паразитов, иначе она глаз не сомкнёт, зная, что кучка домашних вредителей шебаршится неподалёку.

— Чувствую себя извергом, — поделился Сириус, накрыв чуть было не ускользнувшего докси пустой чашкой. — Как будто я разоряю гнездо птицы-гром.

— Птицы-гром вымерли, — сказал Снейп, припечатав ещё одного паразита ковшиком. — А эти твари крайне живучи. Их яйца переносят холод, при котором ты бы уже превратился в ледышку.

— Но здорово взрываются на солнце, — подхватил Сириус — эксперт в том, что касалось пиротехнических трюков Мародёров.

— А если одна из них тебя укусит, — гнул своё Северус, — тебе придётся переселиться отсюда в туалет. Это в лучшем случае.

— А в худшем?

Снейп удивлённо посмотрел на Блэка.

— В худшем — проваляешься без сознания несколько часов. Их яд токсичен, хоть и не смертелен.

Сириус улыбнулся и погладил дно перевёрнутой чашки. Она завибрировала. Раздался глухой злобный писк. Докси, пойманный Блэком, негодовал и бился о керамические стенки.

— Я тут подумал: почему бы нам не испечь печенье?

Рита выронила тряпку, которой протирала подоконник.

— Всё. Спятил.

— Я слышал, кулинария расслабляет, — сказал Сириус, подмигнув ей. — Овсяное печенье с ядом докси. Питер точно не сможет устоять от такого изысканного угощения. Одна штучка, и он думать забудет о походе завтра в теплицу.

* * *

Иногда Сириус ловил себя на странном ощущении — как будто в голове без передышки тикали часы. Но в такие моменты ему нравилось думать, что главная причина была одна: хроноворот, что висел на шее. Они стали единым целым. Вот его главный сообщник, соратник и компаньон, его ключ к спасению.

Сириус сидел на площадке второго этажа, поставив ноги на ступеньку лестницы, и бездумно изучал узоры каменной кладки стены, потёртости и сколы.

Отец говорил, что дома волшебников обладают особой магией, они умеют любить и ненавидеть, даже мыслить — не как люди, конечно, а, скорее, как примитивные животные, например, крильмары. Или глизни. Или садовые гномы. Гнома поймать легко: поставь резиновый сапог в траву и отойди. Садовый паразит обязательно туда заберётся, просто не сможет устоять, даже если был пойман таким же образом пять раз до этого. На что надеется безмозглый гном, забираясь в сапог? Он хочет найти укрытие и устроиться там, как в норке, а его поднимают и вытряхивают в каком-нибудь пустыре. А ещё частенько раскручивают, чтобы вызвать головокружение и дезориентировать. Удар, бросок. Гном шмякается о землю. Наверное, ему больно. Он один во враждебном мире. Что он испытывает? Страх? Наверное. Но ещё есть она — злость! Жуткая, грызущая нутро злоба.

Вот и этот дом. Годами он простаивал, зарастая плесенью и пылью, снося покусывания термитов и возню докси, запустение, разрушение… И вдруг появляются они — семеро ребят, которые топчут его ковры, сдирают обои, ломают мебель, шумят, кричат, хлопают дверями, смеются над его хозяином. Кто бы стал терпеть такое молча?

Сириус провёл пальцем по стыку между камнями, погладил бороздку. Сейчас дом притих. Может, ему тоже нужен отдых? Или он готовился к следующему шагу? Или музыка, которую Регулус играл на рояле, успокаивала его? Вроде бы, некоторых тварей усмиряют спокойной мелодией: церберов и драконов. Сириусу было легче списать всё происходящее здесь на чью-то враждебность, зловещую осмысленность, чем на непобедимый рок.

Сириус не хотел спать. Это было странно, если вспомнить, сколько раз ему удалось нормально вздремнуть за последние часы. Видимо, сказывался адреналин в крови. Или он надышался испарениями. Во флигеле все окна запотели. Сириус дивился стойкости Снейпа. Тот вообще почти не отдыхал. Человек ли он? Вдруг он уже призрак. Вдруг они все стали призраками…

Он посидел ещё немного, наслаждаясь отзвуками голосов из гостиной. Последний аккорд. Ножки стула царапнули по полу. На Гриммо бы такого не произошло: Кричер обклеил все ножки у мебели войлоком, папа ходил в мягких тапочках, а все остальные — на цыпочках, чтобы не тревожить миссис Блэк во время очередного приступа мигрени.

В холле раздались шаги. Сириус поднялся и коснулся рубашки на груди. Хроноворот откликнулся едва различимым шуршанием волшебного песка, перекатывающегося за стеклянными стенками часиков. Блэк отошёл вглубь коридора, безошибочно распознавая по топоту ног их обладателей. Сегодня наверху ночевали Рита, Питер и тот — глупый — Сириус. Регулус и Снейп остались внизу. Дежурить решили по двое.

Сириус подождал около десяти минут и направился в спальню к Хвосту, даже постучал для приличия.

— Войдите, — тихо откликнулся Питер.

Когда Сириус открыл дверь, то увидел спину друга, сидящего на кровати. Питер что-то быстро вытирал с лица.

— Пит… ты что — плакал?

— Вот ещё! — Хвост переставил свечу, которую взял наверх, ещё дальше, чтобы Сириус не мог разглядеть его покрасневшие глаза.

Блэк присел на край кровати. Нужно было как-то приободрить Пита, но откуда взять слова поддержки? Любые утешения прозвучат глупо. Пошутить? Сейчас Питу нужны его шутки как собаке пятая нога.

Сириус редко бывал в этой комнате, но сейчас у него нашлось время осмотреть её как следует. Определённо, когда-то помещение было женской спальней. Тут ещё остались следы пребывания хозяйки: шарф, перекинутый через дверцу шкафа, шкатулка с побрякушками на столике, ваза с легкомысленным цветочным узором и пара книг на полке тумбочки, к которым бы не притронулся в своём уме ни один парень. Первая называлась «Невеста единорога», а вторая «Искушение похотливого дракона» от Фифи ЛаФолл. Чутьё подсказывало, что речь в ней шла не о хорошей отбивной из телятины. Очевидно, всё это добро некогда принадлежало супруге Зобраста, но тому не хватило смелости избавиться от её вещей.

Сириус взглянул в окно. Среди мешанины облаков едва-едва проглядывали редкие звёздочки.

— Слушай, Пит, а чего это ты записался на астрономию?

Хвост обернулся, удивлённый вопросом.

— Наверное, у нас это семейное — любовь к космосу. Моя мама астроном, у нас весь дом завален звёздными картами… Я хотел бы поступить в астрономическое общество волшебников после выпуска из Хогвартса.

Сириус впервые об этом слышал. Хотя чего греха таить, его никогда и не интересовали планы Пита на будущее. Он не знал, чем занимались его родители, о чём Хвост мечтал. Сириусу казалось, что у их неразлучной четвёрки общие мечты — его мечты. Наивное заблуждение. Джеймс хотел семью, хотел учить сына полётам на метле и помочь Лили войти в клуб британских зельеваров. Её мечты стали его мечтами. Ремус был одержим идеей найти лекарство от ликантропии. Его разработкой в Мунго занимался Нотт — его дочку когда-то пророчили Сириусу в жёны. Тот ещё подарочек. А Пит, оказывается, хотел стать астрономом. Сириус спросил себя: чего жаждал он сам? Мысли в голове тревожно заворочались.

— Вот, — Питер выудил из-за воротника медальон.

У Регулуса был похожий, только зелёный, — нажмёшь на стёклышко, и украшение открывалось. Брат никогда не показывал, что хранил внутри, а Питер скрывать не стал. Он открыл медальон и протянул Сириусу. В овальном углублении была фотография с изображением самого Питера и низенькой пухлой женщины, на которою он был заметно похож.

— Это последняя наша фотография, где мама ещё здорова, — сказал Пит дрожащим от переизбытка эмоций голосом. — Она… у неё… я не уверен, как называется эта болезнь.

Сириус вернул ему медальон.

— Её можно вылечить?

— Я не знаю, — шёпотом ответил Хвост. — В Мунго все разводят руками, но я не перестаю надеяться. Это очень редкое волшебное заболевание. Колдомедики говорят, что рецепт лекарства утерян, но в некоторых чистокровных семьях могли остаться записи…

— Думай об этом, Пит! Слышишь? Думай об этом! Я спрошу у отца, у деда… — выпалил Сириус. — У них столько книг, что хватит на костёр высотой с Мунго. Там наверняка что-то есть. Мы найдём решение! Не опускай руки. Но, Мерлинова борода, Пит, почему ты ничего нам не сказал? Мы же твои друзья. Если другу плохо, мы должны быть рядом! Иначе зачем это всё? Мы тебя в беде не оставим.

— Спасибо, — тихо произнёс Питер.

Питер, Питер… Их удобный друг.

— Я ведь не с пустыми руками пришёл, — сказал Сириус, сглотнув ком в горле. — Гляди! — он вытащил из кармана бумажный свёрток и развернул его.

— Печенье?!

— Ага.

Питер печально посмотрел на Блэка.

— Овсяное.

— Зна-аю.

— Ему лет десять.

— Оно отлично сохранилось! На вид очень даже ничего. Кажется, на нём бессрочные чары.

Хвост сомневался, но сладкоежка внутри него уже не мог оторвать глаза от выпечки.

— Прибереги до завтра, — посоветовал Сириус. — Утром съешь. И больше никому ни слова. Регулус приревнует.

Питер усмехнулся.

— Хорошо.

— Но съешь их обязательно! Тут всего две штуки, это на один зубок, — Сириус ударил по коленям и поднялся. — Увидимся завтра.

Питер положил свёрток на прикроватную тумбочку и кивнул. Он улыбался, когда Сириус прикрыл дверь.

Нет мудрей ответа:

Так и быть,

— "Let It Be" — "The Beatles"

Сириус мерил комнату шагами. Ему не сиделось. Он останавливался только для того, чтобы свериться с часами. Грозовая туча за окнами полностью отражала его настроение.

Рита уже должна была вернуться. Где её носило?

— Придётся идти за бобами, — голос Северуса вывел Сириуса из состояния маятника.

— Что ты сказал?

— Дремоносные бобы, — Снейп захватил растительную труху из миски, где хранились стручки. — Зрелых больше нет. Те, что остались — зелёные, из них много сока не выдавишь. Мусор.

— Порежь их!

— Нет, сок идёт лучше, если надавить на боб, а эти и давить бессмысленно.

Сириус почувствовал рычание, зарождающееся глубоко в его груди и готовое вырваться из горла, оно уже скребло глотку — рвалось наружу. Так бывало, когда эмоции захлёстывали, вторая натура напоминала о себе. Усилием воли он подавил ярость.

— Значит, тебе придётся снова идти в теплицу?

— Похоже на то. Это главный ингредиент для напитка живой смерти.

— Который ещё неизвестно, как подействует на моего брата!

— Если бы кое-кто не профукал зелье ночью…

— Ладно, прости. Мне стоит остыть, — Сириус плюхнулся на софу, запрокинул голову и потёр лицо руками.

— Мне всегда было интересно, как в вашу компанию попал Петтигрю, — произнёс Северус, высыпав яйца докси в тарелку с трухой дремоносного дерева. — Он не отличается ни особым умом, ни смекалкой, ни смелостью…

Сириус уставился на Снейпа во все глаза.

— Ты только что назвал меня умным, смекалистым и смелым?

Снейп поморщился, будто учуял смердящий сок.

— Я просто пытаюсь понять, как такому лоботрясу повезло найти друзей.

— Во-первых, у Питера есть свои достоинства, и насчёт его сообразительности ты сильно ошибаешься. И он… верный. Во-вторых, завидовать нехорошо. Чёрт, Северус, я понятия не имею, из-за чего мы с тобой ссорились большую часть времени! Мне ровным счётом плевать на Эванс. Двое мальчишек не поделили внимание девочки — казалось бы, что проще — надо отойти и дать вам с Джеймсом разобраться. Но ты меня бесил. Всегда бесил. И сейчас иногда бесишь. Ты муравей из чужого муравейника. Ты странный, угрюмый, никогда не знаешь, чего ждать от таких чудиков. Ну невозможно, проходя мимо тебя, тебя не пнуть.

— Спасибо за доходчивый анализ, — проскрежетал Северус. — О котором я вовсе не просил.

Сириус пожал плечами. Наверняка, спроси он, почему Снейп якшается с Мальсибером и Эйвери, тот тоже начнёт расписывать, какие эти двое распрекрасные парни, да ещё окажется, выхаживают брошенных птенцов сов.

Сириус вновь взглянул на наручные часы, потряс ими, разгоняя звёзды — что-то они засиделись на минутной стрелке. Время тянулось, как «Друблз».

— Надеюсь, ты не отравил Питера своим печеньем насмерть?

— Вернее, будет сказать, не я отравил, а ты.

Блэк хмыкнул. Без пятнадцати девять. Дверь распахнулась, впуская во флигель запыхавшуюся Риту.

— Они выходят из дома. Петтигрю с ними.

— Поверить не могу! — Сириус ударил кулаком по подлокотнику. — Почему яд докси не подействовал? — он требовательно воззрился на Снейпа.

— Откуда мне знать! — огрызнулся тот, подойдя к окну. — Вижу тебя возле крыльца с факелом в руке. Вылитый Алмерик Соубридж на поисках тролля реки Уай.⁽¹⁾

Сириус взвился на ноги и, как лев в клетке, зашагал туда-сюда, кусая костяшку указательного пальца. Что же делать? Это было хуже всего — бессилие. Ни одной здравой идеи. Ничего. Он обязан что-то придумать, чтобы спасти Питера.

— Тебе туда нельзя… — низким предостерегающим голосом произнёс Снейп.

— Я знаю.

— Тебе нельзя.

Сириус оторвал болтающуюся на честном слове манжету рукава и раздражённо щёлкнул языком.

— Я знаю!

— Нельзя.

Сириус резко остановился и обернулся.

— Сколько ещё раз ты это повторишь?

— Пока ты не скажешь: хорошо, лезть туда не буду, — флегматично ответил Северус.

Сириус возвёл очи горе и вскинул руки, моля небо послать гром и молнии на голову толстокожего однокурсника.

— Тебе известно, что я об этом думаю, — сказал Снейп. — Время не поддаётся, оно делает всё, чтобы вернуться в прежнее русло, оно снесёт тебя, пока ты будешь строить плотину из одной доски.

Сириус понимал, к чему он клонит, и это лишь разжигало в нём чувство противоречия.

Рита сочувствующе смотрела на него несколько секунд, потом увидела на столе коробок и вернулась к старой привычке. Наверное, огонь её успокаивал, как древних людей, собирающихся вечерами у костра. Огонь согревал, помогал охотиться, готовить, отгонял хищников… Он и с цапнем справится.

Сириус направился к двери.

— Ты куда? — ахнул Снейп.

— Вниз. Я спалю теплицу дотла, если понадобится, но мой друг там сегодня не умрёт!

— А бобы? Откуда мы их возьмём для твоего брата? Те, что у нас на руках, не годятся! Выбирай.

Пальцы Снейпа впились в предплечье Сириуса, точно шипы. Цепко и больно. Но от его слов было куда больнее.

— Если Питер выживет, переживёт этот день, то будущее изменится, — нашёлся Блэк, отворачиваясь. — Всё пойдёт по-другому. Регулусу не понадобится напиток живой смерти, а нам…

Вспышка света ослепила Сириуса. Раздался взрыв. Он и понять ничего не успел, как оказался отброшен горячей волной к стене. Пол флигеля заходил ходуном, стены сошли с мест и закружились, и Сириуса повело вслед за ними в немыслимом хороводе дыма и огня.

1) Тролль Алмерика Соубриджа являлся самым большим троллем в Англии, наводил ужас на всех окрестных жителей. Убит волшебником Алмериком Соубриджем.

Вернуться к тексту

Сегодня время пришло,

Не откладывай решение ни на один день...

— "Time has come today" — "The Chambers Brothers"

Сириус устал приходить в себя с головной болью. Он вообще устал уставать. За окнами стояла тьма-тьмущая. Тошнотворно-сладковатый запах крови щекотал ноздри. Ею была пропитана повязка, стягивающая его голову в районе лба. Веки были тяжёлыми, неподъёмными, а ноги заледенели. Вообще во флигеле было непривычно прохладно. Сириус повернул голову и увидел, что пол возле крайнего окна справа усеян осколками, а вместо стекла в оконных рамах крепилось что-то ещё. Картон? Доски?

— Задняя стенка шкафчика для ингредиентов, — подсказал Снейп, будто умел читать мысли. — Пришлось поработать, подхватив пару-тройку заноз. Какая-никакая, а всё же защита от смеркутов и ночной прохлады. Холод просто собачий.

Сириус приподнялся на локтях и лишь тогда осознал, что не лежит вовсе, а сидит в кресле из комнаты отдыха. Неужели Снейп притащил кресло сюда ради него? Риты нигде не было.

— Что случилось?

— Твой любимый вопрос, — вздохнул Северус. — Дело в том, что наша любезная журналистка бросила спичку в чашу с шелухой от стручков и яйцами докси. Ума-то нет. От повышения температуры…

— Ясно, бабахнуло, — коротко сказал Сириус, стянув с головы повязку и бросив взгляд на часы. По циферблату тянулась трещина, но стрелки не прекратили свой бесконечный бег. Погоня за временем. Сириус её проигрывал. — А где она сама? — ему было сложно представить, что Риту разметало взрывом, иначе бы… ну иначе бы комната выглядела, как кухня бабушки Мелании, когда Сириус подорвал банку с вишнёвым джемом.

— Полагаю, что вот, — Снейп протянул Сириусу блюдце неопределённого грязно-серого цвета.

Сириус ожидал увидеть там останки их подруги — косточку, зуб — или обугленную серёжку, но на тарелке лежал зелёный жук. — По-видимому, мисс Скитер превратилась в момент взрыва в насекомое, чтобы уменьшить площадь поражения. Я нашёл её у ножки стула. С высокой долей вероятности это она. Других жужелиц в комнате я не видел.

— А она жива? — слабым голосом поинтересовался Сириус.

— Я не жучиный доктор.

Сириус напряг зрение и навострил уши. Скитер дышала? Как дышат жуки? Обошлось? Или им придётся хоронить её в спичечном коробке? К слову, о покойниках…

— Питер… — выдохнул Сириус, опомнившись.

— Задушен в теплице.

— Ясно.

— Всё-то тебе ясно. Я обнаружил в спальне свёрток, который дал тебе вчера для него, — произнёс Снейп. — Петтигрю съел только одно печенье. Этой дозы не хватило, чтобы свалить его или приковать к унитазу. Я рассчитывал вес…

— Я понял, — Сириус не хотел слышать голос Северуса, в котором в кои-то веки не было нот осуждения, язвительности или неприязни. В голосе Снейпа были жалость и тоска обречённости.

Сириус коснулся груди и, к вящему ужасу, не обнаружил под тканью хроноворот.

— Он у меня, — сказал Снейп. Нет, ну точно какой-то легилимент! — Я снял его с твоей шеи, чтобы не разбить, пока сгружал тебя в кресло. Хроноворот не пострадал.

— Что с напитком для Рега? — заволновался Блэк. — Ингредиенты уцелели после взрыва?

— К счастью, да. Я ждал, когда кто-то из вас придёт в себя, чтобы пойти в теплицу за бобами.

— Я пойду с тобой.

— Нет! — отрезал Северус. — Тебе не стоит туда ходить.

— Я справлюсь!

— Слушай, Сириус, там сейчас тело твоего друга. Я вымотан, у меня болит спина, я не спал больше суток, и меньше всего мне хочется приводить тебя в чувство, когда ты его увидишь, а для зелья против истерики мне не хватает патоки ипопаточника. Будь она у меня, я был бы первым, кто принял успокоительное. Я отправлюсь один, и это свершившийся факт, как и всё остальное, что происходит в доме и будет происходить следующие двое суток.

Сириус мрачно усмехнулся. Даже такую малость он изменить не в силах. Он начал задаваться вопросом, нужно ли вмешиваться в события дальше? Он считал хроноворот ключом к спасению, но ключ ему достался ржавый.

— И потом, кому-то нужно присматривать за жуком на тарелке. Одно неловкое движение рукой, порыв ветра, и мы будем искать нашу Риту по всему полу.

— Рита заметит тебя по дороге в теплицу. Та Рита.

Северус застегнул мантию под горлом.

— Да, и мне придётся аккуратно её нейтрализовать. Она не должна увидеть моё лицо.

— Чем я пока могу помочь? — спросил Сириус, кивнув в сторону рабочего стола с почерневшей столешницей.

— Потолки корень асфоделя, — бросил Северус и скрылся за дверью.

Сириус прошагал к столу, взял ступку, вытряхнул из неё хлопья сажи, вытащил из ведра чёрный корешок в виде буквы «у»… Взгляд упал на свёрток в обугленной чаше в углу. На бумаге был нарисован след лапы. Похожий Сириус рисовал на письмах Мародёрам.

Питер… Кому ты оставил это печенье? Себе на потом или… другу, с которым после ночных откровений впервые захотел поделиться.

Какая дурацкая идея! Дурацкое печенье!

А если бы Питер был полностью здоров, если бы в его крови не было яда, то потерял бы он равновесие? Упал бы он на цапень? О Мерлин! Сириус сморгнул вскипевшие в глазах злые слёзы.

* * *

Время — самый ценный ресурс человечества. Его нельзя восполнить. Оно уходит необратимо, прихватывая с собой молодость, здоровье и в итоге саму человеческую жизнь. Вообще, человек — существо крайне хрупкое. Раньше, падая с метлы или что-то взрывая в школьном коридоре, Сириус об этом не задумывался. Он никогда не испытывал боли, от которой хотелось бы выть, страха, парализующего мышцы, голода, когда сводит живот…

Сириус Блэк спускался на первый этаж, прижимая руку к рёбрам, чтобы украсть у самого себя полмешка овсяной крупы. Да, страха не было — ему на смену пришло поразительное умиротворение. Так бывает, если верить учебникам, когда тёмный маг накладывает на жертву Империус. Ужасное заклинание. Непростительное. Его крайне трудно сбросить и распознать, но жертва Империуса ощущает себя прекрасно. Её ничего не заботит. Она находится в состоянии эйфории, ей всё нипочём. Нет вопросов, нет переживаний. Счастье накрывает с головой, словно пушистым одеялом. Так чувствует себя ребёнок, которого родители впервые привели в «Сладкое королевство» и купили сахарную вату с безумно завлекательным названием «Карамельный вихрь».

Пока трое смельчаков исследовали лабиринт и искали Риту, от которой Снейп отмахнулся минувшей ночью, когда та жужжала у него над ухом, Сириус хозяйничал на кухне и пополнял запасы. Регулус, конечно, повозмущается и побухтит, заметив пропажу, но после наверняка поблагодарит за предусмотрительность.

— Который час? — спросил Северус.

Сириус передал ему мешок.

— Почти пять.

— Значит, сейчас наши двойники найдут Риту в зарослях дьявольских силков. Это символично, Блэк. Она там лежит, а наша — тут, наверху.

Северус замолчал, его что-то беспокоило. Сириус искоса взглянул на него. Благодаря дням, проведённым в доме бок о бок с ним, он уже мог догадаться о настроении Снейпа по одной только вздувшейся жилке у того на лбу.

— Не томи уже. Говори, что хотел.

— Мне стыдно, что я бросил вас в лабиринте, когда появились смеркуты. Я запаниковал. Никогда в жизни я ничего и никого так сильно не пугался, как этих тварей, летящих на нас над землёй.

— Они были близко, — сказал Сириус. — Но я самый настоящий везунчик! Выскользнул прямо из-под носа смеркута, если у того вообще такой имеется.

Снейп усмехнулся.

— И потом, — добавил Блэк, замявшись — всё же благодарить Снейпа он не привык, — главное, что ты вернулся.

— Куда вернулся? — не понял тот.

— К нам, ну, когда мы заблудились, и Регулус тащил Риту.

Северус поставил мешок на пол. Напрягся.

— Ничего подобного, Блэк. Я вас оставил, чем вовсе не горжусь. Попытался было вернуться к дому, но на развилке понял, что не справлюсь. А тут и ты как раз выскочил, оголтелый…

— Всё было не так! — возразил Сириус, закатив глаза. — У меня пока всё в порядке с головой. Да, ты, конечно, задница редкостная. Усвистулил, кинув нас с братом на произвол судьбы, но всё же включил голову, совесть и задний ход и вернулся.

— Блэк, ты вывел меня из лабиринта! — сказал Снейп совершенно серьёзно.

— Я был с Регом и Скитер. Да и как я мог тебя вывести, если и дорогу ни черта не помнил? Думаешь, я тебя на ровном месте буду нахваливать? Дудки!

— Если ты не спятил, и я в своём уме тоже, что факт… — медленно проговорил Северус, и в его глазах отразилась тревога.

У Сириуса ёкнуло в груди от липкого дурного предчувствия — кажется, следующие слова Снейпа ему не понравятся.

— Ты встретил в лабиринте не меня прошлого, а меня нынешнего, а я… я был там с тобой прошлым! — он встряхнул Сириуса за грудки. — Ты помог мне найти дорогу к дому, и мы забрались в окно. Однако ты впервые об этом слышишь, верно?

— Чёрт! Нам надо поторапливаться! — воскликнул Сириус, побежав к парадной двери.

— Я наматываю круги в трёх поворотах от входа в лабиринт. Найди меня! — окликнул Северус, а сам вдруг кинулся к лестнице.

Блэк резко затормозил.

— А ты куда?

— Прихвачу с собой оставшийся факел.

— Отыщи нас с братом, но сначала открой окно, через которое я вернусь с тобой прошлым в дом! — бросил Сириус напоследок и под бой часов в холле припустил в сторону высоких зелёных стен лабиринта.

* * *

Снейп станет причиной его смерти — эта мысль вертелась в черепной коробке Сириуса безумной заевшей пластинкой. Один мотив.

Где-то в хитросплетениях ветвей и листьев сейчас шёл бой не на жизнь, а на смерть. Сириус с ужасом вспоминал, как смеркут нависал над ним, увязшим в силках. О тварях, похожих на неправильно трансфигурированные плащи-накидки, Блэк и знать не знал, пока не очутился в этом проклятом месте, но чутьё подсказывало, что где-то в родне смеркутов затесались дементоры. Такого безграничного ужаса Сириус Блэк не испытывал никогда прежде. Он некстати представил, как однажды какой-нибудь смеркут заработал заворот кишок и не переварил съеденного волшебника, летал с его скелетом под живым плащом, исстрадался весь и — раз — переквалифицировался в дементора. Впрочем, дементора Сириус, к счастью, тоже никогда не видел и подпитывал разыгравшуюся фантазию только иллюстрациями из учебников по ЗОТИ, которые остались на задворках памяти и теперь атаковали воспалённый мозг.

Запыхавшийся Снейп вылетел из-за поворота, как гарпия из-за облаков. Колкости скопились на языке Сириуса, но он их проглотил, сдирая горло. В конце концов, перед ним был всего лишь перепуганный до смерти семнадцатилетний парень.

Северус затормозил, зацепившись за корень.

— Мы разделились, — выдохнул Сириус, надеясь, что Снейп не настолько пёкся о его здоровье и внешнем виде и потому не заметит парочку новых ссадин да синяков. Проглотит ложь. — Регулус и Рита побежали направо, а я — налево. Хорошо, что тебя встретил. Выход где-то недалеко.

Взгляд Снейпа изменился, стал затравленным. Он бросил их, бросил перед лицом опасности, а теперь его разъедала кислота стыда.

— Как же вы справились с силками?

— Ты правда хочешь это знать? Прочтёшь в романе Скитер, когда мы все выберемся отсюда. Я оставлю автограф на твоём экземпляре.

— Мне…

Извиняться вздумал. Не вовремя, ой как не вовремя, да и не нужны они — расшаркивания на пороге смерти.

Сириус махнул рукой.

— Шевелись. Надо выбираться.

За спиной Снейпа в нескольких коридорах от них что-то взорвалось. Блэк и в прошлый раз недоумевал, что это могло быть, но тогда его мало волновала причина взрыва. Сейчас же он был уверен, что тут не обошлось без другого Северуса.

Сириус буквально вытолкал «своего» ничего не понимающего Снейпа из лабиринта. Они оказались у левого крыла здания. Окно на первом этаже было открыто — кухонное окошко.

— Туда! — крикнул Сириус, и Снейп побежал вперёд, не обратив внимание на показавшихся из главного выхода Регулуса, Тупицу и второго Снейпа. Суматоха, пережитый страх и адреналин в крови путают сознание похлеще пыльцы фей. Если разобраться, Сириус не мог вспомнить, куда подевался Северус после того, как ровно неделю назад вывел их с братом из лабиринта и грозно сказал: «Мы не будем упоминать о случившемся». А ведь с того момента прошло всего семь дней. Семь мучительно длинных дней.

Сириус перебрался через подоконник, когда пошатывающая фигура спасённого им Снейпа скрылась за дверью кухни. Пронесло! Теперь надо как-то исхитриться и не столкнуться нос к носу с Тупицей.

Блэк отодвинул шкаф, проверил, что подъёмник находится внизу, превратился в пса и забрался внутрь. В холле раздался голос взбудораженного Регулуса и следом победный клич Тупицы, который даже не представлял, что его ожидало в дальнейшем.

Сириус нашёл зубами шнур лифта и поехал наверх. Он добрался до третьего этажа и выскочил в зал, на пороге которого стоял Северус. Увидев его, Сириус негромко довольно тявкнул, преобразился, вернув себе человеческий вид, и широко улыбнулся.

— Отличная командная работа!

Снейп попытался скроить неприступную мину, но тщетно — его тоже распирало от радости. Вместе, плечом к плечу, они пошли вниз в укрытие.

Внезапно Сириус учуял специфический запах кислого металла, исходящий от Снейпа. Правая штанина Северуса была покрыта кровью ниже колена. Да и цвет лица казался пепельным — ещё болезненнее, чем обычно.

— Да, мы молодцы, — Снейп пошатнулся.

— Ты чего это? — Сириус подвёл его к софе.

Тот буквально рухнул на неё, перевернулся на спину и застонал. Сириус заставил его сесть — иначе, чего доброго, лишится чувств. И что тогда делать? Он закатал штанину и увидел кровоточащий порез на щиколотке. Из-за крови нельзя было определить, насколько глубока рана.

— Тебе нужна заживляющая мазь, — Сириус быстро глянул на посеревшее лицо бывшего недруга. — На кухне есть начатый тюбик. Регулус найдёт его позже. Я сбегаю.

Снейп не ответил, и это заставило Сириуса разволноваться ещё больше. Он силился вспомнить, чем занимался по возвращению из лабиринта. Надо думать, хлопотал над Ритой. Что та Скитер, что нынешняя — обе валялись без сознания. Сириус тронул пальцем тельце жужелицы на блюдце. О жизни и смерти насекомых он знал лишь одно — жук дохлый, если лежит кверху брюхом. Слава Мерлину, к Рите это наблюдение не относилось.

Сириус сбежал по лесенке и отогнул край гобелена, выглянув в коридор, оценивая обстановку. Он понятия не имел, где сейчас носило Регулуса. После того, как им удалось вызволить Риту из объятий дьявольских силков, брат отправился рыскать по дому в поисках бинтов и лекарственных смесей. Значит, он мог показаться из-за угла в любой момент.

Идти на кухню через холл было рискованно: в гостиной сейчас другой Сириус — увидит. Оставался альтернативный ход на кухню — лифт. Чтобы сесть в него, придётся чапать в зал.

Сириус на цыпочках прокрался к главной лестнице и поднялся на третий этаж. Едва он ступил в коридор, как доски пола закряхтели под его весом. Мысленно Блэк грязно выругался. Он снял ботинки и двинулся дальше, но и это не шибко помогло. Пол предательски скрипел. Бродяга врезал себе по лбу ладонью и перекинулся в пса. Другое дело! Он засеменил в конец коридора. Когда до дверей зала остался один поворот, его осенило: бинты! Они лежали в аптечке в туалетной комнате. Северусу они точно понадобятся. Гордясь смекалистостью, Сириус, виляя хвостом, припустил в уборную. Аптечку он вроде бы сунул за корзину. С тех пор плетёная защитница грязного белья её верно сторожила. Сириус вернул себе человеческий вид и чертыхнулся, ощутив босыми ступнями холод плитки. Ботинки-то остались у лестницы.

— Идиот! — отчитал он самого себя, вытащил два рулона бинтов и удостоверился, что те не превратились в истлевшую марлю. Сириус снова превратился в пса, взяв находку в пасть. Озираясь по сторонам, он возвращался к оставленной обуви. На память пришло лето пятого курса, когда за несколько дней до побега из дома он возвращался поздней ночью с прогулки. Тогда ему тоже пришлось красться в тени, ожидая, что в любую секунду из-за горшка с цветами выскочит Кричер и заорёт на всю площадь: «Хозяйка! Господин вернулся после полуночи!» Сириус насмешливо рыкнул, представив ворчливого домовика, и остановился как вкопанный, не дойдя до ботинок два человеческих шага, потому что на верхней ступеньке в соляной столп при его виде обратился Регулус.

Взгляды встретились. Сириус медленно положил бинты на ковёр — так какой-нибудь барыга в Лютном кладёт на пол контрабандный товар, когда оказывается под прицелом палочки аврора. Регулус всё ещё не двигался. Ни жив ни мёртв. Проклятье!

Сириус катнул носом один рулончик бинтов по направлению к нему, а второй зубами положил в ботинок, схватил обувь за шнурки и дал дёру. От стресса, шока и ещё не пойми чего он забежал в первую попавшуюся открытую дверь. Спальня Питера! Сириус закрылся в ней, зашарив глазами по комнате. Сейчас Регулус поднимет крик. Все сбегутся, и ему конец. Один, два, три… Вроде тихо. Может, Рег прикусил язык от ужаса?

Сириус мотнул головой. Было бы весьма кстати отыскать тут ещё одну тайную комнатёнку. Подойдёт даже секретный шкафчик для заначки алкоголя. Сириус подпёр дверь стулом и начал судорожно обыскивать помещение на предмет запасного пути отхода. В ящике прикроватной тумбочки его ждал тюбик с лечебной мазью. Полный тюбик! Какова вероятность, что это не та мазь, которую Регулус вскоре отыщет на кухне? Сириус засунул лекарство в задний карман брюк и всерьёз задумался о бегстве через окно, когда понял, что в дверь до сих пор никто не ломится. Даже обидно.

Он обулся и осторожно выглянул из спальни. Коридор был пуст. Регулус ушёл, прихватив с собой катушку бинтов, которой с ним поделился Сириус. И ничего. Если задуматься, Рег тогда и словом не обмолвился, что бинт дал ему чёрный пёс, стащивший чьи-то ботинки.

— Мой брат страшный человек, — пробормотал Сириус. Вообще, все эти так называемые «благородные» волшебники себе на уме — крайне опасные люди, потому что они не только циничные и заносчивые, но и хорошо образованные. В переговоры с ними лучше не вступать — перегрызут горло одним махом. Хуже только дипломаты. Недаром Люциуса Малфоя Абраксас в отдел по международным связям пристроил. Регулусу светило попасть туда же.

Сириус вздохнул и пошёл к Снейпу.

В течение следующего часа Блэк, следуя инструкциям Северуса, помогал тому справиться с кровотечением. К счастью, порез был не так страшен, как казалось на первый взгляд.

— Как я не заметил, что ты ранен, когда мы были в лабиринте? — сказал Сириус, закончив играть в целителя.

— Я бы удивился, если бы ты заметил. Мы едва ноги унесли. Я напоролся на какой-то сук, пока спешил к вам.

Сириус закрутил тюбик, в котором мази осталось ровно наполовину.

— А что это так бахнуло, когда смеркут нависал над прошлым мной?

— Яйца докси. Тут завалялось немного уцелевших. Я их поджёг и бросил в клубок дьявольских силков.

Сириус расхохотался.

— Здорово придумано! Мы надрали смеркутам задницы, если те у них имеются!

— Это очень сомнительно. Им не нужны задницы — они не могут сидеть, иначе их плащи помнутся.

— Я поражён, — со смешком сказал Сириус. — Мне удалось привить тебе частичку остроумия.

— Чтобы шутить, как ты, особо острого ума не надо, — парировал Северус, опустив голову на подушку. — Плохому быстро учишься.

Сириус понял, что практически назвал Снейпа нормальным парнем. Он подумает об этом потом — в понедельник и желательно в сотне миль отсюда.

— А теперь я пойду и как-нибудь всуну на кухонную полку остатки мази.

— Угу, — мрачно отозвался Северус.

— Регулус говорил тебе, что видел в доме пса с ботинками в зубах?

Судя по совиному взгляду Снейпа, Рег ни о чём таком не рассказывал. Слабость накрыла его, и вскоре Снейп закрыл глаза и засопел. Сириус прислушался, определяя частоту дыхания. Колдомедик из него аховый, но он столько раз бывал в Больничном крыле и видел, как работает мадам Помфри, что кое в чём разбирался. Скудные знания лучше, чем ничего.

Братец Жак, братец Жак,

Спишь ли ты? Спишь ли ты?

Звенит заутреня! Звенит заутреня!

— "Братец Жак"

Сириус наблюдал за самим собой прошлым, копошащимся возле водоёма. После нескольких безуспешных попыток поймать лягушку тому всё же удалось схватить амфибию, не рассчитавшую длину прыжка. Теперь Тупица держал лягушку на вытянутой руке, зажав лапку земноводного между большим и указательным пальцами.

— Рег, иди сюда, что покажу! — как в детстве. Не хватало только выпустить лягушку, когда младший брат приблизится и поднимет дикий крик. Иногда Сириус винил себя в том, что Регулус вырос таким нервным и брезгливым. Так пятилетний Рег не оценил когда-то устроенный братом жабий хор, а семилетний — лягушачий суд, учинённый Сириусом у пруда в доме деда… Вот и шестнадцатилетний Регулус пришёл в ужас от идеи пообедать пойманной амфибией.

— Брось, французы вообще считают лягушачьи лапки деликатесом, — сказал ему Сириус. — Их подавали на юбилее у Розье.

— Мы не французы и не Розье.

— Просто ты не голодный! Ты только посмотри на неё и представь, что перед тобой трансфигурированная курочка. На вкус ты их даже не отличишь, — Тупица любовно покачал лягушку в ладонях и запел: — Frère Jacques, Frère Jacques! Dormez-vous? Dormez-vous? Sonnez les matines! Sonnez les matines!

— Дурак, — с улыбкой бросил Регулус, зашагав к дому.

— Ding, dang, dong. Ding, dang, dong. Я тебе поймаю пару штук, братец! Приготовим их в медовой глазури.

Сириус проследил за братом из окна. Нужен подходящий момент, чтобы переговорить с ним и дать ему напиток. Подлить в бокал? В тарелку? Как лучше?

— Лучше всего сказать Регулусу всё как есть, — посоветовал Снейп, подкравшись сзади.

Сириус вздрогнул от неожиданности, придержав раздражённый вздох.

— Ты мои мысли читаешь? Признавайся!

— Читаю, конечно. Поэтому я всегда знал, что ты та ещё бестолочь.

Сириус погладил циферблат наручных часов. Под подушечками пальцев трещинка в стекле казалась огромной, а посмотришь — едва заметна.

— Знаю, — вздохнул Северус. — Тебе страшно давать Регулусу зелье, потому что оно может по-настоящему его убить. Терять родного человека больно, очень больно. Кровь — не вода. Ты можешь презирать его, винить, ругаться с ним и порой искренне считать, что ненавидишь, но когда наступает тот миг, тот самый ваш последний миг… Все брошенные сгоряча слова, все эмоции испаряются, остаётся только... Директор обычно говорит, что это ноющее чувство — любовь. Она пробивается в груди, как росток продирается через брусчатку в стыке. Ты не хочешь её. Зачем тебе этот цветущий сорняк? Но он уже здесь, — Снейп приложил руку к груди. — Увы.

— Кто это был? — шёпотом спросил потрясённый Сириус. — Кого ты потерял?

— Отца, — чуть помедлив, ответил Северус. — Он был магглом, работал на заводе по производству канатов в бедном квартале Коукворта. Хотя в той части Манчестера и нет других районов. Быть магглом очень непросто, знаешь ли, Блэк. Отец однажды разозлился из-за срыва сроков с отправкой партии канатов в Ливерпуль, кричал, кричал. Потом как треснул по стене и сломал себе пару пальцев. Если бы этого не видел сосед, то мама могла бы вылечить его с помощью Эпискеи, но Статут же… да, Статут о секретности. Отцу пришлось наложить гипс. А с ним как работать? Ты, поди, и не знаешь, что это такое — сидеть на кухне, когда все шкафы пустые? Или ходить в гипсе. За семь лет ни разу не видел на твоей морде даже приличной царапины, не то что в бинтах, под которыми всё чешется, а почесать не можешь. Ходишь обмотанный несколько дней, словно личинка веретенницы…

— Говоришь так, будто и сам ходил в этом гипсе.

— Да уж, пришлось. Я тогда в маггловской школе подрался с Джеймсом Ридом. Нам было по восемь, и он обозвал мою мать ведьмой Клути.⁽¹⁾

— Не везёт тебе на Джеймсов, — вполголоса заметил Сириус.

— Это точно.

— Слушай, Северус, я всё пытаюсь понять, что тебя держит в компании Эйвери и Мальсибера. После их жестокой шутки над Мэри Макдональд даже Регулус с ними не разговаривает, а ведь наши родители хорошо знакомы.

На лице Снейпа появилось выражение, которое с натяжкой можно было назвать улыбкой:

— Регулус влюблён в вашу Макдональд с третьего курса. А что до меня… Друг — не тот, кто хорошо относится ко всем, а тот, кто хорошо относится к тебе. Ты сам только недавно стал настоящим другом для Петтигрю, буквально пару дней назад.

Не все змеи ядовиты, но все больно кусаются. Снейп — не исключение. Сириус снова отвернулся к окну.

* * *

От голоса Мика Джаггера уже тошнило. Одни и те же песни на одних и тех же пластинках крутились по пятому кругу. Очередной мрачный трек, от которого хотелось выть, пить и ныть. В нынешних обстоятельствах Сириус жаждал позитива, подошла бы сопливая сказка о любви, романтика, баллада о мире во всём мире. Вот бы вернуться на часок-другой в свои десять лет и забыть о страданиях, отдохнуть мозгами. Но тот — прошлый Сириус — никак не мог наслушаться. Мерлин, ну какой же оболтус! Тупица ничего не предпринимал, ничего не делал, только убивался от чувства вины за смерть Пита, тщательно скрывая своё горе за маской шута.

Сириус проскользнул в спальню на третьем этаже и на всякий случай сел на пол так, чтобы за кроватью его не было видно, если кто-то решит заглянуть в комнату. За стеной, на которую он опирался спиной, сейчас торчал его брат. Живой Регулус.

В этот раз всё должно пройти без сучка и задоринки. Рита очухалась и набивалась сопровождать Сириуса, но Снейп её остановил.

— Не вмешивайся. Пусть сами между собой разберутся.

Скитер понятия не имела, что случилось в доме, пока она лежала на диване после приключения с дьявольскими силками, не слышала, как Сириус орал на Рега, проклинал, как накинулся на него с кулаками и даже смотреть на него не желал.

Раздался скрип двери, за стенкой послышались шаги, затем раздался хнычущий голос:

— Рег, поговори со мной. Я же помру от скуки. Она грызёт меня. Ты безжалостен — оставил меня внизу со Снейпом…

Сириус прикрыл глаза. Нет! Он не станет заставлять брата принять напиток живой смерти — решение за Регулусом, и Сириус будет его уважать. Это не уход от ответственности, это… другое. Он собирался доказать брату, что воспринимает его всерьёз.

Сириус стиснул кулаки, когда голоса в соседней комнате стали повышаться. Обстановка накалялась.

— Служка на побегушках у Волдеморта! Тупоголовый слизняк!

Нет, нет, нет! Бродяга затряс головой. Он так не думал. Его несло. Ему было больно и обидно, и он делал единственное, что умел в подобных ситуациях — причинял боль в ответ.

— Ты больше не брат мне.

Казалось, даже воздух зазвенел. Повисла тишина, как музыкальная цезура или пауза между ударами колокола. А это была классная задумка — начать песню со звона колокола, оглушительного боя, способного перекрыть даже раскаты грома. Тринадцати ударов бы хватило — на число дней, проведённых взаперти. Взять бы сейчас гитару… и сломать её о голову Тупицы, который кричал, что Регулус ему не брат, никто, маменькин сынок… Он был ослеплён своей ненавистью, он отказался выслушать родного человека.

— …ненавидь меня и дальше, если тебе так легче.

— И буду! До конца жизни!

Дверь хлопнула, топот ног прогремел в коридоре, отдаляясь. Не теряя больше ни минуты, Сириус поднялся с пола, залетел в соседнюю комнату и застыл на пороге, потому что впервые не понимал, как себя вести, что сказать. Регулус сидел на кровати и плакал. Его младший брат захлёбывался слезами, как будто его напугал тот жуткий змеемордый монстр из-под кровати, сел ему на грудь и надавил, мешая вздохнуть.

Регулус поднял на Сириуса блестящие глаза.

— Чего хотел? Есть что добавить?

— Рег… Ты простишь меня?

Не успел брат подобрать подходящий ответ, как Сириус в мгновение ока оказался возле него и крепко-крепко обнял. Плечи у обоих затряслись, всхлипы разодрали горло. Слёзы побежали из глаз, но Сириусу было плевать. Регулус вообще ничего не понимал, но не отталкивал. Почему?

— Я не хотел, — бормотал Сириус, уткнувшись носом куда-то в плечо Рега. — Не имел в виду…

— Ты вернулся, — в шоке прошептал тот. — Впервые после ссоры.

— Ага, но ты послушай...

— Я всё понимаю, правда.

— Нет, ни черта ты не понимаешь! Я не должен был говорить такое, не должен был бросать тебя на произвол судьбы… Ты заботился о нашей семье, всегда заботился…

Регулус подобрался.

— Я не ребёнок. Ты прав, ты не можешь водить меня за ручку и тыкать пальцем в прохожих, говоря: «Этот плохой колдун, а тот хороший».

Сириус замотал головой.

— Нет. Должен. Пусть не буквально, но… ты моя семья. Ты мне не враг. Ты мой брат, и я умру за тебя!

— Нет, я за тебя!

— О Мерлин! — рассмеялся Бродяга сквозь слёзы. — Даже тут мы спорим. Слушай, Рег, ты всегда будешь моим братом, даже если станешь кланяться волшебной ящерице…

Он потерял счёт времени, совершенно расклеился. Вот тебе и крутой парень! Какой из него Мародёр… Накопившееся напряжение сказывалось. Сириус чесал языком без умолку, превратившись из неспособной вымолвить и слово размазни в бесконтрольного болтуна. Регулус успокоился и теперь внимательно слушал, а рассказать требовалось многое. Рег не перебивал и как прилежный ученик на уроке кивал в нужный момент.

— Я не смог спасти Гилдероя, это было невозможно, — говорил Сириус и получал кивок, за который был безгранично благодарен младшему брату.

— Эммелина опять исчезла.

— Ты не виноват.

— И зелье профукал.

— Ничего страшного.

— Пит взял только одно печенье, я не мог это предусмотреть.

— Да, так и есть. Не мог.

Там где Сириус был слаб, плохо подкован, уязвим, брешь заполнял Регулус. Он находил нужные аргументы, оправдания, утешения. Наконец он попросил показать ему хроноворот.

— Не терпится взглянуть на эту магическую штуковину? — усмехнулся Сириус. — Он у Северуса. Надо бы забрать.

— У Северуса? Вы уже зовёте друг друга по имени?

— Ой, заткнись.

— Я рад, что вы нашли общий язык.

Сириус насупился. Признавать, что из Снейпа вышел ценный союзник... Этого только не хватало!

— Я не одобряю использование хроноворота, — с расстановкой сказал Регулус, — ты наломал дров, но я тебя не виню. Я бы поступил точно так же. Наверное.

— Наверное? — Сириус прижал ладонь к груди и демонстративно открыл рот в гротескном потрясении.

Брат улыбнулся.

— Я бы тысячу раз взвесил все за и против.

— Иногда промедление смерти подобно.

— Но не с хроноворотом в руках.

— Тоже верно!

— Итак, я правильно понял: ты видел меня мёртвым и уверен, что мою душу утащил грим? Извини, Сириус, но это звучит ещё более дико, чем то, что ты путешественник во времени. Хотя грима я недавно встретил.

Сириус изо всех сил постарался натурально удивиться.

— Да ты что?!

— Он нёс ботинки в зубах! Хорошо, что не белые тапочки. На этот раз я его хорошо рассмотрел. Весь всклокоченный. Зубы огроменные. Глаза красные! Шерсть мерцала! Из его груди шёл такой гул... голоса покойников, короче. Он дал мне бинты, а потом развернулся и убежал, пройдя через стену. Ты же знаешь, что нельзя брать то, что дают духи, а я взял. Рите нужна была повязка на голову.

Регулус стал мрачнее тучи. Он деловито кивнул своим мыслям.

— Уже третий раз за шесть дней я вижу потустороннего пса. Принял от него подношение. Кажется, до старости я не доживу.

— Чепуха! Мы обхитрим Смерть с помощью фокуса со временем.

Брат предпочёл сменить тему.

— Значит, зелье...

Сириус повеселел после услышанного.

— Я не шарю в зельеварении, пришлось довериться другим.

— Вот именно. Ты, Рита и Северус. Мне сложно это принять. Скорее уж вы друг другу горло перегрызёте, чем что-то вместе сварите, но в твои способности в зельеварении я верю ещё меньше, однако же напиток живой смерти откуда-то появился, — Регулус указал на пузырёк, за стеклянными стенками которого темнела блестящая чёрная жидкость.

Лицо Сириуса изменилось.

— Рег, я не поручусь, что это зелье приготовлено правильно.

— Оно выглядит, как в учебнике Бораго. Можно?

Сириус вложил пузырёк в протянутую ладонь брата. Тот вынул пробку и принюхался.

— Пахнет, как описано. А чем вы собрались меня возвращать из летаргического сна? Не припомню, чтобы вокруг дома росла рябина.

— Насчёт этого… — Сириус почесал затылок. — Мы сделали тоник из мандрагоры. Снейп там наплёл, что он даже лучше рябиновой настойки. А мандрагоры у нас были что надо — без прыщей, гладенькие! Мерлин, какие они были страшненькие, но я их быстро ножом отделал — и пикнуть не успели. Я был осторожен.

— А на мандрагорах было нечётное количество листьев? — напряжённо спросил Регулус.

Бродяга вытаращил глаза.

— Это тоже играет роль, да? Вообще, я не считал, но Северус…

Регулус перестал держать каменную мину, схватился за живот и закатился от хохота.

Сириус обомлел, открыв рот от легкомыслия родного брата. Он ему тут ужасы рассказывает, которые им довелось пережить в доме, а тот… тот просто ржёт, как единорог, переевший в лесу багульника.

— Ну ты и придурок, — буркнул Сириус.

— Ох, извини, не удержался. У тебя было такое сосредоточенное лицо, а это, согласись, для тебя редкость.

Регулус вытер слёзы, набежавшие от смеха, и Сириус невольно улыбнулся, глядя на него.

— Я выпью это, — сказал Регулус, сжав пузырёк в кулаке.

— Уверен?

— Да.

— На все сто?

Рег кивнул.

— Только дай мне минут пять, хочу попрощаться на всякий случай с Ритой и Северусом. Теми двумя — из моего времени.

Сириусу не нравился его настрой. Что значит «попрощаться»? Что ещё за случай такой — всякий?

Регулус вдруг потёр левое предплечье, что не осталось не замеченным.

— Болит? — хмуро осведомился Сириус. — Почему? Волдеморту от тебя что-то нужно? От других Пожирателей смерти? Он вызывает?

— Сириус, — Регулус перехватил его тяжёлый взгляд, — давай не будем заводиться снова. Не сейчас, пожалуйста. Мы всё обсудим позже, обещаю. Я расскажу дома… я хочу сказать — в Хогвартсе.

— Хорошо, дома так дома, — покладисто сказал Сириус.

— У тебя мои часы.

— А? Ну да, я снял их, когда…

— Я не имею ничего против. Они твои. Должны принадлежать тебе — так хотел папа. Но я поражён тем, что ты умудрился расколошматить циферблат за каких-то семь дней! Просто уму непостижимо!

— Мы же волшебники. Репаро — и фамильные часы станут как новенькие.

— Как но-овенькие? — скептично протянул Регулус. — Не все магические предметы можно починить заклинанием для второкурсников. Не мешало бы и аккуратнее относиться к семейным реликвиям и к имуществу в целом.

— Тебе случайно не пора идти, мистер Филч-младший? — проворчал Сириус. — А то заладил как завхоз.

Регулус хмыкнул и пошёл к двери.

— Ты подождёшь меня здесь?

— Конечно.

— Я боюсь остаться в одиночестве. Ты же не дашь мне умереть, так ведь?

Сириус приложил все силы, чтобы ответить брату ободряющей улыбкой.

— Это же понарошку. Пока я рядом, ты не умрёшь, Регулус. Я клянусь!

* * *

— Десять, — сказал Северус, прислушиваясь к часам из холла. — Пора.

Бродяга взбодрился. Он взял бутылку с ярко-оранжевым тоником, со стороны напоминающим обыкновенный тыквенный сок. Сириус его ненавидел, а Регулус обожал — дескать, ещё в десятом веке Авиценна использовал напиток из тыквенной мякоти для профилактики ряда заболеваний. Даже к еде и напиткам младший брат имел особый подход: это вредно, а это полезно. Сириус всё делил на вкусно и невкусно и всё равно в компании Мародёров считался привередой. Питер, например, относился ко всему ещё проще: он делил всё на съедобное и несъедобное.

Снейп громко вздохнул.

— Никак не привыкну к творящемуся здесь безобразию. Мы порвали все временные нити, и добром это не кончится.

— Хватит брюзжать! — отрезал Сириус. — Пошли за моим братом.

Бездыханный Регулус — само по себе жуткое зрелище, но увидеть его снова лежащим на кровати, как покойник, оказалось тяжким испытанием. Сириус подошёл к нему и взял за руку. Холодная. Тепло покидало его. Жуткая иллюзия смерти.

— Помоги мне, — прокряхтел Снейп, приподняв голову Регулуса. — Перенесём его во флигель.

— Нет! Я хочу знать, получилось ли у нас задуманное, прямо сейчас. Пусть Регулус дойдёт туда на собственных ногах.

Сириус откупорил бутылёк с тоником из мандрагоры и поднёс горлышко к бледным губам брата. Наклонил бутыль, влил ему в рот немного жидкости апельсинового цвета, цвета солнца, жизни…

— Глотай, слышишь? — прошептал Сириус, стиснув пальцы Рега так сильно, что тому наверняка стало бы больно, будь он жив.

Снейп затаил дыхание.

Они оба ждали. Сириус неприязненно покосился на обнажившееся предплечье брата. Змея — часть Чёрной метки — не шевелилась. В Ордене говорили, что с её помощью Волдеморт призывает сторонников к себе, а если те не являются, то он их находит и наказывает. Было странно желать, чтобы Волдеморт их сейчас нашёл и забрал отсюда?

Из-за хмурого выражения лица Северуса он понял, что их мысли перекликаются, и сосредоточился на брате, не желая пропустить малейший подъём грудной клетки.

— Сколько времени нужно, чтобы твоё варево подействовало? — спросил Сириус всё тем же тихим голосом, как будто боялся разбудить Регулуса ото сна.

— Я… я не знаю.

— Что значит, ты не знаешь? А кто знает? — рассердился Блэк. — Слизнорт?

— Ага, сейчас пошлю ему сову за инструктажем, — прошипел Северус, в раздражении сжав волосы Регулуса на макушке.

— Ты оставишь моего брата лысым. Убери клешню.

— Эта, как ты выразился, клешня полночи держала то нож, то черпак, пока ты сопел рядом.

— Нож? Я нарезал всю мандрагору ещё в понедельник. У меня до сих пор мозоли на пальцах. Видишь?

— Не вижу.

— Тебе глаза протереть?

— Я в аду? — слабо спросил Регулус, облизав сухие губы. Его ресницы затрепетали. — Две гарпии сидят надо мной и беспрестанно щёлкают клювами у лица.

Облегчение обрушилось на Сириуса водопадом. Он радостно переглянулся со Снейпом, потом с широченной улыбкой посмотрел на жмурящегося Рега и ласково потрогал его лоб.

— Справедливости ради, клюв есть только у одного из нас. У меня нос как нос. Ну, ты как?

— Я не был мёртв, и жив я не был тоже.

— Ты это в какой-то книжке умной вычитал?

— Это Данте, — вставил Северус.

— Расскажете по дороге, — отмахнулся Сириус и легонько потряс Регулуса за плечо. — Добро пожаловать обратно в мир живых. Ты вернулся на борт нашего судна, братишка!

— Да-а, — протянул Северус, поднявшись. — Нас снова трое в этой дырявой лодке, не считая собаки.

1) Ведьма Клути — героиня британской сказки «Кожаный мешок». Она поселилась в деревне, жители которой стали быстро беднеть.

Вернуться к тексту

Я вернулся! Да, я вернулся.

Да, я вернулся во тьму.

Я — пуля номер один, я — батарейка.

Да, я в эпицентре взрыва

Со своей бандой!

— "Back in Black" — "AC/DC"

— Рада тебя видеть, наш ключик из западни, — Рита обняла Регулуса и поцеловала его в щёку. — Мой рыцарь в сияющих доспехах!

— Полегче, тигрица, — встрял Сириус.

Она едва очухалась после взрыва яиц докси, но уже лезла целовать всех подряд. Побочный эффект.

— Я… немного не понимаю, что происходит, — пробормотал Регулус.

— Пора ввести тебя в курс дела, — сказал Северус. — Ты же не думал, что мы спасли тебя по доброте душевной?

— Не слушай их, — поочерёдно грозно глянув на Снейпа и Скитер, проговорил Сириус. — Они вылитые злобные тролли с Ведьминой горы, набросились на тебя, как на ягнёнка, забредшего в их пещеру. Ночь на дворе. Отдохни немного, спешить особо некуда. Тем более когда имеешь при себе хроноворот. Это твои слова, не забыл?

Северус так громко молчал, что хотелось поправить ему челюсть.

— Так не пойдёт! — заявила Рита. — Вот-вот выйдет луна, и руны наверху засветятся. Мы должны быть в зале в этот момент.

— Всё хорошо, честно, — тихо сказал Регулус, тронув Сириуса за руку. — Я чувствую лёгкую слабость, но это нормально.

— Чушь! Ты едва стоишь!

— Сириус, не хлопочи надо мной, как гусыня.

— И всё-таки твой брат прав, — вздохнул Северус. — Вид у тебя, как у инфернала. С этим надо что-то делать, — он, ни на что особо не рассчитывая, оглядел их скудный арсенал ингредиентов.

— Как насчёт зелья пробуждения? — Сириус вспомнил программу первого курса. — Змеиные клыки у нас есть. Сушёная веретенница тоже…

— У нас нет волшебной палочки, которой нужно взмахнуть над заготовкой, — проворчал Северус.

— Это меняет дело.

— Да что ты! Будь у меня палочка, я бы вообще не стоял ради вас над котлом.

— Брось причитать! Тебя ждёт великое будущее в мире зельеварения! — Сириус сделал большие глаза. — Погляди! Ты умудрился создать первоклассный напиток живой смерти из столетней бурды!

Северус смутился от похвалы.

— Прискорбно сознавать, но Рита тоже говорит дело. Подождём, когда наши двойники найдут хроноворот и воспользуются им, затем пойдём наверх и осмотрим подписанные рунами предметы и приборы.

Регулус помассировал виски.

— Слушайте! Постойте. Да, я читаю руны, но чтобы вот так, без толкователя… Вы считаете, что я как тапок для прыгливого котла из сказки Бидля — одним махом решу главную проблему, но, боюсь, это будет не так просто. Руны… они похожи на тексты пирамид, которые до сих пор не переведены целиком. Думаете, это потому что все археологи и исследователи Древнего мира так глупы? Вовсе нет! Значений у рун и иероглифов — масса!

— Не дрейфь! Вдруг ты с одного взгляда определишь, что нам нужно. Подойдёшь к полке, а там надпись: «Порт-ключ до Хогвартса»!

— Это было бы чудесно! — пропела Рита.

— Звучит как план, — сдался Регулус за неимением альтернативы. — Ну хорошо, если всё должно закончиться сегодня, то что ты скажешь об умострильном эликсире, Северус? У вас здесь банка с желчью броненосца, толчёные скарабеи мне попадались на глаза в лаборатории, а корень имбиря достать просто. Я видел имбирь в теплице.

«Где до сих пор лежит Пит. Тело Пита», — содрогнулся Сириус и постарался отделаться от подкинутой безжалостной памятью картины.

— Мы тебя хотим сделать бодрым, а не умным, — сказал он вслух. — Куда уж больше?

— В удвоенной дозе умострильное зелье вызывает бессонницу и повышает активность. Готовится десять минут.

— Можно попробовать, — согласился Снейп. — Но это последнее, что я варю в этом доме. Не знаю, когда вообще захочу подойти к котлу на воле.

На воле… звучало так, словно они мотали срок в Азкабане — в одной большой камере с видом на зелёное море вместо Северного и смеркутами взамен дементоров, высасывающих всё хорошее, что есть в человеке. Или праздновали Хэллоуин каждый день.

Северус засобирался наружу. Сириус улучил момент и, послав предубеждения подальше, сказал:

— У Питера была цепочка с медальоном. Когда цапень напал на него, она упала на землю неподалёку. Сможешь её принести?

Северус несколько секунд смотрел ему в глаза. Сириус не хотел думать, что он там искал и нашёл ли. В висках вдруг заломило, будто огромный червяк заполз в одно ухо и вознамерился во что бы то ни стало вылезти из второго. Затем неприятные ощущения так же быстро пропали, как возникли.

— Я заберу медальон, — произнёс Северус.

Кивок в знак благодарности. Всё-таки хорошо, что Снейп не особо разговорчив.

Когда он ушёл, Сириус вернулся к брату.

Регулус был слаб. Он храбрился, фыркал и улыбался, однако Сириус не позволил брату себя обмануть — тот провёл в волшебной коме несколько часов, и это не прошло бесследно. Ему бы выспаться, полежать, набраться сил… В конце концов, это не последнее появление луны на небе в их жизни! Будут и другие ночи.

— Я переживал за тебя, братишка, — шёпотом произнёс Сириус, надеясь, что у Риты имеется хоть капля тактичности.

Регулус улыбнулся и так же тихо спросил:

— Все глаза, поди, выплакал?

— Ну-у… такого не было! Я ни одной слезинки не пролил!

— Плакать незазорно, Сириус.

— А я говорю, что держался как кремень! — настаивал Блэк.

— Слёзы — не признак слабости, а знак того, что в человеке есть душа.

— Говорю же тебе, — произнёс Сириус, повысив голос, — я не рыдал над твоим хладным телом.

— Слёзы — молчаливый язык горя.

— Не заставляй меня пожалеть, что я тебя спас!

— Они как дождь, — заливался соловьём Регулус, — что смывает земную пыль, покрывающую наши заскорузлые сердца.

— Ну хватит! — Сириус взлохматил ему волосы на макушке и рассмеялся, обменявшись с ним взглядами. — Значит, всё хорошо?

— Ага, — с кивком сказал Регулус. — Я в порядке. Не переживай за меня слишком сильно.

— Слишком сильно?!

— Я постараюсь не давать тебе повода.

Они стали ждать — ненавистное занятие. За четырнадцать дней в доме Зобраста Сириус закалил своё терпение. Какое же это противное чувство, когда что-то зависит не от тебя, потеря контроля над ситуацией. Ещё несколько дней, и он станет размышлять как Снейп, а это просто трагедия! Катастрофа!

Смеркалось, а Снейп всё не возвращался. Скверно.

— Слетаю — посмотрю, — вызвалась Рита, но утруждаться её так и не пришлось. Топот ног раздался за дверью, и наконец во флигель буквально ввалился Северус. Наверное, похожий видок у заключённых, которым всё же посчастливилось выйти из волшебной тюрьмы и не тронуться умом.

— Грим!

— Настоящий? — ахнул Регулус.

— Я видел его только что, — Снейп прошёл к софе, словно зачарованный Империусом, и упал на неё как подкошенный.

— А ну цыц! — воскликнул Сириус, поймав испуганный взгляд брата. — Никто из нас не умрёт сегодня, слышите? В этом доме. В эти дни. Никто. Это случится через много-много лет, ясно вам? Мы сразимся с любым монстром и надерём ему зад.

— Ты не понимаешь, — пробормотал Снейп, облизав пересохшие губы. — Грим спас меня.

— Спас? — переспросила Рита. — Ты точно не нанюхался чего-нибудь в теплице?

Северус помотал головой и вытащил из кармана замызганной мантии порванную серебряную цепочку Питера. Сириус схватил её и сжал в ладони. Частичка памяти. Но где же медальон?

— Это всё, что я нашёл, — выдохнул Снейп.

— А корень имбиря? — машинально брякнул Сириус.

Снейп перевёл на Блэка свирепый, абсолютно дикий взгляд.

— Какого ещё имбиря?! Ты слышал, что я сказал? Грим спас меня от смерти! Я корячился на земле, искал дурацкий медальон под листьями паффопода, и тут в дыру в стене влез смеркут. Смеркут, Блэк! Я был без огня, без факела! У меня даже твоей чёртовой зажигалки не имелось! Силки опять оплели дверь, и я оказался заперт в стеклянной гробнице между Сциллой и Харибдой. А всё из-за какой-то цепочки, и — да, я её принёс! Чуть не забыл: тело твоего дружка тоже пропало, так что ты зря дрейфил!

В таком состоянии видеть Снейпа Сириусу ещё не доводилось. Он счёл лучшей тактикой дать ему высказаться. Рита же, бессовестная стерва, уже строчила что-то на каком-то обрывке пергамента.

— Потом появился пёс, — задрожав всем телом, прошептал Снейп. — Огромный, чёрный, с горящими глазами. Он ворвался в проём, пробив стекло, и помчался… я думал, что на меня, что он перегрызёт мне горло, и я прилягу поить своей кровью мандрагору.⁽¹⁾ Но я ошибся. Грим кинулся на смеркута, они сплелись в единый клубок, а я со всех ног помчался к дому. Кажется, меня слышали даже в Австралии, когда я хлопнул входной дверью.

— Какого цвета были глаза у грима? — спросила Рита. — Сколько было глаз? А хвост? У него он один или два, как у крапа? Ваши показания не совпадают.

Сириус вырвал из её руки карандаш и с остервенением переломил.

— Хватит. Кончай с этим, Рита! Это не игра. Когда же ты очнёшься?

— Я делаю свою работу, Блэк.

— Нас убивают, душат и жрут монстры, а тебя волнует только твой будущий бестселлер! Лучше бы ты пропала! Ты, а не Эмс! — в сердцах бросил Сириус. Скитер всегда действовала прежде всего в своих интересах.

— Ну конечно! Бедняжка Вэнс! Тебя послушать, так от неё было больше толку, чем от меня! Меня! Я рисковала собой в лабиринте, в теплице, в этом доме! А она сейчас где? Кормит червей, как и твой друг-обжора!

— Ах ты… Да я тебя в жабу превращу! Или нет! Скормлю настоящей жабе, мелочь!

— Угомонитесь! — воскликнул Регулус. Казалось, на крик ушли все силы. Рег пошатнулся и устоял на ногах лишь благодаря поспешившему к нему Сириусу. — Вы оба. Поспорите в Хогвартсе, когда мы вернёмся. Я прочту руны, и мы покинем это место навсегда. Нас четверо, так что представьте, что мы идём через волшебный сад к фонтану феи Фортуны.

— Напомню, что искупаться в нём сможет только один, — съязвила Рита.

— А я напомню, что фонтан вовсе и не был волшебным, — сказал Северус. — Неудачная аналогия, Регулус.

— Я пытаюсь донести до вас нехитрую истину, — произнёс тот, стряхнув с себя руку Сириуса. — Мы должны держаться друг за друга, а не ругаться, не грозить превратить кого-то в жабу.

— Ладно, мы поняли, — буркнула Скитер. — Я вся на нервах. Сколько я торчу в четырёх стенах? Вторую неделю!

— Да, это от усталости, — подхватил Сириус. — Ты говоришь дело, Регулус. Нас четверо, и мы одна банда! Предлагаю раздать позывные. Надеюсь, здесь все знают The Beatles. Нет? Ты будешь Маккартни, Рег, потому что вы оба левши. Я сойду за Леннона, так как тоже за мир во всём мире. Снейп однозначно Ринго…

— Почему это? — спросил Регулус.

— Только попробуй уточнить,⁽²⁾ — процедил Северус, прекрасно осведомлённый о группе из маггловского мира. — Зубы потом не соберёшь.

— Я тебе потом расскажу, братишка. В более спокойной обстановке. Ну и Рита…

Та скрестила руки на груди и тряхнула волосами.

— Я не буду отзываться на прозвище волосатого мужика с гитарой, что волшебной, что маггловской! Все рок-музыканты одинаковы.

— Тогда будем петь в дуэте, Рег. Пол и Джон. Блэк и Блэк. Мы будем неразлучны, как Филч и Пивз, Горбин и Бёрк, Хагрид и зонтик, гном и сапог.

Регулус рассмеялся.

— Что за привычка раздавать всем прозвища? Помню, как в детстве ты окрестил каждого нарла⁽³⁾ в саду деда: Пузатый Джон, Колючка, Усач, Толстолобик, Кривозад…

— Ну, у того нарла и правда была косая задница… — оправдался Сириус. Он и Мародёрам прозвища придумал, но не сознаваться же сейчас.

Через несколько минут раздался возглас, который был слышен во всём особняке. Это прошлый Сириус нашёл лунную руну — значит, скоро трое волшебников отправятся в прошлое, что в итоге и приведёт их сюда, к закутку между двумя декоративными башенками — неприметному флигелю, в котором им предстоит коротать дни и ночи, варить зелья, зализывать раны…

— Рита, придётся снова отправить тебя на разведку.

Скитер обречённо вздохнула — так тяжко, словно ей поручали в одиночку перетащить все тыквы из огорода Хагрида на кухню замка.

— Погодите, почему она? — удивился Регулус.

Рита скользнула указательным пальцем по его подбородку и лукаво улыбнулась.

— Потому что некоторые девушки особенные, мальчик.

— Лети уже отсюда, — буркнул Сириус. — Ветреные уж больно эти особенные девушки, а братика моего нечего совращать.

— Сириус!

— В вазе не прячься, я её всю осмотрю.

Рита пожала плечами и превратилась в жужелицу. Регулус уронил челюсть. Жук самодовольно зажужжал и юркнул в открытую дверь.

— Ага, — глубокомысленно изрёк Сириус, проводив Риту взглядом. — Вот такая она — непостоянная. Красивые женщины все такие, поверь моему опыту.

— Даже я спорить не стану, — произнёс Снейп, покачав головой. — Особенно рыжие.

— Открою тебе один секрет, Рег, — продолжил Сириус, закинув шокированному брату руку на плечи, — парни тоже на многое способны. У меня нет сил терпеть дольше — хочу тебе кое-что показать! Это зрелище века, обещаю!

— Твой брат — тоже анимаг! — объявил Северус.

— Проклятье, Ринго! — разбушевался Сириус. — Обязательно так делать?! Ты всё испортил, веселье насмарку! Регулус вообще уже ничего не понимает!

— Нет, пожалуйста, продолжайте, я рядышком постою.

— В общем, так, — Сириус выдохнул, отошёл на три шага назад и крутанулся на пятках, в одночасье теряя человеческий облик. Произведённый эффект превзошёл все ожидания — Регулус попятился и округлил глаза.

— Ты — грим!

Бродяга обиженно тявкнул. Так его ещё не оскорбляли.

— Тварь из преисподней? — просмаковал Северус. — А что? Мне нравится.

Регулус напоминал перепуганного кролика, которого подняли за уши и посадили в террариум, кишащий ползучими гадами. Сириус помрачнел. Он рассчитывал удивить, а не напугать до чёртиков. Видать, он поторопился. Ему недоставало тактичности Ремуса и проницательности Джеймса. Бродяга прижал уши к голове и приблизился к брату. Регулус вытянул руку вперёд — хороший знак, а затем улыбнулся, почувствовав, как холодный собачий нос уткнулся в ладонь.

«Это я! Я! Всё ещё я», — словно говорил Сириус и завилял хвостом, выказывая дружелюбие.

Регулус улыбнулся шире, и страх отступил. Действуя намного увереннее, Рег почесал Бродягу за ухом.

Сириус был счастлив! Он отпрыгнул назад и через секунду уже не лай, а его радостный смех заполнил помещение.

— Это здорово! — выдохнул Регулус.

— Я и тебя научу анимагии! — пообещал Сириус. — Вот увидишь! Мы ещё сделаем из тебя… Посмотрим. Тут как повезёт. Анимагическую форму не выбирают.

— Как и однокурсников, — вмешался Северус, со вздохом обойдя его на пути к двери. — Кстати, Блэк, есть шанс превратиться в таракана.

Регулус вздрогнул.

— Зато тараканы живучие! — сердито крикнул Сириус в спину Снейпу и обернулся к брату. — Вот гад!

— Пойдёмте, — с ехидцей донеслось из коридора. — Время пришло.

Им навстречу уже спешила Рита.

— Поздравляю вас, господа! Хроноворот только что сработал. Мы остались здесь одни.

— Наконец-то, — по пути толкнув Снейпа в бок, сказал Сириус. — Слишком много народа для дома с тремя спальнями.

Они поднялись наверх и подошли к углублению в стене, где в лунном свете купались диковинные вещицы — творения лучших умов Отдела тайн. Рита немного сбавила энтузиазм с прошлого раза. Регулус же обомлел от открывшегося зрелища. Он словно попал в волшебную страну, куда феи утаскивают путников, а те остаются с ними навсегда, потеряв счёт дням, годам… времени.

— Поразительно, — приговаривал Регулус, переходя от одного прибора к другому. Он не решался брать их в руки, но внимательно читал таблички. Только ему было под силу узнать, какие секреты скрывались за непонятными закорючками — рунами, которых здесь было видимо-невидимо.

— Есть что-то стоящее? — прошептала Рита полным надежды голосом.

— У него тут зеркальный шар для связи с умершими и универсальный переводчик с русалочьего языка. А вон та трубка с шапочкой позволяет услышать «душу» растения. Здесь так написано. Это руна «Анима».

— Растения я и так слышал, — нетерпеливо сказал Снейп. — Мандрагора голосит и без этой трубки. Как насчёт портала к благам волшебной цивилизации?

Регулус прочёл ещё несколько табличек.

— Вот эти три я не разобрал. Руны на самой крайней стёрлись, а здесь слишком много значений у каждого символа. Я не стану ручаться за толкование. Некоторые предметы вовсе не подписаны… Но что могу заявить вам с уверенностью: ни о каких порталах речи не идёт.

Северус цветасто выругался.

— Выходит, мы задерживаемся здесь на неопределённый срок, — приуныла Рита.

— Давайте вернёмся в кабинет Зобраста, соберём все бумаги, какие только найдём, и внимательно просмотрим, — сказал Регулус. — Может быть, там есть то, что нам нужно.

Все с жалостью посмотрели на полки тайника. Сириус всерьёз собирался прикарманить пару-тройку загадочных штук. Да взять тот же шар для связи с покойниками. Вдруг им удастся вызвать сюда дух профессора и спросить его напрямик, как вернуться в школу.

— Ничего не трогай, — предупредительно сказал Снейп.

— Не буду, если ты отдашь мне хроноворот. Он и так у тебя задержался.

— Не доверяешь?

— Доверяю больше, чем когда-либо, но мне так спокойнее, — Сириус украдкой посмотрел на Регулуса. Если отдать хроноворот ему, за сколько дней он прочтёт все записи? А два Регулуса? А три? Нет, сейчас не могло идти и речи о чём-то настолько сумасбродном. Ему требовался отдых. Поэтому Сириус лишь разозлился, когда брат с упрямством гиппогрифа двинулся на второй этаж — в кабинет Зобраста.

— Рита, мне понадобятся все свитки, что ты стащила.

— Да пожалуйста! Если я застряла тут навечно, то толку от них ноль.

Профессор ЗОТИ по старинке встречал гостей в своём кресле. Изъеденная молью одежда по-прежнему обвивала его иссохшее тело. Сириусу показалось, что голова покойного профессора немного наклонилась набок — он будто находил донельзя забавным происходящее в его особняке.

— Рег, тебе бы поспать…

— Я выспался, — отмахнулся тот. — Кто-нибудь, принесите свечи. Я займусь стеллажом. Северус, на тебе ящики стола.

— Договорились.

Сириус ощутил себя ненужным. Он сел на подоконник, за которым поднявшийся ветер качал ветку дерева, и размял плечи, чтобы снять напряжение. Сквозняк свистел в щелях между рамами. На небе ни облачка. Луна была почти полной. Скоро Лунатику понадобится его логово в заброшенной хижине на окраине Хогсмида. Сохатый будет рядом с ним. Двое из четырёх Мародёров. Они не ливерпульская четвёрка, о которой то и дело ходили слухи, что «битлы» вот-вот распадутся. Они уже распались. Пит был мёртв, а Сириус застрял в этой дыре. Свет луны заливал помещение. Серебристые лучи падали на рамку колдографии на письменном столе, отражаясь от защитного стекла. Сириус взял снимок в руки. Женщина, которая так улыбалась Зобрасту, наверняка его любила. Сам Блэк испытывал к нему только тупую бессильную ненависть. Вдруг маленький паук прыгнул ему на пальцы и побежал к запястью. Сириус дёрнулся, стряхнул паука, но не удержал в руках рамку. Та упала, и стекло разлетелось по полу — брызнуло во все стороны, как горстка алмазов в лунном сиянии.

— Кривые лапы, — сухо пробормотал Снейп, едва оторвавшись от содержимого ящиков.

— Я уберу, не бухти.

Сириус поднял снимок, примятый особенно большим осколком, стряхнул стеклянное крошево и машинально перевернул фотокарточку.

«Дорогой Арчи, эта музыкальная шкатулка — настоящее чудо!

Поверить не могу, что ты нашёл мою любимую мелодию.

Когда она играет, я переношусь к тебе в пространстве и времени —

в те дни, когда мы были молоды. Постараюсь отплатить тебе тем же.

Жди. Подарок за мной. Люблю тебя. Твоя Меме».

— Меме, — прошептал Сириус, проведя большим пальцем по изящно выведенным буквам. — Меме…

— Ты говорить разучился? — съязвила Рита.

Сириус поднял на неё глаза от снимка.

— Я где-то это уже видел, — он снова перевернул фотокарточку. — Как звали жену Зобраста? У неё ещё имя такое… памятное.⁽⁴⁾

— Мнемозина, — прокряхтел Снейп, тщетно пытаясь выдвинуть ящик до конца, но что-то мешалось в нём и отказывалось поддаваться.

— Мнемозина, — повторил Сириус, гипнотизируя женское лицо на глянцевой бумаге. — Меме. С любовью… От Меме… От Меме! Точно! — он перескочил через выгруженные на пол свитки и сунул снимок под нос Северусу. — Это его жена!

— А что, кто-то спорит? — Снейп убрал его руку.

— Ты не понимаешь! Гляди! Смотрите все! Эй, Рег, тебя это тоже касается. У неё в руках наша шкатулка из замка, музыкальная шкатулка. Мнемозина пишет. Вот тут: бла-бла-бла… мою любимую мелодию… Ага! Когда она играет, я переношусь к тебе в пространстве и времени. В пространстве! Ясно вам? — Сириус поочерёдно заглянул в глаза Снейпу, Рите и брату.

Регулус взял фотокарточку и прочитал строчки на её обороте сам. Сириус же попросту не мог успокоиться.

— Шкатулка была порт-ключом, так? Всё сходится, а теперь читайте дальше. Рег, читай!

— Я переношусь к тебе в пространстве и времени — в те дни, когда мы были молоды. Постараюсь отплатить тебе тем же. Жди. Подарок за мной. Люблю тебя. Твоя Меме.

— Тем же, — с нажимом повторил Сириус. — Она сделала такую же шкатулку для него или похожую, наверняка она хорошо играла на рояле, подписала её. И знаете как? «От Меме». Она подписала её «От Меме»! Я видел её наверху — в зале на третьем этаже среди прочего хлама.

— Да, кажется, я тоже видел, — неуверенно произнёс Регулус, передав снимок нетерпеливо потрясающей ладонью Рите. — Возле неё не было таблички с рунами, надпись была выгравирована прямо на крышке деревянной коробочки.

— Спорим, что это не просто коробочка, а ещё одна музыкальная шкатулка? Северус, а ты чего, воды в рот набрал, что ли?

— Я не хочу обнадёживаться раньше времени.

— Брось! Перестаньте! — Сириуса распирало от радости, и он пытался вдохнуть её в остальных, но те по какой-то причине только моргали, как Фрэнсис в аквариуме Слизнорта. — Это оно! Зобраст сделал из шкатулок порт-ключи для перемещения между школой и домом. В замок иначе быстро не попадёшь. Если только по камину, но он в кабинете директора… Его жена, Меме, была больна. Ты сама говорила мне, Рита. Рита?!

— Да, да! — откликнулась Скитер, ознакомившись с посланием на карточке.

— Он навещал её, оставлял позади шум школьных коридоров, уроки, звон колокола, безмозглых учеников… Зобраст не мог её бросить или сдать в Мунго. Меме была всем для Арчи, чтобы это понять, достаточно посмотреть на них на этом снимке.

— Ты думаешь, что та шкатулка наверху перенесёт нас в Хогвартс? — шёпотом спросил Регулус, подняв по-детски наивный взгляд на Сириуса.

— Бинго! Это я и пытаюсь втолковать вам последние, — он посмотрел на часы за запястье, — четыре минуты и тридцать три секунды. Арчибальд привёл нас сюда, а Меме выведет отсюда!

Рита вдруг заплакала, окончательно его огорошив.

— Ничего, не обращайте внимания, — пролепетала она, вытерев щёки, по которым слёзы катились градом. — Я просто не могу поверить, что разгадка была так близко, ещё в то воскресенье.

Сириус взял её за плечи.

— Нет никакого «того» воскресенья, жучок. «То» воскресенье — это же и наше, нынешнее, оно ещё длится. Нас не было в Хогвартсе чуть больше шести дней.

— Но для меня прошли все четырнадцать, — слабо возразила Рита. — Я думала, что никогда отсюда не выберусь, что меня убьют здесь, утащат в подземное логово или съедят…

— Кто тебя утащит? Грим? Он сгинул. Северус сам видел. Правда?

— Я не знаю, что я видел, — пробормотал Снейп. — Так же, как не знаю, верна ли твоя догадка, Сириус.

— Но проверить-то её стоит! — воскликнул Регулус, ударив кулаком по ладони и устремил взор к окну.

Его глаза сияли в неровном потустороннем серебряном свете, и Сириус вдруг вспомнил Лунатика — тот ненавидел луну. Ненавидел. Коварное светило, говорил он, притворяется месяцем.

— Идёмте наверх! — воодушевился Регулус, который, разумеется, слова Ремуса никогда не слышал. — Луна ещё не скрылась. Завтра у нас может и не быть такой роскоши.

Они чуть ли не бегом ринулись наверх, побросав всё в кабинете Зобраста в полном беспорядке. Сириус улыбался. Совсем скоро он увидится с друзьями, с профессором МакГонагалл, с Грюмом, Артуром, красоткой Розмертой и Присси, с… мамой Питера. Он отдаст ей цепочку и скажет, что её сын был смельчаком и вообще классным парнем, а потом сделает всё, чтобы найти для неё лекарство. Он помирится с отцом и, возможно, переговорит с мадам Блэк, заставит Регулуса пойти к Дамблдору и как-нибудь избавит брата от уродливого клейма на предплечье… Дел миллион, и Сириус, прижимая к груди хроноворот, рассчитывал расквитаться с ними всеми.

Перебирая ногами по пыльному ковру в коридоре третьего этажа, приближаясь к дверям зала, он прощался с этим местом, с этими кровавыми стенами, тюрьмой, из которой, кажется, найден выход. Он ушёл от костлявой карги, как волшебник из сказки барда Бидля.

У дверей случилась заминка — Рита и Регулус столкнулись плечами в дверном проёме. Сириус отвлёкся всего на секунду, повернул голову и обнаружил на ковре неподалёку свой волшебный нож.

— Как это ты тут оказался?! — недоумевал Блэк.

Это очень странно: Сириус не заметил пропажу ножа. Он похлопал себя по карману, и тот уже был занят… ножом. Нет! Это невозможно. Сириус нахмурился, как вдруг за его спиной раздался жуткий вопль, а следом женский визг, который посрамил бы «пение» Полной Дамы, охраняющей вход в гостиную Гриффиндора.

Сириус рванул назад к дверям и примёрз к месту на пороге. Время замерло. Свет начал меркнуть. Сириус покачнулся и впился пальцами в дверной косяк, чтобы не упасть. Голова закружилась. Он словно очутился в огромной трубе-туннеле, отрезанный от мира волной арктического холода, и там, впереди — так далеко, что не достать ни в жизнь — три человека ожесточённо кутались в чёрные мантии, словно хотели согреться. Нет, нет. Эти мантии им не по размеру — слишком большие и несуразно вытянутые, но Снейп уже завернулся в одну такую с головой. Его ноги оторвались от пола. Он не кричал, уже не кричал. Сириус узнал его только по ботинкам. Рита ещё вырывалась, она словно вляпалась в огромную жвачку и теперь работала локтями, дёргала головой, стараясь отряхнуться, но куда там — она увязала только больше… Рита обернулась в жука и юркнула в сторону полки, чтобы спрятаться среди приборов профессора, но тут чешуйчатый хамелеон выстрелил длинным языком с липучкой, с тошнотворным шлепком сцапал жужелицу и снова застыл. Сириус и рта не успел открыть. А Регулус… Его глаза всё так же ярко блестели в абсолютном мраке, смыкающем объятия на его груди — как будто он уходил под воду, но вода отчего-то текла вертикально. Вода… вода… А в воде живёт морская звезда. Где-то далеко на Большом Барьерном рифе. Наверное, это всё-таки она. Она перепутала Регулуса с кораллом, она выпустила в него яд. Бульон. Его брат — будущий бульон. Она оставит от него известковый скелет. И тогда всё будет кончено. А может, и нет. Снейп сказал, что не останется даже косточек. Снейп много чего знал, но говорил мало. Теперь уже и не спросишь.

Окно в зале было открыто. Сириус сам открыл его то ли пару часов назад, то ли на прошлой неделе. Открыл, чтобы лучше осветить руну на стене с тайником. Луна… луна. Крови нет, вот она и бела. Она притворялась.

Ещё один смеркут перетёк через подоконник и заскользил по полу. Сириус рефлекторно отшатнулся, врезавшись спиной в стену. Он никогда не привыкнет к тому, насколько быстры эти твари…

— Беги, Сириус, — болезненный шёпот брата грянул как набат. Другой бы кто и не расслышал, но у Бродяги собачий слух. И всего одна жизнь. Лучше бы он был кошкой.

Куда бежать-то? К шкатулке? Вон она — на полке совсем рядом. А главное — зачем? Зачем бежать? Его место здесь. С остальными. Выживание — сильнейшая мотивация любого живого человека, но Сириус не ощущал себя живым. Внутри он был разрушен, высушен, не хуже мумии Зобраста.

— Пожалуйста, Сириус…

«Пожалуйста» что? Что? Как брат смел погибать вот так, второй раз! Сириус обещал, что не оставит Регулуса одного, не оставит по одной простой причине — он любил своего младшего брата. Несправедливость происходящего ошеломляла его.

Свет исчез. Глаза Регулуса исчезли — слились с темнотой. Или Сириус попросту ослеп от слёз. Вода, кругом вода… Солёная чёрная вода. Он тонул в ней, она накрывала. Цунами. Цунами в чёрном плаще. Сириус не мог пошевелиться, не мог даже моргнуть, когда смерть бросилась к нему. У него с собой только зажигалка и нож… Второй такой же лежал в коридоре. Пальцы нашли цепочку хроноворота.

Единственной осознанной мыслью Сириуса было — как он скажет о смерти Рега маме.

Он перевернул песочные часы.

1) По поверью, мандрагора растёт на месте казни (чаще под ногами повешенного) и вместо воды «пьёт» кровь.

Вернуться к тексту

2) Ринго Старр получил прозвище «Носатый из ливерпульской четвёрки» из-за большого носа. Шутки на этот счёт звучали даже в биографических фильмах о группе.

Вернуться к тексту

3) Нарл — волшебный зверь, похожий на ежа.

Вернуться к тексту

4) Мнемозина — в древнегреческой мифологии богиня, олицетворявшая память.

Вернуться к тексту

Был понедельник.

Такой же день, как и любой другой.

Грустный, грустный понедельник,

— "Long Long Way from Home" — "Foreigner"

Он проигрывал всё в мыслях раз, два, три… Всё. Действительно всё, потому что в голову лезло всякое. Разрозненные мысли гасли, будто искры фейерверка, рассыпались, не давая сосредоточиться на чём-то одном. Едва он цеплялся за хвост одной, как её уже и след простыл, и ей на смену загоралась новая. И так бесконечно.

Профессор МакГонагалл говорила, что Сириус сообразительный, но неусидчивый. Ему достаточно объяснить один раз, а лучше попробовать самому — стать наглядным пособием для класса, чтобы понять, как работает тот или иной магический закон. Но в теории он был профаном. Практика — его конёк. Исключение — анимагия.

Чтобы научиться превращаться в животное, он потратил массу времени, прочитал несметное количество книг, но у Сириуса был стимул корпеть над ними и проделывать всё, что в них сказано. Результаты превзошли ожидания! И с анимагической формой ему невероятно повезло. Он был силён, ловок и… имел успех у девушек, если те не являлись убеждёнными кошатницами.

С Регулусом он пытался пообщаться трижды. Первые две попытки свести с ним знакомство в облике пса потерпели фиаско. Дебют чуть не стоил Сириусу жизни — брат запустил в него такое мудрёное заклятие, что оставалось лишь восхититься его начитанностью в области защитных чар. Впрочем, выпрыгнуть из кустов на дорогу перед Регом было изначально дурацкой затеей. Вторая встреча чуть не обернулась трагедией для самого Регулуса. Сириус всё рассчитал — или думал, что рассчитал. Он был дружелюбен, чудовищно мил, даже надел ошейник, чтобы брат не счёл его каким-то бешеным бродячим Бадди.⁽¹⁾ Не учёл Сириус только, что Регулус при виде него подавится драже, и то, что Бродяга крутился рядом с ним, пока он задыхался, отнюдь не помогало. Слава Мерлину, Розье, сопровождавший Регулуса в переулке, знал заклинание прочистки дыхательных путей. В крайнем случае, Сириус наколдовал бы Анапнео⁽²⁾ сам, приняв человеческий облик, но тогда у Регулуса могло отказать сердце уже от удивления. И только третий раз явить себя брату оказался удачным. Это было вчера. Или ещё только будет через шесть дней — смотря как считать. Для Сириуса, торчавшего в проклятом особняке пятнадцатые сутки, — вчера, а для Регулуса, который ещё даже не прибыл в дом…

Дом… выбраться отсюда живым оказалось невыполнимой задачей. Возможно, в этот раз он столкнулся с неразрешимой загадкой. Смерть неизменно забирала его друзей. Он думал, что отвоевал у неё Регулуса, но… нет. Осечка.

В первые секунды, когда хроноворот перенёс его в прошлое, Сириус бил кулаками о стену и резко перестал, когда услышал смех, донёсшийся откуда-то снизу. Верно! Он здесь не один. Трое путешественников во времени сейчас были полны надежд и строили планы по спасению, затем они пойдут в лабораторию и обчистят полки. Им невдомёк, что ничего у них не выйдет. Все планы потерпят неудачу.

Сириус сидел на полу в зале. Время было коварно, а этот прибор, что висел на его груди на золотой цепочке, был бесполезен, как и предрекал Снейп. Сириус ощутил щекотку на запястье, дёрнул рукой, словно сгонял назойливую муху, но ощущение никуда ни делось. Он поднёс руку к глазам и увидел стекающие по ней капли крови — он стёр кожу на костяшках пальцев, пока бился о стену. Сириус сунулся в задний карман за платком, но пальцы нащупали что-то хрустящее и смятое. Бумажка. Он с удивлением её развернул. Рецепт. Несколько строк, оставленных ему Снейпом. Сириус вспомнил, как Северус быстро набросал их перед тем, как приступать к тонику из мандрагоры, и потом вручил клочок бумаги Сириусу, чтобы тот знал, сколько раз варево надо помешать.

Здравый смысл частенько проигрывал слепой безумной надежде, а в Сириусе надежды было столько, что хватило бы накормить целую армию дементоров. Пока хроноворот в его руках, он не собирался сдаваться; он будет искать решение, пока само время существует.

Сириус поднялся на ноги и направился наверх, чтобы убедиться в безумной догадке. Восемь ступенек и дубовая дверь отделяли его от неё. Дверь, которая не поддавалась ему раньше, потому что время ещё не пришло, но сейчас другое дело. Сейчас путь на чердак был открыт настежь. Сириус без труда попал в помещение под крышей дома. Это была небольшая мансарда, освещаемая через люк в самой крыше, навевая мысли о скворечнике. Скошенные потолки мешали Сириусу свободно передвигаться по периметру комнаты, но для собаки высота пристенка оказалась неважна. Бродяга исследовал сундук, где оказался сложен садовый инвентарь да горелка, и кучу древних нотных тетрадей в облезлой тумбочке в углу, на которой, растопырив лапы, гордо восседал плюшевый заяц с фантиком вместо банта. На полу был даже запылённый матрас. Сириус забрался на сундук и обследовал круглое слуховое окно. За мутным, наполовину разбитым стеклом, находилось заброшенное голубиное гнездо — невзрачная масса из застарелого пуха, мусора и веток. Мокрицы засуетились, показавшись в трещинах рамы. Здесь несколько лет назад смеркуты, дождавшиеся, когда магия решёток в клетках иссякнет, нашли выход из дома. Надо будет его чем-то прикрыть.

Помедлив немного, Сириус прямо в обличье пса побежал в кабинет Зобраста, чтобы найти его палочку. В какой-то миг он заметил, что за ним остаются следы. Лапы были перепачканы кровью. Она отпечатывалась на ковре в коридоре второго этажа. Это означало, что он уже был здесь, когда семь человек попали в дом. Все эти дни он сопровождал их, оставаясь невидимым, но по какой-то причине так и не сумел их спасти. Не в первый раз, ни во второй. Палочки тоже не было. Отчаяние захлестнуло его до головокружения. Он спрятался в одной из спален под кроватью и долго лежал там, размышляя над оставшимися возможностями.

Сириус знал, что шкатулка-портал будет недоступна до воскресенья, когда на небе покажется луна. Остальные до неё не доберутся. А что насчёт него? Нужно ли ему вмешиваться в ход вещей? Или благоразумнее будет просидеть на чердаке неделю, никуда не высовываясь? Сириус воскрешал в памяти события следующих дней. Если он в самом деле был в этом доме, то каковы шансы, что Регулус видел его в ночь пропажи Эммелины? Никто до сих пор не видел её смерть. Куда она делась?

Её уволок грим. А грим ли?

Рецепт мандрагорового тоника был у него с собой. Достать котелок и черпак — не проблема, развести огонь можно и на чердаке — там была старая горелка. Оставалось самое важное: добыть главный ингредиент и саму Эммелину.

* * *

Перво-наперво Сириус озаботился тем, как запереть чердак. Держать его под замком было стратегически необходимо. Стоило ему подняться туда и подпереть дверь сундуком, как в неё начали ломиться — это Сириус недельной давности хотел блеснуть умом и пробраться в заветный уголок. Обойдётся! Можно было и дальше подпирать дверь сундуком, но кто даст гарантии, что Регулус, Локхарт или Питер не проверяли её самостоятельно. Он мог отвечать только за себя. Риск был велик, поэтому Сириус отворил люк-окно и протиснулся на карниз, оценивая расстояние до следующего выступа, ища опоры, способные выдержать его вес. По его расчётам, он мог бы добираться сюда из ванной комнаты — там тоже было окошко подходящего размера. Тогда чердак можно постоянно держать запертым. С окнами стоило быть внимательнее и не оставлять их открытыми надолго.

Пока троица осматривала дом, обчищала комнаты и решала, какое зелье нужно готовить, Сириус умудрился выскользнуть из особняка незамеченным. Он помчался к теплице, прикидывая, где можно затаиться, пока «юные зельевары» будут выкапывать мандрагоры.

Вскоре из дома показались три фигуры и уверенно направились к теплице.

Бродяга внимательно следил за тем, как Снейп попросил принести лопаты. Прошлый Сириус ловко орудовал садовым инвентарём, разрубая несчастных мандрагор на кусочки. Северус сложил части их тел в ведро и задел ящик с магическим удобрением. Оно высыпалось, раздался хлопок, и дьявольские силки, щедро им угостившись, пропороли землю, выстрелив лозами в стену теплицы. Стекло и щебень разлетелись фейерверком. Бродяга чудом успел спрятаться за бочкой с дождевой водой, так что остался цел.

— А вот и дьявольские силки, — произнёс Снейп. — Мы только что сделали им прикормку.

Прошлый Сириус хмыкнул, нагнав его и отобрав ведро.

— Мы? Лучше бы ты придумал, что делать с цапнем. Он прекрасно себя чувствует и ждёт, когда к нему в объятья упадёт мой друг!

— Сколько времени? — закатив глаза, спросил Снейп.

— Не уходи от темы.

— Я серьёзно, Сириус. Который час?

— С минуты на минуту появится наша честная компания неудачников.

Рита, Сириус и Снейп шагали к особняку, довольные собой. Ещё бы им не быть довольными: они расчленили целых три мандрагоры, а ему оставили одну, да какую — прыщавую! Бродяга пробрался к грядке, где только что был совершён акт насилия. На земле ещё виднелся не успевший впитаться сок растерзанных лопатами мандрагор. Уцелевшая представительница семейства таращилась на Бродягу из-под чёлки из листьев. Сириус вернул себе человеческий облик и присел перед ней на корточки. Раньше прыщи на сморщенном личике растения не казались ему такими здоровенными. Мандрагора же, признав в нём убийцу её родичей, ушла под землю ещё глубже, напоследок плюнув в него грунтом.

— Да-а, — протянул он, вытерев лицо. — Дела… И как мне поступить с тобой, уродец? В тоник ты не годишься — физиономией не вышел.

Сириус сел рядом, щёлкнув по листу пальцами. В ответ раздался ещё один плевок.

— А ведь мы с тобой похожи. Ты всех потерял. Я тоже остался один. Я только и делаю, что подвожу людей, которых люблю. Рег бы что-нибудь придумал. Может, есть какой-то крем от юношеских прыщей у таких, как ты? Я бы тебе ботву намазал.

Он не знал, сколько просидел в теплице, «болтая» с насупленным корнем. Тот отзывался неохотно, нервно подёргивал листьями и плевался землёй. Сириус был с ним согласен: дело дрянь.

В окнах особняка показались знакомые силуэты, а Сириус и не думал уходить. Он говорил и говорил, иногда удивляясь собственным умозаключениям.

Потом его блуждающий взгляд упал на опрокинутый Снейпом деревянный ящик для удобрений, большая часть которых высыпалась, но кое-что — смехотворное количество — осталось между досок.

— Сейчас я буду делать тебя красивым, — сказал Сириус, оглянувшись на мандрагору. — Прости, дружок, но ждать, когда ты повзрослеешь, я не могу — тороплюсь.

Он зачерпнул остатки удобрения и посыпал землю возле мандрагоры. Та даже немного подобрела — по крайней мере, не глядела на Блэка волком. Она высунула ручки и сгребла удобрение поближе, сунула его в рот и зажмурилась от удовольствия.

— Вкусно, уродец? — любезно осведомился Сириус. Он жадно смотрел за тем, как листья мандрагоры начали расти, а парочка особо крупных прыщей на её рожице рассосалась. Тут и гербологом быть не надо, чтобы сделать вывод: этого всё равно мало. Мандрагора не годилась для тоника на все сто.

— Я почти прикипел к тебе, — произнёс Сириус, сомкнув пальцы на листьях. — Мне жаль, но у меня всего сутки, чтобы сделать из тебя лекарство.

Он дёрнул и тут же пожалел о своём решении. Жуткий вопль ударил по ушам. Мандрагора верещала так, словно её уже режут. Сириус выронил крикунью, и она шлёпнулась на землю, разразившись новым плачем. Сириус едва соображал. Казалось, его барабанные перепонки лопаются и кровоточат. Он дрожащими пальцами вытащил ножик дедушки и ударил им по вопящему корню. Одного удара оказалось недостаточно. Сириус пырнул мандрагору раз шесть прежде, чем она замолчала. Тряхнув головой и вытерев струйку крови, сочившуюся из носа, он осмотрел место расправы. Здесь будто орудовал мясник-потрошитель. Всё было забрызгано соком, включая одежду, обувь и даже наручные часы Блэков.

Сириус подхватил результаты своей работы и под набирающим силу дождём побрёл к дому. Оглушённый, он смутно помнил, как добрался до чердака. Кажется, ему удалось забраться по стволу дерева в окно кабинета, которое Тупица забыл за собой закрыть. Если бы он знал, чем грозят открытые окна, то не распахивал бы их, а заколачивал досками.

Сириус испачкал соком полы в коридоре, ванной, заляпал даже карниз — но дождь там смоет. Он ощущал себя разбитым, растерзанным, как мандрагора, которую ему всё же удалось достать из теплицы. Он упал на матрас ничком и закрыл глаза. Завтра у него будет много работы, но сейчас он мог позволить себе короткую передышку. Даже в квиддиче иногда бывают перерывы — когда игроки валятся с мётел от переутомления.

Он вздремнёт пару минут, только и всего. Сириус взглянул на часы — стрелки за стеклом не двигались. Фамильная реликвия сломалась.

* * *

Он проснулся ближе к ночи. Точное время нельзя определить. Запах дождя наполнял ноздри, а пол был усеян мелкими брызгами. Сириус потряс головой, отгоняя сон и рассмеялся, увидев, что и сам забыл запереть слуховое окно, через которое вернулся на чердак. Чудо, что смеркуты пока спали в своём адском колодце.

— Глупость не лечится, — хмыкнул он, захлопнув окно с грохотом, отдавшимся эхом по всему дому. Ему повезло, что никто из семёрки Тупицы и тройки Болвана — так Сириус окрестил себя самого недельной давности, чтобы не путаться — не обнаружил капли мандрагорового сока в коридорах, кабинете и туалетной комнате. С коврами ничего не поделать — пятна въелись в ткань, но плитку в уборной стоило почистить.

Поработав поломойкой, Сириус вооружился на кухне всем необходимым и вернулся на чердак. К ночи со вторника на среду у него должен быть готов тоник. Он спасёт Эммелину, а уж она разберётся со всем остальным.

1) Бадди (англ. Buddy (приятель)) — одна из самых распространённых в Британии кличек собак, всё равно что «Шарик» или «Дружок».

Вернуться к тексту

2) Анапнео — прочищает дыхательные пути.

Вернуться к тексту

Ты смотришь на меня

С подозрениями в глазах.

Ты спрашиваешь, какую игру я веду?

О чём ты говоришь?

Я знаю, что не могу дать никакого ответа,

— "It's Late" — "Queen"

Сириус не был знаком с Эммелиной до школы, хотя многие дети чистокровных волшебников знали друг друга лет с трёх. То, что с ней шутки плохи, Вэнс доказала ещё в Хогвартс-экспрессе. Дети спешили из купе, стекаясь к Хагриду, громогласно зазывающему их на платформе. Сириус и Джеймс уже тогда поняли, что станут друзьями до гробовой доски, и тут увидели в коридоре поезда девочку с двумя косичками. Джеймс не удержался и дёрнул за одну из них, а та возьми и останься у него в руке. Крик стоял до потолка, и кричал Поттер, а юная мисс Вэнс заливисто смеялась, перекинув через плечо единственную настоящую косу.

— Так и думала, что ты попадёшься на это, Поттер! Сколько мы с тобой знакомы? Годы.

— Раньше ты заплетала две косички, Эмс! — обиженно сказал Джеймс.

Она игриво повела плечами и перевела взор на Блэка.

— Я Эммелина. Эммелина Вэнс. С двумя «м».

— А я Сириус, а фамилия моя… фамилия моя слишком длинная, чтобы я её называл без запинки.

Вэнс фыркнула.

— Узнаю на церемонии Распределения, — сказала она, развернулась на пятках и пошла дальше.

— Это кто такая умная? — не утруждая себя шёпотом, поинтересовался Сириус у Поттера.

— А это дочка приятельницы моей мамы. Она лучше всех играет в волшебный скрэббл. Ей самое место на Равенкло.

Джеймс как в воду глядел. Шляпа Годрика не просидела на головке Вэнс и пяти секунд — сразу выпалила название факультета умников и зануд. Сириус причислял всех его представителей к вероятным доносчикам учителям, так как баллы для равенкловцев были чем-то святым. Эммелина моментально освоилась среди однокурсников и задрала нос, потому что на всех занятиях неизменно тянула руку и отвечала правильно. Сириус же, даже зная ответ на вопрос преподавателя, ленился вызываться, а баллы… ему и дома хватало наставлений: «Быть Блэком — значит быть лучше остальных», «Будь достоин предков», «Чистота в крови — чистота в уме»… Вздор! Ему было достаточно, что кубок школы по квиддичу оставался за Гриффиндором, потому что эта медная ваза радовала его друзей, а слизеринцев заставляла кусать локти. Регулус, правда, ходил кислым, если его команда проигрывала, ну так это тоже не от большого фанатизма. Сириус был прекрасно осведомлён, что летать его брат не любил. Не все любят то, что им хорошо удаётся. Однако полёты приносили Регулусу признание его однокурсников. Он всегда превращался в размазню, когда девчонки выкрикивали его имя на трибунах.

Эммелина квиддич ненавидела и считала опасной забавой, которая отнимает время от учёбы. Неудивительно, что, став старостой, она не выбивала дополнительные часы для тренировок, а потом с облегчением делегировала эти полномочия старосте мальчиков.

Сириус злорадствовал, когда Вэнс пришлось отказаться от занятий по рунам, так как те совпадали по времени с арифмантикой, но одновременно восхищался трудоспособностью и амбициозностью Эммелины.

Один раз ему удалось с ней потанцевать. Это был вечер в «Клубе Слизней», и Сириус был единственным из Мародёров, кого пригласил профессор Слизнорт. Он пришёл поглазеть, что к чему, пока его друзья теснились под мантией-невидимкой неподалёку. Несколько девчонок мечтали составить ему компанию на вечере, но он явился один, чтобы в случае чего иметь возможность без лишних ушей перемолвиться с невидимыми друзьями. Джеймса, правда, больше волновала Эванс, так что большую часть времени Сириус скучал в компании совершенно не интересных ему людей. Вэнс показалась ему подходящей кандидатурой, чтобы размять ноги и язык. Он пригласил её на танец, а та вдруг не отказалась. Не ожидавший согласия, Сириус отчего-то засмущался, отдавил Эммелине ногу, позабыл все остроты и вообще напоминал во время танца топеройку.⁽¹⁾

Ремус потом сказал, что Сириус влюблён. Чушь собачья! Он просто не знал, как вести себя с девушкой, которая была явно умнее его и не проявляла ни малейшего признака заинтересованности во флирте. Сириус не умел дружить с представительницами прекрасного пола. Дружба — дело мужское. Как и дежурство в доме, где лежал покойник. Оставлять Вэнс одну-одинёшеньку внизу было чистым свинством. Она была тоненькой, хрупкой девушкой, на глазах которой погиб Локхарт. Это она привела его на отработку и, вероятно, считала себя причастной к его смерти. У неё не было палочки. Она пережила воздействие цветов алихоции, и пятеро идиотов оставили её дежурить! Ладно Рита, но парни… Бесчувственные чурбаны.

Сириус спрятался в тени напольных часов. Вторник прошёл в тумане. Бродяга провёл всё время в приготовлениях к решающему часу.

Всё стихло, и на лестнице раздались осторожные шаги.

Итак, пока Тупица храпел в комнате для отдыха, Болвана потянуло на подвиги. Он спустился в холл, останавливаясь на каждом шагу и прислушиваясь к малейшему шороху. Затем прошёл в столовую и бросил там смятый план лабиринта. Дальше его путь пролегал через холл мимо часов, за которыми схоронился Сириус, к дверям гостиной, где спала Эммелина. Болван пригнулся и перебрался за диван поближе к шторам — мнил, что там его никто не найдёт, но Сириус-то знал, где искать. Он неслышно зашёл в гостиную следом.

Болван притих, буравя взглядом Вэнс. Сириус ещё помнил, какие страхи одолевали его в тот момент, но теперь они рассыпались в прах. Напиток живой смерти сработал на Регулусе, значит, был приготовлен правильно. Эммелина не умрёт, если его выпьет. Но Болвана гложили сомнения. К сожалению, он занимал неудобную позицию для того, чтобы можно было незаметно к нему подкрасться. Но Сириус запасся терпением. Четыре часа он подкарауливал подходящий момент. Наконец Болван решил действовать: чуть подался вперёд, пересев спиной к дверям и прозевал тот миг, когда Сириус придвинулся вплотную и схватил его за шиворот. Короткий взмах рукой, и Болван повалился без чувств. Сириус едва успел перехватить флакон с напитком — иначе рыдать ему над осколками. Эммелина зашевелилась, начав просыпаться. С её губ сорвался тихий жалобный стон — она что-то отлежала, или полученная рана, о которой Сириус не подозревал, напомнила о себе при движении.

— Сириус?

Блэк сдвинул тело Болвана за диван, чтобы Эмс его не увидела.

— Привет, Гроза школьных хулиганов.

— Ну тебя! Скажешь тоже…

Вэнс немного приподнялась, освободив для него местечко рядом.

— Прости, я задремала.

— Не извиняйся! — выпалил Сириус, накрыв её ладонь своей ладонью. — Ты нас охраняла.

— По-моему, я охраняла только диван, — порозовев, призналась Эммелина.

Сириус улыбнулся.

— Ты не представляешь, как я рад тебя снова слышать и видеть… такой.

Эммелина потёрла глаза и свела брови к переносице.

— Такой?..

Он кивнул.

— Да, непричёсанной, заспанной, сердитой, милой. Живой.

— Ты пьян, — сказала Эммелина, кивнув на бутылёк в его руке. — Облазил все шкафы в поисках спиртного? Не самое удачное время, Сириус.

— Я даже не пробовал, — возразил он и взболтал напиток. — Это пил Регулус.

— Регулус? — изумление на лице Эммелины сделало её ещё прекраснее, ещё живее. Он соскучился по эмоциям. — Твой брат? Полагаешь, я в это поверю?

— Он снял пробу, так что можешь тоже хлебнуть — не отравишься. Я ещё не успел обслюнявить горлышко.

Вэнс была полна скептицизма, когда Сириус протянул ей бутылку.

— Бери. Я знаю, что ты не устоишь.

— С чего такая уверенность?

— Скажем так, я знаю обо всём, что произойдёт в ближайшем будущем.

Она взяла бутылку и принюхалась. У напитка не было явно выраженного запаха, но чтобы отвлечь Эммелину, Блэк снова заговорил:

— Например, мне известно, как отсюда выбраться.

— Ну да?

— Да, — совершенно серьёзно сказал Сириус. — Я расскажу тебе в нужный момент, — он посмотрел на часы и загадочно улыбнулся, надеясь, что не вышла гримаса.

Эммелина приняла его улыбку на свой счёт и ответила ему тем же.

— Ремус считает, что я в тебя влюблён, — огорошил её Сириус.

Она несколько секунд потрясённо смотрела на него, потом рассмеялась.

— Он ошибается.

— Я тоже так считаю.

— Это хорошо, потому что мне не хочется разбивать тебе сердце.

Сириус снова с важным видом кивнул.

— Я бы это не пережил. Утешает лишь то, что я не гожусь на роль «Мистера Картошки» — мне не нужна «Миссис Картофелина», домик из набора, сад и заборчик. Мне хорошо и так.

— Я слышала, ты сбежал из дома, — тихо произнесла Вэнс. — Почему?

— Потому что считал, что так будет лучше всем.

— И как, стало?

— И да и нет, — ответил Сириус и невесело хохотнул. — Если бы у меня была возможность обернуть время вспять, я бы поступил по-другому. Нет, я бы не остался на Гриммо, но ушёл бы оттуда иначе. Не так. Но это невозможно, Эмс. Я теперь знаю, — он сел к ней вполоборота. — Ты любишь рисовать, Эмс? Ты оформляешь школьную стенгазету. Если бы тебя попросили нарисовать время, что бы ты изобразила?

— Время?

— Ага.

Эммелина покусала нижнюю губу.

— Часы с зачарованными стрелками, чтобы те бежали бесконечно.

— Я бы не стал рисовать часы, — заявил Сириус. — Это не время, а лишь прибор для удобства его отображения. А время… это спагетти.

Эммелина вытаращила на него глаза и прыснула со смеху.

— Спагетти, Блэк? Серьёзно?

— Да, это длинная полоска пасты, которую какой-нибудь итальянец тянет между вилками. Видела когда-нибудь макароны в виде спиралек? Они называются челлентани. Я пробовал такие у бабушки. Соус на них держится лучше всего. Они похожи на пружинку часов или кудрявый локон, — Сириус зажал между пальцами волнистую прядь волос Эмс, легонько потянул и отпустил, так что завиток подпрыгнул. — И вот представь себе бесконечно длинную горизонтальную вермишелину, и вдруг посреди неё вырастает вверх челлентани. Итальянец это видит и надавливает на челлентани, и все уровни пружинки склеиваются, а дальше снова тянется вермишель. Вот та клякса из сырого теста на месте раздавленной макаронины и есть путешествие во времени. Я пока сомневаюсь, стоит ли в этой схеме заменить итальянца на китайца. Китайцы ловко орудуют палочками, но чаще едят ими рис, чем спагетти.

— Это очень глубокая мысль, — весело сказала Вэнс. — Тебе стоит поговорить об этом с профессором МакГонагалл или даже с директором Дамблдором. Он точно её оценит!

— Ты так считаешь? Уверена?

— Так же, как то, что моё имя пишется с двумя «м»!

У Сириуса защемило в груди.

— Тогда мне не о чем волноваться.

Эммелина немного помолчала, убрала прядь волос за ухо и посмотрела на Сириуса из-под ресниц.

— Ты говоришь загадками. И сам тоже кажешься очень загадочным. Обычно это прерогатива твоего брата. С чем это связано?

Он бы мог назвать несколько причин, но ни в одну из них Эмс сейчас не поверит.

— Может, я немного поумнел? Выпей за это.

— Разве что один глоток.

— Два.

Эммелина усмехнулась.

— Уговорил.

Она поднесла горлышко флакона к губам. Напиток полился в её рот. Сириус пересел ближе, чтобы вовремя забрать бутылёк из ослабшей руки Вэнс. Эммелина выглядела удивлённой, когда тело подвело её, и она начала терять над ним контроль. Сириус придержал её плечо, не дав клюнуть носом о колени.

— Я обо всём позабочусь, Эмс. Я не отдам тебя Болвану. Он погубил бы тебя вместе с остальными.

Эммелина закрыла глаза. Сириус уложил её на диван, убрал флакон и вернулся к своей копии за диваном. Здесь оставлять его было нельзя — скоро сменить Эмс явится Регулус. Блэк взвалил Болвана на плечи и пошаркал на второй этаж.

— Мне действительно стоит есть поменьше, — прокряхтел Сириус, прислонив бессознательное тело двойника к двери лаборатории. — Сиди смирно, пока тебя не подберёт Ринго.

Затем Сириус поднялся наверх, отпер чердак и приготовил матрас для Эммелины. На тумбочке возле игрушечного зайца стоял свежий тоник из мандрагоры. Заяц насмешливо пялился на Сириуса глазами-пуговицами — этот комок плюша и ниток был единственным свидетелем того, как Блэк старательно шинковал мандрагору, сцеживал пену, мешал варево... Сириус сверился с часами брата, забыв, что те сломались. Пульс участился. Ему надо действовать быстро — следующие пять-шесть минут решат многое.

Он дождался, когда Регулус покинул спальню, и покрался за ним. Брат застыл, добравшись до холла. Сириус замер на лестничном пролёте между первым и вторым этажом. Регулус проверил входную дверь и заглянул в столовую — перестраховщик. Сириус закатил глаза. Он ждал.

Петли скрипнули.

— Эммелина, — позвал Рег, войдя в гостиную, и тихонько постучал по крышке рояля — то ли хотел привлечь внимание Вэнс и покрасоваться, то ли просто не мог удержать пальцы от инструмента. — Вэнс! Я здесь, как мы и договаривались. Ты что, спишь? Ну, знаешь ли!

Сириус не видел, что делал Регулус в тщетных попытках привести Эмс в чувство, он повторял её имя всё громче и громче, потом послышался шорох — наверное, Рег её тряс. Его голос стал истеричнее. В нём проклюнулась паника.

— Эммелина! — брат откровенно кричал. Сириус сцепил зубы и выжидал. Наконец, он решил, что пора показаться. Бродяга заскочил в комнату, грозно щёлкая пастью, выгнул спину и залаял, повергая Регулуса в чистейший ужас. Он попятился, опрокинув что-то в полутьме, и бросил взгляд на Вэнс. Тогда Сириус запрыгнул на кресло и сделал вид, что готов накинуться на брата. Теперь всё его внимание было приковано к жуткому псу. Давние кошмары ожили, и Регулус тронулся с места мгновением раньше Сириуса, бросившегося в его сторону, брызгая слюной. Рег захлопнул дверь. Топот его ног послужил сигналом — пора переходить к последней стадии плана. Сириус подлетел к Эммелине, сбросив анимагическую форму, поднял её на руки и тоже побежал. За шумом, который создавал Регулус, подъём на чердак остался незамеченным. Сириус был донельзя доволен собой, но вместе с тем переживал за Эмс. Он с величайшей осторожностью опустил её на матрас и подложил ей под голову зайца.

— Сейчас я всё поправлю, — пробормотал Сириус и поднёс к бледным губам подруги горлышко флакона с мандрагоровым тоником. Цвет у него был не такой насыщенный, как у того, что делал для Регулуса Снейп. Это доставляло беспокойство.

Сириус примёрз к полу, не сводя глаз с лица Вэнс. Минута тянулась вечность. За ней началась вторая вечность, а потом и третья. Эммелина не проснулась. Не открыла глаза она и через час, и через два, и через три. Сириус не отходил от неё до темноты, пока не уснул рядом с ней, крепко сжав в своей ладони её прохладные пальцы.

* * *

Он очнулся от удара в дверь. Тупица находился за ней и орал, скрёбся в замочной скважине, тормошил несчастную ручку. Регулус и Питер наваливались на полотно и ругались.

Сириус знал: ничего у них не выйдет. Его охватило глубокое чувство дежавю. Сундук был крепок, а водружённая на него сверху тумбочка превратила дверь чердака в ворота обороняющейся крепости. Эммелине гвалт, грохот и топот были нипочём. Сириус поклялся, что не оставит её одну. Она могла очнуться в любую секунду, и что тогда увидит Эмс в таком случае? Камеру с грязным матрасом и набор инструментов вивисектора. Утешало то, что щёки Эммелины порозовели. Поднеся её ладонь к губам, Сириус поймал невероятный заряд воодушевления: в пальцы Эмс вернулось человеческое тепло. Тоник медленно действовал.

По ту сторону двери не прекращались попытки её выбить. Сириус вздрогнул, когда потолок застонал, будто вот-вот грозил обрушиться. Вот бы выскочить в окно и залаять, чтобы отвлечь рвущихся сюда парней.

* * *

Поздно вечером, когда в доме раздались звуки «Колыбельной» Брамса, Эммелина тихонько вздохнула.

1) Топеройка — волшебное животное, похожее на сухое полено.

Вернуться к тексту

Моё сердце терзает вопрос:

Можете ли вы снять чары?

Я весь горю огнем.

Вы можете снять чары?

У вас получится?

Вы можете снять чары?!

Здесь холодно, да ещё и тьма кромешная...

— «Break the Spell» — «The Rolling Stones»

Когда Эмс очнётся, она будет очень слабой и очень голодной. Сириус костерил себя за то, что не всё предусмотрел. Он напрочь забыл о еде, и, как назло, на кухне всё время кто-то околачивался. О том, что до гибели друга оставалось меньше часа, Сириус старался не вспоминать. Скоро Питер войдёт в теплицу и уже не выйдет.

В девять часов пять человек покинули особняк и направились к стеклянной конструкции, где их поджидали дьявольские силки, цапень и прочая гадость. Тупица шёл впереди, высоко держа факел. Глядя на него, Сириус встревожился. Ему тоже не помешало бы разжиться оружием от смеркутов. Палочку Зобраста он так и не нашёл, хотя проползал на брюхе по всему кабинету. Она могла храниться где угодно: в ящике, секретной секции шкафа, каком-нибудь сейфе, который без нюхлера не отыщешь. А без ножа, который он незаметно обронил, и пытаться нечего. Сириус знал, где найти пропажу, но не видел смысла забирать её. Нельзя забирать.

Факел был бы кстати, но в подвале остался только тот, из которого магия утекала. Его огонь не грел и больше напоминал призрачную макушку лесного духа-фонарника, заманивающего заблудившихся путников в топи на расправу Богги, Дженни или семейке гриндилоу.

Сириус прикинул, где достать другие факелы. Один уже завтра проворонит в лабиринте Тупица. Вторым вчера подпалили смеркута, то есть он тоже лежал где-то в зелёных коридорах. Третий сейчас во флигеле на руках у Болвана. Четвёртый понадобится Ринго, чтобы вывести из ловушки Тупицу и Регулуса с Ритой на руках. Оставался пятый — тот, что через несколько минут упадёт на землю возле тела Питера.

Сириус действовал быстро, как молния, сверкнувшая в небе над домом. Приближалась гроза. Он вылез на карниз, как вдруг дом тряхнуло. Лапы заскользили по наклонной плоскости. Бродяге чудом удалось зацепиться за раму слухового окна туалетной комнаты. В нескольких футах от него лопнули стёкла флигеля. Рита доигралась со спичками. Поразительно, что пятеро волшебников в теплице не услышали взрыв! Сириус забрался в окно и припустил на кухню.

Регулус заметит пропажу целого мешка, но пересыпать овсяную крупу было некогда. Затем Сириус навестил подвал и снял со стены факел — едва работающий лучше, чем никакой. Оставалось самое сложное.

Он превратился в пса и встал у окна, прижавшись носом к запотевшему стеклу. Его сердце обливалось кровью.

«Я не сдался, Пит, ты не думай! У меня всегда есть козырь в рукаве».

Когда начал накрапывать дождь, а со стороны теплицы появились знакомые фигуры, Бродяга понял, что всё кончено. Он поднял морду к небу и взвыл, как раненый зверь.

«Прости, Хвостик. Придётся подождать».

Его вой заставил ребят снаружи споткнуться на ровном месте. Они завертелись, гадая, в каком направлении бежать, крутя головами, заламывая руки… Регулус насильно потащил Риту к крыльцу. Бродяга воспрянул духом. Он бросился на кухню, где шпингалет на оконной раме был хлипок и легко поддавался от толчка лапой с наружной стороны дома, тем самым позволяя без проблем открывать и закрывать окно с обеих сторон.

Ливень хлестнул ему спину, пригвождая к стремительно намокающей земле. Бродяга отряхнулся и потрусил к теплице. Ворвавшись туда через пролом в стене, он остолбенел. Над телом Питера висело угольное облако живой колышущейся ткани. Этот смеркут был крупнее тех, что Сириус видел раньше. Гроза вдохнула в ночную тварь свежие силы, раз та учуяла жертву на расстоянии и добралась сюда из лабиринта за считанные минуты. Почувствовав Блэка, смеркут потерял интерес к Питеру. Он, как тончайшая траурная вуаль, что так любила Вальбурга, качнулся на ветерке и выпрямился с робким шорохом хорошо накрахмаленной ткани. Чудовище напоминало невесту, которая вместо белой фаты предпочла надеть чёрную.

У Бродяги был всего один выход — добраться до забытого Тупицей факела и избавиться от смеркута. Ни капли сомнений, ни секунды промедления… Он сбросил анимагическую форму и устремился вперёд. Смеркут кинулся на Сириуса с поразительной скоростью, но раньше, чем он напрыгнул, пальцы сомкнулись на рукояти факела. Огонь взвился вверх, опалив Сириусу лицо, но вместе с тем и живой саван твари.

— Съешь-ка это, копуша! — крикнул Сириус, вскинув руку так, что факел прошил смеркута насквозь, прожигая дыру в темноте его существа. Клочья дыма разлетелись повсюду, съёживаясь и истончаясь на глазах. Смеркут таял. Даже вонь его тлеющих останков разметало волной свежего воздуха.

Сириус остался один, восстанавливая дыхание и потирая надбровные дуги. Мама, увидев его без бровей, решит, что он примкнул к какой-нибудь секте змеемордых, японскому театру⁽¹⁾ или группе фанатов Боуи⁽²⁾ — причём неизвестно, что хуже.

Ресницы, брови, чёлка… волосы отрастут. Вот и стричь не пришлось. Если Сириус что и умел, так это во всём искать плюсы. Он жив, у него было два факела и туз глубоко в рукаве.

Молния фотовспышкой озарила листья ближайших растений и тело Питера Петтигрю. Неестественно белое, жуткое…

Сириус взял лопату.

* * *

В этот раз вернуться незамеченным оказалось дьявольски непросто, но мучения Сириуса окупились, когда он увидел, что Эмс открыла глаза. Она таращилась на него в немом ужасе.

— Где я? — её голос был едва различим. — Почему я не могу пошевелиться?

— Прости, пожалуйста! — произнёс Сириус, вытерев глаза тыльной стороной ладони. — Я обещал, что не оставлю тебя одну, но снова подвёл… Я только этим и занимаюсь — подвожу близких.

— Я звала вас, — прошептала Эммелина и снова смежила веки. — Хоть кого-нибудь… Мне страшно.

Ещё бы! Ему тоже. Особенно он струхнул недели две назад, когда Тупица услышал её зов.

Все дни слились в один. Бесконечный.

Сириус прижал два пальца к шее девушки сбоку, а затем потрогал лоб — горячий. Из холода Вэнс бросило в жар. Сириус положил её голову себе на колени и придвинул поближе миску с чистой водой, в которой смочил платок.

— Отдыхай, Эмс. Я обо всём позабочусь. Мы выберемся отсюда. Я разрушу все чары.

1) Хикимаю — старая японская традиция удалять брови и рисовать вместо них на лбу тёмные пятна. В настоящее время традиция жива в театре «Но».

Вернуться к тексту

2) Дэвид Боуи — британский рок-певец, в 70-х он стал первой звездой, сбрившей брови, чем поразил общественность. Позже стало известно, что он это сделал в результате нервного срыва.

Вернуться к тексту

«В лунном свете

Видишь бегущую собаку?!

Пролетая перекрёсток,

Рози наехала на неё!

В полночь

Услышь, как я рыдаю по ней!»,

— «Graveyard Train» — «Creedence Clearwater Revival»

Сириус сидел на карнизе, свесив ноги вниз, не заботясь о том, что его могут заметить. Только не в субботу вечером. В особняке в это время царил ажиотаж, все носились по комнатам и коридорам и занимались спасением жизней, словно это имело какой-то смысл. Блэк потирал гладкий подбородок и вполголоса напевал «Дым над водой», глядя на колечки тумана, вихрящиеся над лабиринтом. Похоже, где-то в его недрах почивал старый великан, а сегодня «Денбрас»⁽¹⁾ проснулся и закурил трубку. Во надымил!

В небе горел огонь заката — солнце садилось. Налетел ветер. Сириус ощутил, как кожа покрылась мурашками, но не подумал уйти в дом. Он застыл снаружи и внутри. Мысли в голове ворочались всё медленнее.

Сириус повернул голову, подвинул самодельную створку и удостоверился, что Эммелина всё ещё спала. Скудный свет лежал на её фигурке, однако со стороны казалось, что Вэнс носила обрывки тьмы, а не школьную форму. Блэк видел часть её бледного лица: высокий лоб, до которого он за вчерашний день дотронулся около сотни раз, проверяя температуру, изгиб щеки и уголок губ.

Эммелина Вэнс — его оплот благоразумия, надежда, маяк в тумане. Не то что некоторые — всю жизнь с барабаном в руках.

— Дым, дым, дым над водой. И огонь в небесах.

Делать Сириусу, откровенно говоря, было нечего. Пообщаться не с кем. Он всё равно что попал на необитаемый остров, размером с чердак, вокруг которого вместо акул вились твари пострашнее. Он всерьёз размышлял над тем, чтобы нарисовать смешную рожицу на найденном в сундуке с барахлом дырявом квоффле, дать ему имя и начать вести задушевные беседы — всё веселее. Сириус уже придумал, как его назовёт — Мистер Кругляш. Когда-то у мистера Кругляша была работа и семья квиддичных мячей, но потом он получил дырку, и все от него отвернулись. С тех пор он стал отшельником в этом жестоком круге жизни. Но Кругляш рано списал себя со счетов. Из него ещё можно сделать кормушку для птиц или шлем для крапа.

«Да ты оптимист, Блэк», — пронеслось в голове голосом Снейпа.

Это так. Сириус был из тех, кто дорисовывал кляксы, превращая их в забавных зверьков или цветы, да и упавшее на пол угощение у него не пропадало. Когда мама Джеймса делала соус или крем, Сириус сидел рядом в облике собаки и ждал, что ему тоже что-то перепадёт. Ну и что, что за столом он потом получит целую порцию? Все знают, что стащенное вкуснее. Миссис Поттер отменно готовила, вдумчиво, но с огоньком. Сириус прикрыл глаза и увидел залитую солнечным летним светом кухню Поттеров: пол в косую плитку мягкого каштанового оттенка, фаянсовую раковину, белые полки с башнями посуды на случай прихода гостей, люстру с абажурами из розового пергамента и наконец маленькую седовласую женщину, помешивающую венчиком яичные белки для любимого заварного крема Джеймса. На плите уже всё готово для водяной бани. Пар кружился, как дым. Дым над водой. А где-то в доме пела Селестина.

Юфимия опускала лопатку в крем и проводила по ней пальцем:

— Если останется след, который не затекает, то я на верном пути, — объясняла волшебница, а потом отправляла Сириуса вырезать фигурки из теста, и он вырезал: фениксов, келпи, книзлов и большого единорога, хотя рог у того всегда подгорал на противне. Можно было приготовить фигурки с помощью магии, но миссис Поттер всё делала вручную. Тогда он не понимал, с чем это связано, ему просто нравилось посыпать сахаром сладости, нравилось макать пропечённого феникса в заварной крем и отправлять в рот по пёрышку.

— Клади целиком и жуй, — говорил Питер. — Так ещё вкуснее! — он был признанным специалистом в дегустации кулинарных шедевров миссис Поттер. Наверное, поэтому они и были так хороши — их делали с любовью, вкладывали душу в каждый взмах венчика…

«Есть какая-то несправедливость в этом деле, — размышлял Сириус. — Выпечка готовится несколько часов, а исчезает с подноса за секунды. А ты сидишь босиком, сбросив ботинки под столом, облизываешь ложку, пальцы и губы, собираешь сахарную пудру, которую не донёс до рта сразу, и отгоняешь рукой пчелу, залетевшую в окно на пряный запах…»

И казалось, что ему не шестнадцать, а шесть. Он был счастлив, но вместе с тем ужасно огорчён, потому что женщина на кухне не его мать, а мужчина в зале — не его отец. Почему эти люди не его родители? Почему его родители не могли быть такими, как эти люди? Хотя бы немного, чуть-чуть… Почему люстра в родном доме на Гриммо — громоздкое сплетение бронзы, толстого изумрудного стекла? К чему эти грузные изогнутые вверх канделябры-пылесборники? Зачем на окнах гардины, в которых можно утонуть, если кольца всё же не выдержат их вес? Почему нельзя облизать пальцы или зачерпнуть тостом «кумберленд», если на тарелке «Веджвуд» осталось целое соусное озеро? Откуда взялось заблуждение, что маггловские дети — сплошь дикари и неряхи, поэтому с ними нельзя играть в мяч? На эти вопросы нет ответов. Нет правильных ответов. Чем чаще Сириус задавался ими, тем хуже ему становилось, и в какой-то миг он решил, что думать о них не стоит вовсе. Регулус был прав — он бежал. Всегда летел куда-то прочь, направление не имело значения. Он обходился без навигатора, карты, багажа. У него была палочка и верные друзья — другого не надо. Другого, казалось, не надо. Он ошибался.

Сириус открыл глаза.

— Выпечка не любит спешки, — говорила Юфимия Поттер.

Зелья тоже суматоху не любили. Над котлом поспешишь — Пивза насмешишь. А мандрагора всё же Сириусу досталась совсем юная — прыщавая. Тоник отличался от того, что приготовил Ринго для Рега, даже по цвету. Неудивительно, что Эмс так долго приходила в себя, много спала и ощущала дикую слабость. Вот ведь соня: то среди цветов приляжет, то на пыльном чердаке дрыхнет. Всё проспала — счастливица. Жаль, что на её месте не он. Сириус не отказался бы прилечь в комнате отдыха, скованный чародейским сном, пока его не разбудит какая-нибудь красавица своим волшебным поцелуем. Нет, лежать нельзя, иначе пылью зарастёшь. Кто же тебя пыльного целовать потом будет?

— Ты, главное, с подбородка грязь сотри, — сказал бы ему Регулус.

Он чистюля со стажем, но о девушках говорить с ним та ещё умора — зардеется, как ребёнок. Он всегда им был — задорным мальчишкой, которому просто нужно больше времени, чтобы разведать, кто есть кто на детской площадке, а потом уже вступать в игру. Но пока он медлил и анализировал, другие дети могли легко счесть его до тошноты правильным и унылым. Регулус не был ни скучным, ни надменным. Он был осторожным, в то время как Сириус являлся его полной противоположностью. Жизнь — ничто без риска! Особенно это верно, когда знаешь, что каждый вызов обществу — ещё и вызов матери. Иногда Сириус поступал так, а не иначе, исключительно назло родным, а не себе в удовольствие, и в эти минуты вспоминал, как Распределяющая Шляпа предложила ему выбор между Гриффиндором и Слизерином. Наверное, в тот момент он мог бы уломать её зашвырнуть его даже на Хаффлпафф. А что? Он волевой человек!

Крошечные огоньки звёзд начали вспыхивать на горизонте. Одна вдруг сорвалась и покатилась по дуге. Пит бы подсказал название туманности. Или что там на небе, откуда они сыплются, как выскользнувшие из переполненных ягодами ладоней виноградины… Поверье гласит, что при виде падающей звезды стоит загадать желание, но Сириус не верил в эту чушь. Мечта не ждёт дурацкого сигнала. Она сбывается не из-за того, что зачесался нос, божья коровка решила отдохнуть на плече, тарелка выскользнула из пальцев или небесное тело не удержалось на небосклоне. Не надо бросать чёрную улитку через плечо или звать кролика в трубу.⁽²⁾ Нужно подобрать сопли и претворять мечту в жизнь самому! А ещё говорят, что призрак исчезнет, если обойти вокруг него девять раз, но что-то Кровавый барон никуда не делся, несмотря на намотанные вокруг него Сириусом круги.

Некоторые люди верят, что падающая звезда — душа умершего, которая летит в другой, лучший мир. Чья тогда эта? Вариантов так много… А Ремус заметил бы, что это не звезда вовсе, а метеорит, сгорающий в атмосфере, или хвостатая комета. Хвостатая. Смешно. У Сириуса тоже был хвост. Иногда из волос, собранных сзади, чтобы, не дай Мерлин, ни один волосок не упал в котёл на уроке Слизнорта. Иногда самый настоящий — собачий.

Снаружи было так тихо, что Блэк слышал кваканье лягушек в водоёме и шелест вздрагивающих под ветром листьев на дереве — один из самых приятных звуков на свете.

— Сириус! — тихонько позвала Эммелина.

А вот и самые-самые лучшие звуки! Блэк быстро покинул карниз и очутился возле очнувшейся девушки.

Если бы он смог раздобыть записи Риты, то отдал бы их Вэнс ознакомиться. Читается, как остросюжетный роман, которому позавидует признанный автор приключенческих новелл про вампиров — Элдред Уорпл. Послушаешь Риту — и даже Локхарту начнёшь симпатизировать, а это талант надо иметь. Но черновики бестселлера Скитер сгинули вместе с ней в пасти волшебной игрушки в виде хамелеона. Эх…

Растения, выросшие в темноте, и то выглядели крепче, чем Эмс ещё пару суток тому назад.

— Я тут, — сказал Сириус, улыбнувшись, когда она сосредоточила на нём взгляд.

— Который час?

Он приподнял брови в знак удивления и с жалостью посмотрел на треснутый циферблат.

— Это один из немногих вопросов, на который я затрудняюсь дать ответ. Прости.

— Почему мы на чердаке? — приподнявшись на локтях, спросила Эммелина. — Это же чердак, да? И где все остальные? Ты обещал рассказать.

— Вижу, тебе и правда полегчало. Мы здесь прячемся, Эмс — ты и я, а остальные… — сердце заныло при мысли о том, что через несколько часов его друзей и брата постигнет страшная участь.

— Они… живы? — дрогнувшим голосом произнесла Эммелина.

— И да, и нет, — выдохнул Сириус. — Это сложно объяснить, но я попробую. Я всё тебе расскажу. Ты очнулась очень вовремя. Я уже собирался писать тебе письмо, но это было бы очень странное послание, больше похожее на бред пациента из закрытого отделения Мунго, если ты понимаешь, о чём я.

Вэнс выглядела окончательно растерянной.

— Вообще-то нет.

Сириус дал ей стакан воды.

— Важно, чтобы ты выслушала меня очень внимательно, Эмс. Поняла? Я представляю, как сложно будет поверить в то, что я скажу, но ты должна. Запомни всё, особенно то, что касается шкатулки…

— Шкатулки? Вы нашли шкатулку? Ещё одну?

Сириус по-доброму покачал головой. Всё же Вэнс неисправима — всё ей надо сейчас и сразу. Чем-то они похожи, хоть и пишут, что все волшебники — с Нептуна, а колдуньи — с Сатурна.⁽³⁾

— Я надеюсь, что нашёл. Или почти нашёл.

Эммелина выпила воды и села так, чтобы подтянуть к себе колени.

— Не тяни! — не вытерпела она.

— Дай себе собраться с мыслями.

— Я уже собралась, разве не видно?

— Пока что у тебя собрались только глаза. В кучку.

Эммелина тяжело вздохнула и потёрла лицо ладонями.

— Сириус, я едва соображаю, ты прав, но мне кажется, что произошло что-то страшное. Обстановка, знаешь ли, намекает. В таком состоянии я… я просто напугана, понимаешь? Я не отстану от тебя, пока не узнаю, почему мы здесь! Не отпущу.

О да! Он ясно понимал. Он был напуган не меньше.

— Зачем ты меня опоил? — не унималась Вэнс.

Борода Мерлина! Она едва оклемалась, а уже атаковала его, как придирчивая староста, поймавшая второкурсника, болтавшегося по школе после отбоя.

— Я спасал тебя, Эмс.

— От кого?!

Сириус мрачно усмехнулся.

— Сначала от одного Тупицы, потом от Болвана. Они погубили всех, кто был им дорог… своей невнимательностью, толстокожестью, надменностью… глупостью.

Взгляд Сириуса вперился в стену, пальцы обхватили игрушечного ушастика. Захотелось крикнуть во всю глотку: «Кролик, кролик, кролик!», но вместо этого Блэк шумно вобрал носом воздух и заговорил:

— Всё началось в понедельник…

* * *

Из всех встречавшихся ему людей Вэнс обладала наибольшим самообладанием, Сириус убедился в этом наглядно. Она превосходно владела собой. Снейп мог бы позавидовать.

Она выслушала Сириуса, смахнула слёзы — он пропустил момент, когда Эммелина заплакала. Казалось, её глаза всё время блестели, как синий кварц — тот же удивительный оттенок, что был у волшебного циферблата фамильных часов Блэков на его запястье. С заходом солнца этот цвет стал ещё глубже, как и рана в груди Сириуса, ведь каждое прозвучавшее слово безжалостно кололо грудь.

— Вот так я и потерял свои брови, — невесело заключил Блэк. — Уже не такой красивый, да?

— Они ещё живы… — прошептала Вэнс. — Твой брат, Снейп, Рита…

— Да, — выдохнул он. — Последние часы.

— Как ты можешь сидеть здесь и бездействовать? Тратить время на меня, если в твоих силах их спасти!

Сириус помотал головой. Она не понимала.

— Это не так работает, Эмс. Я неусидчивый. Мне бесполезно объяснять на словах, но сейчас… теперь я знаю, как всё устроено. Я видел собственными глазами, испытал на собственной шкуре. Нельзя идти поперёк времени, и тогда оно станет твоим союзником. Если я выйду отсюда через дверь, спущусь к ним, то что-то произойдёт, что-то обязательно случится. Например, я упаду с лестницы, или мне на голову свалится люстра. Я не дойду до Регулуса. Прошлое в прошлом.

Эммелину, казалось, это не убедило.

— Покажи мне его, — пробормотала Эмс, сглотнув. Она опустила глаза и посмотрела на рубашку Блэка. — Покажи хроноворот.

Он выудил прибор и, придерживая за цепочку, положил на ладонь, баюкая его.

— Вот. Сейчас в этом доме три хроноворота. Первый — у меня, второй лежит в тайнике Зобраста, а третий находится у… — Сириус резко замолчал. Он проглотил ком в горле. Руки внезапно задрожали, пальцы дрогнули. В этот миг он понял. Всё понял.

— У кого? — спросила Вэнс.

Сириус тряхнул головой, опустив ладонь с хроноворотом на колени. Вот оно как...

— У Северуса.

— У Снейпа?

— Да, — подтвердил Сириус, кивнув. — Мы со скрипом нашли с ним общий язык. Он открыл в себе иронию и стал почти нормальным парнем. Я… я должен идти. Ты знаешь... Да. Всё-таки должен.

— Куда это? — опешила Эммелина, когда он встал на ноги, и попыталась подняться следом. Она пошатнулась, но Сириус придержал её за локоть.

— У меня есть одно крайне важное дело. Мне надо наружу. Срочно.

Вэнс бросила взор за окошко и вновь посмотрела на Блэка, словно он ляпнул несусветную глупость.

— Разве ты только что не говорил, что четыре голодных смеркута ждут за стенами особняка?

— Так и есть, — сказал Сириус, пытаясь запомнить её хорошенько напоследок. — Один из них скоро нападёт на Снейпа, когда тот пойдёт в теплицу. Это вот-вот случится, и я должен ему помочь. Иначе ничего не сойдётся.

— Помочь? Как, во имя Мерлина?!

— Это просто, — со слабой улыбкой ответил Сириус. Ремус оказался прав. Для того чтобы отдать свою жизнь за кого-то другого, требуется невероятная смелость. Хватит ли ему? — Я отвлеку внимание волшебной твари на себя. Я уже поборол одного смеркута, за меня не переживай.

— С помощью огня, да?

— Ага, — солгал Блэк и глазом не моргнув.

— Тогда не забудь зачарованный факел! Без него не выпущу!

Сириус застыл посреди чердака. Рабочий факел лежал на крышке сундука, а другой, горящий синим холодным огнём, приютился на тумбочке, заняв место плюшевой игрушки. Бесполезный.

— Да, я обязательно прихвачу факел, — прошептал Блэк, повернувшись обратно к Эммелине. — Возьми! — он снял с шеи цепочку и вложил хроноворот в руку Эмс. — Не хочу его ненароком повредить. Храни его, слышишь? Прочти надпись на ободке. Цена и польза для тебя определится лишь тем, как мною ты решишь распорядиться… Видишь? Время на твоей стороне, а я... — он взглянул на циферблат фамильной драгоценности, — ...подружиться с ним не смог.

Эммелина кивнула, не сводя глаз с искрящегося в свете одинокой свечи волшебного песка за стеклянным корпусом.

— Ты запомнила, что я рассказывал тебе о шкатулке? — голос Сириуса стал твёрдым. Эммелина изумлённо уставилась на Блэка.

— Да. Она на полке тайника. Подписано «От Меме».

— Я верю, что это порт-ключ. Ты тоже верь. Верь всегда. Верь, что всё получится! — сжав её пальцы, пылко произнёс Сириус. — А мои слова про неизменное прошлое… Чихать на них! Да! Точно! Забудь! Ты всегда была сильнее меня. Кто, если не ты? Знаешь, у меня есть теория, Эмс. Насчёт чашки. Парадокс такой… Мы с ребятами обсуждали недавно...

— Тот, что о чаинках, которые при помешивании чая собираются в центре, не поддаваясь центробежной силе?⁽⁴⁾

Блэк запнулся на секунду, а потом его губы украсила лёгкая улыбка.

— Почти. Я вдруг задался вопросом, почему чаинка в чашке неуловима, как снитч?

Эммелина фыркнула, произнеся что-то вроде: «Опять квиддич».

Сириус выпустил её руку и прошагал в угол чердака. Что-то скользнуло по щеке. В глазах вдруг помутнело, будто он смотрел на факел через завесу дыма.

Ладонь Эммелины прижалась к его спине между лопатками.

— Береги себя.

— Ты тоже, Эмс. Второй факел тебе пригодится. Когда… в общем, если я не вернусь, то действуй по обстоятельствам.

— Что значит, если ты не вернёшься? Погоди, Сириус!

Он мигом обернулся в пса, схватил зубами факел с тумбочки и выскочил в круглое окно навстречу неизбежной судьбе. Створка за ним закрылась.

Из-за рассеивающихся облаков показала надкусанный бок луна.

1) Денбрас — сказочный великан из корнуэлльского фольклора.

Вернуться к тексту

2) Согласно английскому суеверию, чтобы месяц был удачным, нужно в первый его день прокричать: “Rabbit, rabbit, rabbit!”, а для пущего эффекта делать это лучше в трубу.

Вернуться к тексту

3) В волшебном мире существует книга «Волшебники с Нептуна, волшебницы с Сатурна», отсылка Роулинг к изданному в реальном мире бестселлеру Джона Грея «Мужчины с Марса, женщины с Венеры».

Вернуться к тексту

4) Парадокс чайного листа — физический парадокс, заключающийся в том, что при размешивании чая в чашке круговыми движениями мы наблюдаем, как чаинки собираются в центре чашки на дне, в то время как «здравый смысл» указывает нам на то, что под действием центробежной силы они должны разместиться по краям.

Вернуться к тексту

«Вчера все мои проблемы казались такими далекими,

А сегодня я не представляю своей жизни без них.

О, я верю во вчерашний день»,

— «Yesterday» — «The Beatles»

Многие на курсе были убеждены, что больше всего староста Равенкло любила учиться и командовать, однако они заблуждались. Эммелина не могла представить себе жизнь без рисования, поэтому с потаённой радостью приняла предложение Гилдероя о ведении стенгазеты. Она обожала это особое чувство, когда вдохновение накрывает с головой, и мышцы правой руки начинают нагреваться от работы. В такие минуты забываешь обо всём на свете, теряешь счёт времени. Студенты факультета Ровены лучше прочих понимали ценность уединения, когда ничто и никто не отвлекает творца от его труда. Подруга Эммелины Амелия иногда приносила ей еду в спальню девочек, если Эмс была поглощена рисованием и забывала об обеде. Амелия заглядывала ей через плечо, но никогда не комментировала работу, если её не попросить прямо.

Помимо непосредственных обязанностей по оформлению школьной стенгазеты Эммелина рисовала комиксы, и этот страшный секрет должен был покинуть Хогвартс вместе с ней. Её разум был поглощён фантастическими персонажами в старомодных зачарованных доспехах, летящих мантиях, широкополых шляпах, но большинство колдунов и чародеек оставались… безликими. Эммелина с трудом представляла конкретные внешние черты, поэтому без зазрения совести награждала своих героев лицами однокурсников.

Так героиня её комикса — волшебница, правнучка Мерлина, с серым книзлом Кардиналом в качестве спутника — была очень похожа на Амелию, а чёрный маг, главный антагонист, напоминал Эйвери и так же противно ухмылялся на страницах, как слизеринец в жизни. Но тяжелее всего Эммелине давался красавец драконоборец из выдуманной ею страны, потому что он должен был обладать идеальными чертами лица, периодически печально улыбаться и задумчиво смотреть вдаль в течение трёх страниц комикса, пока правнучка Мерлина повествовала ему о своих похождениях. Эммелина нашла подходящий типаж: Сириус Блэк мог бы подарить своё лицо её прекрасному драконоборцу, если бы хоть на минуту попытался сохранить физиономию серьёзной. У него были чуть вьющиеся чёрные волосы, высокие скулы, волевой подбородок и поразительные блестящие серые глаза. Он был чудовищно хорош собой и совершенно невыносим при общении. Остроты сыпались из него, как огневицы из дырявого кармана Хагрида. Ни секунды покоя! Глядя на Сириуса, в какой-то миг Эммелина испытывала непреодолимое желание отвернуться, словно своей живой мимикой неунывающий Блэк портил шедевр мастеров прошлого.

Но вот настал день, когда Сириус стал её идеальным борцом с чудовищами. Он печально улыбался, кивал собственным мыслям и превосходно владел собой, рассказывая о трёх неделях в доме профессора Зобраста. Он создавал впечатление человека, который очень устал. Блэк больше не излучал энергию бесшабашного парня, который мог бы пробежать пять миль и не сбить дыхание. Нечестивый блеск исчез из его глаз. Он стал безжизненным, как её картинки.

У неё была сотня вопросов к нему, его рассказ выходил за рамки реальности, но она верила, верила безоговорочно, ещё до того, как Сириус показал ей хроноворот.

Она знала: он говорил правду, так же как то, что Сириус Блэк не вернётся на чердак, пора было это признать.

Когда откуда-то снизу раздались крики, Эммелина взвилась на ноги, отшатнувшись в угол комнатушки. Пальцы обхватили край тумбочки.

Блэк предупреждал, что так будет. Смеркуты теперь в доме. И что же ей делать? Сидеть на чердаке, как садовому гному в сапоге? Ждать и надеяться, что следующая ночь будет лунная? Вздрагивать от каждого шороха, потому что голодная тварь может оказаться прямо за порогом? Нет! Этого не будет!

Выждав около двух часов, Эммелина проглотила слёзы и взяла себя в руки. Она не умрёт здесь! Она собрала волосы в пучок, закатала рукава и накинула цепочку хроноворота на шею.

Сириус прав: она справится! Осталось только как-то сдвинуть тяжеленный сундук, подпирающий дверь чердака. Эммелина примерялась к нему так и эдак, гадая, с какой стороны его толкнуть. В итоге она налегла на стену, вытянула ноги, насколько позволяло расстояние, и упёрлась в боковую часть сундука ступнями. Эммелина постаралась выпрямить колени. Махина перед дверью немного сдвинулась. Полы, основательно подточенные термитами, заскрипели, а через щели между досками взлетела древесная труха. Вэнс поднажала, облокотившись на стену лопатками. Позвонки горели. Голени напряглись.

— Давай же! — воскликнула Эммелина, и с последним рывком ей удалось расчистить путь — сундук отъехал в сторону. Она взяла факел, и тот вспыхнул ярким оранжевым огнём. Эммелина открыла дверь и тут же выставила в проём факел.

Чисто. Первый же шаг…

Внезапно доска под ней треснула и раскололась, а пятка Эммелина ушла в зазубренную дыру, оцарапавшись о грубые края. Вэнс зашипела от боли, помянув престарелую родственницу Мерлина ещё пару раз. Этот дом не собирался отпускать кого-то так просто. Может сдаться, что их семёрка — не первая в нём за десять лет. Смеркуты ничего не оставляют после себя. Ничто не исключает того, что в особняке Зобраста побывал кто-то ещё — другие несчастные. Один из них взял палочку профессора и вошёл с ней в лабиринт. Кто знает, вдруг палочка лежит где-то в его коридорах… Или перепутал шкатулки в тайнике. Может, Блэк тоже ошибался.

«От Меме».

Меме могла и жестоко подшутить над ними всеми.

Эммелина подёргала ногой туда-сюда, пока не освободилась. Царапины на щиколотке кровоточили, окрашивая гольфы. Пара десятков мелких заноз вошли под кожу через прорези в ткани. Плевать! Эммелина перехватила факел поудобнее и двинулась вниз.

Коридор третьего этажа заливал лунный свет. Благодаря открытым настежь дверям спален на ковре образовались прямоугольные серебристо-голубые «площадки», словно клавиши гигантского пианино. Промежутки между ними казались бездонными чёрными дырами, готовыми поглотить любого, кто ступит в них по глупости. Притаившегося в тени смеркута не различил бы даже Грозный Глаз. Всё равно что искать Йольского кота⁽¹⁾ в глубокой пещере.

Впереди в одном из четырёхугольных островков что-то блестело. Её потянуло вперёд. Эммелина подошла к загадочному предмету и пригляделась. Нож Сириуса. Она подняла его и сжала рукоятку со спрятанными лезвиями до побелевших костяшек, потом развернулась и оказалась у входа в зал. Стена по левую руку изменилась: в ней были полки, занятые всевозможными приборами и безделушками, но Эммелина не торопилась подойти к ним. Она подняла факел выше, озаряя своды зала тёплым светом колдовского пламени. Ничего сверхъестественного. Всё тихо.

Она одна в этом доме — единственный живой человек.

Эммелина сделала несколько шагов по направлению к тайнику и снова застыла, прислушиваясь. Её дорога к шкатулке напомнила ей движение кисти по пергаменту, искусство восточной каллиграфии — воплощение максимальной сосредоточенности мастера и спонтанности мазка, когда ты остаёшься наедине с кисточкой, баночкой японской туши и свитком пергамента, и у тебя одна попытка сделать всё правильно. Здесь не поможет магия, не поможет волшебный ластик…

Наконец Эммелина остановилась перед полками. Взгляд упал на узорчатую коробочку с надписью «При русалочьем кашле». Чуть ниже стояла статуэтка хамелеона с закрытыми глазами. Рядом на подушечке лежал проявитель врагов, словно сошедший со страниц учебника по истории магии. А там был обнаружитель золота — его использовали в гоблинских шахтах ещё до приручения нюхлеров. Но бóльшая часть предметов ни о чём Вэнс не говорила. Где же шкатулка?

Вот она!

Что-то изменилось. Эммелина почувствовала это, будто к ней пришло озарение, о котором толкуют на уроках прорицаний. Лунный свет померк. Она обернулась и увидела, что в оконном проёме зависла гигантская трепещущая тень — оставшаяся голодной этой ночью тварь. Она метнулась к Эммелине, и та, не растерявшись, выставила перед собой факел. Раздался высокий дребезжащий звук. Закрыть бы уши, но у Вэнс не было времени на такие мелочи. Она выпустила факел, схватила шкатулку и открыла её.

Зал дома Зобрастов огласила музыка. Она заглушила визг вспыхнувшего смеркута. Эммелина зажмурилась. Раздался щелчок, и весь свет за её веками исчез.

* * *

Она ослепла?

Нет. Вроде бы нет.

Слабые контуры парт, шкафов и доски едва выступали из темноты. Луна едва ли могла заглянуть через мутные стёкла в класс ЗОТИ. Эммелина стояла между сдвинутыми лавками. Голова закружилась, но стоило чуть пошатнуться, как колено коснулось шероховатого бока коробки с личными вещами пропавшего профессора.

«Покойного профессора», — тут же исправила саму себя Эммелина.

Страх за свою жизнь дошёл до неё не сразу — как осадок в бокале с тыквенным соком. Она мелко дрожала, а боль в лодыжке возрастала со скоростью болида, несущегося к земле через космос. Трясущейся рукой Эммелина нащупала в полутьме угол парты и схватилась за него что было сил. Настоящая. Твёрдая. Шершавая. Под ногой что-то хрустнуло, будто возроптало: сойди с меня. Осколки, щепки… Вэнс подняла с пола тоненькую фарфоровую ручку танцовщицы. Наверное, Филч пропустил её, когда сметал то, что осталось от разлетевшейся шкатулки после того, как та выскользнула из рук Питера Петтигрю и разбилась об пол. Затем Эммелина с удивлением обнаружила, что во второй руке всё это время держала ножик Блэка.

Горло перехватило. Слёзы было не остановить. Они вдруг хлынули из её глаз горячим потоком, обжигая щёки. Эммелина осела на пол и дала им волю. Она убрала волосы, прилипшие к мокрым щекам, но одна прядь зацепилась за корпус хроноворота, показавшегося из-за воротника. Эммелина погладила его ободок. Она не могла чётко рассмотреть надпись на нём, но ей это было и не нужно. Вэнс прекрасно запомнила всё, что там написано:

«Шесть дней даю тебе — приличный срок.

Пока минуют дни, мой сыплется песок.

Цена и польза для тебя определится

Лишь тем, как мною ты решишь распорядиться».

— Я верю, Сириус, — пробормотала Эммелина и перевернула волшебные часы хроноворота. — У меня всё получится!

1) Йольский Кот — исландский мифологический персонаж, чудовищный чёрный кот величиной с быка, живущий в горах Исландии.

Вернуться к тексту

Не думаю, что я когда-нибудь вернусь домой.

Утреннее солнце восходит.

Оно целует день.

Колесо в небе продолжает вращаться...

— "Wheel in the sky" — "Journey"

На первый взгляд ничего не изменилось, но видимость обманчива. Здесь было больше пыли, парты располагались иначе, а шкафы стояли не разобранными. Сюда несколько месяцев, а то и лет не ступала нога человека. Эммелина сидела в темноте и наслаждалась утренним светом на своих подставленных солнцу ладонях. Дневное светило показалось над горизонтом, знаменуя начало нового дня — понедельника, который ничем не отличался от прочих в этом месяце. Расписание Вэнс повесила ещё в двадцатых числах марта, и оно с тех пор не менялось, если только капитаны квиддичных сборных не вносили отдельные поправки из-за внезапных тренировок.

Эммелина не жаловала квиддич, но неизменно рисовала отменные брошюры и афиши перед матчами команд факультетов. Едва ли ей доведётся заниматься этим вновь.

Она беспечно болтала ногами, сидя на краю парты, и следила за пыльными зайчиками, порывающимися оторваться от пола и взлететь. Наверное, сейчас рухнет потолок. Или она растворится в воздухе. Или в классе появится чудовище из мифической Тайной комнаты и утащит её в своё логово. Должно же что-то случиться! А может, и нет. Может ничто не помешает ей выдвинуть коробку из-под стола, достать оттуда целую и невредимую шкатулку Зобраста и скинуть её с Астрономической башни. Или Часовой. Или башни Прорицаний.

Эммелина соскочила с парты и направилась к столу.

Нет? Саранча с неба не посыпалась?

Эммелина вытащила коробку и выудила оттуда лежащие сверху предметы: вредноскоп, щипцы, глобус, астролябию, пресс-папье, пустую рамку для колдографий… Но даже тогда Земля с орбиты не сошла — пока держалась.

Эммелина извлекла на свет музыкальную шкатулку. Она была украшена рунами и рельефными завитушками в кельтском стиле. Красное дерево. Ювелирная работа. Вэнс провела рукой по крышке, подушечками пальцев ощутив каждую выемку на ней. Удивительная вещь. В неё было вложено столько труда… Эммелина поставила шкатулку на стол, а остальное содержимое вернула в коробку и задвинула ту обратно. Хроноворот сверкнул на солнце, словно игриво подмигивал. Эммелина улыбнулась, спрятав его под форменную рубашку. Она взяла шкатулку и прошла к двери. Естественно, она оказалась заперта. Хагрид, хранитель ключей, ещё не отпер её для Филча. Вэнс осмотрелась в поисках того, что могло бы помочь ей сладить с замком. В кармане лежал нож. Почему бы не попробовать им? Вдруг сгодится? Как ни странно, это сработало. Ей не пришлось прилагать усилия. Ножик будто был заговорён. Всё-таки у Блэков хранились удивительные вещи. Так же легко Эммелина снова заперла класс ЗОТИ и пошла по коридору.

Хогвартс просыпался вместе с учениками. Скоро дети стекутся в Большой зал на завтрак. Эльфы сейчас хлопотали на кухне замка. Эммелина напрягла память. Если та её не подводила, то домовики подадут яичницу с беконом и салатом. Сытно и полезно.

— Доброе утро, мисс Вэнс, — поздоровался Толстый Монах, выплыв из алькова. В рассветных лучах он был едва различим на фоне неба.

— Здравствуйте! — приветливо ответила Эммелина.

— Вы сегодня рано. Неужели кто-то из детишек набедокурил с утра пораньше?

— Нет, нет. Я иду к директору Дамблдору.

— Ах! Сразу видно, что у вас важный вопрос. Директор Дамблдор — лучшее, что случилась со школой за последние столетия. Не перестаю им восхищаться. Сложные времена выпали на его время управления замком, сложные, но Альбус Дамблдор всегда поступает должным образом. Я слышал, что вы собираетесь вступить в Орден Феникса, мисс Вэнс?

— Это секретная информация, — сказала Эммелина, но призрак не отставал. Все знали, что Толстый Монах невероятно болтлив и заунывен, он уступал в искусстве нытья только Плаксе Миртл.

— И всё же позвольте выразить одобрение! Это очень смело!

— Спасибо, — немного смутившись, произнесла Эммелина.

— Если то, что я слышал о Волдеморте, правда, то вам не позавидуешь, юная мисс. Страшный человек! Талантливый волшебник! Одно другому не мешает. Я буду оплакивать каждую его жертву, помолюсь за всех. Я помню Волдеморта ещё мальчиком, и уже тогда профессор Дамблдор видел в нём опасность.

— Тогда почему же он ничего не предпринял? — спросила Эммелина, остановившись.

Факультетское привидение Хаффлпаффа тут же зависло рядом.

— Мисс Вэнс, вы очень молоды и, верно, не понимаете, что некоторые вещи мы изменить не в силах и должны безропотно дать им произойти. Миропорядок так хрупок.

Эммелина опустила глаза на шкатулку. Неприятная мысль прошла по краю сознания. Безропотно? Что будет, когда она отнесёт порт-ключ директору? Что? Как он поступит? Она не должна думать о нём плохо! Она не должна переживать, что он вернёт шкатулку в класс! Дамблдор никогда так не поступит. Он великий волшебник. Талантливый… Одно другому не мешает.

«Надо принимать решение сейчас!»

Она услышала тяжёлые шаги и оглянулась. Хагрид! Рубеус Хагрид громовой поступью возвещал о своём присутствии во внутреннем дворе замка. Эммелина попрощалась с Толстым Монахом и поспешила к лесничему.

— Хагрид! Хагрид, подожди!

— А-а, Эммелина! — улыбнулся тот, пригладив взъерошенную бороду. — А я вот… на кухню птичьи тушки заносил. К обеду эльфы суп наготовят — пальчики оближешь!

— Хагрид, у меня к тебе просьба, — выпалила Вэнс, протянув ему шкатулку. — Ты не мог бы её разбить?

— Это чего это? Красотища-то какая! Зачем бить?

— Я отобрала её у второкурсников. Она проклинает любого, кто её откроет, так что без посещения больничного крыла не обойтись. Я могла бы и сама её расколотить, но у меня при себе нет палочки, а рисковать не хочется. От неё должны остаться щепки!

— Ну, тогда ладно. Жалко, конечно, такую вещицу, но коли она вред приносит, то лучше уж так, — он зажал шкатулку между ладонями. Послышался скрежет, треск, хлопок. Руки Хагрида соединились, как молоты. Он отряхнул их. На траву посыпалось крошево. — Вот и делов-то.

— Спасибо, — прошептала Эммелина, гипнотизируя взглядом то, что осталось от порт-ключа. — Всего и делов…

Постояв около минуты, она вскинула голову и направилась к кабинету директора Хогвартса.

* * *

— Ваша история произвела на меня сильнейшее впечатление, мисс Вэнс, — проговорил Альбус Дамблдор, протерев очки и водрузив на кончик носа. — Вы пережили всё это и сумели выбраться из особняка Арчибальда Зобраста живой и практически невредимой. Ваша нога… Позвольте, я заживлю её. Кажется, порезы не слишком глубоки.

— Спасибо, сэр, — сказала Эммелина, почувствовав волну приветливой прохлады, охватившей щиколотку. Пережила она мало. Это Сириус спас её, спас всех.

Директор соединил пальцы перед лицом и надолго замолчал, не сводя при этом глаз с Эммелины. Ей было неуютно под столь пристальным взглядом. Амелия упоминала, что директор превосходно владеет легилименцией. Что же… даже если и так. Она ни о чём не жалела.

— Вы уничтожили шкатулку? — наконец проговорил Дамблдор.

— На всякий случай, — кивнула Эммелина.

— Я обязан сообщить о вашем путешествии, если позволите так выразиться, в Отдел тайн. Арчибальд проработал там пятнадцать лет и зарекомендовал себя в качестве отличного невыразимца. Мне больно слышать, что он мёртв, несмотря на то что такие догадки у меня были. Всё-таки он бесследно пропал. Он достоин нормального погребения, но сейчас это невозможно. Без порт-ключа его дом остаётся недоступен. Он наверняка сокрыт заклинанием ненаносимости, спрятан как от магглов, так и от магов. Существа высшего класса опасности обитают на его территории, что несёт в себе некую угрозу.

— Смеркуты спят в колодце внутри лабиринта, — вздохнула Эммелина.

— Но рано или поздно их сон прервётся, мисс Вэнс. Они отправятся искать себе пищу, — директор повернулся к величавой огненной птице на жёрдочке. Феникс склонил голову и прищёлкнул клювом. — Профессор Зобраст не должен был содержать столь опасных животных у себя. Бумаги в его доме тоже говорят не в его пользу. Вероятно, он искал способ вылечить супругу.

— Меме…

— Мнемозина была серьёзно больна из-за неудавшегося опыта с погребинами — демонами уныния, это ещё одни дальние родственники дементоров. Смеркуты, скорее всего, были нужны Арчибальду для исследований, а в записях из Отдела тайн он искал решение проблемы… Печально, печально всё это.

— Его жена умерла, верно?

— Да, мисс Вэнс. Она скончалась незадолго до исчезновения Арчибальда. Она очень много для него значила. Он обратился ко мне с просьбой устроить его на должность учителя, чтобы иметь доступ к Запретной секции Хогвартса. Так он сказал, но мне кажется, он искал в школе что-то другое.

— Что же? — нахмурилась Эммелина.

— Ответы… ответы. Возможно, какой-то древний артефакт, дающий здоровье или знания. Хогвартс — лучшее место, если вы хотите что-то спрятать. Или найти. Боюсь, даже я не могу похвастать, что разгадал все его тайны.

Эммелина погладила подлокотник кресла, в которое её усадил директор.

— Арчибальд говорил, что Меме приходит к нему во сне, — тихо произнёс Дамблдор. — Поэтому окружал себя цветущей алихоцией. Однажды мы его еле-еле добудились.

— Мне кажется, что после всего… я тоже буду её видеть. И этот дом, кишащий смеркутами, дом, где погибли мои однокурсники.

— Время лечит, мисс Вэнс.

Время. Эммелина непроизвольно дотронулась до цепочки на шее. Оно сыграло с ней в одной команде.

— Вы позволите взглянуть? — мягко, но настойчиво поинтересовался Дамблдор.

— Да, сэр. Разумеется, — Эммелина передала ему хроноворот, на пару-тройку секунд задержавшись пальцами на золотом корпусе. Подумалось, что она видит его в последний раз.

— Как вы считаете, что произошло, когда вы уничтожили порт-ключ? — спросил Дамблдор, приблизив хроноворот так, что, наверное, смог бы пересчитать песчинки за его стеклом.

— Я… я не знаю. Никто ведь теперь не погибнет?

— В нашей реальности — нет. Определённо, нет. Уникальный случай. Похоже, само время вам подыграло.

Один из многочисленных приборов в застеклённом шкафу рядом с Омутом памяти внезапно пришёл в движение, напугав Эммелину до чёртиков. Она подскочила в кресле. Неужели она станет параноиком наподобие Аластора? Неужели всем колдунам с причудами обязательно хранить какие-то непонятные штуковины у себя в кабинете?

— Что вы собираетесь делать, мисс Вэнс?

Вопрос Дамблдора застал её врасплох.

— В каком смысле?

— Напомню вам, что вас теперь двое. Ваш двойник, следуя вашему рассказу, сегодня отправится в класс ЗОТИ для присмотра над провинившимися студентами и теперь спокойно освободится в три часа дня, отправившись обедать.

— Но… — перспектива столкнуться с самой собой лицом к лицу привела Эммелину в замешательство. Директор зрил в корень. Уничтожив шкатулку, она создала мир, в котором было две Эммелины, и одна из них никогда не попадёт в особняк Арчибальда Зобраста, не увидит смерть Гилдероя, не получит хроноворот от Сириуса Блэка.

— Мне очень жаль, — искренне сказал директор Дамблдор. — Вы могли бы жить дальше. Не возвращаться в прошлое, не создавать двух Эммелин. Но предпочли спасти шесть жизней. Это ваш выбор.

Она больше не смотрела на него — спрятала лицо в ладонях. Ей необходима минуты тишины, и она её получила. Похоже, Амелия попала в точку: профессор читал людей как открытые книги.

— Я предлагаю сообщить вашим родителям, — услышала она, подняв на него глаза. — Им стоит узнать о появлении второй дочери, но поймите меня правильно… с вашим двойником вам пересекаться нельзя. Это может повлечь непредсказуемые последствия для ткани пространства и времени, для мироздания.

В этот момент Эммелина ясно осознала, что не зря избавилась от шкатулки.

— У меня есть родственники в Исландии, — сказала Вэнс. — Я попрошу у родителей разрешение отправиться туда. Мой дедушка родом из Исафьордюра.

— Замечательное название! — восхитился директор. — Однако я не рискну его повторить! — добавил он с понимающей улыбкой.

Эммелина кивнула.

— Когда мне было пять, дедушка рассказывал мне сказки о народе хульдуфоулк. Это означает «скрытые жители». Они почти не отличаются от людей: рождаются и умирают, женятся, работают… У них нет вертикальной ямки между верхней губой и носом — вот и вся разница. Они где-то рядом, но «скрытые жители» сами хотят, чтобы люди их не видели. Раньше я никогда не понимала, почему. Вероятно, всему в мире есть объяснение.

— У исландцев занимательные сказки, мисс Вэнс. Пишите мне о них. Я буду рад познакомиться с ними поближе.

— А что насчёт Отдела тайн? — спросила Эммелина, поправив юбку. Перед встречей с родителями ей следовало бы переодеться, но где взять одежду? Надо будет подняться в спальню, пока другая Эммелина просидит в старом классе ЗОТИ.

— Да, это хороший вопрос, — глаза Дамблдора загадочно блестели, было в них что-то доброе, но тревожное, как в морской воде среди скал, которая может скрывать другие камни. — Немного поразмыслив над ним, я пришёл к выводу, что предъявить нам особо нечего. Особняк Арчибальда им не найти — он здорово постарался. Единственное, чего мы добьёмся — череды вопросов с их стороны без ответов с нашей.

— Если мы сообщим им, меня будут изучать, как лабораторную мышь? — напрямик спросила Вэнс.

— Какое-то время.

Время… Снова время.

— Прошу вас связаться с моими родителями, сэр.

— Непременно.

— И… — Эммелина облизала пересохшие губы, прежде чем продолжить: — У меня есть одна просьба.

* * *

Она понятия не имела, откуда у обалдуя Джеймса Поттера мантия-невидимка и почему, зная о ней, директор Дамблдор за столько лет не приструнил гриффиндорскую четвёрку нарушителей школьного спокойствия. Он вызвал Поттера в кабинет и попросил одолжить мантию для изучения её необычных волшебных свойств. Джеймс так и застыл с открытым ртом — тоже не ожидал, что, оказывается, его давно раскрыли.

Он принёс её без пререканий, а Дамблдор вручил мантию Эммелине. Мама как раз прибыла в замок по каминной сети, а папа улаживал дела с порт-ключом до Рейкьявика. Были слёзы, непонимание, объятия. Много-много объятий. А потом Эммелина отправилась в последний обход по волшебному замку. Она заглянула в библиотеку, где провела сотню часов во время подготовки к занятиям, в Большой зал, на кухню, поднялась на продуваемую всеми ветрами Астрономическую башню, глотнула сырости подземелий. Она издали поглядела на лучшую подругу. Амелия так сосредоточилась на посадке чемерицы, что не замечала ничего вокруг.

Рисунки… Эммелина перебрала свои работы, остановившись на одном — наспех сделанном наброске драконоборца. У него были знакомые черты человека, в другой жизни вложившего ей в ладонь хроноворот.

Попрощавшись с ним, Эммелина отправилась на первый этаж. Она заняла место у стрельчатого окна и стала ждать.

В три часа дверь класса ЗОТИ открылась, и из неё вышли раздражённые студенты школы чародейства и волшебства.

— Шевелись, Нюниус! Я на твою физиономию на месяц вперёд насмотрелся!

— Сириус, ты не мог бы брызгать слюнями в другом месте, — раздался голос Регулуса Блэка. — Я надышался пыли! Весь грязный.

— Бедняжка, — с притворным участием откликнулся Сириус. — Беги скорее в ванную старост. Ой, погоди, ты же больше не имеешь права туда ходить!

— Болван, — процедил Регулус.

— Скорее уж редкостный тупица, — отозвался Снейп и, задрав и без того внушительный нос, пронёсся мимо.

— Ползи уже, мокрица!

— Верно, Пит!

— Так бы и придушил тебя, только пищать и можешь вслед за своими дружками, Петтигрю! — обернувшись и презрительно скривив губы, добавил Снейп.

Сириус закатал рукава.

— Ты ещё поплатишься за всё, гад. Ядом захлебнёшься.

— Да ну? Только после вас с Поттером. Я переживу всю вашу четвёрку!

— Ах ты! Вот будь у меня палочка… Эй, а когда нам вернут палочки? Вэнс?!

— Когда профессор МакГонагалл разрешит, тогда и вернут.

— Мой декан — профессор Слизнорт. Почему я должен ждать отмашки от МакГонагалл?

— А ты маме пожалуйся, Рег, а то давно ей не писал. Она там вся обыскалась. Пропало её солнышко.

— Тебе откуда знать? Или ты всё вынюхиваешь, животное?

— Я потратила зря кучу времени, — качая головой, из класса появилась эффектная блондинка в зелёной мантии — Рита.

— Подождите! — следом за ней в коридор выпорхнул Локхарт. — Подумаешь, Философский камень! Вы просто не знаете, как заинтересовать публику!

— Я?! Не знаю? Я стану самым уважаемым корреспондентом в истории Магической Британии, молодой человек! Меня будут ценить! А вам бы только сказочки писать про банши и злобных великанов.

— А вот и напишу! — надрывался Гилдерой, не отставая. — «Брак с банши», «Встреча с вампирами», «Сражение со смеркутами»…

— Да, да, идите-ка тропой троллей, юноша, мозги подлечите. Прямой дорогой в Мунго!

Скитер прошла так близко от Вэнс, что та смогла уловить шлейф её духов. Локхарт, проходя мимо окна, споткнулся на ровном месте, и Эммелина едва сдержала смешок. Слёзы же она давно не сдерживала.

— За мной, Пит! — Сириус потопал по коридору, словно шёл возглавлять армию.

— Но я хотел…

— Пошли, потом будешь эльфов на кухне донимать. Я должен рассказать Джеймсу, какой фингал поставил Снейпу!

Наконец возле двери остались только Регулус и та, другая Вэнс.

— Мне жаль, что из-за нас твоя палочка сломалась, — произнёс младший Блэк так тихо, будто боялся быть услышанным.

— Ладно. Я напишу родителям и завтра же отправлюсь к Олливандеру. Не представляю, как можно жить без палочки! — Эммелина тяжело вздохнула и пошла прочь.

Регулус вдруг сжал рукав на уровне предплечья и зажмурился, будто испытал страшные муки. Вэнс, наблюдавшая за ним из-под мантии-невидимки, помрачнела. Это ещё что? Сириус ей ни о чём таком не говорил. Что такое с его братом? Но момент был упущен. Блэк ушёл, и Эммелина осталась в коридоре одна.

Она вернулась в кабинет директора и отдала ему мантию.

— Доброго пути, мисс Вэнс! — пожелал Дамблдор.

Мама благодарно ему кивнула и погладила Эммелину по волосам.

— Идём, дорогая. Мы должны купить тебе две палочки и тёплую одежду. Мне она тоже понадобится. Я решила отправиться в страну твоего дедушки с тобой.

— Мама! Как же так?!

До этой секунды Эммелина не осознавала, что её жизнь кардинально менялась. Она не закончит Хогвартс, не вступит в Орден Феникса, не станет подружкой невесты на свадьбе Амелии, которой обещала, что поймает букет. Может, это совершит другая Эмс, другая дочь, подруга и любимая студентка профессора Флитвика, но не она. Не она! Она уезжает в другую страну, в холодный край, где никого не знает. Где зимнее солнце светит двадцать минут в день, а по горам лазают кошки размером с корову. И всё это происходило с ней.

— Всё хорошо, дорогая. Мы со всем разберёмся.

Уже шагнув в очаг огромного директорского камина и набрав в дрожащую ладонь горсть летучего пороха, Эммелина вспомнила, что директор так и не отдал ей хроноворот.

— Домой, — сказала мама.

— Домой, — повторила Эммелина и исчезла вместе с ней в зелёном пламени.

«Но в одиночестве и он, как я, умрёт,

И Время, злой старик, день ото дня упорно

Крылом чудовищным его следы сотрёт...»

— Шарль Бодлер. «Цветы зла»

Её убил Волдеморт. Она сражалась с ним, но он оказался сильнее. Он победил. Смелая и опрометчивая, она боролась с тем, кто был ей не по зубам. Разумнее было отступить, но иногда в крови Вэнсов, из поколения в поколение поступавших на Равенкло, невесть откуда просыпался гриффиндорский огонь. Она пережила Амелию ровно на сутки. Боунс погибла во вторник, а Эммелина — в среду. Её дом в пригороде был недостаточно хорошо защищён, потому что большую часть времени она проводила на работе — в аппарационном испытательном центре, ставила печати на лицензиях волшебников, достигших совершеннолетия, и следила за тем, чтобы подвыпившего колдуна не расщепило при перемещении в пространстве. А на безопасность собственного жилища Вэнс махнула рукой.

Во время речи Шеклболт сказал, что ей удалось распознать четырёх сотрудников Министерства магии — находящихся под сильнейшим Империусом Пожирателей смерти. Неплохо для клерка из центра «попрыгунчиков», как прозвали его в родных стенах. Впрочем, это была не только её заслуга. Амелия возглавляла отдел магического правопорядка и всегда выслушивала подругу на предмет любых подозрений. Вместе они изобличили секретаря Пия Тикнесса и вывели на чистую воду Ранкорна. Стоили ли эти мелкие разоблачения жизни? Амелия наверняка сказала бы: «Да!» Она всегда была борцом за справедливость, а Эммелина… она мечтала рисовать. Но её мечтам не суждено было сбыться. Она стала членом Ордена Феникса, прошла Первую Магическую войну и погибла в начале Второй. Она лежала в земле, и туман накрывал её могилу, словно одеялом.

Хорошо, что мама это не видела. Она отправилась на небеса два года назад. Отец приезжал в Исафьордюр на похороны. Эммелина стояла тогда рядом с ним на кладбище, они обнимались и плакали, а потом он рассказывал о своих делах в Британии.

Магия времени расколола её семью пополам.

В Исландии волшебники жили в общинах, и все друг друга знали лично. К местной погоде Эммелина привыкла быстро, сложнее было смириться с летними белыми ночами и зимними короткими днями. Однако и тут она нашла, чем заняться. Эммелина стала много рисовать. Прекрасный меланхоличный драконоборец превратился в озорного молодого волшебника по имени Луни Нонби, который лихо расправлялся со всевозможными злодеями и чудовищами на страницах детского комикса. Луни разорил гнездо гигантского корнуэльского пикси, предотвратил захват планеты колонией флоббер-червей, выкрал алмаз у королевы нюхлеров… Из всех передряг Луни выходил с высоко поднятой косматой головой. Со временем на страницах комикса появился его ворчливый носатый сосед — мистер Ринго, потом брат Луни — чистюля Гер и безобидная мошенница миссис Жук, которая возглавляла бюро находок, но сама страдала клептоманией. У Луни был ручной мышонок по кличке Короста, и Эммелина знала, что десятки детишек по всему свету назвали своих питомцев в его честь, а потом переживали, когда мышонок пропал со страниц и больше не появлялся в новых выпусках.

«Он отправился в гости к бабушке в страну Овсянию», — написала однажды Вэнс, отвечая на письмо юному поклоннику по имени Перси. Сотрудники совиной почты родного городка на «Элвину Эмменс» практически молились — она была чуть ли не единственным человеком, которому писали с «большой земли», но зато в каких масштабах!

Элвина Эмменс стала любимым автором комиксов нескольких поколений маленьких волшебников. В девяносто втором к ней в дом залетел филин из издательства с приглашением посетить лондонскую презентацию бестселлера «Я — волшебник» пера Гилдероя Локхарта. Естественно, она отказалась, но долго хихикала, вертя в руках присланный экземпляр его книги.

На следующий день в её комиксе появился главный конкурент Луни по подвигам — хвастун и авантюрист Златопуст, который ничего не умел делать.

Британию Эммелина посетила всего три раза за восемнадцать лет. Третий был вызван смертью двойника.

Эммелина постояла немного над свежей могилой, развернулась и направилась к калитке, разрезая густой туман. В маггловской церкви зажглись огни. Фонари на улице, наоборот, стали гаснуть один за другим.

Свет выпрыгивал из-за стеклянного колпака и слетался в странную трубку, которую держал в руке Альбус Дамблдор. Он стоял возле входа домика кладбищенского сторожа со стороны деревенской дороги.

— Здравствуйте, сэр.

— Добрый вечер, — с улыбкой откликнулся Дамблдор. Одинокий колокольчик, венчающий ленточку на его бороде, тревожно звякнул. — Я был уверен, что вы придёте.

— Рада вас видеть, профессор. Признаюсь, как раз не ожидала, что вы появитесь. Сегодня сыро и довольно прохладно, а у вас, простите меня за бестактность, очень уж болезненный вид.

— Неужели? — искренне удивился Дамблдор. — Не замечал, хотя довольно много времени провожу перед одним интереснейшим зеркалом.

— Волшебным зеркалом? Они те ещё врунишки.

— К сожалению или к счастью, это зеркало не умеет разговаривать. Оно общается иначе — образами. Занятная вещь, но не терпит злоупотребления. Иногда мне сложно от неё отвлечься, но я исправно гуляю на свежем воздухе и путешествую.

— Я жду вас с новым визитом на фьорде! Ваше появление в прошлый раз стало для меня полной неожиданностью, но теперь-то я подготовлюсь и покажу вам самые красивые места в стране.

— И Йольского кота?

— Разумеется!

Дамблдор негромко рассмеялся, и Эммелине вдруг почудилось, что туман вокруг них трусливо съёжился, а в деревне не так уж темно даже без фонарей.

— Боюсь, что с этим придётся повременить. Может быть, вашего Луни как-нибудь занесёт в исландские горы, и я смогу увидеть всю их красоту и живность на печатных страницах?

Пришёл её черёд удивляться.

— Вы покупаете мои комиксы?

— Как же иначе? Все выпуски. Ваш Луни — мой любимый персонаж из современных сказок. Он напоминает мне о собственной молодости, хотя я никогда не был так самоуверен, как он.

— Надеюсь, это комплимент.

— Так и есть. Однако вы правы, Элвина, сегодня довольно прохладный вечер. Я бы с большим удовольствием отведал горячего глинтвейна в местном кабачке. Вы составите мне компанию после того, как я навещу последнее пристанище моей героически погибшей на днях ученицы?

Эммелина печально улыбнулась.

— Конечно.

Дамблдор щёлкнул своим удивительным прибором, и свет вырвался из него звёздным потоком, ныряя обратно в плафоны фонарей и дрожа там то ли от возбуждения, то ли от свежего воздуха сумерек.

— Мерлин! Профессор, что у вас с рукой? — ахнула Эммелина. Несмотря на то что Альбус ловко спрятал пальцы под длинный рукав синей мантии, ей удалось разглядеть покрывающие их струпья и чёрные пятна скверны. Они выглядели, как у мертвеца, как у профессора Зобраста, так и оставшегося в его заколдованном доме. Эммелине так и не удалось понять, что же вообще его убило. Он просто сел за стол в кабинете и больше не поднялся, словно уснул вечным сном.

— Ах, это? — Дамблдор поднял руку, приблизил к лицу, словно до этого не замечал ничего странного. — Досадная оплошность. Как же велико влияние сказок на наши умы... Ничего. Северус выручил меня, и теперь всё будет хорошо.

— Вы уверены? — с сомнением спросила Эммелина.

— Безусловно, — безмятежно ответил Альбус и внезапно наградил её совершенно мальчишечьей улыбкой: — Сегодня вы так просто не отвертитесь, мисс Эмменс. Нам следует многое обсудить. Начнём с главного. Я всё время хотел у вас спросить, куда же пропал любимец Луни — мышонок Короста?..

Эммелина моргнула несколько раз подряд, затем подобралась, словно выступала перед семилетним поклонником.

— Однажды ему пришлось уехать далеко-далеко…