Серый Страж из Долов (джен)

Примечания:

Лина Махариэль: https://andria-fox.tumblr.com/post/684523008302481408/lina-mahariel

Пикчи к данной главе: https://andria-fox.tumblr.com/post/684521300178403329/lina-mahariel-elven-ruins

---

— Ну, и где же ты? — задумчиво и в то же время недовольно пробормотала Лина.

Она остановилась и огляделась. На первый взгляд, вокруг было пусто, и никто засад не устраивал. «Опаздывает? Или, может…» — девушка хитро прищурилась, решив принять вызов. Она внимательно огляделась, прислушалась. Опустилась на корточки, высматривая примятую траву, надеясь найти какие-либо знаки пребывания Тамлена в назначенном месте. Пусто. Ничего. Её друг, как и она, как и любой долийский охотник, умел отменно прятаться, не оставлял следов и не издавал шума при беге. Однако ни он, ни кто-то другой не мог скрыть от неё запах.

Прикрыв глаза и уши, она глубоко вдохнула, стараясь уловить устойчивый запах мази от воспалений. Свежий и в то же время горьковатый, с тонкой ноткой древесности. «Так… листва, эльфийский корень, клоп… нет, не то. — Лина повернулась в другую сторону и сделала ещё один глубокий вдох. — Да… вот оно!»

Насколько помнила Лина, в стороне, откуда послышался запах, был небольшой обрыв и поворот, ведущий на крутой холм. Её друг находился дальше, чем она рассчитывала. Но уголки её губ поползли вниз вовсе не из-за расстояния.

Лина вскочила на ноги и устремилась вперёд, надеясь, что успеет добраться до места прежде, чем случится что-то непоправимое.

* * *

В сторону лагеря со всех ног бежали три человека. Они спотыкались, падали, поднимались и снова продолжали бежать. Люди спасались от одной опасности, приближаясь к другой. Самый первый из троицы, не успев остановиться, плюхнулся на землю при виде целящей прямо в голову стрелы.

— Это долиец! — в испуге крикнул упавший.

— А вы сунулись туда, куда соваться не следовало! — со злобой выкрикнул эльф, останавливая двух других, поочерёдно целясь в каждого.

— Дай пройти, эльф! Ты не смеешь нас задерживать! — осмелев, произнёс самый высокий человек и замолк, когда прицел был переведён на него.

— Да что вы… Это мы ещё посмотрим, — уже тише произнёс эльф, и лёгкая улыбка тронула его губы, когда из-за дерева медленно вышла Лина с приготовленной стрелой. Люди с ужасом перевели взгляд на неё, поняв отчаяние своего положения. — Ты вовремя. Я наткнулся на этих… людей. Это бандиты.

— М-мы не бандиты, клянусь! П-пожалуйста, не убивайте нас! — слёзно взмолился упавший.

— Пф-ф, вы, шемлены, такие жалкие, — словно выплёвывая слова, сказал эльф. — Просто не верится, что ваши предки когда-то прогнали нас с нашей родины.

— М-мы тебе ничего не сделали, долиец! — вступился самый высокий. — Мы даже не знали, что этот лес ваш!

— Этот лес совсем не наш, болван. Вы подобрались слишком близко к нашему лагерю. — Эльф усмехнулся, заметив, как упавший зарыдал. — Вы, шемы, хуже паразитов, от вас можно ждать только подлости!

— Тамлен, — прошептала Лина. — Не надо. Остынь.

— «Не надо»? — фыркнул Тамлен. — Что же ты предлагаешь с ними делать, lethallan?

Лина не спешила с ответом, решив прежде рассмотреть чужаков. Все были одеты бедно и испачканы в грязи. Рыдающий так и не поднялся, у одного человека порвана рубаха, а в волосах запуталась паутина. Ближний, самый высокий шемлен, держался храбрее своих двух сородичей, трясущихся от страха.

— Если мы убьём их, это принесёт только неприятности. Просто предупредим их, чтоб не болтали.

— Если мы их отпустим, это принесёт нам ещё больше неприятностей, — резко ответил Тамлен. — Если они останутся в живых, нам придётся переносить лагерь на другое место.

— Перенести лагерь или вести войну с кучей шемленов? — более грубо возразила Лина.

— М-мы пришли не для того, чтоб-бы вам вредить, — залепетал человек в порванном. — Мы просто нашли пещеру, и…

— Да! — перебил товарища самый высокий шемлен. — Пещеру и руины, каких я ещё не видывал. Мы подумали, что там найдётся… э…

— Клад? — закончил за человека Тамлен. — Значит, вы не настоящие бандиты, а просто воры.

— Мы знаем этот лес, — спокойно произнесла Лина. — Пещеры тут есть, но руин никогда не было. Вы лжёте.

— Я… нет. Вот, мы нашли доказательство! — человек протянул долийке то, что крепко сжимал в руке всё это время.

Лина расслабила тетиву и опустила лук, принимая из рук человека маленькую скульптурку.

— Вы… что это? — девушка повертела в руке каменную статуэтку. Это была рогатая женщина с двумя зайцами за спиной. Эльфийка присмотрелась к основанию, покрытому странными символами, крайне вычурными и оттого невозможными для чтения. — Тамлен, посмотри на это.

Эльф боковым зрением глянул на письмена, и на его лице промелькнуло изумление.

— Это… я знаю эти знаки, это эльфийское письмо. Где вы это нашли?

— В п-пещере, прямо у входа! — спешно выпалил человек в порванном. — Там в руинах ещё много таких! Нам, правда, не удалось зайти глубже…

— Почему же? — заинтересованно спросила Лина.

— Там был демон! — на лице шемлена при воспоминании о встреченном существе выступили капельки пота. — Огромный, с чёрными глазами! Хвала Создателю, мы сумели убежать!

— «Демон», — Тамлен презрительно фыркнул. — Где находится эта пещера?

Не прекращая волноваться, шемлен как можно быстрее объяснил эльфам, как добраться до пещеры с руинами. Он по-прежнему надеялся остаться живым, вернуться домой, но у Тамлена на его счёт были иные планы.

— Это всё, что вы можете сказать? — Тамлен вновь вскинул лук, натягивая тетиву до звона.

— Да, — в испуге выпрямившись, быстро ответил шемлен. — Прошу, отпустите нас, мы никому не расскажем…

— Я и без того знаю, что вы ничего и никому не расскажете.

Лина успела схватить друга за руку, прежде чем тот совершил задуманное.

— Ты уже достаточно их напугал, они не причинят нам хлопот.

Тамлен раздражённо поморщился, не желая уступать подруге. «Пойми уже, они могут вернуться с толпой своих сородичей», — мысленно пытался донести он до эльфийки, но та упорно настаивала на своём. Не выдержав взгляда многоцветных глаз, смотрящих на него с упрёком, Тамлен медленно вздохнул и нехотя опустил лук.

— Ладно… Что ж, шемы, удирайте… и не возвращайтесь, пока мы не уйдём в другое место.

Они убегали, шумно дыша и спотыкаясь, не веря своему везению. Лина отпустила руку друга, лишь когда шемлены скрылись за холмом, став для Тамлена недосягаемой мишенью.

— Когда-нибудь ты сильно обожжёшься, lethallаn… — тихо произнёс эльф, убрав лук за спину.

— Не так уж они и плохи. Противные на вид, это да. Но ты к ним слишком суров.

— А ты слишком снисходительна, — с укором ответил Тамлен. — Сколько ещё обид должен вытерпеть наш народ, чтобы ты научилась их ненавидеть?

В ответ на упрёк друга Лина закатила глаза.

— Если мы не научимся жить с ними в мире, наш народ будет продолжать терпеть эти обиды. Кроме того, рано или поздно их отправились бы искать, и в первую очередь обвинили бы нас. — Постучав пальцем по виску, девушка заглянула другу в глаза. — Умерь свой гнев, lethallin, и посмотри на вещи здраво.

— Думаешь, они так не настроят людей против нас? — парировал Тамлен. — Лина, не будь наивной.

— Тамлен, Тамлен, — вздохнула долийка, снова принявшись рассматривать статуэтку. Под правой ногой женщины изображался тонкий месяц, а рога на голове напоминали рога галлы. Лина хорошо знала пантеон божеств и в особенности интересовалась богиней охоты. «Я Матерь Зайцев и Сестра Луны, Владычица Охоты — Андруил. Не забывайте Пути Охотника, и я буду с вами». Лина наизусть помнила предписания Андруил и, сложив всё воедино, предположила, что фигурка была связана с ней. — У этой статуэтки есть рога галлы, зайцы и луна — скорее всего, это связано с Андруил, но я не узнаю этих символов. Откуда ты знаешь эльфийские письмена?

— Я видел похожие на свитках Хранительницы.

— Тогда надо поскорее показать это ей.

— Да, резьба на камне наверняка её заинтересует, — согласился Тамлен. — Но давай пойдём посмотрим, есть ли там ещё что-нибудь.

— Ты хочешь отправиться к пещере сейчас? — удивилась Лина.

— Да, раз уж мы уже здесь.

— Но разве не стоит сначала рассказать об этом Хранительнице?

— Лина, ты же не боишься, верно? — прищурившись, хитро спросил Тамлен.

— Я не боюсь, — насупилась эльфийка. — Но… недоброе у меня предчувствие насчёт этого «демона».

— Да брось, трусливые шемы говорят, что это демон, и ты веришь? Может, они разбудили медведя. Давай посмотрим, существуют ли эти руины на самом деле, а потом уж будем решать, как поступить.

Эльфийка задумчиво прикусила губу. Ей было интересно посмотреть, что находится в пещере, но, с другой стороны, там может быть что угодно. Лина соврала людям, что хорошо знает лес. В Ферелденский лес Бресилиан их клан прибыл не так давно, и полностью изучить местность она не успела. Да ещё и этот «демон». Долийка слышала о демонах от Мерриль, и несколько раз сильно ругалась с ней из-за разницы убеждений. Лина строго посмотрела на друга. В голубых глазах молодого эльфа читался азарт и жажда приключений. Покраснение от укуса дикой пчелы, украшающее скулу, тоже как будто бы начало светиться. Лина испытала укол вины, и намерение более резко высказать свои опасения пало ниц.

— Ладно, только ненадолго. — Лина вздохнула, когда Тамлен заулыбался, радуясь её солидарности. — Но прежде чем идти, объяснись, почему ты был тут, а не там, где мы договаривались.

— А я и шел туда, — пожал плечами эльф, — а потом услышал этих троих.

— Хо, а я-то уж понадеялась в прятки перед тренировкой поиграть. Что ж, какая жалость.

— Да пойдём уж поищем эту пещеру, — поспешил Тамлен перевести тему. — Шемы сказали, что она к западу отсюда.

— Ага. — Лина спрятала статуэтку в поясную сумку и поспешила за другом.

* * *

Два серых волка жадно поедали мясо молодой галлы. Около месяца назад больше половины их стаи погибло под когтями бурого медведя, и клан долийцев, обосновавшихся в их родном лесу, истреблял последних оставшихся. А всё из-за того, что одному сумасброду пришло в голову ночью сунуться в лагерь эльфов. Теперь их осталось всего двое, и приближающихся эльфов тоже было двое. Иной раз они обошли бы охотников, но голод и желание защитить добычу, пойманную непосильным трудом, затуманили разум. Хищники не знали, что их появление не станет для охотников внезапностью.

Ощерив окровавленные пасти, волки кинулись вперёд.

Зазвенела тетива, и тела хищников тяжело рухнули на землю. Звери даже не успели осознать свою собственную смерть.

— С их стороны это было глупо, — усмехнулся Тамлен, доставая свою стрелу из глазницы зверя.

— Да, — сухо кивнула Лина. — «Вир Ассан», довольно символично найти символ Андруил и через два поворота следовать пути стрелы.

— Вот только, кажется, охотились на нас.

— Если это волки из той же стаи, то охота взаимна. Заберём шкуры на обратном пути.

— У нас достаточно шкур, не проще ли их оставить?

— Тамлен.

— Ладно, заберём шкуры на обратном пути, — спокойно согласился эльф, привыкший к устоявшимся принципам подруги. — Пойдём скорее.

— Ага, — согласилась Лина и ещё раз с сожалением посмотрела на воспаление на скуле друга. — Тамлен, есть ещё кое-что, о чём я хотела спросить.

— О письменах?

— Нет, не о них. А о… — Лина раскраснелась, и цвет её лица почти слился с тоном волос. Если бы это физически было возможно, то её острые уши пристыженно опустились бы вниз. — Ну, ты знаешь, о чём. Почему наказали только тебя?

— Просто попался только я, и я не называл имён, — лучезарно улыбнулся Тамлен.

— Но это я потревожила улей!

Лина считала, что вина полностью лежала на ней. Привычка лазать по верхам и смущение, от которого она предпочла спрятаться в кроне высокого дерева, спровоцировало диких и очень-очень злых пчёл. Полосатые насекомые очень негодовали, когда их дом, располагавшийся на одной из веток, внезапно зашатался и пришёл в движение. Тамлен, услышав предупреждающий крик, успел отбежать на более или менее безопасное расстояние, а после прыгнул в кусты. Упустив свою жертву, облако полосатых насекомых продолжило свой путь вперёд, в сторону лагеря, разъяряясь всё сильнее. Особенное внимание рой уделил охотнице Роде, в дальнейшем донёсшей Хранительнице, кто был виновником жужжащего хаоса.

— Это я направил их в сторону лагеря, а не ты.

— Спасибо, что прикрыл меня.

— Само собой, ты же знаешь, я для тебя на всё готов, — ответил Тамлен. — Думаю, если мы найдём что-нибудь стоящее, Хранительница простит меня.

— Да, ты прав, — решительно кивнула Лина.

* * *

Узкая тропинка, идущая вдоль высоких обрывов, привела эльфов к ровному ряду трёх высоких стрельчатых арок. Время сильно потрепало их, но не смогло уничтожить былое величие. Лепнина и резьба по большей части были сколоты, но в некоторых участках ещё угадывался растительный орнамент.

Лина никогда ещё не видела столь высоких и искусных строений, и у неё не получалось представить, как такое возможно сотворить. «Средний рост эльфов — пять футов, были ли эльфы времён Арлатана выше? — подумала Лина. — И это они ещё врыты в землю… наверное, тут не один ярус. Зачем кому-то вообще такое строить?»

— Это… явно эльфийское строение, — с восторгом прошептал Тамлен, внимательно рассматривая одну из колонн.

— Величественные и изящные, устремлённые ввысь, — промурлыкала Лина. — Да, похоже на эльфийское.

— Не знал, что ты этим интересуешься, — искренне удивился Тамлен.

— А я и не интересуюсь, я твои мысли читаю.

В ответ Тамлен весело усмехнулся.

Склон тропы, начиная от первой арки, становился всё бугристей и круче, став своеобразной лестницей ко входу в руины. Являлся ли прежде этот вход окном или дверью, сложно было разобрать; теперь он был похож на пещеру, заросшую зеленью и колючками. И Лине она напоминала гигантскую пасть.

— Идём туда! — радостно предложил Тамлен и уверенно зашагал ко входу.

Эльфийка торопливо последовала за другом и остановилась, не дойдя до пещеры пары шагов. Лина Махариэль не была трусихой, её отправляли на охрану границ, и на охоту она ходила с малых лет. Кроме того, ей уже полгода назад нанесли валласлин, подтверждающий, что она стала взрослой. Но состояние её храбрости зависело от двух ощущений: первое — смущение, второе — сильно развитое чувство опасности, которое Ашалле назвала шестым чувством. У входа в руины интуиция весьма настойчиво напоминала о себе странными ощущениями в груди и в животе.

— Тамлен, не думаю, что нам следует идти туда.

Эльф обернулся и изумлённо посмотрел на подругу.

— Почему? Здесь никого нет.

— Снаружи — нет, — согласилась Лина. — А внутри? Знаешь, мне как-то не хочется идти в неизвестность.

— Всё когда-то было неизвестным, — заметил Тамлен. — Лина, ты подумай только! Там могут быть вещи, принадлежавшие нашим предкам. Неужели ты не хочешь увидеть их первой?

Девушка замешкалась, вняв доводам друга. С одной стороны — любопытство и желание помочь найти что-нибудь стоящее, с другой — здравый смысл и интуиция. В ней началось бурное сопротивление, в итоге которого здравый смысл победил. Лина состроила как можно более суровое выражение лица, намереваясь отговорить упрямца.

— Нам стоит вернуться в лагерь и рассказать об этой пещере Хранительнице.

— Но мы ведь уже на месте, — возразил Тамлен. — И я не побегу за помощью, пока нет веских причин устраивать суету.

— А если суета начнётся, и помогать уже будет некому?

— Не начнётся, — заверил Тамлен. — Пойдём глянем хотя бы, что там внутри, разве это может быть опасно?

«С чего ты решил, что это безопасно?» — подумала Лина, но не успела озвучить свои мысли — Тамлен уже уверенным шагом спускался в темноту. Эльфийка слишком давно знала Тамлена и понимала, когда его невозможно остановить уговорами. Он часто попадал в неприятности, и столь же часто она жалела о том, что физически не может перекинуть его через плечо и унести в лагерь, пока тот будет возмущённо орать и брыкаться. Он, скорее, оставил бы её снаружи и отправился в одиночку, чем отказался от своей затеи.

— Лина! Долго тебя ждать? — недовольно произнес Тамлен из темноты.

«Fenedhis!» — мысленно выругалась Лина. Она до дрожи не хотела входить в пещеру, но и оставить друга одного не могла.

* * *

Прикрыв рукой лицо, Лина спускалась вниз, огибая колючие заросли, и чем ближе она подбиралась к руинам, тем сильнее становились запахи. Пыль, гниль и тлен стали проклятием для её чуткого обоняния.

Тамлен дожидался её перед самым входом в руины, являвшим собой небольшой обрыв потрескавшихся плит. Успев рассмотреть узоры, вырезанные на стенах, он выглядел весьма разочарованным.

— Похоже… тот шем сказал нам правду. Только эти руины больше похожи на человеческие, чем на эльфийские, — еле слышно сделал вывод Тамлен. — Я не думал, что это место будет таким.

Огонёк надежды загорелся в Лине.

— Тогда нам тут нечего делать, пойдём отсюда.

— Нет, может, это и похоже на человеческую постройку, но откуда здесь эльфийские артефакты? Надо пройти дальше, может, там будет этому объяснение.

Как и в прошлый раз, не дожидаясь подругу, эльф бесшумно спрыгнул на пол, и Лина, выругавшись, снова последовала за ним.

Руины оказались не такими интересными, как ожидал Тамлен, и гораздо менее страшными, чем представляла их себе Лина. Кроме того, внутри было значительно светлее, чем думали они оба. Руины находились не так глубоко под землёй, и множество расщелин в потолке пропускали дневной свет. Сами трещины по большей части создали корни древних деревьев, пробившиеся сквозь столь же древний камень. Некоторое время эльфы настороженно присматривались и прислушивались, стараясь вычислить, откуда именно доносится шуршание, внезапно нарушившее тишину.

— Мы тут не одни, — тихо произнёс Тамлен, готовя стрелу.

Лина кивнула, делая то же самое.

Шум, похожий на шуршание луковой шелухи, создавали лапки гигантских пауков. Оба эльфа лишь единожды видели восьмилапых тварей таких размеров. Это было в лесу, пять лет назад. В тот день Лине исполнилось ровно двенадцать, и она, оставшись без оружия, с трудом успела убежать от двух таких особей. С тех пор Лина невзлюбила всех, кто имеет по восемь глаз и восемь лап. Тамлен всем своим существом ощутил пронзительный девичий визг, который Лина с трудом подавила в себе, а за визгом последовал и писк твари, убитой стрелой долийки. Вторая особь, спускавшаяся с потолка, была мгновенно убита стрелой Тамлена.

— Женщины, — с полуулыбкой покачал головой эльф.

— Тамлен! — на грани истерики взмолилась Лина. — Лысая задница Ужасного Волка! Тамлен, пожалуйста! Пойдём отсюда.

— Лина, успокойся, — примирительно сказал Тамлен. — Пауков можно убить. Ты гораздо сильнее их, и сейчас у тебя при себе есть лук.

— Но Тамлен, — жалобно простонала Лина, — нам же не обязательно туда идти, пойдём в лагерь, а? Статуэтка, которую нам дали шемы, она же сгодится!

Сам Тамлен не понимал, как можно бояться каких-то жалких членистоногих. Эльф посмотрел в опаловые глаза Лины и, в попытке ободрить, самоуверенно ухмыльнулся, приводя ту в отчаяние.

— Наверняка те трусы приняли за демона паука, — усмехнулся Тамлен, выдернув из головы большого паука стрелу и передавая её Лине. — Вот видишь, теперь понятно, откуда у тебя это предчувствие опасности появилось.

— Сомневаюсь, что в них дело, — неуверенно пробормотала Лина.

Тамлен Лину не слушал. Он приблизился к одной из стен, принявшись изучать высеченные на ней узоры, и разочаровывался увиденным всё больше и больше, отчего огонёк надежды в душе Лины вновь начинал загораться. Эльфийка по-прежнему надеялась, что другу просто надоест и он решит уйти, согласившись отдать Хранительнице артефакт, найденный шемленами.

Также принявшись осматривать комнату, эльфийка предположила, что это место являлось общим творением, но не стала произносить свои мысли вслух. Лина прежде видела эльфийские строения, когда их клан останавливался на юге. Та же вертикальная и остроконечная резьба, стрельчатые арки, светлые тона. А округлые орнаменты на стенах больше походили на то, как украшают свои изделия шемлены.

— Надо посмотреть, не заперта ли та дверь… — Тамлен быстрым шагом направился к скосившейся двери, ведущей в глубины руин. К своему удовольствию, эльф обнаружил, что та оказалось открытой, и, дождавшись поплётшуюся следом Лину, прошёл в длинный коридор.

Каменные стены коридора были украшены точёными барельефами из потускневшего золота. Рядом с ними мраморная статуя женщины человека сильно резала глаз своей неуместностью. Тамлен вдумчиво присматривался к каждой мелочи, стараясь определить, руками какой расы она была сотворена.

— Нет, не то, — задумчиво прошептал эльф.

Лина жалобно посмотрела на друга, надеясь, что ему хватило увиденного. Но её надеждам снова не суждено было сбыться. Тамлен уже устремился вперёд, к следующей двери по коридору. Лина тяжело вздохнула и, не выпуская лук из рук, поплелась за упрямцем.

Следующая комната оказалась достаточно просторной. В полу зияла дыра, кое-как прикрытая прогнившими досками. По центру из-под пола произрастало дерево, уже несколько столетий назад ставшее частью интерьера. Дерево пробило и потолок, став своеобразной лестницей на поверхность. Лина смотрела на окутанное паутиной дерево не отрываясь, морально готовясь ко встрече с гигантским пауком. Но тот так и не появился. Устав ожидать врага, эльфийка перевела взгляд на один из коконов в углу комнаты. Лина поежилась, представив себя или Тамлена на месте бедолаги, ставшего паучьей добычей.

— Тамлен, тут нет ничего, кроме скелетов и паутины, пойдём уже в лагерь.

Лина поникла, не услышав никакого ответа, и вскрикнула от неожиданности, когда что-то острое прокололо тонкую подошву сапога. Растерявшись, она чуть не потеряла равновесие и вскрикнула второй раз, по колено охваченная липкой паутиной.

Тамлен подхватил подругу со спины и выставил перед собой Дар`Мисан, проткнув прыгнувшего навстречу паука. Тот противно запищал и съёжился. Лина заслонилась рукой, защищая лицо от зелёной желчи, брызнувшей из умирающей твари, и откатилась в сторону, когда паутина, сковавшая ноги, была рассечена клинком.

Лина торопливо избавлялась от пут, пока Тамлен, не удосужившись избавиться от нанизанного на меч паука, целил во второго. Из дыры в стене, стрекоча, выбежал ещё один. Клацая челюстями, многоглазое создание коварно подбиралось к юноше со спины.

Не успев полностью высвободить правую ногу от липких пут, Лина приподнялась на одно колено и поспешила выстрелить. Одной тонкой стрелы хватило, чтобы тварь в конвульсиях задрожала и с шипением сжалась на полу. Эльф на мгновение отвлёкся на издававшую предсмертный писк тварь. Недобитая третья особь воспользовалась моментом и, стрекоча, впилась челюстями в боковину кожного доспеха. Тамлен возмущенно вскрикнул, с размаха разрубая паука, и тот, издав шипение, безжизненно распластался на полу.

Долиец победно улыбнулся, рассматривая убитых бестий, совершенно позабыв о боязни Лины.

— Знаешь, если бы я не успела выстрелить, один из этих пауков набросился бы на тебя сзади, — дрожа, возмутилась Лина.

— Но ты же успела, — отмахнулся Тамлен.

Девушка вскинула брови, дивясь безрассудству друга.

— Послушай, — жалобно сказала Лина, предпринимая очередную попытку. — Тут ведь нет ничего, кроме паутины и костей, воняет жуть как, да и таких тварей ещё полным-полно. Не хотелось бы стать чьим-то обедом, — девушка указала пальцем на опутанное паутиной тело двуногого. Кто это был, человек или эльф, определить было невозможно. Лина махнула рукой на противоположный угол — там тоже висело два кокона, указала на кости, раскиданные по углам. — Я не хочу стать одной из них. Тамлен, пожалуйста…

— Давай ещё немного осмотримся, — эльф вздохнул, видя умоляющий взгляд. — Если хочешь, можешь снаружи подождать.

— Совсем дурак? — возмутилась Лина. — Я тебя тут одного не оставлю!

Улыбнувшись в благодарность, Тамлен помог Лине подняться и ещё раз осмотрел комнату: оплетённый паутиной ствол старого дерева, коконы с забрёдшими путниками, три мёртвых паука, каменные гробы со сдвинутыми плитами.

— Может, это что-то вроде склепа? — предположила Лина.

— Возможно, — пожал плечами Тамлен. — Но откуда в склепе эльфийские артефакты с символами Андруил?

— Кто-нибудь из путников обронил?

— А резьба и колонны? Надо пройти дальше. — Тамлен убрал лук за спину, сменив оружие, и, не дожидаясь ответа, ведомый природным любопытством и азартом, уверенным шагом направился к приоткрытой двери.

Следующее помещение представляло собой длинный коридор, разрушенный и заросший. Одна из стен целиком обросла корнями дерева Бресилианского леса, каждый возможный угол покрывали сети паутин, десяток свисающих с потолка коконов напоминали Лине плоды деревьев. Эльфы шли долго, и вокруг царила давящая тишина, нарушаемая лишь шуршащими звуками множества паучьих лапок, но самих пауков видно не было. Эльфийка настороженно высматривала членистоногих врагов. Пальцы, готовые в любой момент туго натянуть тетиву, постепенно начинали затекать. За следующим поворотом пауков по-прежнему не наблюдалось, только несколько скелетов в потемневшей от времени броне.

— Поверить не могу! — изумлённо воскликнул Тамлен, и Лина, привыкшая к долгой тишине, натянула тетиву и вскинула голову, выискивая цель.

— Задница Ужасного Волка! Тамлен, ты… — Лина предпочла не продолжать, ограничившись утробным рычанием.

— Извини. Но ты только посмотри, что я нашёл! Ты ведь её узнаёшь?

Переведя взгляд на то, на что указывала рука Тамлена, Лина поёжилась. Сама статуя была выше её более чем на две головы. Серая и безликая, облачённая в длинное платье в пол, отчего, казалось, не имела ног вовсе. В правой руке она сжимала копьё, вторая её рука была пуста. Было ли так задумано изначально, Лина не знала и знать не хотела. В статуе для неё была крайне отталкивающей одна деталь, или две, если быть точнее: золотые крылья, устремлённые к зрителю, были похожи на клешни, готовые схватить.

— Ты знаешь, что это?

— Давно, когда наш народ жил в Арлатане, такие статуи воздвигали в честь творцов, — с лёгким благоговением ответил Тамлен. — Но когда шемы поработили нас, это искусство было почти утеряно, но эта… стоит здесь до сих пор.

— Откуда ты вообще узнал об этой статуе?

— Я видел её изображение в одной из тех книг, до которых Хранительница никому не разрешает дотронуться. Это один из древних богов. Хранительница называет его «другом мёртвых».

— «Друг мёртвых»? Фалон’Дин?

— Да, — кивнул Тамлен. — Бог смерти и удачи, проводник мёртвых в загробный мир. Неправильно, чтоб такое… нехорошее место было посвящено ему.

— Думаешь, Хранительница захочет прийти сюда?

— Думаю, да. Она пользуется любым случаем, чтобы собрать крохи эльфийской мудрости. Хотя лучше бы ей прийти сюда под охраной. Здесь и правда так… зловеще.

Лина приоткрыла рот, не веря своим ушам.

— Тогда пойдём в лагерь, мы обследовали уже все руины и перебили почти всех пауков.

— Нет, ещё не всё, — покачал головой Тамлен. — Надо посмотреть, что находится за той дверью. Наверняка там что-то ещё более интересное.

Лина обернулась и взглянула на маленький коридорчик, ведущий к грандиозной двери в комнату, полную опасных древностей. При одном взгляде на дверь у эльфийки во рту стало кисло. Тамлен указал пальцем на пол, обратив её внимание на тонкие черты круга ровно посередине коридора.

— И что-то мне не хочется туда наступать, — прошептала Лина.

— Пф-ф, он даже со стенами не соприкасается, — усмехнулся Тамлен простоте древней ловушки.

— Это-то да… — согласилась Лина. — Ладно, тогда обойдём его аккуратненько, зайдём глянем, что в комнате, а потом сразу в лагерь. Договорились?

Тамлен, уже решивший для себя всё заранее, широко улыбнувшись, кивнул.

Отойдя от статуи, эльфы сразу же направились к новой цели. Обогнув на всякий случай круг, они остановились перед заветной дверью. Лина и Тамлен испытывали совершенно разные эмоции: Тамлен — трепет перед открытием неизведанного, а Лина — ужас перед тем самым неизведанным и, судя по запаху, уже мёртвым.

Дверь оказалась незапертой и гораздо менее тугой, чем думали эльфы. Хватило лёгкого толчка, чтобы она скрипуче отворилась. Скрип был негромкий сам по себе, но Лине и Тамлену он показался раскатом грома, когда они увидели… его.

Посреди просторного зала стояло зеркало, вмурованное в камень, а возле зеркала — нечто огромное, формой схожее с большим медведем. Тело его было покрыто облезшим мехом и язвами на голой плоти, спину покрывало подобие панциря, внешне напоминающее фиолетовые волдыри, из многочисленных кровоточащих ран произрастали костяные шипы длиною в локоть. Из искорёженной пасти торчали клыки с палец. Оно смотрело прямо на них, и его воспалённые глаза всё больше наливались кровью.

— Что это? — шёпотом спросил Тамлен, едва сдерживая волнение.

— Не знаю и знать не хочу, — дрожащим голосом ответила Лина.

Поднявшись на дыбы, оно взревело и в порыве ярости слепо помчалось на них.

Толкнув Тамлена за спину, Лина мощным рывком захлопнула перед собой дверь, и разбежавшийся зверь со всей силы врезался головой в каменную преграду. Лина облегчённо выдохнула, радуясь спасению. Она оглянулась на друга, точнее на то место, где он должен был находиться. Эльфийка растерялась, и за спиной раздался глухой щелчок.

Всё начало происходить слишком быстро, и гигантские пауки показались эльфийке наименьшим злом.

Ярко-зелёное облако ядовитого пара стремительно начало подниматься, заполняя всё пространство коридора. Из-за поворотов начали доноситься хруст, скрежет и клацанье. Прикрыв нос рукой, Лина резко развернулась и принялась выискивать глазами друга в сгущающейся зелени. Но… Тамлен исчез. «За поворотом?» Лина повернула голову вправо, посмотрела влево, пытаясь понять, откуда донеслись звуки боя. В возрастающей панике она не успела разобраться, а наступившее затишье не давало ей второго шанса. Лина ругнулась, не желая верить в происходящее, и приготовилась нырнуть в ядовитую дымовую завесу, решив проверить оба варианта. К благу или же сожалению, она не успела отправиться на рискованные поиски — потерянный ею эльф сам выбежал к ней навстречу.

— В комнату! — выпалил Тамлен, пытаясь отыскать хоть немного свежего воздуха.

— Но там…

Эльф опасливо покосился в сторону скрежещущего тумана, прикидывая вероятность успеха.

— Не успеем выбраться — задохнёмся, отбиваясь. Убьём медведя и переждём.

Лина хотела запротестовать, но дверь уже открывалась, и открывалась она довольно тяжело.

Берескарн, или Демон-медведь (как про себя прозвала его Лина), лежал, прислонившись к двери. Дикий зверь, пораженный скверной, ненамеренно мешал эльфам протиснуться в спасительную комнату. Он по своей природе был очень ленив, притом свирепел, переставая контролировать себя, лишь завидев непрошеных гостей. Последняя вспышка ярости стоила ему разбитого носа. Удостоверившись, что чужаки покинули облюбованную территорию, он решил не возвращаться к зеркалу, а остаться там, где упал. Медведь эльфов не услышал, не увидел и уж тем более не учуял. Катализатором стало потеснившее его движение. Ещё не поднявшись полностью, он подался вперёд, стараясь цапнуть прыткого долийца.

Эльфы разбежались в стороны, синхронно доставая луки и готовя стрелы. Тамлен выстрелил, целя в спину зверя, но то, что было принято за фиолетовый нарыв, оказалось непробиваемым, и стрела с глухим звоном отскочила назад.

— Броня! — выкрикнул Тамлен, перебегая на другое место.

Стрела Лины, метившая в сердце Берескарна, впилась в толстую шкуру и нелепо повисла, так и не достигнув цели.

— Шкура толста! — крикнула долийка, не прекращая движение.

Медведь-упырь с утробным рёвом рванул в сторону Лины. Эльфийка резко свернула, и Берескарн с невероятной скоростью, не отставая, последовал за ней. Меткая стрела Тамлена мягко вошла в разбитый нос по самое древко, и из ноздрей зверя брызнула зловонная тёмно-бурая жижа. Упырь желал обрушить свою ярость на вторженца, но маленькое существо уже пропало. Дикий рёв, наполненный гневом и агонией, наполнил собой помещение, когда в правую глазницу впилась тонкая стрела. Но это лишь разозлило существо. Бешенство в оставшемся глазу твари ясно дало понять, что непрошеным гостям не жить.

Следующая стрела пронзила занесённую лапу, и Берескарн взвыл от боли. Дико рыкнув, чудовище в рывке попыталось куснуть быструю тень, но юркий эльф сумел извернуться, полоснув бок существа наточенным лезвием долийского клинка. Необычайно ловко для своих размеров раненое чудовище развернулось в сторону Тамлена, поддавшись его провокации. И новая стрела долийки впилась во второй глаз жертвы. Ослеплённая тварь взревела в третий раз и помчалась наугад, не зная, куда себя деть. Она с неистовой яростью молотила лапой воздух, надеясь попасть по прыткому обидчику, но Тамлен уже откинул меч и присоединился к подруге.

Они вместе продолжили обстрел почти беззащитного демона с почти непробиваемой бронёй и толстой шкурой. Лесные эльфы стреляли на бегу, бесшумно перемещаясь по всему залу, и их стрелы одна за другой летели чудовищу в морду, заставляя его метаться из стороны в сторону уже в поисках укрытия. Но пощады не было.

Спустя двадцать шесть стрел Берескарн обессилено упал на пол, истекая кровью. Тамлен поспешил подобрать откинутый в сторону Дар`Мисан и завершить дело. Он вонзил клинок в голову существа. Тело Берескарна пару раз конвульсивно дёрнулось, послышались судорожные выдохи — из лёгких вышел воздух. По полу стала растекаться вонючая лужица с тёмными сгустками крови, и эльф поспешно зажал нос.

Тяжело дыша и едва передвигая ногами, Тамлен и Лина подошли к стене и, прислонившись к ней, синхронно сползли на пол. Некоторое время они молчали. Им обоим хотелось поскорее оказаться в лесу и подышать свежим воздухом.

— Лина, ты как? — полушёпотом спросил Тамлен.

— Потрясающе, — через ладонь съязвила девушка.

Смрад демона-медведя, тлен, ядовитые испарения снаружи. Лину выворачивало от всех запахов, но в то же время будоражило от сильного выброса адреналина.

— Мы убили это, — устало выдохнул Тамлен. — Как думаешь, что это было?

— Не знаю, — равнодушно пожала плечами Лина. — Но стрелы из этой вонючей туши я, пожалуй, забирать не буду.

— Да, сделаем новые, — согласился Тамлен и ещё раз взглянул на мёртвую тушу медведя-упыря. Морда зверя была утыкана стрелами и напоминала подушечку для иголок.

— Да, — коротко кивнула Лина. — Как думаешь, когда можно будет выходить?

Тамлен наморщил лоб, стараясь припомнить количество встреченных скелетов и длину коридоров. Но быстро сдался.

— Давай отдохнём немножко, а только потом будем думать.

— Да. Отдохнём, — еле слышно согласилась Лина.

Тамлен затих, и долийка сомкнула веки. Усталость взяла своё, и в какой-то момент она чуть не задремала. Неизвестно, сколько времени она провела бы в состоянии полудрёмы, находясь в опасном и удушливом месте, если бы не восторженный голос друга.

— Лина, иди сюда! — подзывающе крикнул эльф.

— Ну что ещё? — девушка нехотя открыла глаза и посмотрела на грандиозную находку Тамлена. Вмурованное в камень зеркало величиной футов десять. К нему поднималась лестница, и по обе стороны стояли стражи с мечами.

— Правда, оно прекрасно? Хотелось бы мне знать, что значит эта надпись.

— Я знаю, что она значит, — проворчала Лина. — Она значит — «не трогай зеркало».

— Как будто мы станем тыкать в него пальцами, — усмехнулся Тамлен. — Ты только глянь, какое оно чистое! Ни царапинки, ни пылинки. Интересно, на чём здесь эта надпись? Может быть, это… — Тамлен свёл брови, пытаясь разобрать символы. В зеркале что-то блеснуло, будто нарочно привлекая его внимание. — Лина, ты видела это?

С трудом поднявшись, долийка поплелась к другу. Издалека отражение казалось перламутровым, совсем не отражающим то, что было перед ним. Приближаясь к зеркалу, она всё чётче видела очертания строений и лёгкую рябь. Сначала она подумала, что ей это показалось, но, протерев глаза и присмотревшись получше, поняла, что возникшая рябь была явью.

— Тамлен… не нравится мне эта штука.

— Да ладно, я хочу понять, что это такое, — отмахнулся Тамлен. — Вот, опять. Оно показывает мне что-то… — Он приблизился к зеркалу почти вплотную, принявшись рассматривать явившиеся в нём образы. — Оно под землёй. Что-то чёрное и огромное… — Тамлен коснулся зеркала пальцами, и на отражении со звоном начали появляться мерцающие круги.

— Тамлен, отойди от зеркала, быстро! — приказным тоном выкрикнула Лина.

Вместо пальцев поверхности зеркала касалась ладонь и раздалось глухое бульканье. Рябь и блеск усилились.

Поняв, что упрямый друг даже не слушает её, полностью увлёкшись зеркалом, Лина быстро зашагала к нему, постепенно переходя в бег.

— Оно… оно увидело меня, — в ужасе забормотал Тамлен. — Лина! Помоги! Я не могу отвернуться!

Лина почти успела дотянуться и схватить друга за руку, но всё смешалось воедино прежде, чем она успела это сделать. Зеркальная рябь пошла волнами, вспышка, мерцание, звон, полный ужаса крик и ужасная головная боль.

Примечания:

Пикчи к данной главе: https://andria-fox.tumblr.com/post/684536563961626624/lina-mahariel-delish-camp

---

Лина проснулась в аравеле. Первая её мысль была о долгом мучительном кошмаре, после которого вполне простительно поспать подольше. Где-то на краю её сознания прозвучали мысли: «Вот я сейчас высплюсь, разомнусь, поем, а потом пойду с Тамленом на тренировку. Он обещал подучить меня пользоваться кинжалом. Но… как же болит голова». Лина с трудом разлепила веки и подняла глаза к потолку. Через красные пологи навеса аравеля пробивался солнечный свет, и Лина поняла, что, вероятнее всего, уже проспала тренировку. «А который сейчас час?» — мысленно спросила она у потолка. Потолок не ответил. Она хотела сесть, но тело будто налилось свинцом. Лина попробовала поднять левую руку, но и это не удалось сделать — в затёкшей конечности словно расплавились все кости, а более сговорчивая правая рука располагалась слишком далеко от входа.

— Ладно, — вполголоса сказала Лина и про себя добавила: — Значит, судьбою мне велено ещё поспать.

Эльфийка закрыла глаза и постаралась устроиться так, чтобы болезненная пульсация в висках и ссадина на затылке причиняли меньше дискомфорта. «А почему голова так раскалывается? — задалась вопросом Лина. Заведя руку за голову, она ощупала затылок, и волосы недовольно захрустели от засохшей крови. Точно… мы же с Тамленом были в руинах, и… — Лина свела брови, силясь вспомнить, что было после спуска в темноту. Давалось ей это тяжко. В голове в первую очередь возводились ужасные образы пауков, сбивая с верного настроя. — Так… соберись, Махариэль. Пауки были и прошли. Закончились, как и страшный сон. Мы с Тамленом их убили. Надо узнать, как он себя чувствует».

Лина твёрдо решила добраться до упрямого друга и как следует надрать ему уши. Она с трудом перевернулась на бок и поморщилась, ощутив неповторимый аромат Лины Махариэль, спавшей в грязной одежде неизвестное количество часов. Помассировала руки, ноги, спину и шею, возвращая контроль над телом, и, кряхтя, поднялась, выкарабкалась из аравеля и огляделась. На улице уже был ясный день, и солнце светило высоко. Услышав знакомые голоса, запахи трав и вкусной пищи, она на какой-то миг позабыла о руинах, но ссадина на затылке неумолимо привела её в чувство. Мысленно ругнувшись, Лина уверенно зашагала к палатке Тамлена.

— Ты очнулась! Удача сопутствует тебе, lethallan!

Раздавшийся возглас Фенареля настолько напугал Лину, что она отпрыгнула в сторону.

С бешено колотящимся сердцем она уставилась на эльфа. На полголовы выше, с приятными чертами лица и глазами цвета молодой листвы. Один его внешний вид действовал на неё успокаивающе. Фенареля Лина с уверенностью могла назвать своим другом, или же тем, кто мог мириться с её вспыльчивым характером. Он с искренней радостью смотрел на неё.

— Ты меня караулил? — натянуто усмехнулась Лина.

— Мы все так беспокоились о тебе, — произнёс Фенарель, подходя ближе. — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, только голова раскалывается.

— Мы думали, ты умрёшь. Тот шем, который принёс тебя, сказал, что надежды почти нет, — улыбнувшись, эльф качнул головой. — Похоже, он ошибся.

— «Шемлен»? — удивилась Лина. — Мы видели в лесу трёх шемленов и прогнали их.

— Сомневаюсь, что вы смогли бы прогнать этого, — покачал головой Фенарель. — Это был Серый Страж. Он явился внезапно, словно из ниоткуда, и нёс тебя на плече.

— А Тамлен? — взволнованно спросила Лина.

Эльф замялся, подбирая слова, и это не ускользнуло от глаз Лины. Беспокойство, отразившееся на лице Фенареля, встревожило и её.

— Он принёс тебя одну, — произнёс Фенарель как можно мягче. — Это было два дня назад, ты совсем ничего не помнишь?

— Я здесь уже целых два дня? — оторопела Лина. В голове всё закружилось, и она едва устояла на ногах. Фенарель подхватил её под руку и отвёл назад к аравелю.

— Тамлена кто-нибудь ищет?

— Конечно! — изумился Фенарель нелепости вопроса. — Большинство охотников его ищут прямо сейчас.

Лина крепко зажмурилась, напрягая память. Последнее, что она сумела вспомнить, — зеркало, голос, вспышка.

— Я плохо помню, что произошло, — пробормотала Лина, потирая виски. — Мы с Тамленом были в пещере, а дальше… пауки, демон, зеркало… свет, и…

— Шемлен сказал, что нашел тебя в лесу, без сознания и совсем одну, — подсказал Фенарель. — У тебя был жар, ты бредила. Хранительница применила древнюю магию, чтобы вылечить тебя…

Округлив глаза, Лина уставилась на эльфа. Она не знала ни одного случая, чтобы Хранительница Маретари не могла вылечить больного эльфа, а себя здоровой она отнюдь не чувствовала. Несмотря на своё хрупкое телосложение, Лина обладала крепким здоровьем, поэтому головокружение, слабость и лёгкий озноб для неё стали явным признаком чего-то ненормального. Силясь сосредоточиться и отвлечься от собственных недугов, эльфийка тряхнула головой, и тут же пожалела об опрометчивом действии — в висках застучало с двойной силой.

— Хранительница хотела поговорить с тобой, когда ты проснёшься, — с беспокойством произнёс Фенарель, видя состояние подруги. — Не уходи никуда, я её сейчас приведу.

«Да куда ж я уйду», — подумала Лина. Зажмурившись, она прижала ладонь ко лбу, стараясь восстановить в затуманенной памяти детали произошедшего. Погрузившись в себя, она потеряла связь с действительностью.

— Я вижу, ты пришла в себя, дален. Хорошо, что Дункан вовремя нашел тебя, — прозвучал голос Хранительницы Маретари. На мгновение Лине показалось, что она ослышалось или что эти слова вовсе предназначались не ей.

Эльфийка подняла глаза на Хранительницу. Мягкий взгляд и голос с неизменной ноткой печали, побелевшие от седины волосы, кружавчатый валласлин с символами Силейз. Хранительница Маретари казалась Лине воплощением тепла и уюта.

— Не ведаю, что за тёмная сила завладела тобой. Но она чуть не высосала из тебя всю жизнь. Даже моей магии едва хватило, чтобы не дать тебе умереть, — ровным тоном сказала Маретари и, дождавшись кивка, продолжила: — Дункан — человек, что принес тебя в лагерь, — представился как Серый Страж. Он думает, что в пещере могут быть порождения тьмы. Он прав?

— Я не знаю, как выглядят порождения тьмы, — робко призналась Лина.

— Как люди, только тёмные и заражённые злом. Они мерзкие и больные твари, источающие скверну, которая заражает всё вокруг. Может быть, вы видели таких существ в пещере?

«Скверну», — удивилась Лина. Само значение слова она знала, но как что-то может источать неосязаемое, представить не могла. Эльфийка покусала губу, стараясь вспомнить встреченных чудовищ, но кроме образа медведя и пауков память ничего не восстановила.

— Существа, которых мы видели, совсем не такие, — наконец сказала Лина.

— Дункан говорил так уверенно… — задумчиво произнесла Маретари. — Серый Страж, похоже, считает, что причина твоей болезни — эта скверна. Но раз ты говоришь, что не видела там порождений тьмы… Не понимаю, как это могло случиться. Нет сомнений, он ошибся.

Лина свела брови, повторно обдумывая увиденное. Пауки — определённо самые обычные, а медведь… Искорёженная плоть существа представляла собой что-то неестественное, и кровь его тоже была ненормальной. Предположение пало на страшное:

— Там было чудище, похожее на медведя, — взволнованно забормотала Лина. — Но это был не медведь — из него торчали шипы, и он был как будто бы… гнилым. Его запах был до невозможности ужасен. Могло быть оно порождением тьмы?

— В старинных книгах говорится, что порождения тьмы появляются в разных видах и обличьях. Ещё говорят, что порождения тьмы появляются во время того, что люди называют «Мором», — сказала Маретари, смотря Лине прямо в глаза, и, немного помолчав, подвела итог своим рассуждениям: — Возможно, ваш чудовищный медведь был одним из этих существ.

— Мы с Тамленом вместе сражались с тем медведем. Значит… Тамлен тоже может быть болен?

— Да, если он столкнулся с тем же, что и ты. Серый Страж сказал, что нашел тебя перед пещерой одну и уже больную.

Лина виновато опустила голову, в которой эхом зазвучали страшные вопросы: «Что с Тамленом? Где он? Жив ли он?»

— Что ещё ты помнишь? — мягко спросила Маретари, прервав мысленный поток Лины.

— Ещё там было зеркало, — отстранённо произнесла девушка, не поднимая головы. — Тамлен дотронулся до него.

— Зеркало? Зеркало и стало причиной произошедшему? Я надеялась, что когда ты проснёшься, я узнаю ответы на свои вопросы. — Тяжело вздохнув, Маретари покачала головой, и Лина ощутила себя виновной во всех бедах на свете. — Я приказываю клану собирать лагерь, чтобы отправиться на север, — продолжила Хранительница. — У нас мало времени на поиски Тамлена. Ты в силах показать путь к пещере, дален? Без тебя мы его не найдём.

— Клан уходит?

— Если то, что сказал Дункан, хоть наполовину правда, очень скоро здесь могут появиться порождения тьмы. Нам надо ускользнуть от них. Но нам угрожает не только это. Видела ли ты в лесу ещё каких-то людей?

— Да, троих. Мы их прогнали.

Старая эльфийка вновь вздохнула, зная об убеждениях Лины.

— Хотя вы и не причинили им вреда, эти люди настроили против нас жителей соседней деревни.

— Но… мы же им ничего не сделали, — непонимающе прошептала Лина.

— Это простые люди, и страхи у них простые. Нам везде не очень-то рады, дален. Если бы мы захотели, наш клан мог бы перебить всех жителей этой деревни, но тогда на наши головы обрушится гнев их короля. Так что лучше мы уйдём отсюда с миром.

«С них всё началось… — подумала Лина, сжав кулаки. — Они указали на пещеру, а теперь и… Надо было позволить Тамлену их убить без разбору! — В горле застрял ком, и к глазам невольно подкатили слёзы от понимания, что именно она стала причиной всему. — Не время, Махариэль. Сначала надо найти Тамлена, и только потом думать».

Лина подняла глаза на Маретари и решительно кивнула:

— Я нормально себя чувствую, Хранительница, и готова идти на поиски Тамлена, — висок беспощадно кольнуло, словно в наказание за ложь.

Маретари молча протянула к Лине руки, жестом призывая наклониться, и, положив ладони на виски, продолжила:

— Судя по всему, грядёт война, дален. Если так, наш клан должен оказаться как можно дальше от неё. Теперь ты понимаешь, почему у людей свои битвы, а у нас свои.

— Да, — тихо ответила Лина.

— Для поисков возьми с собой Мерриль, и найдите Тамлена как можно быстрее.

Головная боль начала отступать, и Лина задала ещё один вопрос, сильно беспокоящий её:

— Почему вы хотите, чтобы Мерриль пошла со мной?

Мерриль, Первая Хранительницы Маретари, была передана в клан Сабре во время очередного Арлатвена — сбора кланов. Лина невзлюбила эльфийку не потому, что та была чужачкой, поначалу она искренне пыталась с ней поладить, но Мерриль, не знающая даже значения слова «сарказм», поражала Лину своей непосредственностью и наивностью. Кроме того, исходя из бесед с Мерриль о магии, Лина сделала вывод, что та сама не понимает, насколько её интересы опасны для других. Со временем Первая клана начала выводить Лину из себя одним своим видом.

— Мерриль знает магию не хуже меня. С её помощью у Тамлена будет больше шансов выдержать дорогу, — спокойно ответила Хранительница, отняв руки от головы Лины. — Я хочу, чтобы она взглянула на пещеру и зеркало. Она хорошо разбирается в таких вещах, и, быть может, сумеет пролить свет на природу твоей болезни.

«Хорошо — это слабо сказано», — угрюмо подумала Лина.

— А сама Мерриль разве не рискует заболеть?

— Да, это опасно, поэтому будьте осторожны. Если снова окажетесь у этого странного зеркала, ни в коем случае не трогайте его.

— Да, Хранительница, — кивнула Лина. — Тогда я возьму снаряжение, и мы отправимся в путь.

* * *

Головная боль прошла бесследно, но кожа зудела от исцеляющей магии. Почёсывая виски, Лина направилась прямиком к мастеру Айлену, снабженцу клана, за новым снаряжением. Она недалеко отошла от аравеля, когда путь ей преградил Фенарель, слышащий явно больше, чем предназначалось для его острых ушей.

— Так Хранительница посылает тебя в ту пещеру искать Тамлена? — спросил он на ходу, заранее зная ответ.

— Да, — кивнула Лина. — Со мной идёт Мерриль.

— Я хочу пойти с вами, — решительно заявил эльф. — Хранительница Маретари, может, того и не одобрит, зато я помогу вам искать Тамлена.

Лина озадачено уставилась на Фенареля. Он был младше её всего на несколько месяцев, и на его лице уже красовался валласлин с символом Джун. Стоит заметить, что татуировка на лице Фенареля была гораздо сложнее, чем её, но переносил он нанесение валласлина гораздо легче. Однако он был далёк от звания опытного охотника, и большая часть его стрел была пущена на стрельбище, а в руинах всё ещё могли оставаться пауки.

— Это может быть опасно.

— Тамлен и мой друг! — возмутился Фенарель. — Я хочу ему помочь! Если Мерриль можно рисковать жизнью, значит, можно и мне!

Лина терзалась в сомнениях, видя решительный настрой Фенареля. Фенарель был их с Тамленом другом, и оставлять его в стороне, когда он искренне хочет помочь, казалось Лине неправильным. Более того, несмотря на отсутствие опыта, Фенарель был гораздо рассудительнее Тамлена, и три эльфа в поисках лучше двух.

— Я не против, но сначала нужно спросить у Хранительницы.

— Тогда попросим у неё разрешения! — обрадовался Фенарель и добавил: — Я пойду с тобой, попросим вместе. Нам обоим она не сможет отказать!

Лина кивнула и, схватив друга за руку, рывком повела его за собой, чуть не сбив с ног.

Они отыскали Хранительницу не сразу — Маретари уже вернулась к своему аравелю. Обернувшись, она с лёгким удивлением обратила внимание на устремившихся к ней эльфов. Лина Махариэль быстрыми шагами направлялась к ней, чуть ли не таща за собой спотыкающегося Фенареля, не успевшего подстроиться под ритм её ходьбы.

— Я вижу, вы с Мерриль ещё не ушли, — хмуро произнесла Маретари.

— Хранительница, — уверенно сказала Лина, — позвольте пойти Фенарелю с нами.

Махариэль говорила так уверенно, что на мгновение Маретари растерялась.

— Фенарель, ты уверен? — с сомнением спросила Хранительница, зная о неопытности эльфа.

— Я хочу помочь им, Хранительница, — поспешил Фенарель поддержать успешное начало. — Если мы отыщем Тамлена, ради одного этого стоит рискнуть.

— Что ж, хорошо, разрешаю тебе идти с ними. И спасибо за то, что спросили моего разрешения, а то молодые эльфы в наше время стали уж слишком самостоятельными. — Маретари с укором посмотрела на Лину, и та поникла, понимая, о ком идёт речь.

* * *

— Раз уж мы идём вместе, можешь взять для меня снаряжение у мастера Айлена? — тихо попросила Лина. — Хочу показаться Ашалле, перед тем как выходить. Она наверняка волнуется.

— Ладно, — согласился Фенарель. — Тогда встретимся у Мерриль.

Лина коротко кивнула, и эльфы разошлись каждый в свою сторону. Фенарель направлялся к мастерской Айлена, а Лина прямиком к Ашалле — женщине, заменившей ей родителей. По пути она слышала множество голосов и поздравлений с выздоровлением, от которых пыталась отгородиться. Не то чтобы она не была им рада, но слышать поздравления и в то же время видеть в глазах эльфов печаль, было сродни кинжалу в сердце. Лина ускоряла шаг, но в голове всё равно гулким эхом раздавались фразы, терзающие душу: «Хвала творцам! Прошлой ночью мы были уверены, что потеряем тебя!», «Я так рада, что ты выжила!», «Потерять двух молодых эльфов было бы большим ударом для клана», «Бедный Тамлен, он, наверное, заблудился где-то в глуши», «Я скучаю по Тамлену, пусть он вернётся».

— Клянусь творцами! Как я рада видеть тебя целой и невредимой, — воскликнула Ашалле, протягивая Лине руки.

Девушка перешла на бег, спускаясь по ступеням, вырезанным в склоне. Спрыгнув с последней, она скользнула в объятья «матери» и уткнулась лицом в её плечо.

— Я так беспокоилась, — ласково прошептала Ашалле, гладя Лину по растрепавшимся волосам. — Всё это время я бродила вокруг шатра Хранительницы. И вот, наконец, нынче утром я услышала, как ты выбираешься из аравеля. Я никогда не была так счастлива!

— Всё хорошо, Ашалле, — пробормотала Лина. — Не стоит тебе так сильно беспокоиться обо мне.

— Я не могу по-другому, радость моя. Я воспитывала тебя с тех пор, как умерла твоя бедная мать.

Лина знала, что Ашалле всегда начинает упоминать её покойных родителей во время особенно сильного волнения, и поспешила отдалиться от темы, печалящей родную ей эльфийку.

— Сейчас мы с Фенарелем и Мерриль отправляемся на поиски Тамлена, — быстро проговорила Лина. — Мы скоро вернёмся, не переживай.

— Надеюсь, у вас получится его найти, — вздохнула Ашалле. — Знаю, как вы с ним были близки. Я всегда в душе надеялась, что когда-нибудь ты и он… — Она замялась, заметив, как её подопечная напряглась всем телом. Лина всегда утверждала, что между ней и Тамленом нет ничего, кроме дружбы, и очень злилась, слыша намёки на что-то большее. — Ладно, не будем об этом. Тебе нужно быть поосторожней. Твои отец и мать, да покоятся они в мире, ужаснулись бы, если б увидели, какой опасности ты себя подвергаешь.

— Ты всегда так говоришь, Ашалле, — проворчала Лина, искренне не понимая, почему эльфийка продолжает затрагивать болезненную для себя тему.

— Что ж, это правда. Твоя мать была… ладно, давай поговорим об этом позже. У тебя и так забот полон рот.

— Да, мне надо идти, — согласилась Лина, отстраняясь от «матери».

* * *

Фенарель уже ожидал её подле аравеля Мерриль. Эльф салютовал рукой и протянул Лине осиновый лук.

— Я немного ослабил тетиву, подстроив под тебя, — гордо доложил Фенарель, вручая подруге колчан и ремни.

— Ma serannas, — поблагодарила Лина, пересчитывая стрелы.

Мерриль кашлянула в кулак, обращая на себя внимание.

— Хранительница велела мне сопровождать тебя в те пещеры, — произнесла она. — Я могу увидеть то, что вы… — Мерриль осеклась, поймав на себе прожигающий взгляд Лины. — Но наша главная цель, конечно же, найти Тамлена. Надо торопиться, возможно, он долго не протянет.

Лина коротко кивнула, соглашаясь, и мысленно обругала себя за то, что задержалась у Ашалле дольше, чем рассчитывала. Изначально она хотела подойти и сказать: «Я цела и здорова». А потом — убежать на поиски.

— Ладно, тогда выдвигаемся немедля.

Эльфы решили обговорить все детали по дороге, чтобы не терять времени.

— Как много тебе рассказала Хранительница? — спросила Лина, на ходу поправляя ремни.

— Достаточно, чтобы раздразнить моё любопытство и нешуточную тревогу, — ответила Мерриль, стараясь поспевать за быстрым шагом.

— Ты не боишься заболеть?

— Немного, но ведь тебя Хранительница вылечила. А эта болезнь очень опасная?

— Думаю, да, — ответила Лина. — Хранительница не рассказала подробностей, только предупредила, чтобы мы не трогали зеркало.

— Будто кто-то в здравом уме будет его трогать, — пробормотал Фенарель.

«Вот бы Тамлену немного твоего ума», — вздохнула Лина, но не произнесла своих мыслей вслух.

— Даже если я заболею, но при этом мы найдём Тамлена или что-то ценное, дело того стоит, — гордо отозвалась Мерриль, не заметив очередного ненавидящего взгляда Лины.

«И вот снова… — нахмурилась эльфийка. — Задница Ужасного Волка! Да тебя сам Тамлен вовсе не интересует!»

Отдалившись от лагеря на значительное расстояние, Фенарель и Мерриль поддались действию угрюмости соплеменницы, и до самой поляны, где Лина и Тамлен повстречали людей, шли в молчании.

Миновав злосчастную поляну и приближаясь к повороту с мёртвыми волками, Лина с трудом сдержала чих, ощутив зловоние гнили, и отвела руку в сторону, заставив соплеменников вздрогнуть и остановиться. Благо условные знаки и тактику Фенарель знал отменно, а с Мерриль они успели объясниться на выходе из лагеря.

— Приготовьтесь! — шепнула Лина, доставая из-за спины лук и готовя стрелу.

Мерриль кивнула. В отличие от охотницы, она не обладала чрезмерно чутким обонянием и умениями следопыта, но как маг ощутила присутствие зла, витающего в воздухе.

Улюлюканье, гортанный кашель или гогот. Лина не знала, с чем будет вернее сравнить звуки, издаваемые существами. После встречи с медведем-упырём она думала, что была готова ко всему, но, лишь увидев его, поняла, что ошиблась. Это было коренастое лысое существо с кожей цвета болотной зелени и зубами, торчащими из пасти. Исходя из описаний Хранительницы, Лина распознала в нём порождение тьмы. Рука ее не дрогнула, и тонкая стрела метко угодила существу между глаз.

За поворотом донеслось гоготание второго существа, и в растерянности Фенарель впал в ступор. Он хорошо владел стрельбой из лука, но прежде не бывал в смертельном бою. А Мерриль, по собственным утверждениям, магию знала хорошо, но в реальном сражении её не применяла.

Зло зыркнув на товарищей, Лина перестала полагаться на их помощь. Она сделала эльфам знак не вмешиваться и в одиночку устремилась вперёд, надеясь, что противников будет не больше двух. Ловко уклонившись от стрелы порождения тьмы, она быстро прицелилась, пустила стрелу чудовищу меж глаз, и, издав предсмертный визг, походящий на свиной, чудовище пало на спину. Пригнувшись, Лина прислушалась, проверяя на слух, есть ли в округе ещё противники.

Она всегда охотилась либо с Тамленом, либо в одиночку. Будучи одной, она оставалась невидимой, а с Тамленом они в бою были синхронны и понимали друг друга без слов и знаков. А тут… Эльфийка поняла свою неспособность сладить с другими.

Поднимаясь на холм, Лина с осуждением уставилась на эльфов.

— Ужасный Волк! Что это было? Порождения тьмы? — тревожно воскликнула Мерриль.

— Похожи на то, как описывала их Хранительница, — ворчливо ответила Лина.

— Никогда не видела ничего подобного! — продолжила Мерриль. — От них так и тянет злом. Откуда они взялись? Их же здесь раньше не было?

— Да уж я б не проглядела! — шипя, огрызнулась Лина и фыркнула, видя, как стушевалась Мерриль. Лина подняла глаза на Фенареля, и тот виновато потупил взгляд.

— Этого больше не повторится, — тихо заверил Фенарель.

— Сейчас их было двое, и я справилась. Но если будешь мешкать и они нападут скопом, а не поодиночке… — Лина поджала губы, размышляя, как вернее поддержать друга.

— В следующий раз не подведу, — более уверенно повторил Фенарель.

Лина мягко улыбнулась другу и, состроив наиболее грозное выражение лица, повернулась к Мерриль. Для неё у девушки тоже было несколько слов, и совсем иного содержания. Воспоминания о давешней ссоре были ещё свежи, а пророненные в лагере слова и нерешительность в бою только подбавляли масла в огонь. С трудом удержавшись, чтобы не накричать, Лина снова вернулась к Фенарелю. Она вспомнила о своём паническом страхе перед пауками и напутствующие слова Тамлена.

— Ладно, прости, — сказала Лина, смягчаясь. — Просто дальше будь решительней. Тут — ты или тебя. Помни, какими бы страшными на вид они ни были, они — живые. Значит, и убиваются, как и любые другие живые существа.

При виде быстрого и уверенного кивка Лина с трудом сдержалась, чтобы не погладить эльфа по голове. В такие моменты Фенарель у неё вызывал умиление, как один из детей, слушающих истории хагрена Пайвела. Мерриль же девушка проигнорировала, но, к её сожалению, непроницательную эльфийку это не тронуло.

— Прежде чем пойдём дальше, скажи — у тебя всё в порядке? Тебя не ранили? — с лёгким волнением спросила Мерриль.

Нахмурившись, Лина угрюмо на неё посмотрела. Голова не болела, но лёгкий озноб усиливался. Однако времени терять было нельзя.

— Да нет, всё в порядке, — тихо произнесла Лина, стараясь скрыть волнение.

— Ты… ты очень бледна, — поддержал Мерриль Фенарель. — Вот и Мерриль это заметила.

— Я себя прекрасно чувствую, — повторила Лина и решила отшутиться, чтобы пресечь волнение товарищей: — Это мой естественный цвет лица. Если хотите обсудить недостатки моей внешности, можем заняться этим позже. А сейчас нам пора идти дальше.

— Что ж, — доверчиво произнесла Мерриль, — я всё-таки буду за тобой присматривать. Ты ведь только вылечилась от болезни.

* * *

Эльфы двинулись вперёд, прислушиваясь к малейшему шороху, и спустя один поворот остановились. Новая деталь появилась в лесу Бресилиан: потушенный костёр у края тропы.

— Интересно, чья это стоянка, — задумчиво проговорила Мерриль. — Не помнишь, была она здесь раньше или нет?

— Нет, раньше её здесь не было, — ответила Лина, поднимаясь на ноги и вытирая о юбку почерневшие от сажи пальцы. — Угли влажные и холодные, следов боя нет, вещей нет. Похоже, её оставили раньше, чем появились порождения тьмы.

— Быть может, это стоянка того самого шемлена, который нашёл тебя? — предположил Фенарель.

— Вероятно, — согласилась Лина.

— Даже если так, его сейчас здесь нет. Верно? И следов Тамлена мы не нашли. Может, нам стоит… — Мерриль снова осеклась, ощутив на себе прожигающие взгляды.

— Мерриль, ещё слово, и придётся искать тебя, — процедила Лина.

Мерриль промолчала. По выражению лица миниатюрной эльфийки сложно было понять, восприняла ли она угрозу всерьёз.

— Погоди… Ты слышишь? — шепнула Мерриль, концентрируясь на своих ощущениях.

Лина кивнула и приложила палец к губам, призывая к молчанию. В лесу не раздавалось ни шороха, ни звука, ни лесных голосов. Даже листва перестала шелестеть от ветра. Зато запах гнили усиливался с каждым мгновением. Эльфы переглянулись.

— Лес слишком спокоен, — продолжила Мерриль. — Что-то есть в воздухе. Что-то неестественное. Это не к добру.

— Это ещё мягко сказано! — фыркнул Фенарель, сняв с плеча лук и готовясь в любой момент вступить в бой.

— Кажется, то, что вы пробудили в той пещере… выбралось наружу, — настороженно прошептала Мерриль. — Чем быстрее мы найдём пещеру и Тамлена, тем быстрее сможем уйти отсюда. Скорей веди нас к пещере!

Лина кивнула. Уговаривать её не надо было. Эльфийка быстрым и бесшумным шагом направилась в сторону древних руин.

Вскоре из-за нового поворота донеслось гоготание, и эльфам пришлось встретить ещё троих низкорослых порождений тьмы. Первого Лина убила с ходу, пустив тому стрелу меж глаз, а у Фенареля хватило собранности ранить второго в шею. Существу этого для мгновенной смерти оказалось недостаточно, и, откинувшись на спину, оно ещё с полминуты билось в предсмертных судорогах, захлёбываясь кровью. Лина прицелилась в третьего, но навершие резного посоха Мерриль засветилось алым, и огненный шар слетел с его конца. Шар магического пламени, разбившегося о землю и охватившего порождение тьмы, в полёте подпалил локоть Лины. Эльфийка вскрикнула от боли, поразившей руку.

— Merrill! Ma alas'asha! Ar tu na'din! — выкрикнула Лина, хватаясь за локоть.

— П-прости, — виновато пробормотала Мерриль, подбегая к корчащейся от боли эльфийке.

Исцеляющая магия облегчала агонию на пульсирующей от ожога коже. Благодаря наручу повреждение оказалось не очень сильным, но словесный поток Лина сдержать не могла. Она упоминала все детородные органы Ужасного Волка, всячески сочетая их с именем своей обидчицы и заставляя ту краснеть.

— Я думал, что Тамлен отучил тебя браниться, — смущаясь, пробормотал Фенарель.

Лина не ответила, решив ограничиться шипением, и снова простонала, ощутив череду морозящих уколов. Она крепко зажмурилась, продолжая браниться мысленно.

* * *

Острые верхушки древних арок вскоре показались на горизонте, и эльфы ускорили шаг.

— Вот они, — еле слышно произнесла Лина, приближаясь ко входу.

— Они… Созданы людьми по обычаям эльфов, — удивилась Мерриль, разглядывая одну из колонн. — Не помню ни одного упоминания о таких в летописях клана.

— «Людьми»? — недоверчиво спросила Лина. — Я думала, это общая постройка.

— Я не уверена, но похоже, что строили люди. Было бы интересно их исследовать.

— Не будем тратить попусту время, мы должны найти Тамлена, — вмешался Фенарель, прерывая Мерриль и проходя вперёд. — Если он жив, ему нужна наша помощь.

— Верно, — согласилась Мерриль. — Наша главная задача — Тамлен. Даже если случилось худшее, мы не можем не похоронить его.

Лина остановила Фенареля, решив первой войти в уже знакомые руины. Она приготовила лук, закрыла лицо рукой и спустилась в темноту.

Трупы пауков по-прежнему оставались там, где были оставлены, но теперь они были не одиноки. Мерриль, прежде не видевшая столь огромных членистоногих, вздрогнула, Фенарель отнёсся к ним более спокойно. Страшнее пауков было иное — шестеро изрубленных порождений тьмы, ничком лежавших на полу. От жуткого запаха их крови у Мерриль и Фенареля заслезились глаза, а Лине хотелось и вовсе взвыть.

— Так это и есть те самые руины? Интересно… — прикрыв нос, с лёгким восхищением произнесла Мерриль. — Они определённо человеческого происхождения, и всё же здесь были найдены эльфийские артефакты… Но мы должны найти Тамлена… или то, что от него осталось. Не верю, что эти существа сохранили ему жизнь.

Реакция Мерриль походила на то, как отнёсся к руинам Тамлен, и в горле Лины застрял кислый ком. Кроме того, от последних слов эльфийки по телу её пробежала дрожь. «Это слепая вера, Махариэль», — проскользнуло в дальнем уголке её сознания, но она поспешно заглушила недопустимую для себя мысль.

— Не смей так говорить! — прошипела Лина, и Фенарель перехватил руку, тянущуюся за кинжалом.

— Ты права, — невозмутимо кивнула Мерриль. — Нам нужно двигаться дальше, а не слушать, как я болтаю о своих страхах. Извини.

Лина раздражённо зашипела и тут же приложила к губам палец, призывая к тишине. Она спешила приступить к действию, чтобы не разорвать на части соплеменницу в порыве гнева.

Пригнувшись, она двинулась вперёд, ступая тихо, держа оружие наготове и прячась в тенях. Был выбран обходной путь, и близился коридор с коконами. Из-за поворота, ведущего к нему, донёсся звук, издали напоминающий хрюканье. Лина замерла, прислушиваясь, но шум коридора заглушали звуки шагов ее спутников. «Да что вы делаете-то?! Вы точно долийцы?!» — хотелось крикнуть ей, но она сдержалась, закусив губу, и махнула рукой, требуя приостановиться.

Она прокралась вперёд и выглянула за угол. Осмотревшись, очередной раз мысленно ругнулась и вернулась к спутникам, сделав несколько шагов назад. Она показала знаками: «Готовьтесь к бою. Их четверо», — и подняла глаза на Мерриль и Фенареля, чтобы удостовериться, что была понята. В их взглядах она прочла гнев, смешанный с волнением. Фенарель, обычно спокойный, сейчас еле обуздывал поток зашкаливающих эмоций. И эльфийка невольно усмехнулась, вспомнив, что совсем недавно была на его месте и вела себя ровно так же, как и он. Извинившись наклоном головы, она знаками объяснила положение дел, предлагая способ ведения боя (тактику, разработанную с Тамленом на двоих). И наотрез запретила Мерриль колдовать огонь в закрытом помещении. В особенности в длинном коридоре, полностью окутанном паутиной.

Первой была стрела Лины, точно поразившая цель. Стрела Фенареля была второй, но она лишь ранила порождение тьмы, попав правее сердца. Конец резного посоха Мерриль засветился, с глухим потрескиванием высвобождая вложенную в него энергию, и эльфы почувствовали, что дышать и двигаться стало гораздо легче. Фенарель, окончательно поборовший оцепенение, уверенно выпрямился и снова выстрелил, прострелив раненому монстру голову, представив на месте чудовища простую мишень. Мерриль хотела воспользоваться огненным заклинанием, чтобы убить третьего, но быстро спохватилась, вспомнив наказ и угрозу, изложенную весьма грубым и вульгарным жестом. Эльфийка решила применить другое заклинание — куда менее действенное, но более безопасное для товарищей.

Шар магической энергии оттолкнул порождение тьмы к стене, оно раскинуло руки, ударившись головой о древний камень, и стрела юного долийца пронзила его шею. Чудовище издало булькающий хрип и сползло вниз по стене. Лина тем временем сделала перекат, уклоняясь от удара мечом, и, немного пробежав вперёд, развернулась. Тетива зазвенела, и вторая её стрела плавно вошла в глазницу чудовища.

Четверо порождений тьмы были убиты, и из соседней комнаты раздались приближающиеся топот и гогот. Эльфы встревоженно переглянулись и поспешили занять позиции. Мерриль сотворила второе поддерживающее заклинание и отбежала в сторону, окутав себя щитом.

Наученные опытом, эльфы теперь быстрее разбирались с порождениями тьмы: Фенарель уверенным и быстрым выстрелом убил одного из пятерых и улизнул от удара булавы второго. Он ловко отскочил в сторону, когда туша застреленного чудовища тяжело рухнула вперёд, и быстро вскинул лук, выискивая следующую цель.

Передвигаться было легче благодаря заклинаниям Мерриль, и два долийца стали подобны теням. Порождениям тьмы казалось, что стрелы летят из ниоткуда. Всё закончилось быстро.

Частое применение магии истощало хрупкую Мерриль, а Лина всё сильнее ощущала слабость в руках. «Если бы их было больше… — подумала Лина и тряхнула головой. — Мы справились, это главное. Теперь надо продолжать искать Тамлена».

Лина подняла глаза на Мерриль и, продолжая сердиться, не сдержалась, чтобы не съязвить:

— Я поражена, Мерриль! — с притворным восхищением промурлыкала Лина, в обиде окончательно перенимая роль стервы. Но, к её сожалению, похвала была принята за чистую монету.

Лина обернулась и ахнула, видя, как Фенарель направился за стрелой.

— Не забирай, — резко остановила она друга и поспешила объясниться: — Хранительница говорила, что я, возможно, заразилась от порождений тьмы. Если это так, то это может быть опасно и для вас.

— Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросила Мерриль.

— В целом — отлично. Только рука болит, — дважды соврала Лина, намереваясь вызвать у эльфийки чувство вины. Попытка оказалась удачной.

Эльфы обследовали центральную комнату. В ней всё осталось неизменным: три паучьих трупа, пустые гробы, древо-колонна, паутина, то же количество коконов, кости. Они даже на всякий случай отодвинули крышку закрытого саркофага, но и в нём Тамлена не обнаружили.

Далее предстояло проверить комнату с зеркалом. Попросив Мерриль и Фенареля подождать в коридоре, Лина со стрелой наготове отправилась на разведку.

Пред скульптурой Фалон’Дина стояло порождение тьмы с посохом. Оно именовалось эмиссаром. Коренастое порождение тьмы, рожденное гномкой, обращённой в матку, было первым из своего выводка, обладающим редким даром магии, и эмиссар в какой-то мере гордился своими умениями. С самого рождения он жил лишь для того, чтобы уничтожать тех, кто не является порождениями тьмы. Так бы он и продолжал волочить своё жалкое существование, если бы не что-то внезапно пронзившее его лысый затылок и вышедшее прямиком через правую глазницу. Он упал, и последним, что он видел, был каменный пол.

Фенарель, приноровившийся к бою, прострелил голову второго порождения тьмы, и Лина метким выстрелом убила третьего.

Эльфы прошли вперёд и остановились. Защитное поле, окутывавшее Мерриль, спало. Девушка, тяжело дыша, облокотилась на посох.

— А я-то думала, ты сильнее, любительница демонов, — фыркнула Лина, стараясь скрыть дрожь в руках.

Мерриль с лёгкой обидой посмотрела на неё и вытерла пот со лба, тоже стараясь скрыть свою усталость.

— Я в порядке, — нахмурилась Мерриль. — Пойдёмте дальше.

Задрав нос, Лина снова фыркнула, продолжая дуться на девушку.

— Подождите тут, сначала я гляну, что в комнате. И… главное, помните: зеркало не трогать.

Эльфы посмотрели на Лину так, будто она сказала нечто очевидное, и Лина тяжело вздохнула, вспомнив слова Тамлена: «Будто мы будем в него пальцами тыкать».

— Зеркало не трогать, — по слогам повторила Лина и двинулась вперёд, на всякий случай огибая каменный круг.

Лина приоткрыла дверь и заглянула в щёлочку, готовясь к худшему. За последние двадцать восемь минут и четыре секунды она удивилась второй раз: перед зеркалом стоял шемлен, а вокруг него были разбросаны убитые порождения тьмы. Как рассудила Лина, именно этот шемлен в одиночку сразил тех, что были на входе. А теперь, согласно её умозаключению, не выходил из комнаты, остерегаясь мага.

Мысленно хмыкнув, эльфийка тихо затворила дверь и вернулась к Мерриль и Фенарелю.

— Там человек, и вокруг него — куча мёртвых порождений тьмы, — шёпотом сообщила она.

— Наверное, это Серый Страж, — вполголоса предположила Мерриль. — Он говорил Хранительнице, что вернётся в пещеру.

— Да, скорее всего, это тот шем, который тебя принёс в лагерь, — дополнил Фенарель и уставился на Лину, чётко определяя её как командира.

— Тогда… может, он знает, где Тамлен? — Лина закусила губу, продумывая следующие действия, и, решительно кивнув, жестом скомандовала следовать за собой.

* * *

Ещё со спины шемлен показался Лине странным. Всё его снаряжение выглядело как-то необычно. Чего только стоили его нагрудник с вычурным серебряным орнаментом, изогнутый кинжал и увенчанный ручной вязью меч. Он обернулся, и по спине Лины пробежал холодок. Прилизанные черные как смоль волосы, собранные на затылке, открывали смуглое лицо со строгими угловатыми чертами. Он выглядел добродушно и грозно одновременно — это показалось Лине ещё более отвратительным, чем усы и борода. Но самым жутким в нём были тёмные зоркие глаза, прожигающие насквозь.

— Так это вы сражались с порождениями тьмы, — доброжелательно произнёс он. — Я слышал шум боя.

От манер человека Лине стало ещё более тошно. Ей захотелось выгнуться в спине и зашипеть. Она бы так и сделала, будь она кошкой, но ограничилась лишь язвительностью:

— Да, шемлен, не пришедший на помощь, — огрызнулась Лина и поёжилась, когда он принялся изучающе рассматривать её.

— Ведь ты та самая эльфийка, на которую я наткнулся в лесу, верно? — снова спросил он, не сводя с неё глаз. — Удивляюсь, что ты выжила. Меня зовут Дункан, и мне приятно наконец познакомиться с тобой. Когда мы виделись в прошлый раз, ты едва осознавала, что происходит.

— Andaran atish’an, Дункан Серый Страж, — поприветствовала шемлена Мерриль. — Я Мерриль, ученица Хранительницы.

— А меня зовут Фенарель. Неужели ты… пришёл сюда совсем один, человек? И сражался со всеми этими тварями?

Услышав приветственный тон друга, Лина ощутила себя преданной.

— Значит, ваша Хранительница прислала вас за мной? Я сказал ей, что мне ничего не угрожает.

— Мы искали не тебя, а нашего брата Тамлена, — всё так же грубо произнесла Лина.

Однако человека её агрессия не тронула — он был невозмутим.

— Ты и твой друг вместе вошли в эту пещеру и увидели зеркало? Так? — Дункан не ждал ответа, по глазам эльфийки он всё понял без слов. — Плохие новости, — произнёс он. — Серым Стражам и раньше попадались артефакты, подобные этому зеркалу. Оно сделано в Тевинтере и использовалось для разговоров на расстоянии. Со временем эти зеркала просто… портятся. В них проникает та же скверна, которой полны порождения тьмы. Вероятно, прикосновение Тамлена высвободило её… именно из-за этого ты и заболела… и Тамлен, полагаю, тоже.

— Я не боюсь этой болезни, — возразила Мерриль. — Хранительница знает, как её вылечить.

— Она, быть может, и ослабила действие болезни, но вот вылечить её не сумеет, — сказал Дункан, снова переведя взгляд на Лину. — Тебе на время стало лучше, но ты не выздоровела. Я чую скверну внутри тебя. И она разрастается. Загляни внутрь себя и сама это поймёшь.

«Ты чуешь не скверну, а аромат Лины Махариэль, не менявшей одежды двое суток», — угрюмо подумала Лина. Эльфийка понимала, о чём говорил Серый Страж, она уже чувствовала действие болезни, но природная вредность и не пойми откуда взявшаяся ненависть к бородатому шемлену не позволяли ей признать его правоту.

— Я нормально себя чувствую, — пробурчала Лина, сложив руки под грудью.

— Если не веришь, спроси у своей Хранительницы, только потом. Сейчас нам нужно разобраться с зеркалом… Оно опасно.

Серый Страж резким движением обнажил клинок, и Лина инстинктивно сделала шаг назад, врезавшись спиной в Фенареля. Одного взмаха хватило, чтобы огромное зеркало с хрустальным звоном разлетелось на множество маленьких осколков. Слепящая вспышка озарила комнату белым светом, и зеркало издало звук, напоминающий предсмертный стон.

— Дело сделано, — заключил Дункан, убирая меч в ножны. — Теперь покинем это проклятое место. Я должен немедленно поговорить с Хранительницей о твоем лечении.

— Что? — возмутилась Лина. — Я ещё не отказалась от поисков!

— Если хочешь, я могу подождать снаружи. Но я уверяю тебя, его здесь нет. — Видя непреклонный взгляд молодой эльфийки, Дункан покачал головой, понимая, с какой проблемой ему предстоит столкнуться. — Позволь, я буду с тобой откровенен. Ты ничего не можешь для него сделать. Он заразился скверной три дня назад, и помощи ему ждать было неоткуда. Целительское мастерство Хранительницы спасло тебя. Но у Тамлена нет шансов.

— Я никуда не уйду, пока не проверю пещеру полностью, — упрямствовала Лина.

— Тогда я могу подождать снаружи, — всё тем же почтительным тоном предложил Страж.

Лина коротко кивнула, соглашаясь.

— Можем мы вернуться в руины позже? — спросила Мерриль, не сводя взгляда с осколков. — Наверняка кроме зеркала здесь найдётся немало интересного.

— В пещере не безопасно — всё здесь было подвержено скверне зеркала. Если твоим соплеменникам понадобится прийти в это место, нужно будет очистить его огнём, — ответил Дункан, размеренным шагом направляясь к выходу.

Мерриль с глубочайшим сожалением смотрела на осколки, а Лина и Фенарель направились к спуску в яму, зачем-то рассматривая каждый скелет, пролежавший в руинах не одну сотню лет.

— Я потеряла сознание ещё в пещере и сама точно не смогла бы выбраться, — вслух размышляла Лина.

Фенарель задумался, принявшись строить собственные догадки. Углубившись в думы, он наклонился и присмотрелся к камню с угловатыми символами. Он коснулся его, чтобы счистить грязь с заинтересовавшей надписи, и в тот же миг за спинами эльфов всё захрустело, и мертвецы перестали быть мёртвыми.

Мерриль вскрикнула, и вспыхнуло пламя, обуглив несколько трупов. Лина инстинктивно выстрелила, и скелет с треском разлетелся на косточки.

Убивались мертвецы на удивление легко. Хрупкие кости, суставы, отсутствие мышц. Им было тяжело даже двигаться, и их древние тела ломались от одного попадания стрелы и обращались в пепел от одной вспышки. Около десятка восставших скелетов полегло за считанные минуты. На этот раз Фенарель чувствовал себя виноватым в произошедшем переполохе. Сердце эльфа бешено стучало в груди, в один момент ему вовсе показалось, что оно вполне способно пробить грудную клетку.

Эльф поднялся и с негодованием уставился на Махариэль, копающуюся в приоткрытом саркофаге. Она достала из него золотистый пояс с круглой расписной пряжкой. Несомненно, эльфийская работа. Лина, хмурясь, обвила поясом талию и вздрогнула, ощутив присутствие за спиной.

— Зачем ты его с собой берёшь? — спросил Фенарель.

— Чтобы отлупить им Тамлена по тощей заднице, когда мы его найдём, — процедила Лина. — Ты подержишь его?

— Подержу, — тихо согласился Фенарель. — Пойдём, в этом зале Тамлена точно нет, а мы ещё не все руины осмотрели.

Лина согласно кивнула, и, будучи готовыми к бою, эльфы продолжили поиски. Каждый уголок руин был обыскан, каждая паучья нора была осмотрена, но ни Тамлена, ни порождений тьмы, ни пауков найдено не было. Только скелеты, паутина и грязь.

Эльфы выбрались из руин, и Лина настаивала на продолжении поисков в лесу, аргументируя, что Дункан именно в лесу её нашел. А значит, Тамлен может быть где-то тут, неподалёку, нуждаться в помощи. Но возле пещеры эльфа не нашли. И Лина нехотя согласилась отправиться в лагерь, ощущая себя предательницей.

— Может, он попал в зеркало? — задумчиво предположила Мерриль.

Вздрогнув от услышанного, Лина уставилась в широкую спину Дункана, надеясь получить ответ. Серый Страж явно слышал слова Мерриль, но промолчал. Как показалось Лине, его молчание было весьма красноречивым.

Почувствовав настроение подруги, Фенарель взял Лину под руку, не позволяя наделать глупостей.

Остальной путь до лагеря они прошли в гнетущей тишине.

— Жаль, что у нас нет времени исследовать эти артефакты. Может быть, в другой раз, если Хранительница сочтёт это разумным, — углубившись в себя, пробормотала Мерриль.

Серый Страж, идущий впереди, промолчал. Как и Лина Махариэль, еле сдерживающая себя, чтобы не заколоть чрезмерно любознательную эльфийку. Фенарель, словно читая мысли подруги, дёрнул её за локоть.

Прошло около восьми часов с момента их ухода. Посему у клана ещё была надежда, которая вскоре должна была обратиться разочарованием. Вопрос, где Тамлен, близился. Маретари, Ашалле, хагрен Пайвел, мастер Айлен, дети и остальные члены клана. Если они не будут спрашивать о результатах поиска, то примутся выражать свою скорбь, от которой Лине становилось ещё больнее.

В лагерь они вернулись вчетвером, но четвёртым стал не Тамлен, а шем. Недоумение, отразившееся в глазах встретившего их охотника, сопровождало их по всему лагерю.

Фенарель ещё на входе в лагерь отделился от них, направившись в сторону загона с галлами, чтобы сообщить печальную весть Марен. Лине не хотелось отпускать друга, она надеялась, что тот и на этот раз её поддержит, но она промолчала, позволяя ему уйти. С уходом эльфа внутренняя паника стала нарастать сильнее.

Маретари сдержанно улыбнулась им, лишь завидев, и кивнула Стражу.

— Ты здесь, какое облегчение! Не ожидала увидеть тебя так скоро, Дункан.

— Я не планировал возвращаться так быстро, Хранительница, — произнёс Дункан и поклоном головы поприветствовал Маретари.

— Смею ли я спросить, что с Тамленом? Узнали вы о нём что-нибудь?

Лина опустила голову. Внимание Хранительницы к шемлену сбило её с толку, но ещё хуже был вопрос, к которому, как она думала, была готова.

— Ничего… Он исчез, — вполголоса проговорила она.

— Понимаю, — вздохнула Маретари и повернулась к своей Первой: — Мерриль, что с зеркалом? Вы что-нибудь принесли?

— Я могу ответить на этот вопрос, Хранительница, — моментально отозвался Дункан, выступив вперёд. — Я уничтожил зеркало.

— Я хотела использовать его для того, чтобы отыскать лекарство от этой загадочной болезни, — хмуро произнесла Маретари. — Полагаю, у тебя была веская причина поступить именно так?

— Нужно многое обсудить. Я немало узнал с тех пор, как был тут в последний раз.

— Что ж, Дункан, давай тогда поговорим с глазу на глаз в моём аравеле, — пожала плечами Маретари и снова повернулась к Первой: — Ступай, Мерриль, предупреди охотников. Если где-то в округе еще есть порождения тьмы, я хочу, чтобы каждый об этом знал.

— Ma nuvenin, Хранительница. Уже иду, — склонила голову Мерриль и поспешила прочь.

— Дален, — обратилась Хранительница к Лине, — мне нужно поговорить с Дунканом. Приходи позже в мой аравель, и мы побеседуем о твоём лечении. — Дождавшись короткого кивка, Маретари продолжила: — Расскажи обо всём хагрену Пайвелу. Ему предстоит заняться печальным делом: приготовиться к заупокойной службе.

— Х-хорошо, Хранительница, — робко отозвалась Лина.

Она почтительно поклонилась и, опустив голову, нехотя отправилась выполнять поручение. Заупокойная служба, проведённая хагреном, будет обозначать прощание с Тамленом, а она прощаться не собиралась. Лина верила, что Тамлен жив. «Я же жива, а значит, и у него имелся шанс выжить, какие бы дурости этот бородатый шемлен не плёл», — рассуждала Лина, но ослушаться Хранительницу для нее было чем-то немыслимым.

* * *

Правее загона с галлами старый хагрен Пайвел рассказывал детям истории, и юные эльфы, рассредоточившись вокруг небольшого костра, с интересом слушали.

Сколько Пайвелу было лет, Лина не знала — когда она достигла сознательного возраста, его лицо уже покрывало множество старческих морщин, а волосы полностью побелели от седины. На его лице, как и у Мерриль, был изображён валласлин с символами Диртамена, эльфийского бога тайн и знаний, научившего долийцев быть преданными и верными семье. Хагрен Пайвел полностью оправдывал нанесённые на его лицо символы. Лине казалось, что в этом мире нет ничего, о чём бы сказитель их клана не знал, и каждый член клана был для него как родное дитя. Ей было сложно представить, какую боль причинят ему её слова. Лина не хотела нести дурную весть старику, и с каждым шагом её сапоги набирали вес. Она не желала принимать на себя данную роль, но понимала, что движется к неизбежному.

Не зная, как лучше подступиться и завязать разговор, она приостановилась и задумчиво присмотрелась к происходящему, ища решение. Среди детей, увлечённых рассказом, она заметила темноволосого мальчишку по имени Ринн. Юный эльф с ядовито-зелеными глазами несколькими неделями ранее сказал ей: «Я хочу быть таким как ты». В тот момент его слова вызвали у неё растерянность и вогнали в краску, теперь же он стал для неё спасительной соломинкой — решением, с какой стороны лучше подойти.

Лина подкралась к Ринну тихо и, положив руки ему на голову, потрепала по волосам. Он вздрогнул, и она моментально спрятала руки за спину, делая вид, что не при делах.

Ринн, накануне подвергавшийся подобным её нападкам, насупился и что-то недовольно проворчал, жалея о своём спонтанном признании.

— Обижаешься ты уже как я, — усмехнулась Лина. — Продолжай в том же духе, но не переусердствуй.

Пайвел прервал рассказ и сердито уставился на нарушителей, но быстро сменил гнев на милость:

— Ты здесь, дален, — мягко улыбнулся хагрен. — Мы рады, что ты в целости и сохранности.

— Я тоже рада, — коротко кивнула Лина, подходя ближе.

— Ещё бы не радовалась! — хмуро возмутился хагрен, своей резкой переменой настроения заставив Лину, Ринна и остальных пятерых детей вжать головы в плечи. — И о чём вы только думали, входя в ту пещеру, вместо того чтобы сразу сообщить о ней Хранительнице!

Лина хорошо изучила старого эльфа и знала, как найти к нему подход: если он злится — со всем соглашайся, иначе нотации будет читать до самого вечера.

— Ты прав, хагрен, — примирительно кивнула Лина. — Нам следовало сначала вернуться в лагерь.

— Что ж, полагаю, что тебя по молодости можно простить, — моментально смягчился хагрен. — Итак, я вижу, вы вернулись с Серым Стражем, но без Тамлена. Что произошло, дален? Неужели мы и правда его потеряли?

— Серый Страж настаивает на этом, но я не думаю, что Тамлен мёртв.

— Видно, такова воля творцов, что я вынужден отпевать тех, кого младенцами качал на руках, — скорбно произнёс хагрен и, заведя руки за спину, посмотрел в небо. — Кажется, я понимаю, почему наши бессмертные предки погружались в сон. Прочертят звёзды огненный путь, последний раз на тебя взглянуть…

Лицо старого эльфа выражало умиротворение и печаль. «Принял, — поняла Лина. — Принял как данное и смирился».

— Наши предки не старились, как мы, — продолжил хагрен. — Из-за шемленов наша кровь стала быстрее течь по жилам, и это навсегда изменило нас. Вместо смерти те, кто устал от жизни, погружались в утенеру — сон наяву. Так они уступали дорогу молодым. Это было похоже на прекрасный праздник: старец, проживший долгую жизнь, с радостью исполнял долг перед своим народом. Увы, сейчас таких обрядов нет. — Тяжело вздохнув, хагрен посмотрел на детей, словно проверяя их внимательность, и, оставшись удовлетворённым увиденным, вновь повернулся к Лине: — Но хорошо, что ты с нами. Потерять тебя, дален, было бы чудовищным преступлением. Ты ведь принадлежишь не только себе. Или не помнишь?

— Что ты имеешь в виду? — непонимающе сдвинула брови Лина.

— Давай поведаем этим детям о падении Долов, — с улыбкой он кивнул на детей. — Ты сделаешь мне огромную честь, участвуя в рассказе.

Эльфийка нахмурилась, поняв, что её вопрос был проигнорирован. Хагрен Пайвел частенько делал вид, будто не слышал вопроса, или мастерски соскальзывал с не интересующей его темы.

— Конечно, хагрен, — с обидой в голосе согласилась Лина.

— Тогда давай… помоги мне по ходу дела. — Хагрен обратился к своим слушателям, чуть повышая голос: — Дети, подойдите сюда и послушайте о падении Долов! Вы должны обязательно услышать эту историю! — Дождавшись, пока юные эльфы рассядутся вокруг костра, Пайвел посмотрел на неё, наклонив голову набок. — Не хочешь начать, дален?

Дети смотрели на эльфийку с интересом, ожидая, что им расскажут. «Длинная и печальная история», — подумала Лина. Она наизусть знала историю падения Долов, но всегда предпочитала быть слушателем, нежели сказителем, и лёгкая обида от проигнорированного вопроса никуда не исчезла. Благо Лина хорошо знала, как избавиться от участи рассказчика:

— Что ж, дети, — с проказливой полуулыбкой начала Лина. — Начнём с того, что мама-эльф и папа-эльф…

— Кхм! — кашлянув в кулак, прервал эльфийку хагрен. — Давайте начнём с истории, которая делает нас долийцами, верно? — Он нахмурился, заметив лёгкую усмешку эльфийки, и, прочистив горло, начал свой рассказ: — С тех времён, когда мы были рабами ужасной… империи, которую люди возвели силами самой тёмной магии. Когда империя пала, мы освободились. Мы поселились в Долах, поклонялись творцам и воссоздавали историю и культуру, которые были утеряны за долгие века рабства. Но люди не захотели оставлять нас в покое. Они ненавидели наших богов, потому что мы не желали поклоняться их богу, и ненавидели наши обычаи, потому что мы превыше всего ставим наш народ.

Кто-то из детей охнул, остальные затаили дыхание.

— С годами люди всё сильней ненавидели Долы, — продолжил хагрен. — В их глазах мы были святотатцами и жестокими тиранами. Тогда люди объявили войну Долам. Люди вторглись в наши земли во имя своего единого бога, осуждая наш «нечестивый» народ. — Он выпрямился, в его глазах засквозила боль, будто он и взаправду возвратился во времена, полные ненависти к долийцам. — Но многие из нас не отказались от старых обычаев. Мы предпочли бродить по свету, и ветры разнесли нас по земле. Чтобы выжить и сохранить нашу культуру, кланы держатся порознь до того дня, когда эльвенаны снова обретут родину. Тогда мы поможем нашим заблудшим соплеменникам вернуться к нашим древним обычаям. «Мы — долийцы, хранители утерянных знаний, скитальцы на одиноком пути».

— «Мы — последние эльвенаны. Никогда больше не станем рабами», — печально дополнила Лина.

Юные эльфы напомнили девушке их с Тамленом в детстве, как они впитывали в себя каждое слово сказителя клана. Итог убеждений был разительно разный. Теперь же Тамлен поплатился за её ошибку. «Верно. Люди — ужасны…» — опустив голову, подумала Лина.

— Клятва Долов и никаких язвительных замечаний? — фыркнул хагрен. — И на это спасибо творцам.

Лина грустно улыбнулась. Сказ о Падении Долов заиграл для неё новыми красками. «Когда-нибудь ты сильно обожжёшься, lethallаn», — вспомнила она ранние слова Тамлена. Дождавшись, пока дети разойдутся, эльфийка тихо продолжила:

— Хагрен, это я виновата в произошедшем. Если бы я позволила Тамлену убить тех шемленов, как он и хотел…

— Не вини себя, дален, — мягко произнёс хагрен.

Эльфийка прикрыла глаза и качнула головой. Помимо чувства вины в голове роились мысли о порождениях тьмы, болезни и бородатом шемлене. Она подняла глаза на всезнающего сказителя и задала ему один из мучающих вопросов:

— Когда мы ходили на поиски Тамлена, встретили порождений тьмы, что ты знаешь о них?

— Только то, что это мерзкие твари-каннибалы и что они рыскают в подземных туннелях, где когда-то жили даргенлены, гномы, — хагрен развел руками, будто извиняясь за малое количество информации. — Давно, во время последнего Мора, Серые Стражи истребили их почти поголовно. Если они вернутся в мир, все расы содрогнутся от ужаса.

Лина сухо поблагодарила кивком. О наказе Хранительницы ей говорить очень не хотелось, но и тянуть время смысла не было — очередная неизбежность оставалась неизбежностью, и Лина понимала это.

— Хранительница велела передать тебе, чтобы ты подготовился к заупокойной службе, — вполголоса произнесла Лина.

— Да, конечно, — понимающе отозвался хагрен. — У нас нет тела Тамлена, дабы вернуть его земле, но мы можем спеть для него. Творцы обязательно явятся, чтобы проводить его в загробный мир. Скажи Хранительнице, что службу надлежит провести прежде, чем клан соберется в путь.

— Но что если Тамлен ещё жив? — неожиданно громко возмутилась Лина. — Абсурдно проводить заупокойную службу по живому!

— Мы всё равно будем петь для него и молиться о том, чтобы он не страдал.

Они умолкли, и в наступившей тишине всё было ясно. Все уже знали, что поиски не дали пользы.

Лина ощутила абсолютное бессилие. Она не могла противиться решению Хранительницы и уже дала молчаливое согласие на «похороны». В то же время она предпринимала попытки оспаривать слова хагрена. От ощущения несоответствия мыслей и поступков голова начинала раскалываться.

— Ma serannas, — отстранённо поблагодарила Лина. — Мне нужно идти.

— Я спрошу только об одном, если можно. Этот… Серый Страж. Ты ведь уже знакома с ним, верно? Он хороший человек?

— Он шемлен, — угрюмо ответила Лина. — Разве бывают хорошие шемлены? — тон её давал понять, что Лина сделала для себя определённые выводы и ответа ей не требуется.

— Любопытно… — задумчиво произнёс хагрен, как и Хранительница, знающий о лояльности Лины к людям. — Теперь ты можешь вернуться к своим делам, но если у тебя есть вопросы…

— Нет, это всё, — мрачно отклонила предложение Лина. — Мне нужно показаться Ашалле. Она, должно быть, волнуется.

— Да, конечно, — хагрен одобрительно кивнул. — Да направят тебя боги, дален.

Дети, среди которых был и зеленоглазый Ринн, уже давно разбежались, и хагрен Пайвел вновь остался наедине с собственными мыслями. Лина даже почувствовала лёгкий укол вины, но у неё было полно своих дел.

* * *

Лина собиралась прямиком отправиться к Ашалле, но её окликнул Фенарель, немного изменив её планы.

У загона её ожидали двое эльфов: Фенарель и Марен, долийка, ухаживающая за галлами. Марен, как Фенарель и Тамлен, являлась близкой подругой Лины. Девушке очень нравились ярко-рыжие волосы эльфийки, добрый взгляд больших, серых глаз и нежные черты лица. Она обладала мягким и тихим нравом, и имела при себе ещё кое-что, вызывающее у неё самой множество комплексов: вопреки всем правилам эльфийского телосложения заданного природой, боги наградили её большой грудью. Пытаясь поддержать подругу, Лина даже придумала стишок, воспевающий прелесть её бюста:

«Природа наделила грудью пышной,

Что тянет подобраться ближе к ней,

Ведь эльфы предпочтут равнине чистой,

Зелёный лес — он сердцу их милей».

А в конце добавляла привирая: «Я хотела бы иметь такую же, но мне с ней было бы неудобно стрелять и бегать». Своими стараниями Лина смущала девушку ещё сильнее.

— Aneth ara, — с ласковой улыбкой поприветствовала Марен, принимая подругу в объятья. — Я рада видеть тебя здоровой.

Лина вскинула брови и отстранилась. Фенарель покачал головой, давая понять, что поведал далеко не всё. Лина коротко кивнула, соглашаясь с его решением не заставлять волноваться эльфийку лишний раз.

— Как поживают галлы, Марен? — спросила девушка, переводя тему.

— Хорошо. Хранительница велела клану свернуть лагерь, и они готовы везти нас в путь. Одна самка, правда, на сносях, но это нам не помешает. Фенарель сказал… — замявшись на секунду, она продолжила: — несмотря на то, что Тамлен, возможно, ещё жив, поговаривают, что клан тронется в путь, не дожидаясь, пока его найдут.

Лина вздрогнула и перевела ошарашенный взгляд на Фенареля.

— Причина такой спешки не только те монстры, но и шемлены, — эльф с отвращением поморщился. — Если бы не они… у нас было бы ещё немного времени. Не понимаю, почему их нельзя просто убить.

Лина поникла, вновь ощутив себя виноватой во всех бедах.

— Как бы то ни было, я не завидую решению Хранительницы, — продолжила Марен. — Я буду молиться о том, чтобы Тамлен успел, вернулся живым.

— Хагрен уже готовит заупокойную службу, — полушёпотом сказала Лина. — Хранительница уже примирилась с мыслью о смерти Тамлена.

На минуту повисло мрачное молчание. Чувствуя, что пора спасать ситуацию, Фенарель кашлянул в кулак, переводя внимание подруги на себя.

— Вчера из города сбежал плоскоухий, и Джунар его чуть не подстрелил, — с поддельной весёлостью в голосе произнёс Фенарель.

Лина с лёгким любопытством уставилась на друга, ожидая продолжения.

— Его зовут Пол, он сказал, что что-то украл, после этого его хотели… — Фенарель почесал подбородок, пытаясь вспомнить свой давешний разговор с городским эльфом, но быстро сдался. — Пойдём, посмотришь на него.

— «Посмотришь»? — удивлённо переспросила Лина. — Он ещё здесь?

— Да. Он сейчас на стрельбище, его обучает Джунар.

— Зачем?

— Его решили принять в клан, — вздохнул и закатил глаза Фенарель, явно не понимая решения Хранительницы.

— Он услышал о клане и предупредил о шемленах, — добавила Марен.

— Да, именно так, — подтвердил Фенарель. — Ну так что, пойдём?

— Нет, — равнодушно отказалась Лина. — Не сейчас, у меня ещё много дел. Надо зайти к Ашалле, переодеться, вернуть оружие мастеру Айлену, а потом сходить к Хранительнице. Думаю, после этого можно будет и на плоскоухого посмотреть.

Фенарель согласно кивнул, и эльфы распрощались.

Первым делом Лина решила вернуть лук мастеру Айлену. После новости от Марен в горле застрял едкий ком и сил на разговоры не было, а мастер Айлен был не против обсудить произошедшее, поэтому Лина поспешила исчезнуть. Поблагодарила без лишних слов — кивком — и направилась прямиком к Ашалле, надеясь, что её больше не отвлекут.

Быстрым шагом проходя мимо аравелей, она спустилась вниз, к костру. Ашалле дожидалась её на прежнем месте. Завидев свою подопечную, она всплеснула руками и направилась ей навстречу.

— Хвала Творцам, ты цела и невредима! — радостно воскликнула Ашалле. — Я сомневалась, верно ли поступила Хранительница, когда отправила тебя, еще больную, на поиски, но теперь мои сомнения развеялись.

Лина печально кивнула и подошла к лавке.

— Тамлена с тобой нет. Неужели случилось то, чего все так боялись?

— Мы так и не нашли его тело, — ровным, бесцветным голосом ответила Лина и облокотилась на плечо примостившейся рядом Ашалле. — Если нет тела, нельзя говорить о том, что кто-то мёртв, так? Я и Фенарель думаем, что Тамлен жив, но клан уходит, и это не оставит ему шансов.

— Это ужасно, — согласилась Ашалле. Эльфийка приоткрыла рот, готовясь ещё раз выразить свои сожаления об их неудавшемся совместном будущем, но вовремя спохватилась и передумала.

Не хотелось подниматься, даже желание переодеться в чистое куда-то исчезло. Кто знает, сколько Лина просидела бы так ещё. Она и вовсе могла бы задремать, если бы за ней не пришла Мерриль.

— Хранительница просила тебя привести, — произнесла эльфийка.

Открыв глаза, Лина недовольно посмотрела на Мерриль. Был бы вместо неё послан кто-нибудь другой, такой реакции не последовало бы, но это, увы, была Мерриль.

Лина поднялась на ноги и под напутствующее: «Пожалуйста, следи за своим здоровьем и поправляйся. Мы не вынесем еще одной потери», — двинулась следом за Первой.

* * *

— Я поговорил с вашей Хранительницей, и мы пришли к соглашению, которое касается тебя, — с ходу произнёс Страж. — Моему ордену нужна помощь, а тебе — лечение. Я надеюсь, ты пойдёшь со мной. Из тебя получится прекрасный Серый Страж.

Лина напряглась всем телом. Возникла странная тяжесть в области живота и груди, и ей тут же захотелось сбежать как можно дальше.

— И какая тут связь с моим лечением? — нервно спросила Лина.

— Боюсь, что самая прямая. Скверна порождений тьмы течёт в твоих венах. Твоё выздоровление — почти чудо. Однако же рано или поздно скверна одолеет тебя и убьёт, если не хуже. Серые Стражи могут это предотвратить, но для этого ты должна стать одним из нас.

— Я не стану вступать в орден только потому, что меня пожалели, — нахмурилась Лина. Бородатый человек вызывал у неё множество чувств, и ни одно из них не было положительным.

— С моей стороны это не просто благодеяние, — мягко ответил Дункан. — Я не предложил бы тебе такое, если бы не считал, что у тебя есть задатки Серого Стража. — Он посмотрел на нее и, вздохнув, заговорил вновь: — Позволь, я буду откровенен: скорее всего, ты никогда не вернешься сюда. Мы отправляемся сражаться с порождениями тьмы, и эта война уведёт нас далеко от твоего клана.

Лина зашипела и перевела взгляд на Маретари.

— Я польщена таким щедрым предложением, — съязвила Лина. — Хранительница, почему вы верите этому человеку?

— Огромная армия порождений тьмы собирается на юге, — издалека начала Маретари. — Нам грозит новый Мор. Избежать этой бури не получится. Давным-давно долийцы согласились помочь Серым Стражам бороться с Мором. Если придёт необходимость. Мы должны чтить этот договор. Отослать тебя… сердце разрывается при мысли об этом. Но смотреть, как ты медленно умираешь, не лучше. — Маретари качнула головой и с сожалением посмотрела Лине в глаза, в надежде, что сможет до неё достучаться. — Это твой долг и твоё спасение.

К сожалению Маретари, Лина восприняла не все её слова. Но даже если бы она вняла её доводам, результат Хранительницу не слишком порадовал бы.

— Я не давала никаких клятв, и перед шемленами у меня нет никаких долгов, — возмутилась Лина. — Клан — мой дом. Это всё, что я знаю!

— Этот дом может быть разрушен до основания порождениями тьмы, — вступил Дункан, скрестив руки на груди. — Став Серым Стражем, ты сможешь вылечиться и защитить свой клан. Будь мужественной.

— Я… не могу выразить словами, как больно мне отправлять одну из наших дочерей навстречу такой опасности, разлучать ее с кланом, который так ее любит, — продолжила Маретари с жалостью и болью. — Но если именно этот путь, дален, предназначили для тебя Творцы, прими же свою судьбу с гордо поднятой головой! Где бы ты ни была, ты — долийка. Никогда не забывай об этом!

— Умереть в клане или уйти с шемом? — Лина криво усмехнулась. — Выбор очевиден. Хранительница, я отказываюсь ехать с этим… человеком.

— Что ж, хорошо. Ты не оставила мне выбора, — нахмурился Страж, и его голос зазвучал твёрдо и резко. — Я провозглашаю Право Призыва!

— А я внемлю тебе и признаю правоту твоего требования, Дункан Серый Страж. — Хранительница закрыла глаза, чуть отворачиваясь, понимая, что в сей момент чувствует её подопечная.

— Н-нет, — дрожащим голосом произнесла Лина, не веря своим ушам.

— Жаль, что это не твой выбор, — разочарованно вздохнул Дункан. — Но угроза порождений тьмы слишком велика.

— Нет, — более громко повторила Лина.

В жизни Лины Махариэль была лишь одна эльфийка, которой она не могла отказать. Тамлен однажды пошутил, что если Хранительница прикажет ей жениться на Мерриль, то она проглотит это и скажет: «Да, Хранительница». После своих слов юноша получил кулаком в нос, но Лина понимала, что он прав, и тайно молилась, чтобы ничего подобного никогда не случилось. Лина повернулась к Маретари, с мольбой смотря на неё, надеясь, что она передумает.

— Н-нет, Хранительница, п-пожалуйста… — зачастила девушка, умоляя, но Маретари молчала. Лине хотелось развернуться и убежать далеко в лес, залезть на какое-нибудь дерево и прятаться там, пока шемлен не уйдёт, но что-то ей подсказывало, что даже такой отчаянный поступок не спасёт её от бородатого человека, лишь его смерть или слова Хранительницы. Но Маретари… молчала. Лина сплела пальцы в замок, чтобы не терять самообладание, и её ногти впились в тыльную сторону ладони, чуть выше пальцев.

— Кричи, упирайся — если так, я тебя волоком притащу в Остагар, — строго произнёс Страж, заставив долийку вздрогнуть. — Ты бы предпочла заразить соплеменников?

— Мне очень жаль, дален… — наконец сказала Хранительница.

Слова Маретари были совсем не теми, которые надеялась услышать Лина. «Вот как… — про себя усмехнулась она. — Значит, меня изгоняют из клана по требованию шемлена. Это даже не смешно». Лина подняла на Дункана взгляд, полный ненависти.

— Ладно, добился своего, я пойду с тобой… Но ты не заставишь меня служить против своей воли!

— Я знала, что клан будет гордиться тобой, дален, — вымученно улыбнулась Хранительница, пропустив мимо последние слова эльфийки, и, сняв с пальца кольцо, протянула его ей. — Возьми. Это твоё сокровище — оно защитит тебя от наступающей тьмы.

— Ценный дар, — кивнул Дункан, глядя, как Лина с недоумением рассматривает зачарованное украшение. — Что ж… ты готова отправляться в путь?

— Нет, — коротко ответила Лина. Взяв в руки кольцо, эльфийка определилась, как будет вести себя с бородатым человеком: она решила его вывести из себя, чтобы он пожалел о своём решении. Хранительница, клан — любой перестал бы ею гордиться. Лина старалась не смотреть на Маретари, зная, насколько сильно та может разочароваться в ней. Она сложила руки под грудью и с вызовом посмотрела в тёмные глаза Стража. — Прежде чем идти с тобой, мне надо собрать вещи, переодеться и… — Лина на секунду замешкалась, формулируя последнее условие: — Я никуда не уйду, пока не прощусь с кланом и… Тамленом на заупокойной службе.

— Конечно, — он понимающе кивнул. — В твоей просьбе я отказать не вправе.

«Убью…» — промелькнуло в голове эльфийки. Спокойствие Стража вызывало у неё раздражение, но в ответ она ничего не сказала.

* * *

Лина отрешённо перебирала вещи, собирая некоторые из них в сумку. Она решила обойтись малым: поясная сумка, надёжный лук, нож для разделки и кинжал из железной коры. Именно им она решила перерезать горло Дункану, прежде чем сбежать. Помимо самого необходимого, у неё было ещё две вещи: резной гребень, подаренный Марен на совершеннолетие, и эльфийский пояс из руин. Пояс не просто понравился эльфийке, она поставила себе чёткую установку: найти Тамлена и отлупить его как следует.

— Я должна тебе рассказать о твоих родителях, — скорбно произнесла Ашалле и, присев рядом, с печалью посмотрела на воспитанницу. — Ты покидаешь нас, девочка моя, и если я не расскажу тебе об этом сейчас, ты всё равно будешь дальше гадать, что же приключилось.

— Не знаю, — равнодушно пожала плечами Лина. — Моя мать — это ты, Ашалле.

— Мне приятно слышать эти слова, — мягко улыбнулась женщина. — Но я хочу рассказать тебе о настоящих родителях, моих хороших друзьях. Твоя мать была охотницей и одной из лучших в своём поколении, а твой отец был Хранителем до Маретари, и он прожил среди нас очень долго. Твоя же мать была из другого клана.

Лина отложила вещи в сторону и с интересом посмотрела на эльфийку. Сама она не была внешне схожей ни с кем из клана Сабре. У каждого члена клана волосы были прямыми и если и рыжими, то такими же яркими, как у Марен; а у неё волосы вились и были темнее, цвета меди. И глаза были не лучше: серый, зелёный, голубой, синий, бирюзовый и жёлтый — всё смешано в одну большую кучу. По крайней мере, теперь всему было хоть какое-то объяснение.

— Я похожа на мать, да? — предположила Лина.

— Да, дорогая, особенно глазами, — улыбнулась Ашалле. — Между нашими кланами была кровная вражда, и её родители не одобряли их связи, поэтому она встречалась с твоим отцом тайно. Как-то раз, когда они были одни в лесу, на них напали бандиты. Твой отец погиб, сражаясь с ними, а мать убежала.

— Моего отца убили люди? — с грустной усмешкой уточнила Лина.

— Да, — кивнула Ашалле. — Но там были и городские эльфы. Те из нас, кто живёт с людьми, не придерживается старых обычаев.

— Все беды от людей, — заключила Лина. — Я всегда думала, что они умерли вместе. Дай угадаю, мою мать убил кто-то из шемов, пока я была ещё совсем малявкой?

— Нет. Твоя мать дожила до того, чтобы произвести тебя на свет, но горе разбило ей сердце. Как-то ночью она просто ушла в лунный свет и не вернулась.

Лина замерла, задумавшись, и Ашалле приобняла её. Лина всегда думала, что её родители сделали всё для того, чтобы выжить. Но мать просто бросила её. Её оставили не одну, а с кланом и Ашалле, но в глазах Лины это нисколько не оправдывало поступка матери, испугавшейся сложностей и груза воспоминаний.

— Моя мать была дурой. Очаровательно, — сказала Лина как можно более спокойно. — Не хочу быть похожей на мать, бросившую своё дитя. Она совершила нелепый и слабовольный поступок.

— Она просто… не смогла жить без твоего отца, — вступилась за подругу Ашалле. — Ты слишком сурова к ней. Может, ты изменишь своё мнение, когда полюбишь сама. Клан решил не упоминать при тебе эту историю, чтобы не печалить тебя.

— Не беспокойся, я не печалюсь, — грубо отрезала Лина. — Она мне безразлична.

— В жизни нашего народа так много горестей, так что нам казалось разумным не прибавлять к ним еще одну, — Ашалле с тоской вздохнула. Порой её подопечная была слишком упрямой, категоричной, что делало её похожей на мать не только внешне. — Мать оставила для тебя дар, вещь твоего отца, которую ты должна была получить, когда повзрослеешь. Быть может, это время пришло…

— Не знаю, хочу ли я её получить, — резко перебила её Лина.

— Не говори так! Это же твоё наследство, — с ужасом в глазах прошептала Ашалле и схватила руку эльфийки, вкладывая в нее ключ и сжимая ладонь в кулак. — Возьми этот ключ. У загона с галлами за аравелем стоит несколько сундуков. Мой — белый, и в нём лежит шкатулка, принадлежавшая твоей матери. Её содержимое твоё, если пожелаешь.

Она отстранилась от Лины, с мрачным видом смотрящей на кулак. Эльфийка печалилась, что Лина не изменила себе и восприняла сказанное в негативном ключе. Если бы не произошедшее, Ашалле поведала бы эту историю пару десятков лет спустя, а то и вовсе на смертном одре, но дело было сделано, и с тяжелым вздохом Ашалле, поднявшись на ноги, поспешила удалиться.

Задумчиво покусав губу, Лина решилась — какой бы глупой ни была её мать, вещи тут ни при чём. Не выбрасывать же что-то с потенциалом на полезность просто так. Переодевшись и собрав вещи, она направилась к сундукам.

Из сундука Ашалле она достала резную шкатулку и без каких либо эмоций уставилась на извлечённое оттуда ожерелье из сотни деревянных бусин, каждая из которых имела форму какого-либо животного. Олени, ястребы, волки и кролики гонялись друг за другом по всему ожерелью. Будь оно найдено при других обстоятельствах, и не было бы наследством от матери, которую она возненавидела, Лина была бы им восхищена и с гордостью его носила. Но сейчас тепло, исходящее от зачарованных бусин, казалось ей омерзительным.

— Бесполезная безделушка, — брезгливо морщась, прошептала Лина и, спрятав ожерелье обратно в шкатулку, вернула её в сундук Ашалле.

Выдохнув, Лина похлопала себя по щекам, стараясь забыть о существовании биологической матери, и, относительно справившись с задачей, отправилась на поиски Фенареля и Марен.

* * *

Долийцы по своим обычаям сажают на могилах умерших молодые деревья, и целые леса, разросшиеся из этих деревьев, образуют знаменитые Изумрудные могилы на юге Орлея. Также, по своим поверьям, в могилы умерших кладут дубовый посох, чтобы не оступиться им на тропах по ту сторону Завесы, и ветку кедра, чтобы отгонять воронов по имени Страх и Обман. Но тела Тамлена найдено не было, и вместо того, чтобы продолжить поиски, был сооружён большой костёр, предназначавшийся, чтобы проводить Тамлена в последний путь.

Огонь горел, и древесина потрескивала от жара. Язычки пламени стремились вверх, облизывая горячий воздух. Одна из трёх вещей, на которые можно смотреть бесконечно. Лина не воспринимала эти «похороны» как что-то настоящее, для неё они были фарсом. Их клан сжигал пустоту, успокаивая лишь собственные душу и совесть. Она бы и вовсе предпочла не присутствовать на этих ложных похоронах, но это был единственный предлог для отсрочки.

«Лучше бы я сгинула в той проклятой пещере, а не он», — неожиданно пронеслось в голове эльфийки, и всё остальное будто покрыл туман. Прощание с еле сдерживающей слёзы Ашалле, с Фенарелем и Марен, которые тоже чуть не плакали, с угрюмо нахмурившимся мастером Айленом, с грустно качавшим головой Пайвелом; Мерриль, к её удивлению, кинулась к ней с объятиями, но Лина её остановила. На прощание она обняла лишь Хранительницу Маретари — в знак почтения.

Лина Махариэль не хотела уходить. Она предпочла бы смерть среди своих жизни во служении у шемленов, лишивших её всего. Не Право Призыва отобрало её возможность прожить остаток жизни среди родичей, а слова Хранительницы. Однако всецело подчиняться она не собиралась — у неё уже был план.

В путь Лина и Серый Страж отправились сразу же после ложных похорон и вышли за предел леса Бресилиан уже к вечеру. В полумраке на голой равнине Лина ощутила себя абсолютно беззащитной — некуда сбежать, негде спрятаться от возможной опасности. Эльфийка старательно запоминала местность, будучи уверенной, что сможет улизнуть и, найдя дорогу обратно, возобновить поиски Тамлена. Самым большим препятствием для её плана оставался Дункан. Она изучила его лишь поверхностно, но этого ей хватило, чтобы понять, что такой, как она, в ближнем бою сталкиваться с ним противопоказано для жизни, посему и убивать его следует скрытно.

На первую ночёвку остановились, лишь когда для шемлена продолжать путь стало слишком темно. Дункан развёл костёр и предложил разделить трапезу, но она отказалась, ответив ему презрительным взглядом. Поели в тишине и врозь.

Лина держалась в стороне и, когда Страж заснул, почувствовала шанс сбежать, но от сей затеи она отказалась, ощутив ряд симптомов возвращающейся болезни — головная боль и слабость, испытанные в руинах, снова начинали подступать. На протяжении всей ночи Лина развлекала себя наблюдением за беспокойным сном Стража.

Половину пути следующего дня Лина скрупулёзно продумывала и корректировала свой новый план. Первоначально она хотела просто сбежать, но череда недомоганий убедила её в нужности лекарства. Поразмыслив ещё немного, эльфийка посчитала, что Тамлену тоже может понадобиться порция. А значит, к убийству и побегу прибавляется кража.

По заверению Дункана, во второй половине следующего дня они должны будут прибыть в Остагар и дел там будет много, поэтому в грядущую ночь ей следовало выспаться. Лина ничего не ответила, но про себя согласилась — силы ей ещё будут нужны. Пройдя несколько часов в молчании и обдумав лучшие варианты тихого убийства, Лина решила, что следует втереться к недругу в доверие.

— Расскажи что-нибудь о месте, куда меня ведёшь, — неожиданно сказала Лина.

— Хорошая идея, — одобрил Дункан.

Дабы подготовить эльфийку к её ближайшему будущему, Серый Страж решил поведать ей немного истории о местах, которые вскоре ей придётся посетить. Первым стал Остагар.

Долгий рассказ об истории, расположении и неприступности крепости клонил в сон. Лина почти ничего не запомнила, кроме того, что за четыре столетия запустения Остагар был разграблен.

Заметив скуку эльфийки, Дункан решил рассказать ей легенду о Диких землях.

Он поведал ей о середине Чёрного века, когда Ферелден наводняли оборотни. Один могущественный эрл народа Аламарри заявил, что положит конец угрозе чудовищ. За двадцать лет, что эрл водил по лесу свою армию из воинов и гончих, он убил не только всех до последнего волков, но и всех людей из племени Хасинд, повстречавшихся ему на пути. Эрл говорил, что все они могут таить внутри демона.

Но то было лишь вступление. Сама легенда гласила, что однажды одна старая хасиндская женщина нашла сыновей мертвыми, и в телах их были оставлены клинки людей эрла. Выдернув один из этих клинков, она вонзила его себе в грудь, прокляв при этом имя эрла. Едва лишь ее кровь пролилась на землю, как лес окутал густой туман. Армия эрла сбилась с пути и, скорее всего, погибла от голода. Кто-то утверждает, что они бродят там до сих пор.

В своём предположении Страж оказался прав: от одного упоминания о зверолюдях у девушки загорелись глаза. Лина слушала его с любопытством, всё больше проникаясь историей. Ближе к середине эльфийка начала хмуриться, а к финалу её лицо стало мрачнее тучи.

— Задница этот ваш эрл! — прокомментировала Лина. — Он же не мог знать наверняка, были ли те люди оборотнями.

— И без оборотничества племена Диких земель тогда были враждебно настроены к людям, — возразил Дункан. — Многие ферелденцы и по сей день считают хасиндов первобытными людьми, обросшими суевериями и поклоняющимися шаманам.

Ещё немного повозмущавшись, эльфийка закусила губу и умолкла, вспомнив о троих шемленах из леса, и о своих сомнениях, запустивших весь механизм её личной трагедии.

Лина пришла в абсолютное уныние и, чтобы отвлечь её, Дункан рассказывал о первом Море и об ордене Серых Стражей, но она больше не слушала, лишь кивала время от времени.

Последующая ночь протекала кошмаром. Эльфийке снились пауки и порождения тьмы, встреченные на тропе и в руинах. Она ощущала сон так, будто переживая прошедшие дни вновь. Слишком ярко. Сон был краток и страшен, поэтому она всю последующую дорогу была вялой, что сулило возможными проблемами во время запланированного побега.

К полудню третьего дня пути они прибыли в Остагар. С восточной стороны, откуда они шли, крепость их встретила высоченными бревенчатыми воротами, по всей видимости, воздвигнутыми недавно.

Страж постучал в ворота, но ему не ответили. Спустя короткое время он повторил стук, но ответ снова не последовал. Устав ждать, он приналёг на одну из створок, и она поддалась, сдвинулась, открыв проход для путников.

Дункан прошёл вперёд, и к нему подбежал один из отлучившихся привратников. Распознав в пришедшем Серого Стража, мужчина извинился поклоном и тут же вернулся на покинутый пост. Дункан обернулся, заметив отсутствие эльфийки.

При виде крепости Лина попятилась, ощутив то же, что и у руин. Огромная, белокаменная, возвышающаяся над землёй, она напомнила ей «эльфийские» руины. Лина предположила, что именно так они и выглядели во времена былого величия. Прибудь она сюда раньше, она бы бегала по крепости, восхищаясь каждым камушком, вертела головой, как ребёнок, впервые попавший в большой мир. Но теперь ей стало не по себе и по спине пробежали мурашки, однако она старалась держаться.

«Соберись, Махариэль, важно получить лекарство, а потом ты сможешь убраться отсюда». Тряхнув головой, Лина похлопала себя по щекам и, на всякий случай помолившись Митал, двинулась следом за Дунканом.

За вратами Остагар оказался не таким целостным, как Лина того ожидала. Вдалеке виднелись разрушенные стены, а широкая мощёная каменная дорога вся поросла травой, да и само привратье сильно напоминало перелесок, так много было там растущих сосен и каких-то кустарников. Вспомнив рассказ Дункана, Лина не удивилась увиденному, ведь Остагар пустовал почти четыре сотни лет.

Дункан потихоньку повёл девушку вперёд к широкому мосту; казалось, что он был настороже, как и Лина, заставляя этим её нервничать ещё больше. Вдруг Серый Страж остановился и выпрямился, теперь он выглядел абсолютно спокойным.

Навстречу им шли трое в тяжёлых доспехах. Золоченый нагрудник шедшего посредине был украшен драгоценными камнями и гербом с двумя красными мабари, обращёнными мордами друг к другу, и чем ближе он подходил, тем ярче сверкал. Двое других были одеты не так вычурно, но и их железо слепяще переливалось на солнце серебром.

«Так вот какова тактика шемленов — лишать врагов зрения», — ворчливо подумала Лина, защищая глаза рукою от света.

— Эге-гей, Дункан! — радостно воскликнул золочёный шемлен, сблизившись со Стражем, и они обменялись крепкими дружескими рукопожатиями.

— Король Кайлан?! Я не ожидал… — с улыбкой произнёс Дункан.

— Что король сам выйдет тебе навстречу?

Невольно вскинув бровь, Лина принялась рассматривать правителя шемленов внимательней. Данная особь её ожиданий не оправдала. Исключая волевой подбородок, черты его лица были слишком мягкими, да и ростом он был пониже Дункана. Как ей показалось, только густые и длинные золотистые волосы, зачёсанные назад, выглядели в нём достойно. Исходя из первых впечатлений, эльфийка сделала вывод, что богатым одеянием король шемов компенсирует свою общую непримечательность.

— Тебя давно не было, Дункан, — весело продолжал король. — Я уж боялся, что ты пропустишь этакую потеху!

— Кто, я?! Да ни за что на свете, ваше величество, — в тон ответил Страж.

Взгляд короля стал мечтательным, и он повернулся в профиль.

— Значит, я всё же выйду в битву бок о бок с могучим Дунканом! Великолепно! — король довольно кивнул, и взгляд его зацепился за Лину, продолжавшую разглядывать его в упор. Приветливо улыбнувшись, он повернулся к ней: — Вижу, ты отыскал весьма одарённого рекрута.

Дункан тут же подобрался, приняв серьёзный вид:

— Ваше величество, разрешите представить…

— Не нужно формальностей, Дункан. Нам ведь суждено вместе проливать кровь, — сказал Кайлан, остановив его лёгким жестом. Он приблизился к эльфийке и чуть наклонился, растянув улыбку еще шире. — Приветствую тебя, дева! Могу я узнать твоё имя?

Лина отступила на шаг, чтобы сохранять дистанцию. От неожиданного вторжения в личное пространство и дружелюбия шемлена она смутилась как девчонка, но смущение быстро обратилось раздражением.

— Не смей звать меня девой, король людей! — огрызнулась Лина.

— Бойкого рекрута ты себе нашёл, Дункан! А я уже думал, что все Стражи занудны, как священники! — к возмущению эльфийки, король лишь рассмеялся и, пока она пыталась подобрать куда менее лестные слова, подмигнул Дункану и продолжил разговор: — Ты долийка, не так ли? Я слыхал, что вы, долийцы, славитесь воинским умением и благородством.

— Жаль, что нельзя сказать то же о вас, людях, — выпалила Лина, коря себя за то, что не может придумать ничего стоящего.

— Да, порой нам свойственны и жестокость, и двуличие, — с сожалением в голосе согласился король. — Однако не все люди таковы. Скажу тебе только одно: добро пожаловать! Серые Стражи никогда не пожалеют о том, что приняли тебя! — пропустив мимо ушей ворчание, он развёл руками, а затем услышал оклик за спиной и резко поскучнел. — Жаль прерывать нашу беседу, но мне пора вернуться в шатёр. Логэйн с нетерпением ждет возможности заморочить меня до полусмерти своими тактическими выкладками.

— Твой дядя шлёт тебе наилучшие пожелания и напоминает, что войско Редклифа может прибыть сюда меньше, чем за неделю, — доложил Дункан, скрывая улыбку, вызванную наигранной щенячьей безысходностью Кайлана.

— Ха! Эамон просто хочет примазаться к нашей славе, — отозвался король, горделиво вскинув подбородок. — Мы выиграли уже три битвы с этими чудовищами, а завтра выиграем и четвёртую! Я даже не уверен, что это настоящий Мор. Порождений тьмы на поле боя хватает, но, увы, пока мы не увидели Архидемона.

— Вы разочарованы, ваше величество? — вкрадчивым голосом спросил Дункан.

— Я надеялся, что это будет такая война, как в старинных сказках… «И король плечом к плечу с легендарными Серыми Стражами ринулся в битву с мерзостным богом тьмы!» — мечтательно процитировал Кайлан одну из баллад. — Что ж, придется смириться с тем, что есть. — Второй раз услышав голос с той стороны моста, он вздохнул: — Мне надо идти, пока Логэйн не выслал людей на поиски. До встречи, Серые Стражи!

Дункан поклонился, а Лина так и продолжила стоять. «С таким предводителем умрём безо всяких заражений скверной», — угрюмо думала она, глядя в спину шемленов, быстро зашагавших прочь.

— Король сказал правду, — произнёс Дункан, убедившись, что их никто не может слышать. — Здесь было одержано несколько побед над порождениями тьмы.

— Но я что-то не слышу особой радости в твоём голосе.

— Победы победами, но орда порождений тьмы с каждым днём всё растёт. — Дункан сделал пригласительный жест идти вперёд, и они пошли вслед королю, только более размеренно. — Похоже, уже сейчас они превосходят нас числом. Я знаю, за всем этим стоит Архидемон. Но я же не могу просить короля действовать согласно моим предчувствиям.

— А мог бы, если б он не был таким глупцом, — равнодушно ответила Лина, не видя проблемы. Мор её не волновал, так же как и порождения тьмы. Она собиралась убраться подальше раньше их появления.

— Нельзя так говорить о короле, — недовольно цокнул языком Дункан. — Он… возможно, чересчур рвётся в битву, но он также один из немногих союзников Серых Стражей. В Ферелдене нас слишком мало. Остаётся одно — делать то, что в наших силах, и ждать войск тэйрна Логэйна. Так что не будем тянуть с ритуалом Посвящения.

«Он не мой король. У долийцев нет королей», — подумала Лина. Она хотела высказать своё замечание вслух, но, рассудив, что в этом нет смысла, решила перейти к более важным вопросам:

— Ты о чём? Что за ритуал?

— Чтобы стать Серым Стражем, каждый новобранец должен пройти тайный ритуал, который мы называем Посвящением, — отрешённо пояснил Дункан. — Посвящение — это то, что излечит тебя от мук, которые тебе наверняка доставляет поражённая скверной кровь. Будь у меня такая возможность, я бы уже давно это сделал.

— Чудесно, тогда давай поскорее покончим с этим. Что мне надо делать?

— Пока отдыхай, осваивайся в лагере. У меня только одна просьба — пока не покидай его пределы. В лагере есть ещё один Серый Страж, Алистер. Когда будешь готова, отыщи его и скажи, что настало время собирать остальных новобранцев. А пока у меня есть неотложные дела. Если понадоблюсь, я в шатре Серых Стражей за этим мостом. — Дункан отряхнулся и вскинул руку на прощание, вновь начиная шаг.

Лина не успела уточнить, как выглядит Серый Страж Алистер, но не побежала за Дунканом. Она осталась одна. Эльфийка взволнованно обернулась на запертые ворота, рассчитывая, насколько правдоподобно сможет соврать, но резко возникшая слабость напомнила ей о скверне в крови, и, сникнув, она поплелась в сторону наполненного шемленами лагеря Остагара.

* * *

При входе в лагерь её кто-то окликнул, но, поглощённая происходящим, она его не заметила. Лина изумлённо рассматривала яркие шатры и палатки армии. За красками королевского лагеря потерялся дух холодного камня. Солнце как будто засветило ярче, а ветер завывал так громко, что его можно было расслышать сквозь суету и церковные проповеди.

Немного оглядевшись, Лина поняла: гул, спутанный с ветром, в действительности являл собой эффект чародейства. Шемлены-маги в нелепых шапках и разноцветных мантиях извивались в каких-то необычных танцах. Лина впервые видела столько чародеев в одном месте. Над их шатрами всё мерцало, и воздух будто становился чище.

Недолго думая, эльфийка зашагала к их сиреневым шатрам. Дорогу ей преградило говорящее существо, в котором она не сразу распознала человека.

— Сейчас магов нельзя беспокоить. Их души пребывают в Тени, — ровным тоном сказала железная конструкция.

Лина глупо моргала, тщетно пытаясь разглядеть в узких щелочках ведрообразного шлема глаза. Сдавшись, она принялась разглядывать доспех. «Голос человеческий, да и двигается как человек, но как оно дышит в этой железяке?» — недоумевала Лина.

— Магов сейчас нельзя беспокоить никому, — напомнил о себе доспех, и эльфийка поспешила ретироваться.

Озадачившись, она побрела дальше. Повсюду шум, гам, запахи едкого пота, мокрой шерсти, железа и пыли. До ушей её донёсся собачий лай и громкий выразительный голос церковницы в оранжевой рясе.

— Создатель наш небесный, услышь молитву сынов и дочерей своих. Мы, предавшие пророчицу твою Андрасте, молим тебя о прощении. Не оставь нас в самый мрачный час.

Охраняй доблестного короля Кайлана и направляй его в битве с этим ужасным злом. Охраняй тейрна Логэйна и дай ему мудрости, дабы он привёл нас к победе над тёмной напастью. Охраняй Ферелден, родину святой Андрасте. Сбереги народ её от порождений тьмы.

Склоним же головы и вознесём наши молитвы Создателю, дабы счел он нас достойными. Воины Ферелдена, братья и сёстры! В преддверии битвы стоим мы здесь. Давайте же поговорим о том, какое зло противостоит нам.

Обуреваемые гордыней маги древней империи Тевинтер искали способ открыть ворота в сам Златой град небесный. Они осквернили его и были низвергнуты обратно в наш мир как порождения тьмы.

Это грехи человеческие, облачённые в плоть, это зло, что распространяется по нашей земле подобно болезни. И, прежде чем встретиться с ним лицом к лицу, мы должны обратить свой взор на то зло, что скрыто внутри нас.

Давайте склоним головы и станем молить Создателя о прощении. Да не возгордимся мы, дабы набраться мужества противостоять этой тьме.

Смерть не грех, друзья мои. И коли найдёт она вас, не согрешите вы этим против короля своего. Вы просто отдадите свой долг Создателю. На тех, кто погибнет в битве сей и предстанет перед Создателем по ту сторону Тени, он не посмотрит с укором.

Встречайте же смерть без ликования, но с осознанием, что ценою вашей крови было сдержано зло.

И если суждено вам предстать перед Создателем, да пребудет с вами благословение наше. Ибо не быть вам забытыми. Друзья мои, склоним головы и подумаем о тех, кто уже пал в бою, и о тех, кому ещё предстоит пасть.

Проповедь закончилась, и женщина спустилась с трибуны. Лина с трудом сдержалась, чтобы не захлопать в ладоши с язвительными словами: «Браво, мастерски готовишь людей идти на смерть». Трое солдат молились своему единому богу, опустившись на колени. Лина понимала, что некоторые из этих людей, вероятно, умрут в этом бою, и ей их было жаль, даже несмотря на то, что они являлись шемленами.

Мысленно обругав себя за жалость к людям, эльфийка развернулась к ним спиной и оцепенела, встретившись с изучающим взглядом женщины в красной мантии магов. Лина плохо ориентировалась по возрасту шемленов — внешне долийцы старятся не так быстро, как люди; эта же особа выглядела ровесницей Хранительницы, а сколько ей лет в действительности, она и предположить боялась.

Лёгкая улыбка, тронувшая губы старой женщины, была воспринята как приглашение, и Лина приблизилась к ней.

— Привет тебе, юная леди.

Лина ощетинилась, услышав обращение, но из уважения к возрасту отказалась от резких изречений. Для себя она определилась, что женщине наверняка больше ста лет. Та прямо-таки излучала мудрость и спокойствие, а нелепая причёска из стянутого на затылке хвостика крайне разнилась с впечатлением о всезнающей чародейке. Эльфийка не сомневалась, что улыбающаяся ей старушка была чародейкой.

— Позволь представиться, моё имя — Винн, и я одна из магов, которых призвал король.

— Лина, — коротко назвалась эльфийка. — За теми шатрами я видела порядочно магов.

— Круг сюда прислал много магов, — объяснила Винн. — В прошлом мы всегда приходили на помощь в борьбе с Мором. Победить порождений тьмы можно, только действуя сообща, жаль, что это не все понимают.

Лина замешкалась. Множество разных фраз, начинающихся с презрительного «шемлены», посетили её мысли, и ни одна не показалась ей достаточно сдержанной, чтобы быть произнесённой вслух в присутствии женщины, напомнившей ей Хранительницу Маретари.

— Похоже, у тебя есть дела более важные, чем болтать со мной, так? — мягко произнесла Винн, видя, как растерялась эльфийка.

Лина смущённо кивнула, не зная, что ответить, и, опустив голову, поспешила уйти подальше.

Она побрела вперёд, надеясь, что сумеет случайным образом наткнуться на Стража Алистера и поскорее покончить с никоим образом не касающимся её Остагаром. По пути она подметила, насколько сильно ей неприятно сочетание букв «ст» в имени шемлена, и попробовала поиграться с ними: «А-лист-ер, А-а-алистер, Али-и-истер, Алисте-е-ер». Пару раз произнеся имя Стража в голос, Лина решила, что оно ей режет слух.

В раздумьях она не сразу обратила внимание на подошедшего к ней человека. Высокий, смуглый, бородатый шемлен в кожаном доспехе. Несмотря на некоторые внешние сходства, он нисколько не походил на Дункана и не вызывал чувства опасности.

— Ты новый Страж, верно? Можешь мне помочь? — зачастил он.

— С какой стати я должна тебе помогать? — растерялась Лина.

Мужчина замялся, не ожидая отказа. Собравшись, он отступил в сторону и указал рукой на вольер с тихо поскуливающей собакой не самого приятного вида.

— Его хозяин погиб в последнем бою, а бедный пёс наглотался крови порождений тьмы. У меня есть для него лекарство, но сначала надо надеть на него намордник.

— С чего ты решил, что я смогу надеть на него намордник? Ты же псарь, а не я, — упёрлась Лина, сложив руки под грудью.

— Тут такое дело… — вздохнул он. — Ты Серый Страж, или скоро будешь Серым Стражем, а им скверна не страшна. В худшем случае он тебя цапнет.

Эльфийка впервые видела мабари, и ей хотелось высказать свои негативные впечатления от размеров зверюги: «Если он цапнет, то по локоть». Если забыть о вероятности остаться без руки, ей совершенно не хотелось помогать шемлену, но оставить пса на смерть, имея возможный шанс на спасение, она не могла.

— Ладно, попробую, — сдалась Лина.

— Пойди в загон и дай ему тебя обнюхать, — воодушевившись, затараторил мужчина. — Если ты ему понравишься, это сразу станет ясно. Будем надеяться, что это сработает, очень уж неохота его усыплять.

Лина согласно кивнула и, приняв намордник из рук псаря, нерешительно зашла внутрь загона. Пёс вблизи оказался значительно крупнее, чем ей показалось ранее — поднявшись на дыбы, он возвышался бы над ней на полголовы. Мабари устало осел на расстеленную солому. Тяжёлое дыхание вместе с покрасневшими запавшими глазами выдавали его тяжкое состояние.

— Эх… — сочувственно вздохнула эльфийка.

Лина протянула зажатый намордник, и пёс слабо зарычал. Эльфийка помолилась Митал, надеясь, что ей не вцепятся в руку за попытку помочь. Мабари поддался быстро. Он слишком обессилел, чтобы противиться.

Выходя из загона с полегчавшим сердцем, она подняла глаза на просиявшего шемлена.

— Отличная работа! Теперь я смогу как следует заняться этим бедолагой, — радостно сообщил он. — Кстати, ты в ближайшее время, случайно, не собираешься в Дикие земли?

В ответ Лина коротко пожала плечами. Она сомневалась, что судьба приведёт её в Дикие земли, но тот тоскливый и обречённый скулёж не шёл из её головы.

— Я, может, и сумею вылечить этого пса, но для этого мне нужен один цветок, — поспешил объясниться псарь. — Насколько я помню, он растет на здешних болотах. Если ты его случайно найдёшь, принеси мне. Цветок очень приметный, весь белый, сердцевина и стебель ярко-красные.

— Если увижу, принесу.

— Отлично! — радостно воскликнул псарь. — Эти цветы обычно растут на валежнике по берегам. В это время года их должно быть много. А я пока начну лечить бедного пса, — он показал знак, что всё отлично и начал спешно мешать что-то в откуда-то извлечённой миске.

С полминуты понаблюдав за действиями человека, Лина вспомнила о существовании Серого Стража Алистера и решила упростить себе задачу, получив информацию из ближайшего источника. Мужчина свёл брови, припоминая, где в последний раз видел вышеупомянутого, и, вспомнив, указал куда-то на северо-восток. Поблагодарив человека, Лина отправилась в указанном направлении.

Лагерь был поистине огромным, и в нём было легко заплутать, так что потеряться у Лины успешно получилось. Спустя пять минут она понятия не имела, где находится и почему на неё кричат.

— Эй, ты! Эльф! Где мои доспехи?! И с чего это ты так нелепо вырядилась?!

В растерянности она не сразу поняла, что была принята за одну из плоскоухих, и, осознав сей факт, оскорбилась до самой глубины своей долийской души.

— Ты принял меня за слугу?! — взъярилась долийка, и в её опаловых глазах вспыхнуло пламя.

Человек отшатнулся, ощутив нешуточную угрозу для жизни.

— А… ты ведь та, кто приехал с Серым Стражем! — залепетал он с виноватым видом. — Э-э… простите, что обошёлся с вами так грубо. Здесь бегает столько эльфов, и я ждал… Ужасная суматоха! Я и подумать не мог… — Под взглядом долийки, готовой снять скальп с него на живую, он потерял нить мыслей. В раннем детстве его пугали сказками о зверствах долийских эльфов, и теперь он был готов поверить в них все разом. — Простите мои ужасные манеры, — попытался он извиниться второй раз. — Я же квартирмейстер, человек простой, мелкая сошка…

Лина ничего не ответила, перебарывая желание убить человека, принявшего её за раба. Она ругнулась и двинулась дальше. Стоило ей отойти подальше от оружейника, как какой-то рыжеволосый эльф мимоходом доверительно посоветовал ей не есть тушёнку.

Со стороны, которую Лина наугад определила северо-востоком, весёлый голос препирался с охрипшим от крика. Лина быстрым шагом направилась к спорящим. Подойдя ближе, она увидела, как раздражённый мужчина в красной мантии одарил собеседника убийственным взглядом, а потом развернулся и быстро зашагал в её сторону. Он прошёл мимо, по пути возмущённо задев её плечом и тут же обругав. Эльфийка некоторое время смотрела ему вслед, не в силах понять, за какие заслуги её обозвали дурёхой.

— Знаешь, даже у Мора есть одна хорошая черта. Он так сближает людей… — светловолосый шемлен приветливо ей улыбнулся.

Дружелюбие человека напомнило ей давешнее королевское вторжение в личное пространство, тем самым вызвав неприязнь к весельчаку.

— Да, вы с тем шемом были очень близки, — нахмурилась эльфийка, не понимая, смеются над ней или говорят серьёзно.

— Разве? Я просто пытаюсь найти в этом светлую сторону. Кажется, у меня получилось не очень. — Он неловко почесал затылок и снова дружественно улыбнулся. — Погоди, мы ведь ещё не знакомы, верно? Надеюсь, ты не маг?

Лина изогнула бровь.

— Это может испортить тебе жизнь?

— Вряд ли, просто хочу знать, насколько велик мой шанс ни с того ни с сего превратиться в лягушку, — вскинув руку, парень рассмеялся. — Погоди-ка, я и в самом деле знаю, кто ты. Долийка, новый рекрут Дункана. Я должен был сразу тебя узнать, извини. Позволь представиться, я Алистер — Серый Страж.

Эльфийка не знала, радоваться или огорчаться. С одной стороны, хорошо, что она нашла нужного ей человека, с другой, сам парень и разговор с ним сбивал её с толку. Внешний вид человека тоже вызывал у неё смятение. Он был высок и широк в плечах — данные качества, как и весёлость, вызывали у эльфийки отторжение, зато лицом он показался ей вторым шемленом, кто не выглядит отвратительно.

Пребывая в неловком молчании, Лина, наконец, поняла, что от неё ждут, и представилась, назвав своё имя.

— Верно. Это имя мне и назвали. Как самый младший член ордена я буду помогать тебе с подготовкой к Посвящению. — Он улыбнулся и, задумчиво уставившись на неё, умолк. Судя по выражению его карих глаз, думы его касались чего-то крайне важного. — Знаешь, мне только сейчас пришло в голову, — наконец сказал он, — почему среди Серых Стражей всегда было мало женщин. Интересно, с чего бы это?

Лина вновь вскинула брови, дивясь вопросу.

— А тебе бы хотелось, чтобы среди Серых Стражей женщин было больше?

— А разве это было бы так ужасно? Не то чтобы я был такой завзятый волокита… — вздохнув, он решил перевести тему и чуть посерьёзнел. — Вот мне и любопытно, ты вообще когда-нибудь сталкивалась с порождениями тьмы?

— Да, совсем недавно.

— Я только один раз дрался с ними в рукопашной. И это было до того, как начались эти битвы… От которых Дункан меня пока что держит подальше. — Страж поёжился от воспоминаний. — Скажи, тебе эти монстры показались такими же отвратительными, как и мне?

В ответ Лина кивнула. Но вскоре поправила себя, чтобы не казаться трусихой.

— Да, страшные. Да, опасные. Но убить их всё-таки можно.

— Значит, у тебя будет преимущество, — похвально отозвался Алистер, — другие рекруты никогда прежде не видели порождений тьмы. Так или иначе, когда ты будешь готова, вернёмся к Дункану. Представляю, как ему не терпится начать. Но если есть вопросы, задавай.

Лина тяжело вздохнула, отнюдь не радуясь своему опыту.

— Давай поскорее с этим покончим.

* * *

Алистер отвёл эльфийку к большому костру в центре лагеря. На месте их ждали ещё два человека, названных новобранцами.

Первый шемлен по имени Джори был крупного телосложения, с большим носом, оттопыренными ушами и маленькими карими глазами. Он носил железный доспех и имел при себе большой двуручный меч. Лина окрестила его самым отвратительным на внешность шемленом.

Второй рекрут по имени Давет оказался человеком пронырливой внешности в кожаной броне и с луком за спиной. Лина молча одобрила его выбор, но её расположение улетучилось, стоило ему лишь произнести комплимент.

Люди переговаривались, делясь своими впечатлениями и переживаниями, но Лине было не до них. К эльфийке вернулась головная боль, и что-то ей подсказывало, что дело отнюдь не в болтовне мужчин.

Примечания:

Пикчи к данной главе: https://andria-fox.tumblr.com/post/684873294832451584

---

— Вы вчетвером отправитесь в Дикие земли, чтобы выполнить два задания, — начал Дункан. — Первое — добыть три пузырька свежей крови порождений тьмы, по одной на каждого новобранца. И второе — недалеко отсюда в Диких землях есть… была застава Серых Стражей. Не так давно стало ясно, что там могли остаться некоторые свитки, защищенные магическими печатями. Они сейчас представляют для нас большую ценность. Вы должны достать эти свитки, если сможете.

Слова Стража для Джори и Давета были подобны грому средь ясного неба. Дикие земли Коркари полнились хасиндами, ведьмами, хищными зверями и порождениями тьмы, а им ещё ни разу не приходилась сталкиваться с тёмными демонами во плоти.

Лина порождений тьмы больше не боялась, и даже обрадовалась вести о походе в Дикие земли. Рассказ Дункана о Диких землях Коркари заинтриговал эльфийку, и ей было любопытно взглянуть на дремучие леса, когда-то населяемые оборотнями. А ещё лучше — увидеть зверолюдей воочию.

Дункан говорил что-то ещё, по большей части обращаясь к Алистеру, но Лина, воодушевившись приключением, больше не слушала.

* * *

Дикие земли Коркари встретили гостей промозглым воздухом, запахами хвои, сырости и гнили болотных топей. Со стороны большого водоёма громко квакали лягушки, где-то вдалеке перекрикивались птицы, а высокие камыши покачивались в такт ветру.

Следуя вперёд по тропе, все четверо поминутно озирались, прислушиваясь к каждому шороху. Казалось, что враг вот-вот, ещё чуть-чуть, и выпрыгнет из зарослей.

Сэр Джори был напуган. По его словам, в Хайевере он познакомился со своей будущей женой Хеленой. Она поразила его в самое сердце. Год назад они поженились. А теперь, когда Хелена забеременела, его призвали Серые Стражи. Ему было что терять, и подвергаться сильной опасности он не хотел.

У карманника Давета выбора не было. Его поймали за руку во время очередного грабежа, и ему лежала прямая дорога на виселицу. Но Дункан вовремя воспользовался Правом Призыва. Попав в Остагар, Давет проникся духом благородства ордена. А в Диких землях больше боялся дочерей ужасной Флемет, а не порождений тьмы.

Серый Страж Алистер волновался не меньше остальных. Ему никогда прежде не приходилось оставаться за главного, и в должности командира он чувствовал себя не в своей тарелке. «Береги своих подопечных, Алистер. Возвращайтесь как можно скорее целыми и невредимыми», — напутствовал Дункан. Подвести наставника он позволить себе не мог.

Лина Махариэль, попав в Дикие земли Коркари, с головой погрузилась в их стихию. Здешний мрачный лес был совсем не такой, как Долы. Холодные и мрачные Дикие земли по большей части состояли из болот и хвойных лесов. Сильно разочаровавшись в увиденном, эльфийка решила в первую очередь озаботиться поиском цветка. Здоровье пса её волновало гораздо больше, чем какие-то там договоры. «Белые лепестки и красная серединка, белые лепестки и красная серединка», — повторяла она про себя. Так было до тех пор, пока Давет не упомянул имя Флемет. «Что-то знакомое…» — Лина прикусила губу, попыталась припомнить, где могла услышать это имя, но в голову ничего толкового не шло.

— Говорят, она была жуткой ведьмой и владела магией крови, — продолжил Давет. — Однажды она появилась среди хасиндов, объединила общины и повела их войной на северные племена аламарри. Иной раз она обманом заставляет мужчин возлечь с одной из своих многочисленных дочерей, каждая из которых, подобно ей, является ведьмой. Надеюсь, мы её не встретим.

— Это же просто легенда? — с надеждой спросил Джори.

— Кто знает, — неопределённо произнёс Давет. — Герой Кормак во главе аламарри и гномов Орзаммара изгнал их. Говорят, и Флемет тогда голову сняли. Однако дочери Флемет выжили и стали ведьмами Диких земель. Их тут и по сей день боятся даже хасинды.

— Аламарри жили тут до основания Ферелдена. Даже ведьмы столько не живут, — заверил Алистер, стараясь говорить как можно более убедительно. — Давайте сосредоточимся на порождениях тьмы и договорах, у нас не так много времени.

Лина предприняла последнюю попытку вспомнить, где слышала имя ведьмы. Ничего у неё не вышло. Сдавшись, она коротко пожала плечами, решив не забивать голову всякими глупыми суевериями шемленов. К тому же, донёсшийся запах гари не лучшим образом способствовал размышлениям.

— А порождения тьмы жгут костры?

Алистер вопросительно посмотрел на насторожившуюся эльфийку.

— Впереди пахнет дымом, — пояснила Лина.

— Может, это хасинды? — предположил Давет.

За вопросом Давета прозвучало беспокойство сэра Джори, и Лина качнула головой. «Нельзя на них полагаться». Она приготовила стрелу и, молча отделившись от группы, стала красться вперёд.

Давет, Джори и Алистер, к досаде эльфийки, пошли следом. Каждый их шаг был подобен удару молота о наковальню. Скрип доспехов, шум дыхания. «Проклятые шемы», — про себя ворчала Лина. Они выдавали не только себя. Вскоре их слышали все, и к кваканью лягушек присоединился устрашающий рык.

Волков оказалось много. Больше десятка. Голодные хищники целой сворой собрались перед ними, стали громко рычать. Нападают на человека волки только в двух случаях, и маловероятно, что бешенство поразило всю стаю. Следовательно, их появление представляет опасность для волков и их семьи.

Вир Танадхал, путь Охотника, наставляет эльфов должным образом уважать и использовать дары природы. А зачем им эти волки? Им нужны шкуры или еда? — нет. Будь Лина одна, она бы убежала.

Давет пустил первую стрелу, и раненая волчица, скуля, свалилась набок.

Лина на мгновение заколебалась.

«Вир Ассан, — вспомнила эльфийка. — Бей точно, будь решителен. И пусть твоя добыча не страдает».

Тетива зазвенела, и долийская стрела закончила страдания раненого зверя.

Волки двинулись в атаку всей стаей. Они бросались на воинов один за другим, получая резаные и колотые раны. Алистер рубанул ближнего зверя, вскинув щит, оттолкнул напавшего слева, и Джори сплеча зарубил подлетевшего волка.

Не понимая, почему участвует в столь бессмысленном сражении, Лина пустила стрелу в шею очередного недобитого волка. Всё происходящее для неё было ненормальным. Истекая кровью и скуля, волки продолжали нападать, а потом умирали в агонии.

Где-то в стороне простонал раненый солдат, и один из волков в суматохе боя бросился на него. Давет выстрелил в зверя, и солдат был не тронут, но Лину он заботил гораздо меньше, чем истекающий кровью волк.

Эльфийка добила раненого зверя. Заодно и солдата. Шемлена она убила скорее из отместки, нежели желая покончить с его мучениями.

Битва длилась недолго, и Давет приосанился, заулыбался. Довольный собой, он начал спускаться с середины холма и направился к спасённому, но почему-то мёртвому солдату. Разбойник сначала подумал, что промахнулся и случайно застрелил не зверя, а человека, пока не рассмотрел, какая стрела торчит из его глазницы.

Алистер вытер лезвие меча о шкуру убитого им волка и осмотрел поле боя. Помимо туш мёртвых хищников на большой поляне дымилась перевёрнутая повозка. Мул загрызен, припасы разбросаны, а земля вокруг покрыта пятнами крови и усеяна трупами солдат. Взгляд Стража зацепился за одну деталь, и лицо его заметно посерьёзнело.

— Солдат убили не волки, а порождения тьмы, — заключил он.

Джори и Давет переглянулись. Рыцарь не выдержал первым.

— Порождения тьмы перебили весь патруль? А ведь это были опытные солдаты!

— Спокойнее, сэр Джори, — ровно посоветовал Алистер. — Если мы будем осторожны, всё пройдёт хорошо.

— Эти солдаты тоже были осторожны, и что с ними сталось? Сколько порождений тьмы мы сможем перебить вчетвером? Сотню? В этих лесах их целая орда!

— Да, тут есть порождения тьмы, но уверяю, орда нам не встретится, — в голосе Алистера прозвучала нотка сомнения, и это не ускользнуло от внимания рыцаря.

— Откуда нам знать? Я не трус, но это глупо и безрассудно. Давайте вернёмся!

— По-моему, ты говоришь, как трус, — донёсся до мужчин тонкий голос справа.

Они обернулись на собирающую стрелы эльфийку. Давет и Джори недоумевали, как столь хрупкая особа умудрялась сохранять спокойствие.

— Я… я просто хочу уцелеть, — взволнованно продолжил Джори. — У меня беременная жена! И… я же не сбежал, ведь так?

— Я тоже хочу уцелеть, поэтому я сосредоточена на бое, — раздражённо отозвалась Лина. — Если ты действительно хочешь выжить, шем, то не ссы в штаны.

Джори, казалось, был ошарашен грубостью, слетевшей с девичьего языка, и Алистер шагнул между ними, ощутив вероятность ссоры.

— В страхе нет ничего постыдного, — заступился он. — Мало кто радуется встречам с порождениями тьмы. Я уж точно не из таких.

Лина вскинула брови. Алистер ей не казался напуганным. А сэр Джори, несмотря на явное мастерство калечить, был трусоват.

— Все люди такие трусы?

— Я надеюсь, вы меня защитите, — шутливо отозвался Алистер, даже не осознавая, что становится для эльфийки врагом. — Могу сказать вам, что все Серые Стражи издалека чуют порождений тьмы. Как бы хитёр не был враг, ручаюсь, что ему не захватить нас врасплох.

— Видишь, сэр рыцарь, может, мы и помрём, но сначала нас об этом предупредят, — съязвил Давет.

— Это… должно меня успокоить?

Пропустив мимо ушей последующий разговор шемленов, Лина осмотрелась, глазами выискивая белый цветок. Земли Коркари полнились разнотравьем, и найти определённое растение было не самой лёгкой задачей. В высокой траве выделялись камыши, кувшинки, жёлтые кубышки, багульник, невзрачный эльфийский корень и фиолетовые цветки корня смерти — это лишь те, которые она узнала. Поправив ремни, Лина подошла к берегу небольшого озера. На поваленном бревне, покрытом мхом, она увидела одинокий цветок с белыми лепестками, красным стеблем и красной серединкой. Красота растения сильно контрастировала с утопленником в оранжевой рясе. Судя по запаху разложения, церковник так лежал давно.

— Иногда им взбредает в голову отправиться сюда, чтобы принести Песнь Света хасиндам, — прокомментировал Алистер, заметив озадаченность долийки. — Так они обычно и кончают.

Лина закатила глаза: «Люди… всем хотят навязать свою веру». В памяти всплыла последняя история хагрена, и Лина мысленно прокляла церковь и всех её служителей. Громко фыркнув в заключение, она сорвала цветок под самый корень и положила его в поясную сумку.

Тем временем благодаря заверениям Алистера сэр рыцарь успокоился, и они двинулись дальше.

Страж уверенно повёл их вперёд по тропе, а тропа вела их вдоль большого болота. Над его поверхностью выступали скосившиеся полуразрушенные арки, куски каменных стен и обломки статуй, а огромный башенный купол наполовину утонул. Гиблое и отвратительное место. Влажная земля смачно чавкала под ногами. Тучный сэр Джори уже трижды оступался, и обе его ноги по колени были заляпаны грязью. Алистер и разбойник Давет были гораздо легче и ловчее, но и их ноги то и дело начинало утягивать в болотистую почву. Мужчины с завистью посматривали на эльфийку, скользящую лёгким шагом. Однако если они были измотаны скользкой землёй, то она была порядком измучена вонючим воздухом.

Помимо гниения ила и других остатков растительного и животного происхождения, до обоняния эльфийки донёсся ещё один запах, и она с сомнением посмотрела на помалкивающего Стража. Лина хотела спросить, почему он молчит о приближающихся порождениях тьмы.

— Алистер, там…

— Бедняги… — перебил её Алистер. — По-моему, это неоправданная жестокость.

Алистер указал на высокую арку с изуродованными телами висельников.

— Это ужасно, — согласился Давет.

— Алистер! — прошипела Лина.

Два небольших участка земли заходили волнами, и из новоявленных тоннелей синхронно выскочили двое генлоков, с головы до ног покрытых илом. Среагировала Лина мгновенно, пустив стрелу ближнему монстру ровно меж глаз. Чудовище с хрипом откинулось и шумно плюхнулось в болото.

Давет поспешил наложить стрелу на тетиву, но его цель была отнята следующим выстрелом долийки прежде, чем он успел прицелиться.

Лина презрительно посмотрела на нерасторопных спутников. Новобранцы были ошарашены видом порождений тьмы, а на лице Алистера читалась тревога.

— Ты же говорил, что издали их чуешь! — почти взвизгнул сэр Джори.

— Я и чую, — как можно спокойнее ответил Алистер. — Готовьтесь к бою.

Несколько порождений тьмы повыпрыгивали из-под земли, и центральный тут же пал, поражённый долийской стрелой в глаз.

Никто не горел желанием поскользнуться на ровном месте, и по команде Алистера все спешно вернулись на участок, который можно было назвать более-менее сухим. Алистер и Джори выстроились прямой линией и принялись ждать врага на своей территории. Трое порождений тьмы были застрелены ещё на подходе. Лишь один несчастный генлок, проскользив спиной по илу, врезался в ногу сэра Джори и был зарублен им же.

Это краткое сражение Лина Махариэль могла назвать самым нелепым событием, что было в её жизни до сих пор.

Давет остался доволен своей меткостью и был готов к новым свершениям. Джори хотел убраться как можно дальше, а Алистер и Лина не расслаблялись ни на миг, ощущая присутствие врага.

— Мы можем обойти то место? — шёпотом спросила Лина.

Алистер с сожалением покачал головой, и долийка поникла.

— А договоры очень нужны?

Алистер кивнул, и девушка помрачнела ещё больше.

Впереди Страж чётко ощущал дух порождений тьмы и не был уверен, будет ли впереди твёрдая земля. На секунду он представил, что им придётся скользить как по льду, и восторга эта мысль ему не принесла, хоть зрелище и было презабавным.

— Пойдёмте дальше, но осторожней, — вполголоса сказал Алистер.

К всеобщей радости, дорога ширилась и становилась суше. На месте болота выросли холмы с обрывами, и за одним из них мелькнула тень.

В воздухе свистнуло, и Лина отпрыгнула в сторону. Там, где секундами ранее была её шея, пролетела чёрная стрела с облезлым оперением.

Алистер скомандовал, и они с Джори прыгнули друг к другу, разворачиваясь спина к спине. Это получилось у них так слаженно, словно они годами были напарниками.

Никто не был готов к увиденному. Семеро порождений тьмы, именуемых гарлоками, бросились на них с надрывным рёвом. Почти все твари ростом выше человека, вместо носов две дырки, кожа словно обварена, отсутствие губ ощерило гнилые зубы, а глаза их налились кровью и ненавистью ко всему живому. Это был самый грозный отряд из тех, что им всем до сих пор встречались. Все опешили, но, к счастью, ненадолго.

Сверху раздался рокот и на выступе показался второй генлок-лучник. Быстро прицелившись, он спустил тетиву, и Алистер вскинул щит, закрыв Давета. Второй раз генлок выстрелить не успел. Долийская стрела раньше пронзила его шею.

Давет грязно ругнулся на свою неудачу и, откинув лук, схватил кинжалы с пояса. Проскользнув мимо Алистера, вёрткий разбойник стал орудовать двумя клинками, мастерски парируя и нанося смертельные удары. Давет удивил Лину своей скоростью и мастерством в фехтовании.

У Алистера и Джори дела шли не лучшим образом. В какой-то момент рыцарь был отрезан от Стража и ранен. Вероятно, не единожды. Оглушив щитом налетевшего гарлока, Алистер поспешил Джори на помощь.

Поле боя вскоре всё было завалено трупами порождений тьмы и залито кровью. И чем дальше, тем очевидней была победа защищавшихся, но порождения тьмы этой очевидности не замечали. К всеобщей неожиданности, последний оставшийся гарлок предпринял попытку к бегству, но его тут же добили.

Алистер подбежал к рыцарю, стремясь обработать его раны.

— Я в порядке, — заверил сэр Джори.

Алистер видел, что рыцарь вовсе не в порядке. Благодаря кольчужной броне Джори отделался лишь сильными ушибами, но его левая рука дрожала. Решив держать Джори подальше от битв, Страж достал пузырьки из сумки и направился к ближнему гарлоку.

— Не знаю, зачем она вам нужна, но я рад, что в ней мараешься ты, а не я, — не сдержался Джори. — В первый раз вижу такую мерзость.

Алистер промолчал. Чувствуя настрой новобранцев, он понял, что всё придётся делать ему самому. С сэром Джори всё стало понятно ещё на поляне с волками, Давет тоже не блистал желанием помогать, а эльфийка вовсе делала вид, что их не знает. Ловя неохотно текущую из разреза кровь, Алистер удивлённо поднял глаза на подошедшую эльфийку.

— Скоро солнце сядет, — сообщила она. — Далеко ещё?

— Прошли больше половины пути. Как только пройдём мост, до башни рукой подать.

Удовлетворившись ответом, эльфийка ушла собирать стрелы.

Кровь порождений тьмы густа и провозился Алистер с ней долго. Закупорив последний пузырёк, он выпрямился и примерно описал спутникам дальнейший путь.

На протяжении двадцати трёх минут блужданий им ни с кем сражаться не пришлось, а Алистер узнал, что дорога ему известна не так хорошо, как того хотелось бы.

Обогнув пятый по счёту холм, Алистер сделал несколько десятков шагов в сторону предполагаемого юга. Резко остановившись, он махнул рукой, и новобранцы последовали его примеру. За крутым холмом слышались шаги, скрип досок и хрип. Никто из новобранцев не хотел проверять, что поджидает их за поворотом. Алистер тоже не горел желанием, но возвращаться без договоров Серых Стражей он не хотел гораздо больше.

— Пошли, — решительно скомандовал Алистер. Напоследок он размял кисть и как можно тише достал меч из ножен.

На мосту их поджидал небольшой отряд порождений тьмы. Среди них был маг. Не коренастый, как в руинах, а рослый. Маг взмахнул посохом, и на его конце замерцали зелёные искорки, но более ничего маг сделать не успел. Получив стрелу меж глаз, в падении он чуть не сшиб с ног своего соратника. Потеряв мага, вперёд кинулись три гарлока, и раненый рыцарь по приказу Алистера быстро отступил в тыл.

Порождений тьмы на мосту было совсем немного, и, приноровившись к борьбе с ними, убивали их довольно быстро. Давет снова поразил эльфийку своим мастерством владения кинжалом, но сменил клинки на лук, как только показался тот, кого разом определили командиром. Более высокий рост, золотистая броня, рогатый шлем, лучшее оружие и издаваемые звуки, похожие на хриплый смех. Никому не хотелось вступать с такой бестией в ближний бой. Вопреки всеобщим опасениям, убивался он не сложнее низших по рангу.

На противоположном берегу кто-то прямо перед мостом раскидал несколько медвежьих капканов. Давет, гордясь своей внимательностью, предупредил спутников о них.

— Они ещё и ловушки расставлять умеют… — содрогнулся Джори.

Вдумчиво рассматривая один из капканов, Алистер качнул головой.

— Думаю, это дело рук хасиндов.

За капканами наблюдалась страшная картина. Больше дюжины до неузнаваемости обезображенных трупов солдат, баррикады из палок и чьей-то растянутой кожи, головы, насаженные на пики.

Лина с ужасом уставилась на одну из кожаных преград. Эльфийка предположила, что кожа могла быть человеческой, и невольно представила Тамлена на его месте. Алистер окликнул её по имени. Потерявшись в своих мыслях, Лина услышала его лишь со второго раза.

— Мы почти пришли, — Алистер указал на руины какой-то башни. — Это должно быть там.

Лина коротко кивнула и поспешила за Стражем. Чем скорее они закончат, тем раньше она сможет отдать цветок псарю, получить лекарство и убраться подальше от Остагара.

Впереди виднелось полуразрушенное строение, по архитектуре более громоздкое, чем руины из леса Бресилиан. Однако сами руины вблизи сильно разочаровали. Это были настоящие развалины. Большой купол обвалился, и устоявшие колонны острыми пиками уходили в небо; от небольшого дворика, окружённого с трёх сторон стенами, пологие подъёмы вели на расколовшийся балкон. Всё, что могло сгнить, давно уже сгнило, остался лишь ржавый сундук с разломанной крышкой. Все понимали, что сундук, скорее всего, пуст, но Лина вызвалась проверить, чтобы знать наверняка. Она опустилась на одно колено и сдвинула обломки крышки.

— Пусто, — доложила девушка, и оставшаяся троица помрачнела.

Алистер поник больше своих временных подопечных. Он не хотел разочаровывать любимого наставника.

— Так-так, что у нас тут творится? — раздалось со стороны.

Каждый из них мог бы поклясться, что минуту назад никого не было на лестнице. Теперь же там стояла молодая женщина. Ветвистый посох за её спиной не вызывал ни у кого сомнений, что незнакомка являлась одной из ведьм Диких земель. Завороженная эльфийка затаила дыхание, а воины, насторожившись, сплотились ближе друг к другу, что немало забавляло ведьму.

— Быть может, ты стервятник, что любит покопаться в обглоданных костях, или ты просто гость незваный, что рыщет по моей пустыне в поисках добычи? Что говоришь ты, м-м-м? Ты завладеть желаешь этим местом? Или копаться в мусоре?

Лина не сводила с неё глаз, пытаясь разобраться, является ли хасиндка оборотнем. Молодая женщина выглядела, как любая другая женщина шемов. Разве что очень красивая. «Красивый человек — абсурд!» — не верила Лина. Но несмотря на свои убеждения, эльфийка воспринимала внешность хасиндки как нечто совершенное. Складная телом, со строгими чертами лица и странными золотыми глазами. Самой большой причудой была её одежда. Сшитая из шкур юбка, надетая поверх кожаных штанов, один рукав с множеством заплаток, наплечник, плотно покрытый чёрными перьями, и одна перчатка. Груди вовсе едва прикрыты кусками полупрозрачной ткани и широким воротом туники. От полуобнажённого верха отвлекало внимание массивное ожерелье, несомненно, мешающее при беге. Лина не понимала, как можно носить столь непрактичную одежду. Рассудив, что лишь оборотень может ходить по холоду с голой спиной, эльфийка коротко кивнула, соглашаясь со своим выводом.

Молчание затянулось, и, поняв, что никто из её спутников не стремится вступать с ведьмой в диалог, Лина решила взять переговоры с женщиной-оборотнем на себя.

— Завладеть этим местом? Разве оно принадлежит тебе?

Ведьма еле заметно усмехнулась.

— Его я знаю так, как лишь хозяйка знает. Такое о себе сказать ты можешь? — сложив руки под грудью, она выдержала паузу и, не услышав ответа, пересекла двор. Остановившись у противоположной стены, обернулась и продолжила: — За вашим продвижением я долго наблюдала: «Куда идут они? Зачем пришли?» И вижу, стали вы тревожить пепелище, годами пустовавшее. Зачем?

— Не отвечай! — одёрнул Алистер эльфийку. — Похоже, она из хасиндов. А значит, рядом могут быть другие!

— Вы боитесь, что варвары набросятся на вас? — ведьма всплеснула руками и усмехнулась, посмотрев на них, как на маленьких детей.

— Да, — Алистер поднял на неё суженные глаза. — Набрасываться нехорошо.

— Это ведьма из Диких земель, она превратит нас в жаб! — не выдержав, выкрикнул Давет.

— Легенды, сказки, ложь и заблуждения, своим умом вы думать не привыкли? — на лице ведьмы отразилось раздражение. На некоторое время воцарилось молчание, и она переключила внимание на абсолютно спокойную эльфийку. Раздражение сменилось благожелательной улыбкой. — Эй! Право же, не стоит так пугаться. Ты не ребёнок маленький. Скажи мне своё имя, и в ответ я тоже назовусь.

— Моё имя — Лина, — тут же отозвалась эльфийка.

— Морриган — вот моё имя. О цели вашего визита мне надо догадаться? Искали нечто в сундуке, но лишь пропажу обнаружили вы там?

— Что значит «пропажу»?! — выпалил Алистер. — Это ты украла их, да?! Да ты просто хитрюга… Ведьма-ворюга!

— Красноречиво! — протянула Морриган. — Только я не знаю, как можно это — красть у мертвецов.

Стараясь казаться увереннее, Алистер сложил руки на груди.

— Думаю, без труда. Эти документы принадлежат Серым Стражам. Ты должна их вернуть!

— Не буду. Потому что не я брала их. Имя это ты можешь повторять, но здесь оно уж ничего не значит. Не боюсь я.

— Тогда кто их взял? — вмешалась Лина, ощутив, что Серый Страж начал закипать.

— То мать моя была, — ровно ответила Морриган.

— Ты можешь отвести нас к ней?

— Твоя разумна просьба. Нравишься ты мне.

— Я бы на твоем месте не расслаблялся, — вполголоса пробормотал Алистер в сторону раскрасневшейся Лины. — Сначала это вот «нравишься ты мне», а потом клац — и тебя перекусили пополам.

— Попадём мы к ней в котелок, вот увидишь!

Услышав слова Давета, Морриган фыркнула.

— Если в котелке теплее, чем в лесу, я только порадуюсь, — подал голос Джори, отойдя от оцепенения.

— Следуй за мной, если желаешь.

Морриган развернулась к ним спиной безо всяких видимых опасений, и пошла куда-то вглубь Диких земель.

* * *

По пути до хижины, где Морриган жила с матерью, им пришлось подняться вверх по склону, преодолеть болотистые поляны и хвойный перелесок, за которым начинался крутой спуск к хижине. Сама хижина была настолько развалена, что сложно было представить, как в ней возможно жить.

У двери их встретила сама хозяйка, будто предвидя, что вскоре придётся ждать гостей. В грязном от земли крестьянском платье, худая, с растрепавшимися седыми волосами, впалыми щеками и острым лицом. Она ожидала с видимым спокойствием.

— Мама, приветствую тебя, вот Серых Стражей четверо. Они… — начала Морриган, но мать перебила её.

— Я вижу их, девочка. Хм… — с минуту она рассматривала их очень придирчиво. На какой-то момент в её глазах промелькнуло разочарование. — М-м-м… примерно такое я и ожидала увидеть.

— Мы должны поверить в то, что ты ждала нас? — нахмурился Алистер.

— Вы ничего никому не должны. А уж тем более, не должны верить, — на ее губах появилась усмешка. — Ты глаза раскрой от скуки, разведи пошире руки. Так или иначе, будешь одурачен!

— Она точно ведьма! Не надо говорить с ней! — в испуге выкрикнул Давет и, отступив на шаг назад, чуть не отдавил ногу Джори.

— Спокойно, Давет! — шепнул Джори. — Если она и правда ведьма, не стоит её сердить.

— Вот умница. К сожалению, его роль в общей картине незначительна. Но не мне решать. Верьте во что хотите.

Ведьма вновь уставилась на Лину, обозначив её для себя чем-то крайне занимательным. Возможно, потому, что эльфийка беззастенчиво разглядывала каждую деталь её диковатой внешности. Она чуть прищурилась и усмехнулась вниманию.

— А как насчёт тебя? Эльфийский ум помогает смотреть на вещи по-другому? Во что ты веришь?

Лина пожала плечами. Вопрос для неё был слишком прост, а ответ очевиден:

— Веришь или нет, некоторые вещи надо просто принимать.

На лице женщины отразилось удовлетворение, и её взгляд стал внимательней. Внутри Лины всё замерло. Ей казалось, что золотые глаза видят её насквозь. Читают мысли, чувства, ощущения, видят прошлое и предугадывают будущее.

— Так это и есть ужасная ведьма Диких земель? — усмехнулся Алистер.

— Ведьма из Диких земель, да? — старуха ухмыльнулась. — Должно быть, Морриган говорила тебе об этом. Ей нравятся такие сказки. О, как она танцует под луной!

Старая ведьма залилась скрипучим смехом, и Морриган закатила глаза, словно стыдясь матери.

— Не для того они пришли сюда, чтоб сказки дикие твои услышать, мама.

— Верно, они пришли за договорами, да? — не дождавшись ответа, ведьма удалилась в хижину, но вскоре вернулась с небольшими свитками в руках. — Прежде чем начнёте гавкать на меня, учтите: ваша драгоценная печать давно истлела. Я защитила бумаги.

Она вручила Лине договоры Серых Стражей. Туго скрученные свитки были очень стары и перевязаны нитью. Эльфийка удивилась, что столь древние бумаги ещё целы.

— Ты… о… ты сохранила их? — не поверил Алистер.

— А почему нет? Отнесите их Серым Стражам и передайте — угроза Мора сильнее, чем они думают.

— Откуда ты всё это знаешь? — спросила Лина, передав Стражу свитки.

— Откуда это знаю? Может, я просто старуха со склонностью к плесневым пергаментам, — она вновь рассмеялась в голос. — О, не обращайте на меня внимания.

— Вы получили, что искали, пора вам уходить, — Морриган небрежно кивнула в сторону тропы, по которой привела их к хижине.

— Девочка, не будь смешной. Они твои гости.

Морриган вздохнула.

— Что ж, очень хорошо. Я покажу дорогу из леса.

Видно было, что Морриган совсем не по душе был приказ матери, но ослушаться она его не посмела. Проигнорировав Лину, Давета и Джори, она окинула Алистера недовольным взглядом и, чуть пройдя вперёд, сделала им знак следовать за собой.

Морриган провела их неприметной тропой. Вдвое короче той, по которой они шли от Остагара до руин. Впрочем, у короткой дороги имелись и минусы: вязкий, вонючий воздух наполняли летающие кровососы размером с добрую ладонь, а тяжеловесного рыцаря Алистер и Давет вытаскивали из болота двойными усилиями. Зато по пути ни одного врага не повстречалось.

Распрощалась Морриган с ними без слов. Оставила перед поляной с перевёрнутой повозкой и бесшумно скрылась в зарослях деревьев. С уходом женщины Давет поблагодарил Создателя, что они встретили простую ведьму, а не Флемет, и насиловать его никто не стал. От слов карманника Лина невольно вообразила болотную оргию. И была готова горько заплакать от виданного зрелища. Отвлёк её Алистер, напомнив об Остагаре.

— Нам надо возвращаться, — сказал он.

Прежде чем покинуть Дикие земли, Лина хотела осмотреть окрестности, проверить, нет ли где-нибудь волчат. Она не знала, что стала бы делать, если б нашла щенков. В клане долийцы подкармливали детёнышей, оставленных без родителей, до тех пор, пока те не смогут охотиться самостоятельно. Но она сейчас не в клане, а среди шемов. И всё же ей хотелось проверить. Ради собственного успокоения. Лина двинулась в сторону леса, но Алистер остановил её, вновь напомнив про Остагар.

Лина угрюмо посмотрела на Стража, но промолчала. Шемлен всё равно не поймёт.

* * *

В Остагар вернулись затемно. В крепости вовсю шла подготовка к грядущему бою. Суета, шум, молитвы, лай собак и треск пламени сотен костров. Алистер что-то сказал за спиной, и в его словах определённо прозвучало имя Дункана, но Лина его не слушала. Сорвавшись на бег, она с самого входа отправилась на псарню.

Только завидев эльфийку издалека, псарь салютовал рукой, и, остановившись перед ним, девушка принялась быстро копошиться в сумке.

— Мабари пока держится, но улучшений нет. Без цветка, про который я тебе говорил, пёс вряд ли выздоровеет.

Лина достала из сумки помятый цветок и торжественно протянула его человеку, и тот засиял, как второе солнце.

— Как понимаю, я не ошиблась, — улыбнулась Лина.

— Да-да, это он! — зачастил человек. — Я сделаю из него мазь. Мабари быстро пойдёт на поправку!

Он принял из рук эльфийки цветок и развернулся к столу. Раздался глухой щелчок, и сильно пахнуло приторно-сладким. Лина предположила, что столь мерзостный запах доносится от основы мази.

Услышав жалобное поскуливание, она подошла к клетке. Гниль крови порождений тьмы смешалась с мокрой шерстью, создав неповторимое амбре. Гораздо более ароматное, чем то, которым собираются обмазать пса. Лина зажала нос и, привстав на цыпочки, заглянула через забор. Мабари не поднял тяжелой головы и не посмотрел на неё в ответ. Мысленно посочувствовав ему, эльфийка обернулась к псарю. Тот уже смешивал мелко нарезанный стебель с основой до однородной массы.

— Долго ждать, пока ему станет лучше?

— День, от силы два, — ответил псарь и, немного помолчав, внимательно уставился на задумчивую эльфийку: — Знаешь что, приходи после боя. Может, у нас получится сделать так, чтобы пёс признал тебя своим хозяином.

Лина вскинула брови. «Завести собаку? Настоящую собаку?» В клане Сабре были те, кто умел призывать волка, но то был скорее призрак, нежели настоящий зверь. Она не входила в число особо одарённых. Сама идея завести питомца ей понравилась, но два дня — слишком много. Она собиралась сбежать до сражения, сразу же после ритуала, и сомневалась, что сможет вернуться.

— Нам с ним не по пути, — печально вздохнула Лина. — У меня не будет времени о нём заботиться.

— Ты удивишься, но, вероятно, это он будет заботиться о тебе, — псарь широко улыбнулся, явно гордясь своими подопечными. — Мабари необычайно умны и, к тому же, превосходные охотники и бойцы. Приходи после боя и просто присмотрись к нему.

«Не искушай», — мысленно простонала Лина.

В последний раз посмотрев на пса, она пожелала ему здоровья, но тот не ответил. Возможно, потому что не понимал эльфийский, а может, просто не заметил или не захотел. Как бы то ни было, новость о его скором излечении здорово порадовала эльфийку.

* * *

Разобравшись с главным делом, Лина отправилась на поиски Дункана. Спустя восемь минут блужданий она поняла, что заблудилась, и её остановила женщина, днём проповедовавшая на трибуне.

— Я так понимаю, ты новый Серый Страж? Примешь благословение Создателя?

Вопрос церковницы привёл Лину в замешательство. Эльфийка даже огляделась по сторонам, чтобы удостовериться, что обращались к ней. Но за её спиной никто не стоял, и женщина смотрела на неё в упор. «Может, она слепая?» — в отчаянии предположила Лина. Коричневый валласлин Джун должен был остаться с ней на всю жизнь и никак не мог стереться за несколько месяцев.

— Человек, я не поклоняюсь вашим богам.

— Ты, верно, долийская бродяга? — женщина сочувственно покачала головой. — Создатель не откажется благословить тебя, если ты его готова принять.

Лина даже приоткрыла рот от удивления. Снисходительный тон женщины, посчитавшей, что ей, долийке, есть какое-то дело до их бога, её не просто удивил — позабавил. Учитывая, что несколькими часами ранее она в сердцах прокляла всю церковную рать, предложение принять благословение показалось ей весьма ироничным.

— А если нет? — Лина сложила руки под грудью, посмотрела на жрицу с вызовом. — Если я откажусь, твой Создатель разорит мой дом и убьёт моих сородичей?

— Я не намерена обсуждать эти вопросы! — вспылила жрица. — Забирай свою ненависть и уходи!

Лина неожиданно рассмеялась и захлопала в ладоши, разозлив церковницу ещё больше.

— Прочь с глаз моих, язычница! Мне надо позаботиться о тех, кто почитает Создателя!

От новых слов жрицы церкви долийку согнуло пополам. «Шемы считают, что мне нужно благословение их бога». От одной попытки осмыслить сей факт ей становилось смешнее. Церковница на неё кричала что есть мочи, а она хохотала как полоумная. Так бы и продолжалось дальше, если бы не Алистер, вызвавшийся её найти.

* * *

Эльфийка следовала за Стражем, силясь побороть неугомонный смех, но слова жрицы с каждой минутой казались ей всё глупее и уморительнее, что никак не шло на пользу делу.

Идти пришлось недолго. Алистер привёл её к старому храму с обвалившейся крышей. Если бы Страж не сказал ей, что это место когда-то являлось храмом, она бы ни за что об этом не догадалась. Уцелела лишь часть стен, каменные плиты и стол из цельного камня. Вероятно, стол был не родной, а принесён недавно.

Лина посмотрела на рекрутов, и веселье как рукой сняло. Шемлены были беспокойны, Давет ходил взад и вперёд, а Джори прислонился спиной к стене и нервно барабанил пальцами по стальной перчатке. Алистер, встав поодаль, молча уставился в землю.

— Чем больше узнаю о Посвящении, тем меньше оно мне нравится, — пробормотал сэр Джори.

Давет резко остановился и исподлобья посмотрел на Джори.

— Опять хнычешь?

— Ну зачем все эти испытания? — почти простонал Джори. — Я уже показал себя!

— Может, у них такой обычай. Может, они просто хотят досадить тебе. В конце концов, это всё неважно.

— Я знаю только одно: в Хайевере у меня жена, и она ждёт ребенка. Если бы меня только предупредили… — сэр Джори сглотнул слюну. — Так нечестно!

— А ты бы пошёл, если б тебя предупредили? — нахмурился Давет. — Вот потому-то, может, никого и не предупреждают. Стражи просто исполняют свой долг.

— Жертвовать нами тоже их долг?

— Я бы чем угодно пожертвовал, если б знал, что это остановит Мор. Ты же видел порождений тьмы. — Давет опустил голову, попинал щебень. Несмотря на решительность, волнение его не оставляло. — Вот скажи, сэр рыцарь, — продолжил он, — ты пошёл бы на смерть, чтобы защитить от них свою славную жёнушку?

Джори было нечего ответить. Бывший карманник демонстрировал невероятное мужество, но у Давета, в отличие от него, за спиной не было беременной жены и жизни в достатке. Рыцарь с надеждой посмотрел на эльфийку, но та быстро отвернулась. Ей было плевать как на них, так и на Мор. Поняв, что девушка не скажет ни слова, Джори тяжело вздохнул.

— Какая разница, пусть даже этот ритуал может нас убить. Может, ты умрёшь. Может, мы все умрём. Но если никто не остановит порождений тьмы, всем нам крышка. — Давет покачал головой. Он говорил скорее сам с собой, нежели с Джори. Он хотел сказать что-то ещё, но быстро замолчал, уставившись на приближающегося Дункана.

Страж нёс в руках большой кубок, и из кубка до новобранцев донёсся такой аромат, что и мёртвого заставит подняться из могилы, а затем снова умереть. Лина выпрямилась как по команде и зажала нос. Медведь из руин показался ей благоухающим цветочком.

— Итак, мы приблизились к ритуалу Посвящения. — Дункан поставил кубок на стол и повернулся к ним. — Орден Серых Стражей был основан во времена первого Мора, когда род людской стоял на краю гибели. И тогда первый Страж испил крови порождений тьмы и сумел обуздать скверну.

— Что? — не сдержался Джори. — Нам… придется пить кровь этих… этих тварей?

— Так же, как и первому Серому Стражу до нас, так же, как и всем нам до вас, — невозмутимо подтвердил Дункан. — Именно в этом источник нашей силы и залог нашей победы.

Рыцарь уставился на кубок то ли с испугом, то ли с отвращением, а Лина озадаченно смотрела на Дункана. Сама она знала поговорку «клин клином вышибают», и случай со скверной мог быть одним из таких. Если это поможет от болезни, то она была готова выпить кровь порождений тьмы, надеясь, что её не стошнит в кубок прежде, чем она сделает первый глоток. Вот только зачем пить кровь здоровым людям, она понять не могла.

— Те, кто выживают после Посвящения, становятся неуязвимыми для скверны, — пояснил Алистер. — Мы чувствуем ее в порождениях тьмы и используем, чтобы одолеть Архидемона.

Джори и Давет тревожно переглянулись. А Лина перевела взгляд на Алистера. Его слова всё прояснили, но вид его был скорбным, словно он похоронил всех троих заведомо.

Дункан взял со стола кубок, выступил вперёд.

— Те, кто выживут, изменятся навсегда. Может так статься, что вы заплатите свою цену сейчас, а не потом. Вот почему Посвящение — тайна. Такую цену платим мы, чтобы спасти мир, — Дункан помолчал, оценивая реакцию новобранцев. Увиденное его не порадовало. Рыцарь, хоть и был хорошим воином, не горел желанием вступать в ряды Серых Стражей, юная долийка — вообще отдельная песня. Зато бывший карманник Давет был всем хорош, с него Дункан и решил начать. — Перед Посвящением мы говорим немного. Но эти слова звучат с самого первого ритуала. Алистер, ты готов?

Младший Серый Страж выдохнул, опустил голову и заговорил тихо, словно через силу:

— Присоединяйтесь к нам, братья и сёстры. Присоединяйтесь к нам, сокрытым тенью. Присоединяйтесь, ибо на нас лежит долг, от которого нельзя отречься. И если суждено вам погибнуть, знайте — ваша жертва не будет забыта, и когда-нибудь мы все присоединимся к вам.

— Давет, подойди.

Побледневший карманник без слов шагнул вперёд и принял кубок. Немного помедлив, приложился и глотнул. Дункан отступил на шаг. Четыре пары глаз были устремлены на Давета в ожидании, что будет.

Несколько мгновений ничего не происходило. Неожиданно Давет вскинул голову к небу с побелевшими, широко распахнутыми глазами и ртом. Содрогнулся, начал хвататься за лицо, хрипло кричать от боли. Он рухнул на колени и принялся царапать шею, тщетно пытаясь вдохнуть. И, пав лицом на холодный камень, последний раз дернулся и больше не поднимался.

— Мне жаль, Давет, — спокойно сказал Дункан и снова поднял кубок. — Подойди, Джори.

— Дыхание Создателя! — вырвалось у Джори. Рыцарь отступил на несколько шагов, спиной врезался в стену. — Нет! Вы не можете! У меня ведь жена… ребёнок… — В поиске пути отступления глаза его заметались, как у безумного. — Если б я только знал…

— Назад дороги нет.

— Нет! Бесславная смерть — это слишком! — сэр Джори выхватил меч, выставив его перед собой.

Дункан угрожающе сузил глаза и медленным движением передал кубок в руки подскочившего Алистера.

Лина молча наблюдала, как Страж вытащил свой собственный кинжал. В голове возник вопрос: «Стоит ли помогать рыцарю?» Она покосилась на Алистера, тот был готов в любой момент прийти на помощь Дункану. Посмотрела на свой кинжал, но сделала вывод, что сражение им приведёт лишь к собственной гибели. Остался один вариант — лук и стрела. Но она отказалась. Вместе с Серым Стражем сгинет и лекарство. Лина понадеялась, что шемлены разберутся между собой без лишнего кровопролития.

— Опомнись, пока не поздно.

— Нет! — Джори прыгнул вперёд, замахиваясь.

Дункан не колебался. Спустя пару парированных ударов он всадил в рыцаря клинок, и тело того обмякло. Брызнувшая кровь в единый миг окропила одежду Стража. Дункан отпустил Джори, и тело рыцаря рухнуло на землю.

— Мне жаль.

Лина смотрела на распластавшегося мёртвого рыцаря, не веря своим глазам. В голове всплыли его слова о жене. Трусоватый шемлен не нравился ей, но он принадлежал не только себе и был убит по прихоти бородатого человека. Одним движением Дункан лишил ребёнка отца, а Хелену мужа.

— Посвящение еще не закончено.

Лина смотрела на приближающегося Стража с ненавистью, но без страха. В отличие от тех двоих, её в любом случае ждала гибель, даже не принимай она участия в ритуале. Видя мучения Давета, Лина решила, что, вероятнее всего, умрёт от предлагаемой ей отравы, как и он, в мучениях. Но вместо ножа в печень она выбрала чашу. «Лучше умру в агонии, чем от рук шемлена», — сказала она себе. Подсознательно же она воспринимала свое будущее как игру в «угадай».

Эльфийка протянула руки и приняла кубок. Он оказался неожиданно тяжелым. На дне плескалась темная кровь. Ей хватило и запаха. Стараясь не дышать, она поднесла его к губам и, прикрыв глаза, опрокинула в себя всё, что там оставалось.

Серый Страж что-то сказал, но Лина его не слышала. Уши заложило, засвербело в носу, и казалось, что глаза вот-вот лопнут и вытекут. Рот и внутренности обжигало как кислотой. В голове зашумело, сильно, еще сильней… нутро собиралось выбросить всю отраву, что в него была влита, и ей пришлось прикрыть рот ладонью, чтобы оставить всё внутри. Резкая боль в единый миг скрутила все жилы, и родное тело перестало её слушаться. Безуспешно пытаясь вдохнуть, она рухнула на каменные плиты и сильно ударилась головой, но не ощутила этого.

Перед застеленными молочно-белой пеленой глазами всё быстрее и быстрее замелькали чьи-то фигуры, по стенам стекала лава, кто-то рычал. Зазвучало мерзостно-родное улюлюканье тварей, кишащих повсюду, и яростный рёв прекраснейшего Уртимиэля потряс всю её сущность. Всё утратило свою важность. Тамлен, клан, собственная жизнь — всё это выветрилось из её головы.

Лина устало разлепила веки. Просыпаться почему-то совсем не хотелось, и затылок сильно болел. Склонённые над ней расплывчатые лица шемленов показались ей смутно знакомыми.

— Всё кончено. Добро пожаловать.

«Fenedhis…» Эльфийка простонала. Двое шемленов ей действительно были знакомы.

Алистер протянул ей руку, но она отмахнулась. Быстро перекатившись на живот, поднялась на четвереньки, закрыла рот ладонью. Нутро всё ещё воевало с содержимым, приговорив её к приступам тошноты.

— Ещё две смерти, — Алистер тяжело вздохнул. — Когда я проходил Посвящение, умер только один из нас, но всё равно это было ужасно. Рад, что хоть тебе удалось уцелеть.

«Один из них был убит, а не просто умер! — громко прозвучало в голове эльфийки. — Этот шем не лучше Дункана».

— Как ты себя чувствуешь?

Лина возмущённо подняла глаза на Дункана, перевела взгляд на лежавшего в луже крови рыцаря.

Дункан понял её без слов.

— Джори, как и все вы, был предупреждён, что пути назад не будет. Он обнажил клинок, поэтому не оставил мне другого выбора.

— Не припоминаю никаких предупреждений!

Дункан шипение эльфийки пропустил мимо ушей — неудобное замечание.

— Я совершенно не рад тому, что пришлось лишить его жизни, — сказал он. — Мы все должны идти на жертвы — этого требует Мор. К счастью, ты — лучшее подтверждение, что эти жертвы не напрасны.

В ответ на слова Стража в голове Лины попеременно звучали мысли о том, что долийца не подчинить, и он ещё пожалеет… А за что именно он поплатится, она ещё не решила. Как бы то ни было, в честном бою он для неё недоступен. Поэтому она решила подыграть. Продолжить втираться в доверие. Улыбка её получилась слишком натянутой.

— А видения были? — вмешался Алистер. — У меня были ужасные видения после Посвящения.

От слов Стража в голове всплыли все детали кошмара, и её снова замутило.

— Эти видения приходят, когда ты начинаешь чувствовать порождений тьмы, так и все мы чувствуем, — объяснил Дункан. — В ближайшие месяцы тебе предстоит ещё много узнать об этом.

— Пока не забыл, — спохватился Алистер. — Осталась маленькая деталь. Мы берём немного этой крови и помещаем её в подвеску, чтобы она напоминала нам о тех… кто ушёл раньше.

«Не лучше Дункана…» — подумала Лина. Алистер уже оправился от тягостного происшествия во время обряда. На лице его не осталось ни следа от скорби. Когда он вручил ей подвеску, эльфийка с превеликим трудом подавила в себе желание швырнуть её в Стража.

— Отдохни немного. Когда будешь готова, я бы хотел, чтобы ты отправилась со мной на встречу с королём.

Лина удивлённо вскинула брови и вновь нахмурилась. Её не заданный вопрос был учтён.

— Король намерен обсудить стратегию грядущего сражения, и пожелал, чтобы ты тоже присутствовала. Зачем — не знаю, — объяснил Дункан. — Приходи как можно скорее, ступай на запад, вниз по лестнице.

Лина молчала, пока оба Стража не ушли. Как только они пропали из поля видимости, эльфийка швырнула подвеску в стену, и та с жалобным треском разбилась на множество маленьких осколков.

— Когда будешь готова… — прошептала Лина в пустоту. — Значит — никогда.

Она думала о Тамлене и о драконе с белёсыми глазами, о бесконечной армии порождений тьмы и жаре лавы. Всё увиденное заставило её поверить в гибель друга, сдаться. «Если Тамлен и был жив, то лишь до моего ухода», — решила Лина. В голове возникла страшная мысль, что если она и найдёт Тамлена, то в виде одной из тех баррикад, обвешанных кожей. Для неё это было бы слишком.

Эльфийка опустила веки и всхлипнула. Гораздо громче, чем ей того хотелось бы. Радовало то, что оба шемлена ушли и не слышали её слабости, не видели, как она лежит на холодном камне, не находя в себе ни желания, ни сил для того, чтобы подняться. Она подумала, что в связи с происходящими в последнее время событиями лишиться рассудка было бы наибольшим благом.

Хранительница Маретари отправила её к шемленам, но служить им не приказывала. А даже если бы и сделала это, Лина не была уверена, что смогла бы выполнить столь абсурдный для долийца приказ. Но теперь она не знала, куда деть себя. Ни дома, ни друзей, ни семьи. Хотелось просто взять и умереть на месте. «А почему бы и нет?» — она достала кинжал из-за пояса, чуть обнажила лезвие. Лина посчитала, что перерезать себе горло сможет — не трусиха. На собрании её будут ждать, но не дождутся. Она будет тут, мёртвая. Лина вспомнила фразу: «К счастью, ты — лучшее подтверждение, что эти жертвы не напрасны». И вот единственный выживший новобранец покончил жизнь самоубийством. Эльфийка усмехнулась, стараясь представить выражение лица Дункана, и поскучнела, сочтя, что её поступок вряд ли хоть как-то на нём отразится.

«Нет. Не сейчас. — Лина со звоном сомкнула ножны. — Сначала убью Дункана, а потом можно и с собой покончить».

Стиснув голову руками, она села и принялась обдумывать свои дальнейшие действия. Ни на какую встречу с королём Лина идти не собиралась, как и воевать за шемов. На время боя она решила скрыться, а потом нанести Дункану удар исподтишка. Но где лучше спрятаться? Лина поднялась на ноги, облокотилась на стену. Тела Джори и Давета уже убрали, но лужа крови осталась. Загустевшая кровь рыцаря освежила воспоминания, распалявшие ненависть к бородатому Стражу. Обойдя растёкшуюся лужу, Лина подняла со стола лук, колчан и принялась собираться как можно тише и быстрее.

Она решила, что для начала стоит попробовать выбраться из Остагара. Сперва проверить мост. Больших надежд она не питала, но убедиться стоило. В случае если этот путь будет хорошо охраняться, решила на время укрыться в Диких землях Коркари. Залезть на какое-нибудь дерево и прятаться там, пока сражение не кончится.

Крадучись по лагерю, Лина Махариэль стала гибкой тенью. Мимо неё прошло не меньше дюжины шемленов, но долийскую охотницу в полумраке никто не мог ни увидеть, ни услышать. Лина спряталась за опустевший шатёр магов и выглянула из-за него. Мост охраняли несколько человек, и по всему периметру солдаты готовились к бою. Некоторые шемы уже видели её днём, и обмануть их она вряд ли сумеет, мигом сдадут Дункану. Лина обошла палатку с другой стороны и осмотрела путь к воротам, отделяющим Остагар от Диких земель. По охране ситуация была не так плачевна — один шем и собака. Силой прорваться можно, но она не хотела поднимать шум. Самое прискорбное — незаметно пересечь широкую дорогу, ведущую к воротам, не получится: два костра ярко освещали тропу, церковница превозносила своему богу очередные молитвы.

«Может… сказать, что мы забыли в Диких землях что-то важное? Или сказать, что я быстро сбегаю за цветком для мабари? Нет. Первое, однозначно первое!» — Лина выпрямилась, придала себе как можно более невозмутимый вид и ровным шагом направилась к воротам, по пути тщательно обдумывая ложь.

Сердце Лины билось часто-часто, но, держась невозмутимо, она миновала церковницу, и та лишь бросила на неё сердитый взгляд. Несколько солдат тоже видели её, но ничего не заподозрили. До ворот оставалось совсем немного. Долийка ещё раз мысленно отрепетировала подобающую речь, как вдруг со спины её окликнул знакомый голос, и Лина, опустив голову, ускорила шаг. Голос прозвучал ближе, и она схватилась за кинжал.

— Ты куда? — обеспокоенно спросил Алистер, быстро поравнявшись с ней. — Заблудилась? Военный совет совсем в другой стороне.

Лина колебалась. Убить Алистера труда не составит — он явно не ожидает нападения, и шея у него открыта. Достаточно с разворота полоснуть ему по горлу и бежать. С разгона перемахнуть через простой забор она смогла бы, но верхушки нынешней преграды были усеяны кольями, и это создавало определённые проблемы. Да и мысль об убийстве ни в чём не повинного Алистера ей претила. Алистер — шемлен и Серый Страж, но он не Дункан. В голове Лины начался процесс корректировки плана, в итоге которого она решила, что участие в битве ей будет только на руку. Сам факт, что придётся подчиняться шемленам, ей не нравился, но, заработав расположение Дункана, ударить в спину будет легче.

Лина состроила печальную мину и виновато опустила голову.

— Да, я заблудилась, — вздохнула Лина.

— Понимаю, — Алистер дружелюбно улыбнулся, почесал затылок. — Поначалу в этом лагере я тоже плутал. А теперь в темноте некоторые места вообще не узнать.

Лина изобразила нечто, издали напоминающее улыбку.

Алистер улыбнулся в ответ и сделал знак рукой, предлагая следовать за собой.

— Если король хочет видеть нас и Дункана, лучше не заставлять его ждать. Вдруг он разозлится, начнёт кричать, тогда станет неловко… В общем, ничего хорошего не будет, если мы опоздаем.

Эльфийка обругала Стража и весь его шемленский род на дэлише и, растянув притворную улыбку шире, последовала за ним.

* * *

Военный совет проходил на повышенных тонах. Сначала церковники спорили с магами, а те возмущались, что их держат лишь за орудие. Затем пришёл король, и первые утихли. Начался спор короля с Логэйном. Тэйрн был против идеи короля идти в атаку вместе с Серыми Стражами и снова обвинил его в излишней мечтательности. Когда речь зашла об орлесианцах, всё стало ещё хуже.

— Может, всё-таки стоило бы дождаться орлесианцев? — не сдавался король.

— Я вынужден снова возразить против твоей дурацкой идеи, что без орлесианцев нам не выстоять.

— Наша вражда с Орлеем — дело прошлое. А тебе следует помнить, кто здесь король.

Возможно, Логэйн Мак-Тир был оскорблён до глубины души тем, что ещё зелёный, по его мнению, правитель указывал ему — герою Ферелдена, ветерану войны, великому полководцу, любимому народом. Увы, полный букет испытанных им эмоций известен был лишь ему одному. Озвучил же он лишь разочарование:

— Какое счастье, что Мэрик не дожил до того дня, когда его сын готов отдать Ферелден тем, кто больше века держал его в рабстве.

Лина и Алистер прибыли на место собрания к окончанию спора. По пути Страж рассказал эльфийке причину конфликта, но она его не слушала, поэтому не имела чёткого понятия, что происходит.

— Для победы нам хватит и наших нынешних сил, — нехотя согласился король. — Дункан, твои люди готовы к бою?

— Да, готовы, ваше величество, — незамедлительно отозвался Страж.

Заметив пришедших, Кайлан лишь скользнул взглядом по Алистеру, большее внимание уделив эльфийке, нагрубившей ему днём. И его не смущали ни злобный взгляд, ни явная агрессия. Он приветливо улыбнулся, и девушка в ответ ощерилась, обнажая острые клыки.

— А, это тот самый рекрут, что был с тобой на дороге? Я так понимаю, её можно поздравить?

Лину возмутила его приветливая улыбка. «Белокурый щенок», — так она назвала его про себя, и воспринимала его дружелюбие как насмешку над ней и её родом. Будь они с королём один на один, она бы непременно ткнула наконечником стрелы ему в глаз. Но рядом было три вооружённых шема, а рисковать она не могла.

— Не сказать, чтобы я особо ликовала, — проворчала Лина.

— А надо бы. Сейчас как никогда каждый Серый Страж на вес золота.

Поджав губы, эльфийка попыталась представить, как король Кайлан вёл бы себя на её месте. Она прикрыла глаза, воображая, как Дункан раз за разом втыкает кинжал в улыбчивое лицо короля, но из омута фантазий её вывел голос Логэйна.

— Кайлан, твоя страсть к легендам и славе нас погубит. Нам сейчас надо твёрдо стоять на земле.

Король тяжко вздохнул и сдался.

— Излагай свой тактический замысел. Мы с Серыми Стражами выманим порождений тьмы в атаку, а потом?

— Вы дадите знак зажечь на башне маяк. И по этому сигналу мои люди ударят из укрытия.

— Я помню. Чтобы обойти порождений тьмы с фланга. Это ведь в руинах башни Ишала, верно? — король склонился над картой, провёл пальцем по линии траектории обхода и вопросительно посмотрел на Логэйна. Тот кивнул. — Хорошо. Кто зажжёт маяк?

— Я оставил там несколько моих солдат. Это дело не опасное, но крайне важное.

— Тогда… Поручим его самым лучшим, — просияв улыбкой, король Кайлан выпрямился и, смерив взглядом выбранных им кандидатов, произнёс: — Пускай маяк зажгут Алистер и новый Серый Страж.

Лина и Алистер одновременно вскинули брови, явно не ожидая подобного поворота.

— Ты слишком полагаешься на этих Серых Стражей. Разве это разумно? — возразил Логэйн. Его реакция была более сдержанной, и выражала скорее возмущение, чем негодование.

— Серые Стражи воюют с Мором, а кто они и откуда, не имеет значения.

— Ваше величество, — Дункан неуверенно сделал шаг вперёд, — есть вероятность появления архидемона.

— Дункан, зачем здесь Серые Стражи?

Лина перевела взгляд с улыбающегося от предвкушения короля на прогибающегося под его желания Дункана. Теперь Страж виделся ей не бессердечной скалой, а зверем, загнанным в угол.

Не выдержав, маг, стоявший по левую руку от короля, вышел вперёд.

— Ваше величество, башня и маяк нам ни к чему, Круг магов…

— Мы не доверим свою жизнь твоим чарам, маг, прибереги их для порождений тьмы, — визгливо возразила преподобная мать, стоявшая там же, где ранее находился чародей.

Долийка нахмурилась. «Снова эта мерзость», — пронеслось в её голове. За недолгое время знакомства с людской религией у неё сложилось определённое мнение. Она видела в церковниках захватчиков.

— Довольно! — пресёк разгорающийся конфликт Логэйн. — План нам подходит. Серые Стражи зажгут маяк.

— Благодарю тебя, Логэйн. Жду не дождусь этого мига. Серые Стражи и король Ферелдена остановят натиск тьмы, — мечтательно произнёс Кайлан. Как и тогда, на мосту.

* * *

За спиной Дункана горел большой костёр, уже дважды обозначавший собой место встречи. Костёр был окружен шестью гранитными постаментами. На постаментах — скульптуры женщин, держащих обнажённые мечи. Лина разглядывала статуи, пока Дункан объяснял Алистеру план действий.

— До сих пор не могу поверить, что не приму участия в сражении! — возмутился Алистер.

Страж уставился на Лину, ожидая услышать её возмущение, но та лишь ошарашенно смотрела на него, не понимая, почему тот внезапно повысил голос.

— Это личная просьба короля, Алистер, ты сам всё слышал. Если огонь не будет зажжён, люди тэйрна Логэйна не узнают, когда им атаковать.

— Значит, он хочет, чтобы два Серых Стража торчали на башне с факелом в руках? Так, на всякий случай, верно? — продолжал возмущаться младший Страж.

— Чтобы положить конец порождениям тьмы, мы должны делать всё, что для этого требуется… Нравится нам это или нет.

— Я всё понял. Всё понял, — вздохнул Алистер. — Но знайте — если король захочет, чтобы я вырядился женщиной и сплясал ремигольд, я пас. И не важно, положит это конец порождениям тьмы или нет.

Лина окинула Алистера взглядом, стараясь представить его в платье. На редкость богатая фантазия начала рисовать ужасающие картины. Дункан же лишь тяжело вздохнул. Представлял ли командир Серых Стражей то же самое, или же ему и впрямь доводилось видеть Алистера в платье, Лина не знала и знать не хотела. К радости эльфийки, Дункан счёл вышеуказанную тему недостойной внимания и перевёл разговор в более подходящее случаю русло: к повторению для особо внимательных.

— Башня стоит на противоположной от лагеря стороне ущелья, дальше по дороге,

по которой мы пришли сюда. Вам придётся пересечь ущелье и, миновав ворота, подняться ко входу в башню. Сверху вы увидите долину. — Заметив вопрос в глазах Лины, Дункан ответил, прежде чем тот был задан: — Я же буду сражаться с королём, как и все остальные Серые Стражи. Опять же, он сам попросил об этом. В нужное время мы дадим вам сигнал. Алистер поймёт, что к чему.

Алистер скорчил кислую мину, выдающую его крайнее недовольство отведённой ему ролью.

— Сражение вот-вот начнётся, — продолжил Дункан. — Как только я уйду, сразу выдвигайтесь. У вас будет меньше часа.

— Дункан… — Алистер серьёзно посмотрел на наставника, — да присмотрит за тобой Создатель.

— Да присмотрит он за всеми нами.

* * *

Перед боем погода разбушевалась. Неистовый ветер и косой дождь били по глазам, гасили костры. Небо над долиной то и дело рассекали ветвистые молнии. Раздался оглушающий раскат грома.

— Ваш правитель ведёт себя как дурак, — проговорила Лина.

— Ты полагаешь? — Алистер обошёл очередной потухший костёр и обернулся на долийку. — А по-твоему, как он должен поступить?

— Понятия не имею! — фыркнула Лина. — Не я полководец армии, а ваш Логэйн. Одно могу сказать точно: те, кто будут в первых рядах, должны сражаться в полную силу, а не нянчиться с королем. Для вас, шемов, король — это символ, а мёртвый символ…

Они подошли к краю моста, и Лина бросила взгляд вниз. От представившегося зрелища по спине её пробежал холодок.

Приближение армии порождений тьмы походило на факельное шествие. Присмотревшись, можно было различить неясные очертания орды — настолько пугающие, что кровь стыла в жилах даже у стоявших — пока что в относительной безопасности — на мосту. Страшно было представить, что чувствовали те, кому предстояло вступить с ними в бой.

Раздался чей-то зычный голос, и в один миг сотни луков разом поднялись вверх, следующая команда — и множество красных огней дождём устремились в подступающую орду. Новая команда, и послышался лай собак. Следом стали раздаваться боевые кличи и лязг оружия. Шум боя заполнил пространство.

Лина пригляделась и тут же пожалела об этом. Рвущихся в бой псов поднимали на мечи, вступившие в схватку воины гибли. Вид происходящего повлиял на неё, вызвав жалость к шемленам, желание оказать помощь в битве.

— Пошли! — Алистер дёрнул Лину за локоть.

Опомнившись, эльфийка окинула взглядом мост. По всему его периметру за деревянными укреплениями рассредоточились пращники и лучники, призванные прикрывать армию. Лучники действовали синхронно, под команду спуская тетиву и разом обрушивая на подступающих порождений тьмы дождь стрел. Ответом стрелам стало большое ядро. Недолёт. Ядро пробило нижний край моста и пролетело дальше, придавив собой почти десяток воинов короля.

Помолившись Митал, чтобы не попасть под удар, Лина рванула вперёд. Достигнув первого ряда баллист, она отскочила назад, и большой булыжник пролетел высоко над её головой. Не ядро было для маленькой эльфийки опасностью, а голова многовековой статуи Тевинтера, рухнувшая в нескольких шагах от неё.

«Ещё бы немного, и…»

Лина мотнула головой и побежала вперёд. Обогнув гранитное препятствие, она не успела пробежать и двадцати футов, как очередной снаряд врезался в край моста, задев лучников. Трое не двигались, четвёртая, оставшись без руки, с криком каталась по полу. Лине тоже досталось. Ударная волна отшвырнула её к парапету моста.

В ушах загудело, в висках застучало, кровь из разбитой брови стекала к глазу. Лина на четвереньках поползла вперёд, желая убраться с линии огня как можно быстрее. Кто-то высокий и широкий в плечах склонился и сгрёб её в охапку. Вскоре Лина признала в шемлене Алистера, тот что-то говорил на ходу, только слов она не разобрала.

Минув мост, Страж опустил её на землю, и, вновь обретя твердь под ногами, Лина быстро пришла в себя. Она обнаружила, что при падении рассыпала больше половины стрел, и хотела вернуться, чтобы собрать утерянную часть, но, по заверениям Стража, в башне Ишала должно быть полно оружия. Как оказалось, третья атака на мост для Алистера тоже не прошла бесследно. На боку его доспеха образовалось несколько глубоких вмятин, а на щеке появилась пара ссадин. Суть слов Стража Лина поняла. Он продолжал сетовать, что Дункан, самый близкий человек из всех, кого он когда-либо знал, сражается сейчас внизу, а он, Алистер, не может быть рядом, чтобы, в случае необходимости, протянуть ему руку помощи. Или умереть, защищая его. Недовольное бормотание шемлена и все его «не нравится» вкупе с головной болью только приводили к желанию поскорее покончить со всем и самой отправиться в далёкое небытие.

— Куда? — резко спросила Лина.

Алистер показал рукой на самую высокую башню. Башня Ишала сверкала огнями, заставив эльфийку на миг взволноваться, не опоздали ли они.

Совсем близко раздался до боли знакомый гортанный смех, и Лина приготовила стрелу. Она попыталась понять, где враг, почуять, но больше не могла полагаться на свой нюх — вонь порождений тьмы наполнила собой весь воздух, а громкие звуки заложили уши. Заметив движение, Лина прицелилась в приближающуюся мишень, и чуть было не прострелила голову бегущему со стороны башни солдату, а затем и магу, следующему за ним.

— Вы Серые Стражи? — начал солдат, восстанавливая дыхание. — Хвала Создателю, вы здесь! Башня захвачена!

— О чём ты говоришь? Как это «захвачена»?! — не поверил Алистер.

— Порождения тьмы проникли внутрь через подземные залы. Все наши, кто были там, перебиты. Теперь она кишит этими тварями.

— Значит, мы должны добраться до сигнального огня и сами его зажечь, иначе Логэйн не будет знать, когда идти в атаку.

— Если будет дозволено, мы поможем Серым Стражам, — подал голос маг.

Лина ждала, что Алистер даст команду следовать за собой, но после слов мага он затих, растеряв весь запал.

— Fenedhis lasa, — вздохнула Лина. — Пойдёмте скорее, поможете прорваться.

Вскинув лук, Лина побежала во внутренний двор. Он был уже усеян трупами солдат, и порождения тьмы прохаживались между ними. Один точный выстрел, и чудовище в золочёном рогатом шлеме пало, остальные твари отреагировали мгновенно. Новая стрела пронзила голову гарлока, Алистер с воинственным криком тараном ворвался в неровный строй. Солдат убивал порождений тьмы из странного стрелкового оружия, называемого арбалетом — Лина впервые увидела его у тренирующихся воинов в Остагаре. В бою только маг не принимал участия, но возмущение сошло на нет, как только всё тело перестало ныть, а голова — болеть. Эльфийке показалось, словно она родилась заново. Зато сам маг теперь выглядел измождённым.

— Маг, а боевых заклинаний ты, значит, не знаешь?!

Тот с лёгкой обидой посмотрел на солдата.

— Огнём я бы задел Серого Стража, идиот!

— Маг прав, — кинула Лина через плечо. Воспоминания об ожоге, нанесённом Мерриль, всё ещё были свежи.

Двери башни не были заперты. На внутренней площадке первого этажа порождения тьмы наставили огненных баррикад. Связанные колья, лавки, столы, ящики, бочки — в дело пустили всё, что горело. В центре зала навели собственную эстетику: отрезанные головы насадили на колья, а мёртвые тела стражей башни разбросали по площадке. От увиденного Лину замутило, но она тут же заставила себя собраться.

В своей реакции эльфийка была не одинока, от учинённых порождениями тьмы зверств магу тоже стало нехорошо. До сих дней он все двадцать девять лет своей жизни провёл вдали от мира и реальных сражений, и мог лишь мечтать выбраться за пределы высокой башни Круга на озере Каленхад. Видать, у бога, внявшего мольбам, было отменное чувство юмора. Маг собрался с духом и, произнеся заклинание, вскинул посох. Всем стало легче двигаться и дышать. Солдат говорил ему пользоваться боевыми заклинаниями, но эльфийка приказала отступить в тыл и продолжать в том же духе. Несмотря на желание помочь, тактика Серого Стража ему понравилась больше, и он наложил ещё одни защитные чары. Страж, сражающийся на передовой, к гордости мага, даже не обратил внимания на вспыхнувшее под ногами масло.

Алистер рванул вперёд, и в его сторону заискрились вспышки молний. Он не стал уворачиваться или закрываться щитом, он сделал то, что Лина не могла объяснить. Движение рукой, и магия эмиссара растворилась. Взмах меча, и рука, сжимающая посох, упала на пол.

— И тут храмовник, — пробурчал маг.

«Храмовник? — удивилась Лина. — Значит, Алистер — один из церковных гадов?» Эльфийка по-кошачьи зашипела, в уме сделав в отношении Алистера пару нелестных замечаний. Сражаться бок о бок с шемленом, связанным с церковью, резко расхотелось, но все свои принципы эльфийка решила отложить на потом. А пока… она точным выстрелом прошила голову подскочившего к Алистеру гарлока.

Страж, зарубив второго монстра, прислушался. За стеной зашумела запоздалая подмога, и он отважно направился к ним. Глухой удар щитом, лязг оружия, гулкий смех. Солдат перезарядил арбалет и поспешил Алистеру на помощь. Лина и маг побежали следом.

В дугообразном коридоре гарлоков было немного, но на шум боя из прилегающих комнат повыскакивали остальные, и пара порождений тьмы обратилась десятком. В этот момент Лине больше всего хотелось бежать. Мало того, что она, лучница, в узком коридоре не боец, так противоречие по защите шемленов в её долийской голове по-прежнему никак не укладывалось. Но пока она тут, и не бросила людей.

— Зал! — выкрикнула Лина, оглашая свой план. Несколько порождений тьмы с рыком побежали следом, и первого она убила на ходу, с разворота. Второго застрелила, подпустив ближе к баррикадам, и тот с хрипом свалился в огонь. В коридоре раздался яростный крик, а в проёме арки показался третий гарлок, тут же получивший стрелу меж глаз.

«Тупые шемы! — ругалась про себя Лина. — Ясно же сказала, чтобы выманивали этих гадов из коридора в зал! Что непонятного?!»

Лина снова выбежала в коридор. Численность чудовищ сократилась, но в узком пространстве по-прежнему была толкучка. Алистер щитом отбил атаку гарлока. Маг отбежал в сторону и взмахнул посохом. На полу засияла голубая руна, и двух чудищ парализовало. Из дальней комнаты донёсся глухой удар болта, гогот и проклятья. Лина без раздумий направилась в комнату, искусно лавируя между движущимися и рычащими преградами.

Двое порождений тьмы и солдат, перезаряжающий арбалет. Лина быстро прострелила голову здоровому гарлоку, оставив раненого на шемлена, и поспешила на подмогу Алистеру, но помощь тому уже не требовалась. Три чудища ничком лежали на полу, один вяло двигался в пределах руны, маг разрядом энергии добивал его.

Пять магических зарядов, без учёта ранних стараний. Эльфийке надоело ждать, и она стрелой добила чудовище.

— Кроме этого у тебя есть ещё боевые заклинания?

— Огонь и молния, — гордо доложил маг. — Но молния цепная, а огнём…

— Делай упор на поддержку, — отрезала Лина. — Помоги человеку в той комнате, если тот ранен, и догоняйте нас.

Маг поспешил исполнить указания Серого Стража, а Лина последовала за Алистером вперёд по коридору.

— Дыхание Создателя! Эти твари оказались впереди всей орды? Здесь не должно было быть никакого врага! — шёпотом сокрушался Алистер.

— Возьми да скажи им, что они местом ошиблись, — проворчала Лина.

— Да уж, надо бы. Потому что это всё явное недоразумение, — Алистер фыркнул. — Потом над этим смеяться будем. Как бы то ни было, нам надо спешить! Мы должны вовремя подняться на вершину башни и вовремя зажечь сигнал! Тэйрн Логэйн его ждёт!

Страж спешно направился к последней комнате коридора и замер в дверях от увиденного. В полу зияла огромная дыра, туннелем уходящая под землю. Немного подумав, он приблизился к краю. Присмотрелся, прислушался, но там было пусто.

— Из этой дыры они и появились, — вполголоса пояснил подошедший солдат.

Мужчина передал эльфийке стрелы и тоже опасливо заглянул в дыру. — Не знаю, как они её проделали, но их там были десятки.

Сунув охапку стрел в колчан, Лина решила высказаться, прежде чем подняться на второй этаж:

— Я говорила вам выманить чудищ в зал, почему вы не послушали?

— Когда? — удивился Алистер.

— Когда кричала «зал»! — прошипела Лина. — Неужели все шемлены такие непроходимые идиоты?

Мужчины сердито уставились на долийку, и та в ответ скорчила гримасу.

На ходу Лина разъяснила временным спутникам условные знаки, но на лестнице их знание не понадобилось. Крутая и узкая, она была идеальным местом для обороны, а вот атаковать противника, стоявшего выше на ступеньках, было непросто. Маг струёй огня спалил стрелы порождений тьмы, и обгоревшие чудовища с яростью высыпали биться на передовую. Для долийской лучницы привычные манёвры были недоступны, благо толком драться порождённые тьмой твари не умели, но брали они не мастерством, а числом. С невероятными усилиями им удалось преодолеть один пролёт, затем другой…

— Fenedhis… — пробормотала Лина.

На пятачке второго этажа убранство становилось краше. По центру резного пола порождения тьмы соорудили большой костёр и водрузили одну из тевинтерских скульптур. Но не скульптура была главным украшением, а множество мёртвых тел и костей. Края круга обставили пиками с окровавленными головами. Солдат подошёл к одной из них и сник, явно узнав покойного.

За каждым углом ждало сражение, и чем дальше они продвигались, тем безумнее становилось окружение. Лина старалась не зацикливаться на происходящем зверстве. Удавалось ей это с трудом. Запахи, цвета, звуки… Весь путь выкрашен кровью, вдоль стен копья с нанизанными на них головами, скульптуры Тевинтера оплели внутренностями, а в последней комнате второго этажа на столе распластался солдат, и кол рос из его распоротого живота.

Прихожая третьего этажа являла собой истинное произведение искусства. Солдаты теперь были лишены не только жизни, но и кожи. Некоторые насажены на кол, а кто-то, просто обезглавленный и освежёванный, лежал на полу.

Неожиданно где-то вдалеке раздался собачий лай.

— Клетки с мабари! — взволнованно прошептал солдат. — Если мы… Если псов выпустить, они помогут в бою. Рычаг между первой и третьей клетками.

Лина решительно кивнула и, не согласовывая план, принялась действовать.

Приготовив стрелу, она побежала вперёд. На бегу прострелила голову первому генлоку и, доставая следующую, проскользнула между тремя другими. Найдя рычаг, потянула механизм на себя. Створки поднялись, и три волкодава вырвались наружу. Псы сбивали врагов с ног, царапали когтями, вгрызались в глотки. На шум боя собрались гарлоки из прилегающих комнат. Можно было только поражаться, с какой скоростью и лёгкостью собаки справлялись с порождениями тьмы, и всё же один из псов был заколот.

Лишь после оживлённого боя Лина осмотрелась и тут же пожалела об этом. По центру большой комнаты располагалась колонна со сваленными к ней телами людей и собак.

— Маяк за следующей комнатой, — сообщил солдат, отвлекая долийку от ужасающего зрелища.

Лина кивнула и взглянула на Алистера. Тот то и дело поправлял давящий нагрудник. Маг быстро вылечил раненый бок Стража, но глубокие вмятины на железных доспехах множились с каждой стычкой.

— Готов?

— Да, — Алистер повёл плечом, поднял щит. — Пошли.

Убедившись в готовности остальных спутников к последнему рывку, долийка повела их дальше и, коснувшись двери, замерла: дурное предчувствие. Лина скомандовала приготовиться к бою, и маг быстро наложил защитные чары и на собак.

Заскрипев, отворилась тяжёлая дверь, за которой оказалась частично крытая смотровая площадка. Часть дров, которые они должны были зажечь, была свалена в угол и горела на полу. Но хуже всего было не это.

Хуже всего было огромное чудище. Оно с аппетитом чавкало, доедая очередного солдата. Но пир его прервало не ощущение сытости, а вторжение незваных гостей. Заслышав рык псов, монстр навострил уши, повёл носом, обернулся и поднялся на ноги, ощерил окровавленную пасть.

Большое мясистое тело, превосходящее человека в росте более чем в два раза, было облачено в броню. Шипованные наручи, поножи и наплечники. Одет легко, но кожа… Больше опасения вызывали даже не клыки или исполинские кулаки, а витые рога длиной в два локтя. Зато вид маленьких глазок, затянутых белёсой пеленой, обнадёжил.

Чудище взревело, брызгая слюной, и бросилось вперёд, приготовившись таранить рогами чужаков. Спеша убраться с дороги, Лина мышкой метнулась к бочкам и присела, готовясь к атаке. Тактика та же, что и с медведем из руин: поражать мягкие ткани и измотать.

Наложив стрелу на тетиву, Лина выглянула из-за бочек. Цель была недоступна. Чудовище хрипело, мотало головой, силясь высвободить рога из перил. Алистер попытался нанести удар сбоку. Но сталь не брала толстую шкуру. Болты, стрелы, огонь, магические заряды, клыки волкодавов, всё ему было нипочём. Отпинываясь, монстр задел одного из псов, и тот скуля пролетел через всю площадку.

В конце концов существо с силой рвануло головой назад и, погнув перила, освободилось. Рыча, оно повернулось к Алистеру и забило кулаками в грудь. Лина прицелилась. Вот оно — ухо. Всего-то прострелить мозг и… Она не успела. Чудовище ударило кулаком в пол. Плиты затрещали, и пол заходил ходуном. Лина присела, вжалась спиной в бочки. Кто-то вскрикнул, кто-то охнул. Громкий топот, грохот столкновения, скуление и рык, и далёкий звук упавшего тела.

Лина приготовила стрелу, поднялась, готовясь ко второй попытке. В живых остались Алистер, маг, солдат и один пёс. Их старания пробить толстую шкуру не приносили плодов, а лишь ещё больше злили монстра. Эльфийка хотела крикнуть подсказку, но вместо этого дождалась подходящего момента. «Вот, повернулся. Так… ещё чуть-чуть, ещё немножко… Вот оно!» Белое перо щекотнуло по щеке, и стрела была отпущена в полёт. Острый наконечник плавно вошёл в ушное отверстие и больше чем наполовину древка продвинулся в мозг чудовища, но то лишь пошатнулось на миг.

Монстр тряхнул головой и, рыкнув, повернулся в сторону букашки, причинившей дискомфорт. И снова отвернулся, когда новый арбалетный болт звонко отскочил от шипастого наруча. Замеченный им солдат побежал в сторону бочек, и маленькая тень, извергая проклятья, выскользнула из своего укрытия. Но то существо маленькое, а бегущий к бочкам человек выглядел гораздо вкуснее. Без задней мысли монстр рванул за ним.

Мужчина судорожно перезаряжал арбалет. Большая лапа тянулась к нему, а он не бросал попыток. «Долг, обязанность, честь». Воин обронил арбалет, когда монстр легко сжал его в кулаке. Он не закричал — не смог. Затрещали кости, кровь брызгами вылетела из распахнутого рта и носа. Алистер с воинственным криком рубанул чудовище по ноге, и оно разжало ладонь. Бездыханное тело солдата тяжело рухнуло на пол. Монстр обернулся, зарычал, замахал руками и взревел, когда меткая стрела пронзила его правый глаз.

— Кожу его не пробьёшь! — выкрикнула Лина.

У Алистера выбора не было, она это и сама понимала. Меч его не из самой лучшей стали, а до морды зверя ему не дотянуться. От огня мага серая кожа дымилась, но пламя его не обожгло. Мабари наматывал круги, бросался на ноги, но и от стараний волкодава толку было мало. Думать чудовище не умело и по большей части подчинялось инстинктам. Алистер увернулся от попытки захвата, пёс избежал пинка, маг выпил последнее лириумное зелье и принялся готовить новое заклинание, а Лина поняла, что теперь именно она стала целью. Огромная туша неслась на неё, выставив вперёд рога.

Эльфийка за долю секунды до столкновения кувырком избежала атаки, попутно во что-то вляпавшись щекой. Из колчана высыпались стрелы, и она на бегу схватила столько, сколько успела. «Две огненные и одна обычная», — подсчитала Лина. Сегодня она впервые увидела огненные стрелы и поняла, как ими пользуются, только со слов солдата с арбалетом. «Такие обычно поджигают перед выстрелом», — говорил он. Огонь как раз имелся. Лина крикнула Алистеру отвлечь монстра и побежала в сторону горящих дров.

Крик шема, звон биения меча о щит, лай мабари, топот и рычание раздосадованного монстра. Удар посоха об пол, и в один миг в теле появилась неожиданная лёгкость. Лина подожгла стрелу и помолилась Митал, чтобы затея сработала хотя бы наполовину.

Лина выпрямилась, заняла позицию, расставила ноги на ширине плеч, вскинула лук и начала кричать, привлекая к себе внимание. Отбиваясь от Алистера, монстр заметил её не сразу, и как только повернул морду в её сторону…

Долийка хорошенько прицелилась, натянула тетиву, костяшки пальцев на краткий миг коснулись щеки.

«Лети, родная…»

Выстрел был точен. Кровоточащая глазница, влажно хлюпнув, поглотила пылающую стрелу по самое оперение. Чудовище засопело, захрипело, пошатнулось и упало на спину. Оно было живо, дёргало руками и ногами, пока конец стального меча Алистера не впился в его раскрытую пасть.

— Маяк вон там, мы наверняка пропустили время сигнала… Зажжём его скорее, пока ещё не поздно! — говорил эльфийке Алистер, но она не обратила на него внимания. Она с отвращением стирала с лица и волос слюни и чью-то кровь. А может, и не кровь вовсе. На запах она больше ничего не могла определить, всё смешалось в единый смрад. Теперь и она стала его частью.

Алистер тяжело вздохнул и, достав из кармана кресало и кремень, подошёл к камину, но маг его остановил, предложив свою помощь. Огненным заклинанием он быстро поджёг дрова и что-то пробухтел в ответ на благодарность Стража.

Дело было сделано. Алистер всматривался в окно, стараясь разглядеть хоть что-то, маг то и дело вопрошал о результатах, мабари лежал, шумно дыша, а Лина сидела молча и ловила шум дождя, мечтая убраться как можно дальше. Перила под рукой Алистера зашатались, и тот сдался, принявшись наматывать круги. От них уже ничего не зависело.

Неожиданно откуда-то снизу начал доноситься шум. Волкодав вскочил на лапы и навострил уши. Топот множества ног становился громче. Пёс пригнулся в холке и грозно зарычал. Алистер схватил меч, приготовился к бою. Маг был на пределе, но на защитное заклинание сил ему хватило. Лина с трудом поднялась на ноги, готовя стрелу и целясь. Первый вошедший враг умрёт, это было уже предрешено.

Когда дверь распахнулась, тетива долийского лука зазвенела, но результата выстрела эльфийка не видела. Двое, трое, четверо… Сколько порождений тьмы ворвалось на верхний этаж башни Ишала, сосчитать было невозможно. Их заслонил град пущенных стрел.

Валласлин наносят в полной тишине, и хотя крики боли воспринимают с пониманием, они считаются признаком слабости и неготовности долийца перейти во взрослую жизнь. Зная это, Лина молчала. «Я сильная, я стерплю», — повторяла она, ощущая, как раз за разом распарывают маленький участок кожи на её лице. Она почему-то знала, что получит совсем не то, что хочет. Кровавые письмена с символами бога ремесла, а не богини охоты станут частью её. Неважно… Так решила Хранительница, значит так надо. Цветные чернила, вводимые под кожу, вот-вот должны были начать щипать, но вместо этого лицо её накрыла холодная влага, и… темнота.

Внезапно тишину нарушил шёпот. Нет, не шёпот. Пение. Зов. Невыносимо прекрасный, манящий, пугающий. Он доставлял острое, ни с чем не сравнимое наслаждение и тоску, от которой хотелось выть. Din'an nadas. Лина дёрнула плечом, и песнь затихла, а вместо неё раздался скрипучий женский голос. Она хотела открыть глаза, посмотреть, кто эта женщина, но густая тьма вновь втянула её в себя.

Часы, дни, годы? Лина не знала, сколько времени провела во мраке, принятом за Загробный мир. Она вспомнила всё. Шемы, руины, Остагар, Дикие земли, башня Ишала, рогатое чудовище и дождь стрел. Первая впилась в плечо, вторая в живот, третья в грудь, а потом она упала и умерла. Да, точно, так и было. Правда, жаль, не убила Дункана. «Интересно, а я могу прикончить его из Запределья?»

Лина попробовала пошевелить рукой, и неожиданно у неё это получилось. Запах сырости ударил в нос, и она открыла глаза, столь же внезапно обретя зрение. Первым, что она увидела, был обветшалый деревянный потолок со свисающей паутиной. А значит, где-то должно быть и восьмиглазое чудовище, сплётшее её. Мурашки пробежали по спине эльфийки.

Лина выдохнула, поёжилась, приподнялась на локтях и осмотрела себя. Она лежала на деревянной кровати, укрытая шерстяным одеялом. Верх брони с неё кто-то снял, а торс плотно перевязал полосками чистой ткани. «Какого?..» Лина резко села в постели и принялась настороженно осматриваться. У противоположной стены горел камин, а над ним сушились пучки душистых трав. Вокруг стояли бочки, сундуки и какие-то склянки. Звериные шкуры коврами стелились на полу и на стенах, а от книжной полки до самого камина разбросаны старинные книги. Лина повернула голову, и наконец её взгляд упёрся в неё.

Темноволосая женщина стояла у книжной полки, повернувшись к ней спиной. Эту спину с родинкой под правой лопаткой Лина не могла не узнать, и хасиндка-оборотень стала ответом на главный вопрос. Женщина поставила книгу на место и обернулась.

— А-а-ах, глаза твои открылись наконец-то. Довольна будет мать.

Ведьма уверенным шагом прошлась вдоль комнаты и остановилась возле кровати, уставившись прямо на эльфийку. Красивая, с прямой осанкой, полными губами и глазами цвета золота. Лина видела Морриган второй раз в жизни и раскраснелась как влюблённая девчонка, позабыв обо всех горестях и не в силах ответить хоть что-то вразумительное.

Молчание эльфийки ведьма восприняла по-своему.

— Я Морриган, коль ты не помнишь. И сейчас мы в Диких землях, где тебе я раны только что перевязала. На всякий случай — пожалуйста.

Окончательно оробев при мысли о близости, эльфийка потупила взгляд. Новый прилив её смущения был принят ведьмой за потерю памяти.

— Ты ранена была, и мать моя тебя спасла, не помнишь? — немного помолчав и получив в ответ лишь короткое «угу», ведьма продолжила: — Покинул поле боя тот, кто должен был на ваш сигнал ответить. Порождения тьмы победу одержали. Тех, кого бросил он, на части разорвали. Твой друг переживает очень сильно.

— Мой друг? — не поняла Лина.

— Тот подозрительный и недалёкий, что раньше был с тобой, о да. Он там, снаружи. То отрицает всё, то горю предаётся.

— Он мне не друг, — обиженно фыркнула Лина.

Сначала она подумала о клане и о Тамлене, случайно забрёдшим в эти глухие края. Глупо? Наивно? Да, наверное. Просто надежду ещё не потеряла. От разочарования возникло и возмущение, что шемлена назвали её другом. С появлением возмущения исчезла робость. Лина принялась разматывать бинты, перестав обращать внимание на ведьму. Обнажиться перед ней она не стеснялась, к тому же Морриган наверняка всё уже видела. Лина осмотрела себя, ощупала. От ран не осталось даже царапин. Пара синяков, и только. Лина подняла глаза на ведьму, по той было видно, что ей без разницы, но эльфийка всё же подтянула на себя одеяло.

— Сп-пасибо за помощь, Морриган.

Услышав слова благодарности, Морриган на миг растерялась.

— Я… пожалуйста, но благодарить тебе пристало мать мою. Я не гожусь в знахарки.

— И где же твоя мать?

— Снаружи, у огня. Мать хотела поговорить с тобой, как только ты проснёшься.

Заметив вопрос в глазах эльфийки, Морриган подсказала ей искать вещи в сундуке у изножия кровати. И девушка поднялась, нисколько не смущаясь частичной наготы. Она опустилась на корточки перед сундуком и, открыв его, поникла.

Сапоги, перчатки, пояс из гальей кожи, поясная сумка и кинжал из железной коры — это всё, что осталось целым. Свои старые лук и колчан она оставила в Остагаре, а нагрудник был усеян множеством незапланированных дыр. Похоже, стрел в неё попало больше, чем она запомнила. Эльфийка поджала губы. Ей было жаль терять столь родную вещь. Благо заботливая Ашалле обладала талантом утрамбовывать вещи и сумела в маленькую сумку затолкать рубашку, на случай прохладной погоды. Лина достала рубашку, расправила, встряхнула. Зелень льняной ткани напоминала о доме — хоть что-то. Нырнув в рубаху, Лина бантиком завязала шнурок на расходящемся до груди вороте, и поверх натянула изрешечённый долийский нагрудник. Обвила талию зачарованным поясом, заткнула за него кинжал, надела перчатки, сапоги. Готово.

Выпрямившись, эльфийка взглянула на Морриган. Колдунья принялась за приготовление пищи, и теперь усердно разделывала ножом чью-то тушку. Отвлекать её не хотелось, но в голове назрел вопрос, очень волнующий эльфийку.

— В башне были ещё двое, человек и собака. Не знаешь, что с ними случилось?

— Не знаю. Лишь вас двоих мать принесла. — Немного подумав, Морриган отложила нож в сторону и обернулась. — Я место битвы видела прекрасно. Страшная картина. Трупы везде, и порождения тьмы кишат на них… питаются, возможно. Ещё они находят тех, кто выжил, чтобы под землю с собою утащить. Зачем — не знаю. — Ведьма вздохнула. — Король ваш мёртв. А жаль. Я предпочла бы чтоб мать его спасла, ведь за него дадут гораздо больший выкуп, чем за тебя. — Бесстрастно посмотрев на поникшую эльфийку, ведьма приняла её траур по собаке за уныние. — Как твой друг, отрицать всё станешь? Да только отрицанием никому ты не поможешь.

Лина зашипела. Первый раз — простительно, но второй… Даже в своём положении стерпеть она не могла такой ереси.

— Fenedhis! Хватит этой чуши! Шемлен мне не друг!

В ответ Морриган только пожала плечами.

— А теперь ты с матерью моей поговори, а я останусь и приготовлю пищу.

Лина фыркнула, а ведьма, нисколько не обращая внимания на недовольство долийки, вернулась к готовке.

* * *

Лина приоткрыла старую скрипучую дверь и крадучись выбралась на улицу. С истинным наслаждением вдохнула свежий воздух и, посмотрев на небо, быстро сощурилась — заходящее солнце больно ударило в глаза. Был вечер. Очень живописный вечер: серое небо, бледно-жёлтое солнце, белокаменные руины, хвойные леса, кустарники, камыши, чарующе-белые кувшинки, багульник и длинная тропа, пролегающая вдоль болот. И лишь широкая спина шемлена омрачала пейзаж.

— Ну что, видишь? Вот она, твоя подруга. Не стоит так волноваться.

Лина чуть не подпрыгнула, так неожиданно прозвучал скрипучий голос матери Морриган. Следом её напугал и Алистер. Он резко обернулся и заговорил слишком громко:

— Хвала Создателю! Ты жива! А я думал, ты уже никогда не очнёшься…

Физически Страж был здоров, но душевные терзания сжигали его изнутри, это оставило на нём видимый отпечаток, но при виде целой и невредимой эльфийки на его лице проступило явное облегчение. Лина кивнула в знак приветствия, и он снова сник.

— Дункан убит! — запричитал он. — Серые Стражи, Дункан, даже король… все погибли. Просто не могу поверить! — Он покачал головой. — Если бы не мать Морриган, мы с тобой валялись бы мёртвые на вершине башни.

— Вот только не надо говорить обо мне так, будто меня здесь нет, — недовольно отозвалась ведьма.

Алистер на мгновение растерялся, а собравшись, тут же извинился:

— Прошу прощения, я не хотел. Но как же нам тебя тогда называть? Ты так и не сказала своё имя.

— Имена красивы, но бесполезны. Хасинды зовут меня Флемет. Полагаю, этого достаточно.

Лина замерла и приоткрыла рот, Алистер тоже опешил, но быстро пришёл в себя.

— Как? — изумился Алистер. — Флемет? Та самая из легенды? Значит, Давет был прав! Ты — ведьма Диких земель, да?

— И что это меняет? — фыркнула ведьма. — Да, я немного знакома с магией, и вам обоим это пригодилось, верно?

Флемет повернулась к ошарашенной эльфийке и та быстро подобралась.

— Andaran atish’an, Asha'belannar, — низко поклонилась Лина. Она наконец-таки вспомнила, кто такая Флемет. Имя, которым называли её шемлены, звучало чуждо. Женщина многих лет — так для неё было понятней. Эльфийке было совестно, что ещё с рассказа Давета она не распознала в ведьме Диких земель ту, о которой так жадно слушала легенды. «Она злопамятна и своенравна, и обращаются за помощью к ней лишь полностью отчаявшись, потому что она может как помочь, так и убить просителя» — так говорил хагрен. А её… она спасла. Лина кротко взглянула на усмехающуюся ведьму и снова низко поклонилась. — Ma serannas, Asha'belannar.

— Вот это манеры! — ведьма скрипуче рассмеялась. — А что-нибудь кроме прозвища знаешь?

Воодушевившись, Лина просияла.

— Совсем немного. Только легенды. Многие из них слишком неправдоподобны, чтобы быть правдой, но если ты смогла достать нас из башни и исцелить все раны, то даже в них можно поверить.

Лина смутилась своей несдержанности и поклонилась в третий раз, на что ведьма только рассмеялась и махнула рукой.

— Стой, стой, больно уж ты не стойка. Впрочем, из башни вас вытащить было не так уж трудно. То, что предстоит вам, куда трудней.

Алистер пропустил мимо ушей почтение эльфийки и реакцию ведьмы. Последние слова Флемет стали для него гораздо более значительными.

— Тогда почему ты не спасла Дункана? Он же наш… Он был нашим лидером!

— Мне жаль вашего Дункана, но горевать по нему вы будете после… Как однажды сказала моя мать: в темноте, перед тем, как отомстить. Сейчас для вас самое главное — долг. Во все века долг Серых Стражей был один — объединить земли в борьбе с Мором. Или сейчас это изменилось?

Лина замерла. Нутро опустилось вниз, а в горле застрял ком. Будь перед ней кто-то другой, она бы высказала всё, что думает об ордене Серых Стражей, и о том, под чьим хвостом его видела. Эльфийка попыталась подобрать как можно более тактичные слова для отказа могущественной ведьме. Наконец она выпрямилась, сглотнула слюну, и ответила кратко:

— Я не Серый Страж, я только выпила кровь порождений тьмы и выжила. Не более.

Сложив руки под грудью, Флемет уставилась на эльфийку тяжёлым взглядом.

— Все Серые Стражи Ферелдена погибли, остались только мы с тобой! Я потерял всех братьев! — взмолился Алистер. — Ради любви Создателя, не бросай меня одного!

— Ради любви твоего бога? — Лина вскинула брови. — Я должна делать что-то ради любви того, в кого не верю? Думай что говоришь, шем! Вот ты бы стал делать что-то ради любви Митал?

— Ну конечно, — гаркнула Флемет, и прозвучало это почти как воронье карканье, — кто-нибудь другой поймёт, что надо сделать, возьмётся за дело вовремя и с умом, и всё уладит. Обойдутся и без тебя!

Алистер воодушевился, видя, как после слов ведьмы стушевалась эльфийка.

— Дункан был мне как отец! — зачастил он. — Я не допущу, чтобы его смерть оказалась напрасной! Прошу, помоги, в одиночку мне не справиться.

Лина зашипела. Страж был похож на побитого щенка, и это зрелище только разозлило её. «У людей свои битвы, а у нас свои». Слова Хранительницы Маретари хорошо отпечатались в памяти долийки, как и то, что спустя несколько часов та отправила её на чужую войну. Поняла решение Хранительницы Лина только сейчас. «Ритуал прошла, вылечилась, а вот сражаться за шемов Хранительница не говорила. Дункан мёртв. Жаль не от моей руки, но мёртв. А я — свободна. Могу идти на все четыре стороны и делать что хочу. Например, вернуться в клан… — Хорошенько поразмыслив над последним, Лина поникла. Клан ушёл на север — это всё, что она знала о нём теперь. — Хотя, если у меня будет время… — Лина подняла глаза на Алистера. Всем своим видом тот молил не оставлять его одного в этом жестоком мире. — Он не только зовёт меня на чужую войну, но и просит помощи отомстить за ненавистного мне человека. — Лина еле заметно ухмыльнулась. — Ладно, что ж, подыграю, пока буду искать клан».

— Хорошо, — притворно согласилась Лина. — Но, может, прежде объясните, почему тот человек предал короля, когда миру угрожают порождения тьмы?

— Вот это хороший вопрос, — задумалась Флемет. — Сердца людей порой чернее любого порождения тьмы. Быть может, он решил, что Мор — это обычное войско и умелыми манёврами его можно перехитрить. Быть может, он не понимает, что истинная угроза — это зло, которое стоит за порождениями тьмы.

— Архидемон, — обречённо произнёс Алистер.

Подивившись интонации Стража, Лина мельком взглянула на его помрачневшее лицо, затем вернулась к ведьме.

— А кто это, архидемон? — спросила Лина.

— Говорят, что давным-давно Создатель отправил древних богов империи Тевинтер в глубокие подземелья, спать вечным сном. Архидемон — это древний бог, пробуждённый ото сна и поражённый скверной порождений тьмы. Хочешь, верь, хочешь не верь, но история говорит, что архидемон ужасен и бессмертен. А не верят в истории только глупцы.

— Значит, чтобы покончить с Мором, мы должны убить архидемона. Так? — Лина беззаботно пожала плечами. — По крайней мере, главная цель ясна.

— Как, сами? — оторопел Алистер. — Ни один Серый Страж ещё не побеждал Мор в одиночку, без помощи объединенной армии нескольких стран! Не говоря уже о том, что я просто не знаю, как это сделать.

Флемет чуть слышно хмыкнула, но этого хватило, чтобы оба Стража обратили к ней всё своё внимание.

— Не знаешь, как убить архидемона или как собрать армию? Сдаётся мне, это два разных вопроса. Разве у Серых Стражей в наши дни нет союзников?

— Я… я не знаю… Дункан сказал, что король призвал Серых Стражей из Орлея. А ведь эрл Эамон с этим ни за что не согласился бы. — Алистер призадумался, уставившись в одну точку, и вскоре просиял. — Точно! Эрла Эамона не было при Остагаре, значит, его армия уцелела. И, кроме того, он дядя Кайлана. Я его знаю, он хороший человек, и в Ферелдене его уважают. — Алистер быстро повернулся к Лине. — Предлагаю отправиться в Редклиф и попросить помощи там.

— Твой Эамон такой же шемлен, как и Логэйн, — фыркнула Лина.

— Эрл Эамон хороший человек и никогда бы не сделал того, что совершил Логэйн!

Лина покачала головой, демонстративно закатила глаза, и Алистер, заволновавшись, начал говорить, заикаясь. Он пытался подобрать слова для протеста, но не выходило ничего толкового. Опасения, что эльфийка может быть права, выбили его из колеи.

— В вашем распоряжении гораздо больше, чем старые друзья, — вмешалась Флемет. — Те свитки, которые я вам передала, надеюсь, вы не потеряли?

— Мы… нет, конечно, нет! — Алистер поёрзал, оттянул свой нагрудник за ворот и с трудом вытащил оттуда кожаный чехол. — Дункан мне отдал их перед тем, как… — стиснув зубы, Страж переборол себя и повернулся к эльфийке, решив пояснить, на что намекает Флемет. — С помощью этих соглашений Серые Стражи могут потребовать помощи от гномов, эльфов, магов и многих, многих других — все они обязаны помогать нам во время Мора.

«Право Призыва…» — вспомнила Лина. Мигом вспыхнула ненависть к Серым Стражам и к тому, как её выдернули из клана, и она ощутила нечто сродни падению в бездну. Мысли зароились как осы в банке, и, пытаясь успокоиться, она сосчитала до десяти. Не помогло. Прервал её размышления скрипучий голос Asha'belannar, прозвучавший так неожиданно, что заставил её вздрогнуть.

— Может, я и старуха, но все эти гномы, эльфы, маги, эрл Эамон и прочие… Все вместе они могут составить то, что зовётся армией.

— Да, похоже, мы и правда можем собрать армию, — обрадовался Алистер, но тут же сник. — Тейрн Логэйн предал короля и Стражей, — он обречённо вздохнул, опустил голову. — Наверняка он всех настроил против Серых Стражей. Надеюсь… хоть кто-нибудь поддержит нас.

На слова Стража Лина неопределённо пожала плечами. У неё самой не было желания помогать, и чтобы избавиться от его компании, следовало скорее уйти из-под надзора.

— В таком случае, нам пора идти. — Лина склонила голову. — Ma serannas, Asha'belannar.

— Спасибо, — негромко добавил Алистер.

Флемет выставила руку, отрицательно покачала головой.

— Нет-нет, это вам спасибо! Это же вы Серые Стражи, а не я.

Лина недовольно фыркнула, и ведьма бросила на неё тяжёлый взгляд, на что та быстро подобралась.

— Итак, — продолжила Флемет. — Прежде, чем вы уйдёте, я могу предложить вам ещё кое-что.

Дверь скрипнула и Флемет с подобием улыбки повернулась в сторону направляющейся к ним Морриган.

— Кипит похлёбка, мама милая. У нас два гостя к вечерней трапезе или ни одного? — Морриган холодно смерила взглядом предполагаемых гостей.

— Серые Стражи скоро выходят, девочка. Ты отправишься с ними.

— Что? — Морриган непонимающе уставилась на мать, и, видя реакцию дочери, Флемет издала смешок.

— Ты меня слышала, девочка. Вроде как уши у тебя есть.

— Но я…

— Ты годами мечтала выбраться отсюда. Считай, что это — твой шанс.

Лина и Алистер переглянулись.

— Её колдовство вам пригодится. И, что важнее, она знает Дикие земли и проведёт вас мимо орды этих тварей.

— А мне нельзя сказать? — возмутилась Морриган.

— Не хотелось бы смотреть дарёному коню в зубы… — недовольно проговорил Алистер. — Не добавит ли она нам проблем? За пределами Диких земель её будут считать чужачкой и отступницей.

— Раз вы, юноша, не хотите помощи от незарегистрированных магов, лучше было оставить вас в башне.

— Разумно, — коротко согласился Алистер.

— Мама… не так себе я это представляла. Я даже не готова…

— Так будь готова. Эти двое должны помочь Ферелдену в борьбе с порождениями тьмы. Ты нужна им, Морриган. Без тебя им не справиться, и Мор погубит нас всех, — ведьма предостерегающе уставилась на дочь, — даже меня.

— Я… Понимаю. — Морриган опустила глаза, не осмелившись продолжать спор с матерью. — Позволь собрать мне вещи, сделай милость.

Над Дикими землями Коркари стояла глубокая ночь. Свет крупных звезд еле пробивался сквозь густую листву деревьев, слабо освещая окружающее их пространство. Здесь и днём нужно было очень внимательно выбирать дорогу, а сейчас они и вовсе с трудом продвигались вперёд.

Морриган вела их самым коротким путём и самым непролазным. Снова. Казалось, она не обрадовалась приказу матери, но покорно подчинилась. Разве Asha'belannar, могущественной колдунье Диких земель можно не подчиниться? «Можно. Ещё как можно! — считала Лина. — Только бунтовать нужно незаметно и в своё время…» А пока она молча шла за Морриган, думая о словах ведьмы и о том, что будет делать дальше, и как поступит со своей свободой, когда улизнёт от Морриган и Алистера. «Где я буду искать клан? Что сказать Хранительнице? А если я так и не смогу их найти?» — размышляла она, и не могла найти ответа ни на один из этих вопросов, впоследствии чего только возникали новые: «Что делать?» и «Куда податься?»

Неожиданно со спины раздалось громкое хлюпанье и Лина резко обернулась на Алистера, шедшего далеко позади. На Страже были тяжёлые доспехи, щит, и своего оружия, в отличие от неё, он не терял. Одним словом — самое подходящее обмундирование для вечерней прогулки по болоту, где при должной удаче любой может с головой провалиться в зловонную трясину и остаться гнить в ней навечно.

— Морриган, далеко ещё? — вполголоса спросила Лина, стараясь не обращать внимания на Стража.

— Два дня пути, не считая этой ночи.

— Два дня по Диким землям? — уточнила Лина.

— Из Диких земель выйдем завтра к вечеру. Если твой друг так и продолжит плестись, то не выйдем вовсе.

— Сколько ещё раз мне повторить, что он не мой друг, чтобы ты перестала его так называть?!

— А там дойдём до тракта, — невозмутимо продолжила ведьма. — Оттуда прямой путь в Лотеринг. Многое из нужного мы там найдём.

— Поскорее бы выбраться отсюда… — подошёл к ним Алистер, справившийся с трясиной. Это были первые его слова — после того, как они ушли из хижины Asha'belannar, он ничего не говорил, а лишь понуро брёл следом.

— Коль ты и правда этого желаешь, может, начнёшь идти по тропинке, а не оказываться всё время в болоте? — усмехнулась Морриган, окинув презрительным взглядом Стража, чей доспех был в тине и зловонной жиже.

— Что-то я не вижу здесь никакой тропинки, — огрызнулся Алистер.

Лина проигнорировала Стража. Ей много чего не хватало — нормального отдыха, снаряжения, еды. Но всё это она не собиралась искать в Лотеринге. Узнав, что в их планы входит ночёвка в Диких землях, она решила не откладывать побег, а уйти прямо тут, через болота, когда Морриган и Алистер уснут. На протяжении всего пути она осторожно выведывала у ведьмы нужную информацию, и та терпеливо отвечала, хотя её заметно раздражали расспросы. Благодаря её ответам Лина имела хоть какое-то представление, как и где можно ходить, и как вообще вести себя в этом гиблом месте.

Привал они решили устроить, когда стало совсем невозможно продвигаться вперёд. Даже Лина начала спотыкаться о выступающие корни, к тому же, они с Алистером валились с ног от усталости. Морриган легко опустилась на землю и принялась что-то колдовать над широким стволом дерева. Когда она закончила, круг из рун засветился белым и тотчас погас.

— Заклинание скрыло нас от гостей незваных, — объяснила Морриган свои действия.

— Ты же говорила, что Флемет дала тебе амулет, из-за которого порождения тьмы нас не видят.

— Не чувствуют скверну в вас, — поправила ведьма. — Однако случайной встрече он не помешает. Будь то порождение тьмы иль дикий зверь.

— Какая досада, — весело прокомментировал это Алистер. — А я уж надеялся, что нам не придётся больше сражаться, и до Архидемона доберёмся незамеченными.

— А если я вдруг захочу отлучиться по нужде? — осторожно поинтересовалась Лина.

— Терпи, если не хочешь справлять её здесь.

— Я точно не стану делать это при девушках, — неловко улыбнулся Алистер. — Не хочу смущать вас, поэтому я отойду прямо сейчас.

Морриган фыркнула презрительно и раздражённо махнула рукой в сторону.

— Иди. Но только убедись, чтоб не было хвоста.

Когда Страж вернулся, ведьма, что-то бормоча себе под нос, повторила заклинание. По её словам, они могли спать спокойно, насколько это было возможно на холодной земле. Разводить костёр она запретила, чтобы не привлекать возможных врагов. Алистер прислонился спиной к дереву, блаженно закрыв глаза. Морриган, казалось, совсем не мёрзла, прижав к себе посох и дорожную сумку, словно те её грели. Лина тоже села у дерева, став дожидаться, когда они уснут. Вскоре Алистер начал тихонько посапывать. Морриган, вероятно, тоже уснула, и Лина решила, что пора действовать.

Она бесшумно поднялась на ноги и пошла. Только при движении Лина заметила, что волосы и одежда стали влажными от тумана. Остановившись перед незримой чертой охранного круга, она засомневалась: «А если я не найду дорогу? Если нарвусь на порождений тьмы и не смогу выбраться? У меня даже нет оружия».

— Куда-то собралась ты?

Лина крупно вздрогнула, услышав тихий голос Морриган.

— Я… — начала было эльфийка, но ведьма её перебила:

— Тоже по нужде? Как… этот? — покосившись на Алистера, она презрительно фыркнула.

— Э-э-э… да, — Лина кивнула. — Да, — повторила она и кивнула несколько раз. Для убедительности даже свела ноги.

На лице Морриган снова отразилось раздражение. Похоже, сама она не постеснялась бы справлять нужду при них. Она приложила ладонь к стволу дерева, что-то прошептала, и место, на котором была начертана руна, засветилось, после чего ведьма махнула рукой, давая понять, что можно идти.

Лина шла быстро, спеша уйти как можно дальше, прежде чем её успеют хватиться и догнать. Но с каждым шагом решимость покидала её. Она вдруг резко остановилась и, облокотившись на покорёженный ствол дерева, села, прижав к себе колени. Она сгоряча решила уйти, сбежать, но теперь её одолевали сомнения. «А куда бежать-то?»

Лина зажмурилась и, стиснув зубы, обняла колени и уткнулась в них лицом. Из Диких земель она сможет выбраться и самостоятельно. Только нужно идти — прямо, прямо и прямо… Однако за пределами болот куда податься долийке, не имеющей при себе ни провизии, ни даже лука, чтобы хотя бы добыть еды? А даже если она и сможет найти клан, что очень маловероятно, будет ли ей рада Хранительница, отправившая её с Дунканом? И где искать лес Бресилиан, где они останавливались раньше? Одному Фен`Харелу известно. Самым разумным решением было остаться с Алистером, немного изучить местность и найти хотя бы какое-то оружие, а потом уже идти… куда-то идти. Куда-то подальше от Алистера, от Серых Стражей, от навязанного долга, на который ей начхать. Пусть Мор хоть весь Тедас поглотит, зато вместе со всеми треклятыми шемленами и… с кланом.

Лина печально вздохнула, уткнулась подбородком в колени и уставилась в пустоту. Даже если бы она хотела, а она не хотела, что она может сделать одна против Мора? Как помочь клану, своей семье? «Я ведь изгнана… — вспомнила Лина. — Хранительница предала меня, отдала в услужение шемленам. Теперь клан — не моя забота». Она пыталась убедить себя в новых выводах, вслух повторяя, что её предали, но с каждым словом глаза почему-то всё больше и больше начинало щипать, пока слёзы ручейками не потекли по щекам. Она всхлипнула, потом ещё раз и ещё. Чтобы не разразиться плачем, она крепко закусила кулак, содрав клыком кожу и поранив палец. Боль привела её в чувство, заставив опомниться.

«Хранительница хотела как лучше. Хотела спасти меня во что бы то ни стало. Любой ценой. — Лина прикрыла глаза и откинула голову назад, опёршись затылком в дерево. — Даже если цена — моя свобода. Но… она ведь достаточно хорошо меня знает, и должна была понимать, к чему приведёт её решение».

Хранительница Маретари всегда говорила, что Лина рассудительней многих своих сверстников. Но сейчас ей не хотелось быть разумной, не хотелось оставаться с Алистером и с серостражеством ни минуты, не хотелось бороться с Мором, и много чего прочего, ради чего её отправили сюда. «Хранительница всегда говорила, что у нас свои войны, а у них — свои, и я, как долийка, ничего не должна шемленам, — думала Лина. — И пусть Asha'belannar говорит, что хочет, но я не Серый Страж. Даже если Мор поглотит этот мир, шемам служить я не стану. А клан… клан позаботится о себе сам, пока я их не найду. Они сильные и Хранительница их защитит». Лина тихо шмыгнула носом и, сморгнув последние слёзы, протёрла глаза. Она коротко кивнула, словно в подтверждение собственных выводов и, поднявшись, вернулась на место их маленького лагеря.

— Я уж думала, ты утонула, — зло зыркнула на неё Морриган. — Передумала бежать?

Не дожидаясь ответа, она снова принялась чертить руну, а Лина, не удивляясь её проницательности, уселась на влажный мох. Облокотившись на дерево, она уставилась в лес мимо ведьмы. Она старалась не думать о том, что ей предстоит, а просто смотреть вперёд, в неопределённую даль, где призрачные, смутно различимые тени деревьев порой становились чёткими. Это происходило в моменты, когда лёгкое движение воздуха на миг разрежало туман. Глядя в белесую муть, Лина вспоминала клан и истории хагрена. Страшные истории. Далёкое болото с холодной сонной апатией будило в её душе помимо печали застарелые детские страхи. Провалиться, заблудиться, остаться одной в этом огромном мире. А пока страхи сбывались, безрадостная картина напоминала ей Запределье, каким она воображала его, посиживая рядом с Тамленом, Фенарелем и Марен перед сказителем клана. Только теперь она на пути в мир людей. Лучше уж Запределье…

Лина подавила новый всхлип, приняв решение некоторое время плыть по течению. Служа не шемам, а самой себе. Всё лучше, чем слоняться без понимания, где она вообще оказалась. И уйти, как только поймёт, куда идти нужно или… можно. Из-под полуприкрытых век она посмотрела на дремлющего Алистера, и поморщилась. «Или пока он меня не достанет, — мысленно добавила она. — А до тех пор я подыграю ему, и покорчу из себя спасителя мира».

В остаток ночи Лина так и не смогла уснуть. Она думала, думала и думала. Мысли её касались прошлого, всех дорогих сердцу дней и беззаботного детства. Она вспоминала, как они с Тамленом учились плавать и ловить рыбу руками, вечера у костра, первую охоту, девчачьи разговоры с Марен, и как та заплетала ей волосы в причудливые косы. Всё, чего она лишилась из-за людей. Лина прикрыла глаза и в памяти её нарисовались образы тех шемленов, которых они с Тамленом встретили в лесу, и в сердце её невообразимо сильно вспыхнула ненависть. Она вдруг поняла, чего хочет. Клан покинул лес, и если они не могли отомстить, то она сможет — перебить всех, всех, кто собирался придти и напасть на их клан, из-за чего была потеряна возможность отыскать и спасти Тамлена. Лина принялась судорожно вспоминать, попадались ли им с Дунканом по пути в Остагар какие-либо селения, но ни одного не вспомнила. Страж вёл её окольными тропами.

«Будто я смогу одна перебить кучу народа. Вот ведь размечталась», — мелькнула в её голове мысль, но воплотить задуманное в жизнь с каждой секундой хотелось всё больше и больше. Она пока не знала, как и когда сделает это, но точно знала, что умирать они будут долго и мучительно.

Это обещание, данное самой себе, странным образом помогло ей согреться. Теперь она, по крайней мере, знала, что делать дальше.

* * *

Поутру туман отступил, и в новый день Алистер снова стал проваливаться в вязкую жижу, замедляя их. Вытаскивать притонувшего Стража ни Морриган, ни тем более Лина не собирались. Впрочем, он справлялся и сам, через минуту-другую освобождаясь из болотного капкана.

Когда они подошли к небольшому мшистому островку, Лина решила предложить краткую остановку, и Алистер тут же повалился на сырой мох, наслаждаясь покоем. Судя по положению мутно сиявшего в вышине бледно-жёлтого диска, близился полдень, и Лина снова спросила у Морриган, далеко ли им идти. Ведьма язвительно ответила, укоряя Алистера за его неловкость, а он буркнул, что ему надо передохнуть, иначе он не сможет извлечь из болота даже собственный зад.

Весь оставшийся день они шли по лесу, лишь раз остановившись на привал. Тишину нарушало только чавканье грязи да карканье ворон. Несколько раз Алистер предупреждал о близких порождениях тьмы. К счастью, твари не почуяли их, и угрозу удавалось обойти. Один раз ветер донёс до них ужасный смрад, и Лина закрыла нос. Когда они прошли чуть дальше, увидели гору трупов на покрасневшей от крови поляне. Одни с оторванными ногами и руками, другие сожжены. И вороны кишели на них, вырывая глаза и подгнивающие на солнце внутренности.

— Хасинды, — присмотрелась к ним Морриган. — Искали путь на тракт, но смерть нашли здесь. Причём недавно.

— Это ужасно, — вполголоса проговорил Алистер.

— Сомнений нет — вот что ждёт всех, коль Мор на этих землях воцарится.

«Вот и хорошо», — равнодушно подумала Лина.

— В Остагаре сейчас то же? — спросил Алистер.

— Там хуже. Намного, — коротко ответила Морриган, предоставляя простор для воображения.

Страж кивнул. Он стоял мрачнее тучи, и, несомненно, представлял на месте этих несчастных Дункана и своих братьев по ордену. Лина фыркнула и отвернулась от него, снова уставившись на мертвецов. Точнее, на одного конкретного мертвеца, самого ближнего хасинда, сжимающего в руках лук. Это, несомненно, была удача. Лина осмотрелась, прошлась вправо, не слушая Стража, и, пригнувшись, двинулась вперёд. У мёртвого хасинда имелся не длинный лук из тиса, и полный колчан стрел. Похоже, он не успел воспользоваться оружием, прежде чем ему раздробили череп.

Подобрав заляпанное кровью снаряжение, Лина вернулась. Она криво улыбнулась бешено глядящему на неё Алистеру и показала лук, давая понять, что прогулку совершала не ради развлечения.

— Что, снова рисковать решила? Будь поосторожней. Если тебя не станет, кто мир спасёт от Мора, ужели Алистер? Тогда мир обречён.

Алистер кинул на ведьму недовольный взгляд, но промолчал.

— Давайте поскорее уйдём отсюда, — сказала Лина, убирая за спину лук и колчан. — А то ещё немного, и от трупной вони меня стошнит.

Примечания:

Главу 9 "Где-то среди Диких земель", я когда-нибудь допишу. В черновиках она лежит давно, но всё руки не доходят. Что бы не было вопросов, Лина подобрала лук и стрелы с трупа хасинда в девятой главе.

---

Весь оставшийся путь по землям Коркари троица провела в молчании, стараясь не привлекать порождений тьмы. Тишину соблюдать отказывался разве что желудок Лины, но несмотря на его старания выдать местоположение путников, шествующих через Дикие земли, порождения тьмы им не повстречались. Они видели лишь их следы да норы, ведущие глубоко под землю. Дважды им попадались трупы хасиндов. Алистер один раз угодил ногой в болото, но сам быстро вылез из вяжущей жижи.

На выходе из Диких земель Коркари, на дороге, ведущей в Лотеринг, Лина заметила бегущую навстречу собаку. Пса она узнала ещё издалека, по большей части из-за не выветривавшегося приторно-сладкого запаха мази, в состав которой входил «волшебный» цветок.

Приблизившись к троице вплотную, пёс резко развернулся, прижал к голове маленькие уши, пригнулся и грозно зарычал на увязавшуюся за ним группу порождений тьмы под предводительством вожака в шлеме с оленьими рогами. Вожак остановился и провёл большим пальцем поперёк шеи, изображая перерезанное горло, и в следующий же миг получил стрелу промеж глаз.

Лина была на нервах, и покусанный палец болел, оттого рука дрожала. Она сама удивилась, что попала столь точно, даже толком не целясь. Отбежав на большое расстояние, она сделала ещё один выстрел, но промазала, попав в дерево. Размяв кисть, она наложила на тетиву третью стрелу, расставила ноги на ширине плеч, поправила стрелу указательным пальцем. Туго, до щеки, натянутая тетива снова отпущена — промах.

«Мягче! Мягче! Ну же, Махариэль, не дури!» — мысленно обругала себя долийка, целясь в четвёртый раз.

Снова промах. Стрела пронзила шею гарлока. Смертельно, но не в желанную цель.

Лина ощутила стыд.

Она почувствовала осуждение в мимолётном взгляде Морриган. «И это — хвалёная стрельба долийских эльфов?» — послышалось ей. Думала ли так колдунья на самом деле, или же это было лишь фантазией — эльфийке знать не дано, но стыдно ей, главным образом, стало перед собой. Перед той, кого считали лучшей в стрельбе в клане Сабре.

Нужный настрой: вдох-выдох, тонкие пальцы размяты, соблюдение дистанции. Пятая и шестая стрелы Лины Махариэль поразили противников между глаз, уложив порождений тьмы на месте. Улыбнувшись уголком губ, Лина отскочила назад, избежав удара мечом, и ринулась к стреле, впившейся в ствол дерева. Колчан был пуст.

Морриган же была на высоте: она обращала порождений тьмы в ледяные статуи и, попадая в них магическим зарядом, сильно ранила или разбивала, как хрусталь. Болотная ведьма убила не так много, но каждая её цель была заведомо обречена.

А Серый Страж Алистер, намного более уставший, чем его товарищ по ордену, в отличие от ведьмы, показал себя не с лучшей стороны. Алистер до сих пор был потерян, и далеко не все его удары попадали в намеченную цель, по этой причине он решил больше пользоваться щитом, предоставляя своим спутникам оглушённые цели.

Мабари же превзошёл всех троих: волкодав напрыгивал на жертву и рвал её на части зубами и когтями, и как только та переставала подавать признаки жизни, мигом переключался на следующую цель. Большая часть шайки порождений тьмы пала от его… лапы.

С порождениями тьмы, преградившими путь в Лотеринг, было покончено, и мабари, шумно дыша, высунув красный язык и радостно виляя коротким хвостом, подбежал к долийке. Счастливая морда, измазанная густой тёмной кровью; приторно-сладкий запах мази; стекающие из пасти слюни; маленькие глазки, наполненные исключительным обожанием найденного хозяина. Лина присела на корточки, потрепала собаку по макушке.

— Думаю, он искал тебя. Он… выбрал тебя. Мабари — они такие. Это называется запечатлением, — произнёс Алистер.

— Значит, эта косматая зверюга теперь пойдёт с нами? Восхитительно, — недовольно фыркнула Морриган.

— Он не косматый! — оскорбился Алистер так, словно недовольство ведьмы было направлено в его сторону.

Пёс и правда не был косматым — короткая рыжеватая шерсть длиной не достигала и трех дюймов.

— Я всегда мечтала о такой собаке. Быть может, это предначертано, — впервые за всё время улыбнулась Лина.

Мабари радостно гавкнул.

— Как ты его назовёшь? — спросил Алистер.

Лина пожевала нижнюю губу, свела брови к переносице, приглядываясь к окровавленной морде собаки и примеряя различные имена. По прошествии не слишком долгих размышлений, перебрав более тридцати сложных долийских имён, Лина сдалась и решила поступить самым верным, по её мнению, образом. После восклицательного «О!» Лина молвила:

— Пёс!

— Пёс? — растерянно переспросил Алистер.

Морриган закатила глаза.

— Его имя — Пёс, — пояснила Лина.

— Пёс?! Но это же не имя! — возразил Алистер.

— Почему? — Лина изогнула левую бровь.

— Да потому что мабари — это… мабари и есть пёс! А «Пёс»… не может… — Покачав головой, Алистер хлопнул себя ладонью по лицу, решив, что спорить с долийкой смысла нет. — Нет, ничего… забудь.

Смотря на волкодава, Лина расплылась в улыбке. Почесала пса по имени Пёс за ухом, от чего кровь порождений тьмы забилась ей под ногти. Лина подумала, что теперь у неё появился первый настоящий друг вне её дома. Друг, который не предаст, в беде не бросит и будет её любить, какую бы гадость она ни совершила.

— Пёс, если этот, — Лина указала пальцем на Алистера, — скажет тебе чего дурного, разрешаю откусить ему руку, ногу или всё, что тебе заблагорассудится.

Пёс гавкнул, выражая согласие.

— Эй! — возмутился Алистер.

Пёс по имени Пёс предупредительно зарычал на Серого Стража. Морриган издала смешок. Лина принялась собирать стрелы из тел и колчанов порождений тьмы.

Троица стала квартетом, и пора было продолжать путь.

* * *

Большую часть дороги с места последней стычки с порождениями тьмы была пройдена довольно бодро. Морриган искусным образом своего красноречия, исполненного своеобразным слогом, унижала Алистера, решив вовсю отыгрываться на нём, а Страж, в свою очередь, притворялся, что её не слышит. Лина кидала Псу палку и, пока тот за ней бегал, чтобы возвратить хозяйке, вычищала забившуюся под ногти кровь порождений тьмы.

Воинственный квартет пересёк больше половины моста, ведущего в Лотеринг, когда путь им преградили куда более чудовищные, по мнению Лины Махариэль, существа, нежели порождённые тьмой монстры.

— Подъём, господа! К нам идут новые клиенты. И ведёт их, подумать только, эльф, — бодро воскликнул главарь разбойников.

Поднявшись на ноги, он одарил путников широкой улыбкой.

Обладателю столь очаровательной улыбки, состоящей исключительно из гнилых зубов, любой богач без лишних вопросов вручил бы пару золотых, но наши герои были нищими. При этом они были голодными и злыми, а самое главное — далеко не беззащитными, как предыдущие жертвы вымогателей.

— Э-э-э… как-то они не очень похожи на остальных. Может, просто дадим им пройти? — сказал второй бандит.

Закусив щёку, Лина окинула его оценивающим взглядом: этот ей показался немного крупнее первого, и эльфийка выбрала его первой целью на случай сражения.

— Чепуха! — отмахнулся главарь. — Привет вам, путники!

— Разбойники. Должно быть, грабят тех, кто бежит от порождений тьмы, — Алистер неодобрительно покачал головой.

— У них хватило глупости преградить нам путь, — сощурившись, Морриган смерила главаря холодным взглядом. — Я предлагаю проучить их.

Ощутив на себе грозный взгляд колдуньи, разбойник усмехнулся, не восприняв её всерьёз.

— Да разве так здороваются вежливые люди? Всего десять серебряных монет — и ступайте своей дорогой.

Лина свела брови.

— Тебе стоило послушать своего приятеля, мы не беженцы.

— Что я тебе говорил? — шепнул атаману крупный разбойник. — У них нет ни одного фургона, и эти вдобавок вооружены.

— Дорожную пошлину платят все, Харник. Вот почему это дорожная пошлина, а не, скажем, налог на беженцев.

Харник неуверенно кивнул и, решив поддержать атамана, обратил взгляд к эльфийке, состроив угрожающую гримасу.

Долийка изумлённо моргнула. Бандиты, вооружённые и не напуганные, напоминали ей трясущихся от страха шемов из леса. Лина ощутила жажду крови, доселе ей неведомую, но, решив ей не поддаваться, сосчитала до десяти. Однако и под других прогибаться она не собиралась.

«Я не следую пути Вир Бор’ассан, — подумала Лина, мотнув головой. — Скорее умру, чем поддамся подобным им».

— И не мечтайте, не стану платить.

Пёс по имени Пёс громко гавкнул и грозно зарычал, почувствовав настроение своей хозяйки.

— Не скажу, чтобы такие речи пришлись мне по душе, — разбойник встревоженно покосился на мабари. — У нас тут, знаешь ли, свои правила. И если не хочешь платить, нам придётся обыскать твой труп.

— Таковы правила, — вновь поддержал командира здоровяк.

У Лины в голове что-то щёлкнуло:

«А что если я последую пути Вир Банал’Рас?»

Кинув неуверенный взгляд на Алистера, долийка снова мотнула головой, решив просто напугать бандитов:

— Неужели вы хотите драться с Серым Стражем? — вскинув подбородок, Лина сложила руки под грудью, придавая себе более уверенный вид.

— Она сказала — Серый Страж? Из тех, что убили короля? — вздрогнул здоровяк.

— Я слыхал, что они предали Ферелден. Тейрн Логэйн назначил за голову каждого Стража солидную награду.

Лицо атамана разбойников выразило задумчивость, предположительно о том, какова будет цена за головы стоящих перед ним Стражей. Он оценивал троих, приняв ведьму Диких земель за одну из чародеев ордена.

— Но ведь говорят, Серые Стражи хорошие бойцы, — Харник поёжился. — То есть, просто зверски дерутся! Уж если они смогли убить короля…

Прислушавшись к доводам Харника, атаман нахмурился, бегло ведя в голове подсчёт риска сражения с умелыми воинами и, взвесив все «за» и «против», решил отказаться от своей предыдущей идеи:

— Ты прав, — коротко кивнул он товарищу. — Послушай, Страж, иди своей дорогой и убивай себе королей с порождениями тьмы, сколько хочешь.

В голове Лины щёлкнуло что-то ещё, называемое наглостью и любопытством:

— Знаешь, Серым Стражам пожертвование тоже не помешало бы, — эльфийка изобразила пальцами характерный для попрошайки жест.

— Да неужели? — усмехнулся атаман, встретившись с заинтересованным взглядом.

— Командир, — снова вмешался Харник, — они просто зверские бойцы. Не забывай.

Второй раз совету Харника командир не внял, решив проучить обнаглевшую особу. По большей части, уверенности мужчине прибавляло то, что хрупкая долийка еле доставала ему до груди, а в ведьме, которую он изначально принял за Серого Стража, он узнал хасиндку, присмотревшись к её одежде, а хасиндов он не считал большой угрозой. Опасения вызывали второй Страж и волкодав, но первый выглядел весьма потрёпанным, а мабари оставался животным, с какой стороны ни посмотри.

Разбойники напали первыми, сразу же после фразы: «А ведь мы уже почти всё уладили», — и Лина отскочила назад, избежав пинка в живот.

«Что ж, путь крови, так путь крови…» — с непонятным для неё самой удовлетворением мысленно произнесла долийка.

Лина хорошо усвоила правила тактики нападения: ты можешь нападать первым, если это поспособствует эффекту неожиданности, но напавшего первым легко прочитать, если, конечно же, он не окажется ловким притворщиком. Лина была более чем уверена, что эта шайка не притворялась и не имела преимуществ, а слепо шла напрямик, рубя всё, что под меч попадётся.

Отбежав на нужное расстояние, попутно доставая из-за спины лук Лина увернулась от арбалетного болта и свистом подала команду Псу. Накладывая стрелу на тетиву, она кинула взгляд на Алистера: Страж, незамедлительно бросившись в бой, сделал выпад. Несмотря на длительное путешествие по болоту и недавнее сражение с группой порождений тьмы, после лечения Флемет он был физически в превосходном состоянии. Как поняла Лина, Алистер являлся хорошо обученным воином, и в ближнем бою был гораздо более опытней неё. Сама же Лина решила приноровиться к работе в паре с Псом.

Мабари набросился на арбалетчика, когда его хозяйка хладнокровно прострелила голову Харнику, заранее выбранному первой целью. Следующая цель — ещё один арбалетчик. Лина не была опытна в боях подобного характера, но училась очень быстро, на ходу сообразив, что первыми надо убивать таких, как она. Но толком подобрать новую тактику не удалось: бой был слишком коротким. Один из особо умных разбойников сбежал с поля боя вниз по мосту, а оставшиеся сдались одновременно со своим командиром:

— Хорошо-хорошо! Сдаёмся! — взмолился главарь, замахав перед собой руками, когда Алистер замахнулся на него мечом. — Мы же просто пытаемся свести концы с концами, пока порождения тьмы всех нас не изничтожили!

«Их осталось трое… А один из них и вовсе полудохлый, — подметила Лина, обведя поле боя беглым взглядом. — Всё закончится очень быстро».

Долийка нервно улыбнулась, осознав забавность ситуации, при которой охотник стал жертвой. В ответ на мольбу разбойника, не прерывая зрительного контакта, она покачала головой, отступая на один шаг.

— Нет… таких, как вы, я больше никогда не отпущу.

Главаря убил не Алистер, а Пёс. Стоило только разбойнику с криком отчаянья замахнуться на его хозяйку, как мабари, напрыгнув, повалил человека на лопатки. Тяжёлыми лапами Пёс давил на его плечи, выворачивая суставы, и главарь бандитов вопил от боли, но лишь до тех пор, пока Пёс не вгрызся в его глотку, с глухим рыком перегрызая мышцы. Он мотал головой из стороны в сторону, ломая шейные позвонки.

Пёс рвал уже мёртвого разбойника на глазах его опешивших товарищей. Чужак напал на хозяина, а значит… кровь из разорванной артерии мощной струёй окрасила сундуки с награбленным добром в красный. Сильные челюсти волкодава смыкались на шее бандита, с каждым укусом всё ближе подбираясь к позвонкам, и, в конце концов, практически отделили голову человека от туловища.

Лина застрелила того, в которого целилась, он умер мгновенно. Чисто. Без мучений и лишней крови. И застыла, видя зверство своего питомца.

Алистер и Морриган закончили бой, а Пёс продолжал истязать труп с головой, отделённой от тела. Лине стало страшно из-за того, что не испытывала отвращения, лишь равнодушие к чужим смертям. Она посмотрела на мертвеца, разрубленного от плеча до паха, взглянула на тающий лёд, плавно окрашивающийся алой кровью, и возвратила взгляд на убитого ею: стрела между глаз, и лишь тонкие струйки крови, стекающие из кожи, повреждённой расходящимися краями наконечника.

«Можно ли было их отпустить? Правильно ли я поступила? — Взгляд Лины пал на труп храмовника у обочины. Под жарким солнцем разложение начиналось быстрее. — Шемы... Они бы нас не отпустили, а значит, всё верно сделано. — Поморщившись от ударившего в нос запаха гниения, Лина мотнула головой. — Я должна стать жёстче, намного, намного жёстче. Буду следовать пути Вир Банал’Рас, чтобы не погибнуть самой».

Лина опустилась на корточки перед усевшимся Псом и с горестной улыбкой погладила его по голове.

— Хороший мальчик, хороший… — Лина вытерла кровь с морды мабари. — Ты прикроешь мне спину, да?

Пёс по имени Пёс согласно гавкнул, завиляв коротким хвостом.

Напоследок почесав питомца за ухом, Лина поднялась на ноги и направилась к обезглавленному Псом трупу. Опустившись на колени, вывернула карманы и забрала сто сребреников. Броню трогать не стала: Пёс проломил наплечники, и на ней было слишком много крови. Вывернув карманы второго разбойника, по имени Харник, и забрав всё добро, Лина принялась стаскивать с него броню, вполне неплохую на вид.

— Эй-эй, что ты делаешь? Мало того, что ограбила, убила, а теперь ещё и догола раздеваешь! — возмущенно вмешался Алистер. — Я в этом участия принимать не собираюсь!

Лина одарила Стража холодным взглядом:

— Им эти вещи больше не понадобятся, а мы нуждаемся в деньгах и новом снаряжении, — эльфийка кивнула на усеянную вмятинами броню Стража и пальцем показала на долийский нагрудник, изрешечённый стрелами порождений тьмы. — Или ты считаешь, что я смогу её из воздуха достать? К тому же, грабить грабителей и убивать убийц, чтобы предотвратить их дальнейшие преступления, благое дело. Скажешь нет?

Мабари одобрительно гавкнул, поддержав свою хозяйку.

Оперевшись на посох, Морриган ухмыльнулась, посмотрев на растерявшегося Стража, выбранного ею как цель для насмешек.

— Но это как-то… слишком… — Алистер нахмурился, пытаясь подобрать подходящее слово, но вскоре сдался, понимая, что с упрямой долийкой любые споры бесполезны.

— Они пытались нас ограбить и убить, не забывай, Алистер. Посмотри на того вонючего храмовника, — Лина кивнула в сторону разлагающегося под жарким летним солнцем трупа. — Мы могли бы сейчас с ним рядышком лежать. Лучше иди и осмотри ящики, так мы быстрее управимся.

Лина сглотнула слюну, тыльной стороной ладони стёрла пот со лба. Её действия были практичны и логичны. Долийка определилась следовать жесточайшему пути тени — нести кровавую месть людям, из-за которых потеряла слишком многое. И всё же при её решимости ей было не по себе.

---

Примечания:

Долийцы живут по правилам, известным как Вир Танадал, что означает «Путь трёх древ». Он состоит из трёх частей:

Вир Ассан («Путь Стрелы») — неуклонное достижение цели.

Вир Бор’ассан («Путь Лука») — гнуться, но не ломаться.

Вир Адален («Путь Дерева») — вместе мы сильнее, чем по одному.

Вир Банал’Рас (Путь Тени): Редкий четвертый путь. Когда нужно уплатить долг крови долийские охотники посвящают себя мести и ничему более. Так появились легенды о долийских убийцах.

© Dragon Age Wiki.

Пологий спуск c моста, ведущий в Лотеринг, резные колонны, треугольная арка, разрушенные строения. Совсем немного времени прошло с тех пор, как Лина Махариэль восхищалась неведомой ей ранее архитектурой. Но с той ночи, когда пал Остагар, для неё все белокаменные руины обратились горестным воспоминанием о пережитом ужасе. Эльфийка видела перед собой не величественные строения, каким был храм в лесу Бресилиан, а скудное запустение. Мёртвый камень, взмывающий над головой угрожающе огромными башнями; камень, стелющийся под ногами громоздкими плитами, источающими могильный холод. Один лишь безжизненный камень, клетка размером в полмира.

Лина остановилась. Выдохнула, стараясь выбросить из головы гнетущие мысли. Обернувшись, оглядела спутников, надеясь определить их душевное состояние: судя по виду Алистера, он принял произошедшее — уже хорошо. Морриган же источала равнодушие, несмотря на её ранние слова о неготовности покидать дом.

Ощутив на себе внимание долийки, Страж собрался с силами и попытался изобразить бодрое состояние духа:

— Вот и Лотеринг, как на картинке, — произнёс Алистер и тяжело вздохнул, поняв, что весёлость в его голосе прозвучала чересчур фальшиво.

— О, ты, наконец, изволил с нами заговорить? — Морриган ухмыльнулась. — На меч бросаться передумал, я так понимаю?

— Неужели так трудно понять? Ты что, никого никогда не теряла? Вот что бы ты стала делать, если б твоя мать умерла?

Вскинув брови, ведьма криво улыбнулась:

— Ты имеешь в виду после того, как перестала бы хохотать?

Спустя небольшую паузу, сопровождающуюся непрерывным зрительным контактом с усмехающейся ему в лицо ведьмой, Алистер тяжело вздохнул:

— Считай, что я ничего не спрашивал…

Лина молча наблюдала за очередной перебранкой. Она ясно поняла, что у её временных спутников взаимоотношения будут не самыми дружескими. Морриган невзлюбила Стража с первой их встречи в Диких землях. По предположению долийки, причиной столь неприязненного отношения могли стать храмовничьи повадки Алистера, раздражающие и её. Но причины могли быть и иные, или же дополнительные. Оставалось надеяться, что в пылу битвы Морриган не воспользуется возможностью избавиться от спутника, представив произошедшее как несчастный случай. Впрочем... она была не против, поступи ведьма так.

— О чём ты хотел поговорить, Алистер? — равнодушно спросила Лина.

— Наверное, о своём пупке. Он его уже долго созерцает.

— Всё с тобой ясно, — хмуро буркнул Алистер. — Ничего странного, что у тебя никогда в жизни друзей не было.

— Дружелюбие-то можно изобразить. А вот с умом, к сожалению, такой фокус не пройдёт. — Морриган снова ухмыльнулась, видя, как на лице Стража отобразилась лёгкая обида.

— Ладно… Надо сначала узнать, что в мире творится. А потом уже решать. — Посмотрев на Пса, словно ожидая от него ответа, но так его и не дождавшись, Лина пожала плечами и обратила своё внимание к Стражу.

— Мне кажется, что Флемет выдвинула неплохую идею. — Алистер вытащил из-под нагрудника кожаный чехол со свитками Серых Стражей. — Как я уже говорил, нас интересуют три договора. С долийскими эльфами, гномами Орзаммара и Кругом Магов, — перечислив военнообязанных, Алистер кивнул сам себе. — Кроме того, я думаю, что мы можем положиться на эрла Эамона. Я бы даже первым делом отправился к нему.

Протянув Лине договоры, Алистер замялся, видя, как эльфийка, сложив руки под грудью, дала понять, что брать ничего не собирается.

— А почему ты предоставляешь это мне? — спросила Лина после затянувшегося молчания.

— Знаешь, — Алистер почесал затылок. — Я понятия не имею, куда идти. Пойду, куда ты решишь.

— Другого и не ожидалось, — ядовито усмехнулась Морриган.

— Алистер, я изначально не хотела бороться с Мором, и теперь ты предлагаешь мне идти во главе отряда, в который я вступила лишь из жалости к тебе? — Лина склонила голову набок, видя, как Страж поник. — Если ты предлагаешь поступить по-моему, мы можем сейчас пойти в лес и дожидаться конца света там, поскольку в нашу победу я не верю. Ты хочешь идти под командованием того, кто не верит в свою победу? — Долийка сглотнула слюну, ощутив на себе заинтересованный взгляд Морриган.

— Почему же ты тогда согласилась идти со мной, раз не веришь в победу над Мором?

— Алистер, — Лина печально улыбнулась уголком губ. — Ты говоришь сейчас с тем, кто выпил скверну, решив сыграть в «угадай».

Оперевшись на посох, Морриган перевела взгляд на Алистера, ожидая его ответа.

Выдержав короткую паузу, переваривая услышанные и далеко не приятные слова, тот смог подобрать ответ, и, как казалось ему, ответ достойный Серого Стража:

— Каким бы образом ты ни стала Серым Стражем, бороться с Мором и порождениями тьмы теперь — твой долг.

— Нет, — Лина мотнула головой. — Алистер, я не Серый Страж, Серый Страж — это ты. А я — долийка, выбравшая смерть в агонии, чем быть заколотой шемленом. — Лина цокнула языком, вспомнив произошедшее во время ритуала Посвящения. — И я рада, что это чудовище издохло! Так, чтоб ты знал, — усмехнувшись при виде выражения лица растерявшегося Стража, долийка решила завершить свою речь красочным финалом, будучи уверенной, что роль командира с неё будет снята. — Если ты хочешь идти под командованием того, кто всеми фибрами души презирает твоего любимого учителя, и ещё не уверен, стоит ли к тебе относиться иначе, чем к нему, а также похищать младенцев у их бедных матерей, грабить мертвецов, творить разные гадости и безнравственные вещи, а ещё… — облизав губы, долийка продолжила придумывать новые пункты, но фантазии хватило не намного: — Есть ту гадость, которую я готовлю, слушать моё ворчание и защищать магов, тогда я стану командиром! Ну что? — уперев руки в бока, будучи уверенной, что услышит отказ, Лина гордо вскинула подбородок, сверля Стража выжидающим взглядом.

Морриган обратила заинтересованный взгляд на Алистера.

Не понимая смысла слов своей Хозяйки, Пёс радостно гавкнул и завилял хвостом.

— Хорошо, — Алистер выставил перед собой ладони. — Хорошо, я согласен.

В воздухе повисла тишина, и Морриган обратила свой взгляд на долийку.

«Разгадал? — подумала Лина, затаив дыхание. — Либо разгадал, либо вконец отчаялся, либо идиот…»

Стиснув зубы, эльфийка коротко кивнула:

— Ладно, ладненько, готовься, Ужасный Волк тебя забери! А пока… — прищурившись, Лина ткнула в грудь Алистера пальцем. — Говори свой план, или что там у тебя?

Не представляя себе и крупицы внутренней паники долийки, Алистер порадовался своей победе, искренне надеясь, что большинство её условий были шуткой.

— Эрл Эамон — хороший человек, но я не могу уверенно сказать, что идти нужно непременно к нему. Поручиться не могу.

— Морриган, а что ты думаешь? — монотонно спросила Лина.

Морриган не сдержала смешок, видя состояние долийки.

— Вперёд за врагом, — сказала ведьма. — Найдите этого своего Логэйна и убейте его. Тогда можно будет и договорами заняться, не ожидая удара со спины.

Прикусив костяшку указательного пальца, Лина задумчиво кивнула: ей понравился предложенный план. Меньше мороки, покойный Логэйн не сможет палки в колёса ставить, всё произойдёт куда быстрее. Главное придумать, как по-тихому подобраться к цели, а там… зарезать спящим или отравить.

— Да уж, он-то, поди, этого и не ждёт! — возразил Алистер. — Не говоря про то, что у него там армия и опыта побольше, и…

— У меня спросили моё мнение, и я его высказала, — Морриган фыркнула. — Если тебе так интересно спорить, почему нельзя сделать то или это, то мы так и простоим здесь до пришествия порождений тьмы.

— А можно ли как-нибудь связаться с Серыми Стражами?

— За пределами Ферелдена есть лишь одно место, где их можно найти. Это крепость Вейсхаупт, и она в тысячах миль отсюда.

— Ясно. А где искать твоего эрла Эамона?

— В замке Редклиф, в крайней западной части Ферелдена, рядом с перевалами. Если там его нет, нам скажут, куда он отправился.

— Пойдём к твоему Эамону, — вздохнула долийка. — Но сначала поедим и отдохнём.

* * *

Белый диск солнца окрашивал значительный фрагмент неба в оранжевый, плавно переходящий в серый. Столь же серый, как и настроение самого Лотеринга. У входа в деревню путников встречала сломанная телега, повсюду разбросаны разбитые деревянные ящики, понаставлены кривые заборы.

Лотеринг был переполнен беженцами и вместо стражи за порядком следили храмовники. Вонь мусора и грязных тел, плач детей, ругань, количество разбитых палаток близилось к количеству домов, а беженцы превосходили по численности жителей деревни. Эльфийка видела, как один из жителей Лотеринга ругался с беженцем из-за того, что тот решил поселиться прямо у его двери.

— Ах, как они стенают и плачут, скрежещут зубами. Как печально наблюдать их беспомощные метания всуе, — проговорила Морриган, с вызовом улыбнувшись одному из храмовников.

— Твой посох не очень похож на простую палку, — проворчал Алистер. — Будь менее… вызывающей.

Получив в ответ игривой улыбке короткий кивок приветствия, Морриган перевела насмешливый взгляд на Стража.

Церковь, беженцы, торговец, трактир и ручей, обрамлённый каменными берегами. На последних двух достопримечательностях Лотеринга Махариэль заострила особое внимание. Следовало умыться и искупать измазанного в крови Пса, но вода в реке не вызывала особого доверия. Долийка решила не рисковать и направилась к торговцу, спорящему с женщиной в оранжевой рясе.

Тем временем Алистер начал приходить в себя, что только подзадоривало болотную ведьму.

— Меня кое-что удивляет, Алистер. Ты уж прости, — произнесла она. — Разве не ты старший Серый Страж из вас двоих, уцелевших при Остагаре? Мне кажется странным, что ты позволяешь собой командовать.

— Тебе это кажется странным, вот как?

Лина кинула недружелюбный взгляд на Стража, без зазрения совести переложившего всю ответственность на её хрупкие плечи.

— В сущности, ты подчиняешься свежеиспечённому рекруту, — продолжила Морриган. — Так заведено у Серых Стражей или это просто личное?

— Что ты хочешь услышать? Что я предпочитаю подчиняться? — Алистер хмыкнул. — Да, это так.

— Как ты сразу насторожился, — скривила улыбку Морриган.

— Не могла бы ты заползти в какие-нибудь кусты и там издохнуть? Это было бы просто здорово, спасибо.

По виду Морриган можно было понять, что она очень довольна собой.

Трое людей, одной из которых была служительница церкви, окружили торговца, громко возмущаясь. Лина настороженно покосилась на женщину.

— Поди прочь! — торговец оттолкнул от себя жрицу. — Я имею право назначать любую цену!

— Ты наживаешься на их несчастье! Я скажу храмовникам, чтобы они раздали людям все товары из твоих повозок!

— Ты не посмеешь! Пусть только кто-нибудь из вас хоть на шаг подойдёт к моему добру, и я… — торговец обратил внимание на направляющуюся к нему долийку.

Лина сделала шаг вперёд, сложив руки на груди.

— Мне надо кое-что продать и возможно купить.

— Купец недоверчиво уставился на долийку, но поняв, что клиентка не беженка и у неё водятся монеты, моментально сменил его на льстивый.

— Послушай, незнакомка, я дам тебе сто серебряных монет, если ты прогонишь отсюда всё отребье, начиная со жрицы. Я только честный купец, больше ничего.

Эльфийка склонила голову набок, взглянув на жрицу ненавистной ей церкви, и переключила своё внимание на купца, отрицательно покачала головой:

— Не-а, я не буду этого делать.

— Они в отчаянном положении, — вмешалась жрица. — Поэтому тратят свои последние сбережения. А этот негодяй отбирает их точно так же, как грабители с большой дороги!

— Хватит! — торговец вскинул руки. — Я больше не стану спорить! Прогони эту женщину и получи сто монет. Или я уезжаю со своим товаром!

Обдумывая свои дальнейшие действия, Лина поправила сумку. Лямки оттягивали плечо. Большая добыча, состоящая, в основном, из доспехов и оружия должна была стоить больше сотни. И вероятность упустить того, кто может обменять увесистую поклажу на монеты, была крайне нежелательна.

— Думаю, ты можешь пойти на уступки и всё же не остаться в накладе, — Лина закусила губу, надеясь, что не спровоцирует торговца уйти.

Купец нахмурился, проводя подсчёты. И, кивнув сам себе, с прищуром развернулся к жрице.

— Делай то, что посчитаешь нужным, — сказала женщина. — До тех пор, пока твои цены не станут непомерными для бедняков.

— Ладно-ладно, — проворчал купец. — Договорились. Ну, а для тебя, — мужчина ткнул в эльфийку пальцем, — поскольку ты не очень похожа на бедняка, обычные цены.

— Мы, похоже, нанялись решать все нелады в деревне? — Морриган одарила Лину недовольным взглядом. — Порождения тьмы это оценят.

— Спасибо тебе за великодушную помощь. Да храни тебя Создатель!

От благословения жрицы Лина поёжилась. От переизбытка внимания человеческого бога долийку начинало выворачивать наизнанку.

За добычу удалось выручить чуть меньше двухсот сребреников. У купца же ничего интересного для себя долийка не обнаружила. Надежда добыть пищу легла на трактир, располагающийся на противоположной стороне моста.

По пути к «Убежищу Дейна», таверне, в которой, по предположению Лины, можно было запастись провизией, лицо Алистера снова начало приобретать расслабленный вид, и это не ускользнуло от внимания Морриган.

— Насколько я понимаю, обучение на храмовника пришлось тебе не по вкусу? — начала колдунья.

Алистер стиснул зубы, готовясь к новой атаке:

— Ты это мне говоришь?

— А тут есть ещё кто-то, кому не удалось получить церковное образование?

— При чём тут «не удалось»? Меня взяли в Серые Стражи.

Заметив, как Страж ускорил шаг, пытаясь оторваться, Морриган поспешила поравняться с ним.

— А если бы не взяли? Что бы произошло тогда?

— Ну, я, вероятно, помешался бы, зарезал Владыку церкви и бегал по улицам Денерима в одном исподнем.

— Как хорошо ты себя знаешь! — расплылась в ехидной улыбке Морриган.

— Я думал, тебе это понравится.

— Я бы на это посмотрела, — хмыкнула Лина. — В первом, может, даже посодействовала бы.

Долийка остановилась перед таверной. Рядом какие-то мужчины сплетничали на тему случившегося при Остагаре, а из самой таверны доносились звуки музыки и запах пищи. Обоняние Лины, как её зрение и слух, было феноменально, что нередко выходило ей боком. Кроме вышеперечисленных достоинств, долийка обладала ещё одним: предчувствием. Интуицией, игнорируемой раз за разом. Девушка ощутила то же, что и в башне Ишал перед встречей с огром, но, решив, что присутствие порождений тьмы в таверне очень маловероятно, осторожно открыла дверь и вошла внутрь.

* * *

Как и предполагала Лина, в «Убежище Дейна» можно было раздобыть съестное: столики с едой и алкогольными напитками на них, доносящийся с кухни аромат жареного мяса, свежеиспечённого хлеба и засоленной рыбы. Желудок одобрительно забурчал.

— Так-так! Ну-ка, ребята, посмотрим, что тут у нас. Похоже, нам здорово повезло.

«А вот и огр… — подумала Лина при виде солдат, направляющихся к ним. — Кем бы они ни были, не похоже, что они с добрыми вестями». Закусив губу, эльфийка невольно отступила на шаг назад.

— О-о, солдаты Логэйна. Это добром не кончится… — хмуро произнёс Алистер, напрягшись всем телом.

Услышав слова Алистера, Лина вздрогнула, поняв к чему дело идёт:

«Пятеро… — подсчитала она. — Сражаться в таком месте будет сложно». Долийка кинула беглый взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж, на барную стойку, за которой можно было бы спрятаться, на людей, среди которых можно было раствориться. И снова на солдат, заранее ища слабые места: на их оружие, броню, телосложение…

— Мы ведь, кажется, всё утро искали точно такого эльфа? И все как один твердили, что в глаза его не видели.

На выступившем вперёд солдате был хороший, прочный доспех и шлем, скрывающий излюбленную цель долийки; большой и острый на вид меч и щит даже на первый взгляд были явно лучше, чем у Алистера. Этого солдата она определила как командира.

— Похоже, что нам врали, — хмыкнул второй воин справа командира. Арбалет за его спиной сделал его первой целью долийки на случай боя.

Боковым зрением Лина заметила движение сбоку: поднявшись со стула в углу таверны, рыжая девушка в оранжевой рясе отставила в сторону лютню. Красивое лицо, печаль в небесно-голубых глазах. Махариэль нервно зашаркала ногой, когда девушка направилась к ним.

— Господа, вам незачем беспокоиться, — сказала незнакомка мелодичным голосом. — Это, без сомнения, всего лишь несчастные беженцы.

Лина насторожилась, заметив кинжал на поясе подошедшей.

— Вовсе они не беженцы, — возмутился командир, положив ладонь на рукоять меча. — А теперь отойди, сестра. Будешь защищать этих изменников — и сама получишь на орехи.

Понимание, что подошедшая к ним особа не имеет отношения к солдатам Логэйна, не сильно облегчало положение: пятеро агрессивно настроенных, хорошо вооружённых мужчин в крепкой броне с одним лишь уязвимым для стрел местом. К тому же, сражение в закрытом помещении было для неё непривычным делом. Позади был выход на улицу, но побег мимо не знающих плана Морриган и Алистера, через открывающуюся внутрь дверь, грозил риском подставить под удар спину, а также заиметь хвост — людей, в чьих силах послать следом немалый отряд. Нагонят, доложат, выследят…

— Хватит болтать! Стража арестовать, монахиню и всякого, кто захочет вам помешать, убить, — скомандовал командир солдатов Логэйна, доставая меч из ножен.

Кто-то криком поддержал командира, арбалетчик вскинул своё оружие, и Лина отскочила вбок, уклоняясь от удара. Срезанная прядь рыжих волос мягко упала на пол. Алистер парировал выпад командира и, стиснув зубы, со скрежетом отвёл его меч вбок, позволяя эльфийке принять более выгодное положение.

Лина намеревалась проскользнуть к лестнице и обстрелять солдат из лука, но один из них преградил ей путь. Эльфийка выругалась, вновь проклиная телосложение человеческих мужчин и своё неумение владеть холодным оружием. Можно было ударить шема плечом лука, но достать его она не успела. Можно было ткнуть пальцами в глаза, но солдат был слишком высок для неё. Можно было бы воспользоваться кинжалом, подаренным ей Тамленом, но долийка отмела последний вариант.

Алистер не мог прийти ей на выручку, он был занят сражением с великолепно фехтующим командиром, с лучшим оружием и бронёй. Морриган куда-то пропала из виду. Лина не видела, как ведьма, под напором солдат загнанная в угол, создала вокруг себя поле, заставляющее вступающих в него чахнуть, и сосредоточенно творила заклинания, используя вместо посоха руки. Забытый на улице Пёс скрёбся из-за двери, чуя очередную опасность, грозящую его хозяйке. Лина отскочила назад, уворачиваясь от удара булавы, и врезалась в стену спиной. Она усмехнулась, решив, что её жизни пришёл запоздалый конец, но человек, преградивший ей путь, вскрикнул и пошатнулся, схватившись за плечо, — рыжая девушка в оранжевой рясе полоснула мужчину по спине.

При взгляде на спасительницу долийка издала нервный смешок: она лишь один раз ударила по-настоящему, повредив доспех из тонких чешуек металла. Последующие удары производились тыльной стороной клинка — монахиня больше уклонялась и парировала, не пытаясь нанести значительный урон.

Лина неодобрительно цокнула языком и змейкой проскользнула за спину солдата, наугад схватив с ближайшего стола первую попавшуюся бутылку. Разбив полупустую бутыль вина о голову воина, она взмыла по лестнице, на бегу доставая из-за спины лук и стрелы.

Первая стрела пронзила шею арбалетчика, выбравшего своей целью Морриган. Он умер мгновенно, так и не перезарядив своё оружие. Вторая стрела прошила горло облитого разбавленным пойлом. Третья, мгновенно занявшая место второй, нацелилась на командира. Долийка выдохнула, облизала пересохшие губы.

— Стой! Погоди! — взмолился солдат Логэйна, примирительно замахав перед собой рукой. Сквозь пальцы второй, обхватившей раненый бок, проступала алая кровь, сочившаяся сквозь повреждённый доспех.

— Назови мне хоть одну причину, — прошипела Лина, туже натягивая тетиву.

— Я… я… — кашлянув, солдат сплюнул на пол кровь, перемешанную со слюной. — Мы же просто выполняем приказ!

— Ха! А я просто защищаю свою жизнь!

«Всё-таки, это Вир Банал’Рас, или Вир Ассан? — Долийка нахмурилась, вновь вспомнив о выбранном ею пути. — Нет… Тут дело не в пути… — Лина приготовилась отпустить стрелу в полёт. — То, что я делаю, всего-навсего — здравый смысл».

— Стой! — крикнула монахиня. — Он сдался! Теперь можно прекратить бой!

— Они хотели убить нас, — спокойно сказала Лина, не упуская цель из виду. — Если оставлю его в живых, он позовёт других и нанесёт удар в спину. — Костяшки пальцев на мгновение коснулись челюсти, и оперение плавно скользнуло по скуле.

Монахиня хотела продолжать заступаться, а главнокомандующий хотел что-то крикнуть, но прежде, чем он успел закончить первый слог, его горло пронзила стрела.

Растерянная монахиня с ужасом наблюдала, как мёртвое тело в тяжёлых доспехах рухнуло на пол. Как Серый Страж медленно сошла по лестнице, и, опустившись на корточки перед командиром солдат Логэйна, перевернула его на спину. Как на долю секунды замерла, а затем стала прощупывать доспехи в поиске наживы.

«Они выполняли приказ… Приказ Логэйна. Их надо было убить. Придут ещё, и их тоже надо убить, — эльфийка зажмурилась. — Сколько будет отрядов? Один? Два? Три? Придётся ли убить каждого второго в этом мире? Если устранить Логэйна — источник этих приказов, закончится ли это? Останется ли только архидемон? — Сердце долийки защемило, когда она, склонившись над трупом, заглянула в лицо командира солдат: в глазах шема застыл ужас. Лине стало противно. — Он бы нас с Алистером точно не пожалел. Молил о пощаде, а сам бы убил и меня, и Алистера, и Морриган без капли сожаления, — посмотрев в сторону рыжеволосой, долийка цокнула языком. — И эту тоже приказал убить, баш на баш. Перестань дурить, Махариэль, в бешеном звере и то больше чести, чем в таких, как этот шем».

Лина вывернула карманы на подкладке доспехов командира солдат: он оказался не так богат, как она думала. Добротную броню она не тронула, рассудив, что собирать всю добычу в таверне, где она собирается поесть, было бы слишком нагло. Прежде чем эльфийка перешла к следующему мертвецу, её отвлекли:

— Прошу прощения, что вмешалась, но я не могла просто сидеть и не помочь.

Вопросительно изогнув левую бровь, Лина подняла глаза на рыжую монахиню. Девушку либо не смущало мародёрство долийки, либо она очень хорошо скрывала свои эмоции.

— Позволь представиться. Я — Лелиана, послушница церкви в Лотеринге, — девушка замялась. — Вернее… бывшая послушница церкви.

Лина прищурилась, разглядывая собеседницу: она была молодой, как показалось эльфийке, слишком молодой и красивой для церкви. Красота её была полной противоположностью холодной красоте Морриган. Если сравнить их обеих с лесами, то Морриган была Дикими землями Коркари, а Лелиана одним из лесов в тёплый весенний день. Долийка хмыкнула.

— И что тебе нужно от меня?

— Мне сказали, что ты Серый Страж. Точнее… я услышала, что говорили эти люди… — поджав губы, Лелиана робко посмотрела на труп одного из солдат.

— Ты хотела предотвратить бой и чтобы я оставила этого подонка в живых, но не смогла. Что дальше? — Поморщившись, Лина склонила голову набок. — К тому же, он меня благодарить должен за быструю смерть, судя по вони, Алистер распорол ему кишечник. А как он мог говорить, это для меня загадка.

Закусив губу, Лелиана понимающе кивнула:

— Я не об этом хотела поговорить, — девушка снова замялась, потеряв всю решимость под холодным взглядом долийки, но, собравшись с духом, продолжила: — Ты ведь будешь биться с порождениями тьмы, да? Ведь Серые Стражи этим занимаются? Я знаю, что после всего случившегося тебе понадобится вся возможная помощь. Потому-то я и покинула церковь, чтобы помочь.

— Чем же именно ты можешь мне помочь?

— Создатель велел мне присоединиться к тебе. Он бы не сделал так без веской причины.

— Я не чту твоего бога, какое мне дело до его желаний? — фыркнула долийка, возвращаясь к обыску.

— Он не только мой бог. Создатель любит нас всех! — очередной холодный взгляд опаловых глаз обжог девушку сильнее прежнего. — Я… я знаю, ты, возможно, не поверишь, но у меня был сон… видение!

— Ещё одна сумасшедшая? — проворчал Алистер, осуждающе наблюдая, как Лина снимает пояс с мёртвого арбалетчика. — А я-то думал, что с нас хватит.

— Посмотри на местных жителей, — продолжила Лелиана. — Они в растерянности и отчаянии, а эта тьма, этот хаос… будет шириться. Создателю это неугодно. То, что ты делаешь, что тебе назначено сделать… За всем этим стоит Создатель. Позволь помочь тебе!

«Если это так, то будь проклят твой Создатель, и пусть оставит меня в покое!»

— Тебе жаль народ? Помогай ему здесь.

— А что потом? Когда явится орда? Куда бы мы ни убежали, она будет преследовать нас, пока не уничтожит всё, что мы знаем.

— Боюсь, одних молитв мне будет маловато, — Лина настороженно поджала губы, заметив направляющегося к ней хозяина таверны.

— Я умею сражаться и ещё много чего, я же сказала, что не всегда была послушницей. Придя сюда, я отошла от той жизни, но теперь… Я вернусь к миру, если такова воля Создателя.

— «Сражаться»? — эльфийка скривилась. — Сражаться, не раня?

Потупив взгляд, Лелиана закусила губу.

— Ладно… Сегодня я слишком податлива! — крикнула Лина, вскочив на ноги. Сунув ремень арбалетчика в сумку, эльфийка метнулась к ближайшему столу, и, схватив запримеченную ранее добычу, поспешила покинуть таверну. Лина надеялась, что у Алистера не проснётся совесть, и он не потребует у неё заплатить за нанесённый ущерб.

У забора при входе в деревушку под названием Лотеринг стоят пятеро: ведьма Диких земель, именуемая Морриган; бывшая послушница церкви Лелиана; пёс по имени Пёс; Серый Страж Алистер и Серый Страж Махариэль, поневоле принявшая на себя обязанности командира.

Алистер, минутами ранее возмущавшийся из-за кражи, от предложения разделить трапезу всё же не отказался. Он, откусив внушительный кусок хлеба, с благодарностью посмотрел на долийку. Хлеб, совсем недавно вынутый из печи, был мягким, корочка его похрустывала на зубах. Сок мяса со специями стекал по пальцам и подбородку, на языке играли нотки пряностей и ярко выраженного чёрного перца. Предложенная Лелианой вода из фляги отдавала землей, но это нисколько не мешало наслаждаться божественным вкусом пищи.

Лина до сего момента не пробовала свинину, лишь то, что добывала сама: оленину, крольчатину, птицу. Были дикие свиньи, но мясо кабанов жилисто; это же сочное, нежное, тает на языке, оставляя за собой сладковатое послевкусие.

— Порождения тьмы не будут смиренно ждать, пока Серые Стражи набьют свои животы. — Морриган надоело стоять на месте, пока её спутники, издавая стоны блаженства, растягивали удовольствие.

— Мхм мухс, — долийка с набитым ртом махнула рукой на ведьму.

* * *

— Дело к вечеру идёт, надо где-нибудь разбить лагерь и с утра отправляться за этим… — Лина пощёлкала пальцами, вспоминая имя эрла.

— Эрл Эамон, — закончил за неё Алистер, вытирая руки сорванным листом лопуха.

— Да-да, он самый.

Лина позволила Псу облизать руку. Для мабари также был выделен значительный кусок мяса, но Пёс остался голоднее всех.

Лелиана предложила как вариант поляну в роще, в нескольких часах пути от Лотеринга.

— Ты там уже бывала?

Лелиана утвердительно кивнула:

— Место безопасное: сама поляна окружена дремучим лесом, плавно переходящим в небольшую рощу. Надо только найти палатки и на чём спать.

— Есть идеи?

Ещё одно предложение от бывшей послушницы церкви: можно выкупить пару палаток у беженцев или соорудить с помощью ткани и палок.

— Для палатки палки и ветки сойдут, а поспать и на траве можно.

— Тут только одна долийка, — усмехнулся Алистер. — По крайней мере, мне так кажется.

— Шемы… какие же вы все неженки, — фыркнула Лина, оттолкнувшись от забора. — В таком случае, веди, Лелиана.

* * *

Острая на язык Морриган снова практиковала искусство красноречия на Алистере, а тот приноровился отвечать ей. Лелиана говорила с Псом, и Пёс ей отвечал очень красноречиво. А Лина Махариэль, являющаяся командиром сей воинственной группы, шествовала впереди, раздумывая, как и на какой местности будет эффективней та или иная партия. Во время поиска одеял и всего необходимого Лелиана кратко рассказала долийке о своих талантах: стрельба из лука, владение холодным оружием, взлом, готовка — весьма любопытные умения для монахини. При перечислении достоинств Лелианы у Лины загорелись глаза от восторга: причина заключалась не только в последнем, но и во владении клинками — долийка решилась в ближайшее время попросить новую спутницу обучить её данному мастерству.

Они подходили к выходу из Лотеринга, когда из-за угла крайнего дома донеслись слова на неизвестном языке: немного грубоватом, но сглаженном приятным низким голосом:

— Shok ebasit hissra. Meraad astaarit, meraad itwasit, aban aqun...

Стихи, молитвы или простое перечисление всех известных говорящему слов. Лина закусила губу и ускорила шаг. По приближении она всё яснее чувствовала невероятный смрад. Она закрыла нос рукой и резко остановилась, раздумывая, стоит ли идти дальше на этот запах экскрементов, мочи и немытого тела.

— Maraas shokra. Anaan esaam Qun... — продолжал говорящий.

Отвернувшись, Лина вдохнула свежего воздуха, снова зажала нос, и уверенно пошла вперёд. Её слишком заинтересовал владелец столь глубокого голоса.

Увидев перед собой неожиданное зрелище, эльфийка крупно вздрогнула.

Большая клетка, и узник в ней немалых габаритов, невероятно высокий и широкоплечий. Гораздо больше, чем любой из людей, и даже выше Дункана, в своё время казавшегося ей скалой. Узник выделялся не только ростом: он имел серую кожу, заострённые уши, небольшие наросты на голове и забранные в хвост толстые белоснежные косы.

— Ты ведь меня в плен не брала, — произнёс он. — Мне нечем позабавить тебя, эльфийка. Оставь меня в покое.

— Кто ты? — поинтересовалась Лина через ладонь.

— Пленник. Я в клетке, разве не видно? — раздражённо отозвался узник.

— Преподобная мать сказала, что он вырезал целую семью. Даже детей, — шепнула Лелиана.

— Да, это так. Я — Стэн из Бересаада, авангарда. Из народа кунари.

— Кунари? — переспросила Лина.

— Если ты не слышала о нас, это твоё и только твоё упущение. Хоть это и неважно, но уже скоро я умру.

— Взгляни — гордое и сильное создание посадили в клетку для порождений тьмы, — поморщившись, Морриган осуждающе покачала головой. — Если он нам не нужен, давайте выпустим его хотя бы из сочувствия.

— Сочувствия? — Алистер вскинул брови. — Не ожидал этого от тебя.

— А ещё я бы посадила туда вместо него Алистера, — язвительно добавила ведьма.

— Нет, вот этого я как раз и ожидал.

— Предлагаю всё же предоставить меня моей судьбе, — произнёс узник, теряя интерес к происходящему.

Лина поджала губы, оценивающе разглядывая Стэна из Бересаада. Если его помыть, он может стать ценным союзником: сила, которая в нём виднелась, позволяла ему отлично вписаться в роль нападающего, крушащего врагов одним взмахом меча. Он неплохо подходил и для того, чтобы прикрывать тылы, и просто вызывал симпатию своим грозным видом.

— Мне сейчас очень нужна умелая помощь, — долийка поковыряла землю носком сапога.

— Какого же рода помощь?

— У меня очень важное задание, — сапог начал бурить землю интенсивнее.

— Важность — понятие относительное. Отсюда мало что кажется важным.

— Ты можешь помочь защищать эти земли от Мора, — произнесла Лина сама не веря своим словам.

— От Мора? — одарив эльфийку скептическим взглядом, Стэн хмыкнул. — Значит, ты Серый Страж?

Лина нехотя кивнула.

— Удивлён. До моего народа доходили легенды о силе и мастерстве Серых Стражей… Впрочем, не каждая легенда обязана быть правдой.

— Не оправдываю ожиданий? — усмехнулась эльфийка. — А преподобная мать не согласится тебя выпустить?

— Возможно, согласится, если ты скажешь ей, что Серым Стражам нужна моя помощь. Впрочем, я и так и так наверняка погибну.

Церковь была на другой стороне моста, и ноги устали от длительной ходьбы. Лина покачала головой, отвергая мысли о возвращении, взглянула на увесистый замок, затворивший клетку. В голову пришла идея.

— Эм… Лелиана, помнится, ты говорила…

С ходу поняв просьбу, Лелиана кивнула, обозначив, что дальше можно не продолжать. Девушка ловко выудила из потайного кармана рясы отмычку, тем самым приведя Алистера в лёгкое замешательство, и, склонившись к замку, принялась за дело: прислушивалась к звукам, издаваемым взламываемым механизмом. Лелиана поджала губы. Поворот вправо — жалобный скрип, потрескивание; поворот влево и немножко вниз — механизм молча поддаётся плавному давлению; продвижение вглубь отверстия замка — тихий щелчок и глухой скрип; меньше давления и вниз — щелчок. Лелиана выпрямилась, победно улыбаясь:

— Замок проще простого! Взломать, как нечего делать.

Лина усмехнулась, Алистер неодобрительно покосился на мастера взлома.

— Значит, вот как это делается, — хмыкнул Стэн, отворив дверь своей темницы. — Я пойду за тобой в бой. Так я обрету искупление.

— Да… звучит неплохо.

Новообразовавшийся секстет продолжил путь.

* * *

Выход из Лотеринга им преградила группа беженцев: на них не было доспехов, кто-то был вооружён граблями, а кто-то и вовсе лишь своими кулаками.

— Тут болтают, будто ты Серый Страж, — сказал главарь искателей наживы. — Я не знаю, вправду ли вы убили короля Кайлана, и, прости меня Создатель, мне всё равно. Но награда за твою голову может прокормить целую ораву голодных ртов.

«Снова будет бойня… — на лице долийки лишь на мгновение была заметна эмоция сожаления. — Но, как и те, они сами виноваты».

Пятеро, шестеро, семеро или дюжина. Лина не подсчитывала охотников за головами, по её расчётам, всё должно было пройти гладко: исключая серого великана, все знали свою роль. Бывшая послушница церкви даже слишком быстро вписалась в их коллективную работу.

Облизав губы, долийка отбежала на нужное ей расстояние, крикнула Алистеру, чтобы тот прикрыл её, и неравный бой начался:

Стэн крушил нападающих могучими кулаками; Морриган, как и прежде, обращала врагов в ледяные статуи; Алистер прикрывал долийке спину от группы беженцев, ранее скрывавшихся за домом; Лелиана ловко ускользала от ударов и, тенью заходя за спины противников, беспощадно перерезала им глотки.

Бой закончился быстро. Лина не стала обыскивать трупы, лишь собрала стрелы.

Поднявшись на ноги, она убрала лук за спину, потянулась и широко зевнула. Повернувшись к Алистеру, вопросительно вскинула брови, увидев его хмурое лицо.

— Порождения тьмы… — пояснил Страж.

— Твоё прославленное чутьё заработало? — ухмыльнулась Лина.

— Нет, — Алистер ткнул пальцем в сторону моста.

Прищурившись, Лина присмотрелась к тому, на что указывал её спутник: по мосту навстречу им шествовала группа порождений тьмы. Лина измученно простонала: очередная группа противников. Она уже порядочно измоталась за этот день. Знакомый гортанный смех и улюлюканье выдавали чудище в рогатом шлеме.

— Можно ли как-то их обойти?

— Да, — подтвердила Лелиана. — Это возможно, но придётся сделать большой крюк.

Крик. Мольба о помощи. Лина встрепенулась и, на ходу доставая стрелу, скорым шагом направилась в сторону моста.

Лина, Алистер, Морриган, Пёс, Лелиана, Стэн. Все, кроме последнего, хорошо сработались, действовали как точно слаженный механизм: меткие стрелы, магия, девушка, скользящая тенью, волкодав, терзающий своих жертв, и кунари, действующий независимо от тактики группы.

Позади старались укрыться за поваленной набок повозкой двое детей. Долийка с разворота прострелила горло бегущему на них гарлоку.

Обернувшись и выгнувшись в спине, она уклонилась от удара мечом. Сделав импровизированный выпад, подсмотренный у Лелианы, ударила плечом лука приблизившегося монстра, сделала кувырок назад и, подхватив лук, выстрелила гарлоку в то, что лишь с натяжкой можно было назвать лицом.

Выдохнув, наложила новую стрелу, вскинула лук, натянула тетиву, ища следующую цель, но сражение уже было закончено. Можно было собирать добычу.

Вытирая руки о лоскутную юбку долийского доспеха, Лина направилась к центру поля битвы. Там находился главарь порождений тьмы: выше, доспех краше, а значит, и богаче. Но увы… сумма пожитков командира разочаровала долийку. Лина подняла взгляд на новую спутницу, не знающую, куда себя деть в данный момент.

— Помогай, — кивнула долийка Лелиане. — Страж, не Страж, а полезности всякие нужны.

Алистер, время от времени кидая недовольный взгляд на Лину, беспрекословно следовал указаниям; Морриган Лина тревожить не стала, как и Стэна, явно разочаровавшегося в ордене Серых Стражей. Лелиана же сама хотела помогать выжившим — пусть помогает во всём.

Лелиана опустилась на корточки перед одним из порождений тьмы, заткнув за ухо выбившуюся прядь рыжих волос. Тонкие пальцы расстегнули пряжки доспеха гарлока и достали из подкладки золотой и несколько сребреников.

Лина широко распахнула глаза при виде внезапной добычи.

— Эм-м-м, простите…

Лина подняла взгляд и сделала новое открытие: тот, кого она ранее приняла за ребёнка, был вовсе не человеком, а гномом. Представителем расы, неведомой ей ранее, как и многое в сей день. Он выглядел вполне ухоженно, одежда же была измазана в грязи и усеяна брызгами тёмной крови лишь вследствие недавнего сражения, наблюдателем которого гному пришлось стать.

— Вовремя ты приехала, подруга. Очень тебе за это благодарен, — сказал он.

— Добро пожаловать… — ответила Лина, продолжая до неприличия внимательно разглядывать нового собеседника.

— Зовут меня Бодан Феддик, — представился гном. — Я купец. А это мой сын, Сэндал, — Бодан кивнул мальчику, подзывая сделать шаг вперёд — Поздоровайся, мой мальчик.

— Привет.

Сын Бодана выглядел странным: глуповатая улыбка до ушей, глаза навыкате, светлые волосы. Лина хмыкнула: лицо Сэндала напомнило ей реакцию Алистера, когда Морриган задевала его за живое особенно сильно.

— В наши дни путешествовать — дело опасное, — сказал Бодан. — Могу я спросить, что тебя сюда привело? Может, мы направляемся туда же, куда и ты?

Лина отрицательно покачала головой:

— Не думаю, что вам хотелось бы путешествовать в компании Серого Стража.

— Серого Стража, говоришь? Что ж, это многое объясняет, — Бодан задумчиво оглядел каждого из группы, затем качнул головой. — Не обижайся, но я подозреваю, что на своём пути ты встречаешь такие опасности, которые нам с моим мальчиком не по плечу. Поэтому мы с тобой простимся и пожелаем удачи в твоём деле.

— До свидания, — попрощался Сэндал.

Долийка кивнула в знак прощания и вернулась к своим спутникам, собирающим добычу.

Реки лавы, каменные берега, жар, смрад, мерзостное гоготание и рык, проникающий в самые глубины подсознания. Орда порождений тьмы в глубоких рвах кишит подобно опарышам в тухлом мясе. Лина была там, была в толпе порождений тьмы, боялась пошевелиться, издать лишний звук: она боялась обнаружить себя и быть съеденной заживо. Быть поглощённой душой и телом.

Пронзительный рёв дракона с белёсыми глазами отдаётся призывающим гласом. И снова страх быть подчинённой, боязнь стать одной из них, одной из этих гогочущих тварей.

Истошный крик вырывается из её груди. Она никогда до этого так не кричала. Никогда.

Лина Махариэль резко села на месте. Всё было сном, но крик её был наяву. Горло першило, долийка боялась, что сорвала голос, и тихо попробовала произнести пару слов. Говорила она с хрипотцой, но голос был на месте.

Лина бегло осмотрела руки, ощупала лицо — всё на месте. Она по-прежнему остаётся собой.

— Что, кошмар приснился?

Лина вздрогнула, услышав голос Алистера. Страж поворошил красные горячие угли, костёр недовольно затрещал.

— Нет… всё хорошо, — соврала она.

— Правда? Кричала ты явно не от удовольствия.

Лина нахмурилась, услышав остроту.

— Видишь ли, все Серые Стражи слышат порождений тьмы. Вот ты их и слышала во сне. Архидемон, он… «разговаривает» с тварями, и мы это чувствуем, как и они. Вот почему мы умеем распознавать Мор.

Лина пожевала губу. Кашлянула в кулак.

— Архидемон? Это дракон?

Алистер повёл плечами, бросил в костёр сухую ветку, подул на пламя.

— Я не знаю, действительно ли это дракон, но внешне похож. Да, это архидемон. Какое-то время эти сны будут сниться, а потом ты научишься пресекать их. Некоторые из самых старших Серых Стражей говорили, что могут даже понимать архидемона, но я так не умею. Как бы то ни было, когда я увидел, что с тобой творится, то решил сказать. Меня это тоже поначалу пугало.

— Чудесно… — Лина выдохнула, провела рукой по волосам, откидывая непослушные пряди. — Какие ещё сюрпризы меня ждут?

— Кроме того, чтобы «умереть молодым» и «победить-Мор-в-одиночку»? Вроде бы больше ничего нет.

— «Умереть молодым»? — долийка усмехнулась. — Если смотреть на вещи реально, то мы и до сражения с архидемоном не протянем.

Алистер пожал плечами.

— Нет, ну вот сам посуди: по пять сражений на дню, травмы и столько дел до достижения главной цели, — Лина покачала головой. — Мои навыки лечения ограничиваются плевком в рану и поеданием эльфийского корня в сыром виде, да и Морриган с целительством, по её словам, не дружит. Алистер, если я умру раньше, чем запланировано, ты заменишь меня.

Алистер собирался подбросить в костёр ещё одну ветку, но после слов долийки, помрачнев, замер. Страж представил, как будет в одиночку сражаться с Мором, но для долийки, с уже сложившимся о нём мнением, как поведение, так и ответ Алистера вызвали раздражение.

— Тогда постарайся уж не умирать.

Лина приоткрыла рот. Она хотела услышать: «Хорошо», «Я справлюсь» или что-то в этом роде, но ответ соратника она восприняла как слабость, из-за которой тот предпочёл скинуть свои обязанности на неё.

— Тряпка… — нахмурившись, прошипела долийка. — Да чтоб тебя Ужасный Волк забрал!

Лина откинулась назад. Злость на мягкотелость соратника, злость на Дункана, заманивающего в ловушку ордена смертников всех тех, кто ему приглянется, злость на страх от понимания, что приснившийся кошмар — вовсе не простой сон, а явь, происходящая где-то вдалеке.

Лина процедила сквозь зубы несколько ругательств, потопала по земле до боли в пятке и, резко сев на месте, запустила в Алистера горсть земли, перемешанной с травой.

«Лучше бы я умерла в той пещере!»

Лина увернулась от летящей в неё ветки, предназначавшейся на корм костру, и сорвалась с места.

Босиком по влажной от росы траве она направилась за своими пожитками. Алистер и Лелиана приобрели палатки, а она решила взять себе лишь спальник, отчего порядком замёрзла, предпочтя лечь спать в одной рубахе. Стэн же был назначен дежурным, а Морриган держалась особняком, соорудив себе собственный лагерь на другом краю поляны. Вещи были свалены в общую кучу под ответственность дежурившего в первую ночь кунари.

Лина подняла взгляд на серокожего великана. Сходив к реке, он помылся, и дерьмом от него несло меньше, но для Лины его приближение по-прежнему были кошмаром. Она задержала дыхание, и поздоровалась коротким кивком.

— Зачем мы здесь встали?

Вопрос Стэна привёл долийку в замешательство. Она впала в ступор, подобный испытанному в хижине Флемет.

— Эм… — Лина приоткрыла рот, будучи неуверенной, как следует ответить на вполне внятный вопрос.

— Нам ещё с порождениями тьмы биться. Стоит ли задерживаться?

— Сражаться сонным и голодным плохая идея, разве нет?

— Ты отдохнула, так почему мы ещё здесь?

Долийка закусила губу, определившись, как следует себя вести.

— Нам ещё вчера следовало поговорить. — Выпрямившись, Лина сложила руки на груди. — Мне надо знать, могу ли я доверять тебе, идя впереди.

— Я кунари. Я дал слово тебе помогать. Мы из тех, кто не даёт пустых обещаний.

Лина удовлетворённо кивнула

— Ты говорил, что состоишь в армии.

— Состою, — коротко ответил Стэн.

— Ты когда-нибудь участвовал в войне?

— Я всегда участвовал в войне. Мой народ не прекращает войну с того самого дня, как мы ступили на северные острова.

«Захватчики? — Попинав землю, долийка закусила губу. — Но надёжный и сильный воин мне нужен».

— А с кем вы сражаетесь?

— Враг — он повсюду. Сами джунгли, змеи, хищные кошки, даже некоторые цветы могут убить неосторожного путника. И ещё всегда есть Империя и тал-васготы.

— Тал-васготы? Что это?

— Не вижу смысла сейчас говорить об этом, — нахмурился Стэн. — Сегерон и Пар Воллен далеко. Ферелден и порождения тьмы близко.

Лина недовольно фыркнула.

— Ладно, так вот о чём я хотела поговорить: ты сражаешься двуручным оружием, я так поняла?

— Да. В основном.

Долийка кивнула.

— Пока не раздобудем оружие, привычное для тебя, — Лина нашла среди сваленных в кучу вещей долийский клинок, — будешь сражаться этим.

Вручив кунари Дар’Мису, долийка поспешила ретироваться, уловив недовольное выражение лица грозного кунари.

Облегчённо выдохнув и решив, что вполне достойно разрешила неожиданную для себя ситуацию, Лина повернулась к Лелиане. Та, выбравшись из палатки, приводила себя в порядок. Лина раздумывала, как лучше попросить обучить мастерству фехтования и время ли сейчас задавать такие вопросы.

«Была не была!»

Скрестив за спиной пальцы, смущённая эльфийка встала перед бывшей послушницей церкви.

— Я хотела поговорить…

— Да? Я здесь, — Лелиана кулаками протёрла глаза ото сна.

Лина замялась, не зная, с какой стороны подступиться.

— Лелиана, где ты научилась драться?

— М-м-м… — девушка неловко опустила взгляд. — Ты думаешь, я всегда была послушницей монастыря?

— Не удивлюсь, если это не так. — Лина пошаркала по земле босой ногой. — Чем же ты занималась до этого?

— Я была странствующим менестрелем в Орлее. Мою жизнь составляли песни и сказания. Я выступала, и моей наградой были овации и деньги.

«Как это связано со сражениями?!»

— Я не об этом хотела…

— Что до моего боевого искусства… — перебила долийку Лелиана. — Когда странствуешь, всему научишься, так? Конечно же, так, — девушка сама прервала разговор, демонстративно развернувшись к палатке.

Лина обречённо вздохнула, опустила голову. На очереди была Морриган: у ведьмы долийка хотела уточнить о её целительских навыках и что можно сделать с болью в спине. Однако по пути она заметила гномов с моста. Насколько она помнила, бородатого гнома звали Бодан, и он был купцом. К ним долийка и направилась.

Влажная трава морозила стопы. Лина, казалось бы, была невосприимчива к подобным неудобствам, в связи с кочевым образом прежней жизни, но теперь холод пробирал её до костей. Долийский доспех с открытым животом и ногами не грел, следовательно, надо закупиться более подходящими для нынешней жизни вещами. Потирая плечи и переминаясь с ноги на ногу, Лина подошла к купцу.

— Рад видеть тебя, моя давешняя спасительница! Бодан Феддик снова к твоим услугам! — поприветствовал гном. — Я увидел ваш лагерь и подумал: «Разве может быть более безопасное место для ночлега, чем лагерь Серого Стража?» За то, что мы надоедаем тебе своим присутствием, я готов дать тебе хорошую скидку. Ну как, согласна? По рукам?

— Так ты не намеренно шёл через лес? — видя растерянность гнома, Лина махнула рукой. — Можете оставаться. Только уж позаботьтесь о себе сами.

— Прекрасно! Поблагодари добрую госпожу, ну-ка, мой мальчик!

— Спасибо, добрая госпожа, — послушно поблагодарил Сэндал.

— Уверяю, мы не станем обузой для тебя и твоих спутников. Если тебе понадобятся магические предметы, только скажи об этом моему мальчику. А если что иное, обращайся ко мне.

— Отлично, — кивнула долийка, смутившись. — Покажи мне свои товары.

— Уверен, тебе понравятся вещи, которые мы собрали!

Одной рукой растирая плечи, Лина судорожно перебирала вещи в повозке Бодана, надеясь найти подходящую ей одежду. Она присмотрела штаны из того же материала, что и долийский доспех, кожаный жилет на шнуровке на замену изрешечённому нагруднику. Из какого материала был сделан жилет, Лина не определила, но это было неважно, главное, он был достаточно тёплым, а также закрывал спину и живот. Заметив край тёплой на ощупь ткани, Лина не глядя сдвинула в сторону гору различного оружия. С щенячьим восторгом она схватила накидку с капюшоном: греющая кожу ткань цвета листвы идеально подходила не только на роль импровизированного одеяла, но и для маскировки. Долийка ещё порылась в товарах Бодана в надежде найти обувь, но ничего подходящего не оказалось.

— Вот это возьму, — Лина продемонстрировала в руках выбранные вещи. — И можно я сейчас надену, и оплачу чуть позже?

— Это немного не в правилах торговли, — Бодан замялся, видя, как Лина начала натягивать штаны. — Но для вас можно сделать исключение.

— Ага, спасибо, — улыбнулась Лина.

* * *

Периодически подтягивая сползающие штаны, Лина гордой походкой шествовала в сторону маленького лагеря Морриган. Жилет, надетый на рубашку, плащ с накинутым на голову капюшоном, штаны, на пару размеров больше нужного и по-прежнему босиком по холодной траве.

Ведьма обустроила свое жилище весьма занимательно: на натыканные в землю палки развесила ткань, купленную вместо палатки. Под навесом были расставлены склянки с зельями красного цвета, принесённые из хижины свитки, весы, собственный котелок и разведённый не без помощи Алистера костёр.

— Чего ты хочешь от меня? — спросила ведьма, встретившись с взглядом подошедшей эльфийки.

«Резко…» — Лина поникла.

— Я бы хотела спросить у тебя кое-что.

— Если это так необходимо.

Вся радость от покупки сошла на нет. Лина ощутила чувство, подобное неразделённой любви. Но всё же предприняла попытку разговорить ведьму:

— Ты выросла в Диких землях Коркари?

Сложив руки под грудью, Морриган возмущённо нахмурилась:

— А почему ты мне вопросы такие задаёшь? Я не выпытываю у тебя ненужной информации, не так ли?

Лина потупила взгляд.

— Могла бы, если бы хотела…

— О, мне повезло, — едко усмехнулась ведьма. — О чём ты спрашиваешь? «Выросла ли я в Диких землях?» Вопрос твой любопытен. А где ты можешь ещё меня представить? Шли годы, кроме Флемет не знала никого я. Земли дикие и звери лесные были для меня реальнее, чем сказки Флемет о мире человечьем, — предавшись воспоминаниям, Морриган приняла более расслабленную позу. — Со временем мне стало любопытно. И стала из дома отчего я уходить, чтобы узнать окрестности. То были лишь краткие побеги в мир, цивилизацией затронутый.

При виде лёгкой улыбки на губах поддавшейся ностальгии ведьмы, Лина поводила ногой по влажной траве.

— Но почему ты каждый раз возвращалась на болота?

— А ты бы не возвращалась? Земли дикие — мой дом. Я выросла там. — Закрывшись, Морриган вновь сложила руки на груди. — Лишь однажды во мне признали ведьму. То был один хасинд. Он путешествовал с торговым караваном. На меня указывал он пальцем, задыхаясь, на странном языке своём кричал, и многие решили, что проклял он меня. Я же испуганной девчонкой притворилась. Его арестовали.

— И что же с ним случилось?

— Не всё ли равно? — Морриган прищурилась, вспоминая. — Вроде, его казнили. Ты видела, как вышло с тем храмовником? Улыбнуться, кинуть взгляд игривый, и многие лишь женщину во мне увидят. Конечно, не обходилось и без неприятностей. Многое меня сбивало с толку. Например, зачем касаться друг друга только для того, чтоб поздороваться?

— Ты о рукопожатиях?

— О, для начала, да. Зачем касаться руки моей? Я оскорблением считаю подобный жест.

— Понимаю… — Лина кивнула в знак солидарности.

— Многие детали мне Флемет могла бы рассказать: как есть красиво за столом, как торговать, не оскорбляя… Ничего такого я не знала. И до сих пор, по правде говоря, не владею этим я в полной мере. Давно лишилась я надежды понять культурный мир. И к матери когда в последний раз вернулась из отлучки, сказала ей, что больше не буду уходить.

— И вот ты здесь, — Лина с трудом сдержала улыбку.

— И вот я здесь, — горько усмехнувшись, Морриган опечалено вздохнула. — Давай продолжим путь, пока земля здесь не разверзлась и нас не поглотила.

— Только есть ещё вопрос, — Лина пошаркала босой ногой по земле. — Есть ли что-нибудь от боли в спине?

Ведьма смерила долийку взглядом.

— Натрёшь эльфийским корнем спину, толку будет больше, чем от помощи моей.

— Понятно… — Лина поникла. Эльфийский корень в сыром виде имел целительные свойства, но боли не снимал.

Опустив голову, она отправилась к общему складу вещей в надежде, что Стэн не воспримет её приход как цель для незапланированной беседы.

— И как они это носят? — процедила Лина, стараясь потуже затянуть шнуровку на штанах.

Штаны из оленьей кожи, купленные у Бодана двумя часами ранее, были самого маленького размера, которого только могут быть штаны, рассчитанные на фигуру человеческой женщины. Но хрупкая эльфийка отличалась от дам другой расы не только более стройными ногами и узкой талией, но и куда менее выдающимися формами, на которых они и должны были держаться. Лина жалобно простонала. Купленную одежду она могла вернуть гному, и тот принял бы её без вопросов, но в долийской броне Лине теперь было неудобно не только из-за холода, но и из-за более подвижного образа боя, при котором лоскутные детали во время некоторых манёвров открывали напоказ то, что под ними находится. Долийка нехотя признала, что теперь ей придётся научиться владеть не только холодным оружием, но и иглой. Жилет, в отличие от штанов, сел идеально; по словам Феддика, он был сшит на ребёнка.

Укутавшись в тёплую накидку, Лина начала собирать вещи в сумку, предложенную ей Боданом за «спасибо», вернее сказать — одолженную на время совместного путешествия до Редклифа. Услышав о том, куда направляется разношерстная группа, гном предложил взаимовыгодное сотрудничество: в качестве платы за охрану собственной жизни и товара отчислять процент с продаж, а также пускать в оборот собираемые с бандитов вещи. Как оказалось, большинство товаров Бодана были собраны по знакомому для Лины принципу: «Оно им больше не понадобится, а вещица добротная, может кому-нибудь службу хорошую сослужить», — и Лину, к счастью гнома, ничуть не смущала его политика торговли. Кроме того, что повозка купца являлась заманчивой добычей для разбойников и прочего сброда. Два дня пути до Редклифа становились тремя, но никто, кроме Стэна, не возмущался данным обстоятельством.

Сложив все свои немногочисленные пожитки в телегу торговца, Лина заметила Лелиану, на глаз примеряющую лёгкий кожаный доспех. Девушка-бард по-прежнему носила монашескую рясу, сковывающую её движения. Отрицательно помотав головой, Лелиана положила одёжку обратно на прилавок телеги, приуныв, отправилась за своими вещами, готовясь к отбытию.

Лина перевела взгляд на Морриган, опёршуюся на дерево спиной. Лесная ведьма была готова отправиться в путь уже как полчаса назад, если не раньше. Стэн, казалось, был готов идти, даже не прерываясь на отдых.

«Кунари вообще не спят?» — хмыкнула Лина.

Долийка настояла на том, чтобы серый великан поел, приведя аргументы, что тот нужен ей в полной боевой готовности, а тридцать дней без еды, воды и здорового сна даже для такого могучего существа, как он, слишком большая нагрузка на здоровье. Но Лина не была уверена, что кунари внял её просьбе.

Она перевела взгляд на Алистера, то и дело поправляющего доспех, при последних сражениях заработавший несколько лишних вмятин, причинявших торсу своего носителя дискомфорт.

Напряжение между Стражами нарастало, начиная с первого разговора после кошмара, приснившегося долийке в первую ночь привала. «Тридцать лет, — признался Алистер на расспросы долийки. — Серые Стражи живут не более тридцати лет, а затем, начиная слышать Зов, уходят на Глубинные тропы с целью перебить как можно больше порождений тьмы, пока сами не станут подобными им». Алистер услышал много нелестных слов в сторону себя, Стражей и своего наставника. Он впервые слышал столько ругательств, произнесённых в течение четверти часа: на человеческом и долийском, неумело скомбинированных между собой и выдуманных на ходу фраз. Алистер молчал, понимая, что гнев долийки имеет под собой основания, но образовавшийся барьер преодолевать не решался. Если Морриган, не упускающую возможности уколоть побольнее острым словцом, можно было игнорировать, то полный ненависти и неприязни взгляд Лины, старающейся вести себя с ним как можно более тактично, не пропускать сквозь себя было невозможно, и он пробирал до дрожи.

— Если тебе так некомфортно в броне, у Бодана есть что предложить на замену твоему нагруднику, — сухо произнесла эльфийка, встав перед ним.

На мгновение встретившись с неприязненным взглядом, Алистер поспешил отвести глаза.

— Нет… всё хорошо.

— Уверен? По тебе не скажешь.

Сдержав зевок, Алистер коротко кивнул.

— Не беспокойся, я в порядке.

Долийка цокнула языком, её раздражало упрямство, при котором её собрат по ордену ненамеренно походил на жертву.

— А ты вообще хоть спал?

— Да, немного… но… М-м… — Алистер кивнул в сторону Стэна, и, продолжая избегать взгляда долийки, решил заговорить с ней чуть более открыто: — Он перерезал целую семью, ты уверена, что ему можно доверять?

— Тебе придётся ему довериться. Нам нужны союзники.

— Ладно, а что по поводу Морриган? Ей ты доверяешь?

Проследив за взглядом Стража, Лина нахмурилась:

— Морриган тоже нам нужна. Приструни свои храмовничьи замашки… Маги тоже люди. Наверное, более человечные, чем вы.

Резко развернувшись к Алистеру спиной, Лина направилась в сторону лесной ведьмы, прежде чем Страж начал говорить о магах крови и их способностях. Алистер не понял, что долийка имела в виду вовсе не храмовников, а Серых Стражей, обманом заманивающих в свой орден великих воинов, утаивая все нюансы обращения: вероятность мучительной смерти в агонии при испитии крови порождений тьмы, медленную мучительную смерть от скверны, в случае же «удачи» — кошмары, Зов и то, что Лина назвала рабством ордена.

* * *

Гоготание, гортанный смех, настойчивый Зов, убеждающий влиться в сборище зловонных чудовищ, опарышами кишащих в рвах. Лина не выносила этих видений, предпочтя кошмарам полный отказ от сна. Натягивая на голову капюшон, она скрывала от спутников опухшее от отсутствия сна лицо, открываясь лишь Стэну, присоединяясь к нему во время его добровольного дежурства.

— Стэн, тебе надо поспать… — тихо сказала Лина. — Я подежурю за тебя.

Кунари одарил долийку суровым взглядом.

— Все кунари не спят или только ты?

— Я крепко стою на ногах, в отличие от тебя, Серый Страж.

— Лучше валиться с ног, чем видеть эти кошмары с порождениями тьмы. — Лина подняла покрасневшие глаза, надеясь увидеть лицо кунари, но тот смотрел перед собой, словно не замечая её. — Может, тебе тоже снятся кошмары?

Стэн равнодушно покосился на эльфийку, не поворачивая головы.

— Неужели я угадала?

— Нет.

Лина досадливо вздохнула.

— Может, расскажешь о себе или о кунари?

— Нет, — всё так же сухо ответил Стэн.

— Враждебно… Что ж, ладненько… Будем бдеть третью ночь молча.

Лина уставилась в тёмно-синее, почти чёрное небо, начиная считать звёзды. Яркие, белые огоньки.

Затянув ремнём доспех на два размера больше собственной фигуры, Лелиана по утрам отправлялась на охоту. Она заметила состояние долийки, то и дело клюющей носом во время привалов, и, вняв её просьбе, не сообщила остальным. На охоте Лелиана чаще всего добывала птицу или пару кроликов, на одном из перевалочных пунктов в доме отшельников, проживающих недалеко от Лотеринга, удалось обменять дичь на небольшое количество риса. Повстречавшаяся шайка разбойников предпочла не ввязываться в сражение с пятью вооружёнными людьми и боевым псом, в отличие от группы порождений тьмы между Редклифом и Дикими землями Коркари.

Благодаря серьёзному ранению, полученному Лелианой во время сражения с порождениями тьмы, был раскрыт страшный секрет Морриган касательно её дара целительства, коим ведьма владела очень даже неплохо.

* * *

Поднявшись на последний холм перед Редклифом, Алистер отвёл Лину в сторону с намерением поговорить наедине, прежде чем спускаться в деревню.

— Слушай, мы можем поговорить? Я должен кое-что тебе рассказать… — Алистер замялся. — Давно бы уже следовало, честно говоря.

— Что ты там ещё надумал?

— Ну, как тебе сказать… Мы в Редклифе. Я ведь тебе подробно не рассказывал, откуда знаю эрла Эамона?

Лина натянула капюшон пониже, когда Алистер попытался заглянуть ей в лицо.

— Ты вроде говорил, что он тебя вырастил.

Алистер вдохнул поглубже, собираясь произнести речь на одном дыхании:

— Я бастард. Моя мать прислуживала в замке Редклиф и умерла, рожая меня. Эрл Эамон взял меня на поруки и растил, прежде чем отправить в церковь. Так вот, он это сделал, потому что… потому что мой отец — король Мэрик, — Алистер выдохнул. — Значит, Кайлан мне приходится… единокровным братом, если не ошибаюсь.

— Так ты у нас наследник трона?

— Дыхание Создателя, надеюсь, что нет! — Страж ударил себя ладонью по лицу. — Я так не думаю… Ты ведь так не думаешь, правда? Я незаконнорождённый, и про меня даже никому не известно. Я бы и сказал, но не думал, что это так важно. Я был неудобен, я представлял собой угрозу власти Кайлана, и потом меня скрывали. Я никогда ни с кем не говорил об этом. Кто знал, те либо сторонились меня, либо, наоборот, носились, как с тухлым яйцом… даже Дункан не посылал меня в бой из-за этого. Покуда было возможно, я не хотел, чтобы ты об этом знала. Извини.

— О! Да ты и тут бежишь от ответственности, значит! — цокнув языком, Лина неодобрительно фыркнула.

Спустя полминуты гнетущего молчания Алистер продолжил:

— Честно говоря, от этой истории мне одни проблемы. Потом эрл Эамон женился на женщине из Орлея. Это вызвало раздор с королём — всё-таки свежа была память о войне, но Эамон эту женщину очень любил. Новой эрлессе очень не понравились слухи, будто я — сын эрла. Да, и такие слухи ходили. Эрлу на них было наплевать, а вот эрлессе — нет. Так что в возрасте десяти лет мне велели собрать вещички и отправили в ближайший монастырь. И как раз вовремя. Эрлесса к тому времени приложила все усилия, чтобы замок перестал быть для меня домом. Она меня презирала.

Нахмурившись, Лина попинала землю. Высказала пару выдуманных ругательств на дэлише.

— Чудовищно поступать так с ребёнком. Что ещё ждать от шемов!

— Возможно, — Алистер пожал плечами. — Теперь-то я понимаю, что моё присутствие было для неё угрозой. Не могу её винить. Она небось сама и не знала толком, чей я сын. У меня ещё был амулет со священным символом Андрасте. Единственное, что мне осталось от матери. Когда меня отсылали из замка, я так разозлился, что взял и швырнул его о стену. Он разбился. Так глупо всё это было. Эрл потом несколько раз приезжал в монастырь проведать меня, а я на него дулся. Мне там очень не нравилось, и я винил во всём его… И, в конце концов, он перестал приезжать.

— И ты думаешь, эрл нам поможет?

— Думаю, да. А теперь давай просто… пойдём дальше, и будем делать вид, что я просто… заурядный тип, которому повезло не погибнуть со всеми Серыми Стражами.

— А я тогда кто?

— Заурядный тип, которому повезло не погибнуть со всеми Серыми Стражами. Добро пожаловать в клуб.

Пожав плечами в ответ, долийка махнула рукой.

* * *

С холма виднелся величественный замок эрла Эамона, скалой возвышающийся над маленькой деревушкой. В сам Редклиф вёл каменный мост, пересекающий каскад водопадов. Подняв взгляд к его истоку, Лина ахнула, взволнованная представшим ей зрелищем: мощный поток воды, пенясь, спускался со скалы, вращая колесо, приводящее механизм мельницы в движение.

Долийка свистнула Псу, слишком долго метившему кривой забор, и направилась вперёд, не дожидаясь питомца.

На мосту, ведущему в Редклиф, преграждал путь вооружённый человек. Лина достала лук, заранее приготовившись к возможному сражению, но, вопреки её ожиданию, их встретил не один из шайки бандитов, как в Лотеринге, а лишь селянин. Но Лина не опустила оружие, помня, как беженцы устроили им засаду.

Сделав Бодану рукой жест остановиться, Лина двинулась вперёд, взяв с собой Алистера, Пса и Лелиану — мастера мирных переговоров.

— Я… похоже, вижу путников на дороге, — обрадовался селянин. — Прямо глазам своим не верю. Ты пришла, чтобы нам помочь?

— Я по важному делу. — Лина свела брови к переносице, взглядом выискивая затаившихся противников. — Мне надо увидеть Эамона.

— Эрла? Ты… ты разве не знаешь? Неужели до вас ещё не дошли вести? У нас тут такое творится! Каждую ночь из замка выходят чудовища и атакуют нас до рассвета. Мы сражаемся с ними… и умираем. Здесь нет ни войска, чтобы встать на защиту, ни эрла, ни короля, чтобы выслать нам подмогу. Многие погибли, а уцелевшие ждут своей очереди.

— Что за чудовища на вас нападают? — Алистер вышел вперёд. — Не порождения тьмы?

— Я… Виноват, — мужчина потупил взгляд, — но точно не знаю. Да и никто не знает. Я должен отвести тебя к банну Тегану. Кабы не он, не знаю, что бы мы делали. Наверняка он захочет с тобой повидаться.

— Банн Теган? Брат эрла Эамона? Он здесь?

— Да, пойдёмте, здесь недалеко.

Наказав купцу ожидать её возвращения под охраной Стэна, Лелианы и Морриган, Лина не опуская лука, последовала за встретившим их селянином.

* * *

Теган ждал в церкви, что находилась в самой низине Редклифа. Аура безысходности, стенаний, мольбы о спасении. Церковь этой деревни, несмотря на беспорядок и царящую в ней атмосферу уныния, показалась Лине вполне уютным местом по сравнению с Остагаром.

— Э-э-э… Томас, да? Кого же ты привёл? Могу поручиться — это не простые путники.

— Нет, милорд, — ответил банну Томас. — Они только что прибыли. Я решил, что вы захотите с ними встретиться.

Поблагодарив Томаса, банн отправил его на прежнее место.

— Приветствую вас, друзья. Я — Теган, банн Рейнсфира и брат эрла.

Лина окинула мужчину взглядом и сочла вполне приятным человеком. Таким же громоздким и уродливым, как и все виданные ею до этого мужчины-шемы, но с мягким и одновременно решительным выражением лица, что очень разнило его с раздражающей её персоной.

— А я тебя помню, банн Теган, — усмехнулся Алистер. — Хотя в последнюю нашу встречу я был куда моложе и вдобавок… вывалялся в грязи.

— Вывалялся в грязи?.. Алистер? Неужели это ты? Живой! Вот уж поистине радостная новость!

— Да, живой. Хотя, если тейрн Логэйн меня найдёт, вряд ли я долго смогу глядеть на мир.

— Да уж, Логэйн старается убедить нас, что все Серые Стражи полегли вместе с моим племянником. И во многом другом.

— Твоим племянником? — вскинула брови Лина, оторвавшись от детального изучения заинтересовавшего её человека.

— Я имею в виду Кайлана. Наша сестра, Роуэн, упокой Создатель её душу, была женой короля Мэрика и матерью Кайлана, — пояснил Теган. — Итак… ты тоже Серый Страж? Рад нашему знакомству… жаль только, что при таких невесёлых обстоятельствах. — Смерив эльфийку взглядом, Теган еле заметно нахмурился.

«Не оправдываю ожиданий?» — про себя усмехнулась Лина.

— Я так понимаю, ты хочешь увидеться с моим братом? К несчастью, Эамон серьёзно болен. Вот уже много дней из замка нет никаких известий. На стенах не видно стражников, и на мои крики никто не откликнулся. А нападения начались пару ночей назад. Из замка вышли… страшные твари. Мы отбили их нападение, но многие при этом погибли.

— Что за страшные твари? — спросил Алистер.

— Иные зовут их ходячими мертвецами. Это разлагающиеся трупы, которые жаждут человеческой плоти… На другую ночь они напали снова, и всякий раз они возвращаются. Их становится всё больше. У меня предчувствие, что нынешняя ночь окажется страшнее предыдущих, — с сожалением вздохнув, Теган покачал головой. — Алистер, мне очень не хочется докучать вам просьбами, но мне отчаянно нужна ваша помощь.

— Это не мне решать. Хотя вряд ли Серые Стражи справятся без помощи эрла Эамона, — Алистер жалобно посмотрел на долийку, взглядом прося дать согласие на защиту деревни.

Лина поморщилась. Ей казалось, что она ещё в Лотеринге смирилась с тем, что ей, не желающей иметь с Мором общих дел, придётся взять должность командующего на себя. Но податливость собрата по ордену её раздражала всё больше с каждым разом, как он предоставлял ей решать.

— Ты просишь моей помощи? — Лина склонила голову набок. — Но ведь ты даже не знаешь меня.

— Я знаю Алистера. И доверяю тем, кого он выбирает себе в спутники. Ну так что?

— С ходячими трупами мне уже доводилось встречаться, — вспоминая детали сражения в руинах, Лина покусала костяшку указательного пальца. — Мертвяки слабее порождений тьмы — всего-то безмозглые скелеты в оборванном тряпье. Что ж, я вам помогу.

— Благодарю вас! Вы даже не представляете, что для меня это значит! — Теган коротко поклонился, сильно смутив долийку. — Дотемна нужно ещё много сделать. Староста деревни, Мердок, с селянами расположился перед церковью. Сэр Перт, один из рыцарей Эамона, стоит со своими людьми на утёсе у мельницы, следит за замком. Можете обсудить с ними приготовления к грядущему бою.

— А что будет, когда бой закончится? — спросила Лина.

— Надеюсь, нам удастся пробраться в замок и найти источник всех бед. Если повезёт, найдём Эамона и сумеем ему помочь.

Лина зашаркала ногой по полу, когда Теган снова смутил её своей учтивостью, поклонившись в знак прощания.

По пути к выходу из церкви вниманием долийки на мгновение завладела плачущая девушка. Беглый взгляд был воспринят, как предложение завязать разговор.

— Простите, я вас потревожила? — всхлипнула девушка, вытирая слезы.

— Тебе что-то от меня нужно?

— Понимаете, — девушка всхлипнула, — Бевин, мой братишка… он убежал. Наверное, решил выбраться из деревни! Я так боюсь, что эти… схватили его!

— А ты пыталась искать брата?

— Я ходила домой. Это около площади. Его там не было. Потом я всю деревню обошла. Я кричала, звала его, но он не откликнулся. Он наверное убежал в лес. Я так боюсь за него! Ведь, кроме меня, у него никого не осталось! Он сказал, что хочет спасти маму… Но ведь он ещё мальчик! И просто не понимает, что её уже нет.

— Я поищу его, — бездумно ответила Лина, забыв спросить, где находится дом Кайтлин, и, покраснев до кончиков ушей в ответ на благодарность, поспешила покинуть церковь.

* * *

Перед церковью простые жители маленькой деревни, а ныне ополченцы, защищающие себя, родных и близких, соорудили оборонительную зону, вкруг свалив шкафы, столы, мешки и прочую мебель и хлам, способный служить в качестве преграды, защищающей от нападения мертвецов. Лина хмыкнула, оценивая импровизированные стены баррикад из мебели.

Старостой деревни, командующим тренирующимися в стрельбе людьми, оказался мужчина средних лет с длинными вислыми усами. Мердок недоверчиво посмотрел на долийку.

— Получается, что ты Серый Страж… Я думал, что в Серые Стражи женщин не берут.

«И снова кого-то не впечатлил мой вид…» — хмыкнула Лина.

— Думаю, порождениям тьмы всё равно, кто их убивает.

— Может, ты не заметила — в наших местах порождений тьмы нет, — угрюмо проворчал в усы Мердок. — Ну, пока что нет. Впрочем, мы не отказываемся ни от чьей помощи, ты уж не обижайся, что я мрачный такой.

— Что ж, мы и в самом деле хотим вам помочь, чем сумеем. Можете на нас положиться, — улыбнулся Алистер.

Лина с обидцей покосилась на Стража. Долийке не понравилось то, что изначально всё решать он предоставил ей, а теперь говорил за них двоих.

— Зовут меня Мердок, я староста того, что осталось от этой деревни. Пытаюсь сделать так, чтоб за эту ночь нас всех не перебили и в замок не уволокли.

Лина приветственно кивнула.

— А я могу чем-то помочь?

— Нужно срочно чинить оружие и доспехи. У нас этого добра и так не хватает. Как бы половине не пришлось драться голыми руками. А Оуэн — единственный кузнец, кто мог бы с этим справиться, но этот дурень упрямый даже не желает с нами разговаривать. Если мы хотим как следует подготовиться к нынешней ночи, нам без этого своенравного ублюдка никак не обойтись.

Лина снова кивнула, вспомнив, что Стэну нужно добыть подходящий для него меч.

— Почему же Оуэн не хочет с тобой разговаривать?

— Его дочка, Валена, служанка эрлессы. С тех пор, как всё это началось, от неё ни слуху, ни духу, и он требовал напасть на замок, сломать ворота и ворваться внутрь. Я ему доказывал, что нам это не под силу, но он и слушать не стал. Теперь он заперся в кузне. Я не могу заставить его силой чинить оружие и доспехи… А он говорит, что лучше, мол, помрёт.

Отправившись на поиск дома кузнеца, Лина осмотрелась. Редклиф показался ей необычным местом: большинство домов стояли прямо над водой озера Каленхад, опираясь на толстые бревна, украшенные насаженными на них рыбами из резного дерева. Пса Лина твёрдо решила выкупать: от него по-прежнему веяло приторно-сладкой мазью.

После десяти минут блужданий дом кузнеца был найден по доносящемуся изнутри тошнотворному запаху перегара.

— Да убирайся же, наконец, оставь меня в покое, будь ты проклят! Ты забрал весь мой товар! Ничего не осталось! Ничего! — раздался жалобный голос из-за двери кузницы.

— Открой дверь, или вышибу, — пригрозила Лина, ясно показав Алистеру серьёзность своих намерений и что роль вышибалы будет возложена на него.

Как ни странно, несмотря на то, что тонкий голос эльфийки никоим образом не походил на голос того, кто способен выломать дверь, хозяин кузницы поторопился впустить незваных гостей.

— Кто-то долго, долго пил… — нараспев произнёс Алистер, входя в дом.

— Ну вот, я тебя впустил, — пожилой мужчина с пушистой бородой, благоухающий, как куча помоев, с самодовольным видом облокотился на колонну. — Ты хотела поговорить, ну, мы и говорим, может, назовёшься, кто ты есть?

— Если сделаешь, что скажу, никто тебя бить не будет, — буркнула Лина, зажав нос. Обострённое обоняние снова сыграло с ней злую шутку.

— Хм. И чего же ты хочешь? — прищурился Оуэн, оценивая способность эльфийки причинить вред.

— Ополчению очень нужна твоя помощь.

— Мердок мне не очень-то помог. С чего это я буду помогать ему? Если Валена помрёт, коль уже не померла, то плевать мне, что будет со мной, с деревней, со всеми.

— И ты собираешься просто напиться до смерти?

— Почему бы и нет? — с ехидной улыбкой выставив напоказ гнилые зубы, старик пожал плечами. — Всё равно мы, скорей всего, до утра не доживём. Или ты решила нас спасти?

— Да, именно так.

— Да что ты! Ха. Ты даже, похоже, веришь, что у тебя это получится. Ну-ну. Если хочешь, чтобы я что-нибудь чинил, сходи в замок и найди мою дочь.

— А если она погибла, мне труп её принести?

Услышав резкий ответ, Оуэн задумчиво пожевал губы:

— Лучше тогда знать… Чем вот так вот помереть в неведении…

Лина прищурилась, подсчитывая все «за» и «против»: если дочь кузнеца в замке, в который они, скорее всего, отправятся после сражения, то поискать её не составит труда — замок она обшарить решила основательно в поисках достойной платы за труды.

— Ладно… Обещаю: я как следует поищу твою дочь.

— Принято. Будет хоть, на что надеяться.

— Попросив у кузнеца двуручный меч на время сражения, Лина вскинула брови, когда тот начал доставать из тайника под дощатым полом оружие, среди которого был найден меч ровно по руке Стэна. И, зажав нос, поторопилась покинуть помещение.

* * *

Следующей целью был поиск мальчика. Брата Кайтлин. Лина решила, что в первую очередь следует наведаться к ним домой: велика вероятность, что ребёнок решил вернуться. И, ведомые интуицией Алистера, они с первого раза вышли на нужный им дом.

— Отныне ты будешь выбирать тропы, — хмыкнула Лина, проходя внутрь.

— Может, меня и редко выпускали из замка, но я тут жил до десяти лет, если ты не забыла.

Дом Кайтлин оказался довольно чистым и даже относительно уютным: кухонный стол у камина, книжный шкаф, дикие цветы в вазе. Нож для рубки мяса, угрожающе глубоко воткнутый в доску. Но самое очаровательное — шкаф с трясущимся в нём от страха сюрпризом. Лина резким движением раскрыла дверцы.

— А-а! Что вы делаете?! — испуганно крикнул мальчик. — Ладно, ладно, вылезаю! Пожалуйста, не трогайте меня! Если хотите, я вернусь в церковь! Я не хотел ничего плохого.

Бевин оказался ребёнком лет десяти. Щуплый, светловолосый, с ядовито-зелёными глазами. Точно такого же цвета, как и у Ринна. Резко нахлынувшие воспоминания о клане и зеленоглазом эльфёнке были неожиданно тяжкими.

«А ну не ныть!» Лина тряхнула головой, приведя Бевина и Алистера в лёгкое замешательство. Затем она нахмурилась, строго посмотрела на маленького шема.

— Тебя сестра ищет.

Мальчик замялся. Строгий взгляд эльфийки выглядел грозно. Алистер хотел легонько толкнуть Лину, напомнить, что перед ней маленький ребёнок, но та быстро смягчилась.

— Я… больше не хотел сидеть в церкви, — робко ответил Бевин. — Там все трясутся от страха, а я хочу быть смелым.

— И что же смелого в том, чтобы прятаться в шкафу?

— Ну, я же не всё время здесь сидел! Я спрятался, когда вас услышал.

— Тебе надо вернуться к сестре.

— Но я… Наверное, она сердиться будет, да?

— Бегом!

— Да, сударыня. Спасибо.

Лина устало вздохнула, глядя в спину шустро улепётывающего ребёнка. Пора было вернуться к Мердоку и к группе, чтобы отправить Бодана в церковь и раздать распоряжения по поиску прочих отлынивающих от гражданского долга селян. А после дожидаться ночи, чтобы вступить в битву. Лина лелеяла надежду, что сможет поесть перед сражением, до которого, по соображениям Тегана, ещё было не менее пяти часов.

Предпоследняя ложка овощного супа на бульоне из костей неизвестного происхождения. На вкус и запах — очень даже неплохо. На вид — лучше есть с закрытыми глазами. Лина постучала ложкой по дну тарелки, сожалея, что варева, предложенного Беллой, молодой официанткой таверны Редклифа, осталось совсем немного.

— Стэн… Тебе нужно поесть. Если ты так и будешь продолжать наказывать себя отсутствием сна и жёсткой диетой, то свалишься прямо во время боя.

Лина горько вздохнула, видя тяжёлый взгляд кунари. Долийка не была уверена в верности очередного своего предположения о причине самоистязания кунари, но упорно продолжала осуществлять попытки завести беседу дальше односложных ответов.

— Исходя из слов банна Тегана, мертвецам нужно целиться в голову, я верно помню? — вопрос Алистера был задан скорее в пустоту, нежели кому-то.

— Мертвец и без головы нежизнь свою продолжит, огонь тут нужен. — Морриган пробарабанила пальцами по посоху. — Мерзка мне магия такая, и бой не наш.

Услышав слова Морриган, Лина поникла.

— Ведьма права, — буркнул Стэн. — Серые Стражи бьются с порождениями тьмы, а не с мертвецами. Мы теряем время.

Эльфийка подняла глаза на бывшую послушницу церкви, ища поддержки.

— Лелиана, а ты что думаешь?

— Я считаю, что мы правильно делаем, оставаясь тут. Этим людям нужна помощь.

Морриган презрительно фыркнула.

— Кто бы сомневался. Это тебе Создатель нашептал?

— Создатель тут ни при чём, — нахмурился Алистер. — Это называется «человечность», тебе знакомо такое слово?

— Жалость и глупость это, а не «человечность».

— Я приняла решение и останусь защищать эту деревню от мертвяков, но если кому-то что-то не нравится, не держу. Устройте себе лагерь за пределами Редклифа и дожидайтесь нас, пока мы тут не закончим. — Посмотрев на дно опустевшей тарелки, она тяжело вздохнула. — Но… Я очень нуждаюсь в вашей помощи.

Хмыкнув, Морриган отвернулась. Стэн, сложив руки на груди, проворчал что-то нелестное себе под нос. Алистер встретился с жалобным взглядом долийки. «Из меня выходит отвратительный командир», — прочитал сын Мэрика во взгляде Лины и несогласно покачал головой в ответ. На попытку поддержать товарища Алистер получил угрюмое «Да ты просто сам не хочешь работать», и поспешил перевести тему:

— А если Теган заблуждается и это не мертвецы? Что тогда? — ощутив на себе пристальное внимание ожидающих альтернативного предположения, Алистер смутился и повёл плечами. — Томас говорил, что не уверен, какая именно нежить на них нападает… Но огонь в любом случае нам не помешает. Сэр Перт распорядился об использовании масла, найденного мной и Лелианой в брошенной лавке: баррикада перед дорогой из замка будет подожжена, и большая часть тварей просто сгорит.

Лелиана кивнула, подтверждая слова Алистера.

— Теган назвал их мертвецами… — Лина тяжело вздохнула. — Если всё так, как говорит Морриган, то от меня этой ночью толку, как от жёлудя.

— А я бы поглядел на скачущий по крышам жёлудь, — попытался разрядить обстановку Алистер.

Сведя брови к переносице, Лина осмотрела посох лесной ведьмы. Она ещё ни разу не видела, чтобы Морриган ворожила магию огня, лишь лёд.

— Морриган, а сколько огня ты можешь сотворить?

— Не моя стихия это. Однажды мать моя дождь огненный на храмовников наслала, когда те в земли дикие пришли. Они варились в собственных доспехах, пытаясь убежать. Увы, неведома мне магия такая.

— А может, и к счастью… — пробормотал Алистер.

— Вот потому саирабазам отсекают языки и держат на цепи, — пробурчал Стэн, косо посмотрев на ведьму, и нахмурился, словив в ответ ехидную усмешку.

— Значит, с огнём ты помочь совсем не можешь?

Призадумавшись, Морриган пальцами пробила по посоху дробь.

— Огонь могу я сотворить, но не такой жаркий, как у матери моей.

— А что по поводу льда? Он же тоже должен помогать от различных тварей?

— Одного или двух заморозить я могу одновременно, но не больше.

Лина понимающе кивнула и, залпом допив чай, поднялась из-за стола.

— Пойдёмте, надо ещё ключ от таверны Белле в церковь занести.

* * *

Вместе с сумерками в этот вечер на Редклиф опустилась тишина. Казалось бы, его жители и вовсе забыли, как дышать. Малая часть ополченцев бывала в бою, большинство редклифцев не держали в руках ничего опасней вил. Вилы, правда, опасное оружие: ходили слухи, что прославленный охотник на чудовищ был убит именно этим инструментом. Но мертвецам, если верить словам лесной ведьмы, ни нож, ни меч, ни вилы нипочём.

Лина отрешённо смотрела на свои руки: «Я… бесполезна».

Она вспомнила, как Фенарель говорил ей, что в ближнем бою она беззащитней новорождённой галлы, и она ворчала, настаивая, что ближний бой ей без надобности. За последние дни долийка не один раз убедилась в своей недальновидности.

— Мертвецы! Там, в тумане! — предупреждающе крикнул гном по имени Двин.

Вскинув голову, эльфийка не сдержала чих, когда в нос ударил запах серы. Глаза защипало, и выступили слёзы. Если эльфийские боги икают при упоминании их имён, то Ужасный Волк изрядно настрадался в последние дни.

Смахнув с глаз слёзы, Лина сощурилась: по мосту, соединявшему замок Эамона с деревней, клубами стремительно спускался зелёный колдовской туман, являющийся источником запаха. В тумане чётко виднелись силуэты человеческих фигур, неестественно рваной походкой наступающих на ночной Редклиф. От встреченных ею в руинах мертвецы Редклифа отличались лишь свежестью, благодаря которой ещё сохранилась плоть на костях.

«И всё же мертвецы… Я буду бесполезна…» — подумала Лина и, стиснув зубы, крепко сжала пальцы на рукояти лука.

Подожжённая баррикада отменно выполняла свою задачу: неразумные твари бездумно шли вперёд, насаживаясь на колья. Под весом навалившихся им на спины они пронзались насквозь и нелепо дёргали конечностями до тех пор, пока не сгорали, готовя место для новой порции себе подобных. Но вскоре пылающая баррикада была переполнена, и мертвецы прорвались вперёд.

— Они проходят сквозь огонь! — с лёгким недоумением крикнул сэр Перт и, бегло обведя взглядом строй своих рыцарей, скомандовал: — В атаку!

Сделав шаг вперёд, лесная ведьма взмахнула ветвистым посохом, и жаркий огненный шар, сорвавшийся с его конца, разбился о землю. Несколько обугленных мертвецов больше не были в состоянии подняться, какие бы усилия ни прилагали. Морриган отступила за спину Алистера, готовясь повторить заклинание.

Алистер в выпаде взмахнул мечом, срубая ходячему трупу голову, второго, прикрывая ведьму, оттолкнул щитом и одним взмахом разрубил пополам. Выступив из-за спины Стража, Морриган второй раз взмахнула посохом, и огненный шар вновь откинул назад прорывающуюся нежить.

Лина решила проверить верность слов лесной ведьмы. Долго целясь, ослеплённая ярким пламенем, она выстрелила в мертвеца, прошедшего сквозь баррикаду. Стрела попала ровно в голову, с хрустом пронзив черепную коробку, но чудовище, подобно могучему огру из башни Ишала, продолжило идти вперёд, не обращая внимания на лишнее отверстие в теле. Восприняв выстрел как команду, Пёс бросился вперёд и с опалённой шерстью принялся терзать пронзённого стрелой хозяйки мертвеца.

«Я бесполезна», — вновь пронеслось в голове долийки.

Лина снова оглядела поле битвы, обдумывая, чем может помочь.

Рыцари Эамона слаженно сражались против группы из восьми мертвецов: воины были хороши, но, как и говорила Морриган, мертвяки продолжали бой и без голов или иных частей тела. Двин, гном, под страхом смерти записанный в ополченцы, сражался секирой, размашисто рубя наседающих чудовищ, упускаемых его двумя телохранителями. Оба наёмника Двина дрались, держа по клинку в каждой руке. Эльфийка намеревалась по окончании боя предложить гному вступить в свой маленький отряд. Краем глаза заметив происходящее с Алистером, она с разворота подстрелила напавшего на него, силой инерции заставив притормозить движение. Отступив назад, но так и не получив ожидаемый удар, Алистер, окружённый пятью мертвяками, с яростным криком воздев щит, отпихнул наскочивших сбоку и в финте разрубил третьего от плеча до паха. Он не заметил, как потерял Морриган из виду. Оба Серых Стража содрогнулись, услышав истошный вскрик ведьмы, у Лины оборвалось сердце.

Сотворив третье огненное заклинание, Морриган открылась, и два мертвеца выбрали её своей целью. Ведьма Диких земель отступила назад, успев заморозить одного из чудовищ, направляющихся к ней, и, повторив заклинание, сбилась с цели, уклонившись от хватки тянущихся рук. Насланный ею холод лишь обдал плечо второго трупа, всколыхнув рукав крестьянского платья с вышивкой. Мёртвая женщина продолжала наступать, щёлкая расшатавшимися зубами. Морриган оцепенела, видя, как из пустой глазницы наступавшей твари выполз жирный червяк, как передний зуб выпал при новом открытии рта, и её обдало зловонным дыханием смерти. Морриган вскрикнула, отшатнувшись, ощутив, как когтистые пальцы оцарапали шею и лицо. Меткая стрела долийки, пущенная откуда-то сверху, прошила вторую руку, тянущуюся к ней, но та лишь дёрнулась вбок.

«Сломать запястье? Или… — эльфийка приготовила новую стрелу, решив попробовать обезглавить напавшего на Морриган монстра. — Надо раздробить шейные позвонки».

Лина натянула тетиву, но стрела не была отправлена к цели: Пёс опередил хозяйку, сбив покойницу с ног и чуть не свалившись с ней на дрожащую от ужаса ведьму. Алистер разрубил пополам ещё одного упущенного мертвеца, направляющегося в сторону колдуньи, и, убедившись, что более никого не упустил, вернулся на позицию обороны.

Морриган отступила в тень дерева, и оттуда виднелось лишь слабое зелёное свечение исцеляющей магии, исходящее из-под её ладони.

Услыхав голос Мердока, Лина повернулась в сторону церкви, где тот чёткими командами приводил в чувства запаниковавших людей.

При возвращении в церковь, чтобы вернуть официантке ключи от таверны, Морриган публично поделилась своими умозаключениями касаемо неэффективности предлагаемого банном способа убийства нежити, своими высказываниями приведя часть ополченцев в отчаяние. Предложение Алистера воспользоваться огненными стрелами было отвергнуто в связи с отсутствием времени и нужных материалов, а способностями к зачарованию лесная ведьма не владела или же скрывала свои умения, как то было с её познаниями в мастерстве лекаря.

* * *

Лина бегом спустилась к площади Редклифа и, держа лук наготове, взобралась на крышу кузни.

Долийка ужаснулась, видя, как к низине Редклифа сквозь озеро Каленхад прорвался основной поток. Каким образом? Плыли брасом? Шли по дну? Это не так важно, важен сам факт: ожившие мертвецы, желающие вкусить человеческой плоти, бездумно рвались вперёд.

— Приготовиться! — скомандовал Мердок, и все лучники одновременно вскинули своё оружие. Лелиана, стиснув зубы, затаила дыхание, Стэн из Бересаада сделал шаг вперёд, выходя за пределы баррикад. Ополченцы с мечами, топорами для рубки дров и вилами приготовились к бою, как и хозяин таверны, взявший лишь мясницкий нож.

Насквозь пропитавшись водой, тела чудовищ потяжелели в два раза. Рвущиеся вперёд, они то и дело напарывались на колья, полыхающие огнём — но не горели. Безвольные трупы попадали под стрелы людей, доселе не держащих в руках настоящего оружия. Тем временем могучий кунари, не пуская их за самодельную стену из мебели, размашистыми ударами тяжёлого меча разрубал их тела пополам.

Банн Теган рассказывал, что прошлые две ночи унесли жизни больше трети Редклифа, ныне пополнивших армию мертвецов. В некоторых из бездыханных монстров ещё угадывались черты вчерашних товарищей, друзей, родственников. У некоторых ополченцев при виде знакомых лиц, искажённых гримасой смерти, пропадала решимость. Другие, не поддавшиеся чувствам, бились отчаянно, но и часть из них начинала подвергаться панике, видя, что наносимые раны не причиняют чудовищам вреда, а отрубленные руки тянулись к сапогам, отсечённые головы, клацая зубами, норовили укусить, и даже тела без голов и конечностей подавали признаки жизни. Помогало лишь полное уничтожение.

С глухим рокотом твари прорвались вперёд: ступая по телам поваливших на землю огненные баррикады, взбирались вверх по стенам из сваленной мебели и, неуклюже падая, поднимались как ни в чём не бывало.

Бывшая послушница церкви с пугающей грацией рассекала тела чудовищ, пробившихся за стены; стрелы шпиона Логэйна — эльфа, угрозой принуждённого сражаться за чужих ему людей, — тщетно пронзали ходячих мертвецов; стрелы долийки лишь на краткое время выводили восставшие трупы из равновесия.

Мертвецы цепко хватали ополченцев за плечи, впивались в плоть, оставляя в ней расшатавшиеся в размякших дёснах зубы.

Лелиана, врезавшись спиной на поваленный шкаф, схватилась за раненое плечо и, толкнув напавшего в грудь, коротко провела ему кинжалом по горлу. Голова чудовища откинулась, и оно отпустило плечо девушки, оставив за собой пять глубоких отверстий и прокус.

«Что? Что делать?!»

Стэн был невредим или казался таковым. Тех, кто кидался на него, он хватал за волосы, головы, шеи, за что придётся, и с размаху откидывал обратно в озеро или швырял в стену.

«Колдовской огонь, как у Морриган… Нужно много огня!»

Не выпуская лука из рук, долийка взбежала на холм, ведущий к мосту в замок, и на повороте едва не столкнулась с ковыляющим к низине трупом.

Лина отскочила назад, когда подгнивающие пальцы веером пронеслись перед её глазами. Крепко обхватив рукоять, Махариэль со свистом выдохнула и, вложив в выпад весь свой невеликий вес, саданула монстра плечом лука, скинув в каскад водопадов. Со следующим монстром тот же трюк не прошёл; Лина лишь оттолкнула его от себя размашистым движением. Используя лук как дубину, долийка с остервенелым криком опустила удар на голову пошатнувшегося мертвеца и взвыла от боли, ощутив, как небрежным движением сильно ушибла мизинец.

Поваленный на землю покойник начинал подниматься, со стороны замка Эамона приближался ещё один, пробившийся сквозь оборону.

«Фен’Харелова задница! Да сколько ж вас там?!»

Цепкие пальцы поваленного на землю чудовища крепко обхватили лодыжку Лины, когда та отшагнула назад, избегая хватки спустившегося с горы. Тряся ногой, силясь вырваться из захвата, долийка огрела наступающего краем лука, и, выиграв немного времени, достала кинжал: «Ну уж нет, я не беззащитная галла и сожрать себя не дам!»

Удерживая клацающего зубами мертвеца крылом лука, Лина резво принялась отсекать пальцы, впившиеся в ногу.

* * *

Прихрамывая, Лина торопилась подняться на холм. Избегая новых сражений, она скрепя сердце пропустила мимо одного из ковыляющих к площади мертвяков.

Впереди виднелось пламя, и долийка ещё на ходу второпях замахала рукой, пытаясь заранее привлечь внимание Стража.

— Алистер! Мертвяки прорвались через озеро! — с надрывом крикнула Лина, заприметив нужную ей фигуру. — Их слишком много! Мор… — при взгляде на лесную ведьму эльфийка поперхнулась.

Она лишь слышала от Мерриль, что маги в основном слабы физически и быстро истощают свои силы. Но Лина всегда считала Мерриль слабой, а Морриган ей казалась очень могучей чародейкой. Увы, ведьма с нынешним её видом не вписывалась в образ, придуманный эльфийкой. Облокотившаяся на угол мельницы и дышащая с надрывом, пытающаяся лечить рваную рану на предплечье…

Морриган тряхнула тёмными волосами, выбившимися из пучка, и подняла на долийку тяжёлый взгляд. «Ты меня в это втянула», — прочитала Лина в золотистых глазах ведьмы и, поёжившись, поспешила отвернуться.

Обратив внимание на Пса, всё это время рьяно защищающего ведьму, Лина судорожно копалась в поясной сумке. Она не была уверенна, поможет ли Морриган лириум, который, как она слышала, нужен чародеям для восстановления магии, но за эффективность целебного снадобья была готова поручиться.

— Насчёт синего не знаю, хотела тебе его раньше передать, но красное — лечит. Его я у Бодана купила, — шепнула Лина, вкладывая в руку ведьмы склянки со снадобьями. — Пока здесь побудь, я Алистера найду.

Морриган хотела съязвить или выразить своё нелицеприятное мнение о происходящем, но Лина к тому времени уже отправилась на поиски Стража, оставив её без защиты мабари. Морриган оставалось лишь зло смотреть в спину долийки.

* * *

Сощурившись, ведьма Диких земель пыталась сконцентрировать магию в ладони: целительное и лириумное снадобья возымели своё действие, разом сняв боль и восстановив немного магической энергии. Алистер расчищал путь к площади, яростно кромсая мертвецов на своём пути. Некоторые твари нападали, поднимаясь от церкви, словно намереваясь возвратиться обратно в замок.

— Долго ещё? — на выдохе крикнул Алистер, разрубив надвое несущегося на них ожившего покойника.

— До рассвета, наверное, или пока все не передохнут.

— Или покуда мы не перемрём… — пробурчала Морриган, бросив на долийку обвиняющий взгляд.

— Я не об этом, — стиснув зубы, Алистер оттолкнул щитом очередную живую преграду. — До места долго ещё идти?

— Нет, — Лина мотнула головой. — Я предлагаю подняться на крышу кузницы…

— Не намереваюсь я по крышам лазать, — фыркнула Морриган, отняв руку от плеча долийки. — К тому же оттуда будет мне труднее дотянуться.

— Можно встать у церкви, но ты там будешь более открыта, — поведя затёкшими плечами, Лина передала ведьме посох.

Хмыкнув, Морриган проигнорировала предупреждение эльфийки и, приняв из её рук своё оружие, принялась использовать его вместо трости.

* * *

Спустившись к церкви, Пёс стрелой рванул на выручку оттесняемым ополченцам. Незатейливая баррикада из сваленной мебели давно была проломлена во многих местах, и могучий кунари из Бересаада частично заменял её, ведя бой на передовой. Большинство особо отважных селян были преданы смерти руками чудовищ из замка, но часть оставшихся в живых и не готовых признавать поражение — сражалась. Раненая Лелиана, усатый Мердок и выжившие ополченцы, хоть как-то знакомые с оружием, не собирались отступать. Признание поражения равнялось смерти.

Поспешив к церкви, Алистер и Лина прикрывали Морриган, подготавливающуюся произнести сложное заклинание. По словам ведьмы, созданная ею морозная буря не продержится более трёх минут, и сама подготовка требует большого затрата сил, поскольку проводником становился по большей части не посох, а она сама. Морриган не была уверена, хватит ли у неё сил для удерживания колдовства.

Шёпот ведьмы за спиной, молитвы и всхлипывания за дверьми церкви, смрад гниющей плоти взбунтовавшихся покойников и лёгкий, прохладный ветерок, внезапно подувший со стороны озера Каленхад. Лина саданула луком полусгнившего покойника, ещё пару-тройку дней назад бывшего лишь обыкновенным обывателем Редклифа. Отшатнувшийся мертвяк, словно раздосадованный отказом дамы, помедлил и повторно двинулся вперёд, с утробным рёвом протягивая к дрожащей эльфийке руки. Вскинув щит, Алистер оглушил мертвеца, рассёк его пополам и отшвырнул тело подальше, когда оно вновь начало подавать признаки жизни. Нервно покусывая губу, Лина с благодарностью кивнула соратнику, но тот не обратил внимания, наблюдая за сражением на площади. Алистер стремился в бой, видя бедственное положение ополченцев, но по договорённости должен был удерживать позицию защитника до тех пор, пока ведьма Диких земель не завершит хотя бы первое заклинание.

Морриган распрямилась, воздев руки к небу, и Стражи ощутили мощный поток энергии, ударивший им в спины. Переглянувшись с долийкой и услыхав свист набирающего силу вихря над озером Каленхад, Алистер рванул в бой.

Мертвецов со стороны озера сильнейшими потоками ветра затягивало в морозную вьюгу, некоторые взмыли в небо, кувыркаясь в гулких вихрях, заглушающих их рокот. Измотавшаяся ведьма, облокотившись на стену, приступила подготавливать повторное заклинание. Лина, нервно барабаня пальцами по луку, осталась на позиции защитника, для себя решив, что, если понадобится, заслонит ведьму, пожертвовав собой.

Стэн кинул угрюмый взгляд в сторону ворожащей чародейки и, поддавшись привычке, принял на себя командование оставшейся группой ополченцев, способных сражаться.

На первые сутки без сна возникает утомлённость и снижается внимание; спустя две бессонные ночи ухудшается координация и концентрация восприятия; на четвёртую и пятую бессонную ночь наступают чрезвычайная нервозность и галлюцинации… В дальнейшем затормаживается речь, начинается дрожь конечностей и возникают кратковременные сны — не самое лучшее состояние для того, чтобы идти в бой и вести важные переговоры.

Лина отказалась от сна, не желая раз за разом возвращаться в гавань порождений тьмы, и при сражении в Редклифе, пришедшемся на пятые бессонные сутки, она выстояла только благодаря мощнейшему выбросу адреналина.

Закончился бой ближе к утру, когда на горизонте показались первые лучи солнца. Нет, мертвецы не сгорели при попадании на них благого света и не отступили назад, в свою обитель. Они просто… закончились, а их изувеченные части тел перестали подавать признаки своей противоестественной жизни. Морриган предположила, что, вероятно, маг, управляющий мертвецами, истощил свои силы. А возможно, отступился или утратил интерес. Морриган была не так тяжело ранена, как опасалась Лина, но она устала, сотворив три сложных заклинания подряд. Старания ведьмы, породившие стихийную преграду, помогли ослабить ведущийся напор. Под командованием Стэна, благодаря его опыту и мощи, внушающей веру в победу, бой пошёл бодро: сперва была очищена площадь от напавших тварей, а после предоставленной бурей паузы действие повторялось, но уже с ослабленным врагом, искалеченным мощными шквалами ветра. Лина была уверена, что без участия Стэна и Морриган они бы не дожили до утра.

После боя все останки мертвецов из замка предавали огню. Те, в ком ещё узнавались черты их прежних лиц, были похоронены, как и прочие редклифцы, погибшие в эту страшную ночь: тела умерших складывали на наспех сооружённые плоты и, пуская по течению, поджигали с помощью огненных стрел.

— Это на случай, если наступит четвёртая ночь, — пояснил банн Теган. — Жаль, что мы не можем похоронить их достойно.

Лина не слушала банна. Окончательно обессилев, долийка не держалась на ногах, и Алистер заботливо поддерживал её со спины. В любой другой раз эльфийка оттолкнула бы соратника и сбежала куда подальше, смущённая или возмущённая вторжением в личное пространство. Она ещё не определилась в этот раз, и не могла определиться — она просто не до конца осознавала происходящее.

— Теперь мы должны отправиться в замок Эамона, — произнёс Теган и, тяжело вздохнув при виде состояния Серого Стража, продолжил, обращаясь к Алистеру: — Я хотел как можно скорее обговорить это, встретившись у мельницы, но ваши ранения…

— Всё нормально, банн Теган, просто… — поджав губы, Алистер легонько встряхнул эльфийку, когда та откровенно начала засыпать, облокотившись на его руку. — Дайте нам немного времени на отдых, и мы будем готовы.

— Если бы всё было так просто… — вздохнул Теган. — Вероятно, придётся вступить в бой, а та девушка сильно ранена.

— Вы о Лелиане?

— Вот, значит, как её зовут… Они рисковали жизнями ради спасения Редклифа, а я даже не знаю их имён, — в очередной раз покосившись на сонную эльфийку, банн Теган снова поднял глаза на Алистера: — А что с этим Серым Стражем? Она в порядке?

— Да, — Алистер кивнул, отстранив от себя соратницу. — Просто устала… Немного.

«Немного…» — пронеслось в голове Тегана, когда девушка, окончательно уснув, начала съезжать на землю.

— Церковь и таверна сейчас переполнены, могу предложить вам передохнуть в одном из пустующих домов. После этих страшных ночей их очень много. И… Я пришлю кого-нибудь на помощь для того, чтобы перевязать раны леди Лелианы и… того кунари, — задумчивый взгляд Тегана вновь устремился к озеру. — Когда вы будете готовы, приходите к мельнице, я буду ждать вас там. И на месте всё расскажу. Вам двоим. — Банн обернулся, указывая рукой на мельницу, возвышавшуюся на противоположном замку холме.

* * *

В заброшенной лавке, где Алистер и Лелиана нашли масло, группе будущих спасителей мира удалось неплохо устроиться. Белла принесла крепкий чай и немного горячей пищи. Девушка, став новой управляющей таверны, чересчур откровенно радовалась гибели прежнего хозяина заведения.

Одна из женщин, ранее находившаяся в церкви, последняя из знакомых с навыками целительства, занималась Лелианой, одновременно морально готовясь к работе с ранами кунари, до дрожи пугающего её своим видом. Но её страхам не суждено было сбыться.

— Стэн, ты — кунари и всё такое, я понимаю твоё недовольство происходящим, но ты мне очень скоро будешь нужен как новенький, — говорила Лина ворчащему кунари.

Морриган нашла себе новое развлечение: отношение кунари к тем, кто не следовал их жизненной философии, а также их неприязнь к магам очень забавляли ведьму. Кроме того, невосприимчивость Стэна к откровенным заигрываниям вызывала азарт. Помимо всего вышеперечисленного, на этот раз Морриган веселила реакция кунари на то, как маленькая эльфийка всеми правдами и неправдами уговаривала его поддаться лечению женщины-мага.

Если с недугами Лелианы, Стэна, Алистера, Пса и самой Морриган можно было что-то сделать, то с их сонным командиром дело обстояло сложнее.

Дрожащей рукой Лина громко поставила чашку на стол. Горячий, крепкий чай помог взбодриться, но звон в ушах и тремор рук никуда не исчезли.

«Если придётся сражаться… Я не смогу стрелять… — подумала Лина, не сводя глаз с трясущихся рук. — Придется отправлять кого-то вместо себя. Может, Лелиану? Она хороша и в переговорах, и в бою, — взгляд эльфийки устремился к девушке, и кандидатура бывшей послушницы церкви была снята: вся в бинтах, с прокушенным предплечьем, глубокими царапинами от впившихся в плоть пальцев на втором плече, да ещё и два сломанных пальца делали девушку не самым лучшим бойцом. — Может… Стэн? Морриган почти закончила с его лечением, — Лина перевела взгляд на кунари. Она вспомнила, что вопреки тому, что на сероватой коже не сразу их заметила, его торс и руки усеивали рваные раны, укусы и множество глубоких царапин. Кроме того, вспомнив манеру речи грозного кунари, Лина исключила и его кандидатуру. — Может, Алистер справится один? Долийка подняла глаза на Стража и только приоткрыла рот, как отказалась от идеи, рассудив, что её слова будут лишней тратой времени и нервов. — Похоже… Придётся прятаться за спинами во время боя», — эльфийка поникла.

Залпом выпив чай, Лина поднялась на ноги, изо всех сил стараясь контролировать каждое своё движение. Это оказалось тяжелее, чем она себе представляла: нога подкосилась, и Лина чуть не упала на стол. Лишь резво выставленная рука, упёршись ладонью в столешницу, помогла ей удержаться.

Алистер поспешил подставить эльфийке локоть, но та отмахнулась.

— Я сама могу, — смутившись, прошептала она.

* * *

Днём Редклиф не выглядел так, будто этой ночью по нему гуляли мертвецы. Он был неомрачённым. В особенности если не смотреть под ноги. С главной площади все трупы убрали, но верхняя часть деревни — от моста замка до мельницы — ещё не была очищена: то и дело под ноги попадались изрубленные части тел или обгорелые останки.

Теган ожидал их у мельницы, недалеко от него стоял храмовник. Лина обеспокоенно покосилась на Морриган, но та была невозмутима. «Улыбнуться, кинуть взгляд игривый, и многие лишь женщину во мне увидят», — вспомнила долийка слова ведьмы и тоже успокоилась.

— Как странно — отсюда замок кажется таким мирным. Как будто внутри никого нет… — сказал Теган, ещё спиной ощутив присутствие Стражей и, обернувшись, с сожалением вздохнул при виде пошатывающегося командира отряда. — Но не стоит дольше тянуть. Изначально я собирался… Пробраться в замок, когда деревня будет спасена. Здесь, на мельнице, есть секретный ход, известный только моей семье.

— Почему вы об этом сразу не сказали? — тихо спросила Лина.

— Я же знал, что вы скорее отправитесь в замок, чем останетесь в деревне… А нам нужны были воины. Простите, если я…

Лина мотнула головой:

— Нет, вы ошиблись.

— Это… Это радует, — Теган еле заметно улыбнулся. — Я знал, что друзья Алистера — благородные люди.

«Ну вы махнули…» — усмехнулась про себя Лина, вспоминая свои не одобряемые Алистером повадки.

Теган хотел сказать что-то ещё о благородстве спасителей Редклифа, но отвлёкся и встрепенулся, устремив свой взор на дорогу, ведущую в замок.

Топот двух пар ног за спиной, тяжёлое дыхание. Лина резко обернулась и сощурилась, когда яркий солнечный свет больно резанул по глазам.

К ним со всех ног бежали страж замка и женщина лет тридцати. Нарядное платье, покрасневшие от слёз глаза, светлые волосы, частично выбившиеся из высокого пучка.

«Кто это?» — задалась вопросом Лина и, пошатнувшись, цепко схватилась за запястье Алистера. Страж на это никак не отреагировал. Алистер оцепенел, что не осталось для долийки незамеченным.

— Теган! — крикнула женщина, приблизившись к банну. — Слава Создателю, ты жив! Нет времени объяснять! Я выскользнула из замка, как только увидела, что битва закончилась. Надо поскорее вернуться. — На глазах женщины промелькнули страх и сомнение, быстро сменившиеся решимостью. — Я хочу, чтобы в замок ты вернулся вместе со мной, Теган. Один.

— Похоже, тебя не очень-то волнует, что здесь случилось, — процедила Лина, дёрнув Алистера за руку, чтобы привести его в себя. Интуиция моментально вызвала неприятие к женщине.

— Что? — женщина вздрогнула, услышав незнакомый голос, и встревоженно уставилась на щурящуюся эльфийку. — Я… Теган, кто эта женщина?

— Леди Изольда, ты ведь помнишь меня, верно?

— Алистер? Почему ты здесь? — женщина нахмурилась, и на её маленьком лице появилось множество морщин.

«Она?..» — Лина обратила внимание на Алистера, крепче сжимая его запястье. Страж был растерян немного иначе, чем после Остагара, но близко к тому.

— Они — Серые Стражи, Изольда. Я обязан им жизнью.

Женщина выдохнула. Её испуг немного уменьшился.

— Простите меня. Я была неучтива, но… Когда вокруг такое творится…

«Это она… жена Эамона…» — долийка вновь взглянула на Алистера. Её охватила злоба, когда на память пришёл рассказ Стража о его детстве, но, видя как он собрался с духом, она отпустила его руку.

— Леди Изольда, — уверенно сказал он. — Пожалуйста… Мы понятия не имели, что в замке кто-то выжил, нам нужны объяснения!

— Понимаю, вы хотите узнать больше, но я… Я не знаю, сколько могу рассказать без опаски. Теган, в замке поселилось ужасное зло! Мёртвые пробудились и охотятся за живыми. Мага, который во всём виноват, схватили, но этот ужас продолжается. Теган, по-моему, Коннор сошел с ума, мы уцелели, но он видел столько смертей! Ты его дядя. Ты сможешь его урезонить. Я просто не знаю, что ещё делать.

— Но… — Теган запнулся, оглядев Изольду, пытаясь найти разгадку в её внешнем виде, но видел только напуганную женщину. — Я не понимаю, что ты называешь «злом». Это оно создало ходячих мертвецов?

— Теган… Это… это… Эамон и Коннор ещё живы. Другие… Им не так повезло. Оно ст…

— Почему это мне кажется, что ты кое о чём умолчала? — вмешалась Лина.

— Что? — широко распахнув глаза, женщина приоткрыла рот, стараясь подобрать слова. — Ну, знаете!.. Это уж слишком дерзкое обвинение!

— Слишком дерзкое для эльфа? — с вызовом ухмыльнулась Лина.

— Нет! Я не это хотела… То есть я… Пожалуйста, перестань! Моего сына и мужа держит в заложниках непостижимое зло! Я прошу вашей помощи! Чего вам ещё от меня надо? — Изольда поспешила отвернуться от щурящейся эльфийки, сверлящей её отнюдь не дружелюбным взглядом, и она поспешила переключиться на банна. — Теган, я поклялась жизнью Коннора, что вернусь с тобой одним. Теган, ты должен пойти со мной, прошу тебя!

— Ладно, я пойду с тобой в замок, — сказал банн, заставив сонную эльфийку чуть ли не подскочить на месте. — Изольда, ты простишь нас? Нам надо немного поговорить с глазу на глаз, а потом мы с тобой вернёмся в замок.

— Только недолго, умоляю вас! Я буду ждать у моста. — Женщина скорым шагом направилась в сторону замка.

— Вы же понимаете, что это ловушка? Это и слепому видно! Я эту женщину совсем не знаю, но её поведение… — Лина снова схватила Алистера за руку, ища поддержки, но не получила её.

— Может, это и впрямь ловушка, но эти люди — моя родня.

— Но что это даст? Вероятно, вы идёте на смерть!

— Не думаю, что всё так плохо, но я не могу отпустить Изольду одну. Вдруг я чем-то сумею помочь Коннору или Эамону.

Эльфийка цокнула языком, так и не дождавшись слов Стража.

— Как знаете… Делайте, что хотите.

Дождавшись, пока Изольда не отойдёт подальше, Теган продолжил:

— Вот что я предлагаю: я пойду внутрь вместе с Изольдой, а вы — через потайной ход. Дверь открывается моей печаткой. Быть может, я отвлеку на себя зло, которое там затаилось, а тебе легче будет проскользнуть туда незамеченной. Что скажешь?

Обиженно сложив руки на груди, Лина согласно кивнула.

— Сэр Перт и его люди встанут у ворот замка и смогут тебе помочь, если ты сумеешь открыть ворота изнутри. — Теган вручил Лине тяжёлое золотое кольцо с печатью в виде какого-то зверя. — И помни: что бы ты ни делала, главное — это Эамон. Если уж придётся, постарайся вытащить оттуда хотя бы его. Мной, Изольдой, всеми остальными… можно пожертвовать.

— Сделаю, что смогу, — проворчала долийка.

— Вы благородная женщина. Милостив был Создатель, когда привёл вас сюда.

И тут, засыпанная неурядицами последнего дня, а также услышав очередное упоминание человеческого бога, Лина не выдержала:

— Как же это достало… — простонала Лина, вскидывая лицо к небу. — Банн Теган, пусть ваш плешивый Создатель понюхает под хвостом Фен’Харела. К вам меня привели ноги, а не ваше треклятое божество! К вам меня привела моя разрушенная жизнь и предательство мерзкого гадёныша Логэйна. И не нужно мне благословение вашего вонючего бога! На кой мне, долийке, ваш Создатель, в которого я не верю? А если он и есть, то молюсь Андруил, чтоб он сдох с вашей палёной Андрасте и церковью в выгребной яме! — ударив себя ладонью по лицу, эльфийка обречённо поплелась к мельнице, продолжая причитать по пути: — Да сколько можно… От одного упоминания уже тошнит… А каждый день, и не по разу…

Эльфийка не видела направленные в её сторону неодобрительные взгляды андрастеан — это ей было безразлично, как и едкий смешок Морриган. Лина очень сильно устала. В глазах двоилось, нервозность от очередных бессонных суток и опрометчивость действий Тегана всё ухудшали. И отсутствие поддержки Алистеру Лина решила ещё припомнить сполна. А от очередного упоминания Создателя к ней начинало возвращаться сквернословие, от которого она с трудом избавилась лишь благодаря Тамлену.

— «Непостижимое зло… Я прошу вашей помощи… Чего вам ещё от меня надо…» — бубнила Лина, спускаясь по лестнице. — Будто выполняя просьбу, мы одолжение ей делаем. Будто мы дураки, не понимающие, что нас в замке ждёт западня!

— Если это ловушка, тогда зачем мы в неё идём? — негодовал кунари.

Спрыгнув, эльфийка подняла глаза на Стэна. Великана освещал лишь тусклый шар магического света, делая его лицо ещё более грозным, чем обычно.

— Нам нужен эрл. Без его помощи мы не сможем собрать армию для борьбы с порождениями тьмы.

— Тогда почему не идём в замок напрямик?

— Потому, что у нас нет десятка могучих Стэнов.

— Один дурацкий план за другим… — проворчал кунари себе под нос.

Лина Махариэль осмотрелась: при скромном свете белого огонька Морриган она видела давящие стены из холодного кирпича, каменный потолок и кирпичные арки. Снова ощутив могильный холод, эльфийка поёжилась, почувствовав себя замурованной. Ей захотелось свернуться в комочек и забиться в какой-нибудь угол в поиске спасения. Но искать защиты негде и не у кого. Из присутствующих её другом был только Пёс, радостно гоняющий крыс, снующих по полу из каменной кладки.

Группа двинулась вперёд, и Пёс своим неистовством навлёк на себя мертвецов: трупы отвлеклись от встроенной в стену клетки и с утробным рычанием скорым шагом направились к ним. В узком коридоре, в отличие от эльфов, людям не видно ни зги, и Морриган вслепую кинула вперёд жаркий огненный шар. Чудовища сгорели мигом, и кто-то запертый взвыл от боли, задетый пламенем.

Тишина, вызванная сомнением, и неожиданные мольбы:

— Кто здесь? — прозвучал юношеский, сиплый голос измождённого узника. — Есть тут кто живой? Помогите!

Повторно создав посохом магический огонёк, Морриган отправилась за уверенно шествующей долийкой. И остальные поспешили за единственным источником света.

Лица заключённого не видела даже Лина с её хорошим зрением, присущим особям эльфийской расы, но ещё по терпкому запаху пота и нечистот можно было с уверенностью сказать, что узник в темнице провёл не первые сутки. Глаза долийки защипало, на них выступили слезы, и она поспешила спрятать нос под воротом, пытаясь укрыться от вони — чуткое обоняние вновь сыграло в минус.

— Морриган, посвети на него, пожалуйста.

Брезгливо поморщившись, также почуяв смрад, ведьма поднесла конец ветвистого посоха к решётке клетки.

Он был высоким, узкоплечим, с впалыми щеками и тёмными засаленными волосами. Расписная мантия выдавала в нём мага, а лицо его было покрыто множеством ссадин. Лина перевела взгляд на его руки, сжимавшие прутья решётки настолько сильно, насколько это может делать человек с переломанными пальцами.

— Погоди… Ты… Ты не похожа на стражников эрлессы.

— Да, я не из стражников. А ты… тот самый маг, о котором упоминала эрлесса? — спросила Лина, рассматривая мантию чародеев Круга. Она ещё по Остагару помнила такие. Одежда заключённого была изорвана и во многих местах запачкана кровью.

— Ты… Ты говорила с ней? Тогда тебе известно, что я сделал? — в глазах мага на мгновение промелькнул страх.

— Я не спрашивала, — произнесла эльфийка, переключившись на израненное лицо узника.

— Я… отравил эрла Эамона, но меня наняли для этого, — мгновенно попытался оправдаться узник. — И, конечно же, леди Изольда не знала об этом, когда брала меня на роль учителя для своего сына.

Услышав скрежет перчатки, касающейся рукояти меча, Лина предостерегающе стукнула Алистера в нагрудник доспеха.

— А ходячие мертвецы — твоих рук дело?

— Я… я знаю, в это трудно поверить, но к появлениям тварей и убийствам в замке я не причастен. Когда всё это началось, я был уже в темнице. Вначале сюда пришла леди Изольда со своими слугами. И потребовала, чтобы я исправил всё то, что натворил. Я думал, что она имеет в виду эрла. Только тогда-то я и узнал о ходячих мертвецах. Потом она… Меня пытала, — маг попытался шевельнуть переломанными пальцами в доказательство своих слов, но действие лишь спровоцировало приступ боли. — Но… Я не мог ничего сделать, — простонал он. — Как бы ни хотел. Тогда меня бросили обратно в темницу.

«Убью… — промелькнуло в замутнённом сознании Лины. — Убью эту тётку!»

Протерев глаза, стараясь сконцентрироваться, Лина продолжила допрос:

— Зачем эрлесса наняла тебя в учителя своему сыну?

— Её сын начал проявлять способности к магии, и ей понадобился маг, чтобы обучить мальчика скрывать свой дар. Разумеется, ей нужен был отступник, не принадлежащий к Кругу. — Узник снова застонал, сделав неаккуратное движение рукой.

— Коннор — маг? Поверить не могу! — поразился Алистер.

— Эрл не знал об этом. Изольда делала всё, чтобы держать его в неведении. Он ведь поступил бы как положено, даже если пришлось бы расстаться с сыном.

— «Как положено»? — переспросила Лина. — Он сотворил бы что-то ужасное?

— Пожалуй… Круг магов и правда можно назвать ужасным местом… — Узник тяжело вздохнул, предавшись печальным воспоминаниям. — Его бы у неё отняли навсегда, а также маг не может наследовать титул, даже если он сын эрла. А ещё она очень набожна. То, что её сын оказался магом, было для неё… позором.

«Было для неё позором», — пронеслись в голове долийки слова узника. Внутри всё начинало закипать. Снова.

— Ma halam, asha, — прошептала эльфийка и, прикусив губу, задумалась.

Мыслительный процесс давался нелегко, но, относительно ясно сложив картинку воедино, Лина пришла к определённым заключениям:

— Морриган, ты говорила, что мертвяков, скорее всего, подчиняет какой-то сильный маг, так?

— Тот туман зеленый, клубящийся из замка, указывал на это. И запах серы о демоническом начале говорит.

Переключив внимание на ошарашенного мага, эльфийка коротко кивнула, удостоверившись в верности теории.

— Кроме тебя и мальчика, тут чародеев больше нет?

Кашлянув, маг отрицательно покачал головой:

— О других мне не известно.

— А ты многому успел его обучить?

— Я думал над этим, — он виновато опустил глаза. — Возможно, Коннор нечаянно прорвал Завесу. И когда это произошло, демоны и духи из Тени могли проникнуть в замок. Могущественные демоны могли сотворить из убитых ими людей ходячих мертвецов, — узник замялся, словно не зная, стоит ли сознаваться в совершённой проказе. И всё же… решился: — И… Нанимая меня, эрлесса не знала, что я — малефикар.

— Ты? Маг крови? Правда? Никогда бы не подумала, — Морриган усмехнулась. Будь она лет на тридцать старше, её смешок было бы невозможно отличить от смешка Флемет.

— Маг крови! Вот это плохо! — выпалил Алистер и, чтобы чувствовать себя уверенней, вновь обхватил ладонью рукоять меча.

— Я интересовался запретной магией, и за это меня приговорили к Усмирению, но я смог сбежать из Круга. Но меня поймали и хотели казнить. А потом пришёл Логэйн. Я сразу его узнал, поскольку видел его портреты. Он обещал дать возможность оправдаться, если я отравлю эрла Эамона. Он говорил, что эрл несёт угрозу всему Ферелдену.

Алистер и Лина переглянулись так, насколько им позволяла темнота, нарушаемая лишь тусклым светом магического огонька.

— Тот эльф… Шпион Логэйна… Думаешь, он как-то с этим связан? — взволнованно спросил Страж.

В ответ Лина сухо кивнула, что в темноте для Алистера осталось незамеченным.

— Он говорил, что не знает, что тут…

— Всё развалилось, и я за всё это в ответе! — всхлипнув, перебил Стражей чародей. — Я должен это как-то исправить! Должен… Но как…

— Я бы мага прибил. Нельзя ему доверять, — буркнул Стэн.

Морриган выбила по посоху дробь, и белый огонёк света задрожал.

— Мне кажется, этот юноша нам ещё может пригодиться, — сказала она. — Если же нет, то пусть идёт куда хочет. Но зачем держать его в заточении?

На речи Морриган от Алистера вновь последовала восклицательная реакция, состоящая из обширного букета различных чувств:

— Эй! Постойте! Не будем забывать, что он маг крови! Нельзя же просто взять и… выпустить на волю мага крови!

— Что, лучше убить? Взять и казнить его за то, что ошибся? Кто это говорит — Алистер или храмовник?

— Это говорит здравый смысл, — нахмурился Страж. — Мы ведь даже не знаем всех подробностей!

— Я согласна с Морриган. — Отстранившись от камеры, Лина покопалась в поясной сумке, выискивая припрятанное в ней яблоко. — Шемлен, сейчас ты нам будешь только мешать, но мы за тобой непременно вернёмся. Я обещаю. — Достав свёрток, она пихнула его узнику в здоровую руку. — Поешь, если хочешь… — не дожидаясь ответа, эльфийка поспешила продолжить путь.

* * *

Из темницы на верхний этаж замка поднималась крутая лестница из всё того же холодного камня. Лестница вела в маленькую комнату со стенами песочного цвета. Каменные арки сменились резным деревом. Задумчиво хмыкнув, Лина сомкнула веки и провела ладонью по шершавой стене.

— Лина!

Голос Стража заставил отвлёкшуюся эльфийку подскочить на месте, и она, похлопав ладонями по щекам, тряхнула головой, силясь смахнуть дрёму.

Решительно отправившись дальше, Лина отворила дверь, ведущую в длинный коридор, застеленный синим ковром. Она охнула от неожиданности, когда на неё резво помчался мертвец, в следующее мгновение опрокинутый Псом. Терзаемый неуклюже дрыгал ногами, пока челюсти волкодава раз за разом смыкались на его шее.

— Почему в замке они не такие живучие? — удивился Алистер, видя, как растерзанный мертвец перестал подавать признаки жизни.

— Здесь магия иная, — ответила Морриган. — Не рассчитана она на изничтожение.

— О-о-о! Тогда всё понятно, они тут так, для красоты!

Не слушая спутников, Лина наугад открыла первую попавшуюся дверь, и надрывный визг заложил ей уши.

Два чёрных демона синхронно направились в её сторону. Ползучие существа напоминали насосавшихся крови пиявок, вставших на дыбы, они протягивали к ней то, что у прочих называется руками. Эльфийка отступила назад, доставая из-за спины лук, намереваясь сражаться, как в Редклифе, но демоны, не дождавшись выпада, обратились ледяными статуями.

— Ma serannas, — на выдохе поблагодарила ведьму Лина и, пропустив мимо внимания непонимающий взгляд, кувырком вперёд уклонилась от удара третьего демона, оставляя его на своих спутников.

Оглушив демона щитом, Алистер нанёс ему несколько ударов. Но кожа существа была толще, чем казалась. Костей в демоне не было, лишь густая липкая субстанция. Стэн разрубил чудовище острым тяжёлым мечом и чёрные внутренности полностью покрыли щит Стража.

— Дальше дорогу показывать буду я, — проворчал Алистер, стряхивая со щита жидкие останки демона. — В конце концов, это я тут своё детство провёл.

Морриган захлопала в ладоши:

— Поражена, что ты решился! Неужто что-то отрастил?

Услышав комментарий ведьмы, эльфийка усмехнулась, будучи с ней солидарна. Поднявшись с пола, она отряхнулась и подняла глаза на смущённого Стража:

— Тогда веди, мой король.

Недовольный услышанным, юный бастард насупился и, развернувшись к спутникам спиной, махнул рукой, подзывая следовать за собой.

Путь лежал через комнаты слуг, занимаемые ожившими мертвецами. Женщины и дети с охладевшими телами, с разлагающейся плотью, свисающей на костях.

Алистер оттолкнул долийку за спину, видя, как та готовится к нападению, и сам рванул вперёд с поддержкой Пса и Стэна. Хрупкие тела рубились, кромсались, без проблем поддаваясь отупевшему мечу Стража. В спальне прислуги нежити было немного, и в основном она состояла из женщин и детей, будто отказавшихся покидать свой дом даже после смерти. Зато в коридоре взбунтовавшихся трупов оказалось в разы больше. Чтобы не тратить время, покончил с ними могучий коссит, вступив в сражение в одиночку: размашистые удары за раз рубили головы с плеч. Закончив резню, Стэн остановился, окружённый обезглавленными телами, и выжидающе уставился на Алистера.

— Последняя дверь справа, — сказал он. — Через кухню надо спуститься в кладовую, а из кладовой ведёт лестница во двор.

Когда Алистер направился по намеченному пути, Пёс, замерев, навострил уши. Переглянувшись с хозяйкой, мабари рванул вперёд, к двери в последнюю комнату слева. Эльфийка с полуулыбкой на губах поспешила за питомцем: «Молодец, Пёс!»

Широко распахнув дверь, она поспешила закрыть уши, услышав девичий визг.

— А-а! Не убивайте меня! — зажмурившись от страха, девушка обхватила себя руками.

— Валена? — Лина сделала несколько шагов вперёд, проходя в маленькую комнатку. — Это ты Валена, дочь кузнеца?

— Я… я… Валена, служанка эрлессы, — неуверенно открыв глаза, девушка перевела взгляд на эльфийку. — С ней… всё в порядке? А как остальные?

Сложив руки под грудью, возмущённая Морриган показалась в проёме двери:

— Все мертвецами оборотились, и демоны телами их завладели. Ты следующей будешь, если вопить не прекратишь.

— Как мило, может, ты её ещё и стукнешь? — буркнул Алистер, поравнявшись с ведьмой.

— А ты хочешь, чтобы она на крик свой мертвецов всех созвала?

— Мы перебили почти всех, — кинула через плечо Лина и вновь вернулась к Валене: — Из замка ведёт тайный ход через мельницу.

— Но… Как же чудовища? — продолжала дрожать девушка.

— Мертвецов там больше нет, но тьма кромешная. Пройти сумеешь?

Валена часто закивала:

— Да, я… Я хорошо знаю замок и бегаю быстро!

«Секретный ход, известный только моей семье», — мысленно усмехнулась Лина.

— Хорошо, тогда… — подведя в голове подсчёты, Лина опустилась на колени перед Псом и, погладив мабари по голове, указала пальцем на девушку, по-прежнему не отошедшую от виданного ей кошмара.

Внимательно посмотрев на хозяйку, а затем на Валену, Пёс поднялся и направился к девушке, по наказу долийки став её телохранителем.

Смотря в спины удаляющихся в сторону тайного хода Пса и дочери кузнеца, Алистер призадумался:

— И все долийцы так хорошо общаются со зверями?

— Почти, кто-то даже знает, как призывать зверей, но я так не умею.

— Многие звери умнее тебя, Алистер. Крысы, например, или птицы, — Морриган ехидно усмехнулась при виде лица Стража, задетого за живое.

Поднявшись на ноги, Лина окинула спутников суровым взглядом:

— А ну перестаньте! Не время и не место. Покончим с этим, и ругайтесь сколько угодно!

— Ну как же так? Взгляни, такой наивный и беззащитный, как дитя…

— Морриган, прошу тебя! — взмолилась Лина.

Разведя руками, ведьма Диких земель одарила Алистера насмешливой улыбкой. После чего последовала за ним, как и остальная группа.

* * *

Кухня находилась за поворотом, и ещё от комнаты, где пряталась дочь кузнеца, до группы доносилось несравненное амбре. Запах гнили, тухлятины и разложения встали на замену прежним ароматам выпечки. Вместо кухарок, прислуги и детей, то и дело ворующих сладости, в помещении пир устроила очередная компания мертвецов.

Несколько незавершённых блюд уже давно испортились, и, судя по внешнему виду чудовища в фартуке, повар был не в состоянии продолжать готовку. Полная женщина наравне с другими мертвецами, мирно пошатываясь, бесцельно стояла посреди кухни. Если бы не смрад разложения и моментальная агрессивная реакция на приход чужаков, чудовищ можно было бы принять за больных людей, впавших в транс.

Завидев Стражей, кунари и ведьму, мертвецы как по команде подняли головы, уставившись на незваных гостей, и рванули вперёд, каждый силясь опередить другого. Ведьма по-кошачьи отпрыгнула в сторону и ударила посохом об пол, готовясь сотворить морозное заклинание. Стэн и Алистер приняли бой на передовой, потеряв из вида сонного капитана.

Оттеснённая полноватой кухаркой, Лина отскочила назад, избегая удара. Врезавшись спиной в угол столешницы, она ушибла запястье и разжала пальцы, выронив лук.

— Фен’Харелова срань! — во весь голос выругалась она, ощутив ушибленным позвоночником всю радость жизни.

Уклонившись вбок, Лина снова избежала хлёсткого удара и, выискивая взглядом хоть кого-нибудь из соратников, поняла, что на помощь рассчитывать не стоит. Она завела руку назад, второпях ища средство обороны, и схватила то, что ошибочно приняла за кочергу. Девушка с размаху огрела покойницу по голове и ощутила на лице зловонные брызги. Хрупкий череп хрустнул, и сгнившие мозги, подобно желе, просочились сквозь трещины. Повторным ударом эльфийка заставила чудовище рухнуть на пол. Мертвец не умер второй раз, его конечности двигались подобно лапкам жука, перевёрнутого на панцирь. Громко повторив ругательство, Лина с высоты своего роста опустила чугунное орудие на мающееся пародией жизни существо. Внутренности трупа брызгами разлетелись по кухне, обдав всех находящихся в помещении.

Подняв лук с пола, Лина наспех обтёрла его кухонным полотенцем, взятым со стола. Рассудив, что иметь в запасе единственное оружие не лучший вариант, решила совмещать с щитом-луком кухонную утварь из чугуна, показавшую себя вполне достойно.

Когда с кухонными обитателями было покончено, Алистер продолжил вести группу: он открыл дверь, скрывающую за собой лестницу, ведущую в кладовую.

То место, которое Алистер назвал кладовой, на неё не походило. По крайней мере, то, чем она стала теперь. Судя по изумлённому выражению лица Стража, клеток для мабари раньше в помещении не наблюдалось, как и грязного тряпья. Отойдя от лёгкого замешательства при виде изменения обстановки, случившегося за десять лет его отсутствия, Алистер продолжил вести группу к намеченной цели.

Поднявшись по очередной лестнице, Страж и его соратники попали во двор замка Редклифа. На первый взгляд двор казался мирным, но предчувствие долийки дало о себе знать.

— Алистер, здесь что-то не так… — шепнула Лина и, посмотрев на ворота, заметила нужный рычаг. — Я к воротам. Прикройте меня, если что.

Не дождавшись ответа, она рванула вперёд.

Мертвецы восставали как по сигналу. Совсем свежие, ещё узнавались черты лиц. Их было сравнительно немного: около дюжины в самом дворе и примерно столько же лучников на выступах подле лестницы. Одна из стрел пронеслась прямо перед глазами Лины, и та, вновь упомянув Ужасного Волка, пригнулась, чтобы стать более незаметной. Лина не обращала внимания на свою группу, веря в них. Её главной целью стал рычаг для открытия ворот. Ускользнув от удара мёртвого мечника, эльфийка настигла цель и, скрипя зубами, опустила тугой механизм.

Подмога в виде нескольких рыцарей под управлением сэра Перта ворвалась во двор незамедлительно. Особенно сильно воины заинтересовались демоном, магией мешавшим сражению с прочими, более слабыми противниками. Для Лины Махариэль словно нарочно оставили личного противника.

Воин воздел щит и рубанул мечом воздух. При жизни стражник наверняка сражался не хуже Алистера, но после смерти его мозги превратились в кашу, как и способности к импровизации. Отведя от себя меч точным ударом сковороды, эльфийка вновь отскочила назад, избегая щита. Это существо сейчас было для неё самым неудобным противником. Она отступила ещё, и ещё, пока мертвец не обратился в ледяную статую.

«Ma serannas…» — мысленно поблагодарила ведьму Лина. И грустно усмехнулась, видя, как запоздалый спаситель по имени Пёс мчится ей на выручку сквозь открытые ворота.

Лина осела на землю, вновь ощутив боль на раненой ночью лодыжке, и напряжённо наблюдала за завершающимся боем, где была бы только помехой.

Мертвецов перебили быстро, сложности у всех вызывал только демон, взявшийся из ниоткуда. Он притягивал к себе и с силой отталкивал, сшибая с ног.

«Стрела… Нужна стрела!», — эльфийка достала из-за спины лук, но так и не прекратившийся тремор заставил её полностью положиться на других.

Один из рыцарей наскочил на демона со спины, и тот с истошным воем осуществил мощный выброс энергии, впечатавший воина в стену замка. Обмякшее тело рыцаря проскользило по стене и рухнуло на землю мёртвым грузом.

Прочие воины, включая Алистера, напали разом, воспользовавшись тем, что чудовище ещё не восстановило силы. Вопящий во всё горло демон был проткнут множеством мечей и пал на землю, обратившись угольно-чёрной лужей.

Бой был закончен, и Лина, кряхтя, поднялась на ноги и похромала через двор, направляясь к лестнице, ведущей в замок.

Но, коснувшись двери ладонью, она остановилась.

— Огр… — задумчиво произнесла эльфийка.

— Огр? — с сомнением переспросил Страж. — Хочешь сказать, там порождения тьмы?

Лина отрицательно мотнула головой:

— Нет. Предчувствие нехорошее… Та ловушка, в которую мы отправляемся. Просто такое ощущение…

Эльфийка обернулась и увидела непонимающий взгляд Стража, напряжённую Морриган с её обострённым чувством опасности и кунари, раздражённого очередным дурацким планом.

— Неважно, просто… Будь готов к сражению.

Обернувшись к солдатам, эльфийка повторила свои слова, наказав тем следовать в замок за собой. И плавно отворила дверь на скрипучих петлях.

Ещё при входе был слышен резвый топот, хлопанье в ладоши и звонкий детский смех. Стражи переглянулись. Рыцари Перта тоже выглядели озадаченными. Лина сделала неуверенный шаг вперёд, и Алистер коснулся её плеча:

— Если и правда будет бой, лучше отойди в сторону, — тихо сказал он.

Лина опустила глаза и поблагодарила Стража на эльфийском. Лина знала, что Алистер не понимает значения невольно произнесённых слов, и понадеялась, что они будут приняты за какую-нибудь ругань.

— Алистер, я в порядке…

* * *

Кувырок назад и вперёд, шутовская пляска, отбивание ритма… Для Лины стало открытием, что банн Теган со своим крупным, человеческим телосложением настолько гибок. В её голове моментально всплыл образ Дункана: в отличие от него, банн не казался ей скалой, но бородатого Стража, пляшущего под аккомпанементы детского смеха и рукоплесканий, она сумела представить.

Мальчишка подпрыгивал, хлопал в ладоши, забавляясь зрелищем, и, заметив пришедших, махнул банну рукой, чтобы тот завершил затейливый танец. Поклонившись своему главному зрителю, Теган уселся подле него. На мгновение в зале воцарилась тишина, в которой ясно ощущалось отчаяние, разбавленное лишь потрескиванием древесины в камине. Ссутулившись и виновато опустив голову, эрлесса стояла рядом с сыном, и солдаты выстроились вдоль стен, то ли находясь под действием чар, то ли будучи запуганными своим новым хозяином. Лина затылком чувствовала, как сильно Стэн хочет высказаться по поводу происходящего, но гнетущую тишину нарушил не недовольный кунари, а мальчик:

— Матушка, так это и есть наши гости? — спросил Коннор неестественно гулким голосом. Лицо его покрылось багровыми пятнами, тёмные круги под глазами не уступали последствиям бессонных ночей у эльфийки, а в самих глазах виднелась непонятная жажда.

— Д-да, Коннор, — дрожащим голосом ответила эрлесса.

— Это она разбила моих солдат? Тех, которых я отправил отбить деревню? — прищурившись, мальчик чуть подался вперёд. — Что она такое, мама? Не могу разглядеть.

— Это эльф, Коннор. Ты… Ты и раньше видел эльфов. Они были у нас… В замке.

— А, помню! — Сосредоточившись на долийке, мальчик расплылся в улыбке. — Я им срезал уши и скормил собакам! Собаки всё никак не могли их разжевать! Ну что, матушка, послать это существо на псарню?

Почуяв угрозу хозяйке, но не понимая суть, Пёс пригнулся в холке и, обнажив клыки, утробно зарычал на маленького демона, на что в ответ услышал смешок.

— К-коннор! — развернувшись к мальчику, женщина в мольбе протянула руки. — Прошу тебя, умоляю, никого не трогай!

Стиснув зубы, Коннор коснулся пальцами лба. По нему было видно, что мысли его путались. Помотав головой и что-то пробормотав, он посмотрел на мать. Взгляд ребёнка стал более ясным и, вздрогнув, он испуганно огляделся:

— Ма… мама? Что… что происходит? Где я?

— О, хвала Создателю! — воскликнула эрлесса, пав на колени перед сыном. — Коннор, ты меня слышишь? Коннор!

— Руки прочь от меня, мерзавка! Ты уже порядком мне наскучила, — огрызнулся ребёнок. В его голосе вновь послышались демонические нотки.

С трудом поднявшись на ноги, эрлесса отпрянула от сына и в ужасе обернулась к «гостям»:

— Серый Страж… Умоляю, не трогайте моего сына! Он не виновен в том, что творит.

«Это он поднимал мертвецов? Он?» — не верилось Лине. Мальчик был не старше зеленоглазого брата Кайтлин, очаровавшего её. Менее щуплый, внешне сильно похожий на мать, чем вызвал неприязнь.

— Этот малец и есть та самая злая сила?

— Н-нет! Это не так! — задрожала Изольда, замотав головой.

— Значит, мальчик стал одержимым и прорвал Завесу? — задумчиво хмыкнув, Морриган оценивающе оглядела ребёнка.

— Коннор не мог этого сделать! Это маг, тот самый, что отравил Эамона… С него всё началось! Он вызвал этого демона! Коннор… не виноват. Он просто хотел помочь больному отцу!

От слов женщины у долийки дёрнулось нижнее веко: «Во всём винит одного мага? Только его одного?»

— И для этого заключил сделку с демоном. Ох, глупое дитя, — выдохнув, Морриган покачала головой.

— Всё честно! — Коннор подпрыгнул на месте и, ухмыльнувшись, широко распахнул глаза: — Отец жив, как мы и договаривались. А теперь моя очередь сидеть на троне и рассылать армии завоёвывать мир.

— Он сам себе хозяин, и больше никого не слушает! Никого! Ха-ха-ха! — загоготал банн и, встретившись с раздражённым взглядом ребёнка, замолчал, расплывшись в ухмылке.

— Тише, дядя, я же предупреждал, что будет, если ты не прекратишь? Предупреждал… — процедил Коннор и, погрозив банну пальцем, возвратил своё внимание к гостям: — Но давайте по-хорошему. Эту женщину выслушают, раз уж она того хочет. Расскажи нам, женщина… Что привело тебя сюда?

Лина некоторое время молчала, то и дело переводила взгляд с Тегана на Коннора, с Коннора на дрожащую Изольду, которая силилась успокоиться, прикрыв рот ладонью. Наконец, подобрав слова, эльфийка ткнула пальцем в сторону глупо-улыбающегося банна:

— Я надеялась его отыскать.

— Дядю? Но ведь дядя Теган здесь. Скажи «привет», дядюшка!

— Привет, дядюшка! — отозвался Теган и вновь загоготал.

Лина скривилась при воспоминании о человеке, которого она видела в церкви.

— Дядюшка нынче с утра был слишком высокого мнения о себе. Я решил, что ему больше к лицу быть шутом, верно ведь, матушка?

— Я… я так не думаю… — с трудом выговорила эрлесса.

— Ну конечно, ты так не думаешь! С тех пор, как ты отослала рыцарей, ты только и делаешь, что портишь мне игру. Честно говоря, мне уже стало скучно. Хочу потешиться! Хочу что-нибудь учинить! Эта женщина спасла ту дурацкую деревню и испортила мне игру, но сейчас она за это заплатит! — мальчик всплеснул руками и расхохотался далеко не детским смехом.

Стражники, стоящие вдоль стен, пришли в движение и, сорвавшись с мест, ринулись в бой. Банн Теган, не владеющий своим телом, также вступил в сражение. Проигнорировав наказ товарища, Лина потянулась за луком, и лёгким движением руки кунари была отброшена в сторону. Впечатавшись спиной в стену, Лина простонала и ахнула, заметив расплывчатый силуэт наступающего стражника. Эльфийка крепко зажмурилась и вжала голову в плечи, когда существо замахнулось на неё мечом. Лина не видела, как Пёс в прыжке повалил одержимого солдата на пол, и не услышала шумный грохот доспехов. Она взвыла от боли, ощутив внезапную резь где-то над коленом. Стражник достал её — не убил, но… Лина схватилась за ногу и, впившись в запястье зубами, чтобы не закричать, осела на пол.

До башни Ишала и до сего дня её не ранили настолько сильно. Она была быстрой и ловкой, взбиралась на дерево со скоростью стрелы, перемещалась по верхушкам и растворялась в листве, не подпуская хищника на опасное для себя расстояние. Тамлен порой сравнивал её с белкой, зачастую отнюдь не в хорошем подтексте. И теперь белка, загнанная в угол, пала на твердь и, держась за раненую лапку, сидит в луже собственной крови. Лина не слышала звон скрещивающихся клинков, раскатистый ор, предсмертные крики, не почувствовала и холод, инеем обдавший растрёпанные волосы. Не слышала она и конца боя с последовавшей руганью, всхлипываниями и оправданиями. Первым, что стало для неё настоящим, оказалось прикосновение Морриган.

— Убери руку. Иначе помочь я не смогу.

Стиснув зубы, Лина отняла ладонь от ноги. Наблюдая, как ведьма разрывает штанину по шву, торопливыми движениями закатывает ткань, с лёгким нажимом проводит вдоль раны и пальцами раздвигает плоть.

Эльфийка зашипела, ощутив резкий прилив дурноты.

— Порез глубокий, — сообщила ведьма. — Сейчас не время для лечения, но очистить рану и ненадолго боль убрать могу, что скажешь?

В ответ Лина часто закивала головой, и на ладони Морриган показалось зелёное свечение исцеляющей магии.

— Разрежь ткань на полоски, — сказала ведьма, принявшись плавно водить рукой вдоль раны.

Повиновавшись, Лина отпорола подол рубахи и положила его себе на колено. Она ощутила, как рассечённую плоть обожгло холодом, и агония плавно начинала обращаться лёгким пощипыванием. Отняв руку, Морриган стряхнула с пальцев кровь и сделала перевязку.

— Ещё одну отрежь, — произнесла ведьма.

Лина вновь принялась укорачивать своё одеяние, когда Морриган обхватила её ногу. Лина оцепенела, ощутив множество морозящих уколов от бедра до колена.

— Ч-что это было?

— Ничего ты ощущать не будешь, — в доказательство Морриган ущипнула онемевшую кожу. — Но продлится это недолго.

— M-m-ma serannas, — дрожащим голосом в очередной раз поблагодарила эльфийка и, вспомнив, что колдунья, как и Алистер, не знает языка, перевела: — Спасибо.

Услышав благодарность, Морриган растерялась и коротко кивнула в ответ.

Подивившись реакции ведьмы, Лина повернулась в сторону Тегана и Изольды:

— А что там творится?

— Мальчишка убежал, а женщина о его невиновности кричит, и говорит, что только защитить его намеревалась.

— Защитить сына ценой других жизней?

Хмыкнув, Морриган продолжила:

— Воистину, ребёнок сделался одержимым, и лишь одним путём это можно исправить. Удивлена, что Алистер согласен с этим.

— Что? — изумилась Лина. — Он? Серьёзно?

— «Я бы никогда в жизни не предложил убить ребёнка, но он одержимый. Не уверен, что у нас есть другой выход», — с усмешкой процитировала ведьма.

— А способ спасти одержимого есть?

— Есть. Но очень сложен он. Возможно, малефикар из клетки помочь сумеет, но уверенно сказать я не могу.

— У него сломано несколько пальцев на левой руке, — припомнила Лина. — Он сможет колдовать?

— Не думаю, что это помешает.

— Тогда повезло, что наш храмовник не был решителен… — высмотрев эрлессу, что-то говорящую помрачневшему банну, Лина поморщилась и негромко призналась: — Морриган… я хочу убить эту женщину. Желаю, чтобы она прочувствовала на себе всё то, что сталось с другими из-за её глупости.

Морриган подняла удивлённый взгляд и, поняв серьёзность намерений Лины, усмехнулась:

— Так вот зачем была дана еда малефикару? Коварный план…

— План? — не поняла Лина.

Увидев недоумение долийки, Морриган поскучнела.

* * *

Лина хотела подняться, чтобы быть наравне со всеми, но для неё пока существовала лишь одна нога. Вопреки словам Морриган, онемевшую ногу покалывало. Впрочем, место рассечения действительно не напоминало о себе. Лина чувствовала себя чрезвычайно скованно, когда разговаривала с шемленами, сидя на скамье, и, чтобы скрыть своё волнение, поглубже укуталась в ворот накидки, оставив лишь глаза.

— Ты всё время об этом знала, — пробурчала она из-за ворота.

Лина вдумчиво рассматривала эрлессу, выставляющую себя жертвой. Она в ней жертвы не видела: для Лины эрлесса была глупой избалованной женщиной, пекущейся только о своих интересах. Позади неё долийке виделись сцены побоища в ночном Редклифе, горы трупов, пламя, лица тех, кто сумел выжить, и то, чем бы они оборотились, если бы Редклиф не выстоял в эту страшную ночь. Лина видела тяжелораненую Лелиану и обвиняющий взор Морриган, морду надвигающегося монстра, ядовито-зелёные глаза мальчонки из шкафа.

«Ma halam, asha», — мысленно повторила она своё обещание.

— Я… да, я ничего об этом не сказала, потому что надеялась, что мы сможем ему помочь, — в слезах оправдывалась женщина. — Поймите, он не всегда демон. Коннор до сих пор живёт в глубинах его разума и иногда пробивается наружу. Умоляю… Я только хочу защитить его.

— Понимаю… — с ухмылкой прошептала Лина. — А от него ты никого не хотела защитить? Ты потакала демону, позволяя убивать других. Простые жители Редклифа, рыцари, слуги… Среди них тоже были дети. Чем твой демонический сынуля лучше них? Титулом или тем, что он твой?

Лина поймала на себе взгляд, говорящий когда-то уже пророненное: «Да как ты смеешь?!»

— Эт… это не Коннор вызвал демонов, — эрлесса вновь отрицательно помотала головой. — Это всё тот маг! Это из-за него мертвецы нападали на Редклиф! Это он всё устроил!

Опустив ворот, Лина раздражённо уставилась на женщину:

— С чего я достойна таких искромётных взоров? Дело в моих ушах, отсутствии титула или речах? Не нравится слушать правду от плебея? А придётся: твой сын сам признался во всём, прежде чем спустить на нас собак. Это дело рук твоего сыночка. Всё это сотворил он… и ты.

Эрлесса с мольбой в глазах посмотрела на Тегана, но он, как и большинство присутствующих, был солидарен с резкими словами долийки. Но Теган, её родственник, спасшийся из западни, её осуждал, а вот опаловые глаза Стража выражали враждебность и жажду крови. Изольде Геррин, матери одержимого мальчика, стало страшно не только за своего сына, но и за себя. И вновь раздавшийся голос заставил её вздрогнуть:

— Но Морриган говорит, что маг, которого после пыток ты запрятала в темницу, может помочь спасти ребёнка.

От упоминания малефикара по спине женщины пробежал холодок. Она одновременно испытала гнев и надежду. Изольда на мгновение посмотрела на долийку и, поспешив скрыться от непреклонной ненависти, вновь обратилась к банну:

— Если он и правда может помочь… Тогда надо немедленно привести его сюда. Не знаю, насколько можно ему доверять, но нужно хотя бы понять, что он знает. Теган, можешь его найти?

Несмотря на то, что банн уже слышал о маге, ему по-прежнему не верилось, что эрлесса привела в дом малефикара. Но устраивать расспросы он не стал, рассудив, что сейчас не лучшее время для споров.

— Попробую, — сказал он. — Но если заупрямится, убью его без колебаний.

Теган быстрым шагом удалился, и в зале воцарилась давящая тишина. Если бы кто-то, не знающий ситуации, явился в замок Редклифа, он бы решил, что рыцари Перта и Алистер охраняли несчастную женщину от маленькой эльфийки.

* * *

При виде мага Изольда мигом из жертвы превратилась в хищника:

— После всего, что ты натворил, Йован, тебе ещё повезло, что ты жив, — больше не было в глазах эрлессы слёз, а в голосе — дрожи.

Лина задумчиво посмотрела на руку мага, подметив, что первое её предположение о числе сломанных пальцев было верным. Слушая Изольду, грозящую магу расправой, она в очередной раз помянула филейную часть Ужасного Волка. Лина мысленно пообещала женщине, что и за угрозы она тоже поплатится.

— Морриган сказала, что ты как-то можешь помочь с одержимостью мальчишки, это так? — спросила Лина, перебив женщину.

Йован окончательно сник. Лина верила, что он искренне хочет помочь, осознав свою ошибку, в отличие от женщины, продолжавшей валить все свои грехи на него.

— Д-да, — Йован робко кивнул. — Коннора ещё можно спасти. Демона, который обитает в нём, надо уничтожить. Проще всего, конечно же, было бы… убить Коннора… — Йован оторопел, видя безумие, промелькнувшее в глазах Изольды, защищающей своего сына, и поспешил успокоить её: — Но есть и другой путь. Маг может сразиться с демоном в Тени. При этом сам Коннор не пострадает.

— О чём ты? — спросил Теган. — Ведь демон сейчас в теле Коннора, да?

— Физически демон настиг Коннора в Тени, пока тот спал, и оттуда им управляет. Мы можем найти демона, используя связь между ним и Коннором.

— То есть, ты можешь войти в Тень, да? Можешь убить демона, не навредив моему мальчику? — снова обратившись жертвой, эрлесса сделала шаг вперёд. В её голосе почти не слышалось обычных для неё истерических ноток.

— Нет, но я могу дать такую возможность другому магу. Обычно для этого требуется несколько магов и лириум, но я… Владею магией крови, — опустив глаза, Йован печально вздохнул.

— А разница? — спросила Лина.

— Лириум даёт силу, необходимую для ритуала. Однако я могу взять эту же силу из чьей-то жизни. Просто… для ритуала нужно очень много жизненной силы. Точней говорить, вся.

— То есть, кто-то должен умереть? Кого-то нужно принести в жертву? — уточнил Теган.

— Д-да, и потом мы пошлём другого мага в Тень. Сам я не смогу войти, потому что буду совершать ритуал… Но, это… плохая идея.

— Так или иначе, кто-то умрёт, — хмыкнула Лина, уставившись на эрлессу.

— Конечно. Или мой сын, или тот, кого принесут в жертву, — тихо произнесла та. — Это моя участь. Я отдам жизнь за него.

— Что? — Теган резко развернулся к женщине. — Изольда, ты с ума сошла?! Эамон никогда такого не допустил бы!

Эрлесса прикрыла глаза и опустила голову, словно подставляя шею под топор палача:

— Или моего сына убивают, чтобы уничтожить то, что внедрилось в него, или я отдаю свою жизнь, чтобы Коннор жил. Для меня всё ясно.

Благородство? Отчаяние? Или же, может, материнский инстинкт — как восприняли её поступок многие. Для Лины по личным причинам последнее выглядело невозможным. Она считала порыв самопожертвования эрлессы фарсом: как «жертва», решив, что находится в обществе благородных людей, которые кинутся отговаривать и предлагать другие способы. Алистер, судя по его лицу, уже был готов защищать свою давешнюю мучительницу, сэр Перт и прочие рыцари тоже были против ритуала, банн Теган уже высказал своё негативное мнение.

— Магия крови… — поморщился Алистер. — Как может одно зло помочь в борьбе с другим? Злом зла не исправишь.

— Просто выбирай меньшее, — равнодушно сказала эльфийка. — Кто умрёт — мальчишка, желавший лишь вылечить отца, или женщина, из-за которой заварилась каша.

— Вот, похоже, правильный выбор. И доброволец имеется, — поддержала долийку Морриган.

Выдержав недолгую паузу, Изольда кивнула:

— Коннор здесь ни в чём не виноват. И нельзя допустить, чтобы он за всё расплачивался.

Лина невольно расплылась в улыбке и поспешила спрятать её под воротом накидки. Она сама поняла, что её доводы были весомы. И, откровенно говоря, не видела иного выхода сохранить жизнь ребёнка. Однако добровольное предложение Изольды стать жертвой решило все проблемы.

— Изольда, ты уверена? — взволновался Теган.

— Если есть хоть один шанс спасти Коннора, то да.

— Ты понадеялась на этого сопливого мага? Он отравил Эамона, а теперь может запросто забрать твою жизненную силу и напасть на нас!

Ощутив волнение Йована, Лина вмешалась:

— Я ему верю. Он понимает, что совершил ужасное, и теперь искренне хочет помочь.

— Спасибо тебе, если это спасёт жизнь моего…

Выставив перед собой ладонь, Лина покачала головой:

— Оставьте себе ваше «спасибо» и прочие церемонные штуки, Изольда. Ваш сын действительно невиновен, и, надеюсь, ритуал поможет. Также я буду молиться Творцам, чтобы вы перед смертью прочувствовали на себе муки всех тех, кто погиб из-за вашего эгоизма и дурости.

Смятение Изольды, ужас Йована, Тегана, Алистера, сэра Перта и его рыцарей, усмешка Морриган и равнодушие кунари.

«Вот вам и Серый Страж, вот вам благородный друг Алистера, вот вам спаситель Редклифа. — Закусив нижнюю губу, эльфийка усмехнулась. Посмотрев на Стэна, склонила голову набок. — Ну, за кем ты решил следовать, а? — лицо великана, в отличие от Алистера, не выражало никаких эмоций. — Ах да, саирабазам отсекают языки и держат на цепях», — вспомнила долийка слова кунари и, мотнув головой, повернулась к эрлессе.

Вопреки ожиданиям Лины, Алистер молчал, смирившись с выбором командира. Даже банн не произнёс ни слова. Молчание нарушил Йован:

— Ладно… Кто пойдёт в Тень? — спросил он неуверенно.

— Здесь только три мага, ты, её одержимый сын и Морриган, — тихо сказала Лина. — Ты колдовать-то с такой рукой сможешь?

— Д-да, — кивнул Йован.

Вздохнув, Лина подняла глаза на ведьму:

— Морриган, а ты поможешь ему с…

— Не стану, — отрезала ведьма, брезгливо поморщившись. — В Тень отправлюсь я, но ритуал он и с такой рукой способен сотворить.

«Ma serannas», — мысленно поблагодарила ведьму Лина. Морриган, отправленная с ними по наказу Флемет, по мнению эльфийки, и так помогала им гораздо больше, чем должна была.

— Я буду тебе благодарна, госпожа, — прошептала Изольда, отняв руки от лица. — Да пребудет с тобой Создатель.

— Лучше пусть не пребудет. Он меня будет отвлекать.

* * *

Изольда опустилась на колени и начала покачиваться взад-вперёд, шепча молитву. Женщина набиралась храбрости, чтобы умереть, пожертвовав собой ради сына или ради того, чтобы уйти от ответственности и избежать более жестокого наказания — то было не важно. Кровавый ритуал уже начался.

Вокруг эрлессы появилось поле из белых колец, движущихся вихрем. Маг громко вскрикнул, вскинув руку, и все присутствующие ощутили мощный выброс энергии, сравнимый с ударом подушки, набитой старой ватой. Изольда Геррин перестала владеть собственным телом, она откинулась назад и, выгнувшись дугой, закатила глаза. Тело женщины высоко взлетело, было слышно глухое бурление под её кожей. Вся кровь эрлессы будто закипала, разрывая её. Багровые струи стекали изо рта, носа, глаз и ушей. Её замотало, и она рухнула. Эльфийка обеспокоенно обернулась на Морриган, когда ту затрясло, и предупреждённый Алистер поймал её, пока та не упала на пол.

Уложив ведьму на скамью, Страж сел рядом с долийкой, то и дело бросая на неё злобные взгляды. Лина же спокойно смотрела на труп эрлессы. Кровь вытекала из её рта, ушей и носа, сочилась из-под сомкнутых век. Лина не чувствовала сожаления за свой выбор — будь у неё второй шанс, она поступила бы точно так же.

«Жаль, что её не сожрали мертвецы, как тех, кого она принимала за мусор, — думала она, глядя на мёртвое тело эрлессы. — Ей было абсолютно плевать на тех, кого зверски убивали по приказу ее одержимого мальчишки… — Зажмурившись, Лина мотнула головой. Вновь заныли не только разрезанные мышцы, но и нутро. — Я искренне когда-то в них верила, но если большинство такие, как она… Тц… Да придя в деревню, она даже не поинтересовалась их судьбами! Погибли женщины и дети… Фен’Харелова задница, да она заманила на потеху к бесу своего родственника, прекрасно осознавая, к чему это приведёт!»

Прикрыв глаза, она откинула голову, опёршись на стену. Хотелось спать, и нога вновь начинала болеть. В зале было тихо, и ничего не происходило. Все молчали, ожидая чего-то. Лицо Морриган было спокойным, а дыхание — ровным, никаких признаков волнения. Сложно было поверить, что идёт схватка с демоном, о которой говорил Йован.

Морриган вздрогнула, обеспокоив всех присутствующих, большая часть из которых волновалась за жизнь ребёнка. За саму Морриган переживала только Лина: она считала именно себя ответственной за жизнь колдуньи, по её настоянию отправленной в Тень. Она резко подалась вперёд, привлекая внимание мага:

— Йован, долго она будет без сознания?

— Н-не знаю. Зависит от того, как пройдёт сражение с демоном, которым одержим Коннор. Она уже в Тени, если демон там, они, должно быть, уже схватились.

— Схватка? Схватка с демоном? — взволнованно переспросил один из солдат Перта, пропустивший мимо ушей все прежние разговоры.

Лина внезапно вспомнила про одну деталь Редклифа и обратилась к банну:

— Теган, тот человек у мельницы — это храмовник? Верно?

— Да, Страж… Рыцарь-командор Харрит — храмовник, — угрюмо ответил банн, по-прежнему помня её адресованную эрлессе тираду.

— Храмовники убивают магов, так?

— Нет, — вмешался Алистер, — магов отправляют в Круг. Убивают только одержимых.

— Н-нет, не только одержимых, — тихо поправил бывшего храмовника Йован.

Услышав малефикара, Алистер угрожающе сощурился:

— Одержимых и магов крови.

Но Йован снова покачал головой и повторил свои слова:

— Не только их…

«Не только их…» — пронеслось в голове Лины. Немного поразмыслив, эльфийка хотела для защиты чародейки сказать что-то вроде: «Морриган — маг, и она помогает Серым Стражам. Серые Стражи борются с Мором, и её помощь нам неоценима. Без неё и кунари Редклиф бы не выстоял». Но вместо этого зажмурилась, закусив кулак. Онемение, при котором она частично перестала ощущать свою ногу, начинало спадать, и раненая конечность напомнила о себе болезненным покалыванием. Рассечённые мышцы пока только ныли, но Лина понимала, что с полной чувствительностью вернётся и прежняя агония.

Тревожно покосившись на корчащуюся соратницу, Алистер промолчал.

— А если победит демон? — спросил Теган, подойдя к спящей ведьме.

Йован пожал плечами.

Взволнованно сглотнув слюну, Алистер помрачнел. Насколько он успел понять характер эльфийки, она была резкой и бесцеремонной, кроме того, благоволила магам и, по его мнению, в ответ на даже прозрачный намёк на убийство лесной ведьмы ответила бы стрелой. И он не понимал её рвения защитить столь ядовитую особу.

— Демон не победит, — сказал Алистер. — Сомневаюсь, что Морриган пошла бы, не будь уверена в себе.

И про себя добавил: «И… Сомневаюсь, что она просто так согласится отдать её жизнь, даже если Морриган очнётся одержимой».

Абсолютная тишина, сумрак и сладковатый запах гнилых грибов. Лина провела кончиками пальцев по сырой земле и вскинула голову, услышав щёлкающий звук ломающихся веток. Она увидела удаляющийся силуэт эльфа в знакомых долийских доспехах. Лина встрепенулась и, вскочив на ноги, сорвалась с места: «Не дать ему зайти в пещеру, не позволить коснуться зеркала!» Колючие ветви хлестали по лицу и цеплялись за волосы, подобно когтистым пальцам, ноги по щиколотку засасывало в вяжущую грязь. Она хотела его окликнуть, но не смогла произвести ни звука, и он уходил, ускользал от неё. Лина продолжала двигаться вперёд, не теряя надежды догнать друга, но за гранью мёртвого леса были вовсе не руины, а пустошь, озаряемая кроваво-красным солнцем.

Откуда-то издалека до неё донёсся свирепый рёв — его она узнала. Архидемона она не могла не узнать. Лина хотела бежать прочь, но слышавшиеся со спины надрывные вопли, завывания, гул и рокот для неё были невыносимее. Со стороны мёртвого леса близились восставшие трупы, возжелавшие отведать её плоти, с обеих сторон подступали тёмно-красные волны крови, вышедшие из берегов появившихся из ниоткуда рек. За пышными кронами далёкого леса подстерегал архидемон. Из всех зол Лина выбрала его.

Время словно замедлилось, но Лина, не сдаваясь, бежала вперёд, хотя каждая нога словно налилась свинцом. Но мертвецы всё же отставали, и даже когда она, запнувшись, упала на колени, оставались далеко за спиной. Лина пыталась подняться, но босые стопы скользили по крови, на несколько дюймов покрывшей землю. Она поползла на четвереньках, хватаясь за камни, и кромка леса, как ей казалось, двигалась навстречу — вот он, совсем близко, рукою дотянуться можно.

Послышался запах еловых игл, молодой листвы, донеслись родные голоса, и среди стволов деревьев она вновь увидела спину Тамлена. В замутнённом сознании чётко промелькнули мысли: «Предупредить, остановить, помочь». В один миг перед её лицом вспыхнула стена жаркого огня, и исчезли зелёные кроны. Пламя жадно пожирало её дом, родных, любимых, смысл жизни. Ни дома, ни цели, ни смысла продолжать борьбу. Лина замерла, решив отдаться смерти, и её нагнали, повалили наземь. Ощущения были значительно ярче, чем она могла представить. Цепкие пальцы мертвецов драли волосы, спину, выцарапывали глаза. Гнилые зубы вгрызались в шею, плечи, руки, ноги и бока. Закусив губу, Лина терпела, как наяву ощущая, что её заживо съедают. «Скоро всё сгорит, скоро всё закончится, скоро буду с ними…»

Близился огонь, поглощая не только мертвецов, но и её саму.

* * *

Она проснулась, захлёбываясь кашлем, хрипя, жадно глотая воздух. Лина ощутила жар, обдавший щёку, и резко села в постели — пламя было реальным, но не лесным пожаром, забравшим множество жизней, а лишь огнём в камине, поддерживающим тепло в каменной клетке. Боль также существовала в реальности, но куда меньшая, чем та, что была во сне. От неосторожного движения глубокая резь над коленом дала о себе знать. Сильно закололо предплечье, и заныла спина.

— Сон был не из приятных? — донёсся голос откуда-то сбоку.

Лина не ответила, пропустив мимо ушей чей-то вопрос. Она смотрела в пустоту, пытаясь осознать кошмар, значивший для неё слишком много: «Лучше тонуть в орде порождений тьмы, чем видеть их смерти… Даже если я не справлюсь, они сбегут от Мора, они всегда умели прятаться».

Кочергой поворошив угли в камине, Алистер тяжело вздохнул:

— Ты кричала, опять порождения тьмы снились?

Лина вздрогнула, услышав Стража. На этот раз она его узнала, он не звучал глухим эхом. Она судорожно ощупала торс, обнаружив лишь многочисленные синяки, заглянула под одеяло, мрачно подметив, насколько сильно укорочена рубаха и что нога туго перевязана. Затаив дыхание, она осмотрелась: высокий потолок, каменный пол и каменные стены. Она вновь почувствовала себя погребённой заживо. Деревянные резные колонны с изображённой на них печальной мордой зверя, как на печатке Тегана. Громоздкие шкафы, широкая лавка со сложенными на ней вещами, большой стол с едой, водой и лекарствами, резной сундук, в котором она при желании могла свободно спрятаться, растение в горшке, размером выше её роста. Дверь из тёмного дерева, широка и высока, как и всё в комнате. Лесной эльфийке стало не по себе, каждая вещь замка давила своей величиной.

— Г-где мы?

— Замок Эамона, — равнодушно ответил Алистер. — Банн Теган распорядился, чтобы в комнату притащили вторую кровать и устроили за тобой и Лелианой подобающий уход. Так странно вернуться сюда, хоть и ненадолго.

Лина присмотрелась к кровати у стены напротив. На ней могли поместиться четыре таких как она, но спящая Лелиана занимала треть. Лина поёжилась, предположив, что могла спать не в одиночестве.

— Значит… Тут ты провёл своё детство?

— Да, — угрюмо ответил Алистер. — Не в этой комнате, конечно. Если хочешь, потом могу показать. Она почти не изменилась за десять лет. Ну… если не считать ужасного бардака и мертвеца, крайне удобно расположившегося на кровати, когда-то принадлежавшей мне.

— Значит, сейчас ты там обитаешь?

— Нет. Я, конечно, не привереда, но предпочту спать в тепле и сидя на стуле, чем в обнимку с мёртвым телом. К тому же, кто-то должен поддерживать огонь и следить за больными, — словно в доказательство своих слов он кочергой поправил выбившееся бревно.

— Ч-что ж, благодарю за заботу.

Сухо кивнув, Алистер отвернулся.

— Мы тут надолго?

— Не от меня зависит, а от того, как скоро поправится Лелиана и заживёт твоя нога. Морриган сказала, что если ты начнёшь ходить раньше времени, то хромота обеспечена.

Хмыкнув, Лина согнула ногу в колене, и рана тут же напомнила о себе острой болью. Она медленно размотала бинт, гадая о состоянии пореза, и первое предположение оказалось верным: вокруг тонкой полоски рассечённой плоти, начинающей затягиваться, кожа опухла и покраснела.

— Скоро заживёт… — с лёгким сомнением произнесла Лина.

— Надеюсь. Морриган вернётся и точнее скажет. Эх, вынужден признать, что нам не помешала бы помощь Флемет.

«Флемет…» — Лина призадумалась, вспоминая пробуждение после Остагара и то, как пропали все её раны спустя две ночи.

— Сколько я проспала?

Развернувшись к эльфийке, Алистер показал ей два пальца.

— А ещё ты бормочешь во сне.

— А? Я говорю во сне?

— И часто упоминаешь какого-то Тамлена.

— Ох…

— Ещё какого-то Фенареля, Мерриль, Маретари, хагрена, Ашалле… — Алистер свёл брови, припоминая прочие имена, но решив, что это не имеет смысла, махнул рукой и добавил: — В стане врага тебе лучше не засыпать.

— О-о-ох… — Лина накрыла лицо ладонью, боясь представить, чего могла наговорить в беспамятстве.

— Ещё… мне бы хотелось с тобой поговорить. Серьёзно поговорить.

— Сейчас на серьёзные разговоры я не способна…

Задумчиво посмотрев в сторону мирно посапывающей Лелианы, Алистер мотнул головой:

— В любом случае, я хотел поговорить один на один.

— Дай угадаю, по поводу ритуала?

Помрачнев, Алистер кивнул.

— Ладно… Но не сейчас, — пробормотала Лина, принявшись вновь перевязывать ногу. Вопросов было много, но, не желая лишний раз тревожить Алистера, она задала лишь один: — Что с Морриган и мальчишкой?

— Морриган справилась, и Коннор ничего не помнит. — Выдохнув, Алистер отложил кочергу в сторону и поднялся на ноги. — По правде говоря, не ожидал от неё, что она будет так усердно защищать деревню и пойдёт в Тень. Ещё там, у баррикад, думал, что она оборотится птицей и улетит подальше. Где она сейчас, понятия не имею.

«Я тоже удивилась, что её не пришлось уговаривать идти в Тень», — подумала Лина, но вслух произнесла иное:

— Она не так плоха, как ты о ней думаешь.

— Может, и так… а вот в тебе я, кажется, ошибался.

Эльфийка горько улыбнулась уголками губ, вспомнив, что она согласилась встать на защиту простых граждан даже после всего виданного и после слов Ашалле о причине смерти родителей. В груди снова застрял ком обиды, отвращения и злобы.

— Ты меня совсем не знаешь, шем. И я тебя не знаю, но зачем-то помогаю спасать весь ваш гнусный род, — подавшись вперёд, Лина ощерилась, в висках вновь застучало. — Вы истребляли долийцев из-за того, что мы иные, из-за нашей веры. Мы, долийцы, вам ничего не сделали, это вы нас гоните отовсюду! Так с чего бы я должна защищать убийц своего рода и семьи? Чтобы вы продолжали своё грязное дело? Я всеми фибрами души желаю, чтобы ваш мерзкий род издох. Сама не понимаю, зачем осталась на защиту деревни!

Алистер поджал губы, стараясь стерпеть и не ответить на резкие слова, но под взглядом, наполненным ненавистью, тоже не выдержал, желая высказаться:

— В этом дело? В неприязни к людям? Поэтому ты позволила леди Изольде принести себя в жертву? — Алистер не высказал, что считает неуместным упоминание Священного похода на Долы, прошедшего сотни лет назад. Он не понимал причин нынешней злобы долийки. Не хотел понимать.

— По-твоему, лучше было бы убить маленького мальчика? Мы остались защищать деревню от тварей, нападавших по её милости!

— Мы могли бы сходить в Круг магов. Мы могли бы ещё что-нибудь попробовать, но не прибегать к магии крови…

— У нас не было времени, — процедила Лина. — Пока мы катались бы к магам, одержимый мог ещё что-нибудь учудить. Так кем надо было пожертвовать? Эрлессой или мальчишкой? Я выбрала стерву, с которой всё началось.

Алистер не произнёс вслух терзавшие его вопросы: «Как ты могла такое сделать? Как могла решиться?» Характер Лины он сумел узнать и уяснил — ответом станет не менее десятка оскорблений.

— Не этим я должен был отплатить эрлу… — пробормотал он себе под нос.

— О-о-о… так, значит, в этом дело. Значит, дело касается его и тебя! А я тут так — зверь, перегрызший глотку не той жертве?!

«Да… Может быть, дело касается только его и меня», — подумал Алистер, пропустив мимо ушей последние слова долийки.

— Ладно, дело сделано. Довольно об этом. Впрочем, что я к тебе пристаю со всем этим? Ты сделала то, что сочла нужным. Просто… все эти смерти… Забудь. Прекратим этот разговор, пока я что-нибудь не ляпнул.

— Нет… не прекратим, — Лина замерла: запоздалая претензия стала последней каплей. — Алистер… подожди, мы не закончили.

— Что ещё? — буркнул Страж, возвращаясь к камину.

Выдохнув, долийка по примеру соратника набрала в грудь побольше воздуха.

— Ты изначально скинул на меня обязанности, которые должен был взять на себя! А теперь предъявляешь мне жалобы? Ты мог высказаться против ритуала на месте, а не смотреть на носки своих сапог! А знаешь… Я бы предпочла убить эрлессу собственными руками. Это из-за неё тебя отослали из замка, вспомни, как она обошлась с тобой в детстве, вспомни, как она из-за своей хотелки подставила Тегана. Это из-за неё зверски убивали сельчан, и деревня чуть не вымерла полностью. А ты, что ты? Ты её жалеешь или просто не можешь решиться на суровые меры?!

— Хватит! — с надрывом прохрипела Лелиана. — Перестаньте! Случившееся — ужасно, как в Редклифе, так и здесь, в замке. Давайте не будем ругаться хотя бы между собой.

При виде севшей в постели девушки-барда сердце у Лины опустилось. Перевязанные грудь и плечо, царапины, лиловый синяк под скулой.

— Ох… Fenedhis… — на выдохе произнесла Лина, не сводя взгляда с ран девушки.

Покосившись на долийку, вновь начавшую говорить на непонятном для него языке, Алистер уселся обратно на стул.

— Лелиана… прости, если разбудили.

— Не стоит извиняться, Алистер, я уже давно не сплю.

— Опа! Нас подслушивали! — усмехнулся Страж, стараясь разрядить обстановку.

Лелиана искренне улыбнулась, но вечно хмурое лицо долийки приобрело задумчивый вид.

Эльфийка глядела куда-то мимо Лелианы, размышляя о своём. Она думала о Тамлене, о непонятном предчувствии касаемо Мерриль, о разлучении с кланом, о признании Ашалле, сказанном лишь спустя семнадцать лет, и кардинально изменившемся отношении ко многим вещам. Лина думала о своей матери и Изольде, сравнивая их. О противоречиях, тянувшихся с самого Остагара, и о своем возмущении, кусками рвущемся наружу. Нужно было поставить все точки, чтобы больше не огрызаться и не ворчать, как последняя брюзга.

Звук потрескивающей древесины и далёких голосов переговаривающихся Стража и девушки-барда. Лина подняла голову, но вновь опустила, страшась сбиться с мысли, и, снова замолчав на полуслове, продолжить копить всё в себе: «Я худшая из худших, я — враг его народа, он должен это уяснить. Он должен меня понять…»

— Алист… — Лина покачала головой, решив поправить себя, показав свою враждебность. — Шемлен, — чётко сказала она. — Большая часть из вас мне ненавистна, и я не буду вас жалеть. Вы — пользуетесь и выбрасываете: те трое, Дункан, Логэйн, головорезы с моста, беженцы, Теган, запершийся в церкви, эрлесса… и ты, скинувший на меня свою ношу. Я однажды пожалела шемленов и поплатилась за это, как и моя раса в своё время поплатилась за доверие. Теперь не Вир Ассан, как учила Андруил, отныне мой путь — Вир Банал’Рас. Я буду убивать каждого, кого посчитаю нужным убить. А если тебя не устраивают мои решения, не молчи и бери командование на себя, а я уйду… Покину я вас без сожаления. Я не Серый Страж, ваш долг меня не касается, — я лучше умру, чем стану рабой ордена и скверны, — подняв глаза на Лелиану, Лина продолжила: — Ты другая, ты… Я… я просто сомневаюсь, что ты воспользуешься мной. Но если ты не готова проливать кровь, нам не по пути. И меня тошнит от Создателя, которому ты служишь. Я — долийка и верю в своих богов, благословение человечьего мне не нужно.

Лина откинулась назад и с головой накрылась одеялом. До её ушей донёсся голос Алистера и возражения Лелианы, но она пропускала их мимо. Лина с горькой усмешкой вспоминала, как меньше месяца назад убивала лишь ради еды, и простодушные слова, произнесённые ещё до нанесения валласина: «Если суть долийских эльфов кроется в том, чтобы ненавидеть всех шемленов, то я какая-то неправильная долийка, худшая долийка из всех ныне живущих».

Лина Махариэль согнула ногу в колене и вновь распрямила, затем повторила это действие ещё два раза. Она провела неделю в замке Редклифа, очень-очень долгую неделю, показавшуюся ей целой вечностью. Лечение было непростым и объединило в себе как традиционный уход, так и магию. В итоге от раны, распоровшей часть мышц, остался лишь глухой отголосок боли и уродливый шрам. «Шрамы украшают…» — горько усмехнулась девушка и, поднявшись с постели, снова принялась разминаться.

Достав небольшой свёрток из-под подушки, эльфийка всё так же бесшумно прошлась по комнате к скамье с вещами, и из сложенной на ней одежды достала излюбленную накидку. Бережно постиранную, тёплую и уютную. Укутавшись в любимое одеяние, надела сапоги и, обернувшись, огляделась.

Алистер спал у камина. Страж нервно вздрагивал и что-то бормотал себе под нос — ему тоже снились кошмары. Лелиана спокойно спала в своей постели — ей дурные сны снились гораздо реже, и их сценарий был не таким, как у Серых Стражей. Почти весь замок сейчас спал. Слуги, часть стражи, Коннор и банн Теган, которого она по некоторым причинам невзлюбила.

Лина выскользнула из комнаты и прошла вперёд по коридору. Свернула вправо, и снова вперёд до упора. Она хорошо успела изучить замок. Огромный, каменный, неживой, в котором даже могучий Стэн казался меньше ростом.

Спустившись на наземный этаж, проследовала в зал, где не так давно состоялся бой. В зале прибрались, и теперь от прежнего кошмара не осталось ни следа, кроме горестных воспоминаний. Кивнув стражнику в знак приветствия, по сложившейся традиции проследовала на кухню. Ещё с тех пор, как смогла нормально передвигаться, девушка принялась ночами бродить по замку, и к ней уже привыкли. Оправдывала она своё поведение тем, что лишь ночные перекусы и прогулки помогают ей заснуть, и для других её ночные хождения выглядели вполне естественно. Зайдя на кухню, Лина взяла самое красное яблоко и, вернувшись в коридор, двинулась вперёд. Она вела себя невозмутимо, подобно Морриган, играющей с храмовниками. Двое стражников стояли на посту, и лишь на какое-то мгновение девушка испытала неуверенность, и её сердце забилось часто-часто, но по-прежнему внешне никоим образом не выдала своего волнения.

Лина облегчённо выдохнула, дойдя до конца коридора и без преград свернув в нужную ей комнату. Первый, самый сложный для неё этап был пройден. Оставалось ещё два. Спрятав нос за воротом накидки, она спустилась в подвал и направилась к темнице.

Девушка ступала тихо, бесшумно и была замечена только из-за тусклого света свечи. Услышав, как узник прильнул к клетке и нервно задышал, она подошла к клетке и приподняла свечу к своему лицу, чтобы Йован её увидел. Махариэль не рассказывала ему о своих планах и не навещала, чтобы не вызывать подозрений.

— Ты пришла убить меня? — с лёгким беспокойством спросил он.

Лина усмехнулась, услышав вопрос, и покачала головой.

— Мне удалось выкрасть ключ от темницы, и сейчас я тебя выпущу, — достав ключ из поясной сумки, спрятанной под накидкой, она продолжила, принявшись отпирать замок: — Дальше по коридору находится секретный ход, я оставила его открытым. Как ни странно, печатку выкрасть и вернуть на место оказалось легче. Охраны сейчас толковой нет, проскользнуть даже благоухающий шемлен сумеет. Тот мужик, сэр-храмовник в юбке, точно дрыхнет.

Открыв клетку и вручив магу флягу с водой из свёртка, Лина подробно описала магу положение дел снаружи и каким путём можно воспользоваться для побега.

— Почему ты мне помогаешь? — шёпотом спросил Йован.

— Я же пообещала.

— Но они же поймут, что это ты помогла мне… бежать.

— Поймут, — спокойно согласилась эльфийка. — Если останешься, тебя казнят. Эрл наверняка захочет отыграться на тебе за смерть той гадины, а ведь это я на ней настояла. Поэтому… Просто уберись подальше отсюда к тому времени, как эрл проснётся.

Йован прошептал благодарность, и Лина поторопила его последовать за ней.

Маг не знал, что долийка в покоях замка чувствовала себя ненамного лучше, чем он, запертый в крохотной тёмной камере.

На полу под люком, словно соскучившись по компании Пса, по-прежнему продолжали суетиться крысы. Одна из них задела хвостом ногу мага, и эльфийка одёрнула его, когда тот намеревался избавиться от хвостатой зверушки с помощью какого-то заклинания.

Держа свечу, девушка подсвечивала Йовану ступени, ведущие к приоткрытому люку — тайному ходу мельницы, и отдала её ему, прежде чем он окончательно скрылся во тьме.

Поджав губы, Лина еле заметно улыбнулась, довольная результатом, и поплелась назад, в замок.

* * *

Проснувшись, эльфийка широко зевнула и потянулась. Пора было собираться в путь. Бродя по замку и изучая его, она нашла много интересного. Одной из интересностей являлся медальон Андрасте, который она хотела показать дувшемуся на неё Алистеру, но всё продолжала откладывать разговор. Кроме медальона она нашла зеркальце и даже спросила разрешения его забрать.

Лина достала зеркало из-под подушки, которая скрывала под собой множество разных вещей, например, гребешок для волос, подаренный Марен. Она посмотрела в зеркальце и недовольно поморщилась. Девушка никогда ранее не рассматривала себя столь детально, и ей очень не нравилось увиденное. Помимо шрама, пересекающего бровь, её не устраивало собственное лицо: бледное, немного угловатое, хищное. Лина думала, что выглядит немного иначе, и теперь все слова, хоть немного хвалящие её внешность, вызывали раздражение и казались ей грубой ложью. Не было миловидности, как у Морриган и Лелианы, которыми она любовалась с искренним восхищением. Единственное, что ей в себе нравилось — глаза. Большие и многоцветные. Эльфийка была бы не рада и им, если бы не слова Тамлена, заставившие её покраснеть до самых кончиков ушей. Лина снова почесала бровь, но сковыривать с порозовевшей впадинки было уже нечего.

Приведя волосы в порядок и прикрыв ими значительную часть лица, эльфийка опечаленно вздохнула, ощутив приближение Стража. Алистер был слишком заметным. Его с головой выдавал особый шаг и резкий запах пота, которым пропиталась его одежда, когда он помогал восстанавливать деревню.

— Вот. Просили передать, — хмуро пробормотал Алистер, вручая ей подшитые штаны.

— Ma serannas, — поблагодарила Лина.

Алистер сухо кивнул в ответ. Он уже знал, что значило данное выражение — у Лелианы в словарном запасе, как оказалось, имелось несколько долийских фраз.

Лина оценивающе осмотрела ушитые штаны. Заплатка над коленом, аккуратные швы и всё та же неудобная шнуровка. Была и крайне радующая обновка — вшитый пояс, цель которого заключалась в том, чтобы не позволить штанам свалиться в самый неподходящий момент. Девушка кивнула и поблагодарила ещё раз.

— Не меня благодари, а служанку эрлессы.

— Какую именно?

— Валену, дочь кузнеца.

Эльфийка кивнула. Помимо штанов, Валена дала ей рубашку на замену прежней. Светлую и тоже льняную, скроенную явно на ребёнка, о чём говорил специфический орнамент, вышитый на рукавах и вороте.

— А та рубашка кому предназначалась?

Алистер пожал плечами:

— Я тут больше не живу и знаю только банна Тегана и эрла. Спроси Валену, если так интересно.

Немного подумав, Лина покачала головой:

— Пожалуй, не стоит…

* * *

«Урна Священного праха должна исцелить Эамона», — так говорили банн Теган и многие другие андрастеане, верящие в существование Урны и её божественность. Лина не верила, и в первую очередь предложила идти в Круг магов, а не отправляться на поиски мифического артефакта.

Вещи были собраны, и большая часть из них приходилась на еду и палатки. Раненую Лелиану было решено оставить в Редклифе. Купец Бодан также предпочёл не продолжать свой путь без охраны. К тому же Круг магов являлся не самым прибыльным местом. Алистер, как всегда, не очень настойчиво, будто мимоходом, высказывал своё недовольство путешествием ведьмы в Круг. Долийка, к его удивлению, была с ним согласна. Но также Лине казалось опрометчивым провести двое суток пути туда и столько же обратно без чародея, лечащего раны (единственного здорового члена отряда, который мог не только крушить).

Перед отбытием Лина хотела побеседовать кое с кем. А если точнее, с Коннором. С ним она ни разу не пересекалась за целую неделю. Его она обнаружила на верхнем этаже, возле комнаты эрла. Он сидел на своей кровати, по нему было видно, что он подавлен, но внешне мальчик выглядел всё лучше. И теперь совсем не походил на того, кто был одержим. Девушка тихо вошла в комнату и затворила за собой дверь. Коннор вздрогнул, отреагировав на шум и подняв голову, встревоженно посмотрел на неё.

— Ты помнишь меня? — спросила Лина, рассматривая его.

— Я вас видел, — еле слышно пробормотал Коннор. — Это вы меня спасли?

— Нет, это сделала Морриган.

Коннор немного помолчал и вскоре произнёс совсем отстранённо:

— Я хочу к маме. Мне так её не хватает…

Лина переборола себя и не стала высказывать ребёнку свои мысли касательно его матери.

— У тебя ещё есть отец и дядя.

— Я стараюсь быть сильным, как говорит дядя Теган. Но мне так плохо без матушки… Наверное, вы тоже скучаете по своей матушке?

Махариэль перекосило от слов ребёнка. Ей хотелось сказать: «Из-за заботливости твоей матери погибло столько людей». Но она вновь заставила себя не поднимать эту тему, решив спросить о другом.

— Слышала, тебя отправят в Круг магов?

— Думаю… Мне надо вступить в него и стать настоящим магом, — пробормотал ребёнок совсем доверчиво. — Наверное, у меня уже нет выбора, и скоро придётся отправляться в Круг, — Коннор печально вздохнул и посмотрел на Лину своими большими карими глазами, полными детской невинности.

По спине эльфийки пробежал холодок.

— Мы сейчас отправляемся к магам, — неуверенно сказала она. — Если хочешь, потом расскажу, как там.

Коннор больше ничего не сказал, только кивнул, на том и было решено закончить беседу.

Лина выпрямилась и направилась к выходу — ей хватило услышанного. Она и сама не понимала, на что рассчитывала, идя к ребёнку, совсем недавно потерявшему мать.

Обида на собственную недомать, ненависть к эрлессе, которая, каким бы ужасным человеком ни была, но всё же не отказывалась от своего дитя (а именно так, по мнению девушки, поступила её биологическая родительница). И слова обитателей замка, множество раз слышанные за спиной: «Бедный мальчик. Страшно думать, что ему пришлось испытать», «Интересно, что случилось с другими слугами из замка. Как вы думаете, они все погибли?», «Так жаль, что леди Изольда погибла. Она была достойной женщиной, и эрл её очень любил», «Благослови вас Создатель, Серый Страж. Вы нас всех спасли», — всё это вызывало не меньшее замешательство, чем в Остагаре. Но, как бы то ни было, следовало отправляться в путь.

Они шли по длинной-длинной дороге, держа долгий-долгий путь.

— Долго ещё идти до этого твоего перевала? — спросила Лина через плечо.

Алистер замедлил шаг и, осмотревшись, сверился с картой.

— Судя по карте, мы идём по самому короткому пути к Кругу магов. И… судя по тому, что на ней нарисовано, дорога верная.

Хмыкнув, Лина посмотрела в небо. Время близилось к закату, и теперь небо приобрело цвет трёхдневного синяка, ровно такого же, как и тот, что был у Лелианы под скулой. Как ни странно, солнце пекло, а пейзаж из обрывов, валунов и гор не менялся вот уже несколько часов. Эльфийка остановилась и отпила из фляги, которую не выпускала из рук. Воды оставалось меньше половины. Алистер, измученный жаждой, повторил её действие. Стэн экономил воду. Морриган тоже берегла остатки.

— Так идти-то долго? — огрызнулась Лина.

Алистер пожал плечами:

— Ну… На пути к башне мы должны пройти через Сулкеров перевал. До башни двое суток по воде. Пешком и с поклажей идти дольше, а сам перевал находится по самому центру. Считай.

Возмущённо ударив посохом о землю, Морриган остановилась и сложила руки под грудью:

— Ты хочешь сказать, что мы, возможно, будем ночевать на этой тропе узкой?

Алистер нахмурился и, оглядевшись, снова сверился с картой.

— Сейчас мы идём вдоль реки и морозных гор. Река в той стороне, — Алистер кивнул вправо. — Наверное, где-то есть поворот или тропа.

— «Наверное», — передразнила Алистера Морриган.

Лина осмотрелась, словно оценивая шансы вскарабкаться на один из крутых склонов с вещами.

— А что с перевалом-то?

Алистер зажмурился и взъерошил чёлку, понимая, что его ответ спутникам будет не по душе. Миссию Алистера взял на себя Стэн, сообщив остальным то, что они и без того поняли:

— До темноты точно не успеем. Пора перестать делать привалы и ускорить шаг.

— Фен`Харелово подхвостье… — процедила Лина и угрюмо посмотрела на коссита снизу вверх. — Стэн, может, вы, кунари, и не знаете усталости, но пожалей нас, простых смертных.

— Мы же торопимся, разве нет?

Лина помрачнела. Она боялась допустить ту же ошибку, что и с отказом от сна.

— Бой может произойти в самый неподходящий момент, — чётко сказала она, словно раз за разом, на пальцах, разъясняя науку малому ребёнку. — Я, Алистер и Морриган — не такие, как могучий и великий Стэн. И мы уже разрабатывали тактику боя, ты хоть её-то помнишь?

— Parshaara! — гневно откликнулся коссит.

Морриган равнодушно наблюдала за хмурым кунари и не менее хмурой долийкой. Поняв, что цирк закончился, так и не начавшись, решила пресечь их угрюмое молчание:

— Может, решим, что делать дальше?

Лина свела брови к переносице и закусила костяшку указательного пальца. До заката оставалось часа три, а в темноте хорошо ориентировались только она и Морриган, если обратится в зверя. Заканчивалась вода, и несмотря на то, что нога не болела, Лина пока остерегалась её перенапрягать.

— Сейчас сделаем привал, минут на пять. И при первом же повороте направимся к реке. А там…. По обстоятельствам.

Лина посмотрела на Алистера, ожидая поддержки плана или отрицания, но увидела лишь то, что ненавидела в нём больше всего: податливость.

* * *

Они прошли меньше мили, как окружающий пейзаж значительно изменился, что не могло не радовать. Дорога, больше похожая на ущелье между скалами, стала шире, сменившись тропой меж неизменных обрывов.

Они обогнули очередной булыжник размером с гору, а потом их невысокий командир застыла на месте и, выставив руку в сторону, жестом приказала остановиться. Алистер, задумавшись о своём, чуть не врезался в неё. Морриган остановилась вовремя, как и Стэн, не сводящий глаз с узкой спины эльфийки, вызывающей у него лишь недовольство.

Лина помолчала и поёжилась, ощутив на себе внимание спутников. Посмотрела на Пса, тоже почуявшего неладное. Она прикрыла глаза, прислушалась, втянула носом воздух и, присев на корточки, принялась рассматривать землю и примятую траву, что-то выискивая в ней.

— Что-то не так? — отозвался Алистер, кладя ладонь на рукоять меча.

— Я… — Лина закусила губу и, покачав головой, принялась трогать землю и траву. Местами надавливала, где-то брала комок и откидывала в сторону. — Недавно тут были люди. Много.

Алистер пожал плечами и отпустил рукоять.

— Это дорога, а по дорогам ходят люди.

Алистер расслабился, а кунари, наоборот, насторожился, ощутив явное беспокойство долийки.

— Эльфийка права, простой путник не станет заметать след.

Морриган молчала. Ведьма с любопытством наблюдала за долийкой, порой сильно напоминающей ей дикого зверька. Зверька, чуть слышно бормочущего что-то себе под нос.

— Fenedhis, — прошипела Лина. — Не по себе вдруг становится… И в груди будто всё тисками сжимает… Вот так-так, что ж я невезучая-то такая? Гадость за гадостью… — С дороги она перевела своё внимание на крутой склон холма и обвела участок высокой, но редкой травы, показывая спутникам след от скольжения. Ещё немного повозившись у склона, она помрачнела и, вскочив на ноги, обернулась к соратникам. — Поворачиваем, — строго сказала она. — Пройдём назад, до двух сухих ёлок у второго поворота, и попробуем забраться на… — эльфийка облизала губы, собираясь продолжить разъяснять новый план. Но Стэну надоело действовать по её указам. Он скинул на землю палатки и, размяв кисти, достал из-за спины двуручный меч (сворованный Линой из оружейной эрла).

В очередной раз процедив сквозь зубы брань, Лина преградила ему путь. Она напоминала маленькую собачонку, вставшую на пути огромного пса.

— Ты никуда не пойдёшь, — по слогам произнесла она.

— Нет, — прогремел кунари.

Поведя плечами, Морриган облокотилась на посох и усмехнулась:

— Пусть идёт. Уж не знаю, какие чудища за поворотом, но перед смертью он нескольких успеет усмирить. А Алистера можно пустить следом, дорогу расчищать.

— Морриган, я порой поражаюсь твоей доброте, — Алистер сощурился, когда ведьма одарила его очаровательной улыбкой.

Лина поджала губы, не прерывая зрительного контакта с кунари. В голове она второпях проводила подсчёты и вероятности исходов при тех или иных решениях. Она ощущала не смрад гниющей плоти, сладковато-гнилой, как от трупа храмовника с моста. Кровь за поворотом была ещё совсем свежа. Кроме крови там пахло людьми. Гадостной вонью множества шемленов, обвешанных железом. Нутром она ощущала большую опасность.

— Сильный запах… И их гораздо больше, чем нас. А ещё… там пахнет мертвечиной, — закусив губу, долийка сощурилась, видя невозмутимость Стэна. — Тебя не остановить, да? — Она печально вздохнула, во второй раз провела подсчёты между планом Морриган и тем, в котором не хотела участвовать. — Хорошо, мы дадим бой, но не вслепую. Их много. Надо хотя бы узнать их положение… — Лина сама не верила своим словам.

К удивлению спутников, за просьбой разведать обстановку эльфийка обратилась к Морриган, и та закатила глаза, жалея, что, отвечая на многочисленные вопросы, призналась в некоторых своих умениях. Однако, несмотря на нежелание, противиться не стала. Сопровождаемая непониманием Серого Стража и недоверием коссита, она зашла за поворот, и оттуда начал доноситься тихий шорох снимаемой одежды. Вскоре из-за холма вылетела большая чёрная птица, направившаяся к деревьям места, так пугающего долийку.

— А теперь подождём, — твёрдо сказала Лина, обращаясь по большей части к серокожему великану.

* * *

Чтобы справиться со своей задачей, Морриган много времени не понадобилось, и вскоре большая чёрная птица летела над их головами в сторону своих вещей. Она громко каркнула, Алистеру померещилось в её крике самодовольство. Одевалась Морриган довольно быстро. Штаны, юбка, туника, сапоги — на всё ушло чуть больше минуты, и вот она уже вернулась к ним, застёгивая на шее своё массивное ожерелье. Говорить Морриган тоже начала на ходу:

— Воистину, засада впереди. По три лучника с каждой стороны. В укрытиях разбойники с мечами — пять человек я разглядела. Ещё есть маг. Силён ли маг — не знаю. Ещё есть поворот, как думаю — к реке. — Морриган поправила тунику и, завязав волосы в пучок, обратилась к Лине как к командиру, демонстративно игнорируя существование второго Стража: — Что делать будешь?

Эльфийка подняла глаза на Алистера, отстранённо наблюдая, как тот сделал несколько шагов вперёд, намереваясь заглянуть за поворот, и замер. Лина услышала приближающиеся шаги и женский голос, молящий о помощи: «Хвала Создателю! Помогите! Они напали на наш фургон. Умоляю, помогите!» — закричала женщина и мгновенно поспешила вернуться, чтобы занять свою позицию в засаде.

— Маг, — коротко пояснила Морриган и скучающе облокотилась на посох.

Услышав слова Морриган и не желая вступать в схватку со столь большим количеством противников, Лина принялась размышлять, как лучше поступить. Отвлёк её прошедший мимо Стэн, которому надоело ждать. Кунари двинулся вперёд, и, грязно выругавшись, эльфийка махнула спутникам рукой, подзывая следовать за собой.

Лина заправила пряди волос за уши и накинула на голову капюшон. Она крадучись следовала за Стэном. Тихо. Бесшумно. Морриган также была тихой, несмотря на то, что даже не пыталась красться. Алистер, «громоздкий шемлен», как его называла маленькая эльфийка, тихим не был. Как Пёс и Стэн.

Группа зашла за незримую преграду, и Лина бегло огляделась. Краем уха она слышала, как кто-то что-то крикнул, и по три лучника выбежали из укрытия, заняв позиции на правом и левом уступах, возвышающихся над тропой. Из-за других укрытий выходили прочие разбойники, о которых упоминала Морриган.

За спиной раздался скрип, больше походящий на предсмертный стон, и могучее дерево тяжело рухнуло, преградив путь к отступлению. Эльфийка обнаружила себя, кувырком уклоняясь от раскидистых ветвей, чуть не накрывших её с головой.

Бой для разбойников, считавших, что эффект неожиданности на их стороне, ещё не начался, как Пёс под свист хозяйки влетел в них первым, сбивая с ног всех вставших на его пути. Он повалил на землю женщину-мага, начинающую произносить заклинание — именно это действие сделало её первой целью натренированного мабари. Конец её посоха искрился маленькими молниями, пока Пёс загрызал её. Алистер и Стэн также вступили в бой, дабы отвлечь внимание и прорвать ряд противников-мечников, выбравших своей целью мабари.

Долийка мышкой юркнула к зелени правого склона. Стрела была наготове, и недавнее волнение покинуло её, осталось где-то далеко. Может, за поворотом, где и появилось. Лина застрелила ближнего лучника, пока он целился куда-то вниз. Других двоих лучников трясло, и одного из них тошнило — Морриган наложила свои чары. Увернувшись от выстрела, долийка в резком повороте ответила стрелой, и мужчина с противоположной стороны упал замертво. Третья стрела пронзила горло лучника, стоявшего перед ней, когда эффект магии Морриган начал спадать. Внизу пронзительно завизжали — кто-то лишился руки или ноги. С поля боя был слышен звон скрещивающихся клинков, глухой звук ударов щита и задорный смех. Эльфийка наложила на тетиву четвёртую стрелу, и её целью стал эльф, зашедший Стэну за спину. Но услышав шум сбоку, она потеряла к нему интерес. Лина перекатилась к деревьям.

В какой-то момент Алистер и Стэн были окружены тремя разбойниками. Один из них глубоко полоснул кунари по спине, и Алистер, вырубив его щитом, моментально переключился на второго. Стэн, превозмогая боль в боку, рассёк мечом первого и чуть не был сбит с ног человеком, кубарём катившимся вниз. Лучник был уже мёртв.

Лина приготовила пятую стрелу и, натянув тетиву, выпрямилась в струнку. Она выискивала оставшихся противников. Вместо лучников на левом уступе она видела разбитые куски льда, окрашенные алыми пятнами. Звуки боя внизу стихли, и подзывающий крик Алистера оповестил о победе.

Долийка спустилась, обходя ловушки, и оглядела поле боя. «Кровавое месиво», — пронеслось в её голове, и она прикрыла рот ладонью, когда к горлу подступил ком тошноты. Отрубленные головы, конечности, внутренности, выпадающие из разрубленных тел. По ранам покойных можно было определить, чей именно удар был смертелен. Стэн отсекал полностью, а Алистер наносил точные, но не всегда смертельные удары. Морриган спускалась с левого склона, со смешанными чувствами смотря на сотворимое зверство, и ещё на ходу сосредотачивала в ладони магию, готовясь приступить к лечению глубокой раны Стэна, пренебрегающего бронёй.

Сопровождаемая очередным неодобрительным взглядом кунари, Лина отошла к поваленному дереву, ощутив новый прилив дурноты. «Перестань дурить, Махариэль, — сказала она себе. — Путь тени — это путь смерти. Эрлесса умирала в больших мучениях, как ты и хотела — ей было плевать на чужие жизни. А эти разбойники наверняка ещё и удовольствие получали». Пару раз стукнув себя по лбу и сплюнув, вновь ощутив кислоту во рту. Долийка состроила самую строгую гримасу из всех, что имелись в её запасе, и вернулась к спутникам.

— Надо снять неповреждённую броню и собрать оружие. Вот только я вижу перед собой одно мясо в порванной упаковке, что же дела-а-ать? — у Лины дёрнулся уголок губ, когда она поняла, что попытка пошутить не удалась.

Алистер, по-прежнему дувшийся на неё, решил остаться безучастным. Эльфийка раздражённо цокнула языком и вновь обвела поле боя взглядом, стараясь забыть, что все эти люди минутами ранее были живыми. И тут её глаз зацепился за всеми забытого эльфа, лишь потерявшего сознание от мощного удара щитом. Его броня была целой и лишь немного запятнана кровью. Броня убийцы изумрудной зеленью переливалась на солнце, как бывает с панцирями некоторых жучков, позолоченный рисунок очаровывал, о качестве подкладки оставалось догадываться. Сама долийка не стала бы носить столь вычурную одежду, более того, не стала бы и примерять, но, по её мнению, броня стоила кучу денег, поэтому наступало время браться за дело. Потеряв бдительность, Лина опустилась на корточки перед убийцей, пытаясь сообразить, как расстёгивается нагрудник, но остановилась, услышав голос Морриган:

— Я бы поостереглась на твоём месте — не дышат мертвецы.

Лина моментально отстранилась и подобрала оружие с земли. Поднявшись, она передала его Алистеру и аккуратно попинала эльфа в живот, пытаясь привести в сознание. Как только тот начал подавать признаки жизни, отступила на пару шагов назад.

— М-м-м… что? Я… ох!.. — хрипло простонал эльф, силясь прийти в себя.

Времени ему было дано с достатком — в отличие от спутников, долийку заинтересовала странная внешность убийцы. «Это определённо эльф…» — подумала она. Лина когда-то слышала фразу: «не бывает некрасивых эльфов», она же могла её опровергнуть и привести около пяти примером, включая саму себя. Правда, это был её личный вкус, и трое из пяти потеряли своё очарование вследствие травм. Этот же эльф-убийца не то чтобы был некрасивым, но, по её мнению, он не обладал эльфийским изяществом. Слишком смуглая кожа, слишком пухлые губы, челюсть и ноздри широковаты. Решив, что эльф просто является нечистокровным, она перестала его рассматривать. Как показалось Лине, эльф-убийца пришёл в себя и теперь морщился, щурился и постанывал притворно.

— Ты закончил? — строго спросила она, не снимая с лица маску хладнокровия.

— Я думал, что открою глаза, а я — труп, — эльф простонал ещё раз. — Или что вовсе не открою, раз уж такое дело. Но, смотрю, ты меня пока ещё не убила…

— Это легко исправить, — проворчала Лина. Она достала из-за спины лук, чтобы придать вес своим словам. Убийца был безоружен и лежал на земле, но даже в таком положении он вызывал у неё непонятные опасения.

— О, в этом я не сомневаюсь, умения тебе не занимать. Однако если меня не убила, значит, я тебе зачем-то нужен живой, не так ли? — он вновь сощурился. На этот раз причиной было солнце, светящее ему в глаза.

Лина сделала шаг в сторону, чтобы заслонить мешающий свет, и кивнула:

— Хочу кое-что спросить.

— Ах, значит, меня ждёт допрос? — эльф устало вздохнул. — Давай будем беречь твоё время. Моё имя Зевран. Для друзей — Зев. Принадлежу к Антиванским Воронам, здесь с одним заданием — убивать всех уцелевших Серых Стражей. Это задание я, к несчастью, провалил.

— Что ж… А я этому очень рада.

— Я тоже радовался бы, окажись на твоём месте. Однако для меня это весьма неприятный прецедент, верно? Попасть в плен к объекту — не слишком приличное положение для серьёзного убийцы.

— Пожалуй… — Лина пожала плечами и замолкла, размышляя над вопросами.

Прошло чуть меньше минуты. Морриган несколько раз пробила по посоху дробь, Стэн сложил руки на груди, Алистер терпеливо ожидал действий соратницы, а Пёс, как и хозяйка, не сводил глаз с убийцы. Прежде чем девушка задала вопрос, прошло ещё несколько мгновений, показавшихся эльфу часами.

— А что такое Антиванские Вороны? — наконец спросила Лина.

Эльф удивлённо вскинул брови, будто услышал нечто крайне глупое.

— Орден убийц, конечно. В Антиве. Как вижу, ты не слышала о нём. Ну, а там, откуда я пришел, у нас довольно шумная репутация.

Долийка насупилась. Она даже об Антиве не слышала, и такое изумление показалось ей крайне обидным. Кроме того, у Зеврана был странный акцент, чем-то напоминающий мурлыканье, и само слово «Антива» казалось чем-то очень далёким, немного режущим слух, как имя Алистера и этого «Ворона».

— Ты пришёл сюда из… Антивы?

— Не совсем. Когда поступило предложение, я был неподалеку. Видишь ли, вороны, они летают, — антиванец снова сощурился, когда долийка нарочно сделала шаг в сторону.

— Кто нанял тебя, чтобы убить нас?

— Один неразговорчивый тип в столице, если не ошибаюсь, Логэйн. Да? Ага, точно.

Стражи переглянулись, вспомнив эльфа-шпиона, встреченного в таверне Редклифа.

— Значит, ты верен Логэйну? — уточнила Лина.

— Понятия не имею, какие у вас с ним трения. Вероятно, обычные. Ты угрожаешь его власти, верно? Ну, а насчёт верности… Нет, я ему не служу. Я нанялся на определённую работу, — эльф растянул губы в улыбке, тем самым вызвав у долийки раздражение.

Лина досадливо поджала губы, вспомнив отвергнутый план Морриган: «Убить Логэйна, а лишь потом заняться остальным». Ещё тогда он показался ей заманчивым. И в её голове промелькнула идея, как можно было бы осуществить план ведьмы.

— А когда ты должен вновь встретиться с Логэйном? — спросила она, вновь заслонив собой солнце.

— Я не должен. Если бы дело выгорело, мне следовало вернуться домой, а Вороны уже сообщили бы Логэйну о результатах… Если бы он первым не узнал. Если дело не выгорело, значит, я умер. Или умру, как только Вороны до меня доберутся. Так что с Логэйном встречаться незачем.

Лина мысленно выругалась, огорчённая ответом. Безумный план убить Логэйна, когда тот придёт на встречу с наёмником, с треском провалился.

— Это всё, что я хотела знать.

— Тогда, если ты не намерена перерезать мне глотку или сделать ещё что-то в этом роде, может, выслушаешь моё предложение?

— Я слушаю. Поживее, — произнесла долийка, неуверенно доставая из колчана стрелу.

Не чувствуя сомнения эльфийки, Зевран сглотнул слюну, решив, что ошибся с выводами.

— Ладно… слушай… Я не смог убить тебя и расплачусь за это своей жизнью. Не ты меня убьёшь, так Вороны. Так уж у нас заведено. Жить мне нравится. А на тебя и Вороны не рискнут нападать лишний раз. Может, возьмёшь меня служить тебе? — Зевран выдохнул, видя, как изумлённая девушка вернула стрелу на место.

— А что может удержать тебя от повторной попытки?

— Если откровенно, у меня не было выбора, идти к Воронам или не идти. Они купили меня на невольничьем рынке, когда я был ещё мальчишкой. Думаю, свою цену я им уже отработал втройне. Вот только уйти от них можно, лишь если наймёшься к кому-то, до кого они не достанут. Даже если я тебя убью, они всё равно разделаются со мной — в назидание за проваленную попытку. Лучше бы попытать счастье с тобой.

— И зачем же мне брать тебя на службу?

— Зачем? — Зевран усмехнулся так, будто новый вопрос был не менее глупым, чем незнание о Воронах. — Затем, что я умею очень много всего, от убийственных приёмов до завивки волос. Также смогу предупредить тебя, когда Антиванские Вороны затеют что-нибудь… похитрее… раз мне не удалось. Ещё могу красиво стоять в сторонке, если пожелаешь. Греть ложе. Отгонять надоедливых поклонников. Ну что?

Лину Махариэль перекосило от последних слов. Вернулось желание пустить эльфу стрелу промеж глаз.

— «Греть ложе»? До или после того, как всадишь в меня нож?

— Тц-ц-ц… Ты такие вещи говоришь, что любой мужчина опрометью сбежит домой! Ну, что, договорились? Я даже умею полировать доспехи. Обещаю, ты не пожалеешь.

Лина снова свела брови. Она старалась мыслить логично, отметив раздражение, вызванное вульгарностью убийцы. Группа была мала, и для того, чтобы дойти до конца и выжить, требовались воины. Ей и самой нужен был учитель. Лелиану она смущалась до дрожи в коленях, а теперь та и вовсе была не в самом лучшем состоянии. Наглый эльф-убийца мог отлично подойти на обе роли. Проблема была в одном — его наняли для убийства Серых Стражей, и нынешним манёвром он мог врать. А дальше, втёршись в доверие…

— Какую плату ты хочешь?

— Ну… посуди сама. Сохранить жизнь само по себе хорошо. К тому же живой я буду тебе несколько полезнее. А если ты когда-нибудь потом решишь, что я тебе больше не нужен… Что ж, тогда я уйду, куда глаза глядят. До тех пор я твой. Разумно?

Долийка опустила лук. Слова Зеврана показались ей вполне разумными. Она задумчиво посмотрела на броню Ворона, прикидывая, что будет выгоднее: куча золота или наёмный убийца, по его собственному утверждению, умеющий многое. Если он честен, то является очень хорошим решением обеих проблем. Если же нет… Лина крепко сжала кулак, решив убить Зеврана при первом же подозрении в предательстве.

— Могу ли я ждать от тебя хоть какой-то верности?

— Я вообще-то сама верность, но до тех пор, пока меня не заставляют расплатиться жизнью за ошибку. Но это же не великий недостаток, верно? Если, конечно, ты не из таких же. В таком случае, боюсь, я… ты решишь, что это не лучшая рекомендация.

Лина ещё раз смерила Ворона взглядом. Кроме опасности быть преданной, её угнетало то, что придётся упустить броню.

— Что ж… Я принимаю твоё предложение, — с лёгким сожалением в голосе произнесла она.

— Как?! — испуганно воскликнул Алистер. — Только наёмного убийцы нам и не хватало! Ты что, впрямь считаешь это хорошей мыслью?

— Алистер, если хочешь убить его, милости прошу, — Лина отступила в сторону и кивнула на эльфа, расплывшегося в улыбке.

— Я… э-э-э… Нет, пожалуй, нам действительно пригодится его помощь, — вздохнув, Алистер опустил голову. — И всё же… Если раньше можно было прятаться от отчаяния, то теперь оно явилось и помахало ручкой.

— Отличная мысль. Только на твоём месте я теперь внимательно следила бы за едой и питьём, — Морриган в своей привычной манере сложила руки под грудью.

— По-моему, это никому не повредит, — на этот раз Зевран одарил улыбкой ведьму, на что та только закатила глаза.

Печально любуясь упущенной бронёй, Лина протянула Антиванскому Ворону руку, помогая подняться.

— Сим клянусь я в преданности вам, покуда не будет вам угодно освободить меня от сего бремени. Безоговорочно отдаю себя в ваше распоряжение… Клянусь, — произнеся клятву, воспринятую как формальность, Зевран поклонился. Но его клятва эльфийку не интересовала.

— Да-да, конечно, — сухо пробормотала она и из любопытства не стала подавать виду, что заметила, как взгляд Зеврана зацепился за конфискованное оружие. Он открыл рот, но осёкся на полуслове, не зная, какие слова подобрать для просьбы вернуть клинки. В конце концов он сдался, решив плыть по течению. — Итак, Зевран, — отстранённо произнесла Лина. — У меня для тебя первое задание: помогай мне и Алистеру снимать уцелевшую броню и забирать ценности.

— Грабить? — удивлённо переспросил Зевран. — А я всё гадал, как убивают время Серые Стражи… И кого же будем грабить?

Лина обвела рукой поле боя.

— Не знаю я, как это — «красть у мертвецов», — произнесла она когда-то слышанные слова, заставив Морриган усмехнуться. — К тому же, вещи всё равно им больше не понадобятся.

— О, сначала прекрасная женщина жизнь пощадила, теперь появилась возможность пограбить бывших товарищей, — промурлыкал под нос Зевран. — Что за чудесный день!

— Принимайся… за дело, — процедила долийка, услышав лесть.

Ещё пару дней назад она бы раскраснелась от смущения и стёрла подошву сапога о землю, но теперь любые слова, хоть как-то намекающие на внешность, вызывали у неё лишь раздражение.

Лина поднялась на правый уступ, принялась раздевать лучников. Броня и лук. Первый — ничего особенного, но вид второго убийцы заставил её ахнуть. Расплывшись в улыбке, Лина прикусила язык. Вычурный лук, ранее принадлежавший одному из пособников Антиванского Ворона, привёл долийку в восторг: лёгкий и крепкий, лук был будто нарочно создан под неё. Тетива была туговата, но подстроить её под себя труда не составит. Помимо оружия, особо ценной добычей стали колчан и длинные перчатки с крагами. Лина недовольно фыркнула, поскребя ногтем раздражающую позолоту затейливого орнамента. С ним определённо надо будет что-то сделать.

Тем временем Зевран испытывал явное удовольствие от происходящего. Он забирал яды, перчатки, уцелевшее оружие, выворачивал карманы.

А Алистер что-то бубнил себе под нос, но не предъявлял своих претензий командиру вслух, ибо знал, что услышит в ответ.

Морриган и Стэн, стояли в стороне, наблюдая за творящимся безобразием, искренне не понимая, как эти люди могут быть Серыми Стражами.

К вечеру группа так и не достигла Сулкерова перевала, и было решено разбить лагерь у реки. Путь был не самым близким — занял он два часа ходьбы. Два часа, по словам Зеврана, могли бы стать для Стэна фатальными. Разумеется, если бы не вручённое им противоядие от отравы, нанесённой на лезвия клинков Воронов. Рана Стэна поистине воспалялась довольно быстро. Но, по словам Морриган, эльф лишь набивал себе цену. Было ли это так, не знал никто. Кроме самого Зеврана.

Выбрав место, поставили палатки. Алистер набрал из реки воду и вскипятив, разлил её по бурдюкам. Лина долго принюхивалась к речной воде, в итоге решила, что будет пить её лишь в крайнем случае.

С ужином проблем не было. Еды из замка эрла было собрано на двое суток с лишним, и собиралась пища не только открыто, но и втихаря. Воровала Лина в основном печенье и карамель. Печенье Стэну тоже приглянулось, но подавать виду тот не стал. Однако, если Лина насытилась одними сладостями, то остальным членам отряда нужен был полноценный ужин. Зевран на ужин не надеялся, а Морриган с ними трапезу делить не собиралась — свой лагерь, свой ужин.

Готовить вызвалась Лина. По большей части её рвению способствовало появление убийцы и отравителя, а она полностью доверяла только своей внимательности и зорким глазам Морриган. Но предложить ведьме заняться готовкой она не решилась.

Лина подходила к готовке крайне ответственно: бледная поганка, лягушачья лапка, корень мандрагоры, пара глаз змеи… Если наблюдать за выражением лица долийки, то именно таковым мог показаться рецепт супа с ветчиной. Но Лина наоборот пыталась приготовить не отраву, как это получалось обычно. Во время процесса эльфийка даже подумала, что результат от её супа и от яда Ворона будет схож. Однако никто не умер.

После сытного и вполне себе неплохого ужина все члены отряда разошлись по углам, занявшись своими делами. Сама Лина устроилась у своей палатки и принялась соскребать позолоту с краги.

Битва с Воронами, вопреки её опасениям, прошла вполне удачно. Но в иной раз бунт Стэна мог бы приблизить не только его смерть. Лина помнила истории хагрена Пайвела: «Всё начинается с малого». И это «малое» сегодня успело проявить себя. Чтобы предотвратить восстания кунари в будущем, следовало наладить с ним контакт. Лина вспомнила их первую и самую длинную беседу из всех, он тогда сказал: «Я кунари. Я дал слово тебе помогать. Мы из тех, кто не даёт пустых обещаний». Лина недовольно фыркнула, сочтя слова Стэна ложью. Ей казалось, что к нему подход будет найти сложнее всего.

Лина посмотрела в сторону палатки Алистера и снова фыркнула. Страж уже отправился на боковую.

После Редклифа он начал раздражать её не только характером, но и запахом. В замке она узнала, что Алистер очень любит сыр. Лина тогда ещё нормально ходить не могла, и очень просила не приносить сыр в комнату. Алистер обещал этого не делать, но через пару дней обещание забывалось, и запах сыра пропитал даже накидку. Таким образом Алистер получил прозвище: Сырный шемлен, и слово «Сыр» заменяло имя. Алистер поначалу смеялся, воспринимая её слова как шутку, так бы и продолжалось, не реши она прибавлять «бастард». И они с Алистером ругались, их ненависть переходила на новый уровень. Хотя казалось — куда уж дальше? Но каждый вечер оказывалось, что у этого «дальше» нет предела. Не проживай в той же комнате Лелиана, Стражи давно поубивали бы друг друга.

За день до отъезда Алистер и Лина договорились пойти на мир, и хотя бы делать вид, что всё в порядке. «Не выносить сор из избы», — сказал Алистер. «Значит, тебя надо оставить дома», — ответила ему Лина.

Так или иначе, в общении с ним тоже следовало сгладить углы, какое бы раздражение он ни вызывал. Но… может быть, когда-нибудь в следующей жизни. Он сочетал в себе всё то, что она терпеть не могла, и она не знала, сколько ещё сможет пройти с ним. Эльфийка по-прежнему не исключала вероятность своего побега. Выругавшись, она принялась скоблить ножом с удвоенной силой.

В случае побега она потеряла бы её. Лина кинула взгляд в сторону маленького лагеря Морриган и залилась краской. В отличие от Алистера, ведьма сочетала в себе всё то, что ей нравилось. Ухмылка, взгляд, умение ответить и постоять за себя не нытьём, а дерзостью. Знание значения слова логика, умеренная жестокость, холодная красота. Лине нравилось говорить с ней, слушать язвительные шутки и просто смотреть на неё.

Морриган напоминала ей кошку, дикую, независимую, что гуляет сама по себе. Прежде Лина видела не так много кошек, но знакомство с одной из них ей запомнилось навсегда. Грациозный зверь забрёл в лагерь непонятно откуда. Кошка приходила и уходила когда ей вздумается, и Лина стала её подкармливать. Та долгое время не подпускала к себе, но спустя полгода начала даваться гладиться. В одно утро Лина проснулась, ощутив, как руки коснулось что-то влажное, холодное и одновременно мягкое. Лина не боялась мышей, но её отнюдь не порадовал подарок в виде мёртвого грызуна. «Теперь она тебя кормит» — сказала тогда Марен.

Эльфийка усмехнулась. Сейчас это была приятная ностальгия, но в то утро ей было не до смеха. Немного подумав, она попыталась представить, чем бы её подкармливала Морриган, и нафантазировала мёртвую лягушку в палатке. Несмотря на хорошие отношения, любовь взаимной не была.

Махариэль перевела своё внимание на Зеврана. Клинки эльфу она так и не вернула. Решила дождаться, пока сам не попросит. А до тех пор притвориться, что вовсе забыла о них. Ей по-садистски нравилось наблюдать за волнениями антиванца. Отчасти это была месть за раздражение от его вульгарности. Она спрятала их надёжно — в спальник. То была своеобразная ловушка: если меч и кинжал Воронов у него обнаружатся, значит, он зачем-то залезал к ней в палатку. А это может быть первым признаком предательства. Но пока антиванец продолжал плыть по течению, и был довольно дружелюбен.

Лина устало вздохнула, видя отсутствие результата своих стараний. Само снаряжение состояло из двух частей: перчатки из мягчайшей кожи и кожаные краги по локоть. Они стали поистине замечательной находкой: застегивались тремя ремнями и имели шнуровку, позволяющую подстроить их под себя. Но блестящие клёпки и позолота узора неимоверно раздражали. Были ещё кожаные наплечник и нагрудник, снятые с всё той же лучницы, но нагрудник для худощавой эльфийки был сильно велик, а с наплечником ещё предстояло повозиться.

Лина снова вспомнила, что на её лице изображены письмена Джун, покровителя ремёсел, и помолилась ему, прежде чем присмотреться получше. Результата никакого. Даже царапин нет.

— Да какого Фен`Харелова хрена! — не сдержавшись, выкрикнула Лина.

В ответ на завывания проснувшийся Алистер выглянул из палатки. Страж увидел, как долийка множество раз яростно втыкала нож в землю. По-прежнему находясь с ней в ссоре, он предпочёл не знать, чьё тело она представляла. Но Лина даже не задумывалась об этом, она просто пыталась хоть как-то избавиться от гнева, чтобы ни на ком не сорваться. Девушка и без того в последнее время чувствовала себя ёжиком, чуть что выпускающим иголки. Счёт до десяти больше не помогал. С Алистером она решила при всех не ругаться, да и в этот раз он тут был ни при чём. Душу изливать она была готова разве что Псу. Плакать — ну уж нет. Всё, что у неё осталось — ругань. Но и вечно выплескивать свой гнев бранью тоже нельзя. Надо было найти способ отвлечься. Чтобы успокоиться, Лина решила прогуляться до реки. К тому же следовало найти крагу.

Вытерев лезвие ножа о траву, эльфийка поднялась на ноги, и вновь Стэн застал её врасплох.

— Мор… Как ты с ним покончишь? — спросил он.

Лина затаила дыхание. Ей внезапно захотелось спрятаться в палатке. Девушка медленно поворачивалась к кунари лицом, попутно решая, как лучше ответить. Она ещё не определилась, как следует вести себя со Стэном, поэтому решила свести разговор к шутке.

— Я думала просто взять и попросить порождений тьмы уйти, — Лина нервно улыбнулась, видя, что шутка не была оценена по достоинству.

— Если ты надеешься поразить архидемона остроумием, то вынь его сперва из ножен. Ты говоришь, ты Серый Страж. Я слышал истории об этом ордене.

«Пользуясь мечом, я скорее с собой покончу, чем с архидемоном», — подумала Лина.

— А что ты слышал?

— Стражи — великие тактики и несравненные воины. Вот что мы слышали, — сощурившись, могучий кунари вновь окинул хрупкого Стража критичным взглядом. — Пока что я совсем не впечатлён.

Лина покосилась на палатку Алистера. Внешне шемлен выглядел более внушительно, но под первое определение, по её мнению, всё же подходил плохо. Она же сама себя членом ордена вовсе не считала. Однако признаваться в этом Стэну — гиблое дело.

— Моя задача не в том, чтобы впечатлять тебя, — угрюмо пробормотала Лина.

— Догадываюсь. Осталось выяснить, в чём твоя задача.

Лина задумчиво хмыкнула, когда Стэн, как ей показалось, удовлетворившись ответом, решил удалиться. Он вернулся к костру и сел рядом с Псом. Казалось, её питомец был единственным, с кем кунари мог сладить. После битвы за Редклиф Стэн начал нормально питаться и восстановил режим сна. Но в эту ночь снова вёл дежурство.

Беседы с кунари, по большей части, вызывали у девушки ступор из-за своей внезапности. Она не понимала, как столь высокое существо может ходить бесшумно. Представив Стэна подглядывающим, она поёжилась и направилась в сторону зарослей, в которые зашвырнула крагу. Чтобы её найти, ей пришлось изрядно попотеть, но за время поисков она вспомнила фразу: «Я умею очень много всего, от убийственных приёмов до завивки волос». Антиванец, носящий подобную броню, должен был знать, как избавиться от вычурных цветов. Решительно кивнув, Лина прямиком направилась к нему.

Зевран тем временем абсолютно не знал, чем себя занять. Палатку из палок и двух одеял он соорудил недалеко от места почивания командира. Спать в ней было невозможно, поэтому он просто скучающе смотрел в небо, заложив руки за голову.

Краем глаза заметив, как новоявленный командир приближается быстрым шагом, он оживился и, сев на месте, приветливо заулыбался. Эльфийка остановилась, внимательно осмотрела его и, удовлетворённо кивнув, села напротив.

— Эм-м-м, здравствуй, — неуверенно начала Лина. Ей было немного совестно за свою проказу с оружием, но она решила, что на попятную идти не будет. Да и вероятность того, что эльф что-то скрывает, имелась, но на вид, его руки были чисты. Да и что в таком доспехе можно спрятать? Лина мотнула головой, сделав вывод, что ничего Зевран при себе не держит, и закусила губу, вспомнив о своих мыслях касательно эльфа, а точнее, о его внешности. — Зевран, у меня есть вопрос, только ответь на него честно.

— О, — эльф заулыбался пуще прежнего, — валяй.

— Ты эльф? — Зевран изогнул левую бровь, явно не ожидая ничего подобного. Лина шлёпнула себя ладонью по лицу. — Я… не это имела в виду. Просто я никогда не видела столь странных эльфов. Эта кожа, губы, — девушка показала на свои губы, нос и челюсть, называя их в той же очередности. — Просто всё это выглядит как-то не по-эльфийски. Или же… это в твоей Антиве такие эльфы?

— С каждым эльфом Антивы я не знаком, но есть разные, — Зевран принялся разглядывать долийку, ища зацепку для остроумного ответа.

— Забудь, глупость сказала… — Лина махнула рукой и снова шлёпнула себя по лбу. Лишь произнеся вопрос вслух, она вспомнила, что за пределами своего клана эльфов не видела. — Но в тебе всё равно много от шемов, наверное, потому, что ты жил с ними.

В ответ Зевран беззаботно пожал плечами.

— Позволь тоже задать вопрос.

Лина кивнула в знак согласия.

— У всех долийцев такие острые зубы? Я мало имел дел с долийцами, но у тех, кого помню, не было таких.

Лина поникла. В клане ей лишь пару раз приходилось слышать о своём дефекте. Её острые, длинные клыки мало кого волновали, по крайней мере, вслух и так прямо о них никто не говорил. Лина быстро собралась, переходя в режим обороны: сложила руки под грудью, гордо вскинула подбородок.

— Меня устраивают мои зубы, понял?!

— Абсолютно согласен, — улыбнулся Зевран, — замечательные зубы.

Лина опешила. Безоговорочного согласия она точно не ожидала. Даже Тамлен предпочитал соскальзывать с темы её комплексов, а этот… «Пф! Подлиза» — фыркнула Лина. В искренность Зеврана она не верила, и, чтобы избежать возможного конфликта решила спросить о том, что из слов наёмника вызвало у неё любопытство.

— Когда именно ты имел дела с долийцами?

— Когда сбегал из борделя в один из кланов, прибывших в Антиву. — Видя замешательство эльфийки, Зевран продолжил: — Моя мать была из долийских эльфов. Всегда восхищался её долийским происхождением, думал, получится жить по вашим обычаям, но вскоре вернулся в бордель. Дом, милый дом.

— Почему она ушла из клана?

— Если верить тому, что мне говорили, она встретила эльфа-дровосека и ушла вместе с ним в город, навсегда покинув свой клан, — Зевран равнодушно пожал плечами. — Он, конечно же, вскоре помер от какой-то дряни, а мать пошла торговать собой, чтобы оплатить его долги.

Лина замерла. В голове вновь пронеслись слова Ашалле, сказанные слишком поздно, чтобы она могла их принять. А он… говорит об этом так просто.

— Но это же… ужасно! Почему она не вернулась в клан? Её бы приняли!

— Может, её клан к тому времени покинул Антиву, а может из-за гордости. — Зевран снова пожал плечами. — Обычная история, точно такая же, как и у других эльфиских детей, росших при борделе. К тому же, я вовсе и не знал матери, она умерла, рожая меня, — он криво усмехнулся. — Можно сказать, моя первая жертва.

Девушка молча слушала рассказ убийцы, поражаясь той легкости, с которой он всё это говорил. Как будто это было самой обычной вещью. Он рассказал, что отцом мог быть вовсе и не дровосек, и никто из детей эльфов, живущих при борделе, не знал своих отцов. Это было обычным делом. Он с полуулыбкой на губах вспоминал, что жизнь при борделе была весьма неплоха, разве что поколачивали иной раз, а потом его продали Воронам за три золотых. Слишком просто, будто не понимая общего ужаса ситуации.

— Ты это так говоришь, что… — Лина покачала головой. — Мне жаль, что у тебя всё так сложилось, и не знаю, нужно ли тебе это, но… Зевран, я… сочувствую. Искренне.

— В одной женщине — и сострадание, и красота! Восхитительно, правда, — с легкой насмешкой в голосе сказал он. — Я это ценю, но говорить об этом было не обязательно, правда. К тому же, всё могло сложиться куда хуже. Может, рассказать тебе, что сталось с теми мальчишками из борделя, за которых Вороны не захотели щедро платить? Как бы там ни было, можно сказать, мне повезло. Да и твоя жизнь, уверен, была не слишком идиллической.

Зевран не заметил, что долийка перестала его слушать с момента, когда он проронил слово о её внешности. Очевидным это стало только тогда, когда она начала подниматься на ноги. Лина решила, что будет лучше удалиться, пока она не надавала эльфу крагой по лицу.

Девушка поднесла к носу связку цветов и с наслаждением вдохнула приятный аромат ромашек. По наказу Хранительницы Лина сортировала лекарственные травы, деля и связывая их в небольшие пучки. Она подходила к своей работе крайне ответственно, и на это уходило довольно много времени. Уже прошёл не один час. Ей казалось, что сильные запахи пропитали собой всё вокруг. За спиной слышался шум лагеря долийцев, тёплый ветерок то и дело шёлком обдавал кожу в жаркий день последнего месяца лета.

Чья-то рука легла ей на плечо, и Махариэль дёрнулась, чуть не обронив очередной букетик на стол. Эльфийка злобно сверкнула глазами, но смягчилась, услышав приятный голос друга.

— Чем занята? — заговорщически прошептал голос.

— Тамлен, ты смерти моей хочешь?! Прекрати подкрадываться так!

— Прости-прости, — виновато улыбнулся эльф. — Однако я удивлён, что ты меня не заметила.

Лина хитро сощурилась и, сжав в руке пучок трав, ткнула им в лицо друга. Тамлен успел извернуться, и золотисто-жёлтые соцветия скользнули по его щеке.

— Хранительница наказала перебрать и связать травы в пучки, так что я немного занята.

— Похоже, Хранительница не ошиблась с символом Джун, — усмехнулся Тамлен, почёсывая раскрасневшуюся щёку. — Отвлекись. Это много времени не займёт.

— М-м-м? — протянула девушка, вернувшись к работе.

— Нет, так дело не пойдёт. Повернись ко мне, закрой глаза и протяни руку.

— Уже страшно, — скривила улыбку Лина.

Она отложила обратно на стол очередной пучок трав, перевязанный нитью, и, развернувшись, вопросительно посмотрела на друга.

— Глаза и руку, — напомнил Тамлен. Лишь дождавшись, когда девушка исполнит просьбу, он вручил подарок.

— Та-а-ак… и что же э-это? — пропела она, ощутив в ладони холод и небольшую тяжесть. Тамлен промолчал, и Лина открыла глаза. Девушка удивлённо моргнула. В её руке лежал кинжал. Длина лезвия чуть больше двух ладоней. Лина удивлённо повертела его в руках, желая удостовериться, что не ошиблась. Кинжал вдвое короче и втрое легче, чем Дар`Мису, и длиннее, чем охотничий нож. Лезвие формой не похоже ни на то, ни на другое. — Это оружие шемов? Где ты его взял?

— Нет, не их. Видишь, лезвие из железной коры.

— Откуда ты его вообще взял?

— Железную кору нашёл, а сам кинжал заказал у мастера Айлена, — спокойно ответил эльф. — Специально для тебя. Он твой.

Лина помрачнела, испытывая смешанные чувства, одним из которых была вина.

— Я… Он тебе, наверное, дорого обошёлся, а я… Тамлен… я не сражаюсь в ближнем бою. Даже пользоваться им не смогу. Так что он мне не нужен. Забери.

— Нет, — долиец отступил на шаг назад, когда девушка попыталась впихнуть подарок ему в руки. — Ты напрочь отказываешься носить с собой любой меч, ссылаясь на то, что они тяжёлые и мешаются. А если всё-таки придётся вступить в ближний бой? Будешь глаза выцарапывать и ножом для разделки тыкать?

Лина насупилась. Единственное холодное оружие, которое она при себе носила — маленький нож, предназначающийся для свежевания. Его можно было бросить в поясную сумку, и он не мешался при беге.

— Выколоть глаз моим ножом можно, — пробурчала она. — Тамлен, я тебе правда благодарна, но… Он мне ни к чему. У меня есть лук, я метко стреляю и быстро бегаю.

— Да, это так, — согласился Тамлен. — Но что будет, если у тебя закончатся стрелы и на тебя нападут в ближнем бою?

— Кто? — Лина еле заметно усмехнулась. — Олень, волк, заяц?

— Не знаю, как заяц, но волк напасть может, — Тамлен обречённо вздохнул, устав от упрямства подруги.

— Но я им даже пользоваться-то…

— Это легко исправить.

Лина потупила взгляд, смущённо поковыряла носком сапога землю.

— Тебе придётся меня обучать, ты это понимаешь?

— Понимаю. Можем начать хоть сегодня.

* * *

— Ma serannas, lethallin… — печально прошептала эльфийка, разглядывая тёмное лезвие кинжала.

В эту ночь она хранила своё оружие под подушкой. Так и уснула, не выпуская его из руки. Лина залилась краской, вспоминая, как Тамлен управлял её кистью, обучая наносить режущие удары. За пять дней до роковой встречи, запустившей все нынешние события, толком пользоваться кинжалом она так и не научилась. Однако явившегося в палатку убийцу была способна если и не убить, так ранить. Но кинжал никогда не ведал крови, лишь смрад плоти мертвеца, вцепившегося ей в ногу. Глубоко в душе эльфийка понадеялась, что так оно и останется в будущем. Она звонко сомкнула ножны и вновь спрятала кинжал под подушку.

Девушка выбралась из палатки и, поднявшись, потянулась. Согласно личной традиции, эльфийка хотела размяться перед тем, как собираться в путь, но, встретившись взглядом с завтракавшими соратниками, поспешила нырнуть обратно, в своё укрытие. Льняная тёмно-зелёная рубаха, данная Ашалле, изначально походила на платье. Теперь же она стала значительно короче, доставая лишь до бёдер. Лина не в первый раз об этом забыла. Она одевалась второпях: штаны, рубашка, подаренная Валеной, жилет, пояс, ремень и перчатки, с которыми спала чуть ли не в обнимку. Кроме своей одёжки, Лина потуже завернула оружие Зеврана в плотную ткань, сотворив нечто похожее на торбу, и, связав, зафиксировала ремнём так, чтобы их можно было носить подобно колчану. Эльфийка осознала причину нежелания возвращать оружие просто так: несмотря на решение принять Ворона в команду как нового спутника, доверия было мало. Она его опасалась не меньше, чем Алистер. В какой-то миг девушке стало любопытно, держал ли Страж меч под подушкой.

* * *

— Алистер, напомни-ка, почему мы пошли пешком до башни магов? — простонала Лина.

— В порту остался лишь один огромный корабль, и управлять им некому. А если точнее, те, кто мог им управлять, мертвы.

— А… да… точно, — эльфийка снова пожалела, что напомнила Стражу о минувших ночах. Помогая жителям Редклифа, он очень проникся их несчастьями. «Уныние во плоти», — подумала она.

Два часа ходьбы, а до Сулкерова перевала они так и не добрались. С кланом в дороге Лина проводила и больше времени, и совсем не знала усталости, но то были другие места, цели, и спутниками была семья. Плечо оттягивал мешок с поясами, ремнями и прочей амуницией. Второе плечо страдало от оружия антиванца, но он его так и не попросил вернуть. Долийка уже успела пожалеть, что затеяла такую игру.

Гнетущее безмолвие решила нарушить Морриган. К счастью Алистера, на этот раз ведьма метила не в него.

— Вот интересно — теперь, когда тебе разрешили пойти с нами, что помешает тебе отравить свою жертву?

Лина и Алистер напрягли слух, ожидая ответа эльфа.

— Ты, наверное? — улыбнулся Зевран. — Ты будешь глаз с меня не спускать, чтобы я не решился на такое?

— И с какой стати мне это делать? — пренебрежительно фыркнула ведьма. — Будь я на твоём месте, я бы втёрлась к нам в доверие, а потом повторила попытку.

— Ну вот, а мне уже так пришлась по вкусу мысль, что ты не будешь спускать с меня глаз, — Зевран огорчённо вздохнул. Разочарование в его голосе звучало весьма искренне.

— Было бы довольно просто отравить еду в лагере. Или перерезать нам горло, пока спим.

— Похоже, тебя эта идея очаровала.

— Это было бы вполне закономерное следствие того, что тебе сохранили жизнь.

— А-а. Что ж, тогда мне жаль тебя разочаровывать. В следующий раз, как только меня пощадят, я тут же наброшусь на своих благодетелей. Тебя это устроит?

— Хм-м-м… — Лина тряхнула торбой с клинками Зеврана. — Если каждый будет готовить себе сам, то при нём останутся только зубы.

— О! И то верно. А я вот всё думаю, куда пропало моё оружие.

Лина возмущённо прошипела, так и не услышав желаемого.

* * *

Ещё чуть больше часа ходьбы, и они достигли нужной точки, являющейся серединой пути.

Сулкеров перевал оказался красивым местом. Зелени стало больше, и тропа по пути к нему ширилась. Утёсы и горы сменились холмами, однако огромные валуны остались неизменны. «Похоже, весь Ферелден покрыт этими булыжниками…» — подумала Лина, осматриваясь.

Всю прелесть местности омрачала высокая стена. Бесчувственная, серая и громоздкая, вызывающая необъяснимое ощущение наступающей угрозы. Эльфийке она напоминала Остагар. У стены стоял человек с распряжённой повозкой. Кроме неё был разбит крохотный лагерь, сооружённый наспех. Явно для того, чтобы его можно было быстро собрать и продолжить путь. Мужчина с повозкой, схожей с той, что имел при себе Бодан, внешне напоминал торговца, чем вызвал у долийки недюжинный интерес. Лина скорым шагом направилась к нему, чуть оторвавшись от спутников.

— Вы — торговец? — с ходу начала она.

— Э-э… да, — при виде грозного кунари, шедшего следом за эльфийкой, мужчина разволновался. — Ты уж прости, что я немного… нервничаю. В эти края нечасто забредают обычные путники. Позволь представиться. Феликс де Гробуа, купец и предприниматель, к вашим услугам.

При слове «купец», подтвердившем её догадку, у Лины загорелись глаза от счастья. Она хотела с кем-нибудь поскорее сторговаться и избавиться от части вещей бывших пособников Зеврана.

— Мне надо продать некоторые вещи, — сказала девушка и, ставя мешок на землю, принялась развязывать мудрёные узлы.

Но купец не торопился начинать торговлю.

— Обычно я не езжу этой дорогой, — сказал он. — Но тут грянула война, и я понадеялся на удачу и хорошую погоду в горах. И не получил, увы, ни того, ни другого. Всю дорогу несчастья следовали одно за другим. Мул испугался блуждающего огонька и убежал.

— Значит, вы тут застряли?

— Да, к сожалению. Я, конечно, не очень рассчитываю, но вдруг… Ты захочешь помочь проезжему бедняге…

— Ты хочешь, чтобы я нашла твоего мула?

— Нет, мой слуга отправился искать его, но похоже, скоро мне придётся отправляться на поиски самому. Худшая из всех моих неудач — вот этот артефакт, который я купил в Джейдере. Мне сказали, что это «жезл управления» для голема. Пока жезл у тебя в руке, голем будет исполнять все твои приказы. Полезная штука, правда? Мне кажется, что именно тебе она может пригодиться.

— Жезл для голема? Да ну? — Лина недоверчиво покосилась на артефакт в руках торговца. Вещица заинтересовала не только её, но и Алистера с антиванцем. Пёс тоже уставился на блестящую вещицу. Жезл был сделан из какого-то металла янтарного оттенка и украшен разноцветными камнями. «Просто красивая палка», — подумала Лина. — А в чём подвох?

— Подвох? Да… подвох, конечно, есть, — мужчина печально вздохнул. Один из кристалликов синхронно сверкнул на солнце. — Дело в том, что голем не прилагался к жезлу. Голем якобы находится в деревне к югу отсюда, стоит себе и ждёт, когда его оживят. Добраться туда не могу, а если б и мог, то эту деревню, насколько я понимаю, захватили порождения тьмы. Так что я им всё равно не воспользуюсь. А судя во вашему виду, порождения тьмы для вас не помеха.

Лина усмехнулась про себя, решив, что торговец обращался по большей части к Стэну и Алистеру, а не к ней. Особой веры в правдивость слов торговца не было, но мысль о личном големе эльфийке понравилась.

— Сколько ты за него хочешь?

— Я просто… Не хочу эту штуку держать при себе. Её первый попавшийся разбойник может принять за драгоценный камень. Честно говоря, я даже не знаю, будет ли от неё прок. Поэтому продам за символическую цену.

Лина задумчиво пожевала губу: «Какова же эта символическая цена?»

— А что насчёт обмена на несколько моих… товаров?

Купец оценивающе осмотрел содержимое мешка, поставленного на землю, и согласился.

Феликс де Гробуа не знал, что большинство вещей эльфийка была готова отдать за бесценок. Как и эльфийка даже не догадывалась, что он был готов всучить ей жезл даром.

У этого торговца ни Лина, ни её спутники ничего интересного для себя не обнаружили. Довольно качественная броня, оружие и личные вещи разбойников, тщательно отмытые, выглядели довольно ценными, и часть из них (неудобные для пешего странствия) были обменены на более лёгкие вещи. Долийка планировала провести подобный торг у следующего купца. В особенности надеясь отыскать сапоги и хоть какую-то броню для Стэна.

* * *

Группа, состоящая из двух человек, двух эльфов, одного кунари и пса по имени Пёс оставила Сулкеров перевал где-то позади уже как час назад. Всё это время они хранили молчание. Кто-то вскоре должен был не выдержать тишины, и это был Алистер, надумавший задать кунари терзавший его вопрос:

— И ты действительно просидел в той клетке двадцать дней? — спросил он.

— Скорее всего, около тридцати. Через какое-то время я перестал считать дни.

— И что ты делал? Я имею в виду… двадцать дней — это долгий срок для того, кто сидит на одном месте и ничем не занят.

— В удачные дни я загадывал прохожим загадки, обещая сокровища за правильный ответ.

— Это правда?

— Нет, — сухо ответил Стэн.

— А-а. Жаль. Идея-то неплоха.

Алистер хотел задать ещё один вопрос, но его на полуслове прервала внезапно остановившаяся долийка. Как и в прошлый раз, она отвела руку в сторону, преграждая спутникам путь. Уставившись вперёд, Пёс пригнулся в холке, Морриган, Стэн и Алистер остановились. Причины переменившегося настроения не понял только Зевран, прежде бывший по другую сторону баррикад. Лина полуприкрыла глаза и поморщилась от омерзения.

— Снова разбойники?

— Нет, Алистер… Порождения тьмы смердят… впереди, — она принялась составлять план по отступлению, или как ещё можно увильнуть от не желаемой встречи с врагом, но, вспомнив про Стэна, с которым надлежало наладить общение, решила сражаться, сочтя, что бои плечом к плечу смогут помочь наладить контакт. — Не знаю, сколько их там, они слишком воняют по своей сути.

Долийка сняла с плеча самодельную торбу с оружием антиванца и, отступившись от своего упрямства, передала его хозяину. Лина опешила, увидев в руке убийцы уже обнажённый кинжал. «Где он его прятал?!» — пронеслось в её голове.

— Навстречу пойдём? — спросил Алистер, не обратив внимания на замешательство эльфийки.

— Не торопитесь, они недалеко… Скоро сами почувствуете эту гниль. — Лина в голове провела подсчёты, прикинула результаты тех или иных действий и решила не позволять соратникам идти напролом. — Я пойду вперёд, через укрытие — сначала разведаю, что да как.

Она посмотрела на Пса, собравшегося идти следом, и отдала команду жестом, указав в сторону Алистера. Не дожидаясь ответов или возражений, эльфийка накинула на голову капюшон накидки и двинулась к ряду деревьев и кустов.

Густая листва высокого ясеня скрывала её. Эльфийка словно растворилась в ней, став единым целым с зеленью. Скрытно забраться на одинокое дерево было гораздо труднее, чем затеряться в его кроне, но оно того стоило. Обзор с высоты позволял видеть всех. А её не видел никто.

Группа порождений тьмы расположилась посреди дороги. Они не шли навстречу, просто стояли на месте, словно подстерегая свою жертву. «Да этих тварей за милю можно учуять…» — подумала Лина. Почти двадцать особей. Высокие, низкие, и ни одного в рогатом шлеме. Эльфийка ещё не определилась, было ли это большим препятствием для её разношёрстного отряда. Грозный кунари, Серый Страж Алистер, волкодав, ведьма Диких земель, колдующая холодом, эльф-убийца, способностей которого она не знала. Среди порождений тьмы тоже имелся маг с подобием короны на голове. Эльфийка всматривалась в него: коренастый, плечи и руки массивны, голова значительно больше, чем у остальных чудищ. Снова возникло желание отступить и обойти стороной опасного врага. Вернувшееся нежелание вступать в бессмысленный бой было изгнано воспоминанием о Стэне, расположение которого она решила заполучить с помощью битв.

— Что ж… — вздохнула Лина и цокнула языком: «Получить уважение обманом…» Ей претила сама мысль о двуличии.

Досадливо поморщившись, Лина достала стрелу из колчана. «Наверное, оно и к лучшему. Всё-таки нужно ещё и на пляски Зеврана поглядеть». Первым делом она решила убить мага, вторым — лучника. А затем свистнуть Пса. Алистер уже знал значение некоторых действий выдрессированного мабари.

Долийка опустилась на колено и размяла кисть. Приготовив стрелу, вскинула лук. Цель была неподвижна, не то что огр или мертвецы в полумраке Редклифа. Она хорошенько прицелилась. Выдохнула. Тетива щёлкнула, и полосатое пёрышко щекотнуло по щеке.

Группа порождений тьмы пришла в движение, когда их маг забился в агонии со стрелой в горле. «Вот и всполошила осиное гнездо», — с усмешкой подумала Лина. Твари вертели головами, ища убийцу. Кто-то глядел в сторону дерева, угадав направление. Иные совсем не отличались внимательностью.

* * *

Зевран убрал кинжал за ремни на голенище сапога. Остался заметен лишь край гарды. Спрятанный клинок уже несколько раз выручал, но теперь его наличие сломало всю забаву. «Что ж, желаете играть, будем играть», — думал он, поняв лукавство долийки. Он бы и продолжал притворствовать, если бы не реакция, выработанная годами упорных тренировок.

Впрочем, даже в сложившейся ситуации можно было найти плюсы. Миловидное лицо девушки имело весьма выразительную мимику. Удивление, недоверие, угрюмость, радость, самодовольство, а теперь ещё и ступор, показавшийся ему по-детски очаровательным. Изумление её резко сменилось решимостью, сделавшей ребяческие черты крайне привлекательными. Лицо второго Стража тоже было весьма богатым на динамику эмоций, но Алистер был менее расположен к общению. Зевран незаметно усмехнулся.

С тех пор как эльфийка ушла, миновало некоторое время, и он не мог определить, кто был более напряжён, Алистер или волкодав долийки. Пёс навострил уши, ожидая какого-то сигнала, а Алистер, затаив дыхание, не сводил глаз с собаки. Зевран взглянул на кунари, но ничего кроме угрюмости на его лице не обнаружил. На лице Морриган была лишь скука.

— Может, поясните новичку, почему мы не движемся за нашим прекрасным командиром?

— Она учуяла порождений тьмы впереди и отправилась на разведку, поскольку не хочет идти вслепую. — Алистер нервно покусал губу. — Перед твоей засадой так же было.

— «Учуяла»? — Зевран изогнул левую бровь. — Учуяла, как собака?

— Можно и так сказать.

— О! Так вот почему провалилась попытка покушения, хм-м-м… В следующий раз нужно будет подыскивать исключительно подельников, блюдущих правила гигиены.

— Занятное распределение качеств Серых Стражей. — Морриган усмехнулась, видя, как насторожился Алистер, лишь заслышавший её голос. — У одной нюх гончей, у второго — мозги.

— А ты, Морриган, кусающаяся и пьющая кровь блоха, — пробурчал Алистер.

Ведьма Диких земель хихикнула, услышав ответ задетой жертвы.

Услыхав что-то, Пёс призывно гавкнул и, сорвавшись с места, рванул вперёд. Алистер скомандовал следовать за собой и поспешил за мабари.

Из-за поворота не доносилось звуков боя, лишь гортанные голоса зловонных тварей. По мере их приближения омерзительный смрад загнивания чувствовался всё сильнее.

Завидев суетящихся чудовищ, Пёс ускорился. Перемахнув через прошитого стрелой генлока, он метнулся вправо, с целью не дать врагу прорваться к укрытию хозяйки. Трое гарлоков смекнули, в какой стороне находится лучник, уложивший нескольких их соратников. Алистер, оттолкнув щитом несущееся на него порождение тьмы, поспешил к мабари на подмогу.

Зевран при виде чудовищ растерялся. Прежде ему не доводилось видеть ничего подобного. Он кинул беглый взгляд на Морриган — ведьма заморозила движущегося на неё монстра. Кунари бился размашистыми ударами тяжёлого и непомерно длинного меча, а Алистер и мабари расчищали правую сторону дороги, не подпуская никого к одинокому дереву. Меткая стрела из густой листвы вонзилась в горло твари, зашедшей Стэну за спину. Эльф выдохнул и тоже вступил в бой. Он сделал выпад, целя коротким мечом в горло ближайшего из врагов. Лезвие плавно вошло в плоть, и Зевран резким движением рванул его в сторону. Голова гарлока с хрустом наклонилась набок, и из разруба фонтаном брызнула бурая кровь. Выронив топор из ослабшей хватки, мёртвое тело свалилось на землю возле коренастого мага, пронзённого стрелой. Зевран быстро вошел в ритм схватки, заданный новыми товарищами. Он начал сражаться не задумываясь, доверяясь инстинкту, ощущая себя с ними единым целым.

Вскинув щит, Алистер отбил удар и встречным выпадом поразил генлока в живот. Тот с надрывным воплем упал и был добит новым — точным и резким — ударом. Вырвав из неподвижного тела клинок, Алистер вновь поднял щит, готовясь отбить удар занесённой дубины. Страж едва не свалился назад, когда вместо бесхитростного удара на щит обрушилось бездыханное тело весом в двести фунтов. Скрипя зубами, он скинул с щита тяжеловесного покойника. Гарлок пал на землю, и голова его сильно отклонилась в сторону, открывая чистый разрез. Она соединялась с туловищем лишь тонкой полоской тёмной кожи.

Лина расслабила тетиву, когда Зевран украл её последнюю цель. Эльф-убийца умело лавировал между порождениями тьмы. Заходил им за спины и убивал, метя в открытые и самые уязвимые места. Необычные манёвры, невероятная проворность и скорость движений. На поле боя он чувствовал себя как рыба в воде. «А чему тут удивляться? Убийства — его работа, наверняка он только этим и занимается, — рассудила Лина, наблюдая за движениями убийцы. Девушке стало не по себе от понимания, что столь опасный боец спал в нескольких шагах от её палатки. — Сама его приняла, так хватит трусить. Как боевой единице ему цены нет». Порождений тьмы оставалось двое. Горло первого было перерезано волнообразным клинком Ворона, второе чудовище было рассечено на две неравные части тяжёлым ударом двуручного меча Стэна. Долийка скривилась, представив, сколь ужасна картина, которую она вскоре увидит вблизи, и пообещала себе сдержаться перед соратниками.

Убрав лук за спину, Лина соскользнула с дерева. Пёс мчался ей навстречу, радостно виляя коротким хвостом. Девушка присела перед ним и почесала питомца за ухом. Кровь порождений тьмы снова забилась под ногти.

— Молодчина, вовремя их привёл, — улыбнулась эльфийка. — Пойдём, надо собрать стрелы. Шесть штук… Насколько помню.

Пёс восторженно гавкнул.

Антиванские стрелы сильно уступали эльфийским, но они были значительно крепче обычных, виданных ею до этого. Удлинённый наконечник крепче крепился к отшлифованному древку, становясь с ним почти единым целым. Они были смертоносней и из плоти вырывались с мясом. Эльфийка вытерла кровь порождения тьмы, внезапно брызнувшую в лицо и едва не угодившую в глаза.

Поджав губы и сдерживая порыв дурноты, Лина отправилась за следующей стрелой. Осторожно переступая через поверженные тела, она невольно видела происходящий ужас. По виду порождений тьмы снова можно было вычислить, кто нанёс роковой удар. Полное отсекание — работа Стэна. Грубые удары наискось — потрудился Алистер. Но отныне появился и третий тип умерщвления. «Чистая смерть», — подумала эльфийка, заметив гарлока с перерезанным горлом. В нос опять вдарил смрад, и к глазам подступили слёзы. Обострённое обоняние опять сыграло недобрую шутку. Лина подумала, что именно так должно пахнуть тухлое мясо, обваленное в экскрементах и завёрнутое в грязное бельё. Девушка искренне надеялась, что внутренняя буря, молящая поскорее унести ноги настолько далеко, насколько возможно, для остальных выглядела невозмутимым спокойствием.

Массивная стена из потёртых каменных блоков простиралась сплошной линией ещё от Сулкерова перевала до самого берега озера Каленхад. Местами она исполняла роль моста, местами разваливалась, но всё так же шла по прямой вдоль реки. Не было видно её предела. «Интересно, сколько дней понадобится, чтобы дойти до её края», — подумала Лина.

Она устало выдохнула и посмотрела в ночное тёмно-синее небо. Убывающая луна светила ярко, как и немногочисленные звёзды, раскинувшиеся далеко друг от друга. Со стороны озера то и дело дул прохладный ветер, и пустой желудок регулярно напоминал о себе громким урчанием. Живот Алистера тоже подал голос, и Лина криво усмехнулась. «Нечего задерживаться, мы же туда и обратно. Помню, что где-то там есть таверна, в ней и поедим», — говорил Страж. Девушка была счастлива, что Алистер начинал отстаивать свою точку зрения, и не стала с ним спорить. Она не знала, что Страж ещё два часа назад хотел, но не решился предложить устроить привал, чтобы поужинать. Стэн не жаловался, по-прежнему ведя себя, как солдат, не нуждающийся ни в пище, ни в воде, ни в отдыхе. Что делала Морриган, Лина не видела. Если быть точнее — не уделяла ей внимания. До самого прибытия к берегу озера эльфийка не спускала глаз со спины Зеврана, настороженно следя за ним. Она вернула эльфу его оружие, но доверия к убийце ни она, ни её спутники не испытывали.

Лина перевела взгляд с неба обратно на Зеврана и, встретившись с ним взглядом, моментально переключила своё внимание на башню магов. Строение казалось девушке более зловещим, чем Остагар. Более душным. Плеск волн, бьющихся о камни, завывания ветра, запах сырости и ещё чего-то чрезвычайно знакомого и еле уловимого. эльфийка прикрыла глаза, стараясь сосредоточиться и определить причину появления мурашек, покрывших всё тело. От внезапного смущения не осталось ни следа.

— Ну, вот и она, — произнёс Алистер, указывая на острый шпиль.

— Извечная человеческая гигантомания, — с укором пробормотал Стэн.

— Ты когда-нибудь задумывалась, зачем маги поселились именно в башне? Просто наперекор здравому смыслу или ещё зачем-то? — продолжил Алистер проигнорировав комментарий Стэна.

Лина не откликнулась. Она втянула носом воздух, прислушалась, силясь игнорировать разговоры спутников и гомон, доносившийся из таверны. «Наверное, чтобы разбиваться насмерть», — ответил Алистеру кто-то. Эльфийка не слышала, кто именно произнёс эти слова, не слышала и остроты Алистера, прозвучавшей в ответ. Ей было не до того. Она узнала это, учуяла запах серы. Он был тяжелее и, смешанный с сыростью, ощутимо изменён, но она его узнала, и от испытанного ужаса земля чуть не ушла из-под её ног. Всё нутро сжалось и опустилось вниз, в горле застрял кислый ком. Девушка поплотнее закуталась в накидку и натянула на глаза капюшон, полностью скрыв своё лицо. Долийка не хотела, чтобы спутники видели её страх. Вскоре волнение эльфийки стало заметным и для остальных, но только волнение, а не ужас.

— Порождения тьмы захватили башню? — недоверчиво вскинул брови Зевран.

В ответ Лина молча покачала головой.

— Там что-то случилось? — заволновался Алистер.

Лина коротко кивнула:

— Если там так же, как тогда… в Редклифе, то от меня не будет толку.

— Хочешь сказать, там мертвецы?

Девушка неуверенно пожала плечами.

— Запах почти как от того тумана, но гораздо слабее. Может, из-за воды, но пахнет как… смердит от башни тухлыми яйцами, — девушка робко выглянула из-под капюшона и обратилась к Стражу: — Чувствуешь эту гадость?

— Нет, ничего, — ответил он.

— Ручные маги призвали демонов и все разом стали одержимыми? — Морриган скучающе пробила по посоху дробь. — Случись такое, я не буду удивлена.

— Маг без оков — всё равно что пламя. Оно стремится и себя само пожрать, и поглотить всё окружающее, — угрюмо произнёс Стэн.

— Всю жизнь в неволе? По-моему, лучше смерть, чем волочить жалкое существование, сидя на цепи, — возразила долийка и огляделась, надеясь избежать бесполезного спора.

У причала она заметила человека в доспехах с изображением охваченного пламенем обнаженного меча на нагруднике. «Нелепая железяка с юбкой», — так она про себя назвала храмовничьи доспехи. Стэн уже прогремел что-то за её спиной, когда она поспешным шагом двинулась к человеку на пристани.

— Эй, ты! — возмутился человек гнусавым голосом, завидев её издалека. — Случаем, не переправу к башне ищешь? А то мне строго-настрого приказали никого туда не пропускать!

Игнорируя предупреждения, Лина упрямо шла к причалу с лодкой.

— Мне… нужно попасть в башню. Что там происходит?! — с ходу спросила она.

— В башню никто не войдёт! Никто! Вход закрыт! Мне велено предотвращать неправомочное проникновение в башню Круга. В том числе твоё, поскольку у тебя нет на это прав.

Остановившись перед человеком, эльфийка бегло осмотрела его вблизи, окончательно убедившись в том, что он является храмовником. Доспеха и обстоятельств ей было достаточно. Глуповатое лицо, голос, манера речи. Молодой храмовник у неё вызвал непонятную неприязнь, и девушка порадовалась, что Алистер не стал полноценным членом ордена служителей церкви. При очередном порыве ветра в нос с новой силой ударил демонический смрад. Храмовник тоже почувствовал его и поморщился. «А нужно ли нам туда идти? — подумала эльфийка, покосившись на башню магов. В памяти всплывали события страшной ночи сражения в Редклифе: жаркое пламя, смрад, смерть, цепкие пальцы, впившиеся в ногу, брызги от сгнивших мозгов кухарки на лице. — Но если там ещё кто-то цел…» Лина решительно посмотрела на отвлёкшегося собеседника.

— Я… нет, — она качнула головой, вспомнив о том, как выглядит для рядового человека. — Он — Серый Страж и пришёл просить помощи у магов для сражения с Мором, — Лина указала пальцем на подошедшего Алистера. — Ему нужно встретиться с вашим главным магом.

Молодой храмовник с недоверчивым прищуром посмотрел на Алистера:

— Ах так, ты Серый Страж? Докажи.

— Фен`Харелова задница… — раздражённо процедила эльфийка. — Алистер, документы у тебя, покажи их этому шему.

Алистер был более терпелив. Он вышел вперёд, доставая из-под нагрудника кожаный чехол с договорами, и, развернув, молча показал их недоверчивому стражнику из рук.

— Ух ты, печать Серых Стражей, да? Стало быть, ты заявляешь, что ты один из них, — тот недовольно фыркнул. — У меня тоже бумаги есть. Там написано, я королева антиванская. Что на это скажешь?

— Королевы — это женщины, вот что скажу, — зло прошипела Лина.

— Не спорь с нашим величеством! А теперь ступайте своей дорогой!

Услышав раздражённое ворчание грозного Стэна и заметив, что соратница начала тяжело дышать, теряя терпение, Алистер решил, что стоит вмешаться, пока не стало поздно.

— Послушай, нам действительно надо попасть в башню. Может, вместе что-нибудь придумаем?

Парень усмехнулся, не медля с ответом:

— Вот гляжу на эту красотку… а ведь ей в башне наверняка будет скучно, — сказал он. — Здесь иногда бывает так одиноко… Так что вы оставите её со мной.

Лина с беспокойством покосилась на Морриган. «Понял, что она маг, или просто пристаёт?» Вопреки её переживаниям, ведьма ехидно улыбнулась.

— О-о-о… Прекрасно! — бархатно протянула Морриган. — Я давно с нетерпением жду новую жертву! Я управлюсь быстро, а ты, пока нас не будет, забирайся в лодку и приготовь вёсла. Нам придётся грести самим. Боюсь, когда я закончу с этим парнем, его руки и ноги ни на что не будут годны… Не говоря уж о глазах.

— Жертву? Э-э-э… может, я не…

— Великолепно! Я чувствую его страх! О, так наши ласки станут слаще! — ведьма испытывала явное удовольствие, издеваясь над парнем.

— Вам надо переправиться через озеро? — поспешил он сменить тему. — Поплыли! Скорей!

— Н-нет! Постой, — эльфийка подняла взгляд на ведьму. — Морриган, тебе и правда не стоит идти в башню. Боюсь, как бы ты там… не задержалась дольше, чем следует.

Морриган вопросительно посмотрела на девушку. «И что же ты предлагаешь?» — прочитала Лина вопрос в её глазах.

— Останься пока в таверне, вместе с вещами. И… я оставлю с тобой Пса.

Ведьма Диких земель пренебрежительно фыркнула, услышав, как радостно гавкнул мабари.

Недоверчивый храмовник с причала, или же королева антиванская, назвался именем Кэррол. Он горделиво рассказывал, что в башню магов ведёт лишь один-единственный ход, и он тщательно охраняется. Помимо него можно покинуть башню лишь через окна на верхних этажах, но в итоге человек обратится кровавой лепёшкой. Махариэль поморщилась от омерзения и поджала губы, обратив внимание на полуразрушенный каменный мост, соединявший когда-то берег и остров башни магов. «Даже на порог ни взойти, ни уйти свободно, только вплавь», — подумала она.

Переправа под звук гнусавого голоса Кэррола эльфийке казалась мучительной вечностью. Девушка предположила, что у него заложен нос, но для его глуповатого поведения достойных оправданий она найти не смогла. В то же время она была готова как можно дольше не достигать берега, со стороны которого каждый порыв холодного ветра нёс в себе демоническую вонь. Лина всё больше сомневалась в правильности своего решения. Свой прежний личный принцип — «защитить всех, кого только можно» — она усердно выдавливала из своего существа, начиная с самого Остагара, и у неё это превосходно получалось. Однако первый сбой произошёл в Редклифе, а сейчас был второй. Что-то внутри настаивало: там демоны, и ты должна проверить, жив ли ещё кто. Если кто-то уцелел, им нужно помочь. В то же время внезапно возникшая ненависть ко всему человеческому подобно тёмной стороне нашёптывала совершенно противоречащее: «Ты ничего им не должна. Они — люди. Люди — враги твои. Твои, твоего рода, твоей семьи». Махариэль снова испытывала тот самый диссонанс, что был при Остагаре.

Лодка достигла берега и, привязав её к причалу, Кэррол настоятельно предложил высадиться на берег.

— Отправляешься обратно? — спросил его Алистер, вылезая из лодки.

— Нет, — нервно отозвался тот. — Сэр Грегор наверняка вас быстро вышвырнет, тогда придётся вас переправлять обратно.

«Опасается Морриган?» — отстранённо предположила Лина.

Кэррол подул на ладони, потёр их, стараясь согреть, и быстрым шагом приблизился к дверям. Через небольшое окошечко для переговоров он призвал стражника открыть двери, и спустя непродолжительное время в ответ изнутри начали доноситься глухой грохот и скрежет.

— Двери заперты, чтобы помешать кому-то выйти или войти? — задумчиво произнёс Алистер, услышав, как принялись отпирать третий засов.

— Боюсь, что вероятнее второе, — отозвалась эльфийка.

— Насколько мне помнится, «запри дверь, выброси ключ» — это аварийный план действия у храмовников.

На вторую фразу Алистера Лина не ответила. Она запрокинула голову, смотря вверх — запах шел именно оттуда. Само же построение вблизи казалась ей ещё более жутким. Скользкой, мокрой, холодной громадиной, пронзающей небо острым шпилем. Каменным чудовищем, готовым сжать в тиски своих обитателей, заставить их задохнуться. Эльфийка тряхнула головой, стараясь избавиться от тягостных мыслей. Она беспокоилась, что в случае промедления не сможет сдержаться, чтобы не поддаться инстинкту самосохранения, во всё горло вопившему бежать.

Дверь отворилась и, помолившись про себя Митал, Лина ступила на порог.

* * *

Все, кто держался на ногах, суетились, спешно выполняя приказы храмовника, стоящего в центре зала. Двое с мечом наготове у двери. Кто-то раненый лежит на полу, упоминая Создателя в своих молитвах.

— И пусть ещё двое не выпускают из поля зрения двери. Без моего разрешения их не открывать. Всё ясно? — скомандовал храмовник одному из своих подчинённых, и тот моментально отправился выполнять поручение. — А теперь будем ждать и молиться, — устало пробормотал главный, повернувшись к чужакам.

Он был без шлема, названного Линой «ведром». Его отсутствие, более нарядный доспех и факт того, что именно он раздавал приказы, привели долийку к выводу, что именно этот человек является рыцарем-командором Грегором — «начальством», о котором трижды упомянул Кэррол. Он показался ей вполне приятным человеком: местами седеющие волосы, аккуратно стриженая борода, мягкий взгляд. Но она помнила о первом и последующем впечатлении о банне Тегане, поэтому не спешила с выводами.

— Ты, как я понимаю, Грегор? — неуверенно спросила она.

Рыцарь-командор взглянул на неё сверху вниз и недолго рассматривал, гадая, что долийка могла забыть в башне магов, но, отбросив тщетные попытки, решил спросить напрямую:

— Ты кто такая? Я же чётко сказал Кэрролу — никого сюда не приводить.

Лина пожалела, что завела разговор сама, а не передала бразды правления Алистеру, внешне более подходящему на роль Серого Стража.

— Я — Серый Страж. Серым Стражам нужна помощь магов, чтобы бороться с Мором, — произнесла она без надежды, что командор примет её слова всерьёз.

— Был тут недавно один… Вечно Серым Стражам люди нужны, как мне это уже надоело. Хотя это ваше право, что есть, то есть. Но здесь тебе союзников не найти, у храмовников лишних людей нет, а магам сейчас… — он ещё раз окинул долийку критичным взглядом, словно решая, стоит ли доверять ей важный секрет. — Буду говорить откровенно, мы сейчас не в силах справиться с тем, что творится в башне. По залам башни бродят одержимые и демоны. У нас тут крайне сложное положение. Поэтому вам лучше уйти, ради собственной безопасности.

— Вот почему мы резали языки магам в Пар Воллене, — в своей манере угрюмо проворчал Стэн.

— Должен признаться, что я согласен с твоим спутником, — вздохнул Грегор. — Создатель ведает, что кунари никогда не попали бы в такое положение. Нас застали врасплох. Мы были готовы столкнуться с одним-двумя одержимыми, но на нас напала целая орда. Я понял, что мы не сможем их одолеть, и приказал своим людям бежать.

— Вы не дали бой? За дверьми сейчас полно вонючих демонов?

— Демонов и одержимых, — поправил девушку храмовник.

— Но рано или поздно дверь выломают, надо что-то делать.

Мужчина прикрыл глаза, обречённо покачал головой:

— Я бы уничтожил башню, стёр её с лица земли, но не могу рисковать жизнями моих уцелевших людей, оставшихся там.

— Что? — выкрикнула Лина. — Ты запер там людей с демонами?

— Выбора у меня не было. Одержимых надо остановить любой ценой. Маг, захваченный злым духом, меняется, его плоть извращается, а ум помутняется.

— Вы… и магов там заперли?

— Маги должны быть уже мертвы, — вмешался Алистер. — Одержимых надо уничтожить. Неважно как.

— Я послал гонца в Денерим, попросил подкрепления и Право Уничтожения, — спокойно продолжил Грегор.

— П-право Уничтожения?

— Право Уничтожения даёт храмовникам власть уничтожить Круг магов.

Округлив глаза, эльфийка медленно обернулась и уставилась на Алистера. Её шокировал безразличный тон слов соратника.

«Сейчас её прорвёт…» — Алистер сглотнул слюну, морально готовясь с головой быть покрытым бранью. Ему уже не единожды приходилось видеть такое выражение лица долийки: тяжёлое дыхание, подрагивающий уголок губ, злобный взгляд готового порвать собеседника на куски. Но на этот раз в ярость перешло не раздражение, а откровенный шок, и обрушила она свой гнев отнюдь не на него. Она повернулась обратно к командиру храмовников. Совсем маленькая по сравнению с ним.

— Fenedhis lasa, ma… тц! — долийка досадливо цокнула языком, вспомнив, что её не понимают. — Да чтоб вас всех, гадких храмовников, церковников, баннов, эрлесс и прочих Ужасный Волк задрал! Вам что, совсем на магов плевать? Отступники и чародеи, по-вашему, не люди?! За то, что они сильнее вас, их надо в неволе держать и языки сечь? Вот вас бы так! Будьте вы прокляты, трусы! — она мотнула головой, тряхнув волосами. — Да как вы могли оставить на верную смерть их всех? В том числе ни в чём не повинных! Маги не беззащитны. Наверняка ещё есть выжившие! Должен быть другой способ, помимо вашего дурацкого уничтожения!

Махариэль даже не подозревала, как много неодобрения получила от Стэна, лишь высказав своё гневное мнение.

Рыцарь-командор храмовников пребывал в необыкновенном спокойствии, смотря на маленького бесёнка, в его глазах было лишь одно: «Закончила?»

— Если бы был другой способ, неужели я им не воспользовался? В башне остались только одержимые.

— Откуда такая уверенность?! — прошипела Лина.

— Никто не смог бы спастись от тех чудовищных тварей, — сэр Грегор покачал головой, стараясь заверить собеседницу в своей правоте. — Слишком это мучительно — надеяться, что кто-то уцелел… и обнаружить, что надежды были напрасны.

— Я поищу уцелевших! — громко запротестовала Лина.

— Уверяю тебя, даже один одержимый — это грозная сила, а там их десятки.

— Знаю. Мне уже доводилось встречаться с одержимыми. — Девушка с мольбой посмотрела на Алистера, ища поддержки, но, как и в случае с Изольдой, её не получила. Шрам над коленом болезненно запульсировал, словно предостерегая хозяйку от её решения, сердце закололо, чувство самосохранения чуть не лишило дара речи, но Махариэль продолжила, крепко сжав кулак: — Я с ним справилась. И… с этими справлюсь, даже если их десятки, всех перебью, но уцелевших из западни, в которую они попали по вашей милости, достану.

— Что?! — не сдержался Алистер.

Лина зашипела на Стража. «Когда надо говорить, молчишь, а когда надо молчать, возражаешь», — хотела она сказать ему, но Алистер не смог прочитать её мыслей. Он взмолился Создателю и подчинился воле диковатого командира, даже считая её затею безумием. Стэн про себя выругался.

— Если у тебя получится, я буду тебе очень обязан, — с прежним спокойствием произнёс Грегор. — Раз Денерим молчит, мы должны действовать сами. Но сейчас нам нечего предложить.

— Хм-м. Есть одна поговорка: «Не буди спящих одержимых». Кажется, к ней стоит прислушаться, — посоветовал Зевран, но был проигнорирован.

— По рукам, — согласилась Лина.

— Хочу предупредить… когда вы переступите этот порог, обратного пути уже не будет. Двери башни будут заперты. Я ни для кого их не открою, пока не буду уверен, что в башне безопасно. А уверен я буду лишь тогда, когда ко мне явится сам первый чародей и сообщит об этом. Если же Ирвинг погиб… значит, Круг пропал и должен быть уничтожен.

— Вернём мы вашего чародея, — процедила Лина. — Главное, не лезьте со своим «правом уничтожения» куда не просят.

Даже несмотря на выдержку командора храмовников, по его лицу можно было понять, что он не был в восторге от долийской собеседницы, назвавшейся Серым Стражем. Глубоко в душе он радовался, что вскоре избавится от неё.

— Да одарит тебя Андрасте своей отвагой, что бы ты ни решила.

Лина Махариэль скривилась, вновь услышав ненавистные слова.

— Да поглотит вас всех Ужасный Волк! — раздражённо ответила она, учтиво поклонившись.

* * *

Тяжёлые двери скрипнули и с грохотом затворились за их спинами. От раздавшегося шума Махариэль дёрнулась. Не только обоняние выходило юной долийке боком, но и от острого слуха ей зачастую нелегко жилось. Девушка прикрыла веки, положила ладонь на грудь, сделала несколько глубоких вдохов, силясь восстановить душевное равновесие, и чуть не подскочила на месте, когда рука Алистера легла ей на плечо.

Храмовники, оставшиеся по ту сторону дверей, их больше не слышали, остались только эльф-убийца и Стэн, а от них ему скрывать было нечего. Алистер прочистил горло, собираясь продолжить прерванную грозным взглядом мысль:

— Это безумие! Ты действительно хочешь это сделать?!

«Да. Собираюсь и сделаю, чего бы мне это ни стоило. Вот только сомневаюсь, что мы и сами-то выжить сумеем», — мысленно ответила долийка, но вслух произнесла иное:

— Спасти тех, кого вы за людей не считаете? Да, именно это я и собираюсь сделать.

— Среди них могут быть одержимые, и ты даже не узнаешь об этом! Ты помнишь, что Коннор натворил? Так он был один, а тут…

— То есть ты предлагаешь убить их всех?

— Если маг крови вырвется на волю, он может подчинить себе разум любого.

Девушка покусала губы, виновато потупила взгляд.

— Я понимаю… но надо хотя бы узнать, что там творится. Давай посмотрим, что там происходит, а дальше… будем действовать по обстоятельствам, — Лина подняла глаза на Алистера, в нем она увидела зародившееся зёрнышко сомнения. Оставив Стража, она обратилась к Стэну — кунари заломил руки на груди, всем своим видом показывая своё неодобрение: — Если вы против моего решения, оставайтесь тут. Без вашей помощи придётся туго, но я не отступлюсь. — Лина перевела вопросительный взгляд на Зеврана. По антиванцу сложно было определить, что он думает о происходящем. По крайней мере, в его спокойствии и непонятной весёлости она не видела адекватного для себя ответа. — А что насчёт тебя, Зевран?

— Разумеется, я с тобой, мой милый Страж, — весело ответил тот без промедления.

— Ma serannas, — шёпотом поблагодарила девушка. — В таком случае пойдём скорее убивать одержимых, а то и так тут слишком задержались.

Не дожидаясь ответа, Лина поспешила продолжить путь вперёд по коридору. Она достала лук, заранее припасла стрелу, вздрогнула, когда Зевран быстро поравнялся с ней. Эльфийка по-прежнему опасалась его, но сейчас было не до подозрений.

— Ты ведь понимаешь, что я веду тебя чуть ли не на самоубийство?

— О, умирать я не собираюсь, — усмехнулся Зевран. — Что в магах мне нравится — так это то, что умирают они так же, как все остальные. Остается лишь позаботиться о надлежащих условиях.

— Это не маги, а одержимые.

— Разница между магом и одержимым магом не велика.

Эльфийка недоуменно посмотрела на Зеврана, но не увидела на его лице волнения. «Очень самонадеян… Не врёт, в отличие от меня, и это не бравада… Может, и не без причин, но это совсем не к месту».

— Сейчас ты не сможешь подстроить им «надлежащих условий». В Редклифе одержимый мальчик устроил восстание ходячих мертвецов, так этих тварей порезать было мало. Они поднимались и шли в бой даже без голов. Стоит ли говорить, что от моих стрел толку и вовсе не было? Помогало только сожжение. А магического огня Морриган с нами сейчас нет.

— А вот это весьма неприятные новости, — всё тем же тоном произнёс Зевран.

«Слишком самоуверенный», — осуждающе нахмурилась эльфийка.

Она заглянула в боковую комнату, выискивая выживших, но обнаружила только трупы. Сгоревшие, изрубленные, лежащие в лужах собственной крови. Она шёпотом выругалась и прошла дальше по коридору. Оценивающе оглядела раненого храмовника, привалившегося к стене. Оторвав часть подола, ему делал перевязку второй храмовник. Махариэль сделала вывод, что толковой помощи от этих двоих не будет, и собралась проследовать к следующей боковой комнате, но прежде глянула через плечо, услышав приближающиеся шаги. Девушка удовлетворённо кивнула. Алистер и Стэн шли следом, на что она и надеялась. В Алистере она не сомневалась, в Стэне же уверена не была. Выбор между «стоять столбом у двери» и «вступить в сражение с демонами» казался ей не из самых очевидных для того, кто так сильно недолюбливает магов.

— Ты раньше бывал здесь? — спросила Лина Алистера через плечо.

— Нет, — признался Страж, — когда учился в церкви, много слышал об этом месте, пока нам рассказывали об Истязаниях.

— Истязания? Ну и названьице! — фыркнула Лина. — Ваши храмовники магов что, пытают ради потехи?

— Нет, — обиженно буркнул Алистер. — Истязания — это особое испытание для магов. Чем-то похоже на Посвящение у Серых Стражей.

— Магов тоже принуждают пить какую-то гадость?

Эльфийка опустилась перед одной из чародеек и прикоснулась пальцами к её шее. У третьего проверенного ею шемлена не было пульса. Всего она насчитала девять мёртвых магов и трёх храмовников, за исключением раненых в коридоре. Среди храмовников были лишь человеческие мужчины, а среди магов она заметила женщин, мужчин и детей. Как людей, так и эльфов. Это заставляло её почувствовать какое-то особое сожаление. Обстановка, в которой были вынуждены жить чародеи, так и вовсе приводила её в ужас.

Мрачные спальни не запирались и не имели окон. Каждая из них была заставлена тесными рядами двуспальных кроватей, кое-где стояли шкафы, тумбы, туалетные столики, и имелся лишь один маленький закуток, где можно уединиться. Лина не понимала, как в таком месте вообще можно жить. Думал ли бывший храмовник о том же? Сложно сказать. Магов Алистер не жаловал, но человечности в нём было хоть отбавляй. Со Стэном всё ясно, а вот что думал Зевран? Лина подняла глаза на эльфа. Он был спокоен и беззаботен, казалось, происходящее его совсем не волнует. И всё же, из её нынешних спутников антиванец был единственным, кто относился к магам лояльно. Значит, и положиться она могла лишь на него. Надеяться только на наёмника — такое положение дел у неё не вызывало восторга. Эльфийка пожалела, что не взяла с собой Пса.

— Ладно, — вздохнула Лина, — пойдёмте, здесь точно одержимых нет.

Группа проследовала дальше по дугообразному коридору, и тот привёл их к двустворчатой двери, возле которой лежали ещё три трупа. Два мага — женщина и мужчина. Они без всяких сомнений были мертвы, но не имели при себе посохов, и на их телах не было видимых повреждений. Зато бездыханное тело храмовника лежало в луже крови, сочащейся из всех щелей доспеха.

— По-твоему, этого храмовника убил не маг крови? — нахмурился Алистер.

— По-твоему, все они были магами крови и бросались на мечи храмовников? — парировала Лина. — Ты думаешь, те двое отмалчиваются без причины или язык потеряли, в штаны наложив?

Алистер умолк, и Стэн посчитал своим долгом напомнить об опасности магии. Спас их от нравоучений кунари внезапный шум и крики тонких голосов. Лина среагировала мгновенно. С разгона толкнув дверь, она ввалилась в комнату, чуть не упав по инерции. Дверь оказалась гораздо менее тяжёлой, чем выглядела со стороны.

В комнате Лина увидела скользящее по полу пламя, обретшее форму. Дети под командованием рыжеволосой чародейки спрятались за статую, одна из магов, прикрыв голову руками, убежала к дальней стене. А пламя тянуло к ним тонкие когтистые лапы, желая схватить и поглотить.

Без раздумий Лина вскинула лук, прицелилась и отпущенная тетива щёлкнула. И… ничего не произошло. Эльфийка была уверена, что попала в остроконечную морду чудовища, но оно всё так же продолжало плыть вперёд, приближаясь к пожилой чародейке в красной мантии. Лина узнала её со спины. Этот нелепый хвостик, туго стянутый на затылке, она не смогла забыть даже спустя столько дней и событий. «Винн», — поняла эльфийка, и тут же приготовила новую стрелу. Она не смогла прицелиться — Винн заслонила собой чудовище. Она отбежала в сторону, но пожилая чародейка снова помешала ей.

Винн раскрутила посох, раскинула руки, и огненное чудовище обдало холодом. Винн звучно опустила посох, и в следующий миг лёд сковал демона. Издав предсмертный рык, тот провалился в пол, словно в бездну или же просто растаял как лёд. Покончив с огненным демоном, Винн принялась делать странные движения руками и арка, из которой появился монстр, затянулась перламутровой пеленой.

Чародейка обернулась к ним и поспешила загородить собой детей.

— Ты! Нет… не подходи, — предупреждающе крикнула она. — Серый Страж ты или нет, но я убью тебя на месте.

Лина расслабила тетиву и, повесив лук на плечо, подняла руки в примирительном жесте.

— Винн? Вы ведь Винн, да? — с улыбкой спросила Лина. Даже в такой мрачный момент она была рада встретить ту, кто напоминал ей Хранительницу. — Вы помните меня? Мы разговаривали с вами в Остагаре.

Чародейка усмехнулась.

— Рада, что ты меня помнишь, однако ближе к делу. Что вы здесь делаете? Почему храмовники вас пропустили?

Лина обвела взглядом комнату. Каменную, пустую. Группка детей пряталась за Винн, а несколько прижались от испуга к стене. Одним было лет по десять-одиннадцать, другим и того меньше, пара магов дрожали вместе с ними, двое пытались успокоить, но храмовников среди присутствующих не было.

— Почему вы сидите здесь, а не стучитесь в ворота?

— Ты думаешь, мы не стучались? — Винн принялась с подозрением разглядывать вторженцев и, сделав для себя определённые выводы, убрала посох за спину. — Скорее всего, храмовники по ту сторону нас даже не услышали, а может, не захотели услышать.

Лина с ехидной и очень не своевременной усмешкой посмотрела на Алистера, и тот не нашёл что ответить. Зато был готов заговорить Стэн, но эльфийка поспешила перебить его ворчание.

— Командир храмовников запер за нами двери и не откроет, пока башня не будет в безопасности.

— Вот, значит, как, — спокойно проговорила Винн. — Значит, Грегор думает, что Круг обречён. Вероятно, он решил, что мы все уже мертвы. Они бросили нас на произвол судьбы, но даже запертые в ловушке мы выжили. Однако если храмовники объявят Право Уничтожения, мы не сможем выстоять против них.

— У нас есть время! — Лина сделала шаг вперёд, надеясь, что сможет поддержать чародейку. — Храмовники боятся одержимых и без подмоги сюда не сунутся. Если перебить всех одержимых и привести Первого чародея к главному храмовнику, вас выпустят. К словам Первого чародея их командир прислушается. Он сам так сказал!

— Тогда наша задача ясна, — спокойно согласилась Винн. — Мы должны спасти Ирвинга.

Лина бегло осмотрела всех присутствующих. Единственный взрослый маг мужского пола слабо походил на того, кому могли дать столь высокое звание.

— А тут его нет, я так понимаю?

— В последний раз я видел Первого чародея в его кабинете, на третьем этаже, — ответил маг.

— Отлично, тогда идём! — Лина без промедления зашагала вперёд. Так и шла она до самой створки двери, пока ей не пришлось задаться вопросом: что за плёнка преграждает ей путь.

— Подожди, — позвала её Винн. — Я возвела барьер, чтобы не пропустить демонов. Пока барьер держится, ты не сможешь пройти.

— Тогда снимайте… — взгляд Лины скользнул по мерцающей плоскости барьера и глаз зацепился за лежащую у его подножия стрелу. Точнее за то, что когда-то было ею: подпаленный витой наконечник, обугленное древко, от полосатого оперения не осталось ни следа.

— А… что это была за тварь? — спросила Лина, отсоединяя наконечник от трухи.

— Демон гнева, — быстро отозвалась рыжеволосая девушка.

— Их таких там много?

— В библиотеке я одного видела, но на других этажах не была, поэтому… мне жаль, но я точно сказать не могу.

Эльфийка нервно покусала губы.

— Я не смогу с ними биться, — Лина с надеждой посмотрела на спутников, не будучи уверенной, поможет ли против демонов сталь. Зевран и Алистер неожиданно синхронно пожали плечами, а Стэн не удосужился ответить окончательно разочаровавшему его Серому Стражу. Огорчённо вздохнув, Лина посмотрела на Алистера, намереваясь озвучить своё решение. — Насколько им вредит железо, тоже не знаю, поэтому огненные твари на твоих храмовнических умениях. — Алистер удивлённо вскинул бровь, и эльфийка, проигнорировав негодование Стража, обратилась к Стэну и Зеврану, раздав каждому из них задачи. Затем подняла глаза на Винн.

— Мы готовы идти. Убирайте барьер.

— Да, — ответила Винн. — Я отправлюсь с вами. Так мы быстрее найдём Ирвинга.

Лина согласно кивнула. Старая чародейка создавала впечатление сильного мага. Кроме того, она была заинтересована в победе и становилась вторым членом отряда, кто не решит устроить внезапный переворот.

— Петра, Киннон… присмотрите за остальными, я скоро вернусь.

— Не страшись, госпожа моя, — промурлыкал Зевран. — Наш Серый Страж прекрасно умеет обороняться от врагов. Говорю это по личному опыту.

От слов Зеврана Лина насупилась. Она не знала, понимал ли эльф своё явное превосходство в умениях боя, поэтому его похвала казалась ей откровенной издёвкой.

— Винн, ты уверена, что хорошо себя чувствуешь? — обеспокоилась рыжеволосая Петра. — Тебе раньше так сильно досталось. Может, мне стоит пойти с вами.

— Нет, — ровно ответила Винн. — Дети больше нуждаются в твоей защите, оставайся с ними… успокой их, обереги.

«А я была бы не против получить ещё одного мага-союзника в борьбе с этими огненными тварями», — про себя вздохнула Лина. Она повела плечами и уставилась на барьер. Тот переливался невероятными оттенками: лазурный, небесно-голубой, глубокий синий, фиалковый и молочно-белый, а маленькие молнии то угрожающе вспыхивали, то угасали, погружаясь обратно в пучину разноцветных фракталов. «Красивый», — мысленно отметила Лина.

— Отлично. Внимание… — Винн наморщила лоб, принялась выводить какие-то фигуры руками и магическая преграда засияла ярче. Чародейка прошептала заклинание, вскинула руки. Вся красота вспыхнула белым блеском и исчезла со звуком, похожим на шелест листьев.

* * *

Лина придумала план, при котором спутники становились шумным балластом. Она рассчитывала проскользнуть мимо одержимых и быстро найти того, кто ей нужен. И только обеспечив Первому чародею безопасность, заниматься демонами. Для осуществления плана можно было заручиться поддержкой Зеврана. Как рассудила Лина, часть своих талантов он унаследовал по линии матери, поскольку был ловок и гибок как истинный долиец. Увы, существовала большая проблема — она совсем не знала башню.

Лина осмотрелась и с досадой поджала губы. Каменные стены из широких блоков, каменный пол, каменные статуи. Всё казалось одинаковым. Она понимала, что перед ней лишь коридор, но на разнообразие архитектуры в глупых зданиях шемленов не рассчитывала.

В происходящем радовало одно — наличие окна. В отличие от спален магов в коридоре было вырезано витражное окошко. Узкое, с решёткой и высоко-высоко, под самым потолком. Но этого хватало, чтобы серебристые лучи лунного света непроглядную тьму обращали в полумрак. Большая часть её спутников не видела в темноте. Насчёт Зеврана Лина сомневалась — может он и не чистокровный эльф, но эльфийская кровь в нём течёт. Даже валласлин получил!

По пути Винн рассказывала приблизительный план здания, пока за вторым поворотом они не наткнулись на тело чародейки. Молодая женщина лежала на полу со стеклянным взглядом. Судя по ранам, погибла она явно от меча. Винн чуть замедлила шаг и тяжело вздохнула.

— Вы её знали? — сочувственно спросила Лина.

— Я столько лет живу в этом Круге, что знаю всех его учеников.

Лина понимающе кивнула.

По словам старой чародейки за следующим поворотом располагалась библиотека. Так оно и оказалось. Дверь слетела с петель, а в проёме виднелись высоченные книжные полки с приставленными к ним лестницами, куча раскиданных книг и свитков, длинный стол с поваленными подсвечниками, стулья, перевёрнутые вверх ножками и множество свеженьких трупов. «Вот какие они, библиотеки шемов», — с лёгкой усмешкой подумала Лина. Слева раздался шорох и грохот чего-то упавшего на пол, следом раздалось гулкое ворчание. Если верить Петре, их там ждал демон. Лина сказала Винн приготовиться к бою, и, натянув тетиву, тихо отправилась на разведку.

Одержимые, глухо гудя, пошатывались у дальних книжных полок. Эти двое определённо когда-то были людьми, сейчас же от их прежней человеческой натуры осталась лишь одежда: ниже пояса ещё свисали обрывки подола юбки храмовников. Тела их сильно исказились, местами разбухли и обросли ужасными наростами, обзавелись горбом. Кисти рук превратились в когти, а кожа посерела, будто поражённая болезнью. Лина порадовалась, что не видела их лиц, рука её и без того дрогнула. «Видали и пострашнее!» — обругала она себя за испуг.

Одержимые немного пошатывались, это доставляло неудобства и, целясь, Лина чуть подвинулась вправо. Отпущенная тетива щёлкнула и антиванская стрела молниеносно прошила голову одержимого храмовника. Бездыханное тело пало, эльфийка быстро приготовила следующую стрелу, но её остановила яркая вспышка и последующий огненный взрыв. Второе чудовище с рыком обернулось, и замеченная эльфийка поспешила ретироваться.

— Сдохнув, взрываются! — предупредила Лина, толкая Алистера в комнату. Стэн, к её возмущению, двинулся за Стражем, и Лина послала ему вслед пару ругательств.

Раздались звуки боя и последующий взрыв, обозначивший финал. Эльфийка выглянула из-за угла. Одержимые куда-то исчезли, оставив после себя две кучки грязноватого пепла. Алистер озадаченно рассматривал их, а Стэн, судя по выражению его лица, остался не при делах.

— Все здешние одержимые так умирают? — растерянно спросил Алистер.

— Не знаю, — ответила Винн. — Сегодня я впервые видела, как превращаются в одержимого.

— Коннор выглядел нормально… — задумался Алистер и повернулся к чародейке, поспешив объясниться: — В Редклифе был одержимый, но он выглядел как простой ребёнок. А тут…

— Значит, он пошёл на сделку с демоном добровольно, — объяснила Винн. — Тело мага изменяется до неузнаваемости, когда демон вселяется насильно.

— Тише! — шикнула Лина.

Алистер кивнул и прислушался. Из-за дальних стеллажей раздалось глухое рычание одержимых. Лина собиралась метнуться на разведку, но Стэн её опередил. Как и тогда, перед встречей с Зевраном, он двинулся вперёд, не слыша никаких возражений. И теперь Алистер спешил ему на подмогу.

Грохот. Рык. Огненная вспышка.

— Тут демон! — криком оповестил Алистер.

Зевран решил держаться Лины. Ей он поклялся служить, а не второму Стражу, и уж тем более не кунари. Как только Лина рванула в бой, он без промедления последовал за ней.

Пожилая чародейка бегала не так резво, как её новые соратники, а для дальнего боя ей мешали стеллажи, закрывающие обзор. Прежде чем достигнуть места, она увидела, как светловолосый эльф нырнул в третью секцию, а рыжая Страж пустила туда стрелу, после чего эльф вновь показался, избегая взрыва. Затем прозвучали рёв демона, крик второго Стража и какое-то неизвестное ей слово на языке кунари.

Поравнявшись с Линой, Винн увидела, что доспех Стража был опалён, а раненый кунари продолжал давать отпор демону и одержимому. Но заклинание уже было готово, и вскоре демон гнева был заморожен. Сгусток лавы утопал в полу, как и первый. С рыком, более походящим на предсмертный стон.

Оставшихся двух одержимых добили быстро.

Они переводили дух посреди разбросанных книг, поломанной мебели и трупов. Выбирать не приходилось. В принципе, никто не жаловался. В бою обошлись небольшими потерями, и Алистер крепился, чтобы не начать оплакивать свои брови, но ядовитое хихиканье эльфийки делу отнюдь не помогало.

— Знаешь, если добыть уголь, я смогу тебе помочь, — великодушно предложил Зевран. Алистер настороженно посмотрел на эльфа и тот продолжил: — в Антиве некоторые женщины намеренно сбривают брови и рисуют на их месте новые. Формой выгоднее подчёркивающие черты лица.

Стража передёрнуло, когда он представил себя с нарисованными бровями.

— Нет уж, я лучше подожду, когда отрастут новые.

— Есть специальные масла для роста волос, — продолжил Зевран. — Правда, я сомневаюсь, что их так просто можно добыть в Ферелдене, но я знаю состав. Если найти определённые травы и ингредиенты, я вполне смогу приготовить масло сам.

Над вторым предложением антиванца Алистер решил поразмыслить.

— Это неплохая идея, — вмешалась Лина. — Как только выберемся из башни, начнём поиск трав, а то так ты похож на рыбу. — Видя, что её замечание Алистер принял близко к сердцу, Лина вновь захихикала.

Тем временем вторая часть группы была занята более важными делами.

— Стэн, давай я исцелю твою рану, — предложила Винн.

— Vashedan! — выругался Стэн и дёрнулся, как ужаленный, когда Винн протянула к его раненому плечу светящуюся руку. — Раны — ничто по сравнению с вредом, который может нанести магия.

Услышав слова кунари, Лина обернулась. Для общения со Стэном она успела заготовить и отрепетировать несколько ответов и фраз. На такой случай у неё одна имелась в наличии. Лина поднялась на ноги, уткнула руки в бока, сделала суровое лицо.

— Раненым ты не сможешь выложиться в битве на полную, и будешь только мешаться. Если не позволишь себя вылечить, оставлю здесь!

Кунари нахмурился, а Лина продолжала корчить суровую гримасу и про себя молиться всем богам.

Стэн и близко не желал касаться магии, но долийка кое в чём была права. Его столь сильно хлестнуло огнём, что пальцы правой руки перестали сгибаться. И, руководствуясь холодным разумом, кунари подавил в себе неприязнь и гордость. Он поддался лечению. Снова.

— Потерпи, это займёт совсем немного времени, — заверяла Винн, кладя ладонь на сильно обгоревшее предплечье.

— А пока расскажите точнее, что здесь произошло? — спросила Лина, присаживаясь рядом с Винн.

— Скажем так — нечто вроде мятежа во главе с магом по имени Ульдред. — Винн поудобнее обхватила локоть кунари, когда тот невольно дернулся. И, не прерывая лечение, продолжила: — Вернувшись после битвы при Остагаре, он попытался захватить власть над Кругом. Как видишь, не всё у него получилось гладко. Я не знаю, что стало с Ульдредом, но уверена — это всё его рук дело. И я не допущу, чтобы Круг погиб из-за гордыни одного человека.

— Ясно, — кивнула Лина. — Сейчас надо сосредоточиться на Первом чародее, чтобы найти его живым и обеспечить ему сохранность. И… желательно не сгореть по дороге. Есть сокращённый путь до его кабинета?

Задумавшись, Винн чуть сильнее надавила на особо сильно задетый пламенем участок.

— Путь к кабинету Ирвинга лежит через центральный зал и коридоры второго этажа. Другой дороги нет.

— Тогда сначала отправимся туда, — объявила Лина. — Если Первый чародей погибнет, храмовники к нам не прислушаются. Поэтому сначала отыщем его, обеспечим защиту, а дальше можно браться за одержимых.

Противников плана не нашлось, а если таковые и были, они не подали голоса. И с окончанием лечения ожога Стэна, был сделан короткий перерыв, чтобы дать чародейке хоть немного восстановить силы. Только потом группа двинулась дальше.

Примечания:

Дайлен Амелл: https://andria-fox.tumblr.com/post/684959488063815680/i-was-able-to-make-a-handsome-man-in-dao-i-feel

Нерия Сурана: https://andria-fox.tumblr.com/post/685336484429135872

---

Нерия Сурана прислушивалась к звукам снаружи. Благодаря отталкивающей руне одержимые с их следа сбились, и за дверью всё стало относительно спокойно. Там ещё раздавались шаги и рычание, но это всё происходило где-то вдалеке. На всякий случай она заблокировала стулом дверь.

— Я обыщу полки, а ты покопайся в столе Ирвинга, — шепнул Дайлен.

— Что? — не поняла Нерия.

— Что «что»? — удивился Дайлен. — Ты забыла, зачем мы здесь?

Нерия и правда забыла. Дело было даже не в том, что напавший на них храмовник хорошенько приложил щитом ей по голове. Она волновалась. Очень. Ещё со времени собрания, когда Дайлен нагло пользовался её эльфийским слухом и незаметностью, а затем устроил не шуточный допрос, заставив пересказывать всё слово в слово. Теперь же сердце ускоряло ритм от одной мысли о совершенно сумасшедшем плане, предложенном её другом. Но выбор у них был не велик, и терять им обоим было уже нечего.

Нерия обвела взглядом кабинет и была готова заплакать: так сильно происходящее пугало её, а Дайлен уже принялся оживлённо копаться в шкафу Первого чародея. Беспорядок в Круге был ему только на руку!

— Сдалась тебе эта книга! — сквозь слёзы пробормотала эльфийка. — У нас других дел полно!

— Это очень важная книга, — возразил Дайлен. — Слышал, что храмовники забрали её у какой-то могущественной ведьмы.

— И что же ты с ней собираешься делать? Мир захватить, а потом по-злодейски смеяться?

— Интересная идея. — Дайлен выглянул из-за дверцы шкафа. В нём книги не оказалось. Только свитки и письма разной важности, пара зелий и личные вещи. — Мне больше нравится перспектива уничтожения мира с помощью армии демонов.

— Только не говори, что ты серьёзно!

— Я так похож на идиота?

— Идиоты не всегда похожи на идиотов, и уж тем более, никогда не признают, что они идиоты! — ворчливо заметила Нерия.

— Надо сначала узнать, что там написано. Может это поваренная книга или вовсе личный дневник.

— Ты хоть знаешь, как она выглядит?

Дайлен качнул головой.

— Может тогда её вообще не существует?

— Существует, — уверенно отрезал Дайлен, принявшись перебирать книги на одной из полок. Большую часть из них он знал, но нужной не видел. — Она точно в его кабинете! Ты бы видела реакцию дедка, когда я сказал о том, какие слухи ходят!

— Может не стоит так называть Первого чародея? — обречённо вздохнула Нерия.

— По-моему, ему сейчас не до этого.

Нерия снова тяжко вздохнула и ещё раз окинула кабинет взглядом. В первую очередь стоило проверить стол. Также убедиться в отсутствии или наличии двойного дна. Так она и поступила. В столе Первого чародея было пусто. Точнее, не совсем. Но шкатулка, раскрашенная драгоценными каменьями, в себе никаких книг не содержала. Следующим делом Нерия обратила внимание на большой сундук в углу комнаты. Орнамент на крышке изображал круг, прерванный снизу — символ организации магов. Эльфийка быстро подошла к нему, попробовала приподнять крышку. Не получилось. Заперто. Нерия посмотрела в сторону Дайлена. Тот в отчаянии принялся выбрасывать неподходящие книги на пол. Отругав друга за порыв вандализма, эльфийка обратила его внимание на сундук.

— Книга там?

— Не знаю, — спокойно пожала плечами Нерия. — Сундук заперт.

Маг свёл брови. Факт наличия замка его заинтересовал. Вот только взламывать он их не умел… Зато умел ломать вещи.

— Какой замок? — деловито спросил Дайлен.

— Не висячий, — отозвалась Нерия.

— Тогда нужно что-нибудь тяжелое…

* * *

Враги в главной секции библиотеки задали им трёпку. Демон гнева был гораздо сильнее тех, что встречались им до него, и Винн пришлось потратить много магии, чтобы с ними покончить. Стэн бился с какой-то особой яростью. Лина надеялась, что вместо противника он не представлял её. Были и приятные сюрпризы — с Зевраном они сработались отлично. В основном то была его заслуга — он читал её движения и сам подстраивался под её стиль. И получилось так слаженно, почти как с Тамленом в былые времена и это казалось эльфийке чем-то неправильным. Чуть ли не предательством.

Лина быстро отшатнулась от улыбающегося эльфа и подбежала к двери.

— Все живы?

— Живы, но не здоровы, — отозвался Алистер. Лицо Стража покраснело от крови и царапин.

— У тебя такой вид, будто ты с кошкой подрался, — прокомментировала Лина.

— Очень большой и злой кошкой, — невесело улыбнулся Алистер.

— Да уж… — согласилась Лина. Одержимый, тараном уведший Алистера за стеллажи, и впрямь был больше остальных троих.

Убедившись в готовности отряда отправляться дальше, эльфийка открыла дверь и скомандовала следовать за собой на второй этаж.

Винтовая лестница с высокими ступенями была очень крутой, и Лина начала тревожиться за Винн, которой подъём явно давался нелегко. Эльфийка по-прежнему полагала, что чародейке не меньше века.

— Не беспокойся. Сил у меня хватит, и я буду сражаться, если потребуется, — мягко ответила Винн на очередное беспокойство долийки.

Лина неуверенно кивнула и постаралась больше не оглядываться. Спустя ещё два крутых пролёта они наконец достигли двери на второй этаж. Эльфийка осторожно отворила дверь и сразу же закрыла нос рукой. Запах серы усиливался.

Алистер прошёл вперёд и оглядел площадку.

— Ты чувствуешь? Здесь намного холоднее.

Лина сердито шикнула на Стража, но вместо неё выступил Зевран.

— Мы здесь не одни, — улыбнулся он, указав рукой в сторону тени.

— Пожалуйста, не заходи в кладовую. Там кавардак, я так и не смог привести её в порядок, — монотонно отозвалась тень. — Я пытался прибраться, но мало что смог сделать.

Высокий мужчина с невзрачной внешностью был одет в зелёную мантию чародеев Круга. Он точно не был одержим. По крайней мере, не как те, которых Лина встречала прежде. Его лицо и тело не были изменены демоническим вмешательством. Лишь странный символ в форме солнца на его лбу явно не был задуман матушкой природой.

— Один из усмирённых? — предположил Алистер.

— Я отвечаю за кладовую, — безучастно ответил тот.

— Овэйн, — вмешалась Винн, — спускайся на первый этаж, Петра и Киннон позаботятся о тебе.

— Но в кладовой всё родное, знакомое, — мерно продолжил Овэйн. — Мне уютнее здесь.

Лина огляделась. В зале действительно всё было более или менее мирно, но это не изменяло ужаса, происходящего за её пределами.

— Как ты умудряешься сохранять такое спокойствие?

— Он один из усмирённых, — пояснила Винн. — Усмирённые не волнуются. У них нет эмоций.

Лина возмущённо скривилась, вспомнив подозрения Йована, что его тоже собирались усмирить. Превратить в ходячий овощ. Она не понимала, как такое можно сотворить с живым существом.

— Я бы не хотел умирать, — продолжил Овэйн. — Будет лучше, если башня станет прежней. Может быть, у Ниалла получится, и он нас спасёт.

— Ниалл? — переспросила Винн.

— Маг Ниалл. Он приходил сюда с другими магами. Они взяли литанию Адраллы.

— Она же защищает разум от контроля. Неужели тут действует магия крови? — Винн помрачнела. — Магия крови… я опасалась этого.

Чародейка говорила что-то ещё, но Лина отвлеклась. До её ушей донеслись человеческие голоса из соседних комнат. Девушка рассудила, что вероятно один из них мог принадлежать магу Ниаллу. Она решила обратиться к Винн, собираясь оповестить ту о своём предположении.

— Там как раз несколько магов. — Лина указала пальцем в сторону комнат. — Возможно, среди них есть ваш Ниалл.

— А может, там проходит встреча магов крови, — тихо возразил Алистер. — Ну, знаешь, как это бывает: чай-печенье, планы по завоеванию мира…

— Поэтому я намереваюсь сначала сходить на разведку, — огрызнулась Лина. — Если выставлю ладонь вот так, — девушка показала условный жест, — значит там друг или, по крайней мере, вероятно друг. Если махну рукой — там враг.

Алистер хотел возразить, но Лина приложила палец к губам, призывая к тишине.

— Удачи вам, — понапутствовал Овэйн. — Может быть, скоро всё это закончится и жизнь вернётся на круги своя. До свидания.

Лина с жалостью посмотрела на усмирённого мага. «Жаль, что нельзя так же с храмовниками и церковниками поступить».

Попросив спутников ждать её в определённом месте, Лина покралась на разведку. К её радости, Стэн на этот раз самовольничать не стал.

Бесшумно добравшись до края площадки, Махариэль прижалась к высокой каменной перегородке и напрягла слух.

— Что мы тут делаем? — спросил первый мужской голос.

— Заботимся, чтобы не сорвался план Ульдреда, кажется, это очевидно, — ответил второй голос, тоже мужской.

— Но это же не Ульдред… — сказал женский голос. — Я не хотела, чтобы всё зашло так далеко.

— И я не хотел, но оно зашло.

Лина огорчённо вздохнула, услышав имя мага крови. Исходя из контекста разговора, она сделала вывод, что люди были малефикарами, и среди них нет Ниалла, восставшего против Ульдреда. Пока Лина раздумывала, следует ли подавать сигнал действовать, случилось непредвиденное: у её спутников что-то громко звякнуло, и Стэн выругался на кунлате. Лина мысленно выругалась в ответ.

— Тихо оба! — шикнул владелец первого голоса. — Кажется, я что-то слышал. Держите ухо востр…

Антиванская стрела пролетела через отверстие в резной перегородке и пронзила горло мужчины. Тот упал, давясь кровью.

Алистер, приняв это за сигнал, двинулся вперёд. Щитом Страж закрылся от огня и рукой рассеял магическую энергию, выпущенную посохом женщины-мага.

Увидев, что напавший обладает умениями храмовника, маги на миг растерялись, но подобрались быстро.

Мужчина-маг остервенело кидал заклинания в оттесняющего его кунари. Зевран мог метнуть в него нож, однако делать этого не стал. Ворон рассудил, что в случае смерти чародея накличет беду на себя, поэтому предпочёл красиво постоять в сторонке, пока Стэн разбирается со своим противником сам.

Тем временем женщина-маг вскинула посох, творя новое заклинание, но Алистер сшиб её щитом, ненарочно заставив прикусить язык. Он занёс меч, но остановился, когда та в мольбе выставила перед собой руку.

— Не убивай, — с трудом произнесла она.

Алистер замешкался и посмотрел на подскочившую эльфийку, ожидая её решения. Лина толкнула его локтем, требуя опустить меч. Наложенная на тетиву стрела будет быстрее.

— Сначала ты ответишь на наши вопросы, а потом мы подумаем. — Женщина часто закивала и Лина продолжила: — Где Первый чародей?

— В зале Истязаний, — без промедления ответила женщина. — Ульдред забрал его туда. Его, и других чародеев. Они сейчас там.

Лина покусывала губу, размышляя над следующим вопросом, а подошедший Зевран, видя происходящее, испытал подобие приятной ностальгии.

— Так… на второй вопрос ты ответила, — пробормотала Лина. — А Ниалла ваш Ульдред тоже забрал?

— Его я не видела.

— А где он? — резко спросила Лина.

Чародейка испуганно вздрогнула, не ожидая строгости в голосе эльфийки.

— Этого я не знаю… — всхлипнула женщина. — Я понимаю, что не имею права просить пощады, но я не хотела ни разрушений, ни смерти. Мы просто хотели обрести свободу. Ульдред сказал нам, что Круг поддержит Логэйна, а Логэйн поможет нам освободиться от церкви.

— И тут без него не обошлось… — угрюмо пробормотал Алистер.

Услышав голос Стража, принятого за незнакомого храмовника, женщина снова вздрогнула. Она придала своему голосу более жалостливый тон и полностью обратилась к эльфийке. Гораздо менее враждебно настроенной.

— Ты не понимаешь, каково это, когда храмовники следят за тобой день и ночь. Они принимают нас за рабов! Они думали, что мы будем вечно терпеть этот произвол, и что никто из магов не посмеет восстать против их так называемой защиты! — Видя что эльфийка слушает, женщина пустила слезу. — Магия — это всего лишь средство для достижения цели. Она дала нам силы сражаться за свои убеждения. Мы просто хотели…

— Сражаться за свои убеждения — дело хорошее, — прервала её Винн. — Вот только цель не всегда оправдывает средства.

— Но, Винн, ведь на самом деле ты так не считаешь? Перемены редко происходят мирным путём. Андрасте не стала забрасывать Империю многочисленными посланиями, а просто объявила ей войну. Она спасла наш мир, освободила рабов и дала нам церковь, но ради этого гибли люди…

— Ты сейчас сравнила церковь с Империей, а Андрасте с магами крови, — сощурился Алистер, заставив женщину опять заволноваться.

— Всегда ведь кому-то приходится сделать первый шаг… добиться перемен, неважно какой ценой.

— Никакие перемены не стоят того, что вы сотворили здесь, — вновь вступила Винн.

Не выдержав осуждающих взглядов, женщина перевела глаза на эльфийку.

— А теперь Ульдред обезумел, и мы разбиты, обречены гибнуть поодиночке от руки тех, кто стремится исправить наши ошибки. Если вы пощадите меня, я могла бы бежать и искать покаяния в церкви.

— Ты знаешь, что тебя там никогда не примут. Церковь весьма разборчива — она принимает шлюх, убийц, но не чёрных магов… — возразил Алистер и покосился на погрустневшую Лину, предчувствуя нехорошее.

— Я просто хочу жить. Умоляю вас…

Затаив дыхание, Лина принялась рассматривать чародейку. Просто женщина, причём довольно красивая внешне. При других обстоятельствах, как и говорил Алистер, она бы не заподозрила в ней малефикара. Мага в ней выдавал лишь посох, которого она лишилась минутами ранее. Мольба в глазах, сильное желание жить и искренность слов. Девушка покусала губу, понимая весь риск своего дальнейшего поступка, и понадеялась, что Алистер не изменит себе и не примет важного решения самостоятельно. Она сомкнула веки, вздохнула и, вновь открыв глаза, посмотрела на молящую о пощаде.

— Я… понимаю тебя и понимаю, почему маги решили поднять мятеж. Но как ты выберешься отсюда? С помощью магии крови?

— Как-нибудь выберусь, — женщина нервно выдохнула, видя лицо ошеломлённого Алистера. — Умоляю тебя, я… выберусь и начну праведную жизнь.

— Не бери посох, переоденься во что-нибудь. Можно в барахло храмовников. А теперь иди и притаись где-нибудь, пока всё не утихнет.

— Спасибо, — поблагодарила женщина. — Создатель никогда не забудет твоего милосердия! — Она с трудом поднялась на ноги и похромала прочь.

В очередной раз услышав благословение, Лина, верующая в долийских богов, вслух простонала и закатила глаза, а Алистер пришёл в себя только когда женщина отошла на приличное расстояние.

— Ты совсем с ума сошла, — запоздало возмутился он. — Мало того, что она маг крови, так ещё и участник восстания!

— Ты слышал всё, что она говорила или только отрывками? — Лина усмехнулась, видя, как сердится Страж. — Если ты так рвёшься её убить, то можешь догнать пешком. Она ещё не далеко ушла.

Алистер сразу замялся и отвёл глаза, а Лина развернулась, чтобы увидеть реакцию остальных. Старая чародейка не гневалась, но и не одобряла поступок. Зеврану, как и ожидала она, было безразлично произошедшее, или, по крайней мере, он выглядел таковым. Неодобрение Стэна так и витало в воздухе. Лина с новой силой почувствовала смрад из ближних комнат и спросила у Винн, долго ли ещё идти.

— Зал Истязаний находится под самой крышей, на пятом этаже.

Покачав головой, Винн пожаловалась на свой возраст и лестницы. Но в ответ на беспокойство эльфийки заверила, что сил у неё хватит.

Убедившись в общей готовности отряда, Лина повела их к куполообразной арке, на которую указала Винн. Главной задачей Лина обозначила тишину.

По расстеленным коврам ступать удавалось мягко, но на этот раз им не свезло с открытой дверью. Лишь завидев чужаков, трое одержимых с утробным рёвом двинулись вперёд. Лина ловко отпрыгнула назад, избегая смертельных объятий. Зевран моментально обезглавил чудовище, набросившееся на хрупкого Стража, и быстро отбежал на некоторое расстояние. Монстр пал и раздался огненный взрыв, на шум из соседней комнаты высыпали семь мертвецов. И в некогда просторном коридоре образовалась толкучка.

— Назад! — скомандовала Лина.

План долийки был таков: все покидают зону поражения, а она из лука подстреливает одержимых. Только когда взрывами покалечит мертвецов, они вступят в бой. Так бы они с Тамленом и поступили, вот только с шемленами всё снова пошло не так. Зевран её сразу понял, в нём она не сомневалась. Винн изначально была на дистанции. Алистер зачем-то начал выманивать за собой одного из мертвецов, а Стэну так вовсе было плевать на её указания. За это он вскоре и поплатился ожогом. Эльфийка не знала, кого хочет убить больше: Стэна или последнего одержимого.

Одержимого убивать не пришлось. Кунари сам с этим прекрасно справился, впоследствии чего получил второй ожог.

— Fenedhis, fenedhis, fenedhis, — ругалась Лина, стреляя мертвецов.

Лина продолжала ругаться, когда целей больше не осталось. Продолжала она ругаться, собирая стрелы. Как заевшая пластинка она шёпотом ругалась, когда Алистер ей что-то говорил. Идя вперёд по коридору, она ругалась мысленно. Ругалась бы она и дальше, если бы не мужские голоса, донёсшиеся из одной из комнат. Лина выставила руку, приказывая спутникам остановиться, и прислушалась, в надежде услышать мага Ниалла.

— Но тут что-то же должно было остаться! Если мы выберемся из башни, золото нам пригодится. Ульдред сказал… — произнёс мужской голос

— Ульдреда здесь нет, верно? Держи рот на замке и всё будет в полном порядке, — сказал второй голос, тоже мужской.

«Малефикары», — поняла Лина. Эльфийка хотела пройти мимо, но в комнате гулко заговорил кто-то третий. Голос был искажённым и немного истеричным, отдалённо напоминающим Коннора, когда тот был одержим. Слов было не разобрать, а ей того и не требовалось.

Вскинув лук, Лина влетела в комнату и мигом прострелила одержимому голову. Тот пал, с шипением распластавшись по полу. Эльфийка не уловила момент, когда один из спасённых магов выпустил в неё магический заряд. Её с силой отбросило назад, и, врезавшись спиной в сундук, она увидела звёзды.

Что происходит? Где? Когда? Какой сейчас месяц, время года или век? Какого я пола или как меня зовут? Ни на один вопрос она не смогла бы ответить. Всё, что её заботило — попытка вдохнуть. Носом не получалось — через ноздри она пускала кровавые пузыри. Попытки дышать ртом приводили к адской боли, от которой хотелось издохнуть. Желательно побыстрее. С жалобным стоном Лина свернулась калачиком, надеясь, что так оно и случится.

Вблизи прозвучал чей-то голос и её стали трогать за лицо, шею, руки. Кто-то закричал и вскоре её стали насильно распрямлять и раздевать. А затем чьи-то мягкие, тёплые ладони скользнули по коже вверх. Грудь и живот обжог холод. Боль стала чуть легче, но желания жить это Лине не прибавляло. Она несколько раз проваливалась во тьму, но по велению распроклятого голоса её оттуда выдёргивали похлопываниями по щекам.

Ну ничего… Лина была упрямой. В следующий раз, когда она захотела уснуть навечно, на похлопывания она не отреагировала никак.

* * *

Тяжёлое дыхание Дайлена заглушало всё происходящее. С той стороны двери скреблись и рычали детёныши дракона, а в коридорах храмовники бились с одержимыми. Нерия знала, что всё именно так, но ничего этого не слышала.

В панике Дайлен вжался спиной в дверь, прижав её к себе крепче, чем следовало. Нерия пискнула от резкой боли, пронзившей раненый бок.

— Прости, — прошептал маг.

— Ничего, — через силу улыбнулась Нерия. — Зато ты меня несёшь как принцессу.

— Не смешно!

— Почему же? Ты меня спасаешь от злого колдуна и драконов. Осталось только возглавить королевство и завести детей.

— Ага, замечательный план! — процедил Дайлен. — Только сначала надо найти тебе лекарство от скорой смерти и суметь сбежать из тупика.

Нерия поникла. План сорвался не из-за неё, но в своём ранении она была виновата сама.

Сначала всё шло гладко. Дайлен правдоподобно врал, а Ульдред ему верил. Во время диалога лицо Дайлена не выдавало его мыслей, но как только Ульдред повернулся к ним спиной, Дайлен потащил её к выходу, а она запротестовала, желая спасти Первого чародея. И вот, пожалуйста! Плоды попытки прекрасного акта альтруизма в нашем суровом мире! Заметив, что происходит, Ульдред атаковал её. Ничего жизненно важного не задето, переломов нет, на вид не больше чем простой ушиб. Но это только на вид. Вместе с магическим зарядом Ульдред наложил какие-то чары из области энтропии. Несмотря на свои познания, Нерия не могла определить, что за гадость пожирает её силы. Если сравнить происходящее в её организме с симптомами обычных болезней, то это походило на вскрытую вену при гемофилии.

Как только драконы за дверью утихли, Дайлен посадил её на стул, но лишь для того, чтобы порыться в шкафах.

— Лириум и целебные зелья. Лучше с эльфийским корнем в составе, — напомнила Нерия.

— Не учи учёного, — фыркнул Дайлен.

— Учёный-то учёный, вот только целитель как свин копчёный.

Пропустив замечание мимо ушей, маг принялся обшаривать все шкафы и тумбы, а эльфийка прикрыла глаза, облокотилась на спинку стула и стала ждать. Обессилев, она сама не заметила, как провалилась в сон.

Очнулась Нерия не там, где засыпала, а на скамье какой-то комнаты. Причиной пробуждения послужил сильный запах пряных трав, ягод и спирта. Вскоре прозвучал и голос Дайлена, сующего ей эту гадость.

— Вот, выпей это, — сказал он. Нерия пыталась протестовать, но маг её не слушал. Он принялся насильно поить её настойкой. Лишь убедившись, что «лекарство» было проглочено, Дайлен отпустил её челюсть и заговорил: — Я встретил Ниалла, это он тебя подлатал. Он сказал, что тебе надо выпить настойку и отдохнуть.

— Зачем?! — отплёвывалась Нерия. — Это же просто спирт с травками!

— Может, это способ лечения от порчи?

Нерия тупо уставилась на друга, пока тот принюхивался к содержимому пузырька. У неё, как и у большинства других эльфов была плохая переносимость алкоголя. Нет, в эльфинаже Денерима конечно же были те, кто пил не просыхая, вот только последствия были не из приятных. Нерия нахмурилась, собираясь высказать Дайлену всё, что думает о спиртовой медицине Ниалла, но её отвлек знакомый голос за спиной.

— Дорогая, кто здесь?

Эльфийка быстро обернулась и оторопела. Неприятно знакомый храмовник уставился невидящим взглядом в стену, а демон желания, поглаживая свою объёмную грудь, шептала завороженному храмовнику сладкие речи.

— Милый, это наши гости, разве ты не помнишь? — ласково протянула демонесса.

— Ах да, точно, — монотонно отозвался храмовник, — они играют с нашими детьми.

— Веди себя прилично, мы в гостях, — шепнул Дайлен. — И мы играем с их детьми. Их трое, мальчик и две девочки. Поняла? — Нерия коротко кивнула, и Дайлен наклонился к самому её уху. — Пока мы здесь скрываемся, я её буду защищать, если кто ворвётся. Таков уговор.

Нерия тяжело вздохнула. Вот кому она не верила, так это демонам. Кроме того, по её суждениям, чем грудь у женщины больше, тем веры ей меньше, а у этой рогатой дамы формы были очень пышными. Нерия кинула гневный взгляд на Дайлена, и тот, словно читал её мысли, повторил:

— Таков уговор.

— Ох-ох… — вздохнула Нерия. — А где сейчас Ниалл?

— Собирает других магов, чтобы сразиться с Ульдредом. Для этого он взял Литанию Адраллы.

Нерия тихо хмыкнула. Литания решала проблему с захватам разума, вот только она сомневалась, что сил для сражения с Ульдредом у Ниалла хватит.

— Думаешь, у него получится?

Дайлен качнул головой.

— По правде, хочу, чтобы этот Круг сгинул — он и все его обитатели.

Нерия понимающе кивнула. Причин ненавидеть Круг у Дайлена было достаточно, вот только жили здесь и хорошие люди. Да тот же самый Ниалл, Винн или Петра. Вот только Дайлену попробуй это докажи.

— Я тоже маг Круга, — напомнила Нерия.

— Да, это так, — согласился Дайлен. — Только теперь тебя за одну дружбу со мной примут за малефикара и либо убьют, либо сделают усмирённой.

Нерия насупилась. Дайлен говорил как есть: его самого от Усмирения уберегло лишь заступничество Первого чародея. А участь усмирённого только самим усмирённым казалась нормальной. Для них всё было нормально.

— И что же ты предлагаешь?

— Найти и уничтожить твою филактерию, затем запереться в кладовой и прокопать путь на волю ложками.

— Хм-м-м… — протянула Нерия. — А питаться будем пауками?

— Разумеется, — кивнул Дайлен.

— Что ж, у тебя один план гениальнее другого.

— У каждого свои таланты, — усмехнулся Дайлен. — Тебе надо поспать, а я пока придумаю, что дальше делать.

— Угу.

* * *

Сколько времени прошло до того, как во рту она почувствовала железный вкус крови, Лина не знала. В голове всё гудело, словно туда напустили рой диких пчёл. Живот болел, и напрягать его, по словам Винн, было нежелательно. Благо кровь в носу засохла и дышать она могла грудью. Правда и это давалось ей нелегко. Сломанные рёбра напоминали о себе при каждом вдохе, или произнесённом слове. Но говорила она не замолкая — только это помогало ей отвлечься от злости на собственные беспомощность и наивность. Сейчас же её очень удобно устроили на полу, подложив под голову её же сложенный плащ. Перевязку сделали из рваного подола чьей-то мантии. Винн расположилась недалеко, она восстанавливала силы. На её экстренное лечение чародейка потратила много магии, увы, магия кости не сращивала, лишь ускоряла процесс выздоровления. Алистер и Стэн куда-то делись, а рядом с растерянным лицом сидел тот, кого она не знала, ненавидеть или благодарить. С одной стороны, этот антиванец ей жизнь спас. А с другой, не дал помереть, как она того хотела. Вторгся в её личное пространство настолько сильно, как никто другой до сих пор не смел делать. В отместку именно его она донимала, по правде говоря, из присутствующих только его донимать она и могла.

— Зе-е-ев, — наверное, в сотый раз позвала эльфа Лина.

— М-м-м? — протяжно отозвался тот.

— Можно называть тебя «Зев»? Мы же всё-таки целовались.

— Как пожелаешь, Страж, — безмятежно ответил Зевран.

С тех пор как эльфийка узнала подробности произошедшего и заговорила, он услышал столько чуши, что просто не мог нормально реагировать на очередной поток. Не мог он забыть и про то, что только открыв глаза она вмазала ему по челюсти что есть дури, а потом вместо того, чтобы извиниться обругала и пообещала убить, если подобное повторится. А чего именно не должно повториться? Спасение жизни или искусственное дыхание? Да и понимание того, что в первый день провалил заказ на убийство Серого Стража, а на следующий день его спасаешь, как-то сбивало его с толку.

— Ну и каково это, целоваться с трупом? — ровно продолжала Лина.

— О, с твоим, Страж — замечательно. К тому же ты была ещё тёплой.

— И безотказной, — язвительно добавила Лина. — Кстати, ты у меня был первым.

— Почту за честь, — улыбнулся Зевран.

Спустя очень краткий период молчания Лина придумала новый вопрос.

— Зе-е-ев, а как думаешь, зачем паукам так много глаз?

На этот раз Зевран не ответил. Услышав признание в том, что он «первый», эльф не поверил. Теперь он озадаченно рассматривал Лину, гадая, сколько ей лет. Долийская татуировка на лице у неё имелась, а их наносят только по достижению совершеннолетия. Хотя, у долийцев зрелый возраст это расплывчатое понятие.

— А сколько тебе? — спросил Зевран.

— «Сколько» чего?

— Лет.

Лина нахмурилась. На такой вопрос шемлену она отвечать не хотела.

— Скажем так… родилась я в этой эре.

— Намёк понял, — вздохнул Зевран. Он некоторое время ждал следующего вопроса, но эльфийка отвлеклась на вернувшегося Алистера.

Страж передал Винн лекарства и некоторые вещи, которые она просила принести, после чего подробно пересказал всё, что видел на этаже. Если в общих чертах: по дороге встретили пару одержимых, с ними расправились быстро. В кабинете Первого чародея всё перевёрнуто вверх дном.

— Вот как, — спокойно проговорила Винн. — Сейчас это не имеет значения, мы знаем, где искать Ирвинга.

Винн распаковала одну из аптечек и приблизилась к приподнявшейся эльфийке. Той не терпелось поскорее встать и идти дальше. Увы, при такой спешке, далеко она не ушла бы. Винн порадовалась, что оказалась для девушки большим авторитетом и смогла уговорить её потерпеть, пока не вернётся Алистер с лекарствами.

Пока Винн второпях натирала торс Лины целебной мазью и перевязывала её, та подсчитывала вероятность успеть спасти Первого чародея. Результаты не обнадёживали. Всё стало только хуже, когда шемлены провели свой маленький совет, в заключении которого было решено её держать подальше от боя.

— Но я больше не чувствую боли! Я могу сражаться!

— Боли-то ты не чувствуешь, — согласилась Винн, — да вот только тело твоё не обманешь.

— Но у нас совсем нет времени!

— Верно, нам следует поторопиться. — Винн выбрала один из пузырьков принесённых Алистером и вручила его эльфийке. — Просто не перенапрягай своё тело и как только почувствуешь слабость, выпивай глоток этой смеси из трав. Это ускорит твоё восстановление и облегчит путь.

Лина открыла крышку пузырька, вдохнула запах зелья. Знакомый приторно-сладкий запах мёда ударил в нос. Эльфийка широко улыбнулась, решительно кивнула. Да, в действенность такого лекарства поверить она могла.

— Хорошо. — Лина отпила немного зелья и сразу же ощутила прилив сил.

Пока группа собиралась идти дальше, Лина набралась уверенности, а вместе с ней и упрямости.

— Ну, может, я хотя бы с расстояния прикрывать вас буду? — предложила Лина.

— Страж, я хорошо знаком со стрельбой из лука, и уверенно заявляю, что при твоём ранении за лук тебе лучше не браться. — В ответ на убийственный взгляд Зевран ласково улыбнулся.

— Стоит ли напоминать, что случилось в Редклифе, когда тебя просили не лезть в драку? — добавил Алистер.

В ответ Лина зашипела, а Зевран вкрадчивым голосом поинтересовался, о чём толкует Алистер. Страж охотно рассказал антиванцу историю шрама Лины Махариэль. Он даже не подозревал, насколько сильно аукнется ему это многословие.

Лина брела позади. В какой-то степени её мечты сбылись — теперь Алистер вёл отряд. В другой ситуации она порадовалась бы своей новой роли, но не теперь. «Я их в это втянула, а значит, и расхлёбывать мне». Поднимаясь на третий этаж, Лина дважды высказала свои мысли, и Стэн, устав от упрямства, предложил запереть её в какой-нибудь комнате, чтоб под ногами не мешалась. Поняв, что кунари говорит серьёзно, Лина умолкла.

Они поднялись на третий этаж. Пролёты лестниц и прихожая были чисты. Всё выглядело довольно мирно: ни демонов, ни мертвецов, ни усмирённых. Только беспорядок выдавал, что не всё тут ладно. Подпаленные ковры, перевёрнутые скамьи, опрокинутый аналой и канделябр. В тёмном углу разбросаны книги и какое-то тряпьё.

— Все ушли… или погибли, — вполголоса произнесла Винн. — Я опасаюсь худшего.

Исходя из того, как описывала башню чародейка, к лестнице на четвёртый этаж напрямую вёл правый коридор. Увы, нужный проход кто-то забаррикадировал тяжёлыми книжными полками, стульями и прочим хламом. Зато был свободен обходной путь.

— Мне кажется, или это похоже на ловушку? — заметил Зевран.

Антиванец был не одинок в своих суждениях, но только он озвучил свои мысли. Лина хотела подать голос с предложением не рисковать, но новый командир решил следовать через комнату отдыха, рассудив, что прорваться они сумеют. Прежде чем открыть дверь, Алистер напомнил Лине держаться подальше от боя и не сумел скрыть удивление, когда та промолчала. Эльфийке было стыдно за себя.

Отворив дверь, Страж вздохнул с облегчением. Комната отдыха являла собой просторный зал с множеством скамей, статуй женщин и небольшим алтарём. Через узкие витражные окна лунный свет падал на царящий повсюду бардак. Сломанные ящики, какие-то тряпки, поваленные статуи, разбросанные книги, и трупы. Много-много трупов. Мертвецы были мёртвыми, что не могло не радовать. Обгоревшие, переломанные, свежие на вид — на любой вкус и цвет. Алистер настороженно прошёл в комнату и понял, что обрадовался рано.

Около дюжины мертвецов ожили как по команде. Кто-то поднимался бодро, кто-то натужно, некоторые были не в состоянии, но не прекращали тщетных попыток. Один из ближних восставших мертвецов с хрипом налетел на резко выставленный щит и, с силой оттолкнутый назад, рухнул на скамью. Раздался щёлкающий звук ломающихся костей. Чудовище перестало двигаться и больше не подавало признаков своей противоестественной жизни.

Стэн тут же вступил в бой, следом присоединился Зевран. Кунари уже приходилось биться с мертвецами, а антиванец впервые видел ходячие трупы, но после порождений тьмы они ему показались цветочками. Винн не спешила принимать участие в битве, пока то было возможно. Она берегла магию. Лина, быстро позабыв про все свои ранения, хотела вмешаться, но чародейка остановила её.

— Твои друзья быстро справятся с этой нежитью. Побереги силы. Скорее всего, нам придётся биться с Ульдредом.

— Да, вы правы, — негромко согласилась Лина.

План для битвы с Ульдредом у них был. Пока Винн будет вести переговоры, она воспользуется эффектом неожиданности. Для убийства мага должно было хватить одного меткого выстрела. Проблема же заключалась в одном — её израненное тело. Зеврану доверять стрельбу она не хотела, но антиванец и здравый смысл сумели уговорить вручить ему лук, если состояние не улучшится. А пока она неотрывно наблюдала за боем, в котором не могла принять участия.

Алистер и Зевран бились слаженно. Похоже, антиванский Ворон мог подстроиться под любого. Стэн, как всегда, воевал в одиночку, и так яростно, словно в каждом противнике видел лично её. «Если он останется с нами, то с ним определённо надо что-то делать», — решила Лина.

Винн, как и эльфийка, пристально наблюдала за сражением. Оценивая, контролируя, она была готова вмешаться в случае необходимости. Её помощь не понадобилась. Вскоре десяток восставших мертвецов были сражены. Винн повернулась к эльфийке, собираясь сказать что-то вроде «вот видишь, я же говорила», но встревоженное выражение лица девушки обеспокоило её.

Больше дюжины мертвецов начинали подниматься на ноги. Сначала тихо, затем хрипя и рыча. К гортанному рыку прибавился треск, но то был не хруст ломающихся костей. Новые противники обладали магией.

Зевран кувырком увернулся от шара щебечущей молнии. Мертвец начал готовить новое заклинание. Винн звонко ударила посохом в пол и под мёртвым чародеем расцвела голубая руна. Маг замер на месте.

— Оставайся тут, — приказала Винн.

Чародейка решила сама вступить в бой. Навершие её резного посоха засветилось алым и жаркий огненный шар сорвался с его конца. Пламя разбилось об пол, обратив двух мертвецов в пепел. Следующей была сковывающая руна для чудовища, готовящего заклинание за спиной Алистера. Затем Винн отбежала правее, на более выгодную позицию.

Лина стояла в стороне, проклиная свою глупость и бесполезность. «Если бы я тогда не вмешалась, мы бы наверняка уже добрались до Первого чародея, сразили Ульдреда и закончили со всем этим, — мысленно причитала она. — Круг был бы уже спасён. Или я хотя бы сражалась наравне со всеми».

Она решила проверить себя. Потянула руку как при натяжении тетивы. В бок словно волк впился зубами, и слабость тут же отразилась дрожью в руке. Лина попробовала левую руку. Результат тот же. Спина от нежеланной встречи с сундуком ныла, зато с ногами всё было в порядке. Пользоваться левой рукой она умела не хуже, чем правой, увы, стрелять с помощью ног Лина не умела. Винн была права — тело не обманешь. Эльфийка уверила себя, что эти четверо справятся и без неё.

Бой же и без Лины был жарким, и не только по причине огня Винн.

Алистер заслонился щитом, оттолкнув, оглушил, рубанул с плеча. Его стальной меч входил в плоть гораздо хуже, чем веридиевый Дар’Мису или Дар’Мисан. К тому же он сильно устал. Способности храмовников требовали много сил. Сколько раз он ими воспользовался, сложно было сосчитать.

Зевран сражался как заведённый, казалось, он вовсе не знает усталости. Мертвец занёс над ним когтистую руку, готовясь к удару, и антиванец, вместо того чтобы уклониться, нырнул под неё. Выставленный кинжал распорол чудищу бок, второй клинок рубанул его со спины. Тело рухнуло, отрубленная голова покатилась по полу, из ран трупа засочилась густая тёмная жижа, а Зевран помчался к следующему чудищу, и на губах его играла улыбка. Лина не понимала, что он находит забавного в происходящем.

Состояние Винн Лина оценить не могла. Она видела лишь мощные струи пламени. С позиции, занятой чародейкой, огонь не задевал союзников.

Стэн сражался где-то отдельно ото всех. После выходок кунари за него Лина не тревожилась, воспринимая как чужака.

От боя и оценки собственных возможностей эльфийку отвлёк грохот. Она резко повернулась в сторону настежь распахнувшейся двери. Кто или что был причиной, она не видела, огромный огненный шар летел в неё. Лина успела избежать атаки только благодаря расстоянию. Она отпрыгнула в сторону, чуть не врезавшись в подступающего мертвеца. Подпаленная кожа, запавшие глаза, сгоревшие губы ощерили зубы в хищный оскал. Эльфийка еле сдержалась, чтобы не закричать. Она быстро отшатнулась от ожившего трупа и рванула в обратную от него сторону. Теперь она чуть не столкнулась со Стэном. Выражение лица кунари было таким, словно он собирался зарубить её за непослушание, но Стэн минул её, не сказав ни слова. Вскоре за спиной Лина услышала хруст костей.

В следующий миг со стороны распахнувшейся двери раздались гул и треск. Сиреневая вспышка быстро направилась в центр зала. Раздался голос Алистера. Попал ли Страж под действие магии, Лина не видела. Ей было не до этого. В проёме находился парящий над полом демон в остроконечном колпаке и обрывках мантии чародеев Круга. «Главный!» — поняла эльфийка. Девушка помнила Коннора и то, что изгнание демона в нём прекратило Редклифский кошмар, это подало ей идею.

— Винн! Тот гад ими управляет! — Чародейка её не услышала. — Алистер! Он оживляет мертвецов! — Страж её тоже не услышал.

Лина прокляла всё и всех на свете. Она быстро выхватила из-за спины лук, приготовила стрелу, целясь, начала натягивать тетиву и ощутила, словно остро наточенный кол вбивают ей под рёбра. «Промахнусь», — поняла Лина. На лук она больше надеяться не стала. Она залпом выпила остатки зелья, надеясь, что это придаст ей сил, и во время бега достала из-за пояса кинжал.

Демон взмахнул руками, и Лина приготовилась отпрыгнуть в сторону, но огненный шар полетел не в неё, а озарил пламенем центр зала. Прозвучал крик боли. Голос мужской. Только чей? Неважно. Если убить одержимого, всё закончится.

Эльфийка ускорила бег, молясь Творцам, чтобы успеть заколоть демона прежде, чем тот сотворит новое заклинание. А тот, словно поняв её намерения, начал пятиться в плавном полёте.

Демон сгорбился, принялся производить характерные для чародейства движения, раскинул руки, и Лина потеряла контроль над своим телом. Долийка выгнулась в спине, не понимая, что с ней происходит.

Поднявшееся над полом хрупкое тело забилось в судорогах. Пальцы разжались, кинжал из железной коры выпал из руки. Из-за угла соседней комнаты вышел оживлённый мертвец. Его эльфийка не видела — лицо было вскинуто к потолку. Глаза закатились, по всему телу будто били камнями, а из головы начало вылетать всё происходящее. Лина не могла видеть, кто убил мертвеца, подступающего к ней со спины. Не видела, кто зарезал надвигающегося спереди. Не видела, кто убил одержимого, и что с ним произошло, прежде чем он с истошным визгом рухнул на пол. Не почувствовала она и того, как что-то навалилось на неё мёртвым грузом, повалив на каменный пол. Разум её отключился. Она вновь впала во тьму.

* * *

Нерия проснулась оттого, что кто-то грубо тряс её за плечо. Нарушителя своего спокойствия она определила, не придя толком в себя. Даже храмовники с магами обращались ласковей, чем Дайлен с женщинами. Слава Андрасте, за косы он её не дёргал. Кос у неё не было. Нерия хотела было возмутиться, но Дайлен приложил ей палец к губам.

— Ты как? — резко начал он. Не дожидаясь ответа, он чуть надавил ей на живот и сам ответил на свой вопрос: — Жить будешь. — Дайлен оглянулся на демонессу и склонившись начал говорить шёпотом. — В коридоре храмовники, судя по разговорам, не одержимые. Возможно, ворвутся в комнату. Надо выбирать, прятаться или спускаться. Если придётся сражаться, сможешь?

Приподнявшись на локтях, Нерия попробовала сконцентрировать магическую энергию в ладони. Получилось не очень. Белый огонёк ярко вспыхнул и тут же погас.

Дайлен тихо ругнулся.

— Мои умения ты знаешь, Дайли, я целитель. — Эльфийка села, попробовала сконцентрироваться на заклинании, которому её обучал друг. На кончиках пальцев слабо заискрились молнии и тут же потухли.

— Посоха для тебя нет. Если нарвёмся на храмовников, я попробую парализовать всех разом, а ты береги магию для рун и создай щит.

Из коридора донёсся шум тяжелых доспехов и крики.

— Ты хочешь идти прямо сейчас? — взволновалась Нерия.

— Подождём немного, может, пронесёт, и они не зайдут сюда. Но на всякий случай будь готова.

Нерия коротко кивнула.

— Но если проберёмся в кладовую, там мы будем как в клетке и даже не узнаем, если храмовники придут с Правом Уничтожения.

— Не узнаем, — тихо согласился Дайлен. — Зато у нас будет время подумать. К тому же туда одержимые не доберутся.

— Одержимых по пути много, — возразила Нерия.

— Через них можно пробиться с помощью рун. А если храмовники сюда явятся, то мы можем понадеяться только на демона.

Нерия поникла. Полтора боевых мага против храмовников — гиблое дело.

— Значит, в кладовую… Ты ключ не потерял?

Дайлен быстро вытащил из поясной сумки украденный ключ. Нерия кивнула в знак одобрения.

Было решено ждать, и они ждали. Минута, две, три. Шум боя не стихал. Рык. Звон. Шипение. Крик. Неожиданно донёсся приближающийся звук шагов и женский голос с чётким командным тоном. Маги переглянулись. Это был очень неприятный сюрприз.

Демон желания по какой-то причине только сейчас решила ретироваться. Она ласково обняла завороженного храмовника и вместе с ним растаяла в воздухе как мираж. Теперь Дайлен и Нерия остались в комнате одни. Это был второй неприятный сюрприз.

Дайлен тут же вскочил и приготовился к бою. Кончики его пальцев заискрились серебром. Нерия последовала примеру друга, готовя парализующую руну. Оставить её на пороге она не успела. Дверь раньше была выбита с ноги. В комнату вбежал храмовник без брони, но с мечом. Он не успел среагировать, как заряд молнии поразил его. Тело мужчины сильно затрясло, и он рухнул, закрыв глаза навеки.

Маг нервно сглотнул слюну. Это был первый убитый им человек. Мужество для того, чтобы лишать жизни не демонов, а живых людей, нужно было иметь. У Дайлена такого мужества еще не было. Сейчас решимость надо было откуда-то взять.

Из коридора снова раздались голоса. Подоспевшие храмовники видели дымящийся труп и уже знали, что примерно их ждёт. Они не торопились совершать подвиг предшественника, Дайлен и Нерия тоже не спешили выходить им навстречу. Вероятность того, что магия будет рассеяна, приближалась к ста процентам. Выход из такой ситуации Дайлен видел один. Он тряхнул головой, собрался.

— Дай стекло, — коротко сказал маг.

— Ты уверен?

— Да.

Нерия не спорила и не осуждала. Она молча подошла к ближней тумбе, взяла вазу, разбила её о стену и вложила в руку друга острый осколок. Лёгкое касание эльфийки было словно каким-то волшебством. Дайлен больше не испытывал ни капли сомнений. Он был готов в любой момент атаковать или отразить атаку.

Тем временем храмовники под командованием Лорел Торк, переведённой из Киркволла, обсуждали план действий. Магов в комнате приняли за куда более опасных и важных личностей, и готовились соответственно. Добровольцем на роль разведчика вызвался молодой храмовник по имени Лиам. Закрываясь щитом, он готовился развеять магию. При виде этого храмовника, рука Дайлена не дрогнула. Стоило Лиаму показаться, как его затрясло. Из носа, рта и ушей заструилась кровь, затем Лиам резко выпрямился, пал и умер.

— Малефикар! — крикнул кто-то.

Снова тишина. Храмовники, судя по всему, принялись корректировать свой план согласно новым обстоятельствам.

— Если они так и будут тянуть время и входить по одному, я истеку кровью. — Дайлен зажал в кулаке край рукава, стараясь остановить кровотечение.

— Хочешь, чтобы они набросились скопом?

— Нет, — фыркнул Дайлен. — У меня есть идея. Сейчас я выйду к ним, и выведу из строя. Потом…

— Всех? Ты шутишь?!

Дайлен косо посмотрел на эльфийку, и та поняла, что её друг серьёзен как никогда.

— Потом я вернусь за тобой, — продолжил он тоном, не терпящим возражений. — Жди здесь, и даже не думай выйти на помощь.

Дайлен быстрым шагом направился к двери, за которой его с мечом наготове встретила Торк. За её спиной стояли ещё трое. На их стороне были вера, дисциплина и острые мечи со щитами. А его вело лишь желание защитить то единственное, что для него имело значение.

Дайлен резко всадил стекло себе в ладонь. Брызнувшая кровь мгновенно собралась в вихрящееся облако и обрушилась на заступавших ему путь храмовников. Торк впечатало в пол, тех, кто был без доспехов, разметало как солому. Маг быстро перешагнул через мертвецов на пороге, нацелился на оставшихся храмовников. Те, вскинув мечи, мчались на него до тех пор, пока его рука не была опущена. Кровь брызгами окрасила ковёр, двое грохнулись на пол, звеня тяжёлыми доспехами.

Маг огляделся. Если так можно выразиться, то коридор от храмовников был чист. Не надевшие доспехи точно были мертвы. Под теми, кто пришёл с Торк, растекались лужи крови. Сама капитанша тоже не двигалась. Этого было достаточно. Их главной целью было не перебить всех храмовников, а сбежать.

— Нерия! — негромко позвал Дайлен. — Можешь выходить. Всё закончилось.

На зов эльфийка среагировала быстро. Она выскользнула из комнаты, завертела головой, явно поражённая увиденным. Дайлен нетерпеливо махнул ей рукой, подзывая за собой, Нерия коротко кивнула, но следом не пошла. Она замерла.

Дайлен не сразу понял, в чём причина её промедления. Нерия молчала, не двигалась, а лишь неотрывно смотрела на него, затем раздался хруст, эльфийка вскрикнула, и взгляд Дайлена быстро скользнул вниз. Клинок Торк легко прошёл насквозь через тело по самую рукоять. Нерия судорожно хваталась за лезвие, будто это как-то могло помочь ему исчезнуть, не оставив раны, но меч неумолимо рванул вбок, почти разрезав её напополам. Эльфийка снова вскрикнула, и алая кровь хлынула у нее изо рта, а затем она обмякла и безвольно упала на пол, точно тряпичная кукла.

Дайлен был готов броситься к ней, но Торк сделала неуклюжий выпад и он инстинктивно отступил на несколько шагов, затем шумно выдохнул. Следовало торопиться, каждая потерянная секунда могла стать для Нерии последней, но храмовница тем временем снова занесла меч, предпринимая вторую попытку.

Крепко сжав осколок, Дайлен снова отбежал назад. Клинок Торк тяжело рассёк воздух и с лязгом ударился о каменный пол. От досады скрипнув зубами, женщина снова начала собираться с силами.

Дайлен резко развернулся и с ненавистью уставился на храмовницу. Сейчас он ненавидел её больше, чем когда бы то ни было. Один вид того, что она сотворила с Нерией, для него стал более мучительным, чем собственная физическая боль. Теперь Дайлен хотел сделать так, чтобы Торк сама начала молить о смерти, но Нерия всё ещё могла быть жива.

Маг торопливо задрал рукав по локоть и сильно рубанул осколком наискось. С гневным душераздирающим криком он вскинул руку.

Торк мысленно отдавала рукам приказ крепче сжать рукоять, но те раскинулись в стороны. В ушах её зазвенело, в каждый висок словно начали вбивать по острой пике, изо рта бурным потоком хлынула кровь. Храмовница хотела закричать, но удалось ей произвести лишь булькающий хрип. Она ощутила жар в носу, в ушах — вся кровь бурлила под кожей, доставляя ей невыносимую боль. Торк перестала что-либо понимать, когда её тело взмыло вверх к самому потолку, затем замотало и с невообразимой для неё мощью швырнуло в стену.

Дайлен спешно опустился возле Нерии, перевернул её на спину. Девушка захрипела, судорожно пытаясь вдохнуть. Кровь большой лужей разлилась под ней, но каким-то чудом она ещё жила. Маг принялся быстро чертить у головы эльфийки выученные символы, поочерёдно обмакивая палец то в свою, то в её кровь. При этом непрерывно сжимая руку над её раной. Алые капли быстро впитывались в разрезанную плоть, и рана начинала затягиваться. Дайлен не заметил, что ещё с начала ритуала Нерия перестала дышать.

Ужас исказил лицо мага, когда он осознал, что она мертва и её широко раскрытые глаза безжизненно пусты. Дайлена затрясло. Ему казалось, что магия крови так могущественна, но теперь, когда он не смог спасти с её помощью жизнь Нерии, для него она ничего не стоила.

Прижатая к порезу ткань быстро потемнела и стала влажной. Кровь всё никак не хотела останавливаться. Нерия бы вмиг справилась даже с таким глубоким порезом, его же за все годы обучения интересовали несколько другие вещи: история, разрушение, обряды, демонология, а магию созидания он считал слишком скучной. Теперь же при взгляде на побледневшее лицо девушки в памяти всплывали все её нудные лекции про оказание первой помощи, виды переломов, порезов, инфекции, заражения. Одним лишь грязным рукавом он наверняка успел наградить себя половиной вредоносного букета. В любом случае себя он лечить не собирался, но подвергшись инстинкту обмотал руку обрывком ткани. А напоследок он лишь подтянул к себе обмякшее тело Нерии, облокотился на стену и закрыл глаза.

Каменный пол был усеян трупами. Обгоревшими, переломанными, разрубленными. Свежих мертвецов пока не было — Лина ещё жила и жалела об этом. Эльфийка лишь на секунду потеряла связь с действительностью. Рухнув на камень, она, казалось, попала в мир боли и страданий. При каждом вдохе в грудь вонзались колья, локти и ягодицы зудели, в животе остро пульсировали внутренности. Она не могла думать ни о чём другом, кроме собственной боли, даже придавивший к полу мертвец её не заботил.

Алистер подоспел к ней, как только закончился бой. Страж быстро стащил с неё мертвеца, и эльфийка тут же закричала в голос, ей казалось, что из неё что-то вырывают. В какой-то степени это действительно было так.

Тихий хруст. Голос Винн. Её снова начали раздевать. Развязали жилет, распороли прежнюю перевязку, рубашку задрали по самую шею, Винн начала колдовать над её телом.

— Потерпи, сейчас будет легче.

Неожиданно холод обжог живот и грудь. Ощущение было похоже на то, что делала Морриган в Редклифе. Агония, как и тогда, прекратилась, теперь тело ныло терпимо. Лина даже смогла в полной мере прочувствовать сладковатый металлический привкус во рту и отвлечься на мысли о своей беспечности. «Раненой шла в лоб на опасного противника, даже не зная, на что тот способен! Вот и получила своё… дура, идиотка, каким только местом я думала?!».

Лина тихо всхлипнула. Надо было срочно отвлечься, иначе хоть садись и волком вой. Она постаралась не думать ни о чём. Не получалось. Открыла глаза, решив сосредоточиться на чём-нибудь в поле своего зрения. Кучи трупов, скамьи и Зевран. Эльф на что-то или на кого-то смотрел, затем улыбнулся и, обнажив клинок, удалился быстрым шагом. Лина хотела проследить за ним, но обзор загораживала Винн.

— Тебе лучше не двигаться, — мягко сказала чародейка.

Лина подняла на неё глаза. Рукава засучены по локоть, руки заляпаны кровью. Лицо сосредоточено, на лбу появилась испарина.

«Да что же со мной такое?»

Несмотря на любопытство, Лина подчинилась. Благо она знала ещё пару способов отвлечься. Первый — заглушить мысли: воображение, шум, счёт, пустая болтовня. С первым вариантом ничего толкового не получилось. Зачастую разыгравшееся воображение не нарочно мешало ей сосредоточиться на цели, увы, в этот раз оно молчало. Она решила попробовать пение. Петь про себя, разумеется.

«Hahren na melana sahlin

Emma ir abelas

Souver'inan isala hamin

Vhenan him dor'felas

In uthenera na revas…»⁽¹⁾

«Тоже мне, нашла, о чём думать!»

In Uthenera песнь красивая, но желания жить отнюдь не прибавляет. Следующим Лина решила попробовать счёт. «Один, два, три…» Да, так лучше.

Алистер и остальные возвращались шумно. Страж что-то причитал, Зевран вставлял комментарии, Стэн молчал, но одни его шаги для лежащей на полу эльфийки были гораздо красноречивей любого его ворчания.

Страж, как и в прошлый раз, доложил об увиденном во время вылазки: демоны, одержимые, мертвецы, горстка усмирённых и путь к четвёртому этажу расчищен, но там творится какая-то жуть. На втором этаже Овэйн не смог пропустить их в кладовую, так как куда-то пропал ключ, поэтому лекарства и прочее пришлось искать в комнатах.

Алистер вручил Винн всё найденное и та быстро распорядилась, кому что использовать для лечения полученных ран. Лину же Винн снова чем-то обмазывала, затем наложила тугую повязку, и когда всё было готово, Алистер предложил помощь, но долийка отмахнулась. Она злилась на Стража. Будь она командиром, выбрала бы другой путь — убрать завал и идти по более безопасной дороге. В крайнем случае, призвала бы к отступлению на первом же десятке мертвецов. Тактику шемленов она принять не могла.

Лина предприняла несколько тщетных попыток подняться самостоятельно, прежде чем поняла, что самой не справиться. Эльфийке показалось, что Алистер был доволен её беспомощностью. Было ли так на самом деле, её не волновало, в любом случае гордость не позволила обратиться к нему за помощью. Лина с надеждой посмотрела на Винн, та сама еле держалась на ногах, Стэн — нет-нет. Поняв, что вариант остался один, Лина густо покраснела. Память о давешней чрезмерной близости была ещё свежа.

— Зе-е-ев, помоги подняться, — смущённо протянула Лина.

Зевран удивлённо обернулся на долийку. После инцидента и угроз её обращение стало для него весьма неожиданным.

— На этот раз бить не будешь?

— Ara seranna-ma, — простонала Лина.

Зевран ничего не понял из её слов, но помог ей подняться. Учитывая новые условия недопустимых движений, выглядело это так, будто он поднял её как куклу и поставил на ноги.

— Ma serannas.

Девушка подняла глаза на эльфа. По озадаченному выражению лица стало понятно, что с долийской кровью знание языка к нему, увы, не пришло.

— Спасибо, — коротко перевела Лина. — И… извини, что ударила. Это как-то само получилось.

— Нет проблем, Страж, — улыбнулся Зевран. — Просто постарайся больше не умирать.

Лина отметила что антиванец, ныне похожий на сытого кота, явно был доволен её раскаянием. «Налаживаются отношения только с наёмным убийцей. Замечательно…»

Эльфийка аккуратно вздохнула, поводила руками по туго перебинтованному торсу. Насколько серьёзными были ранения, она так и не увидела, но правая сторона немного бугрилась. В процессе Винн сказала, что, восстановив силы, доведёт лечение до конца, сейчас же она устранила только самое опасное для организма. Теперь ей строго настрого было запрещено нагибаться вправо, влево, назад или вперёд, и в особенности лезть в сражение.

— Может, стоит забрать у тебя оружие? — в шутку предложил Алистер.

— Лук я точно заберу, — быстро отозвался Зевран. Эльф поднял лук, попробовал тетиву. — К тому же, я даже знаю, кому он раньше принадлежал.

Лина не сопротивлялась, прекрасно понимая причину недоверия. Зевран тем временем наклонился за обронённым клинком. Поднял его, повертел в руках, с интересом разглядывая рукоять, взвесил на ладони. Эльф не видел, как опаловые глаза вспыхнули яростью.

— Нет! — неожиданно громко выкрикнула Лина. — Не смей! Отдай!

Эльфийка резко подалась вперёд и, ощутив острую резь под ребром, крепко обняла себя руками. Несмотря на боль, она не сводила глаз с ошарашенного Зеврана, и была готова наброситься на него с кулаками, впиться зубами в шею, во что угодно, лишь бы вернул её сокровище. Вопреки всем её опасениям, Зевран не забрал клинок себе, а сам протянул ей рукоятью вперёд, и еле заметно улыбнулся, когда она резко выхватила его.

* * *

Лина при каждом шаге морщилась от боли в отбитых ягодицах. Словно в дополнение к физическому недугу в голове вновь возник образ троих шемленов из леса, затем безжалостные бандиты, эгоистичная Изольда, жестокие храмовники и малефикары, покалечившие её. Эльфийка зареклась в дальнейшем помогать шемленам без веской на то причины. Следом она вспомнила о демоне. Кто добил чудовище, Лину не интересовало, но вопрос, что это была за тварь, изводил её не меньше, чем ноющая боль в ягодицах.

— Ви-и-инн, а что это был за демон такой? — робко спросила эльфийка полуобернувшись.

— Это был одержимый, — мягко поправила Винн. — Его ещё называют Колдовской ужас. Демон гордыни, вселившийся в тело умершего мага. Он сохраняет умение творить заклинания и обладает способностью оживлять трупы и даже управлять ими. Мне впервые довелось такое видеть.

Лина поёжилась, представив, как Морриган или Хранительница становятся одержимыми. Такое она могла пожелать разве что Мерриль, которая по её суждению была бы не против впустить в себя демона.

Центральный зал, ведущий к лестнице, оказался очень любопытным местом. В окружении упокоенных скелетов стояли четыре обезглавленные статуи и столб, облепленный подобием кусков окровавленного мяса и чего-то видом походящего на воспалённые внутренности. Вздувшиеся, ярко-розовые, влажные, с выступающими фиолетовыми венами. Но наиболее жутким в этой комнате Лине казались двое усмирённых, не выражающих ни капли беспокойства.

— Благодарю тебя. Это была неприятная ситуация, — монотонно произнесла обритая наголо женщина. К кому она обращалась, сложно была определить, поскольку пустой взгляд упирался прямиком в стену.

У Зеврана усмирённая вызвала лёгкий интерес. Эльф приблизился к ней, помахал рукой перед лицом, та никак не отреагировала.

— Весело тут у них, ничего не скажешь.

— Да уж, — передёрнулся Алистер. Даже бывшему храмовнику стало не по себе от спокойствия усмирённой.

* * *

Четвёртый этаж представлял собой не менее впечатляющее зрелище, чем башня Ишала. Дело было не в десятке обугленных тел и частых останках одержимых; самая красота облепила стены, потолок и колонны. То же непонятное ярко-розовое нечто, что и на третьем этаже, только более… живое. Основная его часть то набухала, то сжималась, на сгибах образовывались фиолетовые наросты, они походили на крупные перезревшие ягоды, готовые вот-вот лопнуть. Изнутри доносились склизкие звуки, а из маленьких расщелин, вероятно нанесённых во время сражения, сочилась прозрачная слизь, напоминающая сопли. Но самым худшим был запах. Что-то среднее между тухлым мясом и забродившими гнилыми фруктами. Лина прослезилась, и она была не одинока.

Закрыв нос рукой, Алистер вёл их по просторному коридору. Этаж был пуст от врагов, а если выразиться точнее, все возможные враги были мертвы до их появления. И чем дальше они продвигались, тем яснее становилась картина произошедшего. Храмовников тоже полегло немало, но причина смерти некоторых из них была не совсем понятна: под храмовниками в доспехах растекались лужи крови, притом доспехи их не были повреждены; тела храмовников в простой одежде тоже не имели сильных увечий, лишь следы подсохшей крови под носом, у рта, глаз и ушей.

— Жуть какая… — поёжившись, пробормотала Лина.

— Магия крови, — пояснил Алистер и язвительно добавил: — не так давно ты отпустила одну из тех, кто творит такую жуть.

В ответ Лина скорчила гримасу.

Неподалёку от тел нашлись причины учинённого зверства. Два молодых мага. Мужчина и женщина. Первый прислонился к стене, лица его видно не было — голова его тяжело склонилась, а длинные, угольно-чёрные волосы спадали почти до пола. Как и любой другой маг, виданный Линой, он был бледен, худ, плохо развит физически. Причиной бледности, вероятно, было не только то, что он годами не видел солнца — маг потерял много крови. Рука покраснела, перевязка из оторванного рукава всё ещё была влажной, а с изрезанной ладонью морочиться он не стал. Второй чародейкой была миловидная эльфийка. Девушка головой лежала на коленях мага. Половина её лица и светлые волосы потемнели от засохшей крови. Лазурная мантия была распорота в области живота и тоже испачкана красным. Похоже, кровь принадлежала не ей — в месте разреза кожа была чистой от ран.

— Малефикары, — с интонацией знатока определил Алистер.

— О нет… нет. — Винн опустилась на колени рядом с магами так стремительно, что Лина невольно испугалась за её суставы.

Столь острая реакция чародейки всем показалась странной, прежде она спокойнее относилась к смертям магов Круга. Но никто не осмеливался спросить, в чём причина.

— Это Нерия — моя ученица, — тихо пояснила Винн. — Хорошая девочка, всегда интересовалась лишь целительной магией. Она никогда не поддержала бы Ульдреда.

— Парень, похоже, ещё живой, — наигранно весело подметил Зевран, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

Стэн завёл руку за спину, готовясь достать меч, чтобы добить мага, но Винн его остановила.

— Я его знаю, — сказала чародейка. — Очевидно, это он использовал магию крови, чтобы убить тех храмовников. Но сделал он это для того, чтобы защитить Нерию — она была ему очень дорога. Пожалуй, она была единственной, кем он дорожил. Конечно, это не оправдывает его. Но мы можем попробовать убедить его присоединиться к нам и помочь остановить Ульдреда. — Ожидая приговора, Винн подняла глаза на растерявшуюся эльфийку. На второе исцеление Лины она потратила много сил, теперь же тревожилась, что надолго её может не хватить.

— По-моему, он сейчас сам себе не сможет помочь, — беспокойно пробормотал Алистер. Сама мысль иметь общие дела с малефикаром Стражу очень не нравилась, и из-за своих убеждений картины в целом он не видел.

— Если вы ему доверяете, то можно попробовать, — настороженно согласилась Лина. В отличие от Алистера, эльфийку не волновало то, что перед ними маг крови, её не радовал союз с очередным шемленом.

Алистер в душе рыдал, пока Винн безмолвно принялась за исцеление мага. Первым делом она взялась за продольную рану, вокруг пореза кровь запеклась, но сама рана ещё кровоточила. Много сил на это не ушло: пальцы скользнули по рассечённой коже, и порез затянулся, оставив за собой лишь пунцовое пятно. Закончив с рукой, Винн стряхнула с пальцев кровь и проделала то же самое с изрезанной ладонью. Достав из поясной сумки целебное зелье, она настойчиво привела мага в чувство и без слов заставила проглотить снадобье. Закашлявшись, маг выплюнул на пол, что смог, и, тяжело приоткрыв глаза, с сомнением уставился на Винн, силясь понять, настоящая она или просто видится в бреду. Вскоре он определил для себя, что чародейка ему не мерещится, и, судя по измученному стону, это его явно не обрадовало.

— Отстань, старуха, — злобно процедил маг и, крепко зажмурившись, откинул голову к стене.

— Что-то мне подсказывает, что помогать он не будет, — буркнул Алистер.

Маг нехотя повернулся к говорившему и сощурился, силясь сфокусировать взгляд, но быстро сдался.

— Винн, кто это? — вяло спросил он.

— Это Серые Стражи, Дайлен, — спокойно сообщила Винн. — Они пришли просить помощи магов для борьбы с Мором. — Чародейка вздохнула, видя, как маг задумчиво свёл брови. — Сейчас мы ищем Литанию Адраллы… — продолжила она, но договорить ей не дали.

— Серые Стражи? Такие же, как… Дункан?

Маг придирчиво осмотрел всех четверых и испытал смешанные чувства. Два эльфа, человек с осанкой храмовника и великан, в котором он не сразу распознал коссита, коих видел лишь на книжных иллюстрациях. Зрелище его не впечатлило, и он не стал скрывать своё разочарование, однако Алистера это не остановило. Страж оживился, услышав имя наставника, и подался вперёд.

— Ты сказал «Дункан»? — удивился Алистер. — Ты… знал Дункана?

— Да. Немного, — устало ответил Дайлен.

От услышанной новости у Стража доверия к малефикару чуть прибавилось, но тот его радости не разделял. Он покосился на исцелённую руку, несколько раз сжал кулак: понимание того, что его маленький секрет раскрыт, пришло быстро, как и понимание, что его почему-то ещё не убили.

— Раз пришли спасать Круг, спасайте, — грубо продолжил Дайлен. — Я — малефикар, если не заметили. Кроме того, убил кучу храмовников. Так что покончите со мной и идите дальше.

— Магия крови может послужить и хорошему делу, — мягко произнесла Винн. — Нам нужна твоя помощь. Ты талантливый маг, Ирвинг хорошо отзывался о тебе…

— Да… очень, — усмехнулся Дайлен, снова перебив Винн. — Ты только глянь на Торк. Старикан определённо гордился бы мной, узнай он, как талантливо я с ней разделался. Жаль только… поздно. — Дайлен кивнул на белую как мел эльфийку и с вызовом уставился на Винн. — Киркволлская сука чуть пополам её не разрезала, но мне удалось исцелить её рану с помощью ритуала, однако она всё равно мертва и останется мёртвой. Так какой смысл? Так что, я бы с удовольствием посмотрел, как эта башня сгорит. Увы, не в том положении и со стороны насладиться зрелищем не удастся. — Дайлен презрительно фыркнул, когда скорбь и сочувствие во взгляде чародейки сменились упрёком.

— Я знаю, что у тебя есть веские причины ненавидеть Круг и храмовников. Но есть те, кто выжил и они не виноваты в твоём горе. На первом этаже ожидают своей участи ни в чём не повинные маги, и среди них есть дети. Если храмовники получат Право Уничтожения, их всех убьют. Если очистить башню от одержимых и спасти Ирвинга, Грегор пощадит Круг.

— Зато они умрут быстро, а не будут гнить в этой башне до конца жизни. — Взглядом Дайлена можно было заморозить все моря и реки Тедаса, но на Винн он не действовал, как и укорительный взгляд чародейки не имел действия на него. — И не надо на меня так глазеть, старуха, ты прекрасно знаешь, что мне плевать на остальной Круг и всех его обитателей, включая тебя и Ирвинга. Не понимаю, зачем ты меня спасла. Лучше бы потратила свои силы на спасение старика, раз тебе это так надо.

— Нерия бы не бросила Круг просто так, — осуждающе произнесла Винн, стараясь призвать к доброй памяти.

Маг тихо посмеялся, закатил глаза, криво улыбнулся.

— Ты в этом так уверена? Твоя наивность меня просто поражает.

Дайлен потерял интерес к Винн, чёлка, лезшая в глаза, его стала заботить гораздо больше, чем она или судьба ненавистного Круга. Он оторвал широкую полоску ткани от того, что раньше было перевязкой, собрал волосы в высокий хвост.

Лина тем временем пыталась укротить возмущение, касающееся непростительного хамства в сторону вековой чародейки. Сам маг был очень молод, вероятно, моложе Алистера. В отличие от Стража его лицо ещё не тронула щетина. Только теперь, подумав об этом, Лина поняла, что не знает, сколько Алистеру лет. Эльфийка тряхнула головой, поняв неуместность вопроса. Однако поставила галочку для поднятия темы в ближайшем будущем. Так или иначе, несвоевременные думы помогли ей успокоиться. В голове её созрел план, и для его осуществления спокойствие было необходимо. Лина сделала шаг вперёд, прочистила горло, состроила как можно более доброжелательное лицо и понадеялась, что получилось оно именно таким, как она его себе представляла.

— Послушай, — вкрадчивым голосом начала Лина. — За помощь я предлагаю тебе сделку…

Дайлен быстро ответил ей вниманием, от которого эльфийка чуть не потеряла голос. Сначала злые синие глаза смотрели с лёгким интересом, плавно перешедшим в холод со стремительно возрастающей ненавистью, предназначавшейся исключительно ей.

— Ну? — нетерпеливо напомнил о себе маг.

Подобравшись, эльфийка перестала притворяться и сурово уставилась на озлобленного шемлена.

— Если ты поможешь, и мы сумеем победить Ульдреда и спасти Первого чародея, я объявлю Право Призыва и отпущу тебя за пределами Круга на все четыре стороны.

— Что?! — не сдержался Алистер. — Ты не можешь просто так объявить Право Призыва!

— Могу, — отрезала Лина. — Я не хотела идти в Серые Стражи и сейчас стою тут только из-за того, что Дункан объявил Право, так что не отнимай у меня последнюю радость, Алистер.

Тот тяжело дышал, пыхтел как разъярённый бык. Право Призыва для него было чем-то важным, тем, что принадлежало только Серым Стражам; он не мог понять, как эльфийка может торговаться исключительной привилегией ордена.

Повисло напряжение, в котором Лина ждала ответа, не прерывая зрительного контакта, и в глазах мага она видела замешательство. Эльфийка предположила, что маг не знает, что такое Право Призыва и решила пояснить:

— Право Призыва — это…

— Я знаю, что это, — в своей манере прервал её Дайлен. — Вот только второй Серый Страж не особо рад видеть малефикара в рядах ордена. — Дайлен перевёл злой взгляд на Алистера. — Будь спокоен, Страж, соглашаться на сделку я не собираюсь. А даже если бы и хотел, не могу вам помочь. По незнанию я выпустил слишком много крови.

— То есть, тебе нужна кровь или жертва? — уточнила Лина.

Маг, удивлённый будничным тоном, перевёл на Лину взгляд. Алистер открыл рот, собираясь высказаться касательно магии крови, но эльфийка резко выставила ладонь, прося не вмешиваться.

— По пути мы встретили женщину, она сказала, что Ульдред больше не Ульдред, это значит, что он одержим, так? — Дайлен медленно кивнул, и эльфийка воодушевилась, гордясь своей догадливостью. — Так вот, если тебе не хватает крови, я, кажется, знаю решение. В Редклифе для изгнания демона из человека был проведён ритуал магом по имени Йован, — эльфийке показалось, что Дайлен стал слушать её внимательней, это придало ей уверенности. — Йован использовал совсем немного своей крови, основная часть была взята из жертвы. Если найти и оглушить одержимого в человеческом виде, ты сможешь использовать его кровь?

— Нет, — Дайлен качнул головой. — Я хорошо знаю теорию и практиковался только со своей кровью. А если ты намекаешь на изгнание демона, то Ульдред вряд ли будет стоять и смотреть, как мы проводим ритуал. Найти жертву тоже невозможно — храмовники подчистили весь этаж перед тем, как найти нас. Или ты хочешь предложить кого-то из своих спутников?

Узнав, что её «гениальный» план ни на что не годен, Лина поникла, вызвав у мага ядовитый смешок. Следом за усмешкой прозвучало ворчание Стэна, намекающее на её бестолковость, и она подумала, что не прочь отдать в качестве жертвы кунари, вытрепавшего ей все нервы.

— В любом случае, не думаю, что я или Винн смогли бы в одиночку победить демона, засевшего в Ульдреде. Я более чем уверен, что он высший.

— Высший? Это… он сильнее Колдовского ужаса?

Дайлен поднял брови, не зная, чему удивляться больше — нелепости вопроса или тому, что долийка знает, что такое Колдовской ужас.

— Сильнее, — усмехнулся Дайлен, решив, что глупый вопрос более примечателен. — А пока ты не придумала что-нибудь более нелепое, я задам свой вопрос, на который, надеюсь, ты ответишь.

Лина обиженно нахмурилась, но по её лицу было видно, что она слушает.

— Что маг по имени Йован делал в Редклифе?

— Какая тебе разница? — уныло проворчала Лина.

— Большая. Это я помог ему бежать из башни.

Снова повисла тишина и напряжение, в котором Алистер не сдержал своих чувств.

— Он отравил эрла! — выпалил Страж.

Дайлен посмотрел на Алистера с неподдельным удивлением. Это была его первая эмоция, не несущая в себе ненависти ко всему живому. Опустив голову, Дайлен шлёпнул ладонью себя по лицу и обречённо вздохнул, затем снова поднял глаза на Алистера.

— Его казнили?

— Нет. Ещё нет, но когда эрл поправится, скорее всего, казнят.

— Ну… — Лина замялась. Рассудив, что маг был дружен с Йованом, эльфийка предположила, что, рассказав о своём поступке, сможет завоевать расположение и заручиться помощью. Она пошаркала ногой, покусала губу, горестно предвкушая, сколько возмущений Алистер высыпет на её больную голову, когда она признается в содеянном. — Прежде чем отправляться в Круг, я освободила его и помогла бежать.

— Т-ты что сделала?! — снова не сдержался Алистер.

— Выпустила Йована, — со вздохом повторила Лина. — Это я настояла на ритуале, а не он. Всё началось с той тётки, а эрл просто решил бы отыграться на нём за смерть стервы, из-за которой вымерли почти все жители Редклифа. — Лина осторожно повернулась к Алистеру, развела руками. — Давай ты покричишь на меня в следующий раз, сейчас не лучшее время для разборок.

— Если ты будешь отпускать всех магов крови на волю, мир может рухнуть до начала Мора!

— Маги крови то, маги крови сё, не надоело? — огрызнулась Лина. — Увиденного мне хватило, чтобы понять, кто тут настоящие чудовища. И это не маги, Алистер, а твоя обожаемая церковь. — Из-за накопившегося возмущения Лина совсем отошла от темы. — Ты хоть видишь, как они тут живут, как с ними обращаются и в кого превращают? Посмотрела бы я на усмирённых храмовников и церковников, как бы они жили, став пустоголовыми овощами.

Дайлен не сводил глаз с ворчащей эльфийки, такого услышать он не ожидал. В детстве ему приходилось видеть долийских эльфов, и Нерия про свой горький опыт с ними немного рассказывала. Вывод был сделан один — долийцы ненавидят всех, кроме долийцев, и плевать им на всех, кроме долийцев соответственно. Но больше заинтересовала его не странность убеждений долийской особы, а Йован и то, что он пока ещё жив. Пока Стражи негромко грызлись между собой, он уставился в пол, принявшись обдумывать свои дальнейшие действия, их последствия и есть ли смысл вообще что-либо делать. Если исключить предложение с Правом Призыва, то он был обречен. Если Круг каким-то невероятным образом будет спасён, его сначала убьют, затем сожгут вслед за Нерией и всеми остальными магами. И его это почему-то вполне устраивало. Но понимание, что Йован ещё живёт и дышит, всё меняло.

— Согласен, я помогу вам, — вдруг произнёс Дайлен.

Винн вздохнула с облегчением, а Лина от неожиданности повернулась куда резче, чем следовало. Под ребром сильно защемило, но она удержалась от демонстрации слабости.

— Но у меня есть одно условие, — без энтузиазма продолжил Дайлен. — Если хочешь, после Права Призыва я буду делать всё, что прикажешь. Сражаться на твоей стороне и так далее, но ты поможешь мне найти Йована.

Лина удивлённо моргнула.

— И что же ты с ним будешь делать?

— А вот это тебя не касается.

Дайлен посмотрел на Лину так, что эльфийка поняла, что дела Дайлена её действительно не интересуют ни капли.

— Ладно, — согласилась Лина. — Но почему ты думаешь, что у меня это получится?

— Ты же долийка, да? — Дайлен криво усмехнулся, видя, как насторожилась эльфийка. — Поклянись честью долийца или своими Творцами, что найдёшь Йована. Живым или мёртвым, мне без разницы. — Эльфийка видно занервничала, и Дайлен растянул улыбку ещё шире. — Таково моё условие. Выбор за тобой. Ну так что?

В волнении Лина начала заламывать пальцы. Клятва честью долийца или тем более Творцами для неё было делом святым. Понадеявшись на удачу и радуясь, что маг не требует уточнения по срокам, Лина кивнула.

— Клянусь, что помогу найти Йована, если мы спасём Первого чародея и Круг магов.

Дайлен склонил голову набок, явно ожидая продолжение, но, слыша в ответ только тихое шарканье подошвы сапога, решил подсказать.

— Клянёшься чем?

— Творцами, — Лина печально вздохнула, опустила плечи. — Клянусь Творцами, что помогу тебе найти Йована, — уныло пробормотав клятву, Лина мысленно добавила: «когда-нибудь».

Дайлену вполне хватило услышанного.

— Литания Адраллы у Ниалла. Короткий путь заблокирован, и он пошёл через малую библиотеку, — без промедления начал Дайлен. — Не буду строить иллюзий, скорее всего, он уже мёртв и нам придётся быстро искать Литанию или вовсе действовать без неё. — Дайлен оценивающе осмотрел состояние каждого и оказался неприятно удивлён увиденным. Страж Алистер, смуглый эльф и коссит выглядели вполне боеспособными, а вот долийка не очень. Заметив, что её рассматривают, она резко выпрямилась и поморщилась, явно испытав острую боль. По его расчётам, она не продержалась бы даже против маленькой собачонки. — Ты, как я полагаю, сражаться не будешь?

Лина, насупившись, спряталась за ворот по самые глаза.

— Ясно… значит, меня оживили, чтобы я стал заменой. — Дайлен с укором посмотрел на Винн, ту его возмущение не тронуло, зато он заметил её измотанность.

Состояние старой чародейки он видел и ранее, но придал ему значение только сейчас. Решив попробовать свои силы, он попытался сосредоточить магию. Ладонь засияла, пальцы слабо заискрились. На лице обессиленного мага отразилось недовольство, от стиснутых зубов под кожей заходили желваки.

Тяжело поднявшись по стенке, Дайлен поправил свёрток, крепко привязанный к поясу тугим узлом, затем оттащил тело Нерии в сторону и оставил, прислонив спиной к стене.

— Винн, прежде чем мы пойдём, надо ещё кое-что сделать. Ты сможешь?

Чародейка медленно кивнула. Плечи её опустились ниже, словно под тяжестью непомерного груза.

— Что сделать? — нетерпеливо спросила Лина.

— Тела магов сжигают, чтобы их не захватили демоны, — вполголоса объяснила Винн.

При одной мысли о запахе горелой плоти Лину передёрнуло.

— А нельзя это сделать после?

— Нельзя, — грубо отрезал Дайлен.

Лина хмуро посмотрела на мага, собираясь высказаться, но, встретившись с его пронзительным взглядом, решила, что сожжение — дело и впрямь неотложное.

— Ладно, — ворчливо согласилась Лина. — Только мы пройдём вперёд.

Дайлен фыркнул, Винн начала готовить заклинание, а они прошли чуть дальше. Алистер, Стэн, Зевран, Лина с её чутким обонянием. Эльфийка закрывала нос руками, пряталась за воротом, но запах жжёной плоти и волос приводил её в полуобморочное состояние, казалось, он впитывался под самую кожу.

* * *

— Сейчас через малую библиотеку направимся в зал Истязаний, — скучающе сказал Дайлен, явно определив себя главным.

Лина, по причине своего состояния, полностью сложила с себя обязанности командира, но то и дело поглядывала на Алистера. После присоединения к группе самоуверенного малефикара запал у Стража пропал напрочь. Хоть он и был в гораздо лучшей форме, чем тощий маг, идущий по стеночке.

Малая библиотека обнаружилась спустя каких-то тридцать футов. Идущий впереди Дайлен осторожно приоткрыл двери и заглянул внутрь. Судя по выражению его лица, увидел он то, чего никак не ожидал. Он приложил палец к губам и, сосредотачивая в руке магию, прошёл в комнату.

Малая библиотека, вопреки названию, оказалась довольно большой комнатой с высокими потолками и длинными рядами шкафов, забитых книгами. Прямо перед выемкой на полу, куда указал Дайлен, лежал Ниалл, прижимая к груди Литанию Адраллы. С расстояния невозможно было понять, был маг без сознания или мёртв. Над телом Ниалла спокойно стоял одержимый: у него было такое же, как и у встреченных ранее, посеревшее деформированное тело, расплывчатые черты, напоминающие потёкшую глиняную маску. Но на внешних характеристиках сходство заканчивалось. Этот излучал спокойствие, уверенность и силу. Он был разумен. На шум шагов он поднял голову, обвёл взглядом вошедших. Встретившись глазами с демоном, каждый ощутил слабость и сильное головокружение.

— Глядите-ка… гости. Я бы вас развлёк, но это требует столько… — демон не успел закончить. Магическая волна слабо толкнула его в грудь, и он пошатнулся.

Похоже, манера Дайлена перебивать других распространялась и на демонов.

— Демон праздности, Страж! Он питается воспоминаниями. Самыми острыми… — выкрикнул Дайлен, поднимая руку и пробуя сотворить новое заклинание.

— Забавно, забавно… — монотонно проговорил демон. — Отдохни, маленький маг. Ты так устал.

Демон праздности вскинул руку, и глаза Дайлена закатились, он осел на пол.

— Что ты с ним сделал? — недоуменно спросила Лина, хватаясь за полку. Её тоже тянуло вниз.

— О, я всего лишь дал ему покой, — голос одержимого звучал гулко и глухо. — Бедный мальчик. Очень, очень устал. Стезя магии крови — могущество, но она утомительна.

— Сопротивляйся! — через силу крикнула Винн. — Держись, иначе мы все погибнем!

— Но зачем? Разве вы не устали от жестокости и насилия? Я вот устал. — Демон плавно опустил руку, и Винн распласталась на полу второй. — Неужели вам не хочется просто лечь и… забыть обо всём. Оставить всё позади?

— Ох, — откликнулся Алистер, прикладывая руку к голове. — Не могу… глаза слипаются. Кто-нибудь…

Алистер рухнул на пол, и Стэн, вскинув меч, с трудом двинулся вперёд, но, сделав лишь пару шагов, зашатался и упал ничком, растянувшись на каменных плитах.

— Он просто отдыхает. Бедняжка так устал, так устал… — продолжил демон. — Ты ведь тоже хочешь присоединиться к ним? — он обращался лично к ней. Лина обернулась в поисках Зеврана, но тот уже лежал рядом с Алистером. Не зная как поступить, эльфийка инстинктивно потянулась за кинжалом.

— Зачем тебе сражаться? Ты достойна большего… ты заслужила отдых, мир и без тебя не пропадёт.

Голос постепенно затих. Сознание Лины померкло, сменившись глухим и неосязаемым мраком.

---

1)

In Uthenera. Хвалебная Песнь:

Старейшина, подошёл твой срок

Душа моя скорбью полна

Отдых нужен усталым глазам

Сердце увядшее бьётся всё реже

Свобода — во сне наяву

Мы поём, веселясь

Мы рассказываем истории

Мы смеёмся и плачем

Мы любим — ещё один день.

Вернуться к тексту

В Твердыне Кинлох — старинной башне, в которой располагался ферелденский Круг магов, кипела жизнь. Мятеж, разрыв завесы, демоны, одержимые — ничего этого не было. Лишь громадная башня, растущая прямиком из центра глубокого озера Каленхад, маги, ставшие узниками Круга и храмовники, следящие за каждым их шагом.

Дайлен изумлённо округлил глаза, поняв, что очутился в башне. Он ожидал, что вернётся в годы детства, проведённые в Орлее — в то недолгое время он был в какой-то мере счастлив и возможно был бы не прочь задержаться ненадолго в том периоде своего прошлого. Но он оказался в Круге, и это было странно. Для демона праздности, насколько он знал, главной задачей было задержать своих жертв в беспамятстве на как можно большее время, а в этом месте Дайлен засиживаться не намеревался. «Похоже, демон плохо разбирается в людях и их желаниях, или решил забавы ради ввергнуть меня в мир вечной скуки и уныния, — с мысленным стоном подумал маг. — А если он гурман и предпочитает питаться болью и душевными терзаниями, то и тут прогадал…» Дайлен тяжело вздохнул и лениво поднялся с койки. В жизни его были гораздо более волнующие дни, а от проблем Круга он научился абстрагироваться. Так или иначе, нельзя было задерживаться, углубляясь в размышления о причинах столь странного выбора демона, и следовало скорее искать выход. Становиться едой для обитателей Тени у него не было ни малейшего желания.

Он прошёл вперёд по коридору и услышал, как из соседних спален слово в слово повторяются слышанные им ранее сплетни. Судя по ведущейся беседе, прошло не меньше недели с побега Йована. Ученики Круга даже в Тени на удивление живо обсуждали это событие. Светловолосая чародейка вполголоса восхищалась Йованом, а её собеседница громко осуждала непокорство обсуждаемого мага, но обе особенно выразительно высказывали неодобрение за изучение магии крови. Увлекательно слышать такие слова из уст участниц восстания. Теперь-то Дайлен понимал, что своим возмущением они создавали себе прикрытие. Он заглянул в комнату и ради проверки своей гипотезы с наигранным радушием улыбнулся светловолосой чародейке, но та сделала вид, что не заметила оказанного ей знака внимания.

Дайлен прыснул в кулак. Такое отношение порождения Тени его почему-то не удивило — он никогда не был душой компании, а после того как оказал помощь в побеге, к нему и вовсе стали относиться как к прокажённому. Некоторые особо ферелденистые ферелденцы Круга внезапно вспомнили про акцент, от которого он так и не избавился, и снова с пренебрежением начали называть орлесианцем. Впрочем, только Нерия знала, что рождён он был в Вольной Марке, а само отношение как к орлесианцу его ничуть не оскорбляло, но ради приличия в ответ на выпады он называл ферелденцев собачниками. Тех, кто не знал смысла, заложенного в данное выражение, это ничуть не обижало, сам же он злорадно посмеивался, объяснив ужаснувшейся Нерии, что в Орлее ферелденцев называют так не просто из-за их чрезмерной любви к мабари, а сравнивая и приравнивая к собакам и к их поведению (валянию в грязи, лизанию гениталий и так далее).

Продумывая, как выбраться из наваждения, Дайлен возобновил путь по коридору. Всего он увидел три варианта: первый — банально найти выход. По его суждениям он мог являть собой нечто вроде полупрозрачной магической двери, парящей в воздухе, или портала. Следовало заглянуть во все простые двери, окна и шкафы. Вероятность того, что за одеждой в каком-нибудь гардеробе находится выход, была мала, но исключать такую возможность нельзя. Второй вариант, придуманный им — осознать, что всё происходящее не является настоящим. Загвоздка была в том, что он ни на миг не поверил в реальность навязанного видения, но всё ещё находился в ловушке. Третий вариант — это перебить всех демонов, или же не всех, а хотя бы главного. Возможно, сразиться придётся с демоном в обличии Ирвинга, Торк или… Дайлен застыл, занеся ногу для нового шага, нервно сглотнул слюну и почувствовал, что в горле у него застрял тугой комок. Вероятность того, что демон предпочтёт прятаться под личиной дорогого ему человека более высока и предчувствие, что в библиотеке он встретится с Сураной, заставило его растерять всю решимость. От одной мысли о том, что ему придётся встретиться взглядом с лучистыми золотисто-карими глазами эльфийки нутро опускалось вниз тяжёлым грузом.

Прижав ладонь ко лбу, Дайлен облокотился на стену. Понимание, что Нерия, которую ему предстоит увидеть, будет не настоящей, задачу отнюдь не облегчало. Дайлен соскользнул по стенке на пол, прикрыл ладонями лицо. Следовало морально подготовиться, чтобы рука не дрогнула в самый ответственный момент. Он мысленно твердил себе, что Нерия, которую он увидит в библиотеке, будет не Нерией, а демоном, порочащим её образ, и решил, что вернее будет начать атаку, даже не заговаривая с врагом.

— Дайли? — серебристый голосок эльфийки прозвучал совсем рядом.

Дайлен встревоженно дёрнулся и резко повернулся к ней. Он не удивился, что не услышал её приближения. Шаги эльфов всегда были беззвучны. Ошеломило его то, что демон не стал придерживаться событий выбранного дня.

Она с каким-то несвойственным для себя изяществом опустилась на корточки рядом, улыбнулась, склонила голову набок, принявшись разглядывать его с интересом, и он неосознанно ответил ей тем же. Демон нацепил её лицо, говорил её голосом, но был не похож на Нерию, сделав её более… женственной что ли. Щуплое тельце обратилось точёной фигуркой, каким-то чудом отрастившей соблазнительные формы, волосы чуть ли не мерцали, лёгкую сутулость как рукой сняло, а тонкая шея перестала подаваться вперёд. Бледная кожа эльфийки обрела цвет слоновой кости, частые веснушки, усыпавшие щёки и вздёрнутый носик, стали куда светлее и эстетичнее, как и любая часть её лица. Лишь медового цвета глаза с хитрым прищуром остались теми же. Кем бы не был демон, принявший облик Нерии, он имел вкус, но с его правками внешность девушки утратила всю изюминку, делавшую её особенной.

Дайлен крепко зажмурился и, ухмыльнувшись, тихо ругнулся. Пытаясь подстроить внешность девушки под принятые идеалы, демон сильно упростил ему задачу.

— Если ты будешь сидеть в коридоре, Дайли, о тебя может кто-нибудь запнуться, упасть и разбить лицо, — учёным тоном сказала демон и задумчиво прибавила: — Правда, если это будет храмовник, скорее всего он сломает нос о своё ведро и возможно получит сотрясение мозга.

На лбу Дайлена выступил пот, он попятился. Фразы, голос, тон — этим демон с пугающим мастерством копировала эльфийку.

— О! Поняла! Это и есть твой коварный план! — деловито нахмурилась демон. — Вот только тебе попадёт по первое число, а мне такого не надо.

Она весело ткнула пальцем его в щёку, вызвав отвращение, которое Дайлен с трудом сумел скрыть под натянутой улыбкой. Неприязни, как ни странно, она не заметила и приблизилась ближе, чем позволяли рамки дружеских приличий, и положила ладонь на его щёку, заставив Дайлена оцепенеть. Воцарилась напряжённая тишина, и демон, почуяв неладное, убрала руку.

— Что-то не так? — обеспокоенно спросила она. — Ты плохо себя чувствуешь?

Дайлен качнул головой, не отрывая взгляда от внимательных глаз. При касании демона он испытал странное ощущение, растекающееся теплом по всему телу и тошноту, как от терпко-вяжущего вкуса хурмы, с ранних лет преследующего его в кошмарах.

— Врун, — с наигранным возмущением нахмурилась демон. — Ты белый как борода Первого чародея! А ну вставай, тебе надо выпить сладкого чая.

Дайлен снова качнул головой. С поучительным тоном демон даже принялся применять нелепые сравнения эльфийки. С этим пора было кончать.

С приторно ласковой улыбкой Дайлен молча протянул к шее демона руку, надеясь что она воспримет его жест как какой-то романтический порыв. Демон немного поколебалась, покусала нижнюю губу и, не ожидая подвоха, подалась вперёд, позволяя коснуться ладонью своей шеи. Дайлен зажмурился, молясь Создателю, чтобы она не надумала замурлыкать подобно кошке, как никак, это было в характере Нерии. Демон приблизилась к нему ещё на несколько распроклятых дюймов, прежде чем струя холода, выпущенная из ладони, поразила её. Тонкая шея, обращённая в лёд, под весом надломилась со стеклянным хрустом и голова, с глухим ударом упав на пол, подобно кочану капусты откатилась к противоположной стене, а хрупкое тело рухнуло на него, казалось, оно весило тысячи тонн, и Дайлен рывком спихнул его с себя.

Надежда, что демон примет свою истинную форму, к его сожалению не осуществилась. Взгляд его не нарочно метнулся к отломившейся голове. Она тоже не обрела рога, в одном была радость — повёрнута она была к нему затылком и не смотрела на него застекленевшими глазами.

Дайлен быстро отвёл взгляд и, сощурившись, уставился в высокий потолок коридора. На миг вместо камня он увидел характерные для Тени зелёно-жёлтые цвета, быстро сменившиеся на привычный серый камень. Следовало скорее искать выход. Но как? Демона, принявшего вид Нерии, он убил, а те, что были в комнатах, умолкли и больше знать о себе не давали. Дайлен предположил, что они ещё не осознали произошедшее.

«Что ж, тогда за мной начало». Дайлен поднялся и, сосредотачивая магию в ладони, быстрым шагом направился к первым спальням.

* * *

Всё оказалось гораздо проще, чем он себе представлял. Магическая волна не просто оглушала, а валила с ног, от заряда молнии тела визжащих чародеек поджаривались в угольки. Дайлен бешено посмеялся. Он желал насладиться боем, пока это было возможным. Насколько он помнил по первому путешествию в Тень во время Истязания, здесь есть бесконечные источники лириума. С этими мыслями он быстрым шагом направился к библиотеке. Пространство вокруг уже начало терять чёткие черты и наполнилось зелёной дымкой по щиколотку, но он не мог отказать себе в удовольствии перебить всех обитателей Круга, пусть то и были лишь демоны. В душе Дайлен надеялся встретить среди них некоторых отдельных храмовников, среди которых были Торк, Грегор и Лиам, и многих других, кто ему особо досаждал более десятка лет.

Стоило ему только ступить на порог библиотеки, как присутствующие в ней начали шипеть. Они знали о случившемся.

— Жалкий червяк! — визгливо крикнул кто-то из сгрудившейся толпы.

Дайлен бегло оглядел приближающихся. К его сожалению, среди них не было ни одного храмовника или мага, с которым он так жарко желал встречи.

— Глупый смертный! — крикнул подступающий демон. При его виде Дайлен слегка опешил. Порождение Тени выудило из его памяти лицо мага, давно бежавшего из Круга — если бы Андерс видел, как искорёжен его образ, определённо свалился бы в обморок. — Сейчас ты… — Демон взмахнул посохом, но ни сотворить заклинание, ни договорить не смог, Дайлен раньше вскинул руку, оглушив его и всех присутствующих магической волной.

Лишь один из врагов успел выпустить полноценное заклинание из посоха, но заряд энергии был оттолкнут мерцающим кругом-щитом, сотворённым взмахом руки за считанные секунды.

— Маг с посохом — позорище! Всё равно, что маг с луком! — презрительно фыркнул Дайлен.

Продолжая находиться в круге защитного поля, он направил руки в сторону натужно поднимающихся демонов-магов. Тихий шёпот заклинания, насмешливый вскрик и поток щебечущих молний обратил тела порождений Тени в угли. Сила переполняла его, и маг с трудом сдерживался, чтобы не разразиться «злодейским смехом», как называла его Нерия.

Переступая через обугленные тела, Дайлен заглянул за следующие ряды стеллажей и разочарованно простонал. Второй бой закончился быстрее, чем ему того хотелось. Лишь десяток демонов наполняли библиотеку, и все они разом высыпали ему навстречу. Дайлен с надеждой направился к двери, ведущей в зал с лестницей на второй этаж, но не успел дойти до неё пары шагов, как помещение большой библиотеки заполнилось серебристой дымкой, сквозь которую показывался другой мир, состоявший, казалось, из бесконечной мутной зелени, и лишь стеклянные шарики, сиявшие магическим светом, до последнего плясали под стофунтовым потолком. Дайлен отвлёкся на них и не отрывал глаз, покуда не услышал удивлённый возглас Ниалла.

— Молодец, что выбрался из той ловушки!

Дайлен вздрогнул. Голос Ниалла прозвучал слишком неожиданно и близко. Он обернулся, настороженно уставился на мага.

— Кто бы мог подумать, что ты попадёшь сюда…

— Да уж, — многозначительно проворчал Дайлен. — Ты давно тут?

Ниалл свёл брови, напрягая память, но, сдавшись, махнул рукой и присел на вздыбившийся неподалеку скальный выступ.

— Меня поймал демон праздности. Это произошло сразу после нашей встречи в комнате с тем демоном. Не знаю, сколько времени прошло с тех пор.

Дайлен оценивающе оглядел Ниалла: тот обливался потом, его силы явно были на исходе.

— После нашей встречи прошло часа три-четыре, не знаю, много это или нет, но судя по виду, тебе недолго осталось.

Ниалл еще раз махнул рукой.

— Это место отнимает всё… — запричитал он, — отсюда нет выхода. Кажется, что есть, но это заблуждение.

Игнорируя слова товарища по несчастью, Дайлен подошёл к обрыву и осторожно взглянул вниз. Потом — вверх. Прошёлся взад-вперед, поглядывая в зеленый туман. Согласно тому, что он читал, где-то тут должны находиться острова, среди которых должен быть главный демон, но разглядеть их в зелёной дымке не удавалось.

— Винн с Серыми Стражами пришла спасать Ирвинга, — начал он, вернувшись к сникшему Ниаллу. — Среди них коссит, долийка, городской эльф и парень со щитом храмовника. Ты их не видел?

Ниалл поднял голову и посмотрел на Дайлена с некоторым интересом. От услышанных примет брови его поползли вверх.

— Ты уверен, что это Серые Стражи?

— Винн не стала бы врать.

— Я слышал, что произошло в Остагаре, и думал, что все Серые Стражи погибли.

— Если не веришь, у них и спросишь. Я намерен их найти, а не сидеть на месте, — огрызнулся Дайлен.

Ниалл тяжело вздохнул, борясь с отчаяньем, затем в третий раз махнул рукой и подперев ею голову, уставился на Дайлена.

— Найти их будет мало. Если хочешь выбраться, надо будет ещё убить демона праздности. Если, конечно, сумеешь до него добраться. Только его сила удерживает нас здесь. Если она иссякнет — мы проснёмся. Но если сделать это слишком поздно… — Ниалл обречённо покачал головой.

— Да, да, знаю, — фыркнул Дайлен. — Надо торопиться, и ты, если всё ещё хочешь спасти Круг, мне поможешь.

Ниалл покивал головой, соглашаясь.

— Видишь вон тот пьедестал? — он указал пальцем на купель, издали напоминающую зелёный гриб или чашу, вырезанную из малахита. — Пока я был тут, изучил руны на нём. Они означают разные острова в царстве демона Праздности. — Немного подумав, Ниалл с недоверием повернулся к Дайлену. Тот уже подошел к купели и принялся разглядывать вырезанные руны. — Ты в самом деле думаешь, что сможешь убить одного из высших демонов? — Дайлен кинул на Ниалла грозный взгляд и тот в очередной раз вздохнул.

— Пять островов, включая наш? — уточнил Дайлен.

Ниалл кивнул.

— Как пробраться на другие острова?

Ниалл поднялся, тоже приблизился к купели.

— Сам демон находится на среднем острове, но туда не попасть. Пять островов вокруг образуют защитное ограждение. Когда я это понял, решил, что смогу выбраться. Попробовал зайти на каждый остров по очереди через порталы. — Ниалл махнул рукой на пять троп, отходящих от мощённой мраморными плитами площадки, и вернулся к чаше, с отчаянием воззрившись на точки-острова. — Но надежды пошли прахом. Всё время что-то мешает. Видишь тропу, но не можешь до неё добраться, и она дразнит тебя, манит и сводит с ума.

— Заткнись, — прошипел Дайлен, грозно зыркнув на мага, — твоё нытьё делу отнюдь не помогает.

— Да ты и впрямь веришь, что найдёшь выход, верно? — Ниалл грустно улыбнулся, качнул головой, и брызги с мокрой от пота чёлки тут же окропили поверхность купели. — Посмеивается Создатель… Я ведь тоже верил. Кажется, вечность прошла с тех пор…

Дайлен прерывисто выдохнул, теряя терпение.

— Продолжишь ныть, и я тебя ударю. — В ответ на скептический взгляд мага Дайлен добавил: — Тебя когда-нибудь била молния?

Тот хмыкнул, рассудив, что не стоит развивать эту тему.

— Нерия на одном из островов? Ей помогло лекарство? — отстранённо спросил Ниалл. Не дождавшись ответа, он повернулся к Дайлену, но, встретившись с холодным взглядом злых глаз, съежился и умолк. Взгляд мага пугал гораздо больше, чем любая его угроза.

Давящая тишина повисла совсем ненадолго. Сделав для себя какие-то выводы после изучения символов, Дайлен резко выпрямился и махнул в сторону правой тропы.

— Начнём с неё.

— Я уже пытался, но ничего не вышло, — с печалью в голосе напомнил Ниалл.

Дайлен раздражённо вскинул руку и на его пальцах угрожающе заискрились молнии.

— Идёшь со мной, или устроить так, чтобы ты больше не страдал в этом мире никогда?

Глядя в злые синие глаза, Ниалл нервно сглотнул слюну, затем невольно кивнул. Дайлен, удовлетворённый ответом, двинулся в сторону правого портала и маг, опустив голову, покорно последовал за ним.