Серый Страж из Долов (джен)

— Ну, и где же ты? — задумчиво и в то же время недовольно пробормотала Лина.

Она остановилась и огляделась. На первый взгляд, вокруг было пусто, и никто засад не устраивал. «Опаздывает? Или, может…» — Лина хитро прищурилась, решив принять вызов. Она внимательно огляделась, прислушалась. Опустилась на корточки, высматривая примятую траву, надеясь найти какие-либо знаки пребывания Тамлена в назначенном месте. Пусто. Ничего. Её друг, как и она, как и любой долийский охотник, умел отменно прятаться, не оставлял следов и не издавал шума при беге. Однако ни он, ни кто-то другой не мог скрыть от неё запах.

Прикрыв глаза и уши, Лина глубоко вдохнула, стараясь уловить устойчивый запах мази от воспалений. Свежий и в то же время горьковатый, с тонкой ноткой древесности. «Так… листва, эльфийский корень, вонючий клоп… нет, не то. — она повернулась в другую сторону и сделала ещё один глубокий вдох. — Да… вот оно!»

Насколько помнила Лина, в стороне, откуда послышался запах, был небольшой обрыв и поворот, ведущий на крутой холм. Её друг находился дальше, чем она рассчитывала. Но уголки её губ поползли вниз вовсе не из-за расстояния.

Лина вскочила на ноги и устремилась вперёд, надеясь, что успеет добраться до места прежде, чем случится что-то непоправимое.

* * *

В сторону лагеря долийцев со всех ног бежали три человека. Они спотыкались, падали, поднимались и снова продолжали бежать. Люди спасались от одной опасности, приближаясь к другой. Самый первый из троицы, не успев остановиться, плюхнулся на землю при виде целящей прямо в голову стрелы.

— Это долиец! — в испуге крикнул упавший.

— А вы сунулись туда, куда соваться не следовало! — со злобой выкрикнул Тамлен, останавливая двух других, поочерёдно целясь в каждого.

— Дай пройти, эльф! Ты не смеешь нас задерживать! — осмелев, произнёс самый высокий человек и замолк, когда прицел был переведён на него.

— Да что вы… Это мы ещё посмотрим, — уже тише произнёс Тамлен, и лёгкая улыбка тронула его губы, когда из-за дерева медленно вышла Лина с приготовленной стрелой. Люди с ужасом перевели взгляд на неё, поняв отчаяние своего положения. — Ты вовремя. Я наткнулся на этих… людей. Это бандиты.

— М-мы не бандиты, клянусь! П-пожалуйста, не убивайте нас! — слёзно взмолился упавший.

— Пф-ф, вы, шемлены, такие жалкие, — словно выплёвывая слова, сказал Тамлен. — Просто не верится, что ваши предки когда-то прогнали нас с нашей родины.

— М-мы тебе ничего не сделали, долиец! — вступился самый высокий. — Мы даже не знали, что этот лес ваш!

— Этот лес совсем не наш, болван. Вы подобрались слишком близко к нашему лагерю. — Тамлен усмехнулся, заметив, как упавший зарыдал. — Вы, шемы, хуже паразитов, от вас можно ждать только подлости!

— Тамлен, — прошептала Лина. — Не надо. Остынь.

— «Не надо»? — фыркнул Тамлен. — Что же ты предлагаешь с ними делать, lethallan⁽¹⁾ .

Лина не спешила с ответом, решив прежде рассмотреть чужаков. Все были одеты бедно и испачканы в грязи. Рыдающий так и не поднялся, у одного человека порвана рубаха, а в волосах запуталась паутина. Ближний, самый высокий шемлен, держался храбрее своих двух сородичей, трясущихся от страха.

— Если мы убьём их, это принесёт только неприятности, — понизив голос до вкрадчивого шёпота сказала Лина. — Просто предупредим их, чтоб не болтали.

— Если мы их отпустим, это принесёт нам ещё больше неприятностей, — резко ответил Тамлен. — Если они останутся в живых, нам придётся переносить лагерь на другое место.

— Перенести лагерь или вести войну с кучей шемленов? — более грубо возразила Лина.

— М-мы пришли не для того, чтоб-бы вам вредить, — залепетал человек в порванном. — Мы просто нашли пещеру, и…

— Да! — перебил товарища самый высокий шемлен. — Пещеру и руины, каких я ещё не видывал. Мы подумали, что там найдётся… э…

— Клад? — закончил за человека Тамлен. — Значит, вы не настоящие бандиты, а просто воры.

— Мы знаем этот лес, — спокойно произнесла Лина. — Пещеры тут есть, но руин никогда не было. Вы лжёте.

— Я… нет. Вот, мы нашли доказательство! — человек протянул долийке то, что крепко сжимал в руке всё это время.

Лина расслабила тетиву и опустила лук, принимая из рук человека маленькую скульптурку.

— Вы… что это? — Лина повертела в руке каменную статуэтку рогатой женщины с двумя зайцами за спиной. Присмотрелась к основанию, покрытому странными символами, крайне вычурными и оттого невозможными для чтения. — Тамлен, посмотри на это.

Эльф боковым зрением глянул на письмена, и на его лице промелькнуло изумление.

— Это… я знаю эти знаки, это эльфийское письмо, — гневно нахмурившись Тамлен уставился на людей — Где вы это нашли?!

— В п-пещере, прямо у входа! — спешно выпалил человек в порванном. — Там в руинах ещё много таких! Нам, правда, не удалось зайти глубже…

— Почему же? — заинтересованно спросила Лина.

— Там был демон! — на лице шемлена при воспоминании о встреченном существе выступили капельки пота. — Огромный, с чёрными глазами! Хвала Создателю, мы сумели убежать!

— «Демон», — Тамлен презрительно фыркнул. — Где находится эта пещера?

Не прекращая волноваться, шемлен как можно быстрее объяснил эльфам, как добраться до пещеры с руинами. Он по-прежнему надеялся остаться живым, вернуться домой, но у Тамлена на его счёт были иные планы.

— Это всё, что вы можете сказать? — Тамлен вновь вскинул лук, натягивая тетиву до звона.

— Да, — в испуге выпрямившись, быстро ответил шемлен. — Прошу, отпустите нас, мы никому не расскажем…

— Я и без того знаю, что вы ничего и никому не расскажете.

Лина успела схватить друга за руку, прежде чем тот совершил задуманное.

— Ты уже достаточно их напугал, они не причинят нам хлопот.

Тамлен раздражённо поморщился, не желая уступать подруге. «Пойми уже, они могут вернуться с толпой своих сородичей», — мысленно пытался донести он до неё, но Лина упорно настаивала на своём. Не выдержав взгляда многоцветных глаз, смотрящих на него с упрёком, Тамлен медленно вздохнул и нехотя опустил лук.

— Ладно… Что ж, шемы, удирайте… и не возвращайтесь, пока мы не уйдём в другое место.

Они убегали, шумно дыша и спотыкаясь, не веря своему везению. Лина отпустила руку друга, лишь когда шемлены скрылись за холмом, став для Тамлена недосягаемой мишенью.

— Когда-нибудь ты сильно обожжёшься, lethallаn… — тихо произнёс эльф, убрав лук за спину.

— Не так уж они и плохи. Противные на вид, это да. Но ты к ним слишком суров.

— А ты слишком снисходительна, — с укором ответил Тамлен. — Сколько ещё обид должен вытерпеть наш народ, чтобы ты научилась их ненавидеть?

В ответ на упрёк друга Лина закатила глаза.

— Если мы не научимся жить с ними в мире, наш народ будет продолжать терпеть эти обиды. Кроме того, рано или поздно их отправились бы искать, и в первую очередь обвинили бы нас. — Постучав пальцем по виску, Лина заглянула другу в глаза. — Умерь свой гнев, lethallin, и посмотри на вещи здраво.

— Думаешь, они так не настроят людей против нас? — парировал Тамлен. — Лина, не будь наивной.

— Тамлен, Тамлен, — вздохнула Лина, снова принявшись рассматривать статуэтку. Под правой ногой женщины изображался тонкий месяц, а рога на голове напоминали рога галлы. «Я Матерь Зайцев и Сестра Луны, Владычица Охоты — Андруил. Не забывайте Пути Охотника, и я буду с вами» — вспомнила Лина предписания богини. — Рога, зайцы, луна. Эта статуэтка точно связана с Андруил, — Лина довольно ухмыльнулась радуясь своей догадке и подняла взгляд на друга. — Откуда ты знаешь эльфийские письмена?

— Я видел похожие на свитках Хранительницы.

— Тогда надо поскорее показать это ей, — Лина спрятала статуэтку в поясную сумку и сделала шаг в сторону лагеря.

— Да, резьба на камне наверняка её заинтересует, — согласился Тамлен. — Но давай пойдём посмотрим, есть ли там ещё что-нибудь.

— Ты хочешь отправиться к пещере сейчас? — удивилась Лина.

— Да, раз уж мы уже здесь.

— Но разве не стоит сначала рассказать об этом Хранительнице?

— Ты же не боишься, верно? — прищурившись, хитро спросил Тамлен.

— Я не боюсь, — насупилась Лина. — Но… недоброе у меня предчувствие насчёт этого «демона».

— Да брось, трусливые шемы говорят, что это демон, и ты веришь? Может, они разбудили медведя. Давай посмотрим, существуют ли эти руины на самом деле, а потом уж будем решать, как поступить.

Лина задумчиво прикусила губу. Ей было интересно посмотреть, что находится в пещере, но, с другой стороны, там может быть что угодно. Да ещё и этот упомянутый «демон». Ей приходилось слышать о демонах от Мерриль, и несколько раз сильно ругаться с ней из-за разницы убеждений. Лина строго посмотрела на друга. В глазах молодого эльфа читался азарт и жажда приключений. Покраснение от укуса дикой пчелы, украшающее скулу, тоже как будто бы начало светиться. Лина испытала укол вины, и намерение более резко высказать свои опасения пало ниц.

— Ладно, только ненадолго. — Лина вздохнула, когда Тамлен заулыбался, радуясь её согласию. — Но прежде чем идти, объяснись, почему ты был тут, а не там, где мы договаривались.

— А я и шёл туда, — пожал плечами эльф, — а потом услышал этих троих.

— Хо, а я-то уж понадеялась в прятки перед тренировкой поиграть. Что ж, какая жалость.

— Да пойдём уж поищем эту пещеру, — поспешил Тамлен перевести тему. — Шемы сказали, что она к западу отсюда.

— Ага. — поправив сумку на поясе, Лина поспешила за другом.

* * *

Два серых волка жадно поедали мясо молодой галлы. Около месяца назад больше половины их стаи погибло под когтями бурого медведя, и клан долийцев, обосновавшихся в их родном лесу, истреблял последних оставшихся. А всё из-за того, что одному сумасброду пришло в голову ночью сунуться в лагерь эльфов. Теперь их осталось всего двое, и приближающихся эльфов тоже было двое. Иной раз они обошли бы охотников, но голод и желание защитить добычу, пойманную непосильным трудом, затуманили разум. Хищники не знали, что их появление не станет для охотников внезапностью.

Ощерив окровавленные пасти, волки кинулись вперёд. Зазвенела тетива, и тела хищников тяжело рухнули на землю. Звери даже не успели осознать свою собственную смерть.

— С их стороны это было глупо, — усмехнулся Тамлен, доставая свою стрелу из глазницы зверя.

— Да, — сухо кивнула Лина. — «Вир Ассан», довольно символично найти символ Андруил и через два поворота следовать пути стрелы.

— Вот только, кажется, охотились на нас.

— Если это волки из той же стаи, то охота взаимна, — наконечником стрелы Лина прочесала линяющую шкуру зверя, в которой копошился целый выводок блох.

— У нас достаточно шкур, — простонал Тамлен поняв её затею.

— Тамлен!

— Ладно, заберём шкуры на обратном пути, — спокойно согласился эльф, привыкший к устоявшимся принципам подруги. — Пойдём скорее.

— Ага, — согласилась Лина и ещё раз с сожалением посмотрела на воспаление на скуле друга. — Тамлен, есть ещё кое-что, о чём я хотела спросить.

— О письменах?

— Нет, не о них. А о… — Лина раскраснелась, и цвет её лица почти слился с тоном волос. Если бы это физически было возможно, то её острые уши пристыженно опустились бы вниз. — Ну, ты знаешь, о чём. Почему наказали только тебя?

— Просто попался только я, и я не называл имён, — лучезарно улыбнулся Тамлен.

— Но это я потревожила улей!

Лина закусила губу. Она считала, что вина полностью лежала на ней. Привычка лазать по верхам и смущение, от которого она предпочла спрятаться в кроне высокого дерева, спровоцировало диких и очень-очень злых пчёл. Полосатые насекомые очень негодовали, когда их дом, располагавшийся на одной из веток, внезапно зашатался и пришёл в движение. Тамлен, услышав предупреждающий крик, успел отбежать на более или менее безопасное расстояние, а после прыгнул в кусты. Упустив свою жертву, жалящее облако продолжило свой путь вперёд, в сторону лагеря, разъяряясь всё сильнее. Особенное внимание рой уделил охотнице Роде, в дальнейшем донёсшей Хранительнице, кто был виновником жужжащего хаоса.

— Это я направил их в сторону лагеря, а не ты.

— Спасибо, что прикрыл меня.

— Само собой, ты же знаешь, я для тебя на всё готов, — ответил Тамлен. — Думаю, если мы найдём что-нибудь стоящее, Хранительница простит меня.

— Да, ты прав, — решительно кивнула Лина.

* * *

Узкая тропинка, идущая вдоль высоких обрывов, привела эльфов к ровному ряду трёх высоких стрельчатых арок. Время сильно потрепало их, но не смогло уничтожить былое величие. Лепнина и резьба по большей части были сколоты, но в некоторых участках ещё угадывался растительный орнамент.

Лина никогда ещё не видела столь высоких и искусных строений, и у неё не получалось представить, как такое возможно сотворить. «Были ли эльфы времён Арлатана выше? — думала Лина. — И это они ещё врыты в землю… наверное, тут не один ярус. Зачем кому-то вообще такое строить?»

— Это… явно эльфийское строение, — с восторгом прошептал Тамлен, внимательно рассматривая одну из колонн.

— Величественные и изящные, устремлённые ввысь, — промурлыкала Лина. — Да, похоже на эльфийское.

— Не знал, что ты этим интересуешься, — искренне удивился Тамлен.

— А я и не интересуюсь, я твои мысли читаю.

В ответ Тамлен весело усмехнулся.

Склон тропы, начиная от первой арки, становился всё бугристей и круче, став своеобразной лестницей ко входу в руины. Являлся ли прежде этот вход окном или дверью, сложно было разобрать; теперь он был похож на пещеру, заросшую зеленью и колючками. И Лине она напоминала гигантскую пасть.

— Идём туда! — радостно предложил Тамлен уверенно зашагав ко входу.

Лина торопливо последовала за другом и остановилась, не дойдя до пещеры пары шагов. Лина трусихой себя не считала, её отправляли на охрану границ, и на охоту она ходила с малых лет. Кроме того, ей уже полгода назад нанесли валласлин, подтверждающий, что она стала взрослой. Но состояние её храбрости зависело от двух ощущений: первое — смущение, второе — сильно развитое чувство опасности, которое Ашалле назвала шестым чувством. У входа в руины интуиция весьма настойчиво напоминала о себе странными ощущениями в груди и в животе.

— Тамлен, не думаю, что нам следует идти туда.

Эльф обернулся и изумлённо посмотрел на подругу.

— Почему? Здесь никого нет.

— Снаружи — нет, — согласилась Лина. — А внутри? Знаешь, мне как-то не хочется идти в неизвестность.

— Всё когда-то было неизвестным, — заметил Тамлен. — Лина, ты подумай только! Там могут быть вещи, принадлежавшие нашим предкам. Неужели ты не хочешь увидеть их первой?

Лина замешкалась, вняв доводам друга. С одной стороны — любопытство и желание помочь найти что-нибудь стоящее, с другой — здравый смысл и интуиция. В ней началось бурное сопротивление, в итоге которого здравый смысл победил. Она состроила как можно более суровое выражение лица, намереваясь отговорить упрямца.

— Нам стоит вернуться в лагерь и рассказать об этой пещере Хранительнице.

— Но мы ведь уже на месте, — возразил Тамлен. — И я не побегу за помощью, пока нет веских причин устраивать суету.

— А если суета начнётся, и помогать уже будет некому? — парировала Лина.

— Не начнётся, — заверил Тамлен. — Пойдём глянем хотя бы, что там внутри, разве это может быть опасно?

«С чего ты решил, что это безопасно?» — подумала Лина, но не успела озвучить свои мысли — Тамлен уже уверенным шагом спускался в темноту.

— Лина! Долго тебя ждать? — донеслось из темноты.

«Fenedhis!»⁽²⁾ — мысленно выругалась Лина. Она до дрожи не хотела входить в пещеру, но и оставить друга одного не могла.

* * *

Прикрыв рукой лицо, Лина спускалась вниз, огибая колючие заросли, и чем ближе она подбиралась к руинам, тем сильнее становились запахи. Пыль, гниль и тлен стали проклятием для её чуткого обоняния.

Тамлен дожидался её перед самым входом в руины, являвшим собой небольшой обрыв потрескавшихся плит. Успев рассмотреть узоры, вырезанные на стенах, он выглядел весьма разочарованным.

— Похоже… тот шем сказал нам правду. Только эти руины больше похожи на человеческие, чем на эльфийские, — еле слышно сделал вывод Тамлен. — Я не думал, что это место будет таким.

Огонёк надежды загорелся в Лине.

— Тогда нам тут нечего делать, пойдём отсюда.

— Нет, может, это и похоже на человеческую постройку, но откуда здесь эльфийские артефакты? Надо пройти дальше, может, там будет этому объяснение.

Как и в прошлый раз, не дожидаясь подругу, Тамлен бесшумно спрыгнул на пол, и Лина, выругавшись, снова последовала за ним.

Руины оказались не такими интересными, как ожидал Тамлен, и гораздо менее страшными, чем представляла их себе Лина. Кроме того, внутри было значительно светлее, чем думали они оба. Руины находились не так глубоко под землёй, и множество расщелин в потолке пропускали дневной свет. Сами трещины по большей части создали корни древних деревьев, пробившиеся сквозь столь же древний камень. Некоторое время эльфы настороженно присматривались и прислушивались, стараясь вычислить, откуда именно доносится шуршание, внезапно нарушившее тишину.

— Мы тут не одни, — тихо произнёс Тамлен, готовя стрелу.

Лина кивнула, делая то же самое.

Шум, похожий на шуршание луковой шелухи, создавали лапки гигантских пауков. Оба эльфа лишь единожды видели восьмилапых тварей таких размеров. Это было в лесу, пять лет назад. В тот день Лине исполнилось ровно двенадцать, и она, оставшись без оружия, с трудом успела убежать от двух таких особей. С тех пор Лина невзлюбила всех, кто имеет по восемь глаз и восемь лап. Тамлен всем своим существом ощутил пронзительный девичий визг, который Лина с трудом подавила в себе, а за визгом последовал и писк твари, убитой стрелой долийки. Вторая особь, спускавшаяся с потолка, была мгновенно убита стрелой Тамлена.

— Женщины, — с полуулыбкой покачал головой эльф.

— Тамлен! — на грани истерики взмолилась Лина. — Лысая задница Ужасного Волка! Тамлен, пожалуйста! Пойдём отсюда.

— Лина, успокойся, — примирительно сказал Тамлен. — Пауков можно убить. Ты гораздо сильнее их, и сейчас у тебя при себе есть оружие.

— Но Тамлен, — жалобно простонала Лина, — нам же не обязательно туда идти, пойдём в лагерь, а? Статуэтка, которую нам дали шемы, она же сгодится!

Тамлен посмотрел ей в глаза и, в попытке ободрить, самоуверенно ухмыльнулся, приводя Лину в отчаяние.

— Наверняка те трусы приняли за демона паука, — усмехнулся Тамлен, выдернув из головы большого паука стрелу и передавая её Лине. — Вот видишь, теперь понятно, откуда у тебя это предчувствие опасности появилось.

— Сомневаюсь, что в них дело, — неуверенно пробормотала Лина.

Тамлен Лину не слушал. Он приблизился к одной из стен, принявшись изучать высеченные на ней узоры, и разочаровывался увиденным всё больше и больше, отчего огонёк надежды в душе Лины вновь начинал загораться. Эльфийка по-прежнему надеялась, что другу просто надоест и он решит уйти, согласившись отдать Хранительнице артефакт, найденный шемленами.

Также принявшись осматривать комнату, Лина предположила, что это место являлось общим творением, но не стала произносить свои мысли вслух. Она прежде видела эльфийские строения, когда их клан останавливался на юге. Та же вертикальная и остроконечная резьба, стрельчатые арки, светлые тона. А округлые орнаменты на стенах больше походили на то, как украшают свои изделия шемлены.

— Надо посмотреть, не заперта ли та дверь… — Тамлен быстрым шагом направился к скосившейся двери, ведущей в глубины руин. К своему удовольствию, эльф обнаружил, что та оказалось открытой, и, дождавшись поплётшуюся следом Лину, прошёл в длинный коридор.

Каменные стены коридора были украшены точёными барельефами из потускневшего золота. Рядом с ними мраморная статуя женщины человека сильно резала глаз своей неуместностью. Тамлен вдумчиво присматривался к каждой мелочи, стараясь определить, руками какой расы она была сотворена.

— Нет, не то, — задумчиво прошептал эльф.

Лина жалобно посмотрела на друга, надеясь, что ему хватило увиденного. Но её надеждам снова не суждено было сбыться. Тамлен уже устремился вперёд, к следующей двери по коридору. Лина тяжело вздохнула и, не выпуская лук из рук, поплелась за упрямцем.

Следующая комната оказалась достаточно просторной. В полу зияла дыра, кое-как прикрытая прогнившими досками. По центру из-под пола произрастало дерево пробившее потолок, и уже несколько столетий назад став своеобразной лестницей на поверхность. Лина смотрела на окутанный паутиной ствол не отрываясь, морально готовясь ко встрече с гигантским пауком. Но тот так и не появился. Устав ожидать врага, она перевела взгляд на один из коконов в углу комнаты. Лина поежилась, представив себя или Тамлена на месте бедолаги, ставшего паучьей добычей.

— Тамлен, тут нет ничего, кроме скелетов и паутины, пойдём уже в лагерь.

Лина поникла, не услышав никакого ответа, и вскрикнула от неожиданности, когда что-то острое прокололо тонкую подошву сапога. Растерявшись, она чуть не потеряла равновесие и вскрикнула второй раз, по колено охваченная липкой паутиной.

Тамлен подхватил подругу со спины и выставил перед собой Дар`Мисан⁽³⁾, проткнув прыгнувшего навстречу паука. Тот противно запищал и съёжился. Лина заслонилась рукой, защищая лицо от зелёной желчи, брызнувшей из умирающей твари, и откатилась в сторону, когда паутина, сковавшая ноги, была рассечена клинком.

Лина торопливо избавлялась от пут, пока Тамлен, не удосужившись избавиться от нанизанного на меч паука, целил во второго. Из дыры в стене, стрекоча, выбежал ещё один. Клацая челюстями, многоглазое создание коварно подбиралось к юноше со спины.

Не успев полностью высвободить правую ногу от липких пут, Лина приподнялась на одно колено и поспешила выстрелить. Одной тонкой стрелы хватило, чтобы тварь в конвульсиях задрожала и с шипением сжалась на полу. Эльф на мгновение отвлёкся на издававшую предсмертный писк тварь. Недобитая третья особь воспользовалась моментом и, стрекоча, впилась челюстями в боковину кожного доспеха. Тамлен возмущенно вскрикнул, с размаха разрубая паука, и тот, издав шипение, безжизненно распластался на полу.

Долиец победно улыбнулся, рассматривая убитых бестий, совершенно позабыв о боязни Лины.

— Знаешь, если бы я не успела выстрелить, один из этих пауков набросился бы на тебя сзади, — дрожа, возмутилась Лина.

— Но ты же успела, — отмахнулся Тамлен.

Лина вскинула брови, дивясь безрассудству друга.

— Послушай, — жалобно сказала Лина, предпринимая очередную попытку. — Тут ведь нет ничего, кроме паутины и костей, воняет жуть как, да и таких тварей ещё полным-полно. Не хотелось бы стать чьим-то обедом, — она указала пальцем на опутанное паутиной тело двуногого. Кто это был, человек или эльф, определить было невозможно. Лина махнула рукой на противоположный угол — там тоже висело два кокона, указала на кости, раскиданные по углам. — Я не хочу стать одной из них. Тамлен, пожалуйста…

— Давай ещё немного осмотримся, — эльф вздохнул, видя умоляющий взгляд. — Если хочешь, можешь снаружи подождать.

— Совсем дурак? — возмутилась Лина. — Я тебя тут одного не оставлю!

Улыбнувшись в благодарность, Тамлен помог ей подняться и ещё раз осмотрел комнату: оплетённый паутиной ствол старого дерева, коконы с забрёдшими путниками, три мёртвых паука, каменные гробы со сдвинутыми плитами.

— Может, это что-то вроде склепа? — предположила Лина.

— Возможно, — пожал плечами Тамлен. — Но откуда в склепе эльфийские артефакты с символами Андруил?

— Кто-нибудь из путников обронил?

— А резьба и колонны? Надо пройти дальше. — Тамлен убрал лук за спину и, не дожидаясь ответа, ведомый природным любопытством и азартом, уверенным шагом направился к приоткрытой двери.

Следующее помещение представляло собой длинный коридор, разрушенный и заросший. Одна из стен целиком обросла корнями дерева Бресилианского леса, каждый возможный угол покрывали сети паутин, десяток свисающих с потолка коконов напоминали Лине плоды деревьев. Эльфы шли долго, и вокруг царила давящая тишина, нарушаемая лишь шуршащими звуками множества паучьих лапок, но самих пауков видно не было. Лина настороженно высматривала врагов. Пальцы, готовые в любой момент туго натянуть тетиву, постепенно начинали затекать. За следующим поворотом пауков по-прежнему не наблюдалось, только несколько скелетов в потемневшей от времени броне.

— Поверить не могу! — изумлённо воскликнул Тамлен, и Лина, привыкшая к долгой тишине, натянула тетиву и вскинула голову, выискивая цель.

— Задница Ужасного Волка! Тамлен, ты… — Лина предпочла не продолжать, ограничившись утробным рычанием.

— Извини. Но ты только посмотри, что я нашёл! Ты ведь её узнаёшь?

Переведя взгляд на то, на что указывала рука Тамлена, Лина поёжилась. Сама статуя была выше её более чем на две головы. Серая и безликая, облачённая в длинное платье в пол, отчего, казалось, не имела ног вовсе. В правой руке она сжимала копьё, вторая её рука была пуста. Было ли так задумано изначально, Лина не знала и знать не хотела. В статуе для неё была крайне отталкивающей одна деталь, или две, если быть точнее: золотые крылья, устремлённые к зрителю, были похожи на клешни, готовые схватить.

— Ты знаешь, что это?

— Давно, когда наш народ жил в Арлатане, такие статуи воздвигали в честь Торцов, — с лёгким благоговением ответил Тамлен. — Но когда шемы поработили нас, это искусство было почти утеряно, но эта… стоит здесь до сих пор.

— Откуда ты вообще узнал об этой статуе?

— Я видел её изображение в одной из тех книг, до которых Хранительница никому не разрешает дотронуться. Это один из древних богов. Хранительница называет его «другом мёртвых».

— «Друг мёртвых»? Фалон’Дин? — вспомнила Лина.

— Да, — кивнул Тамлен. — Бог смерти и удачи, проводник мёртвых в загробный мир. Неправильно, чтоб такое… нехорошее место было посвящено ему.

— Думаешь, Хранительница захочет прийти сюда?

— Думаю, да. Она пользуется любым случаем, чтобы собрать крохи эльфийской мудрости. Хотя лучше бы ей прийти сюда под охраной. Здесь и правда так… зловеще.

Лина приоткрыла рот, не веря своим ушам.

— Тогда пойдём в лагерь, мы обследовали уже все руины и перебили почти всех пауков.

— Нет, ещё не всё, — покачал головой Тамлен. — Надо посмотреть, что находится за той дверью. Наверняка там что-то ещё более интересное.

Лина обернулась и взглянула на маленький коридорчик, ведущий к грандиозной двери в комнату, полную опасных древностей. При одном взгляде на дверь у во рту стало кисло. Тамлен указал пальцем на пол, обратив её внимание на тонкие черты круга ровно посередине коридора.

— И что-то мне не хочется туда наступать, — прошептала Лина.

— Пф-ф, он даже со стенами не соприкасается, — усмехнулся Тамлен простоте древней ловушки.

— Это-то да… — согласилась Лина. — Ладно, тогда обойдём его аккуратненько, зайдём глянем, что в комнате, а потом сразу в лагерь. Договорились?

Тамлен, уже решивший для себя всё заранее, широко улыбнувшись, кивнул.

Отойдя от статуи, эльфы сразу же направились к новой цели. Обогнув на всякий случай круг, они остановились перед заветной дверью. Лина и Тамлен испытывали совершенно разные эмоции: Тамлен — трепет перед открытием неизведанного, а Лина — ужас перед тем самым неизведанным и, судя по запаху, уже мёртвым.

Дверь оказалась незапертой и гораздо менее тугой, чем думали эльфы. Хватило лёгкого толчка, чтобы она скрипуче отворилась. Скрип был негромкий сам по себе, но Лине и Тамлену он показался раскатом грома, когда они увидели… его.

Посреди просторного зала стояло зеркало, вмурованное в камень, а возле зеркала — нечто огромное, формой схожее с большим медведем. Тело его было покрыто облезшим мехом и язвами на голой плоти, спину покрывало подобие панциря, внешне напоминающее фиолетовые волдыри, из многочисленных кровоточащих ран произрастали костяные шипы длиною в локоть. Из искорёженной пасти торчали клыки с палец. Оно смотрело прямо на них, и его воспалённые глаза всё больше наливались кровью.

— Что это? — шёпотом спросил Тамлен, едва сдерживая волнение.

— Не знаю и знать не хочу, — дрожащим голосом ответила Лина.

Поднявшись на дыбы, оно взревело и в порыве ярости слепо помчалось на них.

Толкнув Тамлена за спину, Лина мощным рывком захлопнула перед собой дверь, и разбежавшийся зверь со всей силы врезался головой в каменную преграду. Лина облегчённо выдохнула, радуясь спасению. Она оглянулась на друга, точнее на то место, где он должен был находиться. Лина растерялась, и за спиной раздался глухой щелчок.

Всё начало происходить слишком быстро, и гигантские пауки показались Лине наименьшим злом.

Ярко-зелёное облако ядовитого пара стремительно начало подниматься, заполняя всё пространство коридора. Из-за поворотов начали доноситься хруст, скрежет и клацанье. Прикрыв нос рукой, Лина резко развернулась и принялась выискивать глазами друга в сгущающейся зелени. Но… Тамлен исчез. «За поворотом?» Лина повернула голову вправо, посмотрела влево, пытаясь понять, откуда донеслись звуки боя. В возрастающей панике она не успела разобраться, а наступившее затишье не давало ей второго шанса. Лина ругнулась, не желая верить в происходящее, и приготовилась нырнуть в ядовитую дымовую завесу, решив проверить оба варианта. К благу или же сожалению, она не успела отправиться на рискованные поиски — потерянный ею эльф сам выбежал к ней навстречу.

— В комнату! — выпалил Тамлен, пытаясь отыскать хоть немного свежего воздуха.

— Но там…

Эльф опасливо покосился в сторону скрежещущего тумана, прикидывая вероятность успеха.

— Не успеем выбраться — задохнёмся, отбиваясь. Убьём медведя и переждём.

Лина хотела запротестовать, но дверь уже открывалась, и открывалась она довольно тяжело.

* * *

Берескарн лежал прислонившись к двери. Дикий зверь, пораженный скверной, ненамеренно мешал эльфам протиснуться в спасительную комнату. Он по своей природе был очень ленив, притом свирепел, переставая контролировать себя, лишь завидев непрошеных гостей. Последняя вспышка ярости стоила ему разбитого носа. Удостоверившись, что чужаки покинули облюбованную территорию, он решил не возвращаться к зеркалу, а остаться там, где упал. Медведь эльфов не услышал, не увидел и уж тем более не учуял. Катализатором стало потеснившее его движение. Ещё не поднявшись полностью, он подался вперёд, стараясь цапнуть прыткого долийца.

Эльфы разбежались в стороны, синхронно доставая луки и готовя стрелы. Тамлен выстрелил, целя в спину зверя, но то, что было принято за фиолетовый нарыв, оказалось непробиваемым, и стрела с глухим звоном отскочила назад.

— Броня! — выкрикнул Тамлен, перебегая на другое место.

Стрела Лины, метившая в сердце Берескарна, впилась в толстую шкуру и нелепо повисла, так и не достигнув цели.

— Шкура толста! — крикнула долийка, не прекращая движение.

Медведь-упырь с утробным рёвом рванул в сторону Лины. Эльфийка резко свернула, и Берескарн с невероятной скоростью, не отставая, последовал за ней. Меткая стрела Тамлена мягко вошла в разбитый нос по самое древко, и из ноздрей зверя брызнула зловонная тёмно-бурая жижа. Упырь желал обрушить свою ярость на вторженца, но маленькое существо уже пропало. Дикий рёв, наполненный гневом и агонией, наполнил собой помещение, когда в правую глазницу впилась тонкая стрела. Но это лишь разозлило существо. Бешенство в оставшемся глазу твари ясно дало понять, что непрошеным гостям не жить.

Следующая стрела пронзила занесённую лапу, и Берескарн взвыл от боли. Дико рыкнув, чудовище в рывке попыталось куснуть быструю тень, но юркий эльф сумел извернуться, полоснув бок существа наточенным лезвием долийского клинка. Необычайно ловко для своих размеров раненое чудовище развернулось в сторону Тамлена, поддавшись его провокации. И новая стрела долийки впилась во второй глаз жертвы. Ослеплённый берескарн взревел в третий раз и помчался наугад, не зная, куда себя деть. Он с неистовой яростью молотил лапой воздух, надеясь попасть по прыткому обидчику, но Тамлен уже откинул меч и присоединился к подруге.

Они вместе продолжили обстрел почти беззащитного чудовища с почти непробиваемой бронёй и толстой шкурой. Долийцы стреляли на бегу, бесшумно перемещаясь по всему залу, и их стрелы одна за другой летели чудовищу в морду, заставляя его метаться из стороны в сторону уже в поисках укрытия. Но пощады не было.

Спустя двадцать шесть стрел Берескарн обессилено упал на пол, истекая кровью. Тамлен поспешил подобрать откинутый в сторону Дар`Мисан и завершить дело. Он вонзил клинок в голову существа. Тело Берескарна пару раз конвульсивно дёрнулось, послышались судорожные выдохи — из лёгких вышел воздух. По полу стала растекаться вонючая лужица с тёмными сгустками крови, и эльф поспешно зажал нос.

Тяжело дыша и едва передвигая ногами, Тамлен и Лина подошли к стене и, прислонившись к ней, синхронно сползли на пол. Некоторое время они молчали. Им обоим хотелось поскорее оказаться в лесу и подышать свежим воздухом.

— Ты как? — полушёпотом спросил Тамлен.

— Потрясающе, — через ладонь съязвила Лина.

Смрад демона-медведя, тлен, ядовитые испарения снаружи. Лину выворачивало от всех запахов, но в то же время будоражило от сильного выброса адреналина.

— Мы убили это, — устало выдохнул Тамлен. — Как думаешь, что это было?

— Не знаю, — равнодушно пожала плечами Лина. — Но стрелы из этой вонючей туши я, пожалуй, забирать не буду.

— Да, сделаем новые, — согласился Тамлен и ещё раз взглянул на мёртвую тушу медведя-упыря. Морда зверя была утыкана стрелами и напоминала подушечку для иголок.

— Да, — коротко кивнула Лина. — Как думаешь, когда можно будет выходить?

Тамлен наморщил лоб, стараясь припомнить количество встреченных скелетов и длину коридоров. Но быстро сдался.

— Давай отдохнём немножко, а только потом будем думать.

— Да. Отдохнём, — еле слышно согласилась Лина.

Тамлен затих, и Лина сомкнула веки. Усталость взяла своё, и в какой-то момент она чуть не задремала. Неизвестно, сколько времени она провела бы в состоянии полудрёмы, находясь в опасном и удушливом месте, если бы не восторженный голос друга.

— Лина, иди сюда! — подзывающе крикнул эльф.

— Ну что ещё? — Лина нехотя открыла глаза и посмотрела на грандиозную находку Тамлена. Вмурованное в камень зеркало величиной футов десять. К нему поднималась лестница, и по обе стороны стояли стражи с мечами.

— Правда, оно прекрасно? Хотелось бы мне знать, что значит эта надпись.

— Я знаю, что она значит, — проворчала Лина. — Она значит — «не трогай зеркало».

— Как будто мы станем тыкать в него пальцами, — усмехнулся Тамлен. — Ты только глянь, какое оно чистое! Ни царапинки, ни пылинки. Интересно, на чём здесь эта надпись? Может быть, это… — Тамлен свёл брови, пытаясь разобрать символы. В зеркале что-то блеснуло, будто нарочно привлекая его внимание. — Лина, ты видела это?

С трудом поднявшись, Лина поплелась к другу. Издалека отражение казалось перламутровым, совсем не отражающим то, что было перед ним. Приближаясь к зеркалу, она всё чётче видела очертания строений и лёгкую рябь. Сначала она подумала, что ей это показалось, но, протерев глаза и присмотревшись получше, поняла, что возникшая рябь была явью.

— Тамлен… не нравится мне эта штука.

— Да ладно, я хочу понять, что это такое, — отмахнулся Тамлен. — Вот, опять. Оно показывает мне что-то… — Он приблизился к зеркалу почти вплотную, принявшись рассматривать явившиеся в нём образы. — Оно под землёй. Что-то чёрное и огромное… — Тамлен коснулся зеркала пальцами, и на отражении со звоном начали появляться мерцающие круги.

— Тамлен, отойди от зеркала, быстро! — приказным тоном выкрикнула Лина.

Вместо пальцев поверхности зеркала касалась ладонь и раздалось глухое бульканье. Рябь и блеск усилились.

Поняв, что упрямый друг даже не слушает её, полностью увлёкшись зеркалом, Лина быстро зашагала к нему, постепенно переходя в бег.

— Оно… оно увидело меня, — в ужасе забормотал Тамлен. — Лина! Помоги! Я не могу отвернуться!

Лина почти успела дотянуться и схватить друга за руку, но всё смешалось воедино прежде, чем она успела это сделать. Зеркальная рябь пошла волнами, вспышка, мерцание, звон, полный ужаса крик и головная боль.

1) Lethallin; Lethallan (leth-ah-LEEN; leth-ah-LAHN): Повседневно используется для обращения к тому, с кем знаком. Lethallin — для мужчин, lethallan — для женщин. Сродни «кузен» или «соклановец», поскольку «lin» обозначает кровь

Вернуться к тексту

2) Fenedhis (FEN-ehd-is): Распространённая форма проклятия, ругательства.

Вернуться к тексту

3) Дар'Мисан (англ. Dar'Misaan) — стандартный длинный меч, которым пользуются долийские воины. Это простой, изогнутый клинок, который напоминает клык или коготь. Дар'Мисану не хватает гарды, защищающей руку.

Вернуться к тексту

Лина проснулась в аравеле. Первая её мысль была о долгом мучительном кошмаре, после которого вполне простительно поспать подольше. Где-то на краю её сознания прозвучали мысли: «Вот я сейчас высплюсь, разомнусь, поем, а потом пойду с Тамленом на тренировку. Он обещал подучить меня пользоваться кинжалом. Но… как же болит голова». Лина с трудом разлепила веки и подняла глаза к потолку. Через красные пологи навеса аравеля пробивался солнечный свет, и Лина поняла, что, вероятнее всего, уже проспала тренировку. — «А который сейчас час?» — мысленно спросила Лина у потолка. Потолок не ответил. Она хотела сесть, но тело будто налилось свинцом. Попробовала поднять левую руку, но и это не удалось сделать — в затёкшей конечности словно расплавились все кости, а более сговорчивая правая рука располагалась слишком далеко от входа.

— Ладно, — вполголоса сказала Лина и про себя добавила: — Значит, судьбою мне велено ещё поспать.

Лина закрыла глаза и постаралась устроиться так, чтобы болезненная пульсация в висках и ссадина на затылке причиняли меньше дискомфорта.

«А почему голова так раскалывается? — задалась вопросом Лина. Заведя руку за голову, она ощупала затылок, и волосы недовольно захрустели от засохшей крови. Точно… мы же с Тамленом были в руинах, и… — Лина свела брови, силясь вспомнить, что было после спуска в темноту. Давалось ей это тяжко. В голове в первую очередь возводились ужасные образы пауков, сбивая с верного настроя. — Так… соберись, Махариэль. Пауки были и прошли. Закончились, как и страшный сон. Мы с Тамленом их убили. Надо узнать, как он себя чувствует».

Лина твёрдо решила добраться до упрямого друга и как следует надрать ему уши. Она с трудом перевернулась на бок и поморщилась, ощутив неповторимый аромат Лины Махариэль, спавшей в грязной одежде неизвестное количество часов. Помассировала руки, ноги, спину и шею, возвращая контроль над телом и, кряхтя, поднялась, выкарабкалась из аравеля и огляделась. На улице уже был ясный день, и солнце светило высоко. Услышав знакомые голоса, запахи трав и вкусной пищи, она на какой-то миг позабыла о руинах, но ссадина на затылке неумолимо привела её в чувство. Мысленно ругнувшись, Лина уверенно зашагала к палатке Тамлена.

— Ты очнулась! Удача сопутствует тебе, lethallan! — чересчур громко приветствовал её Фенарель.

С бешено колотящимся сердцем Лина уставилась на эльфа, которого с уверенностью могла назвать своим другом. Он с искренней радостью смотрел на неё.

— Ты меня караулил? — натянуто усмехнулась Лина.

— Мы все так беспокоились о тебе, — произнёс Фенарель, подходя ближе. — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, только голова раскалывается.

— Мы думали, ты умрёшь. Тот шем, который принёс тебя, сказал, что надежды почти нет, — улыбнувшись, эльф качнул головой. — Похоже, он ошибся.

— «Шемлен»? — удивилась Лина. — Мы видели в лесу трёх шемленов и прогнали их.

— Сомневаюсь, что вы смогли бы прогнать этого, — покачал головой Фенарель. — Это был Серый Страж. Он явился внезапно, словно из ниоткуда, и нёс тебя на плече.

— А Тамлен? — взволнованно спросила Лина.

Эльф замялся, подбирая слова, и это не ускользнуло от глаз Лины. Беспокойство, отразившееся на лице Фенареля, встревожило и её.

— Он принёс тебя одну, — произнёс Фенарель как можно мягче. — Это было два дня назад, ты совсем ничего не помнишь?

— Я здесь уже целых два дня? — оторопела Лина. В голове всё закружилось, и она едва устояла на ногах. Фенарель подхватил её под руку и отвёл назад к аравелю.

— Тамлена кто-нибудь ищет?

— Конечно! — изумился Фенарель нелепости вопроса. — Большинство охотников его ищут прямо сейчас.

Лина крепко зажмурилась, напрягая память. Последнее, что она сумела вспомнить, — зеркало, голос, вспышка.

— Я плохо помню, что произошло, — пробормотала Лина, потирая виски. — Мы с Тамленом были в пещере, а дальше…

— Шемлен сказал, что нашел тебя в лесу, без сознания и совсем одну, — подсказал Фенарель. — У тебя был жар, ты бредила. Хранительница применила древнюю магию, чтобы вылечить тебя…

Округлив глаза, Лина уставилась на эльфа. Она не знала ни одного случая, чтобы Хранительница Маретари не могла вылечить больного, а себя здоровой она отнюдь не чувствовала. Несмотря на своё хрупкое телосложение, она была закалённой и обладала крепким здоровьем, поэтому головокружение, слабость и лёгкий озноб для неё стали явным признаком чего-то ненормального. Силясь сосредоточиться и отвлечься от собственных недугов, Лина тряхнула головой, и тут же пожалела об опрометчивом действии — в висках застучало с двойной силой.

— Хранительница хотела поговорить с тобой, когда ты проснёшься, — с беспокойством произнёс Фенарель, видя состояние подруги. — Не уходи никуда, я её сейчас приведу.

«Да куда ж я уйду», — подумала Лина. Зажмурившись, она прижала ладонь ко лбу, стараясь восстановить в затуманенной памяти детали произошедшего. Погрузившись в себя, она потеряла связь с действительностью.

— Я вижу, ты пришла в себя, da'len⁽¹⁾. Хорошо, что Дункан вовремя нашел тебя, — прозвучал голос Хранительницы Маретари. На мгновение Лине показалось, что она ослышалось или что эти слова вовсе предназначались не ей.

Лина подняла глаза на Хранительницу. Мягкий взгляд и голос с неизменной ноткой печали, побелевшие от седины волосы, кружавчатый валласлин с символами Силейз. Хранительница Маретари казалась Лине воплощением тепла и уюта.

— Не ведаю, что за тёмная сила завладела тобой. Но она чуть не высосала из тебя всю жизнь. Даже моей магии едва хватило, чтобы не дать тебе умереть, — ровным тоном сказала Маретари и, дождавшись кивка, продолжила: — Дункан — человек, что принес тебя в лагерь, — представился как Серый Страж. Он думает, что в пещере могут быть порождения тьмы. Он прав?

— Я не знаю, как выглядят порождения тьмы, — робко призналась Лина.

— Как люди, только тёмные и заражённые злом. Они мерзкие и больные твари, источающие скверну, которая заражает всё вокруг. Может быть, вы видели таких существ в пещере?

«Скверну», — удивилась Лина. Само значение слова она знала, но как что-то может источать неосязаемое, представить не могла. Лина покусала губу, стараясь вспомнить встреченных чудовищ, но кроме образа медведя и пауков память ничего не восстановила.

— Существа, которых мы видели, совсем не такие, — наконец сказала Лина.

— Дункан говорил так уверенно… — задумчиво произнесла Маретари. — Серый Страж, похоже, считает, что причина твоей болезни — эта скверна. Но раз ты говоришь, что не видела там порождений тьмы… Не понимаю, как это могло случиться. Нет сомнений, он ошибся.

Лина свела брови, повторно обдумывая увиденное. Пауки — определённо самые обычные, а медведь… Искорёженная плоть существа представляла собой что-то неестественное, и кровь его тоже была ненормальной. Предположение пало на страшное:

— Там было чудище, похожее на медведя, — взволнованно забормотала Лина. — Но это был не медведь — из него торчали шипы, и он был как будто бы… гнилым. Его запах был до невозможности ужасен. Могло быть оно порождением тьмы?

— В старинных книгах говорится, что порождения тьмы появляются в разных видах и обличьях. Ещё говорят, что порождения тьмы появляются во время того, что люди называют «Мором», — сказала Маретари, смотря Лине прямо в глаза, и немного помолчав, подвела итог своим рассуждениям: — Возможно, ваш чудовищный медведь был одним из этих существ.

— Мы с Тамленом вместе сражались с тем медведем. Значит… Тамлен тоже может быть болен?

— Да, если он столкнулся с тем же, что и ты. Серый Страж сказал, что нашёл тебя перед пещерой одну и уже больную.

Лина виновато опустила голову, в которой эхом зазвучали страшные вопросы: «Что с Тамленом? Где он? Жив ли он?»

— Что ещё ты помнишь? — мягко спросила Маретари, прервав мысленный поток Лины.

— Ещё там было зеркало, — отстранённо произнесла Лина, не поднимая головы. — Тамлен дотронулся до него.

— Зеркало? Зеркало и стало причиной произошедшему? Я надеялась, что когда ты проснёшься, я узнаю ответы на свои вопросы. — Тяжело вздохнув, Маретари покачала головой, и Лина ощутила себя виновной во всех бедах на свете. — Я приказываю клану собирать лагерь, чтобы отправиться на север, — продолжила Хранительница. — У нас мало времени на поиски Тамлена. Ты в силах показать путь к пещере, da'len? Без тебя мы его не найдём.

— Клан уходит?

— Если то, что сказал Дункан, хоть наполовину правда, очень скоро здесь могут появиться порождения тьмы. Нам надо ускользнуть от них. Но нам угрожает не только это. Видела ли ты в лесу ещё каких-то людей?

— Да, троих. Мы их прогнали.

Старая эльфийка вновь вздохнула, зная об убеждениях Лины.

— Хотя вы и не причинили им вреда, эти люди настроили против нас жителей соседней деревни.

— Но… мы же им ничего не сделали, — непонимающе прошептала Лина.

— Это простые люди, и страхи у них простые. Нам везде не очень-то рады, da'len. Если бы мы захотели, наш клан мог бы перебить всех жителей этой деревни, но тогда на наши головы обрушится гнев их короля. Так что лучше мы уйдём отсюда с миром.

«С них всё началось… — подумала Лина, гневно сжав кулаки. — Они указали на пещеру, а теперь и… Надо было позволить Тамлену их убить без разбору! — В горле застрял ком, и к глазам невольно подкатили слёзы от понимания, что именно она стала причиной всему. — Не время, Махариэль. Сначала надо найти Тамлена, и только потом думать».

Лина подняла глаза на Маретари и решительно кивнула:

— Я нормально себя чувствую, Хранительница, и готова идти на поиски Тамлена, — висок беспощадно кольнуло, словно в наказание за ложь.

Маретари молча протянула к Лине руки, жестом призывая наклониться, и положив ладони на виски, продолжила:

— Судя по всему, грядёт война, da'len. Если так, наш клан должен оказаться как можно дальше от неё. Теперь ты понимаешь, почему у людей свои битвы, а у нас свои.

— Да, — тихо ответила Лина.

— Для поисков возьми с собой Мерриль, и найдите Тамлена как можно быстрее.

Головная боль начала отступать, и Лина задала вопрос, сильно сильно обеспокоивший её:

— Почему вы хотите, чтобы Мерриль пошла со мной?

— Мерриль знает магию не хуже меня. С её помощью у Тамлена будет больше шансов выдержать дорогу, — спокойно ответила Хранительница, отняв руки от головы Лины. — Я хочу, чтобы она взглянула на пещеру и зеркало. Она хорошо разбирается в таких вещах, и быть может, сумеет пролить свет на природу твоей болезни.

«Хорошо — это слабо сказано», — угрюмо подумала Лина. Она не имела ни малейшего желания отправляться на поиски Тамлена в сопровождении демонопоклонницы, не знающей даже значения слова «сарказм».

— А сама Мерриль разве не рискует заболеть? — предприняла Лина слабую попытку.

— Да, это опасно, поэтому будьте осторожны. Если снова окажетесь у этого странного зеркала, ни в коем случае не трогайте его.

— Да, Хранительница, — кивнула Лина. — Тогда я возьму снаряжение, и мы отправимся в путь.

* * *

Головная боль прошла бесследно, но кожа зудела от исцеляющей магии. Почёсывая виски, Лина направилась прямиком к мастеру Айлену, снабженцу клана, за новым снаряжением. Она недалеко отошла от аравеля, когда путь ей преградил Фенарель, слышащий явно больше, чем предназначалось для его острых ушей.

— Так Хранительница посылает тебя в ту пещеру искать Тамлена? — спросил он на ходу, заранее зная ответ.

— Да, — кивнула Лина. — Со мной идёт Мерриль.

— Я хочу пойти с вами, — решительно заявил эльф. — Хранительница Маретари, может, того и не одобрит, зато я помогу вам искать Тамлена.

Лина озадачено уставилась на Фенареля. Он был младше её всего на несколько месяцев, и на его лице уже красовался валласлин с символом Джун. Стоит заметить, что татуировка на лице Фенареля была гораздо сложнее, чем её, но переносил он нанесение валласлина гораздо легче. Однако он был далёк от звания опытного охотника, и большая часть его стрел была пущена на стрельбище, а в руинах всё ещё могли оставаться пауки.

— Это может быть опасно, — предупредила Лина.

— Тамлен и мой друг! — возмутился Фенарель. — Я хочу ему помочь! Если Мерриль можно рисковать жизнью, значит, можно и мне!

Лина терзалась в сомнениях, видя решительный настрой Фенареля. Фенарель был их с Тамленом другом, и оставлять его в стороне, когда он искренне хочет помочь, казалось ей неправильным. Более того, несмотря на отсутствие опыта, Фенарель был гораздо рассудительнее Тамлена, и три эльфа в поисках лучше двух.

— Я не против, но сначала нужно спросить у Хранительницы.

— Тогда попросим у неё разрешения! — обрадовался Фенарель и добавил: — Я пойду с тобой, попросим вместе. Нам обоим она не сможет отказать!

Лина кивнула и, схватив друга за руку, рывком повела его за собой, чуть не сбив с ног.

Они отыскали Хранительницу не сразу — Маретари уже вернулась к своему аравелю. Обернувшись, она с лёгким удивлением обратила внимание на устремившихся к ней эльфов. Лина быстрыми шагами направлялась к ней, чуть ли не таща за собой спотыкающегося Фенареля, не успевшего подстроиться под ритм её ходьбы.

— Я вижу, вы с Мерриль ещё не ушли, — хмуро произнесла Маретари.

— Хранительница, — уверенно сказала Лина, — позвольте пойти Фенарелю с нами.

Лина говорила так уверенно, что на мгновение Маретари заметно растерялась.

— Фенарель, ты уверен? — с сомнением спросила Хранительница, зная о неопытности эльфа.

— Я хочу помочь им, Хранительница, — поспешил Фенарель поддержать успешное начало. — Если мы отыщем Тамлена, ради одного этого стоит рискнуть!

— Что ж, хорошо, разрешаю тебе идти с ними. И спасибо за то, что спросили моего разрешения, а то молодые эльфы в наше время стали уж слишком самостоятельными. — Маретари с укором посмотрела на Лину, и та поникла, понимая, о ком идёт речь.

* * *

— Раз уж мы идём вместе, можешь взять для меня снаряжение у мастера Айлена? — тихо попросила Лина. — Хочу показаться Ашалле, перед тем как выходить. Она наверняка волнуется.

— Ладно, — согласился Фенарель. — Тогда встретимся у Мерриль.

Лина коротко кивнула, и они разошлись каждый в свою сторону. Фенарель направлялся к мастерской Айлена, а Лина прямиком к Ашалле — женщине, заменившей ей родителей. По пути она слышала множество голосов и поздравлений с выздоровлением, от которых пыталась отгородиться. Не то чтобы она не была им рада, но слышать поздравления и в то же время видеть в глазах эльфов печаль, было сродни кинжалу в сердце. Лина ускоряла шаг, но в голове всё равно гулким эхом раздавались фразы, терзающие душу: «Хвала Творцам! Прошлой ночью мы были уверены, что потеряем тебя!», «Я так рада, что ты выжила!», «Потерять двух молодых эльфов было бы большим ударом для клана», «Бедный Тамлен, он, наверное, заблудился где-то в глуши», «Я скучаю по Тамлену, пусть он вернётся».

— Клянусь Творцами! Как я рада видеть тебя целой и невредимой, — воскликнула Ашалле, протягивая Лине руки.

Лина перешла на бег, спускаясь по ступеням, вырезанным в склоне. Спрыгнув с последней, она скользнула в объятья и уткнулась лицом в плечо Ашалле.

— Я так беспокоилась, — ласково прошептала Ашалле, гладя Лину по растрепавшимся волосам. — Всё это время я бродила вокруг шатра Хранительницы. И вот, наконец, нынче утром я услышала, как ты выбираешься из аравеля. Я никогда не была так счастлива!

— Всё хорошо, Ашалле, — пробормотала Лина. — Не стоит тебе так сильно беспокоиться обо мне.

— Я не могу по-другому, радость моя. Я воспитывала тебя с тех пор, как умерла твоя бедная мать.

Лина знала, что Ашалле всегда начинает упоминать её покойных родителей во время особенно сильного волнения, и поспешила отдалиться от темы, печалящей родную ей эльфийку.

— Сейчас мы с Фенарелем и Мерриль отправляемся на поиски Тамлена, — быстро проговорила она. — Мы скоро вернёмся, не переживай.

— Надеюсь, у вас получится его найти, — вздохнула Ашалле. — Знаю, как вы с ним были близки. Я всегда в душе надеялась, что когда-нибудь ты и он… — она осеклась, заметив, как Лина напряглась всем телом. — Ладно, не будем об этом. Тебе нужно быть поосторожней. Твои отец и мать, да покоятся они в мире, ужаснулись бы, если б увидели, какой опасности ты себя подвергаешь.

— Ты всегда так говоришь, Ашалле, — проворчала Лина, искренне не понимая, почему эльфийка продолжает затрагивать болезненную для себя тему.

— Что ж, это правда. Твоя мать была… ладно, давай поговорим об этом позже. У тебя и так забот полон рот.

— Да, мне надо идти, — согласилась Лина, отстраняясь от приёмной матери.

* * *

Фенарель уже ожидал её подле аравеля Мерриль. Эльф салютовал рукой и протянул Лине осиновый лук.

— Я немного ослабил тетиву, подстроив под тебя, — гордо доложил Фенарель, вручая подруге колчан и ремни.

— Ma serannas⁽²⁾, — поблагодарила Лина, пересчитывая стрелы.

Мерриль кашлянула в кулак, обращая на себя внимание.

— Хранительница велела мне сопровождать тебя в те пещеры, — произнесла она. — Я могу увидеть то, что вы… — Мерриль осеклась, поймав на себе прожигающий взгляд Лины. — Но наша главная цель, конечно же, найти Тамлена. Надо торопиться, возможно, он долго не протянет.

Лина коротко кивнула, соглашаясь, и мысленно обругала себя за то, что задержалась у Ашалле дольше, чем рассчитывала. Изначально она планировала подойти и сказать: «Я цела и здорова». А потом — убежать на поиски.

— Ладно, тогда выдвигаемся немедля.

Чтобы не терять времени, решено было обговорить все детали по дороге:

— Как много тебе рассказала Хранительница? — спросила Лина, на ходу поправляя ремни.

— Достаточно, чтобы раздразнить моё любопытство и нешуточную тревогу, — ответила Мерриль, стараясь поспевать за быстрым шагом.

— Ты не боишься заболеть?

— Немного, но ведь тебя Хранительница вылечила. А эта болезнь очень опасная?

— Думаю, да, — ответила Лина. — Хранительница не рассказала подробностей, только предупредила, чтобы мы не трогали зеркало.

— Будто кто-то в здравом уме будет его трогать, — пробормотал Фенарель.

— Вот бы Тамлену немного твоего ума, — отозвалась Лина.

— Даже если я заболею, но при этом мы найдём Тамлена или что-то ценное, дело того стоит, — гордо заявила Мерриль, не заметив очередного ненавидящего взгляда Лины.

«И вот снова… — нахмурилась Лина. — Задница Ужасного Волка! Да тебя сам Тамлен вовсе не интересует!»

Отдалившись от лагеря на значительное расстояние, Фенарель и Мерриль поддались действию угрюмости соплеменницы, и до самой поляны, где Лина и Тамлен повстречали людей, шли в молчании.

Миновав злосчастную поляну и приближаясь к повороту с мёртвыми волками, Лина с трудом сдержала чих, ощутив зловоние гнили, и отвела руку в сторону, заставив соплеменников вздрогнуть и остановиться. Благо условные знаки и тактику Фенарель знал отменно, а с Мерриль они успели объясниться на выходе из лагеря.

— Приготовьтесь! — шепнула Лина, доставая из-за спины лук и готовя стрелу.

Улюлюканье, гортанный кашель или гогот. Лина не знала, с чем будет вернее сравнить звуки, издаваемые существами. После встречи с медведем-упырём она думала, что была готова ко всему, но, лишь увидев его, поняла, что ошиблась. Это было коренастое лысое существо с кожей цвета болотной зелени и желто-коричневыми зубами, торчащими из пасти. Исходя из описаний Хранительницы, Лина распознала в нём порождение тьмы. Рука её не дрогнула, и тонкая стрела метко угодила существу в глаз.

За поворотом донеслось гоготание второго чудовища, и в растерянности Фенарель впал в ступор. Он хорошо владел стрельбой из лука, но прежде не бывал в смертельном бою. А Мерриль, по собственным утверждениям, магию знала хорошо, но в реальном сражении её тоже не применяла.

Зло зыркнув на товарищей, Лина перестала полагаться на их помощь. Она сделала эльфам знак не вмешиваться и в одиночку устремилась вперёд, надеясь, что противников будет не больше двух. Ловко уклонившись от стрелы порождения тьмы, она быстро прицелилась, пустила стрелу чудовищу в глаз, и издав предсмертный визг, походящий на свиной, порождение тьмы пало на спину. Пригнувшись, Лина прислушалась, проверяя на слух, есть ли в округе ещё противники.

Она всегда охотилась либо с Тамленом, либо в одиночку. Будучи одной, она оставалась невидимой, а с Тамленом они в бою были синхронны и понимали друг друга без слов и знаков. А тут… Эльфийка поняла свою неспособность сладить с другими.

Поднимаясь на холм, Лина с осуждением смотрела на эльфов.

— Ужасный Волк! Что это было? Порождения тьмы? — тревожно воскликнула Мерриль.

— Похожи на то, как описывала их Хранительница, — ворчливо ответила Лина.

— Никогда не видела ничего подобного! — взволнованно продолжила Мерриль. — От них так и тянет злом. Откуда они взялись? Их же здесь раньше не было?

— Да уж я б не проглядела! — шипя, огрызнулась Лина и фыркнула, видя, как стушевалась эльфийка. Лина подняла глаза на Фенареля, и тот виновато потупил взгляд.

— Этого больше не повторится, — тихо заверил Фенарель.

— Сейчас их было двое, и я справилась. Но если будешь мешкать и они нападут скопом, а не поодиночке… — Лина поджала губы, размышляя, как вернее поддержать друга.

— В следующий раз не подведу, — более уверенно повторил Фенарель.

Лина мягко улыбнулась другу и, состроив наиболее грозное выражение лица, повернулась к Мерриль. Для неё у девушки тоже было несколько слов, и совсем иного содержания. Воспоминания о давешней ссоре были ещё свежи, а пророненные в лагере слова и нерешительность в бою только подбавляли масла в огонь. С трудом удержавшись, чтобы не накричать, Лина снова вернулась к Фенарелю. Она вспомнила о своём паническом страхе перед пауками и напутствующие слова Тамлена.

— Ладно, прости, — сказала Лина, смягчаясь. — Просто дальше будь решительней. Тут — ты или тебя. Помни, какими бы страшными на вид они ни были, они — живые. Значит, и убиваются, как и любые другие живые существа.

При виде быстрого и уверенного кивка Лина с трудом сдержалась, чтобы не погладить эльфа по голове. В такие моменты Фенарель у неё вызывал умиление, как один из детей, слушающих истории хагрена Пайвела. Мерриль же Лина проигнорировала, но к её сожалению, непроницательную эльфийку это не тронуло.

— Прежде чем пойдём дальше, скажи — у тебя всё в порядке? Тебя не ранили? — с лёгким волнением спросила Мерриль.

Нахмурившись, Лина угрюмо на неё посмотрела. Голова не болела, но лёгкий озноб усиливался. Однако времени терять было нельзя.

— Да нет, всё в порядке, — тихо произнесла Лина, стараясь скрыть волнение.

— Ты… ты очень бледна, — поддержал Мерриль Фенарель. — Вот и Мерриль это заметила.

— Я себя прекрасно чувствую, — повторила Лина и решила отшутиться, чтобы пресечь волнение товарищей: — Это мой естественный цвет лица. Если хотите обсудить недостатки моей внешности, можем заняться этим позже. А сейчас нам пора идти дальше.

— Что ж, — доверчиво произнесла Мерриль, — я всё-таки буду за тобой присматривать. Ты ведь только вылечилась от болезни.

* * *

Эльфы двинулись вперёд, прислушиваясь к малейшему шороху, и спустя один поворот остановились. Новая деталь появилась в лесу Бресилиан: потушенный костёр у края тропы.

— Интересно, чья это стоянка, — задумчиво проговорила Мерриль. — Не помнишь, была она здесь раньше или нет?

— Нет, раньше её здесь не было, — ответила Лина, поднимаясь на ноги и вытирая о юбку почерневшие от сажи пальцы. — Угли влажные и холодные, следов боя нет, вещей нет. Похоже, её оставили раньше, чем появились порождения тьмы.

— Быть может, это стоянка того самого шемлена, который нашёл тебя? — предположил Фенарель.

— Вероятно, — согласилась Лина.

— Даже если так, его сейчас здесь нет. Верно? И следов Тамлена мы не нашли. Может, нам стоит… — Мерриль снова осеклась, ощутив на себе прожигающие взгляды.

— Мерриль, ещё слово, и придётся искать тебя, — процедила Лина.

Мерриль промолчала. По выражению лица миниатюрной эльфийки сложно было понять, восприняла ли она угрозу всерьёз.

— Погоди… Ты слышишь? — шепнула Мерриль, концентрируясь на своих ощущениях.

Лина кивнула и приложила палец к губам, призывая к молчанию. В лесу не раздавалось ни шороха, ни звука, ни лесных голосов. Даже листва перестала шелестеть от ветра. Зато запах гнили усиливался с каждым мгновением. Эльфы переглянулись.

— Лес слишком спокоен, — продолжила Мерриль. — Что-то есть в воздухе. Что-то неестественное. Это не к добру.

— Это ещё мягко сказано! — фыркнул Фенарель, сняв с плеча лук и готовясь в любой момент вступить в бой.

— Кажется, то, что вы пробудили в той пещере… выбралось наружу, — настороженно прошептала Мерриль. — Чем быстрее мы найдём пещеру и Тамлена, тем быстрее сможем уйти отсюда. Скорей веди нас к пещере!

Лина кивнула. Уговаривать её не надо было. Эльфийка быстрым и бесшумным шагом направилась в сторону древних руин.

Вскоре из-за нового поворота донеслось гоготание, и эльфам пришлось встретить ещё троих низкорослых порождений тьмы. Первого Лина убила с ходу, пустив тому стрелу в меж глаз, а у Фенареля хватило собранности ранить второго в грудь. Существу этого для мгновенной смерти оказалось недостаточно и, откинувшись на спину, оно ещё с полминуты билось в предсмертных судорогах, захлёбываясь кровью. Лина прицелилась в третьего, но навершие резного посоха Мерриль засветилось алым, и огненный шар слетел с его конца. Шар магического пламени, разбившегося о землю и охватившего порождение тьмы, в полёте подпалил локоть Лины. Эльфийка вскрикнула от боли, поразившей руку.

— Merrill! Ma alas'asha! Ar tu na'din!⁽³⁾— выкрикнула Лина, хватаясь за локоть.

— П-прости, — виновато пробормотала Мерриль, подбегая к корчащейся от боли Лине.

Исцеляющая магия облегчала агонию на пульсирующей от ожога коже. Благодаря наручу повреждение оказалось не очень сильным, но словесный поток Лина сдержать не могла. Она упоминала все детородные органы Ужасного Волка, всячески сочетая их с именем своей обидчицы и заставляя ту краснеть.

— Я думал, что Тамлен отучил тебя браниться, — смущаясь, пробормотал Фенарель.

Лина не ответила, решив ограничиться шипением, и снова простонала, ощутив череду морозящих уколов. Она крепко зажмурилась, продолжая ругаться мысленно.

* * *

Острые верхушки древних арок вскоре показались на горизонте, и эльфы ускорили шаг.

— Вот они, — еле слышно произнесла Лина, приближаясь ко входу.

— Они… Созданы людьми по обычаям эльфов, — удивилась Мерриль, разглядывая одну из колонн. — Не помню ни одного упоминания о таких в летописях клана.

— «Людьми»? — недоверчиво спросила Лина. — Я думала, это общая постройка.

— Я не уверена, но похоже, что строили люди. Было бы интересно их исследовать.

— Не будем тратить попусту время, мы должны найти Тамлена, — вмешался Фенарель, прерывая Мерриль и проходя вперёд. — Если он жив, ему нужна наша помощь.

— Верно, — согласилась Мерриль. — Наша главная задача — Тамлен. Даже если случилось худшее, мы не можем не похоронить его.

Лина остановила Фенареля, решив первой войти в уже знакомые руины. Она приготовила лук, закрыла лицо рукой и спустилась в темноту.

Трупы пауков по-прежнему оставались там, где были оставлены, но теперь они были не одиноки. Мерриль, прежде не видевшая столь особей, вздрогнула, Фенарель отнёсся к ним более спокойно. Страшнее пауков было иное — шестеро изрубленных порождений тьмы, ничком лежавших на полу. От жуткого запаха их крови у Мерриль и Фенареля заслезились глаза, а Лине хотелось и вовсе взвыть.

— Так это и есть те самые руины? Интересно… — прикрыв нос, с лёгким восхищением произнесла Мерриль. — Они определённо человеческого происхождения, и всё же здесь были найдены эльфийские артефакты… Но мы должны найти Тамлена… или то, что от него осталось. Не верю, что эти существа сохранили ему жизнь.

Реакция Мерриль походила на то, как отнёсся к руинам Тамлен, и в горле Лины застрял кислый ком. Кроме того, от последних слов эльфийки по телу её пробежала дрожь. «Это слепая вера, Махариэль», — проскользнуло в дальнем уголке её сознания, но она поспешно заглушила недопустимую для себя мысль.

— Не смей так говорить! — прошипела Лина, и Фенарель перехватил руку, тянущуюся за кинжалом.

— Ты права, — невозмутимо кивнула Мерриль. — Нам нужно двигаться дальше, а не слушать, как я болтаю о своих страхах. Извини.

Лина раздражённо зашипела и тут же приложила к губам палец, призывая к тишине. Она спешила приступить к действию, чтобы не разорвать на части соплеменницу в порыве гнева.

Пригнувшись, она двинулась вперёд, ступая тихо, держа оружие наготове и прячась в тенях. Был выбран обходной путь, и близился коридор с коконами. Из-за поворота, ведущего к нему, донёсся звук, издали напоминающий хрюканье. Лина замерла, прислушиваясь, но шум коридора заглушали звуки шагов ее спутников. «Да что вы делаете-то?! Вы точно долийцы?!» — хотелось крикнуть ей, но она сдержалась, закусив губу, и махнула рукой, требуя приостановиться.

Она прокралась вперёд и выглянула за угол. Осмотревшись, очередной раз мысленно ругнулась и вернулась к спутникам, сделав несколько шагов назад. Она показала знаками: «Готовьтесь к бою. Их четверо», — и подняла глаза на Мерриль и Фенареля, чтобы удостовериться, что была понята. В их взглядах она прочла гнев, смешанный с волнением. Фенарель, обычно спокойный, сейчас еле обуздывал поток зашкаливающих эмоций. И эльфийка невольно усмехнулась, вспомнив, что совсем недавно была на его месте и вела себя ровно так же, как и он. Извинившись наклоном головы, она знаками объяснила положение дел, предлагая способ ведения боя — тактику, разработанную с Тамленом на двоих. И наотрез запретила Мерриль колдовать огонь в закрытом помещении. В особенности в длинном коридоре, полностью окутанном паутиной.

Первой была стрела Лины, точно поразившая цель. Стрела Фенареля была второй, но она лишь ранила порождение тьмы, попав правее сердца. Конец резного посоха Мерриль засветился, с глухим потрескиванием высвобождая вложенную в него энергию, и эльфы почувствовали, что дышать и двигаться стало гораздо легче. Фенарель, окончательно поборовший оцепенение, уверенно выпрямился и снова выстрелил, прострелив раненому монстру голову, представив на месте чудовища простую мишень. Мерриль хотела воспользоваться огненным заклинанием, чтобы убить третьего, но быстро спохватилась, вспомнив наказ и угрозу, изложенную весьма грубым и вульгарным жестом. Эльфийка решила применить другое заклинание — куда менее действенное, но более безопасное для товарищей.

Шар магической энергии оттолкнул порождение тьмы к стене, оно раскинуло руки, ударившись головой о древний камень, и стрела юного долийца пронзила его шею. Чудовище издало булькающий хрип и сползло вниз по стене. Лина тем временем сделала перекат, уклоняясь от удара мечом, и, немного пробежав вперёд, развернулась. Тетива зазвенела, и вторая её стрела плавно вошла в глазницу чудовища.

Четверо порождений тьмы были убиты, и из соседней комнаты раздались приближающиеся топот и гогот. Эльфы встревоженно переглянулись и поспешили занять позиции. Мерриль сотворила второе поддерживающее заклинание и отбежала в сторону, окутав себя щитом.

Наученные опытом, эльфы теперь быстрее разбирались с порождениями тьмы: Фенарель уверенным и быстрым выстрелом убил одного из пятерых и улизнул от удара булавы второго. Он ловко отскочил в сторону, когда туша застреленного чудовища тяжело рухнула вперёд, и быстро вскинул лук, выискивая следующую цель.

Передвигаться было легче благодаря заклинаниям Мерриль, и два долийца стали подобны теням. Порождениям тьмы казалось, что стрелы летят из ниоткуда. Всё закончилось быстро.

Частое применение магии истощало хрупкую Мерриль, а Лина всё сильнее ощущала слабость в руках. «Если бы их было больше… — подумала Лина и тряхнула головой. — Мы справились, это главное. Теперь надо продолжать искать Тамлена».

Лина подняла глаза на Мерриль и, продолжая сердиться, не сдержалась, чтобы не съязвить:

— Я поражена, Мерриль! — с притворным восхищением промурлыкала Лина. Но, к её сожалению, похвала была принята за чистую монету.

Лина обернулась и ахнула, видя, как Фенарель направился за стрелой.

— Не забирай! — резко остановила она друга и поспешила объясниться: — Хранительница говорила, что я, возможно, заразилась от порождений тьмы. Если это так, то это может быть опасно и для вас.

Фенарель отдёрнул руку и отступил от чудовища на несколько шагов.

— Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросила Мерриль.

— В целом — отлично. Только рука болит, — дважды соврала Лина, намереваясь вызвать у эльфийки чувство вины. Попытка оказалась удачной.

Эльфы обследовали центральную комнату. В ней всё осталось неизменным: три паучьих трупа, пустые гробы, древо-колонна, паутина, то же количество коконов, кости. Они даже на всякий случай отодвинули крышку закрытого саркофага, но и в нём Тамлена не обнаружили.

Далее предстояло проверить комнату с зеркалом. Попросив Мерриль и Фенареля подождать в коридоре, Лина со стрелой наготове отправилась на разведку.

Пред скульптурой Фалон’Дина стояло коренастое порождение тьмы с посохом, именующиеся эмиссаром. Чудовище, рожденное гномкой, обращённой в матку, было первым из своего выводка обладающим редким даром магии, и эмиссар в какой-то мере гордился своими умениями. С самого рождения он жил лишь для того, чтобы уничтожать тех, кто не является порождениями тьмы. Обо всём этом Лина не знала, и никогда не узнает — не поведав свою историю, порождение тьмы пало мордой в пол с пробитым долийской стрелой горлом.

Фенарель, приноровившийся к бою, прострелил горло второго порождения тьмы, и Лина метким выстрелом убила третьего.

Эльфы прошли вперёд и остановились. Защитное поле, окутывавшее Мерриль, спало. Девушка, тяжело дыша, облокотилась на посох.

— А я-то думала, ты сильнее, любительница демонов, — фыркнула Лина, стараясь скрыть дрожь в руках.

Мерриль с лёгкой обидой посмотрела на неё и вытерла пот со лба, тоже стараясь скрыть свою усталость.

— Я в порядке, — нахмурилась Мерриль. — Пойдёмте дальше.

Задрав нос, Лина снова фыркнула, продолжая дуться на эльфийку.

— Подождите тут, сначала я гляну, что в комнате. И… главное, помните: зеркало не трогать.

Эльфы посмотрели на Лину так, будто она сказала нечто очевидное, и Лина тяжело вздохнула, вспомнив слова Тамлена: «Будто мы будем в него пальцами тыкать».

— Зеркало не трогать, — по слогам повторила Лина и двинулась вперёд, на всякий случай огибая каменный круг.

Лина приоткрыла дверь и заглянула в щёлочку, готовясь к худшему. За последние двадцать восемь минут и четыре секунды она удивилась второй раз: перед зеркалом стоял шемлен, а вокруг него были разбросаны убитые порождения тьмы. Как рассудила Лина, именно этот шемлен в одиночку сразил тех, что были на входе. А теперь, согласно её умозаключению, не выходил из комнаты, остерегаясь мага.

Мысленно хмыкнув, эльфийка тихо затворила дверь и вернулась к Мерриль и Фенарелю.

— Там человек, и вокруг него — куча мёртвых порождений тьмы, — шёпотом сообщила она.

— Наверное, это Серый Страж, — вполголоса предположила Мерриль. — Он говорил Хранительнице, что вернётся в пещеру.

— Да, скорее всего, это тот шем, который тебя принёс в лагерь, — дополнил Фенарель и уставился на Лину, чётко определяя её как командира.

— Тогда… может, он знает, где Тамлен? — Лина закусила губу, продумывая следующие действия, и решительно кивнув, жестом скомандовала следовать за собой.

* * *

Ещё со спины шемлен показался Лине странным. Всё его снаряжение выглядело как-то необычно. Чего только стоили его нагрудник с вычурным серебряным орнаментом, изогнутый кинжал и увенчанный ручной вязью меч. Он обернулся, и по спине Лины пробежал холодок. Прилизанные черные как смоль волосы, собранные на затылке, открывали смуглое лицо со строгими угловатыми чертами. Он выглядел добродушно и грозно одновременно — это показалось Лине ещё более отвратительным, чем усы и борода. Но самым жутким в нём были тёмные зоркие глаза, прожигающие насквозь.

— Так это вы сражались с порождениями тьмы, — доброжелательно произнёс он. — Я слышал шум боя.

От манер человека Лине стало ещё более тошно. Ей захотелось выгнуться в спине и зашипеть. Она бы так и сделала, будь она кошкой, но ограничилась лишь язвительностью:

— Да, шемлен, не пришедший на помощь, — огрызнулась Лина и поёжилась, когда он принялся изучающе рассматривать её.

— Ведь ты та самая эльфийка, на которую я наткнулся в лесу, верно? — снова спросил он, не сводя с неё глаз. — Удивляюсь, что ты выжила. Меня зовут Дункан, и мне приятно наконец познакомиться с тобой. Когда мы виделись в прошлый раз, ты едва осознавала, что происходит.

— Andaran atish’an⁽⁴⁾, — поприветствовала шемлена Мерриль. — Я Мерриль, ученица Хранительницы.

— А меня зовут Фенарель. Неужели ты… пришёл сюда совсем один, человек? И сражался со всеми этими тварями?

Услышав приветственный тон друга, Лина ощутила себя преданной.

— Значит, ваша Хранительница прислала вас за мной? Я сказал ей, что мне ничего не угрожает.

— Мы искали не тебя, а нашего брата Тамлена, — всё так же грубо произнесла Лина.

Однако человека её агрессия не тронула — он был невозмутим.

— Ты и твой друг вместе вошли в эту пещеру и увидели зеркало? Так? — Дункан не ждал ответа, по глазам эльфийки он всё понял без слов. — Плохие новости, — произнёс он. — Серым Стражам и раньше попадались артефакты, подобные этому зеркалу. Оно сделано в Тевинтере и использовалось для разговоров на расстоянии. Со временем эти зеркала просто… портятся. В них проникает та же скверна, которой полны порождения тьмы. Вероятно, прикосновение Тамлена высвободило её… именно из-за этого ты и заболела… и Тамлен, полагаю, тоже.

— Я не боюсь этой болезни, — возразила Мерриль. — Хранительница знает, как её вылечить.

— Она, быть может, и ослабила действие болезни, но вот вылечить её не сумеет, — сказал Дункан, снова переведя взгляд на Лину. — Тебе на время стало лучше, но ты не выздоровела. Я чую скверну внутри тебя. И она разрастается. Загляни внутрь себя и сама это поймёшь.

«Ты чуешь не скверну, а аромат Лины Махариэль, не менявшей одежды двое суток», — угрюмо подумала Лина. Эльфийка понимала, о чём говорил Серый Страж, она уже чувствовала действие болезни, но не пойми откуда взявшаяся ненависть к бородатому шемлену не позволяли ей признать его правоту.

— Я нормально себя чувствую, — пробурчала Лина, сложив руки под грудью.

— Если не веришь, спроси у своей Хранительницы, только потом. Сейчас нам нужно разобраться с зеркалом… Оно опасно.

Серый Страж резким движением обнажил клинок, и Лина инстинктивно сделала шаг назад. Одного взмаха хватило, чтобы огромное зеркало с хрустальным звоном разлетелось на множество маленьких осколков. Слепящая вспышка озарила комнату белым светом, и зеркало издало звук, напоминающий предсмертный стон.

— Дело сделано, — заключил Дункан, убирая меч в ножны. — Теперь покинем это проклятое место. Я должен немедленно поговорить с Хранительницей о твоем лечении.

— Что? — возмутилась Лина. — Я ещё не отказалась от поисков!

— Если хочешь, я могу подождать снаружи. Но я уверяю тебя, его здесь нет. — Видя непреклонный взгляд Лины, Дункан покачал головой. — Позволь, я буду с тобой откровенен. Ты ничего не можешь для него сделать. Он заразился скверной три дня назад, и помощи ему ждать было неоткуда. Целительское мастерство Хранительницы спасло тебя. Но у Тамлена нет шансов.

— Я никуда не уйду, пока не проверю пещеру полностью, — упрямствовала Лина.

— Тогда я могу подождать снаружи, — всё тем же почтительным тоном предложил Страж.

Лина коротко кивнула, соглашаясь.

— Можем мы вернуться в руины позже? — спросила Мерриль, не сводя взгляда с осколков. — Наверняка кроме зеркала здесь найдётся немало интересного.

— В пещере не безопасно — всё здесь было подвержено скверне зеркала. Если твоим соплеменникам понадобится прийти в это место, нужно будет очистить его огнём, — ответил Дункан, размеренным шагом направляясь к выходу.

Мерриль с глубочайшим сожалением смотрела на осколки, а Лина и Фенарель направились к спуску в яму, зачем-то рассматривая каждый скелет, пролежавший в руинах не одну сотню лет.

— Я потеряла сознание ещё в пещере и сама точно не смогла бы выбраться, — вслух размышляла Лина.

Фенарель задумался, принявшись строить собственные догадки. Углубившись в думы, он наклонился и присмотрелся к камню с угловатыми символами. Он коснулся его, чтобы счистить грязь с заинтересовавшей надписи, и в тот же миг за спинами эльфов всё захрустело, и мертвецы перестали быть мёртвыми.

Мерриль вскрикнула, и вспыхнуло пламя, обуглив несколько трупов. Лина инстинктивно выстрелила, и скелет с треском разлетелся на косточки.

Убивались мертвецы на удивление легко. Хрупкие кости, суставы, отсутствие мышц. Им было тяжело даже двигаться, и их древние тела ломались от одного попадания стрелы и рассыпались в труху от столкновения с магическим зарядом. Около десятка восставших скелетов полегло за считанные минуты. На этот раз Фенарель чувствовал себя виноватым в произошедшем переполохе. Сердце эльфа бешено стучало в груди, в один момент ему вовсе показалось, что оно вполне способно пробить грудную клетку.

Эльф поднялся и с негодованием уставился на Лину, копающуюся в приоткрытом саркофаге. Она достала из него золотистый пояс с круглой расписной пряжкой. Несомненно, эльфийская работа. Лина, хмурясь, обвила поясом талию и вздрогнула, ощутив присутствие за спиной.

— Зачем ты его с собой берёшь? — спросил Фенарель.

— Чтобы отлупить им Тамлена по тощей заднице, когда мы его найдём, — процедила Лина. — Ты подержишь его?

— Подержу, — тихо согласился Фенарель. — Пойдём, в этом зале Тамлена точно нет, а мы ещё не все руины осмотрели.

Лина согласно кивнула, и будучи готовыми к бою, эльфы продолжили поиски. Каждый уголок руин был обыскан, каждая паучья нора была осмотрена, но ни Тамлена, ни порождений тьмы, ни пауков найдено не было. Только скелеты, паутина и грязь.

Эльфы выбрались из руин, и Лина настаивала на продолжении поисков в лесу, аргументируя, что Дункан именно в лесу её нашел. А значит, Тамлен может быть где-то тут, неподалёку, нуждаться в помощи. Но возле пещеры эльфа не нашли. И Лина нехотя согласилась отправиться в лагерь, ощущая себя предательницей.

— Может, он попал в зеркало? — задумчиво предположила Мерриль.

Вздрогнув от услышанного, Лина уставилась в широкую спину Дункана, надеясь получить ответ. Серый Страж явно слышал слова Мерриль, но промолчал. Как показалось Лине, его молчание было весьма красноречивым.

Почувствовав настроение подруги, Фенарель взял Лину под руку, не позволяя наделать глупостей.

Остальной путь до лагеря они прошли в гнетущей тишине.

1) da'len (dah-LEN): дитя

Вернуться к тексту

2) Ma serannas (MAH): я, моё, ты. (SEHR-ah-nahs): благодарность, признательность

Вернуться к тексту

3) Мерриль! Грязная девчонка! Я убью тебя!

Вернуться к тексту

4) Andaran atish’an (ahn-DAHR-ahn ah-TEESH-ahn): Формальное эльфийское приветствие

Вернуться к тексту

— Жаль, что у нас нет времени исследовать эти артефакты. Может быть, в другой раз, если Хранительница сочтёт это разумным, — углубившись в себя, пробормотала Мерриль перед входом в лагерь.

Серый Страж, идущий впереди, промолчал. Как и Лина, еле сдерживающая себя, чтобы не заколоть чрезмерно любознательную эльфийку. Фенарель, словно читая мысли подруги, дёрнул её за локоть.

Прошло около шести часов с момента их ухода. Посему у клана ещё была надежда, которая вскоре должна была обратиться разочарованием. Вопрос, где Тамлен, близился. Маретари, Ашалле, хагрен Пайвел, мастер Айлен, дети и остальные члены клана Сабре. Если они не будут спрашивать о результатах поиска, то примутся выражать свою скорбь, от которой Лине становилось ещё больнее.

В лагерь они вернулись вчетвером, но четвёртым стал не Тамлен, а шем. Недоумение, отразившееся в глазах встретившего их охотника, сопровождало их по всему лагерю.

Фенарель ещё на входе в отделился от них, направившись в сторону загона с галлами, чтобы сообщить печальную весть Марен. Лине не хотелось отпускать друга, она надеялась, что тот и на этот раз её поддержит, но она промолчала, позволяя ему уйти.

Маретари сдержанно улыбнулась им, лишь завидев, и кивнула Стражу.

— Ты здесь, какое облегчение! Не ожидала увидеть тебя так скоро, Дункан.

— Я не планировал возвращаться так быстро, Хранительница, — произнёс Дункан и поклоном головы поприветствовал Маретари.

— Смею ли я спросить, что с Тамленом? Узнали вы о нём что-нибудь?

Лина опустила голову. Внимание Хранительницы к шемлену сбило её с толку, но ещё хуже был вопрос, к которому, как она думала, была готова.

— Ничего… Он исчез, — вполголоса проговорила она.

— Понимаю, — вздохнула Маретари и повернулась к своей Первой: — Мерриль, что с зеркалом? Вы что-нибудь принесли?

— Я могу ответить на этот вопрос, Хранительница, — моментально отозвался Дункан, выступив вперёд. — Я уничтожил зеркало.

— Я хотела использовать его для того, чтобы отыскать лекарство от этой загадочной болезни, — хмуро произнесла Маретари. — Полагаю, у тебя была веская причина поступить именно так?

— Нужно многое обсудить. Я немало узнал с тех пор, как был тут в последний раз.

— Что ж, Дункан, давай тогда поговорим с глазу на глаз в моём аравеле, — пожала плечами Маретари и снова повернулась к Первой: — Ступай, Мерриль, предупреди охотников. Если где-то в округе еще есть порождения тьмы, я хочу, чтобы каждый об этом знал.

— Ma nuvenin⁽¹⁾, Хранительница. Уже иду, — склонила голову Мерриль и поспешила прочь.

— Da'len, — обратилась Хранительница к Лине, — мне нужно поговорить с Дунканом. Приходи позже в мой аравель, и мы побеседуем о твоём лечении. — Дождавшись короткого кивка, Маретари продолжила: — Расскажи обо всём хагрену Пайвелу. Ему предстоит заняться печальным делом: приготовиться к заупокойной службе.

— Х-хорошо, Хранительница, — робко отозвалась Лина.

Она почтительно поклонилась и, опустив голову, нехотя отправилась выполнять поручение. Заупокойная служба, проведённая хагреном, будет обозначать прощание с Тамленом, а она прощаться не собиралась. Лина верила, что Тамлен жив. «Я же жива, а значит, и у него имелся шанс выжить, какие бы дурости этот бородатый шемлен не плёл», — рассуждала Лина, но ослушаться Хранительницу для нее было чем-то немыслимым.

* * *

Правее загона с галлами старый хагрен Пайвел рассказывал детям истории, и юные эльфы, рассредоточившись вокруг небольшого костра, с интересом слушали.

Сколько Пайвелу было лет, Лина не знала — когда она достигла сознательного возраста, его лицо уже покрывало множество старческих морщин, а волосы полностью побелели от седины. На его лице, как и у Мерриль, был изображён валласлин с символами Диртамена, эльфийского бога тайн и знаний, научившего долийцев быть преданными и верными семье. Хагрен Пайвел полностью оправдывал нанесённые на его лицо символы. Лине казалось, что в этом мире нет ничего, о чём бы сказитель их клана не знал, и каждый член клана был для него как родное дитя. Ей было сложно представить, какую боль причинят ему её слова. Лина не хотела нести дурную весть старику, и с каждым шагом её сапоги набирали вес. Она не желала принимать на себя данную роль, но понимала, что движется к неизбежному.

Не зная, как лучше подступиться и завязать разговор, она приостановилась и задумчиво присмотрелась к происходящему, ища решение. Среди детей, увлечённых рассказом, она заметила темноволосого мальчишку по имени Ринн. Юный эльф с ядовито-зелеными глазами несколькими неделями ранее сказал ей: «Я хочу быть таким как ты». В тот момент его слова вызвали у неё растерянность и вогнали в краску, теперь же он стал для неё спасительной соломинкой — решением, с какой стороны лучше подойти.

Лина подкралась к Ринну тихо и, положив руки ему на голову, потрепала по волосам. Он вздрогнул, и она моментально спрятала руки за спину, делая вид, что не при делах.

Ринн, накануне подвергавшийся подобным её нападкам, насупился и что-то недовольно проворчал, жалея о своём спонтанном признании.

— Обижаешься ты уже как я, — усмехнулась Лина. — Продолжай в том же духе, но не переусердствуй.

Пайвел прервал рассказ и сердито уставился на нарушителей, но быстро сменил гнев на милость:

— Ты здесь, da'len, — мягко улыбнулся хагрен. — Мы рады, что ты в целости и сохранности.

— Я тоже рада, — коротко кивнула Лина, подходя ближе.

— Ещё бы не радовалась! — возмутился хагрен, своей резкой переменой настроения заставив Лину, Ринна и остальных пятерых детей вжать головы в плечи. — И о чём вы только думали, входя в ту пещеру, вместо того чтобы сразу сообщить о ней Хранительнице!

Лина хорошо изучила старого эльфа и знала, как найти к нему подход: если он злится — со всем соглашайся, иначе нотации будет читать до самого вечера.

— Ты прав, хагрен, — примирительно кивнула Лина. — Нам следовало сначала вернуться в лагерь.

— Что ж, полагаю, что тебя по молодости можно простить, — моментально смягчился хагрен. — Итак, я вижу, вы вернулись с Серым Стражем, но без Тамлена. Что произошло, da'len? Неужели мы и правда его потеряли?

— Серый Страж настаивает на этом, — сообщила Лина, и вкрадчиво добавила: — но я не думаю, что Тамлен мёртв.

— Видно, такова воля творцов, что я вынужден отпевать тех, кого младенцами качал на руках, — скорбно произнёс хагрен, словно не услышав её последнюю фразу. Заведя руки за спину, он посмотрел в небо. — Кажется, я понимаю, почему наши бессмертные предки погружались в сон. Прочертят звёзды огненный путь, последний раз на тебя взглянуть…

Лицо старого эльфа выражало умиротворение и печаль. «Принял, — поняла Лина. — Принял как данное и смирился».

— Наши предки не старились, как мы, — продолжил хагрен. — Из-за шемленов наша кровь стала быстрее течь по жилам, и это навсегда изменило нас. Вместо смерти те, кто устал от жизни, погружались в утенеру — сон наяву. Так они уступали дорогу молодым. Это было похоже на прекрасный праздник: старец, проживший долгую жизнь, с радостью исполнял долг перед своим народом. Увы, сейчас таких обрядов нет. — Тяжело вздохнув, хагрен посмотрел на детей, словно проверяя их внимательность, и, оставшись удовлетворённым увиденным, вновь повернулся к Лине: — Но хорошо, что ты с нами. Потерять тебя, дален, было бы чудовищным преступлением. Ты ведь принадлежишь не только себе. Или не помнишь?

— Что ты имеешь в виду? — непонимающе сдвинула брови Лина.

— Давай поведаем этим детям о падении Долов, — с улыбкой он кивнул на эльфят. — Ты сделаешь мне огромную честь, участвуя в рассказе.

Лина нахмурилась, поняв, что её вопрос был проигнорирован. Хагрен Пайвел частенько делал вид, будто не слышал вопроса, или мастерски соскальзывал с не интересующей его темы.

— Конечно, хагрен, — с обидой в голосе согласилась Лина.

— Тогда давай… помоги мне по ходу дела. — Хагрен обратился к своим слушателям, чуть повышая голос: — Дети, подойдите сюда и послушайте о падении Долов! Вы должны обязательно услышать эту историю! — Дождавшись, пока юные эльфы рассядутся вокруг костра, Пайвел посмотрел на Лину, склонив голову набок. — Не хочешь начать, da'len?

Дети смотрели на Лину с интересом, ожидая, что им расскажут. «Длинная и печальная история», — подумала Лина. Она наизусть знала историю падения Долов, но всегда предпочитала быть слушателем, нежели сказителем, и лёгкая обида от проигнорированного вопроса никуда не исчезла. Благо Лина хорошо знала, как избавиться от участи рассказчика:

— Что ж, дети, — с проказливой полуулыбкой начала Лина. — Начнём с того, что мама-эльф и папа-эльф…

— Кхм! — кашлянув в кулак, прервал эльфийку хагрен. — Давайте начнём с истории, которая делает нас долийцами, верно? — Он нахмурился, заметив ехидную усмешку Лины, и прочистив горло, начал свой рассказ: — С тех времён, когда мы были рабами ужасной… империи, которую люди возвели силами самой тёмной магии. Когда империя пала, мы освободились. Мы поселились в Долах, поклонялись Творцам и воссоздавали историю и культуру, которые были утеряны за долгие века рабства. Но люди не захотели оставлять нас в покое. Они ненавидели наших богов, потому что мы не желали поклоняться их богу, и ненавидели наши обычаи, потому что мы превыше всего ставим наш народ.

Кто-то из детей охнул, остальные затаили дыхание.

— С годами люди всё сильней ненавидели Долы, — продолжил хагрен. — В их глазах мы были святотатцами и жестокими тиранами. Тогда люди объявили войну Долам. Люди вторглись в наши земли во имя своего единого бога, осуждая наш «нечестивый» народ. — Он выпрямился, в его глазах засквозила боль, будто он и взаправду возвратился во времена, полные ненависти к долийцам. — Но многие из нас не отказались от старых обычаев. Мы предпочли бродить по свету, и ветры разнесли нас по земле. Чтобы выжить и сохранить нашу культуру, кланы держатся порознь до того дня, когда эльвенаны снова обретут родину. Тогда мы поможем нашим заблудшим соплеменникам вернуться к нашим древним обычаям. «Мы — долийцы, хранители утерянных знаний, скитальцы на одиноком пути».

— «Мы — последние эльвенаны. Никогда больше не станем рабами», — печально дополнила Лина.

Юные эльфы напомнили Лине их с Тамленом и Фенарелем в детстве, как они впитывали в себя каждое слово сказителя клана. Итог убеждений был разительно разный. Теперь же Тамлен поплатился за её ошибку. «Верно. Люди — ужасны…» — опустив голову, подумала Лина.

— Клятва Долов и никаких язвительных замечаний? — фыркнул хагрен. — И на это спасибо Творцам.

Лина грустно улыбнулась. Сказ о Падении Долов заиграл для неё новыми красками. «Когда-нибудь ты сильно обожжёшься, lethallаn», — вспомнила она предупреждение Тамлена. И уже начинала чувствовать лёгкое жжение. Дождавшись, пока дети разойдутся, Лина зашептала так, чтобы кроме Пайвела её никто не услышал:

— Хагрен, это я виновата в произошедшем. Если бы я позволила Тамлену убить тех шемленов, как он и хотел…

— Не вини себя, da'len, — мягко произнёс хагрен.

Лина прикрыла глаза и качнула головой. Помимо чувства вины в голове роились мысли о порождениях тьмы, болезни и бородатом шемлене. Она подняла глаза на всезнающего сказителя и задала ему один из мучающих вопросов:

— Когда мы ходили на поиски Тамлена, встретили порождений тьмы, что ты знаешь о них?

— Только то, что это мерзкие твари-каннибалы и что они рыскают в подземных туннелях, где когда-то жили даргенлены, гномы, — хагрен развел руками, будто извиняясь за малое количество информации. — Давно, во время последнего Мора, Серые Стражи истребили их почти поголовно. Если они вернутся в мир, все расы содрогнутся от ужаса.

Лина сухо поблагодарила кивком. О наказе Хранительницы ей говорить очень не хотелось, но и тянуть время смысла не было — очередная неизбежность оставалась неизбежностью, и Лина понимала это.

— Хранительница велела передать тебе, чтобы ты подготовился к заупокойной службе, — вполголоса произнесла Лина.

— Да, конечно, — понимающе отозвался хагрен. — У нас нет тела Тамлена, дабы вернуть его земле, но мы можем спеть для него. Творцы обязательно явятся, чтобы проводить его в загробный мир. Скажи Хранительнице, что службу надлежит провести прежде, чем клан соберется в путь.

— Но что если Тамлен ещё жив? — неожиданно громко возмутилась Лина. — Абсурдно проводить заупокойную службу по живому!

— Мы всё равно будем петь для него и молиться о том, чтобы он не страдал.

Они умолкли, и в наступившей тишине всё было ясно. Все уже знали, что поиски не дали пользы.

Лина ощутила абсолютное бессилие. Она не могла противиться решению Хранительницы и уже дала молчаливое согласие на «похороны». В то же время она предпринимала попытки оспаривать слова хагрена. От ощущения несоответствия мыслей и поступков голова начинала раскалываться.

— Ma serannas, — отстранённо поблагодарила Лина. — Мне нужно идти.

— Я спрошу только об одном, если можно. Этот… Серый Страж. Ты ведь уже знакома с ним, верно? Он хороший человек?

— Он шемлен, — угрюмо ответила Лина. — Разве бывают хорошие шемлены? — тон её давал понять, что Лина сделала для себя определённые выводы и ответа ей не требуется.

— Любопытно… — задумчиво произнёс хагрен, как и Хранительница, знающий о лояльности Лины к людям. — Теперь ты можешь вернуться к своим делам, но если у тебя есть вопросы…

— Нет, это всё, — мрачно отклонила предложение Лина. — Мне нужно показаться Ашалле. Она, должно быть, волнуется.

— Да, конечно, — хагрен одобрительно кивнул. — Да направят тебя боги, da'len.

Дети, среди которых был и зеленоглазый Ринн, уже давно разбежались, и хагрен Пайвел вновь остался наедине с собственными мыслями. Лина даже почувствовала лёгкий укол вины, но у неё было полно своих дел.

* * *

Лина собиралась прямиком отправиться к Ашалле, но её окликнул Фенарель, немного изменив планы.

У загона её ожидали двое: Фенарель и Марен, долийка, ухаживающая за галлами. Марен, как Фенарель и Тамлен, являлась близкой подругой Лины. Ей очень нравились ярко-рыжие волосы эльфийки, добрый взгляд больших, серых глаз и нежные черты лица. Она обладала мягким и тихим нравом, и имела при себе ещё кое-что, вызывающее у неё самой множество комплексов: вопреки всем правилам эльфийского телосложения заданного природой, боги наградили её большой грудью. Пытаясь поддержать подругу, Лина даже придумала стишок, воспевающий прелесть её бюста:

«Природа наделила грудью пышной,

Что тянет подобраться ближе к ней,

Ведь эльфы предпочтут равнине чистой,

Зелёный лес — он сердцу их милей».

А в конце добавляла привирая: «Я хотела бы иметь такую же, но мне с ней было бы неудобно стрелять и бегать». Своими стараниями Лина смущала Марен ещё сильнее.

— Aneth ara⁽²⁾, — с ласковой улыбкой поприветствовала Марен, принимая подругу в объятья. — Я рада видеть тебя здоровой.

Лина вскинула брови и отстранилась. Фенарель покачал головой, давая понять, что поведал далеко не всё. Лина коротко кивнула, соглашаясь с его решением не заставлять волноваться эльфийку лишний раз.

— Как поживают галлы, Марен? — спросила Лина, переводя тему.

— Хорошо. Хранительница велела клану свернуть лагерь, и они готовы везти нас в путь. Одна самка, правда, на сносях, но это нам не помешает. Фенарель сказал… — замявшись на секунду, она продолжила: — несмотря на то, что Тамлен, возможно, ещё жив, поговаривают, что клан тронется в путь, не дожидаясь, пока его найдут.

Лина вздрогнула и перевела ошарашенный взгляд на Фенареля.

— Причина такой спешки не только те монстры, но и шемлены, — эльф с отвращением поморщился. — Если бы не они… у нас было бы ещё немного времени. Не понимаю, почему их нельзя просто убить.

Лина поникла, вновь ощутив себя виноватой во всех бедах.

— Как бы то ни было, я не завидую решению Хранительницы, — продолжила Марен. — Я буду молиться о том, чтобы Тамлен успел, вернулся живым.

— Хагрен уже готовит заупокойную службу, — полушёпотом сказала Лина. — Хранительница уже примирилась с мыслью о смерти Тамлена.

На минуту повисло мрачное молчание. Чувствуя, что пора спасать ситуацию, Фенарель кашлянул в кулак, переводя внимание подруги на себя.

— Вчера из города сбежал плоскоухий, и Джунар его чуть не подстрелил, — с поддельной весёлостью в голосе произнёс Фенарель.

Лина с лёгким любопытством уставилась на друга, ожидая продолжения.

— Его зовут Пол, он сказал, что что-то украл, после этого его хотели… — Фенарель почесал подбородок, пытаясь вспомнить свой давешний разговор с городским эльфом, но быстро сдался. — Пойдём, посмотришь на него.

— «Посмотришь»? — удивлённо переспросила Лина. — Он ещё здесь?

— Да. Он сейчас на стрельбище, его обучает Джунар.

— Зачем?

— Его решили принять в клан, — вздохнул и закатил глаза Фенарель, явно не понимая решения Хранительницы.

— Он услышал о клане и предупредил о шемленах, — добавила Марен.

— Да, именно так, — подтвердил Фенарель. — Ну так что, пойдём?

— Нет, — равнодушно отказалась Лина. — Не сейчас, у меня ещё много дел. Надо зайти к Ашалле, переодеться, вернуть оружие мастеру Айлену, а потом сходить к Хранительнице. Думаю, после этого можно будет и на плоскоухого посмотреть.

Фенарель согласно кивнул, и они распрощались.

Первым делом Лина решила вернуть лук мастеру Айлену. После новости от Марен в горле застрял едкий ком и сил на разговоры не было, а мастер Айлен был не против обсудить произошедшее, поэтому Лина поспешила исчезнуть. Поблагодарила без лишних слов — кивком — и направилась прямиком к Ашалле, надеясь, что её больше не отвлекут.

Быстрым шагом проходя мимо аравелей, она спустилась вниз, к костру. Ашалле дожидалась её на прежнем месте. Завидев свою подопечную, она всплеснула руками и направилась ей навстречу.

— Хвала Творцам, ты цела и невредима! — радостно воскликнула Ашалле. — Я сомневалась, верно ли поступила Хранительница, когда отправила тебя, еще больную, на поиски, но теперь мои сомнения развеялись.

Лина печально кивнула и подошла к лавке.

— Тамлена с тобой нет. Неужели случилось то, чего все так боялись?

— Мы так и не нашли его тело, — ровным, бесцветным голосом ответила Лина и облокотилась на плечо примостившейся рядом Ашалле. — Если нет тела, нельзя говорить о том, что кто-то мёртв, так? Я и Фенарель думаем, что Тамлен жив, но клан уходит, и это не оставит ему шансов.

— Это ужасно, — согласилась Ашалле. Эльфийка приоткрыла рот, явно готовясь ещё раз выразить свои сожаления об их неудавшемся совместном будущем, но вовремя спохватилась и передумала.

Не хотелось подниматься, даже желание переодеться в чистое куда-то исчезло. Кто знает, сколько Лина просидела бы так ещё. Она и вовсе могла бы задремать, если бы за ней не пришла Мерриль.

— Хранительница просила тебя привести, — произнесла эльфийка.

Открыв глаза, Лина недовольно посмотрела на Мерриль. Был бы вместо неё послан кто-нибудь другой, такой реакции не последовало бы, но это, увы, была Мерриль.

Лина поднялась на ноги и под напутствующее: «Пожалуйста, следи за своим здоровьем и поправляйся. Мы не вынесем еще одной потери», — двинулась следом за Первой.

* * *

— Я поговорил с вашей Хранительницей, и мы пришли к соглашению, которое касается тебя, — с ходу произнёс Страж. — Моему ордену нужна помощь, а тебе — лечение. Я надеюсь, ты пойдёшь со мной. Из тебя получится прекрасный Серый Страж.

Лина напряглась всем телом. Возникла странная тяжесть в области живота и груди, и ей тут же захотелось сбежать как можно дальше.

— И какая тут связь с моим лечением? — нервно спросила Лина.

— Боюсь, что самая прямая. Скверна порождений тьмы течёт в твоих венах. Твоё выздоровление — почти чудо. Однако же рано или поздно скверна одолеет тебя и убьёт, если не хуже. Серые Стражи могут это предотвратить, но для этого ты должна стать одним из нас.

— Я не стану вступать в орден только потому, что меня пожалели, — нахмурилась Лина. Бородатый человек вызывал у неё множество чувств, и ни одно из них не было положительным.

— С моей стороны это не просто благодеяние, — мягко ответил Дункан. — Я не предложил бы тебе такое, если бы не считал, что у тебя есть задатки Серого Стража. — Он посмотрел на нее и, вздохнув, заговорил вновь: — Позволь, я буду откровенен: скорее всего, ты никогда не вернешься сюда. Мы отправляемся сражаться с порождениями тьмы, и эта война уведёт нас далеко от твоего клана.

Лина зашипела и перевела взгляд на Маретари.

— Я польщена таким щедрым предложением, — съязвила Лина. — Хранительница, почему вы верите этому человеку?

— Огромная армия порождений тьмы собирается на юге, — издалека начала Маретари. — Нам грозит новый Мор. Избежать этой бури не получится. Давным-давно долийцы согласились помочь Серым Стражам бороться с Мором. Если придёт необходимость. Мы должны чтить этот договор. Отослать тебя… сердце разрывается при мысли об этом. Но смотреть, как ты медленно умираешь, не лучше. — Маретари качнула головой и с сожалением посмотрела Лине в глаза, в надежде, что сможет до неё достучаться. — Это твой долг и твоё спасение.

К сожалению Маретари, Лина восприняла не все её слова. Но даже если бы она вняла её доводам, результат Хранительницу не слишком порадовал бы.

— Я не давала никаких клятв, и перед шемленами у меня нет никаких долгов, — возмутилась Лина. — Клан — мой дом. Это всё, что я знаю!

— Этот дом может быть разрушен до основания порождениями тьмы, — вступил Дункан, скрестив руки на груди. — Став Серым Стражем, ты сможешь вылечиться и защитить свой клан. Будь мужественной.

— Я… не могу выразить словами, как больно мне отправлять одну из наших дочерей навстречу такой опасности, разлучать ее с кланом, который так ее любит, — продолжила Маретари с жалостью и болью. — Но если именно этот путь, da'len, предназначили для тебя Творцы, прими же свою судьбу с гордо поднятой головой! Где бы ты ни была, ты — долийка. Никогда не забывай об этом!

— Умереть в клане или уйти с шемом? — Лина криво усмехнулась. — Выбор очевиден. Хранительница, я отказываюсь идти с этим… человеком.

— Что ж, хорошо. Ты не оставила мне выбора, — нахмурился Страж, и его голос зазвучал твёрдо и резко. — Я провозглашаю Право Призыва!

— А я внемлю тебе и признаю правоту твоего требования, Дункан Серый Страж. — Хранительница закрыла глаза, чуть отворачиваясь, понимая, что в сей момент чувствует её подопечная.

— Н-нет, — дрожащим голосом произнесла Лина, не веря своим ушам.

— Жаль, что это не твой выбор, — разочарованно вздохнул Дункан. — Но угроза порождений тьмы слишком велика.

— Нет! — более громко повторила Лина.

В жизни Лины Махариэль была лишь одна эльфийка, которой она не могла отказать. Тамлен однажды пошутил, что если Хранительница прикажет ей жениться на Мерриль, то она проглотит это и скажет: «Да, Хранительница». После своих слов юноша получил кулаком в нос, но Лина понимала, что он прав, и тайно молилась, чтобы ничего подобного никогда не случилось. Лина повернулась к Маретари, с мольбой смотря на неё, надеясь, что она передумает.

— Н-нет, Хранительница, п-пожалуйста… — зачастила Лина, умоляя, но Маретари молчала. Лине хотелось развернуться и убежать далеко в лес, залезть на какое-нибудь дерево и прятаться там, пока шемлен не уйдёт, но что-то ей подсказывало, что даже такой отчаянный поступок не спасёт её от бородатого человека, лишь его смерть или слова Хранительницы. Но Маретари… молчала. Лина сплела пальцы в замок, чтобы не терять самообладание, и её ногти впились в тыльную сторону ладони, чуть выше пальцев.

— Кричи, упирайся — если так, я тебя волоком притащу в Остагар, — строго произнёс Страж, заставив Лину вздрогнуть. — Ты бы предпочла заразить соплеменников?

— Мне очень жаль, da'len… — наконец сказала Хранительница.

Слова Маретари были совсем не теми, которые надеялась услышать Лина. «Вот как… — про себя усмехнулась она. — Значит, меня изгоняют из клана по требованию шемлена. Это даже не смешно». Лина подняла на Дункана взгляд, полный ненависти.

— Ладно, добился своего, я пойду с тобой… Но ты не заставишь меня служить против своей воли!

— Я знала, что клан будет гордиться тобой, da'len, — вымученно улыбнулась Хранительница, пропустив мимо последние слова Лины, и, сняв с пальца кольцо, протянула его ей. — Возьми. Это твоё сокровище — оно защитит тебя от наступающей тьмы.

— Ценный дар, — кивнул Дункан, глядя, как Лина с недоумением рассматривает зачарованное украшение. — Что ж… ты готова отправляться в путь?

— Нет, — коротко ответила Лина. Взяв в руки кольцо, она определилась, как будет вести себя с бородатым человеком: она решила его вывести из себя, чтобы он пожалел о своём решении. Хранительница, клан — любой перестал бы ею гордиться. Лина старалась не смотреть на Маретари, зная, насколько сильно та может разочароваться в ней. Она сложила руки под грудью и с вызовом посмотрела в тёмные глаза Стража. — Прежде чем идти с тобой, мне надо собрать вещи, переодеться и… — Лина на секунду замешкалась, формулируя последнее условие: — Я никуда не уйду, пока не прощусь с кланом и… Тамленом на заупокойной службе.

— Конечно, — Страж понимающе кивнул. — В твоей просьбе я отказать не вправе.

«Убью…» — промелькнуло в голове эльфийки. Спокойствие Стража вызывало у неё раздражение, но в ответ она ничего не сказала.

* * *

Лина отрешённо перебирала вещи, собирая некоторые из них в сумку. Она решила обойтись малым: поясная сумка, надёжный лук, нож для разделки и кинжал из железной коры. Именно им она решила перерезать горло Дункану, прежде чем сбежать. Помимо самого необходимого, у неё было ещё две вещи: резной гребень, подаренный Марен на совершеннолетие, и эльфийский пояс из руин. Пояс не просто понравился Лине, она поставила себе чёткую установку: найти Тамлена и отлупить его как следует.

Неожиданно в аравель заглянула Ашалле.

— Я должна рассказать о твоих родителях, — без предисловий произнесла эльфийка и, присев рядом, с печалью посмотрела на Лину. —Ты покидаешь нас, девочка моя, и если я не расскажу правду сейчас, ты так и будешь гадать, что случилось.

— Не знаю, — равнодушно пожала плечами Лина. — Моя мать — это ты, Ашалле.

— Мне приятно слышать эти слова, — мягко улыбнулась эльфийка. — Но я хочу рассказать тебе о настоящих родителях, моих хороших друзьях. Твой отец был Хранителем до Маретари, и он прожил среди нас очень долго.

От услышанного брови Лины поползли на лоб. Вот чего она не ожидала, так это того, что её отец окажется магом. Лина отложила вещи в сторону и с интересом уставилась на Ашалле, а та продолжала её удивлять:

— Твоя же мать была из другого клана. Она была охотницей и одной из лучших в своём поколении.

Услышав эту новость, Лина склонила голову набок. Да так, что шея заболела. Сама она не была внешне схожей ни с кем из клана Сабре. У каждого члена клана волосы были прямые; а у неё вились до безобразия. У всех рыжих, волосы были такими же яркими, как у Марен; а у неё темнее, цвета меди. И с глазами та же ситуация. По крайней мере, теперь этому было хоть какое-то объяснение.

— Дай угадаю, я похожа на мать, да? — предположила Лина.

— Да, дорогая, особенно глазами, — улыбнулась Ашалле. — Между нашими кланами была кровная вражда, и её родители не одобряли их связи, поэтому она встречалась с твоим отцом тайно. Как-то раз, когда они были одни в лесу, на них напали бандиты. Твой отец погиб, сражаясь с ними, а мать убежала.

— Моего отца убили люди? — с грустной усмешкой уточнила Лина.

— Да, — кивнула Ашалле. — Но среди убийц были и эльфы — из тех, что живут в людских городах.

— Чудесно, — буркнула Лина. — Узнала б раньше, не мешала бы Тамлену стрелять. А вы всем кланом молчали. Заключили клятву на крови, а за нарушение — отсечение языка? — Почти минуту Лина смотрела сердитым взглядом на смиренно молчавшую Ашалле. Поняв, что та не спешит прерывать тишину Лина сделала это за неё: — мою мать убил кто-то из шемов, пока я была ещё совсем малявкой?

— Нет. Твоя мать дожила до того, чтобы произвести тебя на свет, но горе разбило ей сердце. Как-то ночью она просто ушла в лунный свет и не вернулась.

Новое потрясение. Лина замерла, задумавшись, и Ашалле приобняла её. Лина всегда думала, что её родители сделали всё для того, чтобы выжить. Но мать просто бросила её. Её оставили не одну, а с кланом и Ашалле, но в глазах Лины это нисколько не оправдывало поступка матери, испугавшейся сложностей и груза воспоминаний.

— Моя мать была дурой. Очаровательно, — сказала Лина как можно более спокойно. — Она совершила нелепый и слабовольный поступок, бросив меня. Не хочу быть похожей на неё.

— Она просто… не смогла жить без твоего отца, — вступилась за подругу Ашалле. — Ты слишком сурова к ней. Может, ты изменишь своё мнение, когда полюбишь сама. Клан решил не упоминать при тебе эту историю, чтобы не печалить тебя.

— Не беспокойся, я не печалюсь, — грубо отрезала Лина. — Она мне безразлична.

— В жизни нашего народа так много горестей, и нам казалось разумным не прибавлять к ним ещё одну, — Ашалле с тоской вздохнула и добавила, несмотря на недовольство Лины: — Ты похожа на неё. Не только внешне. Такая же упрямая и категоричная. Как бы там ни было, мать оставила для тебя кое-что. Вещь твоего отца, которую ты должна была получить, когда повзрослеешь. Но, похоже, время уже пришло.

— Не знаю, хочу ли я её получить, — резко перебила её Лина.

— Не говори так! Это же твоё наследство, — с ужасом в глазах прошептала Ашалле и схватила руку Лины, вкладывая в неё ключ и сжимая ладонь в кулак. — У загона с галлами за аравелем стоит несколько сундуков. Моём, белом, лежит шкатулка, принадлежавшая твоей матери. Её содержимое твоё, если пожелаешь.

Эльфийка отстранилась. По её виду Лина поняла, что если бы не произошедшее, Ашалле поведала бы эту историю пару десятков лет спустя, а то и вовсе на смертном одре, но дело было сделано, и с тяжелым вздохом та, поднявшись на ноги, поспешила удалиться.

Задумчиво покусав губу, Лина решилась — какой бы глупой ни была её мать, вещи тут ни при чём. Не выбрасывать же что-то с потенциалом на полезность просто так. Переодевшись и собрав сумку, она направилась к сундукам.

Из сундука Ашалле Лина достала резную шкатулку и без каких либо эмоций уставилась на извлечённое оттуда ожерелье из сотни деревянных бусин, каждая из которых имела форму какого-либо животного. Олени, ястребы, волки и кролики гонялись друг за другом по всему ожерелью. Будь оно найдено при других обстоятельствах, и не было бы наследством от матери, которую возненавидела, Лина была бы им восхищена и с гордостью его носила. Но сейчас тепло, исходящее от зачарованных бусин, казалось ей омерзительным.

— Бесполезная безделушка, — брезгливо морщась, прошептала Лина и, спрятав ожерелье обратно в шкатулку, вернула её в сундук Ашалле.

Выдохнув, Лина похлопала себя по щекам, стараясь забыть о существовании недостойной, по её мнению матери. Хоть Ашалле и пробудила в ней непрошенные мысли, это сейчас было не настолько важно, как поиски Фенареля и Марен.

* * *

Долийцы по своим обычаям сажают на могилах умерших молодые деревья, и целые леса, разросшиеся из этих деревьев, образуют знаменитые Изумрудные могилы на юге Орлея. Также, по своим поверьям, в могилы умерших кладут дубовый посох, чтобы не оступиться им на тропах по ту сторону Завесы, и ветку кедра, чтобы отгонять воронов по имени Страх и Обман. Но тела Тамлена найдено не было, и вместо того, чтобы продолжить поиски, был сооружён большой костёр, предназначавшийся, чтобы проводить Тамлена в последний путь.

Огонь горел, и древесина потрескивала от жара. Язычки пламени стремились вверх, облизывая горячий воздух. Одна из трёх вещей, на которые можно смотреть бесконечно. Лина не воспринимала эти «похороны» как что-то настоящее, для неё они были фарсом. Их клан сжигал пустоту, успокаивая лишь собственные душу и совесть. Она бы и вовсе предпочла не присутствовать на этих ложных похоронах, но это был единственный предлог для отсрочки.

«Лучше бы я сгинула в той проклятой пещере, а не он», — неожиданно пронеслось в голове эльфийки, и всё остальное будто покрыл туман. Прощание с еле сдерживающей слёзы Ашалле, с Фенарелем и Марен, которые тоже чуть не плакали, с угрюмо нахмурившимся мастером Айленом, с грустно качавшим головой Пайвелом; Мерриль, к её удивлению, кинулась к ней с объятиями, но Лина её остановила. На прощание она обняла лишь Хранительницу Маретари — в знак почтения.

Лина Махариэль не хотела уходить. Она предпочла бы смерть среди своих жизни во служении у шемленов, лишивших её всего. Не Право Призыва отобрало её возможность прожить остаток жизни среди родичей, а слова Хранительницы. Однако всецело подчиняться она не собиралась — у неё уже был план.

1) Ma nuvenin (mah noo-VEY-nihn): Как пожелаешь

Вернуться к тексту

2) Aneth ara (AH-neth AH-rah): Социальное или дружеское приветствие, большей частью используемое долийцами между собой, чем с посторонними. Означает: «Мой безопасный город»

Вернуться к тексту

В путь Лина и Серый Страж отправились сразу же после ложных похорон и секретными тропами вышли за предел леса Бресилиан уже к вечеру. В полумраке на голой равнине Лина ощутила себя абсолютно беззащитной — некуда сбежать, негде спрятаться от возможной опасности. Эльфийка старательно запоминала местность, будучи уверенной, что сможет улизнуть и, найдя дорогу обратно, возобновить поиски Тамлена. Самым большим препятствием для её плана оставался Дункан. Она изучила его лишь поверхностно, но этого ей хватило, чтобы понять, что такой, как она, в честном бою сталкиваться с ним противопоказано для жизни, посему и убивать его следует скрытно.

На первую ночёвку остановились, лишь когда для шемлена продолжать путь стало слишком темно. Дункан развёл костёр и предложил разделить трапезу, но Лина отказалась, ответив ему презрительным взглядом. Поели в тишине и врозь.

Лина держалась в стороне и, когда Страж заснул, почувствовала шанс сбежать, но от сей затеи она отказалась, ощутив ряд симптомов возвращающейся болезни — головная боль и слабость, испытанные в руинах, снова начинали подступать. На протяжении всей ночи Лина развлекала себя наблюдением за беспокойным сном Стража.

Половину пути следующего дня Лина скрупулёзно продумывала и корректировала свой новый план. Первоначально она хотела просто сбежать, но череда недомоганий убедила её в нужности лекарства. Поразмыслив ещё немного, эльфийка посчитала, что Тамлену тоже может понадобиться порция. А значит, к убийству и побегу прибавляется кража.

По заверению Дункана, во второй половине следующего дня они должны будут прибыть в Остагар и дел там будет много, поэтому в грядущую ночь ей следовало выспаться. Лина ничего не ответила, но про себя согласилась — силы ей ещё будут нужны. Пройдя несколько часов в молчании и обдумав лучшие варианты тихого убийства, Лина решила, что следует втереться к недругу в доверие.

— Расскажи что-нибудь о месте, куда меня ведёшь, — попросила Лина изобразив заинтересованность.

— Хорошая идея, — коротко одобрил Дункан.

Страж решил поведать ей немного о местах, которые вскоре ей придётся посетить. Первым стал Остагар. Долгий рассказ об истории, расположении и неприступности крепости клонил в сон. Лина почти ничего не запомнила, кроме того, что за четыре столетия запустения Остагар был разграблен.

Заметив скуку невольной спутницы, Дункан решил рассказать ей легенду о Диких землях.

Он поведал ей о середине Чёрного века, когда Ферелден наводняли оборотни. Как один могущественный эрл народа Аламарри заявил, что положит конец угрозе чудовищ. Как за двадцать лет, что эрл водил по лесу свою армию из воинов и гончих, убил не только всех до последнего волков, но и всех людей из племени Хасинд, повстречавшихся ему на пути. Поскольку, по словам эрла, все они могли таить внутри демона.

Но то было лишь вступление. Сама легенда гласила, что однажды одна старая хасиндская женщина нашла сыновей мертвыми, и в телах их были оставлены клинки людей эрла. Выдернув один из этих клинков, она вонзила его себе в грудь, прокляв при этом имя эрла. Едва лишь её кровь пролилась на землю, как лес окутал густой туман. Армия эрла сбилась с пути и, скорее всего, погибла от голода.

Если целью Стража было развеять скуку Лины, он добился своего: от одного упоминания о зверолюдях у эльфийки загорелись глаза. Лина слушала его с любопытством, всё больше проникаясь историей. Ближе к середине она начала хмуриться, а к финалу её лицо стало мрачнее тучи.

— Кто-то утверждает, что они бродят там до сих пор, — добавил Дункан в завершении истории.

— И поделом ему! — прокомментировала Лина. — Он же не мог знать наверняка, были ли те люди оборотнями.

— И без оборотничества племена Диких земель тогда были враждебно настроены к людям, — возразил Дункан. — Многие ферелденцы и по сей день считают хасиндов первобытными людьми, обросшими суевериями и поклоняющимися шаманам.

Ещё немного повозмущавшись, Лина закусила губу и умолкла, вспомнив о троих шемленах из леса. «Ведь долийцы для них как и хасинды — дикари», — думала она.

Лина пришла в абсолютное уныние и, заметив это, Дункан рассказывал о первом Море и об ордене Серых Стражей, в который ей предстояло вступить. Но Лина больше не слушала, лишь кивала время от времени.

Последующая ночь протекала кошмаром. Лине снились пауки и порождения тьмы, встреченные на тропе и в руинах. Она ощущала сон так, будто переживая прошедшие дни вновь. Слишком ярко. Сон был краток и страшен, поэтому она всю последующую дорогу была вялой, что сулило возможными проблемами во время запланированного побега.

К полудню третьего дня пути они прибыли в Остагар. С восточной стороны, откуда они шли, крепость их встретила высоченными бревенчатыми воротами, по всей видимости, воздвигнутыми недавно.

Страж постучал в ворота, но ему не ответили. Спустя короткое время он повторил стук, но ответ снова не последовал. Устав ждать, он приналёг на одну из створок, и она поддалась, сдвинулась, открыв проход для путников.

Дункан прошёл вперёд, и к нему подбежал один из отлучившихся привратников. Распознав в пришедшем Серого Стража, мужчина извинился поклоном и тут же вернулся на покинутый пост. Дункан обернулся, заметив отсутствие Лины.

При виде крепости Лина попятилась, ощутив то же, что и у руин. Огромная, белокаменная, возвышающаяся над землёй, она напомнила ей «эльфийские» руины. Эльфийка предположила, что именно так они и выглядели во времена былого величия. Прибудь Лина сюда раньше, она бы бегала по крепости, восхищаясь каждым камушком, вертела головой, как ребёнок, впервые попавший в большой мир. Но теперь ей стало не по себе и по спине пробежали мурашки, однако она старалась держаться.

«Соберись, Махариэль, важно получить лекарство, а потом ты сможешь убраться отсюда» — думала Лина. Тряхнув головой, она похлопала себя по щекам и, на всякий случай помолившись Митал, двинулась следом за Дунканом.

За вратами Остагар оказался не таким целостным, как Лина того ожидала. Вдалеке виднелись разрушенные стены, а широкая мощёная каменная дорога вся поросла травой, да и само привратье сильно напоминало перелесок, так много было там растущих сосен и каких-то кустарников. Вспомнив рассказ Дункана, Лина не удивилась увиденному, ведь Остагар пустовал почти четыре сотни лет.

Дункан потихоньку повёл её вперёд к широкому мосту; казалось, что он был настороже, как и Лина, заставляя этим её нервничать ещё больше. Вдруг Серый Страж остановился и выпрямился, теперь он выглядел абсолютно спокойным.

Навстречу им шли трое в тяжёлых доспехах. Центральной фигурой был человек в золоченом нагруднике с мордой зубастого зверя, и чем ближе он подходил, тем ярче сверкал. Двое других были одеты не так вычурно, но и их железо слепяще переливалось на солнце серебром.

«Так вот какова тактика шемленов — лишать врагов зрения», — ворчливо подумала Лина, защищая глаза рукою от света.

— Эге-гей, Дункан! — радостно воскликнул золочёный шемлен, сблизившись со Стражем, и они обменялись крепкими дружескими рукопожатиями.

— Король Кайлан?! Я не ожидал… — с улыбкой произнёс Дункан.

— Что король сам выйдет тебе навстречу?

Невольно вскинув бровь, Лина принялась рассматривать правителя шемленов внимательней. Данная особь её ожиданий не оправдала. Исключая волевой подбородок, черты его лица были слишком мягкими, да и ростом он был пониже Дункана. Как ей показалось, только густые золотистые волосы, зачёсанные назад, выглядели в нём достойно. Исходя из первых впечатлений, эльфийка сделала вывод, что богатым одеянием король шемов компенсирует свою общую непримечательность.

— Тебя давно не было, Дункан, — весело продолжал король. — Я уж боялся, что ты пропустишь этакую потеху!

— Кто, я?! Да ни за что на свете, ваше величество, — в тон ответил Страж.

Взгляд короля стал мечтательным, и он повернулся в профиль.

— Значит, я всё же выйду в битву бок о бок с могучим Дунканом! Великолепно! — король довольно кивнул, и взгляд его зацепился за Лину, продолжавшую разглядывать его в упор. Приветливо улыбнувшись, он повернулся к ней: — Вижу, ты отыскал весьма одарённого рекрута.

Дункан тут же подобрался, приняв серьёзный вид:

— Ваше величество, разрешите представить…

— Не нужно формальностей, Дункан. Нам ведь суждено вместе проливать кровь, — сказал Кайлан, остановив его лёгким жестом. Он приблизился к эльфийке и чуть наклонился, растянув улыбку еще шире. — Приветствую тебя, дева! Могу я узнать твоё имя?

Лина отступила на шаг, чтобы сохранять дистанцию. От неожиданного вторжения в личное пространство и дружелюбия шемлена она смутилась как девчонка, но смущение быстро обратилось раздражением.

— Не смей звать меня девой, король людей! — огрызнулась Лина.

— Бойкого рекрута ты себе нашёл, Дункан! А я уже думал, что все Стражи занудны, как священники! — к возмущению эльфийки, король лишь рассмеялся и, пока она пыталась подобрать куда менее лестные слова, подмигнул Дункану и продолжил разговор: — Ты долийка, не так ли? Я слыхал, что вы, долийцы, славитесь воинским умением и благородством.

— Жаль, что нельзя сказать то же о вас, людях, — выпалила Лина, коря себя за то, что не может придумать ничего стоящего.

— Да, порой нам свойственны и жестокость, и двуличие, — с сожалением в голосе согласился король. — Однако не все люди таковы. Скажу тебе только одно: добро пожаловать! Серые Стражи никогда не пожалеют о том, что приняли тебя! — пропустив мимо ушей ворчание, он развёл руками, а затем услышал оклик за спиной и резко поскучнел. — Жаль прерывать нашу беседу, но мне пора вернуться в шатёр. Логэйн с нетерпением ждет возможности заморочить меня до полусмерти своими тактическими выкладками.

— Твой дядя шлёт тебе наилучшие пожелания и напоминает, что войско Редклифа может прибыть сюда меньше, чем за неделю, — доложил Дункан, скрывая улыбку, вызванную наигранной щенячьей безысходностью Кайлана.

— Ха! Эамон просто хочет примазаться к нашей славе, — отозвался король, горделиво вскинув подбородок. — Мы выиграли уже три битвы с этими чудовищами, а завтра выиграем и четвёртую! Я даже не уверен, что это настоящий Мор. Порождений тьмы на поле боя хватает, но, увы, пока мы не увидели Архидемона.

— Вы разочарованы, ваше величество? — вкрадчивым голосом спросил Дункан.

— Я надеялся, что это будет такая война, как в старинных сказках… «И король плечом к плечу с легендарными Серыми Стражами ринулся в битву с мерзостным богом тьмы!» — мечтательно процитировал Кайлан одну из баллад. — Что ж, придется смириться с тем, что есть. — Второй раз услышав голос с той стороны моста, он вздохнул: — Мне надо идти, пока Логэйн не выслал людей на поиски. До встречи, Серые Стражи!

Дункан поклонился, а Лина так и продолжила стоять. «С таким предводителем умрём безо всяких заражений скверной», — угрюмо думала она, глядя в спину шемленов, быстро зашагавших прочь.

— Король сказал правду, — произнёс Дункан, убедившись, что их никто не может слышать. — Здесь было одержано несколько побед над порождениями тьмы.

— Но я что-то не слышу особой радости в твоём голосе.

— Победы победами, но орда порождений тьмы с каждым днём всё растёт. — Дункан сделал пригласительный жест идти вперёд, и они пошли вслед королю, только более размеренно. — Похоже, уже сейчас они превосходят нас числом. Я знаю, за всем этим стоит Архидемон. Но я же не могу просить короля действовать согласно моим предчувствиям.

— А мог бы, если б он не был таким глупцом, — равнодушно ответила Лина, не видя проблемы. Мор её не волновал, так же как и порождения тьмы. Она собиралась убраться подальше раньше их появления.

— Нельзя так говорить о короле, — недовольно цокнул языком Дункан. — Он… возможно, чересчур рвётся в битву, но он также один из немногих союзников Серых Стражей. В Ферелдене нас слишком мало. Остаётся одно — делать то, что в наших силах, и ждать войск тэйрна Логэйна. Так что не будем тянуть с ритуалом Посвящения.

«Он не мой король. У долийцев нет королей», — подумала Лина. Она хотела высказать своё замечание вслух, но, рассудив, что в этом нет смысла, решила перейти к более важным вопросам:

— Ты о чём? Что за ритуал?

— Чтобы стать Серым Стражем, каждый новобранец должен пройти тайный ритуал, который мы называем Посвящением, — отрешённо пояснил Дункан. — Посвящение — это то, что излечит тебя от мук, которые тебе наверняка доставляет поражённая скверной кровь. Будь у меня такая возможность, я бы уже давно это сделал.

— Чудесно, тогда давай поскорее покончим с этим. Что мне надо делать?

— Пока отдыхай, осваивайся в лагере. У меня только одна просьба — пока не покидай его пределы. В лагере есть ещё один Серый Страж, Алистер. Когда будешь готова, отыщи его и скажи, что настало время собирать остальных новобранцев. А пока у меня есть неотложные дела. Если понадоблюсь, я в шатре Серых Стражей за этим мостом. — Дункан отряхнулся и вскинул руку на прощание, вновь начиная шаг.

Лина не успела уточнить, как выглядит Серый Страж Алистер, но не побежала за Дунканом. Она осталась одна. Эльфийка взволнованно обернулась на запертые ворота, рассчитывая, насколько правдоподобно сможет соврать, но резко возникшая слабость напомнила ей о скверне в крови, и, сникнув, она поплелась в сторону наполненного шемленами лагеря Остагара.

* * *

При входе в лагерь её кто-то окликнул, но, поглощённая происходящим, она его не заметила. Лина изумлённо рассматривала яркие шатры и палатки армии. За красками королевского лагеря потерялся дух холодного камня. Солнце как будто засветило ярче, а ветер завывал так громко, что его можно было расслышать сквозь суету и церковные проповеди.

Немного оглядевшись, Лина поняла: гул, спутанный с ветром, в действительности являл собой эффект чародейства. Шемлены-маги в нелепых шапках и разноцветных мантиях извивались в каких-то необычных танцах. Лина впервые видела столько чародеев в одном месте. Над их шатрами всё мерцало, и воздух будто становился чище.

Недолго думая, эльфийка зашагала к их сиреневым шатрам. Дорогу ей преградило говорящее существо, в котором она не сразу распознала человека.

— Сейчас магов нельзя беспокоить. Их души пребывают в Тени, — ровным тоном сказала железная конструкция.

Лина глупо моргала, тщетно пытаясь разглядеть в узких щелочках ведрообразного шлема глаза. Сдавшись, она принялась разглядывать доспех. «Голос человеческий, да и двигается как человек, но как оно дышит в этой железяке?» — недоумевала Лина.

— Магов сейчас нельзя беспокоить никому, — напомнил о себе доспех, и эльфийка поспешила ретироваться.

Озадачившись, она побрела дальше. Повсюду шум, гам, запахи едкого пота, мокрой шерсти, железа и пыли. До ушей её донёсся собачий лай и громкий выразительный голос церковницы в оранжевой рясе:

Создатель наш небесный, услышь молитву сынов и дочерей своих. Мы, предавшие пророчицу твою Андрасте, молим тебя о прощении. Не оставь нас в самый мрачный час.

Охраняй доблестного короля Кайлана и направляй его в битве с этим ужасным злом. Охраняй тейрна Логэйна и дай ему мудрости, дабы он привёл нас к победе над тёмной напастью. Охраняй Ферелден, родину святой Андрасте. Сбереги народ её от порождений тьмы.

Склоним же головы и вознесём наши молитвы Создателю, дабы счел он нас достойными. Воины Ферелдена, братья и сёстры! В преддверии битвы стоим мы здесь. Давайте же поговорим о том, какое зло противостоит нам.

Обуреваемые гордыней маги древней империи Тевинтер искали способ открыть ворота в сам Златой град небесный. Они осквернили его и были низвергнуты обратно в наш мир как порождения тьмы.

Это грехи человеческие, облачённые в плоть, это зло, что распространяется по нашей земле подобно болезни. И, прежде чем встретиться с ним лицом к лицу, мы должны обратить свой взор на то зло, что скрыто внутри нас.

Давайте склоним головы и станем молить Создателя о прощении. Да не возгордимся мы, дабы набраться мужества противостоять этой тьме.

Смерть не грех, друзья мои. И коли найдёт она вас, не согрешите вы этим против короля своего. Вы просто отдадите свой долг Создателю. На тех, кто погибнет в битве сей и предстанет перед Создателем по ту сторону Тени, он не посмотрит с укором.

Встречайте же смерть без ликования, но с осознанием, что ценою вашей крови было сдержано зло.

И если суждено вам предстать перед Создателем, да пребудет с вами благословение наше. Ибо не быть вам забытыми. Друзья мои, склоним головы и подумаем о тех, кто уже пал в бою, и о тех, кому ещё предстоит пасть.

Проповедь закончилась, и женщина спустилась с трибуны. Лина с трудом сдержалась, чтобы не захлопать в ладоши с язвительными словами: «Браво, мастерски готовишь людей идти на смерть». Трое солдат молились своему единому богу, опустившись на колени. Лина понимала, что некоторые из этих людей, вероятно, умрут в этом бою, и ей их было жаль, даже несмотря на то, что они являлись шемленами.

Мысленно обругав себя за жалость к людям, эльфийка развернулась к ним спиной и оцепенела, встретившись с изучающим взглядом женщины в красной мантии магов. Лина плохо ориентировалась по возрасту шемленов — внешне долийцы старятся не так быстро, как люди; эта же особа выглядела ровесницей Хранительницы, а сколько ей лет в действительности, она и предположить боялась.

Лёгкая улыбка, тронувшая губы старой женщины, была воспринята как приглашение, и Лина приблизилась к ней.

— Привет тебе, юная леди.

Лина ощетинилась, услышав обращение, но из уважения к возрасту отказалась от резких изречений. Для себя она определилась, что женщине наверняка больше ста лет. Та прямо-таки излучала мудрость и спокойствие.

— Позволь представиться, моё имя — Винн, и я одна из магов, которых призвал король.

— Лина, — коротко назвалась эльфийка. — За теми шатрами я видела порядочно магов.

— Круг сюда прислал много магов, — объяснила Винн. — В прошлом мы всегда приходили на помощь в борьбе с Мором. Победить порождений тьмы можно, только действуя сообща, жаль, что это не все понимают.

Лина замешкалась. Множество разных фраз, начинающихся с презрительного «шемлены», посетили её мысли, и ни одна не показалась ей достаточно сдержанной, чтобы быть произнесённой вслух в присутствии женщины, напомнившей ей Хранительницу Маретари.

— Похоже, у тебя есть дела более важные, чем болтать со мной, так? — мягко произнесла Винн, видя, как растерялась эльфийка.

Лина смущённо кивнула, не зная, что ответить, и, опустив голову, поспешила уйти подальше.

Она побрела вперёд, надеясь, что сумеет случайным образом наткнуться на Стража Алистера и поскорее покончить с никоим образом не касающимся её Остагаром. По пути она подметила, насколько сильно ей неприятно сочетание букв «ст» в имени шемлена, и попробовала поиграться с ними: «А-лист-ер, А-а-алистер, Али-и-истер, Алисте-е-ер». Пару раз произнеся имя Стража в голос, Лина решила, что оно ей режет слух.

В раздумьях она не сразу обратила внимание на подошедшего к ней человека. Высокий, смуглый, бородатый шемлен в кожаном доспехе. Несмотря на некоторые внешние сходства, он нисколько не походил на Дункана и не вызывал чувства опасности.

— Ты новый Страж, верно? Можешь мне помочь? — спросил он.

— С какой стати я должна тебе помогать? — растерялась Лина.

Мужчина замялся, не ожидая отказа. Собравшись, он отступил в сторону и указал рукой на вольер с тихо поскуливающей собакой не самого приятного вида.

— Его хозяин погиб в последнем бою, а бедный пёс наглотался крови порождений тьмы. У меня есть для него лекарство, но сначала надо надеть на него намордник.

— С чего ты решил, что я смогу надеть на него намордник? Ты же псарь, а не я, — упёрлась Лина, сложив руки под грудью.

— Тут такое дело… — вздохнул он. — Ты Серый Страж, или скоро будешь Серым Стражем, а им скверна не страшна. В худшем случае он тебя цапнет.

Эльфийка впервые видела мабари, и ей хотелось высказать свои негативные впечатления от размеров зверюги: «Если он цапнет, то по локоть». Если забыть о вероятности остаться без руки, ей совершенно не хотелось помогать шемлену, но оставить пса на смерть, имея возможный шанс на спасение, она не могла.

— Ладно, попробую, — сдалась Лина.

— Пойди в загон и дай ему тебя обнюхать, — воодушевившись зачастил мужчина. — Если ты ему понравишься, это сразу станет ясно. Будем надеяться, что это сработает, очень уж неохота его усыплять.

Лина согласно кивнула и, приняв намордник из рук псаря, нерешительно зашла внутрь загона. Пёс вблизи оказался значительно крупнее, чем ей показалось ранее — поднявшись на дыбы, он возвышался бы над ней на полголовы. Мабари устало осел на расстеленную солому. Тяжёлое дыхание вместе с покрасневшими запавшими глазами выдавали его тяжкое состояние.

— Эх… — сочувственно вздохнула эльфийка.

Лина протянула зажатый намордник, и пёс слабо зарычал. Эльфийка помолилась Митал, надеясь, что ей не вцепятся в руку за попытку помочь. Мабари поддался быстро. Он слишком обессилел, чтобы противиться.

Выходя из загона с полегчавшим сердцем, Лина подняла глаза на просиявшего шемлена.

— Отличная работа! Теперь я смогу как следует заняться этим бедолагой, — радостно сообщил он. — Кстати, ты в ближайшее время, случайно, не собираешься в Дикие земли?

В ответ Лина коротко пожала плечами. Она сомневалась, что судьба приведёт её в Дикие земли, но тот тоскливый и обречённый скулёж не шёл из её головы.

— Я, может, и сумею вылечить этого пса, но для этого мне нужен один цветок, — поспешил объясниться псарь. — Насколько я помню, он растет на здешних болотах. Если ты его случайно найдёшь, принеси мне. Цветок очень приметный, весь белый, сердцевина ярко-красная.

— Если увижу, принесу.

— Отлично! — радостно воскликнул псарь. — Эти цветы обычно растут на валежнике по берегам. В это время года их должно быть много. А я пока начну лечить бедного пса, — он показал знак, что всё отлично и начал спешно мешать что-то в откуда-то извлечённой миске.

С полминуты понаблюдав за действиями человека, Лина вспомнила о существовании Серого Стража Алистера и решила упростить себе задачу, получив информацию из ближайшего источника. Мужчина свёл брови, припоминая, где в последний раз видел вышеупомянутого, и вспомнив, указал куда-то на северо-восток. Поблагодарив человека кивком, Лина отправилась в указанном направлении.

Лагерь был поистине огромным, и в нём было легко заплутать, так что потеряться у Лины успешно получилось. Спустя пять минут она понятия не имела, где находится и почему на неё кричат.

— Эй, ты! Эльф! Где мои доспехи?! И с чего это ты так нелепо вырядилась?!

В растерянности она не сразу поняла, что была принята за одну из плоскоухих, и осознав сей факт, оскорбилась до самой глубины своей долийской души.

— Ты принял меня за слугу?! — взъярилась долийка, и в её опаловых глазах вспыхнуло пламя.

Человек отшатнулся, ощутив нешуточную угрозу для жизни.

— А… ты ведь та, кто приехал с Серым Стражем! — залепетал он с виноватым видом. — Э-э… простите, что обошёлся с вами так грубо. Здесь бегает столько эльфов, и я ждал… Ужасная суматоха! Я и подумать не мог… — Под взглядом долийки, готовой снять скальп с него на живую, он потерял нить мыслей. — Простите мои ужасные манеры, — попытался он извиниться второй раз. — Я же квартирмейстер, человек простой, мелкая сошка…

Лина ничего не ответила, перебарывая желание ударить человека, принявшего её за раба. Она ругнулась и продолжила поиски. Стоило ей отойти подальше от оружейника, как какой-то рыжеволосый эльф мимоходом доверительно посоветовал ей не есть тушёнку.

Со стороны, которую Лина наугад определила северо-востоком, весёлый голос препирался с охрипшим от крика. Лина быстрым шагом направилась к спорящим. Подойдя ближе, она увидела, как раздражённый мужчина в красной мантии одарил собеседника убийственным взглядом, а потом развернулся и быстро зашагал в её сторону. Он прошёл мимо, по пути возмущённо задев её плечом и тут же обругав. Эльфийка некоторое время смотрела ему вслед, не в силах понять, за какие заслуги её обозвали дурёхой.

— Знаешь, даже у Мора есть одна хорошая черта. Он так сближает людей… — светловолосый шемлен приветливо ей улыбнулся.

Дружелюбие человека напомнило ей давешнее королевское вторжение в личное пространство, тем самым вызвав неприязнь к весельчаку.

— Да, вы с тем шемом были очень близки, — нахмурилась эльфийка, не понимая, смеются над ней или говорят серьёзно.

— Разве? Я просто пытаюсь найти в этом светлую сторону. Кажется, у меня получилось не очень. — Он неловко почесал затылок и снова дружественно улыбнулся. — Погоди, мы ведь ещё не знакомы, верно? Надеюсь, ты не маг?

Лина изогнула бровь.

— Это может испортить тебе жизнь?

— Вряд ли, просто хочу знать, насколько велик мой шанс ни с того ни с сего превратиться в лягушку, — вскинув руку, парень рассмеялся. — Погоди-ка, я и в самом деле знаю, кто ты. Долийка, новый рекрут Дункана. Я должен был сразу тебя узнать, извини. Позволь представиться, я Алистер — Серый Страж.

Эльфийка не знала, радоваться или огорчаться. С одной стороны, хорошо, что она нашла нужного ей человека, с другой, сам парень и разговор с ним сбивал её с толку. Внешний вид человека тоже вызывал у неё смятение. Он был высок и широк в плечах — данные качества, как и весёлость, вызывали у эльфийки отторжение, зато лицом он показался ей вторым шемленом, кто не выглядит отвратительно.

Пребывая в неловком молчании, Лина, наконец, поняла, что от неё ждут, и представилась, назвав своё имя.

— Верно. Это имя мне и назвали. Как самый младший член ордена я буду помогать тебе с подготовкой к Посвящению. — Он улыбнулся и, задумчиво уставившись на неё, умолк. Судя по выражению его карих глаз, думы его касались чего-то крайне важного. — Знаешь, мне только сейчас пришло в голову, — наконец сказал он, — почему среди Серых Стражей всегда было мало женщин. Интересно, с чего бы это?

Лина вновь вскинула брови, дивясь вопросу.

— А тебе бы хотелось, чтобы среди Серых Стражей женщин было больше?

— А разве это было бы так ужасно? Не то чтобы я был такой завзятый волокита… — вздохнув, он решил перевести тему и чуть посерьёзнел. — Вот мне и любопытно, ты вообще когда-нибудь сталкивалась с порождениями тьмы?

— Да, совсем недавно.

Услышав ответ, Алистер заметно удивился и, кивнув, продолжил:

— Я только один раз дрался с ними в рукопашной. И это было до того, как начались эти битвы… От которых Дункан меня пока что держит подальше. — Страж поёжился от воспоминаний. — Скажи, тебе эти монстры показались такими же отвратительными, как и мне?

В ответ Лина тоже кивнула. Но вскоре поправила себя, чтобы не казаться трусихой.

— Да, страшные. Да, опасные. Но убить их всё-таки можно.

— Значит, у тебя будет преимущество, — похвально отозвался Алистер, — другие рекруты никогда прежде не видели порождений тьмы. Так или иначе, когда ты будешь готова, вернёмся к Дункану. Представляю, как ему не терпится начать. Но если есть вопросы, задавай.

Лина тяжело вздохнула, отнюдь не радуясь своему опыту.

— Давай поскорее с этим покончим.

* * *

Алистер отвёл Лину к большому костру в центре лагеря. На месте их ждали ещё два человека, названных новобранцами.

Первый шемлен по имени Джори был крупного телосложения, с большим носом, оттопыренными ушами и маленькими карими глазами. Он носил железный доспех и имел при себе большой двуручный меч. Лина окрестила его самым отвратительным на внешность шемленом.

Второй рекрут по имени Давет оказался человеком пронырливой внешности в кожаной броне и с луком за спиной. Лина молча одобрила его выбор, но её расположение улетучилось, стоило ему лишь произнести комплимент.

Люди переговаривались, делясь своими впечатлениями и переживаниями, но Лине было не до них. К эльфийке вернулась головная боль, и что-то ей подсказывало, что дело отнюдь не в болтовне мужчин.

— Вы вчетвером отправитесь в Дикие земли, чтобы выполнить два задания, — начал Дункан. — Первое — добыть три пузырька свежей крови порождений тьмы, по одной на каждого новобранца. И второе — недалеко отсюда в Диких землях есть… была застава Серых Стражей. Не так давно стало ясно, что там могли остаться некоторые свитки, защищенные магическими печатями. Они сейчас представляют для нас большую ценность. Вы должны достать эти свитки, если сможете.

Слова Стража для Джори и Давета были подобны грому средь ясного неба. Дикие земли Коркари полнились хасиндами, ведьмами, хищными зверями и порождениями тьмы, а им ещё ни разу не приходилась сталкиваться с тёмными демонами во плоти.

Лина порождений тьмы больше не боялась, и даже обрадовалась вести о походе в Дикие земли. Рассказ Дункана о Диких землях Коркари заинтриговал эльфийку, и ей было любопытно взглянуть на дремучие леса, когда-то населяемые оборотнями. А ещё лучше — увидеть зверолюдей воочию.

Дункан говорил что-то ещё, по большей части обращаясь к Алистеру, но Лина, воодушевившись приключением, больше не слушала.

* * *

Дикие земли Коркари встретили гостей промозглым воздухом, запахами хвои, сырости и гнили болотных топей. Со стороны большого водоёма громко квакали лягушки, где-то вдалеке перекрикивались птицы, а высокие камыши покачивались в такт ветру.

Следуя вперёд по тропе, все четверо поминутно озирались, прислушиваясь к каждому шороху. Казалось, что враг вот-вот, ещё чуть-чуть, и выпрыгнет из зарослей.

Сэр Джори был напуган. По его словам, в Хайевере он познакомился со своей будущей женой Хеленой. Она поразила его в самое сердце. Год назад они поженились. А теперь, когда Хелена забеременела, его призвали Серые Стражи. Ему было что терять, и подвергаться сильной опасности он не хотел.

У карманника Давета выбора не было. Его поймали за руку во время очередного грабежа, и ему лежала прямая дорога на виселицу. Но Дункан вовремя воспользовался Правом Призыва. Попав в Остагар, Давет проникся духом благородства ордена. А в Диких землях больше боялся дочерей местной ведьмы, а не порождений тьмы.

Серый Страж Алистер волновался не меньше остальных. По его же словам, ему никогда прежде не приходилось оставаться за главного, и в должности командира он чувствовал себя не в своей тарелке. «Береги своих подопечных, Алистер. Возвращайтесь как можно скорее целыми и невредимыми», — напутствовал Дункан. Подвести наставника он позволить себе не мог.

Лина Махариэль, попав в Дикие земли Коркари, с головой погрузилась в их стихию. Здешний лес был совсем не такой, как Долы. Холодные и мрачные Дикие земли по большей части состояли из болот и хвойных деревьев. Сильно разочаровавшись в увиденном, Лина решила в первую очередь озаботиться поиском цветка. Здоровье пса её волновало гораздо больше, чем какие-то там договоры. «Белые лепестки и красная серединка, белые лепестки и красная серединка», — повторяла она про себя. Так было до тех пор, пока Давет не упомянул имя Флемет. «Что-то знакомое…» — Лина прикусила губу, попыталась припомнить, где могла услышать это имя, но в голову ничего толкового не шло.

— Говорят, она была жуткой ведьмой и владела магией крови, — продолжил Давет. — Однажды она появилась среди хасиндов, объединила общины и повела их войной на северные племена аламарри. Иной раз она обманом заставляет мужчин возлечь с одной из своих многочисленных дочерей, каждая из которых, подобно ей, является ведьмой. Надеюсь, мы её не встретим.

— Это же просто легенда? — с надеждой спросил Джори.

— Кто знает, — неопределённо произнёс Давет. — Герой Кормак во главе аламарри и гномов Орзаммара изгнал их. Говорят, и Флемет тогда голову сняли. Однако дочери Флемет выжили и стали ведьмами Диких земель. Их тут и по сей день боятся даже хасинды.

— Аламарри жили тут до основания Ферелдена. Даже ведьмы столько не живут, — заверил Алистер, стараясь говорить как можно более убедительно. — Давайте сосредоточимся на порождениях тьмы и договорах, у нас не так много времени.

Лина предприняла последнюю попытку вспомнить, где слышала имя ведьмы. Ничего у неё не вышло. Сдавшись, она коротко пожала плечами, решив не забивать голову всякими глупыми суевериями шемленов. К тому же, донёсшийся запах гари не лучшим образом способствовал размышлениям.

— А порождения тьмы жгут костры?

Алистер вопросительно посмотрел на насторожившуюся эльфийку.

— Впереди пахнет дымом, — пояснила Лина.

— Может, это хасинды? — предположил Давет.

За вопросом Давета прозвучало беспокойство сэра Джори, и Лина качнула головой. «Нельзя на них полагаться». Она приготовила стрелу и, молча отделившись от группы, стала красться вперёд.

Давет, Джори и Алистер, к досаде эльфийки, пошли следом. Каждый их шаг был подобен удару молота о наковальню. Скрип доспехов, шум дыхания. «Проклятые шемы», — про себя ворчала Лина. Они выдавали не только себя. Вскоре их слышали все, и к кваканью лягушек присоединился устрашающий рык.

Волков оказалось много. Больше десятка. Голодные хищники целой сворой собрались перед ними, стали громко рычать. Волк — самый осторожный зверь из всех хищников. Не будь их столь много, Лина предложила бы прогнать зверей. Троих вооруженных людей не остережётся лишь больной волк, но маловероятно, что бешенство поразило всю стаю.

— Вир Танадхал⁽¹⁾, — прошептала Лина, думая как поступить. Будь она одна — убежала бы, но увы.

Давет пустил первую стрелу, и раненая волчица, скуля, свалилась набок.

Лина на мгновение заколебалась.

«Вир Ассан⁽²⁾, — вспомнила эльфийка. — Бей точно, будь решителен. И пусть твоя добыча не страдает».

Тетива зазвенела, и долийская стрела закончила страдания раненого зверя.

Волки двинулись в атаку всей стаей. Они бросались на воинов один за другим, получая резаные и колотые раны. Алистер рубанул ближнего зверя, вскинув щит, оттолкнул напавшего слева, и Джори сплеча зарубил подлетевшего волка.

Не понимая, почему участвует в столь бессмысленном сражении, Лина пустила стрелу в шею очередного недобитого хищника. Всё происходящее для неё было ненормальным. Истекая кровью и скуля, волки продолжали нападать, а потом умирали в агонии.

Где-то в стороне простонал раненый солдат, и один из волков в суматохе боя бросился на него. Давет выстрелил в зверя, и солдат был не тронут, но Лину он заботил гораздо меньше, чем истекающий кровью волк.Эльфийка добила раненого зверя. Заодно и солдата. решив покончить с его мучениями.

Битва длилась недолго, и Давет приосанился, заулыбался. Довольный собой, он начал спускаться с середины холма и направился к спасённому, но почему-то мёртвому солдату. Разбойник сначала подумал, что промахнулся и случайно застрелил не зверя, а человека, пока не рассмотрел, какая стрела торчит из его глазницы.

Алистер вытер лезвие меча о шкуру убитого им волка и осмотрел поле боя. Помимо туш мёртвых хищников на большой поляне дымилась перевёрнутая повозка. Мул загрызен, припасы разбросаны, а земля вокруг покрыта пятнами крови и усеяна трупами солдат. Взгляд Стража зацепился за одну деталь, и лицо его заметно посерьёзнело.

— Солдат убили не волки, а порождения тьмы, — заключил он.

Джори и Давет переглянулись. Рыцарь не выдержал первым.

— Порождения тьмы перебили весь патруль? А ведь это были опытные солдаты!

— Спокойнее, сэр Джори, — ровно посоветовал Алистер. — Если мы будем осторожны, всё пройдёт хорошо.

— Эти солдаты тоже были осторожны, и что с ними сталось?! — вскинулся Джори — Сколько порождений тьмы мы сможем перебить вчетвером? Сотню? В этих лесах их целая орда!

— Да, тут есть порождения тьмы, но уверяю, орда нам не встретится, — в голосе Алистера прозвучала нотка сомнения, и это не ускользнуло от внимания рыцаря.

— Откуда нам знать? Я не трус, но это глупо и безрассудно. Давайте вернёмся!

— По-моему, ты говоришь, как трус, — донёсся до мужчин тонкий голос справа.

Они обернулись на собирающую стрелы Лину.

— Я… я просто хочу уцелеть, — взволнованно продолжил Джори. — У меня беременная жена! И… я же не сбежал, ведь так?

— Я тоже хочу уцелеть, поэтому я сосредоточена на бое, — раздражённо отозвалась Лина. — Если ты действительно хочешь выжить, шем, то не ссы в штаны.

Джори, казалось, был ошарашен грубостью, слетевшей с девичьего языка, и Алистер шагнул между ними, ощутив вероятность ссоры.

— В страхе нет ничего постыдного, — заступился он. — Мало кто радуется встречам с порождениями тьмы. Я уж точно не из таких.

Лина вскинула брови. Алистер ей не казался напуганным. А сэр Джори, несмотря на явное мастерство калечить, был трусоват.

— Все люди такие трусы?

— Я надеюсь, вы меня защитите, — шутливо отозвался Алистер. — Могу сказать вам, что все Серые Стражи издалека чуют порождений тьмы. Как бы хитёр не был враг, ручаюсь, что ему не захватить нас врасплох.

— Видишь, сэр рыцарь, может, мы и помрём, но сначала нас об этом предупредят, — съязвил Давет.

— Это… должно меня успокоить?

Пропустив мимо ушей последующий разговор шемленов, Лина осмотрелась, глазами выискивая белый цветок. Земли Коркари полнились разнотравьем, и найти определённое растение было не самой лёгкой задачей. В высокой траве выделялись камыши, кувшинки, жёлтые кубышки, багульник, невзрачный эльфийский корень и фиолетовые цветки корня смерти — это лишь те, которые она узнала. Поправив ремни, Лина подошла к берегу небольшого озера. На поваленном бревне, покрытом мхом, она увидела одинокий цветок с белыми лепестками и красной серединкой. Красота растения сильно контрастировала с утопленником в оранжевой рясе. Судя по запаху разложения, церковник так лежал давно.

— Иногда им взбредает в голову отправиться сюда, чтобы принести Песнь Света хасиндам, — прокомментировал Алистер, заметив озадаченность долийки. — Так они обычно и кончают.

Лина закатила глаза: «Люди… всем хотят навязать свою веру». В памяти всплыла последняя история хагрена, и Лина мысленно прокляла церковь и всех её служителей. Громко фыркнув в заключение, она сорвала цветок под самый корень и положила его в поясную сумку.

Тем временем благодаря заверениям Алистера сэр рыцарь успокоился, и они двинулись дальше.

Страж уверенно повёл их вперёд по тропе, а тропа вела их вдоль большого болота. Над его поверхностью выступали скосившиеся полуразрушенные арки, куски каменных стен и обломки статуй, а огромный башенный купол наполовину утонул. Гиблое и отвратительное место. Влажная земля смачно чавкала под ногами. Тучный сэр Джори уже трижды оступался, и обе его ноги по колени были заляпаны грязью. Алистер и разбойник Давет были гораздо легче и ловчее, но и их ноги то и дело начинало утягивать в болотистую почву. Мужчины с завистью посматривали на эльфийку, скользящую лёгким шагом. Однако если они были измотаны скользкой землёй, то она была порядком измучена вонючим воздухом.

Помимо гниения ила и других остатков растительного и животного происхождения, до обоняния эльфийки донёсся ещё один запах, и она с сомнением посмотрела на помалкивающего Стража. Лина хотела спросить, почему он молчит о приближающихся порождениях тьмы.

— Алистер, там…

— Бедняги… — перебил её Алистер. — По-моему, это неоправданная жестокость.

Алистер указал на высокую арку с изуродованными телами висельников.

— Это ужасно, — согласился Давет.

— Алистер! — прошипела Лина.

Два небольших участка земли заходили волнами, и из новоявленных тоннелей синхронно выскочили двое генлоков, с головы до ног покрытых илом. Среагировала Лина мгновенно, пустив стрелу ближнему монстру ровно в глаз. Чудовище с хрипом откинулось и шумно плюхнулось в болото.

Давет поспешил наложить стрелу на тетиву, но его цель была отнята следующим выстрелом долийки прежде, чем он успел прицелиться.

Лина презрительно посмотрела на нерасторопных спутников. Новобранцы явно были ошарашены видом порождений тьмы, а на лице Алистера читалась тревога.

— Ты же говорил, что издали их чуешь! — почти взвизгнул сэр Джори.

— Я и чую, — как можно спокойнее ответил Алистер. — Готовьтесь к бою.

Несколько порождений тьмы повыпрыгивали из-под земли, и центральный тут же пал, поражённый долийской стрелой.

Никто не горел желанием поскользнуться на ровном месте, и по команде Алистера все спешно вернулись на участок, который можно было назвать более-менее сухим. Алистер и Джори выстроились прямой линией и принялись ждать врага на своей территории. Трое порождений тьмы были застрелены ещё на подходе. Лишь один несчастный генлок, проскользив спиной по илу, врезался в ногу сэра Джори и был зарублен им же.

Это краткое сражение Лина могла назвать самым нелепым событием, что было в её жизни до сих пор.

Давет остался доволен своей меткостью и был готов к новым свершениям. Джори хотел убраться как можно дальше, а Алистер и Лина не расслаблялись ни на миг, ощущая присутствие врага.

— Мы можем обойти то место? — шёпотом спросила Лина.

Алистер с сожалением покачал головой, и долийка поникла.

— А договоры очень нужны?

Алистер кивнул, и Лина помрачнела ещё больше.

— Впереди я чётко ощущаю дух порождений тьмы и не уверен, будет ли там твёрдая земля, — вполголоса признался Алистер. — Пойдёмте дальше, но осторожней.

К всеобщей радости, дорога ширилась и становилась суше. На месте болота выросли холмы с обрывами, и за одним из них мелькнула тень.

В воздухе свистнуло, и Лина отпрыгнула в сторону. Там, где секундами ранее была её шея, пролетела чёрная стрела с облезлым оперением.

Алистер скомандовал, и они с Джори прыгнули друг к другу, разворачиваясь спина к спине. Это получилось у них так слаженно, словно они годами были напарниками.

Никто не был готов к увиденному. Семеро порождений тьмы, названных Алистером гарлоками, бросились на них с надрывным рёвом. Почти все твари ростом выше человека, вместо носов две дырки, кожа словно обварена, отсутствие губ ощерило жёлтые зубы, а затянутые белой пеленой глаза налились кровью и ненавистью ко всему живому. Это был самый грозный отряд из тех, что им всем до сих пор встречались. Все опешили, но, к счастью, ненадолго.

Сверху раздался рокот и на выступе показался второй генлок-лучник. Быстро прицелившись, он спустил тетиву, и Алистер вскинул щит, закрыв Давета. Второй раз генлок выстрелить не успел. Долийская стрела раньше пронзила его горло.

Давет грязно ругнулся на свою неудачу и, откинув лук, схватил кинжалы с пояса. Проскользнув мимо Алистера, вёрткий разбойник стал орудовать двумя клинками, мастерски парируя и нанося смертельные удары. Давет удивил Лину своей скоростью и мастерством в фехтовании.

У Алистера и Джори дела шли не лучшим образом. В какой-то момент рыцарь был отрезан от Стража и ранен. Вероятно, не единожды. Оглушив щитом налетевшего гарлока, Алистер поспешил Джори на помощь.

Поле боя вскоре всё было завалено трупами порождений тьмы и залито кровью. И чем дальше, тем очевидней была победа защищавшихся, но порождения тьмы этой очевидности не замечали. К всеобщей неожиданности, последний оставшийся гарлок предпринял попытку к бегству, но его тут же добили.

Алистер подбежал к рыцарю, стремясь обработать его раны.

— Я в порядке, — заверил сэр Джори.

Алистер видел, что рыцарь вовсе не в порядке. Благодаря кольчужной броне Джори отделался лишь сильными ушибами, но его левая рука дрожала. Решив держать Джори подальше от битв, Страж достал пузырьки из сумки и направился к ближнему гарлоку.

— Не знаю, зачем она вам нужна, но я рад, что в ней мараешься ты, а не я, — не сдержался Джори. — В первый раз вижу такую мерзость.

Алистер промолчал. Чувствуя настрой новобранцев, он понял, что всё придётся делать ему самому. С сэром Джори всё стало понятно ещё на поляне с волками, Давет тоже не блистал желанием помогать, а Лина вовсе делала вид, что их не знает. Ловя неохотно текущую из разреза кровь, Алистер удивлённо поднял глаза на подошедшую эльфийку.

— Скоро солнце сядет, — сообщила она. — Далеко ещё?

— Прошли больше половины пути. Как только пройдём мост, до башни рукой подать.

Удовлетворившись ответом, Лина ушла собирать стрелы.

Кровь порождений тьмы густа и провозился Алистер с ней долго. Закупорив последний пузырёк, он выпрямился и примерно описал спутникам дальнейший путь.

На протяжении двадцати трёх минут блужданий им ни с кем сражаться не пришлось, а Алистер узнал, что дорога ему известна не так хорошо, как того хотелось бы.

Обогнув пятый по счёту холм, Алистер сделал несколько десятков шагов в сторону предполагаемого юга. Резко остановившись, он махнул рукой, и новобранцы последовали его примеру. За крутым холмом слышались шаги, скрип досок и хрип. Лина, давет и Джори не хотел проверять, что поджидает их за поворотом. Алистер тоже не горел желанием, но возвращаться без договоров Серых Стражей он не хотел гораздо больше.

— Пошли, — решительно скомандовал Алистер. Напоследок он размял кисть и как можно тише достал меч из ножен.

На мосту их поджидал небольшой отряд порождений тьмы. Среди них был маг. Не коренастый, как в руинах, а рослый. Маг взмахнул посохом, и на его конце замерцали зелёные искорки, но более ничего маг сделать не успел. Получив стрелу меж глаз, в падении он чуть не сшиб с ног своего соратника. Потеряв мага, вперёд кинулись три гарлока, и раненый рыцарь по приказу Алистера быстро отступил в тыл.

Порождений тьмы на мосту было совсем немного, и, приноровившись к борьбе с ними, убивали их довольно быстро. Давет снова поразил Лину своим мастерством владения кинжалом, но сменил клинки на лук, как только показался тот, кого разом определили командиром. Более высокий рост, золотистая броня, рогатый шлем, лучшее оружие и издаваемые звуки, похожие на хриплый смех. Никому не хотелось вступать с такой бестией в ближний бой. Вопреки всеобщим опасениям, убивался он не сложнее низших по рангу.

На противоположном берегу кто-то прямо перед мостом раскидал несколько медвежьих капканов. Давет, гордясь своей внимательностью, предупредил спутников о них.

— Они ещё и ловушки расставлять умеют… — содрогнулся Джори.

Вдумчиво рассматривая один из капканов, Алистер качнул головой.

— Думаю, это дело рук хасиндов.

За капканами наблюдалась страшная картина. Больше дюжины до неузнаваемости обезображенных трупов солдат, баррикады из палок и чьей-то растянутой кожи, головы, насаженные на пики.

Лина с ужасом уставилась на одну из кожаных преград. Эльфийка предположила, что кожа могла быть человеческой, и невольно представила Тамлена на его месте. Алистер окликнул её по имени. Потерявшись в своих мыслях, Лина услышала его лишь со второго раза.

— Мы почти пришли, — Алистер указал на руины какой-то башни. — Это должно быть там.

Лина коротко кивнула и поспешила за Стражем. Чем скорее они закончат, тем раньше она сможет отдать цветок псарю, получить лекарство и убраться подальше от Остагара.

Впереди виднелось полуразрушенное строение, по архитектуре более громоздкое, чем руины из леса Бресилиан. Однако сами руины вблизи сильно разочаровали. Это были настоящие развалины. Большой купол обвалился, и устоявшие колонны острыми пиками уходили в небо; от небольшого дворика, окружённого с трёх сторон стенами, пологие подъёмы вели на расколовшийся балкон. Всё, что могло сгнить, давно уже сгнило, остался лишь ржавый сундук с разломанной крышкой. Все понимали, что сундук, скорее всего, пуст, но Лина вызвалась проверить, чтобы знать наверняка. Она опустилась на одно колено и сдвинула обломки крышки.

— Пусто, — доложила Лина, и оставшаяся троица помрачнела.

Алистер поник больше своих временных подопечных.

— Так-так, что у нас тут творится? — раздалось со стороны.

Каждый из них мог бы поклясться, что минуту назад никого не было на лестнице. Теперь же там стояла молодая женщина. Ветвистый посох за её спиной не вызывал ни у кого сомнений, что незнакомка являлась одной из ведьм Диких земель. Завороженная эльфийка затаила дыхание, а воины, насторожившись, сплотились ближе друг к другу, что заметно забавляло ведьму.

Лина не сводила с неё глаз, пытаясь разобраться, является ли хасиндка оборотнем. Молодая женщина выглядела, как любая другая женщина шемов. Разве что очень красивая. «Красивый человек — абсурд!» — не верила Лина. Но несмотря на свои убеждения, она воспринимала внешность хасиндки как нечто совершенное. Складная телом, со строгими чертами лица и странными золотыми глазами. Самой большой причудой была её одежда. Сшитая из шкур юбка, надетая поверх кожаных штанов; один рукав с множеством заплаток; на другой руке перчатка, которая явно когда-то была продолжением рукава; к наплечнику, не имевшему никакого практичного применения, прикреплена серебряная брошь с перьями. Груди вовсе едва прикрыты кусками ткани и широким воротом туники. От полуобнажённого верха отвлекало внимание массивное золотое ожерелье, несомненно, мешающее при беге. Лина не понимала, как можно носить столь непрактичную одежду. Впрочем, её заинтересовало другое: «оборотень» — решила Лина рассудив, что лишь оборотень может ходить по промозглой погоде с голой спиной.

— Быть может, ты стервятник, что любит покопаться в обглоданных костях, или ты просто гость незваный, что рыщет по моей пустыне в поисках добычи? — вновь заговорила женщина. И, не услышав скорого ответа, продолжила: — Что говоришь ты, м-м-м? Ты завладеть желаешь этим местом? Или копаться в мусоре?

Ответом на новый вопрос последовала тишина. Хасиндка разочарованно закатила глаза и Лина оглянулась. Давет и Джори были заметно напуганы. Алистер был настороже. Не отрывая взгляда от женщины он не отпускал рукояти меча. Лина поняла, что никто из её спутников не стремится вступать с ведьмой в диалог и, решила взять переговоры с женщиной-оборотнем на себя.

— Завладеть этим местом? Разве оно принадлежит тебе? — сощурившись спросила Лина.

Ведьма еле заметно усмехнулась.

— Его я знаю так, как лишь хозяйка знает. Такое о себе сказать ты можешь? — сложив руки под грудью, она выдержала паузу и, не услышав ответа, пересекла двор. Остановившись у противоположной стены, обернулась и продолжила: — За вашим продвижением я долго наблюдала: «Куда идут они? Зачем пришли?» И вижу, стали вы тревожить пепелище, годами пустовавшее. Зачем?

— Не отвечай! — одёрнул Лину Алистер. — Похоже, она из хасиндов. А значит, рядом могут быть другие!

— Вы боитесь, что варвары набросятся на вас? — ведьма всплеснула руками и усмехнулась, посмотрев на них, как на маленьких детей.

— Да, — Алистер поднял на неё суженные глаза. — Набрасываться нехорошо.

— Это ведьма из Диких земель, она превратит нас в жаб! — не выдержав, выкрикнул Давет.

— Легенды, сказки, ложь и заблуждения, своим умом вы думать не привыкли? — на лице ведьмы отразилось раздражение. На некоторое время вновь воцарилось молчание, и она переключила внимание на абсолютно спокойную Лину. Раздражение сменилось благожелательной улыбкой. — Эй! Право же, не стоит так пугаться. Ты не ребёнок маленький. Скажи мне своё имя, и в ответ я тоже назовусь.

— Моё имя — Лина, — тут же отозвалась эльфийка.

— Морриган — вот моё имя. О цели вашего визита мне надо догадаться? Искали нечто в сундуке, но лишь пропажу обнаружили вы там?

— Что значит «пропажу»?! — выпалил Алистер. — Это ты украла их, да?! Да ты просто хитрюга… Ведьма-ворюга!

— Красноречиво! — протянула Морриган. — Только я не знаю, как можно это — красть у мертвецов.

Стараясь казаться увереннее, Алистер сложил руки на груди.

— Думаю, без труда. Эти документы принадлежат Серым Стражам. Ты должна их вернуть!

— Не буду. Потому что не я брала их. Имя это ты можешь повторять, но здесь оно уж ничего не значит. Не боюсь я.

— Тогда кто их взял? — вмешалась Лина, ощутив, что Серый Страж начал закипать.

— То мать моя была, — ровно ответила Морриган.

— Ты можешь отвести нас к ней?

— Твоя разумна просьба, — Морриган окинула Лину взглядом с ног до головы и, заключила: — Нравишься ты мне.

— Я бы на твоем месте не расслаблялся, — вполголоса пробормотал Алистер в сторону раскрасневшейся Лины. — Сначала это вот «нравишься ты мне», а потом клац — и тебя перекусили пополам.

— Попадём мы к ней в котелок, вот увидишь!

Услышав слова Давета, Морриган фыркнула.

— Если в котелке теплее, чем в лесу, я только порадуюсь, — подал голос Джори, отойдя от оцепенения.

— Следуй за мной, если желаешь.

Морриган развернулась к ним спиной безо всяких видимых опасений, и пошла куда-то вглубь Диких земель.

* * *

По пути до хижины, где Морриган жила с матерью, им пришлось подняться вверх по склону, преодолеть болотистые поляны и хвойный перелесок, за которым начинался крутой спуск к хижине. Сама хижина была настолько развалена, что сложно было представить, как в ней возможно жить.

У двери их встретила сама хозяйка, будто предвидя, что вскоре придётся ждать гостей. В грязном от земли крестьянском платье, худая, с длинными, седыми волосами собранными в низкий хвост, впалыми щеками и острым лицом. Она ожидала с видимым спокойствием.

— Мама, приветствую тебя, вот Серых Стражей четверо. Они… — начала Морриган, но мать перебила её.

— Я вижу их, девочка. Хм… — с минуту она рассматривала их очень придирчиво. На какой-то момент в её глазах промелькнуло разочарование. — М-м-м… примерно такое я и ожидала увидеть.

— Мы должны поверить в то, что ты ждала нас? — нахмурился Алистер.

— Вы ничего никому не должны. А уж тем более, не должны верить, — на губах старухи появилась усмешка. — Ты глаза раскрой от скуки, разведи пошире руки. Так или иначе, будешь одурачен!

— Она точно ведьма! Не надо говорить с ней! — в испуге выкрикнул Давет и, отступив на шаг назад, чуть не отдавил ногу Джори.

— Спокойно, Давет! — шепнул Джори. — Если она и правда ведьма, не стоит её сердить.

— Вот умница. К сожалению, его роль в общей картине незначительна. Но не мне решать. Верьте во что хотите.

Ведьма вновь уставилась на Лину, обозначив её для себя чем-то крайне занимательным. Возможно, потому, что эльфийка беззастенчиво разглядывала каждую деталь её диковатой внешности. Она чуть прищурилась и усмехнулась вниманию.

— А как насчёт тебя? Эльфийский ум помогает смотреть на вещи по-другому? Во что ты веришь?

Лина пожала плечами. Благодаря историям хагрена вопрос для неё был слишком прост, а ответ очевиден:

— Веришь или нет, некоторые вещи надо просто принимать.

На лице женщины отразилось удовлетворение, и её взгляд стал внимательней. Внутри Лины всё замерло. Ей казалось, что золотые глаза видят её насквозь. Читают мысли, чувства, ощущения, видят прошлое и предугадывают будущее.

— Так это и есть ужасная ведьма Диких земель? — недоверчиво усмехнулся Алистер.

— Ведьма из Диких земель, да? — старуха ухмыльнулась. — Должно быть, Морриган говорила тебе об этом. Ей нравятся такие сказки. — Взгляд ведьмы стал мечтательным, улыбка пугающе широкой, больше походящей на угрожающий оскал. — О, как она танцует под луной! — воскликнула ведьма и залилась скрипучим смехом.

Морриган закатила глаза, словно стыдясь матери.

— Не для того они пришли сюда, чтоб сказки дикие твои услышать, мама.

— Верно, они пришли за договорами, да? — не дождавшись ответа, ведьма удалилась в хижину, но вскоре вернулась с небольшими свитками в руках. — Прежде чем начнёте гавкать на меня, учтите: ваша драгоценная печать давно истлела. Я защитила бумаги.

Она вручила Лине договоры Серых Стражей. Туго скрученные свитки были очень стары и перевязаны шерстяной нитью. Лина удивилась, что столь древние бумаги ещё целы.

— Ты… о… ты сохранила их? — не поверил Алистер.

— А почему нет? — ведьма пренебрежительно фыркнула в ответ на удивление. — Отнесите их Серым Стражам и передайте — угроза Мора сильнее, чем они думают.

— Откуда ты всё это знаешь? — удивлённо спросила Лина, передав Стражу свитки.

— Откуда это знаю? Может, я просто старуха со склонностью к плесневым пергаментам, — она вновь рассмеялась в голос. — О, не обращайте на меня внимания.

— Вы получили, что искали, пора вам уходить, — Морриган небрежно кивнула в сторону тропы, по которой привела их к хижине.

— Девочка, не будь смешной. Они твои гости.

Морриган вздохнула.

— Что ж, очень хорошо. Я покажу дорогу из леса.

Видно было, что Морриган совсем не по душе был приказ матери, но ослушаться она его не посмела. Проигнорировав Лину, Давета и Джори, она окинула Алистера недовольным взглядом и, чуть пройдя вперёд, сделала им знак следовать за собой.

1) Вир Танадхал — это долийская философия, поддерживаемая охотниками клана в духе эльфийской богини охоты Андруил. Она учит молодых долийских охотников уважать природу и быть решительными в достижении цели

Вернуться к тексту

2) Вир Ассан, Путь Стрелы: лети прямо и не дрогни, будь быстрым и бесшумным, наноси точный удар.

Вернуться к тексту

Морриган провела их неприметной тропой. Вдвое короче той, по которой они шли от Остагара до руин. Впрочем, у короткой дороги имелись и минусы: вязкий, вонючий воздух наполняли летающие кровососы размером с добрую ладонь, а тяжеловесного рыцаря Алистер и Давет вытаскивали из болота двойными усилиями. Зато по пути ни одного врага не повстречалось.

Распрощалась Морриган с ними без слов. Оставила перед поляной с перевёрнутой повозкой и бесшумно скрылась в зарослях деревьев. С уходом женщины Давет поблагодарил Создателя, что они встретили простую ведьму, а не Флемет, и насиловать его никто не стал. От слов карманника Лина невольно вообразила болотную оргию. И была готова горько заплакать от виданного зрелища. Отвлёк её Алистер, напомнив об Остагаре.

В Остагар вернулись затемно. В крепости вовсю шла подготовка к грядущему бою. Суета, шум, молитвы, лай собак и треск пламени сотен костров. Алистер что-то сказал за спиной, и в его словах определённо прозвучало имя Дункана, но Лина его не слушала. Сорвавшись на бег, она с самого входа отправилась на псарню.

Только завидев эльфийку издалека, псарь салютовал рукой, и остановившись перед ним, Лина принялась быстро копошиться в сумке.

— Мабари пока держится, но улучшений нет, — доложил псарь. — Без цветка, про который я тебе говорил, пёс вряд ли выздоровеет.

Лина достала из сумки помятый цветок и торжественно протянула его человеку, и тот засиял, как второе солнце.

— Как понимаю, я не ошиблась, — улыбнулась Лина.

— Да-да, это он! — зачастил человек. — Я сделаю из него мазь. Мабари быстро пойдёт на поправку!

Он принял из рук Лины цветок и развернулся к столу. Раздался глухой щелчок, и сильно пахнуло приторно-сладким. Лина предположила, что столь мерзостный запах доносится от основы мази.

Услышав жалобное поскуливание, она подошла к клетке. Гниль крови порождений тьмы смешалась с мокрой шерстью, создав неповторимое амбре. Гораздо более ароматное, чем то, которым собираются обмазать пса. Лина зажала нос и, привстав на цыпочки, заглянула через забор. Мабари не поднял тяжелой головы и не посмотрел на неё в ответ. Мысленно посочувствовав ему, эльфийка обернулась к псарю. Тот уже смешивал мелко нарезанный стебель с основой до однородной массы.

— Долго ждать, пока ему станет лучше?

— День, от силы два, — ответил псарь и, немного помолчав, внимательно уставился на задумчивую Лину: — Знаешь что, приходи после боя. Может, у нас получится сделать так, чтобы пёс признал тебя своим хозяином.

Лина вскинула брови. «Завести собаку? Настоящую собаку?» В клане Сабре были те, кто умел призывать волка, но то был скорее призрак, нежели настоящий зверь. Она не входила в число особо одарённых. Сама идея завести питомца ей понравилась, но два дня — слишком много. Она собиралась сбежать до сражения, сразу же после ритуала, и сомневалась, что сможет вернуться.

— Нам с ним не по пути, — печально вздохнула Лина. — У меня не будет времени о нём заботиться.

— Ты удивишься, но, вероятно, это он будет заботиться о тебе, — псарь широко улыбнулся, явно гордясь своими подопечными. — Мабари необычайно умны и, к тому же, превосходные охотники и бойцы. Приходи после боя и просто присмотрись к нему.

«Не искушай», — мысленно простонала Лина.

В последний раз посмотрев на пса, она пожелала ему здоровья, но тот не ответил. Возможно, потому что не понимал эльфийский, а может, просто не заметил или не захотел. Как бы то ни было, новость о его скором излечении здорово порадовала Лину.

* * *

Разобравшись с главным делом, Лина отправилась на поиски Дункана. Спустя восемь минут блужданий она поняла, что заблудилась, и её остановила женщина, днём проповедовавшая на трибуне.

— Я так понимаю, ты новый Серый Страж? Примешь благословение Создателя?

Вопрос церковницы привёл Лину в замешательство. Эльфийка даже огляделась по сторонам, чтобы удостовериться, что обращались к ней. Но за её спиной никто не стоял, и женщина смотрела на неё в упор. «Может, она слепая?» — в отчаянии предположила Лина. Валласлин Джун должен был остаться с ней на всю жизнь и никак не мог стереться за несколько месяцев.

— Человек, я не поклоняюсь вашим богам, — как можно мягче сказала Лина.

— Ты, верно, долийская бродяга? — женщина сочувственно покачала головой. — Создатель не откажется благословить тебя, если ты его готова принять.

Лина даже приоткрыла рот от удивления. Снисходительный тон женщины, посчитавшей, что ей, долийке, есть какое-то дело до их бога, её не просто удивил — позабавил. Учитывая, что несколькими часами ранее она в сердцах прокляла всю церковную рать, предложение принять благословение показалось ей весьма ироничным.

— А если нет? — Лина сложила руки под грудью, посмотрела на жрицу с вызовом. — Если я откажусь, твой Создатель разорит мой дом и убьёт моих сородичей?

— Я не намерена обсуждать эти вопросы! — неожиданно вспылила жрица. — Забирай свою ненависть и уходи!

Лина на мгновение опешила от удивления, а осознав произошедшее рассмеялась и захлопала в ладоши, разозлив церковницу ещё больше.

— Прочь с глаз моих, язычница! Мне надо позаботиться о тех, кто почитает Создателя!

От новых слов жрицы церкви долийку согнуло пополам. «Шемы считают, что мне нужно благословение их бога». От одной попытки осмыслить сей факт ей становилось смешнее. Церковница на неё кричала что есть мочи, а она хохотала как полоумная. Так бы и продолжалось дальше, если бы не Алистер, вызвавшийся её найти.

* * *

Лина следовала за Стражем, силясь побороть неугомонный смех, но слова жрицы с каждой минутой казались ей всё глупее и уморительнее, что никак не шло на пользу делу.

Идти пришлось недолго. Алистер привёл её к старому храму с обвалившейся крышей. Если бы Страж не сказал ей, что это место когда-то являлось храмом, она бы ни за что об этом не догадалась. Уцелела лишь часть стен, каменные плиты и стол из цельного камня. Вероятно, стол был не родной, а принесён недавно.

Лина посмотрела на рекрутов, и веселье как рукой сняло. Шемлены были беспокойны, Давет ходил взад и вперёд, а Джори прислонился спиной к стене и нервно барабанил пальцами по стальной перчатке. Алистер, встав поодаль, молча уставился в землю.

— Чем больше узнаю о Посвящении, тем меньше оно мне нравится, — пробормотал сэр Джори.

Давет резко остановился и исподлобья уставился на рыцаря.

— Опять хнычешь?

— Ну зачем все эти испытания? — почти простонал Джори. — Я уже показал себя!

— Может, у них такой обычай. Может, они просто хотят досадить тебе. — Давет заметил Лину и кивнул в знак приветствия, после чего продолжил наставлять рыцаря: — В конце концов, это всё неважно. Если Дункан сказал, что Посвящение нужно пройти, значит мы его пройдём.

— Я знаю только одно: в Хайевере у меня жена, и она ждёт ребенка. Если бы меня только предупредили… — сэр Джори сглотнул слюну. — Так нечестно!

— А ты бы пошёл, если б тебя предупредили? — нахмурился Давет. — Вот потому-то, может, никого и не предупреждают. Стражи просто исполняют свой долг.

— Жертвовать нами тоже их долг?

— Я бы чем угодно пожертвовал, если б знал, что это остановит Мор. Ты же видел порождений тьмы. — Давет опустил голову, попинал щебень. Несмотря на решительность, волнение его не оставляло. — Вот скажи, сэр рыцарь, — продолжил он, — ты пошёл бы на смерть, чтобы защитить от них свою славную жёнушку?

Джори было нечего ответить. Бывший карманник демонстрировал невероятное мужество, но у Давета, в отличие от него, за спиной не было беременной жены и жизни в достатке. Рыцарь с надеждой посмотрел на Лину, но та быстро отвернулась. Ей было плевать как на них, так и на Мор.

— Какая разница, пусть даже этот ритуал может нас убить. Может, ты умрёшь. Может, мы все умрём. Но если никто не остановит порождений тьмы, всем нам крышка. — Давет покачал головой. Он говорил скорее сам с собой, нежели с Джори. Он хотел сказать что-то ещё, но быстро замолчал, уставившись на приближающегося Дункана.

Страж нёс в руках большой кубок, и из кубка до новобранцев донёсся такой аромат, что и мёртвого заставит подняться из могилы, а затем снова умереть. Лина выпрямилась как по команде и зажала нос. Медведь из руин показался ей благоухающим цветочком.

— Итак, мы приблизились к ритуалу Посвящения. — Дункан поставил кубок на стол и повернулся к ним. — Орден Серых Стражей был основан во времена первого Мора, когда род людской стоял на краю гибели. И тогда первый Страж испил крови порождений тьмы и сумел обуздать скверну.

— Что? — не сдержался Джори. — Нам… придется пить кровь этих… этих тварей?

— Так же, как и первому Серому Стражу до нас, так же, как и всем нам до вас, — невозмутимо подтвердил Дункан. — Именно в этом источник нашей силы и залог нашей победы.

Рыцарь уставился на кубок то ли с испугом, то ли с отвращением, а Лина озадаченно смотрела на Дункана. Сама она знала поговорку «клин клином вышибают», и случай со скверной мог быть одним из таких. Если это поможет от болезни, то она была готова выпить кровь порождений тьмы, надеясь, что её не стошнит в кубок прежде, чем она сделает первый глоток. Вот только зачем пить кровь здоровым людям, она понять не могла.

— Те, кто выживают после Посвящения, становятся неуязвимыми для скверны, — пояснил Алистер. — Мы чувствуем её в порождениях тьмы и используем, чтобы одолеть Архидемона.

Джори и Давет тревожно переглянулись. А Лина перевела взгляд на Алистера. Его слова всё прояснили, но вид его был скорбным, словно он похоронил всех троих заведомо.

Дункан взял со стола кубок, выступил вперёд.

— Те, кто выживут, изменятся навсегда. Может так статься, что вы заплатите свою цену сейчас, а не потом. Вот почему Посвящение — тайна. Такую цену платим мы, чтобы спасти мир, — Дункан помолчал, оценивая реакцию новобранцев. Увиденное его не порадовало. Рыцарь, хоть и был хорошим воином, не горел желанием вступать в ряды Серых Стражей, Лина на Дункана смотрела загнанным зверем, зато бывший карманник Давет выглядел решительным, с него Дункан и решил начать. — Перед Посвящением мы говорим немного. Но эти слова звучат с самого первого ритуала. Алистер, ты готов?

Младший Серый Страж выдохнул, опустил голову и заговорил тихо, словно через силу:

— Присоединяйтесь к нам, братья и сёстры. Присоединяйтесь к нам, сокрытым тенью. Присоединяйтесь, ибо на нас лежит долг, от которого нельзя отречься. И если суждено вам погибнуть, знайте — ваша жертва не будет забыта, и когда-нибудь мы все присоединимся к вам.

— Давет, подойди, — приказал Дункан повернувшись к крманнику.

Побледневший Давет без слов шагнул вперёд и принял кубок. Немного помедлив, он приложился и глотнул. Дункан отступил на шаг. Четыре пары глаз были устремлены на Давета в ожидании, что будет.

Несколько мгновений ничего не происходило. Лина искренне порадовалась за Давета и, в следующий же миг тот вскинул голову к тёмному небу с побелевшими, широко распахнутыми глазами и ртом. Содрогнулся, начал хвататься за лицо, хрипло кричать от боли. Он рухнул на колени и принялся царапать шею, тщетно пытаясь вдохнуть. И, пав лицом на холодный камень, последний раз дёрнулся и больше не поднимался.

— Мне жаль, Давет, — спокойно сказал Дункан и снова поднял кубок. — Подойди, Джори.

— Дыхание Создателя! — вырвалось у Джори. Рыцарь отступил на несколько шагов, спиной врезался в стену. — Нет! Вы не можете! У меня ведь жена… ребёнок… — В поиске пути отступления глаза его заметались, как у безумного. — Если б я только знал…

— Назад дороги нет, — холодно произнёс Дункан.

— Нет! Бесславная смерть — это слишком! — сэр Джори выхватил меч, выставив его перед собой.

Дункан угрожающе сузил глаза и медленным движением передал кубок в руки подскочившего Алистера.

Лина молча наблюдала, как Страж вытащил свой собственный кинжал. В голове возник вопрос: «Стоит ли помогать рыцарю?» Она покосилась на Алистера, тот был готов в любой момент прийти на помощь Дункану. Посмотрела на свой кинжал, но сделала вывод, что сражение им приведёт лишь к собственной гибели. Остался один вариант — лук и стрела. Она посмотрела на стол, но отказалась и от этой идеи — далеко. Кроме того, вместе с Серым Стражем сгинет и лекарство. Лина понадеялась, что шемлены разберутся между собой без лишнего кровопролития.

— Опомнись, пока не поздно, — пытался образумить рыцаря Дункан.

— Нет! — Джори прыгнул вперёд, замахиваясь.

Дункан не колебался. Спустя пару парированных ударов он всадил в рыцаря клинок, и тело того обмякло. Брызнувшая кровь в единый миг окропила одежду Стража.

— Мне жаль, — сказал Дункан и отпустил Джори. Тело рыцаря рухнуло на землю.

Лина смотрела на распластавшегося мёртвеца, который совсем недавно был живым человеком, говорящим о своей любимой, беременной жене. Трусоватый шемлен не нравился ей, но он принадлежал не только себе и был убит по прихоти бородатого человека. Одним движением Дункан лишил ребёнка отца, а Хелену мужа.

— Посвящение еще не закончено, — тон Дункана был строгим, а взгляд тёмных глаз давал понять — кинжалом, если потребуется, он готов воспользоваться снова.

Лина смотрела на приближающегося Стража спокойно, без страха. В отличие от тех двоих, её в любом случае ждала гибель, даже не принимай она участия в ритуале. Видя предсмертные корчи Давета, Лина решила, что, вероятнее всего, умрёт от предлагаемой ей отравы, как и он — в муках. Но вместо ножа в печень она выбрала чашу. «Лучше погибнуть в агонии, чем от рук шемлена», — сказала она себе. Подсознательно же она воспринимала свое будущее как игру в «угадай».

Лина протянула предательски дрожавшие руки и приняла кубок. Он оказался неожиданно тяжелым. На дне плескалась темная кровь. Ей хватило и запаха. Стараясь не дышать, она поднесла его к губам и, прикрыв глаза, опрокинула в себя всё, что там оставалось.

Серый Страж что-то сказал, но Лина его не слышала. Уши заложило, засвербело в носу, и казалось, что глаза вот-вот лопнут и вытекут. Рот и внутренности обжигало как кислотой. В голове зашумело, сильно, еще сильней… нутро собиралось выбросить всю отраву, что в него была влита, и ей пришлось прикрыть рот ладонью, чтобы оставить всё внутри. Резкая боль в единый миг скрутила все жилы, и родное тело перестало её слушаться. Безуспешно пытаясь вдохнуть, она рухнула на каменные плиты и сильно ударилась головой, но не ощутила этого.

Перед застеленными молочно-белой пеленой глазами всё быстрее и быстрее замелькали чьи-то фигуры, по стенам стекала лава, кто-то рычал. Зазвучало мерзостно-родное улюлюканье тварей, кишащих повсюду, и яростный рёв прекраснейшего Уртимиэля потряс всю её сущность. Всё утратило свою важность. Тамлен, клан, собственная жизнь — всё это выветрилось из её головы.

Лина устало разлепила веки. Просыпаться почему-то совсем не хотелось, и затылок сильно болел. Склонённые над ней расплывчатые лица шемленов показались ей смутно знакомыми.

— Всё кончено. Добро пожаловать, — смуглый произнёс человек с бородой.

Лина простонала. Двое шемленов ей действительно были знакомы.

Алистер протянул руку, но она отмахнулась. Быстро перекатившись на живот, поднялась на четвереньки, закрыла рот ладонью. Нутро всё ещё воевало с содержимым, приговорив её к приступам тошноты.

— Ещё две смерти, — Алистер тяжело вздохнул. — Когда я проходил Посвящение, умер только один из нас, но всё равно это было ужасно. Рад, что хоть тебе удалось уцелеть.

«Один из них был убит, а не просто умер! — громко прозвучало в голове эльфийки. — Этот шем не лучше Дункана».

— Как ты себя чувствуешь? — участливо спросил Дункан, подходя ближе.

Лина возмущённо подняла глаза на Стража, перевела взгляд на лежавшего в луже крови рыцаря.

Дункан понял её без слов.

— Джори, как и все вы, был предупреждён, что пути назад не будет. Он обнажил клинок, поэтому не оставил мне другого выбора.

— Не припоминаю никаких предупреждений! — огрызнулась Лина.

Дункан слова эльфийки пропустил мимо ушей — неудобное замечание.

— Я совершенно не рад тому, что пришлось лишить его жизни, — сказал он. — Мы все должны идти на жертвы — этого требует Мор. К счастью, ты — лучшее подтверждение, что эти жертвы не напрасны.

В ответ на слова Стража в голове Лины попеременно звучали мысли о том, что долийца не подчинить, и он ещё пожалеет… А за что именно он поплатится, она ещё не решила. Как бы то ни было, в честном бою он для неё недоступен. Поэтому Лина решила подыграть. Продолжить втираться в доверие. Улыбка её получилась слишком натянутой.

— А видения были? — вмешался Алистер. — У меня были ужасные видения после Посвящения.

От слов Стража в голове всплыли все детали кошмара, и Лину снова замутило.

— Эти видения приходят, когда ты начинаешь чувствовать порождений тьмы, так и все мы чувствуем, — объяснил Дункан. — В ближайшие месяцы тебе предстоит ещё много узнать об этом.

— Пока не забыл, — спохватился Алистер. — Осталась маленькая деталь. Мы берём немного этой крови и помещаем её в подвеску, чтобы она напоминала нам о тех… кто ушёл раньше.

«Не лучше Дункана…» — подумала Лина. Алистер уже оправился от тягостного происшествия во время обряда. На лице его не осталось ни следа от скорби. Когда он вручил ей подвеску, эльфийка с превеликим трудом подавила в себе желание швырнуть её в Стража.

— Отдохни немного, — посоветовал Дункан. — Когда будешь готова, я бы хотел, чтобы ты отправилась со мной на встречу с королём.

Лина удивлённо вскинула брови и вновь нахмурилась. Её не заданный вслух вопрос был учтён.

— Король намерен обсудить стратегию грядущего сражения и пожелал, чтобы ты тоже присутствовала. Зачем — не знаю, — объяснил Дункан. — Приходи как можно скорее, ступай на запад, вниз по лестнице.

Лина молчала, пока оба Стража не ушли. Как только они пропали из поля видимости, она швырнула подвеску в стену, и та с жалобным треском разбилась на множество маленьких осколков. Наблюдая это, Лина легла обратно на холодный пол.

Она думала о Тамлене и о драконе с белёсыми глазами, о бесконечной армии порождений тьмы и жаре лавы. Всё увиденное заставило её поверить в гибель друга, сдаться. «Если Тамлен и был жив, то лишь до моего ухода», — решила Лина. В голове возникла страшная мысль, что если она и найдёт Тамлена, то в виде одной из тех баррикад, обвешанных кожей. Для неё это было бы слишком.

Лина опустила веки и всхлипнула. Гораздо громче, чем ей того хотелось бы. Радовало то, что оба шемлена ушли и не слышали её слабости, не видели, как она лежит на холодном камне, не находя в себе ни желания, ни сил для того, чтобы подняться. Она подумала, что в связи с происходящими в последнее время событиями лишиться рассудка было бы наибольшим благом.

«Хранительница отправила меня к шемленам, но служить им не приказывала. А даже если бы и сделала это...» — Лина не была уверена, что смогла бы выполнить столь абсурдный для долийца приказ. Но теперь она не знала, куда деть себя. Ни дома, ни друзей, ни семьи. Хотелось просто взять и умереть на месте. «А почему бы и нет?» — она достала кинжал из-за пояса, чуть обнажила лезвие. Лина посчитала, что перерезать себе горло сможет — не трусиха. На собрании её будут ждать, но не дождутся. Она будет тут мёртвая. Лина вспомнила фразу: «К счастью, ты — лучшее подтверждение, что эти жертвы не напрасны». И вот единственный выживший новобранец покончил жизнь самоубийством. Эльфийка усмехнулась, стараясь представить выражение лица Дункана, и поскучнела, сочтя что её поступок вряд ли хоть как-то на нём отразится.

«Нет. Не сейчас. — Лина со звоном сомкнула ножны. — Сначала убью Дункана, а потом можно и с собой покончить».

Стиснув голову руками, она села и принялась обдумывать свои дальнейшие действия. Ни на какую встречу с королём Лина идти не собиралась, как и воевать за шемов. На время боя она решила скрыться, а потом нанести Дункану удар исподтишка. Но где лучше спрятаться? Лина поднялась на ноги, облокотилась на стену. Тело Давета уже убрали, тело Джори Алистер тащил у неё на глазах, оставляя за собой тёмно-красный след и растёкшуюся лужу, вид которой освежил воспоминания, распалявшие ненависть к бородатому Стражу. Обойдя её, Лина подняла со стола лук, колчан и принялась собираться как можно тише и быстрее.

Она решила, что для начала стоит попробовать выбраться из Остагара. Сперва проверить мост. Больших надежд она не питала, но убедиться стоило. В случае если этот путь будет хорошо охраняться, решила на время укрыться в Диких землях Коркари. Залезть на какое-нибудь дерево и прятаться там, пока сражение не кончится.

Крадясь по лагерю, Лина стала гибкой тенью. Мимо неё прошло не меньше дюжины шемленов, но долийскую охотницу в полумраке никто не мог ни увидеть, ни услышать. Лина спряталась за опустевший шатёр магов и выглянула из-за него. Мост охраняли несколько человек, и по всему периметру солдаты готовились к бою. Некоторые шемы уже видели её днём, и обмануть их она вряд ли сумеет, мигом сдадут Дункану. Лина обошла палатку с другой стороны и осмотрела путь к воротам, отделяющим Остагар от Диких земель. По охране ситуация была не так плачевна — один шем и собака. Силой прорваться можно, но она не хотела поднимать шум. Самое прискорбное — незаметно пересечь широкую дорогу, ведущую к воротам, не получится: два костра ярко освещали тропу, церковница превозносила своему богу очередные молитвы.

«Может… сказать, что мы забыли в Диких землях что-то важное? Или сказать, что я быстро сбегаю за цветком для мабари? — Лина закусила губу, мотнула головой. — Нет. Первое, однозначно первое!»

Лина выпрямилась, придала себе как можно более невозмутимый вид и ровным шагом направилась к воротам, по пути тщательно обдумывая ложь. Сердце её билось часто-часто, но, держась невозмутимо, она миновала церковницу, и та лишь бросила на неё сердитый взгляд. Несколько солдат тоже видели её, но ничего не заподозрили. До ворот оставалось совсем немного. Долийка ещё раз мысленно отрепетировала подобающую речь, как вдруг со спины её окликнул знакомый голос, и Лина, опустив голову, ускорила шаг. Голос прозвучал ближе, и она схватилась за кинжал.

— Ты куда? — обеспокоенно спросил Алистер, быстро поравнявшись с ней. — Заблудилась? Военный совет совсем в другой стороне.

Лина колебалась. Убить Алистера труда не составит — он явно не ожидает нападения, и шея у него открыта. Достаточно с разворота полоснуть ему по горлу и бежать. С разгона перемахнуть через забор она сможет, но мысль об убийстве ни в чём не повинного Алистера ей претила. Алистер — шемлен и Серый Страж, но он не Дункан. В голове Лины начался процесс корректировки плана, в итоге которого она решила, что участие в битве ей будет только на руку. Сам факт, что придётся подчиняться шемленам, ей не нравился, но, заработав расположение Дункана, ударить в спину будет легче.

Лина состроила печальную мину и виновато опустила голову.

— Да, я заблудилась, — вздохнула эльфийка.

— Понимаю, — Алистер дружелюбно улыбнулся, почесал затылок. — Поначалу в этом лагере я тоже плутал. А теперь в темноте некоторые места вообще не узнать.

Лина изобразила нечто, издали напоминающее улыбку.

Алистер улыбнулся в ответ и сделал знак рукой, предлагая следовать за собой.

— Если король хочет видеть нас и Дункана, лучше не заставлять его ждать. Вдруг он разозлится, начнёт кричать, тогда станет неловко… В общем, ничего хорошего не будет, если мы опоздаем.

Лина обругала Стража и весь его шемленский род на дэлише и, растянув притворную улыбку шире, последовала за ним.

* * *

Военный совет проходил на повышенных тонах. Сначала церковники спорили с магами, а те возмущались, что их держат лишь за орудие. Затем пришёл король, и первые утихли. Начался спор короля с Логэйном. Тэйрн был против идеи короля идти в атаку вместе с Серыми Стражами и снова обвинил его в излишней мечтательности. Когда речь зашла об орлесианцах, всё стало ещё хуже.

— Может, всё-таки стоило бы дождаться орлесианцев? — не сдавался король.

— Я вынужден снова возразить против твоей дурацкой идеи, что без орлесианцев нам не выстоять.

— Наша вражда с Орлеем — дело прошлое. А тебе следует помнить, кто здесь король.

Возможно Логэйн Мак-Тир был оскорблён до глубины души тем, что ещё зелёный, по его мнению, правитель указывал ему — герою Ферелдена, ветерану войны, великому полководцу, любимому народом. Увы, полный букет испытанных им эмоций известен был лишь ему одному. Озвучил же он лишь разочарование:

— Какое счастье, что Мэрик не дожил до того дня, когда его сын готов отдать Ферелден тем, кто больше века держал его в рабстве.

Лина и Алистер прибыли на место собрания к окончанию спора. По пути Страж рассказал эльфийке причину конфликта, но она его не слушала, поэтому не имела чёткого понятия, что происходит.

— Для победы нам хватит и наших нынешних сил, — нехотя согласился король. — Дункан, твои люди готовы к бою?

— Да, готовы, Ваше Величество, — незамедлительно отозвался Страж.

Заметив пришедших, Кайлан лишь скользнул взглядом по Алистеру, большее внимание уделив долийке, нагрубившей ему днём. И его не смущали ни злобный взгляд, ни явная агрессия. Он приветливо улыбнулся, и Лина в ответ ощерилась, обнажая острые клыки.

— А, это тот самый рекрут, что был с тобой на дороге? Я так понимаю, её можно поздравить?

Лину возмутила его приветливая улыбка. «Белокурый щенок», — так она назвала его про себя и воспринимала его дружелюбие как насмешку над ней и её родом. Будь они с королём один на один, она бы непременно ткнула наконечником стрелы ему в глаз. Но рядом было три вооружённых шема, а рисковать она не могла.

— Не сказать, чтобы я особо ликовала, — проворчала Лина.

— А надо бы. Сейчас как никогда каждый Серый Страж на вес золота.

Поджав губы, эльфийка попыталась представить, как король Кайлан вёл бы себя на её месте. Она прикрыла глаза, воображая, как Дункан раз за разом втыкает кинжал в улыбчивое лицо короля, но из омута фантазий её вывел голос Логэйна.

— Кайлан, твоя страсть к легендам и славе нас погубит. Нам сейчас надо твёрдо стоять на земле.

Король тяжко вздохнул и сдался.

— Излагай свой тактический замысел. Мы с Серыми Стражами выманим порождений тьмы в атаку, а потом?

— Вы дадите знак зажечь на башне маяк. И по этому сигналу мои люди ударят из укрытия.

— Я помню. Чтобы обойти порождений тьмы с фланга. Это ведь в руинах башни Ишала, верно? — король склонился над картой, провёл пальцем по линии траектории обхода и вопросительно посмотрел на Логэйна. Тот кивнул. — Хорошо. Кто зажжёт маяк?

— Я оставил там несколько моих солдат. Это дело не опасное, но крайне важное.

— Тогда… Поручим его самым лучшим, — просияв улыбкой, король Кайлан выпрямился и, смерив взглядом выбранных им кандидатов, произнёс: — Пускай маяк зажгут Алистер и новый Серый Страж.

Лина и Алистер одновременно вскинули брови, явно не ожидая подобного поворота.

— Ты слишком полагаешься на этих Серых Стражей. Разве это разумно? — возразил Логэйн. Его реакция была более сдержанной и выражала скорее возмущение, чем негодование.

— Серые Стражи воюют с Мором, а кто они и откуда, не имеет значения.

— Ваше Величество, — Дункан неуверенно сделал шаг вперёд, — есть вероятность появления архидемона.

— Дункан, зачем здесь Серые Стражи?

Лина перевела взгляд с улыбающегося от предвкушения короля на прогибающегося под его желания Дункана. Теперь Страж виделся ей не бессердечной скалой, а зверем, загнанным в угол.

Не выдержав, маг, стоявший по левую руку от короля, вышел вперёд.

— Ваше величество, башня и маяк нам ни к чему, Круг магов…

— Мы не доверим свою жизнь твоим чарам, маг, прибереги их для порождений тьмы, — взвизгнула преподобная мать, стоявшая там же, где ранее находился чародей.

Долийка нахмурилась. «Снова эта мерзость», — пронеслось в её голове.

— Довольно! — пресёк разгорающийся конфликт Логэйн. — План нам подходит. Серые Стражи зажгут маяк.

— Благодарю тебя, Логэйн. Жду не дождусь этого мига. Серые Стражи и король Ферелдена остановят натиск тьмы, — мечтательно произнёс Кайлан. Как и тогда на мосту.

* * *

За спиной Дункана горел большой костёр, уже дважды обозначавший собой место встречи. Костёр был окружен шестью гранитными постаментами. На постаментах — скульптуры женщин, держащих обнажённые мечи. Лина разглядывала статуи, пока Дункан объяснял Алистеру план действий.

— До сих пор не могу поверить, что не приму участия в сражении! — возмутился Алистер.

Страж уставился на Лину, ожидая услышать её реакцию, но та лишь ошарашенно смотрела на него, не понимая, почему тот внезапно повысил голос.

— Это личная просьба короля, Алистер, ты сам всё слышал. Если огонь не будет зажжён, люди тэйрна Логэйна не узнают, когда им атаковать.

— Значит, он хочет, чтобы два Серых Стража торчали на башне с факелом в руках? Так, на всякий случай, верно? — продолжал возмущаться младший Страж.

— Чтобы положить конец порождениям тьмы, мы должны делать всё, что для этого требуется. Нравится нам это или нет, — строго ответил Дункан.

— Я всё понял. Всё понял, — вздохнул Алистер. — Но знайте — если король захочет, чтобы я вырядился женщиной и сплясал ремигольд, я пас. И не важно, положит это конец порождениям тьмы или нет.

Лина окинула Алистера взглядом, стараясь представить его в платье. На редкость богатая фантазия начала рисовать ужасающие картины. Дункан же лишь тяжело вздохнул. Представлял ли командир Серых Стражей то же самое, или же ему и впрямь доводилось видеть Алистера в платье, Лина не знала и знать не хотела. К радости эльфийки, Дункан счёл вышеуказанную тему недостойной внимания и перевёл разговор в более подходящее случаю русло: к повторению для особо внимательных.

— Башня стоит на противоположной от лагеря стороне ущелья, дальше по дороге, по которой мы пришли сюда. Вам придётся пересечь ущелье и, миновав ворота, подняться ко входу в башню. Сверху вы увидите долину. — Заметив вопрос в глазах Лины, Дункан ответил, прежде чем тот был задан: — Я же буду сражаться с королём, как и все остальные Серые Стражи. Опять же, он сам попросил об этом. В нужное время мы дадим вам сигнал. Алистер поймёт, что к чему.

Алистер скорчил кислую мину, выдающую его крайнее недовольство отведённой ему ролью.

— Сражение вот-вот начнётся, — продолжил Дункан. — Как только я уйду, сразу выдвигайтесь. У вас будет меньше часа.

— Дункан… — Алистер серьёзно посмотрел на наставника, — да присмотрит за тобой Создатель.

— Да присмотрит он за всеми нами.

* * *

Перед боем погода разбушевалась. Неистовый ветер и косой дождь били по глазам, гасили костры. Небо над долиной то и дело рассекали ветвистые молнии. Раздался оглушающий раскат грома.

— Ваш правитель ведёт себя как дурак, — резко остановившись высказалась Лина.

— Ты полагаешь? — Алистер обошёл очередной потухший костёр и обернулся на долийку. — А по-твоему, как он должен поступить?

— Понятия не имею! — фыркнула Лина продолжив путь. — Не я полководец армии, а ваш Логэйн. Одно могу сказать точно: те, кто будут в первых рядах, должны сражаться в полную силу, а не нянчиться с королем. Для вас, шемов, король — это символ, а мёртвый символ, никого не воодушевит.

Они подошли к краю моста, и Лина бросила взгляд вниз. От представившегося зрелища по спине её пробежал холодок.

Приближение армии порождений тьмы походило на факельное шествие. Присмотревшись, можно было различить неясные очертания орды — настолько пугающие, что кровь стыла в жилах даже у стоявших — пока что в относительной безопасности — на мосту. Страшно было представить, что чувствовали те, кому предстояло вступить с ними в бой.

Раздался чей-то зычный голос, и в один миг сотни луков разом поднялись вверх, следующая команда — и множество огней дождём устремились в подступающую орду. Новая команда, и послышался лай собак. Следом стали раздаваться боевые кличи и лязг оружия. Шум боя заполнил пространство.

Лина пригляделась и тут же пожалела об этом. Рвущихся в бой псов поднимали на мечи, вступившие в схватку воины гибли. Вид происходящего повлиял на неё, вызвав жалость к шемленам, желание оказать помощь в битве.

— Пошли! — Алистер дёрнул Лину за локоть.

Опомнившись, эльфийка окинула взглядом мост. По всему его периметру за деревянными укреплениями рассредоточились пращники и лучники, призванные прикрывать армию. Лучники действовали синхронно, под команду спуская тетиву и разом обрушивая на подступающих порождений тьмы дождь стрел. Ответом стрелам стало большое ядро. Недолёт. Ядро пробило нижний край моста и пролетело дальше, придавив собой почти десяток воинов короля.

Помолившись Митал, чтобы не попасть под удар, Лина рванула вперёд. Достигнув первого ряда баллист, она отскочила назад, и большой булыжник пролетел высоко над её головой. Не ядро было для маленькой эльфийки опасностью, а голова многовековой статуи Тевинтера, рухнувшая в нескольких шагах от неё.

«Ещё бы немного и…»

Лина мотнула головой и побежала вперёд. Обогнув гранитное препятствие, она не успела пробежать и двадцати футов, как очередной снаряд врезался в край моста, задев лучников. Трое не двигались, четвёртая, оставшись без руки, с криком каталась по полу. Лине тоже досталось. Ударная волна отшвырнула её к парапету моста.

В ушах загудело, в висках застучало, кровь из разбитой брови стекала к глазу. Лина на четвереньках поползла вперёд, желая убраться с линии огня как можно быстрее. Кто-то высокий и широкий в плечах склонился и сгрёб её в охапку. Вскоре Лина признала в шемлене Алистера, тот что-то говорил на ходу, только слов она не разобрала.

Минув мост, Страж опустил её на землю, и, вновь обретя твердь под ногами, Лина быстро пришла в себя. Она обнаружила, что при падении рассыпала больше половины стрел, и хотела вернуться, чтобы собрать утерянную часть, но, по заверениям Стража, в башне Ишала должно быть полно оружия. Как оказалось, третья атака на мост для Алистера тоже не прошла бесследно. На боку его доспеха образовалось несколько глубоких вмятин, а на щеке появилась пара ссадин. Суть слов Стража Лина поняла. Он продолжал сетовать, что Дункан, самый близкий человек из всех, кого он когда-либо знал, сражается сейчас внизу, а он, Алистер, не может быть рядом, чтобы, в случае необходимости, протянуть ему руку помощи. Или умереть, защищая его. Недовольное бормотание шемлена и все его «не нравится» вкупе с головной болью только приводили к желанию поскорее покончить со всем и самой отправиться в далёкое небытие.

— Куда? — резко спросила Лина.

Алистер показал рукой на самую высокую башню. Башня Ишала сверкала огнями, заставив Лину на миг взволноваться, не опоздали ли они.

Совсем близко раздался до боли знакомый гортанный смех, и Лина приготовила стрелу. Она попыталась понять, где враг, почуять, но больше не могла полагаться на свой нюх — вонь порождений тьмы наполнила собой весь воздух, а громкие звуки заложили уши. Заметив движение, Лина прицелилась в приближающуюся мишень, и чуть было не прострелила голову бегущему со стороны башни солдату, а затем и магу, следующему за ним.

— Вы Серые Стражи? — начал солдат, восстанавливая дыхание. — Хвала Создателю, вы здесь! Башня захвачена!

— О чём ты говоришь? Как это «захвачена»?! — не поверил Алистер.

— Порождения тьмы проникли внутрь через подземные залы. Все наши, кто были там, перебиты. Теперь она кишит этими тварями.

— Значит, мы должны добраться до сигнального огня и сами его зажечь, иначе Логэйн не будет знать, когда идти в атаку.

— Если будет дозволено, мы поможем Серым Стражам, — подал голос маг.

Воин наспех представился, маг же называться не стал. Впрочем, имени шемлена Лина не расслышала, она ждала что Алистер даст команду следовать за собой, но после слов мага о захвате башни он затих, растеряв весь запал.

— Fenedhis lasa⁽¹⁾, — вздохнула Лина. — Пойдёмте скорее, поможете прорваться.

Вскинув лук, Лина побежала во внутренний двор. Он был уже усеян трупами солдат, и порождения тьмы прохаживались между ними. Один точный выстрел, и чудовище в золочёном рогатом шлеме пало, остальные твари отреагировали мгновенно. Новая стрела пронзила голову гарлока, Алистер с воинственным криком тараном ворвался в неровный строй. Солдат убивал порождений тьмы из странного стрелкового оружия, называемого арбалетом — Лина впервые увидела его у тренирующихся воинов в Остагаре. В бою только маг не принимал участия, но возмущение сошло на нет, как только всё тело перестало ныть, а голова — болеть. Эльфийке показалось, словно она родилась заново. Зато сам маг теперь выглядел измождённым.

— Маг, а боевых заклинаний ты, значит, не знаешь?! — выкрикнул солдат.

Маг с лёгкой обидой посмотрел на солдата.

— Огнём я бы задел Серого Стража, идиот!

— Маг прав, — кинула Лина через плечо. Воспоминания об ожоге, нанесённом Мерриль, всё ещё были свежи.

Двери башни не были заперты. На внутренней площадке первого этажа порождения тьмы наставили огненных баррикад. Связанные колья, лавки, столы, ящики, бочки — в дело пустили всё, что горело. В центре зала навели собственную эстетику: отрезанные головы насадили на колья, а мёртвые тела стражей башни разбросали по площадке. От увиденного Лину замутило, но она тут же заставила себя собраться.

В своей реакции Лина была не одинока, от учинённых порождениями тьмы зверств магу тоже стало нехорошо.

Маг собрался с духом и, произнеся заклинание, вскинул посох. Всем стало легче двигаться и дышать. Солдат говорил ему пользоваться боевыми заклинаниями, но эльфийка приказала отступить в тыл и продолжать в том же духе. Несмотря на желание помочь, тактика Серого Стража ему понравилась больше, и он наложил ещё одни защитные чары. Страж, сражающийся на передовой, к гордости мага, даже не обратил внимания на вспыхнувшее под ногами масло.

Алистер рванул вперёд, и в его сторону заискрились вспышки молний. Он не стал уворачиваться или закрываться щитом, он сделал то, что Лина не могла объяснить. Движение рукой, и магия эмиссара растворилась. Взмах меча, и рука, сжимающая посох, упала на пол.

— И тут храмовник, — пробурчал маг.

«Храмовник? — удивилась Лина. — Значит, Алистер — один из церковных гадов?». Эльфийка по-кошачьи зашипела, в уме сделав в отношении Алистера пару нелестных замечаний. Сражаться бок о бок с шемленом, связанным с церковью, резко расхотелось, но все свои принципы Лина решила отложить на потом. А пока… она точным выстрелом прошила голову подскочившего к Алистеру гарлока.

Алистер, зарубив второго монстра, прислушался. За стеной зашумела запоздалая подмога, и он отважно направился к ним. Глухой удар щитом, лязг оружия, гулкий смех. Солдат перезарядил арбалет и поспешил Алистеру на помощь. Лина и маг побежали следом.

В дугообразном коридоре гарлоков было немного, но на шум боя из прилегающих комнат повыскакивали остальные, и пара порождений тьмы обратилась десятком. В этот момент Лине больше всего хотелось бежать. Мало того, что она, лучница, в узком коридоре не боец, так противоречие по защите шемленов в её долийской голове по-прежнему никак не укладывалось. Но пока она тут, и не бросила людей.

— Зал! — выкрикнула Лина, оглашая свой план. Несколько порождений тьмы с рыком побежали следом, и первого она убила на ходу, с разворота. Второго застрелила, подпустив ближе к баррикадам, и тот с хрипом свалился в огонь. В коридоре раздался яростный крик, а в проёме арки показался третий гарлок, тут же получивший стрелу в глаз.

«Тупые шемы! — ругалась про себя Лина. — Ясно же сказала, чтобы выманивали этих гадов из коридора в зал! Что непонятного?!»

Лина снова выбежала в коридор. Численность чудовищ сократилась, но в узком пространстве по-прежнему была толкучка. Алистер щитом отбил атаку гарлока. Маг отбежал в сторону и взмахнул посохом. На полу засияла голубая руна, и двух чудищ парализовало. Из дальней комнаты донёсся глухой удар болта, гогот и проклятья. Лина без раздумий направилась в комнату, искусно лавируя между движущимися и рычащими преградами.

Двое порождений тьмы и солдат, перезаряжающий арбалет. Лина быстро прострелила горло здоровому гарлоку, оставив раненого на шемлена, и поспешила на подмогу Алистеру, но помощь тому уже не требовалась. Три чудища ничком лежали на полу, один вяло двигался в пределах руны, маг разрядом энергии добивал его.

Пять магических зарядов, без учёта ранних стараний. Лине надоело ждать, и она стрелой добила чудовище.

— Кроме этого у тебя есть ещё боевые заклинания?

— Огонь и молния, — гордо доложил маг. — Но молния цепная, а огнём…

— Делай упор на поддержку, — отрезала Лина. — Помоги человеку в той комнате, если тот ранен, и догоняйте нас.

Маг поспешил исполнить указания, а Лина последовала за Алистером вперёд по коридору.

— Дыхание Создателя! Эти твари оказались впереди всей орды? Здесь не должно было быть никакого врага! — шёпотом сокрушался Алистер.

— Возьми да скажи им, что они местом ошиблись, — проворчала Лина.

— Да уж, надо бы. Потому что это всё явное недоразумение, — Алистер нервно улыбнулся. — Потом над этим смеяться будем. Как бы то ни было, нам надо спешить! Мы должны вовремя подняться на вершину башни и вовремя зажечь сигнал! Тэйрн Логэйн его ждёт!

Страж спешно направился к последней комнате коридора и замер в дверях от увиденного. В полу зияла огромная дыра, туннелем уходящая под землю. Немного подумав, он приблизился к краю. Присмотрелся, прислушался, но там было пусто.

— Из этой дыры они и появились, — вполголоса пояснил подошедший солдат.

Мужчина передал Лине стрелы и тоже опасливо заглянул в дыру.

— Не знаю, как они её проделали, но их там были десятки.

Сунув охапку стрел в колчан, Лина решила высказаться, прежде чем подняться на второй этаж:

— Я говорила вам выманить чудищ в зал, почему вы не послушали?

— Когда? — удивился Алистер.

— Когда кричала «зал»! — прошипела Лина. — Неужели все шемлены такие непроходимые идиоты?

Мужчины сердито уставились на Лину, и та в ответ скорчила гримасу.

На ходу Лина разъяснила временным спутникам условные знаки, но на лестнице их знание не понадобилось. Крутая и узкая, она была идеальным местом для обороны, а вот атаковать противника, стоявшего выше на ступеньках, было непросто. Маг струёй огня спалил стрелы порождений тьмы, и обгоревшие чудовища с яростью высыпали биться на передовую. Для долийской лучницы привычные манёвры были недоступны, благо толком драться порождённые тьмой твари не умели, но брали они не мастерством, а числом. С невероятными усилиями им удалось преодолеть один пролёт, затем другой…

— Fenedhis… — пробормотала Лина.

На пятачке второго этажа убранство становилось краше. По центру резного пола порождения тьмы соорудили большой костёр и водрузили одну из тевинтерских скульптур. Но не скульптура была главным украшением, а множество мёртвых тел и костей. Края круга обставили пиками с окровавленными головами. Солдат подошёл к одной из них и сник, явно узнав покойного.

За каждым углом ждало сражение, и чем дальше они продвигались, тем безумнее становилось окружение. Лина старалась не зацикливаться на происходящем зверстве. Удавалось ей это с трудом. Запахи, цвета, звуки… Весь путь выкрашен кровью, вдоль стен копья с нанизанными на них головами, скульптуры Тевинтера оплели внутренностями, а в последней комнате второго этажа на столе распластался солдат, и кол рос из его распоротого живота.

Прихожая третьего этажа являла собой истинное произведение искусства. Солдаты теперь были лишены не только жизни, но и кожи. Некоторые насажены на кол, а кто-то, просто обезглавленный и освежёванный, лежал на полу.

Неожиданно где-то вдалеке раздался собачий лай.

— Клетки с мабари! — взволнованно прошептал солдат. — Если мы… Если псов выпустить, они помогут в бою. Рычаг между первой и третьей клетками.

Лина решительно кивнула и, не согласовывая план, принялась действовать.

Приготовив стрелу, она побежала вперёд. На бегу прострелила горло первому генлоку и, доставая следующую, проскользнула между тремя другими. Найдя рычаг, потянула механизм на себя. Створки поднялись, и три волкодава вырвались наружу. Псы сбивали врагов с ног, царапали когтями, вгрызались в глотки. На шум боя собрались гарлоки из прилегающих комнат. Можно было только поражаться, с какой скоростью и лёгкостью собаки справлялись с порождениями тьмы, и всё же один из псов был заколот.

Лишь после оживлённого боя Лина осмотрелась и тут же пожалела об этом. По центру большой комнаты располагалась колонна со сваленными к ней телами людей и собак.

— Маяк за следующей комнатой, — сообщил солдат, отвлекая долийку от ужасающего зрелища.

Лина кивнула и взглянула на Алистера. Тот то и дело поправлял давящий нагрудник. Маг быстро вылечил раненый бок Стража, но глубокие вмятины на железных доспехах множились с каждой стычкой.

— Готов?

— Да, — Алистер повёл плечом, поднял щит. — Пошли.

Убедившись в готовности остальных спутников к последнему рывку, Лина повела их дальше и, коснувшись двери, замерла: дурное предчувствие. Лина скомандовала приготовиться к бою, и маг быстро наложил защитные чары и на собак.

Заскрипев, отворилась тяжёлая дверь, за которой оказалась частично крытая смотровая площадка. Часть дров, которые они должны были зажечь, была свалена в угол и горела на полу. Но хуже всего было не это, а огромное чудище. Оно с аппетитом чавкало, доедая очередного солдата. Но пир его прервало не ощущение сытости, а вторжение незваных гостей. Заслышав рык псов, монстр навострил уши, повёл носом, обернулся и поднялся на ноги, ощерил окровавленную пасть.

Большое мясистое тело, превосходящее человека в росте более чем в два раза, было облачено в броню. Шипованные наручи, поножи и наплечники. Одет легко, но кожа… Больше опасения вызывали даже не клыки или исполинские кулаки, а витые рога длиной в два локтя. Зато вид маленьких глазок, затянутых белёсой пеленой, обнадёжил.

Чудище взревело, брызгая слюной, и бросилось вперёд, приготовившись таранить рогами чужаков. Спеша убраться с дороги, Лина мышкой метнулась к бочкам и присела, готовясь к атаке. Тактика та же, что и с медведем из руин: поражать мягкие ткани и измотать.

Наложив стрелу на тетиву, Лина выглянула из-за бочек. Цель была недоступна. Чудовище хрипело, мотало головой, силясь высвободить рога из перил. Алистер попытался нанести удар сбоку. Но сталь не брала толстую шкуру. Болты, стрелы, огонь, магические заряды, клыки волкодавов, всё ему было нипочём. Отпинываясь, монстр задел одного из псов, и тот скуля пролетел через всю площадку.

В конце концов существо с силой рвануло головой назад и, погнув перила, освободилось. Рыча, оно повернулось к Алистеру и забило кулаками в грудь. Лина прицелилась. Вот оно — ухо. Всего-то прострелить мозг и… Она не успела. Чудовище ударило кулаком в пол. Плиты затрещали, и пол заходил ходуном. Лина присела, вжалась спиной в бочки. Кто-то вскрикнул, кто-то охнул. Громкий топот, грохот столкновения, скуление и рык, и далёкий звук упавшего тела.

Лина приготовила стрелу, поднялась, готовясь ко второй попытке. В живых остались Алистер, маг, солдат и один пёс. Их старания пробить толстую шкуру не приносили плодов, а лишь ещё больше злили монстра. Эльфийка хотела крикнуть подсказку, но вместо этого дождалась подходящего момента. «Вот, повернулся. Так… ещё чуть-чуть, ещё немножко… Вот оно!» Белое перо щекотнуло по щеке, и стрела была отпущена в полёт. Острый наконечник плавно вошёл в ушное отверстие и больше чем наполовину древка продвинулся в мозг чудовища, но то лишь пошатнулось на миг.

Монстр тряхнул головой и, рыкнув, повернулся в сторону букашки, причинившей дискомфорт. И снова отвернулся, когда новый арбалетный болт звонко отскочил от шипастого наруча. Замеченный им солдат побежал в сторону бочек, и маленькая тень, извергая проклятья, выскользнула из своего укрытия. Но то существо маленькое, а бегущий к бочкам человек выглядел гораздо вкуснее. Без задней мысли монстр рванул за ним.

Солдат судорожно перезаряжал арбалет. Большая лапа тянулась к нему, а он не бросал попыток. «Долг, обязанность, честь». Воин обронил арбалет, когда монстр легко сжал его в кулаке. Он не закричал — не смог. Затрещали кости, кровь брызгами вылетела из распахнутого рта и носа. Алистер с воинственным криком рубанул чудовище по ноге, и оно разжало ладонь. Бездыханное тело солдата тяжело рухнуло на пол. Монстр обернулся, зарычал, замахал руками и взревел, когда меткая стрела пронзила его правый глаз.

— Кожу его не пробьёшь! — выкрикнула Лина.

У Алистера выбора не было, она это и сама понимала. Меч его не из самой лучшей стали, а до морды зверя ему не дотянуться. От огня мага серая кожа дымилась, но пламя его не обожгло. Мабари наматывал круги, бросался на ноги, но и от стараний волкодава толку было мало. Думать чудовище не умело и по большей части подчинялось инстинктам. Алистер увернулся от попытки захвата, пёс избежал пинка, маг выпил последнее лириумное зелье и принялся готовить новое заклинание, а Лина поняла, что теперь именно она стала целью. Огромная туша неслась на неё, выставив вперёд рога.

Эльфийка за долю секунды до столкновения кувырком избежала атаки, попутно во что-то вляпавшись. Из колчана высыпались стрелы, и она на бегу схватила столько, сколько успела. «Две огненные и одна обычная», — подсчитала Лина. Сегодня она впервые увидела огненные стрелы и поняла, как ими пользуются, только со слов солдата с арбалетом. «Такие обычно поджигают перед выстрелом», — говорил он. Огонь как раз имелся. Лина крикнула Алистеру отвлечь монстра и побежала в сторону горящих дров.

Крики, звон биения меча о щит, лай мабари, топот и рычание раздосадованного монстра. Удар посоха об пол, и в один миг в теле появилась неожиданная лёгкость. Лина подожгла стрелу и помолилась Митал, чтобы затея сработала хотя бы наполовину.

Лина выпрямилась, заняла позицию, расставила ноги на ширине плеч, вскинула лук и начала кричать, привлекая к себе внимание. Отбиваясь от Алистера, монстр заметил её не сразу, и как только повернул морду в её сторону…

Долийка хорошенько прицелилась, натянула тетиву, костяшки пальцев на краткий миг коснулись щеки.

«Лети, родная…»

Выстрел был точен. Кровоточащая глазница, влажно хлюпнув, поглотила пылающую стрелу по самое оперение. Чудовище засопело, захрипело, пошатнулось и упало на спину. Оно было живо, дёргало руками и ногами, пока конец стального меча Алистера не впился в его раскрытую пасть.

— Маяк вон там, мы наверняка пропустили время сигнала… Зажжём его скорее, пока ещё не поздно! — говорил Лине Алистер, но она не обратила на него внимания. Она с отвращением стирала с лица и волос слюни и чью-то кровь. А может, и не кровь вовсе. На запах она больше ничего не могла определить, всё смешалось в единый смрад. Теперь и она стала его частью.

Алистер тяжело вздохнул и, достав из кармана кресало и кремень, подошёл к камину, но маг его остановил, предложив свою помощь. Огненным заклинанием он быстро поджёг дрова и что-то пробухтел в ответ на благодарность Стража.

Дело было сделано. Страж всматривался в окно, стараясь разглядеть хоть что-то, маг то и дело вопрошал о результатах, мабари лежал, шумно дыша, а Лина сидела молча и ловила шум дождя, мечтая убраться как можно дальше. Перила под рукой Алистера зашатались, и тот сдался, принявшись наматывать круги. От них уже ничего не зависело.

Неожиданно откуда-то снизу начал доноситься шум. Волкодав вскочил на лапы и навострил уши. Топот множества ног становился громче. Пёс пригнулся в холке и грозно зарычал. Алистер схватил меч, приготовился к бою. Маг был на пределе, но на защитное заклинание сил ему хватило. Лина с трудом поднялась на ноги, готовя стрелу и целясь. Первый вошедший враг умрёт, это было уже предрешено.

Когда дверь распахнулась, тетива долийского лука зазвенела, но результата выстрела эльфийка не видела. Двое, трое, четверо… Сколько порождений тьмы ворвалось на верхний этаж башни Ишала, сосчитать было невозможно. Их заслонил град пущенных стрел.

1) Fenedhis lasa — Распространенное проклятие

Вернуться к тексту

Валласлин наносят в полной тишине, и хотя крики боли воспринимают с пониманием, они считаются признаком слабости и неготовности долийца перейти во взрослую жизнь. Зная это, Лина молчала. «Я сильная, я стерплю», — повторяла она, ощущая, как раз за разом распарывают маленький участок кожи на её лице. Она почему-то знала, что получит совсем не то, что хочет. Кровавые письмена с символами бога ремесла, а не богини охоты станут частью её. «Неважно… Так решила Хранительница, значит так надо» — повторяла она про себя. Цветные чернила, вводимые под кожу, вот-вот должны были начать щипать, но вместо этого лицо её накрыла холодная влага, и… темнота.

Внезапно тишину нарушил шёпот. Нет, не шёпот. Пение. Зов. Невыносимо прекрасный, манящий, пугающий. Он доставлял острое, ни с чем не сравнимое наслаждение и тоску, от которой хотелось выть. Din'an nadas⁽¹⁾. Лина дёрнула плечом, и песнь затихла, а вместо неё раздался скрипучий женский голос. Она хотела открыть глаза, посмотреть, кто эта женщина, но густая тьма вновь втянула её в себя.

Часы, дни, годы? Лина не знала, сколько времени провела во мраке, принятом за Загробный мир. Она вспомнила всё. Шемы, руины, Остагар, Дикие земли, башня Ишала, рогатое чудовище и дождь стрел. Первая впилась в плечо, вторая в живот, третья в грудь, а потом она упала и умерла. Да, точно, так и было. Правда, жаль, не убила Дункана. «Интересно, а я могу прикончить его из Запределья?»

Лина попробовала пошевелить рукой, и неожиданно у неё это получилось. Запах сырости ударил в нос, и она открыла глаза, столь же внезапно обретя зрение. Первым, что она увидела, был обветшалый деревянный потолок со свисающей паутиной. А значит, где-то должно быть и восьмиглазое чудовище, сплётшее её. Мурашки пробежали по спине эльфийки.

Лина выдохнула, поёжилась, кряхтя приподнялась на локтях и осмотрела себя. Она лежала на деревянной кровати, укрытая шерстяным одеялом. Верх брони с неё кто-то снял, а торс плотно перевязал полосками чистой ткани. «Какого?..» Лина резко села в постели и принялась настороженно осматриваться. У противоположной стены горел камин, а над ним сушились пучки душистых трав. Вокруг стояли бочки, сундуки и какие-то склянки. Звериные шкуры коврами стелились на полу и на стенах, а от книжной полки до самого камина разбросаны старинные книги. Лина повернула голову, и наконец её взгляд упёрся в неё.

Темноволосая женщина стояла у книжной полки, повернувшись к ней спиной. Эту голую. спину Лина не могла не узнать, и хасиндка-оборотень стала ответом на главный вопрос. Женщина поставила книгу на место и обернулась.

— А-а-ах, глаза твои открылись наконец-то. Довольна будет мать.

Ведьма уверенным шагом прошлась вдоль комнаты и остановилась возле кровати, уставившись прямо на Лину. Красивая, с прямой осанкой, полными губами и глазами цвета золота. Лина видела Морриган второй раз в жизни и раскраснелась как влюблённая девчонка, позабыв обо всех горестях и не в силах ответить хоть что-то вразумительное.

Молчание эльфийки ведьма восприняла по-своему.

— Я Морриган, коль ты не помнишь. И сейчас мы в Диких землях, где тебе я раны только что перевязала. На всякий случай — пожалуйста.

Окончательно оробев при мысли о близости, эльфийка потупила взгляд. Новый прилив её смущения был принят ведьмой за потерю памяти.

— Ты ранена была, и мать моя тебя спасла, не помнишь? — немного помолчав и получив в ответ лишь короткое «угу», ведьма продолжила: — Покинул поле боя тот, кто должен был на ваш сигнал ответить. Порождения тьмы победу одержали. Тех, кого бросил он, на части разорвали. Твой друг переживает очень сильно.

— Мой друг? — не поняла Лина.

— Тот подозрительный и недалёкий, что раньше был с тобой, о да. Он там, снаружи. То отрицает всё, то горю предаётся.

— Он мне не друг, — обиженно фыркнула Лина.

Сначала Лина подумала о Тамлене, забрёдшим в эти глухие края. Глупо? Наивно? Да, наверное. Просто надежду ещё не потеряла. От разочарования возникло и возмущение, что шемлена назвали её другом. С появлением возмущения исчезла робость. Лина принялась разматывать бинты, перестав обращать внимание на ведьму. Обнажиться перед ней она не стеснялась, к тому же Морриган наверняка всё уже видела. Лина осмотрела себя, ощупала. От ран не осталось даже царапин. Пара синяков, и только. Лина подняла глаза на ведьму, по той было видно, что ей без разницы, но эльфийка всё же подтянула на себя одеяло.

— Сп-пасибо за помощь, Морриган.

Услышав слова благодарности, Морриган на миг растерялась.

— Я… пожалуйста, но благодарить тебе пристало мать мою. Я не гожусь в знахарки.

— И где же твоя мать?

— Снаружи, у огня. Мать хотела поговорить с тобой, как только ты проснёшься.

Заметив вопрос в глазах Лины, Морриган подсказала ей искать вещи в сундуке у изножия кровати. И Лина поднялась, нисколько не смущаясь частичной наготы. Она опустилась на корточки перед сундуком и, открыв его, поникла.

Сапоги, юбка, перчатки, пояс из гальей кожи, поясная сумка и кинжал из железной коры — это всё, что осталось целым. Свои старые лук и колчан Лина обронила в Остагаре, а нагрудник был усеян множеством незапланированных дыр. Похоже, стрел в неё попало больше, чем она запомнила. Лина поджала губы. Ей было жаль терять столь родную вещь. Благо заботливая Ашалле обладала талантом утрамбовывать вещи и сумела в маленькую сумку затолкать льняную рубаху, на случай прохладной погоды. Лина достала рубашку, расправила, встряхнула. Зелень льняной ткани напоминала о доме — хоть что-то. Нырнув в одеяние, Лина бантиком завязала шнурок на расходящемся до груди вороте, и поверх натянула изрешечённый долийский нагрудник. Надела юбку, обвила талию зачарованным поясом, заткнула за него кинжал, надела перчатки, сапоги. Готово.

Выпрямившись, Лина взглянула на Морриган. Колдунья принялась за приготовление пищи и теперь усердно разделывала ножом чью-то тушку. Отвлекать её не хотелось, но в голове назрел очень волнующий вопрос.

— В башне были ещё двое, человек и собака. Не знаешь, что с ними случилось?

— Не знаю. Лишь вас двоих мать принесла, — немного подумав, Морриган отложила нож в сторону и обернулась. — Я место битвы видела прекрасно. Страшная картина. Трупы везде, и порождения тьмы кишат на них… питаются, возможно. Ещё они находят тех, кто выжил, чтобы под землю с собою утащить. Зачем — не знаю, — ведьма вздохнула. — Король ваш мёртв. А жаль. Я предпочла бы чтоб мать его спасла, ведь за него дадут гораздо больший выкуп, чем за тебя, — бесстрастно посмотрев на поникшую эльфийку, ведьма приняла её траур по собаке за уныние. — Как твой друг, отрицать всё станешь? Да только отрицанием никому ты не поможешь.

Лина зашипела. Первый раз — простительно, но второй… Даже в своём положении стерпеть она не могла такой ереси.

— Fenedhis! Хватит этой чуши! Шемлен мне не друг!

В ответ Морриган только пожала плечами.

— А теперь ты с матерью моей поговори, а я останусь и приготовлю пищу.

Лина фыркнула, а ведьма, нисколько не обращая внимания на недовольство долийки, вернулась к готовке.

* * *

Лина приоткрыла старую скрипучую дверь и крадучись выбралась на улицу. С истинным наслаждением вдохнула свежий воздух и, посмотрев на небо, быстро сощурилась — заходящее солнце больно ударило в глаза. Был вечер. Очень живописный вечер: серое небо, бледно-жёлтое солнце, белокаменные руины, хвойные леса, кустарники, камыши, чарующе-белые кувшинки, багульник и длинная тропа, пролегающая вдоль болот. И лишь широкая спина шемлена омрачала пейзаж.

— Ну что, видишь? Вот она, твоя подруга. Не стоит так волноваться.

Лина чуть не подпрыгнула, так неожиданно прозвучал скрипучий голос матери Морриган. Следом её напугал и Алистер. Он резко обернулся и заговорил слишком громко:

— Хвала Создателю! Ты жива! А я думал, ты уже никогда не очнёшься…

Физически Страж был здоров, но душевные терзания сжигали его изнутри, это оставило на нём видимый отпечаток, но при виде целой и невредимой Лины на его лице проступило явное облегчение. Эльфийка кивнула в знак приветствия, и он снова сник.

— Дункан убит! — запричитал он. — Серые Стражи, Дункан, даже король… все погибли. Просто не могу поверить! — Он покачал головой. — Если бы не мать Морриган, мы с тобой валялись бы мёртвые на вершине башни.

— Вот только не надо говорить обо мне так, будто меня здесь нет, — недовольно отозвалась ведьма.

Алистер на мгновение растерялся, а собравшись, тут же извинился:

— Прошу прощения, я не хотел. Но как же нам тебя тогда называть? Ты так и не сказала своё имя.

— Имена красивы, но бесполезны. Хасинды зовут меня Флемет. Полагаю, этого достаточно.

Лина замерла и приоткрыла рот, Алистер тоже опешил, но быстро пришёл в себя.

— Как? — изумился Алистер. — Флемет? Та самая из легенды? Значит, Давет был прав! Ты — ведьма Диких земель, да?

— И что это меняет? — фыркнула ведьма. — Да, я немного знакома с магией, и вам обоим это пригодилось, верно?

Флемет повернулась к ошарашенной эльфийке и та быстро подобралась.

— Andaran atish’an, Asha'belannar, — низко поклонилась Лина. Она наконец-таки вспомнила, кто такая Флемет. Имя, которым называли её шемлены, звучало чуждо. Женщина многих лет — так для неё было понятней. Лине стало совестно, что ещё с рассказа Давета она не распознала в ведьме Диких земель ту, о которой так жадно слушала легенды. «Она злопамятна и своенравна, и обращаются за помощью к ней лишь полностью отчаявшись, потому что она может как помочь, так и убить просителя» — так говорил хагрен. А её… она спасла. Лина кротко взглянула на усмехающуюся ведьму и снова низко поклонилась. — Ma serannas, Asha'belannar.

— Вот это манеры! — ведьма скрипуче рассмеялась. — А что-нибудь кроме прозвища знаешь?

Воодушевившись, Лина просияла.

— Совсем немного. Только легенды. Многие из них слишком неправдоподобны, чтобы быть правдой, но если ты смогла достать нас из башни и исцелить все раны, то даже в них можно поверить.

Лина смутилась своей несдержанности и поклонилась в третий раз, на что ведьма только рассмеялась и махнула рукой.

— Стой, стой, больно уж ты не стойка. Впрочем, из башни вас вытащить было не так уж трудно. То, что предстоит вам, куда трудней.

Алистер пропустил мимо ушей почтение эльфийки и реакцию ведьмы. Последние слова Флемет стали для него гораздо более значительными.

— Тогда почему ты не спасла Дункана? Он же наш… Он был нашим лидером!

— Мне жаль вашего Дункана, но горевать по нему вы будете после… Как однажды сказала моя мать: в темноте, перед тем, как отомстить. Сейчас для вас самое главное — долг. Во все века долг Серых Стражей был один — объединить земли в борьбе с Мором. Или сейчас это изменилось?

Лина замерла. Нутро опустилось вниз, а в горле застрял ком. Будь перед ней кто-то другой, она бы высказала всё, что думает об ордене Серых Стражей, и о том, под чьим хвостом его видела. Эльфийка попыталась подобрать как можно более тактичные слова для отказа могущественной ведьме. Наконец она выпрямилась, сглотнула слюну, и ответила кратко:

— Я не Серый Страж, я только выпила кровь порождений тьмы и выжила. Не более.

Сложив руки под грудью, Флемет уставилась на Лину тяжёлым взглядом.

— Все Серые Стражи Ферелдена погибли, остались только мы с тобой! Я потерял всех братьев! — взмолился Алистер. — Ради любви Создателя, не бросай меня одного!

— Ради любви твоего бога? — Лина вскинула брови. — Я должна делать что-то ради любви того, в кого не верю? Думай, что говоришь, шем! Вот ты бы стал делать что-то ради любви Митал?!

— Ну конечно, — гаркнула Флемет, и прозвучало это почти как воронье карканье, — кто-нибудь другой поймёт, что надо сделать, возьмётся за дело вовремя и с умом, и всё уладит. Обойдутся и без тебя!

Алистер воодушевился, видя, как после слов ведьмы стушевалась Лина.

— Дункан был мне как отец! — произнёс он с мольбой в глазах. — Я не допущу, чтобы его смерть оказалась напрасной! Прошу, помоги, в одиночку мне не справиться.

Лина закусила губу. Страж был похож на побитого щенка, и это зрелище только разозлило её. «У людей свои битвы, а у нас свои». Слова Хранительницы Маретари хорошо отпечатались на подкорке сознания, как и то, что спустя несколько часов та отправила её на чужую войну. Поняла решение Хранительницы Лина только сейчас. «Ритуал прошла, вылечилась, а вот сражаться за шемов Хранительница не говорила. Дункан мёртв. Жаль не от моей руки, но мёртв. А я — свободна. Могу идти на все четыре стороны и делать что хочу. Например, вернуться в клан…». Хорошенько поразмыслив над последним, Лина поникла. Клан ушёл на север — это всё, что она знала о нём теперь. «Хотя, если у меня будет время… — Лина подняла глаза на Алистера. Всем своим видом тот молил не оставлять его одного в этом жестоком мире. — Он не только зовёт меня на чужую войну, но и просит помощи отомстить за ненавистного мне человека. — Лина еле заметно ухмыльнулась. — Ладно, что ж, подыграю, пока буду искать клан».

— Хорошо, — притворно согласилась Лина. — Но, может, прежде объясните, почему тот человек предал короля, когда миру угрожают порождения тьмы?

— Вот это хороший вопрос, — задумалась Флемет. — Сердца людей порой чернее любого порождения тьмы. Быть может, он решил, что Мор — это обычное войско и умелыми манёврами его можно перехитрить. Быть может, он не понимает, что истинная угроза — это зло, которое стоит за порождениями тьмы.

— Архидемон, — обречённо произнёс Алистер.

Подивившись интонации Стража, Лина мельком взглянула на его помрачневшее лицо, затем вернулась к ведьме.

— А кто это, архидемон? — спросила Лина.

— Говорят, что давным-давно Создатель отправил древних богов империи Тевинтер в глубокие подземелья, спать вечным сном. Архидемон — это древний бог, пробуждённый ото сна и поражённый скверной порождений тьмы. Хочешь, верь, хочешь не верь, но история говорит, что архидемон ужасен и бессмертен. А не верят в истории только глупцы.

— Значит, чтобы покончить с Мором, мы должны убить архидемона. Так? — Лина беззаботно пожала плечами. — По крайней мере, главная цель ясна.

— Как, сами? — оторопел Алистер. — Ни один Серый Страж ещё не побеждал Мор в одиночку, без помощи объединенной армии нескольких стран! Не говоря уже о том, что я просто не знаю, как это сделать.

Флемет чуть слышно хмыкнула, но этого хватило, чтобы оба Стража обратили к ней всё своё внимание.

— Не знаешь, как убить архидемона или как собрать армию? Сдаётся мне, это два разных вопроса. Разве у Серых Стражей в наши дни нет союзников?

— Я… я не знаю… Дункан сказал, что король призвал Серых Стражей из Орлея. А ведь эрл Эамон с этим ни за что не согласился бы. — Алистер призадумался, уставившись в одну точку, и вскоре просиял. — Точно! Эрла Эамона не было при Остагаре, значит, его армия уцелела. И, кроме того, он дядя Кайлана. Я его знаю, он хороший человек, и в Ферелдене его уважают. — Алистер быстро повернулся к Лине. — Предлагаю отправиться в Редклиф и попросить помощи там.

— Твой Эамон такой же шемлен, как и Логэйн, — проворчала Лина.

— Эрл Эамон хороший человек и никогда бы не сделал того, что совершил Логэйн!

Лина покачала головой, демонстративно закатила глаза, и Алистер, заволновавшись, начал говорить, заикаясь. Он пытался подобрать слова для протеста, но не выходило ничего толкового. Опасения, что Лина может быть права, выбили его из колеи.

— В вашем распоряжении гораздо больше, чем старые друзья, — вмешалась Флемет. — Те свитки, которые я вам передала, надеюсь, вы не потеряли?

— Мы… нет, конечно, нет! — Алистер поёрзал, оттянул свой нагрудник за ворот и с трудом вытащил оттуда кожаный чехол. — Дункан мне отдал их перед тем, как… — стиснув зубы, Страж переборол себя и повернулся к Лине, решив пояснить, на что намекает Флемет. — С помощью этих соглашений Серые Стражи могут потребовать помощи от гномов, эльфов, магов и многих, многих других — все они обязаны помогать нам во время Мора.

«Право Призыва…» — вспомнила Лина. Мигом вспыхнула ненависть к Серым Стражам и к тому, как её выдернули из клана, и она ощутила нечто сродни падению в бездну. Мысли зароились как осы в банке, и, пытаясь успокоиться, она сосчитала до десяти. Не помогло. Прервал её размышления скрипучий голос Asha'belannar, прозвучавший так неожиданно, что заставил её вздрогнуть.

— Может, я и старуха, но все эти гномы, эльфы, маги, эрл Эамон и прочие… Все вместе они могут составить то, что зовётся армией.

— Да, похоже, мы и правда можем собрать армию, — обрадовался Алистер, но тут же сник. — Тейрн Логэйн предал короля и Стражей, — он обречённо вздохнул, опустил голову. — Наверняка он всех настроил против Серых Стражей. Надеюсь… хоть кто-нибудь поддержит нас.

На слова Стража Лина неопределённо пожала плечами. У неё самой не было желания помогать, и чтобы избавиться от его компании, следовало скорее уйти из-под надзора.

— В таком случае, нам пора идти, — Лина склонила голову. — Ma serannas, Asha'belannar.

— Спасибо, — негромко добавил Алистер.

Флемет выставила руку, отрицательно покачала головой.

— Нет-нет, это вам спасибо! Это же вы Серые Стражи, а не я.

Лина недовольно фыркнула, и ведьма бросила на неё тяжёлый взгляд, на что та быстро подобралась.

— Итак, — продолжила Флемет, — прежде, чем вы уйдёте, я могу предложить вам ещё кое-что.

Дверь скрипнула и Флемет с подобием улыбки повернулась в сторону направляющейся к ним Морриган.

— Кипит похлёбка, мама милая. У нас два гостя к вечерней трапезе или ни одного? — Морриган холодно смерила взглядом предполагаемых гостей.

— Серые Стражи скоро выходят, девочка. Ты отправишься с ними.

— Какой позор... Что?! — Морриган непонимающе уставилась на мать.

Видя реакцию дочери, Флемет издала смешок.

— Ты меня слышала, девочка. Вроде как уши у тебя есть.

— Но я…

— Ты годами мечтала выбраться отсюда. Считай, что это — твой шанс.

Лина и Алистер переглянулись.

— Её колдовство вам пригодится. И, что важнее, она знает Дикие земли и проведёт вас мимо орды этих тварей.

— А мне нельзя сказать? — возмутилась Морриган.

— Не хотелось бы смотреть дарёному коню в зубы… — недовольно проговорил Алистер. — Не добавит ли она нам проблем? За пределами Диких земель её будут считать чужачкой и отступницей.

— Раз вы, юноша, не хотите помощи от незарегистрированных магов, лучше было оставить вас в башне, — строго заметила Флемет.

— Разумно, — коротко согласился Алистер.

— Мама… не так себе я это представляла. Я даже не готова…

— Так будь готова. Эти двое должны помочь Ферелдену в борьбе с порождениями тьмы. Ты нужна им, Морриган. Без тебя им не справиться, и Мор погубит нас всех, — ведьма предостерегающе уставилась на дочь, — даже меня.

— Я… Понимаю. — Морриган опустила глаза, не осмелившись продолжать спор с матерью.

— А вы Стражи? Всё понимаете? Я отдаю вам самое дорогое. И делаю это, потому что вы должны справиться.

Лина и Алистер синхронно кивнули.

— Позволь собрать мне вещи, сделай милость, — произнесла Морриган и без замедления вернулась в хижину.

* * *

Ждать ведьму долго не пришлось. То ли она была очень расторопна, то ли вещей было совсем немного. Тот самый ветвистый посох и небольшая сумка через плечо.

— Я в вашем распоряжении, Серые Стражи. Полагаю, сначала мы отправимся в деревню к северу от Диких земель. Это недалеко, и там вы найдёте многое из нужного. — Морриган сделала небольшю паузу. Посмотрела на Алистера, скривила рот и обратилась напрямую к Лине. — Если хочешь, покажу дорогу я, храня молчанье. Выбор за тобой.

Лина покосилась на недовольного Алистера. "Между ними что-то произошло пока я была без сознания? — предположила Лина, и решила: — Пусть общий путь будет краток, но недомолвки от ведьмы-проводника мне ни к чему".

— Нет, лучше говори начистоту, — мотнула головой Лина.

— Ты пожалеешь о своих словах, — громко рассмеялась Флемет.

— О, мама милая, как ты нежна со мной, выбрасывая за порог. Я с теплотой об этом буду вспоминать, — саркастично пропела Морриган, сверкая янтарными глазами.

— Да, я всегда говорила: если чего-то хочешь, сделай это сам, а не то будешь лет сорок слушать нытьё, — Флемент нисколько не задевали тщетные попытки дочери хоть сколько-нибудь задеть мать за живое.

Алистер растерянно переглянулся с Морриган, и Лина ощутила почти осязаемую вражду.

— Ты действительно хочешь взять её? — спросил он у Лины так, будто бы такое решение могла принять только она.

Лина молча отвела взгляд и Страж обратился к Флемет:

— Ты могла бы пойти с нами.

— Я предпочту остаться здесь, — качнула головой ведьма. — Если припомнить, что мир сотворил со мной, то я и так сделала ему добра куда больше, чем он заслуживает.

— Но ты ведь сильнее нас! — возразил Алистер.

— Дело не в силе, — хрипло отозвалась Флемент. — Ни у кого в Тедасе не хватит силы в одиночку сразиться с Мором. Иначе было бы просто смешно отправлять вас двоих. Хватит и того, что я передала свои знания Морриган, а теперь передаю её вам.

— Точно старое платье или пару стоптанных башмаков, — пробурчала Морриган.

— Ты ещё здесь? Хм! Понимаю, никак не можешь оторваться... — съязвила Флемет сощурившись.

— Но что же ты будешь делать, когда мы уйдём? — предпринял Алистер ещё одну попытку.

— Наконец-то отдохну, — Флемет глубоко вздохнула, блаженно прикрыв глаза.

— Говорят в могиле можно отдыхать вечно, — пропела Морриган.

— Так вот она, благодарность за то, что я всё это время кормила тебя, заботилась о тебе? — возмутилась Флемет вполне искренне. — Ну-ну! Пусть когда-нибудь твоя собственная дочь так же обойдётся с тобой!

— Она кормила меня! Как же! — возмущённая Морриган повернулась к ошарашенной эльфийке. — Да без меня она бы в месяц обросла бы грязью и грызла бы кору с деревьев!

От слов Морриган Лина покраснела до самых кончиков ушей. Стать свидетелем перепалки легендарной Asha'belannar с дочерью, в её планы не входило.

Алистер, тем временем, тяжело вздохнул смирившись:

— Ладно, Серые Стражи никогда не отказывались от союзников, — тихо сказал он, смотря на носки своих сапог.

— Я очень рада одобренью твоему, — съязвила Морриган кривя губы.

— Стало быть, на этом и закончим, — отозвалась Флемет ухватившись за наступившее молчание. — А теперь, с твоего позволения, мне пора пообедать.

1) Din'an nadas — конец неизбежен

Вернуться к тексту

Над Дикими землями Коркари стояла глубокая ночь. Свет крупных звезд еле пробивался сквозь густую листву деревьев, слабо освещая окружающее их пространство. Здесь и днём нужно было очень внимательно выбирать дорогу, а сейчас они и вовсе с трудом продвигались вперёд.

Морриган вела их самым коротким путём и самым непролазным. Снова. Казалось, она не обрадовалась приказу матери, но покорно подчинилась. Разве Asha'belannar, могущественной колдунье Диких земель можно не подчиниться? «Можно. Ещё как можно! — считала Лина. — Только бунтовать нужно незаметно и в своё время…» А пока она молча шла за Морриган, думая о словах ведьмы и о том, что будет делать дальше, и как поступит со своей свободой, когда улизнёт от Морриган и Алистера. «Где я буду искать клан? Что сказать Хранительнице? А если я так и не смогу их найти?» — размышляла она, и не могла найти ответа ни на один из этих вопросов, впоследствии чего только возникали новые: «Что делать?» и «Куда податься?»

Неожиданно со спины раздалось громкое хлюпанье и Лина резко обернулась на Алистера, шедшего далеко позади. На Страже были тяжёлые доспехи, щит, и своего оружия, в отличие от неё, он не терял. Одним словом — самое подходящее обмундирование для вечерней прогулки по болоту, где при должной удаче любой может с головой провалиться в зловонную трясину и остаться гнить в ней навечно.

— Морриган, далеко ещё? — вполголоса спросила Лина, стараясь не обращать внимания на кряхтящего Стража.

— Два дня пути, не считая этой ночи.

— Два дня по Диким землям? — уточнила Лина.

— Из Диких земель выйдем завтра к вечеру. Если твой друг так и продолжит плестись, то не выйдем вовсе.

— Сколько ещё раз мне повторить, что он не мой друг, чтобы ты перестала его так называть?!

— А там дойдём до тракта, — невозмутимо продолжила ведьма. — Оттуда прямой путь в Лотеринг. Многое из нужного мы там найдём.

— Поскорее бы выбраться отсюда… — подошёл к ним Алистер, справившийся с трясиной. Это были первые его слова — после того, как они ушли из хижины Asha'belannar, он ничего не говорил, а лишь понуро брёл следом.

— Коль ты и правда этого желаешь, может, начнёшь идти по тропинке, а не оказываться всё время в болоте? — усмехнулась Морриган, окинув презрительным взглядом Стража, чей доспех был в тине и зловонной жиже.

— Что-то я не вижу здесь никакой тропинки, — огрызнулся Алистер.

Лина проигнорировала Стража. Ей много чего не хватало — нормального отдыха, снаряжения, еды. Но всё это она не собиралась искать в Лотеринге. Узнав, что в их планы входит ночёвка в Диких землях, она решила не откладывать побег, а уйти прямо тут, через болота, когда Морриган и Алистер уснут. На протяжении всего пути она осторожно выведывала у ведьмы нужную информацию, и та терпеливо отвечала, хотя её заметно раздражали расспросы. Благодаря её ответам Лина имела хоть какое-то представление, как и где можно ходить, и как вообще вести себя в этом гиблом месте.

Привал они решили устроить, когда стало совсем невозможно продвигаться вперёд. Даже Лина начала спотыкаться о выступающие корни, к тому же, они с Алистером валились с ног от усталости. Морриган легко опустилась на землю и принялась что-то колдовать над широким стволом дерева. Когда она закончила, круг из рун засветился белым и тотчас погас.

— Заклинание скрыло нас от гостей незваных, — объяснила Морриган свои действия.

— Ты же говорила, что Флемет дала тебе амулет, из-за которого порождения тьмы нас не видят.

— Не чувствуют скверну в вас, — поправила ведьма. — Однако случайной встрече он не помешает. Будь то порождение тьмы иль дикий зверь.

— Какая досада, — весело прокомментировал это Алистер. — А я уж надеялся, что нам не придётся больше сражаться, и до Архидемона доберёмся незамеченными.

— А если я вдруг захочу отлучиться по нужде? — осторожно поинтересовалась Лина.

— Терпи, если не хочешь справлять её здесь.

— Я точно не стану делать это при девушках, — неловко улыбнулся Алистер. — Не хочу смущать вас, поэтому я отойду прямо сейчас.

Морриган фыркнула презрительно и раздражённо махнула рукой в сторону.

— Иди. Но только убедись, чтоб не было хвоста.

Когда Страж вернулся, ведьма, что-то бормоча себе под нос, повторила заклинание. По её словам, они могли спать спокойно, насколько это было возможно на холодной земле. Разводить костёр она запретила, чтобы не привлекать возможных врагов. Алистер прислонился спиной к дереву, блаженно закрыв глаза. Морриган, казалось, совсем не мёрзла, прижав к себе посох и дорожную сумку, словно те её грели. Лина тоже села у дерева, став дожидаться, когда они уснут. Вскоре Алистер начал тихонько посапывать. Морриган, вероятно, тоже уснула, и Лина решила, что пора действовать.

Она бесшумно поднялась на ноги и пошла. Только при движении Лина заметила, что волосы и одежда стали влажными от тумана. Остановившись перед незримой чертой охранного круга, она засомневалась: «А если я не найду дорогу? Если нарвусь на порождений тьмы и не смогу выбраться? У меня даже нет оружия».

— Куда-то собралась ты?

Лина крупно вздрогнула, услышав тихий голос Морриган.

— Я… — начала было эльфийка, но ведьма её перебила:

— Тоже по нужде? Как… этот? — покосившись на Алистера, она презрительно фыркнула.

— Э-э-э… да, — Лина кивнула. — Да, — повторила она и кивнула несколько раз. Для убедительности даже свела ноги.

На лице Морриган снова отразилось раздражение. Похоже, сама она не постеснялась бы справлять нужду при них. Она приложила ладонь к стволу дерева, что-то прошептала, и место, на котором была начертана руна, засветилось, после чего ведьма махнула рукой, давая понять, что можно идти.

Лина шла быстро, спеша уйти как можно дальше, прежде чем её успеют хватиться и догнать. Но с каждым шагом решимость покидала её. Она вдруг резко остановилась и, облокотившись на покорёженный ствол дерева, села, прижав к себе колени. Она сгоряча решила уйти, сбежать, но теперь её одолевали сомнения. «А куда бежать-то?»

Лина зажмурилась и, стиснув зубы, обняла колени и уткнулась в них лицом. Из Диких земель она сможет выбраться и самостоятельно. Только нужно идти — прямо, прямо и прямо… Однако за пределами болот куда податься долийке, не имеющей при себе ни провизии, ни даже лука, чтобы хотя бы добыть еды? А даже если она и сможет найти клан, что очень маловероятно, будет ли ей рада Хранительница, отправившая её с Дунканом? И где искать лес Бресилиан, где они останавливались раньше? Одному Фен`Харелу известно. Самым разумным решением было остаться с Алистером, немного изучить местность и найти хотя бы какое-то оружие, а потом уже идти… куда-то идти. Куда-то подальше от Алистера, от Серых Стражей, от навязанного долга, на который ей начхать. Пусть Мор хоть весь Тедас поглотит, зато вместе со всеми треклятыми шемленами и… с кланом.

Лина печально вздохнула, уткнулась подбородком в колени и уставилась в пустоту. Даже если бы она хотела, а она не хотела, что она может сделать одна против Мора? Как помочь клану, своей семье? «Я ведь изгнана… — вспомнила Лина. — Хранительница предала меня, отдала в услужение шемленам. Теперь клан — не моя забота». Она пыталась убедить себя в новых выводах, вслух повторяя, что её предали, но с каждым словом глаза почему-то всё больше и больше начинало щипать, пока слёзы ручейками не потекли по щекам. Она всхлипнула, потом ещё раз и ещё. Чтобы не разразиться плачем, она крепко закусила кулак, содрав клыком кожу и поранив палец. Боль привела её в чувство, заставив опомниться.

«Хранительница хотела как лучше. Хотела спасти меня во что бы то ни стало. Любой ценой. — Лина прикрыла глаза и откинула голову назад, опёршись затылком в дерево. — Даже если цена — моя свобода. Но… она ведь достаточно хорошо меня знает, и должна была понимать, к чему приведёт её решение».

Хранительница Маретари всегда говорила, что Лина рассудительней многих своих сверстников. Но сейчас ей не хотелось быть разумной, не хотелось оставаться с Алистером и с серостражеством ни минуты, не хотелось бороться с Мором, и много чего прочего, ради чего её отправили сюда. «Хранительница всегда говорила, что у нас свои войны, а у них — свои, и я, как долийка, ничего не должна шемленам, — думала Лина. — И пусть Asha'belannar говорит, что хочет, но я не Серый Страж. Даже если Мор поглотит этот мир, шемам служить я не стану. А клан… клан позаботится о себе сам, пока я их не найду. Они сильные и Хранительница их защитит». Лина тихо шмыгнула носом и, сморгнув последние слёзы, протёрла глаза. Она коротко кивнула, словно в подтверждение собственных выводов и, поднявшись, вернулась на место их маленького лагеря.

— Я уж думала, ты утонула, — зло зыркнула на неё Морриган. — Передумала бежать?

Не дожидаясь ответа, она снова принялась чертить руну, а Лина, не удивляясь её проницательности, уселась на влажный мох. Облокотившись на дерево, она уставилась в лес мимо ведьмы. Она старалась не думать о том, что ей предстоит, а просто смотреть вперёд, в неопределённую даль, где призрачные, смутно различимые тени деревьев порой становились чёткими. Это происходило в моменты, когда лёгкое движение воздуха на миг разрежало туман. Глядя в белесую муть, Лина вспоминала клан и истории хагрена. Страшные истории. Далёкое болото с холодной сонной апатией будило в её душе помимо печали застарелые детские страхи. Провалиться, заблудиться, остаться одной в этом огромном мире. А пока страхи сбывались, безрадостная картина напоминала ей Запределье, каким она воображала его, посиживая рядом с Тамленом, Фенарелем и Марен перед сказителем клана. Только теперь она на пути в мир людей. Лучше уж Запределье…

Лина подавила новый всхлип, приняв решение некоторое время плыть по течению. Служа не шемам, а самой себе. Всё лучше, чем слоняться без понимания, где она вообще оказалась. И уйти, как только поймёт, куда идти нужно или… можно. Из-под полуприкрытых век она посмотрела на дремлющего Алистера, и поморщилась. «Или пока он меня не достанет, — мысленно добавила она. — А до тех пор я подыграю ему, и покорчу из себя спасителя мира».

В остаток ночи Лина так и не смогла уснуть. Она думала, думала и думала. Мысли её касались прошлого, всех дорогих сердцу дней и беззаботного детства. Она вспоминала, как они с Тамленом учились плавать и ловить рыбу руками, вечера у костра, первую охоту, девчачьи разговоры с Марен, и как та заплетала ей волосы в причудливые косы. Всё, чего она лишилась из-за людей. Лина прикрыла глаза и в памяти её нарисовались образы тех шемленов, которых они с Тамленом встретили в лесу, и в сердце её невообразимо сильно вспыхнула ненависть. Она вдруг поняла, чего хочет. Клан покинул лес, и если они не могли отомстить, то она сможет — перебить всех, всех, кто собирался придти и напасть на их клан, из-за чего была потеряна возможность отыскать и спасти Тамлена. Лина принялась судорожно вспоминать, попадались ли им с Дунканом по пути в Остагар какие-либо селения, но ни одного не вспомнила. Страж вёл её окольными тропами.

«Будто я смогу одна перебить кучу народа. Вот ведь размечталась», — мелькнула в её голове мысль, но воплотить задуманное в жизнь с каждой секундой хотелось всё больше и больше. Она пока не знала, как и когда сделает это, но точно знала, что умирать они будут долго и мучительно.

Это обещание, данное самой себе, странным образом помогло ей согреться. Теперь она, по крайней мере, знала, что делать дальше.

* * *

Поутру туман отступил, и в новый день Алистер снова стал проваливаться в вязкую жижу, замедляя их. Вытаскивать притонувшего Стража ни Морриган, ни тем более Лина не собирались. Впрочем, он справлялся и сам, через минуту-другую освобождаясь из болотного капкана.

Когда они подошли к небольшому мшистому островку, Лина решила предложить краткую остановку, и Алистер тут же повалился на сырой мох, наслаждаясь покоем. Судя по положению мутно сиявшего в вышине бледно-жёлтого диска, близился полдень, и Лина снова спросила у Морриган, далеко ли им идти. Ведьма язвительно ответила, укоряя Алистера за его неловкость, а он буркнул, что ему надо передохнуть, иначе он не сможет извлечь из болота даже собственный зад.

Весь оставшийся день они шли по лесу, лишь раз остановившись на привал. Тишину нарушало только чавканье грязи да карканье ворон. Несколько раз Алистер предупреждал о близких порождениях тьмы. К счастью, твари не почуяли их, и угрозу удавалось обойти. Один раз ветер донёс до них ужасный смрад, и Лина закрыла нос. Когда они прошли чуть дальше, увидели гору трупов на покрасневшей от крови поляне. Одни с оторванными ногами и руками, другие сожжены. И вороны кишели на них, вырывая глаза и подгнивающие на солнце внутренности.

— Хасинды, — присмотрелась к ним Морриган. — Искали путь на тракт, но смерть нашли здесь. Причём недавно.

— Это ужасно, — вполголоса проговорил Алистер.

— Сомнений нет — вот что ждёт всех, коль Мор на этих землях воцарится.

«Вот и хорошо», — равнодушно подумала Лина.

— В Остагаре сейчас то же? — спросил Алистер.

— Там хуже. Намного, — коротко ответила Морриган, предоставляя простор для воображения.

Страж кивнул. Он стоял мрачнее тучи, и, несомненно, представлял на месте этих несчастных Дункана и своих братьев по ордену. Лина фыркнула и отвернулась от него, снова уставившись на мертвецов. Точнее, на одного конкретного мертвеца, самого ближнего хасинда, сжимающего в руках лук. Это, несомненно, была удача. Лина осмотрелась, прошлась вправо, не слушая Стража, и, пригнувшись, двинулась вперёд. У мёртвого хасинда имелся не длинный лук из тиса, и полный колчан стрел. Похоже, он не успел воспользоваться оружием, прежде чем ему раздробили череп.

Подобрав заляпанное кровью снаряжение, Лина вернулась. Она криво улыбнулась бешено глядящему на неё Алистеру и показала лук, давая понять, что прогулку совершала не ради развлечения.

— Что, снова рисковать решила? Будь поосторожней. Если тебя не станет, кто мир спасёт от Мора, ужели Алистер? Тогда мир обречён.

Алистер кинул на ведьму недовольный взгляд, но промолчал.

— Давайте поскорее уйдём отсюда, — сказала Лина, убирая за спину лук и колчан. — А то ещё немного, и от трупной вони меня стошнит.

Весь оставшийся путь по землям Коркари троица провела в молчании, стараясь не привлекать порождений тьмы. Тишину соблюдать отказывался разве что желудок Лины. Но, несмотря на его старания выдать местоположение путников, шествующих через Дикие земли, порождения тьмы им не повстречались. Они видели лишь их следы да норы, ведущие глубоко под землю. Дважды им попадались трупы хасиндов. Алистер один раз угодил ногой в болото, но сам быстро вылез из вяжущей жижи.

Тем временем вечер вечерел. Небо застилали тучи — собирался дождь, а укрыться было негде.

— Похоже, спать мы будем в луже, — невесело заметил Алистер, окидывая унылым взглядом окружение.

— За холмами заброшенное поселение, — Морриган указала посохом влево на косую ограду.

— Не лучший вариант, — поморщилась Лина, — однако лучше так, чем в поле под дождём.

— Хасинды иль разбойники их занимают для ночёвки часто, — продолжила Морриган. — Теперь, возможно, и порожденья тьмы. Готовиться к сраженью нужно, раз туда собрались.

— Пусть так, — устало вздохнула Лина, — опиши как туда добраться, и я схожу на разведку.

Морриган пробила по посоху дробь, задумчиво вглядываясь вдаль, и что-то надумав, мотнула головой.

— Я сама слетаю. Больно долго объяснять и так быстрее будет.

Лина и Алистер удивлённо уставились на ведьму, а та повела плечами, опустила посох на землю, распустила волосы, повязала верёвку на запястье и начала раздеваться.

Юный Серый Страж поспешил отвернуться.

— Тебе внезапно стало жарко? — возмутился он. — Хоть бы предупредила.

— Неужто не видел ты голых женщин? — проговорила спокойно Морриган. — Уж коли это не так, нового ты ничего не увидишь.

— Дело не в том, видел я или нет, — проворчал Алистер. — Цивилизованные люди перед другими людьми не раздеваются просто так. Это неприлично.

— М-м-м-м, — протянула Морриган. — Возможно, если я скажу, что не совсем человек, ты избавишь меня от своего громкого возмущения?

Алистер только шумно выдохнул, стоя спиной к ведьме.

Сапоги, тяжёлая юбка из шкур опустились на траву. Перчатка, рукав и наплечник с перьями легли поверх юбки. Накидку с капюшоном, ожерелье и кусочки ткани прикрывавшие грудь, она всучила Лине. Эльфийка покраснела как томат, и отвернулась когда Морриган, ничуть не смущаясь, начала снимать штаны.

Будучи к ведьме спиной, Лина ощутила мощную вибрацию и, услышав гулкое «вжух», обернулась. Ведьмы уже не было, лишь ворона набирающая высоту и упавшая верёвка, которой Морриган собирала волосы в пучок.

— Так и знала, что она оборотень... — смотря вороне вслед произнесла Лина. Удивительное ощущение восторга заставило её сердце трепетать. Закусив губу, она крепче прижала к себе вещи ведьмы.

— Как ты это могла знать? — воскликнул с удивлением Алистер. — Впрочем, неважно. Не совсем человек... В какой-то мере она сказала правду.

Лина посмотрела на Стража и изумленно, изогнула бровь. Ей показалось странным, что храмовник не распознал в ведьме оборотня.

«Похоже я переоценила этот орден» — подумала Лина, но говорить мысли слух не стала. Интересовало её другое: причина возникшей вражды. И, дабы удовлетворить любопытство, она решила воспользоваться отсутствием ведьмы, рассудив, что Алистер будет отвечать честнее и куда менее язвительно.

— У вас с ней что-то произошло пока я спала? — переминаясь с ноги на ногу спросила Лина. Алистер вскинул брови. — Вы зыркаете друг на друга просто жуть как. Того гляди, подерётесь.

Алистер отвёл взгляд. Было видно, что воспоминания о «чём-то» тяготили его. Лина решила уже, что Страж не ответит, но всё же немногое выдавить он смог:

— Когда меня отдали в храмовники, первое время мне вдалбливали, что магия это зло, с которым нам предстоит бороться. Я видел на какие разрушения способны маги. Ты хоть... — Алистер запнулся, но видимо счёл что давать заднюю и сливать разговор поздно. — Ты хоть понимаешь на, что способны отступники? Особенно те, кто перешёл черту? Хотя о чём это я, ты ведь их даже не встречала.

Лина пожала плечами, пытаясь вспомнить точное значение термина. Взгляд блуждал по высокому колючему кустарнику, но увы из-за него никто не выглянул и подсказку не дал.

— Да ты прав, не встречала, — немного резче, чем ей хотелось бы, созналась Лина. — Догадаться не сложно, кого вы называете отступниками. Но ты можешь меня просветить, чтоб я не обозналась.

— Отступники это маги, которые практикуют магические искусства мало известные в Круге магов, — ответил Алистер уставившись на тот же куст. — Магию крови, например, или оборотничество, какое использует Морриган...

— И на что же они способны?.. — перебила Стража Лина.

Алистер облизал губы подбирая слова, а до Лины начало доходить.

— Да ты ей и об этом сказал?! — вскинулась она. — Ты с первой встречи говоришь о ней, как о преступнице, и ещё удивляешься, что она тебя недалёким называет.

Алистер насупился, и Лина шумно выдохнула.

— Чтоб ты знал, в каждом долийском клане есть Хранитель. И многие Хранители используют древнюю магию, о которой ваши церковники даже не слышали! И Asha'Bellanar, которая спасла твою храмовничью задницу!

— Твою тоже, — буркнул Алистер.

— Можешь не напоминать, — сощурилась Лина — Я ей благодарна. И ты должен быть благодарен, а не называть её всякими дурацкими обзывательствами.

— Я её поблагодарил и не раз! — выкрикнул в ответ Алистер. — Но как мне её называть, если она и есть отступница!

Лина скривила лицо. Не то чтобы она намеревалась поучать Стража, по провести остаток жизни в виде червя ему точно не желала.

— Ты не церковник и не храмовник, вот и не следуй их заветам с магами, если по голове посохом получить не хочешь.

Либо Алистер продолжал на что-то дуться, либо внезапный совет его не убедил. Продолжать наставления Лина не стала — сочла бессмысленным, да и сама заводиться начала. Она тяжело дышала. Внутри всё кипело от злости на предрассудки, касающиеся не только долийцев, но и магов.

«А ведь и отец был магом», — вспомнила Лина.

В глазах почему-то защипало, и громко хмыкнув она отвернулась. Чтобы наверняка не выдать подступающие слёзы она уткнулась лицом в одежду Морриган. Запах мокрой звериной шерсти, древесины и пахучих трав удивительно успокаивали.

— Послушай, — раздался голос Алистера, — я не то чтобы считаю всех магов злом... Есть Круг и маги должны... — он сделал шаг навстречу, Лина сделала три шага вперёд, увеличивая расстояние и Алистер сдался. — Ладно, потом поговорим, — сказал он поникшим голосом и Лина услышала его удаляющиеся шаги.

Не больше минуты прошло с разговора, как Лина ощутила вибрацию воздуха, услышала глухое «вжух», а следом голос ведьмы.

— И долго собираешься вдыхать моей одежды запах?

— Ничего я не... — Лина резко обернулась и нахмурилась, стараясь придать себе серьёзный вид. — Ничего я не вдыхала!

Судя по выражению лица ведьмы, убедительно не вышло. Закатив глаза, Морриган усмехнулась и протянула руки, принимая одежду.

Пока ведьма одевалась, Лина, служившая подставкой под тяжёлое золотое ожерелье, то и дело поглядывала на Стража, имевшего почти интимную близость с деревом. Закончив с одеждой, и застегнув на шее украшение, Морриган также повернулась к Стражу.

— Ты себе дерево надолго приметил? — выкрикнула она, привлекая внимание Алистера. — Дважды повторять не буду.

Алистер нехотя подошел, упорно пряча свой взгляд.

— В доме мертвецы. Порождения тьмы там побывали, — начала докладывать ведьма. — Теперь — ушли. На всякий случай чары наложу — вас не учуют. Коль сможете мертвецов убрать с порога, я провожу.

— Если нужно сражаться — сражусь, — Лина тряхнула колчаном. — А вот шемлена не потяну.

Морриган вопросительно посмотрела на Алистера.

— Сколько там... человек? — осторожно спросил он.

— Пять, — Морриган загадочно улыбнулась видя как сник Алистер, предвкушающий грядущую работу. И нараспев добавила: — а может больше, внутрь дома сильно не заглядывала.

Алистер крепко поджал губы. Судя по выражению лица, в своих силах он не был уверен, и всё же согласно кивнул.

— Что ж, тогда следуйте за мной.

* * *

Не отставая от Морриган ни на шаг, Лина поняла, почему та предпочла отправиться на разведку сама. Такое количество поворотов она ещё не встречала. Заросли бурьяна, жерди над глубокой ямой, готовые треснуть под тяжестью одоспешенного воина; право, лево, снова лево, равнина, спуск по горке, и прочее. В конце пути виднелись очертания заброшенных домов. При приближении Лина увидела, что многие из них сравняли с землёй, часть покосилась, часть сгнила, часть сгорела, и лишь один был более-менее цел. Судя по всему, в нём поддерживали жизнь те самые частые гости, о которых поведала Морриган.

— Что это было за поселение? — поравнявшись с Морриган поинтересовалась Лина.

— Отступники здесь жили. Пока не явились храмовники с порядками своими, — Морриган взглянула на Алистера, тот насупился и отвёл глаза. — Пусть я была ребёнком, одержимого бы не проглядела. И таковых не наблюдала.

Алистер насупился ещё пуще, и Лина подумала, что Морриган неплохо было бы грозно зарычать, но та лишь закатила глаза и двинулась вперёд.

Спустившись по длинной узкой тропе, они добрались до деревни, если так можно было назвать это место. То что Лина видела издалека, оказалось лишь верхушкой дерева. Помимо изрубленных тел повсюду лежали кости, черепа. Маленькие и большие, человеческие и звериные. Дети, взрослые, кошки, собаки, рогатый скот.

— Неужели у шемлен нет привычки хоронить своих мёртвых? — спросила Лина, с укором глядя на Алистера.

Страж, поджав губы, молчал. Судя по виноватому выражению лица, увиденное его впечатлило не меньше. Лине казалось, что Алистер так ничего и не ответит, но спустя минуту, показавшуюся вечностью, он заговорил:

— Тела магов принято сжигать, в противном случае, в них могут вселиться демоны, — Алистер с обидой уставился на Морриган, внимательно за ним следившей.

— Их сожгли. И заодно дома. А может, вдобавок храмовники провели здесь особый ритуал завесу упрочняющий. — Морриган развела руками мол «кто знает» — Но разве это всё Стража волновать должно? По мне так-то важнее... — Морриган указала посохом куда-то вдаль. Стоило Алистеру посмотреть в том направлении, как в глазах его отразился ужас.

— Они идут в сторону жилых поселений, — Алистер вновь поджал губы и уставился на Лину, словно ей было не всё равно. — Мы должны скорее остановить их.

— Пока не поем горячего, никуда не пойду, — отрезала Лина, сложив руки на груди. — Я устала, хочу спать и откровенно говоря мне без разницы, что с вашими шемленскими поселениями приключится.

Теперь в глазах Алистера отразилось непонимание. Он приоткрыл рот, не зная что ответить. Лина повернулась к Морриган, чтобы увидеть её реакцию, но та была равнодушна.

— Проверь дом, — ровно произнесла Морриган, указывая посохом на дверь.

Лина коротко кивнула и без пререканий отправилась исполнять просьбу ведьмы.

Переступив два мёртвых тела, распластавшихся вдоль крыльца, Лина ответственно исследовала дом снаружи: видимых причин чужого присутствия нет, прислушалась — тишина, принюхиваться толку не было — остаточная вонь порождений тьмы полностью не выветрилась. Остановившись у порога, она снова прислушалась — итог тот же. Осмотрела дверь — дубовая, обитая полосами железа, словно создана для защиты от незваных гостей. Несло от неё ржавчиной, кровью и мокрым деревом.

Лина хмыкнула, обдумывая дальнейшие действия. Думала недолго. Взяла лук из-за спины, приготовила стрелу, толкнула дверь ногой. Дверь, и без того ранее чуть приоткрытая, легко поддалась и возмущенно заскрипела и, гневно брякнув, распахнулась до предела.

Вскинула лук, Лина прошла вперёд, огляделась по сторонам — никого, прислушалась в третий раз — по прежнему тихо. Огляделась внимательней: прихожая совсем не походила на заброшенное жилище, разбойники, хасинды или иные хозяева поддерживали в ней понятный лишь им порядок и своеобразную чистоту. Сундуки по углам, звериные шкуры на стенах и полу, Два широких стола заставленных блестящей изукрашенной посудой и кожаными кошелями.

Неожиданно Лина заметила движение и писк. Прицел лука вмиг сдвинулся в сторону существа — большой серой крысы. Зверёк не боялся, но и не был настроен агрессивно. Похоже ручной или же...

— Ты оборотень? — простодушно спросила Лина и тут же мотнула головой, поняв нелепость вопроса. — ну да, оборотень прям так и признается. — буркнула она себе под нос.

Крыса продолжала рассматривать её внимательно. Лина, не прерывая зрительного контакта, цокнула языком и отступила назад. Постучала локтем в дверь.

— Морриган, подойди, скорее!

Морриган подошла не так скоро, как того хотелось Лине. Ведьма вальяжно ступила в дом и тоже с подозрением уставилась на зверька. А грызун, в свою очередь, принялся изучать её.

— Это оборотень? — спросила Лина.

— Нет, — коротко ответила Морриган, — но Алистеру об этом говорить не стоит.

Лина изогнула бровь.

— Хочешь, чтоб он не спал всю ночь?

Морриган не ответила, но ухмылка говорила за неё.

«Не поздоровится ему, когда я уйду», — подумала Лина, убирая стрелу в колчан.

Морриган тем временем направилась к сундукам, а Лина решила последовать за крысой, и крыса привела её на кухню. Грызун ловко вскарабкался на стол, поднялся на задние лапки, громко пискнул. Мордочка его уставилась наверх, указывая на высокую полку, где хозяева дома скорее всего размещали еду. Теперь Лина поняла, зачем нужна была крысе.

— Ладно, если там что-то съедобное, поделимся, — сказала она крысе, не представляя, поняла ли та её.

Лина подставила весьма крепкий табурет и поднялась. Её роста еле-еле хватило чтоб дотянуться до мешка. Рисковать уронить на голову содержимое и рассыпать всё на грязный пол Лина не хотела, а потому слезла, решив найти Алистера. Почему-то ей не верилось что ведьма согласится помогать.

В прихожей Лина увидела как Морриган опустившись на корточки перебирает в сундуке что-то звенящее. Заметив Лину, ведьма обернулась, и эльфийке показалось что именно так смотрит дракон охраняющий добытое золото.

— Где ты потеряла Алистера? — спросила Лина, стараясь не обращать внимания на колкость взгляда.

— На улице найдешь его ты. У колодца, вероятно.

— У колодца? — Лина изогнула бровь, — там же вся вода наверняка порченая.

— И я ему об этом говорила. Но что с дурака взять?

Лина хмыкнула. Выходить из дома на осквернённый воздух совсем не хотелось, и она решила предпринять попытку.

— На кухне вроде еда есть, но мне до неё не достать. Поможешь?

Морриган сощурилась и Лина ощутила как по спине ящеркой пробежал холодок.

— Я провожатая, а не раба.

Лина нахмурилась. Ведьма начинала злить.

— Если хочешь есть, нужно работать. Если, конечно, работой можно назвать «залезть на стул и достать продукты».

Морриган испытывающе смотрела на Лину, и та заломила руки под грудью, чтобы придать вес своим словам. Вскоре к ней присоединилась крыса, и ведьма поднялась на ноги шумно захлопнув тяжелую крышку сундука.

Лина не смогла узнать, как поступила бы Морриган дальше, поскольку явился Алистер. Крайне расстроенный и усталый. Ведьма моментально переключилась на него.

— И как тебе вода? Пригодна для питья?

— Заражена скверной, — буркнул Алистер.

— И это всё? — Морриган склонила голову улыбаясь.

— Хочешь чтобы я сказал, что ты была права? — устало спросил Алистер. Морриган вскинула подбородок, улыбаясь шире. — Хорошо! Ты была права, признаю. Вода уже давно испорчена. Но небо пасмурней стало, можно дождевой набрать. Если несколько вёдер поставить, к утру, наверное, наберётся достаточно, чтоб умыться и-и-и....

— Зачем же долго ждать и утруждаться? — Морриган повела рукой в сторону двух бочек. — Вот вода. Можно в путь набрать и здесь готовить пищу.

Алистер заметно обрадовался, и направился к бочкам, но Морриган его остановила жестом.

— О нет, не стоит осквернять сей дом мертвецкой вонью. Иди к реке умойся, и возвращайся лишь тогда.

Алистер моргнул, не понимая о чём говорит ведьма, а поняв вспылил.

— Почему ты раньше не сказала! — больше с обидой, чем со злом выкрикнул Алистер.

Лина тяжело вздохнула, ответ ей казался очевидным.

— Ты так надеялся на тот колодец, я не хотела отвлекать, — пожала плечами Морриган.

— Ага, конечно, не хотела! Я мертвецов таскал, пока ты командовала, а потом ведро. Два раза поднимал! Ты, — Алистер указал на Морриган пальцем, — бессовестная ведьма!

— О, так с первого раза ты не понял, что вода сгнила? — Морриган покачала головой. — Раз умом не блещешь, то тело тренируй, хоть какой-то прок будет.

Поджав губы, Алистер тяжело задышал, проглатывая оскорбление. Лина решила не вмешиваться.

— Где река, о которой ты говорила? — спросил Алистер немного остыв.

Морриган коротко объяснила Стражу куда идти, на сей раз без язвительных замечаний. И Лина, совсем позабывшая попросить Алистера помочь, решила подождать его возвращения. Она не была уверена, что выдержит новую схватку с ведьмой.

* * *

Алистер, попавший под дождь на обратном пути, стоял на пороге мокрый с головы до ног. Полотенце, которое он брал с собой, тоже вымокло и для него было бесполезно. Лина вручила стражу скатерть. Пахла она не ахти, но лучше чем ничего.

— Морриган развела огонь в печи. Развесь одежду рядом и приходи на кухню, ты мне нужен, — Лина с укором посмотрела на Морриган, ведьма ничего не сказав вскинула подбородок. Выполнив разведку и решив проблему с добычей огня, она посчитала что работала достаточно.

— Разве порождения тьмы не увидят дым? — Алистер снял рубаху, вытер голову, шею и руки. — Я конечно рад погреться, но биться не готов.

— Порождения тьмы далеко, и не столь разумны, — Морриган убрала руку от засветившейся печати на двери. После исследования сундуков её запястья пополнились браслетами, а пальцы кольцами, и она сняла перчатку, любуясь приобретением.

«Наложение охранных чар — четвёртая работа», сказала бы Морриган. Третьей ведьма обозначила находку в виде золота, палатки и вещей, которые пригодятся в дороге, а то, что на всё вышеперечисленное она наткнулась случайно, по мнению Морриган, в счёт не входило.

Лина посмотрела на Стража, чтобы высказать своё возмущение, и сморщила нос. Вид мужского голого торса её не прельщал. У эльфов по-крайней мере не было волос на груди и руках, в отличии от шемлен. Пусть Алистер и не зарос аки медведь, при виде его Лина, потеряв нить мысли, сбежала на кухню, предпочтя компанию теряющей терпение крысы.

Морриган с видом знатока определила зверя самцом, и Лина дала ему гордое имя "Крыс". Крыс встретил Лину возмущенным писком, в ответ Лина пожала плечами.

— Уж извини, но я не дотягиваюсь, — развела руками Лина. — Сейчас придёт Алистер и достанет.

Крыс пискнул, повел тонкими розовыми ушками, стукнул тяжёлым чешуйчатым хвостом о стол и принялся ждать. Ждать пришлось недолго.

— Что там достать нужно? — воодушевившись спросил Алистер. Похоже Морриган его просветила о цели.

Завидев Стража Лина быстро отвернулась и указала на полку. К её разочарованию, Алистеру запасной одежды не нашлось, и он продолжал щеголять голым торсом.

Алистер потянулся к полке и Крыс звонко пискнул. При виде грызуна Страж шарахнулся.

— Крыс боишься? — удивилась Лина.

— Когда они появляются неожиданно, — нервно улыбнулся Алистер.

— Сам виноват, что по сторонам не смотришь, — Лина уставилась на Стража, стараясь смотреть только в лицо. — Крыс — хозяин дома, и он привёл меня к этой полке. Трапезничать будем вместе.

— Значит разбойников и порождений тьмы он выставил из дома? — посмеялся Алистер.

Лине шутка показалась неудачной. Она, как и Крыс, теряла терпение. Заметив угрюмость эльфийки, Алистер поскучнел и принялся за дело.

С табурета, ему легко удалось достать несколько крупных кульков. Крыс, на удивление, культурно ждал, это вызвало у Алистера заметное удивление.

Лина развернула первый кулёк. Наполнен он был сухой рыбой, обвязанной верёвкой продетой через глаза. Алистер насчитал четырнадцать средних и две большие рыбины.

— Две щуки и окуни, — назвал их Страж. — Словно домой вернулся. Правда, в Редклифе варёную или копченую предпочитают.

Второй кулёк скрывал два ломтя чёрствого хлеба. Один обильно покрыла плесень, а у второго только тронула корку.

— Да им убить можно, — прокомментировал Алистер, постучав хлебом о стол

В третьем кульке лежал недельный запас вяленого мяса. При виде этой находки Алистер расплылся в улыбке, но комментировать, не стал, а вернулся к обыску. На соседней полке он обнаружил крупу, в которой завелись личинки.

— Я настолько голоден, что они меня не остановят, — признался Страж разглядывая ползающих по его ладони гадов. — Дункан говорил, что один из стражей до вступления в орден питался муравьями.

— Я этой гадостью питаться не буду, — поморщилась Лина вручив Крысу кусок вяленого мяса.

— Значит мне больше достанется.

— А ты кашу варить умеешь? — спросила Лина беря второй кусок.

Алистер наморщил лоб, высыпал крупу обратно в мешок и вернулся в комнату. Лина прислушалась:

— Я тут хотел задать вопрос... — раздался голос Алистера — Морриган, ты умеешь готовить?

Пауза. Короткая. Лина так и представила как Морриган бросает на Стража свой холодный колючий взгляд.

— Я? Умею готовить, да... — ровно ответила Морриган.

— Отлично! — воскликнул Алистер, явно удовлетворенный ответом. — А то моя стряпня всех нас убьёт.

— Я ещё знаю пятнадцать ядовитых трав... — продолжила Морриган нараспев. — Но я не хочу сказать, что это относится к готовке.

Небольшая пауза была прервана приближающимися шагами Стража, возвратившегося на кухню с очень подавленным видом.

— Что? — спросила Лина

— Сытный ужин с личинками отменяется, — Алистер тяжело вздохнул.

— Радости моей нет предела, — Лина почесала макушку увлеченной едой крысе.

— Сварю как умею, — продолжил мысль Алистер. — А умею я так себе.

Лина поморщилась, представив как личинки варятся живьём. Говорить Стражу о своих фантазиях она не стала. «Раз такой голодный, пусть ест», — рассудила она и перевела тему.

— Мы ещё нашли бочку медовухи, что-то из доспехов, кухонную утварь, восемь фляжек. Посуду с фляжками нужно хорошенько отмыть. Это поручено тебе, — Алистер дважды открыл и закрыл рот, как выброшенная на берег рыба, и Лина продолжила, прежде чем Страж нашёл что ответить: — Как отдохнешь, слазай на чердак, авось присмотришь чего. Наручи там, может доспех на замену своему найдёшь. Я шибко не разглядывала тамошний хлам.

Пока Алистер переваривал полученную информацию, Лина схватила кулёк с мясом и почти выбежала с кухни. Крыс спрыгнул со стола и поспешил за ней.

* * *

Вечер проходил спокойно, отчасти уютно, несмотря на место, запах и компанию. Лина из всех имеющихся сил гнала из своей больной головы мысли о мертвецах за порогом, пыталась сосредоточиться на тепле, потрескивании огня в печи и барабанящем за окном дожде, значительно снизившим вонь. Она пыталась радоваться, что находится в помещении, а не на дороге под ливнем. К тому же, хозяева этого дома заботились о его благосостоянии, что снаружи, что внутри.

Напротив сидел Алистер, подстелив под себя ковёр. Страж всё же сварил кашу с «мясом», так он называл эти извивающиеся в крупе личинки. Поначалу он попытался их выловить или просеять, но, спустя множество тщетных попыток, сдался и приготовил так, упорно убеждая себя, что это — мясо, и оно полезно для организма. Впрочем, в кашу он добавил ломтики вяленой лосятины, и она должна была перебить вкус чего бы то ни было.

— На, попробуй, — Алистер положил немного каши на плоское деревянное блюдце.

— Что? — Лина поморщилась, — Ты думаешь…?

— Не делай такое лицо, я не тебе, — Алистер тяжело вздохнул и посмотрел на Крыса, который не отрывал глазок-бусинок от его тарелки.

Крыс подбежал и обнюхал кулинарное творение. Сочтя, что запах приемлемый, подхватил кусок лапкой, и сунул его в рот. Распробовав довольно пискнул, и продолжил трапезу в том же духе.

Наблюдая за умилением Алистера, Лина предположила, что тот захотел завести питомца. И тут, со стороны печи раздался смешок Морриган.

— Как мило, — расплылась она в улыбке, — храмовник кормит оборотня.

Алистер не скоро вразумил, о чём ведёт речь ведьма. А поняв нахмурился, терпеливо выдохнул, поднял глаза на Лину. Эльфийка заметила насколько сильно он вымотан.

— Она ведь снова пытается меня обмануть? — спросил он доверчиво.

Лина неопределённо пожала плечами. Не то чтобы ей верилось, будто Крыс не зверь вовсе — всё же Морриган говорила, что оборотничеством тут и не пахнет. Но после относительно длительного знакомства с сообразительным грызуном, уверена на все сто она не была. Ранее ей наблюдать за крысами не приходилось.

Алистер настороженно покосился на крысу, Крыс ответил ему тем же, и уверенности поубавилось вдвойне, в комнате повисла напряженная тишина, и лишь Морриган довольно ухмылялась. Внезапно к Лине пришло озарение.

— Так примени к нему свою храмовничью магию, — Алистер и Крыс недоумённо уставились на Лину, и та уточнила: — которой ты магию развеивал, сработает же?

— Наверное… — Алистер заметно растерялся, и краем глаза заметив как Крыс припустил. Алистер наспех сложил символы, направил выставленные ладони в сторону крысы и в воздухе что-то бухнуло, сверкнув лазурью, а Крыс продолжил бежать на четырёх маленьких лапках, юркнул под шкаф и ничего не произошло. Лишь Морриган звонко рассмеялась.

— Она пошутила, — сказала Лина, глядя на наблюдающую за суетой Стража ведьму.

Во взгляде Алистера, явно собиравшегося двигать шкаф, Лина прочла: «Ты уверена?».

Не то чтобы Лина была полностью уверена — всё же Крыс больно вовремя пустился в бегство, но она кивнула.

— Доедай и на боковую. Перед завтрашним днём надо сил набраться. — заметив во взгляде Алистера нерешительность, Лина махнула на стену. Даже если там есть нора, мы бы услышали превратись грызун в человека. А если не веришь, дежурь хоть всю ночь.

Алистер отошёл от злосчастного шкафа, облизал губу, уставившись себе под ноги, медленно кивнул, согласившись с каким-то своим решением, и вернулся на прежнее место. Каша уже давно остыла, но Стража это не остановило. Не прекращая поглядывать в сторону шкафа, он продолжал есть холодную бурду. Лина же отчаялась не настолько сильно. В лесах ещё можно добыть дичь, а пока есть вяленое мясо, тепло и кров с дежурным Серым Стражем.

«Какая глупая шутка, сторожить сон мой будет Страж», — думала Лина, кладя в рот очередной кусочек мяса.