Мои миры, твое отчаяние. Танец первый (джен)

Весь октябрь Гарри провёл в постоянных метаниях между своим отрядом, библиотекой, тренировками и подготовкой ко Дню Дурмстранга. Поттер написал небольшой сценарий, который тут же одобрил Станислав, удивившийся зрелости мыслей мальчика.

Также теперь всю субботу занимали факультативы. Как и предсказывал Дориан, на бытовую магию ходили одни девочки, а Гарри остался единственным парнем среди них. Эту дисциплину преподавала Элоиза Кортес. Она была очень похожа на Молли Уизли: такая же небольшая ростом, немного полноватая и вечно улыбчивая женщина. Но у неё в отличие от хозяйки рыжего семейства были красивые вьющиеся светлые волосы до плеч и серые глаза. Она очень обрадовалась Гарри и приказала всем девочкам беречь его, чем вызвала сильное смущение мальчика и смех остальных. На этих уроках госпожа Кортес учила их правильному применению заклинания для уборки дома, например, каким образом со всех поверхностей убрать пыль, помыть тарелки и пол или вывести въевшиеся пятна.

На ядологию записалось всего двенадцать человек, среди которых были Дориан и Эдвин. Гарри всё так же дискутировал с профессором Мейером. Во время второго занятия он разрешил мальчику использовать одну из лабораторий для его экспериментов и Поттер с большим нетерпением ждал, когда же кончится этот месяц, и он сможет заняться чем-то действительно интересным.

На фехтование записались почти все парни первого курса с двух факультетов. Гоняк выдал им деревянные мечи, объяснив это тем, что пока настоящие они удержать, не смогут. Гарри был полностью согласен с ним. Даже от упражнений с деревянным мечом руки очень сильно болели и дрожали. Дориан только хмыкал, наблюдая за тем, как Гарри делает себе массаж.

Основы рунологии оказались весьма забавными. Учитель Кархан Максимилиан старался преподнести всю нужную информацию, вплетая ее в контекст мифов и преданий. Он был интересным человеком с мечтательным взглядом и татуировками в виде рун по всему телу. Господин Кархан объяснял это тем, что так он максимально добивается сближения со своим предметом.

Брегг Гилберт был человеком увлеченным и часто забывался, когда начинал что-нибудь декларировать из-за своей учительской кафедры. Он рассказывал о политических интригах прошлого и заставлял всех искать двойное дно в любом событии. Гарри не нравилась эта дисциплина, она учила их фальши и лжи, но он также понимал ее необходимость, чтобы затем суметь выжить в этом прогнившем мире.

Поттер заставил девочек заняться пошивом костюмов для себя и Дориана. Они были единственными, у кого хватило смелости записаться на роль актеров.

Гостиная факультета за октябрь превратилась в склад декораций, оружия, мантий, масок и метел. Станислав и Константин сильно кричали на всех, но этим они вносили еще больший разлад в творящийся хаос.

Начались квиддичные тренировки. Капитаном команды выбрали Маттеуса Лайн. Парнем он был требовательным и весьма серьезным, поэтому постоянно разрабатывал различные стратегии и заставлял заучивать их. Маттеус потребовал, чтобы все дали ему приглашения в свои комнаты, так как собирался ночью приходить к ним и выяснять, действительно ли они все хорошо запомнили. С этой просьбой его отправили в долгий полет на метле, и кто-то робко предложил выбрать другого капитана.

В последние дни перед выступлением Гарри был похож на комок нервов и чуть ли не кусался. Эдвин и Дориан утаскивали его в свою спальню и заставляли принимать настойку валерианы.

Двадцать четвертого октября Гарри пришло письмо от опекуна:

« Поттер, необходимые документы для посещения вашего уголовника-крестного получены. До Азкабана добираться долго, и я даже не знаю, успеете ли вы на корабль до своей школы. В любом случае, в ваших же интересах как можно скорее прибыть в моё поместье в воскресенье.

С.С.»

Мальчик тут же послал ему ответ со своим голубем.

« Здравствуйте, профессор.

Я могу отправиться к вам в субботу вечером. В этот день в Шабаше будет проводиться День Дурмстранга. Если вы вдруг захотите, то можете прийти и посмотреть выступления. Кстати, я принимаю в нем участие.

Гарри Поттер»

На следующее утро Спес вернулась с ответом.

« Поттер, несомненно, твоими лучшими чертами являются своевременность и предупредительность. Я постараюсь прибыть в Шабаш и забрать вас после в свое поместье, но ничего не обещаю, поэтому не ждите меня.

С.С.»

Мальчик сжег это письмо в пламени одной из свеч. Все вокруг обсуждали, что они увидятся со своими семьями. Многим регулярно приходили посылки из дома, а Гарри получал раз в месяц даже не письма, а отписки. Валерьянка Дориана совершенно не помогала, и мальчик решил сходить к Люпину.

Он спустился на пятый этаж и постучал в его дверь. Ему открыли почти сразу же. Люпин выглядел намного лучше, чем в их первую встречу.

— Привет, Гарри. Проходи. У тебя что-то случилось?

Мальчик сел в одно из кресел, стоявших у стены. Комната была обставлена весьма скромно. Диван, служивший еще и кроватью, комод, пару книжных шкафов, рабочий стол с лампой, два кресла в углу и несколько полок со старыми выцветшими фотографиями и чайным сервизом.

— Здравствуйте, мистер Люпин. Я и профессор Снейп собираемся посетить Сириуса Блека в Азкабане в ближайшее воскресенье. Все нужные бумаги уже получены. Я посчитал необходимым сообщить вам об этом.

Люпин рухнул в соседнее кресло.

— Ты правильно поступил. Мерлин, я надеюсь, ты окажешься прав иначе мне страшно представить, во что обернется ваше посещение тюрьмы.

— Я тоже этого боюсь… Вы знаете, я еще в субботу буду выступать… и очень волнуюсь. Вы придете?

Люпин вытянулся в кресле.

— Конечно же! Ты увидишь меня в первых рядах. Кстати, помнишь, я обещал тебе альбом с фотографиями? Я собрал пока только треть, но совы были разосланы по всем, кто мог бы знать твоих родителей. Надеюсь, до Рождества у меня получится собрать альбом полностью.

— Спасибо, — мальчик благодарно улыбнулся.

— Пока не за что, малыш. Хочешь шоколадных лягушек?

— Если можно…

Люпин открыл сундук и вытащил оттуда лакомства. Заварной чайничек прилетел с полки на столик. Вода в нем тут же закипела, и Ремус добавил внутрь листовых чаинок. Спустя пару минут, мужчина разлил готовый чай по чашечкам.

— Он с ромашкой… Успокаивает…

Гарри хмыкнул.

— Дориан меня валерьянкой поит. Говорит, я скоро вместо него, начну бросаться на людей и кусать их.

Сделав глоток чая, профессор Люпин улыбнулся.

— Эмм… Я наслышан о твоих друзьях… Ты уверен в них? Их побаиваются небезосновательно.

Поттер тяжело вздохнул.

— Мы все опасны, но это не должно делать нас изгоями. Не так ли? Иначе вы бы не дружили с моим отцом.

Мальчик откусил от шоколадной лягушки лапку и задумчиво прожевал ее.

— Если окажется то, что я говорил правда, и Сириус Блек не предавал нас. Мне передать ему сообщение от вас? — спросил Гарри.

Люпин со звоном опустил чашку на место.

— Да… Подожди минуту.

Ремус подошел к комоду и вытащил оттуда маленькую шкатулку с засушенным четырехлистным клевером.

— Мы верили, что это приносит удачу и сделали его символом нашего счастливого будущего.

Мальчик спрятал ее в карман и улыбнулся.

— Я обязательно передам ему…

Гарри подумал о том, что возможно у его отца тоже была такая шкатулка, и он надеялся на волшебную силу клевера, но от смертельного проклятия нет защиты. Гарри сам чудом выжил и, только наверняка, благодаря жертве матери, ставшей на пути его неминуемой гибели.

— Каким был Джеймс Поттер?

Люпин, вздрогнув, спросил.

— В смысле?

— Вы мне часто рассказывали о его некоторых авантюрах в школе, но он всегда был для меня каким-то безликим… Я не знаю, что и кого он любил или ненавидел, о чем мечтал, относился ли к другим справедливо или высокомерно? Понимаете, мне так хочется побольше о нем узнать.

Люпин закусил губу.

— Он был очень гордым. Джеймса с первого курса покорила твоя мать. Сначала его притягивала в ней ее харизматичность, а став постарше, он влюбился в Лили, но около нее всегда был Северус. Бедно одетый мальчишка с отталкивающей внешностью, так к тому же еще и слизеринец. Только сейчас я понимаю, что мы поступали жестоко. Мы издевались над ним и один раз на первом курсе очень сильно избили. Он заплакал, когда мы сломали ему ребро. С тех пор Джеймс называл его Сопливиусом. Наша компания именовала себя Мародерами, но мы были чудовищами, которые не понимали, когда переступают границы от безобидного до смертельно опасного. Один раз Сириус чуть ли не убил Северуса, отправив туда, где я обычно превращался в оборотня. Если бы Снейп выжил, то тогда бы я возможно заразил его. Мне до сих пор стыдно перед ним и кажется, что жизнь наказывает нас за него.

Ремус закрыл лицо руками и тяжело вздохнул.

— Неужели он никогда вам не давал сдачи?

— Пытался, — тихо отозвался Люпин. — Еще как отвечал, только дело совсем не в этом. Нас всегда было четверо, а он один, и нападали мы неожиданно.

У Гарри пронеслись в голове воспоминания: как на него в школьных коридорах подло, со спины набрасывался Дадли со своими дружками.

— Почему вы решились рассказать мне об этом сейчас?

— Тут несколько причин. Первая из них то, что ты был готов к тому, как отреагируют друг на друга Снейп и Блек. А вторая… думаю тебе лучше посмотреть на это самому… Я не знаю, каким образом такая информация просочилась в прессу…

Ремус протянул Гарри «Ежедневный пророк». На первой полосе большими буквами значилось «Гарри Поттер в опасности?».

Мальчик открыл нужную страницу и углубился в чтение.

« ГАРРИ ПОТТЕРА ВОСПИТЫВАЕТ БЫВШИЙ ПОЖИРАТЕЛЬ СМЕРТИ! К ЧЕМУ ЭТО МОЖЕТ ПРИВЕСТИ?

Нам стало известно, что полтора года назад опеку над Гарри Поттером взял не кто иной, как Северус Снейп, бывший Пожиратель Смерти. На данный момент он преподает зельеварение в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс. Мы опросили несколько человек, чтобы лучше узнать о мистере Снейпе.

Журналист: Скажите, пожалуйста, Северус Снейп, по-вашему, может хорошо воспитать ребенка?

Респондент 1: Думаю, что нет. Он всегда был слишком резким и жестким, а также нетерпимым к другим. Это не тот человек, который может себе позволить иногда какие-нибудь вольности или проявления мягкотелости и чуткости, а тем более побаловать ребенка. Скорее всего, кормить станет, но потом посадит под замок или загрузит грязной работой. Я сочувствую его будущим детям.

Журналист: Вы считаете, что Северус Снейп действительно служил светлой стороне?

Респондент 2: Нет, и его поведение это наглядно демонстрирует. Он подсуживает своему факультету и потворствует развитию у подопечных отрицательных качеств. Я считаю, что Снейп готовит из слизеринцев будущих Пожирателей Смерти так, как верит в возрождение своего хозяина.

Журналист: Всем известно, что Северус Снейп и Джеймс Поттер были врагами. Как вы считаете, это может повлиять на отношение к мальчику?

Респондент 3: Конечно же, ведь он очень мстителен и коварен!

Журналист: Кому, по вашему мнению, стоило бы передать опеку над Гарри Поттером?

Респондент 4: Я думаю, что какой-нибудь достойной семье. Например, тем же Малфоям. Они потратили огромное количество денежных средств на благотворительность! Или отдали бы на попечение министра Фаджа. Все мы знаем насколько он добрый и отзывчивый человек! Я считаю, Гарри с радостью примет любой член магического сообщества.

Как видно из написанного выше, доверие к Северусу Снейпу не испытывает никто. Неужели мы так отплатим Гарри Поттеру за его прошлые заслуги? Надеюсь, магическое общество не оставит данную ситуацию, как есть!

Всегда ваша, Рита Скитер»

Гарри отложил газету в сторону.

— Чем это может грозить мне?

— Боюсь, что твое дело об опекунстве попытаются пересмотреть. Я так понимаю, статья была явно заказной, и играет она на руку двум кандидатурам — министру, или Малфою. Особенно если учесть то, что у Дамблдора и Фаджа не так давно произошла размолвка. Скорее всего, он ищет способ упрочить свое положение в обществе. Большая часть магов высоко ценят Дамблдора и соглашаются с любым его мнением, и если он пойдет против Фаджа, то последнему несдобровать. Поэтому министру срочно необходим какой-то весомый контраргумент, чтобы дать отпор директору.

— Меня хотят использовать разменной монетой в политических играх?

— Да. Они в тебе сейчас ни видят человека с собственными потребностями и желаниями.

Гарри отпил уже остывший чай и откинулся на спинку кресла.

— Хм… Я думаю, мне стоит что-то предпринять.

Люпин кашлянул и повернул голову к мальчику.

— Скажи, пожалуйста, а Снейп плохо обращался с тобой?

— Смотря с кем сравнивать. Если с моими родственниками, то хорошо, а если с Уизли, то не очень. Дело тут в другом… Все может стать еще хуже. Допустим, меня заставят бросить Дурмстранг, а этого я не хочу. Учеба в Хогвартсе не лучшая альтернатива. Да и к тому же, — мальчик кивнул на газету. — Я люблю свою страну, но ненавижу государство.

Ремус вздрогнул.

— Так же говорил Тот-кого-нельзя-называть!

Гарри поставив пустую чашку на блюдечко направился к двери. Около порога он оглянулся на Люпина и произнес:

— Сомнений нет, Том Реддл был темным и ужасным волшебником, но это не значит, что он не мог говорить действительно проницательных вещей. Волдеморт просто выбрал не тот путь реформирования. Вот и все. Я передам Блеку шкатулку. До свидания и спасибо за чай.

Мальчик быстро поднялся наверх, но зашел в музыкальную комнату. За фортепьяно сидела Мирослава.

— Пожалуйста, сыграй для меня что-нибудь.

Беливук внимательно посмотрела на него, а потом кивнула. Девушка положила руки на клавиши и зал наполнила тихая и спокойная музыка с легким оттенком грусти. Гарри закрыл глаза и начал вслушиваться.

В его мыслях всплыло воспоминание о том, как мальчик разговаривал со Смертью. Проводник вещал ему: вся жизнь состоит из возможностей, вовремя реализованных и упущенных. А также о том, что всегда есть больше вариантов, чем кажется в начале.

Поттер не успел заметить, как музыка остановилась. Мальчик открыл глаза и увидел Мирославу, сидящую рядом и внимательно изучающую его.

— У тебя что-то случилось?

Гарри кивнул.

— Но, кажется, я смог найти решение.

Они вместе вышли из комнаты, и всю дорогу до спален каждый молчал о своем.

* * *

Все оставшиеся дни превратились в хаотичное марево из беспокойного мельтешения преподавателей и учеников.

Когда же все необходимое было погружено на «Летучий голландец», и корабль отплыл к городу Шабашу, студенты облегченно вздохнули. Не так сильно пугало само выступление, а больше угроза что-то или кого-нибудь забыть, или не успеть вовремя подготовиться к спектаклю.

После прибытия в порт студентов, их тут же рассадили в кареты по восемь человек в каждую и отправили к Концертному залу. Дориан весь путь бубнил свои слова, а Гарри находился в состоянии легкой прострации. Их выступление было последним, и это нагнетало атмосферу еще большой нервозности.

Все помещение как, оказалось, заполнилось людьми. Среди присутствующих, Гарри заметил Люциуса Малфоя и Северуса Снейпа. Они сидели недалеко от директора в первых рядах. Видимо Снейпа заставила сюда прибыть именно статья, а не желание увидеть мальчика, но и это было лучше, чем ничего. Люпин тоже сидел в зале на свободном место в третьем ряду, подальше от Каркарова и его компании.

Первыми выступали мечники с седьмого курса. Их уровень был на высоте, и Гарри самому захотелось научиться управляться с оружием с таким же мастерством. Он с грустью вспомнил о своем деревянном мече и о том, как после него болели руки.

Следом потянулась вереница номеров о возможностях трансфигурации, зельеварения и чар. Пятикурсники продемонстрировали особенности речи людей из нескольких стран, и каким образом можно избежать недопонимания из-за различия в языках. Наконец-то настала их очередь выходить в зал. Над сценической площадкой вспыхнули рампы, а все помещение погрузилось в полумрак.

Экспозиция представляла собой темную комнату, в которой находились двое: один в балахоне, с накинутым на голову капюшоном, а другой с белым овалом на месте лица. Последний что-то усиленно пытался найти в большой куче масок, лежащих на полу. Как вдруг услышал голос того, кто был в балахоне.

— Что ты ищешь? — спросил он.

— Свое лицо! Я потерял его!

Человек с белым овалом продолжил разгребать кучу из масок.

— Слушай! Может, ты знаешь или хотя бы помнишь, как выглядит моё настоящее лицо? Я так часто менял свои маски и теперь даже забыл в действительности, кто я… Ты хоть что-нибудь можешь рассказать обо мне настоящем?

Человек в балахоне только покачал головой.

— Нет, я даже не узнаю тебя. А почему ты стал таким?

Другой с белым овалом на месте лица задумался.

— Я просто жил… Но каждый надеялся вылепить из меня то, что хотел. И я все время им соответствовал. Но понимаешь… Они были такими разными… И их ожидания тоже отличались друг от друга. Мне приходилось менять маски постоянно, чтобы всем угодить.

— Ты сожалеешь о принятом решении?

— Да… Я же потерял себя! Это самое страшное, что может произойти! Когда вдруг остановившись осознаешь, как ты превратился в ничто… Тебя не существует! Есть только гипсовая маска и все!

— К чему ты пришел сейчас?

— Я сделал вывод и уверен в том, что ничего никому не должен и не обязан. Теперь совершая любой поступок, я стану руководствоваться своим разумом и не буду оглядываться и слушать окружающих.

— Ты думаешь, что сможешь уйти от социума окончательно?

— Конечно же, нет! Это невозможно! Но я больше не буду серой массой. Я хочу провозгласить себя личностью и индивидуальностью! Я стану жить свободно в мире, ограниченном определенными нормами морали! Но не желаю и дальше быть ничтожеством!

— Почему ты не помнишь своего лица?

— Оно стерлось из памяти мишурой из перемен и постоянным чередованием ролей! — ответил человек с белым овалом.

— Ты считаешь, что, найдя свое лицо, ты больше никогда не станешь играть?

— Нет, буду. Но лишь при необходимости и, не переступая через себя и свое собственное мировоззрение.

— Что ты хочешь?

— Быть собой.

— Чем ты готов пожертвовать ради этого?

— Мнением некоторых людей о себе.

— Почему ты решился на такое?

— Теперь я абсолютно уверен, что все они не могут быть авторитетами!

— Давно ли ты стал понимать это?

— Каждый раз, когда я играл определенные роли, в моей душе зарождались зерна сомнения, но только сейчас они дали свои всходы.

— Ну и каково тебе постигать новые истины?

— Так тяжело… Больно... Очень… Внутри ломается все, что было до этого, но оно переделывает меня к лучшему. И я счастлив!

— Пожалуйста, возьми в руки зеркало.

Человек с белым овалом принял его и с удивлением увидел отражение собственного лица.

— Но как! — воскликнул он.

— Все просто. Потерянного никак не вернуть. Ты уже полностью изменился, и старый твой облик не сумеет прижиться сейчас. Но новым мировоззрением и осознанием своих ошибок ты заново создал себя. Смотри внимательно и постарайся опять все не забыть. А теперь прощай!

— Подожди, скажи мне, кто ты?

Человек в балахоне откинул капюшон, под которым не оказалось ничего.

— Я пустота. Но я вернусь снова, если ты совершишь подобные ошибки еще раз. И возможно, тогда я поглощу тебя.

— Маски на полу загорелись, а человек с лицом сделал шаг в новую жизнь… — произнес голос из-за кулис.

Мальчики поклонились публике, которая сидела в небольшом оцепенении.

— Актер с белым овалом вместо лица — Гарри Поттер, он же и автор сценария. Другой артист, сыгравший человека в балахоне, с накинутым на голову капюшоном — Дориан Стан. Костюмы сшиты первым курсом, всеми девочками Восточного факультета, а маски собственноручно вылепил первокурсник Эдвин Эрстед с Западного.

Зал взорвался аплодисментами.

Гарри свободно вздохнул только тогда, когда вернулся за кулисы.

— Дориан, ты молодец. Спасибо тебе, — похлопал он по плечу друга.

Полувампир довольно улыбнулся.

— Я знал, что я лучший!

Поттер рассмеялся и дернул за хвост Стана.

— Я ничуть не сомневался.

После того, как Каркаров произнес заключительные слова, и все стали расходиться, мальчик выскользнул из-за кулис и направился к опекуну.

Зельевар стоял с Малфоем и о чем-то разговаривал. Гарри подошел к ним и, молча, поклонился, чтобы не прерывать их беседу.

— Конечно, твоё предложение мне интересно, Люциус, но мы с Поттером спешим. Я должен передать его Дамблдору.

— Не беспокойся, я все понимаю, — аристократ позволил себе легкую улыбку. — Я очень надеюсь увидеть вас двоих на Рождественском вечере в этом году.

— Я ничего не обещаю, но постараюсь быть, — произнес Снейп и нервно покосился на Гарри. — Нам действительно пора. До встречи.

— До свидания, сэр, — попрощался мальчик, направившись вслед за опекуном.

Всю дорогу до выхода они шли молча, а у дверей на них накинулось несколько журналистов.

— Гарри Поттер, скажите, вы подвергались насилию со стороны Северуса Снейпа?

— Мистер Поттер, согласны ли вы оставаться в семье бывшего Пожирателя Смерти, и знаете ли вы что-нибудь о его прошлом?

— Северус Снейп срывал на вас злость из-за издевок над ним вашего отца?

— Каким вы видите свое будущее?

— Хотелось бы вам поменять опекуна?

— Почему Дурмстранг, а не Хогвартс? Вы не довольны качеством образования в английской школе или вас не устраивает политика Дамблдора?

Зельевар выглядел немного растерянным. А у Поттера даже разболелась голова от их галдежа, а внутри поднялась волна ярости. Как они вообще посмели спустя столько времени спрашивать у него что-то, и где же были раньше. Мальчик поднес палочку к горлу и шепнул: «Сонорус».

— Тишина! — его громкий возглас прокатился не только по холлу помещения, но и по всей улице.

Журналисты тут же затихли, и мальчик снял заклинание.

— Насколько я помню, я не давал разрешение на проведение пресс-конференции. Но вы ведь не успокоитесь, так что я отвечу всего на пять вопросов, и мы уйдем.

Зельевар немного дернулся, но на лице постарался сохранить невозмутимость. Мальчик взял его за руку, которая оказалась холодной.

— Мистер Поттер, как с вами обращается Северус Снейп? — спросила женщина в ядовито-зеленой блузке.

— Мой опекун помогает мне и относится хорошо. У него прекрасная библиотека, которой он разрешает пользоваться. Профессор также рассказал мне о правилах магического мира и об их обычаях. Я благодарю его за это.

— Мистер Поттер, вас не смущает прошлое вашего опекуна?

— Кто не грешен, пусть бросит камень.

Журналисты на какой-то миг притихли, а потом женщина в ядовито-зеленой блузке еще раз задала вопрос.

— Вы не хотели бы сменить опекуна на более достойного представителя магического сообщества?

Гарри зло посмотрел на нее.

— То, что я сейчас нахожусь с профессором и держу его за руку вам должно говорить о многом. Мне уютно с этим человеком. Опекуны — не одежда, которую можно менять каждый день. И я считаю, что профессор Снейп относится к категории достойных представителей магического сообщества.

— Мистер Поттер, Дурмстранг выбрали вы или ваш опекун?

— Это сделал я. Мне хотелось избежать чрезмерного внимания к собственной личности и поэтому я тут. У меня теперь появилась возможность быть нормальным и равным со всеми. Здесь никто не реагирует на фамилию Поттер. Профессор Снейп хотел отправить меня в Хогвартс, но он принял мой выбор.

— Он никогда не срывал на вас злость за вашего отца?

— Нет. Он стал для меня хорошим отчимом. Это был последний вопрос. А теперь простите, мы спешим.

Одна журналистка с мечтательным видом вздрогнула, и ее взгляд наконец-то сфокусировался.

— Мистер Поттер, извините, а можно опубликовать сценарий, который вы написали в нашем журнале?

Гарри на какой-то момент замешкался.

— А как он называется?

— Придира, — затаив дыхание сказала девушка.

Снейп рядом хмыкнул, и его рот изогнулись в кривой усмешке.

— Публикуйте, — несколько обреченно произнес Гарри и потянул Снейпа к одной из карет.

Журналисты остались позади. Небо было почти черное от туч. Мелкий дождь начал накрапывать, и подул сильный пронизывающий холодный ветер, который трепал мантию зельевара. В душе мальчика возникло ощущение чего-то плохого и неотвратимо движущегося к нему.