В этом мире и ином / In this World and the Next (гет)

Гарри сидел в одиночестве в доме на площади Гриммо, уставившись на маленькую коробочку в руках. Лежащее в ней кольцо с бриллиантом должно было определить его будущее. Меньше восьми месяцев прошло с времени победы над Волдемортом, а весь его мир словно встал с ног на голову. И только одно оставалось в ней неизменным с одиннадцатилетнего возраста — девушка, которой и предназначалось это кольцо.

Теперь он понимал, что его жизнь изменилась в тот момент, когда утром, после битвы, он обнаружил снаружи замка заплаканную Гермиону. В тот момент Гарри не хотелось ничего иного, кроме как пойти и порвать на клочки урода, ответственного за состояние его лучшей подруги. Она успокоила его в тот раз и убедила, что все в порядке, но если бы он увидел синяки до посадки на самолет в Австралию, то никакая сила на Земле не удержала бы его от мести гребаному Рону Уизли.

Сестра этого козла взбесилась, когда Гарри сказал, что уезжает с Гермионой на поиски ее родителей. Джинни хватило наглости выставить ему ультиматум: если он уедет, то между ними все кончено. Почему-то принять решение оказалось очень легко, и Гарри напомнил девушке, что между ними все закончилось еще на похоронах Дамблдора.

Уже в самолете Гермиона начала переживать, смогут ли родители простить ее. Гарри дружески обнял подругу, но когда та вздрогнула от прикосновения, почувствовал неладное и, в конце концов, вынудил рассказать все. Оказалось, в то утро после окончание сражения Рон увидел в поцелуе больше, чем вкладывала в него Гермиона, а когда позже попробовал получить еще, то не воспринял отказ. Понимание того, что Рон посмел поднять руку на девушку, а тем более Гермиону, привело Гарри в ярость.

Неожиданно они поменялись местами: уже Гермиона пыталась его успокоить, ведь аэробус, летящий на высоте пятидесяти тысяч футов [около 15 тыс. м — здесь и далее прим. перевод.], был не лучшим местом для вспышки стихийной магии. Тем более после уничтожения крестража в шраме Гарри постоянно терял контроль над своей магией, особенно, когда был расстроен.

Она обхватила Гарри руками и мягко ему втолковывала, что не желает больше видеть рыжего ублюдка. Когда же он сказал, что никогда не вернется к Джинни, Гермиона только крепче его обняла.

Весь полет они больше не говорили ни о своем прошлом, слишком жестоком и болезненном, ни о будущем, слишком неопределенном и полностью зависящем от текущей цели. Единственной темой были родители Гермионы и то, как они собираются их искать.

У Гермионы были деньги на счету в маггловском банке, статус же Гарри в волшебном «Гринготтсе» был до сих пор неизвестен. Так что ей пришлось все организационные заботы взять на себя, а Гарри был рад передать себя в заботливые руки.

По прибытии они были измотаны и заселились в ближайший отель. После столь длительного совместного проживания в палатке снять один номер было вполне естественно. Когда ночью Гермиона проснулась в слезах, Гарри, не раздумывая, сел на ее кровать, обнял и прижимал к себе, пока она не заснула. Просыпаться вместе быстро стало привычным, так что после первых пяти ночей, когда Гермиона просыпалась в объятиях Гарри, она стала заказывать номера с общей кроватью на протяжении всего путешествия по Австралии.

Постепенно стресс и напряжение начали серьезно давить на Гермиону, поскольку каждый след приводил их к пустышке, но через три недели неудачных поисков и почти потерянной надежды им улыбнулась удача.

К несчастью, улыбка быстро померкла. Мама Гермионы после восстановления памяти вышла из себя и выставила их из дома, велев не показываться ей на глаза. Гарри пришлось практически уносить оттуда ошеломленную Гермиону. Пройдя выше по улице, он аппарировал в их номер в отеле.

Два дня Гарри присматривал за ней, поскольку Гермиона даже не ела, если не напомнить об обеде. Весь мир рухнул от мысли, что родители ненавидят ее. На третий день позвонил отец Гермионы. Гарри оставил карточку с номером отеля на столе, когда помогал дочери исполнить желание матери, и вот они вышли на связь, как он и надеялся.

Их пригласили на ужин к шести часам. Гермиона ужасно нервничала, но и ее родители выглядели не лучше. Про еду мгновенно забыли, когда мать посмотрела Гермионе в глаза и потребовала ответов на свои вопросы.

— Я должна знать, почему наша дочь поступила так жестоко, заставив своих собственных родителей забыть о ее существовании. Потрудитесь объяснить это, потому что никто не покинет стол, пока я не пойму, что за всем этим стояло.

Гарри взял плачущую Гермиону за руку.

— Это все моя вина, мэм.

Гермиона вскинулась, но Гарри сжал ее руку и мягко произнес:

— Гермиона, давай я все расскажу, а кто виноват мы решим позже. Твои родители заслуживают знать правду, а ты не в том состоянии, чтобы рассказывать.

Она сжала его руку в ответ, и Гарри начал рассказ. Он говорил о Волдеморте, Пожирателях Смерти и крестражах, сумасшедшем директоре, который никогда ничего не мог просто рассказать, а только выдавал задания, где приходилось разбираться во всем самому, о фанатизме и жестокости врагов, о пытках и убийствах.

— Гермиона отослала вас для вашей же безопасности. Вы бы наверняка стали мишенью, когда в наших поисках Пожиратели прочесывали страну. Все знали имя моей лучшей подруги и что она не оставит меня не смотря ни на что. Когда нас схватили и ее пытали, я едва не сошел с ума, а наш друг погиб в ту ночь, помогая нам сбежать, — Гарри внимательно посмотрел на старших Грейнджеров, пытаясь донести до них свою мысль: — Если бы вы остались в Британии, то лучшее, что мы могли бы вам предложить, это постоянные переезды из одного безопасного дома в другой, причем некоторые из них могли бы оказаться не такими уж надежными.

— Что случилось с людьми, пытавшими мою дочь? — зло спросил ее отец.

— Лестрейндж мертва, а Малфои уже использовали свои деньги, чтобы выпутаться из проблем и раньше, так что насчет их наказания нам ничего неизвестно. Когда закончилось сражение за Хогвартс, Гермиона сразу переключилась на ваши поиски. Мы заказали билеты на первый же рейс на следующий день после битвы и не в курсе событий уже около месяца.

Гермиона не могла не добавить:

— Мам, пап, это была моя битва, а вы оказались бы вовлечены в нее, неготовые и непредупрежденные. Я знала, что вы, скорее всего, больше никогда со мной не заговорите, но лучше так, чем приносить цветы на ваши могилы. Уверена, такая альтернатива была вполне реальна.

— Мистер и миссис Грейнджер, если я что и понял в этой жизни, так это то, что ваша дочь крайне редко ошибается. И в этом случае я с ней согласен. Пожиратели могли сохранить вам жизнь и держать как наживку для нас, но в этом случае вы сами позавидовали бы мертвым.

Отец Гермионы сидел с задумчивым выражением на лице.

— Нам с женой надо будет многое обсудить. Мы можем собраться завтра снова, а сейчас нам стоит все-таки поесть.

Оба подростка поспешили согласиться, но он еще не закончил.

— Гарри, если я задам тебе прямой вопрос, дашь ли ты на него честный ответ?

— Обещаю, сэр.

— Какие у тебя отношения с моей дочерью?

Гарри осознал, что не отпускал ее руку весь вечер, так что был предельно честен:

— Гермиона была моим лучшим другом семь лет. Когда мы просыпались в объятиях друг друга, это было потому, что у одного из нас были ужасные кошмары, которые только другой мог понять. Мы были вместе несмотря на все те трудности, что подкидывала нам жизнь, но никогда не заглядывали дальше ваших поисков. Я не надеялся пережить последнюю битву и подозреваю, что Гермиона думала так же. Когда-нибудь мы сядем и обсудим наше будущее, но каким бы ни было мое, ваша дочь всегда будет его частью.

Гермиона положила голову ему на плечо.

— Я думаю так же и жду этого разговора. Никто из нас пока не готов к нему, но думаю, что скоро время придет.

Потихоньку процесс примирения продвигался. Они посещали родителей каждый вечер, когда через пять дней Гермиона сказала:

— Мама предложила нам занять свободную комнату, чтобы не тратиться на отель, — и прежде, чем Гарри успел что-то сказать, отклонила его возражения: — Мама и папа знают, что мы спим вместе — именно спим — и не возражают.

Медленно, но верно Гарри понимал, как ведет себя настоящая семья, и это не имело ничего общего со знакомыми ему моделями поведения Дурслей или Уизли. Он ощущал себя частью чего-то целого. Даже такие простейшие вещи, как помощь Гермионе в приготовлении обеда к приходу родителей, делали его невероятно счастливым.

Через неделю Гермиона сказала, что ей необходимо уехать на пару дней с мамой. Гарри не задавал вопросов, потому что видел, как это важно для нее.

Когда он сидел за пивом с ее отцом после отъезда женщин, произошел странный разговор.

— Расскажешь мне об это парне Уизли?

— Мы считали его своим другом, но он обидел Гермиону. Я уже тогда хотел серьезно поговорить с ним, но Гермиона испугалась, что из-за нестабильности моей магии последствия могут быть катастрофическими. Но если бы я тогда знал о синяках, оставленных им, меня уже никто не остановил бы. Но при встрече с Роном Уизли у нас найдется, о чем поговорить, и безнаказанным он не останется. Моя магия вернулась под контроль, но изменилась настолько, что теперь мне практически не нужна волшебная палочка.

Гарри призвал еще пару бутылок пива из холодильника, взмахнув рукой, но ее отец взял свое, похоже, даже не заметив волшебства.

С отсутствующим взглядом он произнес:

— Гарри, отец всегда желает лучшего своей дочери, и я думаю, мы оба знаем, кто это. Пожалуйста, позаботься о Гермионе, потому что я, похоже, не справлюсь, — после чего он встал и отправился в свою спальню, оставив Гарри сидеть и гадать, что это сейчас было.

Когда женщины вернулись, Гермиона прижалась к нему и проплакала в его объятьях всю ночь. Гарри оставалось только утешать ее, не зная, что происходит, и верить в то, что со временем она все ему расскажет.

~*~*~*~

Недели превратились в месяцы. В Британию вся семья решила вернуться на Рождество. Никто не говорил «домой», поскольку еще не решили, где он будет. А прочитав по приезде «Ежедневный пророк» поняли, что точно не здесь.

И Гарри, и Гермиона знали, что магический мир прогнил, но он превзошел все их ожидания. Они узнали, что Кингсли не смог стать министром из-за какого-то архаичного закона, согласно которому на этот пост мог претендовать только британец и чистокровный маг. Поскольку он не проходил по требованиям, на эту должность как-то просочилась Долорес Амбридж. Малфои не только избежали заточения в Азкабане, но и превозносились как столпы общества. Наибольшим шоком стало то, что все Уизли, особенно Рон и Молли, прославлялись как герои битвы за Хогвартс за их участие в победе над силами злобного полукровки, обманувшего чистокровную элиту страны. Получалось, что Гарри и Гермиона сражались и победили в кровавой войне, чтобы Уизли воспользовались ее плодами, а проявления чистокровного шовинизма стали еще ужаснее.

Таким образом, Гарри встречал канун Рождества в старом доме своего крестного, моля всех богов, чтобы Гермиона приняла его предложение. После улаживания своих дел в «Гринготтсе» и извлечения кольца из хранилища ему нужно было тихое место, чтобы успокоиться. Взгляды, которые он ловил в Косом переулке, нервировали. Было похоже, что люди не могут сами принять решение и ждут, пока им укажут, как о нем думать. Еще он хотел забрать отсюда портключ на частный остров Блэков на Бермудах. Если Гермиона скажет «да», он планировал посетить его всей семьей; если же «нет», то ему понадобится уединенное место, чтобы тихо утопиться.

Тишина была разбита резким звуком рингтона его мобильника. Сердце у него пропустило удар, когда обезумевший голос Дэна заставил его аппарировать прежде, чем тот закончил говорить:

— Гарри, этот рыжий ублюдок был здесь и забрал Гермиону!

Гарри появился в гостиной дома в Кроули, где жили Грейнджеры, и обнаружил Дэна и Эмму на полу. Они были связаны заклинанием, но Рон оказался настолько дерьмовым волшебником, что Дэн смог ослабить веревки и доползти до телефона. Взмах руки, и оба были освобождены, одновременно пытаясь что-то ему прокричать. Кровь Гарри кипела от ярости, но внешне он оставался спокоен. Он поднял руку, требуя тишины.

— Дэн, расскажи что случилось, только быстро.

— Он заявил, что Гермиона его собственность, и забрал ее. Это было не больше десяти минут назад...

Вмешалась Эмма:

— Гарри, ты должен кое-что знать. Он изнасиловал Гермиону в ту ночь. Она не хотела тебе говорить, боялась, что ты можешь убить за это Рона и окажешься в тюрьме, как твой крестный.

Многое стало понятным.

— Вы поэтому тогда уезжали на несколько дней?

— Пожалуйста, не думай плохо о моей девочке, Гарри, ты все, что у нее есть!

Гарри достал коробочку с кольцом из кармана и показал всхлипывающей Эмме.

— Это ее, если она его примет.

Дэн согласно кивнул.

— Верни ее домой, Гарри. Это все, о чем я прошу, сынок.

Гарри положил ожерелье-портключ на стол.

— Если что-то случится, оба прикоснитесь к нему и скажите «Орион». Этот портключ переместит вас в безопасное место. Там эльфы позаботятся о вас.

Он поднял палочку Гермионы с пола и сосредоточился на любимой женщине. Дэн и Эмма смотрели, как он исчез из их дома.

~*~*~*~

Рон Уизли смотрел на избитую, истекающую кровью фигуру, лежащую на полу. Пришло время показать этой магглорожденной суке ее место в обществе и кто из них настоящий герой. Прикоснувшись к царапинам на щеке, он напомнил себе убедиться, что она ответит и за это тоже. Он раздевался, когда защита вокруг квартиры была разнесена. Появление в комнате разъяренного Гарри Поттера заставило Рона замереть посреди процесса снятия трусов.

Так и не поняв, достигли ли вопли в его сознании рта, Рональд Биллиус Уизли умер в мучениях, с потрохами, разлетевшимися по всей квартире. Словно пародия на хогвартское привидение, Рон был практически располовинен, и только кусок кожи на левом боку удерживал его от полного разделения.

Гарри сел на пол рядом с Гермионой и аккуратно уложил ее голову себе на колени, призвав одеяло с кровати. Гермиона, поняв, что он здесь, попыталась заговорить:

— Прости, Гарри, он опять оказался сильнее меня.

Укутывая ее в одеяло, Гарри произнес:

— Тише, любимая, он больше никогда тебя не тронет.

— Пожалуйста, не смотри на меня, Гарри, я должна тебе кое-что сказать...

— Я уже все знаю, любимая, и для меня это не имеет значения. Не так я планировал спросить тебя, но я хочу, чтобы ты стала моей женой, чтобы любить тебя в этой жизни и иной. Гермиона, ты выйдешь за меня?

— Гарри, я люблю тебя всем сердцем, но ты уверен, что хочешь жениться на мне?

— Для меня существует только одна женщина, и сейчас она рядом со мной, — Гарри надел кольцо ей на палец.

— Я буду любить тебя вечно, Гарри, в этой жизни и иной.

Он наклонился и нежно поцеловал ее разбитые окровавленные губы, когда четверо авроров аппарировали в квартиру с поднятыми палочками. Разрушение защиты и последовавший мощный энергетический выброс заставили сработать тревогу в Министерстве магии.

— Ни с места! Держать руки на виду, палочку на пол!

Глаза Гарри вспыхнули гневом, когда он поднялся с Гермионой на руках. Его голос не допускал возражений:

— Вы знаете, кто я, так что предлагаю опустить палочки, пока я силой не забрал их. Я доставлю мою невесту в клинику Сент-Мунго для лечения и после этого отвечу на все вопросы. В отличие от дерьма, лежащего здесь, я не сбегаю и не нападаю на женщин.

Четверо авроров опустили свои палочки. Газеты могут публиковать что угодно, но они знали, кто победил Темного Лорда, а один взгляд на картину вокруг сказал им, что тут произошло.

— Хорошо, сэр. Двое из нас сопроводят вас и помогут ускорить оказание помощи вашей даме.

~*~*~*~

Гарри аппарировал в больницу в сопровождении авроров и проследил, чтобы Гермионе оперативно оказали помощь. Он сидел у кровати Гермионы, держа ее руку, и отказывался оставить ее с момента прибытия.

Только через полчаса, когда целитель убедил его, что с девушкой все будет в порядке, Гарри позвонил ее родителям. Дэн ответил после первого же гудка.

— Она в порядке, Дэн. Я успел, и этот ублюдок больше никому не доставит проблем. Мы сейчас в больнице, ее только что осмотрели и излечили травмы. О, еще я задал ей вопрос, и она сказала «да»!

Гарри передал трубку Гермионе, которая хотела поговорить с мамой. Но спустя несколько минут вошли непрошеные гости, и счастье будто бы покинуло палату. Впереди отряда авроров стояла женщина, вызывавшая ассоциации разве что с мерзкой жабой. О, как же Гарри ненавидел ее приторный голос!

— Гарри Поттер, вы арестованы за убийство героя битвы за Хогвартс Рональда Уизли.

— Ничего, что он пытался изнасиловать мою невесту?

Ухмылка на ее лице дала понять, что их ждут плохие новости, но они и не предполагали насколько.

— Закон постановляет, что невозможно изнасилование чистокровным волшебником магглорожденной ведьмы или полукровки. Девушки должны быть рады, что столь благородные люди оказали им внимание.

Гарри был так шокирован, что авроры смогли схватить его и защелкнуть на запястьях запирающие магию браслеты прежде, чем он успел среагировать.

— Когда, черт возьми, такие законы вступили в силу и почему они не были опубликованы?

— Ах, мисс Грейнджер, но они были опубликованы и вступили в силу в сентябре, одновременно с законом, признающим преступлением прерывание беременности, наступившей в подобных обстоятельствах. Целитель проинформировал нас, что вы прошли такое прерывание, и семья Уизли потребовала применения закона по всей строгости, так что вы тоже арестованы.

Гермионе так же защелкнули браслеты, после чего последовал контрольный выстрел:

— Специальное заседание Визенгамота уже созвано, и вы предстанете перед судом немедленно. Думаю, мы закончим с этим еще до праздника.

В Кроули двое родителей бессильно слушали телефон, в то время как их дочь и будущий зять были фактически приговорены к смертной казни. Эмма была абсолютно подавлена, а Дэн потянулся за ожерельем. Он понимал, насколько беспомощны они перед магией, и надеялся, что сможет узнать способ помочь детям от волшебных домовых эльфов. А еще он верил в Гарри Поттера...

~*~*~*~

Вскоре они поняли, что Амбридж имела в виду под «специальным заседанием». Это была комиссия из пяти человек, но учитывая, что трое из них были самой Амбридж, Люциусом Малфоем и Перси Уизли, Гарри и Гермиона понимали, что обречены. Еще одной подсказкой было присутствие дементора, готового привести приговор в исполнение. Единственными зрителями была оставшиеся в живых члены семьи Уизли, жаждавшие крови, а Молли, похоже, и вовсе была готова получить ее лично и наиболее болезненным способом. Артуру даже пришлось наложить на жену заклинание молчания, поскольку та вопила как сумасшедшая.

Спектакль начался с допроса Гермионы.

— Мисс Грейнджер, вы обвиняетесь в уничтожении ребенка мистера Рональда Уизли. Что мы можете сказать в свое оправдание?

— Будет ли иметь хоть какое-то значение, если я укажу, что этот ублюдок изнасиловал меня, что было противозаконно на тот момент, а прерывание беременности произошло в другой стране и в период, когда еще не нарушало законов Британии?

Слова Амбридж «Пустые формальности!» дали понять обоим, что это последний их час на земле.

— Тогда я признаю себя виновной и единственное, о чем сожалею, что это не я убила этого ублюдка!

— Мистер Поттер, вы обвиняетесь в убийстве мистера Рональда Уизли. Что мы можете сказать в свое оправдание?

— Мы все знаем, что мои слова не имеют значения, так что давайте прекратим эту пародию на судебный процесс. Он пытался изнасиловать мою невесту, и я убил этот кусок дерьма. Можете интерпретировать это так, как пожелаете.

— Внесите в протокол, что мистер Поттер признал свою вину, но не раскаялся. Поскольку оба признали свою вину, мне остается только озвучить приговор. Вы оба получите поцелуй дементора немедленно.

Ухмылка на лице этой суки была не слишком приятным зрелищем, так что Гарри постарался подпортить момент.

— О, Гермиона, смотри, они уже притащили одного. Оказывается, в Министерстве умеют планировать до того, как делать что-то!

Амбридж явно была не в восторге.

— В благодарность за ваше доверие, мистер Поттер, вы можете насладиться зрелищем, как правосудие свершится над вашей невестой.

Двое авроров хотели помочь Гермионе встать, но она оттолкнула их и подошла к Гарри.

— Помни, Гарри, я буду любить тебя вечно, в этом и ином мире. Я буду ждать тебя, любимый, — затем она от души поцеловала его, прежде чем повернуться к разъяренной семье Уизли. — Ваш сын был дерьмом, сбежавшим при первых трудностях. Герой умер, вопя как трус, которым он и был. Мы покажем вам настоящих героев! — она прошла прямо к дементору. — Давай, уродец. Меня целовал Рон Уизли, по сравнению с ним это будет даже приятно!

Она даже не дернулась, пока отвратительная тварь высасывала ее душу; никто никогда не видел ничего подобного. Впрочем, запах паленой плоти тоже был необычен, пока один из авроров не заметил, что браслеты, надетые на Гарри, раскалились до красна от количества поглощаемой ими магии, оставляя глубокие ожоги на запястьях. Когда искра жизни покинула глаза Гермионы, браслеты начали остывать — больше не за что было бороться.

— Что ж, мистер Поттер, похоже, вас ждет важное свидание.

Под взглядом Гарри авроры отступили. Он встал самостоятельно, перед тем как сделать заявление:

— Клянусь, что отомщу Малфоям, Уизли и персонально тебе, сука, за то, что вы сотворили с Гермионой. В этом или ином мире я буду ждать вас.

Ухмылка Малфоя могла бы заставить позавидовать даже Снейпа.

— Что ж, парень, жди. А мы насладимся жизнью, растрачивая богатство Поттеров и Блэков.

Гарри не стал им говорить, что сегодня оставил завещание в «Гринготтсе». Со смертью Гермионы единственным наследником становился его крестник Тедди Люпин. Средства уже были переведены в австралийское отделение «Гринготтса», а о Тедди до достижения им семнадцати лет будет заботиться трастовый фонд, после чего ему перейдет все состояние. Грейнджеры будут в безопасности на острове Блэков, а все остальное гоблины заблокируют до достижения Тедди возраста наследования.

Гарри подошел к бездушной оболочке его Гермионы и взял ее за руку.

— Скоро я буду с тобой, любимая.

И дементор высосал вторую за сегодня душу.

Самодовольные улыбки присутствующих были сорваны, когда дементор взорвался от магической нестабильности, раскидав по всему залу куски приборов, светильников и тел.

~*~*~*~

Гарри не чувствовал боли. Если это смерть, то ее явно переоценили! Он ощущал присутствие рядом с собой, присутствие, которое он знал почти так же хорошо, как собственное. А значит, его Гермиона с ним! Их любовь преодолела барьеры, и теперь они будут вместе всегда! Порожденная осознанием этого волна счастья была огромна, словно их души объединились в чем-то более интимном, чем физическая близость. Эта мощь оказалось чрезмерной для сосуда, в котором они содержались, и они ушли. Она пропала, а его несло одного в абсолютной пустоте.

Неизвестно, минуты прошли или годы, но следующим, что Гарри осознал, было его «пробуждение» в месте, моментально опознанном им как вокзал Кингс-Кросс. Но на этот раз там не было ожидающего его Дамблдора. Это был не сон, а реальность. Гарри стоял там с багажной тележкой, а его драгоценная Хэдвиг смотрела на него из клетки, стоявшей на сундуке.

Пытаясь понять, что за чертовщина происходит, он услышал хорошо знакомый голос. Последний раз, когда он его слышал, женщина кричала, что ублюдочный убийца и его шлюха должны получить то, что заслуживают.

— Все забито магглами, ну конечно!

Молли Уизли никто бы не смог обвинить в том, что она слишком тихая, так что все в пределах десяти ярдов [около 9 м] должны были услышать этот комментарий.

— Так, какой у нас номер платформы?

Она посещала школу семь лет и отправляла туда своих детей последние девять! Как вообще можно было забыть номер платформы? Получается, вся эта эпопея знакомства с Уизли была постановкой?

Одно Гарри знал наверняка, в этот раз он не хотел иметь с ними ничего общего. Отвернувшись, он пытался понять, как вообще оказался здесь первого сентября 1991.

— Девять и три четверти! — пискнула Джинни.

Гарри успел заметить мстительное выражение на ее лице, когда Гермиона встретила свой конец, и не собирался забывать это.

Подсказка следовала за подсказкой, каждая еще более громкая и явная, чем предыдущая, пока в конце концов Гарри не почувствовал, что его схватили за руку.

— Здравствуй, дорогой, — сказала Молли с приторной улыбкой. — Первый раз в Хогвартс? Рон тоже новичок!

Больше всего Гарри хотелось начать разбрасывать заклинания, но посреди Кингс-Кросс это было не лучшей идеей, так что ему пришла в голову другая мысль.

— Мэм, я вас не знаю и понятия не имею, о чем вы.

— О, ерунда, дорогой мой, мы быстро это исправим. Фред, Джордж, помогите мне с этой тележкой, а ты иди со мной.

Как он и предполагал, Молли потащила его к порталу. Глубоко вдохнув, он заорал во все горло:

— Помогите! Кто-нибудь, помогите! Эта женщина пытается меня похитить!

Может быть, магглы и не способны аппарировать, но они могут двигаться крайне быстро, если в опасности ребенок. Кингс-Кросс по воскресеньям достаточно загруженная станция, и люди ринулись на Молли со всех сторон. Близнецы и Перси не остались в стороне и так же были задержаны. Рон столкнулся с несчастным случаем в виде удара гарриным локтем по челюсти, когда тот пробегал мимо, а Джинни просто стояла, глядя на происходящее с изумлением и ужасом.

Какая-то добрая женщина поинтересовалась, где родители Гарри, на что тот ответил, что они умерли, и он собирался в гости к двоюродной бабушке. Беспалочковое заклинание для отвода глаз, и ему удалось сбежать. На самом деле Гарри не хотел даже приближаться к Хогвартсу, но на поезде должна быть Гермиона, а он был готов отправиться хоть в ад, чтобы спасти ее. Что должно было стать по-настоящему трудным, так это притвориться, что он не знает свою невесту. Гарри твердо знал, что он плохой актер.

Гарри выпустил Хэдвиг, чтобы та сама летела в замок, беспалочковой магией уменьшил клетку и свой сундук, после чего помчался через барьер к девушке.

Он сел в поезд, когда тот уже готовился к отправлению, и собирался отправиться на поиски Гермионы, когда та появилась, таща свой тяжеленный сундук по проходу. Она подняла взгляд, и карие глаза встретились с зелеными. На секунду Гарри готов был поклясться, что он увидел в них узнавание. Хотя он же Мальчик-Который-Выжил, и Гермиона наверняка читала о нем. Видимо, так и было.

— Тебе помочь?

Гермиона словно язык проглотила. Это было непривычно для Гарри, но когда он наклонился, чтобы помочь ей с тяжелым сундуком, то и сам онемел. На ее пальце было то самое кольцо с бриллиантом, что он сам туда надел.

Гарри прикоснулся к бриллианту, дабы убедиться, что глаза его не обманывают.

— Гермиона? Моя Гермиона?

— В этом мире и ином. Это действительно ты, Гарри?

— Я тот же Гарри, который надел это кольцо на твой палец. Но как это возможно?

Гермиона покачала головой.

— Я сама ничего не понимаю!

После этого она прыгнула в его объятья и поцеловала как в последний раз.

Ее действия окончательно убедили Гарри, что это реальность, или они оба видят сон, настолько реальный, чтобы не делать различий.

Гарри уменьшил ее сундук и положил ей в карман, после чего они пошли искать пустое купе, ведь то, о чем они хотели поговорить, было не для чужих ушей. Наконец, найдя искомое и заперев заклинанием дверь, Гарри усадил Гермиону себе на колени. Они оба нуждались в физическом контакте, чтобы не забывать, что все это происходит на самом деле.

— Я хотела сойти с поезда, Гарри, как только поняла, что здесь нет ни тебя, ни Уизли.

— Просто я понял, что мое знакомство с рыжими было спланировано. А когда я не заглотил наживку, Молли схватила меня за руку и потащила. Я заорал как резаный, что меня хотят похитить, и последнее, что я видел, это как их задержала полиция! Всех, кроме Рона. От оказывающих ему первую помощь я услышал, что возможно сломал ему челюсть. Неплохое начало, но для них все будет намного хуже, если у меня появится возможность сделать еще что-то.

Гермиона уткнулась ему в плечо, и он почувствовал слезы, капающие ему на рубашку.

— Прости, Гарри, без моей палочки мне с Роном было не справиться.

Гарри крепко ее обнял.

— Гермиона, тебе не за что извиняться. Ты не сделала ничего, чтобы спровоцировать его, да и я все равно не верю этому подонку. Один дружеский поцелуй не дает ему права на твое тело. «Нет» всегда значит «нет», и я не хочу быть частью общества, где считают по-другому.

— Спасибо что понимаешь. Я и подумать не могла, что он сотворит нечто подобное, а когда поняла его намерения, он уже забрал мою палочку. Кажется, мой мозг на время отключился, потому что следующее, что я помню, это одиночество и желание сбежать. Ты не представляешь, как много для меня значило твое предложение отправиться в Австралию со мной. Ты всегда был со мной, Гарри, думаю, у меня не было и шанса устоять перед нашими чувствами.

— Ты всегда была на первом месте для меня, Гермиона. Не важно, кто был со мной, Чжоу или Джинни, я всегда ставил тебя на первое место. Просто я был слишком глуп и не понял, что это значит. Но здесь инцидента с Роном еще не было и уже не будет. Шансов, что мы с ним станем друзьями, просто нет. А если он приблизится к моей девушке, то даже не успеет понять, что случилось. Похоже, со мной остались не только знания из прошлого, но и способности к беспалочковой магии. Но это еще нужно будет проверить. И похоже, что теперь мой шрам — это просто шрам. Точно мы это узнаем сегодня на празднике, если он не отреагирует на Квиррелла.

— Черт, Гарри, мне теперь придется научиться играть в шахматы? Ненавижу эту проклятую игру!

— У нас есть знания, которые позволят все изменить, и я собираюсь так и сделать. Пусть идет к черту сохранение временной линии, где ты была изнасилована, мне больше нравится та, где мы поцеловались, еще не выйдя из подросткового возраста. Плевать на всех остальных, пока мы в порядке. Кстати, для объяснений с твоим отцом насчет этого кольца мне может потребоваться Хагрид в качестве телохранителя.

— Даже не надейся, что я его сниму. Понятия не имею, как оно сюда попало, но и про то, как сюда попали мы сами, я знаю не больше. Так почему появление кольца должно быть таким невероятным? Ты же знаешь, мои мама с папой любят тебя... Ну, по крайней мере, любили раньше.

— Раньше нам было по восемнадцать, а не по одиннадцать! Твой отец, наверно, прибьет меня, после чего уступит место твоей маме, чтобы она завершила начатое.

— Мне будет двенадцать меньше чем через три недели!

— Так это все меняет, вот тогда ему и скажем!

Гермиона хихикнула, прижавшись к Гарри. Они оба поняли, что им надо не только понять, как они сюда попали, но и разобраться с кучей других проблем. Впрочем, прямо сейчас все это могло подождать, ведь убедить друг друга, что они действительно живы и вместе едут на Хогвартс-экспрессе как первогодки, было намного важнее.

У них еще будет полно времени на исследования, когда они прибудут в Хогвартс, учитывая, что они уже сдали СОВ по большинству предметов, и будут проходить программу первоклашек.

Они приятно проводили время, прижавшись друг к другу, что давало так необходимую им уверенность, когда их грубо вернул к реальности пытающийся вломиться в купе хорек. Но не успел Гарри приготовиться к драке, как неожиданный поцелуй Гермионы выбил все мысли из его головы; а когда она прервалась, чтобы вдохнуть воздуха, Малфоя и его припевал уже и след простыл.

— Пора определяться с нашими планами, любимая. Если ты хочешь зайти в Хогвартс, послать Дамблдора к черту и отправиться прямиком домой, я целиком и полностью «за». Но решать надо сейчас.

Ее поцелуй в этот раз был намного нежнее.

— Я же знаю тебя лучше всех, Гарри Поттер. У тебя на душе куча шрамов, которые у нас появился шанс исцелить. Здесь еще жив Сириус! А еще Седрик, Ремус, Тонкс, её отец и многие другие. И в наших силах сохранить эти жизни!

Гарри крепко ее обнял после таких слов.

— Извини, любимая, но я не смогу выдержать эти семь лет еще раз. Рон подписал себе смертный приговор своим поступком, это не обсуждается. Амбридж, Малфой и Перси были в комиссии, которая приговорила тебя к поцелую дементора, а Молли была главным зачинщиком всего этого судебного процесса. Пощады не будет никому из них.

— А я и не говорю, что кто-то из них ее заслуживает, ведь проявлять милосердие к нам они и не думали! Я только имела в виду, что нужно наметить несколько конкретных целей. И первое, что надо решить, это будем ли мы уничтожать Волдеморта?

— Ну уж точно в этот раз я не собираюсь бросать тебя и стоять смирно, когда этот урод запустит в меня Авадой. Мы можем уничтожить крестражи, а потом спокойно решим, что делать дальше. В день, когда я дал тебе это кольцо, я надеялся, что мы с твоими родителями отправимся на остров Блэков на Бермудах, и эта идея мне все еще нравится. А остальные пусть разгребают проблемы, которые сами же и создали.

— Звучит, конечно, заманчиво, но сейчас у нас нет доступа на остров Блэков и не будет, пока мы не вытащим Сириуса из Азкабана. Кстати, я не дала тебе сейчас размазать Малфоя по стенке как раз потому, что дневник Риддла, один из крестражей, все еще у его отца, и мы не узнаем, что он будет делать с ним, до следующего лета. Можно будет устроить засаду в тот день в Косом переулке и забрать эту проклятую вещь. Я не хочу снова окаменеть или смотреть, как ты дерешься с чертовым василиском, спасая эту... Уизли.

— Я понял, любимая. Если уничтожить Малфоя сейчас, мы потеряем дневник. Хотя это точно равный обмен?

— Сам решай, Гарри. Все зависит от твоих целей. Если мы собираемся позволить Волдеморту захватить страну, то можем скинуть Малфоя с Астрономической башни прямо сегодня.

— А я тут все никак не могу решить, что лучше: скормить Рона Пушку или запереть его в туалете с троллем? Если следующую тысячу лет он проведет в унитазе в компании Миртл, то это будет неплохим наказанием.

— Зачем ограничиваться чем-то одним? Можно ведь дать троллю прибить его, а потом скормить останки Пушку, — весело фыркнула Гермиона. — Ладно, шутки в сторону, надо решать судьбу Волдеморта, а остальное уже будет зависеть от этого. Еще нам надо быть осторожнее, чтобы не показать свою информированность, и постараться удержаться в тени. Хотя это будет трудновато для Мальчика-который-выжил!

Гарри еще раз ее поцеловал.

— Ну, моя новая философия проста — я никому, кроме тебя, не доверяю. В этот раз мы не два наивных ребенка, а любого, кто нас такими посчитает, ждет крайне неприятный сюрприз. Давай просто наблюдать за реакциями «взрослых» вокруг и попробуем вычислить тех из них, кто ведет свою игру. Сейчас наша главная проблема в том, что, по-моему, я не проживу ночь без твоих объятий. Вы, мисс Грейнджер, вызываете зависимость, и я честно признаю, что «подсел».

На этом обсуждение закончилось, поскольку Гермиона решила продемонстрировать свою признательность за такую оценку. В конце концов, мужчина ее мечты сделал ей предложение. Она решила сосредоточиться на этом приятном факте, чтобы забыть все плохое, что было раньше.

За всю дорогу дверь в купе они открывали лишь однажды — захотелось накупить у продавщицы сладостей, ведь в этом времени Гарри только покинул Дурслей и, как обычно, был голоден. А остальные пассажиры было слишком озадачены полным отсутствием семейства Уизли, чтобы обратить внимание на двух первокурсников, всю дорогу просидевших в обнимку.

Когда они сошли с поезда, на платформе уже громыхал знакомый голос Хагрида, созывающего первоклашек.

~*~*~*~

Одно дело было рассуждать, стоит ли позволять Волдеморту захватить Британию, и совсем другое увидеть одинокого Невилла, стесняющегося попроситься к кому-нибудь в лодку.

Пара направилась прямо к нему.

— Привет, хочешь сесть в лодку с нами? — предложила Гермиона.

Невилл с огромным облегчением пробормотал: «Конечно». После этого они втроем сели в суденышко и разговорились, пока оно неторопливо везло их к новой жизни.

— Я Гермиона, а это Гарри. Мы новички в магическом мире и, хотя прочитали кучу книг, надеемся, что кто-нибудь поможет нам освоиться.

Это была самая длинная речь, которую услышал в свой адрес Невилл с момента, как бабушка посадила его в поезд.

— Я Невилл. А вы оба магглорожденные?

— Гермиона — да, а я мало отличаюсь, потому что не знал о магии до одиннадцати лет. А ты рос с магами или как мы?

— Я из семьи волшебников, хотя они и сомневались, что я смогу колдовать. Честно говоря, я до сих пор не уверен, что вообще должен быть тут.

Его поза и движения просто вопили о неуверенности в себе и отсутствии какого-либо чувства собственного достоинства. Трудно было поверить, что это был тот же мальчик, который в будущем бросит вызов Волдеморту и уничтожит последний крестраж.

— Невилл, мы тут послушали рассказы о факультетах. Как думаешь, какой из них тебе подойдет?

— Да я буду счастлив, если меня примут хоть куда-нибудь!

— О! Тогда тебе точно на Гриффиндор!

Мальчик шокировано выпучил глаза от заявления Гермионы.

— Пусть ты не уверен, что должен быть здесь, но все равно идешь вперед. По-моему, это гриффиндорская отвага.

— Меня бабушка запихнула в поезд, а я был слишком напуган, чтобы сбежать!

Гарри положил руку на плечо испуганного парня.

— Невилл, если ты подойдешь к стулу, наденешь на голову Распределяющую Шляпу и потребуешь отправить тебя на Гриффиндор, то ей придется это сделать. Этим ты и покажешь свою смелость.

Видно было, что Невилл задумался, хотя и продолжил разговор:

— А вы на какие факультеты собираетесь?

Парочка переглянулась, только сейчас задумавшись о последствиях. Ведь если поместить Гарри, Рона и Питера Петтигрю в одну спальню, то произойдет как минимум одно убийство.

— Мы пока не уверены, Невилл. Думаю, мы достаточно хитры для Слизерина и верны для Хаффлпаффа.

— Гермиона еще и пугающе умна и наверняка подойдет для Рэйвенкло.

— Ну, а Гарри достаточно гриффиндорец, чтобы, спасая друга, воткнуть палочку троллю в нос. Одно знаю наверняка, мы будем на одном факультете или вернемся домой к ужину!

Невилл еще ни разу в жизни не слышал, чтобы кто-то говорил с такой уверенностью. Гарри обнял девочку за плечи, демонстрируя свое полное согласие, и Невилл не мог не спросить:

— Так вы пара?

Гаррина улыбка словно осветила темную воду.

— Гермиона мой лучший друг и моя девушка.

Она погладила Гарри по щеке, и Невилл чуть не опрокинул лодку.

— Но вы же говорили, что вы магглы! Тогда откуда это у тебя?! — спросил он, указав на кольцо Гермионы.

— Мне его подарил Гарри. Красивое, правда?

Невилл не мог отвести глаз.

— О да, очень красивое. Такие кольца были в ходу в древних магических семьях. Когда глава рода надевает это кольцо девушке на палец и та принимает его, то они становятся супругами!

Гарри покачал головой.

— Вот видишь, Невилл, почему ты нам нужен. Я всего лишь подарил своей девушке кольцо, а теперь эта прекрасная девушка — моя жена. Давай ты будешь помогать нам со всей этой магической хренью, а мы тебе — с уроками и домашкой?

Невилл пытался понять эту парочку, но не мог вспомнить никого подобного. Может, потому что никого подобного и не было?

— Для того, чтобы такой брак был заключен, ты должен быть главой древнего рода, а Гермиона должна хотеть выйти за тебя. Но это же бред, вам обоим только одиннадцать!

— Невилл, я — Гарри Поттер, а эта прекрасная девушка была моим лучшим другом многие годы. Это кольцо я нашел в своем хранилище и сразу же подумал о мисс Грейнджер. Даже не знаю, может ли что-нибудь меня порадовать больше, чем возможность называть ее Гермиона Поттер. Думаю, теперь ты понимаешь, почему мы отнюдь не расстроены этой новостью?

— Ты — Гарри Поттер? Малфой весь поезд облазил, разыскивая тебя!

— Просто Гарри, Невилл. Малфой — это мелкий блондинистый мерзавчик?

— А? Да, вроде похож. Гарри, если все это правда, то, когда в Большом зале зачитают ваши имена, поднимется неслабый переполох. Мистер и миссис Поттер. С ума сойти!

Все разговоры утихли, потому что, наконец, показался Хогвартс. Хотя Гарри и Гермиона и прожили в нем шесть лет, но все равно от открывшегося вида у них перехватило дыхание.

Они покинули лодки, и МакГонагалл как раз закончила свою вводную речь о факультетах, когда объявился Малфой. Стоило ей покинуть вестибюль, как он оттолкнул Невилла и протянул свою наманикюренную руку Гарри.

— Меня зовут Малфой, Драко Малфой. Ты скоро узнаешь, что некоторые волшебные семьи гораздо лучше прочих, Поттер. Ты же не собираешься заводить друзей не того сорта? Я помогу тебе сделать правильный выбор!

Гарри посмотрел на протянутую руку и постарался сдержаться.

— С чего ты решил, что мне на роль пресс-секретаря понадобится такое мелкое высокомерное белобрысое ничтожество как ты? Ты разбрасываешься именем Малфой, словно оно должно что-то значить. Ладно, я скажу, что оно значит для меня. Твоему отцу не хватило мужества или уверенности, чтобы отстоять свои убеждения, и он откупился от тюремного заключения. Твоя тетка — психопатка и сейчас гниет в Азкабане. И тебе хватает наглости стоять здесь и указывать мне, какие из волшебных семей лучше других? Почему бы тебе не прихватить своих тупиц и не свалить плакаться к папочке?

Драко был в ярости! Да он вообще понимает, с кем связался?

— Поттер, когда мой отец узнает об этом...

Гарри посмотрел Драко в глаза.

— Он сделает то же, что его сын, — обмочится. Я разобрался с его хозяином, когда мне был год, так с чего ты решил, что испугаюсь рабов?

Драко попытался выдержать взгляд Гарри, но плаксивые ноты в голосе сказали всем первокурсникам, кто победил:

— Малфои никому не служат.

— Можешь убеждать себя и дальше, хотя все вокруг сейчас могут представить, как твой отец, стоя на коленях, целует подол мантии Волдеморта.

Вскрики из-за произнесенного Гарри имени были скрыты появлением хогвартских привидений. МакГонагалл вернулась раньше, чем Малфой смог придумать остроумный ответ, так что он отошел, бормоча угрозы отомстить.

Гарри схватил Невилла и подтащил поближе.

— Невилл, не позволяй этому придурку толкать себя! Ты стоишь дюжины Малфоев.

Минерва собиралась сделать мальчику замечание за ругань, но поняв, что он делает, решила сделать вид, будто не услышала высказывание. Похоже, у мистера Поттера появился друг, и хотя Августа перестаралась, опекая Невилла, из него еще можно сделать нормального парня.

Профессор повела первогодок в Большой зал на распределение.

Гарри с Гермионой были слишком заняты, гадая, сколько еще времени потребуется Уизли, чтобы добраться сюда, так что даже не заметили, когда Распределяющая Шляпа закончила свою песню и отправила Ханну Эббот на Хаффлпафф.

Когда МакГонагалл вызвала Дафну Гринграсс, а Гермиона все еще оставалась на месте, парочка поняла, что их шансы остаться в тени примерно такие же, как у Амбридж попасть обнаженной на календарь. Гарри, конечно, знал, что у магического мира свои странности и причуды, но сомневался, что фото «влюбленной амфибии» будут пользоваться спросом.

— Невилл, события могут пойти вразнос. Просто помни, что ты наш первый друг в мире магии, и не беспокойся о той ерунде, которая будет происходить вокруг нас. Мы можем позаботиться о себе и своих друзьях.

Когда прозвучало его имя, а Грейнджер так и не было упомянута, Невилл понял, о чем говорил Гарри. Это событие будет обсуждать весь замок... Нет, вся магическая Британия сойдет с ума от новости, что Мальчик-который-выжил женился раньше, чем поступил в Хогвартс, да еще и на магглорожденной впридачу.

Невилл расправил плечи.

— Ребята, я займу вам места за столом Гриффиндора!

Он решительно прошел к табурету, и Распределяющая Шляпа, пробыв на его голове меньше тридцати секунд, выкрикнула: «Гриффиндор!» Его сияющая улыбка позволила Гарри с Гермионой понять, что у них появился друг на всю жизнь.

Минерва смотрела на следующий пункт в списке, страстно желая, чтобы ей не пришлось читать его вслух. Ее взгляд переместился на двух детей, которые стояли, взявшись за руки, будто в надежде, что случиться чудо, которое предотвратит ураган, готовый обрушиться на их головы. Еще она надеялась, что Альбус подавится своими чертовыми лимонными дольками, за то, что оставил Гарри расти вне их мира.

— Мистер и миссис Поттер!

Минерва подумала, что даже появление Волдеморта в балетной пачке не привлекло бы больше внимания, чем парочка, идущая к ней, держась за руки. Они вместе умостились на табурете, в то время как шляпа растянулась, чтобы накрыть обе головы.

— Мистер и миссис Поттер, позвольте мне быть первой поздравившей вас с недавней свадьбой, и добро пожаловать обратно!

— Э, спасибо конечно, а нас никто больше не слышит?

— Только мы трое посвящены в то, что говорится при распределении, мистер Поттер.

Это обрадовало Гермиону, у которой была куча вопросов, требующих ответов.

— Вы знаете, что мы вернулись во времени. Есть идеи, как это произошло?

— Стечение обстоятельств, миссис Поттер. Вы помните, что сказали своему мужу, когда он надел кольцо Поттеров вам на палец?

— Конечно и вряд ли когда-нибудь забуду! Я сказала, что буду любить тебя вечно, Гарри, в этом мире и ином.

В глубине сознания Гермионы забрезжило понимание.

— Как обычно, все правильно, миссис Поттер. Ваш муж использовал те же слова, когда делал вам предложение, что создало удивительно прочные узы брака. Когда ваши души поглотил один и тот же дементор, то они объединились с такой силой, что тварь порвало в клочья. Добавлю, что то же самое произошло с большинством из находившихся в помещении.

— Но это не объясняет, почему мы вернулись, — сказал Гарри.

Они почувствовали что-то, что можно было расшифровать как сожаление, испытываемое древним магическим артефактом.

— Вы оба отдали все ради победы над злом, но были преданы магическим обществом. Заблудшие люди не позволили вам полностью раскрыть свой потенциал, а ведь с помощью этой юной леди вы могли бы начать новую эру в развитии волшебного мира. Вместо этого произошел инцидент, заставивший вас обоих покинуть страну, а всякие отбросы смогли обманом прорваться обратно на вершину без всякого сопротивления. Ваша работа только начиналась после победы на Риддлом, но вы, естественно, предпочли помочь любви всей вашей жизни.

Гермиона почувствовала, что эта старая драная тряпка намекает на ее вину в произошедшем. Нет уж, ею уже достаточно помыкали.

— Это все еще не объясняет, почему мы здесь. Не могли бы вы все же ответить на вопрос? Нам достаточно Дамблдора с его играми и нежеланием давать ответы.

— Силы, которые решили послать вас назад, сохранив вашу память и способности, понимают ваше желание отомстить, но у них были свои резоны. Чтобы наш мир выжил, эта теория о чистоте крови должна быть уничтожена. Нам нужна революция, и вы двое были избраны ее возглавить.

— Черт! Я никогда этого не хотел и не просил. У нас есть выбор?

— Конечно есть, мистер Поттер, но судя по требованию мистера Лонгботтома направить его на Гриффиндор, могу сказать, что вы его уже сделали. Вы оба по своей сути хорошие люди, которые не будут колебаться, делая сложный выбор. Вернуть вам ваши жизни и друг друга было самим меньшим, что для вас можно было сделать. Поскольку Гермиона теперь миссис Поттер, жена главы дома Поттер, то это кольцо будет само появляться на ее пальце, показывая ее бесспорный и неизменный статус всем вокруг.

Когда ее назвали «миссис Поттер», Гермиона немного успокоилась... ненадолго.

— Ладно, такая версия немного лучше, чем все, что мы смогли придумать сами. Но не пора ли продолжить распределение? Мы тут сидим уже вечность, — Гермиона могла поклясться, что Шляпа хихикнула.

— На самом деле, прошло не так много времени, этот способ общения довольно быстр. Я так полагаю, что снова обоих на Гриффиндор?

— Только если отправите Рона Уизли в другое место, — прорычал Гарри.

— К сожалению, не думаю, что могу это сделать. У него нет верности, нужной для Хаффлпаффа. Рэйвенкло, очевидно, исключаем сразу. У него достаточно амбиций для Слизерина, но хитрости не наблюдается.

Но Гермиона не собиралась просто ждать.

— Ему удавалось водить нас за нос все эти годы. Думаю, там ему самое место.

— Могу я предложить вам Рэйвенкло?

— С Чжоу и Мариэттой? Без шансов!

— Хаффлпафф?

— Джастин и Эрни хуже братьев Криви, тех я хотя бы мог игнорировать, — отмел Гарри.

— Тогда я даже не знаю...

— Кроули.

— Простите, миссис Поттер, я вас не понял. Такого факультета нет.

— Да, но там мой дом. Я имею в виду, что мы валим нахрен отсюда сегодня же и из страны в течение недели. По крайней мере, будет шанс дожить до двадцати.

Гарри не нужны были слова, чтобы понять — терпение Гермионы лопнуло. Видимо, до Шляпы тоже это дошло, поскольку та неожиданно выкрикнула: «Гриффиндор, покои для женатых!»

К счастью, она успела это до того, как Гермиона собралась выполнить свою угрозу.

— Что насчет Рона? — спросил Гарри перед тем, как снять Шляпу.

— Отправлю его куда-нибудь.

— Отправьте Луну на Гриффиндор в следующем году, — успела добавить Гермиона, прежде чем МакГонагалл подняла старую шляпу с их голов.

Подтверждение Распределяющей Шляпой их брака погрузило Большой зал в абсолютную тишину, которая держалась и пока они направлялись к своим местам рядом с Невиллом, и пока он поздравлял своих новых друзей. Тишина пропала лишь тогда, когда МакГонагалл озвучила имя следующего первокурсника.

Пару просто закидали вопросами, которые они игнорировали, предпочитая следить за реакцией преподавателей и разговаривать с Невиллом. Гарри не почувствовал боли в голове, когда Квиррелл повернулся к ним затылком, так что был неплохой шанс, что шрам стал просто шрамом. Вечно хмурое выражение лица Снейпа было совершенно нечитаемым, а вот обычно безмятежный Дамблдор выглядел так, словно проглотил осу. Его даже пришлось толкнуть, когда закончилось распределение, чтобы он подал сигнал к началу праздника. Старому волшебнику, очевидно, надо было многое обдумать.

Гарри предполагал, что ему придется посетить кабинет директора, причем, скорее раньше, чем позже. Дамблдора ждет разочарование.

Они как раз закончили есть, когда директор встал, чтобы сделать обязательные объявления. Снова им напомнили, что Запретный лес таковым и является, и снова коридор третьего этажа был смертельно опасен.

К башне Гриффиндора их сопровождала МакГонагалл. Отсутствие одного старосты и наличие на факультете супружеской пары заставило ее взять эту обязанность на себя. Но Гарри не был уверен, не являлось ли это просто попыткой допросить их до вызова к Дамблдору, так что они решили использовать директорской стиль — не врать, но и не раскрывать всей правды.

— Где вы познакомились?

— Мы встретились в первый день в школе. Мы уже много лет дружим.

О маггловских школах профессор имела смутное представление, потому продолжила:

— Когда вы поженились?

— Похоже, что сегодня в поезде, — Минерва внимательно на них посмотрела, и Гарри продолжил: — Мы и так собирались пожениться в будущем, но кольцо, которое я подарил ей, означает, что мы поженились сегодня.

— Где вы взяли это кольцо?

Гарри изобразил недоумение.

— Это фамильное кольцо Поттеров, а я глава рода как последний представитель семьи Поттер. Почему я не могу подарить кольцо моих предков своей девушке?

Теперь был черед МакГонагалл удивляться:

— Мистер Поттер, где вы все это узнали?

— Нам рассказал наш новый друг Невилл. А почему я не должен знать свои права?

Они как раз достигли портрета Полной Дамы, так что ответа удалось избежать. Сообщив Поттерам пароль, она провела пару дальше по коридору, остановившись у доспехов в нише.

— Чарльз, у нас есть пара в покои для женатых, — она повернулась к парочке: — Вам надо установить пароль на вход.

Гермиона даже не раздумывала:

— Австралия!

Вопросительное выражение лица МакГонагалл требовало ответа.

— Моя семья подумывала о переезде туда. Мы с Гарри даже начали поиски магических школ, чтобы определить, какая часть страны больше нам подойдет. Некоторые из них просто превосходны, а теплый австралийский пляж явно лучше старого промозглого шотландского замка.

«Чарльз» отодвинулся в сторону, открывая скрытую дверь. Они оказались в уютной двухкомнатной квартире, с собственной огромной спальней, гостиной, ванной комнатой и небольшой кухней. Здесь можно было неплохо устроиться.

Мысли Минервы же все еще были заняты паролем.

— Мистер Поттер, вы действительно собираетесь переехать в Австралию? Ваши родители хотели бы, чтобы вы учились здесь.

— Профессор, всю мою жизнь мне твердили, что мои родители были никуда не годными тунеядцами и алкоголиками, погибшими в автомобильной аварии. Так что ваши слова об их якобы желаниях для меня ничего не значат.

МакГонагалл не могла поверить в то, что услышала.

— Джеймс и Лили Поттеры были одними из самых добрых и храбрых людей, которых я когда-либо встречала. В нашем мире они герои!

— А их сына заставляли жить в чулане и обращались с ним как с рабом. Если у вас так относятся к героям, профессор, то возможно вы поймете, почему Австралия кажется нам весьма привлекательным вариантом.

Минерве нечего было сказать. Она предупреждала Дамблдора в ту ночь, что он совершает ошибку, оставляя там Гарри, и, похоже, пришло время за это расплачиваться. Если Гарри Поттер покинет Хогвартс и переведется в другую школу, это нанесет сокрушительный удар по репутации Хогвартса и его директора. Альбус хотел поговорить с мальчиком сегодня, но теперь она считала, что это может стать еще одной большой ошибкой. Кроме того, хотя дети и выглядели достаточно откровенными, она почувствовала, что их ответы были тщательно продуманы. Это не совсем то, чего ожидаешь от первокурсников.

Еще Альбус попросил Минерву узнать, не видел ли Гарри семью Уизли. Вопрос был странный, но и директора сложно было назвать нормальным.

— Похоже, что у нас пропало несколько студентов. У них примечательные рыжие волосы. Вы их, случайно, на станции не видели?

— Их мать, случайно, не маленькая толстая женщина с очень громким голосом и отвратительной властной манерой поведения?

Минерва не была уверена, что на это можно сказать.

— Никогда не слышала, чтобы ее так описывали, но это вполне может быть она. Так вы их видели?

— Ну, на Кингс-Кросс эта женщина орала что-то про магглов и платформу 9 ?, затем схватила меня и потащила куда-то. В школе нас учили, как поступать в таких случаях: надо изо всех сил закричать «На помощь!» Я так и сделал!

Минерва уже боялась продолжать спрашивать:

— И что было дальше?

— Когда я последний раз видел этих психов, полицейские уводили их в наручниках, а я пошел к поезду искать Гермиону.

Не такого дня она ожидала, вставая сегодня утром. Но это было еще не все, миссис Поттер припасла для нее последний удар:

— Профессор, мы должны информировать вас, как нашего декана, если соберемся покинуть школу. В соответствии с «Историей Хогвартса» у нас есть такое право, как у женатой пары. Мы собираемся уйти после последнего урока в пятницу, чтобы провести выходные с моими родителями.

Минерва смогла только кивнуть.

— Пожалуйста, подайте мне это прошение в письменном виде после того как получите свои расписания завтра. Я понимаю, что неожиданный брак мог вас несколько шокировать, так что если я могу чем-то помочь — не стесняйтесь спрашивать.

Но строгая дама была ошарашена дерзким ответом Гермионы.

— Профессор, это наша первая брачная ночь. Думаю, мы вполне справимся без чьей либо помощи.

Профессор, покраснев, оставила их в покое. Гарри был ошеломлен.

— Гермиона Джейн Поттер, что это сейчас было? Ты же знаешь, что нам обоим только одиннадцать и это должно случиться еще не скоро.

Она поцеловала мужа.

— Гарри, если мы хотим, чтобы нас воспринимали всерьез, то надо формировать отношение уже сейчас. То, что мы делаем — наше личное дело, но я собираюсь напоминать им о нашем браке при каждой возможности. Если мы будем вести себя как дети, то так к нам и будут относиться. Они наверняка постараются вести нас в нужном им направлении, утверждая, что, как взрослым, им лучше знать, что делать. Но мы то оба понимаем, что это не так.

— Ну, да... Но мы ведь все еще слишком малы для этого, так ведь?

Улыбка Гермионы была тем, чем, как надеялся Гарри, ему никогда не надоест любоваться.

— Любимый, я понимаю, что нам нужно подрасти, у меня ведь даже передние зубы снова большие. Но, с учетом времени проведенного в палатке и в Австралии, мы прожили вместе уже полтора года, так что особой разницы не будет. Я надеюсь, что мой муж будет целовать меня на ночь, и что буду просыпаться в его объятьях каждое утро. А все остальное решится само собой со временем.

Гарри обнял ее покрепче.

— Просто помни, что даже в восемнадцать я был еще весьма невежественен, вон сколько времени мне потребовалось, чтобы сделать предложение. Так что не стесняйся приложить меня чем-нибудь тяжелым, если надо будет обратить мое внимание на то, что я должен сделать. Мне повезло, что ты со мной, и я не хочу разочаровать свою прекрасную жену.

И этими словами он заработал еще один поцелуй.

— Мистер Поттер, вы прекрасно справляетесь. Как думаешь, когда Уизли сюда доберутся?

— Понятия не имею, но могу гарантировать, что они будут в бешенстве. Нам лучше быть готовыми ко всему.

~*~*~*~

Молли Уизли была не в бешенстве, эту стадию она миновала очень, очень давно. Ее легендарный характер проявился во всю мощь, но офицеры полиции не обратили на это ни малейшего внимания. С руками, скованными за спиной, и без палочки Молли оставалось только закатить скандал. Этот скандал и стал причиной, по которой она провела остаток дня в камере. Если бы она сидела тихо и объяснила, что произошедший инцидент был простым недоразумением, всю семью бы отпустили в течение часа.

Вместо этого она вопила как баньши, грозя карами всем причастным, чем сильно ухудшила отношение к себе полицейских, которые начали копать... и ничего не нашли. Не было ни данных о семье, ни контактов с предполагаемым мужем, который похоже работал в правительстве. С учетом полного отсутствия данных на пятерых несовершеннолетних, по-видимому, находящихся под ее опекой, этот набор фактов вызвал бурную реакцию, как в полицейском участке, так и в других учреждениях, привлеченных для оказания помощи.

Первое сентября — один из самых напряженных дней в календаре магического мира; так что инцидент оставался незамеченным, пока Дамблдор не связался по камину с Артуром Уизли. Это, наконец, привело министерские шестерни в движение. Обливиаторам пришлось потрудиться, пока все данные о присутствии Молли Уизли в полицейском участке были стерты, как и приличное количество воспоминаний. После чего переключились на органы опеки, чтобы собрать детей. Даже их животных забрали в центр спасения.

Но хуже всех пришлось Рону. Молли рыдала, когда увидела, что эти проклятые маггловские палачи сотворили с ее мальчиком. Гарри был бы рад узнать, что он действительно сломал Рону челюсть. Мать обнаружила его в госпитальной кровати, восстанавливающегося после операции по скреплению костей челюсти.

Семья в шоке рассматривала его. Неужели эти магглы посчитали Рона оборотнем или вампиром, который будет кусаться, раз обошлись с ним таким образом? После удаления медицинских записей и еще некоторого количества воспоминаний у окружающих последовала поездка в Сент-Мунго, чтобы снять все эти конструкции. Бедный мальчик умер бы от голода через несколько дней!

Таким образом, Молли уже была готова взорваться, когда вела свой выводок в Хогвартс следующим утром. Едва она вошла в Большой зал, ее глаза начали немедленно сканировать помещение в поисках цели. Мелкому засранцу предстояло получить персональный вопиллер, доставленный с шестидюймовой дистанции [около 15 см], пока она будет держать его за горло. Молли отправилась прямиком к нему.

Поттеры сидели за столом, завтракая и обсуждая расписание, только что полученное от МакГонагалл, когда разговоры вокруг начали стихать. Гермиона подняла взгляд как раз тогда, когда Молли собиралась схватить Гарри. Она так и не поняла, как смогла удержаться и использовать просто Петрификус Тоталус, ведь желание влепить этой суке Редукто было практически неодолимым. Как бы то ни было, окаменевшая Молли рухнула на стол, где только что сидел Гарри, лицом прямо в его недоеденную овсянку.

Перси Уизли был зол. Он провел все время после получения значка в мечтах, как будет прогуливаться по этим священным залам, с гордостью демонстрируя школе, что он староста. Вместо этого он пропустил праздник, распределение и возможность отвести первый курс Гриффиндора в их новый дом. Теперь еще и эта первоклашка прокляла его мать. Перси достал палочку, чтобы получить хоть какую-то компенсацию. К несчастью для Перси, палочка Гермионы была уже в ее руке, так что он оказался в том же положении, что и его мать, только без овсянки, смягчившей удар.

Гарри был не менее быстр, чем его жена, и, пока окаменевшая Молли падала мимо, палочка уже была в его руке. Он позволил близнецам достать палочки, прежде чем использовать то же заклинание, что и Гермиона, после чего переключил внимание на Рона. Непонятно, что сильнее расстроило парня, проклятая мать или испорченная овсянка, но, не умея колдовать, тот издал рев и бросился на Гермиону.

Палочка Гарри следовала за Уизли, но он хотел, чтобы Гермиона сама с этим разобралась. И она справилась! Сперва казалось, что она остолбенела, но когда Рон достаточно приблизился, она резко, с разрушительной силой и болезненной точностью ударила ногой в пах нападающего мальчика.

Нижняя часть тела Рона остановилась, но верхняя продолжила движение, сгибая его и давая Гермионе великолепную мишень. Она крикнула: «Ублюдок!», — и врезала коленом ему по носу. Рон стонущей кучей рухнул у ног Гермионы, в то время как ее палочка уже была направлена на младшую сестру.

— Останешься в стороне, или с тобой тоже разобраться?

Джинни взяли с собой только потому, что ее папе надо было на работу, и девочка была дико взволнована, ведь она увидит Хогвартс! Только что она восхищалась волшебным потолком, и вот ее семья уже на полу, а ей самой предстало ужасающее зрелище разъяренной девушки, направляющей палочку на бедную маленькую Джинни Уизли. Она смогла только покачать головой, потому что голос ей отказал.

На секунду Гарри испугался, что Гермиона позволит Рону достать ее. Если бы тот прикоснулся к его жене, ничто в зале не удержало бы его от убийства. Гермиона же явно испытала облегчение после того, как сама наказала этого придурка. Очевидно, она решила разобраться с ним физически, ведь именно это ей было нужно, чтобы вернуть самоуважение. С палочкой в руках Гермиона могла превратить Рона в отбивную в любой момент, а теперь она знала, что и физически он с ней не справится.

Выражение лица Снейпа было практически ликующим, когда он выкрикнул от стола Слизерина:

— По двадцать баллов с Гриффиндора с каждого, и отработки каждый вечер всю неделю. Также это значит, что вы лишаетесь привилегии отлучиться на выходные.

МакГонагалл все еще раздавала расписания, так что к ней Гермиона и повернулась:

— Кто это? И имеет ли он право на такие решения?

— Это профессор Снейп, декан Слизерина. И боюсь, что имеет.

— То есть эта женщина и ее семья напали на нас, а мы получили наказание за самозащиту?

МакГонагалл не оставалось ничего, кроме как ответить:

— Вы должны были предоставить возможность разрешить ситуацию преподавателям.

— Простите, профессор, но я не могу доверить это никому из персонала. Я не буду просто стоять и смотреть, как на моего мужа нападают, пока мы ждем, не соизволит ли кто-то из преподавателей вмешаться. Если бы реакция в нашу защиту была так же быстра, как на раздачу наказаний, то этого разговора бы не было. Вы сами вынудили нас действовать, — она повернулась к Гарри: — Нам нужно забирать что-то из комнат?

Гарри задумался.

— Мы уже прочли все книги, и нам больше не понадобятся пергамент, перья или школьная форма. Так что, думаю, только куртки. О! Ты же до смерти хотела попробовать то заклинание!

Гермиона подняла свою палочку:

— Accio куртки мистера и миссис Поттер.

Взгляды всего зала были прикованы к разыгравшейся сцене. Хотя некоторые из старших учеников и начали посмеиваться над Гермионой, пытающейся использовать призывающие чары, но ровно до того момента, когда в зал влетели две куртки.

Минерва опасалась, что уже знает ответ, но должна была спросить:

— Мистер и миссис Поттер, могу я спросить, что вы собираетесь сделать?

Гермионе пришлось разъяснять:

— Мы пойдем в Хогсмид. Думаю, там есть общественный камин, через него отправимся в «Дырявый Котел», а оттуда автобусом или на такси домой! Сегодняшний инцидент без сомнения показывает, что нам обоим лгали. Если это лучшая магическая школа, то мне жаль остальные. Эта жалкая, отвратительная попытка лишить нас наших прав еще до того, как мы закончили завтрак, в первый же день ясно показывает, чего нам ждать, если останемся тут. Тем более, что ни декан факультета, ни директор не сказали ни слова в нашу защиту.

Теперь и Альбус был втянут во все это. Он был зол на Минерву за то, что она сказала ему вчера, и за отказ привести Гарри к нему в кабинет. И теперь, когда декан Слизерина так удачно нейтрализовал их планы провести выходные вне Хогвартса, все лопнуло в один момент.

— Боюсь, мы не можем позволить вам просто уйти отсюда. Как директор я выступаю в роли опекуна, пока вы находитесь в Хогвартсе, и не думаю, что в ваших интересах покидать его.

Милая улыбка Гермионы никак не сочеталась с ее словами:

— Вы конечно правы, директор, но также вы должны знать, что наш брак отменяет это правило. Или вы надеялись, что нам это не известно? Гарри — мой муж и глава рода, так что об опеке не может быть и речи.

У Дамблдора еще оставались тузы в рукаве:

— Мистер Поттер, разве вы не предпочтете быть в Хогвартсе, чем жить с вашими тетей и дядей?

Гарри не мог поверить в свою удачу:

— О, так вы знали, в каких условиях я живу? Что ж, я и не собираюсь когда-либо возвращаться в тот дом. Но обязательно свяжусь с Министерством, чтобы выяснить, почему меня оставили у них на крыльце. Если так в магическом мире поступают с сиротами, то я не желаю иметь ничего общего с ним или Хогвартсом.

Последнее заявление могло плохо закончиться для Альбуса. Он не хотел, чтобы события той ночи разбирали подробно, да и мальчик должен был оставаться на Тисовой улице. Это проклятое кольцо относилось к самой древней и мощной магии их мира, теперь даже убийство девчонки не лишит Гарри статуса главы рода.

— Мистер Поттер, если вы покинете Хогвартс таким образом, ваша палочка будет сломана и...

Раздавшийся треск заставил его замолчать. Гарри швырнул свою сломанную палочку на пол и подал руку Гермионе.

— Готова отправиться домой, миссис Поттер? Ты была права, нам сразу не стоило соглашаться ехать сюда, школы за границей намного привлекательней. Мы будем на связи, Невилл.

Невилл должен был признать, что Гарри не шутил, говоря, что они могут о себе позаботиться. Они вырубили четверых Уизли секунд за десять.

Мечта Джинни Уизли рушилась на ее глазах. Гарри уходил с миссис Поттер под руку, а его сломанная палочка валялась у ее ног, словно подчеркивая, что теперь ей точно не стать женой Мальчика-который-выжил.

Молчащий и оглушенный Большой зал смотрел, как юная пара выходит через двери, и единственным звуком была смесь плача и болезненных стонов, исходящих от полубессознательного Рона Уизли.

Невилл смотрел, как его единственные друзья покидают Хогвартс. По крайней мере, они обещали оставаться на связи. Его взгляд прошелся по залу и той разрухе, что оставили за собой Поттеры.

Едва Гарри с Гермионой покинули замок, как начался бедлам.

Молли Уизли освободили от проклятия, и теперь она орала, изливая на всех вокруг свою ярость... и забрызгивая окружающих овсянкой:

— Где эта мелкая сволочь?! Я убью его! Как он посмел поступить так со мной и моей семьей? Да что этот мелкий засранец вообще себе позволяет!..

Этого было более чем достаточно для кошачьей натуры Минервы МакГонагалл. Двух ее детенышей только что выгнала из замка женщина, которой еще хватает наглости стоять тут и жаловаться!

Гриффиндорская львица вступитась в защиту своих львят:

— Этот «мелкий засранец» завтракал за своим столом, когда подвергся нападению бешеной ведьмы, которая вообще не имеет права тут находиться! Мистер Поттер сломал свою палочку и покинул Хогвартс! Надеюсь, у вас есть достаточно глубокая нора, в которую вы сможете забиться, потому что, когда эта новость станет известна общественности, я лично проконтролирую, чтобы все получили по заслугам.

Минерва посмотрела прямо на Снейпа, когда произносила последнюю фразу, и равнодушная ухмылка на его лице сработала как красная тряпка на быка. Долгие годы она молчала и терпела все это дерьмо, но теперь она дошла до грани, когда больше была не в состоянии сдерживаться.

Теперь Минерва собиралась приложить все усилия, чтобы исправить ситуацию:

— С этого момента я, как заместитель директора, буду разбираться со всеми случаями снятия баллов и назначения наказаний студентам моего факультета. В случае если я обнаружу дискриминацию гриффиндорцев кем-либо из персонала, они получат официальный выговор. Напоминаю преподавателям, что по условиям контракта три выговора означают автоматическое увольнение без оплаты последнего месяца.

Дамблдор встал со своего места и направился к столам учеников.

— Профессор МакГонагалл, не думаю, что это подходящее место для подобной дискуссии.

— Напротив, директор, думаю, это идеальное место для нее. Вы уговорили деканов не вмешиваться в наказания, выдаваемые другими деканами. По вашему мнению, это должно было способствовать единству персонала, но, по-моему, это просто позволило кое-кому творить все, что вздумается. Больше я этого терпеть не намерена. Это не обсуждается, поскольку вопрос полностью находится в компетенции заместителя директора. Чтобы его отменить потребуется мое увольнение. Выбор ваш, директор. Надеюсь получить ваш ответ до того, как я начну занятия в этом году.

Директор просто кипел от гнева. Все, что требовалось от этой рыжей дуры, это убедиться, что Гарри сел в поезд. Как можно было так усложнить ситуацию? Теперь не только мальчик покинул замок, но и Минерва ополчилась на Северуса. Придется как-то пытаться всех отвлечь. Пришло время для появления всезнающего и всемогущего Дамблдора.

Альбус поднял сломанную палочку и заметил, что перо Фоукса все еще удерживало обломки вместе. С помощью Старшей палочки ему удалось у всех на глазах восстановить разрушенное древко из остролиста, подтверждая репутацию великого волшебника.

Протянув палочку Минерве, он произнес своим самым убедительным тоном:

— Никто уволен не будет. И я уверен, что скоро мы снова увидим мистера Поттера в этом зале. А пока присмотрите за его палочкой.

Но демонстрация силы и уверенные слова не утихомирили Минерву.

— Если Поттеры вернутся, я возьму их под свое крыло. Миссис Поттер вполне ясно сказала, что не доверит защиту своего мужа никому из персонала. Я вынуждена согласиться с ее выводом, но сделаю все от меня зависящее, чтобы заслужить их доверие. Если для этого потребуется встать между ними и любым, желающим причинить вред юным супругам, то я это сделаю. Надеюсь, все присутствующие «гордятся» тем, как мы поприветствовали в магическом мире мальчика, избавившего нас от Сами-знаете-кого.

Она как раз выхватила палочку из руки Дамблдора, когда Молли снова завопила:

— Женат?! Как он может быть женат?!

МакГонагалл снова переключила свое внимание на женщину, успевшую вытереть лицо, но с остатками овсянки в волосах:

— Вас это не касается, так же как и остальных, присутствующих в зале. Лучше вам уйти, пока я не вызвала авроров, чтобы они выдворили вас. Вы и ваша семья создали более чем достаточно проблем для одного дня.

Перед Альбусом стояли две взбешенные женщины, так что ему потребовалось подкрепление. Пока он взмахами палочки останавливал кровь из носа Рональда и удалял кровавые пятна, Фоукс принес Распределяющую Шляпу.

— Давайте определим юного Рональда на Гриффиндор, после чего передадим его в заботливые руки Поппи, а Молли с юной Джиневрой смогут отправиться домой.

Песня Фоукса отвлекла и успокоила студентов. Рон, пошатываясь, подошел и сел за стол Гриффиндора. Дамблдор надел ему на голову шляпу, после чего понял, что сюрпризы этого утра еще не закончены.

«Слизерин!» — выкрикнула Шляпа через несколько секунд, и Рональд Уизли немедленно расстался со своим завтраком. Учитывая то, сколько он ел, все были вынуждены признать, что это была самая впечатляющая рвота, из тех, что не вызваны зельями, за многие годы.

Северус Снейп был в восторге, когда его замечание так легко избавило Хогвартс от отродья Джеймса Поттера. Ничто из сказанного Минервой не было способно уменьшить его радость, ведь он был уверен, что Альбус найдет способ нейтрализовать ее попытки осуществлять свои полномочия. Утро было просто великолепным..., пока старая драная шапка не решила отправить одного из Уизли на его факультет. Это что, чья-то глупая шутка?

Мантия Рона уже сменила цвет отделки на зеленый с ненавистным гербом напротив сердца. Не такого поступления в Хогвартс он ожидал еще со времен, когда смог произнести первое слово. Нос все еще болел, яйца словно под молоток попали, а мантия была покрыта зеленой, под цвет его нового факультета, рвотой. В голове билась единственная мысль: «Можно мне вернуться домой с мамой и Джинни?»

Молли подумала, что, видимо, овсянка попала ей в уши, ведь она могла поклясться, что услышала «Слизерин». Уизли же всегда учились только на Гриффиндоре! Сын, одетый в эти отвратительные цвета, после всего, что произошло этим утром, стал вишенкой на груде дерьма.

— Или мой сын проходит распределение заново, или я забираю его домой!

Минерва не собиралась уступать ни на шаг:

— Распределяющая Шляпа — древний магический артефакт. Вы не можете ей указывать просто потому, что не согласны с ее решением. Выбор сделан, и вы можете забрать домой столько Уизли, сколько пожелаете. Все они посмели направить палочки на первокурсников, включая старосту.

— Они защищали свою мать... — Дамблдор не успел закончить, как МакГанагалл порвала его аргументы в клочья.

— То есть, не важно, что миссис Поттер защищала мужа от покушения? Они будут наказаны, а Уизли — нет? Черта с два! Вы все получаете неделю отработок, а у вас, Перси, я забираю значок.

Минерва хотела отдать эту должность Вуду, но Альбус убедил, что Уизли больше ее заслуживает. Было в этом мальчишке что-то слишком слизеринское, чтобы он вызывал у нее симпатию, так что Минерва «провернула нож в ране»:

— Направить палочку на первокурсницу — непростительно, но проиграть ей... Это только подтверждает, что вы не годитесь в старосты.

Директор попытался предотвратить окончательное превращение утра в черте что:

— Уважаемая Шляпа, вы не могли допустить ошибку, распределив юного мистера Уизли на Слизерин?

С минуту Шляпа раздумывала, прежде чем ответить:

— Я могла ошибиться, — присутствующие в зале задержали дыхание в ожидании следующих слов, — но все правильно. Парень не имеет ни достаточного ума для Рэйвенкло, ни верности, требующейся Хаффлпаффу. Он сам признал, что скорее вернется домой, чем пойдет на Слизерин, а значит, ни о какой гриффиндорской отваге речи не идет. Вы позволили двум самым храбрым детям, что я когда-либо распределяла, уйти отсюда, отказавшись помочь им. Мне интересно, директор, что же такого особенного в этом парне?

Альбусу нечего было ответить. Уизли были частью его гениального плана. Они должны подружиться с Гарри и проследить, чтобы парень оставался скромным. Теперь, с появлением жены, последними действиями Молли, и Рональдом, попавшим на Слизерин, план разлетелся на куски. Но, возможно, если Уизли покинут Хогвартс, это позволит заманить Поттеров обратно?

— Простите, юноша, но вам придется или присоединиться к вашему факультету, или отправиться домой.

— Я забираю всех своих детей из Хогвартса, и будьте уверены, я сообщу Совету попечителей, с каким отношением столкнулась сегодня.

— Не сомневайтесь, миссис Уизли, — и не думала отступать МакГонагалл, — я свяжусь с ДМП относительно вашего сегодняшнего поведения в стенах школы. А если Поттеры решат выдвинуть обвинения, я с удовольствием соглашусь свидетельствовать против всех вовлеченных в сегодняшний инцидент людей.

Близнецы попытались уговорить мать оставить их в Хогвартсе, но их просьбы были напрасны.

— Вы все отправляетесь сегодня домой. Вечером ваш отец примет окончательное решение.

А Перси был публично унижен, причем дважды. Сначала одиннадцатилетка безо всякой магической подготовки победила его. Затем декан факультета забрала значок и сказала, что он не достоин быть старостой. Он не мог дождаться момента, когда сможет убраться отсюда, и не был уверен, что захочет вернуться.

Филиус Флитвик и Помона Спраут наблюдали за событиями этого утра с огромным интересом. Уход Поттеров в ближайшее время станет главной новостью в «Ежедневном Пророке», но это стоило того, чтобы увидеть, как их подруга Минерва отстаивает свои позиции. Оба надеялись, что она не станет снова слепо следовать за Альбусом. А наблюдая за семьей Уизли, также покидающей Хогвартс, они догадались, что это еще не все, на что способна МакГонагалл.

~*~*~*~

Гарри с Гермионой, держась за руки, направлялись в Хогсмид, все еще не веря в то, что сделали.

— Ты же понимаешь, кто-нибудь обязательно придет за нами. Старик не позволит просто так уйти от его влияния, ты слишком важен для его планов.

Гарри выдавил кривую улыбку.

— У меня была куча времени на размышления с той ночи, когда Снейп его убил, и, кажется, я наконец понял Дамблдора. Он абсолютно уверен, что для всеобщего блага магического мира я должен отправиться к Волдеморту и дать себя убить. И всю мою жизнь он выстраивал с учетом этой цели.

— Вот мудак! Мистер Поттер, не забывайте, что теперь у вас есть жена, чтобы вместе принимать важные решения.

— Я уверен, теперь у меня в голове нет крестража, а значит план директора устарел. По-моему, Дамблдор не злой, он просто фанатик. Он посвятил всю свою жизни этому самому благу, как он его видит, и не понимает, почему кто-то не готов поступать так же.

— Скажем ему? — спросила Гермиона спустя минуту, обдумав его слова.

— Ни за что! — в ужасе воскликнул Гарри. — Дамблдор считает, что он единственный, кто может выдержать такую информацию, и заобливиэйтит нас к чертовой матери. Повезет, если мы собственные имена будем помнить, не говоря уже о нашем браке. Я хоть и не считаю его злом, но это именно он превратил мою жизнь в кошмар, потому что это соответствовало его видению высшего блага.

Гермиона была уверена, что Гарри прав, и ей не понравилась мысль, что кто-то может залезть ей в голову.

— Так что будем делать?

— Ну, не думаю, что старик будет разбираться лично. Он обычно проводит свои манипуляции через третьих лиц или, если угодно, заставляет других делать за него грязную работу. У нас будет время, чтобы понять, как сыграть на этом. Думаю, стоит вернуться, но на своих условиях. Я хочу видеть своего крестного живым, хочу убедиться, что мой крестник не только родится, но и будет расти со своими родителями. Еще надо помочь Невиллу и Луне обрести уверенность и стать теми, кем они, как мы знаем, способны быть. Когда я увидел на платформе одинокого Невилла, я понял, как слеп был раньше. Стоя в стороне друзей не найдешь, верно? Да еще и оказалось, что вся эта якобы дружба с семьей Уизли оказалась постановкой с самого начала. И я рад, что ты сегодня разделалась с Роном.

Гермиона недолго помолчала.

— Я так хотела его убить, Гарри. Ты не представляешь, как трудно было сдержаться.

— Гермиона, — приобнял ее Гарри, — если бы он прикоснулся к тебе, меня бы ничто не удержало от убийства. К черту все остальное, ты — самое важное, что есть в моей жизни.

— Спасибо, Гарри, — она слабо улыбнулась. — Хотя приятно было почувствовать, как моя нога сталкивается с его причиндалами. Но я все еще хочу его убить. Это значит, что я становлюсь темной?

— Не темнее меня, любимая. В моем списке для казни есть еще Молли и Перси. Не уверен, что смогу поднять руку на Джинни, ведь она еще ребенок, но Рон — совершенно другое дело. Еще надо будет держать ухо востро с близнецами.

— А мы имеем право принимать такие решения, Гарри?

— Если не мы, то кто? Мы видели будущее, и оно далеко от приятного. Если мы начнем менять решения, то свихнемся. Думаешь, Драко можно спасти, если дать ему новый шанс? Он все равно пытался убить нас в битве за Хогвартс, и только деньги Малфоев спасли его от Азкабана.

— Ты прав, Гарри, Малфою давали шанс за шансом, но он и не пытался измениться. Он — чистокровный шовинист и не видит смысла меняться, так как всегда получает желаемое. Если мы собираемся менять систему, то рано или поздно нам все равно придется разбираться с Малфоями.

— Нет нужды принимать все решения прямо сейчас. Я все еще не уверен, что покинуть страну не окажется лучшим выбором. Думаю, надо отправиться в «Гринготтс» и разобраться, что дает нам наш брак. Сначала разбираться с гоблинами, потом с твоей семьей встретимся ... Отличный предстоит денек.

— Мои родители полюбили тебя в прошлый раз и обязательно полюбят в этот. Разве может быть иначе?

Гарри старался удерживать эту мысль, когда они вошли в «Три метлы» и камином переместились в «Дырявый котел».

~*~*~*~

Два с лишним часа спустя Гарри вывел дрожащую Гермиону из «Гринготтса». Думая, как успокоить жену, он направил ошеломленную ведьму в сторону кафе-мороженого Фортескью.

Заказав им по фруктовому мороженому, Гарри подождал, пока официантка удалится.

— И вновь проявилось высокомерие Дамблдора. Если он не знает, как с чем-то разобраться, то думает, что никто не знает. Гоблинский метод переноса крестража в свинью, с последующим забитием и обжаркой туши для застолья не просто великолепен, но еще и идеально справедлив.

Гермиона непроизвольно вздрогнула, и решила, что больше никогда не будет есть бутерброды с ветчиной.

— И что нам стоило в прошлый раз просто попросить помощи, вместо того, чтобы вламываться в хранилище этой стервы? — продолжал тем временем Гарри. — Процедура не наносит вреда предмету, так что чашу бы вернули в хранилище Лестрейнджей в целости, а мы бы сохранили диадему Рэйвенкло.

Следующим звуком, что издал Гарри, было «Ой!», поскольку Гермиона не слишком нежно ударила его по плечу.

— За что?

— Гарри Джеймс Поттер, какого черта ты не сказал мне, что раз в десять богаче Малфоя?

— Гермиона, я сам понятия не имел. Я только однажды был в «Гринготтсе» после того, как мы в спешке улетели из него на драконе. Все, о чем я в тот день думал, — хватит ли мне золота, чтобы купить любимой женщине достойное ее кольцо. Когда я обнаружил, как нам теперь известно, кольцо Поттеров, единственной посторонней вещью, которая меня интересовала, был портключ на остров Блэков.

Гоблины посоветовали мне написать завещание, так что я оформил детский сейф, наподобие моего, для Тедди и указал вас обоих моими основными бенефициарами [прим. пер.: выгодополучателями, т.е. наследниками]. Ну и немного досталось Луне и Невиллу. Но я только ставил свою подпись, они сами разбирались с документами. Я даже не смотрел на сумму, потому что до смерти боялся, что ты мне откажешь. Если бы ты сказала «нет», то все золото «Гринготтса» не смогло бы стать заменой.

Гермиона смотрела на свой новый кошелек из драконьей кожи со слезами на глазах.

— Прости, Гермиона, я знаю, что ты вышла за меня не ради денег. Тем более, никто из нас и не знал, что они у меня есть.

— Не в этом дело, Гарри. Моя новая гринготтская карточка подписана как Гермиона Джин Поттер, и ничто этого уже не изменит. Ты не представляешь, как много ночей я мечтала об этом, лежа в постели. Мы законно женаты, и ни Министерство, ни Визенгамот не смогут это отменить. Я до последнего была уверена, что существует лазейка, которая позволит им вернуть контроль над нами.

Вернулась официантка с мороженым, и они тихо приступили к десерту, все еще пытаясь осознать события этого утра.

— Не желает ли моя жена опробовать свою новую карточку во «Флориш и Блоттс»?

— Мне кажется, мой муж то ли пытается меня избаловать, то ли оттягивает встречу с моими родителями. Ну, и который вариант правильный, сэр?

Гарри покраснел от того, что его так легко просчитали. Хотя стоило этого ожидать, ведь Гермиона видит его насквозь.

— Немного того, немного другого, любимая.

Она перегнулась через стол и поцеловала его в щеку, за то, что он такой милый, и уже почти переключилась в режим «надо идти в библиотеку», как ей в голову пришла идея.

— Гарри, «Пророк» ведь все равно будет писать о нас, так почему бы не пойти туда, и не дать им историю, которую они так жаждут, пока кто-то не повернул ее по-своему. А заодно отправим письмо главе ДМП...

Выражение ужаса на лице Гарри не имело ничего общего с мыслью о «Ежедневном Пророке».

— Вот черт! Гермиона, я оставил Хэдвиг в Хогвартсе! Я выпустил ее вчера на Кингс-Кросс, чтобы уменьшить клетку, перед тем как отправиться на твои поиски. Она, конечно, достаточно умна, чтобы найти меня у твоих родителей, но меньше всего мне нужно, чтобы она на меня обижалась.

Гермиона понимала, как много сова значит для Гарри, но не подумала, что возврат во времени воскресит и ее.

— Давай зайдем в совиный магазин и возьмем симпатичный насест и совиного печенья. Ты же знаешь, в конце концов она тебя простит.

— Я только надеюсь, что то же можно сказать и про твою мать. Я люблю эту женщину, но иногда она меня откровенно пугает.

~*~*~*~

Женщина, о которой шла речь, как раз заканчивала решать кроссворд в «Таймс», сидя в своей гостиной. Стоматологический кабинет Грейнджеров был вполне успешен, поэтому они могли себе позволить не работать после обеда по понедельникам и пятницам. Когда Гермиона зашла домой, ведя за руку нервничающего мальчика в очках, она была просто ошарашена.

Когда на ее крик примчался муж, он обнаружил плачущую жену стоящей на коленях и обнимающей двух детей; одной из них была дочь, которую они вчера посадили на магический поезд, направляющийся в Шотландию.

Когда зеленые глаза за очками встретили взгляд Дэна, тот едва не рухнул на колени — ноги просто перестали держать его. Нахлынувшие эмоции просто затопили отца, думавшего, что больше не увидит свою дочь и ее молодого человека.

— Я просил тебя привести ее домой, Гарри, — голос Дэна дрожал, — и ты это сделал. Не знаю, как тебе это удалось, сынок, но я верил, что ты справишься.

Гермиона оторвалась от матери и бросилась в объятья отца, а Эмма намертво вцепилась в Гарри и только бубнила благодарности между всхлипами.

— Пап, так ты помнишь?

Он обнимал дочь и не хотел ее больше никогда отпускать.

— Когда я сейчас увидел Гарри, то почувствовал то же, что и в Австралии, когда ты сняла эти свои чары с нашей памяти. Воспоминания просто нахлынули. Тогда... в той жизни мы слышали, как вас арестовывали, так как телефон оставался включен. Я пытался утешить твою маму и убедить ее, что нам надо уходить, когда в доме появилось двое незнакомцев. Последнее, что я помню, это как я произношу пароль, сказанный Гарри, и мы исчезли. Но как мы оказались здесь? Тогда был канун Рождества 1998 года, а сейчас что, сентябрь 1991?

— Да, пап, и ты не представляешь, каким облегчением для Гарри является то, что ты все помнишь. Он был просто в ужасе, пока мы добирались сюда.

— И почему же ты боялся нас, Гарри? — спросила Эмма, продолжая крепко его держать, подразумевая, что бежать некуда.

— Эмм, ну, понимаете, тут такое дело... — Гарри решил выдать все разом: — Гермиона и я женаты!

Смех явно был не той реакцией, которую ожидали дети, но он моментально стих, как только Эмма опознала бриллиант, украшающий палец дочери.

— Так, вы оба садитесь и рассказывайте.

Поскольку их воспоминания практически совпадали, то оставалось рассказать о событиях последнего дня. Когда они закончили, Эмма снова обняла обоих.

— Даже смерть не способна разделить вас. Я всегда знала, что Гарри — твой единственный, дорогая моя; и хотя физически тебе только одиннадцать, я просто счастлива, что вы вместе. Мы видели другой вариант развития событий и приложим все усилия, чтобы подобного никогда не случилось.

— Завтра мы первым делом отправимся в турагенство; думаю, Австралия ждет нас. С какой радости вам рисковать своими жизнями ради этих ублюдков после того, как они обошлись с вами! Мы знаем о вашем настоящем возрасте, но, пожалуйста, прислушайтесь к нам! — взмолился Дэн.

— Не сомневаюсь, в будущем мы наверняка отправимся в Австралию, но нам еще надо сделать несколько вещей. Теперь мы знаем, что гоблины «Гринготтса» могут уничтожать крестражи, пусть и за плату, а это сильно все упрощает. Нам известно, где еще два крестража, которые просто ждут, пока мы их заберем. Если прибавить чашу и тот, что был в моей голове, то полдела сделано. Дневник нам не достать до следующего лета, а для получения кольца мне точно понадобится помощь — вокруг него куча ловушек, — Гарри обращался к Дэну, который по, понятным причинам хотел, чтобы они ближайшим самолетом покинули страну.

— Есть люди, которые важны для нас, и мы им можем помочь, а кому-то и жизнь спасти. Если мы уничтожим эти крестражи, то останется только змея. Да и не известно, действует ли вообще еще пророчество, ведь я уже убил Волдеморта. Мы покинем страну как только достигнем поставленных целей, потому что я не собираюсь делать Гермиону самой молодой вдовой в Британии. Мы не собираемся проявлять жалость, и при первых же признаках, что не сможем с чем-то справиться, я оплачу билеты первого класса на ближайший самолет.

Дэн смотрел на своего юного зятя так, словно тот шутит.

— Поверь, папа, Гарри может и самолет купить, если захочет. Мистер Поттер совершенно случайно забыл упомянуть, что он один из самых богатых волшебников в Британии.

— Мне казалось, что ты уже должна была понять: не «я», а «мы», миссис Поттер. У тебя ровно такой же доступ к хранилищам и имуществу, что и у меня.

Гермиона, покраснев, начала рыться в безразмерной сумочке, в итоге достав оттуда свой новый паспорт, банковскую карту и папку с документами.

— Еще мы наняли юриста, которого посоветовали гоблины. Он подготовил вот это.

Эмма бросила взгляд на бумаги и резко сказала:

— Дэн, живей бери ключи от машины!

~*~*~*~

Когда в дверь позвонили, Петуния удивилась, кто бы это мог быть. Она накинула плед на Дадлика, лежащего лицом вниз на диване. Хирург сказал, что ее бедный мальчик не сможет сидеть еще несколько дней.

Она открыла дверь, обнаружив за ней безукоризненно одетую пару.

— Миссис Петуния Дурсль? Здравствуйте, я доктор Эмма Грейнджер, а это мой муж, доктор Даниэль Грейнджер. Можем мы войти?

— О, да, пожалуйста. Мы думали, что ваша клиника несколько дороговата, но не знали, что вы принимаете вызовы на дом. Мой малыш здесь, — Петуния провела их в гостиную, где мужская часть семьи Дурслей прилипла к телевизору. — Мы старались поддерживать ранку в чистоте, но это не просто. Не могу выразить, как я рада, что вы можете сменить ему повязку и...

Петуния сняла плед с сына, когда ее перебил ненавистный ей голос:

— Гермиона, дорогая, отвернись, не стоит смотреть на этот ужас. Лично я считаю, что, отрезав хвост, хирурги отрезали лучшую часть тела кузена и вообще единственную, которую с натяжкой можно было назвать милой.

Вернон попытался вскочить со своего кресла, но ему потребовалось три попытки, чтобы принять вертикальное положение. Впрочем, это не мешало ему орать:

— Урод! Как ты тут оказался? Они что, поняли, какое ты ничтожество, и выгнали?

Гарри беспалочковыми чарами оттолкнул удивленного этим моржа назад в кресло.

— Нет, дядя, я просто так соскучился по своей семье, что решил приехать домой, — сарказм в его голосе был так же очевиден, как и сила, которой он теперь обладал. — Дэн, не заглянешь в чулан под лестницей?

Хотя просьба и казалась странной, но увидев панику на лицах Дурслей, Дэн решил ее исполнить. Когда он вернулся, его кулаки были сжаты, а глаза прожигали Вернона насквозь.

Впрочем, обратился он только к Гарри:

— Сколько?

— Вообще-то, всю свою жизнь. Только последний месяц они позволили мне пожить во второй спальне Дадли, потому что боялись, что маги могут узнать.

Эмма ничего не понимала, кроме того, что ее муж с трудом сдерживает гнев, так что решила сама посмотреть из-за чего весь переполох. Через несколько секунд она влетела обратно в комнату и врезала Петунии по челюсти.

— Как может мать так относиться к ребенку? Тем более к такому чудесному, как ваш племянник? Гарри, давай вызовем полицию. Их наверняка арестуют за жестокое обращение с детьми.

Гарри покачал головой.

— Это, конечно, возможно, но я просто хочу избавиться от них.

Тем временем Гермиона вытащила несколько бумаг из своей сумки, после чего достала камеру и отправилась в чулан.

— В общем, давайте заключим сделку. Подписывайте эти бумаги, и Грейнджеры станут моими законными опекунами. Если вы не будете возражать, то суд быстро примет это решение, и я исчезну из вашей жизни. Будете сопротивляться, и я всем расскажу, как вы ко мне относились, включая фото моей «спальни», которые сейчас делает Гермиона.

Чтобы их подбодрить, Гарри крикнул: «Любимая, не забудь сделать несколько фоток спальни Дадли для сравнения», — после чего снова обратил внимание на родственников.

— В любом случае, выбор за вами.

Вернон выхватил бумаги из рук Гарри.

— Просто скажи, где подписывать, парень, мы не собираемся противиться. Мы никогда и не хотели, чтобы ты жил с нами, но нам не оставили выбора.

Петуния все еще потирала челюсть и боялась произнести лишнее слово, чтобы не получить снова, тем более, что мужчина вообще выглядел готовым порвать их на куски. Так что она быстро и с радостью подписала форму.

Дадли лежал ничком, обеими руками закрывая место недавней операции. Мысль о новом хвостике заставила его скулить от ужаса. Не зная, является ли эта пара магами, он предположил худшее и вел себя предельно тихо.

Когда бумаги были подписаны, Гермиона вытащила свою палочку и, к ужасу Дурслей, трансфигурировала кофейный столик в живую свинью.

—Вот это мне хотелось сделать с вами, но Гарри мне не позволил. То, что он вырос способным к состраданию, живя с такими отвратительными людьми, как вы, — настоящее чудо. Если мы еще раз встретимся, я точно отомщу за Гарри. Вас, свиньи, будет ждать бойня, а не операционный стол.

Легкий взмах ее палочки оборвал визг, превратив свинью обратно в столик.

— Пойдем отсюда, пока я не сделала что-нибудь, о чем они пожалеют.

Когда эти четверо ушли, Дурсли не знали, смеяться им, благодарить Бога или плакать. Если бы они могли поверить, что действительно больше не увидят мальчишку, то их выбор был бы прост. Так же прост, как решение никогда больше не попадаться на глаза этой девчонке. Да скорее свиньи полетят, чем они будут сопротивляться уходу Гарри.

Вот только, когда ваш столик превращается в поросенка, летающие свиньи становятся вполне реальной перспективой.

В это время, в машине, покидающей Литтл-Уиннинг, Гарри внес предложение:

— Давайте поедем в ресторан, а Гермиона купит нам обед.

— Почему именно Гермиона? — спросила ее мать.

— О, просто ей нравится рассчитываться своей новой карточкой и подписываться как Гермиона Поттер!

~*~*~*~

Обеспокоенный Артур Уизли начал жаловаться в ту же секунду, как вышел из камина в Норе:

— Ну и денек у меня был. Вы даже не представляете, какой скандал начался из-за вашей мелкой стычки на станции. Весь день я терпел гневные взгляды из-за лишней работы, появившейся по вашей вине. Но когда выяснилось, что был замешан Мальчик-который-выжил... повезло, что я не лишился работы...

Он прошел из гостиной на кухню и в шоке уставился на четырех своих сыновей, сидящих там вместо того, чтобы находиться в Хогвартсе.

У Артура появилось крайне плохое предчувствие.

— Что случилось? — спросил он, заранее опасаясь ответа.

Сразу пять человек начали рассказывать ему свои версии событий, порождая невообразимый шум даже по меркам Уизли.

— Тихо! — крикнул Артур, после чего заметил, что радость его очей тихо сидит и плачет. — Джинни, пожалуйста, расскажи мне что случилось.

Остальная часть семьи мигом поняла, что перебивать не стоит.

Голос девочки был спокоен, а сама она, казалось, была далеко отсюда, вот только ее слова погружали сердце отца в отчаяние.

— Он просто сидел там, спокойно ел свою овсянку, когда она набросилась на него. Его жена защитила его, а потом они вдвоем вырубили этих четверых. Потом он сломал свою палочку и бросил прямо мне под ноги. А потом оба Поттера ушли из Хогвартса. Он никогда не будет моим, я его вообще больше не увижу, она все испортила!

Артур с надеждой повернулся к жене:

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не нападала на Мальчика-который-выжил посреди Хогвартса.

— Нет, Артур, — облегчение было не долгим, — эта его мелка сучка прокляла меня раньше, чем я успела добраться и вытрясти душу из засранца...

— Кто тебе вообще дал право к нему приближаться?! — заорал на свою жену Артур. — Ты хоть понимаешь, что натворила, и насколько это все серьезно?! Наш мир десять лет ждал возвращения Гарри Поттера, а теперь, благодаря тебе, он сломал палочку и покинул Хогвартс!

От осознания последствий Артуру стало плохо.

— Это даже хорошо, что вас всех отослали домой. Когда меня завтра уволят, нам все равно нечем будет платить за обучение.

— Нас не отсылали домой, — поправил отца Джордж. — Рона распределили на Слизерин, а он туда не захотел. Мама потребовала, чтобы они это исправили или мы все отправимся домой.

— МакГонагалл забрала значок у Перси, за то, что проиграл первокурснице, и сказала, мы можем уходить, если захотим, — продолжил Фред.

— Мы умоляли маму, чтобы позволила нам остаться, но она утащила нас всех домой, — закончил первый близнец.

Сформировавшаяся картинка была совсем не радостной. Артур был разочарован в своей семье.

Начать он решил с младшего сына Рона:

— Значит, ты попал не на тот факультет, какой хотелось, и сразу сбежал домой плакаться к мамочке, так? — потом повернулся к жене: — А ты его поддержала, вместо того, чтобы посоветовать смириться и не унывать. Отличный пример подаешь! — напоследок он повернулся к Перси: — Ты был старостой, почему ты вообще напал на первокурсника?

Артур видел приближающуюся бурю, но не мог ничего изменить. Его жену, видимо, будут изображать злой ведьмой, а его семье повезет, если не придется переезжать в настолько дальние страны, чтобы там никогда не слышали фамилию Уизли.

~*~*~*~

Дамблдор сидел в своем кабинете, пил какао и удивлялся, как все могло столь катастрофически уйти из-под контроля за последние 24 часа. Он бросил взгляд на серебряные приборы, что следили за Гарри Поттером последние десять лет, только чтобы увидеть, что защитные чары на Тисовой улице полностью рухнули. Здоровье и местоположение мистера Поттера никак не отображались, словно мальчика, на которого были настроены чары, вообще не существовало.

Альбусу оставалось только сделать вывод, что брак уничтожил все следящие заклинания на мальчике, который теперь считался взрослым. Это было крайне нежелательно для его планов.

Он собирался дать Поттерам и Минерве несколько дней, чтобы успокоиться, после чего предложить ей снова связаться с детьми. Он не хотел лично вмешиваться без крайней на то нужды, потому что замечание Минервы об их желании переехать в Австралию заронило страх в его сердце.

Если Гарри Поттер эмигрирует на другой конец мира, он приговорит Британию к правлению Волдеморта, а этого не должно произойти. То, в каких условиях мальчик рос и воспитывался, теперь работало против планов директора; а если в текущих обстоятельствах рассказать ему о пророчестве, то это вообще станет катастрофой.

У Гарри не только нет причин жертвовать своей жизнью, но с его богатством и молодой женой мальчик, скорее всего, просто скажет, что ничего не должен магическому миру. И покинет страну так быстро, как только сможет.

Директору нужно было как-то привязать Гарри к магическому обществу, но на текущий момент единственным положительным событием было знакомство с юным Лонгботтомом. Оставалось только надеяться, что сегодняшние события не станут широко известны до того, как пару заманят обратно в Хогвартс.

Альбус понятия не имел, что следующий выпуск «Ежедневного Пророка» предаст этот скандал публичной огласке, а письма Поттеров и МакГонагалл, направленные Амелии Боунс, вызовут вопросы, на которые ему совершенно не хотелось бы отвечать.

~*~*~*~

В Кроули четверо уставших людей обсуждали свои дальнейшие действия.

— Не думаю, что смогу ходить на работу каждый день, словно ничего не случилось. Мы уже прожили следующие семь лет, и я не смогу сделать этого снова, не тронувшись умом.

— Эмма, тебе нет нужды продолжать работать. Мы можем погасить кредит за ваш дом и обеспечить чем угодно. Хочешь объехать мир, в поисках подходящего места для нашего нового семейного гнезда? Нет проблем.

— Гарри, ты наш зять, а скоро мы станем еще и твоими опекунами. Позволь нам почувствовать себя твоими родителями. Предложение звучит фантастично, но если мы с Дэном продадим нашу клинику, то будем вполне обеспечены в финансовом плане. А поскольку нам больше не нужно беспокоиться о будущем Гермионы, то я вообще думала о смене деятельности. Например, что-то вроде благотворительности. Что-то без лишних привязанностей, на случай, если нам придется неожиданно уехать.

— Думаю, ты права, дорогая. Я свяжусь с нашим юристом утром и сообщу, что мы заинтересованы в продаже клиники. Мысль о том, чтобы повторно прожить эти годы, занимаясь тем же самым, мне тоже не нравится. Это путешествие во времени приводит к серьезному беспорядку в голове. Ну, я имею в виду, зачем идти на футбол, если уже знаешь результат?

— А еще трудно рассчитать свои силы. Я измотана! — Гермиона потянула Гарри за руку: — Пора спать, любимый.

Взгляд Гарри моментально перескочил на родителей его жены, но Эмма его успокоила:

— Гарри, мы доверяли тебе свою дочь, когда тебе было восемнадцать, а ей девятнадцать. Думаю, мы тем более можем доверять тебе, когда вам по одиннадцать.

— Тем не менее, ты совершил одну серьезную ошибку, Гарри, — дал моей дочке кредитку. Мне не нужны прорицания, чтобы предсказать тебе поход по магазинам в ближайшем будущем, — Дэн провалил попытку не засмеяться от взглядов, которые дочка бросала в его направлении.

— Мы с моим мужем собирались завтра пройтись по магазинам, потому что единственные его вещи сейчас надеты на нем. Правда, я еще собиралась купить подарки своим драгоценным родителям... но не волнуйся, мам, тебе мы точно что-нибудь привезем.

Гермиона не могла больше удерживать строгое выражение лица и на нем проскочила улыбка.

Она обняла обоих родителей.

— Спасибо, что так спокойно все приняли. Гарри до ужаса боялся сообщить моим родителям, что женился на их одиннадцатилетней дочери. Я так рада, что вы сохранили память и можете помочь нам в планировании будущего... или теперь это прошлое?

— Мы слишком устали, чтобы разбираться, любимая, — приобнял девушку Гарри, — пойдем спать. Чувствую, завтра будет длинный день.

За последние месяцы просыпаться в обнимку с Гермионой для Гарри стало нормой, но просыпаться в объятьях одиннадцатилетней Гермионы Поттер оказалось совершенно новым, хоть и не менее чудесным ощущением. Он смотрел, как крупноватые передние зубы жены впились в ее нижнюю губу, показывая, что она не только проснулась, но и о чем-то серьезно задумалась. Он прижал ее к себе покрепче.

— Давай, любимая, рассказывай, пока голова не лопнула от обилия мыслей.

Гермиона улыбнулась — муж понимал ее, как никто другой.

— Я пытаюсь понять, почему мои родители сохранили память, и удалось ли это еще кому-нибудь.

Гарри знал, что, когда Гермиона включает режим серьезности, глупости говорить не стоит.

— Распределяющая Шляпа сказала, что некие силы решили нам помочь. Не могу представить, что могло бы мне вчера помочь сильнее, чем возвращение памяти твоих родителей о том, через что мы прошли. Мне даже было видение предстоящей ночевки в собачьей конуре на заднем дворе.

— Ты же знаешь, у нас нет собаки, а тем более конуры! — хихикнула Гермиона.

— Твой отец вполне мог построить ее специально для парня, посмевшего приблизиться к его дочери. Причем, готов поклясться, у нее еще и крыша протекала бы.

Представив, как отец пилит доски на заднем дворе, бормоча что-то вроде «нужно защитить мою принцессу», Гермиона затряслась от смеха. Гарри даже не догадывался, как он был близок к истине.

— Не знаю, кто еще мог бы нам действительно помочь, если бы сохранил память, — вернулся он к обсуждаемой теме.

— А Сириус? — тихо предложила девочка, после чего Гарри неожиданно залился смехом.

— Ты вообще представляешь, что будет, если такие знания попадут к одному из Мародеров? Да наступит настоящий хаос! Нет, мы, конечно, достигнем своих целей со временем, но Сириус или Ремус посчитают своим долгом все запутать просто потому, что смогут.

Гермиона вынуждена была согласиться.

— Тогда на ум приходит только Луна, раз уж Невилл, как мы убедились, память не сохранил.

Гарри на минуту задумался.

— Ты не пробовала поговорить с Луной о времени, проведенном в Малфой-мэноре, когда мы жили в доме Билла?

— Я все еще восстанавливалась, — покачала головой Гермиона, — а ты только похоронил Добби. Это было явно не лучшее время.

— А я вот пообщался с ней немного и увидел, что в ее вечно удивленных глазах отчетливо проступала боль. Не знаю, с чем это было связано: то ли с тем, что ее отец предал нас, то ли с тем, что она испытала в мэноре. Учитывая, с каким зверьем мы имели дело, меня ничто не удивит.

Гермиона крепко обняла его.

— В таком случае, я надеюсь, что к ней память не вернется. Нам нужно познакомиться с Луной как можно скорее, и я обещаю, что в этот раз буду ей лучшим другом, чем раньше.

Гарри целовал ее, пока напряжение не спало, и только потом ответил:

— Мы оба будем, любимая.

~*~*~*~

Завтрак у Грейнджеров прошел в такой же привычной обстановке, как и в течении полугода, проведенного в Австралии. Единственным отличием была снежно-белая сова Хэдвиг, сидящая на плече Гарри, которой Гермиона скормила весь бекон из своей тарелки.

— Итак, первым делом я сегодня собираюсь посетить нашего юриста. Озадачу его опекой над Гарри и поиском покупателя на нашу клинику, — начал Дэн.

Эмма согласно кивнула.

— Пока ты этим занимаешься, я пройдусь по окрестным туристическим агентствам, посмотрю буклеты об Австралии. Может, и вы двое посмотрите какую-нибудь литературу во время шопинга? — она заметила, что Гермиона опустила голову, пряча взгляд. — Гермиона, солнышко, это не был упрек в твой адрес. Мы действительно хорошо провели время за границей, но в этот раз есть нюансы, на которые надо обратить внимание. Теперь мы поедем всей семьей, и я предпочла бы, чтобы ваша школа была поблизости — хотя бы ближе, чем в пяти сотнях миль [около 800 км] — и чтобы мы могли ее хотя бы видеть.

Гермиона понимала, о чем хотела сказать мать.

— Мы попробуем отыскать информацию об австралийских магических школах, но, похоже, британское Министерство не заинтересовано в распространении информации об альтернативах Хогвартсу. Думаю, в «Гринготтсе» у нас будет больше шансов найти информацию, чем во «Флориш и Блоттс». Заодно сможем прогуляться за покупками по Лондону.

Раньше такое выражение лица Гермионы у Гарри всегда ассоциировалось с библиотеками. Он быстро понял, что Гермиона обожала шопинг, но не как явление, а как возможность позаботиться о муже и приобрести для него хорошие вещи.

~*~*~*~

А вот завтрак в Норе был далек от обыкновенного. Речь отца прошлым вечером так ошеломила всех членов семьи, что оставалось лишь сидеть и внимать. Все Уизли сделали один и тот же вывод из речи Артура — теперь у семьи могут быть на самом деле серьезные проблемы. Они всегда знали, что бедны, но теперь грозила возможность узнать, что такое настоящая нужда. Пусть они не могли позволить себе последнюю модель метлы или новые учебники для школы, но у них всегда была еда на столе и одежда на плечах. Но если Артур потеряет работу, то они могут лишиться и этого.

Молли суетилась на кухне, по сути ничего полезного не делая. После того, как дети ушли спать, Артур аккуратно, но весьма настойчиво объяснил, сколько проблем принесли ее действия. Но, несмотря на серьезную обеспокоенность, мысли матери постоянно возвращались к другой теме. Похоже, ее розовая мечта о свадьбе Джинни и Мальчика-который-выжил и последующее за ней решение всех их финансовых проблем так мечтой и останется. Но ведь парень был копией Джеймса, а ее Джинни можно было с легкостью спутать с юной Лили...

Как он вообще умудрился жениться на этой лохматой сучке с торчащими зубами в одиннадцать лет? Причем Молли волновал не слишком юный возраст девочки, а то, что она, оказывается, могла пристроить Джинни и наложить руки на деньги Поттеров намного раньше, чем планировала.

Из задумчивости ее грубо выдернуло крайне необычное зрелище — муж едва не лопался от сдерживаемой злости, сквозь зубы бормоча что-то. Молли подошла поближе и увидела, что объектом его ядовитых высказываний был утренний выпуск «Пророка».

— Мы в глубочайшей заднице. Все гораздо хуже, чем я думал!

Первым, что заметила Молли, была фотография Поттера с его сучкой, но не успела ее кровь вскипеть, как заголовок быстро ее охладил и заставил сесть.

«Мальчик-который-выжил сломал палочку и ушел!

Вчера Гарри Поттер и его жена подверглись нападению некой женщины и выводка ее рыжих детей во время завтрака в Хогвартсе. Преподаватели и директор не вмешивались, оставив юную пару защищаться своими силами, но не преминули после этого назначить чете Поттеров взыскание. Последней каплей, заставившей пару уйти, бросив сломанную палочку мистера Поттера на пол прямо посреди Большого зала, стала плохо завуалированная попытка директора заставить их остаться в Хогвартсе под угрозой лишения волшебной палочки.

Гарри Поттер разъяснил свои действия эксклюзивно для читателей «Ежедневного пророка». Мы приводим его слова без редактуры, как и было оговорено с молодым человеком.

Это были действия не капризного ребенка, а того, кто хотел дать британскому магическому обществу последний шанс, который оно провалило так же успешно, как и все прочие мои попытки иметь с ним дело. Теперь я планирую навсегда покинуть этот остров, поскольку с Британией меня не связывает ничего, кроме плохих воспоминаний.

Для пояснения мне потребуется раскрыть некоторые детали, которые я предпочел бы держать в тайне, но теперь это уже неважно.

Эта история началась вечером 1 ноября 1981 года.

Из прочитанного мной, могу сделать вывод, что мало кто из вас, читатели, помнит тот день, поскольку большинство весьма активно праздновало. А в это время сироту бросили под дверью маггловского дома с письмом, приколотым к одеялу. Этим сиротой был я. Так у вас в магическом мире обычно происходит усыновление? Это был первый удар, нанесенный мне.

Магглы, которым меня подкинули, ненавидят магию всей душой, так что моя жизнь превратилась в ад. Я жил в чулане, получая еду в количестве, едва достаточном для поддержания жизни, и не знал даже имен родителей, не говоря уж о моем наследии. А ведь по сей день я так и не увидел их фото! Никто меня не проведывал, меня просто бросили там. Еще раз спрашиваю, это норма в магическом мире? Я десять лет своей жизни верил, что мои родители были пьяницами, погибшими в автомобильной аварии, в которой я и получил свой шрам на лбу. Да только из-за этого мне стоит навсегда уехать! Это во-вторых.

Когда моей девушке, а теперь жене, исполнилось одиннадцать, ей нанесла визит профессор МакГонагалл. Профессор очень подробно разъяснила Гермионе и ее родителям-магглам все, что касалось жизни волшебницы и обучения в Хогвартсе.

Гермиона уже решила не поступать без меня, когда обнаружила имя своего парня в книге о магии и даже довольно во многих из них. Даты, шрам и имя — все совпадало, так что мы оба погрузились в изучение всего, что смогли достать, и стали ждать, свяжутся ли со мной. На мой одиннадцатый день рождения меня посетил Хагрид.

Он был в ярости, что мне не рассказали ничего о магическом мире. И под впечатлением, что это он доставил сыну своих друзей письмо из Хогвартса, сам признал, что недостаточно квалифицирован, чтобы сполна рассказать обычному мальчику, проведшему всю жизнь среди магглов, о магическом мире и Хогвартсе.

На Кингс-Кросс ко мне агрессивно пристала странная полная женщина с рыжими волосами, которая, не интересуясь моим мнением, попыталась меня куда-то утащить. Представители властей на станции быстро разобрались с ней, а я поторопился сесть в поезд и найти мою Гермиону.

Та же женщина напала на меня следующим утром во время завтрака, и только хорошая реакция жены спасла меня от проявления ее гнева. Это нормально, когда нарушители спокойно приходят в вашу школу и нападают на учеников?

Уже три сомнительных ситуации.

Нам с женой пришлось обороняться против четверых ее детей, а преподаватели просто смотрели, отреагировав только, когда мы разобрались со всеми. Сальноволосый профессор по фамилии Снайп* назначил нам с Гермионой взыскания в по-детски наивной попытке запереть нас в замке. И все это при полной поддержке директора, который был больше заинтересован в том, чтобы удержать нас в Хогвартсе, чем в справедливости. Разве он не Верховная Шишка, отвечающая за правосудие? Это было четвертой неприятностью, и я понял, что время уходить оттуда.

Меня обеспокоило выражение неприкрытого ликования на лице Снайпа. Не знаю, чему этот человек учит, но ни я, ни жена не хотели бы оказаться рядом с этим пресмыкающимся. В маггловском мире все преподаватели проходят аттестацию, чтобы проверить, способны ли они учить детей. По первому впечатлению я сомневаюсь, что он прошел бы проверку даже личностных качеств, не говоря уж о методах преподавания.

[Проведя собственное расследование, «ЕП» выяснил, что упомянутая семья — это некие Уизли, а Снайп — никто иной, как декан Слизерина, профессор Зельеварения Северус Снейп].

Даже после того, как обо мне забыл магический мир и как меня встречали в нем снова, мы с Гермионой решили дать обществу еще один шанс, но одного дня в Хогвартсе оказалось достаточно, чтобы понять — Поттерам тут не место. Мы изначально думали о выезде за границу, а теперь твердо решили так и поступить. Мы с женой обратились в вашу редакцию, чтобы рассказать историю до того, как поползут слухи, и кто-то захочет выставить все в нужном ему свете.

Мистер Поттер не планировал отвечать на наши вопросы, но с пониманием отнесся к тому, что наши читатели заинтересуются, как такое вообще возможно, что он женат в одиннадцать лет. «ЕП» получил следующее разъяснение:

Мне нечего от вас скрывать. Гермиона была моим лучшим другом многие годы, прежде чем стать моей девушкой. В поезде по дороге в Хогвартс я попросил ее всегда быть со мной, и она согласилась, после чего я надел кольцо ей на палец. Кольцо я получил в своем хранилище, и оказалось, что это фамильная реликвия Поттеров. В сочетании с нашими взаимными чувствами друг к другу это сделало нас супругами. Поскольку брак и так был в наших планах на будущее, то это всего лишь на несколько лет ускорило счастливое событие. Надеюсь лишь, что ее отец простит меня, что я не спросил сначала его благословения.

Редакция «ЕП» в свою очередь может только выказать уверенность, что любая юная ведьма, принесшая родителям новость о своем браке с Гарри Поттером, только даст повод для огромного праздника.

Возвращаясь к прекрасной юной паре, мы просим Министерство расследовать странные и совершенно неприемлемые обстоятельства жизни этого юноши и разобраться с вопиющей несправедливостью, о которой мы узнали в этом интервью.

Почему мальчик, спасший всех нас, был брошен ночью, в ноябре на маггловском крыльце?

Почему его никогда не навещали и полностью игнорировали со стороны волшебного мира?

Действительно ли наши дети в безопасности в Хогвартсе, если посторонние люди могут просто зайти и атаковать ученика, завтракающего в Большом зале?

Какую роль во всем этом играет Альбус Дамблдор? Напоминаем, что последние события, склонившие Поттеров к решению покинуть нашу страну, произошли прямо на его глазах.

У магической Британии есть буквально несколько дней, чтобы убедить эту прекрасную юную пару, что наша страна и дальше может быть их домом, прежде чем последние представители древнего и благородного рода покинут нас навсегда. Неужели Джеймс и Лили Поттеры пожертвовали своими жизнями для того, чтобы увидеть, как их сына и невестку вынудили покинуть страну, спасая которую они погибли?»

На этом статья заканчивалась.

Артур не видел никакой возможности для его семьи остаться в стране, как, впрочем, и возможности ее покинуть. Единственным их имуществом была земля, на которой был построен дом, но он не был столь наивен, чтобы предполагать, что дом хоть сколько-нибудь увеличивает стоимость земли или что покупатели на нее выстроятся в очередь.

Отец семейства встал, чтобы отправиться на работу, когда в окно влетела министерская сова, принеся письмо, заставившее его сесть обратно. Артура уведомили, что он был не уволен, а «отстранен на неопределенный срок без сохранения оплаты на время проведения расследования». Это был министерский способ не дать возможности найти другую работу в попытке прокормить семью.

Быстро выяснилось, что эта сова была лишь первой из направлявшихся в их сторону. Те доставляли Молли вопиллер за вопиллером.

Артуру едва удалось загнать детей в гостиную, как он поспешил отозваться на стук в дверь.

За порогом стояла Амелия Боунс в сопровождении двух авроров.

— Доброе утро, Артур. Мы здесь, чтобы побеседовать с Молли, поскольку нам поступило две жалобы в связи с ее поведением и действиями. Это произошло еще до выхода свежего выпуска «Ежедневного пророка». Полагаю, она дома?

Крик боли заставил их броситься на кухню. Молли была окружена вопиллерами, которые все продолжали прибывать, но сама она страдала от здоровых желтых пузырей, растущих на ее лице и руках.

— Я начала уничтожать их с помощью палочки, но один из вопиллеров взорвался и залил меня концентрированным гноем бубонтюбера! Артур, убери отсюда детей, вдруг это не последний!

Двое авроров начали сканировать продолжающий прибывать поток писем, перед тем как уничтожить их, в то время как Артур позаботился о своей жене, накрыв ее лицо и обернув руки марлей, пропитанной нейтрализующей мазью. Перси загнал остальных детей обратно в гостиную. До них начало доходить, насколько сильно теперь может измениться жизнь.

Амелия была в ярости, что кто-то мог отправить нечто столь опасное совой. А если бы это открыл ребенок? Впрочем, у нее еще была невыполненная работа.

— Молли Уизли, я получила две жалобы, которые требуют расследования ваших действий против мистера Гарри Поттера.

— Моих действий? А что насчет произошедшего с моим лицом или того, что он обо мне сказал? Я покажу этому говнюку «странную полную женщину», как только доберусь до него!

Артуру оставалось только задуматься, хватит ли остатков марли, чтобы заткнуть жене рот.

Амелия же хладнокровно продолжила:

— Не могли бы вы пояснить, что произошло первого сентября на вокзале Кингс-Кросс?

— Альбус попросил меня присмотреть за Поттером. Так что когда я увидела мальчика, выглядящего потерянным, я предложила ему помочь попасть на платформу, но он поднял крик, что я пытаюсь его похитить. Отовсюду набежали магглы, набросились на меня и мою семью. Рону вообще сломали челюсть, а магглы насверлили в ней дырок и напихали железок! Не заметила, чтобы это упомянули в чертовом «Пророке», но Рон же и не знаменитый Мальчик-который-женился-в-одиннадцать!

С оговоркой об Альбусе еще следовало разобраться, но Боунс собиралась перейти к сути жалобы:

— Мистер Поттер утверждает, что вы не представились и не стали ждать его ответа. Он утверждает, что вы просто схватили его за руку и куда-то потащили...

— Я вела его на эту чертову платформу, — перебила Молли. — Я же сказала ему, что Рон тоже едет в Хогвартс, но он все равно начал кричать!

— Могу я спросить, сколько раз вы были на вокзале Кингс-Кросс?

Артур смог разглядеть ловушку, но его жена ответила до того, как он успел вмешаться.

— Пару десятков раз, но не вижу связи.

— Мне просто интересно, скольким еще детям вы помогли пройти через барьер?

— Это был первый и, черт его подери, последний раз, если такова была благодарность.

— Поправьте меня, если я ошибаюсь. За все те годы, что вы посещали этот вокзал, Гарри Поттер оказался первым ребенком, которому вы попытались помочь преодолеть барьер. Возникает вопрос, почему именно Гарри?

— Я уже говорила, Дамблдор попросил меня приглядеть за ним.

— Вот как! Но почему именно вы? Определенно, если директор подозревал, что кто-то из его студентов не сможет самостоятельно попасть на платформу, то ему следовало послать представителя школы, чтобы убедиться в их посадке в поезд. Но уж точно не следовало доверять спасителя нашего мира родителю, прибывшему на платформу за десять минут до отправления поезда.

Молли не могла сознаться, что это было сделано, чтобы подружить Рона с Гарри, так что ей оставалось только попытаться уйти от ответа:

— Я не знаю. Думаю, вам стоит спросить об этом Дамблдора.

— Хогвартс мы посетим сразу после того, как закончим тут. Так что не сомневайтесь, я расспрошу директора обо всем. Теперь следующее: вы нападали или пытались напасть на Гарри Поттера в Хогвартсе?

Молли постаралась аккуратно подбирать слова:

— Я была зла и хотела поговорить с мальчишкой. Не знаю, как это можно было перепутать с нападением.

— У меня есть два источника, утверждающих, что вы протягивали руки, словно собираетесь схватить ребенка за горло. Если бы миссис Поттер не воспользовалась заклинанием, именно это, похоже, и произошло бы.

— Признаю, я собралась схватить его, но только потому, что он сбежал днем ранее.

— То есть, вы прибыли в Хогвартс чтобы схватить ребенка?

— Да, — Молли решила, что лучшее оправдание все равно придумать не успеет.

Глава ДМП выдержала небольшую паузу.

— Только эти действия сами по себе тянут на крупный штраф, если мальчик выдвинет обвинения. Я продолжу расследование, когда прибуду в Хогвартс. Действия ваших детей можно расценивать как помощь своей матери, так что не думаю, что против них будут выдвинуты какие-либо обвинения. Я поначалу сомневалась, помещать ли вас под домашний арест, но теперь думаю, что стоит, ради вашей же безопасности. Не покидайте территорию Норы, иначе вам придется провести ночь совсем в других условиях. Мы с вами еще свяжемся.

Они ушли, оставив Артура разбираться с бесконечным потоком сов. Крупный штраф в дополнение ко всем неприятностям мог стать концом для их семьи. Оставалось только надеяться, что Поттер не будет настаивать на обвинениях.

~*~*~*~

Упомянутый Поттер в данный момент изо всех сил упирался в барную стойку, пытаясь защитить Гермиону. Они только вошли в «Дырявый котел», направляясь в Косой переулок, как были внезапно окружены толпой. И все эти люди умоляли Поттеров не покидать Британию.

Том запустил из своей волшебной палочки небольшой яркий фейерверк в воздух, чтобы навести порядок и привлечь внимание.

— Мы все хотим, чтобы эта молодая пара осталась, но, досаждая им в моем баре, вы не спасете ситуацию. Отойдите и дайте им отдышаться.

Гарри помнил, какие неудобства испытывал, когда первый раз зашел сюда и был узнан, но к такому готов не был. Видимо, пойти сегодня в переулок было не лучшей идеей.

Из камина вышла четверка авроров.

— О каких беспорядках ты сообщал, Том?

— Юных мистера и миссис Поттер чуть не раздавили доброжелатели. Впрочем, я убедил их отойти на пару шагов. Иначе дети задохнулись бы.

— Простите их, — обратился старший патруля к Поттерам. — Похоже, ваша история в «Ежедневном пророке» привела к настоящей истерии. Возможно, вы позволите сопроводить вас по запланированному маршруту? В таком случае мы можем гарантировать, что подобные проблемы не повторятся.

Гермиона заметила, что посетители «Дырявого котла» ловят каждое слово, так что решила дать им дополнительный повод для размышлений:

— Это будет весьма любезно с вашей стороны. Мы направлялись в книжный магазин и «Гринготтс», собираясь поискать информацию об австралийских магических школах.

Бар наполнили стоны, а кто-то даже заплакал, когда они направились ко входу в Косой переулок с эскортом из авроров.

Гермиона прижалась к плечу Гарри, прошептав ему на ухо:

— Не думала, что реакция будет столь бурной. Интересно, что будет твориться в Хогвартсе, когда туда доставят газеты.

— Думаю, визитер из Хогвартса прибудет раньше, чем мы ожидали. Они попытаются поскорее заманить нас обратно в Шотландию, — ответил Гарри.

~*~*~*~

В Хогвартсе тем временем разгорался скандал. В отсутствии Уизли студенты и преподаватели обратили свой гнев на Снейпа и Дамблдора. В то же время Минерва МакГонагалл спокойно ела свой завтрак, словно ничто на свете ее не волновало.

Снейп упустил момент уйти из Большого зала незаметно. Теперь он в неистовстве тряс экземпляром «Ежедневного пророка» перед лицом Дамблдора.

— Альбус, я требую, чтобы вы сделали что-то с этими гнусными оскорблениями. Этому щенку Поттеру и его грязнокровной сучке вообще не следовало позволять покинуть замок!

Прежде, чем Альбус смог ответить, спокойный голос Минервы подбросил поленьев в огонь ярости Снейпа:

— Профессор Снейп, использование подобных выражений является серьезным нарушением профессиональной этики. А то, что это произошло в присутствии студентов, не оставляет мне иного выбора, кроме как объявить вам официальный выговор. Лично от себя добавлю, что меня просто тошнит, когда такие выражения используются в отношении студентов. Я считаю, что мистер Поттер описал вчерашние события абсолютно точно. И своей оценкой некоторых членов преподавательского состава он попал в точку. Я обращусь к Совету попечителей с предложением ввести упомянутую систему отбора на должности преподавателей в ближайшем будущем.

Северус выжидающе посмотрел на директора, ожидая обычных нейтрализующих комментариев, которые спасут его задницу, но их не последовало. Первоочередным приоритетом Дамблдора была заполучить Поттеров назад в Хогвартс, а их публичное осуждение профессора Зельеварения связало ему руки. Если он поддержит Северуса, то Поттеры отнесут Альбуса к той же группе недоброжелателей, а если нет, то Минерва в ее нынешнем амплуа дерзкой и непокорной колдуньи уволит Снейпа еще до конца недели.

С учетом ситуации с Поттерами, директор расценивал Минерву как главное преимущество Хогвартса, а вот Северус был явным недостатком, так что для высшего блага он должен был быть оставлен на растерзание львице.

Слизеринский декан не мог поверить, что происходит нечто подобное, и агрессивно обратился к МакГонагалл:

— Если вы начнете раздавать наказания за использование слова «грязнокровка», то школа опустеет еще до Хэллоуина!

Та спокойно обратилась к разъяренному профессору:

— Если подобное потребуется, чтобы люди поняли недопустимость этого слова в Хогвартсе, то так тому и быть. Но я не сомневаюсь, что тут все же останутся три четверти присутствующих студентов, а все отсутствующие будут иметь зеленые значки на мантиях. Возможно, если они увидят, как их декан получает второй официальный выговор, это окажет на них положительное влияние?

Снейп развернулся к Дамблдору:

— Вы так и будете сидеть и спустите ей все с рук?

Ответ Дамблдора был спокоен и взвешен:

— Профессор МакГонагалл действует в строгом соответствии со своими полномочиями заместителя директора. Если вы желаете оспорить ее последние решения, то они будут рассмотрены на заседании школьного совета. Пожалуйста, сообщите мне, если выберете этот вариант, и я сделаю соответствующие распоряжение.

Зельевар быстро покинул зал, игнорируя смешки, раздающиеся от столов трех факультетов, за которыми сидели бдительно подслушивающие разговор студенты. Он не явился на обед, и его пришлось вызывать, когда Амелия Боунс появилась с парой авроров и потребовала беседы со старшим персоналом.

Встречу провели в кабинете Дамблдора.

Амелия решила начать с общих вопросов.

— Во-первых, я бы хотела определить, насколько описание вчерашних событий в газете «Ежедневный пророк» соответствует действительности. Во-вторых, хотелось бы узнать, какие шаги уже предприняты, чтобы подобное не произошло впредь.

Северус не мог поверить, что все так обгадились из-за выходки мальчишки Поттера.

— Этот щенок нарушил правила и должен быть поставлен на место. Хогвартс не обязан делать исключений для избалованных золотых мальчиков, которые притаскиваются с женой на буксире. Дайте им остыть, и они сами приползут обратно.

Амелия поняла, что данное Гарри описание этого мерзкого человека полностью соответствует истине.

— Несколько моих авроров были вызваны этим утром в «Дырявый котел», где Поттеры были окружены и едва не раздавлены толпой доброжелателей. Они направлялись в Косой переулок на поиски информации об австралийских магических школах.

— Не понимаю, как вы все так просто купились на это, — вовсю ухмылялся Снейп. — Он же просто играет с вами.

Боунс покачала головой, встревоженная поведением профессора. Теперь она была рада, что Сьюзен распределили на Хаффлпафф.

— Я поручила паре магглорожденных авроров провести небольшое расследование относительно Грейнджеров. Грейнджеры — весьма уважаемая и порядочная семья; они работают дантистами — это разновидность маггловского целителя — и считаются весьма образованными и достаточно обеспеченными. Этим они утром оформили в маггловском мире бумаги, чтобы стать законными опекунами Гарри. Также они выставили свой весьма успешный бизнес на продажу, указав причиной подобного решения намерение покинуть страну. Шансы, что это блеф, просто нулевые, так что настоятельно прошу вас ответить на мои вопросы.

Дамблдор был шокирован этими откровениями. Он собирался дать Поттерам время остыть, прежде чем организовывать сближение. Время, которого у него, очевидно, больше не было.

Минерва ответила ожидающей Боунс:

— К своему стыду, вынуждена признать, что события описаны весьма точно. Внутренние меры, чтобы предотвратить подобное в будущем, были приняты. В числе прочего я связалась с бывшим студентом, в расчете нанять его как специалиста по безопасности. В связке с Хагридом, хранителем ключей, они будут ответственны за контроль за прибывающими гостями, чтобы больше никто не мог свободно проникнуть в Хогвартс.

В ответ на это Дамблдор поднял бровь.

— Могу я узнать, о ком речь, Минерва? — тон его явно подразумевал продолжение вроде «в конце концов, я тут директор».

— О Ремусе Люпине.

Альбус с трудом сдержал улыбку. Это была великолепная идея. Он практически видел, как Гарри с женой пьют чай в компании Ремуса и Хагрида, разговаривая о его родителях. Это было именно то, что нужно, — отличный способ создать эмоциональную привязку к Хогвартсу.

— Отличная мысль, Минерва. Если понадобится моя помощь, чтобы убедить Ремуса, прошу, не стесняйся спросить.

Снейпу уже было более чем достаточно.

— Вы собираетесь нанять оборотня, чтобы заманить Поттера обратно? Родители других учеников никогда этого не одобрят!

— Ну, они не возражали против найма Пожирателя Смерти, — решила бить по больному месту МакГонагалл. — В отличие от вас, мистер Люпин стал оборотнем не по собственной воле, и его болезнь проявляется только две-три ночи в месяц. Если вы так сильно возражаете, я немедленно приму ваше заявление об отставке; тем более вам остался всего один выговор до увольнения. Я прекрасно пойму ваше нежелание получить такую запись в личном деле.

Зельевар намеревался удалиться, но понимал, что его драматичному уходу препятствуют два аврора.

— Могу я вас покинуть? — обратился Снейп к Амелии.

— Думаю, я услышала все, что мне нужно от вас на данный момент, профессор.

Авроры отошли в стороны, и Снейп быстро выскользнул за дверь, после чего Боунс продолжила:

— Давайте сначала закончим с персоналом школы. Миссис Уизли признала, что направлялась к мальчику с намерением схватить его. Как это выглядело по-вашему, Минерва?

— Она казалось готовой придушить мальчика. Если бы миссис Поттер не среагировала так быстро, это вполне могло бы случиться.

Директор попробовал немного смягчить впечатление:

— Уверен, она просто несколько перевозбудилась. Если Гарри не будет выдвигать обвинений, все решится наилучшим образом.

Амелия подумала, что в этот раз старик сильно ошибается. Она решила попробовать вывести его из себя.

— Альбус, сидя здесь за стенами замка, вы почти потеряли связь с событиями окружающего мира. Не важно, права общественность или нет, считая этого мальчика нашим спасителем, но сегодня все были просто в ярости, и я удивлена, что вы не погребены под грудой вопиллеров.

— Эльфы разбираются с почтой, которую присылают персоналу, — выдавил слабую улыбку Дамблдор.

— Ну, зато Молли Уизли доставили их целую кучу. Она даже получила ранение — один из них оказался с ловушкой. Артур Уизли по сути уже уволен. Министр сходит с ума от беспокойства и настаивает, чтобы я связалась с Поттерами сегодня же. Фадж вообще собирался отправиться сам, пока Малфой не подсказал, что это будто бы унизит его достоинство Корнелиуса. Не похоже, Альбус, что ситуация будет улучшаться!

Альбус решил ухватиться за эту возможность.

— Может быть, Минерва сможет составить вам компанию? Ведь она уже встречалась с четой Грейнджеров и общалась с обоими Поттерами. Это может помочь разбить лед в отношениях быстрее, нежели если они увидят незнакомца на пороге.

— Кстати говоря, Альбус, я бы хотела понять, каким образом ребенок оказался подброшен под дверь магглам. Есть догадки? — Амелия с любопытством смотрела, как бледнеет Дамблдор, а Минерва, не в силах выдержать взгляд, опустила голову. Похоже, у них было нечто большее, чем просто догадки относительно произошедшего той ночью.

~*~*~*~

У Дэна Грейнджера был весьма насыщенный день, и, похоже, он и не собирался заканчиваться. Открыв входную дверь, Дэн обнаружил, что к ним пришли профессор МакГонагалл и еще одна женщина, которую он не знал.

— Добрый вечер, мистер Грейнджер, могу я поговорить с Гарри и Гермионой?

Дэн вспыхнул:

— Какого черта я должен вообще подпускать вас к детям?! Меня убедили, что Гермиона будет в полной безопасности в этой вашей школе. Потрудитесь объяснить, как она вчера оказалась здесь, а перед этим подверглась нападению, вышла замуж за одиннадцатилетнего мальчишку, да к тому же детей заставили в одиночку возвращаться в Лондон аж из самой Шотландии! Хорошо хоть мы знаем Гарри как выдающегося молодого человека. Если, по вашему мнению, это нормальная забота о доверенных вам детях, то я рад, что они ушли оттуда.

— Прошу прощения, мистер Грейнджер, я Амелия Боунс, глава Отдела магического правопорядка. Я здесь, чтобы расследовать заявление о нападении, поданное мистером Поттером. Он сам связался со мной по этому вопросу. Я прошу прощения, если время было выбрано неудачно, но закон требует от меня продолжить расследование.

Неохотно Дэн пригласил женщин в дом. Нельзя было не обратить внимания на проспекты магических школ, которые Эмма и двое детей внимательно изучали в гостиной. То, как Гарри переместился, чтобы занять позицию между своей женой и гостями, также бросалось в глаза. Присутствующие мужчины демонстрировали явное недоверие.

— Профессор МакГонагалл? Мне казалось, что вчера мы виделись в последний раз. Теперь, когда я ушел из Хогвартса, мне наносят визит, который должен был быть изначально? Дела в магическом мире явно делаются задом наперед.

От необходимости отвечать Минерву спасла Амелия, представившись и озвучив причины своего пребывания.

— Мистер Поттер, упомянутая в вашем заявлении женщина, Молли Уизли, признала попытку схватить вас. В случае, если вы выдвинете обвинения, ей придется выплатить крупный штраф. Решение, разумеется, за вами.

Для ответа потребовалось только быстро переглянуться с Гермионой.

— Мадам Боунс, я желаю выдвинуть обвинения.

Эти слова сильно удивило Минерву.

— Мистер Поттер, Уизли — небогатое семейство. Из-за произошедших событий отец был уволен из Министерства, а их старший сын — отозван из Египта и также уволен гоблинами. На данный момент они пытаются продать принадлежащую им землю в надежде получить достаточно денег, чтобы покинуть страну. Большой штраф, вероятнее всего, сделает их банкротами. Вы действительно хотите этого?

— Профессор, если бы тот рыжий парень, напавший на Гермиону, успел тронуть ее хоть пальцем, с моей стороны последствия были бы более впечатляющими. Благодаря Невиллу мы поняли, что еще много не знаем о магическом мире, и отправились в книжный магазин. После этого я узнал, что был полностью в своем праве. Если люди решат, что Поттеры — легкая мишень, то и относиться к нам будут соответственно. Приняв такое решение, мы даем знать, что с нами лучше не связываться. Прошу, поймите, сейчас меня окружает то, о чем я мечтал всю жизнь. Однажды меня уже лишили близких, и, клянусь, такого не случится вновь. Я сделаю все, чтобы защитить свою семью.

Страстность и властность голоса Гарри не соответствовали его одиннадцати годам. И если Амелия и Минерва подумали, что речь шла о его родителях, то Грейнджеры поняли, что на самом деле имелось в виду.

— Нашу семью, Гарри, — заключила его в объятия Гермиона. — Я всегда буду рядом с тобой, любимый.

Любой мальчишка этого возраста, угрожающий расправой, вызвал бы у Боунс улыбку, но только не этот. Все было видно по глазам: мальчик не был убийцей, но не будет колебаться ни секунды, если это потребуется для защиты тех, кого он любит. Да, она поверила, что Гарри был готов ударить по мальчишке Уизли любыми возможными заклинаниями. Раз уж он смог вывести из строя близнецов Уизли, то кто знает, какие еще сюрпризы припрятаны у него в рукаве. Также он был прав в том, что чрезмерно сильный удар по Уизли заставит других задуматься, прежде чем связываться с Поттерами.

Пришло время озвучить вопрос, задать который ей поручил Фадж.

— Мистер и миссис Поттер, министр магии поручил мне узнать, что правительство может сделать, чтобы вы пересмотрели решение покинуть страну?

Гарри пристально посмотрел на обеих женщин.

— Часто я лежал в своем чулане и думал, что брежу от голода. Я слышал, будто мужчина кричит моей маме хватать меня и бежать. Она не смогла, но умоляла кого-то убить ее вместо меня. После маниакального смеха следовала вспышка зеленого света, и моя мать погибала. Если я упоминал об этом своим родственникам, то получал побои и меня еще на несколько дней запирали в чулане. Они звали меня уродом, и я, не зная о магии, думал, что они правы.

Хотя они обсуждали, как проведут этот разговор, Гермиона видела, что для Гарри это все еще больная тема.

Эмма заключила обоих детей в объятья, всхлипывая от переполнявшей её жалости.

— Я помню летающий мотоцикл и черноволосого мужчину. Он не был моим отцом, но очень меня любил. Я перечитал множество книг, прежде чем смог выяснить его личность. Я хочу присутствовать на суде над Сириусом Блэком, посмотреть ему в глаза, пока он будет находиться под воздействием Веритасерума, и спросить, почему он предал моих родителей. Ведь этим он обрек их на смерть, а меня — на жизнь в аду у родственников.

Минерва была шокирована и растеряна, будто ее приложили Конфундусом**. Ведь она позволила директору бросить ребенка в месте, которое он сам описал как ад.

Амелия была готова разорвать в клочья Дамблдора, признавшегося, что он действительно оставил Гарри на крыльце. Она пообещала, что ее отдел будет крайне тщательно расследовать это дело, а она лично будет добиваться выдвижения обвинений.

У Минервы был подобный же вопрос:

— Как вы думаете, есть какая-нибудь возможность, чтобы вы предоставили Хогвартсу второй шанс?

— С чего бы это? — еще крепче сжала объятия Эмма, не отпуская детей. — Мы провели вечер, рассматривая варианты замечательных школ на другом краю света; хотя лично я думаю, что это еще недостаточно далеко от людей, сотворивших такое с Гарри.

Амелия получила то, зачем пришла, и подумала, что спор с этими людьми будет лишним. Возможно, потому что сама была с ними согласна.

— Мистер Поттер, я передам ваше требование о суде над Блэком министру Фаджу. Надеюсь, скоро мы с вами свяжемся.

Дэн решил ограничить время на решение данного вопроса:

— Мы планировали съездить в Австралию, присмотреть школу и место для дома, прежде чем принимать окончательное решение. Если все пойдет так, как мы надеемся, то через неделю наша семья будет в самолете, направляющемся к дальним берегам.

Боунс оставалось только кивнуть, ведь эти люди имеют право жить, как хотят, пока не нарушают законов. Если они хотят покинуть страну, то нет никаких легальных способов помешать этому.

Когда обе ведьмы аппарировали прочь, раздались явно слышимые вздохи облегчения.

— Извините, я немного растерялся в тот момент, — Гарри получил поцелуи от Гермионы и Эммы. Слова были не нужны.

— Думаешь, они позволят твоему крестному получить нормальный суд? — спросил Дэн.

— Надеюсь, ведь это лучшее, что мы можем сделать, пока не заполучим одну крысу. Теперь, я хотел бы кое-что у вас спросить. Как вы смотрите на то, чтобы поселиться в Девоне?

Гермиона хотела было расспросить, о чем он, но внезапно поняла, что стояло за этим вопросом.

— Гарри, ты хочешь выкупить Нору?

— Ну, я подумал, что моей жене захочется уничтожить ее, взорвать дом к чертовой матери, поджечь руины и полюбоваться пожаром. А после этого вы, дамы, сможете спроектировать дом своей мечты. Бассейн, библиотека, тренажерный зал, поле для квиддича? Все, что пожелаете. Команда магов-строителей закончит его еще до Рождества. Конечно, нам придется приглашать в гости соседей на выходных...

Гарри больше ничего не смог сказать из-за поцелуя Гермионы.

Эмма не смогла удержать улыбку.

— Так, Гермионе эта идея, очевидно, понравилась. Но не мог бы ты и нам объяснить?

— Мам, мой муж как-то забыл упомянуть, что нашими ближайшими соседями будут Лавгуды.

— И Диггори, — добавил Гарри.

~~~~~~~~

* «Сальноволосый профессор по фамилии Снайп...» — видимо, имеет место игра слов snape-snipe. Мы не можем ручаться, что имел в виду автор, но предполагаем два варианта:

1) прямой перевод слова snipe — стрелять из укрытия. Возможно, намек на то, что Снейп имеет привычку бить в спину или бить по тем, кто не может ответить.

2) snip — обрезок, пустое место. Здесь, думаю, разъяснения не нужны.

** «Минерва бы шокирована и растеряна, будто ее стукнули Конфундусом» — в оригинале имеется трудно переводимая игра слов и авторского воображения, которую не пропустила Череп, но которую Фрегот и Муромец перевели приблизительно следующим образом:

«Минерва была бы меньше шокирована, если бы ей вставили в задницу электрический погонщик для скота» (Фрегот).

«Ну, у нас в России скот все больше гоняют пинками и кнутами, так что предлагаю вставить ей в жопу электрошокер». (Муромец).

«Minerva couldn't have been more shocked if someone had stuck an electric cattle prod up her arse» (оригиналРобста).

На старом потертом одеяле спал свернувшись клубком большой черный пес. Неожиданно он навострил уши, впрочем, даже не пытаясь шевельнуть головой или открыть глаза, а в следующую секунду пес превратился в не менее паршиво выглядевшего мужчину. Сириус Блэк встал в своей камере в полный рост и потянулся. Дементоры убирались прочь довольно редко — такой случай упускать явно не стоило.

Волшебник так и не потрудился открыть глаза; все равно вокруг не было ничего, что бы он ни запомнил наизусть за прошедшие годы. Считать камни в стене надоедает столь же быстро, как и дни, оставшиеся до суда, который никогда не наступит. Все, что ему теперь оставалось, — это постараться сохранить в неприкосновенности свою человеческую сущность, не позволяя дементорам влезать себе в голову. Без Бродяги он бы точно так долго не протянул...

Заслышав шаги, приближавшиеся к двери его камеры, Блэк удивленно распахнул глаза. Еще большим шоком стало то, что дверь начала открываться.

— Так, Блэк, ты пойдешь с нами. И без шуточек, не то мы тебя вырубим и просто утащим отсюда твою бесполезную задницу.

Сириус не пользовался своими голосовыми связками очень долгое время, но, к его удивлению, они еще работали:

— Куда вы меня ведете?

— Похоже, Гарри Поттер наконец выяснил, кто виноват в смерти его родителей, и теперь ему хочется посмотреть тебе в глаза, прежде чем Фадж отдаст тебя дементору. Сегодня твой последний день на этой земле, подонок!

Несмотря на такие шокирующие новости, Сириус изо всех сил пытался твердо стоять на ногах, потому что в противном случае его бы выволокли отсюда в прямом смысле слова. Стражники не имели при себе палочек, чтобы заключенные не смогли их отобрать, так что Блэка тащили бы за ноги, пересчитав его головой все ступеньки в Азкабане. На шею ему нацепили медальон, защищавший от дементоров: не отпугивая их, он излучал некий магический сигнал, который помечал заключенного как человека, которому разрешен безопасный проход

Сириус едва не сломался, когда по пути от тюремных ворот к пристани он смог наконец-то увидеть ночное небо. Звезды были поистине прекрасны, особенно с учетом того, что в последние десять лет в его жизни наблюдалась явная нехватка чего-либо, хоть немного напоминавшего красоту. Словно гигантский груз свалился с плеч Сириуса, когда лодка отчалила от острова. Даже если сегодняшняя ночь станет для него последней, это все равно лучше, чем гнить в аду, называемом тюрьмой Азкабан. Впрочем, главным было то, что он сможет увидеть Гарри Поттера, — ради этого можно было смириться со смертью.

~*~*~*~

Стоило Артуру и Биллу войти в Нору, как к ним повернулись все остальные Уизли, пытаясь понять по выражению лиц мужчин, какие новости они принесли. Делом это было довольно сложным, так как те и сами не совсем понимали, что чувствовали в тот момент. Вся семья расселась за кухонным столом. Не хватало только Чарли — он, благо, был в Румынии, поскольку в контрактах укротителей драконов не имелось таких жестких условий, как у специалистов, работавших на гоблинов. Волшебнику, занимавшему в «Гринготтс» любую должность, полагалось быть безупречным во всех отношениях, малейший намек на его причастность к какому-то скандалу мог стоить ему работы. А уж если первые страницы газет пестрили новостями о том, что твоя мать попыталась напасть на Мальчика-который-выжил, то ты гарантированно вылетал в тот же день.

Первой не выдержала Молли:

— Ну, как все прошло?

Артур принялся рассказывать семье последние новости:

— Землю мы продали, причем выручили гораздо больше, чем я ожидал. Но мы обязаны съехать еще до выходных.

Молли попыталась отыскать в случившемся нечто положительное:

— По крайней мере, у нас будет какой-то запас золота, а собрать вещи мы сможем очень быстро.

— Новые владельцы собираются снести все и начать строительство с нуля, — печально покачал головой Билл.

Молли, казалось, была готова расплакаться, услышав о предстоящем разрушении родового гнезда, но все еще старалась увидеть в их ситуации хоть одну светлую сторону:

— Мы прекрасно понимали, что, кто бы ни купил землю, наш дом ему не понадобится. По крайней мере, теперь у нас есть возможность начать все заново на новом месте и с неплохими стартовыми условиями.

Слова Артура прозвучали подобно грому среди ясного неба:

— Поттер выдвинул против тебя обвинения. После уплаты штрафов у нас останется меньше половины полученного за дом и землю золота.

Молли все-таки не сдержалась и захлюпала носом, сквозь слезы спросив:

— Нельзя ли нам что-нибудь с этим сделать?

К сожалению, Артур отлично знал, что надежды у них нет, так как его жене не стоило признавать свою вину, да еще перед самой главой ДМП.

— Все, чего мы добьемся, если будем рыпаться, так это траты оставшихся денег на адвокатов. Нет, нам нужно смириться и жить дальше.

— Как бы мне хотелось вмазать в челюсть этому мелкому ублюдку — и ему, и его шлюхе... — начала было Молли, но ее тирада оказалась прервана едва ли не дымящимся от гнева Артуром.

— Вот это и стало причиной всех наших проблем! Твоя тупость и проклятый упертый характер стоили нам с Биллом работы и ввергли семью в нищету. Клянусь, если ты создашь нам еще хоть одну малейшую проблему, я с тобой немедленно разведусь! Без колебаний! Наша семья и так находится в полной заднице, и на твои истерики совершенно нет времени!

Все Уизли, не только Молли, были просто шокированы таким взрывом эмоций, совершенно нехарактерным для Артура, а глава семейства и не думал сбавлять обороты.

— Перси, Фред, Джордж,вы возвращаетесь в Хогвартс.

Перси хотел было возразить, но тон отца не оставлял сомнений в том, что данное решение будет не слишком разумным, так что ему пришлось согласно кивнуть.

Близнецы радостно заулыбались, и Артур перевел взгляд на младшего сына.

— Рон, у тебя есть выбор — вернешься в Хогвартс или останешься на домашнем обучении... у тетушки Мюриэль?

Согласие на домашнее обучение уже готово было сорваться с его губ, пока отец не озвучил, с кем именно ему придется заниматься. Отчаявшийся Рон хотел спросить, почему он не может остаться с матерью, но, поскольку такой вариант не был предложен, пришлось сделать вывод, что это невозможно. Слизерин или тетушка Мюриэль? Выбор был сложен, но итог мог быть только один — Хогвартс.

После этого взгляд отца переместился к дочери, и впервые за день его тон смягчился.

— Прости меня, принцесса, но тебе я выбор предложить не могу. Тетушка Мюриэль присмотрит за тобой, пока мы не сумеем где-нибудь устроиться. У Билла есть связи в нескольких странах, мы надеемся найти там работу.

У Джинни потекли по щекам слезы. Всхлипнув, она спросила:

— Почему я не могу поехать с вами?

— Милая, четверо из твоих братьев учатся в Хогвартсе, а ведь нам еще нужно будет обустраивать новый дом за границей. Для этого мне, Биллу и твоей маме придется трудиться в поте лица, только чтобы свести концы с концами. Нора, возможно, была не так уж и хороша, но она была нашей, а новое жилье придется снимать или покупать в кредит.

Артур снова переключил внимание на своих сыновей, чтобы выдать указания... и потому, что зрелище плачущей Джинни разрывало ему сердце.

— Я понятия не имею, как сложится ситуация в Хогвартсе, но если туда вернутся Поттеры, ваше поведение должно быть идеальным. Помните, они только защищались и поступили при этом в полном соответствии с законом, а наша семья к тому же не выдержит еще одного удара. Если пресса порадует общество историей о мстительных Уизли, пристающих к двум первокурсникам, у нас не останется ни малейшей надежды на то, чтобы восстановить когда-нибудь свое доброе имя. Понятно ли я выразился?

Артур убедился, что все четверо ответили: «Да, папа». Ему даже думать не хотелось о том, что случится, если близнецы снова начнут свои розыгрыши или Перси опять направит на кого-то волшебную палочку не по делу. Тогда, вероятно, им всем придется перекраситься в блондинов и сменить фамилию, чтобы получить хотя бы работу погонщиков верблюдов в Сахаре!

Он вышел из дома и направился к сараю, чтобы в последний раз взглянуть на свою коллекцию маггловских приборов, а заодно ни минуты лишней не смотреть на жену. За все годы брака сегодня Артур впервые всерьез задумался о разводе. С учетом того, что женаты они были более двадцати лет, это явно о чем-то говорило...

~*~*~*~

Гарри и Гермиона сошли с «Ночного рыцаря» перед общественным входом в Министерство магии. Несколько раз они ловили на себе странные взгляды других пассажиров, но Гарри был уверен, что они вызваны их выбором одежды. Гермиона подобрала ему темный костюм с рубашкой и галстуком, то есть выглядел Гарри как самый обыкновенный маггл. Его жена также не обратила никакого внимания, что они идут на встречу с министром магии, и надела светло-синее платье с более темным жакетом, дополненное подходящими туфлями и сумочкой. Только волшебная палочка в наручной кобуре указывала на то, что она ведьма. Поттеры не собирались идти на уступки магическому миру, а если волшебникам это не понравится... это их проблемы!

Оба не забыли, что Министерство не заботило, как выглядела парочка во время последнего посещения этого учреждения. Эти сволочи были слишком заняты, контролируя, чтобы оба они получили свои поцелуи.

Гермиона хорошо понимала, что Гарри было тяжело пережить все те события из прошлой жизни. Когда ее отправили на казнь первой, она испытала огромное облегчение, ведь смотреть, как поцелуй будет применен к Гарри, было бы гораздо тяжелее, чем пройти через это самой.

Кроме того, уже сейчас Поттер должен был снова увидеть Сириуса, и потому его эмоции сейчас просто зашкаливали. Гермионе оставалось только надеяться, что он не выкинет что-нибудь безрассудное. Хотя без бунтарской жилки это уже был бы совсем не тот Гарри Поттер, которого она любит, так что ей оставалось только быть начеку и прикрывать ему спину.

Они подошли к посту охраны в конце Атриума, и дежурный маг попросил предъявить палочки для идентификации. «У меня нет волшебной палочки», — просто ответил Гарри, чем поверг охранника в шок. Он махнул рукой, проходите мол, вспомнив о недавней статье в «Ежедневном пророке» и от удивления забыв даже поинтересоваться палочкой Гермионы.

Двое авроров, знакомых по «Дырявому котлу», встретили их, чтобы проводить к залу заседаний номер десять.

Гермиона поняла, что пытаться контролировать мужа бесполезно, в тот же момент, как они вошли в зал. В глаза сразу же бросились стулья с цепями, которые они однажды опробовали на себе. Но сели Поттеры, разумеется, на отведенных для свидетелей местах. В углу, за ограничивающим волшебным щитом, тихо ждал дементор, знавший, что его сегодня покормят.

Но было кое-что и похуже. В комиссии из пяти человек заседал не только Дамблдор, но и Долорес Амбридж. Гермиона с огромным трудом сдерживала желание убить эту суку собственными руками, а о том, что творилось в голове у Гарри, ведал только Мерлин.

Лицо Поттера исказилось от ярости. К счастью, большинство присутствующих решило, что это вызвано скорой встречей с человеком, предавшим его родителей.

К несчастью, некая жаба не умела держать язык за зубами:

— Я считаю оскорбительным тот факт, что эти дети сочли возможным появиться перед нами в подобной одежде. Думаю, для них найдутся какие-нибудь мантии.

Гарри вскочил на ноги, а Гермиона, все так же держа руки на виду, схватилась за рукоятку своей палочки.

— Мне было отказано в возможности знать правду о своих волшебных способностях и о том, кто я, в течение десяти лет. Думаю, вам стоит больше сосредоточиться на выяснении, кто же ответственен за это, а не говорить о нашей с супругой одежде. И вообще, вы думаете, что мы будем выслушивать советы о приличествующем виде от кого-то со столь дурным вкусом? Розовый наряд? Вы серьезно? — издевательски добавил он.

Гарри сел на свое место, но расстроенная жаба, слыша смешки отовсюду, не могла проигнорировать эти слова.

— Мистер Поттер, я — Долорес Амбридж, старший заместитель министра магии. И я не потерплю такого обращения от какого-то мальчишки!

Гарри снова медленно встал, зная, что сейчас все взгляды обращены на него. Дамблдор смотрел очень внимательно, а на трибунах для зрителей он заметил МакГонагалл в компании — невероятно! — Ремуса Люпина. Представители Хогвартса наверняка постараются сегодня переговорить с ним, так что надо было произвести правильное впечатление.

— А я — лорд Гарри Джеймс Поттер, последний потомок древнего и благородного рода Поттеров, победитель Темного Лорда Волдеморта! Кто ты, блять, такая, чтобы звать меня мальчишкой?! Если ты оскорблена, то можешь вызвать меня на дуэль до или после того, как будет проведен суд над Блэком. В любом случае, давайте уже займемся делом. Не думал, что кто-то умеет тянуть время сильнее, чем Дамблдор, но, похоже, я ошибался.

Но Амбридж не собиралась так просто сдаваться.

— Если верить газетным выдумкам, то, как я понимаю, у вас нет палочки. Как же вы собираетесь участвовать в дуэли?

Гарри хищно ей улыбнулся.

— У меня не было палочки, когда я победил Волдеморта! — вскрики от упоминания этого имени были как раз тем, что нужно. — Что? Неужели вы думали, что я закидал его грязными подгузниками?

— И как же вы его победили, лорд Поттер? — не смог сдержаться Дамблдор.

— Возможно, если бы меня не выкинули из магического мира на десять лет, я бы и поделился этими сведениями, но теперь я вам ничего не должен!

— Лорд Поттер, ваша палочка у меня, — произнесла со своего места на зрительской трибуне профессор МакГонагалл. — Нам удалось починить ее в замке.

Гермиона призвала палочку прямо в руки мужа, а Гарри отвесил любимому преподавателю легкий поклон:

— Благодарю вас, профессор. Думаю, я смогу найти ей какое-то применение.

Амелия Боунс наслаждалась видом раздавленной Амбридж, а оттого, что дела шли не по запланированному Дамблдором пути, её день расцвел новыми красками. Хотя ей и было интересно посмотреть, как Амбридж будет стараться отвертеться от дуэли, стоило продолжать процесс. Гарри вполне ясно показал, как собирается отбивать охоту вредить его семье, и уничтожение ручной зверушки Фаджа для этого отлично подходило. Почему-то Боунс не сомневалась в победе Поттера.

— Ввести заключенного!

Сириус вошел в зал суда, удерживаемый за руки аврорами. Среди множества лиц он искал одно конкретное в надежде, что сможет узнать Гарри. Как оказалось, об этом можно было не волноваться, потому что с первой же скамьи на него смотрела копия одиннадцатилетнего Джеймса с глазами Лили. Сириус ожидал, что увидит на лице мальчика ненависть, но почувствовал себя так, словно запил сильнейшее Перечное зелье глотком огневиски. В его глазах отражалась невероятная, но безошибочно узнаваемая любовь, и Сириус ощутил громадный прилив энергии и облегчения. Он оттолкнул авроров, промаршировал прямо к стулу для подсудимого и сел на него, не сводя глаз с Гарри.

Когда цепи опутали его руки, глава ДМП начала:

— Сириус Орион Блэк, вы обвиняетесь...

Но Мародер прервал ее: «Не тратьте время, Амелия, я не признаю вину», — и показал язык. Глаза его сверкали озорством, словно в юности.

Всего через несколько минут после начала допроса зал суда погрузился в хаос. Амбридж в попытке восстановить тишину безнадежно стучала по столу, хотя, пожалуй, ей следовало бы сплясать на нем.

Но как только Амелии удалось восстановить хотя бы видимость порядка, жабомордая колдунья ее перебила:

— Каким образом Блэку удалось перебороть эффект Веритасерума?

Гарри подскочил, словно на пружинах.

— Почему это, Мисс-под-министром, министерство так легко верит заявлениям вроде «я был под Империусом», но отвергает доказательства, которые находятся прямо перед глазами? Это идет вразрез с вашими планами, или я должен заплатить кому-то, чтобы вытащить моего невиновного крестного из Азкабана?

В наступившей за этим заявлением абсолютной тишине можно было услышать мышиный чих.

Гарри вытащил письмо из внутреннего кармана пиджака и передал его Амелии.

— Это письмо написала моя мать, так что не забудьте вернуть! Оно было в хранилище моей семьи, и в нем объясняется, что родители сменили хранителя тайны Фиделиуса. Похоже, что это самый быстрый способ вытащить на свободу моего крестного, раз уж, если быть честным, единственный человек, которому я могу доверять в этом зале, сидит рядом со мной.

Гарри дал Амелии просмотреть письмо, после чего поинтересовался:

— Поскольку мой крестный здесь и уже находится под действием сыворотки правды, то, возможно, расспросим его о событиях той ночи?

— Сомневаюсь, что это необходимо... — немедленно возразил Дамблдор.

Гарри ничего иного и не ожидал, и сразу перебил его, не дослушав:

— Мадам Боунс, несомненно, крестный и так мне все расскажет, но мне кажется, пусть лучше все это будет озвучено публично, чем если люди прочитают это в «Пророке» и впоследствии начнут подвергать сомнению истинность данного интервью, — говоря это, он сверлил взглядом Амбридж. — Думаю, факты, которые будут озвучены, вполне послужат идее высшего блага магического мира.

Дамблдор вздрогнул, словно его ударили, да еще и Амелия поддержала Поттера и начала задавать вопросы, ответы на которые он хотел бы сохранить в тайне.

Сириус начал рассказ о событиях того рокового Хэллоуина.

— Весь тот день я ощущал смутное беспокойство, так что отправился проведать Питера, но обнаружил, что он пропал. Тогда я уже серьезно заволновался и поспешил в Годрикову Впадину. В доме Поттеров была выбита дверь, а человек, которого я считал братом, лежал мертвым посреди прихожей.

Я услышал, как кто-то спускается по лестнице, и приготовился к бою, но это оказался Хагрид с Гарри на руках. Я хотел забрать крестника, но лесничий отказался его отдать. У него был приказ от Дамблдора, и я, уверенный в его преданности директору, отдал ему свой мотоцикл. Поцеловав Гарри на прощание, я отправился за Питером...

Действие Веритасерума уже подходило к концу, но Сириус слишком долго ждал возможности все рассказать и не собирался замолкать, а люди в зале были так увлечены рассказом, что не только не пытались, но даже и не думали его прерывать.

— В Азкабане я много размышлял, как изменилась бы моя жизнь, если бы я не позволил Хагриду забрать его. Только мысль, что Гарри счастлив, позволила мне выдержать все эти годы, ведь я знал, что Джеймс и Лили оставили подробные указания в отношении сына. Но почему меня даже не допросили? Меня просто оглушили на улице, а очнулся я уже в камере в Азкабане! Я же был аврором и знаю, что все должно делаться совсем не так!

Гарри понял, что Сириус полностью избавился от эффекта зелья.

— Сириус, меня оставили у Дурслей!

Только цепи, все еще приковывающие его к стулу, не дали Сириусу напасть на Дамблдора.

— О чем вы, мать вашу, вообще думали?! Вы же сами подписывали их завещание в качестве свидетеля вместе со мной! А там отдельной строкой было указано, что Гарри ни при каких обстоятельствах не должен попасть в эту ненормальную семейку, ненавидящую магию!

Гарри вытащил из кармана пиджака свиток и передал его Амелии.

— Это копия завещания моих родителей. В числе доверенных людей, к которым меня должны были направить для опеки, указаны также вы и профессор МакГонагалл. Мы мельком видели Сьюзан в Хогвартсе, и я был бы совсем не против расти вместе с сестрой, — он повернулся к Дамблдору: — Нам известно, кто и что сделал. Может, расскажете теперь, почему?

— У меня были причины, — попытался вывернуться директор, — но мне бы не хотелось их озвучивать здесь и сейчас.

Гарри и не сомневался, что нет даже мизерного шанса, что Дамблдор скажет при всех о пророчестве. Он обожал свои секреты и держал все при себе и раньше, но в этот раз им уже была известна большая их часть.

— Что ж, тогда древние и благородные роды Поттеров и Блэков?.. — Гарри вопросительно посмотрел на крестного, спрашивая, можно ли и его включить.

— Черт подери, да! Давай врежем этому старому козлу всем, чем можем!

— ... Поттеров и Блэков подключат к разрешению этого вопроса все доступные нам юридические, политические и финансовые ресурсы. Кто, блять, дал вам право принимать решения относительно моей жизни?!

— Твои отец и мать были моими друзьями...

— Были друзьями! — воскликнул Сириус в бешенстве. — Молись, Альбус, чтобы в загробной жизни у них не было волшебных палочек, иначе Лили превратит тебя во флобберчервя за то, что отдал ее ребенка Петунии! Ты чем вообще думал, когда совершал это не только незаконное, но и попросту безумное деяние?

— Мадам Боунс, позвольте узнать, почему мой невиновный крестный все еще сидит в цепях, в то время как явно нарушивший закон Дамблдор продолжает заседать в судебной комиссии?

Амелия в этот раз не была уверена, как поступить:

— Сириус Орион Блэк, по документам вы фактически никогда не были обвинены в каких-либо преступлениях, хоть и содержались много лет в тюрьме, так что с точки зрения буквы закона представители Министерства магии не могут подписать акт о помиловании. По сути, вы незаконно страдали десять лет в Азкабане, и от этого нельзя просто так отмахнуться. Но на данный момент я могу только сказать вам, что вы освобождены, и в ближайшее время состоится ваше оправдание перед волшебным сообществом Британии. Также будет проведено тщательное открытое расследование факта удержания вас в тюрьме.

Цепи спали, и Гарри моментально сорвался со своего места.

Сириус едва успел встать, как Гарри уже обнимал его. Оба с трудом сдерживали слезы, когда Гарри наконец смог оторваться.

— Тебе надо кое с кем познакомиться, — он показал на стоящую рядом девушку. — Это Гермиона Поттер, моя жена.

Сириус посмотрел на нее и заметил кольцо Поттеров на ее пальце, а в следующую секунду дети обнимали сконфуженного Мародера уже вдвоем. Тот уже начал сомневаться, не свихнулся ли окончательно в своей камере, тем более что следующие действия крестника подтвердили этот диагноз.

— Извини, Сириус, у меня есть дело на одну минутку. Мадам Амбич*, вы готовы принести извинения?

Утро для Долорес явно не задалось. Снаружи министр вместе с прессой ожидал, пока выйдет Поттер, чтобы сфотографироваться с ним. Все думали, что Блэк будет признан виновным и казнен, так что, когда Поттер выйдет за эту дверь, ад вырвется на свободу.

Она позволила своей натуре одержать верх:

— Я не намерена приносить извинения такому мелкому полукровному выскочке, как ты. Дуэль — когда угодно, где угодно.

Гарри снял пиджак и передал его Гермионе. Развязывая галстук, он тихонько попросил её поддержать его игру:

— Обстоятельства работают на меня. Уверен, эти милые люди вокруг послужат нам свидетелями.

Дамблдор подумал, что небольшой урок смирения мальчику не повредит, и начал возводить дуэльные щиты, пока Гарри закатывал рукава.

Сириус же явно был недоволен.

— Гарри, это безумие. Я тебе запрещаю.

— Прости, Сириус, но только моя жена имеет право говорить эти слова.

Гермиона быстро его поцеловала.

— Гарри, не забудь, заклинание произносится «сту-пе-фай».

Сириус собирался еще что-то сказать, когда заметил знакомый блеск в глазах Гарри. Джеймс выглядел так же, когда готовил очередную шалость. Мародер начал подозревать, что эти двое действительно могут знать, что делают. В конце концов, его-то они уже освободили. Когда же Гарри ответил: «Спасибо, любимая, но обычно у меня проблемы с движениями палочки», — Сириус окончательно уверился. Он перешел от состояния сильного волнения к простому беспокойству, когда Гермиона отошла в сторону, потянув Блэка за руку.

Долорес купилась на этот спектакль и теперь чувствовала себя совершенно уверенно. Если перед всеми надрать Поттеру задницу, то это положит конец всему этому бреду о якобы Избранном. Да и в ее личном деле эта победа будет отлично смотреться!..

Боунс начала озвучивать правила, но Гарри ее не слушал. В Австралии отец Гермионы научил его играть в бильярд. Он так быстро освоился, что Дэн в шутку предложил ему пользоваться кием вместо волшебной палочки. Сейчас у него был шанс отправить мерзкую жабу в угловую лузу.

Когда Амелия подала сигнал, Амбридж начала швырять проклятия одно за другим. Гарри сразу же счел ее самым худшим преподавателем ЗОТИ, а с учетом Локхарта это можно было назвать своего рода достижением. Она просто стояла на месте, постоянно посылая заклинания, большинство из которых все равно летели мимо. Гарри же, наоборот, постоянно двигался, выходя на идеальную позицию для удара.

Долорес была довольна — пацан выглядел напуганным до усрачки. Он даже не выпустил ни одного заклинания. Так казалось, пока его палочка не взорвалась серией движений, и ведьма едва успела поднять щит.

Когда Гарри вышел на нужную позицию, он выпустил шквал заклинаний — четыре Ступефая и Экспеллиармус — меньше, чем за мгновение. Первые два Ступефая ослабили ее щит, третий — разрушил его, а четвертый завершил дуэль. Экспеллиармус вырвал палочку из руки и сильно оттолкнул назад. Тушка жабы честно отскочила от дуэльного щита Дамблдора и влетела прямо в сдерживающий дементора щит.

Собственно, щит был предназначен для того, чтобы удерживать этого монстра, но позволял приговоренному на казнь заключенному свободно пройти внутрь. Так что Долорес прилетела прямо в объятья смерти. Дементор прекрасно знал, что все проходящее через щит принадлежит ему, и Амбридж получила свой поцелуй, прежде чем кто-либо успел опомниться.

Отобрать жертву у дементора было не проще, чем забрать косточку у питбуля, так что, когда он ее наконец отпустил, личность Долорес Амбридж больше не существовала.

— Видите, к чему привело ваше безрассудное и высокомерное поведение?! — в ярости закричал Дамблдор. — Смерть этой женщины на вашей совести!

Гарри мог вполне счастливо жить с этим, но остальным это пока знать не стоило.

— Ну, лично я бы возложил вину на того, кто возводил дуэльные щиты. Как вы могли пропустить что-то опасное, высотой более чем девять футов [почти 3 м], стоящее в углу? Вы как, просто некомпетентны или надеялись, что случившееся только что может произойти со мной? Похоже, у вас есть привычка обвинять других в своих ошибках. Мадам Боунс может подтвердить, что я не использовал ничего, кроме оглушающих и разоружающих чар. Так почему вы не закрыли щитом тот участок?

План Гарри сформировался моментально, когда он заметил, что старый козел не закрыл щитом дементора. Он просто позаботился, чтобы жаба получила то, что заслужила. Эта порочная и жестокая ведьма заставила его смотреть, как из Гермионы высасывают душу. Пришло время платить, сука!

Гарри захлестнула волна густых каштановых волос, когда Гермиона налетела на него. Сириус милостиво подождал, пока они закончат целоваться, после чего отвесил Гарри подзатыльник.

— Никогда больше так не делай! Я будто постарел на несколько лет. Но все-таки ты был чертовски великолепен!

— Нет, я просто великолепен. А вот моя жена — мозг нашей семьи. Она настоящий гений.

Сириус притянул к себе и обнял обоих.

— Прямо как твои родители: Джеймс был умен, но Лили иногда просто пугала.

— М-м-м... Сириус, извини, конечно, но тебе срочно надо привести себя в порядок! Ты отправляешься домой с нами. Вы с папой Гермионы примерно одной комплекции, а завтра мы можем сходить за покупками.

К ним тем временем подошла Амелия Боунс.

— Лорд Поттер, я полностью поддерживаю вашу оценку ситуации: некачественно установленные защитные чары стали причиной произошедшего несчастного случая. Кстати, я была впечатлена устроенным вами представлением. Могу ли я узнать, какой стратегией вы воспользовались?

— Мэм, эта женщина произвела впечатление задиры, потому я решил позволить ей сначала утомить себя заклинаниями и только потом использовал свои. Ступефаи должны были истощить ее защиту, позволив обезоруживающему сделать свое дело. Вот только ее щит оказался гораздо слабее, чем я ожидал.

Амелия поняла, что Избранный вполне соответствует репутации, которая заочно сложилась за годы его отсутствия. Признание же Гарри, что его жена еще лучше, могло даже испугать.

— У меня для вас не очень хорошие новости. Снаружи вас ждет засада — министр Фадж с репортерами.

Гарри уже снова завязал галстук и потянулся за пиджаком, когда Гермиона задала вопрос:

— Какой, по мнению главы ДМП, лучший способ прорваться через засаду?

— Атаковать самим... — хитро улыбнулась Амелия. — Фадж даже не поймет, что случилось!

Гермиона взяла Сириуса за одну руку, а Гарри взялся за вторую.

— О, обещаю, он все отлично поймет... Вот только сделать ничего не сможет!

Гарри улыбнулся жене.

— Ну, разве я не говорил, что она великолепна? Давайте начнем!

Когда они вышли из дверей, Фадж доказал, что является непревзойденным политиком. Хотя был неприятно изумлен, увидев, что Сириус еще жив, но улыбка ни на миг не покинула его лица, пока Поттеры и Блэк шли прямиком к нему. Но его способность удерживать улыбку была подвергнута серьезному испытанию со стороны Гарри Поттера.

Гарри приблизился, улыбаясь и протягивая руку для пожатия.

— Министр Фадж, я счастлив познакомиться с человеком, который дал ход судебному процессу, в ходе которого мой крестный был признан невиновным. То, что глава ДМП немедленно объявила, что будет проведено тщательное открытое расследование причин, по которым Сириус Блэк так и не был осужден за все эти годы, только показывает, каким вдохновляющим лидером вы являетесь.

Пока вспышки камер фиксировали, как Гарри Поттер жмет его руку и восхваляет его лидерские таланты, Корнелиус чувствовал, как его популярность растет с каждым движением руки.

Но его энтузиазм быстро угас после следующего высказывания:

— К сожалению, должен принести свои соболезнования семье и друзьям мадам Амбридж. Она сражалась с честью, и только неправильно установленные профессором Дамблдором защитные чары позволили ее жизни трагически оборваться в объятиях дементора. Впрочем, их ставил тот же человек, что подбросил меня под дверь магглам и, будучи Верховной Шишкой, позволил невиновному гнить в Азкабане десять лет без суда и следствия. Кого-то еще удивляет, что мы с женой покинули Хогвартс?

Гермиона с силой сжала руку Сириуса, взглядом попросив его помолчать. Впрочем, она ясно видела, что в будущем их ждет основательный допрос.

Гарри нанес завершающий удар:

— Все, что я могу сказать, — хвала Мерлину, что у нас есть министр Фадж. Наша вера в него позволила мне с женой отменить свое решение об отъезде из страны. Пока он на страже, я знаю, что против людей, нарушивших закон и лишивших меня моего наследия, а моего крестного — свободы, будут приняты все необходимые меры.

Они уже собирались уходить, когда кто-то из репортеров задал вопрос:

— Мистер Блэк, что вы собираетесь делать теперь, когда свободны?

Сириус просто не мог упустить такую возможность:

— Я просидел в камере десять лет, безо всякой связи с внешним миром. Мне было известно только то, что Пожиратель Смерти Люциус Малфой как-то ухитрился остаться на свободе. Я собираюсь наверстать упущенное время с моим крестником и его прелестной женой. Знаю, вы с уважением отнесетесь к моей частной жизни, пока мы будем стараться снова узнать друг друга.

Он прекрасно видел, как они проглотили всю ту чушь, что выдал им Гарри, так что просто не мог не добавить от себя. Сириус отлично знал, что Люциус просто откупился от тюремного заключения, но и не думал признаваться в своей осведомленности.

Они оставили журналистов закидывать вопросами Фаджа, а сами направились к Минерве и Ремусу. Они смерили друг друга взглядами, прежде чем крепко обняться.

— Прости, Сириус, что я действительно поверил в твое предательство.

— Ремус, мы подозревали, что ты мог бы оказаться предателем, потому и не сказали тебе о замене. Это были безумные времена, друг мой. Впрочем, нынешние, похоже, не лучше. Гарри, познакомься, это Ремус Люпин, наш с твоими родителями лучший друг.

— Приятно познакомиться, сэр. Это моя жена Гермиона.

Прежде чем Ремус успел что-либо сказать, в разговор вмешалась Минерва:

— Рада снова видеть вас, Сириус, мистер и миссис Поттер. Я слышала, что вы решили все-таки не покидать Британию. Скажите, не готовы ли вы дать Хогвартсу второй шанс?

Ответила ей Гермиона:

— Профессор, тут не подходящие время и место для подобной беседы. Сириус выглядит так, словно готов помереть на месте, и мы торопимся доставить его домой. Вы знаете, где мы живем, так почему бы вам не зайти попозже с мистером Люпином?

Это было больше, чем Минерва надеялась.

— Могу я привести еще мадам Помфри? Она школьный медик и может осмотреть Сириуса.

Гермиона улыбнулась. Вообще-то Сириуса стоило направить в Мунго, но ни у него, ни у Гарри не было лишнего времени, чтобы торчать в больнице. Нетерпение — еще одна общая черта их характеров.

— Мы согласны, профессор. Теперь нам остается только усадить Сириуса Блэка в «Ночной рыцарь».

Амелия пришла на помощь и создала портключ к ним домой.

~*~*~*~

Альбус сидел в своем кабинете в Хогвартсе, смаковал лимонные дольки и пытался понять, что за чертовщина происходит. Он потратил двадцать минут, пытаясь оторваться от насевших на него репортеров, чтобы успеть перехватить Поттеров. То, что Минерву пригласили побеседовать с ними, было, наверно, единственным положительным моментом со времени начала учебного года.

Затем посыпались вопросы вроде «почему он не постучал в дверь?» и «неужели боялся, что магглы откажутся принять незаконно подброшенного ребенка?». Тут-то Альбус и понял, что завтрашние газеты просто распнут его. После того как Гарри нахваливал Корнелиуса, все надежды надавить на мальчика через Министерство растаяли, как дым. С учетом Амелии Боунс и Минервы МакГонагалл на стороне Поттера, Альбус понимал, что его отодвигают в сторону, тем более Гарри вполне ясно возложил на него всю вину за свою жизнь у Дурслей.

Директор боялся, что мальчик скатится во тьму без его мудрого руководства. Отсутствие у Гарри сожалений о смерти Долорес сильно обеспокоило его, ведь скорее мальчик должен быть в ужасе от содеянного. Используя всего два простейших заклинания, он получил крайне разрушительный эффект. Поттер был чрезвычайно силен, впрочем, как и его родители. Альбус и сам обожал искать новые знания, но Поттеры словно пожирали книги, что в сочетании с их магической силой могло сделать из них великолепных учеников.

Была у Альбуса и другая причина для беспокойства. Хотя хогвартские эльфы и разбирались с посылаемыми ему вопиллерами, Попечительский совет тоже читал газеты. И если они обнаружат, что единственной преградой между Поттерами и Хогвартсом является нынешний директор, то Дамблдор может внезапно оказаться безработным. Сегодняшние комментарии Гарри можно было легко интерпретировать в таком ключе, и Альбус беспокоился, что акулы пера почуяли кровь.

Будущее публичное расследование заточения Блэка без законного судебного разбирательства и постоянные расспросы о том, как директор распорядился судьбой младенца... Альбус не мог поверить, что все это началось всего лишь из-за попытки Молли Уизли схватить парнишку на вокзале Кингс-Кросс.

~*~*~*~

Сириус проснулся в настоящей кровати. Он был в сотнях миль от ближайшего дементора, он вкусно перекусил, принял очень мощный душ — кто ж знал, что там так много форсунок? — и спал в настоящей пижаме, пусть и одолженной, на кровати с простынями!

Для него уже подготовили одежду, и, одеваясь, Блэк слышал, как дети готовили ужин. Когда Сириус вышел из спальни, как раз вернулись родители Гермионы. Из прихожей послышался мужской голос, интересующийся, как все прошло в Министерстве.

— Лучше, чем планировалось. Амбридж попала в объятья дементора, и нам даже удалось свалить вину на Дамблдора.

Если ответ Гарри шокировал Сириуса, то от следующей фразы он просто впал в ступор.

— Это та стерва, которая считала мою дочь отбросом, а тебя заставила смотреть на ее казнь? Молодец, сынок! У меня есть хорошая бутылка односолодового виски, которую я сегодня точно открою. Скажем всем, что это в честь освобождения Сириуса, но на самом деле я просто счастлив, что эта сука мертва!

Сириус специально погромче хлопнул дверью спальни и спустился по лестнице. Внизу его встретила и схватила за руку улыбающаяся Гермиона.

— Сириус, это мои мама и папа, Дэн и Эмма.

Он пожал Дэну руку, после чего угодил в объятья Эммы.

— Ребята так много о тебе рассказывали, Сириус. Рада наконец-то с тобой познакомиться.

Теперь Сириус окончательно убедился, что дело нечисто.

— И как же они могли рассказывать обо мне, если я последний раз видел Гарри еще младенцем, а Гермиону сегодня впервые в жизни увидел?

— Черт! — удрученно сказала Эмма. — Простите, дети, я предупреждала, что актриса из меня никакая.

Гарри понял, что Эмма считает, будто подвела их, и не мог позволить ей расстраиваться. Он приобнял ее и постарался успокоить.

— Все в порядке, мам. Мы все равно собирались все рассказать Сириусу, просто думали дать ему несколько дней пообвыкнуться. Нам ведь нужна его помощь, чтобы попасть в дом на Гриммо.

То, что Гарри впервые назвал ее мамой, успокоило миссис Грейнджер лучше любых уговоров, а этот день для нее стал одним из самых значимых.

— Бродяга, — повернулся Гарри к своему крестному, — Гермиона и я впервые встретились с тобой и Лунатиком на третьем курсе Хогвартса. Нам пришлось покинуть школу перед седьмым курсом, потому что Дамблдор к тому времени погиб, а у нас было важное задание. Мы с ним справились и смогли победить Волдеморта, но чистокровные фанатики все равно захватили власть. Этот таракан, Люциус Малфой, который и ядерную войну переживет, в результате стал руководить страной на пару с Амбич. Нас с Гермионой арестовали и отдали дементору в том самом судебном зале, где сегодня проходило твое разбирательство. Мне было только восемнадцать, но в той жизни я видел столько смертей... В том числе и твою, Ремуса, его жены, Дамблдора и моей Гермионы. Непонятным волшебным образом мы вернулись обратно в девяносто первый год, и в этот раз умирать будут не хорошие парни, а те, кто это заслужил.

Сириус стоял с отвисшей челюстью. Откуда Гарри мог узнать о Бродяге, Лунатике и фамильном особняке Блэков?

— Ты же шутишь, да? Лунатик был... будет женат?!

Гарри вытянул руку, и из нее выплыл призрачный серебристый олень, вид которого выбил слезу из глаз крестного.

— Сириус, Сохатый и я торжественно клянемся, что замышляем только шалость. Я не скажу тебе, на ком женится Ремус, но зато мы точно знаем, где прячется одна крыса.

После этих слов Сириус был готов поверить во что угодно, лишь бы это позволило добраться до Питера.

— Гарри, мне нужна палочка!

_____________________

* Игра на созвучии слов Umbridgeи Umbitch. «Bitch» по-русски «сука». Подобрать созвучной шутки на русском просто не удалось.

Команда благодарит чудесную девушку Natali Fisher за помощь в работе над главой.

И снова Сириус в одолженной ему пижаме лежал в чрезвычайно удобной кровати, но на сей раз сна не было ни в одном глазу. Сегодняшний день, несомненно, вошел в десятку самых счастливых в его жизни, но в списке самых странных дней он и вовсе лидировал с огромным отрывом. Мозг будоражила новая информация, в то время как по жилам растекались зелья Поппи и изысканный односолодовый виски Дэна.

Все подозрения в том, что его хорошенько разыграли, моментально развеялись, стоило ему увидеть, как двое одиннадцатилетних детишек водят за нос МакГонагалл, словно форель на удочке. Они же так и так собирались вернуться в Хогвартс, просто на своих условиях, а теперь Минерва уверена, что это её собственное достижение.

Лишь раз их маска дала трещину — когда Сириус чуть позже тем же вечером попытался выпытать у них, на ком женился Лунатик. Взрослым стало понятно, что самоуверенное поведение Гарри и Гермионы было не более чем игрой на публику.

— Сириус, ты понятия не имеешь, с чем нам приходится иметь дело. Мы стараемся, чтобы на этот раз всё было иначе, но в любой момент все наши усилия могут пойти прахом. В прошлой жизни Ремуса пришлось долго убеждать в том, что он достоин своей жены и она действительно его любит. Ну, ты же знаешь: «маленькая пушистая проблема», и все такое... Мы надеемся, что оба они останутся в живых, но не меньше того я хочу, чтобы мой крестник появился на свет. Борьбу с Темными Лордами мы как-нибудь потянем, но, честно говоря, ничего не смыслим в сводничестве...

Гермиона поддержала мужа:

— Возможно, то, что ты свободен, а Ремус получил работу на два года раньше, чем тогда, поднимет его уверенность в себе до такого уровня, при котором он поверит-таки, что некая молодая и красивая особа может его полюбить.

Сириус хотел было ввернуть шуточку про Красную Шапочку и Серого Волка, но понял, что ее не оценят. Поэтому он ограничился пожеланием спокойной ночи, когда уставшая парочка отправилась на боковую.

Впрочем, дальнейший разговор с Дэном и Эммой оказался не менее познавателен.

— Ты должен понять, Сириус, им нужен не родительский присмотр, а только лишь безусловные любовь и поддержка, — сказал Дэн и, осознав, что его слова требуют более подробного разъяснения, добавил: — У нас с женой перед тобой огромное преимущество — мы уже прожили все эти годы и знаем, какими людьми они стали к моменту возвращения в прошлое. Когда Гарри и Гермиона приехали в Австралию — это были два сломленных человека. Нам оставалось лишь помогать им по мере сил, наблюдая, как они по капле вытаскивают друг друга из глубин посттравматического синдрома. И хотя мы с Эммой получили полугодовой опыт оказания им необходимой поддержки, ребята на самом деле так долго полагались только друг на друга, что иногда чувствуешь себя лишним. Не думаю, что они и сами это сознают, но если ты хотя бы недолго понаблюдаешь за ними, то увидишь, как они постоянно прикрывают друг другу спину. Отношения Гарри и Гермионы строились годами — годами, полными опасностей и лишений. В результате это сблизило их настолько, что и представить себе сложно.

Эмма попыталась привести понятный Сириусу пример:

— Думаю, ты знаешь, что из себя представляет горный тролль?

Сириус не понял, к чему этот вопрос, но согласно кивнул.

— Всего через пару месяцев после поступления детей в Хогвартс одно из этих существ поймало Гермиону в женском туалете и собиралось убить нашу маленькую девочку. Гарри запрыгнул на спину этому уроду и воткнул в его ноздрю волшебную палочку, чтобы отвлечь от добычи. С тех пор они с Гермионой неразлучны. Даже не сомневайся, ради него она поступит точно так же. Их связь росла и крепла вместе с ними. От некоторых из их историй легко можно поседеть.

У Эммы на глаза навернулись слезы, и Дэн обнял ее.

— Гарри с нашей дочкой выстояли в таких кошмарных ситуациях, каких и врагу не пожелаешь. Ради ее защиты он уже убивал, и сделает это снова. Та сука, которая нынче утром получила свое, когда-то пытала его в Хогвартсе, а позже приговорила их обоих к смерти. По телефону мы слышали, как ребят арестовывают, и я более чем уверен — Гарри заставили в бессилии смотреть на то, как «законно» убивают женщину, которой он только что предложил стать своей женой. В этом доме ни слезинки не проронят по этой злобной стерве. Я бы ее сам прикончил при малейшей возможности.

Сириусу оставалось лишь гадать, какое место в жизни детей будет отведено ему самому, оттого-то он и лишился сна. Теперь, когда он свободен и может наконец выполнить обещание, данное Джеймсу и Лили, внезапно выяснилось, что одиннадцатилетний крестник не только успел жениться, но и, до того, как вернулся в прошлое, разобрался с монстром, убившим его родителей.

Парочка упомянула, что поимка и изобличение известной ему крысы планируется на следующей неделе. В подробности его посвящать отказались, но присутствовать при захвате он определенно будет, так что Сириусу нужно было подготовиться.

Когда Минерва сообщила о том, что Уизли тоже возвращаются в Хогвартс, на лицах всех четверых образовались ухмылки довольно зловещего вида, но объяснить их причину никто не согласился. Однако комментария Гарри: «Они — наш Хвост!» — оказалось достаточно, чтобы заткнуть Мародера. Он отлично знал, каково пережить предательство друга, и потому, если Уизли поступили аналогично, Сириус ни слова не скажет в их защиту. Правда, по его мнению, за предательство Джеймса и Лили Хвост заслуживал смерти, и он никак не мог представить, что должны были натворить Уизли, раз ребята и родители Гермионы единогласно отнесли их к той же категории.

Помимо прочего, у Сириуса появилась еще одна проблема. Даже Лунатик нашел себе жену, которую Поттеры полностью одобряли. Как ему удалось узнать, она была молода, красива и родила Ремусу сына, прежде чем оба родителя пали в борьбе со злом. А ведь он считал себя самым симпатичным, утонченным и обходительным из Мародеров... Нет, Сириус Орион Блэк не согласен на последнее место в поисках жены и создании семьи. Он решил собраться и поскорее отыскать ведьму своей мечты.

~*~*~*~

У некоего директора Хогвартса тоже имелись проблемы со сном. Принесенные Минервой новости о возвращении Поттеров были весьма приятными, а вот выставленные ими условия оказались не только неожиданными, но и куда менее замечательными.

То, что они откажутся учиться зельеварению у Северуса, было ясно и так. После публичного унижения профессора Альбус ничего иного не ожидал. Но вот предложенная Блэком замена едва не вызвала у старого мага приступ неконтролируемого смеха. Он не сомневался, что Гораций не откажется от предложения поработать персональным учителем Мальчика-который-выжил. Да что там, одна мысль о возможности включить Гарри Поттера и его юную жену в списки членов «Клуба Слизней» заставит его прорываться к дверям в покои Поттеров, даже если для этого потребуется применить силу.

Также Минерва предоставила Горацию возможность жить в Хогвартсе, чтобы сделать более привлекательным предложение о найме. Очевидно, его заместительница считала весьма предусмотрительным иметь под рукой замену Северусу на тот момент, когда он наконец пересечет ту весьма тонкую границу, которую она ему определила.

Но тот факт, что Поттеры будут иметь дело скорее с деканом собственного факультета, чем с директором, оказался для него костью в горле. Как ему выстраивать менторские взаимоотношения с мальчиком, если Альбусу персонально запрещено контактировать с ним?

Минерва не оставила ему ни малейшей возможности для маневра, когда описала, что видела в доме Грейнджеров. По её словам, вся семья изучала предоставленные гоблинами рекламные проспекты австралийских магических школ. Не было никаких сомнений в том, что произойдет, если он попытается вмешаться, равно как и в том, кто окажется виноватым, если дети всё же покинут Британию. С учетом их нового «лучшего друга» — министра магии, директор понимал, что не переживет последствий отъезда Поттеров из страны, если станет его причиной. Честно говоря, он не был уверен даже в том, что вынесет последствия сегодняшних откровений в Министерстве.

С пугающей скоростью он терял одного союзника за другим: Северуса и Уизли можно было смело вычеркнуть из расклада, Минерва и Амелия целиком и полностью находились на стороне Поттеров, а то, что молодая пара поддержала Корнелиуса, сделало её практически неприкосновенной для Министерства магии. Отныне Фадж готов был свернуть горы, только бы сохранить их бесценное расположение. Все это не только лишало Альбуса сторонников, но и оставляло его наедине с общественным гневом, и ему не нужны были чаинки Сибиллы, чтобы предсказать: завтрашний день будет на редкость гадким.

~*~*~*~

У Люциуса было плохое утро. Он ушел из кабинета министра с пустыми руками, чего с блондинистым слизеринцем до сих пор никогда не случалось.

Рассказ Блэка привлек нежелательное внимание журналистов к его прошлому, которое он столько лет пытался заретушировать. А от Фаджа вообще не оказалось никакого проку.

— Люциус, чего ты от меня ждешь? В статье четко указано: человека десять лет продержали в тюрьме без суда. Также написано, что ты был вовлечен в деятельность Пожирателей, пусть и под принуждением посредством Империуса, — это факт. Дальнейшие упоминания о том, что ты не представал перед судом и не проходил допрос под веритасерумом, — тоже факт, как бы ты ни хотел об этом забыть. Насколько я вижу, в статье нет ни слова лжи. Ну и как мне, по-твоему, поддержать твое обвинение в клевете?

Люциус практически дошел до точки кипения. Он знал, в той же газете, пусть и не на первой полосе, говорилось, как Поттер поддержал Фаджа. По сути, у него не было никаких сомнений, что Корнелиус отклонит его предложение. На данный момент рейтинг министра был заоблачно высок, в душе цвели незабудки, и его совершенно не трогало желание прессы покопаться в чужом грязном белье.

От Драко Люциус слышал, как Поттер в открытую насмехался над «пожирательской семейкой», публично заявив, что не боится ни имени Малфоев, ни его носителей. Первый порыв — отправиться в Хогвартс и убедиться, что Снейп как следует накажет наглого мелкого засранца, — он подавил и теперь искренне хвалил себя за сдержанность.

Действия мальчишки повлекли за собой драматичные последствия, но, с точки зрения Малфоя, не все они были негативными. То, что Северусу отныне приходилось тщательно следить за своим поведением, — всего лишь раздражающая мелочь, а вот угроза потерять влияние в Министерстве виделась ему куда более серьезной. С другой стороны, Поттер практически уничтожил предателей крови Уизли, а некий старый дурак-магглолюб оказался в еще более глубокой заднице, чем сам Люциус.

Этот козел Фадж в попытках поставить Люциуса на место так спокойно упоминал веритасерум и суд, что последнему крайне не хотелось давать Поттеру возможность настоять на проведении чего-либо подобного. В его представлении министр, пытавшийся удовлетворить пожелания Поттера, уподоблялся псу, которым вилял его собственный хвост.

Слизеринский метод ведения дел требовал подождать и хорошенько изучить правила игры, прежде чем делать свой ход. Надо будет отослать Драко сову и предупредить, чтобы тот смотрел в оба и держался подальше от проблем, особенно если они связаны с Поттером. Он знал, что у сына имеется совершенно не характерная для слизеринца привычка когда не надо открывать рот. Оставалось лишь надеяться, что пребывание в Хогвартсе научит мальчика терпению.

Увы, Люциус не знал, что сова прилетит слишком поздно и предотвратить очередную демонстрацию тупости Драко ему не удастся.

~*~*~*~

Невилл как раз распаковывал бабушкину посылку с напоминалкой, когда рядом с ним приземлилась прекрасная белоснежная сова и протянула ему свою лапку. Он чуть было не затрясся от возбуждения, как только понял, кто написал доставленную ею записку. Поттеры обещали не забывать о нем — и вот оно, доказательство истинности их слов.

«Привет, Невилл.

Мы же говорили, что будем на связи! События понеслись в сумасшедшем темпе, а то бы мы написали гораздо раньше. Пожалуйста, дели все, что говорят или пишут о нас, пополам. Самая свежая новость такая: мы решили пока не уезжать в Австралию, а дать Хогвартсу еще один шанс. Мы вернемся в понедельник и расскажем тебе обо всем, что произошло после нашего отъезда.

Наша завязавшаяся с тобой дружба стала одним из определяющих факторов при принятии этого решения. У нас не так много хороших друзей, чтобы ими разбрасываться. Не высовывайся и не влезай в неприятности, пока мы не приедем. Скоро увидимся.

Твои друзья

Гарри и Гермиона».

Невилл не мог поверить своим глазам: у него появились друзья!

Из приятных размышлений его выдернул голос, который он уже начинал ненавидеть:

— О, смотрите! Сквибу прислали напоминалку!

Обернувшись, Невилл обнаружил покатывающихся от смеха Малфоя и его громил. Блондинистый говнюк попытался схватить шарик, но всегда кроткий Невилл на этот раз не стал молча терпеть издевательства. Все действо продлилось считанные секунды, однако имело далеко идущие последствия.

Как только Малфой потянулся за напоминалкой, Невилл схватил его за руку, крепко сжав ухоженные пальцы. Запаниковав, Драко свободной рукой потянулся за волшебной палочкой, не оставив Невиллу выбора. Дернув слизеринца за уже схваченную ладонь, он с силой впечатал кулак в рожу этого павлина. Лонгботтому так понравился получившийся при этом звук, что он слегка оттолкнул Малфоя и врезал ему повторно. Наследника семьи Малфоев никогда в жизни не били, потому он понятия не имел, как вести себя в драке. Пока Невилл наносил удар за ударом, Драко безрезультатно пытался достать свою волшебную палочку...

Крэбб и Гойл зашевелились после первого же удара, но, к их несчастью, гриффиндорские одноклассники Невилла оказались быстрее. Лаванда Браун запустила в лицо Винсенту тарелку с недоеденной овсянкой, а увидав, насколько это эффективно, Дин Томас применил ту же тактику к Грегори. Оба телохранителя Малфоя выбыли из драки, а чуть погодя и сам он шлепнулся на пол, когда Невилл его отпустил.

Снейп был тут как тут, с палочкой в руках и жаждой гриффиндорской крови в глазах, но, к радости львов, глава прайда не отставала от него ни на шаг.

— Профессор Снейп, немедленно уберите палочку. Эти дети, находящиеся под нашей опекой, всего лишь пытаются мирно позавтракать. Тут нет места глупому размахиванию палочкой.

Снейп и не думал отступать. На полу истекал кровью его крестник, и он жаждал возмездия.

— Трое студентов моего факультета подверглись неожиданному и жестокому нападению. Виновные в нем должны быть как минимум отчислены.

Минерва пристально посмотрела на него.

— Я как раз собиралась расследовать данное происшествие, а вы по собственному опыту должны знать, что я проведу дисциплинарную процедуру, четко соответствующую совершенному нарушению.

Она отвернулась от закипающего профессора и обратилась к Невиллу:

— Мистер Лонгботтом, не могли бы вы пояснить, что тут произошло?

Своему декану отвечал уже совершенно другой Невилл Лонгботтом: Невилл, уверенный в своем праве, Невилл, который обрел друзей и увидел, что гриффиндорцы готовы встать на его защиту.

— Профессор, Малфой пытался украсть мою напоминалку. А когда я ему это не позволил, он полез за своей палочкой, поэтому мне пришлось его ударить.

Драко лежал на полу, его палочка валялась рядом, что подтверждало эту версию. Но Снейп не мог допустить подобной трактовки событий.

— Должно быть, он просто хотел посмотреть поближе, а этот тупица слишком бурно отреагировал.

От возмущенного взгляда Минервы Снейп невольно отступил на шаг назад.

— Профессор, не знаю, как это происходит на Слизерине, но у нас на Гриффиндоре смотрят глазами, а не руками!

МакГонагалл снова отвернулась от него, чем еще сильнее взбесила Снейпа.

— Мисс Браун, не могли бы вы объяснить свои действия?

Лаванда глубоко вдохнула, успокаиваясь, а потом ответила:

— Профессор, когда-то вы говорили нам, что на время учебы в Хогвартсе факультет станет нашей семьей. Увидев, как мой сокурсник подвергся нападению, я помогла чем смогла. Вы же не думали, что мы будем сидеть сложа руки и смотреть, как члена нашей семьи атакуют трое на одного?

За такой ответ декану Гриффиндора захотелось наградить одного из своих котят несколькими очками, но ее чувство справедливости не позволяло так поступить. Ей не хотелось их наказывать, однако у нее оставался прекрасный шанс еще больше испортить Снейпу настроение.

— Хотя я и в восторге от вашего духа, мисс Браун, боюсь, правила требуют от вас прежде всего позволить разобраться в ситуации преподавателям. Вы, мистер Лонгботтом и мистер Томас сегодня вечером присоединитесь ко мне в моем кабинете, и мы обсудим, как в подобных случаях стоит поступать в будущем.

Заметив удрученное выражение на лицах гриффиндорцев, она решила намекнуть им, что там на самом деле будет происходить:

— Пожалуйста, не переедайте на ужине, поскольку я попрошу домовиков обеспечить нас выпечкой и напитками на время разговора.

Блеск в ее глазах заставил бы Дамблдора гордиться своей ученицей, а в сочетании с тем, что у Снейпа разве что пар из ушей не валил, это заставило воспрянуть духом весь ее факультет.

— И это все? — настаивал декан Слизерина.

— Ох, простите, профессор Снейп. Я хотела предоставить вам возможность самому назначить наказание для провинившихся слизеринцев. Но если вы не хотите или не можете заняться их наказанием, то я, разумеется, сделаю это за вас.

Снейп явно находился на грани срыва, и в этот момент Невилл неосознанно подлил масла в огонь:

— Профессор МакГонагалл, я только что получил письмо от Гарри и Гермионы. Они пишут, что возвращаются в Хогвартс.

Все присутствовавшие в зале затихли и обратились в слух.

— Да, Невилл, я разговаривала с ними вчера. Между прочим, они собираются нанять частного учителя по зельеварению и приглашают тебя присоединиться к ним на занятиях по данному предмету. Кстати, их предложение распространяется на всех ваших одноклассников-гриффиндорцев. Гарри и Гермиона высказали сожаление по поводу того, что у них не было возможности познакомиться с вами получше.

Как она и ожидала, реакция Снейпа на эту новость оказалась чрезвычайно бурной:

— Я — хогвартский мастер зелий! В Хогвартсе только я имею право обучать этому предмету!

Но у Минервы наготове имелся свой контраргумент:

— Правилами студентам не запрещается нанимать репетитора для проведения факультативных занятий, если они полагают, что оные им необходимы. Поттеры не только оплачивают работу преподавателя, но и великодушно предлагают своим одноклассникам обучаться вместе с ними.

— О, черт подери, да! — озвучила Лаванда общее мнение.

— Я этого так не оставлю! — вознегодовал Снейп.

Минерва привычно погасила вспышку его раздражения:

— Вы, конечно, вольны уволиться. Поскольку через неделю в замке появится еще один дипломированный мастер зелий, я даже не буду настаивать на обязательной двухнедельной отработке после подачи вами заявления. Впрочем, окончательное решение, безусловно, остается за вами.

Снейп развернулся и направился к директору.

— А вы что обо всем этом думаете, сэр?

Альбус, между тем, не заметил ни самого происшествия, ни последовавших за ним разборок. Все его внимание было поглощено газетной статьей с многочисленными наговорами на профессора Дамблдора. Особый цинизм им придавало то, что все они были исключительно правдивы.

Блэк оказался на свободе, Амбридж — на кладбище, а ко всему тому теперь широкая общественность была осведомлена о том, что произошло в ту роковую ночь. По сути, единственным, в чем сейчас не обвиняли Альбуса Дамблдора, так это в очередном проигрыше «Пушек Педдл».

Главная проблема заключалась в том, что статья рассказывала об истинном положении вещей. Всю жизнь Альбус полагал, что правду людям следует выдавать в строго дозируемых количествах, но в этом случае директор ничего не мог предпринять.

Он забрал маленького Гарри и оставил его на пороге у Дурслей, наплевав на последнюю волю родителей ребенка. Он ни разу не пришел проверить, как с ним обращались.

Он оставил Сириуса Блэка гнить в Азкабане, хотя имел возможность обеспечить ему честный суд или хотя бы навестить его в тюрьме.

Он, директор школы, сидел и молчал, когда Молли Уизли напала на одного из его учеников.

Наконец, он был тем, кто установил дуэльную защиту, не приняв во внимание, что ударившийся о силовую стену дуэлянт может отскочить от нее и удостоиться личного и весьма близкого знакомства с дементором.

Да-а-а, сегодня эльфам придется хорошенько потрудиться, разбираясь с лавиной вопиллеров, ну а запрос от Совета попечителей с требованием объяснения действий директора становится попросту неизбежен.

Если бы Поттеры на самом деле покинули страну, то Альбусу пришлось бы уйти в подполье, но даже сейчас он не чувствовал себя в безопасности. Своим отношением к Уизли Гарри показал, насколько он может быть безжалостен. Так стоит ли Альбусу рассчитывать на милосердие?

Его размышления прервал Северус, ноющий что-то по поводу Минервы.

— Профессор Снейп, я уже несколько раз разъяснял вам свою позицию. Я полностью доверяю профессору МакГонагалл в отношении выполнения ею своих обязанностей и больше на эту тему говорить не собираюсь.

Снейп вылетел из Большого зала, а Минерва вернулась к слизеринской троице, возле которой уже суетилась Поппи.

— Поскольку ваш декан не способен назначить вам наказание, то придется этим заняться мне. Мистер Филч будет ждать вас после ужина.

Драко собрался было вслух возмутиться такой несправедливостью, но МакГонагалл непреклонно заявила:

— Если вы желаете поспорить, то мы легко можем растянуть отработки до конца недели. Отныне ваши недостойные набеги к гриффиндорскому столу с целью подразнить и поиздеваться над другими учениками будут прекращены. Вам следует усвоить уроки, которые преподносит нам природа: тот, кто раздразнит львиный прайд, неизбежно будет растерзан.

Как бы Драко ни хотелось заявить, что его отец обязательно обо всем узнает, но, пока мадам Помфри продолжала восстанавливать его физиономию, включая рот, это было положительно невозможно.

~*~*~*~

Пока Блэк наслаждался завтраком, Гарри решил испортить ему аппетит.

— Сириус, мы понимаем, почему ты ненавидишь дом на площади Гриммо, но сегодня нам обязательно нужно туда наведаться.

Мародер весьма своевременно отложил в сторону столовые приборы, потому что пояснения, данные ему Гермионой, шокировали сильнее, чем все услышанное вчера.

— Понимаешь, там спрятан некий предмет, украденный твоим братом у Волдеморта. Он надеялся, что эта штука поможет убить злобного ублюдка. Видишь ли, незадолго до своей смерти Регулус перешел на другую сторону...

Не в силах вымолвить ни слова, Сириус едва сдерживал свои эмоции, слушая, как Гарри продолжил рассказ своей жены.

— Сириус, он создал крестражи. Когда Регулус об этом узнал, то не пожалел своей жизни, чтобы забрать один из них из того места, где его спрятал Волдеморт. Кричер добросовестно хранил медальон, но не смог его уничтожить. Теперь же гоблины дали согласие разобраться с ним, так что нам остается лишь доставить медальон в «Гринготтс».

Блэк почувствовал на своем плече руку Дэна, желавшего его поддержать.

— Дети рассказали нам, что в прошлый раз для того, чтобы заполучить эту мерзость, им пришлось пройти через ад. Одна из попыток стоила жизни Дамблдору. Я понимаю, тебе не хочется возвращаться в дом своего детства, но это зло должно быть уничтожено. Думаю, с этим делом можно будет покончить до обеда, а потом мы с чистым сердцем завалимся на весь вечер в местный бар. Чувствую, сегодня мне потребуется что-нибудь более основательное, чем вчерашние несколько бокалов виски...

Сириус не сводил с крестника глаз. В этот момент, казалось, его любовь к Гарри не имела границ.

— Вчера ты вернул мне свободу, а сегодня — память о брате. Меня приняли в этой чудесной семье. Ты должен простить мне мои слезы, Гарри, я так долго был лишен всего этого, что теперь просто не могу побороть эти странные эмоции. Хочу сказать всем вам огромное спасибо... И, Дэн, я буду ужасно рад компании, когда нынешним вечером вусмерть упьюсь!

Дэн пожал плечами.

— Когда-то в Австралии мы с Гарри пару раз именно так и делали, зато потом чувствовали себя куда лучше. Тем более что Гермиона умеет варить отличное антипохмельное зелье. Придется, конечно, обождать пару лет, пока Гарри снова сможет к нам присоединиться, но один совет дам тебе сразу: не играй с ним в бильярд на выпивку! Мне весь вечер пришлось бегать к барной стойке.

Воспоминания об этом заставили всех улыбнуться. Гермионе нравилось, когда ее отец и Гарри вместе отправлялись в бар. Их отсутствие позволяло женской половине семьи Грейнджер посидеть на кухне за бутылочкой вина и вволю поболтать о своих мужчинах. Хотя они с Гарри тогда еще не были парой в романтическом смысле слова, но надежда на то, что это осуществимо, позволяла Гермионе с оптимизмом смотреть в будущее.

После небольшой паузы опять заговорил Гарри:

— В прошлый раз у нас не было возможности рассказать тебе про брата и крестражи, потому что ты погиб раньше, чем мы сами обо всем узнали. Но в этот раз все будет иначе. Думаю, помимо прочего, нам нужно забрать из Министерства шар с пророчеством и уничтожить, прежде чем кому-либо станет известно о его существовании.

Прошлым вечером Сириус уже слышал о пророчестве и теперь снова пообещал свою поддержку.

— Мы сегодня же отправимся на площадь Гриммо. Помогу вам всем, чем смогу, и даже попробую задавать поменьше вопросов о будущем. Эх, ребятки, то, что вы сделали для меня за последние сутки, — просто чудо какое-то!

Мародеру предстоял насыщенный день: визит в старинный и ненавистный особняк, посещение «Гринготтса», поход по магазинам за новыми вещами. Зато он точно будет готов к сегодняшней вечерней попойке. А возможно, ему стоит немного выпить и перед тем, как он наведается в родительский дом...

~*~*~*~

Уизли готовились навсегда покинуть свое родовое гнездо; все вещи уже были упакованы, уменьшены и уложены. Весь день Молли провела в слезах, но хуже всего ей стало, когда дети в последний раз отправлялись камином из Норы. Матриарх Уизли наконец осознала, что дом, в котором их семья была так счастлива, уже завтра снесут до основания. Вдобавок к этому муж с ней даже словом не перемолвился, не говоря уже об утешении, так что Молли была несчастна как никогда. Вся семья винила ее в своих проблемах, что вылилось в несколько дней одиночества. Все держались от нее подальше, а Джинни даже не смотрела в ее сторону.

Артуру пришлось чуть ли не силком заталкивать жену в камин, после чего он на минутку задержался в тихом теперь уже доме, с которым была связана немалая часть их жизни. Счастливых дней в ней было больше, чем печальных, но даже здесь мысли о том, что проблемы семьи Уизли еще далеко не решены, вызывали у него дрожь во всем теле. К счастью, штраф оказался не настолько велик, как опасался Артур, что давало им шанс начать новую жизнь где-нибудь еще с несколько лучшими условиями. Кроме этого, у них был Чарли, всегда готовый оказать всю возможную помощь. Впрочем, Артур отлично знал, что укротитель драконов — скорее призвание, нежели средство заработка, и его сыну не так уж хорошо платят. Но само предложение сына укрепляло дух Артура и дарило надежду, что из этой передряги они выберутся более сильными и сплоченными, чем были прежде.

Билл собирался в понедельник проводить братьев в Хогвартс, а затем они с родителями должны были покинуть Британию в поисках работы. Артур не желал подпускать Молли к Хогвартсу даже на милю. Пока что он не готов был простить ей все те неприятности, причиной которых она стала. Возможно, если бы Молли осознала, что натворила, они могли бы в конце концов помириться. Однако, пока она продолжала во всех своих бедах винить мальчишку Поттера, Артур и не помышлял о прощении. Раньше он предпочитал во всем соглашаться с женой, стараясь не доводить дело до ссоры, но теперь понимал, что и сам виноват в случившемся, поскольку стоило одергивать ее почаще.

Судьба дала ему в жены женщину нагловатую, но главным ее недостатком была непрошибаемая уверенность в том, что все хотят... нет, всем просто необходимо услышать ее мнение по любому обсуждаемому вопросу. Первопричина конфликта заключалась в том, что она была уверена в своем праве схватить Поттера и высказать ему все, что о нем думает. В свою очередь, то, что жена мальчишки оказалась с этим не согласна, а позже пара выдвинула некие обвинения, делало их, по мнению Молли, «чертовыми психами».

Артур мог простить (и прощал) своей жене многое, но это уже было чересчур. И он не представлял, как можно решить эту проблему до тех пор, пока Молли не сумеет признать свою неправоту.

Бросив прощальный взгляд на родные стены, он шагнул в камин. У Мюриэль им будет нелегко, но там они надолго не задержатся. Вскоре мальчики вернутся в Хогвартс, а трое взрослых покинут Шотландию и отправятся в Европу... оставив здесь Джинни. Именно это по-настоящему разбивало Артуру сердце.

~*~*~*~

Эмма была просто поражена волшебными чертежами их нового дома: если вдруг возникало желание изменить размер или расположение комнаты, то кто-нибудь из детей палочкой спокойно перетаскивал стену на другое место. Все это давало им практически неограниченные возможности... и множество поводов для шуток. Так, Гермиона постоянно пыталась сделать библиотеку еще больше — похоже, некоторые вещи не меняются никогда. Может, в магическом мире и нет компьютеров, но работа с чертежами так походила на дизайнерские программы, что разница была несущественна.

Им хотелось, чтобы дом вобрал в себя лучшее из магического и маггловского миров. В него планировали провести электричество и телефонную линию, зато работа водопровода и канализации должна была обеспечиваться рунами. Кухню собирались оборудовать самой современной техникой, но наложить на нее чары самоочищения, чтобы приборы действительно экономили силы.

Когда проект наконец устроил всю семью, маг-застройщик уведомил, что на работу ему потребуется несколько недель. Столь долгий срок он оправдывал сложностью заказа из-за сочетания маггловских и магических технологий.

Впервые увидав Нору, Эмма пришла в замешательство. Она была расположена в одном из прекрасных местечек в Дэвоне, но сам дом производил впечатление строения, слепленного четырехлетним ребенком из конструктора «Лего». Имея в своем распоряжении всю эту замечательную землю, Уизли сотворили покосившуюся башню минимум в четыре этажа высотой. И Эмма никак не могла понять, какими соображениями они руководствовались.

Когда подрядчики начали сносить здание, она заметила, что Гарри крепко обнимал Гермиону, нежно нашептывая что-то ей на ушко, пока та смотрела, как некогда любимое место превращалось в развалины.

А еще за деревьями Эмма разглядела маленькую светловолосую девочку и указала на нее детям. Это, по счастью, немедленно пресекло развитие депрессии, в которую они оба потихоньку скатывались. Юная пара поспешила к своей подруге, надеясь, что она не сбежит, прежде чем им удастся с ней поговорить.

У них сердца кровью обливались при виде маленькой одинокой девочки, по щекам которой неудержимо текли слезы.

— Простите, я знаю, что не должна сюда заходить, но тут жила моя лучшая... моя единственная подруга. А теперь я ее больше никогда здесь не увижу...

Гарри попытался разговорить ее, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не обнять:

— Не переживай, скоро тут будем жить мы, а у нас всегда найдется место для друзей. Ты можешь приходить сюда, когда захочешь. Наши двери всегда будут открыты. К тому же нам очень нужен человек, который может показать окрестности. Ты живешь в этой деревне?

Для Луны, практически уверенной в том, что на нее сейчас наорут и прикажут убираться вон, его предложение оказалось неожиданным, но очень приятным сюрпризом.

— Нет, я живу с отцом в Грачевнике, мы ваши ближайшие соседи. Я Луна Лавгуд, хотя некоторые зовут меня Лунатичка.

Гермиона решила в зародыше пресечь такое безобразие:

— Когда мы рядом, тебя так точно звать не будут. Луна — прекрасное имя. Я — Гермиона, а это мой муж Гарри, мы — Поттеры.

Взгляд Луны впервые с начала разговора сфокусировался точно на ее собеседниках. Поттерам понравилось, что она, в отличие от многих, не уставилась первым делом на шрам Гарри.

— Моя подруга говорила, что встречалась с вами, — увидев, какое выражение появилось на лицах Поттеров, Луна решила уточнить, что она имела в виду: — Ты произвела на нее большое впечатление, Гермиона. Джинни в подробностях описывала, как ты защищала Гарри от ее матери и братьев, — тут она опустила голову. — Это Рон зовет меня «лунатичкой».

На этот раз Гермиона не удержалась и обняла Луну, заявив:

— Теперь он так делать не будет, пока мы находимся в пределах слышимости. Никто не может безнаказанно обзывать наших друзей.

Из глаз Луны вновь покатились слезы, но теперь совсем по другой причине:

— Джинни так и сказала: вы, должно быть, очень хорошие люди. Я обязательно напишу ей о том, что не только видела вас, но и стала вашим другом.

Судя по тому, как изменилось ее настроение, последняя фраза натолкнула девочку на печальные мысли. Это вынудило Гарри поинтересоваться:

— Что случилось, Луна? Ты выглядишь расстроенной.

— Пока родители ищут работу за границей, Джинни придется жить у своей тетки Мюриэль. Вряд ли я буду хорошей подругой, если напишу ей, что нашла новых друзей, в то время как она настолько несчастна...

Поттерам доводилось встречаться с «тетушкой Мюриэль», и они вздрогнули от одной лишь мысли, что им пришлось бы сосуществовать с такой особой. Гарри предпочел бы жить с Дурслями, чем провести у нее хотя бы один день. У десятилетнего Гарри в качестве убежища имелся чулан, а вот Джинни предстояло стать постоянным объектом бесконечных поучений Мюриэль без каких-либо шансов на побег.

Луна отвлекла их от размышлений:

— Джинни вас не винит. Она понимает, что во всем виновата ее мать, и после всего случившегося с ней даже не общается. Джинни годами мечтала о встрече с Гарри Поттером, а когда она все-таки произошла, миссис Уизли все испортила. Теперь ей придется жить в доме женщины, общество которой не в силах выдержать никто. Надеюсь, у нее хотя бы будет возможность в следующем году поступить в Хогвартс.

Гермиона не могла не восхищаться верностью Луны. Впрочем, в прошлый раз она точно так же защищала тех немногих друзей, что у нее были.

— Вскоре мы тоже уедем в Хогвартс, но поскольку мы женаты, то имеем право на выходные возвращаться домой. На следующей неделе мы с Гарри приедем посмотреть, как продвигается строительство, и, если хочешь, с удовольствием с тобой встретимся.

— Это будет чудесно! А можно мне привести с собой Джинни? Она может добраться с помощью каминной сети и остаться у меня на выходные. Так она получит и возможность отдохнуть от тетки и надежду на что-то хорошее, чего стоило бы ждать.

Возможно, Гарри и Гермиона вернулись в прошлое довольно ожесточенными и не склонными к пощаде людьми, но никто бы не посмел назвать Поттеров темными магами. Одного взгляда на полное надежды лицо Луны хватило, чтобы окончательно растопить их сердца. У них просто не повернулся язык ей отказать. Только увидев Джинни в Хогвартсе, они сообразили, насколько она еще мала. Наверно, можно было дать подруге Луны еще один шанс.

— Конечно, Луна, приходите вдвоем. Познакомитесь с мамой, папой и Сириусом.

— Ох, Гермиона, как думаешь, Стабби Бордман* даст мне автограф для папы? Пока он не ушел, «Хобгоблины» были его любимой группой.

Робкая надежда в ее глазах вновь вынудила Гарри и Гермиону дать утвердительный ответ. Оставалось надеяться, что Сириус поддержит их игру.

Эмма внимательно наблюдала за всей этой сценой. Никогда раньше ей не приходилось видеть, чтобы у человека так быстро менялось настроение: поначалу девочка плакала, а сейчас уже с веселым видом держала за руки ее детей. Эмма знала, что сюда они переехали в первую очередь из-за Луны, ведь только она и Невилл никогда не подводили Гарри и Гермиону. Эмма не могла дождаться знакомства с девочкой, которую ей описали как интересную.

~*~*~*~

В это время еще одна маленькая девочка сидела на коленях у отца и рыдала в три ручья. Ее собирались оставить в Британии, что само по себе было достаточной причиной для слез, но оставить ее в доме тетушки Мюриэль... Мерлина ради! Мысли о том, что она тут застряла и не увидит никого из семьи минимум до Рождества, приводили Джинни в ужас.

Она не знала, что к ней уже летит сова от Луны, которая сотрет ее слезы. К счастью, для Джинни существовала «жизнь после Норы», только она об этом пока не догадывалась.

_____________________________

*Stubby Boardman — бывший солист группы «Хобгоблины», покинувший ее в 1980 г. В 1995 г. в одном из номеров «Придиры» было высказано мнение, что на самом деле это был сценический образ Сириуса Блэка. Упоминается в книге «Гарри Поттер и Орден Феникса».

Джинни не могла оторваться от письма, содержимое которого дарило ей соблазнительную надежду на появление хоть какого-то убежища, пусть в глубине души она и понимала, как ничтожна вероятность осуществления этих планов. Тетушка Мюриэль на такое никогда не согласится, а мать и вовсе захлебнется желчью, стоит ей только узнать, кто именно купил Нору.

Возмутительное поведение матери в случае с Гарри Поттером открыло ей глаза, но, к удивлению Джинни, ее взгляд на мир кардинально изменила Гермиона Поттер.

Мать учила ее готовить, убирать и шить, словно вся жизнь ведьмы состояла исключительно из этих занятий. Миссис Уизли успела полностью распланировать будущее единственной дочери. Ей следовало найти достойного мужа (желательно — вышеупомянутого знаменитого Гарри Поттера), а затем осесть дома, вести хозяйство и растить для матушки внуков. Но визит в Хогвартс порвал эту несбыточную мечту на мелкие кусочки.

Джинни пораженно наблюдала за тем, как в магическом поединке Гермиона сразила не только ее мать, но и Перси, а потом еще наваляла Рону. Будто этого было недостаточно, юная ведьма решительно поставила на место МакГонагалл и Дамблдора, и все это — ради защиты своего мужа. То, что эта девочка лишь немногим старше ее самой, жутко удивляло Джинни.

Теперь она понимала, что мать, всегда казавшаяся ей могучей ведьмой, на самом деле была обычной властолюбивой женщиной, обожавшей самоутверждаться за чужой счет. И пусть Джинни было только десять лет, благодаря хогвартскому инциденту она уже знала, какой хочет стать, когда вырастет. Чего ей точно не хотелось, так это чтобы будущий муж сбегал от нее в свой сарай в поисках тишины и покоя.

Гермиона Поттер стала новым образцом для подражания, на который отныне равнялась Джинни. Она была не из тех жен, что сиднем сидят дома, о нет. Скорее, в браке она являлась равноправным партнером, что всегда будет стоять рядом с мужем, плечом к плечу вместе с ним встречая все жизненные невзгоды.

И хотя влюбленность Джинни в Мальчика-который-выжил, похоже, никуда не делась, мечте ее матери заполучить Гарри Поттера в зятья точно было не суждено воплотиться в реальность.

И вот сейчас она держала в руках приглашение погостить у подруги и встретиться с девочкой, которая произвела на нее такое сильное впечатление. Гермиона Поттер была воистину великолепна! Впрочем, от жены Мальчика-который-выжил Джинни меньшего и не ожидала.

Набивший оскомину голос резанул по нервам не хуже Круциатуса. Ну конечно, тетушка Мюриэль просто не могла не высказаться.

— Джиневра, получать почту за обеденным столом уже само по себе некрасиво, но просматривать ее, пока все остальные не завершили трапезу, — это уже вершина дурных манер! Если твое письмо такое важное, что не может обождать, тогда, будь любезна, поделись его содержимым со всеми нами.

— Моя подруга Луна пригласила меня в гости на выходные...

Больше ей не удалось произнести ни слова, потому что громкость тетушкиного голоса зашкалила до уровня появления боли в ушах:

— Я категорически против! Мне и так придется потратить кучу времени, чтобы обучить тебя, как должна вести себя юная леди, даже если ты не будешь гробить все мои усилия, носясь по деревне с дочерью Лавгуда! Ради её собственного блага этого ребенка стоило бы отдать в приют! Ксено Лавгуд даже одуванчик у себя в саду вырастить не может, не говоря уже о дочери. Ты больше не будешь встречаться с этой девчонкой!

— Можно мне пойти к себе? — спросила Джинни, глотая слезы.

Но Мюриэль была безжалостна.

— Нет! В этом доме еду просто так не переводят. Доедай, а потом поможешь мыть посуду. Пора бы тебе повзрослеть, а нам, пожалуй, стоит подумать о твоей помолвке.

Будучи более не в состоянии это выносить, Артур встал из-за стола и направился в другую комнату. Однако его поступок только сильнее взбесил Мюриэль.

— Ну и как я должна обучать ребенка манерам, если ее родители так себя ведут? Чем скорее вы все покинете мой дом, оставив меня наедине с Джиневрой, тем лучше. Так что там еще в письме сказано?

Джинни пыталась держать себя в руках.

— Луна повстречала людей, которые купили Нору, — сообщила она, заставив всех собравшихся буквально прилипнуть к ней взглядами в ожидании новостей. Впрочем, ни один из них не был готов к следующей фразе. — Это были Поттеры!

В столовой воцарился настоящий хаос, продолжавшийся до тех пор, пока Билл не выкрикнул: «Тихо!» Перси, однако, и не думал успокаиваться.

— Билл, они же украли наш дом!

— Они ничего не крали, Перси. Но, раз уж ты об этом заговорил, не забывай пожалуйста, что мама с папой легко могли загреметь под суд за долги. Поттеры купили нашу землю по вполне честной цене. Единственное альтернативное предложение поступило от Люциуса Малфоя, который собирался заплатить в разы меньше и хотел публично унизить этим нашего отца. Надо полагать, он заранее убедил своих «друзей» не пытаться приобрести Нору. Если бы не предложение Поттеров, никто из вас не смог бы вернуться в школу.

Убедить Рона не смогли даже такие веские аргументы.

— Но ведь они будут жить в нашем доме!

Ответила ему все еще заплаканная Джинни:

— Нет больше нашего дома, Рон. Луна написала, что его сравняли с землей, а новый дом строится с нуля.

После такого известия почти у всех присутствующих на глаза навернулись слезы. Множество счастливых воспоминаний связывало их с Норой, но отныне пути назад не было.

Артур решительно вошел в столовую, атмосфера в которой сейчас больше всего напоминала похоронное бюро.

— Мальчики, вы собрались? — спросил он и, получив в ответ утвердительные кивки, повернулся к Джинни: — У меня появилось для тебя другое предложение, принцесса. Хочешь пожить с Луной?

Не в силах поверить в только что услышанное, Джинни поспешила уточнить:

— Ты имеешь в виду, жить у Луны, вместо того, чтобы остаться здесь?

Отец утвердительно кивнул, и она прямо с места сиганула в его раскрывшиеся для объятия руки. В задницу тетушку с ее требованиями просить разрешения выйти из-за стола! Главное, она наконец-то выберется из этого кошмара.

Молли бросила на мужа вопросительный взгляд.

— Я только что говорил с Ксено через камин, он будет только рад, если Джинни останется у них. После смерти матери Луна все больше и больше погружается в себя, и, по его мнению, тесное общение поможет обеим нашим девочкам. Мне и без того тяжело расставаться с Джинни, но я не прощу себе, если оставлю ее в месте, где она так несчастна.

Мюриэль с яростью запротестовала:

— Вы же вконец испортите ребенка, если будете потакать всем ее капризам! Ее нужно учить дисциплине, а не баловать!

Если у Артура и были какие-то сомнения в правильности принятого решения, то слова тетушки их полностью уничтожили.

— Вот уж не думаю, что определение «избалованный» может подойти хотя бы одному из моих детей. Ты всей душой желаешь насаждать дисциплину, Мюриэль, но, похоже, в этом доме нет ни грамма любви, чтобы ее уравновесить. Своих детей можешь воспитывать как пожелаешь, а своих я воспитаю по-своему. Все за мной, Уизли! Последнюю ночь перед тем, как наши пути разойдутся, проведем в «Дырявом котле».

Настроение в комнате мгновенно поменялось, словно Артур провел обряд экзорцизма. Пространство моментально заполнилось улыбающимися рыжеволосыми, в спешке проверяющими свои чемоданы, пока мистер Уизли не изменил решение или не позабыл кого-нибудь у тетушки.

Молли не произнесла ни слова; ее мнения никто не спросил, да оно никого и не интересовало. Впрочем, даже на ее лице показалась улыбка, стоило подумать о том, что они уберутся отсюда. При одной мысли, как Джинни жилось бы у Мюриэль, ей делалось дурно. Пожалуй, она даже была благодарна Лавгудам, вот только им об этом знать не стоило.

~*~*~*~

Завтрак в доме Грейнджеров проходил в теплой дружественной обстановке.

Эмма считала, что место для их нового дома выбрано по-настоящему великолепное, к тому же она прямо-таки влюбилась в Луну. Родительский инстинкт вопил и вставал в стойку при виде маленькой светловолосой девочки, лишенной материнской заботы, а улыбка Луны словно солнышком освещала сердце миссис Грейнджер.

Сириус получил свою долю насмешек благодаря тому, что его приняли за Стабби. Просьба Луны дать ей автограф так поразила Блэка, что он проговорился, рассказав, как в молодости, бывало, пользовался своим сходством со звездой, чтобы подцепить очередную девчонку. Гарри едва ли не катался по полу от смеха.

Вдобавок Дэн решил поискать какие-нибудь сувениры, связанные с «Хобгоблинами», чтобы еще больше подразнить Сириуса. Все как раз собирались в «Дырявый котел», а оттуда — камином в Хогсмид, и Гарри передал тестю горсть галеонов, дабы тот мог купить всю фанатскую атрибутику, какую только найдет в Косом переулке.

Но когда в своих приколах они дошли до того, что осведомились у Сириуса, не стоит ли переделать одну из комнат в новом доме под студию звукозаписи, тот не преминул напомнить, что сегодня покупает новую палочку. Насмешники благоразумно рассудили, что дразнить Мародера себе дороже, и своевременно заткнулись.

Едва компания успела войти в «Дырявый котел», как раздался радостный возглас и к ним подлетела взбудораженная Луна, тут же высыпавшая кучу вопросов:

— А что вы тут делаете? Моя подруга Джинни собирается жить у меня, классно, правда?! Гермиона, почему ты достала палочку?

Гермиона сразу заметила Молли Уизли, и в результате палочка оказалась в ее руке раньше, чем она успела это осознать.

— Все просто, Луна, — пояснила миссис Поттер, — эта женщина дважды приставала к моему мужу, третьего раза не будет!

Глаза Гермионы пылали яростью, способной напугать любого, кто ее увидел. Когда посетители поспешили очистить пространство между его дочерью и этой женщиной, Дэну непроизвольно вспомнились старые вестерны. Но стоило ему обернуться к своей жене, как он удивился еще больше: скромная, благовоспитанная Эмма сама сейчас напоминала сжатую до предела пружину и была готова в любой момент броситься на Уизли-старшую. Дэн поспешил обнять ее.

— Тише, милая, у детей все под контролем.

Полыхая взглядом, Эмма прорычала:

— Пусть только шевельнется, и она — моя!

Такие яркие эмоции в ее голосе заставили Дэна задуматься: пугаться ему, или же сразу после ухода детей снять номер на двоих. Надо сказать, потихоньку он склонялся в пользу второго варианта: с этой стороной характера своей жены ему раньше сталкиваться не приходилось, и Дэну она нравилась, очень нравилась!

Поначалу Сириус удивился, откуда ранним утром понедельника в баре столько народу, но быстро понял, что большая часть присутствующих пришла позавтракать. Вскоре Мародер с трудом сдерживал смех, наблюдая за магами, перепугавшимися ведьмочки, которой не исполнилось еще и двенадцати. Впрочем, веселился он только до тех пор, пока сам на нее не посмотрел. Кончик волшебной палочки буквально сиял от сконцентрировавшейся в нем магии, и только руки Гарри, обнимающие Гермиону за талию, удерживали ее от немедленной атаки.

К счастью для всех, Артур Уизли своевременно понял, что его жена скорее удержится от соблазна съесть последний оставшийся на тарелке кусок шоколадного торта, чем от шанса устроить этим утром большой скандал. Он действовал быстро и решительно. Молли и пикнуть не успела, а муж уже толкнул ее обратно на стул и заклятьем запаковал в веревочный кокон с головы до пят, так что она могла лишь мычать и бросать на него убийственные взгляды. После этого Артур, взяв Джинни за руку, медленно подошел к Поттерам.

— Лорд и леди Поттер, — произнес он, — от имени своей семьи я хотел бы принести извинения за все те проблемы, которые мы вам создали.

Поттерам Артур нравился еще в том мире, но Молли не давала ему возможности проявить себя. То, как он только что поступил, позволяло Гарри и Гермионе надеяться, что этот некогда нерешительный лысеющий мужчина нашел-таки наконец управу на свою жену.

— Мистер Уизли, в свою очередь я хотел бы извиниться перед вами за то, что в результате этого инцидента вы и ваш старший сын потеряли работу. Нашей целью было наказать виновных, но, похоже, все зашло слишком далеко. Ни он, ни вы не принимали участия в известных событиях, и все же вам обоим пришлось возложить на свои плечи часть вины за произошедшее.

Артур отвесил Гарри короткий благодарный поклон.

— Полагаю, именно этому мы обязаны тем щедрым предложением за нашу землю?

Гарри покачал головой:

— Нет, сэр, мы всего лишь предложили ту сумму, которую посчитали честной ценой. Поттеры не Малфои, мы не стараемся нажиться на чужих бедах. Цену диктовала моя честь, сэр.

Заметив, как Гермиона бросает на Джинни колючие взгляды, Луна постаралась поскорее разрушить лед. Она схватила подругу и вытащила ее вперед.

— Это Джинни, моя лучшая подруга, она будет у нас жить.

За долгие годы взаимопонимание между Гарри и Гермионой доросло до такого уровня, когда им не надо было даже переглядываться, чтобы обменяться мыслями. Сейчас эта способность пришлась весьма кстати. Они успели смириться с тем, что в следующие выходные Луна притащит Джинни «за компанию», но то, что последняя отныне надолго прописалась в доме Лавгудов, серьезно меняло их планы. Предполагалось, что Луна будет проводить много времени в новом доме Поттеров. Родители Гермионы полностью поддерживали это начинание, особенно после того, как лично познакомились с девочкой. Проблема заключалась в том, что теперь, после вмешательства парочки в историю, Джинни станет своеобразным постоянным «довеском» к Луне и будет повсюду следовать за ней.

Гермиона едва заметно кивнула: поскольку ничто не заставило бы их бросить Луну, придется им смириться с присутствием десятилетней Джинни. Оставалось лишь надеяться, что смена обстановки позволит скорректировать те неприятные ее черты, которые проявились в более старшем возрасте.

— Джинни, ты, как твой отец и двое старших братьев, тоже не принимала никакого участия в тех прискорбных инцидентах. То, что ты подруга Луны, — для нас еще один большой плюс. Так что давай представим, будто сегодня мы встретились впервые. Привет, я — Гарри Поттер, а это моя жена Гермиона.

Короткое «ик», раздавшееся со стороны Джинни, заставило Гарри с улыбкой вспомнить сцену их знакомства из прошлой жизни. Мысленно перебирая события, которые уже никогда не произойдут, Гарри с удовлетворением отметил, что влюбленность маленькой девочки явно дала трещину. Неизвестно, стало ли это следствием их манипуляций, или причина была в другом, но все уже изменилось. Гарри видел, что проживание Уизли-младшей в одном доме с Луной может пойти на пользу обеим девочкам.

Гермиона сжала его руку.

— Любимый, нам пора отправляться, иначе опоздаем. У нас ведь даже расписания нет, так что мы не знаем, какой этим утром первый урок.

Гарри и Гермиона попрощались со всеми, пообещав непременно увидеться на выходных. Одновременно они всеми силами старались не расхохотаться, глядя, как Ксено Лавгуд, загнав в угол Сириуса, пытается выжать из него эксклюзивное признание о том, когда же «Стабби» вновь соберет свою группу в полном составе.

Перед самым отправлением Поттеров окликнула Луна:

— Кстати, когда в следующий раз соберетесь посмотреть на стройку, можете переместиться в камин нашего дома, а потом пройти пешком до вашего участка. Так вы сэкономите прилично времени на поездке в машине, если будете отправляться отсюда.

Предложение было с восторгом принято, и они сразу договорились о субботней встрече. После этого все отправились по своим делам, а Артур вернулся к жене, все еще связанной заклинанием. Прежде чем отменить его, он рассудительно убрал подальше ее волшебную палочку. Разъяренная Молли и без палочки являла собой немалую проблему...

~*~*~*~

У замковых ворот младшее поколение Уизли беседовало с Ремусом. Согласно «новым» правилам, дальше Биллу хода не было. Их разговор прервал громкий возглас Гарри Поттера:

— Эй, Луни, ты как? Бродяга спрашивал, добыл ли ты уже некий кусок пергамента из кабинета Филча.

— Доброе утро, Гарри, Гермиона, — улыбнулся Люпин. — Извините, но мне нужно войти в курс дела. У меня практически нет времени.

— Послушай, Луни, Бродяга говорил, вы были настоящими профи. Ты уверен, что сыну Сохатого с женой не стоит показать вам пример? — поинтересовался Гарри и уже гораздо тише добавил: — Над этой штукой работал мой отец, и я хочу ее получить. У меня осталось не так много вещей на память о родителях.

Все это время Гермиона украдкой наблюдала за близнецами Уизли, которые столь же усиленно, сколь и безуспешно делали вид, будто не стараются расслышать каждое произнесенное слово. Они пялились друг на друга с легко читаемым выражением, выдававшим их с головой.

Поттеры оказались в затруднительном положении: они не знали, как относиться к близнецам. Если в случае с Молли, Перси и Роном ситуация была вполне себе однозначной, то с остальными Уизли все было не так просто. В прошлой жизни Фред погиб до того, как Уизли их предали. Джордж, присутствовавший в зале суда, не проронил ни слова в их защиту, но и обвинений от него не прозвучало. К тому же, насколько они знали близнецов, после смерти Фреда он мог и вовсе замкнуться в молчании.

Поттеры решили предоставить Фреду и Джорджу возможность сделать первый ход, подвесив у них перед носом морковку в виде упоминания о Мародерах и собираясь посмотреть, вернут ли они карту. Некогда близнецы и так отдали ее Гарри на третьем курсе, еще ничего не зная о личностях Мародеров, но сейчас им предстояла проверка на вшивость: захотят они пойти на сближение с Гарри и Гермионой или нет?

Гарри решил подсластить пилюлю.

— Насколько я понимаю, вы — Билл Уизли? Хочу принести вам свои извинения за то, что в сложившейся ситуации вы потеряли работу. Это действительно нечестно, ведь вас на тот момент даже в стране не было. Я также извинился перед вашим отцом, которого встретил в «Дырявом котле» перед отправлением сюда.

— Бьюсь об заклад, Поттер, ты сам и посодействовал тому, чтобы они лишились работы, а ты смог купить наш дом! — не сдержался Рон.

Гарри понадобилось все его терпение, дабы не прибить урода на месте. По сути, его остановило только то, что это было бы слишком быстро и легко. И ему не требовалось быть мастером предсказаний, чтобы напророчить Рону Уизли множество неприятностей в самом ближайшем будущем.

— Хм, так и поступают настоящие слизеринцы, не находишь? Но только мы с женой гриффиндорцы, а вот тебя Шляпа, похоже, отправила на правильный факультет.

После такого высказывания Рон готов был взорваться, но строгий взгляд Билла заставил его угомониться на время, пока старший брат принимал извинения.

— Луни, увидимся позже. Передай Хагриду, что мы заглянем к нему на неделе.

Парочка отправилась в замок, оставив Рона и Перси кипеть от ярости, в то время как остальные рыжеволосые представители семейства Уизли погрузились в глубокое раздумье, пусть и по разным причинам.

~*~*~*~

Все разговоры стихли, как только Поттеры вошли в Большой зал и направились прямиком к Невиллу.

Они уже обсуждали, что может произойти после их возвращения, и были весьма уверены в правильности своих предположений.

Дамблдор, конечно, будет по обыкновению безмятежно спокоен, словно возвращение в школу парочки первогодок — это не то, о чем стоит переживать столь важному человеку. А «Том в тюрбане» должен сидеть на попе ровно, позволяя им сделать директору столько гадостей, сколько они сумеют, ведь это вполне укладывается в его планы. Впрочем, одержимый не мог знать, что Поттеры давно в курсе этих планов и усиленно препятствуют их осуществлению. Ну и Снейп: шансы на то, что он сохранит спокойствие и усидит на месте, были столь ничтожны, что их отблеск нельзя было и с помощью микроскопа разглядеть.

В итоге Поттеры оказались правы во всех трех случаях. В то время как Дамблдор и Квиррелл оставались за преподавательским столом, Снейп в своей эффектно развевающейся мантии уже летел по направлению к ним.

Как-то Эмма полюбопытствовала, почему они настроены против Снейпа, если он действительно был на их стороне. Гарри, не раздумывая, ответил:

— Именно его последние действия привели к тому, что я в одиночестве направился в лес навстречу смерти. Думаю, зная об этом, он умер счастливым. Может, Снейп и на нашей стороне, но это не отменяет того факта, что он был и остается абсолютнейшим ублюдком. Он и сейчас искренне наслаждается своей ролью, с удовольствием раздавая незаслуженные наказания. Мы не желаем его смерти, но абсолютно не хотим, чтобы Снейп оставался частью нашей жизни. Дамблдор относится ровно к той же категории: он будет ставить нам палки в колеса, и потому это препятствие должно быть убрано с дороги.

И вот теперь Снейп стоял перед мальчиком.

— Поттер, ложь обо мне, с вашей подачи распространенная газетами, совершенно возмутительна. Я требую извинений и полного опровержения, которое должно быть опубликовано до конца этой недели.

Гарри медленно поднялся и развернулся лицом к зельевару, зная, что спину ему прикрывает Гермиона.

— А меня, профессор, возмущает то, что меченый Пожиратель Смерти не только избежал Азкабана, но еще и работает в образовательном учреждении, — заявил он. — Директор сообщил, что доверяет вам, и его слов хватило, чтобы вы остались на свободе, между тем как моего крестного запихнули в это ужасное место без суда и следствия. Скажите-ка, какие такие у вас с директором особые отношения, ради которых он готов спасать вашу задницу? Кстати, а вы знали, что Геллерт Гриндевальд тоже был его особым другом? Похоже, наш директор испытывает слабость к темной стороне!

Северусу пришлось воззвать к своему многолетнему опыту, чтобы не прибить гаденыша на месте, и только своевременно подошедшая МакГонагалл позволила ему удержать моральное равновесие. Зельевар отлично понимал, что она ищет повод вышвырнуть его из замка. С учетом самоустранения Дамблдора и скорого прибытия Слагхорна ей будет достаточно первой же его ошибки. Не испытывая судьбу, он выскочил из Большого зала, едва не врезавшись в вернувшихся Уизли. Вид младшего рыжика, одетого в слизеринскую мантию, стал последней каплей в чаше его терпения.

— Уизли, отработка у меня сегодня вечером! Я предъявляю к студентам Слизерина высокие требования, а следы завтрака на мантии абсолютно недопустимы.

Гарри буквально оглушил Альбуса своей осведомленностью. До сих пор он был уверен, что людей, владеющих этой крайне личной информацией о нем и Геллерте, можно пересчитать по пальцам одной руки. Поэтому директор только обрадовался, когда Минерва принялась задавать мальчику какие-то вопросы, в то время как сам он вместе со всеми остальными преподавателями и студентами принял участие в новейшем хогвартском развлечении — созерцании Поттера.

Тем временем Минерва протянула супругам их расписания и задала живо интересовавший всех вопрос:

— Мистер Поттер, вы крайне хорошо информированы о некоторых вещах, учитывая вашу молодость и тот небольшой срок, в течение которого вы имели возможность контактировать с волшебным миром...

— Как преподаватель вы должны знать, что качество информации намного важнее, чем ее количество, — улыбнувшись, заметила Гермиона, встав рядом с мужем. — Видите ли, нам нанесли визит некие люди, работающие над книгой о директоре. В обмен на рассказ о своей истории и право на ее использование они поделились с Гарри результатами собственного расследования касательно жизни профессора Дамблдора. Кстати, Гарри посоветовал им оставить в книге место для освещения судебного заседания, на котором рассмотрят выдвинутые им и Сириусом в адрес директора обвинения в плохом обращении, бесхозяйственности и некомпетентности. Вот вы, например, знали, что нос у него такой формы потому, что его сломал брат профессора на похоронах их сестры?

Этими откровениями Минерва была столь же шокирована, как и все прочие в Большом зале. Любая книга, авторы которой решат покопаться в грязном белье Дамблдора, да еще с интервью Гарри Поттера, мгновенно станет бестселлером. У ведьмы не было особых предубеждений относительно однополых связей, но ей совершенно не хотелось, чтобы у нее в голове возникали специфические картинки с участием Альбуса и Северуса... В конце концов, она только что позавтракала. Минерва знала, что у Альбуса есть брат, а в их общем прошлом имеется какая-то кровавая история. Однако она понятия не имела, что история эта началась так давно и причины ее зарыты настолько глубоко. Определенно, книга и суд могут буквально уничтожить директора... Странно, но эта мысль задевала ее не так сильно, как могла бы задеть, скажем, еще месяц назад.

Когда Поттеры уселись обратно, а Невилл начал представлять им однокурсников с Гриффиндора, Минерва заметила, как Альбус вышел из-за преподавательского стола. Какая ирония: годами ожидать того дня, когда Гарри наконец прибудет в Хогвартс, а в итоге увидеть, что он совершенно не такой, каким его представлял Альбус или кто-либо другой. Как она подозревала, следующим ходом директора станет обвинение мальчика в том, что он скатывается во тьму, но, познакомившись с его новой семьей, Минерва собиралась со всей яростью опровергать подобную чепуху. Гарри явно не желал становиться послушной куклой в руках директора, но это вовсе не делало его темным магом. Эта парочка точно была себе на уме, и Минерве не терпелось приступить к их обучению.

Меж тем Рон Уизли плюхнулся на лавку с краешка слизеринского стола, не обращая внимания на пустое пространство, немедленно возникшее между ним и его товарищами по факультету. Он был слишком занят, пытаясь впихнуть в себя еще один завтрак, прежде чем начнется его первый в Хогвартсе урок. Мысль о том, что он даже не знает, какой это будет предмет, не имела ни малейшего шанса возникнуть в его мозгу до тех пор, пока на столе оставалась еда.

~*~*~*~

Гарри и Гермиона прекрасно провели день и пригласили всех первокурсников-гриффиндорцев после ужина посмотреть на их комнаты. В этой жизни Гермиона была куда более раскрепощенной, чем раньше. Теперь ей не было нужды доказывать, что она самая умная и способная, а ведь именно это когда-то отдаляло ее от сверстников. Поскольку она была замужем, да еще за самим Гарри Поттером, Лаванда и Парвати и без того признали ее самой крутой ведьмой школы.

Гарри, в свою очередь, обнаружил, что ему стало гораздо проще общаться с Дином, Симусом и даже с более раскованным, чем прежде, Невиллом. Без Рона, который делал все возможное, чтобы оставаться единственным другом Гарри Поттера, среди гриффиндорских первокурсников царила гораздо более мирная и комфортная атмосфера.

На занятиях Поттеры словно по накатанному льду катились, помогая своим товарищам и поражая всех огромным количеством заработанных между делом баллов. Впрочем, Гарри не испытывал и тени вины от того, что они жульничали, поскольку Гермиона и в прошлый раз знала ответы на все вопросы преподавателей. Разница была лишь в том, что теперь она не пыталась вывихнуть себе плечо, каждые несколько минут вскидывая руку вверх в попытках впечатлить профессоров своими познаниями.

Пришествие Поттеров явно не прошло для Хогвартса бесследно.

Альбус потягивал какао и пытался спланировать свои дальнейшие действия. Несколько бесконечных часов он провел стоя на коленях и засунув голову в камин, обещая собеседникам услугу за услугой в попытках раскрыть личность таинственного автора. Любая книга, содержащая упоминания об Ариане, Абе и Геллерте, во имя Высшего Блага должна была быть уничтожена в зародыше. В такое сложное время его нельзя выставлять в дурном свете — это крайне плохо скажется на волшебном мире.

Основная проблема заключалась в том, что Поттеры не только ознакомились с материалами расследования, но и поверили в их достоверность. Но для великого плана Дамблдора не имело никакого значения, что все написанное там было истинной правдой. Требовалось завлечь парнишку в сферу своего влияния, а то, что Гарри, похоже, старался полностью Альбуса этого влияния лишить, только усложняло задачу.

Рон Уизли вытаскивал очередной глаз из одной банки, протирал его и перекладывал в другую. Это была грязная, безумно однообразная работа, оставляющая море времени для размышлений о причине всех его проблем — Поттерах.

Прошлым вечером он попытался узнать, распространяется ли предложение погостить у Лунатички и на него, но отец зарубил эту идею на корню. Если Рон хотел остаться на домашнем обучении, то тетушка Мюриэль была его единственным вариантом. Однако, даже погостив у нее столь короткое время, он успел понять, что хуже варианта и вообразить невозможно.

Он с тоской наблюдал за дружными гриффиндорцами, которые помогали друг другу на уроках, садились вместе во время еды в Большом зале. На Слизерине Рон оказался парией: в течение дня с ним не заговорил ни один человек.

Зависть добила его окончательно, когда толпа гриффиндоцев отправилась в гости к Поттерам, а сам он должен был идти на отработку. После того как Невилл в шутку стукнул Гарри по плечу, в голове Рона крутилась одна-единственная мысль: «На его месте должен быть я!»

Оливер Вуд отправился на дежурство с Пенелопой Клируотер*, что заставляло оставшегося в факультетской гостиной Перси Уизли колотиться от ярости и ревности. Значки старосты и капитана команды по квиддичу, с недавнего времени соседствующие на мантии Оливера, сводили Перси с ума от зависти. И он прекрасно знал, кого винить за уплывший в чужие руки значок — Поттеров!

Отец, конечно, потребовал оставить все как есть, но гордость Перси требовала страшной мести, и, видит Мерлин, она состоится! Правда, пока еще все попытки ее планирования вдребезги разбивались мелькавшими в воображении картинками, на которых Оливер и Пенелопа возвращались с дежурства, держась за руки. Одна фраза продолжала крутиться в его голове: «На его месте должен быть я!»

Драко Малфоя нельзя было назвать образцом счастливой змейки. Мало того, что его избил в Большом зале этот сквиб Лонгботтом, так еще придется делить спальню с предателем крови Уизли! Вместе со всеми он с восторгом наблюдал за драматичным возвращением Поттеров в Хогвартс, а затем, как полагается настоящему юному слизеринцу, подробно описал увиденное и отправил совой папочке. Драко черной завистью завидовал тому вниманию, в центре которого оказались Поттеры. В глубине души он никак не мог отрицать своего самого большого на тот момент желания и мысленно бесконечно повторял: «На его месте должен быть я!»

Невилл, как и остальные гриффиндорские первокурсники, ушел от Поттеров перед самым отбоем. За это время он успел переделать все домашние задания и подготовиться к завтрашним урокам, к тому же он отлично провел вечер с друзьями. Он был крайне удивлен, но очень, очень счастлив таким изменениям в своей судьбе. И в голове его безостановочно крутилась мысль: «Ба никогда не поверит, что все это произошло со мной!»

Гарри и Гермиона совсем уже собрались отправиться спать, но громкий стук заставил их задержаться. Гермиона достала палочку и, спрятав ее за ногой, страховала Гарри, пока он открывал дверь. За порогом оказалась пара рыжих близнецов.

— У вас найдется минутка поговорить? — нервно спросил Фред.

Гарри не брался определить, из-за чего тот нервничает больше, — из-за предстоящего разговора или от вида заблокировавшего проход рыцарского доспеха с весьма острым мечом, направленным на визитеров.

— Все в порядке, Чарльз, мы за ними сами присмотрим, — произнес он, и доспех отошел в сторону.

Немного поколебавшись, близнецы зашли в гостиную, после чего Фреда просто прорвало:

— Блин, это весьма неловко, а мы нечасто чувствуем себя неловко, но если у отца с Биллом нет с вами проблем, то почему они должны быть у нас?

Джордж согласно кивнул и полез в карман, но сразу же был остановлен палочкой Гермионы, почти уткнувшейся ему в нос. Она пожала плечами, пояснив:

— Не то чтобы мы вам не доверяли... хотя... так оно и есть. Давай посмотрим, что будет в твоей руке, когда ты ее вытащишь. Если палочка, то твоему брату придется отнести тебя в Гриффиндорскую башню.

Джордж медленно вытащил из кармана мантии кусок пергамента.

— Мы случайно подслушали ваш разговор сегодня утром и решили, что это по праву принадлежит сыну Сохатого.

Фред с облегчением увидел, как палочка отодвинулась от носа его близнеца.

— Только мы надеемся, что нам будет позволено одалживать карту в тех случаях, когда нам будет нежелательно быть пойманными за руку.

Лицо Гарри просветлело:

— Джентльмены, не вижу никакой проблемы в том, чтобы удовлетворить вашу просьбу, ведь для этого карта и была создана.

Джордж заметил, что Гермиона так и не убрала палочку.

— Вы мало кому доверяете, не так ли?

Она коротко кивнула.

— Опыт показывает, что нам нужно крайне осторожно выбирать людей, которым можно доверять. Слишком многие желали бы нами манипулировать.

Выразительно посмотрев на нервно переглянувшихся близнецов, Гермиона подытожила:

— Ладно, хватит. Зачем вы тут на самом деле?

Тут они поняли, что раньше Гермиона была не так уж и раздражена, однако сталь, зазвеневшая в ее голосе, подсказала, что этот миг не за горами. Фред шагнул вперед.

— Ребята, мы надеялись, что вы познакомите нас с Мародерами. Они для нас вроде как герои.

Гермиона вдруг хихикнула:

— О, черт... Бродяга еще выше задерет нос.

Гарри не удержался и улыбнулся этой парочке. Они понравились ему с первого дня знакомства и с большим отрывом могли бы называться его любимыми Уизли. Он взял карту из рук Джорджа и активировал ее.

— Парни, я посмотрю, что смогу сделать. Ну а сейчас — коридор чист, так что вы можете спокойно возвращаться к себе, не опасаясь быть пойманными и уличенными в прогулке после отбоя.

Джордж комично скривился, будто Гарри произнес нечто оскорбительное.

— Да будет вам известно, что близнецов Уизли еще ни разу не ловили после отбоя! Вы нас что, за любителей принимаете?!

Фред не преминул добавить:

— Кроме того, мы лучшие загонщики в Хогвартсе. Олли никогда не сделает ничего такого, из-за чего нас могли бы выкинуть из команды по квиддичу!

Смотря им вслед, Поттеры думали, что придется разбираться с Молли, Перси и Роном, применяя куда более хитрые методы, чем планировалось раньше. Ничего, хитрить они умеют.

Быстрая проверка показала, что точка, помеченная как «Питер Петтигрю», находится в спальне первокурсников Слизерина. Обоим стало интересно, что будет с Дамблдором, если выяснится, что в школе, помимо Снейпа, скрывается еще один Пожиратель Смерти. И они тут же задались целью это выяснить.

А пока, произнеся «Шалость удалась!», парочка отправилась в спальню.

——————————

* Penelope «Penny» Clearwater — в русском фанфикшене чаще упоминается как Пенелопа Кристал, но мы решили сохранять оригинальные имена.

Размышляя по поводу содержания полученного от сына письма, Люциус Малфой снова и снова благодарил Мерлина за то, что в прошлый раз сдержался и не помчался скандалить в школу, чем мог настроить Поттера против себя. Этот юнец вломился в волшебный мир, словно орда великанов, сметая всех, кто оказывался на его пути. Всего нескольких голосов не хватило Люциусу в Попечительском совете, чтобы вытурить Дамблдора из Хогвартса. Последних разоблачений оказалось недостаточно, чтобы окончательно склонить на свою сторону колеблющихся оппонентов, но из-за откровений Поттеров старый дурень попал в сильнейшую опалу.

Северусу, судя по всему, тоже предстоит потерять свою должность, но эта потеря относилась к разряду допустимых. Основной обязанностью зельевара была слежка за старым маразматиком, однако теперь, если получится выставить Дамблдора из замка, таланты Северуса можно будет использовать по прямому назначению. Пусть варит зелья — запрещенные, конечно, зато куда более привлекательные в плане финансовой выгоды.

Решено: он оборудует в поместье лабораторию и задействует свои связи для приобретения разнообразных экзотических ингредиентов, а с каждой сделки ему достанется определенный процент. Дамблдора уберут со сцены, Северус окажется под присмотром, ну а Малфои не упустят своей выгоды. Вот так и должны вести дела слизеринцы!

~*~*~*~

Открыв дверь, Дэн обнаружил за ней Амелию Боунс со свитой.

— Доброе утро, мистер Грейнджер. Эти леди и джентльмены — сотрудники ДМП. Могу я увидеть Сириуса Блэка?

Затруднившись с ответом, он просто пригласил их на кухню, где в это время Эмма готовила завтрак.

При виде неожиданных гостей Сириус моментально вскочил с места.

— Амелия, что-то случилось с Гарри и Гермионой?

Мадам Боунс улыбнулась:

— Успокойся, Сириус, насколько мне известно, все у них в порядке. Однако твой крестник прислал мне весьма странное сообщение, в котором просит, чтобы я немедленно отправилась в Хогвартс в качестве должностного лица и с положенным мне сопровождением. Заодно он и тебя попросил прихватить. Я надеялась, что ты сможешь пролить свет на причины этого вызова, но вижу, что ты и сам ничего не знаешь. Так как, ты сначала позавтракаешь, или отправимся прямо сейчас?

— Я только плащ возьму! — выкрикнул Сириус, выбегая из кухни.

Но Эмму так просто было не успокоить.

— Откуда нам знать, что у них все в порядке? Недаром нам совершенно не хотелось снова отпускать их в это место...

Дэн успокаивающе приобнял жену за плечи.

— Не переживай, любимая. Ты же знаешь, что они присматривают друг за другом. Если бы у них что-то случилось, то этим утром нас разбудила бы Хедвиг, а не Амелия.

Последняя не упустила возможность вклиниться с вопросом, который ее сильно беспокоил.

— Миссис Грейнджер, вы так спокойно отнеслись к браку детей! У меня племянница того же возраста, и я не знаю, как бы реагировала в подобной ситуации...

Успешной карьерой Амелия Боунс была обязана в том числе и тому, что хорошо умела «читать» людей. Сейчас она со всей уверенностью могла сказать, что улыбка, озарившая лицо Эммы, была самой искренней из всех, виденных ею ранее.

— Просто речь идет о молодом человеке, завоевавшем сердце моей дочери еще несколько лет назад. Они стали лучшими друзьями очень давно, и кто угодно вам скажет, что это идеальная пара. У Гермионы, благодаря высокому уровню интеллекта, было множество вариантов, где продолжить учебу, но, когда она узнала о возможности изучать магию вместе с Гарри, выбор был сделан моментально. Должна сказать, как мать я не могу представить для своей дочери лучшего варианта, чем он. Конечно, хотелось бы, чтобы они были постарше, когда принимали такое важное решение, но нельзя получить все и сразу.

Дэн согласился с женой.

— В тот день, когда Гарри признался, как его родственники обращались с ним, мы прыгнули в машину и тут же отправились к Дурслям, — добавил он. — Может, в вашем мире они с Гермионой и считаются взрослыми, но в нашем — они все еще дети. Наш юрист как раз занимается оформлением опеки над Гарри. В любом случае, ноги его больше не будет в том доме.

Взгляд Амелии перескочил с Грейнджеров на Сириуса, сбегавшего по лестнице. Она была рада, что в жизни Гарри отныне появились заботливые взрослые.

Портключ перенес Сириуса и сотрудников ДМП в Хогсмид, откуда они направились в замок, а в доме Грейнджеров осталась только пара взволнованных родителей.

~*~*~*~

Альбус спокойно завтракал, когда в Большой зал вошла Амелия, сопровождаемая Ремусом, Сириусом и полудюжиной авроров. Возникшие у него дурные предчувствия лишь усилились, когда навстречу вошедшим поднялась чета Поттеров. После того как Гарри продемонстрировал им какой-то кусок пергамента, авроры, Ремус и Сириус выскочили из зала на такой скорости, за которую студенты заработали бы взыскание. Тем временем Амелия и Поттеры с самым зловещим видом направились к преподавательскому столу, из чего все присутствующие разом заключили, что сейчас начнется очередное шоу.

— Альбус Дамблдор, — начала мадам Боунс, — похоже, на факультете Слизерин скрывается опасный Пожиратель Смерти. Безопасность учеников Хогвартса снова находится под угрозой.

— Амелия, уверяю вас, профессор Снейп не представляет никакой угрозы для учеников Хогвартса. Он пользуется полным моим доверием, и я нахожу ваши обвинения необоснованными и оскорбительными.

— Я и не упоминала профессора Снейпа, — не скрывая усмешки, заметила глава ДМП. — А вот то, что вы автоматически встали на его защиту, заставляет задуматься, отчего вы первым делом подумали о нем. Все это требует дальнейшего расследования, но вообще-то я имела в виду совсем другого Пожирателя Смерти, который в данный момент скрывается в общежитии студентов Слизерина.

Снейп не мог больше молчать.

— Нелепо! Очередная ложь Поттеров, чтобы дискредитировать меня. Я хочу выдвинуть против них обвинения в навете, клевете и распространении порочащих сведений.

Гарри не мог поверить в свою удачу.

— Очень хорошо, — кивнул он. — Но если мы обнаружим Пожирателя в общежитии Слизерина, то Снейпу будут предъявлены обвинения в укрывательстве разыскиваемого преступника.

— На Слизерине нет разыскиваемых преступников! — перешел на крик Снейп.

МакГонагалл решила охладить накал страстей.

— Мистер Поттер, я не могу понять, а каким образом это касается вас?

— Если вы составите нам компанию для похода в слизеринское общежитие, профессор, уверен, вы поймете, почему это касается меня. Видите ли, используя семейную реликвию, я обнаружил кое-что любопытное и тут же связался с теми, кому могу доверять, чтобы разобраться с этим делом. Кстати, совсем забыл... Директор, насколько мне известно, у вас находится еще одна семейная реликвия Поттеров, которую одолжил вам мой отец. Советую вам возвратить ее до того, как я добавлю этот пункт к растущему списку обвинений против вас.

— Без меня никто не войдет в общежитие Слизерина! — воскликнул Снейп, вскакивая со стула.

Гермиона приторно-сладко улыбнулась взбешенному мужчине.

— Никто и не собирался идти туда без вас, профессор. Мы хотим, чтобы вы сами увидели, как сильно ошибались.

Снейп выскочил из Большого зала, по пятам преследуемый Амелией, Поттерами, Минервой и Альбусом. Перед уходом глава ДМП не терпящим возражений тоном приказала:

— Всем оставаться в зале вплоть до нашего возвращения! Любой ослушавшийся навлечет на себя серьезные неприятности, и, говоря «неприятности», я имею в виду вовсе не снятие баллов с вашего факультета.

Подойдя ко входу в змеиное логово, они обнаружили ожидавших их там Мародеров и авроров. Пришло время захлопнуть ловушку для крысы.

~*~*~*~

Питер Петтигрю оказался довольно грязной крысой, потому что после заселения в слизеринское общежитие Хвосту приходилось гадить исключительно под себя. Его новый владелец, Рон, и о собственной-то гигиене не часто вспоминал, так что не стоило ожидать, что он будет тратить время на чистку клетки своего питомца.

Кроме того, мальчик держал клетку крепко запертой, так как соседи угрожали в противном случае украсить кровать Рона крысиными внутренностями. Уверенность в том, что они не шутят, и привела к нынешнему состоянию Питера. Он уже твердо решил, что сбежит, как только клетка будет открыта, но пока приходилось сидеть взаперти, поскольку он не мог превратиться в человека в ограниченном пространстве.

Мечты о свободе были прерваны голосом, которого он не слышал больше десяти лет.

— Привет, Питер. Ты же должен был понимать, что если Пожиратели тебя не убьют, то это сделаем мы?

— Мадам Боунс, — прервал крестного Гарри, — могу я получить ваши персональные гарантии, что суд над Питером Петтигрю будет организован оперативно? В ином случае мы убьем крысу прямо сейчас.

Грызун, съежившийся в углу грязной клетки, вызывал у Амелии желание убить его собственными руками. То, как моментально он отреагировал на голос Сириуса, убедило ее, что это на самом деле Питер Петтигрю.

— Обещаю вам, если получится, то суд состоится сегодня, максимум — завтра. С него глаз спускать не будут, и мы даже добавим в охрану нескольких книзлов.

Прежде чем открыть клетку, Сириус оглушил крысу, а затем отлевитировал грызуна к центру комнаты. В один голос с Ремусом они произнесли заклинание, которое вернуло Питеру человеческий облик. После этого Люпин заклинанием разоружил бессознательного Пожирателя, но в руку к нему прилетели две палочки, а не одна. Гарри, не ожидавший подобного развития событий, так разволновался, что Гермионе пришлось удерживать его на месте.

Сириус, заметив, как он дернулся, спросил:

— Что случилось, малыш?

— Это же палочка Волдеморта! Этот кусок дерьма был в нашем доме, когда его хозяин убил маму и папу! Давайте просто прибьем эту сволочь!

У Дамблдора возникло ощущение, будто он все глубже и глубже погружается в болото, выбраться из которого будет весьма затруднительно. Удары следовали один за другим, и, похоже, сейчас ему достанется еще раз.

— Но как ты ее опознал, Гарри?

Поттеру пришлось выдумывать на ходу.

— Я помню, как моя мать умоляла Волдеморта убить ее вместо меня. Когда она так и не отошла в сторону, из этой палочки в нее ударил зеленый луч заклинания. А потом такой же луч полетел в меня. Я узнаю эту палочку где угодно!

Его откровения шокировали всех, и Гарри воспользовался секундами всеобщего замешательства, чтобы выхватить палочку из руки Ремуса и сломать ее. После этого он убедился, что она повреждена более чем достаточно, и даже Дамблдор с помощью Старшей палочки не сможет ее восстановить.

— Мистер Поттер, вы только что уничтожили улику! — холодным как лед голосом проговорила Амелия.

— Ничуть не бывало. И так понятно, что эта палочка принадлежала Волдеморту, а я лишь удостоверился, что больше она никогда никому не причинит вреда. В конце концов, если у кого и было право сломать ее, так это у меня!

Амелия тоже потеряла семью из-за этой палочки, и чем больше об этом думала, тем больше убеждалась: она на самом деле только рада, что мерзким оружием больше никто не воспользуется.

Авроры тем временем надежно обездвижили Петтигрю, затем, на всякий случай, еще разок оглушили, а Гарри повернулся к декану Слизерина.

— Вот обещанный Пожиратель, Снейп, и он действительно прятался в общежитии Слизерина. Ваши обвинения в клевете теперь выглядят как-то несерьезно, не так ли?

Гарри не обязан был знать, что предыдущие четыре года эта крыса провела в гриффиндорской башне, так что не стал об этом говорить.

Амелия отреагировала незамедлительно, заявив:

— Профессор Снейп, хочу попросить вас отправиться со мной в Министерство, чтобы ответить на несколько вопросов.

Снейп побледнел, и Альбус предпринял попытку его отмазать.

— Амелия, не вижу в этом необходимости. Я доверяю Северусу... — начал было он, но глава ДМП тут же его прервала.

— При чем здесь вы, Альбус? У нас в наличии разыскиваемый Пожиратель Смерти, скрывавшийся на факультете, который возглавляет «бывший» Пожиратель. Тут не может быть вариантов, Северусу придется ответить на мои вопросы. Кому, кстати, принадлежит эта «зверушка»?

Снейп снова безуспешно пытался понять, за что его так ненавидят высшие силы. Впервые кого-то из Уизли распределили на Слизерин, и именно он умудрился вместо питомца притащить в школу Пожирателя Смерти!

— Рональду Уизли.

Амелия смогла лишь покачать головой... Бедный Артур, ни минуты покоя.

— Что ж, поскольку родители Рональда сейчас за границей, а декан и сам находится под подозрением, кто еще может представлять его интересы?

Нужная информация была у Минервы.

— Артур Уизли передал Мюриэль Прюэтт право представлять интересы его детей на то время, пока их с Молли не будет в Англии.

Выражение лица Амелии говорило само за себя.

— Хорошо. Я проконтролирую, чтобы с ней связались, а пока мальчик отправится с нами, поскольку к нему у нас также имеются вопросы.

— Я схожу за плащом, — буркнул Снейп и покинул помещение раньше, чем Гарри успел обратить внимание Амелии на один важный момент.

— Мадам Боунс, а есть ли способы обойти эффект веритасерума, и могут ли они быть известны мастеру-зельевару?

Пара авроров выскочила за Снейпом, не дожидаясь команды начальницы.

— Да, мистер Поттер, такие способы точно есть. Чтобы избежать искажения результата, подозреваемого требуется изолировать и принудить в течении трех дней принимать очищающие организм зелья. Думаю, Хогвартсу придется обойтись без своего преподавателя зельеварения как минимум до конца недели.

Альбус был настолько ошеломлен более ранними словами Гарри, что даже не заметил этого заявления.

— Мистер Поттер, вы действительно собирались убить Питера Петтигрю? — спросил он.

Гарри, в свою очередь, был слишком разозлен тем, что Питер, как оказалось, присутствовал при событиях того ужасного Хэллоуина, чтобы заботиться о чувствах и убеждениях Дамблдора.

— Отвечу вопросом на вопрос. Есть в этой комнате кто-нибудь, кто верит, что Люциус Малфой не Пожиратель Смерти?

— Но я не понимаю... — заикнулся директор.

— Люциус Малфой, — перебил его Гарри, — совершенно точно является Пожирателем Смерти, но благополучно избежал правосудия. А тварь, что лежит здесь, помогала убивать моих родителей, но в Азкабан за это угодил мой крестный. Единственная причина, по которой Петтигрю еще жив, состоит в том, что я доверяю мадам Боунс. В ином случае я бы уничтожил крысу, и не думайте, что меня мучили бы кошмары или угрызения совести.

Дамблдор пялился на Гарри так, словно тот был реинкарнацией Тома Риддла, и поэтому Поттер решил развеять иллюзии старого козла.

— В том окружении, куда вы меня лично поместили, милосердие не практиковалось. Там я получил уроки, которые запомнил на всю жизнь. Я буду поступать с людьми так, как они заслужили своим поведением по отношению ко мне и моей семье. Доверие ли, ненависть — только их поступки будут определять, как я стану к ним относиться. Исходя из этого, Петтигрю не заслуживает права на жизнь. Я никогда не нападу первым, но если кто-то причинит вред мне или моему окружению, то ответ будет соответствующим.

— А вот сейчас ты не прав, Гарри! — перебила его Гермиона. — Я все-таки твоя жена. Так что разбираться с обидчиками мы будем вместе.

На мгновение Альбус подумал, будто миссис Поттер хочет возразить мужу, но вышло наоборот: она показала, что всегда будет на его стороне, даже если потребуется наказать тех, кто посмел причинить им вред. Он покачал головой.

— Если в ваших сердцах нет места прощению — это первый шаг на пути во тьму.

Однако Гермиона была готова к этому выпаду.

— С другой стороны, знаете ли, если прощать всех, вне зависимости от того, насколько реально их раскаяние, это поставит под угрозу всю концепцию правосудия. И когда вы начинаете «вознаграждать» подобных людей, в частности, назначаете двадцатилетнего парня без педагогического опыта деканом факультета, вы скатываетесь в другую крайность. Мы же действовали в полном соответствии с законами нашей страны, потому что хотим быть уверены в том, что любой человек, навредивший Поттерам, любой, — включая вас, директор, — не избежит наказания.

Меж тем одна из авроров ввела в комнату Рона, который моментально заметил пустую клетку.

— Где, черт побери, Короста? И что это за мужик? — воскликнул он.

Амелия пригвоздила его взглядом к полу и сообщила:

— «Этот мужик», мистер Уизли, — незарегистрированный анимаг, который притворялся вашим питомцем. Мне необходимо узнать, каким образом он стал вашей собственностью.

Рон, похоже, готов был расстаться со своим завтраком от одной мысли, что этот плешивый коротышка делил с ним комнату.

— Ну... Короста досталась мне от моего брата Перси. Она прожила у него несколько лет, но теперь ему купили сову.

— Мы захватим вашего брата по дороге отсюда. Вы также отправляетесь с нами в Министерство.

Амелия возглавила процессию, направившуюся обратно в Большой зал. Оттуда они должны были все вместе переместиться в Министерство при помощи портключа. И только Сириус собирался прогуляться до Хогсмида, а оттуда аппарировать прямиком к Грейнджерам, которые наверняка давно уже изнывали в ожидании новостей. В последний момент он не удержался и крепко обнял обоих Поттеров. Они не только освободили его, они поймали крысу! Притянув их поближе, он прошептал: «Спасибо вам». Для полного счастья ему оставалось лишь выяснить, кто же та таинственная незнакомка, на которой в иной реальности женился Лунатик.

~*~*~*~

Изучая отчет, только что доставленный ему Амелией, Корнелиус думал только об одном: «Хвала Мерлину, теперь у нас есть козел отпущения!»

— Значит, последние четыре года Петтигрю благополучно провел в Хогвартсе, прямо под огромным носом Альбуса Дамблдора? Только то, что крысу подарили младшему брату Персиваля, распределенному на Слизерин, спасло нас от позора. Пожиратель Смерти мог обитать в одной спальне с Гарри Поттером... какой ужас! Итак, каковы результаты допроса Снейпа под веритасерумом? Он знал, что Петтигрю находится в замке?

— Поскольку мы не можем точно знать, не принимал ли Снейп что-либо для противодействия эффекту веритасерума, сейчас он изолирован в камере и проходит трехдневную очистительную программу.

Брови Корнелиуса поползли вверх, но Амелия поспешила объяснить:

— До этого у нас ни разу не было возможности допросить его — вмешивался Дамблдор, и дело спускали на тормозах. Возможно, он и доверяет Снейпу, хотя и не говорит почему, но теперь, когда Поттеры в Хогвартсе, нам необходима вся доступная информация. Если что-нибудь случится, я хочу, чтобы Министерство имело возможность сказать: «Мы сделали все, что в наших силах, чтобы это предотвратить». Кроме того, думаю, теперь, чтобы считать кого-то невиновным, одного слова Дамблдора уже недостаточно.

Фадж был бесконечно счастлив наблюдать, как Дамблдора ставят на место под предлогом защиты Гарри Поттера. Его популярность как министра еще никогда не была столь высока, и все это произошло благодаря публичной поддержке этого парня.

— Стало быть, суд над Петтигрю — первый в повестке дня на завтрашнее утро. Надеюсь, его хорошо охраняют?

— Он даже шелохнуться боится. После того как он продал Поттеров и у него обнаружилась палочка Того-Кого-Нельзя-Называть, мои авроры готовы его на куски порезать, если он хотя бы бровью пошевелит. Завтрак ему доставят, но сильно сомневаюсь, что ему понадобится обед.

Это порадовало Корнелиуса: вот вам еще одно доказательство того, что Министерство решительно стоит на страже магического мира. Ну а возможность публично ткнуть Альбуса носом в его промахи оказалсь прямо-таки вишенкой на верхушке торта.

Обоих братьев Уизли весь день опрашивали авроры, после чего они подверглись допросу тетушки Мюриэль, и не было никаких сомнений в том, что последний был намного страшнее. По крайней мере, авроры не критиковали их родителей и не поминали через слово отвратительное воспитание отпрысков Артура и Молли. И только когда в поле зрения несчастных показался замок, братья наконец узрели близящееся окончание беспрерывной звуковой атаки со стороны сопровождавшей их женщины.

Впрочем, вместо того, чтобы испытать облегчение от замаячившего впереди скорого прекращения пытки, Перси и Рон, не сговариваясь, пришли к выводу, что произошедшее сегодня — очередное пятно на репутации их семьи, появившееся из-за Поттеров. Одного их присутствия в слизеринской гостиной было достаточно, чтобы сделать Гарри и Гермиону в глазах двух завистливых рыжиков виновными во всех смертных грехах.

Зависть и злость постепенно переплавлялись в ненависть. И то, что для нее не существовало никаких реальных причин, не делало этот яд менее токсичным. Если бы вдруг появилась возможность отомстить Поттерам, они бы проголосовали за ее осуществление обеими руками.

~*~*~*~

Гораций Слагхорн рад был вернуться в Хогвартс, но все же решил остановиться в «Трех метлах». Почтенный зельевар являл собой квинтэссенцию слизеринских качеств, умело используя свои связи и влияние для достижения желаемого результата. Однако в этот раз в руки Горация попал поистине величайший приз волшебного мира, и посему требовалось вести себя особенно осторожно.

Первоначальное предложение обучать Поттеров и нескольких их друзей после ареста Снейпа неожиданно превратилось в полную ставку преподавателя зельеварения. Довольная Минерва искренне полагала, что проблема с заменой решена, а вот Гораций до сих пор не был уверен, не помешает ли официальная должность осуществлению его главной цели — затащить Гарри Поттера в «Клуб Слизней».

Негативное отношение Поттеров к Слизерину ни для кого не оставалось тайной. Гораций не сомневался, что назначение на пост декана этого факультета с большой долей вероятности окажет самый разрушительный эффект на его еще толком не сформировавшиеся отношения с мальчиком. К тому же договор с Поттерами был заключен задолго до предложения Минервы, что вынуждало его отнестись к нему с особым уважением. А Поттеры платили ему не в последнюю очередь за то, чтобы на уроках зелий не было слизеринцев.

Что же, если Снейпу не позволят вернуться к преподаванию, это будет проблемой Минервы, и только ее. А у него заключен контракт с Поттерами на обучение их зельям в определенное, заранее оговоренное время, и он не станет его нарушать. Пусть переделывают расписание Слизерина, если им так хочется.

Надо сказать, Поттеры впечатлили Горация своими способностями и познаниями в зельеварении, а с учетом горячего желания учиться, проявляемого их друзьями, частные уроки у первого курса быстро стали самыми приятными на его памяти.

А вот Гермионе приходилось тщательно присматривать за Гарри, поскольку его гнев то и дело грозил прорваться наружу. Не в такой степени, конечно, как на уроках ЗОТИ с Квирреллом, но очень близко к тому.

Этот человек знал, что собирался сделать Том Риддл, но никому и словом не обмолвился! А ведь стоило ему упомянуть о крестражах при Дамблдоре, и старый маг, получив доказательства того, что Волдеморт погиб не окончательно, имел бы на поиски таинственных предметов лишние десять лет! Вместо этого Слагхорн не только малодушно лгал, но даже подделал свою память, лишь бы защитить свой всем известный образ радушного хозяина «Клуба Слизней».

Если честно, Гермиону от него откровенно тошнило. Она могла простить некомпетентность, даже понять жадность, но позволить убийце с манией величия обрести путь в бессмертие всего лишь из-за какого-то странного тщеславия... ее от этого просто выворачивало. Фальшивая улыбочка Слагхорна вкупе с расчетливым взглядом прямо-таки выкручивала ее желудок.

Впрочем, даже это было куда приятнее, нежели выслушивать бахвальство Снейпа о том, что он, дескать, может научить их разливать по бутылкам славу, а если они настолько тупые и этому не научатся, то сами виноваты.

~*~*~*~

У Альбуса Дамблдора снова появились проблемы со сном. И дело тут было, увы, не столько в том, что директора мучила совесть, а в том, что при допросе Северуса могли всплыть некоторые весьма неприятные моменты. Одна лишь причастность его любимого зельевара к гибели старших Поттеров будет воспринята, мягко говоря, не слишком хорошо, но раскрытие роли пророчества во всем этом деле станет для Альбуса настоящей катастрофой.

После этого ему не простят, что он сознательно поместил Избранного в такое окружение, где знания о магии были ему недоступны. Если только Альбус не решится рассказать про осколок волдемортовой души в некоей растрепанной голове, из-за которого спаситель магического сообщества должен умереть. Предавать гласности тот факт, что единственный его план подразумевал необходимость манипулирования Гарри Поттером, дабы тот по собственной воле дал Волдеморту убить себя, директор не желал категорически.

Последние два дня он провел, пытаясь получить помощь от своих должников, но все было бесполезно. Амелия продолжала настаивать на допросе Снейпа под веритасерумом, и Корнелиус ее полностью поддерживал. Суд над Петтигрю провели необычайно оперативно, и очень скоро бывшего гриффиндорца, рыдавшего как ребенок, потащили к дементору. Ремус Люпин и Сириус Блэк даже не дернулись, пока их бывшего друга не то волокли, не то несли навстречу его судьбе.

Своими быстрыми и решительными действиями Амелия и Корнелиус заслужили множество положительных отзывов в прессе, что неимоверно ему мешало. Никому в Министерстве или Визенгамоте не улыбалось встревать в разборки между этой парочкой и Альбусом. В итоге старый волшебник обнаружил, что не имеет никакой возможности повлиять на ситуацию.

Мало того, когда выяснилось, что Петтигрю четыре года находился в замке, газетчики словно объявили об открытии сезона охоты на директора, отслеживая любой его промах. У Альбуса от ужаса борода шевелилась, когда он представлял, какую реакцию вызовут результаты допроса Северуса. Даже Минерва с недавних пор ополчилась на него, а дальше все обещало быть только хуже.

Стоило ему задумать снискать расположение Поттеров, вернув им мантию Джеймса, как Минерва похерила и этот план. Не слишком вежливо она дала ему знать, что Поттеры не желают иметь с ним ничего общего, поэтому мантию она передаст им сама. Тогда же Минерва сообщила о запланированных на этой неделе уроках полетов. Особого внимания заслуживало то, что его просто проинформировали, в то время как заместитель директора без его позволения приняла решение разрешить их провести.

Гарри Поттер был ярок, силен, знаменит и женат; кроме того, он уже наладил отношения со своими гриффиндорскими однокурсниками. И он, и его жена, похоже, успели проглотить все учебные планы Хогвартса и теперь тянули за собой остальных первокурсников Гриффиндора. Когда-то Августа Лонгботтом боялась, что ее внук может оказаться сквибом, но сейчас все факты говорили об обратном. Как, черт подери, все это могло случиться?!

Он ожидал увидеть тихого, вежливого, впечатлительного мальчика, которого можно будет без проблем контролировать, но вместо этого с самой церемонии распределения его комфортный стабильный мирок безостановочно, камень за камнем, рушился в пропасть.

Виданное ли дело, он был вынужден бегать за мальчишкой с протянутой рукой и умолять его не топить Северуса... Откровения, полученные при допросе последнего, неизбежно приведут к суду, и Гарри может значительно усилить позицию обвинения. Если парень будет настаивать, то Северус, несомненно, получит свой «поцелуй». Судя по реакции Поттеров на Питера Петтигрю, у Альбуса имелись все резоны всерьез опасаться за жизнь своего друга.

Ему определенно нужно попытаться переговорить с ними после завтрашнего урока полетов. В последние дни Министерство работает с такой скоростью, что суда можно ожидать уже в понедельник. Перед этим необходимо основательно подготовить почву.

Выставить Северуса положительным героем — та еще задачка. Если для этого он рискнет исказить некоторые детали и события, то что помешает Сириусу и Ремусу рассказать Поттерам правду? А это поставит его и Северуса в еще худшее положение.

Кого-то еще удивляет, что он никак не мог уснуть?

~*~*~*~

Проснувшись, Гермиона почувствовала буквально излучаемый ее мужем азарт.

— Ну, и какова же причина такого хорошего настроения этим утром?

Его глаза разве что не светились.

— Гермиона, мало того, что у нас сегодня урок полета на метлах, так еще после этого мы отправимся домой на выходные! Лучше ничего быть не может.

— Я так понимаю, что Невилл сегодня ничего не сломает?

— Невилл — точно нет. Но это не значит, что у мадам Помфри нынче не появится работенка.

Она прильнула к нему.

— Ты и в этот раз собираешься попасть в команду по квиддичу?

Гарри почесал затылок.

— Не думаю, — наконец ответил он. — Я всегда любил именно полеты, не игру, а квиддич просто давал мне эту возможность. Когда достроят наш новый дом, я смогу летать каждые выходные и на каникулах. Можно обойтись без всех тех травм, что я получил в прошлый раз.

— А я уж точно не буду скучать о том, как сидела на трибунах и грызла ногти во время твоих убийственных матчей, — улыбнулась Гермиона. — Чего там только не было: Риддл, проклявший твою метлу, Добби, зачаровавший бладжер, и не забываем появление особых гостей — дементоров! Ну и по мелочи там, грязные трюки слизеринцев и Чжоу с ее коровьим взглядом... Лучше сидеть дома с мужем, чем смотреть, как он дергает смерть за усы, чтобы выиграть жалкий кусок олова.

Гарри не удержался и хихикнул — после прожитой ими жизни школьный квиддич больше не казался чем-то важным и иных отзывов не заслуживал.

— Спорим, старик будет возражать против моего щедрого предложения?

— Ну... думаю, шансы, что он согласится, столь же велики, как и вероятность того, что некий Уизли проведет вечер пятницы в библиотеке!

Гарри поцеловал жену.

— Ты просто читаешь мои мысли, любимая. Но, боюсь, нам уже пора вставать.

Драко наконец-то начал вести себя как слизеринец. Вместо того чтобы затеять ссору с Поттером, он старательно, словно заводную механическую игрушку, накручивал придурка Уизли и подталкивал его в нужную сторону. Неважно, победит Уизли или проиграет, все это будет на пользу Драко Малфою.

В предвкушении сегодняшнего урока полетов Уизли заранее задирал нос, будучи уверенным, что пришла пора показать: есть кое-что, в чем он на голову выше Поттеров. И пускай они прочитали книг больше, чем Рон видел в своей жизни, но все эти знания становились бесполезным багажом, как только дело касалось полетов на метле.

Весь день рыжий гаденыш хвастался своей крутизной и всем надоедал. Он был недостаточно тупым, чтобы ляпнуть что-либо, что Поттер мог расценить как вызов, но пару раз явно балансировал на самом краю. Вся школа была в курсе, что Гарри сотворил с некой Амбридж в Министерстве. И хотя никто не знал, чего она стоила как боец, но победа над заместителем министра в любом случае была достаточной причиной, чтобы оставить Поттеров в покое.

Как только студенты подошли к тренировочной площадке, Гарри не смог скрыть разочарования, увидев лежащие там метлы. Он был уверен, что директор будет возражать, но надеялся, что МакГонагалл сумеет продавить его предложение.

— Ну и чего вы ждете? — рявкнула мадам Хуч. — Все встали рядом с метлами. Давайте, быстро!

Когда гриффиндорцы неровной шеренгой построились напротив слизеринцев, картинка вышла как при бандитских разборках в вестернах. Только вместо револьвера шериф Поттер намеревался сократить ряды противника с помощью беспалочковой магии.

— Вытяните правую руку над метлой и скажите «Вверх!».

Крики «Вверх!» то и дело раздавались из обеих линий, пока их не прервал саркастический смешок Рона, вопросившего:

— Что случилось, Лонгботтом? Ой, прости, я забыл, что сквибы не могут летать на метлах!

Малфой со свитой с удовольствием ржал вместе с Роном, пока Невилл практически не прорычал «Вверх!», от чего его метла резко пришла в движение. Впрочем, полетела она отнюдь не вверх. Вместо этого летательный снаряд выстрелил строго вперед и поразил свою мишень с поразительной точностью.

С учетом дистанции и качества метлы, она едва успела разогнаться до десятка миль в час, но даже такая скорость оказалась слишком велика для Рона Уизли, которому верхушка древка угодила прямо в пах.

Долговязый падал на землю неспешно, словно при замедленной съемке. Особенно странно выглядел его широко распахнутый рот, который при этом не производил ни звука и не поглощал пищу. Оказавшись на травке, Рон лежал беззвучно и без малейшего движения, а по щекам его катились крупные слезы.

Лаванда и Парвати с трудом удерживались, чтобы не захихикать, а вот из парней никто не смеялся. Впрочем, Невилл это быстро исправил.

— О-о-о! — с показным сочувствием протянул он. — Это, должно быть, очень больно! Видимо, для этого и нужны амортизирующие чары на метлах, да?

Даже слизеринцы хохотали, пока мадам Хуч пыталась поставить Рона на ноги, но смех мгновенно затих, стоило появиться профессору МакГонагалл.

— Похоже, ваши опасения относительно старых школьных метел были оправданы, мистер Поттер, — заявила она.

Мадам Хуч тут же разразилась целой тирадой:

— Я каждый год докладываю об этом директору и каждый год слышу в ответ, что в бюджете не хватает средств на замену метел! А ведь для урока я выбрала лучшее из имевшегося инвентаря! Боюсь, пока ученик не получит серьезную травму на уроке, никто и не почешется.

Минерва вытащила из кармана уменьшенный саквояж.

— Рада сообщить, что мистер Поттер обеспечил метлами своих товарищей по факультету. Когда он услышал, в каком плохом состоянии школьные метлы, он закупил для Гриффиндора полный комплект. Я хотела собственными глазами увидеть, насколько плоха ситуация, и теперь уверена, что нам необходимо найти спонсоров для закупки метел для остальных трех факультетов.

Увеличив сумку, она начала раздавать новые метлы ученикам своего факультета. Драко, естественно, не смог смолчать.

— «Чистометы», Поттер? Ха, да мой отец купит для Слизерина «Нимбусы 2000»!

Но прежде, чем преподаватели успели что-то сказать, Гарри поставил Малфоя на место.

— Раз так, то твой отец — просто идиот. А я все думал, с чего это ты такой... умный. Если дать ученикам, которые раньше никогда не летали, первоклассную гоночную метлу, то они убьются еще быстрее, чем на том дерьме, что используется сейчас.

— Мистер Поттер полностью прав, — поддержала его мадам Хуч. — «Чистомет» — отличная метла для начинающих, а сесть на «Нимбус» новичку я никогда не позволю. Так, теперь все забирайтесь на метлы, и я проверю, правильная ли у вас посадка.

Профессор МакГонагалл повела Рона в больничное крыло, а мадам Хуч тем временем учила студентов аккуратно отталкиваться и приземляться. Постепенно гриффиндорцы становились все уверенней. Гарри держался между Гермионой и Невиллом, но не забывал приглядывать за остальными и периодически давал полезные советы.

Друзья летали по широкому кругу футах в тридцати [9-10 метров] над землей, когда сверху на хвост их группы спикировал Драко. Удовлетворенный картиной шуганувшихся гриффиндорцев, он снова набирал высоту, но тут его смех прервался громким треском. Метла слизеринца взбрыкнула и разломилась надвое, и Драко, несколько раз столкнувшись с ветвями близстоящего дерева, закувыркался в воздухе, спеша на весьма болезненную встречу с землей.

Мадам Хуч немедленно отдала приказ всем спуститься, но именно в этот момент древняя метла Трейси Дэвис тоже решила сломаться — правда, уже без помощи Гарри. Когда коварная гравитация начала оказывать свое фатальное действие на ее тело, девочка закричала почти так же громко, как и Малфой.

Гарри ракетой сорвался с места в попытке перехватить однокурсницу, пока та не врезалась в землю. Все остальные могли лишь удивленно хлопать глазами, наблюдая за быстро разворачивающейся перед ними сценой.

Трейси успела причислить себя к покойникам. Перед глазами у нее пронеслась вся ее недолгая жизнь, и это — вот проклятье! — отняло совсем немного времени. А ведь она так много еще хотела сделать! Тут девочка приложилась обо что-то задом и спиной, и неожиданно оказалось, что она уже не падает, а смотрит в самые зеленые глаза, что только видела в своей жизни. А сама она почему-то лежит поперек метлы Гарри Поттера, в его руках. Трейси осознала, что до сих продолжает вопить, и наконец-то закрыла рот. Все равно она не представляла, что можно сказать мальчику, чтобы хоть в какой-то мере показать ему свою благодарность.

Стоило Гарри спуститься на землю, как Трейси моментально попала в объятья своей лучшей подруги Дафны. А на него неожиданно набросилась Панси Паркинсон.

— Ты спас ее, Поттер, но позволил упасть моему бедненькому Драко! — завопила она. — Что это за игры?!

Гарри впился взглядом в слизеринку.

— Твой «бедненький Драко», между прочим, пытался сбить с метлы одного из моих друзей. При этом он произвел опасный маневр, который старая метла попросту не выдержала. Так что падение Малфоя — целиком его собственная вина. А вот Трейси просто спокойно летала, когда сломалась ее метла. Именно поэтому я и купил новые метлы своим друзьям — чтобы избежать подобных инцидентов.

К ним подошла Трейси и опустилась на колени у ног Гарри.

— Лорд Поттер, я признаю перед вами свой Долг Жизни и жду ваших пожеланий в оплату этого Долга.

Гарри выпрямился и официальным тоном провозгласил:

— Мисс Дэвис, как лорд Поттер я признаю ваш Долг. В качестве оплаты оного с этого дня и далее вы будете называть меня «Гарри».

После чего он помог ошеломленной Трейси подняться на ноги. Было чему удивляться: он мог потребовать у девочки или ее семьи что угодно, но ограничился такой мелочью. Взглядом она попросила у Гермионы разрешения поблагодарить ее мужа. Получив в ответ улыбку и утвердительный кивок, Трейси поцеловала Гарри Поттера в щеку.

— Спасибо, Гарри, ты джентльмен во всех смыслах этого слова. А Гермиона — чертовски везучая ведьма!

Покраснев, Гарри притянул к себе Гермиону и пробормотал:

— Нет, Трейси, везунчик — это я.

Никто из них не заметил подошедшую МакГонагалл, так что они чуть не подпрыгнули от ее слов.

— Лично я думаю, что самая везучая тут мисс Дэвис. Мадам Хуч, я запрещаю все полеты с использованием школьных метел вплоть до их замены. Ну а ваши действия и реакция, мистер Поттер, не нуждаются в комментариях. Пятьдесят баллов Гриффиндору — за спасение сокурсника, защиту друзей своим подарком, содействие дружбе факультетов и ваши последующие образцовые действия.

Оказалось, что Гарри может покраснеть еще сильнее, что вызвало у Минервы добрую улыбку.

— Я знаю, сейчас вы оба торопитесь домой, но пожалуйста, в понедельник первым делом зайдите ко мне. Я хочу познакомить вас с Оливером Вудом.

Глядя, как профессор МакГонагалл помогает мадам Хуч доставить Драко в больничное крыло, Гермиона изо всех сил старалась не засмеяться. Похоже, несмотря на многочисленные изменения, кое-что в этой жизни оставалось неизменным.

~*~*~*~

Двое довольных учеников перешучиваясь шли по коридору, в конце которого их ожидала засада в лице директора Дамблдора. Подскочив к ребятам, он выпалил:

— Мистер Поттер, можно вас на секундочку?

Гарри остановился и одарил старика тяжелым взглядом.

— Ага... — односложно ответил он и тут же добавил: — Все, секунда прошла.

Миновав неподвижную статую, которую больше всего напоминал ошеломленный директор, Поттеры отправились по своим делам, вполголоса обсуждая, будет ли он по-прежнему стоять на этом месте, когда они вернутся сюда в понедельник.

Эмма нервно наматывала круги по «Дырявому котлу». Сириус уверил ее, что все в порядке, да и Хедвиг доставила письмо от детей, в котором содержались полное подтверждение его слов и время предполагаемого прибытия парочки. Однако, несмотря на то, что у Эммы не было оснований не доверять предоставленным доказательствам, сердце матери требовало от нее увидеть Гарри и Гермиону собственными глазами, чтобы успокоиться окончательно.

Не успели дети выйти из камина, как оказались в крепких объятьях Эммы. Сколько раз Гарри играл роль стороннего наблюдателя, тоскливо глядя, как других ребят обнимают их родители! И вот теперь у него тоже появились люди, которые любят его и обнимают.

— Знаю, это может показаться глупым, но мне нужно было убедиться, что вы в порядке. Не хватило сил ждать, пока вы доберетесь домой.

Но Гарри буквально наслаждался процессом приобретения опыта общения с любящей матерью, и то, что ею была Эмма Грейнджер, любившая «просто Гарри», а не какого-то героя, делало его только приятнее.

Наконец Эмма обратила внимание на то, что происходит вокруг.

— Э-э-э, Гермиона, а почему все так на нас уставились? Разве в магическом мире родители не обнимают своих детей?

Гермиона с трудом сдержала смех.

— Дело не в тебе, мам, а в том, кого ты обнимаешь. Люди постоянно пялятся на моего мужа, когда-нибудь ты к этому привыкнешь.

Эмма никак не могла понять, как же ей к этому относиться. Нет, она, конечно, слышала, что Гарри знаменит в магическом мире, но лично с этим явлением столкнулась впервые. И после того, как четвертый человек подряд, проходя мимо них, едва не свернул себе шею в попытках разглядеть знаменитость, она все-таки определилась: ей это не нравится!

Впрочем, когда они вышли на Косую Аллею, миссис Грейнджер столкнулась с еще большими проявлениями преклонения перед Поттером...

Гермиона, разумеется, захотела «заглянуть на минутку» во «Флориш и Блоттс», на что Эмма выделила ей не больше часа, как-никак им еще предстояло добираться домой.

Воспользовавшись оказией, Гарри отозвал Эмму в сторонку.

— Мне надо исчезнуть на минутку, хочу купить кое-что для Гермионы. Этот день рождения будет для нее первым в качестве миссис Поттер, а значит, для своей жены я должен отыскать по-настоящему идеальный подарок.

Признаться, Гермиона даже не заметила его отлучки. Четырнадцать книг спустя она наконец готова была покинуть магазин, но ее внимание привлекла широченная улыбка на лице мужа, а также то, что он определенно прятал что-то за спиной.

— Знаю, твой день рождения будет только в среду, — торжественно произнес Гарри, — но вот это никак не может подождать!

Из-за спины он вытащил кошачью переноску, в которой сидел котенок, опознанный Гермионой с первого взгляда.

— Живоглот!

— Я не знал, будет ли он в магазине, но этот парень сам ко мне подошел. Похоже, он знал, что я пришел именно за ним.

Гермиона выхватила переноску и заговорила с явно обрадованным котенком:

— О, он у нас такой умненький мальчик! Пусть даже такой маленький, но все равно он самый умный кот в стране. Так ведь, Живоглотик? Хотя, конечно, не такой умный, как папочка.

Счастливый, но озадаченный Гарри получил благодарный поцелуй.

— Э-э-э, папочка?

— Ну, Гарри, тебе же нужно на ком-то заранее попрактиковаться!

Пока Гарри раздумывал, может ли он покраснеть сильнее или улыбнуться еще шире, Эмма обняла их обоих.

— Отличная мысль, но не в ближайшие годы! Мне тридцать пять, и я не хочу становиться бабушкой хотя бы до сорока!

Взгляд Гермионы немного потускнел.

— Значит, мне будет семнадцать. Думаю, как-то дотерплю.

Гарри показалось, что сейчас он непременно уподобится Марджори Дурсль, вылетев из магазина и воспарив в небеса. Даже при полетах на метле он никогда не чувствовал себя настолько счастливым.

Ужин в этот день прошел достаточно весело, хотя Дэн то и дело отпускал в адрес Живоглота разного рода пренебрежительные замечания. Впрочем, жалобы на то, что в этот раз он надеялся обойтись без чертова кота, никого не обманывали, да и сам мистер Грейнджер наверняка втихомолку, как и все остальные, подкармливал со стола рыжий комок меха.

Проигнорировав очередной отцовский антикошачий выпад, Гермиона обратилась к Сириусу:

— Ты не забыл пригласить Тонксов на ужин в воскресенье?

— Нет, конечно, и они придут. Я буду рад снова встретиться с Анди. С Тедом мы виделись всего несколько раз, а их дочь, судя по всему, успела превратиться в прекрасную юную леди. Она, правда, жутко ненавидит собственное имя. Настаивает, чтобы все звали ее «Тонкс».

Слова крестного вызвали у Гарри широкую улыбку.

— Да, мы знаем. Ремуса мы тоже пригласили, и он обещал прийти.

Это ненадолго озадачило Мародера.

— А зачем вы пригласили Лу... — начал было он, но тут же понял сам и возмутился: — Да черта с два! Я глава семьи и не позволю этого!

Неожиданно Сириуса сбросило со стула и впечатало в стену невидимой, но очень мощной силой. Лицо повернувшегося к нему Гарри полыхало чистейшей яростью.

— Ты ничего не сделаешь и не скажешь ни слова! Тебя это совершенно не касается. К тому времени, как они сошлись, ты был давно мертв, и в этот раз тоже не будешь вмешиваться.

Гарри почувствовал, как его обняли чьи-то руки, но это была не его жена.

— Гарри, это не выход. Сириус не знает, что происходит, а ты хочешь, чтобы он согласился с тобой только потому, что ты говоришь «так нужно». Вы же оба рассказывали: именно так Дамблдор поступал с тобой и Гермионой. Ты должен дать ему исчерпывающие объяснения.

В объятиях Эммы Гарри немного расслабился, а ее слова моментально усмирили гнев. Сравнение с Дамблдором для него было лишь немногим лучше, чем с Волдемортом. Один ублюдок послал его на смерть в Запретный лес, а второй изо всех сил постарался закончить начатое.

Пока мама успокаивала Гарри, Гермиона подошла к Сириусу.

— Что ты готов сделать для спасения жизни крестника? — спросила она.

Посмотрев в зеленые глаза Гарри, тот твердо ответил:

— Все!

Гермиона ничего иного и не ожидала.

— А если бы ты мог вернуть ему родителей?

Теперь Сириусу пришлось прикладывать значительные усилия, чтобы заговорить, потому что эмоции буквально перехлестывали через край.

— Гермиона, я с радостью отдал бы жизнь, чтобы вернуть любого из них. Джеймс был мне братом, а Лили — прекрасной ведьмой, которую все мы просто обожали.

Гермиона понимала, что делает ему больно, но не могла поступить иначе.

— Тедди Люпину не исполнилось и года, когда он лишился родителей, дедушки и крестного, — негромко произнесла она. — Гарри, конечно же, оставил определенные указания, так что финансово малыш будет обеспечен, однако на примере моего мужа мы знаем, что это отнюдь не самое главное. Из родных у него осталась только Анди, но ее мир развалился на кусочки, и потому она сама цеплялась за Тедди как за спасательный круг, только бы не сойти с ума...

— Тонкс была в Выручай-комнате, — Гарри, черпая силу в объятиях Эммы, продолжил экскурс в историю своей прошлой жизни. — Хотя к тому времени она стала тренированным аврором, Ремус запретил ей участвовать в битве, чтобы сын не остался сиротой, если что-то случится с ними обоими. Я попросил ее выйти... ненадолго... нужно было сменить обстановку в комнате. А она умудрилась ввязаться в драку и была убита собственной теткой Беллатрикс...

Озвучивая свой самый большой страх, Гарри старался держать эмоции под контролем, но выходило не очень.

— То, что мы вернулись в прошлое, скорее всего, убило моего крестника. Изменения, которые мы внесли и продолжаем вносить, с каждым днем уменьшают его шансы когда-либо появиться на свет. Война свела его родителей, и теперь, раз уж мы не собираемся позволить событиям дойти до этой стадии, нам придется прибегнуть к особым мерам. Как вы понимаете, с большой долей вероятности мы никогда не будем использовать дом на площади Гриммо в качестве штаб-квартиры Ордена Феникса, Дамблдор может засунуть его куда угодно, хоть в свою старую сморщенную задницу.

У крестного и крестника от непролитых слез одинаково блестели глаза.

— Мы любим и Тонкс, и Ремуса, и собираемся как можно чаще привлекать их в нашу компанию. Быть может, их свела вместе война, но без какой-то изначальной склонности все равно бы ничего не вышло. Так что требуется выжать максимум из того, что мы в состоянии сделать. Скажу сразу, инициатором в их отношениях была Тонкс, а Ремус долго думал, что она слишком юна, слишком красива и вообще слишком хороша для кого-то с «маленькой пушистой проблемой». Впрочем, он тоже любил ее всем сердцем, поэтому постепенно ей удалось убедить этого упертого барана в том, что он имеет и право, и возможность быть счастливым...

Гарри, не скрывая, смахнул слезы кулаком, но постарался по-прежнему выражать свои мысли максимально ясно.

— За день до того, как нас с Гермионой убили, Тедди сидел у меня на руках. Мы пригласили Анди к нам на рождественский ужин, хотели уговорить ее уехать с нами в Австралию. Никого из нас больше ничто не удерживало в Британии.

Эмма подтолкнула Гарри к Сириусу, и они крепко обняли друг друга.

— Сириус, — всхлипнул Гарри, — когда я держал крестника на руках, — это было лучшее чувство в мире. Он менял цвет волос и глаз, пытаясь скопировать меня... он выглядел словно мой сын. А когда его взяла Гермиона, он то же самое проделал с ней, и передо мной оказалось то, чего я больше всего хотел в жизни. Тедди Люпин стал той причиной, по которой я наконец собрался с духом и сделал Гермионе предложение...

Гермиона присоединилась к их объятиям, а Гарри продолжал — ему уже давно хотелось выговориться.

— Словом, наше возвращение в прошлое легко может привести к тому, что крестник так и не родится, и это непрестанно гложет меня. Я не Дамблдор, я не могу утешиться тем, что все делалось «ради высшего блага», потому что это ложь.

Гермиона еще крепче обняла Гарри и, давая ему время прийти в себя, проговорила:

— Понимаешь, для нас Тедди был символом надежды, проблеском всего того светлого, ради чего мы сражались. Мы боролись за мир, в котором аврор и оборотень могли бы пожениться и спокойно растить своих детей, мы вложили в эту борьбу всю свою душу, все силы... а в итоге получили общество, еще более нетерпимое и извращенное, нежели нынешнее!

Гарри меж тем постарался взять себя в руки.

— Сириус, извини, что напал на тебя, но Тедди — один из тех, кому мы хотим помочь в первую очередь. Только, к сожалению, напрямую я что-либо сделать не в состоянии.

— И ты меня прости, Гарри, — в тон ему ответил крестный. — Я опять отреагировал не подумав. Луни наверняка станет хорошим мужем и прекрасным отцом.

Промокнув слезы платком, переданным ему Эммой, Гарри кивнул.

— Ты прав, так оно и будет. Вот только они оба воистину отличаются умом и сообразительностью, а из нас никто не обладает необходимым для такой ситуации тактом, потому лучше всем держать язык за зубами. Если же между ними действительно проскочит какая-то искра, то ты можешь с чистой совестью использовать все свое знаменитое блэковское обаяние, чтобы выказать Ремусу свое полное одобрение.

Сириус слегка отстранил крестника от себя, держа руками за плечи, всмотрелся.

— Все время забываю, что тебе уже восемнадцать. Не думай, что твой тонкий намек пройдет незамеченным.

Гермиона последовала примеру матери и протянула Мародеру носовой платок.

— Это не годы, Сириус, это опыт. В те семь с половиной лет, что мы были вместе, уместилось чудовищно много.

Сириус поцеловал Гермиону в лоб, после чего повернулся к Дэну и задал риторический вопрос:

— И как тебе только удалось заполучить в свою семью двух таких замечательных женщин?

Дэн намеренно держался в стороне от обсуждения. Он давно заметил, что Гарри что-то сильно тревожит, и вот теперь причина этой тревоги наконец открылась. Надо сказать, в Австралии они сильно сблизились: Гарри был нужен кто-то, с кем он мог бы поделиться всем тем дерьмом, что носил в себе эти годы, и таким человеком стал Дэн.

То же самое происходило и между Гермионой и ее матерью, а вместе родители сумели сложить цельную картинку произошедшего. Узнав о том, что случилось с его дочкой, Дэн чуть было не сломался. И, к тому времени уже достаточно узнав Гарри, он тотчас понял: его реакция будет такой же, как у самого Дэна, а значит, рыжему предстоит сдохнуть.

Сразу после визита Андромеды и Дэн, и Эмма заметили в Гарри какие-то изменения, но лишь сейчас стало ясно, что в тот день он набирался смелости, чтобы сделать предложение Гермионе. Безусловно, родители девушки пришли бы в восторг, если бы им сказали, что они вернутся в Австралию вместе с Тонксами, а на ближайшее будущее планируется свадьба их дочери. Но вместо этого последние семь с половиной лет оказались буквально вычеркнуты из жизни. Увы, старшие Грейнджеры слишком зациклились на своих детях, чтобы беспокоиться о ком-то еще, в том числе и о нерожденном Тедди.

Гарри Поттер оказался весьма не прост, и Дэн был рад, что хотя бы с Гермионой он полностью откровенен. Вне всяких сомнений, отныне она точно знала причины его поступков. До этого дня дочка могла знать, что он чувствует, но не всегда осознавала, почему, и то же самое было у Гарри в отношении Гермионы. Они подсознательно поддерживали друг друга, понимая, что рано или поздно узнают, в чем было дело. Однако теперь, когда все выговорились, их отношения вышли на совершенно новый уровень поддержки. И не только их — Дэн готов был поспорить на новый дом, что Эмма уже продумывает план, как свести Тонкс и Ремуса.

В итоге Дэн, ни капли не кривя душой, ответил Мародеру:

— Это чистая удача, Сириус. Я просто самый везучий парень в мире.

~*~*~*~

Проснувшись, Гарри обнаружил, что их с женой руки и ноги переплетены так, будто во сне Гермиона пыталась одновременно обнять каждую часть его тела. Прошлый вечер не только эмоционально вымотал, но и, как ни странно, в некотором роде очистил. Теперь о самом большом его страхе знали еще четыре человека, и каждый из них пообещал ему свою помощь и поддержку. Только сейчас Гарри понял, насколько необходимы ему были доверительные разговоры с Дэном и как много он потерял, их лишившись. Он тут же пообещал себе как можно быстрее возобновить их и, быть может, даже подключить к этим беседам Сириуса.

Физический возраст самого молодого члена компании не позволял им слинять в бар на кружечку пива и пару партий в бильярд, но никто не запрещал отправиться порыбачить на речку или поиграть в квиддич либо футбол. Гарри необыкновенно приятно было осознавать, что теперь у него есть люди, которым он доверяет и с которыми можно обсудить свои проблемы и получить дельный совет. Раньше такую безусловную поддержку ему оказывала только девушка, лежащая сейчас в его объятиях.

Вера в то, что теперь до конца своих дней он будет просыпаться, обнимая Гермиону, с самого их возвращения позволяло Гарри встречать каждое новое утро с радостной улыбкой. По правде говоря, после вчерашней эмоциональной встряски он с удовольствием провел бы весь день под одеялом рядом со своей женой.

Мысли о необходимости проводить какое-то время с Джинни Уизли отнюдь не прибавляли желания вылезать из постели. Но их ждала Луна, и скорее ад замерзнет, чем они намеренно ее подведут.

Посмотрев на мужа, витавшего мыслями где-то в облаках, Гермиона поцеловала его, желая привлечь внимание к тому, что происходило здесь и сейчас.

— Любимый, ты какой-то потерянный, — посетовала она. — Думаешь о прошлом вечере?

— Вообще-то я думал, что если бы не встреча с Луной, то с удовольствием провел бы так весь день — валялся в кровати и обнимал любимую жену. Подозреваю, эта картина вполне может стать моим новым воспоминанием для вызова Патронуса, — хихикнул Гарри.

Гермиона прижалась к нему лбом.

— Ох, Гарри, спасибо тебе, но это уже перебор.

— Гермиона, единственный известный мне человек, который умеет врать ещё хуже, чем я, — это ты. Это правда, больше всего на свете я люблю свою прекрасную жену. Когда я увидел тебя с Тедди на руках — это было самое трогательное зрелище в моей жизни. На следующее утро я уже забирал из «Гринготтса» так понравившееся тебе кольцо.

Поцеловав его еще раз, Гермиона огорченно вздохнула.

— Я бы тоже предпочла кровать и тебя, но две юные леди с нетерпением ожидают обещанного пикника с Гарри Поттером. Мама вчера сказала, что уже проверила прогноз погоды и собрала корзинку с маггловской снедью.

Гарри не сумел скрыть улыбку.

— Возможно, знакомство юных ведьм с прелестями вкусняшек без сахара поможет держать пыл Джинни под контролем, — предположил он.

— Влюбленность Джинни предоставь мне, а вот что меня действительно беспокоит, так это то, что ты развращаешь мою мать, — на полном серьезе заметила Гермиона. — Она купила совершенно обычные лакомства и напитки. С некоторых пор мама утверждает, что в жизни есть гораздо более важные вещи, чем риск заработать пару дырок в зубах. Впрочем, она не забывает напоминать мне пользоваться зубной нитью, так что полностью испортить её тебе пока не удалось.

Гарри просто онемел. До него только сейчас начало доходить, что, возможно, он сам влияет на Грейнджеров не меньше, чем они на него.

~*~*~*~

Джинни металась по гостиной Лавгудов, каждые несколько секунд бросая очередной взгляд на камин, чем очень напоминала Эмму Грейнджер днем ранее.

— Джинни, ну хватит, не парься! Ты с ними уже встречалась и знаешь, что они вполне милые люди.

— Ну да, встречалась... на вокзале, в Хогвартсе... и когда моему отцу пришлось обездвижить мать, чтобы она не напала на них в баре. Гермиона за все время в «Дырявом котле» так и не убрала руку от палочки. Ничего не скажешь, хорошее первое впечатление!

Луна покачала головой, глядя на свою подругу, а теперь и соседку по комнате.

— Джинни, просто будь собой и перестань переживать о том, что они подумают. Дай им увидеть настоящую Джинни Уизли, мою лучшую подругу, только и всего.

Девочка остановилась и уставилась на Луну в упор.

— А если я сама не знаю, кто такая «настоящая Джинни»? Что, если мне самой она не нравится, и я хочу её изменить?

Луна поняла, что подруга начинает себя накручивать.

— Джинни, нам всего лишь десять лет, мы меняемся практически каждый день. А ты, я уверена, пытаешься казаться тем, кем не являешься. Мне, конечно, нравится, что ты начала читать и учиться, но это должно происходить потому, что тебе самой этого хочется, а не для того, чтобы произвести на кого-то впечатление.

— Луна, но я и делаю это для себя! В жизни, оказывается, существует намного больше того, что предполагалось в моем будущем. Новая Джинни Уизли не собирается становиться домохозяйкой, которая постоянно шпыняет мужа, чтобы тот заработал еще немного на содержание постоянно растущей семьи. Я отказываюсь быть еще одной Молли Уизли!

Только теперь Джинни заметила, что Луна смотрит не на нее, а на что-то за ней.

— Поттеры уже тут, да?

Луна широко улыбнулась и с энтузиазмом кивнула. Джинни зарычала и выпалила:

— Как давно они там стоят, почему ты мне не сказала, и убейте меня кто-нибудь, а?

Откуда-то из-за спины она услышала голос Гермионы:

— Извини за эти слова, Джинни, но я счастлива узнать о твоем нежелании походить на Молли Уизли. Я в курсе, что она твоя мать, и рада, что даже ты считаешь, что одной такой более чем достаточно. Ну а теперь, как насчет небольшой экскурсии?

Луна вскочила, схватила Гарри за руку и потащила к выходу, попутно заявив:

— Простите Джинни, она заражена поклонением перед героем, из-за чего ведет себя несколько неадекватно.

Гарри решил быстро прекратить это безобразие, пока младшую Уизли вконец не оконфузили.

— Луна, но я самый обыкновенный! — он остановился и пожал плечами.

Луна радостно ему улыбнулась и, проигнорировав все попытки Джинни заткнуть ее, выдала совершенно убойную реплику:

— Полностью с тобой согласна, Гарри, вот только абсолютно идеальным человеком, настоящим образцом для подражания она считает твою жену!

Джинни закрыла лицо руками, «мужественно» пытаясь скрыть смущение и желая немедленно провалиться сквозь землю. Из-за этого она пропустила полностью офигевшие взгляды, коими обменялись между собой Поттеры. Девочка была слишком занята, пытаясь понять: за каким чертом, и так имея шестерых братьев, она еще мечтала о сестре?

Хихикая как сумасшедшая, Луна не то повела, не то потащила смущенного Гарри прочь из дома, оставив Гермиону перед выбором: молча пойти следом или поговорить с полностью подавленной и прячущей лицо рыжеволосой девчушкой. Гермиона все-таки решила дать ей шанс.

— Ну что, Джинни, тебе нравится жить с Луной?

Та убрала руки от покрасневшего лица.

— До последней минуты нравилось. Впрочем, вторым вариантом была моя тетушка Мюриэль, чего я не пожелаю и злейшему врагу.

Гермиона заметно поморщилась, вспомнив эту «восхитительную» женщину. Джинни гримасу увидела, так что ей пришлось быстро придумывать объяснение своей реакции.

— Такая есть в каждой семье. У меня вот — тетушка Агнес. Думаю, я бы предпочла жить в приюте, лишь бы не у нее, — призналась Гермиона и сменила тему: — Может, пойдем? Луна уже сбежала с моим мужем.

— Это Луна, — улыбнулась Джинни, но затем вновь посерьезнела. — Она может казаться немного... причудливой, но уж такова она есть. Ее мама умерла около года назад, и это сильно на нее повлияло. Кроме Лавгудов в этих местах из магов живут только Уизли и Диггори, так что Луне все это время было очень одиноко. Она страшно обрадовалась, когда узнала, что вы не только переезжаете сюда, но и хотите стать ее друзьями. Пожалуйста, не смейтесь над ней, если она скажет что-то странное.

— Ни в коем случае, Джинни, ни в коем случае, — заверила ее Гермиона, перед тем как взять девочку за руку и потянуть за собой на улицу.

Тем временем Луна объясняла Гарри, почему ее подруга посчитала Гермиону таким хорошим образцом для подражания, а заодно сказала, что увела его из дома, дабы эти двое могли друг с другом спокойно поговорить.

— Или так, или Джинни весь день таскалась бы за Гермионой, как потерянный щенок, краснея всякий раз, когда твоя жена посмотрит в ее сторону.

Гарри с восхищением взглянул на маленькую блондинку.

— Луна Лавгуд, ты самая замечательная и необыкновенная юная ведьма, и я надеюсь, что мы сможем стать друзьями на долгие-долгие годы.

Джинни и Гермиона подошли к этой парочке как раз тогда, когда Луна изо всех сил обнимала Гарри. Джинни даже забеспокоилась было о здоровье лучшей подруги, но на лице Гермионы заиграла широкая улыбка.

— У меня есть только одно правило, — заявила она, — если ты обнимаешь моего мужа, то должна обнять и меня!

Судя по всему, это было большой ошибкой, поскольку Луна незамедлительно отпустила Гарри и прыгнула на нее.

— Гарри сказал, вы хотите быть нашими друзьями?

Гермиона не сомневалась, что Гарри изъявил желание быть её другом, но Луна, в своем обычном стиле, распространила предложение и на Джинни. Сегодня Поттеры убедились, что этой версии Луны Лавгуд не грозит расти без друзей.

— Конечно, хотим. А сейчас... не проводишь ли нас к стройке? Мама собрала нам корзинку для пикника.

Джинни, понятное дело, опасалась посещения своего бывшего дома, но когда они прибыли на место, она была просто поражена. Мало того, что от Норы и следа не осталось, — изменился даже окружающий ландшафт. Деревья с помощью магии пересадили туда, где им следовало быть по планам Поттеров, площадку для квиддича оборудовали размещенными на склоне холма местами для зрителей, а пруд исчез, поскольку в новом доме предполагали разместить бассейн. Фруктовые деревья перенесли так, чтобы сделать их частью расположенного за домом большого сада. Кроме того, теперь к дому вела нормальная дорога, заканчивающаяся у гаража с тремя воротами, на втором этаже которого располагались отдельные комнаты.

Гарри и Гермиона провели для своих новых подруг небольшую экскурсию, и те явно были немного шокированы скоростью и степенью произошедших изменений.

Джинни прожила тут всю свою жизнь, но не могла узнать местность и не понимала, радоваться этому или грустить. Все так сильно изменилась... И теперь перед ней предстало наглядное доказательство того, что это навсегда. Назад пути не было, потому что от прошлого не осталось ничего, кроме воспоминаний.

Новые хозяева остались довольны темпом работ, недаром они приплатили строителям за срочность. Поскольку заказчиком был Гарри Поттер, застройщик бросил все силы на этот объект, прекрасно понимая, как увеличит его популярность репутация фирмы, построившей дом самому Поттеру. Им даже не придется тратиться на рекламу — не так и много в Британии строителей-магов, а информация обо всей этой истории распространяется сама собой.

~*~*~*~

Гарри спускался со Стотсхед Хилл, где провел чудесный день и смог наконец как следует разглядеть все свои новые владения. Взгляд с вершины холма позволил ему разом увидеть и всю приобретенную землю, и то, как их будущий дом потихоньку приобретает свою законченную форму. Картина эта, наравне с впечатлениями от пикника, дала Гарри понять, что за всё это стоит побороться.

На этом пикнике очень многое произошло впервые. Луна и Джинни в первый раз попробовали пиццу, «Кока-Колу», батончики «Марс» и другие лакомства, упакованные Эммой в корзинку. Поттеры тоже испытали кое-что новенькое: они впервые кидали «летающую тарелку» и вели себя как обычные дети, чего оба были лишены в прошлой реальности.

Гарри понимал, как сильно им придется изменить привычки и убеждения волшебников, если они хотят добиться значительных перемен в жизни британского магического сообщества. Луна и, как оказалось, даже Джинни были готовы встать на их сторону в борьбе за сердца и умы, но это же капля в море! Впрочем, была у него идея, как из маленького желудя вырастить огромный дуб, благодаря которому дело сдвинется с места. Но для этого следовало создать условия, чтобы посеянные семена сумели прорасти.

— Послушайте, Луна, Джинни, на следующей неделе у Гермионы день рождения, и по этому случаю я запланировал кое-что особенное, — начал он. — Хочу пригласить вас обеих отпраздновать с нами это событие в ближайшие выходные. Мы можем встретиться в «Дырявом котле», а потом, если хотите, оставайтесь с нами в Кроули. Ну как, поедете?

В тот же миг на Гарри с восторженными воплями повисли две ведьмочки, после чего Луна подбежала к Гермионе и крепко ее обняла.

— Я раньше никогда не бывала на празднике, спасибо, большое спасибо за приглашение!

Джинни последовала ее примеру, а затем призналась:

— Обычно, когда у кого-нибудь из нас был день рождения, мы пили чай с тортом, но никогда не устраивали вечеринку! А что там будет?

Гермиона покачала головой и улыбнулась.

— Извините, девочки, но я знаю не больше вашего. Я вообще первый раз услышала о вечеринке.

Все трое как по команде повернулись к Гарри.

— Ну, это вполне понятно, потому что я это только что придумал, — объяснил доморощенный массовик-затейник и весело подмигнул. — Сначала я собирался попросить маму с папой устроить вечеринку-сюрприз, но потом мои планы стали куда масштабнее. Собственно вечеринка будет в пятницу вечером, а всю субботу мы проведем в парке развлечений. Было бы неплохо заодно хоть на денек вытащить из Хогвартса всех наших друзей. Если поговорить с преподавателем маггловедения, то можно попробовать оформить все это как образовательную поездку, — Гарри увидел, как волнение охватывает всех девочек, и быстренько закруглился: — С мамой, папой, Сириусом, Ремусом и, быть может, Тонкс там будет вполне достаточно взрослых на такую группу.

У Джинни дух перехватило от предвкушения грандиозного веселья: вечеринка, ночевка у друзей, а еще этот парк... хм...

— А что такое «парк развлечений»?

Гермиона быстро поняла, чего добивается ее муж: он устроит ускоренный курс маггловедения для детей, которые понятия не имеют, во что ввязываются. Чистокровки и американские горки... Жутко интересно, что из этого выйдет!

— Представь себе огромную ярмарку, Джинни: качели, карусели, горки и многое другое. Правда, некоторые аттракционы имеют ограничение по росту, слишком маленьких на них не пускают.

Это ограничение, скорее всего, исключало для Джинни всякую возможность покататься на большинстве аттракционов, но той было все равно — одно присутствие в таком занятном местечке само по себе было огромным удовольствием.

— Между прочим, мы можем заказать там проведение праздника с угощением и тортами. А вообще, платят только за вход на территорию, все аттракционы бесплатные. Пообедаем в парке, а еще можно будет где-нибудь остановиться перекусить по пути домой.

Гермиона, восхитившаяся тем, как муж продумал все детали, не могла не поцеловать его.

Глядя на слившуюся в поцелуе пару, застывшую на фоне строящегося дома, Луна чувствовала, что дружба с Поттерами изменит всю ее жизнь, и не могла этого дождаться!

~*~*~*~

Фадж знакомился с очередными признательными показаниями, принесенными ему Амелией, и было это ничуть не приятнее, нежели читать признания Петтигрю. Как все могло зайти так далеко? Извольте видеть, вот человек, который по всем критериям заслуживает заключения в Азкабан. Вместо этого он разгуливает на свободе, и, более того, ему разрешают работать с детьми! И все это по одному слову одного-единственного человека — Альбуса Дамблдора. Не было в том судебном разбирательстве ни свидетелей защиты, ни даже сакраментального оправдания «я был под Империо». Сказал Дамблдор, что Снейп не был Пожирателем, и того моментально отпустили на волю.

Корнелиусу не оставалось ничего иного, как признать, что причиной всех дел, наворочанных Альбусом, было это несчастное пророчество. Но даже с его учетом один вопрос все равно оставался открытым: как мог директор не только защищать, но и взять на работу Снейпа, в то время как Гарри жил в чулане под лестницей?

Приведенный далее список имен беспокоил министра не меньше, чем сами показания. Он был практически идентичен со списком, предоставленным Петтигрю, и это, конечно же, подкрепляло обвинение указанных господ в принадлежности к Пожирателям смерти. Амелия стояла перед ним в ожидании приказов, и Корнелиус вдруг необычайно четко понял, что настал самый главный момент за все его пребывание на посту министра магии. Принятое сейчас решение определит, каким история запомнит министра Фаджа. Решив быть максимально честным и открытым, Корнелиус попросил Амелию присесть и выслушать его рассуждения.

— Итак, наш ответ на все это, — он указал на просмотренные документы, — должен быть достаточно серьезным, но в то же время мы должны воздержаться от действий, которые могут уничтожить наш мир, вот что я думаю. Снейп, безусловно, предстанет перед Визенгамотом, который оценит совершенные им преступления и определит его судьбу. Так должна работать наша система.

Амелия кивком показала, что согласна с министром и поддерживает его решение.

— Я хочу, чтобы вы лично уладили с лордом Поттером дело относительно этого пророчества. Желательно завершить все до суда, чтобы у Поттера было время забрать его прежде, чем данное обстоятельство станет известным общественности. Также необходимо, чтобы вы уведомили его о том, что именно Снейп указал на Гарри Тому-кого-нельзя-называть, и это послужило непосредственной причиной гибели его родителей. Визенгамот, вполне может статься, позволит ему лично принять решение, какого наказания заслуживает Снейп. Все это заодно вытащит на свет еще больше грязного бельишка господина Дамблдора, который был одним из главных участников событий того трагического вечера. Как-никак Снейп был его шпионом, а Петтигрю подвизался в его Ордене, как, впрочем, и Поттеры с Сириусом Блэком. До сих пор удивляюсь, с какой стати он послал Хагрида? Если он ждал нападения, то почему отправил сторожа, который не мог пользоваться магией? Нет, на этот раз мы точно узнаем кое-что из той информации, каковой, как думал старый козел, имеет право обладать только гребаный Альбус Дамблдор!

Амелия никак не ожидала от министра настолько жестоких заявлений. Глава ДМП была достаточно мудра, чтобы не мечтать о выполнении всех своих пожеланий, но даже сейчас она уже получила больше, чем предварительно рассчитывала. Оставался последний камень преткновения — лежащий на столе список имен.

Фадж, в свою очередь, тоже ожидал споров на эту тему, поэтому он решил разъяснить мотивы своих решений.

— Если мы начнем преследовать каждого из данного списка за его прошлое, в обществе возникнет хаос. Начнется раскол, который, скорее всего, никогда и никому уже не удастся преодолеть. Что бы они ни сделали, упомянутые в списке маги, увы, в последнее десятилетие занимали в обществе достаточно высокое положение. Однако если в дальнейшем кто-либо из них будет арестован по любому обвинению, то ваш департамент получит право допросить его с использованием веритасерума. Таким образом, пока все они остаются законопослушными гражданами, мы их трогать не будем, но стоит им переступить черту... В этом случае я даю вам разрешение обрушить на их головы всю силу Министерства.

И по этому пункту Амелия получила больше, чем рассчитывала, особенно учитывая то, что указанная проблема досталась министру «по наследству». Она, конечно, не была полностью удовлетворена ситуацией, но тоже видела в рассуждениях Фаджа определенную логику.

— «Не будите спящего дракона», все понятно, министр, — кивнула глава ДМП. — Но что нам делать с теми из упомянутых, кто работает в Министерстве? Если эти факты когда-либо всплывут наружу, то мы не сможем откреститься от того, что на нас работали Пожиратели.

Фадж ненадолго задумался.

— Что, если потребовать ото всех служащих принесения клятвы верности? — наконец предложил он. — А прежде чем внедрим это нововведение во всем Министерстве, опробуем его на вашем департаменте. Клятву можно сформулировать таким образом, чтобы дающий ее не мог в прошлом или будущем принадлежать к организации, планирующей свержение действующей власти, — министр все больше увлекался по мере того, как его идеи постепенно складывались в определенный план. — Кроме того, отныне никакой темный лорд не сможет прошмыгнуть в правительство и в нем закрепиться. Да-да, сначала Министерство, а там займемся и Визенгамотом. Они, конечно, сплошь консерваторы, но даже им будет весьма сложно отказаться, если к тому времени все служащие Министерства уже пройдут эту процедуру.

Амелия покинула кабинет министра с широченной улыбкой на лице. Если Фадж продолжит в том же духе, то она, пожалуй, даже проголосует за этого засранца. Отсутствие ли Амбридж, Малфоя или их обоих, а может, открытая поддержка лорда Поттера — каковы бы ни были причины, но Корнелиус наконец обзавелся хребтом и начал вести себя, как положено настоящему министру Магии. Признаться, это было то, чего Амелия уже никогда не ожидала увидеть.

~*~*~*~

Воскресный ужин прошел великолепно. Сириус и Ремус развлекали компанию историями, становившимися тем диковинней, чем больше вина потребляли рассказчики. Нимфадора смеялась от души, а ее волосы постоянно меняли цвет. Старшие Грейнджеры, конечно, слышали об этом феномене, но увидеть его вживую было совсем другим делом.

Когда Гарри озвучил свою идею насчет парка развлечений, Ремус и Тонкс с удовольствием согласились принять участие в «образовательной поездке». В прошлой жизни родители возили Гермиону в Торп-парк. Правда, тогда она была постарше, чем сейчас, но главное — ей понравилось. Собственно, весь план Гарри был основан на рассказе его жены о том, как замечательно она провела там время. Дурсли тоже бывали в этом заведении, но Гарри, разумеется, с собою не брали.

Эмма направилась на кухню, чтобы принести еще вина. Следом за ней вышла и Тонкс, предложившая свою помощь. Подозрительно довольная миссис Грейнджер не стала торопиться с возвращением.

— Вообще-то мне действительно нужна помощь, но не по хозяйству. Видишь ли, мы с Дэном как-то беседовали с Сириусом, и он проговорился, что, мол, готов остепениться, если найдет подходящую женщину. Проблема в том, что ему страшно идти на свидание. Говорит, слишком долго он был вне игры и не знает даже, с чего начать. Я бы познакомила его с кем-то из моих одиноких подруг, тем более что Сириус не страдает предубеждениями относительно магглов, но, думаю, для начала ему было бы комфортнее с ведьмой.

Хотя Тонкс такого и не ожидала, но в словах Эммы определенно был смысл: десять лет в Азкабане кого угодно лишат уверенности в себе.

— Я знаю пару одиноких девушек, и одна из них, кажется, может прийтись ему по вкусу. Мне спросить, интересно ли это ей?

— О, конечно же. Только ничего пока не говори Сириусу, оставь это мне. Он наверняка попытается отбрехаться, хотя ему очень нравятся компании, — раздавшийся из комнаты смех подтвердил утверждение Эммы лучше всяких слов.

Тонкс захихикала, как секретничающая с подружкой школьница.

— Ладно, я поговорю с той девушкой и ничего не скажу Сириусу. Если она согласится, он даже не поймет, что их знакомство не случайность.

Тонкс понятия не имела, что широкая улыбка Эммы была вызвана тем, что первая фаза операции «Тедди» началась строго по плану.

Кажется, с того трагического Хэллоуина десятилетней давности у Ремуса еще не случалось настолько приятного вечера. Стоит ли говорить, что отличная еда и не менее отличная компания давно стали редкостью в жизни оборотня. Но особенно его порадовал разговор, невольным свидетелем которого он оказался благодаря по-звериному острому слуху.

Прощаясь с Тонксами, Сириус вполголоса сказал им:

— Спасибо, что приняли Ремуса без предубеждений. Чаще всего его маленькая пушистая проблема сходу отпугивает людей. Большинство волшебников разделяет общепринятое мнение и судит о нем, не потрудившись узнать его хоть немного получше.

Нимфадора улыбнулась ему, подумав, что Сириус остался все тем же заботливым человеком, которого она помнила, а вовсе не монстром, каким его пытались представить. Тот, кто больше переживает за других, чем за себя, не может предать лучших друзей и крестника, и именно по этой причине она согласилась выполнить просьбу Эммы. А магических законников и политиков, которые в упор не видели того, что смогла заметить когда-то даже первогодка с Хаффлпаффа*, стоило бы отправить проконсультироваться в Мунго.

— Сириус, когда убили Поттеров, я как раз пошла на первый курс. Все, конечно, знали, что у меня за семья, и потому большая часть студентов навесила мне ярлык такой же темной сволочи, какими считали тебя и тетю Беллу. А остальные, естественно, придерживались строго противоположного мнения и обзывали «предательницей крови», поскольку Тонксы никогда не поддерживали идею о превосходстве чистокровных волшебников. Прибавь сюда мой метаморфизм, который я до сих пор учусь контролировать, и ты поймешь, что годы, проведенные мною в Хогвартсе, можно назвать какими угодно, только не счастливыми. Поверь, о предубеждениях я могу написать целую книгу. Так что глупо ожидать от меня проявлений того, что я сама ненавижу. Твой друг Ремус просто очарователен, хоть он и тихоня. Впрочем, на твоем фоне тихим и скромным покажется кто угодно!

Сириус тряхнул головой.

— Все время забываю, что за время моего отсутствия все успели основательно подрасти... — признался он. — Но можно не сомневаться, общение с этой парочкой, — Мародер указал глазами на Гарри и Гермиону, — быстро мне память улучшит.

От такого заявления Нимфадора расхохоталась, и смех ее для кое-чьих подслушивающих ушей прозвучал настоящей музыкой.

— Я бы сказала, это очень необычные дети. Чем дальше, тем больше мне кажется, будто на грядущее субботнее мероприятие меня коварно заманили, хотя, признаться, я и сама жду его с нетерпением. Странно, не правда ли?

Сириус издал немного нервный смешок. Гарри снова оказался прав, Тонкс весьма догадлива.

— Ты еще легко отделалась. Перед вашим приходом они совместными усилиями развели Рема на дополнительные уроки по защите для себя и своих друзей. Похоже, их преподаватель по данному предмету абсолютно безнадежен, а заикается он так сильно, что помрет раньше, чем успеет в бою произнести хоть одно заклинание.

Нимфадора фыркнула и расхохоталась еще громче.

— Знаю, я об этом еще пожалею, — отсмеявшись, сказала она, — но передай им, что, если понадобится, они могут рассчитывать и на мою помощь тоже.

Сириусу даже не верилось, что все прошло настолько удачно. Он поторопился одарить Нимфадору и ее мать поцелуями в щечку, пока не ляпнул чего-нибудь лишнего. Теперь у него появился отличный повод заставить крестника проглотить все ехидные комментарии и полюбоваться, как этот мелкий плут будет ими давиться.

От восторженных воспоминаний о том, как красивая девушка назвала его очаровательным, Ремуса оторвала не менее красивая женщина.

— У нас есть свободная комната, Ремус. Останешься на ночь?

Причин отказываться не было, но оборотень успел отвыкнуть от доброго к себе отношения и отрицательно покачал головой.

— Спасибо за предложение, Эмма, но я действительно не могу и дальше злоупотреблять вашим гостеприимством. Спасибо за чудесный вечер.

— Глупости, Ремус. Какое еще злоупотребление? Наоборот, ты сделаешь нам одолжение, ведь утром ты сможешь проводить детей обратно в Шотландию.

Признав справедливость представленных доводов, Ремус принял приглашение, после чего расслабился и с чистой совестью продолжил наслаждаться общими воспоминаниями в компании старого друга.

~*~*~*~

По прибытии в «Три метлы» ребята и Ремус обнаружили, что их встречает целая делегация. Устроившись за одним из столиков, МакГонагалл, Слагхорн и Амелия Боунс тихонько беседовали о чем-то своем, явно убивая время в ожидании Поттеров.

Поднявшись с пола после очередного «изящного» выхода из камина, Гарри отряхнул мантию и поинтересовался:

— Профессора, мадам Боунс, чем обязаны?

Амелия подскочила с места.

— Лорд Поттер, меня уполномочили сообщить вам, что Северус Снейп был допрошен под веритасерумом и его показаний достаточно, чтобы он предстал перед судом за совершенные преступления. Помимо всего прочего, именно он подслушал пророчество, связывающее вас и Сами-знаете-кого. Оно и было причиной, по которой на вас напали во младенчестве.

Услышав такую новость, Ремус с трудом удержал под контролем своего внутреннего зверя, а вот Гарри с Гермионой выглядели так невозмутимо, что Амелия всерьез обеспокоилась их состоянием. Правда, Гарри не затянул с объяснениями.

— Об этом мы уже слышали. По словам Сириуса, мой отец рассказывал ему о пророчестве про меня и Волдеморта. Без содержания, только о факте его наличия. Уже тогда они знали, что какой-то из шпионов поделился с Темным Лордом этой важной информацией, потому моя семья и скрывалась. Вчера утром мы наконец забрали пророчество из Отдела Тайн. Похоже, оно было сделано Сибиллой Трелони в присутствии некоего Альбуса Дамблдора. Как я понимаю, с тех пор пророчица замок не покидала. Но я отвлекся. Скажите, какое наказание понесет Снейп, если его признают виновным в этом и других преступлениях?

— Наказание еще не определено. Однако, поскольку одним из главных пострадавших от действий обвиняемого являетесь вы, лорд Поттер, Визенгамот примет во внимание ваше прошение либо о помиловании, либо о максимально суровом приговоре. Это главная причина, по которой я решила встретиться с вами еще до того, как вы окажетесь в школе. Подозреваю, Дамблдор использует все свое влияние, чтобы постараться призвать вас к милосердию.

— Директор уже просил нас о короткой беседе — всего на пару секунд, — с пугающей улыбкой сообщила Гермиона, — но, к сожалению, за это время он не успел сказать ни слова. Поэтому мы были вынуждены дать ему возможность подумать, а сами продолжили свою прогулку. Поверьте, если нам будет нужен совет, то мы не постесняемся попросить его, но непрошенное мнение людей, к тому же явно преследующих свои цели, нам совершенно ни к чему.

Амелия была настолько же обрадована, насколько и удивлена этим заявлением.

— Заседание назначено на среду, поскольку мы хотели дать вам время забрать пророчество, пока о нем не стало известно общественности. Желаете ли вы лично присутствовать на суде?

Гарри, не раздумывая, покачал головой.

— В среду у моей жены день рождения, и я не собираюсь портить ей праздник лицезрением Северуса Снейпа. Но мне бы хотелось, чтобы во время разбирательства ему задали пару вопросов... Это возможно?

Амелия вопросительно приподняла бровь.

— Спросите у него, — сказал Гарри, — как происходит нанесение Темной Метки и можно ли с помощью Империуса принудить человека принять ее против воли.

Глава ДМП вполне понимала, почему Гарри хочет знать ответ на второй вопрос, но зачем ему ответ на первый, даже не догадывалась.

Тем временем Гермиона продолжила просвещать окружающих о том, чего они еще не знали.

— Мы думаем, что Темная Метка — это видоизмененные Протеевы чары, с помощью которых Волдеморт навечно привязал к себе своих последователей. Для нанесения метки каждый реципиент должен совершить убийство, ведь это не обычная татушка, а, скорее, способ привязать их души к хозяину.

На миссис Поттер скрестились изумленные взгляды, но она и не думала смущаться от всеобщего внимания.

— Это называется знать своего врага. Мы старательно собирали и анализировали всю доступную информацию, и на ее основании у нас родилась теория о происхождении Темной Метки. Она, конечно, может быть и ошибочна, но я в этом сомневаюсь. Как бы то ни было, результаты допроса Снейпа обязательно подтвердят ее или опровергнут.

Амелия, буквально охваченная благоговением, согласно кивнула.

— Думаю, ничего страшного не случится, если мы зададим обвиняемому указанные вами вопросы. Лорд Поттер, похоже, заявления о гениальности вашей жены были вполне обоснованы.

Гордый за жену Гарри поцеловал Гермиону в щечку, заметив:

— Мадам Боунс, и вы даже не представляете, насколько! Не могли бы вы подождать еще несколько минут? Мне надо кое-что обсудить с профессором МакГонагалл, в связи с чем может потребоваться ваша подпись.

Заинтригованная Амелия не стала возражать.

— Профессор, — обратился к Минерве Гарри, — как я уже упоминал, у моей жены на этой неделе день рождения. Мы запланировали по этому поводу одно мероприятие, но нам нужно ваше разрешение. Видите ли, я хотел бы обсудить с преподавателем маггловедения возможность организовать в эту субботу поездку большей части первокурсников и еще нескольких человек в маггловский парк развлечений. Присутствующий здесь специалист по безопасности уже согласился сопровождать нас, равно как и аврор Тонкс. Естественно, вместе с нами отправятся наши родители, Сириус и преподаватель — думаю, сопровождающих получится более чем достаточно.

Во взгляде нахмурившейся МакГонагалл явно читались вопросы, и Гарри поспешил сразу расставить все точки над «i».

— Вся организация и расходы ложатся на нас. Все, что потребуется от Хогвартса, — доставить учеников в «Три метлы» и обратно. Оттуда они камином отправятся в «Дырявый котел», на выходе из которого их будет ожидать маггловский транспорт, готовый отвезти всех в парк и назад. Также мы подготовили кое-какие документы, — он вытащил из сумки толстую стопку конвертов. — В каждом конверте лежат приглашение и бланк разрешения от родителей. Собственно, поэтому я и попросил мадам Боунс задержаться, ведь если вы дадите согласие, то разрешение для Сьюзен можно будет подписать здесь и сейчас.

Пояснения казались исчерпывающими, если не считать одного момента, который Минерва решилась аккуратно уточнить.

— Вы сказали — большинство первокурсников. Нельзя ли конкретизировать, что под этим «большинством» понимается?

— Большинство, профессор, — это все, не считая Малфоя с его дружками, — хмыкнул Гарри. — Не вижу причин давать ему шанс испортить праздник моей жене или кому бы то ни было еще. Да он и сам не захочет! Неужто вы думаете, что настоящий чистокровный волшебник изъявит желание ехать в маггловском автобусе в маггловский парк развлечений? А у его папочки наверняка случится сердечный приступ, стоит ему получить такой вот бланк разрешения. Хм... солнышко, а может, мы все-таки передумаем и пригласим Драко?

Несмотря на внешнюю суровость, Минерва ценила хорошую шутку, и слова Гарри точно стоили ее улыбки. К тому же она прекрасно понимала, что ее ученикам предоставляется великолепная возможность, которую Хогвартс при всем желании не мог бы им дать из-за недостатка знаний и умений, необходимых для организации такой поездки. А старшие Грейнджеры — могли. Минерва не раз встречалась с ними и была полностью уверена, что сейчас они предусмотрели все, что только возможно, так как никогда не допустили бы, чтобы с их детьми случилась неприятность. И она отлично понимала причины их решения относительно мистера Малфоя. Действительно, глупо лишать других детей такой великолепной возможности из-за одного блондинистого мажора, который не умеет держать язык за зубами.

— Я понимаю, почему вы хотите поскорее услышать ответ, ведь всем приглашенным потребуется написать домой для получения разрешения. Что ж, уверена, не приходится сомневаться в согласии профессора Барбэдж, и потому... я тоже согласна! Не забудьте, подписанные разрешения должны быть переданы деканам до пятницы. Нет разрешения — нет поездки!

Радостная Гермиона отыскала конверт, приготовленный для Сьюзен, и ее тетушка тут же подписала разрешение.

Минерва решила, что вряд ли ей представится более подходящий момент для уточнения одного спорного вопроса.

— Лорд Поттер, нам бы хотелось узнать ваше мнение... Дело в том, что я пытаюсь убедить профессора Слагхорна не только преподавать зелья, но и занять пост декана Слизерина, однако он, похоже, считает, что это может негативно сказаться на ваших с ним отношениях.

Гарри постарался максимально четко озвучить свою позицию.

— У профессора Слагхорна имеется контракт, который обязывает его обучать нас зельям до июня месяца в заранее оговоренные часы. Меня совершенно не касается, чем он будет заниматься в остальное время. Предубеждений против Слизерина я не имею, ну а отдельные его представители, на каком бы факультете они ни оказались, были, есть и будут засранцами, и с этим ничего не поделаешь.

Положение обязывало Минерву сделать парню замечание за неподобающие выражения, но все ее силы уходили на то, чтобы не выказывать слишком откровенного удовольствия от происходящего. В свою очередь, ее согласие с нелестной оценкой белобрысого слизеринца, как и благополучное разрешение вопроса с назначением Горация главой факультета, обеспечивало и Гарри, и самой Минерве толику уверенности в ближайшем будущем. Теперь, даже если Северус каким-то образом избежит Азкабана, можно будет спокойно поставить крест на его преподавательской карьере, вне зависимости от приговора.

Покончив с делами, Амелия камином отбыла в Министерство, а Поттеры, в самом что ни на есть солидном окружении, отправились в Хогвартс. Заметив поджидающего их Дамблдора, Гарри и Гермиона протиснулись в самый центр сопровождающей их компании и постарались держаться поближе к профессору МакГонагалл.

~*~*~*~

Сириус вскочил на ноги раньше, чем вспомнил, что обещал подобным образом больше не поступать.

Так, взять эмоции под контроль, глубоко вдохнуть и сесть на место. Последнюю фразу надо обсудить спокойно и рационально.

— Ты... что сделала?

Эмма беззаботно повторила:

— Попросила Тонкс устроить тебе свидание.

Сириусу пришлось продолжить дыхательные упражнения: оказывается, ему все это не послышалось. Не забывать, не забывать о спокойном обсуждении!..

— За каким хреном?!

Отвечая на этот глубокомысленный вопрос, Эмма воспользовалась «тоном для тупых родителей», который, по мнению наслаждавшегося представлением Дэна, как нельзя лучше подходил к данной ситуации. Тем более что это не он был мишенью для гнева его жены.

— Все очень просто. Десять лет в местах не столь отдаленных вытянули из тебя всю уверенность в собственных силах. Стоит заикнуться о девушках, как ты цепляешь на лицо свое лучшее «щенячье» выражение и говоришь, что не уверен, потянешь ли нормальное свидание. Так может, для этого слишком рано, и стоит начать с двойного? Будет совсем неплохо, если рядом окажется парочка дружески настроенных личностей, которые смогут тебя поддержать и не дадут изобразить из себя полного придурка.

Дэн уже понял, к чему ведет его жена, и еще раз убедился, что Гермиона унаследовала от матери не только красоту.

— Не упрямься, Сириус! — продолжила Эмма. — Сам посуди, как все прекрасно складывается. Разумеется, мы решим, что Тонкс должна идти с тобой, ведь это она тебя во все втянула. А чтобы бедная девочка не чувствовала себя лишней, Ремуса можно попросить составить ей компанию. Естественно, исключительно в качестве друзей, согласившихся поддержать тебя на твоем двойном свидании. А там, как знать, тебе действительно, если повезет, может понравиться девушка, которую приведет Тонкс. Сдается, для Сириуса Блэка это абсолютно беспроигрышный вариант, а?

Обсуждаемый «стеснительный» маг, начиная осознавать всю грандиозность открытого ему плана, с трудом удержал челюсть от свидания с напольным покрытием.

— Да-а-а, Эмма, а ведь это достойно Мародеров! Лунатик и Тонкс останутся в святой уверенности, будто помогают мне, а на самом деле мы заставим их проводить вместе время. Раз уж за дело взялась Эмма Грейнджер, то мне можно начинать сочинять речь шафера!

~*~*~*~

От злости Дамблдор временно утратил дар речи. На горизонте соблазнительно замаячила возможность поторговаться за некоторые уступки со стороны Гарри Поттера и получить его благодарность, когда Альбус все-таки удовлетворит его просьбу, и нате вам! Он тут же узнает, что эту возможность выхватила у него из рук Минерва... Она же перехватила его, когда он намеревался побеседовать с Поттерами, и отвела в директорский кабинет. Альбус не удивился бы, если бы узнал, что у него пар из ушей валит, а Минерва оставалась спокойной как удав.

— Будучи заместителем директора, за школьные мероприятия и экскурсии отвечаю я, — безмятежно поведала она. — Грейнджеры, весьма уважаемые и ответственные родители-магглы, берут на себя все организационные вопросы, и, что не менее важно, из школьного бюджета на все мероприятие не будет потрачен ни один кнат. Для участия в поездке каждый ученик обязан предоставить подписанное его родителями или опекунами разрешение. Сопровождать детей берутся наши преподаватель маггловедения и специалист по безопасности, а также один из авроров. Кроме того, они намереваются захватить с собой нескольких старост. Глава ДМП посчитала эту идею великолепной, а значит, у нас уже есть одобрение Министерства. Не могу понять, в чем ты видишь проблему, Альбус?

Конечно же, Минерва отлично понимала, что у Альбуса нет никаких проблем с этой поездкой. Его проблемой было отсутствие влияния на Поттеров и доступа к ним.

Минерва нисколько не ошибалась: Альбус бесился именно из-за упущенного шанса поладить с парнем. Он был уверен, что в обмен на разрешение смог бы как минимум выторговать помилование для Северуса. Безусловно, с преподаванием в Хогвартсе Снейпу пришлось бы завязать, но видеть его в Азкабане Дамблдор совсем не желал. А еще до него только сейчас начало доходить, насколько он полагался на Минерву в повседневной жизни Хогвартса. Альбус был директором, это так, но фактически школой управляла его заместительница.

~*~*~*~

Когда профессор МакГонагалл увела Дамблдора, Поттеры направились прямиком в Большой зал. К счастью, профессор Барбэдж все еще сидела за преподавательским столом. Последовало быстрое объяснение по поводу поездки и всех договоренностей, и меньше чем через пять минут, потраченных главным образом на просмотр проспектов Торп-парка, она с удовольствием дала согласие на проведение данного мероприятия.

После этого Гермиона подошла к столу Рэйвенкло, а Гарри решил сначала разобраться со Слизерином.

Трейси обрадовалась новой возможности обратиться к Гарри по имени, но врученный им конверт буквально жег пальцы, так ей было интересно, что же в нем находится. Дафна, Милли, Тео и Блейз также получили по конверту, после чего Трейси позволила себе удовлетворить свое любопытство. Внутри оказалось приглашение в маггловский парк развлечений на эту субботу. Кроме приглашения и бланка родительского разрешения из конверта выпала глянцевая брошюрка с цветными иллюстрациями, на которых дети их возраста с упоением осваивали какие-то странные, но, несомненно, занятные аттракционы. В общей сложности пригласили около половины слизеринских первокурсников, и никто из них не винил Поттеров за то, что в их число не вошли Драко и его компания. Более того, у обойденных приглашениями соучеников не было и шанса на жалость со стороны Трейси: девочка усиленно соображала, успеет ли она отправить сову родителям до начала занятий, и не замечала ничего вокруг.

Раздав конверты всему первому курсу факультета Рэйвенкло, Гермиона подошла к старосте.

— Мисс Клируотер, в эту субботу мы организовываем официальную школьную поездку. Было бы неплохо, если бы за такой толпой народа приглядывали не только взрослые, но и наши старосты. Не хотели бы вы принять участие?

Пара вопросов и ответов — и вот уже у Пенни появилось веское основание с нетерпением ожидать ближайших выходных.

Затем Гермиона одарила приглашениями хаффлпаффцев, на минутку задержавшись рядом с мисс Боунс, чтобы объяснить ей, почему ее конверт уже вскрыт. Радостная Сьюзен с бланком в руке тут же побежала к своему декану, и профессор Спраут приняла у нее первое подписанное разрешение на субботнюю поездку.

Тем временем за столом Гриффиндора Дину Томасу, уже побывавшему в Торп-парке с родителями, не терпелось рассказать всем вокруг, как там было здорово. Градус возбуждения, царившего в Хогвартсе, приближался к точке кипения, и снова Поттеры оказались в самом центре всешкольной вакханалии.

Гарри подошел к близнецам с двумя конвертами.

— Я даю вам отличный шанс, парни, не подведите меня. Бродяга и Лунатик поедут с нами, а между тем ваша сестра жаловалась, что вы ни разу ей не написали!

К его глубокому удовлетворению, первые вопросы Фреда и Джорджа были вовсе не о Мародерах.

— Когда ты видел Джинни?

— Как она?

— Прошлую субботу мы с Гермионой провели в их с Луной компании, — сообщил Гарри. — Обе они в порядке и в следующие выходные тоже будут вместе с нами. Так что вы увидитесь в парке.

Близнецы впали в состояние полного экстаза и, казалось, излучали счастье в видимой части оптического диапазона, чем даже насторожили некоторых профессоров. Но как же иначе? Целый день развлекаться за пределами Хогвартса, увидеть своих кумиров, а то и лично с ними познакомиться, да еще повидаться с младшей сестренкой — что может быть лучше?

Впрочем, был еще один Уизли, за которым Гарри очень внимательно следил, тем более что Гермиона как раз подошла к Оливеру Вуду.

— Эй, Оливер, не желаешь в эту субботу поисполнять обязанности старосты не в школе, а во время школьной поездки? Пенелопа уже согласилась, имей в виду!

Гарри положительно не понимал, каким образом мог работать организм Перси, тогда как вся его кровь, судя по изменению окраски кожи, резко переместилась в эту рыжую голову. Лицо исказилось от плохо сдерживаемой ярости, на лбу, должно быть, можно было жарить яичницу. Когда Оливер, не раздумывая, согласился с предложением Гермионы, Перси выскочил из зала, словно одержимый злым духом. Поттеры не сумели полностью скрыть довольные ухмылки, поскольку впереди Перси ожидало куда большее разочарование, нежели обида от потери значка или девушки. В его будущем не просто не намечалось миссис Пенелопы Уизли, для него этого самого будущего с некоторых пор не существовало вообще. Для Гарри и Гермионы и он, и его брат Рон были самыми настоящими ходячими мертвецами.

Драко отнесся к намечающемуся мероприятию с подобающим презрением, не преминув обвинить товарищей по факультету в том, что они окончательно омагглились. Впрочем, внутри он кипел от ярости не меньше Перси. Сначала полеты, теперь эта дурацкая экскурсия... Поттер явно разрушал его позиции на Слизерине, переманивая на свою сторону даже чистокровных учеников. Крэба, Гойла и Уизли вряд ли можно было считать сливками общества, про Панси даже упоминать не стоило. Однако, судя по всему, только они сейчас составляли доступную ему компанию. Остальные одногруппники нетерпеливо ожидали субботних развлечений. Дальше так продолжаться не могло. Ну ничего, вот узнает об этом отец...

~*~*~*~

Вопросов насчет субботы оказалось так много, что Поттерам пришлось попросить профессора МакГонагалл разрешить им устроить после ужина небольшое организационное собрание в кабинете трансфигурации.

Класс оказался битком набит учениками, и не только. Невольные лекторы обнаружили, что их ожидают профессор маггловедения, три декана и Альбус Дамблдор собственной персоной.

Поскольку из них двоих именно Гермиона успела побывать в парке развлечений, основные разъяснения выпали на ее долю.

— Итак, в субботу утром все на безлошадных каретах доедут из замка в Хогсмид, а оттуда камином из «Трех метел» переместятся в «Дырявый котел». На выходе в маггловский Лондон будет ожидать арендованный автобус — тоже маггловский, разумеется, — который доставит нас прямо в парк. В ваших брошюрах имеется карта с указанием расположения всех аттракционов. За аттракционы отдельная оплата не взимается, только за вход на территорию парка.

Полюбовавшись на взволнованные детские мордашки, Гермиона продолжила:

— Для посетителей некоторых аттракционов имеется ограничение по росту, только не думайте, пожалуйста, что это попытка дискриминации невысоких людей!

Поскольку в этот момент Гермиона как раз смотрела на профессора Флитвика, ее замечание вызвало волну приглушенных смешков.

— Объясняю: безопасность на таких аттракционах обеспечивается специальными ремнями, которыми человек пристегивается к своему месту, и, если этот человек будет слишком мал, ремни могут не сработать. А травмы у магглов лечатся гораздо медленнее, чем у мадам Помфри. К примеру, если бы Малфой после пятничного урока полетов попал в маггловскую больницу, то застрял бы там минимум на месяц.

Гарри не удержался от шпильки.

— Да, возможно, маггловская медицина в чем-то хуже магической, но, с другой стороны... вы только представьте себе — целый месяц без Малфоя!

Посмеявшись вместе со всеми, Гермиона, желая закончить с основными моментами, добавила:

— В одном из кафе на территории парка для нас заказан обед, а на обратном пути мы остановимся где-нибудь еще, и все желающие смогут перекусить. Мама с папой сейчас занимаются всеми организационными вопросами, думаю, завтра утром Хедвиг доставит нам окончательный план поездки.

Как ни странно, интересовавший многих вопрос задала Миллисент Булстроуд:

— А чем занимаются твои родители, если могут себе такое позволить? Это ж, наверно, целое состояние стоит!

Стараясь не краснеть, Гермиона попыталась объяснить ситуацию.

— По специальности они, как бы вам сказать... кто-то вроде целителей, да. Правда, на данный момент чисто технически они безработные. Мама и папа продали свою клинику, когда мы собирались уезжать в Австралию. Но это не важно, все равно на самом деле за все платит мой муж. Это часть его подарка на мой день рождения.

— Прости, я не собиралась совать нос в чужие дела, — поторопилась извиниться Миллисент. — Просто я так взволнована, что, наверно, не смогу спать до конца недели.

Профессор Барбэдж почувствовала, что должна хоть что-то сказать.

— Вас ожидает первая экскурсия в маггловский мир, первая из многих, я надеюсь. Если кому-нибудь нужна информация о том, как вести себя или что надеть, обращайтесь ко мне в любое время. Полагаю, ваши магглорожденные друзья тоже не откажут вам в консультации.

Заронив в детские головы ценную мысль, Берта готова была поставить что угодно на то, что в ближайшие дни к ней начнется настоящее паломничество слизеринцев, на чьем факультете никаких магглорожденных не было и быть не могло.

Ответив еще на кучу вопросов и посоветовав не связываться с аттракционом «Поезд-призрак» («Поезд-призрак без призраков — как такое может быть?» — удивлялись однокурсники), Поттеры собирались было по-тихому ускользнуть, но оказалось, что Дамблдор явился на собрание не для мебели.

— Мистер Поттер, мне необходимо с вами поговорить!

Минерва моментально встала рядом с парой, всем своим видом показывая, на чьей она стороне. Гарри улыбнулся декану и поинтересовался:

— Какие-то проблемы, директор?

Наконец-то Альбус сумел целиком завладеть вниманием мальчика, воспользовавшись тем, что все остальные уже ушли. Настало его время, и нельзя было упустить подвернувшийся шанс.

— Как ты, вероятно, слышал, суд над профессором Снейпом состоится в среду. Позволь узнать, не хочешь ли ты выступить с прошением о его помиловании?

Гарри, явно с огромным удовольствием, выдал односложный ответ:

— Нет.

Директор даже не пытался скрыть разочарование. Он покачал головой и вымолвил:

— Мистер Поттер, вам действительно нужно научиться прощать своих врагов.

— О, простите директор, об этом я и не думал. Однако, если вы говорите, что профессор Снейп — мой враг, мне действительно, наверно, придется что-то сказать суду.

Этот мальчишка обладал способностью выводить Альбуса из себя, как никто другой, кроме, разве что, его брата Эйба.

— Это просто фигура речи, мистер Поттер. Профессор Снейп — крайне ценный член персонала Хогвартса и мой добрый друг.

В разговоре возникла пауза. Гарри никак не отреагировал на предыдущее замечание и, хотя и не сделал попытки уйти, но и сказать ничего не сказал, просто стоял молча, пока Альбус пялился на него в ожидании неизвестно чего. Первым не выдержал старый маг.

— Так что же вы думаете? — нетерпеливо спросил он.

— Я думаю, вы хотите, чтобы я использовал свое влияние для спасения вашего друга. Вот только не понимаю, зачем мне это? Вы глава Визенгамота, мудрый человек, неужели вы действительно допускали, что я использую свою славу на пользу вам и вашим друзьям? — Гарри резко посерьезнел. — Должен сказать, я крайне разочарован в вас, сэр. Может быть, напомните, что помешало вам некогда выступить в защиту моего крестного? Ой, забыл, его же не судили. И помочь ему никто даже не почесался.

Рука Гермионы обняла его за талию в попытке хоть чуть-чуть пригасить гнев. Это немного помогло.

— Я уже известил мадам Боунс, что не буду ни присутствовать на суде, ни выступать в пользу или против подсудимого. Слишком многие люди приторговывают своим влиянием, вот только Поттеры не продаются!

Дамблдор стремительно терял терпение. Как смеет этот мелкий засранец указывать ему, как себя вести? Это директор имеет право читать студентам нотации, но никак не наоборот!

— Даже если такое поведение ставит под угрозу вашу маленькую экскурсию в эту субботу? — прямо спросил он.

От такой наглости Минерва чуть не зарычала, но Гермиона успела высказаться первой.

— Поскольку большинство учеников уже написали домой о поездке, а глава ДМП подписала разрешение своей племяннице, я с удовольствием посмотрю, как вы будете оправдываться перед учениками и родителями. В конце концов, это образовательное мероприятие, а вы собираетесь лишить детей возможности получить полезный опыт. А в качестве причины вы укажете то, что мой муж не хочет действовать по вашей указке?

Дамблдор усмехнулся.

— Совсем не обязательно. Отработка, например, отменит вашу привилегию отлучаться на выходные, таковы правила, миссис Поттер. Вы же не хотите получить отработку, не так ли?

Но от следующей фразы Гарри у директора слетела с лица улыбка, а горло судорожно сжалось.

— Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда, не так ли? Вы, наверное, не заметили, сэр, но в пророчестве не упоминается имя Темного Лорда. Пытаясь силой получить контроль над парой детей, вы уже выставляете себя довольно темным. А если люди узнают о некоторых других ваших деяниях, то вы предстанете перед ними в совершенно ином свете!

Гарри намеренно неспешно повернулся спиной к Дамблдору и обратился к МакГонагалл, которая выглядела как никогда обозленной:

— Профессор, мы с женой, конечно, подчиняемся школьным правилам и честно отработаем любое заслуженное взыскание. Но если обнаружится, что нынешний директор пытается манипулировать ситуацией, то мы немедленно покинем эту школу и эту страну.

МакГонагалл, похоже, была готова оторвать Дамблдору голову и ждала лишь момента, когда окажется с ним наедине.

Но Гарри еще не закончил.

— Я бы вполне мог, — сказал он, — использовать свое положение и славу, чтобы Снейп больше никогда не вышел на свободу, но решил этого не делать. Также я знаю, о чем говорит пророчество и что, согласно ему, произойдет, если я покину Британию. Покамест мы решили не уезжать. Но имейте в виду: пытаясь манипулировать нами или нашими друзьями, вы рискуете заставить нас прислушаться к мнению родителей и моего крестного, которые до сих пор считают, что нужно собирать манатки и валить отсюда первым же рейсом.

Гермиона не удержалась и напоследок отвесила Дамблдору еще один словесный пинок.

— На такое отношение мы отвечаем так же, как и на нападение, — мы бьем в ответ. Для директора недопустимо запугивать учеников. Глупо удивляться появлению типов вроде Малфоя, которые с детства считают, что им все позволено. Они просто следуют вашему примеру, директор!

Когда дети ушли, Минерва поняла, что нет никакой необходимости нападать на Альбуса — последние слова Поттеров и так ударили по нему, как добрая пара бладжеров. Впрочем, это не означало, что она не поцарапает его хотя бы морально.

— Альбус, я приложила чертову кучу усилий, чтобы эти двое вернулись в замок, но вы, похоже, упорно пытаетесь их отсюда вытурить. Не обольщайтесь, если они уйдут, то на этот раз навсегда! Судя по выражению вашего лица, последствия данного действия будут еще хуже, чем я предполагала, верно?

— Минерва, это будет конец для всех нас! — едва слышно прошептал Дамблдор.

Декан Гриффиндора окончательно потеряла терпение, о чем можно было судить по прорезавшемуся у нее сильному шотландскому акценту. Только давняя привычка помогала директору разобрать те претензии, которые на него выплескивались.

— Тогда какого хера ты продолжаешь настраивать их против себя ради этого ублюдка Снейпа?! — возмущалась МакГонагалл. — Не знаю, что ты там так упорно скрываешь, но в одном точно не сомневаюсь: Поттеры для нашего мира намного нужнее, чем когда-либо был или будет нужен этот мудак!

Но Альбус, глядя на заместительницу, по-прежнему стоял на своем.

— Мистер Поттер должен выполнять мои указания, чтобы исполнить свое предназначение, других вариантов нет.

Минерве всерьез захотелось дать директору пинка по заднице, чтобы оттуда выскочила наконец его заумная башка. Только наличие оной в этом темном месте могло бы объяснить идиотское поведение Альбуса.

— Ты просто вбил себе это в голову, старый дурак! А теперь послушай меня. У этих детей в наличии куча вариантов дальнейших действий, не включающих в себя преклонение перед «великим Альбусом Дамблдором» и беспрекословное выполнение его поручений. Ты же, со своим узконаправленным взором, видишь лишь один, но на самом деле даже не представляешь, с чем имеешь дело!

Она понимала, что свернуть Дамблдора с избранного курса может только качественный удар битой квиддичного загонщика по его упрямой башке, и даже подумывала, не наколдовать ли этот полезный инвентарь прямо сейчас. Но все-таки стоило попытаться обойтись словами.

— Грейнджеры вывезут детей из страны быстрее, чем ты перечислишь свои регалии. Свое дело они продали и готовы уехать в любой момент. Кроме того, Поттеры собираются подавать на тебя в суд, и в таких условиях ты еще пытаешься их шантажировать, чтобы заставить поступить против воли!

Не обращая внимания на поморщившегося от «технически верного» термина Альбуса, Минерва перешла на удары тяжелой артиллерией.

— Они объединяют детей со всех факультетов, к ним прислушивается министр, Рита Скиттер убить готова за право взять у них интервью, а ты откалываешь подобные номера! По моему профессиональному мнению, тебе нужно обратиться к Поппи и провести полное обследование. Мне проще будет смириться с твоей болезнью, чем с тем, что ты — престарелый ублюдочный манипулятор с нездоровым интересом к одиннадцатилетнему мальчику!

С этими словами она вылетела из класса, собираясь немедленно навестить Поттеров. Подавленный директор остался в гордом одиночестве и волен был сколько угодно искать ответ на вопрос, почему никто не оказывает ему уважение, которого он, несомненно, заслуживает.

~*~*~*~

У Перси Уизли никак не получалось усмирить свой гнев, но, главным образом, потому, что он этого и не хотел. Все его нежно лелеемые мечты, ради осуществления которых он так долго и упорно трудился, только мечтами и остались. Казалось бы, дело в шляпе, все идет по плану: по достижении нужного возраста он стал старостой факультета и собирался в первый же поход в Хогсмид пригласить Пенелопу на свидание. А став старостой школы и обеспечив себе место в Министерстве, можно было попросить ее руки. Так нет же, весь этот замечательный план благодаря Поттерам разлетелся на куски. И тот, кто получил его значок, к тому же собирается всю субботу провести с его Пенелопой за пределами Хогвартса!

Перси практически собрался с духом, чтобы, даже несмотря на отсутствие значка, пригласить Пенелопу в Хогсмид, но Поттеры практически толкнули ее и Вуда друг к другу. Проявленное ими неуважение к семье Уизли лишь подкинуло дровишек в костер его ярости. Благодаря всем вышеназванным причинам Перси в этот момент стоял в темной нише, откуда хорошо просматривался вход в апартаменты Поттеров, и крепко сжимал в руке волшебную палочку.

Его мишени спокойно подошли к двери, оказавшись в пределах досягаемости. Судя по всему, о нависшей над ними угрозе они не знали или не посчитали ее чем-то серьезным. Перси поднял палочку. Проклятье готово было сорваться с его губ, но неожиданно закрывающие вход в апартаменты доспехи сделали шаг вперед, перекрыв направление удара. И тут же неподалеку раздался голос профессора МакГонагалл, слегка охладивший несостоявшегося старосту:

— Мистер и миссис Поттер, не могли бы вы уделить мне минутку внимания?

Наблюдая за процессом приглашения декана в супружеское обиталище, Перси почувствовал, как по спине пробежала дрожь ужаса от того, что он чуть было не натворил.

Прилетевшего из темноты проклятья было явно недостаточно, чтобы заставить их страдать так же, как пришлось страдать ему. Нет уж, они должны точно знать, кто причинил им боль. Прячась в тени, Перси кружным путем отправился обратно ко входу в гостиную Гриффиндора. Предстояло серьезно обдумать свою месть, ведь проклятье, брошенное в спину, — слишком легкая кара для двух оборзевших засранцев. Они еще узнают, что значит перейти дорогу Перси Уизли!

~*~*~*~

Пообещав переговорить с Вудом насчет квиддича, Гарри и Гермиона проводили декана до дверей. Заодно они украдкой убедились, что Перси больше не торчит в своей нелепой засаде. Гарри собирался прибить идиота, как только Чарльз сдвинется с места, обеспечив им укрытие, но появление МакГонагалл спасло Перси жизнь... временно.

Этот раз будет последним случаем, когда он поднял палочку на Гермиону. Да, это повлияет на их планы в отношении Рона Уизли, но тут ничего не поделаешь. Перси только что самостоятельно переместил себя на первое место их черного списка, и ему здорово повезет, если он сумеет дожить до выходных.

~*~*~*~

Следующим утром в Большом зале образовался настоящий совиный поток со входящей корреспонденцией, вскоре сменившийся потоком студентов, несущих к преподавательскому столу подписанные разрешения. Гермионе пришлось признать ошибочность своих предположений насчет того, что многие чистокровные семьи запретят детям участвовать в субботней поездке. Сириус, выслушав ее доводы, просто рассмеялся.

— Гермиона, для чистокровных главными магическими словами являются «влияние» и «бесплатно», а ваша авантюра включает и первое, и второе! — наставительно проговорил он. — Их детишки получат шанс пообщаться с Поттерами, а родителям это не будет стоить и кната. Возможно, им придется себя перебороть, но разрешения они подпишут.

И Сириус оказался прав.

По всему залу взволнованные дети радостно переговаривались и улыбались друг другу. И только пятеро слизеринских первокурсников и один пятикурсник с Гриффиндора сидели молча и делали вид, что всеобщее веселье их не касается. Да так оно и было. Но на них никто не обращал внимания, как и на демонстративно пустующее место директора школы.

——————————

* Нам известно, что Нимфадора никак не могла быть на первом курсе, когда Сириуса упекли в Азкабан. Однако Робсту зачем-то потребовалось такое отклонение от канона, и просто проигнорировать его нельзя.

Когда Северуса Снейпа ввели в зал суда, его пристальное внимание привлекло отсутствие Дамблдора. Это обстоятельство явно было не в пользу зельевара. Впрочем, заявление министра Фаджа расставило все по своим местам.

— Альбус Дамблдор не будет участвовать в сегодняшнем слушании, — громогласно произнес он, — так как однажды одного его слова хватило, чтобы обвиняемый сумел избежать заключения в Азкабане, не представая перед судом. Налицо явный конфликт интересов.

У Снейпа, твердо уверенного в том, что директор и на этот раз поможет ему выйти сухим из воды, по спине пробежали мурашки. Тем временем Фадж продолжал:

— Также я связался с лордом Поттером, дабы выяснить его отношение к предмету нашего разбирательства. У меня имеется письменный ответ, который я сейчас хочу озвучить для всех присутствующих в зале.

Фадж поднес поближе к глазам заранее приготовленный пергамент и зачитал:

— «Уважаемый министр! Я положился на вас, и на данный момент полностью удовлетворен результатами вашей работы. Аналогичным образом я собираюсь довериться высокому собранию ведьм и магов — Визенгамоту. Без сомнения, они исполнят свои обязанности, как подобает честным и беспристрастным людям, коими они и являются. Поэтому им вряд ли потребуется мое мнение о том, какой вердикт вынести по этому делу».

Заметив, как большинство членов Визенгамота горделиво выпрямились, Снейп понял, что его песенка спета. Этот мелкий ублюдок Поттер ухитрился несколькими небрежно брошенными словами настроить судей на разбор дела без скидок и компромиссов и обеспечил ему тем самым гарантированное тюремное заключение. Камера в Азкабане ждет не дождется, и последующие слова министра этот факт только подтвердили.

— Многим из вас известно, что в честь дня рождения леди Гермионы лорд Поттер организовал для учеников Хогвартса экскурсию в маггловский парк аттракционов. Это, однако, еще не все. Чуть позже он связался со мной и попросил устроить экскурсию по Министерству магии, дабы теперь уже магглорожденные ученики могли лучше понять, как устроен наш мир. И, уверяю вас, этот запрос я удовлетворил с огромным удовольствием.

Волна кивков, прокатившаяся по рядам, наглядно показала согласие собравшихся с новой идеей Гарри Поттера, а Амелия Боунс подумала, что идея эта на самом деле так хороша, что стоило бы реализовать ее несколько поколений волшебников назад.

Напоследок Фадж одарил всех жестким взглядом, какого никто от него не мог ожидать.

— Когда здесь появятся эти дети, надеюсь, каждый из присутствующих сможет, глядя им прямо в глаза, сказать: «Я делаю все, что в моих силах».

Внезапно Снейп с удивлением ощутил, что вместо привычной ярости испытывает даже некоторое восхищение: пацан умудрился склонить Министерство и Визенгамот на свою сторону ходом, достойным Слизерина!

Но лирическое отступление подошло к концу, и Визенгамот приступил непосредственно к рассмотрению дела. Суд заслушал историю о том, как Снейп стал сторонником Волдеморта и поставщиком зелий для Пожирателей Смерти, как подслушанное собеседование с кандидаткой в преподавательницы позволило Темному Лорду узнать о ребенке из пророчества. Затем зельевар поведал про раскаяние, охватившее его после того, как выяснилось, что этот ребенок — сын его школьной подруги Лили Поттер, и заставившее рассказать обо всем Альбусу Дамблдору в надежде предотвратить нападение. Также он заявил, что к тому времени Темный Лорд начал отдаляться от него, вследствие чего Северус не мог знать о готовящейся хэллоунской акции. Поскольку Снейпа допрашивали под веритасерумом, его заявлению пришлось поверить.

Визенгамот оказался в затруднительном положении. Перед ними стоял человек, совершивший не одно преступление, но он, безусловно, изо всех сил старался искупить свои грехи. Принимая во внимание ту часть пророчества, которую услышали судьи, можно было даже утверждать, что Снейп принял некоторое участие в падении Темного Лорда.

Впрочем, у Амелии оставались еще два невыясненных вопроса.

— Расскажите суду, как вы получили Темную Метку.

В зале тут же воцарилась мертвая тишина, и обвиняемый начал отвечать абсолютно бесстрастным голосом, свидетельствующим о продолжающемся действии веритасерума, но странным образом дисгармонирующим с текущими по его щекам слезами:

— Была захвачена семья магглов. Мне достался мальчик лет четырнадцати. Я должен был перед всеми пытать его, а потом убить. Убийство требовалось для нанесения Темной Метки, которая давала Темному Лорду полный контроль надо мной.

В жуткой, давящей на уши тишине большинство присутствующих безуспешно пыталось не представлять только что описанную бесчеловечную сцену. Следующий вопрос Амелии окончательно раскрыл магическому миру глаза на гнилую суть Пожирателей Смерти.

— Можно ли силой или воздействием Империуса заставить принять Темную Метку?

Маги дружно задержали дыхание в ожидании ответа.

— Это невозможно. Вы должны желать принять метку, иначе она не будет привязана к вашей душе. Такая связь давала Темному Лорду возможность призвать своих последователей или причинить им сильнейшую боль. Если впоследствии кто-то менял свое мнение, наказанием ему служила публичная и мучительно долгая смерть. Обратного пути для ставшего Пожирателем Смерти не было.

Новая информация произвела эффект пронесшегося над магическим сообществом цунами и оставила после себя не меньшие разрушения. Она полностью и навсегда уничтожила миф о том, что кто-то «был Пожирателем под Империо». Волшебники, практиковавшие такое объяснение в качестве оправдания своих преступлений, вскоре обнаружили, что прежние друзья, не входившие в число волдемортовских прихвостней, отныне обходят их десятой дорогой. Если раньше у них были только подозрения, то теперь появилось официальное подтверждение того, что их держали за идиотов. Вне зависимости от того, верил ли тот или иной волшебник в превосходство чистой крови или нет, верхушка британского магического сообщества больше не могла позволить продолжаться этому фарсу. Большинство из них не решалось выступать против Темного Лорда, пока он был жив, ибо это был прямой билет на тот свет, но с его исчезновением они могли спокойно начать собственную борьбу против бывших последователей Волдеморта, обесчестивших имена своих благородных предков.

Никто не желал им покровительствовать, все приглашения были моментально отозваны, и золото, запачканное кровью невинных жертв, раз и навсегда перестало быть для волшебной элиты Британии вполне приемлемой валютой. Возможно, одно лишь это изменило общество в лучшую сторону в большей степени, чем что-либо еще до нынешнего времени.

~*~*~*~

Следующим утром, когда совы принесли газеты, передовицы которых информировали читателей о дальнейшей судьбе профессора Снейпа, Дамблдор по-прежнему отсутствовал за преподавательским столом.

Бывший преподаватель зелий продемонстрировал искреннее раскаяние, что оказало значительное влияние на решение о его будущем. Откровения Снейпа сорвали корку с огромных, плохо заживающих ран на теле волшебного сообщества, обнажили гниющую плоть, которую требовалось прижечь каленым железом.

Визенгамот логично рассудил, что десятилетнее заточение мастера-зельевара в Азкабане будет бездарным разбазариванием ценного ресурса; куда как лучше обратить его таланты на пользу нуждающимся. В итоге Снейпа приговорили к десяти годам принудительных работ в исследовательских лабораториях Сент-Мунго. Свободное время ему полагалось проводить в изоляторе Министерства. Ежегодно должны были публиковаться отчеты о том, какое влияние он оказал на изобретение лекарств от волшебных недугов.

Зельевару оставили возможность досрочного освобождения, однако вместе с тем над ним висела угроза загреметь в Азкабан на двадцать лет в случае нарушения условий заключения.

Приговор вполне удовлетворил чету Поттеров. Смерть Снейпа в новой реальности не была их самоцелью, они хотели лишь, чтобы тот не мозолил им глаза.

Гермиона как раз рассуждала на тему Министерства, открывшего для себя метод «кнута и пряника», как вдруг её рука практически размылась в воздухе — с такой скоростью она выхватила палочку, заметив приближающегося к Гарри директора. Безусловно, противопоставить могущественному волшебнику, решись он напасть, ей было практически нечего, но это не значило, что нужно было сидеть сложа руки.

Дамблдор остановился за спиной сидящего на лавке Гарри и театрально прочистил горло.

— Мистер Поттер, я заметил, что вы приняли участие в судьбе Северуса, и хочу при всех поблагодарить вас.

Гермиона опустила палочку, но эффект от ее последующего высказывания был не меньшим, чем от иного заклинания.

— Вы заблуждаетесь, директор, ничего подобного мы не делали. Мой муж поступил в точности наоборот: он всего лишь показал облеченным властью волшебникам, что верит в их способность делать свою работу честно. Вам, кстати, тоже иногда не помешало бы так поступать...

Проигнорировав и слова девочки, и приколотую к ее мантии розу (он уже слышал о том, что белая сова вчера за завтраком доставила ей целый букет), Альбус упрямо гнул свою линию, обращаясь прямиком к Гарри:

— В этой сложной ситуации вы продемонстрировали удивительную для первокурсника зрелость, и я высоко это ценю.

Комментарий по поводу зрелости на минуту заставил Поттеров напрячься и призадуматься, не разгадал ли коварный старик их главный секрет. Альбус же воспринял молчание в качестве одобрения и продолжил обхаживать, как ему казалось, свою жертву.

— Также я хочу принести извинения за свое поведение во время нашего последнего разговора. Надеюсь, вы примете их.

Гарри кивнул — скорее от облегчения, чем от чего-либо еще. И снова Альбус решил, что все идет по плану.

— Похоже, наше общение началось не слишком удачно, а исправить это в высшей степени печальное недоразумение никак не удавалось. Надеюсь, последние события позволят нам оставить позади все неприятности и выстроить хотя бы более-менее приличные рабочие отношения. То, как ты отнесся к Северусу, показало твою истинную великодушную природу.

Дамблдор сам понимал, насколько груба его лесть, но надеялся, что мальчишка будет достаточно польщен, чтобы не отказывать ему на глазах у всего Большого зала. Согласись с ним Поттер — и это стало бы тонкой ниточкой, которой Альбус исподволь начал бы привязывать его к себе.

Наглость старого ублюдка вызывала бурю эмоций, и, пока Гермиона не пришла в ярость, Гарри поспешно ответил:

— Мистер Снейп совершил преступления, в которых впоследствии раскаялся, и теперь отбывает за них наказание. Мне кажется, что приговор не только справедлив, но и на редкость полезен как для общества, так и для осужденного.

На лице Альбуса Дамблдора, наивно решившего, что ему сейчас простили все прегрешения, допущенные по отношению к мальчику, расплылась широкая улыбка. Замечательно, просто замечательно! Все считают, что подслушанная Снейпом часть пророчества успешно сбылась в Хэллоуин десятилетней давности, и только Альбус знает, что все только начинается. С учетом того, что Северус избежал Азкабана, вчерашний день и вовсе прошел для директора наилучшим образом. А теперь ему открывается путь к тому, чтобы шаг за шагом сделаться наставником и доверенным лицом мальчика.

Однако от следующей фразы Гарри надежды Дамблдора мгновенно испарились, доказав, что они были не более чем иллюзиями.

— С другой стороны, — сказал тот, — вы совершали преступление за преступлением, не выказывая ни капли раскаяния. Между тем, директор, законы государства — не ваша личная игрушка, а набор правил, призванных руководить всеми нами. По идее, вы, Верховный маг Визенгамота, должны об этом прекрасно знать, не так ли?

На этот риторический вопрос Альбус отвечать не собирался, да и занят он был, приходя в себя от удивления тем фактом, как много знают Поттеры. Впрочем, Гарри не дал ему времени собраться с мыслями.

— Вы обрекли меня на десятилетие ада, существование столь ужасное, что, если бы не Гермиона, я бы наверно бросился под автобус, лишь бы положить ему конец. Слава Мерлину, теперь у меня есть любящая семья и друзья — то, чего вы, лично вы, постарались меня лишить. Поэтому простого «прошу прощения» тут будет явно недостаточно!

Альбус потихоньку начинал сожалеть, что затеял этот разговор у всех на виду, поскольку на лицах окружающих, полных брезгливого ужаса, безошибочно читалось, кому из них больше верят. Но разве мог он поступить иначе? И что стоило мальчишке отреагировать так, как ожидал мудрый старец, тем более что все его действия были предприняты исключительно ради общего блага? Неожиданно Дамблдор понял, насколько неудобно играть в шахматы, когда фигуры обзаводятся собственным мнением и не желают подчиняться его командам.

Зато он не уразумел, что Гарри еще не закончил.

— Кроме того, именно благодаря вам моего крестного незаконно заключили в тюрьму на десять лет. Своим действием и бездействием вы в общей сложности отобрали у нас двадцать лет жизни. Впрочем, ни я, ни Сириус не отличаемся особой мстительностью и понимаем, что для вас двадцать лет — излишне жестокое наказание. Наши юристы уверяют, что после того, как они завершат подготовку обвинений, вам предстоит любоваться камерой изнутри всего лишь последующие десять лет. И Сириуса, и меня это вполне устраивает.

Оставив за спиной ошеломленного Дамблдора, Поттеры с друзьями отправились на занятия, причем взгляды проходящих мимо директора детей явно давали понять, на чьей они стороне. К его огромному огорчению, презрительные взгляды доставались ему не только от гриффиндорцев.

Прежде Альбусу не доводилось сталкиваться с детьми, подобными этой парочке, и он попросту не знал, как ему действовать дальше. Ведь даже того, что он, Альбус Дамблдор, заговорил с ними, должно было хватить, чтобы пузатая мелочь замерла в ожидании распоряжений. Юристы тоже отнюдь не представляли из себя пустую угрозу. Если они докажут хоть одно из своих обвинений, Альбус окажется по уши в дерьме. Надо признать, требуемые доказательства не так уж и сложно найти, поэтому он непременно должен заставить Поттеров изменить свои планы. Правда, сказать такое куда проще, чем сделать.

Квирелл с жадностью внимал очередному эпизоду «саги о Поттерах», ведь его хозяин требовал предоставлять ему такую информацию вплоть до мельчайших подробностей. Судя по всему, появился реальный шанс на то, что дети смогут удалить из замка старого дурня, причем надолго и без малейшего его участия. Главный недостаток этого сценария заключался в том, что Дамблдор наверняка заберет камень с собой.

Реализация великого плана была назначена на Хэллоуин. Помимо особой символичности получения нового тела спустя ровно десятилетие после потери старого, выбор даты должен был позволить Тому увеличить свою былую силу — недаром эта ночь была одной из самых магически насыщенных в волшебном календаре. Определенно, его план идеален. Хэллоуин станет днем, когда Темный Лорд выберется из-под этого тюрбана и Волдеморт снова с гордостью заявит о себе.

~*~*~*~

После очередной довольно загруженной школьной недели Поттеры собирались отправиться домой, но сначала им следовало разобраться с одной небольшой проблемкой. Имя ей было Перси Уизли. Собственно, проблема состояла не в том, чтобы воздать рыжему по заслугам, а в том, чтобы произошедшее с гаденышем не связали с ними. Итак, убрав в сумочку Гермионы карту и мантию, парочка начала свою операцию, а все остальное зависело от самого Перси.

Тихо крадущийся за ними бывший староста прекрасно знал, что Поттеры собираются домой, поэтому, стоило им отклониться от предполагаемого курса, Перси решил, что они что-то задумали.

Когда они направились в запретный коридор на третьем этаже, в его голове моментально сформировался беспроигрышный план. Если поймать Поттеров на нарушении правил, их маленькая лондонская прогулка на выходных накроется медным тазом. Как следствие, у Пенелопы не выйдет провести с Вудом всю субботу, а может даже Перси за бдительность получит обратно свой драгоценный значок. Мысли о Пенелопе в его объятиях и блестящем значке, украшающем лацкан пиджака, загнали все сомнения в самый дальний, холодный и одинокий уголок мозга.

— Ты уверен, Гарри? Мы можем умереть, или, хуже того, нас могут исключить!

Гарри отчаянно старался не расхохотаться, пока жена с самым укоризненным выражением лица озвучивала свою реплику из прошлой жизни.

— Гермиона, любимая, я хоть раз создавал нам проблемы?

Девочка не то поперхнулась, не то хрюкнула, и этот звук послужил для их преследователя командой к действию. Перси с палочкой наизготовку выскочил из-за угла, но обнаружил перед собой пустой коридор, заканчивающийся тупиком. Единственная ведущая отсюда дверь была слегка приоткрыта. Решив, что осторожничать уже поздно, Перси заскочил внутрь, на ходу начиная произносить заклинание.

К несчастью для него, фраза оборвалась на середине, поскольку он, пробегая мимо невидимого Гарри Поттера, получил в бок беспалочковое «Силенцио».

И тут же вселенная сжалась для Перси до трех наборов уставившихся на него глаз и огромных клыкастых слюнявых челюстей под ними. Он медленно и очень аккуратно начал отступать от начавших рычать голов назад к двери. Однако, обнаружив ее не только закрытой, но и запертой, Перси потерял последние остатки способности к рациональному мышлению и принялся колотить в дверь руками и ногами, беззвучно надрывая легкие в мольбах о спасении.

Бесплодные попытки спастись и позвать на помощь не привели ни к чему, кроме жестокого и болезненного конца. Одна пара челюстей сомкнулась на плечах, вторая схватила за ногу, и Перси в последний раз взмыл в воздух, продолжая безмолвно кричать. Наконец это жуткое «перетягивание каната» было завершено: третья пара челюстей перекусила его растянутый торс, и теперь все три головы дрались за самые лакомые кусочки. Тело Перси разорвали на части, но милосердная смерть настигла его раньше, чем это произошло.

Когда Поттеры вошли в комнату, маленькая музыкальная шкатулка Гермионы заиграла «Зеленые рукава». Гарри ошеломленно внимал сюрреалистичному сочетанию спокойной музыки, заснувшего Пушка и кровавого месива под ногами, а его жена немедленно добавила к окружающему беспорядку несколько элементов от себя.

Вид залитых кровью пола и стен, а также ужасная вонь заставили Гермиону выблевать, казалось, все, что было ею съедено в течение всей жизни. Гарри моментально оказался рядом и поддержал девочку, находившуюся на грани потери сознания. Она даже не заметила, как Гарри вывел ее в коридор, и смогла снова сфокусировать взгляд лишь после того, как судорожно втянула в легкие изрядную порцию свежего воздуха. В тот момент она твердо решила, что лучше погибнуть от поцелуя дементора... да от чего угодно, только не так!

— Извини, ради Мерлина, я просто не смогла...

Гарри нежно прижал палец к ее губам, не позволяя заниматься зряшными самокопаниями.

— Гермиона, надень мантию и проверь карту, — попросил он. — Мне нужно туда ненадолго вернуться, а ты посторожи тут, чтобы нас никто не накрыл.

В обычной ситуации она бы отреагировала на подобное предложение по-другому, но сейчас Гермиона посмотрела на мужа с глубокой благодарностью. Она прекрасно понимала, что снова зайти в эту комнату ужасов не сможет ни за какие коврижки.

Гарри вернулся к Пушку и поторопился зачистить всю комнату с помощью беспалочковой магии. Останки Перси — вполне в согласии с его внутренней сущностью — он переработал в удобрения и отправил получившуюся биомассу в люк, где ее с нетерпением ожидали дьявольские силки. Меньше чем через десять минут здесь не осталось и следа от визита Перси, что было не лишним для благополучного осуществления их дальнейших планов.

Если бы стало известно, что тут погиб ученик, Дамблдора бы арестовали, философский камень изъяли, а Риддл растворился в тумане. Такой вариант Поттеров не устраивал, поэтому Перси должен был бесследно исчезнуть. С тем возбуждением, что охватило весь замок благодаря завтрашней поездке, его пропажу, скорее всего, даже не заметят. Ну а когда исчезновение бывшего старосты выплывет наружу, но никто не сумеет найти ни его самого, ни свидетельств совершенного над ним насилия, все решат (как они надеялись), что Перси просто сбежал.

Наконец Гарри вернулся к Гермионе, с беспокойством ожидавшей его в коридоре. Замок они покинули все еще прячась под мантией, чтобы не пришлось никому объяснять причины мертвенной бледности миссис Поттер. Гермиона заговорила, только когда они миновали школьные ворота и были уже на полпути в Хогсмид.

— Прости, Гарри, я думала, что сильнее, — прошептала девочка и добавила: — Я даже подумала, правильно ли мы поступаем...

Но Гарри не собирался позволить Гермионе заподозрить, будто она подвела его. Ни минуты, ни секунды — в конце концов, она просто не умеет подводить.

— Гермиона, нет ничего постыдного в том, чтобы перенервничать от такого зрелища. Это нормально. И ты все еще остаешься самым сильным человеком, которого я знаю. Не кори себя и думай только о том, что в прошлой реальности этот гад вынес нам смертный приговор, а на днях поджидал нас в засаде с вполне очевидными намерениями. Так что при виде стен, залитых кровью, лично меня будет волновать исключительно то, чтобы она принадлежала не нам и не тем, о ком мы могли бы переживать.

Приобняв жену, Гарри хмыкнул.

— Ты знаешь, ради тебя я готов на что угодно, но даже не проси меня пощадить этого ублюдка Рона. Не знаю, как и отреагирую на такую просьбу, не говоря о том, чтобы ее выполнить!

Гермиона на ходу теснее прижалась к нему и резюмировала:

— Наверное, это просто шок, Гарри. Мы не раз видели смерть человека, но сейчас все было совсем по-другому. Все произошедшее целиком и полностью спланировали мы сами, и Перси не имел ни шанса.

Гарри сжал ее плечо.

— Так и должно быть, Гермиона, только идиоты дают шанс своим врагам. А мы будем разбираться с ними хладнокровно и чисто... хотя, конечно, в этот раз получилось не слишком чисто.

— Гарри, как ты можешь еще и шутить об этом?! Я переживаю о том, что мы можем постепенно превратиться в темных магов, а ты пытаешься иронизировать над ситуацией, которая никак не располагает к юмору!

Гарри остановился и развернул жену лицом к себе.

— Думаешь, Волдеморт или его Пожиратели расстаются с завтраком всякий раз, когда кого-то убьют? Пока ты рядом, я не потемнею, твоя любовь этого просто не позволит. Но по той же причине мне не будет покоя, пока все, кто причинил тебе вред, не заплатят полной мерой. Я терплю наличие Рональда среди живых только потому, что знаю: ему недолго осталось портить мир своим дыханием.

Гермиона серьезно задумалась и продолжила разговор, лишь когда они снова пошли в сторону Хогсмида.

— Знаешь, я рада, что мы решили не трогать Джинни. Не думаю, что у меня хватило бы на это духу. Правда, тяжко будет веселиться с ней на выходных, помня, что мы устроили гибель ее брата.

Гарри пришлось с ней согласиться.

— Я знаю, худшего момента не найти, но Перси сам нас вынудил. Не устрой он ту засаду, первым был бы Рон. Мы ведь уже много раз это обсуждали, любимая... Впрочем, должен признать, обсуждать планы и наблюдать результат своих действий — совершенно разные вещи.

Умом Гермиона признавала правильность его суждений, ведь эти люди, мягко говоря, вредили им в прошлом и собирались заниматься тем же самым в настоящем. Но реальная картинка, звуки... запахи... Все это резко отличалось от воображаемых образов, сложившихся у нее на стадии планирования операции.

Изначально предполагалось, что Рона настигнет та же участь, что и Перси, но Джинни стала их подругой, и потому кое-что пришлось изменить. В итоге его смерть должна была выглядеть как несчастный случай, желательно никак не связанный с Поттерами. Даже маги недостаточно тупы, чтобы поверить, будто сразу двое детей Уизли пустились в бега. Гермионе стало интересно, продолжила бы Джинни воздавать почести своему герою, если бы узнала правду о Перси и Роне.

— Я знаю, ты прав, любимый, но, боюсь, это не поможет мне, когда мы снова увидимся с Джинни. Ты же помнишь, они с Луной будут ждать нас в «Дырявом котле» вместе с мамой.

Отчаявшись взбодрить жену прямо сейчас, Гарри понадеялся, что если она побудет немного наедине с собой и понежится в ванной, то к вечеру почувствует себя лучше. Главное, чтобы мама побыстрее сообразила, как в таких случаях положено поступать. Впрочем, Гарри особых проблем не ожидал, поскольку до сих пор у него не было причин заподозрить женскую часть семьи Грейнджер в медлительности.

Вывалившись из камина в Лондоне, они обнаружили себя в объятьях Эммы Грейнджер, и Гарри подумал, что уже начал к этому привыкать.

Поприветствовав взбудораженных друзей, он выложил свою идею:

— Мам, ты пока не составишь Луне и Джинни компанию в походе по магазинам? А пообщаемся мы позже, дома. Заодно Гермиона покажет вам еще один мой небольшой подарок... который я пока ей не подарил.

Эмма заметила странное поведение дочери, ещё когда та вышла из камина. Если бы она знала детей чуть хуже, то могла подумать, что они крупно поссорились, но Гермиона прижималась к Гарри как всегда, стало быть, ничего подобного не произошло.

— Гарри, ты подарил мне Живоглота, прислал розы, да еще и организовал такие выходные. По-моему, ты меня безбожно балуешь!

Гарри быстро поцеловал ее в щеку.

— Ты этого заслуживаешь! Ну, нам надо ненадолго заскочить за тем, что мне нужно, и в «Гринготтс», а оттуда мы сами доберемся домой.

Заметив в глазах Гарри молчаливую просьбу, Эмма поддержала его, надеясь на последующее объяснение этой выкидки.

— Так, девочки, кто-то из вас бывал раньше в «Харродс»? — два недоумевающих взгляда вызвали у Эммы улыбку. — Вот и отлично. Гарантирую, вам понравится!

Грейнджеры и Поттеры с самого начала понимали, что девочкам понадобится маггловская одежда на выходные, особенно для субботней экскурсии. Гарри с Гермионой собирались пройтись по магазинам вместе с ними, и Эмма подозревала, что заставить их отказаться от запланированного похода могло лишь нечто весьма серьезное. Что ж, она узнает обо всем позже, а пока миссис Грейнджер, проводив взглядом отправившихся в Косой переулок Гарри и Гермиону, повела девочек к машине.

Джинни была немного разочарована тем, что Гермиона ушла с Гарри, но это разочарование испарилось без следа, стоило ей попасть в самый-пресамый огромный магазин, в котором она только бывала в своей жизни. Всего лишь от вида одного холла у нее уже перехватило дыхание, а когда ее с Луной запихнули в раздевалку с кучей новой одежды, Джинни прямо затрясло.

У маленькой Джинни Уизли никогда не было ничего лучшего, нежели разнообразный секонд-хенд (или «бывшее в пользовании», как это теперь называли в магазинах), но никакие этичные формулировки не снимали печать бедности с человека в подобном прикиде. Рон ненавидел донашивать вещи за братьями, но Джинни, право слово, предпочла бы именно этот вариант: так она, по крайней мере, могла знать, кто раньше носил ее одежду. Нет, Джинни не была завзятой материалисткой, но с семи лет ее преследовал один и тот же кошмар.

В этом кошмаре Джинни спокойно шла по забитому народом Косому переулку, но вдруг какая-то девчушка звонким голосом, перекрывавшим шум толпы, восклицала:

— Ой, мамочка, смотри! На той рыжей девочке мое старое платье!

После этого на Джинни набрасывалась целая толпа девчонок, которые отбирали все надетые на ней их старые вещи, оставляя ее стоять посреди переулка в одних трусиках.

Это было совершенно нелогично, но чудовищно унизительно, и каждый раз она просыпалась, обливаясь потом и слезами.

А теперь чужие, по сути, люди покупали ей одежду и забирали ее в свой дом на выходные... Джинни начинала понимать, почему Гермиона была такой выдающейся ведьмой. С такой матерью, как Эмма Грейнджер, иного и быть не могло!

Обе девочки получили возможность посмотреть на то, как живет эта замечательная семья, что называется, из первого ряда зрительного зала. Джинни ждала этого едва ли не с большим нетерпением, чем запланированных на выходные приключений.

Реакция Луны была немного сложнее. Ей действительно нравилась Эмма и нравилось ходить за покупками. Но, поскольку ее отец понятия не имел, как покупать одежду маленьким девочкам, этот поход с Эммой пробудил у нее горько-сладкие воспоминания о прогулках с мамой. И не имело никакого значения, какие они при этом покупали платье или блузку, главным было удовольствие, получаемое от компании друг друга и тесного девичьего междусобойчика.

Это были одни из лучших воспоминаний о маме, и Луне совершенно не требовалось напрягать воображение, чтобы понять: Эмма с ее мамой могли бы стать хорошими подругами.

Похоже, дружба с Гарри и Гермионой включала в себя и допуск в их семью. Для Луны такой опыт был совершенно новым, и ей он чрезвычайно понравился.

Эмма тоже получила немало удовольствия. Выражение удивления и восхищения на мордашках девочек, изумленно пялившихся на совершенно обыкновенные вещи, заставляло ее хихикать от умиления. Когда они отправились в примерочные с несколькими парами цветных джинсов и кучей джемперов, Джинни явно была на грани обморока.

Смех смехом, но Эмме не терпелось поговорить с Гермионой. У них с Гарри явно что-то случилось, и она никак не могла понять, что именно.

~*~*~*~

В тот же день, когда был куплен Живоглот, незаметно улизнувший Гарри успел побывать у ювелира, оставив ему совершенно особый заказ. Пришла пора нанести мастеру повторный визит. Вообще-то, он собирался подождать до понедельника, но Гермиону требовалось взбодрить прямо сейчас.

Вскоре Гермионе вручили черную бархатную коробочку, содержимое которой заставило ее сердце забиться быстрее. Это был золотой медальон в форме сердечка с выгравированными на нем двумя наборами переплетающихся между собой одинаковых инициалов: «ГДжП» и «ГДжП».* Буквы служили обрамлением сверкающему в центре медальона бриллианту. Вещица казалась настолько изысканной, что Гермиона мгновенно влюбилась в подарок.

— Знаю, в нашем хранилище наверняка валяется куча украшений, которые по праву принадлежат тебе, но мне хотелось, чтобы этот медальон стал чем-то особенным. Я хотел подарить тебе что-то, чего нет больше ни у кого. Мое сердце принадлежит тебе, в этом мире и ином.

В свою очередь, Гермиона подарила Гарри долгий поцелуй.

— Ох, Гарри, он прекрасен и очень мне нравится. Одень его на меня, пожалуйста.

Несмотря на нетерпение Гермионы, Гарри предпочел ненадолго отложить примерку.

— Немного подожди, любимая, сначала нам надо зайти в «Гринготтс». Я кое-что заказал гоблинам, и вот это, — он указал на медальон, — является частью заказа.

Через полчаса Гарри и Гермиона портключом перенеслись в свою спальню в Кроули. На лице девочки было недовольно-задумчивое выражение, возникавшее, когда она чего-то не понимала.

— Потрудись объяснить, как гоблины смогли сделать из моего медальона многоразовый портключ, настроенный точно на нашу спальню? — поинтересовалась она.

Гарри решил, что проще будет объяснить все один раз.

— Давай спустимся вниз, и я объясню это заодно и папе.

Правда, сначала им пришлось рассказать Дэну и Сириусу, почему они оказались дома раньше мамы, а также — что случилось с Перси. И только потом пришла очередь объяснений про портключ.

— В маггловском мире мама с папой скоро станут моими официальными опекунами, но в магическом обществе, как обычно, все шиворот-навыворот. Если конкретнее, опекаемыми являемся не мы, а они. Мама с папой находятся под опекой рода Поттеров, а именно Гермионы и меня.

Гермиона начала раздражаться, что явно было недобрым знаком.

— Гарри, я и так это знаю, но при чем тут портключ в нашу комнату? Чтобы добиться такой точности выходной точки, гоблинам должны быть хорошо известны не только координаты, но и внутреннее устройство здания.

Как обычно, его жена была права, но упускала из виду очевидное.

— Гоблинам прекрасно известно устройство этого дома вплоть до расположения в нем каждого предмета обстановки. По моему заказу они поставили защиту на весь дом.

Дэн понятия не имел, о чем говорит Гарри, и потому не мог решить, радоваться ему или злиться. Он посмотрел на Гермиону, ожидая пояснений, и заметил, что та уставилась на Гарри со смесью восхищения и любви во взоре.

— Спасибо, огромное спасибо, Гарри! — воскликнула она и пояснила: — Пап, грубо говоря, это означает, что дом защищен от проникновения, пожара и прочих подобных неприятностей. Ну а зная своего мужа, я готова биться об заклад, что наш дом сейчас представляет собой самое защищенное здание в Англии, если не во всем Соединенном Королевстве. Он готов оплатить самое лучшее, если это касается вас с мамой. У меня же теперь есть великолепный кулон, который может перенести нас прямо из спальни к границе защитных чар Хогвартса или наоборот. А значит, кому-то из вас больше не придется тратить кучу времени, отвозя нас в Лондон и обратно.

Дэн был полностью согласен со своим зятем: когда дело касается его девочек, экономия тут неуместна. Но ему и подумать было страшно, сколько Гарри потратил на защиту дома, из которого они все равно скоро съедут.

— Гарри, раз уж речь зашла об опеке... Наш юрист сообщил, что поскольку протестов никто не подавал, то слушание по этому вопросу состоится уже утром ближайшего вторника. Никаких сложностей не предвидится, но, наверно, вам обоим стоит там поприсутствовать — «на всякий пожарный». Это чистая формальность, но мало ли что.

Появившаяся на лице Гермионы улыбка могла напугать кого угодно.

— Отлично, — заявила она, — наконец-то я смогу заняться этими ублюдками. Пора Дурслям заплатить за то, как они обращались с моим мужем.

Хотя с первого взгляда было понятно, что любые попытки обречены на провал, Гарри попробовал ее переубедить:

— Солнышко, может не надо? Мне вполне достаточно того, что я их больше не увижу.

Если бы такая гримаса появилась у Гермионы немногим раньше, им не потребовалось бы и музыкальной шкатулки — Пушок бы просто пришел в ужас и забился в самый дальний угол.

— Ты действительно думаешь, что я позволю людям, которые сознательно жестоко обращались с моим мужем, благополучно уйти от расплаты? Похоже, ты знаешь меня не так хорошо, как хвастался! Есть у меня несколько идей, только я еще не решила, которую... или которые из них я опробую на Дурслях.

От тона, которым это было произнесено, у всех мужчин в комнате по спине пробежали мурашки.

— Ну а теперь я собираюсь принять ванну с ароматными травами. Запах розмарина явно лучше, чем вонь кишок Перси.

Мужчины проводили глазами поднимавшуюся по лестнице Гермиону, и только когда она скрылась из виду, Сириус решился проговорить:

— После рассказа о кончине Перси я решил, что никогда не буду с вами ссориться... Но, видит Мерлин, Гарри, твоя жена реально пугает! По-моему, я уже начинаю жалеть Дурслей.

Выражение лица Дэна уподобилось тому, которое было недавно у его дочери.

— Не растрачивай понапрасну жалость, Сириус. Я видел тот чулан, в котором они поселили Гарри, и полностью поддержу Гермиону в том, что она будет делать с этими скотами. Единственная причина, по которой мы не привлекли полицию, состоит в том, что нам хотелось забрать у них Гарри максимально быстро и без проблем с законом. Но после вторника, когда Гарри официально станет частью нашей семьи, руки у нас будут развязаны.

Сириус со странным выражением посмотрел на крестника, словно пытаясь понять, как он умудрился стать таким, каким стал, в тех условиях, в которых его «растили». Впрочем, минутой позже Гарри направился по лестнице следом за женой, бормоча себе под нос:

— Надеюсь, Гермиона помнит, что мы планировали использовать Дурслей против Дамблдора. В первую очередь именно он, а не Дурсли, должен получить своё.

Сириус подождал, пока крестник скроется из виду, а потом задал Дэну риторический вопрос:

— Думаешь, он сможет заставить ее передумать?

— Да скорее снег в аду пойдет! — хихикнул тот.

~*~*~*~

Как Луна ни старалась сдержаться, но улыбка все равно выползала на ее лицо при взгляде на лучшую подругу. Джинни сидела по другую сторону от Гермионы, одетая в вечернее платье, купленное сегодня Эммой, и явно пребывала в экстазе. Луна, тоже в вечернем наряде, сидела рядом с Гарри за столом, который ломился от чудесной еды.

Похоже, у Гермионы не было больше близких родственников и друзей, которых она хотела бы пригласить, так что за столом в любимом итальянском ресторане именинницы собрались только четверо детей и трое взрослых. По первому впечатлению Луны, угощение выглядело так красиво, что грех было его есть, но после первого же съеденного кусочка она поняла, какой глупой была ее мысль. Девочка сразу решила, что отныне ее любимой кухней будет итальянская.

Гарри с улыбкой посмотрел на Луну, после чего наклонился и шепнул ей на ухо:

— Вот поэтому ты такой хороший друг, Луна. Мало того, что в тебе нет ни капли зависти или лукавства, так еще и счастье друзей для тебя важнее своего собственного. Не сомневайся, нам с Гермионой всегда будет нужна твоя дружба, и ты всегда сможешь рассчитывать на нас.

Улыбка девочки затмила даже сияющую физиономию Джинни.

— Спасибо, Гарри, ты не представляешь, как это для меня важно!

Гарри накрыл рукой ее ладошку и покачал головой.

— Да нет, Луна, прекрасно представляю. У нас с Гермионой практически не было друзей, но я уверен, что теперь они у нас появились, и просто отличные!

Блеск в глазах Луны не имел ничего общего с отражением от свечей на красивом именинном торте, который официанты принесли к их столу. Для этого эффекта хватило и самого факта праздника в ресторане с друзьями. Сидя здесь и напевая своей новой подруге «С днем рожденья!», Луна чувствовала себя самой счастливой маленькой ведьмой на свете.

~*~*~*~

Оливер Вуд был не менее счастлив, поскольку завтрашний день ему предстояло провести вне стен замка в компании милой девушки. Ну а утверждение МакГонагалл, что мальчик, организовавший экскурсию, не только великолепный ловец, но и готов играть за Гриффиндор, заставляло сердце Оливера биться почти так же часто, как и мысли о Пенни.

Единственным, что омрачало настроение Оливера, была пустая кровать в их спальне. Похоже, Перси Уизли оказался чертовски ревнивым придурком.

Оливер никогда не стремился стать старостой, ему вполне хватало должности капитана квиддичной команды. Но первое ночное дежурство с мисс Клируотер заставило его изменить свое мнение. Ревность Перси была настолько же очевидна, как если бы «Ежедневный пророк» написал о ней на первой полосе, но Оливер считал, что это личные проблемы Уизли. Когда во время матча игра подкидывает твоей команде шанс заполучить преимущество, первейшая задача капитана — убедиться, что команда этим шансом непременно воспользуется.

Так и здесь: раз свободная от обязательств мисс Клируотер сама падает в руки Оливера, он просто обязан использовать любую возможность, чтобы добиться взаимности этой милой ведьмочки. Так что если Перси хотел таким образом испортить их завтрашнюю поездку, то его ожидало глубокое разочарование. Оливер не собирался играть в эти игры и просто пораньше отправился спать. В глубине души молодой маг надеялся, что ему снова приснится Пенни. Как ни странно, Оливер Вуд неожиданно обнаружил, что в Хогвартсе есть кое-какие интересные занятия, для которых вовсе не нужна метла. Впрочем, он с нетерпением ждал возможности поизучать кладовки для их хранения!

____________________

* HJP — Harry James Potter, Hermione Jean Potter. Ну не могла Роулинг изначально допустить такое совпадение случайно. НЕ ВЕРЮ!

На завтрак первокурсники Слизерина явились одетыми словно магглы, ввергнув Драко Малфоя в полнейшее отчаяние как своим видом, так и тем, что без умолку болтали, строя разнообразные планы на сегодняшнюю поездку. А между тем в кармане блондинчика лежало письмо от отца, служившее дополнительным поводом для огорчения. Сим письмом Драко предписывалось не лезть в неприятности и даже близко не подходить к Поттерам — похоже, благородное имя Малфоев с некоторых пор котировалось среди волшебников не столь высоко, как прежде.

Поддержать его решил, как ни странно, Рон Уизли.

— Знаешь, приятель, я тебя понимаю, и еще как, — возмущенно прошептал он. — Да меня просто выворачивает, когда близнецы и Джинни заигрывают с этими гадами, которые такое с нашей семьей сотворили! Отец нам тоже приказал с ними не связываться, но если у тебя появится какой-нибудь стоящий план на их счет... Словом, я в деле!

Если бы это зависело только от него, Драко принял бы предложение Рона с огромным удовольствием, однако... Он не знал, какие порядки заведены в семействе Уизли, а вот у Малфоев слово отца испокон веков было для сына непреложным законом. Отомстить Поттерам хотелось ужасно, зато огрести по мозгам от разочарованного Люциуса — нисколечко. И Драко, как настоящему слизеринцу, оставалось лишь одно: ждать. Поэтому он, высокомерно задрав нос, заявил:

— Поттеры не стоят того, чтобы тратить на них мое драгоценное время. Просто весь этот шум меня достал, а завтра, подозреваю, эта толпа придурков будет орать вдвое громче. Пожалуй, на сегодня с меня достаточно, обойдусь и без завтрака. Лучше пойду и еще немножко посплю...

Провожая взглядом покидающих Большой зал первокурсников, Рон с удивлением переваривал странные слова Малфоя. Отказаться от мести Поттерам, по его мнению, было несусветной глупостью, но пропускать из-за них завтрак — это уже настоящее безумие. Ну да была бы честь предложена. А пока суд да дело, он поищет Перси и спросит совета у брата... разумеется, только после того, как уничтожит еще одну порцию во-о-он той вкусняшки!

~*~*~*~

В доме Грейнджеров царило не меньшее оживление, поскольку ни Гарри с Сириусом, ни Луне с Джинни посещать парк развлечений до сих пор не доводилось. В результате все собрались задолго до назначенного времени. Им предстояло добраться до Лондона, и уже там пересесть в автобус со всей остальной «туристической» группой.

Тонкс с ними не было — она заранее аппарировала в Хогсмид, чтобы помочь с отправкой детей в «Дырявый котел». Организаторы постарались предусмотреть все, что только возможно.

Устроившись в «человековозке» (именно так крестный Гарри почему-то обзывал автомобили), Дэн, которого Сириус умело подзуживал, буквально впал в детство. Не успели они выехать с парковки, как он запел какую-то веселую детскую песенку, с самого начала обеспечив всей семье отличное настроение.

Эмма вырулила на дорогу в Лондон, и великое путешествие началось.

~*~*~*~

Пятеро слизеринцев, получивших приглашения от Поттеров, к своему удивлению обнаружили со стороны остальных участников поездки вполне нормальный прием, что стало для них неожиданным, но приятным сюрпризом. Невилл Лонгботтом сформулировал причину такого отношения очень просто.

— Мы собираемся все вместе хорошенько повеселиться, остальное неважно, — сразу успокоил он настороженно смотрящих на него представителей другого факультета.

Те, кто прибывал в «Дырявый котел» из Хогвартса, только-только начали один за другим появляться из камина, когда в бар вошли Поттеры, Луна и Джинни. Гермиона, почувствовав себя в родной стихии, тут же проявила свою руководящую жилку, заявив:

— Ребята, мама с папой и Сириус ждут нас всех в автобусе, он припаркован ярдах в десяти [около 9 метров — прим. переводчика] от бара. Вы готовы туда перебраться? Если да, то мы скоро выезжаем!

Камин как нельзя более вовремя в последний раз полыхнул зеленым, под радостный визг Джинни выплюнув в зал Фреда и Джорджа. Девочка знала, что Рона никто не пригласил, и точно так же не ждала появления близнецов. В те двадцать секунд, пока рыжеволосая троица шагала к автобусу, Джинни пыталась скороговоркой рассказать братьям обо всем, что произошло за последние сутки. Близнецы делали вид, что слушают внимательно, а сами с нетерпением ожидали встречи с Бродягой и Лунатиком.

В автобусе Ханна Эббот уселась рядом со своей лучшей подругой Сьюзен Боунс. Девчонки были в полном восторге от незнакомого маггловского транспорта: кресла оказались жутко удобными, над головой обнаружились индивидуальные яркие светильники и сопла вентиляционной системы, которые можно было регулировать, к тому же в салоне играла музыка. Оглянувшись, Ханна поняла, что остальные чистокровные волшебники находятся под точно таким же впечатлением. Мерлин, что же ждет их в дальнейшем, если все поражены даже маггловским средством передвижения?

Сидевшая рядом с профессором Барбэдж Эмма не теряла времени и старалась убедить преподавательницу организовать поход так, как это виделось ей самой.

— Черити, смысл поездки заключается в том, чтобы дети походили и полазали везде, где им захочется, самостоятельно получили какой-то полезный опыт. А этого не будет, если весь день водить их за ручку. Я понимаю, вы отвечаете за них и волнуетесь, но такие парки — место совершенно безопасное. Пожалуйста, разрешите детям просто погулять с друзьями. Надо только сразу назначить точку общего сбора и договориться, во сколько они должны туда подойти. В первый раз мы встретимся там, чтобы вместе пообедать, а потом соберем всех, когда наступит время возвращаться домой. Палочек у детей с собой нет, поэтому на территории парка никаких проблем у них не будет.

Но Черити продолжала сомневаться. Она-то думала водить учеников по парку, периодически останавливаясь у какого-нибудь аттракциона, если кому-то захочется покататься. А тут ей предлагали дать малолетним шалопаям полную свободу решать, что им делать. Подобная концепция была ей, мягко говоря, в новинку, и к таким радикальным новинкам она не привыкла.

Эмма надавила еще немного:

— Туда съезжаются тысячи людей со всех концов света, на их фоне даже нашим деткам будет сложно чем-то выделиться. Пусть сами решают, куда пойти и на что посмотреть. Нам хотелось бы, чтобы эта поездка не только порадовала их, но и чему-нибудь научила. И не сомневайтесь, в парке сотни служащих, обученных оказывать помощь тем, кому она понадобится. А в экстренной ситуации нас вызовут по системе оповещения.

Мысль о том, чтобы оставить детей без присмотра, одновременно ужасала и волновала Черити. Как учитель маггловедения она должна была вкладывать знания в подрастающие умы, но главная проблема преподавания ее предмета состояла в том, что без живых примеров теория была мертва. Она могла до посинения рассказывать о маггловском транспорте, но не вызвала бы и сотой доли того интереса, который возник у детей при близком знакомстве с сегодняшним автобусом. Проводя занятия, она частенько замечала, что некоторые чистокровные просто-напросто не верят ни единому ее слову. Так пускай же потрогают все своими собственными руками!

Профессор Барбэдж приняла решение, и, стоило ей задуматься, каким образом проинформировать о нем всю группу, как Эмма уже протягивала ей микрофон, а водитель выключал музыку.

— И что мне... Ой! Меня все слышат?

Вопрос, конечно, был адресован Эмме, но, по понятным причинам, ответил ей весь автобус:

— Да!

— Ладно, — кивнула Черити, собираясь с мыслями, и продолжила: — У всех ли есть карта парка, ребята?

Еще одно дружное «Да!» дало ей понять, что решение принято верное, с какой стороны ни посмотри. Даже то, что она говорит с детьми через микрофон, а не использует «Сонорус», — тоже обучение, хотя они этого и не замечают. Именно поэтому профессор так радостно поддержала идею нынешнего мероприятия: сегодня ученики на практике и в игровой форме познакомятся с тем, что когда-нибудь будут проходить на ее уроках.

— После того, как мы окажемся в парке, вы сможете гулять там везде, где захотите.

Радостные крики заставили Черити сделать небольшую паузу и одновременно ясно показали, насколько детям пришлось по вкусу это разрешение.

— Прежде чем все разойдутся, мы назначим время и место сбора — где-нибудь неподалеку от того кафе, где мы будем обедать. И запомните главное правило: никому не покидать территорию парка, пока не наступит время отправляться в обратный путь.

Последнее заявление было встречено взглядами, полными незамутненного недоумения: с какого вообще перепугу им уходить из этого парка чудес, да еще по собственной воле? Если бы в Хогвартсе все правила были такими, как только что озвученное, каждый из них стал бы обладателем приза за примерное поведение, потому что нарушать такие правила нет никакого резона!

Непродолжительный инструктаж закончился пожеланием хорошенько повеселиться, вызвавшим новую волну радостных возгласов.

Вскоре экскурсанты прибыли на место назначения и начали выгружаться из автобуса. Гарри первым делом подошел к Дину и передал ему пухлый кошелек с фунтами.

— Уверен, вы с Симусом, в отличие от девочек, лучше привыкли управляться с маггловскими наличными, — пояснил он. — В общем, это на тот случай, если кому-нибудь захочется перекусить, попить или закупиться сувенирами. Для остального деньги не нужны: аттракционы бесплатные, а за обед уже заплатили.

Оставив за спиной немного ошарашенных гриффиндорцев, Гарри повторил тот же номер с Джастином с Хаффлпаффа, а также с Терри и Менди с Рэйвенкло. Напоследок он подошел к Трейси.

— Ребята, — обратился он сразу ко всем слизеринцам, — я, конечно, могу просто оставить вам этот кошелек, но может быть, вы захотите присоединиться к нам? По себе знаю, как становится неуютно, когда тебя оставляют одного в абсолютно чужой среде. В свое время нам с Гермионой без помощи Невилла пришлось бы туго.

Он попал в точку. Вторым по силе чувством после возбуждения, охватившим пятерку слизеринцев, был страх неизвестности. Предложение Гарри давило этот страх в зародыше, и потому было с благодарностью принято.

Дорвавшиеся до исполнения своей заветной мечты Фред и Джордж увлеченно болтали с Сириусом и Ремусом, не обращая внимания ни на что вокруг. Раздававшиеся со стороны четверки баламутов взрывы смеха наверняка заставили бы некоторых хогвартских преподавателей схватиться за валерьянку. Тем не менее Гарри сумел ненадолго отвлечь их и вручить по кошельку близнецам и стоявшему неподалеку Оливеру, а затем вернулся к взволнованной Гермионе. Девочка битый час настойчиво пыталась объяснить Невиллу, почему из всех аттракционов больше всего любит «Водяную горку», и друзья никак не могли понять, говорит она серьезно или попросту издевается. Усесться в выдолбленное бревно, которое потом слетит с горы в холодную воду? Бред какой-то. А самое веселое, оказывается, заключалось в том, что после спуска ты вымокнешь до нитки. Последнее утверждение убедило Невилла, что подруга все-таки шутит... ну, почти убедило.

А поглазеть в парке было на что! Даже необычно оформленная входная арка вызвала изрядное оживление, не говоря о рассыпанных вокруг забавных магазинчиках, так и манящих в них заглянуть. Убедившись, что все помнят расписание и расположение кафе, выбранного для обеда, сопровождающие отпустили детей восвояси. Мелюзга испарилась так шустро, словно уже умела аппарировать!

Брошенные взрослые неприкаянно топтались на месте, пока Сириус не задал очевидный вопрос:

— Ну, народ, и что нам теперь делать?

— Как что? Развлекаться! — тут же воскликнула Эмма и, схватив его за руку, потащила к ближайшей карусели, шепнув на ходу: — Сегодня везде садишься с Черити, и на аттракционах, и в кафе.

Полученный в ответ непонимающий взгляд заставил ее пояснить:

— Ты садишься с Черити, я с Дэном, кто остается?

Теперь уже и Сириус выдал широкую ухмылку.

— Эмма, если бы мне не требовалось одобрение Лунатика, тебя посвятили бы в Мародеры уже сегодня. Это великолепно! Чертовски коварно, но великолепно!

Невилл сильно занервничал, когда на его плечах защелкнули какое-то хитрое устройство. Сиденья стояли попарно, и Невилл оказался в третьем ряду вместе с Миллисент. Первый и второй заняли Джинни с Луной и Гарри с Гермионой, а на четвертом сидели Трейси и Дафна. Тео и Блейз устроились замыкающими. Услышав упомянутый подозрительный щелчок, Невилл ткнул сидящего впереди друга:

— Эй, Гарри, эта штука и должна издавать такой звук?

— Без понятия, Невилл, никогда тут раньше не был.

— ЧТО?! — только и успел взвизгнуть гриффиндорец, перед тем как раздалась сирена и вагонетку с дикой скоростью швырнуло вперед.

Вопли Невилла сопровождали друзей в течение всего заезда. Вот только они не знали, что главной их причиной был отнюдь не страх, а Миллисент, которая вцепилась в его руку мертвой хваткой и едва не переломала бедному мальчику все пальцы.

Луна скакала от восторга, когда они с Джинни прошли необходимые требования по росту, но сейчас, переполняемая ужасом, она начинала сожалеть о своей решимости. Под конец поездки вопли перешли в крики радости, а то и облегчения — от того, что им каким-то чудом удалось выжить. Луна, кажется, поняла наконец, в чем состоит прелесть подобного развлечения. Ты крепко пристегнут к сиденью и находишься в полной безопасности, но, когда тебя крутит и болтает на умопомрачительной скорости, эта безопасность совершенно не ощущается. Мисс Лавгуд оказалась первой из чистокровных, в прямом и переносном смыслах въехавшей в понятие «острые ощущения», но далеко не последней.

Не успел Невилл обрадоваться завершению одной пытки, как его поджидала другая: Гарри только что выкупил фотографии первой поездки. Хозяева аттракциона на всякий случай снимали всех, и теперь Невилл с радостью обнаружил, что орал не один, как ему раньше казалось. Миллисент-то не проронила ни звука — она была слишком напугана. А еще она так и не отпустила его руку, даже выбравшись из вагонетки. Изначально она гладила его пальцы в качестве попытки извиниться и помочь восстановить кровообращение, как он полагал, и потому не дергался... теперь же это было просто приятно, и желание дергаться испарилось в неизвестном направлении.

Для Оливера Вуда день складывался просто великолепно с самого утра. Начать с того, что Пенни открылась ему совсем с другой стороны, когда он увидел ее не в хогвартской мантии, а в облегающих маггловских джинсах. Но главное — у них была куча времени, которую они могли провести только вдвоем и без присмотра профессоров. К счастью, Фред и Джордж быстро поняли вполне прозрачный намек и оставили парочку наедине. Вывалившись за проходную совершенно диких «Русских горок», Пенни схватилась за руку Вуда в поисках равновесия, да так и держала ее, пока они прогуливались по парку, приходя в себя. Разве может что-то быть лучше?

Вскоре, однако, Оливер вынужден был признать, что может. После «Речных порогов» мокрая футболка облепила Пенни со скульптурной точностью, и бравый вратарь надолго сохранил в памяти это самое волнующее воспоминание от и без того чудесного дня. Именно тогда он, недолго думая, предложил мисс Клируотер стать его девушкой, на что она с радостью дала положительный ответ.

Сьюзен, Ханна и Эрни со спокойной душой доверили роль гида Джастину Финч-Флетчли. Разнообразные горки, карусели и прочие душевытрясающие развлечения были великолепны, но больше всего Сьюзен впечатлило, как превосходно здесь все организовано. На гигантской территории одновременно находилось несколько тысяч человек, которые слонялись где им вздумается, но никаких конфликтов или происшествий дети так и не заметили. По прикидкам Сьюзен, людей в парке должно было работать не меньше, чем во всем Министерстве магии, что не могло не поразить юную ведьму. Ну а самым удивительным артефактом показалась ей машина, продававшая охлажденные напитки и разные вкусности при нажатии на определенную кнопку. Можно было подумать, что внутри нее сидит домовой эльф!

Близнецы, конечно, по достоинству оценили аттракционы, но самое большое впечатление на них произвели местные магазины. Они и сами мечтали когда-нибудь заделаться магазиновладельцами и при случае присматривались к такого рода заведениям. Однако здешние торговые точки ничуть не походили на все, что ребята видели ранее в магическом мире. Яркие, многоцветные, с невероятным и обширнейшим ассортиментом, они манили близнецов, словно пламя — мотылька.

Одно только оформление товара заслуживало отдельного упоминания. Размещение собственного товарного знака на упаковке или самом предмете не только служило бесплатной рекламой, но и позволяло увеличить цену. Да, профессор Барбэдж, вероятно, была бы довольна, узнай она, сколько полезного опыта получили близнецы в процессе сегодняшней экскурсии...

Но на самом деле Черити в это время тихо паниковала. После того как она дала детям карт-бланш, ей оставалось только верить и надеяться, что они послушно соберутся на обед. Впрочем, ее вера была вознаграждена, когда ребята потихоньку начали подтягиваться в закрытую часть кафе, арендованную Грейнджерами. Не прошло мимо ее внимания и явление парочки старост: одной рукой мисс Клируотер держалась за ухмыляющегося мистера Вуда, а другой прижимала к себе огромного плюшевого зверя. Судя по разговорам между детьми, их маршруты в парке периодически пересекались, и тогда они обменивались впечатлениями и рекомендациями относительно опробованных аттракционов.

Окончательно профессор маггловедения расслабилась, когда в зал вошла последняя группа учеников и все расселись за столами. Слушая, как магглорожденные объясняют, что такое пицца и начос, она поняла, что поездка превзошла все ее ожидания.

Эмма разрывалась между противоречивыми эмоциями, впервые наблюдая, как ее дочь общается с друзьями. С одной стороны, она была на седьмом небе от счастья, оттого что Гермиона живет совсем другой жизнью. По крайней мере, чисто внешне она производила впечатление абсолютно довольной девочки.

Но прошлым вечером, услыхав от Дэна о судьбе одного из Уизли, она позорно разрыдалась. Нет, не из-за Перси, а из-за того, что ее детям пришлось пойти на такие меры. Как и большинству обывателей, миссис Грейнджер никогда не приходилось отнимать чью-то жизнь, и Эмма-из-прошлой-жизни была твердо уверена, что она на это не способна. Но слишком многое изменилось, с тех пор как она узнала, что сотворил с ее дочерью младший из парней Уизли.

Прошло всего три недели с того момента, как они с мужем беспомощно валялись на полу гостиной после похищения Гермионы, а чуть позже слушали по телефону, как ее и Гарри, по сути, приговаривают к смерти. Все это изменило Эмму Грейнджер навсегда. Сегодняшняя Эмма в значительной мере подрастеряла склонность к всепрощению и ради защиты тех, кого любит, была готова убить. Ей только хотелось бы, чтобы родители могли избавить Гарри и Гермиону от части этого груза, но увы — им с Дэном была отведена роль группы поддержки.

Старшие Грейнджеры занимались главным образом теми, чьи жизни в новой реальности обязательно нужно было сохранить, в то время как приговоренные к смерти оставались заботой Гарри и Гермионы. Хотелось верить, что судьба Сириуса, Ремуса, Черити, Нимфадоры и Теда Тонксов, а также некоторых из присутствующих здесь ребят будет теперь совсем не такой, как раньше. Взглянув на болтающих с Джинни близнецов, Эмма попыталась определить, кто из братьев не пережил войну, но не смогла — куда ей, если их и родная мать не всегда различала.

Ее дети успели убить двоих и планировали разобраться еще с тремя... точнее, с четырьмя, если считать Волдеморта. И Эмма, к своему удивлению, одобряла их план с начала и до конца. Более того, встреться ей сейчас Рон Уизли, она не только не помешала бы Дэну свернуть ему шею, но и, вероятно, сама приняла бы участие в восстановлении поруганной справедливости.

Сириусу не сложно было понять, о чем задумалась миссис Грейнджер, ведь вместе с родителями Гермионы он провел уйму времени, обсуждая двух самых важных в их жизни людей. Как представитель «древнейшего и благороднейшего» рода, Сириус постарался донести до Грейнджеров особенности мировоззрения чистокровных волшебников. Может, он и расходился с последними во взглядах, но это не мешало Мародеру понимать их мотивы и истоки данных мотивов.

А чуть позже ему придется хорошенько объяснить Дэну и Эмме, какой поистине вселенский переворот затеяли их ребятишки. Совсем недавно (в исторических масштабах, конечно) родственники раскритиковали Сириуса, когда он попал в Гриффиндор, а затем и вовсе отреклись от него. Отказ поддержать идеи Темного Лорда стал последней каплей, переполнившей чашу терпения семьи, что была темнее своей собственной фамилии. Ну а сегодня представители всех статусов крови и всех четырех факультетов Хогвартса дружно уплетали пиццу, сидя за одним столом в самом что ни на есть маггловском кафе. Все это выглядело донельзя необычно, определенно знаково и так... прикольно! Чистокровные волшебники, надевшие футболки и бейсболки с эмблемой маггловского парка развлечений... Мерлин, эта проделка достойна наследников Мародеров! Здесь и сейчас Гарри и Гермиона положили начало тому, что в будущем действительно может изменить магическое сообщество Британии. Да, покамест сделан только первый маленький шаг, но разве не с него начинается любое самое большое путешествие?

Гермиона настояла, чтобы обед прошел в обычном формате — без еще одного именинного торта и большой шумихи. Как и Гарри, она не слишком любила находиться в центре внимания, и тех поздравлений, что уже были на неделе, ей вполне хватило. Собственно, для некогда одинокой девочки совместный турпоход с Гарри, родителями и друзьями с успехом заменял самое пафосное торжество.

Своим любимым аттракционом Гермиона решила насладиться после обеда, не желая потом весь день ходить в мокрой одежде. Конечно, муж без труда мог воспользоваться беспалочковыми чарами и превратить мокрую кофточку в сухую, но эти его возможности им светить не хотелось.

Глядя, как после обеда дети снова разбегаются по парку, Черити чувствовала себя гораздо спокойнее, чем с утра. Теперь она и сама была не прочь от души поразвлечься. До закрытия парка оставалось несколько часов, и Черити собиралась опробовать все аттракционы, которые только успеет.

Трейси Дэвис множество раз крутило, трясло и болтало, трижды ее чуть не стошнило... короче, этот день был одним из лучших в ее жизни! По дороге к автобусу она начала мысленно сочинять восторженное письмо домой — отец просил ее как можно скорее поделиться своими впечатлениями о поездке.

Трейси понимала, что он обеспокоен тем, как просто Гарри погасил ее Долг Жизни. Более того, отец собирался поговорить с ним по этому поводу во время запланированного посещения Министерства. Его логика была логикой слизеринца, и он прекрасно представлял, чего ему могло стоить спасение дочери, если бы спасителем стал кто-то вроде Драко Малфоя.

Однако Трейси не сомневалась: Гарри не просто прекрасно понимал, что делает, но и действительно считал обращение к нему по имени достаточной платой. У него был совершенно другой тип мышления, и маленькая слизеринка начинала его понимать.

Сегодня она увидела и испытала множество по-настоящему чудесных предметов и механизмов. Да, работа большинства из них может быть легко заменена действием магии, но разве в этом суть? В Трейси, как и в остальных чистокровных, с пеленок взращивали мысль, что она лучше этих людей, но их находчивость и изобретательность, не говоря уже об организаторских способностях, просто ошеломляли. То, чего они смогли добиться без помощи магии, действительно внушало уважение и заставляло вместо понятий «лучше» или «хуже» воспользоваться определением «иные». Они были иными, только и всего.

Если бы Гарри и Гермиона знали о выводе, сделанном Трейси, им оставалось бы лишь поздравить друг друга со стопроцентным исполнением надежд, возлагаемых на сегодняшнюю поездку.

~*~*~*~

В то время как пассажиры автобуса по дороге в «Дырявый котел» наслаждались традиционной для британских магглов рыбой с картофелем фри, взятой на вынос в придорожном ресторанчике, в Хогвартсе ужин как раз подходил к концу. Не на шутку взволнованный Рон Уизли (он даже не взял себе добавки) встал с лавки и направился к преподавательскому столу. Как ни странно, ему очень понадобилась декан Гриффиндора.

— Извините, профессор МакГонагалл, вы не знаете, где Перси? — как можно более вежливо спросил он. — Я ищу его весь день, но он пропустил и завтрак, и обед, а теперь еще и ужин.

Брови МакГонагалл удивленно взметнулись вверх: она тоже не смогла вспомнить, чтобы встречала сегодня Перси. Минерва тут же подозвала сэра Николаса и поручила ему организовать поиски пропавшего на территории замка, а затем постаралась приободрить Рональда:

— Его будут искать все привидения, портреты и домовые эльфы. Не волнуйся, скоро твой брат найдется.

Но утешения МакГонагалл оказались пустым сотрясением воздуха — о Перси Уизли после вчерашних занятий не было ни слуху ни духу. На данный момент с уверенностью можно было сказать лишь одно: парня в замке нет. Он, конечно, мог воспользоваться сегодняшней поездкой, чтобы ускользнуть из школы, поэтому все с нетерпением ожидали возвращения экскурсантов, чтобы как следует их расспросить.

К вечеру в Хогвартс вернулась толпа абсолютно счастливых и настолько же уставших учеников, совсем не готовая уже на пороге наткнуться на целый комитет по встрече.

Тем не менее Черити и Ремус без проблем подтвердили, что Перси не только не ездил с ними, но и вообще не показывался на глаза, когда они покидали замок. Близнецы, в свою очередь, также доложили, что не видели брата со вчерашнего дня. Все шуточки были отброшены в сторону, как только они поняли, насколько серьезно дело.

Оливеру пришлось признаться, что прошлым вечером Перси не было в спальне. В ответ МакГонагалл наградила его испепеляющим взглядом, требующим немедленных пояснений.

— Профессор, с того самого момента, как меня назначили старостой, Перси демонстративно отказывался признавать мою власть. Насколько мне известно, он постоянно строил планы, как бы лишить меня значка, и не успокоился бы, пока не получил его обратно. Когда вчера он так и не появился в спальне, я решил, что так он хочет сорвать сегодняшнюю поездку. Зависть завистью, но после того, как я сблизился с мисс Клируотер, Перси откровенно на меня обозлился. Сегодня Пенелопа великодушно согласилась стать моей девушкой, и я был уверен, что, как только он об этом узнает, мне придется применить палочку для самозащиты...

Как бы это ни было неприятно, МакГонагалл пришлось признать, что в ситуации, в которой оказался Вуд, виновата в том числе и она сама. Староста отправился на боковую до отбоя, но раз Оливер предварительно убедился, что все младшекурсники на месте, то свою работу он выполнил. Для того младшим школьникам и полагалось быть в кроватях несколько раньше, чем старшим.

— Школу обыскали сверху донизу, но ни следа присутствия Перси не обнаружили. Мне придется известить о его пропаже ДМП и вашего опекуна, — сказала Минерва братьям Уизли и с особой строгостью посмотрела на близнецов, добавив: — Может быть, у вас есть что сообщить по данному поводу? Даже если это кажется вам пустяком, мелким и незначащим фактом, он все равно может дать нам какую-нибудь зацепку.

Джордж крепко задумался, а потом протянул:

— Ну-у-у, разве что... Понимаете, Перси очень не хотел возвращаться в Хогвартс. Он считал, что после всего случившегося общаться с Поттерами для нашей семьи — настоящий позор. Узнав, что Джинни остается у них на выходные, он чуть было не взорвался от гнева.

На сей раз брови МакГонагалл имели ощутимый шанс затеряться в волосах — так она удивилась наличию добрых отношений между Джинни Уизли и Поттерами.

— Это правда, Перси очень тяжело воспринимал утрату значка и всеми силами портил жизнь Оливеру, — поддержал брата Фред. — И еще нам казалось, что он тайно влюблен в Пенелопу, но никак этого не показывает. — Тут он о чем-то задумался, но потом, судя по всему, отмел пришедшую в голову идею и посетовал: — Как жаль, что сломались мамины часы. Они могли бы нам здорово помочь.

Профессору МакГонагалл уже доводилось слышать об этих часах, поэтому она поспешила уточнить, что именно с ними случилось.

Джордж пожал плечами.

— С того момента, как мы вернулись с Кингс Кросс, все стрелки указывали на «смертельную опасность». Папа заставил маму снять их и спрятать в кладовку. Эта белиберда пугала Джинни с Роном, а денег на починку у нас тогда не было.

Что-то в словах брата заставило Фреда вспомнить недавнее прошлое.

— Лунатик, — обратился он к Люпину, — а ведь у Гарри есть одна полезная штуковина, которая могла бы нам пригодиться. Как думаешь, он нам ее не одолжит?

Ремус готов был сам себе дать пинка за то, что не подумал о карте. Вот так оно и бывает, когда все мысли заняты милой улыбкой, весьма сексуальным смехом и растрепанными розовыми волосами.

— Что ж, дорога из Лондона должна была отнять у них некоторое время, поэтому, думаю, они еще не спят. Я немедленно отправляюсь к Поттерам и обещаю постараться не встревожить Джинни.

Альбус позволял Минерве в одиночку разруливать проблему, но стоило ему услышать про Гарри, как он сразу вмешался.

— И что же, разрешите спросить, мистер Поттер может сделать в этой ситуации?

Фред и Джордж быстро переглянулись.

— Ничего особенного, сэр. Просто он владеет одной вещью, полученной в наследство от отца, и она поможет достоверно узнать, в замке ли Перси.

Новая информация пришлась Альбусу по душе. Пусть Ремус тащит этот таинственный предмет в Хогвартс, а уж здесь он его сразу конфискует. Такого рода вещи должны храниться не у студентов, а под куда более надежным контролем директора школы.

~*~*~*~

Ремус застал семейство Грейнджеров-Поттеров за чаепитием. Сразу после него они собирались разойтись по спальням, но рассказ Люпина заставил их расстелить Карту Мародеров прямо на кухонном столе.

Вслед за ее активацией Ремус показал, как использовать функцию поиска, о которой в прошлой жизни Гарри так и не узнал. Впрочем, поиск Перси (ожидаемо для хозяев дома) результата не дал. Тогда Сириус предложил провести маленький эксперимент и найти кого-нибудь другого, дабы убедиться в том, что артефакт до сих пор работает как надо. Чтобы обнаружить Аргуса Филча, патрулирующего коридоры, им потребовалось меньше минуты. Итак, карта была исправна, а значит, Перси в замке действительно отсутствовал.

— Думаете, он сбежал? — тихонько спросила Джинни.

— Послушай, пока что мы знаем только одно: Перси в школе нет, — максимально честно ответил Ремус. — Никто ничего не видел и не слышал. Близнецы утверждали, что он не хотел возвращаться в Хогвартс, а впоследствии вел себя довольно подозрительно. Должен признать, побег — единственное более или менее достоверное объяснение его отсутствия.

— Я в курсе, что он не хотел возвращаться из-за того идиотского значка. Но до сих пор не могу поверить, что он сотворил такую глупость.

Луна, желая утешить подругу, крепко ее обняла. А Гермиона сейчас была как никогда благодарна мужу за такие же объятия — только его сила и поддержка помогли ей выдержать этот тяжелый разговор.

~*~*~*~

Его возвращения с нетерпением ждали трое братьев Уизли, Дамблдор и МакГонагалл, но вынырнувший из зеленого пламени Ремус в первую очередь обратился к близнецам:

— Извините, ребята, Перси нет в замке.

Минерва устало вздохнула и заняла у камина место отошедшего в сторонку Люпина, чтобы связаться с ДМП. Не самая приятная обязанность, это так, но по сравнению с грядущим разговором с Мюриэль Прюэтт она казалась детской игрой.

Когда мягко выпровоженные Уизли отправились по своим факультетским гостиным, Альбус решил, что пришла пора сделать ход конем.

— Ремус, — вкрадчиво проговорил он, — если существует артефакт, способный контролировать перемещения людей в Хогвартсе, он должен храниться у меня. В конце концов, я директор этой школы.

Даже добросердечный Люпин с трудом мог поверить в такую наглость.

— Боюсь, упомянутый предмет принадлежит Гарри, директор. Это одна из крайне немногочисленных вещей, которые остались ему от отца. Могу лишь пожелать вам удачи в попытках уговорить мальчика расстаться с ней. В бесплодных попытках — скорее гоблины выйдут на Диагон-аллею и начнут швырять золото в толпу, чем Гарри отдаст хоть что-нибудь из наследия семьи Поттер.

К этому времени Дамблдор был сыт по горло разнообразными отказами. Что за бред, как такое вообще возможно? Он уже собирался напомнить Люпину, что тот работает на Хогвартс, а стало быть, на Альбуса Дамблдора, но тут Минерва, закончив с переговорами, оторвалась от камина.

— Предупреждаю сразу, авроры прибудут в школу перед завтраком. Хагрид сейчас обшаривает Запретный лес в поисках следов Перси, но надежды на успех маловато. Мюриэль Прюэтт также будет тут к завтраку, и должна тебе сказать, Альбус, у меня сложилось впечатление, что в ее меню отдельным пунктом стоят твои потроха. Она и без того огорчена тем, что оказалась втянута в инцидент с Петтигрю, а уж теперь... В общем, она настаивает на личном разговоре с тобой.

Выражение лица директора могло бы искренне порадовать Минерву, если бы ситуация не была столь серьезна. Дети в школе пропадали не впервые, но они всегда находились максимум через день-два. Сейчас же МакГонагалл никак не удавалось избавиться от ощущения, что в этот раз все будет по-другому.

~*~*~*~

Лежа в кровати, Гарри обнимал свою жену, одновременно нежно перебирая прядки ее волос в попытках успокоить всхлипывающую Гермиону.

— Гарри, у меня это убитое выражение на лице Джинни до сих пор перед глазами стоит! Честное слово, я не уверена, смогу ли еще раз через такое пройти, любимый...

— Тс-с-с, Гермиона, не переживай, прошу. У него будет ровно столько же шансов, сколько он когда-то дал тебе. Рон всего лишь окажется в сортире, когда туда припрется наш большой и ароматный гость... требовать сладости или творить гадости, так сказать. Вот и посмотрим, бросится ли кто-нибудь из его слизеринских дружков на помощь Уизли.

Приподнявшись на локте, Гермиона пораженно посмотрела ему в глаза.

— Правда? Ты сделаешь это для меня?

Гарри вернул ее на место и прижал к себе покрепче.

— Гермиона, ты самый важный человек в моей жизни, и твое счастье для меня всегда на первом месте. У Перси никаких шансов не было и быть не могло, но раз это для тебя так важно, сейчас я готов положиться на судьбу: пусть она решает, будет ли шанс у Рона.

Получив в награду за эти слова легкий поцелуй, Гарри было слегка забеспокоился, но Гермиона тут же прошептала ему на ухо:

— Не то чтобы я не хотела заставить его заплатить по счетам, нет. Просто боюсь потом смотреть Джинни в глаза, если мы так поступим и со вторым ее братом. Может, стоит сосредоточить усилия на том, чтобы сперва разобраться с Риддлом?

Гарри мягко коснулся губами ее лба, еще раз провел рукою по волосам.

— Я уже думал об этом, любимая. К примеру, мы можем связаться с гоблинами и с их помощью выкупить старый особняк Риддлов. Такой финт, кстати, спасет жизнь местному садовнику. Заодно купим хибару Гонтов, благо она там рядом, а гоблины ее разберут по досочке и достанут кольцо. Нам даже появляться там не придется. Еще я подумывал о том, чтобы построить на месте дома Гонтов что-нибудь насквозь маггловское, чтобы взбесить Тома, если он когда-нибудь туда вернется. Скажем, торговый центр с товарами для сада-огорода, а?

Мысль о его лордстве Волдеморте, прибывшем в Литтл Хенглтон за своим крестражем и обнаружившем вместо него лейки, тачки и томатную рассаду, заставила Гермиону позабыть о самобичевании и нерешительно улыбнуться.

— Вот смотри, — продолжил Гарри, — если на следующей неделе мы вытащим из Выручай-комнаты диадему Рэйвенкло, то останется только дневник. Дамблдор практически не сомневался, что Нагини стала крестражем лишь после того, как Риддл заимел новое тельце — там, на кладбище. А этого мы как-то допускать не собираемся, правда?

— Умно и продуманно, — согласилась Гермиона, уткнулась ему в плечо и уже неразборчиво прошептала: — И за что мне так повезло... выйти за тебя?..

— Ну нет, везунчик тут я, солнышко!

Гарри чмокнул жену на сон грядущий и продолжал крепко обнимать, пока она не уснула.

Ежу понятно: сейчас она подавлена и не способна мыслить рационально. Крайне неудачно, что сразу после истории с Перси Гермионе пришлось провести выходные вместе с его сестрой, это просто выбило ее из колеи. В итоге Гермиона оставалась непреклонной в том, что Дурсли должны заплатить за жестокое обращение с Гарри, но в то же время хотела дать шанс этому уроду Рональду.

Все это Гарри понимал и принимал, и именно поэтому не собирался позволять рыжему ускользнуть от свидания с троллем. Нынешний Гарри Поттер не станет ничьим «золотым мальчиком», фигушки. Напротив, он будет устранять проблемы еще до того, как они затронут их маленькую семью. Для тех, кто посмел обидеть его Гермиону, не будет ни пощады, ни даже шанса избежать возмездия.

Обеспечить появление в туалете рыжего клоуна не составляло никакого труда, оставалось лишь проконтролировать, чтобы его не продинамили со свиданием. Но и это решаемо. Опрыскать Уизли феромонами самки тролля — и большой парень непременно к нему прискачет... правда, с дубинкою вместо букета цветов.

Гарри решил, что для твари, осмелившейся тронуть его любимую жену, будет вполне достойным наказанием, если её, эту тварь, «залюбит» до смерти озабоченный тролль.

~*~*~*~

Спустившись в подвал, Мюриэль Прюэтт принялась перебирать скинутый сюда Артуром хлам, пока не нашла знаменитые часы Уизли. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что они все еще неисправны: стрелки Фреда и Джорджа правильно указывали на «в школе», а вот Джинни почему-то была «дома», чушь какая! С остальными членами семьи тоже творилась полная неразбериха. Стрелки Чарли, Билла и Артура справедливо уперлись в «на работе», но Молли и Рон оказались в «смертельной опасности». Стрелка Перси и вовсе отсутствовала — видимо, отвалилась во время переезда.

Словом, драгоценные часы Молли были совершенно бесполезны, как и весь остальной скарб Уизли. Мюриэль решила сначала переговорить с Дамблдором, и только потом отсылать сову Артуру. Приятное ожидание разборок с директором привело к тому, что засыпала она с улыбкой на лице. Ух, как она на нем оторвется! Как неделю начнешь, так ее и проведешь, а начнет ее Мюриэль в совершенно замечательном настроении.

Солнечным воскресным утром Мюриэль проснулась ни свет ни заря: должно быть, предвкушение отменного скандала не оставляло ее даже во сне и не дало отлеживать бока и лишней минутки. Правда, она не ожидала, что скандалить придется еще до того, как перед ней отворятся двери Хогвартса.

— Не имеет никакого значения, предупреждали вы директора о своем сегодняшнем визите или нет. Пока он не подтвердит ваше приглашение, я не могу позволить вам войти в замок.

Мюриэль, конечно же, не собиралась безответно уступать поле боя какому-то сторожу.

— Если бы вы всегда так дотошно исполняли свои обязанности, меня бы сейчас здесь не было. Где, позвольте спросить, вчера болтался такой весь из себя замечательный охранник, когда пропал мой племянник? — язвительно вопросила она.

Ответ неожиданно прозвучал откуда-то из-за спины:

— Этот замечательный охранник, чтобы вы знали, весь вчерашний день отсутствовал потому, что сопровождал группу учеников в школьной поездке. Если не ошибаюсь, среди них были два других ваших племянника и племянница.

Мюриэль резко крутнулась вокруг своей оси и уставилась на нового противника. Противницу, если точнее; даже если бы та не вмешалась в спор на чужой стороне, ее ярко-розовой шевелюры было достаточно, чтобы взбесить благопристойную матрону Прюэтт. Проигнорировав аврорскую форму девицы и сопровождающей ее пятерки стражей порядка, она безапелляционно заявила:

— Уверяю вас, милочка, никого из моих подопечных на вашей экскурсии не было и быть не могло! Им бы понадобилось мое разрешение, а я никаких разрешений не подписывала. Не говоря о том, что моя племянница и вовсе не обучается в этой школе. Похоже, в наше время аврорские мантии позволяют напяливать кому попало!

После такого обращения к Тонкс эта гарпия стала вызывать у Ремуса еще большую неприязнь. Очевидно, близнецы Уизли подделали подпись Мюриэль на родительском разрешении, и, признаться, теперь он их ни капли в этом не винил. Пытаясь отвлечь ее внимание от данного факта, Ремус постарался легализировать участие Джинни в субботнем мероприятии.

— Джинни ездила вместе с учениками Хогвартса по приглашению лорда и леди Поттер; если вы не в курсе, они с ее подругой, мисс Лавгуд, провели у Поттеров все выходные. Мисс Тонкс, — он кивнул в сторону Нимфадоры, — присоединилась к группе в качестве представителя аврората — для обеспечения безопасности детей. Могу вас заверить, мы крайне серьезно относимся к нашей работе, ответственность для нас не пустой звук. Еще раз простите, ответ директора должен прибыть с минуты на минуту, но до этого я не могу пропустить вас внутрь.

Чтобы, как показалось Мюриэль, еще больше ее позлить, шестеро авроров беспрепятственно прошли на территорию школы. А Тонкс не упустила случая сыпануть соли на свежую рану.

— Увидимся в среду на уроках, Ремус! Я все утрясла с МакГонагалл, и она разрешила мне поучаствовать. Только не забудь!

И девушка, посмеиваясь, последовала за коллегами, оставив у ворот взбешенную Мюриэль и оборотня, чей день только что заиграл новыми красками.

~*~*~*~

Драко Малфоя можно было назвать истинным пророком, ибо вчера он сделал предсказание более точное, чем когда-либо удавалось нынешней преподавательнице Прорицаний. Этим утром на завтрак ввалилась толпа гиперактивных учеников, которые каждому желающему рассказывали и показывали в лицах, как шикарно они провели прошедшую субботу. Кепки с логотипами, футболки, мягкие игрушки и куча маггловских фотографий (из тех, что делали работники всех аттракционов), словно диковинные специи, приправили обыденную атмосферу завтрака неожиданной, но приятной ноткой разнообразия.

Профессор МакГонагалл радовалась успешно проведенному мероприятию. Веселье царило даже за преподавательским столом, где Черити со смехом показывала фотоснимки, на которых она, пристегнутая к креслу рядом с Сириусом Блэком, орала благим матом во время апробации очередного маггловского аттракциона. Минерва знала этого плута, как никто другой, и подумала, что такая реакция Черити определенно связана не только со страхом от необычного развлечения.

Ученики и вовсе стояли на головах, поэтому ей оставалось благодарить Мерлина за то, что сегодня нет занятий, и надеяться, что к завтрашнему дню они хоть немного успокоятся.

О пропаже Перси, похоже, никто не вспоминал, и МакГонагалл с сожалением констатировала, что это вполне объяснимо. Мальчика не слишком любили, да и близких друзей у него не было. Впрочем, чему удивляться, если даже родному брату понадобился целый день, чтобы заметить его отсутствие! Череда неудач, преследующая семью Уизли, становилась все более очевидной. Возникало ощущение, будто на этих рыжеволосых кто-то имеет зуб. Если бы Минерва узнала, насколько она права, ее подсознательное беспокойство немедленно обернулось бы искренним ужасом.

А еще заместитель директора школы очень надеялась, что предстоящая экскурсия в Министерство магии не ограничится банальной прогулкой по коридорам и залам и очередной напыщенной речью Фаджа. Невероятный успех вчерашней поездки поднял планку до заоблачных высот: дети убедились, что в маггловском мире есть куча интересных вещей, и теперь, вольно или невольно, будут сравнивать все увиденное в Министерстве со своими предыдущими впечатлениями. Не в интересах магического мира проиграть это сравнение!

В это же время некоторые родители читали за завтраком полученные от участников экскурсии письма, полные восторженных похвал маггловским изобретениям, и думали примерно то же самое, что и Минерва.

~*~*~*~

Амелии не было нужды читать между строк, чтобы понять, как замечательно прошла суббота и сколько впечатлений получила Сьюзен. Глава ДМП решила, что вкладом ее департамента в будущую экскурсию по Министерству станут несколько показательных дуэлей между аврорами и, быть может, симуляция настоящего группового сражения. Стоило также поговорить с главами других департаментов, чтобы те показали детям нечто не менее захватывающее.

Да, они должны познакомить ребят с принципами работы Министерства, но не стоит забывать, что это дети. Амелия с улыбкой вспомнила, как восьмилетняя племянница впервые попала в место, где работала ее тетушка. На вопрос, что же ей больше всего там понравилось, маленькая Сьюзи без колебаний ответила:

— Конечно кафетерий! Там такие вкусные пирожные!

Со стороны Амелии ожидать более серьезного ответа было классической ошибкой. Дети есть дети, и в восемь лет пирожное гораздо важнее душных залов Визенгамота и даже авроров в красивой униформе.

Брайан Дэвис также признался себе, что допустил ошибку, оценивая действия лорда Поттера по меркам, традиционным для чистокровных волшебников. Еще раз перечитав письмо Трейси, он понял, что тот действительно посчитал дружбу его дочери достаточной платой за погашение Долга Жизни. Разумеется, окончательное мнение об этом незаурядном молодом человеке он составит лишь после личной встречи, но одно можно было сказать с уверенностью: раньше он поддерживал дружбу Трейси и Поттера по обязанности, теперь же обязанность превратилась в удовольствие.

~*~*~*~

Гораздо меньшее удовольствие доставило Дамблдору короткое сообщение от Ремуса. Искушение отказать Мюриэль в доступе в замок было огромным, вот только как Альбус ни пыжился, он так и не смог придумать достаточно вескую причину, чтобы отправить ее восвояси. Его положение было настолько шатким, что этакий фортель вряд ли сошел бы ему с рук. Отправив записку с разрешением, он вызвал Минерву и попросил проводить эту дракониху в директорский кабинет. Такие встречи лучше проводить на своей территории...

~*~*~*~

Минерва ожидала «дорогую гостью» у главного входа. Завидев сопровождавшего ее Ремуса, она со вздохом облегчения распространила приглашение директора и на него. С учетом взрывного темперамента Мюриэль присутствие специалиста по безопасности лишним не будет.

Добравшись до кабинета Альбуса, Мюриэль не стала тратить время на вступление и грозные взгляды, а сразу перешла к делу.

— Итак, старик, тебе было мало взять в штат одного Пожирателя смерти и прятать другого, ты еще и учеников начал терять! Не объяснишь ли мне, как вы умудрились выпустить из виду моего племянника и заметить пропажу, только когда его младший брат забил тревогу?

Альбус прекрасно знал об ее истинном отношении к детям Уизли. В глаза и за глаза она ругала своих внучатых племянников и племянницу при первой возможности, поэтому никого из присутствующих не обманула эта лживая демонстрация родственной привязанности. К тому же директора начало не на шутку раздражать, что его обвиняют во всех проблемах мира. Пришло время показать этой стерве, с кем она имеет дело.

— Мисс Прюэтт, на данный момент ваш племянник числится пропавшим без вести, но по всем признакам он сбежал из школы, хотя, хоть убейте, не могу понять, зачем ему это понадобилось, — тонна сарказма и хитринка во взоре, сопровождавшие последние слова Дамблдора, заставили Минерву и Ремуса сдерживаться изо всех сил, чтобы не захихикать, а Мюриэль укололи куда сильнее, чем факт пропажи Перси. — Персонал школы тщательно обыскал замок и прилегающую территорию, а сегодня утром поиски продолжили авроры. Боюсь, сейчас всем нам остается лишь ждать результатов их расследования.

Паровой котел по имени Мюриэль готов был взорваться в любую секунду. «Сидеть и ждать» ей было недостаточно, она жаждала действий. К счастью, взрыв ненадолго отложила появившаяся в кабинете Тонкс.

— Директор, мы нашли дневник мальчика, спрятанный в его сундуке. Как нам кажется, в нем есть некоторые моменты, связанные с причинами его исчезновения. Можно мне зачитать пару мест?

Возражений не последовало, и аврор открыла аккуратную записную книжку на заложенной кусочком пергамента странице.

«Сегодня получил значок старосты! Итак, первая фаза моего плана завершена. Осталось подстроить, чтобы наши с Пенелопой дежурства совпадали; нужно, чтобы она немного узнала меня, прежде чем я приглашу ее в Хогсмид.

...

Никогда еще меня так не унижали! МакГонагалл уничтожила мое будущее на глазах у всей школы. Не могу заставить себя даже взглянуть в сторону стола Рэйвенкло. Впрочем, в Хогвартсе не осталось ни одного человека, которому бы я осмелился смотреть прямо в глаза, и потому я совсем не желаю туда возвращаться.

...

Вуд только что ушел на дежурство с Пенелопой. Не могу больше писать, я так зол, что ум за разум заходит!»

Взгляды присутствующих приклеились к Тонкс, проливающей свет на эту запутанную историю, и она, перелистнув еще несколько страниц, продолжила чтение.

«Поттеры пригласили Вуда и Пенелопу в субботу поехать в Лондон. Ни в коем случае нельзя этого допустить. Вся моя жизнь рушится у меня на глазах. Я должен что-то предпринять, но что именно?

...

Чуть было не совершил кое-что весьма опрометчивое. Не хочу, чтобы они так легко отделались, нужен продуманный план. Но думать надо быстро.

...

Поездка завтра, надо что-то сделать, я в отчаянии!»

Прослушав записи Перси, все пришли к выводу, что они свидетельствовали о том, как мальчик шаг за шагом подбирался к решению покинуть Хогвартс. Мюриэль меж тем обнаружила новую жертву для своих нападок.

— Что это за мегера, которая довела моего племянника до бегства из семьи? Кто такая «Пенелопа»?

— Эта девочка с Перси толком не знакома, — ответила Минерва. — И уж тем более она не делала ничего, чтобы как-то его завлечь или показать свое особое к нему отношение, которого и в помине не было. Братья Перси подтвердили, что они даже никогда не разговаривали. Таким образом, речь идет не о несчастном влюбленном, а, скорее, о нездоровой одержимости со стороны Перси, от которой, откровенно говоря, у меня мурашки по коже.

Разборка между двумя грозными дамами могла перерасти в грандиозный скандал, поэтому Тонкс пришлось вмешаться, хотя в других обстоятельствах она не преминула бы поставить на Минерву. Но не сегодня, нет.

— Итак, поскольку признаки похищения и других насильственных действий отсутствуют, мы квалифицируем данный инцидент как банальный побег. Мы, конечно, продолжим обыск замка и территории, но сомневаюсь, что удастся найти еще что-либо, относящееся к делу.

Озвучив вердикт, Тонкс удалилась, а Ремус воспользовался возможностью проводить ее до выхода... или куда она пожелает.

Альбус почувствовал невероятное облегчение. Впервые за несколько недель что-то прошло так, как он планировал, и директор решил поскорее покончить с этим скользким делом. Разговор с Мюриэль Прюэтт был отнюдь не лучшим способом приятно провести воскресное утро.

— Как вы слышали, с этого момента дело переходит в ведение Министерства. Позвольте спросить, вы сами свяжетесь с родителями мальчика, или это надо будет сделать нам?

Мюриэль в ярости кривила губы. Не такого она ожидала, ох не такого! В ее мечтах по окончании нынешней встречи ковер должен был быть залит кровью... разумеется, кровью ее противников.

— Я вполне в состоянии проинформировать их самостоятельно!

Альбус молча кивнул и как ни в чем не бывало опустился на свое кресло. То, что ее так явно выпроваживали вон, совершенно не улучшило настроения Мюриэль, и из замка она вылетела, как самая настоящая фурия. Утешало только одно: вскоре она отыграется на Молли, дав ей понять, скольких потраченных нервов и сил стоил ее идиот-сын Мюриэль Прюэтт. Подумать только, мелкий влюбленный придурок позволил гормонам возобладать над разумом... Ха, пусть молит Мерлина, чтобы авроры нашли его первыми, потому что иначе она ему яйца оторвет и пожарит омлет!

~*~*~*~

Увидев приближавшуюся к ним компанию, Гермиона поняла, что зря решила устроить друзьям прогулку по окрестностям родительского дома. Мелисса, Шона и Эбигейл были главным компонентом, делавшим невыносимым ее пребывание в начальной школе. Мало того, за давними мучительницами Гермионы топало несколько придурошных парней — должно быть, они надеялись завести с девчонками тесные дружеские отношения.

Здесь, где прошло ее детство, сложнее всего было поверить в то, что она уже была взрослой, а потом вернулась в прошлое и всего три недели назад еще раз покинула эти места, чтобы построить новую жизнь. И на тебе — наследие прежней Грейнджер вылезло из поросших мхом могил и собирается укусить ее за задницу... Нет, Гермионе и в голову не пришло волноваться, что бывшие обидчики смогут ей навредить. Вопрос стоял иначе: как на них отреагирует Гарри? К любым нападкам на свою жену он явно отнесется резко отрицательно.

А как быть с Луной и Джинни? Им тоже наплели, что они с Гарри были друзьями с начальной школы, но сейчас эта версия не выдержит и минимальной проверки. Стоит этой компашке заявить, что они никогда его раньше не видели, и ложь откроется. Да уж, для ее подруг первые выходные в маггловском мире определенно станут еще более познавательными, чем это планировалось изначально.

— О, гля, кажись, предки Грейнджер прикупили народу, чтобы с ней было кому потусить! — послышался «пристрелочный выстрел».

— Ясень пень, откуда у нее возьмутся друзья!

— Ага, кто ваще захочет подружиться с этим?

Взрыв тупого хохота, последовавший за столь высокоинтеллектуальными высказываниями, был таким же неестественным, как и цвет их волос. Эта программа была качественно отработана годами практики, вот только они не знали, что теперь имеют дело с совершенно другой Гермионой Грейнджер.

Прежняя Гермиона давно бы убежала, глотая слезы обиды, а новая совершенно спокойно заявила:

— Ой, ты удивишься, Мелисса, но без таких сучек, как ты, Шона и Эбигейл, моя жизнь прекрасна и удивительна.

Стив, который неровно дышал к Мелиссе, решил, что это его шанс показать ей, чего он стоит. Никто не смеет оскорблять такую классную девчонку! Но стоило ему лишь дернуться в направлении Гермионы, как раздался холодный голос, заставивший его замереть:

— На твоем месте я бы этого не делал.

Глянув на щуплого пацана и не найдя в нем ничего, чего бы стоило опасаться, Стив фыркнул.

— Ха! Иначе что? Чо ты сделаешь?

— Да ничего, — пожал плечами Гарри. — Я просто по-дружески тебя предупредил. Моя Гермиона вполне в состоянии постоять за себя.

Это «моя» заставило их растеряться. Всего на мгновение, но Гермионе его вполне хватило. Будучи полностью уверенным в своей способности навалять наглой девчонке за оскорбление прекрасной Мелиссы, Стив сжал кулаки, готовясь к обмену ударами. К его несчастью, Гермиона и не думала драться честно.

Молниеносно проведенный прием, практически идентичный тому, что миссис Поттер впервые опробовала на Роне Уизли, заставил Стива поцеловаться с землей. При этом его «колокольчики» транслировали в мозг сообщение о невероятной боли, а нос сыграл роль фломастера, раскрасив лицо и поверхность, о которую оно приложилось, в веселенький алый цвет.

Гарри наигранно печально покачал головой.

— Некоторые люди никогда не слушают хороших советов. Если кто-то не хочет дать сдачи, это не означает, что он не может этого сделать. Однако леди, — он улыбнулся Гермионе, — имеет право изменить свое мнение в любой момент, когда пожелает. — Удостоверившись, что шайка, не отрывая глаз от павшего товарища, продолжает его слушать, Гарри добавил: — А если кому-нибудь недостаточно этой маленькой демонстрации, то ее легко повторить. Любое нападение на Гермиону закончится аналогичным образом — быстро и болезненно, потому что до вас доходит только так!

Он шагнул вперед. Теперь они с женой стояли плечом к плечу, и весь их вид говорил о том, что вместе они готовы справиться с любыми неприятностями.

— Ну, кто-то еще хочет сказать гадость или что-нибудь сделать моей девушке? Нет? Отлично. В таком случае нашу встречу можно считать законченной. Будьте добры, заберите с собой это, — Гарри вполсилы пнул Стива по заднице, — и считайте, что вам сегодня повезло. Я, в отличие от Гермионы, далеко не так добродушен при общении со мразью вроде вас.

После этого четверо друзей отправились своей дорогой, оставив позади ошеломленно молчавшую группу идиотов.

Изначально они планировали прогуляться, а потом перекусить бургерами. Но то ли из-за стычки, то ли от взгляда Джинни, выражавшего абсолютное преклонение перед героем, у Гермионы пропал аппетит.

— Теперь я, кажется, начинаю понимать, о чем ты говорил в ресторане, — сказала Луна. — Должно быть, детство у вас обоих действительно было нелегким, не так ли?

Гарри обнял Гермиону за талию и ненадолго задумался. Луна была очень умной девочкой, которой не стоило (да и не хотелось) врать.

— Гермиона — умная и красивая юная леди, а эта компашка, как ты могла заметить, состоит из личностей «интеллектуально обделенных», — наконец ответил он. — В свою очередь, у меня имелся не менее обделенный кузен размером с молодого слона, который колошматил любого, кто только осмеливался заговорить со мной, куда уж там дружить! Думаю, теперь вам не сложно понять, почему мы не часто показывались вместе с Гермионой на публике. Но с недавних пор я, слава Мерлину, не живу с Дурслями, а значит, больше нет нужды скрываться, и руки у нас развязаны. Мы больше не будем терпеть подобное обращение от кого бы то ни было.

Гарри понимал, что объяснение далеко не идеально, но способностью Гермионы за секунду состряпать удобоваримую сказку из смеси правды и выдумки он не обладал. Впрочем, и Луну, и Джинни устроил и такой ответ, благо он был достаточно близок к истинному положению дел, чтобы казаться правдоподобным.

Гермиона всю дорогу молчала, словно в рот воды набрала, а войдя в дом, сразу направилась в их комнату. Извинившись перед девочками, Гарри пошел за ней. Войдя в спальню, он обнаружил, что она стоит у окна спиной к нему.

— Гарри, кем же я стала? — не оборачиваясь прошептала она дрожащим голосом. — Я никогда, никогда не делала ничего подобного. Я просто не представляю, что на меня нашло!

Он подошел поближе, молча обнял ее, и она прижалась к нему в поисках утешения.

— Гермиона, милая моя, если бы ты вдруг изменилась, то как бы я угадал, как ты сегодня поступишь? А я и не угадывал даже, я твердо знал. Вспомни-ка, кто на третьем курсе врезал Малфою по морде? А кто на шестом приструнил того великана, братца Хагрида? Ты, моя любимая, — жутко грозная женщина, к несчастью оказавшаяся в теле двенадцатилетней девочки.

Гарри почувствовал, что заставил ее задуматься, и осмелился затронуть тему, которой они избегали долгих три недели.

— Гермиона, почему ты не рассказала мне о том, что этот ублюдок сотворил с тобой тем утром в Хогвартсе?

Гермиона ощутимо напряглась, но он лишь крепче обнял ее, жалея, что не может забрать у жены страшные воспоминания.

Немного погодя она вздохнула и все-таки ответила:

— Гарри, я отлично знала, что ты сделаешь, и не хотела создавать тебе дополнительных проблем.

— Послушай, солнышко, но это же полная чушь! Я люблю тебя и хочу всегда быть рядом с тобой, всегда помогать и оберегать, что бы ни случилось. Благодаря этому мы и женаты. Но ты и раньше была самым важным человеком в моей жизни. Убил бы я его? Наверняка! И его, и любого, кто попытался бы меня остановить. Несомненно, не обошлось бы без последствий, но я бы все равно это сделал. И на тот момент у нас был шанс оправдаться. Зато полгода спустя нам все равно пришлось через это пройти, но к тому времени многое изменилось, и в благодарность за все хорошее Министерство скормило нас дементорам...

— Я... понимаю, к чему ты клонишь, Гарри, — голос Гермионы по-прежнему подрагивал, показывая, насколько она взволнована. — Мы должны разбираться с проблемами сразу, пока еще в состоянии с ними справиться. И в целом я с этим согласна, но какая-то часть меня просто в ужасе от того, что приходится принимать такие решения. Я боюсь, Гарри, боюсь потерять себя, понимаешь? Мы собираемся убить того Рона, который пока еще не сотворил ничего, за что карают смертью. Ты только посмотри, как изменилась Джинни. Не заслуживает ли и он, чтобы ему дали такой же шанс?

Аккуратно сдвинув волнистые пряди, Гарри нежно поцеловал ее шею и попросил:

— Ответь мне вот на какой вопрос... Как ты думаешь, могли ли я или Невилл сотворить такое с тобой?

— Никогда! — возмущенно отрезала она.

Еще раз поцеловав ее, Гарри заключил:

— Вот и ответ, любимая. Ты уверена, что мы с Невиллом никогда не сделаем ничего подобного, а в случае с Роном такой уверенности нет. Способность перейти черту не рождается на пустом месте, она всегда дремлет внутри. Мало того, что Рон взял желаемое силой, он еще и пришел за продолжением, его остановило только мое появление. Сама знаешь, как только вышел закон, что такие, как ты, считаются игрушками чистокровных магов, он с удовольствием им воспользовался. Его натуры не изменить, но я ни за что не позволю ему снова навредить тебе.

Он нежно развернул ее лицом к себе и с огорчением заметил по блестящим глазам и мокрым дорожкам на щеках, что Гермиона плакала. Нет, так не годится.

— Рон вломился в этот самый дом и забрал тебя всего три недели назад. Но если сейчас кто-нибудь — кто угодно! — захочет это повторить, его ожидает весьма неприятный сюрприз, наши новые друзья из Гринготтса не зря едят свой хлеб. Хэллоуин будет довольно... жестоким. Почему бы после него нам не съездить в Австралию? Устроим себе небольшие каникулы, а может, и нечто более продолжительное — решим на месте. — Быстрыми поцелуями он осушил слезы, все еще текущие по ее щекам, и сказал главное: — Я вернулся во времени не для того, чтобы спасать мир. Я вернулся за тобой!

За робкой улыбкой Гермионы последовал ответный поцелуй.

— Думаешь, мы можем себе такое позволить? А как же все остальные?

— Мы можем делать все, что захотим, любимая. Я не собираюсь спасать Британию ценой страданий своей жены. Осуществим то, что у нас запланировано до Хэллоуина, и уедем. Никого важнее тебя у меня нет, а до сих пор мы по-настоящему отдыхали только в те дни, когда жили в Австралии с твоими родителями. И то, как выяснилось позже, большую часть этого времени ты терзала себя беспочвенными обвинениями в случившемся с тобой несчастье.

Она еще крепче прижалась к нему, удивляясь, как хорошо Гарри ее знает.

— Если бы мы сумели забрать дневник у Малфоев, то могли бы и вовсе не возвращаться в Англию.

— Ради этого я готов сделать что угодно, но пока не представляю, как до него добраться. Честно говоря, если те силы нас слышат, я бы не отказался от небольшой помощи...

Неожиданно Гермионе пришла в голову замечательная идея, и она поспешила ею поделиться.

— Почему бы не поговорить об этом с Сириусом? Он наверняка расстроится, когда узнает, что с кольцом мы попросим разобраться гоблинов. А так у него будет возможность внести свой вклад в общее дело. Не говоря о полученном удовольствии: теплых чувств к Люциусу он совершенно точно не питает.

— Дорогая, ты гений! Во вторник обсудим все это в кругу семьи. Думаю, нам стоит отпроситься в школе на весь день. Хм... интересно, а у нашего застройщика уже заключен новый контракт, или после предыдущего он решил взять небольшой отпуск?

Совершенно недоуменное выражение на лице умницы Гермионы выглядело ужасно комично, но Гарри подавил желание рассмеяться и ответил на незаданный вопрос:

— Он уже построил нам великолепный дом в Девоне, так почему бы не заиметь еще одно столь же замечательное гнездышко — в Австралии? Разумеется, я не собираюсь забывать наших друзей, так что даже если мы решим покинуть Англию, то будем регулярно наезжать в Девон.

Гермиона одарила его самым страстным поцелуем за весь день. Ошеломленный и обрадованный одновременно, Гарри не преминул поинтересоваться:

— И за что мне перепала такая награда? Хотелось бы знать точно, чтобы повторять это как можно чаще!

— За то, что ты знаешь и понимаешь меня порой даже лучше, чем я сама. Я чуть с ума не сошла, просчитывая все варианты и понимая, к чему ведет каждый наш шаг. Да, наверное, потом я буду чувствовать себя виноватой, но ты прав, Рон должен заплатить за все. Если мы сможем достать Люциуса — тем лучше. И от того, что этого ублюдка Перси больше нет, мир стал только чище. Но Молли потеряла дом, уважение своей семьи и сына... теперь уже почти что двух сыновей. Если впредь она будет держаться от нас подальше, я сочту ее наказание достаточным...

В ее глазах Гарри видел невысказанную просьбу остановиться на вышеперечисленном. Это была осознанная необходимость; ей нужно было подтверждение, что она не скатывается во тьму. Готов ли он обменять смерть Рона на жизнь Молли, какой бы беспросветной она теперь ни была? Но когда Гермиона так на него смотрела, он не мог ей ни в чем отказать.

— Хорошо, любимая, если тебе этого достаточно, то и мне тоже.

Очередной поцелуй оказался не менее жарким, чем предыдущий, и он больше не сомневался в правильности своего решения. Порой быть Гарри Поттером очень даже хорошо!

Во взгляде Гермионы вновь появилась уверенность — в себе, в нем, в будущем, — и Гарри почувствовал громадное облегчение. Крайне неприятно было бы разбираться с Роном за ее спиной, а ему пришлось бы на это пойти. Воспоминание о стоящем над избитой Гермионой ублюдке намертво впечаталось в память, и только смерть Рона могла заставить его несколько померкнуть.

— Ой, Гарри, мы просто ужасные хозяева, — неожиданно опомнилась жена. — Луна и Джинни наверняка гадают, что с нами произошло.

— Не беспокойся, любимая, твоя мама отвела их смотреть «Русалочку». Кстати, о русалочках: нам не помешает прихватить с собой побольше жаброслей, когда поедем в Австралию!

Пришедшая к согласию парочка, посмеявшись, взялась за руки и отправилась вниз, чтобы присоединиться к своим друзьям.

~*~*~*~

Свою новую жизнь Молли Уизли характеризовала двумя словами — «полный отстой». Бывшую главу семьи раздражало все: и работа на жаре, из-за которой она истекала потом, и местные мужики, что буквально пожирали ее голодными взглядами. Молли прекрасно понимала, что ее никогда нельзя было назвать красивой в традиционном смысле, даже в юности самым лестным для нее оставалось определение «милая пышечка». Но арабы (или кто они там?) определенно имели собственное представление о красоте. Непривычную к мужскому вниманию женщину настойчивые взгляды просто бесили. Эти козлы словно подсчитывали ее стоимость в верблюдах. И больше всего ее беспокоило, что их с Артуром отношения окончательно разладились. «Кто знает, — с долей иронии думала она, — если цена окажется достаточно велика, он может и согласиться стать верблюдовладельцем!»

Благодаря связям Билла они отыскали в Каире бар, владелец которого собирался обменять собственность на звонкую монету. Над баром была квартира на три спальни, а большой задний двор давал возможность в будущем пристроить что-нибудь еще. Денег на покупку немного не хватало, и после многочасового торга стороны пришли к компромиссу: Уизли управляют баром в течение шести недель, а потом могут его выкупить.

Теперь Молли работала там, где это было нужно в тот или иной момент: то готовила и прибиралась на кухне, то стояла за стойкой... И несмотря на все трудности, она, как и остальные, понимала, что им просто повезло заполучить в одном флаконе и жилье, за которое не нужно платить, и источник заработка. Конечно, такой вариант требовал от семьи полного напряжения физических сил и финансовых возможностей, но это был шанс снова поднять голову. Собственный бизнес — штука серьезная, даже если это всего лишь бар у черта на куличках.

Увы, сова от Мюриэль показала, насколько шатким в действительности было их положение.

— Артур, нам нужно вернуться! Если не всем, то хотя бы мне одной. Как мы сможем спокойно спать, не зная, что случилось с нашим сыном?

Но мистер Уизли отрицательно покачал головой.

— Подумать только, наш сын решил сбежать из-за дурацкого значка и девушки, с которой даже ни разу не поговорил! Мы втроем работаем на износ, и то еле-еле сводим концы с концами. Откуда я возьму деньги на дорогу и на то, чтобы нанять тебе замену? Нет, даже не мечтай.

Молли разрыдалась.

— Сейчас все наши надежды на будущее связаны с этим баром, — продолжал Артур. — Нам нужно накопить достаточно, чтобы летом перевезти сюда детей и оплатить следующий год их обучения в Хогвартсе. Не забывай, Джинни тоже пойдет в школу, и расходы только возрастут. Мне действительно жаль, Молли, но другого выхода нет. Я напишу Чарли, он все-таки ближе к Англии. Быть может, ему удастся взять пару отгулов...

Мнение Билла в целом совпадало с отцовским.

— Мам, если бы мы реально могли чем-то помочь в поисках, то решение было бы иным. Но большего, чем Министерство и Дамблдор, нам не сделать. Там сейчас Мюриэль, а если еще и Чарли выберется на несколько дней, то вместе они проконтролируют ситуацию не хуже, чем могли бы мы сами. Для меня, конечно, неожиданность, что Перси повел себя настолько же безответственно, как обычный влюбленный подросток... но с тихонями так часто бывает.

Артур знал, как тяжело Молли смириться с необходимостью сидеть на месте и ждать, но для него такое решение тоже не было простым. Поэтому теперь он не столько давил, сколько уговаривал.

— Пока мы туда доберемся, его уже вполне могут найти. А если и нет, что ж — Перси самостоятельный молодой человек, который может о себе позаботиться. — Впервые с тех пор, как на семью Уизли посыпались несчастья, Артур проявил былую нежность, обняв жену за плечи. — Он сбежал из дома, Молли. Это любимое занятие мальчишек испокон веков, но сейчас Британия куда более безопасна, а Перси знает, с какой стороны браться за палочку. С ним все будет в порядке.

Молли понимала их точку зрения, хотя как мать ни на миг не могла с нею согласиться. Пропал один из ее детей, и не будет ей счастья и покоя, пока она не сдавит его в объятьях... и не вытрясет из него всю душу! Она попросила у мужа только об одном одолжении:

— Артур, не могли бы мы написать Мюриэль, чтобы она прислала сюда мои часы? Повозимся с ними, попробуем отремонтировать. Я буду чувствовать себя гораздо лучше, если смогу хотя бы видеть, где сейчас мои дети.

Муж видел, чего стоило Молли не сорваться из Каира. В последнее время он относился к ней довольно жестко и теперь не посчитал необходимым отказывать ей в такой малости.

— Хорошо, Молли, но сначала я напишу Чарли. Если он сможет поехать в Британию, то заодно заберет часы у Мюриэль. Из Румынии они доберутся сюда гораздо быстрее.

Быстро написав и отправив письмо Чарли, Билл с родителями вернулись к работе.

~*~*~*~

Гарри с Гермионой вернулись в Хогвартс с помощью портключа, но Дэну и Эмме все равно пришлось ехать в «Дырявый котел», чтобы Джинни и Луна камином отправились к Лавгудам. Стоило им войти в бар, как Джинни с визгом, от которого у всех заложило уши, набросилась на какого-то рыжеволосого мужчину. Вопль «Чарли!» не оставил никаких сомнений в его личности.

Чарли с удовольствием подхватил сестру и закружил, но шестеренки в его голове вертелись с еще большей скоростью, пока он силился понять, что это за чертовщина такая. От Ксено он узнал, что девочки провели выходные с людьми, принесшими так много вреда семье Уизли, но сестренка выглядела на миллион и казалась счастливой как никогда. Кроме того, рюкзак, который она сбросила перед тем, как подскочить к нему, явно был новым и едва не лопался от неизвестного содержимого.

Джинни потащила его знакомиться.

— Луну ты знаешь, а это Эмма и Дэн Грейнджеры. Они родители Гермионы и, наверно, Гарри тоже.

Пусть Чарли и не мог разобраться в ситуации, но это еще не причина демонстрировать дурные манеры.

— Привет, Луна. Мистер и миссис Грейнджер, я — Чарли Уизли.

Дэн без колебаний пожал протянутую ему руку.

— Вы тот из братьев Джинни, который работает с драконами?

Чарли понял, что ему уже нравятся эти люди. Они заставили его маленькую сестричку так весело улыбаться, а это дорогого стоит.

— Да, в драконьем заповеднике в Румынии, — ответил он. — Я в Лондоне только для того, чтобы повидаться с этой мелочью, а потом отправлюсь в Шотландию, в Хогвартс. Мы пытаемся разобраться, что случилось с Перси.

При этих словах Эмма почувствовала себя ужасно, но все-таки выдавила:

— Ох, мы с ним пока еще не встречались, но Фред и Джордж нас хорошо повеселили.

Чарли смутился, однако Джинни отвлекла его, начав рассказывать о выходных. Она так разошлась, что Дэну пришлось кашлянуть, чтобы привлечь к себе внимание.

— Девочки, мы оставим вас с Чарли — нам пора. Увидимся в следующую субботу.

Луна моментально обняла Грейнджеров на прощанье, а Джинни последовала примеру лучшей подруги. Чарли еще раз пожал руку Дэну.

— Спасибо, что присмотрели за мелкими. Сразу видно, они отлично провели время!

Эмма улыбнулась девочкам.

— Присматривать за ними было не проблемой, а удовольствием. А кроме того, скоро мы станем соседями, и наши двери всегда будут открыты для них.

Мистер и миссис Грейнджер покинули бар, оставив Чарли в полном недоумении. Это насколько же он отстал от жизни? Похоже, прежде чем отправляться в Хогвартс, стоит навести справки у Джинни. Он-то думал, что Поттеры и их родители выступают в роли «плохих парней», но если это так, то за выходные у них было дофига возможностей доказать или опровергнуть его предположение...

~*~*~*~

Утром в понедельник Поттеры с трепетом переступили порог Большого зала. Несмотря ни на какие принятые меры, в глубине души они со страхом ожидали, что кто-нибудь сейчас встанет, тыкнет в них пальцем и выкрикнет: «Убийцы!» Однако на самом деле их встретили совсем другими криками; насколько Гарри помнил, такого восторга не было даже после победы в квиддичных матчах. А то, что творилось за столами всех четырех факультетов, позволяло не без основания надеяться, что в школе все действительно начинает меняться к лучшему.

Гермиона подсела к гриффиндорцам, Гарри же направился к преподавательскому столу.

— Профессор, завтра нам с женой необходимо покинуть школу в связи с судебным процессом, — сказал он, протягивая письмо МакГонагалл. — Здесь уведомление о том, что мы должны там присутствовать.

Дамблдор чуть не подавился. Очевидно, он прислушивался к каждому его слову.

— Надеюсь, ничего серьезного? — спросила Минерва.

Гарри улыбнулся. Как бы ни хотелось слегка преувеличить, чтобы директор понервничал лишний разок, но правда о завтрашних событиях тоже встанет ему поперек горла.

— О, профессор, если дела пойдут так, как ожидают наши адвокаты, то к завтрашнему вечеру у меня будут новые родители!

Минерва улыбнулась ему в ответ.

— Рада это слышать, мистер Поттер. Я изначально была против того, чтобы оставлять вас таким родственникам, как ваши тетя и дядя.

— А не могли бы вы повторить это в присутствии наших адвокатов? — моментально отреагировал Гарри. — Они намерены докопаться до причины, по которой меня бросили на пороге у Дурслей. Им может помочь любая, даже самая незначительная информация.

Дамблдор скривился, словно узнал, что официант нассал в его уже наполовину съеденную лазанью. Он явно потерял аппетит.

— Это не проблема, мистер Поттер, в какое время им будет удобно со мной побеседовать?

— Помилуйте, профессор, за те деньги, что я им плачу, они примчатся в любое время, которое подойдет вам. — Гарри протянул ей визитку адвокатов, вежливо кивнул и пошел к своему столу, где Гермиона сплетничала с Лавандой и Парватти. Чудеса, да и только! Судя по тому, что красный как рак Невилл смотрел куда угодно, только не на них, он также был героем этих сплетен.

Гарри бы тоже с удовольствием послушал, но его остановил Вуд и сообщил, что тренировки по квиддичу будут по понедельникам и четвергам, сегодня в том числе. Хорошо, что теперь у Гермионы был свой портключ: благодаря ему они успеют вернуться домой после тренировки, чтобы подготовиться к завтрашнему слушанию.

Гарри не чувствовал особой вины за то, что его шансы поучаствовать в первом матче крайне малы. Если все пойдет так, как они рассчитывают, то пропущенный матч будет последней вещью, о которой стоит волноваться. В конце концов, это обычная школьная забава. После всего, что он видел и в чем участвовал, расстраиваться из-за квиддича просто глупо.

Он уселся рядом с Невиллом, твердо решив выяснить, почему тот так покраснел, до того, как они отправятся на Гербологию.

~*~*~*~

Прочитав дневник Перси, Чарли пришел к тому же выводу, что и все остальные, — брат сбежал!

Дневник ему отдала Минерва, попросив передать записную книжку родителям. Возможно, это немного утешит их, пока продолжаются поиски непутевого отпрыска.

Бывший ученик долго разговаривал со своим деканом, а потом МакГонагалл пригласила его остаться на обед. Чарли с удовольствием согласился, радуясь возможности пообщаться с оставшимися в школе братьями. Джинни рассказывала такие удивительные вещи, в которые верилось с трудом. К примеру, что Поттеры купили Нору, но дали за нее вполне справедливую цену, а потом еще и извинились перед обоими Уизли, потерявшими работу. Словом, информация о Поттерах была настолько противоречива, что личная беседа с близнецами и Роном становилась насущной необходимостью. И Чарли вместе с любимой преподавательницей отправился в Большой зал.

Похоже, для молодого драконолога сегодняшний день грозил обернуться чередой сплошных сюрпризов. Капитан гриффиндорской сборной по квиддичу сидел за столом Рэйвенкло, обхаживая их симпатичную старосту, некоторые змеи, барсуки и вороны нашли себе уютные местечки среди гриффиндорцев, а младший Уизли ни с того ни с сего оказался соседом Малфоя по слизеринскому столу. Последний факт стал для Чарли настоящим шоком.

Минерва наблюдала за его реакцией с улыбкой, втайне гордясь теми положительными переменами, которые постепенно происходили в Хогвартсе. Она всей душой верила, что факультет должен стать семьей для учеников, но это отнюдь не значило, что у них не может быть друзей вне этой «семьи». Теперь все будет по-другому. Куда уж больше, если прошел слух, что один из ее маленьких котят подружился со слизеринкой! Впрочем, если быть совсем уж честной, Минерва была удивлена не меньше юного мистера Лонгботтома, когда мисс Булстроуд за обедом устроилась за столом Гриффиндора с таким видом, будто сидела тут всегда.

Переговорив с братьями, Чарли обнаружил, что рассказ близнецов вполне совпадает с точкой зрения Джинни, в то время как Рон наводил тень на плетень и обвинял Поттеров во всем, включая очередной проигрыш «Пушек». Но еще больше он удивился, когда Джордж принялся громогласно защищать Поттеров.

— Глупости все это! С Поттерами проблемы только у Рона и Перси, и если они ведут себя как придурки, то сами в этом виноваты. С тех пор как в прошлую пятницу закончились занятия, с Гарри и Гермионой постоянно был кто-то из нашей семьи.

Фред с легкостью подхватил его мысль:

— С чего бы, если они нас ненавидят? Джинни и Луна встретились с ними в «Дырявом котле», потом они с Эммой отправились за покупками, пока Гарри выбирал Гермионе подарок на день рождения. Вечером все они веселились в модном ресторане, а всю субботу мы были вместе с ними в парке развлечений.

— Понимаешь, Чарли, — продолжил Джордж, — Перси давно уже распланировал, какой, по его мнению, должна быть идеальная жизнь Персиваля Уизли. Так себе план, конечно, если его разрушила потеря какого-то значка. Вот и Рон вслед за ним начал выстраивать свой маленький воображаемый мирок. Видал, с кем он тусуется? Его компания задирает Поттеров и их друзей, как только возникает такая возможность. Дошло до того, что эти пятеро практически стали изгоями среди своих же однокурсников.

Фред яростно закивал.

— Стоило Ронни увидеть, что у Гарри есть деньги, слава и место в команде, где тот стал самым юным ловцом столетия, как он превратился в завистливого засранца. Гарри и Гермиона — замечательные ребята, наша Джинни и вовсе превозносит их до небес. Только Рон и Малфой с какого-то перепугу их ненавидят. У тебя просто великолепная компания, братишка!

Несмотря на протесты Рона, версия близнецов была для Чарли куда как более убедительной. Посмотрев на окруженных друзьями Поттеров, он подумал, что понимает, почему Рон им завидует. Тот же игнорируемый всеми Малфеныш сидел в одиночестве и казался серьезно этим раздраженным. Без сомнения, Рональд находился в таком же положении, и Чарли никак не мог понять, почему он связался с этой ненавистной семьей.

Наконец пришло время отправляться в Лондон, чтобы проверить, не продвинулось ли Министерство в своем расследовании. Ксенофилиус заранее предложил остановиться у него, на что Чарли с радостью согласился. Так он мог провести больше времени с Джинни, но самое главное — это позволяло отложить встречу с Мюриэль до утра. На взгляд Чарли, это был абсолютно беспроигрышный вариант.

~*~*~*~

Гарри, оказывается, основательно подзабыл и то, как ему нравилось играть в квиддич, и о том, насколько требовательным мог быть Оливер. Ненадолго ему даже стало немного неудобно, что тот так старается, а наградой ему станет почти гарантированное отсутствие нового игрока на ближайшем матче. Впрочем, чувство вины очень быстро вытеснилось воспоминанием о капитане другой квиддичной команды, погибшем на кладбище много лет назад... или вперед. Жизнь Седрика и здоровье Гермионы были намного важнее любой игры. Он согласился стать ловцом, когда они еще не собирались покидать Хогвартс, и, к сожалению, если сейчас уйти из команды, то возникнет море неприятных вопросов, отвечать на которые у них нет никакого желания. Поэтому до поры до времени придется притворяться, будто он целеустремленно готовится к игре и думать не думает ни о каком дезертирстве.

Как только тренировка закончилась, Гарри на своем новом «Нимбусе 2000» спикировал к ожидающей его Гермионе. Дорогой подарок крестнику сделал Сириус, когда узнал, что его приняли в команду. Девочка изрядно удивила мужа, запрыгнув на метлу позади него и крепко обхватив за талию.

— И что такого? — послышалось сзади, пока он приходил в себя. — Нам все равно надо выбраться за пределы действия чар, а метла всяко быстрее пешего хода. — И с той характерной интонацией, с какой хозяева отдают приказания своему шоферу, Гермиона воскликнула: — Домой, Джеймс!

От такого обращения Гарри расхохотался и, нарочито почтительно ответив «Да, мэм!», полетел к границе чар. Миновав ворота и помахав на прощание Ремусу, они вскоре приземлились и задействовали портключ.

~*~*~*~

О появлении Гарри и Гермионы в родительском доме всех его обитателей сразу же оповестил громкий смех, раздавшийся из спальни Поттеров.

Спускавшаяся по лестнице парочка выглядела весьма внушительно. Вид крестника в квиддичной форме Гриффиндора, в одной руке несущего гоночную метлу, а другой — обнимающего любимую девушку, как ничто иное согрело сердце старого Мародера.

— Мерлин, Гарри, сейчас ты как никогда похож на своего отца! Знаешь, мы все хотим прийти и посмотреть, как ты играешь, особенно против Слизерина. Прямо жду не дождусь!

Гарри еще не доводилось видеть Сириуса таким счастливым и возбужденным, и ему совершенно не хотелось его огорчать, но что ж поделать...

— Прости, Сириус, но придется тебе еще подождать этого светлого момента. Игра со Слизерином состоится девятого ноября, но к этому времени мы собираемся греть косточки под австралийским солнцем.

Насколько его новость расстроила Сириуса, настолько же и обрадовала Дэна и Эмму.

— Я только «за», — улыбнулась миссис Грейнджер, — но что же заставило вас изменить планы?

— Если нам удастся все задуманное, я хочу увезти отсюда Гермиону и как минимум дать ей возможность отдохнуть. Может быть, это будут всего лишь небольшие каникулы, а может — нечто более постоянное. Это мы решим все вместе немного попозже, когда обстановка чуток прояснится.

Заметив на лице крестного следы глубокого разочарования, Гарри решил бросить Бродяге сахарную косточку.

— Сириус, я бы хотел попросить тебя кое-что сделать. Это очень важно, можно сказать, от результатов этого задания зависит исход всей нашей авантюры по изменению прошлого.

Приманка была заглочена вместе с крючком: кому же охота чувствовать себя пятым колесом в телеге, когда есть шанс сделать что-то полезное и показать себя во всей красе? Ну а финальную точку поставила Гермиона, притворно озаботившаяся здоровьем и прочими кондициями мистера Блэка.

— Сириус, это может быть крайне опасным. Если есть какие-то сомнения, лучше сразу об этом скажи.

Естественно, в ответ на такое заявление великовозрастный ребенок тридцати с лишним годков отроду закатил глаза.

— Ребята, я готов ко всему! Что от меня потребуется?

Гарри очень хотелось похихикать, но он сдержался и уже вполне серьезно объяснил крестному суть проблемы.

— У Люциуса Малфоя хранится одна вещь, которую у него непременно нужно изъять. Только не забывай, что никакие понты не стоят того, чтобы ты снова угодил в Азкабан или на фамильное кладбище. Это злобный, лживый и коварный ублюдок, так что будь очень осторожен и не теряй головы... помни про Арку!

Гарри посчитал не лишним напомнить Сириусу о том, как в иной жизни кузина сумела отвлечь его внимание, и чем все это кончилось. Люциус был серьезным противником и требовал к себе соответствующего отношения.

— Дневник должен попасть в руки гоблинов, иначе все наши планы можно смело спускать в унитаз. Поэтому твоя роль так важна. Да что там, если тебе удастся справиться с этим до Хэллоуина, то я торжественно обещаю наколоть татушку «Бродяга лучше всех!» у себя на заднице!

— Но она ведь будет рядом с надписью «Но Гермиона лучше!», дорогой?

Гарри громко сглотнул, изображая показной испуг перед супругой.

— Вообще-то я собирался набить эту фразу у себя на груди, прямо напротив сердца, дорогая!

Дэн, не выдержав, рассмеялся и заметил:

— Отличная отмазка, Гарри!

И только Сириус не отреагировал на веселую пикировку — он усиленно размышлял над тем, как ему разобраться с Люциусом Малфоем. В голове один за другим возникали разнообразные планы, от хитроумных до самых безумных и нелепых, но все это было не то. Такую сволочь следовало не просто обобрать, его нужно было унизить по полной программе, иначе он сам себя перестанет уважать.

Ухмылка Сириуса достигла уровня звериного оскала, и тут Гермиона кое о чем вспомнила.

— Сириус, если ты заодно сумеешь освободить нашего друга Добби, то я сделаю точно такую же татуировку, что и мой муж!

Злобный блеск в глазах представителя наитемнейшего рода не предвещал ничего хорошего блондинистому Пожирателю смерти.

— Я сделаю кое-что получше, не сомневайся, — пообещал он. — И без всяких компенсаций — считайте это моим запоздалым свадебным подарком.

Все четверо видели, как Мародер оживает на глазах. Он не просто снова полезен, ему доверили особо важное задание!

Сириус Блэк вернулся в игру, и дни Люциуса Малфоя были сочтены.

Проснувшись, Невилл умылся и спустился в Большой зал на завтрак. Вскоре к нему присоединилась Миллисент.

— Доброе утро, Невилл. А где Гарри и Гермиона?

— О, Милли, привет! У них дела в маггловском мире — родители Гермионы собираются усыновить Гарри. Понимаешь, у магглов нельзя жениться до шестнадцати, а такой ход прикроет их с точки зрения закона, и никого не будет удивлять, что они живут вместе.

Милли была в восторге: с тех пор как они начали общаться, Невилл впервые осмелился произнести такую длинную фразу. Она довольно быстро поняла, что врожденная робость практически парализует его, стоит кому-нибудь спросить у него что-то незапланированное, и ее решимость выковырять Невилла из этой раковины росла день ото дня. На самом деле, она прекрасно знала, чем сегодня заняты Гарри и Гермиона, но решила не упускать возможность лишний раз дать Невиллу почувствовать себя комфортно в ее присутствии.

Осуществление ее плана обещало затянуться надолго, однако Милли была уверена, что результат будет того стоить. Она, вероятно, одной из первых сумела понять, каким отличным магом вырастет Невилл, но дайте срок, и до этого додумаются многие другие. Честно говоря, план Милли был прост: стать подругой, а в идеале — девушкой Невилла до того, как более привлекательные девчонки начнут крутиться вокруг него, и она потеряет даже те небольшие шансы, что имеет сейчас. Таких хороших парней, как Невилл, найти невероятно сложно. Недаром Гермиона, не теряя времени, моментально убрала своего парня с рынка перспективных женихов.

Невилл был доволен не меньше Миллисент. Наконец-то он сумел поддержать разговор с девочкой и при этом не заикался и не вел себя, как деревенский дурачок. Ему нравилось, что они с Милли подружились, но всемогущие слухи уже зачислили ее в «девушки Лонгботтома», и сопутствующие слухам подколки учеников то и дело заставляли его краснеть. Нет, ну правда, не может же она действительно им заинтересоваться! Полной неожиданностью стали для Невилла и осторожные подшучивания друзей. Совсем не этого он ожидал, садясь в «Хогвартс-экспресс».

Оглядев Большой зал, Невилл пришел к выводу, что изменения, появившиеся в школе после их поездки в парк развлечений, не только никуда не делись, но и с каждым днем становятся все более заметными. Сейчас многие ученики сидели вместе со своими друзьями независимо от того, к какому факультету принадлежали те и другие.

Единственным исключением, как и ожидалось, был Слизерин, за чьим столом восседали лишь ученики в мантиях с зеленой отделкой. Их количество слегка уменьшилось: пятеро первогодок переместились за столы других факультетов, а вот подсесть к слизеринцам пока никто не рискнул. Вечно хмурая рожа Малфоя и застольные манеры Уизли ситуацию отнюдь не улучшали.

От размышлений Невилла оторвала Милли, задав ему вопрос по поводу домашней работы по гербологии. Конечно же, он согласился чуть позже встретиться с ней в библиотеке и помочь — а кто бы отказался? Может, он действительно ей понравился? До встречи с Гарри и Гермионой у него вообще не было друзей, а уж девушки тем более. Учитывая его панический страх перед отказом, Милли, наверное, самой придется предлагать ему встречаться!

Невиллу было невдомек, что Милли, будучи весьма неглупой девочкой, уже это поняла и всего лишь дожидалась подходящего момента.

~*~*~*~

Зал суда Гарри откровенно разочаровал. Криминальные драмы, которые любила смотреть тетя Петунья, а он — подсматривал одним глазком сквозь дверную щель, заставляли ожидать куда большего. И присяжные отсутствовали, и судья был без парика, хотя Гарри не сомневался, что в нем его честь МакГи выглядел бы гораздо внушительней. Интерес вызывало лишь то, что Гарри впервые участвовал в работе маггловской правовой системы, в то время как в магическом мире его дважды судили, да и сам он инициировал судебное слушание по делу крестного. И пускай результаты последнего превзошли все их ожидания, но Гарри надеялся, что сегодняшнее действо будет не столь драматичным.

Впрочем, первое впечатление было, судя по всему, обманчивым, поскольку судья — лысеющий человечек средних лет — не упускал из виду ни единой мелочи. Не дослушав вступительную речь адвоката Грейнджеров, он заявил:

— Мистер Уилкис, я не сомневаюсь, что в предоставленных бумагах расставлены все точки над «i» и черточки над «Т», но речь идет о благополучии ребенка. Я не намерен ничего решать, пока не выслушаю самого парня.

Дональд Уилкис чего-то подобного и ожидал — МакГи был из тех судей, которые предпочитают увидеть доказательства собственными глазами и пощупать собственными руками. Несмотря на то, что решение по делу могло быть только одно, он все равно хотел поговорить с Гарри.

— Ваша честь, мистер Поттер здесь и горит желанием ответить на все ваши вопросы.

Собираясь в суд, Гарри надел, как он теперь считал, свой счастливый костюм. Именно в нем он был в тот день, когда Сириус вышел на свободу, а Амблядж получила по заслугам. Перед тем как Гарри вышел к свидетельскому месту, его по очереди обняли все члены семьи, не считая отсутствующего Сириуса. (Мародер не желал снова оказаться в зале суда, хоть бы и не в роли обвиняемого, поэтому вместо слушанья отбыл в «Гринготтс» по делам. К тому же здесь у него могли спросить, почему он сам еще раньше не подал ходатайство об опеке, а отвечать на этот вопрос никому не хотелось.) Последней Гарри обняла и поцеловала в щечку Гермиона, и он наконец направился к указанному ему стулу. Тот, к счастью, был без цепей и не за решеткой.

Взгляд судьи МакГи оказался пытливым, но достаточно мягким. Похоже, единственной его целью было намерение установить, что же будет лучшим для самого мальчика. Мало о ком из встреченных за всю жизнь людей Гарри мог сказать то же самое.

— Гарри, не представишь ли ты мне своих спутников?

Гарри постарался поставить себя на место одиннадцатилетнего ребенка и вести себя соответственно.

— О, это мама и па... Ой, простите, мистер и миссис... или правильно говорить доктор и доктор? — Гарри понимал, что играет довольно неуклюже, но старался изо всех сил. Проскользнувшее «мама и папа», как и замечание про «докторов», были преднамеренными оговорками. — В общем, это Дэн и Эмма Грейнджеры, а девочка с ними — моя лучшая подруга Гермиона.

Радость на лице Гарри, когда он говорил о своей семье, не смог бы изобразить ни один из детей-актеров, и судья это точно заметил.

— Думаю, я не ошибусь, если скажу, что тебе нравится жить у Грейнджеров, не так ли?

Гарри уверенно покачал головой.

— Нет, сэр. Я люблю жить у Грейнджеров. Слово «нравится» зарезервировано для менее важных вещей вроде сэндвичей или колы. Для меня оставаться с Грейнджерами намного больше, чем просто «нравится»!

Весь вид Гарри буквально дышал искренностью, и судья понимал, что уже, по сути, принял решение. Его беспокоило только то, что оно было безальтернативным, а это крайне необычно, особенно учитывая, что мальчик прожил у Дурслей десять лет.

— Гарри, как я понял из документов, твои дядя с тетей были рады тому, что ты их покинул, не меньше тебя самого. Не мог бы ты своими словами сказать, что произошло в день твоего ухода?

Немного подумав, Гарри ответил:

— К тому времени мы с Гермионой уже несколько лет были лучшими друзьями, и я отлично ладил с ее родителями. Я никогда не жаловался им на то, в каких условиях жил у тети, но в тот день случайно проговорился, ну и... Десять минут спустя мы уже сидели в машине и ехали к Дурслям. Тетя и дядя сразу заявили, что меня им подкинули и что я им не нужен, и с удовольствием подписали все документы об отказе от опеки. И только у Грейнджеров я наконец понял, что на самом деле значит быть частью семьи...

Судья занимал свою должность уже около двадцати лет, и у него давно выработалось шестое чувство на ситуации, когда ему пытаются навесить лапшу на уши. Ну а поскольку сейчас его «детектор брехни» молчал, то он пришел к выводу, что мальчик говорит правду. Возможно — не всю правду, но, так или иначе, в сказанном присутствовало несколько моментов, на которые следовало обратить особое внимание.

— Гарри, у меня сложилось впечатление, что твоя жизнь у Дурслей была отнюдь не такой, какой должна была быть. Сейчас с тобой все хорошо, но, как я понимаю, у тебя есть кузен, и это заставляет меня задуматься, не грозит ли ему опасность в том доме...

Гарри честно пытался не засмеяться... честно-честно. Ему понадобилось несколько минут, чтобы успокоиться и взять себя в руки.

— Извините меня, сэр, но единственная опасность, грозящая моему кузену, — синяки и шишки, которые он сам себе наставит, когда будет биться в очередной истерике. Но они случаются крайне редко, только когда он не сразу получает желаемое. А поскольку я ни разу не видел, чтобы ему потребовалось орать больше двух минут, пока не сдадутся родители, то даже эта опасность минимальна.

Подумав, судья решил все равно провести расследование касательно семейки Дурслей, поскольку картинка не складывалась до конца. Но это все обождет, а пока... Пока он вынес самое легкое решение за всю свою практику:

— Мистер Поттер, мне редко удается встретить ребенка, который бы лучше ладил с людьми, желающими стать его опекунами. Я безо всяких сомнений предоставляю это право мистеру и миссис Грейнджер.

И зал суда получил дополнительное освещение в виде широких улыбок теперь уже четырех законных членов одной семьи.

~*~*~*~

У Альбуса кольнуло в груди, когда Ремус встретил адвоката Поттеров и пошел провожать его к Минерве. Директор сам себе казался загнанным зверем, который чует приближающийся шторм, но ничего не может сделать. Наработанные десятилетиями опыт и привилегии были сведены на нет, раз уж собственные ученики его больше не только не любили, но и не уважали, на что Альбус, по его мнению, мог надеяться благодаря тяжкому труду на общее благо и прочим заслугам.

Он так и не нашел следов таинственного автора, писавшего полную разрушительных разоблачений книгу о его жизни. А еще он не видел никакого способа удержать Поттеров и Блэка от попытки затащить его в суд, поскольку Поттеры дальновидно заручились поддержкой Министерства, британского магического сообщества, а также персонала и учеников Хогвартса.

В отличие от них Дамблдор растерял всех своих союзников и остался один на один с многочисленными проблемами и осуждением окружающих. И все это с ним случилось из-за Поттеров... Да, Поттеров — Альбус больше не мог позволить себе не принимать в расчет дерзкую девчонку, которая защищала своего мужа с яростью тигрицы, раз за разом портя ему всю игру.

Что ж, сейчас он снова забросил наживку и, как все рыбаки в мире, был вынужден сидеть и ждать, пока рыба сделает свой ход. К сожалению, любое судебное заседание могло вынудить его покинуть Хогвартс на достаточно продолжительный срок, а оставить поплавок без присмотра — лучший способ лишиться наживки. В игре со столь высокими ставками даже один проигранный ход мог привести к фатальным последствиям.

Альбус решил подождать до Хэллоуина, прежде чем убирать камень из Хогвартса, но не дольше. Если затея его противников с судом увенчается успехом, то предпринимать что-либо будет поздно: вряд ли тогда он встретит Рождество в замке. Попасть в Азкабан он не боялся — Фоукс вытащит его оттуда в мгновение ока. Самым большим страхом Дамблдора была потеря поста директора, что стало бы началом его падения до уровня «Альбус, ты никто и звать тебя никак».

Хуже всего, что он впервые за многие, многие годы лишился возможности контролировать происходящее, и это ему определенно не нравилось. На данный момент он не был властен даже над собственной судьбой, не говоря уж о чьей-то еще. Нет, Альбусу Дамблдору все это было абсолютно не по вкусу!

~*~*~*~

С поступлением в Хогвартс жизнь Рона Уизли скисла, как просроченное молоко. Благодарить за это в немалой степени стоило его нынешнее окружение.

Драко настолько безумно завидовал Поттерам, что это было видно без слов, и только прямой запрет отца удерживал его от жуткой и коварной мести. Мысли Панси тоже угадывались без труда: судя по всему, ее интересовал лишь Драко. Кребба и Гойла прочитать оказалось сложнее, но, вероятно, только потому, что и читать там было нечего. Так или иначе, до самого Рона дела не было никому.

Но Рон не собирался точно так же провести все следующие семь лет. Он, конечно, никогда не надеялся стать душой компании, но очутиться в полном игноре для него было столь же неожиданно, сколь и неприемлемо.

Мысли его вновь переключились на того, кого он считал первопричиной всех своих бед. Поттер, о да! Всего-то и нужно было, что придумать, как разок-другой сбить спесь с золотого мальчика, чтобы все поняли: их идол не идеален. Дойдя до мысли такой, Рон решил, что Шляпа не зря отправила его на Слизерин, ведь в подобной ситуации без хитрости не обойтись. Конечно, один конфуз не приведет к серьезным последствиям, но даже малейшее пятнышко в сиянии золотого мерзавца послужит символом будущей победы над ним.

Внезапно на Рона снизошло озарение: а что, если вызвать Поттера на дуэль? В полночь, да-да! А сам он, разумеется, никуда не пойдет и будет спокойно спать, предварительно позаботившись, чтобы Филч со своей чертовой кошкой сидел в засаде.

Волшебное слово «отработка» не только запятнает сияние мистера Совершенство, но и испортит им с женой планы на выходные. Мелочь, правда, но для начала сойдет.

Перерыв на мозговую деятельность завершился, и Рон вернулся к тому, в чем был непревзойденным специалистом — к уничтожению еды.

~*~*~*~

Успешное окончание судебного процесса Гарри, его новые опекуны, крестный и, конечно, любимая жена решили отпраздновать в хорошем ресторане. К сожалению, Гермиона никак не соглашалась признаться, что она такого задумала, если ей понадобилась помощь гоблинов. Дело в том, что прошлым вечером, пока Гарри был на квиддичной тренировке, она воспользовалась его мантией и картой, чтобы извлечь из Выручай-комнаты одну занятную вещицу, а потом они вместе встретились с представителем «Гринготтса». Передав Барчуку древнюю реликвию, из которой, согласно договоренности, гоблины должны были изъять частицу души Волдеморта, Гермиона сказала ему, что дело, о котором она писала, можно начинать.

Встреча оказалась довольно насыщенной. В частности, Барчук сообщил, что приобретение земель Гонтов и Риддлов будет завершено в ближайшие дни, а также передал им проспекты по земельным участкам, выставленным на продажу в интересующих их регионах Австралии. Собственно, попытка Гермионы побыстрее съехать с этой темы и заставила Гарри навострить уши. Теперь же он буквально разрывался от любопытства и волнения: не только Гермиона отказывалась раскрывать свои планы, но и Сириус на любые вопросы относительно дневника невозмутимо отвечал неизменным «просто жди и смотри».

Впрочем, этот день был совершенно особенным, поскольку отныне Гарри не грозили малоприятные свидания с Дурслями, а мама и папа официально стали его родителями. И поэтому ничто не могло испортить ему настроение... тем более что он и сам скрывал часть своей переписки с гоблинами.

Гарри и Гермиона чувствовали себя самыми настоящими жонглерами, пытаясь уследить за всем, что происходит вокруг, но дружно решили, что это гораздо лучше, чем обходиться кусочками информации, которые соизволит обронить Дамблдор. А самым важным было то, что они не переступали черту и не манипулировали людьми (Тонкс и Люпин не в счет). В отличие от директора, они всего лишь помогали человеку увидеть разные варианты действий, а право выбора оставалось за ним самим.

Согласно теории Гарри (которая отлично подтверждалась практикой), Дамблдор, некогда добившись славы могущественнейшего волшебника, ныне мирно почивал на лаврах. Он не преподавал больше сорока пяти лет, а все его контакты с учениками сводились к наблюдению за ними во время трапез в Большом зале. Неудивительно, что теперь ему было трудно понять двух выросших у магглов ребят. Старый маг мог быть могучим и гениальным, но его эксцентричность давно бы вызвала серьезную тревогу у маггловских медиков, если бы те имели возможность его проконсультировать.

Так или иначе, такой вариант нравился Гарри куда больше другого, который, к счастью, можно было отбросить за отсутствием доказательств. Подозрения были, это так: насчет того, что уровень осведомленности Дамблдора и предпринимаемые им на основе этой информации действия уже не позволяли считать его «светлым». Обращение с Гарри на Тисовой, Квиррелл, василиск, невиновность Сириуса, Крауч-младший, этот чертов Турнир... и это только то, что сразу приходило на ум. Если Дамблдор был таким уж всезнающим и всемогущим магом, какого из себя строил, то все перечисленное должно было быть ему как минимум известно, а может даже — срежиссировано им самим. Впрочем, достаточно одного существования Темного Лорда, безо всяких дополнительных постановочных событий...

Но, как уже было сказано, эти подозрения не подтвердились, и теперь они собирались уничтожить всего лишь репутацию Дамблдора. Остановить его по-другому было невозможно, разве только убить, и потому Гарри не испытывал никаких угрызений совести по поводу принятого решения.

Еще одним поводом для радости послужили произошедшие с Гермионой изменения. С тех пор как семья решила покинуть страну после Хэллоуина, жена заметно повеселела, зная, что ей не придется встречаться с Джинни после свидания Рона с троллем. Вернутся ли они обратно, или переезд будет окончательным, полностью зависело от магической Британии. Они, конечно, успели кое-что сделать для изменения общественного мнения, но предугадать реакцию каждого мага не дано никому. Одно не вызывало сомнений — в этот раз по возвращении их не смогут застать врасплох. Если вдруг ситуация обострится, то они просто останутся в Австралии и постараются перетянуть к себе как можно больше друзей.

Из ресторана они собирались отправиться в свой новый дом. В медальон-портключ Гермионы для облегчения ведения дел была внесена еще одна точка назначения. Она не стала ломать голову, откуда гоблинам известны координаты, но про себя отметила, что и тут Гарри озаботился установкой лучших защитных чар.

В доме их должен был ожидать владелец строительной фирмы. В прошлый раз Гарри упомянул, что хочет предложить ему еще один контракт, и его это явно заинтересовало. Надо сказать, Поттеры пришли к выводу, что для австралийского «поместья» проще всего будет заказать копию свежепостроенного дома; единственным отличием одного строения от другого станет их местоположение. Вскоре они должны были посетить место, выбранное для очередной стройки, ну а пока их ждал Девон. Миссис Грейнджер и так была в отличном настроении после суда, и фотографии из проспектов только усилили ее возбуждение. Наверное, хорошо, что она не пила вина за обедом, подумалось Гарри, ведь она и так была достаточно взбудоражена.

Впрочем, он не совсем верно оценил ситуацию. Да, посещение нового дома и планы по постройке еще одного волновали Эмму, но все это не шло ни в какое сравнение с тем, что случилось нынче утром в зале суда. Сегодня у Эммы Грейнджер наконец появился сын! Она всегда хотела сына, и вот ее желание исполнилось, пусть и несколько неожиданным образом.

~*~*~*~

Чарли сильно поджимало время, а ему еще надо было заскочить к тетке Мюриэль и забрать мамины часы. Но Джинни так просила навестить место, где прежде стоял их дом, что он не смог отказать. Ему не слишком туда хотелось, но если это сделает сестру счастливее и уменьшит время его общения с Мюриэль... то почему бы и нет?

Радость Эммы возрастала в геометрической прогрессии. Их новый дом воплощал в себе все ее мечты и пожелания, да к тому же им сказали, что они могут переехать сюда уже в конце месяца. Правда, реальность немедленно нанесла ей жестокий удар: это же будет на следующей неделе, они ничего не успеют собрать!

Гермиона без труда догадалась о ее терзаниях.

— Мам, без паники. У тебя под рукой трое магов. Мы сможем все уменьшить и упаковать в пару чемоданов, а тут увеличим вещи до исходного размера.

Ну а Гарри раскрыл одну из своих секретных договоренностей с гоблинами, передав Эмме кредитку на ее имя.

— Вот, используй это, чтобы купить все, что потребуется для дома. А заодно забронируешь билеты на рейс, как только мы определимся с будущим местом жительства.

В результате Гарри получил крепкие объятья от своей новой матери и требовательный взгляд «позже ты мне все объяснишь» от жены, но и то, и другое доставило ему одинаковое удовольствие.

Тем временем подрядчик переговорил со своими работниками, которые сразу же заинтересовались предложением потрудиться на другом краю земли. Престижность, доход и месяц вдали от британской зимы под южным солнышком — чего тут обсуждать? Словом, все единодушно согласились провести октябрь в Австралии.

И тут Гарри с Гермионой услышали знакомые голоса, а обернувшись, увидели бегущих к ним Джинни и Луну. Чуть позади шел Чарли, и Гермиона подняла палочку. Не то чтобы она всерьез ожидала подвоха с его стороны, но свой образ надо поддерживать, не так ли?

Смешанные чувства Чарли, оказавшегося на родной земле, исчезли в тот же миг, как он огляделся по сторонам. То, что он видел, напоминало Нору примерно так же, как дракон Комодо — венгерскую хвосторогу. И дело было не только в большом незнакомом доме, до неузнаваемости изменился весь ландшафт. Однако заниматься дальнейшими сравнениями не было времени: проследив за сестрой и Луной, практически достигшими друзей, Чарли с удивлением заметил, как Гермиона достает палочку и направляет ее на него. После этого он уже не удивлялся, когда палочка следовала за каждым его движением, и был более чем уверен, что при малейших признаках угрозы с его стороны девочка сначала влепит по нему несколько проклятий и только потом будет задавать вопросы.

После того как Чарли поприветствовал Грейнджеров и был представлен Сириусу, он постарался прояснить ситуацию.

— Прошу прощения, мисс, но я не причиню вам вреда. Нет никакой нужды держать меня под прицелом.

Вот только ответ Гермионы был совсем не таким, какого ожидал Чарли.

— Я не «мисс», а леди Гермиона Поттер. Пусть вы и утверждаете, что не причините вреда, но жизнь научила меня не доверять никому, пока я не узнаю его получше.

— У вас довольно мрачный взгляд на эту самую жизнь, леди Поттер.

Гермиона подошла к нему вплотную.

— Когда ты мирно завтракаешь в школе, а твоего мужа внезапно атакует какая-то психопатка, вариантов остается не так уж много.

Чарли нечего было возразить, особенно когда Джинни вставила свои пять кнатов.

— Мама бы закатила еще один спектакль в «Дырявом котле», если бы папа не кинул в нее «молчанку» и не упаковал, как мумию, — сказала она. — Прости, Чарли, но у Гермионы есть все основания для осторожности. Я-то знаю, что ты никогда не сделаешь ничего плохого, но Гарри с Гермионой это неизвестно. Фреду и Джорджу пришлось терпеть такое же отношение, пока они не заслужили их доверие.

Последнее заявление вызвало тень улыбки на лице Чарли.

— Даже не знаю, что меня расстраивает больше: недоверие леди Поттер или то, что она больше доверяет близнецам. Думаю, сильнее меня еще не оскорбляли!

Эта шутка наконец сломала лед между ним и Поттерами, но палочку, правда, Гермиона так и не убрала.

— Ну, близнецы в итоге стали нашими друзьями. А таких чувствительных Уизли я пока не встречала... и чувствительных драконологов тоже!

Джинни не выдержала и рассмеялась. Сама мысль о чувствительном Чарли была просто уморительна.

Гарри, широко улыбаясь, обратился к подружкам:

— Девочки, мы надеемся переехать сюда к следующим выходным. Наши двери всегда для вас открыты — надеюсь, вы это помните. У Гермионы есть портключ, настроенный на этот дом, так что в субботу увидимся здесь.

— Кстати, ребята, а что вы тут делаете? — поинтересовалась Луна. — Разве сегодня выходной?

Гермиона не удержалась и покраснела. Хотя фактически ей стукнуло уже девятнадцать, она до сих пор тяжело воспринимала обвинения в пропуске занятий.

— С утра у нас было заседание суда, и нам дали освобождение от школы на весь день. Мы просто решили проверить, как идет строительство, — смущенно пояснила она.

А Чарли с удивлением и изрядным облегчением наблюдал за тем, как свободно общаются дети. Одно дело слушать рассказы Джинни о ее друзьях, и совсем другое — видеть их воочию. Пусть девочка и представилась как леди Поттер, но в ее отношении к подругам не было никакой снисходительности. Надо полагать, это ее «леди» — всего лишь защитный механизм, нужный, чтобы ее не воспринимали как ребенка.

Джинни говорила ему, что эта девочка очень умна и чертовски сильна магически, и Чарли склонен был верить сестре. Больше того, Поттеры начинали ему нравиться. Джинни была счастливее, чем когда-либо на его памяти, близнецы пели им оды, и только одинокий голос Рона вносил диссонанс в общесемейное отношение к юной паре. Если уж у отца и Билла нет с ними проблем, то кто такой Чарли, чтобы плыть против течения и раскачивать лодку?

~*~*~*~

Визит Чарли к тетке оказался коротким, но, к сожалению, очень неприятным. Впрочем, иного он не ожидал: Мюриэль будет кислой, даже если по шею залить ее сахарным сиропом. Ему была ненавистна даже мысль о том, что Джинни могла бы жить с этой жестокой женщиной. Останься сестренка под этой крышей — и тогда она уж точно не была бы той счастливой, оживленной девчушкой, которую он сегодня видел. Чарли пришлось выслушать, как злобная стерва с уничижительными комментариями прошлась по каждому члену семьи Уизли, но когда она добралась до Джинни, его терпению пришел конец. Он не зря ежедневно имел дело с драконами, некоторые из которых были столь ядовитыми, что Мюриэль им и в подметки не годилась.

Дрожащим от ярости голосом он ответил этой стерве ее же монетой:

— Моя сестра прекрасно себя чувствует там, где сейчас находится. И дело не только в том, что теперь у нее есть друзья и люди, которые о ней заботятся, нет. Главное, ей не приходится несколько сотен раз в день выслушивать, насколько она никчемна! У меня младший брат пропал, а вы беспокоитесь только о собственном якобы оскорбленном достоинстве! Я сегодня же напишу родителям и попрошу, чтобы в Хогвартсе контактным лицом по делам моих братьев и сестры отныне считали меня. Мне не так уж сложно добраться до Шотландии, и, если честно, я не вижу ни единой причины, по которой кто-либо из нашей семьи захотел бы еще раз обратиться к вам за помощью!

Мюриэль не просто разгневалась — она оказалась далеко за гранью бешенства. Эти неблагодарные Уизли не имеют никакого понятия об элементарной признательности! С необыкновенной для ее возраста скоростью она выхватила палочку и взорвала часы Молли. Ценный артефакт разлетелся на мелкие кусочки.

— Забирай свой мусор и вали из моего дома! — выплюнула она. — Ни ты, ни кто-либо другой из вашей семейки больше не пересечет этот порог!

Чарли прекрасно понимал, что мстительная старая сука безвозвратно уничтожила величайшее сокровище его матери, и не сомневался: она прекрасно осознавала, что творит.

— Слушай, ты, карга старая, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ни ноги любого из Уизли никогда не было в этом доме! Отец, наверное, был в полном отчаянии, раз вообще рассматривал такой вариант, но лично я скорее бы отправился в Азкабан, чем сюда! Зуб даю, на тебя даже дементоры не смогут повлиять, потому что не сумеют откопать ни единого светлого воспоминания... М-мать, да они наверняка тебя за родственницу посчитают, ведь, как и они, ты можешь убить все счастье в комнате, стоит тебе только в ней появиться! Прощай, и я надеюсь больше никогда тебя не увидеть!..

Чарли выскочил из дома, оставив позади онемевшую Мюриэль. Слегка остыв, он принялся гадать, что теперь делать с уничтоженными часами. Неожиданно ему в голову пришла одна идея, но стоило сильно поторопиться, чтобы ее реализовать.

~*~*~*~

Следующим утром сова доставила Уизли в Каир толстый пакет, который Артур открыл трясущимися руками. Оттуда он вытащил дневник Перси, пять конвертов и гоблинский банковский чек. Также там было письмо от Чарли, которое все трое с нетерпением ждали.

Чтобы не мучить остальных, Артур прочитал его вслух.

«Здравствуйте, мама, папа, Билл.

Я поговорил с министром и Минервой. Все считают, что Перси сбежал и сейчас залег на дно. Прилагаю его дневник, по которому можно понять его мысли и чувства. Также я поговорил с близнецами, которые подтвердили, что хотя он и был влюблен в ту девочку, о которой речь в дневнике, но никогда не общался с ней, кроме как на занятиях. Авроры по-прежнему ищут Перси, но приоритет у этого дела низкий, все уверены, что он скоро сам вернется. Они свяжутся со мной сразу, как только появится какая-нибудь информация.

У близнецов все в порядке, а вот Рон, похоже, не слишком хорошо устроился в Хогвартсе. Сами понимаете, как странно видеть Уизли в зеленом, но главная проблема в том, что он сдружился с мальчишкой Малфоем. Оба они, по сути, стали изгоями среди остальных школьников, поскольку продолжают дурно отзываться о Поттерах. А вот Джинни счастлива как никогда и отлично уживается не только с Луной, но и с их новыми соседями Поттерами. Я с ужасом представляю, как бы все обернулось, если бы ее оставили с этой злобной сукой Мюриэль!

Извини, мам, но Мюриэль опять поливала нашу семью дерьмом, и мне сорвало крышу. Извиняюсь я потому, что эта стерва сгоряча сломала твои часы. Я знаю, что для их работы нужны наши волосы, так что я быстро метнулся за образцами в Хогвартс, а потом к Джинни. С учетом моих, я собрал почти все, кроме ваших. Также я прикладываю чек «Гринготтса» со всем, что смог наскрести. Близнецы и Джинни также вложились. На прошлых выходных они были с Поттерами на каких-то маггловских аттракционах, и Гарри отказался принимать назад неистраченные маггловские деньги, что давал им на карманные расходы. Гоблины обменяли их на галлеоны и добавили к сумме в чеке. Надеюсь, этого хватит для заказа новых семейных часов. Также я бы хотел, чтобы вы написали Минерве. Я не хочу, чтобы Мюриэль была хоть как-то связана с нашей семьей, и лучше сам буду приезжать из Румынии, чем позволю ей снова совать нос в наши дела.

Скоро напишу еще, и свяжусь с вами сразу, как получу новости из Британии. Держись, мам, ты же знаешь — он справится!

Чарли».

Молли плакала, сжимая в руках раскрытый дневник Перси, а Билл изучал чек из «Гринготтса». Он был всем сердцем согласен с Чарли, что Джинни где угодно будет лучше, чем у Мюриэль, и испытал огромное облегчение, услышав мнение брата о ситуации с Перси.

— Мам, если мы немного добавим, то ты сможешь получить свои часы еще до конца недели.

Молли, тихонько шмыгнув носом и не отрываясь от чтения дневника, вместо ответа выдернула и протянула старшему сыну свой волос.

Артур также изъял один волосок из их постоянно скудеющего источника, проворчав:

— Обращайся с ним аккуратнее. Если дела пойдут так и дальше, у меня скоро вообще ни одного не останется!

Билл добавил к родительским волос из собственной шевелюры и пообещал матери разузнать насчет новых часов уже сегодня.

~*~*~*~

Прочитав за завтраком письмо, доставленное незнакомой совой, Нарцисса Малфой чуть было не подавилась. Люциус, заметив, как его обычно утонченная и манерная женушка забрызгала скатерть кофе, не мог не поинтересоваться, от кого письмо.

— От главы рода Блэк, — ответила жена, как только отдышалась. — Он расценивает твою принадлежность к организации, убившей его брата, как разрыв нашего с тобой брачного контракта. Убийство наследника рода будет более чем достаточным официальным поводом, чтобы провернуть расторжение брака со всей возможной поспешностью.

Настала очередь Люциуса пачкать скатерть.

— Что?! Он не может этого сделать! Я был под Империо, это все знают!

Нарцисса ненавидела объяснять очевидное, хотя ей и стоило бы давно привыкнуть к этому, постоянно общаясь с мужской частью семьи Малфой.

— Похоже, что ни Сириус Блэк, ни гоблины не верят в твои сказки ни на грош. Ну а то, что ты так и не дал показания под веритасерумом, ситуацию совсем не улучшает. Блэк уже аннулировал брак Беллы и изгнал ее из рода, ни слова ей не сказав. Мне он пишет лишь потому, что надеется на отсутствие у меня Темной метки. Он дает мне два дня, чтобы встретиться с ним и доказать это, иначе меня ожидает та же судьба, что и сестру. А заодно сообщает, что проинструктировал гоблинов: раз ты разорвал контракт, то Блэки начинают процесс отчуждения моего приданного и процентов, набежавших на эти средства за прошедшие годы.

Люциусу стало сильно не по себе. В обществе они уже считались изгоями, но развод добьет их окончательно. Его жена станет безродной, он — нищим, а их сын — бастардом. Нужно было что-то делать, и делать быстро. Такого исхода ни в коем случае нельзя допустить.

— Напиши ему и назначь встречу. Думаю, мы сможем прийти с ним к некоему соглашению, — приказал Люциус, сжав в руке свою любимую трость со змеиной головой на рукояти. Да-да, они точно придут к соглашению.

Нарцисса достаточно хорошо знала своего мужа, чтобы понять ход его мыслей.

— Он не идиот, Люциус, и не собирается встречаться со мной в темном закоулке. Сириус будет ждать меня в комнате для переговоров в «Гринготтсе» с часу дня до двух сегодня и завтра. Поэтому лучше скажи, насколько эта история ударит по нам финансово?

Люциус все еще был настолько шокирован, что даже не смог солгать жене.

— Катастрофично, и это еще слабо сказано. Нам придется расстаться со всеми фондами и недвижимостью в Англии и уехать из страны — все равно тут у нас ничего не останется.

Завтрак был позабыт. Нарцисса привыкла к определенному образу жизни и не желала его менять. Править какими-то крестьянами в богом забытом захолустье? Нет, такого будущего она не хотела.

— Значит, мне все-таки придется встретиться с ним и молить о милосердии!

Люциус выдал злобную ухмылку.

— Нет, дорогая, на встречу пойду я. И еще до конца недели Драко станет новым лордом Блэком, а наши финансовые проблемы исчезнут навсегда. Сириус узнает, что значит перейти дорогу Малфоям. Гриффиндорцу никогда не перехитрить слизеринца!

Нарцисса надеялась, что ее муж окажется прав — кто же захочет начинать жизнь заново, да еще и с нуля? Она давно считала Темную метку на своей алебастрово-бледной коже самой большой ошибкой, а если метку увидит Сириус, то не бывать ей уже ни Малфой, ни Блэк. Она не выдержит позорного существования нищей и безымянной матери-одиночки с сыном-бастардом. Остается возложить свои надежды на мужа и молиться, чтобы тот справился с Сириусом.

~*~*~*~

В Литтл Уиннинг схожая сценка разыгралась на Тисовой улице, 4. Правда, совершенно по другой причине.

Вернон Дурсль, вытирая с лица фруктовый сок, которым его щедро опрыскала поперхнувшаяся жена, одновременно требовал объяснить, чего это на нее нашло.

— Вернон, ты не поверишь! После стольких лет участия в моих, как ты все время говорил, «идиотских» соревнованиях, мы наконец сорвали джекпот! Я только что выиграла полностью оплаченный кругосветный круиз на двоих!

Дурсль уставился на жену, ожидая, что она рассмеется и воскликнет: «Шутка!» — но вместо этого Петуния протянула ему пришедшее с утренней почтой письмо. Через несколько минут, пристально изучив каждую букву послания, которое казалось донельзя похожим на подлинное, толстяк был взволнован не меньше жены. Кругосветный круиз, пятизвездочные отели и «все включено»! Им предстояло провести часть приближающейся зимы в путешествии по куда более солнечным местам, чем Англия... и в мыслях Вернон уже поднимался на палубу круизного лайнера.

Так, похоже, ему придется взять кучу отгулов за свой счет, поскольку круиз длится дольше его очередного отпуска. А Дадли разок проведет Рождество в Смелтинге или у Мардж, ничего с ним не случится. Разумеется, прежде чем что-либо предпринимать, нужно все это как следует проверить. Но когда подлинность письма подтвердится, он уж позаботится, чтобы вся улица... нет, весь город узнал, что они с женой отправляются в кругосветный круиз!

Петуния уже представляла себе, как, благодаря путешествию, сможет наконец войти в тот круг, которого она достойна, и как местный женский клуб в полном составе просто позеленеет от зависти, когда узнает о ее удаче. О, она непременно убедится, что дамочки из клуба об этом слышали, непременно!

Джесси Уоллес поминает свою поездку в Рим по меньшей мере в каждом третьем предложении, а Петуния будет обедать за столом капитана, пока корабль идет из Кейптауна в Сингапур, из Сингапура в Гонконг и так далее. Ей не придется изо дня в день рассказывать про один римский Колизей — после круиза у нее останется достаточно воспоминаний, чтобы не повторяться годами.

А вот гардероб ей точно необходимо обновить: пассажиры первого класса — не дамы из клуба, нельзя же выглядеть среди них белой вороной! Впрочем, об этом позаботится кредитка Вернона. Шопинг и кругосветный круиз... Что может быть лучше?

Этим утром на лицах вернувшихся в Хогвартс друзей Невилл с облегчением увидел улыбки, буквально осветившие Большой зал. С первого взгляда было ясно, что вчера они добились успеха. Впрочем, особого удивления это не вызывало: все уже привыкли, что Поттеры всегда получают желаемое. Сегодня, например, их ожидало дополнительное занятие по Защите с профессором Ремусом Люпином и аврором Тонкс, и старшеклассники заранее им жутко завидовали. С тем, что Квиррелл и Снейп никудышные учителя, были согласны все, но только Гарри и Гермиона смогли избавить себя и своих друзей от последствий их неумелой педагогической деятельности.

Как только Поттеры уселись за стол — неподалеку от Невилла, — тот не в первый уже раз задумался об изменениях, которые произошли в его жизни благодаря им. Одним из этих изменений была сидящая рядом слизеринка, да и вообще жизнь Невилла Лонгботтома с каждым днем становилась все лучше: реальность успешно затмевала все его (пусть и весьма скромные) ожидания.

~*~*~*~

Покидая дом Грейнджеров, сверкающая синей шевелюрой Тонкс изо всех сил пыталась скрыть охватившее ее смущение. Она чувствовала себя такой взрослой, умной и хитрой, вешая лапшу на уши ничего не подозревающему (в теории) Сириусу, то бишь предлагая ему помочь ее подруге. Как же оказалось, что в итоге именно она, будто сопливая школьница, все это время простояла, переминаясь с ноги на ногу и переживая из-за того, что собиралась сделать?

Сегодняшнего возвращения в Хогвартс она ожидала с огромным нетерпением, но, покопавшись в себе, оказалась шокирована, выявив истинную причину своего волнения. Будучи метаморфомагом, Тонкс достаточно рано осознала, что всегда должна быть честной сама с собой — этот пункт был ключевым моментом в способности контролировать превращения. Она должна была понимать себя и верно определять свое эмоциональное состояние, чтобы не потеряться в мириадах доступных ее телу изменений. Вот и сейчас она не могла себе солгать.

Ее нетерпение объяснялось тем, что в Хогвартсе будет Ремус, и сейчас, когда она это признала, просить его об услуге было невыносимо неловко. Даже предложить Ремусу чисто по-дружески составить ей компанию она решилась не сразу, а теперь, после того как поняла, что он нравится ей больше, чем просто друг, наверное, и вовсе рта не сумеет раскрыть.

Нет, Тонкс давно не питала иллюзий, что непременно встретит храброго рыцаря на белом коне, но не могла не удивляться тому, что именно Ремус Люпин — милый, вежливый, веселый, но такой обычный! — умудрился пробить годами наращиваемую броню и поразить ее прямо в сердце. Так, спокойно! Ей нужно просто сохранять спокойствие и наблюдать за тем, как будут развиваться события. В конце концов, сейчас все не так, как было, когда она впервые втюрилась в преподавателя... Да ради Мерлина, аврор она или кто?!!

~*~*~*~

Ремус тоже не обманывался насчет истинной причины собственного отменного настроения: сегодня на работу он направлялся едва ли не вприпрыжку. Одно лишь предвкушение времени, которое ему предстояло провести в компании красивой и смешной девчонки с розовыми волосами, способно было осветить любой, даже самый хмурый день. Ремус был реалистом и понимал, что ответных чувств ожидать не стоит, но горевать или жаловаться на несовершенство мира не собирался. Он достаточно долго прожил в шкуре оборотня, чтобы привыкнуть довольствоваться малым.

К тому же жизнь его впервые с момента окончания Хогвартса, кажется, начинала налаживаться. У него появились хорошие работа и жилье, рядом снова был лучший друг, сын Джеймса и Лили искренне считал его «крутым», а предстоящий вечер он должен был провести вместе с прекрасной женщиной... не считая, разумеется, детишек, которых следовало обучать Защите от темных искусств.

Да, Ремусу Люпину жилось сейчас определенно много лучше, чем долгие годы до этого. И пускай чувство, расцветавшее в его груди, когда он думал о Тонкс, так и останется запрятанным глубоко внутри; возможность холодными одинокими ночами прикоснуться к нему и согреться в его тепле будет маленьким личным сокровищем Мародера.

~*~*~*~

Гермиона первой заметила некоторую неловкость в отношениях между Тонкс и Ремусом, хотя даже это не помешало им провести лучший урок по Защите, на котором она когда-либо присутствовала в Хогвартсе. Ремус, надо признать, обладал отличным чувством юмора, и оно явно не осталось незамеченным Тонкс, несмотря на то, что в этот день она казалась натянутой как струна.

МакГонагалл предоставила для занятия большой класс, но он все равно оказался битком набит первогодками. Собственно, здесь собрались все, кроме Драко и его компании. Их разбили на две группы — по количеству преподавателей. Ремус учил подопечных уклонению от заклинаний нападающих и базовым щитовым заклятьям — на случай, если уклониться невозможно, а Тонкс отрабатывала со своими учениками Ватноножное и Жалящее, особо налегая на точность попадания.

После того как каждая группа справилась со своим заданием, преподаватели организовали проведение коротких учебных дуэлей, чтобы отработать свежеполученные навыки. Затем группы по изучению нападения и защиты поменялись местами и до конца занятия проходили материал, который их соперники получили до дуэлей.

На прощание Ремус посоветовал всем обязательно практиковаться, посулив в следующий раз устроить небольшой дуэльный турнир с использованием изученных в этот день заклинаний. С урока ученики уходили гудящей от возбуждения толпой, но каждый из них, проходя мимо Тонкс и Ремуса, благодарил их за прекрасное занятие. Гермиона, уверенная в том, что с этой парочкой что-то происходит, последовала примеру однокурсников и утащила Гарри из класса, дав учителям возможность побыть наедине.

Мародер, заметивший, что Тонкс весь вечер избегала смотреть ему в глаза, не стал ходить вокруг да около.

— Скажи, что тебя беспокоит? — спросил он. — Может, я и должен знать причину, но на самом деле у меня даже догадок нет.

Несмотря на способности метаморфа, Тонкс не смогла полностью подавить предательскую красноту, выступившую на щеках.

— Ох, Ремус, ты тут ни при чем. Просто я тут поумничала, точнее, думала, что поумничала, но это некоторым образом ударило по мне самой... то есть по нам.

Брови Ремуса взметнулись вверх. Пока Тонкс собиралась с духом, чтобы все ему рассказать, он пытался понять, о чем речь. Задачка была не из простых: Тонкс, признаться, и сама не до конца понимала, как оказалась в таком положении.

— Я организовала свидание вслепую для Сириуса и одной моей подруги, — наконец сказала она.

Ремус немедленно переключился в режим повышенного внимания. Нервничающая Тонкс и Бродяга в одном флаконе? Это может очень плохо закончиться!

Тонкс тем временем продолжила:

— Вот только Сириус заявил, что пока не готов к романтическим встречам, и отбрыкивался до тех пор, пока я не предложила устроить двойное свидание.

Ремус совсем запутался. Насколько он знал Блэка, тот готов был ходить на свиданки еще с пеленок, а значит, его оправдание гроша ломаного не стоило. Кроме того, раз Тонкс говорила о двойном свидании, то у нее на примете был кто-то, с кем она собиралась пойти. Но не могла же она иметь в виду его самого, верно?

Тонкс, в свою очередь, хотелось верить, что Люпин все поймет правильно. Ума ему не занимать, да и выражение лица явно показывало, как бешено у него крутятся шестеренки. И все-таки произнести следующие слова ей было очень нелегко.

— Видишь ли, он предложил пойти с ними нам с тобой. Сказал, мол, если рядом будет его лучший друг, то он сможет расслабиться, но при этом не опозорится.

Ремус закусил губу и крепко задумался. Если это прикол, то слишком жестокий — Сириус так не поступит... по крайней мере, с ним. Неужто он настолько растерял навыки, что Сириус так легко заметил его отношение к Тонкс? Увидев, что та нервничает все больше и больше, Ремус понял: пора действовать.

— Мисс Тонкс, не окажете ли вы мне честь, согласившись пойти со мной на свидание в эту пятницу?

Облегчение на ее лице было столь явным, что у Ремуса не возникло и капли сомнения: как минимум приятный вечер ему гарантирован. Размышлять о том, будет ли у этого вечера продолжение, он себе запретил, а то ведь так можно и сердечный приступ схлопотать. А здоровое сердце и для оборотня орган не лишний.

~*~*~*~

Гермиона не сразу поняла, что Гарри ведет ее не в сторону их комнат, а в совершенно другую часть замка.

— Гарри, что ты задумал?

Тот хитро улыбнулся, прекрасно зная, как ненавидит его жена быть в неведении даже по самым, казалось бы, пустяшным вопросам.

— Нам надо кое с кем поговорить. Все объяснения потом.

Естественно, Гермиону такой ответ не обрадовал, и только повторное обещание, что скоро она все поймет, остановило надвигающийся шторм... на время. Она все еще ничего не понимала, когда оказалась перед дверью в комнаты профессора Флитвика, и Гарри, постучавшись, попросил разрешения ненадолго его отвлечь. Здесь Гермиона еще ни разу не была и теперь, разглядывая обстановку, думала, что на мебель, наверное, наложены хитрые чары. Вся мебель, исключая кресло профессора, казалась просто огромной, но стоило ей подойти к одному из стульев, как он уменьшился до вполне комфортного для нее размера. Должно быть, Флитвику просто надоело репарировать кресла и стулья после визитов Хагрида, и он принял меры, с ехидством решила Гермиона.

Маленький профессор так обрадовался их появлению, что чуть ли не подпрыгивал, пока усаживал гостей и возвращался на свое место. Устроившись в кресле, он положил руки на подлокотники и кивнул.

— Что ж, это весьма неожиданный, но приятный сюрприз. А профессор МакГонагалл в курсе вашего визита?

Поттерам очень нравился декан Рэйвенкло, но они никогда не обманывались его миниатюрными размерами. Флитвик был мастером Чар и бойцом с отменной репутацией, так что недооценивать его было себе дороже. Врать ему тоже не стоило.

— Нет, сэр. Мы обязательно подойдем к ней по этому поводу, но мне кажется, что нам понадобится ваша помощь.

Филиус выглядел заинтригованным не менее Гермионы. Гарри решил, что будет слишком жестоко (и небезопасно) продолжать дразнить жену, и поэтому наконец озвучил свою просьбу:

— Дело вот в чем... Сегодня аврор Тонкс проговорилась, что наша экскурсия в Министерство магии назначена на следующую пятницу. Мы с нетерпением ожидаем этого события, но мне давно не давала покоя мысль, что мы что-то упускаем. Когда я наконец понял, что именно меня тревожит, я сделал несколько запросов, ответы на которые привели нас к вам, сэр. В общем, если вы не будете против, я хотел бы попросить вас помочь организовать официальную школьную экскурсию в «Гринготтс».

Филиус был счастлив, что сидит, поскольку в противном случае от услышанного ему полагалось бы в шоке рухнуть на пол. Он со всем вниманием следил за тем, как эта парочка устраивает переворот в Хогвартсе, и всем сердцем поддерживал их начинания, но на этот раз они, похоже, себя переоценили. Их весьма похвальные стремления погубил недостаток информации.

Тем временем Гермиона за один этот план готова была схватить мужа и зацеловать до смерти. Уверенности в том, что идея выгорит, у нее не было, но если все же получится... Они уже познакомили своих друзей с небольшой частью маггловской жизни, и если удастся вдобавок показать им, как маги относятся к другим разумным видам, то возможности впереди откроются просто гигантские. Как только нетерпимость будет выставлена на всеобщее обозрение, ее существование окажется под большим вопросом. Нетерпимость может процветать лишь во тьме и всеобщем невежестве, но ее муж, похоже, задался целью избавиться и от того, и от другого. Она действительно не могла дождаться, когда они вернутся в свои комнаты и... чертовы детские тела, из-за которых она не может сделать то, чего хотела уже несколько лет!

Филиус постарался как можно более корректно опустить Поттеров с небес на землю:

— Мистер и миссис Поттер, я от всей души поддерживаю ваши намерения, но боюсь, что мне придется вас огорчить. Шансы на то, что совет гоблинов согласится удовлетворить ваше пожелание, просто ничтожны.

Ответная улыбка Гарри была чистой и искренней.

— Вы меня неверно поняли, профессор. Гоблины уже согласились с моим предложением и обещали всю возможную поддержку. От вас же мне нужна помощь в том, чтобы заразить этой идеей остальной персонал школы и наше уважаемое Министерство.

Филиус не спеша встал и пошел заваривать чай. Обычно для этого он пользовался палочкой, но сейчас чувствовал, что не может доверять своей магии. Кроме того, ему нужно было немного времени, чтобы настолько ошеломляющая информация уложилась в мозгу.

Пока в разговоре возникла краткая пауза, Гермиона сжала Гарри в объятиях и поцеловала в щеку... на данный момент это было все, что она могла себе позволить.

А со стороны кухонного уголка до них донесся непривычно подрагивающий голос Флитвика:

— Могу ли я уточнить, на что именно они дали согласие?

Гарри с удовольствием наблюдал за тем, как маленький профессор пытается сохранить лицо. Гермиона эту битву уже проиграла, мысленно отметил он, с сожалением освобождаясь из ее объятий.

— Если вкратце, сэр, всем магглорожденным откроют персональные хранилища, предварительно объяснив все преимущества хранения средств в «Гринготтсе». Я покрою связанные с этим расходы и внесу для каждого первоначальный взнос в десять галлеонов, после чего свежеиспеченные владельцы отправятся осматривать свои новые сейфы. Нам покажут кое-какие штучки, призванные обеспечить безопасность наших вложений, а кроме того, гоблины пообещали дать взглянуть на знаменитых гринготтских драконов. Конечно, там есть еще несколько пунктов, но основное я перечислил.

Молчание профессора Гарри принял за знак продолжать разъяснения.

— От вас, сэр, потребуется убедить всех, от кого зависит разрешение на экскурсию, какая замечательная нам предоставляется возможность. Помимо развлекательного момента и знаний о банковских процедурах, мы сможем, пожалуй, получить парочку уроков по культуре расы гоблинов, и тогда в будущем, надеюсь, наше незнание не станет причиной очередного гоблинского восстания, о которых так любит рассказывать профессор Биннс.

Для того, чтобы донести чашки к столу и передать их этим воистину экстраординарным детишкам, не расплескав содержимого, Флитвику потребовалась недюжинная концентрация. Руки его в прямом смысле дрожали от возбуждения.

— Мистер Поттер, по-моему, вы не до конца понимаете весь масштаб вашего достижения! Ну а я, в свою очередь, просто не представляю, как вам это удалось...

Гарри не мог не заметить, с каким интересом Гермиона ждет его ответа.

— Сэр, моя жена магглорожденная, я — по большому счету — тоже. И для нас, чужаков в вашем мире, некоторые вещи выглядят совершенно непонятными и удивительными, и речь вовсе не о магии как таковой. Гоблины — отличный пример. Как я уже, кажется, упоминал, о них нам известно только из лекций по Истории магии. И если все, о чем там говорится, правда, то какого черта мы доверяем им наши богатства? Надо быть совершенно безумным, чтобы отдать, прямо скажем, враждебной иностранной силе полный контроль над благосостоянием и экономикой своей страны. Так почему же все-таки между гоблинами и магами такая вражда, и почему, несмотря на это, мы продолжаем хранить деньги в «Гринготтсе»? Это шанс собственными глазами увидеть, что из себя представляют гоблины, а может быть, и развенчать особо мерзкие мифы о них, которые бытуют среди волшебников.

Гарри даже не осознал, что раздухарился так, словно взобрался на воображаемую трибуну, но огонь в глазах Гермионы показал, что сделал он это не зря.

— Ну а на второй ваш вопрос ответить будет еще проще, профессор: я отправил гоблинам письмо с просьбой, и все! Я объяснил, что мы собираемся посмотреть на жизнь магглов и магов, и для полноты картины окружающего мира нам не достает лишь освещения той роли, которую в нем играет гоблинская раса. Положительный ответ пришел в тот же день. Конечно, могло иметь значение и мое имя, но мне кажется, их обрадовало уже то, что их просто попросили. Думается, маги не так часто просят гоблинов, не пытаясь навязать им свое мнение или заставить что-либо сделать.

Если бы состояние крайнего изумления, в котором давно уже находился Филиус, можно было усугубить, это произошло бы именно сейчас. Неужели все действительно так просто? Да, имя Поттера несомненно сыграло свою роль, но лишь отчасти, и вполне может быть, что аналогичный вежливый запрос из Хогвартса получил бы такой же ответ. Похоже, школа десятилетиями игнорировала имеющиеся у нее возможности. Понадобилась пара детишек, чтобы разглядеть эти возможности и воспользоваться ими. Впору было задуматься, насколько эта история походила на сказку про голого короля, решил Филиус. Если ему не изменяла память, у Андерсена заблуждения властителя и всех его подданных рассеял маленький ребенок. Возможно, Гарри и Гермиона — как тот ребенок — смогли увидеть совершенно другого Альбуса, отличного от того, которого видели все. И это вполне объясняло, почему они так относились к директору.

Скрывая неловкость, Филиус откашлялся и глубокомысленно покивал, а затем заявил:

— Мистер Поттер, обещаю вам приложить все усилия, чтобы эта историческая экскурсия непременно состоялась. Я практически уверен, что профессор МакГонагалл также окажет вам полную поддержку, но вот Министерство, боюсь...

Гарри вновь улыбнулся.

— Сэр, если о нашем плане раньше времени не станет известно кому-либо, кроме вас и профессора МакГонагалл, то, думаю, проблем не будет. С Министерством мы как-нибудь разберемся. На следующей неделе министр Фадж ожидает нашего визита, и, можете не сомневаться, он хорошо подготовится и соберет для данного мероприятия всех газетчиков, каких только сможет. Разве это не прекрасная возможность сообщить, как нам понравилось посещение Министерства и как мы счастливы в преддверии аналогичной экскурсии, любезно предложенной банком «Гринготтс»? Фадж получит свои фотографии с Гарри Поттером и положительные отзывы в прессе и вряд ли будет возражать против экскурсии, да и гоблинам достанется несколько добрых слов в передовицах «Пророка» и иже с ним.

Гермионе снова захотелось наброситься на мужа прямо здесь и сейчас, но — возраст, возраст!.. Она просто обожала, когда интеллектуальные способности Гарри проявлялись так ярко. Он давно уже не был всего лишь мальчиком, прыгнувшим на спину тролля ради ее спасения, но настоящего Гарри Поттера — того мужчину, которым он стал — видела в нем только она.

Филиус Флитвик долгие годы возглавлял факультет умников и умниц и не без основания считал, что впечатлить его достаточно сложно, однако Гарри Поттеру это удалось с легкостью. С помощью двух-трех простейших уловок он обыграл и Министерство, и директора, и теперь его одноклассники могли надеяться на получение уникального опыта, ранее недоступного многим поколениям волшебников. Учитывая это, утверждение Гарри, что в их семье роль мозга играет жена, откровенно пугало...

Профессор еще долго общался с учениками и мог бы проговорить с ними ночь напролет, но случайно брошенный на часы взгляд подсказал, что им пора закругляться. На всякий случай он выдал Поттерам записку с разрешением этим вечером находиться вне спальни после отбоя и вежливо, но непреклонно выставил за дверь. Но стоило парочке завернуть за первый же угол, как Гермиона страстно набросилась на мужа. Казалось, прошло несколько часов, прежде чем их поцелуй был прерван знакомым голосом:

— У них же есть собственная комната, так почему они занимаются этим посреди коридора?

— Они гриффиндорцы, Пенни, и это надо учитывать, — со смешком ответил Оливер Вуд, которому и адресовывался вопрос мисс Клируотер. — Но поскольку я не хочу, чтобы мой ловец получил отработку и пропустил тренировку по квиддичу, мне остается лишь надеяться, что у нашей парочки есть объяснение получше, м-м-м?

Гермиона залилась краской, но Гарри, не опуская руку с ее талии, протянул капитану разрешение Флитвика. Взглянув на подпись, тот вполголоса спросил у своей девушки:

— Как думаешь, Пенни, оно настоящее?

Пенелопа прыснула и покачала головой.

— Да какая разница, Оливер, ты все равно скорее променяешь квиддич на балет, чем накажешь кого-то из своей команды! Впрочем, можешь не переживать — если ты не забыл, я с Рэйвенкло и уж подпись своего декана опознать в состоянии. Настоящее разрешение, настоящее... Если не ошибаюсь, магглы сказали бы такой парочке «снимите номер», но раз он у них уже есть, могу лишь посоветовать им туда и отправиться. Слышите, малыши? Ступайте к себе в комнату!

Гарри с удовольствием последовал доброму совету и повел все еще красную Гермиону по направлению к их местному «номеру». И хотя он не был полностью уверен, но ему всю дорогу казалось, что он слышит, как хохочут Оливер и Пенни, продолжая свой обход.

~*~*~*~

Увидев за завтраком довольных Поттеров, Рон решил, что пришла пора осуществить свой хитроумный план. Первым пунктом в нем стояло представление, которое следовало разыграть возле гриффиндорского стола. В успехе затеи он не сомневался: ну какому нормальному парню, побывавшему на дополнительных занятиях по Защите, не захочется покрасоваться и опробовать полученные навыки на реальном противнике? Вне зависимости от того, насколько эти навыки никчемушные. Дополнительные занятия, пф-ф-ф! Одной этой фразы было достаточно, чтобы Рон туда и носа не казал. Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет. Итак, он просто подкатит к Поттеру, выскажет парочку двусмысленностей, сделает вид, что смертельно обижен ответом, а потом, разумеется, вызовет его на дуэль. Что тут может пойти не так?

В первую очередь Рон убедился, что поблизости нет близнецов, поскольку вовсе не хотел, чтобы они донесли отцу о его поступке, и только тогда подошел к своей жертве.

— Эй, Поттер, до меня дошли слухи, что ты шляешься с моей сестрой, — протянул он. — Забудь о ней, задохлик. Она слишком хороша для такого, как ты!

Несмотря на всю абсурдность заявления, Гарри даже не обернулся к ублюдку, надеясь только, что с ним не приперлись Крэбб и Гойл. Свидание с судьбой предстояло Рону Уизли лишь через несколько недель, и до тех пор никак нельзя было допускать открытого противостояния, чтобы впоследствии никому не пришло в голову связать произошедшее с ним несчастье и ссору с Поттером. Поэтому Рону пришлось довольствоваться созерцанием спины Гарри и спокойным ответом:

— Хорошо, я передам Джинни твои слова, когда увижу ее в субботу.

Такой реакции Рон не ожидал, и ему не оставалось ничего другого, кроме как давить на Поттера до победного конца.

— О, я понял! — воскликнул он. — Значит, тебе плевать на мое предупреждение. Отлично! Но я не позволю всяким выскочкам оскорблять себя. Вызываю тебя на дуэль, Поттер, да-да, на магическую дуэль! В полночь, в Зале наград. Надеюсь, тебе не составит труда найти себе секунданта.

Гарри и Гермиона переглянулись, одновременно подумав: «Боже, только не снова!». Гарри, нахмурившись, покачал головой:

— Если ты думаешь, что я буду таскаться по школе после отбоя, пока ты спокойно спишь в кровати, натравив на меня Филча, то ты, наверное, еще тупее, чем я предполагал. Впрочем, учитывая, что ты и раньше занимал первое место в списке идиотов, то выше тебе уже не подняться. Похоже, Шляпа была совершенно права, запихнув тебя в Слизерин — гриффиндорцу такая муть даже в голову не пришла бы!

План Рона трещал по швам, и он буквально слышал этот треск. Добро бы еще Поттер заткнулся, но нет...

— Это все, что ты хотел сказать? — с презрением спросил тот. — Тогда рекомендую отправиться туда, откуда ты явился, пока я еще в состоянии удерживать Гермиону от желания снова тебя поколотить.

Те, кто сидел поблизости и слышал их разговор, расхохотались, и для Рона, в сочетании с провалом казавшегося безупречным плана, это стало последней каплей; такого удара его хрупкая гордость не вынесла. Выхватив палочку, он выпалил первое пришедшее в голову заклинание, не так давно подслушанное у близнецов. Вот только у Гермионы палочка была уже наготове, и щитовые чары она поставила быстрее, чем Рон произнес последнее слово. Неизвестное заклинание отразилось от щита, отправившись по обратному адресу, и окружающие с любопытством уставились на рыжика, ожидая, каков будет результат. Долго им ждать не пришлось: Рон сразу попытался наколдовать что-то еще, но вместо слов лишь громко отрыгнул воздух, а затем изо рта у него полезли мерзкие скользкие слизни. К тому моменту, как первый из них с мокрым шлепком оказался на полу, большинство присутствующих в зале совершенно утратило аппетит.

МакГонагалл подлетела к ним всего через несколько секунд и первым делом превратила ближайшую тарелку в ведро, чтобы Рону было куда выплевывать лезущих из него слизней. Заодно профессор испарила тех тварей, что уже расползлись по полу, и без тени сочувствия к пострадавшему заявила:

— Я очень разочарована, мистер Уизли. Поскольку сейчас вы явно не в состоянии отвечать на вопросы, я отправлю вас к мадам Помфри, но позже мы непременно побеседуем с вами на эту тему. Будьте уверены, колдовство в Большом зале без наказания не останется!

Рон попытался было возразить, но очередной слизень, выпавший в ведро, как только он открыл рот, показал, что это было плохой идеей. Со всех сторон раздавались стоны отвращения, а покидая зал, Рон чувствовал, что находится в центре всеобщего внимания. Вот только не такого внимания он добивался. Ему совершенно не хотелось, чтобы его запомнили как Мальчика-блевавшего-слизнями. Это прозвище, в отличие от мальчика-который-выжил, прикольным ему совсем не казалось.

— Весьма похвально, миссис Поттер, отличные щитовые чары. Меня так и тянет наградить Гриффиндор баллами, особенно если учесть, что на этот раз вы справились в одиночку и без кровопролития, — сказала Минерва и окинула взглядом стол своего факультета, слегка улыбнувшись при виде сидевшей рядом с Лонгботтомом Миллисент Булстроуд, а также хаффлпаффок Эббот и Боунс, болтавших с гриффиндорскими первокурсницами.

Но ответила ей не Гермиона, а Лаванда Браун:

— Просто в нашей помощи не было никакой нужды, профессор. Мы видели, что у Гермионы все под контролем. Мистер Люпин вчера как раз обучил нас этим щитовым чарам. Они с аврором Тонкс были великолепны, и мы столько всего узнали от них!

Все первогодки согласно закивали, и Минерва поняла, кто будет следующим кандидатом на должность преподавателя Защиты, когда нынешний падет жертвой проклятья. Мысленно поставив галочку, она переключила внимание на Гарри Поттера:

— Если я правильно поняла профессора Флитвика, вы хотели со мной что-то обсудить? Тогда прошу вас подойти в мой кабинет после ужина...

— Простите, профессор, — перебила ее Гермиона, — но у Гарри в это время тренировка по квиддичу. Может, вы согласились бы после нее зайти к нам на чай? Там будет меньшей вероятность того, что нас побеспокоят.

Гермиона, понятное дело, намекала на то, что не хотела бы, чтобы в их разговор вмешался директор, но не могла сказать этого открытым текстом. Решив, что идея недурна, Гарри добавил:

— И передайте, пожалуйста, аналогичное приглашение профессору Флитвику. Вчера мы наслаждались его гостеприимством и хотели бы отплатить тем же.

Минерва согласилась не раздумывая, ведь ей предоставлялась прекрасная возможность спокойно пообщаться с этой парочкой. Надо сказать, у нее не было никаких скрытых мотивов, кроме желания помочь двум ее котятам всем, чем сможет.

~*~*~*~

А где-то в глубинах банка «Гринготтс», в специально подготовленной комнате, Сириус Блэк с нетерпением ожидал дорогого гостя. Компанию ему составляли Барчук и пара вооруженных гоблинов. Он не сомневался, что гость появится точно в назначенное время, так оно и случилось. Как только стены комнаты сменили цвет при появлении Нарциссы Малфой, Сириус и Барчук обменялись довольными ухмылками, поняв, что ловушка захлопнулась. Предположение Мародера оказалось верным, и теперь их план пришел в движение.

Нарцисса уселась за стол напротив Сириуса, но не успела ее упругая попка прикоснуться к сиденью, как клинки гоблинов скрестились под ее подбородком, лишив всякой возможности пошевелиться. Но рта ей, разумеется, никто не затыкал.

— Это возмутительно! — воскликнула она. — Министр Фадж — близкий друг моего мужа, и я гарантирую, что ему станет об этом известно!

Сириус покачал головой и спокойным тоном, словно обращался к капризному ребенку, произнес:

— Ай-ай-ай, Люциус! Уж ты-то должен знать, что попытка вести дела в «Гринготтсе» под чужой личиной влечет за собой весьма тяжелое наказание. Так что... Либо ты сейчас признаешься сам, после чего мы обсудим весьма скудный список вариантов дальнейших действий, либо посидим и подождем, пока закончится эффект оборотки. Правда, должен заметить, если ты выберешь второй вариант, то я буду бессилен тебе помочь. Как только ты вернешь свой облик, тебя немедленно отправят в гринготтские подземелья, после чего ты вряд ли когда-нибудь снова увидишь солнечный свет.

Люциус, действительно заявившийся в банк в образе жены, покрылся холодным потом.

— Ты не можешь так со мной поступить, Блэк! — прошептал он.

Сириус в этот момент был просто воплощением спокойствия и продолжал вести себя так, будто объяснял ребенку, что дважды два — четыре.

— Дорогой мой Люциус, я-то как раз с тобой не делаю ничего. Ты сам с собой так поступил, когда вошел в это здание в этом облике. Кстати, платье и туфельки будут сильно жать, когда ты превратишься обратно. Или тебе такие штучки наоборот по нраву? — Сириус вопросительно приподнял бровь, в то время как его собеседник изо всех сил пытался удержать под контролем бушующую внутри ярость.

Люциус прекрасно осознавал всю безнадежность ситуации, что было не так и сложно с двумя острыми лезвиями у горла. Прежде чем что-либо предпринимать, он решил выяснить, что тут на самом деле происходит.

— Чего ты от меня хочешь, Блэк?

Поняв, что пришло время поговорить о деле, Сириус моментально посерьезнел:

— Не будем ходить вокруг да около. Я хочу защитить моего крестника от чудовища, убившего его родителей, а ты мне в этом поможешь. У тебя находится небольшая черная книжка, на которой написано «Т.М. Риддл». Отдай ее мне — и можешь забыть о своих неприятностях.

Люциус был ошеломлен, но постарался как можно быстрее прийти в себя и оценить ситуацию. О дневнике не знал никто, кроме самого Лорда, это точно. Как же о нем узнал Блэк? И, что еще более важно, как сделать так, чтобы поменяться с ним ролями? Притвориться, что согласен? Да-да.

И он кивнул:

— Хорошо, я принесу тебе книжку.

Сириус вежливо улыбнулся:

— Я знал, что ты сочтешь разумным мое предложение. Но тебе нет никакой нужды лично бегать за ней в Малфой-манор. Собственно, если книжка не окажется в моих руках до истечения срока действия зелья, я уже не смогу тебе помочь. Впрочем, не сомневаюсь, мне будет гораздо легче договориться с кузиной Нарциссой, если ты перестанешь маячить на горизонте, — с прозрачным намеком сказал он. Голос его зазвенел сталью, когда Сириус решил напомнить, кто тут хозяин положения. — Позови своего домового эльфа и прикажи ему принести книгу. И не забывай, у тебя не так много времени!

Последний совет пришелся кстати. Люциус никогда не сдавался и до сих пор пытался отыскать способ извернуться так, чтобы отвести от себя опасность, не расставаясь с драгоценным артефактом повелителя. Но слова Блэка напомнили ему, что сейчас, пока все козыри на руках у врага, прежде всего нужно выбраться из этой комнаты. Отдав дневник, он сможет попытаться вернуть его позже, но если действие оборотки закончится, пока он все еще сидит здесь, то никакого «позже» не будет вовсе.

— Добби!

К счастью, забитый эльф появился моментально и, выслушав подробные инструкции Люциуса, столь же поспешно исчез. Вернулся он всего минуту спустя и тут же швырнул книгу на стол, будто она жгла ему пальцы.

Сириус не упустил представившейся ему возможности.

— Ну а теперь, Люциус, — прищурился он, — у нас осталось еще одно ма-а-аленькое дельце. Ты имел наглость явиться сюда в облике моей кузины, а за наглость полагается платить. Дай-ка Добби какой-нибудь предмет одежды. Быстро!

От ярости Люциус побагровел — такой Нарциссы явно никто и никогда не видел. Казалось, он сейчас пригрозит Блэку, что тот проклянет день, когда перешел дорогу Люциусу Малфою, но вместо этого он сорвал с руки перчатку и, сжав зубы, протянул ее ошеломленному эльфу.

Добби в неприкрытом ликовании запрыгал по комнате.

— Добби так благодарен вам, господин Блэк! — вопил он. — Так благодарен! Добби должен был догадаться и раньше, что крестным великого Гарри Поттера может быть только не менее великий человек! — И с этими словами самый счастливый в мире эльф аппарировал из «Гринготтса» в неизвестном направлении.

Еще до того, как Добби дали перчатку, Барчук подтвердил подлинность дневника и теперь покинул комнату, чтобы присмотреть за тем, как его уничтожат. Люциус так переживал из-за потери артефакта, что даже не заметил, как ушла стража и его шея оказалась вне опасности. Когда он наконец осознал, что в комнате они с Блэком остались вдвоем, тот уже направлял на него свою палочку, в то время как его собственная по-прежнему лежала в сумочке Нарциссы.

А затем по его сознанию прокатилась успокаивающая волна, и все проблемы и страхи были позабыты. Люциуса больше не волновало ничего, кроме точного следования инструкциям, которые чей-то спокойный голос закладывал в его голову.

~*~*~*~

Секретарша Фаджа никак не могла решить, что же ей делать. Люциуса Малфоя лишили права свободного доступа к министру, но насчет его жены никто ничего не говорил. Миссис Малфой не замедлила воспользоваться ее замешательством, бросив напоследок:

— Не беспокойтесь, дорогая, Корнелиус будет рад меня видеть. Я не займу его надолго.

Когда неожиданная посетительница скрылась в кабинете, беспокойство секретарши только возросло. Подумав еще пару секунд, она решила перестраховаться и нажала кнопку вызова охраны.

Незамедлительно прибывшие авроры согласились с ее оценкой ситуации и, когда министр не ответил на стук в дверь, высадили ее с первого удара. Открывшаяся картина ошеломила не только секретаршу, но и двух опытных служак, никогда не видевших ничего подобного. Министр был цел и в сознании, но связан с головы до пят, в то время как обряженный в женское платье Люциус Малфой пытался задрать на нем мантию. Два сногсшибателя отправили Малфоя обниматься со стенкой, после чего авроры развязали министра.

Освобожденный Корнелиус вдохнул полной грудью... и со всей силы пнул Люциуса по зубам. Более того, он явно не собирался останавливаться на достигнутом. Аврорам пришлось удерживать возмущенного министра, который порывался добить бессознательное тело. Он орал, угрожал и матерился во всю глотку, когда промахивался из-за повиснувших на нем авроров, что только ускорило сбор любопытствующей толпы. Лишь с появлением мадам Боунс Корнелиус смог немного взять себя в руки.

— Амелия, — отдуваясь, воскликнул он, — я хочу, чтобы этот кусок дерьма накачали веритасерумом, пока он у него из ушей не польется! Чтобы все, когда-либо совершенное этим ублюдком, было запротоколировано. Уничтожь его, слышишь! И арестуй всех, на кого он укажет как на Пожирателей Смерти. Я глубоко заблуждался, считая, что эти уроды еще способны стать нормальными членами нашего общества. Вяжи их всех, и если тебе что-то для этого понадобится, только скажи!

Амелия готова была расцеловать Фаджа... ну или хотя бы позволить ему еще пару раз пнуть Люциуса. Ей поручили уничтожить Малфоя, подумать только! Что ж, его фотографии в этом чудесном платье, размещенные на первой странице «Пророка», великолепно справятся с поставленной перед ней задачей. Ну а статья о том, как Малфой пытался напасть на министра и получил от него на орехи, выставит Корнелиуса в хорошем свете. Сейчас Амелия согласна была и не так расщедриться в его пользу...

Вернувшись в свой кабинет, она немедленно отменила все отгулы и отпуска и вызвала в аврорат всех свободных от неотложных заданий сотрудников. Следующие двадцать четыре часа изменят этот мир навсегда.

~*~*~*~

Квиддичная тренировка была в самом разгаре, когда внимание Гарри привлекло громкое «У-ух!» со стороны сидящей на трибуне Гермионы. Увидев, что она с восторгом изучает явно свежедоставленное Хедвиг письмо, Гарри понесся туда как пуля. За брошенную ради обнимашек с женой тренировку он наверняка получит выговор от Оливера, но оно того стоило.

Письмо, точнее записка, оказалась до крайности лаконичной. «Завтра утром, наслаждаясь завтраком, не забудьте заглянуть в „Пророк“, — говорилось в ней. — Самый странный в мире эльф ищет работу». Приложенная к записке реклама тату-салона не оставляла сомнений в том, что Сириус справился со своей задачей.

Ребята сгорали от нетерпения, желая узнать подробности, но с этим приходилось обождать до утренней газеты и вечернего допроса Сириуса. Вот только парочка не знала, что на завтрашний вечер уже имеются другие договоренности.

Эмма Грейнджер привела в действие первую фазу операции «Тедди».

~*~*~*~

Тем же вечером, но значительно позднее, двое профессоров бок о бок покинули комнаты Поттеров. Направляясь в сторону апартаментов преподавателей, они не особо спешили, поскольку им хотелось без посторонних ушей обсудить только что состоявшийся разговор.

— Ну, Минни, и что ты об этом думаешь?

— Возможно, в обозримой истории это самый большой шаг вперед для нашего общества, — тут же отозвалась Минерва. — Что самое поразительное, они, похоже, даже не осознают, чего добились. До сих пор не могу сдержать улыбку, когда вижу мисс Булстроуд за гриффиндорским столом. Спорим, Поттеры будут первыми, кто присоединится к своим друзьям за столом Слизерина?

Но Филиус только усмехнулся:

— Спорить, твердо зная, что проиграешь? Нет уж. А вот новости о строительстве дома в Австралии меня весьма беспокоят. Учить Поттеров — истинное наслаждение, и я не хотел бы его лишиться.

— Полностью согласна, друг мой, — кивнула Минерва. — Они уже оказали огромное влияние на Хогвартс, и это за такой короткий срок! Альбус давно уже говорил, что отъезд Поттеров станет настоящей катастрофой. Не знаю его резонов, но, думаю, теперь я готова с ним согласиться. Сейчас вокруг нас происходит настоящее чудо, и я не уверена, продолжится ли оно, если эти дети покинут страну. Надеюсь, что и не узнаю никогда, но кто может дать гарантию? Грейнджеры пристально следят за ситуацией, а мистер Блэк сделает что угодно, только бы защитить нашу юную пару.

Филиус ненадолго задумался, потом покачал головой:

— Нельзя позволить, чтобы все вернулось на круги своя. Ты же знаешь, я давно считаю, что система факультетов* сеет одни лишь разногласия. Шляпа клеит ярлыки на одиннадцатилетних детей, и те преследуют их всю оставшуюся жизнь. Помилуй Мерлин, в шестнадцать я был уже совершенно не тем человеком, что в одиннадцать. Уверен, учеников надо делить по возрастным группам, а не по факультетам. Младшая, средняя, старшая группы — так, на мой взгляд, куда логичнее. Кроме того, за семь лет каждый из нас по очереди поближе узнал бы всех учеников, а не четвертую их часть.

На эту тему они с Флитвиком спорили уже не один раз.

— Твои аргументы хороши, Филиус, но ведь тогда мы лишимся кубка факультетов и квиддичных матчей.

— И то и другое только разделяет школу, — убежденно заявил маленький профессор. — Поттеры показали, каким может быть будущее, и я уверен, что именно к такому будущему нам нужно стремиться. Нынешний первый курс — уже одна большая семья, не взирая на факультеты и статус крови. О таком я мечтал долгие годы. Нам дали уникальную возможность посмотреть, каким может быть весь Хогвартс, если мы не испугаемся и не отступим, и разве тебе не нравится то, что ты видишь?

В этот раз слова Флитвика казались куда более весомыми, потому что перед глазами Минервы был живой пример его возможной правоты. Точнее, множество примеров.

— Конечно же нравится! — вздохнула она. — Вот только готовы ли мы отказаться от тысячелетних традиций ради того, что может оказаться мимолетным увлечением?

Филиус уже понял, что благодаря Поттерам Минерва обнаружила слабые места собственной позиции, и не преминул этим воспользоваться.

— Не забывай, что это «увлечение» не позволит будущим Темным Лордам так легко сеять ненависть и набирать новых сторонников. И в этом нас обязательно поддержит большая часть волшебников. Все, что вытаскивает на свет нетерпимость и ложь, распространяемую поборниками чистоты крови, сделает наш мир только лучше. Не может быть совпадением то, что из всех первогодок против перемен выступают лишь слизеринцы — дети из чистокровных семей. И то не всех, а лишь самых ортодоксальных. Они, разумеется, ошибаются, но ничто не способно их переубедить. Это, если можно так сказать, «слепая вера», впитанная с молоком матери.

Минерва покачала головой: возразить ему было нечем, но определенные сомнения у нее все еще оставались. К счастью, они как раз добрались до ее апартаментов, и она скрылась в них, пожелав коллеге доброй ночи. Ей было о чем поразмыслить.

В темноте коридоров ни один из профессоров не заметил, что за ними, прячась в тенях, крался директор школы. Он слышал каждое их слово с тех пор, как они вышли от Поттеров. Новость об австралийском доме пробрала его до костей и заставила скорректировать планы: нужно было разобраться с детишками как можно скорее, пока он еще в состоянии с ними справиться. Поттеры слишком быстро набирают силы и влияние, и беззастенчиво этим пользуются. Вспомнить хотя бы, как небрежно нынче утром они расправились с младшим Уизли! И Лонгботтома испортили: его ссора с наследником Малфоев практически обезвредила мелкого блондинчика — кто теперь воспримет его всерьез? И это еще цветочки. Если Гарри хотя бы вполовину так хорош в квиддиче, как утверждает Минерва, его популярность будет непоколебима.

Ах, какой замечательный был план — держать мальчишку в стороне от магического сообщества, не давать ему хорошенько узнать, что оно из себя представляет, чем дышит! И вот он разрушен, целиком и полностью разрушен Поттерами... Вместо удивления и трепета перед магами Гарри и его жена принялись повсюду лезть со своими вопросами. И, что хуже всего, заразили своей неуместной любознательностью и других.

Только что двое деканов заходили к ним на чай, а третий обеспокоился их мнением, прежде чем занять свою должность. Если учесть, что четвертая вовсю восторгается тем, что весь первый курс ведет себя так, как хаффлпаффцы, то можно с уверенностью утверждать: Поттеры сманили в свой лагерь всех деканов Хогвартса.

Да и Хагрид теперь дважды думает, прежде чем произнести «великий человек Дамблдор»... Того и гляди, его самый страшный кошмар, в котором он превращается в никому не нужного пенсионера без толики влияния, воплотится в реальность!

Директор коротко хохотнул, хотя звук этот больше напоминал всхлип. Подумать только, Альбусу Дамблдору пришлось унизиться до того, чтобы невидимым бродить по коридорам, пытаясь понять, что творится в его собственной школе! Как же все переменилось, ох, как переменилось...

~*~*~*~

В это же время двое так интересовавших директора гриффиндорцев покатывались со смеху, наблюдая, не выходя из собственной комнаты, как точка, подписанная «Альбус Дамблдор», следует за только что покинувшими их профессорами. То, что директор околачивается возле их двери, Гарри и Гермиона заметили еще раньше. Они очень надеялись, что Филиус или Минерва, обсуждая прошедший вечер, обязательно упомянут про новостройку в Австралии — собственно, ради этого они данную тему и подняли. Им нужно было еще хотя бы несколько недель подержать Дамблдора в напряжении, а такая новость непременно заставит его подергаться.

~*~*~*~

Молли понравились новые часы, хотя стрелка Рональда и на них указывала на «смертельную опасность». Впрочем, семейный совет пришел к единому мнению: Уизли, попавший в Слизерин, — настолько экстраординарная и неправильная штука, что это понимают даже часы. Ну а поскольку стрелка Джинни четко указывала на «дом», близнецов — на «школу», а остальных — на «работу», сомневаться в рабочем состоянии часов не приходилось, и Молли могла быть уверена, что хотя бы остальная часть семьи в полном порядке.

————————————

* Все-таки сказывается неточность перевода, и некоторые вещи воспринимаются не совсем так, как в оригинале.

В оригинале используются House, Head of the House — дословно «дом» и «глава семьи», то есть немного другой контекст, чем просто деление на факультеты по специальностям.

Вчерашний день прошел более чем удачно, и теперь Сириус с равным нетерпением ожидал и статью в утреннем «Пророке», и сегодняшнее «свидание вслепую». Однако вместо совы к нему заявились ранние гости, и после того как он открыл дверь, все мысли о свидании просто вылетели из его головы, поскольку за дверью обнаружилась Амелия Боунс в сопровождении двух авроров. Сириусу не оставалось ничего иного, кроме как пригласить их в дом, где посетителей настороженно поприветствовали Дэн и Эмма.

Тон Амелии сразу дал понять, что это не просто визит вежливости.

— Лорд Блэк, не могли бы вы сказать, когда последний раз встречали Люциуса Малфоя? — строго спросила она.

На этот вопрос Сириус мог ответить совершенно честно.

— Мадам Боунс, я не видел этого блондинистого засранца с тех самых пор, как меня незаконно бросили в Азкабан, и, признаться, вряд ли в ближайшее время захочу исправить это упущение. Могу ли я, в свою очередь, поинтересоваться, что привело вас сюда и заставило задавать подобные вопросы?

— Люциус Малфой находится под арестом и утверждает, что вы накладывали на него Империо. Не могли бы вы подробно рассказать мне, чем занимались вчера с утра и до четырех часов дня?

— То есть он и в этот раз решил использовать ту же отмазку? — беспечно ухмыльнулся Сириус. — Я думал, он чуть более изобретателен. Интересно, хватит ли ему золота, чтобы и теперь избежать Азкабана. Не знаю, что он натворил, но надеюсь, ему не отвертеться. Так или иначе, практически всю вторую половину дня я вчера провел в «Гринготтсе», по делам рода Блэк, и в том числе встречался с Нарциссой — вот откуда ноги растут у обвинения Люциуса. Пользуясь властью главы рода, я расторгаю их брак, поскольку всем нам известно, что муж Нарциссы — Пожиратель смерти. Кроме того, я пообещал изгнать ее из рода Блэк в ту же секунду, как они перестанут быть мужем и женой. То же самое уже проделано с этой безумной сучкой Беллатрикс.

Амелии приходилось очень аккуратно подбирать слова, чтобы лишний раз не обидеть человека, с которым Министерство и так не слишком-то хорошо обошлось, но промолчать она не могла: что-то в этом деле не состыковывалось.

— Могло ли оказаться так, что Нарцисса на самом деле была Люциусом под оборотным зельем?

Сириус на секунду задумался, прежде чем ответить.

— Это возможно. Мы не виделись много лет, и потому я мог не заметить некоторые несуразности. Вот только встреча происходила в «Гринготтсе», а это просто сумасшедший риск. Вы ведь знаете, что происходит с теми, кто пытается обмануть гоблинов? Нарцисса убежала раньше, на все лады склоняя мое имя, поскольку лишилась всего, что имела. Вчера должны были закончить подготовку бумаг по расторжению ее брака, так что уже сегодня ее можно изгнать из рода Блэк.

Амелия понимала, что Малфои должны были всеми силами попытаться избежать такого фиаско. Вот только могли ли они составить столь продуманный план? Люциус сообщил лишь, что он отправился на встречу с Сириусом, а очнулся уже в камере, и большего из него не вытащили даже под веритасерумом. Следующий вопрос задавать очень не хотелось, но долг обязывал ее это сделать.

— Лорд Блэк, могу я осмотреть вашу палочку?

Сириус снова немного помолчал, а затем кивнул:

— Я понимаю, чем вызвана ваша просьба, мадам Боунс. Жаль, что вы не занимали эту должность, когда меня кинули в Азкабан. Хорошо, я позволю вам проверить палочку — в надежде, что в дальнейшем все подозрения касательно моей причастности к этому делу будут сняты.

Амелия с облегчением приняла как палочку Сириуса, так и его аргументы. И все же она удивилась, обнаружив, что последние шесть заклинаний, для которых использовалась палочка, были обычными бытовыми чарами, и не удержалась от вопроса.

До этого Грейнджеры тихонько сидели в сторонке, явно чувствуя себя не в своей тарелке, но теперь Эмма могла утолить любопытство мадам Боунс.

— Это моя вина, — улыбнулась она. — На следующих выходных у нас новоселье, и я заранее начала паниковать, понимая, как много еще нужно сделать для переезда. К счастью, Сириус успокоил меня, показав, как легко убираться и паковать вещи с помощью магии. Вы не представляете, какое после этого я испытала облегчение.

Мадам Боунс тут же насторожилась:

— Простите, а куда вы переезжаете?

Но Дэн был уже по горло сыт всякими министерскими служаками, заявляющимися к нему домой, когда им только заблагорассудится, и не посчитал нужным скрывать свое раздражение.

— А вам это зачем, позвольте узнать? — нахмурился он. — Думаю, мы вполне заслужили немного тишины и покоя!

Сириус не только решил поддержать его, но и, получив назад свою палочку, «уступил место» лорду Блэку.

— Когда я последний раз интересовался данным вопросом, закон не требовал при смене места жительства сообщать Министерству свой новый адрес. Мадам Боунс, мы оказали вам в вашем расследовании полное содействие, но если с этим делом покончено, нам хотелось бы продолжить завтрак в узком кругу, без охраны.

Амелии нужно было либо быстро сменить тему, либо откланяться, но поскольку больше спрашивать Сириуса было не о чем, выбора у нее не оставалось.

— Прошу прощения за столь ранний визит и благодарю вас за содействие, лорд Блэк, — вежливо кивнув, сказала она. — Вы только что лишили Люциуса Малфоя последней возможности избежать заслуженного наказания. Думаю, теперь вы увидите его весьма не скоро. Простите и мою настойчивость при выяснении подробностей вашего переезда, однако любопытство — отнюдь не последнее качество, необходимое для человека на моем посту. Я просто стараюсь как следует выполнять свою работу...

— Если для тебя так важно как следует работать, Амелия, могу подкинуть еще одну тему для размышлений, — смягчив тон, предложил Сириус. — Барти Крауч провел жену в тюрьму, на свидание с их сыном, что, кстати, совершенно незаконно, а всего несколько дней спустя и мать, и сын почили в бозе. Все бы ничего, но прежде парень был здоров как бык, а никакого расследования его смерти и связанных с ней обстоятельств не проводилось. Мне всегда казалось, что эта история дурно пахнет.

Амелия вздернула бровь: несомненно, она тоже посчитала, что тут слишком много совпадений. Сириусу, разумеется, уже рассказали, что Крауча-младшего его папаша скрывает в собственном доме под мантией-невидимкой, приставив к нему для охраны домового эльфа. Он собирался помочь детенышам любым способом, так почему бы не избавиться от Крауча, раз есть такая возможность?

Дом Грейнджеров Амелия покидала с головой, раздувающейся от большего количества вопросов, чем было в ней, когда она сюда пришла. Не того она ожидала, стучась к ним в дверь. Переезд Поттеров и их родителей вызывал определенное беспокойство, но Амелия действительно не имела права настаивать на раскрытии нового адреса. Она была уверена, что сможет узнать его, если копнуть достаточно глубоко, но, к несчастью, в обозримом будущем на это абсолютно не останется времени.

~*~*~*~

Во время завтрака в Большом зале царила суматоха, но на этот раз, разнообразия ради, ее причиной были вовсе не Поттеры. Две колдографии на первой полосе сегодняшнего «Пророка» заставили и учеников, и преподавателей с большей или меньшей степенью беззастенчивости пялиться на Драко Малфоя. Первая картинка являла миру Люциуса во всей красе: он был все еще в платье, к тому же авроры, счищая с его лица кровь, со всем тщанием сохранили макияж. На второй колдографии растерянно хлопала глазами Нарцисса, задержанная как соучастница нападения на министра. В статье сообщалось, что она, как и ее муж, была Пожирательницей смерти, и по этой причине ей, вероятно, будут вскоре предъявлены новые обвинения.

Драко стойко терпел насмешки, пока его мир рушился на части.

— Не могу понять, Драко, а кто из них твоя мать?

— Знаешь, твоему отцу весьма идет это платье!

— Вы все носите одну и ту же одежду, Драко?

Когда он уже решил, что хуже быть не может, прилетела сова из «Гринготтса». Оглушительный визг Панси, прочитавшей письмо у него из-за плеча, заставил утихнуть весь Большой зал.

— Если ты больше не Малфой, то наша помолвка теперь недействительна! — воскликнула она и, вся в слезах, выбежала из зала.

Миллисента, как обычно сидевшая рядом с Невиллом, печально вздохнула.

— Извините, ребята, но мне надо проверить, как она — больше просто некому. Боюсь, у остальных слизеринцев сейчас будут заботы поважнее девчачьих истерик. Похоже, Министерство собирается вплотную заняться арестами Пожирателей смерти.

Невилл пораженно смотрел, как Милли отправилась помогать девочке, которую на дух не переносила. На его невысказанный вопрос ответила Гермиона:

— У нее золотое сердце, Невилл. Нам очень повезло, что мы с нею подружились. Сам посуди: попробуй я сейчас успокоить Панси, она бы решила, что я пришла позлорадствовать, учитывая, какие у нас с Драко отношения.

— Да, она просто поразительна! — вырвалось у Невилла, прежде чем он осознал, что говорит.

Поттеры были рады за него. Признаться, они с опаской ожидали Хэллоуина, но зато теперь не было сомнений, что при любом исходе событий Невилл не останется без друзей.

Тем временем за столом Слизерина обстановка приближалась к точке кипения. Из-за того, что натворил один-единственный человек, Министерство решило объявить бывшим Пожирателям настоящую войну. Многие ребята боялись в скором будущем увидеть на страницах «Ежедневного пророка» колдографии собственных родственников, что отнюдь не прибавляло симпатий к Люциусу, чей черед наступил сегодня. По правде говоря, Малфои умудрились нажить множество врагов, и Драко явно предстояли куда более серьезные испытания, чем он себе представлял.

Зато Драко достаточно хорошо разбирался в обычаях чистокровных волшебников, чтобы понимать: если глава дома Блэк аннулирует брак его родителей, следующим шагом будет изгнание из рода его матери. Находясь в заключении, отец никак не сможет указать его в качестве своего наследника, и уже к понедельнику Драко Малфой станет Драко Безымянным.

Блондинистый слизеринец прекрасно знал, кого следует винить за череду преследующих его неудач. Сириус Блэк, сыгравший роковую роль в судьбе семьи Малфоев, освободился из Азкабана благодаря стараниям своего крестника. Именно после того, как объявился Поттер, Драко лишился имени, наследства, обоих родителей и крестного. Что ж, отец теперь не в том положении, чтобы запрещать ему конфликтовать с драгоценным Поттером, и он покажет Уизли, как настоящие слизеринцы разбираются с врагами. Впрочем, это подождет: как ни крути, сначала нужно пережить грядущие неприятности. Ну а потом настанет время, когда он всем магам откроет глаза на истинных виновников происходящего и отыщет союзников, которые помогут ему им отомстить.

~*~*~*~

Тонкс опасалась, что ей придется отменить сегодняшнее свидание, но подозреваемые вели себя достаточно тихо. Уже к выходным начальство обещало вернуть обычный распорядок дежурств, оставив усиленные посты лишь у камер Пожирателей. Похоже, все эти люди думали, что деньги, сила и положение гарантируют им защиту, и потому не бузили, но авроры прекрасно знали, что всех их в скором будущем ожидает суд и допрос под веритасерумом. К счастью, среди служителей закона не оказалось ни одного достаточно тупого для того, чтобы порадовать этой новостью задержанных... по крайней мере, до тех пор, пока их не запрут в камеры.

Времени оставалось достаточно, чтобы добраться домой и подготовиться к долгожданному событию, вот только Тонкс и не думала, что будет настолько нервничать. Как можно с нетерпением чего-то ожидать и одновременно этого жутко бояться?

~*~*~*~

Сириус уже опаздывал, и Гарри с Гермионой пришлось запастись терпением и отложить прослушивание подробного рассказа о совершенном им правосудии на потом. Зато на свидание мистер Блэк отправился в на редкость хорошем настроении.

Когда дамы отлучились припудрить носики, оставив Бродягу и Лунатика болтать за столом, Ремус решился спросить друга напрямую:

— Послушай, Сириус, что за фокусы? Только не надо мне впаривать этот бред, что ты не готов встречаться с девушками. Озвучь мне настоящую причину.

Сириус решил быть честным… насколько это возможно.

— Ремус, будь мы помоложе, какая мысль первой пришла бы нам в голову, когда один из нас начал бы встречаться с метаморфом?

Ремус понял его моментально.

— Мы бы решили, что этот везучий ублюдок теперь может иметь любую женщину, какую пожелает. С доставкой на дом, так сказать.

Сириус согласно кивнул.

— Вот только все меняется, если упомянутая девушка — член твоей семьи. Я вижу, как ты смотришь на Тонкс, и понимаю, что никогда ей не навредишь. Больше того, мне кажется, ты можешь ей нравиться. Так что я всего лишь стараюсь помочь своему другу и собственной племяннице. Имей в виду, если у вас что-то получится, мое одобрение уже у вас в кармане. Мне показалось, вы хорошо друг другу подходите, но вмешиваться я не буду. Я просто увидел прекрасную возможность замечательно провести вечер и воспользовался ей, никаких подковерных интриг с моей стороны можешь не опасаться.

Ремуса ошеломило неожиданно зрелое поведение друга. Собственно, понятие «зрелость» вообще никоим образом не ассоциировалось у него с Сириусом Блэком. Впрочем, минутой позже стало понятно, что кое-кто поторопился с выводами.

— Ну а как тебе твоя партнерша? — поинтересовался он.

— О, она та еще цыпочка! И я совсем не прочь познакомиться с ней поближе. — Намекающее покачивание бровей не оставляло никаких сомнений, что имел в виду старый кобель.

Девушкам тем временем тоже было что обсудить.

— Ну, Гестия, как тебе Сириус?

Гестия была на пару лет старше Тонкс, но благодаря схожему чувству юмора они стали близкими подругами. Соглашаясь на свидание, Гестия предполагала, что вскоре останется с Сириусом наедине, но теперь, понаблюдав за Тонкс и Ремусом, начала сомневаться, не водят ли ее за нос. Она решила немного подразнить Тонкс, надеясь понять, что тут на самом деле происходит.

— О, Сириус весьма не плох, но вот Ремус... он просто заставляет трепетать мое сердце, его глаза прямо в душу смотрят! Знаю, Сириус твой родственник, но, может, махнемся партнерами до конца вечера? Вы же с Ремусом все равно вроде не встречаетесь... — Вытаращенные глаза и открытый от удивления рот подруги сказали Гестии все, что ей было нужно. — Колись давай, когда ты поняла, что тебе по-настоящему нравится этот парень?

— В среду! — не задумываясь выпалила Тонкс. — Я должна была помогать ему на уроках в Хогвартсе, и вдруг поймала себя на том, что весь день с нетерпением жду этого. С ним я чувствую себя подростком, Гестия. Скажи, что мне делать?

Та рассмеялась.

— Да не надо тебе ничего делать, Тонкс. Впрочем, я не шутила, он действительно довольно привлекателен.

— Руки прочь, Гестия, я его первая нашла! — прорычала Тонкс.

Сириус и Ремус с удивлением наблюдали за тем, как возвращавшиеся к столу прелестные ведьмочки что-то яростно обсуждают.

Гестия была примерно одного роста с Тонкс, но могла похвастаться чуть более пышными формами, что Сириус полностью одобрял, как и черные, цвета воронова крыла, волосы до плеч, прекрасно оттенявшие лицо. Но больше всего его в ней привлекали смеющиеся голубые глаза, которые словно искрились, когда она улыбалась. Вот и сейчас, когда Гестия опустилась на свое место рядом с Сириусом, глаза сверкали. Тогда-то он и решил, что у его крестника великолепная жизненная философия: если женщина, носящая фамилию Грейнджер, велит тебе что-то сделать — делай и не рассуждай. Идея Эммы уже принесла дивиденды, которых он и не ожидал, а ведь вечер только начался!

Это была великолепнейшая вечеринка и лучшее первое свидание на памяти Тонкс, но она все равно разнервничалась, когда Ремус вызвался проводить ее домой. Несмотря на активные поиски собственной квартиры, она все еще жила с родителями и, как девчонка, волновалась: а что, если Ремус захочет ее поцеловать? А если нет?

Она настолько погрузилась в свои переживания, что чуть не подпрыгнула, когда у дверей родительского дома Ремус обнял ее и мягко поцеловал в губы.

— Надеюсь, ты не возражаешь? — спросил он, отстранившись. — Весь вечер об этом мечтал. Или, может... хочешь повторить?

— Что именно, поцелуй или свидание? — не открывая глаз, поинтересовалась Тонкс.

— И то и другое.

— Да!

Ремус улыбнулся, хотя она не могла этого увидеть.

— Что «да»? Поцелуй или свидание?

Тонкс, наконец распахнув глаза, обняла его лицо ладонями.

— И то и другое, — мягко произнесла она, после чего сама поцеловала Ремуса, но теперь уже гораздо смелее, и где-то в глубине души призналась себе, что иногда чувствовать себя подростком не так уж плохо...

~*~*~*~

Субботним утром за завтраком было довольно шумно — все увлеченно обсуждали события прошедшей недели. Гермиона ликовала по поводу успешной реализации маминого плана о том, как свести Ремуса и Тонкс, ухмылке самой Эммы позавидовал бы и Чеширский Кот, но победителем в этом соревновании радостных оскалов несомненно стал Сириус. Он сверкал зубами так, что окружающие рисковали загореть под лучами его улыбки. Мародер был настоящей звездой последних дней.

Завтрак прервал свежеприбывший номер «Пророка», первая страница которого заставила семейство на несколько секунд пораженно замолкнуть.

— Что ж, это весьма неожиданно. Великолепно, но все же неожиданно.

Гарри не смог сдержать смех.

— Сириус, у тебя точно отлично подвешен язык. Ты только что в одиночку нанес Волдеморту больший ущерб, чем любой другой маг или ведьма. А самое великолепное, что никто тебя в этом и не подозревает!

Первая страница «Пророка», забитая изображениями людей, арестованных Министерством по подозрению в принадлежности к Пожирателям смерти, напоминала шахматную доску. Как следовало из передовицы, каждому подозреваемому предстоял судебный процесс с допросом под веритасерумом, который с недавних пор в обязательном порядке применяли ко всем лицам с Темной меткой. Похоже, магическая Британия была как никогда близка к решению проблемы Пожирателей смерти.

Все присутствующие немедленно решили, что новость о лишившемся всех своих остававшихся на воле последователей Волдеморте послужит отличным началом для выходных. Ну а письмо из «Гринготтса» о том, что сделка по приобретению собственности Гонтов и Риддлов наконец завершена, уж точно не испортило им настроение. Назначенный на понедельник снос зданий добавил еще один штрих к и так прекрасному дню, а вишенкой на торте стала приписка, что на приобретенной территории были обнаружены загрязненные материалы, которые гоблины благополучно извлекли. Разумеется, оплату за услуги списали со счета мистера Поттера, а в его честь была зажарена свинья.

Как же Гарри хотелось разобраться с Риддлом на ближайшем уроке ЗОТИ! И если бы он мог придумать, как провернуть это, не вызвав подозрения своей необъяснимой осведомленностью, он бы так и сделал. Но помимо этого, Том был ему нужен, чтобы запустить в замок тролля, и, следовательно, приходилось запасаться терпением. Они окончательно упокоят всех своих демонов в один вечер — как раз в духе Хэллоуина. Конечно, Гарри хотелось бы добавить в список и Драко, но Сириус ювелирно решил эту проблему за него, оставив хорька без имени и без силы, которую оное даровало. Без малфоевских миллионов Драко Безымянный был полным ничтожеством, с какой стороны ни посмотри.

А Гермиона тем временем пыталась прикинуть, как новости повлияют на отношения в Хогвартсе, учитывая, что в списке на первой странице ожидаемо оказались родственники многих учеников. В следующие несколько недель как никогда важно будет не расплеваться со всеми старыми и новыми друзьями, и Милли прекрасно показала им, как в такие дни пара добрых слов может кардинально изменить ситуацию.

Впервые с момента, как им вернули память, у Эммы забрезжила надежда на то, что ее семья сможет жить в стране, где все они родились. До этого она принимала как данность, что в ноябре они уедут в Австралию навсегда. Не то чтобы она возражала против жизни за границей, но ведь всегда приятно иметь выбор, не так ли? А возвращаться туда, где ее детей могут убить — явно не вариант.

Поттеры, Грейнджеры и мистер Блэк собирались на весь день отправиться в Девон. Их новый дом находился на завершающей стадии отделки, и потому все были сильно взбудоражены. Сириус, кроме этого, предвкушал осмотр своей отдельной квартирки, расположенной над гаражами, благодаря чему он мог в будущем оставаться в уединении либо собирать у себя ту компанию, какую желал.

Сириус загодя именовал квартиру своей холостяцкой берлогой, но остальные — главным образом, чтобы его позлить — называли ее не иначе как конурой.

~*~*~*~

Квиринус Квиррелл наблюдал за выражениями лиц тех слизеринцев, что обнаружили колдофото своих родственников на первой странице «Пророка». Том внутри него не испытывал ни гнева, ни обиды, нет, даже напротив — он ликовал. Все эти людишки предали его и, улизнув от наказания с помощью своего золота, прожигали жизнь в родовых поместьях, пока он влачил жалкое недосуществование.

Азкабан поможет им на собственной шкуре ощутить хотя бы часть того ужаса, через который прошел он сам, и тем большей будет их благодарность, когда Лорд придет спасать своих слуг. Торопиться он, впрочем, не собирался: пусть проведут Рождество за решеткой, это собьет с них спесь и превратит в тех верных последователей, которые ему нужны.

Они приползут обратно к своему господину как побитые псы, и страха в них будет не меньше, чем благодарности. Страха — и злобы на людей, посмевших лишить их привилегированного положения и определенного образа жизни. Соединенный с его собственным, их гнев войдет в легенды.

~*~*~*~

Увидев, как Эмма носится по дому, делая заметки и замеры и проверяя, все ли идет по плану, Гарри понял, от кого Гермиона унаследовала свои легендарные организаторские способности.

Луна и Джинни явились как раз вовремя, чтобы застать сценку, заставившую их расхохотаться: мужская часть семейства, выстроившись по линеечке, внимала замечаниям Эммы и кивала на каждое ее слово.

С удовольствием сбежав из строя, Гарри пошел показывать девочкам бассейн с раздвижной крышей и прозрачными стенами с видом на сад. Ему нужно было перекинуться с подругами парой слов, и экскурсия предоставляла для этого отличную возможность.

— Джинни, я совсем не против, что ты показала Чарли наш дом, но уже на будущей неделе мы сюда переедем и активируем защитные чары, миновать которые смогут только те, кого пригласили. Тебе и Луне, разумеется, открыт постоянный доступ, но если захотите привести кого-то еще, вам придется сначала связаться с нами через камин или прислать сову. Надеюсь, вы поймете меня: я должен сберечь семью. Это лучшая защитная система из тех, что предлагают гоблины, и я не хочу, чтобы кто-то пострадал по ошибке.

Гарри думал, что девочки расстроятся и ему придется их успокаивать, но вместо этого они расплылись в улыбках и бросились его обнимать.

— Ты так беспокоишься о защите семьи, Гарри, но дал нам открытый доступ, — пояснила Луна ошарашенному другу свою реакцию. — Ты оказываешь нам огромнейшее доверие!

В зал с бассейном заглянула Гермиона и увидела улыбающихся девчонок.

— А, как я понимаю, ты уже рассказал про их комнату? — спросила она Гарри, но вздохи и радостный визг дали ей понять, что разговор шел совсем о другом. — М-да, похоже, что нет.

Теперь счастливые подружки повисли уже на Гермионе, а потом все четверо отправились наверх, инспектировать свои будущие комнаты.

Эмма и Дэн тоже осматривались в своей спальне. Наружная стена представляла собой французское окно, будучи застекленной от пола до потолка, распашные створки вели на отдельный балкон. Это действительно был дом их мечты, а то, что делить его они будут с дочерью и сыном, делало дом еще более особенным. Проектировали его и с расчетом на будущих внуков. Грейнджеры, конечно, понимали, что до появления следующего поколения пройдет как минимум несколько лет, но еще не были в курсе новостей, которые несколько приближали эту возможность.

У Сириуса, как и планировалось, были собственные апартаменты неподалеку от главного дома, а значит, они смогут быть вместе, пока этот холостяк не решит обзавестись семьей. Ну а мысль о точно таком же доме, который будет построен на прекрасном участке земли, приобретенном в Коронет Бэй, делала счастье полным. Подумать только, они смогут жить в вечных весне и лете! Ни Эмма, ни Дэн еще ни разу не встречали Рождество под ярким солнцем, но очень бы этого хотели.

Осмотревшись в своей просторной квартире, Сириус подумал, что тут ему будет вполне комфортно. В сущности, собственное жилье было еще одним шагом по его возвращению в общество. Жизнь с Грейнджерами вообще очень хорошо на нем сказалась. Эмма не упускала случая мягко напомнить, что он уже не в камере, и это заставляло Сириуса вспоминать про манеры и о том, как общаться с другими людьми. Впрочем, больше всего ему помог Дэн. Посидеть с другом в пабе и просто поболтать о том о сем... в Азкабане Сириус и мечтать не мог снова испытать такое удовольствие.

Рядом с Дэном всегда было тепло и спокойно, что делало из него прекрасного собеседника, перед которым так легко облегчить душу. Поэтому Сириус ничуть не удивлялся тому, как сблизились Гарри и Дэн. Если и был в мире образ идеального отца, то Дэн Грейнджер совпадал с ним на сто процентов.

Но при этом вовсе нельзя было назвать мистера Грейнджера человеком слабовольным — когда они получше узнали друг друга, Сириус обнаружил сталь и пламя, таившиеся под внешне кротким характером. Вечером девятнадцатого сентября, когда он попытался узнать, почему вся семья так ненавидит Уизли, реакция Дэна заставила Сириуса порадоваться, что у него самого черные волосы.

Позже он попробовал поставить себя на место Дэна и понять, что же могло вызвать у него такой отклик. Оказалось, ответ, от которого у мужчины, десять лет продержавшегося в Азкабане, скрутило нутро и выступили слезы, очевиден. И его уважение к этой четверке поднялось до небес: пережить подобное и все еще стараться помочь британским волшебникам? Это многое говорило об их характере. Детям же и вовсе приходится ежедневно сталкиваться в Хогвартсе с бывшим так называемым другом — наверняка это просто выводит их из себя.

Теперь Сириус понимал, почему все семейство так стремится покинуть страну. Гарри и Гермионе наверняка нужно время, чтобы прийти в себя после того, что с ними случилось. Сириус, конечно, надеялся, что заграничный вояж окажется не более чем долгими выходными, после которых они вернутся в Британию, но собирался поддержать любое решение, принятое крестником. Впрочем, когда Министерство наконец решит проблему Пожирателей смерти, а гоблины зажарят последнюю свинью, перспектива жизни в Британии будет куда более радужной.

Сможет ли страна выдержать и не откатиться назад, продолжить начатые реформы, если оба главных их инициатора уедут в Австралию, — вопрос другой.

Луна никак не могла поверить, что в этом великолепном доме у них есть собственная спальня. И дело было даже не в самой комнате, просто Гарри и Гермиона ясно этим показали, что желают видеть девочек частью своей жизни. Для Луны Лавгуд это меняло абсолютно все. Казалось бы, только что она была совсем одинокой, и вот уже с ней живет ее лучшая подруга. А теперь у нее появились еще двое друзей, фактически нарушивших установленные для собственной безопасности правила, только чтобы показать, насколько она им близка. Для Луны эта ситуация была весьма странной... чудесной, но странной. Взглянув на Джинни, она поняла, что та испытывает практически те же самые эмоции.

Да, Поттеры оказали огромное влияние на них обеих.

~*~*~*~

Минерва МакГонагалл, находившаяся почти в пяти сотнях миль [около 800 км] от Хогвартса, вполне разделяла это мнение, пока заканчивала уточнять последние моменты, касающиеся посещения первокурсниками Министерства в следующую пятницу. Она опасалась, что из-за последних событий экскурсию отменят, но министр ее удивил: все должно идти так, как оговорено, сказал он. Минерва не сомневалась: она не единственная шокирована тем, что Корнелиус может быть и таким.

Да что уж там, ее удивление наверняка разделял сейчас весь электорат магической Британии, немалая часть которого, как и она, собиралась отдать свои голоса на следующих выборах за основательно изменившегося к лучшему министра. Зеленый котелок отправился в мусорную корзину — следом за привычкой прислушиваться к Дамблдору и Малфою. На смену подпевале сильным мира сего пришел уверенный в себе мужчина, не боявшийся принимать сложные решения. Магическое общество вот уже несколько поколений нуждалось в сильном лидере, однако то, что искомое маги обрели в лице Корнелиуса Фаджа, шокировало всех. С учетом последних событий, это о чем-то да говорило.

Минерва еще раз мысленно перебрала все детали будущих поездок, требовавшие особого внимания. Итак, вместе с Ремусом и Помоной она будет сопровождать учеников в Министерстве, Филиус же неделей позже возглавит пока еще не объявленную экскурсию в «Гринготтс». Минерва и вспомнить не могла, когда еще работа приносила ей столько беспокойства, но и одновременно — когда она доставляла ей такое удовольствие.

А ведь следовало еще убедиться в надлежащем присмотре за детьми арестованных Пожирателей смерти. Этой ране нельзя было дать нагноиться и прорваться. Большим облегчением для Минервы служило то, что сейчас обязанности декана исполнял Гораций, чей способ улаживания проблем, к счастью, в корне отличался от излюбленных методов его вечно всем недовольного предшественника. Дети арестантов пробудут в школе минимум до лета, а дальше... дальше пока лучше не загадывать. Многое будет зависеть от вынесенных их родителям приговоров и того, как общество отреагирует на слушания.

~*~*~*~

Корнелиус Фадж также в первую очередь опасался реакции общества... ровно до того момента, как увидел стенограммы первых допросов с признательными показаниями арестованных. Преступления, совершенные теми во имя возвеличивания идеи превосходства чистокровных волшебников, были отвратительны. Эти животные, по сути говоря, оказались банальными террористами, которые стремились к достижению недостижимых целей, не гнушаясь использовать любые, порою самые бесчеловечные, методы.

Для публичных слушаний Корнелиус решил выбрать наиболее неприглядные дела, которые наилучшим образом показали бы, что эти люди заслуживают самого серьезного наказания. А еще он хотел продемонстрировать, что действия преступников навредили чистокровным не меньше, чем всем прочим. От рук этих маньяков пострадали все, ведь несогласие с Волдемортом означало смертный приговор для любого волшебника, невзирая на статус крови. В итоге многие чистокровные семьи — такие, как Поттеры, Боунсы, Лонгботтомы, Блэки — были поставлены на грань уничтожения.

Приказы министра, отданные под влиянием гнева, вполне могли обернуться против него самого, вернуться бумерангом и укусить за задницу, так сказать, но вместо этого он приобрел репутацию лидера, который не боится тяжелых решений. Мысль о Малфое в бабском платье заставила Корнелиуса передернуться от отвращения, и он понял, что выбрал неверную ассоциацию. Если бы авроры тогда его не остановили, то Малфой уже никогда не смог бы никого и ничего укусить, ведь Корнелиус собирался вбить ему в глотку все зубы.

~*~*~*~

Возбуждение в доме Дурслей достигло апогея. Письмо выдержало все проверки, которые они только смогли придумать, а значит, оно было настоящим, и у Дурслей наконец появлялась возможность сделать свое положение в обществе более весомым. Вернону все-таки разрешили взять неоплачиваемый отпуск, однако из-за этого ему приходилось рвать жопу на работе до самого их отъезда в пятницу, и все покупки и сборы, пока он был занят в «Граннингс», легли на плечи Петунии.

Миссис Дурсль пребывала в состоянии перманентного восторга: все дни напролет она проводила в магазинах, а впереди ее ожидало путешествие всей жизни! Единственной темной тучкой, омрачавшей настроение Петунии, был чересчур поспешный отъезд, из-за которого у нее было недостаточно времени, чтобы похвастаться своей удачей перед подругами. Впрочем, эта маленькая неприятность более чем уравновешивалась предвкушением кучи историй, которыми она сможет поделиться с ними по возвращении.

~*~*~*~

Предсказание Драко оказалось совершенно точным: отныне он именовался Драко Безымянным, что в их обществе ставило его лишь на ступеньку выше сквибов. Когда имя Малфоев смешали с дерьмом, он думал, что его статус среди слизеринцев ниже быть уже не может, но теперь был бы рад даже такому.

Попытки спихнуть всю вину на Поттеров просто высмеяли. С ним оставались лишь Крэбб и Гойл, колдографии чьих отцов тоже оказались на первой странице того злополучного «Пророка», и Уизли, которому просто некуда больше было податься. А Панси так расстроилась из-за расторжения помолвки, что пользы от нее не было ровным счетом никакой. И она, и Драко не сомневались, что теперь отец Панси начнет подыскивать ей другую подходящую пару. Без денег и репутации Драко в категорию «подходящих» точно не попадал.

Все, что у него оставалось, — это надежда на мщение. Вот только, в отличие от Уизли, Драко совершенно не нуждался в свидетелях своей мести. Чем меньше народу будет в курсе, тем безопаснее.

Третьекурсник Джейсон Берк полностью соглашался с аргументами Драко. Будучи настоящим слизеринцем, он не собирался привлекать к себе внимание, в открытую выступая против общественного мнения. Однако семья Джейсона из-за арестов понесла заметные потери, и он, как и Драко, искал того, кто за это ответит.

Отец обучил Драко заклинаниям, которые значительно превышали уровень первого курса. Крэбба и Гойла никто и не рассматривал как надежное прикрытие в магической схватке, ну а претензии Уизли по жизни намного превосходили его магические возможности. Поэтому Драко была нужна помощь Джейсона для проведения первой атаки. Грамотно организованная засада позволит обезоружить Поттеров, после чего в дело вступят Винс и Грег.

Лишенные палочек, Поттеры очень скоро проклянут день, когда связались с Драко, его напарники с битами позаботятся об этом. Разумеется, когда обнаружат избитые, с переломанными костями, тела, Драко будет далеко от места схватки и с железным алиби. Именно так и должны действовать настоящие слизеринцы — отец бы им гордился!

Чем бы ни занимались первокурсники всю эту неделю, на лицах их явно читалось предвкушение. Даже те, кто, как Сьюзен Боунс, не раз бывал в Министерстве магии, с нетерпением ожидали удобного случая устроить экскурсию для своих друзей. В отличие от прошлой поездки, все было с точностью до наоборот: теперь уже магглорожденные пытались угадать, что они увидят в пятницу.

Как только закончились Чары, Панси шепотом попросила собиравшую сумку Милли отойти с ней на пару слов. Покинув кабинет, они прошли чуть дальше по коридору и проскользнули в пустой класс.

— Что случилось, Панси? — не желая терять времени даром, спросила Миллисента.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что сделала! — воскликнула та, заламывая руки. — Драко собирается совершить очень большую ошибку, и мне нужна помощь, чтобы остановить его.

— И чем же я могу помочь? — удивилась Милли.

Прежде чем Панси смогла продолжить, ей пришлось сделать глубокий вдох — так она разволновалась.

— Тебе надо сообщить Поттерам о его плане напасть на них.

Милли еще больше запуталась, не в силах понять, чего от нее хотят добиться.

— Зачем тебе это нужно?

— Мой отец был на том слушании, на котором оправдали Сириуса Блэка. Он считает, что Гарри Поттер задурил всем головы, а потом еще и добавил, прямо перед прессой поддержав нашего министра. Отец предупредил, чтобы я ни в коем случае не переходила Поттерам дорогу, и сказал, что если бы Гарри уже не был женат, он выслал бы ему брачный контракт с моим именем. Вот так-то: отца весьма сложно впечатлить, но Гарри Поттеру это удалось.

Окончательно сбитая с толку, Милли помотала головой.

— Извини, Панси, но если ты думаешь, что Гарри можно хоть как-то разлучить с Гермионой, то ты заблуждаешься.

Панси закатила глаза.

— Да ты меня не поняла, я за Драко беспокоюсь! Он собирается устроить на Поттеров засаду. А теперь представь: если у него получится и он как-то навредит Гермионе, что тогда сделает Гарри?

Вот теперь до Милли дошло.

— Думаю, мы обе прекрасно понимаем, что он сделает. У Драко не будет ни шанса.

— Именно! Да и само нападение наверняка провалится. Но если Поттеры узнают о нем заранее, вероятность, что кто-то пострадает, уменьшится. Засада запланирована на вечер четверга, когда они будут возвращаться с тренировки по квиддичу.

Милли подумала, что план неплохой и даже мог иметь шансы на успех... если бы целью его были не Поттеры.

— Договорились, я дам им знать, Панси. И повторю то, что уже говорила: ты слишком хороша для Малфоя. Тебе стоит попробовать найти настоящих друзей, и ты сама это поймешь.

~*~*~*~

Дополнительное занятие по ЗОТИ получилось фантастическим. Между Тонкс и Ремусом искрило, они озорничали и веселились вместе с учениками. Руководя дуэлями первокурсников, Тонкс вела себя как болельщица, а Ремус сопровождал все действия шутливыми комментариями. Учеба еще никогда не бывала столь занимательной.

Разумеется, этот импровизированный турнир выиграл Гарри, поскольку в него никто ни разу не смог попасть. Тогда Ремус вызвал его на показательную дуэль по тем же правилам... и преуспел не больше, чем остальные. Движения Гарри приобрели текучую плавность и производили впечатление, будто он заранее знал, куда будет нацелено заклинание — еще до того, как оно было произнесено. Тонкс попробовала подыграть Ремусу, выпустив в спину Гарри жалящее заклинание, но Гермиона своевременно его заблокировала. В итоге началась еще одна дуэль, теперь уже между ведьмами, которые, впрочем, придерживались тех же правил и сопровождали действия противницы ехидными комментариями.

Гарри удалось обойти защиту Ремуса и попасть в него ватноножным проклятием, но тот тут же скастовал Finite.

— Эй! Этого не было в списке, ты жульничаешь!

Ремус просто лучился довольством:

— Я — мародер, как я могу не жульничать?

Гарри наслаждался происходящим. Обычные уроки были для них с Гермионой слишком скучными, а сейчас можно было повеселиться, не раскрывая всех своих способностей, так что они вдвоем целиком и полностью увлеклись дуэлями.

— Пусть так, но я-то сын главаря мародеров, а значит, и сам неплохо разбираюсь в нечестных приемах!

С этими словами Гарри увернулся от очередного заклинания и запустил жалящее в спину Тонкс. Ее удивленный вскрик заставил Ремуса на мгновение замереть, но этого хватило, чтобы Гермиона попала своим жалящим в самого мародера, таким образом закончив дуэль.

Класс заполнили аплодисменты их однокурсников. Да, во время дуэли можно было использовать ограниченный перечень заклинаний, но победа есть победа. Двое ребят помогли подняться аврору и хогвартскому советнику по безопасности.

Тонкс веселилась вовсю:

— Эй, Ремус, не напомнишь, зачем мы вообще учим эту парочку?

— Не знаю, но я точно выигрывал, пока ты не вмешалась. — В Ремуса тут же прилетело еще одно жалящее, после чего он спешно принялся извиняться перед своей девушкой, чем еще больше развеселил всех присутствующих.

Ученики покидали класс в великолепном настроении, бурно обсуждая, кто что использовал во время турнира и где допустил ошибку. Преподаватели пообещали показать им новые заклинания и устроить через неделю очередной тур дуэлей, и теперь этот предмет, похоже, становился самым любимым в Хогвартсе. Все сошлись во мнении, что именно так и должна преподаваться защита — и уж точно без заикания и тюрбана в поле зрения!

Стоило детям покинуть класс, как Тонкс прыгнула в объятья своего парня.

Постепенно Ремус знакомился со всеми гранями ее характера (в отличие от возможностей по изменению тела, о которых он и не заговаривал, и уж тем более не просил изображать других женщин). Сейчас это была «игривая Тонкс», самое характерное для нее состояние. А когда он попробовал серьезно поговорить с ней о своей «болезни», появилась «аврор Тонкс» и без обиняков сказала, что вполне с этим справится. От ее слов Ремуса до сих пор подмывало рассмеяться.

— Слушай сюда, волчонок. Я зарабатываю на жизнь тем, что разбираюсь с плохими парнями. По сравнению с некоторыми из них ты — просто милый котик!

Вызов был брошен. Как и любого аврора, Тонкс учили справляться с самыми разными опасностями волшебного мира. Если бы Ремус продолжил настаивать на своем, тем самым он усомнился бы в ее личных и профессиональных качествах. Поэтому он предпринял кое-что для того, чтобы она смогла увидеть его во втором обличье. Если эта демонстрация ее не смутит, у них действительно будет шанс стать парой.

Ну а если нет, то Ремус не собирался ее винить — встреча с оборотнем лицом к лицу стала бы неслабым испытанием для любого.

Впрочем, мародер старался поменьше думать о таком исходе. За очень короткое время эта ведьмочка умудрилась пробить защиту, которую он выстраивал долгие годы. Да, он поймет, если она не выдержит, но это не значит, что расставание не разобьет ему сердце.

А Тонкс осознавала, что с каждой встречей влюбляется все больше. Разумеется, она понимала ситуацию Ремуса, но не видела в том проблемы. Им придется привязывать жизнь к лунному календарю? Да пожалуйста, она готова к тому, что раз в месяц он будет зверем, если на остальные двадцать семь дней в ее распоряжении окажется милый парень, который ей действительно нравится.

За свою жизнь она успела повстречаться с достаточным количеством засранцев, чтобы положительные качества нового знакомого с избытком перевешивали для нее того монстра, каким он сам себя ощущал. И вообще, как кто-то столь милый, добрый и веселый может считать себя монстром? Для Тонкс это было за гранью понимания.

Зато не было сомнений в том, что Ремус — одаренный учитель: так зацепить детей своим предметом — задача не из простых. Чувство юмора позволяло ему проводить занятия в легкой манере, но это не значило, что он хоть на секунду контролировал происходящее меньше чем полностью. Его шуточные комментарии во время дуэлей были достаточно веселыми и постоянно держали всех в тонусе, так что дети занимались с огромным удовольствием, а это, по мнению Тонкс, служило лучшим признанием высокого преподавательского умения.

~*~*~*~

Четверг пролетел в одно мгновение, ведь время такого долгожданного визита в Министерство уже почти наступило. Гарри с Гермионой привычной дорогой возвращались в свои комнаты после квиддичной тренировки. Гарри предпочитал собственный душ, а может статься, еще важней для него была компания, поэтому они всякий раз добирались с поля вдвоем, в то время как остальная команда пользовалась общей душевой в раздевалке. До цели оставалось совсем немного, когда из темного алькова кто-то выстрелил двумя обезоруживающими заклятьями, оставив Гарри и Гермиону без палочек.

После этого из тени с важным видом показался Малфой в сопровождении кучки слизеринцев: Крэбба, Гойла, Уизли и незнакомого парня постарше.

— Что, уже не такие крутые, да? — съязвил Драко. — Вы умудрились расстроить не тех людей, Поттеры. Пришло время платить по счетам. Посмотрим, как вы справитесь без своих палочек. Крэббу и Гойлу, знаете ли, тоже нужно потренироваться в квиддиче. Вот только они, прихватив биты, позабыли про бладжеры. Неприятность-то какая... особенно для вас!

Грег и Винс вышли вперед, похлопывая битами по свободным ладоням, в то время как остальные прикрывали их своими палочками. Все взгляды были прикованы к ним, так что никто не заметил кошки, молча следившей за попыткой нападения, пока та не превратилась в Минерву МакГонагалл.

— Думаю, я увидела достаточно. Джентльмены, я возьму эти биты.

Минерва сотворила манящие чары, но дальнейшее стало для нее полной неожиданностью. Биты легко выскользнули из ладоней, но оказалось, что они привязаны ремешками к запястьям мальчишек; привязь натянулась, и действие заклинания внезапно прервалось. Ремешками биты резко дернуло обратно, и обе они, как сговорившись, отлетели своим хозяевам в челюсть, от чего те отшатнулись назад и взмахнули руками в попытке удержать равновесие.

Запомните, дети: махать руками, когда к вашему запястью привязана бита, довольно опасно, особенно в замкнутом пространстве наподобие коридора...

Джейсон только и успел, что подумать, какую огромную ошибку он совершил, послушав Драко, как в висок ему угодила бита Крэбба, надолго выбив из головы любые мысли. Бита Гойла приласкала Драко, сломав ему нос — второй раз за его недолгое пребывание в Хогвартсе. Ремешки явно не были рассчитаны на такие нагрузки, потому на следующих взмахах руками с треском порвались, отпустив биты в свободный полет.

Гарри, похоже, потратил немало времени на улучшение своего беспалочкового самонаводящегося на болванов заклинания, поскольку биты превосходно отыскали свою цель. Рональд Уизли даже не успел подумать «только не снова», как оба снаряда врезались в него с такой силой, что даже портреты прослезились. От неописуемой боли в паху Рональд покачнулся, как хлипкая самодельная вешалка, после чего присоединился к своим товарищам-слизеринцам, рыдавшим на полу в позах эмбрионов.

Минерва уставилась на свою палочку, словно впервые увидела этот кусок дерева. Ее манящие чары уложили пятерых учеников за несколько секунд.

В плач и стоны слизеринцев вклинился голос Гарри:

— Вау, профессор МакГонагалл! Вы должны научить нас этому заклинанию! Мы-то думали, что это Ремус и Тонкс великолепны в Защите, но по сравнению с ними вы просто в высшей лиге!

Гермиона изо всех сил постаралась не рассмеяться. Она-то знала, что причиной всему была беспалочковая магия ее мужа, а не старания декана.

Минерва с удовольствием согласилась бы с последним, но иного объяснения найти не могла: у Поттеров палочек не было, не сами же слизеринцы устроили это побоище! Но в любом случае, она была рада, что сегодня Поттеры доверили ей свою защиту. Минерва не спрашивала, откуда они добыли информацию о нападении, придя к выводу, что их предупредили друзья со Слизерина.

Ошеломленный Драко распластался на полу, а из носа его опять текла кровь. Он безуспешно силился понять, что в сегодняшнем идеальном плане пошло не так и почему все время страдает его нос...

— Мистер и миссис Поттер, не могли бы вы пройти в свои апартаменты? Я приберусь тут.

Гарри нагнулся за своей палочкой, одновременно («совершенно случайно») наступив на палочку Драко и сломав ее. То, что она (опять же «случайно») все еще была у Драко в руке и раздавшийся при этом хруст издала не только треснувшая деревяшка, лишь улучшило Гарри настроение. Общий шум, производимый слизеринцами, заглушил новые вопли Драко, и Минерва, которая как раз просила домовика проинформировать мадам Помфри и доставить пострадавших учеников в лазарет, ничего не услышала.

Как только Гарри и Гермиона добрались до своих комнат, они упали друг другу в объятья и громко расхохотались. Гермиона даже не знала, что было смешнее: выражение лица МакГонагалл, когда ее заклинание вышло из-под контроля, или то, как пятеро слизеринцев получили по заслугам. Сегодня они вдвоем ходили по лезвию бритвы, но зрелище стонущего от боли Рональда того стоило.

Они никак не могли успокоиться, пока Чарльз не сообщил, что кто-то стоит у них под дверью. Парочка кое-как привела себя в порядок и отправилась посмотреть, кто же к ним заявился.

За дверью их терпеливо ожидали Невилл и Милли. Как оказалось, после того как кто-то заметил левитируемых в лазарет слизеринцев, мельница слухов успела раскрутиться по полной программе. Гермиона пригласила гостей войти, и только успела закрыть дверь, как Милли прорвало:

— Что там произошло?! О нападении такое говорят! МакГонагалл успела вовремя?!

Рассказывая, Гермиона всеми силами старалась сохранять спокойное выражение лица, что было очень нелегко, учитывая яркие воспоминания о взбешенной МакГонагалл.

— Да, профессор была там в своей кошачьей ипостаси с самого начала. Она слышала все, каждое слово, и при первых признаках опасности преобразовалась в человека. Потом она приманила биты, которыми нам угрожала парочка уродцев, но, видимо, Драко опасался, что те могут потерять оружие по дороге до засады. Биты оказались привязаны к запястьям этих идиотов, а потому, как только манящее заклинание сорвалось, по инерции дернулись обратно и врезали им прямо по лбу. А в довершение этой комедии абсурда Крэбб с Гойлом умудрились приложить своих собственных подельников. Это надо было видеть!

Тут она не удержалась и наконец расхохоталась, а следом за ней — Гарри.

— Да, Драко наверняка в отчаянии, что не смог прошипеть свое коронное: «Отец об этом узнает!» Удар битой по роже, да еще от Гойла, для него смерти подобен! Знаю, над чужой бедой смеяться нехорошо, но после того, что собирался сделать Малфой, он еще легко отделался. Поблагодари за нас Панси, ну и расскажи, как все было. Не будь мы готовы к нападению, черта с два подставились бы под их заклинания. А мадам Помфри сейчас пыталась бы вытащить биту, загнанную мной Драко в глотку!

— Я передам ей, Гарри, она все поймет. Как думаете, их отчислят?

— Сомневаюсь, что до этого дойдет, но, держу пари, МакГонагалл накажет их от души. Мы же обратились к ней за помощью, и если окажется, что от нее мало толку, ученики начнут разбираться друг с другом своими силами.

Невилл глянул на часы.

— Милли, нам пора, иначе ты не успеешь в гостиную до отбоя. Сегодня патрули старост будут особо бдительны. Увидимся за завтраком.

Когда гости ушли, Гарри наконец отправился в такой желанный душ.

~*~*~*~

Минерва слушала доклад Поппи, параллельно раздумывая о наказании для провинившихся. Само собой, никто из этих первогодок не попадет на завтрашнюю экскурсию в Министерство, а вот писать письма домой особого смысла нет, тем более что родители дома только у Крэбба с Гойлом. Что же касается Уизли...

Тут Поппи как раз заговорила о Рональде.

— Минерва, я очень беспокоюсь об этом мальчике. С начала семестра у него уже третья травма в области паха, и каждая последующая серьезнее предыдущей. Его тело едва успевает восстановиться, у него мизерный магический резерв. Удар миссис Поттер, происшествие с метлой, сегодняшний случай... Подозреваю, следующий удар по этому месту приведет к утрате репродуктивной функции. Я собираюсь рекомендовать ему постоянное ношение защитной раковины, и об этом нужно обязательно оповестить родителей — на случай, если они захотят забрать его из Хогвартса. У Малфоя схожая ситуация с носом. Еще один серьезный удар, и он превратится в рыло.

Не в привычках Поппи было углубляться в такие подробности, если они не имели особого значения. Однако чистокровка, потерявший возможность иметь потомство из-за полученных в Хогвартсе травм, стал бы для школы огромной проблемой.

— Хорошо, Поппи, я напишу родителям. И думаю, если до Хэллоуина занять все свободное время этих оболтусов отработками, им будет не до того, чтобы влипать в очередные неприятности.

Минерва собиралась написать Чарли Уизли тем же вечером, но сомневалась, что он заберет младшего брата, поскольку девать его все равно было больше некуда.

~*~*~*~

На следующее утро в Министерстве магии все было готово к первой экскурсии из Хогвартса. Чтобы сделать ее особенно запоминающейся, Амелия заранее отправила двух авроров набраться опыта на одном из аналогичных мероприятий, которые магглы устраивали в некоторых своих правительственных учреждениях. Причем она удостоверилась, что один из командированных — чистокровный, поскольку желала получить полностью объективный отчет. Амелия приятно удивилась, когда авроры вернулись под одинаково восторженным впечатлением от экскурсии и предложили несколько свежих идей, впоследствии благополучно принятых на вооружение: о предполагаемых нововведениях рассказали министру, и тот их лично одобрил.

Все судебные слушания, запланированные на этот день, отменили: посещение зала заседаний Визенгамота должно было стать центральным номером экскурсионной программы, а детям не стоит присутствовать на суде — особенно если обвиняемыми вполне могут оказаться их родители. Вместо этого для юных посетителей приготовили нечто особенное, что наверняка им понравится. А слушанья... слушанья можно завершить и на следующей неделе.

В этот раз Визенгамот решился на необычный шаг: сначала провести слушанья по всем делам и лишь потом выносить приговоры. Амелия пришла к выводу, что судьи собираются оценить масштаб проблемы и только тогда определиться с дальнейшим планом действий. Оставалось надеяться, что это не банальная попытка изучить общественное мнение, прежде чем засунуть эту толпу куда подальше и забыть о ней. Сама Амелия, поприсутствовав на большей части слушаний и ознакомившись со стенограммами остальных, была готова устроить праздник для дементоров. Небольшой такой пикничок на свежем воздухе близ Азкабана с Пожирателями Смерти в меню. Эти твари ничего иного не заслуживали.

От размышлений ее отвлекли первые появившиеся из каминов дети. Шоу начиналось.

~*~*~*~

Ремус волновался все больше и больше. Дети потихоньку теряли интерес, один за другим посещая отделы Министерства и в каждом выслушивая очередную, словно под копирку написанную лекцию о его важности от одного из местных сотрудников. Тонкс, конечно, намекала, что у себя они запланировали кое-что интересное, но под конец Ремус стал подозревать, что имелся в виду обед.

И точно: к несчастью и полному разочарованию, аврорат встретил их ровно так же, как и остальные подразделения. Лекция шла полным ходом, как вдруг в кабинет ворвалось четверо неизвестных, прямо от входа принявшихся швырять заклинания в выступающих. Одно из них свалило Тонкс, после чего началось настоящее светопреставление. Ремус с Помоной моментально возвели щиты для защиты детей, а Минерва трансфигурировала все, что подвернулось под руку, в стены, за которыми можно было спрятаться, если бы щиты пали. Гарри с Гермионой, ни секунды не сомневаясь, снесли Ступефаями того, кто попал в Тонкс, после чего переключились на оставшуюся тройку. Вдохновленные их примером однокурсники тоже достали палочки, и на нападавших обрушился дождь жалящих заклинаний. Еще двое незнакомцев оказались на полу, а последний успел спрятаться за столом, прежде чем Амелия наконец смогла перекричать всех и заставить остановиться. Мимо ее внимания не прошло, что дети сначала посмотрели на Поттеров, решая, нужно ли подчиниться, и только потом прекратили обстрел. Однако палочки Гарри и Гермионы все равно оставались у них в руках, в любой момент готовые указать цель для остальных.

Не удержавшись, Амелия покачала головой. «Великолепный» план имитации атаки на аврорат должен был внести в мероприятие капельку азарта — и уж с этим он справился на все сто. А ведь они еще собирались устроить после обеда суд над «преступниками» — в самом настоящем зале заседаний Визенгамота и с привлечением детей в качестве свидетелей.

Короче говоря, великолепный план оказался хреновым, причем по множеству причин. В погоне за зрелищностью и реализмом мудрые министерские головы совершенно не учли возможной реакции посетителей на неожиданное нападение. Даже когда в боевых действиях наступила пауза, Ремус продолжал стоять над Тонкс в защитной стойке, и его палочка угрожала любому, кто осмеливался хотя бы посмотреть в их сторону. Поттеры также осматривались вокруг в поисках угрозы. В результате трое авроров, ворвавшихся в помещение, были встречены очередной волной жалящих заклинаний. Все определенно пошло наперекосяк. За какие-то двадцать секунд стало ясно, что план не стоит и листка пергамента, на котором его записали.

Профессор МакГонагалл немедленно потребовала объяснений.

— Мадам Боунс, что, во имя Мерлина, тут происходит? Мне казалось, что уж в аврорате-то мои ученики точно будут в безопасности!

Амелия подняла руки, признавая вину:

— Приношу извинения, что не предупредила вас заранее. В свое оправдание могу сказать лишь, что в последнее время мы были крайне загружены. Нам хотелось немножко оживить программу посещения, при полном контроле над ситуацией, разумеется. Мне следовало догадаться, что с вашей группой ни о каком контроле и речи быть не может... В любом случае, вашим ученикам надо отдать должное за быстрые и решительные действия. Я знаю, как это важно: слишком часто моим аврорам приходится сражаться в одиночку, несмотря на присутствие публики, поголовно вооруженной палочками. У них, должно быть, отличный преподаватель ЗОТИ?

Похвала на пару градусов остудила гнев Минервы, не говоря о том, что она и сама была под впечатлением от реакции своих учеников. Но воздавать почести Квирреллу? Не дождется.

— Как раз одной из ваших ошибок было атаковать, пусть и понарошку, одного из их любимых учителей.

В этот момент аврор, спрятавшийся за столом, медленно высунулся из-за укрытия, размахивая над головой палочкой с привязанным к ней белым носовым платком. Маленькая пантомима разрядила напряжение и даже вызвала у учеников пару смешков.

Амелия заметила, что многие из них направились к Тонкс, чтобы узнать, как она. Ремус тем временем помогал ей подняться на ноги. Он ожидал, что ему вставят пистон за чрезмерную опеку, но вместо этого Тонкс крепко обняла расслабившегося мародера и прошептала ему на ухо: «Спасибо».

Оживленные «преступники» получили свою долю насмешек от коллег — за то, что с ними расправилась кучка деток. Но когда те заметили, что одним из «деток» был Гарри Поттер, шутки моментально смолкли.

До детей же начало наконец доходить, что именно произошло, и некоторые из них обеспокоились тем, что напали на авроров. Но мадам Боунс успокоила их, обойдя всю группу и каждому пожав руку в благодарность за решительные действия. И только после этого все отправились на учебный полигон, где их ожидала организованная по всем правилам демонстрация дуэльного искусства.

Пока суть да дело, Амелия воспользовалась возможностью переговорить с Поттерами.

— Я бы хотела поблагодарить вас, что выступили в защиту одного из моих авроров.

— Мы, мадам Боунс, защищали нашу подругу, которая по совпадению оказалась одним из авроров, — не замедлила поправить ее Гермиона.

Кроме того, Сьюзан подтвердила Амелии, что Тонкс и Ремус, поддавшись на уговоры Гарри, действительно вели у них дополнительные занятия по защите. Мнение племянницы о человеке, чью работу они выполняли, отнюдь не льстило профессору Квирреллу.

Также Амелию весьма заинтересовало, что Гарри выиграл импровизированный турнир по дуэлям, а затем, на пару с женой, обставил собственных преподавателей. Она уже не раз видела его в деле, и все вместе это родило в ее голове очередную идею. Хотелось верить, более ценную, чем предыдущая.

После нескольких впечатляющих дуэлей, продемонстрированных аврорами, настало время обеденного перерыва, но Амелия, поднявшись с места, не торопилась его объявлять. Это был ее шанс проверить, так ли хорош Поттер, как казался.

— Ребята, — сказала она, — до меня тут дошла информация, будто вы практиковались в дуэлях с жесткими ограничениями по используемым заклинаниям. А не хочет ли кто-нибудь попробовать подуэлировать по тем же правилам с самым настоящим аврором, прежде чем мы отправимся обедать?

Почти все дети тут же начали скандировать:

— Гарри! Гарри! Гарри!..

Амелия перевела на него взгляд.

Гарри понимал, что им опять пытаются манипулировать, но не видел причины, по которой и сам не может повеселиться. Он встал, вызвав еще большие овации, после чего поднял руки, призывая к тишине.

— Я был бы рад устроить тренировочную дуэль с главой ДМП. Готовы ли вы проиграть на собственной территории, мадам Боунс?

Сказано было будто в шутку, но Амелия не обманывалась: ее весьма эффективно втянули в дуэль с мальчишкой. Пока она размышляла, кого бы против него выставить, он раскусил ее план и провернул свой собственный. Она снова его недооценила...

— Хорошо, мистер Поттер. Только жалящие и ватноножные?

Гарри кивнул, и они встали на исходные позиции. Амелия собиралась сбить ему темп, поэтому поначалу работала неспеша, желая выстроить свои ритм и скорость и навязать их противнику. Но мальчик оказался подвижным словно ртуть, и она никак не могла по нему попасть. За этим безобразием наблюдали авроры, что было чертовски неприятно, да еще и дети болели за своего друга как сумасшедшие. Она давно уже выдавала заклинания с максимально возможной скоростью, но все равно не могла достать его. Мелкий засранец оказался чертовски подвижным и ловким.

Очередное заклинание прошло довольно далеко, но только Амелия подумала, что Гарри начал выдыхаться, как жалящее совершенно невозможным образом попало ей в спину. Оглянувшись, она увидела Гермиону, удерживающую заклинание щита, и окончательно свихнувшихся от радости школьников. Этот хитрец ударил по щиту своей жены — с расчетом, чтобы заклинание отрикошетило в нужном направлении, и выиграл дуэль. Не сдержавшись, Амелия рассмеялась, поражаясь их изобретательности, а затем подошла поздравить Гарри с победой, но опередившая ее Гермиона уже сжимала его в объятьях.

— Поздравляю, мистер Поттер! — Амелия пожала ему руку и вполне ожидаемо поинтересовалась: — Если позволите, можно узнать, где вы научились так двигаться?

Гарри нахмурился, но все же ответил:

— Мой «дражайший» кузен с приятелями очень любили игру «Охота на Гарри». Если меня ловили — избивали. Неплохой стимул научиться уклоняться, не находите?

— Вот почему он никогда больше не вернется в тот дом, а наши адвокаты готовят непрошибаемый иск против того, кто его там бросил, — добавила Гермиона.

Шокированная Амелия только кивнула. Каждый раз, когда она узнавала что-то новое об этой парочке, самые странные факты получали свое логичное объяснение; более того, объяснение это заставляло ее чувствовать, будто она облажалась. К такому Амелия Боунс не привыкла.

~*~*~*~

За обедом Амелия внимательно наблюдала за тем, как дети общаются между собой. Они явно признавали лидерство Поттеров, вот только те никак не показывали, что на него претендуют. Гарри оглушил как минимум одного аврора и превзошел на дуэли главу ДМП — любой другой мальчишка на его месте надулся бы от важности и демонстрировал всем свое превосходство, но не он. Вместе с женой Гарри сел рядом с Невиллом Лонгботтомом и девочкой Булстроуд, и, что совсем удивительно, проходящая мимо Панси Паркинсон остановилась с ними поговорить, словно они были хорошими друзьями.

За этим занятием Амелию и застала Минерва МакГонагалл.

— Невероятно, не правда ли? А самое невероятное, что то же самое происходит и в Хогвартсе. Факультеты и статус крови больше не имеют значения, дети просто общаются с друзьями. Я никогда не устану наблюдать за этим.

— Поттеры — это нечто, — пришлось согласиться Амелии.

— Они ужасно любознательны, постоянно задают кучу вопросов, стараясь докопаться до сути дела, и никогда не удовлетворяются ответом «так всегда было». Мало того, ты, должно быть, заметила, что и остальные следуют их примеру. Перед нами — надежда нашего общества. Честно признаюсь, я давно не смотрела в будущее с таким оптимизмом!

— Да, Сьюзан в письмах тоже очень положительно отзывалась о Поттерах. Она девочка тихая, и я боялась, что она просто затеряется на Хаффлпаффе. Однако, вопреки моим опасениям, Сьюзан наслаждается учебой в Хогвартсе, а когда я сегодня увидела, как она обстреливает жалящими нападавших, то была горда как никогда.

— Понимаю, о чем ты, и рада бы принять похвалу на свой счет, но не могу. Это Гарри привлек внимание к тому, насколько бесполезен преподаватель защиты, и сделал все, что было в его силах, чтобы ребята нормально обучались этому предмету. Все, и я в том числе, принимали сложившееся положение дел, как должное, но только не Поттеры. Они легко могли бы стать первыми по всем предметам, а вместо этого подтягивают всех желающих... не сомневаюсь, этот год войдет в историю Хогвартса! Гарри и Гермиона — удивительные ученики, которые способны по-новому взглянуть на прописные истины и при этом не стесняются просить о помощи, чтобы получить желаемое. Думаю, мы обе прекрасно понимаем, что сегодняшняя экскурсия не состоялась бы, если бы не они.

~*~*~*~

К тому времени, как Трейси, уговорившая друзей познакомиться со своим отцом, нашла Брайана Дэвиса, тот уже знал, какие слухи ходят по Министерству. Если бы в них не упоминался Гарри Поттер, он счел бы их бредом; но там, где появлялся этот парень, возможным становилось что угодно.

— Рад встрече с вами, лорд Поттер. Я давно хотел узнать, как мне оплатить долг жизни нашей семьи за спасение дочери...

— Сэр, Трейси уже предложила нам стать друзьями, — ответил Гарри, пожав протянутую руку. — Что может быть дороже? А между друзьями не бывает долгов.

Брайан ясно видел, что Поттер не лжет, и от души радовался тому, каких друзей себе выбрала дочка. В качестве члена Визенгамота он всю неделю слушал истории о деяниях поборников чистокровности, которые погнались за недостижимой и вредной мечтой. Но у Поттеров и мечты были иные, и способы их осуществить — тоже. В тот день Брайан Дэвис решил, что поможет им всем, чем получится. Некоторые мечты стоят того, чтобы за них бороться.

~*~*~*~

Амелия боялась, что после конфуза с имитацией преступления провалится и имитация суда. К счастью, величественность древних стен, казалось, дышащих многовековой историей, очаровала всех детей без исключения, а небольшая ролевая игра неплохо развлекла даже взрослых волшебников. Было что-то новое, необычное в том, чтобы слышать честное, не подверженное чужому влиянию мнение.

Министр явился на встречу без привычного хвоста из журналистов, устроился в кресле поудобнее и побеседовал с учениками по-простому, как обычный человек. При этом Минерва угодила в ту же ловушку, что и Амелия: она внезапно поймала себя на том, что в мыслях зовет его «Корнелиус». На учеников он также произвел хорошее впечатление.

Спустя несколько вопросов и ответов Гермиона вежливо поинтересовалась:

— Господин министр, как вы думаете, а у магглорожденного мага или ведьмы есть шанс однажды занять это кресло?

Советник министра подскочил было с места, но Фадж поднял руку, останавливая его, и все вокруг затаили дыхание в ожидании ответа.

— Миссис Поттер, это, случаем, не намек на то, как я справляюсь со своими обязанностями? — Раздалось несколько смешков, и Фадж продолжил: — Скажу вам честно: не знаю. Наше общество начинает меняться, и о том, что ждет нас за следующим поворотом, можно только гадать. Боюсь, это не совсем то, что вы хотели услышать, однако рискну высказать свое мнение: однажды это случится. В вашем поколении? Вряд ли. С вашими детьми? Вероятно. Вашими внуками? Определенно! Мы больше не можем жить прошлым. Сегодня я наблюдал за тем, как общаются друг с другом одноклассники с разных факультетов, и клянусь: это то будущее, которого я желаю для всех нас. Надеюсь только, что вы не будете торопиться выпихнуть старика из его удобного кресла!..

Окончание речи потонуло в хохоте и аплодисментах.

Гермиона искренне улыбнулась:

— Министр, именно на такой ответ я и рассчитывала. Не зная чего-то наверняка, вы честно предупредили об этом, перед тем как поделиться собственным мнением. По закону мы с мужем считаемся взрослыми волшебниками, когда речь заходит почти о любых вопросах, но права голоса у нас пока нет. Жаль конечно, но могу заверить, что в ином случае мы бы отдали свои голоса за Корнелиуса Фаджа.

Вновь раздавшиеся аплодисменты заставили Фаджа покраснеть. Заявление Гермионы почти наверняка заранее обеспечило ему победу на следующих выборах. Вряд ли большинство политиков привыкло к тому, что их хвалят за честность; может, ему удастся ввести новую моду?

Когда Гарри поднялся с места, все затихли, ожидая, что он скажет.

— Господин министр, я бы хотел от лица всех наших одноклассников поблагодарить тех, кто устроил нам такую замечательную экскурсию. Надеюсь, похожие поездки станут ежегодными, чтобы все новые ученики Хогвартса могли побывать здесь. Мою просьбу организовать это посещение встретили настолько положительно, что я решил обратиться с аналогичным предложением и в банк «Гринготтс». С радостью сообщаю, что гоблины оказались не менее прогрессивными, чем наше Министерство, и ожидают нас в следующую пятницу. Однако ничего этого не случилось бы, если бы принимаемые вами решения не позволили нам с женой остаться в Британии. Благодарю вас, сэр.

Гарри сел в полной тишине, пока присутствующие осознавали грандиозную новость: Хогвартс попадет в «Гринготтс»! Внимательно обдумав услышанное, Брайан Дэвис уверился в том, что Фадж ошибся. Если миссис Поттер решит стать министром, то сделает всех в сухую. Наблюдать за этой парочкой вообще было весьма занимательно: они идеально дополняли друг друга и уже сейчас представляли собой политическую силу, с которой нужно считаться. Их невероятный успех в отношениях с гоблинами заставил Брайана встать и нарушить тишину громкими хлопками, вскоре перешедшими в бурные овации со стороны и взрослых, и детей.

Питер Паркинсон тоже встал и зааплодировал. Он жалел лишь об одном — что Поттер уже женат: какой великолепной парой для Панси, каким идеальным членом семьи тот мог бы стать! Однако и он признавал: Гарри и Гермиона подходят друг другу не меньше, а их хитроумные планы сделают честь любому слизеринцу. Ну и кто теперь посмеет возразить против экскурсии в «Гринготтс»?

Амелия повернулась к Минерве.

— Вы знали, точно! Но как вы это провернули?

— Именно так, как сказал Гарри, — улыбнулась МакГонагалл, — он попросил, а они согласились. Иногда, чтобы добиться желаемого, нужно просто спросить. Разве кто-нибудь из нас когда-то всерьез задумывался, как провести нечто вроде сегодняшней поездки? А Гарри нашел для гоблинов беспроигрышный аргумент: школьники ознакомились с миром магглов и миром магов, но разве волшебные существа менее важны? Так почему бы гоблинам не стать следующими... Попомните мои слова, в ближайшее время последует заказ на большую партию жаброслей и просьба на организацию экскурсии в деревню русалок! Когда дело касается Поттеров, зарекаться ни от чего нельзя...

~*~*~*~

Прошлым вечером Альбус не спускался в Большой зал. Не хотелось ему смотреть на все эти радостные физиономии, которые лишний раз напоминали о запрете на участие в школьной экскурсии. Он, признаться, надеялся, что, представ перед детьми в качестве главы Визенгамота, вернет себе часть потерянного уважения. Но Корнелиус не постеснялся напомнить, что директор находится под следствием, после чего нанес добивающий удар: Министерство-де работает в тесной взаимосвязи с юристами Поттеров, поскольку в общих интересах выяснить, как ребенок оказался подброшенным магглам. Да как они могут говорить, что это в общих интересах? Не в интересах Альбуса Дамблдора — так уж точно.

На завтрак он пришел уже изрядно раздраженным, и «Ежедневный пророк» настроения не улучшил. Редакция расточала похвалы школе и восторги тем, что «Хогвартс творит историю», и вчерашним визитом в Министерство, и будущим посещением «Гринготтса».

Происходящее казалось тем ужаснее, что не просто имя его нигде не упоминалось, но и «Пророк» явно знал о школьных новостях больше, чем сам директор. Это означало, что Альбус полностью выпал из обоймы...

Его старания заиметь влияние на Поттеров с каждым днем выглядели все более безнадежными.

Когда Чарли осознал, что не в состоянии принять решение насчет Рона и Хогвартса, он написал в Каир, и Артур Уизли предсказуемо взбесился.

— Какого Мордреда Рону пришло в голову напасть на Поттеров, да еще вместе с Малфенышем?! Стоило Чарли заикнуться, какую он завел компанию, я сразу почуял: будут у нас проблемы!

Молли дала мужу выпустить пар, после чего спросила:

— И что делать будем? Как думаешь, он там в безопасности?

— Нет, если продолжит игнорировать мой приказ и снова полезет на Поттеров, — зло ответил Артур. — Стоило им хоть как-то навредить девочке, и лорд Поттер потребовал бы отмщения... и его требование непременно удовлетворили бы. Это как минимум отчисление — с уничтожением палочек и блокировкой магии. И все мы прекрасно понимаем, что Поттер не колебался бы ни секунды. Ох, словно нам мало проблем с исчезновением Перси, так еще и Рон такие номера откалывает! Никогда не думал дожить до дня, когда самыми здравомыслящими в нашей семье можно будет назвать близнецов...

Билл тоже разозлился, но совсем по другой причине.

— А вот я никогда не думал, что мой брат может стоять и смотреть, как девочку избивают битой! Он точно не приемыш? Тусуется с Малфоем, а теперь еще и это! Если бы Чарли не настроил против нас Мюриэль, я бы послал мелкого к ней. Вот они точно друг друга стоят!

Зато Молли — удивительное дело — сохраняла спокойствие.

— Это все бесполезные разговоры. Давайте определимся, что нам делать.

Артур несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь. Такие решения не принимаются сгоряча.

— Ладно, будем рассуждать логически. К Лавгудам Рона не отправишь, девочки занимают единственную комнату, а больше приютить его некому. Так что в Британии вариант один — Хогвартс. За ее пределами... Чарли не может притащить ребенка в драконий питомник, а у нас с вами после работы время остается только на еду и сон, учить Рона нам некогда. Поэтому тут ему придется быть мальчиком на побегушках, пока мы пытаемся наладить бизнес.

Ни Молли, ни Биллу возразить было нечего.

— Выходит, кроме Хогвартса, вариантов у нас нет вообще. Минерва назначила Рону отработки аж до самого Хэллоуина... Так подождем и посмотрим, сумеет ли он унять свой норов. Возможно, стоит привезти его на Рождественские каникулы сюда и дать на своей шкуре почувствовать, что такое тяжелый труд. Покрутится тут пару недель, поработает, а там, глядишь, сам больше всего на свете будет мечтать вернуться в школу да сидеть там тише воды, ниже травы.

Молли, не проронив ни слова, долго смотрела на новые часы, где не было стрелки Перси, а стрелка Рона все так же указывала на «смертельную опасность». Логика мужа была железной, а каникулы, проведенные здесь, действительно могли стать для Рона тем пинком под зад, который вправит ему мозги на место. А пока что им оставалось молиться, чтобы школьные меры безопасности оказались достаточно эффективными и до тех пор уберегли Рона от беды. Куда ни кинь, иного выхода нет, а до Рождества не так уж далеко.

~*~*~*~

Прибыв в Кроули, Гарри и Гермиона застали там полный хаос и маму на грани истерики. Недаром говорят, что переезд хуже пожара. К тому же весь день Эмма натыкалась на разные вещи, напоминавшие ей о всяких счастливых моментах из детства Гермионы, и теперь эмоции просто переполняли ее. Да, это было совсем не логично, ведь она уже успела полюбить свой новый дом, но и о прежнем наверняка будет скучать.

Гарри полюбовался, как Гермиона сходу нырнула матери в объятия, и предложил:

— Так, пожалуй, я закажу столик в ресторане на семь, будет время приготовиться к ужину. А оттуда сразу отправимся в новый дом.

Эмма посмотрела на него как на инопланетянина, ничего не смыслящего в этом мире.

— Ну и кто, скажи на милость, сделает за нас всю работу, пока мы будем наслаждаться чудесной пастой [1]?

Улыбка Гарри растопила ее сердце, а затем Эмма и вовсе расхохоталась, когда он нарочито пробасил известное вступление:

— Если вы в беде...

— Если никто не может помочь... — подхватила улыбающаяся Гермиона.

Дэн тоже рассмеялся, вспоминая, как в Австралии они смотрели этот сериал и шутили, что надо было вызвать героев из него для разборок с Волдемортом [2]. Он продолжил:

— И если вы сможете их найти...

Настроение Эммы изменилось на полностью противоположное. Вот же перед ней ее счастливые дети, они шутят и смеются. Именно это делает дом домом, а не кирпичи и бетон. И она закончила:

— Возможно, вы сумеете нанять «Команду А»!

Вот теперь ничего не понимающим пришельцем выглядел Сириус. Впрочем, ему пришлось признать, что дети провернули на диво эффективный трюк, моментально успокоив Эмму.

Когда стих смех, Гарри объявил:

— Ладно, народ, а теперь новость: у нас в семье прибавление!

Лица взрослых выдали такую палитру цветов, которой позавидовала бы любая радуга, а Дэн и вовсе едва устоял на ногах.

Но Гарри, глянув на покатывающуюся со смеху Гермиону, совершенно спокойно продолжил:

— Мама, папа, позвольте представить нашу «Команду А». Добби!

Посреди комнаты с хлопком появился маленький эльф, и взрослые испытали небывалое облегчение. Первым голос заново обрел Дэн.

— Гарри, еще одна такая выходка, и ты познакомишься с моим кием!

Добби, одетый в новую накидку с гербом Поттеров, гордо стоял между Гарри и всеми остальными, явно готовый защитить хозяина от возможной угрозы, и от одного его вида Гермиона рассмеялась еще громче.

Гарри положил руку маленькому другу на плечо.

— Спокойно, Добби. Это отец, и он просто шутит. Надеюсь... Эта прекрасная дама — Эмма, наша мама. Ну а с Сириусом ты уже знаком.

Эльф аж подпрыгнул от волнения.

— Для Добби честь работать на такую великую семью!

— Ах да, мама, папа, мы наняли Добби, — пояснил Гарри родителям. — Это лучший эльф в стране, и он организует наш переезд еще до того, как нам подадут аперитив. Из ресторана мы сразу отправимся в Девон, там же и переночуем. А утром спокойно встретим фургоны, которые привезут наши новые вещи. Мам, объясни Добби в общих чертах, что нужно сделать, а с остальным он разберется сам.

Потом Гарри помог Гермионе подняться с пола, куда она опустилась, не в силах стоять от смеха, после чего почувствовал на плече руку крестного.

— Отлично сыграно, ты нас сделал. Похоже, твои «мародерские» корни дают о себе знать!

Гарри недобро ухмыльнулся.

— Кстати, о птичках, — заявил он. — Ремус и Тонкс собирались прийти и помочь нам с переездом. Ну а поскольку мы вместо этого идем в ресторан, тебе стоит кое-кому позвонить. В конце концов, должен же я знать, заказывать столик в семь на семь или на восемь.

Сириус наградил крестника тяжелым взглядом.

— Ну точно «мародер», — хмыкнул он, но все же поспешил позвонить Гестии.

Эмма крайне скептично отнеслась к тому, чтобы взвалить все дела на маленькое существо, но Гермиона ее успокоила.

— Мам, Добби — домовой эльф. Он только счастлив помочь своей семье. Сейчас его семья — мы, так что успокойся и позволь ему это сделать. Гарри не шутил, Добби действительно лучший. И оплата у него лучшая!

Эмма так и не поняла, почему слова про оплату вызвали улыбку у Гермионы и Гарри, а Добби заставили покраснеть. Впрочем, много ли она знала про домовых эльфов? Услышав, что некогда это хрупкое создание спасло кучу народу из дома Малфоев, где Гермиону пытали, и этот поступок стоил малышу жизни, Сириус был категорически настроен освободить его. А Гермиона говорит, что лучший способ отблагодарить Добби — загрузить его работой. Нет, Эмма никогда не поймет этот магический мир!

~*~*~*~

Вечер в ресторане вышел на диво веселым, потому что Ремус и Тонкс вовсю травили байки о сегодняшнем визите в Министерство.

Гестия впервые видела Поттеров и Грейнджеров, так что эти истории ее просто ошеломили.

— Ты действительно сделал Амелию Боунс на дуэли?

Тонкс хихикнула и ответила за Гарри:

— Она приняла это с достоинством. А в среду на дополнительном занятии эта парочка разделала нас с Ремусом под орех. И еще я слышала, что в школе были какие-то проблемы в четверг, после квиддичной тренировки. Вроде как пятеро слизеринцев в лазарете, да?

Сириус дернулся было поздравить Поттеров, но Ремус его опередил.

— Это не они. Наши друзья поступили весьма разумно, их прикрывала Минерва. Так что все травмы у слизеринцев случайные. Больше всего досталось Уизли и Малфою... как его там?

По тому, как блеснули глаза друга, Сириус понял, что крестник все равно приложил руку к «случайным травмам» прямо под носом у МакГонагалл. Настоящий «мародер».

— Ремус, у этого гаденыша нет имени. Только парочка «Пожирателей смерти» в качестве родителей.

Продолжение рассказа — о том, что Фадж пообещал детям, — еще больше удивило Сириуса. «Пожирателей» за решетку, поддержка реформ — чего еще пожелать? Он раньше и думать не мог, что когда-нибудь проголосует за Фаджа, но теперь министр, похоже, реально делал свое дело.

Когда они вышли из ресторана, Сириус, смущаясь, сказал, что с ними не пойдет.

— Увидимся утром!

— Не забудь прихватить Гестию, если она свободна, — с трудом сдерживая ухмылку, посоветовал Гарри. — Я уже внес ее в список исключений защитных чар.

И Поттеры с Грейнджерами отправились в Девон портключом, предварительно взяв обещание со всех остальных, что те непременно явятся к ним завтра прямо с утра.

~*~*~*~

А в Оттери-Сейнт-Кетчпоул юной рыжеволосой девочке не спалось из-за смеси опасения и азарта. Азарт проистекал вследствие переезда друзей в новый дом, а опасения были вызваны присланным ее братьями-близнецами письмом, в котором описывалось нападение. Если бы хоть одна бита коснулась Гермионы, для спасения от жаждущей крови Джинни Рону бы понадобилась пара загонщиков.

Она думала, что Луна спит, и голос из темноты застал ее врасплох.

— Джинни, хватит переживать, спи давай. Это же Гарри и Гермиона, ты им нравишься вне зависимости от поступков твоих родственников.

— Просто перед глазами стоит, как друзьям попадает этими битами, — поделилась своими мыслями Джинни. — Как брат мог в таком участвовать? Он же Уизли!

— Не думаю, что Гарри и Гермионе что-то угрожало, — возразила Луна. — Сама посуди, как-то они сумели разобраться в Хогвартсе с твоей семьей в полном составе. А ведь там против них были взрослый маг, пятикурсник, два третьекурсника, ну и Рон. Какие тогда шансы были против них у шайки первогодок? Да и профессор оказалась там явно не случайно. А если бы они смогли достать Гермиону, Гарри бы вообще взбесился. И наоборот, если бы достали Гарри... знаешь, Гермиона иногда просто пугает, и я рада, что она нам подруга.

Доводы казались логичными, и страхи Джинни постепенно развеялись. Однако радостное волнение только нарастало, стремясь заполнить освободившийся объем. Да и кто бы не радовался, когда у тебя такие замечательные друзья, как Гарри, Гермиона и Луна!

~*~*~*~

А вот у Рона Уизли друзей не было. Даже родные братья отказывались с ним общаться, Джордж так вовсе называл его «презренным», пусть Рон и не понимал, что это значит. Над Драко все кругом смеялись из-за жалкой попытки нападения на двух первогодок, и то, что он снова оказался на больничной койке, ситуацию не улучшало. Поэтому, чтобы отвлечь внимание от собственных неудач, Драко разболтал о Роновой защитной раковине.

Новость эта распространилась как пожар, и Рон мгновенно стал посмешищем всей школы. Куда бы он ни пошел, всюду натыкался на разнокалиберные чашки с парой орешков внутри. И несколько орешков он таки сгрыз, пока Фред не оттащил его в укромный уголок и не объяснил, что те означают и почему все укатываются от смеха, когда Рон их ест. Когда он проблевался, то поклялся себе больше никогда не есть арахис. Однако избавиться от защиты было невозможно: чары позволяли снять ее только в туалете и душе. А еще он не мог даже просто спокойно пройти по коридору, чтобы кто-нибудь не попытался пнуть его для проверки: работает ли.

К собственному облегчению, большую часть времени Рон проводил под надзором на отработках — только там его никто не доставал. Он даже начал строить планы, как бы обеспечить себе еще столько отработок, чтобы хватило до конца года. Одно он знал точно: это не должно касаться Поттеров. Возможно, и совпадение, конечно, но каждый раз, когда его семья попадала в неприятности, они были поблизости. Да уж, когда сучка Поттера двинула ему ногой, он думал, что хуже не бывает, но ничто не могло сравниться с ударом битой... Рон не слишком верил, что маленькая раковина сможет спасти его от чего-то подобного, но очень, очень надеялся больше никогда в жизни не испытать похожей агонии.

Он наконец выучил этот урок и решил обходить Поттеров дальней дорогой. Драко он, впрочем, занес в тот же список. Рон был уверен: лучше уж никаких друзей, чем такие, которые предадут тебя, если им будет выгодно.

~*~*~*~

Добби с радостной улыбкой потчевал всех и каждого. Эмма была от него в полном восторге. Пока они ужинали в ресторане, он умудрился перетащить на новое место все, включая машины, а теперь метеором летал по кухне, готовя завтрак на десятерых — их первую трапезу в этом доме. Пробуждение в новой комнате, завтрак в кругу неожиданно разросшейся семьи — все это произвело на Эмму огромное впечатление. И конечно, Добби показался настоящим благословением небес, когда встала задача накормить шестерых взрослых и четверых детей.

При появлении людей из службы доставки Добби пришлось исчезнуть. Впрочем, когда они закончат, маленький эльф будет счастлив расставить все так, как ему укажет Эмма.

Луна остолбенело рассматривала комнату, отведенную ей и Джинни. Обернувшись, она обнаружила за спиной Гарри.

— Надеемся, вам понравилось. А еще надеемся, что тут вы проведете немало времени. Как мы и говорили, наши двери всегда для вас открыты. — Девочка от переполнявших ее эмоций сама не поняла, как оказалась в объятиях Гарри, который продолжил: — Никогда не сомневайся, Луна: ты наш друг. Один из лучших друзей в мире.

Луна потихоньку взяла себя в руки, но не спешила выбираться из объятий.

— Спасибо тебе, Гарри! Но теперь мне обязательно надо найти и обнять Гермиону, иначе проблем не избежать, — с улыбкой, осветившей комнату, сказала она.

— Думаю, Гермиона в библиотеке, как и Джинни. Я тайком заказал несколько сотен книг, чтобы начать заполнять полки. Кстати, можете с Джинни оставаться на все выходные. Да вообще — оставайтесь у нас хоть каждые выходные.

Раньше Луна никогда не сталкивалась с таким гостеприимством.

— Спасибо большое, я попозже спрошу у папы.

— Можешь спросить и сегодня, он приглашен на ужин. Слухи о нас уже разнеслись повсюду, так что мы решили сразу познакомиться с соседями. Диггори тоже будут. Ничего особенного, конечно, просто ужин и пара коктейлей.

Луна сильнее вцепилась в Гарри, пытаясь совладать с наплывом эмоций. Того, что пригласят и отца, она никак не ожидала. Они неплохо ладили с соседями, но к тем же Диггори, например, никогда не ходили, разве что изредка играли в Норе с Джинни. А тут вдруг позвали и ее с подружкой, и папу.

Впервые после смерти матери Луна почувствовала себя частью семьи.

Руки Гарри охватили ее крепче, пока она боролась со слезами. Луна любила обниматься, и вот чудеса — рядом с Гарри ощущала себя в такой же безопасности, как и рядом с отцом. Поттер не считал ее странной и хотел с ней дружить.

— Луна, в этом доме ни к чему скрывать то, что чувствуешь. Помни, мы надеемся, ты будешь счастлива здесь и станешь навещать нас так часто, как сможешь.

Луна совсем не изящно шмыгнула носом.

— Гарри, я, наверно, никогда отсюда не уйду!

В ответ он так искренне и тепло улыбнулся, что стало понятно: он вовсе не против такого развития событий. Да уж, ей точно стоит пойти и обнять Гермиону — во избежание. Пусть даже комфорт в объятиях Гарри походил на то, как ощущается, в ее представлении, поддержка старшего брата. Луне так нравилось это новое ощущение, что она никак не могла заставить себя расстаться с ним.

— Вот Гермиона удивится, если я и ее буду обнимать минут десять...

Гарри рассмеялся.

— Луна, Гермиона сейчас разбирает свои новые книги. Даже я не надеюсь оторвать ее от этого дела на целых десять минут.

Луна чмокнула его в щеку.

— Гарри, еще раз спасибо тебе за все.

Затем она наконец отстранилась и отправилась на поиски Гермионы.

Гарри почувствовал, как кто-то взъерошил его вихры на макушке. Обернувшись, он увидел Тонкс.

— Гарри, я бы все отдала, чтобы в ее возрасте иметь такого друга, как ты. Черт, да у меня даже сейчас таких друзей нет!

Гарри только улыбнулся.

— Есть, Тонкс! Я!

~*~*~*~

Амос и Табита Диггори заранее решили, что эти люди им не нравятся. Проигнорировать приглашение было бы совсем уж не по-соседски, но распрощаться они собирались так скоро, как позволит вежливость. Однако стоило им зайти в этот прекрасный дом и увидать, что с младшенькой Молли и Артура тут обращаются как с членом семьи, их планы затрещали по швам. Дом представлял из себя гибрид магических и маггловских строений; так, тут было электричество, но ужин сервировал домашний эльф. Не меньший удар по предубеждениям нанесли и Луна и Джинни, с порога потянувшие Ксено в свою комнату — хвастаться, и наперебой уговаривающие его разрешить им остаться здесь на выходные.

Ужин проходил в совершенно неформальной обстановке, за столом не смолкали болтовня и смех. Ремус и Сириус со своими дамами отрывались вовсю.

Когда Добби подал десерт, Гермиона не удержалась от шпильки в адрес родителей:

— Хм, ватрушки и «Павлова» [3]? Или раз вы теперь безработные, «сахарные правила» больше не в чести?

— Кхм, да, солнышко, — неловко улыбнулся Дэн. — Но мы надеемся, что про зубную щетку и нитку ты не забудешь.

Тут Эмме пришлось объяснить гостям, чем занимаются дантисты и почему они с мужем больше не работают.

— Мы продали свое дело, когда собирались переезжать в Австралию, и пока еще не передумали окончательно. Сейчас там строится точно такой же дом. Мне не нравятся ожидания, которые в Британии возлагают на моего сына. Мы дали магам второй шанс, но готовим запасной вариант.

У некоторых это замечание вызвало недоумение, а у Луны — панику, и Гарри, заметив выражение ее лица, наклонился и прошептал:

— Чем ты слушала? Тот дом — точная копия этого. — Видя, что она все еще не понимает, он поспешил вытащить ее из пучины отчаяния и пояснил: — В том доме у тебя тоже есть своя комната!

Всплеснув руками, Луна угодила локтем в клубничную «Павлову» — не от смущения, от неудержимого желания обнять своего соседа [4].

Гермиона, как обычно сидевшая по другую руку от Гарри, рядом с Джинни, необидно рассмеялась.

— Луна, ты теперь мне должна. Я не так часто ем сладости и рассчитывала на этот кусочек.

Осознав, где ее локоть, Луна покраснела, но появившийся Добби быстро все убрал и спустя считанные секунды принес Гермионе новый десерт.

Табита подумала, что лучшего времени для вопроса, который, судя по всему, хотели задать все гости, не будет.

— Могу я узнать, почему все-таки вы решили построить дом именно тут?

Ее вежливый тон никого не обманул, особенно Джинни, которая много раз слышала, как мать и эта женщина часами сплетничали обо всем на свете. И она со всем пылом бросилась на защиту друзей.

— Я поняла, о чем вы. Папа говорил, что Гарри заплатил в десять раз больше, чем предлагал за этот участок кто-либо еще. Только это золото позволило им начать дело за границей. А еще Гарри извинился перед папой и Биллом, что те потеряли работу из-за того, что натворила моя мама. Знаю, вы с ней дружили, но все случившееся — ее вина, а не Гарри и Гермионы.

Табита побледнела от ярости. Ее только что поставила на место десятилетняя соплячка. И тут не было Молли, которая бы наорала на дочь за то, что лезет куда не просят, а Эмма, наоборот, выглядела весьма довольной девочкой. Табите пришлось сдержаться; впрочем, только что полученные сочные подробности для сплетен того стоили. У Уизли есть собственное дело?

На Амоса откровения Джинни также произвели впечатление, они позволили посмотреть на ситуацию совершенно с другой стороны.

После десерта дети разбрелись по своим комнатам. Ксено пожелал Джинни и Луне доброй ночи, после чего откланялся. Диггори не оставалось ничего другого, как последовать его примеру. Всех прочих Сириус пригласил в «логово Бродяги» пропустить по стаканчику, но Дэн и Эмма отказались — день выдался тяжелый.

Покидая гостиную, Джинни извинилась перед друзьями:

— Простите, но эта женщина — величайшая в мире сплетница. Думаю, всем было ясно, что она на самом деле хотела узнать, поэтому я решила сказать правду.

— Да уж, Джинни, сказала так сказала! — улыбнулся Гарри. — Не волнуйся, как я уже говорил Луне, в нашем доме не нужно скрывать то, что чувствуешь. И еще — вынужден тебя расстроить, но поверь: Табита даже близко не стояла к величайшей сплетнице в мире!

Они с Гермионой со смехом отправились в свою комнату, причем у Гермионы смех был весьма ехидным.

~*~*~*~

Обладательница титула «Величайшая Сплетница в Мире» была просто на седьмом небе от счастья. Наслаждаться ужином, сервированным стюардами, общаться с остальными присутствующими за столом — это было настоящим благословением для Петунии Дурсль. Они с мужем постарались одеться так, чтобы произвести впечатление, и им это удалось: их моментально приняли в общество.

От одной мысли, что так они проведут несколько месяцев кругосветного круиза, Петуния хихикала, словно влюбленная школьница, и напрочь позабыла про все счета и кредиты, что будут ждать их по возвращении. Главная ценность круиза заключалась в том, что такие важные люди признали их своими, и это признание стоило каждого потраченного пенни.

~*~*~*~

Все выходные Минерва наблюдала, как среди студентов Хогвартса нарастает возбуждение, но позволила ожиданиям настояться до воскресного ужина. Когда она встала, чтобы сделать объявление, взгляды присутствующих в зале моментально скрестились на ней. Вот почему никто не заметил, что Альбус выглядит так, словно готов кинуть проклятье. Это он директор, он должен сообщать важные известия, а не сидеть тут пятым колесом в телеге, даже не представляя, что собирается сказать его заместитель.

И пока Минерва говорила, он сидел и дулся.

— Я понимаю, что большинство первокурсников с нетерпением ожидают пятничной экскурсии в «Гринготтс». — Взгляд, брошенный ею на четырех слизеринских первогодок, которые вновь будут исключены из списка, заметили абсолютно все. Впрочем, желающих посочувствовать идиотам, пытавшимся напасть на самую популярную пару в Хогвартсе, в замке не нашлось. — Гоблины уже подготовили маршрут экскурсии, как это делали и в Министерстве, и некоторые его пункты обещают быть весьма захватывающими. Кстати, немаловажная информация: лорд Поттер договорился, чтобы для всех магглорожденных были открыты собственные сейфы. Обо всех выгодах, которые это даст, вам расскажут чуть позже. Также для нас организуют первый в истории тур по подземельям с сейфами и продемонстрируют некоторые меры безопасности. Изюминкой дня станет демонстрация знаменитых драконов «Гринготтса». Такая возможность предоставляется весьма редко, я их, например, никогда не видела.

Заявление вызвало немало шума. Близнецы Уизли так и вовсе, перекрикивая друг друга, требовали перевести их обратно на первый курс.

Но Минерва быстро угомонила беспокойную парочку:

— Если вы думаете, что я буду терпеть вас лишние два года, то вы глубоко заблуждаетесь.

Впрочем, близнецы заметили, что уголки ее губ дернулись, словно их декан сдерживала улыбку.

— Ну а теперь, как и перед посещением парка развлечений, мы организуем краткий урок, дающий некоторое представление о том, что будет ждать вас в пятницу. Из-за квиддичных тренировок и занятий нового клуба защиты этот урок пройдет завтра, в классе профессора Флитвика. Ваше поведение в парке развлечений и Министерстве было образцовым, что увеличило кредит доверия к вам и Хогвартсу. Думаю, не стоит напоминать, что я ожидаю аналогичного поведения и в эту пятницу.

Минерва села на свое место под громкие аплодисменты. Альбус тоже вежливо похлопал, но внутри он был в полном смятении. Что ждет его в будущем? Быть простым наблюдателем, пока мир вокруг невообразимо меняется? Его охватило отчаяние, ведь все дороги для него внезапно оказались закрыты. Все его многолетние планы на мелкого Поттера обернулись полнейшим кошмаром. Похоже, в последнее время Альбус Дамблдор постепенно превращался в невидимку.

~*~*~*~

Ни на секунду не отрываясь от конспекта, Гермиона с бешеной скоростью строчила лекцию. Занятие по культуре гоблинов оказалось невероятно интересным и насыщенным полезными и ранее ей неизвестными фактами, ни один из которых упустить не хотелось. Однако внезапно накрывшая класс тишина заставила Гермиону поднять голову в поисках причины, коей, по всей видимости, стала розовая от смущения, но вполне решительная с виду Сьюзан Боунс — и ее поднятая рука. Гермиона не сумела вспомнить ни единого случая, чтобы в прошлой жизни та осмелилась задать вопрос. Необычное зрелище заставило всех умолкнуть, и Филиус наконец заметил девочку с поднятой рукой.

— Сэр, я рискну сказать за всех, вряд ли кто-то будет возражать: это великолепно! Но позвольте спросить, почему такого урока не было в программе раньше, ведь это так полезно, даже вне связи с экскурсией в «Гринготтс»! До этого школьникам рассказывали только, что гоблины — вечные бунтовщики, и все. Да и остальное... Благодаря нашим экскурсиям я уже узнала о мире больше, чем могла бы узнать за все время учебы в Хогвартсе! Мне кажется, тут многое надо менять.

Оказавшись в центре внимания, Сьюзан из розовой стала красной, как рак, но ее поддерживала твердая уверенность в том, что кто-то должен был это сказать. Потомок чистокровного семейства, она выросла среди магов, но теперь взглянула на привычное ей окружение и обстоятельства совсем иными глазами. То, что для них организовал Гарри, должно быть доступно каждому в школе.

Минерве не обязательно было общаться с Амелией, чтобы понимать, насколько Сьюзан застенчивая, робкая девочка. Однако то, что она сейчас сделала, точно требовало черты характера, прекрасно знакомой главе Гриффиндора: мужества. Минерва не преминула бы поаплодировать Сьюзан, если бы не была уверена, что только больше ее смутит. Поэтому она просто ей кивнула.

— Я сама не смогла бы сказать лучше, мисс Боунс. Нам, как и вам, заново открыли глаза на окружающий мир, и мы тоже осознали, что ему нужны перемены. То, что это увидела ученица первого курса, да еще набралась храбрости озвучить перед всеми, лишний раз подтверждает справедливость моего мнения об исключительности последнего набора. Кроме того, это показывает, что исчезновение барьеров между вами, вами же и разрушенных, принесло много пользы, и я надеюсь, следующий набор школьников последует вашему примеру.

Филиус и остальные преподаватели с готовностью согласились с заместителем директора и отметили, что все ученики, похоже, думают точно так же.

Мнение директора не только не было озвучено, но даже не имело шанса появиться на свет, поскольку Альбус не пришел, предпочтя дуться в одиночестве в своем кабинете. И чем хуже становилось его настроение, тем более темные планы он выстраивал. В мыслях Альбус уже применял чары забвения, принуждения, лояльности — разумеется, оправдывая все это «высшим благом». Но когда он поймал себя на размышлении об Империо, его пробил озноб, а все оправдания развеялись как дым.

Альбус будто снова очутился в 1899 году, но по иную сторону спора. В тот раз Геллерт утверждал, что ради Высшего блага можно пойти на что угодно; построение утопии потребует заплатить некую цену в жизнях и душевных терзаниях, но, в конце концов, оно того будет стоить. Тогда Альбус уточнил: «Будет стоить кому?» Этот аргумент в итоге стоил ему сестры. Ариана оказалась слишком высокой ценой, и это изменило его навсегда.

Его дилемма оказалась исключительно личным делом, а любые аргументы в пользу «высшего блага» не выдерживали минимальной критики. Все рассматриваемые им меры, по сути своей, должны были всего лишь спасти его подмоченную репутацию, и на это Альбус пойти не мог: поступить так было все равно, что открыто заявить о своем переходе на темную сторону. Нет, пусть уж лучше имя Дамблдора предадут забвению, чем поминают в том же ключе, что и темных магов Волдеморта и Гриндевальда.

~*~*~*~

Весь вечер Драко вручную драил туалеты, а счастливый Филч надзирал за своими невольными новобранцами. Они были распределены по замку, а чертов сквиб со своей проклятой кошкой не спускали с них глаз. Только ближе к ночи Драко отпустили, однако в глазах завхоза явственно читалось обещание еще кучи уборочных вечеров.

Драко не спеша брел в сторону гостиной Слизерина. Спешить ему было некуда, ведь теперь его положение не особо отличалось от положения Уизли. С учетом того, что морковноголовый был посмешищем всего замка, это о многом говорило.

По дороге он прошел мимо направляющихся в свою гостиную гриффиндорцев и заметил в толпе несколько мантий с зеленой окантовкой. Его проигнорировала вся группа. Пока Драко размышлял, как бы помешать этим слизеринцам вернуться в общежитие до отбоя, мир внезапно погрузился во тьму.

~*~*~*~

Следующим утром Рон заметил, что балдахин на кровати Драко все еще закрыт. Впрочем, если он хочет пропустить завтрак — это его личное дело.

Зато Гораций не спускал глаз с пятерки, атаковавшей Поттеров, ведь их действия могли помешать ему сблизиться с юными лордом и леди. Заметив, что один из хулиганов отсутствует на завтраке, Гораций отправил старосту выяснить причину.

Расстроенный тем, что из-за блондинистого гаденыша пришлось прервать завтрак, семикурсник ворвался в спальню первогодок в отвратном настроении.

— Так, мелкий идиот, быстро подорвал свою жопу с кровати! — заорал он, рывком отодвигая завеси, но заткнулся, узрев перед собой пустую кровать, в которой сегодня явно не спали.

После получения этой новости за преподавательским столом немедленно поднялась паника. Хогвартс не мог себе позволить потерять еще одного студента.

Гораций пошел к столу своего факультета, а Альбус принялся допрашивать Аргуса.

— Он у меня туалеты чистил, закончил примерно за полчаса до отбоя, директор. Оттуда он отправился к подземельям.

Вернувшийся Гораций добавил пару штрихов к уже известной картине:

— Большая группа студентов, в основном гриффиндорцев, и в их числе несколько моих подопечных, видели вчера, как Драко прошел мимо них по коридору.

Остальные деканы тут же поспешили к своим студентам.

Из гриффиндорцев на вопрос МакГонагалл ответила Лаванда.

— Ну да, мы разминулись с ним в коридоре, но не разговаривали. А потом просидели у Гарри с Гермионой почти до самого отбоя.

Ей вторила и слизеринка мисс Булстроуд, сидевшая на своем обычном месте рядом с мистером Лонгботтомом:

— Так и было, профессор. Обычно Невилл провожает меня до подземелий, но в этот раз мы подзадержались. Поэтому распрощались с Невиллом и остальными у портрета Полной Дамы и отправились назад вместе с Блейзом и Панси, благо они тоже были там. Мы ушли от Гарри с Гермионой буквально за десять минут до отбоя и как раз успели в общежитие.

Минерва подумала, что только что мисс Булстроуд весьма качественно обеспечила Поттерам и Невиллу железное алиби. В случае, если с Драко произошло... несчастье, эти трое были первыми в списке подозреваемых, учитывая их напряженные отношения с пропавшим.

Дальнейшие расспросы показали, что больше, после встречи в коридоре, мальчика никто не видел. Поскольку столкнувшаяся с ним группа состояла из представителей целых трех факультетов, в том числе трех слизеринцев и мисс Аббот с мисс Боунс с Хаффлпаффа, шансы на сговор были невелики.

Преподаватели быстро решили, что занятия пойдут по расписанию, а приведения и эльфы обыщут замок.

Взволнованная Панси присоединилась к гриффиндорцам, с которыми у них должна была быть общая Гербология.

— Думаете, увидев меня в вашей компании вчера, Драко мог сотворить какую-то глупость?

Гермиона уже достаточно хорошо знала девочку, чтобы подобрать верный ответ.

— Панси, Драко достаточно туп, чтобы творить глупости и без твоей помощи, и не вдохновляясь чем-то с тобой связанным. Не волнуйся, думаю, он объявится.

Когда перед глазами студентов уже маячили теплицы, вопль ужаса заставил их задрать головы вверх.

Пришедший в сознание Драко был дезориентирован и обездвижен. Когда он наконец сумел распахнуть глаза, то от ужаса обмочился и чуть не выплюнул наружу легкие вместе с криком. Для него это было весьма печально еще и потому, что всякая жидкость, подчиняясь законам гравитации, всегда ищет кратчайший путь вниз. А поскольку Драко свисал с площадки Астрономической башни вниз головой, привязанный за щиколотки, у вышедшей из него жидкости было всего два пути.

Одна струя, прочертив теплом по ключицам и шее, потекла с его волос, другая — по вытянутым рукам. К запястьям, кстати говоря, кто-то привязал пару квиддичных бит для загонщиков, предварительно утяжелив их раз в десять, что полностью лишило Драко возможности двигать чем-либо, кроме головы. Ею он и затряс со всей доступной ему силой и яростью, создав в воздухе веселенький фонтан из брызг... вот только ни один производитель шампуня не стал бы использовать эту картину в замедленном показе для рекламы своей продукции.

Все замерли, глядя на это зрелище. Никто не сомневался, кто так постарался, и дальнейшие слова Гарри только подтвердили общие подозрения. Но слова словами, конечно, только попробуй докажи!

— Вау, кажется, Драко не с теми связался. Надеюсь, его шампунь справится с запахом, иначе, боюсь, как бы соседи не выставили Малфоя из спальни!

С совершенно бесстрастным лицом Блейз прокомментировал:

— Гарри, если ты и это сможешь организовать, я точно буду впечатлен!

Разрозненное хихиканье очень быстро переросло во взрывы настоящего хохота, особенно когда все поняли, что, несмотря на ощутимый дискомфорт, упасть Драко совершенно не грозит.

Не смеялись только Рон, Винс и Грег, понимая, что вполне могли оказаться на его месте. Они в ужасе думали о том, что уготовано им самим.

В общем, смысл послания был прозрачен настолько же, как если бы злая ведьма выписала его в небе своей метлой: не связывайтесь с Поттерами!

___________________________________________________________

1 П.П. Напоминаю, что «паста» — это макарошки. Почему-то на западе считаются чуть ли не изысканным блюдом. Может, чтобы понять, надо хоть раз поужинать в настоящем итальянском ресторане? Хм…

П.Б Именно так. Очень вкусно)))

2 П.П. Полностью соглашусь. И я бы с удовольствием посмотрел на очередной шушпанцер на основе метел =) Для понимания о чем я: http://seasonvar.ru/serial-755-Komanda_A-1-season.html 1:08:40

3 П.П. Меня тут ткнули носом в кондитерскую безграмонтность. Вобщем https://ru.wikipedia.org/wiki/Павлова_(торт) .

4 П.П. И снова отсылка на эпизод с Джинни при первой встрече в каноне (хотя я его так и не вспомнил, а перечитывать росмэновский перевод не могу).

Альбус удерживал на лице суровое выражение, но внутри танцевал от радости — впервые за несколько месяцев. Это был его шанс получить возможность влиять на Поттеров, первая трещина в их броне. Они не могли избежать наказания за содеянное, кроме как согласиться играть по его правилам. Только огромный опыт позволял Дамблдору не показать истинных чувств, пока он разговаривал в своем кабинете с Минервой и Ремусом.

— Прости, Минерва, но я обязан принять меры. Юный Драко мог погибнуть — не от бит [1], так от воздействия окружающей среды. Вся школа знает, чьих это рук дело, и Поттеры должны быть соответствующе наказаны.

Ремус еще не до конца отошел после трансформации и уж точно был не в настроении выслушивать это дерьмо.

— Ровно так же «все знали», что Сириус Блэк виновен, а значит, допрос, обвинения и суд не нужны. Конечно, давайте наказывать просто потому, что «все знают». Вы уже все для себя решили, и вам не терпится применить свою власть. И почему мы удивляемся, что наше общество в таком состоянии, если глава суда и директор школы, который учит детей, считает, что это нормальный способ судопроизводства?

Минерва попыталась успокоить Ремуса, поскольку тот уже подошел к опасной черте, пересечение которой могло стоить ему работы, чего ей определенно не хотелось.

— Альбус, ты совершенно прав. Если бы Драко провисел так всю ночь, то к утру бы погиб. Поппи говорит, что биты могли убить его за шесть-семь часов, а ночной холод, скорее всего, только сократил бы этот срок, но утром он бы всяко был мертв.

Альбус не мог понять, куда она клонит, но был уверен — ему это не понравится. И долго ждать ему не пришлось.

— Вот только, исходя из состояния Драко, Поппи определила, что он там провисел минут тридцать, максимум — час. Когда его отмыли, то единственным физическим повреждением было небольшое растяжение, которое Поппи моментально вылечила.

Радостно танцующий внутренний Дамблдор внезапно врезался в стену. Он почувствовал себя четырехлеткой, у которого забрали конфеты, сказав, что есть много сладкого вредно.

Ну а Ремус не намеревался позволять старому магу сорваться с крючка.

— Я, равно как и еще несколько сотен человек, можем засвидетельствовать местонахождение Гарри с Гермионой в интересующий нас промежуток времени. Именно тогда они сидели в Большом Зале и завтракали с друзьями.

От разочарования Дамблдор почти проскулил:

— Но это же точно должны были быть они! Зачем еще использовать биты загонщиков?

Ремус уже плевать хотел на работу. Одного его друга засунули в тюрьму ни за что, и он не собирался молча смотреть, как Гарри с Гермионой окажутся в когтях этого человека из-за происшествия, доказательств их участия в котором нет и в помине.

— Как и Петтигрю, вероятно, настоящий виновник хочет отвести от себя внимание. Унизить Драко, подставив Поттеров — весьма слизеринский метод. Кстати, если подумать, директор, а во сколько вы сегодня спустились на завтрак?

Смена темы полностью сбила Альбуса с толку.

— Ну ты же не подозреваешь меня?

Но Ремус продолжил давить:

— Это у вас с Поттерами конфронтация чуть ли не с того момента, как они переступили порог замка. Это вы субъект расследования по делу, которое они возбудили. Вот не приходит мне в голову ни один другой кандидат, кто более вас был бы заинтересован в том, чтобы сейчас их признали виновными. А между тем, против вас ровно столько же улик, сколько против них.

Альбус аж подскочил от возмущения:

— Это самое нелепое, что я когда-либо слышал! Нет ни малейшего указания на мою связь с этим событием! Не говоря уж о моем непосредственном участии…

Ремус улыбнулся разъярённому Альбусу:

— Как я и сказал, против Поттеров ровно столько же улик. Ни одной!

Альбус удрученно опустился на место, уперев локти о стол и обхватив голову руками. Все его радостные планы развеялись, как дым под октябрьским бризом.

Ремус и Минерва посчитали это знаком, что встреча окончена, и направились на выход. Уже в конце спиральной лестницы Минерва задала вопрос, ответ на который они оба знали:

— Итак, есть сомнения, что именно Поттеры ответственны за неудачи мистера Драко?

— Да ни единого! — Ремус хихикнул. — Он сын своего отца. Что бы сделал Джеймс, если бы с Лили так обошлись?

Минерву невольно передернуло.

— Нам бы повезло, если бы школа устояла. Гарри, похоже, действует более тонко, чем его отец. Джеймс, с поддержкой друзей, развязал бы настоящую войну!

Ремус думал примерно так же.

— Должен сказать, я впечатлен. Он уже затмил мародеров, а ведь только первокурсник… Боюсь, его дружба с близнецами Уизли явно не добавит тебе в будущем спокойствия, Минерва. И да, кстати — близнецы тоже были на завтраке. Они слишком сильно заняты, изображая, что у них нет брата на Слизерине, чтобы отвлекаться на что-то еще. Их лица, когда он достал те орешки из чашки и съел... незабываемы.

Минерва понимала, что грешно смеяться над боль... учениками, но не сдержалась и тоже хихикнула.

— Гарри на самой высокой башне вывесил предупреждающий плакат: «Не связывайтесь с Поттерами». Надеюсь, этого будет достаточно, чтобы в будущем удержать остальных от глупостей. Уверен, не окажись ты там ночью, Минерва, стены бы окрасились кровью. Черта с два они бы смогли обезоружить парочку, не будь тебя за их спиной.

Вообще-то, Минерва изначально думала, что тем вечером оказалась там для защиты своих львят... но теперь не была так уверена. Оставалось лишь надеяться, что предупреждение Гарри сработает. Поппи действительно ни к чему лишняя работа.

~*~*~*~

Рон Уизли представлял собой крайне озабоченного слизеринца. Нет, имелись, конечно, и другие, но его это не волновало. Ни в его, ни в чьем либо еще сознании не было ни грана сомнения, кто именно затащил Драко на Астрономическую башню. Единственным важным вопросом оставался: не будет ли Рон Уизли следующим?

Разумеется, он уже решил обходить Поттеров десятой дорогой, но развлекшее всех приключение Драко перевело убежденность Рона на совершенно новый уровень. Он не хотел быть не то что в одном замке, а в одной стране с этой парочкой. Мать прислала ему письмо, где убеждала быть осторожным и держаться подальше от неприятностей, а после сообщила, что Рождество он проведет с ними в Каире.

Рон планировал следовать каждой букве инструкций, а потом на коленях умолять разрешить ему не возвращаться в Хогвартс. Плевать, насколько тяжело или плохо придется в Каире — все это явно уступало картине захлебывающегося в моче под общий смех Драко. Отныне одной из основных целей Рона стало избежать подобного любой ценой. Второй же было сохранить себе возможность писать стоя. Не слишком-то амбициозные устремления, но пока и таких хватит. А когда он выберется отсюда, то сможет уверенно смотреть в будущее... без Поттеров.

~*~*~*~

Гарри с Гермионой весь день ловили на себе весьма странные взгляды, так что очень обрадовались, когда началась квиддичная тренировка. К сожалению, облегчение оказалось недолгим: близнецы безжалостно дразнили Гарри насчет разбрасывания по замку всяких «штук» и трудноочищаемых пятен от некоторых биологических жидкостей.

Только ночью, оставшись наедине в своей комнате, парочка смогла расслабиться.

— Добби!

Едва появившись, маленький эльф попал в объятия своих хозяев.

— Добби, это было великолепно!

Малыш буквально светился от счастья.

— Добби нашел его спящим в коридоре, точно там, где хозяева сказали. Плохой бывший хозяин провел ночь в комнате, про которую Гарри Поттер сказал Добби. Добби пришлось уйти, когда начались поиски, но он надеется, что плохой бывший хозяин проснулся вовремя.

Гермиона не поскупилась на похвалу:

— Добби, все прошло идеально. Ты в точности выполнил инструкции, а нас в это время все видели на завтраке. Добби, ты лучший!

Теперь уже по щекам эльфа не текли слезы, как раньше в подобных случаях. Добби не привык к похвале, скорее к ударам и проклятьям в ответ на все, что бы он ни делал. Бывший молодой плохой хозяин тут всех переплюнул: он вызывал Добби, когда хотел попрактиковаться в новом проклятье. Но это прежде. А сейчас Добби был в совсем другой, хорошей семье… Нет, сейчас Добби был в семье великолепной!

~*~*~*~

Среда для Поттеров оказалась ничуть не легче. Разве что в преследующих их повсюду взглядах читалось некое уважение.

К юной парочке с определенным опасением подошел Седрик.

— Привет. Я — Седрик Диггори. Родители сказали, что мы теперь соседи, и настояли, чтобы я с вами познакомился.

Гарри без колебаний пожал протянутую ему руку.

— Привет, Седрик. Я — Гарри, а это моя жена — Гермиона. Рад знакомству.

Седрик не удержался от смешка.

— Гарри, думаю, это было самое бессмысленное представление в истории. Все волшебное сообщество, не говоря уж о всей школе, знает, кто ты.

Гарри в ответ тепло улыбнулся парню, который на этот раз не должен умереть у него на глазах.

— Вообще-то, Седрик, надеюсь, ты скоро поймешь, что всего несколько человек знают, кто мы. И ты можешь стать одним из них. Наши двери всегда открыты для тебя. А еще у нас есть свое поле для квиддича. Заходи в любое время.

Седрик понял, что у этой парочки приглашение означает именно то, что и было сказано. А еще он понял, что такие приглашения так просто не раздают. Фраза про ограниченный круг знающих тоже не прошла мимо него: Гарри и Гермиона отнюдь не те, кем выглядят со стороны.

— Спасибо. Думаю, воспользуюсь приглашением, так что еще успею надоесть вам на каникулах.

И все трое, довольные началом новой дружбы, отправились по своим делам.

Дополнительное занятие по ЗОТИ этим вечером было сущим мучением. И вовсе не из-за того, что им задавали делать, нет. Просто Ремус и Тонкс решили, что этому миру необходим новый комедийный дуэт, и примеряли на себя это амплуа. «Аврор и Оборотень» действительно были неплохи, во всяком случае, всем было весело. Всем, кроме объекта их подколок, привилегия стать которым досталась, естественно, Гарри с Гермионой.

Тон занятия задала Тонкс, притащившая с собой пару огромных надувных бит, что уже вызвало волну веселья. Но когда она стукнула кого-то одной из бит и та издала вопль ужаса, подозрительно похожий на крики Драко, все ученики без малого не рухнули на пол от смеха. Для чистокровных такое зрелище было в новинку, да еще и Тонкс с Ремусом старались перещеголять друг друга.

Невилл и Милли большую часть урока поддерживали друг друга, страхуя хохочущего компаньона от падения, причем Милли явно «поддерживала» немного дольше и крепче необходимого.

Тонкс и Ремус нарочито выставляли инцидент с Драко на всеобщее обозрение, переводя его в шутку, прямо-таки великолепный розыгрыш. Им не хотелось, чтобы эта история стала скрытым нарывом, который однажды непременно лопнет. Нужно было закрыть тему здесь и сейчас.

Да и просто приятно наблюдать за тем, как бурное веселье уничтожает последние преграды между учениками.

Панси Паркинсон тоже затащили на это занятие, и теперь девочка радовалась, что согласилась. Выйдя из тени Драко, Панси открыла для себя новый мир — мир, в котором ее принимали такой, какая она есть. Открытие, правда, оказалось и волнующим, и ужасающим одновременно.

Дафна, однако, посмеялась над ней.

— Все нормально Панси, не беспокойся. Все остальные уже прошли через это несколько недель назад. Это как на магловских аттракционах: пристегнись, расслабься и получай удовольствие.

После окончания занятия Гарри с Гермионой попросили задержаться, а все остальные направились прямиком по своим гостиным, так как время пролетело незаметно и было уже поздно.

Настроение у Ремуса было отличное: полнолуние только в воскресенье, Тонкс все еще рядом. Да к тому же сын его лучшего друга отмочил такую шутку, что старый мародер даже не мог понять, как это сделано. Воистину впечатляет!

— Ладно, вы двое, кроме нас тут никого нет, так что, может, уже расскажете, как вы это провернули? Сириус вообще доволен, как пес с двумя хвостами! [2]

— Ремус, я не хочу знать, что происходит между Сириусом и Гестией, — ухмыльнулся Гарри. — И готов поклясться, что ни я, ни моя жена не тронули Драко ни пальцем, ни палочкой.

И парочка покинула класс, оставив мародера серьезно озадаченным. На прощание Гермиона заглянула в дверь:

— Скажем так: нам немного помогли. И закроем тему.

Когда смысл сказанного дошел до Ремуса, он просто сполз на пол от смеха.

Тонкс покачала головой и врезала своему парню надувной битой.

— Так, любовничек, может, поделишься?

Ремус засветился от счастья.

— Конечно! Скажем так: тот, кто кормил нас всю субботу, вывесил Драко на просушку, как ветчину.

Тут и Тонкс расхохоталась, сумев лишь выдавить из себя:

— Ясно. Вот только… не на просушку, а ровно наоборот!..

Смех, раздающийся из-за дверей, постепенно становился обычным делом. Хогвартс превращался в счастливую школу.

~*~*~*~

Драко Безымянный никак не укладывался в этот тренд: уж его-то никоим образом нельзя было назвать счастливым. Он превратился в посмешище для всей школы, опустившись в иерархии факультета даже ниже Уизли. Пойдя ва-банк, он потерпел феерическое поражение и, что хуже всего для слизеринца, попался на горячем.

Неподдавшиеся цели окончательно утерли ему нос ответной безупречной интригой. Но самое страшное — Драко ничего об этом не помнил. Мадам Помфри проверила его память на признаки коррекции извне, однако результат был отрицательный.

Значит, кто-то настолько эффективно вырубил Драко, что он этого даже не заметил. После чего он был у них в руках целую ночь! Они же могли прихлопнуть его как комара!

Как бы ни было противно, но приходилось признать, что тут он им не конкурент. И принять во внимание их предупреждение, потому как Драко боялся, что оно действительно последнее. С этого момента и вовеки веков он будет держаться от Поттеров на самом почтительном расстоянии.

Хотя у него почти ничего не осталось, он, по крайней мере, еще жив и планирует оставаться живым как можно дольше.

~*~*~*~

По Косой Аллее к «Гринготтсу» двигалась толпа взбудораженных первогодок в сопровождении Минервы, Филиуса и Ремуса. Едва они вошли внутрь, как увидели своих будущих экскурсоводов. Гарри и Гермиона моментально узнали одного из гоблинов.

— Добрый день всем. Меня зовут Крюкохват, я глава группы, которая сегодня пройдет с вами по нашему банку. Сначала мы коротко поговорим про ту часть «Гринготтса», что вам известна, а после покинем территорию для посетителей, и вы увидите «Гринготтс» не только как банк — ведь для нас это образ жизни.

Далее детям рассказали о том, что происходит в публичной части: о вкладах, обмене валют, оценке предметов, снятии наличных и запросах на посещение хранилищ. Затем их провели в помещение, похожее на класс для занятий. На каждой парте лежали какие-то бланки.

Когда все расселись, Крюкохват торжественно пояснил:

— Только сегодня и только для этой группы «Гринготтс» отменяет обычную плату за обзаведение хранилищем и его посещение, также известное как «поездка на тележке». Лорд Поттер, со своей стороны, великодушно предложил внести в каждое хранилище десять галлеонов в качестве минимально необходимого взноса на счет такого типа.

В руках у Крюкохвата появились черный кошель и пластиковая карта.

— Хозяину каждого хранилища будут выданы эти предметы. Кошель позволяет снимать деньги со счета в пределах имеющегося остатка. Карта, по сути, позволяет делать то же самое, но менее подозрительна в маггловском мире.

Джастин вежливо поднял руку, этим универсальным жестом демонстрируя желание задать вопрос. Крюкохват кивнул.

— Сэр, а может ли карта использоваться в маггловском мире для обмена валют?

Уроки с профессором Флитвиком уже начали приносить свои плоды. Так, ученики сейчас поняли: яростный взгляд гоблина на самом деле показывает, что тот счастлив, его можно было однозначно назвать гоблинским аналогом улыбки!

— Весьма проницательно, юный сэр. Конечно, можно. Если кто-то из вас магглорожденный, то ваши родители могут внести стерлинги на счет у операциониста, а в дальнейшем они могут быть конвертированы в любую валюту посредством кошеля или карты.

Джастин спрашивал немного не о том, но это тоже была полезная информация.

— Мы с семьей следующим летом планируем поехать в Штаты. Сработает ли эта система с долларами?

Лицо Крюкохвата стало еще яростнее.

— Если ваша семья внесет расходные средства на подобный счет, то они будут доступны через карту или кошель в любой валюте. «Гринготтс» берет небольшую плату за эту услугу, но наши обменные курсы всегда лучше, чем у магглов. Поскольку все вы маги, то ваши родители могут пользоваться услугами «Гринготтса» вне зависимости от того, являются ли они сами магами или нет.

Гермиона подняла руку, и Крюкохват показал, что слушает.

— Мои родители продали свой бизнес и дом с помощью «Гринготтса». Папа говорит, что только на налоговых льготах они сберегли несколько тысяч! Сейчас часть денег гоблины инвестировали, и он ожидает от них неплохую отдачу. С учетом этого и процентов со вкладов, по словам папы, родители имеют почти такой же доход, как и когда работали.

Это уже гораздо больше сказало магглорожденным о предложенных им возможностях. Впрочем, Джастин еще не удовлетворил свое любопытство.

— Сэр, а что насчет безопасности?

Крюкохват, уже не сдерживаясь, рассмеялся.

— Ох, Филиус, он мне нравится! Вы задаете весьма правильные вопросы, юный сэр. О защите сейфов мы поговорим позже, а сейчас, как я понял, вас интересуют кошель и карта? — Джастин кивнул, и Крюкохват продолжил: — И кошель, и карта привязываются к человеку при помощи одной капли его крови. После этого они будут доступны вам, и только вам. У любого другого, попытавшегося ими воспользоваться, они просто испарятся.

Крюкохват глянул на Гарри, и тот кивнул в ответ на молчаливую просьбу, после чего достал свой кошелек, четко произнес: «Пятьдесят долларов», — и вытащил из него названную сумму. Потом он протянул кошелек Джастину, который попробовал повторить процедуру, но кошелек исчез у него из рук. Все взгляды вновь переместились на Гарри, который спокойно достал кошелек из кармана, куда тот вернулся, и убрал в него деньги.

Не одного Джастина впечатлила демонстрация, но его энтузиазм оказался самым громким:

— Круто! Я хочу такой же!

Крюкохват был доволен, чего с утра никак не ожидал. Изначально он опасался этого назначения, но совершенно напрасно. Ведьмы и маги, ведущие себя внимательно и уважительно, стали для него новым и приятным опытом.

— То же самое произойдет, если посторонний решит воспользоваться картой в магазине или банкомате. Тем, кто это увидит, покажется, что автомат задержал карту, в то время как она вернется к владельцу. Если вы решите воспользоваться возможностью открыть счет сегодня, пожалуйста, укажите предпочтительную форму: кошель или карта. Позже вы сможете в любой момент пополнить счет или привязать к нему дополнительную карту или кошель.

Крюкохвату не было нужды уточнять, что дополнительные услуги уже не будут бесплатными. «Гринготтс» все-таки банк, а ученики перед ним — далеко не глупцы.

Пока перья порхали над формами заявок, Крюкохват помогал в оформлении. У нескольких детей уже были хранилища в банке, и для них к счету бесплатно привязывались карта или кошель.

Помещение покидала группа взбудораженных первокурсников, сжимающих в руках ключи от новых хранилищ, а также карты или кошели. И тут Крюкохвату передали записку, заставившую его затрепетать.

— Нас только что пригласили в зал заседаний «Гринготтса» на встречу с Рагноком, — объявил он.

Ошеломленный Флитвик быстро объяснил детям всю значимость момента:

— Это невероятная честь. Рагнок — лидер нации гоблинов. Я никогда не встречался с ним лично.

— Как и я! — добавил ощутимо нервничающий Крюкохват. После чего повел подопечных к залу, в котором сам ни разу не был.

Когда Гарри услышал «зал заседаний», он представил себе длиннющий стол в окружении многочисленных стульев. Но никакие фантазии и рядом не стояли с гоблинской реальностью. Любые признаки того, что они в банке, исчезли, стоило им зайти в эти… палаты, язык не поворачивался назвать зал комнатой. Это был центр гоблинского правительства.

В противоположность белому мраморному фасаду, здесь стены, похоже, были высечены из черного гранита с красными вкраплениями. Даже больше: складывалось впечатление, будто помещение скорее выращено, а не построено. Овальное, с потолком-куполом — сложно было сказать, где стены переходят в потолок. Освещалось все это множеством расположенных по периметру пылающих факелов, которые давали теней не меньше, чем света. Между факелами располагалось тридцать каменных сидений, больше похожих на троны. На одном из них в ожидании гостей восседал весьма импозантный гоблин.

Им пришлось обойти зал по кругу, поскольку в центре полированного каменного пола обнаружилась большая яма примерно метровой глубины с песчаным дном. Профессор Флитвик рассказывал, что до сих пор споры между гоблинами могут быть разрешены в бою, и Гарри не составило труда представить, что тут это и происходит. Все просто кричало: это дуэльная арена. Бой окровавленным оружием при свете факелов должен быть воистину ужасающ.

Одного взгляда на фигуру, которая могла быть только Рагноком, было достаточно, чтобы понять: с ним бы он точно не хотел дуэлировать. Гоблин сидел в изукрашенном металлическом нагруднике, а в руке держал самый смертоносно выглядящий топор, какой Гарри когда-либо встречал. И это было явно не пижонство: нагрудник выглядел достаточно прочным, чтобы выдержать что угодно слабее противотанковой ракеты, а ужасающий топор, Гарри готов был поклясться, имел бритвенно-острую кромку.

Крюкохват и профессор Флитвик поклонились Рагноку. Гарри, увидев это, скопировал их действия, а остальные ученики последовали его примеру, чем еще больше изумили лидера гоблинов.

Рагнок не просто удивился; он почувствовал, что должен ответить на этот жест. И легкий поклон в сторону гостей стал первым поклоном с момента его вступления на пост.

— Юные ученики Хогвартса, сегодня вы оказали мне, моему народу и своей школе великую честь, — проговорил он. — Не столько своим визитом, сколько желанием учиться и оставить любые предрассудки за нашими дверьми. Для меня огромное удовольствие приветствовать вас в «Гринготтсе». Как вы можете видеть, для нации гоблинов это больше, чем просто банк. Я рад возможности встретиться с вами и постараюсь ответить на все ваши вопросы.

Сьюзан Боунс первой пришла в себя после увиденного и подняла руку. Рука немного подрагивала от волнения, но девочка продолжала держать ее поднятой.

— Сэр, все, что нам в школе рассказывают о гоблинах, касается только восстаний. После сегодняшнего посещения становится ясно, что узнать стоит намного больше. Также, как известно, все свои деньги мы храним в вашем банке. Но почему мы это делаем, если не доверяем гоблинам?

Рагнок рассмеялся искренним глубоким смехом, отразившимся от гладких стен.

— Юная мисс, своим вопросом вы угодили в самую суть проблемы. Многие поколения магов и волшебниц росли в недоверии к моему народу. Без сомнения, это путь в никуда, тем более что большинство гоблинов испытывают аналогичные чувства по отношению к магам. Вот почему я так рад был удовлетворить запрос Лорда Поттера. Наши народы не сражались уже несколько веков, но доверие выстроить довольно сложно. Сегодня, я надеюсь, мы заложим фундамент для достижения этой цели. [3]

Минерва высказалась от лица всех:

— Сэр, я бы хотела поблагодарить вас за сегодняшнее гостеприимство и сказать, что разделяю ваши желания и цели. Дети получили немалую пользу от всех трех экскурсий, на которых побывали в последнее время, и Хогвартс планирует в будущем проводить подобные мероприятия для всех новых учеников.

Рагнок был определенно рад это услышать.

— Профессор Макгонагалл, могу лишь сказать, что «Гринготтс» будет благосклонно рассматривать любой запрос Хогвартса, полученный от вас.

Никем не осталось незамеченным, что имя Дамблдора не упоминалось. Минерве же вовсе показалось, что Дамблдору гоблины не ответят даже на вопрос «Который час?».

Рагнок провел их через проем в стене, появившийся при его приближении. Коридорами они прошли на тренировочную площадку, где разминалась гоблинская охрана. Рагнок пояснил, что Министерство запретило им иметь армию, но одобрило наличие «службы безопасности» для охраны золота магов.

Среди детей пробежала волна смешков: они прекрасно поняли всю тупость этого запрета. Зато увиденное повысило уверенность в том, что их вклады в «Гринготтсе» будут в безопасности.

Около двух десятков гоблинов работали с явно боевым оружием, причем ни капли не сдерживались! Они двигались с такой грацией, что это выглядело тщательно поставленным смертельным гоблинским танцем без музыки, если бы не сила, с которой удары обрушивались на щиты. Пусть и тренировочная, но все же битва… Однако на этот раз никто не пытался втянуть в нее Гарри, за что они с Гермионой были весьма благодарны.

Обед также прошел весьма занятно. У гоблинов работало достаточно магов и волшебниц, чтобы они разбирались в подходящем для людей меню. На столах стояла вполне привычная гостям еда, но сложно было не заметить, что каждый из учеников взял хотя бы по одному блюду гоблинской кухни. Филиус не сдержал улыбки, увидев желание детей познакомиться с другой культурой.

Вот только после обеда некоторые студенты пожалели об этом, когда тележки понесли их сквозь подземелья на головокружительной скорости.

Невилл понял, что уже скучает по удерживающим устройствам с маггловских аттракционов. Впрочем, Милли отлично справлялась с тем, чтобы он никуда не делся. У нее была крепкая хватка и твердое намерение ее не разжимать.

После посещения новообретенных хранилищ и ознакомления с мерами безопасности группа вновь собралась вместе, чтобы посмотреть на драконов.

Конечно, Гарри уже был «лично и близко» знаком с ними. Гермиона, помня об этом, успокаивающе обняла мужа. Последовало множество охов, ахов и «вау», пока дети наблюдали, как несколько гоблинов, соблюдая все меры предосторожности, дрессируют драконий молодняк. То, что кто-то столь маленький вполне может управляться с чем-то столь огромным, накрепко засело в воспоминаниях об этом чудесном дне.

Когда группа наконец прибыла в «Дырявый котел», Гарри и Гермиона попрощались с друзьями и портключом вернулись домой. Впереди, совсем близко, маячил Хеллоуин — выходные, когда они смогут просто расслабиться и побыть детьми с Луной и Джинни, и это было именно тем, чем нужно, учитывая, что вскоре им предстоит немало волнений.

_________________________________________________

[1] — Речь о том, что к рукам Драко были привязаны биты. Что-то вроде упрощенной дыбы, как я понял [ПП]

[2] — Идиома, аналог нашего «Доволен как слон». Оставили, поскольку терялся смысл шутки. [ПП]

[3] — Я просто в восхищении, насколько точно отображена манера политиков отвечать на вопросы. [ПП]