О пользе слухов (гет)

— А вы слышали, что в этом году с нами будет учиться сам Гарри Поттер?

— Да ну! Не может быть! Мальчик-Который-Выжил?

— Именно! Моя мама — она работает в Ведьмополитене, кстати — слышала, что его прятали от всех и учили самым крутым заклинаниям, чтобы он мог и дальше сражаться со злом!

— Если он в год победил Сами-Знаете-Кого, что же будет после школы?

— Это точно. Он будет Великим Волшебником, и его наградят орденом Мерлина, и я буду брать у него интервью. Говорят, у него волосы чёрные, как небо в ту роковую ночь, а глаза впитали цвет заклинания, что не убило его… Вот бы подружиться с ним!

* * *

Гарри Поттер в свои одиннадцать лет знал, что безопасность там, где тишина.

В школе тихо не было — там носились и кричали одноклассники, приставала банда Дадли, при ответе на уроке над ним смеялись. В школе безопасно не было.

В доме тёти тихо не было — там шумели телевизор и радио, пылесос и телефон; постоянно разносились то визгливые возгласы тёти Петунии, разговаривавшей по телефону, то вопли кузена Дадли с компанией, играющих в компьютер или смотревших очередной боевик, то громкий голос дяди Вернона, делившегося впечатлениями о прошедшем дне. Если же любой из обитателей дома обращался к нему, к Гарри — это всегда оканчивалось работой или унижениями. Дома безопасно не было.

В доме на Тисовой улице, 4, он любил лишь свой чулан. Там всегда можно было спрятаться от Дадли и притвориться, что его нет. Свои лучшие часы он проводил там, читая учебники и книги, которые его кузен, считая неинтересными и потому бесполезными, в своё время бросал в Гарри. Там было тихо и спокойно.

Поэтому рыжая женщина, шумно дававшая последние наставления своим не менее рыжим детям и всё время теребящая его одежду, близнецы, смотревшие на него хитрыми и предвкушающими развлечение глазами — о, он слишком хорошо знал этот взгляд, — и презрительные взгляды, которыми окидывал его старший из рыжих детей — всего этого оказалось слишком много для ребёнка, привыкшего к тишине и невниманию к своей персоне. Гарри поспешил зайти в вагон, извинившись и сказав, что ему срочно пора идти.

Мальчику повезло. В выбранном им вагоне уже второе купе оказалось свободным. Он с трудом затащил свой сундук на багажную полку, поставил клетку с Хедвиг на соседнее сидение и приготовился ждать отправления поезда.

В одиночестве мальчик сидел недолго. Через несколько минут в дверь купе постучали, и вошла девочка со светлыми волосами и с небольшой сумкой в руках.

— Привет. Меня зовут Дафна Гринграсс. Могу я присоединиться к тебе?

— Да, конечно. Проходи. Я — Гарри. Сейчас, уберу только сову.

Гарри понравилась эта девочка. Сразу было видно её воспитание. Она была одета в красивую светлую мантию, её волосы были аккуратно уложены, и вела она себя как взрослая. Поставив сумку рядом с собой, Дафна достала тонкую книгу и начала читать. Мальчику стало стыдно, что он до сих пор одет в обноски кузена и что не смог прочитать те волшебные книги — конечно, это была не его вина, но сейчас ему было не о чем поговорить с этой девочкой, явно выросшей в колдовском мире.

Вскоре поезд подал гудок, и все дети, общавшиеся с родителями, поспешили по вагонам. Ещё через минуту поезд подал второй гудок и тронулся с места. Гарри посмотрел в окно. Все, кто стояли на платформе, с улыбками махали своим детям. Некоторые женщины даже плакали.

Дафна закрыла книгу и тоже взглянула в окно. Увидев, очевидно, своих родителей, она улыбнулась и помахала им.

Некоторое время дети смотрели, как менялся за окном мир. Вскоре город исчез и пошли небольшие двух-трёхэтажные домики с деревьями и садами.

Гарри перевёл взгляд на свою попутчицу. Оказалось, она уже некоторое время смотрела на него. Очень внимательно смотрела, будто знала о нём что-то такое, чего сам Гарри ещё не знал. Мальчик судорожно начал думать, о чём можно было бы поговорить с этой девочкой, но тут из коридора послышались звуки ссоры, и дверь в их купе открылась. За дверью Гарри увидел нескольких девочек.

— Хамы! — крикнула кому-то справа открывшая дверь. В ответ раздалось чьё-то ржание. — Простите за беспокойство, но можно сесть с вами? В поезде совершенно нет свободных купе, а ехать со всякими… всякими… — девочка обернулась и сморщила носик, очевидно, обдавая презрением загадочных «всяких», — не хочется.

Гарри взглянул на Дафну. Она так же посмотрела на него, потом слегка кивнула, отдавая ему право выбора: впустить девочек или выгнать.

— Конечно можно, проходите.

— Спасибо, — почти хором ответили девочки, заходя в купе и пытаясь пристроить свои вещи.

— Разрешите, я вам помогу, — предложил Гарри. Он помнил, сколько усилий потребовалось ему, чтобы затолкать наверх свой багаж, а девочки были слабее его — так, по крайней мере, всегда говорила ему тётя Петуния, когда заставляла его носить сумки с продуктами и с другими вещами, когда ходила по магазинам с Гарри.

— О, — смутившись, сказала блондинка, открывшая дверь и первой вошедшая в купе. — Спасибо. Буду очень благодарна, — улыбнулась она.

Через минуту Гарри уже не был так рад, что впустил всех внутрь. Затащить пять чемоданов наверх (а именно столько вошло девчонок) не так-то уж просто, особенно если ты плохо позавтракал. Гарри с Дафной перебрались на места у окон, с Дафной сели две девочки, остальные кое-как вместились на скамейку к Гарри.

— Итак, давайте знакомиться, — важно провозгласила всё та же блондинка, когда все уселись по местам. — Меня зовут Лаванда Браун. Моя мама работает главным редактором Ведьмополитена, и я всегда знаю самые свежие новости и последнюю моду. Это, — показала она на двух смуглых близняшек с тёмными волосами, усевшихся из-за нехватки мест на одно сидении, — сёстры Патил. Их отец — колдомедик в больнице Святого Мунго, специализируется на Восточной медицине и был лучшим целителем в индийской больнице, пока не приехал сюда по обмену — будет изучать наши способы лечения. Индийские целители считаются лучшими по борьбе с проклятиями и по работе с аурами. Говорят, — понизила голос Лаванда, — он смог исцелить жену самого министра от чьей-то порчи. Об этом писали в прошлом году.

Гарри смущённо взглянул на близняшек. Интересно, они тоже захотят учиться на… целителя? Наверное, это интересно — помогать волшебникам быть здоровыми.

— Это, — продолжила Лаванда уже нормальным голосом, — Сьюзен Боунс, племянница той самой Амелии Боунс, главы департамента правопорядка. И, наконец, подруга Сьюзен — Ханна Аббот, племянница Хейвуда Аббота, поставщика самых ценных ингредиентов для зелий, растущих на территории страны. Он, кстати, — опять понизила голос Лаванда, — известен тем, что смог придумать способ выращивать некоторые болотные травы у себя в ванной и, говорят, почти придумал, как выращивать грибы прямо на стенах своего дома!

Все вокруг рассмеялись. Кажется, это была шутка у волшебников. Хотя кто их знает, подумал Гарри, может, все маги и правда способны на это.

— А вас как зовут?

— Я — Дафна Гринграсс, наследница рода Гринграсс. Я виделись с вами несколько раз, но мы не были представлены. Приятно познакомиться.

— Приятно познакомиться, — прозвучало вразнобой со всех сторон, и девочки выжидающе стали смотреть на Гарри.

— Меня зовут Гарри. Очень приятно, — всё же мальчик не привык к такому вниманию, покраснел и опустил голову, чтобы скрыть смущение. Он не видел, как девчонки вопросительно посмотрели на Гринграсс, и она кивнула им, поняв терзавший их вопрос.

Вопрос, конечно, мог быть только один — не так уж часто встречаешь в волшебном мире кого-то, кого звали бы Гарри — это маггловское имя непривычное для волшебников хотя бы в первом поколении. А если учесть, что в этом году поступал в школу Мальчик-Который-Выжил...

Всё же хорошо, что Гарри этого не видел. Не видел, как загорелись глаза девчонок, как они напряглись, намереваясь вскочить и хлопать его по плечам, обнимать и просить автографы. Они уже почти открыли рты, чтобы завизжать от радости — ещё бы, ехать в купе со своим кумиром, — как наткнулись на внимательный и предостерегающий взгляд Гринграсс. Лаванда первая справилась с собой, посмотрела Дафне в глаза и подняла брови: Что не так? Дафна кивком указала на Гарри, пробежалась взглядом от растрёпанных волос до старых изношенных ботинков. Лаванда повторила её манёвр, и увиденное ей не понравилось. Странно, что у национального героя такой... бедный?... наряд. Лаванда взглянула повнимательнее.

Худой. Синяк на руке. Одежда явно не по размеру и совсем старая, местами заношенная. Она видела такое только в Косом Переулке y небогатых людей. Да и сам герой вёл себя странно — смущался и не желал привлекать к себе внимания, словно хотел исчезнуть.

Лаванда кивнула Дафне, потом приложила палец к губам, прося остальных девочек помолчать.

— Привет, Гарри. А кем работают твои родители?

Быстрый злой взгляд Гринграсс: "С ума сошла? Его родители умерли, ты не должна об этом спрашивать!" Такой же безмолвный ответ: "Я пытаюсь узнать, что происходит".

— Я сейчас живу с дядей и тётей. Тётя не работает и ухаживает за домом и садом. А у дяди свой бизнес, он продаёт дрели, — стараясь не говорить о родителях, Гарри выдал, что жил с магглами.

Девчонки переглянулись. Это было очень странно. В то время, когда все думали, что Мальчик-Который-Выжил находится под лучшей в стране защитной магией, куда не добраться никому, кроме самых доверенных лиц страны, его держали с магглами и обращались не так, как заслуживал герой, победивший Тёмного Лорда.

— Ты уже решил, на какой факультет пойдёшь? — Лаванда уже заподозрила, что Мальчик-Который-Выжил совсем ничего не знает ни о магии, ни даже о школе.

— Ещё нет. Наверное, на Гриффиндор.

— Почему не на Слизерин? — с сожалением спросила Гринграсс. На неё недовольно уставились остальные девчонки. Если она сможет убедить Поттера пойти на Слизерин, они вряд ли смогут учиться с ним на одном факультете.

— На Гриффиндоре учились мои родители. К тому же, на Слизерине учился очень плохой маг, и Хагрид сказал, что все слизеринцы злые колдуны.

— Неправда! — вскрикнула Дафна, растеряв свой «взрослый и достойный» вид. — На Слизерине учатся люди, которые всего лишь знают, как можно немного схитрить и облегчить себе жизнь. Которые точно знают, чего хотят, и идут к поставленной цели, применяя собственные знания и хитрость. И если с факультета вышли несколько преступников, которые прославились, то знай, что не все такие! Я лично пойду на Слизерин. Вся моя семья училась там. Я смогу познакомиться с самыми влиятельными в будущем людьми, научить...

— Гриффиндор — очень хороший выбор, Гарри. Говорят, сам директор учился в Гриффиндоре, а это что-то да значит. Этот факультет покажет тебе, как быть смелым и отважным, научит сражаться и защищать честь дам... — мечтательно начала Лаванда, но её прервали.

— Когтевран замечательно подойдёт тебе, Гарри, — сказала одна из сестёр Патил. — Там ты сможешь многому научиться. Отец рассказывал, что на этом факультете созданы все условия для плодотворной школьной жизни: отдельные комнаты совсем близко от библиотеки, и декан факультета...

— Пуффендуй тоже неплох, — неожиданно для себя начала защищать честь факультета всегда робкая Ханна. — Там очень дружелюбные ребята. Мои родители учились на этом факультете и рассказывали, что там все — одна большая семья. А по выходным...

Уже не обращая внимания на Гарри, девчонки начали спорить. Мальчик почувствовал себя очень неловко — он сидел у окна, между ним и выходом шёл жаркий спор о лучшем факультете (и, соответственно, о лучшем месте для учёбы Мальчика-Который-Выжил). Тётя учила его, что девочек нельзя обижать, им можно только помогать — так что Гарри не знал, как уйти отсюда — неприятно было быть почти в центре драки. Однако его состояние увидела Дафна, подала всем знак замолчать и миролюбиво сказала:

— В общем, нет плохих факультетов. Везде есть что-то хорошее. Не смотри на мнение других, реши, что лучше для тебя. Любой факультет будет рад тебе.

— А если я не попаду ни на один из факультетов? — озвучил свой самый главный страх Гарри.

— Такого ни разу не было за всю историю Хогвартса, — важно произнесла Лаванда и подмигнула, — не бойся, ты обязательно попадёшь куда-нибудь. Главное — будь собой.

— А как я попаду на факультет?

Девчонки опять переглянулись. Похоже, Гарри Поттер ничего не знал о волшебной школе — ведь про процедуру распределения знали все, у кого в родителях хотя бы один маг. Неужели он не только рос с магглами, но и рос как маггл? Не может же Герой, спасший весь магический мир, не знать ничего об этом самом магическом мире?

— Всё очень просто, — защебетала Лаванда. — Тебе на голову наденут Распределяющую Шляпу, и она скажет, куда ты подходишь больше всего. Так что не переживай, всё будет хорошо. Кстати, тебе нравятся Заклинания? Ты уже пробовал сотворить что-нибудь? Вот я, например, легко умею менять цвет одежды — это было моё первое волшебство, я изменила цвет любимой игрушки, когда мне подарили новую мантию, которая не подходила по цвету... А ты читал об этом заклинании?

— Я.... ещё не успел.

— Оно же почти в начале учебника.

— Да, но... получилось так, что мои отдали мне только сегодня утром.

Девчонки снова переглянулись. Похоже, худшие их ожидания сбывались.

— Кто не давал тебе книги, Гарри?

— Мои... мои родственники. Я живу у них, и им не нравится магия.

Гарри было стыдно признаваться в этом, но он слишком привык отвечать честно, чтобы быстро придумать достойную причину. Было грустно: новые знакомые, похоже, хорошо владели этой самой магией, а он палочку взял в руки впервые после дня покупки в Косом Переулке.

Девчонки хотели разразиться проклятиями и угрозами на голову глупых злых магглов, которые так обращаются с Героем, но, увидев его сникшее лицо, решили поддержать мальчика.

— Тогда позволь дать тебе пару советов. Для начала...

Для Гарри Поттера начался ад. Все старались научить его чему-то, рассказать какой-то случай или показать движение палочкой. Фасоны мантий и сочетания цветов, с кем из преподавателей лучше дружить, заклинания горячей и холодной воды, адрес хорошей магической лавочки-аналога оптики у магглов... Всё это смешалось, и через полчаса, когда в купе заглянула женщина и предложила купить поесть, Гарри готов был её обнять. Девчонки сразу собрались вокруг тележки и начали обсуждать, что было бы лучше приобрести. В итоге Гарри, с утра голодный, купил всего понемногу и предложил попутчицам присоединиться к нему.

Девчонки, привыкшие, что мальчики над ними смеются и никогда не делятся сладким, были приятно удивлены и с радостью набросились на угощение.

Этот поступок принёс Гарри неожиданную пользу. Теперь, пока все ели, говорил кто-то один. Так он многое узнал о замке, в который едет и в котором проведёт почти год; про Основателей; про предметы в школьной программе; про любимых и нелюбимых учителей девочек; про нравящихся животных; про лучшие магазины в Косом Переулке…

Собственно, тут кошмар вернулся. Лаванда, хитро улыбнувшись, достала из кармана небольшую шкатулку, вынула из неё что-то, взмахнула палочкой… и на столе оказалась огромная стопка журналов. Гарри был так потрясён двигающимися картинками, что, взяв посмотреть один журнал, пропустил мимо ушей спор девочек насчёт цвета и фасона мантии для него. Не обратил он также внимания ни на разноцветные ткани, что прикладывали к его лицу и волосам сёстры Патил, ни на то, как вокруг него прыгала Лаванда, захватывая его пальцами «в объектив», ни на то, что девочки его о чём-то спрашивали (он отмахивался от них, говоря что-то вроде «да, я с вами согласен»), ни на то, что дверь несколько раз открывалась, в неё заглядывали, будто ища кого-то, но не находили и закрывали створку.

Очнулся Гарри только тогда, когда в купе зашёл уже знакомый ему рыжий парень и сказал, что пора переодеваться в форму. Мальчик помог девочкам достать с верхней полки школьную одежду, затем достал свою, посмотрел вокруг и, смутившись, ушёл переодеваться в туалет, оставив попутчиц одних и попросив позвать его, когда они закончат.

* * *

— Вы это видели? Он такой милый и галантный… Настоящий рыцарь! Хотела бы я такого братика!

— Он точно попадёт в Гриффиндор!

— А вот и нет! Желание помогать ближнему — это Пуффендуй!

— Вы видели его одежду? Неужели у магглов нормально так выглядеть? Мы обязательно должны проследить, чтобы он купил все те вещи, что мы для него присмотрели. Хорошо, что он понимает, как важно хорошо выглядеть, и согласился всё это купить.

— А вы видели его взгляд? Он постоянно чего-то боится и при этом совсем не знает волшебный мир. Нужно помочь ему!

— Точно! Давайте защитим Героя! Однажды он спас нас, теперь наша очередь спасать его! Он такой ранимый…

* * *

Лаванда вскинула руку с палочкой, и из неё вылетела ярко-зелёная искра.

— Да здравствует общество защиты Героя!

Остальные девчонки так же вскинули палочки, и купе озарилось изумрудными магическими всполохами.

— Да здравствует Гарри Поттер!

Ученики высыпали на платформу, устав после долгого сидения на замкнутом пространстве и желая наконец попасть под своды замка. Раздался звучный голос:

— Первокурсники! Первокурсники, сюда!

— Хагрид! — обрадовался Гарри и поспешил подойти к великану.

Девочки переглянулись. Огромный волосатый мужчина в непонятной одежде доверия не внушал. Первой опомнилась Лаванда.

— Я слышала о нём от Мадлен, она училась тут три года назад и потом пришла работать к маме, у неё теперь там своя колонка. Так она говорила, что Хагрид очень любит животных и вообще человек он добрый. Идём!

— Привет, Хагрид!

— Здорово, Гарри. А это, — великан обвёл взглядом столпившихся у мальчика за спиной девочек, — твои друзья?

— Да, мы вместе ехали и успели подружиться.

— Это хорошо, да. Первокурсники! Всем идти за мной!

Будущие ученики школы магии смотрели, как старшие не спеша уходят в другую сторону, и нехотя пошли за великаном. Уже стемнело, и было невозможно разглядеть вокруг что-то, кроме очертаний тропинки и небольшого участка, освещенного фонарём Хагрида. Все хранили молчание, боясь потревожить тишину вокруг — кто знает, что за неведомые волшебные существа скрываются во тьме. Вскоре первокурсники почувствовали, что тропинка ведёт их вниз, камни под ногами были скользкими, и приходилось держаться друг за друга, чтобы не упасть.

— Счас увидите Хогвартс, — гордо возвестил Хагрид довольным голосом и оглянулся через плечо, — прям за поворотом.

Гарри поднял глаза от земли, уже не стараясь что-либо рассмотреть под ногами — и тут же увидел его. Замок. Настоящий волшебный замок, который даже отсюда обещал чудеса и праздник замёрзшим и уставшим путникам, подмигивая светящимися окнами на фоне звёздного неба.

— Садимся в лодку по четыре человека! — объявил Хагрид, показывая на дюжину небольших суден у самой кромки воды.

Гарри уже собирался помочь девочкам залезть в лодку, когда началась ссора. Каждая хотела поехать с Гарри, но мест в каждом из суден было всего четыре. Привлечённый громкими голосами, лесничий Хогвартса подошёл узнать, в чём дело.

— Но мы же не можем сесть всемером в одну лодку, — пытался образумить девочек Гарри.

— Точно! Давайте сядем все вместе! Ведь можно, мистер Хагрид? — начала строить великану глазки Лаванда.

— Э... нет, нельзя. Лодка больше пятерых не повезёт, так уж её заколдовали. Придётся вам ехать отдельно.

м Но Хагрид... — очень вовремя девочке вспомнился рассказ мамы о каком-то животном, спрятанном в школьной пристройке, от которого Хагрид не отходил ни на шаг, боясь, что оно умрёт, — мы так хотели поехать вместе...

— Во время этой короткой поездки, — на глазах у Лаванды выступили слёзы, — мы поняли, что души наши связаны неразрывными нитями, а разлука будет нестерпима, как для неразлучников из легенд, что умирают вдали без пары, или как для кошки, у которой отобрали котят, и она ходит и зовёт своих деток, пока не выбьется из сил...

Глаза лесничего увлажнились, он буркнул что-то непонятное и ушёл во тьму. Первокурсники остались стоять у лодок, боясь уходить куда-то от оставленного Хагридом фонаря.

— Это что сейчас было? — оторопело глядя на Лаванду, спросила Гринграсс.

Остальные с открытым ртом смотрели на эту странную девочку, которая вот-вот должна была заплакать из-за каких-то котят, но сейчас, как ни в чём не бывало, самодовольно улыбалась.

— Это небольшая цитата из статьи моей мамы «Любовь без границ, или как сделать предложение волшебнице».

Через несколько минут вернулся Хагрид, неся что-то громоздкое в руках. Кое-как соединив две лодки верёвкой, он взмахом руки предложил ребятам занять места. Девочки утянули Гарри вперёд, уместившись на эксклюзивном плавательном средстве всем составом. К ним подсел светловолосый мальчик, но всё внимание компании было направлено на замок. Когда все расселись, Хагрид занял оставшуюся лодку и скомандовал:

— Вперёд!

Судна тронулись. Лаванда рассказывала самые смешные случаи века (только из достоверных источников!) о жизни в Хогвартсе, Сьюзен — об истории создания замка и наиболее значимых событиях. Со стороны Хагрида были иногда слышны фразы вроде «бедные деточки... как же они сами-то...».

Когда первокурсники прибыли на другой берег, их встретила строгая женщина.

— Хагрид! Где вы пропадали? Только вас и ждём! Это было весьма безответственно с вашей стороны.

— Простите, профессор. Но эти деточки... нельзя им одним, понимаете? Как же они... — зашмыгал носом великан.

Профессор, похоже, поняла, что её слова сильно задели Хагрида. Она никогда не видела, чтобы великан так переживал о первокурсниках, и пообещала себе впредь относиться к леснику с большим уважением. Она успокаивающе похлопала его по руке.

— Ну, будет вам, Хагрид, будет. Ничего страшного, вы прекрасно справились со своим заданием. Дальше я их провожу сама, а вы можете идти за стол.

— Спасибо, профессор. Деточки — это же всё...

После ухода Хагрида профессор снова стала серьёзной.

— Добро пожаловать в Хогвартс. Сейчас вы пройдёте церемонию распределения на факультеты. Церемония очень важна, ведь этот выбор определит не только то, каким будет цветом герб на вашей форме и в какой части замка вы будете жить, но и кто будет для вас фактически семьёй во время и после учёбы. Факультет станет для вас вторым домом, вы будете получать баллы за хорошую учёбу и терять их за плохое поведение. Я надеюсь, вы станете достойными представителями своих факультетов.

— Всего факультетов четыре: Гриффиндор, Когтевран, Пуффендуй и Слизерин. Каждый из них имеет длинную историю и выдающихся выпускников, величайших магов своего времени. Сейчас я проведу вас на церемонию, но прежде, — профессор взглянула на мальчика с жабой в руках, который никак не мог застегнуть свою форму, и на рыжего (кажется, Рона?), у которого на носу что-то чернело, — приведите себя в порядок. Даю вам пять минут, — и профессор ушла.

Девочки стайкой окружили Гарри. Сёстры Патил с двух сторон поправляли на мальчике мантию, Гринграсс незаметно пшикнула духами.

— Всё будет хорошо, ничего не бойся, — защебетала Лаванда, достав откуда-то расчёску и принявшись приводить в «порядочный» вид вечно взъерошенные волосы Гарри. — Куда бы ты ни попал, мы всегда будем рядом, всегда поддержим и...

— Это ты — Поттер?

Гарри оглянулся на голос и заметил бледного мальчика, которого до этого видел в магазине мадам Малкин. Мальчик смерил его насмешливым взглядом, и Гарри смутился — он оказался окружён девочками, будто они его защищали ото всех — и это было как-то неправильно, стыдно для взрослого парня (ему ведь теперь целых одиннадцать лет!) — по идее, он должен был защищать девчонок.

— Да, я — Гарри Поттер, — шаг вперёд, лёгкий вызов во взгляде.

— Драко Малфой, — сложил руки на груди блондин. — Как ты, наверное, уже знаешь, не все люди в нашем мире одинаковы. Я помогу тебе разобраться, кто стоит у власти, кто достоин твоей дружбы, а от кого, — недовольный взгляд поверх плеча зацепился за бант Лаванды, — стоило бы избавиться. Бесплатный совет: не стоит мужчине общаться с девчонками, или сам таким же станешь.

— Ах ты поганка бледная! — похоже, Лаванда рассердилась не на шутку и ринулась с кулаками на Малфоя. — Это от кого тут ещё нужно избавляться!

Гарри еле успел перехватить воинственную девочку и оттащить её подальше.

— Правильно, Поттер, держи это от меня подальше, если ты только на такое и годен.

— Не смей так говорить о Гарри! — вперёд пробился Рон. — Он герой, не чета тебе! Мне папа рассказывал о таких, как ты. Без вас было бы намного лучше!

— И это говорит седьмой сын сотрудника отдела по работе с магглами, или сколько вас там? — ироничная ухмылка. — Или готовится новый закон, по которому чем меньше в семье детей, тем больше у них денег? Ах да, это же закон природы, прости. Его не изменить.

Тут уже Рон кинулся на Малфоя.

— Тишина! — из дверей вышла профессор. — Не ожидала от вас такого, мистер Уизли, мистер Малфой. Такими темпами вы не доучитесь до выпуска... Церемония начинается, — обратилась профессор уже ко всем. — Прошу в зал.

Гарри с интересом и восторгом рассматривал всё вокруг. Он уже видел Большой Зал — Ханна показала ему картинку в «Истории Хогвартса» — но в реальности всё казалось совсем иным. Парящие в воздухе свечи больше напоминали огоньки на рождественской ёлке, чем привычные осветительные приборы. Старшие ученики выглядели как могущественные колдуны, способные взглядом останавливать шторм или метать молнии. Гарри наконец поверил, что попал в новый, по-настоящему волшебный мир.

Первокурсники подошли к табуретке, на которой лежала старая изношенная шляпа.

— Это и есть Распределяющая Шляпа? — шёпотом спросил Гарри у Лаванды. Ему казалось, что нет на свете ничего такого, чего бы эта девочка не знала.

— Да. Сейчас она споёт нам песню про факультеты. Моя бабушка говорит, что за всю историю она не повторилась ни разу.

В тишине зазвучала песня шляпы:

Может быть, я некрасива на вид,

Но строго меня не судите.

Ведь шляпы умнее меня не найти,

Что вы там ни говорите.

Шапки, цилиндры и котелки

Красивей меня, спору нет.

Но будь они умнее меня,

Я бы съела себя на обед.

Все помыслы ваши я вижу насквозь,

Не скрыть от меня ничего.

Наденьте меня, и я вам сообщу,

С кем учиться вам суждено.

Быть может, вас ждет

Гриффиндор, славный тем,

Что учатся там храбрецы.

Сердца их отваги и силы полны,

К тому ж благородны они.

А может быть,

Пуффендуй ваша судьба,

Там, где никто не боится труда,

Где преданы все, и верны,

И терпенья с упорством полны.

А если с мозгами в порядке у вас,

Вас к знаниям тянет давно,

Есть юмор и силы гранит грызть наук,

То путь ваш — за стол Когтевран.

Быть может, что в Слизерине вам суждено

Найти своих лучших друзей.

Там хитрецы к своей цели идут,

Никаких не стесняясь путей.

Не бойтесь меня, надевайте смелей,

И вашу судьбу предскажу я верней,

Чем сделает это другой.

В надежные руки попали вы,

Пусть и безрука я, увы,

Но я горжусь собой.

Как только шляпа замолчала, раздались аплодисменты.

— Тот, чьё имя я сейчас назову, садится на этот табурет и надевает шляпу, — взяла слово профессор Макгонагалл. Она развернула длинный список и стала зачитывать фамилии. — Аббот, Ханна!

— Ой! — пискнула девочка. Всегда страшно делать что-то первым, хоть и знаешь, что всё будет хорошо. Спотыкаясь и постоянно оглядываясь в поисках поддержки, она добралась до табуретки и взяла шляпу. Похоже, она была Ханне велика — из-под полей виднелся только нос.

— ПУФФЕНДУЙ!

Под рёв аплодисментов красная от смущения Ханна заняла стол с чёрно-жёлтым флагом.

— Боунс, Сьюзен!

Сьюзен вышла уверенной походкой.

— ПУФФЕНДУЙ!

Девочка улыбнулась Гарри и пошла к своему новому факультету, присоединившись к Ханне.

Лаванда попала на Гриффиндор, Дафна — на Слизерин. Сёстры Патил, к удивлению и небольшой радости Гарри, оказались на разных факультетах (теперь можно будет их различать по цветам гербов на мантиях). И, конечно, его обрадовало то, что куда бы он ни попал, у него там точно будет друг.

— Поттер, Гарри!

Все вдруг замолчали. «Поттер? Тот самый Поттер?» — послышалось отовсюду. Радость сразу куда-то пропала. Мальчику казалось, что пять шагов до табуретки заняли у него полчаса. Но вот он уже сидит со шляпой на голове и смотрит в зал. Внезапно словно со всех сторон раздался голос:

— Гм-м-м… Непростой вопрос. Очень непростой. Куда же мне тебя определить?

— У меня есть выбор?

— Выбор всегда есть, но вот вопрос: нужен ли тебе этот выбор? Знаешь ли ты, чего хочешь? Многие выбирают не то, совсем не то.

— А что вы мне посоветуете?

— Давай посмотрим. Талантов хватает — бесспорно, это так. Есть ум и похвальное желание проявить себя… И стремление быть с верными друзьями. Что же выбрать?

Гарри задумался, чего бы хотелось ему. Он знал, что был умным — учителя в школе часто ему так говорили, пока из-за требования дяди он нарочно не стал заваливать тесты. Шляпа говорила про таланты — неужели он и правда особенный? Уметь что-то, чего не умеют другие, было бы замечательно. А слава… Гарри вспомнил людей в Косом Переулке. Пристающие, навязчивые. Нет, ещё больше славы ему не нужно, больше он просто не выдержит.

— Не бойся, я знаю, кто поможет тебе достичь величия. Сл…

Бояться. Да, Гарри хотел бы не бояться.

— Уважаемая Шляпа, отправьте меня туда, где я научусь быть настоящим мужчиной и не бояться.

— Ты вообще меня слушал? Все вокруг будут восхищаться тобой. Ты сможешь стать великим, одного твоего слова будет достаточно, чтобы пред тобой склонялся весь мир…

— Мне всё равно, будут ли мной восхищаться другие, главное, чтобы мне самому за себя стыдно не было. А власть… — тут Гарри вспомнил Малфоя с его предложением, — власть мне не нужна.

— Что ж, раз ты так хочешь… ГРИФФИНДОР!

Зал взорвался криками и аплодисментами. Гарри прошёл к своему столу, где его поймали и затискали Лаванда и Парвати. Когда вызвали следующего на распределение, мальчик поймал улыбки девочек, которых распределили на другие факультеты.

Сразу навалилась усталость от поездки и нервного напряжения. Прослушав гимн школы и поужинав, Гарри пошёл на зов старосты.

На выходе из Большого Зала общество юных защитниц героя собралось в полном составе.

— До завтра, Гарри, — скороговоркой выпалила Падма и, прежде чем уйти, быстро обняла мальчика и чмокнула его в щёку.

Пока Гарри пребывал в шоке, то же повторили остальные девочки. Потом Парвати и Лаванда подхватили героя под руки и потащили за старостой.

Наполовину прослушав его речь и поэтому пропустив процедуру «прощания», Гарри поднялся в спальню первокурсников, нашёл свой чемодан, кое-как переоделся в пижаму и лёг спать.

Последней мыслью перед сном было то, что он больше никогда не будет одинок. Только не с такими друзьями. И он постарается стать лучше. Ради своих хоть и новых, но пока единственных подруг.

Школьная жизнь студенту первого курса Гарри Поттеру нравилась.

Его восхищал замок. Днём — наполненные жизнью коридоры, старинная кафедра из тёмного дерева в кабинете чар, большие узорчатые окна с красивым видом на озеро или горы (с ума сойти! Горы он видел только на картинках) — он мог бы ходить весь день и любоваться древним строением. Мальчик не боялся заблудиться, ведь с ним всегда была Лаванда, которая любого призрака или постояльца картины могла уговорить показать им короткий путь. Вечером — уютная гостиная Гриффиндора, где было так приятно читать, со своими мягкими креслами и теплом от камина, в котором постоянно мягко потрескивал огонь. Или же чаепития в компании подруг в их секретной комнате.

Комнату обнаружила Дафна. Как наследнице древнего рода ей полагалось иметь в школе домовика, который следил бы за всем и помогал по необходимости. Гринграсс встретилась с главой общины эльфов Хогвартса, чтобы получить разрешение пользоваться помощью своего домовика (платой за это было то, что во время учёбы эльф ученика должен помогать эльфам школы). И когда встал вопрос о месте для встреч, новый помощник Дафны рассказал про Выручай-Комнату.

Гарри нравилась учёба. На занятиях интересно. Даже на Истории Магии — девочки с самого начала знали об учителе-призраке с его уникальным методом преподавания и на лекциях по очереди рассказывали мальчику собственные версии событий, начиная чуть ли не с первого мага Египта. Оказалось, что сёстры Патил увлекались мифологией многих стран мира, Сьюзен (у которой в семье почти все служили в Министерстве Магии) на зубок знала самые важные даты в истории, а Дафне были известны некоторые тайные мотивы конфликтов и военные хитрости прошедших столетий. Лаванда, не любившая оставаться без внимания, в конце каждого урока (после ставшего уже традиционным рассерженного выговора Гермионы Грейнджер о том, что они ей мешают) рассказывала о магических сказках и о попавших туда событиях.

Любимыми предметами мальчика стали Трансфигурация и Чары.

На первом уроке Трансфигурации после лекции профессора МакГонагалл Гарри думал, что будет очень тяжело. Однако после выходки Лаванды (она почему-то подумала, что серебряный цвет не подходит к нашивке на мантии и сделала иголку золотистой — просто потому, что представила себе золотую иголку при чтении заклинания, как она объяснила позже) мальчик попытался повторить этот трюк. Вышло проще, и с тех пор превращать предметы во что-то другое стало легко (как только удавалось выговорить заковыристое слово с доски?).

На Чарах проблем также не возникало. Когда закончилось первое занятие (ученики отрабатывали различные взмахи палочкой), Гарри пожаловался на боли в руке. Девочки переглянулись и утащили его в Выручай-Комнату. Тренироваться.

— Тут важны правильные движения, — стала объяснять Дафна. — И практика. Много практики.

Мальчику показали, как нужно двигаться при взмахах и заставили тренироваться до тех пор, пока не получилось «идеально». На следующий день рука ужасно ныла, но на уроке Гарри заметил, что стало получаться легче. С тех пор он каждый вечер минут по десять-двадцать практиковался и вскоре смог сотворить первое заклинание. Праздновали это событие с размахом — было много чая и три вида торта.

Астрономия Гарри не очень привлекла. Ему было интереснее читать про происхождение вселенной в книге про космос, что подарили Дадли на день рождения — и она потом попала в чулан за ненадобностью. Однако послушав речи о влиянии звёзд на судьбы всех людей в исполнении Лаванды (а также краткий список ситуаций, в которых требуется знание положений планет и звёзд от Падмы), Гарри решил не пренебрегать таким полезным предметом.

Единственным предметом, с которым у Гарри возникли трудности, оказалось Зельеварение. Причём не столько с самим предметом (Лаванда уже на второй день после получения расписания поговорила со старшекурсниками и забила тревогу. Все дружно сели за учебники: готовиться к так любимым профессором Неожиданным Вопросам По Предмету, да и помощь Ханны — сведения о свойствах растений — и Падмы — о некоторых простых исцеляющих зельях — оказалась очень полезной), сколько с самим преподавателем. Гарри знал, конечно (как тут не знать, если весь день перед первым уроком Зелий девочки это обсуждали), что тот будет очень непростым и неприятным в общении. Но не ожидал такого. Мальчику казалось, что он что-то сделал профессору и тот на него зол, и ломал голову, чем он мог успеть так досадить незнакомому человеку. Выходя с первого урока, Лаванда пылала праведным гневом за несправедливые придирки (и это после правильных ответов на вопросы и отличного зелья!), Дафна была поражена таким отношением обычно сдержанного декана, а Гарри был грустен и задумчив.

Ещё у Гарри как-то не ладились отношения с соседями по комнате. Точнее, только с одним соседом, Роном. Он каждый вечер предлагал сыграть в шахматы или обсудить матч каких–то «Пушек», но Гарри за день сильно уставал, отказывался от игр и почти сразу ложился спать. Ведь после насыщенного учебного дня мальчика ждали подруги с самыми разными идеями: то срочно нужно пойти погулять и собрать цветы, то какой-то портрет обещал рассказать про комнату с сокровищами, то «сегодня отличная погода, давайте пойдём на Астрономическую башню любоваться видами?». Да и секретная комната для собраний находилась далековато. А перед отбоем ещё нужно было всех проводить до входа в их гостиные, то есть пройти почти половину замка.

Рон терпел почти неделю, но всё же не выдержал такого к себе отношения и сообщил, что раз уж Гарри с ним не разговаривает, то он, Рон, тоже не будет больше говорить с ним. Если Уизли рассчитывал таким образом заставить Гарри стыдиться, то он ошибся. После первого урока Астрономии, который выпал как раз на прошлую ночь, мальчик ужасно не выспался — непривычный к такому графику организм разбудил своего владельца за два часа до подъёма. Гарри полчаса пытался заснуть, но потерпел поражение и решил почитать кое-что из книг, что одолжили ему подруги «в целях повышения самосознания и общего развития». Так что конкретно сегодняшним вечером мальчика не волновали ни звуки приближающейся грозы, ни шум и хохот в гостиной, ни тем более обида почти незнакомого человека.

Мальчик улыбнулся, вспоминая, как вся компания села завтракать вместе первый раз. Тогда он с Лавандой и Парвати пришли раньше других. Потом к ним подсели остальные девочки. Сначала гриффиндорцы косились на странную компанию, потом кто-то пожаловался учителям, и деканы пошли разбираться. Девочки же решительно не собирались никуда уходить.

— Профессор Дамблдор, я изучила правила Хогвартса, и ни в одном из пунктов не сказано, что студентам нельзя сидеть за столами других факультетов. Даже наоборот, прецеденты были, — Сьюзен.

— Профессор МакГонагалл, разве вы не рады? Разве тесное сотрудничество факультетов — это плохо? — Дафна.

— Мы просто рационально подходим к распределению своего времени. Если есть вместе, согласно исследованиям, экономится до часа в день — это то время, которое обычно люди тратят на ничего не значащие разговоры, — Падма.

В итоге профессора, так и не решив, что можно на это возразить, позволили ребятам сидеть вместе. Теперь они занимали ближайший к выходу из Зала конец Гриффиндорского стола.

История с меню тоже была интересной. После того, как Дафна получила разрешение от главы эльфов Хогвартса для своего эльфа, Гринграсс смогла заказывать почти любые блюда.

По просьбе новых подруг Милли (так звали эльфа Дафны) готовила так же для всей компании. Почти неделю девочки спорили из-за меню (чтобы домовику было всё же легче, готовить для каждой отдельно — бедный эльф…), причём Гарри было страшно даже слово им сказать. Дафна настаивала на традиционной пище — всё же предки веками это ели и всё было хорошо; Лаванда показывала подборки с диетами и советами по правильному питанию из журнала своей мамы; сёстры Патил в один голос говорили о здоровой пище, любовь к которой привил им отец-колдомедик. Объединяло все идеи одно — чем больше разнообразной пищи, тем лучше. Сошлись на том, что еда будет чередоваться. Написание меню заняло ещё два дня, но оно того стоило — не всегда хотелось есть варёную картошку с зеленью и рыбный суп.

Гарри был благодарен подругам. Прошёл почти месяц, а он уже видел, что жизнь его стала намного лучше. Он теперь не боялся, что на уроке не сможет что-то сделать: он знал, что девочки после занятия помогут ему разобраться с трудным заклинанием. Написание длинных эссе тоже не вызывало проблем: над ними трудились все вместе в Выручай-Комнате, и стоило только подумать о чём-либо, как нужная книга возникала на столе (не то что в библиотеке, пока найдёшь том, который кто-то переставил…).

Также легче стало ходить по коридорам. В самом начале отовсюду были слышны шёпотки: «Смотри-смотри, вон он идёт!». Мальчику казалось, что на него постоянно кто-то смотрит, и все время присутствовало желание сбежать от этих взглядов. Однако девочки окружали его, словно стеной, и подходить никто не рисковал. Со временем перешёптываться за его спиной перестали, и жить стало проще.

А уж сколько бы Гарри мучился с перьями! После первого же учебного дня, когда девочки увидели заляпанный кляксами пергамент, его усадили за строчки. Строчки случайно оказались из учебника по Зельям, так что это оказалось очень полезно: именно благодаря этому на одной из контрольных Гарри написал все ответы верно. Ему показали, как правильно держать перо и макать в чернила, предоставили пример красиво написанных букв, дали специальные прописи (которые Ханне прислали по её просьбе родители) и заставили писать. Лаванда подсказала несколько заклинаний для убирания клякс и подсушивания чернил — такими часто пользовались журналисты, и она их выучила ещё два года назад. Обещала ещё узнать про самозаполняющееся перо. Оно было привязано к чернильнице, и им можно было писать как обычной ручкой — главное, писать в «зоне досягаемости» от привязанной чернильницы.

Через неделю Гарри не узнал свой почерк. Постоянные занятия принесли плоды, теперь он выводил буквы легко и аккуратно. Тогда девочки стали приставать с новой идеей: он должен писать красивым пером. Лаванда предлагала страусиное — большое и пушистое, после произнесения того же заклинания трансфигурации приобретшее золотистый цвет. Сёстры Патил — перья павлина и фламинго, Сьюзен и Ханна — гусиное с рисунком, Дафна — совиное, со специальным приспособлением для письма. Гарри больше всего нравился вариант Гринграсс, поскольку это перо было больше всего похоже на привычную ему ручку, но, чтобы не обижать других, предложил писать всеми по очереди. Это решение погасило зарождающуюся ссору, и теперь перед каждой лекцией та, что сидела справа от Гарри, давала ему своё перо.

* * *

Гарри проснулся, почистил зубы, оделся и вышел в гостиную Гриффиндора. Подруг пока не было, и мальчик сел в кресло. Сегодня наконец-то будет урок полётов. Всего, как объяснила Сьюзен, программой предусмотрено четыре урока, по три часа каждый. Летали всем первым курсом, и обычно в такие дни первые две лекции отменялись. Далее расписание возвращалось к привычному виду.

Мальчику было слегка страшно. Гарри никогда не летал даже на самолёте, а уж как представить полёт на метле, если ты всегда знал, что она не летает… И вообще, метла — это такое ненадёжное средство передвижения. Не то что тот мотоцикл, который ему как-то приснился.

Однако девочки поняли его сомнения и наперебой начали уверять, что бояться ему нечего. Что с ним всегда будет преподаватель, который не даст упасть на землю (ты не знаешь, но существует же множество заклинаний для левитации!). Что нет ничего плохого в том, чтобы не уметь летать. Ханна, например, сказала, что тоже не умеет и очень боится впервые сесть на метлу. И предложила учиться вместе, ведь если Гарри будет рядом, то ей будет не так страшно. Остальные девочки её поддержали, сказав, что тоже никогда не пробовали летать. Странно, но после этого мальчику стало спокойнее, и он уже не так беспокоился насчёт урока полётов.

Когда девочки спустились, после традиционного расчёсывания от Лаванды (сколько Гарри ни пытался, справиться с его волосами могла только она. Это что, её особая магия — как с иголкой?) друзья пошли в Большой Зал на завтрак.

Их там уже ждали. Поприветствовав Гарри поцелуем в щёчку, девочки принялись за еду. Сегодня на завтрак были блинчики с вареньем, шоколадный и ореховый торты, чай, апельсиновый и яблочный соки и — специально для Гарри — сэндвич с беконом.

Наконец завтрак закончился, и ребята пошли на урок Полётов.

— Вы слышали? Малфой говорил, что летает с пяти лет. А Панси по секрету мне сказала, что на её прошлом дне рождения Драко упал прямо на торт, когда пытался сделать петлю в вохдухе. Вот ведь врун и хвастун!

Дама со странной причёской представилась преподавателям и предложила ребятам призвать метлу в ладонь. У Гарри получилось сразу; со второй-третьей попытки вышло и у других девочек, кроме Ханны. Мальчик вспомнил, что она боялась этого урока. Как можно спокойнее он улыбнулся ей.

— Попробуй ещё раз, ладно? Не бойся, у тебя получится.

Ханна улыбнулась ему в ответ и через две секунды уже схватила поднявшуюся метлу. Гарри огляделся. С заданием преподавателя справились почти все, хотя у Гермионы и ещё пары человек были проблемы.

— Теперь оседлайте мётлы.

Преподаватель обошла учеников, поправляя их, если ей что-то не нравилось.

— Но я летаю с пяти лет! — раздался возмущённый возглас Малфоя.

— Это всего лишь значит, что все эти годы вы летали неправильно.

Со всех сторон раздались смешки. Кажется, Драко много кому успел рассказать о своих подвигах на метле.

— Когда я дуну в свисток, вы оттолкнетесь от земли. Крепко держите метлу, старайтесь, чтобы она была в ровном положении, поднимитесь на метр-полтора, а затем опускайтесь — для этого надо слегка наклониться вперед. Итак, по моему свистку — три, два…

Внезапно метла Невилла, соседа Гарри, взмыла в воздух и начала бешено носиться туда-сюда. На одном из поворотов Лонгботтом не удержался и соскользнул вниз, упав на землю с неприятным хрустом. Все тут же бросились к нему. Мадам Трюк пару раз взмахнула палочкой.

— Я сейчас отведу мистера Лонгботтома в больничное крыло. Всем оставаться на земле. Если я замечу кого-то в воздухе, когда вернусь, он вылетит из школы быстрее, чем успеет произнести слово «Квиддич».

— А что такое квиддич? — решил узнать у Лаванды Гарри. Он пару раз слышал это слово, но так и не понял, что же это такое.

— Это игра на мётлах. Несколько человек носятся над полем и забивают в ворота мяч. Не понимаю, как кому-то может нравиться эта игра? — Лаванда понизила голос, будто не желая, чтобы кто-то её услышал, кроме Гарри. — Она такая грубая…

Остальные девочки закивали, соглашаясь.

— Что это тут у нас? — Малфой поднял с земли какую-то коробочку.

Лаванда судорожно сунула руку в карман.

— Отдай, Малфой! Это моё!

— Попробуй отними, — Малфой оседлал метлу и взлетел на несколько метров. — Или, может, положить это куда-нибудь повыше, чтобы ты дольше искала?

— Что это такое? — спросил Гарри.

— Это… — всхлипнула девочка, — это мои выпуски Ведьмополитена. Все с автографами издателей и знаменитостей, эксклюзивные номера. Я их три года копила…

— Или, может, мне их просто бросить в озеро?

С него станется, подумал Гарри и тоже оседлал метлу. Мальчик с силой оттолкнулся от земли, как и учила мадам Трюк, и взлетел. Странно, но чувствуя, как ветер развевает волосы, Гарри ощутил свободу и радость. Оказывается, он, выросший вдали от волшебного мира, умел что-то такое, чего не умели делать дети магов. Малфой выглядел изумлённым.

— Отдай, или я сброшу тебя с метлы, Малфой! — поравнявшись с ним, выкрикнул Гарри.

— Да ну? — протянул Драко, вытягивая руку со шкатулкой Лаванды в сторону и издевательски держа её двумя пальцами.

Гарри откуда-то знал, что делать. Он пригнулся к древку и немного наклонил его. Метла рванулась вперёд. Не ожидавший такой скорости Гарри пронёсся мимо Малфоя, которого ухитрился-таки немного задеть, остановился и развернулся одним движением. Снизу раздались аплодисменты.

— Ну что, отдашь?

— Если оно тебе так нужно — лови!

Малфой размахнулся и бросил шкатулку в сторону замка, сам же рванул к земле.

Гарри словно в замедленной съёмке видел, как летит вниз такая дорогая для Лаванды вещь. Не думая он рванул за ней, не обращая внимания на испуганный девчачий визг. В ушах свистел ветер, скорость всё нарастала. Мальчик вытянул руку и поймал шкатулку у самой земли, чудом сумев в последний момент выровнять метлу и избежать столкновения. Через пару секунд он приземлился, и почти весь первый курс бросился к нему поздравить с потрясающим полётом.

Как и всегда, подруги успели первыми и окружили его, не пропуская всяких желающих похлопать героя по плечу. Лаванда кинулась ему на шею, всё ещё всхлипывая и благодаря за спасение бесценной коллекции.

— ГАРРИ ПОТТЕР!

Толпа вздрогнула от громкого голоса. К ним спешила разгневанная заместительница директора. Гарри стало страшно.

— Никогда… За все годы моего преподавания… Следуйте за мной!

Профессор МакГонагалл развернулась и быстрым шагом пошла обратно к замку. Гарри положил метлу и поспешил за ней. Через десять шагов подруги догнали его.

— Юные леди, вас я не звала.

— Вам же нужны свидетели произошедшего, так? Вас там не было, а мы расскажем всё как было!

— Гарри спас меня! Это Малфой во всём виноват!

— Мы не бросим Гарри!

— Мы пойдём с вами! Ну пожа-а-алуйста!

— Ох, ладно! Но чтобы ни звука.

— Конечно, профессор.

Гарри благодарно улыбнулся подругам.

Профессор МакГонагалл провела ребят по лабиринту коридоров и остановилась перед одной из дверей.

— Ждите здесь, — сказала профессор и постучала в дверь. — Профессор Квиррел, могу я забрать у вас Вуда?

— К-к-к-конечно, пр-пр-профес-с-с-ор.

Вышел гриффиндорец со старшего курса, которого Гарри пару раз видел в общей гостиной.

— Вуд, — почти пропела довольная чем-то МакГонагалл. — Я нашла вам Ловца.

Каменные стены древнего замка сотряс радостный девичий визг.

— Подумать только, самый молодой Ловец за последние сто лет! Я обязана написать об этом маме. Ты ведь дашь ей интервью? Ловец – самый важный игрок в команде, так что статья о тебе будет очень популярной. И фотографии! Нужно будет купить тебе те…

— Стоп-стоп-стоп. Не ты ли говорила, что квиддич – глупая игра? — Гарри не понимал, что вокруг творится. То его вели отчислять, то приняли в какую-то команду по «квиддичу», то подруги, которые само слово «квиддич» произносили с пренебрежением и некоторым презрением, наперебой поздравляли его с зачислением и радовались этому больше самого мальчика.

— Ну, — Лаванде хватило совести покраснеть, — на самом деле, квиддич – самая популярная игра у волшебников. Каждый мечтает попасть в команду. Но нам не хотелось, чтобы ты так переживал из-за того, что не умеешь летать.

— И про то, что не умеете летать, тоже соврали? — сощурил глаза мальчик.

— Да, — потупили взор подруги.

— А я – нет. Я правда боюсь летать, — пролепетала Ханна.

— Ну вы, девчонки, даёте, — осуждающе посмотрел на подруг Гарри.

Неприятно, когда тебе врут. С другой стороны, они врали чтобы сохранить его, Гарри, спокойствие. И это действительно помогло. Так что мальчик не знал, стоит ли обижаться на подруг.

— Прости. Мы больше не будем,— они просительно заглядывали ему в глаза.

— Ладно. Но впредь так не делайте, — девочки радостно закивали. — И вообще, я не уверен, что у меня получится. Я даже не знаю, что такое «Ловец». Да и летал я первый раз в жизни.

— Тебе нечего бояться, Гарри, — успокоила мальчика Лаванда. — Полёты у тебя в крови.

— Что значит «в крови?», — удивился Гарри.

— Ты не знал? Твой отец тоже был квиддичным игроком, одним из лучших за всю историю школы, — поведала Лаванда, всегда знающая всё и обо всех. — В Зале Наград даже есть табличка с его именем. Хочешь посмотреть?

— Хочу, — у Гарри пересохло в горле.

Зал Наград поражал воображение. На всех подходящих (а иногда и на не совсем подходящих) поверхностях располагались самые разные награды: кубки (мальчик видел похожие в школьном физкультурном зале), медали и даже золотые таблички с надписями. Лаванда подвела его к странной дощечке за стеклом, на которой оказались прикреплены несколько значков в виде щита. На каждом из них было написано имя и какое-то слово, видимо, означавшее место в команде.

Гарри прикипел взглядом к надписи «Джеймс Поттер. Ловец». До этого момента он воспринимал родителей по-другому. Хагрид, конечно, рассказывал о них, но вот оно, настоящее доказательство – его родители действительно жили, ходили когда-то по этим же коридорам, и оставили после себя какой-то след. Мальчику было немного грустно. Если бы родители были живы, отец сам бы рассказал и о своей школьной жизни, и о том, что он был в школьной команде, и, конечно, научил бы его летать. А мама гордилась бы его успехами.

— Гарри, идём. Пора на обед.

— Я даже не знаю, как они выглядели… — тихо, не обращаясь ни к кому, сказал мальчик и провёл пальцами по стеклу, скрывающему памятный знак. — Идём.

На обеде к Гарри подошёл Малфой со своими вечными компаньонами.

— Что, Поттер, последний обед в школе? — ухмыльнулся блондин. — Во сколько у тебя поезд к магглам?

Гарри поднял взгляд от тарелки, но ответить не успел – Лаванда, как всегда, первой бросилась в бой.

— Малфой, иди трепись куда-нибудь в другое место, раз уж только это и умеешь. Говорил, что летал наперегонки с ветролётами, а самого чуть не сбросили с метлы! Причем кто! Гарри, который первый раз в жизни поднялся в воздух. Не стыдно, а?

— Поттер! — Драко покраснел и перевёл злобный взгляд на мальчика. — Разберёмся как взрослые волшебники. Я вызываю тебя на магическую дуэль. Сегодня в полночь, в Зале Наград. Или ты струсишь?

— Я приду, Малфой, — Гарри встал и загородил собой девочек. — Сам прийти не забудь.

— До встречи, Поттер, — Драко развернулся и вместе с друзьями покинул Большой Зал.

— Ну, и во что я вляпался? — как-то обречённо поинтересовался мальчик.

— Магические дуэли были запрещены приказом Министерства Магии от 1627 года, — начала рассказ Сьюзен. — Хотя это не мешает им происходить и по сей день.

— На магической дуэли сражаются только при помощи волшебной палочки. Тебе нужен будет секундант, — заметила Дафна. — Кто-то знакомый. И обязательно мужского пола.

— И чтобы не побежал жаловаться учителям. — добавила Падма. — Как насчёт Терри Бута? Я с ним немного познакомилась, мне кажется, он нам подойдёт.

Пока девочки обсуждали кандидатов на роль секунданта, Гарри ковырялся в еде и думал, что зря он согласился на дуэль. Из заклинаний он знал лишь несколько штук, да и то они не подходили: ни для осушения пергамента, ни для смены цвета, ни для освещения, ни даже то, запомнившееся по яркому анти-примеру профессора МакГонагалл, где невнимательный волшебник превратил объект вместо стола в слона.

— Кто-нибудь знает заклинания для дуэлей? — прервал обсуждение подруг Гарри.

Девочки с ужасом посмотрели на него, переглянулись, подхватили мальчика под руки и поволокли в сторону их комнаты.

— Вы куда? У нас же сейчас История Магии, — ничего не понимая, спросил мальчик.

— Никуда История не денется, Биннс даже не заметит, что нас нет. Это важнее, — Сьюзен была на себя не похожа.

Всё время до ужина Гарри учили простым заклинаниям: подножке, ведру ледяной воды на голову оппонента, Лаванда даже предложила показать заклинание для завязывания шнурков – ведь если шнурков нет, узлом завязываются пальцы, а это очень отвлекает от боя. Дафна и Лаванда на ходу придумывали и предлагали разные приёмы для дуэлей.

В итоге, договорившись встретиться в полдвенадцатого ночи у двери в Зал Наград, Гарри проводил подруг до общежитий, прилёг немного отдохнуть и сам не заметил, как задремал.

Разбудили его толчки в бок от Лаванды, которая, прождав минут десять в гостиной, решила узнать почему Гарри нет. Быстро собравшись, мальчик уже на выходе из комнаты стросил у Парвати:

— Так кто в итоге будет моим секундантом?

Лаванда встала как вкопанная и схватилась за голову.

— Забыли! Боже мой, забыли! Самое важное! Малфой же тебя засмеёт…

Она с ужасом смотрела на Гарри. Мальчик вздохнул и продолжил путь.

— Ну, уже ничего не поделаешь. Пошли.

Однако идти им пришлось недолго. Уже за второй колонной ребята нашли спящего соседа Гарри, Невилла. Гарри растолкал его.

— Невилл, что ты тут делаешь?

— Я пароль забыл. Просил портрет впустить меня, но она отказалась. Так что…

— Пароль – поросячий пятачок. Иди быстрее, пока тебя не поймали.

— Спасибо, ребята.

Друзья пошли дальше, но буквально через двадцать шагов их нагнал тяжело дышащий Невилл.

— В чём дело? Почему ты не в гостиной?

— На портрете… никого нет. Пожалуйста, не оставляйте меня тут одного, — мальчик мелко затрясся от страха. — Мимо меня уже два раза пролетал Кровавый Барон.

Лаванда сориентировалась первой. Толкнув Гарри плечом, она показала глазами на Невилла и сделала витиеватый жест рукой.

— Невилл. Я иду на дуэль, ты хочешь быть моим секундантом?

— Гарри, — Невилл зарделся и потупил взгляд. — Это… это большая честь. Спасибо тебе. Я согласен.

Гарри подозрительно посмотрел на девочек: я опять чего-то не знаю? Лаванда сморщила носик и махнула рукой: потом объясню.

— Тогда вперёд.

Ребята пришли на пятнадцать минут позже назначенного времени. Уже заждавшиеся девочки хотели было наброситься на них за это, но, увидев Невилла, поздоровались с ним и окинули задержавшихся гневным взглядом.

Однако ребята спешили зря. Никто так и не пришёл, и, прождав минут десять, друзья решили уйти. Но у самого выхода послышалось шарканье и старческий голос: «Нарушители…».

— Это Филч, — испуганно прошептала Лаванда. — Прячьтесь!

Ребята разбежались в разные стороны и спрятались за тумбами для трофеев.

— Поищите получше, Миссис Норисс. Они должны быть здесь!

— Всё, мы пропали! Эта кошка – настоящий монстр. Мне рассказывали о ней, говорят, от неё нет способов скрыться, что она видит даже через мантию-невидимку, потому что предки у неё были из самых глубин ада, где они искали на бескрайних просторах заблудшие души и мучали их своими когтями и скрежетом песен.

Сидящая рядом с Гарри Дафна достала из кармана мантии какую-то пробирку, откупорила её, размахнулась и со всей силы бросила в дверь.

— И что же это такое, а? Миссис Норисс, посмотрите, что там… Миссис Норисс?

Кошка смотрителя вела себя как-то странно. Она громко мяукала, каталась по полу и металась из стороны в сторону, сшибая некоторые награды. Филч, забыв о нарушителях, пытался поймать кошку. Сумев наконец изловить изворотливое животное, он завернул её в мантию и быстро ушёл куда-то.

Ребята выбрались из укрытий.

— Что это такое? — Лаванда была ошарашена.

— Valeriana officinalis, — потянул носом Невилл. Покраснев, мальчик добавил. — Валерьянка.

— Устав школы, пункт девятнадцатый, — Улыбнулась Дафна. — Ученик обязан быть находчивым в сложных ситуациях.

Проводив девочек до гостиных, Гарри и Невилл добрались до своих кроватей и заснули крепким сном.

* * *

После памятной не случившейся дуэли время для Гарри полетело с бешеной скоростью.

Придя к выводу, что лучше быть готовыми ко всему, девчонки решили взять героя в свои руки.

Всё началось с лекции Дафны о дуэльном кодексе. Как так получилось, Гарри не знал, но, спросив о паре непонятных ему вещей, мальчик подписался на каждодневные лекции по этикету, истории, основам фехтования и танцам. Всему этому взялась обучить его Гринграсс, благо Выручай-Комната позволяла.

Сёстры Патил привнесли в жизнь мальчика физические упражнения (о, они до хрипоты спорили с Лавандой – она хотела, чтобы Гарри занимался по уникальным методикам, описанным в её журналах), некоторые зелья для улучшения здоровья (после трёх тренировок мальчик готов был носить их на руках за мазь, снимающую усталость и синяки) и занятия по концентрации, почерпнутые девочками на просторах родной страны. После их занятий Гарри с удивлением обнаружил, что ему удаётся легче творить магию, а некоторые заклинания оказалось возможным создавать, не произнося слова вслух. Он видел пару раз, как это делали девочки, но, сколько бы он не пробовал, у него самого так не получалось.

Сьюзен и Ханна занимались поиском новых заклинаний. С истинно Пуффендуйским прилежанием они переписывали в специальные тетради заклинания с описанием действия и источником, тренировали их и обучали им Гарри и остальных девочек.

Больше всего Гарри удивлялся Лаванде. Она, казалась, была везде. К следующему вечеру после дуэли весь Хогвартс знал, что Драко Малфой, наследник Малфоев… оказался трусом, не придя на свою же дуэль. Сколько бы Драко не убеждал всех, что это был очень хитрый план (ведь он всё продумал, заманил доверчивого мальчика в комнату с единственным выходом и натравил на них Филча), его не переставали осуждать. Целую неделю Малфой вёл себя тихо, но потом начал возвращаться к привычному поведению.

Девочке всё же удалось раскрутить Гарри на интервью. Лаванда связалась с мамой, получила от неё список вопросов, фотоаппарат и специальный зачарованный пергамент-договор, мешающий исказить сказанные слова (опять же, по требованию Лаванды). Благодаря хватке дочери главного редактора и привыкшим к официальным письмам Дафне и Сьюзен, разные короткие «нет», «не знаю» и «а кто вообще такие эти «Вещие Сестрички»?» превратились в «не имел возможности», «на этот вопрос нужно взглянуть внимательно» и «Я собираюсь вскоре приобрести их записи, чтобы быть в ногу с последними модными тенденциями».

Когда Гарри получил чек с гонораром за интервью, он минуты две сидел с открытым ртом. Потом минут десять просидел в ступоре, чем и воспользовалась Лаванда, напомнив, что он ещё в поезде клятвенно обещал ей приобрести для себя кое-что и она, Лаванда, так и быть, составила для него письмо, ему нужно только подписать и указать номер банковской ячейки. Всё ещё пребывающий в шоке Гарри, не вчитываясь в строки, расписался, и был очень удивлён, когда через три дня во время прогулки-пробежки по пересечённой местности к нему подлетели три совы, несущие небольшие свёртки.

Весь ужас произошедшего Гарри понял только через минуту, когда применил увеличивающее заклинание. В свёртках была одежда. Много одежды. Девчонки взяли Гарри в оборот, снова уменьшив вещи, поднялись в Выручай-Комнату и заставили Гарри всё это померить.

Оказывается, там была не только одежда. Мантии, рубашки, брюки, ремни, пять пар обуви, тапочки, две пижамы… и новые очки. Гарри они понравились больше всего. Они были очень удобными, не запотевали (из-за этого он уже два раза чуть не погубил зелье – спасибо Дафне, вовремя вмешивалась), и, самое главное, не спадали. И всегда были как будто сразу после чистки.

Когда через полтора часа Гарри надел свою обычную одежду, он готов был расцеловать Дафну. Она внесла в список специальный сундук для одежды. Он был наподобие её сумочки, с которой она ездила в Хогвартс – безразмерный внутри и почти ничего не весящий.

С тех пор каждое утро перед выходом Лаванда, кроме стандартного причёсывания Гарри, начала советовать надеть что-нибудь другое. Не то что это было сложно, но неприятно.

Через неделю Гарри привык.

Хэллоуин Гарри не нравился. Как сообщил ему Хагрид, именно в этот день погибли его родители, поэтому неудивительно, что мальчику было грустно.

Весь день для Гарри прошёл как в тумане. Его не заинтересовали ни уроки, на которых Гарри выучил и с третьего раза сотворил заклинание левитации, ни фейерверк, который на обеде устроили братья Уизли (за что получили по неделе взысканий), ни ссора Рона и Гермионы.

Очнулся мальчик только тогда, когда его вместо праздничного ужина повели в Выручай-комнату, где был уже накрыт стол. Но не было никаких украшений, напоминающих о Хеллоуине.

— Что происходит? — поинтересовался мальчик.

— Гарри, — начала Лаванда. — Мы знаем, что Хеллоуин — не очень радостный день для тебя. Но, — улыбнулась она лукаво, — сегодня же волшебный праздник — такой день, когда никто не должен грустить. И у нас есть весомый аргумент, чтобы тебя переубедить. Мы приготовили тебе подарок. Это от нас всех.

Падма, сидящая сегодня напротив Гарри, протянула ему прямоугольный предмет, завёрнутый в золотистую обёрточную бумагу с белым кружевным рисунком и большим бантиком.

Гарри аккуратно открыл подарок. Это была книга, в твёрдом переплёте и с металлическими вставками в центре обложки и по бокам. Мальчик открыл книгу и ахнул: это оказался альбом со старыми фотографиями.

— Мы написали родителям. Они поспрашивали у знакомых, и получили копии некоторых снимков с твоими родителями. Ты как-то сказал, что не видел их. И вот…

— Спасибо, — еле найдя слова, выдавил Гарри. — Это… большое спасибо.

Мальчик обнял девочек и каждой подарил по поцелую. Затем углубился в альбом, смотря на своих родителей.

Девочки обрадовались, что, похоже, смогли угадать с подарком и поправить настроение Гарри, который уже неделю был на себя не похож. Пока мальчик был занят, они пили чай с тортиком (конечно, ужин должен быть другим, но сегодня же праздник, да?). Минут через десять Лаванда заскучала и попыталась развлечь девочек.

— А вы слышали? Джоан МакКинсон, второкурсница с Когтеврана, сказала, что Гермиона Грейнджер сидит в туалете на втором этаже и плачет. Отказывается выходить и кричит на всех, кто к ней приближается. Кажется, Рон Уизли её сильно обидел. Он такой невоспитанный...

— Вы правы, — сказал Гарри, захлопывая альбом и беря его под мышку. — Сегодня такой день, что никто не должен грустить. Идём.

Вскоре компания подошла к двери женского туалета, из-за которой доносились тихие всхлипывания. Гарри немного помялся, но всё же вошёл внутрь.

— Уходите! Оставьте меня в покое! — Гермиона кричала из закрытой кабинки.

— Герми, не глупи, пойдём с нами. Сейчас спустимся в Зал, там знаешь как красиво?

— А какие там угощения? Такие можно встретить только раз в год, и ты будешь очень жалеть, если не попробуешь их сегодня.

— Не слушай, что говорит этот Рон Уизли! Он же глупый совсем. И ты, такая умная, больше веришь ему, чем себе?

— Спасибо вам, — всхлипнула в последний раз Гермиона. — И чего это я… Простите, — послышался звук отпираемого замка, и дверь начала открываться. — Конечно, се…

Гермиона застыла с широко раскрытыми глазами. Полный нехороших предчувствий, Гарри оглянулся.

В дверях, перекрывая выход, стоял огромный монстр.

Зная своих подруг, Гарри поспешил сказать:

— Тихо. Не двигайтесь и не издавайте ни звука. Если получится – бегите, ладно?

Дождавшись кивка, Гарри сбросил свою мантию, перекрасил её в красный цвет и, вопя и размахивая куском ткани, отбежал в сторону от девочек. Уловка сработала – монстр следил теперь только за ним. Когда чудовище, сделав несколько шагов, освободило дверь, Гарри применил заклинание, рекомендованное Лавандой к дуэли с Малфоем – для завязывания шнурков. Монстр издал неприятный рёв и повалился на колени.

— Бегите! — закричал Гарри.

Девочки рванули к выходу. Бежавшая последней Гермиона споткнулась и упала навзничь. Монстр, привлечённый её невольным вскриком, замахнулся на девочку своей дубинкой.

Гарри понял, что ещё секунда – и случится что-то ужасное, и выкрикнул первое заклинание, пришедшее в его голову:

— Вингардиум Левиосса!

Дубинка зависла в воздухе. Монстр поднял голову и непонимающе посмотрел на дубинку. Пот с Гарри тёк ручьём, и мальчик понял, что долго не продержится. Когда силы кончились, дубинка рухнула прямо на голову чудища.

Гарри выдохнул, улыбнулся и пошёл успокаивать всхлипывавшую на полу Гермиону. В дверной проём заглядывали остальные девочки. Но, уже почти подойдя к Грейнджер, Гарри заметил какое-то шевеление сбоку. Оказалось, монстр уже почти пришёл в себя и начал подниматься. Недолго думая, Гарри подхватил с пола альбом и, размахнувшись, с силой ударил его по голове. Монстр упал, изо рта его выпал сломанный зуб, но больше никаких признаков жизни не подавал.

Гарри поднял Гермиону, вышел с ней из туалета и кое-как закрыл дверь на торчащий из замочной скважины ключ.

— Спасибо за подарок, девочки, — сказал он, отдышавшись. — И правда, очень весомый аргумент.

Сзади послышался топот. Оглянувшись, друзья увидели бегущих к ним на всех парах преподавателей.

— Почему вы не в своих гостиных? — гневно спросила МакГонагалл. — Вы поступили безответственно и нарушили приказ. Каждому из вас будет назначено по неделе взысканий, — и, видя, что ребята собираются возмущаться, прибавила: — Вы совсем не думаете ни о безопасности, ни о последствиях. Что было бы с вами, если бы вас первым нашёл тролль?

— Вообще-то, — Гринграсс, кажется, брала у своего декана уроки по ехидным интонациям, — тролль нас первым и нашёл.

— Что… как… — заместитель директора побледнела и лишилась речи.

Лаванда кивком головы указала на закрытую дверь женского туалета. Преподаватели с палочками наготове проскользнули туда. Какое-то время не было слышно ни звука. Девочкам стало любопытно, и они пошли вслед за учителями. Гарри, вздохнув, проследовал за подругами.

Преподаватели лучшей в Британии школы чародейства и волшебства стояли у стеночки рядом с выходом и молча смотрели на монстра, поверженного первокурсниками. Общую мысль озвучила МакГонагалл:

— Молодые люди, что… что здесь произошло?

— Это было нечто невероятное! Я вам сейчас всё расскажу! — Лаванда чувствовала необычайный подъём сил при мысли о такой возможности поведать что-то захватывающее и новое (о, наконец-то информация из первых рук! Настал звёздный час!). — Мы спокойно пили чай и тут вспомнили, что Гермиона была сегодня расстроена. Мы решили пойти поднять ей настроение, а тут!.. Тролль! Огромный! — Лаванда от переполняющих чувств заметалась по помещению, размахивая руками. Пользуясь тем, что внимание преподавателей приковано к Браун, Гринграсс незаметно подняла сломанный зуб тролля и, завернув в носовой платок, убрала в карман. — Я очень испугалась и подумала, что уже всё! Смерть! Окончательная и бесповоротная, абсолютно ужасная и глупая смерть! Но Гарри…

— Гарри отвлёк тролля на себя, затем с помощью чар левитации поднял дубинку и стукнул его по голове. Монстр свалился без сознания, мы все быстро ушли и заперли дверь.

Лаванда надулась. Сьюзен не дала ей рассказать о замечательном приключении так, как оно было того достойно.

— Ну что ж… — совладала с эмоциями профессор МакГонагалл. — За нарушение распоряжения пойти в свои гостиные и за то, что намеренно подвергли себя смертельной опасности…

— Позвольте прервать Вас, профессор МакГонагалл, — взяла слово Сьюзен. — В школьных правилах не сказано, что ученики обязаны завтракать, обедать и ужинать в Большом Зале. Мы совершенно легально ужинали и не были предупреждены об опасности. Почему не было сделано объявление по всей школе? Это стандартные методы в подобных случаях. Боюсь, я вынуждена буду подать жалобу на ваш непрофессионализм и подверждение опасности вверенных вам лиц.

— Думаю, Совету Попечителей тоже будет интересно это услышать. Не так ли, профессор Снейп? — мило улыбнулась Дафна.

Кажется, заместитель директора смутилась.

— Ну, если вы правда не знали об опасности… думаю, можно обойтись без взыскания. А сейчас, молодые люди, проследуйте в свои спальни. Деканы вас проводят. Мистер Квиррел, вы не проследите за троллем? У вас очень хорошо получается находить с ним общий язык.

Наскоро попрощавшись и договорившись встретиться завтра утром на их обычном месте, ребята под присмотром деканов вернулись в гостиные.

Гарри, видя сияющие от счастья глаза Лаванды и Парвати, понял, что спокойной жизни ему не будет. Он не стал задерживаться в общей комнате, сразу поднявшись в спальню. Как выяснилось, это было правильным решением — через десять минут все мальчики первого курса влетели в комнату и потребовали от Гарри полную историю — хотя куда уж полнее после эпического повествования Лаванды, чей голос был слышен даже на самом верху башни Гриффиндора.

* * *

— Мисс Гринграсс.

— Профессор Снейп? Вы хотели мне что-то сказать?

— Мисс Гринграсс. Вы же прекрасный, очень умный студент. Как декан я могу вами гордиться. Однако ваша дружба с этим Поттером… Я не советовал бы продолжать её.

— Спасибо за беспокойство, профессор. Я приму это к сведению. Кстати, позвольте оказать ответную любезность и предупредить вас. Пожалуйста, не относитесь к Поттеру так… предвзято. Однажды вы можете пожалеть об этом.

— Вы можете идти.

* * *

На следующий день Гарри не знал как себя вести. Все вокруг, казалось, знали о произошедшем. Как призналась в обед Лаванда, она рассказала о подвиге Гарри паре человек с других факультетов, и к вечеру по школе уже ходили слухи о Поттере, сумевшем защитить профессора Дамблдора и всех учителей от трёх дюжин троллей с помощью указки профессора МакГонагалл и чесночного ожерелья Квиррела (на это ожерелье, судя по всему, Гарри и выменял указку, ведь все видели, с какой завистью смотрит обычно на Квиррела МакГонагалл, маскируя это злостью и пренебрежением).

Тем не менее Гарри был благодарен девочке. После её рассказа о его неподражаемом героизме над ним наконец перестали смеяться. Он не говорил подругам, но его очень расстраивали брошенные вскользь фразы однокурсников, что он и сам становится девчонкой, особенно после покупки новой одежды и очков. Теперь же на него смотрели совсем по-другому, да и разговоры за спиной прекратились.

Особое облегчение Гарри испытал, когда его рыжий сосед после, наверное, уже третьего или пятого пересказа приключения тем же вечером сказал, что он был неправ и предложил начать знакомство сначала. Это даже оказалось интересно: волшебные шахматы стали захватывающим способом продолжить игры в медитацию (по советам сестёр Патил) перед сном, особенно пугался Рон: Гарри на некоторое время застывал на месте, ни на что не реагируя, а потом проводил серию неожиданных ходов, время от времени приводящих мальчика к победе. Ещё Гарри пригодилось увлечение Рона квиддичем: он посоветовал несколько особых приёмов для ловцов (некоторые из них он решил показать наглядно, благодаря чему пару раз свалился с кровати). По его рассуждениям и спорам с самим собой Гарри выбрал и заказал защитную амуницию для игр. Хотя Поттер и проводил столько же времени с подругами, как и раньше, Рон больше не пытался задеть его. Похоже, роль советчика героя по вопросам квиддича полностью устраивала младшего Уизли, который теперь всем хвастался, что стал личным тренером Мальчика-Который-Выжил.

В преддверии приближающегося матча по квиддичу с командой Слизерина Гриффиндор тренировался чуть ли не каждый день. Профессор МакГонагалл подарила Гарри метлу «Нимбус-2000», и мальчик счастлив был просто летать на ней и делать различные фигуры в воздухе. Капитан команды, Оливер Вуд, заставлял Гарри выполнять различные упражнения, а девочки в это время сидели на трибунах.

После несостоявшейся дуэли к друзьям в Большом Зале начал подсаживаться Невилл, который позже был принят девочками в «клуб защиты Гарри». Как объяснили Поттеру, когда он предложил Лонгботтому стать секундантом, то фактически назвал Невилла своим самым близким другом. Теперь Лонгботтом всё чаще присутствовал в секретной комнате клуба, выполнял вместе со всеми домашнее задание (теперь уже весь клуб знал заклинания против клякс и случайно пролитых чернил, так что много проблем мальчик не доставлял), наблюдая за тренировками героя и иногда даже принимая в них участие.

На следующий день после происшествия в женском туалете Гермиона, гордившаяся своей наблюдательностью, решила также присоединиться к клубу, о котором услышала однажды на уроке истории. Её с радостью приняли, и девочки дружно сели за свою новую задумку — проект особых отметок в память о том, что Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, защитил их. Быть спасённой героем магического мира — что может быть лучше?

Гарри на это только качал головой. Он не думал, что это стоит как-то отмечать, ведь он не делал ничего особенного. Тем более, если бы не девочки, он бы вряд ли хоть что-то сейчас умел. Он попытался донести эту мысль до подруг, но что может остановить девочек, с детства любивших красивые легенды о рыцарях и их дамах сердца, которым они оставляли какую-либо замечательную вещь, отправляясь в долгий и непременно опасный поход в поисках славы? Так что Гарри пытался просто не обращать внимания на такие мелочи.

В итоге, после трёх дней споров и почти недели попыток, после десятка прочитанных книг и консультацией с тремя профессорами, после пары дней практики… на свет появились они.

Маленькие, тяжёлые, по форме больше напоминающие значки старост, металлические щиты светло-золотистого цвета с серебристыми ободками. Наискосок — из верхнего правого конца в нижний левый — шёл зигзаг из зелёного блестящего камня. По задумке девочек (и после многих споров) он означал знаменитый шрам Мальчика-Который-Выжил в честь того, что даже смерть не страшна обладателям значка, и руну соулу, которая символизировала небесный огонь, изгоняющий всё плохое. Когда Гарри спасал кого-то, к значку спасённого прикреплялся маленький красный камешек. Сейчас все девочки ходили с одним таким камнем, а Лаванда горделиво имела два: за тролля и за коллекцию журналов.

* * *

— Нет, вы это слышали? Как смеет он издеваться над Гарри? Зелья он варит хорошие, тогда почему продолжает издеваться?

— Может, есть какая-то причина? Может, мы просто чего-то не знаем?

— Да что мы можем не знать? Мы знаем о Гарри всё, его не за что так ненавидеть. Вы же не станете отрицать, что он несправедливо относится к Гарри?

— И что ты предлагаешь?

— Нужно восстановить справедливость!

* * *

Понедельник начался у профессора Зелий необычно. Когда он выходил из подземелий, то обнаружил у себя на двери надпись краской: «Перестаньте приставать к Поттеру». К счастью, надпись удалилась простыми очищающими чарами, и профессор не стал придавать этому эпизоду большое значение.

Завтрак сегодня был на удивление вкусным. Профессор в хорошем настроении пошёл на первую пару. Тут-то и начались странности. Вроде бы и ничего, но… подозрительно. Чутьё подсказывало, что что-то определённо не так.

Это было видно по глазам учеников, которые сегодня вели себя необычно спокойно (в его-то присутствии!), по остановившимся в середине движения привидениям, спешащим по своим делам и летящим навстречу профессору. Наконец, это было заметно по едва сдерживаемому хихиканью за преподавательским столом, куда Снейп пришёл на обед.

— Альбус, в чём дело? У меня нет настроения играть в эти ваши игры.

— Мальчик мой, как прошёл сегодня твой день?

— Нормально прошёл и, надеюсь, нормально и закончится. Студенты сейчас стали совершенно не дисциплинированы. Вот, например, на пятом курсе Когт…

— Северус, — не выдержала мадам Трюк, — ты себя давно в зеркале видел?

Снейп ответил ей недоумевающе-раздражённым взглядом. Половина преподавателей расхохоталась.

— Очевидно, стоит возобновить наше общее знакомство с зеркалом для всеобщей выгоды, — произнёс профессор Зелий, поднялся из-за стола и поспешил в сторону своих комнат.

На двери опять появилась надпись: «Перестаньте приставать к Поттеру». Уничтожив ее вновь, мужчина кинулся к зеркалу и замер. Оказывается, все его волосы, кроме пары прядок вокруг лица, были окрашены в широкие полоски всех цветов радуги. Мало того, к спине его мантии был прикреплён длинный шнурок из розовых пушистых перьев (шарф боа), который при любимой Снейпом стремительной ходьбе «взлетал» и парил за ним, словно крылья.

Зависнув на пару минут и почувствовав себя единорогом, мужчина сдёрнул мантию, парой заклинаний вернул нормальный цвет волос и, предвкушая приближающийся сдвоенный урок у студентов четвёртого курса Гриффиндора, пошёл улучшать себе настроение. На двери он снова увидел ту же надпись, но, попытавшись узнать автора, не преуспел и снова удалил её.

Профессор подлетел к дверям, всем своим видом выражая недовольство. Ученики, видимо, почувствовав его настроение, вжались в стену. Кто-то даже ойкнул. Удовлетворённый увиденным, Снейп впустил студентов в аудиторию и начал урок.

На удивление, занятия в этот день прошли хорошо. Ученики вели себя тихо, полностью посвятившись делу, и в большинстве своём сумели сварить приемлемые зелья. Мужчина со вздохом облегчения вошёл в свою комнату и принялся за проверку эссе.

Перед ужином, где над ним наверняка будут насмехаться, вспоминая историю за обедом, профессор подошёл к зеркалу.

На него смотрел сам дьявол. У дьявола чёрно-красные волосы, две красные пряди уложены в виде рогов. У дьявола хвост (опять эти перья, где они только их берут?). И у этого порождения Ада было очень, очень злое лицо.

Приведя себя в порядок, профессор вылетел за дверь. Так и есть, надпись «Перестаньте приставать к Поттеру» снова появилась.

На следующем уроке Зелий с первым курсом Гриффиндора профессор изо всех сил старался задеть парня посильнее и смотрел, что из этого выйдет. При этом мужчина применил лёгкую легилименцию. Странно, но Поттер не знал, кто за всем этим стоит. Снейп перевёл внимание на сегодняшнюю пару мальчика, Гринграсс. Судя по её словам, она что-то знала. Но опять же, ни следа: кто бы ни шутил над профессором, он не общался на эту тему с Дафной, хотя это ведь именно она предупреждала о возможных неприятностях.

На обеде профессора стала преследовать новая напасть. Теперь половина еды из его ложки опрокидывалась ему на мантию. Заклинания разъярённого профессора не принесли результата: магия к нему не применялась, сглазов и проклятий не было, невидимок в радиусе двадцати метров — тоже. Злясь на неведомого защитника Поттера и наложив на одежду отталкивающее заклинание, как на униформу для варки зелий, профессор продолжил трапезу. К концу ужина у его ног оказалась целая горка разных кусочков и небольшая лужица из чая.

На двери своих комнат мужчина снова увидел уже ненавистную надпись.

* * *

Так дальше и пошло. Утром и после обеда Снейпа кто-то зачаровывал, успешно портя ему жизнь. Хотя правильнее будет сказать не жизнь, а репутацию. После урока в жёлтой мантии с фиолетовыми котятами его перестали бояться, и в коридорах всё чаще звучало не «профессор Снейп», а просто «Снейп». Было несколько бессонных ночей, в которые мужчина так и не смог поймать ни одного из нарушителей — не потому что их не было, а потому что он, бывший Пожиратель, спотыкался и летел на землю с жутким грохотом и спугивал свою добычу. Про постоянные кучи пищи под его стулом уже стали ходить анекдоты у коллег, а последний эксперимент неизвестного шутника с цветом волос (на этот раз ядовито-оранжевый) не сходил целый день.

Последней каплей для профессора Снейпа стал стук в дверь через неделю, в четверг вечером. Когда профессор (с золотисто-зелёными волосами) открыл дверь, перед ним оказалось шесть человек — четверо в аврорских мантиях и двое в костюмах целителей. Впустив их внутрь и выслушав, мужчина узнал, что на него было написано несколько заявлений в аврорат: одни говорили, что он разводит фестралов и (или?) новозеландских пушнокрылов (есть ли такие животные, авроры не знали, но поступил сигнал — значит, надо проверить); другие говорили, что он проклят давно забытым сглазом и из-за этого теряет сознание раз в три часа; третьи утверждали, что у профессора проснулась заблокированная ещё в детстве часть подсознания с зубодробительным названием (профессор мысленно присвистнул: так далеко даже он посылать не умел) и теперь происходит перекомпенсация — в частности, славящийся своим пристрастием к чёрному цвету и строгим костюмам профессор одевается в школе как на бразильский карнавал.

Взяв себя в руки, Снейп прошёл все тесты колдомедиков, под сывороткой правды подтвердил, что у него нет никаких животных и, наконец выпроводив незваных гостей, остался один на один со своими мыслями. Не то чтобы эти шутки задевали профессора (если не считать чувство собственного достоинства). Но если так пойдёт и дальше…

* * *

— Добрый вечер, профессор Снейп. Вы хотели меня видеть?

— Да, мисс Гринграсс. Я хотел сказать, что… сдаюсь. Вы победили. Надеюсь, вы сможете донести эту информацию до заинтересованных лиц?

— Хорошо, профессор. Разрешите идти?

— Да, вы свободны. И проследите, чтобы больше этого… не было.

— Конечно. Хорошего вечера, профессор Снейп.

* * *

— Операция «по справедливости» отменяется. Снейп согласился не выделять больше Гарри.

— Хорошо. У меня уже закончились идеи, в какой бы цвет его перекрасить.

— Мне его даже немного жалко. Над ним все так смеялись…

— Зато теперь он больше не будет цепляться к Гарри. Это того стоит.

— Дафна, передай большое спасибо своему эльфу. Без него у нас ничего бы не вышло.

— Обязательно передам. Она будет счастлива.

— Кстати, а почему ты сказала не сообщать тебе о том, что мы планируем делать?

— Это же элементарно. Профессор догадывался, что я что-то знаю — я же его предупреждала — и стал бы подозревать меня. А где профессор зельеварения, там и зелье — сыворотка правды. А так я могла бы легко сказать, что не знаю, что за беды преследуют профессора и кто во всём этом виноват.

* * *

Жизнь Гарри определённо стала счастливее. Ему нравилось жить в замке и есть то, что ему самому хочется (конечно, из списка подруг, но это хоть какой-то выбор). Ему нравилось, что однокурсники больше не смеялись над ним, а соседи по комнате были на редкость хорошими (после своих прошлых соседей — Дурслей — особенно начинаешь ценить эти качества). Ему нравилось, что профессор Снейп внезапно совсем перестал обращать на него внимание (Гарри не понимал, почему это случилось — хотя он не понимал и то, почему всё это началось). Единственным, что беспокоило мальчика, был предстоящий матч с командой Слизерина. Последние дни перед ним Гарри проводил в воздухе, стараясь успокоиться и научиться ещё хоть чему-то. Времени с девочками было жаль, но он не мог ударить в грязь лицом на своём первом матче.

И вот, наконец, этот день настал. На завтраке Гарри не мог заставить себя ничего съесть и, если бы не подруги, пошёл бы голодным. Те обещали обидеться, если он не съест хотя бы пару (и ещё две… и ещё одну, так и быть… и ещё три) ложек.

Перед раздевалкой подруги затискали мальчика и, взяв с него клятвенное обещание выиграть ради них, ушли. Гарри хмыкнул: как мало нужно было его девочкам, всего-то выиграть матч. Попрощавшись с Невиллом, пообещавшим болеть за гриффиндорского Ловца, и еле-еле прогнав Рона, почему-то считавшего, что сможет напутствовать перед игрой лучше, чем капитан сборной, Гарри пошёл переодеваться в форму.

Выслушав речь капитана (она была копией слов Рона, но Уизли-младший хотя бы напоминал про разные тактики и приёмы для ловцов), команда пошла к выходу. Гарри начал было нервничать, но, вспомнив, что друзья сегодня болеют за него, немного успокоился и смог нормально выйти на поле.

После взлёта Гарри точно следовал инструкциям капитана (держаться подальше от игры и поближе к загонщикам), слушал комментарии, наслаждался полётом и искал снитч, маленький золотистый мячик, его сегодняшнюю цель. Через некоторое время после начала игры он заметил над одной из трибун своё имя — «ГАРРИ», составленное из наполовину прозрачных букв прямо в воздухе. Мальчик улыбнулся: стало ясно, о чём девочки последнее время шептались, усылая его «почитать пока самостоятельно и не влезать в скучные и неинтересные ему женские разговоры».

Внезапно Гарри увидел снитч. Он бросился к нему наперерез, но почти на середине пути его метла дёрнулась, слегка отклонилась от пути, а потом и вообще застряла на месте. Пока Гарри соображал, что бы это значило (мётлы ведь не летают на волшебном бензине, да?), его метла резко взбрыкнула и завибрировала. Мальчик, понявший, что что-то не так, изо всех сил вцепился в древко и стал отчаянно про себя звать на помощь. Ещё никогда в жизни он не ощущал себя настолько беспомощным.

В это же время на трибунах Гермиона, вооружившаяся биноклем, выдвинула предположение, что это Снейп заклинает метлу Гарри. Недолго думая, девочки рванулись на преподавательскую трибуну, надеясь, что они успеют. Гарри не подвёл, клещом вцепившись в летательное средство и категорически не желая падать. Так что компания девочек, ввалившаяся к преподавателям и цеплявшаяся ко всем и к каждому с требованием остановить матч, явилась как никогда вовремя — почти сразу после того, как Гермиона схватила Снейпа за плечи и затрясла его, Гарри смог сесть на внезапно успокоившуюся метлу и камнем полетел вниз. Весь стадион ахнул, но в последнюю секунду мальчику удалось выровняться, и он почти безболезненно рухнул на колени.

Несколько секунд на поле царила полнейшая тишина. Все следили, как Гарри поднёс ладонь ко рту, словно его вот-вот должно стошнить. Мальчик справился с собой и вдруг поднял руку вверх. В его кулаке что-то блеснуло.

— СО СЧЁТОМ 170-60 ПОБЕЖДАЕТ ГРИФФИНДОР! — возвестил голос мадам Трюк, преподавательницы полётов и по совместительству судьи сегодняшнего матча.

В последнее время Гарри с подругами очень часто бывал на свежем воздухе. И дело не в прекрасной погоде, не в чудесных видах, не в уникальных местных растениях и даже не в походах к Хагриду. Дело в Гермионе.

* * *

Собравшись после матча на «военный совет», девочки пришли к выводу, что Гарри хотели убить. Ну, или сильно покалечить. Поэтому было решено усилить тренировки для мальчика — ведь кто предупреждён, тот вооружён. Гермиона, до этого никогда не застававшая занятий подруг с Гарри, решила поприсутствовать. Тут и начались проблемы.

Дафна решила начать серьёзное обучение фехтованию, ведь палочка не всегда бывает под рукой, а защитить себя можно самыми разными способами — например, вывести из строя соперника. Сама она владела только небольшим кинжалом — мечи слишком тяжелы для девушек, да Гринграсс и не обучали бою на мечах, хотя теорию она знала. Поэтому до сих пор Гарри тренировался с подобием ножа.

Гермиона, увидев Гарри с мечом в руках, вначале долго спорила с Дафной: холодное оружие слишком опасно и может нечаянно ранить владельца, не говоря уж о его партнере для спарринга. После двадцати минут уговоров и самых разных доводов (и что тренировочные мечи всегда зачарованы от нанесения ранений; и что рядом с ними всегда находится человек пять, которые в случае чего смогут позвать медсестру или учителей; и что в комнате два человека, прошедших курс оказания первой колдомедицинской помощи) Гермиона согласилась, что проводить занятия можно, и ушла пить чай к остальным. Но не прошло и пяти минут, как она вернулась.

— Я считаю, что начинать нужно не так. К тому же в этой позе удар не будет так эффективен.

— Гермиона, тебе не кажется, что я лучше знаю, как учить Гарри бою на мечах?

— Откуда тебе это знать? Не обижайся, но вы, чистокровные волшебники, рассчитываете только на магию, а мы веками тренировали мастерство владения оружием, ведь от этого зависели наши жизни. Так что кто, как не мы, лучше всего знаем об этом? Я этим летом посмотрела несколько документальных фильмов о владении различными видами оружия и точно могу сказать, что ты учишь Гарри неправильно.

Дафна с негодованием посмотрела на Гермиону, но, воспитанная вести себя на публике сдержанно, только вздохнула и обратилась ко всем:

— Сегодня уже вряд ли что-то дельное получится. Давайте лучше сходим на прогулку? Погода прекрасная.

* * *

Занятия по медитации нравились мальчику: находящиеся в комнате садились по кругу, принимали удобную позу, и на некоторое время комната погружалась в тишину. Гарри не знал, что чувствуют девочки, но он сам ощущал спокойствие, необычайную остроту мысли (если мальчика терзал какой-то вопрос, обычно он решался минут через двадцать неспешного диалога с собой) и чувство единения с подругами (ведь это ради него они все сидят тут и терпеливо выполняют упражнение, даже постоянно находящаяся в движении Лаванда). В этот же раз всё было по-другому.

— Точно вам говорю, эта поза совершенно не подходит. Я читала несколько статей в медицинских журналах о вреде неправильных поз. Через несколько лет от такого сидения на ногах возникает окостенение связок, появляются болевые ощущения и преждевременно стареют ткани тела. Кроме того, повышается утомляемость из-за систематического перенапряжения мышц.

— Это всё правда, но такое случается только при неправильном положении тела. Меня же учили с трёх лет, — Падма была огорчена таким недоверием к себе.

— Значит, тебя учили неправильно, — Парвати и Падма возмущённо переглянулись. — Я ходила несколько месяцев с родителями на занятия йогой, и наш учитель сказал, что самая лучшая поза для медитации — шавасана. Она позволяет максимально расслабить тело, позволяет улучшить осанку и благоприятно влияет на здоровье в целом.

— Гермиона, тебя обманули, — Падма смотрела на девочку с сожалением. — Шавасана годится только если ты хочешь уснуть. В этой позе чрезвычайно усиливается яд притупленности ума. Это происходит автоматически: горизонтальное положение телом воспринимается как сигнал к переходу в сонливое состояние. Если ты не уснёшь, пользы будет мало. Наша же цель — научиться концентрироваться.

— Он не обманщик! Он — знаменитый преподаватель, к которому на занятие нужно записываться за месяц! В его кабинете висит столько грамот и медицинских дипломов, сколько вам и не снилось. Такой человек не мог ошибиться, может, это ты что-то не так поняла.

— Ладно, сегодня ничего не получится. Наши мозги слишком взбудоражены, не стоит и пытаться. Давайте сходим на улицу? Чудесные виды природы скорее помогут нам достигнуть внутреннего равновесия и мира с собой.

* * *

Гермиона была везде. Если в случае Лаванды это никого не раздражало, то тут был особый случай. На Истории Магии девочка запрещала всем говорить — ведь нужно слушать преподавателя, тем более что истории девочек не совпадали с лекциями профессора Биннса (и с учебником по истории: девочка его прочитала от корки до корки, но часть рассказа так и не смогла найти, а, как известно, то, что не записано в книге, вполне может быть непроверенной — неправильной — информацией).

Посмотрев пару дней на рацион компании, в которую уже плотно влился Невилл, Гермиона, как дочь стоматологов, решила принять меры. На следующий день усевшиеся пить чай с булочками ребята удивлённо слушали пламенную речь о важности правильного питания, различных (не меньше дюжины!) видах диет и о вреде сладкого. Весь вечер Гермиона, Лаванда и сёстры Патил спорили о меню на неделю, остальные же продолжили пить чай, занявшись потом своими делами.

На уроках по танцам после её «умелого» руководства Гарри раз пять наступил Сьюзен (своей партнёрше на сегодня) на ногу и отказался продолжать занятие, пока не выучит движения полностью. Ещё целый час до ужина девочки хмуро наблюдали, как Гарри в одиночку крутится в танце под вечно недовольные комментарии Гермионы.

После очередной статьи в Ведьмополитене с несколькими фотографиями матча (Лаванда, получившая ценные указания от матери снимать всё, что движется, восприняла их слишком серьёзно) на Гарри свалились целые горы писем от самых разных людей. Девочки под предводительством Браун перебрались в Выручай-Комнату и, разделив письма, просмотрели их все. Очень помогло то, что дочь главного редактора знала массу заклинаний на выявление скрытых чар в посылках: на паре писем были несерьёзные, но очень неприятные сглазы. Было решено отправить нескольким людям автограф, как они и просили, на любовно вырезанных из журнала фотографиях. Но так как делалось это перед завтрашней контрольной по Чарам, действие сопровождалось недовольными взглядами Гермионы, отказавшейся принимать участие в этом и усевшейся за книги, и её же постоянным бурчанием о том, что лучше бы они занялись полезным делом.

Однажды, когда Грейнджер задержалась после занятия, чтобы спросить о чём-то преподавателя, ребята загорелись идеей научиться метать ножи — благо, учитель в лице Дафны был. И всё шло хорошо ровно до того момента, как подошла Гермиона и, получив при приближении к Гарри решительный отпор в виде Гринграсс, переключилась на Невилла. После её поучений мальчик метнул нож мимо мишени, затем, рванув за ним, запутался в мантии и уронил нож из другой руки, что воткнулся в пол в миллиметре от его ноги. После этого Невилл отказался учиться дальше, ушёл за стол и замкнулся в себе.

Подвергся критике даже внешний вид Гарри. Гермиона была уверена, что в школе нужно следовать правилам, а правила предписывали носить школьную форму. Поэтому каждый раз, видя, как Гарри надевает по просьбе Лаванды что-нибудь из новых купленных вещей, девочка отчитывала его, говоря, что мальчик ведёт себя некрасиво и по-женски. Слышавшая эти разговоры Лаванда пыталась переубедить Гермиону или попросить хотя бы не говорить об этом в слух, но Грейнджер была уверена в том, что поступает правильно.

Конец дружбы с Гермионой наступил неожиданно. Однажды, когда Гарри, Невилл и девочки сидели за большим круглым столом и делали вместе уроки, в комнату зашли братья Уизли.

— Ты смотри, Фред! Какое чудесное местечко!

— Твоя правда, Джордж! Я считаю, эта комнатка подойдёт нам идеально!

— Детишки, давайте договоримся. Вы не лезете в наши дела, мы не лезем в ваши.

— Мы тут старшие, поэтому и комнатой будем пользоваться чаще.

— Скажем, в среду и четверг она ваша, в остальное время — наша. Запомнили или записать где?

— Как вы узнали про это место? — севшим голосом спросила Сьюзен. Остальные ещё не отошли от шока. Вот уже почти три месяца они были единственными претендентами на Выручай-Комнату и не думали, что когда-нибудь встретят конкурентов.

— У нас есть свои источники. А какой сегодня день недели, Джордж?

— Сегодня пятница, брат мой Фред. А это значит…

— Это значит, что маленьким деткам пора идти по гостиным, — закончили братья хором.

— Это просто несправедливо! Мы первые нашли эту комнату! Вы не посмеете! — опомнилась Лаванда.

— Братец Фред, смотри, мы проявили невиданную щедрость, разрешив им занимать комнату целых два дня в неделю. А они, похоже, отказываются.

— Своим отказом вы разбили мне сердце, ребятки. Придётся, видимо, вам вообще обходиться без комнаты.

— Или, может, вы всё же передумаете?

— Мы согласны, — ответила за всех Дафна. — Но запомните, Уизли — это война.

— Думаю, мы как-нибудь это переживём. Так, братец Фред?

— Верно, братец Джордж. До скорых встреч, детишки!

Компания вышла из Выручай-Комнаты и с грустью смотрела, как растворяются очертания двери. После этого, перебравшись в пустой класс, девчонки словно с цепи сорвались.

— Вы только посмотрите! Они просто пришли и выставили нас, как каких-то оборванцев!

— Да как они смеют с нами так обходиться? Они старше-то нас только на год!

— Поразительная наглость! А если я к ним в дом заявлюсь и скажу, что буду жить там три дня в неделю, а они на то время должны выметаться куда угодно?

— Меня вот что интересует, — тихо проговорила Дафна, в упор смотря на Гермиону, до этого момента не участвовавшую в разговоре, — как они узнали про существование комнаты?

Проследив за её взглядом, девочки стали подозрительно вглядываться в Грейнджер.

— Это я им сказала, — Гермиона произнесла это и гордо вздёрнула подбородок. Они вчера подошли ко мне и спросили, как попасть в ту комнату, куда постоянно уходит Гарри с вами, и что это за место такое. Я и сказала. Школа — это общественная собственность, и очень удобное место не должно быть только вашим. Все должны иметь возможность пользоваться им, а не только вы.

— Да ты… ты… — Лаванда лишилась слов. — Как ты могла?! Кто тебя просил?

— Спросили Уизли. И если ты подумаешь, то поймёшь, что я поступила правильно. Нужно помогать людям, и тогда тебе тоже когда-нибудь обязательно помогут. Нельзя думать только о себе. Если вы такие эгоистки, то я не хочу быть с вами. Вот что бы вы делали, если бы вам не сказали о Выручай-комнате?

— Мы бы нашли пустующий класс и обустроились там, — мрачно глядя на Гермиону, сказала Дафна. — А знаете что? Пожалуй, мы так и сделаем. Только в этот раз, Грейнджер, ты уж прости, но мы с собой тебя не возьмём. Вдруг ты решишь поделиться нашим секретом ещё с кем-то?

— Вы… — у Гермиона пересохло во рту. Опять происходило то, чего она всегда опасалась: от неё снова отворачивались друзья. — Вы не будете… не будете же? Это же даже смешно, — раздался её нервный смех. — Из-за какой-то комнаты…

— Гермиона, ты очень хороший человек. — Сьюзен не могла не смягчить резкие слова. — Ты очень умная, добрая и дисциплинированная. Но, прости, с тобой нам не по пути, если ты не понимаешь, что наделала.

— И быть эгоисткой — это не грех, знаешь ли. Тем более, ты сама эгоистично рассказала о наших планах. И теперь чувствуешь себя героиней — ещё бы, совершила такой хороший поступок. А мы остались без Выручай-Комнаты. И за это мы тебе спасибо не скажем.

— Про некоторые вещи, знаешь ли, нужно молчать.

— Ты была не права, Гермиона.

Грейнджер не выдержала и, всхлипнув, сорвала с себя значок «клуба Гарри Поттера», со всей силы швырнула его под ноги мальчику и выбежала за дверь. Гарри поднял значок, с грустью посмотрел на него и убрал в карман мантии. После разговора с Гермионой девочки сразу как-то осунулись.

— И что мы теперь будем делать? — через несколько минут молчания спросила Ханна.

— Понятно же что, — устало сказала Дафна. — Искать новую комнату. Милли!

Оставшийся вечер ребята потратили на поиски новой «своей» комнаты. Девочкам не нравилось всё: то «мало света», то «вид из окна на теплицы» не подходит, то «их тут может найти любой пуффендуец» (Сьюзен и Ханна возмущённо насупились)…

В итоге друзья обнаружили старую классную комнату с большими витражными окнами и деревянными панелями на стенах и полу. Хоть она и была заброшена, пыли не было — эльфы своё дело знали. Повздыхав о такой удобной Выручай-Комнате, где мебель менялась по настроению и книги по интересовавшим их темам появлялись из воздуха, девочки договорились встретиться завтра в библиотеке, чтобы найти побольше заклинаний для помощи в обустройстве.

Выходные прошли плодотворно и очень быстро, на взгляд Гарри. Он и Невилл не смогли увильнуть и тоже были втянуты в поиски нужных заклинаний. Правда, вскоре девочки унеслись в разные стороны (кто — к стеллажам с Чарами, кто — к шкафам по Трансфигурации), и ребята получили возможность поискать книги на свой вкус. Так через четыре часа Невилла нашли в секции Гербалогии, а Гарри отыскался у стола мадам Пинс, где оформлял на себя несколько книг по азам артефакторики и охранным заклинаниям.

Обед было решено провести в новой комнате, за стандартными ученическими партами. Милли и присоединившийся к ней Летти, домовик Невилла, с удовольствием накормили хозяев и их друзей, особенно умилившись, когда юные маги на десерт умяли по три куска торта — просто из чувства противоречия к тоталитарному режиму Гермионы в отношении сладкого.

После обеда было решено вернуться в библиотеку и переписать как можно больше заклинаний, а уже завтра весь день посвятить приведению новой комнаты в подходящий для их нужд вид.

Доведение «клубной» комнаты до идеала заняло почти неделю. Девочки запаслись тремя стопками каталогов про интерьеры, различную мебель и прочие маленькие аксессуары. Домовики сбивались с ног, пытаясь отыскать в ненужных вещах замка так необходимые их маленьким хозяевам предметы. Профессор МакГонагалл уже на третий день после глобального опроса по теории Высшей Трансфигурации (Лаванда всего лишь спросила, каким образом можно изменить текстуру ткани и наложить понравившийся рисунок, или как восстановить старые деревянные предметы) выдала девочкам несколько книг, по которым сама когда-то готовилась защищать степень Магистра. Ещё несколько дней и с десяток испорченных предметов — и обрадованные девочки научились превращать одну ткань в другую и менять форму вещей, а подсказанная профессором Вектор небольшая группа рун защищала от преждевременного разрушения при преобразовании.

Всю эту неделю Гарри как мог старался поддерживать своих подруг. Каждый раз, когда что-то не получалось, они очень расстраивались. Но наконец, когда работа была завершена, пришлось потрудиться и ему: пригодились знания, почерпнутые в книгах из библиотеки и переписанные на пергамент из Выручай-Комнаты. Теперь войти внутрь можно было только зная пароль.

Наступившие выходные компания друзей встретила за трапезой в своей новой комнате.

После завтрака улыбавшаяся чему-то Дафна попросила внимания и вышла на свободное место.

— Все мы знаем, благодаря кому появился наш маленький клуб. — Девочки зааплодировали смутившемуся Гарри. Когда они смолкли, Гринграсс продолжила: — Мы собрались благодаря герою, о котором толком ничего не знали, кроме того, что когда-то в детстве он совершил подвиг. Мы знаем, — продолжила девочка с нажимом, видя, что мальчик хочет возразить, — что ты не считаешь себя таковым. Но для нас для всех ты — герой. Так что это, — она показала рукой на полку, скрытую куском ткани, к которой вчера никого не подпускала, — для тебя. Чтобы ты всегда помнил о том, что ты — настоящий герой.

Гринграсс с помощью палочки сорвала ткань. Все подошли посмотреть, что же такого придумала девочка.

На полке под аккуратными стеклянными заграждениями с подписанными табличками лежали трофеи от недавних достижений Гарри: серебристо-зелёный галстук с подписью «Драко Малфой» и отполированный сломанный зуб тролля.

— Вот и каникулы, наконец, — тяжело вздохнул Гарри и, отложив только что выполненное последнее заданное эссе, выглянул в окно.

Похоже, к волшебному замку полагалась исключительно волшебная погода. Вот уже несколько недель снег покрывал все видимые поверхности: и так удивившие Гарри близлежащие горы, и росшие вокруг территории школы раскидистые деревья, лежа на каждой веточке толстым слоем, и, конечно, сам Хогвартс.

Гарри бы никому не признался, но, выйдя однажды с подругами на прогулку и увидев этот усыпанный белым магический замок, вокруг которого, как в маггловском «снежном шаре», падали крупные хлопья, мальчик почувствовал, что у него замерло сердце. Он почти видел, как эту же картину наблюдали многие и многие поколения волшебников, восхищаясь красотой момента и осознавая собственную причастность к чуду. Из мечтательного состояния его вывели девочки, решившие поиграть в снежки, первый из которых и достался Гарри. Тогда он с Невиллом сыграл против подруг, закидывая их снежками и с наслаждением слушая их визг при удачном попадании. Но всё же количественный перевес был не на стороне мальчиков, и им пришлось сдаться на милость победительниц. Возвращаясь в замок под серьёзные планы Падмы о всеобщем принятии зелий от простуды и для повышения иммунитета, мальчик был счастлив как никогда.

В преддверии каникул преподаватели стали задавать больше письменных работ и предупредили о предстоящих итоговых контрольных. Лаванда и Невилл взвыли, Ханна и Сьюзен вознамерились всё время посвятить учебникам. В итоге, располагаясь вечерами в своей комнате на диванах или креслах, компания слушала, как кто-то один читает учебник, и все вместе пробовала заклинания. Если у кого-то что-то не получалось, старались до победного конца. С Гербалогией, Астрономией и Зельями было сложнее. Тут ребятам предстояло только учить теорию, и тогда каждый сидел сам за отдельной книгой, спрашивая у других, если какой-нибудь вопрос был непонятен.

Когда за неделю до рождественских каникул в гостиную Гриффиндора вошла декан и сделала объявление о том, что нужно будет предоставить подписанное разрешение на отъезд из школы желающим её покинуть на праздники, Лаванда с Парвати хитро улыбнулись и потащили Гарри в клубную комнату. После того, как все собрались, Лаванда объявила:

— Итак! Гарри, я, — она недовольно взглянула на кашлянувшую Дафну, — то есть, мы хотели бы предложить тебе провести каникулы у нас в гостях. У каждого из нас, по нескольку дней. Я первая, далее Парвати и Падма, потом Невилл, потом Сьюзен и Ханна. А Рождество мы все встретим у Гринграссов. Ну что, как тебе план?

— Я… спасибо, конечно… — мальчик, до этого бывавший только у миссис Фигг, очень смутился, услышав такое предложение.

— Бабушка была бы рада наконец познакомиться с тобой, Гарри. Я написал ей, что мы подружились, и она больше не переживает за меня так сильно. Она часто спрашивает о тебе в письмах.

— Но мне понадобится разрешение от Дурслей, а они вряд ли его подпишут…

— О, не беспокойся об этом, — немного злорадно, как показалось Гарри, усмехнулась Дафна. — Недавно мой папа побывал у них и получил разрешение. Так что теперь всё зависит только от твоего согласия. Гарри, ты поедешь к нам в гости?

— Да! Я буду очень рад, — настроение мальчика, боявшегося остаться в почти пустой школе в одиночестве, резко улучшилось.

Однако продлилось это недолго. Вечером Гарри сдал заявление на отъезд МакГонагалл, а на следующее утро его пригласил для разговора директор.

Не понимая, что же он успел натворить, мальчик постучал в дверь кабинета и вошёл. Дамблдор сидел за большим столом, улыбнувшись Гарри и пригласив того сесть в соседнее кресло.

— Здравствуй, мальчик мой. Проходи, присаживайся. Чаю?

— Нет, спасибо, господин директор. Зачем Вы меня позвали?

— Для начала я хотел бы узнать, как тебе школа? Как тебе учится, есть ли какие-то проблемы?

— Да нет, всё хорошо, — мальчик был немного сбит с толку. В его прошлой школе на «разговор с директором» вызывали только в том случае, если он был в чём-то виноват. — Хогвартс мне нравится, очень. Учиться, конечно, трудно, но это везде так. Мои оценки Вы, наверное, знаете. Вот…

Директор задумчиво пару раз разгладил рукой бороду.

— Я хотел бы поговорить с тобой о каникулах. Насколько я знаю, ты хотел бы уехать из школы? — мальчик кивнул. — Я, конечно, понимаю твоё желание встретить Рождество в тёплом кругу семьи. Однако ситуация очень серьёзная, — Гарри внутренне подобрался. — Как ты, возможно, знаешь, однажды ты сорвал планы Волан-де-Морта, — мальчик изумился: все волшебники, как один, называли злого волшебника «Сами-Знаете-Кто». — А у него были сообщники, которые после его смерти смогли скрыться от правосудия и затаиться. Таким образом получается, что для тебя, мой мальчик, сейчас опасно находиться вне защиты замка. Я бы хотел, чтобы на каникулы ты остался в школе, — старый волшебник с сожалением вздохнул.

Гарри, уже подозревавший что-то подобное после первых слов директора о каникулах, севшим голосом спросил:

— Почему же я тогда всю жизнь жил не в безопасности у Дурслей? Неужели я не мог расти в школе?

— Видишь ли, в чём дело. Твоя мама, Гарри, была очень сильной волшебницей. Она смогла сотворить невероятно мощные чары, и теперь в доме тёти ты в безопасности. А школа — это не место для маленьких детей. Ты же видел, как тут опасно. Стоило только кому-то недоглядеть — и ты мог бы упасть с лестницы или случайно съесть что-то ядовитое. Я уже не говорю о случайных или неудачных заклинаниях студентов. Ты понимаешь меня?

— Да, директор, я понимаю. — Гарри был слишком расстроен, чтобы понимать на самом деле, но от него, очевидно, хотели ответа. Мальчик решил обдумать всё позже. — Я останусь на каникулы в школе, директор. Разрешите идти?

— Конечно, мальчик мой, ты свободен. И не расстраивайся так. Мы в Хогвартсе устраиваем для оставшихся учеников самый лучший и весёлый праздник. А на само Рождество ты сможешь увидеть, что преподаватели здесь — тоже твоя семья.

— До свидания, директор Дамблдор.

* * *

Едва успев на первый урок, Гарри сел рядом с Невиллом и даже не обратил внимания на девочек, пытавшихся его разговорить, которые явно заподозрили что-то неладное. До самого обеда Гарри был мрачен и молчалив, а после его всё-таки затащили в клубную комнату и припёрли к стенке.

— Гарри, что происходит? — Лаванда, верная последовательница Гриффиндора, смело вступала первой в бой и в перепалки, предпочитая быть прямолинейной. — Мы тут все волнуемся за тебя, знаешь ли. Давай, рассказывай.

— Всё отменяется. — Гарри устало сел в кресло и уронил голову в ладони. — Директор сказал, что мне нужно остаться на каникулы в школе.

— Он не смеет! — у Сьюзен от гнева даже выступил лёгкий румянец на щеках. — Преподаватели и директор не могут диктовать тебе, где ты должен быть на каникулах! Тем более, у тебя есть подписанное разрешение от родственников на отъезд.

— Профессор Дамблдор сказал, что мне опасно покидать территорию школы. Что за мной могут охотиться соратники Вол… Сами-Знаете-Кого.

— Да, конечно, — голос Гринграсс просто сочился ехидством. — Именно поэтому ты все десять лет был в безопасности у магглов.

— Он говорит, мама наложила заклинание на их дом и мне там безопасно.

— Это всё очень странно, Гарри. Давайте сделаем так: я напишу папе, и он разберётся с этим. Сьюзен, твоя тётя поможет? — дождавшись кивка, Дафна продолжила: — На эти каникулы мы останемся в школе, а когда получим больше информации об этой мифической защите, тогда и будем думать.

— Я не смогу остаться, — вздохнул Невилл. — Я уже договорился с бабушкой, что приеду. Теперь проще умереть, чем не явиться, хотя даже это будет недостаточно весомой причиной.

— Не переживай, Невилл. Я вот тоже не смогу отпраздновать с вами, — грустно протянула Дафна. — Приём на Рождество никто не отменял, и я должна там быть. Я уеду на день, а потом сразу вернусь, и мы сможем вместе распаковать подарки. Нев, попробуй поговорить с бабушкой, может, она отпустит тебя пораньше?

— Сомневаюсь...

Остаток дня друзья были печальными.

* * *

Однако всё когда-то кончается. Вскоре наступили обещанные контрольные, и стало не до переживаний. Наконец за два дня до отъезда все работы были написаны, домашнее задание на каникулы выдано, и наступило затишье: профессора проверяли тесты, старшие курсы куда-то пропадали на день (как объяснили Гарри, им было разрешено ходить в местную магическую деревню, Хогсмид), младшие курсы отдыхали кто как умел.

Рон, выпросив метлу Гарри, целыми днями летал. Метлу было не жаль: сейчас довольно холодно и подниматься в воздух совсем не хотелось. Поэтому Гарри только удивлялся выносливости и закалке рыжего соседа и спаивал ему вечерами зелья от простуды производства Падмы, слушая его восторженные рассказы о невероятных полётах.

Пару раз ребята видели сидящую на лавочке Гермиону с книгой в руках, жавшуюся от холода к банке с наколдованным огнём. При виде бывших друзей Грейнджер независимо поднимала подбородок и отворачивалась. Девочки обычно так же молча отводили взгляд, а Гарри втихаря накладывал на Гермиону слабенькое заклинание обогрева, действовавшее около часа. Он был согласен с девочками: кому попало рассказывать о Выручай-Комнате всё же не стоило, да и с настроем Грейнджер "я всегда права" было тяжело находиться рядом. Однако Гарри знал, что Гермиона добрая и всего лишь хотела помочь другим, поэтому не мог на неё долго обижаться. В конце концов, она делала то, что считала правильным, вопреки мнению остальных. У самого Гарри пока не хватило бы на это храбрости.

Договориться с бабушкой Невиллу не удалось, и в день отъезда Гарри с подругами тепло попрощались с ним и пошли в свою комнату. Играть ни во что не хотелось, и первый день каникул ребята провели кто читая книги, кто делая заданные эссе, кто болтая о том, о сём.

Постепенно жизнь наладилась. Обменявшись написанными работами, компания довольно быстро выполнила домашнее задание и теперь была свободна. Деятельность не заставила себя ждать: девочки хотели веселья, праздника и ещё раз веселья. Украсив клубную комнату за полдня, они было приуныли, но, набросившись на Гарри с требованием рассказать, как проходят праздники у магглов, получили массу впечатлений и множество идей.

На следующий день, проконсультировавшись с напрягшейся при их приближении МакГонагалл, ребята опробовали маггловские развлечения: катание на коньках, лыжах и санях. Спасали только заклинания обогрева и водоотталкивающие: мантии мало были рассчитаны на зимний спорт, и разгорячившиеся ребята их сбросили (а потом, в наступивших сумерках, почти час искали: коварный снег, выпавший днём, скрыл местонахождение одежды). Уставшие, но довольные, они весь вечер посвятили рассказам и сказкам, сидя в креслах и наслаждаясь тёплым чаем.

В подобных играх прошло ещё несколько дней, и вот уже ребята попрощались с Дафной. Радостный, по задумке профессоров, праздник прошёл весело. Гарри был удивлён волшебным хлопушкам и фейерверку, и к концу праздничного обеда настроение у мальчика было замечательным. После ребята перебрались в свою комнату, где хитро улыбавшаяся Лаванда показала специально припасённую книгу «Рождественские истории». Фолиант клуб читал по очереди, то хохоча над глупыми волшебниками, попавшими в запутанные истории, то трепеща от восторга на повестях о легендарных и чудесных подвигах влюблённых магов.

Гарри смотрел на друзей и понимал, что ему очень повезло с ними. Они столько сделали для него, поддерживали и учили, как только могли. Не считая того, что всегда за него (за мальчика, будущего мужчину, между прочим!) заступались. Взгляд Гарри упал на «трофейную полку». Дафна сказала, что всё это началось с того, что его все считали героем. Может, если им так необходим герой, нужно постараться стать им? «Кажется, — подумал мальчик, — я знаю, какое желание загадать».

Тепло попрощавшись с подругами, Гарри долго не мог уснуть, рассматривая фотоальбом с родителями, однажды так помогший ему. Мальчик ожидал, что при виде папы и мамы он будет считать их более реальными. Так и случилось, но горя по поводу их смерти он не ощущал. Он был рад видеть их на снимках такими живыми и счастливыми, вечно молодыми. И был горд тем, что его родители противостояли самому Тёмному Лорду. Конечно, мальчику хотелось, чтобы сейчас они были рядом. Видеть их каждый день и иметь возможность обнять. Но теперь у него были друзья, готовые ради него на многое, и, глядя на фотографии папа и мамы, Гарри подумал, что они наверняка его поддерживают и одобряют поступки сына.

Мальчик отложил альбом, погасил свет, повернулся на бок и посмотрел в окно. Небо сегодня было чистое, и звёзды видны очень хорошо. Глядя на эту картину, Гарри и сам не заметил, как уснул.

* * *

Почти в конце завтрака дверь в Большой Зал распахнулась, и к ребятам подлетела Дафна.

— Ребята! Я так рада вас всех видеть! Я так соскучилась! — Гринграсс всех обняла, а Гарри даже достался поцелуй. — Смотрите, кого я вам привела!

Возле стола стоял красный от смущения Невилл, подошедший так тихо, что его никто не заметил. Девочки с радостным визгом повскакивали с мест, обняли и расцеловали бедного мальчика. Схватив Гарри и Невилла под руки, подруги быстрым шагом направились в сторону клубной комнаты, на ходу выслушивая рассказ Дафны о приёме.

— Всё прошло довольно успешно. Леди Паркинсон выбрала чрезвычайно подходящую ей мантию, а наследник Нотт был настолько любезен, что сыграл нам на фортепиано своё недавнее сочинение. В целом… а, ладно! Было ужасно скучно, вы даже себе не представляете!

Войдя в комнату, Гарри обомлел. Перед каждым местом стоял небольшой изящный круглый столик (гордость Лаванды, ради искусства создавшей такое количество мебели, что часть её пришлось уменьшить и хранить в коробке «для случаев смены интерьера»), на котором возвышалась стопка подарков. Посреди комнаты стояли домовики Милли и Летти. Эльфы поклонились и, получив распоряжение накрыть стол к чаю, испарились.

Гарри прошёл к своему месту.

— Это что, всё мне? — мальчик, конечно, догадывался, что ему что-то подарят, но не в таком же количестве!

— Тебе, Гарри, — улыбнулась Лаванда. — Это старая традиция: открывать рождественские подарки вместе и хвастаться друзьям. Итак, кто первый?

— Давайте я! — вызвалась Сьюзен.

Ей подарили несколько справочников по законам (что поделать, это обычный подарок для министерской семьи!), несколько заколок, браслет, шапку с перчатками, шарф, цветок в небольшом горшке (Невилл покраснел, когда получил благодарственный поцелуй) и маленькую сумочку, больше всего похожую на длинный кошелёк или плоский пенал.

— Это то, что я думаю? — тоненьким голосом спросила Сьюзен.

Гарри, преподнесший этот подарок, только пожал плечами — откуда он мог знать, о чём думает девочка? Лаванда взяла сумочку в руку, открыла её, сунула внутрь руку. Рука ушла по самое плечо.

— Гарри! О Мерлин, Гарри! Спасибо! — от избытка чувств Боунс повисла у дарителя на шее. — Но это же так дорого… тебе не стоило…

— Я тут недавно получил гонорар за статью о моём первом матче. Мне некуда было тратить деньги, и я купил себе такую сумку, мне о ней как-то рассказывала Дафна, — мальчик достал из кармана что-то похожее на носовой платок чёрного цвета и встряхнул его. «Платок» оказался размером с приличную сумку через плечо и имел «молнию». — А продавец обещал сделать мне скидку на следующий заказ, если я разрешу ему написать на вывеске «У нас покупает сам Гарри Поттер!». Так что не переживай насчёт денег.

Сьюзен ещё раз обняла Гарри и заняла привычное место, сложив все подарки в новую сумочку и засунув её в карман мантии.

Когда Ханна открыла подарок Гарри (от родни ей достались несколько книг по истории, сборник сказок и легенд волшебного мира и несколько травок от дяди-гербалога; от подруг — почти такой же набор, как и у Боунс, и, конечно, такой же цветок от Невилла), она увидела сумочку, похожую на подарок для Сьюзен, но с другим рисунком. Девочки с интересом посмотрели на Гарри.

— Ну да, — мальчик покраснел. — Эти сумки мне кажутся очень удобными и полезными, поэтому я подарил их всем. Наверняка же вам тяжело каждый день носить столько книг.

Девчонки с визгом бросились благодарить Гарри. Когда они немного успокоились, подошёл Невилл и пожал мальчику руку.

— Спасибо тебе, Гарри. Я давно такую хотел — ведь в неё можно положить сразу всё, а я ведь вечно забываю что-то взять на урок — но бабушка отказывалась покупать. Говорит, — мальчик скривился, — что тогда я потеряю всё сразу.

— Думаю, это решаемо, — поддержал друга Гарри. Девочки решили продолжить церемонию открывания подарков.

Подарки подруг друг другу отличались не сильно. Родственники же подарили Лаванде серьги, новую мантию и перо с небольшими сверкающими камушками; сёстрам Патил — коврики для йоги (девочки предвкушающе улыбнулись, а остальные присутствующие почувствовали себя неуютно, представив, как им придётся немыслимо изгибаться под строгим надзором близняшек), некоторые ингредиенты из Индии и массу украшений; Дафне — серебряный браслет и несколько новых (не школьных) мантий. Невилл получил от девочек зачарованные расчёску и зубную щётку, которые все делали сами с помощью волшебства, сборник простейших бытовых чар, большой атлас мест произрастания магических растений с комментариями насчёт лучших природных условий и почв (когда Невилл её увидел, руки мальчика затряслись, и он чуть не уронил книгу), семена некоторых из них, новые шапку и перчатки (похоже, кто-то из девочек любил вязать). И, конечно, волшебную сумку от Гарри — правда, в отличие от цветных с узорами для девочек, чёрную. От бабушки же мальчику достались носовые платки с монограммами.

Когда настал черёд Гарри открывать подарки, все с интересом уставились на него. Мальчик сглотнул: его горка была раза в три больше, чем у других. Оказалось, ему прислали подарки родители подруг, несколько продавцов, у которых он делал заказы, и даже мама Рона. Мальчик один за другим разворачивал свёртки: набор рубашек, несколько брошюр по созданию простейших артефактов, набор волшебных контактных линз пяти разных цветов, шапка и шарф под цвет зимней мантии, набор для полировки палочки и крепление к ней, обещанная когда-то Лавандой пара — чернильница и привязанное к ней перо, которое не нужно постоянно макать, — целый пакет пирожков и вязаный свитер (девочки посмотрели на него с некоторым презрением, и пришлось убрать свитер подальше); связка высушенных трав, которые, согласно записке, помогали заснуть и вызывали хорошие сны, строгая фоторамка, книга по защитным заклинаниям и ещё несколько мелочей.

На последнем подарке имя не стояло, была приложена только записка: «Эта вещь принадлежала твоему отцу. Когда-то он дал мне её на хранение. Теперь пришло время вернуть её тебе. Используй с умом». Гарри с сомнением посмотрел на свёрток, повертел в руках и проверил тремя разными способами на наличие злых чар. Ничего не выявив, мальчик осторожно развернул подарок. Внутри оказалась узорчатая мантия.

— Какая красота! — Гарри и не сомневался, что его сейчас заставят её примерить, поэтому просто встал и накинул лёгкую материю себе на плечи.

Лица друзей стали ошарашенными. Посмотрев вниз, мальчик увидел, что части его тела просо нет. Гарри спешно сорвал с себя мантию и отпрыгнул от неё.

— Что это такое? — в голосе прозвучали нотки паники.

— Это очень редкая вещь, Гарри, — медленно и как-то даже торжественно проговорила Дафна. — Это мантия-невидимка. Тебе очень повезло, — девочка взяла прилагавшуюся записку и ещё раз пробежалась по ней глазами. — Этот кто-то мог тебе её и не вернуть. Сейчас такие мантии очень трудно найти, — девочка снова подняла взгляд на Гарри, — так что береги её, хорошо? И не говори никому о том, что она у тебя есть.

— Ладно, — Гарри был немного сбит с толку. Он поднял мантию, аккуратно её сложил и убрал в сумку, к остальным подаркам.

Некоторое время все сидели молча. Потом Лаванда, встряхнувшись, сказала:

— Это ещё не все подарки тебе, Гарри. — Девочки смотрели на мальчика с улыбками.

— Мой отец, — сказала Дафна, — как член Попечительского совета проверил твои условия проживания.

— Он подал жалобу в Департамент Магического Правопорядка, — продолжила Сьюзен. — Глава департамента лично рассмотрела это дело и постановила Дурслям выплатить тебе штраф. В пересчёте на эти ваши фунты получилась такая большая сумма денег, что они будут тебе отдавать её несколько десятков лет. Теперь это твоим родственникам придётся мало есть.

— Мы знаем, ты не хотел бы огласки, — Лаванда неодобрительно закатила глаза, — так что всё это было сделано в строжайшей секретности.

— Кроме того, — Дафна достала из внутреннего кармана мантии стопку пергаментов, — твои родственники подписали школьные документы, и теперь ты до окончания школы можешь проводить каникулы где захочешь, хоть вне школы, — Гринграсс положила на колени Гарри один лист, — вот разрешения на выезд из Хогвартса в любое время, — ещё несколько бумаг оказалось на коленях у Гарри, — а также разрешение на посещение Хогсмида с третьего курса, — мальчик получил последний документ. — Ты можешь больше никогда не приезжать к своим родственникам.

— Девчонки… — у мальчика не нашлось слов. — Это… это лучший подарок. Спасибо. Спасибо вам всем.

После долгих объятий Лаванда хитро улыбнулась:

— А пойдёмте кататься на санках? Чур я сегодня первая еду с Гарри!

Наигравшиеся и нагулявшиеся за день друзья разошлись по спальням. Ввалившись в свою, Гарри и Невилл увидели спящего в одежде прямо на одеяле Рона в обнимку с книгой «Команды мира по квиддичу. Уникальные фотографии». Книгу для Уизли выбрал Гарри — и, похоже, подарок был удачным. Стараясь не шуметь, друзья переоделись в пижамы и устроились на кровати Невилла — пристрастие Рона оказалось заразным, и мальчики теперь перед сном играли партию-другую.

Гарри сегодня почему-то не хотелось спать. Мальчик спустился в общую гостиную и некоторое время сидел там, глядя на огонь и слушая весёлое потрескивание поленьев.

Мальчик достал так взволновавшую его сегодня днём мантию, посмотрел на ткань с разных сторон и даже на просвет. Потом полностью скрылся под ней и подошёл к зеркалу. Зеркало, естественно, не показало ничего.

В этот момент раздался шум. В гостиную ввалилась пара оставшихся на каникулы в школе старшекурсников. Они прошли мимо мальчика, что-то обсуждая, и остановились на лестнице как раз в том месте, где она разделялась на женскую и мужскую половины.

Некоторое время старшекурсники продолжали разговор стоя, затем, призвав подушки с дивана, уселись прямо в проходе, держась за руки. Гарри оказался в трудном положении: снять мантию при них мальчик не мог (слова Гринграсс о необходимости тайны зацепили мальчика за живое), пройти мимо них не было возможности — от прикосновений и звуков мантия вряд ли спасала.

Около двадцати минут простоял Гарри, но, видя, что старшие ребята уходить не собираются, решился на кардинальные меры. Он взял подушку и, замахнувшись, бросил её в парня.

— Кто здесь?! — старшекурсник вскочил на ноги.

— Успокойся, Марк, — девушка потянула его за штанину. — Это наверняка братья Уизли что-то заколдовали, чтобы мы всегда помнили об их присутствии, — трагически произнесла она. — Иди сюда!

Гарри понял, что просто так пройти ему не дадут. Вздохнув, он решил прогуляться по школе — время до отбоя ещё оставалось.

Мальчик так увлёкся исследованием Хогвартса (до сего момента он никогда не бродил по школе один), что не заметил, как заблудился. Он открывал все встречающиеся двери в надежде увидеть что-то знакомое, но в темноте всё выглядело чужим и новым.

За одной из открытых дверей мальчик с удивлением приметил абсолютно пустой класс, не считая стоявшего в самом конце комнаты зеркала. Это зеркало было очень большим и старым, в роскошной золотой оправе. Почти в самом верху написано "ЕИНАЛЕЖ". Гарри не знал, что это такое, и подошёл поближе.

В глубине зеркала он увидел неожиданную картину. Это была их клубная комната. Лаванда о чём-то весело болтала с Парвати; девочки сидели в креслах друг напротив друга. Падма в углу комнаты что-то варила в котле и довольно напевала что-то себе под нос. Ханна и Невилл пересаживали какое-то большое растение в "зелёном уголке", улыбаясь друг другу. Сьюзен с умным видом спорила о чём-то с Гермионой, находящейся тут же, к удивлению Гарри: девочки были полны желания и дальше не обращать внимания на гриффиндорку, считавшую себя правой. Сам же Гарри расположился на диване, уткнувшись носом в какую-то книжку. Рядом с ним сидела Дафна, что-то показывая ему в тексте и, похоже, объясняя.

Гарри отошёл от зеркала. Что это за предмет такой? Неужели что-то вроде хрустальных шаров, с помощью которых гадалки предсказывают будущее? Может ли такое быть, что это зеркало приоткрыло для него тайну грядущего?

Гарри ворвался в спальню, запрыгнул на кровать Невилла и затряс его.

— Невилл, Нев, просыпайся! Я там нашёл такое!

Невилл ответил ему раздражённым взглядом, зевнул и попытался перевернуться на другой бок.

— Нев, пойдём! Ты обязан это увидеть!

Бурча вполголоса, Невилл залез под мантию-невидимку к Гарри, и мальчики направились в сторону библиотеки.

— Я когда из той комнаты вышел, прошёл направо и ещё раз направо и наткнулся на библиотеку. Это должно быть где-то... — Гарри открыл одну дверь, вторую, затем третью. — Вот! Как думаешь, оно показывает будущее?

Невилл внезапно застыл, вперившись взглядом в зеркальную гладь. Удивлённый Гарри наблюдал, как его друг провёл дрожащей рукой по стеклянной поверхности, и увидел, как глаза мальчика наполнились слезами.

— Нев, ты чего? Что случилось? — Гарри заглянул другу за плечо, но увидел только отражения их двоих. — Что ты там увидел?

— Там... там мои родители.

— Что с твоими родителями? Они умрут?!

— Нет, они... они там живы. И здоровы.

— В смысле — здоровы? Они сейчас чем-то больны?

— Больны, — Лонгботтом грустно улыбнулся. — Если бы они были больны, их бы давным-давно вылечили. — Мальчик обернулся к Гарри, теперь слёзы текли уже по его щекам. — У них какое-то повреждение психики. Или мозга. Я даже не знаю точно, что с ними, — мальчик недовольно скривился. — Они просто лежат. И не узнают меня. Сколько бы я к ним ни приходил, реакции — ноль. Я для них никто. А тут, — Невилл повернулся к зеркалу и опять приложил руку к холодной поверхности, — они живы. По-настоящему живы. Они ходят и смеются. И обнимают меня. Пойдём отсюда, Гарри, — внезапно отвернулся от зеркала Лонгботтом.

Ребята без приключений вернулись назад в спальню. Гарри ещё долго не мог заснуть и слышал, что был в этом не одинок.

* * *

Следующим вечером, уже перед сном, Невилл подошёл к Гарри.

— Слушай, я... ммм... хотел попросить тебя об услуге.

— Сделаю, что смогу, — пообещал Гарри.

— Ты... не мог бы опять отвести меня к тому зеркалу?

— Ты точно уверен, что хочешь этого?

— Да. Тебе не понять, но... хотя... да, наверное, именно ты и можешь меня понять. Я так давно мечтал об этом...

— Ладно, пойдём.

Укрывшись под мантией, мальчики быстро добрались до нужной комнаты. Невилл, едва подойдя к зеркалу, будто выпал из реальности. Гарри из уважения к мальчику просидел в комнате часа два, пока глаза не начали слипаться. Потом он оторвал Лонгботтома от созерцания и утянул в спальню.

Так прошло несколько дней. Вечером Невилл подходил к Гарри, потом по несколько часов мог смотреть в пустое для Гарри зеркало. Потом они возвращались в гриффиндорскую гостиную. С каждым разом Лонгботтом выглядел всё несчастнее, но отказать ему видеться хоть таким образом с родителями Гарри не мог, зная, что сам бы на его месте поступал так же раз за разом.

Всё закончилось неожиданно. Когда мальчики, как обычно, вошли в комнату с зеркалом, в центре помещения стояла парта с сидящим за ней директором школы.

— Итак, вы снова здесь?

Мальчики почувствовали, как по спине поползли мурашки. Попасться перед отбоем вне факультетской гостиной самому директору как-то не входило в их планы. Тем более, похоже, попасться не в первый раз.

— Итак. — Дамблдор поднялся из-за парты, подошел к Невиллу, приобнял его и повернулся к зеркалу. — Итак, вы, как и сотни других до вас, обнаружили источник наслаждения, скрытый в зеркале Еиналеж.

— Я не знал, что оно так называется, сэр, — тихо сказал Невилл.

— Но я надеюсь, что вы уже знаете, что показывает это зеркало? — поинтересовался Дамблдор.

— Оно… ну, оно показывает мне родителей… — неуверенно начал Невилл.

— А мне — моих друзей, — выручил Лонгботтома Гарри.

— Что, на ваш взгляд, показывает всем нам зеркало Еиналеж?

Невилл пожал плечами. Гарри, немного подумав, повторил его жест.

— Я попробую натолкнуть вас на мысль. Так вот, слушайте. Самый счастливый человек на земле, заглянув в зеркало Еиналеж, увидит самого себя таким, какой он есть — то есть для него это будет самое обычное зеркало. Вы меня поняли?

Гарри задумался.

— Оно показывает нам то, что мы хотим увидеть, — медленно выговорил он. — Чего бы мы ни хотели…

— И да, и нет, — негромко подметил Дамблдор. — Оно показывает нам не больше и не меньше, как наши самые сокровенные, самые отчаянные желания. Ты, ценящий дружбу превыше всего, увидел там всех — ведь всех же? — очки директора лукаво блеснули. — Друзей. Невилл, который всегда мечтал увидеть своих родителей здоровыми, — мальчик опустил взгляд, — увидел, как они живут полной жизнью, не зная бед. Ведь так? — Невилл грустно кивнул. — Однако зеркало не дает нам ни знаний, ни правды. Многие люди, стоя перед ним, ломали свою жизнь. Одни из-за того, что были зачарованы увиденным. Другие сходили с ума оттого, что не могли понять, сбудется ли то, что предсказало им зеркало, гарантировано им это будущее или оно просто возможно?

Дамблдор на мгновение замолчал, словно давая ребятам время на размышление.

— Завтра зеркало перенесут в другое помещение, — продолжил он. — И я попрошу больше не искать его. Но если вы когда-нибудь еще раз натолкнетесь на него, то будете готовы к встрече с ним. Будете готовы, если запомните то, что я скажу вам сейчас. Нельзя цепляться за мечты и сны, забывая о настоящем, забывая о своей жизни. А теперь почему бы вам не надеть эту восхитительную мантию и не вернуться в спальню?

Гарри достал не очень аккуратно сложенный сверток ткани.

— Сэр… Профессор Дамблдор, — нерешительно начал он. — Могу я задать вам один вопрос?

— Кажется, ты уже задал один вопрос. — Дамблдор улыбнулся. — Тем не менее можешь задать еще один.

— Что вы видите, когда смотрите в зеркало? — выпалил Гарри, затаив дыхание.

— Я? — переспросил профессор. — Я вижу себя держащим в руке пару толстых шерстяных носков.

Гарри недоуменно взглянул на него.

— У человека не может быть слишком много носков, — пояснил Дамблдор. — Вот прошло еще одно Рождество, а я не получил в подарок ни одной пары. Люди почему-то дарят мне только книги.

С чувством, что ему не полностью ответили на вопрос, Гарри потянул расстроенного Невилла в гостиную Гриффиндора.

По возвращении в спальню Поттера мучил только один вопрос:

— Тогда почему я не видел своих родителей?

— Наверное, ты смог отпустить их. Я вот своих не смогу отпустить, — вздохнул Невилл. — Каждый раз, как я их вижу, верю, что они вот-вот вернутся. Я даже немного завидую тебе, — грустно улыбнулся мальчик.

Гарри посмотрел на друга и ободряюще положил руку на его плечо.

— Когда ты видишься со своими родителями?

— Раньше мы с бабушкой ходили к ним каждые выходные, — мальчик уселся на свою кровать и обнял подушку. — Она считает, что у них там, — он показал пальцем на свой висок, — что-то спрятано, и они нас понимают. Так что мы приходили и рассказывали обо всём, что с нами случалось. В последний раз вот были на Рождество, — мальчик погрустнел. — Мне даже показалось, что папа мне улыбнулся…

— Думаю, сегодня это тебе нужнее, — сказал Гарри и протянул другу один из полученных подарков — пучок трав для хороших снов. — Кстати, как ты смотришь на то, чтобы сделать в нашей комнате "зелёный уголок"?

— Ну... думаю, это было бы здорово. Я займусь этим. Как думаешь, может, позвать Ханну? Кажется, ей нравится Гербология.

Гарри улыбнулся, пожал плечами и лёг на кровать. Возможно, зеркало и правда не показывает нам ничего, кроме собственных желаний, но хорошо уже то, что точно знаешь, чего хотел бы получить, и можешь начать это претворять в жизнь.

После каникул жизнь потихоньку возвращалась в прежнее русло. Ученики втягивались в школьную жизнь, заново привыкая жить по расписанию. Везде можно было заметить группки людей, обсуждающих где, с кем и как они провели свободные деньки. Лаванда радостно носилась от одной такой группы к другой, вещая о прекрасном празднике в Хогвартсе и пользе «этих удивительных маггловских выдумок», как она называла зимние виды спорта, привычные для Гарри.

Поттер втянул Невилла в обучение танцам и в напарники по фехтованию на мечах: одному танцевать при нём стало как-то неловко, да и на девочку рука не поднималась, хотя она и «убивала» Гарри четыре раза из пяти. Да и Лонгботтома как наследника бабушка в своё время заставляла обучаться с преподавателями. Невилл не очень любил говорить на эту тему, но стать оппонентом согласился, и теперь мальчики вместе постигали науку фехтования.

Первые дни нового семестра девочки посвятили обещанной мести близнецам Уизли. После трёх-четырёх взаимных "атак" (во время последней пострадали волосы Дафны, превратившиеся в змей) Гринграсс устроила переговоры с братьями. Пользуясь кредо своего факультета — всё сводится к взаимовыгодному сотрудничеству — она уговорила Уизли пойти на компромисс. Теперь при любой компании Выручай-Комната представляла собой небольшой коридор с двумя дверьми. Правая была отдельной комнатой для Уизли, левая — для Гарри и его друзей.

К неудовольствию Гарри, возобновились тренировки по Квиддичу. На улице всё ещё было холодно, снежная сказка превратилась в почти постоянно моросящий дождь. Гарри неоднократно мысленно благодарил девочек с их заклинаниями на все случаи жизни: чары защищали от холодного ветра и осадков.

Вуд на первой в новом году тренировке прочитал проникновенную речь о том, что если они победят команду Пуффендуя, то смогут наконец вырвать кубок школы из цепких лап слизеринцев и их декана в частности, чего не случалось вот уже шесть лет подряд. Гарри, которому в общем-то было не так важно, кому достанется кубок (если Гриффиндору — он будет, конечно же, рад, но ведь девочки с остальных факультетов расстроятся), пропустил эту часть мимо ушей.

Однако на одной из этих тренировок мальчика ждала неприятная новость. Разозлённый на несерьёзный подход близнецов к подготовке Вуд поведал им, что судить предстоящий матч будет профессор Снейп.

— Снейп судит? — Фред (или Джордж) разом растерял свою обычную насмешливость, став каким-то мрачным. — Ты ничего не перепутал? Такого же никогда ещё не было. Он будет подсуживать, нам никогда не выиграть.

Команда упала духом. Видя это, капитан нахмурился.

— Я тут ни при чём. Однако если мы сыграем безупречно, Снейпу будет не к чему прицепиться и у нас появится шанс. Я вам это сказал только для того, чтобы вы поняли: мы обязаны тренироваться как проклятые, но этот матч — наш, мы — лучшая команда в этом году. И мы это докажем!

Воспрянув, команда вернулась к тренировкам. Гарри же, помня рассказ подруг о том, что во время последнего матча Снейп колдовал над его метлой, был задумчив: неужели профессор решил закончить начатое? Странно, ведь в последнее время их отношения улучшились, как казалось мальчику.

Однако когда Гарри поделился своими мыслями с друзьями, его просто высмеяли.

— Гарри, — Дафна смотрела на него, скопировав «удивлённое глупостью собеседника» лицо своего декана, — поверь, если бы профессор хотел твоей смерти, ты был бы уже мёртв. Он взрослый маг и преподаёт в школе уже лет десять точно — что стоило бы ему подкараулить тебя и проклясть из-за угла? Или устроить «несчастный случай» на своём уроке? — Невилл, каждые два занятия взрывающий котёл, отвёл взгляд. — Или, в конце концов, просто отравить — он же искусный зельевар!

— По случаю твоей смерти тут же начали бы расследование, — поведала Сьюзен. — Опросили бы всех, а особенно пристрастно — тех, кто был с тобой в плохих отношениях.

— Это не такая уж и тайна, — продолжила мысль Дафна, — но об этом как-то не говорят. При вступлении на должность профессора приносят клятву защищать своих учеников. Не выполнившего или нарушившего её ждёт серьёзное наказание. Профессор не настолько глуп, чтобы «забыть» об этом.

— Тогда почему он на матче заклинал мою метлу? И почему с самого начала плохо ко мне относился?

— Про плохое отношение не скажу, — Гринграсс всё же лучше других знала своего декана. — Может, это что-то личное. — Гарри в удивлении поднял брови. — Ну не знаю, может, твои родители ему что-то сделали. А про метлу… Во-первых, мы не знаем, действительно ли он читал заклинание. Мне об этом сказала Гермиона, но она не специалист и могла ошибиться. Во-вторых, если все же она оказалась права: ты знаешь, сколько именно чар существует? Мы не знаем, что это было. Может, он вообще защищал тебя от падения, а виноват кто-то другой.

Гарри растерянно провёл рукой по волосам. В словах девочек был смысл, но не хотелось снова оказаться на высоте пятидесяти метров над землёй при угрозе остаться без летающего средства.

— Может, есть какие-нибудь заклинания для полёта? Для непредвиденных случаев.

Девочки переглянулись.

— Согласно правилам, тебе нельзя иметь при себе палочку. Это могут посчитать нарушением, дисквалифицировать тебя или даже засчитать победу вашим соперникам, — Сьюзен поделилась воспоминаниями о как-то пришедшем дяде, работавшем в департаменте магических игр и спорта. Он негодовал из-за бесчестного поведения одной из команд. Гарри приуныл.

— Но есть же заклинания, удерживающие тело в воздухе, — у Парвати перед глазами встала картина, увиденная как-то раз после несчастного случая: целители, вооружённые палочками, стояли вдоль коридора и чарами перемещали тела волшебников, пострадавших во время инцидента. — Можно найти их и выучить. Думаю, если ты упадёшь, мы все, — девочка показала рукой на подруг, — сможем тебя подхватить.

У Гарри отлегло от сердца.

* * *

В ближайшее посещение Выручай-Комнаты нужное заклинание было найдено и опробовано. Девочки привлекли даже Невилла, отнекивающегося и утверждающего, что у него ничего не получится. Гарри прыгал сначала со стула, затем, когда его научились подхватывать — со стола и с перил второго пролёта лестницы на первый — благо, магия этой удивительной комнаты позволяла создать подобие батута (по крайней мере, таким себе его представлял Гарри). После опробования чар по желанию девочек устроили вечер «полётов» — два или три человека «ловили» одного и левитировали его по комнате, или прыгали на новом «маггловском развлечении», попутно спрашивая, не знает ли мальчик ещё чего-нибудь.

Перед началом матча команда нервничала.

— Там собралась вся школа! — Джордж (или Фред?) подглядывал в щель трибуны. — Даже Дамблдор!

— Профессор Дамблдор здесь? — Гарри протиснулся к двери и тоже взглянул наружу.

Белая борода нашлась быстро. Поттер от облегчения едва не рассмеялся. Даже если Снейп за ним и не охотился (а кто тогда?), при Дамблдоре никто не причинит ему вреда.

— Гарри, послушай меня, — произнёс Вуд после стандартной напутственной речи (Рон был прав, у капитана, похоже, один и тот же текст на все случаи жизни). — Я не хочу давить на тебя, но если когда-то и нужно было поймать снитч пораньше, то это сегодня, пока Снейп не дал Пуффендую слишком много баллов. Это наш единственный шанс: закончить игру как можно раньше. Ты уж постарайся, ладно? Вся команда рассчитывает на тебя.

К несчастью, Вуд оказался прав. Не успело пройти и трёх минут игры, как Снейп назначил первый пенальти Гриффиндору: ему, видите ли, показалось, что Фред Уизли отбил бладжер в его сторону.

Гарри стиснул зубы. Похоже, в этот раз ему придётся попотеть.

Внезапно мальчик заметил золотую вспышку у самой земли. Недолго думая, он пулей рванул туда, пролетая буквально в десяти сантиметрах от Снейпа. Мальчик видел, что тот уже подносит руку со свистком к губам, чтобы назначить очередной пенальти, когда его рука схватила вожделенный мячик.

Стадион просто взорвался овациями. Когда команда приземлилась, первым к Гарри выбежал Рон. Он кричал что-то о том, что это был новый рекорд и что он никогда прежде не слышал, чтобы снитч был пойман в первые пять минут игры. Гарри начинал волноваться: подруг и Невилла видно не было, и это очень странно. Оставив Рона и желающих поздравить нового ловца с победой, мальчик сел на метлу и устремился к гриффиндорской трибуне, на которой друзья обычно сидели во время его тренировок.

Там мальчик их и обнаружил: Невилла с подбитым глазом, взъерошенную Лаванду в перекошенной мантии и решительно настроенную Парвати, до сих пор сжимавшую в руках палочку. Падма, вооружившись небольшой баночкой, втирала что-то в кожу вокруг глаза Лонгботтома, а Дафна, Сьюзен и Ханна что-то обсуждали.

— Что здесь произошло? — поинтересовался Гарри, слезая с метлы.

— Для начала позволь поздравить тебя с победой, — улыбнулась Гринграсс. — Эх, не видать нам кубка школы в этом году, — слишком притворно для того, чтобы это было правдой, расстроилась девочка.

— Ты — самый лучший ловец Гриффиндора!

— Представляешь, — Лаванда была возмущена, — этот негодяй Малфой сказал, что в команду тебя взяли только потому, что у тебя нет мозгов и поэтому ты легче!

— И ты?.. — мальчик с удивлением посмотрел на Браун.

— Не я. Невилл! — с гордостью провозгласила она. Сам же Лонгботтом покраснел. Его синяк под действием чудодейственной мази Падмы исчезал на глазах. — Он врезал Малфою! Ты бы это видел! Малфой явно такого не ожидал, — девочки рассмеялись, вспоминая этот момент.

Гарри протянул Невиллу руку, и тот, немного подумав, пожал её.

— Спасибо тебе, Нев. Ну что, идём отмечать твою и мою победу?

День закончился под рассказ о подвиге Невилла. Специально для него была установлена полочка — для его свершений. Пока что там одиноко лежал лист.

* * *

— Ну… проходите, конечно, проходите… Тока вы это, ненадолго, лады? — Хагрид был, как всегда, очень радушным хозяином.

Гарри нравилось ходить к великану, но получалось это реже, чем ему бы хотелось. Девочкам слишком уж запомнился первый визит сюда: тогда на Лаванду прыгнула огромная собака и обслюнявила всю её мантию. Позже выяснилось, что собака эта самое смирное существо в мире (по крайней мере, так утверждал великан), но лучше от этого не стало. Каждый раз, когда ребята приходили к Хагриду, у него был кто-то новый: то заболевший и находящийся на лечении длинношёрстный кот одной из старшекурсниц (по дороге к замку на мантиях было обнаружено столько шерсти, что просто удивительно, как кот не облысел), то небольшая стая сов (прилетели сюда для осмотра лесником, отвлёкшимся на чай и не заметившим, как в заварочный чайник попало несколько перьев), то несколько достаточно больших пауков (в тот день девочки, не слушая Гарри, схватили его под руки и две недели отказывались ходить к Хагриду).

Иногда Гарри навещал лесничего один, но интереснее было идти с компанией: Ханна обычно спрашивала о неведомых мальчику волшебных существах, а великан как-то преображался, рассказывая о них самые разные истории.

Вот и сегодня, когда удалось, наконец, уговорить девочек пойти с ним, Гарри ожидал радушного приёма с чашкой чая — а тут на тебе, «ненадолго». Хотя, подумал Гарри, у Хагрида ведь могут быть и свои дела.

— Хагрид, а расскажите нам о локотрусах? — попросила Дафна. — Скоро весна, они, наверное, появятся?

— Отчего ж не рассказать. У нас тут их почти не увидишь, а если вот зайти поглубже…

Рассказ лесника внезапно прервал какой-то стук внутри хижины, будто кастрюли бились одна о другую.

— Хагрид, что это? — несмотря на уроки по Трансфигурации, Ханна очень боялась мышей.

Великан подошёл к камину, надел толстые варежки (прихватки, опознал их Гарри), достал что-то из висящего над огнём котла и положил в центр непривычно пустого стола.

— Это… то, о чём я думаю? — севшим голосом спросила Гринграсс.

— По-моему, да, — Сьюзен с осуждением взглянула на великана, не сводящего глаз с большого чёрного с зелёными крапинками яйца, подрагивающего на столе. — Харрид, вы же знаете, что это незаконно?

Великан оторвался от созерцания и с ужасом посмотрел на девочек.

— Вы тока не говорите никому, ладненько? Я потихонечку…

— Хагрид, ваш дом деревянный, — попыталась воззвать к здравому смыслу Гринграсс, но это, похоже, не сработало. Зато Гарри начал понимать, что же это за яйцо такое: лесничий уже несколько раз говорил ему, что хотел бы иметь дракона.

— Где вы его взяли? — в Сьюзен, кажется, проснулся отец — следователь. Она, прищурившись, смотрела на отводящего взгляд великана. — Ну же, где?

— У прохожего одного, в карты выйграл, — недовольно буркнул Хагрид.

— Как он выглядел?

— Да не знаю я, — лесничий начинал раздражаться, — он был в капюшоне.

— Вы о чём-нибудь с ним говорили?

— Конечно, говорили. Думаете, кому угодно можно дракончика доверить? Нет. Он и спрашивал, за кем я ухаживал. Я ему всё и рассказывал: и про сов, и про питомцев студентов, и про единорогов, даже про локотрусов тех же, — Хагрид вновь увлекся разговором. — А чтоб доказать, что знаю, как с такими животинками управляться, рассказал я ему даже про Пушка, цербера нашего. Тут ведь в чём дело всё? К каждому свой подход найти нужно. Вот и говорил, как я за Пушком ухаживал. Что даже музыку ему играл, чтоб засыпал он, а во сне ему зубки чистил, болели они у него…

Опять раздалось потрескивание яйца, и все взгляды переметнулись на него. Девочки и Невилл попятились от стола, Гарри и Хагрид, наоборот, подошли поближе.

По скорлупе с каждым новым «стуком» всё шире расползалась сеть трещин. Внутри что-то явно двигалось. Раздавался какой-то щёлкающий звук. Вдруг послышался странный скрежет, и яйцо развалилось. На стол выбрался маленький дракончик. Гарри подумал, что ничего красивого в этом нет: носящий гордое имя «дракон» был больше похож на обтянутый кожей скелет большой ящерицы, к спине которой прилеплены кусочки чёрной ткани.

К его удивлению, все остальные придерживались другого мнения.

— Какая лапочка! — Дафна первая подошла ближе, не пытаясь, впрочем, дотронуться до дракончика, который следил за ней оранжевыми глазами.

Вслед за Гринграсс к столу приблизилсь и остальные, обмениваясь мнениями по поводу «прелестного малыша». Дракончик оглядел их всех и остановил взгляд на великане, что-то промурлыкав.

— Он узнал меня! — казалось, радости Хагрида не было предела. Он поднял взгляд и оглядел ребят. — Он узнал меня! Он…

Внезапно великан замолчал, быстро подошёл к окну и посмотрел наружу.

— Что случилось? — Гарри был сбит с толку странной сменой настроения Хагрида.

— Там кто-то стоял. Какой-то ребёнок. — К окну подлетела Лаванда.

— Драко Малфой, — скривившись, вынесла вердикт она.

— Что он тут делал? — удивлённо спросил Невилл.

— Это уже неважно, — Гринграсс посмотрела прямо в глаза великану. — Хагрид, прошу вас, подумайте вот о чём. Если мы и промолчали бы, то Малфой молчать не будет. Его отец — член попечительского совета, ему не нужно разрешение директора на то, чтобы попасть в школу. А ещё он часто бывает в Министерстве. Как думаете, через сколько дней вас придут арестовывать? А самое главное, — Дафна кивнула на дракончика, — что будет с ним? Когда вас не будет, дракон может «пострадать при транспортировке», и его внутренности пустят на зелья. Кожу — на перчатки. А сердце — на палочку. Вы этого хотите?

— Нет! Мерлин, только не это! Нужно его скорее спрятать! — великан выглядел по-настоящему испуганным.

— Не получится, — Сьюзен с сожалением смотрела на него. — Его всё равно найдут. Давайте сделаем так, — она быстро что-то обдумала. — Вы сидите весь день завтра здесь и следите за ним, — она показала на дракона. — Я свяжусь со своей тётей, — она подметила зарождающуюся во взгляде Хагрида панику, — она не будет вам выставлять претензий, просто переправит его в безопасное место, а потом, когда малыш вырастет — в заповедник для Драконов. В конце концов, — Сьюзен ободряюще улыбнулась, — драконов очень мало. Неизвестно, к кому попало бы яйцо, а вы вернёте этого детёныша. Да и если бы яйцо было у дракона-мамы, вы знаете, как мало шансов ему выжить? В естественной среде большая часть кладки погибает, а вы его фактически спасли. Вы герой!

Лицо Хагрида немного прояснилось, затем снова погрустнело.

— Я больше никогда его не увижу…

Великан провёл пальцем по голове дракончика. Тот чихнул, подпалив столешницу и оставив на руке лесника ожёг.

— Что за глупости, Хагрид, — Сьюзен постаралась его успокоить. — Ну хотите, тётя выпишет вам пропуск, и вы сможете его навещать?

— Хочу, — посмотрел на девочку с надеждой великан. — Очень хочу.

— Ну вот и договорились, — Дафна посмотрела на часы. — Тогда нам пора идти. Скоро отбой, а нужно ещё отправить письмо мадам Боунс.

— Идите-идите, конечно. И вы это… Приходите ещё!

Попрощавшись с Хагридом, ребята, обсуждая ситуацию, направились в Совиную Башню. Отправив письмо и проводив девочек до гостиных, Гарри и Невилл долго не могли заснуть.

* * *

На следующий день всё прошло как по нотам. За завтраком Сьюзен получила письмо от тёти (та просила племянницу с друзьями ждать возле Большого Зала после занятий). Уроки в этот день всё тянулись и тянулись, но, наконец, закончились.

Мисс Боунс, глава Департамента Магического Правопорядка, прибыла в Хогвартс с четырьмя охранниками, чтобы навестить племянницу. И кому какое дело, что они пошли в гости к Хагриду, а обратно в темноте до дверей школы учеников провожала мисс Боунс уже без охранников, ушедших в Хогсмид?

* * *

Когда через несколько дней к Хагриду пришёл при всём параде Люциус Малфой и потребовал выдать ему дракона, великан предоставил ему застеклённую грамоту в рамочке:

Благодарность

За спасение от браконьеров новорожденного норвежского горбатого дракона и возвращение его государству.

А.П. Боунс

— Знаете, я тут пересматривала фотографии с первого матча Гарри… Посмотрите, профессор Снейп и правда заговаривает метлу.

— Похоже на то.

— А смотрите, прямо позади профессора… Профессор Квиррел тоже?

— Да уж, это действительно странно. Может ли быть, что они оба пытаются навредить Гарри?

— Может, и нет. Но за ними определённо нужно проследить, вам так не кажется?

— Я возьму на себя профессора Снейпа. Попрошу у Гарри мантию. С Квиррелом будет проще, он и не заметит слежки.

— Тогда мы с Ханной займемся этим. Потом обсудим результаты.

* * *

Приближались экзамены. Гарри почти не волновался: посмотрев мельком список заданий, он понял, что может ответить почти на любой теоретический вопрос и сотворить большинство заклинаний. С Зельями было сложнее, но пара дней на повторение — и он будет готов.

Невилл бледнел каждые пять минут, то и дело выискивая что-то в первом подвернувшемся под руку учебнике. Сьюзен и Ханна с удивительно равнодушными лицами сидели вокруг Падмы, заглядывая ей через плечо и читая все книги, рекомендованные девочкой. Сама Падма готовилась строго по списку, составленному почти две недели назад, к чему призывала и сестру. Дафна с бесстрастным видом читала материалы на отвлечённые темы: Гарри подумал, что вряд ли стихи относились к школьной программе. Лаванда была твёрдо уверена, что всё возможное она изучила на уроке, и не видела смысла повторять что-то дополнительно, вместо этого рассматривая стопку недавно вышедших журналов.

Гарри часто замечал, что одна-две девочки иногда не появляются на их традиционных посиделках. Обычно это была Дафна, Сьюзен или Ханна, или все сразу. Но как бы он ни пытался выяснить причину их отсутствия, у него не получалось.

Наконец наступило время экзаменов. Гарри как никогда понимал, что ожидание бывает намного страшнее реальности.

Во время письменных экзаменов им раздали специальные перья, не разрешавшие держащим их хитрить. В кабинете, где первокурсники выполняли работу, было очень жарко и душно. Гарри подумал, что хитрить мешают не чары на пере, а сама обстановка: лично он мог думать только о том, чтобы побыстрее написать всё, что знал, и поскорее покинуть кабинет.

Практические экзамены прошли почти легко. Профессор Флитвик попросил мальчика заставить танцевать лежащий на столе ананас. Вспомнив свои уроки с Дафной и слегка сконцентрировавшись, Гарри произнёс нужное заклинание. Ананас встал, поклонился и пустился в пляс.

Профессор МакГонагалл требовала превратить мышь в табакерку, и чем красивее выходила табакерка, тем больше баллов получал студент. Гарри представил одну из любимых шкатулок Лаванды и без труда получил высший балл: после недели постоянных трансфигураций мебели для комнаты по постоянно меняющимся просьбам девочек сделать что-то небольшое было довольно легко.

Попотеть пришлось лишь на экзамене по Зельям. По требованию профессора Снейпа студенты должны были сварить зелье, отнимающее память. Не уверенный до конца в том, что всё вспомнил правильно, Гарри сдал образец для проверки и слегка огорчился, увидев, что у Дафны зелье получилось более тёмного оттенка, чем у него самого.

Последний экзамен — История Магии — прошёл для Гарри как в тумане. Так и не открывший за весь год учебник Поттер очнулся только тогда, когда начали собирать работы. Надеясь, что успел записать все свои мысли (и особенно то, что девочки рассказывали ему на реальных событиях), мальчик сдал пергамент и вышел из кабинета.

— Свобода! Наконец-то свобода! — Лаванда вытянулась прямо на земле и, закинув руки за голову, блаженно закрыла глаза.

— Да уж, вот кто больше всех переживал по поводу экзаменов, — улыбнулась Парвати. — Вы знаете, что перед сном она читала учебники?

— Предательница, — Лаванда покраснела, но больше ничем не выдала огорчения от обнародования правды.

— Да ладно, мы же все переживали об экзаменах, — Парвати тоже разлеглась на травке.

К девочками присоединились и остальные. Через некоторое время, правда, Сьюзен и Ханна ушли, сославшись на какие-то загадочные дела. Ещё через десять минут их покинула и Дафна. Гарри расстроился. Может, он перестал быть интересен девочкам, вот они и нашли себе занятия или друзей по душе?..

Оставшаяся часть компании ещё немного понежилась под солнышком, а потом по привычке, выработавшейся за последнюю неделю, пошла в клубную комнату.

— Сегодня Дамблдора вызвали в Министерство. Я слышала, профессор Снейп потом предупреждал МакГонагалл, что «это» случится сегодня, и «он» пойдёт за «ним». И сказал быть настороже.

— Что ещё за «он», и за чем этот кто-то пойдёт?

— Не знаю, они вскоре после этого разошлись. Но мне показалось, профессор Снейп был чем-то обеспокоен. Что-то плохое должно сегодня случиться.

— Надо быть осторожнее. Не нужно сегодня больше следить за профессорами. Тем более, осталось ещё чуть-чуть — и мы будем вдали от них обоих.

— Как думаешь, может, всё же проследить за Квиррелом? Он очень странный и иногда разговаривает сам с собой.

— Думаю, можно. Тем более, нужно уже узнать, виноват он или нет. Если не узнаем сейчас, в следующем году будем опасаться любой тени и гадать: угробить Гарри хочет он или Снейп.

— Хорошо. Я напишу Дафне записку, может, она проследит сегодня за своим деканом.

В клубной комнате появилась Милли и передала Дафне какую-то записку. Девочка нахмурилась, написала что-то в ответ и отдала письмо домовику, тут же растворившемуся в воздухе. Гарри только покачал головой: он уже начинал привыкать к такой таинственности, и до сих пор всё заканчивалось хорошо — очередным подарком или идеей для развлечения.

Через часа полтора в комнату ворвалась Сьюзен. Гарри вскочил: сразу было видно, что что-то не так. Дыхание было тяжёлым после бега, мантия сбилась, в глазах стояли слёзы. Девочка подбежала к нему и вцепилась в воротник.

— Он забрал её! Забрал! Он её убьёт! — она разрыдалась.

— О, нет… — Дафна прикрыла рот ладонью, первая сообразившая, что произошло.

— О чём ты говоришь? — Гарри отстранил Сьюзен и взглянул ей в глаза.

— Не сердись, Гарри. М-мы хотели как лучше, — девочка всхлипнула. — Мы следили за п-профессором Квиррелом. Он пошёл к закрытому коридору на т-третьем этаже. Мы не видели, что там, и Х-ханна прошла вперёд, чтобы посмотреть. И он, — девочка расплакалась, — он оглушил её. Наслал какое-то заклинание, и Ханна просто свалилась на пол. И сказал, что возьмёт её как приманку, а если она не понадобится, то убьёт её. Он убьёт её, Гарри! — Сьюзен снова повисла у Гарри на шее и дала волю слезам.

— Так, — Гарри оглядел присутствующих, — Невилл, помоги мне.

Когда Лонгботтом усадил Сьюзен на диван и, приобняв девочку, дал ей чашку чая, Гарри продолжил:

— Милли!

— Что изволит молодой хозяин Гарри? — эльф согнулся в поклоне.

— Найди профессора Дамблдора и передай ему, что нам срочно необходимо встретиться с ним на лестнице перед входом в Запретный Коридор. И побыстрее!

Эльф исчез с негромким хлопком.

— Летти!

— Летти готов исполнять приказы господина Гарри.

— Летти, принеси мою метлу. Скорее!

Домовик исчез и через пару секунд вернулся, держа в маленьких лапках метлу Гарри. Мальчик взял её.

— Я пойду расскажу Дамблдору, что произошло. Вы сидите тут.

— Нет! — Лаванда бросилась к Гарри и вцепилась в его одежду. — Мы должны пойти все вместе! Я не смогу сидеть тут и ничего не знать! Я просто не выдержу!

С ней были на удивление солидарны остальные. Похоже, подумал Гарри, быстрее будет прийти с ними, чем объяснять, что один он и доберётся быстрее, и так же ничего не сможет узнать до того, как директор выйдет из коридора.

Когда ребята уже почти добрались до третьего этажа, перед компанией появилась Милли.

— Милли накажет себя, молодой хозяин Гарри, — почти проскулила домовуха, — Милли не смогла передать ваши слова господину директору. Его нет в школе, и Милли не знает, где он.

Лаванда схватилась за голову.

— Мерлин, он же сегодня в Министерстве! Как я могла забыть!

— Летти! — вызвал Гарри второго домовика и, не обращая внимания на его дежурную фразу, быстро проговорил: — Вы двое, — он указал на домовиков, — ищите преподавателей и говорите им, что Квиррел забрал в Запретный Коридор Ханну Аббот и собирается её там убить. А я пошёл задержать его. Всё понятно? — домовики испуганно расширили глаза, но кивнули. — Вперёд!

Эльфы исчезли.

— Преподаватели будут добираться слишком долго, дорога каждая секунда. Я иду за ними, — он кивнул в сторону закрытой двери. — Нев, ты со мной?

— Да, — мальчик заметно побледнел, но твёрдо кивнул. — Я с тобой, Гарри.

— Теперь вы, — Гарри повернулся к девочкам. — Вы все вместе идёте сейчас в ближайшую гостиную и до утра сидите тем. Если старосты спросят — скажите, что декан факультета вам это приказал, завтра всё объясним. Понятно?

— Гарри, мы пойдём с тобой, — всё же Лаванду не просто так отправили в Гриффиндор. — Мы поможем. Мы много чего умеем. И чем нас больше, тем больше шансов победить Квиррела!

Гарри оглядел девочек. Они были напуганы, но на удивление решительно настроены.

— Простите, но это слишком опасно. Вы мне очень дороги и, если пойдёте со мной, я буду сильно переживать. А если с вами что-то случится… я не вынесу этого, ведь вы пострадаете по моей вине. Так что сделайте так, как я сказал, ладно? Пожалуйста.

Девочки переглянулись. Дафна приподняла бровь, Парвати и Падма синхронно кивнули и схватили Лаванду под руки.

— Хорошо, Гарри. Идите. Удачи вам.

Мальчики встали перед дверью и, собравшись с духом, вошли. Запретный Коридор был зловещим: в углах, спрятавшись во тьме, затаились злобного вида статуи, везде была паутина. Похоже, этот коридор редко посещали. Правда, по мере приближения ребят к дальней двери (следы на покрытом пылью полу были весьма красноречивы) на стенах загорались факелы, и коридор перестал выглядеть таким пугающим.

Друзья встали рядом с приоткрытой дверью и приготовили палочки. Гарри взялся за ручку и посмотрел на Невилла. Тот ответил ему уверенным взглядом и кивнул. Мальчик потянул дверь на себя и влетел комнату, готовый кидать заклинания во всё, что движется, сделал три широких шага и остановился. В его спину влетел Невилл, и мальчики чуть не упали на пол.

Почти в центре комнаты лежал, посапывая, огромный пёс. С удивлением Гарри увидел три головы вместо привычной одной.

— Цербер… — пролепетал Невилл. — Хагрид что, о нём нам рассказывал?

Гарри посмотрел на стоявшую в углу арфу, которая наигрывала какую-то тихую мелодию.

— Похоже, что так. Что дальше?

Невилл показал на люк, находящийся рядом с передней лапой пса. Вместе мальчики открыли его и заглянули внутрь. Внизу клубилась тьма и чувствовалось какое-то шевеление.

— Есть идеи?

Невилл покачал головой и опять посмотрел вниз, но внезапно напрягся.

— Гарри, тебе не кажется, что что-то изменилось?

— Да нет вроде. Всё тихо… — до Гарри дошёл смысл собственных слов. — Тихо… музыка смолкла, значит…

Договорить Гарри не смог. Над ним раздалось злобное рычание. Мальчики подняли голову и увидели вверху оскаленные пасти, готовые вот-вот их разорвать.

Ни дождика, ни снега, ни пасмурного ветра

В полночный безоблачный час.

Распахивает небо сверкающие недра

Для зорких и радостных глаз.

Дрожащий голос Лаванды раздавался от двери. Пёс, словно передумав на них нападать, повернул все три головы на звук.

Сокровища Вселенной сверкают, словно дышат,

Звенит потихоньку зенит,

А есть такие люди — они прекрасно слышат,

Как звезда с звездою говорит.

В дверь за Лавандой пробралась Дафна, достала из своей чудо-сумки шкатулку и коснулась её палочкой. Шкатулка открылась и заиграла медленную мелодию. Цербер отошёл от мальчиков и улёгся на пол.

Там высоко, высоко кто-то пролил молоко,

И получилась млечная дорога,

А вдоль по ней, вдоль по ней

Между жемчужных полей

Месяц плывет, как белый пирог.

Пёс зевнул и закрыл глаза. Музыка из шкатулки пошла по кругу. Девочки подошли к застывшим на месте мальчикам.

— Вы что тут делаете? — до этого момента Гарри был уверен, что шёпотом кричать нельзя.

— Сам же видел, без нас вы бы далеко не ушли.

— Мы пойдём с вами.

— Мы же тоже переживаем. Позволь нам помочь, Гарри.

— Ладно, — Гарри ненадолго прикрыл глаза. — Но если я скажу убегать, вы так и сделаете, ладно?

Все повернулись к люку. Гарри взял в руки метлу, оседлал её и посмотрел на девочек.

— Мне нужен кто-то, кто мог бы посветить.

— Возьми меня! — Лаванда подпрыгнула и вытянула руку вверх. — Я буду светить так ярко, что все враги ослепнут!

— Нет уж, так не надо. Просто освети комнату, хорошо?

Полёт вниз был очень медленным. Вдвоём влезть в маленький люк оказалось довольно сложно. Когда Лаванда осветила комнату, Гарри содрогнулся. На полу везде лежали и извивались чёрные лианы. Касаться их почему-то совершенно не хотелось.

— Вон там дверь, — Лаванда показала куда-то в дальний угол, — давай туда.

Перед дверью оказалась небольшая площадка, обведённая по контуру чёрной краской. Почему-то сюда растения не залезали.

— Стой здесь и никуда не ходи.

Гарри резво взмыл в воздух и влетел в люк. Спустив всех девочек на площадку, последним мальчик повёз Невилла. Тот и опознал растения.

— Дьявольские силки, — сказал он, внимательно осматривая «лианы» и задумчиво глядя на маяк-Лаванду. — Повезло, что ты первой взял именно её: силки боятся яркого света.

Компания двинулась дальше. Какое-то время не было слышно ничего, кроме эха шагов. Но вскоре друзья подошли к новой двери. Открыв её, они увидели довольно большой пустой зал с дверью на другом конце. Над головой что-то тихо звенело. Приглядевшись, Гарри увидел маленьких разноцветных птиц почти под самым потолком.

— Как думаете, они на нас нападут, когда мы пойдём? — обречённо поинтересовался Невилл.

— Наверняка. Накиньте капюшоны.

Однако птицы, казалось, не обращали на них внимание. Обрадованный Гарри взялся за ручку, но дверь не открылась. Не отреагировала она и на три заклинания.

— Кажется, не всё так просто, — озвучила общую мысль Дафна и пригляделась к птицам. Вдруг её лицо вытянулось. — Это не птицы! Это ключи! Нам нужен, — девочка провела рукой по замочной скважине, — большой серебряный. Ищите!

Вскоре нужный ключ был найден, и Гарри, взлетев, быстро поймал его.

— Странно, — поделился он опасением. — Это оказалось слишком легко.

— Наверное, никто не ожидал, что кто-то придёт сюда со своей метлой, — Падма показала на стоявшую в отдалении метлу. — Вот если бы ты полетел на ней, что-то бы наверняка произошло.

Наконец дверь поддалась, и друзья вошли в новую комнату. В ней было темно, но стоило им сделать несколько шагов, как свет вспыхнул повсюду. Гарри в удивлении приоткрыл рот: они стояли рядом с огромной шахматной доской, прямо позади чёрного короля.

— И что нам с этим делать? — тупо спросил он.

— Предполагается, что мы должны их победить, — скептически произнесла Дафна. — Но это только время терять. Попробуй пролететь у них над головой. Выход — позади белого короля.

Гарри вновь оседлал метлу и взлетел. Однако когда он приблизился к белому королю, то едва сумел уклониться от удара и краем глаза заметил, что дверь подёрнулась завесой защитного заклинания.

— Ну что ж, быстро не получится, — Дафна оценивающе посмотрела на чёрные фигуры. — Отойдите назад. Я буду играть за королеву.

Внезапно чёрная королева ожила и отошла в сторону, уступая девочке свою клетку. Гарри схватил Дафну за руку.

— Что ты делаешь?

— Я буду играть. Если я проиграю, то сыграет кто-то другой. Это будет эффективнее всего, — девочка твёрдо взглянула в глаза Гарри, и тот нехотя отпустил её.

Дафна заняла место королевы, и у неё на голове появилась чёрная корона.

— Да начнётся игра! — громко провозгласила Гринграсс, лицо её озарила зловещая предвкушающая улыбка.

По краям шахматной доски взвилось пламя, и теперь Гарри при всём желании не смог бы помочь девочке. Оставалось только наблюдать за ходом игры.

Играла девочка, на вкус Гарри, слишком рискованно, безжалостно жертвуя своими фигурами и бессистемно передвигая их по клеткам. В итоге, когда у чёрных оставалось всего пять фигур, она прошла пять клеток по диагонали и объявила противникам мат.

Белый король стащил с себя корону и кинул её к ногам Дафны. Девочка подняла её, сняла с головы свою и убрала обе в сумочку.

— Ну что, идём дальше? — девочка снова была похожа на невинного ангела.

Гарри только покачал головой на такое преображение: из властной королевы в маггловскую святую.

За следующей дверью друзей посетило чувство дежавю: на полу лежал уже знакомый тролль, на голове у которого сияла огромная шишка. Хотя, может, и незнакомый: размером этот экземпляр был явно больше. На цыпочках друзья прокрались в следующую дверь.

В другой комнате друзей ждал самый обыкновенный стол, на котором в ряд стояли семь бутылочек. Перед ними лежал сложенный в несколько раз пергамент. Дверь впереди была перегорожена языками чёрного пламени. Как только Падма взяла в руку лист, такое же пламя взвилось и перед выходом позади ребят.

Друзья переглянулись, Парвати развернула пергамент и зачитала написанное:

Впереди опасность, то же позади,

Но две из нас помогут, ты только их найди.

Одна вперед отправит, еще одна — назад,

В двух — вино всего лишь, а еще в трех — яд.

Ты хочешь здесь остаться на долгие века?

Тогда ищи — к тому же, подсказка тебе дана.

Во-первых, как бы ловко ни скрывался яд,

Найти его несложно — от вина левый ряд.

Второе — в крайних бутылях налито не одно и то ж,

Но если вперед тебе надо, помощи зря ты ждешь.

Затем ни в большой, ни в малой смерти ты не найдешь,

А если из второй слева и второй справа глотнешь,

Сам убедишься — налито одно и то же в них,

Хотя на взгляд они разные, но это уже в-четвертых.

Дафна вдруг улыбнулась.

— Вы заметили? Все препятствия — это специальность одного из преподавателей. Цербер — это Хагрид, силки — мадам Спраут, птицы и метла — профессор Флитвик и мадам Трюк. Тролль — Квиррел. А это, — она покрутила в пальцах одну из бутылочек, — это профессор Снейп. Как красиво, правда?

— Угу, — буркнула Лаванда, — стихотворец нашёлся. Может, ты знаешь, какое зелье нам нужно?

— Это же так просто, — девочка, улыбаясь, взяла в руки пергамент с текстом. Пару раз ткнув пальцем в одну из бутылочек, она сказала: — Вот эта, самая маленькая, поможет пройти вперёд, а эта, — она взяла в руки крайнюю круглую склянку, — позволит пройти назад.

— Тут едва ли хватит на одного, — Невилл внимательно рассмотрел содержимое самой маленькой бутылочки и виновато посмотрел на Гарри. — Напрасно мы пошли все вместе.

— Нет, не напрасно, — возразила Лаванда. — Мы вам очень помогли, не отрицай.

— Да, но сейчас вам придётся уйти. — Гарри взял маленькую бутылочку в руку. — Я иду туда и постараюсь потянуть время, а вы возвращайтесь назад. Сможете взлететь в люк?

Девочки закивали. Друзья замолчали, не зная, что сказать.

— Гарри, ты настоящий герой, — Лаванда еле сдерживала слёзы. — Знай, что я всегда буду на твоей стороне.

Она вдруг бросилась ему на шею и прижала мальчика к себе. Гарри, растерянный и обрадованный, кое-как обнял её в ответ.

— Не умри там, ладно? — всхлипнула Лаванда, отстраняясь.

— Как я могу, когда такие красивые девочки будут меня ждать? — попытался пошутить Гарри. Уловка удалась: слёзы почти сразу высохли.

— Мы пойдём, — Невилл взял за руки стоящих рядом Сьюзен и Парвати. — Удачи тебе, Гарри.

По одному друзья сделали глоток из пузатой бутылки и скрылись за чёрным пламенем. Мальчик подошёл почти вплотную к огненной стене. Вздохнув, Гарри выпил зелье из маленького флакона и поёжился: оно было ледяным.

— Ну что ж, я иду, — протянул «настоящий герой», делая шаг вперёд.

Какое-то время Гарри не мог разглядеть ничего, кроме чёрного пламени, от которого почему-то совсем не ощущалось жара. Похоже, зелье было выбрано правильно. Но вот тёмная завеса перед глазами пропала, и мальчик увидел повернувшегося к нему лицом и ухмыляющегося Квиррела, за спиной которого находилось уже знакомое зеркало желаний. Ханна стояла сбоку от профессора.

— Я почему-то был уверен, что встречу тебя здесь, Гарри, — на удивление, Квиррел говорил без заикания. — Видишь ли, я тут столкнулся с одной проблемой, — мужчина жестом фокусника указал на зеркало. — То, что мне нужно, спрятано внутри этого предмета. Но я не знаю, как это оттуда достать…

— Ханна-то Вам зачем? Давайте, мы просто тихо уйдём?

— Гарри-Гарри… Вечно спешишь куда-то, а я ведь о многом хотел поговорить с тобой…

— Может, поговорим, скажем, завтра за обедом? Я вас приглашаю на прогулку у Чёрного Озера.

— Боюсь, завтра меня уже здесь не будет, — Квиррел, словно извиняясь, развёл руки в стороны. — Знаешь ли ты, что спрятано в этом зеркале?

Гарри покачал головой. Ему как-то не было дела до таинственных кладов. Он должен был или увести отсюда Ханну, или потянуть время до прихода учителей, но, похоже, его собеседник был рад поговорить.

— Здесь сокрыт секрет вечной жизни, исцеления любой болезни, появления несметных богатств… — Квиррел обходил зеркало по кругу, любовно оглаживая его поверхность и золотую раму. — Это уникальный результат многолетней работы многих алхимиков древности, столь могущественный, что сейчас о нём знают лишь единицы, но никто из них не смог более достичь его. Это, Гарри, Философский Камень. Вижу, ты знаешь, что это такое.

— Знаю. Но мне он не нужен. Забирайте себе, а нас отпустите, ладно?

— О нет, ты никуда отсюда не уйдёшь, насчёт тебя у меня совсем другие планы… Видишь ли, ты опасен для меня. Однажды ты уже смог меня убить, и больше я не могу тебе этого позволить.

— У-убил?.. — Гарри посмотрел на Квиррела как на душевнобольного. Профессор был мало похож на мёртвого человека.

— Да, малыш, убил… — речь мужчины перестала быть наигранной. Теперь глаза его смотрели с какой-то звериной злобой. — Ты, годовалый ребёнок, смог убить меня, величайшего волшебника, отразить неотразимое проклятие! Уму непостижимо! Почему, а? Почему не ты умер тогда, а я? Ты хоть знаешь, как больно умирать? А как потом мучительно существование, как трудна ежесекундная борьба за выживание, поиски хоть капли подпитывающей меня энергии?

— Вол… деморт? — Гарри не мог поверить в происходящее.

— Тёмный Лорд Волан-де-Морт, с твоего позволения, — мужчина театрально поклонился, не сводя с мальчика глаз. — Десять долгих лет я жил, как самый последний дух, не имея возможности что-либо изменить. Жил, как мелкий паразит, вселяясь в небольших животных. Правда, долго они со мной внутри не могли существовать… но это уже были их проблемы. А теперь… видишь, что со мной стало?

Профессор начал медленно разматывать свой знаменитый тюрбан. Когда ткань упала на пол, маг повернулся спиной к Гарри. Мальчик чуть не закричал от ужаса. До этого, видя здорового и полного сил Квиррела, он, похоже, не до конца осознавал опасность ситуации. Глядя же на нечто, весьма отдалённо смахивающее на гниющее лицо, мальчик содрогнулся от омерзения и страха. Если ЭТО смогло выжить и вернуться… им точно не уйти отсюда живыми.

— Гарри Поттер, — хрипло протянуло лицо, и ему эхом вторил голос профессора. — Вот мы и встретились вновь…

Гарри оглянулся на огонь за своей спиной. По его расчётам, преподаватели уже должны были бы подойти — они столько времени потратили на шахматы и комнату с летающими ключами. Было странно, что их не остановили ещё на подходе к комнате с зельями.

— О, можешь не волноваться, Гарри, нам не помешают, — Волан-де-Морт был удивительно спокоен и, кажется, счастлив. — Как только ты прошёл комнату с Дьявольскими силками, проход наружу закрылся, и открыть его смогу лишь я. Так что мы тут пробудем столько, сколько мне будет угодно…

Он снова повернулся к зеркалу.

— Мне кажется, я что-то здесь упускаю, — он задумчиво и слегка раздражённо вглядывался в своё отражение. — Я вижу тебя, Камень. Ты от меня не скроешься… Но как же мне достать тебя…

Гарри постарался как можно более незаметно вытащить палочку и подобраться к Ханне. Волан-де-Морт был, похоже, слишком занят беседами с зеркалом и не видел в мальчике опасности, поэтому предпочёл не заметить этих манёвров. Ханна стояла со странно безразличным выражением лица и, казалось, смотрела куда-то сквозь Гарри. Он даже помахал рукой у неё перед глазами, чтобы проверить реакцию. Девочка заморгала, но и только.

— Она не ответит тебе, — всё так же не отрываясь от своего занятия, поведал мужчина. — Я её заколдовал, и теперь она не может контролировать свои действия. Их контролирую я…

Гарри схватил девочку за руку и дёрнул на себя. Ханна покачнулась, но не сдвинулась и на миллиметр.

— Какой ты всё же нетерпеливый… — притворно вздохнул Волан-де-Морт. — Иди лучше сюда и помоги мне.

И тут, к своему ужасу, Гарри ощутил на себе, что значит «не контролировать себя». Его тело само подошло к зеркалу, ноги сгибались и разгибались, не повинуясь ему. Мальчик понял, что сам он может только крутить головой.

— Ну же, Гарри, скажи мне, что ты видишь? — Волан-де-Морт положил руки ему на плечи. Шрам на голове, изредка покалывавший во время учёбы, взорвался болью.

Мальчик взглянул в зеркало и увидел прежнюю картину: он вместе с друзьями сидит в их комнате, каждый занят своим делом. Но стоит ли говорить об этом? Как обычно произносят в фильмах, «ваши слова могут быть использованы против вас».

— Я вижу своих родителей. Они улыбаются мне, — произнёс он.

— Нет, Гарри, так дело не пойдёт, — мужчина огорчённо покачал головой. В его руке появилась палочка, и он сотворил какой-то сложный жест. Ханна закричала.

— Прекрати! — Гарри попытался броситься на мужчину, но тело всё ещё не слушалось, и он только дёрнулся. В тот же миг Ханна перестала кричать.

— Теперь, думаю, ты будешь помогать мне с большим усердием, — мужчина снова занял место позади мальчика. — Где камень, Гарри?

— Не знаю я, где камень, — Гарри был взбешён и всё ещё пытался получить контроль над своим телом.

— А мне вот кажется, что ты сможешь это узнать.

Гарри смотрел на взрослого мага сердито и упрямо. Ну не знал он, где камень, что теперь, умереть из-за этого? И откуда тут вообще взялся Волан-де-Морт? Неужели все маги после смерти могут вернуться? Хотя… он же ещё не возвратился полностью. Чтобы воплотиться, ему, похоже, нужен Философский Камень. «Нужно, чтобы его нашли раньше Волан-де-Морта», — подумал Гарри. Камень не должен попасть к нему. Такие, как Тёмный Лорд, не должны существовать. Ради подобного можно было бы и пожертвовать жизнью.

Квиррел схватил рукой затылок Гарри и повернул его голову к зеркалу. Морщась от накатившей боли, мальчик взглянул на своё отражение.

Однако привычной картины уже не было. В зеркале отражалась реальность.

Гарри удивлённо моргнул. Его мечта изменилась, и теперь он мечтает остаться так всегда? Бред, хотя стоять так намного лучше, чем слушать крики боли подруги. Может, просто зеркало не работает, если в него одновременно смотрят двое? Не видел же он картину Невилла, хотя и стоял от него всего в двух шагах.

Отражение Гарри внезапно подмигнуло. Мальчик застыл. Гарри за зеркалом опустил руку в карман мантии, а когда достал, на его ладони лежал вытянутый кроваво-красный камень размером с кулак. Отражение внимательно осмотрело камень, затем положило его назад.

Гарри почувствовал, что карман его мантии потяжелел. Теперь перед ним стоял выбор: дать камень этому сумасшедшему, обещавшему его убить, или попытаться скрыть находку. Умирать не хотелось, да и не было гарантии, что после его смерти Ханна останется в живых. Было по-настоящему страшно.

Внезапно мальчик ощутил, что снова может двигаться. Извернувшись, он двинул локтем в живот мужчины, отбежал поближе к Ханне и наложил на неё «Петрификус Тоталус». Поза девочки не изменилась, но теперь она не должна была сопротивляться спасению. Гарри подхватил её на руки и уже почти подбежал к стене огня, как какая-то сила дёрнула его назад, и он упал на спину, еле сумев защитить девочку от удара.

— Куда же ты, Гарри? Мы ещё не закончили, — столько предвкушения Гарри не слышал ещё ни в чьём голосе.

Мальчик встал между Ханной и Волан-де-Мортом, наставив на последнего палочку. Мужчина взмахнул рукой, и палочка вылетела из руки Гарри.

— Ну что ж, Гарри, вот и подошёл конец истории о Мальчике-Который-Выжил, — Волан-де-Морт подошёл почти вплотную, убрал палочку и положил руки на плечи мальчику. — Думаю, ты будешь рад встретиться с родителями, не так ли?

Ладони мужчины сомкнулись на горле Гарри. Он панически, но безрезультатно пытался оторвать руки Волан-де-Морта от себя, понимая, что его сейчас просто задушат. Шрам вспыхнул болью, и мальчик изо всех сил замотал головой, стараясь получить ещё хоть немного воздуха.

Внезапно он почувствовал свободу и упал на четвереньки, судорожно глотая воздух.

— Господин! Я не могу держать его! Мои руки! Они горят, горят!

Из глаз Квиррела катились слёзы, а сам он тряс кистями, выглядевшими почему-то красными и обожжёнными.

— Так убей его и покончим с этим!

Гарри увидел, как рука профессора потянулась к карману мантии, где наверняка лежала палочка. Он, безоружный, ничего не смог бы сделать против взрослого волшебника, хотя и с палочкой шансов практически не было. Поэтому он просто бросился к нему и заехал ногой по коленке.

Не ожидавший этого мужчина охнул от боли, его ноги подкосились, и он упал на колени. Гарри, сориентировавшись, завёл правую руку ему за спину и придавил её, одновременно выхватывая из неё палочку и наводя её на шею противника.

Квиррел завыл от боли и начал бешено вертеться, пытаясь вырваться из захвата, Гарри же, наоборот, потеряв при неудачном «скачке» палочку, что было сил вцепился в шею профессора. Мальчик понимал, что стоит ему отпустить мужчину, как сам он тут же умрёт.

Жжение в шраме вернулось, но Гарри упорно держался. Наконец, когда уже почти все силы покинули его и боль стало терпеть невозможно, мальчик почувствовал, что маг перестал сопротивляться, замолчал и начал падать. Причём начал падать на спину вместе с вцепившимся в него Гарри. Мальчик успел подумать, что, похоже, сумел этой странной болью вывести из строя противника, и обрадовался, прежде чем ударился головой и был поглощен тьмой.

* * *

Гарри видел перед собой сгущающиеся тени. Они менялись и перетекали друг в друга, как волны океана в шторм, мальчик видел однажды такое в фильме о крушении корабля. Ему казалось, что кто-то зовёт его по имени, но вот зачем? Они что-то хотели от него, а он так устал… Он с благодарностью ушёл во тьму.

* * *

Гарри очнулся и лежал некоторое время с закрытыми глазами. Было хорошо. Всё тело наполнено энергией, ничего не болело, мышцы повиновались с лёгкостью и охотой. За окном ещё темно, значит, он проснулся раньше подъёма по Хогвартсу и может позволить себе немного поваляться на кровати. Вот сейчас прозвонит колокол, и он вместе с Невиллом пойдёт…

— Я вижу, тебе уже лучше, Гарри.

Мальчик распахнул глаза. Что делает директор в комнате первокурсников? Гарри потянулся за очками, которые всегда клал на тумбочку перед сном. Тумбочка оказалась не на месте, но после нескольких попыток искомый предмет был найден и водворен на переносицу.

Зрение прояснилось, и мальчик понял, что находится в таком знакомом после матча по квиддичу и войны с братьями Уизли Больничном Крыле.

— Что я здесь… — воспоминания нахлынули внезапно, будто только и ждали, когда Гарри откроет глаза. — Профессор! Вол… Сами-Знаете-Кто вернулся! Он похитил Философский Камень! Он хочет убить меня и Ханну!

— Тише-тише, — директор успокаивающе поднял руки. — Если ты будешь шуметь, меня прогонит отсюда мадам Помфри, и ты ничего не узнаешь.

Гарри проглотил готовые уже вырваться вопросы и уселся поудобнее. Конечно, раз директор так спокоен, ничего страшного не произошло. Но он-то пока ничего не знает и потому очень переживает. К чему же профессор Дамблдор тянет? Сердце мальчика билось как сумасшедшее.

— Директор, что с моими друзьями? — уже тише спросил Гарри.

— С твоими друзьями всё хорошо. Нам удалось перехватить их, когда они подходили к комнате с Дьявольскими силками. Мисс Аббот провела в Больничном Крыле несколько часов, где мадам Помфри помогла ей избавиться от последствий тесного знакомства с Волан-де-Мортом. Сейчас на ней нет и следа каких-либо повреждений, кроме, конечно, воспоминаний.

Гарри выдохнул, успокоившись. То, чего он боялся больше всего, обошло друзей стороной. Хотя...

— А что стало с Сами-Знаете-Кем? Он получил Камень и скрылся?

— Называй его Волан-де-Мортом, Гарри. Всегда называй вещи своими именами. Страх перед именем усиливает страх перед тем, кто его носит.

— Да, сэр. Так… Волан-де-Морт получил камень?

— Нет, ему это не удалось. И в этом — только твоя заслуга, мальчик мой. Ты смог остановить его, твоя магия помогла тебе выжить в этом столкновении.

— А как я смог его побороть? Что это было? Когда я касался его, ему было больно…

— Твоя мать умерла, пытаясь спасти тебя. Если на свете есть что-то, чего Волан-де-Морт не в силах понять, — это любовь. Он не мог осознать, что любовь — такая сильная любовь, которую испытывала к тебе твоя мать, — оставляет свой след. Это не шрам, этот след вообще невидим… Если тебя так крепко любят, то даже когда любящий тебя человек умирает, ты все равно остаешься под его защитой. Именно поэтому Квиррелл, полный ненависти, жадности и амбиций, разделивший свою душу с Волан-де-Мортом, не смог дотронуться до тебя. Прикосновение к человеку, отмеченному таким сильным и добрым чувством, как любовь, вызывало у него нестерпимую боль.

Дамблдор замолчал и начал с интересом изучать сидевшую на подоконнике птичку. А Гарри, улучив момент, тайком вытер навернувшиеся на глаза слезы.

— Что же теперь будет с Камнем, профессор?

— Ну, — директор ухмыльнулся и огладил бороду, — мы с моим другом, Николосом Фламмелем… создателем Философского Камня, — пояснил директор на вопросительный взгляд мальчика, — поболтали и пришли к выводу, что камень лучше уничтожить.

— Как… уничтожить? — Гарри в шоке посмотрел на Дамблдора. Уничтожить уникальную вещь, способную излечить любую травму…

— У Ника и его жены, Перенель, имеются достаточные запасы эликсира для того, чтобы привести свои дела в порядок. А затем они умрут.

Гарри не мог этого понять. Хотя, если эти возможности будут доступны таким, как Волан-де-Морт…

— Теперь он будет искать другой способ вернуть себе силы, правда? Я имею в виду, ведь он не исчез навсегда?

— Нет, Гарри, — согласился Дамблдор. — Волан-де-Морт все еще где-то здесь, возможно, ищет новое тело, в которое мог бы вселиться… Так как он не является живым существом в полном смысле этого слова, его нельзя убить. Он бросил Квиррелла умирать — ведь он безжалостен не только к врагам, но и к союзникам. Однако ты не должен огорчаться, Гарри, пусть ты всего лишь на какое-то время отдалил его приход к власти. Но в следующий раз найдется кто-то другой, кто будет готов сразиться с ним. И это несмотря на то, что наша борьба против него кажется заранее проигранной. А если его возвращение будет отодвигаться все дальше и дальше, возможно, он никогда не будет властвовать.

— И еще кое-что, — никак не мог успокоиться Гарри. — Почему профессор Снейп пытался убить меня?

— С чего ты это взял? — Директор выглядел очень удивлённым.

— На матче по квиддичу он заговаривал мою метлу, все видели. И на следующем матче он вызвался быть судьёй. И ещё он с самого начала ненавидел меня, — смущённо объяснил мальчик.

— Профессор Снейп и твой отец… испытывали друг к другу сильную неприязнь, — сказал Дамблдор после секундного раздумья. — Примерно как ты и мистер Малфой. А затем твой отец сделал кое-что, чего Снейп так и не смог ему простить.

— Что? — выдохнул Гарри.

— Он спас ему жизнь.

— Что? — Гарри не верил своим ушам.

— Да-а-а… — мечтательно протянул Дамблдор. — Меня всегда забавляло то, какими странными путями порой следуют человеческие мысли. Профессор Снейп не мог смириться с тем, что остался в долгу перед твоим отцом… Я думаю, что именно поэтому он приложил столько усилий к тому, чтобы спасти тебя. На том матче он заговаривал твою метлу на сопротивление всем воздействиям. Можешь гордиться: теперь на неё невозможно наложить никакие заклинания. И судить он решил потому, что мог бы поймать тебя, если бы ты падал. Профессор Снейп верил, что таким образом вернет долг твоему отцу. И спокойно сможет продолжать ненавидеть память о нем… Правда, в последнее время он поменял своё мнение о тебе. Не знаешь почему? — очки-половинки лукаво сверкнули.

— Нет, не знаю… профессор… а как я смог достать Камень из зеркала?

— А! — воскликнул Дамблдор. — Я рад, что ты задал этот вопрос. Это была одна из моих самых гениальных идей. Видишь ли, я сделал так, что только тот, кто хочет найти камень — найти, а не использовать, — сможет это сделать. А все прочие могли увидеть в зеркале, как они превращают металл в золото и пьют эликсир жизни, но не более того. Иногда мой мозг удивляет меня самого… А теперь достаточно вопросов. Я предлагаю тебе заняться этими сладостями. О! Драже на любой вкус «Берти Боттс»! В юности мне не повезло: я съел конфету со вкусом рвоты. И боюсь, что с тех пор я несколько утратил к ним интерес. Но вот эта конфетка кажется мне вполне безобидной, как ты считаешь?

Дамблдор улыбнулся и закинул в рот золотисто-коричневую карамельку. И тут же поперхнулся.

— Не повезло! — выдавил он. — Вкус ушной серы, не самый приятный на свете, ты не находишь?

* * *

— Ты очень вовремя очнулся, Гарри, — Парвати улыбнулась, отставляя в сторону чашку. — Мы сегодня как раз хотели забрать твои трофеи, и ты не увидел бы последних экспонатов, — девочка показала на «полку подвигов Гарри». — Когда ты потерял сознание, твоё заклинание спало с Ханны, и она стащила с тебя Квиррела. А ещё, — она хитро улыбнулась, — при падении Камень вылетел у тебя из кармана, и от него откололся кусочек. Ханна забрала его, — девочка показала на лежащий в закрытой банке камень размером с ноготь, — а так же взяла немного Сами-Знаете-Кого, — она показала на другую банку, в которой лежало что-то тёмно-серое, больше похожее на землю.

— Прах? — Гарри как-то не задумывался, что же стало с Квир-де-Мортом. Он говорил, что ему горячо… Может ли такое быть, что… — Я сжёг его?

— Гарри, это было удивительно, — Ханна опустила глаза. — Я никогда о таком не слышала…

— Это была самооборона, — Сьюзен была серьёзна. Сразу верилось, что она в самом деле присутствовала в зале суда на заседаниях, когда её не с кем было оставлять дома. — Если бы не ты, так он убил бы не только тебя, но и Ханну. А потом и до нас бы добрался.

— Мне вот как-то жить хочется, знаете ли, — Лаванда скривилась. — Так что не переживай. Ты опять спас нас всех, — она показала на новый камушек на значке. Гарри оглянулся — теперь значок был и у Невилла. — От Сам-Знаешь-Кого. Это настоящий подвиг — убить такого монстра. Жутко, что он ещё не совсем мёртв. Летом мы напечатаем об этом статью в Ведьмополитене, я уже договорилась с мамой. Кстати, я уже почти всем в школе рассказала о наших приключениях.

— Люди сумеют подготовиться. Мы не можем допустить, чтобы он возродился, — Дафна говорила уверенно и спокойно. — Его приход к власти — смерть для магического мира.

Все сидели в мрачном молчании. Через несколько минут его нарушила Дафна.

— Мне пришло письмо от отца. Он смог выяснить, что за чары стоят на твоём доме. Это действительно защитные чары, которые становятся сильнее, если ты находишься рядом с родными людьми. Но ничего особенного: тебя просто не могут найти поисковыми ритуалами. Если бы кто-то столкнулся с тобой на улице, он сумел бы легко убить тебя. Кроме Сам-Знаешь-Кого. То, что ты рассказал… отец не знает, что это за связь и странная «магия любви». На каникулах предлагаю разобраться с этим.

— В общем, — заключила Падма, — ты без особых потерь можешь провести лето где угодно, если мы будем рядом. В домах почти всех волшебников стоят чары от поиска, а в родовых, — она с уважением посмотрела на Дафну и Невилла, — тебя не найдут вообще никогда. Наш план прост: днём ты будешь у кого-нибудь из нас, а ночевать возвращаться к Гринграссам. Идёт?

— Вполне, — Гарри был счастлив провести время нормально, без вечных выкриков, обзываний и нескончаемой работы. — Но вряд ли директор так легко отпустит меня. Он мне ещё раз напоминил недавно, чтобы я возвращался к Дурслям. Похоже, он сможет и проследить за этим.

— Не думаю, что это нерешаемая проблема, — Дафна отпила чай. — На этот случай есть старый добрый план…

* * *

Директор, скрытый чарами невидимости, стоял почти в самом центре платформы 9 и ?. Никто не знал об этом, но он делал так каждый год. Сколько радости и счастья было тут! Детские лица просто светились, когда ребята видели своих родителей. Когда понимали, что их ждёт несколько недель свободы от уроков, домашних заданий, а главное — строгих учителей. Когда можно будет жить в своей до последней царапинки на стенке знакомой комнате, в которой провёл всё детство.

Альбус Дамблдор любил наблюдать такие моменты, но сегодня у него была ещё одна цель. Он должен был убедиться, что Герой магической Англии безопасно доберётся до своего дома. А вот и он сам: как обычно, в окружении подруг, радостно приветствовавших своих родителей. Вот мама Лаванды подхватила на руки свою дочь и поправила ей волосы. А вон — чета Гринграсс чинно приветствует свою старшую дочь. Леди Лонгботтом, сверкнув стёклами очков, отчитывает уже в чём-то провинившегося внука, поправляя ему мантию. Отец Сьюзен поднял дочь на руки и подбросил — ещё бы, ведь на Рождество она осталась в Хогвартсе, и семья соскучилась.

Однако вот состав опустел, а эта группа и не думает расходиться. Альбус нахмурился. Что-то здесь не так. Хорошо, что видна такая заметная тёмная макушка Гарри.

То есть… только что была видна! Если бы он мог себе это позволить, Альбус протёр бы глаза рукой, как самый обычный маггл. Гарри Поттер просто растворился в пространстве.

Знаменитый красный паровоз прогудел, и группа разбилась на семьи, исчезая, кто в вихре аппарации, кто с помощью портала. Он точно видел, что мальчика, к моменту исчезновения семей, уже не было. Но куда же он мог деться?

Альбус, сняв с себя заклинание невидимости, поспешно вышел на маггловский вокзал. Четы Дурслей видно не было. Снедаемый плохими предчувствиями, он аппарировал по почти забытому адресу.

Дом был на месте, ещё красивее, чем десять лет назад. Хотя сад был запущен: трава пострижена неровно, а красивые цветы склонили лепестки от недостатка воды.

Директор позвонил в дверь. Та отворилась, и Альбус увидел уставшую женщину. Сперва она, кажется, хотела сказать что-то резкое, но потом передумала и спросила:

— Чем могу быть полезна?

— Скажите, это вы — Петуния Дурсль?

— Да, это я.

— Почему вы сегодня не встречали Гарри на вокзале?

— Он написал нам, что не приедет этим летом.

— Как не приедет? — Гарри же совсем недавно говорил ему, что понимает всю важность пребывания у родственников.

— А так. Мы подписали все разрешения, чего вы ещё хотите? Мальчика здесь нет, хватит к нам ходить!

Перед носом Альбуса закрыли дверь. Директор недоверчиво прощупал пространство. Гарри Поттера в округе не было.

— Что ж, — старец недовольно погладил бороду, — придётся его поискать.

Громкий звук, словно выстрел, разрезал уютную тишину Литтл-Уингинга.

Как и сказала Дафна, план был прост: бабушка Невилла по просьбе внука, улучив момент, наложила на Гарри заклинание отвлечения внимания, а мальчик почти сразу надел «Сущность Невидимости», амулет, отданный ему на время Гринграсс. Когда семьи приготовились к аппарации, мальчик взял Дафну за руку и перенёсся вместе с её семьей.

— Добро пожаловать в поместье Гринграссов, Гарри Поттер, — произнёс мужчина, когда мальчик пришёл в себя после не самых приятных ощущений, а амулет и чары отвлечения внимания были сняты. — Позвольте представиться, — он слегка склонил голову, — лорд Ирвин Лайонел Гринграсс, леди Вивиан Глория Гринграсс, — мама Дафны присела в реверансе. — Наша младшая дочь, Астория, — маленькая светловолосая девочка, удивительно похожая на старшую сестру, повторила действие матери. — С Дафной вы уже знакомы.

— Очень приятно, — Гарри судорожно вспоминал уроки Дафны. — Гарри Джеймс Поттер, к вашим услугам, — он почтительно поклонился.

— Позвольте для начала устроить Вам небольшую экскурсию, — приятным голосом прощебетала леди Вивиан.

* * *

— Добрый день, мистер Браун, — директора школы чародейства и волшебства Хогвартс узнавали в магическом мире все. — Могу я поговорить с мисс Браун?

— К сожалению, её сейчас нет дома, — отец семейства, вопреки своим словам, казалось, был этому рад. Даже больше, чем своему бывшему директору, хотя и обещал давно заглянуть к нему на огонёк, вспомнить школьные годы. — Она вместе с матерью поехала на показ мод в Германию, они отбыли туда порталом с самого вокзала. Их не будет ещё целых полторы недели, — судя по блаженной улыбке и мечтательному взгляду, мужчина собирался провести это время максимально приятно и эффективно.

Альбус посмотрел на свой перстень. Похоже, Браун говорил правду: камень так и не сменил цвет.

* * *

Леди Вивиан вместе с дочерьми и мужем почти час водила Гарри по парку вокруг поместья, рассказывая, в каком году и по какому случаю были сделаны те или иные изменения в архитектуре и дизайне парка, что за растения находятся в оранжереях и на клумбах. Гарри понимал, что это, должно быть, интересно, но ничего не мог с собой поделать. Слушать подобные разговоры было ужасно скучно, и он с трудом сдерживал зевки. Наконец, добравшись до располагавшейся в дальней части парка беседки с накрытым к чаю столом, компания присела отдохнуть.

Гарри смотрел по сторонам и просто наслаждался видом. В Хогвартсе, особенно после окончания экзаменов, его часто вытаскивали на природу. Девочки брали на себя сборы, и Гарри поражался масштабам их подготовки. Сам он взял бы с собой плед, пару сэндвичей и бутылку с небольшим запасом воды или сока. Если бы вспомнил. По его мнению, для удачного пикника нужна была только хорошая погода и немного свободного времени.

Подруги же предусматривали ВСЁ. Сёстры Патил взяли на себя заботу о том, на чём сидеть — у них всегда были при себе несколько больших ярких пледов с замысловатыми узорами и около дюжины подушек разной формы, размера и расцветки. Лаванда служила предсказателем погоды и трансфигурировала из подручных предметов укрытие от солнца, если оно требовалась. Ханна и Сьюзен, как самые приближённые к кухне, заботились о том, чтобы всегда было что-то, чем можно было бы перекусить. Дафна для этих целей брала с собой фарфоровую посуду.

Порой на их странную компанию недовольно косились старшие студенты, смеялись издали и тыкали пальцами. Но, к счастью, не подходили и не мешали отдыху.

Однако сейчас всё было по-другому. После долгой поездки в поезде и экскурсии по саду было приятно просто посидеть на одном месте в тишине. Крыша беседки надёжно защищала от солнечных лучей, заливающих всё вокруг, прохладный ветерок развевал отросшие за год волосы. Собеседники молчали, меж ветвей деревьев порхали и пели небольшие птички, которых Гарри не видел раньше даже на страницах учебника по биологии. Он улыбнулся: было непривычно спокойно и очень хотелось, чтобы это затишье продлилось подольше.

После отдыха в беседке лорд и леди Гринграсс попрощались и отбыли по своим делам, оставив детей под ненавязчивым присмотром эльфов. Дафна показала гостю дом и заново познакомила Гарри со своей младшей сестрой, которая оказалась очень стеснительной и по характеру походила на Ханну. Гарри подумал, что они, должно быть, подружатся.

Остаток дня он провёл в выделенной ему комнате, глядя в окно или читая прихваченные из библиотеки книги.

* * *

Каникулы Гарри ещё до их начала были расписаны буквально по дням. За те девять недель, что имелись у него в распоряжении, он должен был по одной — провести у друзей и две — по своему усмотрению.

Начать решено было с сестёр Патил. Первый день Гарри, едва перенёсшись по каминной сети в дом Патил, переместился куда-то сунутым Парвати в его руки порталом. Внутри небольшой светлой комнаты его ждали двое магов в светлых мантиях, одним из которых был уже знакомый Гарри с вокзала мужчина — отец сестёр. И только это удержало мальчика от криков — он был уверен, что его похитили, и не собирался просто так сдаваться. Старший целитель попросил прощения за неудобства и объяснил, что сделано это было для его, Гарри, безопасности. Попросив больше так не делать, мальчик отдышался и успокоился.

Кажется, всё было оговорено заранее. По одному входили маги в форменных одеждах, совершали какие-то действия, накладывали чары, брали анализы, просили выпить зелья и спрашивали, как он реагирует на их манипуляции. Целителей интересовало буквально всё. Вскоре Гарри перестал спрашивать, зачем нужно то или иное действие, и бездумно повиновался командам колдомедиков, впав в прострацию, размышляя о чём-то своём.

* * *

— Добрый день, лорд Гринграсс.

— Добрый, директор Дамблдор. Что привело Вас к нам?

— Я хотел бы узнать, где сейчас находится Гарри Поттер.

— Директор, со всем уважением: Гарри Поттера в нашем поместье нет, и я не знаю, где он находится сейчас. Магией клянусь! — после вспышки, засвидетельствовавшей принятие клятвы, мужчина взмахнул палочкой, зажигая небольшой огонёк на конце. — Если вы потеряли Избранного, ищите его в другом месте. Если это всё, я хотел бы вернуться к делам.

— Конечно-конечно. Спасибо за уделённое мне время.

* * *

Освободился Гарри только к вечеру и счастлив был вернуться к Гринграссам, успев как раз к ужину. Мальчик порадовался, что в своё время внимательно слушал Дафну: по крайней мере, за ужином с приборами проблем не возникало, хотя смущало количество «лишней» посуды. С разговорами пока дело обстояло сложнее: погоду сегодня он не мог наблюдать, день прошёл однообразно и он совершенно не знал, что за манипуляции с ним проводили. За весь вечер Гарри едва сказал пару фраз.

Придя в гости к Патил следующим утром, он был ошарашен. Вчера он не успел обратить на это внимания — его сразу же уволокли в больницу — но сегодня оказалось, что мальчик переместился в Индию. Отцу семейства по работе необходимо было быть на связи с Англией в любое время дня и ночи, а окончательно попрощаться со своей родиной он не смог. Выход нашли, построив в доме Патил камин и подключив его к каминной сети Англии. На всё это в своё время ушло почти два года, причём большая его часть была потрачена на оформление документов. Едва разрешение было получено, камин настроили за два дня.

Это было очень странно: Гарри, привыкшему каждый день видеть один и тот же ненавистный дом, никогда не ездившему даже в школьные поездки — и вдруг оказаться в другой стране. Он до сих пор не верил в реальность происходящего, несмотря даже на более жаркую погоду и чуждую холодной Англии растительность.

Сёстры Патил отвели Гарри широкий диван в своей комнате и рассказывали ему о своей родине и традициях Индии.

Гарри оглянулся по сторонам. Ему нравилась жизнь магической части индийцев. По рассказам Рона и Дафны, маги Англии казались мальчику разобщёнными. Каждый стремился поселиться так, чтобы не видеть вблизи себя других волшебников. Во всей Британии было всего несколько мест, где волшебники жили невдалеке друг от друга, но эти уголки страны считались непрестижными местами для проживания, и там обосновывались в основном магглорождённые.

Здесь же все жили фактически в одном месте. Как объяснили Гарри близняшки, в Индии было шесть городов, где жили практически одни волшебники. Они находились возле границ с другими государствами — своего рода защита. В этой стране не было такого жёсткого неприятия магглов. Хоть маги и не колдовали открыто, уважая желание других стран скрывать существование волшебства, но гадания, продажа слабеньких амулетов и зелий не-волшебникам была разрешена. Поэтому при несчастных случаях маги старались смягчить последствия для своих сограждан.

Одежда магов тоже была для Гарри необычна. В Косом Переулке он привык видеть волшебников в тяжёлых мантиях, в основном тёмных. Здесь же все ходили в ярких необычных одеждах, под стать интерьеру — всё было очень пёстро.

Родной город Патил, Мора, казался Гарри похожим на лабиринт. Все дома имели один или два этажа. Было даже несколько дворцов — не тех, к которым Гарри привык в «Путешествиях по королевским домам Европы» по телевизору, но не менее красивых. Они принадлежали, как понял мальчик, местным аристократам («Это очень уважаемые люди, Гарри. Деяния их предков были столь велики, что почёт их потомкам оказывают по сей день»). Дома же обычных людей были однотипными, и этим напоминали мальчику Литтл-Уингинг, где всё было застроено одинаковыми до абсурда, до цвета ручки на входной двери, домами.

Здесь здания были построены из светлого камня и походили на большие коробки с тёмными прямоугольными дырками-окнами. Вокруг этих «коробок» росли небольшие деревья. Однако к постройкам были применены чары: внутри они были раз в двадцать больше, чем снаружи. Первые десять минут Гарри входил-выходил через дверь, стараясь принять эту странную действительность.

Магия — действительно великая вещь. Шагнул за дверь — и вот ты в другой стране. Можешь взять с собой чемодан, немного поколдовать над ним — и вот у тебя есть переносной замок. Мальчик теперь понял, почему дядя и тётя называли его ненормальным. Если он будет воспринимать такие возможности как само собой разумеющееся, то будет казаться сумасшедшим даже себе.

После обеда (миссис Патил приготовила необычные, но очень вкусные блюда местной кухни специально для не привыкшего к такому мальчика) сёстры посадили Гарри под раскидистое дерево, росшее прямо в саду, и рассказывали ему свои легенды, услышанные когда-то тёплыми ночами перед сном.

Мальчик, не перебивая, слушал сестёр и поражался тому, насколько велик мир на самом деле. Легенды Британии были в основном про рыцарей или хитрых злых духов. Они показывали, кем быть хорошо, а кем — плохо. Учили быть сильными и смелыми, не поддаваться на уловки. Истории же, рассказанные Патил, вызывали смешанные чувства. Тут не было сказано, где хороший герой, а где — злой. Гарри видел лишь людей со своими проблемами и заботами, как они пытались найти выход из трудных ситуаций и чем всё это оборачивалось.

На следующий день мальчика утянул в больницу отец семейства. Он привёл Гарри в уже знакомую палату Святого Мунго и огласил результаты тестов.

Гарри вздохнул. Сделать со своим телом ему предстояло многое. Его кости должны были перестроить (сказывалось недостаточное питание и старые переломы). Но прежде он должен был пропить специально подобранный для него курс зелий: питательные составы для восстановления здоровья «после тесного общения с магглами» (мистер Патил на секунду сморщил нос, но согласно инструкциям должен был оставаться предельно бесстрастным).

Гарри согласился со всеми предложениями целителя. Мистер Патил пообещал заняться необходимыми зельями. Некоторые из них уже были в больнице, но многие нужно будет заказывать — они должны подбираться индивидуально.

Так же мальчику предложили исправить зрение. Гарри, недолго думая, согласился и уже через час заново знакомился с миром. Видеть предметы так чётко было непривычно, но очень приятно. Радовала и свобода от очков, которые вечно норовили соскользнуть в самый неподходящий момент. Мальчик взглянул на себя в зеркало. Без очков он казался себе другим.

Гарри решил заказать специальные очки, которые позволяли бы не привлекать внимания к переменам в облике и помогали видеть больше, чем дано обычным магам. Он давно хотел получить такие — ещё после рассказа Лаванды, когда девочки спорили над оправами очков. Заказ отбыл в мастерскую, и оставалось только ждать.

Остаток дня пришлось провести с другими специалистами — по ментальным наукам. Они говорили, что видят его связь с кем-то, но не могут определить, что это за связь и с кем она, что их очень встревожило. Колдомедики предложили мальчику изучить окклюменцию — защиту от ментального воздействия. Гарри получил названия нескольких книг и советы заказать их по почте.

* * *

Вечером Гарри, потрепав перья Букле, вернувшейся с ответом от мастера, отправил список рекомендованных книг в магазин, и очень удивился, обнаружив их уже на следующее утро у себя на столе. В тот день Гарри захватил в гости к Патил эти книги, и компания засела за них.

Оказалось, окклюменция — очень полезное умение. Она помогает буквально «навести порядок в голове», к чему его постоянно призывала Падма во время медитации. Оказалось, многие техники девочки будут полезны. Главное в этой науке — спокойствие и принятие себя. Если ты принимаешь себя и свои поступки, раскладываешь их по полочкам, проживаешь и понимаешь их, память о них будет храниться как бы отстранённо от тебя сегодняшнего. И мастеру легилименции — чтения мыслей — будет трудно пробраться в твой разум. Тут действовал совсем другой принцип: маг старался вызвать в памяти человека определённые воспоминания и шёл от них по дорожкам-ассоциациям, как по ниточкам паутины. Но если дорог между воспоминаниями нет, если человек не чувствует сильных эмоций при воспоминаниях — такой мастер ничего не сможет сделать.

Гарри заинтересовался подобными умениями. Было бы здорово научиться все «раскладывать по полочкам». По словам из книги, это поможет ему лучше запоминать и усваивать информацию, а значит, он сумеет быстрее делать уроки и, соответственно, узнать больше о мире магии. О своём мире, если подумать. Сёстры согласились, что это полезное умение, и, пригласив на следующий день остальных, начали учиться по книгам «дисциплинировать свой разум», обдумывая прошлое, вспоминая самые неприятные моменты из жизни и выполняя другие упражнения. С практикой обещал помочь Невилл — его бабушка владела легилименцией и была бы рада научить внука защите от неё.

* * *

Лаванда, и правда, сразу с вокзала отправилась в Германию на показ мод. Он проводился раз в год в городе Потсдам, где на две недели в аналоге Косой Аллеи, Кристальном Гроте, замирала привычная жизнь и начиналась выставка.

Гарри приехал почти к самому закрытию показа. В первую неделю было торжественное открытие, где сначала, в течение трёх дней, выставлялись архитектурные новшества (маленькие копии зданий, которые при желании можно было посмотреть в думосборе и даже прогуляться внутри), три следующих дня были посвящены садам (всё вокруг было разбито на сектора, где претенденты выставляли свои композиции) и три следующих — дизайнерам интерьера. В оставшееся время проходил показ новых коллекций одежды, однако именитые модельеры присутствовали только в первые дни. Под конец оставались молодые дизайнеры, и к концу второй недели посетителей почти не было.

Лаванда, едва Гарри очутился перед ней, перекрасила ему волосы в русый цвет, спрятала шрам и потащила за собой. Мальчик с радостью узнал, что сегодня последний день выставки для миссис Браун, и завтра она вместе с дочерью вернётся в Англию — писать обзор о прошедшем мероприятии. Ходить несколько дней с ними и смотреть на наряды как-то не хотелось.

На следующий день Лаванда, переполненная впечатлениями и располагавшая кучей снимков, позвала друзей к себе в гости. Пока она рассказывала о выставке, Гарри и Невилл сидели в стороне и играли в шахматы, стараясь занять себя хоть чем-то и не умереть от скуки. Часа через два, когда всё было рассказано и посмотрено, подруги вспомнили про Гарри. Лаванда возмущённо поведала, что после разговора с Дамблдором её мама отказалась от статьи о приключениях в конце года и возвращении Того-Кого-Нельзя-Называть. Опасалась, что начнётся паника, а притаившиеся сторонники, получившие надежду, начнут искать своего хозяина и, возможно, преуспеют в этом деле.

— Однако, — девочка довольно взглянула на почувствовавшего недоброе Гарри, — мы договорились о другой статье. Так что… по магазинам!

После полного обновления гардероба Гарри подруги затащили мальчиков во все магазины, что смогли найти на Косой Аллее. Полироль для метлы, набор перьев (для записи за голосом или по мысленной команде, самых различных расцветок и форм) и пергаментов с конвертами для официальных писем, звёздный шар (иллюзия звёздного неба — для астрономии), кучу книг по самым разным темам, некоторые ингредиенты, котёл для зелий... Последний магазин оказался той самой мастерской, в которой Гарри заказывал для себя очки. Стоявший за стойкой старик был рад видеть его и смог закончить работу над очками почти за час под восторженными взглядами друзей.

— Вы творите настоящее волшебство, сэр, — Гарри был зачарован отточенными движениями старого мага, вспыхивающими тут и там искрами чар и почти видел, как накладываются друг на друга нити заклинаний, создавая неповторимый узор, повинуясь воле волшебника.

— Вот инструкция, — старый маг выглядел довольным собой. Он протянул свиток, исписанный бисерным почерком. — Заходите чаще!

— Увеличение, ночное зрение, солнечная защита, видение аур... — Гарри мельком проглядел инструкцию. Вдруг мальчик покраснел и отбросил свиток. — Зачем мне может понадобиться видеть сквозь одежду?!

— Этим часто пользуются Авроры, — невозмутимо поведал старик. — Видно, не несёт ли человек что-то запрещённое. К тому же, на нижнее бельё это не действует.

В преддверии обещанного интервью Лаванда развила бурную деятельность. Вечером друзья под её руководством варили зелья (теперь стало понятно, зачем Гарри купили ещё один котёл), чтобы привести мальчиков в надлежащий вид. Сверившись с источником и убедившись, что зелья удовлетворяют всем требованиям внешнего вида и запаха, компания обменялась сваренными эликсирами и разошлась по домам. Выпив, втерев и нанеся на себя нужные зелья, раздраженный необходимостью делать это Гарри погрузился в сон.

Утром его разбудил стук. Гарри встал и, зевая и протирая глаза, открыл дверь.

— Доброе утро, — Дафна была одета как всегда безукоризненно. Сна не было ни в одном глазу. — Я помогу тебе с выбором одежды, — она прошла вглубь комнаты, к гардеробу. — Кстати, выглядишь уже лучше.

Мальчик взглянул на себя в зеркало. За ночь его волосы выросли на пару сантиметров и уже не торчали во все стороны, как частенько бывало. Гарри задумчиво провёл по ним рукой.

— А ещё улучшился цвет лица, исчезли пара шрамов, отбелились зубы и ты немного поправился. Как будто сам ты это заметишь, — с долей сарказма заметила девочка.

Через десять минут была выбрана одежда, и после завтрака Гарри, вздохнув, отправился с Дафной в редакцию Ведьмополитена. После серии вопросов, на большинство которых отвечали подруги (Мнение о новой коллекции мадам Малкин? Рецензия на новую книгу Златопуста Локонса? Рецепты косметических зелий? Боже, кому это вообще интересно?!), и небольшой фотосессии ребята отправились в кафе на Косой Аллее. Гарри впервые попробовал знаменитое мороженое Флориана Фортескью, о котором Лаванда успела прожужжать ему все уши в Хогвартсе.

Ещё два дня прошли в играх на свежем воздухе. Семья Гринграсс предоставила девочкам и Невиллу доступ в поместье, и ребята вместе с Асторией могли целыми днями играть там.

Тот день, когда вышел новый выпуск Ведьмополитена, Гарри узнал сразу. Едва он вышел за дверь поместья, к нему подлетела целая стая сов. Мальчик вспомнил прошлогоднюю историю с доставкой писем Дурслям, и ему стало плохо, когда он представил, как это выглядело со стороны. Бедные соседи, наверное, тогда созвали все службы по отлову животных в графстве.

К счастью, совы просто вручали ему послания и улетали. Через несколько минут Гарри, нагруженный стопкой писем и теряющий по пути некоторые из них, вернулся в свою комнату. Они были почти одинаковыми. Оказалось, что многим волшебникам понравилась статья, они хотели поблагодарить его ещё раз за спасение от Того-Кого-Нельзя-Называть. Спросить о других косметических зельях, использованных мальчиком. Узнать, собирается ли он играть в профессиональный квиддич, и поздравить с серией побед на школьном соревновании. И, конечно, всем хотелось получить автограф — прямо на вырезанной из журнала фотографии.

По уже сложившейся традиции Гарри, вздохнув, оставил написание ответов подругам, сам же только поставил автографы, разложил письма на несколько стопок и передал их появившимся на зов эльфам.

* * *

Прибыв по каминной сети к Невиллу, Гарри увидел стоявшую в центре небольшой залы высокую и довольно красивую женщину в годах и замершего чуть впереди неё Невилла.

— Позвольте представить, — друг заметно нервничал, — бабушка, это Гарри Поттер, мой однокурсник и друг. Гарри, это леди Августа Лонгботтом, моя бабушка.

Леди Лонгботтом смотрела на гостя строго и выжидающе. Гарри сглотнул.

— Рад нашей встрече, леди Лонгботтом, — мальчик повторил движение лорда Гринграсса, приветствовавшего подруг, приходивших в гости к Дафне. — Ваш внук много рассказывал о вас, и я счастлив наконец познакомиться с бабушкой моего лучшего друга.

Леди Августа одобрительно кивнула и пригласила мальчиков на ланч.

Казалось, леди устроила Гарри настоящий экзамен. Стол, несмотря на время, был сервирован словно для званого обеда, где с минуты на минуту ждали появления по меньшей мере Министра Магии. Во время разговора леди Августа буквально допрашивала мальчика о его жизни в школе, об отношениях с родственниками, об оценках на экзаменах. Гарри, не привыкший к такому напору, простодушно всё рассказывал, посчитав, что честность лучше всего подходит при знакомстве.

После ланча леди Лонгботтом пригласила мальчиков составить ей компанию и прогуляться по саду. Они шли позади леди, переглядываясь и обмениваясь молчаливыми сообщениями. Наконец леди Августа присела на скамейку.

— Мистер Поттер, вы показали себя воспитанным молодым человеком. Я довольна Вашей дружбой с моим внуком и моим наследником. Надеюсь, через год и вы станете наследником Поттеров.

Увидев непонимающий взгляд Гарри, Августа (как просила называть её леди Лонгботтом) рассказала мальчику о древних родах и наследовании титулов. Оказалось, что род Поттеров издревле создавал артефакты, пока его прадед не предпочёл семейному делу путешествия. Вместе с супругой он провёл в странствиях большую часть жизни и сумел привить эту тягу своему сыну, деду Гарри, который так этим увлёкся, что почти не уделял внимания ни родовому дару, ни должному воспитанию сына.

Гарри с тревогой слушал эту историю. До сих пор мальчик был уверен, что его отец был хорошим человеком. Однако выяснилось, что он многого не знал о собственной семье. Августа рассказала некоторые истории, слышанные в своё время от сына, который обучался в одно время с родителями Гарри. Мальчик пришёл в ужас от некоторых проделок своего отца. Пересматривая перед сном альбом с фотографиями родителей, Гарри не видел в отце того хулигана, о котором рассказывала бабушка Невилла.

На следующий день Августа устроила мальчикам настоящие испытания. Она лично проверила их знания и умения по школьной программе, а затем провела несколько раундов дуэли — и на палочках, и на мечах. Нервничавший Невилл смог под конец собраться и пару раз ухитрился победить Гарри. В конце мучительно долго длившегося дня Августа объявила, что довольна умениями мальчиков и добавила, что манерой сражаться Невилл похож на отца. Мальчик был удивлён этим замечанием, но едва заметная улыбка на губах бабушки и гордость в глазах будто что-то изменили в нём. До самого ужина он летал словно на крыльях от такой скупой похвалы.

В течение оставшихся дней леди Лонгботтом лично обучала мальчиков, показывая, как можно усилить чары хитрыми взмахами палочки, и рассказывая о различных атакующих заклинаниях. Гарри был рад, что купил недавно в аптеке котёл и некоторые ингредиенты — зелье для ускоренного восстановления сил было очень кстати.

В последний день пребывания у Лонгботтомов, Августа попросила Гарри поведать о столкновении с бывшим Тёмным Лордом. Она поморщилась при имени «Волан-де-Морт», которого упорно именовала Сами-Знаете-Кто, и так же просила называть его и Гарри.

— Если ты кого-то упорно зовёшь, этот кто-то имеет обыкновение приходить на зов. Так говорили мои предки, и я им верю.

Выслушав рассказ, Августа надолго о чём-то задумалась, чем и воспользовались мальчики, убежавшие в комнату Невилла.

* * *

Неделя с Дафной оказалась фактически неделей с её отцом. Лорд Гринграсс рассказал гостю многое о том, что значит быть наследником и будущим главой древнего рода.

Пригласив мальчика в первый день для беседы в свой кабинет, мужчина сразу предупредил Гарри:

— Тебе это может быть непонятно, но постарайся не рассказывать никому о том, что я скажу тебе в этом кабинете. Как ты знаешь, изначально все маги произошли от простых людей. Они познавали свои силы, учились жить с ними и использовать их по своему желанию. Знания передавались только в кругу посвящённых — какой от них прок тому, кто не может ими воспользоваться? Шло время, опыт переходил от отца к сыну. Через несколько поколений, как и у магглов, волшебники разделились на семьи, которые занимались всю жизнь лишь одним видом деятельности, одним ремеслом, и открывали в нём секреты, учась работать лучше. Так появились своеобразные специализации. Свои секреты род хранит как зеницу ока — ведь если ты обладаешь тайным знанием, у тебя есть власть. Ты можешь этого не осознавать, но какие-то области магии даются тебе легче, так уж заложено природой.

— Род Поттеров создавал предметы, наполненные магией, волшебные объекты — артефакты. Моя дочь сказала, что ты заинтересовался артефакторикой и уже создаёшь простые защитные обереги. Я рад этому, потерять такое наследие — позор для Британии. Поэтому я, как один из чистокровных, считаю своим долгом помочь тебе. Ведь чем больше будет мастеров своего дела и чем разнообразнее будут их умения, тем лучше будет для нас всех.

— Как ты уже знаешь, титул лордов Поттеры получили в середине шестнадцатого века. Подробнее ты сможешь узнать после своего тринадцатилетия, когда получишь доступ в поместье Поттеров. А сейчас нам нужно в Гринготтс.

* * *

Вторая половина дня ушла на поход в банк. Гарри и не представлял себе, что общение с гоблинами — целое искусство. Он разговаривал и со своим поверенным, Крюкохватом, при помощи лорда Ирвина и его поверенного. Вместе они просмотрели отчёты по сейфам и вкладам, сделали Гарри новый ключ («Как же так, мистер Поттер! Ключ к Вашей ячейке должен быть только у Вас!») и дали новые указания относительно дальнейших финансовых операций.

В течение следующих дней лорд Гринграсс рассказывал Гарри о традициях и укладе жизни чистокровных магов. Что в семь и в тринадцать лет проводятся специальные ритуалы для признания родом наследника, однако первый мальчик пропустил. Теперь он сможет попасть в свои владения только после тринадцати лет — иначе его просто не допустят в особняк рода. Рассказал и о других ритуалах, одинаковых для всех магов, о традициях празднования и о многом другом. Гарри с интересом слушал, запоминая, а иногда и записывая слова лорда. Некоторые простые ритуалы он даже провёл сам, под присмотром лорда Гринграсса.

* * *

— Гарри, у меня для тебя кое-что есть, — Дафна, как и ее родители, хитро улыбалась. — Ты уже решил, где хочешь провести свои две недели свободного времени?

— Нет… — мальчик растерялся. Он думал провести это время в тайной библиотеке, куда его любезно допустил глава рода Гринграсс.

— Тогда тебе может понравиться моё предложение. Держи, — девочка держала в руках круглый плоский предмет, больше всего похожий на тарелку. Когда мальчик взялся за край, она спросила: — Кстати, скажи, что будет через неделю?

— Через неделю? — Гарри ничего не планировал, Лаванда обещала ему целый месяц без интервью, новую порцию зелий мистер Патил пришлёт через два дня… — Тридцать первого июля? — до мальчика начало что-то доходить. — Мой день рождения?

Реальность смазалась, и Гарри почувствовал знакомый рывок. Сработал портал, унося его в неизвестность.

* * *

Уважаемые читатели! Оказывается, Джеймс Поттер был охотником. Прошу прощения за дезинформацию.

Прямо перед Гарри расстилалось бескрайнее море. Волна нахлынула на берег, смочив песок в паре сантиметрах от его ботинок, заставила Гарри попятиться и схлынула назад.

Мальчик вгляделся вдаль. На горизонте не было видно ничего. Просто ничего. Это было непривычно и почему-то успокаивающе. Воды вдали казалась спокойными и тихими, светло-голубыми, и блестели в ярких лучах солнца. Вблизи же море было беспокойным, шумным, тёмным, зовущим в свои глубины и предостерегающим неподготовленных людей об опасности.

Гарри был заворожен открывшимся зрелищем. Ему не приходилось раньше видеть море вживую — только в фильмах о крушениях кораблей, когда небо было расчерчено вспышками молний, а огромное судно оказалось ненадёжным убежищем от буйства стихии для отважных матросов, рискнувших совершить рейс во славу Короны. Или на открытках, присылаемых Дурслям сестрой дяди Вернона, торжественно висящих на холодильнике и демонстрируемых гостям при любом удобном случае. Или же в рекламе, где море было спокойным, почти что ленивым, и даже на вид тёплым.

Портал перенёс Гарри в место, где весело дул ветер и светило тёплое солнце. Жарко не было, и мальчик рукой проверил температуру воды.

Гарри оторвался от природы и оглянулся. Позади него, молча и улыбаясь, стояли его друзья, немного в отдалении находился большой полосатый шатёр, возле которого собрались знакомые и незнакомые ему взрослые.

Лаванда подозвала Гарри рукой, и компания так же в молчании пошла к шатру. Увидев их приближение, вперёд вышла высокая женщина со строгой причёской. Гарри покосился на Сьюзен, чем-то неуловимо напоминающую эту женщину.

— Добрый день, мистер Поттер. Меня зовут Амелия Боунс, я являюсь главой департамента Магического Правопорядка. Временно мы ограничили доступ на эту часть пляжа. На две недели это место находится в Вашем распоряжении. Вас будут охранять авроры, а так же с Вами постоянно будет находиться кто-то из взрослых, — миссис Боунс жестом показала на стоявших чуть позади родителей подруг, бабушку Невилла и нескольких незнакомцев. — В остальном Вы совершенно свободны.

— Благодарю. Честно говоря, это очень неожиданно, — Гарри до сих пор не мог прийти в себя.

— Ну что вы, — миссис Боунс улыбнулась, отчего перестала казаться такой ледяной. — Это в благодарность за то, что вы все вместе, — она положила руку Сьюзен на плечо, — хорошо сдали экзамены. Все вы заняли место в числе пятнадцати лучших учеников школы. Я в своё время была лишь тридцать четвёртой, — женщина вновь стала серьёзной. — Познакомьтесь, это авроры Андроуз, Джексон, Леман и Фейбер, — стоявших вместе внушительно выглядевших мужчин в одинаковых мантиях отличить было просто. — Они отвечают за вашу безопасность. Если вам что-то нужно — обращайтесь к ним. Сегодня с вами останутся леди Августа, леди Вивиан и я. Можете переодеться, а потом обследовать всё здесь вокруг. Только не заходите за зелёную линию на земле.

Лаванда и Парвати поволокли мальчика в палатку. Привыкнув к подобному в доме Патил, он не был удивлён внутренним обустройством. В палатке был почти что традиционный английский дом. От входа друзья попали в большую комнату с множеством дверей по бокам и огромным окном спереди, в гостиной.

— Тебе сюда, — Лаванда почти впихнула Гарри в нужную дверь. — Переодевайся быстрее и выходи. Будем тебя ждать.

Когда дверь захлопнулась, мальчик огляделся. Он оказался в средних размеров спальне с широкой кроватью, гардеробом, большим столом и его сундуком, который он оставил в поместье Гринграссов. Над столом располагалось окно наружу, и мальчик увидел кусочек моря и прилегающий к нему предлесок.

Гарри поспешил переодеться. Знает он их: если не появится через три минуты, подруги начнут ломиться в дверь. Переодевшись в плавки, штаны до колена и летнюю рубашку без рукавов, мальчик сменил обувь на сандалии и вышел из своей на ближайшие две недели комнаты.

Друзья уже ждали его. Невилл был одет похожим образом, а девочки в лёгких сарафанах и шляпах выглядели необычно.

— Как вам всё время удаётся делать всё за моей спиной? — не столько огорчённо, сколько с интересом спросил Гарри.

— Всё очень просто, — захихикали подруги. — Для этого нужно быть девочкой.

Мальчики переглянулись и покачали головами.

До обеда и некоторое время после него друзья исследовали территорию — нужно было знать, где именно находятся те ограничительные линии. Оказалось, что доступно им многое: почти две сотни метров вдоль берега и почти столько же — вглубь. Гарри предвкушающее ухмыльнулся: в «их территорию» попадала часть леса, и можно будет поиграть в прятки. Посмотрим тогда, как девочки будут пытаться спрятаться.

Родители сидели под навесом и разговаривали о чём-то, судя по их виду, крайне важном. Авроры, сняв через часа два мантии и расстегнув рубашки, рассредоточились по местности и внимательно следили за передвижениями друзей. На двух из них Гарри заметил такие же очки, что и у себя. Они были, конечно, другой формы, но блики тоже фиолетово-зелёные.

А после, вечером, было море. Точнее, как объяснили Гарри, океан. Мальчик, в школьном бассейне научившийся «плавать и не тонуть», первое время стоял в воде по пояс и просто смотрел на набегающие волны, чувствовал их силу, увлекающую его то к берегу, то вглубь, и наслаждался этим явлением природы. Вопреки его опасениям, вода была очень тёплой. Вскоре подруги втянули его в игры. Взрослые следили, чтобы друзья не купались долго и выходили хоть иногда из воды. Вечером все вместе с прибывшими после рабочего дня родителями сидели у костра и слушали рассказы о школьных годах взрослых. Засыпал в тот вечер Гарри очень уставшим, но довольным жизнью.

Так прошло несколько дней, пока однажды вечером к Гарри не пришёл неожиданный гость.

* * *

Мальчик вошёл в свою комнату, намереваясь переодеться перед трапезой. Сегодня был его день рождения, и ужин, судя по предвкушающим лицам подруг, будет, по меньшей мере, королевским. Ему стоило соответствовать. Тем более, ради такого случая шатёр перенесли в парк на окраине Лондона — поближе к ресторану, в котором решено было праздновать.

Гарри замер на месте. На его кровати сидел незнакомый домовой эльф в старой, грязной наволочке. Мальчик был удивлён: у Дафны и Невилла домовики выглядели ухоженными.

Эльф соскользнул с кровати на пол и согнулся в поклоне.

— Гарри Поттер! — пронзительным голосом воскликнул он. — Добби так давно мечтал с вами познакомиться, сэр… Это такая честь…

— П-привет, — поперхнулся Гарри. Он оглянулся, пододвинул стул ближе к кровати и сел лицом к этому странному существу. — Пожалуйста, присядь, — мальчик указал рукой на кровать, на которой эльф недавно сидел.

Домовик разразился громкими рыданиями.

— Садитесь! — голосил он. — Никогда… никогда еще… никогда еще ни один волшебник не разговаривал с Добби как с равным, не приглашал сесть…

Гарри совсем ничего не понимал. В доме Дафны и Августы к эльфам относились уважительно. Эльфы были одним из воплощений магии рода. Чем древнее род и чем больше поколений волшебников подпитывали своей силой родовой камень, тем больше было в поместьях домашних эльфов, призванных для служения магам и помощи в их делах. Плохо относиться к эльфам было тем же самым, что и плохо относиться к своему дому, к своим предкам. Гарри не представлял себе человека, который бы так относился к своему наследию.

— Добби, так? — эльф смешно закивал головой, утирая слёзы грязной одеждой. — Не расстраивайся. Я уверен, тебе просто не встречались воспитанные волшебники.

Добби кивнул. И вдруг, прыгнув на стол, стал яростно биться головой об оконную раму.

— Гадкий Добби! — кричал он при этом. — Мерзкий, гадкий Добби!

— Не надо! — воскликнул Гарри, схватил эльфа за одежду, оттащил от окна и, убедившись, что тот немного успокоился, усадил на кровать.

— Добби обязан наказать себя, сэр, — произнес домовик, у которого глаза от ударов стали немного косить. — Добби сказал плохое о своей семье, сэр…

— Будем считать, что ты себя уже наказал, — вздохнул мальчик и устало потёр лоб. Он понял, что просто с этим эмоциональным существом, впадающим в крайности, не будет. — Ты что-то хотел?

— Гарри Поттер так добр к недостойному Добби, — глаза эльфа опять наполнились слезами, но тот взял себя в руки. — Добби должен предупредить сэра Гарри Поттера. Добби пришел, чтобы защитить его, предупредить об опасности. И пусть потом придется защемить уши печной дверцей… Гарри Поттеру нельзя возвращаться в Хогвартс.

Мальчик замер. Эльф застыл в воинственной позе, всем видом показывая серьёзность своих слов.

— Почему же это? — глаза Гарри стали узкими, словно щёлочки. Возможно, думал мальчик, его подослал какой-то шутник вроде Уизли. Гарри разозлился. Хотя, возможно, эльф просто сошёл с ума. — Моё место в школе волшебников. Там, где мои друзья.

— Нет, нет, нет! — Добби так сильно замотал головой, что уши заколыхались. — Гарри Поттер должен оставаться там, где он в безопасности. Великий, несравненный Гарри Поттер — всеобщее достояние. В Хогвартсе Гарри Поттеру грозит страшная опасность!

— Какая ещё опасность? — Гарри прищурился ещё сильнее.

— Существует заговор. В школе чародейства и волшебства в этом году будут твориться кошмарные вещи, — прошептал Добби и вдруг задрожал всем телом. — Добби проведал об этом уже давно, сэр, несколько месяцев назад. Гарри Поттер не имеет права ввергать себя в пучину бедствий. Он всем очень нужен, сэр!

— Какие еще кошмарные вещи? — напрямик спросил Гарри. — Кто их затевает?

Добби издал странный сдавленный хрип и стал неистово биться головой об окованный металлом угол сундука.

— Так, хватит. — Гарри схватил домовика за руку, пытаясь остановить истязание. — Это связано с Тем-Кого-Нельзя-Называть? — мальчик на всякий случай держал эльфа крепко.

Добби медленно задвигал головой из стороны в сторону.

— Нет, сэр, это не Тот-Кого-Нельзя-Называть, — внятно, по слогам произнес он. Но глаза его выпучились еще сильнее. Гарри видел — Добби явно старается навести его на какую-то мысль. И попробовал догадаться:

— У него есть злой брат-близнец? — попытался пошутить он, но вспомнил о близняшках Парвати и Падме, а также о том, что Волан-де-Морт и сам был весьма злым.

Добби сильнее замотал головой, а глаза его чуть не вылезли из орбит.

— Ну ладно. Только я представить себе не могу, кто еще мог бы хотеть причинить мне зло в Хогвартсе. Может, Малфой? — мальчик подозрительно посмотрел на эльфа, забившегося в его руках.

— Сэр, — Добби почти визжал, — есть враги, которых даже великий Дамблдор не может… враги, которых ни один уважающий себя волшебник…

И не успел Гарри глазом моргнуть, как Добби соскочил с кровати, схватил стоявшую у кровати метлу и начал колотить себя по голове, сопровождая наказание душераздирающими криками. Гарри с трудом отнял метлу у домовика.

— Ах, сэр, вы не имеете права подвергать себя такой опасности! Обещайте Добби, что не поедете больше в школу. Обещайте, или Добби придётся прибегнуть к крайним мерам, чтобы защитить Вас, сэр!

— Ни за что! — отчеканил Гарри, пытаясь взглядом найти плохо лежащие вещи, о которые эльф может решить побиться в следующий раз.

— Знайте, сэр, — печально проговорил домовик, — Добби очень, очень жаль, — он подошёл к мальчику и погладил его по ноге. — Но другого выхода нет.

И не успел Гарри опомниться, как Добби щёлкнул пальцами, и все предметы вокруг поднялись в воздух.

— Это место для магглов, — немного печально проговорил эльф. — Теперь Гарри Поттера исключат из школы. Прошу меня простить.

Эльф ещё раз щёлкнул пальцами и растворился в воздухе. Летающие в воздухе предметы тут же попадали на пол. Мальчик с грустью посмотрел на разбившиеся стеклянный светильник и вазу с рассыпавшимися по полу цветами.

Гарри встряхнул головой и решительно направился к Сьюзен. Девочка обнаружилась сидящей с подругами.

— Не переживай, тебе за это ничего не будет, — успокоила она Гарри после подробного рассказа. — Этот Добби рассчитывал на то, что тебя исключат за использование волшебства в присутствии магглов, ведь обычно тут нет волшебников. Сейчас же вокруг нас почти дюжина взрослых, и использование магии припишут им.

— Эльф ослаблен, — с грустью и отвращением сказала Дафна, — поэтому и не видел волшебников в округе. Эльфов поддерживает магия рода, а магию рода поддерживают ритуалы. Но ритуалы не работают, если ты неискренен, если не отдаёшь всего себя. Внешний вид Добби это подтверждает. Его хозяин — тот, кого мы, чистокровные, называем «грязной кровью». Он обладает доступом к тайным знаниям, но при этом не хочет платить за это. Эгоистичный и мелочный. Такие в нашем мире долго не живут, — девочка отвернулась к окну. Похоже, ей эта тема не нравилась.

Через некоторое время взрослые позвали друзей к столу, и плохое настроение компании постепенно прошло. Вскрывая в конце вечера подарки от друзей, Гарри думал, что теперь все его дни рождения будут настоящим праздником.

* * *

Вторую неделю заслуженного отдыха Гарри посвятил маггловскому Лондону. Он давно, ещё во время жизни с тётей, мечтал о том, что когда-нибудь приедет в столицу. Сможет покататься на знаменитом автобусе и поесть вкусную еду в кафе, где его кузен делал множество фотографий из школьных поездок. Прогуляется вдоль Темзы и посетит хоть один музей, куда так и не попал.

Подруги, естественно, увязались за ним. Гарри был удивлён: он свято верил, что жившим в волшебном мире девочкам будет неинтересен обычный мир. Но, увидев пылающий любопытством взгляд Лаванды, сдался. И вот в сопровождении авроров друзья переместились в Лондон.

Гарри проклял тот миг, когда согласился взять девочек с собой. Они носились по открытому второму этажу автобуса, мешая другим. Они боялись ехать по эскалатору, и Гарри пришлось ехать с ними в обнимку, так что он раз шесть проехал вверх-вниз. Они забывали держаться за поручни и попадали бы на пол в метро, если бы не мальчики и старшие.

Небольшим отдыхом стало открытое кафе, где друзья решили пообедать. Там Гарри пришла в голову чудесная идея, и он повёл подруг в кино на фильм, над которым однажды рыдала сухая и желчная тётя. Мальчик с удовлетворением смотрел на одинаково подающихся вперёд переживающих девочек и забывших о своём долге, погрузившихся в выдуманную историю бравых авроров.

Из кино все выходили тихие и задумчивые, чем и воспользовался Гарри, затащивший всех в музей. Мальчик спокойно изучал экспонаты, наслаждаясь долгожданной тишиной и покоем.

Теперь до обеда Гарри водил друзей развлекаться, а после — в кино. И только после этого мог идти туда, куда хотел попасть сам.

Увидев маггловский торговый центр, Гарри понял, что попал. Лаванда, уже разобравшаяся, что к чему, на следующий же день затащила туда и его с Невиллом, и девчонок. Полдня подруги подбирали мальчикам одежду, только чтобы вечером искать нужные чары и защищать вещи от износа. В отличие от Гарри, Невилл был благодарен девочкам: почти вся его одежда, как оказалось, принадлежала его отцу, что порядком удручало мальчика.

* * *

Оставшиеся недели каникул Гарри с друзьями провёл в гостях у Сьюзен и у Ханны.

В семье Боунс и правда было принято на обед собираться и обсуждать дела. Однако на самом деле всё было хитрее. Служащие Министерства давали магическую клятву и не могли призывать нарушать законы. Поэтому за обедом рассказывались правдивые истории о том, как кто-то смог эти законы нарушить. Таким образом присутствовавшие на обеде узнавали, как можно обойти тот или иной закон, а на чём можно погореть.

Родители Ханны показались Гарри очень милыми и добрыми людьми. Больше всего времени он провёл с её бабушкой, любящей вспомнить о днях минувших, и с её знаменитым дядей, придумывавшим очередной сумасшедший, но абсолютно гениальный способ выращивания редких трав.

* * *

После завтрака Милли раздала письма.

— Отец, пришли письма из Хогвартса.

— Вовремя, — с долей сарказма заметил лорд Гринграсс. — Осталась всего неделя до начала занятий. Теперь на Косой Аллее будет столпотворение.

— Хорошо, что мы уже всё купили, — мама Дафны озабоченно вертела в руках салфетку. — Остались только книги, но их можно заказать по почте.

— Я считаю, что молодым людям стоит сходить за ними самим. Отправьте письма своим друзьям, предложите завтра пойти на Косую Аллею.

* * *

Вечером Гарри был даже рад, что отправится в книжный магазин. Он представлял себе, как будет ходить вдоль полок и непременно найдёт что-нибудь интересное. Однако, едва оказавшись днём в Косом Переулке, он понял, что жестоко ошибся.

Повсюду сновали растрёпанные мамаши, тащившие за собой детей и надеющиеся успеть везде и всюду. Иногда за ними в отдалении шествовали их супруги, все как один со страдающим выражением на лицах.

Мальчик оглянулся. В каждой лавке было множество людей, не купивших в своё время школьные принадлежности и теперь после получения письма приобретавших в спешке необходимое. Ни о какой приятной прогулке и тишине книжного магазина и речи не было. С удивлением Гарри смотрел на длинную очередь перед «Флориш и Блоттс», конец которой находился далеко на улице.

— Нам точно надо туда? — заказ книг по почте ещё никогда не казался Гарри настолько великолепной идеей.

— Первый раз вижу такое, — Дафна была удивлена не меньше остальных. Книги редко пользовались подобной популярностью.

— Смотрите! — Вездесущая Лаванда подбежала к золотистой вывеске на дверях магазина. — Сегодня тут подписывает свою автобиографию сам Златопуст Локонс!

Девочки заметно оживились и рванули занимать места в очереди. Невилл, вздохнув, проследовал за подругами.

— Кто такой этот Локонс? — Гарри прежде не видел подруг такими взбудораженными.

— Как, ты не знаешь? — глаза Лаванды стали размером с блюдца. — Златопуст Локонс, рыцарь ордена Мерлина третьего класса, почетный член Лиги защиты от темных сил и четырёхкратный обладатель приза «Ведьмополитена» за самую обаятельную улыбку! У нас же почти все книги по Защите написаны им! Он такой… — лицо девочки превратилось в мечтательную маску. Как показалось Гарри, со стороны это казалось глупым. Но, оглянувшись на подруг, он увидел на их лицах такое же выражение. — Смелый, такой умный… И находчивый! Как ловко он побеждает нечисть! — Глаза Лаванды загорелись тёмным пламенем, она схватила мальчика за руку. — Идём! Ты должен скорее прочитать его книги!

Опасаясь остаться в меньшинстве, Гарри успел вцепиться в Невилла прежде, чем Лаванда утащила его вглубь магазина. Толкаясь, ребята протиснулись вглубь.

— Вот, вот и вот, — девочка доставала с полок толстые тома в глянцевых обложках и складывала их на руки Гарри и Невиллу. — Постойте пока и почитайте их, а я пошла. Скорей бы увидеть его, — глаза девочки вновь утратили связь с реальностью, и она поспешила к оставшимся в очереди подругам.

Мальчики переглянулись.

— Нев, ты читал это? — Гарри с сомнением взглянул на свою стопку книг.

— Да, читал. Написано очень интересно, — мальчик покраснел. — Но меня увидела бабушка с этой книгой в руках и сожгла её.

Гарри покачал на это головой. Семья друга казалась ему странной и без этого. Чего только стоили попытки убить ребёнка, чтобы узнать, волшебник он или нет.

Поняв, что подруги застряли там надолго и забыли об их главной цели, мальчики прошлись по магазину, набрали для всей компании учебников и расплатились. Возвращаться, чтобы слушать похвалу в адрес неизвестного ему писателя, Гарри не хотел, и они с Невиллом разошлись к интересующим их отделам.

Несмотря на такое количество людей, в книжном магазине было мало народу: все выстроились в очередь, и вдали от неё было пустынно. Гарри, как и хотел, долгое время бродил между стеллажами, водя пальцем по корешкам книг и запоминая для себя, какие он хотел бы почитать. Некоторые книги даже перекочевали в его плетёную корзинку для покупок.

— Вот ты где! — Лаванда раскраснелась, но выглядела довольной. — Мы уже почти на месте! Идём!

Девочка потащила Гарри за собой, невзирая на его сопротивление. Вскоре друзьям и впрямь предстал Локонса. Он сидел за отдельным столом, окружённый своими портретами, постоянно подмигивающими дамам и ослепительно улыбавшимся. Только сейчас Гарри понял, что за автографом стоят в основном женщины. Чуть вдали от них находилась мама Рона. Сам Рон, стоящий рядом с беспокойно теребившей книгу Гермионой, выглядел так, будто съел кислый лимон. Гарри послал однокурснику понимающую улыбку.

Вокруг Локонса прыгал коротышка, то и дело щёлкая большой фотокамерой, из которой при каждом щелчке валил густой разноцветный дым. В перерывах между съёмкой коротышка (репортёр, понял Гарри) задавал Локонсу вопросы, а стоявший рядом высокий тощий мужчина записывал его ответы.

Очередь постепенно сокращалась.

— А ну не мешайся! — репортёр для лучшего вида отступил подальше и налетел на Рона, подошедшего поболтать и познакомить Героя с сестрой. — Не видишь, я снимаю для «Ежедневного пророка».

— Тоже мне, — чересчур громко фыркнул тот, потирая ногу.

Локонс, услышавший восклицание, повернул в сторону Рона голову. Его взгляд скользнул по Гарри, и Локонса будто молния ударила. Он отшатнулся, вскочил с места, и на лице его появился предвкушающий оскал. Гарри стало страшно.

— Не может быть! Неужели это сам Гарри Поттер! — И почему в этот момент Гарри вспомнился первый урок у мастера Зелий? Та же ухмылка, которая через секунду сменилась широкой улыбкой, та же неизвестно откуда взявшаяся злоба во взгляде…

— Гарри Поттер! — фотограф клещом вцепился в руку мальчика и притащил его к Локонсу. Тот приобнял Гарри, положив ему руку на плечо и сильно его сдавив.

— Гарри! Улыбнись шире! — Локонс и сам ослепительно усмехнулся. — Мы с тобой украсим первую полосу!

Гарри попытался выдавить из себя что-то, напоминающее улыбку.

— Скажите, Златопуст, как вы относитесь к тому, что в последний раз награда за самую обаятельную улыбку досталась не вам, а юному Гарри?

Мальчик в изумлении уставился на Лаванду, спрятавшуюся после этих слов за спину Невиллу.

— Я рад за этого мальчика, — Локонс, в подтверждение своих слов, взлохматил волосы на голове Гарри, мгновенно снова превратившихся в воронье гнездо. — Надеюсь, что и следующий приз будет принадлежать ему, хотя слава — такая переменчивая вещь… — Локонс, наконец, отпустил Гарри и вышел чуть вперёд. — Юный Гарри пришел сегодня во «Флориш и Блоттс» купить мою книгу с автографом, но ему не придется тратить деньги. В знак моей дружбы я дарю ему все мои книги. Уже подписанные мной лично.

Толпа разразилась аплодисментами. Гарри был счастлив взять ещё одну стопку книг Локонса. За ней можно было легко спрятаться.

— Это еще не все. — Локонс слегка тряхнул Гарри, отчего тот чуть не уронил книги. — Знай, Гарри, ты получишь гораздо больше, нежели просто мою книгу «Я — волшебник». Отныне ты и твои друзья получат в свое распоряжение живого меня — волшебника. Да, леди и джентльмены. Я с превеликим удовольствием и гордостью сообщаю вам, что с первого сентября приглашен занять пост профессора защиты от темных искусств в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс»!

По всему магазину раздалось дружное «Ааах!», и помещение наполнилось шумом поздравлений и вопросов. Радуясь, что всеобщее внимание переключилось исключительно на Локонса, Гарри отошёл подальше к стоявшим в отдалении Рону и его сестре.

— Это тебе, Джинни, — сказал он, укладывая все книги в котел, находившийся рядом с ней на полу, с облегчением вздыхая и потягиваясь, разминая спину. — Я себе уже купил, и больше мне не надо. Учись хорошо!

— Вижу, ты счастлив! — раздался за спиной голос, который Гарри тут же узнал.

Гарри выпрямился. Рядом с ним стоял Драко Малфой и улыбался своей нагловатой улыбкой.

— Знаменитый Гарри Поттер! Не успел войти в книжную лавку и тут же попал на первую страницу «Пророка»!

Джинни удивленно вытаращилась на Драко.

— Не приставай к нему! Гарри совсем этого не хотел, — вдруг сказала она. Джинни первый раз открыла в присутствии Гарри рот.

— Что, будет тебе ещё одна девчонка в твой гарем? Ха-ха-ха! — стал дразнить своих неприятелей Драко.

Джинни залилась краской. Гермиона, увидев неладное, поспешили на выручку.

— А-а, это ты! — Рон взглянул на Драко, как на дохлого таракана. — Держу пари, ты удивлен, что встретил здесь Гарри.

— Еще больше удивлен, увидев тебя в этом магазине. Ух ты, сколько покупок! Небось твои родители теперь месяц будут ходить голодные.

Рон покраснел сильнее Джинни. Бросив книги в ее котел, он ринулся на Малфоя, но Гарри и Гермиона успели схватить его за полы мантии.

— Рон! Сейчас же перестань! — крикнул мистер Уизли, продираясь сквозь толпу с близнецами. — Идите на улицу. Это не магазин, а сумасшедший дом.

— Ба-а! Кого я вижу! Артур Уизли!

Это был, очевидно, лорд Малфой. Подойдя к сыну, он опустил руку ему на плечо и ухмыльнулся — точь-в-точь как Драко.

— Здравствуйте, Люциус, — холодно приветствовал его мистер Уизли.

— Слыхал, что у Министерства прибавилось работы. Все эти рейды, знаете ли! Хоть сверхурочные-то вам платят?

С этими словами он сунул в котел Джинни руку и среди глянцевых книг Локонса откопал старый, потрепанный учебник «Руководство по перевоплощению для начинающих».

— По-видимому, нет, — вздохнул он. — Стоит ли позорить имя волшебника, если за это даже не платят?

Мистер Уизли покраснел еще гуще детей.

— У нас с вами разные представления о том, что позорит имя волшебника, мистер Малфой, — отрезал он.

— Это очевидно. — Малфой перевел белесые глазки на родителей Гермионы, которые со страхом взирали на разгорающуюся ссору, обняв свою дочь. — С кем вы якшаетесь! Ниже падать некуда.

Туг уж и старший Уизли не выдержал. Пнув ногой жалобно звякнувший котел, он ринулся на мистера Малфоя, схватил его за грудки и швырнул на книжную полку.

— Я тебе покажу, как оскорблять моих друзей! — крикнул он, ловя падающие на него тяжеленные книги.

— Так его, отец! Врежь ему хорошенько! — кричали близнецы.

— Артур! Не надо, прошу тебя, — умоляла миссис Уизли.

Толпа ринулась к выходу, сметая на своем пути книжные полки.

— Джентльмены! Пожалуйста, прекратите! — надрывался продавец, стараясь навести порядок.

— Чисто сумасшедший дом! А ну валите все отсюдова! — громыхнул знакомый голос.

Это спешил на подмогу Хагрид. Он с легкостью преодолел завалы книг и в мгновение ока растащил в стороны сцепившихся драчунов. У мистера Уизли была рассечена губа, а у старшего Малфоя красовался под глазом здоровенный фингал — след от удара толстенной «Энциклопедией поганок». В руках у Малфоя все еще был учебник Джинни. Он сунул его обратно в котел, глаза у него при этом недобро блеснули.

— Вот твоя книжка, девочка. Получше твой отец не в состоянии купить.

С этими словами он высвободился из рук Хагрида, выразительно посмотрел на сына, и оба поспешили убраться восвояси.

Вскоре к расплатившемуся за книги Гарри присоединились девочки, получившие вожделенные автографы, и Невилл. Попрощавшись с Уизли и сославшись на трудный день, компания портключом перенеслась к Гринграссам.

— Это было просто неслыханно, — Дафна была возмущена до сих пор. — Ввязаться в драку на глазах у всех… А ущерб магазину? Он даже не подумал возместить его.

— А чего ты ещё ожидала? Это же Малфои, — фыркнула Лаванда. — Я столько о них слышала, что уже не удивляюсь. Вот например, вы знаете, что два года назад на празднике у Беррингтона…

— Добрый день, ребята. Не хотите купить чего-нибудь?

Гарри, с облегчением вздохнув, вместе с Невиллом накупил разных сладостей у знакомой старой дамы с тележкой, продававшей еду в Хогвартс-экспрессе. На некоторое время наступила тишина, прерываемая изредка шорохом обёрток и звоном чашек.

Гарри был рад скорому возвращению в Хогвартс. В гостях у девочек было хорошо и весело, но иногда казалось, что подруг бывает слишком много.

В последние дни перед началом семестра девочки вели себя очень странно. Лаванда каждые пять минут сверялась с длинным свитком, в который записывала, что ей обязательно нужно будет взять в школу, а в остальное время была очень рассеяна. Ханна больше не приходила на их собрания — ей хотелось как можно больше времени провести со своей семьёй, взявшей несколько дней отгула по такому случаю. Так же и Падма с Парвати разрывались между друзьями и домом, пока Гарри не отправил их к семье. Всё же они будут видеться каждый день в школе, а с родственниками не встретятся ещё почти полгода. Последние два дня Гарри провёл с Дафной и Невиллом в поместье Гринграссов.

Мальчик предвкушал, как поднимется в свою комнату почти на самом верху башни. Как, хлопая крыльями и мягко ухая, влетит в открытое окно Букля, приземлится на спинку стула и взъерошит перья, становясь больше и пушистее на вид. Как, поговорив перед сном и заново узнав друг друга, мальчики второго уже курса факультета Гриффиндор, задёрнув пологи, улягутся спать. И как всего через несколько часов начнётся новый учебный год, сулящий новые волшебные открытия.

Поезд прибыл на платформу, и раздались такие знакомые крики:

— Первокурсники! Первокурсники, сюда!

Гарри улыбнулся и издали помахал Хагриду, заметившему его и замахавшему в ответ рукой с фонарём. Стоявшие поблизости от него ребята без знаков отличия на мантии отшатнулись. Девочки засмеялись и утянули Гарри и Невилла в сторону.

— Куда мы идём? — в прошлом году мальчик не обратил внимания, как добирались до замка старшие курсы.

— Согласно традиции, первокурсники отправляются в школу на лодках. Старшие же — в каретах, которые ездят сами по себе, — Лаванда покровительственно посмотрела на Гарри.

— Вообще-то, кареты запряжены фестралами, — Дафна с превосходством посмотрела на в первый раз ошибившуюся Лаванду, которая всегда и обо всём знала. — Они похожи на смесь лошади и летучей мыши, — пояснила она для Гарри. — Обычно их не видят.

В каретах можно было сидеть только вчетвером. Гарри вспомнил прошлогоднее путешествие, но сомневался, что сейчас получится поехать вместе. Ребятам пришлось разбиться на две группы. Гарри ехал с Лавандой, Дафной и Сьюзен, а Невилл — с Парвати, Падмой и Ханной.

Странные невидимые лошади везли их на удивление быстро, и уже через минут двадцать Гарри увидел огни Хогвартса сквозь листву. У ворот замка собралась небольшая толпа, и он рассмотрел многих своих знакомых. Из одной кареты выскочил Рон, который тут же заметил компанию и бросился к ней. Следом за ним из кареты осторожно спустилась Гермиона. Увидев, куда делся её спутник, девочка гордо отвернулась от друзей и пошла в здание.

Перекинувшись парой слов с Роном, Гарри с друзьями вошел в Большой Зал. Тут они разделились: девочки считали, что в такие важные дни они должны сидеть за столами своих факультетов. Гарри сел между Лавандой и Парвати, Невилл расположился напротив, рядом с Роном, который вскоре сумел заболтать того до полусмерти. Гарри ухмыльнулся: подруги надёжно защищали от подобных поползновений со стороны.

Наконец тяжёлые двери Зала распахнулись, и в них вслед за профессором МакГонагалл вошли первокурсники. Некоторые из них восхищённо разглядывали волшебный потолок и летающие в воздухе свечи, некоторые смотрели в пол и нервно дёргали плечами или носом. Некоторые улыбались и говорили что-то соседям. А некоторые уверенно шли вперёд, глядя вперёд, будто видели перед собой чёткую цель.

В наступившей тишине раздалась песня Шляпы. Несмотря на новый вариант стихов, смысл остался тем же: Шляпа коротко описала факультеты и похвалила себя любимую. Выглядевшие испуганными ученики вздохнули с облегчением. Похоже, им уже кто-то успел сказать, что распределение — это битва с троллем.

Гарри с азартом стал делиться с подругами предположениями о том, на какой факультет попадёт тот или иной новичок. Чаще угадывала Лаванда, но мальчик не унывал и с удовольствием аплодировал только что распределённым студентам. Он не был удивлён, что сестра Рона попала к ним — в конце концов, все Уизли учились на Гриффиндоре.

После окончания пира, проводив подруг до гостиных, Гарри воплотил свою недавнюю мечту. Как оказалось, пока он гулял, остальные ребята с его факультета уже успели расположиться на привычных местах и немного угомониться. Так что вечер прошёл тихо и как-то по-домашнему тепло. Даже Букля, казалось, прониклась этой атмосферой и нежно ухала в нужных местах в разговоре, напомнив Гарри о мурчащих кошках, тёплом пледе и большой чашке горячего чая. Он с нетерпением ожидал нового дня.

* * *

— Гарри, улыбнись!

На несколько секунд ослепила вспышка. Он пытался проморгаться, но зрение восстанавливалось на удивление долго. Похоже, придётся попросить летнего знакомого из мастерской артефактов улучшить его очки. Или же самому этим заняться. Всё ещё видя круги перед глазами, Гарри пытался обнаружить того, кому был обязан этими прекрасными ощущениями.

— Не сердись, Гарри. Я Колин Криви, — зрение наконец прояснилось, и Гарри увидел одного из вчерашних первокурсников, со светлыми волосами, очень маленького, чем-то похожего на мышку, который на одном дыхании вдохновенно выстреливал фразы. — Я тоже гриффиндорец. Я все о тебе знаю. Мне столько о тебе рассказывали: как Сам-Знаешь-Кто хотел тебя убить, как ты чудесно спасся, а он навсегда исчез, и все такое… Что у тебя на лбу есть метка, похожая на молнию (взгляд его задержался на лбу Гарри). А один мальчик сказал, что если проявить пленку в особом растворе, то твои фотографии будут двигаться. — Колин от избытка чувств вздохнул со всхлипом и продолжал: — Как здесь замечательно! Дома со мной происходили странные вещи, а я и не знал, что это — волшебство. Но потом получил письмо из Хогвартса и все понял. Мой папа молочник, так он и сейчас не верит в магию. Я хочу послать ему много-много всяких фотографий. Будет здорово, если он получит твою. — Он умоляюще взглянул на Гарри. — А твой друг не мог бы сфотографировать меня вместе с тобой, чтобы мы стояли рядом? А ты мог бы подписать фото?

— Прошу прощения, — Гарри, знавший Дафну уже год, вздрогнул. Он привык к тому, что девочка всегда в хорошем настроении, спокойна и вежлива. Но сейчас этой вежливости было слишком много, и веяла она холодом. — По какому праву Вы вторгаетесь в частную жизнь? Я могу подать на Вас в жалобу в Визенгамот и в Попечительский Совет школы. Так что будьте любезны избегать таких действий и ограничить общение с нами в дальнейшем.

Колин опустил голову, губы его подозрительно задрожали. Гарри стало жаль мальчика. Он же всего лишь хотел пообщаться с кумиром. Кумиром Гарри быть не хотел, но можно же было просто общаться. Со временем эта привязанность наверняка пройдёт.

— Просто больше так не делай, ладно? — как можно дружелюбнее попросил он. Дафна и остальные недовольно на него взглянули. — Я с удовольствием сфотографируюсь с тобой и даже подпишу снимок. Тебе стоило сначала попросить разрешения.

— Я понимаю, Гарри… Но ты…

— И вообще, где ты взял этот кошмар? — Лаванда сморщила носик. — Вечером подойди ко мне, я дам тебе каталог и посоветую кое-что. Может, даже удастся выбить тебе скидку. А вообще, — она хитро посмотрела на девочек и метнула взгляд в сторону Гарри, — когда закончатся послеобеденные занятия, встретимся в гостиной. Нам не помешает толковый фотограф.

Гарри устало покачал головой и углубился в расписание, догадываясь, на ком будет тренироваться этот самый фотограф.

Первым уроком в тот день была Гербология, проводившаяся одновременно у всех факультетов. Гарри заметил Драко Малфоя, который находился в подозрительно хорошем настроении и ехидно смотрел на гриффиндорца. Обычно это не предвещало ничего хорошего, но сегодня Драко не решился издеваться на уроке. Преподаватель Стебль была вопреки обыкновению зла. Возможно, из-за того, что профессор Локонс при всех упомянул, что обучил её уходу за Гремучей Ивой. И предлагал студентам дополнительные занятия, на которых рассказал бы им о редких и опасных растениях, с которыми познакомился во время странствий по всему миру.

Вторым уроком шла трансфигурация. Гарри про себя посмеялся над сегодняшним заданием: студентам предлагалось превратить жуков в пуговицы. Со своей задачей он справился быстро и с улыбкой наблюдал попытки Лаванды сделать пуговицу именно такой, какой ей хотелось. В прошлом году девочка натренировалась трансфигурировать достаточно большие предметы, с мелкими же работать не привыкла. К тому же ей всё время казалось, что узор то лежит не по центру, то недостаточно выпуклый, то отбрасывает некрасивые блики. К концу урока девочка чуть ли не плакала от своей «неудачи».

На обеде к компании присоединился Колин, сев рядом с Падмой. Ребята заметили, как Гермиона хвастается перед Роном своими пуговицами для пальто: самыми простыми, грубыми, деревянными. Настроение Лаванды поехало вверх.

После обеда друзья направились на урок Защиты от Тёмных Искусств. Девочки чуть ли не приплясывали перед закрытой дверью. С удивлением Гарри заметил, что и Гермиона попала под обаяние сборников автобиографичных рассказов Локонса.

— Ты, Поттер, раздаешь свои фотографии с автографом? — Малфой подходил манерно и словно лениво. Похоже, Гарри был прав, ожидая утром от того неприятностей. — Спешите занять очередь! — надрывал глотку Малфой, обращаясь к ученикам, наполнившим коридор. — Гарри Поттер раздает автографы!

— Что тут происходит? — Златопуст летел точно синяя птица, бирюзовая мантия развевалась за спиной, как сохнущее на ветру белье. — Кто тут раздает фотографии с автографом?

Профессор остановился, заметив Гарри в центре толпы перед дверью. Глаза Локонса сузились.

— Можно было и не спрашивать, — профессор прикрыл глаза рукой. — Гарри-Гарри-Гарри! — Локонс сокрушённо покачал головой. — Я пробудил в тебе тщеславие! Что, не так? Я заразил тебя этой бациллой. Как только ты вместе со мной попал на первую полосу газеты, ты просто не мог больше ждать, когда это опять случится!

— Профессор, видите ли…

— Гарри-Гарри! — Локонс крепко схватил Гарри за плечи. Мальчик поморщился от боли. — Я понимаю. Раз подвергшись этому искушению, начинаешь прямо-таки жаждать славы. Я очень виноват перед тобой. Этот хмель не должен был ударить тебе в голову. Позволь откровенно тебе сказать: раздавать фото с автографом на этом этапе карьеры — верх неблагоразумия. Придет время, когда тебе, как сейчас мне, будет необходимо иметь наготове пачку таких фотографий, но, — жизнерадостно хохотнул он, — думаю, что сегодня, пожалуй, еще рановато. Пожалуйста, веди себя осмотрительнее, идет? Вот станешь старше, у тебя будет столько времени и возможностей. Да-да, я знаю, о чем ты сейчас думаешь! «Хорошо ему говорить. Он всемирно известный волшебник!» Но когда мне было двенадцать лет, я был тоже еще никем и ничем, как ты сейчас. Даже больше, чем ты. Ты уже в какой-то мере человек известный, так ведь? Я говорю об этой истории с Тем-Кого-Нельзя-Называть! — Он выразительно посмотрел на шрам в виде молнии на лбу Гарри. — Знаю, знаю, — продолжал он, — это совсем не то, что четыре раза подряд получить приз журнала «Ведьмополитен» за самую очаровательную улыбку. Но для начала и это хорошо, Гарри, очень хорошо! Пока старайся не привлекать к себе лишнего внимания, ладно?

Локонс, заговорщически подмигнув, широко открыл дверь, приглашая всех войти внутрь. Профессор дарил проходящим ослепительную улыбку, некоторым даже говорил комплименты. Девочки хихикали. Гарри злился.

Когда все расселись по местам, Локонс громко прокашлялся, и в классе стало тихо. Он протянул руку, взял «Тропою троллей» — экземпляр, принадлежащий занявшей первую парту Гермионе — и поднял его, демонстрируя собственный подмигивающий портрет на обложке.

— Это я, — сказал он и тоже подмигнул. — Златопуст Локонс, рыцарь ордена Мерлина третьего класса, почетный член Лиги защиты от темных сил и четырёхкратный обладатель приза «Магического еженедельника» за самую обаятельную улыбку, — профессор метнул взгляд в сторону Гарри, но сразу же вернулся к аудитории. — Но не будем сейчас об этом. Поверьте, я избавился от ирландского привидения, возвещающего смерть, отнюдь не улыбкой!

Златопуст замолчал, ожидая реакции аудитории. Несколько учеников довольно кисло улыбнулись. Девочки, севшие на этот раз перед Гарри, восхищённо выдохнули. Невилл покраснел и опустил взгляд в парту.

— Я вижу, вы все купили полный комплект моих книг. Как это прекрасно! Пожалуй, начнем урок с проверочной работы. Не пугайтесь! Я только хочу проверить, как внимательно вы их прочитали и что из них усвоили…

Вручив каждому листки с вопросами, Златопуст вернулся к столу.

— Даю вам полчаса, — сказал он. — Начинайте.

Гарри посмотрел на вопросы:

1. Какой любимый цвет Златопуста Локонса?

2. Какова тайная честолюбивая мечта Златопуста Локонса?

3. Каково, по вашему мнению, на сегодняшний день самое грандиозное достижение Златопуста Локонса?

Последний, пятьдесят четвертый вопрос звучал так:

54. Когда день рождения Златопуста Локонса и каков, по вашему мнению, идеальный для него подарок?

Гарри с недоумением посмотрел на строчивших ответы подруг. Уроки по Защите от Тёмных Сил он представлял себе немного по-другому. Даже Квиррел в прошлом году был лучше. Мальчик принялся рисовать на пергаменте для ответов.

Спустя полчаса Локонс собрал работы и быстренько просмотрел их.

— Ай-яй-яй! — покачал он головой укоризненно. — Почти никто из вас не помнит, что мой любимый цвет сиреневый. Я об этом пишу в книге «Йоркширские йети». А кое-кому не мешало бы повнимательнее читать «Встречи с вампирами». В главе двенадцатой я черным по белому пишу, что идеальный подарок для меня в день рождения — благорасположение между всеми людьми, магами и немагами. Но, разумеется, я не отказался бы и от бутылки доброго огненного виски Огдена!

И Локонс еще раз проказливо подмигнул. Гарри возвёл глаза к потолку. Подруги же, наоборот, все обратились в слух. Вернуло их к действительности только произнесенное на весь класс имя Гермионы.

— А вот мисс Гермиона Грейнджер знает мою честолюбивую мечту. Да, я хочу избавить мир от зла и наводнить рынок составами для сохранения шевелюры моего собственного изобретения. Умница девочка! — Он еще раз перелистал ее работу. Лаванда наградила Гермиону злобным взглядом. — Она заслуживает самой высокой оценки. Где мисс Гермиона Грейнджер?

Гермиона подняла дрожащую руку.

— Отлично! — излучал восторг Локонс. — Отлично с плюсом! Десять баллов Гриффиндору. А теперь перейдем к делу…

С этими словами он нагнулся и поднял с пола большую, завешенную тканью клетку.

— Сегодня я вас научу, как обуздывать самых мерзких созданий, существующих в мире магов и волшебников. Предупреждаю: вы будете лицезреть в этой комнате нечто действительно ужасное. Но не бойтесь, пока я рядом, ничего плохого с вами не случится. Единственно я прошу — сохраняйте спокойствие.

Гарри заинтересованно приподнялся на месте, чтобы лучше видеть происходящее. Локонс опустил кисть на ткань. Невилл настороженно уставился на клетку и взял в руки палочку.

— Ведите себя тише, — понизив голос, погрозил пальцем Локонс. — Они могут перевозбудиться.

Весь класс затаил дыхание. Локонс сдернул ткань.

— Да, это они, — драматически произнес он. — Только что пойманные корнуэльские пикси.

Некоторые студенты засмеялись. Остальные облегчённо выдохнули. Невилл непонимающе смотрел на широко улыбающегося Локонса.

— Что такое? — расплылся он в улыбке.

— Но… но ведь они совсем… неопасные, — еле выговорил сквозь смех Симус.

— Не скажите. — Локонс, всё ещё сохраняя улыбку, покачал головой. — Их забавы могут быть чертовски неприятны.

Пикси были ярко-синими, размером с пару ладоней, с заостренными мордочками и ушками. Больше всего пикси напоминали бы инопланетян, если бы не маленький размер и крылья как у фей из маггловских сказок. Как только увидели свет, пикси принялись истошно голосить, прыгать, стучать по прутьям клетки и строить ученикам рожицы. Гарри подумал, что они могут быть весьма забавными созданиями. Конечно, в меньшем количестве. Одного-двух вполне хватило бы. Интересно, они поддаются дрессировке?

— А теперь посмотрим, как вы с ними справитесь! — Локонс распахнул дверцу клетки.

Пикси мгновенно выбрались на свободу, и в классе начался хаос. Несколько существ, собравшись вместе, разбили окно и вылетели наружу, осыпав напоследок студентов осколками стекла. Остальные же принялись уничтожать кабинет, что-то злорадно выкрикивая. Пикси вырывали страницы из книг и совали клочки пергамента магам за шиворот, открывали чернильницы и летали с ними по классу, срывали со стен портреты Локонса и пририсовывали им усы, летали между учениками и бросали им в глаза растёртый в порошок мел, растягивали верёвку между партами и ставили подножки, хватали за волосы и тянули в разные стороны, выкидывали сумки в разбитое окно и носились по классу, словно угорелые.

Первыми среагировали, как ни странно, слизеринцы, занявшие места в конце класса. Они в самом начале выбежали за дверь и, похоже, заперли её — как ни старались другие студенты, открыть её и спастись не смогли.

Уже через пять минут юные маги сидели под партами, выставив перед собой учебники для защиты. Только бедняга Рон, которому не повезло сесть с Гермионой за первую парту, держась за люстру, одиноко болтался под потолком.

— Чего вы испугались? Действуйте! Гоните их обратно в клетку! Это ведь всего лишь пикси, — жизнерадостно кричал Локонс. Засучив рукава, он витиевато взмахнул волшебной палочкой и произнес: — Пескипикси пестерноми!

Его слова, однако, не принесли результата. Привлечённые резкими движениями палочки пикси набросились на профессора, заливая оставшимися чернилами его причёску и раздирая мантию на клочки. Один даже выхватил у Локонса волшебную палочку и выбросил её в окно. Чернила в бутылочке наконец закончились, и недовольный этим чертёнок кинул её в голову Локонса. Профессор охнул и, схватившись руками за будущую шишку, стремительно скрылся за преподавательской дверью, сказав напоследок:

— Прошу вас, друзья, загоните оставшихся пикси обратно в клетку. Я вынужден ненадолго отлучиться.

— Да ладно! — Гарри вскочил на ноги и с размаху книгой отправил одного из летающих повсюду пикси на улицу через окно. — Он просто бросил нас тут! Он же мошенник! И после этого вы будете им восторгаться?

— Он просто хочет поместить нас в реальную жизненную обстановку, — слабым голосом предположила Лаванда, не рискнув, однако, выбраться в эту самую обстановку.

— По-твоему, ЭТО реальная жизненная обстановка? — Гарри показал на одно из существ, которое зависло над ним в воздухе, высунув язык и в любой момент готовое вцепиться в его шевелюру. — Да Локонс просто сам не знает, что с ними делать! Он же просто сбежал, бросив нас на произвол судьбы!

— Это ерунда, — Лаванда всё же вылезла из-под стола и гневно стояла перед мальчиком, скрестив на груди руки. — Ты же читал книги, да и я тебе много рассказывала о его приключениях. Неужели ты думаешь, что такой человек не способен справиться с… Аааа!

На девочку налетела стайка пикси и вознамерилась повесить её на люстру, к Рону. Гарри что было сил вцепился в подругу левой рукой и произнёс отталкивающее заклинание. Вокруг него и Лаванды запульсировал воздух, и пикси разлетелись в разные стороны, творить хаос в более безопасном месте.

— Пора выбираться, — он присел и заглянул под парты. — Идёмте.

Девочки выбрались из-под стола и направились к двери. Гарри и Невилл защищались проверенным способом от синих бесенят, пока Дафна и Сьюзен возились с дверью. Вскоре заклинание поддалось, и девочки покинули помещение. Пару минут друзья стояли за закрытой дверью, восстанавливая силы и дыхание. Наконец Гарри сказал:

— Вы стойте тут и откройте, когда я постучу. Нужно помочь остальным. Невилл, пойдёшь со мной?

— Конечно.

— Спасибо, — Гарри благодарно глянул на друга и повернулся к девочкам. — Открывайте.

Так, в несколько заходов, мальчикам удалось вывести однокурсников из класса. Кое-как с помощью чар левитации они сняли Рона — оказалось, очень вовремя. Через несколько минут люстра с катающимися на ней, как на карусели, пикси упала на пол, и осколки, разлетевшиеся по всей комнате, придали комнате особую прелесть, по мнению Гарри.

Одна Гермиона отказалась уходить. Она считала, что должна выполнить указание профессора отловить пикси и методично замораживала неосторожно пролетающих рядом бесенят. Переглянувшись, Гарри и Невилл помогли девочке, и вскоре в классе наступила тишина.

— Профессор, — Гермиона постучала в дверь за преподавательским столом, за которую «отлучился» Локонс. — Задание выполнено, пикси возвращены в клетку.

— Ч-чудесно, — послышался дрожащий голос из-за двери. — Урок окончен, можете уходить. Д-да, двадцать баллов Гриффиндору за успешно выполненное задание.

Гермиона, довольная собой, собрала вещи и ушла. Переглянувшись, Гарри и Невилл присоединились к подругам. Те были уставшими и расстроенными.

Девочки, подозрительно шушукаясь, отправили мальчиков в клубную комнату. Гарри вошёл и с ностальгией осмотрелся. Тут он провёл много времени в прошлом году, эта комната стала свидетелем почти всех его счастливых моментов. Однако сейчас тут было как-то пусто. Мальчик с нетерпением ждал, когда девчонки вернутся — и вновь всё вокруг наполнится весёлым шумом и разговорами.

Вскоре девочки подошли. Дафна выставила на «полку Гарри» прошлогодние трофеи и дополнила их небольшими пробирками. Летом, после знакомства с думосбором, Лаванда загорелась идеей увековечить подвиги Гарри Поттера, а Дафна разузнала заклинание, позволяющее не изымать полностью, а скопировать воспоминания. Так что теперь можно было при желании посмотреть, как именно добывались трофеи. Хотя сегодня добавился ещё один. Гарри с удивлением увидел обездвиженного пикси в большой банке, наполненной почти прозрачным зеленоватым зельем.

Девочки странно переглядывались. Гарри сразу понял, что что-то готовится.

— Гарри, — Сьюзен взяла слово. — Ты же помнишь, как закончился прошлый год?

Мальчик вмиг стал серьёзным и кивнул. Как бы то ни было, человек, который пытался его убить уже два раза, жив и на свободе. И, скорее всего, придёт за ним снова.

— Мы взяли на себя смелость найти тебе союзников. Людей, которые могут помочь тебе.

Гарри вопросительно поднял бровь, но вопрос задать не успел. В дверь постучали. Парвати, сидевшая ближе всех к двери, впустила гостя.

— Здравствуйте, — вошёл темноволосый мальчик, однокурсник Гарри с Когтеврана. Он выглядел спокойным, но на щеках виднелся румянец. — Я не опоздал?

— Гарри, Невилл, знакомьтесь. Это мой друг, — Падма на правах общей знакомой представляла ребят. — Терри Бутт. Терри, это мои друзья, Гарри Поттер и Невилл Лонгботтом. А также моя сестра Парвати, Лаванда Браун, Дафна Гринграсс, Сьюзен Боунс и Ханна Аббот.

— Приятно познакомиться со всеми вами, — мальчик стоял, неловко переступая с ноги на ногу. Лаванда достала из сумочки созданное в прошлом году кресло, увеличила его и втиснула его между Сьюзен и Ханной. Терри с благодарностью сел и принялся вертеть в руках поданную Милли чашку с чаем.

— А почему Парвати не представила его остальным, а только мне и Невиллу? — шёпотом спросил Гарри у Лаванды.

— Потому что, в отличие от вас, девочки о нём всё знают, — так же шёпотом, самодовольно ухмыляясь, ответила Лаванда.

Вскоре опять раздался стук в дверь. Вошли три студента Слизерина. Гарри в изумлении посмотрел на Дафну.

— Гарри, Терри, позвольте представить вам Теодора Нотта и Блейза Забини, а также мою подругу, Трейси Девис, — мальчики одновременно склонили головы в приветствии.

— Теодор Нотт и Блейз Забини, к вашим услугам.

Гарри и Невилл поднялись со своих мест.

— Гарри Поттер и Невилл Лонгботтом, наследник Лонгботтом.

Лаванда немного изменила стол, сделав его чуть больше, и добавила стульев. Гарри обратил внимание, что одно место осталось пустовать.

— Ждём кого-то ещё? — поинтересовался он у Лаванды.

— Да, — она раздражённо посмотрела на часы, — он должен был прийти первым ещё пятнадцать минут назад.

Дверь распахнулась, и в комнату, запыхавшись, вбежал Колин. Он остановился перед столом, тяжело дыша.

— Простите. Взорвал зелье у Снейпа, и он не выпускал меня, пока я не отчищу все котлы.

— Это Колин Криви. Садись, — Лаванда показала мальчику на пустое место. Колин сел и занялся пирожками. — Итак, начнём.

Дафна встала и вышла на свободное место. Все повернулись к ней.

— Вы все знаете, что произошло в конце прошлого семестра, — девочка показала на зажатую в руках склянку с клубящейся внутри серебристой дымкой воспоминания. Колин непонимающе посмотрел на неё. — И вы понимаете, что мы не можем допустить возрождения Того-Кого-Нельзя-Называть. Поэтому нам нужны вы все. — Девочка перевела дыхание.

— Терри Бутт будет нашим учителем по Чарам. Он в них чрезвычайно одарён, по словам профессора Флитвика, — мальчик от её слов зарделся, — и может научить тебя, Гарри, многому. Тем более, если ты правда хочешь стать мастером-артефактором. Так же он мог бы быть неплохим аналитиком в будущем, что нам, безусловно, очень пригодится в своё время.

— Теодор Нотт — сын тёмного мага, бывшего сторонника Сам-Знаешь-Кого. Он обладает обширными познаниями в области тёмной магии и защиты от неё, а также поможет вам с Невиллом в искусстве владения мечом. Его обучали этому с того момента, как он научился ходить.

— Блейз Забини. Он… — девочка не знала, как сказать.

— Я навязался Тео, — нахально улыбнулся тот. — Не думали же вы, что ваше общество настолько тайное? И да, я понимаю твою важность, — он всё ещё улыбался, но его взгляд, направленный на Гарри, были серьёзным. — Тёмный Лорд не должен вернуться. Я могу быть зельеваром. Мой род со стороны матери насчитывает многие поколения отравителей. Я буду очень полезен.

— Моя подруга, Трейси, волшебница в пятом поколении. Её род не такой древний, но они обладают своими секретами.

— Буду рада помочь, — дружелюбно улыбнулась девочка. — Спасибо, что помог мне сегодня, кстати.

В наступившем молчании все уставились на побледневшего Колина. Посреди комнаты возникла Милли и передала Дафне записку. Девочка пробежала по ней глазами и нахмурилась.

— Гарри, тебя вызывает к себе директор. Пароль — «Клюква в сахаре». Иди, а мы пока расскажем обо всём Колину и остальным.

Гарри устало шёл к Дамблдору, удивляясь такому длинному и насыщенному дню.

* * *

— Гарри, здравствуй, — директор излучал радушие. — Проходи, присаживайся. Выпьешь со мной чаю? — мальчик, отказываясь, покачал головой. Улыбка директора стала грустной. — Я же рассказывал тебе о том, что каникулы ты должен провести у своей тёти. Почему ты не послушал меня?

— Директор Дамблдор, где я провожу время вне школы — моя и только моя забота. Я не хочу больше возвращаться к Дурслям, — мальчик не сомневался, что речь пойдёт именно об этом. — И да, я не скажу Вам, где я был этим летом.

— Неужели ты не понимаешь, какой опасности подвергаешь себя? В прошлом году тебе удалось остаться в живых только благодаря той защите, которую твоя мама наложила на тебя и твою тётю. Если ты встретишься с ним ещё раз, то можешь погибнуть. Подумай об этом. А теперь иди.

Гарри молча вышел из кабинета.

* * *

Альбус Дамблдор устало откинулся на спинку кресла и уставился на огонь, весело потрескивавший в камине.

Летом он потратил много времени на поиски Гарри, использовал самые разные средства. Почти всегда ритуалы поиска не срабатывали. А когда срабатывали, директор оказывался в самых неожиданных местах. Пару раз его выкидывало в магических районах Бельгии, Австрии и Турции. Один раз, спешно аппарировав по появившимся координатам, Альбус оказался в каком-то тёмном туннеле на рельсах и чуть не попал под маггловский поезд, сумев спастись лишь чудом.

Поиски через родителей близких друзей Гарри не дали результатов. Отец мисс Браун ничего не знал, а её мать, едва он вошёл в редакцию, наслала на него начинающих журналистов с заданием узнать подробности о школьной жизни. Лорд Гринграсс поклялся магией, что Гарри не у него — больших доказательств и не требовалось. Почти две недели Альбус отлавливал по рабочим местам родственников мисс Аббот, но оказалось, что Ханна жила с родителями, которые весь день работают в оранжереях и не знают, с кем их дочь проводит время.

Где находится дом семейства Патил, узнать не удалось, но, пообщавшись с отцом Парвати и Падмы, директор ушёл ни с чем, выслушав пространный монолог об относительности всего сущего. С леди Лонгботтом было встретиться даже приятно. Больше всего она походила характером на Минерву, да и знали друг друга они долгое время. Поболтав с часик, директор поинтересовался здоровьем Гарри. Выслушав пламенную речь аристократки об отвратительных магглах, портивших жизнь Избранного с младенчества, убелённый сединами старец не решился узнавать что-либо ещё. Как и интересоваться о Гарри у Амелии Боунс. Та ввиду своего положения могла бы узнать, но возникли бы неудобные вопросы. Ему только министерского расследования не хватало.

Альбус вздохнул с облегчением, когда первого сентября Гарри Поттер вернулся под защиту Хогвартса. Мальчику очень повезло, что летом его не нашли Пожиратели или другие недоброжелатели. Остаётся только надеяться, что за год он сможет уговорить этого упёртого мальчишку для его же блага вернуться на каникулы к Дурслям.

— Выдвигаемся! — рядом с Гарри стоял капитан гриффиндорской команды по квиддичу, Оливер Вуд, с тёмным пламенем во взгляде и до блеска отполированной метлой в руке. За ним расположились остальные члены команды, зевая и с недовольством глядя на Оливера.

Гарри вздохнул и поднялся. Сегодня первый в семестре выходной, хотелось в кои-то веки отдохнуть.

Учебная неделя была на удивление выматывающей. Профессора, казалось, хотели за один урок проверить материал всего прошлого курса, задавали подготовить к следующему занятию длиннющие эссе и проводили контрольные работы.

Спасибо подругам — сами они делали задания вечером, и Гарри присоединялся за компанию. Так что со школьными предметами проблем не было. Зато подключились новые «союзники».

Теодор Нотт и Блейз Забини помогали Гарри и Невиллу, гоняя их каждый день по созданной в соседнем пустующем классе арене. После занятий с ними у Гарри не оставалось сил даже втереть мазь, снимающую усталость и устраняющую синяки. Так что он уже даже не переодевался в пижаму, а просто снимал с себя одежду, скидывал её на стул и засыпал, чтобы, проснувшись утром с ударом колокола, минут десять мучиться от болей по всему телу. Если бы Гарри не понимал, что это нужно ему же, то сразу отказался бы от занятий.

Кроме физической нагрузки, Блейз учил Гарри некоторым хитростям. Пока он показал три заклинания обнаружения примесей в напитках, дальше обещал научить распознавать различные вредящие комбинации самых разных ингредиентов и способы защиты от них.

Занятий с Терри Бутом и Трейси пока не было. Терри сам был занят, собирая материал к их уроку, Трейси же сначала решила познакомиться с девочками и узнать, что Гарри уже умеет, а что — нет.

В субботу Гарри хотел отдохнуть от активных действий. Поэтому на утро, как бывало и в прошлом семестре, в гостиной Гриффиндора была запланирована игра в шахматы. Рон Уизли играл одновременно против Гарри, Невилла и Падмы. Остальные сидели вокруг и наблюдали за игрой. Чаще всего побеждал Рон, что всегда неимоверно радовало рыжего. После этого он несколько дней ходил по школе, задрав нос и рассказывая всем вокруг, что он лучший шахматист в Хогвартсе.

Однажды Гарри спросил у Дафны, почему она ни разу не приняла участия в их импровизированных матчах. Улыбнувшись, девочка ответила, что даёт таким способом уверенность в себе Рону и спокойствие для их компании. И посоветовала Гарри почаще проигрывать Уизли.

А теперь вот его забирают на тренировку. Хотя полёты — это хорошо. После них остаётся приподнятое настроение, мысли о плохом улетучиваются, а решения старых проблем находятся будто сами собой.

— Вот это да! Подожди! Я никогда… — тычок от Парвати. Колин, вскочивший было с места, покраснел и уселся обратно. — Прошу прощения. Гарри, не возражаешь, если я посмотрю на твою тренировку?

— Конечно, Колин, — Гарри улыбнулся. Даже самые ярые фанаты, похоже, подлежат дрессировке и перевоспитанию. — Только переоденусь.

С мётлами наперевес команда Гриффиндора шла в сторону стадиона.

Первым шагал Вуд. Он решил начать рассказ о новой тактике игры на ходу, чтобы использовать отведённое время более рационально. Рассказ получился обстоятельный, с подробностями и отсылками к историческим книгам и сборникам правил. Оливер разрабатывал эту тактику всё лето, почти каждый день внося поправки, спорил с самим собой и сумел-таки выработать идеальный план на игру. И теперь он, гордый и вдохновлённый, вещал о предстоящих трудностях и успехах.

К сожалению, его никто не слушал.

Шедшие за капитаном близнецы Уизли, соскучившиеся за каникулы по девушкам-охотницам, усиленно строили им глазки, развлекали их и ставили рожки потерявшемуся в мире квиддича Оливеру. Девушки пытались было слушать капитана, но то и дело отвлекались на близнецов. Средние Уизли были признанными комиками Гриффиндора, а Вуд самое важное повторит в раздевалке раза три, так что они ничего не пропустят.

Замыкали процессию Гарри, Рон и Колин. Гарри попросту не поспевал за старшими товарищами, Рон давал последние наставления по поводу упражнений для ловца, а Колин, ни разу не видевший не то что квиддич, но даже просто полёт человека на метле, не хотел пропустить ни мига тренировки, поэтому поспешно бежал за старшекурсниками, стараясь одновременно слушать младшего Уизли.

Группа поддержки героя собиралась подойти чуть позже. Девочки не стали бы бежать за спортсменами, да и знали они про получасовой повтор лекции Вуда перед тренировкой.

— Гарри, понимаешь, Балдрик Элисон, который получил приз лучшего ловца десятилетия, в своём интервью в прошлом году говорил, что для ускорения реакций зрительных органов на малогабаритные…

— Всё ты врёшь, Уизли!

— Точно тебе говорю, Алисия! А когда МакГонагалл посмотрела дальше…

— И после этого я как вратарь получу право на штрафной бросок. Как написано в параграфе три, подпункте 15б…

— Так-так-так. И кто это у нас тут? — команда Гриффиндора остановилась как вкопанная. С плохим предчувствием все повернулись к говорившему. Почти у самого выхода из школы их нагнала команда Слизерина во главе с Флинтом. Также одетая для тренировки и с мётлами в руках. — Почти победители? Желаю вам таких же успехов, как и в прошлом году, — ухмыльнулся капитан серебристо-зелёных.

Вуд заскрипел зубами. Из-за излишней заботы мадам Помфри Гарри провалялся в Больничном Крыле во время решающего матча. Заменивший его ловец, по словам Рона, был и вполовину не так хорош, как он. Поэтому кубок школы по квиддичу достался Слизерину. Весь гриффиндор был возмущён: было ясно, кто на самом деле должен был выиграть. Однако справедливость не восторжествовала. Преподаватели были непреклонны и не перенесли игру.

— Премного благодарен, — выдавил из себя Вуд. — Справимся как-нибудь и без такой удачи. А что это с мётлами? Решили поучиться наконец летать? Давно пора.

— Да вот, полетать нам и правда нужно, — наигранно вздохнув, он достал из кармана какой-то свиток. — Как жаль, что теперь перед тренировкой выдают специальные разрешения. Мы вот заняли поле до конца недели, а что же будут делать остальные бедняжки?

Вуд вырвал свиток и внимательно его прочитал.

— Не могли вам выдать такое разрешение! Я ещё позавчера забронировал! И вообще, нельзя занимать поле два дня подряд! Кто вам его вообще подписал?

— Профессор Снейп. А причина у нас очень уважительная. Нужно подготовить нового ловца.

К изумлению Гарри, из-за спин слизеринцев вышел вперёд Драко Малфой. Остальные члены команды, все как один на голову выше блондина, смотрели на команду Гриффиндора с презрительными ухмылками.

— Давайте тренироваться вместе? Нам всем места хватит, — улыбка Флинта превратилась в оскал замыслившего недоброе лесного духа, путающего и пугающего в лесу путников.

Гарри от этого стало не по себе. Со слизеринцев, привыкших к грязным трюкам, станется сбить всю команду на землю с переломами и сказать, что они обычно сами так занимаются. Вуда же больше заботили секретные разработки и сигналы, которыми обменивается команда во время игры. Нельзя такие сведения давать противникам.

— Нет уж, так и быть, уступим вам поле. Однако больше этот трюк не прокатит.

— Нам этого будет достаточно, — Флинт закинул метлу на плечо прутьями вверх.

— Это же «Нимбус 2001»! — Рон не смог сдержать эмоции при виде метлы, которой любовался почти два часа на Косой Аллее. — Где ты её взял?

— Флинт, — Оливер оглядел игроков вражеской команды и сделал для себя неприятное открытие. — Откуда у вас всех новые Нимбусы?

— Мой отец сделал очень щедрый подарок школе, когда узнал, что я стану новым ловцом, — самодовольно сказал Малфой, огладив древко метлы. — Они гораздо лучше «Нимбуса-2000». А что касается «Чистометов», — он бросил уничтожающий взгляд на старые метлы в руках Фреда и Джорджа, — они с этой моделью даже рядом не стояли.

— Зато ни один наш игрок не купил себе место в команде, — презрительно выдал Рон. — В отличие от тебя, они там благодаря таланту.

— Завидовать плохо, Уизли. — Драко с ухмылкой посмотрел на мётлы близнецов. — Продайте свои мётлы музеям, может, сможете позволить себе что получше Чистомётов. А ты, Уизли, попроси её у Поттера. Если хорошо будешь молиться, всесильный Поттер смилостивится.

Рон вмиг покраснел, лицо его стало почти неотличимо цветом от волос. Он выхватил палочку и выкрикнул неизвестное Гарри заклинание. К всеобщему удивлению, ядовито-жёлтый луч вылетел из другого конца палочки, и вместо Малфоя пострадал Рон. Вокруг младшего Уизли тут же собрались гриффиндорцы, окружив того и отделив от слизеринцев, которые, посмеявшись, продолжили путь на тренировку.

Лицо Рона приобрело зеленоватый оттенок, и выглядел он так, будто его вот-вот стошнит. Мальчик схватился за грудь, открыл рот, и оттуда на землю в окружении слизи выпал большой слизняк. Гарри почувствовал, что его сейчас тоже стошнит. Судя по тому, как отскочили охотницы, он в этом желании был не одинок.

— Скорее, к Хагриду! — Близнецы Уизли подхватили младшего брата под руки. — Он тут ближе, чем Помфри.

Квиддичная команда вместо стадиона пошла к леснику. Близнецы и Гарри переживали за Рона, девушки отправились за ними, потому что был причинён вред членам команды. Капитан же отправился с вместе со всеми, потому что планы сорвались так резко, что он не мог понять дальнейшие действия.

— Лучше пусть лезут наружу, чем сидят внутри, — выдал своё авторитетное мнение Хагрид, ставя перед Роном достаточно большой и глубокий таз. — Не стесняйся.

— Летти! — Гарри решил предупредить друзей, чтобы не искали его на поле для Квиддича. — передай Невиллу и остальным, что мы у Хагрида.

— Хагрид, ты чего такой хмурый сегодня? Неужто паразиты опять пожрали капусту? — Кажется, Джордж, пользуясь отвлёкшимся на брата вниманием лесника, стащил пару подложенных ему к чаю кексов. Гарри взял себе на заметку не есть ничего из рук близнецов. Идти к стоматологу не хотелось.

— Да коли б только это. — Хагрид начал крутить в руках кекс, который почти сразу рассыпался пылью. — Павлин ентот приходил, защиту что учит. Пытался мне тут говорить, как за животинкой ухаживать надо. Меня ещё и учить вздумал! — Великан стукнул рукой по столу, и несколько чашек перевернулось. Чай вылился на стол, но привыкший к Невиллу Гарри мигом высушил его. — Управы никакой нет на энтого Локонса. А с Роном-то чегой-то стряслось?

— Да знаешь… Он использовал заклинание, которое мы ему показали перед первым курсом, — неужели настал этот момент? Близнецы выглядели слегка виноватыми. — Оно срабатывает на том, кто его применил.

— Вот ведь вы… — Рон попытался было что-то сказать, но его опять скрутило. Послышался противный плеск.

— Откуда мы знали, что ты додумаешься его применить?

— И вообще, мы думали, что ты его используешь против нас.

— Нельзя же страдать нам, таким прекрасным будущим изобретателям?

— Вот, братец, учись.

— Упреждающий удар.

— Вот уж спасибо! Да я… — опять плеск. Хагриду даже повезло: наверняка есть у него живность, которая с удовольствием поможет избавиться от такого количества слизняков.

— Да будет вам ссориться, — примирительно заявил лесник. — Чай, не чужие друг дружке. Вот, выпей. Поможет.

Рон с опаской взял предложенный напиток. К удивлению, и впрямь помогло.

— Как же тренировка-то… Я же всё распланировал… Теперь всё пойдёт книззлу под хвост…

— Не переживай ты так, Оливер, — Кети дружелюбно хлопнула парня по плечу, — можно же тренироваться и не на стадионе. Найдём где-нибудь полянку и будем летать там.

— По правилам, летать можно только там, — продолжал сомневаться Вуд.

— Вообще-то, можно летать и под присмотром школьного персонала, — все удивлённо уставились на опять покрасневшего Рона. — Да, я читал правила школы. Не все, но о квиддиче, конечно. Зачем мне все?

Взгляд команды переместился на лесника.

— Хагрид, ты не проследишь за нашей тренировкой? — один из близнецов в молитвенном жесте сложил руки.

— Обещаем вести себя хорошо и никого не сбивать с метлы, — другой мило захлопал ресницами.

— Чтоб вас, знаю я вас, — проворчал лесник. — Лады, послежу я за вами. Только чтоб в самом деле аккуратно было всё, идёт?

— Спасибо, Хагрид! — команда обрадованно потянулась к выходу. Даже Рон, взяв с собой на всякий случай небольшой котелок.

— Где будем тренироваться? — задала вопрос Анжелина.

— Дык давайте прям тут, перед домом. Токма огород мой не поруште!

— Вот вы где! — Лаванда гневно сверкала очами на Гарри. — Ну, и что стряслось?

— Я думаю, тебе лучше расскажет об этом Колин, — заюлил Гарри, выталкивая перед собой первокурсника. Объясняться сейчас не хотелось, да и тренировка вот-вот начнётся. — Нужно же проверить, насколько он подходит журналистике?

— Ты прав, — усмехнулась Дафна, и Гарри понял, что его раскусили. — Колин, это задание для тебя. Расскажи нам…

— Какая ещё, к чёрту, тренировка! — внезапно взревел Вуд. — Где мы мячи возьмём?

— Трансфигурируем мы вам мячи, в чём проблема? — непонимающе спросила Лаванда.

— А летать они сами будут, да? Или вы знаете нужное заклинание? — Капитан мертвой хваткой вцепился в плечи девочки, с надеждой заглядывая ей в глаза и чуть ли не тряся от нетерпения.

— Этого и не требуется, — флегматично выдал Терри, единственный из новых членов клуба Гарри, которого удалось привести на тренировку. — Есть же старые-добрые заклинания. Пусть несколько человек возьмут себе по мячу и управляют ими. Это будет даже забавно, почти как играть с книззлом, привязанным к палке клочком бумаги.

— Спасибо, парень! И как я сам не подумал? — Оливер отпустил напуганную его темпераментом Лаванду и с чувством пожал когтевранцу руку. — Значит так. Ты, ты и ты, — он указал на Лаванду, Парвати и Ханну, — будете управлять мечами. А ты…

— А вот и не буду, — Лаванда еле удержалась от того, чтобы показать язык зазнавшемуся старшекурснику. — Я пришла сюда посмотреть на игру Гарри. Так что будут вам мячи, а большего не просите.

— Как ты можешь отказывать? — теперь уже Вуд разозлился. — Это же очень важно для нашего факультета!

— А вот позавчера вечером ты нашёл кое-что поважнее, — Лаванда ехидно посмотрела на вратаря. — Помнишь? Рядом с кабинетом Чар, девушка с Пуффендуя. Как же её звали? Ах да, кажется…

— Стоп-стоп-стоп! Не хочешь помогать — не надо. Я же не зверь какой-то. Отдыхайте, наслаждайтесь. — Охотницы с недоверием уставились на не похожего на себя Оливера.

— Так жаль, — Гарри вздохнул преувеличенно громко. — Я так хотел полетать сегодня, а без снитча это будет совсем не то.

— Я помогу тебе, Гарри, — Ханна слегка покраснела, но нашла в себе силы посмотреть в глаза мальчику. — Я смогу управлять снитчем.

— И я, — поспешно сказала Сьюзен.

— И я, — присоединилась Дафна. — Будем управлять все вместе. Тогда и нам будет тренировка — перехватывать чужие заклинания, и у тебя снитч будет более хаотично двигаться. Почти как настоящий.

— Спасибо вам, — Гарри широко улыбнулся и повернулся к остальным. — Так здорово, что вы все согласились помочь мне. Без вас это была бы самая скучная тренировка в жизни. Но может, всё же кто-то возьмёт на себя бладжеры? Если я от них отвыкну, боюсь, однажды могу их пропустить.

— Конечно, Гарри! Я возьму один, — Падма знала, что привычка быть начеку была очень полезна.

— Тогда я… — начала Парвати.

— Нет-нет, что ты, — Лаванда ухмыльнулась так, что всем стало не по себе. — Я буду управлять вторым мячом. Нужно же любимому капитану… помочь.

Вуд сглотнул.

— Спасибо, — Гарри мило улыбнулся, обрадованный, что его план сработал. — Что бы я без вас делал, — он обнял подруг. — Вы буквально спасли мою тренировку и хорошее настроение. Спасибо!

Когда мячи были трансфигурированы и кресла установлены, началась наконец тренировка. Для Гарри всё очень непривычно: раньше вокруг были трибуны, теперь же над деревьями с одной стороны виден бескрайний лес, с другой — Хогвартс во всей красе. Вдалеке виднелись горы и кусочек Чёрного Озера. Мальчик подумал, что ему чаще нужно летать. Может, стоит даже взять сюда Колина, пишущего сейчас что-то и фотографирующего всё вокруг под присмотром Падмы и Трейси. Такие фотографии наверняка понравятся девочкам, любящим красивые виды и почему-то не любящим летать.

Тренировка в целом понравилась Гарри. Снитч и впрямь вёл себя как настоящий, постоянно куда-то резко дёргаясь и то и дело меняя направление. Ловить его сегодня оказалось куда как тяжелее, чем обычно.

Бладжеры свистели, рассекая воздух в паре дюймов от тела. Игроки с удивлением обнаружили, что не так уж они и хорошо умеют уклоняться. Самонаводящиеся мячики казались детской шалостью по сравнению с управляемыми. Хорошо ещё, что били не так больно. Хотя Вуд, принявший почему-то больше всех ударов, так не считал.

* * *

Возвращались в школу в хорошем настроении, смеясь над подшучивающими то и дело близнецами, которые время от времени поздравляли капитана с самой лучшей в мире тренировкой, хлопая того со всей силы по плечам или по спине.

Слушая очередные стоны Оливера и его невнятные ругательства, ребята, смеясь, поднимались по лестнице.

— Иди… иди ко мне… дай мне схватить тебя… разорвать… убить…

Гарри застыл на месте. Голос, холодный и пугающий, ядовитый, заставляющий кровь застыть в жилах…

— Дай мне… убить тебя…

Голос затих вдали.

— Вы слышали это? — мальчик незаметно достал палочку и огляделся по сторонам. Кроме их компании, вокруг не было ни души.

— О чём ты, Гарри? — отсмеявшись, задала вопрос Лаванда. — Из-за этих неугомонных тут я и себя-то с трудом слышу.

— Кто-то сказал, что хотел… убивать.

— Убивать? — Дафна тоже достала палочку. — Наверное, тебе показалось. Я ничего не слышала. Идёмте отсюда быстрее.

Гарри выдохнул только тогда, когда очутился за портретом Толстой Дамы.

Примечание автора.

Уважаемые читатели!

Сразу поясню. Рон, хоть и знает сложносочинённые слова, но он выучил их как мы — "Эйяфьятлайокудль". Тоесть для него это просто слово, а главное — знаменитый ловец советовал специальные упражнения, вот и запомнилось.

Специально для читателя "Эльд" — изменения к главе 13.

"В отличие от Гарри, Невилл был благодарен девочкам. Одежду ему покупала бабушка, не спрашивая мнения мальчика. Носить вещи, как две капли воды похожие на вещи отца, махавшего ему с детских фотографий, было удручающе."

Так же я слишком увлеклась кровной защитой. В книге, насколько я помню, Дамблдор так же не хотел, чтобы Гарри вырос избалованным. Есть ли тут тайный умысел — решать вам.

Закончился сентябрь, и новый месяц принёс с собой вместо крон деревьев, освещающих мир вокруг и раскрашивающих его солнечной желтизной и огненно-красным, тусклую и промозглую погоду. Вот уже неделю моросили дожди, и всегда неунывающая Лаванда сидела у окна, вздыхая и вглядываясь вдаль. Что она там находила, Гарри было неясно, но девочка могла сидеть так часами.

В их компании наметилось прибавление. Однажды вечером вместе с Ханной и Сьюзен пришла первокурсница с Гриффиндора, младшая Уизли — Джинни. Оказалось, она несколько дней подряд следовала за подругами, и сегодня, улучив момент, когда вокруг никого не было, попросилась к ним в фан-клуб. Девочки с радостью привели новую поклонницу Гарри в общую комнату и представили всем. Джинни, красная, как рак, от смущения не смогла выдавить из себя ничего, кроме тихого «Привет», прятала глаза и большую часть времени сидела в уголке, незаметно, как она думала, наблюдая за своим кумиром.

К удивлению Гарри, Лаванда и Дафна встретили девочку почти что в штыки. Во время первой встречи они были чересчур уж обходительны, увели Джинни в дальний уголок и всё время выспрашивали у неё что-то. Когда пришло время провожать девочек, Гарри поинтересовался причинами такого странного поведения.

— Будет у нас ещё одна Уизли, — фыркнула Лаванда. — Посмотри на её братьев. С ней придётся много возиться. Ни увлечений, ни интересов. Серая мышь. Даже Колин в этом плане выигрышнее. И вообще, что-то с ней не так. Я это прямо чувствую, — девочка прижала кулачки к груди и вздрогнула.

— Меня это правда очень смущает, — задумчиво заметила Дафна. — Она из семьи предателей крови — людей, которые могут даже родную мать предать. У неё нет никаких достоинств, умений, связей. И при этом она хочет быть поближе к тебе. Ужасно мило смущается. Сама невинность, — девочка усмехнулась, — но при этом вполне по-слизерински пришла просить помощи точно по адресу. Ведь все остальные пообещали бы подумать и спросили бы мнения остальных. А ты видел, как она смотрит на тебя? — Гарри отвёл взгляд. — Она фанатична. Верит в тебя, во всемогущего героя, борца со злом, — мальчик скривился. — Такими очень легко управлять, либо говоря, что это в твоих интересах, либо показав тебя в невыгодном свете и предложить отомстить. Тогда она с не меньшим рвением натворит массу бед. И будет искренне считать, что права.

— Тогда лучше держать её на виду, — Ханна испугалась. Ведь это она уговорила Сьюзен привести Джинни. — Если что, сразу заметим.

— При ней — ни слова о тренировках Гарри. Вы поняли, о чём я, — Дафна многозначительно обвела подруг взглядом. — Пусть уж лучше нас недооценивают.

— А тебе не кажется, что о моих тренировках могут узнать от той же Гермионы? — Гарри была неприятна эта ситуация. — Она могла кому угодно рассказать и о них, и о Выручай-Комнате. Кстати, странно, что больше в неё никто не пришёл.

— Думаю, она поняла, что перегнула палку, — Невиллу было жаль однокурсницу, которая весь прошлый год провела в гордом одиночестве, сумев под конец немного сдружиться лишь с Роном. — Поэтому никому больше о нас ничего не расскажет.

— Я бы, наоборот, всё всем рассказала. Это было бы логичнее. Мы же отвергли её и наказали за «справедливость», — с сомнением в голосе сказала Падма.

— Поэтому ты и не в Гриффиндоре, — засмеялась Парвати.

— А Колин? — не унимался Гарри. — Он же тоже видел мои тренировки.

— Колин — он другой, — гордо надулась Лаванда. — Мы его сами нашли и пригласили. Поэтому он не предаст. Так что мы можем помогать и ему, как Гарри с Невиллом.

С того дня так и повелось. Ребята собирались в библиотеке или в одном из пустующих класов, готовя уроки и помогая освоиться в мире магии Колину. Мальчик на удивление легко усваивал новые заклинания, стоило его чем-то поразить и впечатлить. Заклинание левитации он выучил почти сразу, стоило загадочно улыбавшейся Падме поднять в воздух несколько десятков разноцветных стёклышек и осветить их простейшим Люмосом. Глядя на радужные блики, вмиг разлетевшиеся по всей комнате и преобразившей её, сверкающих на покрытом трещинами потолке и отражавшихся от стеклянных дверок шкафов и окон, мальчик с третьей попытки смог левитировать маленькое зелёное стеклышко, прибавляя его к уже создавшейся конструкции.

Джинни отказалась участвовать в тренировках после первого же занятия, после того, как она, поминутно краснея, несколько раз выронила палочку. А когда наклонялась её поднимать, из карманов вечно что-то падало. То завёрнутое в салфетку печенье, то свёрнутый в несколько раз кусок пергамента. После этого она наблюдала за усилиями Колина, отгородившись от всего мира книгой, которую иногда держала вверх ногами.

Профессор Снейп после небольшого разговора с Дафной не обращал на Колина внимания, что позволило тому иметь стабильное «удовлетворительно» или «выше ожидаемого» на практических занятиях. С теорией Зелий, как и с теорией по остальным предметам курса, дело обстояло сложнее. Но Лаванда вбила себе в голову, что их клуб по интересам должен быть идеален во всём. В том числе и иметь лучшие оценки по предметам, если такое возможно. Очень уж её впечатлила похвала от миссис Боунс летом, превозносившей их заслуги на ниве учёбы. Гарри с жалостью посмотрел на первокурсника, список книг которого для обязательного прочтения по длине уже догонял стандартное эссе преподавателя Зелий.

В клубной комнате собирались теперь реже, чем до этого, а в Выручай-Комнату ходили по одному-по два человека, чтобы не привлекать внимание Джинни, которую в обычное время окружали девочки и не спускали с неё глаз, втягивали в беседы и отвлекали от созерцания Гарри. Младшая Уизли, кажется, что-то поняла и стала появляться в компании старшекурсников всё реже и реже.

Близнецы Уизли смогли каким-то образом подсмотреть за тренировкой команды Слизерина и осознали, насколько сильны различия в скорости новых мётел. Они поделились своими наблюдениями с Вудом, который вмиг озверел и тут же умчался бронировать поле для квиддича. Первая игра была как раз против серебристо-зелёных, и команде Гриффиндора следовало подготовиться.

* * *

Гарри, уставший и промёрзший, возвращался в гостиную факультета после тренировки. Заклинания для обогрева и водоотталкивающее работали, но не прочувствовать все «прелести» погоды не удалось. Проклиная Вуда, который всеми правдами и неправдами утянул его на тренировку и ещё час не отпускал команду, невзирая на дождь, Гарри вошёл в двери школы, тут же очищая обувь и высушивая форму. Семенящий за ним Рон, единственный его сегодняшний спутник, отказался от предложения почиститься и обсмеял товарища.

— Гарри, ты чего, девчонка, что ли? Совсем там со своими подружками тронулся. Как говорит мой старший брат Чарли, он, кстати, очень крутой драконолог, мужчина не должен думать о своей одежде, ведь настоящему мужчине идёт всё. А ты…

Гарри уже давно не обижался на рыжего. Тот забывал свои слова через пять минут, да и сколько ни объяснял ему мальчик, Уизли не видел в своих словах ничего обидного. К тому же, Рон давал ценные советы насчёт квиддича. За это Гарри был ему благодарен. Хотя и поражался такой способности парня. Статьи про квиддич тот цитировал от первой и до последней буквы, но не мог эти знания применять в других областях. Слова «зрительный орган» и «малогабаритный», сказанные им самим совсем недавно и так удивившие Гарри, ассоциировались у Рона только как «ну та штука, помогающая найти мяч» и «снитч, что ли? Это же он… малоритный».

Едва преодолев несколько лестничных пролётов, гриффиндорцы столкнулись с привидением своего факультета. Тот выглядел уставшим, обречённым и мрачным, смотрел в заливаемое дождём окно и, казалось, не видел ничего вокруг.

— Не удовлетворяю требования… какой-то сантиметр, если уж на то пошло… его же и не заметит никто… — бормотал дух себе под нос.

— Привет, Ник! — воскликнул обрадованный непонятно чем Рон. — Что, опять тебя не взяли? Он каждую пятницу тринадцатого числа нечётного года посылает письмо в клуб Обезглавленных Охотников, хочет стать их членом. И ему каждый раз отказывают, — добавил он еле слышным шёпотом для Гарри. — Мне об этом ещё Билл рассказывал.

— Да, не взяли! — Ник гневно взглянул на вжавшего голову в плечи и побледневшего Рона. — Сорок пять ударов тупым топором по шее! Подумать только! Не удовлетворяю требованиям! — Призрак заметался по коридору, то и дело проходя сквозь рыцарские доспехи с одной стороны и вазу с цветами — с другой. — Не то чтобы я хотел туда вступать, — Ник застыл на месте и принял неприступный вид, смахивая с камзола невидимую пылинку. — Просто это уже традиция. Один мой друг посоветовал это, да. Поставь, сказал он, этих напыщенных охотников в неловкое положение. Ты же умер при обезглавливании, а голова почти на месте. Вот будет умора. Знаете, — внезапно призрак сник, — у меня скоро пятисотлетие со дня смерти, и я думал… я полагал…

— Не переживайте так, сэр Николас, — Гарри хотелось как-то поддержать знакомого… мёртвого человека. — Кто они такие? Простые охотники, которые променяли тёплый дом и устроенную жизнь на вечный беспорядок и гулянки. Вы же остались здесь и помогаете нам, студентам. Вы намного лучше каких-то там охотников, — Гарри ободряюще улыбнулся. — Лучше отметьте хорошенько свой… свою годовщину смерти, и вот увидите, всё наладится!

— А ты прав, юный Гарри, — призрак даже приосанился. — Где я, а где они. Я устрою самое шикарное празднование упокоения, которое кто-либо помнит! И они все увидят, что упустили! Я приглашаю тебя, Гарри Поттер, и тебя, Рональд Уизли, разделить со мной скорбь об ушедших в тот печальный день.

— Спасибо, наверное, — с сомнением произнёс Рон, взлохматив волосы на затылке.

— Благодарю за приглашение, сэр Николас, — Гарри ответил с поклоном. — Почту за честь присутствовать при столь знаменательном событии.

— Нужно всех предупредить, — опять выпал из реальности гриффиндорский призрак. — Обязательно проследить, чтобы… — с этими словами он просочился сквозь стену.

— Ты правда туда пойдёшь? Рона аж передёрнуло.

— Конечно, — серьёзно ответил Гарри, но тут же усмехнулся. — Если мне не помешают очень весомые и очень непредвиденные обстоятельства…

— Грязь! — взревел кто-то над ухом, отчего Гарри резко дёрнулся в сторону. Оказалось, его успели схватить за мантию, и, пошатнувшись, мальчик впечатался в школьного смотрителя. — Нарушители! По всему замку грязь! — Не давая опомниться и вымолвить хоть слово в своё оправдание, Филч потащил куда-то шагающего на автомате Гарри и сопротивляющегося изо всех сил Рона. — Нееет, с меня довольно! Ходют как у себя дома, хотя там-то небось мать так отходит, что сидеть не сможешь! А я им убирай, что ли?

Смотритель на миг отпустил студентов, распахнул неприметную обшарпанную дверь и втолкнул мальчиков внутрь, запираясь на защёлку. Гарри огляделся. Похоже, они были в легендарном Кабинете Филча, где трудолюбивый смотритель кропотливо подбирал для всех самые ужасные наказания, лишая студентов выходных, не разделяя правых и виноватых.

Комната была тусклой и мрачной. За спиной Филча стояли стеллажи, заполненные коробками и ящиками со множеством маленьких карточек. Воздух был пыльным и душным, хотелось побыстрее выбраться из этого места, казавшегося склепом. Или темницей, пыточной камерой. По крайней мере, нигде ранее Гарри не видел цепей с кандалами в кабинетах.

— Имя, — Филч низко склонился над очередным небольшим квадратиком-карточкой, — Рональд Уизли. Проступок…

— Какой ещё проступок? — возмутился Рон. — Где вы вообще грязь-то видели?

— С ботинок и мантии, недоумок! — Смотритель вскочил со своей табуретки и впился пальцами в край стола, чуть ли не ломая при этом забытое в руке перо. — Даже пока ты тут стоишь, ты пачкаешь МОЙ пол!

Гарри взглянул вниз. И правда, с мантии рыжего на пол натекла небольшая лужица грязной воды. А от Рона до двери тянулись заметные следы от обуви. Мальчик возвёл очи горе. Если бы смотритель просто приказал Рону очиститься на месте, грязи в коридорах было бы меньше. А тут им ещё и какой-то проступок приплетают. Интересно, а ему-то за что?

— Имя, — Филч, выкрикнув наболевшее и слегка успокоившись, сел обратно. — Гарри Поттер. Проступок… разведение грязи в…

— Мистер Филч, я грязь не разводил. Я сразу же очистил себя, поэтому…

— Разводил! — опять вскипел смотритель. — Ты стоял там и болтал с этим Уизли, и там натекла огромная лужа! Ты должен был почистить и своего друга-грязнулю, раз такой умный! Мне теперь за ним убирать надо! Теперь будешь у меня три дня полы мыть!

— Мистер Филч, может, я сейчас очищу следы? И Вам не придётся тратить на это своё время и силы.

— Вот что я скажу… — раздался звон разбитого стекла, и в отдалении послышался злорадный смех. — ПИВЗ!

Смотритель схватил швабру и бросился вон из кабинета, даже не потрудившись захлопнуть дверь. Гарри и Рон посмотрели друг на друга. Гарри всё же отчистил заклинанием друга и пол в комнате.

— Ну что, пойдём отсюда? — Рон неуверенно поправил мантию. — Он так спешил… Да он о нас и не вспомнит.

— Лучше подождать, — покачал головой Гарри. — Мне Лаванда рассказывала, что записи, сделанные Филчем, копируются в специальный журнал для наказаний. Так что не забудет он.

Гарри трансфигурировал себе кресло из стоявшей в углу кабинета второй табуретки. Рон с едва слышным «пижон» пошёл осматривать окрестности. Через несколько минут, когда стеллажи и кандалы были изучены, он подошёл к столу.

— Смотри, Гарри, — хохотнул рыжий, — «Скоромагия. Заочный курс колдовства для начинающих». Он и правда сквиб, вот дела! Нужно будет рассказать об этом Фреду и Джорджу, они тогда совсем житья старику не дадут.

Гарри достал салфетку и принялся отчищать метлу, верой и правдой служившую ему вот уже второй год. Рон, сев за стол Филча, углубился в чтение книги.

— Этот тающий шкаф был исключительно ценным образчиком старинной мебели! — раздался рядом с дверью голос хозяина кабинета. Гарри убрал ткань, Рон судорожно запихнул книгу в какой-то измятый конверт, бросил его на стол и отскочил подальше. В дверь, радостно потирая руки, вошёл Филч, рассказывая что-то семенящей за ним Миссис Норисс. — На этот уж раз мы прищучим Пивза, моя дорогая, как пить дать прищучим…

Взгляд смотрителя зацепился на лежащий почти посреди стола конверт. Филч оглядел ребят и густо покраснел. Он одним прыжком оказался у своего стола, схватил так не вовремя заинтересовавшую Рона книгу и бросил её в ящик стола.

Рон сглотнул. Гарри стало не по себе. Он узнал оттенок краски на лице смотрителя. Лицо дяди выглядело точно так же, когда происходила одна из «странностей» в прошлой жизни. Сейчас, похоже, взорвётся бомба. Три, два…

— Ты… ты прочитал? — выдавил из себя Филч, глядя почему-то на Рона, который при появлении смотрителя делал жутко заинтересованный лежанкой Миссис Норисс вид. Гарри удивлённо заморгал. Мужчина не кричал и не разбрасывал вещи. Похоже, он ещё недостаточно умеет разбираться в людях, сделал для себя неутешительный вывод мальчик.

— Нет, — без запинки соврал рыжий и, видимо, для убедительности яростно замотал головой.

Филч недоверчиво смотрел на Рона.

— Конечно, ты не станешь читать мою личную почту… Не то чтобы это моя почта… это моего друга… Но как бы там ни было… — он сел на табуретку и устало провёл рукой по лицу. Взгляд смотрителя упал на пол, сверкающий от чистоты. Брови Филча поползли вверх. — Ладно… идите… никому ни слова, поняли?! Нужно написать докладную насчёт Пивза…

Мальчики кивнули и вышли за дверь.

— Получилось? — прямо за дверью их ждал Почти-Безголовый-Ник.

— Это был ты? — глаза Рона смешно выпучились, а сам он застыл с открытым ртом.

— Не совсем, — Ник, кажется, слегка покраснел: щёки его стали менее прозрачными. — Я попросил Пивза скинуть шкаф над кабинетом Филча.

— О, сэр Николас! Вы нас спасли от незавидной участи, — ёрничая, Гарри поклонился призраку. — Три дня мыть полы — это так… жестоко, — он не выдержал и рассмеялся.

— Я совсем забыл сказать, — призрак поправил немного съехавшую голову. — Гарри, приглашаю также твоих друзей. Кажется, ты знаком с некоторыми юными леди? Приглашаю вас всех. Уверен, такое количество ещё живых и тёплых дам произведёт неизгладимое впечатление на моих друзей. Быть популярным у живых — это так модно нынче...

— Постараюсь, — осипшим голосом сказал Гарри. Идея согласиться на приглашение уже не казалась ему такой хорошей.

— Вот и славно, — засиял Ник. — Жду вас тридцать первого числа сего месяца в подземелье номер три. До скорого, — призрак исчез за стеной.

— Вот ведь, — лицо Рона было очень недовольным. — Нет, ты как хочешь, а я буду праздновать Хэллоуин в Большом Зале, вместе со всеми.

* * *

К удивлению Гарри, подруги пришли в восторг при упоминании приглашения сэра Николаса.

— Юбилей Смерти, подумать только, — Лаванда от переполняющих её чувств рухнула на диван, театрально прижала тыльную сторону ладони ко лбу и мечтательно зажмурилась. Но уже через пару секунд вскочила и заметалась по комнате. — Это же уникально! Неслыханно! Мы просто обязаны быть там!

— С чего такой ажиотаж? — спросил Гарри шёпотом у Невилла, показывая глазами на оживившихся и что-то рьяно обсуждавших подруг.

— Приглашение на Юбилей, да и просто на празднование смерти — это редкое событие, — лениво ответил Блейз, похоже, услышавший вопрос. — Считается большой честью, вообще-то.

— Самое очевидное — можно узнать что-то о жизни других веков. Призраки не любят вспоминать свою жизнь, но на таких мероприятиях они обычно более… общительны, — попытался объяснить Терри.

— А ещё — большая удача для нас, что годовщина выпала на Хеллоуин, — Теодор протирал небольшой острый кинжал, с которым сегодня собирался учить Колина сражаться. — Хэллоуин — почти что священный день для любого мага, — он задумчиво наблюдал за игрой света на стали, вытянув клинок перед глазами. — Волшебники проводят в этот день самые разные ритуалы. Не знаю уж, какие приняты в вашем роду, — он скосил глаза на Гарри.

Поттер пожал плечами, и Нотт вернулся к кинжалу.

— А ещё большое скопление призраков усиливает действие ядов. Даже самый простой, простоявший в окружении нескольких призраков три часа, действует безотказно. И стандартное противоядие не поможет. Подобное притягивает подобное, смерть призывает смерть…

— Что это ты так легко выдаёшь секреты своей семьи? — Теодор подозрительно прищурился.

— Ну я же не говорю вам, как нейтрализовать это воздействие, — Блейз ответил другу хитрым взглядом и ухмылкой. — Так что я-то уж точно не пропущу это событие, — он похлопал себя по выглядевшим пустыми карманам мантии. — Буду «освящать» свой арсенал.

— А они-то чего такие радостные? — Гарри вновь показал на подруг.

— Ооо, друг мой, — Блейз расхохотался и хлопнул Гарри по плечу, — девушки — они всегда девушки и есть. На Юбилей Смерти приходят в старинных нарядах, которые сейчас не очень-то и поносишь. Так что они рады этому поводу и выбирают себе платья. Сейчас они потеряны для общества.

* * *

Ровно в шесть часов вечера несколько второкурсников со всех факультетов и один первокурсник с Гриффиндора собрались перед входом в подземелья. Кивнув друг другу, они пошли за показывавшим путь Блейзом, пока не подошли к нескольким дверям.

— Девочки направо, мальчики — налево, — шутливо продекларировал он.

Переодеваться было решено ближе к подземельям. Зная подруг, мальчики решили по совету Терри поужинать здесь. Они доедали уже третью порцию десерта, когда наконец раздался стук в дверь.

— Всё, мы готовы, — раздался взволнованный голос Лаванды.

Гарри приложил к губам салфетку, встал и кинул взгляд в зеркало. Мальчики были одеты почти одинаково, различался лишь цвет одежды и аксессуаров. На Гарри была рубашка с высоким воротником-стойкой, жилет, сюртук и мантия, спадавшая на пол множеством складок. Всё это было куплено Дафной почти неделю назад, и Гарри жалел, что не последовал совету подруги и надел это сегодня первый раз. Воротничок натирал подбородок, узкие рукава, казалось, лишают движений, а мантия будто висела мешком и путалась в ногах при ходьбе. Такой же несчастный взгляд Гарри увидел лишь у Колина, остальные же чувствовали себя вполне уверенно.

Когда Гарри один из последних вышел из импровизированной раздевалки, он не узнал подруг. Девочки были одеты в пышные платья с множеством юбок, открытыми плечами и множеством кружевных вставок. У них были высокие причёски, туфли на небольшом каблучке и маленькие сумочки на руках. Подруги обмахивались веерами, хихикали и усиленно строили глазки. Несколько выбивались лишь Парвати и Падма, одетые в традиционные нарядные платья сари. Блейз залихватски присвистнул.

— Ну как вам? — Лавадна изобразила сложный поклон с какими-то художественными взмахами веера. — Достойны ли мы сопровождать столь высоких господ на это знаменательное событие?

— Достойны-достойны, — Блейз усмехнулся и подошёл к Ханне. — Леди, позвольте предложить Вам моё общество на сегодняшний вечер, — он взял вспыхнувшую Ханну за руку и поцеловал её, заглядывая девочке в глаза.

— Я согласна, — щёки Аббот пылали, словно раскаленные угли.

Блейз подхватил Ханну под руку и повёл вглубь подземелий, подмигнув напоследок друзьям.

— Давайте, делайте как я, — прошептал он Гарри.

Гарри и Невилл переглянулись. Ничего подобного не планировалось.

Теодор приблизился к Сьюзен.

— Леди, — он повторил действия Блейза, — согласитесь ли Вы посвятить мне сегодняшний вечер?

Девочка взяла Нотта под руку.

Терри, к удивлению Гарри, пригласил Падму и Парвати, Невилл — Трейси.

Лаванда устремилась было к Гарри, но её перехватил Колин.

— Моя Леди, — волнуясь, тонким голоском попытался повторить он за старшекурсниками, — в знак благодарности за труды, положенные на обучение меня тонкой науке журналистики, приглашаю Вас, — он вытянул руку вперёд.

Лаванда с сожалением взглянула на Гарри, но пересилила себя, улыбнулась Колину и пошла с ним.

— Гхм, — прочистил горло Гарри. — Позволите ли сопровождать Вас на этом званном вечере? — он с улыбкой посмотрел на оставшуюся ему Дафну.

— Как я могу отказать Вам, благородный сэр, — девочка вернула улыбку и вложила свою руку в перчатке в ладонь Гарри.

— Почему Блейз пригласил Ханну? — этот вопрос и правда интересовал мальчика.

— Ты мог бы и догадаться, — мягко улыбнулась Гринграсс. — Как мог зельевар пропустить родственницу Себастьяна Аббота, владельца самых больших запасов ингредиентов в Англии?

— А в чём тогда выгода Нотта? — спросил Гарри.

— Он однажды займёт место отца на собрании Лордов, и ему будет выгодна поддержка и авторитет тёти Сьюзен. Терри хотел бы пригласить Падму, — Дадна опередила следующий вопрос. — Она его сокурсница, так что с ней он знаком лучше всех. Однако она никуда не пошла бы без сестры, вот и пришлось выкручиваться. Невилл же наконец захотел побороть свои страхи и пошёл исследовать «незнакомую территорию». Ведь он меньше всего знаком с Девис. Ну, а про Колина ты всё слышал.

Послышались раздирающие душу звуки. Гарри с опаской огляделся по сторонам, но Дафна успокоила его, сказав, что это — музыка мёртвых. Неудивительно, подумал Гарри. Он бы и сам лучше бы умер, чем терпел это. Дафна рассмеялась и взмахнула палочкой. Музыка почти исчезла, хотя голос идущего впереди Блейза было слышно хорошо.

— Счастлив приветствовать вас, друзья мои! — траурным голосом завыл зависший у входа сэр Николас. Одет он был сегодня в какую-то чёрную плотность, что Гарри определил как призрачный бархат. — Я так рад, что вы оказали мне честь своим приходом.

— Вау, — глубокомысленно провозгласил Забини, оглядывая комнату.

Подземелье номер три издалека походило на залитую туманом пропасть. Глядя через прозрачных обычно призраков, Гарри не видел другой стены. Блейз достал из кармана что-то размером со спичечный коробок, прошёл к центру комнаты, положил коробок на пол и взмахнул волшебной палочкой. Гарри смотрел, как появившийся громоздкой шкаф начинает едва заметно сиять светло-серым светом, будто вбирая в себя частичку пролетавших мимо духов. Довольный Блейз вернулся к остальным.

Друзья как по команде наложили на себя согревающие чары. Привлекая внимание умерших людей, живые разбрелись по залу. Вскоре Гарри увидел Лаванду, задававшую вопросы компании мёртвых дам, и Колина, спешно что-то записывавшего и ухитрявшегося фотографировать окружающих. Блейза и Ханну, кружившихся в танце посреди подземелья. Нота, Бута и их партнёрш, ведущих дискуссию с почившими учёными мужами. Невилла и Трейси, неспешно прогуливавшихся по помещению и разговаривавших.

— Привет, Миртл, — миролюбиво поприветствовала Дафна висящую в воздухе к ним спиной девушку-призрака. — Рада видеть тебя здесь.

Привидение медленно обернулось и смерило друзей подозрительным взглядом.

— Ты надо мной смеёшься! — воскликнуло вдруг приведение визгливым голосом. Дафна в защитном жесте выставила вперёд руки и замотала головой. — Я всё знаю! Ты говоришь что рада, а на самом деле, стоит мне обернуться, смеёшься! Миртл плакса! Миртл уродина! — кривлялся дух девочки. — Патлатая дурёха Миртл!

— Тебя зовут Миртл, да? — вмешался Гарри, прерывая дальнейшие стенания. — Я — Гарри Поттер. Не хочешь со мной познакомиться?

— Ты правда хочешь со мной познакомиться? — Миртл выглядела удивлённо и невинно. Будто не она тут недавно вопила на весь зал и портила чужие имин... смертнины.

— Да, хочу, — мальчик позволил себе слабую улыбку. — Мне рассказывали о девочке, что живёт в женском туалете. Я хотел с тобой познакомиться раньше, правда. Но не могу же я войти в женский туалет, — Гарри изобразил смущение.

— Ооо, — девочка заулыбалась, — ты такой милый, Гарри. И такой красивый.

— А ты, — мальчик лихорадочно подыскивал комплимент. Слова никак не хотели находиться. — Ты…

— ПРЫЩАВАЯ ДУРА! — загоготал выскочивший из-под земли Пивз.

Глаза Миртл наполнились слезами.

— Стоп! — Гарри вскинул руку с растопыренными пальцами. Миртл замерла и уставилась на мальчика. — Это правда. Сейчас ты далеко не красавица. Но, — остановил он готовую взорваться праведным гневом неупокоившуюся девушку, — неужели ты хочешь быть такой всегда? Я же вижу, на самом деле ты очень красивая, — привидение недоверчиво насупилось, — но тебе просто нужно чуть-чуть помочь. Я могу тебе помочь. Веришь мне?

Миртл всхлипнула и робко кивнула.

— Вот и ладненько, — Гарри незаметно вытер взмокшие ладони. — Тогда завтра вечером я загляну к тебе. Буду ждать, — мальчик изобразил на лице самую радушную улыбку.

— До встречи, Гарри. Я тоже буду очень ждать, — Миртл прижала призрачные руки к щекам и, завывая, исчезла за стеной.

— И что это такое было? — Дафна серьёзно смотрела на партнёра.

— Не знаю, — у мальчика даже плечи опустились, и сам он как-то сжался, выглядя при этом расстроенным и раскаивающимся. — Терпеть не могу, когда девчонки плачут. И она так визжала, — Гарри поморщился. — Хотелось как-то поддержать её, что ли. А если бы я сказал что-то другое, она бы не поверила мне.

— Ладно. Придётся выкручиваться, — девочка обмахнулась веером и потянула Гарри в сторону.

* * *

— Благодарю, что пришли засвидетельствовать мне своё почтение, господа и дамы. Буду рад новой встрече, — сэр Николас де Мимси-Дельфингтон провожал своих юных и живых пока ещё гостей.

Друзья решили уйти пораньше, а то неровен час напороться на Снейпа после отбоя на его же территории. Довольный Блейз уменьшил и спрятал в карман шкаф с зельями, который последние полчаса сиял подобно маггловской лампе дневного света и по которому время от времени проносились белые вспышки-молнии. Похоже, снадобья зарядились потусторонней энергией на славу.

— Было так здорово! — Лаванда, раскрасневшаяся и с искрящимися глазами, весело скакала впереди. — Это просто потрясающе! Вот я завтра расскажу Эми с Пуффендуя, и Хелли, и Мери, и…

— Рвать… терзать… убить…

Гарри замер как вкопанный. Опять тот же холодный голос и вполне прямые намерения…

— …так голоден… так долго…

— Гарри, что с тобой? — воскликнула Падма, привлекая этим внимание к мальчику. — Как ты…

— Тихо. Вы это слышали? — Гарри приложил палец к губам и вытащил палочку. Мальчики переглянулись и повторили его жест. Девочки непонимающе смотрели на Гарри.

Послышалось странное шипение и шорох. Шипение начало удаляться, и Гарри прошёл чуть вперёд.

— …убивать… время убивать…

— Он хочет убить! — закричал Гарри и бросился вслед за голосом. Друзья, окликая его, побежали следом.

— Я чую кровь. Я ЧУЮ KPOBЬ!

Гарри прибавил ходу, влетая в коридор третьего этажа, пролетев лестницы и даже не заметив их. Он будто чувствовал, куда нужно сворачивать. Будто кто-то подсказывал, куда стоит пойти. Голос звучал всё тише, и Гарри опасался, что вскоре уже не сможет его слышать.

Внезапно под ногами раздался странный звук, и Гарри остановился. На полу была огромная лужа воды.

— Да стой же ты! — к нему, запыхавшись, подбежали друзья. Он словно очнулся и взглянул на них. Мальчики сжимали палочки и нервно озирались, девочки тяжело дышали и поправляли промокшие снизу юбки платья.

Взгляд Терри остекленел, а сам он замер, глядя куда-то за спину Гарри. Мальчик обернулся и увидел надпись красной краской во всю стену: «ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА. ТРЕПЕЩИТЕ, ВРАГИ НАСЛЕДНИКА».

Гарри посмотрел на друзей. Все, кроме фотографирующего Колина, выглядели ошарашенными.

— Что…

Сзади послышались шаги и смех, чьи-то отрывистые реплики, эхом разлетавшиеся по коридору.

Блейз схватил Ханну за руку и дёрнул её на себя.

— Все за мной!

Друзья под предводительством Забини скрылись и забаррикадировались в ближайшей комнате. Трейси произнесла какое-то заклинание, и стена стала прозрачной.

— Не волнуйтесь, нас не увидят, — пояснила она начавшему паниковать Невиллу.

Вскоре друзья увидели, как мимо них, весело хохоча, прошли несколько студентов. Внезапно разговоры стихли. Послышался чей-то вскрик.

— Трепещите, враги наследника! — Голос Драко Малфоя Гарри не спутал бы ни с чьим. — Сначала кошка — следующими будут те, в чьих жилах течет нечистая кровь!

В коридоре послышался гул от множества негромко переругивающихся голосов.

— Что тут такое? А? — Послышался хриплый голос смотрителя Хогвартса. — Что… Что с моей кошкой? Что? — завопил он, выпучив глаза.

Какое-то время было слышно только шелестение мантий.

— Это ты! — взвизгнул Филч. — Ты убил мою кошку! Да я тебя самого… Ах ты…

— Успокойтесь, Аргус.

Мимо прозрачной для друзей стены неспешно проплыл Альбус Дамблдор вместе с остальными профессорами. Теодор с Блейзом переглянулись и, кивнув друг другу, окружили друзей и наколдовали над ними оранжевый купол, после чего сами поспешили зайти внутрь. Купол вспыхнул и стал чуть темнее.

— Идемте со мной, Аргус. Вы тоже, мистер Малфой.

Последним, сияя улыбкой, подошел Локонс.

— Мой кабинет ближе всех, господин директор, сразу вверх по лестнице. Пойдемте ко мне…

— Благодарю вас, Златопуст, — ответил директор. — Всем разойтись по своим спальням. С вами вскоре поговорят о произошедшем.

Оранжевый купол всколыхнулся. Но лбу у Забини выступили капельки пота, Нотт всё так же стоял с серьёзным и сосредоточенным лицом.

Собравшиеся молча раздвинулись. Локонс, гордый и довольный, поспешил за Дамблдором, следом за ним двинулись профессора.

Студенты простояли ещё минут двадцать, потом понемногу разошлись. Теодор уколол кончиком ножа палец и провёл им по куполу заклинания, вырисовывая запутанный узор. Сфера осыпалась искрами, со звоном таявшими, стоило им коснуться пола.

— О произошедшем ни слова. Ни с кем, — необычно серьёзно заявил Блейз. — Обсудим всё завтра, после уроков, в вашей комнате. Если что, мы расстались после Юбилея Смерти и сразу пошли в гостиную. Опоздали потому, что долго переодевались. О произошедшем ничего не знаем, поэтому постарайтесь выглядеть удивлёнными и задавайте как можно больше вопросов. Расходимся. Всем пока.

Дождавшись своей очереди, Гарри вместе с другими гриффиндорцами поспешил в гостиную, надеясь не вызвать ничьих вопросов своим поздним возвращением.

Уважаемые читатели!

Спасибо за такие приятные отзывы. Они греют душу и самолюбие)

Гарри снял мантию-невидимку и вышел из-за колонны с раковинами.

— Ты пришёл! — Миртл невразумительно и смущённо замахала руками, повернувшись несколько раз в воздухе. — Я так ждала тебя, и вот ты здесь! Ожидание было смертельно долгим!

— Я тоже рад тебя видеть, Миртл, — Гарри позволил себе небольшую улыбку. Привидение впадало в ярость очень легко, но, видимо, он понял, как себя с ней вести. Иногда Миртл даже казалась ему милой. — Я пришёл пригласить тебя в одно секретное место. Не хочешь прогуляться?

— С радостью, — привидение потупилось и подлетело совсем близко к Гарри. — Куда мы пойдём?

— Об этом месте знают всего несколько человек. Там собираемся только мы с друзьями. Сегодня я познакомлю тебя с ними. Только чтобы мы и дальше могли собираться там в тайне, нужно быть очень осторожными. Ты умеешь становиться невидимой?

Миртл с гордостью кивнула. Достаточно «взрослые» привидения, просуществовавшие в таком виде около полувека, могли по желанию становиться невидимыми. Как понял Гарри, мотивация у всех была разная. Пивзу интереснее быть незамеченным, чтобы его проказы выходили масштабнее. Кровавый Барон не хотел, чтобы за ним следили, когда он отправлялся по своим тайным делам — отзвук его эпохи, когда каждый подозревал друг друга в предательстве и от умения скрываться зависели жизни — твоя и важных для тебя людей. Как подозревал Гарри, умение Миртл происходило от нестерпимого детского желания исчезнуть, чтобы тебя не видели и не смеялись.

— Замечательно, — Гарри ободряюще улыбнулся. — Этим не многие могут похвастаться. Итак. Ты сейчас становишься невидимой и отправляешься к главной лестнице. Когда я подойду, ты полетишь за мной. Я приведу тебя в комнату и скажу «Миртл, появись» — и тогда ты вновь покажешься. Ладно?

— Конечно, — девочка восхищённо всплеснула руками. — Я люблю тайны. Интриги… Чужие секреты…

Привидение будто истаяло в воздухе. Гарри подождал пару минут, надел мантию и постарался незаметно выйти из туалета.

Почти у самого выхода сидел на посту школьный смотритель, Филч. Он всерьёз полагал, что сможет поймать таинственного преступника, сделавшего что-то с Миссис Норис. Войдя в мужской туалет в другом конце коридора, Гарри снял мантию и пошёл к месту встречи.

— Миртл, ты здесь? — шёпотом спросил он.

— Да, Гарри. Можешь вести меня.

Гарри пошёл к комнате, в которой сейчас собрались почти все его друзья. Было непривычно идти по школе одному. Обычно вокруг Гарри были Лаванда и Парвати, к которым позже присоединился Невилл.

Мальчик вошёл в клубную комнату. Разговоры в ней сразу прекратились, и повисла тишина.

— Попрошу вести себя тихо. Говорить буду я, — он вперил взгляд в Лаванду, которая могла парой необдуманных слов вывести Миртл из себя. Слишком уж чувствительной и обидчивой оказалась девушка-призрак. — Миртл, появись, пожалуйста.

Воздух задрожал, и рядом с Гарри появилось привидение девочки. Миртл выглядела настороженной, будто ожидала, что её сейчас забросают упрёками, насмешками или вовсе чем-то материальным. Гарри стало её жаль: он сам чувствовал себя так, когда к дяде на праздники приходили в гости разнообразные партнёры, а их детей должен был развлекать Дадли. Он и развлекал — показывая им кузена и рассказывая про него всякие гадкие истории.

— Вы все знаете, кто это, — рука Колина потянулась было к фотоаппарату, но Гарри так сердито посмотрел на первокурсника, что тот передумал двигаться. — Но на всякий случай представлю. Миртл, обитательница заброшенного женского туалета на третьем этаже. Миртл, познакомься с моими друзьями. Это Колин Криви, — начал он перечислять по порядку, — Терри Бут, Падма Патил, Парвати Патил, Дафна Гринграсс, Лаванда Браун, Ханна Аббот, Сьюзен Боунс, Теодор Нотт и Блейз Забини.

Гарри, выхохнув, посмотрел на призрака. Девочка, на удивление, была тиха и спокойна, внимательно и недоверчиво смотрела на друзей Гарри.

— Мы хотели бы, чтобы ты была нашим новым другом.

Лаванда изумлённо открыла рот. У Колина задёргался глаз. Сёстры Патил синхронно окинули Гарри непроницаемыми взглядами. Глаза Блейза торжествующе полыхнули.

— А можно я тоже установлю тут себе полочку? — почти промурлыкал он, что-то прикидывая в уме.

Дафна расслабленно улыбнулась. Самое страшное было позади. Сейчас, когда свою выгоду осознает и Лаванда…

— Гарри, это же замечательно! Ты сумел… Мерлин! — девочка вскочила с места и кинулась было к Миртл, но её вовремя перехватил Колин, увидевший сигнал Гарри. — Ты хоть представляешь, что это? Теперь же я смогу… Миртл! Давай дружить!

Призрак робко взглянул на Гарри.

— Вы и правда… правда хотите… дружить… со мной?

— Да, — улыбнулся Гарри.

— Да! — одновременно с ним воскликнула Лаванда, всё ещё стараясь вырваться из захвата Колина.

— Да, — Блейз чуть ли не облизывался.

Миртл вдруг всхлипнула и с рёвом вылетела сквозь дверь. Гарри обеспокоенно посмотрел ей вслед.

— Не стоит, — мягко сказала Дафна. — Она сама вернётся.

Так и случилось. Почти через час призрак просочилась внутрь и смущённо застряла на пороге. Лаванда с подругами обступили её, пытаясь вызнать что-то о жизни после смерти и о её возможностях. Оставив девочек разбираться с этим, Гарри вернулся к тренировке. Сегодня они вдвоём с Колином сражались против Невилла и Терри, которого из интереса взял на слабо скучающий Блейз.

* * *

К удивлению Гарри, школу начало лихорадить. Повсюду слышались шепотки «наследник», «Тайная Комната» и «Слизерин». Не долго думая, за обедом Гарри поинтересовался происходящим у подруг. И выяснились странные вещи.

Лаванда, Дафна и Сьюзен наперебой пересказывали свою версию легенды о Тайной Комнате. Оказалось, что Основатели были действительно великими магами. Они, собравшись, решили построить школу для магов — беспрецедентное тогда явление, ставящее под угрозу преимущества аристократичных родов, не желавших ни с кем делиться знаниями, властью и силой. Но видя, как необразованные маги губят себя и всё вокруг неумелым колдовством, четыре наследника древних семей решили взять всё в свои руки.

Они лично посещали деревушки и объясняли волшебникам, что им на какое-то время нельзя волноваться и испытывать сильные чувства. И приводили пример: обидевшиеся и завистливые новички желали зла своим соседям, и с теми случалась беда. Другие же жители деревни, видя результат, не долго думая, избавлялись от опасного субъекта. Позже, в рекордно короткие сроки, был возведён Хогвартс. Маги в самом начале договорились, кто и за что отвечает.

Слизерин взял подземелья — основу всего, место обитания зельеваров, а также защиту замка — подземелья были испещрены ходами и потайными дверьми, казавшимися врагам лабиринтом. Жители же замка могли при необходимости спрятаться в этих ходах или выйти из них в любую точку за территорией Хогвартса.

Пуффендуй отвечала за первые этажи и земли возле замка. Создала кухню, призвала для неё домашних эльфов — помощников волшебников, привязывая их к создающемуся дому, где никогда не будет недостатка в магах. Построила Большой Зал — место, где все будут собираться вместе, решать важнейшие вопросы и наслаждаться общением. Разбила огороды и оранжереи, где никогда не переводилась еда для студентов и запасы лекарственных трав.

Когтевран взялась за аудитории и необходимые для обучения помещения. Она продумывала систему хранения книг в библиотеке (и не её вина, что через несколько столетий придумали что-то получше), рассчитывала высоту и архитектуру башни для занятий астрономией.

Гриффиндор же был организатором всего происходящего. Это он мирил вечно ругающихся Ровену и Салазара, жертвовал щедрой рукой деньги гоблинам на строительство храма наук, спорил с приглашёнными мастерами насчёт сцен на витражах и отвечал за Больничное Крыло, лучше других осознавая его ценность и необходимость.

Однако почти сразу, как прибыли первые ученики, начались проблемы. Жители деревень на задворках мира уверовали, что они всесильны, и не желали подчиняться написанным для их же безопасности правилам. И если остальные Основатели, принимавшие непосредственное участие в обучении магов, легко исправляли причинённый неучами вред себе, то Салазар не мог так поступать.

Он с ненавистью смотрел, как тончайшую науку Зельеварения превращали в простое занятие готовкой, отмеряя редкие тогда ингредиенты даже не на глаз, а «уж сколько высыпется». Убирать последствия взрывов котлов было долго, а уж подбирать антидот для жертв взрывов было почти невозможно. Салазар хотел получить разрешения на наказание студентов, повлекших своими деяниями смерть, но бывшие друзья стеной встали на защиту «бедных невинных людей, всего лишь не знающих, сколько это — полдюжины ложек голов репейника». Когда он предложил обучать студентов для начала счёту и грамоте, то обнаружил, что «маги» даже не понимают, зачем это нужно. Их интересы были только «вылечить больных», «убить недруга» и «заставить соседа подчиняться». Не о том мечтал Салазар, когда соглашался создать школу.

После ещё двух смертей Слизерин, поссорившись с Гриффиндором и другими, ушёл из школы, в гневе поклявшись никогда больше не переступать её порог. Зельеварение тогда отменили, вернув лишь спустя два столетия, когда в Хогвартс поступили наследники древних семей, которые и вынудили магглорождённых учиться прилежнее. Для их же безопасности.

Однако перед уходом Слизерин, по словам Сьюзен, оставил ужасное наследие. Монстра, которого привёл в школу для защиты детей, он обещал натравить на каждого из магглорождённых. И что если уж он не мог прийти в Хогвартс, то истреблением неугодных полумагглов займётся его наследник.

Минуло несколько столетий — и о Комнате с обитающим внутри чудовищем все забыли. Ведь даже самые страшные порождения тьмы не живут столько без движения и пищи. Лаванда поведала, что однажды комната всё же открывалась. Почти полвека назад так же ходили слухи о наследнике Слизерина и монстре из Тайной Комнаты.

— Тогда кто-то умер, — задумчиво вертя в руках вилку, продолжила девочка. — Только вот не помню, кто именно. Кажется, преступника тогда нашли… — она вопросительно взглянула на Сьюзен.

— Я спрошу у тёти, — вздохнула Боунс.

* * *

Дни потянулись мрачной и безрадостной вереницей. Атмосфера в школе была гнетущей, особенно после того, как на уроке Истории Магии Грейнджер вытянула из Бинса историю о Тайной Комнате. Гарри, уже слушавший её в другом исполнении и с большими подробностями, только пожал плечами. Остальные же студенты выглядели испуганными, особенно магглорожденные.

Повеселиться сейчас можно было, как ни странно, только на уроках Защиты от Тёмных Искусств. После своего первого памятного урока со вторым курсом Гриффиндора и Слизерина профессор Локонс решил сменить методы преподавания. Теперь на занятии Златопуст лично зачитывал особо важные места из своих книг или устраивал сценки из них же. Роль Златопуста Локонса исполнял сам профессор, не доверив никому эту ответственную миссию. Роль же злодея или очередной злобной твари подозрительно часто доставалась Гарри. Мальчик первое время пытался отнекиваться, но подруги чуть ли не взашей выпихивали его на импровизированную сцену, так что пришлось смириться.

— О злобный монстр, ты более не будешь причинять страдания невинным жителям этой деревни! Я проведу тебя сквозь все страдания, что причинил ты этим людям! Познаешь ты мой праведный гнев и ярость справедливости!

— Ауууууу, — безрадостно вставил свою реплику Гарри. Сегодня он был оборотнем, который в полнолуние таскал куриц у фермеров. Мальчик с бессильной тоской посмотрел на еле сдерживающих хохот парней и в очередной раз пообещал себе, что на следующее представление предложит вместо себя Блейза или Теодора. Отдавать на растерзание Невилла рука не поднималась.

— Я видел, что оборотень хочет растерзать меня. Его глаза наполнились звериной злобой и жаждой крови. Он прыгнул на меня… Гарри, что это за прыжок? Даже хромой сыграл бы лучше, право слово… Битва отняла много сил, я практически чувствовал дыхание смерти… И вот я собрал последние силы и смог бросить в эту тварь заклинание принудительной трансформации. Оно способно в полнолуние вернуть оборотня в человеческую форму. Вы можете сказать, что оно причиняет жуткую боль… Поверьте мне, дети. Лучше уж он пострадает пару дней, а ты будешь жив. Кроме того, вы даже представить себе не можете, сколько зла он причинил мирным жителям…

Локонс со скорбью на лице склонил голову. Девочки дружно всхлипнули и затаили дыхание.

— Оборотень взвыл нечеловеческим голосом… Гарри, ещё пронзительнее… Ну что ты пищишь как мышь? Громче! Нет, это совершенно не то! Будто книззлу на хвост наступили! Ладно… Его мышцы заходили под кожей, и он рухнул наземь. На землю, Гарри. Да, так. Он забился в судорогах… Гарри-Гарри… Ты — тёмная тварь, которой очень больно. Катайся и верещи.

Послышался звук упавшего тела. Гарри, и так уже красный, в мантии, собравшей, казалось, всю грязь с пола, раскинулся в позе звезды и завозил туда-сюда руками и ногами.

— Запомни эту минуту, ты, тварь из леса. Негоже вредить тем, кто слабее тебя. Я позабочусь, чтобы ты и подобные тебе никогда более не мешали счастливо жить этим честным людям. Запомни это и передай другим. Я всегда буду там, где требуется моя помощь.

Аудиторию наполнили аплодисменты, сквозь которые Гарри едва сумел различить звонок, ознаменовавший конец его очередного унижения.

— Домашнее задание: сочинить стихи о моей победе над оборотнем из Вага-Вага. Автору лучших — экземпляр моей книги «Я — волшебник» с автографом.

К Гарри подошёл Невилл, который помог тому подняться и очистил его мантию. Пока Поттер поправлял перекошенную после тесного общения с холодным камнем пола одежду, подошли подруги.

— Вот бы увидеть всё это вживую, — Лаванда мечтательно прикрыла глаза.

— Я, пожалуй, пас, — скривила носик Дафна. — Меня вполне устраивает постановка. Ты сыграл сегодня замечательно, Гарри.

— Угу, — мальчик мрачно взглянул на ухмыляющегося Невилла.

— Профессор Локонс пригласил нас сегодня вечером на встречу. Гарри, Невилл, вы придёте?

Невилл в поисках поддержки взглянул на друга. Поттер покачал головой.

— Ну пожааалуйста, — когда хотели, девочки могли быть очень убедительными. Глядя в эти ожидающие чуда глаза, Гарри понял, что если не пойдёт, то настанет как минимум конец света. — Гарри?

— Я приду, — со вздохом согласился он.

Увы, он был уже на этих вечерних встречах. Локонс после ужина приглашал всех желающих раз в неделю приходить к нему «на огонёк» и задавать вопросы по книгам, обсудить его подвиги и получить совет лично от автора книги. Советы просили самые разные: что есть на завтрак, какого цвета делать подкладку на мантии, модно ли сейчас иметь пятнистую сову и, конечно, как стать таким же смелым и находчивым, как сам Златопуст.

Локонс, казалось, счастлив был получить очередной ничего не значащий вопрос. Он с радостью подбирал причёски, вставляя в них свои знаменитые павлиньи перья для автографов, подписывал свои фотографии двоюродным бабушкам по материнской линии, на бис исполнял раз за разом понравившийся кому-то отрывок из книги. И каждый вечер, перед окончанием встречи, настаивал на совместных фото, которые делал привлечённый Лавандой Колин. Поэтому съёмки иногда длились почти полчаса — казалось, Криви и Локонс истово поклонялись богу фотографий.

— Профессор, — Лаванда слегка покраснела. В любое другое время Гарри назвал бы румянец милым, но сейчас мальчику хотелось врезать Локонсу и увести наконец подруг из этого кабинета. — Как вам удаётся всегда сохранять такую потрясающую причёску?

— Ооо, — Златопуст сощурил глаза и метнул взгляд на Гарри. — Я пользуюсь специальным шампунем собственного производства, рецепт которого описан в моей книге «Каникулы с каргой». Кроме того, ещё на последнем курсе в Хогвартсе я создал специальное заклинание, — послышались восторженные вздохи. В последнее время новые заклинания создавались очень редко, тем более, в таком юном возрасте. — К сожалению, оно действует только на мужчин. Волосы получают превосходную завивку, которая держится почти целый день, — профессор встряхнул головой, и его локоны осели на плечах пышным облаком. — Как видите, это очень полезное заклинание. Жаль, что оно вам не пригодится, поэтому не буду забивать вам головы подобной чепухой.

Девочки расстроено вздохнули. Гарри же с облегчением откинулся на спинку стула. Хорошо, что он сидел позади подруг. Иначе они непременно вспомнили бы, что им-то заклинание могло бы и пригодиться. А с этого павлина сталось бы «случайно» перепутать заклинание для укладки и для облысения. Девочки и так в прошлом году пытались что-то сделать с его волосами, но сложные причёски не получались: пряди были слишком короткими и жёсткими. Хорошо ещё удалось найти способ и приручить их, а то был бы обеспечен ему сеанс шампунетерапии от «самого Златопуста Локонса».

Гарри достал из кармана пергамент и написал на нём: «Вы правда пишете стихи для Локонса?». Чернила впитались в бумагу, почти исчезая и становясь едва различимыми. Гарри знал, что где-то в Слизеринской спальне второкурсников на точно таком же пергаменте проступила эта надпись. Ответ не заставил себя ждать.

«Конечно же, нет. Берём в библиотеке стихи и переписываем их. У нас даже есть очередь и чётко прописано, кто и что пишет. Главное — не повторяться.»

Гарри ещё раз взглянул на часы и расстроено покачал головой. Ещё десять минут, и ему пора уходить.

Вуд почти каждый вечер утаскивал ловца на тренировку, и Гарри уже начинал мечтать о матче — ведь когда он закончится, можно будет отдохнуть. Однако сейчас тренировка спасёт его от Локонса. Оставалось подождать ещё десять минут. Целых де… о, уже девять. Гарри опять погрузился в свои мысли, пытаясь отгородиться от болтовни профессора Локонса.

Терри наконец приготовился к занятиям, задавая теперь Гарри во время завтрака и обеда небольшие задачки-головоломки и тренируя его внимательность, показывая различные картинки и прося описать увиденное и сделать какие-то выводы по «уроненному в спешке носовому платку» или «длине тени в отражении зеркала».

Подруги взялись за Миртл всерьёз. Лаванда, перезнакомившаяся почти со всеми на Юбилее Смерти Почти-Безголового-Ника, заказала для девочки услуги призрачного парикмахера и модельера. Те привели в порядок её причёску и переодели девочку в нарядную мантию. В качестве оплаты мёртвые мастера попросили приготовить им несколько изысканных блюд и оставить их тухнуть — каким-то образом испорченная временем еда становилась доступной и для призраков. Тут влез Блейз, взявшийся всё обеспечить. С помощью своего эльфа он поставил на полочку, занятую какими-то странными ёмкостями, тарелки с едой и оградил её от остального помещения магической завесой, не пропускавшей запахи.

После случая с Миссис Норрис Дамблдор и правда поговорил со всеми, кто был тогда в коридоре. Гарри удивился такой блестящей памяти директора, на что Блейз только рассмеялся и сказал, что не зря они с Теодором ставили колпак от обнаружения. Хотя побеседовать с директором Гарри всё же довелось. Снейп вспомнил в самый неподходящий момент, что Поттера и компании не было на ужине, и это показалось подозрительным. Но слушая возмущавшуюся предположением о их возможной причастности Лаванду, которая начала поимённо перечислять свидетелей с Юбилея Смерти, Гарри поймал странный взгляд Дамблдора на себе. Он почувствовал, что в голове мысли не подчиняются ему, и испугался. Да, это было похоже на описание легилименции. Что нужно старику и как это прекратить?

Гарри вдруг вздохнул спокойнее. Как только в его мозгу ярко высветилась найденная Дамблдором мысль «это был не я», директор покинул разум Поттера и отпустил студентов. Уже пересказав случившееся в клубной комнате, Гарри получил с десяток ошеломлённых взглядов и письменные принадлежности — писать гоблинам просьбу о досрочном предоставлении ему защитных артефактов наследника ввиду крайней необходимости.

— Это специальное перо, — Сьюзен протянула абсолютно чёрное, отливающее синевой перо. Его наконечник был металлическим и угловатым, с острыми гранями, отчего-то вызывая в Гарри смутные опасения и чувство, что он не хочет его брать. — Оно пишет твоей кровью. Напиши им, что ты примешь наследие в тринадцать лет. Это будет клятва. Иначе тебе ничего не дадут.

Морщась от боли в руке, Гарри написал письмо и отправил его с заскучавшей без поручений Буклей. Ответ пришёл уже на следующий вечер, со вспышкой оставляя обтянутую зелёной кожей плоскую коробку. Внутри лежали два серебристых браслета, буквально усеянных мелкими разноцветными камушками. Капнув, согласно прилагаемому письму, на оба браслета по капле своей крови, Гарри надел их на руки. Тут же вокруг взметнулся вихрь, через несколько секунд затихнувший и оставивший ощущение защищённости.

* * *

Приближалось время первого матча Гриффиндора. Сидевший на скамейке Гарри слушал Рона, которому Вуд по просьбе Поттера дал специальное разрешение и должность «тренера ловца». Пока Вуд вдохновенно зачитывал очередную модификацию вдохновляющей речи, которая мало отличалась от любой другой, а Рон уже по третьему кругу повторял разработанную лично им тактику с учётом разности в скоростях мётел Гриффиндора и Слизерина, Гарри витал в своих мыслях.

Он стал замечать, что всё чаще в их компании находилась младшая сестра Рона, Джинни. Она была бледна и напугана, изредка писала что-то в своей тетради и стала меньше уделять внимания слежке за Гарри. Мальчика это устраивало. Может, теперь, когда младшая Уизли перестала его боготворить, девочки примут её и она сможет пойти со всеми в клубную комнату. Из-за этого недоверия было слишком много неудобств. Миртл, которой успели прожужжать все уши, однажды прямо посреди коридора пошла выяснять с ней отношения, что закончилось громким (в прямом смысле слова — все, кто был в коридоре, ходили потом проверять слух у мадам Помфри) скандалом и слезами с обеих сторон. Миртл пообещала никогда больше не находиться в одном помещении с Джинни. Даже Теодор и Блейз прониклись этой странной подозрительностью и не появлялись, если рядом видели рыжеволосую первокурсницу. Хотя они и не сидели с ними в Большом Зале, и даже делали вид, будто не знакомы с Гарри. Странные игры странных слизеринцев.

Гарри же было жаль Джинни. Она была робкой, привыкнув к постоянным подколам близнецов, и так и не смогла, кажется, ни с кем подружиться. А тут ещё и нападение, жуткие слухи, которые разносил по школе каждый третий. Естественно, что первокурснице хотелось почувствовать себя защищённой, вот она и жалась к знакомым старшекурсникам. Гарри старался садиться поближе к сестре Рона, подбадривать её хоть как-то. Джинни была рада такому вниманию, а вот девочки злились и подсылали Колина встревать в их разговоры и отвлекать Гарри.

— На поле! — скомандовал капитан, и Гарри, стряхнув остатки мыслей, пошёл к выходу из раздевалки.

— Удачи! И помни, что я тебе сказал! — Рон умчался на трибуны. Сестра должна была занять ему место.

Гарри вместе со своей командой вышел на поле. Он тут же услышал рёв с трибун, праздновавших открытие квиддичного сезона и столкновение извечных соперников. Предвкушение борьбы двух сильнейших команд витало в воздухе.

— По свистку! — крикнула мадам Трюк. — Три… два… один…

Четырнадцать игроков взмыли в воздух. Гарри отлетел в сторону, высматривая золотистый мяч. Не стоило висеть в центре поля — в пылу схватки охотники и не посмотрят, свой это или чужой игрок преграждает путь.

— Эй, со шрамом! — крикнул Малфой и хвастливо пронесся под Гарри на новой метле.

Гарри покачал головой. Разница между их мётлами не так уж и велика, поэтому определяющим фактором станет опыт, которого у ловца Гриффиндора пока больше. Хотя пусть и дальше развлекается. Чем самоувереннее чувствует себя Драко, тем проще будет победить. Гарри замедлил метлу, почти что зависнув на месте.

Сзади послышался тихий свист. Гарри знал, что это такое. Со спины к нему летел бладжер. Мальчик чуть развернулся, чтобы увидеть мяч, и проворно увернулся. Бладжеры опасны только своей неожиданностью. В остальное же время от них легко можно уклониться. Эти мячи слишком инерционны, поэтому можно всего лишь уйти с их пути.

— Едва не попал! — прокричал летевший мимо Уизли. Он отбил мяч в одного из охотников Слизерина. — Я понимаю, ты летаешь хорошо, но постарайся всё же не так близко…

Отбитый Уизли бладжер, не долетев и полпути до цели, развернулся и ринулся в сторону Гарри. Мальчик удивлённо захлопал глазами. Такого он раньше не видел.

— Чтоб тебя, — Уизли размахнулся и, примерившись, отправил мяч подальше. Однако бладжер опять вскоре развернулся и устремился к Гарри.

— Чёрт! — подлетел уже второй Уизли. — Мяч заколдован!

Бладжер ухитрился проскочить между битами близнецов и на всей скорости нёсся к Гарри. Мальчик развернул метлу и рванул к судье. Она должна была заметить неадекватное поведение мяча и объявить перерыв.

— Ты что делаешь?! — Гарри никогда не слышал, чтобы мадам Трюк так кричала. На судьях всегда был амулет, из-за которого бладжеры никогда на них не нападали. Чтобы не отвлекать судью от процесса игры.

Гарри вспомнил прошлогоднюю историю со Снейпом. Тот объявил пенальти Гриффиндору, когда ему показалось, что мяч отбили в него. Гарри круто развернулся и направился к преподавательсвой трибуне.

— Остановите этот мяч, или я тут так и зависну!

Профессор МакГонагалл нервно переглянулась с Флитвиком. Дамблдор забрал у комментатора микрофон и объявил перерыв. Бладжер, повинуясь команде мадам Трюк, вернулся в корзину.

— Что это за дела? — Оливер решил воспользоваться случаем и раздать команде ценные указания. — Анжелина, Алисия! Где захват Гаррисона? Где обманки? Я чему вас учил? Счёт сейчас шестьдесят-ноль, и то лишь потому, что они так и не научились нормально целиться! Давайте же, не подводите меня! Я в вас верю!

К команде подошла недоумевающая мадам Трюк.

— На мяче нет никаких чар. Всё это очень странно, но нет причин откладывать матч. Неисправный бладжер мы заменили, но мой вам совет, — она понизила голос, — защищайте Гарри. Он — ваша единственная надежда на победу. По мётлам!

После свистка матч продолжился. Гарри старался держаться возле Фреда, вызвавшегося защищать ловца. Ободренные словами капитана, охотницы смогли вырвать квоффл из рук слизеринцев и даже забить два гола. Но потом слизеринцы словно опомнились и стали играть жёстче.

Один из бладжеров внезапно сменил траекторию и устремился к Гарри. Фред едва сумел отбить мяч, который вылетел за пределы поля и тут же полетел обратно. Со своего места на помощь брату подлетел Джордж.

Вскоре Гарри понял, что таким образом они и проиграют. Загонщики Слизерина, воспользовавшись отсутствием близнецов, оставшимся бладжером сбили Алисию и примерялись к следующей охотнице. А махавшие перед глазами дубинками близнецы загораживали весь обзор. Мальчик был удивлён, что Малфой до сих пор не поймал снитч. Похоже, он представлял собой более занятное зрелище, чем находившийся неизвестно где золотой мячик.

— Вы летите, — сказал Гарри близнецам. — Я сам тут справлюсь.

Близнецы переглянулись и улетели. Гарри принялся перемещаться по полю, резко меняя направление и пытаясь высмотреть снитч. Того, как назло, не было.

— Что, Поттер, в балет записался? — Драко, похоже, стало совсем скучно, и он решил завести светскую беседу. Раздражённый Гарри хотел было высказать свою точку зрения на балет в целом и на Малфоя в частности, и уже оглянулся, как увидел золотистый мяч прямо над макушкой блондина. Тот, будто издеваясь, парил прямо над соперником и никуда не улетал. План созрел мгновенно.

— Драко, — Гарри скопировал интонацию Лаванды, — тебе очень идёт эта форма. Её цвет так подходит к твоим волосам… И волосы у тебя тоже такие красивые…

Драко шокировано застыл, открыв рот. Гарри неспешно подлетел к блондину.

— Ты… не… ты…

— Они тебе очень подходят, — Гарри резко выбросил руку вперёд, сумев кончиками пальцев ухватить попытавшийся было скрыться снитч, и ухмыльнулся. — Малфой, ты — настоящая блондинка.

— Ах ты…

Заслышав уже знакомый свист бладжера, ловец Гриффиндора направил метлу вниз. Не успевший вовремя среагировать Драко охнул, получив болезненный удар в живот.

Согласно традиции, Гарри облетал поле по кругу, показывая всем желающим мяч. С трибун были слышны крики и поздравления Гриффиндору и улюлюканье в сторону слизеринцев и Малфоя, проворонившего мяч в игре и фактически отдавшего победу врагу. Гарри подлетел к трибуне своего факультета. Подруги радостно прыгали и обнимали друг друга, Невилл хлопал в ладоши. Колин бешено снимал всё на камеру, стараясь запечатлеть эту атмосферу. Как он говорил, он пошлёт эти фотографии своему брату и семье. Гарри улыбнулся и замахал обеими руками, показывая пойманный мяч и высовывая язык. Как хорошо, что победителям можно всё. В том числе и немного подурачиться.

Гарри ощутил сильный удар в спину и почувствовал, что сползает с метлы. Уже падая, он сумел ухватиться свободной рукой за древко, но прилетевший откуда-то второй удар заставил разжать пальцы.

Гарри понял, что падает. Вверху было ярко-синее небо с небольшими перьевыми облаками, такими мягкими и пушистыми на вид. Отовсюду слышались крики. В ушах стоял визг, свист ветра и шелест квиддичной мантии. Сбоку мелькали трибуны из тёмно-коричневых брёвен, украшенные красно-жёлтым брезентом и гербами Гриффиндора. Когда Гарри уже приготовился к столкновению, его полёт внезапно замедлился, а сам он смог наконец перевернуться лицом вниз.

Ловец Гриффиндора замер в нескольких метрах от песка, покрывавшего поле. С бешено колотящимся сердцем Гарри приземлился и тут же упал на колени. Сверху медленно опускались на землю обгоревшие кусочки чего-то, в чём с трудом опознавались остатки бладжера.

«Жив, — билась единственная мысль в голове, — всё ещё жив».

Примечание автора.

Уважаемые читатели!

К сожалению, в последнее время навалилось много дел. Главы станут выходить реже.

Когда подбежали остальные члены команды, Гарри всё ещё не мог прийти в себя. Летать нравилось, но падать с такой высоты... довольно-таки опасно. Гарри усмехнулся: кажется, на него наслали порчу, и в первую игру каждого сезона его кто-то пытается убить. Не забыть бы в следующем году поискать себе замену на первый матч. Если он вообще продолжит играть в квиддич.

Через несколько минут подбежали подруги, с криками растолкав старшекурсников и пробравшись к ловцу. Со слезами на лицах девочки теребили Гарри, обнимали его и заставляли двигать руками и ногами, словно не веря, что он так легко отделался. Он с благодарностью улыбнулся. Раньше за него никто так не переживал.

— Расступитесь! Дорогу преподавателю! Не волнуйтесь, помощь уже идёт!

Заслышав Локонса, Гарри попытался было скрыться, но не тут-то было. Подруги цепко ухватили пострадавшего героя за мантию, не дав ему разминуться с излишне счастливым, по скромному мнению Поттера, профессором.

— Не двигайся. Сейчас мы узнаем, что с тобой. Не бойся, мне это не впервой.

— Может, не надо? — слабо надеясь что-то, пролепетал Гарри.

— Оо, не волнуйся, юный Гарри. Сейчас всё будет хорошо. Это совсем не больно. Расступитесь!

Подруги словно отхлынули, оставив его наедине с Локонсом, который вдохновенно размахивал волшебной палочкой и, казалось, что-то напевал себе под нос. Наконец он указал кончиком волшебной палочки на правую руку Гарри, которую тот, морщась, неосознанно потирал: место рокового удара бладжером всё ещё болело. По руке пронеслась холодная волна, потом ещё одна — и вдруг появилось странное ощущение, что из конечности выпустили воздух, словно из надувной подушки для бассейна дяди Вернона.

— Итак! Теперь… — Локонс взялся за кисть Гарри и поднял её вверх, видимо, пытаясь показать что всё теперь нормально. Однако рука вела себя как-то странно, напоминая, скорее, безвольный шланг.

— Профессор, вы что, кость ему удалили? — первой пришла в себя Падма, которая подошла и начала ощупывать руку Гарри. — Локтевая, лучевая…

— Конечно же! Ты поняла всё абсолютно правильно! Тридцать баллов Когтеврану! Видите ли, — Локонс повернулся лицом к толпе и тряс безвольной конечностью Гарри, словно учебным материалом на уроке, — у мистера Поттера был крайне опасный перелом. Боюсь, он непоправимо навредил бы себе, если бы я не спас его и не удалил кости. Не бойся, юный Гарри, — Локонс широко улыбнулся. — Теперь ты в полной безопасности. Иди в больничное крыло. Полагаю, мадам Помфри имеет достаточную квалификацию, чтобы оказать тебе первую помощь. Не волнуйся, совсем скоро я приду и посмотрю, правильно ли тебя лечат.

Проклиная инициативного профессора, Гарри в окружении подруг устремился в больничное крыло.

— Надо было сразу же идти ко мне, — мадам Помфри недовольно осматривала и ощупывала руку Поттера под жалостливыми взглядами друзей. — Срастить кости ничего не стоит, а вот вырастить новые…

— Но ведь вам это под силу? — с надеждой спросил Гарри.

— Разумеется, — целительница закатила глаза. — Только предупреждаю: будет больно. — Она с озабоченным видом бросила Гарри пижаму. — Ночевать, молодой человек, придется здесь.

Кое-как переодевшись с помощью Невилла и Колина, Гарри лёг на больничную койку и устало прикрыл глаза.

— Не переживай, Гарри, — Лаванда поморщилась. Звучало неубедительно даже для неё самой. — Зато рука не болит.

Гарри фыркнул.

— Мне вот что интересно, — задумчиво протянула Парвати, переглянувшись с Падмой. — Нет никаких «опасных переломов». Всё можно излечить.

— Да ещё и без диагностики, даже самой простейшей, — Падма со значением посмотрела на подруг, словно пытаясь навести их на какую-то мысль.

— Защита наследника не сработала, — с недоверием пробормотала Дафна. — Это действительно заклинание для целебных целей.

— Может, это была невербальная диагностика, а вы не заметили? — Лаванда всегда готова защищать своих до последнего.

— Ну да, я и не заметила, — одновременно с обидой в голосах сказали близняшки.

— Может, он просто перепутал заклинания? — смущённо предположила Ханна.

— Или это индивидуальная непереносимость? — предположила Сьюзен. — Вроде аллергии на какой-то компонент в зельях.

— Тогда ему нужно было сначала проверить, нет ли у Гарри аллергии, — недовольно пробурчала Падма. — Нельзя кому попало доверять лечить людей.

— Златопуст Локонс не кто попало! — с горячностью кинулась отстаивать своё мнение Лаванда. — Он побывал в стольких приключениях, столько раз от него зависели жизни других людей! Он — прекрасный целитель! Вот, в своей третьей книге…

— Девочки! — жалобно протянул Гарри. — Я устал, и у меня так болит голова…

— Конечно-конечно, Гарри! Ты хочешь чего-нибудь? — подруги подались вперёд, готовые внимать каждому слову поверженного героя.

— Просто посидите со мной рядом. Сьюзен, ты, кажется, хотела рассказать нам о противостоянии Бродерика Одержимого и Палмера Открывателя?

Через пару часов, когда мадам Помфри пришла выгонять посетителей, Гарри попросил сестёр Патил задержаться.

— Мы не можем говорить плохо о профессоре Локонсе.

— Но… — вскинулись девочки.

— Не можем, — твёрдо повторил Гарри. — Он наш преподаватель, и мы обязаны относиться с уважением к нему и его творчеству. — Его взгляд стал шальным, а на губах появилась улыбка. — Но никто не мешает подать на него жалобу и заставить пройти аттестацию на получение лицензии Колдомедика. Что-то мне подсказывает, что он её не пройдёт. А если не пройдёт, то не сможет больше никого лечить.

— Спасибо, Гарри, — девочки улыбнулись и поспешили покинуть Больничное Крыло.

Гарри довольно откинулся на подушки и закинул здоровую руку за голову. Не оставалось смонений, что вскоре профессора Локонса посетит специальная комиссия, которая по результату проверки запретит Златопусту целительскую деятельность.

* * *

Костерост, выданный мадам Помфри, обжигал горло и заставлял слезиться глаза. О его запахе и вовсе не стоило говорить. Пообещав себе выпить два литра сока после этой пытки, Гарри всё же осилил стакан лекарства.

— У тебя длинная ночь впереди, — сказала мадам Помфри, присев на краешек кровати Гарри и погладив пару раз его по голове. — Растить кости — занятие не из приятных.

Ворча что-то об опасном спорте и учителях-неумехах, целительница удалилась в соседнее помещение и прикрыла за собой дверь.

* * *

Ночь в Больничном Крыле выдалась непростой. Перед сном Гарри почувствовал, что руку начинает немного жечь, но не придал этому значения. Однако через несколько часов проснулся от боли: казалось, что вместо костей у него растут стеклянные осколки, колющие изнутри и причиняющие неудобства. Гарри, стиснув зубы, переложил руку на кровать и постарался не двигаться. Даже естественные движения при дыхании заставляли конечность ныть.

От резких болей Гарри просыпался почти каждые полчаса, надеясь, что уже утром этот кошмар закончится и он забудет такую выматывающую ночь. Наконец он почувствовал, что боль притупилась, и, измученный, счастливо провалился в сон.

* * *

В очередной раз Гарри проснулся оттого, что кто-то вытирал ему лоб холодной мокрой тряпкой. Пара капель противно катились по коже.

— Кто здесь? — Гарри надеялся, что получилось сказать это грозно, а не испуганно.

— Гарри Поттер снова в школе, — печально произнёс знакомый писклявый голос, и чья-то рука убрала тряпку. Перед взором предстал знакомый по летнему визиту эльф-домовик. — Добби предупреждал Гарри Поттера. Предупреждал! Ах, сэр, почему Вы не послушали Добби? Почему Вы всё же приехали в Хогвартс? Добби был так счастлив, когда Гарри Поттер не приехал на вокзал Кингс-Кросс…

— Ты за мной следил? — Гарри приподнял бровь. — Нет, глупый вопрос. Если бы следил, то знал бы, что я не приеду туда маггловским путём. Зачем ты ждал меня на платформе?

— Чтобы не пустить Вас в школу, — Добби сел на край кровати и принялся раскачиваться туда-сюда. — Добби предупреждал Вас, сэр, чтобы Вы не возвращались в школу! Когда бедный Добби узнал, что Гарри Поттер находится в Хогвартсе, он был так ошарашен, что сжёг хозяйский обед. Добби так выпороли, сэр, так выпороли…

— Кто твой хозяин, Добби? — нахмурился Гарри. Ему не нравилось, как обращались с эльфом. Одежда домовика, казалось, стала ещё грязнее, словно он побывал в давно закрытых угольных шахтах. Руки эльфа были забинтованы до самых локтей, хотя кое-где были видны почерневшие кусочки кожи. — Это он тебя наказал так? — Гарри кивнул на бинты.

— Это сделал не хозяин, нет. Добби сам прижёг себе руки утюгом за то, что посмел навредить великому Гарри Поттеру. Ах, если бы Гарри Поттер только знал! — вздохнул Добби, и слезы ручьем полились из его огромных голубых глаз. — Если бы он знал, как много значит для нас, несчастных рабов, отребья волшебного мира. Добби помнит времена величия Того-Кого-Нельзя-Называть. С нами, домашними эльфами, обходились как с крысами и тараканами, сэр. С Добби, правда, и сейчас так обходятся, — признался эльф и вытер слезы краем своего одеяния, — но все-таки с тех пор, как Вы победили Кого-Нельзя-Называть, жить стало гораздо легче. Темный Лорд потерял свою силу, Гарри Поттер остался жив. Для нас это как рассвет, сэр, Гарри Поттер сияет лучом надежды… Мы уж и не чаяли конца черных дней… А теперь в Хогвартсе опять назревают страшные события, может быть, они уже начались, и Добби не позволит Гарри Поттеру остаться здесь. Тайная комната снова открыта, кошмар может повториться…

Добби внезапно остановился, зажал себе рот рукой и кинулся к тумбочке, стоявшей у изголовья койки. Гарри, уже знавший эльфа с лета, поспешил отдать чёткий и твёрдый приказ.

— Замри! — Добби застыл с странной позе с руками, тянувшимися к кувшину с водой, оставленной сердобольной целительницей для пострадавшего студента. Гарри поправил подушку и уселся на кровати, стараясь оберегать руку. — Сядь на кровать.

Добби подчинился, с опаской глядя на Гарри и то и дело косясь в сторону кувшина.

— Говори только «да» или «нет». Пока не разрешу, не вставай со своего места. — Гарри задумался. Терри вовремя научил его задавать правильные вопросы. — Ты можешь сказать, кто твой хозяин?

— Нет.

— Твой хозяин запретил тебе говорить об этом?

— Да.

— Твой хозяин — тёмный маг, который служил Тому-Кого-Нельзя-Называть?

— Да.

— Список сужается, — пробормотал себе под нос Гарри. — Я буду называть пять человек. Если среди этой группы людей будет твой хозяин, скажи «да». Итак…

Через несколько минут оказалось, что Добби принадлежит роду Малфоев. Спросить напрямую он не решился — ведь тогда получится, что эльф нарушит распоряжение хозяина и вынужден будет себя наказать. Интересно, Добби понял, что Гарри узнал его хозяина?

— Эх… Ничего непонятно, — притворно вздохнул Гарри, с удовлетворением увидев обрадовавшегося Добби. — А теперь скажи мне, что ты знаешь о Тайной Комнате.

Расслабившийся было эльф снова напрягся, и Гарри понял, что сглупил. Очевидно, Добби получил приказ не говорить об этом. Но почему-то упрямо хотел «спасти» Гарри.

— Черные дела замышляются в этой школе, и Гарри Поттер должен уехать. Поезжайте, сэр, поезжайте домой. И торопитесь, сэр, здесь слишком опасно, — эльф опасливо замотал головой, словно их могли подслушать. — Вчера вас чуть не убил мяч, а завтра…

— А откуда ты знаешь про мяч? — Гарри сощурил глаза и схватил заметавшегося в поисках ответа эльфа. — Это ты сделал, да?

— Добби хотел как лучше, сэр, — эльф погладил державшую его руку своей. — Вы не должны подвергать себя такой опасности…

Внезапно за дверью послышался шум и звук приближающихся шагов.

— Добби должен уйти, — в ужасе прошептал эльф и, сухо щёлкнув пальцами, с треском исчез.

Гарри улёгся на койку и уставился в окно. Вокруг него опять творилось что-то непонятное.

— Он спит, заносите, — послышался недалеко шёпот мадам Помфри.

В комнату вошли несколько человек. Профессор Дамблдор в тёмном ночном халате и профессор МакГонагалл в своей привычной мантии поверх клетчатого платья, в котором Гарри опознал ночную сорочку. Между директором и деканом Гриффиндора в воздухе висела какая-то фигура, закутанная в ткань и больше всего напоминавшая манекен. Или статую, которую кто-то из прихоти решил приодеть. Позже в больничное крыло влетели остальные деканы. Гарри подумал, что его, к счастью, посчитали спящим — значит, он сможет узнать что-то важное.

— Что случилось? — спросила у Дамблдора профессор Стебль и склонилась над неподвижной фигурой, которую МакГонагалл левитировала на больничную койку.

— Новое нападение, — объяснил директор. — Мы с Минервой нашли его на лестнице.

— Рядом валялась гроздь винограда и этот фотоальбом, — добавила профессор МакГонагалл горько, — должно быть, он шел навестить Поттера.

У Гарри по спине побежали мурашки. Он тихонько приподнялся и глянул на лицо статуи, освещенное светом луны.

Колин. Глаза круглые от ужаса, в руках зажат фотоаппарат. Гарри не мог заставить себя отвести взгляд от фигуры друга. Колин, такой шумный и весёлый, мечтательный и неспособный усидеть на месте дольше пяти минут…

— Заклятие Оцепенения? — спросила мадам Помфри. Её голос был спокойным, деловым и каким-то профессиональным.

— Да, — ответила профессор МакГонагалл. Гарри выдохнул и очнулся. Если друг жив, шанс спасти его есть. Должен быть. — Подумать только… Не пойди Альбус вниз за горячим шоколадом, кто знает, что бы тогда…

Все глядели на Колина. Дамблдор нагнулся, покрепче ухватил фотоаппарат и, поднатужившись, вытащил его из рук пострадавшего.

— Может, он успел снять нападавшего? — с надеждой предположила профессор МакГонагалл.

Дамблдор открыл крышку фотоаппарата: из камеры повалил дым. Гарри даже за три кровати почуял запах горелого пластика. Мадам Помфри отступила на шаг и растерянно прошептала:

— Надо же, расплавилась…

— Что же это значит, Альбус? — спросила профессор МакГонагалл.

— То, что Тайная комната действительно открыта, — ответил тот.

Мадам Помфри принялась за привычное дело, выписывая в воздухе фигуры волшебной палочкой и читая заклинания, напоминающие старинные напевы. Профессор Стебль в страхе прижала ладонь ко рту. МакГонагалл и Флитвик вопросительно глядели на Дамблдора.

— Альбус, но кто же?..

— Вопрос не в том, кто, — не отрывая глаз от Колина, ответил Дамблдор, — а в том, как…

Света не зажигали, но Гарри разглядел лицо профессора МакГонагалл: оно выражало крайнее недоумение.

Манипуляции мадам Помфри, судя по всему, не принесли плодов. Нахмурившись, целительница поставила вокруг стоявшей в самом углу кровати Колина ширмы. Вскоре преподаватели ушли, и на больничное крыло опустилась тишина.

Выждав несколько минут, Гарри встал с кровати и подошёл к первокурснику, засветив на кончике палочки неяркий свет. Колин в лежащей мешком мантии и разметавшимися волосами выглядел как никогда маленьким, хрупким и беззащитным. Гарри вздохнул: потерю любимого фотоаппарата, лежавшего сейчас на тумбочке, тот перенесёт не очень хорошо, когда очнётся. Хотя, если верить фильмам тёти Петуньи, Колин в сознании даже сейчас и слышит всё, что происходит вокруг.

— Ты не переживай. Вот увидишь, совсем скоро тебя вылечат, и я куплю тебе самый лучший фотоаппарат, обещаю. И мы вместе сделаем много-много фотографий, ладно? — разговаривая с первокурсником, Гарри чувствовал себя лучше. Будто тот и правда слышит его. Будто слова друга помогут ему. — Хочешь, я расскажу тебе про мой первый день в Хогвартсе?

Так, рассказывая о своей жизни, Гарри провёл остаток ночи. Пришедшая на утренний обход целительница застала его у кровати Колина уютно устроившимся в наколдованном кресле и сладко посапывающим.

* * *

Больше всех из-за оцепенения Колина горевала Лаванда. Оказывается, это по её просьбе Криви в тот злополучный вечер отправился навещать друга. Попросила его передать фотоальбом с фотографиями родителей Гарри, чтобы тот не скучал от одиночества. Выслушав рассказ о лежащих в коме магглах и о том, что Колин, возможно, всё слышит, она организовала ежедневные посиделки в больничном крыле и колдорадио, которое работало всё остальное время и выключалось лишь на ночное время недовольной такими экспериментами мадам Помфри.

Сьюзен, получившая весточку от тёти, предлагала пойти допросить Хагрида, но Гарри её отговорил. Остальные его поддержали. Добродушный великан никогда не стал бы убивать людей только из-за наличия родителей-магглов. Ведь в Косом Переулке летом тот вёл себя как обычно, разговаривая с папой и мамой Гермионы.

Но напавшая на след Сьюзен раскопала того, кто рассказал о вымышленном преступлении Хагрида — некий ученик по имени Том Реддл, бывший в своё время старостой школы. Дафна предположила, что он намеренно подставил Хагрида — слизеринец вряд ли будет делать официальное заявление без доказательств. Оставалось найти эти доказательства или доказать, что Реддл был неправ.

Сделать это можно было несколькими способами: поговорив с Хагридом, Дамблдором или самим Реддлом. Найти Реддла не удалось: следы его обрывались после окончания Хогвартса, и ни старые подшивки газет, ни сарафанное радио Лаванды не знали, что же случилось с бывшим старостой школы дальше. С Дамблдором Гарри и Дафна не горели желанием говорить. Лишний раз находиться в обществе легилимента не хотелось, да ещё если директор заинтересуется их поисками…

Хагрид лишь сказал, что у Реддла были причины так думать о нём, однако клялся, что не знает, где Тайная Комната и кто такой наследник. Неудовлетворённым таким ответом друзьям пришлось смириться, что больше лесник не скажет ни слова.

* * *

К понедельнику весть о том, что было совершено новое нападение, облетела весь Хогвартс. Успокоившиеся было студенты вновь со страхом и подозрением смотрели на довольных ситуацией слизеринцев. Из школьной библиотеки пропали все книги, упоминавшие Тайную Комнату или Салазара Слизерина. Кто-то хотел понять, где спрятан легендарный зал, найти его и получить славу искателя кладов. Кто-то искал намёк на то, что же за монстра оставил основатель для своих потомков. Никто пока не преуспел.

По школе поползли различные слухи о наследнике и его новой цели, что вызвало небывалую раньше торговлю защитными амулетами, талисманами и даже зельями, которые должны были отпугнуть Монстра от купившего их.

Гарри же пребывал в сомнениях.

Судя по легенде, рассказанной Биннсом, их небольшой группе ничего не угрожало — ведь подруги были чистокровны. С другой стороны, была ещё и история девочек — и там говорилось, что пострадают лишь невежественные ученики. Тогда странно было, что окаменел Колин — ведь он отдавался учёбе со всем усердием, к тому же уважительно относился к преподавателям — обратное же было одной из причин ухода Слизерина из школы. Похоже, с тревогой думал Гарри, новый наследник нашёл свои критерии неугодных студентов. И кто станет следующей жертвой, предсказать было нельзя.

Слышавшая рассуждения друзей Джинни казалась особенно несчастной. Гарри мог её понять: первокурсница сидела за одной партой с Колином, а теперь её единственного почти друга атаковали. Отсутствие однокурсника ей особенно бросалось в глаза. Джинни теперь всё свободное время старалась находиться рядом с Гарри.

* * *

Профессор МакГонагалл в начале декабря составила список желающих остаться на праздники в школе. К удивлению Гарри, подруги и Невилл, не раздумывая, записались.

— Почему вы не поедете домой? — спросил Гарри, который надеялся отправить подруг хоть ненадолго подальше из школы, таящей в себе неведомого Монстра. — В этом году почти все уезжают.

— Но ты-то не поедешь. Скажи спасибо, что Дамблдор не позвал тебя, чтобы объяснить, как важно для школы твоё постоянное пребывание.

— Ну да, — он поморщился. — А как же ваш ежегодный приём? — поинтересовался он у Дафны.

— Приём состоится, — она невозмутимо достала из внутреннего кармана мантии небольшие конвертики и раздала их друзьям. — Вы все приглашены, кстати.

— И как мы попадём на приём, если решили остаться на Рождество в школе?— скептически поинтересовался Гарри.

— Не на Рождество, а на рождественские каникулы, — поправила его Парвати.

— У тебя же есть разрешение от родственников. Ты в любой момент можешь уйти из школы. Главное — вернуться к началу семестра, — продолжила за сестрой Падма.

— Тогда почему мы не уехали на каникулы? — всё ещё не мог поймать мысль Гарри.

— Потому что тогда директор вызвал бы тебя на ковёр и вынудил обещать остаться. А так ты ему ничего не должен. А когда уедешь — будет уже поздно, — с удовольствием растягивая слова, пояснила Лаванда.

* * *

В четверг утром, перед уроком Зельеварения, Лаванда вела себя очень странно. Она нервно осматривалась по сторонам, что-то теребила в руках и даже иногда пропускала обращённые к ней фразы.

— Что-то случилось? — спросил наконец Гарри.

— Нет-нет, что ты, — Лаванда дёрнулась поправить причёску, но лишь ещё больше взлохматила себе волосы. — Просто, — она посмотрела по сторонам и понизила голос, — просто мне кажется, скоро произойдёт что-то… не знаю. К чему нужно быть готовым.

Гарри подобрался. Обычно предчувствия не обманывали подругу, будь то её прогноз погоды, возможные внезапные контрольные или предположения о модных новинках.

— Заходим, — произнёс мастер Зелий, открывая перед второкурсниками дверь.

Гарри, оглядываясь по сторонам, вошёл. Неприятностей ждать было неоткуда. Компания всегда садилась скраю, прямо перед Снейпом, так что нападок со стороны соседей ждать не приходилось. Зельевар почти не обращал на них внимания, а сами зелья, благодаря заботам Дафны, Сьюзен и близняшек Патил, не взрывались. Уверив себя, что это «что-то» случится после занятия, Гарри, облегчённо вздохнув, сел за свою парту и приготовился к уроку. Сегодня им предстояло приготовить раздувающий раствор.

Когда зелье были почти готовы, Снейп пошёл проверять результаты работ. Он остановился у котла Рона, с чувством высмеивая его «водичку», в которое превратилось зелье благодаря стараниям Драко, незаметно добавлявшего что-то в котёл рыжего. Снейп перешёл к следующему студенту, Симусу, и...

В котле Гойла что-то словно взорвалось, а затем его зелье забурлило и стало быстро подниматься. Оценивший опасность Гарри мгновенно вытащил волшебную палочку и испарил жидкость. Невилл, узнавший заклинание, улыбнулся — именно из-за Лонгботтома у Гарри появился рефлекс уничтожать любые подозрительно ведущие себя жидкости.

Снейп развернулся на каблуках и уставился на спрятавшегося за котлом Рона. Остальные студенты, не успев среагировать, стояли за своими столами, нарезая ингредиенты или делая записи.

— Мистер Уизли, — голос преподавателя полон ненависти. — К директору. Немедленно. Все свободны.

Профессор Снейп схватил Рона за рукав мантии и, ни на кого не глядя, потащил не сопротивляющегося ученика за собой.

— Ерунда какая-то, — заявил на обеде выслушавший историю Терри. — Намеренно взорвать котёл у Снейпа? Котёл слизеринца? Уизли ещё легко отделался — всего лишь месяц помогать Филчу убираться. Снейп, наверное, рвёт и мечет от такой несправедливости.

— Зачем он это сделал? — поинтересовалась Падма.

— Не знаю, — беспечно проронила Лаванда. — Может, поспорил с кем-то.

— Это очень опасно, — недовольно сказала Патил. — Что было бы, если бы на тебя попало это зелье? Причём неизвестно, правильное или неудачное?

Вилка выпала из руки гриффиндорки.

— Пожалуй, ты права, — Лаванда сглотнула. — Спасибо, Гарри. Ты вновь всех нас спас.

— Тогда уж спасибо Невиллу, — Гарри усмехнулся. — И его тренировкам.

Ребята посмотрели на младшего Уизли, который уплетал еду недалеко за их же столом. Он улыбался сидевшей рядом Гермионе, будто выиграл главный приз в лотерее, а вовсе не был наказан.

Идя на завтрак, ребята увидели толпу студентов, рьяно обсуждавших что-то возле доски объявлений. Встрепенувшаяся Лаванда пошла выяснять, в чём дело. Вскоре к ней присоединились остальные девочки. Гарри же с Невиллом и Терри вошли в Большой Зал.

— Это гениально! Это просто гениально! — Лаванда будто светилась изнутри, а взор её пылал энтузиазмом. Гарри в ужасе застыл. Последний раз, когда она так себя вела, вылился для него в настоящую пытку. Вдохновившись рассказами Локонса, подруги решили сделать мальчику причёску а-ля Златопуст. Целый вечер Гарри ходил с «переливающимися, словно нежнейший шёлк под игривыми лучами весеннего солнышка» волосами, завитыми в упругие локоны. Причём Лаванда сил не жалела: никакие заклинания не смогли изменить этот ужас. Пришлось перед сном удалять все волосы, благо они отрастали за ночь. На следующий день Гарри успокаивал расстроившихся подруг рассказами о том, что его волосы по утрам возвращаются в обычное состояние, независимо от их цвета и длины.

— Открывается дуэльный клуб! Сегодня первое занятие, — Сьюзен возбуждённо махала руками и оглядывалась по сторонам. — Я уверена, вести будет профессор Локонс!

Гарри и Невилл с ужасом переглянулись. Терри невозмутимо намазывал масло на кусок хлеба.

— Надеюсь, он сможет научить нас всему, что знает сам, — Лаванда достала один из учебников по ЗоТИ и судорожно перелистывала страницы. — Вот например, Универсальный Щит, говорят, единственный…

— Как думаешь, это правда Локонс? — шёпотом спросил Гарри у Невилла.

— Надеюсь, нет, — поморщился Лонгботтом. — Может, он и правда весь из себя такой замечательный борец со злом, — мальчики обменялись ухмылками, — но как учитель он ужасен. Подумать только, даже Снейп преподаёт лучше. Никогда бы не подумал, что скажу такое.

— Я надеюсь, это будет наш декан, — Терри отставил тарелку и склонился над столом. — Вы знаете, он был чемпионом по дуэлям.

Мальчики с уважением посмотрели на забавного маленького преподавателя Чар, пьющего сейчас чай с печеньем за преподавательским столом и болтавшем в воздухе ногами.

— Ладно, скоро занятие, — засобирался Гарри. Он посмотрел на подруг, которые так увлеклись перечислением вещей, которым их могли бы научить, что совсем забыли о своём завтраке. — Нев, Терри, возьмите с собой пару булочек.

* * *

В без десяти восемь ребята снова вошли в Большой Зал, который после ужина преобразился до неузнаваемости. Исчезли длинные ряды столов и лавок, под самым потолком клубился плотный чёрный туман, а свечей, освещающих помещение, стало будто раза в три больше. В центре возведены золотые подмостки. Гарри вздохнул: последняя надежда на нормального преподавателя растаяла вместе со взглядом на покрывавшую импровизированную сцену атласную ткань, испещрённую сверкающими узорами.

К восьми часам собралась почти вся школа. Зал наполнился шумом, разговорами и смехом. Тут и там вспыхивали небольшие стычки. Наконец вместе с боем часов на сцену взлетел Локонс в великолепной развевающейся лиловой мантии. Профессор эффектно развернулся, изобразил приветствие палочкой, выпустил искры, сложившиеся в замысловатый узор и исчезнувшие вскоре со звоном колокольчиков. По Залу разнёслись восторженные девичьи вздохи. Гарри обречённо покачал головой.

Вслед за Локонсом на подмостки взошёл профессор Снейп в своей привычной чёрной будничной мантии. Он прошёл за спину Златопуста и, повернувшись, осмотрел студентов. Шум в Зале сразу стих.

— Ты смотри-ка, а, — как чёрт из табакерки выпрыгнул младший Уизли и с жаром начал высказывать своё мнение прямо в ухо Гарри. — Не получил пост преподавателя Защиты, а всё туда же! Небось в коленях в Локонса валялся, чтобы ему дали помучить нас!

— Рон, замолчи, — Гарри попытался осадить рыжего, на которого уже недобро косилась Дафна и Трейси. Если Рон не перестанет, Гринграсс из любви к декану захочет проучить его. Или просто из любви к искусству.

— Да ладно тебе. Все же знают, что Снейпу Дамблдор не даёт эту должность. Не доверяет, значит, — Рон многозначительно поднял палец вверх. — И правильно делает, что не даёт.

«Чему быть, того не миновать», — философски подумал Гарри и сосредоточился на Локонсе, который как раз закончил свои поклоны во все стороны.

— Подходите поближе! Еще! Меня всем видно? Всем слышно? Прекрасно! Профессор Дамблдор одобрил мое предложение создать в школе Дуэльный клуб. Посещая клуб, вы научитесь защищать себя, если вдруг потребуют обстоятельства. А мой жизненный опыт подсказывает — такие обстоятельства не редкость. Читайте об этом в моих книгах. Ассистировать мне будет профессор Снейп, — белозубо улыбнувшись, вещал Локонс. — Он немного разбирается в дуэлях, как он сам говорит, и любезно согласился помочь мне. Сейчас мы вам продемонстрируем, как дуэлянты дерутся на волшебных палочках. О, не беспокойтесь, мои юные друзья, я верну вам профессора зельеварения в целости и сохранности.

Было слышно, как скрипнули стиснутые зубы Дафны. Похоже, не только Рону сегодня придётся узнать, что значит оскорблять декана Слизерина.

Снейп покосился на счастливого Локонса и усмехнулся. Гарри впервые за сегодняшний вечер почувствовал, что Дуэльный Клуб действительно заслуживает внимания. В груди подняло голову злорадное предвкушение.

Дуэлянты на помосте повернулись лицом друг к другу и изобразили приветствие. Снейп раздражённо кивнул и встал в классическую боевую стойку. Локонс сделал реверанс и, небрежно удерживая волшебную палочку, начал давать пояснения.

— Обратите внимание, как держат палочки в такой позиции, — говорил Локонс, повернувшись к аудитории и стоя почти что спиной к противнику. — На счет «три» произносятся заклинания. Смертоубийства, разумеется, не будет, — он широко улыбнулся и подмигнул кому-то из старшекурсниц, после чего повернулся к не изменившему своё положение и на миллиметр Снейпу. — Раз, два, три…

Палочки взметнулись, и Снейп воскликнул:

— Экспеллиармус!

Блеснула ослепительно яркая молния, Локонса отбросило к стене. Он съехал по ней и распластался на подмостках, тряся головой и пытаясь прийти в себя.

Слизеринцы захихикали и зааплодировали декану. Трейси, ухмыляясь, спрятала колдокамеру. Лаванда со Сьюзен привстали на цыпочки, пытаясь разглядеть Локонса. Ханна в ужасе прижала руки к губам.

— Отличный посыл! — послышался голос преподавателя Защиты. Вскоре появился и он сам, поправляя сбившуюся мантию и растрёпанную причёску. Щёгольская шляпа профессора, очевидно, потерялась при приземлении. — Профессор Снейп применил заклинание Разоружения, и, как видите, я лишился своего оружия. Благодарю вас, мисс Браун! — Гарри оглянулся. И когда успела? — Без палочки я как без рук. Браво, профессор Снейп, браво! Вы уж простите меня, проще простого было бы разгадать ваш замысел и отразить удар. Но ученикам очень полезно увидеть… — профессор Снейп позеленел от злости и поудобнее перехватил палочку, и Локонс поспешил добавить: — На этом показательная часть окончена. Перейдем непосредственно к учебной тренировке. Я сейчас разобью вас на пары. Профессор Снейп, будьте любезны, помогите мне.

Гарри и глазом моргнуть не успел, как студенты сами разбились на пары. Младшекурсники выбрали себе в напарники знакомых и друзей — они искренне считали, что учиться лучше так. Старшекурсники же, не сговариваясь, встали напротив своих врагов, сверля друг друга глазами и отказываясь поменяться парой.

— Мистер Поттер, — предвкушающее промурлыкал зельевар, подходя к их компании. Гарри сглотнул. Внезапно взгляд профессора Снейпа скользнул дальше, скрестился с взглядом Дафны, и мужчина будто отступил. — Будьте аккуратнее. В таком окружении… нельзя делать ошибок.

— Конечно, сэр. Спасибо, — выдохнул Гарри, вставая напротив Невилла.

— Нет-нет-нет, — лучезарно улыбаясь, подошёл к компании Локонс. — Мистер Лонгботтом будет вместе с мисс Браун, — Лаванда сникла. — А мистер Поттер, — Локонс огляделся, будто выискивая кого-то. — Мистер Малфой! Будьте любезны, подойдите сюда, — сквозь толпу протиснулся высокомерно ухмылявшийся Драко, окидывая Гарри с ног до головы презрительным взглядом. — Посмотрим, как знаменитый Гарри Поттер сразится с вами, — Локонс напоследок похлопал Малфоя по плечу и пошёл дальше.

— Давай, Гарри! — Лаванда подошла к нему. — Профессор Локонс лучше знает, кто подходит тебе по уровню. Он такой прекрасный учитель! Обещай, что будешь выполнять его указания. Обещай! — она начала дёргать за рукав мантии.

— Ладно-ладно. Обещаю, — ответил Гарри и закатил глаза, стараясь не смотреть в сторону слышавшего разговор Малфоя.

Вскоре пары были составлены, и преподаватель защиты вернулся на помост.

— Сегодня я научу вас защищаться от атак противника, — Локонс, словно шпагой, взмахнул волшебной палочкой. — И помогут мне в этом… — взгляд его путешествовал по залу недолго, — Поттер и Малфой!

Обменявшись раздражёнными взглядами, второкурсники поднялись на сцену. Остальные студенты, зная об их непростых отношениях, на время отложили свои разногласия и настроились на шоу.

— Иди сюда, Гарри, — поманил его к себе Локонс. Малфой тем временем приблизился к декану, успевшему что-то шепнуть слизеринцу. — Итак! Драко делает выпад. А ты, Гарри, ответишь вот таким приёмом… — Локонс стал рисовать в воздухе узор, но выронил палочку. Снейп усмехнулся. Локонс поднял палочку и укоризненно покачал головой. — Ишь, проказница! Как расшалилась сегодня! Ну ладно, на счёт три!

— Профессор! — воскликнул запаниковавший Гарри. — Повторите приём ещё раз!

— Струсил, Поттер? — буквально прочёл по губам Драко Гарри.

— Ещё чего, — выдавил гриффиндорец.

— Вот и славно! — воскликнул Локонс, и Гарри словно очнулся.

Локонс начал обратный отсчёт.

— Триии, — Гарри встал в оборонную стойку и приготовился применить Щит. Драко сузил глаза, его поза стала напряжённой. Казалось, тот готовился к броску.

— Двааа, — словно развернулась пружина, Драко пошёл в атаку, не дождавшись сигнала к началу дуэли. Гарри видел, как движется рука противника, выписывая контур в воздухе, как Малфой для удобства переставляет ногу чуть вперёд и как вспыхивает почти сформировавшееся заклинание.

— Риктусемпра!

Послышался звук упавшего предмета, а через несколько секунд — шипение ударившегося в камень заклинания. Как ни в чём не бывало, Гарри выпрямился, протёр палочку и вернулся в стойку.

— Профессор, я правильно выполнил Ваше указание?

— Ну, эм… — замялся Локонс.

Малфой взъярился.

— Таранталлегра!

— Коллошио!

Гарри пустился в пляс, кружа воображаемую партнёршу в вальсе. Он улыбнулся: это заклинание было опасно только для тех, кто не умел танцевать. К тому же, пропустив атаку Драко, Гарри успел выпустить своё собственное заклинание, которое младший Малфой не успевал уже отразить. Драко пытался отодрать приклеившиеся к помосту подошвы ботинок. Студенты вокруг смеялись. Когда Малфой понял, что не сможет справиться с приклеивающими чарами, стал одно за другим посылать в противника заклинания.

— Остолбеней! — разворот, и луч заклинания пролетает в трёх дюймах от плеча.

— Отключись! — шаг вперёд, и вновь заклинание не достигает цели.

— Петрификус Тоталус! — Гарри встал на одно колено, и заклинание пролетело выше головы.

— Титилландо! — действие заклинания танца наконец удалось перебороть, и Гарри поклонился публике, вновь избегая атаки Драко.

— Серпенсортиа! — выкрикнул красный и раздражённый неудачами Малфой.

Из его палочки со звуком выстрела вылетела длинная черная змея и шлепнулась на пол. Зрители, стоявшие впереди, отпрянули в ужасе. Кто-то истошно закричал.

— Стойте смирно, Поттер, — с наигранным добродушием произнес Снейп, наслаждаясь заминкой и лёгкой растерянностью гриффиондорца. — Я ее…

Гарри взмахнул палочкой, и ткань, накрывавшая помост, порвалась и превратилась в золотистую клетку, надёжно удерживая змею внутри. Где-то раздался вскрик Локонса.

— Мерлин мой! Ты хоть знаешь, сколько эта ткань стоила?! Сотни часов работы мастера! — Златопуст налетел на гриффиндорца.

На счастье Гарри, к сцене подбежала Лаванда.

— Профессор, не беспокойтесь. Это легко починить, — она мило улыбнулась и посмотрела на Локонса. — Я сама это исправлю, честно. Вы же сможете убрать змею?

— Да-да, конечно, — Локонс поправил волосы и направил палочку на клетку. Однако змея не исчезла в ворохе искр, а лишь ударилась несколько раз о мерцающие прутья.

— Осссссторожжжнее, болллван, — явственно услышал Гарри. — Подойди тооолько, укушшшшшу с раааадоссссстью.

Он помотал головой. Не могла же это говорить змея? Хотя он однажды уже беседовал с питоном в зоопарке, на дне рождения Дадли. Хотел уже поприветствовать змею, но тут вмешался мастер Зелий и испарил подопытную.

Ещё около двадцати минут продолжилось собрание. В конце концов Локонс не сумел проконтролировать учеников, и несколько человек пострадало. В том числе и Рон Уизли, внезапно поскользнувшийся и попавший сразу под несколько пролетавших заклинаний и сильно ударившийся головой. Прибежавшая мадам Помфри разогнала Дуэльный Клуб, пообещав Локонсу устроить проверку его подготовки к занятиям. На том всё и закончилось.

На следующий день Гарри решил рассказать подругам о змее.

— Так ты змееуст, — с восторгом воскликнули сёстры Патил. — Это очень ценное и редкое умение!

— Кто? — Гарри недоумённо уставился на остальных. К его удивлению, друзья выглядели напуганными. — Вы чего?

— Лишь немногие волшебники умеют говорить на змеином языке, — со вздохом пояснил Терри. — Это — признак силы мага. Однако считается, что дар понимать змей — тёмный дар, — он поморщился, — поэтому все, кто это умеют, скрывают это. И ты тоже не говори никому, — Терри хохотнул, — а то будешь новым Наследником Слизерина. Салазар Слизерин, кстати, владел этим даром. Поэтому на его гербе и изображена змея, — он указал на мантию Дафны.

— Это умение передаётся по наследству? — заинтересовался Гарри.

— Да, — ответил Бут, — но это вовсе не значит, что ты в родстве со Слизерином. А возможно, и значит. Дар может засыпать и просыпаться, а Слизерин жил тысячу лет назад. Так что всё может быть.

* * *

Выпавший тонкий слой снега вскоре сменился пушистым белым ковром. Молодые волшебники с радостью вспоминали прошлый год, играя в снежки, катаясь на санках и лепя снеговиков. В один из дней, зайдя к Хагриду, Гарри увидел удручающую картину. Оказывается, кто-то передушил всех петухов лесника, и теперь Хагрид безутешен. Покинув избушку, ребята вернулись в Хогвартс.

Семестр подходил к концу. Многие уже собирали чемоданы, предвкушая поездку домой и прекрасное время каникул, когда можно никуда не спешить и целыми днями развлекаться.

К удивлению Гарри, Драко оставался в школе. На уроках по зельеварению, находясь под защитой декана, он выдавал пространные монологи о том, что бывает очень грустно, когда дома никто не ждёт. И как жаль ему, Драко Малфою, всех остающихся на светлый праздник Рождество в школе. И как будет он счастлив помочь скрасить этот день всем оставшимся. При этом Драко косился в основном на Гарри и многообещающе улыбался ему.

Гарри понял, что Малфой замышляет какую-то пакость, и радовался, что на праздник уедет отсюда. Небольшой походный сундучок уже ждал его.

* * *

Первый день каникул Гарри встретил счастливо. Хогвартс тихий и будто ещё не проснувшийся, в коридорах ни души. Он знал, что так будет до самого начала семестра, в любое время дня и ночи. За окнами мягко спускались на землю хлопья снега, укутывая все вокруг сверкающим белым покрывалом. Воздух необыкновенно свеж и чист. Хотелось дышать им, выбежать на улицу и бежать, бежать…

Гарри с сожалением выдохнул и продолжил свой путь. Оставалось всё меньше времени, а он так и не добился успеха. Оставалось лишь одно.

Он встал перед стеной на восьмом этаже и сосредоточился на своём желании. В голове возник образ уютного кабинета из журнала, показанного ему как-то Лавандой. Он три раза прошёл вдоль стены, стараясь удержать образ в голове. Внезапно в стене возникла деревянная дверь с изящной ручкой. Гарри потянул за неё и с облегчением вошёл внутрь.

Получилось.

Теперь нужно заставить Комнату дать ему то, чего он хочет.

Эта идея бродила в голове уже давно. Однако всё время что-то отвлекало, мешало. Поэтому проверить получилось лишь сегодня, хоть и пришлось встать ни свет ни заря.

Гарри попросил у Комнаты книги со знаниями рода Поттер.

Когда Гарри в Выручай-Комнате нуждался в фолиантах по разным темам и заклинаниям, несколько раз перед ним появлялись внушительные тома с различными гербами на обложках, которые будто предупреждающе светились и пульсировали силой. Дафна пояснила, что, видимо, Гарри "вторгается на чужую территорию", пытаясь подобраться к знаниям одной из семей. И просила никогда не касаться таких книг, а искать что-то более доступное. Теперь же он хотел лишь узнать, что же принадлежит ему. Попасть в свою библиотеку сможет только через полгода, но он же Поттер, так что часть этих знаний может получить и сейчас.

Перед Гарри возникла толстая книга, окованная металлом, зависла на несколько секунд в воздухе и с хлопком шлёпнулась на стол. Он провёл кончиками пальцев по вытесненному гербу рода на обложке, затем ножом порезал себе палец и провёл им по гербу и застёжке на боку. Через секунду книга едва заметно засветилась, впитывая кровь, и застёжка открылась. Гарри с предвкушением подался вперёд.

* * *

В кабинет декана Гриффиндора, Минервы МакГонагалл, постучали. Профессор Трансфигурации отвлеклась от книги и, взмахнув палочкой, открыла дверь. В кабинет вошла делегация второкурсников.

— Чем могу быть полезна? — В прошлом году на Рождество Браун и её компания приставали с вопросами о трансфигурации. Неужели сейчас решили возобновить свои изыскания? Минерва с гордостью вспомнила продемонстрированный Поттером уровень знаний — немногие сотворили бы для змеи тюрьму. Это, возможно, лучшее решение: поддержание и контролирование змеи требовало сил, так что через пару минут Малфой чувствовал бы себя вымотанным и уставшим.

Вперёд вышла Сьюзен Боунс.

— Профессор МакГонагалл. Согласно Уставу Хогвартса, глава третья подпункты три и четыре, мы ставим Вас в известность о своём отбытии из школы и просим разрешения воспользоваться Вашим камином.

— Куда это вы собрались? — по-кошачьи сощурила глаза заместитель директора.

— Мы переместимся в дом моей тёти, Амелии Боунс. Вот разрешения, — Сьюзен передала хозяйке кабинета стопку пергаментов. — Вернёмся завтра около десяти часов утра, — она направилась к камину, сняла оттуда горшочек с дымолётным порошком и обратилась к друзьям. — Покои начальницы департамента магического правопорядка, Лондон. Пароль — «Facta Non Verba».

Глядя на исчезавших в зелёном пламени студентов, МакГонагалл быстро пролистала пергаменты с разрешениями.

— Мистер Поттер! Вы не можете уйти! — воскликнула она, найдя пергамент Гарри.

— Почему это? — удивлённо поинтересовался тот, подходя к камину и зачерпывая себе большую горсть порошка. — У вас есть разрешение опекунов, так что вы не имеете права удерживать меня в школе. Это копия, кстати.

— Ладно, вы может уйти, — Минерва сжала губы в тонкую полосу. — Но по возвращении у Вас будет серьёзный разговор с директором. Я Вам это гарантирую.

— Обязательно. Хорошего Рождества, профессор, — Гарри, а вслед за ним и Сьюзен исчезли из кабинета заместителя директора.

* * *

— Альбус, у нас проблема! — Минерва вышла из камина в кабинете директора. — Мистер Поттер с друзьями покинули пределы замка.

— Как это произошло? — нахмурился директор, отходя от едва окрепшего после перерождения птенца феникса. — Куда они направились?

— В лондонские апартаменты Амелии Боунс. Пароль — «Facta Non Verba».

— Хорошо. Спасибо, Минерва, можешь идти. С остальным я разберусь сам.

Когда МакГонагалл покинула кабинет, Альбус подошёл к камину и, бросив себе под ноги изрядную порцию летучего пороха, выкрикнул адрес и пароль. Окрасившийся в зелёный огонь вспыхнул, заслоняя всё вокруг. Альбуса завертело… и остановило. Директор Хогвартса с изумлением увидел свой же кабинет. Похоже, сменили пароль, недовольно подумал директор и перенёсся по каминной сети в Хогсмид, откуда аппарировал в ближайшую точку к дому Боунс. Иногда пешие прогулки даже полезнее. Подбадривая себя подобными мыслями, Альбус Дамблдор подошёл к дому.

— Директор! — возле входа в дом стояли три аврора-охранника. — С Рождеством Вас, сэр! Какими судьбами?

— Да вот, пришёл поговорить кое-о-чём с Амелией, — добродушно улыбнулся директор своим бывшим ученикам.

— Тогда вы опоздали, сэр, — Альбус нахмурился. — Она только что с племянницей и её друзьями отбыла на приём к Гринграссам.

— Ну что ж, тогда…

— Вы к ним сегодня не попадёте, сэр, — вмешался другой аврор. — На таких приёмах для большей безопасности перекрывают возможность аппарации, так что, — он посмотрел на часы, — вы уже две минуты как опоздали. Не переживайте, миссис Боунс будет завтра свободна весь день. Приходите хоть к восьми, — он улыбнулся.

Директор попрощался с аврорами и вернулся в Хогвартс. Попасть к Гринграссам и правда не получилось. Оставалось лишь надеяться, что Гарри вернётся в школу, как и собирался, завтра утром.

— Времени мало, так что поспешите, — на правах хозяйки дома распоряжалась Дафна. — Вот ваши комнаты, — она указала на коридор, вдоль которого тянулся ряд дверей с табличками. Гарри досталась та же комната, в которой он жил летом.

В этом году Грингрссы устраивали бал-маскарад, чему Гарри очень обрадовался. Не сразу прикуется всеобщее внимание, которое обеспечено ему после дня рождения и принятия титула наследника. Тогда придётся не только посещать торжества и приёмы, но и самому их организовывать. Так что Дафна устраивала своего рода репетицию и подготовку к грядущим событиям.

Гарри поспешил сменить школьную мантию на парадное одеяние, один в один напоминающее его наряд на празднование Юбилея Смерти сэра Николаса, за исключением яркой расцветки широкополой шляпы волшебника из бархата, с пряжкой и несколькими перьями сбоку, а также украшенной сверкающими камнями полумаски.

Гарри вышел из комнаты и, присоединившись к стоящим около окна Дафне и Ханне, принялся ждать остальных, обсуждая в это время наряды подруг.

Рождественский приём Гарри запомнил как один большой праздник, где одно развлечение сменяло другое, везде слышны музыка и смех, над головой то и дело взрывались хлопушки и фейерверки, а с зачарованного под зимнее небо потолка медленно кружась падали самые настоящие хлопья снега, которые не холодили кожу и не таяли, покрывая всех гостей и бальный зал.

Несмотря на то, что маги носили маскарадные костюмы и маски, многих можно легко узнать. В основном потому, что специально нанятый церемониймейстер объявлял о появлении новых участников. Когда Гарри и девочки вошли в бальный зал, их представили как «Наследницу Гринграсс и её друзей», поэтому основное внимание привлекла к себе Дафна. Остальные ребята, в то время как подруга получала поздравления и приветствовала друзей семьи, стояли с открытыми ртами, глядя на окружавшее великолепие. Перезнакомившись почти со всеми взрослыми, выглядевшими сегодня особенно легкомысленными и беззаботными, друзья отыскали скучавших Блейза и Теодора, которые с радостью присоединились к их компании.

Отдав должное оформлению зала и поблагодарив лорда и леди Гринграсс за приглашение, подруги утянули мальчиков танцевать. Сначала Гарри отнекивался и отбивался, но, глядя, как даже стеснительный прежде Невилл пригласил Ханну, сдался. И через пять минут уже не замечал ничего вокруг, кружа по залу Парвати, а затем и Падму. Гарри улыбнулся, увидев мельком стоявшую рядом со столиком Лаванду, пристально глядевшую на него и нетерпеливо постукивавшую туфелькой. Кажется, его ждёт сегодня много, очень много танцев.

Глядя на младшее поколение, танцующее наравне со взрослыми, многие маги сегодня испытывали схожие чувства.

Счастлив был лорд Гринграсс, обсуждавший с возможным будущим партнёром перспективы инвестирования капитала в несколько многообещающих проектов и краем глаза увидевший, как его старшая дочь, не скрываясь, весело и заразительно смеялась над шутками друзей. Отец семейства был рад таким переменам. Перед поступлением в Хогвартс Дафна, провёдшая, как оказалось, слишком много времени с гувернантками и учителями, была идеальной наследницей: умной и почтительной, хладнокровной и с точностью следовавшей нормам хорошего поведения и этикета. И лорд опасался, что старшая дочь так и не сможет измениться, оставаясь глубоко несчастной внутри и ледяной снаружи. Чего только стоили равнодушные «Papa, maman, доброе утро. Хорошо ли Вам спалось?», произносимые ею каждое утро в одно и то же время, с одной и той же интонацией — и с одним и тем же пустым, безэмоциональным выражением глаз. Сейчас же, глядя на то, как она шутливо раскланивается с наследником Ноттов, и как Астория, пытаясь подражать сестре, запускает небольшой фейерверк и радостно хлопает в ладоши, Ирвен Гринграсс испытывал необыкновенное облегчение и радость. Похоже, за то, что его дочери перестали бояться проявлять свои эмоции, ему нужно будет поблагодарить Гарри Поттера.

Махатма Патил, один из ведущих специалистов больницы Святого Мунго, обменялся с женой многозначительным взглядом и, улыбнувшись своим мыслям, продолжил неспешный разговор с коллегой об успехах детей. Радости его не было предела. Когда-то дочери не понимали, зачем им продолжать семейную традицию и становиться лекарями. Отец был безутешен, чуть ли не из-под палки заставляя их изучать тайные рецепты и заговоры, передававшиеся в их семье вот уже которое поколение. И вот, стоило близнецам поступить в Хогвартс, всё разрешилось. Почти каждую неделю Махатма находил в своём рабочем кабинете письма дочерей, в которых они просили пояснить им что-то, рассказать о последних его изысканиях или выслать книгу по интересующему вопросу в области целительства. Этим летом отец серьёзно поговорил с дочерьми и был впечатлён их намерениями. Близнецы решили всё же посвятить себя семейному делу. Причём Парвати, как очень шумному и непоседливому ребёнку, получившему в своё время немало ушибов и порезов, лучше давались целебные чары и заклинания. Падма же, более спокойная и сосредоточенная, прекрасно варила зелья, которые иногда получались даже лучше, чем было запланировано — возможно, действовало ещё не прирученное, древнее, дикое, случайное колдовство, которое подчинялось лишь желанию мага, в данном случае направленное в самое что ни на есть мирное русло. Махатма пообещал дочерям свою помощь и уже подготовил для них нужную литературу. Он улыбнулся. К каким иногда масштабным последствиям приводят кажущиеся небольшими желания. Как сказала Парвати, они приняли решение стать целителями, чтобы быть в состоянии помочь Гарри и подругам, если в этом возникнет необходимость. Похоже, за то, что дочери решили всё же следовать по стопам отца, ему нужно быть благодарным Гарри Поттеру.

Леди Лонгботтом сидела в кресле и обмахивалась веером, глядя на веселящуюся толпу. Да, похоже, стара она стала для таких мероприятий. Хотелось лишь сидеть и наблюдать, а вовсе не принимать участие. И это — одна из самых желанных когда-то невест? Августа покачала головой. Перед ней пронеслась стайка детей, среди которых был и её внук. Что ж, хоть с ним теперь всё хорошо. С самого раннего детства Невилл рос скромным и тихим ребёнком. Наслушавшись советов подруг, леди Лонгботтом старалась закалить характер внука, сделать его готовым к грядущим ударам судьбы. Всё же будущий лорд Лонгботтом. Но, похоже, она слишком увлеклась. Когда леди заметила, что любые её подсказки, слова и даже похвалу внук воспринимает с опаской, словно слышал от неё лишь угрозы, было уже поздно что-либо делать. Августа оглянулась назад и ужаснулась. Она не учила его жизни, как хотела, а старалась добиться совершенства, высказывая сдержанно-молчаливое недовольство при любом промахе. Чтобы Невилл стал смелее, она старалась чаще напомнить ему о подвиге родителей, не подумав, что для ребёнка видеть папу и маму в таком состоянии мучительно. Заглянув случайно в голову наследника, леди Лонгботтом ужаснулась увиденному, но поняла, что сама она ничего не сможет сделать. Внук слишком настороженно и недоверчиво относится к её словам, видя в похвале недовольство чем-то другим. И как же была удивлена и обрадована старая леди, когда на каникулы год назад приехал совсем другой юноша, в душе которого только-только дали ростки надежды на лучшее и уверенность в себе. Слабые и готовые в любой момент улетучиться, но они всё же были. Поэтому Августа и отпустила его в школу пораньше. И когда Невилл приехал домой после первого курса, от его страхов осталась лишь малая часть. Однажды вечером Августа зашла в малую оранжерею, отданную внуку на растерзание, и попросила показать результаты травологических экспериментов. Невилл неуверенно принялся рассказывать, но постепенно увлекался и к вечеру уже совсем перестал её бояться. С того дня в их семью вернулись понимание и доверие. Августа тепло улыбнулась, вспоминая, с какой яростью и внутренним огнём Невилл сражался летом с младшим Поттером на дуэли. Похоже, подумала леди, за появление этой внутренней уверенности она должна будет поблагодарить Гарри Поттера.

Амелия Боунс кружилась в танце, поглядывая время от времени на свою племянницу, танцевавшую сейчас с Невиллом Лонгботтомом совсем рядом. Глава департамента магического правопорядка была довольна. Вращаясь последний десяток лет в верхних кругах Министерства, она стала замечать, что из их семьи со временем уходят тёплые дружелюбные отношения, свойственные им ранее — ведь все закончили в своё время барсучий факультет и буквально впитали в кровь девиз и настрой Пуффендуя. Да и то, что вся многочисленная родня работала в одном месте, казалось, должно было их сплотить. Но нет. На семейных обедах взрослые волшебники спорили до хрипоты, когда происходил конфликт интересов, и один отдел шёл чуть ли не войной на другой. И вместо вкусного обеда и небольшого перерыва от дел со всех сторон сыпались сухие факты и статьи, адвокатские прецеденты и исторические справки, данные статистики и завуалированные угрозы. Младшие дети обычно сидели тише воды и ниже травы, боясь вставить хоть слово в перепалки взрослых. И каково же было удивление Боунсов этим летом, когда приехавшая на каникулы Сьюзен в два счёта урегулировала конфликт, заставив непримиримых ранее врагов — отдел магического спорта и комитета по распределению бюджета — пойти на компромисс и предложив несколько вариантов решения проблемы. Конечно, пришлось поработать… Но предложения были весьма и весьма дельными. И не совсем Пуффендуйскими. Амелия с улыбкой посмотрела на Сьюзен, почти весь вечер находившуюся поблизости от Гарри и внимавшую каждому его слову. Что ж, похоже, за умение находить выгодные всем решения Главе Департамента придётся сказать спасибо Гарри Поттеру.

Себастьян Аббот, презрев свои привычки, сегодня оделся строго по этикету. Никаких пятен земли на мантии, мха на лацканах пиджака, рассады на шляпе и грибов в карманах. С главным поставщиком ингредиентов для зельеварения все обращались почтительно, хотя сам Себастьян был бы не против меньшего официоза. Но сейчас, обсуждая некоторые моменты с одним из своих постоянных покупателей, он был благодарен Ханне, вытащившей его на этот приём и заставившей выглядеть по всем правилам. Этот покупатель представил Себастьяна паре своих знакомых, намеревавшихся открыть свою аптеку и ищущих мастеров, способных вырастить некоторые экзотические травы на территории Англии. Они собирались обратиться к иностранным поставщикам, но Себастьян сумел переубедить их и договориться о сотрудничестве. Скрепив обещание крепким рукопожатием и бокалом отменного вина из хозяйских запасов, Себастьян разыскал глазами Ханну. Он усмехнулся и приветственно поднял бокал махавшей ему племяннице. Никогда бы не подумал, что из этой маленькой и вечно смущающейся куколки вылупится прекрасная бабочка. Ханна уже не так часто краснела и заминалась, перестала верить людям на слово, что несколько раз подводило её в прошлом. А также летом она сильно помогла Себастьяну в его исследованиях, предложив несколько идей для повышения эффективности выращивания трав. Сейчас теплицы приносили почти в полтора раза больше доходов, а сам маг проводил новые исследования, направление которых подсказывала племянница, прежде почти не интересовавшаяся травологией. Когда летом Себастьян спросил Ханну, откуда вдруг возникла такая любовь к растениям, она лишь смущённо покраснела и ответила, что этим сможет помочь своему другу. И, глядя на веселящуюся толпу детей, негласным лидером которой являлся Гарри Поттер, мужчина уже знал, кого стоит благодарить за такой серьёзный прорыв в травологии и, возможно, появление в будущем Мастера этого непрестижного сейчас, но очень нужного всем направления.

Аделина Браун, закутавшись в полупрозрачную таинственно сверкавшую накидку, медленно обходила бальный зал, здороваясь со всеми знакомыми. Так уж вышло, что знала она почти всех. Так что ей предстояли ещё долгие и долгие разговоры. Слушая хвалебные отзывы о своей последней статье, она подняла глаза на дочь. Лаванда, не переставая, носилась вокруг своих друзей, словно бладжер, что-то всем рассказывала. К удивлению и тайной радости главного редактора «Ведьмополитена», у девочки оказался настоящий талант к Трансфигурации. Минерва, давняя знакомая и преподавательница Аделины, с восторгом каждый месяц присылала письма об успехах ученицы и советовала подумать о специализации в этом предмете. Женщина была необычайно горда и довольна дочерью, однако говорить о специализации не спешила. Мать как никто другой знала свою дочь и точно могла сказать, что любое давление могло навсегда отвратить её от учёбы. Лаванда хороша только тогда, когда сама хотела добиться результата. Первые несколько месяцев Аделина вообще удивлялась, откуда в дочери взялась такая тяга к Трансфигурации. Объяснение нашлось очень быстро вместе с восторженными письмами дочери о том, что её однокурсник, сам Гарри Поттер, каждый раз поражается её умениям, хвалит и просит научить его делать точно так же. Поэтому Лаванда, как и все женщины, падкая на лесть и похвалу, не жалела сил, чтобы стать хоть чуточку лучше. Даже приложила максимум усилий к тому, чтобы хорошо сдать экзамены в конце первого курса. Получив результаты, Аделина была ошарашена и устроила для дочери настоящий праздник. Всё же жизнь репортёра, к которой стремилась Лаванда, вовсе не была сахаром, как той казалось. Репортёров недолюбливали и открыто ненавидели, презирали и не забывали напомнить об этом при каждом удобном случае. Некоторые даже угрожали просто для того, чтобы вышла статья о том, какой же прекрасный у них вкус и как велики их достижения. Самой Аделине пришлось в своё время изрядно постараться, чтобы привыкнуть к такому поведению окружающих, выстроить защиту от нападок и обрести внутренний жёсткий стержень, который и помогал ей пройти через многие жизненные невзгоды. И как мать она не желала своей дочери подобной судьбы. Но если Лаванда продолжит своё увлечение Трансфигурацией, то сможет найти себе другую работу, которая увлечёт её: то же преподавание (не всегда же Минерва будет вкалывать как проклятая на благо школы, совмещая деканство, преподавательство и должность заместителя директора), дизайн одежды или мебели, частный консультант… От перспектив дух захватывало. Пожалуй, за такие возможности ей стоит поблагодарить Гарри Поттера. И попросить помощи для того, чтобы Лаванда не бросала свои занятия.

* * *

Детей отправили спать, взрослые же продолжили веселиться. Несмотря на то, что у каждого была своя комната, ребята собрались у Дафны и, увеличив и без того немаленькую кровать, разлеглись, слушая новую рождественскую книгу. Как и год назад, друзья по очереди читали друг другу истории и, представляя себе сказки, незаметно провалились в сон. Читавший последним Гарри с изумлением обнаружил уснувших вокруг друзей. Улыбнувшись, он отложил книгу, укрыл всех трансфигурированными одеялами и сам устроился поудобнее, предвкушая завтрашнюю процедуру получения подарков и засыпая.

* * *

Подарки решили открывать возле кровати Колина. Поэтому вбежавший в свою комнату Гарри хоть и удивился их количеству (если бы не всевместительная сумка, он бы столько не унёс), но быстро собрал свертки и понёсся дальше — оказывается, они проспали и почти что опаздывали. На часах уже почти десять, так что решили возвращаться напрямую через камин Гринграссов, а не через дом Амелии Боунс, как и планировалось ранее.

После непродолжительной беседы с директором («Нет, никакой опасности не бало. Да, это того стоило. Ладно, как скажете, это того не стоило. Да, обещаю, что больше так не исчезну из Хогвартса») ребята отправились в Больничное Крыло. Процедура открывания подарков прошла как по маслу. Усевшись вокруг Колина, ребята по очереди хвастались своими новыми приобретениями. Друзьям Гарри подарил несколько несложных артефактов, позволяющих отследить потерянные вещи и защитить их от чужих посягательств. Колину, скинувшись, как и обещали, подарили новую фотокамеру, самую лучшую из существующих. Колин, как и следовало ожидать, никак не отреагировал на это известие. Но подошедшая мадам Помфри утешила ребят, рассказав, что мандрагоры для лекарства растут даже быстрее, чем предполагалось, и что их друг совсем скоро придёт в себя.

Ребята бесцельно шли по коридору, и Гарри понял, что настало время привести в действие план.

— Рождество — такой замечательный праздник, правда? Такая семейная атмосфера, — он сделал небольшую паузу, — подарки… кстати, я не вручил свой подарок одному человеку, хотел сделать это сейчас. Пойдёте со мной?

— Конечно, Гарри! Кто этот человек? — Лаванда удивилась появлению в жизни Гарри такого важного человека, о котором они ничего не знали.

— Увидите, — загадочно улыбнулся тот и повёл друзей вперёд.

Совсем скоро они оказались у обшарпанной двери смотрителя Хогвартса.

— Гарри, ты же не хочешь сказать… — Лаванда лишилась дара речи.

— Мы на месте. Мистер Филч, можно к вам? — Гарри громко постучался и оглянулся на испуганных и вжавших в плечи головы подруг. — Всё будет хорошо. Он совсем не такой, каким кажется, — почти неслышно прошептал он.

Послышались шаркающие шаги, и дверь резко открылась.

— Чего надо? — недружелюбно выплюнул смотритель.

— Мистер Филч, позвольте поздравить Вас с Рождеством и вручить Вам этот небольшой подарок, — Гарри вытянул вперёд небольшую коробку и обезоруживающе улыбнулся.

— Ну вы… это… заходите, — казалось, смотритель не знал, что сказать. Он вошёл в кабинет и сел за стол. Гарри отметил, что сидит он теперь в том самом кресле, что он трансфигурировал пару месяцев назад.

Лаванда, оглянувшись по сторонам и не увидев, куда можно было бы сесть, взглядом спросив у Гарри разрешения, достала и увеличила несколько стульев.

— Итак… — Аргус Филч не знал, как начать. Так уж сложилось, что подарки ему дарили очень редко. Слишком уж редко. Сквибов многие маги воспринимали чуть ли не хуже домовых эльфов, так что с друзьями и родственниками у Аргуса было туго.

— Вот, это Вам, — Гарри положил на стол перед смотрителем узкую прямоугольную коробку, обтянутую праздничной обёрткой, и сел на свой стул.

Аргус аккуратно, почти ожидая подвоха, достал нож и вскрыл бумагу. Под ней оказалась коробка, открыв которую, обнаружил пару тёмно-бордовых кожаных перчаток. Смотритель неуверенно повертел их в руках.

— Спасибо, — голос смотрителя непривычно тих.

— Это не просто перчатки, — улыбнулся Гарри. — Если коротко, это артефакты.

Филч с опаской и интересом посмотрел на перчатки.

— Я знаю, что у вас есть некоторая… особенность, которая мешает Вам, — Гарри старался быть деликатным. — И я хотел бы вам помочь. Капните на перчатки по капле крови и наденьте их, пожалуйста. Магией клянусь, это не причинит Вам вреда и неудобств, и снять Вы их сможете в любой момент.

Подозрительно поглядывая на детей, Аргус выполнил указание Гарри. С удивлением мужчина обнаружил, что перчатки почти не чувствуются, будто их и вовсе нет. Вскоре они даже стали невидимыми.

— Смотрите, — принялся перечислять Гарри, — их действие активируется щелчком пальцев. Простой щелчок — это что-то вроде «Приори Инкантатем». Снимает почти любое заклинание. Его также можно будет использовать для защиты, применив его к себе. С остальным сложнее, — он вздохнул и достал из кармана лист. — Всё зависит от положения пальцев на левой руке. Если соединить большой и указательный пальцы, получатся чары, приклеивающие ботинки к полу. Большой и средний — очищающее заклинание. Вам больше не придётся возить тряпкой по полу, — Гарри ободряюще улыбнулся. — Большой и безымянный — аналог «Репаро», восстанавливает предметы. И, наконец, большой палец и мизинец — «Люмос», — мальчик передал лист с более полными инструкциями Филчу. — Потренируйтесь немного, и Вам станет намного легче. С Рождеством Вас, сэр.

— Никто, — Аргус закрыл руками подозрительно защипавшие глаза. — Никто никогда… для меня…

Гарри оглянулся на подруг. Они сидели удивлённые и молчаливые. Самые эмоциональные, Лаванда и Ханна, чуть ли не плакали, представив и осознав наконец, каково было жить сквибу в мире магов. Более сдержанные подруги выглядели грустными и расстроенными, ругая себя за то, что были такими слепыми и бесчувственными всё это время, насмехаясь и пренебрежительно относясь к Филчу.

Гарри взглянул в глаза Лаванде и одобряюще кивнул, указывая на смотрителя. Она взяла себя в руки и неожиданно для всех предложила:

— Мистер Филч, а хотите, мы сделаем Вам ремонт?

Следующие два часа пролетели для мальчиков словно тень. Девочки, страстно желавшие реабилитироваться в собственных глазах, сделали кабинет школьного смотрителя даже лучше, чем у директора. Помещение было маленьким, поэтому особенно развернуться подруги не смогли. Но всё же добавили с помощью эльфов большое фальшивое окно с видом на Запретный Лес, вмиг осветившее комнатку. Дольше всего выбирали обстановку, перессорившись раз тридцать насчёт цвета потолка и материала дерева для шкафов. Но когда наконец всё закончилось, Филч, казалось, готов был навсегда поселиться в своём кабинете, напоминавшем теперь скорее кабинет аристократа.

Распрощавшись со смотрителем, который всё продолжал и продолжал благодарить их, ребята отправились в комнату. По пути каждый думал о чём-то своём, так что даже когда все расселись по местам, некоторое время стояла тишина.

— Что ж, — попыталась привлечь внимание Лаванда, — по крайней мере, ему теперь будет намного легче.

— А ещё он такой хороший человек, — горестно вздохнул Гарри и со вселенской болью во взгляде продолжил: — Жаль, что люди видят в нём только беспомощного и бесполезного сквиба.

Девочки покраснели и отвели взгляд. Оглянувшись на других, Ханна выпалила:

— Если бы мы могли что-то сделать…

— А ведь это идея! — обрадовался Гарри, будто ему в голову только что пришла замечательная мысль. — Вы можете! — он поправил очки на переносице, отчего стёкла зловеще сверкнули. — У меня есть для вас небольшое задание…

* * *

Рождественские каникулы подошли к концу, и в Хогвартс вновь приехали ученики, желавшие поскорее разложить свои вещи и встретиться с друзьями.

* * *

— Мадлен, Клэр, давно не виделись! Как доехали?

— Привет, Лаванда! Да вот, пока ничего нового.

— Вообще-то, в поезде мы слышали, что Лесли с третьего курса подарили сумку из драконьей кожи, а Патрик и Николь с пятого курса Когтеврана наконец официально начали встречаться. А тут что нового?

— Девчонки! Вы не поверите, что я однажды видела!.. Филч! В пустом коридоре! Восстановил разбитую вазу! — девочка выдержала паузу. — Без палочки!

— Быть не может!

— Он же сквиб! Ты что-то напутала!

— Я знаю, что я видела, — Лаванда, казалось, совсем не обиделась, осознавая своё превосходство. — А с чего вы вообще взяли, что он сквиб?

* * *

— …а потом мы все вместе готовили обед. Было очень весело. А вы как встретили Рождество?

— Ну, я на рождество отправилась к своей тёте,— поделилась Сьюзен.— И там случайно узнала, что Филч… Ой!— девочка зажала рот рукой.— Не стоило мне говорить, я же обещала… Простите,— она выбежала за дверь.

Оставшиеся в спальне второго курса Пуффендуя девочки переглянулись.

* * *

— Этот недоумок посмел мне указывать, как себя вести! Давно надо было стереть ему память и отправить к магглам.

— Поосторожнее со словами, Олфорд. Кто знает, возможно, он тебя услышит.

— И что же он мне сделает, а, Гринграсс?

— Ну… Я только намекну, что Филч не так прост, как кажется. Так что советую вести себя осмотрительнее.

* * *

Через неделю после начала семестра настроение в школе едва заметно изменилось. Поползли слухи, что Филч на самом деле — сводный брат Корнелиуса Фаджа, устроившийся на работу в Отдел Тайн и посланный под прикрытием в школу чтобы следить за ходом учебного процесса. А чтобы не привлекать внимание, притворялся сквибом — ведь всем известно, что слуг, тем более таких «безопасных», полностью игнорируют. Идеальная позиция для шпиона. Несколько человек, прогуливавшихся после отбоя, стали свидетелями высшей магии — смотритель силой мысли уничтожал грязные следы от явно Хагридовых сапог и даже чинил сломанные вещи. А один третьекурсник-пуффендуец утверждал, что взгляд Филча приковывает к месту похлеще Снейпа.

С негромким хлопком появилась Милли и, склонившись в низком поклоне, передала Гарри несколько конвертов.

— Для Гаррета Вебера, сэр. Новые заказы.

Гарри устало вздохнул и на секунду прикрыл глаза.

Как хорошо всё начиналось. Девочки, пришедшие в восторг от его идеи с перчаткой-артефактом и её реализации, почти неделю смотрели на него как на восьмое чудо света, что, безусловно, ему льстило. Не так уж и сложен был артефакт, но Гарри пока не собирался им об этом говорить. Подруги витали в облаках, собираясь по вечерам вместе и яростно споря о чём-то. Гарри уверен, что их впечатлили его способности к семейному ремеслу, которые наконец-то удалось продемонстрировать во всей красе. Или же девочки, проникшись к мрачному смотрителю Хогвартса симпатией, решили организовать клуб по защите прав сквибов. Однако к выходным подруги, похоже, сумели договориться о чём-то и вывалили на Гарри свою затею. Проект «Гаррет Вебер».

* * *

— Это очень удобно, Гарри. Ты сможешь продавать свои поделки, и никто и слова не скажет о твоём возрасте. А когда окончишь школу, сможешь рассказать, кто на самом деле Гаррет Вебер.

— А ещё это очень интригует, — Лаванда вскочила и на манер ниндзя закрыла нижнюю часть лица краем мантии. — Никто не знает, откуда он пришёл и кто он. Он ни с кем не встречается лично. Но если он нужен, то найдёт тебя сам. Его работы — тонкая смесь утерянных древних знаний, фантазии и искусства, смешанные…

— Она договорилась со своей мамой насчёт рекламы, — перебила Сьюзен недовольно надувшую губки Лаванду. — А я поговорила с тётей. Она поможет с псевдонимом. Никто не прицепится, всё будет официально оформлено. Запишем тебя как ученика при одном из артефакторов Отдела Тайн. Кстати, он и правда хотел бы быть твоим наставником.

— Наш отец согласился взять на себя колдомедицинское освидетельствование, так что твои товары будут иметь сертификат о том, что они полностью безопасны, — добавила Парвати.

— Я недавно написала отцу. Он высказал заинтересованность в данном проекте и предлагает помощь с документацией и начальным капиталом, — сказала Дафна и усмехнулась. — Конечно, не за просто так. Возможно, позже ему понадобятся некоторые... вещицы, о которых остальные не должны будут узнать.

— Не переживай, — девочки ободряюще улыбнулись. — Мы поможем тебе стать самым лучшим и самым известным Мастером.

— Спасибо, конечно, — Гарри ошарашено моргал. Он пока не думал о том, чтобы продавать свои артефакты. Слишком многому ещё стоило научиться. А тут выясняется, что подруги уже договорились о первой партии поставок в ту самую лавочку, в которой летом он приобрёл очки. Просчитали, кому какие проценты от продаж и за что отдать. Озаботились рекламой, имиджем, связью и авторскими правами. Похоже, он немного не успевал за жизнью. От него теперь требовалась лишь самая малость — делать эти самые артефакты.

* * *

Письмо артефактору с просьбой взять Гарри в ученики составляли почти час. Ответ пришёл незамедлительно: на следующее же утро прилетела невзрачная серая сова, к одной лапке которой привязано старомодно свёрнутое в трубочку послание, а к другой — небольшой коричневый коробок. Сова грациозно приземлилась на спешно освобождённое для неё место и, с достоинством ухнув, протянула вперёд лапку с письмом.

«Уважаемый мистер Поттер,

До меня дошли сведения, что Вы увлекаетесь артефакторикой и желаете более детально изучить это весьма непростое ремесло. Обычно я не преподаю эту дисциплину, тем более столь юным магам, однако я не могу проигнорировать ходатайство за Вас от семьи Боунсов и множество положительных отзывов о Ваших способностях.

Тем не менее, несмотря на указанные обстоятельства и на уже внесённый Вами вклад в историю магического сообщества, я не могу принять Вас в ученики, лишь опираясь на рекомендации, тем более что они исходят от людей, не обладающих специальными знаниями и опытом в сфере артефакторики. В связи с этим предлагаю моему новому кандидату практическое задание в качестве, если позволите так выразиться, вступительного испытания. Все подробности касательно задания Вы найдёте в сундуке, приложенном к этому сообщению. Уверен, то, что потребуется создать при его выполнении, даст Вам представление о том, в какой форме будут проходить наши занятия, если вы успешно пройдёте эту проверку.

Прежде чем я завершу своё письмо и Вы ознакомитесь с содержимым задания, позвольте мне пожелать Вам успеха в предстоящем испытании и напомнить о том, как важно соблюдать правила безопасной работы с артефактами и тщательно проверять расчёты перед воплощением задуманного в жизнь. В этом деле, требующем недюжинных интеллектуальных и творческих способностей, уверенность в результате должна приходить лишь с опытом и никак иначе.

Искренне Ваш,

Сэмьюэл Грэмстон»

Гарри отвязал от второй лапки коробок и жадно на него взглянул. Однако Парвати, с которой он должен был сидеть на первом в тот день занятии, не дала ему углубиться в содержимое сундучка.

Гарри с трудом дотерпел до обеда, позвав друзей на обед вместо Большого Зала в их комнату. Впрочем, уговаривать никого не пришлось. В клубной комнате Дафна, всегда настаивавшая на неукоснительном следовании этикету, позволяла себе и окружающим некоторые поблажки: вокруг не сидели волшебники, способные по наклону вилки определить, что она не сделала домашнее задание или проявляет неуважение к соседу. Поэтому можно было весело болтать за едой, заклинанием передавать друг другу соусы и делиться понравившимися блюдами. Да и домовики могли побаловать своих хозяев и их друзей, что не поощрялось в обычные дни. Ну и, конечно, друзьям было интересно.

Домовики сегодня расстарались на славу, приготовив для каждого любимые блюда. С обедом было покончено в рекордные сроки. Едва со стола исчезли тарелки, друзья столпились вокруг Гарри.

Он поставил коробок перед собой и заклинанием вернул ему прежний размер. На столе,опрокинув фарфоровую вазу с цветами, возник довольно-таки большой сундук, габаритами больше напоминавший тот, что был у него на первом курсе. Гарри попробовал его приподнять. Не вышло — слишком тяжёл груз. Попросив друзей о помощи, смог левитировать его на пол.

В сундуке на самом верху оказалась ещё одна записка. Остальное пространство занимали книги и переложенные мягкой тканью зеркала — большие, в которых можно было бы легко увидеть себя по пояс, если не больше. Пока Гарри не решился их доставать. Он развернул лежавшее наверху письмо.

«Уважаемый мистер Поттер, удачи Вам в испытании!

Задание: создать артефакт, все компоненты изделия после создания отправить мне на проверку.

Внешний вид изделия: пара зеркал, переносимых и не соединённых между собой никакими физическими связями (могут быть удалены друг от друга на любое расстояние).

Требуемые свойства изделия:

1. Одно зеркало должно показывать то, что должно было отражаться в другом зеркале, и наоборот. Передаваться должен как свет, так и звук, но не более. Это свойство должно действовать вне зависимости от взаимного расположения зеркал в пространстве и не требовать перенастройки.

2. Доступ к первому свойству зеркал должен быть ограничен, им должны обладать только маги, входящие в группу владельцев, которых предполагается всего два (каждому из владельцев по зеркалу).

Заказчикам чаще всего неизвестны и неинтересны способы реализации требуемых функций артефактов; им важен сам результат. Поэтому Вы вольны выбирать удобный для Вас способ реализации.

Прилагаемые материалы:

1. Расходные зеркала 100 х 60 см, 50 шт.

2. Необходимая литература, 8 экз.

Срок выполнения работы: 1 неделя

Искренне Ваш,

Сэмьюэл Грэмстон

P.S. Советую впредь внимательнее проверять объекты входящей корреспонденции на чары. Время пошло!»

Едва Гарри дочитал последнее слово, по краям пергамента пробежали и тут же исчезли уже немного знакомые огненно-красные руны. На пустом до этого месте внизу письма добавилась строчка: "7 дней, 00 часов:00 минут". Миг — и она сменяется на "6 дней, 23 часов:59 минут".

"Обратный отсчёт", — покрылся холодным потом Гарри и беспомощно взглянул на друзей. Ему хотелось бы стать учеником. В одиночку он бы не справился, он прекрасно это понимал. И за год общения с подругами понял, что намного лучше учится у живого человека. Но никогда прежде он не был ограничен во времени, особенно этой странно пугающей строкой. Гарри никогда ещё не чувствовал себя таким жалким и ничего не умеющим.

— Так, всем спокойно! — воскликнула Лаванда, вскинув руки вверх.

— Ты же знаешь, что это только отвлекает, — Терри сложил записку в несколько раз и положил на "Полку Гарри". Тот проводил её грустным взглядом и уставился перед собой.

— Всё будет хорошо, Гарри, — в один голос сказали сёстры Патил, синхронно улыбнувшись и ободряюще погладив его по плечу.

— Сейчас будет Зельеварение, — Сьюзен сверилась с расписанием. — Как раз соберёшься. А вот на Историю Магии сегодня можешь не ходить.

Гарри, всё ещё пребывая в прострации, позволил затащить себя на урок к профессору Снейпу. Сегодня только теоретическая часть, и, отвлёкшись на неё, за десять минут до звонка он понял, что не так нервничает и уже составляет для себя план подготовки.

Вместо Истории Магии Гарри и правда пошёл в их комнату, вспугнув при этом сидевшую там Джинни. Он хотел было предложить ей остаться, но та, отнекиваясь, скрылась за дверью.

Выручай-Комната очень помогла ему. Она предоставила несколько книг "для чайников", как назвал их Гарри. Какие материалы лучше использовать для того или иного колдовства, как вложить в предмет чары, как защитить его от преждевременного выветрения магии... Однако как только он просил что-либо серьёзнее амулета-переводчика, из Комнаты пропадали все книги, а на столе предупреждающе вспыхивал красным герб Хогвартса и иногда Поттеров или других родов — будто так Комната давала понять, что вопрос был нежелательным. Гарри огорчался, но надеялся летом лично попасть в библиотеку Поттеров.

Теперь же он мог сам сделать что-то стоящее. Гарри взял в руки первую книгу.

Как многого он не знал или не успел ещё прочитать!

Стало понятно, о каких расчётах говорит в письме мистер Сэмьюэл. Оказывается, каждый предмет, в зависимости от размеров, входящих в его состав материалов и их чистоты, мог вместить в себя определённое количество магии — которую ему, похоже, ещё предстояло научиться контролировать. Переизбыток этой силы так же нежелателен, как и недостаток. В первом случае невинный ночник мог сделать ребёнка слепым, во втором — парящая под потолком люстра могла упасть на кого-то и убить.

И, конечно, техника безопасности. Во всех книгах, что Гарри читал раньше, об этом говорилось очень мало. Однако среди книг была одна, "Горе от ума". В ней описывалось множество забавных случаев, над которыми девочки, взявшие её почитать, хохотали до упада. А вот Гарри, подумавший, что вряд ли Грэмсон прислал бы ему такую литературу просто так, для "лёгкого чтения", старался обдумать каждый случай и придумать, как бы он сам защитился от подобных происшествий. Однако уже к середине книги он понял, что уже в начале рассказа знает, что произойдёт с тем или иным персонажем, и перешёл к следующей.

Гарри закрыл последнюю книгу и с удовольствием потянулся, на всю комнату захрустев суставами и не сдержав зевок. Тело, казалось, радовалось каждому движению, посылая из мышц в мозг волны удовольствия и потребность встать и размяться...

— Мистер Поттер! Что вы себе позволяете?

Гарри медленно открыл один глаз. Перед его столом, который оказался партой в кабинете Трансфигурации, стояла недовольная профессор МакГонагалл.

— Простите, профессор, — Гарри пристыженно опустил руки и постарался сесть как можно ровнее.

— Покажите, как вы выполнили сегодняшнее задание, — профессор склонилась над его столом.

Гарри в панике опустил взгляд на свою парту и заметил рядом с быстро меняющим окрас учебником, который на его глазах превратился в ничем не примечательную тетрадь для записей, изящную бронзовую статуэтку единорога. Он метнул взгляд на доску. Похоже, они должны были сегодня превратить зайца в небольшую металлическую фигурку. Гарри послал благодарную улыбку сидящей справа Лаванде, которая в ответ подмигнула ему.

— Прекрасная работа, мистер Поттер, — МакГонагалл поджала губы. — Законспектируйте главу двадцать восемь.

Гарри взял перо, которое протянула Парвати, и принялся за дело.

* * *

— Добро пожаловать в мир живых, Поттер, — с силой Блейз хлопнул его по плечу, приветствуя. — Итак, что произошло за три дня твоего путешествия в мире высоких искусств?

— Три... дня? — Гарри был ошарашен.

— О да, — недовольно протянула Лаванда. — Мы тебя всё пытались оторвать от книг, а ты такой "да-да, конечно, сейчас, только...", кошмар просто.

— Ты фактически пропустил несколько дней занятий, — осуждающе сказала, сложив руки, Сьюзен.

— От гнева профессора Снейпа тебя спасло только то, что Невилл постоянно чуть не взрывал свои зелья, — излишне прямая спина и неотрывный взгляд в окно выдавали недовольство и Дафны.

— Не волнуйся, Гарри, я всё записала, — Ханна достала из сумки-подарка несколько свитков. — Просто просмотри их потом, ладно? И да, на тебе ещё несколько домашних заданий висит...

— Девочки... — Гарри расстроился, поняв, что, углубившись в своё занятие, забросил и обидел их. — Я... — он сглотнул. — Простите. Для меня это очень важно. Очень. Но и вы для меня тоже важны, — Гарри видел, как атмосфера слегка смягчилась. — Это испытание скоро закончится. И я, если постараюсь, стану учеником артефактора. Но всего этого я не добился бы без вас. Без всех вас, — он оглядел друзей. Блейз хитро подмигнул ему, Невилл показал большой палец. Гарри улыбнулся. — Обещаю, как только время выйдет, я устрою вам самый замечательный праздник, чтобы это отметить.

— Ладно уж, — пробурчала Лаванда, выразив мнение остальных. Но тут же разулыбалась и подскочила к Гарри, начав дёргать того за рукав мантии. — Покажи лучше, чему научился! Покажи! Покажи!

— Так, хорошо. Всем назад, — Гарри прокашлялся. Пока читал записи, он начал выписывать подходящие заклинания, и теперь оставалось только сосредоточиться. Он медленно вдохнул-выдохнул. Проследил, чтобы друзья оказались почти у дальней стенки, и открыл сундук с зеркалами.

— Fesse! — Зеркало медленно поднялось над полом, затем повернулось перпендикулярно земле и зависло в воздухе. Гарри отпустил волшебную палочку и обощёл вокруг, потрогал рукой, надавил. Зеркало не сдвинулось ни на миллиметр. Гарри удовлетворённо хмыкнул и вновь встал спереди.

Он прикрыл глаза. Сейчас нельзя ошибиться.

— Vigilate! — По краям зеркала возникло ярко-синее свечение. Гарри улыбнулся. Внезапно раздался резкий звук, будто кто-то наступил на стекло. Улыбка угасла на его лице. От краёв зеркала вглубь быстро поползли трещины-разломы, тоже вспыхивающие синим светом. Гарри рывком повернулся к друзьям.

— Наз...

Раздался оглушительный взрыв, и сверху на друзей посыпалась стеклянные осколки. Гарри медленно поднял взгляд.

Успевшие отвернуться Дафна, Трейси и Теодор с Блейзом, кстати говоря, стоявшие позади всех, не пострадали. А вот остальные... Лаванда недоверчиво провела рукой по щеке, затем поднесла ладонь к глазам. Увидев кровь, она судорожно выхватила из кармана зеркальце и взглянула на себя. Через секунду оно выпало из задрожавшей руки и разбилось. На щеках девочки наливались красным цветом несколько глубоких царапин. Одежда тоже пострадала, зияя рваными краями.

Несколько стульев и шкаф вернулись в своё первоначальное состояние — наполовину сломанных предметов, из которых подруги под руководством Лаванды когда-то сделали обстановку их комнаты.

Падма, не обращая внимание на собственные раны, обрабатывала сестру какой-то мазью, от которой кровь почти сразу перестала идти. Парвати, в свою очередь, наложила на руки сестры заклинание, от которого в воздухе появились и тут же замотались бинты. Близняшки прошлись по комнате, помогая пострадавшим. Последним на очереди оказался Гарри.

— Не волнуйся. Всё будет хорошо. Царапины от стекла всегда долго затягиваются. Будешь всем говорить, что свалился в колючие кусты на тренировке, — попыталась пошутить Парвати, пока её сестра с сосредоточенным видом обмазывала его лицо уже третьей по счёту настойкой. Гарри радовался, что из-за очков хотя бы глаза не пострадали. Он достал из кармана небольшое зеркальце, но его руку перехватила Трейси.

— Не надо, — она смотрела ему прямо в глаза. — Пусть пройдёт хотя бы час.

Тот вечер они провели в комнате безрадостно и в гнетущей тишине — впервые после атаки на Колина.

* * *

Парвати, отправившая вечером домовика с письмом отцу, утром ввалилась в спальню мальчиков ещё до подъёма. Она подняла Гарри, передала ему флакон с зельем и сказала нанести это как маску на десять минут. Он послушался, и к завтраку уже ничего не напоминало о неприятностях прошлого вечера, кроме осторожных предложений Тэрри о защитной амуниции. Вздохнув, Гарри согласился с другом.

Перед испытаниями следующим вечером Гарри попросил сестёр Патил помочь ему с концентрацией — похоже, ему не хватало навыка работы с дозированием магии. Поначалу казалось, что с ней прекрасно справлялся — но зеркало разлетелось именно потому, что он вложил в заклинание слишком много силы. Сёстры переглянулись.

Почти через час различных упражнений Гарри решил попробовать чары ещё раз. Предусмотрительная Ханна выдала ему небольшой список заклинаний, которые возводили препятствия между ним и остальным миром. Создав пару таких "стен", Гарри попробовал ещё раз. И ещё.

Первое зеркало треснуло. Его разломы светились пугающим синим сиянием, однако стекло хотя бы не разлетелось, как в прошлый раз. Гарри облегчённо выдохнул, теперь понимая, зачем ему мог понадобиться такой большой запас зеркал и почему мистер Грэмстон назвал их "расходным материалом".

С четвёртым зеркалом наконец всё получилось. Заклинание, первым наложенное на предмет, должно стать основным, показывающим, что будет делать артефакт. Остальные же, вплетенные поверх, служили лишь дополнениями, чуть изменяющими свойства или приписывающими небольшие возможности. Оставалось всего лишь наложить их в правильном порядке.

Порядок был очень важен — так же, как и в рунах, разные комбинации даже двух заклинаний, поменявшихся местами, давали разные результаты. Что-то ослабляло соседнее, что-то полностью его меняло. Нужно быть очень осторожным. И, похоже, проверить всё это предстояло на собственном опыте.

На исходе пятого дня Гарри едва справлялся с паникой. У него до сих пор ничего не получалось. Перед отбоем он, уменьшив сундук с "расходными материалами", понёс его в свою спальню, надеясь поработать с ними ещё несколько часов.

Ему повезло — внизу как раз собиралась вечеринка, и Рон с соседями — Симусом и Дином — сидели внизу и развлекались вместе со старшими, так что в спальне мальчиков остался только Невилл, разглядывавший книгу с картинками по Гербологии, пришедшей недавно от дяди Ханны.

Гарри повесил в воздухе напротив двери сразу два зеркала. Он как раз дошёл до того места, когда надо было привязать одно к другому. Почему-то каждый раз, как он произносил заклинание и прикасался к первому зеркалу, серебристая нить заклинания взрывалась мелкими горячими искрами, опалявшими мантию, или уносилась куда-то за стену и пропадала, и тогда зеркало отражало что-то совершенно непонятное. То корни огромных деревьев, то ноги пролетавших где-то в подземельях неизвестных приведений, то не поддающийся идентификации коридор Хогвартса. В этот раз Гарри решительно настроился добиться привязки к нужному зеркалу. Оградившись щитами, он принялся за дело.

Он снова произнёс нужное заклинание, коснувшись палочкой одного зеркала. От центра стекла к её концу потянулась серебристая нить.

— Так, хорошо, хо-ро-шоооо...

Гарри чуть сдвинул палочку в сторону, но луч сразу заискрился.

— Да какого чёрта!? — взбесился он и дёрнул рукой, чтобы заклинание рассыпалось в очередной раз.

Раздался женский визг. Невилл от неожиданности свалился с кровати и, кажется, вознамерился забраться под неё. Гарри прикрыл уши руками и глазами принялся искать источник звука.

И очень удивился, когда в заколдованном уже зеркале увидел подруг.

Иногда, примерно раз в две недели, девочки собирались в спальне учениц второго курса Гриффиндор и оставались там с ночёвкой. Уговорили на это деканов они очень просто. МакГонагалл на удивление легко поверила во всё то же налаживание межфакультетских связей. А может, просто знала, что они не отстанут до тех пор, пока не получат желаемое. Дафна и Трейси воспользовались, как они говорили, привилегиями слизеринцев: на этом факультете, как бы кто к кому ни относился, своих не сдавали и позволяли делать что угодно — пока они не пятнали честь факультета. Парвати вечером незаметно выскальзывала из общежития Когтеврана — это было единственным условием, поставленным ей профессором Флитвиком. Тот давал Парвати поблажку как одной из лучших студенток, однако не хотел создавать прецедент. Проще всего было Ханне и Сьюзен — девочки легко получили разрешение у своего декана за чашечкой чая. Уговорить же Гермиону смириться с вторжением было делом десяти минут: ровно столько требовалось специальным аромасмесям, чтобы вызвать у неё похожую на естественную сонливость.

Что подруги делали такими вечерами, Гарри не знал. Он порой совсем не понимал их. Чем таким интересным можно заниматься, сидя вечером в небольшой комнате? Но вот, похоже, ему довелось узнать.

Сейчас в зеркале отражалась часть спальни — похоже, вид от встроенного в шкаф огромного зеркала Лаванды. На полу был расстелен явно трансфигурированный пушистый лиловый ковёр с весёлым ромашковым рисунком. Девочки сидели в пижамах прямо на нём, на полу, и пили чай с бутербродами и вареньем. Почти у всех в волосах были какие-то странные штуки. "Бигуди", — всплыло в сознании видение недовольного лица тёти Петунии, когда она по вечерам, сидя перед зеркалом и сверля себя яростным взглядом, пыталась намотать свои волосы на какие-то цилиндрики.

Кто-то в канареечно-жёлтой ночной рубашке с рисунком пушистых комков меха подбежал и накинул на зеркало ткань. Крики смолкли, зато послышались восклицания и топот, а затем — и грохот захлопнувшейся двери.

Гарри начал накладывать на дверь их спальни защитные заклинания.

— Просто дай им это сделать. Увидишь, они быстро остынут, — послышался из-под кровати голос Невилла.

Гарри, подумав, согласился и убрал только что наложенные чары.

Дверь резко распахнулась и задела одно из зеркал, с которого тут же спало поддерживавшее его в воздухе заклинание.

— Да как ты...

— Чтоб я...

— Как тебе...

Комната потонула в возмущённых восклицаниях и заклинаниях. На Гарри вылилось ведро холодной воды, его одежда вывернулась наизнанку, а сверху просыпались жёлтые перья с блёстками. Отплёвываясь от одного из них, он увидел уходивших подруг в наспех накинутых школьных мантиях. Свои экспериментальные причёски они предпочли скрыть за капюшонами.

— Вот видишь, не так уж всё и плохо, — вылезая из-под кровати, Невилл подошёл и похлопал Гарри по плечу. В ответ тот поднял с пола горстку уже немного намокших перьев и засунул другу за шиворот.

* * *

Как ни странно, но именно тот случай помог Гарри в задании. Прикинув расположение сумевших связаться зеркал, он поместил свои заготовки так, что у него наконец-то получилось связать их. Ещё, оказывается. связывать их нужно было в течение первых двух секунд — иначе магия сама искала любую подходящую поверхность. Гарри почти десять минут прыгал вокруг связанных зеркал, показывающих сейчас одно и то же, радостно отплясывая танец дикарей на потеху давно простившим его девочкам. Ещё несколько заклинаний — и вот уже уменьшенная посылка с выполненным заданием летит в Отдел Тайн.

Примечание от автора.

Уважаемые читатели!

Столько всего хочется сказать.

Прошу простить, что затянула с новой главой. Сейчас была такая пора, что то праздники — и срочно нужно куда-то ехать, то экзамены — и срочно нужно готовиться, то ещё что-то.

Прежде всего, спасибо за комментарии и оценки. Я редко пишу об этом, каюсь, однако читать ваши отзывы очень приятно. Особенно благодарна людям, которые пишут что-то после каждой главы. Чувствуешь, что есть люди, которым действительно нравится твоя работа. И, конечно, спасибо за критику. Трудно с первого раза понять, где делаешь что-то не так.

Спасибо вам всем!

Я заметила, что прошлая глава многим понравилась, и хотела бы узнать у вас, что вас в ней зацепило, а также то, что вы ещё хотели бы увидеть в будущем в моём фанфике. Это помогло бы мне определиться с тем, на что сделать упор в дальнейшем. Быть может, вам понравилось более подробное описание персонажей или обстановки? Или в вас проснулся дух ремесленника, вас привлекли артефакты и вы хотели бы увидеть их разновидности, искусство и техники их изготовления? Или же, наконец, вам пришлась по душе необычная роль Аргуса, которую хотелось бы наблюдать чаще? Или появившиеся после долгого отсутствия признаки управления умами людей через слухи? Словом, хотелось бы услышать ваше мнение.

Пара слов о людях, которые пишут эту работу. Кроме меня (которой в самые ответственные моменты, если есть настроение и время, помогает любимый человек), к созданию этого фанфика причастны такие люди, как беты Hariken и just a child и соавтор Dark is not evil .

К сожалению, моя первая бета, just a child, которой я очень благодарна за помощь и поддержку в самом начале, после 12 главы исчезла, пообещав проверить 13, а сейчас и вовсе отказалась от редакции. А соавтор, который был бы единственным мужчиной в нашем постоянном женском коллективе и мог бы помочь с характером Гарри, сейчас занят и пока не принимает участие в написании. Надеюсь, вскоре это изменится — ведь Гарри растёт, и вскоре отмазка про "первых подруг детства, с которых надо брать пример" уже не пройдёт.

— День добрый, мистер Поттер.

На Гарри из присланного назад зеркала смотрел сурового вида мужчина с короткими тёмными волосами, чуть тронутыми у висков сединой. Его аккуратная тёмно-синяя мантия вызывала воспоминания о банковских служащих или продавцах в магазинах мебели, в которых Гарри однажды не повезло побывать вместе с тётей Петунией и сестрой дяди Вернона, вызывая неприятные ассоциации — они каждый раз следили за каждым движением мальчика, по-акульи хищно улыбаясь покупательницам, почуяв вкус покупателя при деньгах.

— Мистер Грэмстон. Рад наконец увидеться с вами, — Гарри, насколько позволяла сидячая поза, поклонился.

— Итак, просмотрим ваши ошибки. Вы не установили защиту от магглов. Первый же прохожий мог случайно узнать о нашем мире из-за вашей безалаберности, — мужчина прожёг юного мага недовольным взглядом. Гарри непроизвольно втянул голову в плечи, повторяя про себя, словно мантру: "нет-нет-нет". — Вы не настроили его только на себя, и им пользоваться мог бы любой нашедший. Я же в своём задании чётко указал, что это будет в первую очередь средство для нашей связи. И, конечно, совсем не продумана система вызовов, поскольку...

Гарри отвёл взгляд, чувствуя, как щёки заливает румянец. То, о чём говорил мистер Грэмстон, казалось настолько очевидным, что любой первокурсник, казалось, справился бы с заданием лучше. Надо было изначально всё обдумать, может, нарисовать несколько схем взаимодействия заклинаний, посоветоваться с Терри, рассчитать...

— Однако, в целом весьма неплохо, — Гарри с надеждой поднял взгляд на мужчину. Старший маг, казалось, не поменялся в лице, но теперь выглядел довольным и окинул Гарри озорным взглядом, подбадривая его и будто извиняясь за предварительное "запугивание" и "доведение до нужной кондиции". — Поздравляю, я принимаю вас в свои ученики. Текст взаимной клятвы будет готов через пару дней. А пока давайте рассмотрим ваши ошибки более подробно...

* * *

Сэмьюэл Грэмстон очень понравился Гарри как преподаватель. Он понятно объяснял, советовал литературу почти на все случаи жизни, даже мало похожие на школьные, рассказывал разные подходы и методы создания артефактов, говорил, как бы он сделал с высоты своего опыта. И, конечно, высылал тренировочные задания, а позже подробно разбирал ошибки.

Как только были принесены клятвы ученичества, девочки вернулись к идее с артефактами по заказу.

Что удивительно, больше всего заказов было сделано на бытовые артефакты — словно волшебники считали изучение подходящих чар или их применение ниже своего достоинства. Гарри сравнил это с маггловскими зонтиками: было время, когда их использовали исключительно как защиту от солнца, от дождя же предполагалось прятаться в карете. Использующие зонты при дожде считались недостаточно богатыми, чтобы позволить себе нанять карету — а, значит, снижался их статус. Возможно, тут действовал похожий принцип.

Не рискнувший делать полную копию перчаток Филча и тем самым выдать смотрителя, Гарри сосредоточился на кольцах и кулонах с одной-двумя функциями. Работали они даже у сквибов, подпитываясь от нескольких «заряжающих» рун. Это была идея Дафны, увидевшей во время летних каникул в маггловском мире технику с батарейками. Благодаря её предложению, пользоваться такими артефактами могли даже сквибы, а не только волшебники, которые вкладывали в предмет свою силу. Но энергия со временем расходовалась, и покупатель вынужден был возвращаться и «подзаряжать» его. За отдельную плату, конечно. К тому же, по настоянию Сьюзен, Гарри добавил своим творениям своего рода защиту от копирования — едва артефакта касались определяющие или выявляющие чары, волшебство тут же бесследно покидало объект.

Лаванда придумала использовать пополняемый каталог. Его бесплатно выдавали и высылали по почте всем желающим. Главный каталог, хранившийся у Гарри (теоретически, хотя обитал он попеременно у женской части клуба), мог редактироваться при помощи обычного набора перьев и нескольких заклинаний. Копии же обновлялись раз в неделю и всегда отражали актуальную информацию — о новых товарах и их ценах. Правда, стоили они недёшево — всё тот же хитрый мастер не пожелал делать скидку своему конкуренту, и, если бы не отец Дафны, финансово поддержавший задумку дочери, Гарри вряд ли смог позволить себе так легко тратить деньги на будущие покупки к школе, если верить недавно пришедшему в конце января письму из Гринготтса.

По задумке подруг, маги сами будут присылать Гарри заказы, а он будет добавлять наиболее перспективные идеи в свой каталог, оформление которого взяли на себя девочки. Они же и выдали Гарри целый список того, что он должен был создать для начала, чтобы показать себя волшебной Англии. Тут была брошь, придающая ткани, к которой была приколота, любой цвет по желанию владельца, от Лаванды; кулон, позволяющий на несколько секунд становиться невидимым, от Дафны; небольшие браслеты с запасом самых необходимых зелий от Падмы или с некоторыми целебными чарами от Парвати; аналог маггловской лампы солнечного света от Ханны; браслет, подающий сигнал опасности родным, от Сьюзен. Девочки пообещали, что как только Гарри справится с этим «тестовым заданием», они придумают что-то ещё.

Гарри решил пожаловаться и показал этот список друзьям. Терри, задумчиво почесав голову, достал перо и дописал пару строчек. Гарри мог только с изумлением смотреть, как список «его» будущих творений становится всё длиннее и длиннее.

С другой стороны, это был своего рода вызов его возможностям. Мысленно сжав зубы, Гарри начал придумывать, что можно сделать в том или ином случае, пробовать различные варианты чар и плетений. Первое время было тяжело. У Гарри опять появилось ощущение, что от тебя хотят чего-то, чего ты сделать не можешь — и при этом были уверены, что справишься ты наилучшим образом. Откуда взялась эта уверенность в го силах, мальчик не знал. Когда он спрашивал об этом подруг, они лишь отвечали "Потому что это ты. Ты сможешь всё", трепали его за щеку, будто младшего брата, взъерошивали волосы, обнимали, тащили к другим — но никогда не объясняли нормально. Приходилось раз за разом пробовать, просить советов у профессоров и часами искать ответы в книгах, ошибаться и восстанавливать разрушенную мебель, получать незапланированные эффекты и заполнять журнал наблюдений, отдыхать и пробовать снова. Подходя вечерами к общей комнате, Гарри чувствовал себя по-настоящему нужным. Что бы он не сделал, какие бы не были результаты его работы и место в неофициальном школьном соревновании — было место, где его всегда ждали. Где в нём не сомневались.

Потихоньку всё вошло в своё русло, и в магической Англии появился начинающий артефактор Гаррет Вебер, принимающий заказы по почте на адрес небольшой лавочки артефактов в Косом Переулке.

* * *

Дни шли своим чередом. Всё чаще Гарри замечал, что некоторые предметы становятся для него всё скучнее, а некоторые, наоборот, так захватывают, что стандартного академического часа явно не хватает для удовлетворения его любопытства. Так он с неохотой покидал ставшие любимыми лекции по Чарам, после которых маленький профессор всегда с удовольствием отвечал на вопросы мальчика, показывал некоторые недавно разработанные модификации чар или поправлял движения палочки, которым, по его словам, каждый порядочный маг должен был учиться на протяжении всей жизни. Однако Гарри с радостью занимался своими делами на Истории Магии и Астрономии, в пол-уха слушая рассказы девочек, вычерчивая произвольные линии и завитушки на пергаменте, а так же старался оказаться поближе к двери на уроках Травологии.

— Почему ты вечно пытаешься сбежать отсюда? — с любопытством спросил как-то Невилл после очередного занятия в оранжереях, еле догоняя девочек по дороге в Замок, вцепившихся в решившего прогулять сегодняшнее занятие по Защите Гарри. — У тебя же хорошо получается ладить с растениями.

— Не знаю, — пожал плечами тот. — Они такие… непредсказуемые, что ли. И любят швыряться землёй и слизью, если чуть тронешь их "нежные" листья,— скорчил рожицу мальчик.— Потом полчаса отмываться надо.

— Так за чем дело стало? — улыбнулся Невилл. — Очищающие чары, и все дела.

— Это же очевидно, — сморщила носик Лаванда. — Они не всегда помогают.

— Почти все растения пачкают ткань слишком сильно, чтобы её можно было отчистить так просто, — осторожно добавила Ханна.

— Да и на кожу действуют не лучшим образом, — добавила Падма. — Иногда приходится пользоваться специальными зельями. Та добавка для ванной — кстати, ты же ей пользуешься? — учитывает твою любовь к растениям, и только поэтому ты не выглядишь как профессор Спраут.

Невилл вспомнил преподавательницу Травологии, с вечно грязной мантией и землёй под ногтями, странными пятнами на руках и щеке. Он судорожно начал вспоминать, куда же дел подаренный ему на день рождения сёстрами Патил флакон.

— Может, тогда изобрести постоянную защиту? Чтобы она удаляла всё уже на подлёте? — Невилл с надежной взглянул на Гарри, который с мученическим вздохом достал из кармана мантии маггловский блокнот и вписал туда что-то купленной летом шариковой ручкой.

Ребята вошли в клубную комнату, и Гарри вдруг понял, что что-то не так.

— А где Миртл?

— Она иногда не появляется до вечера, — заметила Парвати.

— Она в это время или встречается с другими приведениями, или подс… узнаёт, что происходит в школе, — быстро поправилась Лаванда и взглянула на часы. — Однако в это время обычно она здесь. Ты прав, что-то случилось.

Гарри и Невилл в окружении девочек пошли к привычному месту обитания призрака. К счастью, Филча в этом коридоре уже давно не было.

Из-под двери закрытого на вечный ремонт женского туалета мощным потоком вытекала вода. Парвати и Падма, не сговариваясь, вытащили палочки и оградили лужу невидимой стеной, не давая ей распространяться дальше. Гарри похолодел: в день первого нападения, когда пострадала Миссис Норис, пол так же был залит. Мальчик жестом попросил девочек остаться на месте, сам же, вытащив палочку и аккуратно заглядывая за углы, зашёл в туалет.

Помещение пустовало. Изо всех раковин хлестала вода, с шумом стекая на пол и образовывая на полу лужу. Внезапно из дальней кабинки послышался вой. Гарри, поудобнее перехватив палочку, двинулся туда и резко открыл дверь. На него с испугом и злостью смотрела Миртл.

— Пришёл швырнуть в меня чем-то ещё?

— О чём ты? Зачем мне швырять что-то в тебя? — Гарри, ожидавший немного другого, как минимум, нападения злобного упыря на первокурсницу с Пуффендуя, был сбит с толку.

Сзади подошёл Невилл, стоявший до этого в дверях. За ним начали заходить девочки. Гарри было интересно: друг решил остаться в дверях чтобы прикрыть его спину или не пустить подруг внутрь?

— Откуда я знаю? — Миртл в отчаянии взмахнула руками, вызывая небольшую волну на превращавшемся в озерце полу. — Я тут сижу, занимаюсь своими делами, никому не мешаю… И вдруг в меня начинают швыряться книгами! — она вновь залилась слезами, её рыдания разносились по всей комнате, причудливо отражаясь от сводчатого потолка и накладываясь друг на друга.

— Ну… ну ты чего, а? — Девочки протиснулись вперёд, Гарри же, наоборот, отступил дальше, разглядывая не замеченную ранее небольшую чёрную книжку в углу комнаты и показывая на неё Невиллу. — Ничего же не случилось.

Миртл, казалось, рассердилась ещё больше.

— Значит, надо бросать книги в бедную Миртл? Она все равно ничего не чувствует! Десять баллов тому, кто попадет ей в живот! Пятьдесят — кто угодит в голову! Чудесная игра! — она расходилась всё сильнее и сильнее. Вода позади неё вспенивалась, вставала столбами. Подруги побледнели и отступили от разбушевавшегося призрака.

— Как всё произошло? — подал голос Невилл.

— Я была тут по своим делам, готовилась к сегодняшнему собранию мёртвых поэтов, основанному, кстати, ещё в начале шестнадцатого века. Меня пригласил один… мой знакомый, — Миртл была чуть смущена и мила, ничем не напоминая ту фурию, которая бросалась на подруг. — И тут, — лицо её исказилось, а по щекам покатились белёсые слёзы, превращавшиеся в нечто материальное у самого пола. Гарри понял, что ничего страшного в этот раз не случилось и осторожно, стараясь быть незаметным, при помощи модифицированных чар левитации собирал это нечто — наверняка Блейз заинтересуется. — И тут… кто-то открыл кабинку и швырнул это мне в голову! — Девочка указала на ту самую книгу, которую рассматривал Невилл с Терри.

— Ты видела, кто это был? — спросил Невилл.

— Нет, — всхлипнула напоследок, успокаиваясь, Миртл. — Я стояла спиной, и не видела… всё произошло так быстро…

— Вот видишь, — Лаванда быстро пришла в себя, возвращая привычное наступательное настроение. — Она просто торопилась и не увидела тебя.

— Почему сразу «она»? — подозрительно сощурила глаза Миртл. — Ты знаешь, кто это был? Может, это ты?

— Это не я, — быстро ответила Лаванда, прижимая руку к сердцу и глядя честными глазами. — Но это же женский туалет. Вряд ли кто-то из мальчиков додумался зайти сюда.

* * *

Миртл удалось вытащить из туалета, и на встречу со своим таинственным другом она отправилась уже в хорошем настроении. Книгу решено было забрать — Миртл не желала видеть этот предмет в своём месте обитания, поэтому, несмотря на предостережения Лаванды, Гарри взял его в клубную комнату. Впрочем, книга не пролежала там долго — уже к вечеру оказалось, что её кто-то забрал. Гарри, заслушавшийся предположениями девочек о друге Миртл, об их знакомстве, не очень волновался по этому поводу — может, нашёлся хозяин, и кто-то решил вернуть книгу владельцу.

Однажды, войдя на завтрак в Большой Зал, Гарри обомлел. Все стены были вдоль и поперёк увиты пышными ярко-розовыми цветами, вызывающими у мальчика подсознательные подозрения об из опасности — как рассказывал Хагрид, животные, как и некоторые растения, и насекомые, так показывают окружающим, что они крайне ядовиты и непригодны к пище. С заколдованного под небо потолка, радовавшего сегодня глаз прекрасной безоблачной погодой, сыпались красные, золотые и розовые конфетти-сердечки, падавшие в кубки с напитками и покрывавшие не накрытые крышками блюда. Абсолютно непрактичная и опасная обстановка. Но мальчик решил не делиться с девочками своим мнением — подруги, все, как одна, застыли в дверях, глядя на переливающиеся и блестящие украшения, благоговенно оглядываясь по сторонам и чуть ли не молитвенно сложив на груди руки.

Гарри, Невилл и Терри с отвращением переглянулись. Мальчики вдруг вспомнили обещание Локонса устроить загрустившим детям праздник — похоже, профессор решил сдержать своё слово.

Девочки хихикали, ловили сердечки и высыпали их друг другу на головы. Гарри, вымучено улыбнувшись, сел за стол и решил осмотреться.

За гриффиндорским столом девочки были радостными и счастливыми, посылали Локонсу улыбки и весело разговаривали с подругами. Парни же строили друг другу тошнотворные рожи. За столом Когтеврана старшие девушки поглядывали на своих парней, будто намекая на что-то. Те мялись, говорили что-то в ответ. Девушки же и парни, не имевшие пару, выглядели потерянными, сбивались в группы, от которых было слышно "вообще не праздник", "да никто в своём уме". Старосты рассказывали младшекурсникам историю создания дня всех влюблённых и о том, как праздник то отменялся в Хогвартсе, то вводился вновь.

Гарри повернулся и заглянул за спину. За Слизеринским столом обстановка была самой что ни на есть обычной. Студенты вкушали утреннюю пищу, всем своим видом показывая, что они привыкли к более изысканным блюдам, но, так и быть, согласны на непритязательную школьную еду, из которой согласно этикету нельзя было вытащить несъедобные блёстки, поэтому большинство ограничилось соком или чаем. Кому-то даже перепал чистый кусок пирога. Однако Гарри заметил, что девушки нет-нет да поглядывают на сыпавшие с небес и искрящиеся в солнечных лучах блестящие сердечки.

И лишь за столом Пуффендуя царил праздник. Студенты вставали со своих мест, обнимали друг друга и младшекурсников, обмениваясь мелкими фигурками, только что наколдованными открытками и цветами, заказанными втихаря у эльфов шоколадками и другими сладостями.

Гарри повернулся к своим девочкам и замер. Сейчас счастливо разглядывавшие убранство Большого Зала подруги были прекрасны. Не думали о повседневных заботах и о своём привычном поведении. На нос Сьюзен упало бумажное сердечко, и девочка звонко чихнула. Подруги заразительно засмеялись, привлекая к себе внимание. Гарри повернулся к Невиллу.

— Нев, наколдуй мне розу?

— Розу Флорибунда, полиантовую, голландскую…

— Стоп-стоп. Просто красивую розу.

Невилл подумал, достал из сумки небольшой стебелёк и зашептал себе под нос заклинание. Гарри повернулся боком, прикрывая друга от любопытных глаз.

— Вот, — Невилл под столом незаметно передал Гарри цветок. — Продержится с полчаса, зато она пахнет как настоящая.

— Спасибо.

— Сейчас, погоди, — сидящий напротив Терри, будто случайно крутя в воздухе палочкой, сосредоточенно смотрел прямо перед собой. — Вот. Теперь не завянет до конца дня. С наколдованными вещами всегда сложнее, чем с настоящими, — он понимающе улыбнулся Невиллу.

— Девушки, — Гарри привлёк к себе внимание подруг. Девочки захихикали, но вскоре подчёркнуто замолчали и с ожиданием в глазах уставились на него. Мальчик почувствовал, что его щёки краснеют — на него смотрели не только подруги, но и студенты других курсов и факультетов, выкрикивая что-то одобрительно или издевательское. Мальчик тряхнул головой, решив не обращать внимание. — Мы с друзьями поздравляем вас с этим праздником и желаем вам найти свою половинку.

Гарри сосредоточился и волшебной палочкой начал выписывать в воздухе узоры. Над подругами возникло небольшое светло-розовое облако, из которого медленно падали, покачиваясь в воздухе, розы — полные копии той, что лежала сейчас у него в руке. Девочки с восторженными возгласами ловили цветы, собирая в букеты. Гарри всё ещё чувствовал себя немного глупо, но взгляд, которым одарили его подруги, будто говорил "Спасибо. Я счастлива". Гарри понял, что ему есть, чем гордиться. И неважно, что говорят другие. Невилл хлопнул его по плечу, широко улыбнувшись. Терри поднял свой кубок.

Наконец Гарри прервал заклинание, которое потребовало на удивление много сил, и вытер платком пот со лба.

— Что, Поттер, заделался в цветочные феи? — послышался сзади голос Малфоя. За слизеринским столом раздались смешки.

— Просто признай, что тебе слабо подарить девушке подарок, — прижимая к себе букет цветов, довольно благодушно ответила Лаванда. — Не то, что наши мальчики.

— Да будто нужны вам эти цветы, — не унимался Драко, и Гарри всё же повернулся к нему. — Нормальных подарков не мог найти? Совсем, видно, с фантазией плохо.

— Малфой, с праздником тебя! — Чтобы не передумать, Гарри быстро взмахнул палочкой и зашептал заклинание. На чёрной форменной мантии блондина появились большие рисунки розовых лилий. — Они так идут тебе. Носи долго и счастливо. А ещё обрети наконец душевный покой, тебе пора лечиться,— Мальчик подмигнул. Не зря же он усердно учил язык цветов в прошлом году под началом Дафны и Невилла.

Малфой покраснел и достал свою волшебную палочку.

— Ну, успехов, — Гарри со скучающим видом взял со стола чашку и вернулся к блондину.

Малфой зашептал себе под нос заклинания — похоже, отменяющие. Гарри злорадно ухмыльнулся: цветов стало в два раза больше, и теперь мантия Малфоя по цвету приближалась к цвету стен.

Драко было встал, чтобы пойти и разобраться с Поттером, но Гарри глазами указал ему на преподавательский стол. Они и так привлекли слишком много внимания, и Малфой понимал, что если сейчас будет мстить Поттеру, ничего хорошего из этого не выйдет. В конце концов, главная заповедь слизеринца — не попадись.

Драко зло сверкнул глазами и ушёл — видимо, переодеваться. Гарри вернулся к трапезе и усмехнулся. Через несколько часов, когда мантия начнёт ещё и пахнуть словно огромный букет лилий, оставленный в замкнутом помещении... Слизеринцев ждёт тяжёлая ночь.

Почти за пятнадцать минут до конца завтрака Локонс, одетый сегодня в расшитую сияющими звёздами лиловую мантию, поднялся со своего места и потребовал тишины. Преподаватели, сидевшие сегодня с каменными лицами, с лёгкой обречённостью откинулись на спинки стульев. Студентки со всех курсов с ожиданием смотрели на Златопуста. Гарри подпёр рукой голову и приготовился к очередному монологу, мысленно застонав и подняв брови с видом "ну давай, удиви меня".

— С Днем святого Валентина! — сверкая улыбкой, провозгласил Локонс, окидывая Зал счастливым взглядом обладателя Оскара за лучшую мужскую роль. — Для начала позвольте поблагодарить всех — а их сорок шесть человек, — кто прислал мне к этому дню поздравительные открытки! Я взял на себя смелость устроить для вас этот маленький сюрприз. Но это еще не все!

Локонс хлопнул в ладони, и в зал вошла процессия мрачного вида гномов. Правда, это были не обычные гномы: у каждого в руке была арфа, а за спиной — золотые крылышки. Гарри с сочувствием посмотрел на несчастных существ, старавшихся не смотреть на магов и тайком поправлявших то и дело намеревающие свалиться крылья.

— Представляю вам моих любезных купидончиков, валентинских письмоносцев! — Всё так же лучезарно улыбался Локонс. — Сегодня они будут ходить по школе и разносить валентинки. Веселье только начинается! Я уверен, и мои коллеги захотят внести лепту в наш праздник! Давайте попросим профессора Снейпа — пусть он покажет нам, как сварить Любовный напиток! А профессор Флитвик в этот праздник пламенеющих сердец мог бы рассказать кое-что о Приворотных средствах. Он знает о них, старый проказник, больше любого чародея!

Профессор Флитвик спрятал лицо в ладонях. Взглянув на преподавателя Зелий, Гарри сглотнул — обратиться к нему за Любовным напитком мог сегодня только самоубийца. Кажется, у кого-то урок Зелий пройдёт сегодня не лучшим образом.

— Как же было хорошо в прошлом году, — простонал Гарри.

— Мы тогда съели потрясающий шоколадный торт, почти как сейчас, и обменялись самодельным шоколадом, — Лаванда с мечтательной улыбкой погрузилась в воспоминания.

— Традиция дарить шоколад в День святого Валентина появилась после того, как в пятнадцатом веке обеспокоенный демографическими проблемами священник пригласил магов на праздник в честь древней богини Юноны, помогавшей в этот день встретиться двум одиноким сердцам, — посчитал нужным рассказать Терри. — Этот священник угощал людей пропитанным любовным зельем шоколадом, за что впоследствии, когда всё открылось, был казнён. Тогда шоколад был очень редок, считался изысканнейшим деликатесом. И замечательно скрывал вкус и запах любовных зелий. Как и сейчас, впрочем. По статистике, каждые четыре из пяти опрошенных утверждают, что в Амортенции чувствуют шоколадные нотки.

— Звучит не очень романтично, — сморщила носик Лаванда и повернулась к Падме. — Ты знала?

— Да, — ответила старшая Патил. — На нашем факультете всем первокурсникам рассказывают об этом перед праздником. Для того, чтобы осторожнее относились к подаркам из шоколада — по той же статистике, в каждом третьем можно найти любовный напиток.

— Тогда почему не сказала нам? — возмутилась Лаванда.

— Многие знания — многие печали, — грустно улыбнулась Падма. — Вот ты будешь теперь так же любить праздник, когда знаешь, с чего всё начиналось?

— Конечно, буду, — упрямо ответила девочка и вернулась к своей тарелке с кусочком шоколадного торта. Десертная вилка в её руке замерла. Лаванда с сомнением посмотрела на торт, затем достала палочку и проверила его на содержание зелий. Заклинание ничего не выявило, и девочка с некоторой опаской продолжила завтрак.

* * *

Весь день гномы курсировали по коридорам и сновали по кабинетам, к вящему раздражению преподавателей. Они врывались на уроки и не уходили, пока не передавали поздравление не очень-то осчастливленному таким вниманием студенту. Однако преподаватели держались — как позже узнал Гарри, согласно какой-то там психологии, для поддержания дисциплины и уважительного отношения к себе учителя не должны говорить плохо ни о ком из своих коллег. Единственным человеком, чьи уроки не потревожили сегодня локонсовские купидоны, оказался, что неудивительно, профессор Снейп — он просто выставил перед дверью защитный барьер, не пустивший внутрь не только гномов, но и припозднившихся студентов. Что, впрочем, даже подняло преподавателю Зелий настроение — потерянные чужими факультетами баллы всегда благотворно на него влияли.

Гарри наспех нацарапал на куске пергамента поздравления, разделил их на несколько частей и опустил в одну из специальных коробок для валентинок, стоявших по всему Хогвартсу. Его весь день грела мысль о Драко, которому перед всем классом зачитывались издевательские анонимные поздравления-стишки писклявыми голосами новоявленных амуров.

Правда, почти у самого кабинета Заклинаний Гарри увидел, как к нему через всю толпу продирается очередной потерявший одно крыло гномо-купидон. Гарри покрылся холодным потом. Неужели это Малфой догадался, кому обязан утренними мучениями? Хотя тот стоял, беседуя со слизеринцами, и обратил внимание на Гарри только тогда, когда гном, оказавшийся неожиданно проворным для такого небольшого и пухлого существа, схватил Поттера за мантию.

— Тебе музыкальное послание, Гайи Поттей, самолично, — объявил гном, неумолимо забренчав арфой.

Гарри в панике посмотрел на подруг. Стоявшая среди слизеринцев Дафна, быстро сориентировавшись, оградила их компанию от посторонних ушей.

Гном вдохновенно терзал свою арфу, видимо, войдя в роль или наслаждаясь мучениями магов.

Его глаза хоть видят слабо,

Но зеленей, чем чаодея жаба,

А волосы его чейней тоски,

Чейнее классной гьифельной доски.

О Божество, хочу, чтоб сейдце мне отдал,

Геой, что с Темным Лойдом совладал!

Невилл, стоявший чуть позади, заржал — иного слова сейчас Гарри подобрать бы не смог. Он с пылающими щеками повернулся к девочкам и увидел на их лицах каплю сочувствия и тщетно скрываемое веселье. Мальчик поправил мантию и независимо посмотрел на гнома.

— Что-то ещё?— он приподнял бровь.

Передавший своё «музыкальное послание» гном удалился на поиски следующей жертвы, пройдя сквозь звуковой барьер и тем самым разрушив его.

— И что же это было за поздравление? Делись, Поттер, не будь таким жадным, — послышался женский голос. Определить, кто говорил, Гарри не смог — слишком много в коридоре было народу.

— Гарри, повторяй за мной, — раздался над ухом голос Миртл. Повеяло холодом. Мальчик догадался, что привидение была рядом и предлагала какой-то выход.

Гарри расправил свою мантию и с чувством читал подсказанные Миртл слова.

Ты можешь все — зажечь огонь в камине,

И сердце, как снежинку, растопить,

Я светлый День святого Валентина

Хочу с тобой одним лишь разделить.

С тобой одним лететь куда угодно,

С тобой одним, не отпуская рук,

Ты — нежность солнца, что зимой холодной

Меня согреет и разбудит вдруг.

Ты, словно вспышка, ночь мою осветишь,

Ты для меня — свечи горящей свет,

Ты за меня пред вечностью в ответе,

Ведь я с тобой на миллиарды лет.

Гарри замолчал. Вокруг стояла тишина. Девушки мечтательно смотрели вдаль, парни же просто лишились дара речи. Первым опомнился Драко.

— Думаешь, мы поверим в то, что тебе сказали именно это?

— Думай что хочешь, — гордо сказала Лаванда и, ухватив Гарри под руку, пошла с ним в класс Чар. С другой стороны к Гарри подошла Парвати, и мальчик предложил ей руку. Когда Гарри подходил к классу, он уже был под надёжной защитой девушек, и Малфою было бесполезно пытаться что-то сделать.

* * *

Гром грянул, когда Гарри уже расслабился — за ужином. Мальчик беседовал с Терри, когда Локонс, уже в третий раз за сегодня сменивший мантию, поднялся со своего места за преподавательским столом.

— Друзья мои! — он изобразил на лице улыбку, уже успевшую надоесть Гарри хуже пареной репы. — Надеюсь, вы наслаждались сегодняшним днём так же, как и я! — Гарри заметил редкостное единодушие — за всеми столами, независимо от факультета, парни обменялись ничего хорошего не предвещавшими взглядами. Он бы и сам хотел казаться недовольным — но подруги бы его покусали. — Я надеюсь, вы нашли сегодня себе недостающую частичку, родственную душу, и признались ей в своих чувствах!

Гарри оглядел Большой Зал. Несколько человек сидели, держась за руки и улыбаясь друг другу, не замечая никого и ничего вокруг. Похоже, подумал он, всё же есть что-то хорошее в этой задумке Локонса — если это действительно его заслуга.

— Но я, конечно же, всё понимаю. Вы пока ещё не так мужественны, как я. Могли постесняться и не воспользовались данными мною утром возможностями. Но ничего! — Локонс взмахнул руками, и его ярко-фиотеловая мантия взметнулась за спиной. — Я приготовил вам ещё один сюрприз! Теперь вы точно поймёте, нравитесь ли вы той самой или нет!

На столах перед студентами возникли ядовито-красные картонные сердца с белыми крыльями-пёрышками по бокам. Гарри чарами поднял своё «сердце» в воздух и осмотрел. На обратной стороне значилось «Гарри Джеймс Поттер».

— Напишите имя того, кому принадлежит ваше сердце!

— Профессор, — воскликнула старшекурсница с Пуффендуя, — а кому досталась ваша открытка?

— Это грустная история, милая моя, — Локонс в наигарнной печали склонил голову и прикрыл глаза, соединив руки наподобие маггловских святых. — Я отправил её своей давней поклоннице. Бедняжке осталось жить всего несколько месяцев, и она написала мне, что только моё поздравление и забота в этот день способны дать ей силы прожить ещё хоть немного. Как мог я отказать, — он расстроено развёл руки в стороны. — Но вы ещё молоды, и у вас всё впереди. Давайте же, — профессор почему-то перевёл взгляд на Гарри, посылая ему почти плотоядную улыбку и подмигивая. — Пишите скорее.

Гарри передёрнуло. Почему-то ему показалось, что профессор своим сюрпризом приготовил ему ловушку. И только увидев, что подруги, все как одна, писали на сердечках его имя, он понял замысел. Если он подарит открытку одной, остальные обидятся.

Гарри — да и остальные мальчики — давно понял, что Локонс любит внимание и активно заманивает всех в свой клуб — чего только стоили чаепития перед концом очередного заседания, когда Златопуст лично подходил к каждой фанатке налить чаю и с обворожительной улыбкой спрашивал, придёт ли она в следующий раз. Вреда от этого Гарри не видел и потому не мешал подругам, хоть и злился на бесполезное времяпрепровождение — девочки не хотели ходить без него, вот и приходилось присутствовать на Локонсовских заседаниях вместе с несколькими такими же выглядевшими смертельно уставшими старшекурсниками, не посмевшими отказать своим девушкам, которые понимающе переглядывались и обменивались припрятанными под партой журналами.

Если сейчас Гарри поссорится с подругами, они уйдут к Локонсу, и помириться с ними будет ой как непросто. Этого Гарри не хотел. Поэтому, быстро написав своё поздравление и имя человека, которому оно предназначалось, быстро перевернул открытку, принявшись колдовать над ней.

— Итак, все готовы? — воскликнул Локонс, выйдя на свободное место перед четырьмя факультетскими столами. — Итак, скоро тайное станет явным! И пять! — В такт своим словам волшебник широко размахивал палочкой. Обратный отсчёт вскоре подхватили большинство студентов. — Четыре! Три! Два! Один! Аlae amoris!

Десятки красных сердечек приподнялись над столом, затем, захлопав крылышками, устремились к своим получателям. Несколько штук вылетели в окно — очевидно, они предназначались кому-то вне Хогвартса.

Около дюжины открыток подлетели к Локонсу. Маг заметно расстроился — похоже, он слегка преувеличил утром число своих поздравлений с днём святого Валентина. Или же девушки писали ему по несколько открыток. Гарри не выдержал и прыснул в кулак. Локонс тем временем быстро собрал свои открытки и засунул во внутренний карман мантии.

К Гарри же подлетело около сотни писем. Он вскочил со скамьи, отбиваясь от особо настырных посланий. Локонс проводил Гарри рассерженным взглядом.

— Летти! — скомандовал Невилл. Домовик, которому уже случалось видеть что-то подобное, в мгновение утихомирил письма, которые выстроились теперь приличной стопкой на столе перед Гарри, и с поклоном исчез.

Гарри поправил мантию и сел на место, переглянулся с подругами и принялся пересматривать открытки. Он не ожидал такой популярности, был поражён и смушён. Девочки даже подозрительно на него посматривали, и пришлось посмотреть их открытки первыми. От подруг были обычные поздравление с праздником и пожелания скорее найти свою любовь. Гарри, улыбнувшись до ушей, обнял подруг. Оказалось, многие хотели не только поздравить его с праздником, но и просто поблагодарить — за падение Тёмного Лорда, за зелье, что помогло похудеть, рецепт которого вышел в Ведьмополитене, на автограф для сестрёнки, за то, что однажды подсказал на экзамене — и за многое другое.

* * *

— Миртл, откуда ты узнала то стихотворение? Спасибо, кстати, — Гарри вечером пересказал друзьям происшествие перед уроком Чар.

— Я давно хотела это сделать, — пробормотала она, слегка покраснев и потупив глаза. — Позвольте представить вам, мой кавалер — Уильям Хартленд.

В комнату вплыл призрак в сревневековом наряде, чем-то напоминавшем одеяние Кровавого Барона, в большой шляпе с пером и с сапогами до колен. Гарри заметил за его спиной небольшую арфу. Он остановился рядом с Миртл и, поцеловав ей руку, повернулся к друзьям.

— Уил — поэт, — продолжила смущённая девушка. — Он умер в поединке за благосклонность любимой. Он сочиняет для меня великолепные стихи. Хотите послушать?

— Пора открывать призрачное отделение твоего фан-клуба, приятель, — хохотнул Блейз. — Вот уже есть придворный стихотворец.

— Позвольте оценить Ваш талант, сэр Хартленд, — учтиво произнесла Дафна.

На удивление, музыка призрачного поэта была ничуть не хуже, чем на маггловском концерте классической музыки — Гарри слышал однажды небольшой отрывок. И стихи о красоте Миртл были прекрасны. Но вот голос Уильяма резал слух, вызывая желание зажать уши и бежать куда подальше. Не сговариваясь, друзья наложили на себя заклинание выборочного слуха, опробованное на Именинах Смерти сэра Николоса. Миртл, казалось, не обращала ни на кого внимание, как и её кавалер. Эти двое были поглощены друг другом. Мальчик изобразил вежливый интерес, прислушиваясь к тихой музыке арфы.

— А кому ты подарил свою валентинку, Гарри?— поинтересовалась Ханна.

— Локонсу, — зловеще улыбнувшись, Гарри переглянулся с понимающе ухмыльнувшимися Теодором и Блейзом. — Должен же я отблагодарить его за такой… чудесный сюрприз? Я выразил ему свою искреннюю благодарность.

— Я всегда знала, что ты — самый понимающий и добрый! — Лаванда обняла Гарри. Мальчик спрятал ухмылку, склонив голову и сверкнув стёклами очков. — И что ты поймёшь, сколько хорошего делает для нас профессор Локонс!

— Я знаю, что нужно сделать! — всплеснула руками Парвати. — Давайте ответим на все открытки Гарри?

С помощью эльфов всем поздравившим Гарри отправили одинаковые поздравления с автографом Поттера и небольшим букетом наколдованных цветов для девушек. Мальчик, к своему удивлению обнаружил, что это даже в какой-то мере приятно — делать счастливыми людей. Тем более, не так это было и трудно в этот раз.

Почти неделю после для святого Валентина уроки по Защите от Тёмных Искусств были отменены. По школе прошёл слух, что в подарках для Локонса попалось одно очень неприятное проклятие, которое профессор, пожертвовавший собой ради блага учеников, принял на себя, не дав распространиться по школе, и теперь восстанавливается. Что самое странное, у тяжёлой болезни, поразившей Златопуста, был замечен всего один симптом — золотые кудри мага превратились в фиолетовые иглы, а на коже проступил сверкающий всеми цветами радуги узор.

— Это ещё что такое? — с возмущённым восклицанием вынырнула из своей комнатки мадам Помфри. Распахнувшаяся от резкого движения дверь стукнулась о стену. Ребята вздрогнули и, как были, застыли изваяниями рядом с кроватью Колина, к которому заглянули в послеобеденный перерыв. — Немедленно покиньте помещение! И чтобы духу вашего с этой отравой тут не было!

Волшебная палочка целительницы со свистом рассекла воздух, и расставленные на столике рядом с кроватью Колина флакончики с притирками, мазями и отварами недавно присланных Ханне трав завибрировали, постукивая и дребезжа. Лежащие рядом колпачки и крышки, ссыпанные в общую груду тут же, вернулись на свои места, плотно закупоривая ёмкости. Волнообразный взмах — и вещи будто сами прыгнули в руки друзей. Ещё один взмах, петля и резкий выпад — и вот непонимающе оглядывающиеся по сторонам второкурсники стоят спиной к дверям в Больничное Крыло, только что оглушительно захлопнувшимся. Сёстры Патил, позвякивая стеклянными флаконами, убрали причину изгнания — небольшой набор, который должен был помочь человеку прояснить разум и исцелить тело, остаться здоровом при неподвижном образе жизни, однако не был по достоинству оценен консервативной колдоведьмой. Или, наоборот, был оценен слишком хорошо — учитывая, сколько студентов попадало каждую неделю под её крыло, надышавшись испарениями зелий или испробовав испорченные отвары, мадам Помфри без колебаний уничтожала любую вероятную опасность.

— Да что это вообще такое! — вскинулась Лаванда, перестав наконец потрясённо открывать и закрывать рот, а затем возмущённо хватать воздух ртом, и изо всех сил бросила прихваченную для Колина расшитую яркими цветами подушку. Подушка попала в ближайшую подвернувшуюся под руку цель — находящуюся напротив дверей статую, массивную чашу с обвившими её ножку симметрично расположенными двумя змеями, склонившими голову внутрь. Гарри много раз видел эту скульптуру из белого мрамора, выполненную с поразительной точностью: видна была каждая чешуйка на шкуре змей, а короны, венчавшие их головы, были больше похоже не на высеченные из камня изваяние, а на тонко вырезанные из светлых пород дерева украшения. По бокам чаши вился причудливый выпуклый узор из лоз и листьев, перемежавшихся с вечно цветущими мраморными цветами.

Скульптор явно взял за основу колдомедицинский герб и придал ему объём. Каждая змея была длиной почти с семь футов и толщиной с руку, чаша же по размеру напоминала приличных размеров фонтан. Однако на аналогичном маггловском гербе змея всегда была одна. Как рассказал Блейз, змея символизировала мудрость и защиту, целительство и бессмертие. Согласно легенде, змеиный яд стал первым животным компонентом, который стали применять на заре зельеварения, заметив, что тяжело заболевший человек после укуса почувствовал себя лучше. Две змеи символизировали двойственность целительства: одно и то же лекарство могло помочь человеку вылечиться от страшнейшей болезни —, но могло и сгубить абсолютно здорового мага, которому неверно выставили диагноз или не рассчитали дозу. И, согласно мифу, именно две змеи нужны были, чтобы приготовить знаменитый универсальный целебный настой, который мог излечить абсолютно любое недомогание. Одна змея несла в себе смертельный яд, убивающий любое существо почти мгновенно даже при попадании на кожу и «убивал» болезнь на корню, превращал любое отравляющее вещество в неопасное для организма, вторая же выделяла жидкость, вызывающую почти мгновенную регенерацию. Этот дикий коктейль в своё время пытались воссоздать многие зельевары, однако, насколько было известно, не преуспели. По крайней мере, не было ни одного официального подтверждения, что кто-либо смог создать такое зелье.

Потревоженные змеи повернули свои головы в сторону Лаванды и угрожающе зашипели. Гарри расслышал вместо шипения вполне понятные хриплые голоса, надтреснутые, будто их обладатели не так уж и часто ими пользовались. Что, скорее всего, было правдой.

— Повышшенная агрессия, возможно изссбыток барвинка в организме. Пациенту сстоит ссделать промывание желудка.

— Ззрачки не рассширены, и нет характерных пятен. Повышенная возбудимость нервной системы. Пациента сстоит пощекотать.

Гарри не смог сдержать смешок.

— Что они сказали? — побледневшая было Лаванда снова вскинулась.

— Что ты излишне эмоциональна и тебя нужно чаще щекотать, — Гарри улыбнулся и отступил чуть дальше, примирительно выставив перед собой руки. Девочки, услышав диагноз, хахихикали. Лаванда разом вспыхнула, попыталась одновременно взмахнуть рукой, развернуться на каблуках и высказать всё что думает по этому поводу, споткнулась о чуть возвышавшийся над остальными камень и едва не полетела на пол, чудом восстановив равновесие перед самой стеной, смешно размахивая руками. Девочка от испуга тяжело дышала и затравленно оглянулась. Подруги рассмеялись с новой силой, Сьюзен попыталась даже исполнить предложение Гарри.

— Скажи им, что я не боюсь щекотки, — смущённая Лаванда перехватила руку Сьюзен и начала щекотать её в ответ.

Посмеиваясь, Гарри передал змеям сообщение девочки. В ответ опять раздалось шипение.

— Они говорят, что тебе всё равно стоит пройти осмотр. Так что этим летом пойдёте в Святого Мунго со мной, — Гарри мстительно улыбнулся про себя. Прошлогодний колдоосмотр стал для него настоящим испытанием. И хотя результаты превзошли все ожидания, он был не против отплатить девчонкам за эту выпившую у него массу сил процедуру.

— Ладно, тогда скажи им…

Сбоку послышался неясный шорох, и почти сразу — звук быстро удаляющихся шагов. Гарри добежал до ближайшего поворота и успел увидеть мелькнувшую копну волос Гермионы.

— О, чудесно, — Лаванда устало прикрыла глаза и отпустила запыхавшуюся и раскрасневшуюся от смеха Сьюзен. — К концу дня вся школа будет знать, что ты — змееуст.

— Да что там змееуст, — Трейси зло прищурилась. — Сейчас тебя вообще назовут Наследником Слизерина и повесят на тебя все нападения. Надо что-то предпринять. Нельзя допустить, чтобы она кому-то об этом рассказала.

— Что может заставить гриффиндорца изменить своё мнение? — хитро улыбнулся Терри. Лаванда и Парвати недоумённо переглянулись.

— Правда. Только правда, — вернула улыбку Гринграсс. — И весомые аргументы.

* * *

Домовые эльфы, при всей своей кажущейся беспомощности, были весьма полезными существами — по крайней мере для тех, кто знал, как их использовать. Кто знает каждый тайный лаз и способен незаметно провести внутрь вооружённый отряд? Кто может проникнуть в защищённое всеми мыслимыми чарами помещение и бесследно исчезнуть оттуда? Кто знает о тебе и твоих привычках больше, чем ты сам и способен предсказать твои действия на три дня вперёд? Кто способен за считанные секунды разыскать в лабиринтах древнего, защищённого магией замка пожелавшего спрятаться человека?

Гермиона Грейнджер нашлась в одном из самых пустынных отделов библиотеке, в котором хранились материалы по Истории Магии, в самом конце, куда не забредали даже ярые поклонники этого предмета. Задания Биннса из года в год не менялись, и успевшие понять это ученики обычно не тратили время на написание эссе, а пользовались прошлогодними вариантами, хранящимися по традиции в тайнике у старост. Соседние отделы по магическому законодательству и алхимии, отделённые высокими стеллажами, так же привлекали всего с десяток студентов. Как правило, со старших курсов, решивших посвятить себя науке и зачитывавшихся первоисточниками, мало обращавших внимание на едва видневшуюся в проёмах между книгами гриффиндорку.

Гермиона о чём-то размышляла, то теребя края страниц, то с отсутствующим видом вертя в пальцах пером, пачкая при этом в чернилах руку. Она была столь погружена в свои мысли, что не сразу обратила внимание на приближавшихся к ней по узкому библиотечному проходу сокурсников, фактически, загнавших её в ловушку.

Гермиона дёрнулась за палочкой и локтём смахнула на пол полупустую чернильницу, несколько пергаментов и пару учебников.

— Не стоит этого делать, — девочки остановились в пяти шагах от стола Гермионы и замерли, прислонившись к стеллажам. Стоявшие у выхода из тупика Терри с Невиллом поглядывали на остальных обитателей библиотеки и делали вид, что ищут на полках какие-то книги, доставая с полок фолианты и наскоро пролистывая их. Сьюзен демонстративно медленно достала волшебную палочку и вернула упавшие вещи на стол, затем спрятала палочку обратно в складки мантии. Гермиона, было, расслабилась, но почти тут же заставила себя собраться, заметив, что Трейси установила уже виденную защиту от подслушивания. — Произошло недоразумение, и мы хотели бы с тобой поговорить.

Гермиона, недоверчиво нахмурившись, смотрела на вышедшего чуть вперёд девочек Гарри, который рассеянно стоял, потирая руки друг о друга и смотрел в угол, будто нервничая или не зная, как начать разговор.

— Как ты поняла, я умею говорить на языке змей, — выдохнул Гарри, прикрыв на секунду глаза, сожалея, что так глупо подставился. Вместо Гермионы подслушать мог бы любой, и последствия были бы куда серьёзнее. С однокурсницей же оставался шанс договориться. Она умна, честна, принципиальна. И если ей объяснить ситуацию, Гермиона не станет никому говорить. Да и то, как девочка сжимала в руке палочку, до белых костяшек, говорило, что она боялась — боялась его, с кем провела бок о бок уже полтора года. Гарри горько усмехнулся. — Но я совершенно точно не Наследник Слизерина, — Гермиона с недоверием покосилась на стоявших по бокам девочек. Лаванда и Сьюзен, стоявшие ближе всех, с важностью кивнули, подтверждая слова парня. — И не я нападаю на студентов. Я бы никогда не стал нападать на студентов только потому, что у них, видите ли, не та кровь!

Гермиона смотрела на сморщившихся при этих словах нос подруг и думала. Думала, что её пытаются в чём-то провести. Девочка, не отдавая себе в этом отчёта, недоверчиво сощурила глаза.

— Есть несколько способов доказать это, — Боунс достала из кармана мантии сложенный в несколько раз пергамент и с помощью чар левитации перенесла его на стол прямо перед Грейнджер. — Выбирай любой, на свой вкус.

Гермиона пробежалась глазами по списку раз, потом ещё раз и ещё, внимательнее вчитываясь в каждую строчку, пытаясь найти лазейки, благодаря которым её могли бы обмануть.

Первые два пункта были самыми надёжными, но одновременно и самыми опасными. Она читала об этом.

Пункт первый. Клятва Магией. Опасное колдовство, в первую очередь — для того, кто клянётся. Но иногда другого выхода просто не было. Придуманное ещё в те времена, когда во имя сохранения мира между племенами приходилось в подтверждение добрых намерений оставлять детей правителя фактически в заложниках. Не было никакой гарантии, что с детьми ничего не случится, ведь всегда можно свалить на «пришлого чужеземца» и «неверного слугу, которого, конечно же, по всей строгости казнили». Клятва не позволяла колдуну лгать и жестоко карала, хотя наказание и зависело от тяжести преступления. Говорят, были случаи, когда Клятву удалось обойти. Вот только нигде подробно эти события описаны не были, а потому, скорее всего, это был вымысел. Однако к таким серьёзным доказательствам невиновности старались без нужды не прибегать.

Пункт второй. Веритасерум. Сыворотка правды. Эликсир истинности, Напиток прямоты, Настойка подлинных познаний. Каким бы не было название, суть остаётся одна. Выпивший зелье человек впадает в некоторое подобие транса и не может выдумывать ложь — он не понимает, зачем врать. На любые вопросы выдаёт честный ответ лишённым эмоций голосом. При этом абсолютно не помнит, на какие вопросы отвечал и что говорил. Зелье, готовящееся полный лунный цикл. Трудное, тонкое, как и любое для работы с сознанием. Чуть ошибёшься в пропорциях, и человек не сможет выйти из состояния внутренней сосредоточенности, навсегда оставшись лишь говорящим памятником самому себе. Это была одна из причин, почему это зелье было в разделе Запрещённых. Если бы не помощь профессора Локонса, она бы нескоро узнала о самом зелье, и никогда — о рецепте. Те немногие, кто был в состоянии приготовить зелье подобного уровня, шли или в Министерство, или в частные зельевары, и жили безбедно. Применялось оно только с санкции Минестерства, и только с согласия мага, принимающего его. Согласившись на этот пункт, Гермиона бы сильно подставилась — получалось, что это она требовала принять это зелье. Хотя… откуда у однокурсников оно взялось? Достать надлежащего качества Напиток было затруднительно. Впрочем, над этим можно подумать и позже. В любом случае, рисковать здоровьем знакомых гриффиндорка не собиралась.

Пункты с пятого по третий были по сути своей идентичны. Это были заклинания, которые показывали, врал ли маг, и различались лишь визуальными эффектами. Эдакий волшебный детектор лжи. Девочка удивлённо приподняла брови и едва сдержала желание переписать себе эти заклинания. Из пяти штук она знала лишь одно, первое.

Ниже шёл текст, истинность которого ей и предлагали проверить. Гермиона прочитала его несколько раз, но так и не смогла найти в нём логических ошибок. Всё было слишком уж гладко. Девочка нахмурилась, прочитала текст ещё раз и, вздохнув, сдалась.

— Достаточно будет третьего пункта, — не до конца убеждённо произнесла Гермиона, хотя её голос креп с каждым словом. — Формулировка меня устраивает.

Непривычная к долгому напряжённому молчанию Лаванда, ещё в первые же минуты не выдержавшая и начавшая теребить мантию, волосы, а затем и стоявших рядом близняшек, завязав с ними тихий разговор, умолкла на середине предложения. Сьюзен, молча стоявшая за левым плечом Гарри и не очень пока удачно старавшаяся походить на дядю — адвоката, заметно расслабилась. Дафна и Трейси, казалось, за всё время не сменившие своего положения, переглянулись и еле заметно усмехнулись друг другу, будто заранее знали, что она выберет, и теперь праздновали маленькую победу. Ханна, стоявшая между Сьюзен и слизеринками, не знавшая всё это время, куда себя деть, искренне улыбнулась, обрадовавшись, что неприятная история почти подошла к концу. Лишь в отдалении были слышны голоса Терри и Невилла, которые, похоже, увлеклась найденной на полках книгой и с жаром спорили о чём-то.

Гарри выдохнул, достал из кармана пергамент — копию лежащего перед Гермионой, прокашлялся и произнёс заклинание. Его тело окутало фиолетовое свечение.

— Я не организовывал и не участвовал в нападении на находящихся сейчас в больничном крыле, и на кошку смотрителя. Я не подстрекал к этому никого. Я не знаю, кто является Наследником Слизерина и кто обитает в Тайной Комнате Хогвартса.

Цвет свечения не изменился. Гермиона, как-то разом сжавшись, опустила волшебную палочку и упёрлась опустошённым взглядом в стол перед собой. Не то, чтобы она верила, что Поттер стоит за всеми нападениями —, но это было хоть что-то. Если у тебя есть подозреваемый, есть силы бороться. Ты знаешь, чего ждать и как защищаться. Если же подозреваемого нет и кто угодно может быть преступником…

— Но кто тогда… — она растерянно замолчала, ни к кому особо не обращаясь.

— Мы не знаем, — повторила Лаванда, подходя к Гермионе и забирая у неё пергамент. Сложив лист в несколько раз и спрятав его в карман, девочка улыбнулась и доверчиво взглянула Гермионе в глаза. — Но, как ты понимаешь, будет лучше, если никто не узнает, что Гарри может говорить на языке змей. Люди бывают такими глупыми, — девочка закатила глаза и подмигнула гриффиндорке. Затем вмиг стала серьёзной, вцепившись, словно клещ, в руку Гермионы, которую та от испуга дёрнула на себя. — Можешь дать слово, что никому не скажешь?

— Да, конечно, — Гермиона слега покраснела, затем отвела взгляд и закусила губу. Лаванда недоверчиво прищурила глаза, словно почуявшая след ищейка.

— Обещаешь, что никому не скажешь? — повторила Лаванда и получила кивок. Девочка потянула руку на себя и, поймав взгляд Гермионы, спросила: — Уже кому-то сказала, да?

— Да, — Гермиона, словно извиняясь, смотрела на Гарри. — Только Рону. До того, как пообещала. Так что я не нарушила слово.

— Вот уж спасибо, — едва сдерживая ярость, прошипела Трейси.

Девочки взволнованно переглянулись.

— Нужно поспешить, — пролепетала Ханна.

Ухватив Невилла с Терри за капюшоны мантии, друзья чуть ли не бегом покинули библиотеку. Почти у самого выхода Невилл споткнулся и ударился бедром об угол стола. Оглянувшись, он успел заметить выглядывавшего из отдела Магического Законодательства семикурсника-слизеринца, задумчиво глядящего им вслед и раз за разом подкидывавшего в воздух волшебную палочку.

* * *

Рон Уизли отыскался в спальне второго курса в компании Дина Томаса и Симуса Финигана. Первоначальным планом было позвать младшего Уизли на прогулку и там поговорить. Однако, едва услышав из-за неплотно закрытой двери слова «змееуст», «чудовище» и «а я всегда говорил», о каком-либо плане пришлось забыть. Друзья ввалились в комнату, тревожно переглядываясь и чуть ли не отдавливая друг другу ноги. Замолчавшая при их появлении тройка гриффиндорцев кидала на вошедших недовольные взгляды.

— Так-так-так, — презрительно щурясь, скрестила на груди руки Дафна. — Вот кто распускает все эти нелепые слухи о Гарри.

Симус Финниган под осуждающими взглядами подруг, видимо, устыдившись, отвёл взгляд. Томас с вызовом смотрел Гарри в глаза.

— Это из-за тебя, — покрасневший от гнева Рон шагнул вперёд и тыкнул пальцем в сторону Гарри, решив, раз уж их поймали, высказать накипевшее в лицо. Гарри, не ожидавший такого, отступил назад. — Из-за тебя происходят эти нападения. Ты всем…

— Что ты несёшь, — казалось, Лаванда едва сдерживается, чтобы не броситься на рыжего с кулаками. — При чём тут Гарри?

— Ты тёмный маг, — младший Уизли суетливо взмахнул руками, оглянулся на товарищей и придвинулся вплотную к Гарри, который уже наступил кому-то на ногу и не мог отходить ещё дальше. — Ты такой же, как и все. С простыми смертными, значит, дружить не хочешь, одних чистокровных подавай. Иди со своими змеями живи! Мы не хотим тебя видеть.

Гарри стоял в каком-то оцепенении, опустевший, и не мог пошевелиться. Он смотрела на Рона, который на выходных слёзно вымаливал у него метлу полетать, а теперь, из-за какой-то мелочи, готов был перед всем факультетом с позором выгнать его. На Дина, просившего ещё вчера вечером показать домашнее задание по астрономии, старавшегося выглядеть непричастным, но согласно кивавшего на каждое предложение рыжего. На Симуса, с которым иногда по вечерам обсуждал новости из маггловского мира и смеялся над из-за этого только им понятными шутками, который, хоть и выглядел виноватым, но не спешил хоть что-то сказать в его оправдание… Он заново посмотрел на людей, с которыми каждый день спал в одной комнате и не понимал, кого же он видел перед собой. Куда делись его друзья, с которыми он праздновал квиддичные победы и кому носил в больничное крыло открытки с пожеланием скорейшего выздоровления. Кем бы не были эти люди, они были ему незнакомы. Мальчик почувствовал на плече руку, обернулся и увидел обеспокоенного Невилла. Что ж, улыбнулся Гарри, возможно, всё не так плохо. Настоящие друзья у него есть. А больше он никому ничего не должен доказывать.

Невилл вышел чуть вперёд и Рон, презрительно скорчившись, отступил к однокурсникам. Падма парой заклинаний запечатала дверь в спальню. Троица второкурсников нервно достала волшебные палочки, приготовившись обороняться. Слизеринки презрительно хмыкнули.

— С чего вы взяли, что Гарри — тёмный маг? — С долей весёлого любопытства поинтересовался Терри. — И почему считаете, что он в ответе за нападения?

— Он змееуст — выплюнул Рон.

— Мордред и Моргана, — закатил глаза Невилл и стукнул себя по лбу. — Вы год жили с ним бок о бок. Неужели не видите, что Гарри не стал бы ни на кого нападать?

Судя по лицам, не видели.

— Что с того, что Гарри змееуст? — Ещё веселее спросил Терри.

— Все змееусты — тёмные маги, — будто прописную истину, поведал Уизли.

— Если он знает язык змей, то он наверняка Наследник Слизерина. Ведь Слизерин так же был змееустом. Поэтому на его гербе изображена змея, — дополнил Дин.

— Гарри тут не при чём, — с чувством сказала Парвати, глядя на Рона.

— Да ладно, — таким же голосом ответил Рон, злобным взглядом оглядывая всю компанию. — Я вам не верю. Вы все за него.

— Давай, Гарри, — прошептала ему на ухо Сьюзен и надавила на спину, выталкивая на полшага вперёд.

Гарри скосил глаза на подругу и, достав палочку, повторил заклинание правды. Вокруг него запульсировало фиолетовое сияние. Чем больше человек волновался, тем нестабильнее оно было.

— Вы знаете, что это такое? — Не сдерживая ехидства в голосе, поинтересовалась Лаванда.

Дин уверенно кивнул, Симус покачал головой. Рон сощурил глаза, но не ответил.

— Скажи им сам, Томас, — усмехнулась Дэвис, с жалостью глядя на гриффиндорцев. — Нам же вы не поверите?

— Если он будет лгать, цвет поменяется, — коротко пояснил Дин для Симуса.

Гарри пару секунд подумал и начал говорить.

— Я не Наследник Слизерина. Я не совершал нападений. Не знаю, что за Чудовище Слизерина. Не знаю, кто является Наследником. И я против того, чтобы кто бы то ни был нападал на магов, чистокровных или нет, — произнёс Гарри без каких-либо эмоций в голосе. Свечение не поменяло свой цвет ни на тон.

Симус с Дином переглянулись. Выглядели они при этом неуверенно и смущённо.

— Прости, Гарри, — устало выдохнул Симус и потёр лоб. — Все эти нападения вокруг… А я ведь магглорождённый, понимаешь?

Гарри хмуро кивнул, лишь мельком взглянув в глаза Финнигана. Дин, похоже, извиняться не собирался и рассматривал что-то интересное в правом верхнем углу своей кровати. Рон выглядел потерянным, будто не знал, кому верить и сердито буркнул что-то себе под нос, покраснел и отошёл к своей кровати.

— Вот и разобрались, — Лаванда счастливо хлопнула в ладоши.

— Нам нужна гарантия, что вы не понесёте весь этот… бред в массы, — презрительно поглядывая на парней, произнесла Дафна.

— Какая ещё гарантия? — Недоверчиво спросил Томас.

— Стандартный магический обет второго уровня, — обворожительно улыбнулась Сьюзен Дину, к которому Симус повернулся за объяснением.

— Просто говоришь обещание и вкладываешь в него немного своей силы, — будто нехотя, пояснил тот. — Договор между группой магов, нигде официально не фиксируется. За нарушение будет небольшой откат: головная боль, временное ограничение на использование магии… В общем, ничего серьёзного. И, насколько я помню, о твоём нарушении партнёр узнаёт.

— Всё верно, сын помощницы секретаря отдела по связям с общественностью, — улыбнулась Дину Сьюзен.

— Благодарю, племянница главы департамента магического правопорядка и прочих не самых последних лиц министерского аппарата, — Дин отвесил насмешливый поклон. — Однако, такое обещание даётся добровольно. Я вот его давать не хочу, знаете ли.

— Но ты его дашь, — Лаванда упёрла руки в бока.

Друзья едва заметно напряглись, похоже, готовясь силой вырвать обещание. Троица гриффиндорцев направила на них палочки.

— Ну зачем же так сразу, — мило улыбнулась Дафна, отвлекая на себя внимание. — Конечно, вы пообещаете. Вы же не хотите, чтобы все узнали кое-что неприятное о вас?

— Узнали о чём? — Сквозь зубы спросил Уизли.

— О, — Падма ухмыльнулась и захлопала ресницами. — О том, что Рон двадцатого февраля подглядывал за рейвенкловками после тренировки по квиддичу? Что споткнулся о метлу и его заметили, но он сбежал от возмездия, и девушки до сих пор ищут, кто это был?

— О том, что это Симус подмешал в воду порошок, весь Гриффиндор полдня ходил с зелёными языками и из-за этого потерял на Зельях баллы за плохую подготовку к «реалиям жизни»? — Подняв бровь на манер Снейпа, сказала Парвати.

— О том, что Рон стащил эссе Перси по трансфигурацииза день до сдачи чтобы переписать два абзаца, а затем пролил на него сок? — не поднимая взгляд, спросила Ханна.

— О том, что Дин трансфигурировал мышь в расчёску и сломал её, а затем выкрал и закопал на занятии по Гербологии? — улыбнулась Сьюзен.

Троица гриффиндорцев покраснела.

— Так что там с обещанием? — Невинно поинтересовалась Трейси.

— Будет вам обещание, — недовольно выразил общее мнение Дин.

— Повторяйте за мной, — промурлыкала Сьюзен. — Я не буду ни с кем говорить о том, что Гарри Поттер знает язык змей, что он Наследник Слизерина или он в ответе за атаки в Хогвартсе. Я сказал!

Второкурсники без энтузиазма повторили формулировку. После трёх одинаковых вспышек, закрепивших обещание, добившиеся своего друзья начали по одному выходить из спальни.

— Так ты змееуст или как? — Симус не сдержался и задал интересующий его вопрос, схватив Гарри за локоть.

Мальчик улыбнулся, насмешливо поднял бровь, подмигнул и выскользнул за дверь.

Почти у самого портрета Толстой Дамы Гарри дёрнул за рукав знакомый с четвёртого курса, с которым он однажды обменялся парой фраз.

— Гарри, кое-кто хочет тебя разыграть, — склонившись к самому уху, быстро проговорил он. — Они решили подложить под кровать хлопушки, так что не пугайся. Только не выдавай меня, — старшекурсник на прощание подмигнул и вернулся на диван к друзьям.

Гарри со слышавшим это Невиллом обменялись испуганными взглядами и со всех ног рванули назад в спальню. Не обращая внимания на всё ещё стоявших там парней, Гарри с разбегу бухнулся на колени перед своей кроватью и заглянул под неё. Никаких хлопушек видно не было, однако тонкий слой пыли на полу был повреждён. С неприятными чувствами Гарри вышел из спальни и остановился, поджидая Невилла. Где-то наверху захлопнулась дверь в спальню старшекурсников.

— Что-то мне подсказывает, что завтра будет тяжёлый день, — вздохнула Лаванда и с грустью посмотрела на Гарри. — По крайней мере, мы сделали всё, что могли.

* * *

Как всегда, Лаванда оказалась права. Следующий день начался для Гарри с близнецов Уизли, встречавших его в гостиной.

— Расступитесь! Все в сторону! Дорогу наследнику Слизерина!

Гарри застыл на месте. Вот так просто, перед всем факультетом…

— О могущественнейший, не гневайся на нас! Мы не хотим провести вечность аки безмозглые латы в пустынном коридоре!

Невилл взял стоявшего столбом Гарри за рукав мантии и утащил назад в спальню. Буквально через минуту в туда же ворвались Паврати и Лаванда — благо, остальные соседи по комнате уже успели уйти.

— Нужно с этим что-то делать, — младшая Патил пыталась отдышаться, прислонившись спиной к закрытой двери.

— Будем всё отрицать, — авторитетно заявила Лаванда и повернулась к Гарри. — Сделай траурное лицо. Наш выход! — девочка вышла из спальни первой с убийственным выражением лица.

Гарри справа под руку схватила Парвати, слева пристроился Невилл.

Едва мальчик показался в гостиной, сцена повторилась. Близнецы, едва завидев его, с энтузиазмом повскакивали со своих мест и попытались идти в ногу с компанией.

— Падайте ниц, идет самый великий маг! Преградите ему путь — больше не сможете ходить!

— Хватит уже! — рявкнула Лаванда. — Вы совсем тупые, что ли? Если бы Гарри был Наследником, Колин бы не пострадал! — В глазах девочки блеснули слёзы. — Думаете, Гарри приятно слушать ваши шутки? Это жестоко, — с этими словами Лаванда ускорилась. Гарри с Парвати и Невиллом поспешили за ней, покидая гостиную в полной тишине.

— Ну, вроде всё не так уж и плохо, — Лаванда вытерла слёзы и как ни в чём не бывало продолжила путь в Большой Зал.

Однако, придя на завтрак, Гарри обнаружил, что новости о нём уже успели распространиться по факультетам. Пуффендуйцы смотрели на него со страхом и молчаливым осуждением, Когтевранцы как всегда что-то обсуждали, время от времени подозрительно поглядывая в его сторону. Стол Слизерина старательно его игнорировал — даже Драко, который сегодня выглядел разъярённым. И даже гриффиндорцы, похоже, не сомневались в его причастности к чему бы то ни было. Несколько людей смотрели на него с сочувствующим взглядом, однако это была капля в море. Когда они сели на своё обычное место, близсидящие гриффиндорцы демонстративно пересели, оставляя шесть пустых мест рядом с друзьями. Будто Гарри мог напасть на них прямо в Большом Зале, на глазах у преподавателей и всей школы. Мальчик со всех сторон ощущал на себе неприязненные взгляды и то и дело слышал своё имя — совсем как тогда, в прошлом году. Он непроизвольно опустил голову и весь расстроенно сжался.

— Не переживай, — Ханна ободряюще положила ладонь поверх руки Гарри и улыбнулась мальчику. — Всё уладится, вот увидишь.

— Угу, уладится, как же, — проворчала Лаванда. — Вот увидите, теперь всё будет только хуже. Скажут, что ты с помощью тёмной магии выигрываешь в квиддиче и получаешь лучшие оценки, шантажируя учителей.

Гарри в панике вглядывался в лица подруг, но видел лишь молчаливое согласие с мнением Лаванды.

— Исправить что-то будет трудно, — задумчиво вертел вилку в руках Терри.

— Ладно. Кажется, я знаю, что делать, — Лаванда подняла взгляд от тарелки. — Только нужно кое-что узнать перед обедом.

Занятия перед обедом прошли для Гарри… нервно. Студенты вокруг не бросались обвинениями и не обзывались, но все эти взгляды и шепотки доставляли ему беспокойство. По спине то и дело бежали мурашки, отовсюду чувствовалось недоброе любопытство и неодобрение. Презрение. Совсем как у Дурслей. Настроение скатывалось всё ниже и ниже, и даже любимые прежде лекции по Чарам не смогли его улучшить.

Сразу перед обедом девочки, окружив Гарри и не дав посторонним пробиться к нему, отвели мальчиков в клубную комнату, сами же куда-то исчезли почти на полчаса, оставив их в одиночестве. Впрочем, друзья время от времени обедали вне общего Зала. На их комнату правило строго следовать этикету не распространялось, и тут друзья могли позволить себе любые блюда.

* * *

— Вот, как это произошло, — Лаванда быстро проглотила ложку супа. — Грейнджер поведала о способностях Гарри Рону, тот — близнецам. Так что близнецы всем рассказали, что ты — змееуст. Это плохо. Но, — её взгляд горел торжеством, — Я слышала, что несколько человек рассказывали, что Гарри невиновен. Я не узнала кто, но это и не важно. Кажется, кто-то со Слизерина и с Гриффиндора. С другой стороны, они говорят, что банда Поттера принуждает людей давать странные обеты. В любом случае, я знаю, как всё это прекратить.

— Как? — Удивлённо округлила глаза Ханна.

— Будем создавать свои слухи, — предвкушающее улыбнулась Лаванда. — Сделаем так, что люди начнут сомневаться в своих же словах.

* * *

Подруги с энтузиазмом принялись за дело. Они устраивали якобы случайно подслушанные разговоры — и вот уже в гостиной Слизерина уверены, что в десять лет Гарри приручал Китайских драконов. Они подключали призраков из числа новых знакомых Миртл — и вот уже Когтевран, отложив на время написание эссе, слушает баллады о том, как прошлым летом Гарри спас детёныша левиафана, пройдясь по воде как по суше. Они говорили с преподавателями — и вот уже Пуффендуй уверен, что Гарри прилагает все силы, чтобы как можно скорее приготовить целебное снадобье для пострадавших и узнать, кто стоит за всеми происшествиями.

С Гриффиндором всё оказалось намного проще. Девочки подстроили несколько случаев, где Гарри показал Рону отрепетированные постановки. Когда же младший Уизли прибегал к своим братьям рассказать о новых подвигах Поттера, те сначала внимательно его слушали и затем передавали эти истории по всей школе. Однако, когда Рон рассказывал о летающем под потолком Гарри со светлыми волосами и с крыльями бабочки, или о том, что тот в ночи ходит по спальне со свечой и машет ей в воздухе рядом с кроватью, зловеще что-то напевая себе под нос, братья призадумались. И в скором времени перестали говорить о Гарри. Более того, они при всех извинились за своё поведение — как всегда, в шутливой форме, но этого хватило. Девочки спокойно рассказывали подругам с других факультетов и курсов, что братья Уизли как всегда всё выдумали — тем более, что количество историй стало настолько огромным, что все начали сомневаться — не был ли Годрик Гриффиндор отправившимся летом в путешествие во времени Поттером. Все эти рассказы были приняты школой как попытка близнецов развлечься. И теперь ещё вчера провожавшие его подозрительным взглядом, студенты просили помощи на занятиях или обменивались парой фраз коридорах школы. Гарри наконец вздохнул свободно.

* * *

После совместной операции Гарри с друзьями был признан почётным членом клуба Мёртвых Поэтов и даже посетил несколько их мероприятий, которые проходили в одном из заброшенных бывших бальных залов. Стёкла в огромных витражных окнах были потемневшими и потрескавшимися, стоявшие по периметру помещения массивные кресла и диванчики покрылись пыльным налётом и кружевами паутины. Под самым потолком висели полуосыпавшиеся хрустальные люстры. Пришедшие первый раз друзья порадовались, что в своё время наловчились в бытовых чарах.

Удивительно, но произведения, которые читали друг другу мертвецы, трогали за душу. Они оказались живыми, образными, завлекающими в иллюзорный выдуманный мир. Каждое слово было точно выверено и на своём месте. Гарри почти видел перед глазами описываемые события: тихий вечер у реки, бои у горящего адским пламенем замка, полёт с любимой на пегасах в час рассвета, когда самый чистый бриллиант завидует блеску и сиянию капель росы, что собираются на приветствующем солнце и новый день бутоне… Гарри искренне наслаждался такими вечерами.

По крайней мере, первые два раза. Потом произведения начали повторяться. Гарри искренне не мог понять, почему призраки повторяют раз за разом свои произведения, не стараясь изобрести что-то новое. Потом ему объяснили.

Мёртвые, пребывавшие в бестелесном состоянии уже долгие и долгие годы, не стремились к чему-то новому. Умершие внезапно, не вовремя, незапланированно, не готовые и не смогшие принять свою судьбу — остались на поверхности земли, в подлунном мире, в то время как тела, к которым и привязывались настоящие, живые чувства, покоились под землёй. Они не испытывали по-настоящему сильных эмоций и жили в основном прошлым, стремясь, словно покачивающийся маятник, к покою, к привычным условиям, к своему собственному прошлому. Они были лишь тенью себя, механически выдавая реакции на привычные раздражители. Единственным их желанием с течением времени становилось покинуть этот мир. Но, увы, сделать это было не так просто. Зависело всё от того, что держало призрака здесь.

Призраками становились намеренно убитые маги. Если погибший не хотел умирать или был не готов к такой мысли, со временем он мог смириться и постепенно растворялся в пространстве, занимая положенное ему место в подземном мире. После трёх десятков лет они обычно переставали существовать.

Чаще всего на поверхности земли оставались призраки, не успевшие закончить при жизни важные дела. Будь то защита близкого человека, незавершённая картина, непроизнесённое признание, неотомщённый убийца — душа не могла упокоиться, пока дело не завершалось. В бестелесном состоянии мало кто мог завершить своё «дело жизни», но иногда находились люди, готовые помочь. Но призраки мало кому доверяли свои секреты. Ведь, зная их, человек приобретал власть над ними, и мог потребовать чего угодно, даже выдать семейные тайны, чтобы в итоге подмять под себя его род. Вредить своим потомкам, да и просто быть после смерти на побегушках мало кто хотел.

Клуб мёртвых поэтов включал в себя почти три десятка призраков, оставивших после себя незавершённое дело. Самый молодой из них присоединился к клубу два столетия назад и поэты, каждый год терявшие связь с настоящим, погрузившись с себя и свои проблемы, не видели смысла сочинять что-то новое. Каждый раз, читая стихи или напевая куплеты песен, они будто возвращались в те времена, когда исполняли их при жизни. Взгляд их туманился, и умершие не обращали внимания на остальных.

Пусть девочкам и нравились посиделки с клубом, нравилась атмосфера изящных комплиментов и старины — Гарри тут не нравилось. Не нравился холод, который, несмотря на согревающие заклинания, въедался под кожу, замораживая текущую по венам кровь. Не нравился оценивающий взгляд «друзей», которые, казалось, хотят сообщить ему тайну, из-за которой он может умереть, и теперь решают — пришло ли его время, или дать ещё пожить пару дней. Не нравился воздух, пыльный, влажный, пахнувший, несмотря на все усилия, тлеющей тканью, прогнившим деревом и перебивающими друг друга духами, из-за которых через полчаса начинала болеть голова. И не нравилась реакция подруг. Девочки после таких приёмов были молчаливы и бледны, быстро уставали и разбегались по своим гостиным, почти тут же заваливались спать.

Однако вскоре Терри указал на ещё одну деталь, которую приписали вечерним чтениям. Девочки становились спокойнее и сдержаннее. Не обижались, когда над ними шутили или выставляли в глупом свете, а лишь улыбались, будто говорили: «это глупо. я этого выше». Серьёзнее относились к своим делам и к семье. Возможно, опыт и пожелания призраков влияли на людей, делая их внутренне старше и мудрее.

* * *

Утром, в день последнего в этом году матча с Пуффендуем, Гарри с друзьями, пробираясь сквозь взбудораженных предстоящей игрой студентов, шли на завтрак. Внезапно Гарри остановился посреди коридора, как вкопанный.

— В этот раз убей. Пусти, я разорву! Разорву сам!

— Что случилось? — Сьюзен непонимающе огляделась по сторонам.

— Опять этот голос… Он хочет разорвать.

— Какой голос? — Дафна заметно нервничала. — Тот же, что и в день нападения на миссис Норрис?

— Ты слышишь голоса? — друзья обернулись. Позади них стояла Гермиона.

— Это не твоё дело, — прошипела Лаванда и схватила Гарри за рукав мантии. — Пошли отсюда.

Друзья двинулись дальше. У поворота, пропустив остальных, Браун незаметно вернулась и выглянула из-за угла.

Гермиона стояла, как скала, вокруг которой бурным речным потоком текли студенты, размахивая руками и громко обсуждая предстоящий матч, едва задевая её кончиками мантий. Девочка, похоже, ничего не видела и не слышала, что-то бормоча себе под нос. Внезапно Гермиона подняла голову и зажала себе рот рукой, будто нашла ответ на давно мучивший её вопрос, и со всех ног бросилась вглубь замка, не обращая внимание на болтавшуюся за спиной сумку, которая через раз стукалась по спине. Лаванда незаметно отправилась за ней, попросив Летти передать остальным, что она скоро подойдёт.

* * *

— Уже почти одиннадцать! Ты почему ещё здесь? — Вуд налетел на Гарри как ураган, принеся с собой настроение скорости, волнения, желания что-то делать и куда-то бежать.

Гарри помахал сочувственно глядевшим на него друзьям, поднялся со своего места и направился в сторону квиддичной раздевалки, не переставая думать о таинственном голосе. От этого звука всё внутри замирало и будто замораживалось. Хотелось оказаться где угодно в другом месте — столько было в нём искреннего желания убить. Мальчик переодевался и думал о том, что благодаря матчу студенты будут в безопасности — может, таинственный монстр увидит, что убивать некого, и вернётся назад. А если нет — то первыми в замок, как обычно, вернутся преподаватели и устранят угрозу — студенты всегда задерживаются чтобы поздравить победителей и поддержать проигравших, да и идут медленнее, радуясь хорошей погоде и свежему воздуху, возможности прогуляться без мыслей о горах домашней работы.

После очередной вступительной речи, которую Гарри, как и вся команда, по обыкновению пропустил мимо ушей, команда под аплодисменты и невнятные разрозненные выкрики болельщиков вышла на поле. Гарри помахал рукой в сторону гриффиндорской трибуны, где обычно сидели друзья, и уселся на метлу, готовый по свистку взмыть в воздух. Мальчик оглядел стадион. День был солнечным, облаков почти не было. Несильный ветер развевал знамёна факультетов, не вызывая, впрочем, проблем для него как для ловца. Гарри подправил очки, делая линзы чуть темнее, и прикипел взглядом к золотому мячику, кружащемуся до начала матча вокруг судьи, мадам Трюк.

На поле из дверей раздевалки спешила профессор МакГонагалл. Гарри метнул взгляд на трибуну преподавателей. Белой бороды директора мальчик нигде не заметил. Как не было видно и половины преподавательского состава. Сердце Гарри ёкнуло.

— Матч отменяется! — пронёсся над полем усиленный заклинанием взволнованный голос заместительницы директора. — Всем студентам немедленно вернуться в гостиные факультета.

Со стороны трибун раздался свист и недовольный гомон. Студенты явно не спешили выполнять распоряжения. Будто не замечая этого, МакГонагалл продолжила.

— Всем ученикам вернуться в свои гостиные. Ожидайте там дальнейшую информацию. И пожалуйста, поскорее!

Несколько студентов потянулись к выходу с трибун, подгонямые выкриками старост. Вслед за ними пошли остальные, продолжая во весь голос высказывать своё недовольство. Гарри слез с метлы и вслед за Вудом поспешил в сторону раздевалки. Когда он проходил мимо декана, женщина подозвала его к себе. Не понимающий ничего Гарри подошёл к МакГонагалл, которая повела его по дороге к замку, выцепляя из толпы всю их компанию.

— Что произошло, профессор МакГонагалл? — спросила Сьюзен, — И зачем мы Вам? — в отличие от заметно занервничавших друзей, она выглядела спокойной и собранной.

— Новое нападение, — вздохнула заместительница директора.— А вы… Вам лучше пойти со мной.

Гарри похолодел и осмотрел друзей. Лаванды нигде не было.

— Где она? — Внезапно охрипшим голосом спросил мальчик, глядя прямо в глаза декана.

— Она в больничном крыле. Не переживайте, мис…

— Милли! — Гарри сам не узнал свой голос — тонкий, срывающийся. Эльфийка появилась тут же. — В больничное крыло нас, живо!

Один за другим студенты исчезли с квиддичного поля, чтобы тут же появиться у входа в Больничное Крыло. Гарри, распахнув двери, вбежал внутрь.

Лаванда, скрючившись, сидела на стуле у кровати и плакала навзрыд. Едва заметив мальчика, Браун бросилась к нему на шею. Гарри почувствовал облегчение и радость от того, что с подругой всё было хорошо. На его шее оказалось что-то мокрое, но Гарри лишь сильнее обнял девочку, успокаивающе (как он надеялся) гладя её по голове. В это время подоспели остальные друзья и профессор МакГонагалл, которую исполнительная эльфийка тоже посчитала нужным переместить.

— Что случилось? — девочки окружили Лаванду.

— Она… — Браун всхлипнула и взяла предложенный ей Невиллом платок. — Она спасла меня, — Лаванда повернулась к кровати, на которой в странной позе застыла Грейнджер.

— Хотелось бы знать, что Вы забыли в библиотеке? — Строгим голосом спросила МакГонагалл.

Лаванда прижалась ближе к Гарри, словно ища его защиты. Мальчик приобнял её, помогая избежать требующего правды взгляда декана.

— Это я попросил, — сказал он. — Мне срочно нужно было узнать кое-что насчёт положения планет на сегодняшнюю ночь — хочу попробовать сварить одно зелье — и мне не хватало этих данных. Дорога каждая минута, как вы понимаете, — мальчик пожал плечами, припоминая, есть ли у него некоторые ингредиенты и какое зелье он мог бы из них сварить — легенду при необходимости удалось бы подтвердить.

МакГонагалл, казалось, не очень в это поверила. Что ж, придётся в самом деле варить. Однако, больше вопросов на эту тему не последовало.

— Что произошло дальше?

— Я хотела уже выйти, — Лаванда поправила волосы, что всегда выдавало знавшим её ребятам, что она что-то недоговаривает, —, но тут… — девочка взглянула на Гермиону и вновь залилась слезами, — Она оттолкнула меня от двери и сама вышла. И почти сразу же упала. Я это увидела и спряталась. Всё. Гермиона как-то поняла, что выходить опасно. Она спасла меня.

Гарри взглянул на количество отгороженных коек. Сегодня добавилось три новых — значит, помимо Гермионы, пострадало ещё двое.

— Кто ещё подвергся нападению? — Поинтересовался Терри, так же заметивший занятые больничные места.

— Пенелопа Кристал, пятый курс Когтеврана. Второго пострадавшего вы вряд ли знаете, — уклонилась от ответа МакГонагалл и отошла о чём-то поговорить с мадам Помфри.

Сьюзен незаметно подобралась к последней кровати и, оглянувшись по сторонам, отогнула ткань. Затем она отшатнулась, прикрыв себе рот рукой и в ужасе глядя перед собой.

— Кто это? — поинтересовалась Дафна.

— Это Уил. Уильям Хартленд, приятель Миртл. Из нашего призрачного отделения.

Ребята застыли. Что же это за существо, способное сотворить такое с призраком?

Пока друзья выспрашивали у Лаванды подробности нападения и слушали оду уму, храбрости и самоотверженности Гермионы, Гарри незаметно выскользнул из больничного крыла. Зайдя в ближайший пустующий класс, он позвал Милли и попросил переместить его в место собрания друзей Уила, мёртвых поэтов.

Гарри уверенно вышел в середину комнаты и твёрдым взглядом оглядел удивлённых призраков.

— Найдите мне Тайную Комнату.

— Многие поколения служащих школы и директоров, учёных мужей и неучей юных тратили время впустую дабы отыскать известную каждому магу Комнату Слизерина. Вы, господа, далеко не первые, кому пришлась по душе мысль использовать наши скромные таланты в своих поисках, — мужчина в костюме эпохи Возрождения с серебряными пятнами крови на одежде выступал от лица Общества Мёртвых поэтов на сегодняшнем собрании.

С момента известия о новом нападении прошло почти три часа. За это время слухи о находящихся в Больничном Крыле успели заполонить весь Хогвартс. Лаванде помогли взять себя в руки, Ханну и Сьюзен отговорили нести вахту у постели пострадавших, Парвати удалось удержать от обстукивания дверей возле библиотеки в поисках скрытых ходов. Слизеринцы отправили несколько таинственных и не очень писем, когтевранцы едва не разругались из-за спора о заклинании, применяемом нападавшим. А Гарри организовал это самое собрание.

Выручай-Комната, в которой сейчас находились собранные, воинственно настроенные второкурсники и не до конца понимающие, как во всё это ввязались, призраки, сегодня напоминала легендарный зал собрания Артура и рыцарей Круглого стола с картинки в книге по истории. Помещение было обито тёмным деревом и тёмно-зелёной тканью. По периметру тянулся ряд высоких окон с видом на самую гущу Запретного Леса, между которыми висели старинные гобелены с батальными сценами. Пол был устлан узорчатым ковром. В центре комнаты стоял стол — круглый, тёмного дерева, без каких-либо излишеств. В центре стола находилось свободное пространство, где и парили над землёй привидения (*). На равном удалении друг от друга вокруг стола стояли стулья: массивные, с высокой спинкой и подлокотниками. Хотя, в отличие от легенды о рыцарях, пустующими оказались два стула для отсутствующих Колина и Гермионы. Стула для Джинни не было: девочки ей не доверяли, и Гарри сейчас это было на руку — мальчик хотел оградить первокурсницу от подобных приключений.

— Ответ должен быть очевиден, — необычайно серьёзно для себя сказал Блейз. Они обменялись с Теодором понимающими тяжёлыми взглядами.— У всех на виду, и в то же время незаметен. Слизерин, как умный маг, должен был предпринять что-то, чтобы в случае его безвременной смерти его Наследник смог отыскать и открыть Комнату.

— Мы тут вряд ли сможем сильно помочь, — словно извиняясь, развёл руками призрак юноши лет двадцати в плаще и с бархатным беретом.— Мы могли бы её легко найти, если бы не было защиты от привидений. Не всем нравится, что мы можем прийти в любой момент, — он ухмыльнулся, что-то вспомнив, и машинально приложил руку к шее, на которой виднелся тёмный шрам. Похоже, его самого застали за подглядыванием некоторого события, из-за которого он и распрощался с жизнью.— Мы и без того несколько раз обследовали всю школу. В последний раз, кажется, около сорока лет назад.

— Покажите, где вы не можете проходить сквозь стены, — Терри задумался на мгновение, чуть нахмурившись, взмахнул рукой, и в центре стола появился высокий постамент.

Призраки, оказавшиеся по пояс внутри нового предмета, с возмущёнными восклицаниями отлетели в стороны, непривитливо поглядывая на Терри. Мальчик, не замечая этого, сосредоточенно смотрел чуть выше возникшего стола. Над постаментом возникло тёмно-серое облако, двигающееся внутри невидимо очерченной зоны, меняющее свои очертания, завивающееся полупрозрачными спиралями. Терри смотрел на постамент, наклонял голову то вправо, то влево, что-то бормотал себе под нос и иногда зажмуривал глаза, вспоминая что-то. Облако не осталось безучастным. Спирали взметнулись в вихре, взмывая наверх, формируя острые пики башен. Нижняя часть стала гладкой, прямоугольной. По поверхности прошла рябь. Вытянутый в высоту прямоугольник раздался вширь, во все стороны поползли ответвления, переходы, галереи… Друзья с восхищением смотрели на создающийся на их глазах и обретающий подробности внутренней планировки мини-замок. Пока девочки обсуждали количество окон в Большом Зале, Терри закончил своё творение.

Призраки подлетали и показывали на области, в которые для мёртвых не было хода. Эти места внутри замка тут же становились непроглядно-синими. Гарри поразился: Выручай-Комната, чтобы не давать преимущества нападающим и вражеским разведчикам, не могла создать карту замка, что уж говорить о его модели. Зато вполне могла создать «рабочую область», в которой Терри и построил замок. Однако насколько нужно быть внимательным и скрупулёзным, чтобы с такой точностью воспроизвести этажи и переходы, аудитории и лестницы, окна и башенки… Стены не размывались, этажи не путались, выдерживался масштаб. Гарри боялся и подумать, что за модель вышла бы у него. А ведь ещё надо было запомнить и разместить «слепые зоны» мёртвых друзей.

Через полчаса друзья смотрели на получившуюся конструкцию, в то время как Терри с помощью сидящих рядом с ним Падмы и Ханны вручную переносил сведения о подозрительных местах, упомянутых Поэтами, на пергамент. Ещё через полчаса, когда когтевранец выяснил, в каком порядке и когда были созданы барьеры от привидений, началось обсуждение.

— Проход не может быть сверху, — поморщилась Лаванда, которая несколько минут назад пролезла под столом и теперь ходила вокруг мини-замка, утверждая, что ей так лучше думается.— Вот представьте себе: чтобы туда попасть, каждый раз тащиться непонятно куда… И ещё я слышала, — девочка понизила голос, — когтевранцы со старших курсов говорят, что Комната, — она забавно пошевелила бровями, указывая тем самым на важность информации, — находится в Подземельях.

— Что-то в этом есть, — с нарочито серьёзным видом почесал подбородок Блейз, затем ехидно усмехнулся.— Вот только ты забыла, что мы маги. Комната, может, и в Подземельях, но вот вход в неё может быть где угодно — скажем, порталом из кабинета Директора или за столом преподавателей в Большом Зале? Или, может, проход — за одной из картин или статуй со змеями? Я вот насчитал несколько дюжин, — слизеринец поймал на себе удивлённые взгляды друзей.— Я в прошлом году уже пытался искать Комнату. Не вышло.

— Если это портал, всё усложняется, — Терри вновь посмотрел на модель замка.— Вход может быть где угодно, даже там, где вы его видим каждый день.

— Но при этом он должен быть достаточно защищённым, чтобы Комнату не нашли случайно, — добавила Дафна.— Да, я тоже уже думала об этом.

— Все слизеринцы на первом курсе пытаются найти Тайную Комнату, — доверительно сообщила Трейси.— У нас для этого даже название придумали — «Тайная болезнь», или «Комнатная одержимость». Обычно курсу к третьему проходит. Говорят, — она сощурилась, размышляя, правда ли это: может, дальше поиски проходят тайно.

— Итак, более-менее понятно, — Терри задумчиво постучал пером о стол, проглядывая заметки, и обвёл взглядом собравшихся тут второкурсников.— У нас есть недоступные места, скрытые проходы, порталы и змеиные изображения. И всё это нужно проверить.

— Мило, — скептически протянул Теодор, прикинув объём работы.

— Мы покажем Гарри, где находятся изображения змей, — поспешно заявил Блейз. Дафна недовольно на него взглянула и подняла вверх бровь, напомнив своего декана.— И, конечно же, сразу после этого вернёмся помогать вам, — ослепительно улыбнулся мальчик.

— Отлично. Тогда остальные пока ищут информацию, как можно определить портал и скрытый проход, — Гарри заклинанием сделал для всех копии записей о замке, в том числе наспех срисованную кем-то из девочек карту.— Блейз с Терри и Дафна с Трейси ищут изображения змей или упоминания о них в подземельях, я с Невиллом и Падма с Парвати и Лавандой — выше. Терри с девочками займутся поисками информации.

Прежде чем уйти, Лаванда, всё ещё ходившая вокруг модели замка, настояла на патруле из привидений около защищённых барьером зон. Привидения, высказавшие свои мысли в самом начале и проведшие всё собрание в разговорах на отвлечённые темы, посовещавшись между собой, согласились. Встретиться и обсудить результаты решено было вечером.

Поиски того-не-знаю-чего оказались выматывающими. Очень помогли всё те же привидения, которые, не стесняясь, летали вдоль самых стен и высматривали каждую щёлочку, иногда проникая в стену и пытаясь обнаружить там тайник или остатки странной магии. Со всеми встречными змеями Гарри поговорил (даже с несколькими портретами, одежду которых украшали броши и ожерелья в виде представителей отряда чешуйчатых. Обладатели таких необычных драгоценностей недоумённо косились на друзей, стоило им едва заслышать шипящие звуки. Гарри тогда делал вид, что прочищает горло). День клонился к концу, но большинство этажей всё ещё осталось неосмотренными.

Встретившиеся почти перед самым отбоем друзья буквально валились с ног. На карте слизеринцев появилось множество пометок, куда Гарри ещё предстояло наведаться под мантией-невидимкой — в подземельях изображения змей были на каждой третьей стене. Уставшие дети решили прекратить на сегодня поиски, оставив их привидениям. Те, казалось, вошли во вкус, предвидя ставшие в последнее время редкостью поиски сокровищ, интриги и расследования.

Утром Гарри, к своему удивлению, не застал Лаванду в Гостиной, хотя обычно девочка вставала ни свет, ни заря, дабы подобрать для «наших мальчиков», к которым теперь прибавился и Бут, подходящие её сегодняшнему настроению и ещё массе неизвестных факторов одеяния. Их потом со специально оговоренного места забирали домовики, отглаживали, начищали, чтобы к звону колокола, знаменующему начало дня в Хогвартсе, доставить в спальню мальчиков. Поэтому, не увидев Лаванды на кресле в гостиной, сидящей возле камина в ожидании кавалеров, утренних полушутливых расшаркиваний с поцелуем руки и ставших традиционными после дня всех влюблённых утренних букетов для леди, Гарри заволновался. Зная активность девочки, можно было предположить, что она унеслась в одиночку сражаться с неведомым Чудовищем.

Однако ждущая на привычном месте Парвати развеяла все сомнения, и вскоре Гарри вместе с Невиллом и младшей Патил вошёл в клубную комнату. Перед ним предстала забавная картина. Лаванда с видом правящей королевы величественно сидела на стуле, отпивая чай из маленькой чашечки. А перед ней, раскланиваясь и почтенно склонив головы, в очереди стояли призраки, рассказывая об увиденном ночью. Иногда заскучавших на посту любителей поэзии заносило, и они добавляли различные метафоры и сравнения, то и дело перескакивая на рифмы. Так близнецы Уизли, несомненно, готовящие очередную шутку (как потом выяснилось, наложившие на коврик перед гостиной Пуффендуя заклинание, на день меняющее цвет ботинок на ядовито-зелёный) оказались крадущимися в ночи мастерами теней и иллюзий, начинающими великими портными с удивительно развитым чувством гармонии и цвета, а заглянувший на Астрономическую башню в поисках нарушителей профессор Снейп — робкой и ранимой душой, жаждущей чудес, путешествий в неведомые земли и мечтающей о романтике, каждую ночь вглядывающийся в звёзды и молящий их о лучшей судьбе.

Решившие оставить Браун наедине с её новыми источниками информации, ребята, посмеиваясь, удалились на завтрак, где пересказали кое-что друзьям, заодно избавляя туфли Сьюзен и Ханны от заклинания — призрак опознал и поведал друзьям, что за чары накладывали Уизли, и это значительно упростило дело. Однако, кажется, кто-то их услышал — весь день были слышны шепотки, что профессор Снейп ходит по ночам в поисках своей погибшей от несчастного случая в лаборатории любимой, и поэтому школьники, попадающиеся ему под ногами и отпугивающие духов, наказывались с особой жестокостью — как и неряшливые студенты, пренебрегающие своей безопасностью. Гарри мысленно посочувствовал профессору и понадеялся, что девочки со старших курсов, почти полным составом поверившие в этот слух, возникший с его невольной подачи, не вознамерятся предложить себя в качестве утешения «удивительно сильному и преданному своей любви, но невыносимо страдающему от отсутствия родственной души» человеку.

* * *

Со всеми этими поисками Гарри внезапно обнаружил, что стало труднее учиться. Поиски Комнаты и задания Грэмстона отнимали много времени, и, чтобы успеть написать эссе, приходилось вставать за час-два до утреннего колокола. Пару раз его на контрольных спасала только муштра девочек или то, что он читал эту тему давно, в другой книге, потому что было интересно — как в тот раз, на Астрономии. Гарри не успел рассчитать оптимальное положение спутников Сатурна относительно луны, но отвлёк преподавательницу своими рассуждениями о влиянии Марса и Венеры на зелья энергетического баланса и любовные, вспоминая заодно маггловские поверья и мифы. Но когда даже Лаванда, не вовремя зевнув, превратила попугая вместо чашки в оперённый кубок, который не смогла вернуть в первоначальный вид даже МакГонагалл, мальчик решил прерваться и подналечь на учёбу, призывая к этому же друзей. В конце концов, он обошёл всех змей и не нашёл ни одного подходящего для Тайной Комнаты прохода. Больше они ничего не могли сделать.

Попытка выяснить, кто же нападает на студентов с помощью Омута памяти, провалилась. Гарри, до этого момента восхищавшийся абсолютной точностью при просмотре воспоминаний, был неприятно удивлён. В поле зрения Лаванды сцена из воспоминаний с удивительной достоверностью повторяла действительность — вплоть до порядка стоявших в тот день в библиотеке книг. Но за любыми препятствиями, книжными шкафами и дверьми, стоял непроглядный серебристый туман, мешающий что-либо разглядеть. И ушедшие за этот шкаф студенты, запомненные девочкой вплоть до цвета носового платка, на секунду выглянувшего из кармашка, превращались в неясные очертания силуэта, которых можно было опознать лишь по появившейся на них надписи с именем. Так уж были устроены воспоминания. Омут памяти мог воспроизвести почти всё, что человек чётко видел и слышал — кроме деталей. Ни строки на обратной стороне листа, ни предмета внутри приоткрытого ящика стола, ни слова, которое прошептал стоящий в десяти метрах от тебя человек. Силуэты и надписи появлялись, только если человек точно знал о чём-то или предполагал, что там может быть.

Найденные пуффендуйками и Терри заклинания для поиска порталов помогли плохо. Друзья выучили несколько заклинаний (хотя пострадал выданный Дафной и Сьюзен для проверки заклинания экстренный портал домой. Присланное на следующий день с заменой письмо вряд ли было приятным). И даже просканировали ими несколько коридоров, но мало к чему пришли. Одно из них позволяло найти портал в радиусе двух десятков метров, подсвечивая его. Второе позволяло узнать координаты перемещения. Третье, найденное Гарри в книге Поттеров, позволяло определить условия срабатывания портала — нужное слово или действие. Хотя, книга ехидно светилась красным и искрила, когда Гарри просил показать, как именно создавать порталы. Мальчик только вздыхал — похоже, он был ещё «маленьким» для подобной информации.

Когда он пожаловался на это Сэмюэлу, тот лишь посмеялся и подтвердил правоту Гарри. Создание порталов считалось вещью достаточно ответственной, где не допускалась небрежность. Чтобы получить право на их создание, нужно было сдать специальный экзамен в Министерстве и докладывать в отдел Волшебного Транспорта обо всех когда-либо созданных порталах, а так же накладывать на них чары, позволяющие отслеживать объекты. Поэтому Грэмстон попросил Гарри не думать пока об этом и заняться новым заданием — рассчитать затрачиваемую на действующее заклинание силу и как можно точнее вложить её в заготовку. Создать из двух дюжин хрустальных бусин носители света, все — с разной яркостью и длительностью свечения, заданной мастером. Изменить интенсивность света оказалось довольно-таки легко, а вот время работы отрегулировать не получалось дня четыре. Не успевающий выполнить задание Гарри решил немного схитрить, вложив силу больше требуемого количества и установив что-то вроде таймера, убиравшего после срабатывания остатки магии. Мальчик понимал, что это не совсем правильно, но, так или иначе, задание было выполнено. Гарри отправил Грэмстону получившиеся изделия и принялся за следующее задание: придумать, как можно улучшить заказанные друзьями артефакты, не менее двух улучшений к каждому, и при этом не задумываться о том, как это всё реализовывать. Проще всего было с тем самым браслетом для зелий Падмы. Например, определение степени повреждения носящего и автономная помощь в случае, когда владелец не может позаботиться о себе сам. С брошью оказалось труднее. Сама Лаванда предложила возможность копировать не только цвет, но и рисунок на ткани-образце.

Порталов в Хогвартсе друзья нашли немало. Однако радиус действия заклинания обнаружения был слишком мал, и чары приходилось накладывать через каждые двадцать шагов. Пройдя полкоридора, Гарри хлопнул себя по лбу: подобная функция была у его очков. Мальчик достал чудом не потерявшуюся инструкцию и активировал видение порталов, решив на досуге изучить её поподробнее.

Судя по координатам и последующей проверке боем, все порталы позволяли перемещаться только в одном направлении — в Зал Наград, а уже оттуда — почти в любое место замка. Надев мантию-невидимку, Гарри проверил один из порталов и похвалил себя за предусмотрительность: неприметная табличка «за успехи в освоении трансфигурации» перенесла его за учительский стол в кабинет декана в разгар урока (в то время как сам Гарри должен был быть на Истории Магии). Ещё несколько переносов — и перед глазами Гарри, когда он прикасался к очередному порталу, возникла карта Хогвартса, соединённая пульсирующими нитями, как кровеносной системой. Мальчик будто видел пути и связи, места, в которые он перенесётся. Но ни один портал так и не привёл их к чему-либо, хотя бы отдалённо напоминающему начало тайных проходов.

* * *

Друзья в очередной раз пришли навестить Колина и Гермиону в Больничное Крыло. Зачем туда ходить большой компанией, Гарри не мог понять. Чаще всего девочки болтали без умолку, рассказывая различные истории, недавно произошедшие забавные случаи или читали лекции об этикете и истории магического мира Гермионе, которые заметно отличались от тех, что они рассказывали в своё время Гарри. Мальчики в это время занимали себя кто чем мог. Терри обычно читал книгу, Гарри с Невиллом играли в шахматы (привычка Рона оказалась, похоже, заразной) или карты. Изредка заглядывающие Теодор с Блейзом нарочито громко обсуждали политическую ситуацию и актуальные альянсы аристократии, пересказывали друг другу выученные ещё в пятилетнем возрасте кодексы поведения наследников.

Сегодня всё с самого начала пошло не так. Вздумавшие приодеть Гермиону подруги решили подобрать ей «идеальную цветовую гамму», что в переводе означало «перемерить все вещи и выбрать наиболее подходящие», выставили мальчиков за ширмы и развесили на них взятые с собой вещи. Однако стоило им снять с Гермионы школьную мантию, началась суматоха.

— Василиск! — завизжала не своим голосом Сьюзен, и Поттер обрадовался, что друзья теперь всегда выставляют заглушающие чары почти на автомате.— Василиск в школе!

Гарри, ещё не успев ничего осознать, ринулся за ширмы, едва не получив оплеуху от взволнованно метавшейся Лаванды. Он заметил в руках у Ханны кусок пергамента, который девочка, испуганно округлившая глаза, протянула ему. Через плечо мальчика в лист заглянули Терри и Невилл.

«…из многих чудищ и монстров, коих в наших землях встретить можно, не сыскать таинственней и смертоносней Василиска, также еще именуемого Король Змей. Сей гад может достигать размеров воистину гигантских, а срок жизни его — многие столетия. На свет он рождается из куриного яйца, жабой высиженного. Смерть же несет путем диковинным, небывалым, ибо, кроме клыков ужасных и ядовитых, даден ему взгляд убийственный, так что ежели кто с ним очами встретится, тотчас примет кончину скорую и в муках великих. Особливо боятся Василиска пауки, сторонятся елико возможно, ибо он есть враг их смертельный; сам оный Василиск страшится лишь пения петушиного, ибо гибельно оно для него…»

Пергамент больше всего походил на спешно выдранный из библиотечной книги лист, где чьей-то рукой, скорее всего, рукой Гермионы, была размашистая надпись, так не похожая на её каллиграфический почерк: «Трубы».

— Чудовище тайной комнаты — василиск, — севшим голосом выдавил Терри, пытаясь принять эту мысль, и оглядел испуганных девочек.

— И поэтому я его слышал, — медленно проговорил Гарри. Всё вставало на свои места.— Только я. И она догадалась обо всём, — мальчик благодарно погладил руку Гермионы.— Ты молодец. Спасибо.

— Что будем делать? — Трейси явно нервничала. Она была магом в пятом поколении, но всё равно переживала, что недостаточно «чистокровна». Род считался магическим и «чистым» только когда насчитывал семь поколений. Тогда же появлялись и родовая магия, и родовые дары, и многое другое, из-за чего чистокровные считали себя сильнее остальных.

— Ничего, — Гарри увеличил удобный стул, который всегда носил с собой, и сел.

Лаванда замерла на месте и несколько раз глубоко вдохнула-выдохнула, почти насильно заставляя себя успокоиться. Девочка, ни на кого не глядя, покопавшись, достала из сумочки небольшой прямоугольный предмет и, поставив на пол, произнесла увеличивающее заклинание. На этом месте появился небольшой диван, куда едва вместились друзья, сама же Браун села на больничную койку Грейнджер.

— Мы всё равно не знаем, где Тайная Комната, — продолжил Гарри. — Да и василиск, — он помахал в воздухе страницей, — нам не по зубам.

— Но нужно сказать о нём учителям, — неуверенно предложил Невилл.

— Лучше родителям, — поспешно предупредил Терри. — Иначе они станут следить за каждым нашим шагом, чтобы оградить нас от «возможных неприятностей».

— И в Министерство, — с жаром предложила Сьюзен. — Они нас защитят.

Так и не переодев Гермиону, второкурсники из Больничного Крыла разбрелись по факультетским башням, чтобы через полчаса собраться у выхода и отправить домой письмо. Гарри было писать некому, так что он одолжил горделиво встопорщившую от важности поручения пёрышки Буклю не менее раздувшемуся от гордости за оказанное доверие Невиллу. В вечернее небо взмыла цела стая разномастных сов, группой полетевших навстречу адресатам.

Гарри же в этот момент мучил только один вопрос. Что значит «Трубы»?

* * *

Ответ от родителей долго ждать не пришлось. Следующим утром на группу второкурсников пролился дождь из писем и перьев — с десяток сов, желавших согласно поручению «доставить как можно скорее», едва не сталкиваясь в воздухе и полоща друг друга крыльями, с минуту пытались не упасть на стол и с достоинством вылететь из Зала. Студенты, подбадривая сов свистом и выкриками, с любопытством поглядывали на друзей и размышляли, чем мог быть вызван такой ажиотаж. Сидящие в отдалении за слизеринским столом Блейз и Теодор с сочувствием помахали своими уже открытыми письмами. Судя по их лицам, ничего хорошего от посланий ждать не приходилось. Девочки погрузились в чтение писем. Лаванда, чей конверт был ярко-зелёного цвета, поспешно спрятала его в сумочку и теперь возила по ложкой по тарелке, делая вид, что ей ни капельки не интересно, что написали подругам.

— Постарайся держаться подальше от этого, — зачитала отрывок Дафна. — Ты достойный член высшего чистокровного общества. Дружба с полукровками при таких обстоятельствах ставит тебя под удар. Ты умный ребёнок, и способна понять, что для тебя будет лучше. После окончания курса устроим тебе перевод в другую школу, — к концу прочтения голос девочки чуть дрогнул, однако Гринграсс ничем больше не показала своего волнения. Она аккуратно сложила письмо, вложила в конверт и убрала во внутренний карман мантии. Не в левый, как обычно, а в правый.

— Уже двое его друзей подверглись нападениям. Избегай компании Гарри Поттера, — произнесла Трейси с независимым видом, будто читала статью из газеты, а не наставления родителей, различающиеся с её собственными взглядами.

— По этому поводу сейчас идут разбирательства. Директор привлечён, слушание состоится через три дня. Больше пока сделать ничего не можем. Школу обыскали за этот год уже два раза объединёнными силами аврората и отдела Таин. Пока не было прецедента со смертельным исходом, Министерство бессильно. Старайся ходить с большими группами, желательно — со своим факультетом, — у Сьюзен поникли плечи. Всю жизнь она знала: закон на её стороне. Что она будет честным человеком, всегда поможет тем, кому нужна помощь — и ей тоже помогут по первой просьбе. Что человек должен делать то, что правильно —, а защищать школьников от василиска определённо правильное дело. Она день за днём говорила, что на помощь и защиту министерства всегда можно рассчитывать…

Ханна, прочитав письмо, замотала головой и отказалась озвучивать её. Из кармана Лаванды пошёл тёмный дым. Девочка охнула, вскочила со скамейки и унеслась из Большого Зала. Друзья, переглянувшись, поспешили следом за Браун в клубную комнату.

— …сошла?! Немедленно иди в спальню и нос оттуда не высовывай! Не хватало ещё, чтобы ты за спятившей змеюкой начала охотиться! — надрывалось зависшее в воздухе уже красное письмо голосом миссис Браун.

— Но мама! — Возмущённо воскликнула Лаванда.

— Ничего не мама! — возразило письмо. Миссис Браун, кажется, знала свою дочь слишком хорошо. — В свою комнату, живо! И я напишу твоему декану!

Письмо разлетелось мелкими тлеющими клочками бумаги на пол, а Лаванда всё стояла на месте, сминая в руках ткань школьной мантии, сжимая и разжимая руки. Глаза её увлажнились.

— Эй, — подошла Парвати и мягко погладила подругу по руке. — Всё будет хорошо.

— Не будет, — Браун всхлипнула, резко развернулась и впилась Патил в плечи.— Не будет. Нас не воспринимают всерьёз, — Она всмотрелась в глаза друзей и горько добавила..— Нам не помогут. Никто нам не поможет.

Лаванда горделиво подняла подбородок и пошла к двери. Почти дойдя до выхода, она рукавом вытерла глаза и одарила юных магов решительным взглядом.

— Мы должны показать, чего мы стоим. Я пойду искать, что можно сделать с василиском. Кто со мной?

— Но это же…— растерянно пролепетала Ханна.

— Вы будете очень жалеть, если не пойдёте с нами, — лукаво улыбнулась Трейси. — Когда вы ещё увидите Лаванду, читающую книгу?

Под смешки и рычание Браун друзья покинули комнату.

* * *

В книгах друзья нашли несколько способов, благодаря которым, по утверждению автора, можно было победить василиска. Говорилось, что можно идти, неся перед собой зеркало — тогда змея, увидев своё отражение, окаменеет. Можно было воспользоваться помощью животных — петуха или ласки. Петух, по поверьям, как существо, участвовавшее в создании василиска, мог своим криком повергнуть змею в панику — поэтому василиски и охотились по ночам, во время, когда приличные петухи спали. А вот ласку следовало предварительно накормить рутой, зато после она одна могла победить до трёх двухсотлетних монстров. Автор писал, что проверял этот способ лично. Однако Гарри, помня Локонса, не спешил верить написанному. Тем более, была приписка, что василиск мог погибнуть, если человек его заметит первым: тогда его взгляд переставал быть смертельно опасным. Гарри фыркнул: обладавший поразительными способностями и охотничьими инстинктами зверь уж точно замечает охотника первым.

В любом случае, Тайную Комнату пока не удалось обнаружить, а значит, можно было посвятить время дополнительным поискам и планированию операции, за которое взялись девочки под предводительством горевшей праведным гневом после получения писем-указаний Лаванды. Мальчики только закатывали глаза на такое самоуправство и не вмешивались в процесс, побывав всего лишь на одном совещании. Первым пунктом, который был вынесен на обсуждение, оказался «набор одежды спасательный».

Ласку, даже двух, по просьбе девочек отловил Хагрид. За завтраком припоздавший великан поставил клетку с беспокойно вертящимися зверьками прямо на стол, неудачно подвинув и уронив при этом пару кувшинов с молоком и соком. Девочки, тут же позабыв про еду, обступили клетку и наперебой ахали, рассматривая блестящий светло-коричневый на спинке и белый на животике мех ласки и её острые коготки, восторгались милыми маленькими лапками и удивительно гибким телом. Как позже сказал лесник, ласки оказались братьями, чья мать погибла на охоте. Через десять минут вокруг их стола собралась, казалось, четверть школы. До благоразумно отсевших мальчиков доносились обрывки восклицаний: «какая лапочка», «глазки-пуговки», «милые ушки», «а какой носик«… Гарри лишь загадочно улыбался, когда его спрашивали, зачем им ласка. В итоге Парвати выдала ту же легенду, что и для Хагрида: после тринадцатилетия маги выбирали себе фамильяра, и сёстры Патил решили завести себе пушистых ласок.

Клетку доставили в спальню второкурсниц гриффиндора, и девочки вздохнули спокойнее. Всё же приятно знать, что в случае нападения тебе есть чем ответить. Осталось только придумать, как выкроить время и как скормить животному руту.

Ласки оказались забавными существами. Когда, запершись в Выручай-Комнате, принявшей вид небольшой поляны, зверей выпустили из клетки, те тут же бросились наутёк, сверкая пушистыми хвостами. В мгновение ока они забрались по коре на дерево и скрылись в листьях. Готовые к этому ребята устроились на пикник, не забывая время от времени смотреть по сторонам. Часа через полтора привлечённые голодом и любопытством ласки спустились с дерева и даже подошли к стоявшей в нескольких метрах от ребят тарелке с совиным кормом. Ещё через час девочки с восклицаниями играли с пронырливыми зверьками. Сёстры Патил, у которых на самом деле через пару недель был день рождения, решили и в самом деле взять братцев-ласк в свои фамильяры и этим же вечером провели несложный обряд, который в обмен на служение волшебнику давал зверям ощутимые преимущества.

Новые фамильяры, Вимал и Випин, влились в компанию друзей, редко покидая своих хозяек. Как обнаружила Лаванда (и заодно весь факультет Гриффиндор, в полшестого утра воскресенья), питались ласки мышами и крысами, часто принося на подушку хозяйке трофеи. Отучить их от этой привычки не представлялось возможным.

Так же братцы оказались совершенно разными, хоть и выглядели одинаковыми до шерстинок на кончике хвоста. Вимал, любимец Падмы, был как ласковый котёнок, любил, когда его гладят, и забавно при этом катался по полу. Он любил забираться на самый верх, цепляясь за одежду когтистыми лапами и опрокидывая на пол неудачно мешавшие восхождению на верхнюю полку предметы. Часто он путешествовал у хозяйки в кармане мантии или в капюшоне, высовывая иногда любопытный нос и привлекая внимание. Випин же Парвати был непоседливым, любящим наводить свой порядок. Он часто утаскивал к себе в угол вещи определённого цвета, из-за чего часто ругалась Лаванда, которой доставалось больше всех. Он прятал небольшие предметы, которые потом долгое время искала Браун, ползая по полу и подсвечивая себе волшебной палочкой. Он прогрызал дырки в носках — причём, только в правых. Он точил коготки о покрывало кровати, которое, прежде аккуратное, вскоре стало похоже на плетёный плед с неаккуратно вытащенными нитями. Если бы Випин не знал точно, когда нужно скрыться с глаз, а потом не ластился бы к девочке, жить бы ему круглогодично в клетке.

* * *

Поправив дела со школьными предметами, девочки решили взяться за вернувшуюся в состояние плаксы Миртл. После известия о нападении на её друга, призрак почти две недели провела в своём туалете, заливая пол-этажа водой и стеная на весь коридор. Ни уговоры друзей, ни ругань Филча не смогли ничего изменить. Профессор Флитвик по просьбе Падмы выставил барьер против воды, и смотритель пару раз в день поднимался на второй этаж, чтобы уничтожить воду, заполнившую туалет.

За прошедшее время призраки не смогли отыскать вход. Друзья выяснили, где находятся тайные уголки замка, куда в своих обходах не забредают ни Филч, ни даже Снейп, и как туда попасть, но и только. Ну, может, Лаванда теперь ещё считалась самой сведущей среди женского населения, рассказывая девочкам, какой сюрприз готовят им парни и не изменяют ли они. Канализацию призраки тоже исследовали, однако не нашли ничего странного. Они не могли опускаться ниже уровня земли, и, очевидно, посчитали, что ниже — не очередной подвал, а ограничивающая их поверхность подлунного мира.

Полагая, что двух недель оплакивания горя более чем достаточно даже для не знающего усталости и нужды во сне призрака, девочки решили вытащить девушку из её бессменного пристанища. Около получаса они простояли в трансфигурированных и заколдованных на защиту от воды сапогах, прежде чем призрак согласилась перестать заливать всё вокруг водой и прогуляться с ними. И вот, после небольшой прогулки по коридорам замка с время от времени завывающей не хуже Кровавого Барона в полнолуние призрачной девой, ребята добрались до своей комнаты.

В комнате появились и нововведения. Специально для клуба призраков были поставлены вычурные диванчики и кресла — новая гордость Лаванды. Призраки, конечно, не могли на них сидеть, но, зависнув над поверхностью, выглядели довольными таким вниманием к их персонам.

Миртл усадили на диван между грузным бароном Марлоу, предпочитавшим прозу и красочные сравнительные обороты, повешенным селянами из-за того, что все его рассказы сбывались, и Ричардом МакАдамом, тем самым молодым стихотворцем с раной на горле, который, согласно его печальному рассказу, по просьбе друга собирал материал для романса во славу красоты и добродетелей его возлюбленной. А заодно, проверяя его выбор, стал свидетелем заговора этой самой возлюбленной и приезжего некроманта, возжелавших получить богатства и влияние семьи друга. И попался при этом, за что и поплатился жизнью. Отказавшийся от посмертия и восставший в призрачном обличии, он попытался предупредить друга, но не успел. Некромант заточил его дух в своих мрачных подземельях и почти год держал взаперти. Друг погоревал об утрате, но вскоре женился, и через полгода умер, не оставив наследников, от таинственной болезни, разлагающей плоть и отравляющей разум. В тот же день Ричард вырвался из контура, но было поздно: коварная жена скрылась, не оставив ни кната в хранилищах, унеся с собой большинство артефактов рода. Впервые услышавшие историю подруги какое-то время переживали и почти неделю ходили за МакАдамом, предлагая свою помощь и поддержку такому верному другу и духовно сильному человеку. Пока Пивз, пролетая случайно мимо и услышав часть этой истории, которую растроганные Ханна и Сьюзен пересказывали старшекурсницам-пуффендуйкам, не сказал, что на самом деле Ричард попался на подглядывании за дочерью одного лорда, который в гневе и забрал его жизнь. А вернулся он в подлунный мир, чтобы беспрепятственно продолжать подглядывать за девушками.

Лаванда рассказывала Миртл смешные истории из школьных будней. Сьюзен, как и Ханна, пытались подбодрить девочку, рассказывая, что мандрагоры уже почти созрели, и мадам Стебль очень довольна их внешним видом. Что ещё неделя-две, и окаменевшие вернутся к жизни. Парвати пламенно обещала, что они поймают и накажут преступника, а Трейси с Дафной втянули всех присутствующих в непринуждённый разговор о повседневных делах. Слово за слово, и Миртл превратилась из убитой горем девушки в хихикающую девчонку, ничуть не старше сидящих рядом второкурсниц. Но вот разговор замолк, образовывалась неприятная пауза.

— Миртл, а как ты умерла? — неожиданно спросил Гарри. Девочки замолчали и с осуждением посмотрели на него.

- О. Это так мило, — Миртл покраснела и потупила взгляд, сложив руки на коленях как пай-девочка и стреляя в мальчика глазами.— Ты спросил… Это было так ужасно, — Миртл задрала нос и гордо тряхнула собранными в хвост волосами, приподнимаясь над диванчиком и подлетая к Гарри.— Я скажу только тебе.

— Ну и не надо, — демонстративно отвернулась Лаванда, пытаясь сделать вид, что ей ни капельки не интересно, и принялась листать первую попавшуюся под руку книгу.

Девушка-призрак медленно обвела взглядом комнату. Под её взглядом каждый смущался и тут же находил себе срочное дело. Падма, захлопав глазами, взяла за руку Невилла и начала прослеживать пальцем линии, рассказывая, что ждёт Лонгботтома в жизни, как её учила мать. Невилл делал вид, что ему очень интересно. Дафна с Трейси и Падмой обсуждали приближающиеся и вызывающие наибольшие опасения экзамены по Зельям и Трансфигурации, Сьюзен с Ханной спорили, что дарить на день рождения софакультетнице, в честь которой весь Пуффендуй в ближайшую пятницу организует вечеринку-сюрприз. Блейз открыл заложенную страницу в толстой старинной книге и с улыбкой указал на что-то Теодору, который, секунду вглядываясь в текст или рисунок, ответил ему понимающей ухмылкой. Терри, что было вполне естественно, выудил из портфеля записную книжку и принялся за расчёты, то и дело зачёркивая только что написанное. Взгляд Миртл упёрся в присутствующую здесь группу из полудюжины призраков.

— Есть более интересные вещи в этом мире, — Ричард уселся полубоком к соседу.— Вот вы, коллега, слышали…

Убедившись, что все заняты своими делами и не подслушивают рассказ, Миртл наклонилась к Гарри и прошептала ему на ухо: — Меня убил монстр из Тайной Комнаты.

В повисшем в комнате молчании каждое слово Миртл было слышно, пожалуй, слишком отчётливо.

* * *

— Ты почему молчала?! — старинный фолиант громко шлёпнулся о поверхность стола, когда Блейз с негодованием уставился на призрачную девушку.

— А какое вам вообще дело до моей смерти? — Миртл упёрла руки в бока, прожигая слизеринца грозным и презрительным взглядом.— Вы ни разу, слышите? Ни разу не поинтересовались. Так что я никому…

— А ничего, что мы две недели круги по школе нарезаем, разыскивая Тайную Комнату или Монстра? — Блейз сложил руки на груди.

— Откуда я это знала, — равнодушно пожала плечами девушка.— Вы же на столько времени меня одну оставили.

— Мы давали тебе время прийти в себя, — неуверенно вставила Ханна, вжав в плечи голову от недовольного хмыка Миртл.

— Ну да, — ядовито произнёс Нотт. — Лучше сидеть в туалете, ждать и реветь.

— Да как ты смеешь, — глаза Миртл заблестели, стремительно наполняясь слезами, а голос стал визгливым и немного истеричным. — Уилл…

— Миртл, — бодро позвал Гарри, будто вспомнив о чём-то важном и приятном.— Ты же так и не рассказала мне о своей смерти.

— Ты правда хочешь узнать об этом? — девушка мгновенно успокоилась. Порой её переменчивое настроение доставляло немало хлопот. Никогда не знаешь, какое слово могло спровоцировать её плохое настроение. Однако сейчас это играло на руку.

— Конечно, — улыбнулся Гарри. — Думаю, все очень хотят услышать твою историю. Она наверняка очень интересная и трагическая, так ведь?

Друзья старательно закивали, подбадривая Миртл начать рассказ. Та довольно сощурилась и, повертевшись в воздухе, расстроено вздохнула.

— Ну ладно. На самом деле, это было почти неинтересно, — раздражённо взмахнула рукой девушка, хотя лицо её стало вдохновенным. Смакуя каждое слово, она продолжила. — Хотя очень, очень печально и трагично. В тот день я заперлась в своей любимой кабинке, потому что Оливия Хорнби смеялась над моими очками. Обидно дразнила. Я заперлась на задвижку и стала плакать. Потом услышала, что в туалет вошли и стали говорить. Я не поняла что, наверное, на другом языке. Один из говоривших был мальчик. Я, естественно, отперла дверь и сказала ему, чтобы он шел в свой туалет. Тут-то это и произошло. — Миртл надулась от важности, лицо ее просияло. — Я умерла.

— И всё? — разочарованно протянул Теодор и получил тычок локтем в бок от Сьюзен.— То есть, может, было ещё что-то?

- Нет, это всё, — немного расстроено сказала Миртл. — Помню только два огромных-преогромных желтых глаза. Все мое тело сдавило, куда-то понесло… — Она туманно посмотрела на Гарри. — А потом… потом я снова сюда вернулась. Я решила постоянно являться Оливии Хорнби. Ну, ты понимаешь… Ох, как она жалела, что смеялась над моими очками, — девушка хитро сощурила глаза, вспоминая те времена, захихикала под одобряющие восклицания других призраков и даже раскланялась.

Второкурсники, услышав новости, притихли.

— Нужно следить за туалетом, — предложил Невилл.

— Я никого туда не пущу, — надулась Миртл, сложив на груди руки и отвернувшись. — Это моё место, и я не потерплю там никого чужого.

Все присутствующие посмотрели на Гарри.

— Миртл, можно тебя кое о чём попросить? — задумчиво и неуверенно спросил Гарри. — Это очень важно. Важно для меня, — Миртл заинтересованно обернулась.— Ты не могла бы стать невидимкой и смотреть, кто будет входить в твой туалет? Видишь ли, мы не можем, как ты, становиться невидимыми. И ты всех уже знаешь, — Гарри улыбнулся.— Ты нам поможешь?

— Конечно, Гарри, — девушка надулась от гордости.— Я всё сделаю. Зайдёшь ко мне завтра? Мне будет скучно.

— Конечно, — мальчик улыбнулся.— Мы все зайдём. Нам тоже тебя не хватало. И да, мы тоже сейчас пойдём к тебе. Ты не против?

Смущённо захихикав, Миртл просочилась сквозь пол. Покидав свои вещи в сумки, ребята отправились в посмертное обиталище их мёртвой подруги.

* * *

Ребята несколько дней пытались разными способами открыть проход, но потерпели неудачу. Резной умывальник будто поглощал действие разрушающих и опознающих чар, делая свою защиту лишь сильнее. И никакие пароли (вроде «Чистая кровь» и «Я-Наследник», «Слизерин навсегда») не помогли.

— Надо что-то сказать, — предположила Миртл.— Тот человек что-то говорил на непонятном языке.

— Скажи что-нибудь на змеином языке, — буркнул раздражённый неудачей Теодор.

— Я раньше разговаривал только со змеями, — извиняясь, пробормотал Гарри.— Не могу просто так переключиться.

— Serpensortia! — на пол шлёпнулась небольшая чёрная змея.

— Ззачем ссвал? — прошипела змея своему создателю.

— Привет,— Гарри приблизился к змейке.— Тебя позвали для меня. Поможешь?

— Что тебе нушшно, Говорящщий? — внимание змеи переключилось на Гарри.

— Мне нужно войти в проход. Для этого нужно что-то сделать.

— Глупые сущесства, — прошипела змея, посмеиваясь.— Никаких ссложносстей нет. Если нушшно что-то открыть, нушшно только попроссить открыться.

— Откройсся! , — на удачу попробовал Гарри.

Что-то зашипело, заскрежетало, и часть раковин ушла под землю, открывая тёмный тоннель, ведущий вглубь.

— Дело сделано, — произнёс Нотт и одним взмахом палочки уничтожил змею.

Ребята встали перед краем тоннеля. Фамильяры близняшек зашевелились, перебрались девочкам на плечи, вытянули носы вперёд, принюхались и некоторое время издавали едва слышимое попискивание. Не учуяв ничего опасного, они замолчали, но так и остались на плечах девочек.

Лаванда занервничала.

— Закрой! Мы тут лишние.

— Закройся, — прошипел Гарри, с удивлением глядя, как проход закрывается.

— Нам тут делать нечего. Это работа авроров, — Терри начал теснить подруг подальше от входа.

— Это же Тайная Комната, — в глазах Блейза горел огонь.— Мы нашли её… И теперь она наша!

— Угу. Вместе с Наследником и василиском, — скептически добавил Невилл.

— Давайте уйдём отсюда. Свидетелей обычно не жалуют, — предложила Дафна.

До отбоя времени оставалось совсем немного, поэтому друзья, воспользовавшись системой порталов, добрались до Выручай-Комнаты и уселись там, отправив эльфов создать видимость пребывания ребят в постели. Сегодня им многое предстояло обсудить.

* * *

— Уже слишком поздно, совы летают медленно. Они будут только к утру, — рассуждал Терри.— Лучше через кабинет директора связаться по каминной сети.

— Директора вызвали на совещание Совета попечителей, — возразила, покачав головой, Лаванда.— Поговаривают, его хотят отстранить от управления школой. Ещё и Хагрида вызвали зачем-то…

Сьюзен хотела было что-то сказать, но её перебили.

— Отстранить хочет Малфой, — подтвердила Дафна, рассерженная чем-то.

— Он нашёл компромат на Попечителей и надавил на них, — пояснил Теодор.— Мой отец тоже в Совете.

— Сегодня, значит, Директора можно не ждать, — расстроилась Лаванда.

— Может, тогда деканы? У них тоже есть доступ к каминам, — предложила Падма.

— Пока директор не назначен, для безопасности все камины блокируются, — поведала Сьюзен.— Остаются только совы родителям. Пока они соберутся и придут… Да ещё и надо сохранить всё в тайне.

— Авроры — плебеи и варвары, — презрительно бросил Блейз.— Они Комнату по камушку разнесут, а что не разнесут, то себе в дом утащат.

— Нужны проверенные люди, — перевела Дафна.

— Я могу связаться с Семюэлем, — предложил Гарри.— Будет почти мгновенно, да и людей он подберёт хороших. Из тех же Невыразимцев.

— Звучит приемлемо, — нехотя согласился Блейз.— Действуй.

Однако связаться с наставником не получилось. Того не было на месте — зеркало отражало пустынный рабочий кабинет и специально оставленные на такой случай пишущие принадлежности: лист пергамента и Прытко Пишущее перо. Гарри надиктовал Перу послание для Грэмстона и завершил связь с наставником, напоследок попросив того связаться при первой возможности.

На часах было уже пол-одиннадцатого вечера, когда в Выручай-Комнату влетела растрёпанная Миртл.

— Я видела, как Джинни Уизли пришла в мой туалет, — Миртл выстреливала слова со скоростью пулемёта.— Я-то думала, она пришла поиздеваться надо мной или сварить запрещённое зелье, как эта ваша Грейнджер.— Девочки переглянулись, и их взгляд Гарри не понравился. Мальчик чувствовал, что Гермионе, не способной что-либо сказать в ответ, будет прочитана ещё не одна лекция.— Но она что-то прошипела, и раковина открылась! А вокруг неё витала тёмная аура. Её захватил тёмный дух! — От избытка чувств призрак замахала руками, взлетая всё выше и выше под потолок.— А когда я спешила к вам, то увидела новое послание! Что Джинни Уизли скоро умрёт! Скорее!

Гарри перевёл взгляд на друзей. Те вскочили со своих мест и начали собираться. Вызванные домовики, к которым присоединились эльфы Забини и Ноттов, в четыре пары рук уносили вещи и школьные принадлежности, девочки переодевались за спешно созданной ширмой. В голову ничего не приходило, чтобы убедить их не ходить в этот поход или хотя бы рассказать о входе учителям. Если с василиском и нашли способ справиться, то с неизвестным Наследником, который, похоже, взял в заложницы Джинни, не будет просто.

Идею, как ни странно, подала Лаванда.

— Мы должны рассказать всё профессору Локонсу! — сказала она, появляясь из-за ширмы в тёмно-розовой короткой плотной мантии и юбке, чуть длиннее школьной. — Вот уж кто точно сможет победить всех!

Гарри усмехнулся и написал записку на клочке бумаги, которую, едва высушив, положил в свой карман, и пошёл переодеваться сам.

На мужской части клуба было однотипное одеяние — плотные штаны, сюртук до середины бедра и мантия до колена, с внутренней стороны отделанная кожей и кожаные же сапоги на толстой подошве до середины голени. Гарри не помнил, что покупал себе такое. Похоже, зря он отдал свой гардероб во власть подруг — его состоянию угрожает неуёмная страсть Лаванды к одежде. Гарри был рад, что его артефакты начали понемногу раскупаться. Может, он сможет вернуть часть денег в свой сейф.

Гарри повертел руками, присел и попрыгал на месте. Что ж, по крайней мере, было удобно. Но почему-то было чувство, что одежда слишком лёгкая и чего-то не хватает. Гарри посмотрел по сторонам и заметил примеряющегося к кинжалам Теорора и припрятывающего метательные ножи Блейза. Мальчик взглядом попросил у Теодора кинжал, но тот лишь извиняясь покачал головой — боевой кинжал был лишь один, а он был нужен самому. Блейз, улыбнувшись и хлопнув по плечу, протянул один из ножей, шепнув на ухо быть аккуратнее: возможно, этот нож с парализующим ядом.

— Ладно, идёмте звать Локонса. Миртл, иди пока в свой туалет и посмотри, что там происходит.

Второкурсницы шли впереди, возбуждённо переговариваясь в предвкушении приключения. Как бы они не отрицали, девочки не верили, что что-то может пойти не так. Или же слишком надеялись на себя и парней. И именно поэтому Гарри не собирался брать их с собой. Слишком многое могло пойти не так, и рисковать мальчик не собирался.

В сборах прошло достаточно много времени, и сейчас, во время отбоя, друзья никого не встретили по дороге. Филч, к которому ребята время от времени заскакивали на чай со своими (честно стащенными с кухни) сладостями, по секрету рассказал им о маршрутах патрулирования и расписании преподавателей, и ребята не опасались наткнуться на учителей.

— Что бы ни произошло, не входите в кабинет, — прошептал Гарри мальчикам минут за пять до нужного коридора. Невилл улыбнулся, остальные лишь переглянулись.— Мне кажется, профессор Локонс меня недолюбливает, — грустным голосом пожаловался Гарри Невиллу, округлившему в удивлении глаза.

— Ну что ты, Гарри, — неизвестно откуда вынырнула Лаванда. — Профессор уделяет тебе много внимания, потому что хочет, чтобы ты был самым-самым сильным. И умелым.

— Неправда. Когда я сказал, что написал эссе про его сражение с ледяным демоном из Норфолка всего три дюйма вместо семи, потому что у меня мелкий почерк, он назначил мне отработку. За враньё. Боюсь, если я пойду просить его о помощи, он скажет, что я всё выдумал, чтобы ходить после отбоя, — мальчик расстроенно остановился, не зная, куда деть руки. — Он мне не верит так, как вам. Вы же его любимые ученицы, я сам слышал, что он так сказал.

Девочки обменялись взглядами и восторженными шепотками: «Ты слышала?», «лучшие ученицы, вот это да».

— Не переживай, — поспешила успокоить его Ханна, но добилась лишь недоверчивого взгляда. - Ну, хочешь, мы сами попросим профессора Локонса о помощи?

— Правда? — с робкой надеждой спросил Гарри. Лаванда быстро закивала головой. А вот Дафна одарила подозрительным взглядом.— Спасибо. Правда, спасибо. Это важно для меня.

Подойдя к двери, Гарри постучал и, дождавшись разрешения войти, открыл дверь. Лаванда, поправив складки на мантии, вошла первой. За ней — пуффендуйки и немного скептически настроенные Падма с Парвати, с чьего плеча Гарри стянул сонную ласку. Привыкший к мальчику зверёк не особо сопротивлялся, перебравшись Гарри в воротник. Следом важно прошла Трейси. Дафна стояла на месте, сверля Гарри взглядом.

— Я прямо за тобой, — улыбнулся мальчик, чуть сильнее открывая дверь.

Дафна хмыкнула и, задрав нос, вошла в класс. Сразу за ней прошёл Гарри, закрыв дверь сразу перед успевшим сунуть нос Невиллом. Девочки ждали внутри класса, перед дверью в личный кабинет преподавателя. Через несколько секунд дверь открылась, и детей встретил Локонс в светло-голубой вечерней мантии и с неизменной широкой улыбкой на лице.

— Чем я могу помочь вам, милые дамы? Проходите же, не стойте на пороге.

Смущённые девочки поспешили зайти внутрь. Гарри, и в этот раз придерживавший дверь, мягко отступил на шаг назад, медленно прикрыл дверь и бесшумно бросился назад. Прилепив кое-как записку к внутренней стороне классной двери, мальчик выскочил в коридор.

— Запирающие, быстро! Самые сильные! — шёпотом прокричал он парням и, не теряя времени, сам начал накладывать их.

Друзья, хоть и выглядели сбитыми с толку, постарались на славу. Через минуту дверь чуть ли не трещала от силы наложенных заклинаний. Мальчики поспешили к Миртл.

На стене теперь и правда было две надписи. Не останавливаясь, мальчики ввалились в туалет.

— Если что, нам потребуется связь с внешним миром, — предупредил Теодор.

Блейз кивком головы указал на Миртл. Гарри лишь поднял бровь. Нотт закатил глаза.

— Нам нужен призрак, — медленно, выделяя каждое словосочетание, говорил Блейз, явно намекая на кого-то из присутствующих.— Который привязан к какому-нибудь месту в Хогвартсе. Которого мы привяжем к кому-то из нас. Тогда призрак, в отличие от домовика, сможет пройти сквозь барьеры и туда, и обратно. И в случае чего, дать знать остальным.

Гарри неуверенно повернулся к Миртл, слышавшей их разговор.

Слышавшей, но предпочитавшей делать вид, что не слышала. Девушка стояла возле одной из кабинок в лунном свете, покачиваясь из стороны в сторону и чуть ли не шаркая ножкой по полу, делая вид, что она тут совершенно не при чём, и вообще, что она тут оказалась совершенно случайно. Мальчик вздохнул. Почему-то ему легче удавалось поладить с Миртл, и все переговоры со своенравным призраком друзья мужественно спихнули на него.

— Миртл, — девушка с энтузиазмом повернулась к нему, за секунду преодолев с десяток метров. — Понимаешь, мне сейчас очень нужна твоя помощь…

— Гарри, конечно же, я согласна привязаться к тебе, — Миртл от этих слов захихикала.

— Славно, — Гарри улыбнулся, надеясь, что выглядит правдоподобно.

Мальчик протянул руту Миртл. Девушка прикоснулась к его руке, и Гарри ощутил холод, будто держал только что вынутую из холодильника бутылку с водой. Теодор тем временем выписывал в воздухе вензеля и бормотал под нос заклинание. Вокруг мальчика и привидения взметнулся и тут же опал вихрь, и, ставшая чуть менее прозрачной, Миртл отпустила руку. Хотя Гарри чувствовал, что сам начинает потихоньку замерзать. Он тратил часть своей магии и физических сил чтобы «привязать» девушку к себе — зато она теперь сможет пройти с ним за барьер.

— Откройся! — крикнул Гарри, подойдя к нужной раковине. Ничего не произошло. Невилл покачал головой и, сжалившись, со второй попытки вызвал заклинанием небольшую зелёную змейку, которая, повинуясь приказу змееуста, устроилась на плече и чуть не подралась с лаской.— Откройся! Откройся!

Камень заскрежетал о камень, открывая круто уходящий вниз проход. Миртл скрылась под землёй, и через минуту показалась на поверхности, пройдя сквозь пол.

— Проход петляет, и он слишком круто идёт. Вряд ли у вас получится лететь на мётлах.

— Домовики? — поинтересовался Блейз.

— Защита, — вздохнула, покачав головой, девушка.

— Тогда так. Пошли! — Гарри первым с места прыгнул в неизвестность.

Выждав некоторое время, прыгнул и Невилл. Терри аккуратно подошёл к краю, присел, и, выставив ноги так, чтобы при необходимости затормозить, плавно съехал вниз. Слизеринцы переглянулись и повторили манёвр когтевранца. Ехавший последним Теодор увидел, как над его головой закрылся проход назад.

* * *

Открывший дверь Локонс выглядел удивлённым. Но тут же взял в себя руки, одарив припозднившихся посетителей сияющей улыбкой.

— Чем я могу помочь вам, милые дамы? Проходите же, не стойте на пороге.

Профессор прошёл за свой стол, взял в руки ставшее в Хогвартсе легендой павлинье перо для автографов. И лишь затем вернул своё внимание посетительницам.

— Что привело вас ко мне этой дивной ночью?

— Профессор! — взволнованно воскликнула Лаванда, подбегая к столу и с громким звуком ударяя по нему ладонями. — Наследник Слизерина похитил Джинни Уизли! Он увёл её в Тайную Комнату!

Улыбка моментально слетела с лица профессора. Он опустил взгляд на перо, которое принялся крутить в пальцах.

— Какая… какая трагедия. Я обязательно выражу свои соболезнования…

— Она ещё жива! , — возмущённо воскликнула Падма.

— В самом деле? — казалось, новость огорчила Локонса. Впрочем, он тут же поспешил добавить: — Тогда я, пользуясь своим богатым опытом и обширными знаниями, завтра же с утра организую поисковую экспедицию, дабы…

— Мы знаем точное местоположение Тайной Комнаты и как туда добраться, — поспешно проинформировала профессора Сьюзен.

Локонс выдавил из себя улыбку.

— Прекрасная работа, юные леди. И где же находится вход, позвольте спросить?

— В туалете Пла… В туалете Миртл, между раковинами, — с гордостью сказала Лаванда.

Пару секунд Локонс с недоумением смотрел на второкурсниц. Затем он откинулся на спинку кресла, коротко рассмеялся и, пригрозив пальцем, сказал:

— Славная шутка, просто блестяще! Я почти поверил. Так разыграть преподавателя! Вот я в свои годы, помнится…

— Это не шутка! — потеряв терпение, рявкнула Трейси. — Пойдёмте с нами, и мы докажем, что это правда!

— Ну что вы, что вы, — замахал руками Локонс. — Я вам верю. Что ж, — он поднялся из кресла и, приобняв стоявших поблизости Лаванду и Сьюзен, повёл их к двери. Остальным ничего не оставалось, кроме как тоже пойти на выход из кабинета. — Раз вы нашли Тайную Комнату, мне следует приготовиться. Предупредите профессора МакГонагалл о месторасположении Комнаты, хорошо? Скажите, что это я вас послал, — Локонс одарил второкурсниц очередной улыбкой.

— Конечно, профессор, — Лаванда, очарованная улыбкой и оказанным доверием, закивала головой. — Мы сейчас же сходим к профессору МакГонагалл.

— Прошу вас, поспешите. Для малышки Уизли дорога каждая секунда.

Лаванда схватила за руку Ханну и быстрым шагом направилась прочь из кабинета. Пройдя почти половину пути до двери в коридор, девочки услышали гудение пламени и громкое шипение, за которыми послышались взрывы. Встревоженные девочки поспешили назад.

В небольшом камине, скрючившись в три погибели, стоял Локонс. Его пару секунд назад безупречный костюм был покрыт сажей и копотью. Профессор трясущейся рукой достал из горшочка, который держал в руках, горстку летучего пороха и кинул его себе под ноги.

— Дырявый котёл!

Ничего не произошло — лишь взметнувшееся было зелёное пламя, едва достигнув потолка, стало на миг ярко-красным и, покрыв потолок копотью, рассыпалось искрами, оставляющими подпалины на предметах вокруг.

— Д-дыряввый К-коттёл!

— Профессор, — неприятно удивлённая Дафна в ожидании ответа сделала два шага внутрь, прислонившись плечом к окну и показывая тем самым, что без ответа она не уйдёт. — Вы куда-то собираетесь?

Посматривающие на Локонса с подозрением и недоверием девочки по одной медленно заходили назад в кабинет.

- Я? Я… Да, я собираюсь, — Локонс вышел из камина и постарался небрежно отряхнуть мантию, ещё больше тем самым её пачкая и размазывая грязь.— В Дырявом Котле меня сегодня ждут друзья. Очень важная встреча, да, очень важная. Поймите, я никак не могу её пропустить…

— Всё камины заблокированы, профессор. Сегодня никто не покинет Хогвартс, — недоумённо сказала Сьюзен. Странно, преподавателей же должны информировать о таких вещах?

— Какая… неприятность, — Локонс осматривал помещение, взгляд его бегал, ни на чём не останавливаясь.— Тогда я должен… Должен поспешить, — мужчина начал боком пробираться к двери.

С мрачным лицом Падма взмахом палочки закрыла дверь, для надёжности наколдовав пару железных засовов.

— Я повторю свой вопрос, — холодно процедила Дафна.— Куда. Вы. Собираетесь?

— Мне нужно серьёзно подготовиться ко встрече с Чудовищем, — нервно сказал Златопуст, поправляя растрепавшиеся волосы.— Повторить парочку заклинаний из семейной книги, взять несколько артефактов…

— Вы же всегда шли сражаться с нечистью только с волшебной палочкой, — недоверчиво сказала Сьюзен, прочитавшая все его книги раза по три точно.— В «Каникулах с каргой» вы сами говорили, что маг должен рассчитывать только на себя и на свою палочку…

— В самом деле? То есть, конечно же, да… Но если есть возможность, я всегда стараюсь запастись…

— В этот раз такой возможности нет, — напомнила Трейси. — Вы же так любите импровизировать, не правда ли?

— Вот именно! — восторженно воскликнула Лаванда.— Вы же всегда ищите новые пути для победы! Вы же победили таким образом…

Локонс чуть опустил плечи и ссутулился, виновато отводя взгляд.

— Или не победили? — с подозрением спросила внимательно следившая за каждым движением Дафна.

- Что? — Лаванда хлопнула глазами и растерянно замерла, повернувшись к Локонсу и вглядываясь в его лицо. Но тут же встряхнула головой, выбрасывая из головы глупые мысли.- Нет, что за ерунда! Конечно же, победил. Я читала в Ежедневном пророке, и в Ведьмополитене, и в ежегодном журнале «Герои волшебной Англии», — голос Лаванды был уверенным.— Многие очевидцы давали интервью, что он…

— Может, это был не он? — фыркнула Трейси.

Она любила поддевать собеседников и зло шутить, выявлять их настоящие чувства, что особенно было важно для студентки факультета Слизерин. Её любимой поговоркой было «хочешь узнать человека — разозли его», но привычка говорить колкости слишком глубоко въелась под кожу, и, порой, девочка, сама того не желая, могла обидеть собеседника. В «Клубе защиты героев» к этому уже привыкли, да и Трейси иногда даже стала извиняться. Вот и сейчас, едва с её губ сорвалась эта фраза, Дэвис покраснела и собиралась было просить прощение за то, что подвергала сомнению…

Если бы Локонс так испуганно на неё не смотрел.

— Это был не он, — сама не до конца веря в свои слова, глухо сказала Трейси.

На какое-то время все вокруг замерли.

— Нет-нет-нет, — замотала головой опомнившаяся первой Лаванда.— А как же интервью со свидетелями? Я читала…

— Есть много способов заставить человека соврать, — проникновенно сказала Дафна.— Не так ли, профессор? И как же вы добивались подобного эффекта?

— Заклинание коррекции памяти, дорогая. Пара заклинаний — и кого угодно можно заставить помнить то, что тебе нужно, — Локонс вдруг расправил плечи и улыбнулся. К нему вернулась былая уверенность.

— Весьма цивилизованный способ, — усмехнулась Дафна, склонив голову и одобряя подобные действия.

— Профессор, но вы же герой, — глаза Ханны наполнялись слезами. — Вы же храбро сражаетесь со злом и несправедливостью, и равного вам в силе и искусности нет на свете…

— На бумаге, деточка моя. На бумаге, — раздражённо отмахнулся Локонс, вертя в руках волшебную палочку. — На бумаге ты можешь быть хоть героем, хоть королём объединённой магической Англии.

Локонс прошёл мимо студенток, уже сам становясь спиной к двери и перекрывая им выход.

— Когда я устраивался на эту работу, никто не предупреждал, что придётся сражаться с неведомыми чудовищами, — недовольным голосом поделился Златопуст.

— Ну почему же неведомыми, — почти что с любовью сказала Трейси. — Чудовище Тайной Комнаты — василиск.

Локонс побледнел.

— Василиск. Ещё лучше. Я не нанимался сражаться со всякими там василисками и прочими тварями!

Лаванда, всё это время простоявшая со сжатыми в кулаки руками, казалось, всё больше и больше злилась. Ханна со Сьюзен никак не могли поверить в такой грандиозный обман. Трейси с Дафной переглянулись, кивнули друг другу и встали поближе друг к другу.

— И вы так вот просто ходили и меняли людям память? — на удивление спокойно спросила Падма.

— Это было не так уж и просто, как вам могло показаться, — самодовольно заявил Локонс, в который уже раз за вечер поправляя приправленные пеплом белокурые пряди. — Требовалась всесторонняя подготовка. Вы хоть знаете, скольким людям приходилось менять память? — пожаловался он.— И к каждому требовался свой подход. Нужно было ухитриться остаться с ним наедине, не вызывая подозрений, убедиться, знает ли он что-нибудь об интересующем меня инциденте, и не оставить никаких ниточек о себе. Это весьма тяжёлая и изнуряющая работа, скажу я вам. Впрочем, вскоре вы сможете познакомиться с моей работой поближе.

Локонс оглядел девочек, но вместо восхищения его талантами маг заметил лишь то, что заставило его сердце неприятно сжаться.

Лаванда тяжело дышала и сжимала кулаки, злобно сверкая глазами. Вокруг фигуры девочки воздух вёл себя как-то странно, колебался, как над открытым огнём. За спиной прислонившейся к окну и скрестившей на груди руки Дафны, на лице которой невозможно было обнаружить ни одной эмоции, по стеклу ползли морозные узоры, покрывая сейчас уже половину высокого окна. Под руками Трейси, которые лежали на спинке резного лакированного стула, сама собой трескалась и осыпалась на пол краска. Сёстры Патил стояли близко, касаясь друг друга плечом, и сейчас никто не смог бы найти в них различий, кроме, пожалуй, галстука и герба факультета. Близняшки стояли в абсолютно идентичных позах, даже лица были неотличимы. На кончиках их волос то и дело проскакивали синевато-белые вспышки-разряды, которые рассыпались с тихим потрескиванием. Взгляд Сьюзен пригибал к земле своей тяжестью, причём совсем не фигурально. С каждой секундой становилось всё сложнее стоять прямо, будто на плечи и голову давила мягкая, но тяжёлая подушка. Ханна, прижимающая руки к груди и глядевшая расстроено и неверяще, не видела, как стоящий на столе за её спиной разрастается и обзаводится иголками почти завядший от недостатка внимания и полива цветок.

Златопуст нервно сглотнул. Он по себе знал, как неприятны бывают последствия спонтанных выбросов магии. Да и то, что почти у каждой второкурсницы в руках была волшебная палочка, дело не облегчало. Нужно было сделать хоть что-нибудь, чтобы отвлечь от себя внимание и успокоить разволновавшихся детей, тогда можно будет уже взяться за удаление памяти, погрузив их в подобие транса и заняться каждой по очереди. Потом можно будет пойти к МакГонагалл и сказать ей, что он пострадал при поиске тайной Комнаты, однако знает теперь, где же находится вход. Из-за заблокированного камина он выглядит как после хорошей схватки, что сейчас играет ему на руку.

Итак, он прямо видел заголовки газет: Златопуст Локонс отыскал легендарную Тайную Комнату!

И небольшой некролог на одного человека. Или на нескольких, как уж пойдёт. И вот, опечаленный смертью студентки, он покинет преподавательский пост, не в силах справиться с мыслью, что он ничем не смог ей помочь из-за полученных травм.

Но, для начала, нужно разобраться с окружившими его разъярёнными студентками. Уж что-что, а запудривать дамочкам мозг он умел.

— Послушайте меня, пожалуйста. У каждого человека есть недостатки, такова уж их природа, — раскаиваясь, сказал Златопуст. Маг улыбнулся: его план действовал. Из позы девочек ушла та неприязнь, что он чувствовал, да и напряжения в комнате поубавилось. Он был на верном пути. — Я беру на себя непростую задачу сделать человека идеальным. Вот кто стал бы чествовать человека, пусть и истребившего баньши, с заячьей губой? А тот, что избавил деревню от упырей? Ни вкуса, ни внешности, ни манер! Я оказываю вам величайшую услугу, делая всё это.

Локонс понял, что сказал что-то не то за мгновение до того, как его достигло печально известное заклинание Разоружения.

* * *

За минуту, что потребовалась девочкам чтобы взять себя в руки, Локонс превратился в изрядно пожёванного человека. Его мантия восстановлению не подлежала, его гордость, золотистые локоны, не раз отмечавшиеся в журналах как пример для подражания, были неровно, кусками острижены почти под корень, и были похожи сейчас на стог сена. Часть тела жутко чесалась, а где не чесалась, там сквозь кожу проступали клочья чёрного меха. Мелкие раны и царапины от взорвавшегося стеклянными брызгами окна Златопуста почти не волновали. Единственное, что радовало мага на данный момент — лицо не пострадало.

Парой резких взмахов Парвати вылечила почти все кровоточившие царапины и уняла мешавший думать зуд. Лаванда, брезгливо скривившись, заклинанием «когда нет времени на ванную» очистила Локонса и, пренебрегая приличиями, зарывшись в шкаф, кинула Локонсу не сочетающиеся бархатную лимонную полосатую мантию и серебристо-фиолетовую широкополую шёлковую шляпу волшебника со звёздами и кружевами-завитками.

— Одевайтесь, — угрожающе произнесла она. — Вы пойдёте с нами.

— Девочки…, — заскулил Златопуст.

Парвати лишь многозначительно пригрозила профессору его же волшебной палочкой.

— Ладно-ладно, я чего…, — под нос запричитал Локонс, быстро скидывая остатки мантии и надевая новую.

— Так-то лучше, — с мрачным удовлетворением заявила Дафна. — Пойдёте с нами. И не вздумайте шутить.

Локонс приподнял руки вверх, показывая, что сдаётся.

Процессия из второкурсниц и взрослого мага медленно двинулась в коридор.

— Кстати, а где наши мальчики? — задала неожиданный вопрос Трейси.

Девочки с ужасом переглянулись. Не говоря ни слова, они со всех ног бросились к выходу. Недоумевающий Локонс поспешил за ними.

На все вопросы ответил прикреплённый к двери кабинета лист пергамента.

«Вы слишком дороги, чтобы вами рисковать. Пожалуйста, простите и посидите до утра кабинете Локонса.

С уважением и любовью,

Ваши мальчики»

Примечания.

Если волнует вопрос, как хватило места внутри стола — вот картинка, с которой писалась сцена: http://image.toutlecine.com/photos/r/o/i/roi-arthur-2004-22-g.jpg. Как видите, места там хватает.

Пара слов от автора.

Уважаемые читатели! Простите, что так давно не выкладывала продолжение. То «не писалось», то дела были, сцена с Локонсом вообще переписывалась три раза. Спасибо за ожидание и поддержку!

Так же выражаю благодарность моим бетам, которые с энтузиазмом взялись отслеживать логику и недочёты.

Полет в трубе был похож на скольжение с крутой горы. Бесконечный, темный, покрытый слизью тоннель петлял и внезапно менял направление, заставляя сердце пропускать удар, лёгкие — испуганно сжиматься, мозг — в сотый раз проклинать себя за необдуманную затею. Мимо пролетали едва заметные в кромешной тьме отходящие вверх и в стороны трубы, но ни одна из них не была такой широкой, как главный канал, который, извиваясь, уходил вниз, унося за собой. Скольжение всё продолжалось и продолжалось, и страх постепенно отступал. Скоро Гарри не сомневался, что летят они глубоко под замком, куда ниже всех подземелий. Сверху были слышны отражённые многократным эхом приглушённое бормотание и чертыхание друзей, свистящий шум преодолевающих повороты ребят, бормотание Терри: «Он же позаботился о своём Наследнике, да? Тут же всё просчитано и безопасно? Никаких ловушек с кольями, ядовитых испарений и заклинаний, замораживающих врагов до смерти? Мерлин, ну почему я столько всего знаю?!» и слышавшиеся в ответ на это насмешливые восклицания слизеринцев

Труба неожиданно изогнулась, выпрямилась и оборвалась. Привыкнувший, к долгой поездке Гарри не успел среагировать и, прежде чем остановиться, по инерции проехал несколько метров по полу, проворачиваясь вокруг своей оси.

Едва почувствовав под собой твёрдую опору, мальчик поспешил встать и отойти подальше: всё ближе и ближе слышалось шуршание ехавшего вслед за ним товарища. В помещении, в котором очутился Гарри, было темно. Он поправил мантию, перекрутившуюся во время поездки. Под ногами что-то хрустело, вызывая брезгливое желание уйти с этого чего-то как можно дальше. Гарри зажёг свет на кончике палочки и посмотрел под ноги. На полу небольшими кучками лежала тлеющая ветошь и мышиные скелеты, которые легко ломались под тяжёлыми ботинками и издавали тот самый пугающий и противный звук. Поморщившись, мальчик отошёл в сторону.

Испуганно вскрикнул, влетая в комнату, ехавший следом Невилл. Увидев впереди свет от палочки, Лонгботтом попытался скорей вскочить на ноги, толком не остановившись — и тут же зацепился ногой за выпиравший камень, споткнулся и пролетел несколько метров на животе, сгребая с собой разбросанные по полу предметы.

Будто пришибленный мешком, Невилл медленно встал и, потирая ушибленные места и морщась, подошёл к Гарри, неуверенно ступая по полу, гриффиндорец тоже засветил свою палочку, и Поттер поразился высоте потолка: двух люмосов едва хватало, чтобы его увидеть.

Вскоре из трубы появились и остальные. Отряхиваясь и приводя себя в порядок, они осматривали помещение.

— Мы, наверное, глубоко под замком, — нарушил тишину Невилл.

— Возможно, даже под Озером, — Терри показал рукой на светлые потёки ила, выделяющиеся на тёмном камне стен.

Миртл просочилась прямо сквозь потолок и медленно снижалась, мрачно взирая на ребят и беззвучно нетерпеливо топая в воздухе ногой. Скрестив руки на груди, она, словно полководец, сурово глядела на второкурсников. Невилл под её взглядом сглотнул и уставился в пол, поправляя гриффиндорский галстук. Почувствовав свою власть, Миртл взорвалась:

— И долго вы тут ещё собираетесь копаться? Живо вперёд! Нужно мстить за Уилли!

— А за Колина с Гермионой? — с любопытством спросил Терри.

— И за Джинни? — с ещё большим интересом спросил Блейз.

— И за них, конечно, тоже! — воинственно воскликнула Миртл и добавила едва слышно, отвернувшись: - ну, раз уж тоже подвернулись…

Мальчики переглянулись и беспомощно покачали головой.

Друзья смотрели друг на друга, не зная, куда идти дальше. Они попали в просторный зал с несколькими круглыми входами в очередные тоннели — без единой подсказки, куда стоит двигаться дальше. Они разошлись по комнате и осмотрели тоннели. Теодор обнаружил в одном из тоннелей странно расположенных скелетов, будто их неаккуратно смели в стороны. Решено было двинуться в ту сторону.

Едва друзья вошли в выбранный тоннель, змея, лежавшая на плече Гарри, внезапно ожила, подняла голову и затрепетала языком в воздухе.

 — Короллль…

Ласка, судя по красной ленте на шее, Випин, беспокойно попискивавший во время путешествия по трубе и всё время старавшийся спрыгнуть, попытался цапнуть воинственно зашипевшую в ответ змею. Гарри схватил ласку за туловище, но зверёк начал извиваться и царапаться, стараясь добраться до врага. Гарри зашипел от боли и пожалел, что в его специальный защитный костюм не входят специальные защитные перчатки.

 — Давай сюда, — покачал головой Терри, трансфигурируя из валявшегося под ногами мусора небольшую клетку.

Теодор выхватил из рук Бута клетку и приблизился к Гарри. Ласка вырывалась изо всех сил, но мальчик всё же смог запихнуть её внутрь, едва успев закрыть дверцу. Терри поколдовал над клеткой, и теперь Випин бился внутри, кусая прутья.

— Я понесу, — невозмутимо сказал Теодор.

— Никто и не возражает, — сказал за всех Блейз, кладя ему руку на плечо.— Ведь так?

Терри хотел что-то сказать, но, наткнувшись на взгляд Забини, смутился и с преувеличенным интересом начал изучать кладку в стене.

Невилл извлёк из кармана мантии лежащую там уже полторы недели под консервирующими чарами руту и вопросительно посмотрел на друзей.

— Нам ведь нужно скормить ему руту, так? — спросил он. — Как будем скармливать?

— Можно обездвижить и впихнуть в рот, — хладнокровно пожал плечами Теодор, на которого Невилл посмотрел с ужасом.

— Можно выдавить сок и заставить выпить, — с сомнением предложил Блейз. — Скорее всего, сработает так же.

Терри взял одно из растений и на пробу пропихнул сквозь прутья клетки. На удивление, зверёк вцепился в стебель и, сжав в лапах, смёл за пару секунд, с такой скоростью и рвением, будто от этого зависела его жизнь. Друзья вздохнули с облегчением.

 — Хотя бы с этим проблем нет, — усмехнулся Блейз. — Так что там говорит наш проводник?

 — Шшто за Корролль? — взяв змею на руки и уставившись на её треугольную мордочку, спросил Гарри.

 — Я чусствую присссутсствие ссильнейшшшего. Корроля коррролейс, шшто правит нами, — прошипела змея.

 — Васссилисска?

— Да. У него много имёнс. Но для нассс он Королль змей. Сильнейшший из сильнейшшших, мастер змей. Ему мы подчиняемсся.

 

— Ты можешшшь привессти нас к нему?

 — Это чесссть для нассс всстретитьссся с Королллём. Ссследуй за мной.

Гарри опустил змею на землю, и та шустро заскользила по земле, огибая неровности и трещины в полу. Друзья с палочками наготове поспешили за ней.

Тоннель, через который вела их змея, был широким и просторным. Терри предположил, что он является частью оборонительного комплекса Хогвартса. Путями, проходящими под всем замком, позволяющими группам боевых магов перемещаться в тыл противника и выводить беззащитных людей в безопасное место, подальше от осаждённого замка.

Ни о каком тайном передвижении и речи не шло. Топот ног по мокрому полу, грохот случайно пинаемых камней, ровно раз в пять минут спотыкающийся на ровном месте Невилл, стремящийся, кажется, сломать себе что-то, монологи Миртл, то грозящей неприятелю всеми карами, то сокрушавшаяся, что она совсем ребятам не нужна — да и наверняка Наследник не так прост, чтобы пропустить их появление. Все это понимали, однако, когда змейка после очередного поворота сообщила «скоро», всем стало не по себе. Не сговариваясь, они замолчали и постарались идти как можно тише.

Группа юных магов шла всё медленней, испуганно и осторожно озираясь по сторонам. Вперёд их подгоняла лишь змейка, скользившая впереди и зовущая за собой, к притаившемуся в своём логове василиску.

Темнота неохотно расступалась под светом из волшебных палочек, зато, кажется, с хищным удовольствием смыкалась сразу за молодыми волшебниками. Из тьмы отовсюду были слышны шорохи и скрежет когтей о камень. Невольно вспоминались груды скелетов у самого входа. Вдруг здесь обитает кто-то ещё, любящий пообедать не только мышами?

Гротескные тени, отбрасываемые на выгнутые стены, в волшебном свете казались зловещими и таящими угрозу, постоянно притягивали к себе взгляд. Под ногами то и дело раздавался хруст. Чем дальше ребята шли, тем меньше становилось случайного мусора и скелетов.

 — Там что-то есть, — прошептал Невилл, схватив идущего впереди Гарри за плечо и прикрывая глаза.

Миртл, до этого летевшая впереди процессии, тут же бросилась в самый конец, пролетев насквозь почти всех ребят и вызвав несколько громких недовольных вскриков. Друзья, прокрались за ближайший поворот и там прислушавшись к посторонним звукам, сели придумывать план.

Наколдованная змейка утверждала, что Король змей ещё далеко. Однако в полутьме ясно виднелись чешуйчатые кольца. Пока ребята думали, что делать, Миртл, опасливо глядя на ребят, сквозь стену залетела к подозрительной груде сзади и, осторожно выглянув из стены, рассмеялась.

 — Это всего лишь чешуя. Трусишки, испугались такой ерунды, как же вы с василиском сражаться-то будете?

Друзья подошли поближе, рассматривая находку. Кольца выглядели странными, примятыми. Чёрно-зелёная, затвердевшая от времени чешуя была покрыта белёсым налётом. Нотт потыкал находку рукояткой клинка. Раздался глухой стук, словно о твёрдую поверхность.

 — Змеи сбрасывают кожу, — поделился мыслями ревейнкленовец, который от волнения начинал рассказывать всё что знал обо всём, что его окружало.

 — Она же в длину метров двадцать, — прикинул Блейз, подбираясь к Нотту, несущему клетку с Випином.

Представив себе змею такого размера, ребята, опасливо переглянувшись и нахмурившись, двинулись дальше. Тоннель вился впереди, время от времени переплетаясь с другими, разветвляясь. Наколдованная змейка всё так же уверенно вела друзей вперёд. Внезапно она остановилась прямо посередине очередного коридора и упёрлась мордочкой в стену, ничем не отличающуюся от остальных. Она застыла на месте и начала танцевать, изгибаясь телом.

Ребята с удивлением переглянулись и, направив на стену лучи люмоса, начали осмотр, который, впрочем, ни к чему не привёл. Не помогли ни простукивания стен, ни обнаруживающие потайные ниши заклинания. Первым сдался Блейз, расстроенно отошедший к стене напротив и оперевшийсь о неё спиной.

 — Итак, мы застряли здесь, потому что какая-то… Смотрите!

Ребята ещё раз всмотрелись в стену, но не нашли никаких изменений. Блейз схватил стоявших ближе всего к нему Теодора с Невиллом за рукав и нетерпеливо оттащил подальше, показав пальцем вперёд. На растерянных лицах ребят проступило удивление, а затем и понимание.

Гарри тоже отошёл назад и, наконец, смог заметить: швы между камнями кое-где были светлее, чем остальные, и образовывали две изогнувшиеся змеиные фигуры, смотрящие друг на друга. На месте глаз Гарри увидел два выделяющихся по цвету грязно-серых камня. Он произнёс очищающее заклинание, и эти камни вдруг пустили по стенам изумрудные и радужные блики, отражая свет из палочек. Друзья переглянулись.

 — Вот она, — мечтательно сказал Блейз, казалось, тут же забывший их цель. Теодор, взволнованно коснувшийся рукой камней посреди между змей, заворожено кивнул.Забини прочистил горло и добавил. — Мы нашли Тайную Комнату.

 — Мы тут вообще-то спасаем Джинни, — напомнил застывшим в трепете слизеринцам Невилл.

— Да, точно, — встряхнулся Блейз. — Давай, Гарри, твой выход.

 — Миртл, посмотри, что там? — попросил Терри.

Девушка подлетела к стенке и оперлась о неё плечом. Затем зашарила руками по стене, рисуя ими большие круги, заколотила по стене кулачками.

 — Не могу, — насупившись, сообщила Миртл и виновато посмотрела на Гарри.— Теперь ты думаешь, что я ни на что не гожусь? — начала она, заводясь.— Думаешь, что…

 — Что ты, Миртл, — отмахнулся мальчик, почти не обращая внимание на причуды призрака.— Ты нам очень помогаешь, ведь если ты не можешь туда попасть, значит, мы на месте.

Гарри оглянулся. Друзья благоразумно отступили подальше, подтолкнув вперёд Нотта, который, закрыв глаза, выставил перед собой приоткрытую клетку с лаской. Та, в свою очередь, уже не спешила сбежать, а сидела, забившись в угол клетки и часто дышала. Гарри, собравшись с духом, уставился на стену перед собой.

 — Откройсся, — прошипел Гарри, глядя на изображение змей.

В стене между змеями возник рассечённый пополам круглый контур, из которого посыпалась пыль и каменная крошка. С громким скрежетом створки раскрылись, являя взору древнейшую легенду Хогвартса. Мальчики, не сговариваясь, отступили на несколько шагов назад. Миртл с расширившимися от испуга глазами следила за всем из-за спины Гарри. Из открытых дверей дохнуло холодом и чем-то тёмным, страшным, тёмным, призывающим незадачливых путников подумать ещё раз, нужно ли им внутрь.

С резким взмахом волшебной палочки Теодор произнёс заклинание, и змея-проводник с неприятным визгом исчезла, рассыпавшись на почти мгновенно исчезнувшие тлеющие лоскутки.

 — Ты что наделал?! — воскликнул Гарри.

 — Ты же сам сказал, — невозмутимо ответил тот.— Змеи подчиняются василискам. Ты вот хочешь получить укус в спину? Ядовитый, возможно? Я вот нет.

— Хватит спорить, — шикнула на обоих Миртл. — Вперёд.

Гарри, стоявший ближе всех к проёму, с громко колотящимся сердцем осторожно заглянул внутрь. В тёмной комнате была видна уходящая вниз светлая лестница, нижние ступени которой терялись в сгущающемся вдали тумане, и толстые столбы-колонны. Хоть в комнате и не горел ни один факел, темно не было: над полом будто что-то светилось, отчего пол и очертания стен, массивных круглых колонн и притаившихся между ними статуй были залиты мёртвым, неземным зелёным светом. Гарри осмотрел помещение. Никакого движения видно не было, а от тишины, насквозь пронизывающей пространство, становилось не по себе.

Мальчик сделал первый шаг внутрь, готовый в любой момент закрыть глаза, напряжённо прислушиваясь к звукам вокруг и слыша лишь шуршание мантий, скрип кожи на защитном обмундировании и тихие разговоры позади. Гарри сделал ещё несколько осторожных шагов вперёд и махнул рукой, подзывая друзей к себе.

Следующим по негласной договорённости пошёл Теодор, с открытой клеткой в руках, за которым устремилась дёрганно вертящая по сторонам головой Миртл. Випин сидел, забившись в угол и судорожно вдыхал-выдыхал воздух. Хоть ласки и были естественными врагами змей, он не спешил выбегать наружу и ввязываться в бой с василиском. Возможно, план был продуман не так хорошо, как они рассчитывали.

Едва Теодор подошёл к видневшейся в каменном полу золотистой полоске порога, что-то произошло. Мальчик вдруг замер и втянул голову в плечи, а Випин в клетке истошно запищал. Слизеринец открыл рот, чтобы предупредить друзей, но сказать ничего не успел.

Бестелесная сила, заклинание, возможно, более древнее, чем все каменные статуи горгулий в замке, вытолкнуло следовавших за Ноттом ребят подальше от прохода. Они повалились на пол, Миртл мгновенно улетела куда-то вдаль, пролетев сквозь стену и исчезнув из вида. Теодор, прижимавший клетку к своей груди, пострадал больше всех — его с силой впечатало в стену. Мальчик, постанывая от боли, осел на пол.

Бросившийся к выходу Гарри наткнулся на невидимую стену. Он судорожно ощупывал её, пытаясь обнаружить границы, но не смог ничего найти — защитное поле обволакивало все участки, не давая ни войти, ни выйти из ставшей ловушкой Тайной Комнаты.

Словно уловив мысли о ловушке, каменные двери, издавая громкий скрежет, с грохотом закрылись. Теперь только Гарри, как змееуст, мог бы открыть их — вот только что-то подсказывало мальчику, что, сколько бы он тут не приказывал «откройся», у него бы ничего не вышло. Но попытаться стоило, и Гарри отдал приказ. Каменная стена оставалась всё такой же сплошной стеной, не реагируя на просьбы открыть проход. С другой стороны были слышны глухие удары и голоса, но слов было не разобрать.

Внезапно сквозь закрывшуюся дверь появилась голова Миртл. Призрачная девушка покрутила головой вправо-влево, затем посмотрела вперёд.

— О, Гарри! Вот ты где! Я так волновалась! Ты же не думал уйти без меня?

Девушка, извиваясь всем телом, протолкнула внутрь плечи, затем показались и руки. Упёршись руками в стены, она с силой втащила себя сквозь противопризрачную завесу. Миртл ничем не смогла бы ему помочь, но Гарри был рад, что он тут не один.

— Или ты хотел от меня избавиться? — с подозрением спросил призрак, подозрительно прищурившись и уперев руки в бока.

— Я очень рад, что ты здесь, — поспешил сказать мальчик.

Миртл от удовольствия засеребрилась и нарочито поправила причёску, хихикнула и захлопала ресницами.

Из глубин зала донёсся сдавленный стон. Гарри оглянулся на звук одновременно с призраком. Однако вокруг по-прежнему правила тусклая тьма, и источник звука отыскать не удалось. Однако Гарри тут же вспомнил, что здесь, в Тайной Комнате с её бессменным защитником, опасно.

— Миртл, — вернул внимание спутнице Гарри.— У меня будет для тебя важное поручение.

Девушка всем своим видом показывала, что готова исполнить любой приказ. Гарри иногда поражался её энтузиазму — хотя, наверное, когда ты умер, решиться на неизвестное опасное задание легче.

— Закрой глаза.

Пару раз недоумённо взмахнув ресницами, девушка закрыла глаза, для надёжности даже положила руки поверх.

— Ты меня видишь? — задал вопрос Гарри.

Как-то вечером у них с Терри состоялся спор: если приведения прозрачные, то могут ли они видеть сквозь себя? И если да, значит, они видят и сквозь веки?

— Да, — уверенно и с тенью обиды ответила Миртл, убирая руки от лица и открывая глаза.— Я тебя вижу вполне отчётливо, знаешь ли.

— Это плохо, — огорчился Гарри. Заметив обиду на лице девушки, он объяснил: — ты можешь пострадать от взгляда василиска.

Миртл вздрогнула, но лишь сильнее сжала губы, упрямо вздёрнув подбородок и с вызовом оглядывая Тайную Комнату. Гарри тоже быстро оглядел помещение, стараясь на ходу придумать план.

— Давай ты спрячешься в колонне? — обрадованный своей идеей, предложил он. Девушка предсказуемо обиделась — её не собирались подвергать опасности. На что тут обижаться, Гарри не знал —, но знал, что так и будет. Именно поэтому пришлось отправить девчонок к Локонсу. - Нет, ты не поняла. Ты спрячешься, а когда я дам сигнал, выскочишь из укрытия и напугаешь всех. Тогда я воспользуюсь их замешательством и без проблем одолею Наследника, — Гарри постарался улыбнуться как можно увереннее.— Сможешь? Сигнал — слово... «переполох».

Миртл важно кивнула и без промедления подлетела к ближайшей колонне — осталось торчать только слабо видное в неясном освещении ухо. Вздохнув и перехватив волшебную палочку поудобнее, Гарри двинулся вглубь. Хотя бы у одного из них должен быть шанс спастись отсюда.

* * *

Лестница казалась куда длиннее, чем была на самом деле. Десяток шагов — и вот он уже ступает на тёмный камень пола. Вокруг по-прежнему стояла тишина, и лишь звуки его шагов по мокрому от сырости полу да отдающийся в ушах неровный стук собственного сердца показывают, что здесь есть хоть кто-то живой.

Гарри подошёл к ближайшей колонне и тут же отскочил назад: стоило ему приблизиться, мгновенно загорелось с десяток факелов, освещающих прямоугольный участок на подступах к лестнице. Тьма сгустилась и отступила под потолок, до которого свет от факелов почти не доставал. Звуки горения и потрескивания пламени заглушили стук ботинок, и теперь Гарри приходилось рассчитывать лишь на свою реакцию.

На колоннах были изображены обвивающиеся вокруг них и переплетающиеся друг с другом змеи. В свете пламени казалось, что тени от них двигаются. Что высеченные из камня змеи живые и недобро следят за каждым движением, выжидая удобного момента, чтобы спрыгнуть со своего места и вцепиться в него.

Поперёк Комнаты, образуя посередине широкий проход, стояло две круглых колонны, на которых и были закреплены загоревшиеся факелы — впереди же было ещё несколько рядов с незажжёнными факелами. Гарри пошёл вперёд, с палочкой наготове. Статуи змей, химер и неведомых чудищ заставляли сердце сжиматься и надеяться, что не все они живут по нескольку сотен лет. Вот минул ряд колонн, ещё один — и ярко-оранжевый свет пламени смог наконец побороть тьму. Гарри увидел впереди очертания ещё одной, самой огромной статуи из всех, что он когда-либо видел. Высеченный из целой скалы древний старец подпирал своей головой свод потолка, а ногами упирался в пол как раз напротив входа в Тайную Комнату. Если бы свет горел всё время, то эта статуя была бы первой вещью, которую бы видел вошедший. Прямо перед статуей, между её босых ступней Гарри увидел сидящую на полу маленькую фигуру в чёрной школьной мантии.

Гарри со всех ног бросился вперёд, стараясь как можно быстрее добраться до подруги. Джинни, малышка Джинни, ставшая ему почти младшей сестрой, за которой он старался незаметно присматривать весь год — сидела в тонкой мантии на холодном полу и, прижимая к груди какую-то книгу в чёрной обложке, шептала что-то сквозь зубы.

— Джинни! — Гарри засунул палочку в крепление на предплечье и потянул девочку на себя. — Джинни, приди в себя!

Девочка не отзывалась, прекратив своё бормотание. Глаза её так и оставались закрытыми — лишь голова моталась вперёд и назад на тонкой шее. Гарри отступил назад и трясущимися руками наложил заклинание — оно показало, что первокурсница ничем не больна, и её здоровью ничего не угрожает. Наблюдался лишь небольшой упадок сил — зависшие в воздухе цифры в третьем столбике с каждой секундой уменьшались — и это всё, на что хватало знаний Гарри. Мальчик попытался было отнять книгу, но тут Джинни вдруг воспротивилась, прижимая её к груди ещё сильнее и недовольно мыча.

— Нам нужно убираться отсюда, — ещё раз попытался Гарри, неуклюже поднимая девочку на руки и понимая, что так он сможет сделать от силы пару шагов. В отчаянии он посадил Джинни обратно и схватил её за запястье, чтобы накинуть её руку поверх своей шеи, и идти хоть так. Но девочка опять заупрямилась, крепче прижимая руки к груди. По её телу вдруг прокатилась судорога, и тело расслабленно осталось лежать на полу. — Джинни! Пожалуйста, очнись!

— Она не очнется, — произнес тихий голос откуда-то сзади.

Гарри вздрогнул от неожиданности и, опустил Уизли на пол, одним движением достал из крепления волшебную палочку и развернулся.

Высокий темноволосый юноша стоял, прислонившись к ближайшей колонне, и наблюдал за ним. Контуры его фигуры были странно расплывчаты, словно Гарри видел его сквозь мутноватое стекло. На юноше была школьная форма с гербом Слизерина, однако Поттер не помнил этого человека. Хоть он и не знал всех студентов Хогвартса поимённо, они должны были хотя бы пару раз видеться в Большом Зале.

— Кто ты?

— Моё имя тебе ни о чём не скажет, — беззаботно ответил неизвестный маг.

Хоть Гарри в этом и сомневался, настаивать не было смысла. Были заботы поважнее.

— Что это значит: она не очнется? — спросил Гарри, ощущая неприятные покалывания в области груди, будто дышать становится нечем. — Она не… — воздух внезапно закончился, не позволяя продолжить мысль. — Она не…

— Она пока жива, — утешил маг. — Но только пока.

— Тогда нам нужно спешить, — Гарри убрал палочку и подошёл к Джинни, готовясь подхватить её на руки. — Я возьму её с этой стороны, а ты… — маг не сдвинулся и на миллиметр. Мальчик разозлился. - Эй, давай! Помоги мне!

— С какой стати мне помогать тебе? — высокомерно спросил незнакомец.

— Не знаю уж, что ты тут забыл, но скоро тут будет василиск, и…

— Он не появится, если не позвать, — равнодушно бросил юноша.

Гарри отпустил Джинни и, опять доставая палочку, встал между ней и старшекурсником. Происходило что-то странное. Что-то, что заставляло мышцы напрячься, а волосы встать дыбом. По телу прокатилась тёплая волна, а сердце зашлось в бешенном ритме.

В защищённой секретной комнате, в которую никто не может найти вход, спокойно стоит неизвестный волшебник, который не удивляется новости о василиске. И никуда не спешит.

— Объясни, что происходит? — потребовал Гарри.

И тут же отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от брошенного в него заклинания, лишь чудом не зацепив повалившуюся на пол Джинни.

Улыбка на лице мага стала шире.

— Отдавай палочку, герой. Она тебе больше не понадобится.

Гарри стиснул зубы и исподлобья посмотрел на слизеринца, принимая более устойчивую позицию. У старшего мага едва заметно раздулись ноздри. Казалось, он наслаждался этим вызовом и непокорностью.

— Я долго ждал этой минуты, Гарри Поттер. Возможности увидеть тебя. Поговорить с тобой.

— Мы знакомы? — гриффиндорец был сбит с толку. — Может, поговорим лучше в другом месте? Ну, знаешь, на четвёртом этаже есть такая замечательная комната, в которую можно попросить….

— Мы будем говорить именно здесь, — надменно бросил маг, опять посылая в Гарри жёлтый луч заклинания из палочки Джинни. Мальчик отскочил в сторону, тут же накладывая на себя и Джинни Защитную Сферу. Выставленный впопыхах щит оказался недостаточно прочным и рассыпался крупными осколками на пол. Гарри с ужасом смотрел на то место, где стоял мгновение назад. На свою защиту полагаться не стоило.

В Гарри него неслось уже следующее заклинание. Мальчик развернулся на месте, пропуская заклинание справа. Реддл хмыкнул и, замахнувшись, послал одно за другим два заклинания. Гарри отклонился от одного, но другое должно было вот-вот его достать. Луч проклятия стремительно приближался, и Гарри, присев, проскочил под ним. Слизеринец усмехнулся и, будто только этого и ждал, резко взмахнул палочкой, посылая новое заклинание. Увернуться Гарри не успевал. Всё, что оставалось…

Мальчик выставил вперёд руку, принимая удар на неё, но заклинание рассыпалось искрами, натолкнувшись на золотистый щит. Гарри недоумённо посмотрел на свою руку и увидел сияющий тем же золотистым цветом камень на браслете Наследника Поттеров.

Слизеринец сузил глаза и поднял палочку. Гарри отпрыгнул от Джинни и послал в противника своё заклинание, обездвиживающее — от которого тот отмахнулся, словно от мухи, и послал в ответ три ярко-фиолетовых сгустка энергии, которые устремились к мальчику.

Первая вспышка оттолкнула Гарри, закрывшегося рукой, на несколько шагов назад. Чуть не споткнувшийся Гарри упёрся ногами и приготовился встретить вторую — и его щит со звоном лопнул так же, как и камень на браслете, сверкнув на миг яркой вспышкой. Третья вспышка отбросила Гарри назад и несильно обожгла руку. Мальчик покатился по полу, выпуская из руки палочку. Когда Поттер поднялся, он увидел свою палочку в руках старшекурсника. Том повертел трофей перед глазами и, хмыкнув, отбросил палочку Джинни в сторону.

— Что ты сделал с Джинни? — спросил он почти спокойно, не делая попыток спрятаться.

— Интересный вопрос, — любезно ответил незнакомец. — Но это длинная история. Причина ее нынешнего состояния в том, что она открыла сердце и свои маленькие секреты некоему невидимому незнакомцу.

— Ничего не понимаю! О чем ты? — нахмурился Гарри.

— Дневник, — пояснил маг, приподняв брови. — Мой старый дневник. Малышка Джинни писала в нем много месяцев, доверяя мне свои ничтожные горести и печали: ее дразнит брат, ей приходится носить поношенную мантию, учиться по старым учебникам, старшие девочки, с которыми она так хотела подружиться, от неё бегают, — презрительно перечислял он. Но тут глаза старшекурсника сверкнули. — Как слаба ее надежда понравиться знаменитому, прекрасному, великому Гарри Поттеру…

За всю беседу неизвестный маг ни разу не оторвал глаз от лица Гарри — они выражали какую-то странную алчность.

— Смертельная скука — выслушивать глупенькие излияния одиннадцатилетней девчонки, — продолжал он вкрадчиво. — Но я был терпелив. Я отвечал, я проявлял сочувствие, я был добр. И Джинни полюбила меня: «Никто никогда не понимал меня так, как ты, Том… Я так рада, что у меня есть этот дневник и я могу ему довериться… Это все равно что иметь друга, который всегда с тобой, неотлучно…», — тоненьким голосом, по памяти, зачитал он.

Старшекурсник, Том, расхохотался леденящим хохотом, дико не соответствующим облику шестнадцатилетнего подростка. От его хохота у Гарри на голове зашевелились волосы.

— Если уж я решил, Гарри, то непременно очарую того, кто мне нужен. Джинни изливала душу, а мне как раз ее душа и была нужна. Я впитывал ее глубинные страхи, самые потаенные секреты и наливался жизненными соками, становился крепче, сильнее. Моя мощь так выросла — куда там маленькой мисс Уизли. У меня накопилось столько энергии, что я начал обратное излияние — напитал мою маленькую подружку моими собственными секретами — секретами теперь уже моей души…

— Какой-то бред! — у гриффиндорца пересохло во рту.

— Так ты еще ничего не понял, Гарри Поттер? — довольно спросил волшебник. — Это Джинни Уизли открыла Тайную комнату. Это она передушила школьных петухов и малевала на стенах угрожающие послания. Она натравила змею Слизерина на грязнокровок и кошку этого сквиба.

— Неправда, — прошептал Гарри.

— Правда, — невозмутимо ответил Реддл. — Естественно, поначалу она не понимала, что делает. Ах, как это было забавно! Вот послушай ее последнюю запись в дневнике. «Дорогой Том, — маг снова начал говорить писклявым голосом, вглядываясь в искаженное ужасом лицо Гарри. — Мне кажется, что я теряю память. Вся моя мантия в петушиных перьях, а я понятия не имею, откуда они взялись. Дорогой Том, я не могу вспомнить, что делала в ночь на Хэллоуин. Тогда кто-то напал на кошку, а светящейся краской была перемазана я. Дорогой Том, Перси постоянно твердит, что я стала бледная и сама не своя. Думаю, он подозревает меня… Сегодня было еще одно нападение, и я опять не помню, где была. Том, что мне делать? Мне кажется, что я схожу с ума… Похоже, это я нападаю на всех, Том!»

Гарри с такой силой сжал кулаки, что ногти глубоко впились в ладони. Он присел на корточки и вытащил из ослабевших пальцев толстую тетрадь в кожаной обложке, которую ошибочно принял когда-то за книгу. Пальцы девочки были уже холодными. На задней обложке книги золотыми буквами была выбита надпись «Том Реддл».

— Дурашка Джинни очень нескоро усомнилась в своем дружке-дневнике. Но постепенно она стала что-то подозревать и попыталась избавиться от него. Но мне, как оказалось, с ней несказанно повезло. В своей страсти узнать как можно больше о своём герое, она вступила в твой фан-клуб и много чего интересного вызнала там. Из всех на свете людей близок с ней стал именно ты, человек, с которым мне так не терпелось встретиться…

— Почему же ты так желал встретиться со мной? — Гарри крутил в руках тетрадь. Внутри страницы оказались пустыми.

— Ну, видишь ли, Джинни поведала мне твою захватывающую историю. — Взгляд старшекурсника скользнул по шраму в виде молнии на лбу Гарри, и алчность в его лице усилилась. — Я захотел разузнать о тебе побольше, познакомиться с тобой. Чтобы приобрести доверие Джинни, решил даже воочию показать малышке мой «легендарный» подвиг — разоблачение этого идиота Хагрида…

— Хагрид — мой друг, — со злостью в голосе сказал Гарри. — Не смей говорить о нём плохо. Стой, — Гарри поразила догадка. В Зале Наград, который они изучили вдоль и поперёк во время поисков Тайной Комнаты, была табличка-портал, переносившая прямо к двери кабинета директора. — Ты — Том Реддл, получивший награду за особые заслуги перед школой пятьдесят лет назад?

Реддл вновь засмеялся своим рокочущим смехом.

— Это я подставил этого недотёпу. Ты не знал? — Том рассмеялся и сочувствующе продолжил. — После смерти грязнокровки, мне нужно было отвести от себя подозрения. Было мое слово против слова Хагрида. Но ты представь, как это выглядело для старины Армандо Диппета. С одной стороны, Том Реддл, — слизеринец жестом, достойным Локонса, показал на себя, — бедный, но талантливый сирота, храбрый школьный староста, идеальный студент. С другой — здоровенный, все путающий Хагрид (каждую неделю скандал!), который выращивает детенышей вурдалака под кроватью, убегает в Запретный лес бороться с троллями… Но признаюсь, даже я был удивлен, как прекрасно сработал план. Я думал, ведь должен же кто-то сообразить, что Хагрид просто не может быть наследником Слизерина. У меня самого ушло пять долгих лет, чтобы раскопать все о Тайной комнате, найти потайной вход… Как будто у Хагрида были мозги или особая волшебная сила! Кажется, только преподаватель трансфигурации Дамблдор не верил, что Хагрид виновен. Он уговорил Диппета оставить Хагрида в школе, выучить его на лесничего. Да, пожалуй, Дамблдор мог догадаться… Ему я никогда не нравился, как другим учителям…

— Не сомневаюсь, Дамблдор видел тебя насквозь. — Гарри начинал злиться на Реддла всерьёз, незаметно доставая одолженный у Блейза нож и аккуратно кладя дневник Тома на пол.

— Да, — кивнул Реддл. — После исключения Хагрида он устроил за мной настоящую слежку, — насмешливо заметил маг. — Я понимал: пока я в школе, небезопасно еще раз открывать Комнату. Но и отступать так просто не собирался. Не хотел пустить на ветер годы, потраченные на ее поиски. И я решил оставить дневник, хранящий на своих страницах меня самого — такого, каким я был в шестнадцать лет. Тогда при счастливом стечении обстоятельств я смог бы направить кого-нибудь по моим стопам и закончить великое дело Салазара Слизерина.

— Но тебе не удалось его закончить, — усмехнулся Гарри, в голосе его сквозило неприкрытое торжество. — Никто не умер, даже кошка. Еще несколько дней, и зелье из мандрагоры будет готово. И тогда все твои жертвы вернутся к жизни. Боже, ты не смог убить даже кошку! Из тебя вышел отвратительный наследник.

Однако Реддл ничуть не смутился.

— Как, разве я не сказал, что убийство грязнокровок потеряло для меня смысл? Уже много месяцев моя новая цель — ты.

Гарри застыл.

— Представь себе мою злость, когда однажды в моём дневнике Джинни сделала странную запись. Она увидела дневник у тебя — понимаешь? — и затряслась от страха. Что, если ты догадаешься, как он действует, и я выдам тебе все её секреты? Или еще хуже — открою тебе, кто передушил петухов? Эта дурочка дождалась, пока у вас в штабе никого не будет, и выкрала дневник. Но я уже знал, что делать. Поблагодари, кстати, своих подруг за чудесные воспоминания, которые они хранят без защиты. Из всего, что Джинни поведала о тебе, я понял: ты не остановишься ни перед чем, но тайну раскроешь, особенно если опасности подвергнется твой друг. Джинни мне описала в красках, как вся школа гудела, обнаружив, что ты знаешь змеиный язык. Кстати, если бы мисс Уизли не стала свидетельницей нескольких разговоров твоего фан-клуба, я бы тоже засомневался, знаешь ли ты его. В общем, я внушил Джинни написать на стене собственное прощание, а самой отправиться сюда вниз и стал тебя ждать. Она тут билась, брыкалась, кричала — словом страшно мне надоела. Но в ней уже маловато оставалось жизни — слишком много сил она вложила в дневник, то есть в меня, зато я благодаря этому смог покинуть его страницы… Я жду твоего появления с первой минуты, как мы с ней вошли сюда. Я знал, что ты придешь. У меня к тебе много вопросов, Гарри Поттер…

— Каких же? — язвительно спросил Гарри, зажав нож в кулаке, хотя и понимал, что мало что сможет сделать. Но сдаваться просто так было нельзя.

— Первый вопрос, — с энтузиазмом воскликнул Реддл, располагающе улыбаясь. — Как это вышло, что ребенок, не обладавший особенными чарами, смог одолеть величайшего в мире волшебника? Как ты спасся, отделавшись только шрамом, а лорд Волан-де-Морт утратил всю свою мощь?

В его алчущих глазах загорелись странные красные огоньки, а голос с каждым новым словом становился всё громче.

— А почему это тебя так волнует? — небрежно спросил Гарри. Вопросов про «ту ночь», задаваемых с круглыми от интереса глазами, ему с лихвой хватило на первом курсе. — Волан-де-Морт был несколько позже тебя…

— Волан-де-Морт — это мое прошлое, настоящее и будущее, — произнес с расстановкой Реддл.

Он поднял волшебную палочку Гарри и стал чертить ею в воздухе, написав три мерцающих слова:

Том Нарволо Реддл

Затем взмахнул палочкой, и буквы его имени сами собой перестроились в другом порядке:

лорд Волан-де-Морт

Сердце Гарри пустилось вскачь, тело напряглось, готовое защищать себя всеми возможными способами. В голове носились хаотичные мысли: «не может быть», «нужно бежать! Спасаться!» и «нужно спасти Джинни». Переживая взрыв мыслей, Гарри стоял на месте — что Том, нет, Волан-де-Морт, воспринял как добрый знак.

— Теперь тебе все понятно? — его голос лучился самодовольством пополам с гордостью. — Я так называл себя еще в Хогвартсе, естественно, лишь среди самых близких друзей. Я не собирался вечно носить имя этого ничтожества, моего маглловского папочки. Я, в чьих жилах с материнской стороны течет кровь великого Салазара Слизерина! Называться именем вульгарного маглла, который отказался от меня еще до моего рождения, обнаружив, что его жена, видите ли, колдунья? Ну, уж нет! И я, Гарри, создал себе новое имя. Я знал: наступит день, и это имя будут бояться произносить все волшебники, потому что я стану самым великим магом мира!

Гарри ошалело смотрел на Реддла, на мальчика, осиротевшего, судя по его словам, почти сразу после рождения. Который учился хорошо и вырос, чтобы убить родителей Гарри. Убить кузину Сьюзен, лишить нормальной жизни родителей Невилла. И наверное, еще многих и многих… В конце концов преодолев отвращение, он сумел выдавить из себя два слова:

— Не стал.

— Не стал? — рыкнул Реддл.

— Не стал величайшим магом. — Гарри не задумывался, что именно он говорит. Хотелось нагрубить, ударить побольнее, пусть и словами. Заставить сорваться, отвлечь внимание. Тогда, возможно, появится шанс. — Жаль тебя разочаровывать, но величайший маг мира Альбус Дамблдор. Все это знают. Да, ты развил в себе мощные магические силы, но их не хватило, чтобы справиться с Хогвартсом. Еще тогда, в школе Дамблдор видел тебя насквозь. И ты до сих пор боишься его. Потому и не смеешь выступить против него лицом к лицу, — говоря это, Гарри шаг за шагом подходил к Волан-де-Морту, следившим за его приближением, сжавшим губы в полосу. Ему хватит одного удара. Должно хватить. Пусть он и не выберется потом отсюда.

Улыбка давно сползла с лица Реддла, ее сменил взгляд, полный ненависти.

— Дамблдора выдворило из замка всего-навсего мое Воспоминание! — прохрипел он.

Когда между ними оставался всего метр, Гарри всем телом бросился вперёд, надеясь попасть старшекурснику в живот — , но его руку перехватили.

— Ты ничего не сможешь мне сделать, — презрительно усмехнулся Реддл и указал пальцем свободной руки себе на лоб.— Я знаю все твои замыслы.

Гарри запаниковал. Он не почувствовал вторжения в свой разум, но было очевидно, что Волан-де-Морт как-то сумел прочесть его мысли. И та лёгкость, с которой он остановил выпад… У него не было ни единого шанса.

Реддл коротко рассмеялся, болезненно вывернул Гарри руку и оттолкнул от себя. Гарри, не удержавшись на ногах, больно ударился коленом и до крови поцарапал руку.

— Ты мне ничего не сможешь сделать. Однако, пожалуй, ты сможешь меня развлечь. Радуйся, ты погибнешь настоящей смертью героя, на поле боя. Только скажи мне напоследок, — Реддл сверкнул глазами.— Как ты сумел уцелеть? Расскажи мне. Чем подробнее будешь рассказывать, тем дольше останешься жив.

Гарри метнул взгляд на Джинни.

— Расскажу, если отпустишь её.

Реддл искренне расхохотался.

— Прости, Гарри, но нет. Малышка Джинни потратила слишком много сил на меня, её уже не спасти. Так что придётся рассказать просто так.

Больше никаких козырей у Гарри не осталось. Ждать незачем — если верить Реддлу, он тянул силы из Джинни. Чем дольше пройдёт времени, тем сильнее он станет.

— Никто не знает, почему ты, сражаясь со мной, слабеешь, — устало сказал Гарри, встав на ноги. Они уже задумывались над этим вопросом, однако ответ найти так и не смогли. — Мне ясно одно, почему ты не можешь меня убить. Моя мама отдала жизнь, чтобы спасти меня. Моя вульгарная мать-маглла, — он дрожал от едва сдерживаемой ярости, — отвела от меня мою смерть. В прошлом году я видел тебя, твое истинное лицо. Ты развалина. Ты еле жив. Твоя сила обернулась против тебя. Ты в бегах. Ты просто отвратительный уродец.

Лицо Реддла потемнело. Пересилив себя, он скривил его в улыбку.

— Значит, ты спасся, потому что мать пожертвовала своей жизнью… Это мощное средство против чар. Но я вижу теперь, в тебе самом нет ничего особенного. Это странно, ведь между нами существует сходство — даже ты должен заметить. Оба мы полукровки, оба сироты, обоих вырастили магллы. И возможно, только мы с тобой со времен великого Слизерина говорим на змеином языке. Видимо, тебя от меня спасал просто счастливый случай… Вот и все, что я хотел знать.

Гарри стоял, напряженно ожидая, что Реддл сию минуту достанет волшебную палочку. Но тот вновь расплылся в отталкивающей улыбке.

— А сейчас, Гарри, я хотел бы устроить маленькое представление. Темный Лорд Волан-де-Морт, наследник Слизерина, против знаменитого Гарри Поттера!

Он весело окинул взглядом сжавшего своё единственное оружие мальчика, повернулся и пошел к каменному изваянию. Страх обуял Гарри, он увидел, как Реддл остановился между колонн, поднял голову и посмотрел в каменное лицо Слизерина, высившееся в полумраке под сводами. Затем широко открыл рот и зашипел — Гарри понимал смысл сказанного:

— Говори со мной, Слизерин, величайший из хогвартской четверки!

Гигантское лицо Слизерина пришло в движение. Гарри отчетливо различал, как раскрывается каменный рот, образуя черное жерло. Что-то во рту шевелилось, выползало наружу из чрева.

Гарри попятился назад и стукнулся о колонну. Глаза его были плотно сомкнуты. Что-то непомерное сотрясло пол — Гарри почувствовал, как дрогнули плиты. Он знал, что происходит, почти видел чудовищную змею, выползающую изо рта Слизерина. Голос Реддла прошипел: «Убей его».

Василиск двигался в сторону Гарри — было слышно, как тяжелое туловище, шурша, извивается по каменному полу. По-прежнему не открывая глаз, Гарри, понадеявшись на память, побежал к выходу из Комнаты, наталкиваясь на что-то каменное грудью и боком, шарахаясь из стороны в сторону и нащупывая дорогу вытянутыми руками. Реддл закатывался от хохота.

Раздалось рассерженное шипение, послышался резкий рывок — руки Гарри упёрлись в прохладные пластины чешуи. Гарри обомлел: туловище василиска было высотой ему по грудь. А каков же тогда Король змей в длину?!

Гарри развернулся и бросился в другую сторону, но тут же снова почувствовал под руками гладкий бок змеи. Гарри, заметавшийся было в пространстве, почувствовал, что свободного места почти не осталось. Василиск кольцом обернулся вокруг, не давая шанса скрыться, с каждым мгновением сужая свои кольца всё сильнее. Он чувствовал себя мышью в ловушке-лассо, из которой было не выбраться. Голова Змея была едва ли не в метре от него, обжигала хриплым дыханием. Гарри поморщился от неприятного запаха и замер на месте, стараясь дышать спокойнее. Он медленно развернулся, положил руки на чешуйчатый бок и приготовился прыгнуть…

— Нееееет! — раздался громкий девичий визг. Гарри от удивления обернулся открыл глаза и на вскрик, впрочем, тут же себя отругав и зажмурив их снова. Перед внутренним взором стояло искажённое ужасом лицо Миртл, приближающееся с каждым мгновением всё ближе.

— Миртл, нет! Уходи!

Змей взревел и завозил хвостом из стороны в сторону. От силы удара Гарри не удержался на ногах и упал, кое-как успев выставить перед собой руки. Рёв раздавался то справа, то слева.

Одновременно с проклятиями Волан-де-Морта раздался крик Миртл:

— Гарри! Я тебя спасу!

Поттер чуть-чуть приоткрыл один глаз, чтобы хватило посмотреть вокруг, и тут же широко распахнул глаза. Или память его подвела, или сбилось направление после очередной встречи с препятствием, но он сейчас находился почти в самом дальнем от выхода углу — зато ему открывался самый лучший вид. Огромная чёрно-зелёная змея с характерными наростами в форме короны на голове, чью длину он бы не взялся определить на глаз, то каталась по полу, то вставала на дыбы, стараясь скинуть с себя просочившуюся в его голову по пояс Миртл. Что бы девушка ни делала, это работало — василиск явно старался, но не мог открыть глаза. Разгневанный, он ревел и крутился на полу, мощными ударами тела грозя снести колонны, врезался в стену, не обращая внимание на команды Реддла прекратить двигаться. Сосредоточенная Миртл цеплялась за его морду и словно держалась руками за что-то изнутри. С криками «не трожь лапочку Гарри», она объезжала Короля Змей как норовистую скаковую лошадь.

Гарри перевёл торжествующий взгляд на Реддла и побледнел: тот, не теряя времени, читал заклинание уничтожения духов. Гарри узнал его: лорд Гринграсс умел вбивать в голову различные ритуалы намертво. Ещё три слова, круговой взмах палочкой над головой и один резкий, наискосок — и Миртл навсегда покинет этот мир.

Тело, не дожидаясь приказов головы, рванулось вперёд — защитить, закрыть собой -,но тут же вспомнилось, что ничего не поможет. Единственный способ — не дать Реддлу закончить заклинание. Воспользоваться эффектом неожиданности и сбить Волад-де-Морта с ритма чтения. Тогда появится несколько драгоценных секунд, которых Миртл хватит, чтобы скрыться из зоны действия чар.

Человек — удивительное существо. Природа, век за веком помогающая своим детям приспосабливаться, выживать, становиться сильнее, с не меньшей охотой находит способы, как их погубить. Сердце, как ни посмотри, защищено хорошо. Без специального обучения ты можешь его не сразу найти. Но даже если найдёшь, его защищают рёбра, и просто так до него не добраться. Рост не позволяет целиться в шею, а попадания в ноги люди почему-то боятся меньше всего. И тем не менее, убить или причинить мучения очень просто. Порой достаточно обычной занозы, чтобы человек долго умирал от воспаления и не мог с этим ничего поделать. Достаточно стеклянной крошки, которая, незамеченной передвигаясь с кровью по сосудам, убьёт сердце. И достаточно одного точного удара в живот, чтобы не умеющий колдовать человек чувствовал вытекающую с кровью и внутренностями жизнь и уже ничего не мог сделать.

Гарри с боевым кличем напрыгнул на Реддла сбоку, для пущей убедительности ткнув ножом в живот.

Сколько бы Волан-де-Морт не верил в свою неуязвимость, рефлексы сильнее доводов разума. Реддл вскрикнул и прикрыл живот рукой, прерывая чтение заклинания и глядя на Гарри испуганными глазами, отшатываясь в сторону.

Реддл прижал руку к ране. По бледной руке слизеринца широкими струями текла самая настоящая красная кровь. Гарри, всё ещё державший нож, внезапно лишился опоры и провалился сквозь Волан-де-Морта. Мальчик ошарашено оглянулся и увидел, что фигура слизеринца стала полупрозрачной. Реддл зло смотрел на Гарри, трофейная палочка выпала из его призрачной руки. Мальчик тут же подхватил её и направил на Реддла, начиная читать то самое заклинание упокоения духа, что не успел прочитать Реддл, встав так, чтобы Миртл не попала под действие чар. Реддл лишь смотрел на это с ухмылкой.

К огорчению Гарри, заклинание не сработало.

Юноша сделал глубокий вдох. Рана на его животе начала затягиваться на глазах. Гарри заворожено смотрел, как перестаёт течь кровь, срастается, не оставляя шрама, бледная кожа и будто в обратной перемотке соединяются концы разорванной мантии.

— Остолбеней!

Реддл даже не пошевелился. Бледный луч заклинания пролетел сквозь его фигуру. Мальчик, успевший отойти от противника на несколько шагов, вновь подскочил к нему, полоснув ножом в районе груди — и снова его рука прошла насквозь, не встречая ни малейшего сопротивления. Гарри отошёл на несколько шагов назад.

Тёмный Лорд радостно рассмеялся, глаза его блестели от предвкушения. Внезапно он бросился куда-то вправо, и Гарри, пробежав следом несколько метров, понял, куда спешил Реддл. Рядом с колонной лежала волшебная палочка Джинни.

— Экспеллиармус! — воскликнул Гарри, прицелившись в палочку.

Он опоздал всего на мгновение. Реддл склонился и коснулся кончиками пальцев светлого, видавшего лучшие времена дерева палочки — и та тоже стала прозрачной. Реддл поднялся и с торжествующей улыбкой смотрел на Гарри, не пытаясь, впрочем, нападать. Его фигура становилась материальнее с каждой секундой.

«Пат», — прозвучал в его голове голос Рона Уизли. К сожалению, жизнь — не партия в шахматы. Тут нельзя резким движением руки смести с доски фигуры и начать их расставлять заново. Ему не дадут уйти отсюда.

Реддл был безобиден — пока он не вернёт себе достаточно сил, чтобы просто стать материальным. И пройдёт ещё какое-то время, прежде чем у него накопятся силы для волшебства. Его главный козырь, василиск, был успешно выведен из строя воинственной Миртл.

Гарри не мог убить Реддла из-за его странного полупризрачного состояния. А убить василиска своими силами он бы не смог никак, можно было не обольщаться на свой счёт. До двери он уйти не успеет — лицо Тома стремительно наполнялось красками и жизнью, тот в любой момент вернёт свои силы и не постесняется ударить в спину.

Гарри переминался с ноги на ногу, не спуская с Тома взгляд. Василиск, шипя себе под нос, полз прямо на него. Гарри отступил в сторону, чтобы василиск прополз сбоку.

— Ну что, Том, ничья? — Спросил Гарри, пытаясь сообразить, что же делать дальше. Возможно, он сможет что-то придумать? Или друзья вернутся с подмогой? Или наконец Семюэль получит его сообщение?

— Нет, Поттер, не ничья, — усмехнулся Реддл, скрестив на груди руки — впрочем, не выпуская палочки из побелевшей от напряжения руки. — Мне некуда спешить. А вот тебя скоро покинут все силы. Люди такие слабые создания. Им нужен сон, еда, вода. Сколько ты так продержишься? Сутки? Двое? А дальше что? Ты умрёшь, Гарри Поттер. А я буду стоять рядом и наблюдать, как твои силы капля за каплей покидают тело. Я же, наоборот, становлюсь сильнее с каждой минутой. И всё это благодаря бедной Джинни Уизли, которая вот-вот умрёт.

Гарри оглянулся на Джинни, и это стало его ошибкой.

Василиск прополз вперёд на десяток метров. Реддл побежал прямо на него и прошёл насквозь, тут же материализуясь с другой стороны. Гарри чертыхнулся и бросил в Тома заклинание, от которого тот закрылся простейшим щитом и побежал за ближайшую колону. Гриффиндорец метнул в его спину нож, но промахнулся, и тот со скрежетом отскочил от каменного укрытия Реддла. Мальчик перепрыгнул через ставший узким хвост василиска и побежал к укрытию Тома. Когда Гарри забежал за колонну, он понял, что опоздал.

Том сотворил другое заклинание, неизвестное Гарри. Из его палочки вылетел серебристый пузырь воздуха. Реддл стукнул по нему волшебной палочкой, и пузырь мгновенно разросся, будто взорвался, прокатившись по Тайной Комнате серебристой волной и выбив Миртл из головы василиска. Девушка, кувыркаясь в воздухе, вылетела за пределы пузыря. Сориентировавшись в пространстве, она попыталась было проникнуть внутрь — но тончайшая стенка стала для неё непреодолимым препятствием. Миртл кричала и била кулаком в сферу, но пройти внутрь не могла.

— Убей её! — крикнул Реддл.

Василиск исполнил приказ с радостью. Он поднялся во весь свой немалый рост и зашипел с мстительным удовлетворением.

— Нет, — взвизгнула Миртл, попытавшись прикрыть глаза руками.

Глаза её медленно остекленели, руки упали по бокам. Девушка, повинуясь завихрениям воздуха, слабо качалась из стороны в сторону, опускаясь всё ниже к полу и слабо прокручиваясь вокруг себя.

— Нет! — крикнул Гарри и, спотыкаясь и путаясь в ногах, бросился к краю только что исчезающего барьера.

Сбоку разнёсся радостный смех Реддла и рассерженное шипение крупной змеи, сумевшей наконец поймать добычу и внезапно осознавшей, что она того не стоила, зато заметившей более подходящую жертву. Гарри, резко изменив траекторию движения, скрылся за ближайшей массивной статуей. Задыхаясь от бега, он прикрыл глаза и постарался отдышаться, прислушиваясь к перемещению Короля Змей.

— Что, Гарри, боишься? — засмеялся Реддл. — Правильно делаешь, что боишься. Но давай же, присоединяйся к нам.

— Нет уж, спасибо, — пробормотал себе под нос мальчик, прижимая к себе палочку крепче.

Он никогда ещё не чувствовал себя настолько бессильным. Из оружия при нём была только волшебная палочка — но против старшекурсника, ставшего в будущем Тёмным Лордом, она была не лучше зубочистки. Нож Блейза валялся на открытом месте, так что он не успеет до него добежать, как будет съеден.

Гарри начал вспоминать, какие вещи у него есть, что могли бы ему помочь. Он достал из кармана брюк, которые решил не менять, пару заготовок для защитных амулетов, завалявшихся там случайно во для спасения от без предупреждения зашедшей на урок Бинза МакГонагалл, а потом забытые за ненадобностью. Они не были завершены, но, привязанные к владельцу кровью и жгучим желанием спасти себя, могли защитить от пары проклятий. Вложив свой страх в гладко отшлифованные камни с простейшим набором рун, Гарри провёл по каждому кровоточившей рукой и, крепко зажмурившись, приложил на мгновение ко лбу и к губам.

— Убери свой убийственный взгляд, — приказал Том василиску.- Всё, можешь выходить, Гарри Поттер. Мой маленький питомец тебя не тронет.

Гарри вышел из-за колонны, стараясь не поднимать взгляд и смотреть в пол, на ноги Реддла. Василиск лежал около Реддла, туловище его изгибалось и поднимало голову высоко над поверхностью. Мальчик осмелился поднять взгляд и увидел, как Король змей лежит, свернувшись кольцами, и смотрит на него из-за плеча Волан-де-Морта.

— Вот видишь, Гарри. Ты лишился союзников. Против тебя стоят величайший маг современности и его ручная смертоносная зверюшка. У тебя нет шансов. Тёмный лорд Волан-де-Морт показал, как глупы все те, кто считал, что ты представляешь для меня угрозу. А теперь ты должен умереть. Ты же и сам понимаешь, что это справедливо.

— Конечно, — ехидно сказал Гарри. — Справедливо. Ты не способен убить меня сам, не так ли? Поэтому без василиска тебе не обойти. Ты трус, Том.

— Не смей называть меня так! — ощетинился Реддл. — Никто не смеет обвинять Тёмного Лорда в трусости! Я покажу, что ты для меня не противник!

Реддл схватил василиска за один из наростов на голове и, притянув к себе, зашептал что-то василиску прямо в морду, и змея, пробуя языком воздух, поползла прямо на Гарри. Мальчик зажмурил глаза и отступил, но змея лишь в несколько рядов обвилась вокруг них и Джинни, лежащей сбоку между ними. Гарри с опаской следил за передвижениями василиска, стараясь не смотреть на морду. Теперь Гарри не смог бы сбежать. Своим телом василиск сделал круглую арену для боя. Что ж, бой в Тайной Комнате в объятиях василиска — он и не ожидал от Волад-де-Морта меньшего.

— Не вмешивайся в схватку, — приказал Реддл василиску специально так, чтобы и Гарри слышал. — Это будет честный бой, Гарри. Только ты и я.

Гарри приготовился атаковать — как оказалось, защитить себя он не может.

Бой не продлился долго. Гарри вспоминал самые сильные заклинания, которым его учили, но Том без усилий выставлял против них щиты. Сам Том, словно издеваясь, атаковал самыми простыми заклинаниями, но вкладывал в них столько силы, что от первого же отталкивающего заклинания выставленный Гарри щит треснул, а мальчика отбросило на василиска. Больше Гарри щиты не выставлял, изворачиваясь как мог и избегал заклинаний. Попавшие в василиска заклинания не беспокоили Реддла — на его коже не появилось ни единого пореза. Артефакторные заготовки одна за другой разрушились, спасая хозяина от вскользь задевших его Диффиндо и Релашио.

Джинни всхлипнула и содрогнулась.

— Время вышло, — тут же посерьёзнел Реддл.

Он метнул в Гарри светящуюся сеть, которая мешала движениям, от которой тот не смог уйти. Следующим заклинанием Реддл лишил Гарри палочки.

Гарри сглотнул. Больше оружия не было — как не было и единого шанса, что он выживет, Волан-де-Морт по этому поводу высказался вполне ясно, хоть и не спешил исполнять приговор. Гарри, скинувший наконец с себя сеть, прошёл разделявшую их половину пути и присел рядом с Джинни, чуть поднимая её и обнимая.

— Давай, убей меня, — сказал он Реддлу и закрыл глаза, готовясь к смерти. Реддл опустил палочку и просто смотрел на него с победной улыбкой.

— Вот ты и проиграл, знаменитый Гарри Поттер. Никто больше не скажет, что ты победил лорда Волан-де-Морта. Все будут вспоминать тебя как глупца, осмелившегося бросить мне вызов, который заплатил по заслугам. Лорд Волан-де-Морт восстанет вновь, с былым могуществом и благодаря своей силе поставит на колени весь магический мир! И всё это благодаря одной глупой маленькой девочке, которая доверилась неприметной тетрадке.

Гарри открыл глаза. Что-то в словах Реддла его зацепило. Он посмотрел на Реддла, празднующего свой триумф, и отпустил Джинни. Затем схватил лежащую на полу рядом с рукой девочки тетрадь.

— Что ты делаешь? — всё ещё улыбаясь, но со странной напряжённостью в голосе спросил Реддл.

Гарри схватил тетрадь, вскочил на ноги и отбежал подальше от Тома, двигаясь спиной к морде василиска. Которая внезапно оказалась слишком близко: змея почувствовала в голосе хозяина опаску и приблизила к врагу хозяина морду, угрожающе шипя.

— Стой! Назад! — Волан-де-Морт, словно позабыв о существовании магии, бросился к Гарри.

Гарри развернулся к морде василиска и, взяв дневник в обе руки, почему-то знакомым движением заехал им василиску по носу. Змея дёрнулась всем телом из-за боли в чувствительном месте и зарычала на Гарри. Чего тот и добивался.

Дневник полетел прямо в раскрытую пасть. Василиск поперхнулся шипением и сомкнул челюсти, затряс головой, стараясь выплюнуть нечто несъедобное.

За спиной Гарри раздался страшный вопль. Мальчик обернулся и увидел Реддла, пронзённого поперёк тела несколькими крупными круглыми дырками. Реддл кричал и кричал. Он вновь стал прозрачным, но в этот раз раны не исцелялись. Наоборот, он будто растворялся с краёв и, наконец, исчез весь. Сзади послышался звук мягко упавшего предмета — василиск наконец смог выплюнуть дневник.

Гарри стоял на месте и боялся пошевелиться. Он закрыл глаза и запрокинул голову назад, повторяя про себя: «всё будет хорошо, всё будет хорошо, всё будет хорошо».

— Спасибо тебе, змееуст.

Гарри заморгал глазами, не веря в услышанное, и развернулся к василиску.

— Что?

— Моё имя — Таххасссур, повелитель. Ты в поединке убил предыдущего хозяина, и теперь я подчиняюсь тебе,— огромный змей, свернувшись в одно большое кольцо, неподвижно застыл, уставившись в лицо Гарри.

— Ты не станешь меня убивать?

— Не стану. И для тебя мой взгляд сейчас не страшен.

— Тогда никого не убивай больше. Ну, взглядом, — добавил Гарри, вспомнив, что василиск вообще-то должен как-то питаться.

Гарри с опаской посмотрел на огромную тёмно-зелёную змею. Та смотрела на него своими жёлто-зелёными глазами и ничего не происходило. Гарри не чувствовал ни страха, ни боли, ни ужаса. Мальчик посмотрел на Джинни, которая выглядела значительно лучше, и у неё даже появился лёгкий румянец.

— Как мне отсюда выбраться? Дверь закрылась, — как бы то ни было, малышка нуждалась в колдомедике.

— Нужно сказать «беда нас минула», хозяин.

— Ладно… Ну, я пошёл, — Гарри развернулся к Джинни чтобы поднять её.

— Подожди, хозяин, — казалось, змея была взволнованна.— Нам нужно поговорить. У меня есть просьба к тебе.

— Мне нужно вылечить подругу, — отозвался Гарри.— Как только смогу, я вернусь.

Мальчик подошёл к Джинни. Перед ним стояла та же проблема — он не дойдёт с Джинни на руках до выхода. Гарри бегом бросился к закрывшейся двери.

— Беда нас минула.

С грохотом и скрежетом дверь распахнулась. Гарри увидел вскакивающих с пола взъерошенных мальчиков. На Терри и Невилле были заметны подпалины, а Блейза не было.

— Гарри, ты как? — вразнобой спросили они.

— Всё хорошо, — улыбнулся мальчик.— Василиск теперь наш.

— Вау, — округлил глаза Невилл и вскинул кулак.

Терри замер на месте с открытым ртом. Нотт раздражённо отодвинул его с пути и решительно направился в Тайную Комнату, переставив клетку с Випином с колен на пол.

— Подожди! — крикнул Невилл и бросился следом.

Теодор замер сразу после порога. Он стоял и смотрел, кажется, старался пропитаться атмосферой таинственности и величия, наполнивших комнату теперь, при свете факелов. Василиска нигде видно не было.

— Ребят, вернёмся сюда позже, — поторопил их Гарри.— Нужно спасать Джинни.

Ребята подбежали к первокурснице. Терри заклинанием поднял её в воздух — и Гарри чуть себя не ударил. Он бы мог и вспомнить об этом заклинании сам.

— А с Миртл что делать? — ткнул пальцем Невилл куда-то в угол комнаты.

Ребята переглянулись.

— Махать веером? — скептически предложил Терри.

— Вы же связаны, — напомнил Теодор.— Притяни её к себе.

Гарри посмотрел на Миртл и представил себе, как она плывёт к нему по воздуху. К его удивлению, получилось — Миртл медленно приближалась всё ближе и ближе. Пока Поттер приманивал Миртл, которая по мере приближения к нему летела всё быстрее и быстрее, Теодор взял с пола приткнутый в нескольких местах дневник Реддла.

— Трофей, — хмыкнул он, держа склизкую тетрадь двумя пальцами, но тут же выронил, когда кожаные перчатки задымились.

Теодор, упрямо подвигав челюстью, поднял остатки тетради заклинанием левитации.

— Всё, идём, — поторопил Гарри.

Ребята с сожалением вышли из Тайной Комнаты и пустились в обратный путь.

— Давай, рассказывай, — ткнул Гарри локтем в бок Невилл.— Что там случилось?

— Это — дневник Волан-де-Морта, Гарри указал на плывущие позади всех остатки тетради.

Теодор от неожиданности выпустил тетрадку, и та со шлепком упала на пол. Гарри поднял её, держа на расстоянии от себя, и продолжил путь.

— Он как-то попал к Джинни, и через него Волан-де-Морт захватил её. Вселился в неё, что ли, управлял её поступками. У Джинни были провалы в памяти и она не знала, что делала в это время. Это Волан-де-Морт, он же Том Реддл, открыл Комнату пятьдесят лет назад и убил Миртл, — мальчик посмотрел на летевшую за ним по пятам девушку. — Он хотел вернуться к жизни и тянул из Джинни силы. Он меня почти достал, — Гарри заметил сомневающиеся взгляды и сердито показал на порванные школьные брюки, которые скрывала почти неповреждённая верхняя мантия. — Серьёзно. Я там чуть не умер. Мне просто повезло, василиск сгрыз тетрадь. Она повредилась, Волан-де-Морт исчез, а василиск признал меня за нового хозяина.

— Ты победил самого Тёмного лорда! — в глазах Невилла светилось восхищение.— Уже в третий раз!

— Я чуть не умер, — рассерженно повторил Гарри. — Так что…

— Вот вы где! Всё живы? Гарри!

Из-за поворота выбежал запыхавшийся Блейз в испачканной грязной слизью мантии. Он бегло осмотрел Гарри и, сморщившись, кинулся к повисшей в воздухе Джинни.

— Отсюда не выбраться, — он покачал головой.— Подъём слишком крутой. Нужно искать другой путь, наверняка он где-то есть.

— Нужно искать другой выход, — поддержал друга Нотт.

— Тем более, в туалете Миртл нас наверняка ждут злые силы, со встречей с которыми я не готов, — сделал испуганное лицо Блейз. — Предлагаю разделиться и обыскать коридоры.

— Слишком долго, — Терри наложил на Джинни диагностические чары и потыкал в несколько цифр. Кажется, ему они были более понятны, чем Гарри.

— Ну, — Гарри на секунду оглянулся назад и улыбнулся. — Кажется, я знаю, как решить обе наши проблемы.

Пара слов от автора.

Прошу прощения, что так сильно затянула с этой главой. Долго сомневалась, достаточно ли хорошо написана часть с Тайной Комнатой, так что раз за разом откладывала в долгий ящик. Спасибо пользователю "Lina Ali Aeternitas": комментарий как раз пришёлся на то время, когда я доделывала очередные полстраницы текста и думала закрывать файл. Так что пришлось взять себя в руки и за вечер добить главу до конца.

Буду благодарна комментариям, что получилось, а что нет.

В предыдущих выпусках.

Когда пришло время спасать Джинни из Тайной Комнаты, наши герои разделились. Девочки побежали звать Локонса. Они выяснили, что Локонс — обманщик, и под конвоем повели его к месту встречи. Но оказалось, что мальчики, не дожидаясь их, отправились спасать первокурсницу. Перед самым логовом василиска за Гарри закрылся проход, и он был вынужден вступить в бой с Томом Реддлом, будущим Волан-де-Мортом, один. Том проговорился про силу, получаемую от дневника, и Гарри удачно закинул тетрадь в пасть василиска.

Враг повержен, первокурсница спасена. Как им теперь выбраться наружу?

Весь Хогвартс спал. Спали вымотавшиеся за день студенты, развалившись кто на своих кроватях, кто на стуле за письменным столом, сдавшись сну при попытке подготовиться к приближающимся всё ближе итоговым экзаменам. Спали строгие учителя, закончив на краткое время свои неизменные изо дня в день обязанности и бдения. Спал, тихонько похрапывая, Филч в своей спальне-каморке, подложив одну руку под голову, а вторую примостив на подушку, где обычно сворачивалась урчащим клубком полосатая Миссис Норрис. Спали портреты, знавшие, что в час перед рассветом ничто не потревожит их покой.

Школа Хогвартс спала. Во всех коридорах царили тишина, мир…, но постойте, везде ли?

— А вот и да!

— А вот и нет!

— Да ты бы лучше за Гарри следила, чем за Локхартом своим распрекрасным! «Он наш герой, он всех спасёт»!

— Да вы только послушайте!

— …они наверняка уже там. На них напал монстр, они были ранены. Или они уже все умерли. Лежат, а вокруг них лужи крови. Нет, не лужи, моря. Моря крови. О Мерлин, они все…

— Сама не лучше! Кто у него выпрашивал дополнительных книжек почитать? Тоже мне, нашлась любительница болотных тритонов!

— Да хватит уже вам! Сколько можно?

— Кто бы говорил! Сама же заказала с полдюжины жёлтых шарфов, чтобы гармонировали с его «искрящимся золотом волос»!

— … нет, они сейчас вернутся. Вот прямо сейчас. Ну же! Пожалуйста!

— Иди к раковине пошипи, змея слизеринская! Она чтоб не слышать больше твоего голоса в пыль рассыплется!

— Девочки, вам всем нужно успокоиться, — устало попросил привязанный к стулу мужчина.

— А вы вообще молчите! — на удивление единодушно отреагировали все спорившие.

Гилдерой Локхарт втянул голову в плечи, а подружки-второкурсницы, злобно глянув друг на друга, разошлись в разные стороны.

— Ну, давай, — продолжила уговаривать Трейси Падма, беря её под руку и подтягивая к раковинам.— Мы обязаны хотя бы пробовать. Может, у слизеринца получится.

— Гарри же не слизеринец, — устало повторила Дафна, которую тоже просили попробовать «пошипеть, как Гарри».

Как только девочки ввалились в туалет Миртл, они тут же принялись открывать проход. Несколько отпирающих заклинаний, как и в прошлый раз, не сработали. Призванная змея рассерженно шипела на всех, кроме хозяина, ползла, куда указывает палочка, но тоже не смогла открыть проход. Потом кому-то пришла в голову мысль — можно же попробовать повторить за Гарри.

— Шшшшшш, — издевательски прошипела Лаванда и показала Трейси язык.

Дэвис резко развернулась к ней, но старшая Патил, всё ещё державшая её за локоть, удержала на месте.

— Мы все хотим спасти Гарри. Так что давайте постараемся не мешать друг другу. Всё, перемирие, — Лаванда скривила лицо и отвернулась, признавая её правоту. — Просто попробуй, у тебя лучше получится, мы все это знаем.

Трейси недовольно посмотрела на Падму, затем вперила взгляд в змейку на кране и постаралась вспомнить, что же делал Гарри.

— Шшахаасссс… Шассс… Шьясссс…

Падма оглянулась и замахала на остальных рукой. Дафна ободряюще кивнула Трейси головой и отошла чуть дальше, чтобы не мешать подруге. Сама Патил поспешила к сестре, которая держала на руках её питомца. Зажав его покрепче, близняшки попытались запихнуть ему в рот засушенную руту, изъятую из гербария Ханны. Вимал вертелся и верещал, царапал девочкам пальцы, но отказывался что-либо есть. Куснув Парвати посильнее, отчего девочка вскрикнула и ослабила хватку, он, пользуясь острыми когтями на лапках, вцепился в мантию девочки, пролез наверх и ужом проскользнул в рукав. Сёстры переглянулись и устало вздохнули, расстроенно рассматривая небольшие, но болезненные царапины.

— Ладно, пусть отдохнёт, — решила Падма.— Чуть позже продолжим.

Вимал в рукаве, словно услышав последнюю фразу, завозился, забираясь подальше, и замер, притворяясь, что его тут нет.

Лаванда, которой наскучило обиженно смотреть в окно, подошла к пуффендуйкам, усевшимся на изящный яркий диванчик, выглядевший в мрачном холодном туалете нелепо.

— Слушай…, а почему ты не оставила Локонса в его кабинете? Он же ничем не сможет помочь, — осторожно спросила Сьюзен.

— Я откуда знаю, — буркнула Браун.— По инерции, наверное. Мне сказали — притащить Локонса, вот я и притащила.

Девочки замолчали и принялись наблюдать то за попытками Трейси открыть проход, то за потугами близняшек покормить зверька. Наконец, Парвати сняла свою мантию вместе с залезшей внутрь лаской, свернула её гнездом и положила рядом с Локонсом. Вскоре близняшки подошли к отдыхающим девочкам. Лаванда, не говоря ни слова, извлекла из сумки стулья размером с ладонь и кинула им в руки. Девочки, поймав их, опустили на пол справа от дивана заклинанием и увеличили, так же усаживаясь лицом к раковинам.

Некоторое время в туалете стояла тишина, нарушаемая лишь тихим и всё более раздражённым шипением Трейси. Девочка, наверное, уже сто раз пожалела, что хвасталась своей абсолютной памятью на когда-либо услышанные фразы. Несколько дней подряд она веселила компанию избранными цитатами Квиррела и Флитвика, но со змеиным языком, очевидно, что-то не получалось.

— Это бесполезно, — уязвлённо глянув на сидящих второкурсниц, заявила Дэвис.— Я не буду больше продолжать.

— Что, не получается? — злорадно улыбнулась Лаванда.— А я так и знала, что ничего у тебя не получится. Только хвастать и можешь, а как действительно помочь надо…

— Ну, хватит вам уже, а?! — с отчаянием в голосе воскликнула Ханна.

Подруги с удивлением посмотрели на всегда тихую Аббот. Она раскраснелась, глаза её блестели. Под взглядами всех в этой комнате, Ханна всхлипнула и закрыла лицо руками. Сидевшая справа Сьюзен обняла её обеими руками и грозно посмотрела на спорщиц. Дружные пуффендуйцы никогда не понимали, зачем спорят друзья.

— Где там наши мальчики… — глядя в пространство, спросила Сьюзен.

Подруги посмотрели друг на друга с раздражением, но уже без злости. Желание спорить куда-то ушло. Похоже, они и цеплялись друг к другу, только чтобы не переживать о ребятах. Не переживать, что они тут, так близко — и не могут совсем ничего.

Близняшки переглянулись. Парвати встала и хлопнула в ладоши.

— Нам и правда нужно успокоиться. Давайте, идите все сюда, — девочка отошла на наиболее просторное место, ближе к двери.— Пять минут, и всё снова будет в порядке.

Кто со вздохом, кто с недовольным бурчанием поднялся со своего места.

— Встаём лицом на восток, — выдала привычную для начала занятий фразу Парвати и повернулась первой.

Восток находился как раз за толстой колонной с неподдающимися раковинами. Лаванда с Трейси переглянулись и одновременно фыркнули. Девочкам пришлось снять туфли, Парвати уже профессионально накладывала на пол нагревающее заклинание.

— Закройте глаза и расслабьтесь. Поза — гора.

Подруги выдохнули воздух, затем вдохнули полной грудью. Сейчас всё отличалось от их обычных занятий: не та одежда, не та комната, не тот состав. Да и посторонний наблюдатель не давал полностью расслабиться. Зато физические занятия отвлекали от тревожащих мыслей, и руки с коленями переставали дрожать. Привычка заниматься в спокойной обстановке, рутинно вызвала обратный эффект: если занимаешься, значит, ты в спокойной обстановке. Тело само вспоминало движения, принимало нужное положение. Сердце отстукивало привычный тихий ритм. Мысли успокаивались…

— Поза — руки вверх.

Медленно и плавно одна поза перетекла в другую. Руки, до этого устремлённые вниз, означающие энергетическую связь с землёй, провернулись ладонями наружу и вместе с глубоким вдохом поднялись наверх, соединяясь над головой в подобии лодочки. Три удара сердца, и воздух из лёгких выходит почти полностью, мышцы расслабляются. Два удара сердца, и тело напрягается. Глубокий вдох. Ещё три — выдох, полностью лишающий лёгкие воздуха, и вот тело уже опять расслаблено. Подбородок сам собой задирается вверх, тело после стольких занятий само чувствует, какое положение оно должно принять. Ещё один цикл упражнения, потом ещё одна поза — и можно вновь возвращаться к делам, на этот раз более собранной и спокойной. Тело звенит от напряжения, глубокий вдох заполняет лёгкие кислородом …

И в этот момент что-то щёлкает в полнейшей тишине. Лёгкие пытаются испуганно вдохнуть, но они итак уже полны, получается лишь подавиться воздухом. Крышка колонны взлетает вверх, раковины вместе с куском мрамора со скрежетом разъезжаются в стороны.

Из трубы слышался нарастающий шорох. Девочки, минут пять назад желавшие во что бы то ни стало попасть внутрь, сбились в испуганную кучку. Парвати, оглянувшись на подруг, сглотнула и пошла к трубе.

— Там ничего нет, — младшая Патил продолжала вглядываться в темноту.

— Г-гарри? — Лаванда, храбрясь, выглянула из-за спины Падмы, подкралась к проёму и, встав на носочки, заглянула вперёд.

Из трубы потянуло затхлым воздухом, и донёсся глухой звук, словно совсем рядом отвалился камень и полетел, ударяясь, вниз по тоннелю. Девочки одна за другой вытаскивали волшебные палочки. Трейси отступила на шаг, Дафна, схватив за капюшон мантии Сьюзен с Ханной, потащила их за собой в сторону двери. Локонс в своих оковах начал биться и кричать, и Дэвис, вздрогнувшая от неожиданности, злобно сверкнула на него глазами и наложила силенцио. Лаванда, всё ещё заглядывающая вниз, отшатнулась назад и чуть не повалилась на Парвати.

Из тёмной бездны навстречу ей вылетела змеиная морда, почти сразу очутившаяся метрах в трёх над полом. Морда вперилась в девочек большими жёлтыми глазами и — Лаванда могла поклясться — грозно зарычала, позволяя увидеть нестройный ряд огромных острых зубов, блестящих от влаги. Змея оперлась на туловище и продолжила вылезать дальше, вытягивая длинный нескончаемый чешуйчатый хвост наружу.

Девочки завизжали и, не оглядываясь, ломанулись к двери на выход. Парвати замерла на месте, рассеянно прослеживая тело змея, и, дойдя до головы, завалилась назад, на спину. Падма, оглянувшаяся на секунду, поймала сестру и, вместе с ухватившей её под руку Лавандой, девочки кинулись за остальными.

Локонс слишком сильно оттолкнулся ногами, пытаясь откатиться подальше от проёма. Стул пару мгновений покачался в неустойчивом равновесии. Мужчина беспорядочно замахал башмаками в воздухе и упал на спину вместе со стулом. Локонс подёргался из стороны в сторону, а затем вдруг весь обмяк — то ли, как Парвати, упал в обморок, то ли притворился мёртвым.

Трейси с разбега толкнула дверь плечом, но дверь даже не пошевелилась. Девочка зашипела от боли и толкнулась ещё раз, вновь безрезультатно. Паника подкрадывалась всё ближе, искры заклинаний полетели в дверь, оставляя чёрные подпалины, с косяка осыпались щепки, но дверь не поддавалась.

— Все назад! — скомандовала Дафна. Девочки тут же рассыпались в стороны.

— Бомбар…

— Вообще-то, дверь открывается на себя, — прозвучал сзади знакомый голос.

— Гарри!

Подруги обернулись, не веря своим ушам.

Вокруг всё ещё открытого прохода в Тайную Комнату возвышался свернувшийся в широкое кольцо огромный змей — самый настоящий живой василиск, а верхом на нём сидели ушедшие без них мальчишки, с грязью мантиях и широкими улыбками на лицах. Рядом между Терри и Невиллом сидела, будто уснув, Джинни Уизли, а Миртл почему-то парила в воздухе неподвижно, вылетев из пола всего лишь наполовину.

Глядя на довольные и гордые лица, сердиться не получалось. На мальчиков посыпались вопросы, прерывая друг друга.

— Все в порядке?

— Гарри, ты не ранен?

— Что с ней? Она в порядке?

— Бедняжка Миртл! Её же смогут оживить?

— Это же василиск? Он нас не убьёт?

— Это что, Локонс? — удивлённо спросил Теодор, прерывая поток вопросов.

Локонс, услышав своё имя, забился в верёвках, но перевернуться не смог, продолжая подёргивать ступнями в воздухе. Теодор поставил клетку с Випином к Локонсу, подмечая замерший дрожащий комок в валяющейся мантии. Випин подёргал усиками, затем принялся жалобно попискивать. Мантия зашевелилась, и на клетку впрыгнул его брат, принявшийся грызть прутья клетки, иногда прерываясь и шипя на громадную змею.

— Да целы мы все, целы, — сказал Гарри для всех. Как будто не слышавшая его Падма тут же начала выписывать своей палочкой сканирующие чары. Гарри последним слез с василиска и обратился к нему: — Возвращайся назад и жди меня там.

Василиск зашипел в ответ и нырнул головой в зияющий тёмный провал. Второкурсники заворожено смотрели, как ровный хвост исчезает в трубе, вильнув напоследок самым кончиком и закрывая за собой дверь. Девочки повернулись к Джинни.

— Ей нужно в больничное крыло, — сообщил Терри.

— Тогда скорей, — сказала Сьюзен и, вцепившись в рукав мантии Бута, потянула его к выходу.— Давайте же!

— Ну нет уж, — скрестил на груди руки Блейз. — И как это будет звучать? «Мы тут случайно нашли Джинни Уизли в Тайной Комнате»? Нет, не пойдёт. Нас же тогда потребуют провести их в Комнату.

— Ну и что? Нужно же спасти Джинни! Плевать на Комнату!

— Нет, они правы, — нахмурилась Трейси. — Мы так не договаривались. Тайная Комната — наша, и только наша.

— Пару часов может подождать, — примирительно сказала Падма.

— Возможно, вы уже что-то придумали? — предположила Дафна.

— Ты в нас сомневалась? Твои слова ранят меня, — улыбнулся Блейз.

— Будь добр, сэкономь наше время.

— План таков, — потирая руки, объявил Забини.— В двенадцать часов ночи вы пошли к профессору Локонсу за обещанным уроком астрономии. Время вам не очень нравилось, но тот настаивал. Не так ли, профессор?

Локонс усиленно закивал, теряя чудом державшуюся на его подгоревших волосах шляпу.

— Нас с Тео тут не было. Гарри с Невиллом, потому что без него он вообще никуда не ходит, пошёл к девочкам, отдать забытую Браун большую карту неба — он знал, куда вы идёте и зачем. По пути Гарри обнаружил лежащую Уизли там же, где была повешена кошка Филча. Вдвоём с Невиллом они левитировали её в больничное крыло, потому что хотели, чтобы она поскорее оказалась в безопасности. Рядом с жертвой было написано послание, что Тайная Комната закрыта.

— Так ему и поверят, — фыркнула Лаванда, недовольная предположением, что она могла что-то забыть.— Надписи-то нет.

Блейз сделал страшные глаза и резким взмахом распахнул руки.

— Надпись… таинственно… исчезла! Маааагииияяяя…

— Можем сами написать, — лениво сказал Теодор со своего места, прислонившись к витражному стеклу окна и скрестив на груди руки.

— Сразу видно слабое место, — сказала Трейси. — Уизли может вас сдать.

— К тому же, почему Гарри не спал в полночь и где он ходил до четырёх утра? — Браун сощурила глаза.

— Ну, значит, Локонс позвал вас к трём, — отмахнулся Блейз.— Тогда как раз особенно чётко видно какое-нибудь созвездие. А Уизли нас не сдаст, потому что…

— Она не сможет, — заверил девочку Терри.— Гарри говорит, она была в трансе, а потом вообще отключилась.

— Она может что-то помнить, — неожиданно высказалась Парвати. — Часто даже после транса остаются фрагменты воспоминаний. Опытному легилименту не составит труда восстановить ход событий даже по этим кускам, какими бы мелкими и размытыми они не были.

— Да? — Блейз задумчиво почесал подбородок, очевидно, не обрадованный такой новостью.

— Всё должно быть идеально, без малейших зацепок, — бесстрастно сказала Гринграсс.

— Похоже, придётся всё же вам делиться Тайной Комнатой, — злорадствовала Лаванда.

— Вот уж нет, — вскипела Трейси и стремительным шагом подскочила к валяющемуся Локонсу, несильно ударив ногой по стулу.— Профессор Локонс, вы же поможете нам в одном маааленьком дельце? — и захлопала ресницами, поигрывая палочкой в руке.

Глаза Локонса испуганно расширились, и маг поспешно закивал головой.

— Вот, — девочка обернулась к остальным, довольная.— У нас есть свой мастер легиллименции, который удалит некоторые лишние воспоминания.

— Это незаконно, — возмутилась Сьюзен.

— Это может спровоцировать необратимые нарушения памяти! — одновременно воскликнули Парвати с Падмой, не глядя друг на друга.

Дафна подняла руку, безмолвно прерывая приготовившуюся доказывать свою правоту слизеринку.

— Ладно, это незаконно и может привести к беде, — сказала Дафна тоном, в котором слышалась уверенность: нет, не может.— Но удаление фрагментов памяти возможно, и применяется вот уже столько лет, не так ли? Если маг сам того попросит, верно? Бывает столько всего неприятного, что человек хотел бы забыть… — она устало потёрла шею и подняла голову, вся как-то уменьшилась, стали видны мешки под глазами после беспокойной бессонной ночи.— Что по собственной глупости убил любимого питомца, что тебя предал любимый человек… Что в детстве над тобой смеялись соседские мальчики из-за выпавшего зуба или синих волос, которым никак не могли вернуть настоящий цвет, — Дафна грустно провела рукой сквозь волосы, будто это было когда-то именно с ней, и она сама желала бы избавиться от этого. — Вот представьте: однажды вы просыпаетесь, и оказывается, что вас заколдовал Малфой. Вы подлили Гарри яд, и он умер. Что бы вы чувствовали?

Девочки вздрогнули и повернулись к Гарри. В их глазах читался испуг.

— Я бы не находила себе места. Я бы чувствовала себя ужасно. Я чувствовала бы себя виноватой, — девочка обняла себя. — Вы могли бы сказать, что я тут не при чём, что я сама была жертвой… Но это не так. Я бы знала, что это я убила Гарри. Так что на месте Джинни … На месте Джинни, я бы хотела ничего не помнить.

Гарри внезапно стало очень жаль Джинни. Она была хорошей, и не заслужила случившегося. Ему не понравилась идея Трейси, но, возможно, она была права. Что, если Джинни и правда расстроится? Будет чувствовать вину за то, что через неё могли убить Гарри? Что с её помощью на стольких напали? Кажется, иногда и правда лучше чего-то не помнить. Гарри, приняв, наконец, решение, поднял голову и взглянул на друзей. Парни уже всё решили. Блейз с Теодором, возможно, лишь ждали, когда все согласятся — в целом они были явно не против. Терри не смотрел на Джинни, ему, похоже, идея казалась не такой уж хорошей — но он не возражал, значит, признавал, что это будет наилучшим выходом. Дафна поддерживала Трейси в её нежелании рассказывать кому-то о Тайной Комнате, и если для этого требовалось стереть кому-то почти незнакомому память, то почему бы и нет? Лаванда, которой с самого начала не понравилась Джинни, тоже не возражала. Против изначально были лишь близняшки Патил да Сьюзен с Ханной, которые, после речи Дафны засомневались. Девочки понурили головы и не хотели друг на друга смотреть. Возможно, они пришли к такому же выводу, что и Гарри. Невилл прочистил горло.

— А профессор Локонс действительно мастер легилименции?

Дафна с Трейси переглянулись и тихо фыркнули.

— Действительно, — серьёзно сказала Дэвис.— У него была богатая практика. Столько клиентов ты и во всём Мунго не сыщешь.

Некоторое время ребята молчали. Никто не хотел брать на себя ответственность.

— Ладно, так для неё будет лучше, — пересилив себя, сказал Гарри.— Профессор Локонс, начинайте.

Слизеринцы выглядели довольными. Теодор с Блейзом подошли к стулу с Локонсом и, поднапрягшись, ухитрились поставить его на ножки. Трейси взмахом палочки отменила наложенный ею же раньше силенцио.

— Сейчас мы вернём вам палочку, — отдуваясь, сказал Блейз.— Никаких шуток. Будете делать, что от вас требуется. Поняли?

Локонс почему-то затравленно посмотрел на девочек и безрадостно кивнул, не пререкаясь. Блейз с Теодором с подозрением переглянулись и вопросительно повернулись к Дафне, которая пожала плечами и застенчиво улыбнулась.

С Локонса сняли верёвки, и он встал, потягиваясь. Парвати, до сих пор хранившая его палочку, отдала её хозяину. Локонс под взглядом дюжины глаз и почти полудюжины палочек повернулся к Джинни.

— Что именно вы хотите убрать из её памяти?

— А так можно? — удивилась Сьюзен.

— Конечно, — заносчиво фыркнул Локонс. — Можно убрать из воспоминаний слово «лошадь», и все случаи, связанные с этим словом, исчезнут — он не вспомнит ни уроков про животных, не конную поездку с любимой бабушкой в прошлый вторник.

— Думаю, пусть забудет об этой тетради, — продемонстрировал Теодор завёрнутую в кокон заклинания чёрную покорёженную тетрадь.— Всё началось из-за неё.

— И про нас пусть забудет, — насупилась Лаванда.— Про «клуб защиты Г… героев».

Гарри поднял брови: он думал, Лаванда шутила, когда называла так их вечерние посиделки.

— Вот и славно, — воодушевился Локонс, попав, наконец, в свою стихию.

Он взмахнул волшебной палочкой и навёл на Джинни раскрытую левую ладонь, и девочка воспарила, принимая вертикальное положение, фигура её начала мягко светиться. Локонс взмахнул палочкой над собой, воздух вокруг него замерцал белыми искрами.

— Это так и должно быть? — спросил Гарри шёпотом у Терри.

— Насколько я знаю, нет, — ответил Терри неуверенно.

— Не должно быть, — сквозь зубы выдавил Невилл.

— Опять рисуется, — закатил глаза Блейз.

— Очнись, — страшным голосом пророкотал Локонс.

Джинни резко распахнула глаза и вздохнула. Девочки опустили волшебные палочки, восхищённо смотря на разворачивающееся перед ними действо, позабыв гнев на обманщика, кто-то даже тихо ахнул. Локонс оглянулся на подруг, улыбнулся и замахал палочкой ещё, шепча слова заклинания и оставляя в воздухе разноцветные полоски лучей от заклинаний, пути, оставленные палочкой при очередном пируэте. Сложив из светящихся линий нечто в виде сложно переплетённой выпуклой сетки, Локонс взмахнул рукой, и сетка поплыла к Джинни.

Отсветы от сетки сияли в глазах девочки, окутывали её. Локонс подошёл к Джинни близко-близко и пристально стал смотреть в её глаза. Молчание длилось минуту, две, пять… На лбу Локонса появилась испарина, а левая рука, удерживающая Джинни в воздухе, затряслась от напряжения.

— Вот и всё, — Локонс улыбнулся и внезапно отвернулся от Джинни, красиво взметнув подол мантии, кланяясь на публику.

Джинни, не поддерживаемая больше ничем, рухнула бы на пол, если бы Локонс, крутанувшись на месте, не поймал бы её. Девочка выглядела маленькой и беззащитной в руках взрослого мага, который, в тревоге склонившись над пострадавшей, выглядел искренне взволнованным и сопереживающим.

— Теперь она ничего не вспомнит ни об этой вещи, ни о ваших посиделках. Слово Локонса, — продолжал улыбаться маг, но его улыбка вскоре увяла — подруги, которых метко ущипнула Трейси, вспомнили, кто перед ними стоит. Гилдерой вздохнул и наложил на себя несколько заклинаний, окончательно возвращая себе привычный лоск.— Теперь нужно поспешить, чтобы мисс Уизли оказали необходимую помощь.

Второкурсники недоверчиво смотрели на профессора, некоторые даже раздражённо покачали головой, отказываясь верить в спектакль.

— Ладно уж, идёмте, — махнул рукой Терри. — Вскоре пойдут первые патрули. Идти придётся по левой лестнице. Затем разделяемся, Гарри с Невом и Джинни — в Больничное Крыло, остальные — по спальням.

Процессия, возглавляемая Гарри с Невиллом, вышла из дверей туалета Миртл и поспешно, насколько позволяло заклинание левитации, направилась по коридору. Далее шёл Теодор с Джинни, сменивший на посту подуставшего Терри, за ним, иногда всё же пролетая через Нотта и заставляя его ёжиться, перемещалась Миртл, которую мысленным усилием тянул за собой Гарри. Следом шёл Локонс, за ним — девочки. Замыкали процессию Терри с Блейзом, снимавшие с портретов заклинание временного сна, которые щедро раскидывали перед собой идущие впереди.

Тихий коридор неожиданно сильно влиял на ребят, возвращая нервозность. Шаги эхом разлетались, почему-то казалось, что впереди что-то не так.

— Помните, — разрушил тишину Блейз, — Нас тут не было. Нас тут не было, и мы в безопасности.

Через закрытую дверь пустующего класса вылетел Пивз. Гарри, заметивший его первым, затормозил. Следовавший за ним Невилл не заметил изменений и врезался в Гарри плечом и, запнувшись о каменную выемку, растянулся на полу. Теодор от удивления не вовремя остановился и влетел прямо в Миртл. Девочки ахнули, прижимая ладонь к губам. Мгновение ничего не происходило. Но затем Пивз набрал в лёгкие побольше воздуха.

— НОВОЕ НАПАДЕНИЕ В ХОГВАРТСЕ!!!

* * *

— Вы просто не представляете, что мы все тогда чувствовали! — Лаванда всплеснула руками, из-за чего сидевший сбоку Терри пролил себе на брюки чай. Парвати, сидевшая с другой стороны от взбудораженной рассказчицы, привычно избежала столкновения. — Это было совершенно, абсолютно, непередаваемо!..

— Было ясно, что Поттера заманили в ловушку, — хмуро разглядывая свою чашку, перебил Лаванду Теодор. — Нам «повезло», — он выделил голосом это слово и скривил рот в усмешке, — и мы с Забини, как и остальные, впрочем, видели, как он пропал. За ним сомкнулась каменная стена, отрезая проход. Всё произошло слишком быстро, никто ничего не успел сделать.

— Мы сразу же бросились за помощью к преподавателям, — заверила преподавателей Сьюзен, получив —одобряющий кивок от своего декана.

— И, на наше счастье, мы нашли профессора Локонса! Он непревзойдённый специалист в таких делах! Как раз подобный случай был описан в одной из его книг, «Кросби-Гаррет. В поисках Банни», — после того, как Лаванда несколько месяцев всем и каждому доказывала, какой профессор Локонс хороший преподаватель, она не могла так просто отказаться от своих слов. — Это моя любимая часть, — девочка вытащила из пространственной сумки и продемонстрировала книгу, с обложки которой смотрел сам автор, а в уголке переливалась разными цветами размашистая роспись.

Изумлённые и недоверчивые взгляды четырёх присутствующих в кабинете директора деканов сошлись на Локонсе.

— Да, мои дорогие коллеги, именно так всё и было. Эти милые дети пришли в мой кабинет и умоляли помочь им. Как же мог я отказать столь юным созданиям, тем более, в таком несчастье? Конечно же, я тут же бросился на подмогу прямо в том, в чём был! — Гилдерой смахнул невидимую соринку с лацкана безупречной мантии. — Я был так разозлён этим нападением, что готов был уже сам разобраться с этим зарвавшимся Наследником! Но, к моему великому сожалению, я не успел его найти вовремя. Иначе я бы…

— Мы с профессором Локонсом поспешили к тому месту. И каково же было наше изумление, когда вместе с ребятами обнаружили его там! С Джинни и Миртл! Без сознания! Вы просто себе не представляете! — продолжала делиться впечатлениями Лаванда.

Пока Лаванда рассказывала о своих переживаниях, профессор Снейп начинал мягко стучать кончиками пальцев по деревянным подлокотникам, словно пытаясь быстрым ритмом ускорить её речь. Профессору, как и остальным преподавателям, хотелось разобраться в произошедшем. Явно преувеличенные терзания мисс Браун волновали его куда как меньше, однако более опытные деканы проявляли больше выдержки.

— А вы что скажете, мисс Патил?

— Они были без сознания, — продолжила рассказ Парвати. — Мы, конечно же, сразу же осмотрели всех. Ощутимо пострадали только Джинни с Миртл.

— Я была потрясена, когда Гарри внезапно заговорил, — Лаванда снова ввернулась в разговор, сложив на груди руки. — Я уже чего только себе не напридумывала, мне было так страшно! Так страшно, вы себе даже не представляете!..

— С Гарри всё было в порядке, а вот Джинни могла помочь только Мадам Помфри, к ней-то мы и поспешили. Но почти сразу за поворотом наткнулись на Пивза. Дальше вы всё знаете.

Закончив рассказ, девочки стали жалобно посматривать на учителей, надеясь внушить им мысль: они всю ночь не спали и перенервничали, незачем держать их тут и дальше.

Деканы, вызванные в кабинет директора по просьбе учеников, не спешили делиться своим мнением и вступать в разговор, признавая власть директора. Они сидели, слушая рассказ, хмурились и кивали, с тревогой осматривали Гарри и с сомнением — остальных ребят.

— Вот оно что, — директор погладил свою бороду и, задумавшись, посмотрел в окно, за которым едва занимался рассвет и начинали чирикать первые пташки.

Гарри в это время смотрел на тикающие, блестящие, звенящие, вертящиеся, испускающие пар и парящие в воздухе приспособления, в изобилии стоящие на полках профессорского шкафа. Приборы притягивали внимание, отвлекали — и давали повод говорить не ему, а кому-то другому. Гарри боялся того момента, когда вопросы начнут задавать ему. В том, что его обязательно спросят, как главного «пропавшего», мальчик не сомневался ни секунды. Он перебирал в уме вещи, о которых ни в коем случае нельзя упоминать, пытался наскоро придумать не слишком очевидные оправдания. Отстранённо гриффиндорец подумал, что восхищается своими друзьями и завидует им. Его мысли то и дело скакали на что-то другое, и Гарри злился на себя за то, что не может так же лихо перекраивать факты — чтобы не лгать и создать в уме собеседника ложную картину...

— Гарри, расскажи нам, что всё же произошло с тобой?

— Я шёл со своими друзьями, — Гарри поёрзал и, чтобы выиграть немного времени, сделал вид, будто ему до сих пор страшно от пережитого, а сам же краем глаза наблюдал за реакцией, надеясь, что они подскажут, что говорить дальше. — Внезапно я оказался один, в большой тёмной комнате, — мальчик уставился себе на колени, не зная, как продолжить.

Падма, сидевшая рядом с Гарри, положила свою руку поверх его, подбадривая.

— Всё хорошо, всё уже прошло.

— Что было дальше, Гарри?

— Там была Джинни, без сознания, — слова давались с трудом. — Я поднял Джинни на руки… И пошёл к выходу.

Гарри вздрогнул. Ему показалось, или один из приборов с директорского стола только что запищал сильнее?

— И что тогда случилось? — директор внимательно смотрел на Гарри поверх очков.

— М... Мы взяли и ушли, — неуверенно закончил мальчик с нервной улыбкой, которая должна была быть подкупающей, однако кончик рта с правой стороны то и дело дёргался.

В кабинете повисла тишина. В этой тишине было практически слышно, как недовольно морщит лоб профессор МакГонагалл, недоверчиво хлопает глазами профессор Стебль и саркастически ухмыляется профессор Снейп. Падма одобряюще улыбалась, и Гарри улыбнулся в ответ — он, возможно, пока всё делал правильно. Однако, когда он оглянулся на остальных, Блейз с Теодором смотрели на него одинаковыми взглядами… удивляясь его глупости? Мальчик нервно сглотнул.

— Итак, мистер Поттер. Кто-то нападает на мисс Уизли, затем похищает Вас. Всё правильно? — вежливо интересуется профессор МакГонагалл.

Лаванда даже подскочила со своего места.

— Гарри хотел сказать…

— Мисс Браун, сейчас спрашивают не вас, извольте помолчать. Мистер Поттер, отвечайте на вопрос.

— Гарри, ты имеешь право вос…— Сьюзен сзади подскочила к Гарри и положила руки ему на плечи.

МакГонагалл в этот раз не стала тратить время — она взмахнула волшебной палочкой, и руки Сьюзен сами закрыли ей рот, не давая говорить. Девочка замотала головой и замычала, но не могла продолжить. МакГонагалл тем временем выписала кривую линию в воздухе, возводя полупрозрачную завесу перед второкурсниками, не пропускающую внутрь ни звуков, ни возмущённых Лаванду с Парвати, колотивших ладошками по завесе и кричавших с угрожающим видом. Теперь Гарри остался отвечать один перед преподавателями.

— Гарри, мальчик мой, — директор поправил очки и так строго взглянул на Гарри, что тот невольно втянул голову в плечи. — Ты сейчас говоришь нам правду?

— Д-да… сэр.

— Ты уверен в этом? — Гарри кивнул, не глядя на директора. — Уверен настолько, что, если понадобится, готов ответить за свои слова?

Юный волшебник поёжился от мысли о более тщательном расследовании. Естественно, более жёсткой проверки их на ходу придуманная история не выдержит, так что его единственный шанс — держаться за свою версию до конца.

— Да, — он уверенно, насколько мог, поднял взгляд на картину, висевшую за директорским креслом. — Я готов отвечать за свои слова.

— Ну, раз всё так…— Дамблдор выпрямился, сверкнув на мгновение очками. — Профессор МакГонагалл, будьте добры, вызовите дежурных из Министерства. Будем проводить расследование.

— Я могу помочь, — оживился профессор Флитвик. — Существуют заклинания, определяющие, где волшебник находился совсем недавно. Мистер Поттер, прошу Вас, вашу палочку.

— Думаю, можно обойтись и без этих мер, Филиус, — вкрадчиво сказал профессор Снейп, глядя на Гарри с непонятным гриффиндорцу злорадством и предвкушением. — Мне кажется, мистер Поттер от нас что-то скрывает. Возможно, это он напал на мисс Уизли.

— Нет! — Гарри был оглушён подобным предположением.

— Он напал, — с нажимом сказал Снейп. — А его ручные друзья или не знают ничего о его проделках… Или знают и помогают уйти от наказания. Не так ли, Поттер?

— Что?! — Гриффиндорец вскочил и сжал кулаки, разъярённо глядя на Снейпа. — Нет! Как вы смеете! Если бы не я, она бы вообще сейчас была мертва!

Гарри понял, что сказал лишь спустя несколько секунд и в ужасе зажал себе рот ладонью.

— Так-так-так, — Снейп победно улыбнулся. — Вот мы и подобрались ближе к истине.

— Гарри, все мы знаем, что ты никогда сознательно не навредил бы мисс Уизли. Будь ты с нами откровенен, нам бы не пришлось прибегать к подобным уловкам, — сказал Дамблдор, строго глядя на Гарри.

Снейп довольно усмехнулся.

— Итак, Поттер, от кого или от чего вы спасли Джинни Уизли?

Гарри виновато оглянулся на друзей. Лаванда, понявшая уже, что не сможет пробить барьер, прижималась к нему ладонями, по её щекам катились слезинки. Остальные девочки выглядели встревоженными, Сьюзен с Дафной переговаривались с кем-то по одному на двоих связному зеркальцу, перебивая друг друга и, похоже, споря о чём-то. Даже слизеринцы не остались безучастными. Теодор с Блейзом стояли отдельно от остальных, что-то негромко обсуждая и недовольно глядя на деканов.

Гарри вздохнул, приказывая себе успокоиться. У него были друзья, и сейчас они за него беспокоились. Гриффиндорец знал, что они готовы ради него на многое. Более того, они на самом деле делали многое. Это они придумали для Гарри целую историю, в которой он мог прикинуться непричастной жертвой — не их вина, что у него не хватило способностей воспользоваться этой версией. Даже сейчас ребята что-то делают, лишь бы помочь ему. Теперь его очередь позаботиться о том, чтобы у них не было проблем.

Гарри сел на своё место и запустил руки в волосы, взлохмачивая их.

— Я правда мало что могу сказать, — в настоящем отчаянии заявил он. — Меня действительно заманили в ловушку, со стенами и всем таким прочим. И Джинни была там, — Гарри замолчал, не зная, как продолжить.

— Где «там», мистер Поттер? — спросила профессор МакГонагалл. Гарри усмехнулся: ну да, куда же без этого.

— В Тайной Комнате.

Деканы разом заговорили, перекрикивая друг друга. Гарри так и думал: когда миф оживает на глазах, мелкие вопросы забываются.

— Тихо, — повысил голос Дамблдор, стукнув рукой по столешнице, и деканы нехотя вернулись на свои места. — Продолжай, Гарри.

— Вот он, ваш Наследник Слизерина, — Гарри швырнул на стол завёрнутую в чью-то мантию тетрадь. Профессор Снейп, получив подтверждающий кивок директора, направил волшебную палочку на свёрток. Ткань медленно распахивалась, открывая всем обугленную чёрную обложку. — С помощью этой тетради он вытягивал силы из Джинни, подчинил её себе и заставлял нападать на учеников. Но, как видите, я смог справиться с этой проблемой. Наследника больше нет, и он не сможет больше никому навредить.

— Как же Вы его одолели, мистер Поттер? — с беспокойством спросила профессор Стебль.

— Уж точно не сам, — Снейп сверлил Гарри колючим взглядом. — Сам бы он не справился, — он кивком показал на прожжённую дыру в тетради. — Кто на самом деле сделал это, Поттер?

На прямой вопрос Гарри не мог бы убедительно солгать, поэтому даже не пытался.

— Чудовище Слизерина.

Вторая волна возгласов была почти вдвое громче, чем первая.

— Он уже не опасен. Его… Чудовище было вынуждено слушаться Наследника из-за тетради, но, вот, видите дыру? Это Чудовище её сделало. Это оно помогло мне победить Наследника.

— Что же это за Чудовище, Гарри? — профессор Флитвик подался вперёд, вцепляясь крохотными руками в сидение кресла.

— Я вам не скажу, — Гарри зажмурился. — На то есть причины, поверьте. Я даже не скажу вам, где Тайная Комната. Уверен, вы можете догадаться, почему.

— Обет, — понимающе покивал Флитвик. — Вы обещали кому-то ничего не рассказывать, не так ли?

— Да, сэр, — кивнул мальчик, облегчённо вздохнув про себя. Профессор подал ему хорошую идею — он же правда обещал ничего никому не говорить. — Но участвовал во всём этом только я. Так что, пожалуйста… пожалуйста, не трогайте больше никого.

— Хорошо, Гарри, — подумав, сказал Дамблдор. — Будь по-твоему.

— Альбус, — профессор Снейп встал и несколько раз промчался по кабинету, к удивлению Гарри, вписываясь в достаточно узкие проходы между креслами. — Очевидно ведь, что мальчишка врёт.

— Северус, — директор откинулся на кресле. — Нет никаких причин подозревать Гарри. Если он говорит, что не может сказать, это действительно так. Но, мальчик мой, — Дамблдор повернулся к Гарри, — я, как директор школы Хогвартс, обязан заботиться о благополучии и безопасности своих студентов и всех тех, кто находится на землях школы. Поэтому я не могу не задать несколько важных для меня вопросов, — Гарри вздохнул и расстроенно кивнул. — Пожалуйста, отвечай честно и как можно более подробно. Нам стоит ожидать новых нападений?

— Нет, сэр. В нападениях был виновен только бывший владелец дневника. Но больше он не сможет ничего сделать.

— Вы можете гарантировать, что нападений больше не последует?

— Ну, — Гарри замялся, — не уверен, сэр. Он… Чудовище, то есть, как я понял, было создано, чтобы защищать школу на случай участия в войне. Так что если будет война, оно нападёт. Да и случайные жертвы могут быть, — Гарри вспомнил Миртл. — Ну и, конечно, ему нужно чем-то питаться…

— Но ты можешь сказать, что преднамеренных жертв не будет?

— Наверное, да.

— И ты не покажешь нам вход в Тайную Комнату?

— Я обещал, что никому не скажу о Комнате, сэр. И я… я думаю, что так будет лучше.

Снейп в своём кресле отчётливо хмыкнул. Директор некоторое время разглядывал дневник, хмурясь чему-то.

— Ты знаешь, кто это был, Гарри? — директор указал на заднюю обложку тетради, где ещё виднелась часть позолоченного имени.

— Том Реддл, — бесстрастно сказал Гарри.

— Альбус! — взволнованно воскликнула декан Гриффиндора.

— Потом, Минерва, — Дамблдор не сводил глаз с Гарри.

Профессора беспокойно переглядывались. Все они, похоже, прекрасно знали Тома Реддла и его последующую судьбу.

— Видишь ли, Гарри, — директор помолчал, подбирая слова. — У каждого из нас есть своё прошлое. Том Реддл тоже когда-то учился в Хогвартсе, как и ты. Он был одним из самых одарённых учеников. Очень немногим известно, что лорда Волан-де-Морта когда-то звали Том Реддл.

Взрослые маги погрустнели. Гарри подумал, что, возможно, все они учились в то же время, что и Том.

— Я учил его здесь пятьдесят лет назад. Окончив школу, он исчез, скитался в дальних краях, якшаясь с самыми опасными колдунами и магами. И все глубже погружался в тайны черной магии. Он подверг себя такому количеству чудовищных превращений, что, когда вновь появился — уже под именем Волан-де-Морта, — был совершенно неузнаваем. Не было ничего общего между зловещим Темным Лордом и умным славным мальчуганом, который был когда-то старостой школы.

— Да, он сказал мне об этом, — Гарри покивал головой.

— Сказал? — встрепенулся директор.— Каким образом?

— Когда я оказался внутри, там же оказался другой человек, студент Слизерина. Я его никогда не видел раньше, поэтому насторожился. Он был прозрачный, словно призрак, однако я не смог… Он точно не был простым призраком. Он сказал, что его зовут Том Реддл, что он охотится на меня, чтобы понять, как я смог уничтожить Волан-де-Морта. И что он, наконец, сможет вернуться, выпив из Джинни все силы.

Флитвик вздрогнул всем телом, машинально сжал чехол с волшебной палочкой. Он не сводил с лежащей на столе покорёженной книжицы взгляда, намереваясь, по-видимому, после ухода студентов с ней поработать.

— Ещё он сказал, что управлял Джинни через эту тетрадь. И что когда она приходила в себя, не помнила, как очутилась в коридоре и почему на ней кровь. Она писала в нём свои мысли, как в дневнике, и он как-то смог на неё воздействовать.

Дамблдор какое-то время сидел неподвижно и невидяще смотрел на дневник.

— Что ж, Гарри, можешь идти. Возможно, я вызову тебя позже. Иди, нам есть над чем подумать.

Гарри поднялся со своего места, с опаской поглядывая на учителей. Директор кивнул профессорам, и те тоже стали вставать из кресел и поправлять свои мантии. Нахмурившийся профессор чар направился в сторону директорского стола.

Краем глаза заметив резкое движение, Гарри резко развернулся. Входная дверь распахнулась, ударившись о стену, и в кабинет влетел отец Драко. Явно разозлённый, он прошёл сквозь толпу отскакивающих в разные стороны детей так, будто не заметил их, чётко определив свою цель, и направлялся к ней, игнорируя препятствия, за что он и поплатился, когда на полной скорости врезался в так и не убранный барьер. Охнула МакГонагалл, когда Малфой-старший, ещё больше взбешённый, чем раньше, своей тростью снёс её заклинание.

— Гарри! — ребята воспользовались случаем и протиснулись, наконец, к гриффиндорцу.

— Так-так-так. Дамблдор, — процедил мистер Малфой, — Вам было сообщено решение попечительского совета о Вашей отставке. И всё же вы сочли для себя возможным пренебречь мнением Совета. Как смели Вы ослушаться нашего решения и вернуться в школу?

Во всё ещё открытую дверь прошмыгнул уже знакомый Гарри домовик Добби. Девочки взволнованно зашептались, показывая на неряшливую одежду эльфа и его забинтованные руки.

— Спешу известить вас, Люциус, — Дамблдор спокойно, чуть улыбаясь, смотрел на непрошеного гостя, — ко мне обратились…

В директорском камине взвыло зелёное пламя. В кабинете почти одновременно возникли Ирвин Гринграсс, отец Дафны, убирающий круглый амулет в мешочек с министерской печатью Амелия Боунс и незнакомый мужчина в аврорской форме.

— Мистер Малфой! Очень удачно, что мы застали вас здесь, — миссис Боунс поправила миниатюрные очки и достала из небольшого тубуса свиток, перевитый лентой с сургучной печатью. — Я уполномочена официально уведомить Вас о том, что совет попечителей школы Хогвартс принял решение о смене председателя. Все объяснения и подписи приведены в документе. Я свидетельствую о получении Вами данной информации.

— Как…— гнев лорда Малфоя переметнулся с директора на лорда Гринграсса.— Как смели вы…

— Узнав, что очередная жертва дочь Артура Уизли, совет попросил меня без промедления вернуться. Похоже, пришли к общему мнению, что при нынешних обстоятельствах лучшего директора школы, чем я, не сыщешь. И вот что странно: некоторые члены совета намекают на то, что их согласие на мою отставку было вырвано под угрозой заклятия, которому могут подвергнуться их семьи.

Серые глаза Малфоя опасно сузились.

— Вы ничего не докажете.

— Нам и не нужно ничего доказывать, — сложил на груди руки Гринграсс. — Смещение с должности Вас, Люциус, произошло по результатам голосования — и, как видите, было принято большинством голосов. Мы провели тщательную проверку Вашей деятельности в школе и нашли немало нарушений за последние несколько лет. Благодарите Мерлина, что вопрос о Вашем членстве в совете вопрос не поднимается. Пока не поднимается.

— Вы за это заплатите, — сквозь зубы сказал Малфой.— Мы уходим. Добби!

Эльф, стоявший всё это время возле двери, подавал Гарри странные знаки. Он весь дрожал от страха, поглядывал то на дневник, то на своего хозяина, то на Гарри, будто очень хотел ему что-то этим сказать. А потом бил себя кулачками по голове. Ни Малфой, ни Дамблдор, занятые безмолвной перепалкой взглядов, этого, казалось, не замечали.

— Это же тот самый домовик, да? — поинтересовалась Трейси.

— Да, тот самый, — вздохнул Гарри. Он всё ещё не мог простить Добби за выходку с бладжером.

Дэвис головой указала Дафне на спину уходившего Малфоя. Дафна часто заморгала, вдохнула-выдохнула и, встретившись взглядом с отцом, решилась.

— Лорд Малфой!

Люциус остановился на месте и развернулся на девчачий голос.

— Да, мисс Гринграсс? — голос Малфоя был абсолютно лишён эмоций.

Дафна сделала небольшой шажок в сторону отца.

— Я обвиняю Вашего домовика в преднамеренном причинении вреда потомственному волшебнику.

— Обвиняете? Вы? Меня? — теперь Малфой казался позабавленным.

— Да. Ваш домовой эльф не раз пытался причинить вред моему знакомому. Скажи ему, Гарри.

— Эм…— Гарри, казалось, лишился дара речи.— Он заколдовал мяч на игре в квиддич. Мяч атаковал меня… Мне пришлось заново выращивать три десятка костей. У меня есть свидетельница, мадам Помфри… да, — Гарри окончательно стушевался под ненавидящим взглядом Малфоя.

— Ваш эльф причинил вред волшебнику, — поддержал дочь Ирвин. — Вы знаете, что делать, Люциус. Это Ваш долг.

Ребята во все глаза смотрели за происходящим. Выгонять эльфов считалось крайней мерой. Какие бы теории о паразитирующих на магии рода ни строились различными доморощенными учёными, пара рук в волшебном мире никогда не была лишней. Но если бы лорд Малфой простил своего эльфа, он бы поставил себя в невыгодное положение. По слуге судят о хозяине, и вскоре общественность судачила бы, что Лорд открыто нападает на героя магического мира, Мальчика-Который-Выжил.

— Я, лорд Люциус Малфой Второй, сын Абраксаса Малфоя, — Малфой-старший медленно снимал чёрную кожаную перчатку с правой руки, — словом своим освобождаю домового эльфа Добби от служения нашей семье. Чтобы я больше тебя не видел, — мужчина швырнул свою перчатку эльфу в лицо и, развернувшись, скрылся за дверью, на прощание хорошенько хлопнув ею.

— Добби… Добби свободен! — Эльф прижал к груди перчатку и влюблёнными глазами смотрел на ребят.— Чем я могу отблагодарить вас?

— Попрошу вас не расходиться, — объявила Амелия Боунс.

Профессор Снейп, направившийся вслед за лордом Малфоем, вынужден был вернуться назад.

— Нам поступил сигнал о нарушении должностных инструкций и превышении полномочий при работе с учениками, — Амелия устроилась в кресле и развернула в воздухе чистый свиток. Откуда-то возникло полосатое соколиное перо и принялось записывать слова на пергаменте.— Думаю, нам есть о чём поговорить, господа. Ребята, идите по своим общежитиям.

Ирвин тоже устраивался в кресле, аврор так и не покинул своё место возле камина. Гарри вместе со всеми направился к выходу, когда его окликнули.

— Мистер Поттер! У меня к Вам последний вопрос.

Директор отошёл к окну, подальше от профессоров. Гарри кивнул друзьям, чтобы подождали его за дверью, и пошёл к директору. Мальчик улыбнулся до ушей, когда внезапно раздался визг: «Добби будет счастлив служить Гарри Поттеру, сэру!».

— Гарри, я должен у тебя кое-что спросить. Есть ли что-то, что ты хотел бы мне сказать?

Гарри не мог перестать улыбаться.

— Нет, сэр.

От автора.

1. Прошу прощения, что глава писалась так долго. Ненавижу писать ссоры и такие объёмные диалоги, но по-другому не представляла, как сделать эту главу. Чувствую себя художником из анекдота: "я так вижу".

2. Все совпадения имён, техник йоги, василисков и консервов с реальными объектами случайны, а различия намерены.

3. Я благодарна всем вам за отзывы и за указанные ошибки. Однажды я наберусь терпения и пройдусь по главам, внесу все исправления.

В предыдущих выпусках.

Гарри спас Джинни из Тайной Комнаты, уничтожив дневник Реддла и оставив в живых василиска, который признал нового хозяина. На выходе из туалета Миртл Гарри с компанией поймали учителя и устроили допрос, на котором силой отделили Гарри от девочек и заставили сказать правду. Сьюзен с Дафной вызвали своих родственников, которые после рассказа детей пришли разобраться с учителями.

Девочки были расстроены. Они полагали, что за прошедший день натерпелись достаточно, чтобы увидеть, как «свои» взрослые устраивают грандиозный разнос «чужим» — учителям. Не для того, чтобы всем рассказать, как профессора, словно испуганные кролики, виновато втягивали головы в плечи и старались привлекать к себе внимания меньше, чем пуффендуйский первокурсник на уроке зельеварения, вовсе нет! Просто хотелось видеть: справедливость восторжествует, и кое-кто поплатится за столь явное превышение полномочий.

То, что всю их компанию выставили за дверь, стало неприятным сюрпризом. Ещё неприятнее стало, когда выяснилось, что подслушать не удастся. Принятые меры предосторожности казались странными: старшие так спешили выяснить отношения, что даже забыли отправить Гарри в больничное крыло. Не то, чтобы он был ранен, уж это-то они сами проверили в первую очередь. Но вдруг!

Так что девочки были расстроены. Опечалены, разочарованы, раздосадованы. Но точно, совершенно, абсолютно никак не злились.

Гарри именно так и понял, когда подруги вразнобой, но в едином порыве поддерживая друг друга возмущёнными взглядами и кивками, принялись утверждать, что, хоть это и несправедливо, однако то, что после долгого дня они наконец-то пойдут к себе в спальню — вот оно настоящее счастье.

А потом девочки принялись за него.

Гарри и сам знал, что, поддавшись своим эмоциям, непростительно ошибся, разрушив ту узорчатую конструкцию из оправданий, которую так старательно возводили для него друзья. Под непрекращающимся потоком упрёков гриффиндорец и сам не понимал теперь, как мог попасться на столь очевидную уловку. Зато узнал несколько способов вывернуться из лап учителей — «на будущее», словно никто не сомневался: ему предстоит ещё не раз нарушать правила и оправдываться перед профессорами, и он опять всё испортит. Невилл — и тот укоризненно качал головой, соглашаясь с обвинениями. Гарри с грустью думал о том, что он с детства жил не в том мире — и дело тут совсем не в магии. Благодаря своим родственникам он слишком привык чувствовать себя маленьким, слабым и всегда виноватым. В него накрепко вбили убеждение, что другие правы, а он — неправ; они знают больше и перечить им не следует, напоминали об этом каждый день то в школе на уроках, то дома, то — и особенно — в присутствии тётушки Мардж. И переступить через себя Гарри, к собственному сожалению, пока что не мог.

Чтобы не попасться на глаза любящим встать пораньше студентам, было решено в этот раз не пользоваться системой порталов, поэтому Гарри пришлось покорно слушать претензии до самого поворота к лестницам. Мальчик предвкушал этот момент, как никогда прежде. Сегодня точно не будет обычных проводов до общежитий с долгими прощаниями перед гостиными факультетов. Все разойдутся по своим общежитиям сами, и уже через десяток-другой минут он окажется наконец в своей кровати.

Однако когда осталась пара поворотов до главной лестницы, Лаванда вдруг свернула тему и резко перешла на события прошедшей ночи. Как она испугались василиска, как тревожит её таинственный наследник и что они теперь не смогут так же беззаботно ходить по коридорам всего день назад знакомой до последнего камушка школы. Что она кожей, третьим глазом чувствует опасность, прячущуюся в многочисленных тенях и нишах. Остальные девочки охотно поддакивали, странно посматривая всё на того же Гарри. Мальчик прекрасно знал, чего они хотят — такое было уже не раз и не два. Девочки пытались таким образом заставить мужскую часть забыть об усталости, об их планах и всё же проводить всей компанией их до общежитий. Причём их атака была всегда направлена именно на Гарри, ведь он, чувствуя себя перед подругами неудобно, чаще всего соглашался. А если согласится он, то остальным парням отказываться будет ещё более неудобно. Почему подруги не говорят прямо о том, что хотят, Гарри не мог понять. Для него это всё равно выглядело как «если откажешься, я обижусь», несмотря на все расшаркивания вроде «я знаю, ты так устал, поэтому сегодня, наверное, не стоит». Но сейчас Гарри это было на руку. Прямой просьбы он так и не услышал и мог позволить себе в этот раз «не понять».

— Вам нечего бояться, пока мы рядом. Уж мы-то точно сможем вас защитить. Верно, Забини? Нотт? — Гарри с угрозой посмотрел на слизеринцев.

— Вы полагаете, мы не сможем в случае опасности дать отпор? Нонсенс! — заволновался Блейз. Или, скорее, проникся и пожалел однокурсника.— Мы только что одержали славную победу, успешно пройдя испытание трубами, змеями и основным преподавательским составом! — Мальчик с оскорблённым лицом обратился к Теодору. — Будь они немного другого пола, стоило бы вызвать кое-кого на дуэль и показать, чего стоят славные сыны Слизерина. Слушайте и запоминайте! Пока мы здесь, никто и ничто не смеет вас пугать. Каждый из нас справится с любым противником даже в одиночку. По крайней мере, это относится к факультету Слизерин. А как у вас с этим в Когтевране, Бутт?

— Ну, — когтевранец неуверенно покосился на Блейза,. Безусловно, Терри многое знал из книг по ЗОТи, даже опережал школьную программу примерно на полгода, да и читал дополнительную литературу… Но не мог сказать, что готов прямо сейчас противостоять… чему бы то ни было. Терри не чувствовал в себе уверенности слизеринцев. С другой стороны… Они так спокойны, потому что знают, что в ближайшее время ничего такого не предвидится? — Уж точно не хуже, чем на Слизерине. Как говорили древние…

Девочки переглянулись и вздохнули, поражаясь слепости и чёрствости своих спутников, которые в упор не видели их намёков. А Гарри выглядел таким вялым и измождённым, то и дело спотыкался на ровном месте, что оставалось лишь простить его. На сегодня.

Гарри тем временем про себя улыбался: у него уже должны были появиться мешки под глазами и бледность от усталости, а впереди была ещё один удачный поворот, за который можно было бы зацепиться, «ничего не видя перед собой от усталости».

Нотт с Забини почти без помощи Гарри вызвались проводить Ханну и Сьюзен до факультетской гостиной. Благо, им это было почти по пути. Гарри же тем временем всерьёз задумался, не намекнуть ли девочкам затащить в их клуб какого-нибудь пуффендуйца?

Парочка же с Когтеврана ненадолго задержались. Падма достала из своей безразмерной сумки сумку побольше, кожаную и с медицинскими нашивками на боках. Девочка, недолго порывшись внутри, выдала Гарри штук пять разных флаконов, пробирок и баночек, которые Гарри уже даже начал узнавать. Старшая Патил взяла с гриффиндорца слово, что он их использует сразу же по приходу в спальню. Тогда Терри, молчаливо ждавший неподалёку, поторопил Падму, и студенты наконец разошлись в разные стороны.

Всю дорогу до гриффиндорского общежития Лаванда с Парвати выпытывали из Гарри события предыдущей ночи — что именно тот рассказал учителям, почему василиск его слушается, как туда попала Джинни, как ему в голову пришло уйти без них, как он понял про дневник — именно в таком порядке. Гарри сбивался и путался, пытался раз за разом начать рассказ сначала и терялся, услышав очередной вопрос. Завидев портрет Толстой Дамы, лениво обмахивавшейся веером и краем глаза косившейся на них, явно подслушивая, Лаванда покровительственно кивнула и сказала, что всё оказалось не так уж и плохо, и небрежным взмахом руки отослала мальчиков спать. Гарри пожал плечами и потопал наверх.

Невилл, переодевшись в пижаму, опустил полог и что-то неразборчиво буркнул — наверное, пожелал спокойной ночи. Гарри не нашёл в себе сил переспрашивать и в ответ пожелал соседу тоже хорошо отдохнуть. Мальчик, чувствовавший, казалось, каждый полученный синяк, кое-как стянул с себя чёрную ученическую мантию и кинул её на спинку стула. Мантия соскользнула и упала на пол, повреждая чары временного преобразования и превращаясь из ученической в потрёпанную дуэльную. Что-то стеклянное звякнуло об пол. Гарри вспомнил о мазях и зельях, заботливо приготовленных для него Падмой, но решил использовать их только после того, как он наконец выспится. Сон сейчас казался главным приоритетом, да и зелья у старшей Патил получались на удивление действенными, поэтому Гарри с лёгким сердцем отложил их приём на утро. Мальчик скинул оставшуюся одежду, лёг на кровать и почти сразу провалился в сон.

Но спал он недолго. Едва он почувствовал приятную невесомость, какая бывает только на грани реальности и сновидений, зазвенел школьный колокол, возвещающий начало нового дня. Гарри мученически застонал, перевернулся на бок и накрылся одеялом по самые уши, надеясь поскорее снова уснуть. И ему даже это удавалось, пока однокурсники не начали в самом прямом смысле вытряхать из него душу. Гарри прямо сквозь одеяло промычал, что он сегодня не пойдёт на занятия. Как назло, именно сейчас ребята решили проявить внимание к факультетским баллам и настаивали, что не стоит прогуливать последние занятия перед экзаменами. Подумать только! Гарри пришлось открыть глаза и сообщить, что остаются они тут с Невиллом с разрешения директора, и учителя уже в курсе. Удивлённые гриффиндорцы, к счастью, отстали, собрались и через пару минут ушли, оставив спальню в блаженной тишине. Гарри пару минут наслаждался ею, как и далёким шумом ног спешащих на завтрак учеников и удаляющихся голосов. Невилл так и не проснулся. Он лучше знал своих соседей и заранее наложил «полог тишины» на кровать — вот что он бормотал. Гарри рухнул на подушку, улёгся поудобнее и улыбнулся. Всё же приятно лежать утром, зная, что у тебя в запасе ещё много, очень много времени.

Гарри пришёл в себя от мерзкого удушающего запаха, проникающего в самую голову и, казалось, разъедающего мозг. Мальчик закашлялся и рванулся в сторону, естественно, чуть не навернувшись при этом с кровати.

Оказалось, именно таким представляли себе пробуждение близнецы Уизли.

Они недавно что вышли из больничного крыла, где вместе с родителями навещали пострадавшую сестру. Гарри узнал от них официальную версию: он, оказывается, случайно оказался свидетелем похищения Джинни, и отважно бросился на помощь первокурснице. Они поблагодарили, в своей обычной шутливой манере, за спасение сестры, сказали, что это для них очень важно и что «смелый спаситель прекрасных дев славного рода Уизли» может рассчитывать на любую их помощь — особенно, в делах, нарушающих как можно больше правил Хогвартса. Гарри нарочито зевнул и сообщил, что сейчас для него лучшей помощью окажется отсутствие кого-либо в спальне второкурсников. Близнецы, переглянувшись и предложив обращаться «если что», пожали на прощание мальчику руку и ушли.

Гарри был смущён. Ему была приятна такая благодарность — искренняя, и за дело. Совсем не такая, какой окружали его девочки, излишне эмоционально благодаря за любые мелочи, даже за передачу соли за столом, к которой он, оказывается уже привык. Ему нравилось очевидное одобрение в глазах парней. Они его уважали. Гарри чувствовал себя необыкновенно счастливым и значимым.

В этот раз из сна его выдернул вой сирены. Звук впивался в барабанные перепонки, и Гарри, мало что понимая, всё же свалился с кровати. Источник, к удивлению мальчика, находился не на его кровати, но где-то совсем рядом. Со своей постели выглядывал недовольный Невилл, закрывший уши подушкой. Звук, оказалось, шёл от мантии Гарри. Мальчик пошарил по карманам и обнаружил вибрирующее сквозное зеркальце. Мальчик удивился такому сильному сигналу, уж эти-то чары при создании он точно не накладывал. Гарри активировал зеркальце со своей стороны, шум тут же исчез. Невилл, облегчённо вздохнув, скрылся за пологом. Гарри закрыл свой и наложил заглушающие чары вокруг себя.

«Звонил» Грэмстон. Он только что прочитал сообщение Гарри, добравшись, наконец, до того места, где оставил набор «экстренных» письменных принадлежностей. Мальчик вскользь подумал, а не на работу ли пришёл наставник, время было уж слишком подходящим. Тот, естественно, потребовал от Гарри подробный рассказ о походе в Тайную Комнату. Во время самого рассказа, то и дело отвечая на вопросы наставника об очередной ерунде, мальчик замечал, что Грэмстон время от времени отводит взгляд и смотрит на что-то сбоку от зеркального экрана. После завершения рассказа мистер Грэмстон попросил Гарри быть осторожнее, если он ещё раз надумает идти в Тайную Комнату — не своим обычным тоном сдержанного, но в целом доброго, интересующегося и увлекающегося человека, а так, будто говорил с недоучкой-первокурсником, который ничего даже с третьего раза не понимает. Он просил мальчика проверять всё вокруг на чары и обещал прислать ещё несколько заклинаний, позволяющих выявить скрытые ловушки. И, таким же безразличным тоном, предложил обращаться к нему, если вдруг Гарри столкнётся с чем-то необычным. Наконец, взяв обещание вести себя благоразумно, Грэмстон отключился.

Гарри съехал вниз по спинке кровати и задумался. Это же василиск! Тайная Комната! Почему мастер не попросил Гарри показать её, устроить экскурсию? Уж кто-кто, а он мог оценить уникальность и ценность их открытия! Гарри был уверен, что Грэмстон хочет побывать там, прямо видел по глазам. Но почему же он не попросил? Мальчик насупился. Может, мастер, пользуясь его описанием, сам захочет войти внутрь, без него, глупого и неумелого студента-второкурсника? Но ведь он его ученик! Подмастерье! Может быть, в Отделе Тайн найдётся ещё один змееуст, и Гарри им совсем не нужен?..

Спать хотелось, пусть уже и не так сильно, как прежде. Мальчик взглянул на часы. Сейчас был конец первого урока, через час придут гриффиндорцы после обеда и будут шуметь, выспаться удастся вряд ли. Гарри решил всё же доспать, но сон не шёл. Мальчик хлопнул себя по лбу, вскочил с кровати и нашёл в кармане мантии одно из зелий Падмы, которое полагалось пить в самом конце, чтобы сон пришёл легко и, если верить обеим Патил, способствовал качественному излечению. Гарри выпил его залпом, на ощупь поставил флакон на прикроватный столик и закрыл глаза.

Гарри снился кошмар. Повсюду виднелись оранжевые и красные отсветы — пожар? Кровь? Его тело двигалось. Он куда-то бежал? Его тело болело, сердце сжималось от страха.

Гарри!

Мальчик вздохнул. Кричала Лаванда. В её голосе слышалось отчаяние. Она была в опасности?

Гарри! Гарри!

К голосу лаванды присоединились и другие. Его друзья были в опасности! Нужно что-то делать, но коварные лианы оплетают всё тело, не давая двигаться…

Гарри! Проснись!

Гарри, тяжело дыша, резко сел на кровати, взгляд его бешено метался по спальне второкурсников. Рядом с кроватью стояла Парвати, чуть поодаль — Лаванда. Ханна, застенчиво улыбаясь, смиренно сидела на краешке кровати Дина Томаса. Где-то на периферии возился Невилл. Наполовину открытый, полог кровати Гарри, хлопая тканью, летал из-за ветра, залетавшего в высокую башню общежития из открытого окна. Лучи дневного солнца, так неудачно отражающиеся от стекла, скакали по подушке, когда завеса полога в очередной раз взлетала в воздух. Мальчик вытер вспотевший лоб: вот они, отблески дьявольского пламени. Девочки, дождавшись, когда Гарри проснётся, и разулыбались.

— Доброе утро, Гарри! Как спалось? Готов к новому дню? Сегодня нам столько всего предстоит!

Гарри едва заметно поморщился: голова пульсировала болью. Невилл, оглянувшись и поприветствовав соседа кивком, взял свою одежду под мышку и шмыгнул в ванную комнату. Парвати подозвала вешалки с сегодняшней одеждой для Гарри и принялась рассказывать о планах Лаванды, реализовывать которые она уже умчалась, едва убедившись в хорошем состоянии подопечного. Но вот девочка заметила на полу опять соскользнувшую дуэльную мантию и потянулась к ней.

— Нет! — воскликнул Гарри.

Парвати замерла в изумлении. Нужно было срочно брать себя в руки и придумывать что-то, чтобы и девочка не обиделись на крик, и не заметила, что он так и не принял микстуры. Ворчать и причитать будет похуже сестры. А потом, кстати, расскажет сестре…

— Я тут подумал, что вы слишком много для меня делаете, чтобы ещё и заставлять вас убираться. Я сам уберу мантию. Я оденусь, а вы посидите тут пока и отдохните. Не хотите ли чаю? Добби мигом организует. И, может быть, вечером сходим на прогулку к озеру? Хагрид говорил, там сейчас расцветают самые красивые весенние цветы, можно будет набрать большой букет, — улыбнулся Гарри, мысленно вызывая Добби и предлагая девочкам выбрать напиток по душе.

Девочки довольно переглянулись и принялись обсуждать, что им сегодня взять для пикника и следует ли пригласить на него кого-то из новых членов клуба. Гарри выдохнул и сунул кое-как сложенную мантию в сундук, положив поверх неё несколько аккуратно сложенных зимних свитеров, которые уж точно не понадобятся в скором времени.

Когда мальчик оделся, Ханна завязала ему галстук, а Парвати побрызгала его одеколоном со всех сторон, Гарри потащили на обед. Перед дверьми в большой зал их поджидали остальные девчонки и Терри. Блейз с Теодором, как всегда, отсутствовали в их компании.

Сьюзен вцепилась в руку Гарри слева. Мальчик посмотрел на неё и поднял брови: это что-то новенькое. Но тут под правую руку его подхватила Трейси.

— Эй! Я тоже хочу! — возмутилась сбоку Лаванда, скрестив на груди руки.

Гарри опешил, а девочки тем временем едва ли не на пол-коридора ругались за право идти с ним под руку.

В итоге Лаванда с Парвати пошли впереди. Лаванде так и не удалось потеснить Трейси, и гриффиндорка, фыркнув, заявила, что так выйдет даже лучше — все будут знать, что именно Лаванда Браун предвещает появление Поттера. Она схватила под руку Парвати, Ханна прибилась второй к Сьюзен. Падма, оставшаяся без компании, встала в пару к Дафне, позади Гарри. Невилл с Терри шли позади и, как показалось Гарри, чувствовали себя лишними.

Таким составом «Клуб», как было решено назвать свою компанию в Хогвартсе, и вошёл в Большой Зал. За всеми столами шептались небольшие группки и смотрели на него. Гарри чувствовал себя неловко под взглядами стольких людей и был рад, что вот уже год как ему удаётся вести себя за столом «прилично» под строгим надзором Дафны и девочек. Только его красные щёки выдавали, что ему немного не по себе от подобного внимания.

Внезапно зазвучал хрустальный звон. Ребята завертели головами и увидели приподнявшуюся со своего места профессора МакГонагалл, постукивавшую ножом по хрустальному бокалу. Когда в зале наступила тишина, со своего кресла поднялся директор Дамблдор.

— Как все вы, наверное, уже знаете, — начал речь директор, — сегодня ночью злоумышленник попытался совершить нападение на студента этой школы, первокурсницу с Гриффиндора. Если бы его план удался, у мадам Помфри появился бы ещё один пациент, дожидающийся созревания мандрагор. Но, к счастью, он столкнулся с тем, что куда сильнее, чем самое могущественное колдовство. Среди вас учится студент, который не побоялся опасности и вступил в бой, вступаясь за того, кто нуждался в защите. И благодаря своей смекалке смог выйти из схватки победителем. За проявленную храбрость и преданность Гарри Поттер приносит двести очков Гриффиндору.

Гриффиндорцы, услышав о прибавлении баллов, радостно зааплодировали. Гарри показалось, что они сначала обрадовались полученным очкам, и лишь потом вспомнили, кто их принёс.

— Я счастлив сообщить, что благодаря мистеру Поттеру злоумышленник пойман, и в школе больше не будут происходить нападения.

Девочки, повернувшись к Гарри, зааплодировали вслед за директором, радуясь, что заслуги Гарри наконец были оценили.

Мальчик неуверенно приподнялся со своего места и помахал рукой в зал. Гриффиндорцы захлопали ещё сильнее, раздалось даже пара радостных криков. Мальчик сжал правую руку в кулак и вскинул его вверх. Студенты, будто только этого и ждали, захлопали ещё громче, выкрикивая поздравления. Другие факультеты были сдержанней, но и они были рады прекращению угрозы нападений.

— Вы спокойно сможете вернуться к подготовке, ведь экзамены будут совсем скоро. Желаю всем хорошенько к ним подготовиться. А теперь ешьте.

Гарри сел на место. Он чувствовал, что его щёки горят от непривычного внимания. И всё же, это было приятно. Но больше всего, казалось, были довольны девочки, сидящие вокруг. Они так же махали руками, будто говоря, что тоже принимали в этом участие и принимают поздравления в победе и на своё счёт тоже. Сквозь шум разговоров Гарри слышал, как Лаванда кому-то обещает, что Гарри обо всём расскажет чуть позже.

Едва дождавшись окончания обеда, девочки снова собрались вокруг Гарри, и, снова взяв его под руки, повели его в клубную комнату. Гарри был усажен на новоявленное большое мягкое кресло, вокруг которого подтащили стулья Сьюзен с Падмой, остальные же расселись напротив или сбоку.

— Сейчас самое важное — решить, что мы расскажем студентам, — Лаванда потрясала в воздухе внушительным свитком, длина которого легко могла соперничать со знаменитыми на всю школу домашними заданиями Гермионы по трансфигурации.— Тебе, Гарри, очень повезло, что я у вас есть. Цени меня, — девочка пару раз кокетливо хлопнула ресницами.— Вот, я уже всё придумала, тебе осталось лишь запомнить. Итак, Гарри, слушай внимательно, — девочка откашлялась и с драматичным выражением начала читать.— Ты был так обеспокоен всеми этими нападениями, ведь в следующий раз напасть могли на твоих друзей… То есть, на нас. Все вечера напролёт ты сидел в дальнем углу библиотеки, пытаясь найти подсказку… Если спросят, почему тебя не видели, скажи, что ты сидел в закутке отдела предсказаний, потому что тебе нужна была тишина и нужный настрой, и не помешала бы капелька озарения…

Гарри почувствовал, что его сознание уплывает. Адреналин в крови после речи директора перегорел, резко захотелось добрать все те часы сна, которых его лишили своим постоянным тормошением. Даже зелье для сна не помогло ему выспаться.

«Вот оно», подумал Гарри. Возможно, поэтому его так и клонит в сон — зелье всё ещё действует. Однако мальчик понимал, что вряд ли его сейчас отпустят. Он пытался сосредоточиться на тех важных вещах, которые ему говорили, но то и дело обнаруживал, что его внимание приковано к чему-то постороннему. До него доносились только невнятные обрывки: «тайный знак», «в форме змея с шестью рогами», «Слизерин…покарать потомков», «и, поверженный, склонился пред тобой…». Гарри отстранённо отметил, что Лаванда сегодня была в ударе, размахивая растрёпанным павлиньим пером Локонса для автографов, подражая упражнениям мальчиков с мечом.

— Всё запомнил? — хлопнула его по плечу Парвати.— Тогда идём.

— Эм, — смутился Гарри, встрепенувшись.— Я, кажется… не очень хорошо…

— Всё будет хорошо, Гарри, — улыбнулась Сьюзен.— Мы будем рядом и сможем подсказать, если ты что-то забудешь.

* * *

— Давай, Поттер! Рассказывай, как всё было.

В Пуффендуйской гостиной рябило от различных цветов капюшонов мантий. Самый дружелюбный факультет сумел-таки собрать в своих стенах все четыре факультета, которые, как оказалось, вполне могут ужиться друг с другом. Узнав через четвёртые руки, что через двадцать минут тут будет выступать сам Мальчик-Который-Это-Сделал, чуть ли не каждый третий в школе внезапно вспомнил, что у него есть товарищ из Пуффендуя, которого стоит навестить.

— Думаю, все тут пытались по каким-то причинам найти Тайную Комнату. Для меня же этой причиной стали мои друзья, Колин Криви и Гермиона Грейнджер. Ну, вы знаете, тот первокурсник с Гриффиндора, который окаменел, Гермиону вы наверняка знаете… Тогда я тоже решил начать свои поиски. И вот, в библиотеке… Там был тайный знак… он привёл меня в нужное место, — Гарри откашлялся и умоляюще посмотрел на Сьюзен, слившуюся со своим факультетом, в поисках обещанных подсказок.

— Что за знак?

— Что это была за книга? Ты запомнил автора?

— Что это оказалось за место?

Гарри, отчаявшись найти Сьюзен, так же умоляюще смотрел теперь на своих девочек в первых рядах.

— А ну-ка тихо все! — Лаванда встала прямо перед Гарри, уперев руки в бока и напомнив маму Рона, которую встретил лишь однажды, но её напор запомнил на всю жизнь.— Дайте же ему сказать! Не видите что ли, вы сбиваете Гарри!

Когда недовольное бурчание смолкло, Лаванда обернулась назад и ласково сказала:

— Можешь продолжать, Гарри. Расскажи, что было дальше.

Мальчик благодарно кивнул.

— Я смог обнаружить человека, который стоял за всеми нападениями. Он использовал Джинни Уизли, чтобы заманить меня в ловушку, — Гарри сам не заметил, как отошёл от намеченной версии и начал говоря о том, что тревожило его самого. Рассказывая, он чувствовал, что ему становится легче. — Он сказал, что я не мог не прийти за ней. И он был прав.

— Кто это был?!

Лаванда взволнованно подскочила, снова встала рядом с Гарри и поспешно затараторила.

— Директор Дамблдор из соображений безопасности просил сохранить имя преступника в тайне. Поэтому Гарри не скажет вам, кто это и как попасть в Тайную Комнату. Это слишком опасное место. Гарри сам чудом выжил, и без кое-чьей помощи, — девочка явно намекала на себя, как минимум, — не смог бы даже добраться до…

Поняв, что от Лаванды самого интересного не добьёшься, студенты пошли в атаку на Поттера.

— Гарри! Кто это был?

— Поттер, это правда, что тебе помогал сам профессор Флитвик?

— Что? — Гарри от неожиданности посмотрел на Лаванду. Мало ли, что девочка придумала, а он прослушал.— Мне помогал профессор Флитвик? — шёпотом спросил он у неё.

— Нет, Гарри, не помогал, — так же шёпотом ответила Лаванда, чуть повернув голову в его сторону.

— А кто тогда? Профессор МакГонагалл?

— Филч?

— Снейп?

— Профессор Домблдор?

— Уж профессор Дамблдор мне точно не помогает, — недовольно пробурчал себе под нос Гарри.

Но его, кажется, всё же услышали. «Поттер, ты имеешь что-то против директора?!», «А правда, что чтобы попасть в сборную по квиддичу, тебе пришлось выиграть дуэль против судьи Хутч и Снейпа одновременно?»…

— Вы всё не так поняли! — напрасно перекрикивала толпу Лаванда.— Гарри хотел сказать, что…

Планируемый рассказ о происшествии в Тайной Комнате перешёл в нечто хаотичное, где не столь важна была правда, сколько желание побольше узнать и пересказать другим со своими домыслами. Поэтому Гарри задавали столько абсурдных вопросов, поэтому у него спрашивали, словно издеваясь, когда же им будет снято проклятие с окаменевших, поэтому его осаждали не слабее, чем магловских знаменитостей на выходе из ночных клубов. Толпа хотела развлечений.

— Мне помог победить призрак Салазара Слизерина.

Шум наконец-то смолк. Гарри, чувствуя какое-то весёлое сумасшествие, продолжил.

— Когда Наследник направил на меня всю мощь и Чудовище, но прямо предо мной возник старик. Он был в капюшоне, с длинными спутанными седыми волосами, а на мантии как живые шевелились змеи. Он на змеином языке что-то сказал Наследнику, и между ними началась битва. Они кидались такими мощными заклинаниями, каких я ещё не видел! Посох Слизерина метал самые настоящие молнии! А Наследник чуть два раза меня не убил, промазав по Слизерину чёрными облаками с кисотой! Но я спрятался за колонной и пустил в Наследника несколько заклинаний. А потом Чудище, признав наконец Слизерина, окаменело Наследника! И тогда Слизерин мне сказал, что отныне и впредь он будет стоять на страже, дабы никто не посмел использовать его зверушку для своих целей!

— Всё, на сегодня хватит! Гарри, тебе нужно идти! У тебя ещё одна встреча через десять минут, ты просил напомнить! — Трейси вместе с Дафной с трудом прорвались к Гарри.

Мальчик посмотрел на собравшихся в гостиной людей и подумал, что сейчас и правда лучше будет уйти. Но студенты, едва уловив их намерение, загородили выход — похоже, они ещё не всё выяснили, да и поорать, что он всё врёт, хотелось. Девочки встревоженно переглянулись и поспешили к Гарри. Мальчик понял, что сейчас, накрученные, они не будут пытаться решить всё миром. Они готовятся прорываться с боем.

— Прости, Гарри, — Лаванда была расстроена едва ли не до слёз.— Это моя вина… я думала… я не думала, что…

— Эй, — улыбнулся мальчик, — всё будет хорошо, обещаю.— Он погладил Лаванду по руке, успокаивая. Затем взглядом нашёл Невилла и, не отпуская его взгляд, кивнул ему в сторону. Невиллл растерянно кивнул, огляделся по сторонам, пробрался к Терри и, шепнув ему что-то на ухо, отвёл поближе к окну.— Я знаю, что ты хотела, как лучше. Просто не нужно было собирать так много народу, это только в толпе все такие смелые. Я уверен, в следующий раз ты сможешь лучше, и у нас всё получится, верно? — девочка шмыгнула носом и кивнула, так и не глядя на Гарри.— Вот и правильно. Давай сюда руку. Ну, хочешь что-нибудь сказать им напоследок?

Лаванда отвернулась и промокнула глаза платком, который сама же недавно положила ему в карман мантии.

— Никто больше ничего не хочет сказать? — Гарри великодушно спросил остальных девочек.

Лаванда, вцепившаяся в руку Гарри, повернулась к студентам.

— Гарри вчера совершил подвиг, который признали даже профессора. Он сделал то, чего вы все не смогли и не сможете ещё очень долго. А вы… Мне жаль, что я привела его к вам, — девочка не выдержала и вновь отвернулась, утыкаясь Гарри в шею и обнимая его.

— Я разочарована, — снизошла Дафна, презрительно глядя на толпу старшекурсников сверху вниз.

— Мы многое делали для того, чтобы защитить Гарри от людей, подобных вам всем, — Трейси на мгновение дотронулась до их фирменного «клубного» значка.— Глупых, жадных до сплетен, без чувства такта. Могу вас заверить, мы продолжим своё дело. Кто бы мог подумать. Того, кто вас спасает, нужно защищать от вас самих.

— Вы были неправы, — грустно сказала Сьюзен.

— Они же были у нас в гостях, — Ханна с укором обращалась к своим пуффендуйцам.

— Мы уходим, — громко заявила Парвати.

Не то, чтобы это сильно повлияло на остальных. Их всё ещё не хотели отпускать.

«Клуб» Гарри Поттера, не слушая протестующие крики, сжался вокруг своего Героя. Гарри Поттер еле слышно прошептал заклинание. Через секунду никого их них в гостиной Пуффендуя уже не было.

Кроме Невилла с Терри, которые не могли подобраться к своим и вынуждены были минут сорок стоять у окна, спрятавшись за занавеской.

* * *

Ребята широко открыли глаза и поражённо разглядывали место, в котором очутились. Едва заметные по местам стыков стеклянные кубы-витрины, золотой и серебряный блеск, металлические блики факелов…

— Зал Наград? — ахнула Лаванда.— Как?!

Гарри улыбнулся и продемонстрировал зажатую в руке бронзовую пластину размером с половину руки, на которой было написано имя, дата жизни и загадочное «Битва на перевале горгон».

— Школьный портал, — пояснил мальчик.— В один из дальних коридоров на пятом этаже, там ещё галерея с рыцарями…

— Это было очень безрассудно, Гарри, — сказала Сьюзен с укоризной, отбирая пластинку.— А если бы кто-то захотел отсюда переместиться в то место, а попал к тебе? Знаешь, сколько случаев неправильной трансгрессии происходит хотя бы за месяц? Мне двоюродная сестра из комиссии по аппарации рассказывала…

— Это не относится к порталам, — попытался оправдаться Гарри.— Я читал кое-что и знаю…

— Всё же хорошо закончилось, — улыбнулась Ханна.— А портал пока вернём на место. Гарри, покажешь нам те книги, ладно? Тогда мы не будем так волноваться.

Гарри стало стыдно. За него просто волновались. Как он может злиться на это? За него раньше никто так открыто не переживал. Ему действительно не стоит обижаться на запреты, а показать, что всё безопасно. Наверняка девочек будет легко убедить.

На своих двоих ребята добрались до Выручай-комнаты. Гарри развлёк девочек воспоминаниями прошлой ночи, убрав оттуда, правда, большую часть путешествия по тоннелям, благо думосбор любезно перенесла из комнаты верная эьфийка Дафны. Пока подруги смотрели воспоминание, кажется, раз в третий, Гарри умудрился задремать.

Очнулся Гарри с приходом Терри и Невилла. Мальчики чего только не наслушались, пока оставались у пуффендуйцев. Увидев горящий взгляд Лаванды и предугадывая её вопросы, Терри поднял руки вверх и пообещал, что лучше уж он всё подробно запишет и даст списком, чтобы точно ничего не забыть. Мальчик тут же сел записывать, но от него так и не отстали. Девочкам было интересно всё: те ли же слова были использованы, с какой интонацией и кто говорил, кому, кто стоял рядом и кто как качал головой… Гарри вновь напомнил про думосброс, и в этот раз девочки пропали уже надолго.

Гарри знал, что, как только девочки выйдут из воспоминаний, начнётся долгое обсуждение увиденного. Ему будут объяснять, даже если он не так уж хочет знать, что именно значили те или иные слова и действия других студентов, и как он по особо аккуратно завязанному галстуку может определить, в кого влюбился пятикурсник Когтеврана. Желания всё это выслушивать в очередной раз не было. И ведь не уйдёшь — найдут и вернут. Да ещё и ворчать будут, что он — в грубом и сжатом переводе — «неблагодарный и не ценит стараний».

Гарри задумчиво сжал в кармане мантии особую пространственную сумку с запасом некоторых зелий, в которой наверняка была можно было найти пару закупоренных пробирок, заговоренных на неразбиваемость. Если он выпьет двойную дозу снотворного, он сможет наконец выспаться. Никто в ближайшие три часа его точно не добудится, а девочки, не узнав про зелье, наконец увидят, что он действительно устал. Или перенервничал. В любом случае, он будет отдыхать.

Гарри позвал Добби и попросил его приготовить для всей компании чаю с булочками, а в свою чашку добавить зелье из двух пробирок, которые передал под столом.

— Ооо, — благоговейно протянул Добби, аккуратно принимая зелья.— Великий Гарри Поттер, сэр, поручил Добби такое важное и ответственное задание. Не беспокойтесь, хозяин, Добби позаботится, чтобы всё было как нужно. Добби сделает всё именно так, как того желает хозяин Гарри.

Домовик исчез с лёгким хлопком. Через четверть часа девочки закончили просмотр, и, как и предсказывал Гарри, началось обсуждение. После робкого замечания Ханны, что вроде прошло всё неплохо, девочки нехотя согласились, что могло быть и хуже. В итоге ведь своей цели они добились — ещё раз напомнили всем о Гарри и поразили толпу. Правда, поражать планировалось героическими умениями мальчика, а не внезапным исчезновением, но вышло в итоге неплохо. Профессор Флитвик, к которому сбегал один шустрый когтевранец, видимо, слышавший что-то о поттеровской мантии-невидимке, на вопрос студента обтекаемо предположил, что подобное исчезновение в ряде некоторых причин доступно лишь самому Поттеру и, возможно, ещё нескольким его товарищам. Взбудораженная общественность предположила, что такое умение, портироваться внутри Хогвартса, всё же передал ему как тайное знание сам основатель. Ведь всем известно: внутри школы ни трансгрессировать, ни использовать порталы невозможно.

Гарри, мысленно потирая руки, вызвал Добби и попросил чаю на всю их компанию. Домовик повернулся к нему и отчётливо подмигнул правым глазом. А затем левым. И щелчком пальцев накрыл на стол. Девочки, повеселев, принялись обсуждать скандальную новость: слизеринец-четверокурсник был замечен в излишне заботливом отношении к двум пуффендуйкам. Гарри чуть выждал и быстро выпил свой чай, морщась от запаха. Аромат был слишком резким, не похожим на обычные заварные травы. Мальчик подумал, что это Добби что-то своё намешал, эльфийское. Но смутно знакомое, и ассоциируется почему-то с тётей Петунией. Гарри откинулся на спинку стула, чувствуя, как в голове становится мутно и пусто, а тело тяжелеет. И что он, кажется, заваливается на бок.

* * *

Гарри открыл глаза. Вокруг было тихо, одеяло под пальцами хрустело, словно только что накрахмаленное и отглаженное, в воздухе витали запахи трав и горечи. Больничное Крыло.

Мальчик по привычке потянулся за очками, и, повернувшись на бок, увидел Невилла. Друг сидел на соседней койке и молчал, угрюмо глядя на Гарри.

— Гарри, зачем? Зачем ты это сделал?

Зелье сна, так любимое Падмой за простоту изготовления и минимальные побочные эффекты, включало в себя асфодель. И его трёхкратная доза, смешавшись с полынным чаем, стала в итоге одним из сильнейших снотворных зелий, о котором Снейп рассказывал ещё на первом уроке, чуть не отправив мальчика в долгий, очень долгий сон. В вечный сон.

Тревогу девочки забили почти сразу. Браслет Наследника тут же загорелся огнями, сигналя об отравлении носителя. Доставив Гарри к мадам Помфри, девочки, заподозрив что-то, призвали к ответу Добби, накрывавшего на стол. Домовик с энтузиазмом заявлял, что хозяин Гарри сам этого хотел, а Добби лишь выполнял его поручения. Уж эльфы-то лучше знают, как помочь своему хозяину.

Добби давно был отпущен назад, на кухню, а девочки всё ещё пребывали в шоке. Что же они такого сделали, что Гарри предпочёл отравиться?..

Девочки обиделись.

Правда, всё равно говорили остальным, что Гарри лечит пострадавшие от пуффендуйских посиделок нервы. Наверное, хотели, чтобы мучились от неизвестности и чувства вины не они одни.

Уважаемые читатели!

Прошу прощения, что долго не выкладывала новую главу, просто не было такой возможности. И в ближайший месяц вряд ли получится выложить новую.

Cпасибо всем, кто находит ошибки и несоответствия в тексте.

Если есть люди, которые хотели бы помочь с текстом, отслеживая эти ошибки и несоответствия, а так же каноничность и аутентичность до публикации главы, прошу написать.