Льва узнают по когтям (джен)

11 июля 1976 года

Карты мелькали в руках человека в черном, и уследить за стремительным движением его пальцев было невозможно. Красно-белый узор рубашек сливался в единую розовую полосу, длинную и живую, как змея. Каждый игрок получил свои карты. Начался торг.

Регулус стоял в стороне, безмолвный и безучастный наблюдатель, он лишь смотрел, не вступая в разговоры и в саму игру. Однако его роль была куда больше, чем роль постороннего лица. Он сопровождал Вивьен, переводил её французское щебетание на английский во время разговоров с самыми разными людьми, совершенно различными и вместе с тем безумно похожими. У них была власть и деньги, от их рук несло кровью, и их глаза говорили одно — если ты ошибешься, я сожру тебя, сотру зубами твои кости в порошок, оставлю от тебя изувеченный труп. Но даже они не могли противиться чарам вейлы. И Регулус продолжал выполнять свою роль, удерживая маску безразличия, хотя убийцы в белых воротничках вокруг казались ему страшнее драконов.

В этом заведении можно спокойно поставить на кон не только деньги, но ещё и секреты, краденые предметы искусства и даже собственную жизнь. И выйти не расплатившись уже не получится. На этот случай Регулус и присутствовал здесь. Если Тери или Вивьен уйдут в минус, покинуть зал они уже не смогут, и именно он отправится за чемоданом, переполненном тысячами красных портретов королевы Великобритании.

Он был даже рад, что его связывает клятва. Вивьен, это прелестное и воздушное существо, скрывало не только птичьи когти, но и острый разум и бесстрашие. Она общалась с этими людьми на равных, точно делала это с ранних лет, говорила о неких проектах будущего, намекала на прибыль, брала обещания с людей или же ограничивалась полунамеками.

Майкл изменил внешность оборотным зельем и занял место крупье. Некогда он работал в этом месте, поэтому ему были известны все те мелкие детали, на которых человек без опыта легко мог попасться.

Среди игроков за его столом была Тери, сейчас называющая себя Кэрол Маккензи. Вивьен также принимала участие в игре. Платье свободного кроя скрыло любые намеки на её положение, но не удивительную красоту, поэтому мужчины вились вокруг неё, точно мухи у меда, и увязали в сладкой сети слов. И пока одна девушка отвлекала внимание на себя, другая срывала куш. Тери умела играть, знала, когда нужно скинуть карты или позволить другому игроку сорвать банк, а когда идти до конца, блефуя, подставляя других, проходя по самой грани.

Ставки увеличивались, время шло, гора разноцветных фишек у локтя Тери все росла. А затем один мужчина, невысокий, с явной латиноамериканской внешностью и соответствующим темпераментом, встал из-за стола после очередного проигрыша и указал на неё.

— Эта шлюха жульничает!

Зал замер, с интересом начал прислушиваясь к спору.

— Я просто умею играть, — она спокойно улыбнулась, и это безразличие, завуалированная издевка, только сильнее взбесили её оппонента. — Однако если вы не верите, я могу присоединиться к игре за другим столом, либо же вовсе покинуть это заведение вместе со всеми своими деньгами.

— Я видел, как ты прятала под юбку плохую карту. И вы трое заодно, верно? Ты, эта красотка и вон тот бледный парень, — он показал на Вивьен и самого Регулуса.

— Вот как? Так значит мы с вами заодно, иностранная мисс?

Тери отсалютовала Вивьен, откинулась на стуле, достала из небольшой сумки сигарету, обратилась, а соседу:

— Можно прикурить? Спасибо. — Она чуть качнула головой, и ласкового, едва не мурлыча, сказала: — Какая досада, меня обвиняют в шулерстве… Вам так хочется узнать, что у меня под платьем? Не слишком ли вы торопите события? Мы ведь даже не представлены друг другу, чтобы вот так сразу переходить к стриптизу…

— Смеешься, значит, — теперь мужчина проревел, точно разъяренный дракон. — Содрала с нас всех бабки, а теперь свалить хочешь? И ты, и дружки твои?

— Разве похоже, что я куда-то тороплюсь? Как и эти благородные господа? — Тери склонила голову к плечу и с самым невинным видом спросила: — Вы обвиняете меня в шулерстве, однако под моим платьем едва ли поместиться пара карт, а вот под вашим костюмом может быть вся колода.

Тери намеренно доводила этого человека до срыва, бесила словами и действиями. Вполне оправданная тактика. Регулус с детства замечал, что выигрывает всегда тот, чей разум остался холодными и бесстрастным до самого конца. От животной ярости куда больше вреда, чем пользы, особенно когда дело касается больших денег, азартных игр и противостояния разумов, а не мускулов.

Однако затем все вышло из-под контроля.

— Ну все, сука, ты меня достала.

Незнакомое Регулусу металлическое приспособление оказалось в руках иностранца и уперлось прямо в лоб Тери. Он знал лишь, что чем-то подобным маглы убивают друг друга. Теперь зал не смеялся и не обсуждал происходящее, он замер, не боясь, но с интересом ожидая, когда прольется кровь.

Регулус неосознанно сжал палочку. Одной из его задач, помимо перевода и хранения всей суммы, было вытащить их всех из этого места с помощью аварийного порт-ключа, если все выйдет из-под контроля. Магов тут нет, но о их существовании знают. Он единственный смог пронести палочку, и в случае эскалации конфликта её придется применить не только ради лечения и школьных заданий. Однако действовать он сможет только после сигнала Тери. И она, судя по спокойному лицу, уходить не собирается.

Сквозь людей прошел человек в сером костюме и буднично пояснил, словно и не на его глазах могло совершиться убийство:

— Мистер Диас, в нашем заведении запрещено пользоваться оружием. Убедительно вас просим убрать пистолет и покинуть казино.

— Нет, постойте, — Тери подняла руку и вновь улыбнулась. И эта улыбка показалась Регулусу бесшабашной и злой. С таким выражением она загоняла монстров Запретной леса. — Этот мистер так упорно утверждает, что я состою в сговоре с этими людьми, а также жульничаю, что я впадаю в настоящее расстройство.

Она театрально прижала руку к груди и откинула голову на спинку стула, точно получила ранение в самое сердце. Кто-то хмыкнул, не оценив такого театрального поведения.

— Как насчет небольшого пари? Мы будем играть с вами вдвоем. Лишь вы и я. Надеюсь, подобное возможно устроить? Отлично. Я могу даже снять платье, очки, даже чулки, если вам будет угодно… А взамен мы увеличим ставки. Люди в Колумбии в наши дни столь богаты, что я даже не знаю, какая сумма покажется вам весомой. Как насчет увеличения в три или пять раз? Это поможет вам отыграться. Вам нечего опасаться, мистер Диас, ведь теперь будут решать лишь наши навыки. «Жульничать» я уже никак не смогу, — она по-птичьи склонила голову к плечу. — Или же вы опасаетесь, что даже так…

— Десять, — проревел Диас и убрал оружие. — Мы увеличим ставки в десять раз и сменим крупье.

— Действительно, к чему нам мелочится? — Тери засмеялась. И этот смех совершенно не походил на все, что прежде слышал Регулус. От него веяло лживой сладостью и наркотическим дурманом. — Но всё это будет даже забавно.

Тери медленно и грациозно встала из-за стола и обратилась к Регулусу, флиртующим тоном:

— Раз уж мы с вами «соучастники», не могли бы вы помочь мне разобраться с застежками на платье?

Тери положила ладонь на его грудь. Её поведение настолько контрастировало с обычным, что он едва мог осознать, что femme fatale перед ним и его бесшабашная школьная подруга — это один и тот же человек. Поразительно, что с такими актерскими способностями она хочет стать аврором, а не актрисой.

— Нет уж, давай лучше ты, — колумбиец показал на распорядителя казино. — Заодно проверишь, нет ли в этой тряпке никаких потайных карманов.

Тери, вопреки собственным словам, извернула руку и одним движением протянула молнию на спине. Блестящая красная ткань оказалась сначала на полу, а затем в руках распорядителя казино. Никаких потайных карманов в нем никто не нашел. Регулус отвел глаза от неё, стараясь не пялиться на неё лишний раз. Хотя взгляд то и дело скользил по длинным ногам, от шпилек до завязок чулок, белой спине с родинкой под правой лопаткой, знакомым шрамам у ребер и на бедре. Он сам лечил их не так давно, хорошо знал её тело, но впервые увидел в Тери не подругу и объект лечения, но привлекательную девушку. И от этого становилось неуютно.

Игра началась. Противник нервничал, пыхтел толстой сигарой, и каждый его жест становился для него приговором. Два или три бокала коньяка не помогли ему успокоиться, а только приблизили скорое поражение. В порыве гнева он согласился поднять ставки до немыслимых высот, поэтому проигрыш станет для него потерей не только средств, но и самоуважения.

Тери умело пользовалась его состоянием, пока его счет окончательно не упал до нуля.

* * *

Он смотрел, как провода вплетаются в серое утреннее небо, чувствуя странное состояние псевдо-покоя, ложной умиротворенности. Он спокойно анализировал все произошедшее, пока сердце ещё бешено колотилось в груди. Тери сидела рядом на лавке перед домом и курила, укутавшись в его же пиджак и скинув пятидюймовые шпильки. Она запрокинула голову к бездушному лондонскому небу, затянутому вечным смогом. Подол её неприлично короткого, блестящего красного платья задрался, оголяя бедра и подвязки чулок. Ткань переливалась в свете электрических фонарей.

Майкл вышел из черного кеба. Он последним из всех четверых покинул казино, до конца отыграв свою роль и удостоверившись, что колумбийский наркобарон не отправит в погоню за утерянными деньгами какого-нибудь убийцу. Майкл кивнул сестре и вошел в дом. Вивьен уже давно спала, столь долгие волнения для её состояния были противопоказаны. Сама она это не всегда понимала, поэтому и решилась пойти вместе с остальными на это рисковое дело.

Они сидели рядом и молчали. После всего произошедшего было бы сложно уснуть.

— Ты мухлевала? — спросил Регулус, неожиданно для себя самого. Он так до конца и не понял, шла игра по правилам или же все обвинения были вполне обоснованы.

— Помнишь, я попросила помочь мне с платьем? — она обошлась без дальнейших пояснений, просто достав из лацкана его же пиджака двойку червей, восьмерку пик, десятку треф, десятку пик, бубнового короля и пиковую даму. — Плюс очки с зачарованием. Майк заранее подготовил меченые колоды. Тот колумбиец ничего не заметил. Все мозги себе травкой прокурил, — в ответ на его непонимающий взгляд, пояснила: — Марихуаной. Наркотик такой. В Колумбии сейчас сидит целая куча наркоторговцев, которые гонят через Мексику кокаин янки… Американцам. У хиппи на них есть большой спрос. Но теперь его деньги — это наши деньги.

— У вас сумасшедший мир.

— Не хуже всех прочих, — она потушила сигарету и встала. — Становится холодно, может, пойдем уже внутрь? Кстати, насчет сумасшествия. Хочешь ещё посмотреть телевизор? Мы уже точно не уснем.

— Ты про ту коробку с движущимися изображениями?

— Ага, у нас тут где-то должна быть кассета с Летающим цирком. «Монти Пайтон и Священный Грааль». Ставлю десятку, что такого ты ещё в жизни не видел.

— Мне уже страшно. Ты испортила Сириуса, а теперь взялась за меня, — Регулус посмотрел на светлеющее небо и усмехнулся. — И знаешь, что самое страшное? Я начинаю входить во вкус.

* * *

3 августа 1976 года

— Держи крепче!

— А я что по-твоему делаю?

Одна из коробок порвалась и все её содержимое повалилось на пол. Там нашлись книги. Вот уж чего Регулус точно не ожидал увидеть в вещах своего брата. Однако при ближайшем рассмотрении они оказались пособиями с броскими названиями вроде «Как завоевать девушку за три дня» и «Полная история квиддича от древности о наших дней». Зря он только порадовался.

— Ауч! Я мизинец отдавил!

Один из друзей брата — методом исключения удалось понять, что это Петтигрю — начал прыгать на месте от боли в травмированной конечности. Поттер звонко засмеялся и начал складывать разбросанные вещи обратно внутрь коробки.

Все утро продолжалось это представление. Регулус сидел на лестнице, делал мелкие глотки ароматного цейлонского чая, закусывал тостом с пармской ветчиной и наслаждался бесплатным концертом.

Брат набрался смелости и решил бежать из ненавистного дома. До его совершеннолетия оставалось всего пара месяцев, но он уже едва мог выдержать бесконечное брюзжание матери. Сириус дождался, когда она покинет дом на Гриммо 12 ради чаепития в компании с тетушками Друэллой и Лукрецией, позвал друзей и начал перебрасывать свои вещи через камин в гостиной. Дедушка Пол, как старший в семье, открыл доступ, и сейчас коробки, полные одежды, плакатов, пластинок и даже некоторых книг, исчезали в зеленом огне, чтобы вновь появиться в охотничьем домике дядюшки Альфарда. Он пустил туда своего любимого, но совершенно непутевого племянника, чтобы тот не сидел на шее у старших Поттеров, как половину летних каникул до этого.

— Бродяга, у тебя шмоток, как у бабы. Мы их уже задолбались таскать, — высказал свое мнение Поттер.

Палочкой воспользоваться без разрешения хозяев он не мог, сразу пришло бы извещение его родителям, поэтому приходилось всё делать руками. Палочку Сириуса и вовсе изъяла рассерженная мать. Это, кстати, и стало последней каплей, после которой брат решился бежать от ненавистной им семьи. Придется ему идти на Косую аллею и покупать новую вместе с толпами первокурсников.

— Аккуратнее, там пластинки! — Петтигрю поднял коробку с большой желтой надписью. — Разобьешь, и я тебя удавлю собственными руками!

Пока он отвлекся на Питтера, Поттер вынудил откуда-то очередную кожаную куртку с заклепками и надел.

— Как я выгляжу? — он обернулась вокруг оси.

— Сохатый, положи где взял! — Сириус смотрел на него с нескрываемой обидой. — Это моя парадная косуха!

Куртка отличалась от всех, что Регулус видел прежде, лишь неприличным количеством цепей, шипов и огромной оскаленной мордой адской гончей на спине. Он попытался замаскировать смех под кашель. Получилось плохо.

— Он ещё и смеется, — брат сморщился. — Посмотрите на его наглую рожу! Сидит, жрет свои бутерброды с мясом и наслаждается нашими мучениями. Мне точно пора валить из этого дома.

Сириус имел право обижаться. Кричер отказался подавать ему и его друзьям что-либо кроме вчерашней овсянки, а сам Регулус даже и не думал делиться.

С этими словами Сириус взял последнюю коробку и решительно шагнул в камин. Брат никогда не любил тратить время на прощания, а сразу сжигал за собой мосты. Обрывал связи, всегда одним резким движением, не задумываясь о причиненной им боли. Так дергают за нить, обмотанную вокруг шатающегося зуба или отдирают бинты на спекшейся ране.

Похожим образом действовала мать. И к чему её это привело?

* * *

10 сентября 1976 года

Последнее, что мог предположить Регулус пару лет назад, что он станет таким же, как брат. Только если Сириус был помешан на магловской культуре — почти также как Тери, но не суть — то Регулус с упоением погрузился в их науку. Днями он зачитывался магловскими книгами по медицине и химии. В его голове уже проносились фантастические картины будущего, где он сплавляет оба направления в единое целое. То, что не может решить магия, решит наука, и наоборот. Столько перспектив!

Однако поставить подобное на поток не получится, только не сейчас. Маглам нельзя продавать зелья из-за Статута. Напрямую так точно. Что там происходит на черных рынках он старался даже не думать. Сунется — и его с аппетитом и чавканьем сожрут более жирные обитатели. Вроде тех людей из подпольного казино. Если бы только можно было что-нибудь придумать…

Над котлом Тери взвился фиолетовый дым. Регулус не слышал, но готов был поспорить на все свои сбережения в размере пяти тысяч галлеонов в сейфе, что она сейчас тихо ругается под нос. За целый год постоянного общения он уже выучил большую часть её привычек. Вот сейчас она удалит зелье — Тери достает палочку и одним резким движением очищает котел — выйдет из круга и снимет с лица маску — она делает шаг за магическую границу, попутно срывая маску, лицо у неё раздосадованное и злое — пройдет пару размашистых шагов до окна, по пути достанет сигарету, упадет на кресло и начнет искать по карманам своей бездонной куртки зажигалку — Тери мечется по комнате, но вместо кресла падает на диван. Регулус вспомнил, что кресло занято анатомическими справочниками, и едва успел убрать ноги.

Тери некоторое время обреченно смотрела в потолок, наблюдая за предсмертным полетом осенней мухи между арками.

— Сколько было полыни? — строго спросил он, не отрываясь от учебника по химии.

— Две унции, мелкая порезка, сок отжала, добавила на девятой фазе, когда цвет стал оранжевым.

— Запах был? Сладкий, с небольшой горчинкой?

— Запах? Черт, я о нем совсем забыла, — она откинулась на спинку и взъерошила волосы. — Эти зелья меня с ума сведут.

— Ты хочешь в Аврорат?

— Хочу.

— Тогда эйфорийный эликсир ждет. Это обязательная часть ЖАБА, не забывай.

В ответ раздались невразумительное шипение.

— Я законодательство штудировать начала ещё с третьего курса, а боевого опыта у меня больше, чем у половины нынешних курсантов, но я могу провалиться из-за проклятых зелий. И зачем их только ввели в обязательную программу? — она предупреждающе подняла ладонь. — Стоп, не надо отвечать. Это был риторический вопрос.

— Хорошо, — покладисто ответил Регулус. — Раз уж ты так хорошо знаешь законы, ответь мне на такой вопрос: как можно совместить магию и магловскую медицину таким образом, чтобы конечный продукт был одобрен Министерством?

— Если среди ингредиентов будет что-нибудь магическое, то никак, — Тери сбросила ботинки и с ногами залезла на диван. — Майк пару лет назад хотел создать бизнес с похожим принципом и много говорил на эту тему. Магии у него не было, в отличие от доступа к нашему миру. Он хотел это использовать в деле, но все накрылись. Денег не было.

— Но сейчас есть. И вы что-то нашли.

— Да, — Тери кивнула и сбросила пепел в пустую чашку для кофе. — В Статуте секретности есть одна маленькая лазейка. Запрещено продавать маглам артефакты и зелья, на их глазах творить магию. Однако можно использовать магию при создании или ремонте не магических вещей. Помню, был один маглорожденный, он с помощью магии чинил машины. А другой похожим образом действовал в своей пекарне. Пара слов, взмах палочкой, и готово. И никаких проблем с законом.

— Значит, если магия применяется в процессе, об этом никто не знает, и конечным продукт не содержит в себе следов магии, то Статут на них не распространяется?

Регулус отложил учебник и некоторое время слепо смотрел в пустоту, сложив руки перед собой. Тери часто говорила, что в такие моменты он похож на вампира из старых немых фильмов. Такой же бледный и неподвижный. Погружен в это отстраненное ледяное спокойствие, как у не-мертвых. Осторожен и благоразумен, точно столетний старик. Впрочем, эти качества в последнее время все чаще его оставляли.

— Свяжись со своим братом. У меня есть к нему деловое предложение.

* * *

2 ноября 1976 года

Вязь кельтских рун мешалась с острыми буквами латиницы. Символы перестраивались, плыли, изменяя один древний язык на другой, вспыхивали темным багрянцем и слепящими алыми линиями перекрестий. Старая магия, насквозь пропитанная непривычной силой, пахла его собственной кровью.

Тери подошла ближе, села рядом, скрестив ноги, и безмолвно, одними глазами спросила: «Ну что?»

— Птица. Совсем небольшая, но судя по строению крыльев довольно быстрая. Возможно, небольшой сокол или стриж. А у тебя?

В ответ она развернула собственный пергамент. Кровавые линии сложились в кошачью морду. Нет, зверь крупнее и гораздо сильнее. Шерсть светлая, однотонная и короткая, уши без кисточек. Можно было догадаться сразу.

— Львица. Значит, ничего не изменилось с первой проверки.

— Ну, заметь, мне вполне подходит. Грива уже есть. — Тери замотала головой, и её вьющиеся золотые волосы разметались по плечам, точно настоящая львиная грива. — Осталось только обзавестись когтями и клыками.

— В Шотландии тебе будет холодно, — Регулус недоверчиво усмехнулся. — И откуда такой энтузиазм? Ты же не хотела заниматься анимагией.

— Человек может передумать в любую минуту. Конечно, лев и не самая лучшая форма для наших широт, но это лучше чем ничего. Туз в рукаве никогда не помешает. Представь, как удивятся мои противники, когда узнают, что вместо обезоруженного аврора биться им придется с диким зверем. — Торжествующая улыбка Тери чуть увяла. — Только зарегистрироваться придется. Иначе мне грозит крупный штраф и выговор, если и вовсе не увольнение.

— До этого светлого момента нам ещё нужно дожить. И ещё не факт, что нам так легко удастся перекинуться до конца этого года.

— У Сириуса с компанией получилось за полгода. И они были на четвертом курсе, а мы с тобой на седьмом и пятом, так что у нас преимущество.

— Значит, будем ориентироваться на ближайшие несколько месяцев. Если не успеем до конца апреля, то прекращаем все занятия за две недели до начала экзаменов.

— Да, я помню. В последние дни перед обращением разум и тело начинают сходить с ума. Граница между человеком и его внутренним зверем медленно стирается, пока полностью не исчезает, и так далее.

Иногда такое безразличное отношение Тери к её же собственной жизни несказанно бесило Регулуса. Он понимал, что она сама хозяйка своей судьбы, и, в отличие от всех нормальных людей, является гриффиндоркой, которые, как известно, отличаются несколько альтернативными взглядами на мир, вкупе с полным отсутствием чувства самосохранения.

Но за последний год он понял, что привязался к ней, как к немногим друзьям до этого. Тери привносила в его жизнь странный упорядоченный хаос, остроту и безумный кураж, разбавляла будни своими самоубийственными выходками, взрывами, цитатами из магловских книг, страшными ранами и циничным шуточками за гранью. А еще она заставляла Регулуса вновь чувствовать себя живым. Каждый раз вновь возвращаясь в родной дом после Хогвартса или прогулки по Лондону, он все отчетливее чувствовал, что живет в старом могильнике, полном призраков, которые так и не осознали, что мертвы. Поэтому он продолжал выступать для Тери в роли здравого смысла, надеясь, что во время работы в Аврорате она не угробит себя на первой же миссии.

— Тери, не забывай, что справиться со львом сложнее, чем с небольшой птицей. Мне будет проще, в отличие от тебя. Буду летать на метле в два раза больше и с аппетитом смотреть на насекомых. Ничего страшного. — Он резко посерьезнел и подался вперед. Его спокойный голос стал тихим и холодным. — А теперь представь, что во время экзамена по ЗОТИ тебя… переклинит, как ты сама выражаешься, и вместо использования палочки ты пустишь в ход зубы. Только представь заголовок Пророка. «Выпускница Хогвартса загрызла упыря на ЖАБА»! Затем разбирательство в Министерстве. Испорченная репутация и все твоя дальнейшие карьерные перспективы вмиг исчезнут.

— А ещё меня закроют в палате с белыми стенами и будут пичкать успокоительным три раза в день. Просто великолепно. — Она театрально схватилась за сердце, взмахнула рукой, точно умирающая девица из второсортного романа, и с придыханием зашептала: — Монсеньор, я не перенесу разлуки. В палате Мунго будет так одиноко. Вы будете навещать меня?

Вот как обычно. Перевела все в шутку. Регулус закатил глаза, но подыграл.

— Разумеется, мадемуазель. — он галантно взял её белую за ладонь, едва сдерживая улыбку, и столько же торжественно ответил. — Я обязательно принесу вам лучший бифштекс в городе, букет кошачьей мяты и учебник по УЗМС. Будете изучать будущий рацион питания. Упыри вредны для здоровья.

Некоторое время они серьезно смотрели друг на друга, а затем не выдержали и рассмеялись.