История первая: раскол. (джен)

Дима стоял в оцеплении. С неба сыпало, белая пороша бесследно растворялась в алых, парящих лужах. Крутило желудок, ныла под тяжелым бронником спина, мерзли ноги. Дима часто моргал, пытаясь удержать слезы и люто, бешено жалел, ненавидел себя и Игоря — за то, что тот не выпустил Разумовского падать, за то что Дима сам, своими руками вытащил этого психа, и теперь…

А теперь такое по всему городу. Знак Чумного Доктора на карте, выписанный взрывами, написанный кровью.

Дима ощущал злость и бессилие.

Разумовский сбежал две недели назад. Не сам — кто-то вытащил его, устроил отвлекающий маневр, подорвал одну из стен психушки и воспользовался суматохой.

“Мы с Игорем поймаем его, — поклялся себе Дима. — Мы его обязательно поймаем. Один раз поймали и снова поймаем!”

Дима смотрит на кровавые ошметки и злость сжимается внутри клубком стальной проволоки. И приходит мысль, что при следующем задержании Разумовскому лучше всего погибнуть. И — не кажется крамольной.

Олегу страшно хотелось нахерачиться. Нарезаться до невменяемости и не видеть этот черный ужас.

— Как он? — спросил с экрана Павел.

— Все так же, — глухо ответил Олег. — Паша, нам психиатр нужен, срочно. Ты узнавал, чем его там пичкали?

— Могу сказать только кто это заказал, — тихо сказал Паша. — Нажил Серега врагов… Олег, за мной тоже следят. Я могу отправить денег, прости, но искать доктора ты будешь сам…

— Ладно, — мрачно сказал Волков. — Отбой связи.

Деньги у него и у самого были. “Музыкантам” хорошо платили, до миллиона за задание… Только и выживали немногие. Он — выжил, просто предпочел этого не демонстрировать — и проклятье, у Олега были причины!

На кухне Шура пил водку. Он тоже не выдержал, такое видеть.

— Почему всякое говно всегда случается именно с хорошими людьми? — спросил он, с пьяной серьезностью.

— Не знаю, Шур, — вздохнул Олег. И принялся подниматься по скрипучей лестнице на второй этаж. Серого надо было отвязать и попытаться сводить в туалет, да и покормить неплохо бы. Сережа ел сам — но только, если кто-то рядом тоже ел, иначе он словно бы не понимал, что делать с едой… Зато он слишком хорошо понимал, что делать со спичками, именно поэтому друга приходилось связывать. И следить, пристально следить, чтобы не развязался!

В первую ночь они едва не сгорели, теперь дежурили посменно — и Олег видел, что Шурка начинает сдавать. Срань небесная, да если бы можно было нанять медбрата! И где Олегу искать психиатра…

“Надо увозить Серого из этой страны”, — четко и ясно понял Олег.

Если бы тот хотя бы немного понимал, что происходит вокруг!

Сережа не спал. Он плакал — тихо и беззвучно, пытаясь выкрутить руки из вязок.

— Тамара Аркадьевна… отпустите, я больше не буду, — как-то по-детски пролепетал он, когда Олег подошел к кровати.

Хер его знает, что это была за Тамара Аркадьевна! Только слышал о ней Олег уже не первый раз. Однажды Серый, снова приняв его за Тамару Аркадьевну забился в угол, прикрывая голову руками и Олег, кое о чем догадавшись, захотел найти и придушить эту старую пизду.

— Драться будешь? — спросил Олег, совершенно для проформы. Стоит ослабить ремни и… невозможно предсказать. Сережа мог остаться лапочкой, а мог начать буянить так, словно в него вселились все демоны ада. И лучше ему все никак не становилось, хотя прошла уже неделя. А у Шурки через неделю закончится отпуск… Господи, полцарства за вменяемого психиатра!

Сережа остался лапочкой, если это можно так назвать. Сидел на кровати и раскачивался, закрыв лицо руками. Олег заставил его встать, подвел к столу — вниз по лестнице они его не водили, перенеся все что нужно наверх. Заставил сесть, дал в руки вилку, которую Сережа тут же начал бессмысленно вертеть, достал из микроволновки сосиски. Сбросил одну себе на тарелку и отрезал кусок. Положил в рот и начал машинально жевать, хотя есть не хотелось до тошноты.

Сережа с пустыми глазами последовал его примеру и видеть его лицо таким… обессмысленным, было практически невыносимо.

Олег сводил Сережу до туалета, уложил обратно. Связывать пока не стал — Сережа был тихий, а чтобы вязать, надо звать Шуру… Это же немыслимо, что Серенький устраивал, когда они его вязали. Хорошо, по зимнему времени, на дачах народа нет, уже давно ментовку бы вызвали, он же орал, будто его режут…

Олег уложил Серегу и полез в интернет. Получить бы хоть онлайн-консультацию… Олег проверял — херовая местная связь, дробит морду на пиксели.

Она же из каждого утюга виднеется, его морда. Журналюги, бляди, обсасывают — побег его и то, что Серенький осенью вытворял… Сережа-Сережа, ну как же ты так?

— Мы на вахте, — соврал найденному психиатру Олег. — Вертолет будет через три месяца, а друг уже с ума сошел. Но в поселке есть аптека. Доктор тоже есть, но он в запое, поставил Серому что-то, отчего он уже неделю как не в себе…

— Для начала сделайте ему очищающую капельницу, — посоветовал психиатр, выслушав эту бредятину. — Сможете найти человека?

Олег радостно кивнул. Капельницу он и сам поставит, невелика наука!

Доктор продиктовал список препаратов и Олег сдержал порыв немедленно отправить Сашку в аптеку. Еще напутает, с пьяных глаз или лишнего болтанет…

“А жизнь-то начинает налаживаться”.

Ага, точно, жизнь начала налаживаться. От слов “полная лажа”. Капельницы ну… можно сказать помогли. Серый начал узнавать их, начал сам есть и изобретательно материться всякий раз, когда они отбирали у него спички.

Это был какой-то пиздец. Сережа то плакал и рассказывал путанные истории с птицами, огнем и каким-то ментом, что врал, будто Олег мертв, то… Пугал их своими рассказами, как он кого-то жег и порывался отправиться в Питер — довершить дело.

Мама дорогая! Олег даже доктору его больше не мог показать, такого красивого — потому что любой доктор тут же поймет, с кем имеет дело… Увозить его из России надо!

Олег рискнул, набрал еще раз того же психиатра. Психиатр жаждал пообщаться с самим Серегой, но все-таки очень неохотно посоветовал Олегу успокоительное.

Ну, в смысле не Олегу, а… срань, да с такой жизнью ему тоже успокоительное понадобится.

Больше доктор ничего не посоветовал:

— Лекарства имеют оттенки действия, помимо задекларированных, — сказал он строго. — Любой пациент — прежде всего личность, а потом уже объект терапии!

Шура вот-вот должен был выйти на работу, но хуже всего — из Твери возвращалась его супруга и Олег не был уверен, что она отнесется с пониманием к тому, что на ее даче прячут разыскиваемого преступника. В Шуре Олег был уверен, с юности его знал, да и Сережке Шура был очень обязан…

С успокоительного Серега делался вялым, много спал и делать с ним можно было что угодно — как с бревном, в полный рост. Возможно, в таком состоянии Олег и сможет перетащить его через границу… только сперва подгримировать надо. И документы выправить. Олег даже знал, к кому обратиться — был у них одноклассничек, пошедший по кривой дорожке… Сдать не должен — Муха за деньги маму родную продаст, а ментов не любит с тех самых пор, как те его в детстве ловили в супермаркете за поеданием шоколадок.

В общем недельку не поспать… бывало и хуже.

И вот когда Олег посчитал, что его проблемы решаемы — оно и грянуло. В полном охуении они с Шуркой смотрели на экран…

“Кто же нас так подставил?!” — билось у Олега в голове непрерывное.

Серегу надо было увозить. Ясно как белый день… И Олег должен сделать так, чтобы его даже не подумали подать в международный розыск.

Паша предлагает деньги? Деньги понадобятся. Есть у Олега пара знакомых, которые за миллион-другой спокойно примут участие в спектакле…

— Не нравится мне это, — мрачно прошамкал Игорь, тыкая ложкой в экран. — Слишком театрально.

На экране разлетался вдребезги вертолет — действительно, как в кино. Кадры с камер наблюдения. Лицо Разумовского почти везде прикрыто челкой. Интуиция говорила Игорю, что тут есть какая-то подстава.

— Туда ему и дорога, — мрачно и несчастно сказал Дима.

Игорь поправил повязку, потрогал ноющую челюсть и зачерпнул еще бульона. Челюсть ему не сломали, но трещину Игорь получил и теперь старался не открывать рта без надобности — иначе он бы нашел, что Диме ответить.

Зато и уроды эти сели надолго — похищение, убийство, наркоторговля, нападение на сотрудника полиции… красивый букет.

Хрен знает, что тут было в этом доме раньше, может дворец, Олег не знал. Это Пашка постарался — и с самолетом и с квартирой… В Европе он действовал уверенней. Психиатра тоже он нашел. Если бы это только еще помогало…