Этюды начинающего убийцы (джен)

— Мистер Поттер, хоть я и рада видеть вас в Хогвартсе, мне не до конца ясна цель вашего визита, — произнесла Минерва МакГонагалл, взглянув на бывшего ученика сквозь очки-половинки. — Ваше появление как-то связанно с новым минстром?

— Не волнуйтесь, профессор, — успокоил ее Гарри. — Министр не причем. Я прибыл скорее даже не в профессиональных интересах, а в личных.

— Чем я могу помочь?

— Три года назад на территории Хогвартса убили девочку. Веронику Дэй, помните такую, профессор?

Профессор МакГонагалл побледнела.

— Это был чем-то невообразимо ужасным, — прошептала она, словно боясь, что портреты предыдущих директоров школы ее услышат. — Такой удар по нам всем...но, как же вы узнали? Особая Комиссия была намерена держать смерть девочки в секрете, с нас взяли обещание о неразглашении.

— Я возглавляю Аврорат, иногда информация просачивается. Скажу вам честно, я знаком с предполагаемым убийцей

МакГонагалл растянула свои тонкие губы в сухой полуулыбке.

— Да, в газетах довольно часто пишут о вашем сотрудничестве с юным мистером Малфоем.

— А на вашем лице, профессор, четко выраженное презрение. Вы верите в его виновность?

— Мне легче поверить в то, что девочку убило какое-то чудовище, а не кто-то из студентов, — заверила его МакГонагалл. — И я до последнего просто не верила в причастность мистера Малфоя, однако, между нами говоря, у меня не было возможности поговорить с ним.

— Как это? — насторожился Гарри.

— Его увели, — просто пояснила МакГонагалл. — Почти сразу, как на него пало подозрение. Потом, спустя пару дней, в Большом Зале решался вопрос, о том, что делать с мистером Малфоем дальше, и честно скажу вам практически все проголосовали за то, что меньшее, что может сделать Хогвартс для семьи Вероники — исключить его. Но мистер Малфой пропал и не возвращался больше, он сам себя исключил. А потом нас вынудили дать обещание о неразглашении. Я с ужасом вспоминаю, как приходилось врать опекуну мистера Малфоя, который нанес визит осенью, он ведь тоже не мог найти Скорпиуса и очень волновался.

— Вы о Блейзе Забини? — спросил Гарри.

— Да, мистер Поттер, о нем, — подтвердила МакГонагалл.

— Он не его опекун. Он просто помогал его матери, после того как Драко Малфоя приговорили к заключению. Но, фактически, вы правы, Блейз ему как отец.

— Я очень виновата перед Блейзом, — произнесла МакГонагалл, нервно постукивая по столешнице. — Нельзя было говорить ему о Веронике Дэй, о причастности Скорпиуса, пришлось ему врать, говорить, что Хогвартс ничего знает.

— Я понимаю, — успокоил ее Гарри. — Мне нужно будет узнать больше о школьных годах Скорпиуса, вы сможете мне помочь?

— Я думаю, вам лучше обратиться к профессору Флитвику. — МакГонагалл встала из-за стола и медленно подошла к окну. — Он был его деканом и знает куда больше меня.

— Спасибо, — поблагодарил Гарри. — Мне нужно идти, прошу прощения, что отнял у вас время.

— О чем вы говорите, мистер Поттер? Я благодарна вам, хоть и знаю, что школе снова придется пережить атмосферу того убийства. Я попрошу эльфов приготовить вам комнату.

— Не волнуйтесь, я остановился в Хогсмиде. Спасибо еще раз. Всего доброго.

* * *

Когда Гарри вернулся в Хогсмид, Блейз уже обосновывался в их временном жилище, а именно, осторожно перекладывал спиртное с огромного ящика в сервант.

— И почему я не удивлен? — спросил самого себя Гарри, глядя, как Блейз вдумчиво читает этикетку на бутылке потрвейна. — Блейз, твой алкоголизм меня пугает. Давай тебя закодируем.

— Тогда я начну убивать людей и насиловать гусей, — протянул Блейз. — Портвейн будешь?

— В одиннадцать утра? Ты что, сбрендил?

— Так да или нет? — спросил Блейз, достав из серванта штопор.

— Ладно, — устало согласился Гарри. — Пока ты прощался со своей любимой и дегустировал алкоголь, я побеседовал с МакГонагалл.

— Эта старая сука еще жива? — спросил Блейз, разливая портвейн по стаканам. — Куда смотрит очаровательная Смерть с косой?

— Блейз!

— Ну а хуле? Она была моим не самым любимым преподом.

Гарри закатил глаза и взял свой стакан. Иногда ему казалось, что у Блейза характер еще хуже, чем у Скорпиуса: тот хоть молчал все время, в отличие от своего опекуна, который говорил все, что у него на умее, не фильтруя на вежливое и невежливое.

— Скорпиус знает, что ты здесь? — поинтересовался Блейз, присев на край стола.

Гарри кивнул.

— Я оставил его дома, дату суда мне упорно не сообщают, а мистер Джулиус ведет себя так, будто никакого Скорпиуса и вовсе нет.

— Может это и к лучшему?

— Поверь мне, Блейз, очень и очень вряд ли. В любом случае, до суда Скорпиус может жить спокойно.

Блейз удовлетворенно кивнул и потянулся к выпивке.

— Как Ева? — поинтересовался Гарри, глядя как Блейз, с подозрением смотрел на содержимое своего стакана.

Красивое лицо Блейза будто посветлело.

— Передает тебе огромный привет, а так же признание, что Веронику Дэй убила не она, — усмехнулся Блейз.

— Она просто чудо, — захохотал Гарри. — Кстати, про чудо, у тебя будет ребенок или нет?

— Хоть бы нет, пусть Еве показалось, — сухо ответил Блейз. — Ну ладно, не будем о грустном, давай о мертвой девочке. Что говорит МакГонагалл?

Гарри опустился в кресло и, глядя, как Блейз расставляет спиртное в алфавитном порядке, не смог сдержать смешок.

— Ничего нового, — произнес Гарри. — Посоветовала с Флитвиком поговорить. Сейчас у него уроки, а после ужина думаю пойти побеседовать с ним. Ты со мной?

— Зачем? — пожал плечами Блейз. — И так все понятно. Это МакГоналл убила Веронику Дэй.

— Да что ж ты пристал к ней?!

— Мистер Забини, не волнуйтесь, с вашим мальчиком все хорошо, он просто зарезал Веронику Дэй, его заперли в психушке, и еще два года вы его не увидите, потому что он социально опасен, — довольно похоже изобразив голос профессора трансфигурации Блейз. — Бесит она меня.

— Она так не говорила, — возразил Гарри. — Не утрируй.

— В моей голове это сейчас звучит именно так, — прошипел Блейз. — Флитвик — отличный мужик, ничего против него не имею, но ты уж сам с ним чаи гоняй, я лучше с родителями Вероники поговорю. У меня даже адрес есть.

Гарри вопросительно вскинул брови.

— У меня в Архивной есть связи, — нехотя пояснил Блейз. — Нет, Поттер, я не спал с заведующей архива, и нет, Поттер, я не помогал Скорпиусу достать информацию из Отдела Тайн.

— Ладно, — согласился Гарри, совершенно не желая спорить с Блейзом. — Занимайся родителями Вероники, а я буду вкалывать здесь. Правду Скорпиус говорил, работа предстоит колоссальная: опросить всех, найти свидетелей, притом, что многие уже Хогвартс закончили.

Блейз отмахнулся от этого очевидного факта. Он не любил усложнять себе жизнь паникой и опасениями.

— Кстати, Блейз, мне и тебя придется опросить, — припомнил Гарри.

— Я не убивал Веронику Дэй.

— Вы с Евой — идеальная пара, — заметил Главный Аврор, записав в блокнот имя Блейза. — Но все же, ты знаешь Скорпиуса лучше кого-либо, а это ценная информация.

— Скорпиус — немного странный, — сразу сказал Блейз.

— Я заметил.

— Он хоронит увядшие цветы, любит японские мультики, боится уколов, имеет идиотскую привычку вызывать рвоту после приема пищи, — скороговоркой произнес Блейз. — И еще у него люпослипафобия. Это помогло расследованию?

— Что-что у него? — переспросил Гарри.

— Люпослипафобия, — повторил Блейз. — Страх преследования волками в момент хождения по натертому воском полу в носках.

Гарри подавился портвейном, и, переглянувшись с Блейзом, захохотал, как ненормальный.

— Боже, он и правда сумасшедший, — сквозь смех согласился Блейз. — Согласись, Поттер, такой придурок не мог убить Веронику Дэй.

* * *

— Мы на месте, — улыбнулся мистер Джулиус, отпустив руку Скорпиуса после аппарации.

— Это что ли ваша тюрьма? — с презрением спросил Скорпиус. — Ожидал чего-то более.

— Но я же не садист, — добродушно ответил мистер Джулиус, поправив нарцисс в бутоньерке. — К тому же, я рад, что мы понимаем друг друга.

— Тогда зачем нас сопровождают ваши авроры? — оглянувшись назад, прошептал Скорпиус.

— Я не хочу, чтоб ты сбежал, а потом полжизни бегал от прессы, неравнодушных людей и моих наемников.

Авроры приблизились почти вплотную к Скорпиусу, а мистер Джулиус указал ему своей короткой рукой на створчатые ворота. Не дав аврорам схватить себя за руки, Скорпиус сделал шаг вперед.

Унылое место, скорее напоминающее занюханный сиротский приют, нежели тюрьму. По пожухлой траве бродили группки заключенных в серых одеждах, под надзором равнодушных на вид смотрителей. По сути, заключенные выглядели едва не младше самого Скорпиуса, а невысокий мальчик, проводивший авроров подозрительным взглядом, был не старше пятнадцати лет.

— За что они сидят? — шепотом спросил Скорпиус, когда мистер Джулиус, дружелюбно помахав рукой преступникам постарше, оказался рядом.

— Кто за хулиганство, кто за бродяжничество, а кто за такие вещи, что тебе лучше и не знать, — пояснил Лартен Джулиус. — Здесь ты в безопасности.

— Прямо как в Азкабане...

— Не бойся, дементоров здесь нет, но вот только в «коллективе» могут возникнуть сложности. Но тебе не привыкать.

— Когда о моем заключении узнает Поттер?

— Когда спросит у меня. А пока, молчим, — подмигнул мистер Джулиус.

Лартен Джулиус покинул обшарпанное здание полчаса спустя. Скорпиус поймал себя на мысли, что министр здесь частый и весьма уважаемый гость. Заключенные постарше (лет двадцати) встречали его почтительным молчанием, моментально стихая, когда он только показывался на горизонте, а надзиратели сбивчиво здоровались.

Все прошло быстро, слишком быстро. Рта раскрыть не дали, не объяснили, когда суд, где адвокат, долго ли сидеть. Просто выдали сверток с серой одеждой и чуть не вытолкали из кабинета, оставив Лартена Джулиуса и начальника тюрьмы, старого потрепанного аврора, о чем-то договариваться.

Надзиратель, благо молчаливый, довел Скорпиуса до общей камеры и остановился у входа, пробормотав, что-то вроде «меня там убьют».

— Вызов принят, — прошептал Скорпиус, толкнув дверь.

В общей камере было всего семь человек, которые тут же обернулись.

— Я не понял, — очень громко протянул парень, лет девятнадцати, с длинными дредами, собранными в хвост. — Фрэнк, что это за организм?

Но надзиратель отмахнулся и закрыл дверь.

Все семь заключенных уставились на Скорпиуса, как на неведомого зверька.

— Значит нечто новенькое? — обоходя Скорпиуса, словно осматривая его со всех сторон, протянул заключенный с дредами. — Пора бы, а то последнего неделю назад увезли. В крематорий.

— Ужасная новость, — кивнул Скорпиус. — Дай я натяну эту дизайнерскую робу и ты мне все расскажешь. Когда поножовщина по расписанию, кто тут опущенный гомосексуалист, кто за что сидит, где рыть подкоп ложкой...

И, отодвинув парня в сторонку, Скорпиус прошел вглубь камеры, переоделся и улегся с книгой на койку.

Сокамерники смотрели на него как на камикадзе.

— Вечером вперед ногами выкатят, — уверил заключенного крепкого телосложения парень с дредами.

* * *

— Если уж ты, выкидыш пробирочный, хочешь меня опасной бритвой пырнуть, то убедись, что лезвие не в ладони и не хохочи так громко, — прошипел Скорпиус, намотав дреды незадачливого убийцы на руку. — А если ты на меня еще шуршать, как пакетик на ветру, будешь, то я тебе голову об батарею разобью и из зубов выбитых узор на полу выложу. Я ясно выразился?

— Ясно-ясно, — пролепетал паренек, прижимая руку к разбитому носу.

— И хочу всех предупредить, что сон у меня чуткий, поэтому если, не дай Бог, у кого-нибудь кровать скрипнет — проснусь и харакири вилкой сделаю, — улыбнулся всем Скорпиус. — Я здесь надолго, не волнуйтесь.

Заключенные обменялись неопределенными шепотом.

— Не, ну этот свой, — твердо прошептал чернокожий сокамерник.

Скорпиус еще разок дернул дреды паренька на себя, и услышав тоненький вскрик, разжал руку.

— Пошел отсюда, Остин, — смеясь, гаркнул крепкий темноволосый парень, пинком отправив «жертву неудачного покушения» в другой конец камеры. — Пардон за этого дебила...не знаю даже, что он тут делает.

Скорпиус косо усмехнулся, глядя как дурачок Остин поправляет свои длинные дреды.

— У нас здесь все нормальные, — продолжил парень. — Ты главное с Десмондом не ссорься и все будет замечательно.

— Кто такой Десмонд? — вскинул бровь Скорпиус.

— Это я, — улыбнулся сокамерник. — Десмонд Нотт.

— Я не слишком-то умею общаться, — произнес Скорпиус, преодолев боязнь прикосновений и пожав его сильную руку.

— Значит, точно все нормально будет, — заметил Десмонд.

И, глядя в зеленые глаза Десмонда Нотта, Скорпиус еще не понимал, что несмотря на то, что пребывание в тюрьме его уж никак не радовало, он за пару часов сделал то, чего не мог достичь всю жизнь.

Он встретил друга.