— После войны в Азкабан несправедливо заключали всех, у кого на предплечье оставался шрам от черной метки. Визенгамоту, а тем более Аврорату было попросту некогда разбираться, кто виновен, а кто нет, и каждого осуждали на целых десять лет, а то и больше, как это было в случае с братьями Лестрейнджами, Амикусом и Алекто Кэрроу и другими. Это жутко несправедливо, — выдохнула Гермиона, и Хлоя согласно закивала. — Тогда я начала продумывать проект, на это ушло добрых полгода, но я закончила его и отправилась прямиком к Кингсли — благодаря статусу героини войны я могла посещать кабинет министра без предварительного посещения его заместителя и без приглашения, — и он меня поддержал. Не сразу, конечно, но он разрешил мне заняться несколькими… заключенными, насчет которых у Ордена Феникса изначально были сомнения.
-А сомнения возникли до того, как каждый из них пожертвование сделал, или после? - голос Рона не дрогнул, но подобие улыбки обратилось в гримасу омерзения.
-Что?
-Ну мне интересно, у Лестрейджей вроде бы накоплений столько, что исчисляются десятками тысяч. А вот Рабастан Лейтрейдж пожертвовал тысячу на развития клиники Святого Мунго, полторы тысячи в какой-то мутный фонд \"Лечения пострадавших от войны\", и удивительно, вместо пожизненного в Азкабане, или сорока лет, он теперь два года под домашним арестом, но без поражения в правах на свои капиталы. А его брат и вовсе только полтысячи пожертвовал, и тоже теперь дома сидит, удобно.
-Когда же ты уже повзрослеешь и поймешь, что твои детские обиды не являются достаточной почвой для понимания личности человека?
-Наверное никогда, да, - произнес Рон деланно-печальным тоном, изобразив всхлип, - Я же не отличник, не гений, и не жена наследника рода Малфоев. Так что где мне, недалекому понять такие тонкие материи. У меня же... как это правильно? \"Эмоциональный диапазон как у чайной ложки\", я не перепутал?
-Тебе лучше уйти,— сказал Гарри, его глаза были словно стеклянными и покрытыми корочкой льда. — Мы верили, что ты изменился, Рон. Повзрослел. Но печально осознавать, что годы идут, а ты не меняешься и остаешься таким же ребенком, не желающим признавать свою неправоту. Печально осознавать, что тебе за радость оскорблять лучшую подругу только из-за каких-то детских несущественных обид.
-Хо-хо-хо! Значит пятнадцать человек, убитых непростительным заклинанием \"Авада Кедавра\" - мелочная обида? Думаю жертвы Рабастана Лестрейджа с тобой не согласились бы. Как впрочем и родители Невилла. Как и та семья маглов, которых забавы ради заставили резать друг-друга. Интересно, если это детские обиды, то что тогда беда?
-Не пытайся играть словами, Уизел. Тебе всегда это было недоступно.
-Да где уж нам. Мы жюрфиксах не бывали, \"суаре\" не посещали. Не смогли научиться у \"достойных родовитых волшебников\", - сарказм Рона был почти осязаемым. а его взгляд стал предельно брезгливым, по отношению ко всем присутствующим.
— В любом случае, — вздохнула Хлоя, вновь обращая свой гневный взгляд на Рона. — Ты обязан извиниться перед ними обоими, Рональд.

Рон немного помолчал. Потом глубоко вздохнул, и поднялся на ноги:
-Хорошо. Простите меня, ребята. Что такой вот я недостойный, смею с вами одним воздухом дышать, по одной земле ходить. В самом деле, незачем мне тут быть, вам настроение портить. Поэтому , не буду ходить вокруг да около,-и с кривой ухмылкой вынул из кармана шорт небольшую прямоугольную коробочку, где лежал крепеж ручной работы для волшебной палочки на предплечье, и с глухим стуком поставил ее на стол рядом с Гарри, — С днем рождения, друг, — язвительно произнес Рон и, дождавшись, чтобы Гарри с сожалением и раздражением поджал губы, гордо выпрямился и продолжил: - А я спешу вас покинуть. И да, Гарри, желаю тебе здоровья. Живи долго, радуй родителей. Пусть видят с небес, какого достойного сына они подарили миру. И ты Гермиона, -повернулся он к той, кого когда-то любил, - Радуй родителей, уверен, они оценят.
-Рон, бесчувственный ты урод! Мои родители в Австралии, я...
-Ой, а разве ты считаешь родителями тех маглов, что тебя родили и воспитали? Я-то, голова садовая, думал что Люциус Малфой тебе за отца, а Нарцисса -мама. Уверен, они в восторге, от такой дочери, - последнее слово он буквально выплюнул.
-Уходи, - кинул Поттер, бывшему другу.
— И не возвращаться, — добавила Джинни, глядя на Рона фирменным взглядом их матери. — Никогда. Думаю, не ошибусь, если скажу, что никто из здесь присутствующих не желает тебя больше видеть.
-Невелика потеря. Только в следующий раз не надо этого глупого розыгрыша с приглашением, - и Рон пошел к двери.
-Ты нам не нужен!- неслось ему вслед.
-Ага.
-Не хотим тебя видеть!
-Угу.
-Ты так и не вырос!
-Да-да-да, хватит мне уже по ушам кататься, - выйдя на улицу, Рон вдохнул свежий вечерний воздух, и сосредоточившись, перенесся в Министерстве магии Филиппин. Хлоя перенесется как-нибудь сама..
\"Интересно,\" - подумал Рон, - \"В какой момент хорошие люди предают свои идеалы, превращаясь в мудаков? И почему так стремительно?\"

Ему было хорошо.
Он не отступился, и не продал честь и совесть. А честь такая вещь, её не пропьешь.

Дверь в покои грохнула о стену от сильного толчка. Фрейлины вспорхнула стайкой встревоженных пташек, но Жакетта - привыкла она к этому имени за столько лет, чего уж там - жестом велела им убираться вон.
Сука! Нет, какая же сука!
Поначалу Жакетту при виде \"леди Маубентрой\" накрыло ощущение, что это всё она уже когда-то видела - внешность, повадки, имя, даже рождённый от члена королевской семьи бастард - но практически сразу отпустило. Ее несостоявшаяся мачеха и несостоявшаяся же (слава Старым богам и Новым!) свекровь на \"леди Маубентрой\" была похожа разве что цветом волос и именем; Барба Бракен, если положить ей палец в рот, могла отгрызть руку по плечо, сказать, что невкусно и в ядовитых выражениях посоветовать сменить стряпуху, а Барбара Маубентрой могла разве что покусывать - мелко, глупо и будучи в полной уверенности, что она хозяйка положения. Жакетта не придала бы значения ее тявканью, если бы болотная сучка не задела за больное - ее (теперь уже ее) дочь и внуков.
Нацелилась на корону и даже не скрывает этого, ну надо же. Как и того, что пойдет по трупам, чтобы воздрузить на трон любовника-марионетку. Ричарда Жакетте было даже жаль, но если он попробует причинить зло ее дочери и внукам...
- Мама? - на пороге возникла встревоженная Элизабет. - Что случилось? Тебе дурно?
Жакетта нашла в себе силы улыбнуться.
- Ничего особенного, Бета. Просто неприятный разговор.
- С любовницей Ричарда? - Элизабет сжала губы в нитку. - Если она оскорбила тебя, то я...
- Это лишнее. Дай-ка мне жаровню, хочу кое-что проверить.
- Мама... - Элизабет укоризненно качнула головой, но протянула требуемое.
Жакетта открыла небольшую резную шкатулку, вынула из нее странного вида ветку - белую, с гладкой корой и алыми листьями, чем-то напоминающими кленовые - и бросила ее в огонь. Ветка вспыхнула и прогорела до углей почти мгновенно; дым, взвившийся к потолку, сложился сначала в женское лицо, а потом - в рогатую морду с шерстью и свиным рылом. Элизабет вскрикнула, но Жакетта осталась невозмутима.
- Вот как? - спокойно спросила она скорее сама у себя. - Что-то похожее я и подозревала. Маубентрой зашёл слишком далеко, обычному человеку его было уже не одолеть.
- Я... видела... черта... - выдавила Элизабет.
- Демона, - поправила ее Жакетта. - Так называемая Барбара Маубентрой - творение демона, которому придали человеческое обличье. Кто-то решил внести разлад между твоим мужем и младшим деверем, а заодно погубить нас всех.
- Маргарет Бофорт?
- Бедняжка из-за козней этого существа почти потеряла сына, - возразила Жакетта. - Нет, это не она. Кое-кто другой, кто ненавидел Ланкастеров, но и Йоркам был верен не до конца, из чьего дома это существо и выпорхнуло в свет...
При воспоминании о человеке, так похожем на ее ненавистного брата, Жакетта невольно стиснула кулаки.
- Теперь уже неважно, кто это, - она достала из шкатулки вторую ветку и вложила в руки Элизабет. - Важно остановить... существо. Пошли человека к дому Барбары, пусть привьет эту ветку к дереву, что под ее окном.
- А что потом?
- Увидишь, - Жакетта позволила себе тонкую злую улыбку. - Но если это не сработает - не поможет ничего.
Должно сработать. В конце концов, методы Бриндена ее ещё ни разу не подводили.
***
Английский двор не стихал уже вторую неделю. После трёх бессонных ночей Барбара Маубентрой, леди Мортленд, явилась к королю и покаялась в колдовстве и мужеубийстве. Тут же было учреждено следствие, доказательства и свидетельства всплывали одно за другим, вплоть до того, что вместо бастарда Ричарда в доме на болоте обнаружилась... вымазанная кровью деревянная кукла в виде мальчика лет пяти и с десяток разряженных соломенных чучел, которых Барбара называла \"Драко\", \"Гарри\" и другими именами.
Преступница была брошена в подземелья, приговор сомнений не вызывал. Ричард заперся с женой и сыном в Миддлхэме и, по слухам, не вставал с колен в молитвах.
- Брат расстроен и испуган, - признался король Эдуард теще в частной беседе. - Это все зашло слишком далеко...
- Конечно, ваше величество, - Жакетта Люксембургская, она же Гвенис Риверс, в первом браке Дарри, во втором Блэквуд, в третьем (после попадания в этот мир) Вудвилл, дочь короля, сестра короля и мать королевы, склонила голову, пряча улыбку. - Но лучше уж поздно, чем никогда.

Барбара держала трансформирующе-щитовое заклинание из последних сил - своих и магов рядом. Всем, кто был под нимм, казалось, что им кричат здравицы и засыпают цветами, на самом же деле...
В процессию градом сыпались камни, башмаки, грязь и тухлые яйца.
- Болотная ведьма!
- Мортлендская шлюха! - орали Барбаре.
- Узурпатор!
- Братоубийца! - а это уже Ричарду.
- Эдуард! Эдуард! Да здравствует король Эдуард Пятый!

Люциус Малфой, ошеломляюще элегантная Нарцисса, Сириус в конуре, Уизли-тупые либералы, безвольные домовики, Место Силы и героиня-наследница Рода. Лица всё равно какие, но одежды непременно богатые. Герой — спасаемый героиней от взбешённого Дамблдора, поддакивающий ей во всём и подходящий ей в мужья по тщательно рассчитанным причинам.

Чай с конфетами, с пирожными, с булочками, сидр, вино… одним словом: угощения!!!

Белокурые друзья и рыжие враги.

Богатый предок героини. Не так полезны его имя, личные качества и достижения, как Фамильный Дар.

Дамблдор в маразме.

Снейп с озабоченным лицом, варящий зелья для всех и вся, обычно не имеет сальных волос и мерзкого характера. А где Снейп, там подземелья, контроль со стороны Дамблдора, наезды на Лили и брак с Гермионой (если героиня уже занята).

Однообразные чайные собутыльники, готовые за героиню лезть куда угодно, хоть в огонь.

Оборотни, из которых гнобят только Люпина, не способные на любовь вейлы и феникс как декорация.

Личный мэнор героини и Малфой-Мэнор, чтобы наносить визиты.

Гороскопы, в большинстве случаев ни к селу ни к городу приплетаемые.

Проверка крови, шикарные защитные артефакты, Мать-Магея, массовое оправдание Пожирателей и Тайный план Дамблдора.

Необузданные догадки героини как причина великих открытий.

Бесчисленное множество вздохов и попыток употребить кстати цитаты из советских фильмов.

Толстые намеки на толстые же обстоятельства.

Очень часто отсутствие конца.

Дамбигад в начале и рассчитанные по гороскопам и крови свадьбы в конце.

Конец.

Гилдерой Локхарт не был хорошим человеком - хотя бы потому, что его род деятельности предполагал определенную моральную гибкость. И все же он не был и до конца пропащим, и, оказавшись неизвестно где с перепуганной до смерти рыжей девчонкой, просто не смог ее бросить на произвол судьбы.
Что уж там, не был Гилдерой и сильным магом - и, кажется, проклятое перемещение сделало его еще слабее, лишив возможности аппарировать; теперь он не смог переместиться даже на два шага, даже когда маленькая мисс Уизли согласилась отпустить его руку. Однако на его стороне были смекалка, фантазия, умение ладить с людьми, привлекательная внешность и невероятное обаяние - необходимые качества в трудной работе афериста; ему удалось успокоить девчонку, а после наметить план действий, пока подруга по несчастью дремала, привалившись к его плечу.
Выбраться к людям, добраться до Хогвартса... чтобы не подумали чего дурного о молодом мужчине, путешествующем с непохожим на него ребенком - представляться, например, дядей и племянницей или сводными братом и сестрой. Да, пожалуй, план годился.
Во всяком случае, Гилдерой думал так еще несколько часов - пока они кое-как отдыхали по очереди, пока их не нашли местные жители. Глядя на этих странно одетых людей, Гилдерой - впервые за многие годы - вознес благодарственную молитву Господу во здравие благоразумных и благочестивых матерей: и у него, и у мисс Уизли были нательные кресты, стало быть, сожгут их не сразу.
План стоило подкорректировать, объясняя странную одежду и нежность рук, привыкших к перу, но не к мечу и мотыге, или что там еще может быть... Гилдерой плохо знал историю, но отлично врал, и его слепленная на коленке история, рассказанная уверенно и подробно, вышла даже ничего. Не без удовольствия он отметил, что мисс Уизли, оправившись от первого испуга, взяла себя в руки и подыгрывала ему как могла, не показывая удивления и даже, пусть и с заминкой, назвав его по имени. Им поверили, даже посочувствовали и разрешили заночевать под крышей - и под восхищенным взглядом маленькой девочки Гилдерой впервые почувствовал себя героем. Тем самым, которого так старательно выводил на страницах своих книг, для которого воровал чужие подвиги. Он, оказывается, и сам был способен на подвиги, пусть даже добыл лишь крышу над головой и солому под боком.
- Вы молодец, мисс Уизли, - она вряд ли видела его улыбку в темноте, но наверняка услышала.
И улыбнулась в ответ:
- Джиневра. Вы мой сводный брат, не забывайте... - последние слова потонули в зевке. - Спокойной ночи...
Наутро в планах произошли изменения: выспавшись и более или менее придя в себя, Джиневра предположила, что ее братья тоже могли попасть в прошлое и что найти их необходимо. Еще пару дней назад Гилдерой бы воспротивился - зачем искать черную кошку в темной комнате, когда у самих дела хуже некуда?! Но... ему понравилось быть героем. И не хотелось развенчивать свой сияющий образ в глазах девочки, которой не на кого больше надеяться.
И у него родился странный, безумный план - возможно, в благословенном достатутном времени вельможи не побрезгуют помощью мага? А на щедрое жалованье вести поиски куда проще, чем перебиваясь случайными заработками.
Гилдерой Локхарт не был героем, но планировал им стать.

Путь от голодных оборванцев до придворных магов короля Эдуарда IV занял годы, но они справились. И даже нашли тех, кого искали... почти тех... но в каком состоянии!
- Я убью ее, - Джиневра в ярости отшвырнула отчет Шелтона, чудом не попав в камин. - То, что она делает с людьми, чудовищно! Они все... да будто одержимые!
- Во всяком случае, твоих братьев среди этих одержимых нет...
- ...да, именно поэтому я убью ее, а не оставлю изувеченной калекой! Но в ее власти Гарри, Гермиона, Хагрид и немало других хороших людей! Не это ли ты сам говорил Его Величеству, когда он спрашивал, почему бы не выжечь вовсе это змеиное кубло?
- Именно это, и еще - что ей помогает сам дьявол, - Гилдерой улыбнулся: Джиневре шел семнадцатый год, и будь он дьяволом - отошел бы с дороги этой рыжей ведьмы, а то как бы не сожгла. Маленькая испуганная девочка выросла в могущественную волшебницу, давно превзойдя своего названного брата и явно не собираясь останавливаться на достигнутом. — Впрочем, я сам почти готов в это поверить… Помнишь, что рассказывал Шелтон? Он уже посылал к ней убийц. И не только он...
...и все убийцы до единого сгинули на болотах, даже не дойдя до проклятой ведьмы. Ну ладно, почти все — одного нашли живым, хоть и потерявшим рассудок. Черт защищал Барбару из Мортленда или иная сила, Гилдерой понятия не имел, но в ее невероятном могуществе сомневаться не приходилось.
— Не напоминай… ладно, предположим, ты прав, — Джиневра выдохнула, успокаиваясь. — Видишь, я не собираюсь пороть горячку. Что ты предлагаешь?
— Его Величество болен, хоть благодаря твоим зельям ему куда легче, чем все думают, и что-то мне подсказывает, что Барбара захочет его смерти. Если же будет объявлено, что король при смерти, ей придется покинуть болота и явиться сюда, на нашу территорию…
— Думаешь, она так глупа? Если болота ее защищают, она не захочет их покидать, скорее, пошлет кого-то из своей свиты…
— Не думаю, что даже им она доверяет полностью, особенно в столь ответственном деле. И потом, разве может такая, как она, не захотеть поглумиться над поверженным врагом?
— Все равно сомневаюсь, но даже если ты прав, что мы сделаем, когда она окажется здесь?
Гилдерой улыбнулся, и его улыбка сейчас мало напоминала прежнюю, сиявшую с обложки Ведьмополитена:
— Мы сделаем так, что от обвинения в государственной измене ей будет не отвертеться.
Он все же не был убийцей.

— Это безумие, — заключил король Эдуард, выслушав их план. — И что еще хуже, это безумие может стоить жизни не только вам, но и моему младшему сыну…
— Не волнуйтесь, Ваше Величество, — улыбнулась Джиневра. — Со мной Его Высочеству ничего не грозит, а разлучить нас я не позволю.
— Моя сестра права: в волшебных науках она куда талантливее меня, и лучшей защитницы для принца не найти. Если бы мы могли вывести троих! Но увы, это не в нашей власти — а вы должны стать живым свидетелем бесчинств этой ведьмы, и ваша жизнь сейчас бесценна.
— А вы?.. — король обернулся к леди Елизавете. — Если вас подвергнут пыткам и унижениям?
— Я вытерплю любые муки, если это поможет нам победить чертову ведьму.
Молчание, тяжелое и душное, точно туман болотной низины, вползло в королевские покои. Оно росло и ширилось, заполняя собой каждый дюйм, и Гилдерой почти заволновался, когда король со вздохом склонил голову:
— Я согласен. Несите ваше зелье.

— Маги покинули Тауэр, миледи.
— Хорошо, а теперь оставь меня и вели никого не впускать. Я хочу побыть с мужем и сыновьями, и чтобы никто нас не беспокоил.
Гилдерой не слышал, закрылась ли дверь, и не мог этого видеть — он изображал умирающего, и стрелять глазами по сторонам ему было не положено.
— Может, нам тоже уйти? — спросила Джиневра… то есть Эдуард. На ближайшие несколько часов, только бы зелья хватило, точно Эдуард. — Вы позволите?
— Если вам угодно, но не выпускайте Ричарда из виду. А вы держитесь поближе к… брату. О зелье я не забуду — давать каждый час не менее глотка… Идите, и да сохранит всех нас Всевышний.
Все, теперь осталось только ждать, когда явится… сама. Увидеть и услышать все, что нужно, дожить до собственной смерти, а затем, когда похоронят пустой гроб, явиться к королю с докладом. Только бы у Джиневры все получилось, только бы она спаслась… А потом будет суд, и Эдуард наверняка щедро наградит их за помощь. И тогда они продолжат поиски других потерявшихся во времени и, возможно, даже найдут способ вернуться домой.
Гилдерой Локхарт не был самоубийцей. Наверное.
Он уже и сам не знал, кем он не был.

-Гарри! Гарри! Слыхал новость?
-Криви!Сколько раз повторять, безмозглый ты сопляк, я требую к себе уважения, и чтобы меня по пустякам не дергали! - мелькнула искра, и волосы гриффиндорцавстали дыбом, - Что ты хотел?
-Га...То есть Наместник, - угодливо склонился Колин, - сегодня профессора обещали дать в Большом Зале номер, с уникальным чудом. Сам директор Дамблдор хочет продемонстрировать нечто небывалое. Уверен, тебе...Вам, это будет интересно.
-Хм, ладно, приду. А теперь скройся с глаз!

***

Большой зал был наполнен что называется, до отказа. В самом центре расположился котел на жаровне, за которым внимательно приглядывал профессор зельеварения, Северус Снейп. Филиус Флитвик внимательно следил за студентами, как и его коллеги. Вот часы пробили двенадцать, ровно полдень. Ученики негромко переговаривались, удивленные тем,что отъезд задерживается, и тем,что директор решил что-то показать. Обычно Дамблдор и его колдовство были где-то там, далеко, не рядом с учениками.
\"Добро пожаловать!\" - громко поприветствовал всех присутствующих Дамблдор, - \"Я знаю,все вы удивлены, а некоторые даже сердиты. Уверяю вас, это будет интересно и важно для всех. Но сначала вопрос - не терял ли кто-то кошелек из кожи дракона, с парой сиклей? Просто я нашел кошелек,\" - послышались смешки.
\" Сегодня я, при содействии профессора Снейпа, продемонстрирую вам интересный пример слияния двух магических наук - зельеварения и чар. Нормы Международной Конфедерации Магов накладывают жесткие ограничения на эту магию. поэтому мне стоило больших усилий добиться возможности продемонстрировать её вам. Уверен, вам будет что рассказать внукам,\" - тут его глаза лукаво блеснули.

Между тем Гарри Поттер задумчиво поскреб ногтями щетину, что недавно стала у него расти. Сам он не был уверен, что Дамблдор может его удивить, но может быть сегодня старый маразматик его чем-то порадует?
А директор продолжал:
\"Удивительное свойство этого зелья,которое мы сейчас варим, в том, что его не нужно пить, чтобы добиться эффекта. оно служит скорее удивительным средством для направления мощного потока магии. Наши коллеги из Германии назвали его,\" - тут Дамблдор произнес весьма длинное слово на немецком, которое никто не понял. - \"Что сложно перевести на английский, но одно из значений звучит как \"необычный состав\", или \"дьявольский коктейль\", что не совсем верно, но поэтично. Должен заметить, что зелье уже почти готово для демонстрации. Надеюсь никто не передумал?\" - ответом было коллективное отрицание, студенты хотели увидеть, что это зелье делает.

-Чтож, приступим. Северус, все готово?
-Абсолютно, директор, - Снейп даже головы не повернул, помешивая варево, - Можем начинать по вашему желанию.
-Очень хорошо. Должен сказать, что чары работают не совсем так, как мы привыкли. Для их активации нужны две части одного своевольного артефакта, а так же четко и без ошибок произнести заклинание. Это - одна из причин, почему данный ритуал не так популярен, как скажем двести лет назад.
Ах да, чуть не забыл. Лучше всего колдуется под музыку!\" - с этими словами Дамблдор взмахнул палочкой, и стоявший неподалеку рояль заиграл мелодию, а в жаровне взвилось пламя.

\"Пусть старо, как мир, понятье
«Корча», «порча», «приворот» \"- с этими словами Дамблдор достал из карманов мантии два куска свитка, и показал их всем присутствующим.
\"Практикую я к проклятьям
Современнейший подход!\" - и две половинки полетели вверх, чтобы зависнуть над котлом, из которого валил столб пара.
\"Формула двойного зла —
Трижды ночь плюс дважды мгла!
Два кусочка, станьте целым!
Пламя, делай своё дело!
И варись, варись, вуншпунш!
Вуншпунш!\" - и тут между половинками проскочили искры, свиток стал единым, и начал бешено вращаться. В зале поднялся ветер, мантии колдунов развевались, на стенах плясали тени.

Между тем Снейп начал что-то бросать в котел. Прислушавшись, студенты из первых рядов услышали, как он что-то перечисляет:
\"Чужеродный кристалл, рисунок с символом Инквизиции, соль, книжка про экзорцизм, церковные свечи,\" - бормотал он, помешивая большой палкой зелье, которое начало бурлить.

\"О всемогущий волшебный отвар, исполни желанье, как я загадал!\" - нараспев произнес директор.

\"Из тьмы необъятной, из тени, из ада,
в наш мир занесло ужасного гада.
Решил он всех нас ,сделать рабами,
Чтобы мы враз повредились умами!

Забыли себя, и родных и друзей.
Чтоб покорились ему поскорей.
Но я его планы возьму, обломаю, темную волшбу враз отменяю.
Отправлю его обратно во мрак,
Чтоб сгинул навеки, жестокий дурак!\"

***
Поттера пробил холодный пот. Он, Хоук, понял,что находитсяв опасности. Но едва он попытался что-то сделать, как понял, что его обездвижили. С грустью и жалостью, на него смотрел Флитвик, наставник, декан. Смотрел - и невербально колдовал, накладывая все новые параллизующие чары.

***
Дамблдор прокашлялся, и сказал:
\"А теперь наоборот, значит задом наперед.

Отправлю вовеки во мрак дурака,
чтобы надежно, чтоб наверняка.
Зашлю его в темень, в ад, лишь затем,
Чтоб нам не страдать от него совсем,
Чтобы не стали мы рабами, чтоб мыслили мы своими умами.
Затем чтоб себя и других не забыли, из мальчика гада мы удалили!\"

Когда последние слова сорвались с губ, ударила молния, мгновенная вспышка, и мир утонул в зеленом свете.

***

Откат назад во времени был небывалым событием, такого не случалось уже давно. Сидя в своем кресле,Альбус Дамблдор мелкими глоточками пил из бутылки тонизирующее зелье. Он все еще не восстановился, после такого-то ритуала.
Впрочем оно того стоило. Без паразита, без прогибов ткани мироздания - так всем будет лучше.

Альтернатианая вселенная, Земля 1337.

Эпилог ГХ7:

Валар Моргулис! Говна навернулис! Закончился мой грандиозный эксперимент, по которому я пишу кандидатскую. Суть эксперимента в следующем: проверить, насколько читатель сможет выдержать произведение, абсолютно лишённое внутренней логики, зачатков здравого смысла, связности и последовательности.

В качестве отправной точки я взял канон ДА, от которого ничего не оставил, кроме пары имён. Героя брал по меркам стандарта, принятого в фанфикшене и поместил его в тело Гарри Поттера.
Было очень трудно, потому что у любой алогичности есть предел, пальцы сами пытались прописать адекватную реакцию мира на действия героя. Но потом я привык.

Пришлось забанить кучу людей, которые своими комментариями разрушали всю обстановку. Дорогие гиены, я и сам знаю недостатки текста, а вы все едва не испортили.

Уважаемые читатели, спасибо за внимание. Если вам понравился этот текст, у меня для вас очень плохие новости.

Святая варвара летит в атлантиду
Как жаль не удавят там сьюшную гниду
Святую картошку со змея кидает
Ей в варианство она посвящает

Магия, черти и секс с ней втроем
Варваре святой все нипочем
Собачку из праги ей подогнали
И мысленно сдохнуть с ней пожелали

В мантии красной, в наряде цветастом,
директор по школе, шел и спешил
По сторонам озирался, и улыбался,
Но гад он на деле, рядом с ним не дыши.

Цветастый плащ на нем одет, в кармане губная есть гармошка
По сторонам он все глядел,
лицо веселой застыло маской
Он крикнул всем вдруг:
\"хей привет, повеселимся мы на славу, в такой прекрасный чудный день,
никто не должен быть несчастным.

В мантии красной, в наряде цветастом,
директор по школе, шел и спешил
По сторонам озирался, и улыбался,
Но гад он да деле, рядом с ним не дыши.

По сторонам окинул взгляд,веселом голосом продолжил
\"Мне говорят что я есть гад,
Ну чтож, давайте предположим.
Вот маска рыжей обезьяны, её хочу подарить,
тому из чемпионов смелых, кто б мог дракона умертвить!\"

В мантии красной, в наряде цветастом,
директор по школе, шел и спешил
По сторонам озирался, и улыбался,
Но гад он на деле, рядом с ним не дыши.